Никелевая гора. Королевский гамбит. Рассказы [Джон Чамплин Гарднер] (fb2) читать постранично, страница - 195

терпимости, из способности отозваться на чужую беду, из мужества, из готовности взять на себя вину, а значит, и ответственность за все, что происходит вокруг. Автор подводит нас к этим выводам ненавязчиво, без нажима, который нет-нет да и ощущался в «Никелевой горе», и без хаотичности «Королевского гамбита», а также счастливо избегая прежних апелляций к христианской этике — слишком частом прибежище западных писателей-гуманистов.

Джон Гарднер — честный и зоркий художник больших творческих возможностей. Двуединством старых и новаторских форм он стремится проникать в бесконечно разветвленную диалектику движений человеческой души, действительного хода вещей и развития искусства. Его герои ведут постоянные диалоги с самими собой, с другими, с окружающим миром — многообразным, переменчивым, не очень понятным, — миром, который не плавная река, а сплошные противоречия. Они не всегда находят разрешение в высшем художественном синтезе, а только нейтрализуются или примиряются. Выразительные нраво- и бытоописания и широкие раздумья о человеке и его назначении то и дело оспаривают одно другое, не всегда совмещаются в завершенную конкретную картину. В поле писательского видения Гарднера пока еще не попали и некоторые важные процессы и стороны современного общественно-исторического бытия Америки. Точнее, он сам ставит себе определенные пределы.

Повторю: с каждым романом Гарднер набирает силу, и, надо думать, главная его книга еще впереди. Судя по всему, он сумеет глубже проникнуть в социальную природу избираемых конфликтов, расширить круг изображения, ввести новых героев. Однако и достигнуто им немало, совсем немало, и не только на фоне нынешней массово-поточной культуры США, но и серьезной культуры. Разительные несообразности в окружающей его действительности не вызывают у него ни циничной усмешки, ни вселенского пессимизма, как это бывает у многих его коллег по перу — писателей модернистского мироощущения. Человек гуманных и демократических взглядов, настоящий и очень самобытный национальный художник, он возвращает в отечественную прозу поэзию неприукрашенной жизни скромных, ничем не выдающихся американцев, тех, которые больше всего доверяют собственным рукам, и сердцу, и здравому смыслу. Таких большинство, и они — соль земли. Генри, Кэлли, Джордж, Джонатан, Джеймс, Салли и многие-многие другие — не идеальные образы, не ангелы, и их жизнь отнюдь не рай. Но это их жизнь, и они как могут очеловечивают ее давними и всегда насущными понятиями о том, как жить взаимно по чести и справедливости.

Гарднер возвращает в американскую литературу человека положительного нравственно-психологического содержания и в меру этого возвращает доверие к стране и ее литературе. Лучшие его книги можно оценивать не только мерками сегодняшнего литературного процесса. Они принадлежат к тому серьезному, «моральному» искусству, о котором сам писатель сказал: «Искусство не просто имитирует жизнь — оно побуждает людей к действию».

Г. Злобин

Примечания

1

Менониты — одна из протестантских сект. — Здесь и далее примечания переводчиков.

(обратно)

2

В тленном плоти остается нетленной (лат.).

(обратно)

3

Но тяжелей был исход, чем примета: / Жена молодая … по зеленому лугу (гуляя)… — Овидий. Метаморфозы. X, 8. Пер. С. В. Шервинского.

(обратно)

4

…Зубом змеиным. — Там же.

(обратно)

5

Civilian Conservation Corps — гражданский корпус по охране лесов и по мелиорации (трудовые лагеря для безработной молодежи).

(обратно)

6

(обратно)

7

Высказывания Гарднера взяты из развернутой беседы с ним, опубликованной в журнале «Атлантик» (май, 1977). — Прим. автора.

(обратно)