Алый легион [Трой Деннинг] (fb2) читать постранично, страница - 104

Книга 189419 устарела и заменена на исправленную


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Древний король устремил свой немигающий взор на колдуна.

— Я не знаю, — ответил он, — почему в тот раз враги отошли от Кемалока. Может, раны Бориса оказались слишком серьезны. Может, армию Тринадцатого Героя срочно призвал к себе Раджаат. Может, причина в чем-то ином. Я знаю одно — Борис не умер. И знаю я это потому, что много лет спустя он вернулся, чтобы в одиночку, за какой-то час сделать то, что его десятитысячное войско не смогло совершить за десять дней. Он высосал жизнь из гномов Кемалока, оставив только кости на память о том, что наш город посетил Дракон.

— Дракон! — прошипел Рикус.

— Это хорошо, что вы вернулись домой, дети мои, — словно не замечая бури чувств, вызванной его словами, продолжал Ркард. — Но будьте бдительны! Борис не потерпит возрождения Кемалока.

Сделав шаг назад, король растворился в темноте. Гномы, потрясенные его словами, не могли тронуться с места.

Встревоженный мрачным предсказанием Ркарда, Рикус вскочил. У него и так не шли из головы слова Хаману о том, что случится, когда Тир не представит Дракону положенной пошлины рабами. Узнав, как Дракон расправился с Кемалоком, он теперь боялся, что и Тиру грозит смертельная опасность.

Сняв Пояс Ранга и Кару Ркарда, он шагнул к Лианиусу.

— Я собирался вернуть их позже. — Он протянул магические предметы старому гному, — но мне пора в Тир. Я прошу прощения, что оказался их недостоин.

Лианиус в упор посмотрел на мула, потом перевел взгляд на его грудь. Незаживавшая язва наконец-то затянулась, оставив после себя грубый шрам под сердцем.

— Каилум рассказал мне, что ты сделал, — объявил ухромус.

Усилием воли Рикус заставил себя смотреть в гному прямо в глаза.

— Я не могу исправить своих позорных поступков, — сказал он. — Я могу только вернуть то, что вы мне дали.

Лианиус кивнул, принимая из рук мула Пояс Ранга и ножны с Карой Ркарда.

— Мы берем обратно Пояс, — сказал гном. — Возможно, со временем и появится гном, способный носить его лучше, чем ты.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнул Рикус.

— А это, — заявил ухромус, возвращая волшебный меч, — я хотел бы оставить тебе. Судя по рассказам Каилума, на всем Ахасе нет воина, более достойного носить этот волшебный меч.

Мул с удивлением посмотрел на Каилума.

— Много резких слов сказали мы друг другу, — склонил голову жрец солнца. — Но ты действительно все время пытался спасти Нииву. С этим я спорить не могу.

— Кара Ркарда — царский подарок, — ответил мул. — Если учесть, что я, хоть и по принуждению, обманул ваше доверие.

Потрясенный благородством и щедростью гномов, Рикус едва мог говорить.

— Этого дара ты более чем достоин, — заверил гладиатора Лианиус, — можешь в этом не сомневаться. И мы не виним тебя. Ведь ты пытался сделать то, о чем другие боятся даже мечтать.

— Спасибо, — склонил голову мул.

Выждав почтительную паузу, Рикус повернулся к Нииве.

— Ты пойдешь со мной? — спросил он. — Я изо всех сил постараюсь дать тебе те три вещи, которые ты хотела от меня получить.

Изумрудные глаза Ниивы наполнились слезами.

— Я знаю, — сказала она, вставая рядом с Каилумом, — но я уже решила свою судьбу. Отныне моим домом станет Клед, а когда-нибудь и Кемалок.

Рикус понимающе кивнул.

— Желаю тебе счастья, — тяжело вздохнул он. — Потерять тебя для меня сродни потери всего легиона… Это цена моего поражения.

Мул повернулся, чтобы уйти, но Ниива поспешно схватила его за руку.

— Не вини себя слишком строго. Теперь у тебя на одну любовницу меньше, и ты больше не считаешь себя гениальным полководцем. Но все это только потому, что ты действительно нашел свою судьбу.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Рикус.

— Ты как-то сказал, что цель твоей жизни — защищать Тир от внешних врагов. Ты ее для себя выбрал. И потому ты не должен думать, что «потерял» меня или свой легион. Нет, ты принес нас в жертву ради безопасности Тира.

— Ниива говорит правду, — сказал Каилум. — Ты вел тысячи воинов, которые умерли за Тир. Но они пошли за тобой по своей воле, против всех преград, зная, что, скорее всего, не вернутся домой. Мало у кого хватило бы смелости вести их на смерть. — Гном склонился перед мулом в низком поклоне. — Под твоей защитой свобода навечно воцарится в вольном городе Тире.