Супертанки Сталина ИС-7 и др. Сверхтяжелые танки СССР [Максим Викторович Коломиец] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Максим Коломиец СУПЕРТАНКИ СТАЛИНА ИС-7 И ДР Сверхтяжелые танки СССР


Первый образец танка ИС-7 выпуска 1947 года, вид спереди. Хорошо видна форма передней части корпуса, люк механика-водителя и укладка буксирных тросов (АСКМ)

ВВЕДЕНИЕ

В истории танкостроения, и не только отечественного, можно найти огромное количество различных проектов и предложений боевых машин массой 100, 200 и даже 1000 тонн. Большая часть этих предложений носила авантюрный характер — танки, построенные по таким чертежам едва ли смогли бы передвигаться.

Тем не менее, сверхтяжелые танки строились в разных странах, причем не только в опытных образцах, но и выпускались серийно, пусть и небольшими партиями. Наиболее известной в этой области стала Германия — «сумеречный тевтонский гений» породил такие машины как 188-тонный «Маус» (самый тяжелый построенный в «металле» танк), 140-тонный Е-100 (так и не законченный изготовлением), 75-тонную самоходку «Ягдтигр» (выпускавшуюся серийно). Эти боевые машины известны всем любителям истории бронетехники.

Однако работы по сверхтяжелым танкам велись и в нашей стране, причем довольно активно. Причем в конструкции этих машин часто использовались весьма интересные инженерные решения. Но по ряду причин не все предполагавшиеся к постройке опытные образцы таких танков были изготовлены.

Предлагаемая читателю книга рассказывает об истории сверхтяжелых советских танков 1940-х годов. Термин «сверхтяжелые» в данном случае подразумевает танки массой свыше 50 тонн («за бортом» повествования остался КВ-2, так как ему была посвящена отдельная книга). В данной работе повествуется только от тех проектах, которые предполагалось реально воплотить в металле. Многочисленные варианты сверхтяжелых танков, присылаемые в Главное автобронетанковое управление Красной Армии как отдельными лицами, так и организациями, не рассматриваются, так как все эти проекты были нежизнеспособными (для их рассмотрения в ГАБТУ КА было создано специальное подразделение — отдел изобретений), хотя и могли содержать удачные решения отдельных узлов и агрегатов. В качестве иллюстраций книги используются не только фотографии, но и фрагменты заводских чертежей танков, о которых идет речь.

Автор выражает благодарность за помощь в работе и предоставленные материалы Илье Мазурову, Баиру Иринчееву, Игорю Желтову, Александру Лагутину и Виктору Мальгинову.

ОТ Т-150 К КВ-3

Несмотря на то, что к моменту принятия танка КВ на вооружение его броня не пробивалось ни одной противотанковой пушкой, уже весной 1940 года руководство Красной Армии обсуждало возможность создания еще более толстобронных машин. Этот вопрос несколько раз обсуждался и в главном автобронетанковом управлении Красной Армии (ГАБТУ КА), и в руководстве наркомата тяжелого машиностроения (в его состав входил Кировский завод, занимавшийся разработкой и производством танков КВ). Результаты обсуждений доложили «наверх», и 17 июня 1940 года Совет народных комиссаров СССР и Центральный комитет ВКП(б) приняли постановление № 1288-495сс в котором, в частности, говорилось:

«К 1 ноября 1940 года Кировскому заводу изготовить два танка КВ с броней 90 мм: один с пушкой 76 мм Ф-32, другой с пушкой 85 мм. Один корпус будет подан с Ижорского завода в конце октября, изготовление танка намечено закончить к 5 ноября. Второй корпус будет изготовлен в ноябре.

Танк КВ-1 выпуска декабря 1940 года (с 76-мм пушкой Л-11) во дворе Кировского завода. Несмотря на то, что к этому времени КВ был самым мощным танком в мире, в Советском Союзе начались работы над проектированием еще более толстобронных машин (АСКМ).


К 1 декабря 1940 года Кировскому заводу изготовить два танка КВ с броней 100 мм: один с пушкой 76 мм Ф-32, другой с пушкой 85 мм. Один корпус будет подан в конце октября, второй в ноябре».

Как видно из приведенного документа, предполагалось не только усилить броню, но и вооружение тяжелых танков путем установки пушки калибра 85-мм.

Разработкой последней занималось конструкторское бюро завода № 92 в Горьком. Руководил работами КБ В. Г. Грабин. Еще в 1938 году его конструкторское бюро получило от главного артиллерийского управления Красной Армии задание на проектирование новых танковых орудий калибра 76 и 95-мм. При этом предполагалось, что 76-мм орудие будет иметь баллистику зенитной пушки такого же калибра. К началу 1939 года был готов проект 76-мм танковой пушки под индексом Ф-27, но вскоре все работы по нему прекратили. Дело в том, что к этому времени на вооружение Красной Армии приняли более мощную 85-мм зенитку, разработанную на подмосковном заводе № 8.

Однако это не остановило Грабина и его инженеров — в кратчайшие сроки они создают танковую пушку Ф-30. От Ф-27 она отличалась новой, 85-мм трубой ствола и усиленными противооткатными приспособлениями. Весной 1939 года Ф-30 установили в башню танка Т-28 и провели ее краткосрочные испытания. Выяснилось, что артсистема нуждается в доработке — в результате ее «доводили до ума» до начала 1940 года, после чего пушка поступила на полигонные испытания. Именно этой 85-мм пушкой предполагалось вооружить новые толстобронные тяжелые танки, речь о которых шла в постановлении от 17 июля 1940 года. Правда, следует отметить, что к этому времени имелся всего один экземпляр Ф-30, который к тому же не завершил полный цикл испытаний.

Разработка новых тяжелых танков легла серьезным грузом на конструкторское бюро (СКБ-2) Кировского завода. Дело в том, что его коллектив был весьма малочисленным и молодым, к тому же имел небольшой опыт собственного проектирования (в активе у СКБ-2 были лишь СМК, КВ, проект танка поддержки пехоты «объект 211»[1] и танкетка ППГ). К тому же летом 1940 года инженеры конструкторского бюро Кировского завода были очень сильно загружены работами по доведению танка КВ и обеспечению серийного производства новой боевой машины. Причем параллельно с этим велись и испытания серийных КВ, по результатам которых в конструкцию танков приходилось вносить изменения. Ситуация усложнялась тем, что тактико-технических требований на разработку новых тяжелых танков от заказчика — главного автобронетанкового управления — получено не было.

Испытание 85-мм пушки Ф-30, установленной в башне танка Т-28. 1939 год. Приведенное фото представляет собой коллаж из нескольких изображений этой машины, снятой с разных ракурсов (ГАНО).


Тем не менее, 32-летний начальник СКБ-2 Жозеф Яковлевич Котин и его подчиненные справились с новой работой в довольно сжатые сроки. К сентябрю 1940 года группа под руководством инженера Л.H. Переверзева подготовила проект танка с 90-мм броней, получившего обозначение Т-150 или «объект 150», а конструкторы под руководством Л.Е. Сычева — «объект 220» с броней в 100 мм. Чертежи корпуса и башни новых машин передали для изготовления на Ижорский завод, но последний не смог выполнить задание полностью — до конца 1940 года он сумел сдать лишь один корпус с башней из 90 м и один — из 100 мм брони. О причинах невыполнения руководство предприятия сообщало следующее:

«Изготовление опытных образцов для Кировского завода происходило в том же цехе № 2, где изготавливался основной объект КВ (речь идет о серийных танках. — Прим. автора). В силу этого одной из причин неизготовления объектов КВ с броней 90 и 100 мм была перегрузка станочного оборудования, тем более что в производстве одновременно находилось четыре опытных образца КВ.

Кроме того, на невыполнение опытных объектов Кировского завода сказалось несвоевременное получение чертежей».

Первым — 1 ноября 1940 года — на Кировский завод поступил корпус с башней Т-150. Сборку танка завершили в декабре 1940 года.

Танк Т-150 был построен на агрегатах серийного КВ и отличался от него только увеличенной толщиной брони корпуса (вместо 75 мм — 90 мм). Так как утолщение броневых листов производилось наружу, то все внутренние габариты машины сохранялись.

Танк Т-28 с установленной в нем опытной 95-мм пушкой Ф-39. Это орудие, разработанное под руководством В. Грабина, не получило дальнейшего развития из-за перехода на больший калибр — 107-мм (ГАНО).


В результате, по внутренней компоновке Т-150 практически не отличался от серийного КВ-1. Машина вооружалась 76,2-мм пушкой Ф-32, спаренной с пулеметом ДТ. Кроме того, второй ДТ устанавливался в кормовой части башни, а третий — в лобовом листе корпуса. Боекомплект состоял из 111 выстрелов к пушке и 42 дисков к пулеметам ДТ (2646 патронов). Из-за возросшей массы танка до 50,2 в ходовой части установили усиленные кронштейны подвески. Кроме того, танк оснастили двигателем В-5 мощностью 700 л.с. но запас топлива оставался прежним — 615 л, а запас хода по шоссе составлял 220 км.

Основным внешним отличием Т-150 от серийного КВ-1 стала командирская башенка с шестью смотровыми приборами в стенках и перископическим ПТК в крыше. Башенка монтировалась на крыше башни справа по ходу, поэтому командир машины теперь размещался справа. За ним находилось место заряжающего, а наводчик находился слева от пушки.

Корпус танка с броней в 100 мм — «объект 220» — поступил на Кировский завод 7 декабря 1940 года, а сборку машины завершили в первых числах нового, 1941 года. Машина имела удлиненную на один каток (по сравнению с серийным КВ-1) ходовую часть. На это конструкторам пришлой пойти из-за существенного увеличения массы «объекта 220» (боевая масса составляла 62,7 т), что произошло из-за увеличения основной брони до 100 мм и установки мощной 85-мм пушки в башне значительных размеров.

Корпус «объекта 220» (также в документах встречаются обозначения Т-220 и КВ-220) представлял собой удлиненный корпус КВ-1 с увеличенной до 100 мм броней лобовой части и бортов. Как и в случае с Т-150, утолщение производилось наружу.

Как и в серийном КВ-1, у КВ-220 впереди в отделении управления размещались механик-водитель и стрелок-радист. А вот в башне находилось четыре человека — слева от пушки наводчик и командир машины, а справа — два заряжающих.

Основное вооружение КВ-220 состояло из 85-мм танковой пушки Ф-30, установку которой спроектировала группа инженеров СКБ-2 под руководством прикомандированного с завода № 92 конструктора П.Ф. Муравьева. Пушка монтировалась в башне довольно больших размеров, имевшей вертикальные стенки. Для стрельбы использовались перископический прицел ПТ-6 и телескопический ТОД. Для монтажа и демонтажа пушки в кормовом листе башни был прорезан люк довольно больших размеров.

Кроме орудия, КВ-220 имел три пулемета ДТ — один спаренный с пушкой, второй — в лобовом листе корпуса, слева от механика-водителя, и третий — в командирской башенке на крыше башни. Боекомплект состоял из 91 выстрела к 8 5-мм пушке и 64 дисков (4032 патрона) к ДТ.

Тяжелый танк Т-150, общий вид. Январь 1941 года. Внешне машина отличалась от серийного КВ-1 лишь наличием командирской башенки (ЦАМО).


Танк КВ-220 оснащался дизельным двигателем В-2СН мощностью 850 л.с. Емкость топливных баков составила 825–845 л. Машина получила новую коробку перемены передач, спроектированную Н.Ф. Шашмуриным по типу коробки КВ-1, но усиленную и доработанную. Коробка имела меньшие габариты по сравнению с серийной, а так же больший запас прочности и улучшенные динамические характеристики.

Ходовая часть выполнялась по типу серийных КВ, но имела семь опорных и четыре поддерживающих катка (на борт).

14 января 1941 года был подписан совместный приказ наркоматов обороны и тяжелого машиностроения о проведении на Кировском заводе полигонных испытаний опытных танков Т-150 и Т-220. Для этого создавалась комиссия под председательством помощника начальника научно-испытательного полигона военинженера 1-го ранга Глухова, в состав которой вошли представители ГАБТУ КА, полигона и Кировского завода. Одновременно с созданием комиссии была утверждена программа полигонных испытаний танков Т-150 и Т-220, которая в частности, предусматривала выполнение следующих пунктов:

«1. Определение тактико-технической характеристики танка.

2. Выявление недочетов в конструкции образца, подлежащих устранению до передачи в валовое производство.

3. Дача заключения о возможности допуска образцов к войсковым испытаниям.

4. Накопление опытных данных для составления инструкции по эксплуатации и ремонту танков».

Танк Т-150, вид спереди справа. Январь 1941 года. Хорошо видна командирская башенка с перископическим прибором ПТК на ней (ЦАМО).


Испытания начались 15 января 1941 года, и завершились 14 февраля. Шли они с серьезными проблемами — в конструкции обоих танков обнаружилось значительное количество дефектов, прежде всего в силовой установке. Председатель комиссии военинженер 1-го ранга Глухов докладывал начальнику бронетанкового управления ГАБТУ КА военинженеру 1-го ранга Коробкову следующее:

«Настоящим доношу о состоянии работ по танкам Т-150 и Т-220 на Кировском заводе на 28/1-41 г. Танки Т-150 и Т-220 к испытаниям до сих пор не подготовлены и комиссии не предъявлены.

Танк Т-150.

Танк Т-150, после замены вышедшего из строя при заводской обкатке 21/1-41 г. двигателя, до сих пор не доведен до состояния приемки ОТК и военпредом. Бронировка маски артсистемы изготовлена сырой, и обеспечивает угол склонения пушки 3 град, вместо 6,5 град, по чертежам. Командирская башня изготовлена неудовлетворительно (смотровые приборы и ПТК расположены высоко, наблюдение вести неудобно), и поставлена на месте заряжающего, который не командует танком.

По танку Т-220.

21 января 1941 г. на заводской обкатке вышел из строя двигатель — расплавились опытные коренные подшипники. В настоящее время на танк устанавливается новый опытный двигатель. Находящийся на Кировском заводе главный конструктор завода № 74 т. Чупахин заявил, что он не дает гарантии за работу двигателей, установленных в танках Т-150 и Т-220. Необходимо Ваше решение в деле обеспечения Кировского завода отработанными образцами двигателей для танков Т-150 и Т-220.

25 января 1941 г. было произведено взвешивание танков Т-150 и Т-220. Полный боевой вес танка Т-150 составляет 50 тн 160 кг, полный боевой вес танка Т-220 составляет 62 тн 700 кг.

Тактико-технические условия ГАБТУ КА предусматривают для танка Т-150 вес 48 тн, и для танка Т-220 56 тн. Прошу Ваших указаний о целесообразности полигонных испытаний танков Т-150 и Т-220 с весом, превышающим требования ГАБТУ КА».

В результате проблем с двигателями, испытания в полном объеме провести так и не удалось. Так, к моменту их окончания машина Т-150 прошла всего 199 км (двигатель проработал 24 часа). При этом выяснилось следующее:

«…Система охлаждения масла двигателя не обеспечивает движения танка на 3 и 4 передачах по шоссе (при температуре наружного воздуха — 9-12°, температура входящего масла двигателя за 5 мин движения на 4 и 3 передачах резко повышалась). Нормальная работа двигателя (температура входящего масла 70–80°) обеспечивалась только на 2 передаче. Ввиду не отработанности теплового процесса двигателя и системы охлаждения двигателя, ходовые испытания танка Т-150 не проводятся».

Тяжелый танк Т-150, вид слева. Январь 1941 года. При таком ракурсе танк практически неотличим от серийного КВ-1 (ЦАМО).


Поэтому главным образом провели испытания вооружения отстрелом. Тем более что машина была вооружена пушкой Ф-32 — такие артсистемы только начали устанавливать на серийные КВ-1 вместо пушек Л-11. Так, в ходе испытаний на кучность стрельбой (с места, с хода и коротких остановок) по щиту на дистанции 1000 и 1500 метров выстрелами с осколочно-фугасными и бронебойными снарядами. В отчете отмечалось, что результаты стрельбы с места практически не отличаются от табличных данных для 76,2-мм дивизионной пушки образца 1902/30 года. Вместе с тем, при ведении огня с места и коротких остановок — всего было сделано 40 выстрелов — не все прошло гладко:

«…Кучность боя с хода получена неудовлетворительная, а при стрельбе с коротких остановок (принимая во внимание быстроту наводки в течение 4–5 сек) следует признать удовлетворительной.

Следует отметить, что кучность боя с хода помимо того, что она вообще мало эффективна, зависит главным образом от степени натренированности стреляющего (наводчика). При данном испытании достаточно натренированного наводчика для стрельбы с хода не было. Наводчик АНИОПа[2], производивший стрельбу, несмотря на его большой опыт стрельбы из орудий, не имел достаточного опыта в стрельбе с хода танка. Этим, главным образом, объясняется неудовлетворительная кучность при стрельбе с хода».

Тяжелый танк Т-150, вид сзади справа. Январь 1941 года. На командирской башенке видны три смотровых перископических прибора (ЦАМО).


Также проводилось испытание на скорострельность. При этом отмечалось, что результаты зависели только от укладки боеприпасов. Так, при использовании башенных укладок (по 9 выстрелов справа и слева в нише башни) скорострельность составляла от 5–7 (когда заряжающий брал выстрелы с правой стороны) до 3 (когда заряжающий брал выстрелы с левой стороны, за ними он вынужден был тянуться) выстрелов в минуту. А вот при использовании выстрелов, уложенных в кассеты (на три артвыстрела, в таких кассетах хранилась большая часть боекомплекта Т-150-72 выстрела из 111) скорострельность резко падала, так как требовалось сначала из гнезда достать кассету, а уже из нее — выстрел. В результате показатели не превышали 1–2 выстрела в минуту. А если боеприпасы доставали из кассет и просто укладывали на пол, скорострельность составляла до 11 выстрелов в минуту.

На основе полученных результатов комиссия отметила, что для повышения скорострельности необходимо «решить вопрос о более рациональной укладке боеприпасов». Также был сделан ряд выводов об удобстве работы с орудием.

Так, удобнее всего, оказалось, заряжать пушку из укладки в правой части ниши башни. За выстрелами с левой стороны заряжающий вынужден был тянуться, так как переместиться левее орудия он не мог. Больше всего нареканий вызывала укладка в кассетах, размещенная на полу боевого отделения:

«При вынимании кассет из гнезд отмечено много случаев заедания и зацепления за другие кассеты. В процессе стрельбы на скорострельность отмечено 6 случаев, когда патрон совершенно не удалось вытащить из кассеты…

Наличие острых углов у кассет приводит к ранениям рук заряжающего — отмечено три случая ранения.

Работа заряжающего стеснена сидением командира машины. Более доступно вынимаются только 6–8 кассет, которые находятся непосредственно под заряжающим. Работе заряжающего мешают гнезда для пулеметной укладки, смонтированные на моторной перегородке».

В заключение отчета о полигонных испытаниях танка Т-150, комиссия давала оценку удобства рабочих мест членов экипажа машины, размещавшихся в башне. Небезынтересно привести этот фрагмент:

«Командир танка размещается на сиденье справа от орудия. Для наблюдения за полем боя командир танка имеет не вращающуюся командирскую башенку с установленным в ней ПТК и 6 шт. зеркалок. В стенке башни, правее командира имеется стекло «Триплекс» и револьверное отверстие. Наличие командирской башенки позволяет вести наблюдение на 360°. Видимость в зеркалки при наблюдении с хода затруднена малым угловым раствором по вертикали. Конструкция сидения командира машины не позволяет работать сидя — приборы наблюдения расположены высоко. Вести наблюдение стоя командиру машины также не удобно, так как приходится стоять на полусогнутых ногах. Расположение, командира машины справа от орудия, затрудняет управление экипажем. Для этой цели командир машины вынужден оглядываться назад и надолго отрываться от приборов наблюдения. Командир машины обязан заряжать пулемет, спаренный с пушкой, что также отрывает его от выполнения своих обязанностей.

Командир орудия размещается на сидении левее пушки. Сидение командира орудия по высоте регулируется недостаточно. Пользоваться прицелом ТОД при производстве стрельбы трудно — приходится подаваться вперед и влево. Подножка ножного спуска требует доработки. Нога стреляющего сильно согнута в колене. Чтобы держать носок правой ноги на педали необходимо поднимать его сильно вверх или держать ногу в воздухе без опоры на пятку. Согнутость ноги в колене, высокая педаль спуска, сравнительно большое усилие на спуск будут быстро утомлять ногу стреляющего. Приборами для стрельбы являются — ТОД и ПТ-6, приборами для наблюдения — зеркалка (установлена с левой стороны башни) и револьверное отверстие. Поворот башни осуществляется поворотным механизмом от руки и электромотором. Заряжающий, и он же стрелок из тыльного пулемета — размещается на съемном сидении с правой стороны пушки за командиром машины. Приборами наблюдения для заряжающего служат две зеркалки, установленные по сторонам пулемета и диоптрическое отверстие».

Тяжелый танк Т-220 (КВ-220) в цеху Кировского завода. Январь 1941 года. Пулемет в командирской башенке еще не установлен (ЦАМО).


Таким образом, полигонные испытания танка Т-150 фактически свелись к кратким пробегам и испытанию установленной на машине артсистемы Ф-32 стрельбой.

Однако по машине Т-220 испытания были еще короче — фактически они завершились в последних числах января. При этом не удалось провести даже отстрела артсистемы Ф-30 в башне танка.

Продольный разрез танка КВ-220, копия заводского чертежа. Вверху фрагментом дана установка курсового пулемета ДТ в лобовом листе корпуса. На чертеже стоит дата — 6 января 1941 года (АСКМ).


Комиссия военинженера 1-го ранга Глухова в своих выводах записала следующее:

«Согласно указаний ГАБТУ КА, испытание вооружения танка Т-220 ввиду неуравновешенности артсистемы, не производилось и было перенесено в конец ходовых испытаний.

Танк Т-220 за время ходовых испытаний прошел по шоссе — 106 км.

Двигатель проработал — 5 ч.51 мин. Средние скорости движения по шоссе: чистого движения — 21,2 км/ч, техническая — 18,6 км/ч.

На танке Т-220 установлен опытный двигатель дизель с наддувом. Во время испытаний отмечено сильное выбрасывание масла из сапунов двигателя и потеря мощности по причине износа поршневых колец. Вследствие этого был получен резко увеличенный расход масла:

На 1 час работы двигателя — 15,5 л;

На 1 км пути — 0,83 л.

Ввиду непригодности данного двигателя к дальнейшей эксплуатации и отсутствия на заводе запасного двигателя, испытания танка Т-220 не производятся».

Как видно из приведенных данных, с испытанием новых танков возникли проблемы, связанные, прежде всего, с недоработанной конструкцией силовой установки. В этом нет ничего удивительного — танковый дизель В-2, который к началу 1941 года устанавливался на танки Т-34 и КВ, пошел в серийное производство на заводе № 75 в Харькове лишь в 1939 году. Освоение его выпуска шло с большими сложностями как конструкторского, так и технологического характера. А установленные на Т-150 и Т-220 двигатели являлись по своей сути форсированными вариантами того же 12-цилиндрового В-2. Естественно, что они наследовали все «детские болезни» своего предшественника, добавив к ним и свои недостатки. Так, дизель В-5, разработанный осенью 1940 года, представлял собой форсированный до 700 л.с. за счет повышения частоты вращения и степени сжатия серийный вариант В-2К. Если учесть, что к началу 1941 года завод № 75 не гарантировал даже для серийного В-2К 100 часов работы в танке, то чего уж говорить о его форсированном варианте.

Более интересным по конструкции был спроектированный одновременно с В-5 вариант В-2СН, оборудованный системой наддува от приводного нагнетателя (последний заимствовали от авиамотора АМ-38). В результате, мощность удалось поднять до 850 л.с., однако надежность В-2СН на первых порах оставляла желать лучшего. Для доведения и В-5, и В-2СН до работоспособного состояния требовалось время.

Кстати, 21 февраля 1941 года, одновременно с отчетом по испытаниям танков Т-150 и Т-220, был составлен протокол по доводочным испытаниям двигателей В-2СН и В-5. Его подписали главный конструктор завода № 75 Т.П. Чупахин, начальник танкового производства Кировского завода А. И. Ланцберг, военинженер 1-го ранга Глухов и несколько представителей ГАБТУ КА.

Разрез танка КВ-220 в плане, копия заводского чертежа. Хорошо виден аварийный люк в днище (за сиденьем механика-водителя), а также крышки ящиков для укладки артиллерийских выстрелов (АСКМ).


В этом документе говорилось следующее:

«1. Двигатели на испытания взяты преждевременно.

2. Для двигателей требуются доводочные, а не полигонные испытания.

3. Для обеспечения срочного проведения работы по доводке двигателей, опытные танки передать Комиссии по внутризаводским доводочным испытаниям двигателей…

Испытания закончить к 10 апреля 1941 года. К этому же сроку заводам Кировскому и № 75 обеспечить нормальные условия эксплуатации двигателей в танках, и передать танки с доработанными двигателями и системами охлаждения на полигонные испытания».

Все материалы испытаний танков Т-150 и Т-220 были доложены «наверх», руководству ГАБТУ КА и наркомата тяжелого машиностроения. Полученные результаты не удовлетворили военных, о чем начальник бронетанкового управления ГАБТУ КА военинженер 1-го ранга Коробков сообщил директору Кировского завода И.М. Зальцману 3 марта 1941 года. При этом Коробков потребовал устранить выявленные недостатки в конструкции системы охлаждения и самих двигателей, и только после этого отправить Т-150 и Т-220 на полигонные испытания.

Следует сказать, что еще в январе-феврале 1941 года СКБ-2 Кировского завода вело работы по проектированию улучшенного варианта танка Т-150. В новой машине конструкторы попытались устранить те недостатки, которые уже удалось выявить у Т-150.

В заводских документах улучшенный вариант Т-150 проходил как «объект 222». Сохранив основные черты предшественника, 222-й получил улучшенную систему охлаждения и новую башню. По схеме она чем-то напоминала башню первых серийных КВ-2 — с вертикальными бортами и наклонным передним листом. Командирская башенка (ее предполагалось отливать), имевшая шесть смотровых приборов, переместилась к корме: теперь командир машины должен был заниматься своими прямыми обязанностями — руководить действиями экипажа на поле боя.

К концу февраля 1941 года в руководстве наркомата обороны и центрального комитета ВКП (б) был поднят вопрос о принятии на производство танка КВ-3, который, по сути, представлял собой доработанный танк Т-150 с новой башней. Причем в ходе обсуждений «в верхах» остановились на том, чтобы башню изготавливать штампованной. Кроме того, предполагалось вооружить КВ-3 более мощной, чем Ф-32, 76,2-мм танковой пушкой Ф-34. В целом, к концу февраля 1941 года облик КВ-3 был окончательно сформирован. Вопросы вызывала силовая установка — но к этому времени замечания по дизелю В-5 были сформулированы, и завод № 75 в спешном порядке занимался их устранением и доработкой двигателя. А вот с конструкцией башни полной ясности не было. Поэтому 3 марта 1941 года специально созданная комиссия, в состав которой вошли представители ГАБТУ КА и военной приемки военинженеры 2-го ранга И.А. Бурцев и А.Ф. Шпитанов, военинженер 3-го ранга Каулин, а также директор Кировского завода И.М. Зальцман, начальник СКБ-2 завода Ж.Я. Котин, начальник 1-го отдела Кировского завода А.Я. Ланцберг и инженеры НИИ-48 В. Далле и А.П. Горячев, рассмотрела чертежи и деревянный макет башни танка для КВ-3 в натуральную величину.

Танк КВ-220, вид сзади слева. Январь 1941 года. В кормовом листе башни хорошо виден люк для монтажа орудия. Обратите внимание на гужоны в местах стыка кормового и бортового листов башни (ЦАМО).


Фактически представлялась башня «объекта 222» с наклонным передним листом и вертикальными бортовыми и кормовыми. Предусматривалось ее изготовление из брони толщиной 90 (лоб, борта и корма) и 40 (крыша) мм. Для удобства демонстрации деревянный макет установили на серийный корпус танка КВ-1.

Комиссия отметила, что такая конструкция «по сравнению с расположением (бронелистов) под углом, как это имеет место в серийных башнях танка КВ, где броня расположена под углом 15 град., снижает противоснарядную стойкость при стрельбе остроконечным снарядом».

Также среди недостатков отмечались неудачная конструкция места командира машины, слабая защита смотровых приборов командирской башенки и отсутствие в ней люка «для непосредственного наблюдения и выхода».

В своем заключительном акте комиссия разрешала изготовить первый образец башни по представленным чертежам, так как к намеченному сроку сдачи первого образца КВ-3 (1 апреля 1941 года) сконструировать новую башню с наклонными бортами завод просто не успеет. Однако в ее конструкции предполагалось устранить все отмеченные в недостатки. Вместе с тем, комиссия отмечала:

«Одновременно форсировать конструирование и изготовление башни КВ-3 с расположением броневых деталей под углом с тем, чтобы к моменту серийного запуска башни КВ-3 иметь отработанный вариант башни с наклонным расположением броневых деталей.

Первые экземпляры башен по обеим вариантам до запуска их в серийное производство, должны быть всесторонне испытаны снарядным обстрелом».

Однако Зальцман, Ланцберг и Котин записали в акте макетной комиссии «Особое мнение Кировского завода», которое сводилось к следующему:

«Данных по испытанию (обстрелом) 90 мм плит под углами встречи в 15 град, в сравнении с вертикалью Кировский завод не имеет, и по-видимому практически наклон преимуществ иметь не будет. Вертикальное расположение листов позволяет:

а) создать хорошие условия работы команде;

б) создать более прочные соединения плит, и особенно крыши;

в) обеспечивается большая легкость в изготовлении;

г) при тех же объемах башни вес ее при вертикальных листах меньше, чем при наклонных…

Кроме того следует отметить, что при данной конструкции есть возможности усиления мест, показавшихся комиссии слабыми, без существенных переделок, что будет учтено в процессе изготовления башни».

Танк КВ-220, вид слева. Хорошо видно расположение опорных катков ходовой части, командирская башенка с пулеметом ДТ и укладка брезента на надгусеничной полке. (ЦАМО).


15 марта 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП (б) своим постановлением № 548–232 сс обязывали Кировский завод с июня перейти на серийное производство танка КВ-3, который фактически представлял собой Т-150 с новой башней. В постановлении для новой машины устанавливалась следующая характеристика:

«Боевой вес — 51–52 т, длина — 6760 мм, ширина — 3330 мм, высота — 3000 мм, клиренс — 400 мм, броня 90 мм, вооружение — одна 76-мм пушка Ф-34, три пулемета ДТ, один пистолет-пулемет ППШ, боекомплект — 114 снарядов, 2900 патронов (46 дисков), максимальная скорость по шоссе -35 км/ч, боевая скорость по местности — 15–20 км/ч, максимальный подъем 40 градусов, радиус действия — 250 км (10 часов), двигатель В-5 мощностью 700 л. с, башня с командирской башенкой, радиостанция КРСТБ (с возможностью установки 71-ТК-З), гарантийный километраж 2000 км».

Серьезных проблем при переходе на новый тяжелый танк не предвиделось — машина сохраняла значительную унификацию с серийно выпускавшимися КВ-1, новыми были лишь двигатель В-5 и башня с пушкой Ф-34. А для изготовления бронекорпуса КВ-3 предполагалось использовать то же оборудование (с небольшими доработками), которое использовалось для сборки корпусов КВ-1. Ведь за исключением увеличенной толщины брони корпус КВ-3 практически не отличался от КВ-1.

С середины марта 1941 года Кировский завод приступил к подготовке чертежно-конструкторской документации для серийного производства КВ-3, однако вскоре ситуация изменилась коренным образом.

В руководстве Красной Армии были данные об использовании немцами 88-мм зениток против толстобронных английских и французских танков во время кампании 1940 года. Имелись и материалы об испытании самого орудия, в том числе и сведения о его бронепробиваемости. А в рамках заключенного в 1939 году торгово-кредитного соглашения между СССР и Германией, наша страна приобрела среди другого вооружения, и 105-мм зенитные орудия.

Общий вид танка КВ-220. Январь 1941 года. Обратите внимание на броневой кожух над отверстием для доступа охлаждающего воздуха к двигателю (ЦАМО).


После их испытания и изучения, и исходя из возможностей использования этих пушек против танков (по аналогии с 88-мм), был составлен документ, озаглавленный «Справка расчетных данных по стойкости брони». В нем на одной страничке приводились сведения о бронепробиваемости немецких зенитных пушек калибра 88 и 105-мм. В выводах к этому документу говорилось:

«Для зашиты танка от 105-мм бронебойного снаряда со всех дистанций необходимо как минимум толщину брони 130 мм при этом обработанную на высокую твердость порядка 2,8–3,2 или обработанную токами высокой частоты. Даже при этих условиях при нормальной встрече снаряда с броней, танк будет пробиваться при ударной скорости 800 м/сек».

26 марта 1941 года начальник 3-го отдела бронетанкового управления Красной Армии военинженер 1-го ранга Афонин направил эту справку руководству ГБТУ КА. Обсудив полученные данные, руководство главного автобронетанкового управления решило, что принятый к производству постановлением от 15 марта 1941 года танк КВ-3 уже не обеспечит защиту от огня немецких зениток. Поэтому ГАБТУ КА выступило с инициативой — спроектировать для вооружения Красной Армии тяжелые танки с более толстой броней.

К этому времени появились и новые, более мощные танковые пушки. Еще осенью 1940 года конструкторское бюро под руководством В. Грабина, работавшее на заводе № 92 в Горьком, разработало проект 107-мм танковой пушки, получившей индекс Ф-42. При ее проектировании конструкторы взяли за основу опытное 95-мм танковое орудие Ф-39, летом 1940 года успешно прошедшее испытания в башне танка Т-28.

16 декабря 1940 года заместитель начальника главного артиллерийского управления РККА генерал-майор Савченко сообщил начальнику ГАБТУ КА Я.Н. Федоренко об окончании работ по пушке Ф-42, и попросил направить на завод № 92 танк КВ, в котором можно было бы провести испытание этой артсистемы. Генерал-лейтенант Федоренко, видимо оценив перспективы новой пушки, распорядился выделить танк, и 8 января 1941 года на завод № 92 была отгружена одна машина КВ-2. Однако изготовление и доводка опытного образца 107-мм орудия Ф-42 затянулись до марта, и оно так и не было установлено в танк КВ-2.

Тем не менее, и ГАУ, и ГАБТУ КА проявили большой интерес к новой 107-мм танковой пушке.

Продольный разрез первого варианта КВ-3, представлявшего собой доработанный вариант танка Т-150. В заводских документах эта машина имела обозначение «объект 222». Имеющиеся в распоряжении автора заводские чертежи этого танка подписаны главным конструктором Ж. Котиным 16 марта 1941 года (АСКМ).


Возможно, это было связано с тем, что весной 1941 года поступила разведывательная информация о том, что в Германии ведутся работы по созданию танков с более мощным бронированием, чем у ранее состоявших на вооружении вермахта. Источником этой информации могли быть данные о проектировании опытных шасси УК 3001 (Н) с 50 мм броней или сведения о танках В-2 (f), представлявших собой переделанные немцами в огнеметные трофейные французские В-Ibis с 60 мм броней. Может быть, все были значительно проще — при разработке тяжелых танков с броней 90-100 мм сразу изыскивались меры борьбы с аналогичными боевыми машинами противников, если такие вдруг появятся.

Но как бы там, ни было, к концу марта 1941 года высшее руководство СССР и Красной Армии решает пересмотреть требования к новым тяжелым танкам. В результате 7 апреля 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) подписывают постановление № 827–345 сс, в котором определялись новые параметры танка КВ-3 и ставилась задача на проектирование сверхтяжелых танков КВ-4 и КВ-5 (о последних будет рассказано ниже). Двумя днями позже, 9 апреля, появился приказ по наркомату тяжелого машиностроения № 231с, в котором постановление дублировалось в более расширенном виде. Теперь Кировскому заводу предстояло изготавливать совсем другой тяжелый танк:

«О танке КВ-3.

1. Во изменение Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) № 548–232 ее от 15 марта 1941 года приказываю:

а) установить броню КВ-3: лоб 115–120 мм, башни 115 мм;

б) вооружить КВ-3 107 мм пушкой ЗиС-6 с начальной скоростью снаряда 800 м/с.

2. Башни КВ-3 изготавливать штампованными с углами наклона не менее 30 градусов под установку 107 мм пушки ЗиС-6, для чего директору Кировского завода т. Зальцману:

а) к 15 апреля 1941 года совместно с Ижорским заводом изготовить и подать Ижорскому заводу чертежи на измененную башню и корпус КВ-3;

б) к 25 апреля 1941 года совместно с Ижорским заводом предъявить на утверждение НКО СССР макет башни КВ-3.

3. Кировскому заводу установить план по изготовлению в 1941 году 500 штук танков КВ-3 со 107 мм пушками ЗиС-6.

4. Директору Кировского завода т. Зальцману принять к сведению и руководству что:

а) Ижорский завод обязан к 20 мая 1941 года подать на Кировский завод первую штампованную башню и корпус танка КВ-3 с полной механической обработкой и бронировкой артсистемы. В дальнейшем Ижорский завод обязан обеспечить изготовление и обработку этих башен и корпусов по графику выпуска танков КВ-3, утвержденному Правительством».

Следует пояснить, что максимальная толщина брони в 120 мм определялась тем, что согласно упомянутой выше «Справке расчетных данных по стойкости брони», этого должно было хватить для защиты от огня 88-мм немецкой зенитки. А как уже говорилось, сведения об этом орудии в Советском Союзе имелись.

Деревянный макет (в натуральную величину) танка КВ-3 («объект 223»), представленный на рассмотрение макетной комиссии весной 1941 года (ЦАМО).


График выпуска КВ-3 выглядел следующим образом: август — 55, сентябрь — 105, октябрь — 110, ноябрь — 110, декабрь — 120. Таким образом, до конца 1941 года планировалось изготовить 500 танков КВ-3.

Что касается пушки ЗиС-6, то ее разработкой конструкторское бюро завода № 92 начало заниматься еще в марте 1941 года. За основу взяли уже имевшееся орудие Ф-42, доработанное соответствующим образом. Постановлением от 7 апреля 1941 года предписывалось:

«1. Директору завода № 92 т. Елян и главному конструктору т. Грабину поручено разработать 107-мм танковую пушку с начальной скоростью снаряда 800 м/с под унитарный патрон с бронебойным снарядом весом 18,8 кг и по разработанному проекту изготовить, испытать и сдать к 1 июня 1941 года опытный образец этой пушки для испытания в танке КВ-2.

2. Народный комиссариат боеприпасов обязан:

а) к 1 июня 1941 года отработать выстрел с бронебойным и осколочно-фугасным снарядами;

б) к 15 мая 1941 года изготовить 2000 выстрелов с лафетопробным снарядом, к 10 июня 1941 года — 2000 выстрелов с осколочно-фугасным снарядом и к 15 июня 1941 года — 500 выстрелов с бронебойным снарядом».

Сроки устанавливались довольно жесткие — первый образец ЗиС-6 (вместе с установочными деталями) завод № 92 должен был подать на Кировский завод в Ленинграде к 25 мая 1941 года, после чего орудие монтировалось в башне танка КВ-3. 30 мая чертежи установки 107-мм пушки в КВ-3 требовалось подать в народный комиссар обороны для их окончательного визирования.

В июне 1941 года артсистему ЗиС-6 планировалось запустить в серийное производство на заводе № 92, при этом утверждался следующий график их отгрузки для установки в КВ-3: июль — 45, август — 80, сентябрь — 110, октябрь — 110, ноябрь — 110, и до 15 декабря — 65. Таким образом, до середины декабря 1941 года планировалось изготовить 520 танковых пушек ЗиС-6.

Продольный разрез танка КВ-3 («объект 223»). Весна 1941 года. Хорошо видно, что по конструкции корпуса машина в значительной степени повторяла КВ-220, но имела другую башню со 107-мм пушкой ЗиС-6 (ЦАМО).


С появлением постановления правительства и приказа наркомтяжмаша, конструкторское бюро Кировского завода приступило к разработке нового варианта КВ-3, получившего обозначение «объект 223». Увеличение толщины брони и усиление вооружения потребовало и пересмотра конструкции корпуса танка. В результате пришлось перейти на семикатковую ходовую часть. В СКБ-2 приняли решение — пока велось проектирование нового корпуса и башни, провести испытания ряда агрегатов КВ-3 на уже имеющемся семикатковом танке Т-220. Это позволяло в случае обнаружения недостатков в конструкции узлов внести в них изменения еще до изготовления КВ-3. 18 апреля 1941 года старший военпред на Кировском заводе военинженер 2-го ранга Бубякин докладывал в ГАБТУ КА о ходе работ по новому тяжелому танку следующее:

«1. В основу танка КВ-3 взят корпус объекта 221, имея ввиду усиление бортовой брони в дальнейшем (при получении мотора в 850 л.с.).

2. Вооружение, лобовая и башенная броня устанавливаются согласно указания Правительства.

3. Ввиду того, что корпуса объектов 220 и 221 имеют одинаковые линейные размеры, (возможно) установить в танк КВ-3 все механизмы трансмиссии объекта 220 с мотором В-5 (700 л.с.), имея ввиду перейти в дальнейшем к постановке мотора 850 л.с.

4. Провести испытание мотора В-5, механизмов трансмиссии и ходовой части КВ-3 на объекте 220.

Для этой цели объект 220 догружен до веса машины КВ-3 (70 тонн), причем в статическом положении при этой нагрузке клиренс танка уменьшился на 22–30 см за счет закрутки торсионов и большей деформации резины нижних катков.

Первый пробный выезд состоялся 12.04.41 г., в процессе которого установлено выбрасывание масла из картера мотора В-5 через сапун. Для устранения этого картер двигателя соединен трубопроводом с маслобаком.

Второй выезд состоялся 14.04.41 г. Всего пройдено на 15.04.41 г. 120 км. Первые итоги следующие.

По дорогам (шоссе) двигатель 700 л.с. тянет вполне удовлетворительно. По местности движение возможно лишь на 2-й передаче. Учитывая, что в данноевремя (весной) пересеченная местность особенно труднопроходима, то в летнее время тяговые качества двигателя будут, безусловно, лучше.

Наиболее неясным пока остается вопрос с пушкой. Габариты пушки, даваемые с завода № 92, не устраивают Кировский завод, так как штампованная башня нужной высоты в производстве броневых заводов не получается».

Здесь следует дать некоторые пояснения. Упомянутый в документе «объект 221» — это вариант семикатковой машины с броней в 100 мм, но с 76-мм пушкой Ф-32, которую планировалось изготовить еще в 1940 году вместе с Т-220. Однако сделать этого не удалось, но корпус «объекта 221» Ижорский завод изготовил и сдал в начале 1941 года. Именно этот корпус руководство Кировского завода и СКБ-2 решило использовать как опытную базу для испытания узлов и агрегатов нового КВ-3.

Еще одним любопытным моментом в документе является упоминание о штампованных башнях. Вообще, в Советском Союзе штамповка танковых башен в начале 1941 года рассматривалась довольно серьезно — например, кроме КВ предполагалось таким же образом изготавливать башни для Т-34М. Таким образом, предполагалось удешевить производство и увеличить выпуск. Выше уже говорилось о том, что штампованные башни планировались еще для первого (шестикаткового) варианта КВ-3. Естественно, что такой вариант изготовления «перекочевал» и на семикатковую машину. Разработкой технологии штамповки, изготовлением самих штампов и башен должен был заниматься Ижорский завод. Кроме того, в июне 1941 года рассматривался вариант подключения к выпуску таких башен Московского металлургического завода «Серп и молот».

Коробка перемены передач танка КВ-3 («объект 223»), копия заводского чертежа. Ее разработчиком был конструктор Н. Ф. Шашмурин — он поставил свою подпись на чертеже 25 апреля 1941 года. На следующий день чертеж КПП завизировал главный конструктор Ж. Котин (АСКМ)


13 мая 1941 года старший военпред ГАБТУ КА на Ижорском заводе военинженер 2-го ранга Дмитрусенко докладывал о ходе изготовления башен для КВ-3 следующее:

«К 20 мая 1941 года Ижорский завод должен изготовить и подать Кировскому заводу первую цельноштампованную башню КВ-3.

Для штамповки этой башни необходимо изготовление 2-х матриц и 2-х пуансонов. На данный день Ижорским заводом отлито два пуансона и одна матрица. Вторая матрица будет отлита в ближайшие дни.

Кроме того, отлитые пуансоны и матрицы необходимо подвергнуть термообоработке и механической обработке, на что потребуется большое количество времени.

Создается угроза, что к 20 мая с/г не будет готова не только башня, но даже матрицы и пуансоны. Если Ижорский завод не примет самые оперативные меры в ближайшие дни, то первая башня будет изготовлена не ранее 15–20 июня с/г, т. е. с отставанием ровно на месяц».

Десятью днями позже ситуация изменилась в лучшую сторону, но не сильно. 31 мая Дмитрусенко сообщал:

«По вопросу подачи Кировскому заводу штампованной башни КВ-3 к 30 мая с/г. Состояние на сегодняшний день следующее.

Штампы отлиты и находятся на термообработке в цеху № 15, после этого поступят на механическую обработку в цех № 2, что говорит за то, что штампованная башня КВ-3 на Кировский завод может поступить в лучшем случае с опозданием на месяц».

7 мая 1941 года технический проект танка КВ-3 и его деревянный макет в натуральную величину рассмотрела государственная комиссия, в состав которой входили представители ГАБТУ КА, наркомтяжмаша и Кировского завода. Несмотря на ряд замечаний, в целом проект получил одобрение.

Параллельно с разработкой «объекта 223» Кировский завод вел испытания догруженного до массы КВ-3 танка Т-220. Кроме того, велась сборка «объекта 221» (в документах также именовался как Т-220-2 или T-220-II), на котором устанавливали узлы и агрегаты, изготовленные непосредственно для КВ-3. Например, к 25 мая 1941 года догруженный до 65 т «двести двадцатый» с установленным на него двигателем В-5 в 700 л.с. прошел 410 км. Эти испытания показали:

«1. Оси опорных катков гнуться (приняты меры к усилению).

2. Ленивцы имеют трещины по ступице.

3. Амортизаторы нижних катков срезаются.

4. Мотор В-5 № 7, хотя и тянет машину, но запаса мощности явно недостаточно.

5. Остальные агрегаты: коробка перемены передач, бортовые фрикционы и главный фрикцион после разборки показали хорошие результаты».

Кроме того, по результатам испытаний догруженной машины отмечалось, что при «использовании двигателя мощностью 850 л.с. скорость КВ-3 можно повысить до 35 км/ч».

По состоянию на 20 июня 1941 года пробег «объекта 220» составил уже 1979 км. При этом после 584 км Кировский завод произвел переборку машины, смонтировав на ней двигатель В-2СН мощностью 850 л.с. Кроме того, на Т-220 установили шесть опытных катков с увеличенным диаметром резины и шайбы (на трех из них резину сжали на 16 т, а на остальных — до 18 т), опытные масляные фильтры типа «Вортокс», а на дизель В-2СН — выхлопные коллекторы с компенсаторами.

31 мая танк вновь поступил на испытания, и к 20 июня новый «движок» проработал 27 часов 21 минуту. К этому же времени были обнаружены следующие дефекты:

— сгорело 3 комплекта выхлопных коллекторов;

— сгорели 4 ленты феродо бортовых фрикционов из-за неправильной регулировки;

— выкрошился обод у одного катка, и погнулись обода у девяти опорных катков, а также провертывалась резина у пяти катков;

— вышел из строя правый бортовой редуктор из-за разрушения подшипников и сильного износа ведущей шестерни.

С 7 июня 1941 года Кировский завод приступил к монтажу второго образца Т-220 (со 100 мм броней). К 20 июня на нем установили бортовые редукторы и ограничители угла закрутки торсионов, а также изготовили (но не смонтировали) коробку перемены передач, главный и бортовые фрикционы, элементы подвески. 20 июня 1941 года военпред Кировского завода военинженер 2-го ранга А. Шпитанов сообщил в ГАБТУ КА, что «машина готова будет не раньше 10–15 июля».

Корпус танка КВ-3 («объект 223»), продольный разрез. На чертеже стоят подписи конструктора Яковлева, руководителя группы К. Кузьмина (15 апреля 1941 года), старшего инженера машины Н. Халкиопова, заместителя главного конструктора Н. Духова и главного конструктора Ж. Котина (16 апреля 1941 года) (АСКМ).


Что касается танка Т-150, то он тоже использовался для опытных работ, прежде всего как база для испытания новых двигателей. При этом машину догрузили до массы в 56 т. По состоянию на 19 июня 1941 года, пробег Т-150 составил 2237 км, на нем сменили пять двигателей (два — В-2К по 600 л.с., два В-2Сф по 700 л.с. и один 700-сильный В-5). Кроме того, за это же время на танке обнаружился ряд дефектов — течь масла и повышенный износ шестерен в коробке перемены передач, вышел из строя бортовой фрикцион (скручена ступица барабана), разрушались резиновые амортизаторы нижних катков, а также отмечалось сильное загрязнение и разрыв бумажных топливофильтров.

Ленивец танка КВ-3 («объект 223»), копия заводского чертежа. Он подписан главным конструктором Ж. Котиным 20 апреля 1941 года (АСКМ).

Корпус танка КВ-3 («объект 223»), поперечный разрез, вид на трансмиссионную перегородку. На чертеже стоят подписи старшего инженера машины Н. Халкиопова и главного конструктора Ж. Котина, обе 16 апреля 1941 года (АСКМ).


Что касается непосредственно КВ-3, то к 20 июля 1941 года ситуация с его изготовлением, по докладу военпреда Кировского завода, была следующей:

«На 20/6 ГИЗом не поданы на завод корпус и башня. Имеется пушка с завода № 92. План подготовки производства заказа не выполняется в сроки по всем пунктам. По этому вопросу трубим тревогу. Нам неизвестны больные места машины, и при серийном производстве может выявиться ряд существенных дефектов, которые потом труднее будет устранять».

Нижняя подвеска танка КВ-3 («объект 223»), копия заводского чертежа. Конструкция опорных катков была аналогична серийному КВ, но внутренние резиновые имели более толстый массив. Чертеж подписан главным конструктором Ж. Котиным 22 апреля 1941 года (АСКМ).

Маска орудия танка КВ-3 («объект 223»), копия заводского чертежа. Подпись главного конструктора Ж. Котина датирована 29 апреля 1941 года (АСКМ).

Вид в плане корпуса танка КВ-3 («объект 223»), копия заводского чертежа. Обратите внимание, что в связи увеличением диаметра погона практически до среза бортов пришлось усилить борта дополнительными броневыми накладками. Чертеж подписан главным конструктором Ж. Котиным 16 апреля 1941 года (АСКМ).


Следует сказать, что к этому времени проект нового варианта КВ-3 был полностью готов. Корпус машины должен был собираться из бронелистов толщиной 120, 100, 90, 40 и 30 мм. Конструктивно он походил на корпус «объекта 220». Башня имела толщину 130 мм (лоб, борт, корма) и 50 мм (крыша). Как уже говорилось выше, ее планировалось изготавливать штампованной. На ее крыше, над местом командира машины, устанавливалась командирская башенка с круговым обзором. В связи с установкой артсистемы с увеличенными (по сравнению с 85-мм) габаритами, башенный погон расширили до предела (диаметр в свету 1770 мм) — он практически упирался в борта корпуса. Для усиления защиты погона пришлось приваривать специальные броневые накладки. Вооружение КВ-3 состояло из 107-мм танковой пушки ЗиС-6 и двух пулеметов ДТ — спаренного с орудием и курсового, в лобовом листе корпуса. На части машин предполагалось курсовой пулемет заменить на пороховой огнемет. Углы обстрела спаренной установки в башне по вертикали составляли от -5 до +20 градусов. Возимый боекомплект машины — 55 107-мм выстрелов и 44 диска (2772 патрона) к ДТ. Огнемет (в случае его установки) имел огнесмеси на 15 выстрелов.

Первоначально КВ-3 планировалось оснастить двигателем В-5 мощностью 700 л.с. Однако в перспективе рассматривался вариант использования форсированного до 850 л.с. дизеля В-2СН. Запас хода составлял 300 км. Коробка перемены передач, спроектированная Н.Ф. Шашмуриным специально для КВ-3, обеспечивала пять передач вперед и одну назад. Конструкция ходовой части в целом была аналогична серийным КВ, но включала семь опорных и четыре поддерживающих катка (на борт). Правда, из-за возросшей массы КВ-3, часть деталей и узлов пришлось усилить. Вообще, при проектировании КВ-3 конструкторы старались по возможности использовать агрегаты с серийных КВ, чтобы облегчить серийное производство новой боевой машины.

К началу Великой Отечественной войны — на 21 июня 1941 года — состояние работ по изготовлению бронедеталей для КВ-3 на Ижорском заводе было следующим:

«а) Корпус КВ-3 находится на последней операции — монтаже, будет сдан числа 23–25 июня с/г.

б) Штампованные башни КВ-3 опытные, сейчас уже отштампованы (20.06.41 г.), и находятся на термообработке. Сдать их смогут только впервой декаде июня месяца с/г».

Но после начала войны ситуация с изготовлением КВ-3 кардинально изменилась. Так, 25 июня 1941 года появилось постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б), которым водился в действие мобилизационный план по увеличению выпуска танков во втором полугодии 1941 года. Что касается КВ-3, то в документе о нем говорилось следующее: «С 1 июля подготовку производства КВ-3 на Кировском заводе снять, и перенести ее в Челябинск, на ЧТЗ, куда послать бригаду конструкторов, технологов, документацию, материалы и образец танка».

На следующий день постановление было продублировано приказом но наркомату тяжелого машиностроения, а 30 июня директор Кировского завода И. Зальцман подписал приказ № 47, согласно которому начальнику 1-го отдела предписывалось «организовать передачу ЧТЗ всю разработанную техническую документацию по объекту КВ-3 и отгрузку опытного образца, заготовок и инструментария».

Этим документом устанавливались сроки отправки чертежей, технических условий, расчетов и технологической документации — 3 июля, заготовок и готовых деталей для КВ-3, а также штампов, моделей и спец-инструмента для изготовления агрегатов этой машины — 9 июля. Для обеспечения работ по выпуску КВ-3 в Челябинске туда откомандировывалась группа конструкторов СКБ-2: Духов (заместитель главного конструктора), Павлов (старший инженер по КВ-3), Бурханов, Меренков, Петух, Скворцов, Соболев, Шнейдман и Шашмурин, а также несколько технологов и мастеров.

Тем же приказом Зальцмана предписывалось собрать «корпус опытной машины КВ-3 собрать с двигателем В-2СН (снять с машины 220) на серийных катках, и отгрузить на ЧТЗ 7 июля. Артсистему и оптику отгрузить на ЧТЗ не ожидая башни».

Испытания 107-мм пушки ЗиС-6 в танке КВ-2. Лето 1941 года. Обратите внимание какой большой вылет за габариты машины имеет ствол артсистемы (ЦАМО).


К середине июля 1941 года материалы по КВ-3, заготовки, а также корпус с катками (но без двигателя) перевезли в Челябинск. Чуть позже сюда же доставили и штампованные башни с Ижорского завода. Однако к этому времени стало окончательно ясно, что для продолжения работ по КВ-3 нет ни времени, ни возможностей — при тяжелейшей ситуации на фронте об освоении новой машины, существовавшей в отдельных узлах, агрегатах и чертежах, не могло идти речи. Поэтому к началу августа работы по КВ-3 на Челябинском тракторном заводе приостановили. Все силы были брошены на увеличения выпуска танков КВ-1.

Что касается 107-мм пушки ЗиС-6, то весной 1941 года завод № 92 изготовил два образца артсистемы. Один 25 мая 1941 года направили на Кировский завод, а второй смонтировали в танк КВ-2 (полученный еще в январе), и в мае 1941 года провели заводские испытания в районе Горького в объеме 585 выстрелов.

Впоследствии предполагалось провести полигонные испытания ЗиС-6 в танке КВ-3, но изготовление последнего задерживалось. Поэтому заместитель наркома обороны Маршал Советского Союза Кулик распорядился провести полигонные испытания ЗиС-6, смонтированной в КВ-2 «с последующим доиспытанием в КВ-3». После замены трубы ствола и устранения мелких дефектов, орудие поступило на артиллерийский научно-испытательный орудийный полигон, где с 25 июня по 5 июля 1941 года специальная комиссия провела его испытание в объеме 618 выстрелов (390 лафетопробным, 104 бронебойным и 124 осколочно-фугасным снарядами).

При стрельбе бронебойными снарядами была получена бронепробиваемость 120 мм на дистанции 1600 м (лист брони был установлен под углом 30 градусов к вертикали). Также отмечалось, что действие снаряда «по 100 и 75 мм броне под углом 30 градусов от нормали в полном снаряжении с дистанции 1000 метров также удовлетворительно (два полных разрыва за броней на расстоянии 2 и 2,2 м)».

Вместе с тем, отмечалось, что живучесть трубы ствола недостаточна (ее определили в 350–400 выстрелов), после этого происходило резкое изменение канала ствола — износ, разгар, «размыв» металла — что приводило к падению баллистических свойств орудия. В своем заключении комиссия, проводившая полигонные испытания ЗиС-6, записала следующее:

«107-мм танковая пушка показала на испытании недостаточную прочность некоторых деталей затвора, полуавтоматики, досылателя и недостаточную живучесть трубы. Систему необходимо доработать и подвергнуть дополнительному испытанию. После устранения отмеченных недостатков, перечисленных в отчете, и проверке их, система может быть рекомендована для производства».

Испытания стрельбой 107-мм пушки ЗиС-6, установленной в танк КВ-2, на полигоне завода № 92. Лето 1941 года (кадр кинохроники).


В течение следующих двух месяцев завод № 92 устранил все отмеченные комиссией недостатки в опытном образце артсимстемы. 16 сентября 1941 года начальник управления вооружения наземной артиллерии ГАУ РККА полковник Сорокин сообщил в ГАБТУ КА: «…Доработка 107-мм танковой пушки ЗиС-6 заводом № 92 закончена, и завод готов предъявить ее для повторных полигонных испытаний.

Кроме того, в соответствии с Постановлением Правительства, завод № 92 запустил в производство серию указанных пушек. Прошу сообщить срок подачи опытного образца танка КВ-3 для установки в нем пушки ЗиС-6 и проведения повторных полигонных испытаний последней, а также перспективы производства танков КВ-3».

Но в сентябре 1941 года Челябинскому заводу было уже не до КВ-3.

Кстати с историей ЗиС-6 связан любопытный момент. В своей книги «Оружие Победы» В.И. Грабин довольно много и подробно пишет о проектировании этой артсистемы. Из его воспоминаний мы можем узнать следующее:

«В начале июня состоялся партийно-хозяйственный актив ОГК, обсудивший ход работ по освоению ЗИС-6 в валовом производстве. В подавляющем большинстве заводские подразделения справились со своими заданиями по ЗИС-6 в срок <…>.

Задание ЦК и СНК было выполнено. Через 77 дней после начала проектирования завод стал выпускать пушки валового производства — надежные, простые в изготовлении, дешевые.

Не годы, а десятки дней на создание орудия и освоение его — что ж, это были сроки, приемлемые и для военного времени. Производство ЗИС-6 расширялось, а между тем танка, для которого ее предназначали, все не было. Кировский завод и к началу войны не поставил нового танка. Не берусь судить о причинах, по которым танкостроители не выполнили постановления ЦК и CНК.

Отсутствие танка заставило нас вначале приостановить выпуск ЗИС-6, а затем и вовсе снять пушку с производства.

Даже сегодня писать об этом горько и больно: в те дни, когда на фронт забирали орудия из музеев, все, что могло стрелять, около 800 современных мощных танковых пушек были отправлены на переплавку в мартен. Такова была цена «ведомственных неувязок».

Однако в вопросе о пушке ЗиС-6 воспоминания ее главного конструктора не соответствуют действительности. Не будем выяснять, по каким причинам В. Грабин привел неверные сведения — может что-то забыл, или с чем-то перепутал. Но организация валового выпуска 107-мм пушек ЗиС-6 не подтверждается, ни сведениями наркомата вооружения, ни отчетами ГАБТУ, ни документами ГАУ. Более того, в отчете о работах завода № 92 за 1941 год (кстати, подписанным в том числе и В. Грабиным) по поводу 107-мм танковой пушки сказано следующее:

«В июле-августе 1941 года было изготовлено пять серийных орудий ЗиС-6, после чего их производство было прекращено из-за неготовности тяжелого танка».

Главный конструктор завода № 92 генерал-лейтенант В. Г. Грабин (слева) на испытаниях 107-мм пушки ЗиС-6, установленной в танке КВ-2. Лето 1941 года (кадр кинохроники).


Кстати, осенью 1941 года конструкторское бюро завода № 92 разработало усовершенствованный вариант 107-мм танковой пушки, получившей индекс ЗиС-6А. Но из-за отсутствия базы для ее установки дальнейшие работы прекратили.

Что касается танка КВ-3, то в январе 1942 года была предпринята попытка реанимировать этот проект. Заместитель начальника бронетанкового управления ГАБТУ КА военинженер 1-го ранга Алымов в справке, направленной на имя Ж. Котина (в то время он занимал пост заместителя наркома танковой промышленности) писал:

«При составлении плана опытных работ на 1942 год прошу Вас включить следующие ориентировочные работы БТУ ГАБТУ КА: Танк КВ-3 — переходящий с 1941 года — окончание, изготовление опытного образца на Кировском заводе к 1 мая 1942 года».

Однако инициатива военных не нашла поддержки у представителей промышленности, и танк КВ-3 «умер» окончательно, так и не успев родиться.

А вот судьба его предшественников Т-150 и Т-220 сложилась по — другому. После появления приказа о переводе работ по «объекту 223» в Челябинск, основные силы СКБ-2 были брошены на организацию увеличения выпуска серийных КВ. Для этого в конструкцию танка вносилось значительное количество изменений, которые должны были не только повысить его боевые качества, но и упростить и удешевить производство. Поэтому все работы по испытаниям Т-150 и Т-220 прекратили. Возможно, что «сто пятидесятый» использовался для подготовки механиков-водителей в учебном батальоне, организованной на Кировском заводе после начала войны. Но точной информации об этом нет.

Но достоверно известно одно — все три машины — Т-150, Т-220-1 и Т-220-2 («объект 221») из Ленинграда не эвакуировались. Однако в сентябре 1941 года ситуация сильно ухудшилась. Из-за артиллерийских обстрелов производство бронекорпусов и башен для КВ с Ижорского завода перевели на завод № 371 имени И.В. Сталина (на Выборгской стороне города). В октябре прекратил выпуск танков и Кировский завод. В извещении об отправке продукции с Кировского завода за этот месяц, после перечная отгруженных приемщику КВ, военпред ГАБТУ КА военинженер 2-го ранга М. Бубякин записал: «На этом списке серийный выпуск КВ на з-де прекращен». Это было 19 октября 1941 года.

Любопытно, что среди отгруженных танков числятся и опытные машины: так, 11 октября 1941 года Т-150 передали в 123-ю танковую бригаду, а два Т-220 — в 124-ю бригаду (5 и 16 октября соответственно). Обе бригады действовали на Ленинградском фронте. В документе указано, что все эти три танка вооружены пушками Ф-32. Таким образом, на первом Т-220 установили серийную башню КВ-1 с 76-мм орудием. Башня с 85-мм пушкой, снятая с танка, также пошла в дело — ее установили в качестве огневой точки в Карельском укрепрайоне. В документах она именовалась как БОТ (бронированная огневая точка) «Победа».

Один из поступивших в 124-ю бригаду Т-220 (вторая машина, «объект 221»), был потерян в бою в ноябре 1941 года. В отчете 55-й армии Ленфронта о списании безвозвратно потерянных танков за ноябрь месяц есть такая запись:

«Танк 220-2 от 124 тбр. Танк сгорел, не эвакуирован.

Командир танка мл. лейтенант Яхнин — сгорел.

Мехводитель Кыпуладзе — сгорел.

Командир орудия Ефремов — сгорел.

Радист Матинов — сгорел.

Заряжающий Антипов — сгорел.

Радист Афанасьев — сгорел».

Точной даты, когда именно сгорела эта машина, в документе нет. Следует сказать, 124-я бригада была полностью укомплектована танками КВ: к моменту окончания формирования (23 сентября) в ней числилось 46 машин данного типа. В октябре она понесла большие потери, действуя в направлении на Урицк, и в качестве пополнения получила несколько новых КВ с Кировского завода, в том числе и два Т-220.

В журнале боевых действий 124-й танковой бригады за ноябрь 1941 года зафиксировано всего два боя с безвозвратной потерей КВ:

«11 ноября 1941 г. В 12.00 атака совместно с 147 сп 43 сд в направлении Усть-Тосно, ж/д мост. Батальон танков подошел к р. Тосна в районе моста. Пехота залегла. В результате боя убито до 130 человек, уничтожено 8 ПТОр, 11 пулеметов.

Убито — 26 человек, ранено 16, пропало без вести — 17. Сгорело — 5 КВ, подбито артогнем — 5, застряло в болоте — 7, пропало без вести — 2. Крупные потери танков — из-за танконедоступной местности в районе отм. 19,8, 14,0 юго-западнее Усть-Тосно…

15 ноября 1941 г. в 3.00 взвод КВ (3 шт.) младшего лейтенанта Фомина поступил в распоряжение 86 отб. В 11.00 атаковал вдоль шоссе в направлении железобетонного моста. Уничтожено 3 ПТО, 2 ДЗОТа, до 60 человек.

Подбито — 2 танка, сгорел — 1 (вместе с экипажем). Экипажи подбитых танков 6 суток вели наблюдение, не оставляя танков….

С 12 по 22 ноября 1941 г. эвакуировали с поля боя 17 КВ, из них 4 боеспособных находятся в Рыбацкое».

К сожалению, не удалось найти более подробной информации о том, в каком из боев погиб Т-220. По мнению автора, вероятнее всего это произошло 15 ноября 1941 года.

Кадр кинохроники, на котором показан цех Кировского завода. Краном транспортируют один из танков КВ-220 — хорошо видна семикатковая ходовая часть и башня с пушкой Ф-32. Точной даты съемки нет, вероятно 1942 год, и машина прибыла на завод для ремонта.


В свое время (25 лет назад) автору удалось побеседовать с одним из танкистов 124-й бригады, Д. Осадчим. Осенью 1941 года он был командиром роты КВ, и вот что рассказал о судьбе танка Т-220:

«Осенью 1941 года наша бригада получила на пополнение несколько танков КВ, один из которых назывался «За Родину». Он был изготовлен в единственном экземпляре на Кировском заводе. Он обладал теми же возможностями, что и танк КВ, но имел усиленную броневую защиту, вес более 100 т и более мощный двигатель с турбиной. При движении на высших передачах двигатель свистел, и этот свист был очень похож на свист пикирующих «юнкерсов». Первое время после получения танка при его движении в бригаде даже подавали сигнал «Воздух!». Танк поступил в мою роту, и сначала хотели назначить его командиром меня, но потом его командиром стал мой заместитель, опытный танкист лейтенант Яхонин. Танк считался практически неуязвимым для артиллерии противника и предназначался для штурма укрепленных позиций.

В декабре 1941 года (точной даты я не помню) наша бригада получила задачу прорвать оборону немцев на участке Усть-Тосно — железнодорожный мост, форсировать р. Тосна и во взаимодействии с частями 43-й стрелковой дивизией развить наступление на Мгу. В первом эшелоне атаковал 2-й танковый батальон под командованием майора Пайкина, танковый взвод 1-го батальона и танк «За Родину» моей роты. В данном бою танк получил задачу захватить железнодорожный мост через р. Тосна и удержать плацдарм для подхода основных сил. Бой развернулся на открытой местности. Промерзший верхний слой торфяника с трудом выдерживал танк. Когда он подошел вплотную к мосту, то был встречен огнем немецких тяжелых орудий, и с ним пропала радиосвязь. Я находился в это время на КП батальона. Когда с танком «За Родину» прервалась связь, я попытался пробраться к месту боя вдоль железнодорожной насыпи. Когда мне удалось подползти к танку, я увидел, что с него сбита башня, а весь экипаж погиб».

К сожалению, тогда, четверть века назад, многие архивные документы о Великой Отечественной войне, доступ к которым сейчас открыт, были засекречены. И автор не имел тех данных, которые имеются сейчас в его распоряжении, и не имел возможности задать Д. Осадчему вопросы, которые можно было бы задать сейчас. Но, увы, время не вернуть…

Как видно, ошибаясь в деталях (декабрь вместо ноября, фамилия Яхонин а не Яхнин), Осадчий в целом верно рассказывал о деталях того боя. Правда он говорил об одном танке, а не двух, хотя за давностью лет мог и забыть. И информация про «свистящий» двигатель соответствует действительности — на Т-220-1 («Объект 220») стоял именно В-2СН с наддувом. А вот какой дизель поставили на Т-220-2 («объект 221») неизвестно. Возможно, В-5, но не исключено, что и обычный В-2К. И кстати, название (а точнее лозунг) «За Родину» мог быть на обоих Т-220.

В феврале 1942 года 124-я бригаду по льду Ладожского озера перебросили на «Большую землю». При этом Т-220 в ее составе уже не числился — скорее всего, машину либо передали в другую часть, либо отправили в ремонт. Вероятнее всего первое, так как по состоянию на 18 марта 1942 года она числилась в составе тяжелой танковой роты 84-го отдельного танкового батальона 55-й армии: «1-й взвод: КВ-220 «За Родину», командир ст. лейтенант Смирнов, экипаж: Пугай, Прохоров, Бойков, Вихров».

Артиллерийская бронированная огневая точка (БОТ) «Победа» — башня КВ-220 с 85-мм пушкой, установленная в одном из узлов обороны Карельского укрепрайона. 1942 год. Обратите внимание, что пулемет в командирской башенке отсутствует (ЦАМО).


Но на начало 1943 года танк КВ «За Родину» входит уже в число штатных боевых машин 12-го запасного танкового полка Ленинградского фронта. В принципе, это и понятно — опытная машина, с нестандартным двигателем, требовала особого ухода, а в боевых частях это не всегда было возможно. Поэтому переведение ее в разряд учебных — вполне оправданный шаг. Кстати, в документах 12-го запасного танкового полка этот танк именуется как «За Родину» (без приставки КВ), имеется его номер — 220-2, и номер двигателя — 1193-03. Что касается последнего, то согласно документу, озаглавленному «Сведения о ходе выполнения опытных работ по автобронетанковому вооружению (на Кировском заводе) за период с 20 мая 1941 г. по 20 июня 1941 г.», именно такой двигатель получил «объект 220», о чем сделана соответствующая запись: «Двигатель В-2СН № 2 (1193-03, 850 л.с.), установленный 30 мая, проработал 27 ч. 21 мин».

Едва ли двигатель «перебросили» с «объекта 220» на «объект 221» при сдаче танков в войска. Тем более о двигателе В-2СН на «двести двадцатом» упоминается в приказе об эвакуации КВ-3 в Челябинск в июле 1941 года. А то, что он именуется как 220-2, могло быть простой ошибкой. Кстати, танк «За Родину» находился в составе 12-го запасного танкового полка как минимум до весны 1944 года. В сведениях о наличии матчасти полка на 8 марта 1944 года, есть запись: «Танк «Родина»: по списку — 1, по штату -1». Не исключено, что он дожил до конца войны.

Довольно активно повоевал и Т-150, переданный в 123-ю танковую бригаду. В конце 1942 года, после ремонта, он поступает в 31-й гвардейский танковый полк прорыва. В мае 1943-го танк был подбит, и отправлен на ремонт, на завод № 371 имени Сталина, но затем вновь вернулся в 31-й полк. Однако уже в августе 1943 года был окончательно списан как безвозвратно потерянный.

ПРОЕКТЫ САМОХОДКИ. База танка КВ-3 должна была использоваться и для самоходно-артиллерийских установок, для вооружения которых планировалось использовать артсистемы большого калибра.

Еще в августе 1940 года военные утвердили тактико-технические требования на проектирование самоходки, вооруженной 152-мм пушкой Бр-2 на базе узлов танка КВ. Предполагалось создать 55-тонную машину с основной броней толщиной 75–60 мм и экипажем в восемь человек. Выбор вооружения был не случаен — учитывался опыт советско-финляндской войны, в ходе которой для разрушения железобетонных сооружений финнов на Карельском перешейке очень эффективным оказался огонь 152-мм пушек большой мощности БР-2.

Реконструкция внешнего вида самоходной установки «объект 212А» со 152-мм пушкой Бр-2.


В сентябре того же года СКБ-2 Кировского завода приступило к проектированию такой самоходной установки, получившей обозначение «проект 212». Позже машина получила обозначение «проект 212А» для отличия от проекта бронированного тягача на базе КВ, который имел обозначение «Объект 212». Ведущим по разработке самоходки назначили инженера Ц.Н. Гольбурга.

Первые же расчеты показали, что при заданных характеристиках уложиться в заданную массу невозможно. В результате обсуждений с военными решили уменьшить толщину брони и немного сократить боекомплект — но и в таком варианте боевая масса самоходки составляла 65 тонн. Проект закончили в декабре 1940 года, после чего на Ижорский завод передали чертежи для изготовления бронекорпуса.

Машина «212А» представляла собой самоходную установку с задним расположением боевого отделения, передним — управления и трансмиссии и средним двигателя. Машина была полностью бронированной, корпус собирался из бронелистов толщиной 60 (верхний лобовой лист, борта корпуса и рубки, верхний лист кормы), 50 (нижний передний лист корпуса и нижний лист кормы), 30 (передняя часть днища) и 20 мм (задняя часть днища и крыша). В качестве основного вооружения использовалась 152-мм пушка Бр-2, кроме того машина имела три пулемета ДТ — курсовой, кормовой и зенитный. Из-за значительных размеров артсистемы довольно мощной брони габариты и масса самоходки сильно возросли, что потребовало использования семикатковой ходовой части, как у машины КВ-220. В качестве силовой установки предполагалось использование форсированного двигателя В-2СН с турбонаддувом мощностью 850 л.с., который должен был обеспечить максимальную скорость до 35 км/ч. Экипаж самоходки состоял из семи человек.

В третьей декаде февраля 1941 года корпус самоходки был изготовлен, и 5 марта поступил на Кировский завод. В документах военной приемки он именовался как «корпус СУ 212 группы». К этому же времени был изготовлен ряд узлов и агрегатов машины.

Продольный разрез самоходной артиллерийской установки «объект 212А» (вверху), вид на правый борт моторного отделения и поперечный разрез по моторному отделению (внизу) (АСКМ).


Но из-за большой загрузки работами по танкам КВ, как Кировского завода, так и его конструкторского бюро, дальнейшее изготовление самоходки 212А затянулось. Кроме того, после переориентировки на выпуск нового танка КВ-3 весной 1941 года, в качестве базы для тяжелой самоходки предполагалось использовать именно КВ-3. Это потребовало внесения в «проект 212А» ряда изменений. Правда, справедливости ради, изменения эти были минимальны. Еще до изготовления опытного образца было принято решение об изготовлении до конца 1941 года десяти 152-мм самоходок на базе танка КВ-3. 3 июня 1941 года начальник военного отдела наркомата тяжелого машиностроения Дорошкевич (именно в состав этого наркомата входил Кировский завод) направил наркому Ефремову справку, в которой сообщал: «Изготовление на Кировском заводе 10 штук самоходных установок 152-мм пушек Бр-3 на базе КВ-3 может быть обеспечено в нижеследующие сроки:

Сентябрь — 1 шт.;

Октябрь — 3 шт.;

Ноябрь — 3 шт.;

Декабрь — 3 шт.

Эти сроки выпуска самоходных установок обуславливаются необходимостью окончательной отработки и пуска в производство КВ-3, после чего можно будет приступить к проектированию и пуску в производство самоходной установки.

Для обеспечения своевременной подготовки производства КВ-3 (постановлением Правительства завод обязан начать выпуск КВ-3 с августа месяца) а, следовательно, и самоходных установок крайне необходимо оказать заводу помощь путем привлечения к проектным работам Гипрообщемаш НКОМ и 5 ГСПИ НКЭП».

Однако начавшаяся через три недели война поставила крест на всех этих планах. С июля 1941 года все работы по самоходке 212А были прекращены. Судьба изготовленного бронекорпуса автору неизвестна.

СВЕРХТЯЖЕЛЫЕ — ЕСЛИ БЫ НЕ ВОЙНА

Танк КВ-3 не был самой тяжелой боевой машиной, разрабатываемой на Кировском заводе перед войной.

7 апреля 1941 года тем же постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б), которым изменялись характеристики КВ-3, ставилась задача на проектирование сверхтяжелых танков КВ-4 и КВ-5.

По КВ-4 предполагалось создать машину со следующими характеристиками:

«1. Спроектировать и изготовить по тактико-техническим требованиям, утвержденным НКО СССР, танк КВ-4 (с удлиненной базой), вооруженный 107 мм пушкой ЗиС-6 и основной броней 125–130 мм, предусмотрев возможность увеличения толщин брони в наиболее уязвимых местах до 140–150 мм.

2. К 1 октября 1941 года изготовить один опытный образец, для чего:

а) изготовить и подать на Ижорский завод чертежи на корпус и башню КВ-4;

б) к 15 июня 1941 года предъявить на утверждение в НКО СССР макет и технический проект танка КВ-4;

в) учесть, что Ижорский завод обязан к 15 августа 1941 года изготовить и подать на Кировский завод корпус и башню КВ-4».

Еще более впечатляли требования на КВ-5 — по характеристикам это был какой-то танк-монстр, равного которому в те годы не было ни в одной армии мира. Постановлением предписывалось выдать машину с такими характеристиками:

«1. Спроектировать и изготовить к 10 ноября 1941 года танк КВ-5. Разработку конструкции корпуса танка и штампованной башни произвести совместно с конструкторами Ижорского завода исходя из следующих основных характеристик КВ-5:

а) броня — лобовая 170 мм, борт — 150 мм, башня — 170 мм;

б) вооружение — 107 мм пушка ЗиС-6;

в) двигатель — дизель мощностью 1200 л.с.;

г) ширина не более 4200 мм.

Предусмотреть при конструировании возможность транспортировки по железной дороге при всех условиях движения.

2. К 15 июля 1941 года изготовить и подать на Ижорский завод чертежи на корпус и башню КВ-5.

3. К 1 августа 1941 года предъявить на утверждение в НКО СССР и ГАБТУ КА макет и технический проект КВ-5.

4. Учесть, что Ижорский завод обязан изготовить и подать на Кировский завод к 1 октября 1941 года корпус и башню КВ-5».

Для установки на КВ-4 и КВ-5 главному конструктору 5-го (двигательного) отдела Кировского завода Яковлеву, а также КБ Харьковского завода № 75 наркомата среднего машиностроения поручалось «спроектировать и изготовить к 15 октября 1941 года для танков КВ два опытных дизеля мощностью 1200 л.с. на базе двигателей М-40 или М-50».

Здесь следует дать небольшое пояснение по упомянутым двигателям М-40 и М-50.

Работы по М-40 велись с начала 1930-х годов под обозначением АН-1, его проектированием занималось конструкторское бюро под руководством А.Д. Чаромского. После ареста последнего в 1938 году, дальнейшие работы по доводке АН-1 возглавил заместитель Чаромского инженер В.М. Яковлев, переведенный на Кировский завод в Ленинграде. В 1940 году здесь же начался серийный выпуск АН-1, получившего новое обозначение М-40.

Он представлял собой четырехтактный 12-цилиндровый V-образный дизель воздушного охлаждения для самолетов максимальной мощностью 1000 л.с. и массой в 1150 кг (для сравнения В-2 — 750 кг). Всего до осени 1941 года Кировский завод сумел изготовить 58 М-40, а также несколько форсированных до 1500 л.с. М-40Ф.

Проект танка КВ-4 Н. Духова — именно он был принят за основу при разработке рабочего проекта этой машины. Конструктивно этот вариант напоминал несколько увеличенный «объект 223» — КВ-3. Внизу вид башни со спаренной установкой 107 и 45-мм орудий (АСКМ).


М-50 мощностью 1000 л.с. представлял собой вариант М-40, предназначенный для установки на торпедных катерах. Однако до начала Великой Отечественной войны серийное производство этих двигателей так и не было организовано.

Получив задание на проектирование сверхтяжелых танков КВ-4 и КВ-5, начальник СКБ-2 Ж.Я. Котин подошел к решению этой задачи довольно оригинальным способом. Прекрасно зная, что опыта подобных работ на Кировском заводе не было, он поставил это на конкурсную основу и привлек к проектированию КВ-4 всех инженеров своего конструкторского бюро. Следует добавить, что по настоянию военных, в тактико-технические требования на КВ-4 внести ряд изменений — предусматривалось добавить в качестве дополнительного вооружения еще 45-мм пушку и огнемет.

В десятых числах апреля 1941 года в СКБ-2 начались работы по проектированию КВ-4. Все авторы с большим энтузиазмом принялись за дело. Задание, полученное ими, было довольно трудным: установка сразу двух пушек и никогда не применявшаяся на отечественных танках 125-130-мм броня требовали усиления шасси, а также обуславливали резкое повышение массы танка. Творческая мысль участников проектирования не ограничивалась, и проектанты этим широко пользовались. Исходя из заданных характеристик, они разработали и выдвинули довольно пеструю гамму идей. По массе предполагалось строить 80-, 90- и даже 100-тонные танки. Самый «легкий» из проектов удался инженеру Н. Духову — 82,5 т. Самый тяжелый получился у конструктора Г. Крученых — 107 т.

Компоновочные решения тоже были весьма различны: предлагались двухбашенные варианты со 107-мм орудием в основной башне, и 45-мм — в малой, размещенной на крыше основной, или с малой башней, установленной перед основной, в передней части корпуса. Были и однобашенные варианты со спаренными 107 и 45-мм орудиями, а также проекты с размещением 107 или 45-мм пушек в корпусе казематным способом. Один автор отказался от установки второй пушки, поместив основное 107-мм орудие в обыкновенной танковой башне, придав ей в плане круглую форму.

Вид в плане варианта КВ-4 Н. Духова — на чертеже показаны элементы механического подъема выстрелов к 107-мм пушке (АСКМ).


По бронированию тоже было немало оригинальных предложений. Так, некоторые авторы избрали способ бронирования башни таким образом, чтобы погон углублялся в корпус, что исключало заклинивание снарядов. Предлагались башни танка, имевшие в плане форму ромба с закругленными углами, или необычную фигурную форму с установкой в ней двух пулеметов ДТ и 45-мм пушки на оригинальной турельной установке, позволяющей стрелку вести огонь, не высовываясь из люка.

Пять проектировщиков двигатель и трансмиссию установили в передней части корпуса, что для тяжелых танков было необычным решением, а инженер Н. Цейц предложил разместить двигатель в корме, а трансмиссию — в носовой части. Л. Переверзев предложил ведущую пару катков в корме машины вынести из корпуса и укрепить на кронштейнах, что давало некоторую экономию забронированного объема, вместе с тем делало особо уязвимым этот важнейший узел машины.

Анализ сохранившихся чертежей (в распоряжении автора имеется 20 вариантов проекта танка КВ-4 из выполненных в 1941 году 27) свидетельствует, что многие из проектов содержат ценные, с конструкторской точки зрения, решения.

Работы по КВ-4 были завершены в начале мая 1941 года. 9 мая директор Кировского завода И. Зальцман подписан приказ о премировании ряда инженеров за проведенную ими работу по проектированию КВ-4:

Укладка боеприпасов к 107-мм пушке ЗиС-6 танка КВ-4, разработанного Н. Духовым с элементами механического подъема снарядов (АСКМ).

Проект танка КВ-4, предложенный конструкторами К. Кузьминым, П. Тарапатиным и В. Таротько (АСКМ).


«1. По рассмотрении 27 проектов машины КВ- 4, представленных СКБ-2, давших ряд исходных решений для разработки новых боевых машин, отмечаю проекты направленные на увеличение огневой мощи огня танка, а также проект, учитывающий производственные возможности завода и его экономику — использующий агрегаты серийных машин.

2. Утверждаю для КВ-4 проект, предусматривающий использование в основном агрегаты танка КВ-3».

Проектом, о котором идет речь в приказе, был вариант инженера H.Л. Духова. Он получил первую премию — 5000 рублей, и именно его вариант был впоследствии взят в качестве основного при разработке детальных чертежей КВ-4.

Вторую премию — 3000 рублей — получил вариант трех конструкторов К.И. Кузьмина, В.И. Торотько и Мицкевича, представивших довольно оригинальный проект танка.

Третьим — 2800 рублей — стал проект КВ-4 инженера Н.В. Цейца.

Кроме того, премии получили еще восемь человек: А.С. Ермолаев и Л.E. Сычев (по 2000 рублей), Н.Ф. Шашмурин (1500 рублей), К.И. Буганов и Г.Н. Москвин (по 1000 рублей) и Л.Н. Переверзев, В. Бычков и Каливода (по 500 рублей).

Ниже приводится краткое описание и характеристики двадцати вариантов танка КВ-4, предложенных конструкторами СКБ-2.

Вариант танкаКВ-4, предложенный конструкторами Д. Павловым и Д. Григорьевым с размещением моторного отделения в середине корпуса (АСКМ).


Проект КВ-4 Н.Л. Духова. Вариант, спроектированный Духовым, оказался самым легким из предложенных. За основу конструктор взял корпус танка КВ-3, работы над которым в то время велись в СКБ-2. Однако из-за увеличения массы машины ходовую часть пришлось удлинить — теперь она была восьмикатковая (на борт). Башня по конструкции напоминала увеличенную башню танка Т-220.

В своем проекте Духов предложил два варианта заряжания 107-мм пушки. В первом это производилось вручную, а во втором предусматривались специальные рычажные устройства, обеспечивающие заряжающему механический подъем выстрела на линию заряжания, после чего он вручную досылался в зарядную камору.

Также вместо пулемета ДТ в лобовом листе корпуса предусматривался вариант установки огнемета.

Проект КВ-4 Н.Л. Духова имел следующие характеристики: масса — 82,5 т, длина — 8,15 м, ширина — 3,79 м, высота -3,153 м, клиренс — 0,5 м, удельное давление -0,85 кг/см2, бронирование — лоб корпуса 130 мм, борт, корма, башня 125 мм, крыша, днище 40 мм, вооружение — спаренная установка 107 и 45-мм пушек в башне, два пулемета ДТ (в лобовом листе корпуса и специальной башенке на крыше башни), боекомплект — 55 выстрелов к 107-мм, 130 к 45-мм, 5544 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 40 км/ч, запас хода -150-200 км, экипаж — 6 человек.

Проект КВ-4 К. И. Кузьмина, П. С. Тарапатина и В.И. Таротько. При разработке этого варианта общее руководство осуществлял инженер К.И. Кузьмин, специалист по бронекорпусам. Ему помогали выпускники Индустриального института П.С. Тарапатин и В.И. Таротько. Их вариант КВ-4 представлял двухбашеную машину, в главной башне которой (с ограниченными углами поворота) размещалась 107-мм пушка, а в вынесенной наверх малой, кругового обстрела — 45-мм орудие.

Проект имел следующие характеристики: масса — 88 т, длина — 9,26 м, ширина — 3,79 м, высота — 3,175 м, клиренс — 0,5 м, удельное давление — 0,88 кг/см2, бронирование — лоб корпуса, борт, корма и башня 125 мм, крыша, днище 40 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, 3 пулемета ДТ (один спарен с пушкой и два в лобовом листе корпуса), боекомплект — 90 выстрелов к 107-мм, 150 к 45-мм, 4473 патрона к ДТ, мощность двигателя -1200 л.с., скорость — 36 км/ч, запас хода -250 км, экипаж — 6 человек.

Проект КВ-4 инженера Н.В. Цейца. Один из старейших сотрудников СКБ-2, при разработке своего варианта Цейц отошел от заданных тактико-технических характеристик, оставив на машине лишь 107-мм пушку, два пулемета и огнемет. Для облегчения заряжания, часть выстрелов для 107-мм орудия размещались вдоль стенок башни.

Вариант КВ-4 конструкторов Д. Павлова и Д. Григорьева, вид в плане. Обратите внимание на оригинальное размещение малой башни с 45-мм орудием (АСКМ).


В непосредственной готовности к стрельбе находилось три выстрела, уложенные на специальной полочке. Большая часть 107-м выстрелов укладывалась в специальных кассетах, уложенных под башней вдоль бортов корпуса. Кассеты поднимались вверх при помощи специального пружинного механизма.

Проект имел следующие характеристики: масса — 90 т, длина — 8,85 м, ширина — 4,03 м, высота — 3,62 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление 0,88-кг/см2, бронирование — лоб корпуса 130 мм, борт, корма 125 мм, башня 130–125 мм, днище 50 мм, вооружение -107-мм пушка, два пулемета ДТ и огнемет, боекомплект — 120 к 107-мм, 10000 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 40 км/ч, запас хода — 190 км, экипаж — 7 человек.

Проекты КВ-4 А. С. Ермолаева. Инженер Ермолаев представил два варианта танка. Первый представлял собой 95-тонную машину с двумя башнями — в главной размещалась 107-мм, а в малой (с углом обстрела 270 градусов), установленной перед главной — 45-мм пушка. Главная башня выполнялась из плоских бронелистов, что должно было упростить ее производство. Конструкция корпуса в целом являлась увеличенным по длине вариантом корпуса КВ-3.

Два варианта танка КВ-4, разработанных А. Ермолаевым — вверху двухбашенный вариант классической компоновки, внизу однобашенная машина со спаренной установкой 107 и 45-мм орудий в башне. Второй вариант по сравнению с первым имел массу на 5 т меньше (АСКМ).


Второй вариант представлял собой тот же танк, но без малой башни. Возможно, что 45-мм пушку предполагалось установить в спаренной установке со 107-мм, так как в пояснительном тексте сорокапятка присутствует, хотя на чертеже не указана.

Проекты имели следующие характеристики (в скобках отличающиеся данные второго варианта): масса — 95 (90) т, длина -8,28 (8,22) м, ширина -4 м, высота — 3,25 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 0,92 (0,89) кг/см2, бронирование — лоб корпуса 130 мм, борт, корма 125 мм, башня 130–125 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, два пулемета ДТ (в корме главной башни и спаренный с 45-мм пушкой), боекомплект — 70 выстрелов к 107-мм, 150 к 45-мм, 6000 патронов к ДТ (предусмотрена установка огнемета с емкостью смеси на 15 выстрелов), мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 45–50 км/ч, запас хода — 10 часов, экипаж — 6 человек.

Проект КВ-4 инженера Л.E. Сычева. Двухбашенный вариант со 107-мм пушкой в башне кругового обстрела и 45-мм малой передней башне с углом обстрела по горизонту в 250 градусов. Все 107-мм выстрелы размещались в боевом отделении под главной башней, а 45-мм — в укладке справа от механика-водителя.

Проект имел следующие характеристики: масса — 195–100 т, длина — 9,33 м, ширина -4 м, высота — 3,4 м, клиренс — 0,6 м, удельное давление — 0,84—0,89 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма корпуса 125 мм, башня 125 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, два пулемета ДТ, боекомплект — 100 к 107-мм, 180 к 45-мм, 1500 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 50 км/ч, запас хода -300 км, экипаж — 6 человек.

Вариант танка КВ-4, предложенный инженером П. Михайловым был одним из наиболее оригинальных, представленных на конкурсе. Машина имеет оригинальную конструкцию ходовой части, а в лобовой проекции чем-то напоминает немецкий танк «Маус» (АСКМ).


Проект КВ-4 инженера Н.Ф. Шашмурина. В отличие от других конструкторов, этот вариант имел на вооружении вместо 45-мм 76-мм орудие. В передней части корпуса на специальной тумбе монтировалась 107-мм пушка, имевшая угол обстрела по горизонту в 30 градусов. На крыше корпуса устанавливалась башня с 76-мм пушкой от серийного КВ-1. Общая компоновка машины была выполнена по классической схеме — отделение управления спереди, боевое в центре, моторно-трансмиссионное сзади.

Проект имел следующие характеристики: масса — 92 т, длина — 9,5 м, ширина — 4 м, высота — 3,25 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 0,88 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма корпуса 125 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение -107 и 76-мм пушки, два пулемета ДТ, огнемет, боекомплект — 112 к 107-мм, 150 к 76-мм, 1500 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость -45 км/ч, запас хода — 200 км, экипаж — семь человек.

Проект КВ-4 военного инженера Л. Переверзева. Оригинальным элементом этого варианта являлось то, что ведущее колесо (звездочка) было вынесено из корпуса и устанавливалось на специальных балках. Внизу показаны два варианта главной башни, предложенной Переверзевым для своей машины — с развитой кормовой нишей, в которой размещался боекомплект, и без ниши (АСКМ).

Вид в плане проекта танка КВ-4 военного инженера Л. Переверзева. Показана машина с главной башней без ниши. На чертеже хорошо видны вынесенные за корпус звездочки (АСКМ).

Вариант танка КВ-4 инженера К. Буганова с передним размещением трансмиссии и двигателя. Кроме того, машина имела главную башню весьма оригинальной формы, которую планировалось изготавливать из гнутых бронелистов (АСКМ).


Проект КВ-4 инженера К.И. Буганова. Танк имел двухъярусную башню, в нижней части размещалась 107-мм пушка, а в верхней, смещенной вправо, 45-мм орудие. Обе имели независимое вращение, обеспечивая обстрел на 360 градусов.

Моторно-трансмиссионное отделение размещалось в передней части корпуса, а боевое — в кормовой. Для загрузки боекомплекта имелся специальный люк. Так как расчетная масса оказалась небольшой (по сравнению с другими проектами), К.И. Буганов использовал семь опорных катков (на борт).

Проект имел следующие характеристики: масса — 83 т, длина — 7,7 м, ширина — 3,8 м, высота — 3,32 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 0,89 кг/см2, бронирование — лоб, борт корпуса 125 мм, башня лоб 140 мм, корма 110 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ, боекомплект — 102 к 107-мм, 150 к 45-мм, 6000 патронов к ДТ, мощность двигателя -1200 л.с., скорость — 50 км/ч, запас хода -300 км, экипаж — 6 человек.

Проект КВ-4 инженера Т.Н. Москвина. Двухбашенный вариант, при этом малая башня с 45-мм орудием размещалась на крыше большой башни со 107-мм пушкой. Компоновка танка классическая. Из интересных технических решений — гнутый лобовой лист корпуса.

Проект имел следующие характеристики: масса -101 т, длина — 9,573 м, ширина — 4,03 м, высота — 3,74 м, клиренс — 0,6 м, удельное давление — 0,93 кг/см2, бронирование — лоб, корма корпуса 130 мм, борт корпуса 125 мм, башня 125 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ и огнемет, боекомплект — 104 к 107-мм, 190 к 45-мм, 44 диска к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 40 км/ч, запас хода — 210 км, экипаж — 6 человек.

Проект танка КВ-4, выполненный инженером Ф. Маришкиным — машина имеет классическую компоновку с двухярусным расположением вооружения (АСКМ).


Проект КВ-4 военного инженера Л.H. Переверзева. Этот вариант представлял собой двухбашенный танк, в передней размещалась 45-мм орудие — а в задней — 107-мм. Главная башня предлагалась в двух вариантах: в одном в корме устанавливался пулемет ДТ, а во второй в кормовой нише увеличенного размера размещалась укладка на 77 107-мм выстрелов. На крыше — небольшая башенка с пулеметом ДТ. Из-за большой массы ходовая часть была удлинена на один каток (на каждый борт).

Проект имел следующие характеристики: масса — 100 т, длина — 9,5 м, ширина — 3,5 м, высота — 3,52 м, клиренс — 0,52 м, удельное давление — 0,88 кг/см2, бронирование — лоб корпуса 115–100 мм, борт, корма, 125 мм, башня 140 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ и огнемет (емкость бака для огнесмеси 700 л), мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 38 км/ч, запас хода — 300 км, экипаж — 6 человек.

Проект КВ-4 инженера В. Бычкова. Двухбашенный вариант, 107-мм пушка размещена в башне довольно больших размеров, 45-мм — в передней маленькой башне. Справа от механика-водителя смонтирован пулемет, слева — огнемет.

Проект имел следующие характеристики: масса — 98,6 т, длина — 9,5 м, ширина — 4,03 м, высота — 3,65 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 0,85 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма 130 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, четыре пулемета, огнемет, боекомплект — 83 к 107-мм, 180 к 45-мм, 2000 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1350 л.с., скорость — 43–45 км/ч, запас хода — 200 км, экипаж — восемь человек.

Проект КВ-4 Д.Г. Павлова и Д.Е. Григорьева. Представленный вариант представлял собой двухбашенную машину, в главной башне которой, имеющей круговой обстрел, устанавливалась 107-мм пушка, а в малой (с ограниченным углом обстрела по горизонту), расположенной справа на ступенчатом основании ниже уровня погона главной башни, размещалась 45-мм орудие. Машина имела оригинальную компоновку с размещением отделения управления спереди, моторно-трансмиссионного в центре и боевого — в корме корпуса. Передний лист корпуса предполагалось выполнять гнутым.

Проект имел следующие характеристики: масса — 90 т, длина — 8,5 м, ширина -4 м, высота — 3,6 м, клиренс — 0,5 м, удельное давление — 0,87 кг/см2, бронирование — лоб корпуса 125–100 мм, борт, корма, башня 125 мм, крыша, днище 40 мм, вооружение -107 и 45-мм пушки, два пулемета ДТ (спаренный со 107-мм и в корме главной башни), боекомплект — 120 выстрелов к 107-мм, 170 к 45-мм, 4000 патронов к ДТ (дополнительно предусматривалась установка огнемета с запасом огнесмести 150 л), мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 40 км/ч, запас хода — 250 км, экипаж — шесть человек.

Вариант танка КВ-4, разработанный инженером Н. Цейцем. Это был единственный предъявленный на конкурс проект с одним 107-мм орудием, установка 45-мм автором не предусматривалась. Также обращает на себя внимание оригинальное размещение радиаторов охлаждения (АСКМ).


Проект КВ-4 П.П. Михайлова. Инженер Михайлов предлагал вариант однобашенного танка, при этом башня не имела подбашенной коробки. 45-мм пушка монтировалась в специальной маске в лобовом листе корпуса. 107-мм орудие размещалось в башне, при этом наводчик и заряжающий работали стоя, меняя свое рабочее положение в зависимости от поворота башни.

Еще одной особенностью проекта являлась ходовая часть — Михайлов опустил верхнюю ветвь гусеницы на опорные катки, при этом сверху она прижималась специальными роликами. Ведущее и направляющее колеса были подняты вверх относительно верхней ветви гусеницы. Проект П.П. Михайлова был единственным из всех представленных вариантов КВ-4, имевшим оригинальную конструкцию ходовой части.

Проект имел следующие характеристики: масса — 86,8 т, длина -9 м, ширина — 3,6 м, высота — 3 м, клиренс — 0,5 м, удельное давление — 0,895 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма, башня 130 мм, крыша 40 мм, днище 50 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ и огнемет, боекомплект — 85 выстрелов к 107-мм, 150 к 45-мм, 4500 патронов к ДТ, мощность двигателя -1200 л.с., скорость — 50 км/ч, запас хода — 200 км, экипаж — шесть человек.

Проект КВ- инженера Ф.А. Маришкина. Проект походил на вариант К.И. Буганова — тоже двухъярусная башня, но более простой формы. Однако в отличие от предыдущего варианта Маришкин предлагал классическую компоновку машины с задним расположением моторно-трансмиссионного отделения.

Проект имел следующие характеристики: масса — 86,4 т, длина — 8,7 м, ширина — 3,8 м, высота — 3,5 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 0,88 кг/см2, бронирование — лоб, борт корпуса 125 мм, башня лоб 125 мм, днище 40 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ, боекомплект — 100 к 107-мм, 200 к 45-мм, мощность двигателя -1200 л.с., скорость — 45 км/ч, запас хода -12 часов, экипаж — семь человек.

Проект танка КВ-4 инженера С. Федоренко — машина имеет главную башню оригинальной формы, полусферическую малую башню и наклонный лобовой лист корпуса (АСКМ).


Проект КВ-4 инженера С.Ф. Федоренко. Предлагаемый вариант имел две, ступенчато размещенные башни со 107 и 45-мм орудиями. Причем сорокапятка имела угол возвышения в 75 градусов, обеспечивая возможность ведения огня по воздушным целям. При этом малая башня была сферической формы, а 45-мм пушка устанавливалась в ней на специально сконструированной турели тумбового типа (Федоренко был специалистом по танковому вооружению).

Проект имел следующие характеристики: масса — 98,65 т, длина — 8,1 м, ширина — 4,03 м, высота — 3,7 м, клиренс — 0,5 м, удельное давление — 0,97 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма корпуса 140 мм, башня 140 мм, крыша 50 мм, днище 40 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, четыре пулемета ДТ, боекомплект — 100 к 107-мм, 150 к 45-мм, 5000 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 35 км/ч, запас горючего — 1700 кг, экипаж — шесть человек.

Проект КВ-4 инженера Г. В. Крученых. В этом варианте вооружение устанавливалось в трех башнях, расположенных в три яруса. 107-мм пушка, спаренная с пулеметом ДТ, монтировалась в главной башне, на ней размещалась башня с 45-мм орудием и ДТ, а на этой башне — командирская башенка с еще одним ДТ. Кроме того, один пулемет устанавливался в башенке радиста, находящейся на крыше в передней части корпуса. Для облегчения заряжания 107-мм пушки Крученых предусмотрел специальное рычажное устройство для подъема боеприпасов из укладки на линию заряжания.

Кроме трехъярусного размещения вооружения, данный вариант имел еще одну особенность — переднее размещение двигателя.

Вверху — вариант танка КВ-4, разработанный инженером Л. Сычевым — двухбашенная машина классической компоновки. Внизу — проект КВ-4 Н. Шашмурина с установкой 107-мм орудия в передней части и стандартной башней от КВ-1, смонтированной на крыше корпуса (АСКМ).


Проект имел следующие характеристики: масса — 107,7 т, длина — 9,13 м, ширина — 4,03 м, высота — 3,78 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 1,04 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма корпуса 130 мм, башня 140 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, четыре пулемета ДТ, огнемет, боекомплект — 105 к 107-мм, 300 к 45-мм, 10000 патронов к ДТ, 20 выстрелов к огнемету, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 35 км/ч, запас хода — 320 км, экипаж — девять человек.

Проект КВ-4 инженера М.И. Креславского. Оба орудия устанавливались в одной башне. На ее крыше имелась вращающаяся командирская башенка. На кормовой стенке размещался специальный стеллаж для 45-мм выстрелов. Двигатель находился в передней части корпуса, а система охлаждения вместе с вентилятором — в кормовой.

Проект имел следующие характеристики: масса — 92,6 т, длина — 9 м, ширина — 4 м, высота — 3,225 м, клиренс — 0,6 м, удельное давление — 0,908 кг/см2, бронирование — лоб, корма 130 мм, борт 125 мм, крыша, днище 50 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ, боекомплект — 103 к 107-мм, 140 к 45-мм, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 45 км/ч, запас хода — 180–230 км, экипаж — шесть человек.

Проект КВ-4 военного инженера Г.А. Турчанинова. В этом варианте 107-мм пушка размещалась в башне, а 45-мм орудие — в лобовом листе корпуса. Справа от сорокапятки монтировался огнемет.

Проект КВ-4 инженера Г. Крученых с передним размещением двигателя и трансмиссии и трехярусной башней с вооружением (АСКМ).


Проект имел следующие характеристики: масса — 89,5 т, длина — 9,8 м, ширина — 4 м, высота — 3 м, клиренс — 0,55 м, удельное давление — 0,88 кг/см2, бронирование — лоб, борт, корма 125 мм, крыша, днище 40–50 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, два пулемета ДТ, огнемет, боекомплект — 90 к 107-мм, 150 к 45-мм, 3000 патронов к ДТ, 30 выстрелов к огнемету, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 45 км/ч, запас хода — 200 км, экипаж — семь человек.

Проект КВ-4 инженера Н.И. Струкова. Двухбашенный вариант — в нижней ромбовидной устанавливалась 107-мм пушка, а в верхней — 45-мм. В лобовом листе корпуса монтировалось два пулемета ДТ и огнемет.

Проект имел следующие характеристики: масса — 92 т, длина — 8,6 м, ширина — 4 м, высота — 3,15 м, клиренс — 0,5 м, удельное давление — 0,98 кг/см2, бронирование — лоб, корма 130 мм, борт 125 мм, крыша 40 мм, днище 50 мм, вооружение — 107 и 45-мм пушки, три пулемета ДТ, огнемет, боекомплект — 100 к 107-мм, 168 к 45-мм, 10000 патронов к ДТ, мощность двигателя — 1200 л.с., скорость — 50 км/ч, запас хода — 200 км, экипаж — шесть человек.

Безымянный проект КВ-4. Двухбашенный вариант (без подписи конструктора) с расположением двигателя в кормовой части, а трансмиссии — в передней. Малая башня с 45-мм орудием установлена справа от механика-водителя и имеет ограниченный угол обстрела по горизонту Тактико-технических характеристик на чертеже нет, можно лишь узнать длину — 8,5 м, высоту — 3,125 м, количество выстрелов — 85 для 107-мм и 110 для 45-мм пушки, а также емкость топливных баков — 1035 л.

Второй безымянный проект КВ-4. Двухбашенный вариант (без подписи конструктора) с двигателем в центре, трансмиссией спереди и системой охлаждения двигателя сзади. Кроме габаритов: длина 8,98 м, высота 3,12 м — других тактико-технических характеристик на чертеже нет.

Вариант танка КВ-4, предложенный инженером Г. Москвиным с размещением малой башни на крыше главной башни (АСКМ).


Дальнейший ход работ по КВ-4 прослеживается эпизодически. Так, 12 июня 1941 года Маршал Советского Союза Г. Кулик направил на имя заместителя председателя Совета народных комиссаров СССР К.Е. Ворошилова записку, в которой сообщал:

«Докладываю, согласно Постановления СНК Союза СССР и ЦК ВКП (б) № 827-345сс от 7 апреля 1941 года, Кировский завод обязан был к 1.6.41 г. представить Ижорскому заводу чертежи на корпус и башню опытного образца танка КВ-4..

В настоящее время Кировский завод отработал в эскизах принципиальную схему танка, что же касается чертежей на корпус и башню, то они еще не отработаны, и в настоящее время Ижорскому заводу не представлены.

Прощу Вашего указания Кировскому заводу, в кратчайший срок отработать чертежи корпуса и башни танка КВ-4, и сдать их Ижорскому заводу, т. к. задержка может сорвать изготовление опытного образца в установленный срок».

Видимо, этот документ имел какой-то эффект, так как в донесении военпреда Ижорского завода военного инженера 2-го ранга Дмитрусенко, направленного в ГАБТУ КА 21 июня 1941 года сказано:

«Чертежи на КВ-4 поступили с Кировского завода с опозданием на 20 дней, что отразится на подготовке производства на Ижорском заводе (в отдалении сроков на это же количество дней)».

Учитывая, что по Постановлению от 7 апреля 1941 года корпус с башней КВ-4 должны были поступить с Ижорского завода на Кировский 15 августа, то исходя из донесения Дмитриенко, срок сдвигался на начало сентября.

Что собой представлял окончательно утвержденный вариант КВ-4, точно неизвестно. Но, исходя из того, что победил в конкурсе вариант, предусматривающий использование агрегатов КВ-3, разработанный Н. Духовым, можно предположить, что внешне это был увеличенный по длине (до восьми катков на борт) корпус КВ-3 с утолщением брони наружу, и башней по типу Т-220, но большего размера.

Вариант КВ-4 инженера Г. Москвиина — вид спереди, разрез по боевому отделению со схемой размещения боекомплекта и разрезом главной башни в плане (АСКМ).

Проект танка КВ-4 инженера М. Креславского с одной башней, в которой размещалась спаренная установка 107 и 45-мм орудий. Двигатель устанавливался в средней части корпуса, а система охлаждения с вентилятором — в кормовой части (АСКМ).


Что касается КВ-5, то работы по его проектированию начались лишь в июне 1941 года. Старшим инженером машины был назначен талантливый конструктор Н. Цейц, один из старейших работников СКБ-2. Кроме него в группу проектирования вошли К. Кузьмин (корпус), Л. Сычев (башня и установка вооружения), Н. Федорчук (ходовая часть). Кстати, Ж. Котин в мае предусматривал организацию корпуса на проектирование КВ-5 (аналогично КВ-4), на что дирекцией Кировского завода было выделено 11200 рублей. Однако сделать это не удалось, но опыт по КВ-4 был довольно широко использован при разработке КВ-5. В результате получился мощный танк довольно необычного вида.

Корпус КВ-5 имел высоту всего 920 мм, поэтому механик-водитель и радист-пулеметчик получили специальные башенки, обеспечивающие им достаточные сектора обзора. Башня ромбовидной формы была довольно крупных размеров. В ней размещались командир танка, имевший в своем распоряжении командирскую башенку, наводчик и заряжающий. Солидный диаметр погона — 1840 мм — и большой внутренний объем башни обеспечивали всем членам экипажа нормальные условия работы. Основное бронирование танка было очень мощным — 150–180 мм.

С началом войны в проект пришлось внести целый ряд корректив.

Вариант КВ-4 инженера Г. Турчанинова — однобашенная машина с установкой 45-мм орудия в лобовом листе корпуса (АСКМ).

Так, отказаться от идеи изготовления штампованной башни — ее заменили на сварную, внешне напоминавшую башню первых серийных КВ-2. К августу 1941 года проект КВ-5 был практически полностью завершен, началось изготовление ряда узлов и агрегатов танка. Но из-за тяжелой обстановки на фронте под Ленинградом все опытные работы на Кировском заводе прекратили и все силы бросили на увеличение выпуска серийных КВ. Самая поздняя дата, обнаруженная на сохранившихся чертежах КВ-5 — это 15 августа 1941 года, когда бои уже шли под Лугой и Красногвардейском.

Кстати, с проектированием КВ-4 и КВ-5 связан один любопытный момент. Почти сразу после начала работ выяснилось, что ни один из существующих типов вагонов, имевшихся на железных дорогах Советского Союза, не сможет перевозить эти танки. Имевшаяся 100-тонная специальная гондола не подходила по габаритам, так как ее ширина между стенками составляла всего три метра. Не годились и 80 и 150-тонные специальные транспортеры Ворошиловоградского паровозостроительного завода — они не имели ровного пола, вместо него была специально изогнутая балка.

Поэтому вагонное управление наркомата путей сообщения (НКПС) получило задание на разработку проектов специальных вагонов для перевозки КВ-4 и КВ-5. В мае 1941 года НКПС направило в ГАБТУ КА свои соображения на этот счет:

Проект танка КВ-4, предложенный Г. Турчаниновым, вид в плане. Сверху справа разрез по моторному отделению (АСКМ).

Вариант танка КВ-4 инженера Н. Струкова — машина имеет классическую компоновку с двумя башнями, размещенными одна над другой (АСКМ).

Вверху — вариант танка КВ-4 инженера Быкова с двумя башнями. Внизу — безымянный проект с двумя башнями и размещением трансмиссии в передней части корпуса (АСКМ).


«При обсуждении совместно с НКПС и БТУ НКО, а также главным конструктором Кировского завода, проектирующего танки КВ-4 и КВ-5, выяснилось следующее:

Габаритные размеры танков КВ-4 и КВ-5, ориентировочно:

Длина опорной поверхности — 6000 и 5000 мм;

Полная длина — 9500 и 8400 мм;

Ширина полная — 4200 и 3500 мм;

Ширина между гусеницами — 2500 и 2050 мм;

Высота полная — 3200 и 2900 мм;

Вес полный — 100 и 85 т…

Для перевозки танков КВ-4 и КВ-5 надо проектировать и строить специальные типы платформ — один тип для КВ-4, второй для КВ-5.

Еще один безымянный проект КВ-4 интересен тем, что двигатель размещен между малой и главной башнями (АСКМ).

Примерно вот так должен был выглядеть танк КВ-5: его пластиковая модель делалась на основе чертежей, выполненных по заводской документации.


В первом типе перевозка танка будет производиться со снятыми гусеницами, и танк опираться на платформу днищем. Это позволит вписать груз в габарит по высоте. Кроме того, ширина танка при этом будет около 3600 мм, то есть габаритность № 3 (по терминологии НКПС), позволяющая более легко перебрасывать груз. Сама платформа будет шириной меньше 3000 мм, то есть обычной габаритности.

Если же делать платформу так, чтобы танк опирался гусеницами, то ширина как платформы, так и танка будет 4200 мм, то есть негабаритность № 1, при которой во время перевозки останавливается все движение на участке железной дороги, а в тоннелях с двухпутевым движением путь должен перекладываться на середину. Это чрезвычайно затруднит доставку танка к месту назначения, и возвращение платформы обратно.

При обсуждении с БТУ ГАБТУ КА было принято решение принять первый вариант.

Корпус танка КВ-5, продольный разрез и схемы соединения броневых листов. Чертеж был подписан старшим инженером машины Н. Цейцем и главным конструктором Ж. Котиным 31 июля 1941 года (АСКМ).

Чертеж башни танка КВ-5 — по схеме она напоминает башню первых серийных КВ-2. Ж. Котин подписал этот чертеж 15 августа 1941 года, когда бои уже шли под Лугой и Красногвардейском (АСКМ).

Сравнительные размеры сверхтяжелых танков Кировского завода. Сверху для сравнения показан серийный КВ-1 с 76-мм пушкой Ф-32 выпуска весны 1941 года, под ним КВ-220, затем КВ-3 и КВ-5. Обращает на себя внимание, что несмотря на разницу в массе, размеры последних трех машин не сильно отличаются друг от друга. Несколько выделяется КВ-5, имеющий довольно значительную по высоте башню, но низкий корпус.


Для второго танка КВ-5 платформа будет с гладким полом шириной порядка 3100 мм, танк будет опираться гусеницами. При следовании платформы с танком негабаритность вагона будет № 3, а в порожнем направлении — нормальная. В этих условиях оба вагона будут иметь быструю оборачиваемость.

При проектировании платформ желательно использовать 3-осные тележки от паровоза ФД…».

Как видно из документа, проблемой доставки КВ-4 и КВ-5 озаботились еще до постройки опытных образцов. Кстати, 6 июня 1941 года потребность в специальных платформах (для КВ-4 и КВ-5) на 1941 год определялась в 200, а на 1942-й — в 1500 штук.

В вышеприведенном документе вызывает интерес, что КВ-4 тяжелее и больше, чем КВ-5. Вероятнее всего, характеристики танков перепутаны местами.

Как видно, вариант перевозки тяжелого танка со снятием гусениц был предложен советскими конструкторами задолго до появления «тигров».

«СУПЕРТАНКИ» ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ

В годы Великой Отечественной войны работы по сверхтяжелым танкам практически не проводились. Это и понятно — в условиях эвакуации, отсутствия необходимых для выпуска боевых машин материалов, оборудования и кадров, было не до разработки сверхтяжелых машин. Тем не менее, несколько проектов было представлено на рассмотрение наркомата танковой промышленности и ГАБТУ КА. Справедливости ради следует сказать, что эти проекты были выполнены в виде эскизных проработок, и об их постройке речь не шла.

Так, в феврале 1942 года научно-исследовательский отдел Военной академии механизации и моторизации имени И.В. Сталина представил в наркомтанкпром проект танка прорыва массой в 70–75 т, защищенный броней в 150–100 мм, со 107-мм пушкой, спаренной с пулеметом ДТ в башне и двумя ДТ и огнеметом в корпусе. Экипаж машины состоял из пяти человек, в качестве силовой установки предполагалось использовать форсированный до 600–750 л.с. дизель В-2К, расчетная скорость движения — 30 км/ч. В проекте предполагалось значительное использование узлов и агрегатов серийных танков КВ, что, по мнению разработчиков, должно было облегчить серийное производство. В целом это фактически являлось некоей реинкарнацией вариантов КВ-3/КВ-4/КВ-5, но выполненных другими людьми. Все материалы по танку прорыва ВАММ направили в конструкторское бюро Кировского завода, но дальше рассмотрения проекта дело не пошло.

В апреле 1942 года отдел главного конструктора наркомата танковой промышленности представил на рассмотрение проект танка прорыва ИС (Иосиф Сталин). Машина имела следующие характеристики: масса -100 т, броня — 120–150 мм, вооружение -152-мм пушка-гаубица MЛ-20 и три пулемета ДТ в большой башне, 20-мм пушка и ДТ на зенитной установке в кормовой башне, два огнемета АТО-42 в корпусе, силовая установка — два спаренных двигателя В-2 общей мощностью 1200–1500 л.с., скорость — от 2,3 до 24 км/ч, экипаж — семь-восемь человек, длина — 8000–8300 мм, ширина — 4320 мм, высота — 3240 мм. Разработчики направили свое предложение не только руководству наркомтанкпрома, но и в Государственный Комитет Обороны. Однако проект одобрения и дальнейшего развития не получил.

Конечно, реализация данных проектов «в металле» без сомнения была бы сопряжена с рядом трудностей производственного и технологического характера, да и о боевой эффективности подобных машины можно поспорить. Но так как их разработку вели инженеры и конструкторы, знакомые с танкостроением, то при получении «добра» на изготовление, эти машины можно было бы «довести» до опытных образцов: помимо чертежей к проектам прилагались соответствующие расчеты и пояснения.

Но существовали и другие варианты тяжелых танков, и довольно в большом количестве. Их авторами были самые разные люди — солдаты и офицеры, рабочие и инженеры, колхозники и служащие. Основной объединяющей чертой этих проектов было то, что они в основной своей массе были не реализуемы «в металле» либо из-за технических ошибок, либо из-за неграмотности авторов. Но не стоит их упрекать — шла война, и люди старались всеми способами помочь фронту, в том числе и, предлагая проекты новых «неуязвимых» (как им казалось) танков. Вариантов таких машин было предложено довольно много — их направляли и в наркомат танковой промышленности (их рассмотрением занимался отдел главного конструктора НКТП), и в ГАБТУ КА (здесь существовал специальный отдел изобретений, который также давал заключения по различным предложениям и проектам).

Рассматривать варианты сверхтяжелых танков, предлагавшиеся различными авторами в годы Великой Отечественной войны, мы не будем — это не входит в задачу данной работы. Как уже говорилось, в книге речь идет о проектах, разработанных в КБ и изготовленных (или предполагавшихся к постройке). А чтобы дать представление о том, какие варианты тяжелых танков рассматривались в отделе изобретений ГАБТУ КА и ОГК НКТП, приведем сведения о тяжелом танке ТНТ. Данные по нему 26 июня 1942 года из отдела главного конструктора направили на имя наркома танковой промышленности В. Малышева:

Танк «объект 701» № 0, вид слева. Научно-испытательный артиллерийский полигон, лето 1944 года (АСКМ).


«Заключение по эскизному проекту ТНТ («танка нового типа»), предложенного тов. Вдовенко и тов. Кутовым.

Авторы проекта предлагают повышение боевой мощи тяжелого танка прорыва за счет применения литой брони, сферической формы и увеличения вооружения до двух 76-мм пушек. Однако эта задача авторами никак не решается…

Особенность проекта — компоновка ходовой части закрыта броней спереди и сзади, две пушки в башне, трансмиссия с танка КВ…

Вывод: рассмотренный проект не реален и не представляет никакого практического интереса».

Вот так. Большинство представленных проектов такими и были, лишь в некоторых находили отдельные «разумные зерна». Правда и зерна эти, как правило, предлагались без надлежащих расчетов.

ТЯЖЕЛЫЙ ТАНК ИС-4. Однако реально осуществленные проекты тяжелых танков массой свыше 55 тонн в годы войны были. Речь, прежде всего, идет об «объекте 701», который позже получил индекс ИС-4.

Общий вид танка «объект 701» № 1 перед началом испытаний. Лето 1944 года. Обратите внимание на два смотровых прибора МК-4 в крышке люка механика-водителя (РГАЭ).

Танк «объект 701» № 2, вид слева. Машина вооружена 100-мм пушкой С-34-1 Лето 1944 года. Башня в походном положении, на надгусеничной полке видно крепление двух дополнительных топливных баков (РГАЭ).


Работы по данной машине начались во второй половине июля 1943 года на Кировском заводе в Челябинске. Инициатором выступил главный конструктор Н.Л. Духов, поддержанный директором ЧКЗ И.М. Зальцманом и главным инженером предприятия С.Н. Махониным. Задача была поставлена довольно амбициозная: «создать перспективный тяжелый танк для завершающего этапа войны и на послевоенное время». Старшим инженером по новой машине, которая первоначально именовалась как «танк К», назначили Л.С. Троянова, которого позже сменил М.Ф. Балжи.

Основной задачей при проектировании являлось усиление броневой защиты. Предполагалось, что «танк К» будет выдерживать огонь танковых и противотанковых пушек противника не только калибра 75-мм, но и 88-мм.

Сначала проектирование новой машины, которой осенью 1943 года присвоили обозначение «объект 701», велось что называется «своими средствами» и финансировалось из заводского бюджета. Лишь 10 декабря 1943 года эскизный проект нового танка продемонстрировали наркому танковой промышленности В. Малышеву. Машина понравилась, и Кировский завод получил «добро» на продолжение работ и необходимое финансирование.

Танк «объект 701» № 5, вид слева. НИБТ полигон, декабрь 1944 года (ЦАМО).


В марте 1944 года был готов техпроект «объекта 701», который представили на рассмотрение Главного бронетанкового управления Красной Армии. Военные одобрили новый танк, отметив следующее:

«По своим боевым качествам, вооружению, бронированию, узлам и агрегатам силовой установки и трансмиссии, механизмам управления танком и огнем, танк заслуживает того, чтобы в кратчайший срок дать разрешение Кировскому заводу на изготовление двух опытных образцов…

Есть все основания получить отвечающий современным требованиям боя, лучший в мире тяжелый танк».

Однако ГБТУ КА самостоятельно не могло решить вопрос об изготовлении опытного образца — такие вопросы решались на уровне руководства страны, а точнее — в Государственном Комитете Обороны. В кратчайший срок туда была подготовлена соответствующая справка по «объекту 701», и 8 апреля И. Сталин подписал постановление ГКО «Об изготовлении опытного образца нового тяжелого танка на Кировском заводе НКТП».

Согласно этому документу, ЧКЗ должен был не только изготовить и подать на испытания два опытных образца нового танка, но и подать два бронекорпуса 701-го объекта для проведения их отстрела.

Следует сказать, что еще до появления постановления ГКО Кировский завод, заручившись поддержкой и наркомтанкпрома, и ГБТУ КА, начал изготовление узлов и деталей новой боевой машины. Поэтому после одобрения «объекта 701» на самом «верху» постановление ГКО удалось выполнить буквально за пару дней — 10 апреля 1944 года первый опытный образец нового тяжелого танка (в документах именовался как «объект 701» № 0) поступил на заводские испытания, завершившиеся через две недели.

«Объект 701» имел классическую схему общей компоновки — впереди отделение управления, в центре боевое, сзади моторно-трансмиссионное. Масса машины составила 56 тонн, экипаж — 4 человека. Таким образом, по массе «объект 701» превосходил серийный ИС-2 на 10 тонн, сравнившись по этому показателю с немецким «Тигром».

Бронекорпус танка «объект 701» изготавливался из листов стали 42СМ толщиной 120–160 мм средней твердости. Передняя часть состояла из верхнего, нижнего лобовых и правого, и левого скуловых листов, установленных под большими углами наклона к вертикали. Борта собирались из верхней наклонной и нижней вертикальной частей. Корму образовывали верхний, средний и нижний бронелисты. В крыше моторного отделения имелись четыре броневых решетки над вентиляторами, люки для доступа к двигателю и фильтрам тонкой очистки топлива, а также три горловины топливных баков. Крыша над трансмиссией могла откидываться на петлях.

Танк «объект 701» № 5, вид сзади справа. НИБТ полигон, декабрь 1944 года. Башня в походном положении, хорошо виден упор для фиксации ствола орудия (ЦАМО).


Днище танка «объекта 701» имело корытообразную форму, в нем имелись люки для доступа к агрегатам и механизмам танка.

Все бронелисты корпуса соединялись между собой «в шип» и «в четверть», при помощи сварки.

Литая башня танка изготавливалась из стали 66 и была обработана на среднюю твердость.

В отделении управления находилось место механика-водителя, а также рычаги и педали приводов управления, кулиса, щитки с контрольными приборами, топливоподкачивающий насос, два баллона со сжатым воздухом для запуска двигателя, аккумуляторные батареи и часть ЗИП. За сиденьем механика-водителя в днище имелся аварийный люк, а в крыше отделения управления — смотровой люк с двумя приборами МК-4. Также механик-водитель мог наблюдать за дорогой через смотровую щель со стеклом «Триплекс» в верхнем лобовом листе корпуса.

На крыше боевого отделения «объекта 701» устанавливалась башня, с ручным и электрическим механизмами поворота. Максимальная скорость вращения составляла 15 градусов в секунду. В боевом отделении размещались радиостанция, аппараты ТПУ, вращающееся контактное устройство, а также рабочие места наводчика, командира и заряжающего. Для посадки экипажа в башне находились два люка над местами заряжающего и командира. Для наблюдения за полем боя заряжающий имел смотровой прибор МК-4, а командир и заряжающий — по два таких прибора в поворотных основаниях крышек люков.

Вооружение «объекта 701» состояло из установленной в башне 122-мм пушки С-34, спаренной с пулеметом ДТ. Для наводки на цель использовался телескопический шарнирный прицел ТШ-17 с углами вертикального наведения от -3 до +19 градусов. Стрельба велась при помощи электроспусков, кнопки которых устанавливались на рукоятках маховиков механизма подъема пушки и поворотного механизма башни.

Пушка имела раздельное заряжание, снаряды укладывались в нише башни, а заряды — в бортовых нишах корпуса, на вращающемся полике и левой стенке башни. Также в башне размещались 26 дисков к пулемету ДТ, два пистолета-пулемета ППШ и 25 гранат Ф-1.

Дополнительные испытания танка «объект 701» № 5 — машина преодолевает косогор в 20 градусов. НИБТ полигон, весна 1945 года (ЦАМО).


Моторное отделение отделялось от боевого перегородкой. Здесь размещался двигатель, слева и справа от него — масляный и топливные баки. В бортовых нишах, изолированно от моторного отделения, монтировались вентиляторы системы охлаждения и радиаторы. Это обеспечивало удобный монтаж радиаторов и защищало от попадания в двигатель большого количества пыли.

В качестве силовой установки на «объекте 701» использовался дизельный двигатель В-12 мощностью 750 л.с. Он был спроектирован на базе серийного дизеля В-2ИС, увеличение мощности достигалось установкой нагнетателя и повышением числа оборотов до 2200 об/мин.

«Объект 701» имел оригинальную планетарную трансмиссию, обеспечивающую шесть передач вперед и три назад. Ее конструкцию разрабатывали специалисты МВТУ имени Баумана. Трансмиссия состояла из четырех основных узлов: главного 3-ступенчатого редуктора, реверса, мультипликатора и механизма поворота, которые компактно монтировались в одном картере. Для получения меньших размеров и удобства регулировки фрикционы и тормоза были вынесены из картера.

Ходовая часть по конструкции практически не отличалась от ходовой танка ИС-2, но имела семьопорных катков на борт.

Электрооборудование выполнялось по однопроводной схеме. Источниками электроэнергии являлись генератор Г-73 и четыре аккумуляторных батареи 6СТЭ-128.

На танке «объект 701» устанавливалась радиостанция 10РК и танковое переговорное устройство ТПУ-4-БИС-Ф.

Параллельно с изготовлением «объекта 701» № 0, Кировский завод вел сборку еще двух опытных образцов этой машины — № 1 и № 2. В их конструкцию внесли ряд изменений по опыту эксплуатации «нулевого» образца. Для испытаний двух этих машин была создана специальная комиссия (председатель — генерал-лейтенант танковых войск Б.Г. Вершинин), в состав которой вошли представители наркомата танковой промышленности и командования бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии.

Испытания начались 27 июня 1944 года — в этот день на трассу вышел «объект 701» № 1. Вторая машина («объект 701» № 2) присоединилась к первой лишь 8 июля.

Опытный образец танка «объект 701»-машина № 6. 1945 год. Танк вооружен 122-мм пушкой Д-25Т (РГАЭ).


Следует сказать, что эти образцы несколько отличались между собой — на машине № 1 стояла 122-мм пушка С-34, а на втором — 100-мм орудие С-34-1. Разработкой артсистем занималось Центральное артиллерийское конструкторское бюро под руководством В. Грабиина. «Объект 701» № 1 еще оснащался специально разработанным 50-мм минометом, смонтированным в крыше башни. Миномет предназначался для защиты танка от пехотинцев в ближнем бою. Это было сделано по типу английских танков, поставляемых в СССР по ленд-лизу — они оснащались минометом аналогичного назначения.

Испытания «объектов 701» завершились в августе 1944 года. В выводах комиссии отмечалось значительное количество недостатков в работе бортовых редукторов, двигателей, системе охлаждения, трансмиссии. Вместе с тем, положительных оценок заслужили установка орудия, удобные места работы экипажа в башне, оригинальное размещение прицела ТШ-17 в приливе справа от пушки и введенная конструкторами система продувки канала ствола орудия после выстрела.

Серийный танк ИС-4 во время проведения министерских испытаний — машина преодолевает спуск крутизной 27 градусов. Весна-лето 1947 года (РГАЭ).

Серийный танк ИС-4, общий вид (фото из архива И. Желтова).


Общая оценка опытных машин была следующей:

«Опытный образец тяжелого танка (объект № 701) по своим основным боевым качествам: бронированию, вооружению и маневренности, является наиболее современным тяжелым танком, превосходящим по броневой защите все существующие танки, а танки противника, кроме того, по вооружению и маневренности…

Однако в процессе испытаний выявлено, что агрегаты трансмиссии заводом недостаточно отработаны и проверены <…> вследствие чего рекомендовать образец тяжелого танка (объект 701) на вооружение Красной Армии до устранения отмеченных дефектов и повторных испытаний, не представляется возможным».

Комиссия предложила заводу прервать испытания опытных образцов и доработать их конструкцию. После этого предполагалось изготовить еще два доработанных опытных образца «объекта 701» и дополнительно испытать их.

Испытания обстрелом бронекорпусов «объекта 701» провели в августе 1944 года на полигоне в Кубинке. Стреляли из 88-мм противотанкового орудия РаК 43 и 75-мм пушки «Пантеры» по двум корпусам, которые отличались между собой толщиной верхнего листа борта — 120 и 160 мм соответственно. В ходе испытаний выяснилось, что броня «объекта 701» защищает от 75 и 88-мм снарядов со всех дистанций при курсовом угле 60 градусов по корпусу и 30 градусов по башне (курсовой угол отсчитывался от продольной оси танка). В целом отмечалось, что при небольшом увеличении массы корпуса и башни танка «объект 701» по бронестойкости значительно превосходит серийный ИС-2. Тем не менее, проводившая испытания комиссия в своих выводах записала, что бронезащита корпуса не обеспечивает полного «снятия» 75 и 88-мм снарядов при курсовых углах от 60 до 90 градусов (90 градусов — стрельба в борт танка), а башни — более 30 градусов. Тем не менее, комиссия рекомендовала «принять на вооружение корпус и башню тяжелого танка «701» конструкции Кировского завода», внеся в конструкцию ряд изменений.

Серийный танк ИС-4, вид сзади. Хорошо видна крыша моторно-трансмиссионного отделения и дополнительные топливные баки (фото из архива И. Желтова).


В сентябре 1944 года Кировский завод полностью разобрал «объекты 701» № 1 и 2 — планировалось на старых корпусах с башнями смонтировать новые узлы и детали, изготовленные с учетом результатов испытаний. Одновременно велась переработка конструкции корпуса и башни с учетом результатов их испытаний обстрелом.

В последних числах сентября 1944 года на заводские испытания вышел новый танк «объект 701», на котором установили измененные трансмиссию, бортовые редукторы и некоторые другие агрегаты. Одновременно шла сборка еще нескольких опытных образцов нового тяжелого танка — к середине ноября их имелось уже шесть штук. К этому времени в заводской документации сменили и нумерацию «объектов 701».

Напомним, что до сентября 1944 года Кировский завод в Челябинске изготовил три образца нового тяжелого танка, именовавшихся № 0,1 и 2. Собранный к началу ноября танк «объект 701», получивший доработанные по результатам обстрела, корпус и башню, в документации именовался № 4 — это был четвертый по счету «объект 701». Номера 1 и 2 получили собранные в конце сентября — начале октября образцы с модернизированными узлами и агрегатами. А вот под номерами 5 и 6 значились танки, собранные с использованием старых корпусов машин № 1 и 2 (испытывавшихся летом 1944 года), но с установкой на них модернизированных узлов и агрегатов. При этом на «объект 701» № 6 установили 122-мм пушку Д-25 — такую же, как и на серийных танках ИС-2. Остальные машины вооружались 122-мм орудиями С-34, разработанными в ЦАКБ.

Пять опытных образцов «объекта 701» остались в Челябинске, где проходили заводские испытания. А одну машину — № 5, собранную с использованием старого корпуса и башни — в начале декабря 1944 года направили на полигон в подмосковной Кубинке для прохождения испытаний.

Танк испытывался с 16 декабря 1944-го по 24 января 1945 года, пройдя в общей сложности 1051 км в различных условиях. Машина показала неплохую динамику (максимальная скорость 41 км/ч), превзойдя по средним скоростям серийный ИС-2 и опытный «Кировец-1» («объект 703», будущий ИС-3).

Серийный танк ИС-4, прошедший модернизацию до уровня ИС-4М. Хорошо видна укладка ЗИП и дополнительные топливные баки (фото из архива И. Желтова).


А вот запас хода на основных баках оказался маловат — 140 км по шоссе и 110 по проселку. Правда, при использовании внешних топливных баков запас хода возрастал почти в два раза, но военные сочли это недостаточным.

И хотя без поломок и дефектов на испытаниях не обошлось (пришлось даже заменить вышедший из строя двигатель В-12), комиссия, проводившая испытания, дала машине довольно высокую оценку:

«Опытный тяжелый танк 701 по основным боевым и техническим качествам превосходит существующие тяжелые танки, как отечественные, так и иностранные. Тяжелый танк 701 обладает сильной броневой защитой, мощным вооружением, хорошей маневренностью, вполне достаточной надежностью агрегатов и механизмов…

На основании результатов испытаний комиссия считает необходимым рекомендовать танк 701 для принятия на вооружение Красной Армии».

Модернизированный танк ИС-4М, общий вид. Обратите внимание на противопылевые экраны на надгусеничной полке (фото из архива И. Желтова).

Танк ИС-4М во время прохождения в честь годовщины ГАБТУ. Сентябрь 2001 года.


В феврале 1945 года председатель комиссии по испытанию «объекта 701» полковник А. Благонравов представил военному совету ГБТУ КА доклад по новому тяжелому танку. В заключении он предлагал принять машину на вооружение, начав ее серийный выпуск за счет некоторого сокращения программы по ИС-2 и самоходкам на его базе. Руководство ГБТУ согласилось с этим — характеристики нового тяжелого танка их впечатлили — и направило соответствующее письмо в Государственный Комитет Обороны.

Прорисовки одного из вариантов модернизации танка ИС, предложенные конструкторами опытного завода № 100 весной 1944 года. На верхнем рисунке приведены краткие тактико-технические характеристики (АСКМ).


Однако против «объекта 701» выступил нарком танковой промышленности В. Малышев. Он, как никто другой, хорошо знал возможности заводов своего наркомата, и прекрасно понимал, что Челябинский Кировский завод не в состоянии вести параллельный выпуск двух тяжелых танков, конструктивно различавшихся между собой. Малышев справедливо полагал, что постановка на производство новой машины приведет к серьезному снижению выпуска тяжелых танков, а в условиях военного времени это было недопустимо.

Попытки руководства Кировского завода убедить наркома в том, что предприятие сможет вести параллельный выпуск двух типов танков (ИС-2 и «объект 701») не увенчались успехом. Более того, обеспокоенный тем, что челябинцы будут пытаться «пропихнуть» свою машину в ущерб серийному выпуску ИС-2, Малышев направил письмо в Государственный Комитет Обороны, где обосновал (и довольно грамотно) свое нежелание ставить «объект 701» на серийное производство. В заключении он писал:

«…НКТП просит принять решение:

1. От принятия на вооружение танка 701 сейчас воздержаться.

2. Поручить НКТП и Кировскому заводу переработать бронировку танка 701, используя схему бронировки нового тяжелого танка на базе ИС.

3. Разрешить НКТП и Кировскому заводу в счет плана по тяжелым танкам изготовить в мае — июне с.г. 10 шт. танков 701, и передать их в ГБТУ КА для всесторонних испытаний в условиях полигона и танковых школ в различных дорожных и температурных условиях.

4. В сентябре с.г. НКТП и ГБТУ внести предложения о принятии танка 701 на вооружение и об организации его производства».

Деревянные модели вариантов модернизации танка ИС, представленные конструкторами опытного завода № 100 весной 1944 года: в середине (для сравнения) ИС-2, справа и слева — машины с опорными катками большого диаметра со сварным и литым корпусами (АСКМ).


Однако военные настаивали на принятии «объекта 701» на вооружение — они направили свое письмо в ГКО, где сообщили, что «с возражениями Наркома танковой промышленности против принятия на вооружение танка объект 701 согласиться нельзя».

Но вскоре стороны договорились — было принято решение провести дополнительные испытания опытного танка «объект 701» в тяжелых дорожных условиях. Однако предложение руководства Кировского завода в Челябинске — разрешить начать подготовку к серийному производству нового тяжелого танка — поддержки в ГКО не получило.

Дополнительным испытаниям подвергли две машины — «объект 701» № 5, находившийся в Кубинке (испытывался с 28 января по 29 марта 1945 года) и одна из машин, находившаяся на ЧКЗ (с 6 по 21 апреля 1941 года). При этом машина № 5 прошла 400 километров (часть из них ночью) только по целине в условиях большого снежного покрова, метели и снегопада. Испытывала танк та же комиссия полковника Благонравова, которая «тестировала» 701-й объект в декабре 1944-го-январе 1945-го. Поэтому выводы по испытаниям были положительными: отмечалось, что, несмотря на тяжелые дорожные условия «испытания показали надежную работоспособность всех агрегатов моторно-трансмиссионной группы и ходовой части 701-го объекта, танк испытания выдержал».

Деревянная модель одного из вариантов модернизации танка ИС, общие виды. Впоследствии наработки по этому танку послужили основой для разработки танка ИС-6 (АСКМ).


Как и в предыдущем отчете по испытаниям «объекта 701» № 5 комиссия рекомендовала принять танк на вооружение Красной Армии.

Челябинский 701-й прошел 548 километров, также в тяжелых дорожных условиях (грязь, раскисшие грунтовые дороги). В заключении отчета по испытаниям говорилось, что машина показала себя хорошо, «моторная установка, трансмиссия и ходовая часть танка работали надежно, и достаточно отработаны для серийного производства».

После окончания Великой Отечественной войны командованию бронетанковыми и механизированными войсками (ВТ и MB) Красной Армии (куда входил и ГБТУ КА) стало не до «объекта 701 — требовалось решить первоочередные задачи, связанные с окончанием военных действий в Европе. Лишь 20 июля 1945 года командующий БТ и MB Красной Армии Я. Федоренко направил заместителю председателя Государственного Комитета Обороны Л. Берия доклад о результатах дополнительных испытаний нового тяжелого танка. В заключении этого документа Федоренко просил ходатайствовать перед ГКО «о принятии нового тяжелого танка на вооружении Красной Армии».

Деревянная модель танка ИС-6 в натуральную величину. Челябинск, опытный завод № 100, лето 1944 года. Как видно, на башне предусматривалась установка зенитного 12,7-мм пулемета ДШК(АСКМ).


Л. Берия на оригинале письма Федоренко написал: «Дать свое предложение». Это было адресовано В. Малышеву, которому поручалось принять решение по «объекту 701» совместно с представителями ГБТУ КА. Однако решение о новом тяжелом танке до конца 1945 года так и не было принято — в связи с окончанием войны у наркомтанкпрома было множество других более насущных дел. Это и проблемы с серийным выпуском Т-44, и завершение испытаний нового среднего танка Т-54, и перевод танковых заводов на обычный 8-часовой рабочий день, и возвращение части эвакуированных из европейской части страны на Урал и в Сибирь работников предприятий.

Ситуация изменилась к началу 1946 года. К этому времени у новых танков ИС-3, которые стали поступать на вооружение с лета 1945 года, выявилось множество недостатков и конструктивных недоработок. Из войск в адрес Челябинского Кировского завода в большом количестве стали поступать акты рекламаций на ИС-3, устранить которые предприятие быстро не могло. Учитывая все это, руководство Челябинского Кировского завода вновь обратилось к руководству наркомата с предложением о принятии на вооружении танка «объект 701».

14 февраля 1946 года руководство наркомата транспортного машиностроения СССР (создан на базе наркомата танковой промышленности 14 октября 1945 года) совместно с командованием бронетанковых и механизированных войск Вооруженных Сил обратились в правительство с просьбой разрешить серийный выпуск танка «объект 701» вместо танка ИС-3.

После рассмотрения всех материалов по новому тяжелому танку, Совет Министров СССР (15 марта 1946 года Совет Народных Комиссаров СССР переименовали в Совет Министров СССР, а все народные комиссариаты (наркоматы) — в соответствующие министерства) постановлением № 961-403сс от 29 апреля 1946 года принял «объект 701» на вооружение Красной Армии под индексом ИС-4. Первоначально планировалось начать выпуск нового танка в 1946 году, но по ряду причин сделать это не удалось. Первые шесть машин Челябинский Кировский завод сумел собрать лишь к концу года, но окончательно их приняли лишь в первом полугодии следующего года. Всего же за 1947-й год удалось сдать 52 ИС-4 (из них шесть сборки 1946 года).

Вид на кормовую часть и крышу моторно-трансмиссионного отделения деревянного макета танка ИС-6. Лето 1944 года (АСКМ).


Дело в том, что у серийных танков выявилось значительное количество недостатков. Ситуация была настолько сложной, что военная приемка даже отказывалась принимать новые машины. Проведенные в 1947 году дополнительные испытания ИС-4 показали, что машина, мягко говоря, «не получилась». Так, отмечалась недостаточная мощность двигателя, сильный вой вентиляторов системы охлаждения (их было слышно за семь километров), ненадежная работа бортовых редукторов, недостаточная обзорность механика-водителя и т. д.

В результате испытаний ИС-4, проведенных весной-летом 1947 года было дано следующее заключение:

«Танки ИС-4 не обладают достаточной надежностью в эксплуатации, и 1000 км испытаний, предусмотренных программой, не выдержали…

В процессе ходовых и специальных испытаний были выявлены ряд существенных конструктивных и производственно-монтажных дефектов».

Чтобы «довести до ума» ИС-4 конструкторам Челябинского Кировского завода пришлось проделать огромную работу по изменению отдельных узлов и деталей машины. Достаточно сказать, что в 1948 году внесли 250 конструктивных улучшений в конструкцию танка ИС-4, и более 420 — в конструкцию двигателя В-12. Но это не помогло коренным образом улучшить надежность ИС-4 — у военных по-прежнему были значительные претензии к его качеству и эксплуатационным показателям. К тому же этот танк оказался весьма дорогим — в ценах 1948 года за деньги, затраченные на один ИС-4, можно было изготовить три средних Т-54! Все это не устраивало не только военных, но и руководство СССР. Тем не менее, в 1948 году было изготовлено 155 ИС-4, и еще 12 — в начале 1949-го, после чего их выпуск прекратили.

Военные потребовали внести в конструкцию ИС-4 изменения, повышающие боевые и эксплуатационные качества танка.

Кормовая часть деревянного макета танка ИС-6 со снятыми листами: хорошо видна коробка перемены передач, двигатель и часть агрегатов системы охлаждения. Лето 1944 года (АСКМ).


Эти изменения (повышение надежности работы двигателя и трансмиссии, новый воздухоочиститель, улучшение вентиляции боевого отделения, усиление опорных катков и т. п.) были внесены в конструкцию уже изготовленных танков в 1951 году, при этом танку присвоили индекс ИС-4М. Кроме того, в том же году из имевшегося задела Челябинский Кировский завод собрал еще 25 ИС-4М. Таким образом, суммарный выпуск этих танков в 1946–1951 годах составил 244 штуки.

Танки ИС-4М поступили на вооружение нескольких танковых дивизий Советской Армии, но уже к концу 1950-х годов их вывели из эксплуатации. В середине 1960-х годов ИС-4 передали в состав укрепрайонов на советско-китайской границы для использования в качестве огневых точек. Ни в каких боевых действиях эти машины не участвовали. Официально их сняли с вооружения указом президента Российской Федерации от 23 сентября 1997 года.

До настоящего времени сохранилось как минимум три танка ИС-4М: в военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники (поселок Кубинка Московской области), в музее истории войск Сибирского военного округа в Чите и поселке Забайкальск Читинской области (установлен как памятник).

Танк «объект 701» превосходил по бронированию и вооружению все тяжелые и средние танки вермахта. Поэтому он мог оказаться востребованным к концу Второй Мировой войны. Причем недостатки, которые обнаружились у ИС-4 уже в ходе послевоенного производства, в военные годы можно было проигнорировать — от тяжелого танка тогда требовалась мощная бронезащита и вооружение, что обеспечивало эффективность на поле боя. Однако постановка такой сложной машины на производство в 1945 году неизбежно привела бы к снижению выпуска тяжелых танков. Естественно, в условиях военного времени это было совершенно неоправданным шагом, и руководство СССР на это пойти не могло. В послевоенные годы ситуация поменялась — теперь требовались надежные танки, пригодные к эксплуатации в мирное время. А у ИС-4 оказалось значительное количество недостатков как конструктивного, так и производственного характера. И устранить их завод не сумел — при модернизации ИС-4 в ИС-4М фактически получился новый танк, очень дорогой и не очень надежный. Окончательно доработать машину так и не удалось.

«Макет № 15» — броневая конструкция, изготовленная для испытания бронестойкости элементов корпуса ИС-6. Сентябрь 1944 года. Фото сделано с правого борта, хорошо видны следы от снарядных попаданий (ЦАМО).


ИС-4М не имел преимуществ по вооружению перед ИС-2 и ИС-3, сильно уступал им в маневренности и проходимости, превосходя лишь в бронировании. Однако это далось дорогой ценой — масса ИС-4 по сравнению с опытными «объектами 701», и так довольно тяжелыми, возросла, и составила 60 тонн. Эта машина является самым тяжелым серийным танком отечественного производства.

ТЯЖЕЛЫЙ ТАНК ИС-6. 4 сентября 1943 года на вооружение Красной Армии принимается новый тяжелый танк ИС-85 (ИС-1). В тот же день на заседании Государственного Комитета Обороны обсуждались перспективы дальнейшего развития тяжелых танков на основе опыта летних боев на Курской дуге. Выступавший по этому вопросу командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии генерал-полковник Я. Федоренко сообщил следующее:

«В боях на Орловском, Курском, Белгородском и Харьковском направлениях противник применил новые типы танков и самоходно-артиллерийских установок («Тигр», «Пантера», «Фердинанд») с пушками калибра 75 и 88-мм и начальной скоростью снаряда 830-1050 м/с и с повышенной толщиной брони, рассчитанной на защиту от поражения 76,2-мм пушек отечественных танков со всех дистанций. Поэтому для успешной борьбы с этими танками и САУ необходимо иметь на вооружении Красной Армии тяжелые танки с более мощным вооружением и броней, защищающей от огня 75 и 88-мм пушек на всех дистанциях».

По результатам этого заседания было принято решение об установке на танк ИС 122-мм пушки, в результате чего 31 октября 1943 года на вооружение Красной Армии был принят танк ИС-2.

Параллельно с этим решено было начать проектирование тяжелых танков с более мощным вооружением и более толстой броней.

3 декабря 1943 года ГБТУ КА утвердило тактико-технические требования на разработку перспективного тяжелого танка со следующими характеристиками: масса — 55 т, бронирование — лоб корпуса 200 мм, башня и борт корпуса 160 мм, корма 120 мм, вооружение — 122-мм пушка или 152-мм пушка-гаубица, экипаж — пять человек, двигатель мощностью 800-1000 л.с., максимальная скорость — 35 км/ч.

«Макет № 15», вид спереди. Сентябрь 1944 года. Видны следы снарядных попаданий и буксирные рымы (ЦАМО).


Требованиями предусматривалось исключить размещение топливных баков в боевом отделении (их требовалось расположить изолированно от двигателя в нижней части корпуса). Также предполагался вариант машины с электротрансмиссией.

В начале 1944 года по этим требованиям группа конструкторов завода № 100 под руководством Н.Ф. Шашмурина выполнила эскизный проект машины, которую иногда называют ИС-2М.

По компоновке это был танк с задним расположением боевого отделения. Это не только позволило повысить защищенность машины, но и исключало возможность утыкания ствола орудия в грунт при преодолении препятствий (этого опасались военные). Механик-водитель размещался в передней части корпуса, двигатель — в середине, трансмиссия — в корме. В ходовой части использовались опорные катки большого диаметра без поддерживающих роликов. Двигатель соединялся с трансмиссией карданным валом, проходящим под полом боевого отделения.

Несмотря на оригинальность проекта, дальнейшего развития он не получил.

21 марта 1944 года были уточнены тактико-технические требования для разработки перспективного тяжелого танка. Это было сделано на основе результатов первого боевого применения танков ИС-85 в боевых действиях в районе Корсунь-Шевченковского. Основное внимание теперь уделялось усилению броневой защиты. Так, теперь требовалось обеспечить:

«Защита лобовой части корпуса и башни и бортовой брони подбашеной коробки должны защищать со всех дистанций от пушек «Тигра», «Пантеры» и «Фердинанда». Борт башни и низ корпуса не должны пробиваться с дистанции 500 м и выше».

Кроем того, планировалось установить на танк новую 122-мм пушку с клиновым затвором, увеличить до 2000 мм диаметр погона башни для удобства работы экипажа, и увеличить максимальную скорость движения до 40 км/ч. Также предусматривалось использование в новом тяжелом танке двух вариантов трансмиссии — механической и электрической.

На основе этих уточненных тактико-технических требований конструкторы опытного завода № 100 совместно с инженерами ЦНИИ-48 (этот научно-исследовательский институт, входивший в состав наркомата танковой промышленности, занимался вопросами броневой защиты танков) разработали несколько эскизных проектов. Одним из наиболее любопытных был вариант с литыми элементами корпуса (спереди последний напоминал летающую тарелку) на опорных катках большого диаметра без поддерживающих роликов. Кроме того, предлагался аналогичный вариант машины, но со сварным корпусом из катаной брони.

Работая над дальнейшим совершенствованием этого варианта, конструкторы опытного завода № 100 в мае 1944 года подготовили проект танка, получившего индекс ИС-6[3].

Первоначально в проекте ИС-6 основной упор делался на усиление бронирования. Однако в ходе проектирования внесли изменения и в конструкцию самой машины. В результате, появилось два варианта ИС-6 — «объект 252» и «объект 253», отличавшиеся типом трансмиссии: на первом механическая, а на втором электромеханическая.

Танк «объект 244» во время испытаний в нем 122-мм пушки Д-30. Осень 1944 года. Этот опытный образец ИС-85 использовался для испытаний опорных катков большого диаметра для танка ИС-6 — они хорошо видны на фото (АСКМ).


В целом проекты проигрывали опытному танку «объект 701» Кировского завода, но по бронированию значительно превосходили серийный ИС-2. Поэтому предполагалось использовать решения, предложенные в корпусе ИС-6 в танке ИС-2 при модернизации последнего. Кроме того, определенный интерес представляло использование электротрансмиссии на тяжелой боевой машине.

В нашей стране первая попытка использовать электротрансмиссию на танке была предпринята в Военной академии механизации и моторизации в 1935–1936 годах. Тогда трансмиссию для легкого танка Т-26 собрали из троллейбусных агрегатов. Однако дальнейшие работы прекратили, масса трансмиссии составила 1800 кг, к тому же она не обеспечивала необходимых тяговых характеристик. В 1941–1943 годах проводились эксперименты по применению электромеханической трансмиссии на тяжелом танке КВ. Трансмиссия создавалась в сотрудничестве ВАММ, завода «Динамо» и ЧКЗ. Однако работы также завершись неудачно — агрегат занимал значительный объем не только моторно-трансмиссионного, но и «залезал» в боевое отделение.

Захват Красной Армией в 1943 году немецких самоходных орудий «Фердинанд», оснащенных электротрансмиссией, дал новый импульс поискам в этом направлении. 31 мая 1944 года наркомат танковой промышленности утверждает техническое задание на разработку электротрансмиссии для опытного танка ИС-6 завода № 100.

6 июля 1944 года нарком В. Малышев утвердил техзадание на разработку двух образцов ИС-6 — с механической и электрической трансмиссиями. При этом масса первого определялась в 48 т, а второго — в 50 т. Бронирование машин должно было обеспечить защиту от 88-мм снарядов с начальной скоростью 1300 м/с. Вооружение танков предполагалось из 122-мм пушки с раздельным заряжанием, начальной скоростью снаряда 850–900 м/с и скорострельностью четыре-шесть выстрелов в минуту.

Общий вид танка «объект 244» с 85-мм пушкой Д-5ТБМ. Осень 1944 года. На машине испытывались опорные катки большого диаметра для ИС-6, для чего «объект 244» догрузили чугунными болванками (видны на крыше башни) до массы 46 т (АСКМ).


На ИС-6 предполагалась установка дизельного двигателя В-11У или В-12 (форсированные варианты В-2), которые должны были обеспечить максимальную скорость не менее 40 км/ч. Также заданием предусматривалась установка огнетушителя автоматического действия и оборудования для преодоления водных преград по дну. Чтобы сократить сроки проектирования и изготовления новых машин, на ИС-6 предполагалось широкое использование узлов и агрегатов серийного ИС-2.

8 июня 1944 года В. Малышев подписал приказ по наркомату танковой промышленности № 379, в котором говорилось:

«Заводом № 100 (т.т. Котин, Ермолаев) совместно с ЦНИИ-48 (т.т. Завьялов, Копырин) разработан эскизный проект нового тяжелого танка ИС-6, имеющего значительное преимущество в мощности бронирования по сравнению с серийным ИС-2.

Для обеспечения своевременного изготовления и испытания опытных образцов новых танков ИС-6, приказываю:

1. Утвердить тактико-технические требования на проектирование изготовление тяжелых танков ИС-6 с механической и электрической трансмиссией…

2. Главному конструктору НКТП тов. Котину обеспечить необходимое руководство проектированием опытных танков ИС-6.

3. И.о. директора завода № 100 тов. Солодухину и главному конструктору завода № 100 тов. Ермолаеву, совместно с директором Уралмашзавода тов. Музруковым и главным конструктором тов. Горлицким обеспечить проектирование, изготовление и испытание опытных образцов танков ИС-6. Тов. Музрукову выделить для участия в проектировании и разработке технологического процесса необходимое количество конструкторов и технологов».

Чертеж танка ИС-6 («объект 252» с механической трансмиссией). На нем стоят подписи руководителей групп по этой машине, датированные 24–25 августа 1944 года (АСКМ).


В этом документе интересен момент привлечения к работам по ИС-6 Уралмашзавода. Дело в том, что опытный завод № 100, находившийся в Челябинске, имел очень слабую производственную базу. Это предприятие, созданное по инициативе Ж. Котина в 1942 году, фактически являлось своеобразным научно-исследовательским институтом по вопросам танкостроения. Естественно, имевшееся здесь оборудование не позволяло самостоятельно изготовить опытный образец танка. А вот Уралмаш являлся крупным предприятием, которое занималось выпуском танков и самоходных установок. Поэтому привлечение Малышевым этого завода в помощь заводу № 100 было вполне разумным шагом.

Однако в связи с большой загрузкой обеих предприятий, работы по ИС-6 шли довольно медленно: чертежи танка были готовы лишь к осени 1944 года. Для проверки бронестойкости корпуса ИС-6, Уралмаш изготовил специальную броневую конструкцию, которая именовалась в документах как «макет № 15». Она представляла собой следующее: «Конструкция опытного макета № 15 при установке верхнего пояса на нижний представляет собой корпус особой конструкции, где кормовая часть верхнего пояса как по углам наклона, так и по соединениям, аналогична запроектированной конструкции носа корпуса ИС-6. Что касается нижней кормовой детали, то ее отличие от фактической конструкции корпуса заключается в увеличении угла наклона от вертикали на 8 град., а соединение вместо четверти сделано в шип.

Конструкция подкрылков макета также аналогична конструкции корпуса ИС-6 с тем лишь дополнением, что с правой стороны днище было установлено под углом наклона 10 град, с целью уменьшения ширины подкрылка (уменьшение веса) при одновременном увеличении угла наклона подкрылка.

Конструкция лобовой части верхнего пояса опытного макета характерна тем, что расположение деталей между собой дало возможность выбрать оптимальные углы наклона брони, запроектировать простые и надежные соединения, удобные в изготовлении.

Такая конструкция лобовой части (корпуса) запроектирована впервые в танкостроении, и благодаря благоприятному расположению брони создала предпосылки полной его тактической неуязвимости при применении противником ПТА калибром до 105 мм включительно…

Первый вариант танка ИС-6 — «объект 252» — на заводских испытаниях. Ноябрь 1944 года. На борту корпуса установлен противокумулятивный экран (РГАЭ).


Опытный макет № 15 целиком изготовлен из катаной брони средней твердости, при этом основные детали толщиной 90 мм и тонколистовые 20 и 30 мм использовались серийной поставки листов ММК[4] Уралмашзаводу марок стали 42СМ и 2П, а детали толщиной 120 мм из листов ЦНИИ-48 поставки ММК, марка стали 66Л».

Испытания макета № 15 обстрелом провели с 4 по 6 сентября 1944 года на полигоне в Свердловской области. Обстрел велся бронебойными снарядами 88 и 105-мм немецких пушек, а также 85-мм отечественными бронебойными и подкалиберными снарядами. Результаты были следующими:

«1. Кормовая проекция верхнего пояса макета № 15, изготовленная соответственно форме носовой проекции нового танка ИС-6 при толщине брони 90 мм полностью снимает:

а) немецкие бронебойные снаряды калибра 105 мм с начальной скоростью 830 м/с;

б) немецкие бронебойные снаряды калибра 88 мм с начальной скоростью 1000 м/с;

в) отечественные подкалиберные снаряды калибра 85 мм с начальной скоростью 1020 м/с;

2. Носовая проекция верхнего пояса макета № 15 при толщине брони 90 мм полностью снимает:

а) немецкие бронебойные снаряды калибра 105 мм с начальной скоростью 830 м/с;

б) немецкие бронебойные снаряды калибра 88 мм с начальной скоростью 1000 м/с;

в) отечественные бронебойные остроголовые снаряды калибра 85 мм с начальной скоростью 800 м/с;

3. Носовая и кормовая проекция нижнего пояса макета № 15 полностью снимает:

а) немецкие бронебойные снаряды калибра 105 мм с начальной скоростью 830 м/с;

б) отечественные подкалиберные снаряды калибра 85 мм с начальной скоростью 1020 м/с…

4. Бортовая проекция верхнего пояса макета № 15, изготовленная соответственно форме корпуса нового танка ИС-6 при толщине брони подкрылков 120 мм, угле наклона 45 град, и остальной броне толщиной 90 мм полностью снимает:

а) немецкие бронебойные снаряды калибра 105 мм с начальной скоростью 830 м/с;

б) отечественные бронебойные остроголовые снаряды калибра 85 мм с начальной скоростью 800 м/с;

в) отечественные подкалиберные снаряды калибра 85 мм с начальной скоростью 1020 м/с…».

Танки ИС-6 во дворе завода № 100. Зима 1944 года. В центре «объект 253» с электромеханической трансмиссией, справа от него виден «объект 252» (АСКМ).


Как видно из приведенных данных, советским конструкторам действительно удалось создать корпус, который оказался достаточно стойким при обстреле бронебойными снарядами немецких пушек 88 — 105-мм калибра.

Первый корпус ИС-6 поступил на сборку 21 сентября 1944 года — по первоначальному плану это должно было произойти на два месяца раньше. 8 ноября первый ИС-6 («объект 252» с механической трансмиссией) вышел на заводские испытания.

Тяжелый танк ИС-6 имел классическую компоновку с формой корпуса и башни, близкой к танку ИС-4. Боевая масса танка составила 51,5 т, превысив заданную техзаданием на 3,5 тонны. Корпус ИС-6 собирался из катаных бронелистов толщиной 120, 100, 60, 50 и 20 мм, сваренных между собой. Лобовые, кормовые и верхние бортовые листы устанавливались под большими углами наклона к вертикали, что обеспечивало высокую снарядостойкость. Днище имело корытообразную форму.

Башня танка — литая, закаленная на высокую твердость. Она имела толщину лобовой и бортовой частей 150 мм, кормовой 100 мм, крыши (вварные листы) — 30 мм.

Отделение управления находилось в передней части корпуса. В нем размещалось место механика-водителя, рычаги и педали приводов управления танком, щитки контрольно-измерительных приборов, топливный распределительный кран, ручной топливоподкачивающий насос, баллоны со сжатым воздухом для запуска двигателя, аккумуляторные батареи и часть боекомплекта. Для посадки механика-водителя в лобовом листе корпуса имелся прямоугольный люк. Наблюдение за дорогой осуществлялось при помощи двух смотровых приборов МК-4. В днище за местом механика-водителя имелся аварийный люк-лаз.

Боевое отделение находилось в средней части корпуса и башне.

На этом фото танков ИС-6 хорошо видно их главное внешнее различие: на «объекте 253», стоящем слева, опорные катки малого диаметра, как на серийных танках ИС, а на «объекте 252» — катки большого диаметра без поддерживающих роликов. Опытный завод № 100, весна 195… года (АСКМ).


Здесь размещались вооружение, приборы наблюдения и прицеливания, радиостанция, ТПУ, часть электрооборудования с вращающимся контактным устройством, рабочие места наводчика, заряжающего и командира танка. Для наблюдения за полем боя над местом командира имелось два прибора МК-4, и еще один — над местом заряжающего.

Вооружение ИС-6 состояло из 122-мм танковой пушки Д-30, спаренной с 7,62-мм пулеметом Горюнова ГВТ. На крыше башни, на турели, размещенной над люком заряжающего, поместили зенитную турель с 12,7-мм пулеметом ДШК. Пушка Д-30 отличалась от Д-25 наличием досылателя и системой продувки канала ствола сжатым воздухом после выстрела. Для стрельбы использовался телескопический танковый прицел ТБШ, а при ведении огня с закрытых позиций — башенный угломер. Наведение установки на цель осуществлялось подъемным механизмом секторного типа и планетарным поворотным механизмом башни с ручным и электрическим приводами.

Боекомплект ИС-6 состоял из 30 выстрелов раздельного заряжания, 1200 патронов калибра 7,62-мм и 500 патронов калибра 12,7-мм к зенитному пулемету. Зенитный пулемет снабжался коллиматорным прицелом К8-Т.

В моторном отделении, расположенном за боевым и разделенным с ним перегородкой, находился дизельный двигатель В-12 мощностью 700 л.с. с центробежным нагнетателем, справа и слева от него — три топливных и масляный баки, а в бортовых нишах корпуса — четыре осевых вентилятора (по два с каждой стороны), водяной и масляный радиаторы.

Пуск двигателя производился электростартером мощностью 15 л.с. или сжатым воздухом. Для облегчения пуска в зимнее время имелся пародинамический обогреватель, установленный в масляном баке. Емкость внутренних топливных баков составляла 640 л. Кроме того, на бортах корпуса предусматривалась установка еще четырех внешних баков.

В системе очистки воздуха использовались два воздухоочистителя «Мультициклон» установленных по бортам у моторной перегородки.

В трансмиссионном отделении, в корме машины, размещались элементы механической трансмиссии: многодисковый главный фрикцион, восьмиступенчатая коробка перемены передач с синхронизаторами, два планетарных механизма поворота с ленточными тормозами и два бортовых редуктора. Также в трансмиссионном отделении находился электрический стартер.

Подвеска танка — индивидуальная торсионная. Она включала (применительно к одному борту) шесть опорных катков большого диаметра, ведущее и направляющее колеса.

Танк ИС-6 «объект 253», вид справа сзади. Весна 1945 года. За ним виден ИС-6 «объект 252», а слева просматривается башня опытного танка КВ-13 (РГАЭ).


Электрооборудование «объекта 252» выполнялось по однопроводной схеме, напряжение бортовой сети — 24 В. Источники электроэнергии — четыре аккумуляторные батареи и генератор мощностью 1,5 кВт.

Для внешней связи ИС-6 оснащался радиостанцией ЮР (в нише башни), для внутренней — танковое переговорное устройство ТПУ-4-БИС.

До конца ноября 1944 года «объект 252» прошел заводские испытания в объеме 825 км. Максимальная скорость составила 35,4 км/ч, а средняя скорость движения от 115 до 22 км/ч, в зависимости от дорожных условий. Машина продемонстрировала хорошую управляемость и легко поворачивалась. Однако оказались слишком большими усилия для включения главного фрикциона — 65 кг, а также сильно грелась коробка перемены передач.

Но больше всего дефектов выявилось в ходовой части — опорные катки большого диаметра оказались слабыми, их ресурс не превышал 200–300 км (за испытания пришлось сменить 14 штук). Поэтому пришлось дорабатывать их конструкцию и «переобувать» танк на усиленные катки.

После заводских испытаний дальнейшие работы по танку «Объект 252» прекратили.

Второй образец ИС-6 («объект 253» с электромеханической трансмиссией) был собран в ноябре 1944 года. От «объекта 252» он отличался использованием в ходовой части опорных катков малого диаметра (от ИС-2), а также трансмиссией. В состав последней входили главный генератор ДК-305А мощностью 385 кВт и массой 1740 кг, установленный соосно с двигателем В-12У. В одном блоке с главным генератором на общем валу находился синхронный генератор трехфазного тока СГ-1А, предназначенный для питания моторов-вентиляторов системы охлаждения тяговых двигателей и дизеля, а также для привода подзарядного агрегата АКБ. На дизеле были смонтированы два малых генератора постоянного тока Г-73, которые питали цепи возбуждения генераторов ДК-305А и СГ-1А. Тяговые электродвигатели ДК-302А и ДК-302Б реверсивного действия через бортовые передачи соединялись с ведущими колесами танка. Регулировка силы тяги производилась изменением возбуждения главного генератора. Рабочий ток достигал 960 А, при движении по шоссе он составлял 490 А, на местности — 740 А. Напряжение в цепи 500 В. Следует сказать, что масса трансмиссии составляла 3850 кг — в четыре раза тяжелее трансмиссии ИС-2 (980 кг). В результате, масса «объекта 253» составила 54 т, превысив проектную на четыре тонны.

Установкой электротрансмиссии конструкторы ИС-6 пытались улучшить управляемость тяжелого танка, а также повысить его маневренные качества.

Чертежи общих видов танка ИС-6 («объект 252»), выполненные инженерами опытного завода № 100 в ноябре 1944 года. В отличие от предыдущего образца, у этой машины изменена конструкция лобовой части корпуса. Впоследствии этот вариант использовали при проектировании машины ИС-7 (АСКМ).


Однако выяснить так ли это, не удалось — при первом же выезде в трансмиссионном отделении «объекта 253» возник пожар, и машина вышла из строя. Дальнейшие работы по ней прекратили.

Несмотря на то, что испытания танков ИС-6 оказались весьма кратковременными, полученный опыт (особенно, в части разработки бронекорпуса) пригодился конструкторам при проектированиинового тяжелого танка ИС-7.

ИС-7 — НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ПРЕВОСХОДСТВО

Постановлением Государственного Комитета Обороны от 26 июня 1944 года в Ленинграде создавался филиал опытного завода № 100 (последний находился в Челябинске). В задачу филиала входила помощь в организации выпуска самоходок ИСУ-152 на Ленинградском Кировском заводе. Напомним, что предприятие было эвакуировано в 1941 году, и с тех пор выпуск танков на нем не велся. Но после снятия блокады Ленинграда ГКО решил восстановить выпуск бронетехники на этом заводе, «загрузив» его самоходными установками ИСУ-152 — наладить их производство было легче, чем танков. Для этого из Челябинска в Ленинград была направлена группа инженеров, техников и рабочих. Кроме того, правительство выделило средства, необходимые для восстановления цехов завода, пострадавших от обстрелов и бомбежек, а также дополнительные станки и оборудование.

Естественно, что первое время ни о каких новых разработках в Ленинграде не могло идти речи — все силы уходили на организацию производства и серийный выпуск ИСУ-152, который в небольших количествах начался весной 1945 года. Однако вскоре ситуация изменилась, и в Ленинграде начались работы над новым тяжелым танком, который мог стать одной из наиболее мощных боевых машин того времени. Но обо всем по порядку.

В начале 1945 года ГБТУ Красной Армии разработало тактико-технические требования для проектирования нового тяжелого танка мощного бронирования. В феврале того же года приказом наркома танковой промышленности разработка такой боевой машины поручалась конструкторскому бюро Челябинского Кировского завода под руководством Н.Л. Духова и КБ опытного завода № 100 Ж.Я. Котина. Предполагалось создать машину с бронированием, обеспечивающим защиту от снарядов танковой и противотанковой артиллерии противника калибром 88-128-мм с начальной скоростью 1200 м/с. В качестве вооружения предусматривалось использование 122-мм пушки большой мощности или 152-мм орудия. Новый танк должен был иметь дизель в 1000–1200 л.с., обеспечивающий скорость до 60 км/ч, механическую планетарную или электромеханическую трансмиссию.

Челябинский Кировский завода, загруженный работами по обеспечению серийного выпуска танков ИС-2 и самоходок, а также доведению и испытанию своего нового танка «объект 701», сильно затянул с проектированием. Его вариант машины мощного бронирования был готов лишь осенью 1946 года. Этот танк, получивший обозначение «объект 705», представлял собой 100-тонную машину с экипажем из пяти человек, вооруженную 130 или 152-мм орудием и пятью пулеметами (три 14,5-мм и четыре 7,62-мм). В качестве силовой установки планировалось использовать дизель мощностью 1800–2000 л.с., проектированием которого занимался двигательный отдел ЧКЗ под руководством И.Я. Трашутина. Однако из-за работ по подготовке к серийному выпуску танка ИС-4 и его последующей доработке, завершение проектирования «объекта 705» передвинулось сначала на осень 1947 года, затем — на 1948-й. А в октябре 1949 года все работы по «объекту 705» прекратили.

Что касается коллектива конструкторского бюро опытного завода № 100, то к маю 1945 года был готов предварительный вариант нового тяжелого танка «объект 257», также получившего обозначение ИС-7. Он был одобрен руководством наркомата танковой промышленности, и к сентябрю было подготовлено четыре эскизных проекта ИС-7 («объект 258», «объект 259», «объект 260» и «объект 261»), причем каждый в двух вариантах. Между собой они отличались массой (самый легкий 59,7 тонны, самый тяжелый -65,2), артиллерийским вооружением (122-мм пушка БЛ-13-1 или 130-мм С-26), экипажем (четыре или пять человек в зависимости от орудия), силовой установкой (дизель КЧ-30 в 1200 л.с. или спарка дизелей В-16 по 600 л.с. каждый) и трансмиссией (механическая или электромеханическая). По бронированию все машины имели одинаковые параметры (лоб корпуса 150 мм, борт 100 мм, корма 70 мм, лоб литой башни 240–350 мм, борт башни 185–240 мм).

Деревянная модель танка ИС-7, 1946 год. Хорошо видна башенка со спаркой пулеметов на кормовом листе орудийной башни танка (РГАЭ).


В ходовой части предполагалось использование индивидуальной двухвальной торсионной подвески по схеме «торсион в трубе», гидроамортизаторов двухстороннего действия, опорных катков большого диаметра с внутренней амортизацией и гусеницы с резинометаллическим шарниром. Максимальная расчетная скорость должна была составлять 60 км/ч.

Для более эффективного ведения огня все машины предполагалось оснастить оптическим дальномером и приборами ночного видения для командира танка и механика-водителя.

В целом предполагалось, что новая боевая машина воплотит в себе весь опыт, накопленный при конструировании, эксплуатации и боевом применении тяжелых танков в годы войны, а также все новые достижения в науке и оборонной промышленности.

В октябре 1945 года проекты представили на рассмотрение технического совета наркомата танковой промышленности, а также Главного бронетанкового управления командования Бронетанковых и механизированных войск. Также в обсуждении вариантов нового тяжелого танка участвовали представители наркоматов вооружения и авиационной промышленности (последний разрабатывал двигатель для нового тяжелого танка).

В целом представленные конструкторами опытного завода № 100 разработки получили одобрение. Но для изготовления опытных образцов требовалось получить «добро» в правительстве СССР. Поэтому по результатам рассмотрения проектов нового тяжелого танка была составлена пояснительная записка на имя Л. Берия[5], в которой говорилось:

«Конструкторское бюро тов. Котина разработало новый тяжелый танк, значительно превосходящий все существующие отечественные и зарубежные образцы. При весе в 65 тонн он вооружен 130-мм пушкой конструкции ЦАКБ НКВ, бронебойный снаряд которой при массе 34 кг имеет начальную скорость 900 м/с. Эта пушка по дульной энергии (1380 тонно-метров) в 1,9 раза превосходит 122-мм танковую пушку Д-25Т, и обеспечивает пробитие брони толщиной в 230 мм на дистанции 1000 м.

Для облегчения заряжания орудия предусмотрен специальный механизм, что обеспечивает скорострельность до 6–8 выстрелов в минуту…

Общий вид деревянной модели танка ИС-7, 1946 год. Хорошо видно, что в качестве зенитного пулемета первоначально планировалось установить 12,7-мм ДШК (РГАЭ).


Для повышения эффективности огня предполагается установить угломер, а также приборы ночного видения.

Лобовая броня танка не пробивается 128-мм бронебойными снарядами с любой дистанции при курсовых углах в 30 градусов, а также выдерживает попадание кумулятивных гранат типа «Фаустпатрон» калибра 150 мм…

В качестве силовой установки используется агрегат из двух дизельных двигателей В-16 общей мощностью 1200 л.с., который в ближайшем будущем будет заменен дизелем такой же мощности. Это позволит танку иметь максимальную скорость не менее 60 км/ч».

В конце документа предлагалось поручить Кировскому заводу в Ленинграде изготовить в 1946 году два образца нового тяжелого танка и провести их испытания. Кроме того, видимо по инициативе В. Малышева в этой же записке предлагалось перевести из Челябинска в Ленинград главного конструктора опытного завода № 100 Ж. Котина и ряд инженеров его КБ. Однако решение по данному документу последовало только в новом, 1946 году.

Несмотря на это до конца 1945 года конструкторы опытного завода № 100 провели ряд опытных работ, необходимых для дальнейшей разработки нового тяжелого танка. Например, совместно с ЦАКБ наркомата вооружения изучили возможности установки 122 и 130-мм артсистем с механизмом заряжания, а с НИИ-48 отработали вариант броневого корпуса и способы крепления броневых листов.

12 февраля 1946 года И. Сталин подписал постановление Совета народных комиссаров СССР № 350–142 се, согласно которому филиал опытного завода № 100 совместно с Ленинградским Кировским заводом должны были спроектировать и изготовить к 1 сентября 1946 года два опытных образца нового тяжелого танка ИС-7. Руководство работами по созданию новой боевой машины возлагалось на конструктора тяжелых танков Ж.Я. Котина.

Этим же постановлением устанавливались тактико-технические требования для нового танка: боевая масса — до 65 т, вооружение — 130-мм орудие и пять пулеметов (из них два 14,5-мм), выстрелов к пушке — 30 штук, бронирование корпуса и башни должно было обеспечивать защиту от 128-мм бронебойных снарядов с начальной скоростью 1100 м/ (при курсовых углах от +45 до -45 градусов), толщина брони корпуса 150–100 мм, башни 350–240 мм, максимальная скорость движения по шоссе — 60 км/ч, удельная мощность — 18,5 л.с./т, запас хода 300 км. Также на танк предполагалось установить радио и оптический дальномеры, приборы ночного видения и новую дуплексную радиостанцию.

Деревянная модель танка ИС-7, 1946 год. На этом фото хорошо видна оригинальная форма башни машины (РГАЭ).


После появления постановления № 350–142 ее работы по новому танку ИС-7 (заводское обозначение «объект 260») значительно активизировались. Старшим инженером машины назначили П.П. Исакова, группой корпуса руководил С.В. Мицкевич, моторной — Г.А. Осмоловский, трансмиссии — Г.А. Турчанинов, вооружения — А.С. Шнейдман. Общее руководство работами осуществлял заместитель Котина А.С. Ермолаев.

Но так как в конструкции новой машины предполагалось использовать все передовые на тот момент технические решения, конструкторам Ленинградского Кировского завода и филиала завода № 100 пришлось привлекать для решения возникающих проблем представителей других предприятий. Достаточно сказать, что только в процессе проектирования нового танка было выполнено около 1500 рабочих чертежей, внедрено в проект более 25 решений, ранее не встречавшихся в танкостроении, а к разработкам и консультациям привлекались более 20 институтов и научных учреждений.

ИС-7 значительно отличался от других машин, разработанных кировцами в годы войны.

Корпус танка был спроектирован с большими углами наклона броневых листов.

Лобовая часть — трехгранная, по типу ИС-3, но не так сильно выступающая вперед. Броневая защита должна была обеспечить защиту от снарядов калибра до 130 мм включительно.

Основное вооружение ИС-7 сначала рассматривалось в двух вариантах — 122 или 130-мм орудия. Причем поначалу более перспективным представлялась 122-мм пушка БЛ-16, разработкой которой занималось ОКБ-172 в Молотове (ныне г. Пермь). 25-килограммовый бронебойный снаряд этого орудия имел начальную скорость 1000 м/с, что обеспечивало хорошую бронепробиваемость.

Кроме того, БЛ-13 имела подъемный механизм новой конструкции, обеспечивающий эффективную стрельбу с хода. Кроме того, орудие имело механизм заряжания, что позволяло вести огонь со скорострельностью до 8 выстрелов в минуту. Однако в начале 1946 года все работы по БЛ-16 свернули, и конструкторы ИС-7 переориентировались на использование 130-мм пушки С-26.

Чертеж силовой установки одного из вариантов первоначального варианта ИС-7 — «объект 261». Это блок из двух дизелей В-16 по 600 л. с. и электрогенератора ГТ-261. На чертеже стоят даты — 8 и 9 сентября 1945 года (АСКМ).

Ходовая часть ИС-7 «объект 260», чертеж датирован 27–30 июля 1946 года. Хорошо видно, что в качестве упругого элемента используется торсион из одного вала (АСКМ).


Ее разработкой занималось ЦАКБ НКВ (в 1946 году, после переформирования наркоматов в министерства ЦАКБ переименовали в научно-исследовательский институт артиллерийского вооружения (НИИ АВ) министерства вооружения СССР) под руководством В. Грабина. За основу была взята 130-мм корабельная пушка Б-13. Но в отличие от последней, С-26 получила клиновой полуавтоматический затвор и щелевой дульный тормоз. Для стрельбы использовались осколочно-фугасные и бронебойные (масса 33,4 кг, начальная скорость 900 м/с) снаряды, заряжание — раздельное гильзовое. Пушка имела систему продувки канала ствола сжатым воздухом после выстрела, а также механизм заряжания, разработанный в НИИ АВ.

Общие виды одного из вариантов танка ИС-7 «объект 260», вариант со спаркой В-16 и механической трансмиссией, одобренный для изготовления осенью 1945 года (АСКМ).


Он действовал при помощи сжатого воздуха (25 атм.), и обеспечивал скорострельность 6–8 выстрелов в минуту.

В ходе испытаний выяснилось, что механизм заряжания имеет значительные габариты, и для его установки в ИС-7 потребовалось бы увеличить размеры башни. Чтобы избежать этого, отдел главного конструктора Ленинградского Кировского завода совместно с инженерами филиала завода № 100 спроектировали свой механизм заряжания, взяв за основу аналогичные механизмы корабельных артсистем. Именно его впоследствии и установили на «объекте 260»:

«Эта конструкция работала от электропривода, и была малогабаритна, что в соответствии с результатами полигонных испытаний башни обстрелом, и замечании комиссии ГБТУ ВС позволило создать рациональную по конструкции башню».

Кроме 130-мм орудия, на ИС-7 предполагалось установить 8 пулеметов: один

14,5-мм КПШ и семь 7,62-мм ШКАС. Следует сказать, что все пулеметы были разработаны в тульском ОКБ-15 под руководством Б.Г. Шпитального. Использование именно этих образцов для нового танка объяснялось тем, что ОКБ-15 имело опыт разработки пулеметных установок с дистанционным управлением для авиации — такую же планировалось использовать и на ИС-7.

По проекту установку со спаркой 7,62-мм ШКАСов предполагалось установить на корме башни в специальном броневом кожухе. Пулеметы должны были иметь круговой обстрел, а ведение огня из них производилось без выхода экипажа из танка. Для этого требовалось спроектировать специальный так называемый «следящий механизм». Он должен был позволить вести огонь из спаренной установки дистанционно, с места командира — при помощи специального зеркального прицела, а с места наводчика — при помощи штатного прицела. Это достигалось применением специального электропривода. Углы обстрела составляли 360 градусов по горизонту и от — 7 до 45 градусов по вертикали (в зависимости от положения установки). Броневой кожух должен был обеспечить защиту всей установки от пуль винтовочного калибра и мелких осколков снарядов. Пере-заряжание пулеметов должно было производиться при помощи специального электрического приспособления.

Помимо ОКБ-15 для разработки такой дистанционно управляемой установки и изготовления деталей для нее привлекли коллектив Всесоюзного электротехнического института имени В.И. Ленина, находившегося в Москве. Однако ни ОКБ, ни институт данную работу не выполнили. В результате, конструкторы филиала завода № 100 и Ленинградского Кировского завода спроектировали и изготовили установку своими силами. В отчете ЛКЗ за 1946 год об этом говорилось следующее:

«Отдел главного конструктора спроектировал и изготовил силами своей лаборатории синхронно-следящий электропривод пулеметной установки с использованием отдельных элементов аппаратуры и машин иностранной техники. Изготовленный образец указанной пулеметной установки был смонтирован на опытном танке, и проходит испытания. Синхронно-следящий привод обеспечивает высокую маневренность пулеметного огня.

В целях дальнейшего совершенствования пулеметного вооружения и усиления огневой мощи по наземным целям, разработана эскизная компоновка строенной пулеметной установки (14,5-мм и два 7,62-мм). Управление осуществляется с пульта командира танка».

Забегая вперед, следует сказать о том, что строенная установка на танк так и не была установлена, а впоследствии от ее использования отказались.

При проектировании «объекта 260» конструкторы большое внимание уделяли разработке системы управления огнем. При этом предполагалось использовать в конструкции машины все самые новые наработки в этой области, для чего привлекались специализированные предприятия. В частности, для установки на ИС-7 создавался специальный автоматизированный прибор управления выстрелом, получивший условное обозначение «Штурм». Принцип его действия был следующий. Наводчик осуществлял наводку на цель стабилизированной призмы прицела независимо от пушки, после орудие автоматически подводилось к стабилизированной линии прицеливания, и при совпадении линии и оси ствола автоматически производился выстрел. Помощь конструкторам Ленинградского Кировского завода и филиала завода № 100 при разработке «Штурма» оказывали специалисты НИИ-49 министерства судостроительной промышленности — эта организация уж имела опыт проектирования стабилизированных артиллерийских установок для военно-морского флота.

Танковый прицел со стабилизированной призмой (или линией прицеливания) разрабатывался ленинградским Государственным оптическим институтом имени С.И. Вавилова совместно с конструкторским бюро завода № 393 министерства вооружения. За основу предполагалось взять телескопический прицел ТШ-45.

В результате был спроектирован новый образец со стабилизированной линией прицеливания, получивший обозначение ТШ-46. Он имел сменное увеличение (3,75 и 7,5х) и поле зрения (19 и 9,3 градуса), а также систему электрического обогрева защитного стекла для того чтобы избежать запотевания.

К концу 1946 года были изготовлены и три автоматизированных прибора управлением выстрела «Штурм», в которых использовались прицелы ТШ-46. Один прибор направили на испытания в Морской НИИ № 1, а два установили на танках «объект 260».

Деревянная модель танка ИС-7 в натуральную величину, 1946 год. Хорошо видна башенка со спаркой пулеметов на корме и установка пулеметов на левом борту (АСКМ).


Помимо «Штурма», на ИС-7 предполагалась установка радио и оптического дальномеров. Первый разрабатывал НИИ-108 министерства связи, а второй — в конструкторском бюро завода № 393. В соответствии с заданием радиодальномер должен был обеспечивать определение дистанции до цели на расстоянии от 800 до 4000 м, а оптический — от 800 до 5500 метров. База последнего должны была составлять не более 1000 мм. Однако до конца 1946 года ни один из этих дальномеров так и не был изготовлен.

По результатам изучения трофейных немецких материалов по инфракрасным приборам, было принято решение установить аналогичные образцы и на «объекте 260». Впервые в отечественном танкостроении танк должен был оснащаться двумя приборами ночного видения — у механика-водителя и командира машины. Прибор механика должен был обеспечивать четкое распознавание предметов на расстоянии до 50 метров и иметь поле зрения не менее 30 градусов. Для подсветки предполагалось установить две фары диаметром 250 мм в передней части корпуса машины.

К прибору командира танка предъявлялись более высокие требования — четкое распознавание предметов на дистанции до 120 метров и поле зрения не менее 25 градусов. А так как этот прибор предполагалось использовать не только для наблюдения, но и для прицеливания — он должен был давать возможность распознавания объектов площадью от двух квадратных метров на расстоянии до 700 метров. Для подсветки должна была применяться одна фара диаметром 350 мм, смонтированная на башне.

Разработку приборов ночного видения для танка ИС-7 поручили научно-исследовательскому институту № 801, но до конца 1946 года завершить работы так и не удалось.

Чертежи общего вида танка ИС-7 выпуска 1946 года. (АСКМ).


Не удалось этого сделать и до окончания всех работ по этой машине.

В связи с отсутствием танкового мотора мощностью 1200 л.с. предполагалось установить в ИС-7 спаренную установку двух дизелей В-16 завода № 77. Одновременно министерство транспортного машиностроения СССР поручило заводу № 800 изготовить двигатель, необходимый для этого танка. Завод задания не выполнил, а спаренная установка завода № 77 опоздала к срокам, утвержденным министерством. Кроме того, она не была отработана и испытана заводом-изготовителем. Испытания и доводка проводились филиалом завода № 100 и выявили ее полную конструктивную непригодность. Не имея необходимого двигателя, но стремясь выполнить в срок правительственное задание, Кировский завод совместно с заводом № 500 министерства авиационной промышленности приступил к созданию танкового дизеля ТД-30 на базе авиационного АЧ-300. В результате удалось получить двигатель требуемой мощности, который показал в процессе испытаний свою пригодность для работы в танке. Однако при этом выяснилось, что из-за плохого качества сборки ТД-30 требовал доработки.

При работе над силовой установкой был частично внедрен, а частично опробован в лабораторных условиях целый ряд новшеств:

— мягкие резиновые топливные баки общей емкостью 800 л;

— противопожарное оборудование с автоматическими термозамыкателями, срабатывавшими при температуре 100–110 °C;

— эжекционная система охлаждения двигателя.

Большая работа была проделана при проектировании воздушного фильтра двигателя. В отчетных документах отмечалось следующее:

«Спроектирован, изготовлен и испытан инерционный масляный фильтр, дающий предварительную грубую и тонкую очистку воздуха от пыли. Фильтр установлен на «объект 260», и проходит испытания.

В целях дальнейшего совершенствования очистки засасываемого воздуха от пыли, спроектирован инерционный сухой матерчатый воздухофильтр, состоящий из двух степеней очистки. Фильтр имеет автоматическое удаление пыли из бункера посредством использования энергии выхлопных газов».

Трансмиссия танка была спроектирована в двух вариантах. Первый, имел шестиступенчатую коробку перемены передач с кареточным переключением и синхронизаторами. Механизм поворота — планетарный, двухступенчатый. Для управления использовались гидравлические сервоприводы. При испытаниях трансмиссия показала хорошие тяговые качества, обеспечив высокие средние скорости танка.

Второй вариант механической трансмиссии был разработан совместно с МВТУ имени Н.Э. Баумана. Трансмиссия — планетарная, 8-ступенчатая, с механизмом поворота типа ЗК. Управление танком облегчалось гидравлическими сервоприводами с перспективным выбором передач. В отчете Ленинградского Кировского завода отмечалось, что этот вариант «имеет большую перспективность в дальнейшем своем развитии по силовым параметрам».

Так как ходовая часть нового тяжелого танка должна была обеспечить высокие средние и максимальные скорости, иметь малые габариты и быть надежной в работе, конструкторам пришлось решать множество возникающих при разработке проблем. В частности, был спроектирован ряд вариантов подвесок, изготовленных и подвергнутых лабораторно-ходовым испытаниям на серийных танках и на первом опытном образце «объекта 260». На их основании были разработаны окончательные рабочие чертежи.

В ходовой части применялась индивидуальная двухвальная торсионная подвеска, выполненная по схеме «торсион в трубе», гидроамортизаторы двухстороннего действия и опорные катки большого диаметра с внутренней амортизацией, работающие при больших нагрузках, а также гусеницы с литыми траками и резинометаллическим шарниром, или как тогда их называли «сайлент-блоками». По поводу разработки последней говорилось следующее:

«Вследствие новизны дела, Отделом главного конструктора ЛКЗ была проведена большая исследовательская работа по изучению зарубежных образцов. Совместно с НИИ Министерства резиновой промышленности и заводом Резинотехнических изделий (г. Ленинград) найдены необходимые рецептуры и разработана технология изготовления обрезиненных втулок».

Таким образом, при проектировании нового тяжелого танка «объект 260» конструкторам Ленинградского Кировского завода и филиала опытного завода № 100 пришлось решить множество технических задач. Причем многие из них потребовали привлечения различных специалистов из профильных предприятий.

Летом 1946 года на Ижорский завод передали чертежи для изготовления бронекорпусов и башен «объекта 260». К этому времени уже шла сборка узлов и агрегатов нового тяжелого танка на других предприятиях.

В августе 1946 года два комплекта бронекорпусов с башнями были направлены с Ижорского завода на полигон в подмосковной Кубинке для испытания обстрелом. Их провели с 8 августа по 11 сентября, стрельба велась из 128 и 88-мм немецких противотанковых пушек, а также из отечественных орудий калибра 57, 122 и 152-мм. В результате испытаний выяснилось, что, несмотря на высокую снарядостойкость, бронекорпус имеет ряд существенных недостатков. Прежде всего, отмечалась неудовлетворительная конфигурация замана передней части башни (рикошетировавшие от носа корпуса снаряды разрушили подбашенный лист), недостаточная бронестойкость нижней части бортов корпуса, невысокая прочность сварных швов. Также отмечались недостатки в форме и конструкции башни.

Полученные результаты испытаний обстрелом были изучены конструкторами «объекта 260», в результате чего удалось доработать конструкцию бронекорпуса и башни машины. Этот опыт использовался уже при разработке новых образцов «объекта 260» в 1947 году.

В плане научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по бронетанковому вооружению на 1946 год, составленному в ГБТУ, работы по «объекту 260» шли первым пунктом. В документе от 7 октября 1946 года об этом говорилось:

«Новый тяжелый танк с усиленным бронированием (ИС-7). Разработать технический проект. Изготовить опытные образцы. Провести испытания. Разработать для танка ИС-7:

1. Электропривод для вертикального и горизонтального наведения артсистемы с применением амплидин-генератора.

2. Устройство для механизации заряжания пушки».

Параллельно с испытаниями обстрелом бронекорпуса и башни ИС-7, Ленинградский Кировский завод вел изготовление первого образца нового тяжелого танка. Машину собирали в сборочном цехе СБ-1 — здесь работало всего 85 человек, из них 71 рабочий. Первый «объект 260» был готов 8 сентября 1946 года, и после регулировки механизмов направился на заводские испытания. До конца года машина прошла около 1000 километров. Второй «объект 260» собрали 25 декабря, и к новому году он сумел лишь пройти заводскую обкатку в 45 километров.

Первый образец танка ИС-7 выпуска 1946 года во время заводских испытаний на полигоне. Осень 1946 года. Машину осматривает В. Малышев (в шляпе), третий слева — главный конструктор Ж. Котин (фото из архива П. Липатова).


«Объект 260» имел классическую схему компоновки — отделение управления впереди, боевое в центре, моторно-трансмиссионное сзади. Экипаж танка состоял из пяти человек — механик-водитель размещался в отделении управления, в боевом, справа от пушки, находилось место командира танка, слева от нее — наводчика и в задней части башни — двух заряжающих.

Корпус танка выполнялся из катаных бронелистов, сваренных между собой. Лобовая часть была по форме аналогичной форме корпуса танка ИС-3. Верхние лобовые листы толщиной 150 мм устанавливались под углом 68 градусов к вертикали, и были повернуты на 58 градусов в горизонтальной плоскости. Нижний лобовой 150 мм лист имел угол наклона 50 градусов. Борт корпуса собирался из трех листов: верхнего 150-мм, установленного под углом 52 градуса, среднего 100 мм и нижнего толщиной 16 мм. Оба листа имели угол наклона 63 градуса. Крыша имела толщину 30 мм, масса корпуса «объекта 260» составляла 24,4 т.

12-тонная литая башня имела максимальную толщину лба и бортов 240 мм, крыша была вварной из 30 мм бронелиста. Диаметр погона в свету составлял 2000 мм.

Вооружение «объекта 260» состояло из 130-мм пушки С-26 с щелевым дульным тормозом и механизмом заряжания, и восьми пулеметов. Для стрельбы из орудия использовался телескопический шарнирный прицел ТШ-46. Дальномеры (оптический и радио), предусмотренные проектом, установлены не были из-за их неготовности.

Механизм поворота башни и подъемный механизм пушки имели электромоторный привод, обеспечивающий плавную наводку на цель. Скорость наводки орудия по вертикали (углы обстрела от -3 до +15 градусов) составляла от 0,05 до 3,5 градусов в секунду. Конструкция привода позволяла, помимо наводчика, осуществлять поворот башни командиру. На случай выхода из строя электромоторного привода он дублировался ручным.

В состав системы управления огнем входил прибор управления выстрелом «Штурм». Следует сказать, что к моменту заводских испытаний «объекта 260» он еще не был окончательно отработан.

Боекомплект к пушке составлял 30 выстрелов раздельного заряжания. Шесть из них укладывались в механизм заряжания, смонтированный в корме башни. Механизм обеспечивал скорострельность шесть-восемь выстрелов в минуту.

Из восьми пулеметов семь были ШКАС калибра 7,62-мм. Один из них был спарен с пушкой, четыре монтировались в специальных коробах (два на качающейся части пушки для стрельбы по ходу вперед и два на надгусеничных полках для стрельбы назад) и два в специальной дистанционно управляемой установке на корме башни. К моменту испытаний «объекта 260» эта установка также не была окончательно отработана.

Возимый боекомплект к 7,62-мм пулеметам составлял 2000 патронов.

На крыше башни устанавливался 14,5-мм пулемет конструкции Шпитального (боекомплект — 500 патронов) для стрельбы по зенитным целям. Огонь из него вел один из заряжающих.

Силовая установка «объекта 260» состояла из дизельного двигателя ТД-30 мощностью 1200 л.с. Емкость баков составляла 1200 л. Всего в топливную систему входило 14 баков, причем часть из них, так называемые мягкие, выполненные их специальной прорезиненной ткани, имевшей высокую стойкость к дизельному топливу. Такое решение, по мнению конструкторов, позволяло разместить баки в трудно доступных местах: при использовании металлических баков пришлось бы делать их очень сложной формы, что было сложно и дорого, а мягкий бак сложной формы изготавливался значительно проще. Возимый запас топлива обеспечивал «объекту 260» запас хода в 300 км.

Трансмиссия танка — механическая, одноступенчатая с многодисковым главным фрикционом сухого трения, трехвальной шестиступенчатой коробкой перемены передач с каретками переключения и синхронизаторами, двумя двухступенчатыми планетарными механизмами поворота и двумя планетарными бортовыми редукторами. Тормоза — ленточные, сухого трения. В трансмиссии применялась система гидросервоуправления, в результате чего усилия на рычагах не превышали 8 кгс.

В ходовой части применялась двухвальная трубчато-стержневая торсионная подвеска с гидроамортизаторами, двойные опорные катки с внутренней амортизацией и гусеница с резинометаллическим шарниром. Удельное давление «объекта 260» на грунт составляло 0,98 кг/см2.

Для внешней связи на танке стояла серийная радиостанция 10РК, так как специальную дуплексную разработать не успели. Внутренняя связь осуществлялась переговорным устройством ТПУ-4-Бис.

Заводские испытания «объектов 260» показали, что машины имеют весьма высокие боевые и технические характеристики. Например, при массе в 66 тонн танк легко развивал скорость до 60 км/ч, а средняя скорость по разбитой булыжной дороге составила 32 км/ч. С новой машиной приезжало знакомиться руководство СССР и Вооруженных Сил — осенью 1946-го — весной 1947 годов «объект 260» осмотрели министр транспортного машиностроения В.А. Малышева, а также Маршалы бронетанковых войск П.А. Ротмистров и П.С. Рыбалко. Однако, несмотря на высокие боевые и технические характеристики, стало ясно, что танки требуют доработки ряда узлов и агрегатов.

Следует сказать, что по распоряжению главного конструктора Ж.Я. Котина работы над дальнейшем совершенствованием «объекта 260» начались еще во второй половине 1946 года, когда только велась постройка опытных образцов. Для более эффективного использования инженерно-конструкторского потенциала, с 1 января 1947 года отделы главного конструктора Ленинградского Кировского завода и филиала опытного завода № 100 объединялись в один — при филиале опытного завода. Здесь же создавалась специальная лаборатория для отработки системы управления огнем и трансмиссии танка. Старшим инженером машины при проектировании усовершенствованного образца ИС-7 Ж. Котин назначил талантливого конструктора Николая Федоровича Шашмурина, общее руководство работами по-прежнему осуществлял заместитель А. С. Ермолаев.

Между тем, испытания «объекта 260» продолжались, причем не без происшествий. Так, 18 апреля 1947 года первый образец машины, прошедший к этому времени 1092 километра, во время пробега упал с моста. Вытащить танк удалось лишь 6 мая. На этом «злоключения» машины не закончилось — 12 ноября 1947 года, проезжая через железнодорожный переезд экипаж не заметил поезда. В результате паровоз зацепил ствол 130-мм пушки, закрепленной «по-походному», сорвав стопор башни, которую развернуло почти на 90 градусов в сторону. Происшествие обошлось без жертв, но танк потребовал ремонта.

Испытания опытных образцов «объекта 260» завершились к 1 августа 1947 года. Обе машины оставили на заводе, и впоследствии их использовали в качестве опытной базы для отработки узлов для нового тяжелого танка.

Общие виды танка ИС-7 выпуска 1947 года (АСКМ).


После ряда консультаций и изучения материалов по испытаниям «объекта 260» было проведено совместное заседание представителей министерства транспортного машиностроения, конструкторов Ленинградского Кировского завода и филиала опытного завода № 100 и Министерства Вооруженных Сил. В ходе обсуждения были уточнены тактико-технические требования для проектирования нового, усовершенствованного образца тяжелого танка. На основе этих материалов 9 апреля 1947 года было подписано постановление Совета Министров СССР № 935–288.

Согласно этому документу, Ленинградскому Кировскому заводу предписывалось изготовить во втором и третьем кварталах 1947 года три опытных образца нового тяжелого танка ИС-7 усовершенствованной конструкции, а в четвертом квартале — выпустить партию из десяти таких машин. Также в постановлении были перечислены изменения, которые требовалось внести в конструкцию этих машин.

Следует сказать, что к моменту подписания постановления Совмина СССР, отдел главного конструктора филиала завода № 100 проделал большую работу по проектированию усовершенствованного образца ИС-7. Так, был изготовлен деревянный макет танка в натуральную величину, переработана схема броневого корпуса и башни по результатам обстрела опытных образцов в 1946 году, улучшена конструкция подвески, велась отработка новой планетарной конструкции и ходовой части, изменено вооружение.

Что касается последнего, то теперь на «объект 260» планировалось установить 130-мм пушку С-70, которая была спроектирована на базе С-26 в НИИ АВ. В ее конструкции предусматривалось использование механизма заряжания, система продувки ствола после выстрела, усовершенствованный механизм вертикальной наводки, а небольшая сила сопротивления откату обеспечивала устойчивость танка.

Пушка имела длину ствола в 57,2 калибра (7440 мм), однокамерный сетчатый дульный тормоз, клиновой полуавтоматический затвор, электромеханический спусковой механизм (дублировался ручным) масса качающейся части пушки с бронировкой составляла 4756 кг. Огонь из нее велся выстрелами раздельного заряжания с бронебойными (масса 33,4 км, начальная скорость 900 м/с) или осколочно-фугасными снарядами. Дальность прямого выстрела по цели высотой 2 м составляла 1100 м.

Первый образец танка ИС-7 выпуска 1947 года (машина № 1), общий вид. Осень 1947 года. В маске над орудием виден ствол спаренного 14,5-мм пулемета КПВ, а на борту корпуса — крепление для 7,62-мм пулемета РП-46 (АСКМ).


Опытные образцы С-60 изготовили в 1947 году, и один из них прошел испытания возкой на опытном «объекте 260» выпуска 1946 года.

Кроме орудия, на новом танке предполагалось заменить и пулеметы: их количество осталось прежним (восемь), но теперь два из них были 14,5-мм, причем конструкции Владимирова (КПВ-44), а остальные — 7,62-мм РП-46 (ротный пулемет образца 1946 года с ленточным питанием, созданный конструкторами А.И. Шилиным, П.П. Поляковым и А.А. Дубининым на базе ручного пулемета ДП. — Прим. автора).

Замена пулеметов конструкции Шпиталного была, прежде всего, связана с тем, что в них использовались специальные боеприпасы — например, для ШКАСов металлические гильзы. При использовании такого вооружения в танковых частях пришлось бы дополнительно налаживать и систему снабжения ШКАСов боеприпасами.

Из восьми пулеметов три (КПВ и два РП-46) должны были устанавливаться спаренными с пушкой, три (два РП-46 м КПВ) — в строенной дистанционно управляемой установке на корме башни и два РП-46 — в бортах корпуса для стрельбы назад по ходу танка.

В конце мая 1947 года прошло совместное совещание представителей министерства транспортного машиностроения, Вооруженных Сил, артиллерийского и бронетанкового управлений, а также заводов, ведущих изготовление «объекта 260» и агрегатов к нему, посвященное вооружению новой машины. В ходе обсуждения было принято решение об окончательном утверждении вооружения танка, а также об изготовлении для установки на «объект 260» командирского перископического прибора ТКП-2 и прибора и танкового стабилизированного командирского прибора ТКБ-8 с переменным увеличением (4 и 8х). Работы по этим приборам вел завод № 393 министерства вооружения.

Одновременно велись работы по совершенствованию броневой защиты усовершенствованных образцов ИС-7.

Так, была усилена прочность корпуса за счет применения цельного гнутого бортового листа. В результате был ликвидирован сварной шов между верхним и средним бортовыми листами. Вообще, обеспечение изготовления такого гнутого листа из брони толщиной 150 мм являлось значительным достижением советской промышленности того времени. Также было усилено крепление нижнего лобового листа. Работы по доработке корпуса выполнила группа конструкторов под руководством B.C. Торотько.

Первый образец танка ИС- 7 выпуска 1947 года (машина № 1), вид сзади. Осень 1947 года. Задний кормовой лист установлен на петлях для удобства доступа к агрегатам трансмиссии, сверху на крыше моторно-трансмиссионного отделения виден стопор крепления ствола орудия при движении «по-походному» (АСКМ).


Кроме корпуса была переработана башня ИС-7. Как и прежняя, она выполнялась литой, но имела измененную форму. Благодаря тому, что к этому времени был разработан новый, более компактный, механизм заряжания пушки, удалось уменьшить высоту башни на 200 мм и снизить ее массу на тонну (по сравнению с «объектом 260» выпуска 1946 года). Также конструкторам К.Н. Ильину и Т.Н. Рыбину, которые занимались проектированием башни, удалось увеличить с 2000 до 2300 мм диаметр погона, что значительно улучшило условия работы экипажа.

Первые два образца новой башни были отлиты Ижорским заводом еще в декабре 1946 года, но оказались неудачными. Тем не менее, эти образцы в августе 1947 года вместе с бронекорпусом «объекта 260» новой конструкции испытали обстрелом. Это позволило проверить правильность выводов конструкторов и внести в конструкцию бронедеталей необходимые изменения.

Первоначально на новых образцах ИС-7 предполагалось использовать дизельные двигатели ТД-30 мощностью 1200 л.с. Напомним, что такие образцы, изготовленные заводом № 500 министерства авиапромышленности, устанавливались на танках «объект 260» выпуска 1946 года. Правда, к весне 1947 года четыре таких двигателя из пяти, изготовленных заводом № 500 для Ленинградского Кировского завода, вышли из строя.

Постановлением Совмина от 8 апреля 1947 года заводу № 500 предписывалось увеличить мощность дизеля (он получил обозначение ТД-30Б) до 1500–2000 л.с. Однако к 12 июля 1947 года завод № 500 к работам по доработке двигателя так и не приступил.

Еще весной, в связи с угрозой срыва графика изготовления опытных образцов нового тяжелого танка, главный конструктор Ж.Я. Котин обратился в министерство транспортного машиностроения с просьбой помочь привлечь к работам по танковым двигателям особое конструкторское бюро ленинградского моторного завода № 800 «Звезда» (последний, как и ЛКЗ, входил в состав минтрансмаша). Здесь велись работы по созданию дизельных двигателей для торпедных катеров. В результате, ОКБ-800 совместно с конструкторами Кировского завода в короткие сроки предложили для использования в «объекте 260» дизель М-50Т с турбонаддувом мощностью 1050 л.с. этот двигатель предназначался для торпедных катеров, и представлял собой задросселированный вариант авиамотора АЧ-30 мощностью 1800 л.с.

Первый образец танка ИС-7 выпуска 1947 года (машина № 1), вид спереди сверху. Осень 1947 года. Хорошо видно крепление буксирных тросов, люк механика-водителя со смотровыми приборами, а также приборы на крыше башни. Обратите внимание на «дырчатый» дульный тормоз 130-мм орудия С-70 (АСКМ).


ОКБ-800 совместно с отделом главного конструктора филиала опытного завода № 100 подготовили совместный проект установки М-50Т в «объект 260». При этом предполагалось разработать новую схему компоновки моторно-трансмиссионного отделения танка, применив в новом двигателе инжекционную систему охлаждения.

Данное предложение получило одобрение в министерстве транспортного машиностроения и Совете Министров СССР. Заводу «Звезда» поручалось изготовить 12 дизелей М-50Т, а также рассмотреть вариант увеличения его мощности до 1100 л.с.

В связи с установкой нового двигателя в «объект 260», филиал опытного завода № 100 в спешном порядке был вынужден провести дополнительные испытания М-50Т с инжекционной системой охлаждения, а также переделать выхлопную систему и проверить возможность запуска дизеля от воздушных баллонов. Работы закончились успешно и в сжатые сроки, и до конца 1947 года завод № 800 изготовил и передал для установки в танки пять дизелей М-50Т.

Однако с подготовкой выпуска нового тяжелого танка все шло не совсем гладко. Так, 27 апреля 1947 года председатель государственной плановой комиссии при Совете министров СССР направил на имя заместителя председателя Совмина СССР Л. Берии следующееписьмо:

«По Постановлению Правительства от 12.2.46 г. № 350–142 сс Министерство транспортного машиностроения обязано изготовить еще к 1.9.46 г. два опытных образца тяжелого танка конструкции т. Котина (ИС-7) из них один с электрической, другой с механической трансмиссией.

Однако при подготовке проекта Постановления по плану производства танков на 1947 г. в том числе и опытной партии танков ИС-7 в количестве 10 штук, который был утвержден Советом Министров СССР 9.4.47 г., заявки на необходимую комплектацию изделия для ИС-7 Министерство транспортного машиностроения не предъявило…

По пушке С-70 дополнительный заказ на 7 шт. может быть Министерством Вооружения принят в этом году при условии срочного проведения испытаний уже имеющихся трех образцов.

Исходя из изложенного, Госплан считает необходимым обязать Министерство транспортного машиностроения в обеспечении своевременного выполнения производства ИС-7».

Помимо проблем на Кировском заводе, имелись недостатки и в работе заводов-смежников, которые должны были поставить для ИС-7 приборы, двигатели и вооружение. Это и немудрено — многие из узлов и агрегатов разрабатывались у нас в стране впервые, и для их создания требовалось решить целый ряд проблем технического и технологического характера.

Механизм заряжания 130-мм пушки С-70 танка ИС-7 (на шесть выстрелов), разработанный Ленинградским Кировским заводом совместно с филиалом завода № 100. 1947 год. Сверху уложены снаряды, под ними — заряды (РГАЭ).


Так, 7 августа 1947 года на имя министра транспортного машиностроения И. Носенко была направлена следующая записка:

«Ведомость на основные комплектующие изделия для ИС-7.

Электропривод — 4 образца изготовлены ВЭИ и находится на Ленинградском Кировском заводе.

Стабилизатор — 3 шт. изготовлены заводом № 212 Минсудпрома и находятся на Ленинградском Кировском заводе.

Синхронно-следящий привод — 3 комплекта этих приборов трофейных на Ленинградском Кировском заводе.

Танковый командирский прибор ТПК-2 и прицел ТШ-46в — на Ленинградском Кировском заводе имеется один, на изготовление трех завод № 393 Министерства Вооружения согласие дал.

Танковый комбинированный прицел ТКСП — один образец изготовлен Ленинградским институтом точной механики Министерства вооружения.

Прибор ночного видения — один трофейный прибор имеется, два образца изготавливаются НИИ-801 Министерства электропромышленности…

По дизельмоторам. Опытные дизель моторы ТД-30Б поставленные заводом № 500 Министерства авиационной промышленности при испытаниях в танках оказались ненадежными в работе. Постановлением Совета Министров от 9.4.47 г. № 935–288 сс завод № 500 обязывался в третьем квартале с.г. отработать три образца этого дизеля для государственных испытаний.

Для доработки этих дизелей Кировским заводом было выдано задание, в котором по согласованию с заводом № 500 было внесено требование о замене наддува Бюхи центробежным нагнетателем. В проведении этих работ Министерство транспортного машиностроения окажет помощь заводу № 500 выделением семи конструкторов. Ввиду отказа министра авиационной промышленности т. Хруничева обеспечить поставку в 1947 г. дизелей ТД-30Б для ИС-7, Министерство транспортного машиностроения организовывает изготовление дизель-моторов для этого танка на заводе № 800. Первое образцы уже изготовлены и испытываются на стенде Кировского завода.

По С-70. На требования Министерства вооружения о поставке НИИ артиллерийского вооружения башни для проведения испытаний, Министерство транспортного машиностроения ответило отказом еще в 1946 г. и подтвердило этот отказ в этом году, т. к. для отстрела пушки устанавливать в башню необязательно.

Для испытаний пушки ГАУ передано НИИ артиллерийского вооружения Министерства вооружений специальный стенд Бр-2 на котором в настоящее время и производится отладка первого образца С-70. Два других образца только заканчиваются изготовлением НИИ артиллерийского вооружения.

Механизм заряжания 130-мм пушки С-70 танка ИС-7 (на шесть выстрелов), разработанный Ленинградским Кировским заводом совместно с филиалом завода № 100, вид внутри башни. Внизу места для зарядов, над ними — места для снарядов. В центре хорошо виден лоток для подачи выстрелов к казеннику орудия (РГАЭ).


Таким образом, указанные три образца пушки еще не предъявлены для испытаний ГАУ Вооруженных Сил. Кроме того, ГАУ Вооруженных Сил приняло решение проводить испытание этих пушек комплектно с механизмом автоматизации заряжения. К изготовлению указанного механизма НИИ артиллерийского вооружения только еще приступило».

Тем не менее, сборка первого образца усовершенствованного образца танка ИС-7 завершилась к концу июля 1947 года. С 26 августа по 31 октября этот танк прошел длительные заводские испытания. Второй образец был собран 6 октября, а третий — 30 декабря 1947 года.

Как и его предшественник, «объект 260» выпуска 1946 года, ИС-7 1947 года имел классическую схему компоновки и экипаж из пяти человек. В отделении управления находилось место механика-водителя, в боевом отделении, справа от пушки размещался командир, слева — наводчик, и в задней части за ними — два заряжающих.

Корпус танка сваривался их катаных бронелистов толщиной 150, 100, 60 мм (лоб, борта, корма), установленных под большими углами наклона к вертикали. Впервые в отечественном танкостроении в конструкции танка применили цельногнутые бортовые листы, предложенные конструктором Г.Н. Москвиным, что позволило повысить снарядостойкость и увеличить внутренний объем. Днище и крыша изготавливались из 20 мм брони. За местом механика-водителя в днище отделения управления располагался люк аварийного выхода.

ИС-7 выпуска 1947 года получил башню измененной формы (по сравнению с машинами 1946 года). Она изготавливалась литой, и имела переменную толщину лобовой части от 210 до 90 мм при углах наклона от 0 до 45 градусов. В бортовой части броня была до 150 мм, а на корме — до 90 мм. В отличие от машины 1946 года, командирской башенки на крыше не имелось, а диаметр погона увеличили до 2300 мм.

Вооружение ИС-7 состояло из 130-мм пушки С-70, имевшей систему продувки канала ствола после выстрела и однокамерный дульный тормоз. Орудие имело механизм заряжания, расположенный в кормовой части башни. Он имел электрический привод, в нем размещалось шесть снарядов и столько же зарядов, что обеспечивало скорострельность до восьми выстрелов в минуту. Весь боекомплект ИС-7 состоял из 30 выстрелов раздельного заряжания.

С пушкой была строено три пулемета — один 14,5-мм КПВ и два 7,62-мм. Установка крупнокалиберного пулемета вместе с пушкой позволяла использовать его для борьбы с легкобронированными целями, а также для пристрелки, что позволяло экономить снаряды.

Еще два 7,62-мм пулемета монтировались в специальных кожухах на бортах корпуса, и могли вести огонь по ходу назад. На второй и последующим образцах ИС-7 добавили еще два 7,62-мм пулемета, которые крепились на бортах башни снаружи, и также могли вести огонь назад. Управляли этими пулеметами заряжающие.

На крыше башни, на специальном вертлюге, устанавливался 14,5-мм пулемет КПВ, который мог вести огонь по зенитным целям. Боекомплект к пулеметам составлял 400 14,5-мм и 2500 7,62-мм патронов.

Механизм подъема пушки и поворота башни имел электромоторный и ручной приводы. При стрельбе использовался прибор управления выстрелом «Штурм», обеспечивающий автоматическую наводку орудия и производство выстрела в соответствии со стабилизированной линией прицеливания.

На первом ИС-7 выпуска 1947 года устанавливался телескопический шарнирный прицел ТШ-46В и перископический прицел ТП-47А с переменным увеличением.

На танках ИС-7 выпуска 1947 года устанавливался 12-цилиндровый V-образный дизельный двигатель М-50Т мощностью 1050 л.с. при 1850 об/мин с жидкостной эжекционной системой охлаждения и центробежным нагнетателем.

Эжекторы, изготовленные из фрезерованных броневых листов, использовались впервые в отечественном танкостроении. Причем пять разных моделей эжекторов проходили предварительные испытания на стендах филиала опытного завода № 100.

Запуск двигателя осуществлялся двумя электростартерами СТ-16. Кроме того, имелась резервная система запуска сжатым воздухом от одного из восьми баллонов.

Для очистки воздуха, поступающего к двигателю, применялись двухступенчатые воздухоочистители с автоматическим удалением пыли.

Запас топлива, размещенного в 11 баках, составлял 1300 л. Как и на танках 1946 года, использовались «мягкие» баки из специальной прорезиненной ткани, выдерживавшей давление до 0,5 атм. Запас хода по топливу составлял около 200 километров.

На танке ИС-7 выпуска 1947 года установили инерционный сухой матерчатый воздушный фильтр с двумя ступенями очистки и автоматическим удалением пыли из бункера с использованием энергии выхлопных газов. Такое решение использовалось в танкостроении впервые.

Трансмиссия танка состояла из механической планетарной коробки перемены передач, спроектированной совместно с МВТУ имени Н. Баумана в конце 1946 года, механизма поворота типа ЗК («Зайчик-Кристи»), двух комбинированных бортовых редукторов и двух передач заднего хода. Также в трансмиссии использовались дисковые фрикционы сухого трения и ленточные плавающие тормоза. Следует сказать, что нестабильная работа фрикционов усложняла управление танком на высоких скоростях, и требовала от механика-водителя определенного мастерства. Управление коробкой перемены передач велось при помощи гидросервопривода.

Качающаяся часть 130-мм пушки С-70 с установленными на ней пулеметами: одним 14,5-мм КПВ и двумя 7,62-мм РП-46 (РГАЭ).


Автоматическая система пожаротушения конструкции М.Г. Шелемина состояла из датчиков и огнетушителей, установленных в моторно-трансмиссионном отделении, и была рассчитана на трехразовое включение в случае загорания.

Ходовая часть включала в себя семь опорных катков большого диаметра (730 мм) на борт и не имела поддерживающих роликов. Катки выполнялись двойными, с внутренней амортизацией. Для улучшения плавности хода были применены гидравлические амортизаторы двустороннего действия (на 1, 2, 6 и 7 катках), поршень которых располагался внутри балансира подвески. Амортизаторы разрабатывались группой инженеров под руководством Л.3. Шенкера.

В качестве упругого элемента подвески использовались пучковые торсионы, каждый из которых состоял из 18 валов диаметром 25,5 мм.

Гусеница шириной 710 мм имела литые траки коробчатого сечения с резинометаллическим шарниром. Их применение позволило увеличить износоустойчивость и уменьшить шум при движении, но в то же время, они были сложны в производстве. Масса каждой гусеницы составляла 2332 кг, она состояла из 93 траков.

Электрооборудование ИС-7 выполнялось по однопроводной схеме, напряжение бортовой сети — 24 В. В качестве источников электроэнергии использовались шесть аккумуляторных батарей и генератор ГТ-18Ф мощностью 3 кВт.

На танках устанавливалась радиостанция 10 РТ и танковое переговорное устройство ТПУ-47 на пять абонентов.

Опытный образец танка ИС-7 № 1 до конца 1947 года прошел около 2500 километров. Помимо этого, на машине были проведены испытания механизмов наводки орудия и пулеметного вооружения.

ИС-7 № 2 с 23 ноября 1947 года поступил на министерские испытания, и до конца года прошел около 740 километров. В конструкцию этой машины внесли ряд доработок по результатам заводских испытаний первого танка. Машина № 2 испытывалась по специальной программе, утвержденной в минтрансмаше. Ее условия были довольно жесткими — на танке опробовалась работа системы вооружения, средств связи, а также определялись ее динамические качества и проходимость по местности. Танк преодолевал подъемы, спуски, а также различные искусственные препятствия, двигался по дорогам с различным покрытием.

Министерские испытания второго образца танка ИС-7 завершились 20 марта 1948 года, к этому времени машина прошла 2015 километров. При этом отмечалась удовлетворительная работа узлов и механизмов танка, серьезных поломок выявлено не было. Максимальная скорость по шоссе составила 60 км/ч, что для танка массой 66 тонн было весьма неплохим показателем. Расход топлива на 100 километров при движении по шоссе составил 419 литров.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3) в цеху Кировского завода. Январь 1948 года. Башня развернута назад в положение «по-походному», пушка закреплена специальным стопором (АСКМ).


В своем заключении комиссия министерства транспортного машиностроения, проводившая испытания опытного образца ИС-7 № 2, отмечала, что машина министерские испытания выдержала, и по основным параметрам соответствует утвержденным для нее тактико-техническим характеристикам.

Председатель комиссии, проводившей испытания ИС-7, главный испытатель министерства транспортного машиностроения Е.А. Кульчицкий позже в своих воспоминаниях писал:

«Мне была оказана большая честь, я получил предложение первым придать движение этому замечательному танку. Трудно передать словами свои ощущения. При скорости более 60 км/ч эта тяжелая машина легко откликается на самые незначительные усилия, прикладываемые к рычагам и педалям. Передачи переключаются маленьким рычажком, машина абсолютно покорна водителю».

Тем не менее, наряду с положительными отзывами об ИС-7, такими как удачная компоновка, высокие боевые качества и возможность дальнейшего совершенствования танка, комиссия потребовала от Кировского завода повысить надежность работы ряда узлов и механизмов машины и устранить ряд конструктивных недостатков, выявленных в ходе испытаний.

Следует сказать, что часть замечаний была устранена еще во время пробегов второго образца, но большее их количество удалось исправить на танке ИС-7 № 3 — эту машину готовили для прохождения междуведомственных испытаний. На последних планировалось окончательно решить вопрос о принятии ИС-7 на вооружение Советской Армии: танк произвел очень благоприятное впечатление не только на работников министерства транспортного машиностроения, но и на многих высокопоставленных военных.

Кстати сказать, испытания танка ИС-7 № 2 не обошлись без ЧП. Так, 22 марта 1948 года у машины загорелся двигатель. Система пожаротушения дала две вспышки для локализации пожара, но погасить возгорание не смогла. Экипаж покинул машину, и она сгорела. Тем не менее, второй образец ИС-7 восстановили к маю, и в дальнейшем он использовался на заводе для отработки новых узлов и агрегатов.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3) в цеху Кировского завода, вид сзади. Январь 1948 года. На корме закреплены дымовые шашки, хорошо виден стопор для крепления орудия «по-походному», на корме башни закреплен банник для чистки ствола орудия (АСКМ).


Третий опытный образец ИС-7, собранный 30 декабря 1947 года, прошел обкатку в январе нового года. В апреле машину отправили на Научно-испытательный артиллерийский полигон, где провели краткосрочные испытания пушки С-70 отстрелом, а также проверили надежность работы механизма заряжания, подъемного и поворотного механизмов и системы продувки ствола артсистемы воздухом после выстрела. Также были опробованы стрельбой, установленные на ИС-7 14,5-мм пулеметы. После этого танк вернули на завод, и стали готовить для междуведомственных испытаний.

30 апреля 1948 года министр транспортного машиностроения И. Носенко направил на имя заместителя председателя Совета Министров СССР В. А. Малышева докладную записку о ходе работ по ИС-7, в которой писал:

«В соответствии с постановлением Совета Министров СССР № 935–288 сс от 9.4.47 г. Кировским заводом в Ленинграде в 1947 г. были изготовлены опытные образцы ИС-7 конструкции т. Котина. Два опытных ИС-7 были всесторонне испытаны на Кировском заводе в 1947 г. Один ИС-7 в настоящее время полностью подготовлен к междуведомственным испытаниям совместно с ГБТУ ВС, а второй танк, в связи с поздней подачей пушки С-70, заканчивается сборкой, и в мае сего года также будет предъявлен на междуведомственные испытания. Предъявленные на испытания опытные образцы танка выполнены в соответствии с тактико-техническими требованиями, утвержденными постановлением СНК СССР № 350–142 сс от 12.2.46 г. Из утвержденных требований не выполнено:

1. Не установлен в танке оптический дальномер и радиодальномер. Последний не разработан, и комитет по радиолокации эту тему прекратил в соответствии с постановлением Совета Министров СССР № 2501-767 сс от 17.7.47 г. Государственный оптический институт Министерства Вооружения изготовил лишь два опытных образца оптического дальномера, которые переданы Кубинскому полигону БТ и MB ВС для предварительных испытаний. Кировский завод до настоящего времени для установки в танке дальномеров от заказчика так и не получил.

2. Общая емкость баков составляет 1000 л против 1300 л в тактико-технических требованиях. Но этот объем, как установлено заводскими и министерскими испытаниями, обеспечивает запас хода танка по шоссе в 300 км, что соответствует заданию.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3) в цеху Кировского завода, вид сзади справа. Январь 1948 года. Хорошо видны установки 7,62-мм пулеметов РП-46 на бортах корпуса и башни (АСКМ).


В предъявленный ИС-7 установлен дизель-мотор М-50Т завода № 800. Министерство транспортного машиностроения вместо предусмотренных заданием двух моторов — В-16 и М-50Т — создал один, на базе судового серийного дизеля М-50, и как показывают заводские и междуведомственные испытания ИС-7, он по своей мощности удовлетворяет заданным требованиям динамической характеристики танка. М-50 прошел уже 100-часовые государственные испытания. В настоящее время М-50Т ставится на заводские 150-часовые стендовые испытания, а после их окончания Министерство транспортного машиностроения предъявит мотор на 150-часовые междуведомственные испытания. Командование Бронетанковых и механизированных войск требует проведения междуведомственных испытаний этого мотора на 300 часов.

В ИС-7 внесены следующие улучшения по сравнению с тактико-техническими требованиями:

1. Применен погон башни диаметром 2300 мм вместо 2000 мм, что значительно улучшает условия работы экипажа.

2. Для повышения огневой мощи танка установлены два крупнокалиберных пулемета вместо одного по тактико-техническим требованиям, при этом сохранено общее количество заданных пулеметов в танке — 8 штук.

3. Для улучшения обзорности установлено 9 призматических перископических смотровых приборов вместо 5 по тактико-техническим требованиям.

4. Для повышения динамичности качеств танка установлены гидравлические амортизаторы подвески и опорные катки с внутренней амортизацией, не предусмотренные в тактико-технических требованиях.

5. На танке установлена комбинированная радиостанция, работающая на дуплексном и симплексном режимах, что в значительной степени улучшает внешнюю связь танка.

Бронетанковых и механизированных войск, ссылаясь на отступления от утвержденных тактико-технических требований, отказывается начать междуведомственные испытания ИС-7. Поэтому Министерство транспортного машиностроения просит Вас разрешить приступить к междуведомственных испытаниям опытного ИС-7, изготовленного с выше перечисленными отступлениями от тактико-технических требований, а также провести 150-часовые междуведомственные испытания М-50Т. Результаты междуведомственных испытаний будут доложены Совету Министров СССР к 1 июля, как это предусмотрено Постановлением Правительства № 891–284 сс от 20 марта сего года».

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3) в цеху Кировского завода, общий вид. Январь 1948 года. Обратите внимание на решетки, установленные для защиты фар (АСКМ).


Видимо, письмо Носенко сыграло свою роль — уже 3 мая 1948 года появился приказ № 0061/135 сс «О проведении испытаний опытного танка ИС-7», подписанный командующим бронетанковыми и механизированными войсками Вооруженных Сил и министром транспортного машиностроения СССР. В этом документе говорилось следующее:

«В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР № 891–284 сс от 20.03.48 г. для проведения испытания опытных образцов ИС-7 Кировского завода с целью:

а) определения тактико-технических характеристик;

б) проверки надежности работы;

в) дачи заключения о принятии на вооружение Бронетанковых и механизированных войск и на серийное производство приказываем:

Назначить комиссию в составе:

Председатель генерал-лейтенант танковых войск Вершинин Б. Г…».

Далее в документе перечислялись члены комиссии — всего 22 человека. Они представляли все «задействованные» организации: командование бронетанковыми и механизированными войсками, ГБТУ, Главное артиллерийское управление, минтрансмаш, министерство резиной промышленности, и естественно Ленинградский Кировский завод.

Но, несмотря на то, что к этому времени опытный образец танка ИС-7 № 3 был готов к испытаниям, их начало откладывалось.

Дело в том, что к этому времени результаты испытаний двух первых ИС-7 выпуска 1947 года (№ 1 и 2) показали необходимость внесения в конструкцию танка значительного числа конструктивных изменений. Поэтому представители министерства Вооруженных Сил потребовали, чтобы ИС-7 соответствовал утвержденным тактико-техническим требованиям по всем пунктам. Кроме того представители междуведомственной комиссии, созданной для испытания танка, приняли решение направить машину на дополнительные испытания вооружения. В соответствии с этим, 16 июня 1948 года министр транспортного машиностроения И. Носенко, начальник Главного артиллерийского управления Советской Армии Н. Яковлев и командующий бронетанковыми и механизированными войсками А. Богданов приняли решение о порядке проведения государственных и артиллерийских испытаний ИС-7. В подписанном ими документе говорилось следующее:

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 2) перед началом испытаний. Осень-зима 1947 года. На корме корпуса закреплены дымовые шашки. Обратите внимание, что установка 7,62-мм пулемета РП-46 на борту башни отсутствует (АСКМ).


«1. В связи с тем, что программой ГАУ ВС испытаний вооружения ИС-7 предусмотрена всесторонняя проверка С-70 на живучесть и прочность, определение скорострельности пушки, углов вылета снарядов, загазованности боевого отделения и работоспособность механизма заряжения, считать необходимым отправить на ГНИАП ГАУ ВС танк ИС-7 № 3, так как ИС-7 № 1, предназначенный по межведомственному соглашению для проведения испытаний артсистемы, Кировским заводом не подготовлен к проведению этих испытаний в полном объеме (невозможно ведение стрельбы на кучность, меткость, скорострельность, проверку механизма заряжения). Танк № 3 подать на полигон 18.6.48 г.

2. Председателю комиссии по испытанию опытных образцов ИС-7 генерал-лейтенанту танковых войск Вершинину Б. Г. в 2-дневный срок представить на утверждение изменения к программе ходовых испытаний, учитывающие проведение полных артиллерийских испытаний С-70 и отстрел вооружения танка № 3.

3. Учитывая неподготовленность танков к ходовым испытаниям, выйти в Правительство с ходатайством о продлении испытаний ИС-7 на 2 месяца».

В соответствии с этим документом, 18 июня 1948 года ИС-7 № 3 отправили на научно-испытательный артиллерийский полигон, где с 22 июня по 23 июля прошли испытания вооружения танка. За это время всего произвели 671 выстрел из пушки, 3671 выстрел из пулеметов КПВ и 64303 — из РП-46.

В целом, несмотря на ряд замечаний, результаты испытаний были признаны вполне удовлетворительными. Серди достоинств в части вооружения, по ИС-7 отмечалось, прежде всего, удобство работы экипажа машины: это обеспечивалось как применением вращающегося полика в башне, так и использованием механизма продувки канала ствола после выстрела, что значительно снижало загазованность боевого отделения танка.

130-мм орудие С-70 показало удовлетворительную кучность боя и надежность работы узлов и механизмов. Также отмечалась высокая скорострельность — до шести выстрелов в минуту) благодаря применению механизма заряжания. Последний, спроектированный инженерами Ленинградского Кировского завода, оказался прост по конструкции, надежен в работе и обеспечивал удобную загрузку в него заряжающими снарядов и зарядов.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 2) перед началом испытаний, общий вид. Осень-зима 1947 года. Решеток на фарах, таких как на образце ИС-7 № 3, у этой машины нет (АСКМ).


13 июля 1948 года, еще до окончания испытаний отстрелом вооружения танка ИС-7 № 3, на имя министра транспортного машиностроения И. И. Носенко была направлена справка о ходе работ по танкам ИС-7 следующего содержания:

«Ленинградский Кировский завод и филиал завода № 100 во исполнение постановления Совета Министров СССР № 891–284 сс от 20 марта с.г. подготовили ИС-7 для междуведомственных испытаний, о чем 19 марта было доложено командующему Бронетанковыми и механизированными войсками с предложением — начать испытания этого танка 31 марта. Однако командование Бронетанковых и механизированных войск не согласилось с предложением Министерства транспортного машиностроения, ссылаясь на то, что предъявленный ИС-7 по некоторым параметрам не соответствует тактикотехническим требованиям, утвержденным СНК СССР в феврале 1946 года.

Поэтому Министерство транспортного машиностроения и обратилось в Совет Министров СССР за разрешением допустить к испытаниям ИС-7 с отступлением от утвержденных тактико-технических требований. Совет Министров СССР распоряжением № 6818 сс от 26 мая с.г. разрешил Министерству Вооруженных Сил СССР и Министерству транспортного машиностроения провести испытания ИС-7, изготовленного с отступлением от заданных требований.

Однако, междуведомственная комиссия, назначенная совместным приказом командующего Бронетанковыми и механизированными войсками Вооруженных Сил и Министерства транспортного машиностроения, к испытаниям ИС-7 не приступила, и потребовала внедрения конструкторских изменений, предусмотренных чертежами для последующих машин установочной партии. В связи с настоятельными требованиями командования Бронетанковыми и механизированными войсками Вооруженных Сил, Министерство транспортного машиностроения согласилось на внедрение требуемых изменений. Кроме того, ГБТУ ВС и ГАУ ВС изменили свое первоначальное решение о порядке испытаний вооружения танков ИС-7 и 16.6. с.г. было принято новое решение по этим испытаниям, предусматривающих всестороннюю проверку пушки С-70 на живучесть, прочность, определенную скорострельность, проверку загазованности боевого отделения, работу механизма заряжения и т. д. При этом было принято решение: ранее подготовленный Кировским заводом для междуведомственных испытаний ИС-7 отправить на ГНИАП ГАУ ВС, для испытания вооружения по новой программе ГАУ ВС.

В настоящее время этот танк находится на артполигоне, и уже сделано более 400 выстрелов из пушки, и произведен отстрел всех пулеметов.

Схема бронирования танка ИС-7 выпуска 1947 года из альбома боевых машин, изготовленных Кировским заводом. 1950 год. На ней указаны толщины брони и угол наклона броневых листов.


После окончания артиллерийских испытаний в этот танк Кировский завод должен внести все требуемые ГБТУ ВС изменения, после чего предъявить комиссии на ходовые испытания.

Второй ИС-7, предназначенный для ходовых испытаний, уже прошел заводскую обкатку, и в настоящее время находится на укомплектовании. Предъявление этого танка междуведомственной комиссии намечено на 15.7. с.г.

В связи с тем, что испытание вооружения на артполигоне займет не менее месяца, и в связи с большим объемом работ по переделке танка по требованию ГБТУ ВС, для окончания испытаний потребуется еще не менее двух месяцев.

Поэтому Министерство транспортного машиностроения обратилось к т. Малышеву и т. Булганину и в бюро Совета Министров с просьбой продлить срок окончания испытаний опытных образцов ИС-7 до 15.9.48 г.».

Здесь следует пояснить, что упомянутый в документе «второй ИС-7, предназначенный для ходовых испытаний» — это четвертый опытный образец ИС-7 (машина № 4). Сборка танка на Кировском заводе началась в первых числах июня 1948 года. В нем учли все изменения в конструкции узлов и агрегатов, необходимость в которых выявилась в ходе заводских и министерских испытаний первых трех образцов танков ИС-7 (№ 1, 2 и 3). Четвертый образец ИС-7 был готов к началу июля 1948 года, и после заводских пробегов поступил сначала на испытания вооружения отстрелом (с 21 по 25 июля, всего сделано 252 выстрела из пушки), а с 26 июля по 25 сентября 1948 года прошел междуведомственные (говоря современным языком государственные) испытания.

В мае-июне 1948 года был собран образец ИС-7 № 5. Следует сказать, что это был не полноценный танк — он не мог передвигаться своим ходом, так как предназначался для испытания обстрелом. Однако основные агрегаты (двигатель, элементы трансмиссии и т. п.) на этой машине были установлены. С 16 по 26 июля 1948 года ИС-7 № 5 прошел испытания обстрелом на НИБТ полигоне в подмосковной Кубинке. Обстрел велся из немецких противотанковых пушек калибра 88 и 128-мм (большая часть выстрелов была произведена именно из нее), а также из отечественных 122 и 152-мм орудий (из двух последних стреляли фугасными снарядами). Всего в корпус и башню ИС-7 попал 81 снаряд, при этом отмечалась значительно большая стойкость по сравнению с корпусом и башней ИС-7 выпуска 1946 года.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3), прибывший на НИБТ полигон в Кубинке для прохождения испытаний, общий вид машины. Осень 1948 года. В отличие от заводских фото этого танка, машина оснащена зенитной установкой 14,5-мм пулемета КПВ (РГАЭ).


Одним из факторов, повысивших живучесть корпуса, как отмечалось в документах, стало использование цельногнутых бортов. Это решение позволило повысить как жесткость корпуса в целом, так и снизить ударную нагрузку от снарядных попаданий на соединения бортов с лобовыми деталями, крышей и днищем.

Тем не менее, испытания танка не обошлись без ЧП. Так, во время одного из обстрелов на полигоне снаряд, скользнув по гнутому борту, ударил в блок подвески, и тот, видимо, слабо приваренный, отскочил от днища вместе с катком.

2 августа 1948 года заместитель министра транспортного машиностроения Ю. Максарев направил директору Ленинградского Кировского завода Суворову и главному конструктору Ж. Котину документ о результатах испытания обстрелом бронекорпуса танка ИС-7:

«Проведенные испытания на Кубинском полигоне испытания обстрелом корпуса и башни «объекта 260» выявили некоторые недостатки, а также низкое качество броневого литья (башни и кормы корпуса). Прошу срочно проработать вопрос по усилению следующих узлов корпуса и башни:

— изменить способ крепления кронштейнов ленивцев;

— кронштейны упоров балансиров перенести на штамповку или же при сохранении литых кронштейнов применить более качественный металл с термообработкой;

— повысить прочность крепления блоков нижней подвески;

— повысить прочность и живучесть нижнего литого листа корпуса. Возможно применение катаного листа.

Ваши предложения по усилению указанных деталей прошу сообщить не позднее 10.8.48 г.».

Однако выполнение этого документа затянулось, и лишь 28 октября 1948 года прошло совещание, посвященное улучшению конструкции бронекорпуса танка ИС-7. К этому времени была дополнительно испытана обстрелом башня «объекта 260» — это было связано с тем, что башня образца № 5, который обстреливался в Кубинке, имела низкое качество литья.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3) на НИБТ полигоне, вид сзади. Осень 1948 года. В отличие от предыдущего фото, зенитная установка 14,5-мм пулемета КПВ демонтирована (РГАЭ).


В конце сентября 1948 года министр транспортного машиностроения СССР И. Носенко и заместитель министра Вооруженных Сил СССР А. Василевский направили на имя И. Сталина докладную записку, озаглавленную «О новом тяжелом танке ИС-7». В этом документе излагались основные сведения о машине, а также приводились результаты испытаний:

«Во исполнение Постановления Совета Министров СССР от 9.4.1947 г. № 935–288 сс Ленинградский Кировский завод разработал и изготовил опытные образцы новых тяжелых танков ИС-7, которые по своим боевым качествам значительно превосходят отечественные и известные нам зарубежные танки. Создание этого танка явилось крупным достижением наших конструкторов в области танкостроения.

В ИС-7 установлена 130-мм пушка с начальной скоростью 900 м/с и массой бронебойного снаряда 33,4 кг.

Впервые в истории танкостроения применены механизация заряжения и полное электрофицированное управление артогнем. При этом достигнута высокая скорострельность до 5–6 выстрелов в минуту.

Бронирование ИС-7 защищает с любой дистанции в лобовой части корпуса и башни и верхнем поясе бортов корпуса от 128-мм снарядов с начальной скоростью 900 м/с, что превосходит бронезащиту существующих тяжелых танков.

Танк развивает скорость 60 км/ч по шоссе, и обладает более высокой средней скоростью по проселку и местности, чем средние и тяжелые танки.

Впервые в танке установлен дизель-мотор мощностью 1050 л.с. и планетарная трансмиссия на такую мощность. Благодаря большой удельной мощности двигателя и конструктивных особенностей трансмиссии достигнуты высокие маневренные свойства танка. Применена система охлаждения двигателя с использованием энергии выхлопных газов, исключающая вентиляторы и сложные механизмы передачи к ним.

Для уменьшения концентрации пороховых газов в боевом отделении танка при высоком темпе стрельбы применена продувка канала ствола пушки после выстрела.

Для автоматизации управления стрельбы установлены пулеметы с электропневматическим устройством перезарядки.

Применением пучковой торсионной подвески в сочетании с гидравлическими амортизаторами ходовой части и опорными катками с внутренней амортизацией достигнута высокая плавность хода на больших скоростях.

Во исполнение постановления Совета Министров СССР от 28.7.48 г. № 10429 комиссия, состоящая из представителей Министерства Вооруженных Сил и Министерства транспортного машиностроения с июля по сентябрь сего года провела испытания опытного танка ИС-7. На первом опытном ИС-7 были проведены полигонные испытания вооружения отстрелом по программе Главного артиллерийского управления Вооруженных Сил.

Второй ИС-7 был подвергнут ходовым испытаниям по утвержденной командованием Бронетанковых и механизированных войск Вооруженных Сил и Министерства транспортного машиностроения программе, и на 28.9.48 г. прошел 1843 км. На этом танке также произведен отстрел вооружения.

Опытный образец танка ИС-7 (образец № 3) на НИБТ полигоне, вид справа. Осень 1948 года. В настоящее время этот танк находится в экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке (РГАЭ).


Предъявленный на испытание образец имеет отступление от тактико-технических характеристик, утвержденных Постановлением СНК СССР от 12.2.46 г. № 350–142 сс, помимо отступлений разрешенных распоряжением Совета Министров СССР от 26.5.48 г. № 6518 сс.

Основные из них следующие:

1. Вес танка 67, 97 т против 65 т, установленных в тактико-технических характеристиках.

2. Ширина танка 3440 мм вместо 3400 мм.

3. Запас хода 200 км вместо 300 км.

4. Не установлен прибор ночного видения.

5. Минимальный угол снижения пушки — 1,5 град, вместо 3 град.

6. Удельное давление 1,0 кг/см2 вместо 0,95 кг/см2.

7. Удельная мощность 15,45 л.с./тн вместо 16,1 л.с./тн.

8. Средняя скорость движения:

— по шоссе 31,4 км/ч вместо 35 км/ч.;

— по проселку 28 км/ч вместо 30 км/ч.

9. Вместо дуплексной радиостанции установлена серийная 10-РТ.

10. Недостаточен гарантийный срок службы дизель-мотора М-50Т. Вместо 300 часов на стенде (установлен Правительством для дизелей новых тяжелых танков) двигатель отработал при испытании на машине 84 часа, и вышел из строя.

О весе танка.

Этот вес зафиксирован лишь в результате взвешивания одной машины, в дальнейшем вес будет понижен. Учитывая, что корпуса на опытную партию машин уже изготовлены, Министерство Вооруженных Сил не возражает против их использования.

О приборах ночного видения.

Электропромышленность подала Кировскому заводу пока только приборы ночного вождения, которые в ближайшее время будут смонтированы в опытной установке. Приборы же для ночной стрельбы до сего времени Кировскому заводу не поставлены, так как они не приняты ГАУ Вооруженных Сил.

О сроке дизель-мотора.

Завод № 800 ведет в настоящее время работы по доведению срока службы М-50Т до 150 часов. Министерство транспортного машиностроения просит разрешить установку на опытную партию ИС-7 М-50Т со сроками службы 150 часов, что обеспечит гарантированный километраж в 2000 км. Завод № 800 обещает к 1.1.49 г. подать два таких мотора.

За время испытаний опытного ИС-7 на 1843 км, были обнаружены серьезные дефекты и поломки в моторной установке, бортовых редукторах, фрикционных элементах, планетарной трансмиссии, резиновых топливных баках, траках гусениц, компенсаторах выхлопных коллекторов по причинам конструктивных недоработок и производственных дефектов, а также выявлена недостаточно эффективная работа системы охлаждения танка, что ограничивало возможность движения на высших передачах. По указанным причинам предъявленный на испытание опытный образец ИС-7 испытание на гарантийный километраж не выдержал, и в представленном виде для принятия на вооружение и в серийное производство рекомендован быть не может.

Танк ИС-7 (образец № 3) в экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке. Зенитная установка 14,5-мм пулемета КПВ на машине установлена (фото А. Лагутина).


Однако, учитывая значительные преимущества ИС-7 перед существующими тяжелыми танками, и исходя из результатов проведенных испытаний, считаем необходимым в изготавливаемую по Постановлению Правительства опытную партию в 15 танков внести конструкторские и технологические изменения, обеспечивающие надежную работу машин.

Кировский завод уже приступил к переработке чертежей и внесению необходимых улучшений конструкции ИС-7. Всего переработке подлежит около 1000 чертежей, но так как эта работа велась параллельно с испытаниями, то выпуск новых чертежей представляется возможным закончить к 10.11.48 г.

Министерство Вооруженных Сил и Министерство транспортного машиностроения считают, что два ИС-7 из опытной партии в 15 штук должны быть подвергнуты повторным государственным испытаниям, и по их результатам будет доложено Совету Министров СССР предложения о принятии ИС-7 на вооружение и серийное производство. Министерство транспортного машиностроения и Министерство Вооруженных Сил считают необходимым внести в конструкцию танка изменения согласно перечня № 2.

Министерство Вооруженных Сил и Министерство транспортного машиностроения считают целесообразным дальнейшие государственные испытания опытных ИС-7 не производить, второй образец направить на НИБТ полигон для проведения полигонных испытаний с участием представителей Кировского завода».

Предложения, изложенные в докладе, были одобрены И. Сталиным, и Кировский завод начал работы над переработкой чертежей и доработкой конструкции ИС-7. До конца года в чертежи танка внесли более 120 различных изменений. Кроме того, предприятиям-смежникам направили перечень замечаний, которые требовалось устранить в узлах и агрегатах ИС-7. Предполагалось, что в течение 1949 года Кировский завод проведет все опытные работы и исследования, необходимые для улучшения конструкции танка ИС-7. Кроме того, в середине октября 1948 года один опытный образец (машина № 3) направили на НИБТ полигон в подмосковной Кубинке — предполагалось провести дополнительные испытания этого танка.

Следует сказать, что помимо предполагавшегося выпуска установочной партии из 15 ИС-7 в 1948 году уже имелись планы по изготовлению в 1949-м партии из 50 таких машин. Более того, у военных уже имелись планы по оснащению частей этими танками.

Ходовая часть опытного танка ИС-7 (образец № 3). Военноисторический музей бронетанкового вооружения и техники. Хорошо видна конструкция опорных катков, ленивца и гусеницы (фото А. Лагутина).


Так, в докладной записке командующего бронетанковыми и механизированными войсками Вооруженных Сил СССР Маршала бронетанковых войск С. Богданова о плане распределения бронетанковой техники, направленной заместителю министра Вооруженных Сил СССР Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому 13 ноября 1948 года, говорилось:

«Представляю на Ваше утверждение план распределения новой бронетанковой техники, поступающей от промышленности в 1949 году:

…2. Получаемые от промышленности 50 танков ИС-7 и 300 танков ИС-4 планом предлагается выдать на перевооружение следующих соединений:

Танки ИС-7 — в 8-ю мех. армию, имея ввиду перевооружить танками ИС-7 все дивизии армии.

Танки ИС-4 — в 5-ю гв. мех. армию для перевооружения 22-й мех. дивизии, 7-й мех. армии для перевооружения всех дивизий армии, 1-й танковой и 2-й гвардейской танковым дивизиям».

Но наряду с этим, у командования бронетанковыми и механизированными войсками Советской Армии имелось значительное количество вопросов по ИС-7. Связаны они были как с невыполнением Кировским заводом плана по выпуску установочной партии из 15 машин в 1948 году, так и с недостатками, выявленными в ходе испытаний танка. Причем основное беспокойство военных вызывали именно конструктивные недоработки машины. 24 декабря 1948 года командующий БТ и MB Вооруженных Сил СССР С. Богданов сообщал министру Вооруженных Сил Маршалу Советского Союза Н.А. Булганину следующее:

«Докладываю, что постановление и распоряжение Совета Министров Союза ССР № 891-284сс от 20.03.48 г. и № 10429сс от 28.07.48 г.обязывают Кировский завод в г. Ленинграде изготовить в 1948 году опытную партию новых тяжелых танков ИС-7 в количестве 15 штук.

На 1949 год намечено изготовление 50 танков ИС-7.

Кировский завод не выполнил постановления Правительства об изготовлении опытной партии танков и в 1948 году не сдаст ни одного танка в счет этой партии.

В 1948 году были проведены государственные испытания одного типа ИС-7.

Танк испытания не выдержал.

Правый борт корпуса и башни опытного танка ИС-7 (образец № 3). Военноисторический музей бронетанкового вооружения и техники. Хорошо видны установки для 7,62-мм пулеметов РП-46, а также крепление ЗИП на корме башни (фото В. Мальгинова).


В конструкцию танка нужно внести ряд наименований, необходимость которых выявлена в процессе испытаний.

Для определения возможности принятия на вооружение и серийное производство танка ИС-7 необходимо в 1949 году провести повторно государственные испытания двух танков и войсковые испытания 15 танков, причем эти танки возможно взять для испытаний только в счет 50 танков, намеченных к выпуску в 1949 году, так как выпуск опытной партии танков планом на 1949 года не предусмотрен.

В остальные 35 танков выпуска 1949 года считаю необходимым внести все изменения по результатам войсковых и повторных государственных испытаний.

При таком решении вопроса можно рассчитывать на получение в 1949 году 35 кондиционных танков ИС-7.

Прошу Ваших указаний».

Кстати сказать, у военных были претензии к танковой промышленности — они считали, что «промышленники» серьезно не занимаются совершенствованием бронетанковой техники и делают не все от них зависящее для оснащения Советской Армии современной бронетанковой техникой. И история с танком ИС-7 казалась им весьма показательной в этом смысле. Например, Маршал бронетанковых войск С. Богданов 13 января 1949 года направил министру Вооруженных Сил Советского Союза Н.А. Булганину докладную записку, в которой, в частности, писал:

«Докладываю, что состояние промышленности, производящей бронетанковую технику, а также опытно-конструкторской и научно-исследовательской базы по ее совершенствованию на сегодня, несмотря на решения Правительства, не удовлетворяет потребностям своевременного оснащения новейшими образцами боевой техники бронетанковых и механизированных войск. Не удовлетворяет и условиям такого развертывания опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ, при котором можно было бы быть уверенным в том, что мы обеспечим сохранение передовой роли боевой техники и в будущем…

Деревянная модель «объекта 262» — самоходной установки полуоткрытого типа на базе танка ИС-7 со 152-мм пушкой, общий вид. 1947 год АСКМ).


В результате сложившейся обстановки планы опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ, утвержденные постановлениями Совета Министров Союза ССР, не выполнены ни в 1947 г., ни в 1948 г., что привело к срыву сроков оснащения бронетанковых войск новыми образцами вооружения и, в частности:

По танкам.

а) Постановление Совета Министров № 935-288сс от 9.04.1947 г. обязывало Министерство транспортного машиностроения и Ленинградский (Кировский) завод изготовить в 1947 г. опытную партию новых тяжелых танков ИС-7 в количестве 10 шт. для проведения испытаний.

Это постановление не выполнено. Ни одного танка ИС-7 в 1947 г. не изготовлено.

Постановление Совета Министров № 891-284сс от 20.03.1948 г. и распоряжение Совета Министров № 10429сс от 28.07.1948 г. обязывали Министерство транспортного машиностроения и Ленинградский (Кировский) завод изготовить опытную партию танков ИС-7 в количестве 15 шт.

Эти решения Правительства также не выполнены. Ни одного танка ИС-7 в счет этой партии не сдано, несмотря на то, что министр транспортного машиностроения т. Носенко уверял Вас, что изготовление в 1948 г. трех танков ИС-7 из пятнадцати, он все же обеспечит. Свое обещание т. Носенко не выполнил.

Проверкой, произведенной комиссией, выезжавшей на завод по распоряжению зам. Председателя Совета Министров СССР т. Малышева, установлено, что Ленинградский (Кировский) завод, вопреки постановлению Совета Министров, прекратил танковое производство».

Здесь следует сказать, что к моменту появления вышеприведенного документа, судьба ИС-7 была практически предрешена. И хотя к этому времени прибывший в Кубинку образец танка ИС-7 № 3 успел пройти обкатку и кратковременные (с 10 по 15 января 1949 года) специальные испытания в зимних условиях, вскоре последовало указание — испытания прекратить, танк поставить на хранение.

А 18 февраля 1949 года было подписано постановление Совета Министров СССР № 701–270, согласно которому масса тяжелого танка не должна была превышать 50 тонн. Этим же документом Челябинскому Кировскому заводу поручалось проектирование, изготовление опытных образцов такой машины — впоследствии она была принята на вооружение как танк Т-10. Также постановлением № 701–270 дальнейшие работы по танку ИС-7 прекращались, вся проектно-конструкторская документация на эту машину, оснастка, приспособления и изготовленные узлы (например, к этому времени Ижорский завод изготовил 25 комплектов корпусов и башен ИС-7, из которых четыре использовали для изготовления опытных образцов танков, а два — для испытания обстрелом) предполагалось законсервировать и заложить в мобилизационный резерв.

Деревянная модель «объекта 262» со 152-мм пушкой М-48, вид сверху. 1947 год. Хорошо виден откидной задний борт и укладка выстрелов (АСКМ).


Причин такого решения было несколько. Во-первых, чрезмерная масса танка, превышавшая грузоподъемность большинства существовавших в то время мостов. Кроме того, при перевозке машин ИС-7 неизбежно возникли бы проблемы и с транспортом — потребовались бы специальные железнодорожные вагоны (как когда-то было с КВ-4 и КВ-5). Также в армии не имелось тягачей, способных обеспечить эвакуацию поврежденных танков. Во-вторых, стало ясно, что при организации серийного выпуска ИС-7 потребуются значительные финансовые вложения и перестройка производства на заводах, задействованных в выпуске комплектующих для новой машины. Ведь в конструкции танка использовались агрегаты, до этого в отечественном (да и частично в мировом) танкостроении не применявшиеся: дизель мощностью более 1000 л.с., эжекционная система охлаждения, мягкие топливные баки, пучковые торсионы, гусеницы с резинометаллическим шарниром, прицел со стабилизированным полем зрения, новая система управления огнем, механизм заряжания орудия, инфракрасные приборы ночного видения и многое другое. Также возникли проблемы с освоением выпуска двигателя М-50Т.

Тем не менее, тяжелый танк ИС-7 без преувеличения можно считать шедевром советского тяжелого танкостроения. Он не имел себе равных в мире по совокупности основных боевых показателей. При боевой массе, как у «Королевского тигра», ИС-7 значительно превосходил этот один из сильнейших и самый тяжелый серийный танк Второй мировой войны, созданный всего на два года раньше, как по броневой защите, так и по вооружению. Остается только сожалеть, что производство этой уникальной боевой машины так и не было развернуто.

Единственный сохранившийся до наших дней образец танка ИС-7 (машина № 3) находится в экспозиции Военно-исторического музея бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке.

Базу танка ИС-7 предполагалось использовать для создания тяжелых самоходно-артиллерийских установок больших калибров.

Деревянная модель «объекта 262», вид слева, орудие на максимальном угле возвышения. 1947 год. Обратите внимание на откидной сошник-упор на корме машины — его введение в конструкцию потребовалось из-за использования мощной 152-мм пушки с начальной скоростью снаряда 1000 м/с (АСКМ).


Так, во второй половине 1947 года конструкторы Ленинградского Кировского завода разработали эскизный проект машины, получившей обозначение «объект 261». Это была полностью бронированная самоходка с передним расположением боевого отделения, вооруженная 152-мм пушкой повышенной мощности М-31 (начальная скорость снаряда — 880 м/с). Был изготовлен деревянный макет машины, который вместе с чертежами представили на рассмотрение в ГБТУ и ГАУ. В целом проект получил одобрение военных, но его окончание отложили до завершения работ по испытанию и доводке ИС-7.

Чуть позже, но практически параллельно с «объектом 261» конструкторы представили другой вариант самоходной установки — «объект 262». Он представлял собой машину полуоткрытого типа с задним расположением боевого отделения и 152-мм пушкой М-48 (начальная скорость снаряда 1000 м/с). Этот вариант также представляли в ГАБТУ и ГАУ, и решение по нему было таким же, как и по «объекту 261». После постановления Совета Министров СССР от 18 февраля 1949 года, все работы по «объекту 261» и «объекту 262» прекратили.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

1. Центральный архив Министерства Обороны Российской Федерации. Фонды: Главное бронетанковое управление Красной Армии, Управление командующими бронетанковыми и механизированными войсками Ленинградского фронта, Управление командующими бронетанковыми и механизированными войсками 55-й армии, штаб 123-й танковой бригады, штаб 124-й танковой бригады, штаб 31-го гвардейского танкового полка прорыва.

2. Российский государственный архив экономики. Фонды: Народный комиссариат среднего машиностроения, народный комиссариат тяжелого машиностроения народный комиссариат танковой промышленности, народный комиссариат судостроительной промышленности, народный комиссариат вооружения, главтанк, министерство транспортного машиностроения.

3. Российский государственный военный архив. Фонды: Автобронетанковое управление РККА, Главное артиллерийское управление РККА.

4. М.В. Коломиец. Тяжелый танк ИС-4. Москва, Тактикал-пресс, 2014.

5. Журналы: «Техника и вооружение», «Танкомастер», «Бронеколлекция».

6. Личный архив автора.

В книге использованы фотографии из фондов Центрального архива Министерства Обороны Российской федерации (ЦАМО), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Российского государственного военного архива (РГВА), Российского государственного архива кинофотодокументов (РГАКФД), Государственного архива Нижегородской области (ГАНО), архива И. Желтова, а также архива издательства Стратегия КМ (АСКМ).

Примечания

1

Наименование «объект» применительно к опытным образцам боевых машин Кировского завода встречается в документах с начала 1940 года. Параллельно вместо «объект» во многих документах употреблялось и слово «проект» — например, в отчете за февраль 1941 года установка 152-мм гаубицы в уменьшенной башне КВ-2 именовалась «проект 402», а проект 152-мм самоходки — «проект 212». Примерно с середины 1941 года слово «проект» исчезает из документации, и его полностью заменяет «объект». Номера «объектов» Кировского завода имели вид 2хх, и начинались с «объекта 211», и имели сквозную нумерацию. Такая система обозначений существовала и в годы войны, и в послевоенное время.

(обратно)

2

Артиллерийский научно-испытательный орудийный полигон, расположен в районе станции Ржевка под Петербургом.

(обратно)

3

В первой половине 1944 года опытный завод № 100 спроектировал и изготовил несколько опытных образцов танков ИС, на которых отрабатывались варианты усиления машины. В документах они обозначались как ИС с соответствующим порядковым номером. Так, ИС-3 (объект 244) представлял собой ИС-1, вооруженный 85-мм пушкой большой мощности Д5Т-85БМ, ИС-4 (объект 245) — серийный ИС-85 со 100-мм пушкой Д-10Т, ИС-5 (объект 248) — машину со 100-мм пушкой С-34. Все эти танки были изготовлены в январе-апреле 1944 года. Впоследствии индексы ИС-3 и ИС-4 получили совершенно другие танки, принятые на вооружение.

(обратно)

4

ММК — Магнитогорский металлургический комбинат.

(обратно)

5

Во время Великой Отечественной войны Л. Берия занимал пост заместителя председателя Государственного Комитета Обороны (ГКО), а также председателя Оперативного бюро ГКО. В задачи последнего входил контроль за работой всех наркоматов оборонной промышленности. ГКО расформировали Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 сентября 1945 года. На основе бывшего Оперативного бюро ГКО 6 сентября создается Оперативное бюро Совета народных комиссаров СССР, председателем которого назначили Л. Берия. В функции бюро, помимо курирования заводов промышленности, также входили вопросы работы железнодорожного транспорта. Таким образом, обращение к Л. Берия было не случайным — к этому времени он почти четыре года занимался организацией функционирования оборонных предприятий страны.

(обратно)

Оглавление

  • ВВЕДЕНИЕ
  • ОТ Т-150 К КВ-3
  • СВЕРХТЯЖЕЛЫЕ — ЕСЛИ БЫ НЕ ВОЙНА
  • «СУПЕРТАНКИ» ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ
  • ИС-7 — НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ПРЕВОСХОДСТВО
  • ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
  • *** Примечания ***