Сумеречный судья [Денис Александрович Чекалов] (fb2) читать постранично, страница - 114


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

голову на плечо своего мужа.

33
— Тело Уолдо Каннинга так и не было найдено, — произнесла Франсуаз, подходя к моему столу и привлекая внимание, тыкая мне пальцем в плечо.

— Вот и хорошо, — согласился я. — Филлип и Родерик снова стали друзьями. Бедный Фил так и не узнал, что Мэд чуть не выставила его рогоносцем.

— Если Мэделайн оставила у Уолдо Каннинга половину статуэтки, — задумчиво произнесла Франсуаз. — То что отдал ему сам Родерик Калленти?

— Смычок, — ответил я.

— Смычок?

— Вот именно. Он всегда мечтал стать великим музыкантом. Единственное, что ему мешало — это отсутствие слуха.

— Значит, стать скрипачом для него было важнее, чем жениться на Мэделайн, — сказала Франсуаз.

— Естественно. Иначе он не согласился бы на брак с Лаурой. Но вот что интересно — когда мы с Родериком открыли шкатулку Каннинга, в ней ничего не было. Только пыль и труха.

— Он очень удивился. Наверное, Родерик втайне надеялся найти там свой смычок. Как думаешь — Калленти на самом деле верил, что, вернув его, сможет изменить свою жизнь и стать музыкантом?

Я покачал головой.

— Ты не понимаешь. Он уже не смог бы его вернуть. Когда человек оставляет свои мечты в шкатулке и говорит себе, что когда-нибудь вернется за ними — единственное, что он сможет потом найти, это труха.

Я вынул из длинного конверта приглашение в дом Калленти и бросил его поверх остальной почты.

— С Мэделайн и ее ребенком все в порядке. Доктор сказал, что это настоящее чудо — от такой кровопотери и сильных волнений Мэд должна была бы потерять своего малыша.

— Это было вовсе не чудо, — возразила Франсуаз. — В Уолдо Каннинге оказалось очень много энергии — он был буквально соткан из кусочков отобранной у других жизненной силы. Я забрала ее у него и отдала Мэделайн и ребенку. А после от Уолдо Каннинга уже ничего не осталось — сам он давно перестал существовать.

— Вот почему ему оказалось не страшно пламя Преисподней.

— Конечно. Он не мог гореть, так как распался давным-давно. Кстати, Майкл, ты так и не сказал, как тебе понравилась моя алая туника.

— Она неплоха, — согласился я. — Но вряд ли стоит надевать ее на званые вечера.

Красавица довольно засмеялась и села мне на колени.

— А ты не боишься заниматься любовью с суккубом? — спросила она.

Я провел ладонями по ее крепкой талии, затем стал расстегивать пуговички голубой блузки. Мои пальцы нежно касались высоких сочных грудей девушки.

— Даже если я буду против, — заметил я, распахивая ее рубашку и принимаясь за черный ажурный лифчик, — ты все равно от меня не отстанешь.

Девушка облизнулась улыбкой, и ее серые глаза обожгли меня алыми всполохами.

— Здесь ты прав, — промурлыкала она.

ЭПИЛОГ

Смертные грехи эльфов, — произнес я. — Их пять.

Верность долгу

Незнание своих границ

Ненависть к тем, кто не похож на тебя

Стремление к далекому идеалу

Сострадание

— Каждый из грехов заставляет эльфа предать себя, — продолжал я. — Растратить жизнь на чужое, внешнее. Отказаться от главного дара, который мы получаем — он своей неповторимой судьбы.

Минотавр кивнул.

— Какое наказание положено за Смертные грехи?

— Никакого, — ответил я. — Сами они являются достаточной карой.

— Хорошо, — медленно произнес он. — Вижу, ты хорошо подготовился. Бланки в нижнем ящике, печать справа, в мифриловой шкатулке. Пристава можно вызвать, позвенев в серебряный колокольчик…

Он снял с себя мантию и передал мне.

— Обещаю, к полуночи мы вернемся. День рождения у внучки, никак нельзя пропустить.

Уже уходя, минотавр обернулся:

— И не кидай в лаву очистки от апельсинов. Импы потом жалуются, что тяжело доставать.