Арена. Политический детектив. Выпуск 3 [сборник] [Джеймс Хэдли Чейз] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (165) »
Арена: Политический детектив: Сборник Выпуск третий
НИКОЛАИ ЧЕРКАШИН Торпеда для «Авроры»[1]
Петроградское небо мутилось дождем…А. Блок
25 октября 1917 года 3 часа ночи
Кавторанг Николай Михайлович Грессер 3-й проснулся оттого, что над ухом щелкнул взведенный курок. Рука молниеносно выдернула из-под подушки наган… Тихо выругался. Щелкнул открывшийся сам собой замок стоявшего в головах чемодана. Жена невольно заворочалась. — Опять ты вскакиваешь посреди ночи… Бо-ж-же, что за наказание. После Кронштадта Грессер спал с наганом под подушкой. После Кронштадта… Отныне и навсегда в этом слове будет слышаться ему клацанье затвора, шорох клешей, метущих ступени, яростная дробь в дверь… Ему всегда казалось, что самое страшное из того, что может с ним случиться, так это смерть от удушья в заживо погребенной подводной лодке. Всю войну в сейфе своей командирской каюты он держал изрядную дозу морфия на тот самый страшный безысходный случай. Но судьба пощадила его «Тигрицу», и в феврале семнадцатого он благополучно сдал ее своему однокашнику по Морскому корпусу. А спустя неделю случилось то, что не примерещилось бы ему и в самом нелепом кошмаре. Его пришли убивать свои — русские — матросы. Они пришли ночью. В ту самую первую весеннюю ночь, когда до острова Котлин доползли слухи об отречении императора, о революции, о свободе… Грессер жил в третьем этаже доходного дома на Господской улице. Весь день первого марта он просидел в квартире, леча ангинозное горло всевозможными полосканиями. Он не знал о митинге на Якорной, не знал, что властитель Кронштадта — Вирен — поднят матросами на штыки, что весь день взбудораженные толпы ходили по кораблям, где им выдавали «драконов», и желтоватый кронштадтский лед становился красным там, где вершился суд скорый и беспощадный… Ничего этого он не знал, хотя и догадывался, что в городе неладно… А в полночь винтовочные приклады заколотили в дверь его квартиры. Он успел набросить на плечи китель и, поразмыслив с минуту, все ж открыл дверь. Сильные руки выдернули его на площадку. — Во какого выудили! — по-рыбацки обрадовался рябой широкоскулый матрос. — Сыпься вниз, гнида! Смертушка твоя пришла! Какое счастье, что Ирина с Вадиком остались в Петрограде… Своих, с «Тигрицы», в толпе взбулгаченных матросов он не углядел. Был бы кто из них — любой бы воспротивился столь вопиющей несправедливости: капитан 2-го ранга Грессер никогда не был «драконом». За всю войну он ни разу никого не ударил… Ударил. Но только один раз и то за дело — сигнальщика Землянухина… «Тигрица» шла ночью в надводном положении. Поход предстоял опасный, Грессер нервничал, ибо лучше других знал, куда и на что они идут. Он первый заметил веху, обозначавшую скальную банку, и вовремя успел отдать команду на руль. Но первым заметить веху должен был сигнальщик — она была в его секторе. И Грессер ткнул Землянухина биноклем в лицо: — Плохо смотришь, чучело! Эбонитовый наглазник рассек матросу бровь, но Землянухин снес тычок как должное: — Виноват, вашскородь, прозевал… — Смотри в оба! Лодку загубишь! На том все и кончилось. И знали об этом случае только они двое — матрос и офицер. Землянухина давно уже нет в Кронштадте — его перевели на лодку-новостройку, так что никто не мог припомнить кавторангу ничего дурного. Но никто и не собирался ему ничего припоминать. Ночным пришельцам достаточно было того, что его выудили. Он видел, как вниз по лестнице гнали в шею соседа — старшего лейтенанта Паньшина. Там во дворе — Грессер успел заметить в лестничное окно — жались перед матросскими штыками пятеро полуодетых офицеров. — Дайте хоть шинель набросить! — взмолился кавторанг. — У меня ангина. — Иди, иди, ща мы тебя вылечим! — пообещал рябой и поддернул ружейный погон. Жизнь подводника приучила Грессера искать выход в секунды. И он, как всегда, нашел его, обметя затравленным, но цепким взглядом лестницу, окно, площадку второго этажа… Дверь в квартиру Паньшина оставалась полуоткрытой… Поравнявшись с ней, Грессер метнулся в сторону и тут же захлопнул тяжелую дубовую створку, набросил крюк, задвинул засов… Он успел проделать все это в считанные мгновенья, успел отскочить в сторону — от пуль, дырявивших дверь. В квартире никого не было. Расположение комнат Грессер знал прекрасно, так как жил в точно таких же этажом выше, поэтому, прикинув на бегу, что выбираться в окна, выходящие во двор и на улицу, — равноопасно, он ринулся в чулан, распахнул узкую раму и очутился на крыше чайной, пристроенной к торцу дома. Скатившись по ледяной кровле в задний палисадник, Грессер дворами и глухими проулками выбрался на северную окраину Кронштадта. Страх — смертный страх гонимого зверя — выгнал его на лед Финского- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (165) »
Последние комментарии
6 часов 12 минут назад
23 часов 32 минут назад
23 часов 55 минут назад
1 день 10 минут назад
1 день 11 минут назад
1 день 12 минут назад