2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
Новоприбывший смотрел на них, и гвардейцы торопливо вскочили на ноги.
— Вольно, — произнес Гаунт, вступая в пятно света от костерка. — Я просто прогуливаюсь, проходил мимо и услышал голоса.
— Ларкин расшумелся, сэр, — объяснил Роун. — Приношу извинения.
— Садитесь, — сказал комиссар, — не нужно стоять в моем присутствии.
— Я не буянил, сэр, — заявил снайпер, занимая прежнее место. — Просто мы тут делимся историями, а командир не хочет рассказывать свою.
— Истории? — переспросил Гаунт.
— Страшилки у огонька, — объяснил Ларкин. — Ужастики, чтобы согреться в такую холодную ночь, как эта.
— Понятно.
— Я рассказал историю, — похвастался Бростин.
— Правда? — спросил комиссар.
— Про козу, — кивнул огнемётчик. — Хотите послушать?
— Сэр, лучше не надо, — предупредил Роун.
— Нам нужны новые байки, — заявил Ларкин. — У вас найдутся подходящие, сэр?
Гаунт задумался.
— Боюсь, ничего такого.
— Жаль, — сказал снайпер. — Должны же быть истории, Свячельник ведь сейчас. Мы всегда рассказываем байки ночью в Свячельник.
— Свячельник? — переспросил Гаунт. Комиссар не сразу сообразил, в чем дело, и почувствовал себя немного лишним среди танитцев.
— Это традиция, — утвердительно добавил он, догадавшись.
— Точно, — Ларкин сказал это так, словно других аргументов не требовалось, и демонстративно уставился на Маколла.
— Прекрати, Ларкс, — сказал командир разведчиков.
— Хотите выпить, сэр? — спросил Бростин.
Комиссар бросил взгляд на Роуна, и тот слегка кивнул.
— Один разок, пожалуй, — произнес Гаунт, — за Свячельник.
Расплывшись в улыбке, огнемётчик принялся шерудить вокруг в поисках лишнего стаканчика, а комиссар тем временем подтянул себе мешок и уселся у костерка. Затем Гаунт подметил, в каком состоянии пребывают стопки, изучаемые Бростином.
— Вот что я вам скажу, — произнес комиссар. — Круг за мой счет.
Вытащив плоскую фляжку, он протянул её танитцам.
— Амасек, да? — спросил Ларкин. — С офицерского стола?
— Сакра, — ответил Гаунт. — Выгонки Брэгга, из моих запасов.
— Феса мне в… — произнес Бростин. — У меня почти её не осталось. Пью только по особым случаям.
— Сейчас особый случай, — сказал снайпер. — Свячельник, и ещё Маколл собирается рассказать историю.
— Ох, фес, — пробормотал разведчик, — как же я жалею, что заикнулся о ней.
— Тебе придется поделиться своей страшилкой, — заявил Ларкин, — в благодарность за щедрый дар господина комиссара в виде выпивки.
Танитцы наполнили стаканчики и вернули фляжку Гаунту.
— За Первый и Единственный, — поднял тост комиссар.
— За Первый и Единственный, — ответили бойцы.
Все выпили. Все вздохнули. Брэгг, упокой Император его душу, гнал свою печально знаменитую сакру из отборнейших ингредиентов, включая старые воспоминания и потерянные надежды.
— Заставьте его рассказать историю, сэр, — не отставал снайпер.
— Не думаю, что могу заставить Маколла сделать что-нибудь, — отозвался Гаунт, — но я могу попросить его. Итак, командир?
Глубоко вздохнув, разведчик сделал ещё один маленький глоток.
— Ну, ладно.
Ларкин нетерпеливо наклонился к Маколлу.
— Был там один изверг, — начал командир разведчиков, на лице которого плясали неверные отблески пламени.
— Где? — немедленно спросил снайпер.
— Ты хотел послушать, — сказал Роун, — так не перебивай теперь.
— Был там один изверг, — повторил Маколл. — На Анкреоне Секстус, перед самым концом. В последние дни. Говорили, что этот изверг из Кровавого Договора, но я думаю, что он был чем-то большим. Хотя, они всё — «нечто большее», верно? Уже не люди, я имею в виду. Те, кого коснулась Восьмерка. Но этот изверг, он был ещё хуже, в нем осталось совсем мало человеческого — даже по их стандартам. Нечто меньшее, нечто большее, созданное из тьмы, вытканное из неё. Человек, сплетенный из демонических теней.
— Как его звали? — спросил Ларкин.
— Да заткнись ты, к фесу! — рявкнул майор.
— Позволь ему рассказывать по порядку, Ларкс, — тихо произнес Гаунт.
— Лады, — кивнул снайпер.
— У него не было имени, — сказал Маколл и помедлил, думая об этом. Как всегда, командир разведчиков оставался лишь тенью во мраке. Свет избегал его, даже яркое, веселое сияние жаровни — и из личной тьмы Маколла рождалась тихая история, намного более тёмная.
— У него была репутация, — подобрал слово разведчик. — Он охотился на бойцов подразделений, с которыми я тогда находился. Убивал людей в ночи — иногда звучал выстрел с дальней дистанции, иногда солдат просто исчезал с поста или собственной койки. Чаще всего расчленял тела. Каждое утро на колючей проволоке находили куски пропавших бойцов, насаженные там, словно трофеи. Словно вехи. На некоторых оставались следы зубов.
Маколл вновь помедлил.
— Этот изверг — да, настоящий упырь, но он был хорош. О нем шептались, говорили, что он
Последние комментарии
3 часов 39 минут назад
3 часов 57 минут назад
4 часов 6 минут назад
4 часов 7 минут назад
4 часов 10 минут назад
4 часов 27 минут назад