Арсенал-Коллекция 2015 № 09 (39) [Журнал «Арсенал - Коллекция»] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]


Арсенал-Коллекция 2015 № 09 (39)

Научно-популярное издание


Вячеслав МОСУНОВ

«Красная горка» ведет огонь. Роль форта в срыве наступления немецких войск на Ленинград


Доставка 305-мм снарядов к орудиям 312-й батареи


История форта «Красная горка» берет свое начала с реорганизации и модернизации Береговой обороны, которая была предпринята накануне Первой мировой войны. Тогда было решено возвести два форта - целый набор дальнобойных батарей, которые смогли бы простреливать почти весь Финский залив. Один из них находился на северном берегу Финского залива и получил название «Ино», другой - на южном, буквально в нескольких десятках километров от Санкт-Петербурга. Форт, построенный на южном берегу, и получил название «Красная горка». Во время Первой мировой германский флот так глубоко не прорывался, однако в годы Гражданской войны с фортом были связаны многие важные события. Это и мятеж в июне 1919 г., и действия против британских кораблей уже после подавления мятежа, и участие в подавлении Кронштадтского восстания 1921 г. Эта статья посвящена нескольким эпизодам боевой жизни форта в начале Великой Отечественной войны.

«При падении 305-мм фугасного снаряда взрывной волной с близкостоящих домов срывало крыши и валило сараи. При близком падении снаряда около танка его опрокидывало». «Сентябрь и октябрь 1941 года форт «Красная горка» залпами мощных русских пушек (царских) остановил наступающую армию немцев на расстоянии в 30-35 км»[1]. Именно такие красочные цитаты приходят на память, когда речь заходит о действиях артиллерии форта «Красная горка» в 1941 г. Но было ли так на самом деле? Почему Вермахт не уничтожил войска советской 8-й армии на южном берегу Финского залива? И что знал противник о береговой обороне Краснознаменного Балтийского флота?

В немецких штабах знали, что, продвигаясь к Ленинграду, части Вермахта встретят сопротивление со стороны советской береговой обороны. Еще 27 июля 1941 г. на стол командующему Группой армий «Север» генерал-фельдмаршалу Вильгельму риттеру фон Леебу лег доклад о боевых возможностях Кронштадта и его артиллерии. Однако до дивизий 18-й армии эти документы были доведены только в августе 41-го. Если быть точным, на обзоре немецкой разведки о береговой обороне Кронштадта стоит дата 24 августа 1941 г.

Сразу оговоримся, что этот обзор содержит многочисленные неточности. В частности, немецкая разведка полагала, что береговая оборона Кронштадта организационно делится на три крепостные бригады (чего в действительности никогда не было): оборону Ленинграда, Кронштадта и укрепления на островах Моонзунда и Ханко. 1-я бригада, по их мнению, прикрывала участок Сестрорецк - остров Котлин - Ижора; 2-я бригада объединяла все старые береговые укрепления западнее Шепелевского маяка до бывшей Эстонской границы; 3-я бригада - от форта «Серая Лошадь» и восточнее Шепелевского маяка. Надо ли говорить, что такая организация береговой обороны абсолютно не соответствовала действительности.

Схема форта «Красная горка» по данным немецкой разведки (NARA Т. 312. R. 1577. Fr. 198):

1) Башенная 305-мм батарея;

2) Батарея на четыре 305-мм орудия;

3) Не существующие на тот момент батареи 254-мм и 279-мм орудий


В первую очередь нас интересует, что немцы знали о так называемой «3-й бригаде». Немцы считали, что в ее составе находились самые современные береговые батареи. При этом отмечалось, что батареи имеют лучшие возможности для ведения огня по суше из-за наличия централизованной системы управления огнем. Немецкие военные разведчики разделяли форт «Серая лошадь» на несколько батарей и считали, что одна из них вооружена 355-мм орудиями. Сам форт немцы называли фортом «Бухарин» (!). Думаю, говорить о точности данных немецкой разведки не стоит ничего.

Форт «Красная горка» немецкая разведка считала самым мощным и новым укреплением. В его составе противник обнаружил 8 305-мм орудий, из них 4 - в башенных установках. Кроме этого, немецкая разведка считала, что форт вооружен также четырьмя 254-мм пушками и двумя 279-мм орудиями. Также немецкая разведка «обнаружила» в составе артиллерии Кронштадской крепости 354-мм орудия на железнодорожных транспортерах и 229-мм пушки и мортиры.

Однако, в качестве слабостей крепости в этом обзоре, весьма верно указывались недостаточное пехотное прикрытие береговых батарей; трудность корректировки огня по суше из-за большей относительной высоты Копорского плато в глубине территории, что делало наблюдение за результатами огня с самих батарей затруднительным; трудность использования батарей, где орудия установлены в двориках, для ведения огня себе в тыл; недостаточное обучение личного состава для стрельб по суше[2].

Также отмечалось повышение оборонительной мощи крепости в последнее время, за счет строительства новых береговых батарей, а также применения железнодорожных установок. В целом, несмотря на откровенно неверное представление об организации и вооружении береговой обороны Балтийского флота, немецкая разведка правильно оценила, что самые сильные сооружения находятся на южном берегу Финского залива. Скоро их огонь противник должен был испытать на себе.

В действительности никакой 3-й бригады в составе береговой обороны не было. Был Ижорский сектор береговой обороны. В его в составе находился 31-й отдельный артиллерийский дивизион (это и была «Красная горка»), в состав которого входили следующие батареи: 311-я батарея - четыре 305-мм орудия в двухорудийных башнях; 312-я батарея - четыре 305-мм орудия на открытых площадках; 313-я батарея - три 120-мм орудия. Кроме того, была сформирована 322-я батарея из трех 152-мм орудий. В состав артиллерии форта вошла 212-я батарея из четырех 130-мм орудий Б-13. В ходе войны также были установлены ряд батарей с 76-мм и 45-мм пушками. Комендантом форта был назначен капитан Г.В. Коптев.

Опыт стрельб по суше был получен личным составом Береговой обороны еще в ходе войны с Финляндией. Однако на обратной директрисе, себе в спину, артиллерия фортов не стреляла со времен Гражданской войны. Правда, еще в начале 1930-х гг. была предпринята попытка рассчитать данные для ведения огня себе в тыл, но подобная практика до войны почти не отрабатывалась. В случае ведения огня по суше значительным преимуществом должны были обладать башенные батареи. Их максимальная дальность стрельбы новыми снарядами образца 1928 г. достигала более 40 км.

К началу сентября 1941 г. ситуация складывалась следующим образом. В августе развернулось наступление танков и мотопехоты 4-й танковой группы, которым удалось прорвать оборону в западной части Лужского рубежа. Вслед за частями танковой группы должны были подойти и соединения 18-й армии. Левый фланг танковых соединений должны были прикрыть пехотные дивизий 26 и 38-го армейских корпусов. Им удалось 16-17 августа захватить Нарву и Кингисепп, за который развернулись ожесточенные бои. К 21 августа немецкой пехоте 38-го корпуса удалось лишь форсировать Лугу у Кингисеппа.

Схема организации Береговой обороны Краснознаменного Балтийского флота к началу войны. К началу войны 31-й отдельный артиллерийский дивизион входил в состав Кронштадского сектора, из которого позже был выделен Ижорский Сектор береговой обороны. Как видно никаких 355, 229 и 279-мм орудий в составе артиллерии не было (Перечнев Ю.Г. Советская береговая артиллерия 1921-1945. М., 1976)


Задача для корпусов 18-й армии Группы армий «Север» была двойственной - с одной стороны прикрыть фланг далеко вырвавшейся вперед танковой группы. С другой - уничтожение сил противника на побережье Лужской губы.

21 августа 8-я армия получила приказ удерживать линию обороны и одновременно приступить к оборудованию оборонительного рубежа по линии Котлы, Велькот, Ивановское, Воронино, Мартыново, Слепино, Анташи, Витино и отсечной позиции по линии Керново, Средние Лужки, Воронино. Командующему Кингисепский участком обороны была поставлена задача не допустить выхода противника на побережье Финского залива.

Советская железнодорожная артиллерия принимала участие в обстрелах противника на лужских плацдармах и наступающих войск Вермахта. Канонерские лодки из Нарвского залива также участвовали в поддержке сухопутных войск. Но береговые батареи пока молчали.

22 августа в штабе 18-й армии приняли решение перенести направление удара. Теперь армия силами двух армейских корпусов должна была наступать в направлении поселка Котлы с целью выхода во фланг и тыл частям 8-й армии. 23 и 24 августа противник смог прорвать оборону советских частей и устремился на Криково и Котлы. Прорыв к Котлам грозил выходом немецких войск в тылы 8-й армии и к частям Ижорского укрепрайона. Поэтому для удержания этого района командующий 8-й армией собирался предпринять все возможные усилия. Командование фронта требовало от командующего 8-й армией максимально измотать противника, в связи с чем, запретило ему оттягивать части. После того, как противник, вклинившись между 268-й стрелковой и 2-й дивизией Народного ополчения, занял Котлы, 8-я армия получила приказ нанести удар в общем направлении на Кайболово, восстановив положение на стыке дивизий.

27 августа командующий 18-й армией генерал артиллерии Георг фон Кюхлер следующим образом оценивал обстановку: части 26-го и 38-го корпусов ведут тяжелые бои, противник (т.е. 8-я армия и соединения Кингисепского участка обороны) отстаивает каждый метр. Поэтому, поскольку советские войска на данном участке фронта обойти не представлялось возможным, было решено приложить максимум усилий для их разгрома.

Однако это затрудняло продвижение на восток, так как дивизии армии вынуждены были в буквальном смысле двигаться зигзагом. Командир 26-го корпуса указывал, что продвижение на север, в направлении на побережье, крайне затруднено, у корпуса недостаточно сил для этого наступления.

Вечером того же дня 27 августа фон Лееб летал в штаб 18-й армии, где обсуждались задачи для 26-го и 38-го армейских корпусов (всего 4 пехотные дивизии). Было принято окончательное решение, что им сначала следовало зачистить побережье Лужской губы и продвинуться на восток, чтобы соединиться с 4-й танковой группой. Для этого нужно было произвести перегруппировку и развернуть 26 и 38-й армейские корпуса фронтом на восток. Полное овладение южного побережья Финского залива противник пока отложил. Ему требовалось как можно быстрее выйти к Ленинграду[3]. Разгром 8-й армии оставляли, что называется, на потом. И решающим фактором в удержании южного побережья Финского залива стали действия войск 8-й армии и Кингисеппского участка обороны. До принятия противником решения двигаться сначала к Ленинграду советская береговая артиллерия на южном берегу Финского залива еще не успела открыть огонь.

Схема боевых действий в конце августа - начале сентября 1941 г. (Источник: Ордена Ленина Ленинградский Военный округ. Л., 1967). Цифрами и стрелочками отмечены стрельбы 311-й и 312-й батарей с 31 августу по 6 сентября:

1) Стрельбы 311-й батареи 31 августа (расход 26 снарядов), стрельбы 311 батареи 1 сентября (расход 26 снарядов), стрельбы 312-й батареи (расход 22 снаряда), стрельбы 311-й и 312-й батарей 2 сентября (расход по 8 снарядов);

2) Стрельба 311-й батареи 4 сентября по деревне Голубовицы (выпущено 10 снарядов), стрельба 311-й батареи 4 сентября (в документах 31 -го отдельного дивизиона указано, что израсходовано 6 боекомплектов);

3) Стрельба 311-й батареи 6 сентября по деревне Воронино


С 28 августа началось наступление на Копорье 291-й и 58-й пехотных дивизий 26-го и 38-го армейских корпусов. С 28 августа на подступах к Копорью развернулись особо ожесточенные бои. 30 августа 38-й корпус получил указания, ударом с востока, захватить береговые укрепления на южном берегу Финского залива.

Весь день 31 августа 58-я пехотная дивизия вела бои на южных подступах к поселку Копорью. Одновременно с запада к Копорью подходила 291-я пехотная дивизия. В самый разгар этого боя как раз и заговорили тяжелые орудия Красной Горки.

В воспоминаниях В.К. Мустафаева, бывшего командира 311-й батареи, есть художественное описание стрельбы 31 августа: «Помню, 31 августа 1941 г. меня и Кудзиева (политрук батареи) вызвали на командный пункт 31-го дивизиона. Командир дивизиона капитан Г. В. Коптев поставил нам задачу - поддержать огнем дивизию генерал-майора В.В. Семашко (он командовал не дивизией, а Копорской опергруппой). Уже в 13 ч. 45 мин. дали первые залпы. Прошли десятки томительных секунд - до цели было больше 30 км - прежде чем корректировщики В.Д. Тоболовский и Н.П. Пушкарев доложили по телефону, что цель накрыта и противник в панике бежит. Вводим корректуры, и батарея дает еще несколько залпов. Отбой! Из штаба Копорской опергруппы сообщают результаты стрельбы: уничтожено несколько танков, автомашин, орудий и десятки солдат»[4].

По данным журнала боевых действий 31-го дивизиона первая стрельба 31 августа состоялась по деревне Ломаха. Стреляли для поддержки 1-го стрелкового полка 2-й дивизии Народного ополчения. Затем стреляли по дер. Ананьино, которая была расположена на несколько километров южнее. После чего батарея снова отстрелялась по деревне Ломаха. Вечером стреляли по деревням Шейкино и Маклаково. Общий расход составил 26 305-мм снарядов.

Скорее всего, тяжелые снаряды упали в расположение 209-го и 220-го пехотных полков 58-й дивизии. По крайней мере, в их донесениях есть упоминания о сильном огне артиллерии, в т.ч. очень крупных калибров. При том, 220-й полк занял деревню Ломаха, где была точка прицеливания наших артиллеристов, и потом продолжал продвигаться вперед. И именно 220-й полк потерял к утру 1 сентября 130 человек.

Уже вечером 31 августа для борьбы с береговыми укреплениями противником было создано несколько группировок артиллерии - группа настильного огня и группа навесного огня. Первую должны были составить четыре дивизиона и один артиллерийский штаб, во второй должны были быть три дивизиона и один артиллерийский штаб. Все они объединялись под управлением 135-го артиллерийского командования. Однако пока вся эта организация оставалась только на бумаге.

1 сентября противник снова отметил у Копорья обстрел из корабельных орудий, но без каких либо упоминаний о его силе или эффекте. В этот день стрельба 311-й батареи «Красной горки» велась в присутствии командующего Балтийским флотом В.Ф. Трибуца и наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова. Всего по району деревни Подозванье было выпущено 22 снаряда. Вдобавок, еще 22 снарядов по окрестностям Копорья выпустила 312-я батарея.

Для дальнейшего продвижения 58-я пехотная дивизия была признана слишком слабой. 291-я дивизия еще не подошла, а 1-я пехотная дивизия обходила Копорье с юго-востока. Таким образом, у Копорья противник вынужден был остановиться. Когда же 58-я дивизия все же заняла Копорье, в ее донесениях отмечалась стрельба одной батареи очень крупного калибра. Тем временем, 291-я дивизия вышла к железной дороге севернее Копорья и готовилась сменить 58-ю дивизию.

Проведение беседы с военнослужащими 31-го дивизиона


Изыскивая возможности для борьбы с дальнобойной советской береговой артиллерией, противник собирался привлечь для этого пушки КЗ и чешские пушки К24 из состава 84-го артиллерийского полка. На каждый дивизион было примерно по 1000 снарядов. Однако для борьбы с целями, находящимися на удалении около 30 км, этого было недостаточно, а прибытие дополнительного боезапаса сильно затягивалось. Для обстрела также собирались привлечь 21-см пушки К39 768-го артиллерийского дивизиона. Однако даже если бы в ближайшие дни немцам удалось установить его орудия, и они могли бы открыть огонь, им просто нечем было бы стрелять. Боезапас дивизиона пропал где-то на железной дороге.

Еще одной проблемой для противника была корректировка огня. Использование самолетов-корректировщиков исключалось. Поэтому советские артиллеристы продолжали стрелять без какого-либо серьезного противодействия. В течение 2 сентября 311-я и 312-я батареи выпустили по деревням Новоселки и Кербуково, находящимся юго-восточнее Копорья, по 8 снарядов каждая. Огонь береговой артиллерии затруднил противнику перегруппировку, однако потери в людях у противника были минимальны, во всех частях и соединениях 26-го армейского корпуса было убито и ранено всего 77 человек.

С этого момента батареи форта стреляли по карте. Корректировка огня не велась. Здесь надо отметить еще один момент. Орудия такого крупного калибра не должны были решать задачи полевой артиллерии. По факту получалось иначе, но 2 сентября артиллеристы четко сработали в соответствии с возможностями своего оружия. Обстрел узла дорог дал свои результаты.

В этот день, в 12 ч. 35 мин. по берлинскому времени, начальник оперативного отдела 18-й армии отметил, что участок армии находится под сильным огнем береговой артиллерии. Для борьбы с береговыми батареями не хватает средств корректировки - самолетов или аэростатов наблюдения, поэтому он запросил разрешения перебросить один воздухоплавательный отряд на восточный участок армии.

3 сентября 18-я армия продолжала движение к Ленинграду. Никакой остановки наступления не было, также не было и перевернутых взрывами танков, за их отсутствием на этом участке. У немцев были только штурмовые орудия.

3 сентября в журнале боевых действий 31-го артиллерийского дивизиона стрельб не зафиксировано. Скорее всего, в этот день стреляли железнодорожные батареи. Противник до сих пор не мог понять, откуда бьет дальнобойная артиллерия. Так, по крайней мере, отмечено, в журнале боевых действий 26-го армейского корпуса.

В течение 4 сентября 291-я дивизия продвинулась до деревни Воронино. В этот день 311-я батарея вела огонь по деревне Голубовицы, а это гораздо южнее. По идее, под огонь советских артиллеристов должны были попасть подразделения 1-й пехотной дивизии, о каких-либо серьезных успехах советских артиллеристов её документы молчат.

В течение 5 сентября, 305-мм орудия 311-й батареи выпустили по Голубовицам еще 5 снарядов. В тот день 291-я пехотная дивизия вышла на участок южнее дер. Лопухинка и попала под огонь советской артиллерии, но тут, не совсем ясно, кто стрелял. Правда, немецкое командование все равно беспокоил такой поворот событий. С 4 сентября для борьбы с дальнобойными батареями немцы собирались использовать 150-мм пушки и пороховые заряды повышенной мощности.

Утром 5 сентября состоялся разговор Лееба и Кюхлера. В нем командующий 18-й армией отметил, что войска Красной Армии уже не оказывают такого ожесточенного сопротивления, тем не менее, участок 26-го армейского корпуса находится под «невыносимым» огнем береговой артиллерии.

6 сентября орудия 311-й батареи вновь перенесли огонь севернее, на этот раз на перекресток дорог у деревни Воронино, обстреляв тылы 93-й пехотной дивизии, части которой которую растянули на фронте от деревни Готобужи до деревни Стародворье.

7 сентября был произведен обстрел деревни Бяреполь, который, видимо, остался незамеченным для противника. 8 сентября противник также не отмечает активных действий советской береговой артиллерии. Зато 9 сентября, точнее в ночь с 8 на 9, отмечен обстрел позиций 374-го полка, занявшего оборону у дер. Готобужи из орудий крупного калибра. Также отмечался обстрел Копорья. Орудия 31-го дивизиона поддерживали действия 125-й стрелковой дивизии.

Однако судьба 8-й армии решалась не на западном фланге. Немцы оставили на участке от побережья Финского залива до левого фланга 93-й пехотной дивизии всего лишь один 374-й пехотный полк. Более важные события с 9 сентября начали происходить у Ленинграда. И артиллерия «Красной горки» в них участиях почти не принимала.

С 9 сентября началось наступление противника на Ленинград, в ходе которого немецким войскам удалось выйти на берег Финского залива и оттеснить 8-ю армию к Петергофу. Уничтожить ее противник не смог из-за нехватки сил. Он был вынужден снять одну пехотную дивизию из четырех действующих против 8-й армии для переброски в состав 39-го моторизованного корпуса 16-й армии, действовавшего южнее Ладоги. Наступление противника замерло 24 сентября 1941 г., но отнюдь не там где его остановила морская или береговая артиллерия.

Для немецких войск 8-я армия продолжала оставаться занозой, однако для успешного проведения операции по ее уничтожению требовалось подавить артиллерию «Красной горки» и уничтожить или вывести из строя оставшиеся корабли Балтийского флота. 21 октября штаб немецкого 303-го артиллерийского командования признал, что его группа орудий настильного огня большой мощности не в состоянии справиться с батареями форта, даже самые дальнобойные немецкие орудия с трудом могли просто достать до форта, а рассеивание на максимальной дальности могло превысить 1 км, в связи с чем, для борьбы с ним необходимо использовать пикирующие бомбардировщики. Поэтому «Серая Лошадь» и «Красная горка» даже не были включены в список целей для артиллерии.

Фрагмент немецкой карты, с нанесенными туда данными о дальности стрельбы орудий береговых батарей и транспортной сетью района (NARA Т. 312. R. 1577. Fr. 194)


Однако полностью надежды на любую активность противника под Ленинградом похоронили итоги боевых действий ноября-декабря 1941 г. Тогда врагу пришлось снять с периметра окружения города на Неве значительную часть сил, чтобы остановить наступление войск Красной Армии.

Получается, что даже если, в результате огня орудий «Красной горки» и были снесенные крыши сараев, то далеко не они играли основную роль в обороне Ораниенбаумского плацдарма. Периметр его сформировался вследствие целого набора причин, главной из которых стало ожесточенное сопротивление бойцов 8-й армии, столкнувшись с которым, противник вначале решил выйти к Ленинграду. Немецкое командование приняло это решение еще до первых выстрелов «Красной горки».

Сами по себе действия береговой артиллерии сыграли весьма скромную роль в боях за город на Неве. Эффективность стрельб без корректировки была довольно сомнительной (за исключением стрельбы 2 сентября), но наличие дальнобойных и хорошо защищенных батарей не могло не отразиться на немецких планах уже после окончания активной фазы боев под Ленинградом в сентябре 1941 г. Противник всячески изыскивал способы для борьбы с ними. Учитывая крайний недостаток боеприпасов, недостаточное количество ударной авиации, и крайне растянутый фронт, немецкое командование в течение осени 1941 г. так и не решилось продолжать активные действия против 8-й армии. Наличие мощной береговой артиллерии было сдерживающим, но не определяющим фактором. Вопрос жизни и смерти Ленинграда решался под Волховом, Тихвином и в «Бутылочном горле» у Ладожского озера.

Примечания:
1 Цит. по: Ткаченко В.Ф. Форт «Красная горка». СПб., 2007. С.92-94.

2 NARA. Т. 312. R. 1579. Fr. 166.

3 lbid. Т. 311. R. 53. Fr. 7066074-75.

4 Мустафаев В.К. Красная Горка ищет работы II Мы из Кронштадта. Л., 1975. С. 288.

5 NARA. Т. 314. R. 756. Fr. 256.


Александр ЗАБЛОТСКИЙ, Роман ЛАРИНЦЕВ

Сухопутная армия рейхсмаршала Геринга. Часть вторая

Расчет пулемета MG34 одной из авиаполевых дивизий на позиции


Итак, продолжаем рассказ о специфической части обширного ведомства Рейхсминистра авиации Германии - сухопутных частях Люфтваффе.

В предыдущей части мы остановились на периоде, когда разрозненные сухопутные части ВВС, уже принимавшие участие в боях на Восточном фронте, стали обретать более-менее оформленную организационную структуру, первоначально полковую. С лета 1942 года началось массовое формирование авиаполевых дивизий, которые в октябре 1943 года были официально включены в структуру Сухопутных войск Германии. Вот на этом периоде мы и остановимся подробно.

Большая часть авиаполевых дивизий была сформирована в октябре-ноябре 1942 года. Распределение вновь созданных соединений по театрам военных действий было следующим: из 22 дивизий 15 попали на советско-германский фронт, одна служила в Греции, одна в - Норвегии, остальные - в Западной Европе. Из 15 «восточных» авиаполевых дивизий две (21 и 22-я) были сформированы из дивизии «Мейндл» и воевали южнее озера Ильмень. Четыре дивизии (5, 7, 8 и 15-я) были использованы на южном участке фронта, четыре (2, 3, 4 и 6-я) попали на центральное направление и пять (1, 9, 10, 12, 13-я)- на северное.

Обучение военнослужащих авиаполевой дивизии Люфтваффе обращению с пулеметом MG34


Если появление на северном и центральном участках советско-германского фронта авиаполевых соединений проходило в относительно спокойной обстановке, то судьба 7-й и 8-й дивизий, сразу брошенных в пекло Сталинградской битвы, оказалась совершенно иной. Поэтому рассказ мы начнем именно с них.

Окружение 6-й армии Вермахта вызвало немедленную ответную реакцию со стороны германского Верховного командования. Под руководством генерал-фельдмаршала Э. фон Манштейна на сталинградском направлении срочно создавалась мощная деблокирующая группировка. Из глубокого тыла, с других участков советско-германского фронта под Сталинград планировалось перебросить двенадцать дивизий, в том числе несколько авиаполевых.

Следовавшая на Восточный фронт из Польши 7-я апд в период со 2 по 6 декабря выгружалась на станциях Морозовск и Чернышков. Дивизия должна была принять участие в контрударе с целью ликвидации советских плацдармов на реке Чир. К 8 декабря части дивизии практически полностью прибыли на фронт, за исключением ряда мелких подразделений. И уже 9 декабря в сводках появляется сообщение, что два батальона 7-й апд рассеяны в результате атаки советских танков, потеряли тяжелое оружие и собираются в тылу. Именно об этом эпизоде идет речь в документе, который будет процитирован ниже. Дивизия пострадала в результате частной операции, проводившейся советской 5-й Ударной армией в рамках противодействия намечавшемуся контрудару немецкого 48-го танкового корпуса. Следствием кризиса в полосе 7-й авиаполевой дивизии стало то, что для «затыкания» образовавшейся бреши немцы вынуждены были привлечь основные силы 48-го корпуса, тем самым исключив его из своих наступательных планов[1].

8-я авиаполевая дивизия прибыла на фронт в 20-х числах декабря 1942 года и имела уже более скромную задачу - держать оборону по реке Чир. Ей тоже не повезло. Дивизия, насчитывавшая на 22 декабря 1942 года 4124 человека (в двух батальонах), за два последующих дня потеряла в боях у станицы Милютинской 19 офицеров, 184 унтер-офицера и 672 рядовых. Всего же до начала апреля дивизия потеряла, по далеко не полным данным, 2427 человек, в том числе 577 пропавших без вести и 407 человек убитыми. Среди убитых был и командир 8-й апд полковник Ханс Хайдемайер.

Интересна оценка дебюта на Восточном фронте авиаполевых дивизий штабом Армейской группы «Холлидт»[2]. Этот любопытный документ так и называется «Опыт боевого применения авиаполевых дивизий Люфтваффе» и заслуживает того, чтобы быть процитированным почти полностью.

«Третьей румынской армии были подчинены 7-я и 8-я апд, которые в первых же боях понесли тяжелые потери в личном составе и утратили большую часть своей техники и вооружения. Конечно, если бы эти вновь сформированные соединения не были использованы в столь тяжелой обстановке, части вышеуказанных потерь можно было бы избежать.

Из боевого опыта можно сделать следующие выводы.

1. Личный состав дивизии

Почти весь личный состав дивизии, а также большая часть офицеров и командиров не имела опыта войны на советско-германском фронте. Понятно, что молодые и храбрые солдаты, обладающие высоким боевым духом, не смогли противостоять впервые ими испытанным массированным танковым атакам русских и поддались панике. Следствием этого стали высокие потери в людях и боевой технике. Так два батальона 7-й авиаполевой дивизии потеряли свыше 600 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. 88-мм зенитная батарея 7-й дивизии была атакована русскими танками. Одно орудие вышло из строя вследствие прямого попадания, а три попали в руки русских.

Безусловно необходимо при формировании новых соединений создавать костяк из ветеранов, имеющих опыт войны на Восточном фронте. В этом случае они смогут цементировать подразделения, состоящие из молодых неопытных солдат и не допускать возникновения паники. Особенно важно комплектовать должности командиров рот и выше офицерами, имеющими опыт боев на Востоке, знающими тактику противника и умеющими правильно руководить подчиненными.

2. Организация

a) Четыре пехотных батальона не могут управляться штабом дивизии без штаба полка. Незамедлительно следует сформировать в штате авиаполевой дивизии минимум два полковых штаба, чтобы избежать дальнейших проблем.

b) Выяснилась нецелесообразность оснащения авиаполевой дивизии грузовыми автомобилями и сверх того многочисленным гужевым транспортом. В силу сложившегося положения гужевой транспорт располагался в тылу. Он не мог использоваться, так как был оснащен исключительно санными повозками, а снег отсутствовал как таковой. При теперешнем оснащении дивизии автотранспортом наличие гужевого избыточно. Это только создает трудности в снабжении конского состава фуражом и отвлечению личного состава боевых частей.

c) Тыловые подразделения авиаполевой дивизии избыточны. Сегодня пехотная дивизия имеет грузоподъемность автомобильного парка 30 тонн. В то же время авиаполевая дивизия, фактически представляющая собой бригаду, имеет парк, способный поднять 90 тонн. Вообще нужно решить, имеет ли смысл авиаполевой дивизии содержать собственные тыловые части. В настоящее время почти полностью укомплектованные тылы пехотных дивизий обслуживают остатки обескровленных боевых частей. Можно было бы авиаполевые дивизии в их теперешнем составе придавать в отношении снабжения одной - двум пехотным дивизиям.

Тем самым множество людей освобождается для действий на передовой, а ценная техника используется рационально более рационально.

З)[3] Комплектование офицерских должностей

а) Офицеры службы генерального штаба В Сухопутных войсках офицер генерального штаба, прежде чем стать начальником штаба дивизии, имеет за плечами три - пять лет подготовки и практической работы в службе генерального штаба.

Один - два года такого же стажа имеет и начальник тыла дивизии. Совершенно ясно, что аналогичные должностные лица штаба авиаполевой дивизии, в большинстве своем, не смогут стать надежными помощниками командира соединения, не смотря на все стремление. А это особенно важно в условиях войны на Востоке.

Предложение: командировать офицеров генерального штаба в авиаполевые дивизии.

b) Командиры рот и выше

Офицер Люфтваффе, который занимался обеспечением полетов или задолго до войны служил в Сухопутных войсках и не имел боевого опыта, не сможет целесообразно руководить подразделениями в тяжелых условиях боев против русских, не смотря на всю свою волю и желание. Он всегда будет терпеть поражения, а войска потеряют доверие к своим командирам.

Выводы:

Брошенные в бой авиаполевые дивизии Люфтваффе не соответствовали по своим боевым качествам сложившейся тяжелой обстановке. То, что в такой ситуации могли справиться только соединения, имеющие большой боевой опыт войны на Востоке, говорит пример 306-й пехотной дивизии, также не оправдавшей возлагаемых на нее надежд.

Нужно обязательно отметить, что все соединения стремились достойно выполнить поставленные перед ними задачи и первоначально сражались с большим мужеством. Если бы первое применение авиаполевых дивизий происходило на спокойных участках фронта или в период наступления, то они, несомненно, хорошо бы себя зарекомендовали. Но отличный человеческий материал и превосходное вооружение не смогли в условиях тяжелейших оборонительных сражений полностью раскрыть свой потенциал. Следствием стали большие потери и гибель целых соединений.

То, что Люфтваффе поддерживает сухопутные войска, посылая на фронт отдельные соединения, заслуживает глубочайшей благодарности. Однако мы предлагаем переименовать некоторые пехотные дивизии в авиаполевые, а затем пополнять их офицерским и рядовым составом, а также вооружением из состава Военно-воздушных Сил. Таким образом, будут созданы хорошо управляемые и хорошо вооруженные соединения, имеющие опыт войны на Восточном фронте и способные решить любые задачи».

Солдаты авиаполевой дивизии занимаются оборудованием полевой позиции


В общем-то, авторы доклада правы и авиаполевые дивизии, которые были введены в бой на спокойных участках, смогли адаптироваться к особенностям Восточного фронта и худо-бедно, но поставленные перед ними задачи выполнять. А вот обе упомянутые выше 7-я и 8-я апд были весной 1943 года расформированы. Их остатки вошли в 15-ю авиаполевую дивизию.

Интересно, что критическая ситуация вынуждала направлять военнослужащих ВВС не только в специальные части, формируемые Люфтваффе, но и непосредственно в пехотные дивизии. Так, 27 ноября 1942 года командование Группы Армий «Дон» сообщало, что выделенные 4-м Воздушным флотов 1200 солдат будут направлены на пополнение 336-й пехотной дивизии. Предполагалось что «люфтваффензольдатен» будут распределены по подразделениям дивизии[4].

Вернемся теперь к двум оставшимся южном фланге Восточного фронта авиаполевым дивизиям.

5-я авиаполевая дивизия, формировавшаяся в Крыму, была переброшена на Таманский полуостров в тот момент, когда Северо-Кавказский фронт пытался сбросить в море соединения 17-й полевой армии Вермахта. Позиции, оставленные «люфтваффензольдатен», занимали подразделения 153-й учебной дивизии.

3 января 1943 года была закончена переправа частей 5-й дивизии через Керченский пролив, и они вступили в бой с советскими войсками. Уже 9 января о появлении нового соединения стало известно советскому командованию - районе Георгиевска в плен попал фельдфебель из состава 3-го батальона[5]. На 5 февраля 1943 года 5-я апд числилась в составе 5-го армейского корпуса 17-й армии, оборонявшей Кубанский плацдарм[6]. Но уже через несколько дней было принято решение перебросить управление дивизии в Крым, чтобы возглавить оборону восточного побережья Керченского пролива. С 3 марта 1943 года командир 5-й апд стал по совместительству комендантом города Керчь[7]. Впрочем, подразделения 5-й апд еще оставались на Кубанском плацдарме, как в составе 370-й пехотной дивизии, так и в непосредственном подчинении «Командующего Керченской переправой»[* Структура, ответственная за осуществление перевозок через пролив и береговую оборону].

Процесс собирания частей дивизии длился достаточно долго. Только 1 июля из 370-й дивизии прибыли два батальона, а артиллерийский и противотанковый дивизионы (без тяжелого вооружения) переправились из Тамани ещё на полмесяца позже. Последним, 5 июля, в соединение вернулся 3-й батальон 9-го авиаполевого полка. Надо отметить, что части, использовавшиеся на передовой, прибывали в дивизию в весьма плачевном состоянии. Так два батальона, вернувшиеся 1 июля, насчитывали всего 217 человек при одном 20-мм зенитном автомате и полном отсутствии какого-либо другого тяжелого вооружения.

Впрочем, до сентября 1943 года тяжелое вооружение 5-й апд особо и не требовалось. Дивизия занималась совершенствованием обороны на побережье Керченского пролива, проводила учения по отражению высадки советских войск и занималась подготовкой личного состава. Для этого дивизии прикомандировывались, иногда путем обмена, офицеры из сухопутных войск.

Но оставим пока личный состав 5-й апд загорать под крымским солнышком и уделим внимание ее «соседке» - 15-й авиаполевой дивизии. Это соединение формировалось непосредственно в оперативном тылу и 2 декабря 1942 года было подчинено штабу 57-го танкового корпуса, только что переброшенного с Северного Кавказа для участия в деблокаде Сталинградского «котла»[8]. Впрочем, подчинение еще не означало участие в боях, так как дивизия пока находилась в районе Сальска, не закончив формирования. На передовую «люфтваффензольдатен» попали в начале февраля и приняли участие в сдерживающих боях при отходе на позиции «Миус-фронта».

Солдаты авиаполевой дивизии занимаются оборудованием полевой позиции


С 19 февраля 1943 года 15-я апд вошла в состав 29-го армейского корпуса, точнее была ему передана вместе с занимаемой полосой обороны. На момент передачи в дивизии отсутствовала дивизионная артиллерия. Вообще, с полевой и противотанковой артиллерией у «люфтваффензольдатен» было не густо только одно 75-мм и одно 50-мм противотанковое орудие. Правда, соединение имело семь 88-мм и 12 20-мм зениток[9].

В этот период 29-й армейский корпус вел тяжелые бои по ликвидации прорыва 4-го гвардейского механизированного корпуса линии немецкой обороны по реке Миус в районе Матвеева Кургана. Авиаполевая дивизия непосредственно в этих боях не участвовала, но позволила высвободить для контрудара силы 16-й моторизованной дивизии, приняв полосу ее обороны. 14 марта в состав соединения вошел 15-й артиллерийский полк, имевший два легких (75-мм орудия) и один тяжелый (155-мм) гаубичный дивизионы. На эту же дату в дивизии, вместе с приданными частями, имелось: девять 88-мм и 27 20-мм зенитных пушек, шесть 75-мм и пять 50-мм противотанковых орудий[10]. Впрочем, численность артиллерии постоянно увеличивалось.

На 12 апреля 15-я апд имела в наличии девять 88-мм и уже 57 20-мм зениток, восемь 75-мм пушек и семь французских пушек такого же калибра, 16 50-мм немецких противотанковых пушек и две трофейные советские «сорокопятки»[11].

Следует признать, что наличие в дивизии большого числа малокалиберной зенитной артиллерии позволяло довольно эффективно противодействовать налетам советской легкобомбардировочной авиации. В донесениях 15-й апд часто упоминаются сбитые зенитчиками дивизии Р-5, У-2 и даже P-Z.

С 24 апреля на пополнение дивизии стали поступать люди и техника из расформированной 8-й апд. За счет пополнения был сформирован третий батальон 29-го авиаполевого полка, рота штурмовых орудий в противотанковом дивизионе, саперная и самокатная роты. Наличие солдат из бывшей 8-й авиаполевой дивизии в составе другого соединения иногда вводило в заблуждение наших разведчиков. Так, в первой декаде июня 1943 года по захваченным документам убитых предполагалось наличие подразделений 8-й апд на участке 15-й дивизии. Впрочем, пленный ефрейтор 1-го батальона 30-го апп, захваченный 28 мая у кургана Соленый, сообщил о расформировании 8-й авиаполевой дивизии[12].

После занятия обороны по «Миус-фронту» боевая деятельность 15-й дивизии особой драматичностью не отличалась. Велась усиленная подготовка личного состава (в том числе поступающего регулярно из ВВС пополнения). Проводились поиски своих и отражение налетов советских разведывательных групп. Как следует из документов, разведка была не самым сильным местом в дивизии. Зачастую разведгруппы несли потери, в том числе на собственных минах, а бывало, что и оставляли противнику своих пленных. Так в немецких документах подробно описан поиск, произведенный силами взвода 29-го авиаполевого полка 2 августа 1943 года[13].

Немцам удалось незаметно приблизиться к советским траншеям. Но при попытке ворваться в них разведчиков прижал к земле фланкирующий огонь пулемета. Погиб командир разведгруппы. Из числа тех, кто все же смог достичь траншей, два человека пропали без вести. Назад разведчики отходили поодиночке, часть заблудилась и попала на свое же минное поле. Всего, при отсутствии какого-либо результата, взвод потерял пятерых убитыми, двух пропавшими без вести и четырех ранеными.

В обычные же дни потери были невелики. Как нерядовое событие, донесение штаба дивизии от 28 мая 1943 года отмечает гибель семерых и ранение 15 военнослужащих в результате артиллерийского обстрела. Не повезло только что прибывшему пополнению, располагавшемуся в палаточном лагере.

Судьба 15-й апд была решена серией наступательных операций Красной Армии на южном участке советско-германского фронта. Июльское наступление Южного фронта не задело непосредственно полосу дивизии. Но периодические кризисы у соседей вынудили командование 6-й полевой армии Вермахта заняться «безоглядным оголением не подвергнувшихся атаке фронтов» и снимать части с не атакованных участков.

В их число попали сначала артиллерия 15-го артполка, а потом и пехотные батальоны[14]. 24 июля один батальон 29-го авиаполевого полка и 4-й дивизион 15-го артиллерийского полка были выведены не только из подчинения 15-й апд, но и вовсе переброшен в полосу 24-го танкового корпуса. Процесс приобрел постоянный характер. Отдельные подразделения 15-й апд «жили своей жизнью», перебрасываясь из дивизии в дивизию, но в свое соединение не возвращались.

Военнослужащие авиаполевой дивизии в разведывательном патруле


Как запутанно иногда выглядели отношения подчиненности в таких случаях, говорит расследование эпизода, произошедшего 9 августа 1943 года во время частной операции под кодовым названием «Вера». Расследование инициировал командир 336-й пехотной дивизии, командовавший операцией. Суть претензий состояла в следующем. Временно исполняющий обязанности командира 7-й роты 30-го авиаполевого полка, приданного на тот момент дивизии, без приказа атаковал опорный пункт противника и угодил под налет собственных реактивных минометов.

В ходе разбирательства выяснилось, что второй батальон 30-го полка подчинялся штабу 117-го пехотного полка 111-й пехотной дивизии, в свою очередь приданного 336-й дивизии. Седьмая рота батальона вошла в подчинение второго батальона 117-го пехотного полка и, судя по разбирательству, вообще, никаких приказов не получала. В этой ситуации обер-фельдфебель Шульц, заменивший погибшего ротного, решил отличиться и захватить опорный пункт.

Документы разбирательства со стороны 15-й авиаполевой дивизии рисуют образ инициативного обер-фельдфебеля, к тому времени также раненого и отправленного в Краков в госпиталь[15]. Следует добавить, что, в свою очередь, штабу авиаполевой дивизии также временно подчинялисьподразделения из других соединений.

При новом наступлении советских войск, ситуация продолжала оставаться такой же - подразделения дивизия служили для усиления соседей. 19 августа под Камышевахой был разгромлен второй батальон 29-го авиаполевого полка, действовавший в составе 111-й пехотной дивизии[16]. 20 августа были атакованы позиции самой 15-й апд. Соединение смогло в относительном порядке отойти на новые позиции. Тем не менее, потери дивизии были чувствительными. С 18 августа по 4 сентября 1943 года 15-я апд потеряла (в процентах): ручных пулеметов - 50, станковых - 30, 50-мм минометов - 50 и 81-мм - 20, 50-мм противотанковых пушек - 25, 75-мм ПТО немецкого производства - 75 и французского - 40, 20-мм зенитных автоматов - 25, 75-мм французских полевых пушек - тоже 25, 155-мм французских гаубиц - 65, одно штурмовое орудие. Была потеряна четверть транспортных средств[17]. Небольшим утешением для Люфтваффе было то, что в «обычных» пехотных дивизиях потери еще больше. Как следствие, большие потери явно начали сказываться на моральном состоянии войск. В середине августа в советских документах начинают появляться сведения о перебежчиках из 15-й авиаполевой дивизии[18].

На 8 сентября в составе дивизии отсутствовали батарея штурмовых орудий, батарея 88-мм зениток и четыре пехотных батальона, поэтому командование 29-го армейского корпуса оценивало 15-ю апд как небоеспособную.

12 сентября 1943 года штаб 29-го армейского корпуса издал приказ о распределении подразделений дивизии по другим соединениям. Приказ узаконил фактическое положение вещей. Интересна постановляющая часть этого документа, в котором говорится о причинах такого решения. Процитируем этот абзац полностью: «Люфтваффе оказалось не в состоянии обеспечить даже минимальное восполнение потерь личного состава и покрыть некомплект офицерского и унтер-офицерского состава. Поэтому принято решение распределить сохранившие боеспособность подразделения по 17-й и 111-й пехотным дивизиям. Там эти подразделения должны использоваться как самостоятельные боевые единицы. Таким образом, обеспечивается дальнейшее использование имеющих боевой опыт подразделений 15-й апд при условии пополнения их командным составом из ресурсов Сухопутных войск»[19].

Расчет 88-мм зенитного орудия одной из авиаполевых дивизий на замаскированной позиции


Устанавливался следующий порядок подчинения:

Штаб дивизии и штаб артполка, 4-й (зенитный) дивизион 15-го артполка, противотанковый дивизион (30 сентября передан 13-й танковой дивизии) и батальон связи подчинены непосредственно штабу корпуса.

29- й авиаполевой полк, самокатный эскадрон, саперный батальон и 1-й дивизион 15-го артполка (три батареи 75-мм французских пушек) - 111-й пехотной дивизии.

30- й авиаполевой полк (второй и третий батальоны) и 2-й дивизион 15-го артполка (три батареи 75-мм французских пушек) - 17-й пехотной дивизии.

11-я батарея артполка (французские тяжелые гаубицы) - 336-й пехотной дивизии[20].

В этом же документе приводятся данные о боевом составе 15-й авиаполевой дивизии на момент «распределения». Общая численность дивизии составляла 98 офицеров и военных чиновников, а также 4214 унтер-офицеров и рядовых. На вооружении дивизии состояло 104 ручных и 13 станковых пулеметов, 11 минометов, одна 45-мм пушка советского производства, шесть 50-мм, два 75-мм и два 88-мм противотанковых орудия немецкого происхождения, 22 французских 75-мм орудий и три 155-мм французских тяжелых гаубицы. Кроме того, имелось 36 20-мм и семь 88-мм зенитных орудия. В противотанковом дивизионе числилось также три самоходные артиллерийские установки.

Подразделения 15-й авиаполевой дивизии распределялись по разным соединениям не совсем так, как было указано в приказе. Так штаб 30-го авиаполевого полка стал именоваться штабом «Кальберлах» в составе 13-й танковой дивизии. 4-й (зенитный) дивизион 15-го артиллерийского полка был подчинен штабу 4-го зенитного полка и использовался для борьбы с наземными целями в полосе 13-й танковой дивизии. На 21 сентября дивизион располагал тремя 88-мм зенитными орудиями и 18 20-мм зенитными установками. Батальон связи должен был войти в подчинение 4-го авиационного корпуса[21]. К 14 сентября 1943 года «распределение» дивизии, как сообщал штаб 29-го армейского корпуса, было завершено. Вдогонку, батарея штурмовых орудий дивизии была подчинена 243-му дивизиону штурмовых орудий (после начала советского наступления передана 17-й, а потом 9-й пехотной дивизии)[22].

В середине октября 1943 года возникла идея использовать штаб 15-й авиаполевой дивизии в противодесантной обороне Керченского пролива, но реализована она не была.

В сентябре 1943 года закончилась «курортная жизнь» для «крымской» 5-й авиаполевой дивизии. Пришла её очередь принять участие в серьезных боях. 13 сентября 1943 года командование Группы армий «А» отдало приказ перебросить ее в район Мелитополя[23].

В архивных документах хорошо отразилась та нервозность, которой сопровождалась переброска дивизии на фронт. Так, 13 сентября приказы шли один за одним. В 13.30 приказано готовить два батальона к перевозке автомобильным транспортом. В 17.40 - еще два, но уже по воздуху. В 18.45 - готовить к передислокации всю дивизию. В 00.08 наступившего 14 сентября было решено первые два батальона тоже перебрасывать по воздуху, а высвободившийся транспорт использовать для перевозки артиллерийского и противотанковых дивизионов. По железной дороге были отправлены только тылы.

20 сентября в составе 29-го армейского корпуса произошла своеобразная «смена»: «раскассированную» 15-ю авиаполевую дивизию сменила 5-я апд. Правда, и эта дивизия использовалась не как единое целое, а была разбросана по разным участкам. Штаб 9-го полка был использован для объединения усилий румынских и немецких частей, оборонявших побережье Азовского моря в районе Кириловки[24]. А 10-й авиаполевой полк направился для обороны Геническа. Такое, по-батальонное и по-дивизионное использование дивизии прямо предусматривалось приказом штаба 6-й армии.

Личный состав 5-й авиаполевой дивизии, долго находившийся в «теплично-курортных» условиях Крыма, не проявил должной устойчивости в первых боях. 26 сентября оборонявшийся в полосе 17-й пехотной дивизии третий батальон 9-го авиаполевого полка после непродолжительного боя начал отход, заставив своих соседей загнуть фланги[25].

1 октября штабу 5-й авиаполевой дивизии было приказано объединить под своим командованием все войска, несущие охрану береговой линии в районе Геническа[26].

На 1 ноября, к моменту формальной передачи дивизий в сухопутные войска, обе дивизии не были расформированы, но как единое целое не использовались. Имеющиеся сведения о том, что 15-я авиаполевая дивизия сухопутным войскам вообще не передавалась, скорее всего, ошибочны.

Укажем еще на одну ошибку, имеющую хождение в современной справочной литературе. В составе 5-й авиаполевой дивизии никогда не было артиллерийского полка. Во всех доступных исследователям документах упоминаются только отдельные артиллерийские дивизионы[27].

Выдача продовольственного пайка в подразделении одной из авиаполевой дивизии


* * *
Переместимся теперь на центральный участок Восточного фронта, куда для прикрытия растянутого левого фланга Группы армий «Центр», к началу зимы 1942 года прибыло четыре авиаполевые дивизии. Вылазки разведгрупп перемежались с операциями против партизан. Так, 9 ноября в результате нападения народных мстителей был убит командир роты первого батальона 4-й авиаполевой дивизии и четыре солдата, а девять человек, в том числе один офицер, ранены[28].

Первыми довелось испытать на себе мощь советского наступления солдатам 2-й авиаполевой дивизии. Их дивизия попала под удар 25 ноября 1942 года, когда перешли в наступление части Калининского фронта. Уже в первый день операции «Марс» в полосе соединения на стыке с 246-й пехотной дивизией возник прорыв глубиной три километра, через который вглубь немецкой обороны пошли советские танки. Немцы срочно перебросили в полосу 2-й авиаполевой дивизии кавалерийскую дивизию СС, командир которой, бригадефюрер Биттрих, принял командование и над «люфтваффензольдатен»[29]. В дальнейшем ликвидацией прорыва советских войск занимались в основном срочно стянутые на угрожаемый участок части.

На долю остальных авиаполевых дивизий, объединенных под командованием 2-го авиаполевого корпуса, достались в основном бои местного значения. По большей части оперативные сводки сообщают, что в полосе 2-го апк «К.b.К.» По-русски это сокращение примерно означает, что «существенных событий не произошло». Если же все-таки записи более подробные, то это результаты наших или немецких разведок боем.

Так, 1 февраля 1943 года в оперсводке Группы армий «Центр» сообщается, что в результате вклинения советских частей в позиции 6-й авиаполевой дивизии пропали без вести два человека, в том числе лейтенант Вольф[30]. На фронте 41-го танкового корпуса, в составе которого продолжала оставаться 2-я авиаполевая дивизии, боевые действия велись более активно. Так, 31 января 1943 года, при захвате опорных пунктов юго-западнее Черного Ручья «люфтваффензольдатен» захватили трех пленных, два противотанковых орудия, но и сами потеряли 29 человек убитыми и 57 раненными[31]. Бои в этом районе с переменным успехом продолжались несколько дней.

5 марта 1943 года 2-я авиполевая дивизия вошла в состав 2-го авиаполевого корпуса 3-й танковой армии Группы армий «Центр» и заняла участок обороны между 3-й и 6-й апд[32]. Теперь все авиаполевые дивизии на центральном участке Восточного фронта были объединены под единым командованием. Впрочем, это не исключало переподчинения авиаполевых соединений и другим инстанциям. Так 2 мая 1943 года 6-я авиаполевая дивизия была передана в состав 59-го армейского корпуса[33].

Обер-ефрейтор авиаполевой дивизии Люфтваффе

Обер-лейтенант авиаполевой дивизии Люфтваффе


Участок как 3-й танковой армии, так и 2-го авиаполевого корпуса продолжал оставаться относительно спокойным. Боевые действия ограничивались поисками по захвату пленных или разведками боем. Как правило, в разведсводках сообщалось, что ничего существенного не происходило. Более-менее значительные события были редки. Например, в архивных документах отложилась попытка 18 апреля 1943 года советских частей улучшить свои позиции в полосе 3-й авиаполевой дивизии.

Немцам удалось отбить наши атаки, но это стоило дивизии 32 убитых и 52 раненых[34].

Таким образом, период, когда в полосе обороны авиаполевых дивизий Люфтваффе не происходило каких-либо значимых событий, продолжался довольно долго. Все изменилось 6 октября 1943 года, когда 4-я Ударная армия Калининского (с 20 октября 1-го Прибалтийского) фронта нанесла неожиданный удар в направления Невеля. Удар пришелся по стыку Групп армий «Север» и «Центр», обороняемого 547-м пехотным полком 83-й пехотной дивизии (придан 263-й пехотной дивизии ГА «Север») и 2-й авиаполевой дивизии ГА «Центр».

Внезапность наступления для противника, массированная артиллерийская подготовка, решительность командования и быстрый ввод в прорыв подвижной группы позволил сравнительно небольшими силами (78-я танковая бригада и полк 21-й гвардейской стрелковой дивизии) захватить город Невель.

Невель - важнейший транспортный узел, переполненный складами, госпиталями, тыловыми учреждениями нескольких дивизий, был взят без особого сопротивления, хотя был оборудован как опорный пункт для круговой обороны. Немецкие авторы однозначно возлагают вину за эту неудачу на слабую подготовку частей 2-й авиаполевой дивизии[35]. Впрочем, подобные оценки боевых качеств «люфтваффензольдатен» исходящие из «сухопутного» лагеря, возможно пристрастны. Однако, данные, приводимые о соотношении потерь личного состава и вооружения, свидетельствуют в пользу версии о возникшей в частях дивизии панике.

Пехотным соединениям Люфтваффе, попавшим на северный фланг Восточного фронта, в описываемый нами период не довелось поучаствовать в каких-либо широко известных операциях. Их задача была иной - заменить кадровые дивизии Вермахта, переброшенные на те участки советского-германского фронта, где Красная Армия вела наступательные действия.

9-я и 10-я авиаполевые дивизии заняли оборону в районе Ораниенбаумского плацдарма, 1-я, 12-я и 13-я дивизии действовали на Новгородском направлении, а 21-я, а также полностью никогда и не сформированная 22-я дивизия - южнее озера Ильмень.

Поэтому фронтовая служба в полосах действий «северных» авиаполевых дивизий протекала достаточно спокойно, без особого напряжения. Отдельные ожесточенные бои были следствием проведения Красной Армией частных наступательных операций. Так с 15 по 23 марта 1943 года 1-я авиаполевая дивизия отражала наступление советской 52-й армии на Новгород. Эти бои стоили соединению около шестисот человек или четверти боевого состава пехоты[36]. А скачок потерь в 12-й авиаполевой дивизии в первой половине октября 1943 года вызван попыткой советских войск прорвать оборону противника на левом берегу Волхова после оставления немцами Киришского плацдарма. Бои, шедшие с переменным успехом несколько дней, закончились «вничью», но потери немцев были достаточно велики.

Впрочем, иногда большие потери приносили пехоте Люфтваффе и собственные частные операции. Так ничем закончилась попытка уже упомянутой 1-й авиаполевой дивизии отбросить советские войска за правый рукав реки Волхов - Малый Волховец. Когда 16 июня ударная группа противника перешла в наступление, то сразу же попала под сосредоточенный огонь советской артиллерии и минометов с восточного берега Малого Волховца. Немцы приняли решение не продолжать атаки и вернулись на исходные позиции. В результате шесть человек было убито, двое пропали без вести. Еще 22 солдата были тяжело ранены и 83 - легко[37].

В полосе 3-го авиаполевого корпуса, объединившего 9-ю и 10-ю авиаполевые дивизии, активных действий крупными силами не велось весь 1943 год. Событием, которому в сводках Группы армий «Север» было уделено больше внимания, чем обычно, стал диверсионный рейд наших моряков в поселок Ручьи в ночь на 6 сентября 1943 года[38].

В октябре 1943 года руководство Вермахта приняло решение с 1 ноября передать авиаполевые дивизии в состав Сухопутных войск. Что же представляли собой пехотные соединения Люфтваффе на момент передачи. У нас имеются подробные сведения на 1 ноября 1943 года по 21-й авиаполевой дивизии, оборонявшейся на участке Холм-Старая Русса[39]. Следует учесть, что на тот момент в дивизии было четыре авиаполевых и два артиллерийских полка. Соединение насчитывало 460 офицеров, 3104 унтер-офицеров и 12 429 рядовых. Некомплект составлял 1637 человек. Дивизия имела 13 тяжелых противотанковых орудий, что составляло 108% от штата. Противотанковую оборону усиливали ещё четыре штурмовых орудия с «длинной» 75-мм пушкой.

Артиллерия также была укомплектована на 105% и насчитывала 108 орудий, включая 88-мм зенитки. На вооружении пехоты имелось 996 пулеметов (86% штата). Впрочем, пулеметов MG-34 в наличии было всего 12, хотя должно было числится аж 294! Меньше, чем полагалось, было и число средних минометов - 69 вместо 106. Кроме того, на вооружении состояло 10 250 карабинов типа 98к, 187 снайперских винтовок, 1200 пистолетов-пулеметов и 2794 пистолетов немецкого производства. Огневую мощь дополняли восемь средних и 11 легких минометов, три станковых и 101 ручной пулемет, 12 обычных «трехлинеек» и 17 самозарядных винтовок советского производства, плюс 50 станковых и один ручной пулемет, изготовленных во Франции, и семь ручных пулеметов чехословацкого происхождения.

Военнослужащие авиаполевой дивизии у трофейного пулемета ДШК


Более подробно состояние артиллерии дивизии описывает донесение от 31 декабря 1943 года. Согласно этому документу в 21-й авиаполевой дивизии имелось: 75-мм французских пушек - 60, советских 76,2-мм - три, 105-мм французских пушек - три, польских гаубиц того же калибра - шесть, французских 155-мм гаубиц - 28, зенитных орудий 88-мм калибра - шесть. К этому надо еще добавить 10 буксируемых реактивных миномётов «небельверфер»[40].

Как же можно оценить «пехоту Геринга» с точки зрения доступных нам источников и документов? Имеющиеся у нас данные по авиаполевым дивизиям, действовавшим в полосе Группы армий «Север», позволяют дать оценку их личному составу по такому специфическому показателю, как частота переходов военнослужащих к противнику. Хотя авиаполевые дивизии Люфтваффе относились к числу «второразрядных» соединений, число перебежчиков из них, при этом было даже несколько меньше, чем из обычных пехотных дивизий.

Почти все перебежчики из числа «люфтваффензольдатен» служили в дивизиях, занимавших оборону на Волхове или южнее озера Ильмень (1-я, 12-я, 13-я, 21-я). Две дивизии (9-я и 10-я), действовавшие на фронте Приморской оперативной группы, защищавшей Ораниенбаумский плацдарм, в донесениях не упоминаются. Возможно, это связано с тем, что данный участок относился к одним из самых спокойных (даже не смотря на обстрелы артиллерии КБФ) на ленинградском направлении. Т.е. спокойная по фронтовым меркам служба, давала мало поводов «изменить флагу»[* Это прямой перевод немецкого термина, обозначающего переход на сторону врага - «Fahnenflucht». Подробнее см. Заблотский А. Портрет перебежчика. «Антология войны». 2013, №1 (4)].

Огневая мощь авиаполевых дивизий существенно усиливалась введением в их состав подразделений штурмовых орудий. Данный процесс был характерен для всех пехотных соединений Вермахта, но для пехоты Люфтваффе имел свою специфику. Если «настоящие» пехотные соединения получали на усиление роту штурмовых орудий в составе 14 машин, то аналогичное подразделение в авиаполевой дивизии имело только две-четыре самоходки.

Это наглядно демонстрируют данные по Группе армий «Север» на 21 ноября 1943 года. 5-я и 8-я легкопехотные дивизии 16-й армии имели соответственно 11 и 14 штурмовых орудий, а 21-я авиаполевая дивизия только четыре. В 18-й армии роты штурмовых орудий были сформированы в 28-й легкопехотной, а также в 1-й и 21-й восточно-прусских пехотных дивизиях. В каждой роте было по 14 машин. Три авиаполевые дивизии (1-я, 10-я и 13-я) имели в своем составе по четыре, 9-я авиаполевая - три, а 12-я авиаполевая дивизия - всего два штурмовых орудия. Впрочем, и численность личного состава дивизий Люфтваффе была меньше, чем обычных пехотных. Кроме того, судя по имеющимся данным, штурмовые орудия вошли в структуру авиаполевых соединений гораздо раньше, чем в состав пехотных. Не смотря на некоторые разночтения в документах, можно утверждать, что хотя бы часть из них уже по прибытию на фронт имела в своем составе самоходки.

Артиллерия авиаполевых дивизий отличалась наличием довольно большого количества орудий иностранного производства. Однако данное обстоятельство не являлось чем-то из ряда вон выходящим для Вермахта образца 1942 года. Судя по имеющимся в нашем распоряжении документам, артиллерийские полки стали появляться в дивизиях Люфтваффе в феврале-марте 1943 года. Про артиллерию 15-й авиаполевой дивизии мы уже писали выше. В гораздо худшем состоянии оказался прибывший на фронт артполк 1-й авиаполевой дивизии. Как доносил начальник штаба дивизии, артполк имела два штаба дивизионов, но только четыре батареи вместо семи по штату. Личный состав был переведен из зенитной артиллерии и не имел навыков стрельбы по наземным целям. Хуже всего было со средствами тяги. Ими была обеспечена только одна батарея. Полк считался временно небоеспособным[41]. Впрочем, известен, как минимум один случай, когда авиаполевая дивизия (речь идет о 5-й апд) так и осталась до передачи в Сухопутные войска с артиллерийским дивизионом вместо полка.

Стоит отметить, что сильной стороной авиаполевых дивизий было наличие мощного зенитно-артиллерийского дивизиона, который, при необходимости, использовался и в наземных боях.

Произошедший переход к дивизионной структуре не исключал существования и даже создания отдельных сухопутных частей Люфтваффе, в состав дивизий не входящих. Характерным примером является 23-й авиационный полк (Flieger-Regiment 23). Созданный на базе 23-го учебного авиационного полка, он осенью 1943 года был переброшен из Западной Европы на оккупированную территорию Советского Союза для борьбы с партизанами. Оба батальона 23-го полка в основном использовались для охраны железнодорожной линии Витебск-Невель. Привлекался полк и для участия в крупных противопартизанских операциях, проводимых в тылу германских войск. Интересно, что часть личного состава была оснащена трофейным оружием советского производства[42].

«Люфтваффензольдатен» допрашивают местного жителя. В оригинале - «партизана»

Фельдфебель - парашютист на Восточном фронте


* * *
Вспомним теперь о собственно немецких воздушно- десантных войсках. Парашютисты были отведены с фронта в начале лета 1942 года и находились в Нормандии, где 1-я парашютно-десантная дивизия зализывала раны после кровопролитных боев прошедших зимы и осени. Соединение сменило командира, им стал теперь генерал-лейтенант Гейдрих.

Интересно, что французский историк Жан Мабир в своей книге, посвященной действиям немецких парашютистов на советско-германском фронте, утверждает о том, что они не участвовали в летнем наступлении Вермахта[43]. Это не совсем так. Под Сталинградом был задействован зенитно-пулеметный батальон из состава воздушно-десантных войск Люфтваффе.

Документы учета потерь Люфтваффе фиксируют наличие этой части в составе 6-й полевой армии с сентября 1942 года. Зенитчики-парашютисты обеспечивали действия 6-й армии Паулюса до конца сражения на Волге. В числе пропавших без вести военнослужащих Люфтваффе в феврале 1943 года отмечено 43 человека из состава зенитно-пулеметного батальона.

Впрочем, позволить загорать на французских пляжах полнокровной дивизии командование Вермахта могло ровно до того момента, когда ситуация на Восточном фронте вновь не стала обостряться. И в октябре 1942 года парашютисты вновь отправились на восток. Соединение занимает оборону в полосе ответственности Группы армий «Центр», войдя в подчинение 6-го армейского корпуса. Надо сказать, что и на этот раз полки 1-й парашютно-десантной дивизии прибыли на Восточный фронт не в полном составе: первый парашютный полк имел три батальона, третий - тоже три, но их нумерация начиналась со второго и заканчивалась четвертым, четвертый парашютный полк вообще имел в своем подчинении только первый и третий батальоны. Из состава штурмового полка в Россию прибыл один батальон[44].

На этот раз парашютистам достался довольно спокойный участок, где боевые действия ограничивались поисками разведывательных групп и борьбой с партизанами в армейском тылу. Начавшаяся 25 ноября 1942 года наступательная операция Красной Армии «Марс» непосредственно не затронула полосу, занимаемую 1-й парашютно-десантной дивизией, хотя ее отдельные части и привлекались к локализации прорывов советских войск.

Именно к этому периоду относится интересный эпизод, связанный с особенностями взаимоотношений сухопутных войск и Люфтваффе. Ниже приведены выдержки из донесения командира 6-го армейского корпуса командующему 9-й полевой армии, датированное 7 декабря 1942 года[45].

«Для усиления противотанковой обороны правого фланга корпуса против могущих прорваться на юг в полосе 2-й авиаполевой дивизии танков противника мною было приказано:

«Для прикрытия правого фланга корпуса против прорывающихся танков противника 7-я авиационная дивизия' по указанию 197-й пехотной дивизии перебрасывает на позиции южнее Нивки одну батарею 88-мм зенитных орудий. Батарея в тактическом отношении подчиняется 197-й пехотной дивизии».

В ответ на этот приказ командование 7-й дивизии по телеграфу направило донесение следующего содержания:

«Дивизия сообщает, что этот приказ не может быть выполнен без одобрения Верховного командования Люфтваффе. Соответствующее разрешение запрошено».

Я тотчас же в телефонном разговоре предупредил командира 7-й дивизии, что мои приказы, как лица, единолично ответственного за участок корпуса, обязательны для исполнения».

Не смотря на столь бодрое заявление, командир 6-го корпуса далее пространно объясняет пагубность такого поведения командира парашютистов и в конце донесения просит разъяснить пределы его полномочий в отношении соединения Люфтваффе.

В течение всей зимы парашютная дивизия участвует в отражении попыток советских войск нанести поражение Группе армий «Центр», но, как правило, на вспомогательных направлениям. Только в одном случае парашютисты были задействованы в значимой операции. Это было сражение за город Великие Луки, гарнизон которого был окружен частями Красной Армии в ноябре 1942 года, в ходе Великолукской наступательной операции 3-й Ударной армии Калининского фронта[* В целях маскировки 1-я пдд именовалась в переписке 7-й авиационной дивизией.

"Возникает закономерный вопрос, зачем немцы с таким ожесточением стремились прорваться к Великим Лукам? Ведь уже в начале декабря стало ясно, что рывок к Новосокольникам частям 3-й Ударной армии не удался и вряд ли удастся. Почему гарнизон «крепости» не решился покинуть разрушенный город и прорваться к своим еще в начале декабря, как сделали это последние защитники «цитадели» 16 января 1943 года? Ведь, по большому счету, удержание Великих Лук ничего существенного Вермахту не давало. Железнодорожный узел с прошлой зимы находился под обстрелом советской артиллерии и не использовался. Видимо, здесь сыграл роль психологический фактор. Великие Луки, Холм, Демянский плацдарм, Велиж, Грузинский парк и Кириши на Волхове - были уже не просто точками на географической карте, а символами несокрушимой стойкости немецкого солдата и непобедимости германского оружия, родившимися первой военной зимой. И утратить хотя бы один из этих символов, означало посеять сомнения в устойчивости других. А немцы в не меньшей мере, чем их противники, умели использовать (и создавать) мифы и знали их практическую ценность. Как бы то ни было, но 29 ноября 1942 года Гитлер отдал приказ №65 о запрещении отхода на запад от занимаемых позиций. Именно этот приказ фактически и решил судьбу окруженных.].

В начальный период окружения комендант «крепости Великие Луки» командир 277-го пехотного полка подполковник фон Засс требовал усилить гарнизон «крепости» выброской двух рот парашютистов. На это командование 1-й пдд ответило, вполне в духе приведенной выше переписки с командиром 6-го армейского корпуса: «7-я авиационная дивизия не имеет оборудования для высадки парашютным способом. Доставка всего необходимого из Рейха потребует шесть-восемь дней. Для высадки одного батальона необходимо 53 специально оборудованных «юнкерса-52», а в наличие имеется всего один. Проведение десантно-высадочной операции в существенных масштабах потребует специального решения Верховного командования. Собственно операция представляется весьма проблематичной из-за сильной ПВО и незначительных размеров района высадки».

«Крепость» Великие Луки. Немецкая аэрофотосъемка

«Война войной...» Парашютист перекусывает прямо на поле боя


Все же, когда положение окруженных стало совсем безнадежным, немецкое командование ввело в бой и парашютистов, принявших участие в операции по деблокированию гарнизона Великих Лук, которую немецкий 59-й армейский корпус проводил в начале января 1943 года.

2 января 1943 года Совинформбюро в своей очередной сводке сообщило: «В результате решительного штурма наши части овладели городом и железнодорожным узлом Великие Луки». Однако сражение вовсе не было закончено, напротив, обе стороны только намеревались нанести «последний решительный» удар.

Генерал-майор К.Н. Галицкий, командующий 3-й Ударной армией Калининского фронта, назначил на 3 января 1943 года очередной штурм Великих Лук. На другой стороне, его «визави», командир 59-го армейского корпуса, генерал инфантерии К. фон дер Шеваллери, ещё 1 января 1943 года, принял решение начать через трое суток операцию по деблокаде «крепости». В случае её успеха Великие Луки следовало оставить и отойти на позиции западнее города.

Начав 4 января наступление, немецкие войска немедленно оказались под ударами советских бомбардировщиков и штурмовиков из состава 3-й Воздушной армии. Поэтому, не смотря на ввод в действие свежих сил, немецкое наступление закончилось 12 января почти полным провалом. «Почти» только потому, что 9 января моторизованной группе майора Гюнтера Трибукайта, командира 5-го егерского батальона, удалось все-таки прорваться, а точнее проскочить, к «цитадели»[* Цитаделью в Великих Луках немцы назвали комплекс сооружений (казармы, тюрьма, Воскресенский собор), расположенный внутри земляных валов крепости XVIII века. Не являясь, конечно, крепостью в прямом смысле этого слова, тем не менее «цитадель» служила неплохим укрытием для оборонявших её частей.]. Этот успех, что называется, «на полную катушку» был использован немецкой пропагандой во время войны, а немецкими мемуаристами - после[46].

Однако при этом опускались некоторые досадные «мелочи». Например, то, что советские части после прорыва тут же вновь замкнули кольцо окружения, и не было пробито никакого коридора в «цитадель». Или то, что группа в течение суток потеряла от огня советской артиллерии все свои 15 танков и бронетранспортеров и не смогла, как планировалось, прорваться в восточную часть города. Когда же 16 января Трибукайт пробился обратно, то с ним в расположение немецких частей вышло только 109 человек[47]. Это было все, что осталось от 127 бойцов его группы и гарнизона «цитадели», который к моменту начала последней фазы операции насчитывал не менее четырехсот человек.

Парашютист- пулеметчик с пулеметом MG34


Обратному прорыву гарнизона «крепости» с внешней стороны «кольца» пытались содействовать парашютисты 3-го батальона 1-го пдп, срочно выведенные 11 января из полосы дивизии и переброшенные в район Великих Лук на участок 20-й моторизованной дивизии. Немцы смогли продвинуться вглубь советской обороны, но так и не преодолели последний километр до «цитадели». Завершение Великолукской операции сделало пребывание парашютистов в составе 59-го армейского корпуса недолгим. Уже 30 января 1943 года батальон вернулся обратно в распоряжение 1-й пдд[48] За период боев на Великолукском направлении парашютисты потерял убитыми 46 (в том числе 2 офицера), ранеными 165 (3 офицера, в т.ч. командир батальона) и пропавшими без вести 8 человек. Из общего числа 16 января во время безуспешной попытки прорыва к «цитадели» подразделение потеряло 25 убитых, 86 раненых и пять пропавших без вести[49]. К сказанному можно добавить, что в эти же дни под Великие Луки была переброшена также противотанковая рота из 3-й апд.

Очередная «командировка» на советско-германский фронт для личного состава 1-й парашютной дивизии закончилась 31 марта 1943 года. В этот день части дивизии стали грузиться на станциях Рудня и Витебск для отправки в тыл[50].


Примечания:
1 Kehrig М. Stalingrad. Analyse und Dokumentaion einer Schlacht - Stuttgart, 1974-S. 307

2 Национальный архив США T-312 roll 1452 tram 0243-0245

3 В тексте ошибочно указан пункт 4

4 Т312 roll 1452 tram 0060

5 ЦВМА, Ф.1087, On. 5, Д. 1074, Л. 12

6 Т312 roll 722 fram 037 7Т311 roll 153 fram 7201010

8 T314 roll 1485 fram 009. Некоторое время соединение подчинялось непосредственно 4-й танковой армии

9 Т314 roll 818 fram 0513

10 Т314 roll 818 fram 0786

11 T314 roll 818 fram 0959

12 ЦВМА, Ф.1087, On.5, Д. 1073, Л. 111, 115

13 T314 roll 816 fram 0429

14 T314 roll 816 fram 0201ff

15 T314 roll 816 fram 0562 ff

16 T314 roll 816 fram 0720

17 T314 roll 816 fram 1105

18 ЦВМА, Ф.1097, On.5, Д. 1073, Л 187

19 T314 roll 816 fram 1168

20 T314 roll 816 fram 1171

21 T314 roll 816 fram 1228

22 T314 roll 817 fram 0027

23 T311 roll 154 fram 7202411

24 T314 roll 816 fram 1350

25 T314 roll 817 fram 0080

26 T314 roll 817 fram 0176

27 Scherzer V. Deutsche Truppen im Zweiten Weltkrieg - Bd. 3 - Jena, 2008 - S .194

28 Военный архив ФРГ BA-MA RL 2 111/1184 S. 249

29 T-312 roll 307 frame 0336

30 T-312 roll 1215 frame 1144

31 T-312 roll 1215 frame 1265

32 T-312 roll 1218 frame 1052

33 T-312 roll 1232 fram 0796

34 T-312 roll 1231 fram 1339

35 Tiemann R. Geschichte der 83. Infanterie-Division 1939-1945 - Bad Nauheim, 1960-S.193-194

36 T-314 roll 907 fram 0748

37 T-314 roll 907 fram 0801

38 T-311 roll 66 fram 7083880

39 T-315 roll 770 fram 0301 - 0308

40 T-315 roll 770 frame 0334

41 T-314 roll 907 fram 0700

42 Michaeleis R. Die 11.SS-Freiwilligen - Panzer-Grenadier-Division «Nordland» - Eggolsheim, 2001 - S.10

43 Мабир Ж. Война в белом аду - М., 2005 - С.175. Впрочем, жанр книги скорее популярный (без приставки «научно»), поэтому особо строго спрашивать с автора и не приходится.

44 T-312 roll 307 frame 0462

45 T-312 roll 307 frame 0525-0526

46 Tiemann R. Geschichte der 83. Infanterie-Division 1939-1945 - Bad Nauheim, 1960 - S.170

47 Asmus D. Die 20. Inf Div. (mot.), spater 20. Pz.Gren.Div. Chronik + Geschichte. Teil 5: 1941 - 1942 Der Ostfeldzug Teil 2 - Lauenburg, 2001 - S. 183

48 T-312 roll 1215 frame 1013

49 Военный архив ФРГ RL 2 111/1187 S.49-50

50 T-312 roll 1231 frame 0067


Андрей ЧАПЛЫГИН

Китайский основной боевой танк «Тип 96». Концепция двух образцов


В 1967 году увидело свет постановление Совета министров СССР «Об оснащении Советской Армии новыми средними танками Т-64 и развитии мощностей для их производства». Принятый на вооружение тогда новейший танк Т-64 оказался во многом революционной для своего времени, но очень сложной и дорогой машиной. Поэтому советское руководство вполне резонно захотело иметь в своём распоряжении второй, «мобилизационный» вариант, который и был разработан под руководством Л.Н. Карцева и В.Н. Венедиктова и принят на вооружение под индексом Т-72.

Истории было угодно распорядиться, что «мобилизационный пасынок» по большинству боевых и эксплуатационных параметров превзошел своего «элитного» прародителя. Но многие годы Т-64 и Т-72 параллельно выезжали из заводских ворот и эксплуатировались в рядах Советской Армии. Три с небольшим десятилетия спустя, дочь громовержца Зевса и богини памяти Мнемозины, муза Клио решила повторить подобный казус в Китае, но уже со своим местным колоритом.

Итогом развития Народно-освободительно армии Китая (НОАК) на рубеже II и III тысячелетий стало практически одновременное (по историческим меркам) принятие на вооружение двух образцов основных боевых танков: «элитного» «Тип 99» и «мобилизационного пасынка» «Тип 96». Основным же отличием от советского случая (когда на основе «танка предельных параметров» разрабатывается упрощенная модель) является факт, что каждая из двух новых китайских машин, при наличии некоторых общих черт, имеет свой, совершенно самостоятельный генезис. В данной статье предпринята попытка рассказать не только о характеристиках, но и о «родословном древе» танка «Тип 96», с недавнего времени, претендующего на роль «станового хребта» основной массы китайских танковых соединений.


Начало новой эпохи в китайском танкостроении
Повествование о современных массовых китайских танках следует начинать с «Тип 85», завершившего своим появлением эпоху модернизации старых советских образцов.

Работы в этом направлении начались ещё в 1980-х годах. Впервые продемонстрированный публике в 1986 году, танк оказался сочтен зарубежными специалистами одной из модификаций «Тип 80». Главное отличие от предыдущих образцов - сварная башня с развитой, подобно западным образцам, кормовой нишей.

Машина получила классическую компоновку с отделением управления в передней части, моторно-трансмиссионным в корме, а также расположенным между ними боевым отделением. Комбинированное многослойное бронирование могло, при необходимости, дополняться навесной динамической защитой. На первом прототипе корпус позаимствовали от танка «Тип 88», но затем кормовую часть и моторно-трансмиссионное отделение существенно изменили. Боевая масса составила 39,5 тонн.

Танк «Тип 85» со сварной башней. Орудие ещё не имеет термокожуха

Танк «Тип 85-IIМ» на испытаниях


Башня получила в лобовой части специальную модульную конструкцию, что значительно облегчало замену элементов бронирования. В кормовой нише разместили электронный блок баллистического вычислителя, боекомплект к пулеметам и часть ОПВТ. Экипаж - 4 человека. Слева от пушки расположились командир и наводчик, справа - заряжающий. В крыше башни имелось два люка, оснащенных призматическими приборами наблюдения. Вращающаяся командирская башенка обеспечивала круговой обзор.

Первые прототипы вооружались стабилизированной в двух плоскостях нарезной пушкой «Тип 83» со стволом длиной в 51 калибр. Затвор - вертикальный клиновый. Длина отката - 300 мм. Эффективная дальность стрельбы до 2000 м. Орудие способно вести огонь всеми выпускаемыми в Китае типами 105-мм танковых боеприпасов. Вес бронебойного подкалиберного снаряда 5,8 кг, начальная скорость - 1500 м/с.

Боекомплект - 46 унитарных выстрелов. С орудием был спарен 7,62 мм пулемет «Тип 59 Т» (аналог советского СМГТ). На турели над люком заряжающего установлен 12,7-мм зенитный пулемет «Тип 54» (аналог ДШКМ). По бокам башни разместили по 4 дымовых гранатомета.

Танк оснастили системой управления огнем ISFCS-212, включающую комбинированные прицелы наводчика и командира, встроенным лазерным дальномером и цифровым баллистическим вычислителем. Поле зрения наводчика получило независимую стабилизацию, а баллистический вычислитель автоматически анализировал различные параметры, включая угол наклона цапф пушки и информацию от атмосферных датчиков. Это позволяло вести стрельбу на ходу по неподвижным и движущимся целям с высокой точностью.

В качестве силовой установки использовали дизельный двигатель мощностью 730 л.с. Танк развивал максимальную скорость по шоссе до 57 км/ч. Запас хода - около 500 км, но мог быть увеличен при использовании в качестве дополнительных баков двух бочек на корме ёмкостью по 200 литров. Трансмиссию и ходовую часть с шестью опорными катками заимствовали у танка «Тип 88». Гусеница снабжалась резино-металлическими шарнирами и асфальтоходными башмаками. Для повышения уровня защищенности ходовой части по бортам разместили резино-тканевые экраны.

Серийное производство машины началось в 1991 году. Вскоре появилась модификация «Тип 85-1», отличающаяся наличием на орудии теплоизоляционного кожуха и измененной компоновкой надгусеничных полок, которые прикрыли дополнительной броней. Также несколько увеличилась ёмкость внешних топливных баков.

Обе модификации выпустили малой серией. Китайские конструкторы продолжали совершенствовать машину, создавая конкурентоспособный экспортный образец. Впервые модификацию «Тип 88-II» продемонстрировали в 1989 году на выставке вооружений в Дубае. В связи с изменением расположения системы охлаждения и добавлением внутренних кормовых топливных баков пришлось приподнять крышу моторно-трансмиссионного отделения. Двигатель остался прежним, но по причине роста массы, удельная мощность снизилась до 18,25 л.с./т. Ходовая часть полностью соответствовала «Тип 85-1».

Несколько изменилось бронирование башни. Лобовые модули получили специальные кронштейны для быстрой замены.

Для подготовки пакистанских танкистов разработали модификацию «Тип 85-IIА». На танке установили интегрированную в систему управления огнем специальное оборудование для тренировки экипажей «Weston Simfire 2». Оно позволяет производить имитацию выстрела и оценивать его эффективность.

Следующим этапом стало создание модификации «Тип 85-IIМ», которую оснастили новой 125-мм гладкоствольной пушкой и автоматом заряжания. Экипаж, в результате, сократился до 3 человек.

Испытания новой машины завершились в 1992 году и вскоре приступили к серийному производству. Танк, в первую очередь, предназначался для экспорта в Пакистан, и лишь после этого его планировали принять на вооружение китайских вооруженных сил.

Сначала Китай поставлял узлы и агрегаты, которые собирались на заводе компании «Taxila». Но постепенно Пакистан освоил самостоятельное производство броневых корпусов и башен. Всего на вооружение пакистанской армии поступило 275 танков этого типа. Машина получила наименование «Тип 85-IIАР». В настоящее время производство всех модификаций танка «Тип 85-IIМ» завершено.

Боевая масса возросла до 41 тонны. Лобовая часть башни и корпуса получили комбинированное бронирование.

Принципиально изменились вооружение и компоновка боевого отделения. Установленная на танк 125-мм гладкоствольная пушка по своим характеристикам очень близка к советской 2А46. Дальность прямого выстрела бронебойным подкалиберным снарядом - 2500 м. Стабилизатор вооружения скопировали с советского образца 2Э28 «Сирень». Он позволяет вести с ходу достаточно точную стрельбу по движущимся целям. Электрогидравлические приводы наведения дублированы для командира и наводчика. На случай выхода их из строя сохранили возможность ручного наведения.

Пакистанский танк «Тип-85-IIAP» на параде

Танк «Тип 85-IIМ» демонстрирует возможности термодымовой аппаратуры

Танки «Al-Bashier» армии Судана на параде в Хартуме по случаю Дня Независимости 31 декабря 2008 года


Китайская промышленность освоила и выпуск боеприпасов к новому орудию. В состав боекомплекта вошли кумулятивный, бронебойный подкалиберный и осколочно-фугасный снаряды. Заряжание - раздельно-гильзовое. Гильза - частично сгорающая (с несгорающим поддоном).

Введение автомата заряжания позволило увеличить скорострельность до 6-8 выстрелов в минуту, причем эта величина не зависит от степени утомления заряжающего. Боекомплект орудия - 42 выстрела. В механизированной укладке карусельного типа, расположенной над поликом башни, разместили 22 выстрела. Кассеты со снарядами и зарядами - горизонтальные, двухъярусные. В укладках внутри корпуса танка разместили ещё 20 выстрелов. Система улавливания и выброса поддонов гильз значительноснизила загазованность боевого отделения. Лючок для автоматического выброса поддонов разместили в задней части крыши башни между двумя люками.

Для перезарядки орудие следует поднимать на фиксированный угол возвышения, равный примерно 5,5°. На случай выхода из строя автоматики предусмотрена возможность ручного заряжания, но оно является крайне трудоемким, и в этом случае скорострельность не превышает 1-2 выстрелов в минуту.

Вспомогательное вооружение представлено спаренным с пушкой 7,62-мм пулеметом «Тип 59-Т» и установленный на штыревую турель перед люком командира 12,7-мм пулемет «Тип 54». Такой способ установки позволяет вести огонь только в переднем секторе, поэтому на танках «Тип 85-IIМ» более поздних серий появилась поворотная турель с облегченным станком и разработанный компанией «Norinco» специально для установки на экспортную бронетехнику 12,7-мм пулемет W85.

Для установки дымовых завес предназначены распложенные по бокам башни два блока дымовых гранатометов (по 6 штук) и термодымовая аппаратура. В систему управления огнем ISFCS-212 внесли изменения с применением западных технологий.

Двигатель остался прежним, но появилась сведенная с ним в единый блок полуавтоматическая трансмиссия западного производства. Замена силового блока в полевых условиях занимает около 40 минут. Общий запас топлива во внешних и внутренних баках увеличили до 1400 л. Это позволило, согласно заявлению производителя, увеличить запас хода до 700 км.

В настоящее время 10 танков «Тип 85-IIМ» состоят на вооружении армии Судана под наименованием Al-Bashier. По отзывам военных, особых нареканий в эксплуатации они не вызывают. Иногда встречаются жалобы на низкое качество боеприпасов и несоответствие некоторых креплений. Китайцы обеспечили хорошее сервисное обслуживание, поэтому с этими недостатками суданские экипажи легко мирятся. Имеются сведения, что в 2012 году китайские танки уничтожили несколько Т-72, состоящих на вооружении армии Южного Судана.

Существовала ещё опытная модификация «Тип 85-III», оснащенная навесной динамической защитой типа FY китайской разработки и новым двигателем мощностью 1000 л.с., что увеличило максимальную скорость до 65 км/ч.


«Тип 96» - современная рабочая лошадка НОАК
Вскоре после окончания войны в Персидском заливе (1991 год) китайское руководство приняло решение принять на вооружение основной боевой танк, существенно превосходящий по своим характеристикам имеющиеся «Тип 80», «Тип 88» и «Тип 85».

С завершением поставки Пакистану танков «Тип 85-ММ» компания «Norinco» приступила к производству аналогичных машин для НОАК под наименованием «Тип 88С» (заводской индекс ZTZ-88C), которую не следует путать с танками «Тип 88А» и «Тип 88В», так как с ними она не имеет ничего общего. От предсерийной модификации «Тип 85-ММ» она отличается наличием дополнительного прибора наблюдения у наводчика и простой механической планетарной трансмиссией.

В связи с финансовыми трудностями освоение производства танков «Тип 88С» для НОАК затянулось, серийное выпуск начался только в 1997 году, а обозначение сменилось на «Тип 96». Все предыдущее время китайские конструкторы «переходили реку, нащупывая камни». В настоящее время завод №617 в Баотоу ежегодно новые машины. Если в 2005 году в НОАК насчитывалось 1200 единиц «Тип 96», то к 2010 году их число возросло до 1500, а к 2014 - до 2000 единиц. Планируется, что в первой четверти XXI века они будут составлять основу бронетанковых сил Китая.

По своему внешнему облику и конструкции «Тип 96» практически полностью идентичен модификации «Тип 88- ММ». Главные отличия сводятся к установке более мощного двигателя и усовершенствованной системы управления огнем.

«Тип 96» на железнодорожной платформе

Танк «Тип 96», установленный на постамент перед офисом компании «Norinco» (фото 颐园新居)


Установленный на танке форсированный до 1000 л.с. дизельный двигатель жидкостного охлаждения является развитием уже привычного 12150L7-BW. Механическая планетарная трансмиссия практически полностью повторяет конструкцию таковой танка «Тип 88». Вместе с двигателем они образуют единый силовой блок, который можно быстро заменить в полевых условиях. Конструкция ходовой части идентична «Тип 85-ММ».

Вооружение танк унаследовал от своего прототипа: 125-мм гладкоствольная пушка ZPT-98, спаренный 7,62-мм пулемет «Тип 86» и 12,7-мм зенитный W85. Как уже отмечалось выше, компания «Norinco» освоила производство полного спектра боеприпасов к 125-мм орудию. Кроме того, через ствол пушки можно стрелять ПТУРами российского производства 9М119 «Рефлекс». В этом случае наведение на цель осуществляется с помощью лазерного луча, а дальность стрельбы составляет около 5 км.

Система управления огнем оснащена двухплоскотным стабилизатором основного вооружения, лазерным дальномером, комбинированными прицелами командира и наводчика, баллистическим вычислителем и панелью управления. Отличием серийного образца от прототипа является дополнительный прибор наблюдения у наводчика.

Башня сварена из катаных и литых броневых деталей и имеет модульную конструкцию, что значительно облегчает замену отдельных элементов. Скулы полые и заполнены керамическим наполнителем. Это значительно увеличивает стойкость во фронтальной проекции против кумулятивных и подкалиберных снарядов.

Впервые публично танки «Тип 96» показали на военном параде в Пекине 1 октября 1999 года. Первоначально они поступали на вооружение элитных танковых соединений, например, 6-й бронетанковой дивизии 38-й армии Пекинского военного округа, а также 8-й бронетанковой дивизии 26-й армии Цзинаньского военного округа. По мере нарастания количества изготовленных машин, танки «Тип 96» постепенно стали вытеснять в линейных подразделениях устаревшие образцы, в первую очередь, различные варианты устаревшего «Тип 59».

Колонна танков «Тип 96»

«Тип 96G» на соревнованиях «Танковый биатлон - 2014» (фото Виталия Кузьмина)


Тип 96G
В 2006 году в производство запустили усовершенствованную модификацию «Тип 96G», которую в литературе часто обозначают как «Тип 96А». Танк оснастили встроенной динамической защитой, тепловизором, современным лазерным дальномером и комплексом электронно-оптической защиты от высокоточного оружия. Обращает на себя внимание хорошая защита кормовой ниши башни - блоки динамической защиты плотно установлены на специальной раме и практически не имеют «пробелов». Как и на предыдущих модификациях, отсутствует возможность для командира вести огонь из крупнокалиберного пулемета из-под брони. Также, в отличие от «Тип 99», отсутствует встроенное оборудование для самоокапывания.

Российские военные впервые познакомились с «Тип 96G» в ходе проводившихся в Чебаркуле совместных российско- китайских учений «Мирная миссия - 2013». В следующий раз с машинами этого типа они встретились на соревнованиях по танковому биатлону.

Соревнование состоит из четырёх этапов: индивидуальная гонка, спринт, гонка преследования, спортивный этап и эстафета.

На этапе индивидуальной гонки каждый экипаж должен пройти по три круга по 7 километровому маршруту. Они должны преодолеть множество препятствий (брод, косогор, эскарп, противотанковый ров), а также выполнить на огневых рубежах стрельбы из орудия, спаренного пулемета и зенитного пулемета. За промахи и неудачные маневры начисляется штрафное время.

Спринтерская гонка подразумевает прохождение каждым экипажем двух кругов по 3 км, причем на втором выполняются стрельбы из орудия тремя снарядами по расположенным на разных дистанциях мишеням. За каждый промах назначается штрафной круг в 500 м.

Гонка преследования состоит из трёх кругов по 4 км. На первом и втором выполняются стрельбы из орудия обычными и управляемыми снарядами по цели типа «танк». На третьем круге предусмотрена стрельба из спаренного пулемета.

На спортивном этапе происходят соревнования экипажей в беге, силовых упражнениях и преодолении полосы препятствий.

Тип 96G

Колонна танков «Тип 96G» на марше


На эстафету каждая команда выставляет по одному танку и три экипажа. Стартовав одновременно, все машины проходят 3 круга по 4 км с двумя огневыми рубежами (стрельба из зенитного пулемета с места и стрельба из орудия на ходу). После финиша второй экипаж сменяет первый, а затем, в свою очередь, передаёт машину третьему.

В 2014 году Китай заявил о намерении участвовать в соревнованиях по танковому биатлону на своих «Тип 96G». С первых же дней соревнований разразился достаточно неприятный скандал. Представители Индии заявили, что выступление китайцев на своих танках «Тип 96G» ставит остальные команды, выступающие на Т-72Б в неравные условия, так как китайский танк имеет более высокую удельную мощность. Однако в ходе соревнований выяснилось, что китайцам не очень-то удается реализовать своё техническое преимущество. Хотя на первом заезде «Тип 96G» и вырвался вперед, но удержать лидерство китайская команда так и не смогла. Её вскоре обогнали российские танкисты на Т-72Б. Окончательно расстаться с надеждой стать победителями заставила произошедшая с китайским танком авария - на одном из участков трассы порвалась гусеница. Правила соревнований не запрещали замену машины, но этот процесс занял слишком много времени.

Причина разрыва гусеницы вскоре выяснилась. В разломившемся траке обнаружили полости, обусловленные нарушением технологии изготовления. Но этим проблемы китайской команды не закончились. На этапе спринтерской гонки «Тип 96G» не смог произвести ни одного выстрела из- за проблем с системами управления огнем и вооружением. Пришлось вызвать машину технической помощи и вновь менять танк. В итоге, китайская команда смогла занять лишь третье место.

Представляется сложным судить, являются ли несчастья китайской команды случайным совпадением или это закономерный и ожидаемый финал китайских производственных проблем. Однако другого способа оценить реальный боевой потенциал танка «Тип 96» не представляется возможным, так как в боевых действиях они не участвовали. Периодически мелькающие в СМИ сообщения об участии «Тип 96» в боевых действиях на территории Судана обусловлены слабым знанием корреспондентами китайской военной техники и, на самом деле, относятся к состоящим на вооружении армии этой страны десяти танкам «Тип 85-IIМ» (Al-Bashier).


Тактико-технические характеристики
  Тип 85/85-1 Тип 85-II/85-IIА Тип 85-IIM (Тип 85 II АР) Тип 88С Тип 85-III Тип 96/96G
1 2 3 4 5 6 7
Год принятия на вооружение 1986 1980-е годы 1992 1997 1995 1997/2006
Боевая масса, т 39,5 40 41 41 41,7 42,5
Экипаж, чел. 4 4 3 3 3 3
Габариты, мм
— длина с пушкой вперед 9340 9340 10 280 10 280 10 280 10 280
- длина корпуса 6325 6325 6325 6325 6325 6325
— ширина 3372 3372 3372 3372 3372 3372
- высота полная 9 9 9 ? 9 9
- высота по крыше башни 2300 2300 2300 2300 2300 2300
- клиренс 480 480 480 480 480 480
- база 4064 4064 4064 4064 4064 4064
— колея 2700 2700 2700 2700 2700 2700
Среднее удельное давление на грунт, кг/см2 0,9 0,9 0,9 0,9 0,9 0,9
Преодолеваемые препятствия: 1
— подъём,град. 30 30 30 30 30 30
— крен,град. 30 30 30 30 25 9
— ров, м 2,7 2,7 2,7 2,7 2,7 2,7
— стенка, м 0,8 0,8 0,8 0,8 0,8 0,85
- брод без подготовки (с подготовкой), м 1,4 (?) 1,4(5) 1.4(5) 1,4(5) 1,4(5) 1,4(5)
Вооружение: I ! ! !
— калибр и тип пушки 105-мм нарезная 105-мм нарезная 125-мм гладкоств. 125-мм гладкоств. 125-мм гладкоств. 125-мм гладкоств.
— угол вертикальной наводки, град. -6...+ 14 -6...+ 14 -6...+ 14 -6...+ 14 -6...+ 14 -6...+ 14
— количество и калибр спаренного пулемета 1x7,62 1x7,62 1x7,62 1x7,62 1x7,62 1 7,62
— количество и калибр зенитного пулемета 1x12,7 1x12,7 1x12,7 1x12,7 1x12,7 1x12,7
Стабилизатор вооружения двухплоскост. двухплоскост. двухплоскост. двухплоскост. двухплоскост. двухплоскост.
Автомат заряжания нет нет есть есть есть есть
Боекомплект: 1
- к пушке 46 46 42 42 42 42
- к 7,62-мм пулеметам 2250 2250 2250 2250 2250 2250
- к 12,7-мм пулеметам 500 500 500 500 500 500
Дымовые гранатометы 2x4 2x4 2x6 2x6 2x6 2x6
Система управления огнем ISFCS-212 ISFCS-212 ISFCS-212 (с изменениями) ISFCS-212 (с изменениями) ISFCS-212 (с изменениями) ISFCS-212 (с изменениями)
Типы ночных прицелов пассивные пассивные пассивные пассивные пассивные  
Лазерный дальномер встроенный встроенный встроенный встроенный встроенный  
Двигатель:
- марка 1215L7BW 1215L7BW 1215L7BW 1215L7BW 9 9
- тип дизель дизель дизель дизель дизель дизель
- макс, мощность, л.с. 730 730 730 730 1000 1000
Удельная мощность, л.с./т 18,48 18,25 17,8 17,8 23,98 23,5
Трансмиссия механическая механическая полуавтомат. механическая механическая механическая
Тип подвески индивидуальная,торсионная индивидуальная,торсионная индивидуальная,торсионная индивидуальная,торсионная индивидуальная,торсионная индивидуальная,торсионная
Максимальная скорость по шоссе, км/ч 57 57 57 57 65 65
Скорость по пересеченной местности, км/ч 45 45 45 45 9 40
Бронирование: 
— тип брони стальная катаная и литая и многослойная комбинированная стальная катаная и литая и многослойная комбинированная стальная катаная и литая и многослойная комбинированная стальная катаная и литая и многослойная комбинированная стальная катаная и литая и многослойная комбинированная стальная катаная и литая и многослойная комбинированная
— бортовые экраны есть есть есть есть есть есть
— решетчатые экраны на башне корзина корзина корзина корзина корзина корзина
Защита от ОМП коллективная коллективная коллективная коллективная коллективная коллективная


Демонтаж башни танка «Тип 96G» с помощью БРЭМ « Тип 84»

Танки «Тип 96G» из состава 54-й механизированной бригады перевозятся в помощью транспортеров в Тибете


Организационная структура танковых соединений НОАК
Типовая китайская танковая дивизия состоит из трех танковых полков, каждый из которых состоит из трёх танковых батальонов, мотострелкового батальона и дивизиона САУ. Также имеется механизированный полк трёхбатальонного состава с полковой артиллерией и ПВО, артиллерийский полк, зенитный дивизион, автотранспортный батальон, ремонтно-восстановительный батальон, рота химзащиты и медико-санитарная рота. Всего в дивизии до 12 тыс. человек личного состава и 323 боевых танка.

Кроме того, танки состоят на вооружении механизированных дивизий. Каждая из них состоит из трех механизированных (мотопехотных), одного танкового и одного артиллерийского полков, истребительно-противотанкового и зенитного артиллерийского дивизионов.

В настоящее время в рамках оптимизации структуры и численности НОАК многие дивизии преобразуются в бригады.

По состоянию на 2013 год, в рядах НОАК начитывается 1 танковая дивизия и 17 танковых бригад, а также 9 механизированных дивизий и 13 механизированных бригад.

Единственная 6-я танковая дивизия входит в состав 38-й армии Пекинского военного округа, которая является наиболее мощным сухопутным объединением НОАК. Именно сюда в первую очередь поступают новейшие образцы бронетанковой техники. Первыми они получили и танки «Тип 96», но в настоящее время в дивизии их постепенно вытесняют более совершенные «Тип 99».

Остальные соединения распределяются следующим образом:

• Пекинский военный округ - 2 танковых бригады (1-я и 7-я), 2 механизированные дивизии (112-я и 113-я), 2 механизированные бригады (195-я и 235-я);

• Цзиннаньский военный округ - 3 танковых бригады (8-я, 11-я и 13-я), 2 механизированные дивизии (127-я и 162-я) и 4 механизированные бригады (58-я, 60-я, 160-я и 200-я);

• Ланьчжоуский военный округ - 2 танковых бригады (9-я и 12-я), 1 механизированная дивизия (8-я) и 2 механизированные бригады (62-я и 139-я);

• Чэндусский военный округ - 2 танковые (17-я и 18-я) и одна механизированная (54-я) бригады;

• Гуаньчжоуский военный округ-2 танковые (15-я и 16-я) и 2 амфибийные механизированные (123-я и 124-я) дивизии;

• Нанкинский военный округ (ориентирован на Тайвань) - 3 танковые (2-я, 10-я и 14-я амфибийная) бригады, 1 я амфибийная механизированная дивизия и 3 механизированных бригады (34-я, 35-я и 178-я амфибийная);

• Шэньянский военный округ - 3 танковые бригады (3-я, 4-я, 5-я), 116-я механизированная дивизия и 190-я механизированная дивизия.

По данным на 2011 год, почти треть из поступивших в войска танков «Тип 96» и «Тип 96G» сосредоточены в частях ориентированного против Тайваня Нанкинского военного округа (около 650 единиц). Здесь же сосредоточено практически 40% машин более совершенной модификации «Тип 96G».

На втором месте - Гуаньчжоуский военный округ (372 единицы), который служит резервом Нанкинского. Следующим идет Цзиннаньский военный округ (310 единиц). Он не имеет выхода к границам КНР и также рассматривается в качестве резервного для всех остальных округов. Из 268 танков обеих модификаций, находящихся в Чэндусском военном округе (ориентирован на Индию, Мньяму, а также другие государства Индокитая), 82 «Тип 96G» состоят на вооружении 54-й механизированной бригады Тибетского провинциального военного округа с особым статусом. Даже элитный столичный Пекинский военный округ на этом фоне выглядит скромнее (258 единиц). В целом, распределение танков «Тип 96» по военным округам достаточно наглядно демонстрирует стратегические приоритеты Китая.


Распределение танков Тип 96 и Тип 96G по военным округам (данные на 2011 год)
Военный округ Армия или провинциальный военный округ Тип 96 Тип 96G
Шэньянский ВО   - 82
]6-я армия - -
39-я армия - 82
40-я армия - -
Пекинский ВО   93 165
27-я армия - 124
38-я армия 93 -
65-я армия - 41
Провинциальный ВО Внутренняя Монголия - -
Цзиннаньский ВО   310 -
20-я армия 124 -
26-я армия - -
54-я армия 186 -
Ланьчжоуский ВО   - 93
21-я армия - 93
47-я армия - -
Синьцзянский провинциальный ВО с особым статусом - -
Чэндусский ВО   93 175
13-я армия 93 93
14-я армия -  
Тибетский провинциальный ВО с особым статусом - 82
Гуаньчжоуский ВО   372 -
41-я армия 186 -
42-я армия 186 -
Хайнаньский провинциальный ВО - -
Нанкинский ВО   279 372
1-я армия   279
12-я армия 93 93
31-я армия 186  
Фуцзянский провинциальный ВО - -

«Родословное древо» танка «Тип 96»


По состоянию на 2014 год из машин нового поколения в рядах НОАК находится 100 танков «Тип 99А», 500 - «Тип 99», 40 - «Тип 98А», 1000 - «Тип 96G», 1000 - «Тип 96», то есть менее 40% от общего количества. Также имеется 500 относительно нестарых «Тип 88» различных модификаций. Но более половины танкового парка Поднебесной продолжают составлять безнадежно устаревшие машины: «Тип 79» - 300 единиц, «Тип 59D» - 650 единиц, «Тип 59-И» - 550 единиц, «Тип 59» - 2200 единиц.

Несмотря на некоторые архаичные для настоящего времени элементы конструкции (например, механическая трансмиссия), по совокупности основных параметров (огневая мощь, броневая защита и подвижность) китайский танк «Тип 96» является вполне современной машиной и, по мнению большинства экспертов, примерно соответствует уровню советского Т-72А, превосходя его в плане возможности быстрой замены двигателя и эффективности системы управления огнем. После случаев с выходом из строя на соревнованиях по танковому биатлону появились вопросы в отношении качества изготовления серийных машин, но китайцы держат в секрете данные об особенностях их эксплуатации в своих частях, что не позволяет проанализировать статистику.

Основной боевой танк «Тип 96» во время участия в соревнованиях «Танковый биатлон 2015», август 2015 г.

Фото Виталия Кузьмина

К статье: Китайский основной боевой танк «Тип 96»


Андрей ХАРУК

«Случайный» истребитель

«Фулмар» в полете


История создания этого самолета может служить примером того, как не надо проектировать истребители: создаваемый в спешном порядке, на основе проекта бомбардировщика, он не отличался ни высокой скоростью, ни скороподъемностью - качествами, крайне необходимыми для самолета завоевания превосходства в воздухе. От исходного проекта он унаследовал значительные размеры, чрезмерные для истребителя, а также экипаж из двух человек - причем в бою второй член экипажа был простым балластом, так как оборонительная стрелковая установка не была предусмотрена. Но именно эта машина - «Фулмар» фирмы «Фэйри» - была основным оружием истребительных эскадрилий авиации Королевского флота (FAA - Fleet Air Arm) в наиболее тяжелый для Британии период Второй мировой войны (с лета 1940 г. до начала 1942 г.). Пилоты же «Фулмаров» добились значительных успехов - благодаря своему мастерству и боевому духу, но вопреки низким летным качествам своих машин...

Р.4/34 в полете


Как сделать истребитель из того, что есть под рукой
Во второй половине 30-х гг. авиация Королевского флота находилась на пороге революционных изменений - вот-вот на вооружение должны были поступить первые в её истории палубные самолеты-монопланы: истребитель-пикировщик «Скьюа» и истребитель «Рок». Flo к 1937 г. их разработчик - фирма «Блэкборн» - столкнулась с рядом технических проблем. Fie желая «складывать все яйца в одну корзину», Адмиралтейство озаботилось поиском альтернативы. Таковая была найдена в лице двух проектов фронтовых бомбардировщиков, разработанных фирмами «Фэйри» и «Хоукер» по спецификации Министерства авиации Р.4/34. Предполагалось, что один из них станет прототипом самолета, призванного в перспективе сменить только что запущенный в производство бомбардировщик «Фэйри» «Бэттл». Но ещё до начала летных испытаний Министерство авиации отказалось от реализации проекта. Таким образом, интерес со стороны Королевского флота дал шанс «не пропасть трудам праведным».

В конце ноября 1937 г. в состязание двух гигантов авиапрома попыталась вмешаться фирма «Майлз», ранее занимавшаяся только учебными самолетами. Её проект М.9 «Кестрел» и представлял собой попытку адаптировать для роли палубного истребителя самолет повышенной летной подготовки. Но предложенный для него одноименный двигатель «Роллс-Ройс» «Кестрел» был уже устаревшей конструкцией, не имевшей резервов для совершенствования. Поэтому предложение «Майлз» отвергли, и фирма и дальше занималась производством «летающих парт».

Победителя в соревновании Министерство авиации определило в январе 1938 г., причем совершенно волюнтаристским образом. Его чиновники рассудили: поскольку фирма «Хоукер» занята внедрением в серию «Харрикейна» и разработкой перспективного истребителя «Торнадо» (в производство, впрочем, так и не попавшего), существует высокая вероятность, что при создании палубного истребителя она не уложится в сроки. Поэтому проектирование поручили «Фэйри». При этом Министерство авиации совершенно не смутил тот факт, что и эта фирма не страдала отсутствием работы - на ней завершалась постройка прототипа торпедоносца «Альбакор» и начиналось проектирование будущей «Барракуды». «Фэйри» располагала двумя готовыми прототипами самолета, созданного по спецификации P.4I34. Один из них (К7555), впервые поднявшийся в воздух 19 апреля 1937 г. и применявшийся для отработки изменений, необходимых для бомбометания с пикирования, должен был послужить прообразом нового истребителя.

16 апреля 1938 г. фирме передали тактико-технические требования к новому самолету, получившие индекс 0.3/38.

Они предусматривали создание одномоторного моноплана с убирающимся шасси. Экипаж должен был состоять из двух человек - в Адмиралтействе были свято убеждены, что палубный самолет должен иметь на борту отдельного штурмана-радиста, поскольку только такое решение может гарантировать возвращение машины на авианосец в сложных метеоусловиях. Учитывая тогдашний уровень развития средств радионавигации, подобные рассуждения имели смысл. Но, с другой стороны, и в США, и в Японии отдавали преимущество одноместным палубным истребителям.

Введение в состав экипажа второго члена неминуемо вело к увеличению размеров и массы самолета, а, следовательно, снижению скорости и скороподъемности по сравнению с одноместными истребителями-монопланами вероятных противников. Но Адмиралтейство получило заверения со стороны Министерства авиации, что-де в пределах досягаемости скоростных самолетов берегового базирования британские корабли будут надежно прикрыты истребителями Королевских ВВС... Поразительная недальновидность, но именно в силу этой концепции новому палубному истребителю ставилась задача борьбы лишь с дальними разведчиками, способными добраться до авианосного соединения за пределами «зонтика» истребителей берегового базирования. Таким образом, ключевым требованием для нового самолета стала большая продолжительность полета - 6 часов на скорости 222 км/ч (патрулирование) или 3 часа на скорости 281 км/ч (сопровождение). Максимальная скорость должна была составлять 426 км/ч на высоте 3050 м. В качестве силовой установки выбрали 12-цилиндровый двигатель жидкостного охлаждения «Роллс-Ройс» «Мерлин» Н с трехлопастным винтом «Ротол».

Адаптации планера исходного самолета, разработанного по требованиям Р.4/34, к условиям палубного базирования включала уменьшение размаха крыла и установку механизма складывания его консолей, усиление конструкции фюзеляжа, установку узла крепления на катапульте и посадочного гака. Кроме того, несколько доработали кабину экипажа, а в состав оборудования ввели надувную спасательную шлюпку.

Вооружение 0.3/38 соответствовало стандартам новых истребителей Королевских ВВС - восемь 7,7-мм пулеметов «Браунинг» в крыле. Кроме того, предусматривалась подвеска на подкрыльевых узлах пары 250-фунтовых (113,5-кг) авиабомб. Оборонительное вооружение, в отличие от Р.4/34, отсутствовало.

Предполагалось, что новый истребитель будет использоваться и в поплавковом варианте - требования 0.3/38 предусматривали применение съемного поплавкового шасси, установка которого должна осуществляться силами четырех человек в течение не более двух часов.

В начале мая 1938 г. фирма «Фэйри» подтвердила свою готовность модифицировать изделие в соответствии с требованиями Адмиралтейства и Министерства авиации. И практически сразу же, не имея даже рабочего проекта, фирма получила контракт на поставку 127 истребителей! Тогда же самолету присвоили наименование «Фулмар». Времена были неспокойные, и в сентябре 1938 г., во время Мюнхенского кризиса, заказ увеличили практически вдвое - до 250 единиц.

Предсерийный «Фулмар» Мк.1


Производство и модификации
Первоначально предполагалось, что поставки серийных «Фулмаров» начнутся в сентябре 1939 г. Но ещё за год до срока стало очевидно, что фирма не справится с заданием ввиду загруженности проектированием и постройкой «Альбакора» и «Барракуды». Новым сроком начала поставок стал март 1940 г., когда должен был стать в строй новый завод «Фэйри» в Хитон Чэпел (пригород Стокпорта). В качестве компенсации фирма обещала наладить выпуск со среднемесячным темпом 25 машин вместо предполагавшихся поначалу восьми. Адмиралтейство же вынуждено было пойти на очередной паллиатив, срочно заказав одноместные бипланы «Си Гладиатор» - палубную модификацию известного истребителя фирмы «Глостер».

Первые два самолета «Фулмар» Mk.l, эфемерно обозначаемые как «предсерийные прототипы» (N1854 и 1855) были готовы в конце 1939 г. Первый из них вышел на летные испытания 4 января 1940 г. На этой машине стоял нестандартный мотор «Мерлин» RM3M (модификация серийного «Мерлина» III), снабженный нагнетателем и развивавший максимальную мощность на высоте 2300 м. Испытания второго задерживались из-за отсутствия штатного мотора «Мерлин» VII (1080 л.с.), и в воздух он впервые поднялся лишь 6 апреля. 3 мая обе машины передали в испытательный центр в Боскомб Дауне. Испытания там заняли всего неделю - ведь уже шла война. «Фулмар» показал себя легким в управлении, устойчивым в воздухе и маневренным самолетом, но вот показатели скорости, скороподъемности и потолка не дотягивали даже до весьма скромных требований спецификации 0.3/38. Дальность полета соответствовала требованиям.

Третий экземпляр (N1856) в день начала германского «блицкрига» на Западе 10 мая 1940 г. передали испытательному центру авиации Королевского флота в Ли-он-Соленте. Здесь самолет опробовали на «палубе авианосца», нарисованной на ВПП аэродрома. 3 июня этот же экземпляр выполнил первые взлеты и посадки с авианосца «Илластриес» - новейшего корабля этого класса в Королевском флоте.

Самолеты N1857 и 1858 изначально предполагалось выполнить в поплавковом варианте. Но поскольку установка поплавков снизила бы и так невысокие скоростные характеристики машины, от этой идеи отказались. «Фулмар» так и не стал «водоплавающим», а эту пару выполнили в обычном колесном варианте.

Хотя самолет и не дотягивал до современных требований, Королевский флот остро нуждался в палубных истребителях. 21 мая 1940 г. было одобрено полномасштабное производство «Фулмаров», и уже до конца месяца заказчик получил 6 серийных самолетов. В июне сдали 12 машин, в июле - 20, а в августе был достигнут проектный темп выпуска - 25 самолетов. И хотя в сентябре производство несколько уменьшилось до 20 единиц, Адмиралтейству удалось отстоять место «Фулмара» в перечне приоритетных самолетостроительных программ (что было делом нелегким - ведь устанавливавшиеся на «Фулмары» моторы «Мерлин» остро требовались и для «Харрикейнов», и для «Спитфайров»). В итоге выпуск снова возрос до 27 самолетов в октябре и 29 в ноябре. Весь первый заказ на 250 машин был выполнен к середине 1941 г. В это число вошли самолеты с номерами N1854-1893, 1910-1959, 1980-2016, 3394-4043, 4060-4100 и 4116-4147.

Во многих исследованиях все самолеты первого заказа относятся к модификации Mk.l, но это не соответствует действительности. Ещё летом 1940 г. началась проработка усовершенствованного варианта «Фулмара» с мотором увеличенной мощности - благодаря этому предполагалось повысить летные данные машины. Но в металл эта идея была воплощена лишь под конец года, когда 155-й серийный самолет (N4021) получил двигатель «Мерлин» XXX. Впервые поднявшийся в воздух 21 января 1941 г. самолет отличался от стандартных «единичек» формой радиатора под носовой частью фюзеляжа, по бокам которого находились плоские воздухозаборники карбюратора. Решение было далеко не идеальным - мотор, изначально предназначенный для торпедоносца «Барракуда», был оптимизирован для малыхвысот, развивая максимальную мощность 1300 л.с. на высоте до 350 м. Выше 2 км его мощность существенно падала. Прирост летных данных был незначителен: скорость увеличилась с 412 до 424 км/ч, скороподъемность - с 5,77 до 7,8 м/с. При этом, несколько уменьшилась дальность полета.

Самолет с мотором «Мерлин» XXX получил обозначение «Фулмар» Mk.ll. Поначалу такие самолеты выпускались параллельно с «единичками». Первый Mk.ll, поставленный в строевую часть 10 апреля 1941 г., имел номер N4028, а начиная с N4060 уже все «Фулмары» поставлялись с более мощными моторами. Тем временем объем заказов рос. Осенью 1940 г. Адмиралтейство заказало 200 «Фулмаров» Mk.ll (Х8525-8574, 8611-8655, 8680-8714, 8729-8778 и Х8798-8817), а затем ещё две партии в 50 и 100 экземпляров (ВР775-796 и ВР812-839, а также DR633-782 и DR700- 749). Таким образом, общее количество построенных «Фулмаров» достигло 600 единиц. Последнего из них выпустили в феврале 1943 г.

«Фулмар» Мк. I

Фулмар Мк. II в полете


В ходе серийного производства «Фулмар» подвергался некоторым доработкам. С конца 1941 г. самолеты модификации Mk.ll оборудовались подфюзеляжным узлом для подвески дополнительного 270-л топливного бака (такие узлы получили и некоторые из ранее выпущенных Mk.l). Также в ходе производства усовершенствовали размещение оружия. Дело в том, что установленные на «Фулмаре» пулеметы «Браунинг» винтовочного калибра, будучи легким и скорострельным оружием, имели небольшую эффективную дальность стрельбы - около 365 м. Первые серийные самолеты имели оружие, отрегулированное таким образом, чтобы трассы пулеметов сходились в точке в 228 м от самолета. Но приближение на такое расстояние к бомбардировщику подставляло «Фулмар» под огонь оборонительных установок. Поэтому с конца 1940 г. установку пулеметов изменили, чтобы вынести точку пересечения трасс дальше вперед. Опыт показал целесообразность принятого решения: в 1941 г. «Фулмары» сбили 70 самолетов противника, причем победы распределились примерно поровну между самолетами со старыми и новыми установками пулеметов. Но собственные потери от оборонительного огня противника в первой группе составили 11 машин, а во второй - всего три!

Пытаясь увеличить огневую мощь «Фулмара», в 1941 г. боекомплект пулеметов увеличили с 750 до 1000 патронов на ствол. Но это отнюдь не стало решением проблемы. Поэтому в том же году на испытания вышел экземпляр, на котором восемь 7,7-мм пулеметов были заменены четырьмя 12,7-мм «Браунингами» с боекомплектом 370 патронов на ствол. Испытания прошли превосходно, и Адмиралтейство потребовало перевооружить таким образом как можно больше «Фулмаров». Увы, из-за нехватки крупнокалиберных пулеметов их получили лишь некоторые самолеты последней заказанной партии.

В мае 1942 г. на самолете испытали подфюзеяжный бомбодержатель для 500-фунтовой (227-кг) бомбы. Но на практике такой вариант вооружения не применялся. Чаще всего бомбовая нагрузка ограничивалась восемью 20-фунтовыми (9,1-кг) осколочными бомбами - они применялись для подавления зениток перед атакой бомбардировщиков, сопровождаемых «Фулмарами».

Размеры «Фулмара» и наличие второго члена экипажа делали самолет подходящим для установки радиолокатора и превращения его в ночной истребитель. Первые опыты проводились ещё в 1941 г., а со следующего года часть «двоек» комплектовалась РЛС AI Mk.IV. Такая модификация обозначалась «Фулмар» NF Mk.ll. Весной 1943 г. в рамках отработки оборудования нового ночного истребителя «Файрфлай» NF Mk.ll один их «Фулмаров» использовался для испытаний РЛС AI Мк.Х.

Истребители «Фулмар» 808-й эскадрильи взлетают с авианосца «Арк Ройал»


Средиземноморский дебют
Первой боевой частью, вооруженной «Фулмарами», стала 806-я эскадрилья, ранее летавшая на самолетах «Блэкберн» «Скьюа». В середине июня 1940 г. на авиабазе Истлайт она получила дюжину «Фулмаров» и приступила к их освоению. Уже в августе на борту авианосца «Илластриес» - того самого, на котором «Фулмар» проходил морские испытания-эскадрилья отбыла из Скапа-Флоу в Средиземное море. Дебют оказался омрачен неприятным происшествием - 24 августа в воздухе столкнулись два «Фулмара», оба экипажа погибли. 2 сентября «Фулмары» впервые столкнулись с противником. Четверка самолетов 806-й АЭ по командам от корабельного радара были наведены на группу итальянских бомбардировщиков SM.79. Ведущий звена лейтенант У.Л.Л. Барнс сбил одного бомбардировщика и повредил другого, впоследствии добитого зенитками кораблей. Его ведомые сбили еще одного «Спарвьеро» и повредили два других. В тот же день «Фулмары» сбили гидросамолет-разведчик «Кант» Z.501. Благодаря новым истребителям, превосходившим большинство итальянских самолетов, британская авиация смогла завоевать локальное превосходство в воздухе - к 12 октября 1940 г. на счету 806-й АЭ было уже 13 сбитых вражеских самолетов.

1 июля 1940 г. на авиабазе Уорти Даун сформировали 808-ю АЭ, а в сентябре - 807-ю. Обе части изначально вооружили «Фулмарами». Первая из них вошла в конце октября в состав авиагруппы авианосца «Арк Ройял», вторая базировалась на «Фюриэсе». Главной акваторией операций «Арк Ройяла» также стало Средиземное море, а боевой счет 808-й АЭ открыл её командир, Р.С. Тиллард, сбив трехмоторный гидросамолет Z.506B 8 ноября 1940 г. На следующий день, когда ударные самолеты «Арк Ройяла» бомбили цели на Сардинии, Тилллард одержал ещё одну воздушную победу.

Ещё одним авианосцем, получившим «Фулмары», стал «Формидэйбл» - в его авиагруппу в ноябре 1940 г. включили 803-ю АЭ, ранее летавшую на «Скьюа» и перевооруженную в сентябре на авиабазе Донибрайстл. В конце декабря «Формидэйбл» вышел для сопровождения конвоя в Сьерра-Леоне. 4 января 1941 г. один из «Фулмаров» совершил вынужденную посадку у Дакара. Оба пилота были интернированы.

6 ноября «Илластриес» вышел из Александрии, направляясь для операции «Джаджмент» - удара по базе итальянского флота в Таранто. На пути следования самолеты 806-й АЭ осуществляли ПВО соединения - в частности, 8 ноября они сбили два SM.79, а на следующий день - гидросамолет Z.506B. 11 ноября 1940 г. торпедоносцы «Суордфиш» нанесли сокрушительный удар итальянскому флоту. Черед «Фулмаров» пришел 12 ноября, когда, прикрывая отход авианосца, они сбили два самолета-разведчика Z.501, неосмотрительно приблизившихся к британскому корабельному соединению. Не следующий день жертвой истребителей стал один Z.506B.

После короткого отдыха «Илластриес» отправился для удара по о. Лерое. Здесь «Фулмары» столкнулись с яростным противодействием итальянских истребителей-бипланов CR.42 «Фалько». 26 ноября суб-лейтенант У.Х. Клисби повредил одного «макаронника», но и его самолет получил несколько пробоин, а радист был ранен. В тот же день 806-я АЭ потеряла «Фулмара», разбившегося при попытке посадки на авианосец. 28 ноября, когда авианосец уже находился на пути к Мальте, суб-лейтенант С.Дж. Орр и лейтенант Р.А. Брабнер сбили по одному «Фалько» (Брабнеру, кроме того, записали ещё две победы как вероятные).

В начале 1941 г. авиагруппа «Илластриеса» получила 805-ю эскадрилью, сформированную в Египте, на авиабазе Абукир, и насчитывавшую шесть «Фулмаров». Усиление было крайне необходимым, поскольку над Средиземным морем появился противник, гораздо более опасный, чем итальянские самолеты - 10-й авиакорпус люфтваффе. Увы, даже усиленная авиагруппа не смогла 10 января защитить находившийся в районе Мальты «Илластриес». Патрулировавшие в воздухе «Фулмары» были отвлечены итальянскими самолетами, и в этот момент на авианосец обрушились 43 германских пикировщика Ju 87. И хотя горстка «Фулмаров» из числа остававшихся на корабле успели взлететь буквально под вражескими бомбами, помешать «штукам» они уже не успели. В «Илластриес» попало шесть бомб, и только бронированная палуба спасла корабль от неминуемой гибели. Но авианосцу были причинены серьезные повреждения, а на его борту были уничтожены пять «Фулмаров». Пилоты истребителей сбили четыре «штуки» (хотя люфтваффе признали потерю лишь трех Ju 87). Ожесточенно отстреливавшиеся бортстрелки «юнкерсов» пробили радиатор самолета суб-лейтенанта И.Л.Ф. Лоу, и тому пришлось садиться на воду. Пилот был спасен ЭМ «Ягуар», но радист погиб. Прикрывавшие пикировщиков тяжелые истребители Bf 110 записали на свой счет два сбитых «Фулмара», но по данным Адмиралтейства была потеряна лишь одна машина.

Шестерке «Фулмаров», остававшихся в воздухе, пришлось садиться на Мальте - искореженная палуба авианосца не могла принять их. Но когда четыре часа спустя немцы попытались добить авианосец, именно эта шестерка спасла «Илластриес» - успев дозаправиться и пополнить боекомплект, они поднялись в воздух, обеспечив прикрытие корабля. На этот раз «бомберам» удалось добиться лишь одного попадания, «Фулмары» же сбили три вражеские машины.

Поврежденный «Илластриес» отправили в ремонт, он выбыл из строя на шесть месяцев. «Фулмары» же остались на Мальте - этот британский «непотопляемый авианосец» остро нуждался в воздушном прикрытии. Хотя скоростных качеств «Фулмара» явно не хватало для перехвата двухмоторных бомбардировщиков Ju 88, пилоты 806-й АЭ 16 января сбили два таких самолета. Два дня спустя, отражая удар пикировщиков по аэродромам Хал Фар и Лука, два «Фулмара» были сбиты. 19 января уцелевшие самолеты 806-й АЭ поднялись в воздух, чтобы защитить собственный корабль, ещё остававшийся в гавани Мальты. В этом бою отличился Р.С. Хенли, сбивший одного Ju 87 и повредивший два Ju 88. Правда, и сам Хенли едва смог посадить поврежденный истребитель. Последнюю победу в небе Мальты 806- я эскадрилья одержала 5 февраля, когда был сбит Ju 88. 15 февраля эскадрилью перебросили на Крит, на аэродром Малеме с задачей сопровождать базировавшиеся там «Суордфиши». 6 марта на Крит прибыла и 805-я АЭ. Действуя в этом регионе, особых успехов «Фулмары» не добились.

В феврале 1941 г. по три машины из 805-й и 806-й АЭ базировались на авианосце «Игл», а с середины марта до конца мая «домом» для 806-й эскадрильи стал «Формидэйбл». Этот корабль обогнул Африканский континент, попутно нанеся несколько ударов по итальянским объектам в Восточной Африке, и 10 марта, через Суэцкий канал, вместе с 803-й АЭ, также летавшей на «Фулмарах», прибыл на Средиземное море. 18-23 апреля, в ходе рейда британского флота на Триполи, истребители обеих эскадрилий, ценой потери двух своих машин, сбили шесть немецких и итальянских самолетов. В конце апреля 803-я эскадрилья участвовала в битве у м. Матапан, сопровождая торпедоносцы и прикрывая британские корабли (при этом было сбито два Ju 88). 805-я АЭ продолжала нести службу на Крите. К 10 мая в её составе оставалось всего два «Фулмара», которые были потеряны при попытках штурмовать высадившиеся 20 мая на острове немецкие войска.

«Фулмар» 807-й эскадрильи с французскими опознавательными знаками

«Фулмары» 803-й эскадрильи в патруле во время битвы у м. Матапан


Боевой дебют 807-й эскадрильи состоялся лишь в марте 1941 г., когда «Фюриэс» вышел для сопровождения конвоя в Сьерра-Леоне. По уже устоявшейся «традиции» и его авиагруппа «поделилась» самолетами с вишистами: 27 марта один из «Фулмаров» сел на вынужденную посадку в Дакаре. Экипаж отправился в лагерь для интернированных, а на машину нанесли французские 03 и включили в состав истребительной авиагруппы GC I/4. На обратном пути «Фюриэс» сделал заход в Гибралтар, где в начале апреля состоялся обмен эскадрильями между авианосцами: 807-я АЭ перебазировалась на «Арк Ройял», а с него на «Фюриэс», отправлявшийся в метрополию, перевели 800-ю эскадрилью. Эту часть, вооруженную самолетами «Скьюа», ожидало перевооружение на «Фулмары».

8-12 мая «Формидэйбл» и «Арк Ройял» обеспечивали операцию «Тайгер» - проводку из Гибралтара в Александрию крупного конвоя с несколькими сотнями танков и другими военными грузами. Истребители смогли обеспечить надежный «зонтик» над конвоем, сбив семь вражеских самолетов ценой потери трех своих. Увы, в числе погибших был комэск 808-й АЭ Тиллард - третий в списке асов, летавших на «Фулмарах» в 1940-1941 гг. 8 мая, на момент гибели в бою с итальянским истребителем-бипланом «Фиат» CR.42, на счету Тилларда было 5 и 5/6 воздушных побед (в Великобритании групповая воздушная победа делилась на всех участников боя). И хотя одно судно было потоплено, остальные благополучно добрались до места назначения.

26 мая в ходе рейда на о. Карпатос (там находился аэродром, где базировались CR.42 и Ju 87, поддерживавшие десант на Крите) счет «Фулмаров» увеличился ещё на четыре победы. Но «Формидэйбл» был поврежден «штуками», и его пришлось отправить на ремонт в Норфолк. К тому времени на счету 803-й и 806-й эскадрилий было 56 сбитых и 33 поврежденных вражеских самолетов - ровно половина общего боевого счета британских «Фулмаров». Стоит отметить, что в боях 1940-1941 гг. восемь пилотов «Фулмаров» стали асами, сбив пять и более вражеских машин. При этом два первых в списке летчика воевали в составе 806-й АЭ - лейтенанты А.Дж. Сюэлл (9 1/2 побед) и С.Дж. Орр (8 побед).

Оставшиеся «бездомными» после повреждения «Формидэйбла» 803-ю и 806-ю АЭ перевели на сухопутный фронт. В частности, 803-я приняла участие в боях над Сирией. Успехов здесь она не добилась, а вот весьма ощутимые потери понесла - так, 8 июня над Сайдой вишистские «Девуатины» D.520 сбили три из шести «Фулмаров», прикрывавших британские корабли. Вскоре после этого эскадрилью перевооружили одноместными «Си Харрикейнами» Mk.l. Такие же машины получила и 806-я АЭ. Действуя с береговых аэродромов, она участвовали в боях над пустынями Северной Африки.

«Арк Ройял» в Средиземном море продолжал трудную работу сопровождения мальтийских конвоев. В третьей декаде июля 1941 г. он обеспечивал проводку конвоя «Сабстенс». 21 июля, несмотря на сильный эскорт из 20 истребителей «Фиат» G.50, несколько «Фулмаров» 807-й и 808-й эскадрилий сумели пробиться к бомбардировщикам, сбив пять SM.79. Три «Фулмара» при этом получили повреждения и вынуждены были садиться на воду, но их экипажи были спасены кораблями сопровождения. На обратном пути итальянские торпедоносцы вновь попытались атаковать «Арк Ройял», Поднявшиеся на перехват лейтенанты Р.С. Кокбёрн и Э.Т.Дж. Киндерсли сбили два «Спарвьеро» и повредили ещё несколько вражеских машин. Но и оба «Фулмара» получили серьезные повреждения. Экипаж Киндерсли погиб, а вторая машина сумела сесть на воду, и её экипаж спасся. 27 июля «Арк Ройял» пришел в Гибралтар, а до того момента итальянские самолеты-разведчики неоднократно устанавливали контакт с британским соединением. И здесь «Фулмар» показал себя полностью соответствующим изначальной концепции «истребителя для уничтожения разведчиков»: экипажи 807-й и 808-й АЭ сбили четыре Z.506B.

В сентябре «Арк Ройял» сопровождал конвой «Халберд». В том походе на его борту находилось рекордное количество «Фулмаров» - 27 машин. Летчики 807-й и 808-й АЭ сумели сбить шесть машин неприятеля, собственные потери составили лишь два самолета. Но служить «Арк Ройялу» оставалось считанные месяцы - 14 ноября 1941 г. вследствие торпедирования субмариной U-81 он затонул, унося на дно все остававшиеся в ангарах «Фулмары». В общей сложности, с марта по ноябрь 1941 г. 807-я и 808-я АЭ записали на свой счет 30 сбитых и 15 поврежденных самолетов противника. После этого 807-я эскадрилья осуществляла патрульные полеты из Гибралтара, непродолжительное время базировалась на авианосцах «Аргус» и «Игл». В частности, в июне 1941 г. на борту «Аргуса» она участвовала в проводке на Мальту конвоя «Гарпун». 14 июня, отражая налеты германской и итальянской авиации, «Фулмары» сбили четыре вражеских самолета, потеряв четыре своих - все, имеющиеся в то время в эскадрилье... В июне 1942 г. её перевооружили «Сифайрами». 808-ю же после гибели «Арк Ройяла» расформировали, воссоздав 1 января 1942 г. на береговой авиабазе Дорнибристл. На «Фулмарах» Mk.ll она летала до ноября 1942 г., когда также пересела на «Сифайры».

«Фуллер» 806-й эскадрильи садится на палубу авианосца «Илластриес» во время операции по захвату Мадагаскара.


В Индийском океане
В ноябре 1941 г. 806-я эскадрилья начала получать новые «Фулмары» Mk.ll, а к январю 1942 г. она вместе с 803-й уже полностью летали на «двойках». К тому времени как раз завершился ремонт «Формидэйбла», и эскадрильи заняли место в его ангарах. Авианосец отправился в Индийский океан, где «Фулмары» получили шанс помериться силами с японской авиацией. Действуя с береговых аэродромов Цейлона, они участвовали в отражении рейда соединения адмирала Нагумо. 5 апреля над Коломбо «Фулмары» совместно с «Харрикейнами» Королевских ВВС сбили семь японских самолетов ценой огромных собственных потерь - жертвами «Зеро» стали 15 «Харрикейнов» и четыре из шести участвовавших в бою «Фулмаров». Четыре дня спустя флотские истребители сражались над Тринкомали - на этот раз из шести «Фулмаров» был сбит лишь один. Спустя пару часов восемь «Фулмаров» подловили группу пикировщиков D3A1 «Вэл», только что отправивших на дно авианосец «Гермес». Оставшиеся без эскорта «Вэлы» пытались вести бой как истребители, и в итоге британцы сбили четыре и повредили два пикировщика. Правда, и «джапам» удалось сбить два «Фулмара». После боев над Цейлоном 803-я АЭ вернулась на палубу «Формидэйбла», но уже 12 августа 1942 г. её расформировали.

На Цейлоне дислоцировалась и единственная часть Королевских ВВС, летавшая на «Фулмарах» - 273-я АЭ. До начала 1942 г. она эксплуатировала антикварные бипланы-торпедоносцы «Виккерс» «Уайлдбист». Когда же угроза японского вторжения или рейда стала вполне осязаемой, оказалось, что единственными современными самолетами в пределах досягаемости, являются флотские «Фулмары». Несколько машин, находившихся в резерве ВМС в Кочине (Индия) в марте 1942 г. были перегнаны на Цейлон и переданы 273-й эскадрилье, летавшей на них до августа.

Дабы завершить тему применения «Фулмаров» в Индийском океане, следует ещё упомянуть операцию «Айроклэд» - захват Мадагаскара, находившегося под контролем вишистского правительства. Для этой операции в мае 1942 г. выдели ли авианосцы «Илластриес» и «Индомитейбл». В авиагруппу последнего, помимо «Мартлетов» и «Суордфишей», входил единственный «Фулмар» NF Mk.ll. «Илластриес» же располагал дюжиной «Фулмаров» - 8 из 800-й АЭ и 4 из звена В 806-й эскадрильи (её звено А временно перевооружили «Мартлетами»). Высадку, начавшуюся на рассвете 5 мая, поддерживали торпедоносцы и одноместные истребители - «Фулмары» патрулировали океан, поскольку вполне реальной считалась угроза появления у Мадагаскара японских кораблей.

Несколько особняком от обычных истребительных эскадрилий стояла уже упомянутая нами 800-я АЭ. В апреле 1941 г. она сменила свои «Скьюа» на «Фулмары», получив сразу 18 самолетов вместо обычной для палубных эскадрилий дюжины. При этом действовала она не в полном составе, а разделенной на три звена - X, Y и Z. Самолеты 800-й эскадрильи должны были выполнять функции лидировщиков для перебрасываемых с авианосцев в Западном Средиземноморье на Мальту «Харрикейнов». Звено 800Х в составе девяти машин действовало с «Фюриэса», старому «Аргусу» досталось лишь три «Фулмара» звена 800Y, ну, а шесть самолетов звена 800Z базировались на «Викториес».

Звено 800Х 10 мая 1941 г. заняло место на «Фюриэсе» вместе с четырьмя десятками «Харрикейнов» Королевских ВВС. Несколько дней спустя в Гибралтаре состоялось рандеву с «Арк Ройялом» - на этот авианосец передали часть «Харрикейнов» и самолеты «Фулмар» Mk.ll, а звено 800Х взамен последних получило с «Арк Ройяла» видавшие виды «единички». 21 мая семь «Фулмаров» стартовали с «Фюриэса», возглавив группу из 48 одноместных истребителей, взлетевших с обоих авианосцев. Экипажи звена успешно в целом справились со своим заданием, приведя «Харрикейны» на Мальту (правда, два истребителя Королевских ВВС было потеряно). Предполагавшаяся переброска на Крит была отменена, и звено 800Х осталось на Мальте, где применялось в качестве ночных «интрудеров» - его «Фулмары» пытались перехватывать в момент старта вражеские самолеты, взлетающие с сицилийских аэродромов. В ночь с 11 на 12 июня был потерян один самолет, совершивший посадку на воду из-за пожара в двигателе. На рассвете его экипаж был спасен катером. А днем в воздухе вспыхнул ещё один «Фулмар» - на самолете, пилотируемом суб-лейтенантом Р.Г. Дрейком, из-за перегрева воспламенились боеприпасы. Не потерявший самообладания пилот сумел благополучно посадить машину. Первую ночную победу удалось одержать лишь 6 июля, когда лейтенант Дж.С. Маннинг над аэродромом Катания сбил двухмоторного бомбардировщика «Фиат» BR.20. Десять дней спустя повезло суб-лейтенанту Ф.С. Фарлонгу: когда он приблизился к аэродрому Гербини, наземный наблюдатель, принявший его «Фулмар» за итальянскую машину, выпустил зеленую ракету, указывая направление для посадки. При такой «подсветке» Фарлонг сумел точно сбросить 20-фунтовые бомбы, уничтожив неприятельский самолет на стоянке. 2 сентября Маннинг сбил ещё одного BR.20, но 8 октября над Гербини его «Фулмар» был подбит зенитками. Маннинг совершил вынужденную посадку и вместе со своим радистом попал в плен. В конечном итоге, звено 800Х расформировали 13 ноября, поскольку в нем к тому времени уже не оставалось ни одного самолета.

Звено 800Y совершило лишь один поход на борту «Аргуса» во второй половине мая 1941 г. Гораздо более насыщенной событиями оказалась служба звена 800Z. 6 мая 1941 г. оно вошло в состав авиагруппы «Викториеса», готовившегося к походу в Средиземное море с очередной порцией «Харрикейнов» для Мальты. Но 18 мая в Атлантику вышли «Бисмарк» с «Принц Ойгеном», и все наличные силы «Хоум Флита» были брошены на поиск рейдеров. «Викториес» присоединился к поискам 22 мая, выгрузив «Харрикейны» и приняв в дополнение к «Фулмарам» торпедоносцы «Суордфиш» из 825-й АЭ. 24 мая «Бисмарк» потопил «Худ» и тяжело повредил «Принс оф Уэллс», но и сам был обнаружен. «Фулмары» буквально «сели на хвост» рейдеру, сменяясь каждые два часа. Ночью два «Фулмара» не смогли найти свой авианосец, и вынуждены был садиться на воду. Экипаж одного их них был спасен 26 мая торговым судном, второй пропал без вести. Но торпедная атака, предпринятая самолетами «Викториеса» 25 мая, не увенчалась успехом. В дальнейшем поиске и уничтожении «Бисмарка» «Викториес» участия уже не принимал. Возвратившись в метрополию, он вновь принял «Харрикейны» и отправился в Средиземное море. Но в этот раз функции лидировщиков для истребителей выполняли «Хадсоны» берегового базирования.

Истребитель Фэйри «Фулмар» на палубе авианосца «Викториес»

Истребитель «Фуллер» 809-й авиаэскадрильи в полете


Сопровождая атлантические конвои
В январе 1941 г. на аэродроме Сент-Меррин дюжину «Фулмаров» получила 809-я АЭ. Вплоть до конца 1942 г. она действовала с авианосца «Викториес». Поначалу «Викториес» действовал на севере. В частности, 30 июля 1941 г. его самолеты попытались нанести удар по норвежскому порту Киркенес. На задание отправились 20 «Апьбакоров» под прикрытием девятки «Фулмаров». Увы, достичь внезапности не удалось, что обернулось огромными потерями: немцы сбили 11 «Альбакоров» и два «Фулмара». Собственные успехи были скромными - суб-лейтенант А.И. Уилкинсон сбил Bf 110, а суб-лейтенанту Дж. Куперу записали вероятное уничтожение одномоторного «мессершмитта». 4 августа самолеты «Викториеса» нанесли удар по базе немецкой гидроавиации в Тромсё - при этом зенитки сбили одного «Фулмара», а его экипаж попал в плен.

В конце августа - начале сентября 1941 г. «Викториес» прикрывали «Дервиш» - первый конвой из Британии в Мурманск. «Фулмары» приняли деятельное участие в ПВО конвоя, 3 сентября сбив гидросамолет-разведчик Do 18. В октябре «Викториес» сопровождает ещё один конвой в Мурманск. С конца декабря 809-я АЭ после короткого отдыха вновь базируется на «Викториесе», остававшемся в составе «Хоум Флит». В марте 1942 г. 809-я АЭ принимала участие в «охоте» на «Тирпица». А в августе «Викториес» совместно с тремя другими британскими авианосцами участвует в проводке конвоя «Пьедестал». Помимо 809-й АЭ на его борту находилась ещё одна часть, вооруженная «Фулмарами» - 884-я АЭ. В общей сложности они располагали 16 самолетами. Британские истребители - как палубные, так и базировавшиеся на Мальте - сбили 42 вражеских самолета из примерно 330, участвовавших в налетах, но девять из 14 транспортов конвоя были потоплены. Свою лепту в отражение налетов внесли и «Фулмары», записавшие на свой счет восемь бомбардировщиков.

Потрепанная 809-я эскадрилья впоследствии прошла подготовку в качестве разведывательной - летая на все тех же «Фулмарах». В октябре 1942 г. она вновь вернулась на палубу «Викториеса» и участвовала в операции «Торч» - высадке союзников в Северной Африке - именно как разведывательная. Новые «Сифайры» она получила лишь в апреле 1943 г.

Помимо авианосцев, «Фулмары» применялись и с оборудованных катапультами вспомогательных судов (Fighter Catapult Ships - FC Ships). В такой ипостаси их применяла 804-я эскадрилья, получившая «Фулмары» в феврале 1941 г. взамен «Мартлетов» (британское наименование американского истребителя «Грумман» F4F-3 «Уайлдкэт»). Замена не вызвала энтузиазма у пилотов - по их словам, переход с «Мартлетов» на «Фулмары» был равнозначен смене спортивного автомобиля на автобус. Эскадрилья эксплуатировала «Фулмары» до сентября 1941 г., выполнив десять боевых вылетов с катапульт (четыре завершились успешной посадкой на воду, пять - на береговые аэродромы и в одном случае самолет при посадке на берег разбился). Результаты были мизерными - лишь в одном случае удалось повредить немецкий самолет-разведчик. Хотя с сентября 1941 г. 804-я эскадрилья летала на «Харрикейнах», по крайней мере, до января 1942 г. она сохраняла в качестве резервных и три «Фулмара».

Посадка Фэйри «Фулмар» на палубу авианосца «Викториес» во время сопровождения конвоя в СССР

«Фулмары» в ангаре авианосца «Викториес» во время «охоты на «Тирпица»


Вспомогательные задачи
Довольно много «Фулмаров» служили в эскадрильях берегового базирования. Например, в марте 1942 г. дюжину таких самолетов получила 889-я АЭ, осуществлявшая ПВО Суэцкого канала. Fla Средиземноморском ТВД на «Фулмарах» летали также 879-я, 887-я и 893-я эскадрильи. Самолеты последней в июле 1943 г. участвовали в обеспечении операции «Хаски» - высадки союзников на Сицилии. В метрополии «Фулмары» Mk.ll с августа 1942 г. до марта 1943 г. эксплуатировала 886-я АЭ, оперативно подчинявшаяся Истребительному командования Королевских ВВС. Её самолеты привлекались для прикрытия конвоев у восточного побережья Шотландии.

В феврале 1944 г., когда карьера «Фулмара» уже подходила к концу, было принято решение вооружить самолетами модификации NF Mk.ll три звена ночных истребителей для эскортных авианосцев «Наирана», «Виндекс» и «Кампания». Звенья входили в состав смешанных эскадрилий, эксплуатировавших наряду с «Фулмарами» одноместные истребители «Мартлет» и торпедоносцы «Суордфиш». Лишь одно из звеньев, входящее в состав 813-й АЭ, было применено в боевых условиях - с борта «Кампании» оно прикрывало конвои, следующие в Гибралтар и СССР. Именно к этому звену принадлежал самолет с номером DR743, выполнивший 8 февраля 1945 г. последний для «Фулмаров» боевой вылет. Истребитель подняли в воздух для того, чтобы отогнать германский самолет-разведчик. Но когда до цели оставалось примерно полторы мили, на «Фулмаре» «сдох» радар, и немцу удалось в темноте уйти. В довершение всего, при посадке самолет, пилотируемый суб-лейтенантом К.М. Хиксом, не сумел зацепиться гаком за трос аэрофинишера, и его остановил лишь аварийный барьер.

«Фулмары» эксплуатировал целый ряд эскадрилий «второй линии» - главным образом, учебно-тренировочных: 748-я, 759-я, 772-я, 773-я, 784-я (готовившая пилотов ночных истребителей), 787-я и 795-я. Последняя даже приняла участие в боевых действиях: в сентябре 1942 г. её звено А отбыло из места постоянного базирования (Порт-Реитц у Момбасы) на Мадагаскар. Там «Фулмары» до середины октября участвовали в операциях против вишистов, применяясь, главным образом, в качестве разведчиков.

«Фулмар» Мк.I


  «Фулмар» Mk.I «Фулмар» Mk.ll
Размах крыла (со сложенными консолями), м 14,14(5,44)
Длина самолета, м 12,27
Высота самолета, м 3,25
Площадь крыла, кв. м 31,77
Масса, кг: | 1
пустого самолета 3137 3918
нормальная взлетная 4387 4688
максимальная взлетная 4445  
I Максимальная скорость, км/ч:
на уровне моря 396 383
на высоте 2475 м 412 428
Скороподъемность у земли, м/с 5,61 7,7
Практический потолок, м 6827  
Продолжительность полета, ч 4 5,5

Общая оценка
«Фулмар» характеризовался неплохими взлетно-посадочными качествами (правда, на взлете имел тенденцию к скольжению вправо), хорошей управляемостью и устойчивостью - как в горизонтальном полете, так и в пикировании. При испытаниях на пикирование самолет удавалось разогнать до 668 км/ч, причем выход из пике не составил трудности для пилота, а конструкция планер, несмотря на перегрузку 4д, не пострадала.

В пилотировании «Фулмар» «прощал» многие промахи - это качество было особо ценным, поскольку учебного варианта с двойным управлением не существовало. При подготовке молодых пилотов инструктор занимал место радиста, помогая обучаемому лишь голосом - посредством переговорной трубки!

Планер самолета отличался прочностью и устойчивостью к боевым повреждениям. «Фулмар» имел солидный запас топлива и большой боекомплект, что делало его пригодным для длительного прикрытия собственных кораблей. Серьезным недостатком, особенно учитывая низкие по сравнению с истребителями противника скорость и скороподъемность, было отсутствие оборонительного вооружения. В итоге, самолет был быстро вытеснен с палуб авианосцев одноместными истребителями американского и британского производства. Даже далеко не лучшему из них - «Си Харрикейну» - «Фулмар» существенно проигрывал, поскольку при одинаковом двигателе он имел гораздо большие массогабаритные характеристики (правда, цельнометаллическая конструкция «Фулмара» отличалась большей прочностью и устойчивостью к боевым повреждениям по сравнению с деревянным «Харрикейном»).

Итоги боевого применения «Фулмаров» как истребителей выражаются в таких цифрах: с сентября 1940 г. по сентябрь 1942 г. пилоты этих машин ценой потери 40 своих самолетов сбили 112 и повредили 66 вражеских. В общей же сложности истребители FAA3a годы второй мировой войны записали на свой счет порядка 400 сбитых и около 130 поврежденных самолетов. То есть, на долю далеко не самого удачного и, фактически, устаревшего уже к моменту принятия на вооружение истребителя приходится боле четверти сбитых и половина поврежденных самолетов противника.

Единственный «Фулмар», сохранившийся до наших дней, находится в музее FAA на авиабазе Йеовилтон. Это самый первый самолет данного типа - N1854, некоторое время служивший в 806-й эскадрилье, а затем возвращенный в Хитон Чэпел и доработанный до стандарта Mk.ll. Вплоть до 1959 г. он использовался на фирме в качестве курьерского с гражданской регистрацией G-AIBE, после чего машину вернули Королевскому флоту, и с 1972 г. она заняла место в экспозиции указанного музея.


Игорь СЕЙДОВ

Истребители-разведчики. Очерк истории 523-го ИАП. Часть 2

Лётчики 2-й АЭ в Литве, осенью 1944г. (слева на право) 1-й ряд: Затона, Робеснек, Фанышев; 2-й ряд: Раков, Макагоненко, Сморчков, Свитченок, Трефилов, Сафронов; 3-й ряд: адъютант АЭ Подметин, Дорошенко, Лутков, Фролов и инженер АЭ Кузьмин


В октябре 1944 г. полк продолжал боевую работу над Восточной Пруссией. 9 октября заместитель командира 1-й АЭ ст. лейтенант Овчинников И.А. одиночно вылетел на самолёте Ла-5 на выполнение боевого разведзадания в районе Погремонце, Таураге, Аугстогаллен, но из полета не вернулся. На протяжении всего полета ст. лейтенант Овчинников держал связь с землей, но, несмотря на это, причина потери не установлена. После этого заместителем командира 303-й ИАД полковником Полищук были даны указания о применении одиночного самолёта для разведки только в исключительных случаях.

10 октября в районе Таураге на высоте 3500 метров мл. лейтенант Корнеев Н.С. в паре с лейтенантом Шуваевым П.П. встретили одиночного Bf 109. На дистанции 1000-1500 метров «мессершмитт» ушёл в облачность и пытался атаковать ведущего. Корнеев производя горку, вышел из-под огня противника и ушёл в облачность. Затем, выйдя из облаков, он неожиданно атаковал Bf 109 и сбил его.

13 октября при разведке оборонительных рубежей противника в районе Жилен, Пилкаллен мл. лейтенант Кондюрин С.М. попал под сильный огонь зенитной артиллерии противника. В результате прямого попадания снаряда его самолёт был подбит и загорелся в воздухе. Кондюрин выпрыгнул на парашюте и приземлился на своей территории 2-3 км северо-западнее оз. Поезиоры, после чего вернулся в часть.

16 октября гром пушек возвестил о походе в Восточную Пруссию. С этого дня и до конца месяца войска 3-го Белорусского фронта вели наступление на Гумбинненском направлении. Здесь противник сосредоточил сильную танковую группировку, имел хорошо укреплённые позиции. В составе танковых дивизий «Великая Германия» и «Герман Геринг» насчитывалось до 300 танков. В течение 12 дней продолжались тяжёлые бои, в результате которых войска 3-го Белорусского фронта вышли на подступы к Гумбиннену - крупному опорному пункту в Восточной Пруссии.

«523-й полк беспрерывно вёл разведку танковой дивизии «Великая Германия» и бригады штурмовых орудий (свои войска противник подтягивал к линии фронта из глубины Восточной Пруссии). При выполнении этой задачи отличились командир полка подполковник Пильщиков, лётчики старший лейтенант Проценко и младший лейтенант Рыжов. Им удалось обнаружить танки и колонны автомашин. Многие машины на прицепе везли орудия»[1].

Летчики-разведчики 523-го полка все время висели над противником и по радио с борта самолета информировали командование обо всех передвижениях в стане противника. Пожалуй, нет такого пункта в Восточной Пруссии, где бы не летали разведчики из состава 523-го ИАП. Они все разведали визуально, а наиболее важное сфотографировали, передав планшеты в руки наземного командования. В результате наступательных операций пали сильно укреплённые пункты Восточной Пруссии - Гольдан, Эйдткунен, Шталлупенен, Ширвиндт и др.

За успешную боевую работу при прорыве и вторжения в Восточную Пруссию 523-й полк был отмечен в приказе Верховного Главнокомандующего от 23 октября 1944 г.

В период затишья разведчики полка следили за базированием авиации противника, за перевозками и передислокацией его сил.

17 октября командир полка, подполковник К.А. Пильщиков, на самолете Ла-7 в сложных метеоусловиях вылетел на разведку войск и техники противника в районе Гольдап, Сувалкт, Тройбург. На высоте 200 метров на восточных параллельных курсах увидел пару «мессершмиттов», которые навязали ему бой. При первой атаке на вираже ведущий Bf 109 закачался, при второй атаке на вираже, Пильщиков, увеличив упреждение, с дистанции 100 метров открыл огонь по ведущему «мессеру». Самолет противника загорелся и врезался в землю у п. Зоттикен, (10 км южнее Гольдап). Пилот ведомого Bf 109, не приняв боя, ушел в облачность. Преследуя противника, Пильщиков пробил облачность, но тот вышел из облачности, перешел на бреющий полет, и ушел на свою территорию. При изучении обстоятельств данного боя историки Г. Серов и Д. Хазанов пришли к единому мнению, что жертвой Пильщикова стал командир отряда 8./JG51 обер-лейтенант Антон Хафнер. Описания этого боя сходятся с описанием последнего боя Хафнера, которое приводит в своих воспоминаниях его бывший ведомый. Обер-лейтенант Антон Хафнер к этому времени имел на своём счету 795 боевых вылетов на Восточном фронте и 184 победы в воздушных боях.

18 октября 1944 г. противник упорно контратаковал пехотой и танками на Гумбинненском направлении, сдерживая продвижение наших войск.

Необходимо было немедленно установить подход резервов противника. Для выполнения этой задачи вылетел опытный разведчик ст. лейтенант Проценко В.А., от которого через некоторое время получена радиограмма:

«17.20, высота 700 метров. По дороге от Грюнхаус (10 км западнее Шталлупенен) на Шталлупенен в движении до 40 танков и до 60 автомашин с пехотой. По шоссе от Толлмингнемен и от Мелькемен на Шталлупенен в движении до 120 автомашин».

Разведданные о крупных передвижениях и сосредоточениях войск всегда передавалось открытым текстом с борта самолёта.

Командир 523-го ИАП подполковник Пильщиков К. А.

Обер-лейтенант Антон Хафнер


26 октября на самолёте Ла-7 гв. капитан Свитченок Н.Ф. фотографировал аэродром и станцию Инстербург и Иургайтшен. Обнаружено: на аэродроме Инстербург 2 Ju 88, 1 Ju 87, 29 FW 190. На станции Инстербург 2 эшелона из 13 крытых вагонов и 54 ж.д. состава из 678 вагонов и 486 платформ, из них 140 гружёных платформ. Кроме того, вне составов 84 вагона, 69 платформ и 2 паровоза. На аэродроме Иургайтшен 47 FW 190 и 5 Bf 110.

28 октября два Ла-5 (ведущий мл. лейтенант Рыжов А.В.) вылетели на разведку войск противника и лесных массивов в район Инстербург. На подходе к лесу (4-15 км северо-восточнее Инстербург), с высоты 1500 метров заметил: на восточной опушке леса 2-3 км северо-западнее Маллиникен танки и автомашины и ушёл со снижением до высоты 600- 100 метров на запад. Сделав разворот над лесом, он вышел в район замеченных танков и автомашин, двумя заходами с разных направлений установил: 2-4 км западнее Маллиникен - 10 танков, на восточной опушке леса, у пункта Виннерфельде - рассредоточено 24 танка, у пункта Лубтубален - 11 танков. Всего в результате разведки установил до 60 танков и до 120 крытых автомашин.

В октябре 1944 г. в 523-й ИАП прибыло пополнение с десяток молодых лётчиков. Полк также получил 16 новых самолётов Ла-7. При вводе в строй молодых лётчиков, с ними также изучалась материальная часть фотооборудования, эксплуатация его в воздухе и тактические приёмы фоторазведки. Занятия проходили под руководством майора Сморчкова, майора Ануфриева, майора Толкачёва и других, имевших богатый опыт по фото и визуальной разведке.

В период с 1 августа по 14 октября 1944 г. особо отличились лётчики 2-й АЭ полка, которой командовал ст. лейтенант Сморчков А.П. Ими было совершено 466 боевых самолёто-вылетов на разведку войск и техники противника.

В воздушных боях лётчиками 2-й АЭ сбито 5 самолётов противника, свои потери за данный период составили 2 лётчика.

Бои на земле начали затихать в последних числах октября 1944 г. Нашими войсками были взяты города Ширвиндт, Вирбалис, Шталлупенен, Эйдткунен. Чтобы развивать наступление дальше, вглубь Восточной Пруссии, требовалось основательная всесторонняя подготовка - октябрьские бои показали, сколь сложная это задача: разгромить врага в Восточной Пруссии.

Подготовительный период длился два с половиной месяца. Всё это время лётчики 523-го ИАП продолжали летать над Восточной Пруссией, ежедневно пробиваясь сквозь заградительный огонь к мощным узлам вражеской обороны.

2 ноября 1944 г. самолёт Ла-7 (пилот лейтенант Макагоненко Н.Ф.) фотографировал аэродром Иургайтшен. Обнаружено 47 FW 190 и 7 Bf 110.

Фотонаблюдение за отдельными важными объектами производилась по плану Разведывательного отдела 1-й ВА. На каждый день при постановке задач, полку отдельно давалось задание на фотографирование. Фотоконтроль производился с целью установить наличие, изменение количества самолётов на аэродромах противника, в портах - изменение количества судов в порту, на железнодорожных узлах - загруженность станций.

Так, например, в декабре 1944 г. аэродром и ж.д. станция Инстербург фотографировались 7 раз, порт Пиллау в марте-апреле 1945 г. - 8 раз. Был организован фотоконтроль за аэродромами Будупенен, Йукштайн, Инстербург, Йургайтшен, Даркемен, Хайлигенбайль, порт Пиллау, Розенберг, железнодорожными узлами Гумбинен, Эйдткунен, Шталлупенен, Даркемен.

20 декабря 1944 г. ведущий пары капитан Сморчков А.П. вылетел на разведку танков в населённых пунктах в район Мирунонен, Рачки, Тройбург. В районе разведки из пункта Тройбург, Ройсо он был обстрелян сильным огнём МЗА. Сделав резкий разворот, ушёл на свою территорию, снизился до высоты 1000-600 метров и вышел в район Рачки, делая противозенитный маневр, прошёл над опушками леса 2-6 км юго-западнее Рачки и до Мирунонен. В этом районе обнаружил, на восточной опушке леса 4-6 км северо-восточнее Вирсбовен рассредоточено 20-25 танков, 1 км западнее Рачки у домов 7 танков замаскированные соломой, 200-300 метров южнее Парасево - 1 артбатарея, восточнее Домброесекн - 1 артбатарея.

Данные фоторазведки после дешифрирования фотосхем немедленно передавались на КП полка, а дальше через рацию «СТ» в разведывательный отдел штаба 1-й ВА.

24 декабря 1944 г. полк понёс тяжёлую потерю - с боевого задания не вернулся командир полка подполковник Пильщиков. В этот день в 11.30 он вместе со своим ведомым майором Кривохиж Я.Т. вылетели на паре Ла-7 на разведку по вскрытию танков, танковых и артиллерийских группировок противника в районе Говайтен, Даркемен, Вальтеркемен. По докладу майора Кривохиж и показаниямштаба 18-й гв. СД пара Ла-7 в районе Говайтен на высоте 800-1000 м попала в сильную зону ЗА и МЗА противника. Самолёт, пилотируемый Пильщиковым, был подбит и загорелся. С высоты 700 м Пильщиков выпрыгнул на парашюте и приземлился в районе Штукайтен (10 км сев. Гольдап), где был захвачен в плен, в котором находился до мая 1945 г. После освобождения из плена Пильщиков вернулся в свою часть.

27 декабря 1944 г. командиром 523-го ИАП был назначен гв. майор Заморин Иван Александрович. Несмотря на потерю своего командира, лётчики полка по-прежнему выполняли свою боевую работу.

Командир 1-й АЭ майор Толкачёв П.Д.

Майор Заморин И.А. - командир 523-го ИАП, с октября 1944г.


29 декабря на аэродроме Инстербург было обнаружено 13 истребителей неустановленного типа, а на станции Инстербург - 5 эшелонов из 107 вагонов и 26 гружённых платформ, из них 4 эшелона головой на восток и один - на запад. На следующий день на аэродроме Инстербург выявлено 20 истребителей неустановленного типа, а на станции Инстербург - 2 эшелона, один на запад, другой на восток из 8 вагонов и 18 платформ, 16 составов из 181 вагона и 86 платформ, из них 26 гружёных и 5 паровозов под парами. Кроме того, было произведено 4 фотографирования площадки Даркемен на предмет наличия там самолётов. Самолётов не обнаружено.

За 1944 г. полк произвел 3383 боевых самолёто-вылетов с налетом 2652 ч. 30 мин., из них:

а) на разведку войск и техники противника - 3064 с/в,

б) на сопровождение самолётов Ил-2 - 217,

в) на разведку погоды - 43,

г) прикрытие аэродромов - 43,

д) сопровождение Пе-2 - 2,

е) прикрытие наземных войск - 8,

ж) перехват воздушного противника - 6.

Проведено 36 воздушных боев с истребителями противника, при этом сбито 29 самолётов противника: 18 FW 190, 6 Bf 109, 3 Ju 52, 1 Hs 129 и 1 Fi 156. Свои потери за этот год в полку составили: самолётов Ла-5, Ла-7 и Як-9 - 25, летчиков - 18, из них не вернулось с боевого задания - 11 чел., сбито истребителями противника - 1, сбито зенитками противника - 2.

Всего получено самолётов за 1944 г.: Ла-5 - 44, Ла-7 - 22, Як-9 - 12, итого - 78.

По состоянию на 1 января 1945 г. полк имел самолётов: Ла-5 -14, Ла-7 - 16, Як-9-2, По-2-1. Итого-33. Летчиков- 43 чел., из них: с боевым опытом - 38. И вскоре этот боевой опыт им пригодился.

13 января 1945 г. начался генеральный штурм Восточной Пруссии. Погода была изменчивая и плохая. Лётчики не жалели сил и умения. Злейшим врагом разведчика стали метели. Однако, не взирая, казалось бы, на нелётную погоду, наши лётчики выполняли боевые задания.

Лётчикам 523-го ИАП была поставлена боевая задача, вести ежедневную воздушную разведку в ближайшем тылу противника по всему району оборонительного рубежа войск противника в полосе действия войск 3-го Белорусского фронта. Каждый день пары самолётов-разведчиков уходили за линию фронта и вели визуальную разведку всех прифронтовых автомобильных дорог, постоянному наблюдению с воздуха велось все ж.д. станции и узлы противника в тылу на предмет нахождения там эшелонов с техников и живой силой противника. Все прифронтовые аэродромы противника также были под постоянным наблюдением со стороны экипажей разведчиков 523-го полка. Ещё до начала наступления войск 3-го Белорусского фронта, экипажи 523-го полка докладывали о том, что делается в тылу противника. Так 12-го января два Ла-7 под командованием зам. командира 3-й АЭ ст. лейтенант Проценко В.А. установили наличие на аэродроме Инстербург 30 одномоторных и 10 двухмоторных самолётов и на аэродроме Гердауен 25 одномоторных самолётов.

26 января 1945 г. командующий 1-й ВА генерал-полковник авиации Хрюкин Т.Т. поручил майору Ануфриеву разведать и вскрыть танковую группировку на фланге наших войск в районе Фридланд. На дворе шёл снег, видимость была 500 метров. Ануфриев взмыл и пропал из виду. Через час майор Ануфриев возвратился из полета и лично доложил командующему о выполнения задания. Двумя часами позже подобную задачу выполнил гвардии капитан Трефилов. Они оба получили благодарность от командующего.

28 января пара Ла-7 под командованием зам. командира 2-й АЭ гв. ст. лейтенанта Светчёнок Н.Ф. установила, что на аэродроме противника Зидлунг находится до 70 самолётов противника, преимущественно двухмоторных. На аэродроме Ротенштайн обнаружено до 70 самолётов противника, также преимущественно двухмоторных.

Лётчик Трефилов возвратился с выполнения боевого задания. Восточная Пруссия, январь 1945г.

Лётчик 1 -й АЭ мл. лейтенант Школьник И.З.


31 января пара Ла-7 под командованием зам. командира 2-й АЭ гв. ст. лейтенанта Свитченок Н.Ф. выполняя воздушную разведку, обнаружили на аэродроме противника в Мариенков несколько замаскированных самолётов противника. Ведущий принял решение произвести штурмовку аэродрома противника. С пикирования Светчёнок с ведомым атаковал стоянку самолётов противника и с первого захода подожгли на земле один бомбардировщик Не 111, после чего быстро ушли на свою территорию.

Полк отличился при захвате городов Хайльсберг и Фридланд, за что был отмечен в приказе Верховного Главнокомандующего.

Всего за январь 1945 г. лётчиками полка было выполнено 436 боевых вылетов, из них: 6 на фотографирование, 418 на визуальную разведку и 12 на разведку погоды.

Наши лётчики много раз фотографировали и визуально разведывали укреплённые рубежи противника у п. Тетцен, Топиау, Вормдитт, Мельзак. Полк отличился при взятии городов Мельзак и Вормдитт и отмечен в приказе Верховного Главнокомандующего.

После того как немцы были заперты в «мешок» южнее Кенигсберга и в самом Кенигсберге, лётчики полка каждый день летали на разведку переправ противника, портов погрузки и выгрузки живой силы и техники противника.

Командир полка гвардии майор Заморин, разведывая порт Пиллау, добыл особо ценные данные. Его привлекла живая сила противника, и он стал её штурмовать. Прямым попаданием снаряда ЗА в правой плоскости самолёта было пробито отверстие 50x50 см. Несмотря на это, Заморин привёл машину на свой аэродром и передал ценные разведданные.

Но войны без потерь не бывает и, несмотря на господство нашей авиации, разведчики не всегда возвращались с боевого задания. 17 февраля при столкновении с ведомым погиб ст. лётчик 2-й АЭ лейтенант Лутков Виктор Евгеньевич.

18 февраля лётчики полка за день произвели 38 самолёто-вылетов на разведку войск и техники противника. Было произведено 8 штурмовок по живой силе и технике противника.

В этот день полк понёс еще одну потерю: в 12:30 лейтенант Рыжов А.В. с ведомым мл. лейтенантом Школьник И.З. вылетели на паре Ла-7 на разведку войск противника в район Браунсберг. В районе Фраценбург на высоте 300 м патрулировали 5 самолётов Bf 109. Внезапно на высоте 25 м ведомый мл. лейтенант Школьник был атакован ведущим вражеской пятерки. После атаки самолёт, пилотируемый мл. лейтенантом Школьник, следовал курсом 230° на свою территорию. Вторичные атаки самолётами противника не производились. После этого своего ведомого лейтенант Рыжов не видел. Мл. лейтенант Школьник вместе с самолётом не вернулся с боевого задания. Он погиб, выполняя 113-й боевой вылет на разведку.

19 февраля 2 самолёта Ла-5 (ведущий пары гв. капитан Трефилов) фотографировал аэродром Хайлигенбайль. Дешифрированием установлено: на аэродроме Хайлигенбайль находятся 20 одномоторных самолётов, на станции Хайлигенбайль 3 состава из 100 вагонов и один паровоз под парами. Всего за день полком было выполнено 29 самолётовылетов на разведку войск и техники противника. Было произведено 2 штурмовки по живой силе и техники противника. В тот день в полк пришла приятная новость: 523-й ИАП за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками был награждён орденом Кутузова 3-й степени.

Фото самолета № 45210399 штурмана полка майора Козина Павла Андреевича - авария 20 февраля 1945 года из-за обрыва шатуна 4-го цилиндра мотора, аэродром Шиппенбайль


20 февраля гв. капитан Трефилов на Ла-7 фотографировал скопление танков в районе Эрнстфельде. В п. Вессельсхефен (7 км северо-западнее Цинтен) обнаружено 8 самоходных орудий, а 500 метров южнее этого пункта на огневых позициях одна артбатарея. Всего за день лётчиками полка выполнено 44 самолёто-вылета на разведку войск и техники противника. На следующий день пара Ла-5 (ведущий - командир звена, ст. лейтенант Затона) фотографировал побережье Фриш-Гаф. Дешифрированием установлено: в п. Лейзунен (10 км севернее Хайлигенбайль) рассредоточено 74 автомашины, в п. Розенберг - 34 автомашины. От Розенберг на запад в движении 32 повозки. В устье реки Альтпассарге 6 барж. В п. Нормельн рассредоточено 20 автомашин. В п. Розенберг идёт погрузка двух пароходов, около них 59 автомашин. В п. Альтпассарге 124 повозки.

23 февраля ведущий пары командир 2-й АЭ капитан Сморчков А.П., выполняя разведку войск и техники противника в районе Браунсберг, произвёл штурмовку по автоколонне в районе Хенвальде, в результате чего уничтожено несколько автомашин противника.

В течение 26-28 февраля лётчиками полка было произведено 27 самолёто-вылетов на разведку войск и техники противника.

27 февраля в период 15:40-16:25 командир 2-й АЭ капитан Сморчков А.П. вылетал на разведку танков, танковых и артиллерийских группировок противника в районе Браунсберг, Людвигсорт, Коббельбуде. В районе 4 км севернее ст. Людвигсорт он внезапно был атакован четырьмя самолётами Bf 109. Противник огонь вёл с пикирования с дистанции 200 метров. Трасса огня прошла в десятке метров от левой плоскости. Заметив огневую трассу, лётчик решил применить бой на вертикальном маневре и сделал правый боевой разворот. Противник тоже повторил маневр Сморчкова, оказавшись при этом на 200-300 метров выше его, а вторая пара «мессеров» правым боевым разворотом с набором высоты пошла в сторону солнца. После чего Сморчков сделал переворот, при этом набрал скорость 500 км/час, а затем выполнил горку под углом 60-70°. Противник повторил этот маневр, но оказался ниже на 200-300 метров. Видя преимущество в высоте капитана Сморчкова, противник делает переворот, Сморчков повторяет его маневр. Вторая пара Bf 109 при этом оказалась сзади и сверху на дистанции 600- 800 метров. Первая пара «сто девятых» переворотом делает боевой разворот.

Сморчков повторил их маневр и, приблизившись к ведомому на расстояние 100 метров, под ракурсом 2/4 открыл пушечный огонь, в результате чего самолёт противника загорелся. Сморчков, зная о преимуществе второй пары «мессеров» по высоте, бой с ними не принял, сделал переворот и с пикирования ушёл под облачность.

Всего за февраль 1945 г. лётчиками полка было выполнено 385 боевых самолёто-вылетов на разведку войск и техники противника. Была одержана одна воздушная победа, свои потери составили 3 самолёта Ла-7 и два лётчика.

В марте экипажи разведчиков полка взяли под особый контроль крупную военно-морскую базу противника на Балтике - порт Пиллау, а также усилили наблюдение за всеми аэродромами противника, ещё находившиеся под контролем немцев в Восточной Пруссии.

9 марта 2 Ла-7 (ведущий - командир звена лейтенант Тимофеев) фотографировали аэродром и порт Пиллау. Установлено: на аэродроме Пиллау 6 Ju 52, 32 Bf 109, 1 FW 190 и 1 Fi 156. В порту Пиллау - 15 самоходных барж, 6 катеров, 2 транспортных судна, 33 моторных лодки. На железнодорожной станции Пиллау - 17 составов из 234 вагона и 16 гружёных платформ. 14 вагонов и 4 паровоза под парами рассредоточены вне составов. На перегоне от Фишхаузен на Пиллау в движении один эшелон из 50 вагонов.

18 марта 2 Ла-7 (ведущий - командир АЭ гв. капитан Свитченок) фотографировали порт Розенберг и аэродром Хайлигенбайль. Дешифрированием установлено: в п. Розенберг рассредоточено 40 автомашин. В порту Розенберг- Пиллау - 3 транспортных судна и 2 баржи. На станции Хайлигенбайль - 9 составов из 172 вагонов и 17 гружёных платформ. В северо-западной части г. Хайлигенбайль - 117 автомашин, 8 тягачей с прицепами и 2 танка.

22 марта лётчики полка произвели 30 самолёто-вылетов на разведку войск и техники противника. Также было совершено 4 самолёто-вылета на прикрытие одного самолёта- разведчика Пе-2 четырьмя самолётами Ла-7. В течение дня произведено 24 штурмовки по живой силе и техники противника, в результате чего уничтожено 35 автомашин, повреждено ещё 5 автомашин, выведен из строя один расчёт МЗА, сожжён один дом.

26 марта 2 Ла-7 (ведущий - командир звена ст. лейтенант Затона) фотографировали аэродром Гросс-Диршкайм (20 км севернее Фишхаузен). Обнаружено: 48 FW 190, 16 Bf 109, 4 Ju 87, 2 Ju 52, 3 FW 189 и один планер.

Сморчков А. П. вернулся из боя. В полёте на разведку юго-западнее Кенигсберга, встретил 4 Me-109, в бою сбил одного. Сморчков рассказывает техникам об этом бое. Аэродром Вормдитт, Восточная Пруссия, 4 марта 1945г.


27 марта четвёрка Ла-7 провела воздушный бой против 14 FW 190 и Bf 109 в районе Пиллау, в ходе которого капитан Свитчёнок Н.Ф. сбил одного «мессера». В этот день в период 15:45-16:25 он вместе с ведомым мл. лейтенантом Бган на самолетах Ла-7 вылетели на прикрытие отхода четырёх Ла-7 под командованием командира 2-й АЭ капитана Сморчкова, выполнявших спецзадание командующего 1-й ВА по контролированию взрыва двух бомб замедленного действия ФВ-250, сброшенных с самолёта Пе-2 на аэродром Пиллау. Бомбы должны взорваться в период 15:00-16:00. В 4 км севернее п. Кальхольц на высоте 3800 метров на встречных курсах пара Свитченка встретили два самолёта Ла-7, за которыми гнались четыре «мессера». Свитченок и Бган навязали им воздушный бой на виражах. Бган, с правым виражом с дистанции 150-200 метров под ракурсом %, произвёл атаку по ведомому пары Bf 109. Свитченок сделал правый боевой разворот и оказался в хвосте ведомого Bf 109 и с дистанции 100-150 метров под ракурсом 1/4 произвёл атаку. Затем мл. лейтенант Бган повторил, в результате чего самолёт противника был подбит и сорвался в штопор. Ведущий пары Bf 109, видя такое положение, со снижением и с разворотом вправо стремился выйти из боя. Свитченок сделал правый боевой разворот и оказался в хвосте ведущего пары. С превышением 30 метров и с дистанции 100 метров под ракурсом 0/4 он произвёл атаку. Первая же очередь оказалась точной - с правой стороны мотора самолета противника появился чёрный дым. Через несколько секунд «мессер» сорвался в штопор и горящим врезался в воду в 3 км севернее Кальхольц. В это время вторая пара Bf 109 внезапно произвела атаку на вертикальном маневре снизу с дистанции 400 метров по самолёту капитана Свитченок, а после атаки с левым разворотом пошла в сторону. Свитченок сделал левый боевой разворот, с полупереворота зашёл в хвост паре «мессеров» и с дистанции 400 метров произвёл атаку. Противник с левым разворотом пошел вверх, после чего сделал ещё переворот и с полупереворота с набором высоты зашел в облачность. Свитченок и Бган прекратили дальнейшее преследование. Пять минут спустя в данный район прибыла вторая четвёрка Bf 109, преследовавшая девятку самолётов Пе-2. Свитченок и Бган завязали воздушный бой на виражах с новым противником. Через некоторое время с этими же самолётами завязали бой 2 самолёта Як-9. Капитан Свитченок произвёл две атаки по ведущему пары Bf 109 с дистанции 400 метров, после чего все самолёты противника сделали переворот, и вышли из боя.

В другом бою этого дня в районе Ной-Круг (недалеко от косы Фриш-Нерунг) пара Ла-7 в составе командира 1-й АЭ капитана Толкачёва П.Д. и его ведомого мл. лейтенанта Виноградова Ф.А. была атакована парой FW 190. Однако ведомый своевременно обнаружил опасность и доложил об атаке сзади своего ведущего. Толкачёв резко развернулся навстречу и навязал бой паре «фоккеров». В ходе этого боя, капитану Толкачёву удалось зайти в хвост противнику и подбить самолёт ведомого, после чего противник вышел из боя.

Всего в марте месяце лётчики 523-го ИАП произвели 516 боевых самолёто-вылетов, в том числе: 388 на визуальную разведку, 63 на фотографирование военных объектов противника, на сопровождение самолётов Пе-2 - 38, на выполнение специальных заданий командования 1-й ВА - 12 и на разведку погоды - 15 самолёто-вылетов. Проведено два воздушных боя, в которых сбит 1 Bf 109 и подбит 1 FW 190. Произведено 60 штурмовок по живой силе и техники противника.

3 апреля 4 самолёта Ла-5 (ведущий - командир АЭ гв. капитан Свитченок) фотографировали аэродром Гросс-Диршкайм. Дешифрированием установлено: на аэродроме рассредоточено 45 FW 190, 2 FW 189, 1 Ju 52, 1 Fi 156. На станции Гросс-Диршкайм 5 составов из 62 вагонов и 14 платформ без грузов, один эшелон 42 вагона и 18 платформ отошёл от станции на юг.

Лётчики 2-й АЭ слева на право: Фанышев, Робеснек, Фролов, Дорошенко, зам. к-ра АЭ капитан Свитченок Николай Фомич и начальник строевого отдела и кадров полка капитан Кулижский. Восточная Пруссия, февраль 1945 г.

Постановка боевой задачи руководящему составу прямо на стабилизаторе самолёта Ла-7 №20 (слева на право): Локтионов, Сморчков, Заморин, Ануфриев, Кривохиж и Толкачёв на одном из аэродромов Восточной Пруссии, март 1945 г.

Фото аварии самолёта мл.л-та Тимофеева В.Н. 11 апреля 1945 года на аэродроме Мертенсдорф


8 апреля лётчик 1-й АЭ ст. лейтенант Литвинов Владимир Митрофанович - погиб на аэродроме Вормдитт: перед взлетом на его самолет сзади наскочил самолет мл. лейтенанта Фролова И.Б., порубив того винтом.

10 апреля ст. лейтенант Затона С.П. провёл успешную фотосъёмку вражеских аэродромов Гросс-Диршкайм и Пиллау. На первом аэродроме было обнаружено 83 самолёта противника, из которых 75 типа FW 190, а на аэродроме Пиллау было обнаружено 20 вражеских самолётов.

11 апреля полк потерял один Ла-7. Это произошло на аэродроме Мертенсдорф. На посадке лётчик 3-й АЭ мл. лейтенант Тимофеев В.Н. увидел выруливавший поперек ему Ли-2 и резко отвернул резко в сторону. При этом шасси самолёта подломились. Потеря классифицировалась как небоевая.

11 апреля в 19:00 два самолёта Ла-7 (ведущий пары командир звена ст. лейтенант Затона, ведомый мл. лейтенант Робеснек) вылетали на фотографирование аэродромов Гросс-Диршкайм и Гросс-Хубникен. После выполнения боевого задания в районе п. Полунден на высоте 3000 метров увидели одиночный самолёт Hs 129. Ст. лейтенант За-

тона произвёл атаку сверху, слева и сбоку под ракурсом 4/4 с дистанции 150-200 метров. После выхода из атаки ст. лейтенанта Затона, мл. лейтенант Робеснек произвёл атаку снизу сзади с дистанции 50-30 метров под ракурсом 1/4, в результате первой атаки с левого мотора появилось пламя и дым, после чего самолёт «хеншель» пошёл со снижением. Ст. лейтенант Затона снова произвёл атаку сверху сзади с дистанции 150 метров под ракурсом 4/4. Из атаки вышел вправо и вверх. Мл. лейтенант Робеснек произвёл вторую атаку снизу сзади с дистанции 50 метров под ракурсом 1/4, в результате чего зажёг правую сторону центроплана самолёта, после чего самолёт с левым разворотом со снижением и горящим врезался в море, что в 18 км севернее г. Лабиау. Это была последняя 114-я воздушная победа лётчиков 523-го ИАП в Великой Отечественной войне.

15 апреля ст. лейтенант Затона С.П. провёл успешную фотосъёмку вражеского аэродрома Ноендорф, на котором был обнаружен 71 самолёт противника, в т.ч. 67 типа FW 190.

16 апреля при штурмовке скопления автомашин в районе Фишхаузен, огнём зенитной артиллерии противника был подбит самолёт Ла-7 гв. мл. лейтенанта Фанышева И.С. (пробит мотор). Перетянув линию фронта, произвёл вынужденную посадку на фюзеляж. Сам лётчик во время штурмовки получил легкое ранение.

24 апреля командир полка гв. майор Заморин И.А. в паре с майором Козиным П.А. провели безрезультатный воздушный бой с двумя FW 190.

25 апреля 2 Ла-7 (ведущий командир АЭ майор Сморчков) в очередной раз фотографировали аэродром и порт Пиллау. Установлено: на аэродроме Пиллау 22 FW 190, 1 Ju 88, 1 Ju 52 и 1 Fi 156. В порту Пиллау 4 транспортных судна, 29 самоходных барж, 12 морских и 22 речных баржи, 18 рыбацких лодок. На станции Пиллау и в её тупиках 25 составов из 320 вагонов и 73 платформы без грузов. Западнее и севернее станции рассредоточено 119 автомашин.

Боевая пара: командир звена Затона (справа) и ведомый лейтенант Робеснек

После окончания Великой Отечественной войны лётчики, оставшиеся в живых, получили возможность побывать на земле на местах последних боёв, западнее Кенигсберга. Все разместились на трофейной дальнобойной пушке. Май 1945г., Восточная Пруссия


Полк в течение 30 апреля перебазировался с аэродрома Мертенсдорф на аэродром Влайдау.

Всего в апреле лётчики 523-го ИАП произвели 641 боевой самолёто-вылет, в том числе: 425 на визуальную разведку, 48 на фотографирование военных объектов противника, на сопровождение самолётов Пе-2 - 123, на сопровождение корректировщиков Ил-2 - 24 и на разведку погоды - 21 самолёто-вылет. Проведено 4 воздушных боя, в результате которых сбит 1 Hs 129 и подбит 1 FW 190. Произведена 41 штурмовка войск и техники противника.

Последний боевой вылет в Великой Отечественной войне лётчики 523-го ИАП совершили утром 9 мая 1945 г. Командованию 1-й ВА требовались уточнить обстановку в районе косы Фриш-Нерунг. На это боевое задание была послана пара Ла-7 из состава 2-й АЭ во главе с командиром этой АЭ капитаном Сморчковым А.П. Пара успешно выполнила полёт на разведку. По возвращении капитан Сморчков доложил, что немцы организованно складывают своё оружие и боевые действия не ведут.

С 23 февраля 1943 г. и до 9 мая 1945 г. лётчики 523-го ИАП на истребителях типа Ла-5 и Ла-7 совершили 6982 боевых вылета, участвовали в 135 воздушных боях, в которых сбили 68 самолётов противника. Свои потери за этот период составили 64 самолёта и 45 пилотов.

8 августа 1945 г. авиаторы-оршанцы, герои великой битвы были снова на Родине. Полк перебазировался с аэродрома Хайлигенбайль на аэродром Кобрин (БССР) и приступил к учебно-боевой подготовке.

Автор приносит особую благодарность за помощь в данной работе Серову Гзннадию за архивный материал и семье Гзроя Советского Союза Сморчкова А.П. за предоставленный фотоматериал.

Примечания:
1 Г.Н. Захаров «Повесть об истребителях» - Издательство ДОСААФ СССР, Москва, 1977, с. 127.


Михаил ЖИРОХОВ

Дембельский аккорд «Грачей»

Тройка «грачей» идет на задание


Боевая работа штурмовиков Су-25 в составе ВВС 40-й армии в Афганистане и поныне привлекает внимание. Тем более, что многие моменты остаются «в тени» и поныне - архивные материалы либо утеряны, либо находятся в различных ведомственных архивах сразу нескольких стран и фактически недоступны исследователям.

За все время войны через сформированный в 1981 г. 378-й отдельный штурмовой авиаполк прошли пять смен. Как правило, каждая смена была сводной и находилась в боевых порядках год. И только крайняя - пятая - пробыла на передовой всего несколько месяцев. О короткой, но яркой боевой биографии этой смены и пойдет речь.

* * *
В ноябре 1988 г. заканчивался срок боевой командировки летчиков четвертой смены, которая преимущественно состояла из авиаторов 187-го ошап Дальневосточного военного округа. По решению командования, 22 октября началось перебазирование подразделений 206-го ошап (аэр. Пружаны) в Республику Афганистан. Через неделю летно

технический состав 1-й и 2-й эскадрилий на Ил-76 перелетели на аэродром Баграм и вошли в состав 378-го ошап. Их усилили двадцатью экипажами Су-25, прибывшими из 90-го ошап (аэр. Арциз). Третья эскадрилья 378-го ошап базировалась на аэродроме Шинданд и состояла из летчиков, инженеров и техников 368-го ошап (аэр.Калинов, Прикарпатский ВО).

Таким образом, 378-й ошап, который возглавил подполковник Азаров (206-й ошап), имел полуторный комплект летно-технического состава, что позволило вести боевые действия с очень высокой интенсивностью.

Тут стоит сказать о том, что «командировка на войну» не была спонтанной - директива о предстоящей отправке в ДРА пришла за где-то за полгода до назначенной даты. Вплотную подготовкой 206-й ошап занялся в январе 1988 г., причем готовились управление полка, 1-я и 2-я эскадрильи, ТЭЧ. Летали по четыре летных смены в неделю: учились воевать звеном, восьмеркой, эскадрильей, основательно «утюжили» Ружанский полигон, тренировались взлетать по крутой «спирали» и садиться «колом».

29 сентября управление, 1-я и 2-я аэ полка, ТЭЧ полка во главе с командиром подполковником Николаем Азаровым согласно директиве Главного штаба ВВС от 16 июля 1988 г. № 123/3/01800 убыли в распоряжение командующего ВВС 40-й армии в Афганистане. Первая остановка - в г. Чирчик, где в 1038-м Центре боевой подготовки подготовкой строевых летчиков занималась 372-я отдельная инструкторская штурмовая эскадрилья. Программа подготовки длилась месяц - на полигоне Чирчик-Горный отрабатывали крутую глиссаду, атаки с большими углами, боевое применение.

Таким образом, состав 378-го ошап с ноября 1988 г. по февраль 1989 г. был следующий:

- 1-я эскадрилья: 3 звена 206 ошап + 2 звена 90 ошап

- 2-я эскадрилья: 3 звена 206 ошап + 2 звена 90 ошап

-3-я эскадрилья: 3 звена 368 ошап +1 звено 90 ошап

Как и предыдущие смены, технику принимали уже на месте - это были Су-25 10-й серии, доработанные по результатам боевого применения в рамках программы повышения боевой живучести. Вообще весь период войны штурмовики находились в ДРА на «постоянной основе» и заменялись по мере износа, выработки ресурса и потерь. Отработавшие ресурс самолеты (в среднем хватало на год-полтора интенсивной эксплуатации) перегонялись на АРЗ в Союз, на их место пригоняли новенькие машины из Тбилиси. После прохождения капитально-восстановительного ремонта штурмовики обратно в Афганистан не возвращались, а передавались в строевые части по всему Союзу.


Взлет Су-25 с аэродрома Кабул


4 ноября 1988 г. состоялся первый боевой вылет «пружанской» смены. Вообще летчикам достался самый непростой период войны. Еще в декабре 1987 г. генсек КПСС М.С. Горбачев во время визита в США заявил о принятии политического решения о выводе советских войск из Афганистана. Вскоре в Женеве за стол переговоров сели делегации СССР, США, Афганистана и Пакистана с целью выработки политического решения афганской проблемы.

14 апреля 1988 г. были подписаны основополагающие документы по вопросам регулирования политической обстановки вокруг Афганистана. Согласно этим договоренностям, которые вступали в силу 15 мая 1988 г., советские войска должны покинуть территорию Афганистана. США и Пакистан, со своей стороны, обязались полностью прекратить финансирование афганских мятежников.

Советский Союз начал выполнять взятые на себя обязательства, и уже к 15 августа 1988 г. была выведена половина Ограниченного контингента. Для вывода были определены направления: на западе - Кандагар-Шинданд-Кушка, на востоке - объединявшиеся в Кабуле маршруты из Газни, Гардеза и Джелалабада, далее через перевал Саланг в Пули-Хумри и Термез.

Летом 1988 г. советские войска были выведены из гарнизонов Джелалабад, Газни, Гардез, Кандагар, Лашкаргах, Файзабад и Кундуз. Вместе с тем боевые действия против отрядов оппозиции не прекращались.

Что касается штурмовиков, то к осени 1988 г. основной базой 3-й эскадрильи был аэродром Шинданд, а 1-й и 2-й эскадрилий - Баграм (из числа последних на столичный аэродром время от времени командировались восемь «сушек», основной задачей которых было прикрытие столицы от ракетных атак моджахедов и сопровождение взлета - посадки литерных «бортов»).

Летчики «грачей» именно в Кабуле впервые увидели всю кровь и грязь войны. На их глазах в воскресенье 13 ноября 1988 г. ракета попала в модуль - импровизированную «ленинскую комнату» 4-й вертолетной эскадрильи 50-го отдельного смешанного авиаполка. В одно мгновенье погибли 11 человек, еще 46 были ранены.

Умело действовал в этот трагический момент начальник воздушно-огневой и тактической подготовки штурмового полка майор Александр Иванков. Вот как об этом говорится в его представлении к ордену Красного Знамени: «Особо отличился 13 ноября 1988 года при обстреле мятежниками г. Кабул реактивными снарядами. В сложной, критической обстановке, под интенсивным обстрелом сумел вывести самолет из зоны поражения. Возглавив пару самолетов Су-25, тактически грамотно нанес бомбо-штурмовой удар по огневым точкам мятежников, в результате которого уничтожено 4 пусковых установки, 20 реактивных снарядов к ним и около 15 бандитов. Благодаря смелым и решительным действиям старшего ударной группы самолетов Су-25 мятежникам нанесен значительный урон, предотвращен дальнейший обстрел аэродрома и г. Кабул и дана возможность беспрепятственного вылета в СССР правительственной делегации».

Сам Александр Петрович рассказывал: «Только прилетели, и я с 12 на 13 ноября уехал в Кабул. А утром начался знаменитый обстрел. Кобринская эскадрилья погибла там вся. PC попал в модуль где находились летчики. Они телевизор смотрели и не пошли в убежище, которое там было потому, что обстрелы там были каждый день. Ракеты земля-земля прямо на треногу ставили, подносили батарею, прицелившись на глаз, и с опытом получали очень неплохие результаты. И вот как раз только мы приехали, еще ничего не знаем, а тут трупы кровь прямо на глазах. Мне пришлось взлететь. Нашел я эту огневую точку и нанес удар по ней. За это и получил первую Красную звезду. Садился я на другой аэродром, а на следующий день вернулся в Кабул».

Основная работа в ДРА строилась на уничтожении заранее заданных целей как то скопление бандформирований, склады оружия, укрепрайоны мятежников. При этом использовались обычные и объемно-детонирующие бомбы калибром 500 кг, НАР С-13, С-24, С-25.

В этот период вся наличная советская авиация в Афганистане перешла на «работу по площадям» с целью нанесения противнику максимального урона. Как вспоминали летчики, это было не самое эффективное использование авиации, так как координаты поступали за сутки (разведданные еще раньше), и часто удары наносились по тем местам, где уже никого не было.


Летчики 206-го ошап обсуждают вылет

Обозначение «Отличный экипаж» было не частым на Су-25 в Афганистане


3-я эскадрилья фактически была «прикреплена» к «местному» спецназу, который занимался перекрытием караванных путей из Пакистана. Особенностью эскадрильи было наличие на постоянной основе дежурного звена на аэродроме и вылет по команде. Это было крайне необходимо, так как с десантниками была отработана тактика, при которой та группа спецназа, которая досматривает караваны, получая отпор от сопровождавших караван боевиков, вызывает штурмовики, которые уничтожают караван. Фактически, это была типичная «работа по вызову».

Продолжались и характерные для последнего периода войны вылеты на разведывательно-ударные действия (РУД). Целями при этом являлись караваны с оружием и места стоянок. «Зарядка» была универсальная - пара пятисоткилограммовых бомб или РБК и пара блоков НАР Б-8 или УБ-32. Поиск цели осуществлялся днем вдоль основных караванных путей. При обнаружении колонны, запрашивали командный пункт, получали ответ, что наших войск в данном районе нет и «добро» на удар, цель уничтожали. После месяца такой работы, дневные передвижения караванов по ДРА прекратились. Днем РУД были эффективны, когда требовалось подавить огневые точки, которые обстреливали аэродромы и позиции наших войск. Грачи «висели» в воздухе, определяли направления, откуда начинался обстрел аэродрома или наших позиций, и наносили удары. Зачастую это были пуски с импровизированных самодельных установок (сколоченные из досок направляющие - одна или две ракеты, блок питания, часовой механизм). Схема пусков была следующая - установка примерно нацеливались, а через заданное время срабатывал часовой механизм, и ракета уходила в сторону цели. Летчики обнаруживали пуск, наносили удар по установкам, но там оставались лишь пустые направляющие.

Работа ночью имела свои особенности, командование ВВС 40-й армии вводили ограничения. Не летали ночью на боевые задания летчики 3-го класса, хотя их уровень подготовки был достаточен. Вся тяжесть боевой работы ложилась на летчиков 1-го и 2-го классов. «График» боевых вылетов в среднем выглядел следующим образом: 3 вылета днем, короткий отдых с 12 часов до обеда, потом до 17 часов подготовка и 3-4 вылета ночью. Естественно, при такой интенсивной работе летчикам для нормального отдыха времени практически не оставалось.

К сожалению, потери не обошли стороной «пружанцев». За относительно короткую командировку 206-й ошап потерял одного летчика - старшего лейтенанта Бориса Гордиенко из 1-й эскадрильи, который погиб 7 января 1989 г. в ходе боевого вылета на РУД при невыясненных обстоятельствах. В документах этот случай проходит как боевая потеря: «При выполнении удара по целям в ущелье, в 35 км от аэродрома Кабул (Аз-260), самолет был поражен ракетой ПЗРК «Стингер». Летчик средствами спасения не воспользовался и погиб». Однако гораздо более вероятной причиной гибели летчика были неполадки кислородного оборудования самолета, приведшие к кислородному голоданию и потере сознания. Тем более, что сослуживцы в частных беседах вспоминали проблемы именно с этим «бортом». Место гибели обнаружили вертолетчики 50-го осап: «То ли в декабре 1988, то ли в январе 1989 года нас подняли на поиски пропавшего Су-25 с Баграма. Место его падения мы обнаружили высоко в горах (не менее 4000 м). На белоснежном склоне пятно как клякса - всё что осталось от самолёта и пилота. Ни имени не знаю, ни обстоятельств гибели, ни того - проводилась ли наземная поисковая операция». Хотя останки летчика так не смогли достать, потерю по документам провели как боевую, так как в противном случае семье без вести пропавшего военнослужащего не полагалась пенсия. Эта потеря стала последней среди советских штурмовиков в Афганистане: за всю войну 378-й ошап потерял 10 летчиков и 29 самолетов Су-25.

Летчики полка принимали участие в прикрытии масштабной операции по переброске оружия и боеприпасов в окруженный на тот момент мятежниками Кандагар, получившей условное наименование обозначение «Воздушный мост». После вывода основной части советских подразделений моджахеды решили быстро захватить Кандагар и сформировать оппозиционное правительство. В этих условиях советское командование решило оказать действенную помощь 2-му афганскому армейскому корпусу, державшему оборону в районе аэродрома. Для этого планировалось 21 января 1989 г. пятью самолетами Ан-12 высадить первый эшелон десанта, состоящий из разведчиков, связистов и штурмовых подразделений. За последующие две - три ночи, наращивая усилия, перебросить главные силы 650-го отдельного разведбата (около 600 человек), что позволило бы удержать Кандагар под своим контролем, чтобы до 4 февраля обеспечивать прием самолетов и выгрузку грузов в интересах 2-го афганского армейского корпуса.

К окончанию войны в Афганистане применение управляемых ракет стало нормой для экипажей Су-25

Для штурмовиков в афганской войне было характерно достаточно большое количество аварий, что было связано как с высокогорными аэродромами, так и с особенностями конструкции Су-25


Однако высадившиеся первыми бойцы спецназа натолкнулись на такое серьезное противодействие противника, что вскоре чтобы их вытащить оттуда к ударам по позициям противника были привлечены все имеющие силы советской авиации: эскадрилья 378-го ошап, 274-й апиб на Су-17М4, плюс звено 120-го иап (МиГ-23МЛД), базировавшиеся на аэродром Шинданд. На заключительной стадии операции – в последние дни января - была привлечена даже дальняя бомбардировочная авиация из Союза, экипажи которой сбросили в районе Домана (где было обнаружено большое скопление «духов») трехтонные бомбы.

Основная часть 378-го ошап начала выходить из Афганистана 31 января 1989 г., когда самолеты группой были перегнаны на аэродром Кокайты, а оттуда - в Пружаны (с промежуточной посадкой в Кизил-Арват). Третья эскадрилья неполным составом улетела в Союз 1 февраля, а окончательно последнее звено ушло из временного пункта базирования - приграничного аэродрома Мазари-Шариф - 10 февраля.

К этому моменту летчиками пятой смены было выполнено 6628 боевых вылетов (из них 812 - ночью) с общим налетом в 7300 часов. Было сброшено 2249 бомб, выполнено 564 пусков НАР.

За Афганистан только в 206-м полку было награждено 176 человек - так, по два боевых ордена получили полковники Иванков А.П., Миллер Н.Г., орден Красной Звезды - подполковники Зимин А.Б. и Каширин Л.Н., Алексеев А. П.

Су-25УБ из состава 378-го ОШАП, Афганистан, осень 1988 г. Одна из двух первых старок, поступивших в ВВС 40-й армии

Штурмовик Су-25 из 206-го ОШАП, Кобрин (Белорусская ССР), после возвращения из Афганистана. «Гпаза» и белые номера были нанесены на носу самолета уже в Белоруссии.

Су-25 из состава 378-го ОШАП, аэродром Кабул, январь 1989 г.

Су-25 206-го ОШАП, Кобрин (Белорусская ССР), после возвращения из Афганистана. Грач изображен на воздухозаборнике слева

Су-25 378-го ОШАП в «зеленом» камуфляже с довольно редким обозначением «Лучший экипаж» и отметками о вылетах (каждая обозначает 100 боевых)


Арсений ДАНИЛОВ

Опыты Каннигхема: британская палубная авиация в боях у Калабрии и Матапана Часть 1

Авианосец «Игл» и палубный торпедоносец «Суордфиш» с подвешенной 18" торпедой


История боевых действий палубной авиации во Второй мировой - это, в первую очередь, история войны на Тихом океане. Так, известный советский сборник переводов «Боевое использование авианосцев» содержит описание семнадцати боёв и операций Второй мировой - и только четыре из них имели место на европейском театре военных действий. Подобный подход вполне оправдывается размахом тихоокеанской войны. Тем не менее, первый опыт применения палубной авиации против морского противника получил британский флот в Европе. И если на Тихом океане развивалось искусство дуэлей авианосцев, то в Средиземном море и Атлантике британцы работали над совместным применением артиллерийских кораблей и палубной авиации в борьбе с противником, палубной авиации не имеющим (но зачастую опирающимся на поддержку авиации базовой)[* Можно выделить шесть случаев совместного применения артиллерийских кораблей и палубной авиации британского флота в операциях на европейском театре военных действий (бой у Мерс-эль-Кебира 3 июля 1940 г., бой у полуострова Калабрия 9 июля 1940 г., операция против Дакара 23-25 сентября 1940 г., бой у м. Спартивенто 27 ноября 1940 г., бой у м. Матапан 28 марта 1941 г., операция против «Бисмарка» 24-27 мая 1941 г.). Кроме того, одну аналогичную операцию выполнил американский флот (у Касабланки 8-9 ноября 1942 г.) Ещё как минимум в трёх случаях потенциально существовавшая возможность совместных действий палубной авиации и артиллерийских кораблей не была реализована по тем или иным причинам (атака конвоя WS-5A крейсером «Адмирал Хиллер» 25 декабря 1940 г., действия против итальянского флота 24 сентября 1941 г. при проводке конвоя «Хэлбёрд» на Мальту; действия против группы линкора «Тирпиц» 9 марта 1942 г. при проводке конвоя PQ-12).].

Одним из пионеров новой тактики стал командующий Средиземноморским флотом адмирал Каннигхем. Следует заметить, что летом 1940 г., после того, как Италия вступила в войну, а Франция из войны вышла, единственным неоспоримым преимуществом британцев над итальянским флотом было наличие авианосцев. Соответственно, от эффективности применения палубной авиации во многом зависел успех действий британского флота в целом.

Одновременно необходимо отметить особую стратегическую ситуацию, сложившуюся на Средиземном море - обе стороны были заинтересованы в обеспечении морских перевозок: британцам пришлось снабжать Мальту, в то время как итальянцы оказались перед необходимостью доставки войск и припасов в Северную Африку. Это создавало необходимые предпосылки для классической борьбы за господство на море, ключевым элементом которой всегда считалось «решительное сражение». Адмиралу Каннигхему дважды выпадала возможность нанести крупное поражение итальянцам в морском бою: 9 июля 1940 г. у полуострова Калабрия, и 28 марта 1941 г. у мыса Матапан. В обоих случаях важную роль предстояло играть имевшимся у Каннигхема авианосцам.

Торпедоносцы «Суордфиш» 813-й эскадрильи в полете




1. Предвоенные взгляды на роль авианосцев и корабельной авиации
Без малого четверть века, разделившую Первую и Вторую мировые войны, британский флот прожил под впечатлением Ютланда. Дискуссия о том, какой вид оружия - самолёт, подводная лодка или линейный корабль - будет играть решающую роль в будущей войне, завершилась в пользу линкора. Основным направлением развития тактики королевского флота в межвоенный период стала разработка эффективных методов использования линкоров в решительном сражении. Палубная авиация при этом должна была быть использована для всестороннего обеспечения деятельности линейного флота. Последняя предвоенная редакция боевых инструкций, составленная в марте 1939 г., подводила итог этих разработок.

Британцы осознавали выгоды, полученные ими благодаря тому, что при Ютланде они обнаружили основные силы противника до того, как Шеер узнал о том, что ему угрожает Гранд-Флит в полном составе. В п. 11 боевых инструкций подчёркивалась преимущества стороны, первой обнаружившей противника, и содержалось требование приложить все возможные усилия для того, чтобы получить эти преимущества. Естественно, что наиболее эффективным средством решения такой задачи считался разведывательный самолёт, который так же рассматривался как наиболее «экономичное» средство ведения дневной разведки (п. 141). Главная роль в обнаружении противника отводилась самолётам авианосцев (п. 145). Катапультные самолёты - из-за сложности их возвращения на корабль - не следовало использовать для разведки в том случае, если в распоряжении адмирала имелся авианосец (п. 146). При этом необходимо было минимизироватьзатраты усилий на разведку, поскольку самолётов у флота никогда не бывает много (п. 147).

Непосредственной организацией авиационной разведки занимался командующий авианосцами, следуя общим директивам командующего флотом (п. 148). Главной задачей разведывательных самолётов был поиск вражеского линейного флота и авианосцев[* Основным потенциальным противником британского флота долгое время считался японский флот, чем и объясняется «присутствие» неприятельских авианосцев в боевых инструкциях.] (п. 149), при этом разведка и слежение за противником должны были вестись по возможности скрытно. Для этого рекомендовалось вести наблюдение с максимально возможного расстояния и периодически разрывать визуальный контакт после того, как курс и скорость противника установлены достаточно точно.

Разочарование Ютланда было во многом связано с тем, что немецкий флот смог оторваться от линкоров Гранд- Флита сразу после того, как Шеер понял, что попал в ловушку. В основных положениях боевых инструкций без труда угадывается желание, во что бы то ни стало избежать подобного в будущем, в том числе - за счёт использования авиации. Постулируя важность наступательных действий (п. 1) и необходимость удержания инициативы в бою (п. 2), авторы инструкции обратили особое внимание на меры по поддержанию контакта с противником (сразу два пункта - 5 и 6) и необходимость возможно более полного информирования командующего о ходе боя (п. 7). Соответственно, для решения этих задач предусматривалось использование самолётов слежения (shadowing aircraft) и самолётов наблюдения за боем (action observation aircraft). Задачей последних являлось наблюдение за перемещениями противника в ходе сражения и донесение соответствующей информации до командующего. В целом, разведка была одной из основных функций палубной авиации в ходе сближения с вражеским флотом. После установления первого контакта необходимо было обнаружить все силы противника и обеспечить надёжное слежение за ними для того, чтобы линейный флот мог занять тактически выгодное положение (п. 223).

В ходе сближения линейных флотов палубная авиация должна была атаковать обнаруженные корабли противника. Любопытен порядок выбора целей для атак с воздуха в этой фазе (п. 224). Приоритетными были авианосцы[**Этот приоритет во многом был заслугой адмирала Чарльза Форбса, командующего Флотом Метрополоии в 1938-1941 гг.], что, безусловно, подчёркивает осознание ценности этих кораблей руководством британского флота. Только в том случае, если противник обладал превосходством в скорости, позволяющим ему уклониться от боя, или не имел авианосцев - целью номер один становились линкоры. Повреждения, полученные ими в результате атак самолётов, должны были заставить быстроходного противника принять нежелательный для него артиллерийский бой.

После того, как надводные корабли устанавливали визуальный контакт, действия авиации определялись следующими инструкциями:

- разведывательные полёты прекращались, самолёты, выделенные для этой цели, должны были решать задачи «наблюдения за боем»;

- в состав ударных группы включались самолёты, вооружённые торпедами, тяжёлыми или «ныряющими» В-бомбами[* B-bomb представляла собой вариант глубинной бомбы, предназначенной для нанесения повреждений подводной части корпуса корабля: её следовало сбрасывать так, чтобы она падала в воду у борта корабля-цели и взрывалась под водой у киля.] - эти средства считались единственными эффективными против линкоров и единственными, обеспечивающими решение задачи снижение скорости противника; так же рассматривалась возможность использования самолётов, способных выполнять бомбометание с пикирования;

- организацией ударных групп занимался командующий авианосцами, при этом в качестве возможной «опции» рассматривался вылет ударной группы сразу после вылета разведчиков, ещё до обнаружения главных сил противника;

- ударные группы должны были атаковать противника как можно раньше, повторные атаки должны были следовать как можно чаще;

- в том случае, когда ударная группа обнаруживала линкоры противника раньше, чем авианосцы, последние следовало атаковать только тогда, когда позиция вражеских авианосцев не была точно известна;

- истребители должны были бороться с разведчиками и корректировщиками, при отсутствии воздушного противника - атаковать вражеские эсминцы;

- катапультные самолёты следовало поднимать в воздух как можно позже, основной их задачей была корректировка артиллерийского огня, дополнительной: наблюдение за боем;

- самолёты авианосцев так же могли использоваться для корректировки огня линкоров, хотя стремление британцев к бою на «короткой» (5-10 миль) дистанции делало задачу корректировки артиллерийского огня с воздуха не такой важной.

Сброс торпеды с торпедоносца 


Важная роль отводилась авианосцам в обеспечении противолодочной обороны флота на переходе морем - соответствующий раздел боевых инструкций открывался описанием действий палубной авиации. Были предусмотрены два типа противолодочных патрулей:

- дальний, на расстоянии до 20 миль впереди завесы эсминцев; патрульный самолёт должен был атаковать подводные лодки на поверхности и как минимум заставить их погрузиться до того, как они обнаружат надводные корабли;

- ближний, между завесой эсминцев и охраняемыми кораблями; в этом случае задачей самолёта было уничтожение лодки в подводном положении, обнаруженной сонарами эсминцев.

Предполагалось, что дальний патруль является более эффективным. Использование авианосных самолётов для противолодочного патрулирования было желательным, но не обязательным. Использование для тех же целей катапультных самолётов не предполагалось.

Серьёзной помощи в борьбе с воздушной угрозой от авианосцев не ждали. Считалось, что базовые самолёты всегда будут качественно превосходить самолёты палубные (п. 58). Красноречива и последовательность, в которой перечислены средства противодействия воздушной угрозе: «атакам самолётов можно противопоставить артиллерийский огонь, манёвр и патрули истребителей» (п. 61). Из двадцати трёх пунктов раздела, посвящённого ПВО, только один, последний, содержал рекомендации по использованию истребителей.

Отдельный раздел был посвящён защите самих авианосцев на переходе морем. Считалось, что защита от атак с воздуха могла быть обеспечена включением авианосца в колонну линейных кораблей (которые обеспечивали защиту своей зенитной артиллерией) или выделением пары крейсеров с сильным зенитным вооружением. Для противолодочной обороны авианосца, маневрирующего отдельно, считалось необходимым выделить дивизион эсминцев. В том случае, когда дефицит крейсеров и эсминцев требовал совместного маневрирования авианосца и линкоров, первый должен был занимать место в линии сразу за адмиральским кораблём для облегчения взлётно-посадочных операций - командир авианосца должен был информировать адмирала о том, какой курс и скорость необходимы для выполнения взлёта и посадки самолётов, а так же о времени взлёта/посадки самолётов, после чего адмирал выполнял соответствующий манёвр.

В целом авианосец рассматривался как ценная и неотъемлемая часть линейного флота - в разделах, посвящённых «малым операциям», палубная авиация практически не упоминается. При этом ведущая роль линкоров не подвергалась сомнениям. Авианосец был ценным дополнением к линкорам, обеспечивающим поиск и слежение за противником, предварительное ослабление и уменьшение скорости противника, а так же завоевание господства в воздухе и нейтрализацию вражеской палубной авиации.


2. Бой у Калабрии
Бой у Калабрии (или Пунта-Стило, как называют его итальянцы) стал результатом совпадения по времени двух крупных конвойных операций, организованных противниками в начале июля. Итальянцы предприняли первую масштабную переброску войск в Ливию, для прикрытия которой в море вышли практически все наличные силы флота (см. таблицу 1).

Британцы, в свою очередь, собирались вывезти с Мальты беженцев и материалы под прикрытием основных сил Средиземноморского флота (табл. 2). План операции, разработанный штабом Каннигхема, предусматривал раздельное движение трёх отрядов в центральную часть Средиземного моря. К 16.00 9 июля соединения «А», «В» и «С» должны были занять позиции в 60, 100 и 180 милях к востоку от мыса Пассеро (юго-восточная оконечность Сицилии), и в это же время два конвоя (быстроходный с беженцами, тихоходный с материалами) должны были покинуть Мальту в сопровождении 7 эсминцев (2 уже находились на Мальте, ещё 5 должны были быть выделены из соединения «С»). Предполагалось, что вечером 9 июля самолёты «Игла» смогут атаковать итальянские корабли в сицилийском порту Аугуста, а на следующий день была запланирована диверсия в западной части Средиземного моря: самолёты с авианосца «Арк Роял», действующего в составе соединения Н (2 линкора, 1 линейный крейсер, 3 крейсера, 18 эсминцев), должны были атаковать Кальяри на Сардинии.

Авианосец «Игл»


Таблица 2. Тактическая организация британского флота в операции МА5
Соединение Командующий Состав
«А» Контр-адмирал Тови 7-я дивизия крейсеров: «Орион» (флаг), «Нептун», «Сидней», «Глостер», «Ливерпуль».1 эсминец
«в» Адмирал Каннигхем Линкор «Уорспайт»5 эсминцев (14-й дивизион)
«С» Контр-адмирал Придхем-Уиппел Линкоры «Роял Соверен» (флаг), «Малайя»Авианосец «Игл»11 эсминцев (2-й дивизион)

Таблица 1. Тактическая организация итальянского флота при проведении конвоя
1-я эскадра (адмирал Кампиони, флаг на линкоре «Джулио Чезаре»)
5-я дивизия контр-адмирал Бривонези линкоры «Джулио Чезаре», «Конте ди Кавур» (флаг), 4 эсминца
4-я дивизия контр-адмирал ди Моринодо крейсера «Альбертико да Барбиано» (флаг), «Альберти ди Джуссано», «Луиджи Кадорна», «Армандо Диас»8 эсминцев (14-й, 15-й и 16-й дивизионы)
8-я дивизия Контр-адмирал Леньяни Крейсера «Дука дель Абруцци» (флаг), «Джузеппе Гарибальди» 4 эсминца (8-й дивизион)
2-я эскадра (вице-адмирал Паладини, флаг на крейсере «Пола »)
1-я дивизия Контр-адмирал Матеуччи Крейсера «Зара» (флаг), «Фиу-ме», «Гориция»4 эсминца (9-й дивизион)
3-я дивизия Контр-адмирал Каттанео Крейсера «Тренто» (флаг), «Больцано»4 эсминца (11-й дивизион)
7-я дивизия Контр-адмиал Сансонетти Крейсера «Эйдженио ди Савойя» (флаг), «Дука д’Аоста», «Мицуо Аттендоло», «Раймондо Монте куколли»4 эсминца (13-й дивизион)

Авианосец «Игл», имевшийся в распоряжении командующего Средиземноморским флотом, не относился к числу новых и первоклассных кораблей. Перестроенный из корпуса заказанного чилийцами линкора «Альмиранте Кохрейн», «Игл» вступил в строй в 1924 г. и прошёл модернизацию в 1931-1932 гг. Достаточно крупный (полное водоизмещение превышало 26 000 т), «Игл», тем не менее, имел небольшой ангар: штатная авиагруппа корабля летом 1940 г. включала всего 18 торпедоносцев «Суордфиш»[* Официально «суордфиш» классифицировался как «торпедоносец-корректировщик-разведчик» (Torpedo Spotting Reconnaissance, T.S.R ), и это название гораздо более полно отражает набор «обязанностей» знаменитого самолёта.]. Другим недостатком была невысокая скорость (24,5 узла на сдаточных испытаниях и, вероятно, не более 22-23 узлов в 1940 г.) Во-первых, это создавало проблемы при совместных действиях с линкорами: для подъёма самолётов авианосец должен был двигаться против ветра, и, если при этом он отставал от других кораблей, то восстановить позицию было непросто. Во-вторых, это усложняло взлётно-посадочные операции: при общей длине полётной палубы около 650 футов её полезная длина составляла 550 футов, и для того, чтобы в воздух могли взлететь хотя бы 9 размещённых на палубе «суордфишей» с торпедами (одна эскадрилья), требовался встречный ветер в 4-5 узлов. В штиль число самолётов, которые могли стартовать с «Игла» за один приём, было меньше.

Адмиралтейство здраво оценивало возможности корабля: первые шесть месяцев войны авианосец провёл на второстепенном направлении, в Индийском океане, занимаясь поиском немецких рейдеров в компании крейсеров «Корнуолл» и «Дорсетшир». Пилоты 813-й и 824-й эскадрилий получили практику в разведывательных полётах и противолодочном патрулировании, однако опыта действий против боевых кораблей в открытом море у них не было.

В апреле 1940 г., с началом Норвежской операции, ситуация изменилась. Адмиралтейство отозвало в воды метрополии находившийся ранее в Средиземном море «Глориес», заменить его пришлось «Иглу». Авианосец прибыл в Александрию 27 мая 1940 г. Спустя две недели в войну вступила Италия: боевые действия на Средиземном море начались. В июне «Игл» совершил три выхода в море. В последний день месяца, когда флот Каннигхема возвращался из похода в Эгейское море, самолёт 824-й эскадрильи обнаружил и атаковал итальянскую подводную лодку.

Более серьёзный опыт получила 813-я эскадрилья. 5 июля она была переброшена на аэродром Сиди Барани, и той же ночью «суордфиши» нанесли удар по итальянским кораблям и судам в Торбруке: семь из девяти самолётов сумели сбросить торпеды в гавани, итальянцы потеряли эсминец «Зеффиро» и транспорт «Манцони» потопленными, эсминец «Эуро» и транспорты «Серенитас» и «Лигурия» поврежденными. Британцы потерь не понесли.

Адмирал Кампиони

Потопленные в гавани Тобрука итальянский эсминец «Зеффиро» (на переднем плане) и транспорт «Манцони» (отмечен стрелкой). За ним виден стоящий на якоре крейсер «Сан-Джорджио»

Адмирал Каннигхэм на палубе линкора «Уорспайт». На заднем плане виден авианосец «Игл»


2.1 Действия 6-8 июля
Развёртывание итальянских сил началось вечером 6 июля. Из Неаполя вышли в море транспорты с войсками в сопровождении 2 крейсеров, 4 эсминцев и 4 миноносцев. Ещё один транспорт в сопровождении пары миноносцев вышел из Катаньи на следующий день и присоединился к конвою уже в пути. Остальные силы, обеспечивающие дальнее прикрытие конвоя, так же покинули базы 7 июля.

Тем же вечером отправились в поход британцы. Уже после выхода в море соединения «С» самолёты 813-й эскадрильи вернулись на «Игл» из береговой командировки. На борту авианосца, помимо 18 штатных «суордфишей», находились 3 разобранных истребителя «Си Гладиатор». Пилотировать их должны были лётчики торпедоносцев из числа тех, кто раньше имел опыт полётов на истребителях - соответственно, использовать истребители можно было только за счёт сокращения числа «активных» «суордфишей».

В 23.39 эсминец «Хасти» обнаружил и атаковал подводную лодку, около 01.00 - ещё одну. Атаки не увенчалась успехом, а итальянцы получили первое сообщение о выходе британского флота в море.

В 06.40 8 июля очередная итальянская субмарина попалась на глаза экипажу самолёта 824-й эскадрильи. Англичане заметили противника на расстоянии около 5 миль и начал сближение с целью со стороны солнца. Когда дистанция уменьшилась до 0,5 миль, у лейтенанта Тачборна возникли сомнения в принадлежности подводной лодки: он был уверен в том, что его самолёт замечен, но подводная лодка не погружалась. После того, как Тачборн подал опознавательный сигнал, итальянцы всё-таки решили уйти под воду. Прежде, чем это им удалось, самолёт сбросил 6 100-фунтовых бомб, из которых взорвались только четыре, ближайшая в нескольких метрах от борта подводной лодки, которая вскоре после этого ушла под воду. Тачборн обстрелял из пулемёта уже погрузившийся корабль - по его оценке, корпус был виден на глубине 10 футов - сбросил в районе контакта дымовую шашку и вернулся на авианосец. Первое столкновение самолётов «Игла» с кораблями противника закончилось безрезультатно.

Развертывание итальянского флота, 8 июля 1940 г.

Линкор «Конте ди Кавур» на полном ходу, 8 июля 1940 г.


В 08.07 на «Уорспайте» приняли сообщение британской подводной лодки «Феникс». В нём говорилось о том, что «Феникс» в 05.15 обнаружила и атаковала - безрезультатно - силы противника в составе 2 линкоров и 4 эсминцев, двигавшиеся на юг в точке 35° 36' N, 18° 28' Е - примерно в 200 милях к юго-востоку от м. Пунта-Стило, на таком же расстоянии к северу от Бенгази, и в 400 милях к западу от «Уорспайта».

Информации, поступавшей от подводных лодок, было недостаточно для изменения планов обеих сторон. Итальянцы, после успешного прибытия конвоя в Тобрук, между 14.30 и 15.20 легли на обратный курс. Каннигхем, в свою очередь, приказав начальнику ВМБ Мальты вице-адмиралу Форду организовать поиск противника силами летающих лодок «Сандерленд» 201-й авиагруппы, продолжал движение курсом 305° со скоростью 20 узлов.

По пути Средиземноморский флот развлекали итальянские бомбардировщики: британцы насчитали 18 атак - на соединения «А» 5 налётов, «В» 7 налётов и «С» 6 налётов. В действительности, итальянцы выслали к цели 72 бомбардировщика в 13 отдельных группах (23 S.79 и 11 S.81 из числа базировавшихся на Родосе, 38 S.79 с авиабаз в районе Тобрука). Самолёты сбросили 102 250-кг и 331 100-кг бомбу. Атаки продолжались с 10.23 до 18.37, единственное попадание во время последнего налёта получил «Глостер»: бомба взорвалась на компасной платформе носовой надстройки, 18 человек (в том числе командир корабля и ещё 6 офицеров) были убиты, 9 (3 офицера) ранены, управление кораблём пришлось перенести на кормовой мостик.

Несколько ранее, в 15.57, Каннигхем получил новую информацию: в 15.00 летающая лодка с Мальты обнаружила 2 линкора, 6 крейсеров и 7 эсминцев примерно в 60 милях от Бенгази, курсом на север. В 16.30 тот же самолёт сообщил, что итальянцы движутся курсом 70° со скоростью 20 узлов. Чуть позже «Сандерленд» вынужден был прекратить слежение и вернуться на базу. Каннигхем решил попытаться перехватить итальянские корабли. В соответствии с новым планом три британских соединения должны были к 06.00 9 июля сосредоточиться в 45 милях к югу от острова Занте (точка рандеву 36° 55' N, 20° 30' Е), в 220 милях к востоку-юго-востоку от м. Пунта-Стило. В то же время мальтийские «сандерленды», «суордфиши» с «Игла» и 2 подводные лодки должны были заняться поиском противника. Ночью главные силы (соединения «В» и «С») двигались курсом 310° со скоростью 20 узлов. Крейсера следовали юго-западнее.

Итальянцы, в свою очередь, оценив обстановку, решили принять бой у родных берегов - в том случае, если бы Каннигхем решил к ним приблизиться. Рандеву многочисленных итальянских дивизий было назначено на 14.00 в точке 37° 40' N, 17° 20' Е (примерно в 60 милях к юго-востоку от м. Пунта-Стило).

Групповой снимок летчиков 824-й эскадрильи на палубе авианосца «Игл»

Авианосец«Игл»


2.2 Поиск противника утром 9 июля
В соответствии с планом «Игл» начал взлётно-посадочные операции перед рассветом 9 июля[* Восход - в 05.20, навигационные сумерки (солнце на 6° ниже горизонта) - 04.50]. Северо-западный - встречный - ветер скоростью в 6 узлов позволял поднимать и принимать самолёты, практически не меняя курса и сохраняя место в строю. В 04.40 в воздух поднялись 4 «суордфиша»: один для ближнего противолодочного патруля, и три - для разведки в секторе 180°-300° на глубину 60 миль. Итальянцы находились дальше к северо-западу, и поиск не дал результатов. В 06.08 «Игл» выполнил вторую серию операций: сменил самолёт ближнего противолодочного патруля; поднял в воздух самолёт дальнего противолодочного патруля и принял вернувшиеся разведчики.

К этому времени силы Средиземноморского флота сосредоточились в назначенной вечером 8 июля позиции. Не имея информации об итальянцах, Каннингхем изменил курс с 310° - в направлении Таранто - на 260°, к Мальте. Соединение «А» заняло позицию в 8 милях впереди «Уорспайта», соединение «С» - в 8 милях позади. Скорость была уменьшена до 15 узлов. По видимому, к этому времени Каниннгхем потерял надежду поймать противника.

Ситуация изменилась спустя полтора часа. В 07.32 летающая лодка L.5807 с Мальты передала первое сообщение об итальянцах: 2 линкора, 4 крейсера и 10 эсминцев в точке 37° 14' N, 16° 5Т Е (фактически итальянцы находились на несколько десятков миль восточнее). В следующие 30 минут экипаж разведчика отправил Каннигхему ещё два сообщения (табл. 3), из которых следовало, что в 08.05 противник находился на расстоянии 145 миль от «Уорспайта» по пеленгу 280°. В 08.10 Каннигхем приказал лечь на курс 305°, и увеличить скорость до 18 узлов.

Придхем-Уиппел тем временем распорядился подготовить новую группу разведчиков. В 08.58 «Игл» поднял в воздух 3 «суордфиша» с заданием провести разведку на максимальную глубину в секторе 260-300°. Тогда же авианосец сменил самолёт ближнего противолодочного патруля, и принял самолёт дальнего противолодочного патруля.

Не дожидаясь новых сведений, в 09.05 Каннигхем приказал разместить на палубе «Иглу» подготовить ударную группу - к 09.45 на палубе авианосца разместили 9 «суордфишей» 824-й эскадрильи. Однако летающая лодка L.5807 потеряла контакт, а разведчики «Игла» ещё не обнаружили противника.

Только в 11.00, после нескольких невнятных сообщений, самолёт Duty D выдал в эфир «первое в истории флотской авиации сообщение о вражеском линейном флоте». В 11.15 летающая лодка L.5807 снова нашла итальянцев. Разница в определении положения противника палубным и базовыми разведчиками составляла порядка 50 миль. Каннигхем предпочёл поверить «своим» - по его мнению, ошибся именно «Сандерленд», «сместивший» итальянцев к западу. Каннингхем был прав.

В то же время командир «Игла», кэптен Бридж, внимательно следивший за радиообменом, решил подготовить к взлёту пару самолётов слежения с тем, чтобы прояснить обстановку. На палубу начали поднимать новую партию «суордфишей», однако в 11.35 поступило приказание Каннигхема выслать ударную группу. Разведчики пришлось прятать в ангар, в итоге взлёт «страйка» удалось начать только в 11.45. Тогда же была выполнена очередная смена ближнего противолодочного патруля.


Таблица 3. Сообщения британских самолётов-разведчиков
Время Самолёт* Примерное содержание сообщения
08.05 201 A3L.5807 Главные силы изменили курс на 360°
10.26 813 АЭ Duty С Заметил 3 эсминца
11.00 813 АЭ Duty В 2 подводные лодки в надводном положении, сильно к югу от точки обнаружения линкоров
11.05 813 АЭ Duty D 2 линкора, 5 крейсеров в точке 38° 07' N, 16° 57' Е
11.15 201 АЭ L.5807 Линейный флот в точке 38° 06' N,17° 48' Е, курсом на север
11.20 813 АЭ Duty D Линейный флот противника движется на север
12.15 201 АЭ L.5803(?) 6 крейсеров, 10 эсминцев в точке 37° 56' N, 17° 48' Е, курс 220°, скорость 25 узлов.
12.20 201 АЭ L.5803(?) 3 тяжелых крейсерах в точке 37° 55' N,17° 55' Е, курсом 225°
13.30 813 АЭ Duty С(2) В секторе 29 Г—334° на расстоянии 60 миль противника нет.
13.40 201 A3L.9020 3 линкора и большом количестве крейсеров и эсминцев в точке 37° 58' N, 17° 55' Е, курс 220°
14.11 813 АЭ Duty D(2) 4 линкора, 4 крейсера, 20 эсминцев к юго-западу от «Уорспайта»
14.15 201 АЭ L.9020 Противник изменил курс на 20°, скорость 18 узлов
14.35 813 АЭ Duty С(2) Противник движется курсом 360°, скорость 15 узлов
14.39 813 АЭ Duty С(2) Центр строя противника по пеленгу 260° на расстоянии 30 миль от «Уорспайта»
* Duty В, Duty С, Duty D — разведчики из группы, взлетевшей в 08.58. Duty С(2), Duty D(2) — самолёты слежения, взлетевшие в 11.45. L.5807, L.9020, L.5803 — самолёты-разведчики с Мальты.


2.3 Первая атака торпедоносцев
Итальянцы утром 9 июля обнаружить противника не смогли. Воздушная разведка велась в предположении, что британский флот направляется к Мальте, поэтому самолёты прочёсывали море к югу от кораблей Каннигхема. Поиск, выполненный крейсерами 1-й и 3-й дивизий, так же не дал результата. К 11.00 Кампиони ещё не собрал все свои силы. Однако он не хотел отказываться от возможности дать бой противнику. В 11.25, находясь в нескольких десятках миль от побережья Калабрии, Кампиони решил резко изменить курс, и двинулся почти строго на юг, ожидая противника. Этот манёвр позволил итальянцам на время оторваться от британских самолётов-разведчиков.

Между тем, 824-я эскадрилья собралась в воздухе и в 11.50 легла на боевой курс. Командир группы, лейтенант-коммандер Дебенхем получил следующие вводные: в 12.00 противник будет двигаться на север, находясь расстоянии 90 миль от «Уорспайта» по пеленгу 296°. «Суордфиши» набрали высоту 11 000 футов и полетели прямо к указанной точке.

В 12.26 824-я эскадрилья легла на курс 316° с тем, чтобы перехватить противника к северу и избежать контакта с отрядом крейсеров к востоку от линкоров. В 12.30 Дебенхем заметил большую группу кораблей слева по носу.

В 12.35 пеленг на противника - 251°, курс - «видимо, на юг». Командир группы не видел линкоров, а поэтому продолжал движение к северу до 12.52 - после чего предположил (правильно) что итальянский флот повернул к югу. Дебенхем решил обойти противника с правого борта и атаковать с запада, со стороны Калабрии, в надежде, что итальянцы примут «суордфиши» за свои самолёты.

В 13.15 британцы находились справа сзади 2-й эскадры итальянского флота. По рапорту Дебенхема, строй противника выглядел следующим образом: «заметил 4 корабля, видимо, крейсера, в кильватерной колонне, за ними, несколько сзади, 2 более крупных корабля, курсом на юг, скорость оценочно 20 узлов. Эту группу сопровождали 5 эсминцев с правого борта и 4-с левого. Слева впереди от них к западу поворачивали ещё примерно 6 кораблей, видимо, крейсеров, в сопровождении 4 эсминцев; другие корабли, опознать которые не удалось, находились дальше к югу».

В этот момент итальянский флот двигался почти строго на юг в строю из пяти колонн. Центральную позицию занимали линкоры Кампиони, к северо-западу от них находились тяжёлые крейсера Паладини - их-то и заметил Дебенхем - а на флангах расположились дивизии лёгких крейсеров. Группе «Игла» не хватило совсем чуть-чуть для того, чтобы обнаружить главную силу итальянского флота.

Дебенхэм решил атаковать «немедленно» - это позволяло выполнить выход на цель с попутным ветром и сохранить, как наделся командир 824-й эскадрильи, элемент внезапности. Целью был назначен концевой корабль ближайшей группы - «Больцано». Широко распространено мнение, что британцы приняли итальянские тяжёлые крейсера за линкоры, однако командир ударной группы не был категоричен: он отметил, что концевая пара была крупнее остальных, что корабли имели «форштевень линкоров», однако их скорость и маневрирование указывали на то, что это были крейсера. Заметим, что «Тренто» и «Больцано» действительно были несколько длиннее кораблей типа «Пола», возглавлявших колонну, так что командир 824-й эскадрильи был скорее прав в своих оценках.

Летом 1940 г. зенитное вооружение итальянских тяжёлых крейсеров включало 6x2 100-мм универсальных орудий, 4x2 37-мм автомата и 4x2 13,2-мм пулемёта. Шесть кораблей, идущих в едином строю, могли встретить самолёты, атакующие с одного из бортов, достаточно сильным зенитным огнём. На деле эффективность стрельбы итальянцев оказалось нулевой. Они открыли огонь из 100-мм зениток в тот момент, когда «суордфиши» снизились до 6 000 футов. Разрывы снарядов Дебенхем оценил как трёхдюймовые, причём стрельба противника, по его мнению, была слишком неточной, чтобы представлять угрозу. Когда расстояние уменьшилось до 2 миль, в дело включились зенитные автоматы и пулемёты, но и это не произвело сильного впечатления на атакующих.

Лидер третьего звена сломал строй и, опередив другие самолёты, первым сбросил торпеду - с курсового угла 70° правого борта, с расстояния в 1100 ярдов. Уклоняясь от атаки, «Больцано» повернул влево. Поэтому три самолёта первого звена атаковали противника уже с левого борта, сбросив торпеды на расстоянии в 1000-1200 ярдов: две почти на траверзе и одну с кормовых курсовых углов. Самолёты второго звена сбросили торпеды с несколько меньшей дистанции (лидер - с 800 ярдов), с курсовых углов 90-100° и, так же как и самолёты первого звена, практически одновременно. «Больцано» избежал попаданий.

Два самолёта третьего звена отстали, и выбрали другие цели. Один безуспешно атаковал второй с конца корабль («Тренто» под флагом командира 3-й дивизии контр- адмирала Каттанео), когда тот поворачивл вправо. Другой же, пройдя вдоль линии эсминцев, атаковал головной крейсер - «Пола», флагман командующего 2-й эскадрой вице- адмирала Палладини - с расстояния в 800 ярдов, сбросив торпеду на носовых курсовых углах - однако и это не принесло успеха. Самолёты «Игла» выходили из атаки на высоте 100 футов. Поскольку корабли противоборствующих флотов за время полёта группы Дебенхема успели сблизиться, 824-я эскадрилья уже в 14.00 барражировала над родным авианосцам, ожидая разрешения на посадку.

Схема 1. Действия итальянского (Э1 - 1-я эскадра, Э2- 2-я эскадра) и британского флотов, а так же британской авиации. П1, П2 - взлёт палубных разведчиков; А1 - взлёт первой ударной группы; К1 - положение итальянских линкоров по сообщению летающей лодки L.5807; К2 - положение итальянских линкоров по сообщению разведчика Duty D.


2.4 Поиск противника до контакта главных сил
В 12.15 с «Игла», наконец, взлетела пара самолётов слежения. Они получили задание обследовать сектор 295°-307° на глубину 60 миль. В то же время (12.15-12.20) летающая лодка L.5803 передала два сообщения о крейсерах и эсминцах противника, однако новой информации о положении линкоров не было. В 12.35 на «Игл» сел разведчик Duty D, видевший главные итальянские силы, однако в беседе с командиром корабля пилот не мог сказать уверенно, какое именно из двух замеченных им соединений действительно включало линкоры.

Адмирал Каннигхем едва ли мог быть удовлетворён результатами разведки. Британцы продолжали движение курсом 320°, в полдень «Уорспайт» находился в точке 37° 30' N., 18° 40' Е - расстояние до места последнего контакта с итальянскими линкорами составляло около 90 миль. Если противник по-прежнему шёл на север, то перехватить его было невозможно, оставалась только надежда на атаку торпедоносцев.

Атака, как мы знаем, не удалась. Однако в 13.30 пришло другое ободряющее известие: «суордфиш» доложил, что в секторе 291°-334° на расстоянии 60 миль противника нет. На основании этого сообщения Каннигхем пришёл к выводу, что около 12.00 итальянские линкоры повернули на юг, и силы Кампиони сосредотачиваются в точке 37° 45' N, 17° 20' Е. Через десять минут летающая лодка L.9020 наконец-то сообщила о 3 линкорах и большом количестве крейсеров и эсминцев в точке 37° 58' N, 17° 55' Е - то есть в 30 милях к северо-востоку от расчётной точки. Противник следовал курсом 220° и находился к юго-западу от британцев. Таким образом, промежуточная задача - отрезать итальянцев от Таранто - была решена. В 14.00 Каннигхем приказал повернуть строго на запад.

После этого от разведчиков поступило ещё несколько сообщений, наиболее важным из которых оказалось донесение самолёта L.9020 - в 14.15 он доложил, что итальянцы движутся курсом 020° со скоростью 18 узлов.

Первые залпы в бою у Пунта-Стило производит линкор «Конте ди Кавур» (вверху) и «Джулио Чезаре» (внизу)


Кампиони повернул к северу около 14.00, через полчаса после первого донесения авиаразведки, в 13.30 нашедшей, наконец, силы Каннигхема. Итальянский командующий предполагал, что британский флот находится примерно в 80 милях к северо-востоку от его сил. Соответственно, Кампиони приказал своим силам лечь на курс 10° и увеличить скорость до 25 узлов. В 14.15 Кампиони приказал 6 лёгким крейсерам 4-й, 7-й и 8-й дивизий поднять в воздух корабельные разведчики Ro.43, которые заметили противника около 14.30.

Спустя 20-25 минут визуальный контакт установили надводные корабли: друг друга обнаружили крейсера Тови и 8-я дивизия.


2.5 Вторая атака торпедоносцев
«Игл» закончил приём самолётов 824-й эскадрильи в 14.34, и команда авианосца сразу приступила к вооружению и заправке торпедоносцев. В 14.57 Придхем-Уиппел приказал «Иглу» маневрировать отдельно от линкоров, выделив для его охраны пару эсминцев. Кэптен Бридж решил занять позицию в 10 милях к востоку от «Уорспайта» - в пределах визуальной связи и, в то же время, в относительной безопасности. Каннигхем, в свою очередь, приказал «Глостеру» присоединиться к «Иглу», посчитав участие в артиллерийском бою повреждённого крейсера рискованным (по рапорту Бриджа, «Глостер» занял позицию рядом с авианосцем примерно через час, в 15.57).

Бой начался, по разным данным, в 15.14-15.18, с перестрелки между соединением «А» и оказавшимися ближе других к противнику «Гарибальди» и «Абруцци». В 15.26 к делу подключился «Уорспайт», так же обстрелявший крейсера 8-й дивизии. По мнению Каннигхема, противник собирался атаковать «Игл» (находившийся на расстоянии всего 25 миль от итальянцев), и флагманский линкор в 15.33- 15.36 «выделил» по 4 залпа каждому из крейсеров 8-й дивизии. После этого «Гарибальди» и «Абруцци» отвернули под прикрытием дымовой завесы эсминцев 8-го дивизиона. Бой временно прекратился.

На «Игле» в это время заканчивалась подготовка новой ударной группы и инструктаж пилотов. Получив задание атаковать два итальянских линкора в 20 милях к западу от «Уорспайта», «суордфиши» 824-й эскадрильи начали взлёт в 15.39 и легли на боевой курс в 15.45. После этого «Игл» принял на борт самолёт ближнего противолодочного патруля. Начавшееся сражение требовало максимального напряжения сил, поэтому командир авианосца решил не поднимать в воздух новый самолёт ПЛО, о чём и проинформировал контр-адмирала Придхем-Уиппела.

Попадание 381-мм снаряда в «Джулио Чезаре»

Итальянский легкий крейсер под огнем английских кораблей, 9 июля 1940 г.


Выход второй ударной группы на цель совпал с кульминацией артиллерийского боя: в 15.48 итальянские линкоры открыли огонь по «Уорспайту», британский флагман ответил противнику спустя 5 минут. Около 16.00 15-дюймовый снаряд британского флагмана, находившегося на расстоянии 13 миль от цели, попал в «Джулио Чезаре». Скорость итальянского линкора упала с 26 до 18 узлов - Кампиони тут же приказал линкорам повернуть на юго- запад, а крейсерам и эсминцам прикрыть отход дымовой завесой.

В это время оба итальянских линкора должны были быть видны с самолётов - по британским данным, «Уорспайт» потерял из виду «Чезаре» и «Дуилио» только в 16.04. Однако, как отметил в своём донесении Дебенхем, «два корабля к югу, поначалу показавшиеся линкорами, были очевидно слишком малы». На самом деле, это, вероятно, и были «Джулио Чезаре» и «Конте ди Кавур», ещё не успевшие спрятаться за дымом. Так или иначе, командир ударной группы выбрал целью головной - и самый крупный - корабль в колонне тяжёлых крейсеров. Это был... «Больцано», возглавивший строй 1-й и 3-й итальянских дивизий после поворотов «все вдруг».

Итальянская зенитная артиллерия открыла огонь по приближавшимся на высоте 6000 футов торпедоносцам с расстояния в 4-5 миль. Стрельба противника, по мнению Дебенхема, «немного тревожила», но не была серьёзной помехой. В рапорте он отметил, что при атаках на итальянские корабли можно смело сближаться до дистанции в 800 ярдов, не рискуя серьёзными повреждениями.

На этот раз все 9 торпедоносцев атаковали назначенную цель, торпеды были сброшены на носовых курсовых углах цели с небольшими интервалами, при этом минимальная дистанция составила 800 ярдов. Сразу несколько пилотов посчитали, что одна из торпед попала в цель - однако на самом деле «Больцано» успешно уклонился от атаки. Около 16.10 по крейсеру стрелял «Уорспайт», и замеченные пилотами «суордфишей» «столбы воды», «клубы дыма» и другие признаки торпедного попадания могли быть результатом близких разрывов 381-мм снарядов.

Таким образом, вторая атака британских торпедоносцев оказалась так же безрезультатна, как и первая - впрочем, и итальянским зенитчикам не удалось добиться успеха.

Итальянский крейсер «Фиуме» в бою у Пунта-Стило


2.6 Завершающие операции
В соответствии с тактическими инструкциями, перед началом артиллерийского боя Каннигхем приказал поднять в воздух катапультный «суордфиш» «Уорспайта» - для «наблюдения за боем». Первая попытка провалилась: размещённый на катпульте «суордфиш» повредил очередной залп башни X. Самолёт пришлось выбросить за борт, и только в 15.48 в воздух взлетел второй «суордфиш» флагмана (Duty Q). Спустя десять минут «Игл» поднял в воздух корректировщик для «Роял Соверена» - это был последний взлетевший в тот день британский самолёт.

То, что казалось многообещащим началом, на деле стало развязкой: под прикрытием дымовых завес и атак эсминцев итальянцы успешно оторвались от противника. Линкоры пропали из виду в 16.04, крейсера - в 16.20. К моменту, когда кэптен Бридж принял решение подготовить третью ударную группу (16.30), продолжались только спорадические перестрелки между британскими кораблями и итальянскими эсминцами, мелькавшими в разрывах дымовой завесы. Подъём очередной партии авиаторпед из погребов затянулся. Между тем, в 16.41 итальянские корабли окончательно пропали из виду, а над полем боя наконец-то появились итальянские самолёты, отбомбившиеся по «Уорспайту». Каннигхем, опираясь на данные радиоперехвата, не решился идти сквозь дымовую завесу, и предпочёл обойти «экран» с севера. В 17.00 британские эсминцы смогли заглянуть за ширму, но не обнаружили противника.

Каннигхем лёг на курс на курс 270° - эсминцы впереди линкоров, крейсера Тови к северу от главных сил. В 17.05 на «Игл» вернулись торпедоносцы 824-й эскадрильи. В 17.15 итальянские бомбардировщики снова атаковали флагманский корабль. В 17.35, на основе сообщений державшего контакт Duty Q о том, что итальянцы отходят в направлении Мессины и Аугусты, Каннигхем приказал двигаться курсом 200°. В это же время «Уорспайт» снова атаковали бомбардировщики, а в 17.43 их целью стал «Игл». Противник не выказывал намерения возобновить сражения, однако вместо того, чтобы приказать палубным торпедоносцам атаковать итальянцев, командующий Средиземноморским флотом в 17.50 отдал общий приказ на возвращение всех самолётов - до заката оставалось более 2,5 часов.

В 18.13, спустя несколько минут после очередной атаки бомбардировщиков, «Игл» посадил вторую пару самолётов слежения (взлетели между 14.00 и 16.00, точное время неизвестно) и корректировщик «Роял Соверена». В 18.23 и 18.26 итальянцы снова бомбили «Уорспайт» и «Игл» соответственно. В 18.30 Каннигхем убедился в том, что не сможет догнать противника, и британцы повернули на курс 160°, для того, чтобы увеличить расстояние до итальянских авиабаз. После этого последовали ещё три налёта итальянской авиации: всего итальянские бомбардировщики совершили 126 вылетов (76 атаковали британские, 50 - свои корабли) и сбросили 8 500-кг, 236 250-кг и 270 100-кг бомб. Флагманский «суордфиш» наблюдал две «дружественные бомбардировки» кораблей Капиони, в 17.05 и 18.57. В 19.05, более чем через 3 часа после взлёта, самолёт Duty Q передал последнее сообщение о положении противника. В 19.30 британцы изменили курс на 130°, а уже после заката, в 21.15, двинулись к Мальте.

Итальянские тяжелые крейсера «Фиуме», «Зара», «Пола» и «Гориция» в бою у Пунта-Стило


2.7 Итоги
В своём рапорте Каннигхем в целом высоко оценил действия «Игла» в операции МА5, чему во многом способствовала успешная атака самолётов 813-й эскадрильи на итальянскую базу Аугуста, выполненная вечером 10 июля (в гавани были потоплены эсминец и транспорт). Кроме того, командующий флотом отметил интенсивную работу палубной авиации, в том числе в бою 9 июля, равно как и успехи палубных «Гладиаторов» (их использовали уже на обратном пути, причём пилоты заявили о четырёх-пяти сбитых самолётах - реально были уничтожены, видимо, два итальянских бомбардировщика).

В то же время Каннигхем назвал разочарованием результаты торпедных атак - несмотря даже на то, что, по его мнению, одна торпеда всё-таки попала в крейсер. Основной причиной неудачи Каннигхем назвал недостаток боевого опыта и отсутствие практики атак скоростных целей воткрытом море.

С такой оценкой можно согласиться, равно как и нельзя не признать, что авиагруппа «Игла» имела ограниченные возможности - как по количеству, так и по качеству палубных самолётов. Тем не менее, в действиях британцев можно отметить ряд недостатков.

Пожалуй, наиболее сомнительным выглядит утренний поиск. Отнюдь не оптимальными кажутся ни направление (180°- 300°), ни глубина (60 миль) разведки, ни число поднятых в воздух самолётов (3). Обнаружить итальянцев разведчики могли только в том случае, если бы Кампиони двигался к берегам Греции. Возможно, Каннигхема ввело в заблуждение сообщение о том, что в 16.30 8 июля итальянцы повернули на курс 70°. Тем не менее, основное предположение командующего Средиземноморским флотом состояло в том, что противник идёт в Таранто. В таком случае он мог ожидать найти итальянцев примерно в 100-120 милях к востоку-северо-востоку от позиции, которую занимал в 04.40, в момент старта самолётов-разведчиков. Соответствующим образом, вероятно, следовало выбрать и направление, и глубину поиска. Теоретически на разведку можно было отправить вдвое больше самолётов, однако командир «Игла», по-видимому, «зарезервировал» три «суордфиша» для использования в качестве самолётов слежения после обнаружения противника; ещё три самолёта требовались для поддержания противолодочного патруля; наконец, девять самолётов 824-й эскадрильи должны были быть использованы для атаки обнаруженного противника.

Вторая группа разведчиков взлетела в 08.58 - почти через 3 часа после возращения первой группы, и через 1,5 часа после первого сообщения мальтийского «Сандерленда» о позиции итальянцев. Трудно сказать, чем была вызвана такая задержка - скорее всего, Придхем-Уиппел не хотел сворачивать с выбранного в 06.00 генерального курса 260° (движение против ветра подразумевало поворот на курс 300-320°).

Раннее обнаружение кораблей Кампиони имело критически важное значение для британцев, как с точки зрения общего замысла (Каннигхем считал, что итальянцы отходят к Таранто), так и в связи с тем, что «Игл» имел на борту сравнительно немного самолётов - компенсировать это можно было только увеличением числа атак. Между тем, неудачный утренний поиск привёл к тому, что от момента потенциально возможного обнаружения итальянцев (около 06.00) до первого контакта прошло 1,5 часа, до подтверждения контакта палубными самолётами - более 5 часов. При этом поднять в воздух первую ударную группу «по готовности» (в 09.45), до получения результатов разведки, ни Каннигхем, ни Придхем-Уиппел не решились.

Заканчивая разговор о разведке, можно так же отметить доктринальные проблемы британского флота. Несмотря на то, что составители боевых инструкций осознавали проблему дефицита палубных самолётов, они, как было уже сказано выше, отнюдь не рекомендовали использовать катапультные самолёты для разведки в том случае, когда в распоряжении адмирала имелся авианосец. Между тем, у Каннигхема имелся значительный ресурс: так, 21 июня 1940 г., при обстреле Бардии, британский флот поднял в воздух сразу 7 катапультных гидросамолётов - 4 «суордфиша» с линкоров, 1 «валрус» и 2 «сифокса» с крейсеров. Таким образом, применение катапультных самолётов для разведки (так, как это делали, скажем, японцы, причём при наличии на порядок большего числа палубных самолётов) могло разгрузить «Игл» - что, в свою очередь, позволяло усилить ударные группы.

Переходя к обсуждению торпедных атак, для начала следует отметить, что в сложившейся 9 июля ситуации целый ряд обстоятельств был в пользу британцев: отсутствие истребительного прикрытия цели, неэффективность и слабость зенитных огневых средств итальянских кораблей (многие эсминцы имели на вооружении только 13,2-мм зенитные пулемёты), небольшое расстояние до цели (90 миль в первой атаке, 30 миль - во второй), наконец, хорошая погода. Тем не менее, успеха «суордфиши» не добились. Основной причиной, вероятно, можно считать то, что в обоих случаях они атаковали быстроходные крейсера - цель куда как более сложную, по сравнению с линкорами. Однако если в первом случае решение лейтенанта Дебенхема можно считать оправданным, то во втором стоит отметить недостаточную настойчивость в действиях. Командир группы имел почти точные данные о положении назначенной ему цели (пара линкоров в 20 милях к востоку от «Уорспайта») и большой запас топлива (цель была всего 30 миль от авианосца) для дополнительного поиска, однако, не заметив сразу линкоры Кампиони, Дебенхем решил выбрать для атаки крейсера Паладини.

Ответственность за то, что не удалось выполнить третью атаку, можно, видимо, разделить между кэптеном Бойдом и Каннигхемом. Командир «Игла» принял решение подготовить новую атаку только в 16.30. До этого момента на борту просто не было достаточного числа самолётов (к 16.30 имелось шесть «суордфишей»), однако не было их, в том числе, из-за решения выслать вторую пару самолётов слежения и корректировщик для «Роял Соверена». Командующий Средиземноморским флотом, в свою очередь, приказал отозвать самолёты в 17.50, несмотря на то, что до заката оставалось 2,5 часа, итальянцы находились в пределах досягаемости «суордфишей», на «Игле» была закончена подготовка 6 торпедоносцев, а передвижения противника отслеживал флагманский наблюдатель с Duty Q. У Каннигхема, вероятно, имелись свои резоны - он, видимо, не хотел менять курс для подъёма самолётов, и чувствовал себя неуверенно под атаками итальянских бомбардировщиков. В любом случае, возможность нанести третий удар имелась, и была упущена.


Источники
1. ADM 239/261: (С.В.04027) The Fighting Instructions, 1939. - Доступно по адресу: http://www.hmshood.org.uk/reference/otficial/adm239/adm239-261Jntro.html

2. Патянин С.В. Проклятые линкоры. «Цезарь», ставший «Новороссийском». - М.:Яуза:ЭКСМО. - 2011.

3. Naval Staff History. Second World War. Selected Operations (Mediterranean), 1940. Battle Summaries Nos. 2, 8, 9 & 10. - Historical Section, Admiralty, London. - 1957.

4. THE FLEET AIR ARM IN THE SECOND WORLD WAR. VOLUME I. 1939-1941. Norway, the Mediterranean and the Bismarck, ed. Jones B. -Ashgate Publishing Ltd., Farnham. - 2012.

5. Brown D. HMS Eagle. Warship Profile, №35. - Profile Publications, London. - 1973.

6. Greene J., Massignani A. The Naval War in the Mediterranean 1940-1943. - Chatam Publishing, London. - 2011.

7. Смит П.Ч. Бой неизбежен // Первые залпы британского флота. - М.:АСТ. - 2004.

8. Ando Е., Bargoni F, Gay F. Corazzate classe Conte di Cavour // Orizzonte Mare. Nave italiane della 2a guerra mondiale. Vol. 1. - Roma: Edizioni Bizzari. - 1972.

9. Report of an action with Italian fleet off Calabria, 9th july 1904. // Supplement to the London Gazette of Tuesday, the 27th of April, 1948. - Доступно по адресу http://www. ibiblio.org/hyperwar/UN/UK/LondonGazette/38273.pdf

10. Брагадин M.A. Итальянский флот во Второй Мировой войне. — М.: ACT. - 2000.

11. Пак С. Бой у Матапана // Битва за Средиземное море. Взгляд победителей. - М.: ACT. - 2001.

12. Dark Seas. The Battle of Cape Matapan. - University of Plymouth Press, Plymouth. - 2012.

13. Малов А.А., Пятнин C.B. Суперлинкоры Муссолини. - M.: Эксмо: Яуза: Коллекция. - 2010.

14. Mattioli М. Savoia-Marchetti S.79 Sparviero torpedo-bomber units// Osprey Combat Aircraft 106. - Osprey Publishing, 2014.

15. Shores C., Cull B., Malizia N. Air war for Yugoslavia, Greece and Crete: 1940-41. - Grub Stereet, London. - 1987.

16. Lyon D.J. HMS lllustrious/Aircraft Carrier 1939-1956. Technical History// Warship Profile, №10. - Profile Publications, London. - 1971.

17. Sturtivant R. The Swordfish Story. - Cassel&Co, London. - 2000.

18. The War at Sea in the Mediterranean 1940-1944 (Despatches from the Front) - Pen and Sword, Barnsley. - 2014.


Индекс 84963


Оглавление

  • Арсенал-Коллекция 2015 № 09 (39)
  • «Красная горка» ведет огонь. Роль форта в срыве наступления немецких войск на Ленинград
  • Сухопутная армия рейхсмаршала Геринга. Часть вторая
  • Китайский основной боевой танк «Тип 96». Концепция двух образцов
  • «Случайный» истребитель
  • Истребители-разведчики. Очерк истории 523-го ИАП. Часть 2
  • Дембельский аккорд «Грачей»
  • Опыты Каннигхема: британская палубная авиация в боях у Калабрии и Матапана Часть 1