Журнал "Вокруг Света" №7  за 1998 год [Журнал «Вокруг Света»] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

втайне горд, что их город — первый среди столиц пятнадцати государств «единой Европы». Уже намечают себе квартиры в Брюсселе чиновники из Польши, Чехии, Венгрии, Словении, Эстонии, Латвии, Литвы, Румынии, Болгарии и Кипра.

Город в полночь
Исторический центр Брюсселя, жилой фонд которого, мягко говоря, обветшал, заселен иммигрантами первых волн — итальянцами, испанцами и греками. Непосредственно прилегающие к нему и совсем ветхие кварталы — более поздними «Кандидатами в бельгийцы» — марокканцами и турками. Коренные брюссельцы переместились на восточные и южные окраины, окружив себя комфортом.

Десятки тысяч человек, работающих в Брюсселе, попросту живут в 50-100 километрах от столицы. Их, кстати, здесь зовут «челноками», они-то и создают пробки по утрам и вечерам.

Международные чиновники уезжают из города при всякой возможности. Благо до Амстердама, Бонна и Люксембурга всего два часа езды на машине, до Лондона через туннель на скоростном поезде — чуть больше двух часов, а до Парижа — и того меньше: полтора часа. До других европейских столиц тоже слишком близко, чтобы не соблазниться уехать на уик-энд.

Что остается в Брюсселе, когда все уехали? Остается своя жизнь, которая, в свою очередь, распадается на две части: для своих и для приезжих. Первые предпочитают проводить ее на окраинах. Вторые группируются в центре. Естественно, с ними и те, кто работает в сфере обслуживания, мелкой торговли, сексуальных услуг и наркобизнеса.

Что такое Брюссель в 12 часов ночи в конце недели? Кратко: не Париж и не Амстердам, где к 4 утра случаются пробки на улицах. Здесь уместнее говорить не о ночной, а о вечерней жизни, плавно угасающей ночью. Может быть, сказывается строгая католическая традиция? Хотя, вообще-то, в таких католических странах, как Италия и Испания, жизнь в городах только и разгорается ночью.

Итак, в субботу вечером в Брюсселе почти не остается ни еврократов ни брюссельцев. Даже во внутренней части города, именуемой по своему пятиконечному очертанию «Пентагоном» и ограниченной местным бульварным кольцом, заезжие гости наслаждаются лишь каменными кружевами Гран-Пляс, доходят до «Писающего мальчика» и заканчивают вечер обильной трапезой в одном из многочисленных ресторанчиков (содержимых итальянцами, испанцами, греками и арабами) в лабиринте узких средневековых улочек квартала Ило-Сакре.

Там все для приезжих: есть даже меню по-русски. Брюссельцы в них, как правило, не едят: слишком дорого и не так вкусно. Они предпочитают насладиться где-нибудь у себя на окраине. Например, в «Брассери Жорж» или «У старого Корнета» в моей коммуне Юккель, где, судя по роману Шарля де Костера, столовались еще Тиль Уленшпигель и его приятель — обжора Ламме Гудзак. Ночью в уик-энд негде припарковать машину и рядом, в Камбрском лесу. Там в хороших ресторанах кормят до утра.

Брюссель именно кормит. Город-обжора гордится своими традициями и смело бросает вызов городу-кабаре Парижу, а также столице наркотиков и половой свободы Амстердаму. Несколько улиц у Северного вокзала с девушками в пурпурных витринах кажутся жалкой имитацией амстердамского квартала «красных фонарей».

Заведения, обозначенные в брюссельских справочниках как «кабаре», не имеют ничего общего с парижскими «Крейзи Хоре» и «Мулен Руж» и на деле оказываются заурядными борделями с иммигрантками из Африки и Восточной Европы. Зато в умении сытно поесть и вволю выпить, особенно пива, Брюссель не имеет себе равных.

Конечно, можно зайти на Гран-Пляс в ресторан «Дом Лебедя» (по скульптуре над входом) и прилично поужинать, еще более прилично заплатив и почувствовав себя Марксом и Энгельсом, которые 150 лет назад в этих самых стенах, наверное, выпив пива, написали «Манифест Коммунистической партии». Но это не будет соприкосновением с подлинным Брюсселем. Далеко не все достойные места вечерней жизни в центре города попадаются на пути случайному гостю. Кстати, в подавляющем большинстве ресторанов кухни закрываются в десять вечера. Потом можно только пить.

Отведавшие рыбы, омаров и устриц на красочной средневековой и слишком туристической улице, издревле сохранившей название Улицы Мясников, вряд ли заметят узкую дверь в сплошной стене. На самом деле — это вход тоже в улицу, крытую, шириной в полтора метра, которая пронизывает квартал. В середине ее спрятался проходной кабачок «Тооне», смежный с одноименным кукольным театром. Это, пожалуй, один из немногих кусочков традиционного Брюсселя.

Кукольный театр для взрослых — ровесник Бельгии. Он родился в 1830 году. В конце XIX века таких театров в городе было 45, и они служили своего рода средствами массовой информации: популярно разъясняли актуальные события мужикам, собравшимся за кружкой пива. Газетный, а потом и телевизионный бум вытеснил их с информационного рынка.

Основателем «Тооне» был Антуан Жанти, имя которого в местном фамильярном звучании и дало название