Исток [Владимир Ильич Зима] (fb2) читать постранично, страница - 3

становились не только верными стражами рубежей нового отечества, но нередко и сами принимали участие в походах арабов на империю...

Одним из наиболее известных и опасных еретиков был протомандатор Карвей, служивший империи под началом стратега фемы Анатоликон Феодота Мелиссина. Узнав о казни своего отца, Карвей решил бежать к арабам. Вместе с собой Карвей увёл пять тысяч воинов.

Вначале Карвей явился к мелитинскому эмиру Омару-ибн-абд-Аллаху-ал-Акта, от него был отправлен к самому халифу, который сердечно принял перебежчиков и назначил им места для поселения.

У границы с Арменией павликиане выстроили вначале два города — Аргаус и Амару, а затем, ввиду нового притока единоверцев, основали там же, на берегу Евфрата, ещё один город — Тефрику, который стал павликианской столицей.

Вот ведь как бывает — Феодора желала спасти души заблудших еретиков, а взамен получила новых врагов для империи...

* * *

— Помолимся Господу нашему, дабы вразумил он нас, — опускаясь на колени, тихо пропел Игнатий и прошёл в дальний угол, где теплились многочисленные лампадки перед строгими иконами.

Феодора осталась сидеть в кресле, в то время как Игнатий и Феоктист застыли на коленях перед образом богородицы.

Василисса с нескрываемым сожалением глядела на обрюзгшего скопца, духовного пастыря огромной империи...

Вся святость патриарха Игнатия была делом рук василиссы.

Когда он родился, его окрестили Никитой.

Он был сыном императора Михаила I Рангаве, то есть Косноязыкого, низвергнутого с престола Львом Армянином в 913 году.

Для того чтобы обезопасить императорский престол от посягательств прежней династии, четырнадцатилетнего Никиту оскопили, постригли в монахи под именем Игнатия и заключили в монастырь, где он провёл тридцать три года в строгом уединении, по сути — в тюрьме, без малейшей надежды на возвращение лучших дней.

Лев Армянин процарствовал всего семь лет, и его в 820 году убил основатель новой династии Михаил II.

Михаилу пришлось воевать с мятежником Фомой Славянином, поднявшим восстание и дерзнувшим целый год осаждать столицу империи. Затем на престол взошёл Феофил.

Про инока Игнатия все успели позабыть — ведь при дворце ежедневно и ежечасно происходит столько событий, подвышаются или падают столько людей, что судьба потомка прежней царской фамилии мало кого могла занимать...

Одной из главных духовных проблем империи было почитать или не почитать иконы. В 730 году император Лев III запретил культ икон, на соборе 754 года почитание икон было объявлено ересью.

Если бы кто-то в окружении василевса мог провидеть, к каким глубочайшим последствиям для империи приведёт это решение, оно никогда бы не было принято. Как можно было замахнуться на святая святых — на земное отражение Божественного лика?! Скольких чудес лишилась церковь!.. И какие это вызвало волнения в народе...

Уже на II Никейском соборе в 787 году культ икон был восстановлен, но для его окончательного утверждения потребовались ещё многие годы, и только в 843 году, по смерти императора Феофила, тщанием василиссы Феодоры наконец-то завершилась эпоха иконоборчества.

Когда после смерти Феофила высшая власть волею Провидения оказалась в руках василиссы Феодоры, встала проблема: кому быть патриархом?

В мрачную эпоху иконоборчества все высшие церковные иерархи стремились угодить императору и старались перещеголять друг друга в уничтожении святынь...

Феодоре не хотелось иметь на патриаршей кафедре человека, круто переменявшего свои убеждения в зависимости от царствующей особы, ибо такой первосвященник не пользовался бы ни уважением паствы, ни авторитетом среди иерархов. Кроме того, Римский Папа имел бы лишний повод подтвердить своё главенство над вселенской церковью. Вот почему, когда василиссе сообщили о царственном монахе, ничем не запятнавшем себя во время торжества иконоборцев, Феодора без промедления поставила Игнатия на патриаршую кафедру.

Правда, весьма скоро василисса убедилась в том, что добросовестный отшельник, всю жизнь проведший вдали от людей, едва ли подходил на роль духовного пастыря, едва ли соответствовал идейным потребностям своего времени. Вдобавок Игнатий не обладал ни авторитетом, ни умением влиять на императорский двор.

Игнатий не знал секретов великосветской жизни, не был искушён в умении плести тонкие сети придворных интриг, не умел находить общий язык с высокопоставленными царедворцами...

Его боялись, его сторонились, и даже спустя много лет патриарх Игнатий так и не смог стать пастырем, способным вести за собой клир и мир...

— Твой брат, василисса, заслуживает отлучения от церкви, — нерешительно сказал патриарх. — Но я не знаю, насколько эта мера повлияет на Варду...

Логофет Феоктист понял, что Игнатий начинает оказывать влияние на императрицу и промедление может стать для него роковым.

Феоктист поднялся с колен, подошёл к Феодоре.