Голубой дымок вигвама [Владимир Иванович Степаненко] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Владимир Иванович Степаненко Голубой дымок вигвама

Глава 1. Колькины часы


Колька Синицын узнавал время по солнцу. Если тень от избы доползала до второй ступеньки крыльца — полдень, а спускалась к четвертой — два часа.

В два часа было приказано всех будить. Мальчик еще раз посмотрел на вытянувшуюся косую тень и медленно двинулся в обход рубленой избы. На солнечной стороне в пыли купались огненно-красный петух с драным хвостом и рябая, в серых пестринах курица. Курица испуганно вскочила и, роняя перья, бросилась в крапиву.

На завалинке подпрыгнул большой черный кот. Он фыркнул и выпустил из мягких лап когти. Но, разобравшись в причине переполоха, снова растянулся на горячей земле.

Высокий, голенастый петух с достоинством отряхнул с крыльев пыль. Вскочил на плетень. Мясистый красный гребень раздулся и ощетинился острыми зубцами. Высоко вскинув голову, петух голосисто прокукарекал.

— Тихо, Драчун! — крикнул мальчик. — После вчерашнего боя лиса придет нескоро. Здорово ты ее отделал!

Черный кот мяукнул. Выгнул дугою спину, чтобы приласкаться, но мальчик не подошел к нему.

— Спишь, соня!

Из открытых окон избы доносился громкий храп. Колька прислушался. Отец тянул на одной ноте, как будто выдувал мыльные пузыри. Приезжий бородатый егерь Константин Федорович сопел и присвистывал. Не было слышно лишь Алешки, молодого и чумазого шофера.

«Намаялись за долгую дорогу, — озабоченно подумал Колька. — Пусть спят. Ровно в два часа и разбужу!»

Алешка понравился ему сразу, когда колдовал около своей машины: заменял масло, доливал воду в радиатор.

Колька представил, как машина выедет с кордона и двинется по тряским лежневкам к самому дальнему, пятьдесят девятому, кордону. Лес там глухой — сплошь осинник. Даже охотники туда не ходят. У Гнилого болота, где берет начало ручей, решено выпустить бобров.

Неделю назад Колька ходил с отцом к ручью. Все осмотрели. Свалили больше десятка осин и выкопали норы для зверей.

Колька не удержался и заглянул в окно. Шофер Алешка сидел на полу с огрызком карандаша.

— Вставать?

— Погоди.

— Забыл я стихотворение Константина Федоровича, — виновато сказал Алешка. — Ты, случайно, не помнишь? — Он наморщил лоб, зашевелил губами.

Константин Федорович во время завтрака прочитал удивительные стихи про сизую цаплю Шух-шух-гу, про храброго бобра Амика и дикого гуся Ваву.

Во время чтения мальчик забыл, что ему не понравился растрепанный егерь с лохматой бородой, забитой крошками хлеба. Он помнит — стихотворение было о зеленом лесе, о шумных реках, о болотах и топях. Слова в нем простые, родные…

Мальчик повернулся и посмотрел через небольшую поляну на лес. Легкий ветерок шевелил ветви деревьев. На высокой траве оживали и двигались пестрые тени. В соседних кустах лещины загремели медными боталами корова и бычок. Мальчик представил, как они воюют с надоедливыми слепнями. Недалеко залаяла собака.

— Тайга, Тайга! — обрадовался мальчик.

Из лесу выбежала рыжая широкогрудая собака и сразу пропала в траве. Сверху упали два черных стрижа и понеслись за лайкой. Птицы ловко хватали взлетавших перед собакой бабочек и кузнечиков.

«Красиво у нас на кордоне. Как в сказке!» — вспомнил Колька слова егеря. И вдруг первая строчка стихотворения сама пришла к нему. Он начал читать:

Если спросите — откуда
Эти сказки и легенды…
— Помню, помню, — перебил его шофер, косясь на спящих.

С их лесным благоуханьем,
Влажной свежестью долины…
Колька не мог сдержаться и торопливо подсказывал:

— Бобра Амиком звали, а сизую цаплю — Шух-шух-га!

— Знаю. — Алешка быстро летал карандашом по бумаге, левой рукой лохматя взъерошенные черные волосы. Вскинул голову и посмотрел на мальчика ясными голубыми глазами. — Соснуть мне еще? А?

— Ложись. Тень до второй ступеньки не дошла. А я пойду на бобров посмотрю.

Два больших деревянных ящика стояли рядом с машиной. Сверху они были затянуты редкой металлической сеткой. От клеток тянуло острым запахом зверей.

Колька низко наклонился над сеткой. В темном углу сидел большой лохматый зверь, а за перегородкой — второй. Звери грызли осиновые ветки. Самый большой бобр тяжело засопел и вдруг ударил широким голым хвостом. Мальчик испуганно отскочил от клетки.



— Амик, ты не сердись! Скоро выпустим!

Вторая клетка, где сидели молодые бобры, показалась ненадежной: у разбитой стенки отставала доска.

Колька быстро добежал до избы.

— Алексей, Алешка! — испуганно закричал он. — Клетка сломана.

— Видел. Не колготись, — зевая, лениво протянул шофер. — Дай поспать. Ты тоже