Миссис Эмвоз [Эдвард Фредерик Бенсон] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Э. Ф. Бенсон Миссис Эмвоз

Если вам когда-нибудь доводилось проезжать по вересковому нагорью Суссекса, вы наверняка запомнили наш небольшой и сказочно красивый поселок. Я готов поспорить, что лучшего места в Англии попросту не найти. Южный ветер приносит сюда запах моря, с запада и севера тянутся мили сосновых лесов, а высокие холмы защищают нас от холода Арктики.

Население поселка невелико. Дома в основном стоят вдоль единственной улицы. Главной достопримечательностью Максли является нормандская церковь с заброшенным средневековым кладбищем. По сторонам дороги вместо тротуаров зеленеют просторные лужайки, перед каждым домом разбиты цветники, а на задних дворах начинаются обширные сады. Десять магазинов с лихвой обеспечивают нужды местных обитателей и многочисленных приезжих, которые путешествуют в выходные дни по магистрали Брайтон — Лондон.

По субботам и воскресеньям жизнь Максли превращалась в ад. Тихая улица становилась треком для автогонок. Казалось, что знак перед поселком, предупреждавший об ограничении скорости, побуждал водителей еще сильнее давить на педали газа. При виде приближавшихся машин наши леди в знак протеста закрывали платочками носы и рты, хотя, после того как улицу заасфальтировали, колеса уже не поднимали в воздух столько пыли. Тем не менее выходные дни кончались, орды лихачей разъезжались по городам, и нас вновь оставляли на пять дней в мирном покое провинциального уединения.

Я жил в небольшом двухэтажном коттедже из красного кирпича, с цветником за металлической оградой и садом на заднем дворе. Дом напротив меня занимал профессор Аркомб — тот самый Френсис Аркомб, который прославил своими работами кафедру общей психологии Кембриджского университета. Два года назад он оставил преподавательскую деятельность и занялся изучением странных курьезных явлений, которые в равной мере имели отношение к психологии и оккультизму. Ходили слухи, что неуемная страсть профессора к подобным вещам и послужила причиной его отставки. В одной из своих докладных записок он потребовал, чтобы студентам-медикам ввели экзамен на проверку их знаний в таких областях как вампиризм, автоматическое письмо, одержимость и очищение домов от привидений и призраков.

— Конечно, они даже слушать меня не стали, — рассказывал Аркомб. — Эти тупоголовые материалисты напрочь отвергают все, что лежит за пределами их скудных познаний. Символом современной науки является скелет — скелет без плоти и души. Голая схема механических соединений. Поэтому любой исследователь, рискнувший коснуться нетрадиционных тем, тут же подвергается осмеянию и выставляется суеверным изгоем. Я покинул их среду, потому что мне претила ржавая клеть науки, в которой они, как канарейки, чирикали о давно известных и решенных проблемах. Их знание столь смешно, что любой заносчивый осел может стать светилом в кругу этих вертких бездарных пустышек.

Мне нравилось проводить время с Френсисом Аркомбом. Мое пылкое любопытство к его рассказам о «туманных и опасных сферах» послужило добрым началом для нашей дальнейшей дружбы. Мы часто засиживались допоздна, коротая вечера в беседах о загадочных явлениях. Но потом появилась миссис Эмвоз, и встречи с профессором внезапно потеряли для меня свое очарование. Я увлекся этой милой вдовой и, честно говоря, всерьез задумался о финале затянувшейся холостяцкой жизни.

Ее муж руководил строительством электростанции в одной из северо-западных провинций Индии. После его неожиданной смерти миссис Эмвоз вернулась в Англию, провела год в сырых туманах Лондона и, заскучав по свежему воздуху, перебралась в Максли, где еще сотню лет назад ее предки занимали высшие посты в совете общины.

Яркая личность миссис Эмвоз пробудила наш поселок от старческой дремоты. Жизнерадостность этой женщины покоряла сердца людей, и мы вились вокруг нее, как мотыльки у включенной лампы.

Возможно, вы замечали, что старые девы и закоренелые холостяки подчас считают гостеприимство излишней роскошью. Вот и у нас апогеем веселья обычно бывали чайные столы, игра в бридж и галоши в непогоду, когда мы возвращались домой к одинокому ужину и холодным постелям. Но миссис Эмвоз вернула нам радость общения. Мы начали проводить совместные завтраки и небольшие обеды. Мрачными вечерами такому одинокому мужчине, как я, приятно было ждать телефонного звонка, предвкушая приглашение на партию пикета и стаканчик портвейна перед сном.

Миссис Эмвоз казалась мне верхом совершенства. А слышали бы вы, как она играла на пианино! Ее очаровательный голос пробуждал давно забытые воспоминания, и я грезил о былых днях, когда в моей груди пылала любовь. О, годы, годы… Под показной бравадой старого холостяка вы всегда найдете рану, из которой сочится кровь души — тоска и безнадежная печаль.

С приходом весны мы все чаще играли в карты у нее в саду. И надо сказать, что за несколько месяцев она превратила этот рассадник слизняков в