Двойной обман [Эстер Росмэн] (fb2) читать онлайн

Росмэн Эстер Двойной обман

Пролог

Ощущая на себе его взгляд, Джуди Шерман держалась очень прямо все время, пока шла к стеклянным дверям банка, пока садилась в машину. Захлопнув дверцу, она уронила голову на руль, чувствуя себя так, будто только что пробежала марафонскую дистанцию. С момента, когда Бет сообщила, что Ред Моррисон вернулся, Джуди не могла думать ни о чем другом. Последние три дня, находясь в постоянном нервном напряжении, все время оборачивалась, словно преступник, которого разыскивает полиция. Гровер, конечно, не огромный город, но и не маленькая деревушка. И совсем не обязательно, твердила она себе, что их пути пересекутся. Но они все-таки встретились…

Он выглядел именно так, как она представляла. Старше, немного суровее. Волосы такие же иссиня-черные, как прежде, длинные, до воротника. Его глаза… За эти годы она убедила себя, что ясная синева его глаз — лишь плод ее воображения. Но они были именно такими — цвета сапфира. Как и прежде, под его взглядом она почувствовала слабость в коленях. Но это от неожиданности, сказала она себе. Именно от неожиданного волнения слабость, другой причины быть не может.

По выражению его лица было видно, что он тоже взволнован, взволнован и разочарован.

— Ты изменилась, — сказал он. И мог бы добавить, что не в лучшую сторону.

Неужели она так сильно изменилась? Она посмотрела на свое отражение в зеркальце. И увидела ответ. Кажется, ничего не осталось от той девочки за десять прошедших лет. А существует ли она сама? Или, может быть, годы под бременем вины и ответственности убили ее? Господи, как глупо! О чем только она думает! Почему должна беспокоиться о том, что думает Ред Моррисон о ее внешности? Его мнение ей совершенно безразлично. Она включила зажигание.

А Ред все в тех же джинсах и черной спортивной рубашке. Прежний скандалист и хулиган. Тот же человек, что уехал из Гровера десять лет назад. Человек, который десять лет назад бросил ее.

Глава 1

— Ну же, детка, ведь ты хочешь меня, — в словах звучала явная угроза.

— Я хочу домой, Брэд!

Джуди Шерман сбросила его руку со своей груди. Не надо бояться. Она знала Брэда почти всю жизнь. Они учились вместе со второго класса. Он не мог обидеть ее…

— Я отвезу тебя домой, как только получу кое-что. Ну же, Джуди! Что за дела! Как будто мы не целовались прежде.

— Если я позволю поцелуй, ты отвезешь меня домой? — она взглянула подозрительно.

— Конечно же, детка!

Он заслужил не поцелуй, а пощечину за то, что слишком много пил весь вечер и теперь вел себя, как последний подонок. Но они в десяти милях от дома, и уже десять часов вечера. Она устала, теперь не хватает только препирательств с Брэдом.

— Только один поцелуй, — сказала она, не пытаясь скрыть раздражения, — а потом ты поедешь куда-нибудь и охладишь свой пыл.

Брэд не ответил. Прижал ее к себе, не обращая внимания на то, что рычаг переключения скоростей врезался ей в ногу, и прижал свои губы к ее. Джуди пыталась не волноваться, напоминая себе, что прежде ей нравились поцелуи Брэда. Но прежде ее не принуждали к этому силой.

Когда он попытался языком забраться ей в рот, она стиснула зубы и отвернулась.

— Хватит, Брэд!

— Нет, совсем не хватит! — Он выпил много пива, и от него несло кислятиной.

— Достаточно! — Джуди уперлась руками ему в плечи, но с таким же успехом можно было отталкивать от себя гранитную скалу. Как часто она восхищалась мускулистыми плечами и грудью Брэда. Сейчас Джуди не чувствовала никакого восхищения.

— Пусти!

— Ну же, детка! Не будь такой скромницей!

— Отпусти меня! — В ее голосе зазвучал страх, когда Брэд положил руку ей на грудь и больно ущипнул. Спокойствие покинуло Джуди. Она уже не была уверена в том, что он не причинит ей вреда. Теперь, конечно, появятся синяки, а он явно не собирался остановиться на этом.

Изловчившись, она сильно укусила ею за запястье. Брэд вскрикнул от боли и отшатнулся.

— Ты, сучка!!!

Джуди не стала ждать продолжения. Распахнула дверь машины и выскочила на покрытую гравием дорогу.

На ней было платьице, подходящее для вечеринки, но слишком легкое для июньской ночи в предгорьях Скалистых гор. Джуди поежилась от прохладного воздуха. Но холод — это пустяки. Может быть, если дать Брэду несколько минут, он очнется. Но тут его силуэт появился на фоне безоблачного неба, и в лунном свете Джуди увидела, что лицо Брэда превратилось в пугающую маску.

Он стал обходить машину, и Джуди попятилась. Сердце бешено заколотилось. Если Брэд поймает ее, она ничего не сможет сделать.

— Успокойся, Брэд! Ты слишком много выпил…

— Думаешь, я не справлюсь? — Он засмеялся, поблескивая зубами в лунном свете. — Не бойся, я не разочарую тебя, детка.

— Брэд, я не хочу спать с тобой! — Джуди попятилась, с отчаянием оглядываясь. Вокруг ничего — темная пустынная местность. Почему она не возразила, когда Брэд решил ехать этим путем? Но ей и в голову не приходило, что он будет так вести себя.

Она отчаянно пыталась сообразить, как прекратить эту игру в кошки-мышки. Но Брэд опередил ее, бросился вперед, вытянув руки. Вскрикнув, она попыталась бежать, но помешали туфли на высоких каблуках. Она поскользнулась и еле удержалась, схватившись за машину. В это мгновение Брэд настиг ее.

Он больно схватил ее за плечо и повернул к себе.

— Отпусти меня! — Она пыталась отпихнуть его, но безрезультатно.

— Отпущу, когда закончу. — Одной рукой он обхватил ее за спину и с силой прижал к себе, другую стал просовывать под короткую юбочку.

Всхлипывая от страха, Джуди попыталась ударить его коленом. Удар пришелся по ноге. Брэд вскрикнул от боли, но не ослабил хватки.

— Ты, паршивая сучка! Думаешь, ты лучше других, потому что твой папочка — Виллард Шерман?

— Нет, я так не думаю! Не думаю! — Джуди отчаянно вырывалась. Он схватил ее за волосы и потянул вниз.

Тот мальчик, которого Джуди знала прежде, бесследно исчез. Его лицо казалось уродливой маской, и это не было игрой лунного света. Его искажали похоть, ярость и опьянение.

— Прошу тебя, Брэд, не нужно!.. — Ее тон стал умоляющим. Нужно, чтобы он отпустил ее, чтобы эта жуткая сцена поскорее закончилась. Но с таким же успехом она могла обращаться к дереву у дороги.

— Тебе понравится, детка. — Брэд, неожиданно раздвинув ее бедра, с силой прижал ее к своему телу, и сквозь одежду она с ужасом ощутила твердость его возбужденной плоти.

— Не понравится! — Она неистово рванулась. Резкое движение сбило его с толку, и он слегка ослабил хватку. Она смогла поднять ногу и ударить его по голени. Он на секунду разжал руки, она вырвалась и побежала. Но бежать было некуда и прятаться негде. Конец очевиден, он бегает быстрее, а слова все равно не доходят до него.

— Если тебе хочется побегать, детка, можем поиграть в преследование.

Но разве ей переиграть лучшего полузащитника гроверской школы? Не приходилось надеяться и на то, что Брэд снова превратится в того мальчика, которого она знала раньше.

Вдруг послышался звук работающего мотора. Автомобиль! Если бы водитель остановился!

Но Брэд тоже что-то услышал. Он рванулся к ней, схватил за руку и потащил к машине. За машиной водитель их не увидит и не остановится, и тогда…

Изнасилование! Только тут она осознала, что он собирается сделать. Невероятно, чтобы тот, кого она знала всю жизнь, мог совершить что-то подобное. Но этот человек был способен на жестокость, способен совершить насилие.

Автомобиль приближался. В следующее мгновение Брэд затащит ее за машину. Нужно вырваться и сделать это немедленно.

Она упиралась, отвоевывая каждый дюйм. Вдруг бросилась на него и, вытянув вперед руки, впилась ногтями ему в лицо. Внезапное изменение тактики сбило его с толку и ослабило хватку. Всхлипывая, Джуди вырвалась, обежала вокруг машины и резко остановилась посередине дороги в слепящем свете фар.

Мотоцикл. И намного ближе, чем она думала. Настолько близко, что просто чудом она не угодила под колеса. На долю секунды она замерла, ослепленная, не в силах даже закрыть глаза и, как завороженная, с ужасом смотрела на огромный мотоцикл, несущийся прямо на нее. Мотоцикл резко свернул в сторону и пронесся мимо, почти коснувшись. Она повернулась вслед, ожидая катастрофы. Мотоцикл вылетел на обочину и в самую последнюю секунду, когда, казалось, он рухнет под откос, резко затормозил, встав на дыбы.

Шум двигателя оборвался, и от наступившей тишины и пережитого страха у Джуди закружилась голова. Лишь провидение нужно благодарить за то, что она не стала причиной аварии! Голос Брэда напомнил, почему она выбежала на дорогу.

— Назад! — выкрикнул Брэд, и Джуди быстро пошла к мотоциклу. Мотоциклист повернулся, и Джуди узнала его. От неожиданности она остановилась, поскользнувшись на гравии и чуть-чуть не упав.

Ред Моррисон. Могла бы догадаться по мотоциклу, на котором он с ревом носился по городу. Моррисон работал механиком в гараже Эдди, но в городе считали, что его основное занятие — устраивать скандалы. Если в Гровере случалась какая-нибудь заварушка, то, вероятнее всего, Ред был в ней замешан.

Его несколько раз арестовывали, однако никогда за что-либо более серьезное, чем нарушение порядка в нетрезвом виде. Он участвовал почти во всех уличных драках, а в перерывах, по слухам, проводил время с какой-нибудь девушкой.

Джуди никогда не встречалась с Редом, но знала о его репутации. В таком небольшом городке, как Гровер, человек вроде Реда Моррисона давал пищу для сплетен.

— Что-нибудь случилось или у вас хобби — убивать мотоциклистов?

Этот голос она услышала впервые. Он был глубоким и низким, и в нем, как и во всем облике, чувствовалась угроза.

— Простите. — Она стояла на дороге, чувствуя себя между молотом и наковальней.

Лунный свет окрашивал все в серые тона, но Ред отчетливо видел девушку на дороге.

Он прежде встречал ее в городе, хотя они никогда не были знакомы. Конечно же, дочь Вилларда Шермана была известной личностью, так как мебельная фабрика Шермана обеспечивала работой большинство жителей города.

Кажется, ее зовут Джуди, подумал он. Должно быть, учится в старших классах. Белокурые волосы, большие глаза, ноги, начинающиеся будто от самой шеи. Такую девушку невозможно не заметить!

Теперь она выглядела не такой самоуверенной, какой была в городе. Стояла посередине пустынной дороги с широко раскрытыми глазами в легком черном платьице, один рукав которого и подол разорваны. Ее бледность и испуганное выражение лица не объяснялись лишь игрой лунного света. Причина обнаружилась сразу. К ней направлялся Брэд Лоудерман. Выражение его лица было безобразным.

— Пошли, я отвезу тебя домой.

Джуди смотрела на протянутую ей руку в кожаной перчатке и медлила. То, что она слышала о репутации Реда Моррисона, не сулило ничего хорошего. Но до нее никогда не доходили слухи, чтобы он изнасиловал кого-либо из того множества женщин, с которыми встречался.

Она слишком долго медлила. Брэд крепко схватил ее за руку, отсрочка нисколько не охладила его пыл. Все сомнения разом исчезли. По крайней мере, опасаться Реда пока не было оснований, в отношении же Брэда сомневаться не приходилось.

Она рванулась, но он только усилил хватку, стараясь сделать ей больно.

— Исчезни, Моррисон! — рявкнул он. — Никто никуда не повезет Джуди.

— Я думаю, ей следует решить это самой. — В три прыжка Ред преодолел расстояние между ними. — Отпусти ее!

— Это не твое дело, Моррисон! — В голосе Брэда звучал вызов. Они были почти одного роста, но Ред был старше, и Брэду была известна его репутация. Однако он был в воинственном настроении.

— Отпусти ее! — Ред не повышал голоса. Он говорил так тихо, как будто они втроем мирно беседовали после церковной службы. Он поймал Брэда за запястье. Незаметно было, чтобы он сдавливал его руку, но у того в лице вдруг не осталось ни кровинки. — Отпусти ее! — снова сказал Ред почти ласково. — Ну же!

Неохотно Брэд разжал пальцы, и Джуди, дернувшись, оступилась. Рука, обхватившая ее за талию, была твердой, как камень. Не отрывая глаз от лица Брэда, Ред удержал ее от падения, еще крепче ухватив противника за руку.

— Он что-нибудь сделал с тобой?

Джуди не сразу поняла, что вопрос обращен к ней. Дотронувшись языком до нижней губы, она почувствовала вкус крови там, где Брэд поранил нежную кожу. Но Ред не это имел в виду.

— Нет, нет, ничего. — Голос так дрожал, что показался чужим. — Все в порядке.

— Сделать из него желе? — небрежно спросил Ред.

Джуди увидела округлившиеся глаза Брэда. Он открыл рот, но не смог издать ни звука и даже не пытался вырваться. Вспоминая, как Брэд напугал ее, Джуди размышляла о том, как чудесно было бы увидеть желе на месте его физиономии.

— Нет, — сказала она, после того как заставила его немного помучиться, — он не стоит этого.

— Тебе повезло, Лоудерман. Очень хотелось бы всыпать тебе, но так как леди не хочет, отпускаю тебя с предупреждением. Если когда-нибудь увижу тебя с ней рядом, уже не буду таким добреньким.

— Нечего приказывать мне, — крикнул Брэд, но голос не скрыл беспокойства, читавшегося в его глазах.

— А я приказываю, — снова шепотом проговорил Ред, и это прозвучало еще более угрожающе. — В следующий раз, когда захочешь поразвлечься, сперва вспомни, сколько евнухов играют сейчас в профессиональный футбол.

Взглянув Реду в лицо, Джуди вздрогнула. Никогда в глазах мужчины она не видела такой холодной угрозы. Но никогда еще она не чувствовала себя более уверенно, чем теперь, ощущая его руку на своей талии.

Брэд понял угрозу. Агрессивное выражение пропало с его лица, и он, казалось, стал ниже ростом. Он проиграл.

— Ты меня не запугаешь, — произнес он слабым голосом.

— Я уже сделал это, — вежливо заметил Ред. Не говоря больше ни слова, он повернулся спиной к Брэду и повел Джуди к мотоциклу. Если даже он и ожидал нападения сзади, то это было не заметно.

Послышался звук захлопывающейся дверцы, Брэд рванул машину с места. Из-под колес полетел гравий. Через минуту машина с ревом пронеслась мимо них. Ни Ред, ни Джуди не проронили ни слова, пока она не скрылась за поворотом.

— Не думаю, что он снова побеспокоит тебя.

— Спасибо.

Она почувствовала сожаление, когда он убрал руку с ее талии. Стараясь унять дрожь в коленках, она повернулась и посмотрела на него.

— Я действительно благодарна тебе!

— Никаких проблем. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Я живу, чтобы делать добрые дела.

Джуди тоже улыбнулась, вспомним слышанное о нем. Добрые дела редко фигурировали в этих рассказах.

— Ну что же, поедем домой.

Джуди никогда в жизни не ездила на мотоцикле, однако сейчас чувствовала себя совершенно спокойно.

— Обхвати меня руками и держись покрепче, — бросил он через плечо.

Джуди выполнила то, что он велел, робко обняв его за талию и осторожно усаживаясь сзади.

Но после первого же поворота она забыла про свою робость. Мотоцикл накренился так сильно, что земля неслась мимо в нескольких дюймах от ее ног. Тут уже было не до приличий.

Ред усмехнулся, почувствовав, как тонкие руки крепко обвились вокруг его талии. Джуди прильнула к его спине и прижалась лицом к кожаной куртке.

У нее есть мужество, подумал он, и улыбка исчезла с его лица. Она не расплакалась, когда опасность миновала.

Хотя он не упрекнул бы ее, если бы это случилось. После того как тебя чуть-чуть не изнасиловали, можно и поплакать. Жаль, что он отпустил этого подонка, Брэда Лоудермана. Не хотелось даже думать о том, что могло бы случиться с Джуди. Она казалась хорошей девчонкой, не важничала, как можно было бы ожидать от единственного ребенка Вилларда Шермана.

Если бы она не была столь недоступна, можно было бы встретиться с ней через пару недель, пригласить куда-нибудь и, возможно, увидеть улыбку в ее карих глазах. Ред отогнал от себя эту мысль. Даже если бы она не была Шерман, она все же молода для него. Ему почти двадцать шесть. Слишком много, чтобы назначать свидания семнадцатилетним девушкам. Даже таким хорошеньким.

Джуди не отрывала головы от плеча Реда, пока не почувствовала, что мотоцикл замедляет скорость. Они подъехали к началу дорожки, ведущей к ее дому.

— Высади меня здесь, — попросила она, повышая голос, чтобы было слышно за шумом мотора. Он секунду поколебался, но, к ее облегчению, остановился, заглушил двигатель и, соскочив с мотоцикла, протянул ей руку. Стоя рядом с ним, Джуди колебалась, стараясь подобрать слова благодарности.

— Не беспокойся об этом, — резко сказал он. — Сомневаюсь, чтобы кто-то видел нас вместе.

Он снова сел на мотоцикл, собираясь включить зажигание. Только тут Джуди поняла, что он сказал.

— Подожди. — Она поймала его руку. — Меня не волнует, увидят ли нас вдвоем.

Она уже оправилась от происшедшего, и в голосе слышалось возмущение.

— Неужели? — Ред бросил на нее скептический взгляд.

— Я просто не хочу ничего объяснять своим родителям. Если они услышат шум мотоцикла, то, возможно, будут задавать вопросы, например почему Брэд не привез меня домой.

К ее облегчению он снял руку с зажигания и откинулся назад.

— Разве ты не собираешься рассказать им, что произошло у вас с мистером капитаном футбольной команды?

Она опустила голову.

— Нет.

— Почему же? Они, наверное, захотят узнать, как ты провела вечер?

— Нет, не захотят. — По крайней мере, мать не захочет. Лоудерманы принадлежали к одной из немногих семей в Гровере, которые Стефани Шерман считала почти равными себе по общественному положению. Она была очень довольна, когда Джуди и Брэд стали встречаться и не обрадовалась бы их разрыву. Если бы Джуди объяснила ей причину, она, скорее всего, решила бы, что дочь сама спровоцировала Брэда. Но все это невозможно объяснить Реду Моррисону. — Он ничего мне не сделал. — Джуди пожала плечами, показывая, что об этом не стоит беспокоиться.

— Разве? — Ред взял ее рукой за подбородок и приподнял голову. Большим пальцем он нежно дотронулся до опухшей губы. От этого легкого прикосновения глаза Джуди наполнились слезами. Она постаралась сдержать их и вымученно улыбнулась.

— Он только чуть-чуть задел меня, — поправилась она. — Просто мне не хочется ничего объяснять.

— Ну что же, твое дело.

Она почувствовала, что он всматривается в ее лицо, и надеялась, что в лунном свете ее подавленное состояние не будет слишком заметно.

— Не думаю, что снова будут неприятности с Лоудерманом, но если что-нибудь случится, дай мне знать.

— Спасибо. — На этот раз улыбка была более уверенной. — Ты совсем не такой плохой, как говорят.

— Благодарю. — Губы Реда изогнулись в печальной улыбке.

Джуди медлила. Хотелось, чтобы это мгновение не кончалось. Ред поднял руку и снова нежно провел пальцами по ее губам. От прикосновения боль, казалось, затихла. Джуди, как загипнотизированная смотрела на него. Он привлек ее к себе и поцеловал.

Поцелуй был легким и кратким, как прикосновение цветочного лепестка. Он должен был успокоить ее.

— Просто, чтобы ты знала, это не всегда бывает так паршиво, — сказал Ред с легкой улыбкой.

Джуди вздохнула, почувствовав странное разочарование. Каким бы легким ни был этот поцелуй, в нем, казалось, было обещание чего-то большего. Она подняла ресницы и посмотрела ему в глаза. Хотелось, чтобы лунный свет был ярче.

— Спасибо. — Она не могла ничего больше придумать.

Он широко улыбнулся.

— А теперь беги домой, пока не замерзла.

Джуди повернулась и пошла по дорожке, чувствуя, что он смотрит вслед. Она не оглядывалась, пока не дошла до веранды. Отсюда Ред казался темной тенью. Она помахала ему, и он в ответ поднял руку. Приглушенный звук мотора разорвал тишину ночи, и он исчез.

Несмотря на холодный вечерний воздух, Джуди стояла на веранде до тех пор, пока не стих звук мотоцикла. Потом открыла дверь. Большой дом был погружен в тишину. Мать, скорее всего, спала. Стефани Шерман не принадлежала к женщинам, которые ждут, волнуясь, своих дочерей. Отец или тоже спал, или все еще был на фабрике.

В любом случае некому было расспрашивать ее о разорванной одежде и о синяках, которые уже начали выступать на руках. Усталая, Джуди поднялась в свою комнату. Включила свет, сбросила испорченное платье, и подойдя к туалетному столику, взяла щетку и стала расчесывать спутанные волосы. Но вдруг остановилась и стала рассматривать свое отражение в зеркале. Нижняя губа слегка распухла, но, прикоснувшись к ней, она вспомнила не Брэда. «Просто, чтобы ты знала, это не всегда бывает так паршиво». Средство, несомненно, сработало, потому что она уже не думала о том, что ее чуть не изнасиловали. Она представляла, что было бы, если бы Ред Моррисон действительно поцеловал ее.

Глава 2

— Так что же произошло между тобой и Брэдом? — Бет Драйден нагнулась над столом. В ее карих глазах светилось любопытство.

— Мы порвали. — Джуди пожала плечами, как будто больше сказать было нечего.

— Ну, это я поняла. — В голосе Бет звучал сарказм. — Но все-таки почему? Может быть, ты, в конце концов, поняла, какой он напыщенный дурак и подонок?

Бет открыла пакет с завтраком и вынула кривобокий сандвич с арахисовым маслом и желе. Мама Бет готовила такие завтраки для всех своих пятерых детей каждое утро. Они были дешевыми и готовились в спешке, но Джуди завидовала Бет, потому что они делались с любовью. Ее собственный завтрак состоял из изысканного салата с кусочком хрустящего хлеба домашней выпечки. Все это повар каждое утро оставлял для нее на столике в холле.

— Спустись на землю. Ты здесь? — Бет помахала рукой перед лицом Джуди.

— Прости. — Джуди потрясла головой и улыбнулась. — Я задумалась.

— Ты снова поссорилась с мамой? — Бет знала Джуди с детского сада и давно научилась распознавать последствия бесед Стефани Шерман с ее дочерью.

— Да, — Джуди вздохнула и отложила вилку, перестав делать вид, что занята едой. Бет была единственным человеком, с которым она могла разговаривать свободно и откровенно. — Она была в ярости, когда узнала, что я порвала с Брэдом.

— Ну что же, она единственная, кто жалеет об этом. Бред — скользкий тип. Я говорила тебе, когда ты только начала встречаться с ним.

— Да, ты была права.

— Так что же случилось? — Бет отложила сандвич и облокотилась на стол, с интересом разглядывая подругу. — В этом городе никогда ничего не происходит, но стоит мне только уехать на одно воскресенье проведать тетушку, и, конечно же, все меняется. Мэри Джо Клейтон затащила меня в угол сегодня утром и потребовала, чтобы я рассказала ей, как у тебя обстоят дела.

— И что же ты ей сказала? — Джуди взяла шоколадное печенье.

— Сказала, что это не ее дело. Что еще я могла ответить? Я — твоя лучшая подруга. Не могу же я не знать, о чем речь! Однако я до сих пор в неведении! — Бет смотрела на Джуди одновременно с укором и просьбой.

— После вечеринки у Сью, на которую Брэд меня пригласил, он решил, что я должна расплатиться за оказанную мне честь. Дело приняло паршивый оборот.

Бесстрастный тон не давал никакого представления о тех жутких минутах, которые ей пришлось пережить.

— Надеюсь, ты поставила ему синяк под глазом и велела отстать?

— Не совсем так. На самом деле мне немного помогли. — Джуди в рассеянности протянула руку и взяла половинку сандвича Бет. — Никогда не догадаешься, кто мой спаситель.

— Кто? — Бет подтолкнула остаток своего завтрака поближе к Джуди и взяла ее салат. Непонятно, почему Джуди предпочитает арахисовое масло и желе прекрасным лакомствам своего повара, она попробовала салат и с трудом подавила вздох удовольствия.

— Ред Моррисон.

— Кто?! — Бет вскрикнула так, что сидевшие рядом обернулись. Джуди усмехнулась, довольная произведенным эффектом.

— Ред Моррисон? — Бет перешла на шепот. — Тот самый, который работает в гараже Эдди? Парень с невероятно голубыми глазами, все время попадающий в истории? И он явился тебе на помощь! Я думала, от него самого надо спасать девушек. Папа говорит, что он скандалист и что его когда-нибудь убьют.

— Может быть, — Джуди нахмурилась, доедая завтрак Бет. До сих пор она мало обращала внимания на то, что говорили о Реде Моррисоне. Но слова Бет задели ее.

— Он был очень вежлив со мной.

— Вежлив? — Бет сморщила нос. — Это не то слово, которое ассоциируется с Редом Моррисоном. Необузданный или опасный. Возможно, вызывающий любопытство. Но не вежливый.

— Однако он был вежлив, — твердо сказала Джуди. — Он заставил Брэда отпустить меня, а потом отвез домой. И он обещал защитить меня, если Брэд будет доставлять неприятности.

— Из слов Мэри Джо я поняла, что Брэд теперь боится тебя, как огня, и избегает.

— Думаю, Ред до смерти напугал его. — На лице Джуди появилась злорадная усмешка. — Ред напомнил ему, что не слишком много евнухов в наши дни играют в футбол.

— Неужели! — Бет засмеялась, и Джуди улыбнулась в ответ. В свое время она не находила ничего смешного в происшедшем, но, вспомнив выпученные глаза Брэда, его бледность, она не могла не признать, что это было смешно.

— Я думала, Брэд упадет в обморок. Но это пошло ему на пользу. — Лицо Джуди приняло жесткое выражение, когда она вспомнила синяки, которые все еще украшали ее руки. — Я почти сожалею о том, что Ред не превратил его в желе.

Бет задумчиво взяла последнее шоколадное печенье и откусила кусочек.

— Похоже, вы очень сблизились с Редом Моррисоном.

Прозвенел звонок, призывая учеников на занятия. Все поспешно убирали остатки завтраков и собирали книги. У Бет не оставалось больше времени на расспросы. Девушки расстались в вестибюле перед классом Бет, договорившись встретиться после занятий.

«Сблизились». Джуди вновь и вновь повторяла это слово, направляясь в класс. Это, конечно, не то слово, но тем не менее Ред не выходил у нее из головы. Она постоянно ловила себя на мыслях о нем и его нежном поцелуе.

«Просто, чтобы ты знала, что это не всегда так паршиво», — сказал тогда он. Она села за стол, зазвенел последний звонок, но мысли ее остались с Редом Моррисоном.

Ред собирал карбюратор, напевая «Я помню тебя». Детали были аккуратно разложены перед ним на верстаке.

— Эй, Моррисон! — крик Джейка Фримана эхом разнесся в просторном помещении.

Ред выругался, так как шуруп выскочил из рук и упал внутрь карбюратора. Теперь ему придется снова его разбирать, чтобы вытащить этот проклятый шуруп. Нет, лучше он заставит Джейка разобрать его, разобрать собственными руками.

— Что тебе? — зарычал он, повернувшись. Джейк стоял на пороге. Белозубая улыбка сверкала на смуглом лице.

— К тебе посетитель. — Уже по улыбке Ред догадался, что это, должно быть, женщина. Его настроение не улучшилось. Скорее всего, Сьюзен Дэвис, которая хотела вырезать его имя на спинке своей кровати. Да, такой визит никак не мог поднять его настроение.

Схватив тряпку, служившую полотенцем, Ред большими шагами направился к выходу, даже не пытаясь скрыть раздражения.

Но увидел он вовсе не Сьюзен Дэвис. Рядом с ярко-голубым велосипедом стояла Джуди Шерман. Он замедлил шаг. Какого черта она делает здесь?

Джуди пыталась скрыть волнение, глядя на приближающегося Реда. Почему-то казалось, что он меньше ростом. Она не ожидала, что так оробеет. Сейчас он, несомненно, хмурился. При виде ее лицо Реда хотя и просветлело, но не намного. Она сжала пальцами руль велосипеда.

Дыхание перехватило, внутри все напряглось, словно она собиралась прыгнуть в воду с вышки. Сворачивая в сторону гаража, она вряд ли понимала, зачем это делает, и теперь жалела, что приехала.

Ред остановился в полуметре, его глаза оставались холодными. Внезапно Джуди забыла все умные фразы, которые собиралась сказать.

— Привет!

— Привет! — Он ничего не добавил и просто стоял, глядя на нее и ожидая. Джуди почувствовала приступ раздражения. Это помогло ей побороть замешательство. Кем он считает себя? Стоит здесь, как… как паша, и ждет, чтобы подданные поклонились.

— Я просто заскочила, чтобы поблагодарить тебя, — сказала она как можно небрежнее.

— Ты уже благодарила тогда, ночью.

— Я не знала, что существуют ограничения. А сколько раз это можно повторить?

— Никаких ограничений.

— В таком случае ты не будешь возражать, если я снова скажу: я действительно благодарна.

Она резко произнесла эти слова, они прозвучали как вызов.

— Пожалуйста. — Губы Реда наконец тронула улыбка. — Я рад, что оказался там.

— Я тоже. — Она поежилась. — Не хочу даже думать, что могло бы случиться. Брэд действительно потерял над собой контроль.

— Не думай об этом. Все кончилось, и ты легко отделалась.

— Благодаря тебе.

— Лоудерман беспокоил тебя с тех пор?

— Нет, он теперь избегает меня.

— Хорошо. — Ред теребил грязную тряпку, и Джуди поймала себя на том, что вспоминает, как сильны руки, обнимавшие ее в ту ночь. Сильные и нежные.

Эти воспоминания отчасти и привели ее сюда. Хотелось проверить, имеют ли они на самом деле какое-либо основание. Тогда он казался рыцарем без страха и упрека. Этот образ находился в таком противоречии со всеми сплетнями, что она чувствовала необходимость увидеть его при свете дня.

— Думаю, ты до смерти напугал Брэда. — Она улыбалась, а Ред старался не смотреть на ее губы, потому что ему вдруг страшно захотелось поцеловать ее.

— Сколько тебе лет? — От неожиданного вопроса она часто заморгала, но ответила просто:

— Через месяц будет восемнадцать. А что?

— Просто так, поинтересовался. — Ему в октябре будет двадцать шесть. Восемь лет разницы. Все равно, что восемьсот. Но и без того она все равно была дочкой Вилларда Шермана, а это означало пропасть, пошире любой разницы в возрасте.

— Мне нужно работать, — сказал он нетерпеливо. — Что-нибудь еще?

— Ничего, — холодно ответила она. — Просто я хотела, чтобы ты знал, как я благодарна тебе за помощь.

— Я уже сказал, рад был помочь. — Ред помедлил, и не в силах сдержаться, протянул руку и дотронулся до синяка, выглядывающего из-под закатанного рукава рубашки.

— У тебя много таких?

— Да, есть. — Джуди опустила рукав. — Хорошо, что отделалась только синяками.

Казалось, Ред собирался сказать что-то еще, но передумал. Выражение его лица быстро переменилось.

— Еще увидимся.

— Да, увидимся. — Но это она говорила уже его спине. Он повернулся и пошел в гараж.

Проезжая на велосипеде по улицам города, она думала о встрече с Редом. Он был не особенно дружелюбен, по крайней мере, на словах. Но взгляд говорил о другом.

Джуди еще не было восемнадцати, но она прекрасно знала силу своего обаяния. Ей говорили даже о красоте. Но она не позволяла комплиментам вскружить себе голову. Одного взгляда на собственную мать было достаточно, чтобы увидеть, что происходит с женщиной, считающей внешность самым важным в жизни.

Без сомнения, Ред Моррисон очень заинтересован ею. Нравится ему это или нет, возможно, он даже ненавидит себя за это, но все же его влечет к ней. Но он, видимо, постарается сделать все возможное, чтобы забыть ее, если ему не помешать. И вряд ли ей хочется, чтобы мистер Моррисон забыл ее.

— К тебе посетитель, Ред. — В голосе Джейка слышались изумление и насмешка. — Я и не знал, что ты вращаешься в столь высоких сферах.

Ред поднял голову от двигателя и из-за машины посмотрел на своего друга. Он сразу понял, кто этот посетитель, хотя Джейк не упомянул имени.

— Скажи, что меня нет, — резко бросил он.

— Вряд ли она мне поверит, поскольку видит, как мы разговариваем. — Джейк посмотрел мимо Реда, улыбнулся и поднял руку в приветствии. — Оставляю вас наедине.

Поняв, что путь к отступлению отрезан, Ред выпрямился и повернулся к своей посетительнице. И застонал. Черт возьми, она что, пытается свести его с ума? И так не удается выкинуть ее из головы. А теперь она появляется в обтягивающей хлопчатобумажной юбочке, почти полностью открывающей ноги, и маленьком вязаном топе, подчеркивающем каждый изгиб фигуры.

Неужели нельзя хоть как-то прикрыть себя? Пусть температура приближается к тридцати, солнце нещадно палит в безоблачном колорадском небе, пусть половина города прикрыта еще меньше, чем она… Ред вдруг поймал себя на том, что ему любопытно, носит ли она бюстгальтер. Захотелось проверить это.

Он встретился взглядом с Джуди и обнаружил явное женское понимание. Она знала его мысли и ожидала именно такой реакции.

Он почувствовал желание и в то же время раздражение от своего бессилия противостоять ее чарам. Захотелось отомстить за то, что она дала почувствовать, насколько зыбкой оказалась его хваленая выдержка.

— Привет! — Джуди, видимо, почувствовала его настроение и испытующе смотрела на него. В глазах появилась нерешительность.

— Привет! — Голос Реда был лишен эмоций, а лицо казалось непроницаемым в сумраке гаража. — Что ты здесь делаешь?

— Я пришла к тебе, — она ответила без колебаний, как будто ожидала именно этого вопроса.

— Зачем? Разве ты уже не поблагодарила меня несколько дней назад?

— Я… Я просто думала, что хорошо бы нам получше узнать друг друга.

Этот ответ тоже был подготовлен заранее, но она не ожидала, что будет так трудно говорить, подумал он, увидев, как она быстро отвела взгляд.

— Ты думаешь, нам надо получше узнать друг друга? — проговорил он в раздумье.

— Д… да, — Джуди кашлянула и покраснела.

Черт возьми, как она соблазнительна! Ни одна женщина в его жизни еще не была столь желанна. Будь она хоть чуточку постарше и из другой семьи, он пригласил бы ее куда-нибудь и выяснил, что же так притягивает его, почему она завладела его мыслями.

Но она не была старше и принадлежала к семейству Шерманов. Ее интерес, несомненно, объяснялся любопытством к другой половине человечества. Кроме того, она, видимо, не знала никого вне своего круга и просто развлекала себя. Ну что ж, можно, пожалуй, удовлетворить ее любопытство, преподать ей урок, как опасно иметь дело с низшими слоями общества.

— Так ты хочешь узнать меня получше? — Резкий голос звучал угрожающе. — Ты интересуешься тем, как живет другая половина общества? — Ред подошел вплотную.

— Другая половина? — Джуди немного отодвинулась, глядя на него недоумевающе. Внезапно он показался ей еще больше, чем прежде, а огромный гараж стал совсем темным и пустым.

— Беднейшие классы, — пояснил Ред, — те из нас, у кого нет поваров, горничных и садовников.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Она попыталась отступить, сохранить дистанцию между ними, но путь к отступлению был отрезан верстаком. В довершение всего Ред захлопнул капкан, положив руки на верстак по обе стороны от нее.

Испуганная и обеспокоенная, Джуди подняла голову. Его глаза цвета голубого зимнего неба были холодными, пронзительными и ненавидящими. Она вздрогнула, когда он поднял руку и взял ее за подбородок.

— Если ты хочешь поваляться со мной в сене, то скажи прямо.

Джуди была настолько поражена, что даже не пыталась отвернуться. Ее глаза инстинктивно закрылись, и их губы слились.

Он не делал скидки ни на ее молодость, ни на неопытность. В поцелуе требование смешалось с яростью, он совсем не был таким нежным и страстным, о каком она мечтала. Сколько раз она представляла, что почувствует, если он поцелует ее по-настоящему, но в этом поцелуе не было ничего от ее фантазий.

Джуди не сопротивлялась. Несмотря на ярость Реда, которую чувствовала, она не боялась. Подсознательно она знала, что он не сделает ничего плохого, поэтому просто терпела этот презрительный поцелуй. Но душа ее наполнилась болью.

Чувствуя нежность ее губ, Ред изо всех сил старался, чтобы презрение не переросло в желание. Она пахла солнечным жарким летним днем, который принесла в темный гараж. Кожа была нежной и шелковистой. Страшно захотелось проверить, так ли нежна она и под этим топом.

Прежде всего урок, напомнил он себе. Нужно преподать ей урок, а не потакать собственным фантазиям. Но теперь урок надо было закончить как можно скорее, иначе учитель за себя не ручался. Так можно уподобиться Брэду.

Он медленно отстранился, борясь с желанием целовать ее снова и стараясь не показать, как он хотел ее. Надо помнить, что он делал все это намеренно.

Джуди открыла глаза, и тут он понял результат своего урока. Глаза, полные слез, сплошная боль и смятение.

— Черт побери, — выдохнул он, почувствовав острую боль в сердце.

— Почему ты так злишься на меня? — Голос Джуди дрожал, она была готова расплакаться.

— Я не злюсь… — тихо произнес Ред. Горечь и гнев потихоньку стихали, оставляя после себя сожаление и сознание того, что он поступил, как заправский негодяй. Он вытащил из заднего кармана носовой платок. Развернув его, чтобы найти чистый уголок, он слегка прикоснулся им к маслянистому отпечатку на ее щеке.

— Тогда зачем ты целовал меня так? — Глядя ей в глаза, Ред пытался подыскать слова, чтобы объяснить свой гнев. Но разве можно объяснить, что один ее вид возбуждал в нем желание. А то, что она стояла так близко и в то же время была столь далека, представлялось изощренной пыткой.

— Потому что я — подлец, — в конце концов, ответил он. — Я — подлец и срывал на тебе свое дурное настроение. Прости.

Он нежно провел большим пальцем по ее нижней губе.

— Ничего. — Она замигала, чтобы прогнать готовые пролиться слезы, и все же одна слезинка потекла по щеке. Не раздумывая, Ред нагнулся и поцеловал Джуди в мокрую щеку. И помедлил. Инстинкт боролся в нем со здравым смыслом. И инстинкт победил.

— Кажется, я здорово оплошал, — пробормотал он и нежно прикоснулся губами к ее губам. В этом поцелуе было все, чего не было в первом. Почувствовав разницу, Джуди положила руки ему на грудь. Прикосновение теплых, твердых губ ослабило боль. Таким она и представляла себе его поцелуй. Потому и вернулась, хотя вчера ее, в сущности, прогнали. Она вздохнула. Пальцы теребили грубую хлопчатобумажную ткань его рубашки. Губы раскрылись навстречу его губам.

Реду потребовалась вся его воля, чтобы противостоять нежному призыву. Так легко было забыть все запреты! Чувствуя себя так, словно поворачивается спиной к вратам рая, он отодвинулся, заставив себя не заметить, как ее губы тянулись к нему.

— Просто, чтобы ты помнила, что это не всегда бывает так паршиво, — прошептал он охрипшим вдруг голосом.

— Совсем не паршиво, — прошептала она в ответ с умоляющей улыбкой. И снова потребовалось усилие, чтобы не заключить ее в объятия.

— Думаю, тебе лучше уйти, — сказал Ред, надеясь, что по тону не заметно, как ему трудно расстаться с ней.

— Мне можно прийти еще?

Боже правый, она что, решила свести его с ума? Руки сжались в кулаки, и он покачал головой.

— Не думаю, что это правильно.

— Почему же?

Почему? Он усмехнулся. Может быть, она послана ему в наказание за грехи.

— Потому что я это я, а ты это ты…

— И эти двое никогда не встретятся? — заключила она, подняв брови.

— Точно, — сказал он, отодвигаясь еще дальше.

— Значит, по-твоему, мы не можем быть друзьями?

Друзьями! Вовсе не дружеские чувства обуревали его.

— Вряд ли между нами возможна дружба, — возразил он, стараясь, чтобы в голосе зазвучали резкие нотки.

Она нахмурилась, будто пытаясь решить хитроумную загадку. Ред приготовился к дальнейшим возражениям.

— Хорошо, — Джуди покорно кивнула и потянула руку.

— Хорошо?

— Конечно. Ведь ты принял решение. Не буду же я спорить.

— Ладно… — В его голосе не было твердой уверенности, и он еще раз повторил это слово: — Ладно.

— Ну что же, было приятно увидеться с тобой, — сказала Джуди таким тоном, как будто они просто случайно остановились поболтать.

— Да? И мне тоже. — Ред проводил ее до двери и поднял руку в ответ на ее небрежный кивок. Она села на велосипед и выехала на улицу.

— Ну, ты, висельник! — В голосе Джейка слышалось участие. Он подошел и встал рядом. — Разве ты не знаешь, кто ее папочка?

— Знаю. — Ред следил за стройной фигуркой Джуди, пока она не скрылась за поворотом.

— Ты понимаешь, что делаешь?

— Я ничего не делаю. — Ред пожал плечами и вернулся к работе, прерванной приходом Джуди.

— А мне показалось, что ты все-таки что-то делаешь. — Джейк последовал за ним в гараж.

— С каких это пор ты шпионишь за своими друзьями? — с раздражением спросил Ред.

— С тех пор, как мои друзья стали играть с огнем. Да и мудрено было не заметить, вы, между прочим, стояли тут у всех на виду.

— Мог бы закрыть глаза. — Ред подобрал гаечный ключ и облокотился на двигатель.

— В следующий раз буду знать.

— Следующего раза не будет. Она больше не придет, — твердо произнес Ред. Кроме твердости в словах слышалась горечь. Но нет, все же он рад, что Джуди больше не придет. Он решил навсегда вычеркнуть ее из своей жизни.

Глава 3

Однако, как оказалось, совсем неважно, что решил он.

На следующий день Джуди очутилась в гараже. Джейк обкатывал машину, проверяя новые тормоза, и Ред работал один.

— Привет!

Забыв, где находится, Ред резко выпрямился, больно ударился головой о поднятый капот и, выругавшись, повернулся.

— Что ты здесь делаешь? — В голосе не слышалось и намека на вежливость.

— Извини, я знаю, ты не ожидал снова увидеть меня здесь. — Лицо ее выражало раскаяние.

— Да, не ожидал. Ведь мы решили, что тебе не следует здесь бывать.

— Да. Правда, это решил ты. Я бы не пришла, — уточнила она, прежде чем он остановил ее, — но у меня спустила шина.

— Спустила шина? — Ред посмотрел на Джуди, однако она была сама невинность.

— Не можешь ли ты заменить ее?

— Шину?

Ред кивнул, не в силах отказаться. В голову не приходило никаких отговорок, хотя здесь явно было что-то не так. Конечно, она не приехала бы просто, чтобы заменить шину. С другой стороны, не мог же он, как последний осел, обвинять ее, что она специально спустила шину.

— Если это сложно, то, может быть, мне лучше вызвать аварийную машину, — медленно сказала Джуди, наморщив лоб.

— Нет, ничего сложного. — Ред вытер руки тряпкой и последовал за ней к парковочной площадке.

Вопреки всем обещаниям, которые он давал самому себе, Ред не мог отвести глаз от ее фигуры, от обтянутых джинсами стройных бедер, покачивающихся так женственно и соблазнительно. Все это старо, как мир! Сжав зубы, Ред с трудом заставил себя отвести взгляд и сосредоточиться на машине, около которой остановилась Джуди.

— Что с ней случилось?

Глупый вопрос, но нужно как-то сосредоточиться.

— Экономка попросила меня купить кое-что, а на велосипеде много не увезешь.

— Верно, — согласился он. Экономка! Подумай об экономке,Моррисон. Помни, насколько велика пропасть между тобой и дочкой Вилларда Шермана.

— Что же случилось с шиной? — И про себя добавил: если, конечно, не ты сама выпустила из нее воздух.

— Не знаю. Наверное, просто спустила, — Джуди пожала плечами. — Я не очень-то разбираюсь в машинах, но ведь со спущенной шиной далеко не уедешь, а я была поблизости. Надеюсь, ты ничего не имеешь против.

— Конечно, это ведь гараж, — бесстрастно проговорил Ред, опускаясь на колени около колеса.

Черт побери, и она не знает, что случилось. Даже полный идиот сообразит, как выпустить воздух из шины. Должно быть, она принимает его за дурака. Надо было с самого начала запугать ее до чертиков, убедить, что слухи о нем правда.

Джуди стояла рядом и смотрела, как он поднял машину домкратом и снял колесо. Быстро размонтировав его, он извлек камеру, накачал ее и погрузил в ванну с водой.

— Сейчас посмотрим, что произошло с шиной, — он улыбнулся, ожидая, как она воспримет разоблачение. Но Джуди спокойно и с любопытством наблюдала за действиями Реда.

— А как мы узнаем это?

— Если есть прокол, то в воде мы увидим пузырьки воздуха. Но только если есть прокол, — многозначительно добавил он и внимательно посмотрел на нее, но внимание Джуди было полностью приковано к камере.

— Посмотри, вон пузырьки. Ты это имел в виду?

Ред тоже увидел тоненькую струйку пузырьков, и стал вертеть камеру в воде, пока точно не установил место прокола. Несомненно, прокол был сделан гвоздем. Трудно представить, чтобы Джуди сама гвоздем тыкала в шину. Видимо, ее объяснение было правдой.

— Это он и есть? — Джуди нагнулась, чтобы осмотреть повреждение. Ее волосы слегка коснулись его руки. Ред вздрогнул и резко вытащил камеру из воды.

— Да, это он и есть.

— Ты можешь что-нибудь сделать? — Джуди пошла за ним в гараж.

— Я могу поставить заплатку.

— Хорошо. — Она устроилась на табуретке и блестящими глазами следила за каждым его движением.

— Ничего, если я посмотрю, как ты работаешь?

— Смотри. — Почему, собственно, он должен иметь что-то против? Но сейчас нелегко даже вспомнить свое имя, не говоря уже о ремонте шины.

Потом Ред понял, что он установил своего рода рекорд по скорости ремонта шин. Затянув последнюю гайку, поставив на место колесо, он облегченно вздохнул.

— Сколько я должна тебе?

— Нисколько. — Он вытер руки тряпкой. Сам бы с удовольствием заплатил ей, только бы она, наконец, ушла и оставила его в покое.

— Ну что ж, тогда спасибо. — Она помедлила, прислонившись к двери. — Ты уверен, что можно не платить?

— Конечно. Не беспокойся. — Улыбка Реда стала несколько натянутой. — Просто, когда едешь, старайся избегать острых предметов.

— Я постараюсь. — Джуди скользнула в машину и подняла руку в знак приветствия, увидев Джейка, въезжающего на парковочную площадку.

Джейк поставил машину и вышел. Подойдя к Реду, проследил за взглядом друга.

— Я думал, она не вернется, — недоуменно проговорил он.

— Она и не вернулась. — Ред повернулся к нему спиной и пошел в гараж, а Джейк остался стоять с удивленно поднятыми бровями.

— Не знаю, Джуди. Ты не считаешь, что это немного рискованно? — Бет нахмурилась, ее карие глаза выражали тревогу.

— Нет, не считаю. — Джуди обмакнула ломтик картофеля в кетчуп и положила в рот. — Я не делаю ничего предосудительного.

— Конечно, но, учитывая репутацию Реда Моррисона, не проще ли ограбить банк?

В кафе «У Берни» было шумно. Вывеска на фасаде обещала лучшие гамбургеры в мире. Что касается всего мира, тут можно было и поспорить, но для Гровера это, несомненно, было так.

Джуди и Бет не обращали внимания на еду. Несколько дней, как они закончили школу и теперь занимались на летних курсах, готовясь поступать в колледж. Кафе «У Берни» было удобным местом встреч.

Джуди улыбнулась.

— Не будь простофилей, Бет. Ред вовсе не так ужасен, как говорят люди. Ты же знаешь, как у нас любят посплетничать.

— Пожалуй, он и вправду не мог бы сделать всего, в чем его обвиняют, — согласилась Бет, — но нет дыма без огня, а вокруг Моррисона слишком много дыма.

Бет помешала молочный коктейль. На лице все еще была тревога.

— Я же не говорю, что он святой! — Джуди отодвинула тарелку с недоеденным гамбургером. — Просто он не так ужасен.

— Ну и прекрасно! Но ведь это вовсе не значит, что он хорош. — Бет покачала головой. — Не понимаю, почему ты так стараешься, чтобы он заметил тебя. Конечно, этот парень привлекателен и все такое…

— Привлекателен? — возмущенно воскликнула Джуди. — Он великолепен!

— Хорошо, он великолепен. — Бет задумалась на мгновение. — Но ему же где-то около двадцати пяти, если не больше. Может быть, он несколько староват?

— Мне нравятся взрослые мужчины, — заявила Джуди.

— С каких это пор?

— С тех пор, как я встретила Реда Моррисона.

Бет откинулась на спинку кресла и недоверчиво посмотрела на подругу.

— Ты замахиваешься на то, что тебе не по силам.

— Но попытаться стоит, — ответила Джуди со странной улыбкой.

— Джуди Шерман! — На лице Бет, как и следовало ожидать, отразилось крайнее удивление Ты говоришь так, словно на самом деле собираешься… собираешься переспать с этим парнем. — Она перешла на шепот. — Ты же не собираешься, правда?

— Он не просил меня об этом, — небрежно отозвалась Джуди.

— Но ты же не станешь, даже если он попросит. Мы всегда клялись друг другу, что будем ждать, пока действительно не полюбим!

— Я едва знаю его. Как я могу сказать, что произойдет когда-нибудь! — Джуди нетерпеливо оттолкнула стакан.

— Но зачем ты так упорно стремишься поближе узнать этого парня? Ведь ты можешь назначить свидание любому парню из нашего класса. Как тебе Дэйв Ларсен? По-моему, он великолепен, очень мил и уже в восьмом классе старался пригласить тебя куда-нибудь. Почему ты так упорно добиваешься Реда Моррисона? Он же просил тебя больше не приходить.

— Но его глаза говорят о другом.

— Его глаза? — Нет, Джуди определенно нуждается в медицинской помощи. — Ты выискиваешь всякие предлоги увидеться с ним только потому, что его глаза якобы тебе что-то говорят?

— Если бы ты видела!

— Ты выискиваешь любой предлог, чтобы прийти в гараж, и убеждаешь себя, будто он не хочет, чтобы ты исчезла из его жизни.

— Он не говорил мне, чтобы я исчезла, — запротестовала Джуди.

— Разве он не сказал, чтобы ты не возвращалась?

Джуди беспокойно заерзала. Конечно, если бы она рассказала Бет, как он целовал ее, как смахивал слезинки. Если бы она смогла объяснить Бет, что вся ее жизнь — лишь прелюдия к этой встрече, тогда, может быть, она поняла бы, что влечет Джуди к этому человеку. Но неизвестно почему, Джуди не хотела поверять это даже Бет. Она всегда всем делилась с Бет, но этим поделиться не могла.

— Ты делаешь из мухи слона, — выговорила она, наконец, и попросила счет. — Я не собираюсь похищать этого человека. Я просто собираюсь быть с ним и посмотреть, что из этого выйдет.

— Ты играешь не в своей команде. Вспомни про Брэда! А ведь он и наполовину не так опасен, как Ред Моррисон!

— Но именно Ред спас меня! — упрямо возразила Джуди. — А теперь он вдруг изменится и набросится на меня!

— Опасность опасности рознь, — пробормотала Бет, направляясь к выходу.

— Перестань говорить так, словно ты глас провидения! — Джуди последовала за подругой. — Пойдем ко мне, выберем платье на завтра.

— Неужели ты завтра снова пойдешь в гараж? — Бет остановилась посередине тротуара и смотрела так, будто Джуди сошла с ума. — Ты же была там только вчера!

— Ну и что! Я не хочу, чтобы он забыл меня. — Улыбаясь, Джуди схватила Бет за руку и потащила вперед.

— Забыл тебя? Этот парень скоро захочет, чтобы тебя арестовали за нарушение спокойствия. Какой предлог ты придумала на этот раз?

— Я предложу ему купить лотерейные билеты. — Джуди быстро взглянула на Бет.

— Лотерейные билеты? — В голосе Бет звучало недоверие. — Ты собираешься предложить ему купить лотерейные билеты для сбора средств…

— Это очень хорошее дело, — серьезно сказала Джуди.

— Но ведь там приз — лоскутное покрывало!

— Это очень хорошее покрывало!

— Ты совершенно спятила! — Бет некоторое время размышляла над этой печальной истиной. Вдруг губы вздрогнули. — Я отдала бы все на свете, лишь бы увидеть его лицо, когда ты попросишь купить билетик. И в два раза больше, чтобы взглянуть на миссис Поттер, когда она объявит, что Ред Моррисон выиграл покрывало!

— Лотерейные билеты? — Ред повторил эти слова, как бы желая удостовериться, что это ему не снится.

— Для очень хорошего дела, — сказала Джуди, с беспокойством глядя на него. — Школе действительно нужны трибуны для стадиона, а ты знаешь, как она теперь стеснена в средствах. Совет школы не одобрил бы того, что не является совершенно необходимым.

— Лотерейные билеты, — снова повторил он. — А приз — покрывало!

— Это действительно чудесное покрывало! — заверила она. — На нем аппликация в красных и зеленых тонах. Было бы прекрасно получить такое к Рождеству.

Ред посмотрел на нее. Должно быть, она смеется над ним. Он не смог бы отличить аппликацию от аппендикса, и меньше всего ему нужно покрывало к Рождеству. Как она представляет себе его жилище, этот перестроенный сарай. Конечно, можно повесить его на стену и закрыть самые большие трещины. Может быть, станет теплее. Но вряд ли она это имела в виду.

— Мне не нужно покрывало, — сказал он, наконец. И подняв глаза, заметил взгляд Джейка. Тот усмехнулся, наклонив голову в сторону Джуди, словно хотел напомнить Реду, что тот снова ошибся, полагая, что она не вернется. Как будто ему требовалось напоминание, раздраженно подумал Ред.

— Все равно, купи хотя бы парочку билетов. Ведь они всего по двадцать пять центов. Или пять — на доллар. Даже, если ничего и не выиграешь. Все в городе покупают билеты. Миссис Померой так надеется выиграть, что купила билетов на тридцать долларов.

— Зачем же мне покупать билет, если нет надежды выиграть? — спросил он, озадаченный ее методами убеждения.

— Я не говорила, что нет надежды. Но ведь все это для хорошего дела. Будет здорово, если на школьном стадионе появятся новые трибуны? Как ты думаешь?

Неужели она действительно считает, что его хоть чуточку беспокоит, будут ли у гроверовской школы на стадионе новые трибуны или нет? Самые горькие годы своей жизни он провел в этой школе. Если бы ее завтра же сровняли с землей, он не почувствовал бы никакого сожаления.

Но перед ним стояла Джуди. В ее огромных карих глазах застыло ожидание. Он не мог просто сказать ей, что ему нет никакого дела до этих трибун и вообще до всего, что связано со школой. И если он купит несколько этих дурацких билетов, то, может быть, она уйдет и все-таки оставит его в покое.

— Ладно, дай мне на два доллара. — Он вытащил из кармана пару скрученных бумажек и подал ей. А в награду получил лучезарную улыбку, отчего безумно захотел заключить Джуди в объятия и зацеловать до потери сознания.

— Спасибо. — Джуди протянула ему десять билетов. Ред взял их, стараясь не касаться ее пальцев.

Несколько минут спустя он смотрел, как Джуди выводила велосипед с парковочной площадки.

Почему он прежде не замечал, как соблазнительно выглядит женщина на велосипеде?

— Ты дал понять, что ей не следует возвращаться? — услышал он голос Джейка за спиной.

— Заткнись, я не хочу ничего больше слышать о ней.

— А я ничего и не говорил, дружище.

Улыбку на лице друга Ред уже не видел. Он сунул билеты в карман и пошел в гараж. Теперь она больше не вернется! Он был уверен.

— К тебе посетитель, Ред! — В голосе Джейка слышалась издевка.

— Нет! — застонал Ред и уткнулся в верстак, признавая свое поражение. — Что я сделал, чем заслужил такое испытание?

— Тебе просто повезло, — без малейшего сострадания произнес Джейк.

— Я же сказал, чтобы она не возвращалась.

— Может быть, ты говорил недостаточно убедительно?

Да, вполне возможно. Надо признаться, что в словах Джейка есть доля правды. Если быть честным с самим собой, то он никогда и не хотел, чтобы она ушла. И в глубине души ждал ее прихода.

Но то, чего он хотел, и то, что мог иметь, — две разные вещи. Ред с малых лет усвоил, что желаемое может повредить человеку. Он видел, как отец, умирая от алкоголизма, умолял дать ему выпить. Поэтому, сколь бы привлекательной ни казалась ему Джуди, она должна уйти. На этот раз он объяснит ей это до конца.

Ред вышел из гаража с намерением прекратить затеянную ими игру. Ради нее и ради себя самого надо заставить ее понять, что никакие отношения между ними невозможны.

Джуди ждала его, стоя рядом с велосипедом, у которого, как оказалось, спустила шина.

— Прости, что опять беспокою тебя, — сказала она, прежде чем он успел произнести хоть слово. — Я знаю, ты не хочешь, чтобы я приходила сюда, но я была поблизости, когда колесо спустило.

Широко открытые глаза смотрели так невинно, что Ред чуть не рассмеялся. На этот раз она даже не пыталась притворяться. Она точно знала, что делала, черт побери ее прекрасные глаза! Джуди вздохнула, когда, не говоря ни слова, он взял ее за руку и потянул к гаражу. Он делал это не грубо, но не оставлял места для возражений, хотя именно их-то у нее и не было.

Он распахнул дверь с табличкой «Офис», пропустил ее вперед и захлопнул за ними дверь. В одну минуту Джуди увидела старый кожаный диван с лоснившимся от старости сиденьем, пачку журналов на маленьком поцарапанном столике, выщербленный кофейник. Большую половину комнаты занимал обшарпанный деревянный стол, на котором были разложены пачки бумаг.

— Ты должна прекратить это! — Голос Реда звучал резко.

— Что? — Она смотрела широко открытыми глазами, зная, что это делает ее особенно привлекательной.

— Приходить сюда! Тебе надо прекратить приходить сюда под выдуманными предлогами!

— Предлогами? — Она умудрилась произнести это с негодованием. — Разве я виновата в том, что колесо спустило? — соврала Джуди, не моргнув глазом.

— И лотерейные билеты вчера ты приходила продавать не по своей воле?

— Это же для доброго дела! — лицемерно возразила она.

— А спущенная шина позавчера?

— Теперь неудачное время для шин.

— Неудачное время для глупых девчонок, которые суют нос не в свое дело.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. — Ей все труднее было сохранять невинно-обиженный вид.

— Нужно прекратить приезжать сюда, Джуди. — Невозможно было выразиться яснее.

— Почему?

— Почему?

— Да, почему? — Она вздернула подбородок, чтобы он видел, какая у нее длинная шея. — Почему я не должна приезжать сюда? Разве я тебе не нравлюсь?

— Нравишься? — Ред посмотрел на нее, проведя рукой по волосам. Да, конечно, она послана ему в наказание. Только за что?

— Единственное, что может заставить меня не приезжать сюда, только если я тебе не нравлюсь, — ответила Джуди, стараясь, чтобы это звучало, как нечто само собой разумеющееся.

— Прекрасно, ты мне не нравишься. — Это было почти правдой. Слово «нравиться» не включало в себя даже части того, что он чувствовал.

— Я тебе не верю, — быстро возразила она.

— Что? — Ред уставился на нее. — Ты же сказала, что если не нравишься, то перестанешь приезжать.

— Но я не верю, что не нравлюсь тебе.

— Почему?

— Потому что ты смотришь на меня не так, как если бы я тебе не нравилась.

Господи, помоги мне! Эта мольба невольно прозвучала в душе. Он снова провел рукой по волосам и огляделся, как будто действительно ждал помощи свыше.

Неохотно его взгляд вновь остановился на стоявшей перед ним девушке. Она смотрела на него с поднятым вверх подбородком, но в глазах было смятение. Именно эта ранимость не позволяла ему быть грубым.

— Послушай, я из тех людей, с которыми тебе лучше не общаться, — произнес он наконец. — Спроси любого в городе, тебе скажут, какой я дурной. Меня не раз арестовывали. Возможно, арестуют снова. Я не тот человек, с которым следует встречаться такой девушке, как ты.

— Большинство людей подумало бы, что Брэд Лоудерман — как раз тот человек, с которым мне нужно встречаться, — возразила Джуди, не обращаясь ни к кому.

Ред застонал. Черт побери, как, скажите на милость, спорить с ней?

— Ты интересуешься мной именно потому, что тебе не следует со мной общаться?

— Но и ты интересуешься мной потому же. — На лице Джуди выступил румянец.

— Интересуюсь я тобой или нет, не имеет значения. — Реду никак не удавалось сообразить, что имеет значение, а что нет. Он проиграл и знал это.

— Не можем ли мы быть просто друзьями? — спросила Джуди, прекращая спор.

— Друзьями? — Он удивился, как она смогла ак изменить тему разговора. — Что скажут твои родители, когда узнают, что ты водишь дружбу с таким человеком?

— Мне незачем их спрашивать об этом. Ну же, Ред! — Она улыбнулась. — Друзей никогда не бывает слишком много.

Возможно, но он знал также, что и дружба может быть опасной. Глядя на нежный рот Джуди, он не хотел никакой дружбы. Желание. Голод. Потребность. Похоть. Называйте это как угодно, но не дружбой. Короче, Джуди ему нравилась, очень нравилась.

— Хорошо, — он вздохнул и сдался, — но вряд ли из этого что-нибудь выйдет.

— Не будь таким пессимистом, — с улыбкой упрекнула она. — Не так сложно быть друзьями.

Ред посмотрел на нее, думая, не сошел ли он с ума. Дружба с Джуди Шерман? Кого он хотел обмануть?

Глава 4

Если Ред надеялся, что после этого разговора что-то изменится, то Джуди поспешила разубедить его.

Уже на следующий день она появилась в гараже.

— Я занят, — сказал Ред, стараясь придать голосу суровость.

— Ничего, я просто посмотрю, как ты работаешь. — Джуди придвинула к верстаку старый табурет и уселась.

— Тебе будет скучно, — предупредил он, стараясь отвести глаза от ее ног в коротких шортах.

Неужели у нее нет ничего, что прикрывало бы колени?

— Нет, не будет. Я помешаю тебе, если просто посмотрю?

Помешает? Одного ее присутствия достаточно, чтобы внести беспокойство.

— Мне все равно… — Он пожал плечами, показывая, как мало это для него значит. — Но ты могла бы найти лучшее занятие, чем сидеть в затхлом гараже в такой прекрасный летний день.

— Может, мне поиграть с подружками в песочнице? — В ее голосе слышалась издевка, и Ред с удивлением заметил раздражение в ее глазах. — Я не намного моложе тебя, Ред. Скоро мне будет восемнадцать, а это, в известном смысле, совершеннолетие.

— Прости. — Он слегка улыбнулся. — Для меня восемнадцать — очень немного.

— Конечно, в таком преклонном возрасте уже не вспомнить, как это было. — Она изобразила комическое понимание.

— Хорошо, хорошо! — Ред поднял руку ладонью вверх, сдаваясь. — Беру свои слова обратно. Ты уже почти старушка.

— Спасибо. — Она улыбнулась, и единственное, что оставалось, улыбнуться в ответ. Черт возьми, у нее есть чувство юмора!

Дружба, напомнил он себе, стараясь сконцентрироваться на работе. Дружба, и ничего более.

— Что ты делаешь? — Джуди положила руки на верстак и с интересом рассматривала лежавшие на нем детали.

— Ты испачкаешься, — предупредил ее Ред.

— Пустяки, отмоюсь.

Тут же он представил ее в ванне. Нет, дружба, черт возьми. Дружба!

— Так что же ты делаешь? — спросила Джуди.

— Я собираю двигатель.

— Ого! Это звучит!

У Реда задеревенели пальцы. Плохо, что, разговаривая, она отвлекала его, но еще хуже было молчание.

— А зачем вы продаете билеты? Собираете деньги для школы? — Он ухватился за первую, пришедшую на ум тему.

— А, это подарок школе от старшеклассников. Ты же знаешь, каждый выпускной класс собирает деньги на нужды школы. Разве твой класс ничего не дарил?

— Если и дарил, то никто не заставлял меня продавать лотерейные билеты, — сухо ответил Ред.

— Возможно, они боялись, что ты откусишь кому-нибудь голову. Знаешь, ты здорово умеешь отпугивать людей, — она сказала об этом как о своем открытии.

— Но ты, похоже, не очень меня боишься.

— Я просто упорнее других, — весело заметила она. Здесь Реду нечего было возразить.

Надежда, что она скоро потеряет к нему интерес, оказалась тщетной, как и большинство его предсказаний относительно Джуди Шерман. Она заезжала в гараж три или четыре раза в неделю, обычно после занятий. Не ждала, что он прервет работу и станет развлекать ее, а с удовольствием наблюдала, как он работает, задавала вопросы и подавала ему инструменты.

Ред с неохотой признавал, что уже ждет ее прихода. Она не была похожа ни на одну из его знакомых. И дело было вовсе не в социальных различиях.

— Ну, как? — Джуди поставила тарелку с печеньем на верстак, с гордостью глядя на произведение своих рук.

— На вид великолепно! — Ред с беспокойством смотрел на печенье. Он не был специалистом в кондитерском деле, но по запаху чувствовал, что в духовке оно находилось дольше, чем нужно. — Оно немножко… подрумянилось, правда?

— Да, но не подгорело, — быстро заметила она. — Только чуть-чуть снизу, и все. Попробуй! И ты, Джейк. — Она повернулась, приглашая его.

— Да-да, и ты тоже, Джейк! — На дружелюбном лице Реда появилась коварная усмешка. — Ты ведь любишь шоколадное печенье?

— Конечно. — Но, увидев печенье, Джейк тут же пожалел о сказанном. Однако назад пути не было. — Ты сама его испекла, Джуди?

— Миссис Драйден помогала мне. Она учит меня готовить. — Джуди протянула тарелку.

Подчиняясь неизбежному, Ред взял одну штуку и с угрозой взглянул на Джейка. С некоторым беспокойством Джейк тоже взял печенье. Довольный тем, что ему не придется страдать в одиночестве, Ред откусил кусочек.

«Чуть-чуть подгорело снизу» никак не соответвовало истине. Они совершенно сгорели.

Джуди внимательно наблюдала за ним, и Ред мужественно начал жевать и проглотил кусочек.

— Великолепно! — сказал он и снова проглотил то, что никак не желало проглатываться. — Действительно очень вкусно.

— Да, да, это великолепно! — с энтузиазмом подтвердил Джейк.

— Вам действительно понравилось? — спросила она с ослепительной улыбкой.

— Очень! — Ред засунул остаток печенья в рот, не колеблясь ни секунды.

— И мне тоже! Могу я взять еще несколько штучек? — Джейк просительно посмотрел на нее и был награжден еще одной улыбкой. Джуди пододвинула к нему тарелку, светясь от радости.

Ред с завистью наблюдал, как Джейк, захватив полную горсть печенья, исчез за «фордом» в другой стороне гаража. Там была урна, и печенье, без сомнения, уже там.

— Хочешь еще, Ред? — С таким же удовольствием он проглотил бы болт.

— Спасибо. — Он съел еще одно. — Миссис Драйден — ваш повар?

— Нет, это мама моей лучшей подруги. — Джуди взяла печенье и надкусила краешек, по всей видимости, не чувствуя его вкуса. — Наша кухарка, миссис Виллингс, не любит, когда я бываю на кухне. Она вообще не любит, чтобы кто-нибудь заходил на кухню.

— А твоя мама готовит? — Внезапно пришло в голову, что она ни разу не говорила о своей матери.

— Мама на кухне? Сомневаюсь, чтобы она зашла туда, даже умирая с голоду.

— Ей не нравится готовить? — Ред поднял гаечный ключ и повернулся к машине, с которой работал до прихода Джуди.

— Вряд ли она когда-нибудь пробовала. Мама ничего такого не делает. Ничего вроде уборки, садоводства или готовки. Я никогда не видела ее с грязными руками.

Ред подумал о своей собственной маме, как она работала, чтобы заработать им на жизнь. Он никогда не видел, чтобы она сидела без дела. Никогда до тех пор, пока не заболела. Но даже прикованная к кровати, она штопала одежду.

— А что делает твоя мама? — спросил он, стараясь представить себе, чем заполнено время такой женщины.

— Занимается благотворительностью. — Джуди соскользнула с табурета и, опершись на капот, стала наблюдать за работой Реда.

— Не думал, что в таком маленьком городе, как наш, можно найти много благотворительной работы.

— Она много времени проводит в Денвере. — Джуди взяла старую свечу, которую Ред заменил, и стала вертеть ее в руках.

— Ты скучаешь? — Слова звучали как вопрос, а не как утверждение.

— Нет, не особенно. — Она поймала его быстрый взгляд и пожала плечами. — Мы не очень ладим. Я не уверена, что вообще кто-нибудь ладит с моей матерью. У нее… тяжелый характер.

— А твой отец?

— Ах, папа. Он тоже. Но он проводит много времени на фабрике и много ездит. Проверяет поставщиков и тому подобное. Думаю, он мог бы найти кого-нибудь для этого, но, кажется, просто рад предлогу, чтобы уехать из дому.

Наверное, следовало бы больше задумываться над афоризмами типа «не суди других». Он представлял себе, что жизнь такой девушки, как Джуди Шерман, похожа на картинки из рекламных журналов. Деньги, любящие родители — все, чего только можно пожелать.

— А твои родители? Что они делают?

— Они умерли.

— Ох, извини. — Она огорчилась, что вызвала грустные воспоминания.

— Это было давно. — Он пожал плечами. — Отец был алкоголиком и довел себя до смерти. Мне было тогда двенадцать лет. А мама угробила себя непосильной работой. Она умерла, когда мне было девятнадцать.

— Как ужасно!

В голосе Джуди звучала боль, и Ред удивленно поднял голову. Сердце замерло в груди при виде слез в ее глазах.

— Это было очень давно, — повторил он, чувствуя неловкость.

— Как ужасно — остаться одному в таком возрасте.

— Да, наверное. — Он отвернулся, не уверенный в своей реакции. Никто никогда не проливал слез, сочувствуя его боли. — Я мало видел маму. Она очень много работала.

— Значит, очень тебя любила, если так много работала для тебя.

— Да. — Он наклонился над двигателем. Бессмысленно объяснять, как плохо он знал свою мать. Он видел в ней только усталую молчаливую женщину, раньше времени состарившуюся, постоянно твердившую ему, чтобы он не повторил участи своего отца.

Двое сирот, подумал он, глядя на Джуди, которая выстраивала в ряд на верстаке отработанные свечи. Меньше всего Ред ожидал найти родственную душу в Джуди Шерман.

Жаль, что ей так не повезло.

— Доброе утро, тыквочка! — Виллард Шерман улыбнулся дочери, входившей в столовую.

— Папочка! — Джуди обогнула стол и поцеловала отца в щеку.

Привычный крепкий запах одеколона пробудил воспоминания детства. Она купила флакончик такого одеколона к Рождеству, когда ей было шесть лет. Деньги дала бабушка. Мать презрительно усмехнулась, когда увидела флакончик, сказав, что бабушке не следовало бы доверять вкусу шестилетнего ребенка.

Джуди тогда очень расстроилась, но отец посадил ее на колени и сказал, что одеколон ему очень понравился и он надеется получать от нее по такому флакончику к каждому Рождеству. Так и повелось с тех пор. И он пользовался только этим одеколоном. Интересно, помнит ли он, как все это началось.

— Что ты делаешь дома? — спросила она, садясь к столу.

— Сегодня я начинаю попозже, — отозвался он.

— А-а… — Джуди не смогла сдержать разочарования. Он посмотрел на нее поверх газеты. В глазах был вопрос.

— Ты хочешь о чем-то поговорить со мной?

В первый момент захотелось сказать «да», но она перехватила быстрый взгляд, брошенный на часы, и покачала головой.

— Нет, ничего. Просто подумала, что смогу позавтракать с моим дорогим папочкой.

— Для этого нужно вставать пораньше, лежебока. — Он улыбнулся, и улыбка мгновенно стерла жесткие морщинки вокруг рта. Положил газету рядом с тарелкой и встал. Обойдя вокруг стола, быстро поцеловал ее в макушку. — Всего хорошего, дорогая!

— И тебе тоже, папочка! — Вряд ли он услышал эти слова, мысли его уже были заняты каждодневными хлопотами.

Джуди разрезала булочку и намазала его маслом. Откусила кусочек, пожевала и проглотила, не чувствуя вкуса. Налив чашку кофе из серебряного кофейника, подняла ее, насмешливо обращаясь к пустой комнате:

— С днем рождения, Джуди Шерман! Счастья тебе в день твоего восемнадцатилетия!

И заморгала глазами, чтобы скрыть слезы. Потом тихонько стала пить свой кофе.

Ред поднял глаза, когда Джуди входила в гараж, и обрадовался, что сегодня она с пустыми руками. В последнее время у нее появилась привычка приносить с собой произведения своего кулинарного искусства. Правда, они становились все лучше, но все же осторожность не мешала.

— Привет!

— Привет. — Он встал и потянулся за тряпкой, чтобы вытереть руки.

На Джуди было ярко-розовое хлопчатобумажное платье, облегавшее фигуру и на несколько дюймов не доходившее до колен. Ни дать, ни взять, вкусный клубничный леденец. Жаль, что в июне не бывает метелей. Может быть, в зимней одежде она выглядела бы менее соблазнительной.

— Никакого печенья? — спросил он.

— Сегодня нет. Бет с мамой уехали к бабушке. Каждое лето она объявляет, что находится при смерти и перед тем, как перейти в мир иной, хочет увидеть всю свою семью. Так как ей никак не меньше миллиона лет, то все верят и бросаются к ее постели.

— А потом она неожиданно исцеляется?

— Точно. Но она чудесная старушка и всегда закатывает грандиозный праздник в честь своего выздоровления. И никто не в обиде. Правда, кое-кто считает, что она специально объявляет о смерти, чтобы устроить праздник.

— А какие у тебя планы на сегодняшний день? — Ред кашлянул и отвернулся.

— Никаких. Я думала поболтаться здесь немного, если вы с Джейком не возражаете.

Возражать? Зачем же возражать против медленной пытки.

— У Джейка сегодня выходной.

— Ну, если ты не против, я немножко побуду.

У него чуть было не сорвалось с языка, что он занят. Но прежде, чем произнести эти слова, он обернулся и посмотрел на нее. Это было очередной ошибкой. В глазах была такая неуверенность и беспомощность, что здравый смысл отступил.

— Я не против, — сказал Ред каким-то не своим, изменившимся голосом. — Просто я думал, что сегодня ты проведешь день по-другому.

— Как же? — Она с удивлением подняла брови.

— Обычно все находят, чем заняться в свой день рождения.

— Откуда ты знаешь, что сегодня мой день рождения? — изумилась Джуди.

— У меня свои источники, — ответил он, загадочно улыбаясь. — С днем рождения!

— Спасибо! — на лице появилась вымученная улыбка, но Ред решил, что это ему показалось.

— Так у тебя нет более интересного занятия, чем болтаться здесь? — поддразнил он.

— Да.

Он не ожидал такого ответа и не сразу нашелся.

— Да? Ну а как же твои родители? Разве у них нет планов на этот день?

— Есть. Просто я не вхожу в эти планы, — она чуть-чуть улыбнулась, стараясь скрыть боль. — Мама в Денвере, и я уверена, ей неприятно вспоминать о моем дне рождения. Слишком сложно говорить, что тебе тридцать, когда твоей дочери уже восемнадцать.

— А отец?

— Он забыл. — Джуди вздохнула, еле сдерживая слезы. — Он последнее время очень занят, и я не виню его за это.

Возможно, она и не винила его, но в себе Ред не находил снисходительности. Если бы в этот момент Виллард Шерман оказался перед ним, то Реду трудно было бы удержаться и не выбить ему несколько зубов. Он, конечно, не мог сказать этого Джуди.

— Ну что же, я не занят. С днем рождения, Джуди!

— Спасибо.

Он помедлил минутку, затем повернулся к ящику для инструментов и достал маленький сверточек.

— Это подарок, — медленно проговорил он.

— Подарок? — Джуди смотрела на коробочку в пестрой обертке, не веря своим глазам.

— Не такой уж это ценный подарок, — предупредил он, когда она начала развязывать ленточку. Ред теперь сожалел, что эта мысль вообще пришла ему в голову. Что он мог купить для Джуди Шерман, которая уже имела все, что хотела? Но было слишком поздно. Она сняла обертку и подняла крышку.

— Ах, Ред! Какая прелесть! — воскликнула Джуди, глядя на серебряный медальон в форме сердца, лежавший на мягкой подушечке.

— Ничего особенного.

— Замечательно! — Она вынула медальон из коробочки, повернула его к свету. — Я никогда не видела ничего лучше. Помоги мне надеть его!

Она протянула ему цепочку и повернулась спиной, подняв вверх волосы. Руки Реда одеревенели. Малюсенькая застежка, видимо, не была рассчитана на человеческие пальцы, во всяком случае, на мужские.

Когда он, наконец, расстегнул ее, то оказался перед необходимостью надеть медальон Джуди на шею. Значит, предстояло приблизиться к ней, нарушая разумную дистанцию. Судорожно глотнув, он все же подошел и надел цепочку, стараясь не касаться Джуди.

— Ну как? — Джуди отпустила волосы, они рассыпались по плечам, и повернулась к нему, глядя выжидающе.

— Здорово, — это звучало неубедительно, но ничего лучше не приходило в голову. По правде говоря, хотелось отодвинуть медальон и прижаться к этому месту губами.

— Здорово? Это прекрасно!

— Да ну! У тебя наверняка тонна украшений, и все они гораздо лучше.

— Я никогда не получала такого замечательного подарка в день рождения!

— Ты, делжно быть, получала кучу подарков намного лучше?

— Папин юрист просто переводит на мое имя какие-то акции с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет. Но ведь акции не повесишь на шею. — Она посмотрела на Реда, все еще прикасаясь пальцами к медальону. Сквозь улыбку просвечивали слезы. — Спасибо, Ред, огромное спасибо!

И прежде чем он успел ответить, она встала на цыпочки и быстро поцеловала его в губы. Это была благодарность, и ничего больше. Но Джуди закинула руки ему на плечи, и он непроизвольно сомкнул свои на ее талии. Ее губы задержались, и теперь поцелуй уже нельзя было назвать быстрым.

Ред забыл все запреты, заставлявшие его держать дистанцию. Забыл о том, кем была она и кем был он и сколько ей лет. На свете существовали лишь они двое.

Вкус ее губ был именно таким, как он помнил. Они были мягкими, нежными, влекущими. Его руки обхватили ее, привлекая ближе. Невероятно, но в первый раз он целовал ее просто так, не стараясь утешить. Как мог он так долго противиться искушению?

Джуди погрузила пальцы в его густые черные волосы и ласкала их, все теснее прижимаясь к нему. Ее губы раскрылись, впуская его язык. Она почувствовала слабость в коленях, когда он начал завоевывать территории, которые она с радостью уступала. Ее и прежде целовали, и это было приятно, но она никогда не ощущала ничего подобного. Никогда еще не хотелось раствориться в другом человеке, слиться с ним воедино.

Она услышала собственный слабый ропот протеста, когда Ред стал отрывать свои губы от ее рта. Он тоже услышал его, и дрожь пробежала по его телу. Пальцы вновь погрузились в ее волосы, запрокидывая ей голову, и его губы снова прильнули к ее губам.

Ред целовал ее так, словно изголодался, словно она была его единственной надеждой на спасение. Для Джуди это было откровением, для Реда — исполнением самых сокровенных желаний. Желаний, которые, как он клялся себе, никогда не сбудутся.

Он отогнал от себя эту мысль. Он не хотел думать о том, что вынуждало его отказаться от мечты. Он хотел только одного — взять Джуди на руки, унести в офис, уложить на старый диван. Он хотел сорвать с нее платье, чтобы ничего не оставалось между ними.

Это видение было столь явственным, а его собственная реакция столь сильной, что он почувствовал шок. Господи, что же он делает? Куда все это приведет?

Джуди почувствовала сожаление, когда Ред отнял свои губы. Он прижал свой лоб к ее, словно собираясь с силами, чтобы оторваться. В тишине гаража было слышно его дыхание, и она чувствовала, как напряжены его руки, которые все еще сжимали ее.

— Ред… — Ей не хотелось, чтобы он отпустил ее сейчас. Ей хотелось, чтобы он никогда не отпускал ее.

— Это нехорошо.

— А мне хорошо. — Она покраснела, удивляясь собственной смелости, и опустила глаза, глядя на свои пальцы, теребящие пуговицы его рубашки.

— Ты понимаешь, что я имею в виду, — сказал он глухим голосом. Он поймал ее руку, остановив движение, но не оттолкнул. Вместо этого прижал ее ладонь к своей груди. Джуди почувствовала тяжелое биение его сердца под своими пальцами и ощутила силу руки, удерживающей ее. — Клянусь, этого не случится, — проговорил он, обращаясь к самому себе.

— Не вижу ничего ужасного в том, что мы целовались. — Она собрала все свое мужество, подняла глаза и посмотрела ему в лицо. — Мне это понравилось.

Он почти застонал. Какие еще пытки уготованы ему?!

— Мне тоже понравилось, но не в этом дело. — Он освободил ее руку и заставил себя отойти. Они больше не касались друг друга. — Дружба, помнишь? Мы же договорились.

— Но…

— Никаких «но», Джуди! Если ты хочешь больше, то тебе следует поискать кого-нибудь другого!

Он твердо произнес эти слова, подтверждая их взглядом. Джуди дотронулась до медальона, умоляюще глядя ему в глаза. Но он был непреклонен.

— Хорошо, Ред. Дружба. Я больше ничего не попрошу.

Глава 5

— Ты ищешь неприятностей, Джуди. Я нутром чувствую. — Бет бросила на подругу обеспокоенный взгляд. — Смейся надо мной, если хочешь, но ты играешь с огнем, и сама понимаешь это!

— Не беспокойся, Бет. Я знаю, что делаю.

— Разве? — Никакой уверенности Бет не чувствовала. — Он намного старше тебя, и у него гораздо больше опыта.

Их прервал звук кухонного таймера.

— Мой торт! — Джуди вскочила со стула и распахнула духовку.

— Боже мой! Он же не подгорит, если простоит там на тридцать секунд дольше!

Бет удивляла ее активность.

Но Джуди была полна решимости не дать торту подгореть. Мама Бет, уходя, оставила ее следить за духовкой, и она не должна ударить в грязь лицом.

— Ну как? — спросила Джуди, ставя торт на стол.

— Он похож на торт, — ответила Бет. — Выглядит превосходно.

Она пожала плечами, не понимая, почему Джуди так старается научиться готовить. Она сама вполне могла без этого обойтись. Если бы она не умела, мама не просила бы ее готовить обед для всей семьи.

— Я вовсе не забыла, о чем мы говорили. — Произнесла она.

— Скорее, о чем ты проповедовала, — отозвалась Джуди. — Ред не собирается насиловать меня, Бет.

— А я не уверена, что ему нужно тебя насиловать, — парировала Бет.

Установив таймер еще на пять минут и сунув торт обратно в духовку, Джуди раздраженно посмотрела на Бет.

— Если тебя это успокоит, то Ред не имеет никакого желания переспать со мной. С моего согласия или без него. Он сказал мне об этом, и его слова не вызывают сомнения.

Она дотронулась до серебряного медальона, который теперь всегда носила на шее, вспоминая, что тело Реда говорило нечто полностью противоположное.

Выражение ее лица не успокоило Бет.

— Было бы лучше, если бы ты сказала мне, что не собираешься сама насиловать его, — резко произнесла она.

— Перестань! Не думаешь же ты, в самом деле, что я брошу его на землю и сделаю с ним то, что мне хочется? — Джуди засмеялась.

— Нет, не думаю. Но ты втихаря обычно умудряешься получить то, чего хочешь, хорошо это для тебя или нет.

Джуди пожала плечами и вернулась к торту. Сейчас даже Бет она не могла рассказать о своих чувствах к Реду.

Ее основная задача теперь убедить Реда, что ей вовсе не нужно, чтобы он старался сохранять дистанцию между ними.

Если раньше Реду было трудно держаться на расстоянии, то после поцелуя это стало вдвое трудней. Оставалась слабая надежда, что она наконец отступит. Может быть, испугается. Но чтобы испугать ее, видимо, нужно было нечто большее, чем чувственный поцелуй, хотя этого, черт возьми, было достаточно, чтобы напугать его.

Через два дня она снова пришла в гараж с таким видом, будто ничего не случилось. Только вдруг краснела, когда их взгляды встречались.

Видимо, Джуди тоже не почувствовала перемены, но Реду это далось нелегко. За последние два дня он принимал холодный душ столько раз, сколько не принимал его за все свои двадцать шесть лет. Теперь он точно знал, что чувствуешь, когда целуешь желанную женщину. А знать хуже, чем воображать. Раньше он мог убеждать себя, что просто запретный Плод всегда слаще. Но Джуди была намного слаще всего, о чем он когда-нибудь мечтал.

И оставалась такой же запретной, как раньше.

Расстояние, твердил он, то, что мне нужно. Если бы она не приходила, постоянно напоминая обо всем, то, может быть, он научился бы сохранять его.

Но это совсем не объясняло того, что случилось четвертого июля. Он просто не хотел, чтобы она осталась одна в праздники, как в свой день рождения. Джуди сказала, что родители уезжают в Денвер на субботу и воскресенье. Значит, она проведет этот день у Драйденов.

— Бет пригласила меня, но я отказалась. Не люблю мешать семейным праздникам, — Джуди пожала плечами. — Кажется, это глупо.

— Нет, — эти слова задели какую-то струнку в душе. Джейк тоже пригласил Реда провести этот день с его семьей, но он тоже отказался. Он знал и любил семью Джейка. По-видимому, и они любили его. Но все же это была семья Джейка, а не его. И он решил не вторгаться к ним точно так же, как Джуди решила не мешать Драйденам.

Действительно, глупо. Конечно же, их обоих ждали в семьях друзей, но он понимал Джуди. Именно поэтому он вдруг предложил ей провести праздник вместе.

— Почему бы нам не взять какой-нибудь еды и не забраться на Фалунский холм, полюбоваться оттуда фейерверком?

Джуди вскинула голову и посмотрела на него, не веря своим ушам. Ред не удивился такой реакции. Он и сам не верил, что произнес это, но пути назад не было.

— Я бы с удовольствием, — медленно сказала она. — Можно попросить миссис Виллингс приготовить еду.

— Только не гусиную печенку и не птифуры, — отозвался Ред.

— Хорошо, ни того, ни другого не будет, — пообещала Джуди, и ее глаза засветились от радости. — Вот здорово!

— Да, здорово. — Он не удержался и улыбнулся в ответ. Правда, слово «здорово» вряд ли правильно описывало момент, скорее подошло бы слово «опасно».

Миссис Виллингс приготовила им чудесный ужин из жареного цыпленка, картофельного салата и всяких сладостей. Когда они добрались до домашних оладьев с яблоками, Ред начал жаловаться, что слишком много съел и поэтому, наверное, умрет, но, прежде чем признать свое полное поражение, сумел-таки проглотить еще две штуки.

— Ты все время так ешь? — спросил он, когда они заканчивали ужин. — Удивляюсь, почему ты не весишь тонну!

— Нет, нет, дома все по-другому. Мама очень беспокоится о своем весе. Когда она дома, мы обычно едим на ужин отварную рыбу или цыпленка, а когда ее нет, я съедаю салат или сандвич. Но миссис Виллингс, кажется, понравилось, что ей дали возможность приготовить что-то более нормальное.

— Она превзошла саму себя. — Ред взял чашечку кофе, который они тоже принесли с собой в термосе, и улегся на одеяло, расстеленное в густой траве.

Фалунский холм был предгорьем Скалистыхгор, за ним начинались настоящие горы. Зимой его склоны были любимым местом катания на санках, а летом — пикников. Но четвертого июля, решил Ред, жители будут отмечать праздник в городе. И не ошибся — вся вершина холма была в их полном распоряжении.

— Какой прекрасный вид, — Джуди смотрела на город, лежащий внизу, в долине. Солнце только что скрылось за горами, и в домах начали зажигаться огни.

— Что прекрасного может быть в этом городе, — скептически произнес Ред.

Джуди сидела, обхватив руками колени и прижавшись к ним щекой.

— Если тебе не нравится этот город, то почему ты здесь живешь?

— Деньги.

— Разве нельзя быть механиком в любом другом месте?

— Я не собираюсь всю жизнь быть механиком.

— Что же ты хочешь делать?

— Мне надо посмотреть мир. — Он взглянул на нее и самоуверенно улыбнулся. — Наверное, это звучит глупо, но я всегда хотел путешествовать.

— Здорово. Но ведь сложно найти работу, где платили бы так много, и можно было путешествовать?

— Конечно, если ты не писатель.

— Писатель? — Ответ был совершенно неожиданным. Она выпрямилась и внимательно посмотрела на него. — Ты хочешь писать?

— Я уже пишу, — признался он к ее и своему собственному удивлению. Он говорил об этом только Джейку. Но и Джейк не знал, что он уже посылал рукописи в издательства. — Несколько моих рассказов опубликованы. Ничего примечательного, но думаю, смогу зарабатывать этим себе на жизнь.

Он сел, положив локоть на поднятое колено, и обвел город невидящим взглядом.

— Я накопил немного денег, и скоро смогу поехать в Европу и даже пожить там несколько месяцев, если буду чертовски бережлив.

— Ты едешь в Европу? — Джуди заставила себя говорить безразличным тоном. Ей совсем не хотелось, чтобы он узнал, какую острую боль вызвали эти слова.

— Да, так задумано. Я смогу посылать рукописи в Штаты из Европы, и у меня будет время, чтобы работать над книгой.

— А что за книга? — Джуди сама удивилась, как бесстрастно звучал ее голос. Но сердце разрывалось от боли.

— Пока не знаю. — Ред засмеялся и пожал плечами. — Но узнаю в положенный срок.

Они некоторое время сидели молча, наблюдая, как внизу появляются все новые и новые огоньки. У здания школы теперь собирается народ, все будут ждать наступления темноты, когда начнется фейерверк. Джуди не жалела, что ее не было там, внизу. Она по собственному опыту знала, что нигда не чувствуешь себя более одинокой, чем в толпе.

— А ты? — Внезапно спросил Ред. — Осенью поступишь в колледж. Что ты будешь там изучать?

— Не знаю.

Колледж казался Джуди чем-то очень далеким. Сейчас она с трудом вспомнила, как ждала окончания школы и возможности вырваться, наконец, из дома. После встречи с Редом она почти не думала об учебе.

— Наверное, есть то, что тебе хотелось бы делать?

— Да, я бы хотела быть медсестрой, — медленно согласилась она. — Когда бабушка была при смерти, в больнице, я видела, как сестры облегчали ей последние дни. Тогда мне захотелось заниматься этим.

— Замечательная работа.

— Мама думает иначе. — Голос Джуди стал совсем грустным. — Она считает такую перспективу ужасной и надеется, что я забуду об этом еще до окончания колледжа.

— А ты как думаешь?

— Наверное, сначала все-таки нужно закончить колледж. — Она слегка пожала плечами. — Медсестры будут нужны и через два года. Смотри, начинается фейерверк!

Ред послушно повернул голову и стал смотреть вниз. С того места, где они находились, город был виден, как на ладони, и огни фейерверка вспыхивали и гасли очень живописно, хотя из-за расстояния казались маленькими и не такими яркими.

Вдруг Ред обнаружил, что наблюдать за выражением лица Джуди намного интереснее. Она, как ребенок, была поглощена фейерверком — широко раскрытые глаза, немного приоткрытый рот. Почему она так околдовала его? Конечно же, он знал женщин красивее, но никогда никто так не захватывал его. И дело было вовсе не в том, чтобы она была вне досягаемости, что не следовало приближаться к ней. Чувство было глубже и сильнее. Что-то, чего он не хотел называть.

— Ты видел? Правда, красиво? — Джуди повернула голову и слова замерли на губах. Он смотрит не на фейерверк, а на нее взглядом, от которого по спине забегали мурашки.

— Красиво, — пробормотал он, вероятно, в ответ. Но Джуди поняла, что он говорит не о фейерверке, и почувствовала слабость в коленях.

— Ты красива! — Он придвинулся ближе. Джуди следила за ним с бьющимся сердцем.

Он поднял руку и надавил на заколку, удерживавшую ее волосы. Мягкие золотистые локоны рассыпались по плечам. Он поймал их, как бы взвешивая, словно они были из чистого золота.

— Это просто удивительно, — сказал он, обращаясь к самому себе. Джуди судорожно вздохнула и ничего не ответила. Она не могла бы сейчас выговорить ни слова, даже если бы от этого зависела вся ее жизнь. В призрачном свете луны она почувствовала силу его взгляда, и ощутила слабость. Внутри что-то оборвалось, губы внезапно пересохли.

Один поцелуй, подумал Ред. Хуже не будет. Конечно, это опасная игра. Но он уже начал играть, предложив Джуди приехать сюда. Черт возьми! Все время, с того момента как они встретились, он делает глупости. Еще один поцелуй едва ли намного увеличит этот список. Все равно уже не остановиться. Она наблюдала за ним, и в ее глазах было то же самое чувство, которое обуревало его. Он уже не мог оторваться от этого взгляда.

Джуди закрыла глаза, когда он, погрузив пальцы в копну волос, поднял ее голову и поцеловал. Это не было нежным прикосновением в ожидании ответа. Поцелуй был требовательным, и она не смогла противиться этому требованию, даже если бы захотела. Губы раскрылись, языки встретились.

Не понимая, как это произошло, Ред опрокинул Джуди на одеяло, прижимаясь к ней всем телом и углубляя поцелуй. Почувствовав ее ответ, он захотел ее еще сильнее. Ред стал нетерпеливо тянуть вверх ее рубашку, обнажая тело. Джуди почувствовала его горячую руку на своем животе. Рука поползла вверх. У Джуди перехватило дыхание, и она замерла, почувствовав его пальцы на своей груди.

Она услышала сдавленный стон. Ред обнаружил, что на ней нет бюстгальтера. Она отозвалась нежным стоном наслаждения. Прижавшись губами к ее губам, он заглушил этот звук, сделал его своим. Теперь и она целиком принадлежала ему. Он сжал ее сосок и тихонько потянул, чувствуя, как маленький узелок твердеет от его прикосновения. Кожа была нежной, как лепестки роз. Он прикоснулся к другой груди, добиваясь такой же реакции, и почувствовал, как дрожь наслаждения пронизывает все ее тело. Джуди изогнулась, ее пальцы вцепились в его плечи.

Желая видеть ее реакцию, которую до сих пор только чувствовал телом, Ред оторвал губы, поднял голову и посмотрел на нее. Луна заливала ее золотисто-серебряным светом, наделяя сверхчеловеческой красотой. Она приоткрыла глаза, которые казались сейчас глубокими темными озерами. Он перевел взгляд с ее лица на те территории, которые уже считал своими. Ее груди были высокими и упругими, соски, как темные тени, выделялись на бледной коже.

Всего лишь один раз изведать вкус тела, всего раз, говорил он себе, заглушая голос совести. Потом он прекратит это безумство, но сначала до конца насладится нежностью ее обнаженной кожи.

Ред нагнулся, притрагиваясь языком к набухшему соску. Джуди судорожно глотнула воздух. Все ее тело напряглось в его объятиях.

Казалось, что огни фейерверка, которыми они только что любовались, начали взрываться внутри нее. Искры наслаждения рассыпались по всему телу. Она не представляла, что можно испытывать такие невероятно острые ощущения. Прикосновение его рта к груди вызывало отклик, подобный сильной боли. Немного напуганная этими ощущениями, она погрузила пальцы в густые черные волосы Реда, не зная, оттолкнуть его или прижать к себе.

Обхватив сосок губами, он с силой втянул его в рот. У нее перехватило дыхание. Не сознавая, что делает, она вся изогнулась, отдаваясь ему. В крови горело желание.

Ред почувствовал, что она полностью в его власти. Он может удовлетворить желание, сжигающее их обоих.

Все еще прижимаясь ртом к ее груди, он сдвинул руку вниз по плоскому животу и нащупал пояс ее джинсов. Молния с легким шумом расстегнулась. Он положил руку между ее бедер, чувствуя сквозь тонкую ткань трусиков влажное тепло тела. Она вздрогнула, прижимаясь к его руке.

Он оторвал рот от груди и прижался к ее губам, приглушая тихие горловые стоны. В это время пальцы преодолели тонкую преграду трусиков и проникли в тепло ее тела.

Он желал ее. Ах, как он желал ее! Так легко было сорвать с нее одежду, бросить на одеяло и насытиться. Ред раздвинул ей бедра, прижимаясь к ноге. Как близок он к исполнению своего желания! Но не совсем еще заглохший голос совести не позволял взять то, что так радостно предлагалось. Как бы правильно это ни казалось в данную минуту.

Ред поднял голову и посмотрел на нее. Он подвел ее совсем близко к вершине наслаждения и знал, как завершить путь.

Джуди чувствовала, что Ред своими прикосновениями приближает ее к какой-то цели. Все тело горело, как в лихорадке. Она беспокойно металась, стараясь поймать руку, желая и не желая остановить его. Еще минута — и она не выдержит. Но все равно она только сильнее прижималась к нему. Женский инстинкт подсказывал, что облегчение, которое она искала, ждет ее в конце пути.

Она чувствовала на себе его взгляд, наблюдающий, все замечающий. Было что-то очень возбуждающее в том, как он смотрел на нее, пока его пальцы вызывали эти невероятные, волшебные ощущения. Вдруг палец прикоснулся к самому центру ее существа, и она судорожно глотнула воздух, изогнув тело, потрясенная остротой наслаждения.

— Ред, — простонала она с каким-то страхом.

— Ш-ш-ш! — Он нагнулся и погладил ее по голове, стараясь остановить беспокойное метание. — Не бойся, дорогая. Все будет хорошо.

А затем он не оставил ей выбора. Прижавшись к ее губам, он заглушил крик, и она полетела в пропасть блаженства.

Ред обнимал ее, гладил волосы, успокаивал нежными поцелуями. Кожа Джуди была сейчас до боли чувствительной, и, по-видимому, понимая это, он лишь чуть-чуть касался ее.

Она никогда больше не сможет смотреть ему в глаза. Эта мысль первой пришла в голову. Никогда, даже через миллион лет она не сможет взглянуть ему в лицо после того, что случилось.

— Ты когда-нибудь откроешь глаза? — спросил он, наконец. В хрипловатом голосе звучала чуть уловимая усмешка.

— Нет.

Но по голосу не было заметно, чтобы она сделала что-то ужасное. Она рискнула чуточку приоткрыть глаза.

Ред смотрел на нее с такой нежностью, что кровь снова прилила к ее щекам, и она отвернулась, пряча голову у него под мышкой.

— Что случилось? — спросил он, пропуская ее волосы сквозь пальцы, стараясь осторожно вытянуть ее из убежища.

— Я поступила ужасно? — прошептала она, уткнувшись носом ему в ключицу.

— Это было прекрасно. — Он легко прикоснулся губами к ее щеке.

— Ты думаешь, нет ничего ужасного в том, что мы… что я… — Она остановилась, не в силах найти нужные слова.

— Не думай, что поступила дурно, наоборот. — Он поцеловал ее в губы, ожидая, пока она ответит на его поцелуй.

Ее смущение исчезло, сменившись приятным чувством усталости. Захотелось навсегда остаться здесь на вершине горы, просто лежать рядом с ним. Тепло дня растворялось в горном воздухе, но она была согрета внутренним теплом и запротестовала, когда он стал натягивать на нее спортивную рубашку.

— Ты же простудишься.

— Мне теперь никогда не будет холодно, — она схватила его руку и поднесла к губам, глядя из-под ресниц. Затем слегка укусила кожу у основания его большого пальца.

Ред подавил стон и отнял руку.

— Если ты будешь делать так дальше, то мы снова возбудимся. — В его словах слышалась боль.

— Разве ты… Я хочу сказать, разве мы не собираемся?.. — Она остановилась. Ее щеки пылали.

— Я не собираюсь, и мы не собираемся, — он осторожно закрыл ее грудь рубашкой. Но на лице было написано сожаление.

— Разве ты не хочешь меня? — В глазах появилось выражение боли и растерянности.

Он поймал ее руку и прижал ладонь к своим джинсам. Ее глаза расширились, а дыхание остановилось.

— Ах!..

— Вот именно: ах! Я так сильно тебя хочу. Должно быть, мне придется стать вечным страдальцем, — печально заметил он и отпустил ее руку.

— Так почему же?

— Потому что я не хочу взять тебя, как деревенскую девку.

— Мы могли бы поехать к тебе домой, — щеки ее пылали огнем, но она твердо смотрела ему в лицо.

— Нет. — Он проявил больше силы воли, чем у него было в запасе. Сел, приподняв и ее. — Меня нужно как следует выпороть.

— Почему? Я не ребенок, Ред! — Она нахмурилась, чувствуя раздражение. Откинула назад волосы и увидела, что его глаза прикованы к ее груди. — Ведь ты хочешь меня?

— Я много чего хочу, но не могу все это иметь!

— Но…

— Не надо. — Он прижал руку к ее рту. В глазах стояла боль. — Не говори, что я могу взять тебя, Джуди. Я не могу. Это просто невозможно.

Она убрала его руку.

— Разве я не имею права голоса?

— Нет. — Он смягчил свой отказ улыбкой. — Я не могу причинить тебе боль. Не буду притворяться, что не хочу тебя. Черт побери, я страшно хочу тебя, но через пару месяцев ты будешь в колледже, а вскоре после этого уеду и я. Ты не создана для мимолетных развлечений, Джуди. В конце концов, все кончится потрясением, ты будешь сожалеть о сделанном. Я не хочу этого для нас обоих.

Джуди опустила глаза, чтобы скрыть слезы. Но в них затаилось упорство. Лето еще не кончилось.

Довольный тем, что она поняла его, Ред встал и поднял ее на ноги. Обнял и нежно поцеловал в лоб.

Фейерверк закончился. Пора везти ее домой. Но он не разжимал объятий. Хотя бы несколько минут просто обнимать ее и представлять себе, что им никогда не нужно будет расставаться.

Глава 6

Джуди была влюблена.

Никогда прежде она не была влюблена, но опыт был не нужен, чтобы понять, что именно она теперь чувствовала. Она любила Реда Моррисона. И это не было чувственным наваждением той ночи четвертого июля.

От одной мысли, что она позволила сделать и с каким пылом отвечала ему, ее лицо начинало гореть. Но теперь она осознала себя женщиной. Женщиной, которая может получать и дарить наслаждение.

Нежность Реда заставила ее понять себя. Он был так чуток, и не только к физическим, но и к эмоциональным ее переживаниям. Достаточно было одного неосторожного слова, чтобы совершенно унизить ее тогда. Но он держался так, будто ее реакция была совершенно естественной и прекрасной, как будто ей нечего стыдиться. Именно за эту чуткость, за эту нежность, она и полюбила его. Никто никогда не считался с ее чувствами так, как Ред.

Теперь она хотела лишь одного, чтобы этот мужчина навсегда стал частью ее жизни. Джуди разбиралась в своих чувствах. Единственное, чего она не знала, — каковы его чувства к ней. Конечно же, она ему небезразлична, иначе он не был бы столь внимателен. Но разве этого достаточно?

Оставалось еще два месяца, чтобы убедить его в глубине его собственного чувства, в том, что мощные силы, притягивающие их друг к другу, имели не только чувственную основу. Два месяца до конца лета.

Ред был влюблен по уши и знал это. Надо было послать Джуди Шерман подальше сразу, едва она появилась в гараже со своей благодарностью, надо было отправить ее в другой гараж со спущенной шиной, но, главное, он не должен был втягиваться в дружеские отношения.

Он ни в чем не винил ее. Это он, прекрасно зная, что ничего путного выйти не может, пренебрег здравым смыслом. Притворялся, что получится дружба, потому что хотел видеть ее. Вел себя, как дурак, и теперь ему все это и расхлебывать. Нужно убедить Джуди держаться от него подальше.

Не сразу, думал он на следующий день, обнимая Джуди за талию и жадно приникая к ее губам.

Все решения, весь хваленый здравый смысл отступали, когда она была в его объятиях. Она поднимала к нему лицо, ожидая поцелуев, и Ред говорил себе, что глупо не поцеловать ее после всего, что случилось той ночью.

Поэтому он ничего не сказал ни в тот день, ни на следующий. Прошла неделя, затем другая — Джуди по-прежнему приходила в гараж. Несколько раз, когда у него был выходной, она просила экономку приготовить еду для пикника, и они ехали куда-нибудь за город и расстилали одеяло в густой зеленой траве.

Они ели и разговаривали обо всем. О его писательстве, о ее занятиях. Станут ли межпланетные путешествия обычным делом уже при их жизни и кто такая миссис Каллиссон: клептоманка или же самая забывчивая покупательница в городе.

Они целовались, и Ред старался держать ситуацию под контролем, строго следя за тем, чтобы не зайти слишком далеко. Джуди не спорила, без пререканий признавая установленные им границы. Он же так часто принимал холодный душ, что начал сомневаться, сможет ли когда-нибудь стать отцом.

— Похоже, ты не понимаешь, что делаешь. Ред удивленно обернулся на голос Джейка, внезапно появившегося у него за спиной. Джейк наблюдал за велосипедом Джуди, которая выезжала с парковочной площадки. Потом перевел озабоченный взгляд на своего друга.

— Нет.

Прямой ответ вызвал на его лице улыбку, но она исчезла так же быстро, как появилась.

— Джуди проводит здесь целые дни. Ей можно уже выплачивать зарплату.

— Сейчас лето. У нее много свободного времени, — сказал Ред, поморщившись. С какой стати он должен оправдываться.

— Но тебе-то нужно думать не о ее свободном времени, а о неприятностях. Когда ее папочка узнает обо всем, он не будет благодушествовать.

— Сомневаюсь, что он замечает, с кем она проводит время. — Ред повернулся и пошел в гараж, на ходу подбирая оставленные им инструменты.

— Рано или поздно он это заметит. — Джейк шел следом. — Возможно, времена меняются, но все же есть границы, которые нельзя переступать. И именно такая граница проходит между семейством Шерманов и прочим населением.

— Она, слава Богу, не королевской крови, — заметил Ред.

— В нашем городе это почти одно и то же. — Джейк наблюдал, как Ред атакует неподатливый болт. — Конечно, это не мое дело, но ты не мог бы влюбиться в кого-нибудь попроще?

— Влюбиться! — Ред уронил гаечный ключ, резко повернулся и посмотрел на Джейка. — Кто, черт побери, говорит, что я влюблен?

— Никто ничего не говорит. Достаточно взглянуть на тебя, когда она рядом.

— Ты очень проницателен! — отрезал Ред. — Почему ты не займешься своими делами? Я вполне обойдусь без твоего совета.

— Прости. — Чувствуя, что друг готов взорваться, Джейк поднял руки. — Я виноват.

Ред молча отвернулся. Он слышал, как ушел Джейк, но не сразу стал искать упавший гаечный ключ. Сжав кулаки, он тупо смотрел на двигатель.

— Джуди, мне нужно поговорить с тобой, — в холодном голосе Стефани Шерман звучал приказ.

Джуди, направлявшаяся в свою комнату, настороженно посмотрела на мать. Та редко замечала ее, разве только ей нужно было на что-то пожаловаться.

— Уже поздно, мама. Можно подождать до завтра?

— Еще только десять часов, и я не хочу ждать. Пожалуйста, зайди ко мне.

Это «пожалуйста» было простой условностью, якобы превращающей приказ в просьбу. Отказаться было нельзя, хотя, насколько она знала, не случилось ничего особенного, что могло бы расстроить мать.

Джуди редко заходила к матери в спальню, и, как всегда, комната поразила ее. Все было выдержано в нежных персиковых тонах, дополненных разными оттенками цвета слоновой кости. Как будто находишься в кондитерском магазине. Слишком женственно, слишком слащаво и вообще слишком.

Стефани закрыла дверь, прошла по ковру и села в обитое шелком креслице. Скрестив длинные стройные ноги, она указала дочери на диванчик напротив.

— Сядь, Джуди.

— Зловещее начало, — беспечно заметила Джуди, но внутри у нее все сжалось.

Стефани не обратила внимание на эту попытку пошутить. Зеленые глаза изучали дочь с холодным вниманием, и Джуди захотелось проверить, все ли в порядке с ее прической. В джинсах и выгоревшей спортивной рубашке она чувствовала себя очень плохо одетой. Впрочем, она всегда так чувствовала себя рядом с матерью. В холодной красоте этой женщины было что-то пугающее.

На Стефани была шелковая пижама под цвет глаз. Коротко подстриженные светлые волосы оттеняли абсолютно правильные черты лица. Когда Джуди была помладше, она думала, что если бы была хоть немного красивее, мама больше любила бы ее. Вот бы унаследовать изящный овал лица и ее зеленые глаза вместо папиных, таких обычных карих глаз! Может быть, тогда Стефани смогла бы полюбить ее!

Теперь она понимала, что, будь она красивой, материнское безразличие могло бы перерасти в открытую неприязнь. Конкуренции она не потерпела бы. Основная ошибка Джуди заключалась просто в том, что она существовала и была неопровержимым доказательством возраста матери.

— Где ты была сегодня вечером?

— Я была у Бет. А что?

— Бет? — Стефани слегка нахмурила брови. — А, это та девочка, с которой ты вместе училась в школе.

Смешно, они с Бет дружат уже двенадцать лет, а ее мать не может вспомнить, как она выглядит.

— Кто тот молодой головорез, с которым ты встречаешься?

Вопрос был задан неожиданно. Джуди заморгала, стараясь вникнуть в суть. Ей и в голову не пришло, что разговор может быть связан с Редом.

— Он не головорез! — заявила она. Это первое, что пришло в голову.

— А я слышала обратное.

— Ну что же, тебя неправильно информировали, — Джуди старалась выглядеть столь же бесстрастной. Наградой было удивление, промелькнувшее в глазах Стефани.

— Не думаю. Реда Моррисона арестовывали, и не один раз. Он постоянно ввязывается в драки в разных пивнушках. Его отец был пьяницей, а мать убирала квартиры, чтобы содержать их обоих. Этот парень едва не вылетел из школы и с тех пор не занимался ничем приличным, кроме работы механика в плохоньком гараже.

Она перечисляла все эти факты, словно читала полицейский отчет. Джуди почувствовала, как страх подступает к голу, и боялась задохнуться. Ред уже проявлял беспокойство, но она по-настоящему не задумывалась, как отнесутся родители к их встречам. Она привыкла к их безразличию и не предполагала, что они могут волноваться.

— Если ты знаешь все это, почему спрашиваешь меня? — стараясь хоть внешне казаться спокойной, она, подражая матери, подняла бровь с холодным выражением лица. В глазах Стефани промелькнуло раздражение, на секунду вернув лицу что-то нормальное, человеческое.

— Ты неправильно ведешь себя, — произнесла она тем ледяным тоном, который когда-то наполнял ужасом детское сердце. Но теперь Джуди была старше и не боялась матери.

— Может быть, скажешь, о чем ты хотела поговорить со мной?

— Хорошо. — Стефани вновь обрела над собой контроль. — Тебе нужно прекратить встречаться с этим… с этим человеком. Немедленно!

— Нет, — без колебаний ответила Джуди. — Я уже не ребенок, мама. Ты больше не можешь выбирать мне друзей.

— Я не позволю тебе вносить беспокойство в семью.

— Не понимаю, почему мои отношения с Редом доставляют беспокойство семье.

— Этот человек совершенно не подходит тебе, — небрежным жестом Стефани показала, что для нее значит этот человек. Джуди почувствовала, что теряет контроль над собой.

— По чьим меркам? По твоим? Мне все равно, считаешь ты его подходящим или нет.

— Он спал с тобой?

Быстрая перемена темы совсем вывела Джуди из равновесия. Она ответила, не задумываясь.

— Нет! Но это не твое дело. — И пожалела, что ответила, не подумав.

— Ну что же, хоть здесь ты проявила здравый смысл. Тебе больше нельзя видеться с ним. Нельзя даже попрощаться.

— Ты не слушаешь меня. — Голос Джуди дрожал. — Я не собираюсь прекращать встречаться с Редом только потому, что ты приказала мне. Ты не можешь меня заставить!

— Не будь дурой! Этот механик совершенно не подходит тебе! Я думала, у моей дочери лучше вкус, — добавила она презрительно.

Джуди казалось, что за все эти годы у нее выработался иммунитет к этому высокомерию, но она ошибалась. Холодный взгляд был подобен удару хлыста, открывшему душевные раны, до конца и не заживавшие.

— Я не перестану видеться с ним! — упорно повторила она, не находя другого ответа.

— Ты, видимо, думаешь, что влюблена в него, — презрительно заметила Стефани.

— Мои чувства никогда не интересовали тебя прежде. Не знаю, почему они волнуют тебя сейчас.

Джуди хотела встать и выйти из комнаты. Она не желала больше ничего слышать. Хотелось просто вырваться из этой роскошной тюрьмы и отыскать Реда. Почувствовать, как его руки обнимают ее, услышать его голос, слова, что все будет в порядке.

— Если ты любишь его, то не будешь с ним больше встречаться, — Стефани не обратила никакого внимания на возражения Джуди. — Если ты не перестанешь видеться с ним, я уничтожу его. С его репутацией сделать это будет нетрудно. Несколько слов, и его арестуют, скажем за вооруженное ограбление. Кто поверит, что он невиновен?

Джуди смотрела на мать, чувствуя просто физическое недомогание. Она давно поняла, что это за женщина, но только теперь осознала всю глубину ее эгоизма. Она добьется своего любыми средствами.

— Не смотри на меня так, — нетерпеливо сказала Стефани. — Я делаю это для твоего же блага. И для блага семьи. В конце концов ты поймешь, что я спасла тебя. Твое сердце не будет разбито. Из того, что я слышала об этом человеке, у него достаточно большой опыт общения с женщинами. Сколько времени ты собираешься удерживать его? Не хочу быть жестокой, но едва ли тебя назовешь красавицей, и если я не ошибаюсь, то у тебя недостаточно опыта, чтобы завлекать его с помощью секса. В конце концов, если ты сама порвешь с ним, то твоя гордость не будет задета.

На мгновение Джуди показалось, что сейчас она упадет в обморок. Встала и молча вышла из комнаты. Стефани не пыталась остановить ее, без сомнения считая, что добилась цели. Хотя Джуди смогла выйти, сохраняя спокойствие, но как только дверь захлопнулась, она бросилась бежать, словно ее преследовала стая бешеных собак. Рискуя сломать себе шею, скатилась с лестницы, выскочила из дома и бросилась к машине.

Нужно увидеть Реда. Она знала, где он живет, хотя никогда там не была. Он снимал на окраине города домик, который был когда-то складом. Кто-то перестроил его в нечто, похожее на студию или мастерскую.

Весь день шел дождь. К полудню он перешел в ливень, но Джуди не замечала этого. Она не заметила бы и снега. Автоматически управляя машиной, она думала о том, что только Ред сможет все исправить.

Подъезд к дому Реда был затоплен. Пришлось оставить машину и пойти пешком. До покосившегося крыльца она добралась совершенно промокшей.

Ред лежал на кушетке, так как стульев в маленькой комнате не было. Услышав стук в дверь, он выругался. Опять старик Петерсон пришел просить его помочь вытащить из грязи грузовик. Если бы этот старикан не скряжничал и посыпал гравием подъезд к своему дому, то грузовик не застревал бы всякий раз после дождя.

Ред раздумывал, открывать дверь или нет, но окна были освещены, а Петерсон был его домовладельцем.

Ред отложил в сторону книгу и пошел к двери, приготовившись увидеть долговязую фигуру своего домовладельца и услышать бесконечные жалобы на погоду.

На пороге стояла Джуди.

— Джуди!!! Что ты здесь делаешь? Ради Бога, ты вся промокла! — Он ввел ее в дом и закрыл дверь.

— Мне нужно было прийти!

— Что случилось? — Ред приблизился к ней, и что-то сжалось в груди, когда он увидел выражение ее глаз. — Что случилось, Джуди?

— Мне нужно было прийти! — Она дрожала с головы до ног и не могла произнести ничего другого.

Сначала нужно заставить ее переодеться. Потом она потихоньку успокоится и расскажет, что же произошло.

— Ты должна снять мокрую одежду. Я дам тебе халат.

Он подошел к шкафу и достал махровый халат.

— Я закапала тебе весь пол, — сказала она, когда он вернулся.

— Вода не сможет повредить этому полу. Сомневаюсь, что даже серная кислота оставила бы на нем хоть какой-нибудь след.

Ред окинул взглядом свою комнату. Грязный дощатый пол, потрескавшиеся от постоянной сырости стены, наспех сколоченная кушетка, покрытая старым матрасом, большой несуразный деревянный шкаф — жалкое зрелище. Трудно себе представить, как может чувствовать себя девушка из «хорошей семьи» в такой обстановке. Но сейчас все это не имело никакого значения. Случилось что-то серьезное, иначе Джуди не приехала бы к нему домой.

— Тебе надо побыстрее переодеться, — мягко сказал Ред, протягивая ей халат. — Я пойду, приготовлю чай. — Он повернулся и вышел из комнаты.

Джуди с трудом стянула с себя мокрую одежду, закуталась в халат и, дрожа всем телом, присела на кушетку.

Через несколько минут Ред вернулся с дымящейся чашкой в руках.

— Выпей несколько глотков, тебе сразу станет легче. — Он передал ей чашку, сел рядом и нежно провел рукой по волосам.

Чай был крепким и горячим. Джуди постепенно успокоилась и почувствовала себя лучше.

— Так что же все-таки случилось? — Ред пристально смотрел на нее, ожидая ответа.

— Я поссорилась с матерью, — медленно сказала Джуди и, решив не говорить о причинах ссоры, поспешно добавила: — Мне было так грустно и одиноко, что я решилась приехать. — И прежде, чем Ред успел задать следующий вопрос, быстро продолжила: — Можно, я немного побуду здесь, хотя бы до окончания грозы? — И неожиданно для себя заплакала.

— Конечно, сколько хочешь! — Легким поцелуем прикоснувшись к ее лбу и к мокрым векам, он почувствовал соленый вкус ее слез и глубину ее боли. Желая унять эту боль, он прижался губами к ее губам. Это был легкий поцелуй, который должен был успокоить ее.

Пальцы Джуди зарылись в ткань его рубашки, голова откинулась, прося продлить поцелуй. И Ред принял приглашение. Потом он уже не мог вспомнить, когда и как желание утешить превратилось в страсть. Его чувство никогда не пряталось глубоко и теперь разгорелось ярким пламенем. Когда к нему вернулась способность соображать, они уже лежали в постели.

Он посмотрел на нее, стараясь понять, как это случилось. Во всяком случае, надо остановиться прежде, чем он совсем потеряет голову. Но когда Ред начал отодвигаться, она вцепилась в его рубашку.

— Не уходи! Возьми меня, пожалуйста, Ред, возьми меня!

— Джуди… — Он застонал, протестуя, стараясь не смотреть на ее грудь. — Я не могу!

— Я хочу тебя! — Может быть, тогда она сможет забыть жесткие слова матери. И докажет самой себе и ему, что они нужны друг другу.

— Я тоже хочу тебя, но не могу. Ты так молода. Ты не понимаешь, о чем просишь.

Если он встанет, она проиграет это сражение.

— Я не девушка, — соврала она в отчаянии. Он застыл, но Джуди не могла заставить себя посмотреть ему в лицо и уставилась на жилку, пульсирующую на шее. — Мы с Брэдом спали до того… до того, как он взбесился.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Первое желание было отыскать Брэда Лоудермана и избить до смерти, разорвать на мелкие кусочки и смешать с грязью.

В то же время он почувствовал какое-то постыдное облегчение. Раз она не совсем невинна, то не страшно, если он примет то, что она предлагает? То, чего он так отчаянно желает.

— Джуди…

— Важно лишь то, что ты хочешь меня! — Она провела руками по его груди. Уже потом она удивилась собственной смелости. На самом деле она молила его о любви и знала, что это правильно. Это должно было с ними случиться.

— Видит Бог, я хочу тебя, — медленно сказал Ред, и она поняла, что победила.

Она зарылась пальцами в его волосы. Он наклонился и прижался губами к ее рту так, что у нее перехватило дыхание.

За стенами дома шумел ливень. Молнии освещали горы. За ними следовали глухие раскаты грома, но ни Ред, ни Джуди не слышали грозы. Они вслушивались лишь в бурю, бушевавшую внутри них. Джуди казалось, что она рядом с пылающим огнем. Все ее смущение сгорело под страстным взглядом его глаз.

Он сбросил рубашку на пол. Не отрывая взгляда от ее глаз, он медленно нагибался к ней, пока волоски на его груди не коснулись ее сосков. Это показалось изощренной пыткой.

Она думала, что многое узнала в ночь фейерверка, но вскоре поняла, что ошибалась. Руки Реда играли на ее теле с искусством виртуоза. Без всяких усилий, лишь нежными прикосновениями и страстным шепотом он заставил ее дрожать, сгорая от желания.

Когда он сбросил джинсы, и она первый раз увидела его обнаженным, то почувствовала неловкость и сожаление, что солгала. Но она слишком хотела его, чтобы сказать правду.

— Ты предохраняешься?

Джуди не сразу поняла смысл вопроса. Предохраняться? От чего? С удивлением она посмотрела на него. И вдруг поняла. Ребенок! Если ей суждено потерять Реда, то хотя бы ребенок останется. В глубине души она теперь знала, что потеряет его. Мать сказал, что найдет способ разлучить их, и сделает это. Но даже она ничего не сможет сделать с ребенком. Может быть, их не разлучат, если родится ребенок.

— Да, — опять солгала она, не успев как следует поразмыслить.

— Хорошо.

Ред приподнялся, бедрами раздвигая ей ноги. Джуди прижалась к нему. Ее руки стали влажными, а в глазах появился страх. Она чувствовала твердость его тела и мягкость и податливость своего. Посмотрела ему в лицо и увидела напряженность, когда он начал входить в нее.

Она точно знала, когда он все понял. Глаза широко раскрылись, он с ужасом смотрел на нее.

— Черт возьми, Джуди! Ты же девушка! — Эти сказанные хриплым голосом слова прозвучали как обвинение.

— Не уходи, Ред! Пожалуйста! Я хочу этого.

— Видит Бог, я не святой, лишь обычный смертный, — простонал он.

Он надавил сильнее, испытывая прочность барьера и всматриваясь ей в лицо, ожидая увидеть признаки беспокойства. Но Джуди была так распалена, что не чувствовала ничего, кроме нетерпения. Ей хотелось, чтобы он полностью овладел ею, и приподняла бедра в немом призыве. Со стоном Ред опустился и прижался к ней всем телом, обхватив за плечи.

— Обними меня, дорогая. Я хочу чувствовать тебя всю каждую минуту.

Он прижался ртом к ее губам, заглушая крик боли, и стал медленно двигаться, давая ей время опомниться и привыкнуть к вторжению. Через несколько секунд Джуди забыла о боли. Не чувствовала ничего, кроме нарастающего наслаждения, охватывающего все ее существо. Она изгибалась, ее руки безостановочно скользили по его спине. Наслаждение все возрастало.

Даже сейчас она не была готова к такой невероятной остроте ощущений. Глубоко внутри она ощутила дрожь и резко откинулась на подушку. Наслаждение волна за волной накатывалось на нее.

Ред почувствовал легкие сокращения мышц внутри ее тела. Посмотрев на Джуди, он увидел, как краска заливает ей грудь, шею, лицо. Этого было достаточно, чтобы он, очертя голову, полетел вслед за ней в водоворот страсти.

Он дрожал в ее объятиях, и ее собственное наслаждение усиливалось от сознания своей власти. Что бы ни сулило им будущее, этого мгновения у нее не отнять. Обхватив рукой его влажную спину, она притянула его к себе и нежно удерживала, чувствуя, как волны удовлетворения сотрясают его сильное тело.

Оба долго молчали. Джуди лежала, прижавшись к Реду так, что даже тень не могла бы проскользнуть между ними.

— Ты обманула меня?

— Да. — Она не извинялась, не чувствовала сожаления и не притворялась, что раскаивается.

— Я мог бы сделать тебе больно.

— Ты не сделал этого. — Она следила глазами за ленивым движением своей руки, поглаживающей черные волоски на его груди.

Снаружи буря, кажется, начинала утихать. Дождь еще шел, но уже не столь неистово. Ей захотелось, чтобы тучи вернулись. Почему-то казалось, что пока бушует гроза, ничто не сможет разрушить тот покой и удовлетворение, которые она обрела.

— В чем еще ты соврала мне, Джуди?

Ее рука остановилась, глаза закрылись. Ведь он уже знает ответ, и эту ложь так легко не простит.

— Ты не принимаешь таблетки?

— Нет, — прошептала она, — но сейчас для меня неопасное время.

— Знаешь ли ты, как много детей появилось на свет только потому, что «было неопасное время»? — В его глазах застыл гнев и отчаяние.

— Прости, я не хотела, чтобы ты останавливался.

— Я не мог бы остановиться, даже если бы мне приставили пистолет к виску. Но воспользовался бы презервативом.

— Прости меня, — снова прошептала она.

— Это мне надо просить прощение. — Он погладил ее спутанные волосы, и она поняла, что его гнев направлен на себя самого. — Я чувствовал обман, но так хотелось верить. Это было оправданием, и я мог сделать то, чего так отчаянно желал с первой нашей встречи. Мне нужно было лучше думать!

— А мне не надо было обманывать тебя? Это было глупо! Просто ребячество!

Ред понял, чего стоило это признание, и выражение его лица смягчилось. Он взял ее рукой за подбородок, вглядываясь в лицо.

— Если ты забеременеешь, я буду заботиться о тебе. Мы все продумаем. Тебе никогда не придется расплачиваться за мою нетерпеливость.

— Ах, Ред! — Глаза наполнились слезами. — Я люблю тебя!

Его рука замерла, на лице появилось и быстро исчезло что-то, похожее на отчаяние, что-то, что Джуди не успела понять.

Он долго, молча смотрел на нее, потом еще сильнее притянул к себе.

— Я тоже люблю тебя, Джуди! Помоги нам Бог, но я тоже люблю тебя!

Глава 7

Они засыпали, просыпались, любили друг друга и снова засыпали. Они не говорили о будущем. В этой только что обретенной любви все казалось возможным, даже общее будущее.

Угрозы матери меньше пугали в объятиях Реда. Руки, прижимавшие ее к себе, были такими сильными и крепкими. Не верилось, что Стефани удастся разлучить их. Буря совсем утихла после полуночи, и Джуди заснула, прижавшись к Реду, поверив, что все будет в порядке. Ред не до конца разделял ее оптимизм, но и он ощущал покой, какого не знал прежде. Держать Джуди в объятиях было так естественно, что он поймал себя на мысли, что все в конце концов должно устроиться.

Она любила его. С этим надо было считаться. Никто никогда не говорил ему о любви, и он не знал, что простые слова могут перевернуть человеческую жизнь.

Она очень молода, предупреждал он себя. В восемнадцать он чувствовал себя старше, чем она теперь. Но рано повзрослеть его заставила жизнь. Несмотря на все сложности в семье, Джуди все же была под защитой. Если она объявит родителям о своей любви, и они отрекутся от нее? Сколько продлится ее любовь, если возникнут настоящие трудности?

Одному Богу известно, что они будут делать, если она забеременеет. Но они преодолеют и это! Он уверен. Утром Джуди объяснит ему, почему она поссорилась с матерью, а потом они решат, что делать дальше. Только бы она не забеременела.

Закрыв глаза, он погрузился в сон, по-прежнему обнимая лежавшую у него на плече Джуди.

Ред проснулся от громкого стука в дверь. От неожиданности сердце было готово выскочить из груди. В комнате темно, хоть глаз выколи.

— Что случилось? — испуганно спросила Джуди, тоже проснувшись.

— Ничего, — автоматически ответил Ред, нащупывая в темноте выключатель.

Вспыхнувший свет на минуту ослепил его. Четыре часа утра. Никто не стучится в дверь в четыре часа утра, если только дело не терпит отлагательства.

Он свесил ноги с кровати, отыскивая глазами джинсы. Снова раздался настойчивый стук. Чертыхаясь, Ред схватил покрывало и, завернувшись в него, спотыкаясь, пошел к двери. Бросив взгляд через плечо, он увидел, что Джуди сидит на кровати, натягивая на себя одеяло. Волосы спутанным облаком падают на плечи, глаза в испуге широко открыты. Ред открыл дверь, стараясь загородить проем так, чтобы Джуди не было видно.

— Джейк! Какого черта ты здесь делаешь?

— Я увидел машину Джуди около твоего дома, — сказал тот, не отвечая. — Она здесь, с тобой?

— А что?

— Случилось несчастье, ее отца отвезли в больницу, — Джейк говорил шепотом. — Мы с Билли собрались порыбачить и услышали эту новость от соседей. А когда ехали мимо твоего дома, я увидел машину Джуди и решил, что, может быть, она еще ничего не знает.

— Боже мой. — Ред провел рукой по волосам, не замечая утреннего холода. — Спасибо, друг, я твой должник!

— Передай Джуди, я надеюсь, что с ее отцом все будет в порядке.

— Передам.

Ред закрыл дверь и некоторое время постоял. Потом повернулся и посмотрел на Джуди. Она сразу поняла, что-то случилось, и не имело смысле смягчать полученное известие.

— Произошел несчастный случай, — прямо произнес он. — Твой отец в больнице. Одевайся, я отвезу тебя.

Когда Ред ставил машину перед зданием больницы, Джуди выглядела бледной и спокойной. Она мало говорила после того, как узнала о несчастье. Впрочем, пока трудно было о чем-то говорить.

Джуди дотронулась до руки Реда, когда они входили в здание больницы. Ред в ответ сжал ее пальцы своей крепкой сильной рукой, стараясь успокоить.

Дежурная медсестра сказала только, что Виллард Шерман в хирургическом отделении и что пока ничего неизвестно. Ред почувствовал, как Джуди вздрогнула при упоминании хирургического отделения. Он обнял ее и повел в комнату ожидания.

Они открыли дверь и увидели Стефани Шерман. Ред сразу узнал мать Джуди. Они были очень похожи, но холодная красота Стефани не могла соперничать с нежным теплом Джуди.

— Мама, что случилось? Что с папой?

Стефани ответила не сразу. Ее зеленые глаза пристально разглядывали дочь. Она увидела на ней доходящую почти до колен мужскую рубашку, второпях зачесанные волосы, бледное лицо без следов косметики. Стефани перевела взгляд на Реда, заметив руку, обнимающую Джуди за плечи, и холодную враждебность голубых глаз. Ей все стало ясно.

— Мама! — в голосе Джуди звучал страх.

— Пока ничего не знаю, — Стефани смотрела на дочь холодными, как лед, глазами. — Неизвестно даже, выживет ли он.

Ред почувствовал, как резкие слова ударили по Джуди, и обнял ее крепче, стараясь смягчить удар.

— Что… что же случилось? — Джуди с трудом сдерживала слезы.

— Он беспокоился, когда ты не пришла домой. Поехал искать тебя и, скорее всего, потерял управление. Машина врезалась в дерево. Он, видимо, был очень расстроен, — добавила она, нанося удар наверняка.

— Довольно! — Ред вышел вперед и стал между ними.

— Моя дочь должна знать, до чего может довести ее неразборчивость, мистер Моррисон. Полагаю, вас зовут именно так, — это было сказано таким тоном, словно ей сложно запомнить всех мужчин своей дочери.

— Да, я Ред Моррисон. И тем не менее Джуди не должна чувствовать себя виноватой, что бы ни случилось с ее отцом.

— Возможно, вы правы. Однако прошу вас оставить нас одних, мистер Моррисон. Втакой момент здесь должны быть только члены семьи.

— Я останусь с Джуди. — Он хотел хоть чем-то помочь ей.

— Может быть, все же лучше, если ты уйдешь, Ред, — тихий голос Джуди звучал достаточно твердо.

Ред повернулся и посмотрел на нее. Сердце разрывалось при виде ее бледного лица. Глаза потемнели, стали почти черными. Казалось, ей трудно смотреть на него.

— Я могу остаться. — Он не хотел оставлять ее наедине с матерью.

— Нет, правда, наверное, тебе лучше уйти. — Она махнула рукой в оторону матери, как бы говоря, что его присутствие лишь увеличивает напряженность.

Видимо, так оно и было. Стефани Шерман несомненно хотела, чтобы он ушел, и привыкла к повиновению.

— Ты уверена? — спросил он, беря руки Джуди в свои. Ее пальцы были холодны, как лед, и он сжал их в своих ладонях, стараясь согреть.

— Да. Я сообщу тебе, как пойдут дела. — Она слабо улыбнулась, отняла руки и сжала их перед собой.

— Позвони, если я тебе понадоблюсь, — сказал он, неохотно идя к двери.

— Сомневаюсь, чтобы ваши услуги потребовались, мистер Моррисон, — холодно возразила Стефани, но Ред не обратил на нее никакого внимания. Его глаза с беспокойством вглядывались в лицо Джуди.

— Позвони, если я тебе понадоблюсь, — его слова звучали и как приказ и как вопрос. Она кивнула.

— Конечно.

Не удовлетворенный ответом, но не видя другого выхода, Ред вышел, чувствуя, что покидает ее в тот момент, когда она больше всего нуждается в нем. Выходя из больницы, он задавал себе вопрос: как за какой-то час все могло так круто перемениться? Занимался рассвет, серое небо розовело на востоке. Ред всегда думал, что рассвет— время надежд, но сейчас почему-то не очень верилось в будущее.

Джуди не давала о себе знать, но весь Гровер, затаив дыхание, ждал развития событий, и обсуждал происходящее. Ред знал, что Виллард Шерман перенес операцию, что врачи осторожно пообещали положительные результаты. Видимо, Шерман будет жить, однако нижняя половина тела у него останется парализованной.

Почти каждый разговор в городе рано или поздно переходил на болезнь Вилларда Шермана. Сможет ли он работать? Продаст ли фабрику, не захочет ли новый владелец что-то изменить?

Через два дня Ред сам набрал номер дома Шерманов. Ему сказали, что мисс Шерман в больнице у отца. Не желая идти в больницу и видеть Стефани, Ред подождал еще сорок восемь часов и позвонил снова. На этот раз мисс Шерман «не могла подойти к телефону».

Он положил трубку и долго смотрел на нее, раздумывая над тем, что предпринять. Должен ли он просто ждать ее звонка? Или ему следует пойти к ней и потребовать, чтобы его пропустили?

Почему она не звонит?

Джуди же не звонила, потому что боялась сорваться. Она держала себя в руках лишь огромным усилием воли и не вынесла бы встречи с Редом. Он ничего не мог сделать. Ничего, что сняло бы чувство вины, которое, как кислота, разъедало ее.

Она стала причиной несчастья, случившегося с ее отцом. Когда врачи сообщили, что отец останется парализованным, чувство вины легло на ее плечи невыносимым бременем. И она заслужила это.

Если бы не ее легкомыслие, он не поехал бы в грозу, не был бы так рассеян и не потерял управление. Но хуже всего было то, что он ни в чем не винил ее. Когда ей, наконец, разрешили навещать его, он ни словом не обмолвился о случившемся, только улыбался и протягивал к ней руки.

Потрясенная Джуди не находила слов, чтобы попросить у отца прощения, лишь всхлипывала и говорила о своей любви, а он гладил ее волосы и тоже говорил, что любит ее.

По ночам она беспокойно ворочалась, мучаясь чувством вины, вины за несчастье, случившееся с ее отцом, вины за неправду, которую она сказала Реду. В ее воспаленном, уставшем от бессонницы мозгу эти два события каким-то образом переплелись, словно ложь привела к несчастью.

Ред с самого начала говорил ей, что у них ничего не получится, думала она, глядя в темный потолок, но она не слушала его. Она была уверена в своей правоте. Так чертовски уверена. И вот куда это завело. Если бы она оставила Реда в покое, ее отец никогда не попал бы в автомобильную катастрофу.

В ее лихорадочном состоянии такая логика казалась очевидной. Очевидным казалось и решение — разрыв их отношений.

Решение режущей болью отозвалось в ее сердце, но она заслужила это. После всего, что совершила, она не заслуживала счастья.

Она пойдет к Реду и скажет ему, что не хочет больше видеть его. Он, возможно, почувствует облегчение. Несомненно, он признался ей в любви лишь потому, что переспал с ней и ощущал свою вину. Ворочаясь с боку на бок, в конце концов, она зарылась лицом в подушку и разрыдалась так, что сердце рвалось на части. Но так оно и было на самом деле.

— Ред, пришла Джуди, — объявил Джейк. — Она в офисе.

Ред взял тряпку, вытер руки и направился к офису.

Прошло уже две недели. Две недели с ночи их любви. Самые длинные две недели в его жизни. Он уже собирался сегодня вечером, так или иначе, найти ее: в больнице или дома. Ему нужно было, наконец, увидеть ее, и вот она пришла.

Джуди повернулась к нему, когда он открывал дверь. Ред ждал, что она бросится к нему в объятия, но его ждало разочарование. Она стояла перед большим столом, глядя на него широко открытыми глазами, и вид у нее был такой, словно ей хотелось убежать, а не броситься к нему.

— Привет. — Ред закрыл за собой дверь, отметив, что глаза Джуди следят за его движениями. Ей хотелось, чтоб он оставил дверь открытой. Комок подкатил к горлу.

— Привет. — Ее взгляд блуждал по комнате, не останавливаясь на нем.

— Как дела? — Он остался стоять у двери, чувствуя, что менее всего ей хочется, чтобы он приблизился.

— Хорошо.

Обычный ответ явно не соответствовал действительности. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что ничего хорошего не было. Она похудела, скулы обтянуты очень бледной кожей. Черная спортивная рубашка лишь оттеняла ее бледность. Волосы зачесаны назад в хвост, и это еще больше подчеркивало ее впалые щеки.

— Как отец?

— Парализован, — в ее бесстрастном ответе слышалась невыносимая боль. Ред сжал кулаки, с трудом удерживаясь, чтобы не обнять ее. Но было видно, она не хочет, чтобы до нее дотрагивались.

— Я очень сожалею, — просто сказал он, стараясь найти правильные слова и как-то облегчить ее боль.

— Я тоже, — устало произнесла она. И вдруг застывшая на лице маска исчезла, и он увидел страдание. — Это так ужасно, Ред, — видеть, как он лежит там, и знать, что он никогда больше не сможет ходить.

Реду так хотелось подойти заключить ее в объятия, но она сжалась в комок, и лицо ее вновь застыло. Ред замер на месте, чувствуя, как на него опускается потолок.

Он не сказал ей ничего, что принято говорить в таких случаях об инвалидах, живущих полнокровной, плодотворной жизнью. Сейчас это было не нужно. Ее могло бы оживить лишь известие, что отец снова сможет ходить, но именно этого-то никто ей сказать не мог.

— Я старался связаться с тобой, — произнес наконец Ред, когда молчание слишком затянулось.

— Знаю. — Она слегка пожала плечами. — Просто мне не хотелось ни с кем разговаривать.

Ни с кем. Разве он был кем-то, одним из многих, ищущих расположения? Комок вновь подступил к горлу, он испытующе посмотрел ей в лицо, стараясь найти хоть отблеск минувшего. Неужели она не помнит о своем признании в любви? Но этой ночи как будто никогда не было.

— Я не могу больше с тобой встречаться! — резко сказала она. Глаза пробежали по его лицу и остановились на календаре, висевшем на стене. — Ты был прав, когда говорил, что у нас ничего не получится, а я была слишком упрямой, чтобы признать это.

— Думаю, что как раз все получается, — медленно сказал Ред, стараясь не замечать застывшего выражения ее лица.

— Нет, ты говорил, что я слишком молода, и ты был прав. Я значительно повзрослела за последние две недели и смогла понять, что ты был прав с самого начала.

Джуди, ты чувствуешь себя виноватой из-за несчастья, случившегося с твоим отцом, но это вовсе не твоя вина.

— Я знаю, — Джуди попыталась слабо улыбнуться. У нее было достаточно времени, чтобы предугадать его реакцию. Естественно, он почувствует себя обязанным возражать против ее решения. Несмотря на свою репутацию скандалиста, Ред, она знала, серьезно относился к своим обязанностям. Он счел бы своим долгом оспаривать ее решение, даже если бы ощутил тайное облегчение. — Это не имеет отношение к несчастью, случившемуся с моим отцом, — солгала она, — хотя именно оно заставило меня понять правду.

— Но ты была совершенно уверена в своих чувствах тогда ночью. — При упоминании той ночи она поморщилась, как от боли, но попыталась скрыть это.

— Я где-то читала, что женщины иногда смешивают любовь с сексом.

— Так это был просто секс, — спросил Ред, — и ничего больше?

— Да. Только это.

Она заставила себя с безразличным выражением лица выдержать его вопросительный взгляд. На секунду показалось, что в его глазах промелькнула обида, но она знала, что это лишь игра ее воображения. Чтобы почувствовать боль, он должен действительно любить ее, а это невозможно.

— Джуди…

— Я больше не хочу говорить об этом, Ред, — прервала она. — Нельзя воскресить то, чего не было.

Нужно поскорей уйти, пока она не наделала глупостей, пока не бросилась к нему и не стала умолять его сказать, как он любит ее. Она должна искупить свою вину, пусть и такой ценой.

— Нам надо поговорить, — сказал Ред.

— Нам больше не о чем говорить. — Она пошла к двери, и, поколебавшись одно мгновение, Ред отошел в сторону, давая ей дорогу.

— Ты уверена, что хочешь именно этого? — произнес он, когда она уже держалась за дверную ручку.

Конечно, она хотела, чтобы все было так, как две недели назад. Чтобы отец снова мог ходить, чтобы исчез этот груз вины. Но то, чего она хотела, и то, что случилось, совершенно разные вещи.

— Да, я хочу этого. — Не оборачиваясь, чтобы не передумать, она открыла дверь и вышла.

Ред смотрел ей вслед, думая, следует ли остановить ее. Чутье говорило ему, что она лгала, сжав зубы. Она была очень расстроена и, несмотря на то, что отрицала это, чувствовала вину. Может быть, она считала, что, порвав их отношения, она как-то загладит то, что произошло с ее отцом. Или он ошибается?

Но он не отпустит ее так просто. Он даст ей еще несколько дней, а затем придет к ней сам.

Ред стоял на пороге дома Шерманов, и его не покидало ощущение, что он совершает ошибку. Все было неправильно с самого начала, думал он, глядя на безукоризненно подстриженный газон. Что общего между ним и девушкой, которая выросла в таком доме?

Но кое-что действительно их связывало. Они любили друг друга. Может быть, он свалял дурака, но уже не мог поверить в то, что этого не было на самом деле.

Дверь отворилась. Ред повернулся и замер на месте, увидев на пороге Стефани Шерман. Если она и удивилась его приходу, то не подала виду.

— Мистер Моррисон, я была уверена, что мы еще встретимся.

В этих словах не было ничего необычного, но в устах Стефани они звучали так, словно она обращалась к особенно назойливому продавцу.

— Я хотел бы видеть Джуди, — сказал он вместо приветствия.

— Не сомневаюсь, — Стефани минуту поколебалась. — Может быть, вы зайдете. Нам следует поговорить.

— Не могу представить, о чем мы можем разговаривать. — Ред вошел в отделанную мрамором прихожую. — Джуди дома?

— По правде сказать, она дома.

Если бы это была не Стефани, Ред мог бы подумать, что она расстроена. Но эта женщина контролировала все свои чувства.

— Пройдите, пожалуйста, в кабинет, мистер Моррисон. Джуди попросила меня поговорить с вами.

— Джуди? Просила поговорить? — Он автоматически последовал за ней в заполненный книгами кабинет. Стефани закрыла дверь. — Почему Джуди просила вас поговорить со мной?

— Она слышала, как вы приехали, — ответила Стефани. — Ваш мотоцикл слышно издалека, — она слегка улыбнулась, как бы извиняясь.

Реда снова поразило сходство между матерью и дочерью. Когда она так улыбалась, то была очень похожа на Джуди.

— Присядьте, пожалуйста, — сказала Стефани и села в огромное кожаное кресло, в котором ее стройная фигура казалась очень хрупкой.

— Если не возражаете, я постою. Вы сказали, что Джуди слышала, как я приехал.

— Да, и попросила меня поговорить с вами, — тонким пальцем Стефани расправила складку на жемчужно-серых брюках. — Прошедшие две недели были очень тяжелыми для нее. Для нас обеих. Видимо, она сейчас не в силах встретиться с вами.

— У Джуди никогда не было такой проблемы, — медленно произнес Ред.

— Многое изменилось. Я знаю, что Джуди больше не хочет встречаться с вами.

Эти слова вывели Реда из равновесия, и он не заметил быстрый оценивающий взгляд исподлобья.

— Она была очень расстроена. Она чувствует вину за несчастье, случившееся с ее отцом, вину, которую вы навязали ей.

— Да, знаю. Те ужасные слова, которые я сказала тогда в больнице. Поверьте, я отдала бы все на свете, лишь бы вернуть их назад! — Она покачала головой и подняла на него глаза. В них стояли слезы. — Я была так расстроена и напугана, что едва понимала, что говорю. Я не должна была упрекать Джуди.

— Конечно, — но голос был не таким резким, как хотелось. Он видел перед собой как бы двух разных женщин — жестокую, холодную эгоистку и раскаивающуюся мать — и не знал, какой из них доверять.

— Джуди просила меня передать, что при встрече сказала именно то, что думает. Она больше не хочет встречаться с вами.

Странно, сейчас эти слова звучали намного правдоподобнее, чем в устах Джуди.

— Мне бы хотелось услышать это от нее самой, если вы не возражаете.

Стефани вздохнула и встала.

— Я знала, что вы захотите этого. Джуди еще просила меня передать вам вот это. — Она вынула из кармана серебряный медальон, который он подарил Джуди в день рождения. В холеных руках Стефани в этой прекрасно обставленной комнате недорогая вещица казалась дешевкой.

Ред молча, механически протянул руку и взял ее. Интересно, бывают ли эмоциональные удары? Вопрос возник и мгновенно исчез.

— Она просила передать вам, что когда-то этот подарок многое для нее значил, но теперь она не вправе хранить его.

Ред, взглянув на медальон, сжал его в ладони. Посмотрел на Стефани потускневшими глазами, но на лице ее увидел лишь сострадание.

— Ред, Джуди еще очень молода, — голос звучал мягко и вкрадчиво. Как быстро она перешла с «мистера Моррисона» на «Реда»! Поняла, что он больше не представляет угрозы для ее дочери. — Не хочу говорить неприятные вещи, но вы намного старше и понимаете, что в восемнадцать лет любовь не столь постоянна, как в зрелые годы.

Не так ли он сам думал недавно? Не это ли он пытался внушить Джуди? Не потому ли держался от нее на расстоянии, стараясь, чтобы между ними не возникло ничего серьезного? Но в конце концов он все же поверил. Ред раскрыл ладонь и посмотрел на медальон.

— Возможно, она беременна.

Если бы в эту минуту он посмотрел на Стефани, то увидел, как ее черты на мгновение исказил гнев. Но голос был спокойным, в нем по-прежнему слышалась жалость, ущемлявшая его гордость.

— Она говорила мне об этом. Она берет всю ответственность на себя. Сказала, что вас ни в чем нельзя винить.

Ред ничего не ответил. Только подумал, сказала ли она матери, что обманула его.

— И все же? — Он в упор посмотрел на Стефани.

— Мы обсуждали это. Не думаю, что Джуди должна всю жизнь расплачиваться за ошибку, допущенную в молодые годы.

Изящество фразы не скрывало ее смысла. Последний гвоздь забили в крышку гроба, похоронив его надежды. Глупые надежды, как он теперь понял.

— Вы все продумали.

— Джуди — моя дочь, я очень люблю ее. И конечно же, хочу защитить по мере моих сил.

— Конечно. — Он опустил медальон в карман.

— Джуди не хотела причинить вам боль. — Сочувствие действовало, как соль на открытую рану.

— Перестаньте! — резко сказал он. — Ничего не произошло.

— Простите.

Но Ред уже распахнул дверь кабинета и широкими шагами пересек прихожую. Он задыхался в этом большом доме. Садясь на мотоцикл, он последний раз взглянул на элегантный фасад.

Стефани Шерман закрыла дверь, которую Ред оставил открытой и повернулась с довольным выражением лица.

— Кто это был? Ред? — Джуди, выскочив из душа, сбегала по ступенькам со второго этажа. С волос стекала вода. Прямо на мокрое тело был накинут халат.

— Да, он, — Стефани прошла через прихожую в кабинет, как будто не о чем больше было говорить.

— Зачем он приходил? — Джуди, последовав за матерью, остановилась в дверях.

Стефани сдула невидимую пылинку с фарфоровой собачки, стоявшей на камине. Потом произвела незаметные глазу перемещения в букете.

— Мама, что он сказал?

— Кто? Этот Моррисон? — Стефани говорила словно о каком-то случайном прохожем. — Он приезжал попрощаться. Я сказала, что ты в душе, но он отказался подождать.

— Попрощаться?.. — Пальцы Джуди впились в дверной косяк, она почувствовала слабость в коленях. В глубине души она еще надеялась, Ред поймет, что кроется за ее настойчивым требованием прекратить встречи! Как она надеялась на это!

— Почему он приходил попрощаться? Он что, едет в Европу?

— Да, он сказал что-то насчет Европы, — медленно произнесла Стефани, как будто это было совсем неважно.

— Я… не думала, что он просто так уедет. — В глазах Джуди застыло изумление.

— Не знаю, что тебя так удивляет. Ведь ты сказала ему, что не хочешь больше его видеть.

— Да.

Она не говорила матери о своем разговоре с Редом, значит, он сам сказал ей об этом.

— Но я не думала, что он вот так и уедет. Возьмет — и уедет.

— Но он же уехал. И хорошо. Он был совершенно неподходящей парой для тебя. Вскоре ты забудешь свое увлечение.

Темно-зеленые глаза изучали дочь. Вид у Джуди был такой, словно ей нанесли удар, от которого она уже никогда не оправится. Но в глазах Стефани не было сочувствия.

— Я не думала, что он просто уедет, — снова, как во сне повторила Джуди. Слезы появились так быстро, что она не успела скрыть их. — Я люблю его! — спазм перехватил горло. — Я люблю его!

— Перестань! — Джуди не успела увернуться от пощечины. От шока слезы мгновенно высохли. Никто из родителей никогда не бил ее. Неужели мать сделала это! Глубоко потрясенная Джуди посмотрела на мать широко открытыми глазами.

— Не смей плакать об этом хулигане! — резко сказала Стефани. — Не забывай, отец парализован из-за твоего любовного увлечения! Неужели ты хочешь убить его, гоняясь за этим мужчиной, который больше не хочет тебя?

Джуди прижала руку к горящей щеке, чувствуя, как на нее вновь опускается многопудовый груз вины. Мать права, какими бы ни были ее мотивы. Факты говорили сами за себя. Она никогда не сможет загладить свою вину перед отцом. Теперь, когда Ред уехал, ей не остается ничего иного, как возместить ему потерю ног.

Глава 8

Ред остановил мотоцикл у светофора. Город не очень-то изменился, подумал он, только немного вырос. Появились новые бензоколонки и закусочные на окраине. Он посмотрел на рекламу нового кинотеатра. Десять лет назад в Гровере было всего два кинотеатра в центре города с экранами, каких теперь уже не встретишь.

Да, Ред ожидал увидеть больше изменений. По-видимому, это все еще город с единственным предприятием, где работает большая часть жителей, и этим предприятием была мебельная фабрика Шермана. Он следил за компанией Шермана на протяжении десяти прошедших лет и знал, что дела на фабрике шли хорошо. Хотя время было такое, что многие семейные компании несли убытки или разорялись по вине крупных корпораций.

Не то, чтобы он проявлял особый интерес к фабрике, или к семейству Шерманов, или к Гро-веру. Его не было здесь десять лет, и узы, привязывавшие к родным местам, почти полностью порвались. Сейчас его привело сюда простое любопытство. Любопытство, но все же и эти слабые узы.

Сигнал светофора изменился. Ред миновал перекресток, следуя за зеленым пикапом, и автоматически повернул. Место было настолько знакомо, что можно было не следить за дорогой.

Да, улицы за эти годы не изменились, но сам он изменился несомненно. Большой путь отделял молодого человека, в отчаянии покинувшего город, от сегодняшнего Реда Моррисона. Очень большой путь.

Он свернул на парковочную площадку перед гаражом Эдди и остановил мотоцикл. Прищурив глаза, стал рассматривать здание. Еще одно место, которого почти не коснулись перемены. Наверное, гараж не раз красили, но время и погода сделали свое дело — он остался таким же серым, как и прежде.

— Чем могу помочь?

Ред обернулся на голос и улыбнулся.

— Это зависит от вас, мистер. — Глаза Джейка расширились, он узнал Реда.

— Ред! Ред Моррисон, собака! Что ты делаешь в Гровере?

Они пожали руку друг другу, смеясь от радости, что вновь встретились после стольких лет разлуки.

— Я проезжал мимо и подумал, что нужно заскочить посмотреть, не натворил ли ты каких-нибудь дел.

— Ну что ты, парень! Ты же меня знаешь! Это ты был скандалистом, а не я, — смеясь, сказал Джейк. — Я же всегда был увальнем, помнишь?

— Я помню, что и ты раз или два поднимал бучу.

— Может быть, но теперь я респектабельный женатый человек.

— Женатый? — брови Реда поползли вверх. — И это тот, для кого женитьба — капкан?

— Верно, но даже лучшие из нас попадают в этот капкан.

Вид у Джейка был довольный, судя по всему, он залез в этот капкан с открытыми глазами и улыбкой на лице.

— Ну, и кто же она?

Ред ее не знал, но у Джейка оказались фотографии и жены, и их трехлетней дочери. Ред рассматривал их, комментируя, и теперь ему уже не казалось, что ничего не изменилось. Джейк стал не только мужем и отцом, но и владельцем гаража Эдди.

Три года назад старик Райкер собрал манатки и переехал на Таити. Сказал, что слишком стар, чтобы проводить зимы в местности, где сугробы выше него. Отец помог мне наскрести немного денег, и убедил банк дать мне ссуду и перекупил гараж.

— И не сменил название? — Ред кивнул на вывеску на фасаде.

— Я думал об этом, но под другой вывеской это заведение совершенно не смотрится.

— Похоже, ты прав.

— А чем ты занимаешься? Твою последнюю открытку из Испании я получил кажется восемь или девять лет назад.

— Писатели печально известны тем, что редко пишут письма, — признался Ред.

— Так что же, игра стоила свеч? Я думал, ты спятил, когда взял расчет и сказал, что уезжаешь в Европу.

— Пока дела идут неплохо, — отозвался Ред.

Его последняя книга значилась в списке бестселлеров, но все это было частью другой жизни, жизни, которой он жил десять лет. Сейчас не хотелось, чтобы та жизнь мешала воспоминаниям.

Они стали говорить о людях, которых знали: кто женился, кто развелся, сколько у кого детей. Время словно повернуло вспять.

— А как Джуди Шерман? — Ред сам удивился своему вопросу. Ведь Джуди интересует его не более, чем полдюжины других людей, о которых они говорили. Однако теперь он понял, что уже давно хотел задать этот вопрос.

— Я редко ее вижу, — ответил Джейк и пристально посмотрел в лицо своему другу. — У нас, как ты понимаешь, немного разный круг общения. Ты почти ничего не рассказывал, когда уезжал, но я чувствовал, что отъезд каким-то образом был связан с ней.

— Каким-то образом… — только и смог ответить Ред, пожав плечами. — Это было так давно. Мне просто интересно, как она сейчас. — Он уже сожалел, что назвал ее имя. Даже после стольких лет воспоминания о ней могут разбередить старые раны.

— Насколько я знаю, у нее все в порядке. Кажется, она очень много работает на фабрике. Стала работать там сразу же после несчастья, случившегося с ее отцом.

Несчастье. Неужели все закончилось бы точно так же, если бы Виллард Шерман не попал в автомобильную катастрофу в ту грозовую ночь? В ночь, когда Ред и Джуди любили друг друга.

Но это было очень давно, и теперь уже не имело значения, что бы произошло. Он достаточно долго взвешивал все эти «что» и «если бы» десять лет назад. Джуди Шерман осталась всего лишь воспоминанием, грустным и нежным, и пусть все так и остается.

Джуди поправила прядь волос, выбившуюся из пучка, собранного на затылке. Бет, как всегда, опаздывала, но это не имело значения. Джуди приятно было побыть одной хоть несколько минут. Даже в переполненном людьми кафетерии.

Ноги болели, очень хотелось сбросить туфли, но вдруг кто-нибудь это заметит. Она не была знаменитостью, но все же ее, несомненно, замечали.

Как-никак их семейное предприятие было жизненно необходимо городу, и люди обычно интересовались, чем занимаются члены семьи Шерманов. Отец редко покидал дом, а мать, напротив, редко находилась в Гровере, поэтому Джуди вызывала более чем живой интерес.

Она вздохнула, подумав, как хорошо было бы родиться с фамилией Смит в городе с миллионом жителей. Но ей не на что роптать. Она здорова и еще молода, хотя временами чувствует себя так, словно ей семьдесят восемь, а не двадцать восемь лет.

— Я опоздала, — Бет уселась напротив. Она покраснела и тяжело дышала. — Мне пришлось заканчивать перманент вместо Кэтти. Позвонила учительница ее дочери. Сара отрезала косички у какой-то девочки, когда они играли в парикмахерскую. Мама девочки устроила сцену, и Кэтти пришлось поспешить на выручку. Дети! Тот, кто говорит, что они продлевают молодость, конечно же, не имел собственных детей.

— Но ты не променяешь Майка и Адама ни на что в мире, — Джуди улыбнулась.

— Не знаю. Если бы мне предложили полуторамесячный отпуск на хорошем курорте, я бы не раздумывала. Знаешь, на таком курорте, где тебе в рот кладут виноград и обмахивают тебя пальмовыми листьями.

— Думаю, что в наше время тебя, скорее, выведут утром на пробежку, а потом засунут в ледяную ванну, вместо того, чтобы кормить виноградом.

— Да, — согласилась Бет. — Куда же подевалась любовь к покою и комфорту, которая была в моде в прежние времена?

— Она давно исчезла, проиграв сражение. А как твои «изверги»?

— Конечно же, отлично. Сегодня за завтраком Майк пытался утопить Адама в овсянке, а вчера Адам насыпал какой-то мусор в папины ботинки. Джо говорит, что они оба ведут себя безобразно.

Появилась официантка, и они сделали заказ. Бет откинулась на спинку стула и вздохнула.

— А если серьезно, то, конечно, я люблю их обоих, но так хорошо убежать от них ненадолго.

— Ты и убегаешь в парикмахерскую, — заметила Джуди, помешивая кофе.

— А там клиенты, которые еще хуже моих извергов. — И она начала рассказывать историю об одной своей эксцентричной клиентке. Джуди слушала, улыбалась и думала, понимает ли Бет, какая она счастливая.

В ее небольшом, скорее практичном, чем красивом, уютном доме жили любящие друг друга люди. Муж обожал Бет. А она обожала его и двух здоровеньких счастливых маленьких мальчишек.

Бет закончила свою историю, и Джуди рассмеялась. И все же нет никаких причин жалеть себя.

— А как Билл? — спросила Бет.

— Билл? — Джуди недоуменно посмотрела на нее.

— Билл Рэмси, за которого ты выходишь замуж. Боже мой, Джуди, ты могла хотя бы запомнить, как его зовут!

— Он в Новой Англии по делам компании. Я вовсе не забыла его имя. — Джуди залилась краской. — Просто задумалась.

— Конечно! Вы же все-таки помолвлены! — Бет и не старалась скрывать свое неодобрение.

— Не знаю, почему тебе не нравится Билл. Он вполне симпатичный человек, — защищалась Джуди.

— Ничего не имею против Билла. Просто не хочу, чтобы ты вышла замуж без любви!

— Кто говорит, что я не люблю его? — Джуди твердо встретила взгляд Бет. И вдруг пошла на попятную. — Но мы еще не помолвлены. Просто обсуждаем эту возможность.

Джуди, обсуждают обычно возможность покупки машины или проведения отпуска. Никто не обсуждает возможность брака. По крайней мере, не обсуждают так, как обсуждали бы… какую-то сделку.

Бет с тревогой серьезно глядела на подругу. Джуди почувствовала, что сейчас заплачет. Никто, кроме Бет, не стал бы с таким жаром отговаривать ее от замужества с хорошим человеком просто потому, что она не любила его. Никто другой не интересовался тем, что она чувствовала, или, скорее, тем, чего она не чувствовала.

— Не все же выходят замуж по любви, Бет. Некоторые просто для того, чтобы иметь кого-то рядом…

Бет усмехнулась.

— Ты еще слишком молода для этой причины. Ты собираешься выйти замуж за Билла лишь потому, что он хороший помощник отца, вице-президент компании и твой отец любит его.

— А разве твой отец не любит Джо?

— Конечно, но я вышла бы за него замуж, даже если бы папа ненавидел его лютой ненавистью.

— Ты рассуждала бы по-другому, если бы твой отец был прикован к инвалидному креслу по твоей вине! — резко возразила Джуди.

— Тот несчастный случай произошел не по твоей вине, Джуди! Он не из-за тебя не смог справиться с машиной.

— Но он же искал меня, беспокоился. Это моя вина.

— И ты собираешься всю свою жизнь заглаживать эту вину!

Это был старый довод. Все это неоднократно обсуждалось вот уже десять лет. И ни одна из них не могла убедить другую.

Официантка принесла еду. После ее ухода наступило молчание.

— Послушай, Джуди. Прости меня, — Бет заговорила первой. В голосе слышалась тревога. — Я не могу заставить тебя думать по-другому о том несчастном случае. Но я очень беспокоюсь.

— Не понимаю почему. — Джуди взяла вилку и постаралась проявить интерес к салату. — У меня все в порядке. Многие женщины ни перед чем не остановились бы, чтобы оказаться на моем месте. Интересная работа, рядом приятный молодой человек. Билл Рэмси будет счастлив взять меня в жены.

— Я не говорю ничего плохого о Билле. Но сомневаюсь, что он достаточно хорош для тебя. Ты же не любишь его, Джуди.

— Любовь может возникнуть, — упрямо проговорила Джуди, без всякого интереса ковыряя салат.

— Вчера я говорила с Мэри Фармер, — медленно произнесла Бет.

— Кому она перемывает косточки на этой неделе?

Мэри Фармер была известной сплетницей, еще когда они вместе учились в школе. С годами эта ее склонность только усилилась. Любая попавшая к ней новость тут же передавалась как минимум тридцати ее ближайшим «друзьям».

— Никому в частности.

— Что случилось? Нет ли у нее жара?

— Должно быть, есть. — Бет тоже бесцельно ковыряла вилкой в салате. Встреча с Мэри чем-то взволновала ее.

— Мэри рассказала обо мне что-то ужасное? — спросила Джуди, недоумевая, что же могло вызвать озабоченность подруги.

— Нет, однако она упомянула кое-кого, известного тебе.

— Правда? Кого же? — Джуди смотрела на Бет с легким любопытством.

— Реда Моррисона.

Менее всего ожидала услышать она это имя, на лице появилось удивление.

— Ред?! — Она бессознательно прижала руку к груди, сделавшись сразу какой-то беззащитной.

— Мэри сказала, что видела его пару дней назад. — Глаза Бет с тревогой наблюдали за Джуди. Она, как никто другой, знала, чем Ред когда-то был для ее подруги. — Она обзвонила весь город и выяснила, что он остановился в Лэмплайтер-мотеле.

— Обзвонила весь город? — Джуди не могла сдержать улыбки. — Слава Богу, что ее не назначили шефом ФБР. Ни у кого бы из нас тогда не было бы нормальной личной жизни.

— Да уж. И все-таки, как ни странно, она — весьма надежный источник. Если она говорит, что Ред Моррисон вернулся в город, это значит, он вернулся.

— Трудно поверить, — пробормотала Джуди и поймала на себе обеспокоенный взгляд Бет. — Сомневаюсь, что он приехал надолго.

— Скорее всего, ненадолго.

— Вероятно, наши пути не пересекутся, — Джуди улыбнулась, как будто все это было для нее совсем неважно.

Бет это не убедило, но Джуди переменила тему разговора, и Бет подчинилась. Потом Джуди не смогла бы вспомнить, о чем они говорили и что ели. С Бет ей всегда было хорошо, но сейчас она с радостью возвращалась на работу. Однако, сев в машину, Джуди не поехала на фабрику, а, миновав центр города, остановилась на незнакомой уличке. Положив руки на руль, она задумалась, глядя на далекие горы.

Ред вернулся.

Она уже многие годы не вспоминала его, по крайней мере сознательно. Внушила себе, что давно поборола свои чувства к нему, что он был прошлым, полностью забытым. Но известие о его возвращении выбило ее из колеи. Неужели она обманывала себя?

Черт возьми! Десять лет она училась владеть своими чувствами. Не позволяла эмоциям вторгаться в деловые отношения и гордилась этим. Лишь с отцом и Бет позволяла себе немного расслабиться.

В восемнадцать лет она получила жестокий урок и поняла, какой ценой расплачивается женщина за проявление чувств. Джуди сознательно посвятила себя отцу, делая все, чтобы загладить свою вину перед ним. Она стала не просто курьером, а как бы заменила ему ноги. Сначала он возражал, но она так настаивала, что отец сдался. А потом и забыл, что она еще молода и у нее должна быть собственная жизнь. Поверил, что она действительно интересуется делами компании. В конце концов, так и случилось. То, что началось как желание искупить вину, вскоре стало образом жизни. Джуди изучила дело шаг за шагом, поднимаясь по служебной лестнице. В двадцать пять лет она начала принимать самостоятельные решения.

Чувство вины до сих пор не прошло, но она научилась с ним жить. Иногда казалось, что если бы отец упрекнул ее, разгневался, она смогла бы вымолить прощение и стало бы легче. Но он никогда ни словом, ни взглядом не дал понять, что в чем-то винит ее. Как ни странно, от этого было еще хуже.

Вздохнув, Джуди откинулась на сиденье и закрыла глаза. Ред! Даже звук имени вызывал множество воспоминаний. Вот он останавливает Брэда Лоудермана. Вот говорит о невозможности дружбы между ними, а затем нехотя соглашается попробовать. Конечно, он был прав. И тогда она это знала, и не о дружбе думала. Губы тронула печальная улыбка при воспоминании о той молодой и доверчивой Джуди. Какой уверенной в себе она была тогда. Уверенной в своей способности управлять Редом Моррисо-ном. Глупая девчонка!

Тряхнув головой, Джуди выпрямилась и включила зажигание. Все это было давно, и если она еще не поборола свое чувство, то сейчас самое время. В ее руках предприятие, и нечего тратить время на старые воспоминания.

Возвращение Реда в Гровер не имело к ней никакого отношения. Действительно, вряд ли они встретятся.

Как обычно, в четверг в банке было немного народа. Перед Редом стоял лишь глуховатый старичок, предъявивший незаполненный чек. Банковский служащий в который раз повторял одни и те же объяснения, и Ред подумал, что быстрее ограбить банк, чем втолковать что-то этому посетителю. Хоть спешить все равно было некуда. Месяц назад он закончил последнюю книгу, и пока не предполагалось никакой срочной работы.

Он оглядел банк, невольно прислушиваясь к словам служащего и громким бестолковым возражениям старика. Это было так забавно — готовая сценка для комедии. Вдруг взгляд упал на женщину, входившую в зал из офиса. Светлые волосы зачесаны назад, старомодный серебристо-серый костюм — все было слишком не похоже на джинсы и вязаные топы, но все же он узнал ее. Он узнал бы ее в любом наряде! Джуди!

Старичок в конце концов отошел от окна, и служащий повернулся в его сторону, но Ред уже не видел этого. Джуди заметила его, только когда он подошел вплотную.

— Здравствуй, Джуди! — Он остановился перед ней.

— Ред! — она назвала его по имени, но было неясно, почувствовала ли что-нибудь. После первой минуты удивления лицо ее стало таким же холодным и бесстрастным, как и голос.

— Сколько времени прошло!

— Да.

— Как ты живешь?

— Прекрасно. А как ты? — она постаралась поддержать разговор.

— Хорошо. Много работаю.

Ред разглядывал ее с жадностью, которая удивила его самого. Она изменилась, и не в лучшую сторону. Конечно, она не могла остаться восемнадцатилетней девушкой, но ее изменил не только возраст.

Джуди выглядела старше своих двадцати восьми, скорее за тридцать. Волосы, которые прежде падали на плечи или были кокетливо связаны в хвостик, теперь гладко зачесаны и собраны в узел на затылке. Она не пользовалась косметикой, и кожа казалась слишком бледной, словно она много времени проводила в помещении. Костюм, хотя и отличался высоким качеством, но, можно сказать, вышел из моды. Но больше всего Реда поразили ее глаза. Нежный шоколадный цвет потемнел и потускнел. Глаза погасли, исчез прежний огонь, который делал ее более живой, чем все, кого он знал.

— Ты изменилась. — Ред обращался скорее к самому себе и тут же захотел вернуть свои слова обратно, увидев, как окаменело ее лицо.

— Многие меняются за десять лет, — она старалась поддержать вежливый разговор. — Ты надолго в город?

— Не знаю, у меня нет определенных планов.

— Это, должно быть, очень приятно. — Тон явно свидетельствовал о ее отношении к бездельникам.

— Мне это нравится, — согласился он, делая вид, что не заметил подтекста. — Помогаю Джейку в гараже, пока я здесь. Помнишь Джейка?

— Конечно. Кто-то говорил мне, что он купил гараж несколько лет назад.

— Да.

Воцарилось неловкое молчание. Боже мой, неужели это все, что они могут сказать друг другу!

— Извини, у меня деловая встреча. — Она улыбнулась ничего не значащей улыбкой. — Приятно было увидеться!

— Да, и мне тоже. — Он проводил ее глазами.

Глава 9

Стараясь, наконец, забыть о дневных заботах, Джуди села в машину, стоявшую на пустой и темной парковочной площадке. Шел десятый час, она провела в офисе весь день с восьми утра. Все, кроме ночных сторожей, давно разъехались по домам. И ей давно следовало сделать то же самое, но домой не хотелось. К тому же вчера вернулась мать из Сан-Франциско. Она включила зажигание и поехала домой.

Много лет одно и то же. У нее с матерью никогда не будет ничего общего. Иногда было трудно поверить даже, что они родст венники, тем более — мать и дочь.

Со вздохом Джуди отогнала мысль о Стефани. Слишком поздно, она устала. Очень хотелось скорее принять горячую ванну, лечь в постель и проспать двенадцать часов мертвым сном.

Вдруг двигатель заглох. Не издал ни одного звука, просто заглох. Джуди свернула к обочине, и машина остановилась. Она попробовала повернуть ключ зажигания. Слабый треск и больше ничего.

Вот здорово! Джуди откинулась на спинку сиденья и посмотрела в окно. Пустынная местность. У нее вошло в привычку возвращаться домой окольным путем по загородному шоссе, свободному от машин. Он был длиннее, но гораздо приятнее, и она отдыхала уже в дороге. Но никогда не думала о недостатках этого маршрута, об отсутствии станций техобслуживания или хотя бы телефона.

Тихонько ругая себя, она открыла дверь и вышла на покрытую гравием дорогу. Хорошо, что светила луна. По крайней мере, не придется шагать в темноте.

Она шла уже минут десять, когда услышала звук мотора. Постояла, размышляя, не подать ли знак водителю, чтобы он остановился. Гровер всегда был тихим городом, но все же женщина, одна на безлюдной дороге, ночью. Но она не успела принять решение, как машина вылетела из-за поворота. Свет фар ослепил Джуди.

Мотоцикл. Она осталась стоять на месте, и большой мотоцикл остановился рядом. Она не удивилась, увидев Реда. Это казалось настолько естественным. Он выключил мотор, и наступила тишина.

— Ред! — Она всматривалась в его освещенное лунным светом лицо.

— Джуди! — Она не видела, но чувствовала, что он разглядывает ее. От узла волос на затылке до простого темно-синего костюма и туфель, оказавшихся совершенно непригодными для ходьбы по такой дороге.

— Это твоя машина осталась в миле отсюда?

— Только одна миля? — недоверчиво спросила она. — Неужели я так мало прошла? Мне казалось, я отшагала уже миль десять.

— Не сомневаюсь. В таких туфлях вряд ли легко ходить.

Он посмотрел на ее туфли, и Джуди неожиданно обрадовалась, что на ней туфли на высоких каблуках, которые подчеркивали стройность ног. Ничего, что она чувствовала себя сейчас инвалидом.

— Я не собиралась много ходить.

— Что случилось с машиной? — Он снова смотрел ей в лицо.

— Она сломалась.

— Какое замечательное, технически грамотное объяснение! Каждый механик желает услышать такое. — Он слегка поддразнивал ее, и Джуди улыбнулась.

Возможно, из-за темноты или безлюдности Джуди сейчас совсем не чувствовала напряжения. Напротив, его тон напомнил о тех радостных минутах, которые они провели вместе.

Некоторое время он молчал.

— Садись! — от этой команды, произнесенной хриплым голосом, по спине Джуди побежали мурашки. Она посмотрела на протянутую руку. Не так ли все началось десять лет назад? Тогда он появился на залитой лунным светом дороге, чтобы спасти ее, отвез домой, а потом разбил ее сердце.

Рука Джуди против воли потянулась к руке Реда. Он сжал тонкие пальцы в своей ладони, сильной и жесткой, точно так же, как прежде. Но десять лет прошло, одернула она себя, все изменилось. Так почему же она чувствует себя так, словно ей восемнадцать?

Ред усадил ее на мотоцикл, и Джуди обрадовалась, что на ней достаточно широкая юбка.

— Держись, — бросил он через плечо.

— Помню, — ответила она и тут же пожалела. Менее всего хотелось напоминать себе или ему о том, что когда-то было между ними. Ред резко выпрямился, и она поняла, что воспоминания имеют власть и над ним. Он завел мотоцикл, и Джуди крепко обняла его за талию. Она хорошо помнила свой страх, когда на повороте полотно дороги вдруг оказалось лишь в нескольких дюймах от ноги. Помнила также и то невероятное чувство защищенности, которое возникло рядом с Редом тогда, на мотоцикле.

За одну секунду ветер развязал узел у нее на голове. Джуди тряхнула головой, волосы рассыпались по плечам, и она сразу почувствовала себя моложе и свободнее. Ответственный работник исчез. Его унес тот же ветер, который разметал ее волосы.

Глупо улыбаясь, она крепче обхватила Реда за талию и прижалась щекой к его спине. Что-то было в этой быстрой езде в темноте, с ветром, играющим волосами, что-то, что отгоняло любую мысль о прошлом и будущем. Только настоящее имело значение.

Мотоцикл замедлил ход, и Джуди почувствовала горечь. Жаль, что поездка так быстро закончилась и так ненадолго удалось отвлечься от действительности.

Он подъехал к дому и выключил двигатель. Внезапная тишина казалась до боли осязаемой, или, может быть, эту боль причиняла нахлынувшая на Джуди реальность.

Она подавила вздох и откинулась назад, неохотно опуская руки. Краткое мгновение забвения прошло, вернулась взрослая, обремененная ответственностью женщина. Она неловко слезла с мотоцикла и стала рядом, сжимая сумочку.

— Спасибо, что подвез.

— Пожалуйста.

Теперь следовало повернуться ипойти к дому, закончить эту встречу, но она медлила в теплой тишине ночи, чувствуя, как воспоминания возвращаются.

— Это вызывает много воспоминаний, правда?

Неудивительно, что у него возникли те же мысли. Трудно было не заметить, как похожа эта ночь на ту другую, десять лет назад.

— Да, давно это было, — с сожалением отозвалась она.

— Давно, — согласился он. Невозможно было разглядеть выражение его лица в лунном свете, но в голосе звучало сожаление.

Джуди почувствовала облегчение. Странно, но произнеся эти слова, они, казалось, примирились друг с другом. Значит, он тоже сожалел о прошлом, не просто ушел и все забыл.

— Ты распустила волосы. — Ред протянул руку и поймал прядь волос. — Они прекрасны!

— Спасибо!

Но он тут же испортил все удовольствие.

— Грех прилизывать их.

Слово «прилизывать» прозвучало так, будто она была старушкой. Старомодной и непривлекательной. То же самое он, вернее его глаза, сказали ей два дня назад в банке.

Щеки Джуди вспыхнули от возмущения, она откинула назад голову, выдернув прядь волос из его рук.

— Как я укладываю волосы — не твое дело! — резко произнесла она. Повернувшись, взбежала по ступенькам и, не оборачиваясь, вошла в дом.

— Джуди! Что ты делаешь здесь в разгар рабочего дня? — Бет обрадовалась приходу подруги. — Тебя что, выгнали с работы?

— Нет. Просто решила уйти на пару часов. — Джуди с беспокойством осматривалась вокруг. — Ты занята? Тебя ждет клиентка или еще кто-нибудь?

— Нет. Клиентка, которая была записана на этот час, не придет. Я уже подумывала пораньше вернуться домой.

— Ну, тогда не буду тебя задерживать.

— Ты меня не задерживаешь. — Бет вышла из-за стола. — Что-нибудь случилось?

— Нет… — Джуди колебалась. От волнения она так сильно сжала в руках сумочку, что пальцы побелели. Это безумие! Чего ради она решилась на это? Теперь надо придумать какую-то причину, чтобы объяснить Бет, почему она пришла сюда в середине дня.

— У тебя… странный вид, — сказала Бет, глядя ей в лицо. — Ты уверена, что все в порядке?

— Конечно же. Просто я подумала, не постричь ли мне волосы. — Джуди принужденно засмеялась.

— Ты… что? — крикнула Бет, привлекая внимание окружающих.

— Это была глупая идея, — сказала Джуди, поворачиваясь к двери.

— Не двигайся! — Бет вцепилась ей в руку, не давая убежать. — Я не выпущу тебя отсюда!

— Но я, кажется, передумала, — запротестовала Джуди, но Бет уже тащила ее к креслу.

— Ты уже пришла. Уходить теперь — плохая примета.

— Кто сказал, что это плохая примета? — Джуди позволила втолкнуть себя в кресло.

— Я сказала.

Пальцы Бет уже вытаскивали шпильки из волос Джуди, а лицо выражало ликование.

— Я давно ждала, когда ты позволишь откромсать твои космы!

— Тебе непременно надо откромсать? — с беспокойством спросила Джуди. Длинные волосы упали ей на грудь. — Не уверена, что это нужно, Бет.

— Слишком поздно, — отозвалась Бет. — Теперь я тебя не отпущу.

Она стала вертеть в руках густые золотистые пряди волос, глядя на Джуди в зеркало с таким выражением лица, с каким энтомолог рассматривает особенно интересный вид жуков. И Джуди покорилась.

— Знаешь, как тебя надо постричь? — спросила Бет с отсутствующим видом, отводя волосы назад и рассматривая форму ее лица.

Так, чтобы заставить Реда Моррисона остановиться и заметить меня, — это было первое, что пришло в голову, но она быстро отогнала от себя эту мысль. Решение постричься не имело никакого отношения к словам, сказанным Редом в ту ночь. Просто она так решила, только и всего.

— Как-нибудь, чтобы выглядеть моложе и привлекательней, — ответила она, глядя на свое отражение. — И чтобы легко было ухаживать, — тут же добавила она, подумав о практической стороне дела.

На круглом лице Бет появилась довольная улыбка. Она с пониманием потирала руки.

— Это замечательно! Ты будешь выглядеть фантастически!

Час спустя Джуди всматривалась в зеркало, с трудом узнавая свое отражение. Длинные волосы исчезли, теперь они едва доходили до плеч. Короткая стрижка позволяла им слегка виться, о чем Джуди давно забыла. Волосы лежали в искусно созданном естественном беспорядке.

— Они выглядят светлее. — Джуди заметила золотые отблески, каких прежде никогда не было.

— Это из-за стрижки. Теперь волосы лучше отражают свет.

Бет отступила, рассматривая свою работу. Вид у нее был довольный.

— Что ты об этом думаешь?

— Я не похожа на себя.

— Наоборот, похожа. Прежде, с длинными волосами, ты не была сама собой. Ты пряталась под ними, Джуди. Они подавляли тебя, а сейчас проявляется твоя настоящая суть.

— Ты говоришь так, как будто я прошла курс лечения.

— Так и есть. Новая стрижка — самое лучшее лечение.

— У меня не очень-то деловой вид, правда? — Джуди захватила рукой свои короткие волосы и попыталась собрать их на затылке. — Ах! — Бет шлепнула ее по руке, и Джуди с удивлением посмотрела на подругу.

— Только не пытайся снова делать этот дурацкий пучок! — гневно сказала Бет без всякого раскаяния.

— Но я не выгляжу, как деловая женщина! — запротестовала Джуди.

— Сейчас не тридцатые годы. Чтобы тебя уважали, не нужно выглядеть, как рабочая лошадь.

— Возможно, ты права. — Джуди тряхнула головой. Стрижка действительно делала ее моложе, нежнее. Это совсем не похоже на «прилизанные» волосы.

— А что если заехать сейчас в гараж Эдди? Ред говорил, что работает там, пока живет в городе. Никому не повредит, если поблагодарить его за то, что он отвез ее домой тогда ночью.

— К тебе посетитель, — от этих слов Реду снова показалось, что время пошло вспять. Чем больше он был в Гровере, тем сильнее это чувствовал. И слова Джейка, такие обычные десять лет назад, лишь доказывали, что прошедшие десять лет не более чем сон.

Он поднял голову от двигателя и автоматически потянулся за тряпкой, совсем не удивившись. Кто, кроме нее, мог быть здесь? Все так повторялось, что перед гаражом должна была стоять та самая девчонка в джинсах, в которую он тогда влюбился. Но на ней снова был один из костюмов, ставших, видимо, теперь ее формой. Только этот был бледно-розовым.

— Привет.

— Привет.

Джуди внезапно поняла, что совершила ошибку. Разве она не получила урок десять лет назад? Разве не ясно, что нужно подальше держаться от Реда Моррисона?

— Чем могу помочь? — спросил Ред, и в ее голове не осталось ни одной мысли. Она откашлялась, заставляя себя вспомнить, зачем пришла.

— Просто я хотела поблагодарить тебя за то, что ты подвез меня прошлой ночью. Не уверена, сделала ли я это.

— Сделала.

Он рассматривал ее и увидел новую стрижку. Джуди вздернула подбородок. Пусть не думает, что она отрезала волосы, потому что он сказал об этом… Но он только улыбнулся, и в глазах промелькнуло восторженное выражение. По телу разлилось тепло. Уже давно она не видела такого выражения в глазах мужчины.

— Ты починила машину?

— Да. Там что-то случилось с чем-то.

— Опять за старое: «Что-то с чем-то!..»

Она не могла не улыбнуться. Ощущение стало еще приятнее. Ред всегда так действовал на нее. Но это длилось недолго.

Ред не знал, отчего померкла ее улыбка, сменившаяся холодной маской, которая, по-видимому, теперь стала частью ее существа. Когда Джуди улыбалась, то была совершенно такой, как прежде. Она посмотрела на часы.

— Ну что же, мне пора. Деловая встреча.

— У тебя, кажется, очень много встреч теперь? — Те же слова, он помнил, она сказала в банке.

— После несчастья с отцом я стараюсь как можно больше помогать ему в делах.

— Я забыл, что твой отец болен.

— Он парализован, — ответила Джуди так, как будто это объясняло все.

— Да, знаю. — Ред подумал, стоит ли продолжать разговор на эту тему. Почему паралич отца мешал ему управлять компанией? Но все-таки решил ничего не спрашивать.

— Ну что же, я лучше пойду, — снова сказала Джуди и улыбнулась легкой улыбкой, которая не затронула бесстрастного выражения ее лица. — Еще увидимся.

Глава 10

Как всегда, у прилавка закусочной «Глория» была очередь. По субботам народу было особенно много. Глупо было надеяться, что она сможет просто забежать сюда, схватить сандвич и убежать.

Все сандвичи в «Глории» носили имена знаменитостей. Это был ловкий трюк, заставлявший людей пробовать разные сандвичи. И после этого никого убеждать уже не требовалось.

Увидев номер билетика, который держала в руке, и цифры на табло, Джуди подсчитала, что перед ней в очереди стоит еще пятнадцать человек. При такой скорости быстрее съездить в Дэнвер, подумала она. Смяла билетик, бросила его в урну и пошла к выходу. Уже около двери ее кто-то окликнул. Джуди обернулась и увидела Реда.

— Сдалась? — спросил он, кивая головой на толпу перед прилавком.

— Да. Я подумала, конечно, хорошо было бы съесть что-нибудь, но сделать это еще в нашем столетии.

— Но где еще найдешь такие сандвичи, как в «Глории»?

— Нигде, поэтому здесь всегда полно народу. — Она пожала плечами. — Я собиралась взять с собой в офис что-нибудь, все равно что.

— Посмотри на номер моего билетика. Передо мной только три человека, — Ред многозначительно посмотрел на нее. — Меня можно уговорить купить и тебе что-нибудь.

— Но будет нечестно, если я пройду без очереди.

— Ты думаешь, все эти люди заказывают сандвичи только себе? Похоже, полгорода околачивается неподалеку, ожидая, когда им закажут завтрак. Но ты еще не слышала моих условий.

— Условий? — устало переспросила она. — Что за условия?

— Тебе нужно согласиться, если ты хочешь, чтобы я добыл тебе завтрак.

— Если твоя очередь близко, это еще не повод ставить условия, — сухо произнесла она. — Впрочем, что это за условия?

— Позавтракать со мной.

Предложение удивило ее, и она, не раздумывая, отказалась.

— Не могу. Я уже сказала, что собираюсь взять сандвичи в офис. Мне нужно поработать.

— У тебя срочная работа?

— Не совсем, — медленно произнесла она.

— Тогда давай позавтракаем вместе. Возьмем с собой сандвичи и устроим где-нибудь пикник.

— Я одета не для пикника, — она показала на свою юбку и легкую белую блузку.

— Мне нравится. Никаких отговорок! Если хочешь получить сандвич, тебе придется терпеть мое общество.

— Это не из-за тебя, — возразила она. Хотя оба знали, что это неправда.

— Пятьдесят второй! — Женщина за прилавком выкрикнула номер, отыскивая взглядом посетителя.

— Это я, — произнес Ред, не отрывая взгляда от лица Джуди. — Так купить тебе сандвичи?

— Это же шантаж! — возмутилась она.

— Пятьдесят второй! — вновь выкрикнула женщина. — Последний раз, пятьдесят второй!

Джуди бросила тревожный взгляд через плечо Реда на женщину, которая нетерпеливо ждала ответа.

— Испугалась? — с надменным видом он бросил ей вызов.

— Ладно, — сказала она, сознавая, что делает ошибку.

— Здесь, — Ред повернулся к прилавку и подал свой билетик. — Извините.

Через полчаса мотоцикл Реда свернул на Фалунский холм. Она не была на Фалунском холме с тех самых пор, с четвертого июля десять лет назад.

Он, конечно же, не мог забыть, что там случилось, значит, намеренно выбрал это место. Джуди колебалась. Ничто не мешало ей развернуть машину и вернуться. Но это означало бы, что все произошедшее еще имело для нее значение. Тихонько бормоча что-то себе под нос, Джуди свернула на грунтовую дорогу, которая, извиваясь, вела на вершину холма.

Все здесь было так, как она помнила. Это лето выдалось дождливым, и трава еще оставалась зеленой. С вершины открывался такой же замечательный вид и на горы, и на Гровер, который выглядел совсем игрушечным. Стояла полная тишина.

Джуди вышла из машины, открыла багажник и достала одеяло, которое возила с собой на всякий случай.

Если у Реда и были скрытые мотивы для выбора именно этого места, то он не подавал виду. Стоял под огромной старой сосной на толстом слое иголок, покрывавшем землю.

— В Европе я часто вспоминал этот вид, — сказал он подошедшей Джуди. Вслед за ним она тоже окинула взглядом панораму.

— Отсюда видны бесконечные дали, — произнес он, бессознательно вторя ее мыслям. — Иногда бывает трудно представить себе, как выглядит бесконечность, и тогда я вспоминаю это место.

— Так ты уехал тогда в Европу, — произнесла она. В голосе звучало сожаление.

— Да, в Европу.

Повернувшись, он взял из ее рук одеяло и расстелил его на сосновых иглах так, чтобы ветви дерева служили им защитой от жаркого полуденного солнца. Потом присел на край одеяла, положив пакет с сандвичами на середину.

Джуди помедлила, перед тем как опуститься напротив. Зачем он привез ее сюда? Чтобы напомнить о прежних временах? Она не верила, что он забыл день четвертого июля. Поэтому своим жестом он скорее, хотел показать, что не собирается тревожить прошлого.

Сначала они не разговаривали, но молчание не тяготило. Казалось, они не смогут просто так завтракать, старые воспоминания возникали независимо от их воли.

— Сколько ты пробыл в Европе? — спросила чуть позже Джуди.

— Почти два года.

— Ты нашел то, что искал?

— Это уже не та романтическая Европа, — грустно произнес он, — но и она имеет свою прелесть.

— Как твоя писательская деятельность?

— Этим я и занимался.

Видимо, он не добился успеха, иначе вряд ли вернулся бы в Гровер и стал снова работать у Джейка. Поэтому Джуди не стала продолжать расспросы на эту тему. Вместо этого попросила:

— Расскажи мне о Европе!

Подтянув обтянутые юбкой колени к груди, она обхватила их руками.

— Все было очень… по-европейски, — произнес Ред. Поймав ее удрученный взгляд, он улыбнулся. — Что ты хочешь услышать?

— Неужели в Англии постоянно идет дождь? Правда ли, что француженки элегантнее американок? Стонхендж в жизни выглядит так же впечатляюще, как на картинках? Ты видел Пантеон? Ты гнал быков по улицам Барселоны?

— Подожди! — Улыбаясь, Ред поднял руки, и Джуди остановилась, покраснев. Похоже, она вела себя, как подросток. Но ведь у нее не было возможности путешествовать.

— Хорошо, я забыла все вопросы, — сдалась Джуди.

Их глаза встретились, и оба расхохотались. Услышав ее нежный смех, Ред почувствовал, что он снова дома.

Этот смех помог им разорвать напряженность, и теперь беседа потекла свободно. Ред говорил в основном о тех местах, которые он видел, а Джуди помогала ему своими вопросами.

Слушая его рассказы, она поняла, что большую часть времени после отъезда из Гровера он путешествовал. Казалось, он побывал везде. Провел шесть месяцев в Австралии, три — в Африке. Исколесил всю территорию Соединенных Штатов.

Удалось ему стать писателем или нет, но он, несомненно, обладал даром рассказчика. Люди и места, о которых рассказывал ей Ред, вставали перед ней, как наяву.

— Ну, хватит обо мне, — произнес он, наконец. Сел на одеяле, согнув одну ногу и опираясь на колено локтем. — Никогда в жизни я так много не говорил о себе. Я похож сейчас на самовлюбленного болвана.

— Мне нравится слушать твои рассказы, — возразила Джуди. — У тебя талант, ты бы мог зарабатывать очерками о путешествиях! Ты не пробовал посылать свои рассказы в журналы?

Ред с удивлением посмотрел на нее, видя в ее глазах участие. Она старалась подбодрить его, заставить не отказываться от своей мечты. То, что в этом не было необходимости, не делало ее заботу менее трогательной.

— Я подумаю об этом, — пробормотал он. — А как ты? Как твои планы стать медсестрой?

— Стать медсестрой? — Джуди вздрогнула Она уже давно отказалась от старой мечты. — Это была глупая идея. Я отказалась от нее много лет назад.

— Почему?

— Почему? Как объяснишь гибель мечты?

— После того как папу привезли из больницы домой, я стала чем-то вроде курьера между домом и офисом. В основном носила бумаги и старалась делать все, чтобы дела шли гладко.

— Ты была слишком молода для такой работы.

— Я справлялась. И училась очень быстро, — в голосе слышалась гордость. — Конечно, прошло много времени, прежде чем я смогла принимать важные решения, и до сих пор папа один возглавляет фабрику.

— Так ты постоянно бегала из дома на фабрику? — Ред задавал вопросы, стараясь представить себе ее жизнь в течение этих десяти лет.

— Не совсем. Он, конечно же, редко бывает в офисе. Я выполняю большую часть ежедневной работы самостоятельно и стараюсь как можно больше разгрузить его.

— Как твой отец относится к тому, что его парализовало? — Ред решил выяснить все, что хотелось.

— На самом деле удивительно спокойно, — Джуди прижалась щекой к коленям. В солнечном свете, пробивавшемся сквозь сосновые ветви, выражение ее лица казалось печальным. — Он никогда не жаловался, даже в самом начале.

Ред с трудом поборол желание спросить, почему же тогда он возложил столь тяжелое бремя на плечи восемнадцатилетней девочки.

— Так тебе нравится управлять семейным бизнесом и няньчиться с мебельными гарнитурами вместо того, чтобы заботиться о больных?

— Здесь есть свои «за» и «против», — ответила Джуди.

Слышит ли она, как мало энтузиазма в ее словах?

— Да, от деревяшек меньше жалоб, чем от пациентов, — улыбнулся он.

— Верно. И, кроме того, из меня вряд ли получилась бы хорошая медсестра.

— Я без колебаний позволил бы тебе забинтовать мои раны, — он сказал это в шутку, но почему-то слова прозвучали совсем не забавно. В голосе проскользнули глухие нотки.

Внезапно их взгляды встретились, и солнечный день сразу померк. Все вокруг перестало существовать. Остались только они двое, одни на вершине принадлежавшего им холма.

Ред наклонился, и ее глаза удивленно раскрылись. Наверное, следует отодвинуться. Не сидеть же просто и ждать, когда он поцелует ее!

Он прикоснулся губами к ее губам, и она совсем перестала думать, почти перестала дышать.

Ред отодвинулся и посмотрел на нее. В его глазах был вопрос, который она не могла понять. Единственное, что она знала сейчас, что хотела — чтобы он вновь поцеловал ее. Все остальное не имело значения.

Она подняла голову навстречу, обхватив его руками за плечи, прижимаясь к нему. Ее губы раскрылись. Они почувствовали прежнюю страсть. За эти десять лет она стала только сильнее. Ред завладел ее ртом, и каждая косточка в теле растаяла.

Именно этого ему не хватало все десять лет, подумал Ред. Он обнял ее, опуская на одеяло. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу.

Ни одна женщина так не подходила ему, как Джуди. Словно он обрел другую половинку своей души. Он обхватил ее, прижимая к себе, ощущая нежное прикосновение ее груди.

Хотелось сорвать все эти мешающие одежды и любить ее на залитом солнцем одеяле. Хотелось показать всю силу своего желания, страсти, горевшей в нем десять лет.

Но внутренний голос говорил, что он может совершить самую большую ошибку в своей жизни. Если он сейчас возьмет ее, то вновь потеряет.

Ред был готов ослушаться голоса здравого смысла. Пальцы впились в ее волосы, и губы грубо коснулись ее губ, как будто он старался утолить жажду, мучившую его в течение десяти лет.

Джуди желала его не меньше. Она перестала прислушиваться к голосу рассудка, не вспоминала, что это тот самый человек, который разбил ее сердце. Хотелось лишь чувствовать его прикосновение, вкус его губ.

Ред отодвинулся, и она тихонько протестующе застонала.

— Ситуация выходит из-под моего контроля, — пробормотал он, отрываясь.

Джуди взглянула с удивлением, все еще обнимая его. В ее глазах Ред прочитал желание и проклял свой здравый смысл.

— Джуди… — Он хотел поговорить с ней, понять, что она чувствует. Но не успел произнести ни слова. Удивление в глазах исчезло, сменившись стыдом.

— Боже мой, — прошептала она, прижав ладони к пылающим щекам. — Что я наделала!

— Ничего, Джуди! Совсем ничего! Это неизбежно случилось бы.

Но она не слушала. Неистово отталкивая его, села, судорожно расправляя юбку на коленях. Руки ее дрожали. Потом встала. Ред схватил ее за руку, останавливая.

— Джуди, нам надо поговорить!

— Мне нужно идти… — бормотала она, не глядя.

Бесполезно было сейчас разговаривать с ней.

— Но я хочу снова тебя увидеть.

— Не знаю, — прошептала она и, не дав времени ответить, вырвала руку и побежала к машине. Ред остался стоять на месте, глядя ей вслед.

Почти неделю Джуди не отвечала на звонки. Ред звонил ей домой на следующий день. В понедельник позвонил в офис. Во вторник дважды звонил в офис и один раз домой. В среду четыре раза в офис. В четверг позвонил только один раз, а потом перестал звонить.

Джуди затворилась в офисе и пыталась делать вид, что работает. Вечером в пятницу она уже не знала, что лучше: когда Ред звонит несколько раз в день или не звонит совсем? Последний раз он звонил вчера утром, размышляла она, глядя на стопку нетронутых бумаг на своем столе, и с тех пор пропал.

А если он опять уехал?

Она закрыла глаза. От этой мысли болезненно сжалось сердце. Но разве не этого она ждала с той минуты, как он вернулся? Разве не была полна решимости не допустить, чтобы все началось сначала?

Сначала? Кого она хочет обмануть? Ее чувство к Реду никогда не менялось. Он вернулся в Гровер, и она вновь почувствовала связь между ними. В сущности, для нее эта связь никогда не прерывалась.

Вздохнув, Джуди встала, устав делать вид, что работает. Почти десять часов. Обычно ей нравилось работать в пустом здании, когда вокруг тишина. Но сегодня все говорило лишь об одиночестве. Выключив свет, она вышла, опять подумав, как глупо было избегать звонков. Вдруг он уехал из города? И слезы подступили к глазам.

Джуди распахнула входную дверь и вышла на улицу. Дверь с глухим стуком захлопнулась, щелкнул замок. Машина Джуди одиноко стояла у самого входа, освещенная светом уличного фонаря. При этом свете с поразительной ясностью были видны две спущенные шины.

Похолодев, Джуди остановилась, глядя на колеса. Утром все было в порядке. Дети, подумала она. Дети сыграли эту глупую шутку, и теперь она застряла на этой пустой парковочной площадке поздней ночью. На мгновение она настолько растерялась, что не догадалась позвонить в дверь. Ночной сторож впустил бы ее, и можно было бы вызвать такси.

На секунду эта пустая темная площадка и спущенные шины показались ей олицетворением всей ее жизни. В этот момент послышался хриплый и такой знакомый голос.

— Подвезти, леди?

— Ред! — она чуть слышно произнесла имя, оборачиваясь на звук голоса. Он не уехал!

— Похоже, тебя нужно подвезти. — Он опирался на мотоцикл, стоявший вдали от фонаря. В черных джинсах и мягкой черной рубашке он казался темной тенью на фасаде здания.

— Видимо, да, — ответила она, медленно двинувшись навстречу.

— Экипаж подан. — Он выпрямился, указывая рукой на мотоцикл, помог ей сесть и занял свое место впереди. Джуди обхватила его руками за талию, прижавшись лицом к спине. Показалось, на секунду он заколебался, но мотоцикл взревел, разорвал ночную тишину.

Погруженная в свои мысли, Джуди не обращала внимания на дорогу. Только когда мотоцикл замедлил движение и свернул, она поняла, что Ред привез ее не домой. Они приближались к мотелю «Лэмплайтер».

Ред въехал на стоянку и выключил двигатель. С минуту никто из них не двигался и не говорил ни слова. Потом он соскочил с мотоцикла и предложил ей свою руку. Джуди колебалась, переводя взгляд с Реда на мотель.

— Нам нужно поговорить.

— Просто поговорить?

— Да, если ты хочешь только этого.

Следовало бы настоять, чтобы он отвез ее домой, но впервые за десять лет она почувствовала, что возвращается к жизни. Бет всегда говорила, что она слишком осторожна, что ей нужно встряхнуться, и теперь. Бет наверняка с восторгом одобрила бы ее поведение.

Инстинкт, который она все время подавляла, говорил ей, что не время искать безопасных решений. Сейчас нужно рискнуть.

Чувствуя себя так, словно она собиралась войти в пещеру со львом совершенно безоружной, Джуди протянула к Реду трепещущую руку, и он помог ей сойти с мотоцикла.

Глава 11

Комната в мотеле не отличалась оригинальностью, но обычные, кремового цвета стены, простая, удобная мебель создавали определенный комфорт. Очень немногое говорило о том, что здесь жил Ред. На спинке кресла висели джинсы, а рядом с дверцей гардероба валялись кроссовки.

— Хочешь вина? — спросил Ред. Бросил ключи на столик у кровати и повернулся к Джуди, которая продолжала в нерешительности стоять у двери, словно не знала, остаться ей или уйти.

— Прекрасная мысль!

Ред открыл верхний ящик шкафа, вынул бутылку и два бокала. Пока он открывал бутылку, Джуди подошла к столу у окна с задернутыми шторами. На столе лежало несколько исписанных блокнотов и стояла пишущая машинка. Она с любопытством взяла в руки один из блокнотов и начала читать первую страницу. Это было, видимо, начало романа. Очень хорошего романа, подумала она, если судить по первым страницам. Действие происходит где-то в Европе. Героя сбрасывают с поезда. Раненый, потрясенный, он кое-как добирается до фермы, где ему дает приют пожилая чета. Повествование было настолько ясным, картины так точно изображались несколькими словами, что Джуди как бы собственными глазами видела происходящее. Поглощенная чтением, она не услышала даже, как Ред подошел к ней.

— Вот вино.

Вздрогнув, гона уронила блокнот и повернулась, покраснев от смущения.

— Прости, мне не следовало совать нос не в свое дело!

— Здесь нет никаких секретов, — отозвался он, пожимая плечами. — Читай все, что угодно.

— Это очень интересно. — Она взяла у него из рук бокал вина.

— Хорошо. Так и должно быть.

— У тебя уже есть издатель?

— Да, — потягивая вино, он смотрел на нее из-под ресниц непроницаемым взглядом, — тот, кто опубликовал мою последнюю книгу.

— Твою последнюю книгу? — Джуди опустила бокал, с удивлением глядя на Реда. — Ты уже опубликовал книгу?

— Фактически это будет пятая. Она выйдет в следующем году.

— Под каким именем ты пишешь?

— Р. Л. Моррисон.

Глаза Джуди расширились. Она поняла.

— Ведь я видела твои книги?!

— И прекрасно, для этого я их и пишу.

— Но… но они действительно пользуются успехом!

Он улыбнулся в ответ и на похвалу и на ее удивление.

— Да, дела идут неплохо.

— Но ты сказал… — Она остановилась, нахмурившись, стараясь припомнить, что же он тогда сказал. Почему она решила, что его мечты о писательском труде не сбылись. — Ты специально ничего не рассказал мне?

— Не знаю. — Он пожал плечами. — Это казалось неважным.

— Тебе, наверное, было смешно, когда я советовала посылать в журналы статьи о путешествиях. — Она вспыхнула, вспомнив свои слова.

— Это было очень мило с твоей стороны. — Он протянул руку и провел пальцами по раскрасневшейся щеке. — Ты подбадривала меня, старалась поддержать, чтобы я не отступался от своей мечты.

Джуди хотела рассердиться на него и на себя. Так сглупить! Но выражение его глаз говорило о другом. Она отвела взгляд.

— Что заставило тебя вернуться в Гровер? — Она отодвинулась от Реда. Казалось, в комнате нечем дышать. Но от ответа у нее перехватило дыхание.

— Ты.

— Что? — Джуди с удивлением и недоверием повернулась к нему.

— Ты — причина, заставившая меня вернуться, — сказал он, твердо глядя ей в глаза.

— Я? — прошептала она. — Ты вернулся из-за меня?

— В наших отношениях много незаконченного, Джуди. И ты это тоже чувствуешь.

— Не понимаю, о чем ты?

— Вот о чем. — Одной рукой он обнял ее за талию, прижимая к себе, другой запрокинул назад голову. В этот момент она прочла решимость в его пронзительно голубых глазах, а потом почувствовала, как его рот прижался к ее губам.

Бокал с вином выскользнул из рук и упал на пол. Кроваво-красное пятно расползлось по ковру, но они не заметили этого. Ее губы раскрылись, пальцы погрузились в густые волнистые волосы. Она поднялась на цыпочки, крепче прижимаясь к нему.

Казалось, поцелуй никогда не закончится. Но в конце концов Ред поднял голову, не разжимая объятий, и прижался лбом к ее лбу. Джуди не открывала глаз, вслушиваясь в его неровное дыхание, желая вечно оставаться в его объятиях.

— Вот почему я вернулся, — произнес Ред резко. — Даже спустя десять лет это чувство живо во мне.

— Да… — Она с трудом понимала, с чем соглашается.

— Почему ты прогнала меня, Джуди? — в голосе звучала не изжитая боль.

— Я никогда не думала, что ты уедешь, — Джуди откинула голову и встретила его взгляд. — Я тогда так запуталась, Ред. И была так виновата. Я решила, что должна порвать с тобой из-за отца. Поэтому и сказала в тот вечер в гараже, что не хочу тебя больше видеть. Но в глубине души не верила, что ты уедешь, что поверишь этим словам.

— Я и не поверил, во всяком случае, не сразу. — Он разжал объятия и медленно отступил. — Ты была так расстроена несчастьем.

— И все же ты уехал! — Дрожь пробежала по телу Джуди при воспоминании о тех давно минувших днях.

— После того, как ты отказалась встретиться со мной… — Он нервно сунул руки в карманы, как будто воспоминания отозвались и в его теле. — Твоя мать очень четко сформулировала, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего.

— Мама? — Она удивленно вскинула голову. — При чем тут моя мама?

— Ведь я приходил к вам домой.

— Я знаю. И ушел, не пожелав даже увидеть меня!

— Это ты не потрудилась спуститься ко мне! — отрезал он, больше не сдерживая давнюю обиду.

— Я спустилась, но ты уже уехал! — выкрикнула Джуди. Глаза наполнились слезами. — Мама сказала, что ты пришел попрощаться, что отправляешься в Европу. Мне так хотелось тогда умереть! — последние слова она произнесла почти шепотом.

— Я не уезжал в Европу еще почти год. У меня не было таких денег.

— Но я приходила в гараж каждый день целый месяц. Почему тебя там не было?

— Я не хотел жить в городе, где мог встретиться с тобой. Просто не выдержал бы этого. — Ред стоял вполоборота, нервно сжимая кулаки. — Мне необходимо было уехать.

— Но мама сказала, что ты уехал в Европу, — Джуди покачала головой. — Если ты сам не знал об этом, то почему же она так сказала?

— Не знаю. Может быть, потому, что Европа очень далеко? Теперь не имеет значения. Но почему ты тогда не захотела сама поговорить со мной?

— Почему я… — голос Джуди оборвался. Теперь наконец она, кажется, начала понимать, что тогда произошло. — Боже мой! — Она прижала руку к губам. Пальцы дрожали. — Боже мой!

— Что такое?

— Она солгала, Ред. Боже мой, она солгала! — Джуди прикрыла глаза, и по щекам медленно поползли слезы. Теперь и Ред понял.

— А я-то поверил ей! — тихо произнес он.

— Я не знала, что ты приехал. Я была в душе. Услышала только звук отъезжавшего мотоцикла. Бросилась вниз, а она сказала мне, что ты приходил попрощаться, спешил и не стал ждать.

— Однако она многое знала, — возразил Ред. Трудно было представить, что Стефани Шерман могла поступить столь хладнокровно и расчетливо. — Она знала о нашем разговоре в гараже и сказала, что ты просила ее поговорить со мной.

— Господи! Конечно же, ей ничего не стоило догадаться. Она видела мое ужасное состояние, знала, что мы долго не встречаемся с тобой…

— Но у нее был медальон, — Ред не спорил, просто пытался понять, что же случилось.

— Медальон? Тот, который ты подарил мне?

— Она сказала, что он тебе больше не нужен. — Ред вынул руку и раскрыл ладонь. Джуди увидела свое любимое серебряное сердечко на цепочке.

— Мой медальон! — крик вырвался из глубины души. Она протянула руку, и Ред опустил его ей на ладонь.

— Я думала, что потеряла его.

— А я думал, что он не нужен тебе.

— Как она могла! — Джуди сжала медальон в руке. Глаза потемнели от боли. — Моя мать! Как она могла!

Ред смотрел на нее, стараясь подыскать слова оправдания для Стефани, но сказать было нечего.

— Не знаю, — наконец произнес он.

— Мы никогда не были близки, — проговорила Джуди, обращаясь скорее к самой себе, — но никогда не думала, что она так ненавидит меня!

— Может быть, она хотела защитить тебя? — предположил он. Сердце его разрывалось на части.

Но Джуди покачала головой.

— Нет, просто она добивалась своего, используя мое чувство вины. Она постоянно напоминала мне, что несчастье произошло по моей вине.

— Ах, Джуди! — Ред обнял ее. — Это совсем не твоя вина! Просто глупый, бессмысленный случай!

— Он искал меня и беспокоился, — твердо сказала она, снова повторяя слова матери, сказанные много лет назад, которые столько раз повторяла себе сама.

— Ты этого не знаешь!

— Знаю, это моя вина!

Ред прижался щекой к золотым шелковистым волосам, и вдруг снова возникло чувство, что наконец он дома, только дом не был местом, это была Джуди.

— Ах, Ред! Все эти годы я думала, что ты бросил меня, не сказав ни слова! — Она потерлась щекой о мягкую ткань его рубашки. — Как много упущено!

— В конце концов мы знаем правду. Вот почему я вернулся. Узнать правду.

— Все эти годы… — в голосе зазвучали слезы.

— Тише, тише, сейчас это уже неважно. — Он нежно взял ее за подбородок и приподнял. — Слезами тут не поможешь!

— Как она могла так поступить?

— Не знаю. — Ред провел большим пальцем по ее щеке, стирая слезы. — Не плачь, дорогая. — Губами он прикоснулся к лицу, ощущая соленый вкус слез.

Джуди повернула голову, и их губы встретились. Вздохнув, Ред заключил ее в объятия. Они обменивались нежными поцелуями, которые помогали заглушить давнюю боль.

Постепенно объятия становились все более горячими, все более страстными. Ред наклонил голову и требовательно припал к ее губам. Язык скользил по нежному изгибу ее рта, заставляя его раскрыться.

Джуди вцепилась в его рубашку, отчаянно перебирая мягкую ткань, как будто это была единственная связь с реальным миром. Время словно сжалось. Прошедшие десять лет показались мгновением. Еще восемнадцатилетней девочкой она ощутила эту необъяснимую связь между ними.

Шли годы, и она убедила себя, что эта связь — лишь плод ее воспаленного воображения. Но теперь ее тело снова отвечало на его прикосновения. И это было чем-то более глубоким, чем просто физическое влечение. Над этим были не властны ни время, ни расстояния.

— Джуди. — Ред поднял голову и посмотрел на нее. В ярко-голубых глазах горело желание, от которого Джуди почувствовала себя слабой и необыкновенно женственной. — Если нужно остановиться, то это надо сделать сейчас.

— Кто сказал, что надо остановиться? — Слова звучали, как согласие.

— Я привез тебя сюда не для этого, — сказал он.

— Мы оба хотим этого. Ты же хочешь меня, правда?

— Хочу тебя? — В смехе слышалась боль. — Ты нужна мне, нужна, как воздух!

— Так что же мы стоим и разговариваем? — Ее пальцы отыскали и начали расстегивать пуговицы.

— Джуди, подожди! — Ред сжал ее пальцы своей рукой. — Ты уверена? Ты завтра не возненавидишь меня?

Джуди встретила его испытующий взгляд. В темных глазах было сожаление и желание.

— Я не могла ненавидеть тебя даже тогда, когда думала, что ты бросил меня!

Она подняла руки и коснулась его лица.

— Десять лет назад моя мать отняла у нас что-то важное, и мы уже никогда не узнаем, как все могло быть.

— Мы не можем вернуться в прошлое, Джуди. — Его сожаление было столь же глубоко, как и ее.

— Не можем, но нас еще многое связывает, Ред, и мы обязаны выяснить что.

— Ты так прекрасна! — прошептал Ред.

Они были одни в этом мире. Там, за окнами, жизнь продолжала свое вечное движение, но ни он, ни она не думали уже ни о чем.

Казалось, одежда растаяла во время поцелуев. Джуди не смогла бы сказать, когда Ред сбросил с себя рубашку. Не заметила, как исчезли ее блузка и бюстгальтер. От прикосновения нежных волосков на его груди она вскрикнула от наслаждения. В ответ на этот звук по его спине пробежал холодок.

Нетерпеливо расстегнув молнию, он резко сдернул юбку с ее бедер. Колготки показались непреодолимым препятствием, и он застонал в отчаянии.

— Подожди, — Джуди отступила на шаг, хотя он ни за что не хотел отпускать ее, сняла колготки. Теперь на ней не было ничего, кроме шелковых трусиков. Ей уже не восемнадцать, — подумала она. Выглядит ли она так же, как прежде? Разочарован ли Ред тем, что видит?

— Боже мой, ты прекрасна! — Услышав эти сказанные шепотом слова, она подняла глаза, и все сомнения разом исчезли. Он протянул к ней руки, но она удержала его.

— Не слишком ли ты одет? — Несмотря на смелый вопрос, Джуди отвела взгляд, пока Ред стягивал джинсы. Но снова посмотрела на него, когда он отбросил одежду в сторону.

Он великолепен. У нее перехватило дыхание и закружилась голова. Она инстинктивно протянула руку и прикоснулась к нему. Ред судорожно глотнул воздух. Она подняла глаза и посмотрела ему в лицо. При виде страсти, изменившей его черты, ощутила свою женскую силу.

В ту единственную ночь, которую они провели вместе, она отдала лидерство ему и только отвечала. Не было ни опыта, ни уверенности. Сейчас она осознала, какая это радость — дарить другому наслаждение.

Не сводя глаз с его лица, Джуди нежно провела пальцами по его коже и ощутила ответную реакцию его плоти. Его дыхание участилось.

Внезапно пальцы Реда сжали ее запястье и отвели руку.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, то все кончится, так и не начавшись, — произнес он глухим голосом.

— Ах! — Джуди вспыхнула, поняв смысл этих слов.

Ред думал, что невозможно желать ее сильнее. Но он ошибался. Было что-то безумно возбуждающее в том, как она по-девически краснела после очень вольного общения с ним.

— Мне кажется, на тебе слишком много одежды, — нежно проговорил он. — Нет. Позволь мне.

Он придвинулся ближе и положил руку ей на бедро чуть-чуть повыше узкой полоски кружев, обрамлявшей кусочек шелка. Джуди закрыла глаза, ожидая исчезновения этого последнего непрочного барьера. Но глаза снова открылись, когда он встал перед ней на колени.

Ред нашел языком неглубокую впадинку пупка. Почувствовав слабость в коленях, она вцепилась руками ему в плечи. Он пощипывал губами нежную кожу живота, отчего у нее по позвоночнику поползли мурашки, а по телу разлился огонь. Он схватился зубами за кружевную полоску и стал тянуть вниз. Руки сомкнулись на ее обнаженном теле.

Ноги Джуди дрожали. Она чуть-чуть раздвинула их, чтобы трусики упали на пол, и вскрикнула, почувствовав, как его язык вторгается между бедер.

— Ред!

Она схватила его за волосы, стараясь оторвать от себя, но он крепко держал ее руками и все сильнее привлекал к себе. И наслаждение поглотило ее.

Голова Джуди откинулась назад. Она тяжело дышала, прижимаясь к нему. Дрожащие ноги едва держали ее.

Когда же ноги совсем отказали, Ред медленно опустил ее на ковер, продолжая целовать. Застонав, она потянулась к его губам и почувствовала вкус своего тела, и от этого желание усилилось.

Ей хотелось чувствовать его внутри себя, ощутить их единство. Ах, как она желала его!

Он поднял голову и не двигался, пока она не открыла глаза и не посмотрела на него.

— Я хочу смотреть на тебя, — произнес он хриплым голосом. — Хочу видеть твое лицо, когда буду входить в тебя.

Зачарованная его взглядом, звуком его голоса, Джуди уже не могла отвести глаз. Он входил в нее медленно и сильно, объявляя своей.

Но не только он обладал ею. Ее плоть сжимала его нежнейшим из пожатий. Он тоже принадлежал ей. Теперь и навсегда.

Ред закрыл глаза, испугавшись, что она заметит его чувства. Он сам боялся силы охватившей его страсти.

Пальцы впились в его плечи, когда он начал двигаться медленными раскачивающимися движениями. От этого пламя, охватившее ее тело, разгоралось еще сильнее, сжигая ее огнем наслаждения. Бедра Джуди приподнимались навстречу его телу. Они двигались вместе, и ритм их движений все ускорялся.

— Ред! — прокричала она, задыхаясь, и он почувствовал, как напряглось ее тело. Он вышел из нее, потом одним глубоким мощным толчком бросил в самый центр пламени. Джуди задрожала от наслаждения, краска медленно разливалась по ее груди, шее, лицу.

Он хотел видеть каждую эту минуту, переживать ее наслаждение вместе со своим собственным. Но нежные сокращения мышц ее тела захватили его, и, вскрикнув, он очертя голову бросился в тот же водоворот, который уноси л. и ее.

Не скоро Ред смог собраться с силами и отодвинуться от нее. Джуди открыла глаза, почувствовала, как он просунул одну руку ей под спину, а другую под колени и поднял с пола одним сильным движением. Она обхватила его руками за шею.

— Вот куда я собирался поместить тебя с самого начала, — произнес Ред, укладывая ее на простыни и ложась рядом. Он извинялся за то, что все получилось наспех.

— Я не жалуюсь, — отозвалась Джуди, прижимаясь к нему всем телом. — А ты? — тихо спросила она.

— Не жалуюсь ли я? — Ред откинул ее голову назад заглянул ей в лицо. — Жалуюсь, но только на то, что потребовалось десять лет, чтобы все стало, как раньше.

— Да, срок большой. — Она провела пальцами по волоскам на его груди. — Нам еще долго наверстывать упущенное.

— Если это приглашение, то я с удовольствием принимаю его, — произнес он с улыбкой.

— Конечно же, это приглашение.

— Я принимаю его. — Его губы жадно прижались к ее, заглушая тихий стон одобрения.

Глава 12

Джуди медленно просыпалась. Было жарко, но это ее не беспокоило. Она сразу поняла, что лежит в объятиях Реда, прижимаясь к его телу, которое и было источником тепла.

Она не пыталась отодвинуться или сбросить одеяло. Наоборот, ближе придвинулась к этой лежащей рядом с ней «печке» и уткнулась носом ему в грудь. Как естественно оказалось просыпаться в его постели, в его объятиях. Именно так и должно было быть еще десять лет назад. Но хватит думать об этом. Хотелось еще немного пожить этим мгновением.

— Если ты и дальше будешь так ерзать, то вынудишь меня принять решительные меры. — Голос прозвучал прямо у нее в ухе.

Пряча лицо у него на груди, Джуди еще сильнее прижалась к нему, обвив его руками. Она почувствовала, как напряглось его тело и отлично поняла, что значат эти «решительные меры».

Вот женщина, которая любит играть с опасностью.

— Не вижу никакой опасности. — Она откинула голову и поглядела ему в глаза.

— Ты просто не знаешь, где искать.

Джуди удивленно вскрикнула, когда он обнял ее за талию, приподнял и положил на себя. Она отвела волосы с лица и посмотрела в его смеющиеся глаза.

И тут же почувствовала его твердую горячую плоть на нежной коже своего живота. Страсть не прошла. Она лишь затаилась и ждала самого легкого толчка: прикосновения,поцелуя, — чтобы выплеснуться наружу. Ни у того, ни у другого не было никаких сомнений, с чего начнется для них утро. Но исступление прошлой ночи несколько ослабело, у них появилось желание просто наслаждаться тем, что они вместе.

— Ты думаешь, что можешь запугать меня применением грубой силы? — Джуди с вызовом приподняла одну бровь. Она слегка шевельнулась, прижимаясь к нему, и с удовольствием почувствовала его ответную реакцию.

— А ты думаешь, что эти прекрасные карие глаза смогут уберечь тебя от неприятностей.

— А разве нет? — Она взмахнула ресницами и немного раздвинула ноги, прикоснувшись коленями к его бедрам.

— Все зависит от того, какого рода эти неприятности.

— Так какие же? — спросила она с вызовом. Улыбающиеся глаза дерзко смотрели на него.

— А вот какие! — Обхватив руками за бедра, Ред легко приподнял ее. Пальцы Джуди впились в его плечи, когда он стал медленно опускать ее, проникая в теплую глубину ее тела.

Она ошиблась, считая, что исступление страсти несколько поумерилось. Повинуясь инстинкту, она села и застонала от наслаждения, почувствовав, что при новом положении он проник глубже, чем прежде.

Наблюдая за ее лицом, Ред стал перемещать тело, обучая нужным движениям. Он заметил, как краска страсти разлилась по ее телу, снял руки с бедер и вобрал в ладони нежные окружности ее грудей. Он поглаживал ее твердеющие соски до тех пор, пока она снова не застонала.

Несколько минут спустя Джуди упала к нему на грудь, тяжело дыша. Они оба были покрыты мелкими капельками пота, кожа горела от недавно пережитой страсти. Руки Реда двигались вверх и вниз по ее спине, успокаивая дрожь.

— Я же предупреждал тебя, — прошептал он ей в ухо.

— Если ты называешь это неприятностями, то жаль, что я не знала о них прежде. — Джуди глубоко вздохнула и медленно высвободилась из его объятий. Пришлось собрать весь остаток сил, чтобы поднять голову и посмотреть ему в лицо. — Ты можешь принимать решительные меры, когда пожелаешь.

— Не пожалей о своих словах. — Ред улыбнулся, поднял руку и отвел влажную прядь волос с ее лба. — Еще немножко в том же роде, и тебе будет больно двигаться.

— Мне все равно.

Она первый раз просыпалась рядом с мужчиной. Ей нравился его сонный вид и лицо, покрытое щетиной. Сейчас он был похож на пирата.

— Я должен тебе кое в чем сознаться, — резко сказал он, глядя очень серьезно.

— Сознаться? — Джуди почувствовала холодок в груди. Уронила руки, пристально всматриваясь в его лицо. — В чем?

Господи, помоги! Не дай ему сказать, что он женат и у него шестеро детей.

— Вчера ночью я проколол шины твоей машины, — торжественно проговорил он.

— Ты… что сделал? — Это было настолько далеко от ее страхов, что она не сразу поняла, о чем он говорит.

Наконец она вспомнила. Невозможно, но все это произошло меньше двенадцати часов назад. С тех пор прошла целая жизнь.

— Проколол шины и ждал тебя, чтобы подвезти. Я с самого начала собирался привезти тебя сюда.

— Ты хочешь сказать, что не собирался везти меня домой? — медленно произнесла она.

— Конечно, нет.

— Ну, если уж ты такой честный, то и мне следует признаться. — Джуди опустила глаза и провела языком по губам, как будто подыскивая нужные слова. — Когда десять лет назад я приехала в гараж со спущенной шиной, я наехала на доску с гвоздями. Специально.

Она смотрела на него из-под ресниц, изображая раскаяние.

— Я потрясен и шокирован, — отозвался Ред.

— Знаю. Я была очень развязной.

— Была? Судя по твоему поведению сегодня утром, я не уверен, что об этом можно говорить в прошедшем времени.

— Меня ввели в искушение, — запротестовала она.

— Кто кого ввел?

— Вот, в этом весь мужчина. Всегда обвиняет женщину в своей собственной слабости.

— Слабости? Еще несколько минут назад никто не обвинял меня в слабости.

— Я не делала этого просто из вежливости. Все-таки я гостья, и должна терпеть любые развлечения, которые навязывает хозяин.

И тут же Джуди поплатилась за свои слова.

Это было лишь начало.

Только к полудню они, наконец, встали, гонимые чувством голода. Но прежде чем накормить Джуди завтраком, Ред показал ей, какое удовольствие принимать душ вместе. Результат оказался таким, как и следовало ожидать, и была уже половина первого, когда Джуди вновь выбралась из-под теперь уже влажных простыней.

Со смехом она отражала попытки Реда снова затащить ее в кровать. Жалуясь на голод, выхватила свою одежду и убежала в ванную, закрыв за собой дверь. Когда вышла, полностью одетая, то обнаружила Реда в великолепной наготе. Он ждал ее, и она вновь почувствовала дрожь в коленках.

— Мы могли бы заказать пиццу в номер, — предложила она, не сводя с него глаз. — Я действительно не возражаю против пиццы, — мечтательно повторила она. Видя выражение ее глаз, Ред усмехнулся, собрал одежду и пошел в ванную комнату.

— Не пиццей единой жив человек, — сказал он, проходя мимо. — Кроме того, от ожидания аппетит лишь разгорается.

Глядя, как дверь за ним закрылась, Джуди подумала, что ждет уже десять лет. Но она обещала себе не думать об этом. Еще будет время решить, стоит или не стоит предъявлять матери счет за ущерб, нанесенный ее ложью.

Ред вышел из ванной гладко выбритым, в чистых джинсах и голубой футболке. Сердце Джуди учащенно забилось.

Как она смогла прожить без него все эти годы? Жизнь без сердца! Он взял ее сердце с собой, и она перестала жить.

— Готова? — Ред повернулся и внимательно посмотрел на нее, заметив странное выражение лица. — Что случилось?

— Ничего. — Джуди покачала головой и постаралась улыбнуться.

Ничего! Просто сейчас она поняла, что все еще любит его. Что никогда не переставала любить.

— Хорошо бы что-нибудь съесть, — проговорила она в ответ на его вопросительный взгляд.

— Конечно, я морю тебя голодом. Но, позвольте заметить, я тут вовсе ни при чем.

Джуди что-то сказала, и тут же забыла свой ответ. Она забыла и о своей застенчивости. Ехала на мотоцикле по улицам города средь бела дня, обхватив Реда за талию, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих.

Как она могла забыть, что любит его? С того самого момента, как Бет сказала, что Ред в городе, он занимал все ее мысли. А потом, увидев его, внезапно ощутила какое-то разочарование, как напоминание о былом. Но теперь поняла, что здесь нечто большее.

Прижимаясь к его спине, Джуди спрашивала себя, что же чувствует он? Возможно ли, что он любил ее все эти годы? Она крепче обхватила его за талию, решив не думать о будущем. На сегодня достаточно того, что они вместе, что он хоть на несколько часов принадлежал ей. Он ее любовник, и будь что будет.

Позже Джуди удивлялась, как удалось ей подавить сомнения и неуверенность. Но, решив ни о чем не думать, кроме настоящего, она смогла избавиться от других мыслей.

Ред отвез ее домой переодеться. Поднялся в спальню, где она стала рыться в ящиках в поисках джинсов, которые теперь редко носила. Странно было находиться с ним вместе в этой комнате. Джуди почувствовала, как краснеет, увидев его, вытянувшегося на ее кровати. Темные джинсы и голубая футболка выделялись как что-то очень чужеродное в этой комнате, выдержанной в светлых тонах.

Джуди направилась к ванной комнате, чтобы переодеться, но, заметив улыбку на лице Реда, скрылась за дверцу шкафа. Уже переодевшись, перехватила его взгляд в зеркале — все это время он наблюдал за ней. Проклиная себя за то, что так легко краснеет, Джуди захлопнула дверцу шкафа и с вызывающим видом пошла к креслу, где лежали джинсы. Ред, чувствуя ее застенчивость, мудро решил ничего не говорить.

Они вышли из дома, и скованность Джуди исчезла. А когда он завел мотоцикл, она уже улыбалась. С этого момента день принадлежал им одним.

На завтрак он заказал рыбу и чипсы, и они мирно поспорили о несходстве вкусов. Предстояло теперь заново узнавать друг друга, и этого дня они тоже ждали десять лет.

На улице Джуди кто-то окликнул. Она вздрогнула и, досадуя, обернулась. Тут же раздражение исчезло, она увидела Бет с сыновьями.

— Джуди! Что, черт возьми, заставило тебя выбраться из своей заплесневелой норы? — Она подошла, запыхавшись.

— Привет, Бет. Ты знакома с Редом Моррисоном?

— Нет. Но очень надеюсь, что ты представишь меня. Иначе зачем я тащила за собой через улицу этих двоих резвым галопом? — Она с откровенным любопытством уставилась на человека, стоящего рядом с подругой.

— Ред, это Бет Драйден. Мы дружим с детского сада.

— Та самая Бет, мама которой учила тебя печь подгоревшее печенье? — спросил Ред, пожимая Бет руку.

— Подгоревшее печенье — изобретение самой Джуди, — смеясь, проговорила Бет. — Я рада, что наконец познакомилась с тобой, Ред. Действительно, рада встретить человека, который может оторвать Джуди от работы.

— Адам пытается съесть комочек земли, — сообщила ей Джуди.

— Ах, черт! — Бет схватила младшего, требуя, чтобы он выбросил грязь.

— Извини, Бет, нам нужно идти, — Джуди взяла Реда под руку. — Увидимся позже.

Она улыбнулась, оглянувшись и увидев, что Бет и хмурится, и поднимает вверх большой палец.

— Я думал, что вы подруги, — сказал Ред, когда они свернули с главной улицы и подошли к небольшому парку.

— Да, мы действительно подруги, но Бет считает, что честность — лучшая политика, невзирая на лица.

— Так ты боялась, что она будет говорить о тебе? — Он опустился на траву, потянув ее за собой.

— Я была в ужасе, — весело согласилась Джуди.

Ред смотрел, как она облизывает рожок с мороженым, стараясь, чтобы оно не потекло. Никогда прежде ему не приходило в голову, что в этой ситуации женщина выглядит очень сексуально. Но, может быть, дело не в мороженом? Он не мог припомнить ни одного случая, когда она не показалась бы ему сексуальной.

— Давай вернемся в мотель, — в голосе послышались хриплые нотки. Она посмотрела ему в лицо и все поняла. Не говоря ни слова, выбросила мороженое и встала.

По дороге в мотель они также не произнесли ни слова. Прижимаясь к его спине, Джуди чувствовала его напряжение. Когда они добрались до комнаты, он уже с трудом вставил ключ в замочную скважину. Не успела закрыться за ними дверь, как она уже была в его объятиях, они стали судорожно стягивать друг с друга одежду. Желание было так сильно, как будто они не прикасались друг к другу целую вечность.

В эти выходные дни они больше не покидали комнаты. Любили друг друга, разговаривали и снова занимались любовью, как будто хотели за два дня наверстать десять упущенных лет. Так много надо было узнать друг о друге.

Джуди расспрашивала Реда о путешествиях, о том, как он добился успеха, где жил в перерывах между странствиями — обо всем, о чем старалась не думать раньше.

И Ред хотел выяснить, что превратило бойкую, живую девушку в сухую, строгую, преданную долгу женщину и почему она отказалась от своей мечты.

— Почему ты не стала медсестрой?

Они лежали в постели. Ред опирался головой о спинку кровати, а Джуди примостилась рядом, из радиоприемника лилась негромкая музыка, звучавшая аккомпанементом их голосам.

— Я была нужна папе. — Джуди осторожно гладила волоски на его груди. — Я же говорила, что бегала на фабрику с поручениями, помогала работать с бумагами. Это сначала, а потом втянулась, стала брать на себя все большую ответственность.

— А разве кто-нибудь другой не мог заниматься всем этим? — Ред нахмурился.

— Я не хотела. Я была обязана. Если бы не я, с отцом ничего не случилось бы.

— Ты уже говорила это. — Ред передвинулся, теперь они лежали лицом к лицу. — Джуди, этот несчастный случай не твоя вина. Что бы ни говорила мать, это не твоя вина.

— Дело не в маме, — возразила она. — Конечно, она сделала все, чтобы я острее чувствовала свою вину. — Губы скорбно изогнулись. — Но ей не стоило беспокоиться. Я знаю, мне никогда не загладить того, что случилось.

— Но это не твоя вина, — снова настойчиво повторял Ред. Дойдут ли до ее сознания наконец эти слова? В глазах не видно было ни тени сомнения. Она верила в то, что повторяла себе столько лет, верила настолько, что вряд ли ее можно будет переубедить.

Пусть так, но разве непременно надо отдавать всю свою жизнь отцу? Разве он этого хочет?

Ред заметил мелькнувшую в глазах неуверенность, которую она хотела скрыть.

— Не знаю, — последовал тихий ответ. — Иногда мне кажется… — Джуди замолчала. Ред не стал допытываться. Пока достаточно того, что она задумалась. Надо подождать. Он заставит ее поверить, что можно жить и для себя, не изменяя отцу.

— Почему бы тебе просто не взять что-нибудь из одежды и вернуться со мной в мотель? — Ред сомкнул руки за спиной Джуди.

Они стояли на ступеньках перед дверью дома Шерманов. Была полночь. Джуди не смогла убедить Реда привести ее домой раньше. А по правде, не очень-то и пыталась.

— Тогда я не высплюсь. — Она положила руки ему на грудь и, откинувшись, заглянула в лицо. — У меня завтра важная встреча в девять часов утра, а днем вернутся родители.

Ред стал серьезным.

— Ты собираешься поговорить с матерью?

— Не знаю. — Нервы сжались в комок при одной мысли о разговоре с матерью.

— Зло было сделано очень давно, Джуди. Может быть, лучше оставить все как есть?

— Может быть. Но она по-прежнему будет считать, что ей все сошло с рук.

— Делай, как считаешь нужным. Все равно она узнает, что мы снова встречаемся, и поймет, что ее попытка не удалась или удалась лишь частично.

— Как ты сказал? Мы снова встречаемся? — Глаза Джуди были широко раскрыты, и в мягком свете, падающем из окон дома, поражали своей незащищенностью.

Она сдержала свое обещание не думать о будущем, пока они вместе. Но это время кончалось, и будущее заглядывало через плечо. Где-то в глубине души Джуди готовила себя к тому, что Ред высадит ее возле родительского дома, сядет на мотоцикл и навсегда уедет, как это однажды уже случилось.

— Между нами есть что-то, что не проходит уже десять лет. И теперь, когда мы вновь обрели друг друга, я не собираюсь уезжать.

Джуди хотела спросить, что же это для него. Про себя она точно знала — что любовь, такая же сильная, как и десять лет назад. Он говорил когда-то, что любит ее. Возможно, он и сейчас это чувствует. А может быть, ему нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах.

Поэтому ничего не сказала, лишь опустила ресницы, чтобы он не смог прочитать ее мысли.

Ред наклонился и поцеловал ее. Его губы нежно прижались к ее губам. В этот поцелуй он пытался вложить все, что, как думал, она еще не готова услышать. Скоро. Уже скоро он сможет сказать ей о своей любви. Еще немного времени, и он убедит ее, что им нужно провести жизнь вместе.

Сегодня он отпустит ее, но в последний раз. Она вошла в дом и закрыла за собой дверь. Ред смотрел ей вслед. Десять лет — достаточно большой срок.

— Ты, кажется, в прекрасном настроении? — В темных глазах Джейка светилось любопытство. Последнюю неделю Ред был похож на голодающую росомаху. Еще в пятницу был молчалив и рассеян. Но в выходные дни явно что-то произошло. Он что-то насвистывал, морщинки вокруг рта разгладились.

— Хорошо отдохнул? — снова спросил Джейк, когда друг никак не прореагировал на его замечание.

— Неплохо. — Ред скрыл улыбку, нагнувшись над двигателем. Но Джейк не мог справиться со своим любопытством. Конечно, рано или поздно Ред расскажет ему все, но он не хотел ждать.

— Эти выходные как-то связаны с Джуди Шерман, правда?

Что-то в тоне Джейка заставило Реда поднять голову. Джейк глядел на него, и на лице его читалась неловкость.

— Может быть, — медленно признал Ред, чувствуя, как сжимается в комок. — Что-нибудь не так?

— Не знаю. — Джейк пожал плечами и отвел взгляд. Теперь он явно жалел, что упомянул имя Джуди. Но от разговора уже не уйти.

— В чем дело, Джейк? — Ред выпрямился и пристально посмотрел на своего друга.

— Это не мое дело.

— Если тебе есть что сказать, говори.

— Я рассказывал тебе, что моя жена работает на фабрике, хотя и неполный рабочий день?

— Да. Ты говорил, что она выполняет секретарскую работу. Какое это имеет отношение к тому, что я встречаюсь с Джуди? — Нетерпение Реда усиливалось, он уже предчувствовал и не хотел услышать то, что Джейк собирался ему сказать.

— На фабрике все говорят, что Джуди помолвлена, Ред, с парнем по фамилии Рэмси. Он там вице-президент или что-то в этом роде. Они уже работают вместе года четыре. Все думают, что они прекрасная пара. Оба преданы компании, оба вышли из достаточно обеспеченных семей. Рэмси, кажется, из Бостона. Рейчел слышала, что он отличный парень.

Джейк прервал свою нервную речь, но Ред едва обратил на это внимание. Он смотрел на своего друга и видел на его лице сожаление.

— Не верю! — произнес он наконец. Очень осторожно положил гаечный ключ и, взяв тряпку, стал вытирать руки. — Она бы мне сказала.

— Да. Ты, наверное, прав. — Джейк согласился слишком поспешно и слишком искренне.

Прав ли он? Они так старательно избегали всяких разговоров о настоящем и будущем. Ни один не заикнулся о любви. Да, она спросила его, встречаются ли они снова, но это вряд ли можно считать выражением пламенной страсти.

Если бы она была помолвлена, смогла бы провести с ним два дня? И сколько дней она провела со своим женихом? Если он действительно есть, напомнил он себе. Ведь он пока не уверен. Рано еще расстраиваться.

А если это правда?

Глава 13

— Джуди, мне надо поговорить с тобой.

Джуди обернулась, остановившись у лестницы, и посмотрела на мать. Стефани стояла в дверях кабинета, как бы позируя для журнальной странички «Богатые у себя дома». Шелковый брючный костюм жемчужного цвета идеально сочетал в себе небрежность и элегантность. Нитка жемчуга охватывала шею, искусно окрашенные волосы, все до единого волоска, лежали на своих местах.

Родители вернулись только днем, и Джуди успела перекинуться с матерью лишь несколькими фразами. Впрочем, Стефани и не искала общества дочери. Но теперь она хотела говорить с ней. А Джуди совсем не была уверена, что готова к разговору. Гнев и обида были еще очень сильны.

— Мне надо переодеться, я ухожу, мама. Отложим разговор. — И Джуди стала подниматься по лестнице.

— Ты собираешься встретиться с Редом Моррисоном? — Вопрос заставил Джуди снова остановиться. Она медленно обернулась и холодно посмотрела на мать.

— Ты вмешиваешься не в свое дело, однако угадала: именно это я и собираюсь сделать.

— Считаешь, это разумно?

— Да. — Джуди спустилась и подошла к матери. — Это разумно. И если ты хочешь вести себя разумно, мама, то не будешь больше говорить на эту тему.

Если Стефани и была удивлена враждебностью в голосе дочери, то, как всегда, не подала виду.

— Не успела закрыться за нами дверь, как миссис Поддисон уже звонит мне. Тебя видели, когда ты входила в грязный мотель с этим Моррисоном. Ты действительно считаешь это разумным, учитывая твое положение в компании?

Этот произнесенный бесстрастным тоном вопрос был подобен искре, попавшей в банку с порохом. В нем не слышалось никакого интереса к ней, никакой заботы. Стефани Шерман думала только о себе.

— Завидуешь, мама? — Стефани не ожидала такого сарказма в нежном голосе. И от удивления даже не заметила, как легкие морщинки собрались на гладком лбу.

— О чем ты говоришь? Почему, черт возьми, я должна завидовать твоим дешевым похождениям?

— Потому что я все еще молода и могу жить собственной жизнью.

— Не говори глупости. — Но Джуди знала, удар попал в цель. Молодость — главное, что Стефани никогда не могла простить ей.

Это был вызов, который не мог привести ни к чему хорошему. Здесь в прихожей, отцу был слышен их разговор, и Джуди прошла мимо матери в кабинет.

— Наверное, действительно лучше выяснить все теперь же, — произнесла она, резко повернув-гнись лицом к матери. — Я хотела подождать, пока утихнет гнев, но, возможно, так лучше.

— Ты понимаешь, о чем говоришь? К сожалению, я не понимаю.

Было время, когда поднятой брови матери было достаточно, чтобы дочь почувствовала себя глупой бедной родственницей в чужом доме. Но так было до тех пор, пока Джуди не поняла, что мать не любит ее, не любит никого, кроме себя.

— Ты солгала мне десять лет назад, — проговорила она резко. — Точно так же ты солгала и Реду. Не пытайся отрицать это.

— Зачем мне отрицать? — Стефани даже удивилась, что Джуди могла предположить такую возможность.

— Ты просто так признаешь, что лгала?

— Не драматизируй. Конечно же, солгала. Я сделала то, что нужно было сделать.

Джуди всматривалась в холодную красоту материнского лица, стараясь отыскать хоть какие-то признаки раскаяния, хоть какой-то знак, что она понимает, как жестоко поступила. Но напрасно: в лице не было ничего, кроме легкого удивления.

— Надеюсь, ты не собираешься сказать, что сделала это для моего блага? — Холодное безразличие матери все еще удивляло Джуди.

— Не собираюсь, хотя, без сомнения, это пошло тебе только на пользу. — Стефани присела на диванчик, обитый черным шелком только потому, что этот цвет подчеркивал ее бледность.

— Чем же тогда ты оправдываешь свой поступок, мама?

— Я не обязана оправдываться в своих действиях. Ни перед тобой, ни перед кем-либо другим. Но объясню тебе причины.

— Благодарю. Было бы очень интересно узнать, почему ты так старалась сломать мне жизнь. — Гнев Джуди начал проходить. Слишком сложно было поддерживать его, видя полное безразличие матери. Теперь ей просто хотелось понять, что случилось десять лет назад, отчего ее жизнь пошла так, а не иначе.

— Твою жизнь вряд ли назовешь сломанной. — Стефани обвела рукой вокруг. — Ты не была лишена роскоши, не говоря уже о необходимом.

— Все зависит от того, что считать необходимым. — Джуди опустилась на стул. Бесполезно объяснять, что Ред был самой первой, самой важной потребностью ее жизни. Без него все было не так. Она никогда не смогла бы заставить мать понять это. Было даже как-то жаль ее, жаль, что всю жизнь для нее самым важным оставалось материальное благополучие.

— Продолжай, мама. Расскажи, почему солгала мне. Почему солгала Реду.

— Конечно, ты уже записала меня в злодейки. — Стефани изящно пожала плечами. — Но неважно, что ты думаешь обо мне. Просто рассмотрим факты.

— Ты имеешь в виду свои факты, те, которые доказывают, как хорошо на самом деле ты поступила.

— Можешь обвинять меня за ложь, но быть виноватой в несчастном случае, после которого отец стал инвалидом, — куда более значительный грех.

Она снова нанесла удар, не моргнув глазом. И хотя теперь Джуди знала причину, это совсем не облегчало боль.

— Ты знаешь, куда воткнуть нож, правда, мама? — устало произнесла она.

— Не хочу говорить избитые фразы, но правда часто режет глаза, и тем, кто живет в стеклянном доме, не следует бросаться камнями. Нравится тебе это или нет, но из-за тебя отец до конца жизни будет прикован к инвалидной коляске. Если бы я не остановила тебя десять лет назад, ты бы уехала с этим парнем, ни на секунду не задумавшись о своем отце. И не побеспокоилась бы о том, что компания может обанкротиться.

— Так вот в чем дело! — Джуди наконец поняла. — Ты боялась, что компания лопнет и ты лишишься источника дохода. Это не имеет никакого отношения к заботе о папе.

— Твой отец мог бы все бросить, если бы тебя не было рядом, если бы ты не заставляла его продолжать дело. Ты так старалась помочь. Я думаю, он не бросил все только потому, что не хотел тебя разочаровывать.

— А ты не потеряла свой доход. — Джуди встала. Она не могла больше выдержать ни минуты. Эмоции переполняли ее. Огорчаться или радоваться тому, что последние иллюзии, связанные с матерью, рассыпались в прах.

— Это также и твой доход, Джуди. И твоего отца. В стремлении обвинять не забывай об отце. Он теперь зависит от тебя. Помогать ему — это меньшее из того, что ты обязана для него сделать.

Джуди закрыла глаза и отвернулась, но от фактов некуда было деться, а Стефани называла факты. Холодные, жесткие факты. Что бы ни сделала мать, какими бы эгоистическими мотивами она ни руководствовалась, Джуди не могла отрицать собственной вины.

— Когда этот парень вернулся в город, я надеялась, у тебя хватит здравого смысла держаться от него подальше. — Стефани не забыла, о чем хотела говорить. — Но ты снова встречаешься с ним, значит, тебя больше не интересует, нужна ли ты своему отцу.

— Папа может справиться и без меня, — устало сказала Джуди.

— Его способность «справиться» позволяет тебе просто уйти от ответственности!

— Я никуда не уезжаю. — Джуди провела рукой по лбу, стараясь собраться с мыслями.

— Но если бы этот человек попросил тебя уехать с ним, ты уехала бы и не оглянулась. Так ведь? — В голосе Стефани звучало презрение, и Джуди почувствовала боль. Хотелось закричать, что да, она бы уехала, если бы Ред попросил. Но она не могла не думать об отце.

— Это спорный вопрос, мама. Он не просил меня об этом.

— Хорошо. — Стефани встала. — Однако ты должна подумать о том, что я тебе сказала. В этой жизни не всегда возможно делать то, что нравится. Иногда нужно просто выбирать верный путь.

Джуди смотрела, как она выходит из комнаты. Ледяная женщина, всегда получавшая все, чего хотела, любой ценой.

Джуди откинулась на стуле и опустила голову. Все вышло как-то глупо. Мать ничего не отрицала и ни в чем не оправдывалась. Она опять сумела повернуть дело так, что Джуди оказалась единственным виновником.

Нужно увидеть Реда. Одна мысль о нем уже успокаивала. Он не решит за нее, но увидеть его, побыть в его объятиях… Может быть, тогда мысли станут яснее.

Летнее солнце начало скрываться за Скалистыми горами, когда Джуди постучала в комнату Реда. Открыв дверь, он увидел ее силуэт на фоне пурпурных облаков, кое-где охваченных оранжевым пламенем заката.

— Ред! — Она бросилась к нему в объятия, подняв лицо для поцелуя.

Он поколебался, всматриваясь в ее черты, но ничто не говорило о лжи. Если бы она была помолвлена, он смог бы прочитать это по лицу. Невозможно было предположить, что в ее жизни есть какой-то другой мужчина.

Он разжал объятия и отступил, закрывая дверь. Жена Джейка, возможно, что-то напутала. Он просто спросит ее и тогда сможет избавиться от этой боли в сердце.

— Боже мой! У меня только что был самый ужасный разговор с матерью. — Джуди бросила сумочку на стул и повернулась. В ней чувствовалось напряжение, и Ред заставил себя вслушаться в то, что она говорила.

— Ты сказала, что знаешь о ее лжи? — спросил он. Но в этот момент его меньше всего беспокоила ложь десятилетней давности. Единственное, что ему необходимо было знать, — не были ли ложью два дня, проведенные вместе.

— Она даже не пыталась отрицать, — Джуди мерила шагами комнату, отрывистыми фразами рассказывая ему о разговоре с матерью. Ред стоял, прислонившись плечом к двери, скрестив на груди руки, и наблюдал за ней. Почти ничего не говоря, он не просто слушал ее слова, а пытался уловить в них скрытый смысл. И от того, что, как ему показалось, он услышал, мурашки забегали по спине.

Джуди пожертвовала десятью годами своей жизни, стараясь загладить свою вину перед отцом. Посвятила себя работе, которую не любила, отказалась от своей мечты, отдала свою молодость, чтобы помочь отцу.

Замечал ли Виллард Шерман, что она приносила ему в жертву? Джуди любила своего отца, и хотелось бы верить, что и он ее любит. Но Ред вспомнил девочку, на имя которой в день ее восемнадцатилетия был переведен пакет акций. Похоже, что отец не слишком прислушивался к ее нуждам, не задумался хоть раз, почему она ведет жизнь, совершенно не естественную для девушки ее возраста? Или, может быть, он, как и его жена, считал, что Джуди обязана принести ему в жертву свою жизнь?

Ред недостаточно знал этого человека, чтобы разобраться в мотивах. Но независимо от них результат был один и тот же. Джуди не могла и пальцем пошевелить, не подумав об отце.

Значит, ради отца она выйдет замуж и за вице-президента их компании. Станет ли она колебаться? Ответ напрашивался сам собой. Привычка жить ради отца настолько глубоко вошла в ее плоть и кровь, что вряд ли она замечала это сама.

А если придется выбирать между ним и отцом? Ред не решился ответить на этот вопрос.

— Неужели она вновь попытается встать между нами? — говорила Джуди. Она остановилась перед столиком и бесцельно переставляла бокалы. — Как только услышала, что мы снова встречаемся, тут же решила помешать.

— Если твоя мать уже знает о нас, то очень скоро это дойдет и до твоего жениха, — медленно проговорил Ред, пристально наблюдая за выражением ее лица.

— До жениха? Ты имеешь в виду Билла? — Джуди повернулась и посмотрела на него. На лбу появилась морщинка. — Как ты узнал о Билле?

Каждое слово было подобно удару. Теперь он знал: все, что сказал ему Джейк, было правдой. Он пытался убеждать себя, что это не так, что это не может быть правдой. Но Джуди подтвердила, не оставляя места для сомнений.

— Так ты помнишь его имя?

Вслед за болью пришел гнев, какого он уже давно не испытывал. Это был тот самый бешеный гнев, который много лет назад заставлял его ввязываться в уличные драки. С годами он научился сдерживать свои эмоции, направлять их на что-то полезное. Но сейчас ощущение безысходности породило бурю в душе, и он потерял контроль над собой.

В один миг Ред оказался на другом конце комнаты. Его руки с обманчивой нежностью обхватили ее за плечи.

— Когда же ты собиралась рассказать мне о нем, Джуди? Когда ты собиралась рассказать мне о том, что помолвлена?

Джуди смотрела на него в полном смятении. Она была так погружена в себя, расстроена, что не заметила необычность его поведения. Он обрушился на нее неожиданно. Тело дрожало от напряжения, глаза превратились в сверкающие сапфиры. Джуди никак не могла понять, что же произошло.

— Нечего рассказывать, — произнесла она, запинаясь, стараясь собраться с мыслями.

— Нечего рассказывать?! Ты думаешь, это неважно?

— Неважно. — Она никогда не видела такого яростного гнева и совершенно потеряла способность думать.

— Ты спишь с ним, Джуди? — Он говорил тихим голосом, но это пугало еще больше. — Ты так же нежно постанываешь рядом с ним, как в моей постели?

— Нет! Ред, пожалуйста…

— Нет? — Он сильнее прижал ее к себе. — Он не очень-то хороший жених, Джуди, — произнес он, с издевкой. — Что было в те два дня? Любовное похождение? Ты расскажешь ему об этом? — Он сжал ее сосок пальцами и тихонько потянул. Это тут же отозвалось у нее глубоко внутри.

— Ты запоминала приемы? — Его рука отпустила ее грудь, но лишь затем, чтобы отыскать молнию на спине. Джуди протестующе забормотала, когда он стал ее расстегивать, но Ред не обратил на это внимания. — Ты расскажешь Биллу, как тебе нравилось быть в моей постели? Ты покажешь ему, как я тебя ласкал?

Нет. — Она едва понимала, что говорит. Он сорвал с нее платье. — Он сможет заставить тебя так стонать, Джуди? Будет удовлетворять тебя так, как я? — Даже такое легкое препятствие, как лифчик, выводило его из себя, и он рванул за тонкие бретельки. — Чье имя ты прокричишь в экстазе, Джуди? Его или мое?

Его рот прижался к ее губам, заглушая любой ответ. Ведь все так просто, думала она с удивлением. Надо лишь объяснить, что их помолвка с Биллом не была официальной, и даже если бы и была, то носила бы характер сделки.

Но как она могла объяснить что-либо, когда его язык ворвался к ней в рот, и он толкал ее все дальше и дальше, пока ее ноги не уперлись в край кровати.

Джуди не могла дышать, окончательно потеряла способность мыслить. Казалось, уже не будет голоса, чтобы протестовать, слов, чтобы что-то объяснить.

Они упали на кровать. Ред оторвал свои губы от ее рта и впился в набухший кончик ее груди. Его рука легла между ее ног. Джуди судорожно глотнула воздух, изгибаясь навстречу его прикосновению.

Губы скользнули по ее вздрагивающему животу и остановились у края колготок. Джуди услышала звук разрывающейся ткани, потом более слабый звук рвущегося шелка трусиков.

Он встал на колени между ее ног и прикоснулся к ней губами. Мгновенно шум в ушах потопил все, даже ее собственные слабые крики. Он возбуждал ее с беспощадной скоростью, не давая возможности подумать или отразить нападение.

Джуди всхлипывала, испытывая какое-то неистовое блаженство, утрачивая связь с окружающим миром.

— Он может сделать с тобой то же самое, Джуди? — прошептал он хриплым голосом. — Ты так же будешь выкрикивать его имя, как сейчас мое?

Он вошел в нее одним мощным толчком, и она действительно выкрикнула его имя, чувствуя нарастающий экстаз. Прижавшись к нему, дрожа, она пыталась найти точку опоры на его влажных от пота плечах. Наслаждение волна за волной накатывало на нее, и каждая волна поднимала все выше, пока не стало казаться, что она тонет в блаженстве, и лишь Ред оставался якорем в этом бушующем море страсти.

Прошло много времени, прежде чем Ред пошевелился. Джуди лежала, закрыв глаза. В голове не было ни одной мысли. Она еще не думала, что же сейчас произошло, но сердце готово было разорваться на тысячу кусочков.

Ред чувствовал, что его гнев прошел, оставив после себя опустошение. Боже, что он наделал! Как он хотел доказать Джуди, что то, что было между ними, удивительно. Где-то в глубине души верил: в конце концов она поймет это, и тогда он не потеряет ее.

Теперь снова отпугнул ее от себя. Она никогда не простит его. Он обратил против себя не только ее душу, но и ее тело. Оторвавшись в конце концов от нее, он лег рядом и прикрыл глаза рукой, чувствуя отвращение к самому себе.

— Извини, — произнес он и это прозвучало пустым звуком.

Джуди поежилась и села. Протянула руку к платью. Он разорвал все ее нижнее белье, поэтому она натянула шелковое платье прямо на голое тело, стараясь не обращать внимание на чувствительность кожи.

Ред встал и тоже начал одеваться. Когда он нагнулся за рубашкой, она заметила следы своих ногтей на его спине, и покраснела.

— Я никогда не спала с Биллом, — проговорила она, обращаясь к его спине. — Я никогда не спала ни с кем, кроме тебя. Ни разу.

Эти слова стегнули Реда, как удар хлыста. Ведь он знал это. В глубине души он с самого начала знал это. Она отвечала на его любовь как неопытная женщина. Он знал это, но позволил гневу ослепить себя.

— Джуди, я… — Он обернулся к ней, но она отшатнулась, и он запнулся. — Боже мой, Джуди! — Он разглядывал свою руку, чувствуя странное пощипывание в глазах. — Прости меня, я не хотел тебя обидеть.

— Мы с Биллом фактически и не помолвлены, — произнесла она, как будто не услышав его слов. — Были только разговоры, ничего еще не решено. Но все равно, это скорее было бы деловое соглашение. Я бы сказала тебе, если бы это было важно для меня.

— Я знаю. — Теперь он знал, теперь, когда было уже слишком поздно. Когда Джейк сообщил ему о помолвке, все прежние сомнения вновь нахлынули на него. Как будто он снова вернулся в город, где всегда занимал не то положение. Его успех так и не залечил старые раны, не заглушил память о мальчишке-скандалисте. — Я никогда больше близко не подойду к тебе. Клянусь! Уеду и на этот раз не вернусь.

Джуди закрыла глаза. От этих слов рассеялись ее робкие мечты об их общем будущем. Сейчас Ред напугал ее, но не причинил боли. Он был не способен на это. Даже в ярости он не мог причинить ей боль.

Теперь он уезжал, чего она и боялась. Он уезжал, и она снова оставалась одна.

— До свидания. — Слова застряли в горле. Прижимая к груди туфли, схватив со стула сумочку, Джуди выбежала из комнаты.

Дверь захлопнулась за ней, и Ред закрыл глаза. Он остался среди осколков своей мечты, мечты, которую разрушил своими собственными руками.

Глава 14

Ночью Джуди не спала, лежала в постели, глядя в потолок. Ред уезжал. Все кончилось. Но разве она с самого начала не знала, что он уедет? Не потому ли так боялась снова отдаться своему чувству?

Перевернувшись на другой бок, зарылась лицом в подушку, стараясь заглушить все мысли. Но укрыться было негде.

Ред пришел в такую ярость, когда узнал, что у нее есть жених. Видимо, это ему не безразлично. Но тогда почему он уезжает? Подобный бессмысленный спор с собой продолжался до рассвета.

В конце концов, Джуди отказалась от попыток заснуть и встала. Глядя в зеркало на свое измученное лицо, она подумала, что хорошо бы сейчас поплакать. Возможно, слезы хоть немного смыли бы боль утраты, которая переполняла все ее существо.

Но слезы не приходили. Джуди приняла душ и надела один из своих старомодных костюмов. Зачесала назад свои модно подстриженные волосы и с помощью пригоршни шпилек уложила их в пучок.

Застав отца одного в столовой, она обрадовалась. Видеть мать совсем не хотелось.

— Доброе утро, папа. — Она обошла вокруг стола и, нагнувшись, поцеловала его в лоб. Сердце ее, как обычно, оборвалось при виде инвалидной коляски.

— Доброе утро, дорогая. Миссис Виллингс сегодня испекла пирожки с черникой.

— Я не хочу есть. — При мысли о еде подступила тошнота. — Выпью кофе.

— Как дела на фабрике? — Он отложил в сторону газету. — Ты так быстро работаешь, что иногда я не могу уследить за тем, что происходит.

— Все идет прекрасно. — Пришлось сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться на делах, хотя это было самым главным в жизни последние десять лет. — Мы получили партию древесины от Моргана. Правда, Харлан считает, что она не совсем выдержана.

Она продолжала автоматически говорить о работе, но мысли были далеко. Уехал ли уже Ред? Куда он поедет на этот раз? У него есть квартира в Сан-Франциско, но он говорил, что редко живет там.

— Что случилось? — Вопрос отца вернул ее к действительности. Она заморгала и посмотрела на него. О чем она говорила?

— Ничего. Харлан справится, папа. Он уже связался с Морганом и…

— Я говорю не о древесине. — Он нетерпеливо махнул рукой. — Что случилось с тобой? Ты бледна, как смерть.

— Со мной? — Она подняла руки и похлопала себя по щекам, вымученно улыбаясь. — Бледность сейчас в моде.

— Ты похожа на покойника, — проговорил он с несвойственной ему резкостью. — Совсем недавно ты выглядела вполне счастливой. Приятно было видеть, что ты выходишь из дома, живешь нормальной жизнью. Ты всегда слишком много времени уделяла делам. Когда я узнал, что Ред Моррисон вернулся в город, а затем увидел, как блестят твои глаза, то подумал, что вдруг вы снова встречаетесь.

— И ты был не против? — недоверчиво спросила она.

— Почему я должен быть против? Он пользовался не слишком хорошей репутацией, когда был молод, но большинство людей проходят через это.

— Разве… разве ты не испытываешь к нему ненависти? — прошептала она.

— Ненависти? — Брови Вилларда от удивления поползли вверх. — Почему я должен ненавидеть его?

— Из-за того, что произошло десять лет назад. Из-за несчастного случая.

— Из-за несчастного случая со мной? Какое он имеет отношение к этому?

Джуди пристально смотрела на него, удивляясь, как он мог забыть. Они никогда не говорили о том, что произошло той ночью, но у нее не было никаких сомнений, что он помнил все так же отчетливо, как и она.

— Разве ты не помнишь, папа?

— Я очень хорошо помню все, что случилось тогда. Шел дождь, было скользко, я слишком резко повернул и потерял управление. Никто к этому не причастен. И меньше всего Ред. Он тут совершенно ни при чем.

— Но… но я была с ним в ту ночь. Будь я дома, ты бы не выехал на дорогу.

— Я не знал, что ты была… с ним. — Он прокашлялся, почувствовав неловкость. — Но я все-таки не понимаю, какое отношение он имеет к аварии.

— Ты же искал меня. Волновался из-за того, что меня не было дома, что я не позвонила. — Джуди внезапно замолчала, увидев, как отец отрицательно трясет головой.

— Я не искал тебя, Джуди. С чего ты это взяла. Я задержался на работе, возвращался домой и не знал, что тебя не было дома.

— Но ты должен был знать это! — Невероятно! Все, в чем она последние десять лет убеждала себя, было ложью. И чувство вины не было ничем оправдано. — Ты искал меня. По моей вине ты попал в аварию.

— По твоей вине? — Его голос стал резким от звучавшего в нем удивления. — И ты думала так все эти десять лет? — Она кивнула. Он протянул к ней руки. — Боже мой! Иди ко мне.

Джуди поднялась и взяла его за руки. Он притянул ее к себе, и она встала на колени перед инвалидной коляской. Он стал гладить ее лицо трясущимися руками.

— Девочка моя! Бедная девочка! Никто не виноват в том несчастном случае. Никто, кроме меня. И все это время ты носила в себе вину? Почему ты не поговорила со мной?

— Я не хотела огорчать тебя, — ответила она, — не хотела напоминать о том, что сделала. Я думала, что смогу когда-нибудь искупить свою вину.

— Искупить вину? — Он вглядывался ей в лицо, начиная понимать. — Именно поэтому ты так заинтересовалась делами? Думала, что обязана заниматься этим ради меня?

Она не ответила, а просто кивнула головой. Его слова потрясли ее. Почему ей не приходило в голову, что мать и здесь могла так же легко солгать?

Все эти годы она жестоко мучалась чувством вины, вины, которой не было. Отец даже не знал, что ее не было дома в ту ночь.

— Я позволил тебе заняться бизнесом, потому что думал, что ты хочешь этого, — проговорил он. — И ты прекрасно справлялась. Но, сказать по правде, я бы с удовольствием взял на себя прежние обязанности. Я скучаю без дела.

Смех Джуди прозвучал истерически. Она несла бремя вины за то, в чем была неповинна, треть жизни отдала работе, которая не нравилась, и в конце концов узнала, что отец с удовольствием делал бы все это сам.

А теперь она снова потеряла Реда.

— Что такое, Джуди? Что случилось? — Только когда отец начал смахивать слезы с ее щек, она поняла, что плачет.

— Ред! — Она с трудом выдавливала из себя слова, чувствуя, как боль разливается по телу. — Он снова уезжает. И на этот раз не вернется.

— Ты так сильно любишь его?

— Больше всего на свете. Но уже слишком поздно! Мы поссорились, потому что он думал, что мы с Биллом помолвлены. — Она терла лицо руками, но слезы все равно, не переставая, текли по щекам.

— Ну что же, это несложно исправить. Скажи ему, что вы не помолвлены.

— Я говорила, но этого недостаточно. — Она качала головой, чувствуя, что сердце готово разорваться. — Слишком поздно!

— Попытаться никогда не поздно, дорогая.

Джуди заглянула ему в глаза и увидела в них любовь и заботу. И ощутила что-то, похожее на надежду. Смогут ли они с Редом спасти хоть что-нибудь?

Он сказал, не уедет, пока не поймет, что их связывает, даже после десяти лет разлуки. Прошлой ночью он,кажется, изменил свое решение. Сможет ли снова изменить его?

— Давай же! — убеждал ее Виллард. — Поспеши! Может быть, еще застанешь его.

Джуди вскочила на ноги, но снова заколебалась. Посмотрела на отца.

— Я люблю тебя, папочка. — Она обняла его, вдыхая знакомый запах, и глаза вновь наполнились слезами.

— Я тоже очень люблю тебя, Джуди. — Эти слова согрели ее душу.

Джуди поспешила к выходу. Только бы Ред не уехал. Только бы не опоздать!

Ред последний раз окинул взглядом комнату. Он прожил здесь совсем недолго, но каким-то странным образом чувствовал себя здесь дома. Больше, чем где-нибудь еще. Может быть, это потому, что здесь у них с Джуди почти все получилось.

Но именно здесь он сам разбил последнюю надежду удержать Джуди.

Почти все вещи были уже уложены и погружены на мотоцикл. Редактор хотел как можно скорее получить первый вариант его рукописи. Возможно, ему придется направиться в Сан-Франциско, в свою заброшенную квартиру и запереться там на месяц. Может быть, уйдя с головой в работу, он сумеет преодолеть боль, разрывающую ему душу.

Дверь отворилась, и в номер влетела Джуди.

— Ты еще не уехал!

— Я уже уходил. Что-нибудь случилось? — У нее не только срывался голос, но пылали щеки, лихорадочно блестели глаза.

— Нет. Да. Нет.

— Звучит убедительно. — Помимо желания его губы скривились в неком подобии улыбки.

— Я говорю как идиотка. — Джуди провела рукой по волосам, задевая еще оставшиеся там шпильки, и волосы рассыпались по плечам.

Ред сжал кулаки, сдерживаясь, чтобы не броситься к ней. Вчера вечером он потерял на это право. Сунул руки в карманы, стараясь удержаться от искушения.

— Почему бы тебе не сказать все, что ты собиралась? — Он приготовился услышать, как она будет клеймить его позором. Видит Бог, она имеет на это право.

— Мать солгала, — резко сказала она.

— В чем же на этот раз? — В ней чувствовалось странное напряжение, которое он пока не мог объяснить.

Джуди сунула руки в карманы жакета, затем вытащила их, и эти беспокойные движения лишь подчеркивали ее напряженность.

— Она солгала еще и о несчастном случае с отцом. Он не искал меня. Он даже не знал, что меня не было дома.

Ред смотрел на нее и вдруг осознал значение этих слов. Ее вина и желание посвятить свою жизнь отцу — все это основано на лжи.

— Боже мой!

— Я больше не чувствую себя виноватой, Ред. И наверное, не знаю, что мне теперь делать. — Ее губы дрожали. Ред вынул руки из карманов и, не думая больше, протянул их к ней.

Она без колебаний бросилась в его объятия. Обхватила его руками и изо всех сил прижалась к его груди.

— Столько времени потрачено даром! Оказывается, папе хочется самому управлять этой чертовой компанией.

Она обещала себе не плакать, но не сдержалась. Быть в его объятиях и думать, что это, быть может, в последний раз!

Ред прижимал ее к себе, старался найти слова, способные унять боль. Что он мог сказать? Что все это не зря. Что прожитые годы не прошли даром.

— Я провела эти паршивые десять лет, выполняя ненавистную работу, я потеряла тебя, и все зря, — говорила она, всхлипывая. — А теперь ты снова уезжаешь неизвестно куда и больше не вернешься.

Ред почувствовал, как немного отлегло от сердца. Вдруг еще не все потеряно.

— Если хочешь, я останусь. Но боюсь, что ты никогда не простишь меня.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — проговорила она так тихо, что он с трудом разобрал ее слова. По телу разлилось живительное тепло, которое прогнало холод одиночества, с которым он прожил почти всю свою жизнь.

Она перестала всхлипывать, но прижималась к нему, как уставший ребенок. Ресницы были мокры от слез. Ред провел пальцами по ее волосам, чувствуя, как на него нахлынула любовь, нежная и чистая.

— Я люблю тебя, Джуди. — Если бы она не была готова услышать эти слова, он повторил бы их снова и снова. — Я люблю тебя.

Она притихла. Не слышно было даже ее дыхания. Потом открыла глаза и посмотрела на него.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что люблю тебя. Я люблю тебя уже десять лет. И буду ждать, сколько угодно, пока ты не разберешься в своих чувствах, но неустанно буду повторять тебе это. Я люблю тебя.

— Ах, Ред! — Она протянула дрожащую руку и дотронулась до его лица. — Я тоже люблю тебя. Это я и хотела тебе сказать. Меня больше ничего не удерживает. И я больше не хочу терять тебя.

— Терять меня? — Он сжал руку, прижимая ее к себе так сильно, что даже тень не смогла бы проскользнуть между ними. — Ты никогда не потеряешь меня!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14