Свой собственный рай [Эми Фрейзер] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Эми Фрейзер Свой собственный рай

ГЛАВА ПЕРВАЯ

На автобусной остановке перед начальной школой царила радость и всеобщее оживление. Стайка хорошо одетых детей и их мамаш в теннисных юбках непринужденно щебетала в ожидании автобуса. Дело происходило в Холи-Маунте, престижном пригороде города Эллис-Спрингс, в штате Джорджия. Был последний школьный день, лица ребятишек светились особой радостью. И только рослый ковбой, одиноко стоявший посреди этой веселой и пестрой толпы, явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Проезжавший мимо маленький спортивный автомобиль-купе с откидным верхом притормозил, пропуская стайку детишек. Сидевшая за рулем Ниса Литл невольно нахмурилась — и не только от слепящего утреннего солнца. Ее взгляд упал на одинокую фигуру.

Этот человек в видавшей виды ковбойской шляпе и потертых сапогах совсем не вписывался в ухоженный, фешенебельный пейзаж района Холи-Маунт. Вот он наклонился, чтобы обнять на прощанье садившуюся в автобус маленькую девочку. При виде этой незатейливой сценки сердце Нисы сдавила боль. Она нахмурилась и еще раз напомнила себе, что ей следует забыть о собственной неполноценности.

Выпрямившись, ковбой устремил взгляд на Нису.

У нее перехватило дыхание. За долгих две секунды, что он не сводил с нее глаз, Ниса вдруг почувствовала себя беспомощной. Его черные глаза будто проникали в самую глубину ее души.

Господи, какой-то случайный взгляд незнакомого человека. С какой стати ему интересоваться ею?

— Эй, очнись! — Живой и веселый голос Клэр Инглиш, соседки и лучшей подруги, вернул Нису к действительности. — Смотри, мы всех задерживаем!

Снимая ногу с педали тормоза, Ниса вновь взглянула в сторону автобусной остановки. Мамаши в мини-юбках теперь вились вокруг мужчины в ковбойской шляпе, как длинноногие мотыльки вокруг огня.

— Ну и картинка! Ты только взгляни! — оживленно продолжала Клэр. — Интересно, эти леди потянутся за ним на ранчо или уговорят его остаться?

— Он что, нездешний? — Ниса знала, что достаточно одного вопроса — и подругу уже не остановить.

Миссис Инглиш знала все о соседях по предместью. А любимым ее занятием было делиться своими сведениями с Нисой.

— Да, он здесь временно. Его зовут Хэнк Уиттейкер, у него ранчо. Сейчас он в роли няньки при детях Расселов. Эван и Цилла уехали на уикенд, чтобы оживить семейные отношения.

Сворачивая из пригорода на шоссе, Ниса припомнила, что Расселы на грани развода.

— А этот… мистер Уиттейкер… он что, правда владелец ранчо? — У Нисы появилась очень важная причина для расспросов.

— О, да — самый настоящий. Растит и объезжает тяжеловозов для лесозаготовок.

Мысли Нисы вмиг приняли привычное направление. Они были связаны с ее работой. Но ей не хотелось выказывать свою заинтересованность, ведь Клэр могла неправильно расценить ее интерес к привлекательному ковбою.

— Вообще-то он не похож на няньку, — как бы невзначай обронила она.

— Ну еще бы! — многозначительно хмыкнула Клэр. — Ты видела, как на нем сидят джинсы?

Как ни странно, Ниса не видела. Вместо этого она, позабыв обо всем на свете, утонула в его взгляде. Черном, как ночь. Настойчивом и открытом, хотя в нем и сквозила какая-то отчужденность. Если она не ошиблась в своих догадках, Хэнк Уиттейкер был по натуре одиночкой. Человеком, который привык держать дистанцию между собой и остальными.

Большим пальцем она непроизвольно потрогала пустой безымянный палец левой руки. Почему даже через год эта потеря такой болью отдается в сердце?

— Мы сегодня спешим? — поинтересовалась Клэр, бросив взгляд на спидометр.

— Увы, да, — вздохнула Ниса. — Сегодня мне дорога каждая минута. Если в ближайшее время не удастся найти организационного спонсора для проекта «Дети и животные», начальство заставит меня отказаться от программы. Беда в том, что приходится искать в промежутках между деловыми встречами и бумажной волокитой.

— Но это же замечательная программа. Сколько детей может от нее выиграть!

— Да, но без поддержки мы вряд ли сумеем воплотить ее в жизнь.

Ниса работала в одном негосударственном агентстве, которое помогало официальным службам находить постоянные или временные пристанища для детей, оставшихся без семейного тепла. Для тех, кто, возможно, никогда не знал родительской ласки. Если не удавалось подыскать приемную семью, сотрудники старались найти какие-то программы поддержки, чтобы помочь детям лучше адаптироваться в жизни.

«Дети и животные» был очередной такой проект.

— Удивляюсь, как ты до сих пор о нем не подумала! — заметила между тем Клэр.

— О ком?

— О нашем временном соседе. О владельце ранчо Хэнке Уиттейкере.

— А при чем тут он?

— У него ранчо. Животные. Дети. Дошло?

— Но как к нему подступиться? Совершенно незнакомый человек. Даже не из нашего пригорода.

— Что ж, напряги фантазию. За это тебе и платят деньги, — хмыкнула Клэр. — Завтра открывается бассейн, а юные Расселы помешаны на воде. Разыщи свой купальник и за выходные постарайся познакомиться с этим ковбоем поближе, а там и уговоришь его поддержать свой проект. Ранчо должно идеально подойти.

Это Ниса уже поняла. Но странное чувство неловкости, какое-то беспокойство и дискомфорт мешали ей. Прежде она никогда не пасовала перед задачами, которые ставила перед ней работа. Не задумываясь обращалась к каждому, кто мог бы помочь ее неблагополучным, остро нуждающимся подопечным. Однако сейчас… Ее страшил тот долгий, будоражащий душу взгляд, который она поймала на себе несколько минут назад. Что-то подсказывало ей, что сближение с Хэнком Уиттейкером не ограничится лишь деловым сотрудничеством.


Проклятие! В элитном городском предместье Хэнк Уиттейкер ощущал себя как на чужой планете. Даже здешние дорожки и тротуары, выметенные и вылизанные, сияющие стерильной чистотой и окаймленные аккуратно прополотыми клумбами, представлялись ему чем-то нереальным.

Вырвавшись из стайки молодых мам, Хэнк зашагал к дому своего двоюродного брата Эвана Рассела. Здесь, на подъездной аллее, его поджидал родной грузовичок-пикап. Пока племянники Кейси и Крис будут в школе, он успеет заняться делами на ранчо.

Только бы выкинуть из головы хорошенькую голубоглазую блондинку в красном спортивном авто. Вот так история…

Единственный человек, от которого он слышал историю любви с первого взгляда, был его собственный отец. Джеб Уиттейкер рассказывал, как впервые увидел на танцах мисс Лили, переехавшую с родителями в Оклахому. Она отчаянно скучала по родной Джорджии, а Джеб был так пленен прекрасной южанкой, что поклялся себе, что отвезет ее на родину. Неделю спустя он попросил ее руки. А еще месяц спустя, поженившись, они обосновались в Джорджии. И всю жизнь Джеб Уиттейкер пламенно любил жену, пережив ее всего лишь на два месяца. И за все годы его любовь с первого взгляда не уменьшилась ни на йоту.

Сказки! Из собственного опыта он знал, как часто любовные отношения, включая его собственный роман с Элен, оборачиваются только болью и разочарованием.

Молодой человек сердито продирался на грузовичке сквозь лабиринт коттеджей. Он был рад помочь кузену Эвану и его жене Цилле наладить супружеские отношения. Но жизнь в доме с крошечным палисадником, почти впритык к соседям, вгоняла его в тоску. Он любил свободу и уединение и не любил жить на виду у других. Даже собственное ранчо, в сотню акров, с разнообразными службами и угодьями, временами казалось ему тесноватым. Быть может, в один прекрасный день он соберется-таки с силами и купит действительно большой участок земли на Западе.

Запад… Предмет извечных рассказов отца. Источник мальчишеских грез и заветных фантазий братьев Уиттейкер.

В десяти милях от Холи-Маунта Хэнк повернул грузовик на грунтовую дорогу возле указателя с надписью «Сосны». Его ранчо. Прибежище от суетливого и шумного внешнего мира.

Облегченно вздохнув, он покатил к дому. Вдалеке слышалось негромкое ржание. Его першероны. Отборные, чистопородные экземпляры, которые он взращивал и готовил для лесопогрузочных работ. Объезжал так, как это делалось издавна.

Хэнк улыбнулся. Отец всегда говорил, что ковбой — это состояние души. Сын же, подтверждая его мнение, шагнул еще дальше. Ведь держать настоящее большое ранчо в предгорьях Пьедмонта, среди высоких сосен Джорджии, было ой как непросто.

Впереди показался просторный фермерский дом. По правую руку, в паддоке, с огромным серым першероном работал подмастерье Такер. Слева старший работник Вилли в знак приветствия приподнял шляпу. Но в ту же секунду старик разразился проклятьями, потому что из-за его спины вырвался на свободу здоровенный боров.

Хэнк подогнал грузовик к воротам сенного сарая.

— Какого черта ты так рано вернулся? — спросил Вилли.

— Решил, что тебе понадобится моя помощь, чтобы укротить кабана. Скоро я попрошу Ребу приготовить мне парочку хороших свиных отбивных.

— Не выйдет. Реба любит этого поросенка, а ты любишь Ребу.

Реба была домоправительницей Хэнка и предметом безнадежной любви Вилли. Хэнк распахнул дверцу кабины и спрыгнул на землю.

— А вернулся я, — продолжал Хэнк, — чтобы поработать, пока Кейси и Крис в школе.

— Еще чего не хватало! — вскинулся Вилли. — Мы с дохляком Такером и без тебя отлично справляемся. А ты тем временем мог бы повстречать там хорошенькую женщину.

Образ прелестной девушки в спортивной машине снова возник перед взором Хэнка.

— А тебя-то почему это волнует?

— Мы с Такером управляемся и с тяжеловозами, и с зерном. Реба отвечает за дом. А тебе нужно чем-то занять ум и сердце, чтобы ты перестал таскать на ранчо таких беспризорных, как этот хряк. В этот момент из сарая выскользнула кошка и принялась тереться о ноги Хэнка.

— Хочешь сказать, нам не пригодятся несколько хороших крысоловов?

— Крысоловы — это одно дело. А вьетнамский кабан — совсем другое. Да еще шипящая и плюющаяся лама. И покалеченный мул. И противные канадские гуси. — Вилли недовольно покачал головой. — И вся прочая раненая скотина, какую тебе взбредет в голову здесь поселить. Проклятье, ты тратишь на этих изгоев почти столько же времени, сколько на основное дело.

— Что ты предлагаешь? — Хэнк старался придать голосу строгость.

— Ясно, что человеку положено кого-то любить. Но это должна быть женщина.

При этих словах что-то неприятно кольнуло в сердце Хэнка. Несколько лет назад ему показалось, что он нашел такую женщину. Но потом понял, что она не настолько его любит, чтобы разделить с ним жизнь на ранчо.

— Мне не повезло, — ответил он с натянутой улыбкой. — Я не встретил женщины, которая бы меня заинтересовала.

— Ладно, если собираешься и дальше спать с собаками, имей в виду: надо Баузера помыть шампунем от блох. — Он развернулся и зашагал через двор к сенному сараю.

Хэнк покачал головой. Вилли постоянно и настойчиво напоминал хозяину, что его холостяцкая жизнь уже давно должна закончиться.

Хэнк зашагал к дому, размышляя над тем, что на самом-то деле он давно был готов остепениться. У него был успешный бизнес. Собственное ранчо и деньги в банке. Теперь было самое время найти подходящую женщину и обзавестись целым выводком бойких ребятишек. Обзавестись собственной семьей.

Он снова, с грустью и сожалением, подумал о хрупкой, утонченной и голубоглазой городской красавице в маленьком красном авто. Вот уж кому точно не место на ранчо.


Ниса чувствовала себя крайне неловко, когда звонила в дверь дома Расселов. Вообще-то она привыкла действовать смело и открыто. При других обстоятельствах она бы прямо и честно сказала: «Я слышала, что вы держите ранчо. Мне нужна ваша помощь». Но тяжелый и одновременно отстраненный взгляд этого человека наводил на мысль, что такой вариант не пройдет.

Дверь отворилась, на пороге выросла фигура Хэнка Уиттейкера. При виде ковбоя, молчаливо нависшего над ней, Ниса едва не выронила кастрюлю с угощением, которое она собственными руками приготовила для него и ребятишек. Бог ты мой, вблизи этот человек производил впечатление куда более сильное, чем на расстоянии. Взгляд его был острым, пронизывающим до глубины души. Он приковывал к себе внимание, но лишал дара речи.

— Чем могу быть полезен? — Тень усмешки появилась в уголке его красиво очерченного рта.

— М…мистер Уиттейкер…

— Просто Хэнк.

— Хэнк. — Она собралась с духом. — Меня зовут Ниса Литл. Я — ваша соседка. Как я поняла, в эти выходные вы остались присматривать за Кейси и Крисом…

Тень усмешки превратилась в чувственную, обольстительную улыбку.

— Вижу, новости тут быстро распространяются.

— Да, — прошептала она почти беззвучно, протягивая кастрюлю. — Я… подумала, вам пригодится… к ужину. — Под действием этой улыбки и дьявольских черных глаз ей почему-то было очень трудно сосредоточиться. — По-соседски… — прибавила она упавшим голосом.

— О, большое спасибо. — Он почему-то издал короткий смешок, который оказался еще притягательнее, чем прежняя ухмылка. — Входите, посмотрим, удастся ли найти местечко.

— Местечко?

Хозяин открыл дверь шире и отступил на шаг, пропуская ее в холл. Ниса всегда чувствовала себя немного неловко в гостях у соседей. Исключение составляли пока бездетные Клэр и Роберт. Все же остальные дома представляли собой настоящие детские заповедники, наполненные суетой и ребячьими голосами, а потому всегда заставляли Нису остро почувствовать собственное одиночество.

Сейчас из гостиной отчетливо доносился детский смех. Уловив аппетитные запахи, Ниса почувствовала себя очень глупо. Кажется, он и без нее отлично справляется с приготовлением ужина.

Хэнк повел ее на кухню, и Ниса, идя следом, не могла оторвать взгляд от его пружинящей походки, статной фигуры, широких плеч и узких бедер.

К ее изумлению, все свободное пространство кухни было уставлено посудой с кушаньями.

— Что ж, давайте поищем свободный уголок для вашего угощения. — Он обернулся к ней, и Нису бросило в жар при виде озорного огонька в его глазах. — Не ожидал найти здесь столько радушных соседей. У вас очень гостеприимный район.

— Что вы собираетесь делать со всем этим?

— Большую часть я скорее всего заморожу. Тогда Цилле не придется стряпать еще целый месяц.

— Заморозишь? — послышался бойкий голосок, и на кухне появился восьмилетний Крис. — Привет, мисс Ниса, а вы что принесли? — воскликнул он.

— Курицу с клецками.

— Это Хэнк любит. — Мальчик приподнял крышку с какой-то посудины и выудил зажаренную в сухарях цыплячью ногу. — А вот я люблю жареную.

— Только не смей тащить в гостиную, — предостерег Хэнк.

— Не буду. Съем это на крыльце, а потом пойду в подвал, найду плавательные принадлежности. Завтра ведь открывается бассейн, ты не забыл?

— Как можно? — пожал плечами Хэнк. Кажется, это событие не вызывало у него особого энтузиазма.

— Вижу, вы не большой поклонник плавания.

— Как раз наоборот, но только не в цементном водоеме.

Ника никак не ожидала, что найти общий язык с ним окажется так легко. Там, на автобусной остановке, он показался ей суровым и высокомерным. Может, все дело было в ковбойской шляпе? Он и сейчас выглядел не менее ослепительным, только теперь это уже не отпугивало ее, а даже вызывало желание узнать его получше.

У Хэнка были прямые темные волосы, спадающие на широкий, умный лоб. Из-под темных бровей смотрели умные черные глаза, и ничто, казалось, не могло укрыться от их внимания. А уж от твердого мужественного подбородка, должно быть, потеряла голову не одна женщина…

В этот момент в кухню с шумом влетела шестилетняя Кейси Рассел.

— Хэнк! Все меня бросили. Никто не хочет играть со мной. Никто меня не любит! — обиженно хныкала она.

— Ну, что ты! — Хэнк взял на руки малышку. — Я тебя люблю. Если у меня будет когда-нибудь маленькая девочка, я бы хотел, чтобы она была точь-в-точь как ты. — Кейси зарделась, явно польщенная.

— Все ушли, мне скучно!

— Да, но ведь ты не забыла, как ведут себя воспитанные леди?

Кейси растерянно посмотрела на него, сбитая с толку.

— У нас гостья. Поздоровайся с мисс Нисой.

Девочка обняла Хэнка за шею.

— Мисс Ниса — не гостья. Она наша соседка. Она дарит нам на Хэллоуин такие вот большие шоколадки.

Хэнк вопросительно изогнул бровь.

— Верно, — усмехнулась Ниса. — Мои любимые.

— Напомните, чтобы я обязательно приехал к вам на Хэллоуин, — пророкотал он низким голосом, а глаза затуманила дымка. — Люблю сладкие трофеи.

Не сомневаюсь, подумала Ниса.

Он спустил Кейси на пол. Большой рукой ласково потрепал девочку по голове.

— Позволь мне договорить с мисс Нисой. А потом я с тобой поиграю.

Этот человек явно любил детей. И это как нельзя лучше вписывалось в проект, над которым она сейчас работала. Но в то же время начисто выпадало из опыта ее личных взаимоотношений с мужчинами.

Хэнк поднял глаза на Нису, и она вновь ощутила на себе тот самый всепроницающий взгляд, что смутил ее утром. Только теперь, в тесном пространстве кухни, он казался во сто крат мощнее и эффект был несравненно более сильным. Ниса с ужасом почувствовала, что голова у нее пошла кругом и она вот-вот рухнет на пол.

— Вам нехорошо? — Он шагнул к ней. Бережно, но твердо обхватил за плечи. — Вы очень побледнели.

— Все в порядке, — пролепетала она. — Просто сегодня был тяжелый день.

— А вы еще позаботились о нашем ужине. — Теперь его глаза подернулись дымкой симпатии. — Мы вам очень признательны.

— Вы так добры… Пожалуй, мне пора.

— Увидимся завтра в бассейне, — произнес он, открывая дверь.

— Не знаю. — Она выдавила из себя улыбку. — Я сама не большая любительница цементных водоемов.

— Ну, что ж, тогда до следующего Хэллоуина. Припасите мне шоколадку побольше.

Он подмигнул и закрыл дверь, а она так и осталась стоять на парадном крыльце дома Расселов, вся во власти непривычного волнения, со смутным ощущением несбывшихся надежд. Да и как не волноваться? Только что она в полной мере испытала на себе магическое обаяние совершенно постороннего человека, которого, судя по всему, дома ждут жена и куча ребят…

Разочарована Ниса была еще потому, что, провозившись весь вечер с угощением, она так и не приблизилась к цели — не сумела вызвать Хэнка Уиттейкера на разговор о ранчо.

Ниса тихонько вздохнула. По-видимому ей все-таки придется найти купальник и попытаться еще раз привлечь внимание Хэнка.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Хэнк! — Восьмилетний Крис оторвался от надувания резинового плотика. — А почему ты не женат?

Забавная штука. Когда подобные вопросы задает взрослый, то можно отшутиться. А вопрос ребенка, как ни странно, заслуживает честного ответа.

— Однажды я чуть было не женился, — честно ответил Хэнк.

— А что же случилось?

— Ну, она была девушка городская, а я — фермер. Поэтому мы никак не могли договориться насчет того, как нам надо жить.

— А ты ее любил?

— Да.

Это была правда. Хэнк столько страдал, когда Элен ушла от него. Даже воспоминания об этом порой вызывали боль. И эта боль постоянно напоминала, что женой его должна быть совершенно особенная женщина — ведь далеко не всякая сможет быть женой владельца ранчо.

— Хочешь, я найду тебе другую? — спросил Крис. — Наша учительница очень красивая.

— Ты что, сговорился с Вилли? — с притворным негодованием прорычал Хэнк. — Давай помогу надуть, а то ты не влезешь в воду до вечера!

Кейси тем временем от души веселилась, плескаясь в воде с подружкой.

— Кейси! Сбавь обороты, крошка. Не то смотритель выгонит нас отсюда, а Крис даже не замочил пяток. — Хэнк тяжело вздохнул. Доживет ли он до конца этого уикенда?

— Вижу, забот у вас полон рот, — раздался где-то совсем рядом нежный и очень знакомый голос.

Хэнк выглянул из-под полей шляпы и на фоне яркого солнечного света увидел маленький стройный силуэт. Лицо незнакомки, однако, скрывалось в тени.

— Не нужен мне плот, — внезапно заявил Крис. Наклонившись, он зашептал на ухо Хэнку: — А она еще красивее, чем моя учительница.

Дама остановилась возле Хэнка.

— Это место занято? — снова произнес тот же серебристый голосок.

— Оно ваше. — Хэнк учтиво приподнял шляпу и привстал с шезлонга. — Мэм, — прибавил он, стремясь подчеркнутой вежливостью оградить себя от докучливой болтовни.

— Пожалуйста, зовите меня Ниса.

Так вот чей это голос! Ниса Литл с ангельскими голубыми глазами. Девушка из маленькой красной машины. Его уикенд в городе все больше усложнялся.

Совершенно не ожидая когда-либо еще увидеть эту женщину, он накануне позволил себе слегка пофлиртовать с ней, когда она принесла угощение. И вот теперь она стоит рядом и намеревается занять соседний шезлонг! Вполне возможно — до самого вечера.

Сегодня ее чудесные голубые глаза прятались за темными очками, однако все остальное, лишь чуть прикрытое шелковой туникой, было прекрасно видно. Хэнк впервые заметил, что на руке ее нет обручального кольца.

Он опять сел, а Ниса, сбросив сандалии, неестественно прямо примостилась на краешке шезлонга.

— Итак, — промолвила она.

Прозвучало это как-то напряженно, словно она нервничала. Не похоже было, что она часто наведывается сюда, отметил про себя Хэнк, если судить по ее гладкой, сливочно-белой коже.

Ребятня в бассейне веселилась от души. Кто-то неудачно плюхнулся животом о воду, и она подкатила к ногам сидящих. Оба одновременно потянулись, чтобы подхватить сумку, и руки их соприкоснулись. Сердце Хэнка вдруг бешено заколотилось, и он почувствовал себя глупым, зеленым юнцом.

— Простите! — воскликнули оба, одновременно отдергивая руки.

Но вода, снова повторив тот же фокус, подкатила уже ближе.

И снова оба протянули руки.

На сей раз Хэнк одной рукой схватил женщину, а другой оттащил сумку.

— Кажется, нам суждено все время вот так сталкиваться…

Она покраснела.

К своему удивлению, он обнаружил, что по-прежнему держит руку Нисы в своей. Пальцы ее были длинными и тонкими, а кожа теплой и неправдоподобно мягкой. Прежде он никогда не понимал, почему его родители постоянно держатся за руки. Теперь, кажется, до него начало доходить. Он мог бы держать Нису Литл за руку до скончания века. Это было так приятно.

Красноречиво покосившись на их сцепленные руки, она многозначительно кашлянула. Хэнк неохотно разжал пальцы.

Сейчас он пожалел, что на ней были темные очки. Глаза многое могли бы сказать.

Подчеркнуто деловым жестом Ниса достала из сумки ноутбук.

— Вы собираетесь работать?! — непроизвольно вырвалось у Хэнка.

Она смущенно пожала плечами.

— Решила, что мне будет полезно выйти немного подышать. Но не хотелось отрываться от дела. Я создаю сайты в Интернете для детей, особо нуждающихся в размещении.

— Как вы сказали? Вам придется мне растолковать.

Сняв темные очки, она посмотрела на него долгим, пристальным взглядом. От синевы этих глаз у него дух захватило.

— Вам правда интересно?

Его вдруг поразило, какой хрупкой и незащищенной она выглядит. Какой-то налет грустной задумчивости лежал на миловидных чертах ее лица. Хэнк внезапно ощутил безотчетное, но сильное желание защитить ее.

— Мне действительно интересно послушать о детях, — заверил он, борясь с симпатией, которую она в нем вызывала.

— Я работаю в частном агентстве, которое называется «Дети Джорджии». Мы помогаем правительственным организациям подыскивать приемных родителей или просто воспитателей для проблемных детей.

— Проблемных детей?

— Ну, это не те здоровенькие малыши, которых обычно усыновляют. Наши дети старше. И у них есть физические, умственные или эмоциональные проблемы.

И ее работа состоит в помощи таким детям! Ниса Литл сразу же выросла в его глазах.

— А что именно вы делаете?

— Я — генератор идей. — Она скромно потупилась. — Разрабатываю программы поддержки тем детям, которые, возможно, навсегда останутся под опекой государства… — Она нахмурилась. Затем решительно посмотрела ему прямо в глаза. — Я придумываю новые, нестандартные способы привлечь внимание общества к детям, лишенным семейного тепла.

— Например?

— Приходится использовать любую возможность. В последнее время я создаю специальные сайты в Интернете.

Хэнк задумчиво покачал головой.

— Ничего сверхъестественного, — широко улыбнулась она. — Каждый, кто имеет компьютер и доступ в Интернет, может узнать об этих несчастных детях — прочесть их биографию и увидеть фото.

— Но ведь это не покупки через Интернет. Это живые дети, они ходят, дышат… — В его тоне слышалось подлинное участие. Хэнк от души надеялся, что она видит в них именно детей, а не просто какой-то продукт.

— Поверьте, мы вовсе не относимся к этому делу как к продаже товара! — Она казалась даже слегка шокированной. У него отлегло от сердца. — Очень часто это оказывается единственной возможностью найти им хороший дом. Главное — это наша вера, что каждый ребенок имеет право на любящую семью.

— Вы сказали, у некоторых есть особые проблемы.

— Да, и тот, кто всерьез заинтересуется, может ознакомиться с делом подробно. Конечно, у нас очень строгие правила. Будущие приемные родители должны пройти через наше агентство или агентство штата прежде, чем им разрешат лично познакомиться с ребенком. — В ее словах звучала явная гордость. — Наша первейшая задача — благополучие детей.

Интересное совпадение: она делала по отношению к детям то же самое, что он — по отношению к животным. Собирала свой Ноев ковчег. Вновь открывшееся качество ее характера — заботливое сердце — мешало ему сопротивляться ее привлекательности и тому расположению, которое он начинал чувствовать к ней. Да, этот уикенд оказался совсем не таким, как он предполагал.

Ниса видела, что он искренне заинтересовался ее работой. Детьми.

Заинтересовался — да. Но проявит ли он достаточно интереса, когда услышит ее предложение участвовать в проекте «Дети и животные»?

— Ну, а вы чем занимаетесь? — лучезарно улыбнулась она. Ей требовалась серьезная точка опоры, чтобы попросить этого человека о столь необычном одолжении, — так пусть сначала сам, добровольно, расскажет о себе.

Вылетевший невесть откуда большой, разноцветный мяч шмякнулся Нисе прямо на колени. Подбежала запыхавшаяся Кейси Рассел.

— Хэнк! Пойдем со мной. Нам нужен кто-нибудь большой, чтобы стоять на воротах.

— Хм, какое лестное предложение, — усмехнулся Хэнк. — Не надо ничего уметь. Стой себе как истукан.

— Большое-пребольшое пожалуйста! — Девчушка кокетливо взмахнула ресницами.

— Ну, как тут устоять? — С улыбкой, способной растопить любое сердце, Хэнк, взяв Кейси за руку, пошел за ней на другой конец бассейна.

Ниса, качая головой, вздохнула. Услышит ли она когда-нибудь от него, что он держит ранчо?

А может она совершенно напрасно сидит здесь, рискуя обгореть? Или того хуже — надолго потерять сердечный покой из-за очень привлекательного мужчины, который не сможет ничем ей помочь в профессиональном плане, зато весьма осложнит жизнь в плане личном. Господи, да ведь ей даже неведомо, женат ли он! Правда, обручального кольца она не заметила, но что с того?..

Что и говорить, этот человек был опасен для нее. Ниса заметила, как несколько молодых мам, сидящих вокруг водоема, начали вдруг уделять повышенное внимание своим резвящимся в воде детям.

А там было на что посмотреть. Сильный и статный Хэнк, с большими ладонями и широкой загорелой грудью — что лишний раз свидетельствовало о здоровом труде на свежем воздухе, — представлял собой впечатляющую картину! Когда интерес к одной игре иссяк, он помог ребятам придумать другую. Потом третью. Потом еще одну. Он приветствовал вступление в игру всех вновь прибывших. Любых возрастов. Обладающих любыми навыками. Он судил честно и гуманно, не позволяя ни одному ребенку почувствовать себя неумелым и лишним. И, странное дело, в гуще детей он не казался одиноким ковбоем. Нет, он выглядел человеком, рожденным для того, чтобы возглавлять большое и постоянно разрастающееся семейство.

Возможно, именно этим он давно уже и занимается…

— Мисс Ниса! — услышала она вдруг низкий мужской голос. Она вздрогнула — так называли ее только соседские дети, а в устах Хэнка это звучало непривычно. — Нам не хватает игрока для игры в «акул и гольянов»!

Обернувшись на голос, Ниса протестующе помотала головой. Дети вокруг Хэнка разочарованно загудели.

Хэнк подплыл к бортику бассейна, где стоял ее шезлонг. Положил руки на цементный бортик и устремил на нее настойчивый и проникновенный взгляд черных глаз, которому так трудно было противостоять.

— Пожалуйста. Ради детей.

Да, этот человек безошибочно определил ее слабое место.

— Насколько я помню, в этой игре количество игроков не имеет значения.

— Ну… в принципе так, — сверкнул белозубой улыбкой Хэнк. — Но ребята обожают изловить гольяна покрупней.

Глаза его весело блестели. Парень выглядел сейчас по-ребячьи проказливым, по-мужски неотразимым и сексуальным до умопомрачения.

Покуда Ниса боролась с собой, к Хэнку подоспело подкрепление. Дети подтягивались к бортику и метали на нее обиженно-молящие взгляды.

— Мисс Ниса, пожалуйста, — принялся умасливать ее Крис Рассел. — Ведь поймать взрослого гораздо интереснее…

— А кто вам сказал, что удастся меня поймать? — возмутилась она. — Я в колледже выступала за команду по плаванию.

— У-у-у… не может быть… — округлив глаза, поддразнил Хэнк.

Ниса напомнила себе, что она пришла к бассейну за делом — поближе познакомиться с Хэнком Уиттейкером. Если он вдруг заговорит о своем ранчо, можно будет перевести разговор в нужное русло. Так что ей необходимо находится как можно ближе…

— Ну, хорошо. — Она встала и спустила с плеч шелковый халат. — Я-то думала, что этому крупному гольяну требуется подкрепление. Но, кажется, он собирается быть акулой?

— Леди очень догадлива, — подмигнул Хэнк хихикающим детям.

— Не зевайте, мисс Ниса, — предупредила ее Кейси Рассел, — а то Хэнк сожрет вас в один момент.

Ниса невольно поежилась.

— Начинаем! А то мы замерзли.

— Если вы готовы. — Метнув на них притворно устрашающий взгляд, Хэнк принялся кружить на середине бассейна, не спуская жадных глаз со своей добычи.

— Ныряй! — наконец скомандовал кто-то громким шепотом, и с дюжину маленьких тел плюхнулось в воду.

Держась так, чтобы между ней и Хэнком находилась вся гурьба детей, Ниса ушла под воду. Несколько сильных гребков — и вот она уже, почти без всякого усилия, на противоположной стороне бассейна. Хэнк тем временем одной рукой без труда захватил в плен с полдюжины ребятишек, превратив их тем самым в маленьких акулят. Те, которых он не успел поймать, уже вскарабкивались на бортик, рядом с Нисой.

Теперь пространство водоема уже кишело новоиспеченными хищниками.

Захваченная азартом игры, Ниса восторженно улыбалась. Если бы дети, которыми занимается ее агентство, могли бы так же весело и беззаботно проводить время… Ее мысли особенно занимали пятеро ребятишек из семьи Хэдвей. Она невольно бросила взгляд на Хэнка, предводителя акул, находящегося в самой гуще событий. Человека, чувствующего себя в обществе детей как рыба в воде. Он бы сумел ей помочь, теперь она это точно знала. Он бы смог помочь, найдись возможность поговорить с ним о ранчо.

— Ныряй! — И вновь гольяны слаженно прыгнули в воду.

На сей раз, когда вокруг шныряло не шесть акул, а больше, требовалась хорошая сноровка, чтобы пересечь бассейн. И на сей раз Ниса нырнула до самого дна, маневрируя среди мелькающих рук и ног. Когда же она добралась до суши, рядом с ней был только один гольян.

— Акулы впереди! Акулы впереди! — ликовали оставшиеся в воде пловцы, покуда Ниса и ее маленький собрат забирались на бортик.

Резким свистом Хэнк собрал вокруг себя свою армию. Шепотом отдал короткие распоряжения. Потом, глядя Нисе прямо в глаза, громко провозгласил:

— Вот — моя добыча.

О Господи…

С середины бассейна Хэнк улыбался ей. Белые зубы восхитительно сверкали на загорелом лице. Настоящая акулья ухмылка. Время от времени он делал взмах рукой в воде, и тогда тугие мускулы широких плеч глянцевито сияли на солнце. Он как настоящий хищник поджидал свою добычу. Его взгляд был жгучим и гипнотическим. Ниса чувствовала, что это вызов. Игра вдруг перестала быть просто забавой.

Ничего! Она не станет для него легкой добычей. С тем же дерзким вызовом Ниса улыбнулась в ответ. И — нырнула!

Уйдя под воду, она оглянулась и увидела, что Хэнк несется прямо у нее за спиной и вот-вот настигнет. Вот его рука уже скользнула по изгибу ее стопы.

Она вынырнула на слепящее солнце и заморгала от яркого света. Дав себе секунду, чтобы вдохнуть воздуха, снова нырнула. И тут же почувствовала, как руки Хэнка скользнули по ее телу, обвили талию. Даже в прохладной воде от его тела исходит жар.

Оставалось только признать свое поражение.

Он легонько притянул ее к себе.

— Ты моя, — выдохнул ей в ухо, обнимая еще крепче.

Но раз он был уверен, что она сдаётся, на ее стороне оставалось преимущество неожиданности.

Ниса спешно выдохнула из легких весь воздух. Мысленно представила себя очень тяжелой и одновременно тонкой, как тростинка. Подняла руки над головой и скользким, увертливым угрем стремительно ушла вниз из объятий Хэнка. И в следующую же секунду она почти пожалела, что вырвалась на свободу.

Она изо всей силы оттолкнулась от воды ногами, всем вытянутым в струнку телом устремляясь вперед, и через мгновение коснулась спасительной стенки бассейна. Пустые легкие сдавила боль, но у нее хватило сил взобраться на бортик. В следующую секунду она лежала на бетонном полу, беспомощно хватая ртом воздух, но с рукой, вскинутой в победном жесте.

— Да здравствуют гольяны! — успела выкрикнуть она прежде, чем закашлялась.

Ну и ну, размышлял Хэнк наблюдая за ней из воды. Для такого маленького и хрупкого создания в ней была изрядная доля характера, упорства и воли к победе. А ему нравились смелые и находчивые женщины.

Дети восторженно вопили и свистели.

— Играем еще раз, — потребовал Крис Рассел. — Теперь мисс Ниса будет акулой. Она так быстро плавает!

Поднявшись, Ниса потянулась за своим полотенцем.

— Не сейчас. Позже, — выговорила она с улыбкой на дрожащих губах. — Гольянам надо передохнуть.

— Хэнк! — Дети окружили ковбоя.

— Как, по-вашему, должна чувствовать себя эта побитая акула? — Он комически вытянул физиономию. — Поиграйте пока сами. А я пойду выпью чего-нибудь холодненького.

На самом деле сейчас ему очень хотелось разузнать побольше о Нисе Литл. О женщине с ноутбуком, которая пришла к бассейну поработать, а вместо этого с удовольствием приняла участие в игре. О женщине с лицом ангела, которая, кажется, и есть добрый ангел для бездомных детей. О женщине, которая с первого момента, как он увидел ее на остановке, словно излучает какое-то таинственное притяжение.

— Итак, предводитель акул, — промолвила Ниса, улыбаясь, — кто же вы по профессии? Учитель? Турагент? Массовик-затейник? Если так, то вы прекрасно справляетесь со своей работой.

Хэнк яростно растирал полотенцем грудь и руки.

— Я держу ранчо, — нехотя ответил он.

— В Джорджии?

— Да, развожу лошадей-тяжеловозов для лесозаготовительных работ. — Сейчас, в отсутствие детей, он сделался необъяснимо сдержанным. Хэнку не хотелось говорить о себе. Ему не терпелось узнать побольше о Нисе.

— А ваше ранчо далеко?

— Не очень. — Хэнку не слишком хотелось распространяться о своих делах. Его ранчо — это его бизнес и его жизнь; он ревниво охранял от чужого вмешательства свой заветный островок, свою личную жизнь — жизнь отшельника. И не всякого пускал за ворота своего ранчо, как и в свою душу.

Выражение любопытства мелькнуло на ее лице.

— А что же вас привело в Холи-Маунт?

— Эван Рассел — мой кузен. Я остался присмотреть за его детьми, чтобы они с Циллой могли… уехать на уикенд.

— Знаете, вы потрясающе ладите с детьми. Что верно, то верно. Он любил ребятишек.

Был бы не против вырастить на ранчо целую команду своих собственных. Но проблема была в том, что дети идут в комплекте с женитьбой, да не сразу, а через изрядный промежуток времени. А на своем веку он видел не так-то много счастливых браков, тем более таких, что сохраняли счастье на протяжении многих лет. Его отец умер от разбитого сердца. Его собственная невеста решила расстаться с ним чуть ли не перед самой свадьбой. А теперь вот семейная жизнь Эвана находится под серьезной угрозой.

Может, глубоко внутри он и лелеет мечту о большой семье, но это не мешает ему трезво смотреть на мир. Он знает, как непросто создать семью, а главное — как трудно найти подходящую женщину. Как бы он ни любил детей, лучший выход для него пока — довольствоваться обществом племянников.

— Простите, если затронула неприятную тему, — вернул его к действительности мягкий голос Нисы.

Он повернул голову и обнаружил, что она наблюдает за ним. Только этого не хватало! Хэнк знал, что уикенд выдастся не из легких, и уже скучал по работе на ранчо. Скорее бы понедельник!

Ниса же не могла понять произошедшей с Хэнком перемены.

Еще минуту назад он широко улыбался. Был весел, игрив и беззаботен. И вдруг стал мрачнее тучи. Неужели всему причиной заданные ею несколько вопросов? Ниса понимала, что проявила излишнее любопытство, но ее проект находился на гране срыва…

— Все в порядке, — глухо проворчал он, по-видимому изо всех сил стараясь держать себя в руках.

— Пожалуй, я пойду, — сказала она.

— Нет! — Вырвавшееся у Хэнка слово повисло в воздухе. — Я хочу сказать… — Он потянулся к сумке-холодильнику, пытаясь таким образом скрыть волнение. — Просто вспомнилось одно важное дело, а о работе с вами говорить не хотел.

Он вручил ей минералку и выражение его лица вновь стало непроницаемым.

Приняв у него из рук напиток, Ниса стала придумывать другую тему для беседы. Конечно, нелегко было иметь с ним дело, однако проект «Дети и животные» был для нее слишком важен.

— Знаете, а все девочки любят лошадей, — начала она. — Я тоже не была исключением. Интересно, каково это — их тренировать? Особенно таких крупных? Вы ведь сказали, что работаете с тяжеловозами?

Он вроде бы чуть расслабился. Животные явно представляли собой безопасный предмет для разговора.

— У меня першероны, — с гордостью проговорил он. — И еще рыжие саффолки. Настоящие красавцы.

— А вы тренируете их… для соревнований?

— Нет, мэм. Для тяжелой работы — заготовки леса. Так использовали лошадей в горах еще сто лет назад. Это уменьшает вред, наносимый лесам.

— Да, на такое стоит посмотреть, — задумчиво произнесла она скорее самой себе.

— Я не провожу экскурсий! — резко парировал он.

В этот момент к ним с пронзительными воплями подбежали Крис и Кейси.

Запустив руку в холодильник, Крис сверкнул Нисе белозубой улыбкой:

— Вы здорово играете в акул.

— Спасибо.

— Можете приходить играть с нами каждый день, например завтра.

При этих словах Хэнк нахмурился.

— Завтра, боюсь, не смогу, — поспешила ему на помощь Ниса. Было ясно, что ему не хочется продолжать их знакомство. Очевидно, ее «Дети и животные» обречены остаться в числе блестящих, но увы, нереализованных идей.

Крис заискивающе заглянул в лицо Хэнку.

— У нас завтра пикник на ранчо у Хэнка. Мисс Ниса ведь тоже может прийти, правда?

Хэнк был явно застигнут врасплох. Так же, как и Ниса.

— О… я… — замялась она. В ней боролись противоречивые чувства.

— Большое-пребольшое пожалуйста! — Кейси обвила ручонками шею Хэнка.

— Пожалуйста! — эхом повторил Крис.

Недовольно хмуря брови, Хэнк прочистил горло.

— Как мисс Ниса захочет, — хрипло пробормотал он, посылая ей красноречивый предостерегающий взгляд.

— Я с удовольствием проведу еще один день с вами, — брякнула она, едва понимая, что говорит.

Что ж, он не единственный, кто не может устоять перед мольбой в глазах детей.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Красный автомобильчик свернул возле указателя «Сосны». Ниса чувствовала себя очень неловко.

Хэнк не приглашал ее в эту поездку и даже не предложил отвезти сюда вместе с Крисом и Кейси. Вчера он едва выдавил из себя описание дороги на ранчо. На этом пикнике она будет как кость в горле.

С другой стороны, видя, как здорово Хэнк Уиттейкер общается с детьми, она не устояла перед искушением все-таки увидеть, где он живет. Нису не оставляло ощущение, что если она рискнет, то сможет предоставить своему агентству уникальный шанс.

Чтобы отделаться от неприятных мыслей, она сосредоточилась на извилистой дороге, по сторонам которой расстилались угодья.

Холмистые пастбища в окружении высоких сосен. За изгородью мирно пасутся большие лошади, каких она никогда не видела.

Очень скоро показался и фермерский дом, практически полностью скрытый под кронами ореховых деревьев.

Это был отлично обустроенный и заботливо укрытый от посторонних глаз уголок рая. Сердце Нисы виновато встрепенулось от ощущения дерзости ее вторжения.

Она подвела машину к парадной веранде, не переставая терзаться сомнениями. Не повернуть ли обратно в Холи-Маунт? Но тут на веранду вышел Хэнк.

Внезапно возникший в дверному входу высокий, мускулистый человек в потрепанной джинсовой одежде, казалось, явился из другого мира. Из мира суровых, сильных духом одиночек. Глаза его излучали волю и решимость.

— Наверное, нелегко было справиться с нашими ухабами? — неторопливо спускаясь по ступеням крыльца, улыбнулся хозяин, кивая на ее миниатюрную машину.

При звуках этого низкого, рокочущего голоса сердце Нисы сладко замерло.

Выпрямившись во весь свой небольшой рост и расправив плечи, Ниса посмотрела ему прямо в глаза, стараясь придать лицу простодушное выражение.

— Ничуть. Я давно вожу машину, да и вообще люблю приключения.

Его черные глаза, казалось, потемнели еще больше.

— Это я вижу.

«Не отвлекайся на пустяки. Думай о деле», — мысленно, как заклинание произнесла Ниса.

— А где же Крис и Кейси? — беззаботно поинтересовалась она, стараясь вести себя как можно естественнее.

— Помогают Ребе собирать корзину с ланчем для пикника.

— Ребе?

— Да, моей домоправительнице.

— О! — улыбнулась Ниса, надеясь, что за вежливым выражением ее лица Хэнку не удалось прочесть облегчение. — И что же у вас на ланч?

Уголок его рта дрогнул в усмешке.

— Будь на то воля моих племянников — жвачка дачипсы, — добродушно улыбнулся он.

От этих слов у Нисы потеплело на душе. Она улыбнулась.

— Не найдется ли у вас времени показать мне ранчо? — спросила она, решив отбросить излишние церемонии. Терять ей все равно нечего. И, быть может, в отсутствие маленьких Расселов скорее удастся поговорить о проекте «Дети и животные». По крайней мере, стоит рискнуть.

Он помрачнел. Вероятно, перспектива остаться с ней наедине явно не казалась ему приятной.

— Конечно, он все вам покажет, — услышала она вдруг скрипучий голос.

Обернувшись, Ниса увидела худощавого пожилого мужчину, который внимательно и с глубоким удовлетворением взирал на них.

— Меня зовут Вилли, я старший работник Хэнка, — представился он, протягивая ей мозолистую руку. — Не волнуйтесь, я побуду с Ребой и детьми. И обязательно покажи леди Ноев ковчег.

— Ноев ковчег? — Ниса с любопытством повернулась к Хэнку за разъяснениями, но запнулась, заметив устремленный на Вилли грозный взгляд.

— Хэнк по пути вам все объяснит. — Старик нетерпеливо махнул рукой, подталкивая их в сторону сарая.

Резко повернувшись спиной к Вилли, Хэнк молча зашагал рядом с Нисой. Его походка дышала энергией, силой и особой, мужественной грацией. К своему отчаянию, Ниса поняла, что рядом с этим грозным ковбоем ей сосредоточиться еще тяжелее, чем в присутствии юных Расселов.

Хэнк старался не отрывать взгляд от сарая. Про себя он ругал Вилли, вечно лезущего не в свое дело. И что за наказание этот настырный старикашка?

По сотне разных причин Хэнк был против присутствия здесь этой женщины. Но вот пожалуйста — она уже здесь. А ведь всякому нормальному человеку, если только у него в голове не опилки, хватило бы ума вежливо отклонить сделанное детьми предложение.

Он искоса бросил на нее взгляд. Маленькое, хрупкое создание. Пожалуй, он смог бы обхватить ее голову одной ладонью. Ощутить, как струятся по запястью светлые, шелковистые волосы…

Но надо держаться с ней вежливо и обходительно, хотя бы ради племянников, размышлял Хэнк, с каждой минутой становясь все мрачнее. В то же время ускорить ее отъезд и дать понять, что сегодняшняя экскурсия ни в коем случае не должна повториться. Его благословенный островок — не для посторонних. Тем более не для городской красотки.

— А что это за Ноев ковчег, о котором упомянул Вилли? — Голос гостьи подействовал на его чувства словно теплый весенний дождик.

Напрасно он обернулся. Это было ошибкой.

Бог ты мой, да взгляд ее голубых глаз был способен растопить сердце любого мужчины!

— Не то чтобы ковчег, — пробормотал он, отчаянно пытаясь справиться с чувствами и подавить внезапное влечение, которое она в нем вызывала. — Так Вилли называет животных, о которых я забочусь.

— Заботитесь? — Улыбка ее заметно потеплела.

— Да ничего особенного. — Ему не хотелось, чтобы она вообразила его героем. — Просто животные, которых нужно было подлечить.

— Кони-тяжеловозы?

— Нет. — Хэнк невольно улыбнулся. — Вот, смотрите.

Они подошли к небольшому отгороженному выгону за сенным сараем. Тихонько присвистнув, он указал в дальний конец.

Ниса увидела ламу. Большие уши животного чутко подрагивали, но сама лама стояла не шелохнувшись. Она была занята важной работой — приглядывала за тремя баранами. Хэнк давно обнаружил, что ламы могут быть превосходными пастухами.

— Это — Принцесса, — представил Хэнк. — А с ней — Три Мушкетера.

— Вы приютили ламу? — В словах Нисы слышалось веселое удивление.

— Да, а кроме нее баранов, борова Амоса, пса Баузера, кошку мисс Китти и несколько канадских гусей, а также мула Джизмо. Целый домашний зоопарк.

Краем глаза он увидел, как она положила ухоженные нежные руки на верхнюю перекладину изгороди и уткнулась в них подбородком.

— Какое чудесное место! Детям тут просто раздолье, — задумчиво произнесла гостья, будто бы обращаясь к самой себе.

— Крис и Кейси не жалуются! — ответил он, с сожалением подумав, что кузены и племянники так и останутся единственными детьми на ранчо, если ему не удастся в самое ближайшее время повстречать женщину своей мечты.

Внезапно он почувствовал на своей руке ее маленькую теплую ладонь.

— Расскажите, как все это началось?

Он повернул голову и увидел на ее лице восхищение. Проклятие, ему вовсе не нужно, чтобы она им восхищалась. Ему надо, чтобы она уехала.

— С несчастного случая. Люди, живущие на том конце дороги, выбрасывали ненужных собак и кошек.

— А дальше?

— Я их собирал и отвозил в приют для бездомных животных, где им по возможности находили хозяев.

На лице Нисы расцвела улыбка, и Хэнку показалось, что его сердце вот-вот устремится навстречу этой замечательной женщине.

— Но это не объясняет, как здесь появилась лама. — Улыбка сделалась еще теплее и лучезарнее. — И все остальные.

— Собак и кошек пристроить было несложно, но там были и другие животные, которые вызывают у хозяев умиление, только пока маленькие. Как, например, хряк Амос.

— И Принцесса, — подхватила Ниса, легонько тронув его за плечо.

Хэнк почувствовал, как у него пересохло во рту.

— И Принцесса, — тупо повторил он, мечтая о том, чтобы она перестала улыбаться и убрала руку с его плеча.

— И что было дальше?

— Директор приюта знал, что у меня ранчо. Поэтому время от времени привозил ко мне животных, для которых никак не удавалось найти хозяев.

Хэнк отступил от изгороди для того, чтобы она сняла свою ладонь с его руки.

— А канадские гуси?

— Когда их принесли, они были раненые. — Хэнк уже не помнил, когда последний раз так долго говорил с женщиной. Он вдруг испытал страшное смущение. — Думаю, надо посмотреть, как там дети.

— Конечно. — Она бодро сделала шаг ему навстречу. — Если только обещаете, что потом разрешите мне погладить ламу.

Будь его воля, не было бы никакого «потом». Поскорее пообедать, проводить ее до машины — и до свидания. От одного только присутствия этой леди ему делалось не по себе. А расспросы и интерес к его делам только усугубляли это беспокойство.

Вот Элен, его бывшая невеста, не проявляла никакого интереса к жизни на ранчо. Она с трудом заставляла себя даже приезжать сюда. Ей нравилось, когда Хэнк возил ее в Атланту в ресторан или на дорогое шоу. Не то чтобы он не считался с ее интересами… Но ему хотелось, чтобы она тоже проявляла интерес к его жизни. А не только к его постели и кошельку.

— Хэнк? Что с вами?

Он обернулся на негромкий, встревоженный голос Нисы. Взглянул в ее нежное лицо, своими тонкими чертами напоминающее личико драгоценной фарфоровой куклы, и подумал: — вот стоит еще одна неподходящая женщина, в присутствии которой замирает сердце. Обуреваемый мрачными мыслями, Хэнк повернулся и молча устремился к дому.

Вздохнув, Ниса последовала за ним, осторожно ступая по гравию двора. Когда она повезет сюда своих ребят, надо будет проследить, чтобы у всех была крепкая обувь. Когда… Как бы не так! Лучше сказать если…

Но ход ее размышлений был неожиданно прерван.

Откуда-то вдруг раздался громкий и пронзительный визг, перемежаемый лаем, проклятьями и звонкими раскатами смеха. Через секунду изумленная Ниса увидела, как из-за дома на огромной скорости вылетел здоровенный черный кабан. Пронесшись по двору, он стремительно скрылся за углом веранды. За ним, потрясая метлой и выкрикивая угрозы, мчался Вилли, за Вилли — здоровенный пес, то громко лая, то повизгивая от возбуждения. Следом с радостным гиканьем бежали дети. Но забавнее всех выглядела пара канадских гусей, которая, вытянув шеи, возмущенно шипя и гогоча, спешила за процессией. С первого взгляда было трудно определить, кто за кем гонится.

Ниса громко рассмеялась. Она хохотала до тех пор, пока кабан не изменил курс и не понесся прямо на нее. Что-то в налитых кровью глазах борова подсказывало, что настал и ее черед тронуться с места. Однако Ниса, с распахнутыми от ужаса глазами словно приросла к земле.

Подскочивший откуда-то сбоку Хэнк стремительно обхватил ее и прижал к себе. Кабан, Вилли, пес, дети и гуси вихрем пронеслись мимо.

— Мама! — услышала Ниса тонкий писк, оказавшийся ее собственным, а в следующую секунду поняла, что лежит на мускулистом теле Хэнка, в его мощных объятиях. Ошалело уставившись в его напряженно горящие глаза, она пробормотала: — Ч-что это было?

Ей показалось, что в ответ она увидела в его глазах насмешливый блеск.

— Это — жизнь Ноева ковчега, — ответил он, садясь и усаживая ее себе на колени.

Ниса почувствовала, что не в силах шевельнуться. Ей было очень уютно и так хорошо…

— Вы в порядке? — Большим пальцем руки Хэнк подцепил ее подбородок, заставляя взглянуть в свои глаза. Все признаки враждебности исчезли, сменившись выражением участия.

— Все нормально, — пробормотала она. — Просто прекрасно.

Действительно, она чувствовала себя великолепно. Живой и теплой — впервые за много месяцев.

Одним мощным движением Хэнк поднялся, спустив Нису на землю, словно перышко.

— В таком случае, — сказал он грубоватым, рокочущим голосом, что так не вязался с теплотой в его глазах, — я, пожалуй, помогу детям утихомирить Вилли с Амосом. А то старик пустит этого хряка на отбивные.

— Я помогу, — вызвалась она.

— И испортите свою красивую одежду? — Хэнк, отряхиваясь, поднял облако пыли. — Нет уж! Оставайтесь здесь.

И пропустить самое интересное? Ни за что! И Ниса устремилась следом.

Гуси уже сдались. В гонке преследования теперь участвовали Амос, Вилли, детвора и пес. Кажется, Вилли с детьми объединили усилия, стараясь загнать кабана к хлеву. Хэнк поспешил им на помощь. Пес путался здесь же, его лай сбивал кабана с толку, и тот нервно кружил по двору. Учитывая размеры и вид борова, Ниса поняла, что ей не стоит попадаться ему на пути.

Вместо этого она решила отвлечь собаку. Пес, однако, не собирался добровольно выходить из игры. Он отбегал и вставал на задние лапы, словно выманивал за собой Нису, заливаясь веселым лаем.

Гоняя собаку, Ниса не заметила, как налетела на Хэнка.

— Я же сказал, чтобы вы стояли на месте, — прорычал он и, приподняв, без лишних церемоний убрал ее с дороги.

— Без меня вам все равно не обойтись! — воскликнула она, решительно сверкнув глазами.

— Как знаете, — бросил Хэнк, еще раз окинув неодобрительным взглядом наряд Нисы. — Только не присылайте мне потом счет за химчистку.

Твердо сжав челюсти, он снова присоединился к облаве.

За какую беспомощную курицу он ее принимает?

Неожиданно подбежал Баузер с палкой в зубах и положил грязные лапы ей на плечи. Осторожно высвободившись из цепких объятий пса, Ниса ухватилась за конец торчавшей из пасти палки.

— Значит, ты хочешь поиграть? Что ж, это отличный способ увести тебя подальше!

Ниса отступила на шаг и, размахнувшись, изо всех сил швырнула палку в сторону дома.

— Молодец, мисс Ниса! — завопил Крис. — Отвлекайте его. Мы почти уже загнали Амоса.

В следующее мгновение Баузер со всего размаху налетел на нее и сбил с ног. Ниса почувствовала, как лодыжка подвернулась и, подломившись, хрустнул каблук.

— Готово! — послышались детские голоса.

— Вы молодец, — услышала она скрипучий голос Вилли. — Ловко его подманили. А теперь предоставьте дело мне, если не возражаете. А ну, пошли, несносный приставала!

Пес радостно подчинился.

— Пошли, ребятки, — позвал старший работник. — Умоемся перед едой.

Ниса стояла посреди медленно оседающей тучи пыли, в грязной и порванной блузке, со сломанным каблуком и растрепанными, падающими на глаза волосами. Похоже, ее миссия окончилась провалом.

Погруженная в свои мысли, она не заметила, что на нее внимательно смотрит Хэнк. Он старался скрыть усмешку. И в самом деле — видок у нее еще тот! Измазанная, ободранная, взъерошенная. И при всем том — необычайно сексуальная. В ее голубых глазах полыхал огонь. Хэнк почувствовал, как в нем поднимается настойчивое желание.

Она робко улыбнулась ему и чуть пожала плечами, стараясь скрыть неловкость.

— Да уж, Ноев ковчег… Остается только завести носорогов…

Вилли прав. В ней есть боевой азарт. И масса жизненного оптимизма. Теперь Хэнк окончательно убедился в этом. И она гораздо крепче, чем может показаться. Он почувствовал, что очень хочет увидеть ее снова.

Оставь, мысленно одернул он себя. Просто Ниса Литл любит детей и животных. Она и сюда-то приехала по просьбе Криса и Кейси.

И все-таки… Он позволил себе подольше задержаться мыслями на приятных фантазиях. Что, если бы удалось возбудить в ней интерес к нему?

Хэнк смущенно кашлянул, прочищая горло.

— Пройдемте в дом, там вы сможете привести себя в порядок.

— Благодарю вас. — Она сделала шаг, и улыбка превратилась в гримасу боли.

— Что с вами? — В его голосе звучало неподдельное беспокойство.

Она нагнулась и сняла туфлю.

— В суматохе упала и сломала каблук.

— Я починю его потом. — Он шагнул к ней. — Позвольте взглянуть на вашу ногу.

— Да не беспокойтесь, — отмахнулась Ниса.

Но повод для беспокойства на самом деле был. Под кромкой брюк Хэнк разглядел разрастающуюся с каждой секундой опухоль. Вероятно, растяжение. Он опустился возле нее на колени и осторожно прикоснулся к больному месту. Она вздрогнула и отпрянула.

Взглянув снизу вверх, он улыбнулся.

— Не бойтесь. Я — опытный лошадиный доктор.

— Хорошенькая рекомендация! — усмехнулась она, позволяя ему осмотреть больное место.

— У вас растяжение. — Он выпрямился. — В доме есть лед и отличные бинты. Я сам сделаю вам повязку. А потом мы устроим пикник на веранде, и вы сможете сидеть, держа ногу в горизонтальном положении.

— Ах, нет, — слабо воспротивилась она, в замешательстве глядя на него васильковыми глазами. — Я не хочу испортить ваш пикник. Я поеду домой.

— Останьтесь, прошу вас.

Почему это вырвалось у него? Сейчас представлялась отличная возможность избавиться от нее. Причем навсегда. Вместо этого он просит ее остаться.

— Крис и Кейси не станут возражать, если я пообещаю после обеда отвезти их за сеном на тракторе. Вы сами дойдете? — Он вовсе не хотел, чтобы это прозвучало грубо, но теперь, с такой легкостью уговорив ее остаться, плохо понимал, что делать с ней дальше.

— Да-да, конечно. — Ниса поспешно сделала шаг и тут же остановилась. На лбу у нее выступили капельки пота.

— Погодите. — Он обхватил ее за талию. — Обопритесь на меня.

Она послушалась. Занятно, что при таком небольшом росте она удобно расположилась у него под рукой. Пришлась точно впору, будто являлась его утерянной, а теперь заново обретенной частью.

— Потерпите, здесь недалеко.

— Для лошадиного доктора вы удивительно бережно обращаетесь с ранеными.

Взглянув на нее сверху вниз, Хэнк заметил, как глаза ее шаловливо блеснули. Он судорожно сглотнул и сосредоточился на дороге.

До веранды все еще оставалось около мили, а Хэнк не мог придумать, что бы ей сказать. Не говоря ни слова, он вдруг подхватил Нису на руки. А в ответ на ее ошеломленный взгляд глухо буркнул:

— Реба уже давно ждет нас обедать.

Улыбка, которой Ниса одарила его в ответ, заставила Хэнка подумать, что она вполне могла приехать сюда потому, что заинтересовалась им самим.

Не ранчо, не детьми и не животными. Именно им!

Почему от этой мысли так подскочил его пульс и глухо застучало сердце?

Из дома на веранду выскочили дети.

— Что случилось?

— Мисс Ниса подвернула ногу, — негромко сказал он. — Нужно наложить ей компресс и повязку. А потом починить каблук. Вы, двое, принесите-ка скамеечку для ног, вон туда, к креслу-качалке.

Дети бросились исполнять его распоряжение, а Хэнк с Нисой на руках поднялся по ступеням веранды и аккуратно опустил гостью в кресло-качалку.

— Ну, на сей раз смогу я удержать вас на месте? — Слова его были грубоваты, но во взгляде угадывалась страсть.

Глаза Нисы непроизвольно расширились. Она кротко пролепетала:

— Да.

Бросив на Нису внимательный взгляд, Хэнк вошел в дом.

— Вам нравится у нас на ранчо? — спросил примостившийся у ног гостьи Крис.

— Конечно, нравится, — сказала Кейси, заботливо подкладывая большую подушку под ноги Нисе. — Кому же не понравится ранчо и Хэнк?

— Тогда вы могли бы тоже купить себе ранчо, как «Сосны», — с серьезным выражением предложил ее брат.

— Почему это пришло тебе в голову?

— Потому что вы продаете свой дом. Я видел знак «Продается» в вашем дворе.

Встав на коленки, малышка ловко поставила локти на скамеечку для ног, подперла подбородок ладонями.

— Почему вы хотите уехать из Холи-Маунта?

Как объяснишь маленьким Расселам, что одна из причин — наводняющие район счастливые дети, вроде них самих? Если бы только Пол счел возможным пойти на усыновление…

Но он не смог. Пол вынашивал планы создания корпорации, основанной на кровном родстве, лелеял мечту основать новую династию воротил большого бизнеса. Он был не тем человеком, которого могли бы заинтересовать «чужие дети».

— Почему, мисс Ниса? — Кейси не сводила с нее испытующего взгляда.

Ниса попыталась улыбнуться.

— Потому что большой дом требует много времени и сил. А я хочу, чтобы их больше оставалось для работы.

— А кем вы работаете?

— Я подыскиваю подходящие семьи для детей, которым повезло меньше, чем вам. У которых нет родителей.

Глаза ребят тревожно расширились, словно мысль о бездомных детях показалась им самой пугающей в мире.

— И у вас получается? — В голосе девочки чувствовалась неподдельная заинтересованность. — Получается находить им родителей?

— Иногда получается. — Не хотелось врать малышке. — Но иногда, пока дети ждут настоящего дома, приходится придумывать что-то еще.

— Как это? — Крис даже придвинулся ближе.

— Ну, вот, например, у меня есть одна идея. Я люблю животных…

— Мы тоже! — подхватили дети.

— Вот я и думаю: если бы можно было найти человека, у которого есть много интересных животных…

— Вроде Хэнка… — подхватил Крис.

— Да. Вроде Хэнка. Я думаю, хорошо бы этот человек разрешил мне привести нескольких ребятишек из моего агентства познакомиться с животными.

— Конечно! — согласился Крис. — Я всегда помогаю Вилли ловить Амоса!

— Это и есть моя идея, — заключила Ниса.

— А вы не спрашивали Хэнка, нельзя ли привозить этих детей сюда?

Прямой вопрос Криса, заставил Нису задуматься: действительно, почему она сразу же не спросила Хэнка об этом?

— Нет, — нехотя призналась она. — Пока мне не удалось с ним поговорить. С самой пятницы, когда я узнала, что у Хэнка есть ранчо, все не могу найти подходящий момент.

На лице Криса отразилось смутное подозрение.

— Значит, только поэтому вы принесли нам курицу с клецками?

— И играли в бассейне? — надула губы Кейси.

— И поехали на пикник? — Крис отпрянул от нее. — А мы-то считали вас другом.

— Так оно и есть… — Кляня свою дурацкую нерешительность, Ниса теперь пыталась все объяснить. — Просто то, о чем я хотела просить… это ужасно большое одолжение…

— И потому вы решили втереться в доверие вместо того, чтобы прямо спросить, — раздался сзади суровый и безжалостный голос. Подскочив от неожиданности, Ниса испуганно обернулась.

В дверях стоял Хэнк.

— Мисс Ниса, боюсь я ничем не смогу вам помочь. — Он бросил взгляд на детей. — Я не люблю людей, которые используют моих родственников. Мало того, мне и самому не по душе служить игрушкой в чьих-то руках.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Держа в руках мешочек со льдом, Хэнк смотрел, как тень вины туманит голубые глаза Нисы Литл, и чувствовал, как от глухого раздражения сводит челюсти. Почему его так задело, что эта тростинка заинтересовалась не им, а лишь тем, что он может предложить ей в плане карьеры?

— Позвольте мне объяснить, — негромко начала она.

— А вы уверены, что мне захочется слушать?

Лицо малышки Кейси исказилось испугом.

— Ты ведь не собираешься ее ударить? — прошептала она.

Прижавшись спиной к перилам веранды, ее братишка Крис старался выглядеть храбрым. За последние несколько месяцев детям не раз приходилось бывать свидетелями ожесточенных родительских стычек. Неудивительно, что напряжение, возникшее между Хэнком и Нисой, повергла бедняг в панику.

— Конечно нет, детка. — Хэнк, нагнувшись, погладил девочку по голове и одновременно положил лед на ногу Нисы. — Нам просто надо обсудить с мисс Нисой ее проект. — На самом-то деле этого хотелось ему меньше всего. Он нутром чуял, что даже простое обсуждение будет означать бесцеремонное вторжения в его личную жизнь. Не повреди она ногу, он бы без лишних церемоний выставил ее за дверь.

Но девушка сейчас и шага не могла сделать, и это не позволяло Хэнку с ней так поступить. Теперь, пока не спадет опухоль, придется выслушивать ее объяснения. Что ж, выслушать-то он выслушает, но это вряд ли что-нибудь изменит.

— Мисс Нисе нужно такое место, где много животных, — осторожно начал Крис.

Ниса деликатно кашлянула.

— Дело в том, что есть дети… для которых, возможно, никогда не удастся найти приемных родителей. Сейчас я как раз занимаюсь такой семьей. Там пятеро сирот. — Она сделала паузу, подбирая слова. — Обычное усыновление может только усугубить те проблемы, которые они уже имеют. Понимаете, ваш Ноев ковчег…

— Стоп. Только лишь потому, что я подбираю брошенных животных, вы хотите, чтобы я занимался и бездомными детьми. — Он покачал головой. — Но ведь я — фермер, а не детский психолог. Я понятия не имею, как помочь вашим пятерым сиротам.

Ниса поспешила бодро улыбнуться.

— Вы меня не так поняли. — Она подалась вперед, насколько позволяла вытянутая нога с компрессом.

— Мисс Ниса просто хочет, чтобы дети иногда приходили ухаживать за животными! — взволнованно перевела Кейси.

— То есть? — Он в замешательстве потер шею. — Какая от этого польза самим детям?

На веранду вышла домоправительница Реба, бережно сжимая в руках большую корзину. Бросив на Нису быстрый оценивающий взгляд, она, не говоря ни слова, принялась накрывать на стол и расставлять угощение.

Охваченная волнением, Ниса не замечала, что нетерпеливо сжимает и разжимает лежащие на коленях руки.

— Я разработала программу под названием «Дети и животные». Понимаете, эти одинокие дети нуждаются в понимании и любви, а общение с животными как раз может им это дать. И еще — им очень важно развивать чувство ответственности, тогда они смогут найти свое место в жизни и повысить самооценку. Я читала, что забота о животных — это замечательный способ внести в жизнь детей хоть какой-то смысл. Понимаете?

— У меня есть дело, которым я должен заниматься, — резко сказал Хэнк. — Я не могу превратиться в няньку для целого сиротского приюта.

— О, если вы согласитесь поддержать нашу программу, вам не придется ровно ничего делать. Нам нужно только ваше разрешение. — Ниса вновь порывисто устремилась к нему, балансируя теперь на самом краешке кресла. — И мы начнем понемногу. Например, пятеро ребят два раза в неделю. Разумеется, я тоже буду приезжать вместе с ними как руководитель.

Она будет приезжать с ними?

Ниса Литл будет появляться у него на ранчо дважды в неделю? Да еще неизвестно, на сколько времени? Только не это.

— Я не согласен, — отрезал Хэнк.

Если она втянет его в это дело, то дальше втянет еще во что-нибудь. А он не собирается идти у ней на поводу, несмотря на всю благородность идеи и ангельскую красоту ее лица.

Честно говоря, именно ее ангельская наружность, которая уже действовала на потайные струны его души, и волновала Хэнка больше всего.

— Что верно, то верно, — вмешалась в разговор Реба. — Трудные дети дадут только новые трудности.

— О нет! — В своем порыве защитить детей Ниса почти вскочила с кресла. — Дети Хэдвеев пережили немало трудностей, это верно, но сами они не будут обузой! Старшему, Мартину, уже пятнадцать. Нелли — одиннадцать лет. Томасу — девять. Шарлотте — семь. И четыре года маленькой Ребекке. Вся трудность их определения в семью состоит в том, что эти дети не хотят разлучаться. Они хотят остаться семьей.

Кровные узы… Что-что, а уж это Хэнк хорошо понимал. Он уже собрался открыть рот, чтобы положить конец этой трогательной речи, но тут Ниса грустно покачала головой.

— Очень трудно найти человека, который согласился бы усыновить целую семью.

— Еще бы! — согласилась Реба, бросая на Хэнка красноречивый взгляд. И добавила с едва прикрытой иронией: — В наши дни у людей и своих забот предостаточно, чтобы еще беспокоиться о чужих детях.

Хэнк безошибочно почувствовал заговор с целью пробудить в нем сознательность. И усыпить бдительность. Ведь речь шла о том, чтобы позволить Нисе Литл бывать у него на ранчо дважды в неделю. Хотя Реба весьма холодно реагировала на пылкие взоры Вилли, сама она судя по всему была еще большей свахой, чем он.

— Хорошо, я подумаю, — ровным голосом сказал Хэнк. Но, несмотря на бесстрастный тон, в голове у него уже родились тысячи идей, как можно помочь попавшим в беду ребятишкам.

— Правда? — просияла Ниса. Реба тем временем поспешно развернулась и скрылась в доме.

— Ничего большего я не обещаю. — Он вообще не понимал, что заставило его пообещать даже это. — Дам вам знать до отъезда домой.

— А поедет она только после пикника! — торжествующе заключил Крис, устремляясь к накрытому столу.

Ниса покосилась на свою ногу.

— Я испортила вам все веселье.

— Вы совсем не испортили, мисс Ниса, — заверила ее Кейси. — Пикник можно провести и здесь. — Тут ангелочек хихикнул. — Лишь бы разрешили есть руками. Принести вам жареного цыпленка?

— Конечно. — Нежный взгляд Нисы задержался на девочке.

Хэнк убедился, что его родственники с готовностью простили Нисе все ее коварство. Что же, выходит, дело за ним?


Пикник удался на славу, если не принимать во внимание тот факт, что Хэнк за все время не произнес и полдюжины слов. Теперь он, напряженно выпрямившись, сидел на ступенях веранды. Вероятно, думал над ее предложением, но, судя по его отчужденному виду, надеяться можно было мало на что.

— Кто хочет десерта? — спросила Реба, подходя к огромному кокосовому торту.

— Мы! — хором закричали Крис и Кейси.

— Только не забудьте: первый кусок — гостье.

Пока Кейси подносила ей тарелочку с угощением, Ниса чувствовала на себе внимательный взгляд Хэнка.

Гостеприимно стремясь разделить с ней компанию, девочка присела рядом на скамеечку и принялась за свою порцию. Потом подняла взгляд на Нису.

— А чем вы займетесь, когда приедете сюда с Хэдвеями? — спросила она.

Хэнк выразительно кашлянул и, сдвинув шляпу на затылок, сверкнул глазами в сторону племянницы.

— Я мало что знаю о жизни на ранчо, — призналась Ниса, одарив грозного ковбоя очаровательной улыбкой. — Мне придется спросить Хэнка, с чего начать. Конечно, если он согласится участвовать.

Реба поставила перед Нисой высокий стакан чая со льдом.

— Не стоит вам загодя распоряжаться временем Хэнка, — проворчала домоправительница, одновременно подмигивая Нисе. — У него найдутся дела поважнее, чем возня с брошенными детьми.

Хэнк беспокойно поерзал на своей ступеньке.

— Пусть он прокатит их за сеном! — Похоже, Крис тоже считал дело уже решенным.

Ниса постаралась скрыть улыбку. Кажется, она имела уже троих сторонников.

— Головная боль, одна сплошная головная боль, — покачала головой Реба, принимаясь убирать со стола. — Вот что ты в конце получаешь, когда берешь на себя чужие заботы.

— Хорошо, я возьмусь! — прорычал Хэнк. — Довольны?

Реба, не выдержав, прыснула.

— Тогда надо это отметить. Поехали за сеном! — воскликнул Крис, с ликованием прыгая вокруг Хэнка. — Прямо сейчас!

— Вы втроем поезжайте, — промолвила Ниса, указывая на свою ногу. — А мне пора домой.

Хэнк подошел и присел на кресло рядом.

— Давайте сперва посмотрим.

— Крис, Кейси! — поспешно закудахтала Реба, точно наседка, созывающая цыплят. — Мне нужна ваша помощь.

Дети нехотя потянулись за ней в дом, оставив Нису и Хэнка одних.

— Нога уже почти не болит. Компресс очень помог.

Хэнка, видимо, не убедили ее слова, потому что он опустился на колени возле кресла.

— Позвольте взглянуть, не нужна ли повязка. — Большими ладонями он бережно приподнял ее ногу.

Прикосновение наэлектризовало ее. А то, что он был так близко, будоражило и лишало способности думать.

— Так больно? — Он глядел прямо в ее глаза.

Во взгляде безошибочно читались участие и нежность. Бездна нежности.

— Н-нет.

— В вашей крошке-машинке стандартная коробка передач? — В черных, с синеватой дымкой глазах Ниса уловила легкую усмешку.

— В каком смысле?

— Я про вашу левую ногу, — пояснил он волнующе низким и хрипловатым голосом. — Если стандартная, вам придется пользоваться педалью сцепления. А это не слишком удобно. Может быть, лучше подвезти вас?

— Нет! — пискнула она. — Спасибо. Я прекрасно доеду сама. Вы же видите, опухоль прошла. — Она высвободила ногу из его ладоней и бодро встала. — А вы отправляйтесь за сеном.

Он поднялся во весь рост и теперь возвышался над ней подобно башне.

— Но мы даже не обсудили, чем займемся дальше.

Чем займемся дальше… Это звучало очень… двусмысленно. Сердце Нисы учащенно забилось.

— Лучше я отправлюсь, пока вы не передумали, — вымученно улыбнулась она.

Хозяин ранчо сдвинул шляпу на затылок, полностью открывая, наконец, свое необыкновенно красивое лицо.

— Вы еще помните, что я — человек слова, мисс Литл. — Уголок его рта дрогнул в улыбке. — Вы давили на меня, но последнее слово все равно было за мной. И я от него не отступлюсь. Итак, когда я увижу Хэдвеев?

— Вторник подойдет?

— Отлично. Отполируем Ноев ковчег к вашему приезду.

Ниса вздохнула с облегчением. Она начинала понимать, что Хэнк теплеет душой, когда говорит о животных.

— Только не надо грандиозного приема, — улыбнулась она. — Для начала хватит небольшой экскурсии и рейда за сеном. А если вы будете заняты… быть может, Вилли сумеет вас заменить.

— Прошу прощения, мэм, — усмехнулся Хэнк. — Но вы заключили договор со мной — вот со мной и будете иметь дело.

Она старалась справиться с окатившим ее, как волной, физическим ощущением его привлекательности.

— Вам нужно будет подписать несколько документов, — сказала она, взяв себя в руки.

— Захватите во вторник.

— Да, пожалуй.

— У вас есть какая-нибудь рабочая одежда? — поинтересовался Хенк, скользнув взглядом по ее фигуре. — Та, что вы носите на службу, не годится.

Он легонько провел пальцами по ее руке выше локтя, и легкий, сладкий холодок пронизал ее от головы до пят.

— Что-нибудь найду, — сказала она, стараясь совладать с волнением в голосе.

Из двери показалась голова Ребы.

— Вилли говорит, что сам покатает Криса и Кейси на тракторе, а потом отвезет их в Холи-Маунт. — Она одарила молодых людей сердечной улыбкой. — А ты можешь отвезти мисс Нису.

— В этом нет необходимости, — поспешно заявила Ниса.

— Вы же не хотите пропустить завтра рабочий день, — с нажимом произнесла домоправительница.

— Я осмотрел ногу, Реба. — В голосе Хэнка зазвучали металлические нотки. — Она выглядит нормально. И Ниса говорит, что все в порядке. Я посажу ее в машину, а потом повезу ребят за сеном.

— Спасибо за обед, Реба, он был бесподобен. — Потом Ниса отважилась поглядеть на Хэнка. — Спасибо за то, что согласились поддержать наш проект.

— Нет проблем. — На лицо его вернулось непроницаемое выражение.

Через несколько минут Ниса уже бодро спускалась по ступеням веранды, стараясь ступать твердо.

Она удачно преодолела путь до машины, всем видом демонстрируя уверенность и спокойствие. Включила зажигание. Хэнк и Реба с веранды смотрели ей вслед. Осторожно надавив педаль сцепления, сменила передачу и дала задний ход.

Предательская лодыжка не преминула заявить, что слишком слаба для автомобиля со стандартной трансмиссией. Нога соскочила с педали, Ниса резко выжала сцепление, и ее маленький «родстер» позорно застопорился.

— Какая удача, что Хэнк не уехал с детьми! — воскликнула Реба.

Надвинув шляпу на самые глаза и держась неестественно прямо, Хэнк пружинящей походкой сошел с крыльца.

— Я отвезу вас.

Он открыл дверцу и занял освободившееся место водителя. Судя по виду, радости от этого он не испытывал. И дело было вовсе не в том, что он с трудом уместился в салоне машины. И даже не в пресловутом стремлении Ребы его сосватать. Нет, Хэнк испытывал такую скованность, потому что внезапно понял: ему очень нравится Ниса Литл.

Это открытие стало для него неожиданностью.

Несмотря на то, что она втерлась к нему в доверие обманным путем, все равно она ему нравилась.

Нравилась ее жизнерадостная натура… Прямой взгляд ее голубых глаз. Тонкий и изысканный запах ее духов. Но больше всего его подкупило то, что она любит детей.

Он тоже любил детей. Даже очень.

А вот его бывшая невеста Элен — нет.

— Руль туговат, — предупредила Ниса. — Ой, берегите шляпу! — в следующее мгновение воскликнула она, прижав рукой его тулью.

Ей бы следовало сказать: «Берегите сердце».

Она нравилась ему несмотря на все доводы разума, несмотря на довольный смех Ребы за спиной.

— Что так насмешило вашу домоправительницу?

— Мое холостяцкое положение, — пробормотал Хэнк.

— Что вы имеете в виду?

— Вилли и Реба решили, что, раз у меня есть гнездо, туда надо непременно заманить птичку-маму. Так понятнее?

— О!

Хэнк метнул на нее быстрый взгляд.

— Не принимайте это всерьез.

— Конечно, мы ведь едва знакомы.

Почему он почувствовал разочарование оттого, что она с такой готовностью согласилась?

— Значит, вы ищете себе жену? — Это прозвучало доброжелательно, но в то же время слишком откровенно. И совершенно неожиданно.

Застигнутый врасплох, он почувствовал раздражение.

— Почему вы не были так прямодушны в пятницу, когда собрались просить меня об одолжении?

— Тогда я еще не думала об этом…

— Ниса… — начал он. Произносить это имя было очень приятно, оно было каким-то необъяснимо интимным. — Если мы собираемся сотрудничать, лучше вам сразу понять, что я тот человек, который стоит за полную честность во всем.

— Я понимаю… и еще раз прошу извинить меня за то, что пыталась привлечь ваше внимание окольными путями. — Она вздохнула. — Дети, для которых я работаю, имеют так мало. И если открывается возможность дать им хоть немного той радости, какую имеют, например, Крис и Кейси… я, кажется, готова на все.

Его тронула ее страстная преданность детям, но одновременно больно укололо понимание того, что она видела в нем только спонсора — не больше, не меньше.

И все-таки она ему нравилась.

Нравилось ее отзывчивое сердце. Нравилось, как страстно борется она за брошенных детей, упорно не желая видеть в них неудачников. Нравился расцветавший на щеках румянец и огонь, загоравшийся в глазах всякий раз, когда она говорила о «своих» детях. Решимость, какую излучало нежное лицо этой хрупкой девушки.

— Вы вряд ли представляете себе, во что втянули своих подопечных. Работа на ранчо включает чистку конюшен, погрузку и разгрузку мешков с кормом и провизией и бесконечные сражения с мухами в полуденную жару.

Она негромко хмыкнула.

— Что тут смешного?

— Если таков ваш способ завлекать женщин, Ребе есть отчего беспокоиться.

— Я люблю романтику не меньше любого другого парня, — заметил Хэнк, не понимая, что заставляет его исповедоваться перед малознакомым человеком. — Но каждой женщине, с которой у меня завязывались серьезные отношения — личные или профессиональные, — рано или поздно приходилось столкнуться с реалиями моей жизни. Я держу ранчо, а ранчо — это тяжелый труд.

— Может, и так, — произнесла Ниса. — Но интуиция подсказывает мне, что женщина, которая проникнется к вам серьезными чувствами, должна, на ваш взгляд, быть непременно согласна иметь большую семью. А это мягко говоря, не совсем обычно в наше время.

Ее проницательность застала Хэнка врасплох, лишив на миг дара речи.

— Я ведь не ошиблась? — продолжала она. — Вы действительно хотите иметь большую семью?

— Да, я мечтаю о большой семье, — задумчиво проговорил он после долгого молчания. — Семья… кровные узы всегда значили для меня очень много. И еще — земля. Эти две вещи дают человеку опору в жизни.

— Вы сами из большой семьи?

— Не очень большой… Но дружной. У меня два родных брата и куча двоюродных.

— Родная кровь… — тихо проговорила она. — Вам, наверно, интересно, почему я трачу столько времени и сил на чужих детей.

— Это вызывает у меня восхищение. — Он покачал головой. — Хотя многим мужчинам действительно трудно понять стремление женщины заботиться о брошенных детях.

— Думаю, в этом проявляется человеческий эгоизм. Мужчины обычно мечтают о наследниках. Продолжение рода они ставят превыше всего… — На этих словах она замолчала.

— Наверно, вы часто встречаетесь с этим в вашей работе?

— В моей работе?.. О, да!

Хэнк безошибочно уловил в ее голосе плохо скрытые горечь и гнев. Он уже собирался спросить о том, что вызвало эту перемену настроения, но тут за поворотом показался Холи-Маунт.

— А как же Вилли доберется домой, когда доставит ребят в город? — Она явно хотела сменить тему. — Неужели я и тут сорвала ваши планы?

— Нисколько. Я захвачу его на обратном пути.

— Итак, больше я уже не встречу вас в бассейне? — В ее голосе снова зазвучали веселые нотки.

— Пожалуй, нет. Я не большой любитель городской жизни.

— Я тоже. — Он услышал в ее словах оттенок грусти.

— Который дом ваш?

— Вон тот. Где вывеска «Продается».

— Вы переезжаете?

— Видите ли, дом для меня слишком велик… Все равно я так и не успела обжиться в нем по-настоящему. К тому же, мне нужно жилье поближе к работе.

Он заглушил мотор и повернулся к ней.

— Вы много времени проводите вне дома?

— Да, — устало улыбнулась она. — Наверное, про меня можно сказать, что я замужем за своей работой.

— Ну, что ж, тогда… — Он медлил, ища подходящую тему для разговора. — Вы ближе познакомитесь с моей работой, а я — с вашей.

Она расцвела улыбкой.

— Всегда считала, что расширять кругозор — это здорово! Спасибо вам за пикник. Мне очень понравилось.

— Вы серьезно?

— Абсолютно. И спасибо вам за терпение. — Она наградила его ангельским взглядом своих голубых глаз. — Знаю, что нарушила все ваши планы.

Вряд ли она догадывается, насколько права, пронеслось в голове у Хэнка.

— Не беспокойтесь, — с трудом проговорил он, не отрывая взгляда от ее губ.

— Ну, что ж, тогда… — Она положила руку на ручку дверцы. — Еще раз спасибо за согласие поддержать программу «Дети и животные». Увидимся во вторник.

— Во вторник?..

Мысли его отчаянно путались, когда надо было думать о чем-либо кроме ее нежного голоса и пьянящих изгибов рта.

— Не подкинуть ли вас до дома Расселов? — Она улыбнулась.

— Думаю, я и сам найду дорогу.

С трудом выйдя из машины, он обернулся и встретился с ней взглядом.

— До вторника.

Надвинув на глаза шляпу, он повернулся и зашагал к дому Расселов. Вот уж действительно не ожидал он повстречать такую женщину, как Ниса Литл. И даже когда повстречал, никак не думал, что почувствует к ней симпатию.

И уж совсем не предполагал, что всерьез увлечется ею.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Во вторник Ниса свернула возле указателя «Сосны», в который раз спрашивая себя, не совершает ли ошибку.

В прошлую поездку она беспокоилась, как отнесется Хэнк к ее предложению. Сегодня она все еще сомневалась в твердости его решения. Но на сей раз к ее тревогам прибавлялась обеспокоенность тем, как отнесутся ко всему происходящему дети семейства Хэдвей. Они ехали вместе с Нисой в мини-фургоне агентства и всю дорогу молчали. Четверо младших во всем следовали примеру старшего, пятнадцатилетнего Мартина, а тот был настороже. Судя по всему, он решил не проявлять энтузиазма, пока своими глазами не убедится, что их надежды оправданы.

Ниса не могла его упрекать. На долю главы этого маленького клана выпало немало невзгод и разочарований. Вот почему она надеялась, что они с Хэнком смогут создать такую обстановку, которая внесет смысл и радость в жизнь этих пятерых детей.

Они с Хэнком…

Ниса вспомнила, как долго они не могли распрощаться в тот вечер, когда он отвез ее домой. В какой-то момент ей даже показалось, что он собирается ее поцеловать. Еще более удивительно было то, что она бы не стала этому сопротивляться.

— Нас ведь не заставят ухаживать вот за этими, правда? — нарушил тишину голос девятилетнего Томаса, возвращая Нису к реальности.

Ниса посмотрела в сторону его руки и увидела на выгоне двух пасущихся лошадей. Тяжеловозы. Городскому ребенку, они, должно быть, казались настоящими чудовищами.

— Нет, — успокаивающе улыбнулась она, — вы будете присматривать за котятами и ягнятами. — Мысленно она помолилась, чтобы нахальный кабан не вырвался на волю.

— А у них есть собака? — тихо спросила четырехлетняя Ребекка.

— Да. Его зовут Баузер.

— Я боюсь собак.

— Мы будем держать его на привязи, пока ты с ним не подружишься, — заверила ее Ниса, подъехав к веранде и заглушив мотор.

— Вот мы и на месте. И я уже вижу мистера Уиттейкера. Смотрите, вон он тренирует лошадей.

Да, на это стоило посмотреть. Рослый и стройный ковбой объезжает гигантских коней. Скупые, уверенные, красивые движения, точные, немногословные команды. В эту минуту он казался настоящим героем древних сказаний.

— А мы ему понравимся? — робко спросила семилетняя Карли.

— Конечно!

— Да, он сделает вид, что мы ему нравимся, — пробормотал Мартин.

Он любил повторять, что все равно никто никогда не полюбит их настолько, чтобы принять в свою семью. Нисе нечего было возразить. По опыту она знала, что большинству приемных родителей трудно бывает справиться и с одним ребенком. А у этих детей шансы быть усыновленными вместе вообще были практически равны нулю.

— Ну, пошли, — бодро сказала она, решительно распахивая дверцу фургона. — Посмотрим, что за приключения нас ожидают.

Дети боязливо вышли из фургона. Одиннадцатилетняя Нелл взяла за руки Карли и Ребекку. Томас держался возле старшего брата. Ни один не отважился первым сдвинуться с места.

— Ну, пойдемте же, посмотрим, — позвала Ниса и решительным шагом направилась к загону, где их уже поджидал Хэнк.

Дети медленно потянулись за ней. Хэнк стоял не двигаясь, давая возможность детям самимпроявить инициативу.

— Мистер Уиттейкер, — начала Ниса, — познакомьтесь, пожалуйста, с Мартином, Нелл, Томасом, Карли и Ребеккой. Дети, это — мистер Уиттейкер.

Дети прижались друг к другу.

— Рад познакомиться.

Он протянул руку — сперва Мартину, затем Томасу. Приподнял шляпу, приветствуя девочек.

Сердце Нисы сжалось оттого, как неумело мальчики ответили на рукопожатие Хэнка, как молчаливо отвели глаза. Пожалуй, их никогда и не учили ничему подобному. Она от души мысленно поблагодарила Хэнка за его простой и сердечный прием.

— Зовите меня просто Хэнком. А то я начинаю чувствовать себя собственным дедушкой.

После этих слов повисло долгое, напряженное молчание.

— Можно нам посмотреть ваш Ноев ковчег? — наконец произнесла Ниса.

— Конечно, — кивнул Хэнк. — Я уже покормил животных, но не стал выгонять их на пастбище до вашего приезда.

— А где собака? — осторожно спросила Ребекка.

— В городе, вместе с Вилли. Ты любишь собак?

Вместо ответа Ребекка боязливо спряталась за спину Нелл.

Хэнк успокаивающе заверил:

— Мы можем привязать Баузера к крыльцу, пока ты с ним не познакомишься. Если хоть разок его покормишь, он станет твоим другом на всю жизнь.

Через низкую дверцу Хэнк шагнул из загона прямо в сарай. Ниса с детьми последовали за ним и оказались в кромешной темноте, наполненной терпкими запахами.

— Сейчас глаза привыкнут, — услышали они где-то совсем рядом голос Хэнка. И словно откликаясь на голос хозяина, в нескольких метрах от них заблеяли овцы.

— Что это? — насторожилась Нелл.

— Если не ошибаюсь, это — Три Мушкетера. — Ниса тихонько положила руку на плечо девочки. — Давайте посмотрим.

Нелл насупилась, но все же сделала шаг вслед за Нисой.

Но Мартин уже заподозрил подвох.

— Вы хотите, чтобы мы это чистили? — возмутился он, указывая на стойло.

— Для начала — с нашей помощью, — спокойно отозвался Хэнк.

— А сейчас кто это делает?

— Я. А еще — Вилли и Такер.

Мартин дерзко вздернул подбородок.

— Они тоже ваши рабы?

— Мартин… — Ниса попыталась остановить мальчика, но тот и не думал успокаиваться.

Однако Хэнк — благослови его Бог — проявил замечательное самообладание.

— Вилли — мой старший помощник. А Такер — мой ученик. Вы же с мисс Нисой будете помогать мне два дня в неделю, если, конечно, такая работа вас устроит. Но вы сами должны решить, хотите ли сюда приезжать.

Дети повернулись к Нисе.

— Это правда? — недоверчиво спросила Нелл.

— Что решение за вами? — Ниса увидела в этом вопросе добрый знак. — Да. В конце дня вы мне скажете, нравится ли вам здесь. Тогда мы все вместе составим график работ. — Она начала всерьез опасаться, что недружелюбное поведение ребят побудит Хэнка разорвать договор.

Разглядывая маленькую группу детей, Хэнк был поражен, какую стену они вокруг себя воздвигли! Пятеро — против всего мира!

— Что за нужда, стоя по колено в навозе, возиться с никчемным зверьем? — пробурчал Мартин.

Хэнк на секунду задержал взгляд на мальчике и решил, что самое разумное сейчас — не поддаваться на провокацию. Вместо этого он спокойно поинтересовался:

— Значит, мисс Ниса уже рассказала вам, как у меня появился Ноев ковчег?

— Рассказала! — Мартин избегал прямого взгляда.

Самая маленькая, Ребекка, крепко держась за старшую сестру, отважилась протянуть руку и потрогать пальчиком носик одного из Трех Мушкетеров. Баран смешно фыркнул, на лице девочки на миг появилась улыбка — и тут же погасла. Но этого момента хватило, чтобы Хэнк начал верить, что необычный проект Нисы Литл действительно имеет смысл.

Храбрость и сила духа хрупкой женщины произвели на Хэнка впечатление, и ему очень захотелось помочь ей.

Высунув голову из соседнего стойла, лама-пастушка шаловливо ткнула носом в шляпу Хэнка и скинула ее наземь.

Рассмеялась только одна Ниса. Хэдвеи не шелохнулись, сохраняя на лицах непреступное выражение.

— А теперь отойдите на пару шагов, — провозгласил хозяин, подбирая с земли шляпу. — Сейчас будет шоу. — Он отпер сперва стойло ламы, затем — стойло овец.

Красотка терпеливо дождалась, пока баранья троица, бестолково толкаясь, не вывалится из своего загона, и только тогда приступила к своим обязанностям. Легонько подталкивая их носом и особенным образом присвистывая, она ловко сгуртовала Трех Мушкетеров и, не давая им разбежаться, погнала на выпас.

— Что это она делает? — пробормотал Томас.

— Работает нянькой, — усмехнулся Хэнк. — Наша Красотка заботливее родной бабушки.

— А где же мой любимый поросенок? — улыбнулась Ниса.

Хэнк не знал, как отреагируют на его прикосновение дети, а потому положил руку на плечо Нисе. И тут же пожалел об этом, почувствовать, как в нем всколыхнулась волна желания.

Когда все пятеро вышли через заднюю дверь, Хэнк запер низенькие воротца.

— Помните: надо обязательно задвигать щеколду, чтобы скот не разбежался. Договорились?

— А если нет? — высокомерно спросил Мартин.

— Останетесь без десерта, — ответил Хэнк. — И на вашем месте я бы не пропускал десерты, которые готовит моя домоправительница мисс Реба.

— Нам будут давать десерт?! — прошептала Карли.

— Хорош был бы из меня хозяин ранчо, если бы я не кормил своих помощников! — подмигнул ей Хэнк.

Девочка в молчаливом восторге ткнула в бок старшую сестру.

Тем временем Ниса обнаружила на задворках сарая пристройку с кабаном.

— А вот и тюрьма с нашим хулиганом.

— Почему вы его так называете, мисс Ниса? — удивился Томас.

— Потому что знаю, как ловко он убегает из своего загона.

— Правда? — Томас повернулся к Хэнку.

— Правда. Дело в том, что Амос любит похозяйничать в огороде мисс Ребы.

— У вас есть огород? — Еще один вопрос. На сей раз от Нелл, которая даже не пыталась скрыть интерес.

— Конечно. Хочешь помочь мисс Ребе?

— Она не сумеет, — вмешался Мартин, не давая сестре ответить. — Она сеяла только на подоконнике. В бумажных горшках.

— Неплохое начало, Нелл, — отозвался Хэнк, игнорируя замечание Мартина и обращаясь напрямую к упавшей духом девочке. — Думаю, мисс Реба найдет тебе работу по силам.

— Что это? — опять спросил Томас, указывая на выгон. — Лошадь заболела?

— Это мул. Его зовут Джизмо. У него повреждена нога, так что нам предстоит еще нелегкая задачка обработать ее мазью.

— Я бы смог, — вызвался было мальчик. Но тут же робко добавил: — Может быть…

Хэнк, не удержавшись, протянул руку и потрепал Томаса по волосам.

— Итак, это почти вся компания, с которой вам придется иметь дело, — объявил он, шагая к трактору с прицепленной к нему фурой. Прицеп был доверху нагружен сеном. — С Баузером вы познакомитесь, когда Вилли вернется из города, а гусей увидите на пруду. Ну, а теперь, готовы везти со мной сено?

Дети не шевелились.

— Полезайте! Вам здесь понравится! — сделал еще одну попытку Хэнк.

Младшие повернули головы к Мартину, тот безразлично пожал плечами. Однако на языке Хэдвеев это, очевидно, служило разрешением, потому что остальные четверо тут же двинулись к фуре.

— Забирайтесь! — пригласил Хэнк, подавая первой руку Нелли. — Теперь Томас. — Сложив ладони в пригоршню, он ловко подсадил мальчика. — Карли! — Не долго думая, ковбой приподнял девочку и опустил прямо на верхушку травяной горы.

— И меня! И меня! — закричала Ребекка и, улыбаясь, потянулась к нему.

Посадив ее наверх, Хэнк повернулся к Мартину.

— Поедешь со мной на тракторе?

Не говоря ни слова, Мартин, неловко задев его плечом, шагнул мимо. Пружинисто вскарабкался на фуру и угрюмо уселся возле кресла водителя.

Ниса бросила на Хэнка сочувственный взгляд, как бы признавая всю невыполнимость стоящей перед ними задачи. Ему стало жаль ее, ведь ей так хотелось, чтобы новый проект заработал успешно.

Хэнк забрался в кабину и начал самый странный в своей жизни рейд с сеном. Без словечка, без единого смешка. Без обычной веселой возни. Только оглушительная тишина. Как не похоже это все было на поведение Криса и Кейси! Господи, да после пяти минут езды Хэнку уже приходилось утихомиривать своих племянников! Он провез их обычным маршрутом, по всей территории, но, если не считать возгласов и реплик Нисы, так и не понял, произвело ли его ранчо на ребят хоть какое-нибудь впечатление.

Поднявшись на гору, с которой хорошо был виден дом, Хэнк подтянул трактор к раскидистому дубу, по которому так любили карабкаться его племянники.

— О'кей, вылезаем!

— Зачем это? — все с той же подозрительностью спросил Мартин.

— На разведку, — терпеливо объяснил Хэнк, который никак не предполагал, что когда-нибудь встретит детей, которым абсолютно не свойственно любопытство. — Мы можем взобраться на дерево и посмотреть, видно ли гору Лост-Маунтин. Прокатиться кубарем с холма. — Он спрыгнул с трактора. — Нарвать букет полевых цветов для мисс Нисы.

А та уже соскользнула с травяного стога и теперь помогала спускаться малышам. Он восхищался ее добротой и оптимизмом, упорным нежеланием сдаваться. Но больше всего его подкупала ее красота — та, что шла изнутри, из глубины ее отзывчивого сердца. За хрупкой и нежной наружностью чувствовалась огромная сила воли.

Хэнк двинулся к старому дубу, чтобы не стоять у детей над душой и дать им возможность самим освоиться в незнакомой обстановке. По мрачному выражению лица Мартина он понял, что торопить их не стоит.

— Это будет нелегко, — понизив голос, проговорила Ниса.

— Я уже понял.

Она заглянула ему в лицо и улыбнулась. Святые угодники, да она способна озарить и согреть солнечным светом самое заледенелое мужское сердце.

— Я хотела сказать вам, что вы действуете правильно. Тут как раз нужна смесь дружеского расположения и равнодушия.

— Шаг вперед, два шага назад, — горько заметил Хэнк. Ему бы самому сейчас не помешал хороший шаг назад, чтобы спастись от ее притяжения.

— Вы правы. — Улыбка погасла на ее лице. — Вся беда в том, что эти дети перестали на что-либо надеяться.

— Не думаю, что несколько животных смогут многое им дать.

— Лучше хоть что-то, чем совсем ничего.

— Думаю, вы не правы. — Он в упор посмотрел на нее. — Неправда, что у них ничего нет. У ребят есть чувство семьи. Только посмотрите, как Мартин сплачивает их вместе.

— Да, — она тяжело вздохнула. — Порой во вред индивидуальности каждого.

— Вы хотите чтобы они жили каждый сам по себе?

— Нет… Тут нет легкого решения… Самое главное — я могла бы определить их в семью каждого по отдельности. Они умненькие и здоровые, но…

— Но они — семья. — Он сжал ее руку выше запястья. — Люди, связанные кровными узами. А на земле нет ничего крепче и надежней.

— Это — спорный вопрос, — возразила Ниса, и морщинка перерезала ее хорошенький лоб. — В данной ситуации мне не хотелось бы исходить из общепринятых взглядов на семью. Дети должны быть раскрепощенными. Играть и наслаждаться простором и свободой. — Она бросила взгляд в сторону фуры с сеном. Все пятеро детей все еще стояли возле нее, боязливо оглядываясь по сторонам.

— Я думаю, сегодня мы ничего больше не добьемся, — сказал Хэнк. — Пойдемте обратно.

— Вы решили сдаться?

— Я? — Он улыбнулся, стараясь этой улыбкой стереть с ее милых черт усталость и тревогу. — Вы убедитесь, мисс Ниса, что я всегда довожу до конца начатое дело. — Он подмигнул. — Теперь уж вам точно не вытеснить меня из проекта.

Прикрыв на миг глаза, она издала вздох облегчения.

— Спасибо вам.

А Хэнк вдруг представил — каково это было бы кожей ощутить ее вздох, если притянуть ее к себе. Теплый ли он, щекочет ли кожу?

— Идемте! — решительно сказал он, с трудом поборов это искушение. — Покажем им, как надо играть.

— О чем вы?

— У меня идея. — Взяв ее за руку, он начал спускаться с пригорка по направлению к детям. — Айда обратно, в сарай!

Прикосновение руки Хэнка вновь наполнило ее оптимизмом и все тем же неотступным, по настоящему физическим наслаждением. А она-то боялась, что Хэнк сыт по горло несговорчивостью Хэдвеев и хочет выйти из игры. Ничего подобного! Посторонний человек, и какую поразительную гибкость и изобретательность он проявляет!

Она благодарно сжала его руку. Когда он ответил тем же, чувство благодарности переросло в изумительное, ни с чем несравнимое удовольствие. Ей пришлось снова напомнить себе, что их связывают только деловые отношения.

В том же безмолвии они пустились в обратный путь, к сенному сараю. Молчание было нарушено единственный раз, когда Томас увидел, как один из гигантских коней катается на спине в пыли загона.

— Должно быть, чешет спину, — заметил Хэнк. — Или хочет показать Такеру, что ему надоела тренировка. А может, просто резвится.

— Резвится! — презрительно и недоверчиво повторил Мартин.

— Конечно. — Хэнк остановил трактор возле сарая. — Не работой единой жив человек. И сейчас вы сами в этом убедитесь.

— Как это? — спросила Нелл, и в ее голосе послышалась нотка энтузиазма.

— А вы ничего не увидите, если будете сидеть в сене, как куры на яйцах, — через плечо сверкнул улыбкой Хэнк и скрылся за углом сарая. Улыбка эта была совсем мальчишеской. И очень заразительной.

Ребекка, Карли и Томас поспешили за Хэнком.

Когда отставшая троица повернула за угол, их ждало удивительное зрелище. Хэнк с простертыми кверху руками стоял на вершине высоченного стога.

— Я — король горы! — провозгласил он разинувшим рот младшим детям.

— Неправда! — воскликнула Ниса, в которой внезапно поднялось ребяческое озорство. — Айда, ребята, скинем его!

Бросившись штурмовать стог, она обнаружила, что подъем скользок и тяжел. Пыль забивалась в нос. Короткие рукава майки не уберегали руки от уколов сухой травы. Она расчихалась, а стоящий наверху Хэнк осыпал ее насмешками:

— Ну, что, гольян, не просто плыть против течения, а?

Остановившись на секунду, Ниса взглянула вверх и увидела в его черных глазах нескрываемое озорство и ту самую, неотразимую, искушающую улыбку, что и тогда, в бассейне. Нису снова обуял дух состязания. Ладно же, она не отступит!

Смеясь, она, как кошка, карабкалась вверх. Но когда достигла вершины, Хэнк увернулся от нее, с размаху сел и соскользнул вниз по склону стога, приземлившись прямо у ног Хэдвеев. Ребекка взвизгнула от восторга.

— Хочешь попробовать, ласточка? — обратился к ней Хэнк.

— Да! — восторженно воскликнула Ребекка.

— Она может ушибиться, — предостерег Мартин.

— Ничуть — если мисс Ниса поможет ей наверху, а я поймаю внизу. Хорошо?

— Хорошо, — нехотя согласился Мартин.

Ниса мысленно похвалила Хэнка за то, что он спросил разрешения.

А тот тем временем взял Ребекку за руку и взглянул вверх, на Нису.

— Готовы?

Ниса ответила не сразу — так восхитительно выглядел Хэнк рядом с прижавшимся к нему ребенком. Когда он решится обзавестись семьей, подумала Ниса, из него получится фантастический отец.

— Вы готовы, мисс Ниса? — Ребекке прямо-таки не терпелось начать.

— Еще как готова!

Хэнк помог малышке взобраться на стог. Когда он передавал ее Нисе, их руки опять соприкоснулись. Ниса была поражена той силой и одновременно нежностью, с которой Хэнк обращался с девочкой. До чего же трудно женщине устоять перед его очарованием, даже если эта женщина абсолютно ему не подходит!

Ниса постаралась сосредоточить мысли на Ребекке. Не успел Хэнк занять позицию у подножия стога, как Ребекка немедленно плюхнулась на попку и съехала в его гостеприимные объятия.

— И я хочу! — Не дожидаясь подмоги, Томас устремился на вершину. Он оказался там едва ли не раньше, чем Хэнк успел опустить Ребекку.

— И я тоже! — Карли начала карабкаться вслед за братом.

Не прошло и нескольких минут, как трое младших Хэдвеев уже резвились и хохотали так, будто всю жизнь провели на ранчо.

— Надо будет попросить Вилли, чтобы помог мне поставить качели в сарае, — как бы между прочим бросил Хэнк.

— Правда?! — Карли, казалось, не могла поверить своему счастью.

— Правда, — пообещал Хэнк, и Ниса почувствовала, что ее переполняет восхищение этим человеком с большим и добрым сердцем.

Только Нелл с Мартином так и не присоединились к общему веселью. Но по всему облику Нелл было видно, что ее напряжение немного спало. Всякий раз веселые шалости и ужимки младших вызывали у нее пусть слабую и бледную, но улыбку. Это стоило попорченных новых джинсов Нисы и несметного количества пыли, набившегося ей в нос, уши и волосы.

Игра продолжалась до тех пор, пока не зазвонил колокольчик к обеду. С веранды донесся голос Ребы:

— Обедать собираетесь или будете играть до вечера?

— Еще один разик, — взмолилась Ребекка.

Она, Карли и Томас получили разрешение съехать еще по разу, потом подбежали под крыло к Нелл, которая прижала их к себе и захлопотала над ними, как настоящая наседка.

— Я покажу вам, где мы умываемся, — предложил Хэнк. — Вот только объясню ее величеству, царице горы, что большая перемена окончена. — Он заговорщицки улыбнулся Нисе.

— А ну-ка поймайте! — крикнула она, с размаху хлопаясь на сено и соскальзывая вниз.

Скатившись прямо под ноги Хэнку, Ниса услышала его беззаботный смех и почувствовала руки на своей талии. Подняла голову и увидела, что он смотрит на нее с высоты своего роста и в глазах его написано восхищение и откровенное желание. Он притянул ее ближе. Словно зачарованная, Ниса протянула руку и дотронулась до его щеки.

И в этот момент вспомнила о детях.

Высвободившись из объятий Хэнка, она оглянулась на Хэдвеев. Ребекка тихонько хихикала. Карли и Томас хмурились. Нелл покраснела. А Мартин вообще развернулся к ним спиной и пошел к дому.


Пришла пора возвращаться обратно в детдом. Пока Ниса с Ребой усаживали детей в фургончик, Хэнк вернулся на кухню за шляпой. Качая головой, вспомнил, как дети упаковывали с собой остатки домашней стряпни. У Хэнка сжималось сердце при виде того, как ребята заглатывали пищу, словно ели в последний раз. А поскольку они производили впечатление нормально упитанных детишек, Хэнк рассудил, что это был чисто психологический голод, стремление заглушить потребность в чем-то другом, чего они были лишены.

Войдя в кухню, он увидел Мартина, который набивал карманы оставшейся от обеда домашней выпечкой. Первым его побуждением было отчитать мальчишку за то, что он без спроса берет чужое. Но тут Хэнк увидел выражение лица подростка, и слова застыли у него на устах. Лицо Мартина не выражало ни тени стыда за свой поступок.

— Мартин, — мягко обратился к нему Хэнк, — что ты делаешь?

Парень не отвечал.

— Забирай хоть все печенье. Реба только обрадуется. — Хэнк помолчал. — Я всего лишь хочу, чтобы ты спрашивал разрешения.

— Это — не для меня.

— Для кого тогда?

— Маленькие вечно хотят есть в промежутках между едой.

Хэнк вспомнил, как мать окрестила его с братьями саранчой за постоянные набеги на кладовку. Вряд ли у Хэдвеев есть возможность совершать набеги на приютский холодильник.

— К тому же, — прибавил Мартин, — я не хочу, чтобы в следующий раз нас кормили здесь из жалости. Вы понимаете?

— Да.

Тишина воцарилась в комнате — по всему было видно, что парень старался разобраться в мотивах, которые управляли этим человеком.

— Так мне можно взять печенья? — спросил наконец Мартин.

— Да. — Хэнк вытащил из ящика стола и вручил мальчику пластиковый пакет.

Тот начал очень тщательно перекладывать печенья в пакет.

— Почему вы согласились пустить нас на свое ранчо? — хриплым шепотом, не поднимая глаз, спросил он.

— Мисс Ниса подумала, что вам здесь будет интересно.

— Мисс Ниса — ваша девушка? — неожиданно спросил подросток, посмотрев Хэнку прямо в глаза.

— Нет, — ответил Хэнк, с трудом сдержавшись, чтобы не добавить «пока нет».

— Ладно, — буркнул Мартин и, повернувшись, быстро вышел из кухни.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Выкладывай, во что ты дал втянуть себя на этот раз? — добродушно воскликнул Брет Уиттейкер, шериф графства, развалившись в кресле на веранде своего брата Хэнка. На землю спускался вечер, в теплом воздухе уже распелись цикады, но на Брета этот стрекот, судя по всему, действовал как бормашина.

— Ты как всегда делаешь из мухи слона, — в тон ему ответил Хэнк. — Как только Ниса Литл поставит свою программу на ноги, — терпеливо стал объяснять он, — я уже не буду иметь к этому проекту никакого отношения.

Брет возмущенно фыркнул.

— Еще один Ноев ковчег? Только уже с детьми?

— Не помню, чтобы я спрашивал твое мнение. — Сидя в кресле напротив, Хэнк небрежно закинул ноги на перила веранды. — Мне была нужна лишь небольшая консультация по поводу мальчика пятнадцати лет.

— Почему ты думаешь, что я разбираюсь в подростковой психологии?

— Потому что по службе тебе приходится постоянно общаться с трудными подростками, — Хэнк начал терять терпение.

— Это не значит, что я смогу тебе помочь.

— Господи, да перестань же ты! — Хэнк вскочил и ткнул кулаком в плечо брата. — Скажи, может, этот парень влюбился в женщину, которая руководит программой? Может, он видит во мне соперника?

— Все возможно. А может, он рассуждает иначе: вы с мисс Литл поженитесь, обзаведетесь своей семьей и решите, что с этой детской программой пора заканчивать. Что тогда будет с Хэдвеями?

— Проклятье, может ли ребенок заглядывать так далеко?

— Да, если он умен. И если так печется о своих братишке и сестренках, как ты мне описал.

— Еще как печется!

— Скажи мне, — Брет посмотрел Хэнку в глаза, — у тебя роман с этой Нисой Литл?

Хэнк не испытывал никакого желания изливать душу кому бы то ни было. Тем более Брету — человеку, напрочь лишенному сентиментальности.

— Нет, — сказал он.

— Тогда зачем ты лезешь не в свое дело? Хлопочешь ради каких-то чужих детей, когда вместо этого тебе нужна жена и собственная семья?

— Ты что, говорил с Вилли и Ребой?

— Нет. Я сам пока еще не слепой.

— Знаешь, а в тебе за версту можно учуять злого шерифа. Может, пора сменить сферу деятельности?

— Меня только избрали.

— Тогда откуда такая безнадега?

— У меня масса реальных задач, братишка. Во-первых, предстоит…

Хэнк почти не слышал объяснений брата, потому что его внимание привлекла красная спортивная машина, приближающаяся к его дому.

— …Ну, так вот, — поднялся на ноги Брет, — знай, я не уеду, пока не увижусь с ней.

— С кем?

— С женщиной, при виде которой ты делаешься как глухарь на току.

— Не у тебя одного большие планы, — посмотрел он на Брета. — У меня они тоже есть.

— И не надоело тебе дурака валять, — пробурчал Брет себе под нос, потому что машина Нисы уже подъезжала к ступеням крыльца.

— Умолкни, — тихо бросил в ответ Хэнк.

Из машины появилась Ниса, и лицо Хэнка тут же расплылось в улыбке.

— Хэнк, — приветственно кивнула она, поднимаясь по ступеням. Потом повернулась к Брету. — Шериф Уиттейкер. — Ниса протянула Брету руку. — Я — Ниса Литл. Работаю в агентстве «Дети Джорджии».

— А теперь вы, как я понимаю, сотрудничаете с моим братом Хэнком.

Ниса переводила удивленный взгляд с одного на другого.

— Как я раньше не догадалась? Вы ведь действительно так похожи!

Шериф спустился по ступенькам и остановился возле патрульной машины.

— Хэнк, если ты вдруг решишь отказаться от того дела, про которое мы говорили, — дай знать. Пожалуй, я смогу тебя заменить.

Держи карман шире, усмехнулся про себя Хэнк. Попробуй только приблизиться к Нисе Литл. И он легонько, но жестом собственника положил руку на спину Нисы.

— Расположимся здесь или пройдем в дом, где есть письменный стол? — спросил он, провожая сердитым взглядом удаляющуюся фигуру брата.

— А мы там не помешаем Ребе?

— Реба на ночь уходит домой.

— А Вилли?

— Пошел в кино.

— Такер?

— Тоже взял отгул. — Хэнк улыбнулся. Именно так он улыбался ей в бассейне и с вершины стога. — Мы с вами одни.

— Давайте останемся снаружи, — решила она.

— О'кей. — В глазах его была теплота, какой она не замечала раньше. — Я хочу вам кое-что показать. Идемте.

Сумеречный свет угасающего дня совершенно не располагал к деловым занятиям. В такой час гораздо лучше быть с кем-то, кто близок твоей душе, размышляла Ниса, переводя взгляд на своего спутника. Она уже давно прекратила бесплодную внутреннюю борьбу, признавшись себе, что ей нравится Хэнк Уиттейкер.

— Залезайте, — скомандовал Хэнк, кивая головой в сторону ограды загона.

— Зачем?

— Если вы хотите увидеть восход луны во всей красе, вам лучше сесть на верхнюю перекладину, — пояснил Хэнк.

Сейчас на нем не было неизменной шляпы. Глаза в меркнувшем свете дня казались ясными и темно-синими. А их выражение — кротким. Сейчас в них был словно мягкий призыв.

— Хэнк, ведь я приехала поговорить о нашем проекте.

— Мы и поговорим. Обсуждать дела и одновременно наблюдать восход луны — это гораздо легче, чем, к примеру, одной рукой чесать голову, а другой — гладить себя по животу.

Примостившись рядом, Хэнк указал на гряду сосен за паддоком. Лунный свет уже серебрил их ветви, но сама луна еще не встала из-за горизонта.

— Она появляется вон там. Осталось минут пятнадцать.

Ниса остро чувствовала тепло его тела рядом с собой.

— Насчет Хэдвеев… есть у вас какие-нибудь вопросы? — тихо спросила она, стараясь сосредоточиться на сути дела.

— Есть один. — Голос его был мягким, расслабленным. — Вчера на кухне я застал Мартина, когда он потихоньку набивал карманы оставшимися от обеда печеньями.

— И как вы на это отреагировали?

— У нас был разговор. Он сказал, что малыши часто бывают голодны в промежутках между приемами пищи.

— Да, у него остро выражен инстинкт выживания.

Хэнк подался вперед.

— Более того. На меня произвела впечатление его преданность семье и сознание своих обязательств перед ней.

— Так в чем ваш вопрос?

— Скажите, в этом эксперименте… вы ведь не собираетесь забирать этих детей отсюда — ну, скажем, на другую ферму? Вы твердо решили остановиться на «Соснах»?

— Да. Если, конечно, вы не откажете нам в поддержке.

— Я — нет. Меня по-настоящему зацепило, как этот ребенок старается облегчить жизнь брата и сестер. И если мое ранчо поможет в этой задаче, я буду рад.

— О, Хэнк… — Ниса смотрела на его красиво очерченный профиль на фоне все разгорающегося вечернего неба. Мужественный и сильный мужчина с очень добрым сердцем. Может ли хоть одно женское сердце устоять перед его теплом? — Спасибо.

— Видите ли, поначалу я хотел отчитать мальчишку за то, что он берет чужое без спросу. И рад, что не поддался порыву. Я бы тогда не понял главного. А сейчас меня восхищает в Мартине по-настоящему мужской характер. Его инстинкт защитника и покровителя. Я уже давно заметил, что Хэдвеи — сплоченная команда. Если у меня когда-нибудь будут свои дети, надеюсь, я смогу воспитать в них эту преданность друг другу.

— Вижу, вы очень хотите иметь своих детей. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Я думаю, большинство мужчин хотят этого, только не все готовы признаться. — Он смущенно взъерошил волосы. — Черт! Знаете… — Он обернулся к ней, на лице его было мальчишеское озорство. — Моя тетка говорит, я был симпатичным и смекалистым мальчишкой… Пожалуй, мне хочется в своих детях увидеть, каким я был.

— А как вы относитесь к идее усыновления? — Конечно, он может ответить, что это — не ее дело, но Нисе необходимо было это знать. — Никогда об этом не думали?

Он задумчиво потер подбородок.

— Нет… Никогда не видел особого смысла… — Он ухмыльнулся. — Мужчины из рода Уиттейкеров всегда были хорошими производителями.

— Я слышала, у ковбоев повышенное самомнение! — Она шутливо похлопала его по руке, чувствуя, как сердце сковывает ледяная тоска. Перед ней мужчина, искренне стремящийся иметь собственных детей, а она никогда не сможет помочь ему воплотить эту мечту. Поэтому самое разумное сейчас — заглушить тоску и ограничиться чисто деловыми отношениями.

— Итак, вторник и пятница вам подходят? — сухо спросила она.

— Вполне. Как вы считаете, может нам стоит регулярно встречаться, чтобы обсуждать текущие дела?

По дороге сюда Ниса сама собиралась предложить это. Но после всего, о чем ей только что рассказал Хэнк, она была твердо убеждена: ей, со своими эмоциями, следует держаться подальше от него. Чем меньше времени они будут проводить вместе, тем лучше.

— Мы могли бы просто созваниваться, — слабо возразила она.

— Лучше, если бы вы заезжали. Тогда, если у Ребы, у Вилли или у Такера возникнут какие-то вопросы, мы могли бы обсуждать их вместе.

— Если нам потребуется обсудить что-то вдали от детских ушей, я могу позвонить, затем на пару минут заехать. Идет?

— Конечно.

Она избегала прямо смотреть ему в глаза, но была уверена, что уловила в голосе чуть заметную усмешку.

— Так чем мы займем детей в пятницу?

— Думаю, им пора засучить рукава и приниматься ухаживать за животными. Сначала я вам помогу. А потом буду держаться неподалеку — нa случай, если понадоблюсь. — Он придвинулся к ней чуть ближе. — Ну, а сейчас — не хотите ли полюбоваться на луну?

Чтобы увидеть луну, она должна была сесть вплотную к Хэнку Уиттейкеру, а этого она не могла себе позволить. Резко отодвинувшись, Ниса спрыгнула на землю.

— У меня в машине бумаги, которые вы должны подписать.

— Не хотите ли чая со льдом? Реба приготовила его сама, а у нее мастерски это получается.

Ему явно не хотелось возвращаться к делам.

— Нет-нет, благодарю вас.

Хэнк нехотя спустился и встал рядом с ней.

— Вижу, вы снова в спецодежде. — Протянув руку, провел пальцем по ее руке, там, где кончался рукав футболки. Вы выглядите так словно всю жизнь провели на ранчо.

При этих словах сердце Нисы сладко замерло. Она подняла глаза.

— Старина Баузер научил меня, что шелк и лен никак не годятся для фермы.

Ниса зашагала к машине, стараясь не обращать внимание на ту нежность, которая звучала в голосе Хэнка.

— Хотелось бы помочь Ребекке преодолеть страх перед собаками, — промолвила она.

— И это единственный страх, который нам придется преодолевать?

— Я не настолько хорошо знаю Хэдвеев. Нам придется действовать по обстановке.

— Я имел в виду не Хэдвеев.

Они как раз подошли к машине, и Ниса резко обернулась к нему.

— Мистер Уиттейкер, я вижу, в наших отношениях произошли изменения. Пожалуй, нам пора расставить все по своим местам.

Он усмехнулся.

— Помните, при первой нашей встрече я говорил, что больше всего ценю в людях честность и прямоту?

— Тогда скажите, что происходит в этот вечер? Между нами? Только честно.

— Честно? — Хэнк протянул руку и осторожно убрал со лба Нисы выбившуюся прядь. — Мисс Литл, должен сказать, вы мне очень нравитесь.

Ниса застыла на месте, боясь поверить в услышанное.

— А если до конца быть честным, — продолжил он, проводя пальцем по изгибу ее шеи, — то должен признаться, мне очень хочется вас поцеловать.

— Да, но прежде всего мы — деловые партнеры, — прошептала она, замирая в ожидании.

— Мы оба — взрослые люди. — Пальцы его заскользили ниже, переплетаясь с ее пальцами. — Я думаю, мы сумеем провести границу между работой и личной жизнью. — Он наклонился и чуть коснулся губами ее лба.

Ниса могла бы поклясться, что при этом прикосновении она увидела звезды. Вдохнув слабый мускусный запах его одеколона и ощутив кожей гладкость его щеки, она почувствовала себя желанной. Женственной. Легкомысленной.

Он поцеловал ее в уголок рта. Нежно, но уверенно.

— Хэнк… нам надо подумать о детях. О пятнице… — Ее сопротивление было не более чем шепотом, прошелестевшим в теплом весеннем воздухе.

Он без труда погасил этот протест легчайшим прикосновением губ.

— Сейчас я думаю о нас. Об этом моменте.

Губы Нисы затрепетали, раскрываясь, и Хэнк накрыл их ртом.

Этот человек так не подходит ей…

Хэнк обнял ее за талию и притянул еще ближе. Тихий стон, сорвавшийся с его уст, когда их языки соприкоснулись, сказал Нисе, что он желает ее так же сильно, как и она его.

Его глубокие, настойчивые поцелуи дали ей ясно почувствовать, как сильно за этот последний год она соскучилась по мужской ласке. Как безжалостно отметала собственные нужды и желания. Как игнорировала свой чувственный и эмоциональный голод.

Оторвавшись от ее губ, он бережно, словно драгоценный сосуд, сжал ее лицо в своих ладонях и прижал к груди. Уткнувшись лицом в живое тепло его загорелой шеи, Ниса нежилась в потоках его ласки. Горячая кровь тяжело стучала у нее в висках.

— Ниса, — скорее выдохнул, чем прошептал он, — ты необыкновенная женщина.

Невероятное, неправдоподобное влечение, влечение, признать которое Ниса сама отважилась лишь несколько дней назад, боролось в ней с трепещущим, то вспыхивающим, то гаснувшим чувством страха. Быть может, Хэнк и хочет видеть в ней женщину своей мечты, но она вряд ли сможет сделать его счастливым…

Медленно, словно сомневаясь в собственной правоте, Ниса отстранилась.

— Я, пожалуй, пойду.

— Останься.

— Все это так неожиданно…

— Что с того? Ведь нам хорошо вместе. — Глаза его в этот момент были совсем темными.

Ниса боролась с искушением забыть обо всем и утонуть в его глазах, поцелуях, объятьях — до тех пор, пока однажды он не узнает, что она никогда не сможет подарить ему детей — тех самых маленьких Уиттейкеров, о которых он так мечтает.

А такой человек, как Хэнк, достоин того, чтобы иметь замечательную семью, и конечно, собственных крошек.

— Мне надо подумать, — пробормотала Ниса, испытывая жгучее желание вновь броситься в его объятия.

— Иногда излишние раздумья запутывают нас еще больше.

— Тогда мне нужно отдышаться.

— Хорошо, но обещай мне одну вещь.

— Какую?

— Что из-за сегодняшней ночи ты в пятницу не пришлешь вместо себя кого-нибудь другого.

— Обещаю, чуть слышно пробормотала Ниса.

Хэнк поднес ее руку к своим губам. Перевернул и поцеловал в ладонь.


Ниса совершенно не помнила, как села в машину и приехала в Холи-Маунт. Казалось, всего секунду назад она смотрела в наполненные желанием глаза ковбоя, высокая, темная фигура которого четко выделялась на фоне светлого, залитого луной неба, и вот уже она стучится в дверь своей подруги Клэр.

— Что случилось? — спросила Клэр.

— Ничего. Почему ты спрашиваешь?

Клэр положила ладонь на лоб Нисы.

— Ты вся горишь.

— Я расстроена.

— Расстроена? Чем? Что-то не так на работе?

Что еще могла подумать Клэр? Личной жизни у Нисы после развода не было.

— Нет. Хэнк Уиттейкер…

— Отказался сотрудничать?

— Нет. — Ниса прижала руки к щекам. — Он меня поцеловал.

— Здорово!

Ниса схватила Клэр за руку и с силой тряхнула.

— Ты не понимаешь, чем все это может кончиться?

— Ты вернешься к нормальной человеческой жизни, вот и все.

— Я пришла за сочувствием, Клэр. Пожалей меня.

— Так объясни, что именно тебя беспокоит.

— Он мне не подходит. Мы с ним абсолютно разные люди.

— Но почему?

— Он хочет иметь семью. Большую семью.

— Ну и?..

— Он хочет иметь собственных детей, понимаешь? Совсем как Пол.

— Даже не думай их сравнивать. Уж Пол-то точно не стал бы помогать тебе с проектом.

Это была правда.

— Ты действительно обсуждала с Хэнком Уиттейкером его желание иметь детей? — Глаза Клэр теперь выражали участие.

— Да, и он был на редкость откровенен насчет того, чтобы обзавестись большой семьей. Он просто помешан на этой идее.

— О! — Горестное восклицание Клэр только укрепило Нису в правильности ее решения.

— Я поклялась, что никогда не стану встречаться с мужчиной, который откажется остаться бездетным или пойти на усыновление. Хэнк Уиттейкер — именно такой человек. — Ниса обхватила свою раскалывающуюся от боли голову. — И знаешь, что самое ужасное?

— Что, милая?

— Он потрясающе обходится с детьми. С тактом, пониманием и необыкновенной нежностью. Просто в глаза бросается, как сильно он их любит. — Плечи ее поникли. — Ох, Клэр, из него получится замечательный отец. И я никогда не встречала человека, который бы так хорошо целовался. И сегодня вечером он как раз… предложил более близкие отношения…

— Тогда расскажи ему о своих сомнениях.

— О своем бесплодии? Ты с ума сошла! Я знаю его только с прошлой пятницы.

— Ну, может, не сразу. Думаю, очень скоро он сам захочет с тобой об этом поговорить.

— Я боюсь.

— Чего?

— Ты не представляешь, как резко охладел ко мне Пол, когда мы узнали что…

— Пол — самое настоящее ничтожество, — безапелляционно заключила Клэр. — Всякий, кто бросает жену лишь потому, что она не может высидеть ему птенцов, не заслуживает другого названия.

— Боюсь, мне не хватит храбрости. Я не хочу вновь оказаться отверженной, — очень тихо ответила Ниса.

Клэр ласково погладила подругу по спине.

— Хочешь мороженого?

Ниса грустно кивнула. Только теперь, когда она окончательно поняла, какая пропасть лежит между нею и Хэнком, ей стало ясно, какое место он занял в ее душе.

* * *
Хэнк мерил шагами кабинет. На столе высилась стопка новых контрактов, требовалось также составить график показа уже готовых к продаже тяжеловозов. Надо было свести бухгалтерский баланс, прочесть намеченные статьи в специальных журналах. Но он не мог сосредоточиться ни на одном из дел.

Мысли о Нисе Литл вновь и вновь прокручивались в мозгу. За каких-то несколько дней она целиком завладела его душой и сердцем.

Самое смешное было то, что он совершенно иначе представлял себе женщину своей мечты. В Нисе была хрупкая утонченность, которая никак не вязалась с деревенской жизнью. Но каким глупым казалось это препятствие в сравнении с силой ее характера, с упорством в достижении цели, с ее активной жизненной позицией, ее преданностью детям.

Хэнк чувствовал потребность поговорить с ней. Еще раз услышать ее голос. Ему надо было узнать, изменили ли ее мир их поцелуи так, как перевернули они его жизнь.

Он точно школьник застыл перед телефоном, боясь спугнуть ее своей настойчивостью. Стоял, пока не вспомнил о бумагах, которые она привезла ему на подпись.

Решительно подняв трубку, Хэнк набрал номер.

Раздались два гудка, затем — сонное:

— Алло?

— Я разбудил вас? Это Хэнк.

— Да.

— Мне очень жаль. — Он, улыбаясь, представил себе ее, застигнутую врасплох, сонную. — Я только хотел уточнить насчет бумаг, которые должен подписать. Насколько это срочно? Я мог бы завезти их вам в офис завтра утром…

— Нет! — От ее сна не осталось и следа. — В пятницу будет в самый раз.

— А-а, — вырвалось у него разочарованно. Перспектива ждать до встречи с ней лишние сутки не радовала. — Ниса, то, что случилось сегодня вечером…

— Мне жаль, что все так вышло.

— В самом деле?

— Ну… и да, и нет.

— Правильно ли я понял, что должен отказаться либо от Хэдвеев, либо от моего чувства к вам?

— Хэнк, я не ставлю никаких ультиматумов…

— Но я хочу помогать Хэдвеям и хочу быть с вами.

Она рассмеялась, и ее живой, серебристый смех музыкой отозвался в его сердце.

— Вы всегда так решительны?

— Когда ставки высоки. Все, о чем я прошу вас, — это позволить мне остаться рядом.

На том конце провода послышался тяжелый вздох.

— Если вам от этого будет легче, признаюсь, что меня все это тоже застало врасплох, — прибавил он.

— Знаете, мистер Уиттейкер, но от вашей настойчивости у меня просто дух захватывает.

— Я этого и добиваюсь! — весело заметил Хэнк на прощанье.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Если у Нисы и были некоторые опасения, что Хэнк в следующую встречу будет находиться во власти своих чувств и с ним будет трудно найти общий язык, то они рассеялись в первую же минуту их пребывания на ранчо. Гостей встретил все тот же ковбой с непроницаемым взором темных глаз. Он гостеприимно принял семью Хэдвеев и Нису.

Ниса была удивлена и испытывала небольшое разочарование.

В то утро Хэнк привлек к работе Ребу, Вилли и Такера. Таким образом, на каждого ребенка пришлось по одному взрослому. Собрав всех за столом в большой кухне, чтобы обсудить детали предстоящей работы, он подключил детей к принятию решений. А потом Реба досыта накормила всех свежими фруктами, сладкими булочками и молоком.

Поднявшись из-за стола, Хэнк протянул руку и легонько ущипнул Ребекку за подбородок.

— Ты хорошо себя чувствуешь, малышка? — ласково спросил он.

— С какой стати ей чувствовать себя плохо? — насторожился Мартин.

— Я вижу тени вокруг этих больших и красивых глаз, — Хэнк подмигнул девочке. Она улыбнулась ему в ответ, и на ее щеке появилась ямочка.

— Ее ночью мучают кошмары, — отрезал Мартин.

— Тогда не позволяй мисс Нисе слишком эксплуатировать тебя сегодня, хорошо? — сказал он Ребекке.

Тут Вилли отвлек Мартина каким-то вопросом, и инцидент был исчерпан. Из долговязого подростка и маленького, щуплого старичка вышла отличная команда. Мартин вряд ли бы смог злиться в обществе малость сварливого, но забавного старшего работника, обладающего поразительным чувством юмора. Мартин метнул на Хэнка последний негодующий взгляд и удалился вместе с Вилли.

— Ну а как ты, Карли? — спросил Хэнк. — Готова к стрижке овец?

Ниса взяла за руку Ребекку. Тепло маленькой ручки и доверие в детских глазах пробуждали в ней материнские чувства. Пока они шагали через сенной двор, Ниса испытывала удивительное чувство покоя и умиротворения. Если бы «Сосны» так же целительно подействовали и на детей!

Перешагнув порог сарая, она столкнулась с Хэнком. Насмешливо блеснув глазами, он взял Нису под локоток и помог войти внутрь.

— Ну вот, Карли, — продолжал он, — я же говорил тебе, что на ранчо то и дело происходят всякие интересные неожиданности. — Он приподнял шляпу в знак приветствия. — Чем могу быть полезен, мисс Ниса?

— Мы ищем кошачий корм. Вы сказали, что он в сарае.

— Так оно и есть. — Хэнк кивнул в сторону стенного шкафа, из которого он только что извлек ножницы для стрижки овец. Коробка с сухим кормом стояла на средней полке.

Ниса потянулась за ней. Чтобы достать корм, ей пришлось встать вплотную к Хэнку. Стараясь не встречаться с ним глазами и торопливо подавив нахлынувшую сладостную волну, она схватила коробку и быстро передала Ребекке.

— А где котята? — спросила она.

— Ты встряхни коробку, — усмехнулся Хэнк, — и они сами тебя найдут.

— Я хочу остаться и посмотреть. — Оживление заиграло на лице Карли, сменив обычное затравленноевыражение.

— И я хочу посмотреть на Карлиных овечек, — попросила Ребекка.

— Тогда нам остается только одно, — сказал Хэнк, поймав взгляд Нисы. — Объединиться на время в одну команду.

— Да! — в один голос радостно воскликнули девочки.

— А что скажет мисс Ниса? — широко улыбаясь, повернулся к ней Хэнк.

— Конечно, раз девочки не против.

Ребекка потрясла коробкой. И тут же откуда-то появились рыжая кошка и ее котята. Обе девочки тихонько взвизгнули от восторга.

Хэнк достал из шкафа газету и расстелил на полу.

— Насыпайте так, чтобы всем досталось. Когда закончат есть, можете их погладить. — Он метнул быстрый взгляд на Нису. — Ничто так не заряжает с утра бодростью, как хорошая порция ласки.

Она почувствовала, как жар заливает шею и лицо.

Хэнк наблюдал за девочками и сам, кажется, радовался больше их. Он видел, как порозовело лицо Нисы, ее смущение было ему приятно, поскольку оно ясно говорило, что знаки внимания с его стороны не оставляют ее равнодушной.

Но в присутствии детей он не собирался выходить с Нисой за рамки профессиональных отношений. Не хотел подвергать угрозе проект «Дети и животные», к которому сам уже успел по-настоящему привязаться. Хэнк любил принимать вызовы, которые бросала ему жизнь. И свалившаяся как снег на голову семья Хэдвей бросала ему очередной вызов.

В этот момент мимо сарая с лопатами на плечах прошли Вилли и Мартин.

— Самая отменная работа на ранчо, скажу я тебе, — говорил Вилли парню. — Когда чистишь стойла, любая, самая поганая мысль испаряется из тебя еще до обеда.

Едва ли эти слова убедили Мартина, однако в его взгляде уже не было того высокомерия, с каким он глядел на Хэнка. И Вилли, конечно, был прав. Физическая работа всегда была мощным средством от душевных неприятностей. Только бы старик не начал отпускать свои излюбленные сомнительные шуточки.

— Я обожаю этих кошечек! — воскликнула Ребекка. Она сидела на утоптанном земляном полу сарая, а на коленях у нее возились три котенка. Похоже, эти малыши тоже больше нуждались в ласке, чем в еде.

Поглядев на Нису, Хэнк увидел в обращенном на девочку взоре неутоленную жажду материнства. Если его догадка верна, она хочет того же, что и он, — обзавестись семьей.

— А мне нравится их мама, — тихо промолвила Карли. — Мамы всегда самые лучшие.

Ниса крепко зажмурилась, сдерживая подступившие к глазам слезы. Нежная голубизна ее глаз затуманилась и потемнела. В них отразилась боль. Что это означает? — мучался догадками Хэнк. Просто эмоциональный отклик или какие-то горькие воспоминания терзают ее?

— А эта мама вдвойне замечательная, — сказал он, наклоняясь, чтобы погладить рыжую кошку. — Не только следит, чтобы дети были сыты и ухожены, но еще и охраняет сарай от мышей.

— Женщина, совмещающая дом и карьеру, — улыбнулась Ниса.

— Точно! — Господи, до чего же ему нравилось, когда она улыбалась! — Ну что, девочки, вы готовы отправиться в поход на птицефабрику?

— А потом еще можно будет посмотреть на котят? — спросила Ребекка.

— Золотко, да теперь они сами от тебя не отстанут. — Страхи и сомнения, то и дело бороздившие лица этих детей, буквально разрывали сердце Хэнка.

— А там есть маленькие цыплятки?

— Пока еще нет.

— Как это?

— А вот пойдем, и увидишь.

По одинаково хрупкому телосложению Нису и Ребекку можно было принять за мать и дочь. Интересно, а как выглядела бы их с Нисой дочь?

Ведя маленькую компанию к курятнику, он с улыбкой наблюдал, как Карли пританцовывает вокруг него, горя нетерпеливым предвкушением. Когда ему самому было семь лет, весь его мир вращался вокруг семьи, животных, земли и уймы простора и свежего воздуха. В последние годы все, кроме первого, он имел в избытке. Настала наконец пора обзавестись и семьей.

И то, что глаза его всякий раз с удовольствием останавливались на мисс Нисе Литл, ничуть не расходилось с этими планами. Не расходилось ни капельки.

— Это похоже на сбор яиц на Пасху, — обратился Хэнк к девочкам, войдя в курятник. — Только эти яйца не шоколадные, а самые настоящие. Они теплые, их надо брать аккуратно, чтобы не разбить. — Порывшись, он выудил один экземпляр и поднял повыше.

Наградой ему была лукавая улыбка Нисы.

— Точь-в-точь как я достаю из холодильника. Только намного интереснее.

Довольно хмыкнув, он поднял на руки Ребекку, которая немедленно выхватила у него яйцо.

— А почему та курица заперта в клетке одна? — захотела знать Карли.

— Это наседка, она насиживает яйца, из которых потом вылупятся цыплята.

— Я хочу посмотреть! — завертелась у него на руках Ребекка.

На лице Карли отразилось беспокойство.

— Мисс Ниса, а когда вылупятся цыплята, мы еще здесь будем?

— Обязательно! — Обогрев Карли успокаивающим взглядом, Ниса потянулась за висевшей на стропилах корзинкой.

Хэнк внезапно понял, что эти ребятишки, должно быть, считали постоянные перемены в своей жизни чем-то неизбежным — ведь их судьба целиком зависела от решений других людей. Хотя эти пятеро и не были ему родней, в нем уже заговорил инстинкт покровителя и защитника.

Ниса помогала девочкам собирать яйца. Зрелище было необычное. Хэнк не привык быть окруженным женщинами. Его окружали Вилли, Такер и Реба, на которую он давно смотрел как на парня своей команды.

— А сколько сладких булочек выйдет из этого? — Карли подняла наполненную яйцами корзинку.

— Достаточно для того, чтобы у тебя разболелся живот. — Хэнк был рад видеть, как у Карли пробуждается интерес к жизни.

— Как вы думаете, мисс Реба может научить нас печь такие булочки?

— Давайте отнесем ей корзинку и спросим.

— И Хэнк будет учиться?

На лице Хэнка была написана искренняя готовность.

— Нет, — ответила Ниса. — Я думаю, к следующему вторнику мы уже будем хорошо ориентироваться на ранчо, так что Хэнк, Вилли и Такер смогут вернуться к своим повседневным обязанностям.

— Ну, не знаю… — с ленивой улыбочкой возразил Хэнк. — Сладкие булочки мисс Ребы уже давно волнуют мое воображение.

Ребекка рассмеялась и, взявшись одной рукой за ручку корзинки, другой потянула за собой Хэнка. Из всех детей она легче других привыкала к жизни в «Соснах».

Ниса не раз думала над усыновлением Хэдвеев. Однако знала, что ее финансовое положение не позволит взять на воспитание всех пятерых.

Клэр же никак не могла взять в толк, почему Ниса не перестанет травить себе душу и не изберет другой вид деятельности — подальше от детей. Но у Клэр был добрый и любящий Роберт. Ей не довелось испытать чувство собственной неполноценности оттого, что ее муж не смог простить ей ее бесплодия. Ее никогда не бросали оттого, что она биологически ущербна. А с Нисой случилось именно это. И, не обретя счастья в браке, она полностью посвятила себя невостребованным детям. Даже если она и решится уехать из наполненного детворой Холи-Маунта, все равно никогда не оставит Хэдвеев.

Двое взрослых с двумя девочками шагали мимо паддока, где Такер обучал Томаса обращению с мулом Джизмо. Подходя к дому, Ниса услышала чарующие звуки: два голоса, женский и детский, сливаясь в гармонии, выводили мотив народной песенки. Увидев сестренок и Хэдвеев, Нелл резко оборвала пение.

— Это было чудесно, — воскликнула Ниса. — Я не знала, что ты так хорошо поешь, Нелл.

— У нее красивый голос, — подтвердила Реба. — Работать с ней — одно удовольствие.

— А мы принесли яйца! — объявила Ребекка.

— Мы бы хотели научиться печь сладкие булочки, — вторила Карли.

— А я готов облизывать ложки. — Хэнк подмигнул Нисе.

Бог мой, да этот человек мог бы завоевать сердце любой женщины!

— Мы можем начать хоть сейчас! — ответила Реба с улыбкой.

— Давайте! — в один голос воскликнули девочки.

— А как же огород?

— Я хочу остаться в огороде, — передумала Нелл.

— А овцы? — спросил Хэнк.

— Не знаешь, что и выбрать, — приуныла Карли.

Хэнк ласково потрепал ее по голове.

— Тогда вам придется приезжать снова и снова, пока все не испробуете.

Три девочки обменялись полными надежды взглядами.

Хэнк помахал ножницами.

— Тогда — на стрижку!

— На стрижку!

Стрижка овец прошла успешно. Хэдвеи устали и проголодались, но при этом все они, даже Мартин, чувствовали явное удовлетворение, когда вся команда ранчо, кроме Ребы, собралась во дворе у водопроводного крана. Настал полуденный перерыв.

Ниса радовалась, наблюдая, как замечательно обращался с детьми Хэнк. Он делал это так же ловко, как управлялся со всеми работами на ранчо. И еще — ее подкупала та искренняя симпатия, которой он окрашивал каждое слово и каждый взгляд, обращенные к ней.

— Я вот подумываю повесить качели в дверях сарая, — обронил Хэнк, отворачивая кран. — А вы, ребята, могли бы помочь мне в этом.

Дети обменялись загоревшимися взглядами. Все, кроме Мартина.

— А они не будут загораживать проход? — спросила Нелл.

— Не-ет, — отозвался Хэнк, плеща себе в лицо водой. — Когда мы с братьями были маленькими, у нас были такие качели. — Он весело улыбнулся девочке. — Вдобавок взрослые, посиживая в кресле на веранде, могут приглядывать за детьми.

И в этом был весь Хэнк. Он давал детям сладостную и столь необходимую свободу, но никогда не забывал, что взрослые за них в ответе. Из него действительно когда-нибудь получится прекрасный отец. Как жаль, что не ей суждено быть его женой…

— Ну ладно, давайте пересчитаемся, — скомандовал он, покуда дети плескались, возились и шумели. — Поднимите-ка головы!

— А где Ребекка? — спросила Ниса. — Она только что была возле меня.

Все оглянулись, но Ребекки нигде не было видно.

— Наверно, побежала к Ребе, посмотреть, готов ли обед, — предположил Вилли. — Пойду проверю.

— Только смотри, пока проверяешь, не съешь банановый пудинг, — подмигнув детям, крикнул Хэнк, раздавая полотенца.

Его беззаботный тон не обманул Нису. Во взгляде, которым он незаметно окинул двор, сквозило беспокойство.

Очень скоро из парадной двери высунулась голова Вилли.

— Реба пошла проверить, не собирает ли она цветы в саду. Я побегу на пастбище — может, она с овцами.

— Ребекка!!! — не своим голосом закричал Мартин, озираясь по сторонам.

Хэнк твердо положил руку ему на плечо.

— Далеко она не могла уйти.

С перекошенным от ярости лицом Мартин резко вывернулся из-под его руки.

— Проклятие! Это вы во всем виноваты!

— Думай, что говоришь, сынок. — Хэнк произнес это спокойно, но уверенно.

— Я вам не сынок! — презрительно сощурившись, с ненавистью воскликнул Мартин.

— Пожалуй, нет. Но все равно придержи язык. — Хэнк повернулся к Карли. — Голубка, слетай в курятник — может, она решила набрать еще яиц.

— Хорошо. — Девочка сорвалась было с места, но Мартин удержал ее.

— Стой здесь, Карли! — выпалил он и вызывающе уставился на Хэнка. — Не смейте ее посылать! Хотите, чтобы она тоже пропала?

— Ребекка никуда не пропала, — убежденно возразила Ниса. — Нас тут много, и мы не дадим ей потеряться.

— Мисс Ниса, давайте я схожу в курятник вместе с Карли, — предложила Нелл.

— Не она главная в нашей семье, Нелл. За вас отвечаю я! — Казалось, гнев Мартина нарастал с каждой минутой.

Такер взял за руку Томаса.

— Пошли поглядим на дороге — может, она решила погулять там.

— Не ходи с ним, Томас! — взвизгнул Мартин.

— Довольно, Мартин. — Ниса шагнула к подростку. — Чем дольше мы будем спорить…

— Замолчите!!!

— Нет, это ты сбавь обороты, — встал рядом с Нисой Хэнк. Он явно старался тщательно взвешивать каждое слово: — Возьми себя в руки, Мартин. Сейчас разговор не о тебе, а о Ребекке. Мы отправляемся на поиски. Ты можешь быть вместе со всеми, а можешь упиваться жалостью к себе. Но прежде, чем сядем обедать, ты извинишься перед мисс Нисой.

— Все в порядке, Хэнк. — Второе место после беспокойства о малышке, в мыслях Нисы занимало эмоциональное состояние Мартина.

— Нет, не все, Ниса. — Хэнк холодно посмотрел на Мартина. — Если у ребенка нет родителей, то это еще не означает, что у него нет головы.

Круто развернувшись, Мартин бросился к сенному сараю.

Нелл и Карли, держась за руки, побежали в сторону курятника, а Такер с Томасом устремились к дороге.

— Теперь мы упустили и второго ребенка, — прошептала Ниса.

— Мы никого не упустили.

— Сейчас с Мартином ты перегнул палку.

— Я смотрю на это иначе. У парня отказали тормоза. Надо дать ему это понять и научить отвечать за свои поступки.

— Я вовсе не обиделась.

— А зря. Разве ты не хочешь показать им, что уважение должно быть обоюдным? Научить ответственности?

— Я стараюсь сделать их жизнь более осмысленной и разнообразной. — Она повернулась, чтобы бежать вслед за другими. — Мне надо искать Ребекку.

Хэнк остановил ее, удержав за запястье.

— Ребекку ищут восемь человек. И они ее найдут. А мы должны определиться с правилами игры.

— Все, по-моему, и так ясно. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Ты — организационный спонсор. Ты предоставляешь свой участок и животных. А я обеспечиваю личное руководство.

— Так мне не позволено наставлять их и служить личным примером?

— Ты им не отец.

— Но и ты не мать.

— Мартин был встревожен и возбужден. Его требовалось успокоить, вернуть ему уверенность, а не отчитывать.

— Он должен научиться владеть своими чувствами. — Хэнк осторожно провел кончиками пальцев по ее щеке. — Это подростковый максимализм, Ниса. Я отнесся к мальчику не лучше и не хуже, чем отнесся бы к собственному сыну. Что тебя так напугало?

— А то, что он — не твой сын, и эта ссора лишь увеличит пропасть между вами. А Хэдвеи и без того слишком часто чувствуют себя отверженными.

— Ты убедишься, что я справедливый человек. — Он разжал руку на ее запястье, но пальцы скользнули вниз, переплелись с ее пальцами. — Испытай меня. Дай мне возможность сблизиться с ними, дай им почувствовать меня своим.

— Чтобы потом, когда настанет пора расставаться, это разбило им сердца?

— В жизни бывает все. Я не могу давать пустых обещаний, Ниса.

— Тогда не бери на себя роль отца. Животных будет вполне достаточно.

Челюсти Хэнка судорожно сжались, желваки заходили на щеках, а взгляд из оживленного сделался скучным и непроницаемым. Он повернулся и зашагал к сараю.

Ниса бросилась следом. Неужели Мартин, а потом и она сама провалили проект? Она никогда не простит себе, если из-за нее Хэдвеи лишатся чудесной возможности бывать на ранчо. Но как она может допустить, чтобы Хэнк стал для них чем-то большим, чем просто спонсор? Он сам признал, что созрел для того, чтобы обзавестись собственной семьей. Собственными детьми. И что тогда будет с Хэдвеями?

Она увидела, как Хэнк остановился в дверях сарая. Обернувшись к ней, поманил одной рукой, а палец другой поднес к губам. Тревога уступила место любопытству.

Глаза ее не сразу привыкли к полумраку сарая. А когда привыкли, она увидела Мартина, который, прислонясь к перегородке стойла, пристально смотрел в глубину помещения.

Проследив за его взглядом, Ниса разглядела спящую на сене Ребекку. Рыжая кошка и ее котята, словно защищая девочку, свернулись клубочками вокруг нее.

— Я никогда не видел, чтобы он спала так спокойно, — печально прошептал Мартин.

— Выходит, никчемные животные все же могут принести какую-то пользу, — ровным голосом заметил Хэнк.

Мартин ничего не ответил, но по тому, как он поспешно смахнул что-то с глаз, Ниса поняла: он не остался равнодушным.

— Я побуду с ней, пока вы обедаете, — вызвалась она. — Если только ты не думаешь, что ей будет лучше с тобой.

— Нет… она вам доверяет. — Мальчик бросил быстрый взгляд на Хэнка, потом снова перевел на Нису. — Мне жаль, что я на вас тогда…

Это было просьбой об извинении.

Ниса взглянула на Хэнка, чтобы понять, согласен ли он удовлетвориться этим, но Хэнк не смотрел на нее.

— Пойду скажу остальным, что все в порядке, — бросил он, поворачиваясь.

— Я очень испугался, — признался Мартин, как только Хэнк вышел.

— Я знаю.

— У вас есть братья или сестры?

— Нет.

— Тогда вам не понять. Для меня нет ничего дороже, чем они.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Вечером Хэнк обнаружил у себя папку с бумагами из агентства, которые Ниса забыла у него на ранчо. Он забрался в свой грузовичок и покатил в Холи-Маунт. Ведь он не увидит ее до вторника, а им надо утрясти некоторые разногласия, назревшие днем.

Невозможно было отрицать физическое влечение, которое Хэнк испытывал к Нисе. Когда она находилась поблизости, он чувствовал в воздухе между ними электрический разряд. И боль, когда ее рядом не было. Воспоминания о ее нежной, хрупкой красоте не давали ему уснуть, а по утрам он чувствовал себя неудовлетворенным, словно что-то важное осталось невыполненным.

Не мог он отрицать, что его тянуло к ней и эмоционально. Хэнк восхищался и ею самой, и ее работой. И что самое главное — он чувствовал к ней доверие.

Но было в ее поведении и то, что Хэнк никак не мог понять. Взять, к примеру, ее отношения с Хэдвеями. С одной стороны, она ждала от него помощи, но в то же время вроде бы и нет. С одной стороны, хотела приобщить детей к непростой жизни на ранчо, с другой — стремилась оградить их от малейшего вмешательства с его стороны. Хотела, чтобы он служил им жизненным примером, но не позволяла поступать так, как поступал бы отец.

Однако наибольшее беспокойство вызывало у Хэнка не столько сказанное или сделанное Нисой, сколько то, что она не сказала и не сделала. В то время как он распространялся о своих чувствах, Ниса лишь слушала. Она почти не рассказывала ему о себе, о своих личных пристрастиях, желаниях, надеждах. А еще меньше — о планах на будущее. Лишь выражение боли, появлявшееся время от времени в ее глазах, было единственным намеком, что не все в ее жизни легко и гладко.

Хэнк был человеком гордым и не любил вмешиваться не в свое дело. Но прежде чем начинать какие-либо романтические отношения, ему хотелось положить конец всем недоразумениям и разобраться, что происходит между ним и Нисой Литл.

Он остановился у ее дома и, сунув бумаги под мышку, вышел из машины.

Когда она показалась в дверном проеме и Хэнк увидел ее — босую, в просторной футболке, в коротко обрезанных шортах, обнажающих стройные ноги, с по-детски беззащитным выражением лица и растрепанными волосами, — у него перехватило дыхание. Да еще этот блестящий красный леденец в ее руке.

— Не думал, что вы любите такие леденцы, — пробормотал он вместо приветствия.

— Хотите такой же? — смущенно улыбнулась она.

— Разумеется! — выпалил он, хотя терпеть не мог леденцов. — Вы забыли это на ранчо, — прибавил он, протягивая ей документы.

— А я как раз собиралась заняться бумагами, — сказала Ниса, распахивая перед ним дверь.

— Может, нам лучше обсудить сегодняшний день? — предложил Хэнк.

Ему захотелось поцелуями разгладить маленькие морщинки, которые появились у нее на лбу после его слов.

— Мартин… — вздохнула Ниса.

— Не только.

Она повернулась и повела его в огромную, с высоченным — как в соборе — потолком, гостиную, отделанную в белых тонах. Комната выглядела очень впечатляюще, хоть и отдавала больничной чистотой.

При своем росте в шесть футов три дюйма Хэнк почувствовал себя здесь карликом.

— Не хочу показаться бестактным, но по-моему это жилье не слишком вам подходит.

— Согласна. — Ниса прошла к встроенному шкафу, где размещался бар. — Эта гостиная предназначалась для вечеринок сотрудников большой корпорации. — Хотите пить?

— Не откажусь.

Она протянула ему бокал с колой.

— Вы на меня сердитесь?

— Я? Сержусь?

— Похоже, сегодня днем мы разошлись во мнениях по поводу воспитания детей.

— На мой взгляд, главнее всего то, что мы оба хотим одного и того же — благополучия для Хэдвеев.

— Разве? — Она присела на краешек большого белого дивана.

— Думаю, да. Просто у нас разные подходы к воспитанию.

— Но мы им не родители.

— Не надо понимать так буквально. — Он сел в кресло напротив. Теперь их разделял стеклянный кофейный столик непомерных размеров, заваленный бумагами. Рядом лежал знакомый ноутбук. — Просто наше поведение с ними показывает, как бы мы вели себя, будучи родителями.

— Все это становится более сложным, чем мы с вами могли представить, — произнесла она, нервно потирая руки. — И вполне естественно, что мы оба привносим в дело свой личный опыт — деловой и эмоциональный.

— Да. — Чтобы не спугнуть ее и не заставить переменить тему, Хэнк не стал больше ничего говорить.

— Не возражаете, если мы это обсудим? — нерешительно спросила Ниса.

Хэнк кивнул.

— Я так поняла, что вы были со мной абсолютно откровенны. Вы сказали, что чувствуете готовность обзавестись семьей и собственными детьми. Это побуждает меня спросить, что в этом случае будет с Хэдвеями.

— Погодите. С чего вы взяли, что одно мешает другому?

— Вы не знаете, как ваша жена может отнестись к программе «Дети и животные».

Он широко улыбнулся ей и покачал головой.

— Вижу, вы невысокого мнения о моей способности выбрать себе жену. — Ах, если бы она проявила больше наблюдательности и внимания к тем знакам внимания, что он ей посылал!

Ниса покраснела, но выдержала его взгляд.

— Если бы вы знали, сколько я билась за то, чтобы пристроить этих детей хотя бы временно. Хотя бы не на полную неделю. Мне так хочется, чтобы эта программа сработала.

— И мне хочется. Почему вы так убеждены в провале?

Она не сразу отважилась поднять глаза. Ниса знала мнение Хэнка о кровных узах. Оно было почти таким же, как и у Мартина. Молодая женщина не собиралась оскорбить эти чувства или бороться с ними. Но судьба научила ее заглядывать и на обратную сторону медали. Если Хэнк действительно хочет честности, что ж, она будет честной.

— Я говорю о боли, которую испытывает тот, кого отвергли, — медленно произнесла она, не желая приближаться к скользкой теме своей неполноценности. Она не нуждалась в жалости этого человека. И одновременно очень боялась что он ее осудит.

— Вы говорите так, словно испытали это на собственном опыте, — донесся до нее его голос.

— Да, это так. — Она подняла на него взгляд. Посмотрела прямо в его глаза. — Мой муж оставил меня год назад.

— А от меня ушла невеста.

Ошеломленная его откровенностью, Ниса не знала, как реагировать на это признание.

— Я сказала вам это вовсе не для того, чтобы услышать: «Бедная Ниса!»

Он улыбнулся.

— За кого вы боитесь, Ниса? — он подался вперед в своем кресле. — За Хэдвеев или за себя?

— Я вовсе не боюсь. — Она посмотрела на него упорным взглядом, пытаясь сообразить, как все ему объяснить, не говоря самого главного. — Просто я хорошо понимаю, в каком ненадежном положении ощущают себя Хэдвеи. Я знаю, что значит быть покинутой, и я понимаю, как это трудно — начать доверять вновь.

— Я очень хотел бы, чтобы вы мне доверяли. — Она увидела тот взгляд, каким он смотрел на нее во время их первой встречи, на автобусной остановке. Тот, что проникал в самую глубину души.

— Вы о Хэдвеях?

— Да. А также о нас.

— О нас? — Да.

— Вы имеете в виду наше сотрудничество?

— Скорее, наши взаимоотношения. — Он поднялся, обошел вокруг стола и сел рядом с ней. — Похоже, у нас будет двойная повестка дня, Ниса.

— Я не ожидала…

— Я тоже не ожидал, но разве такое невозможно?

Она сидела с ним бок о бок, напряженно и скованно, каждую секунду собираясь встать и уйти. За последний год Ниса похоронила в себе много эмоций, не давая им выхода, не делясь даже с Клэр. Почему же сейчас она испытывает искушение открыться Хэнку Уиттейкеру? Человеку, который никогда не сможет стать для нее Единственным мужчиной.

Она ощутила на руке прикосновение его пальцев и поняла, что дрожит.

— Что-то не так? В чем дело? — Глаза его словно убеждали, что он все поймет.

— Когда Пол ушел от меня, — начала она осторожно, — у меня осталось ощущение, что я не совсем женщина. С тех пор у меня ни с кем не было близких отношений. — Она попыталась улыбнуться. — Видимо, я просто заржавела.

Он нежно провел большим пальцем по ее нижней губе.

— Поверьте мне, женщина, которую я целовал в среду, была женщиной на все сто процентов.

Больше всего на свете хотелось ей в эту минуту дотронуться до него. Убедиться, что он настоящий. Не мечта, не фантазия, порожденная ее острой тоской и голодным желанием. Несмелым движением она положила ладонь ему на грудь и почувствовала его тепло. Ощутила мерные удары его сердца. В нем чувствовалась такая сила и такое непреодолимое притяжение…

— Скажите, что было не так с теми поцелуями в среду? Что испугало вас?

Ниса покачала головой. Она не могла придумать ни одного недостатка.

— А у меня они здорово распалили аппетит.

— Хэнк, но дети!.. — попыталась она воззвать к его здравому смыслу.

— Не вижу здесь никаких детей, — возразил он, целуя ее в кончик носа. — Здесь только ты да я.

Он притянул ее к себе и заключил в объятия. Его губы отыскали ее рот и властно прижались к ее губам. Поцелуй был наполнен страстью и желанием. Если тот поцелуй был похож на вопрос, то этот был обещанием. Он словно утверждал, что назад пути нет.

Перебирая пальцами волосы Хэнка, Ниса все крепче прижималась к нему. Из груди у него вырвался приглушенный звук, и несмотря на предостерегающие сигналы, что посылал ее рассудок, выходило, что этот человек — тот самый, и подходил он ей, как никто другой. Ее тело так точно и правильно отзывалось на малейшее его движение… На каждое прикосновение.

А эти прикосновения делались все настойчивее и смелее. Руки Хэнка скользили по нежным округлостям ее фигуры, дразня и обещая невероятное наслаждение.

— Ты такая мягкая и нежная, — услышала она его хриплый шепот.

А он был таким твердым. Налитые мускулы груди и рук. Она с удовольствием прикасалась к нему, от осязания его тела кружилась голова.

— Хэнк, — выдохнула она, будто давая торжественную клятву. Сейчас, в этот момент, он целиком принадлежал ей.

Хэнк заглянул ей в глаза.

— Знаешь ли ты, что сводишь меня с ума с той самой минуты, как я увидел тебя? Там, на остановке?

— Правда? — Впервые за долгое время она ощутила себя настоящей женщиной.

Хэнк приблизил рот к ее губам и прошептал, тихонько щекоча:

— Да, мэм.

Не в силах выдержать это восхитительное поддразнивание, она охватила ладонями его голову. Притянула к себе. Поцеловала, горячо и порывисто, будто в последний раз.

В ответ он издал тихий стон, и его рука скользнула под ее майку. В следующее мгновение Ниса почувствовала, как твердая ладонь Хэнка ласкает ее живот, талию, спину, потом — грудь.

С Хэнком Ниса каждой клеточкой тела ощущала себя женщиной. Лелеемой. Желанной и охваченной желанием.

Господи, кто-то был прав, когда говорил, что с любимым слышишь звон колокольчиков…

Настойчивый звонок в дверь постепенно вернул обоих к действительности.

— Ниса! — донесся голос Клэр. — Открой! Я знаю, что ты дома. Роберт на занятиях, а я забыла ключи.

Колокольчик зазвонил вновь.

Со стоном разочарования Хэнк разжал объятия.

— Придется открыть. — Смущенно улыбаясь, Ниса поправила смятую одежду.

— Знай, что я схожу по тебе с ума. — Он поймал ее за руку.

Ей потребовались вся сила воли, чтобы сдержаться и не броситься вновь в его объятия.

— А я безумно хочу позволить себе то же самое.

— Но ты ведь не будешь бороться с этим чувством. — То был не вопрос, а почти требование.

— У меня нет сил бороться… — Как ни трудно ей было произнести эти слова, но, признав очевидное, она воспрянула духом.

— Ниса! С тобой все в порядке? — Чувствовалось, что Клэр не на шутку встревожена.

— Надо впустить ее, — вздохнула Ниса, разглаживая майку.

— Пожалуй, я пойду, — сказал Хэнк.

Да, так будет лучше. Ей потребуется время, чтобы осознать новый поворот в их отношениях.

— Крошка моя! — ринулась через порог подруга. — Ты не заболела? Ты вся горишь! — Прошло несколько секунд, прежде чем Клэр заметила Хэнка. — Э-э… я тогда…

— Хэнк Уиттейкер, мэм, — представился тот, протягивая руку.

— Клэр Инглиш, — она пожала его руку.

— До встречи, — сказал Хэнк Нисе.

— До свидания. — Она с нескрываемым сожалением смотрела, как он шагает к своему грузовику.

— А почему ты так долго не открывала? Чем вы занимались? — Клэр шутливо потрясла Нису за плечо.

— Я… мы… Хэнк привез мне документы к договору, которые я забыла на ранчо. — Ниса нехотя закрыла дверь.

— Вы что, изучали их на кушетке?

— Послушай, разве мы не решили, что я никак не могу выходить с Хэнком за рамки профессиональных отношений? Посиди, пока я найду ключ.

— Забудь про ключ. Объясни, что изменилось в твоих отношениях с мистером Суперменом?

— Ради всего святого! С чего ты взяла, будто что-то изменилось? — Произошедшее между ней и Хэнком было столь необычно и неожиданно, что она пока не была готова делиться с подругой этой новостью.

Но Клэр не отставала:

— С чего я взяла? Да этот человек смотрел на тебя так, словно хотел проглотить целиком. С того, что твоя одежда смята, волосы растрепаны, а сама ты красная как рак. Дорогуша, меня не обманешь, я прекрасно знаю это сияние глаз! — Она осеклась и испуганно прикрыла рот рукой. — Надеюсь, я вам не помешала?

— Нет-нет! — поспешно сказала Ниса. — Если тебе так уж интересно, он снова меня поцеловал.

— И что это значит?

— Это значит, что мне приятно проводить время в его обществе. Это значит, что я уже сто лет ни с кем не встречалась. Что мы вполне могли бы видеться и вне работы. Вот что это значит.

— И тебя это больше не пугает? Ты счастлива? — Любопытный огонек в глазах Клэр сменился участием.

— Как никогда, — не удержалась от счастливой улыбки Ниса.

— Ты уже сказала ему, что у тебя могут быть только усыновленные дети?

— С какой стати? А кроме того я не уверена, что он, собирается пойти дальше пары поцелуев.

— Послушай, ты обещала, что с самого начала будешь с ним честной.

— И ты туда же! — Нисе вдруг показалось, что и лучшая подруга против нее.

— О, милая, уясни себе, что любая пара, строя планы на будущее, должна рассматривать возможность бесплодия. С Полом вы этого не сделали. Но тогда ты еще не знала…

Да, конечно, однако Ниса полагала, что их любовь так крепка, что должна выдержать все — и хорошее, и плохое. Она беззаветно верила в их любовь.

Но она ошиблась.


Насвистывая незатейливую мелодию, Хэнк входил в контору шерифа графства. Он был слишком возбужден и переполнен мыслями о Нисе, чтобы ехать на ранчо и заниматься бухгалтерией или спать.

Он застал Брета погруженным в работу.

Хэнк остановился в дверях.

— Здорово! — бросил он, прислонившись к притолоке. Ему хотелось, чтобы весь мир чувствовал себя так же превосходно, как он.

Брет поднял голову, на лице его отразилось страдание.

— Эти бумаги меня когда-нибудь угробят.

— Не желаешь выпить со мной пива?

— Да вообще-то можно. — Брет встал. — Рабочий день ведь закончился.

Они поднялись наверх, в холостяцкую квартирку Брета.

Брет открыл холодильник. Содержимое состояло из четырех бутылок пива и коробки ореховой пасты.

— Почему ты в городе так поздно?

— Было одно дело… — Взяв бутылку из рук брата, Хэнк уселся за кухонный стол.

Брет прищурился.

— А оно случайно не имеет отношения к хорошенькой леди из агентства «Дети Джорджии», а?

— Может быть, — ухмыльнулся Хэнк.

— Надеюсь, ты не затеваешь ничего серьезного?

— Почему бы и нет?

— Ну, во-первых, ты едва ее знаешь.

— Эй, послушай. Отец говорил, что узнал маму в тот самый момент, как увидел.

— И пережил ее всего на два месяца.

— К чему ты клонишь?

— Сильная страсть убивает. Я всего лишь хочу, чтобы ты вел себя чуть осмотрительнее.

— Моя полуторагодовалая помолвка с Элен была шагом весьма осмотрительным, а чем все кончилось! Не думаю, что время играет роль. Все дело в людях.

— Тогда давай поговорим о людях. Ты не забыл, что ты — владелец ранчо?

— И что?

— Допустим, мисс Ниса действительно так прекрасна. Да, она хороша, хрупка и прелестна, изысканна и нежна. И так же уместна на ранчо, как хрустальный канделябр на пикнике.

— Внешность бывает обманчива! — пылко возразил Хэнк.

— Да, тебе здорово приспичило жениться.

— Не бойся, я вовсе не помешался, — неожиданно улыбнулся Хэнк. — Просто я нутром чую, что эта женщина — та самая, моя.

Чем больше расплывался в улыбке Хэнк, тем мрачнее делаюсь лицо Брета.

— А тебе известна статистика разводов? — не слишком деликатно спросил шериф. — Ты видишь, через какие трудности проходят кузен Эван и его жена Цилла?

— Она любит детей, — заметил Хэнк.

— Конечно, ведь она работает в агентстве по усыновлению! Помяни мое слово: прежде, чем высохнут подписи под брачным свидетельством, она наводнит твое ранчо чужими детьми.

— Ты всегда был сварливым и придирчивым занудой.

— Кому-то надо думать об обратной стороне медали.

— Почему я не могу ухаживать за Нисой Литл без благословения своего брата?! Почему не могу завести полный дом своих собственных детей и столько же бездомных детей из агентства?!

Внезапно он осекся. Эта простая мысль впервые пришла ему в голову.

Ниса, кажется, особенно волновалась, что он откажется от участия в программе, если найдет подходящую женщину и заведет свою семью. Но Ниса и есть та самая женщина, так почему бы им вместе не продолжать все это? Почему они должны отказываться от собственного счастья?

Несмотря на то, что Брет был мрачнее тучи, Хэнк вдруг расцвел в счастливой улыбке.

Мысль о Нисе и новом плане сделала его великодушным. Он решил не ссориться с братом.

— А знаешь, братишка, женщина могла бы сгладить некоторые острые углы твоего характера.

— В моей работе без острых углов не обойтись, — отрезал Брет. — Мы же собирались быть ковбоями. Дикими и свободными.

— Я могу влюбиться и остаться свободным.

Впервые произнесенное вслух, это слово потрясло и самого Хэнка.

— Позволь спросить у тебя одну вещь. Когда ты стал взрослым и задумался над судьбой родителей, тебе не приходило в голову, что жертва, принесенная отцом во имя любви, слишком высока?

— Никогда! И в этом разница между нами. Ты видишь препятствия. Я — будущее.

— Ну, мне пора к моим бумагам, — тряхнул головой Брет.

— Спасибо за пиво. — Хэнк встал. — И за поддержку.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Ранним утром, во вторник, Ниса стояла в сенном амбаре перед кормовым бункером и раскладывала кормовые смеси по ведрам, которые затем вручала своим подшефным. Они разносили корм обитателям Ноева ковчега.

Ощущение величайшего умиротворения сопровождало каждое движение молодой женщины.

Нисе было легко представить себя матерью этой пятерки. Представить Хэнка отцом, а «Сосны» — их общим домом. От этой картины у нее захватывало дух. Что за беда, если она будет хранить эту мечту в глубине сердца!

Эти фантазии доставляли ей огромную радость.

— О чем мечтаете, мэм? Поделитесь за небольшую плату, — услышала она голос незаметно подошедшего Хэнка.

Этим утром они впервые встретились после того вечера. Хотя Хэнк в присутствии детей и держался с ней предельно корректно, во взглядах, которые ей посылал, были пыл и мальчишеская влюбленность. Ниса отвечала ему тем же.

Что бы ни сулило ей будущее, она больше не собиралась отрицать своего растущего влечения к Хэнку.

— Я думала о том, — сказала она, улыбаясь ему, — какой это чудесный день!

Сзади подошел Мартин, зачерпнул ведром смеси из отрубей, метнул на них хмурый взгляд и тут же отошел.

— Мартин, похоже, с тобой не согласен, — заметил Хэнк.

— Мартин не уверен, что пора неожиданного везения продлится. Его постоянная угрюмость — просто способ уберечься от разочарований.

— Хотелось бы и мне найти способ, чтобы он верил мне.

— Терпение, Хэнк. — Она с робким ободрением похлопала его по руке и покраснела, потому что он немедленно расцвел улыбкой.

— Смотрите, что я принесла вам, мисс Ниса! — Скача вприпрыжку рядом с Карли, Ребекка размахивала высоко поднятой ромашкой.

— Спасибо, мои дорогие! — Ниса присела, принимая подарок.

— Позвольте мне, — потянулся за ромашкой Хэнк. С заботливой теплотой, от которой счастливо замерло ее сердце, и нежностью, от которой загорелась кровь и запела душа, он аккуратно воткнул цветок ей в волосы. — Ну как, правда красиво? — обратился он к девочкам, не сводя глаз с Нисы.

— Красивее, чем Амос в венке из ромашек, — сказала Карли, проказливо поблескивая глазами.

— Вы сплели моему борову венок из ромашек? — вытаращил глаза Хэнк.

— Да, сэр, — хором ответили они.

— И он вам позволил?

— Он даже позволил Карли почесать себе за ушками.

— Вот это да! — Хэнк озадаченно потер подбородок. — Надо рассказать об этом Вилли. Может, тогда он изменит свое мнение о старине Амосе.

— Знаете, Амос быстрее бы вылезал из огорода, если бы Вилли не ругал его так сильно, — тихо сказала Карли.

Хэнк наклонился к ней и доверительно прошептал:

— А ты знаешь лучший способ?

— Да. Алтей аптечный. Я видела по телевизору, как свинья ради алтея проделывала такие штуки!

Хэнк хмыкнул, качая головой.

— Ладно, я попрошу мисс Ребу приготовить приманку, и мы проверим твой метод.

Маленькая Ребекка захлопала в ладоши.

— Но сами пока не выпускайте Амоса, — поспешил предупредить Хэнк. — И других животных тоже.

— Ах, что вы! — вмешался подошедший Мартин. — Можем ли мы допустить, чтобы что-нибудь случилось с этими драгоценными выродками! — Рот его кривился от невыразимого презрения.

Ни один мускул не дрогнул на лице Хэнка.

— Каждое живое существо у нас в «Соснах» заслуживает внимания и уважения, Мартин. В том числе и ты. Я не хочу понапрасну рисковать никем.

Взгляд подростка оставался жестким.

— Я обещал Томасу, что помогу им с Вилли приладить качели.

— А потом я, возможно, покажу тебе, как управлять грузовиком. Тебе уже пятнадцать, у тебя есть водительские права?

— Нет. — Мартин смотрел на Хэнка так, будто тот сошел с ума. — Откуда? Я живу в государственном приюте, к вашему сведению. — Резко развернувшись, он вышел из сарая.

— Мартин велел нам не слишком привыкать здесь, — тихо проговорила Карли.

— Мартин просто боится, что мое гостеприимство быстро закончится, — провожая подростка взглядом, негромко произнес Хэнк, ласково кладя руки на плечи девочек. — Но этого не будет. Обещаю.

Сердце Нисы наполнилось болью за мальчика и одновременно гордостью за мужчину. Ах, если бы найти способ уладить отношения между ними! Но единственным ее оружием было время. Если только Хэнк уже не сыт по горло дерзостью Мартина…

Она поспешила заглушить эту мысль.

— Идемте, девочки, — весело сказала она. — Поможем мисс Ребе и Нелл в огороде.

— Точно, — кивнул Хэнк. — На обед будет фасоль, и нам с вами предстоит ее собрать.

— Нам с вами? — удивилась Ниса. Она впервые услышала, что Хэнк собирается выкроить для них больше времени из своего распорядка. — У вас разве нет других дел?

— Такер уже занялся тренировкой лошадей, если вы об этом. И помните, я сказал Мартину, что на ранчо нет вещей маловажных. Я обещал Ребе перевернуть компост для огорода и починить загородку у кроликов. Гораздо веселее заняться этим сейчас, когда рядом вы будете собирать стручки.

— Пойдемте, мисс Ниса, — потянула ее за джинсы Ребекка.

— Не будем зря тратить время, — поддержал Хэнк, тихонько беря Нису за руку. — Хочется поскорее увидеть вас троих в широкополых шляпах.

О, как все изменилось с того вечера, в пятницу! Тогда они сделали лишь первый робкий шаг к пониманию и сближению. Теперь не может случиться ничего плохого.

— Хэнк, — нарушил его мысли тонкий голосок Карли, — Томас сказал, что Такер обещал научить его запрягать Джизмо в повозку и управлять. Когда подлечат Джизмо. А нам тогда можно будет покататься?

— Конечно. — До чего же приятно было слышать, как эти дети строят планы на будущее. И приятно быть частью этих планов — пусть даже небольшой.

— Мисс Реба! — окликнула Ниса. — Прибыли ваши сборщики фасоли.

— Как раз вовремя. — Реба держала в руках три старомодные цветные шляпы. — Вот, надевайте. Этот от солнца.

— Правда, мы будто цветник? — просияла Карли.

— Красавицы на длинных стебельках, — согласился Хэнк. Сердце его переполнялось счастьем.

— А где фасоль? — спросила Ребекка.

— Прячется, — пояснила Нелл. — Это похоже на поиски сокровищ. Пойдем, покажу.

Хэнк помедлил еще мгновенье, наблюдая, как стайка женщин разбредается по огороду. Пожалуй, ему было бы нетрудно привыкнуть к цветнику на своем ранчо.

Покуда весь женский состав трудился над сбором сырья для обеда, он яростно перелопачивал компост. А в голове рождались разные идеи. Позднее придется обсудить их с Нисой. Например, Хэдвеям было бы интересно пообщаться на ранчо с другими детьми. Прежде всего он, конечно, думал о Крисе и Кейси. Может, стоит организовать общий пикник или барбекю. Большое семейное мероприятие…

Внезапно воздух прорезал пронзительный крик.

Хэнк поднял голову и увидел, что в саду столпотворение. Реба торопливо уводила девочек к дому, осталась одна Ниса, которая неистово махала соломенной шляпой.

Шершни! Эдак она только добьется, что они всю ее покусают. Он одним махом перепрыгнул через частокол изгороди.

— Ниса! Брось шляпу!

Забыв об опасности быть ужаленным, он выхватил у нее соломенную шляпу и швырнул далеко, за овощные гряды.

— Тихо, не шевелись, — как можно спокойнее приказал он и, подняв ее на руки, понес через огород на кухню. Главное сейчас было вовремя оказать помощь. Один из его двоюродных братьев погиб от укусов шершней.

В углу ее рта он заметил растущую на глазах красную шишку.

— Тебя раньше когда-нибудь жалили?

— Да… в прошлом году…

— Последствия были?

— Коллеги с неделю дразнили меня. — Она смущенно и жалобно посмотрела на него. — Я не могла сидеть.

С облегчением вздохнув, Хэнк опустил ее на стул.

Через кухню с баллончиком инсектицида пронеслась Реба.

— Девочки сидят в столовой, лущат фасоль. Питьевая сода в буфете. Пойду обработаю гнездо. Оно оказалось в земле. Прямо в конце грядки с латуком. Бедняжка на него наступила.

— Господи, — Ниса осторожно дотронулась до укушенного места. — Какая же я дура!

— Зачем ты так? — упрекнул ее Хэнк. Он достал соду и, добавив воды, приготовил кашицу. Теперь, когда оказалось, что Ниса вне опасности, он успокоился.

— Да я просто беспомощная неумеха. Никак не могу приспособиться на ранчо. Как рыба, выброшенная из воды.

— Каждый может наступить на осиное гнездо, если оно оказалось под ногами.

— Дело не только в шершнях, — пробормотала Ниса. Она обнаружила на запястье еще одно жало и теперь внимательно вглядывалась в него.

Держа в руках соусник с содовой пастой, Хэнк опустился рядом на корточки.

— Позволь-ка. — Он взял ее руку. Повернул, положил на больное место целебную кашицу.

— Ты помнишь, как я в первый раз приехала сюда?

Мог ли он забыть?

— Я тогда порвала блузку, сломала каблук и подвернула лодыжку.

— Насколько я помню, на тебя основательно насел Баузер. — Теперь Хэнк занялся укусом около рта. Такого чудного ротика. Который так приятно целовать. Стараясь не думать об этом, осторожно смазал покрасневшее место. — Ну как? Дыхание в норме?

— Да, все прекрасно.

Он изучающе провел пальцами по ее рукам, вдоль шеи.

— Никаких повреждений больше не наблюдается, — улыбнулся Хэнк. — Доктор говорит, пациент будет жить. На сей раз без ущерба для достоинства. — Он выразительно посмотрел на ее кругленькие ягодицы. — Он придвинул плетеный стул ближе к Нисе. — Ну а теперь выкладывай, откуда такие мысли, что ты не годишься для жизни на ранчо?

Хотя он и сам не раз думал то же самое, но боролся с этими мыслями, потому что успел очень сильно к ней привязаться.

— Да так, мелкие сомнения, — отмахнулась она и стала подниматься. — Нам лучше пойти к детям.

— Дети чувствуют себя прекрасно. Все пятеро. — Он пристально заглянул ей в глаза. — Я хочу знать, почему тебе неуютно на ранчо.

Ниса опустилась на стул. Она пожалела, что выразилась столь поспешно и опрометчиво. Несдержанность была не в ее характере.

— Я не говорила, что мне неуютно, — ответила она, тщательно взвешивая слова.

— Ты сказала, что чувствуешь себя рыбой, выброшенной из воды.

— Я никогда не жила в деревне. — Она перевела дыхание. — Я родилась и выросла в респектабельном городском предместье.

— Ну и что?

— А то, что я вроде бы руководитель программы, а разбираюсь во всем этом не больше, чем дети.

— Хочешь сказать, что чувствуешь себя обманщицей? Ну так можешь не сомневаться: недостаток специальных знаний с лихвой компенсируется твоим энтузиазмом.

— Я должна лучше разбираться в том, что происходит вокруг. А вдруг кто-то из девочек тоже ужален?

— Нет.

— Я и понятия не имела, что у шершней бывают гнезда в земле.

— Теперь имеешь. — Он взял ее за руку. — И точно так же — девочки. Это был полезный опыт. Разве не за этим ты привела Хэдвеев ко мне на ранчо?

Взглянув поверх его склоненной головы, Ниса заметила стоящего в дверях Мартина, который буквально прожигал их взглядом. Глаза их встретились, и подросток, быстро повернувшись, исчез. Неприятный холодок пробежал по спине у Нисы.

— Хэнк, здесь только что был Мартин.

Хэнк медленно выпустил ее руку, потом встал.

— Хочешь, я поговорю с ним?

— Нет. — Она тоже встала. — Я сама. Тогда будет меньше этого петушиного противостояния, которое он так усиленно провоцирует.

Хэнк погладил ее по щеке.

— В том, что он видел, не было ничего плохого.

— Это мы с тобой знаем. — Она повернулась и поспешила вслед за подростком.

Она нашла его возле паддока. Он стоял, прислонясь к изгороди и наблюдал, как Такер тренирует громадных тяжеловозов.

— Мартин, мне бы хотелось с тобой поговорить.

— Вы любите Хэнка? — Мальчик даже не пытался скрыть враждебность в голосе.

— Да, — ответила Ниса, чувствуя, что Мартин заслуживает честного ответа.

— Вы собираетесь за него замуж?

— Нет! — Она положила руку на плечо мальчику, вынуждая его обернуться. В глазах его застыло замешательство. — Мы даже не встречаемся. Просто мы нравимся друг другу. Очень нравимся. И нам хотелось бы лучше узнать друг друга.

— Он-то точно хочет на вас жениться.

— А разве это так ужасно?

Мартин снова отвернулся. Прищурившись, уставился на паддок. Было похоже на то, что он старается побороть слезы.

— Вы с ним ничего нам не должны.

— О нет, должны!

Он искоса бросил на нее взгляд, но промолчал.

— Мы твердо намерены продолжать проект «Дети и животные». Хэнк только что пообещал твоим сестрам, что не отступится, что вы здесь всегда желанные гости.

— Да?! Посмотрим, что он скажет, когда у него будет собственная семья. Тогда мы пятеро наверняка станем обузой. — Мартин резко обернулся и посмотрел ей в лицо. — Мы вам чужие по крови! — Он провел рукой по глазам. — Вилли велел мне мыть руки к обеду. Пойду к насосу.

Ниса глубоко вздохнула. В жизни мальчика было так мало постоянного, что он боялся даже надеяться на чудо.


Хэнк сидел за письменным столом, уставившись в ежедневник. Он совершенно забыл, что ему предстояло выехать на неделю в северо-восточную часть штата на выполнение лесозаготовительных работ с использованием обученных им лошадей.

До чего же не хотелось уезжать!

В комнату с криком ворвался Такер:

— Мартин выпустил животных!

— Как это?!

— Мы с ребятами умывались к обеду — и вдруг смотрим: Мартина нет. Мы подумали, он пошел к дому…

Краешком глаза Хэнк увидел мелькнувшую в огороде спину борова.

— И Ноев ковчег тоже?

— Всех. И двух першеронов, с которыми я работал в паддоке.

— Проклятие! — Першероны были очень ценными животными. И они составляли главную статью дохода. — За дело. Где парень?

— Реба видела, как он пронесся в сторону большого пастбища.

Нахлобучив шляпу, Хэнк вихрем промчался мимо Такера.

— Тому, кто свяжется с семейством Хэдвеев, придется проверить, что у парня с головой!

В этот момент он столкнулся с Нисой и пожалел о вырвавшихся словах. Разгневанный отец мог позволить себе такое замечание. Но Хэнк не был отцом Мартина, и это прозвучало жестоко.

И гнев в глазах Нисы свидетельствовал о том, что она слышала каждое слою.

— Мы должны найти его, — сказала она.

— Мы должны изловить першеронов.

— Две лошади значат больше, чем один мальчик? Так?

— Нет, не так. — Задержка могла стоить Хэнку двух лучших першеронов, но сейчас важнее для него было добиться взаимопонимания с Нисой. — Думаю, я знаю, почему Мартин это сделал. И уверен, что он не убежит, заставив сестер и брата волноваться. Зато у лошадей нет скрытых психологических мотивов, и, пока мы спорим, они могут оказаться за границами графства.

Вперед выступил Такер:

— Мы с Вилли позаботимся о лошадях. Ребята вместе с Ребой уже ловят Ноев ковчег. А вы позаботьтесь о Мартине.

— Я позабочусь о Мартине, — заявила Ниса. Вся ее фигура выражала непреклонную решимость.

— На этот раз тебе меня не отстранить. — Хэнк ухватил ее за локоть и потянул по коридору.

— Я не хочу, чтобы ты повредил ему.

— Нужно научить его уважать дисциплину.

— Он нуждается в понимании.

— Я его понимаю.

— Объясни, — потребовала Ниса.

— Я разговаривал о Мартине с моим братом. Шерифу приходится иметь дело с трудными подростками. Я подумал, что Мартин, возможно, увлечен тобой. Что в нем говорит ревность.

— Мне это и в голову не приходило!

— Брет сказал, что Мартин рассматривает нас с тобой как единое целое. Предполагает, что мы можем пожениться. Завести собственных детей.

— И тогда Хэдвеи окажутся за бортом?

— Не забывай, мы имеем дело с подростковым мышлением. А Мартин — не просто подросток. Он — глава клана Хэдвеев. Узы крови требуют, чтобы он защищал своих родичей от любых опасностей и разочарований.

— О боже… — Она поднесла руку ко рту. — И он видел нас на кухне. А потом спросил меня, не собираемся ли мы пожениться.

— Если я разбираюсь в подростках, Мартин все время ждал, пока упадет дамоклов меч. А ожидание порой хуже самой беды. Думаю, что он ускорял развязку. Он хотел проверить, насколько может разъярить меня. Хотел уяснить, насколько я считаю возможным избавиться от него и его семьи.

— Что ты собираешься делать?

— Объясниться с ним.

— Прошу тебя, подумай об остальных.

— Я и думаю об остальных. Если закрывать глаза на выходки Мартина, на какое уважение остальных можно рассчитывать? Какой тогда из меня отец?

Ниса разинула рот.

— Ты не отец, — выдохнула она.

— Тут речь о доверии, Ниса. Между мной и детьми. Между тобой и мной. — Он посмотрел на нее долгим, настойчивым взглядом. — Ты мне доверяешь?

Ее молчание и исполненный муки взгляд были ему ответом.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Нисе так и не удалось ответить, доверяет ли она Хэнку. Он увидел Мартина в ветвях раскидистого дуба. Дерево довольно далеко отстояло от ранчо, поэтому сразу найти мальчика было нельзя, а он между тем мог отлично видеть, что делается на ранчо.

Теперь он стоял в рабочем кабинете Хэнка. На стуле, неподалеку от Мартина, сидела Ниса. Ей казалось, что она присутствует на суде.

На лице Хэнка было непривычное выражение. Челюсти крепко сжаты, взгляд суров и неподвижен. Он был сейчас воплощением строгой авторитарности.

Ниса опасалась, что, несмотря на обещание, данное девочкам, Хэнк сочтет, что его терпению настал конец, и откажет программе в поддержке.

— Мартин, — послышался низкий, рокочущий голос Хэнка. Он звучал негромко, но был тверд и исполнен самообладания. — Почему ты выпустил животных?

Мартин хранил молчание.

Хэнк был, безусловно, прав: они окажут Мартину плохую услугу, если будут потворствовать его безответственному поведению.

Хэнк сделал новый заход:

— Насколько я понимаю, ты нарочно выпустил першеронов, чтобы досадить мне. Привлечь мое внимание. Верно?

— Почему бы вам не отослать нас всех домой прямо сейчас?

— Ты рассчитываешь, что я сделаю именно это?

— Рано или поздно. — Подросток осмелился бросить на него вызывающий взгляд.

— И ты решил, что можешь заставить меня поскорее отказаться от проекта?

— Малыши слишком быстро привыкли к ранчо. Они еще не понимают, что все хорошее кончается. А для нас оно обычно кончается, едва начавшись.

— Скажи, Мартин, тебе было хорошо на ранчо? — подался вперед Хэнк. Голос оставался сердитым, но из позы исчезла напряженность. — Сейчас я спрашиваю не о других. О тебе.

Мартин не ответил.

— Скажи, к тебе хорошо здесь относились? — Хэнк поднялся и сел на край стола близко от Мартина. — Все мы относились к тебе с уважением?

Нижняя губа Мартина задрожала.

Ниса затаила дыхание. Хэнк пытается пробиться к душе гордого и эмоционально измотанного мальчика.

— Я уважаю тебя, Мартин, — уже тише сказал Хэнк. — Это правда. Я уважаю тебя за ту заботу, с какой ты относишься к своим сестрам и брату. Я уважаю твою преданность семье. Твою силу. И разве несправедливо, что я ожидаю немного уважения и от тебя?

Мартин посмотрел на дверь. Крупная слеза покатилась по его щеке.

— Я нарочно настраивал себя против, — промолвил он так тихо, что слова едва можно было разобрать.

Хэнк положил руку на плечо подростка.

— Чтобы признать это, потребовалось мужество. Достанет ли его у тебя, чтобы принять наказание?

— Хэнк… — взволнованно вмешалась Ниса. Однако Хэнк не обратил на это никакого внимания.

— Мартин, ты отнял у моей бригады полдня рабочего времени, заставил всех заниматься совершенно ненужным делом. Ты перепугал и расстроил своих сестер и брата. Ты проявил неуважение ко мне и к моему имуществу. Можешь ты сам выбрать себе достойное наказание?

Мартин покачал головой.

Ниса не понимала, к чему клонит Хэнк. Неужели он хочет сломить дух мальчика?

— Возможно, ты не осознаешь всей серьезности того, что сделал, потому что еще не знаешь, как строится жизнь на ранчо. Чем и как я зарабатываю на жизнь. Как обеспечиваю себя и своих работников. Какое значение имеют першероны для моего бизнеса. Возможно, дело в этом?

Мартин медленно кивнул.

— В таком случае, может, тебе стоит проводить больше времени в «Соснах». Тогда, ты компенсируешь нанесенный ущерб тем, что станешь помогать нам не дважды в неделю, а каждый день.

— Ежедневно в течение месяца? — воскликнула Ниса и в тот же миг заметила мелькнувший в глазах Мартина интерес. — Не знаю, позволит ли руководство детского дома.

— Что ж, нам придется поговорить с ними об этом. — Сохраняя суровость, Хэнк скрестил руки на груди. — А через месяц мы могли бы поговорить об оплате.

Черты Мартина исказила ярость.

— Вы хотите, чтобы вам за меня заплатили?

— Я имел в виду твою зарплату.

— Вы собираетесь, взять меня на работу?

— На летнее время. Осенью-то тебе опять в школу.

Ниса начала понимать план Хэнка, и у нее дух перехватило от переполнивших ее чувств. От того, сколько понимания, чуткости и щедрости оказалось в Хэнке. Он дал понять, что считает мальчика взрослым и разумным, чтобы отвечать за свои поступки. И вместе с тем показал, что его собственное участие в программе «Дети и животные» не было мимолетной прихотью. Он сумел проявить свой авторитет хозяина ранчо и одновременно дал понять подростку, что его ценят.

Хэнк просил ее о доверии. И очень скоро доказал, что он этого доверия достоин.

— Мне разрешат, мисс Ниса? — с надеждой обернулся к ней Мартин.

— Думаю, они пойдут нам навстречу.

Но Мартин вдруг помрачнел.

— А как же остальные? Как же они без меня? Ведь я им нужен.

— Конечно, — согласился Хэнк. — Но я и не говорю о работе с утра до ночи. Ты по-прежнему будешь со своей семьей.

— Я обдумаю, — озабоченно нахмурился Мартин.

— Что ж, обдумай и другое. Мне понадобится помощник, умеющий водить трактор и старый грузовик. Тебе придется получить водительские права.

— Это невозможно. — Плечи подростка поникли.

— Невозможно? — переспросил Хэнк. — А вот этого слова я терпеть не могу. Тебе надо будет позвонить в автоинспекцию и все узнать. А потом мы с мисс Нисой тебе поможем.

— Правда? — Мартин переводил взгляд с Нисы на Хэнка.

— Обещаю, что так и будет, — подтвердила Ниса, одобрительно улыбнувшись Хэнку.

— Ну не знаю. — Лицо подростка вновь приобрело серьезное выражение. — Я должен думать и об остальных.

— Подумай, — бросил Хэнк, идя к двери. — Но если ты не примешь эти условия, мы все равно найдем способ, как тебе рассчитаться за потраченные сегодня впустую время и усилия.

— Я понимаю… сэр. — Мартин посмотрел Хэнку прямо в глаза.

— И еще одно… прежде чем мы пойдем есть уже остывший обед… — Хэнк помедлил у двери. — Неизбежно наступает время, когда братьям и сестрам приходится выбирать свой собственный путь в жизни. От этого их близость не пропадает. Поверь мне. У меня самого есть братья.

Когда Хэнк распахнул дверь, в комнату ворвались Реба, Вилли и четверо Хэдвеев.

В этот миг сердце Нисы наполнилось надеждой, она готова была расцеловать Хэнка.


Хэнк прикидывал, куда поместить свечи. Ему хотелось, чтобы ужин с Нисой стал таким же необыкновенным и запоминающимся, каким был этот день.

Им пришлось успешно преодолеть немало препятствий, крупнейшим из которых стал саботаж Мартина. И в результате они сумели стать единой командой.

Хэнк знал, как трудно было Нисе предоставить ему возможность выяснить отношения с подростком. Ниса доверилась Хэнку — пусть и с трудом. И ситуация разрешилась так, как и должна разрешаться в настоящей семье.

Формальным поводом пригласить Нису был отъезд Хэнка на неделю. На деле же он собирался начать серьезное наступление на ее сердце.

— Привет! — точно звенящий ветерок, пронесся по дому ее чистый, нежный голос.

— Здравствуй, — сказал он.

Она приподнялась на цыпочки и запечатлела на его щеке нежный поцелуй.

— Я доверяю тебе, — прошептала она.

Обняв за талию, он притянул ее к себе.

— Может, пропустим ужин?

— Нет. — В глазах ее мелькнул обольстительный огонек. — Что-то подсказывает, что сегодня мне понадобится много сил.

Он поцеловал ее с такой голодной жаждой, какой еще не испытывал. От ощущения ее запаха, прикосновения ее тела, тесно прижавшегося к нему, от ее пальцев, запутавшихся в его волосах, кровь неистово застучала в жилах. Она кружила ему голову, заставляя забыть обо всем.

— Эй, полегче, ковбой! — засмеялась она, отстраняясь.

— Сегодня у нас проводы и одновременно празднование. — О, у меня столько планов…

— Мне нравится, как ты это говоришь. — Она обхватила его лицо обеими ладонями, так, чтобы он посмотрел ей в глаза.

Потаенный смысл этих слов и искренний, проникновенный взгляд голубых глаз всколыхнули в нем новую волну желания.

— Долговременных планов, — пробормотал он.

— Не все сразу. Шаг за шагом.

— Шаг первый… поцелуи…

— Первый шаг — ужин, — лукаво усмехнулась она.

Хэнк был согласен ждать. Он был уверен: впереди у них целая жизнь.

— Ужин так ужин, — согласился он, беря ее руки в свои. — Реба закатила нам целый пир, а Вилли еще добавил от себя бутылочку вина из одуванчиков.

Она стиснула его руку, бросая на него взгляд из-под длинных ресниц.

— Будем пить медленно, не спеша.

Медленно, не спеша… С Нисой это, должно быть, рай. Нескончаемые ночи… нега… утоленный голод…

— Вы дьявольски искушаете бедного человека, мисс Ниса Литл. — Он не мог на нее наглядеться.

Она потупила взор, смущенно обводя указательным пальцем пуговицу на его рубашке.

— Знаешь, я никак не могу привыкнуть к тому притяжению, что возникает между нами.

— Не можешь привыкнуть? — повторил он, приподнимая ее голову за подбородок. — Но оно тебя не пугает?

— Я стараюсь держаться так же храбро, как ты сегодня держался с Мартином.

— Почему ты сравниваешь?

— Сегодня ты сумел сохранить свой авторитет и в то же время пощадить достоинство Мартина. Не многие мужчины взялись бы за выполнение столь тонкой задачи. Тем более с мальчиком, который даже не их сын.

— Разве оттого, что он не мой сын, я не должен учить его отличать хорошее от дурного?

Ниса посмотрела на Хэнка долгим, пристальным взором.

— Помнишь, ты сказал, что тот, кто решится усыновить Хэдвеев, должен будет проверить, все ли у них в порядке с головой…

— Это вырвалось сгоряча, Ниса. По привычке. Мой отец так говаривал, когда мы с братьями доставляли ему много хлопот.

— Значит, на самом деле ты так не думаешь? — Она испытующе вглядывалась в его лицо.

— Нет, — ласково улыбнулся он в ответ. — Я искренне убежден, что добрая, душевная супружеская пара найдет в Хэдвеях массу замечательных качеств. И с радостью примет их в свой дом. Ну а до тех пор я остаюсь организационным спонсором программы…

Его слова лишь немного успокоили ее. Да, он признал, что Хэдвеи — замечательные ребята. Подтвердил свою готовность поддерживать программу. Но даже отдаленно не намекнул о возможности взять пятерых детей в свой дом навсегда.

Хотя как она могла просить больше того, что он уже дал? Он все время был абсолютно честен, ничего не утаивал, не оставлял никаких недомолвок. Конечно же, он будет ей помогать, но он хочет иметь свою собственную семью.

И в этот вечер он явно давал понять, что хочет основать эту семью с ней.

Если бы она держалась с ним так смело, как обещала, то должна была бы рассказать, что не может быть матерью. Но желание получить хоть немного счастья толкнуло Нису на трусость.

— Умираю с голоду! — заявила она с наигранным пылом. — Давай помогу тебе с ужином.

— Ты можешь накрыть на стол.

Завтра он уезжает на неделю. Быть может, разлука внесет больше ясности в их отношения.

— Посуда на кухне? — Она была рада делать что-нибудь, это отвлекало и успокаивало.

— Нет. Возьми парадный сервиз. Когда-то он принадлежал моей маме. — Он ласково коснулся губами ее губ. — Сегодня — особый случай.

Ей приятно было двигаться по этому дому, прикасаться к вещам, вместе с Хэнком накрывать ужин. Будто они составляли единое целое, настоящую семью.

Семью, в которой никогда не будет детей…

Еле сдерживая подступившие к глазам слезы, Ниса достала из серванта изумительный старинный фарфор. Она так хотела быть вместе с Хэнком, но знала, что этому не суждено случиться.

Однако сумела справиться с собой. Помогло и вино из одуванчиков. Они ели и разговаривали о предстоящей поездке Хэнка. О лошадях, о красоте и величии гор северной Джорджии. О том, какое это блаженство — работать на воздухе. О восхитительном чувстве независимости, которое испытываешь, когда работаешь на самого себя. Они говорили обо всем, кроме того, что камнем лежало на сердце Нисы.

— Ты почти не притронулась к еде. — Его слова вернули ее к действительности.

— День был такой насыщенный. И еще эти переживания с Мартином…

Он привел ее в гостиную.

— Скидывай сандалии и ложись на спину. Вот сюда, на диван.

Она осторожно сняла босоножки и опасливо присела на краешек софы.

— Я же сказал, ляг на спину.

— Зачем?

— И почему все женщины такие подозрительные? — Сев рядом, он положил обе ее ступни себе на колени, заставляя вытянуться во всю длину. — Ты устала. — Хэнк принялся массировать ее ступни. — Я помогу тебе снять напряжение… расслабиться…

Массаж его был глубоким и необычайно приятным.

Продолжая свое ритмичное движение, руки Хэнка поднялись выше — к ее икрам. Тая от этого чувственного поглаживания, Ниса ощутила необычайное упоительное тепло. Даже мысли изменили направление — и невозможное стало уже казаться возможным. Словно зачарованная, следила она, как он ласкает и гладит ее тело — не только руками, но и взглядом. И в глазах, как и в пальцах, читались томление и страсть.

— Ты такая красивая, — пробормотал он. Руки двинулись дальше вдоль ее тела, словно ласковый прилив.

Шепча ее имя, Хэнк медленно опустился на диван рядом. Ласково охватив ладонями ее голову, прижал к своему плечу. Провел пальцами по ее щеке. Вниз, вдоль шеи. Вокруг изгиба груди.

— Мне кажется, я мечтал о тебе всю жизнь.

— Может ли быть такое? — прошептала она, обводя пальцем контур его рта. — И двух недель не прошло, как мы знакомы.

— Есть вещи, которые записаны в Книге судеб, — выдохнул он, сливаясь с ней в медленном, чувственном поцелуе.

Когда же их языки сплелись, Ниса забыла обо всем на свете, кроме того, как ей хорошо в его объятиях. Он принадлежал ей. Хотя бы на этот момент.

Хэнк осыпал поцелуями ее подбородок и одновременно ласкал ладонями грудь. Подушечкой большого пальца принялся поглаживать сосок. Потом подтянул ее еще ближе и почти положил на себя.

Мысли Нисы совсем спутались, оставляя лишь всепоглощающее желание. Она отчаянно старалась вернуть контроль над собой.

— Хэнк…

— Да? — прошептал он, подняв голову и глядя на нее затуманенным, чувственным взглядом.

— Дай мне отдышаться. Я совсем задохнулась…

— Хорошо. — Взор его выразил глубочайшую нежность. — А я немножко посмотрю на тебя.

Это тоже было опасно. Почему один его взгляд заставлял Нису забыть все на свете?

— Что ты видишь, когда смотришь на меня вот так?

— Будущее.

Прямота ответа на миг вывела Нису из равновесия.

— Останься со мной сегодня, — попросил он, приводя ее в еще большее смятение.

Как бы ей этого хотелось!

— Я не могу… То есть… я не думала… не готова…

— Я позабочусь о предохранении… если ты это имеешь в виду…

Откуда ему знать, что она не нуждается в защите от беременности?

— Хотя… — Хэнк уткнулся носом в ее шею. — Я бы не возражал, если… Хочу, чтобы ты знала: я был бы просто счастлив иметь малютку, родившуюся от нашей сегодняшней любви. У нее были бы твои голубые глаза и…

— Нет! — вскакивая, воскликнула Ниса. — Я так больше не могу!

Опешивший Хэнк разжал объятия. В глазах его было недоумение.

Ниса присела на краешек дивана, спиной к нему.

— Я должна сказать тебе кое-что о себе.

Хэнк сел с нею рядом.

— Что именно? — Каждое его слово дышало участием и заботой.

— Не думай, что я не хотела быть честной по отношению к тебе. Но о таких вещах так просто не говорят, а наши отношения, согласись, развивались слишком стремительно…

— Расскажи мне все, Ниса. — Он мягко приподнял ее подбородок, заставляя глядеть себе в глаза.

Она увернулась от его руки и встала. В голове снова возникли до боли знакомые воспоминания: Пол, отвращение, охватившее его, когда он узнал о ее неполноценности, последовавший за этим развод…

— Что же мешает тебе любить меня? — Челюсти Хэнка были крепко стиснуты, желваки играли под кожей. Глаза стали почти совсем черными.

Резко вскинув голову, Ниса встретилась с ним взглядом.

— Я не смогу родить тебе детей.

— Не понимаю.

— У меня не может быть детей! Вот почему меня оставил Пол! — Разом высказав все наболевшие мысли Ниса почувствовала себя легче и свободнее.

— Да… такое известие непросто переварить… — пробормотал Хэнк. — Особенно учитывая те отношения, что возникли между нами. — Его поза приобрела напряженность. А слова звучали еще напряженнее.

Ниса скрестила на груди руки, словно защищая себя от еще большей боли.

— Это настолько интимный вопрос… и настолько болезненный, что я просто не нашла возможности его затронуть.

Он поднялся с места, прошел к окну и остановился, уставившись в темноту.

— Даже не знаю, что меня больше огорчает — то, что ты недостаточно доверяла мне, или то, что сравниваешь со своим бывшим мужем.

— Я не сравниваю!

Он повернулся к ней.

— Ты решила, что я должен отнестись к этому, как он. И не дала мне шанса реагировать по-своему.

— Поверь, вы с Полом — абсолютно разные люди. Ты, в отличие от него по-настоящему любишь детей. Ты проявил безмерную доброту к Хэдвеям. Он же не придавал моей работе никакого значения и с презрением встретил известие о моем… состоянии здоровья. Я знала, что ты так не поступишь. Но, Хэнк, я также знаю, как сильно ты стремишься иметь собственных детей. А я поклялась, что никогда не позволю себе завязать серьезные отношения с человеком, который не согласится остаться бездетным или пойти на усыновление.

— И не дала мне шанса рассмотреть ни одну из этих возможностей…

— Но эти возможности идут вразрез с твоими устремлениями.

— Ты решила это сама, не посоветовавшись со мной! — обрезал он.

— Я спрашивала тебя, что ты думаешь об усыновлении, и…

— Тогда я не видел в этом нужды. И был уверен, что ты…

— Нормальная. Полноценная. Ведь так?

— Ты опять приписываешь мне свои мысли.

Ниса поглядела на него долгим взглядом. Ей показалось, что она видит жалость. А его жалости она не смогла бы вынести.

— Скажи мне честно, ты готов отказаться от создания собственной семьи?

— Никогда.

— Готов довольствоваться усыновлением?

— Ты не дала мне времени, чтобы как следует рассмотреть эту возможность, Ниса. Но она предстает совершенно иначе, когда я начинаю думать, что это будет вместе с тобой.

— Я не могу дать тебе полноценных отношений в традиционном смысле. Когда страсть затмевает разум, ты не возражаешь, но что будет дальше, когда…

— Никакого «дальше» не будет, если мы не будем строить наши отношения на честности и доверии.

— Разве мое признание не говорит о моем доверии?

— Скорее, это предостережение. Предупреждение держаться подальше. Это больше похоже на прощание.

Возможно, Хэнк прав насчет доверия. Может, она и верит ему, но достаточно ли доверяет самой себе? Способна ли сама отделаться от мучительного сознания своей неполноценности?

— Я, пожалуй, пойду, — пробормотала она.

— Нет. Не забывай, что в следующий раз мы увидимся только через неделю.

— Быть может, оно и к лучшему. Нам обоим требуется время, чтобы остыть и хорошенько все обдумать.

— Ниса, ты нужна мне. И время здесь ничего не изменит.

— Можешь ли ты обещать…

— Я не всемогущ. У меня нет магического хрустального кристалла, сквозь который можно увидеть будущее. Я не могу сказать, как буду относиться к усыновлению спустя время. Не могу также и обещать, что мы во веки веков будем счастливы, потому что реалист. Но обещаю тебе, что буду отдавать нашим отношениям всего себя, каждый день, шаг за шагом. Обещаю свою честность и доверие. Возможно, со временем я смогу дать больше обещаний. Но пока знай: ты нужна мне. Я тянусь к тебе всей душой.

— Я знаю, — тихо сказала она, не в силах заставить себя сказать, что чувствует то же самое. — Но мне нужно время, чтобы все обдумать.

— Мы поговорим об этом после моего приезда.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Хэнк стоял на ступенях веранды, нетерпеливо ожидая приезда Нисы и Хэдвеев. Сегодня был их день. На севере Джорджии он работал сверхурочно, чтобы быть дома во вторник. Он не видел Нису целую неделю. Он звонил ей каждый вечер, оставляя сообщения на автоответчике, потому что она не брала трубку.

Ниса не ответила ни на один его звонок.

С каждым днем Хэнк все больше убеждался, что не может позволить Нисе Литл ускользнуть из его жизни. Он мог бы еще смириться, признайся она, что он ей безразличен. Но она этого не сделала. И у Хэнка появилась надежда.

— У вас что, с Нисой вышла ссора? — спросил подошедший Вилли.

— Недоразумение, — поправил Хэнк. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто в пятницу она привезла с собой другую женщину. Приятную леди. Хорошо относится к детишкам. Говорит, что в молодости работала на ранчо.

— И что? — Хэнк нахмурился. Ему это не понравилось.

— Ну… никто прямо ничего не сказал, но мне показалось, что мисс Ниса готовит себе замену.

— Для работы в агентстве?! — Новость прозвучала как гром с ясного неба. Неужели Ниса изменила своему делу?

— Не в агентстве, а здесь, в «Соснах», — не глядя на него, ответил Вилли. — Думаю, она не заберет отсюда Хэдвеев, но сама больше не станет приезжать.

— Значит, они не говорили об изменении графика? — Хэнку не хотелось даже думать, что Ниса использовала их разлуку для разрыва отношений. — Может, она нашла спонсора для еще одной группы детей? Может, та женщина будет вести группу?

— Надеюсь, что так, — вздохнул Вилли.

На дороге раздался рокот фургончика. Даже издали Хэнк увидел, что Нисы в нем не было. Сердце его ухнуло куда-то вниз.

Только горящие энергией личики юных Хэдвеев, высыпавших из фургона, удержали его от того, чтобы не прыгнуть в грузовичок и не броситься на поиски Нисы.

— Это — мисс Эрлайн, — представила Нелл. — Она выросла на ранчо в Техасе.

— Сегодня мисс Реба будет учить нас печь сахарные булочки! — радостно воскликнул Томас.

— Всех, кроме Мартина, — уточнила Ребекка. — Такер сказал, что он будет с мужчинами корчевать пни.

— А вы привезли больших лошадей? — спросила Карли. — Мы так без вас соскучились, — прибавила она, не дожидаясь, пока Хэнк ответит на вопрос.

— Я тоже соскучился. Привез вам по пакетику сладостей.

— Вы привезли нам подарки? — изумилась Карли.

— Просто сувенир, чтобы вы знали, что мысленно я все время был с вами.

— А что вы привезли мисс Нисе? — спросила Ребекка.

— Он привез себя, — ответил за него Вилли. — А теперь, как всегда, на кухне планерка.

Четверо младших Хэдвеев потянулись за Вилли.

— Меня зовут Эрлайн Джонсон. — Пожилая женщина протянула Хэнку руку.

— Хэнк Уиттейкер. — Они обменялись рукопожатиями. — Ниса не говорила, что подыскивает себе замену.

— Уверена, что ей очень не хотелось все это покидать. Но «Сосны» — такая прекрасная находка для детей, что Ниса решила не останавливаться на достигнутом и организовать еще несколько подобных проектов.

— Ну что ж, приступим к распределению обязанностей на сегодня.


Хэнк сидел в тени раскидистой сосны и теребил в руках коробку с ланчем.

— Не возражаете, если я присяду?

Подняв глаза, Хэнк увидел Мартина.

— Что ж, садись.

— У вас с мисс Нисой произошел разрыв? — неуверенно начал Мартин. — Из-за нас?

— Это ты у Вилли перенял манеру допрашивать?

— Нет, — с горестной улыбкой покачал головой Мартин. — Просто я знаю, как тяжело вам с мисс Нисой дался этот проект. Потом я начал вставлять палки в колеса. Потом вы уехали на неделю. А мисс Ниса нашла себе замену…

— Мартин, посмотри на меня, пожалуйста. — Хэнк терпеливо подождал, пока парень исполнит его просьбу. — Я уехал, потому что должен был выполнять работу на лесозаготовках. Мисс Ниса нашла себе замену, чтобы организовать как можно больше подобных проектов для других детей. Так что ты никак не повредил нашим планам.

— А вы виделись с ней после приезда?

— Нет.

— Почему?

Хэнк вдохнул полной грудью.

— Наверное, я хочу сначала подумать, как лучше всего попросить ее выйти за меня замуж. — Он быстро взглянул на Мартина, чтобы увидеть его реакцию. — А кроме того, мне бы очень хотелось, чтобы вы больше времени проводили в «Соснах».

— Вроде летних заработков и для остальных?

— И даже больше того. — Хэнк наслаждался появившейся в глазах Мартина заинтересованностью.

— Как это?

— Позволь мне рассказать об этом всем пятерым сразу.

Он поднялся, окрыленный новой надеждой. Благодаря поддержке Мартина, Хэнку удалось разобраться со своими мыслями и планами на будущее.

— Сегодня созовем специальный семейный совет.

— В смысле — планерку? Как утром?

— Нет. — Хэнк положил руку подростку на плечо. — Я имею в виду именно семейный совет.


В сотый раз бросив взгляд на часы в агентстве, Ниса задвинула коленкой ящик картотеки.

— Конец трудового дня на ранчо, — пробормотала она.

Прошла неделя с тех пор, как Ниса последний раз видела Хэнка. Правда, она сохранила каждое из его сообщений. Прокручивала их вновь и вновь. Засыпала под звук его спокойного, вселяющего уверенность голоса.

Господи, до чего же сильно их влекло друг к другу!

Но она прекрасно понимает, что отношения — долговременные и прочные — строятся не только на физическом влечении.

Входная дверь отворилась. Ниса подняла глаза и увидела Хэнка.

— Здравствуй, Ниса, — произнес он, учтиво приподнимая шляпу. — Твоя начальница у себя?

Ее начальница? Он пришел повидать ее начальство? Зачем?

— Д-да… Она еще у себя. Я не ожидала тебя раньше завтрашнего дня.

— Я приехал вчера ночью. — Он вглядывался в ее лицо. — Поспел как раз вовремя, чтобы помочь Эрлайн и ребятам.

Приехал вчера вечером — и не позвонил ей. Провел целый день с Эрлайн и детьми — и не позвонил. А теперь явился к ней на работу… и хочет видеть ее начальство.

Из-за двери кабинета раздался голос Джил Эколз:

— Ниса, вы что-то хотели?

— Да. К вам мистер Хэнк Уиттейкер, — по-деловому объявила она.

Хэнк прошел мимо нее в кабинет, затем аккуратно, но решительно закрыл за собой дверь.

Не явился ли он с жалобами? Не выкинул ли Мартин очередной фокус? Сумела ли Эрлайн справиться с пятерыми?

Не подумал ли Хэнк, что она полностью отказалась от участия в руководстве программой в «Соснах»? Не воспринял ли он это как сигнал снять с себя обязательства?

В ее голове проносились сотни пугающих мыслей.

Она уехала из «Сосен», чтобы отдышаться и проверить на прочность свои отношения с Хэнком. Дать и ему срок разобраться в своих чувствах и намерениях.

В этот момент дверь в кабинет Джил открылась. С непроницаемым видом кивнув Нисе, Хэнк прошел к входной двери.

— Ниса, не зайдешь ко мне на минутку? — По голосу Джил нельзя было ничего понять.

Неужели ее ждет увольнение? Неужели она разрушила все, что сама создавала упорным трудом? Стараясь не думать о плохом, она бодро вошла в кабинет Джил.

— Присядь пока, — пригласила начальница. — Я буду через минуту.

Эта минута показалась Нисе самой длинной в ее жизни. У нее учащенно билось сердце.

Дверь распахнулась, в комнату вошел Хэнк с громадным букетом. Он торжественно положил цветы на стол Джил, а сам повернулся к Нисе.

— Хэнк! — воскликнула она. — Мы можем поговорить позже? Я хотела кое-что…

— Позже я могу быть занят. У меня есть пара минут сейчас.

— Как там дети сегодня?

— Дети отлично, — улыбнулся он краешком рта. — Сегодня, например, мы с Мартином сидели на травке за ланчем.

— Не может быть! — Как жаль, что она не видела этого.

— Именно так. — Сдержанность Хэнка делала разговор нелегким.

— А вы уже составили планы на пятницу?

— Разумеется. Полный график. Эрлайн взяла на себя все заботы. С ней не поспоришь. Даже Ребе есть чему у нее поучиться.

— Значит… — Воображение нарисовало Нисе картину, как все прекрасно идет своим чередом и Хэнк великолепно обходится без нее.

— Ты не возражаешь, если мы поговорим о том вечере, во вторник? — вдруг огорошил ее Хэнк.

— А ты? — спросила она, придя в смятение.

— Нет — только ты начинай.

Ниса сделала глубокий вдох. Сейчас или никогда.

— Знаешь, ты единственный человек, который предположил, что я могу чувствовать себя мученицей из-за невозможности иметь детей! Даже Клэр не пришло это в голову.

— Меня больше интересует, что ты стала думать в следующий момент.

Она помедлила.

— Чем больше я думала об этом… и о тебе… тем чаще спрашивала себя: а что, если ты не смотришь на это как на мой недостаток? Что, если воспринимаешь это просто как часть меня?

— Так оно и есть, — негромко, но веско провозгласил он. — Жаль только, что ты не настолько доверяла мне, чтобы рассказать об этом сразу.

— Слишком высоки были ставки.

— Ну, вот теперь мы кое-что прояснили, — улыбнулся он, беря ее руки в свои. — Почему ставки были так высоки?

Ниса уронила взгляд на их сплетенные руки. Не было ничего лучше, чем вновь чувствовать его прикосновение. Она поглядела прямо ему в глаза.

— Потому, что я была влюблена в тебя.

Медленная, исполненная соблазна улыбка расплылась по его лицу, озаряя красивые черты.

— Была? — переспросил он.

— Нет, и сейчас тоже… — Она почувствовала, что отчаянно краснеет.

— А теперь и я скажу: я люблю тебя, Ниса Литл…

— Правда?

— Да, мэм. Но есть одна проблема.

Сердце Нисы словно стиснули леденящей рукой. Она растерянно опустила глаза. Однако Хэнк приподнял ее голову за подбородок, вынуждая посмотреть на него.

— Я бы рад просить тебя стать моей женой, — начал он, — но в мои планы входит иметь большую семью.

Да, конечно. Если она достаточно его любит, она должна его отпустить. Это будет только справедливо.

Он потянулся рукой куда-то за спину и вытащил букет цветов.

— Видишь ли, проблема в том, что у меня уже есть семья. Пятеро детишек. И не каждая женщина согласится стать и невестой, и матерью целого семейства одновременно.

О чем это он?

Трясущимися руками она приняла букет. Это были полевые цветы с ранчо в «Соснах».

— Ты сам их собирал?

— Мне помогали. Приглядись получше.

Ниса пригляделась и увидела. Среди цветов и зелени прятались пять фотографий: Мартина, Нелл, Томаса, Карли и Ребекки, — дорогие для нее лица.

— Что все это значит?

— Вообще-то это долгая история, — усмехнулся он. — Но все-таки лучше послушай ее прежде, чем я попрошу тебя выйти за меня замуж.

— Выйти за тебя замуж… — охнула она, рука непроизвольно взметнулась к сердцу.

— Ты же знаешь, как сильно мне хочется иметь семью. Есть пятеро потрясающих ребят, которым нужен отец, да и мать тоже. Эти дети полюбили мои «Сосны», — продолжал он хриплым голосом, его глаза вдруг подернулись туманом. — А я, должен признаться, полюбил их.

Сердце Нисы таяло.

— И вот сегодня я предложил им создать семью.

— Не может быть!

— Может. Но тут возникли дополнительные трудности.

— Какие?

— Есть женщина, которую я беззаветно люблю. Я собираюсь просить ее стать моей женой.

Ниса почувствовала, как откуда-то из глубины души поднимаются горячие слезы радости.

— Но в чем трудность?

— Получается, что, как только будут оформлены необходимые документы… я стану отцом-одиночкой. Не думаю, чтобы хоть одна нормальная женщина согласилась, выходя замуж, получить пятерых чужих детей в придачу. — Он вопросительно изогнул бровь.

— Я согласна быть ненормальной! — воскликнула Ниса, бросаясь ему на грудь.

— Если бы нам удалось уговорить Ребу, Вилли и Такера на время остаться с детьми, мы могли бы устроить себе медовый месяц.

— А по-моему ты немного торопишь события.

— Ах, да. — Он стал серьезным, а во взгляде было столько нежности, что Ниса просто купалась в ее лучах. — Ниса Литл, я люблю тебя. Согласна ли ты выйти за меня замуж?

— И я люблю тебя! Да! Я согласна!

Наклонившись к ней, Хэнк поцеловал ее с таким чувством, как не целовал никогда прежде. В этом поцелуе было не просто влечение. В нем было и полное доверие, и предвкушение, и вера в будущее. Этот поцелуй обещал сильную любовь, жаркие супружеские ночи и семейные будни.

Сжимая драгоценный букет, она крепче прижималась к Хэнку, сливаясь в поцелуе с самым замечательным и необыкновенным мужчиной в мире.

С тем, кто скоро станет ее мужем.

Отцом ее детей.

Неожиданно для себя Ниса Литл нашла свою любовь и свою судьбу. Нашла, чтобы уже не потерять никогда.

ЭПИЛОГ

Спустя полгода.
Сенной сарай наполнялся сероватым светом занимавшегося дня. Раскрывая свежий мешок с кормовой смесью, Хэнк зацепился обручальным кольцом за торчащий из стенки закрома гвоздь. Он знал, что некоторые фермеры стараются не носить обручальные кольца во время работы.

Но у Хэнка не возникало желания снять свое кольцо. Никогда.

— Ты уже начал работать? — послышался заспанный голос Мартина. Мальчик успел пристраститься к ранним подъемам. Почувствовал вкус к тому, чтобы начинать день на рассвете.

Что ж, яблоко от яблони… Каков отец — таков и сын.

С сегодняшнего дня Хэнк мог заявлять это уже с полным правом. Со дня на день будут подписаны окончательные документы по усыновлению, и они с Нисой превратятся в полноправных родителей, а Хэдвеи — в Уиттейкеров. Они станут единой семьей.

— Я только что вышел, — отозвался Хэнк. — Сейчас главное — задать корм лошадям.

Мартин подхватил ведро.

— Поговорю с Вилли, чтобы позволил мне самому поехать в город. Мне надо попрактиковаться в вождении, — небрежно, как само собой разумеющееся, обронил подросток.

— Только рассчитай время, чтобы не опоздать к сегодняшнему торжеству.

— Ну, этот-то праздник я ни за что не пропущу. — Широкая улыбка озарила лицо мальчика. До чего же приятное это было зрелище!

Ниса с Ребой затевали сегодня торжественный обед. Конечно же, на него были приглашены Вилли и Такер, Эрлайн, которая с другой группой детей руководила проектом «Дети и животные» на молочной ферме. И еще Джил Эколз, семейство Расселов и брат Хэнка Брет. И множество детей из приюта штата Джорджия.

— Папа, — послышался тоненький голосок, и из-под бока Хэнка высунулась Ребекка в ночной рубашке, наспехзаправленной в крохотные джинсы.

— Что, солнышко? — растроганно отозвался он. Когда Ребекка говорит: «папа» у него всякий раз невольно возникает ком в горле. Она сразу же, легко и радостно, приняла Нису и Хэнка в качестве родителей. А сейчас уже из всей пятерки один только Мартин по-прежнему называет его Хэнком.

— Ты поможешь нам надуть воздушные шары? — попросила она.

— После завтрака. А ты покормишь мисс Китти и ее шалопаев-ниндзя?

— Угу, — захихикала она и полезла на табурет доставать кошачий корм.

В сарай вошли Вилли, Такер и Томас.

— Прямо с утра вычистим стойла, — сообщил Вилли и добавил: — Мисс Ниса хочет видеть тебя на кухне.

— Эй, пап, — обернулся Томас. — Дядя Брет обещал покатать меня днем на своем «лендкрузере». Сказал, что даст посигналить сиреной.

— Этого-то нам и не хватало, — усмехнулся Хэнк, выходя из сарая и направляясь к жене. — А то у нас тут слишком тихо.

Он чувствовал себя совершенно счастливым.

Из птичника ему приветственно помахала рукой Карли, по росистой траве пастбища навстречу ему шла Нелл с корзинкой.

— Пап, я набрала черники! — крикнула она чистым и звонким голосом. — К завтраку.

На заднем крыльце кухни появилась Ниса — его жена и мать его детей. Даже в спортивной футболке и полинявших джинсах она походила на хрупкую фарфоровую статуэтку. Но Хэнк знал, сколько в ней силы. Он в два прыжка оказался на крыльце и сгреб ее в свои медвежьи объятия.

— Говорят, ты нуждаешься в моих услугах? — пробормотал он, уткнувшись носом в ее шею.

Она со смехом обняла его.

— Чуть позже, ковбой. Сейчас мне нужно поговорить с тобой о предложении, которое я хочу обнародовать перед детьми за завтраком.

— А у этого предложения случайно не две руки и две ноги? И — потребность в любящем доме?

— Две руки и две ноги, — улыбаясь, кивнула она. — И еще пара колес. Тереза прикована к инвалидному креслу.

— Почему ты спрашиваешь меня? — с напускной беспомощностью воззрился он на нее. — Один, без семейного совета, я бессилен. Тебе придется обратиться ко всем сразу.

— Дело в том, что я проголодалась, — промурлыкала она, пожалуй, чересчур легкомысленно для матери пятерых детей.

— Я тоже.

И он поцеловал ее, чувственно и проникновенно, как желанную женщину, как мать всех своих нынешних и будущих детей. Хэнк не знал, как распорядится сегодня семейный совет. Он знал только одно: Ниса была права. Человеческое сердце способно по-настоящему любить и дарить любовь всем, кто в ней нуждается.


Оглавление

  • ГЛАВА ПЕРВАЯ
  • ГЛАВА ВТОРАЯ
  • ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  • ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
  • ГЛАВА ПЯТАЯ
  • ГЛАВА ШЕСТАЯ
  • ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  • ГЛАВА ВОСЬМАЯ
  • ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  • ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  • ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
  • ЭПИЛОГ