Клуб адского огня [Том Нокс] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Том Нокс Клуб адского огня

И простер Авраам руку свою и взял нож, чтобы заколоть сына своего.

Бытие, 22:10

От автора

У этого произведения вымышленный сюжет. Однако все, что относится к религии, истории и археологии, опирается на точные факты.

В частности:

Гёбекли-тепе — район археологических раскопок на юго-востоке Турции, рядом с городом Шанлыурфа. Возраст этого поселения, возможно, насчитывает двенадцать тысяч лет. Весь комплекс из колонн и каменных блоков с надписями был намеренно закопан приблизительно в 8000 году до н. э. по неизвестной причине.

В районе Гёбекли-тепе, у курдов южной Турции и северного Ирака, сохранился древний культ ангелов, объединяющий несколько сект. Некоторые из них поклоняются богу по имени Мелек Таус.

Благодарности

Я хочу поблагодарить Клауса Шмидта и других сотрудников Германского археологического института, работающих в Гёбекли-тепе. А также моих издателей и коллег: Эда Гренби, Дэвида Саттона, Эндрю Коллинза и Боба Коуэна. И персонал лондонского отделения агентства «Уильям Моррис», в частности моего агента Юджина Фернесса. А еще Джейн Джонсон из «Харпер-Коллинз».

Спасибо и моей дочери Люси — она меня все еще узнает, хоть я и ушел на несколько месяцев в работу над этой книгой.

1

Алан Грининг был пьян. Ночью он кутил в Ковент-Гардене. Началось все в «Панче», где он пропустил три-четыре кружки со старыми друзьями по колледжу. Оттуда они переместились в «Ягненок и флаг», паб, расположенный в мрачном закоулке возле клуба «Гаррик».

Сколько же они проторчали на новом месте, Алан вспомнить не мог. Потом отправились в «Раундхаус» и там наткнулись на пару его сослуживцев. И примерно тогда же переключились с пива на крепкое: водка, джин с тоником, виски.

А затем они совершили грубейшую ошибку.

Тони предложил:

— Может, поищем девочек?

Остальные радостно согласились, всей толпой пошли по Сент-Мартинз-лейн и ввалились в «Стрингфеллоуз». Швейцар, по совместительству вышибала, сначала не хотел их пускать — шестерка слишком громко ржущих и ругающихся парней, уже на хорошем взводе, не вызывала никакого доверия.

Кому нужно лишнее беспокойство?

Но Тони помахал купюрами из своей роскошной, полученной в Сити премии — сотня, а то и больше фунтов стерлингов, — и швейцар тут же заулыбался и заговорил совсем по-другому:

— Да, сэр, конечно, сэр…

А дальше…

Что же было дальше?

Дальше все окутывал туман. Туман, в котором мелькали обнаженные ляжки, трусики и рюмки, рюмки, рюмки… Смутно вспоминались улыбающиеся обнаженные латышки, похабные остроты насчет русских мехов и полячка с невероятно огромными грудями. И деньги, непрерывно извлекаемые из карманов на то, и на это, и на всякое разное.

Алан застонал. Друзья расходились порознь — из дверей клуба прямиком в такси. В конце концов он остался один, последний посетитель в заведении, засовывавший пачку измятых десяток в крохотные трусики латышки, которая вращала своим хрупким телом, пока он беспомощно, обожающе, идиотски пялился на нее.

А в четыре утра латышка перестала улыбаться, в зале внезапно вспыхнул яркий свет, двое вышибал крепко взяли его под руки и препроводили к двери. Нет, его не вышвырнули на улицу, словно бродягу из салуна в старомодном вестерне, но, по сути, были очень близки к этому.

И вот уже пять утра, и в голове прорезалась похмельная боль; нужно возвращаться домой. Он все еще на Стрэнде, а следовало бы лежать в кровати.

На такси-то хватит? Карточки он оставил дома, но… да — Алан трясущимися руками порылся в карманах — да, в бумажнике осталось тридцать фунтов. Хватит, чтобы доехать до Клапама.

Вернее, хватило бы. Вот только такси не было и в помине. Наступил самый глухой час ночи — пять утра, когда слишком поздно для посетителей клубов и слишком рано для уборщиков.

Алан окинул взглядом улицу. Широкие тротуары центра Лондона, мокрые от апрельской мороси, ярко блестели. Прошумел большой красный ночной автобус, только ехал он не в ту сторону. Так, куда пойти? Алан попытался разогнать пьяную одурь, прочно завладевшую мозгами. Есть одно место, где всегда можно найти тачку. Надо идти на набережную Виктории. Да. Там всегда есть такси.

Собрав волю в кулак, он повернул налево. На табличке значилось: «Крэйвен-стрит»; в жизни он не слышал о такой улице. Какая разница? Улица тянулась к реке и должна была вывести его прямиком на набережную Виктории.

Алан пошел к заветной цели. Улица оказалась из старинных: застроенная в основном благородными георгианскими[1] домами. Дождь моросил с прежним упорством. На фоне неба, уже чуть заметно просветлевшего перед рассветом, различались контуры старинных дымовых труб. И вокруг ни души.

Тут-то он и услышал это.

Звук.

Но не просто звук; скорее стон. Человеческий стон, однако какой-то