Новый мир, 2006 № 09 (fb2)

- Новый мир, 2006 № 09 (и.с. Журнал «Новый мир») 1.45 Мб, 424с.  (читать) (читать постранично) (скачать fb2) (скачать исправленную) - Андрей Михайлович Столяров - Аркадий Аркадьевич Бабченко - Владимир Семенович Маканин - Сергей Солоух - Данила Михайлович Давыдов

Настройки текста:

Цвет фона черный светло-черный бежевый бежевый 2 персиковый зеленый серо-зеленый желтый синий серый красный белый Цвет шрифта белый зеленый желтый синий темно-синий серый светло-серый тёмно-серый красный Размер шрифта 14px 16px 18px 20px 22px 24px Шрифт Arial, Helvetica, sans-serif "Arial Black", Gadget, sans-serif "Bookman Old Style", serif "Comic Sans MS", cursive Courier, monospace "Courier New", Courier, monospace Garamond, serif Georgia, serif Impact, Charcoal, sans-serif "Lucida Console", Monaco, monospace "Lucida Sans Unicode", "Lucida Grande", sans-serif "MS Sans Serif", Geneva, sans-serif "MS Serif", "New York", sans-serif "Palatino Linotype", "Book Antiqua", Palatino, serif Symbol, sans-serif Tahoma, Geneva, sans-serif "Times New Roman", Times, serif "Trebuchet MS", Helvetica, sans-serif Verdana, Geneva, sans-serif Webdings, sans-serif Wingdings, "Zapf Dingbats", sans-serif

Насыщенность шрифта жирный Обычный стиль курсив Ширина текста 400px 500px 600px 700px 800px 900px 1000px 1100px 1200px Показывать меню Убрать меню Абзац 0px 4px 12px 16px 20px 24px 28px 32px 36px 40px Межстрочный интервал 18px 20px 22px 24px 26px 28px 30px 32px

---

Единственный Одиссей

Амелин Максим Альбертович родился в 1970 году в Курске. Учился в Литературном институте им. А. М. Горького. Автор трех книг стихов, статей о русских поэтах конца XVIII — начала XIX века, переводчик Катулла и «Приаповой книги». Лауреат многих литературных премий. Живет в Москве, занимается книгоиздательской деятельностью.  

*    *

 *

Разбитая может ли чаша срастись

и злак всколоситься, исторгнутый с корнем? —

Лишь пар устремляется струйками ввысь,

от праха земного к обителям горним,

отзбыва взыскуя, зане не суметь

ни письменно выразить жалоб, ни устно, —

так патина кроет небесную медь:

искусство безжизненно, жизнь безыскусна.  

*    *

 *

Цветам рассказывай, — они тебя поймут, —

            и птицам жалуйся текучим,

неразрешимыми сомнениями мучим,

            от внутренних и внешних смут

           стремясь избавиться, — но тщетно:

выспрь пепел пламенный выпрастывает Этна.

Восторг неведомой доселе высоты,

            освобождение — вольготы!

Но птиц с обугленными крыльями полеты,

            но помертвелые цветы,

           безмолвно до корней сгорая,

не предвещают ни чистилища, ни рая.

 

*    *

 *

Миф о Париже больше, чем сам Париж,

красочней, звонче, вкусней, ароматней, глаже,

глубже кладббищ подземных и выше крыш, —

безвозвратно утраченный — для продажи

выставленного, сравнительных степеней,

сам убедился, подлинник хуже списка,

мельче, невзрачней, выхолощенней, бедней, —

нет ничего похожего, даже близко,

как ни гляди, с орлиной ли высоты,

с плоскости ль человечьей, еще ль откуда,

чем свет Старый и Новый пленялись, ты

не увидишь, — ни жизни, ни сна, ни чуда:

Музы слепы, глух и нем Аполлон,

проволокой Пегас оплетен паучьей, —

хватит с него четверок, со всех сторон

вкопанных на перекрестке нищих созвучий.  

Страшные строфы

(подражание Ивану Волкову)

           

Ты сеешь и строишь напрасно, зане

            пожать и пожить не придется, —

спасайся на блещущем звездами дне

            глубокого лучше колодца,

свои запустелыми ниву и дом

со всем, что на ней прозябает и в нем,

            оставь, ни о чем не жалея,

с усладами горести мирные брось,

            расстанься с размеренным бытом, —

земная дрожит, а небесная ось

            грохочущим вторит копытам —

вскачь мчится глумливая диких орда

кочевников брать и сметать города

            и веси, ввысь прах восклубляя

и персть воздымая столбом, на восток

            с заката ль, на запад с восхода ль,

не важно, но каждый — кичлив и жесток,

            и удаль, и одурь, и одоль

снаружи, ни сердца внутри, ни ума —

несется, чтоб выпотрошить закрома

            и вытоптать в поле посевы,

твой скот бессловесный свести, сгоряча

            предаться татьбе и разбою,

детей полонить и жену, бормоча

            молитвы, поять, а с тобою

такое соделать, что память веков

подобный вместить не сподобилась ков, —

            да кара свершится Господня!  

*    *

 *

Ты мне земного была дороже

существования, — моему

телу твое до внутренней дрожи

памятно, наперекор уму,

в нем заключенному, и поныне, —

так не торопится ни одно

судно груженое средь пустыни

соли с водой уходить на дно,

где обитают рыбы и крабы,

сплющенные с обоих боков, —

с палубы память спихнуть пора бы

лишней поживой для рыбаков.  

*    *

 *

           

                Заря зарделась на востоке,

деревенская девка, ведущая

                            на привязи день

       белоголовым теленком,

    еще не ведающим уже

в суморбоках готовящегося вечерних

               ему

---