По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
хирургам нужно покуражиться. Это для них отдушина.
По дороге к телефону я стянул левую резиновую перчатку. Рука была потная, я вытер ее сзади о брюки и только тогда взял трубку. Мы аккуратны с телефоном, но для пущей предосторожности в конце каждого дня трубку и аппарат протирают спиртом и формалином.
— Бэрри у телефона.
— Кэрри, ну что у нас там?
Хотелось огрызнуться, но я сдержался.
— У нас злокачественная, — только и сказал я.
— Я так и знал, — произнес Скенлон таким тоном, будто вся работа лаборатории — пустая трата времени.
Мне ужасно хотелось курить. За завтраком я выкурил всего одну сигарету, тогда как обычно выкуриваю две. Вернувшись на свое место, я нашел там три новых биопсии: из почки, желчного пузыря и аппендикса. Только я начал снова натягивать перчатку, как послышался щелчок внутренней телефонной связи.
— Доктор Бэрри, с вами хочет говорить ваша жена.
Я ответил не сразу. У нас с Джудит условлено — никаких звонков по утрам. С семи до одиннадцати шесть раз в неделю — а го и семь, если кто-нибудь из сотрудников заболеет, — я бываю очень занят. И она обычно свято блюдет наше условие. Она не позвонила мне, даже когда Джонни на своем трехколесном велосипеде врезался в зад «пикапа», отчего пришлось наложить пятнадцать швов на лоб.
— Хорошо, сейчас, — сказал я и пошел назад к телефону. — Алло!
— Джон! — голос ее дрогнул, чего я уже давно не слышал, во всяком случае, со смерти ее отца. — Джон, только что звонил Артур Ли. — Артур Ли — наш друг, врач-гинеколог, он был шафером у нас на свадьбе. — Ему нужен был ты. У него неприятность…
— Какого рода? — Тут я махнул рукой одному из стажеров, чтобы он занял мое место у стола.
— Не знаю, — ответила Джудит, — только он арестован. Джон, может, это связано с…
— Не знаю, — перебил ее я, — знаю не больше твоего. — Я зажал телефонную трубку между плечом и щекой и стащил вторую перчатку. — Сейчас поеду к нему, а ты сиди тихо и не волнуйся. Может, это так, пустяки. Я тебе скоро позвоню.
Положив трубку, я бросил перчатки в корзину, снял фартук, повесил его на вешалку и зашагал к кабинету Сандерсона. В ведении Сандерсона находятся все патолаборатории больницы. Внешность у него весьма импозантная. Сорок восемь лет, тронутые сединой виски. Умное лицо с волевым подбородком. У Сандерсона было не меньше оснований для опасений, чем у меня.
— Арт арестован, — сказал я.
Он закрыл папку с отчетом о вскрытии и спросил:
— Причина?
— Не знаю. Хочу съездить к нему.
— Хотите, чтобы я поехал с вами?
— Нет, лучше, если поеду я один.
— Позвоните мне, — сказал Сандерсон, взглянув на меня поверх очков, — когда выясните.
Я не успел еще выйти, а он уже снова погрузился в чтение отчета. Если он и был встревожен известием, то ничем этого не выказал.
Проходя через больничный вестибюль, я сунул в карман руку за ключами от машины и только тут сообразил, что не знаю, куда ехать. Я направился к столу справок позвонить Джудит. Спросил, где содержится Арт, но этого она не знала. Тогда я позвонил его жене Бетти — красивой деловитой молодой женщине, кандидату биохимических наук. Еще несколько лет назад Бетти занималась исследовательской работой в Гарварде, но после того как у нее родился третий ребенок, работу бросила. Обычно Бетти великолепно владела собой. Но сейчас по голосу можно было понять, что она в полной прострации. Она сообщила мне, что Артур сидит в участке на Чарлз-стрит. Арестовали его дома, как раз когда он собирался в больницу. Дети перепуганы, она не пустила их в школу, но как быть дальше, как, скажите на милость, объяснить все это им? Я посоветовал сказать, что произошло недоразумение, и повесил трубку.
2
Я вывел свой «фольксваген» с места стоянки докторских автомобилей мимо сверкающих «кадиллаков». Все такие лимузины принадлежат врачам, имеющим частную практику; патологоанатомы живут на зарплату.
Было без четверти девять — самый час «пик»; езда в это время по бостонским улицам — игра со смертью. Самое высокое число уличных аварий в США дает Бостон, выше даже, чем Лос-Анджелес, — это подтвердит любой врач, работающий на «скорой помощи», или патологоанатом— на вскрытие нам поступает немало жертв автомобильных катастроф. Люди носятся как угорелые. Когда посидишь в дежурке «скорой», начинает казаться, будто вокруг бушует война — столько тел вносят одно за другим. Джудит полагает, что все это результат постоянно сдерживаемых чувств; Арт же утверждает, что, будучи католиками, бостонцы считают, что Бог непременно убережет их в тот момент, когда они несутся на красный свет. Но, конечно, Арт циник. Как-то на вечеринке у кого-то из наших коллег один хирург рассказал, что пластмассовые фигурки мадонны, прикрепленные к приборной доске, очень часто бывают причиной глазных травм. Арт объявил, что это лучший анекдот, который он когда-либо слышал. «Ослепленные религией, — хохотал он, — ослепленные
Последние комментарии
4 часов 59 минут назад
22 часов 19 минут назад
22 часов 42 минут назад
22 часов 57 минут назад
22 часов 58 минут назад
22 часов 59 минут назад