Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
для самiх сябе. Я думаю, усё разам. Мы людзi, у якiх нiчога-нiколi-не здаралася. Сёньня ўпершыню. Гэта ня значыць, што я хачу раптоўнай загубы цi хваробы. Баранi Бог. Сьмерць, прыходзь павольна, калi ласка.
Ён круцiў кружэлку ў сваiх рукох i стараўся чытаць словы.
- Нiчога новага. Апроч таго, што цётчыны пахавальныя сьвечкi запальваюць фiранкi, iскры разьлятаюцца, сабака памiрае. У нашых жыцьцях з дакладнасьцю наадварот. Нiчога новага гадамi. Добрыя жыцьцi, здаровыя сэрцы, удала праведзены час. У чым рэч?
Роджэр Бэнтлi кiнуў пагляд на Роднi, бо той зiрнуў на гадзiньнiк.
- Калi-небудзь мы павiнны памерцi, таксама, - Роджэр Бэнтлi сьпяшаўся, цяжка паверыць. Мы разбэшчаныя. Але Сузан мела рацыю. Дог памёр, каб сказаць нам гэта, асьцярожна, i мы павiнны верыць. I ў той жа самы час сьвяткаваць. Што?
Той факт, што мы былi пачаткам фантастычнай, ашаламляльнай гiсторыi выжываньня. Мiнаюць стагодзьдзi, i будзе толькi лепш. Вы можаце запярэчыць, што наступная вайна забярэ нас усiх. Магчыма.
Магу сказаць толькi, што я думаю: вы пастарэеце, будзеце вельмi старымi людзьмi. Празь дзевяноста гадоў бальшыня людзей будзе мець вылекаваныя сэрцы, дасьледаваную анкалёгiю й больш працяглае жыцьцё. Шмат маркотаў зьнiкне iзь сьвету, дзякуй Богу. Гэта будзе лёгка зрабiць? Не. Цi здолеем мы? Так. Не ва ўсiх краiнах адразу. Але, урэшце, у бальшынi.
Як я сказаў учора, пяцьдзясят гадоў назад, калi ты хацеў наведаць сваiх цётак, дзядзькоў, бабулек i дзядулек, братоў ды сёстраў, ты йшоў на могiлкi. Была адна тэма - сьмерць. Пара завяршаць, Роднi?
Роднi засьведчыў, што ёсьць яшчэ хвiлiна.
Роджэр Бэнтлi скарыстаў яе:
- Зразумела, усё шчэ памiраюць дзеткi. Але ж не мiльёны. Старыя? Уладзiць iх у Сонечным Горадзе замест мармуровага Садавiнавага саду.
Бацька акiнуў вокам сваю сям'ю ў храме, сям'ю з запаленымi вачыма.
- Божа, паглядзеце на сябе! Цяпер азiрнецеся. Тысячагодзьдзi поўнага страху, абсалютнай трывогi. Як бацькам было заставацца ва ўласным розуме, выхоўваючы дзяцей, палова зь якiх памерла, халера мяне бяры. Нягледзячы на разьбiтыя сэрцы, яны жылi. У той час, як мiльёны памiралi ад грыпу цi чумы.
Мы жывем у iншым часе, дзе ўсё для нас спакойна. Але наўкола нас катастрофа: мы не заўважаем яе, бо мы перад ёй абароненыя.
Зараз я змоўкну, толькi адно слова Догу. Таму што мы любiлi яго, мы зрабiлi гэтую амаль дурную штуку, гэтую службу, але нам анi не шкада, што мы купiлi яму дзялянку зямлi на могiлках, i нам ня сорамна за тое, што мы казалi. Магчыма, мы нiколi ня прыйдзем адведаць яго, хто ведае? Аднак ён мае сваё месца. Сабака, стары хлопчык, дабраслаўляю цябе. Цяпер, усе, падзьмеце яму ў носiк.
Кожны падзьмуў у носiк мёртвага сабакi.
- Тата, - сказаў Роднi раптам, - цi можна нам паслухаць запiс яшчэ раз?
- Але, - адрэагаваў Роджэр Бэнтлi, - гэта якраз тое, што я хацеў прапанаваць.
Ён апусьцiў голку на кружэлку. Тая заграла.
Недзе тады, калi iскры з дому разьляцелiся, каб спалiць стайню, ахапiць агнём канiну i забiць сабаку, пачуўся гук пры ўваходзе.
Усе павярнулiся.
Незнаёмы чалавек стаяў у дзьвярох, трымаючы маленькi плецены кошык, зь якога вырываўся добра знаёмы лёгкi брэх сабакi.
Нават калi полымя ад сьвечак вакол труны кранулася фiранак, i апошнiя iскры панёс вецер...
Уся сям'я, патопленая ў сонечным сьвятле, сабралася вакол незнаёмца з плеценым кошыкам, чакаючы Бацькi, каб той падышоў i адкiнуў покрыва так, каб усе яны маглi апусьцiць туды свае рукi.
Гэты момант, як пазьней сказала Сузан, быў падобны да яшчэ аднаго чытаньня тэлефоннага даведнiка.
Последние комментарии
5 минут 55 секунд назад
2 часов 10 минут назад
2 часов 14 минут назад
2 часов 13 минут назад
2 часов 23 минут назад
2 часов 26 минут назад