Химеры Хемингуэя [Джонатон Китс] (fb2) читать постранично, страница - 3

Но, не веря его рассказу ни на йоту, она — не рано ли? — поняла, что поверить придется во что-то иное. Заглянуть между строк.

Днем она отправилась плавать. Теперь странно представить Анастасию спортивной. Впрочем, спортивной она и не была — только мокрой. Мишель, самозваная лучшая подруга Стэси, приучила ее к этим дневным заплывам — дважды в неделю, чтобы не отвисал живот, — еще когда они вместе учились в школе. Анастасия, конечно, отвисший живот даже вообразить не могла: ее собственный был скорее чуточку втянут. Ей оставалось только хихикать. Но Мишель, почти закончившая факультет журналистики, была на шесть лет старше первокурсницы Стэси и казалась крупным специалистом в вопросах старения.

Они вместе переоделись. Нашелся только один свободный шкафчик, но это их вполне устраивало — Мишель была на добрых два фута выше Анастасии и существовала совсем на другом уровне. Она повесила брючный костюм — накрахмаленный, с подплечниками, автономную конструкцию, напоминавшую крепкое угловатое тело своей хозяйки, — на крючки, до которых Стэси едва могла дотянуться. Анастасия же просто пошвыряла в кучу на дно шкафчика свои разномастные шмотки, поношенную одежду, годами сбрасываемые знакомыми слои, от которых она избавляла их шкафы, уже переполненные новыми приобретениями. Отчасти детская одежда: Анастасия слишком давно одевалась на благотворительных раздачах и слишком мало выросла. На своем почти подростковом теле она таскала собирательную историю всех, с кем была знакома, пряталась в кокон минувших связей, часто уже без пуговиц.

— Это мои носки? — спросила Мишель, совсем раздетая, и наклонилась, чтобы выудить их из кучи одежды Анастасии. Разумеется, Стэси была уже в купальнике — закрытом, на размер меньше, — который она кое-как, расставив ноги, натянула, даже не выпутавшись из трусов, болтавшихся на лодыжках. Мишель посмотрела носок на свет. — Дырявый.

— Я их позаимствую, ничего? В библиотеке стало холодно.

— Я знаю, Стэси.

— Да?

— Ты только об этом и говоришь. Библиотека и твой профессор Тони Сьенна.

— Неправда.

— Должны же быть другие темы, и…

— Ты знаешь человека по имени Саймон Шмальц?

— Ты имеешь в виду — Саймон Стикли?

— Саймон Шмальц.

— Это он и есть. Только теперь его фамилия Стикли. А почему ты спрашиваешь? Потому что Джонатон выставляется у него в галерее?

— Джонатон?

— Мой бойфренд.

— Он же писатель.

— Он им был. Теперь у него там выставка. Открытие в «Пигмалионе». Я бы тебя пригласила, если бы ты не была вечно так занята.

Мишель застегнула полосатый раздельный купальник и вывела Анастасию к бассейну. Она никогда не понимала Стэси. Учеба для Мишель была лишь очередной галочкой в составленном еще в детстве списке всего, что требовалось для успешной карьеры в издательской среде. Газета, где она работала арт-критиком, тоже попадала в этот список — очередная ступенька к книгам, которые Мишель когда-нибудь напишет, увесистым томам на серьезные темы, с глянцевыми медальонами — монетами королевства, которое она рано или поздно завоюет, — вытисненными на обложках. В конечном итоге она предполагала написать великий американский роман, и, я думаю, все эти приготовления служили для него бизнес-планом — если не сырьем для ее незрелой прозы. А Анастасия — что она могла сказать; она любила читать настолько, что писать ей казалось почти преступлением — отваживаться производить на свет то, чем она так восхищалась в других. По-моему, она вообще не предполагала, что закончит учебу. Она была из тех персонажей, что бытуют в вечном ожидании; история в усердном поиске своей морали.

— Так ты меня познакомишь? — снова спросила Стэси, пока Мишель спускалась в бассейн ступенька за ступенькой.

— С Джонатоном? Я уже который месяц пытаюсь вас свести.

Анастасия рыбкой нырнула там, где было неглубоко.

— С Саймоном. С Саймоном Стикли, — сказала она, вынырнув.

— Ты хочешь встретиться с арт-дилером? Тебе же плевать на искусство. Ты и статьи-то мои никогда не читаешь.

— Он тоже выпускник Лиланда. Может, ты была с ним знакома, когда училась?

— Нет. Он старше.

— Но ты же меня представишь?

— Нужен повод.

— Вот об этом я и думаю, — ответила Стэси, — потому что в библиотеке…

Но Мишель — Мишель уже уплыла прочь: профессионал в шапочке и защитных очках.

iii

Саймон Харпер Стикли.

Мы с Саймоном не дружили. У меня были друзья, немногие, — это было совсем иначе. Мы с ним учились в одной школе, обхаживали одну девочку в детском саду, а после приятельствовали, заново знакомясь каждый год, а то и чаще, в старших классах, колледже и позже, когда нам уже было за двадцать. Он приглашал меня на свои выставки, которые устраивал сначала дома, а потом — то в одной, то в другой галереях к югу от Маркет-стрит. Я ходил. Я пригласил его на вечеринку, которую издатель закатил по