Единожды отвергнув [Лилиан Тревис] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Лилиан Тревис Единожды отвергнув

1

— Ну так что, мисс Бейн? Как вы думаете расплачиваться?

Джессика взглянула в бесстрастное лицо возвышающегося над ней молодого мужчины и почувствовала себя маленькой и беззащитной. Фелипе, сын покойного боливийского бизнесмена Хуана Рабаля, некогда являвшегося деловым партнером ее отца, приехал в Техас с единственной целью: получить долг.

— Мы могли бы выработать план постепенного погашения суммы… — тихо начала Джессика.

— Ваш отец говорил об этом еще в прошлом году, но с тех пор от него не поступило ни цента, — перебил ее Фелипе.

— Но ведь в прошлом месяце я лично выслала вам чек!

— Который оказался недействительным.

Ледяной сарказм этого замечания заставил Джессику поежиться. До глубины души задетая безжалостным напоминанием о неприглядной реальности, она побледнела. Необеспеченный чек был ужасной ошибкой, тем более обидной, что обычно Джессика обращалась с деньгами очень аккуратно. Однако месяц назад, расплачиваясь по квитанциям за бытовые и некоторые другие услуги, она в спешке забыла вписать в графу расходов снимаемую с текущего счета сумму. Она считала, что деньги есть, в то время как на самом деле их почти не осталось. В итоге высланный Рабалю чек оказался недействительным. Если бы не это досадное недоразумение, с Фелипе наверняка можно было бы договориться о рассрочке и сейчас семейство Бейнов постепенно избавлялось бы от долгов.

Вместо этого все обернулось иначе: молодой дон Рабаль находится здесь и жаждет крови.

— Итак, когда я получу деньги? — спросил тот.

— Полмиллиона долларов? — Джессика невесело усмехнулась. — С тем же успехом вы можете перерезать мне вены. Так я быстрее истеку кровью.

Мимо, взбивая копытами пыль, пронеслась галопом пара чистокровных жеребцов, управляемых высоко сидящими в седле наездниками. Фелипе Рабаль даже не взглянул в их сторону.

— Я не собираюсь вас убивать. Просто хочу получить свою долю.

— Львиную! — ядовито уточнила Джессика, безуспешно пытаясь нащупать каблуками твердое местечко на мягком грунте беговой дорожки. Ей было до боли обидно, что беспощадная судьба и ошибки отца коренным образом изменили жизнь их семейства, перевернув ее с ног на голову. Теперь само существование принадлежащего Бейнам конного завода поставлено под сомнение. Возможно, его придется продать, и мысль об этом резала сердце Джессики словно ножом.

Фелипе не волновали ее аргументы.

— Я просто беру то, что принадлежит мне.

Джессика взглянула на этого молодого сильного чужака, и он вдруг пригрезился ей в виде пышногривого красавца-льва, греющегося на солнышке в окружении полудюжины самок, готовых на все ради своего властелина. Подобная картина привела ее в ярость. Пусть Фелипе Рабаль мнит о себе что угодно, на нее это не произведет ни малейшего впечатления. Она не позволит уложить себя на обе лопатки.

— В таком случае я найму адвоката и буду с вами сражаться.

— Адвокаты стоят дорого, мисс Бейн. К тому же услуги даже наилучшего из них в данной ситуации окажутся напрасной потерей денег.

Джессика открыла рот, чтобы возразить, но Фелипе предупреждающе поднял палец.

— У вас нет законных оснований для опротестования моих претензий. Ваш отец подписал контракт, согласно которому наши конюшни предоставили вам породистого жеребца-производителя. Ваша кобыла принесла от него жеребенка, следовательно, настало время уплатить договорную сумму.

Джессике не нужно было заглядывать в бумаги, чтобы вспомнить возмутительную цену, которую старый дон Рабаль запросил за услуги своего жеребца. Цифра была столь необоснованно велика, что, увидев ее впервые, Джессика рассмеялась.

— Послушайте, давайте же наконец поговорим серьезно, — вздохнула она, глядя на красивого смуглолицего собеседника. — Как бы ни был хорош производитель, его услуги не могут быть оценены в полмиллиона долларов.

— Ваш отец думал иначе.

Джессика вспыхнула.

— Мой отец… — Она осеклась и прерывисто вздохнула, борясь с приступом слабости. Спустя несколько мгновений ей удалось продолжить: — На моего отца явно нашло затмение.

Это замечание было очень близко к истине. Большего Джессика не могла сказать, потому что тогда обнаружилась бы трагедия их семьи, а этого она не могла допустить. Ей не хотелось посвящать в секреты кого бы то ни было, но особенно такого расчетливого и жестокого человека, как дон Фелипе Рабаль. Похоже, в своей скаредности он даже превзошел покойного отца.

Фелипе прищурился, его лицо словно окаменело.

— Отговорки вам не помогут. Ваш отец прекрасно понимал, что делает.

— Если уж говорить начистоту, то и ваш отец прекрасно это понимал. Знаете, как много надежд мой отец возлагал на дона Рабаля…

— Если вы надеетесь смягчить меня, то напрасно. Я никогда не питал нежных чувств к своему отцу.

— Даже сейчас, после его кончины?

— Особенно сейчас. Смерть не