Опаленные крылья [Nell] (fb2) читать онлайн

Nell (kOt) Опаленные крылья

Наши дни…

* * *

— Неплохой подарок. Не считаешь, кэп? — хотя тон высокого паренька лет 25-ти и был веселым, он был серьезен, как никогда.

"Еще бы! Это уже третий труп за последние 2 недели… Почерк тот же. У нас несомненно сериал! И это за неделю до Рождества. Черт!" — стараясь ничем не выдать своего состояния, капитан полиции 43-го участка устало распрямила затекшую спину.

— Хватит злорадствовать, Эрик. Лучше скажи мне, что ты видишь… — она небрежным жестом стянула с руки резиновую перчатку.

— Я вижу только почти до костей обгоревший труп, Моника! Что здесь можно "увидеть"?!

— резкий порыв ветра заставил его брезгливо сморщиться. Запах жженой плоти был не выносим.

— Ты еще совсем "зеленый"… — Моника Керли лишь прищурила глаза, продолжая разглядывать останки того, что когда-то было человеком, — Этот был женщиной.

— Почему ты так уверена?!

— Потому что тебе, мой милый напарник, надо было внимательнее слушать лекции по криминалистике и судебной медицине… — женщина наконец-то выбросила кусок резины, что все это время мяла в руке, — Поехали в офис! — развернувшись на каблуках, уверенным шагом направилась к припаркованной за линией ограждения машине.

* * *

Полумрак бара буквально колышется от сигаретного дыма. Кислород задыхается от паров спиртного и духоты разгоряченных тел. Здесь всегда только завсегдатаи, но порой заглядывают и "гости"… Тогда здесь становится по-настоящему жарко. Но, похоже, сегодня не тот вечер…

Дверь открывается и закрывается слишком быстро, чтобы можно было понять, что это было — просто сквозняк или кто-то вошел. Но пара глаз, сверкающих темно-синим льдом из-под темных бровей, заметила то, что упустили остальные. К дальнему столику, расположившемуся в самом темном углу зала, приблизилась рослая фигура в черном плаще…

— Ты так предсказуем, — идеально белые зубы сверкнули улыбкой на смуглом лице, — Один

и тот же бар, одно и то же виски…

— Зачем ты пришел? — спокойный голос ничего не выражает, взгляд продолжает безразлично скользить по помещению.

— Разве ты не знаешь, что происходит в городе, Сэфаэль?! — свистящий шепот режет слух.

— Не называй меня этим именем! — голос звенит сталью и незваный гость еле успевает отдернуться от искаженного гневом лица, — Никто не смеет называть меня этим именем более!

— Эй, полегче! Мы же друзья по несчастью, разве нет?! — темнокожий здоровяк миролюбиво поднял ладони вверх, пытаясь перевести разговор в шутку, но тщетно.

— У меня нет друзей, — отрывисто бросил тот, кого назвали Сэфаэлем, — Ни на небе, ни на земле, ни даже под землей.

— Он все равно найдет тебя, как находил нас всех… Мы еще можем успеть скрыться.

— Мне нечего скрывать.

— Думаешь, он пощадит тебя? — в тоне сквозила насмешка, — У нас есть общее, Эн. Он убивает нас!

— Плевать.

— Зато мне не плевать на свою чертову шкуру! — широкая ладонь размашисто хлопнула по столу, — Я хочу жить, Эн! Я уезжаю, с тобой или без тебя…

— Значит без меня.

— Твоё дело…

— Зараис! — услышав своё имя, парень оглянулся, — Не опали крылья…

Бросив хмурый взгляд в угол, он вышел из бара так же тихо, как и пришел. Темно-синие глаза в последний раз взглянули на спину, затянутую в черный плащ…

* * *

… я снова в своей комнате… лунные блики на потолке… тихий шелест листвы за окном… сегодня я опять не засну… я не могу нормально выспаться с тех пор, как мама умерла… три года… долгих три года… очень долгих, мучительных, ненавистных три года… он опять придет сегодня… он всегда приходит… уже три года… поворот дверной ручки, надсадный скрип двери, тихий стон половиц под тяжестью тела…ненавижу его… его запах, его голос, его руки, его глаза… надеюсь сегодня он не станет бить меня… я не могу больше выносить этого… что-то нужно сделать…что-то…мама говорила — "нужно молиться и верить своему ангелу"… теперь я знаю — у меня нет ангела… нет! не надо!… папа, не бей меня, пожалуйста!… просто уйди… не трогай меня!… нет, только не сигарета!… папа, не надо!!!…

Девушка проснулась в холодном поту. Короткие блондинистые пряди беспорядочно спутаны. Тело бьет озноб. Ей снова снится этот сон. Она вновь возвращается в тот день… 15 лет назад… но мозг всегда выталкивает ее из сна в этот момент. Как будто не хочет, чтобы она детально вспомнила, что было потом… Со стоном опускаясь на влажные простыни, вновь закрывает глаза. Привычным движением рука берет со стола зажигалку и сигарету…

… яркий свет… ослепляющий, но не обжигающий… потом ничего… тело отца лежит на полу комнаты… так неестественно… ни капли крови… ни следа борьбы… его горло сдавлено, как тисками… он несомненно мертв… следы пальцев на коже… они словно выжжены на коже… и мои руки… руки, на которых было столько ожогов от сигарет… на них нет и следа… ни одного синяка на теле… а потом, в больнице, после осмотра, врач скажет, что у меня нет ни одного следа от переломов… даже того, что оставался на ключице, сломанной в 4 года…

Из-под прикрытых век по щеке сбегает слеза. "Почему я не могу успокоиться? Что же я сделала тогда? Что там произошло? Боже, я так ненавидела его, но я не хотела такого! Я хочу вспомнить… Хочу!" Смахнув слезы, она медленно поднимается с постели и подходит к окну. Там все тот же пейзаж — ночной город. Он живет своей жизнью, с некоторых пор ставшей и ее…

— Прости, папа… — ореховые глаза неотрывно смотрят на город. Слезы уже давно перестали быть помехой для этого. Рука автоматически тушит сигарету о кожу плеча… — Прости…

* * *

"Странно все это… очень странно!", — капитан 43-го участка анализировала данные по трем убийствам, — "Вскрытия того, что осталось от людей показало просто фантастику какую-то! Жертвы горели совсем недолго, можно сказать, что погибли они мгновенно, но повреждения такие, будто тела пылали много часов… У них даже костная ткань горела", — изящные пальцы шелестели бумагами, — "Самое невероятное то, что их никто не тушил… Тела просто вспыхивали и тухли сами. Будто происходило внутреннее возгорание, но! три самовозгорания за неделю это уже не случайность, не совпадение. Это закономерность. А значит — это умышленное убийство…", — откинувшись на спинку кресла, детектив Керли обвела свой кабинет усталым взглядом. На глаза попался календарь — 17 декабря… "Чудесно… До Рождества осталось восемь дней, у нас никаких идей и зацепок по "сериалу", просто сказка!" — из сумрачных мыслей выдернул звонок мобильного…

— Детектив Керли слушает…

— Как официально, — весело произнес голос на том конце провода, и Моника сразу расслабилась.

— Привет, Джек!

— Подожди, тут кое-кто выдирает у меня трубку…

— Привет, мам! — радостный детский вопль заставил женщину чуть отвести телефон от уха.

— Привет, котенок! Как у тебя дела? — мягкая улыбка осветила лицо.

— Мам, мы с папой пойдем за подарками, хорошо? Только ты не говори, что тебе хочется! Я сама выберу!

— Конечно, солнышко! Только обещай не убегать от папы, хорошо?

— Я не буду, обещаю… клянусь Тедди!

— О, этой клятве я поверю безоговорочно! А теперь дай мне папу, Линда… Джек, я тебя умоляю, не покупай ей конфет! Она может тебя уговорить, я знаю.

— Мон, ну хоть кто-то в этой семье должен ее баловать, — мужчина смеялся.

— Всего должно быть в меру, Джек…

— Я клянусь Тедди не покупать ей слишком много конфет.

— Джек!

— Хорошо, хорошо! Я не буду покупать ей конфет, уговорила…

— Поедете в "Метрополис"?

— Да. Там, конечно, толкотня, но это единственное место в городе, где можно еще хоть что-то найти!

— Ладно. Позвонишь, когда вернетесь?

— Конечно! Целую, милая…

— И я тебя…

* * *

Невысокая блондинка приятной наружности шла по второму уровню "Метрополиса". Если бы кто-то наблюдал за ней со стороны, то, возможно, счел бы подозрительной. Девушка как будто что-то искала и одновременно не искала ничего. Просто заглядывала в разные магазинчики, перебирала вещи на вешалках, рассматривала китайские фигурки под стеклом, немного постояла возле стеллажа с книгами, прочитав пару страниц Моэма… Сев за столик кафе в центре здания, она заказала чашку ромашкового чая. Минуты бежали, чай остывал, но девушка даже не притронулась к нему. Ореховый взгляд блуждал по толпе, суетящейся вокруг… Мимо витринного окна кафе прошли отец с дочерью. Девочка была очень возбуждена, а мужчина смеялся…

* * *

— Папа, а мы купим маме подарок?

— Конечно, радость моя!

— А что?

— Ты же хотела сама выбрать.

— О, папа… А может мы ей подарим новый револьвер?! Не представляю, чему мама обрадовалась бы больше!

Поравнявшись со стеклом кафе, девочка обернулась и встретилась глазами с симпатичной блондинкой за столиком. Девушка взглянула на нее и мягко улыбнулась. Ребенок ответил тем же.

— Линда, не отставай!

* * *

Она улыбнулась, когда на нее через стекло посмотрела девчушка лет шести. Девочка вернула ей улыбку и на какое-то мгновение ледяная дрожь отпустила сердце. На долю секунды ей стало легче. Но девочка убежала вслед за отцом и обжигающий страх вновь вернулся на место… Блондинка встала из-за стола и порывисто вышла из кафе, так и не притронувшись к чаю.

* * *

Высокий мужчина в черном плаще вышел из бутика верхней одежды. Ему осталось совсем немного — надо зайти в отделение своего банка и выкупить билеты на Барбадос в офисе турфирмы, расположенной уровнем выше. В какой-то момент ему показалось, что за ним наблюдают. Остановившись на пару мгновений, он прислушался к себе… Но кроме дикого грохота в ушах, так стучало его собственное сердце, он не услышал ничего. Нервно озираясь, он пытался понять — откуда пришло это странное ощущение.

Ужас пришел мгновенно, как только он услышал тихий шепот в голове… Бросив все, он побежал, не разбирая дороги, натыкаясь на всех и вся, с безумным выражением глаз. В голове назойливым молоточком стучала мысль — надо выбраться на улицу. А шепот все вкрадчиво напевал его имя:

"Зараис… Зараис…"

* * *

Когда мужчина в темном плаще пробежал мимо, чуть не сбив ее с ног, она очнулась. Ореховые глаза проводили печальным взглядом высокую фигуру, вслед которой неслись проклятья посетителей. Девушка продолжила идти к выходу. Она шла, но как будто не двигалась с места. Все вокруг стало ватным, как будто приходилось идти сквозь желе… Перед ней стоял широкоплечий молодой мужчина. Он был в белом. Белой была кожа, волосы, одежда… Только глаза. Глаза горели, как два аквамарина чистой воды на солнечном свету. Он смотрел вслед бегущему. Губы тихо шевелились, что-то повторяя… На долю секунды он повернул голову и взглянул на девушку, внимательно смотрящую на него. В кристально-голубых глазах мелькнуло удивление, потом интерес… Он улыбнулся и от этой улыбки душа девушки покрылась морозным инеем. Так же внезапно вернулось ощущение движения, ожили звуки… Незнакомец в белом исчез. Еще какое-то время девушка приходила в себя, заставляя легкие дышать снова, а потом бросилась к выходу. Выбежав на оживленную вечернюю улицу Нью-Йорка, она почувствовала себя легче. Ноги сами понесли ее в сторону дома… Она даже не поняла, что произошло, когда обжигающая волна с силой толкнула ее в спину. Затем пришел звук взрыва, бьющегося стекла и крики людей. Сознание отключилось…

* * *

Дверь в кабинет рывком распахнулась, внося с собой гам полицейского участка.

— Черт возьми, Эрик! Когда ты научишься стучаться?! — капитан Керли даже не обернулась в сторону напарника, продолжая изучать дела.

— У нас новый труп, кэп… И на этот раз его пришлось тушить пожарным… Этот ублюдок спалил здание "Метрополис"!

— Что?!?!

* * *

Сознание вернулось с болью, пульсирующей в висках и с силой бьющей в спину. Девушка попыталась вздохнуть. Ребра тупо заныли. Сумев кое-как подняться, со стоном, она обернулась. Здание "Метрополис" пылало… Вдали уже слышались сирены пожарных расчетов, карет скорой помощи и полицейских машин.

Она все еще плохо осознавала, что же произошло. Ей просто хотелось уйти отсюда. Еле переставляя ноги по темной мостовой, освещаемой лишь всполохами огня, она направилась в сторону метро…

* * *

Сможет ли кто-нибудь объяснить, что такое жизнь? Кто-то считает ее даром, кто-то проклятием. Кто-то относится к ней философски, а кто-то берет от нее все… Может ли абсолютно здоровый физически человек относится к жизни так же, как и безнадежно больной? А что подумаете о ней вы, если будете вынуждены внезапно оказаться прикованным к постели в самом расцвете лет?

Жизнь — это сплошные вопросы, но многие из которых нет ответов.

Жизнь — это нестерпимая боль… с рождения и до смерти.

"Жизнь — это смертельная болезнь, передающаяся половым путем".

Жизнь — это подарок свыше.

И каждая жизнь — бесценна.

Каждая жизнь — неповторима…

Люди чаще всего не осознают, насколько им повезло. Создатель дал им то, что не дал более никому… Он создал душу. Душу человеческую. Наделил их разумом. Но этого недостаточно, чтобы стать человеком. У любого животного есть душа и разум, только животный разум живет инстинктами. Они не могут мыслить. Этим люди и отличаются от братьев меньших — способностью мыслить. Мышление — вот, что дал человеку Бог.

Мышление всегда рождается в сравнении. Сравнение рождается в столкновении различного. Белое и черное. Соленое и сладкое. Плохое и хорошее. Красивое и уродливое.

Доброе и злое…

Наш мир был задуман парным. У всего есть своя половина. У Бога есть Дьявол. У неба есть земля. У воды есть суша. У тела есть душа. У души есть ангел. У тела есть демон. А вместе они — единое целое. Вселенная. Каждый человек это маленькая Вселенная. В каждом человеке живет частичка Бога и частичка Дьявола. У каждого человека есть свой Ангел и свой Демон.

Приходя в этот мир, каждый новый человечек получает в подарок огромную ответственность, которую, очень часто, не осознает до самой смерти. Люди получают право, которого более нет ни у одного существа. Они получают выбор. Только человек может выбирать свою дорогу, свою судьбу, свои решения, свои поступки… Он даже может выбрать кому вести его по этому пути, по этой жизни. Ангелу или Демону. Богу или Дьяволу…

У меня не было этого выбора… У Ангелов нету души. Нет полноценного тела, потому что нет пола. Они не имеют своих Демонов. Не имеют ничего кроме божественной силы, пары крыльев и знания того, что Бог существует. Я всегда знал это, но никогда не видел Его. Да и кто я был для этого? Самый рядовой Ангел-Хранитель… Таких тысячи. С Ним имеют право общаться лично только Старшие… Архангелы. Этим столько же лет, сколько и миру, созданному Творцом. Они с Ним с самого начала. А мы, остальные, Младшие… Мы приходим в мир вместе с душой, что предназначена человеку. И умираем вместе с ней. Ангелы не бессмертны, как думают люди… Просто мы живем вместе с душой, но и она не вечна.

* * *

Краешком сознания она понимала, что ей нужно ехать домой. Надо позвонить в полицию и рассказать все, что она видела в "Метрополис", но, вспоминая о незнакомце в белом, ее начинала бить ледяная дрожь, от которой не спасал даже шерстяной шарф, накинутый на плечи. Люди испуганно оглядывались на нее. Маленькая блондинка была изрядна потрепана: разорванная местами одежда, следы копоти на ткани, сильные ссадины на руках и лице… Но девушка упорно не хотела принимать помощь, хотя к ней обращались несколько раз. Повинуясь своим внутренним инстинктам, она быстро выбежала из вагона на одной из станций в Бронксе.

Погруженная в свои мысли, девушка шла по мало освещенной улице, зябко кутаясь в теплую ткань. Вокруг кипела ночная жизнь. Кто-то грабил маленький китайский магазинчик… Кто-то продавал наркоту… Кто-то торговал собой… Кто-то устроил поножовщину в ближайшей подворотне… Кто-то, проходя мимо, задел ее плечом и она вернулась в реальность. Чуть впереди мерцала мягким неоновым светом вывеска какого-то бара. Кажется он назывался "Paradise"… Тот, кто давал заведению такое название, был довольно веселым человеком.

С трудом открыв тяжелую дверь, девушка вошла в полумрак небольшого зала. Немного постояв в стороне, давая глазам привыкнуть к свету, а точнее к его почти полному отсутствию, она двинулась к барной стойке. Огромный негр, выполняющий роль и бармена, и официанта, и хозяина заведения, окинул ее цепким взглядом…

— Мисс, вы уверены, что вам нужно быть здесь, а не в больнице?

Ореховые глаза встретились взглядом с темно-карими: — Более чем, сэр…

— Дело ваше, мисс… Что вам налить?

— Виски… Двойной без льда и содовой, — в какой-то момент, сидя спиной к залу, ей показалось, что кто-то пристально разглядывает ее, но обернувшись, она ничего не увидела.

* * *

— Эй, Оукс! — сильная ладонь с длинными изящными пальцами легла на плечо молодого здоровяка, — Подменишь меня?

— Без проблем, Эн, — отозвался парень, разглядывая напарника, — Ты в порядке?!

— Конечно. С чего должно быть не так? Я всегда в порядке…

— Не знаю… Ты какая-то рассеянная. Это странно.

— Спокойно, малыш! — высокая женщина дружески похлопала парня по спине, — Все о'кей. Привет маме! — весело подмигнув, она вышла из бара.

На заднем дворе бара, высокая шатенка с темно-синими глазами прислонилась к стене, пытаясь унять бешенный стук сердца.

"Неужели?! Разве это по правилам? Разве так должно быть? Но может мне просто показалось… Это не она… Это совсем другой человек, а я просто…"

— Это она, — тихий мелодичный голос заставил вынырнуть из мыслей, — Разве ты не рад… Сэфаэль?

28 лет назад…

* * *

— Лонций… — ангел с кристально-голубыми глазами обернулся, услышав собственное имя.

— Лорд Гэбриэл… — голова с идеально белыми волосами склонилась в легком поклоне.

— Я искал тебя ради двух вещей, — архангел с безразличием смотрел вниз. Туда же, куда с такой радостью в глазах всматривался белый ангел… — У Него есть миссия для тебя…

— Он возлагает ее на меня?! — ангел был удивлен и горд одновременно.

— Это немного не то, о чем ты подумал, Лонций… — Гэбриэл мягко улыбнулся, — Он всего лишь хочет, чтобы ты не вмешивался в то, что будет происходить с твоим подопечным в следующие годы.

— Но… я ответственен за его душу, разве нет? А если он решит обратиться к тьме?!

— Ты не должен вмешиваться в жизнь этого смертного, Лонций! Это Его воля!

— Да, милорд… — голова вновь опустилась в учтивом поклоне.

— И второе… — старший ангел замолчал, любуясь видом закатных облаков. Все же нигде на земле это не смотрится так красиво, как здесь — на небесах…

— Милорд?! — на свой страх и риск, белый ангел прервал затянувшееся молчание.

— Ах, да… Второе — ты должен познакомиться с нашим новым соратником! Тем более что тебе, как никому иному, придется находиться рядом с ним. Я попросил его присоединится к нам, если ты не против. Впрочем, вот и он… — белый ангел взглянул на молодого "птенца", которого так ждал старший, — Ты пунктуален, Сэфаэль!

Темноволосая голова изобразила нечто, отдаленно напоминающее поклон: — Видимо, это в моей природе, милорд!

Белый ангел смотрел на "новорожденного" и понимал, что все не так просто… С ним что-то не так… Но что?

Наши дни…

* * *

— Лонций… — темно-синие глаза встретились с кристально-голубыми.

— Я рад тебя видеть, — белый ангел улыбнулся.

— Неужели?! — ехидная усмешка тронула губы. В глазах не было страха, только усталое безразличие…

— Знаешь, мне нужно было увидеть тебя спустя столько лет… Именно сейчас я понимаю, что мне так не понравилось в тебе тогда, 28 лет назад.

— Интересное признание… И что же?!

— Твои глаза. Они уже тогда смотрели так. По-человечески…

— Ты пришел только за этим?! Вы, небожители, так просто не спускаетесь сюда… Боитесь подпалить перья, — она небрежно пожала плечами, — Только мне было комфортнее здесь, на Земле… Я никогда не был таким, как все.

— Ты и сейчас не такой, как все.

— Да… И кто-то с удивительной точностью сокращает и без того малое количество, — неуловимо быстрым движением женщина оказалась на расстоянии в несколько дюймов от белой фигуры, — Зачем ты пришел, Лонций? Хочешь убить меня? Так делай это побыстрее и постарайся без невинных жертв!

— Я Ангел возмездия, падший! Не смей указывать мне, что делать, полукровка! Он дал вам в наказание жизнь, но Дьявол дал вам силу… — в голубых глазах пылало ледяное пламя.

Схватив девушку за горло, он с легкостью приподнял тело над землей, — Вас стало слишком много, тех, что когда-то пополнят армию Тьмы. Это недопустимо! Я искореню вас, как ошибку, которой не должно было быть!

В глазах уже темнело, в ушах с грохотом отдавались удары сердца, но она продолжала слышать его голос. Вдруг тиски на шее пропали. В легкие, обжигающей струей, ворвался прохладный воздух улицы… Пытаясь справиться с дыханием, она посмотрела на призрачную фигуру: — Следующая наша встреча будет последней… Сэфаэль!

* * *

25-летний сержант полиции Эрик Макнилл вел служебную машину в сторону Бронкса. Он ухватился за сообщение о крупной драке в баре, как за спасительную соломинку. Находиться сейчас рядом с Моникой было просто невозможно, да она и сама отправила бы его куда подальше…

Когда они прибыли на место происшествия, "Метрополис" уже был потушен. Пожарные искали выживших и выносили погибших… Парамедики помогали раненным… Начальник полицейского участка боялась выйти из машины… Они сидели в салоне до тех пор, пока к ним не подбежал один из экспертов. Он просто постучался в дверь Моники.

Продолжая смотреть куда вперед, сквозь время и пространство, она опустила стекло, впуская в машину запах гари, надсадный визг резаков по металлу, завывание сирен скорых… Без лишних слов, рука в стандартной белой резиновой перчатке опустила на ладонь женщины что-то почти невесомое. Детектив Керли перевела взгляд на короткую золотую цепочку с кулоном в виде котенка…

Эрик резко махнул головой, пытаясь отогнать слезы. Вновь ожило радио…

— Центральная вызывает машину 315. Детектив, ответьте центральной…

— 315-ая на связи, слушаю.

— Эрик, капитан просила тебя заехать в офис сразу после того, как закончишь в Бронксе.

— Понял.

— Эрик…

— Что-то еще?

— Мне жаль.

Какое-то время парень молчал, глотая не пролитые слезы и пытаясь совладать с голосом:

— Мне тоже.

* * *

Когда несколько рослых парней вошли в бар, болтая о чем-то своем, никто не ждал неприятностей. Ребята сели за один из столиков и заказали бутылку текилы… В какой-то момент одному из них на глаза попалась невысокая девушка, сидящая возле стойки.

— Давай мы угостим тебя, детка!

— Мне вполне хватает своей выпивки, — она даже не обернулась.

— Брезгуешь общением с такими парнями, как мы? — он начинал заводиться, — Тогда какого хрена ты приперлась в этот бар?!

— Парни, мой бар для посетителей, которые хотят отдохнуть, — вмешался темнокожий бармен, — Если вы хотите неприятностей, валите на улицу!

— А тебя, ниггер, вообще не спрашивали! — здоровяк вскочил, с явным намерением накалить обстановку.

Оукс, выполнявший в баре обязанности вышибалы, моментально вышел на свет. Хозяин кивнул ему из-за стойки и молодой верзила направился к столику…

— Пацаны, какие-то проблемы? Может решим их во дворе? Говорить лучше на свежем воздухе.

— Нам и здесь неплохо.

— Не совсем красиво… Зачем же мешать другим отдыхать? Зачем лезть к молодой леди?

— Я как-нибудь сам решу, какую шлюху мне снимать и как к ней…

Договорить он не успел. Мощный удар в челюсть не просто сбил его с ног. Молодой "бык", весом под 90 килограмм, отлетел к стене, сбивая по пути столы, стулья и посетителей, как пушинка. Ошеломленный Оукс смотрел на свою напарницу. Эн появилась откуда-то из-за спины, неслышно, но, видимо, она услышала достаточно…

Драка завязалась моментально. И в самом сердце драки была высокая шатенка с темно-синими глазами. Заметив краем глаза, что девушка, сидевшая за стойкой, выскочила на улицу, она стала расчищать себе дорогу к выходу. Когда до двери оставалось всего несколько шагов, перед ней вырос один из тех, кто так нелестно отозвался о девушке…

— Думаешь, так просто сможешь уйти?

— Отойди.

— Сначала ответишь за моего кореша!

— Ты бы лучше проверил, что с ним. Может и не дышит уже…

— Убью!!!

Эн мягко переместилась. Мужчина пролетал мимо, а она просто добавила увесистый пинок, после чего спокойно вышла на свежий воздух. Блондинка в потрепанной куртке, что так интересовала женщину, разговаривала с рослым молодым человеком. По всему виду, полицейским, хотя он был и без формы. Двигаясь в тени, она отошла за угол здания, откуда еще немного понаблюдала за ними, и ушла…

* * *

Сержант Макнилл подъехал к месту происшествия одновременно с несколькими патрульными машинами. Не успел он выйти из машины, как из дверей бара, прямо на него, выскочила девушка.

— Аккуратнее, мисс!

— Простите, но я должна идти… — она была сильно напугана.

— Мисс, если вы объясните мне, что или кто вас так напугал, то мне будет легче помочь вам.

— Я не знаю… Просто сегодня такой день! Сначала "Метрополис"… И этот человек в белом, — она было готова заплакать, — Теперь еще и эта драка! Я так устала…

— Ну, ну… Успокойтесь, мисс, — парень слегка обнял девушку за плечи, — Вы были в "Метрополис"?

— Да…

— Сегодня днем?

— Да…

— Вы видели, как начался пожар?

— Нет. Я вышла на улицу и… меня сбило с ног ударной волной. Я просто не знаю, что это еще могло быть…

— Т. е. вы ушли оттуда за несколько минут до взрыва?

— Да. Кажется так.

— Мне хотелось бы поговорить с вами в участке, мисс. Думаю, ваша информация может помочь следствию.

— Боже, если бы вы знали, как я устала… — опустив голову на плечо полицейского, она позволила слезам, душившим ее с утра, выйти наружу.

* * *

Тихий, слегка морозный ветерок играл остатками листвы на кронах дубов и лип.

Аккуратно подстриженный газон слегка поскрипывал под подошвами ботинок.

Это было так неестественно. Яркая трава в середине декабря. Светло-серые камни на сочно-зеленом. Два гроба, отливающих металлическим блеском боков над вырытыми, будто по линейке, могилами. Две дыры на поверхности земли, коробящие взгляд. Два мокро-грязных шрама на сердце людей.

Негромкий голос священника звучал подобно шепоту северного ветра, что явно будет крепчать. Пока он легок, но вскоре… вскоре обернется сильным штормом в море, и часть него обрушится и на сушу.

Господь — пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим. Подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды, ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной. Твой жезл и твой посох — они успокаивают меня. Ты приготовил предо мною трапезу в виде врагов моих, умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни. Аминь…

Молитва закончилась. Святой отец закрыл Библию. Моника Керли вздрогнула всем существом от этого, почти невесомого, звука… Она неотрывно смотрела на то, что осталось от двух самых дорогих людей. Теперь это будет скрыто землей и металлом. На искусственном газоне станет больше на два светло-серых камня.

Сухая земля. Ненастоящая трава. Молчащие деревья. Неживой камень. Здесь все мертво.

Это место для мертвых. Мемориальное кладбище Нью-Йорка…

Капитан полиции ни на что не реагировала. Даже истерику свекрови она пережила молча, с безразличным выражением лица. Ничего не говоря в ответ, принимала соболезнования от коллег и друзей. Последним подошел Эрик… Парень просто стоял рядом с потерянной женщиной и пытался что-то сказать, но голос отказывался ему подчиняться. Слишком хорошо он знал семью Керли. Джек считал его своим другом, а Линда… маленький чертенок просто боготворила напарника матери.

Погруженные в невеселые мысли, оба копа не услышали тихого шелеста опавшей листвы под рифлеными подошвами модных ботинок.

— Мне жаль… — тихий бархатный голос раздается из-за спины и Моника медленно оборачивается, впервые за день среагировав на что-то, — Мне жаль, Мон…

* * *

Я чувствовал шероховатость коры гладкой кожей щеки. Подставив лицо ветру, рассматривая умирающую листву липы, пытался понять. Разобраться. Но ответ не приходил… Пастор все еще читал молитву… Это хорошо, что у людей есть вера. У меня ее нет. У меня есть знание. К несчастью второе, чаще всего, убивает первое… Почему это случилось? Почему именно со мной? Ангелы не могут любить. Не должны ненавидеть. У них есть набор самых простых чувств, без эмоций: вера, преданность, страх… Еще есть обязательство — заботиться о своей душе. Это все. Ничего лишнего. Я знал, что люблю еще до того, как увидел ее душу. Я понимал, что буду защищать ее всегда и от всего. Даже от Него, если придется… Я знал, что будет со мной… Наказание неизбежно. Оно всегда находит виновного. Я просто не понимал, почему?! За что ей выпали такие испытания? Я слишком долго был послушен… Этого просто нельзя было выносить более! Жизнь в наказание… Но жизнь — это только начало… Я полукровка… Куколка, еще не ставшая бабочкой… Но хочу ли я ей становиться? А мне ли это решать…

* * *

Две фигуры, у свежих могил, смотрели на высокую женщину лет тридцати. Небо заволакивало тучами — будет гроза. Ветер усилился.

— Почему? — голос детектива звучал хрипло, сбивался, — Почему это случилось с ними? Почему, Эн?!

— Иди ко мне… — она раскрыла объятия и измученный детектив приняла их. Позволила этим рукам окутать себя теплотой понимания, сострадания, принятия боли. Впервые за два дня, женщина позволила себе слезы, зная, что всех их сохранит и разделит это плечо.

* * *

Приглушенный свет тихого уютного кафе где-то в Бруклине было как раз тем необходимым для успокоения нервов и души. Выплакавшись там, на кладбище, Монике нестерпимо хотелось уйти из этого Богом забытого места. Эрик и, еще незнакомая ему, женщина согласились с этим решением. Тем более что гроза подходила все ближе…

Теперь, сидя за столиком, парень потягивал ароматный кофе и беззастенчиво рассматривал подругу напарницы.

Странное ощущение оставалось от созерцания этой женщины… Он уже обратил внимание, еще на улице, что она обладает ростом выше среднего, хорошо сложенной фигурой. У нее явно спортивное прошлое. Чувствовалась сила. Даже сейчас, когда она немного расслабилась, упорно ощущается. Что-то необычное. Непросто уверенность в себе хорошо подготовленного физически человека. Что-то иное…

Чуть смуглая кожа. Каштановые волосы чуть вьются от природы. Черные брови идеальной формы. Темно-синие глаза. Черты лица неоднозначны… Такие бывают у метисов — сочетание различного. Приятная внешность. "Даже красивая…" — мелькнуло в мозгу.

— На любителя, — отозвался чуть низковатый бархатный голос, как эхо его мысли.

— Что?!

— Моя внешность, — женщина улыбалась, — Она на любителя, — похоже ее позабавил румянец, заливший щеки сержанта Макнилла.

— Простите, я не думал, что…

— Вы не говорили вслух. Просто это было очевидно… Не стоит извиняться.

— Но…

— Эрик, если Эн говорит "не стоит", значит не стоит, — Моника вернулась за столик, — Уж мне можешь поверить.

— Прозвучит глупо, но все же… Как ты?

— Держусь… Эн, — карие глаза заглянули в синие, — Почему ты пропала? Что произошло?

— Это сложно… объяснить.

— Попробуй.

— Почему не спрашиваешь, зачем вернулась? И почему именно сейчас? — Эн опустила глаза, — Ведь это так странно… Появиться, после стольких лет, в день похорон твоей семьи, погибшей в "Метрополис".

— Откуда вы об этом знаете?! — Эрик опередил Монику вопросом, — Об этом не писалось в некрологах!

— Эн… — ошарашенная детектив ожидала ответа.

— Я могу помочь…

— Помочь в чем? — голос молодого сержанта отливал сталью.

— Я знаю, кто устраивает поджоги.

* * *

Я не знал. Я не помнил. Я не чувствовал. Я забыл, как это делать. Я забыл, как жить.

Наверное, потому, что я никогда не жил.

Была только боль. Она стала всем моим миром, заслонила собой солнце, луну, звезды, все, что когда-либо видели мои глаза. Она стремилась быть моим единственным другом, и в ее жестокой хватке я ощущал поддержку. Она старалась заставить меня отдаться ей. Но я не знал, что это возможно. Я ничего не знал.

Падение. Оно было или нет? Что это за искры, теснящиеся на краю моего затуманенного сознания?

Я скорчился на холодной земле, подтянув голые колени к груди.

Да, я падал… Странно… Это больше было похоже на то, что я протискиваюсь куда-то, одновременно страшась и желая увидеть то, что ждет меня там… По ту сторону неба.

* * *

— То, что я сейчас расскажу, может показаться бредом сумасшедшего… Но это истина. Вам решать, верить мне или нет. Тот, кого вы ищите — не человек.

— Что за бред?!

— Как я уже говорила, верить мне или нет, дело ваше.

— Если даже он необычный человек…

— Он не человек! Поймите, наконец! Вы не сможете его поймать, не сможете арестовать, не сможете осудить или отправить в тюрьму.

— Я согласна. То, что он делает, не может делать человек… Он принадлежит мафии?

— Ну… в какой-то мере можно и так сказать.

— Эн, черт тебя возьми, говори толком!

— Он возьмет, Мон… Ты за это не беспокойся.

— Кто он?

— Ангел.

— Это кличка. Надо пробить по нашим каналам…

— Это не кличка. Не имя. И даже не фамилия. Это существо! Он — Ангел…

— Настоящий… С крылышками…

— Пока да.

— Пока?!

— То, что он делает… это не Миссия, не приказ свыше. Это странно, но в последнее время, я вижу столько странностей, что уже не удивляюсь.

— Ты спятила.

— Я знаю его… Я знаю, что с ним произойдет… Наказание всегда находит виновных.

* * *

Я никогда не дышал, и первый вздох обжег мои легкие кошмарным пламенем, от которого у меня вырвался хриплый плач, перешедший в затянувшийся стон. Я закрывал глаза, пытаясь избавиться от гневного сияния, сопровождающего мой полет. И мое рождение. Я родился заново. Упал в жизнь, как до этого падал в небытие.

Мое тело меня не слушалось. Оно хотело навсегда остаться здесь, на каких-то безликих задворках, где меня окружал тошнотворный запах чего-то гниющего. Какая-то облезлая собака подошла ко мне, обнюхала безвольно откинутую руку и, оскалив, зубы, убежала прочь.

Какой-то шорох послышался у меня за спиной, и я до помутнения в глазах выгнул шею, стараясь увидеть то, что скрывалось там, в темноте.

Крылья… Мои крылья!

* * *

— Падшие ангелы… Ангелы, ставшие смертными… Существа, получившие жизнь в наказание за грехи…

— Как ангел может стать грешником?!

— Может. Причины различны… Правда, за последние тысячу лет таких случаев были единицы.

— Я больше не желаю этого слушать!

— Мон, когда Ангел падает, он лишается крыльев.

— Ты бредишь! Ты ненормальная! Теперь я понимаю, почему тебя так долго не было — ты просто сидела в дурке!

— У всех трупов, что вы находили, были слегка деформированы лопатки.

— Какого… Откуда ты…

— Хоть у одной жертвы осталась цела кожа на спине?

— У одной…

— На спине, на коже лопаток были два рваных шрама… Длиной около 20 см…

— Да…

* * *

Дикий спазм скрутил мое горло, и я снова хрипло завыл, обезумевшими глазами глядя, как медленно отваливается от моей спины то, что всегда мне принадлежало. Вернувшаяся снова боль на мгновение прервала мой нескончаемый стон, но я оказался сильнее ее.

Сначала одно… Хруст выворачиваемых костей, треск лопающейся кожи, горячая липкая кровь, текущая вниз и собирающаяся подо мной лужей… Я не прекращал кричать, понимая, что стоит мне замолчать — и я захлебнусь в боли и страхе, забуду, как надо дышать.

Потом второе… Уже не так больно, когда знаешь, чего ждать… Когда помнишь ощущения…

Они лежали рядом, символы моего величия… И моего падения… Мокрой от пота и крови ладонью я коснулся поникших перьев, окрашивая их в другой цвет… Кровь — это жизнь…

Я дрожал. От холода или от пережитого, это было неважно. Нужно было встать. Но ноги не слушались, разъезжались в разные стороны, я падал, вставал и снова падал, набивая синяки, оставляя ссадины. Но их я уже не чувствовал.

Наконец, настал тот момент, когда я смог выпрямиться в полный рост. Я дышал, отмечая, что быстро научился это делать, я чувствовал запахи, я хотел есть…

Мой взгляд скользнул по дрожащим рукам, которые я вытянул перед собой. Теперь это тело принадлежало мне. Я — мужчина? Я — мужчина…

Ангелы бесполы. Пока не становятся людьми.

* * *

— Он потеряет крылья, получит пол, станет человеком. Но вам все равно будет сложно остановить его… Бог дает в наказание жизнь, но Дьявол преподносит в дар силу. Он смертен, но его трудно убить. Он намного сильнее любого человека. Вам не остановить его…

— Почему я должна верить тебе?

Скрытая полумраком пустого кафе, Эн поднялась со стула и, повернувшись спиной к детективам, опустила рубашку с плеч, обнажая спину. В этом освещении кожа женщины отливала золотом.

На лопатках поблескивали искрами два старых рваных шрама…

* * *

… яркий свет… ослепляющий, но не обжигающий… оглушающий грохот обрушивается разом со всех сторон… что-то впереди… не четко… все расплывается… человек?…что он здесь делает?…как попал сюда?…что он делает?!…папа!…нет!!!

С криком на устах, она проснулась. Взмокшая и усталая, невысокая блондинка пыталась привести в норму дыхание и усмирить бешенный стук сердца. Она улыбнулась, хоть улыбка и была измученной. Сегодня все не так, как обычно. Сегодня она приоткрыла пелену прошлого…

"Значит там был кто-то еще… Но кто? Какой-то человек проник в дом в тот момент, когда отец был у нее. Тогда почему не лаял пес? А как он смог подняться к ней в комнату так тихо? И все равно не ясно… Какой же силой надо обладать, чтобы задушить, до полного раздробления костей, здорового мужика и не оставить ни одного следа?! Ведь отец, судя по отчету полицейских, даже не сопротивлялся. Не мог… Кто же он? Эта фигура… Такие нечеткие воспоминания… Белая фигура… Человек в белом… Человек в белом?!" — невысокая светловолосая женщина вскочила с кровати, испуганно оглядываясь. Она вспомнила. Вспомнила, где она видела того незнакомца в белом… Того, что был в "Метрополис".

* * *

Эрик вез Эн туда же, куда днем ранее отвез девчонку из бара. На его взгляд было не совсем верно делать это — позволить двум свидетелям увидеться. К тому же Эн придется некоторое время пожить там…

— Значит, есть свидетель, видевший его… — спокойный голос женщины прервал размышления.

— Эээ… Да.

— Что он рассказал… о нем?

— Я не могу делиться этой информацией.

— Если ты не до конца понял, то я объясню популярно, — синие глаза холодно смотрели на детектива, — Это существо могу остановить только я! Поэтому в ваших интересах дать мне как можно больше информации.

— Думаю, будет вполне достаточно того, что вы сможете пообщаться с ней лично.

— С ней… — женщина замолчала. До самого финала поездки она не произнесла ни звука, наблюдая пролетающий мимо пейзаж и выстукивая длинными пальцами какую-ту мелодию на собственном колене.

* * *

Зябко кутаясь в шерстяную кофту, девушка курила у приоткрытого окна комнаты. Ей было не уютно здесь. Она не чувствовала себя защищенной. Сон опять разбередил старые раны, а воспоминание о "незнакомце в белом" окончательно лишил покоя. Еще чуть-чуть и начнется паника… Это уже было. Единственный способ унять ее — затушенная о кожу сигарета. Так дико. Делать по своей воле то, за что хотелось убить отца…

От невеселых мыслей отвлек шум мотора. Он все нарастал. Когда фары лизнули отсветом соседнюю стену, она выбросила окурок в окно и решила спуститься вниз. Девушка узнала машину.

Спешно ступая босыми ногами по отполированному за долгие годы деревянному полу, блондинка шла к лестнице. Уже слышались голоса. Сначала девушка решила, что Эрик разговаривает со святым отцом, но, пересчитав ногами ровно половину ступенек, она поняла, что второй голос женский… Сержант говорил, что делом о поджогах занимается его напарник и прямой начальник — капитан Моника Керли, возможно они приехали вместе?!

Но почему тогда этот голос так знаком… Ведь она не знает детектива Керли…

* * *

— Вы решили спрятать ее в церкви?! — в голосе Эн слышался нескрываемый сарказм.

— Послушай, мне казалось это самым надежным местом. К тому же местный святой отец — мой брат, — Эрик немного нервничал.

— Не дергайся, Макнилл, — голос прошелестел так близко, что детектива пронзил озноб.

Только что женщина была в нескольких шагах от него и вдруг, совсем рядом, а он даже не слышал, не почувствовал, как она подошла, — Я не причиню вреда ни тебе, ни твоему брату, ни вашей драгоценной свидетельнице, — Эн улыбалась, но от этой улыбки мороз бродил по коже…

— Не смотри на меня так…

— Страшно?!

— Просто не смотри.

Задержав взгляд еще на мгновение, высокая женщина усмехнулась и шутливо мотнула головой: — Как скажете, сэр!

— Пойдем, я познакомлю тебя с нашей девушкой, — с этими словами он подошел к лестнице, — А вот и она! — похоже эти слова вывели фигуру, нервно вцепившуюся в перила, из собственных мыслей. Блондинка выглядела очень напуганной… — Эн, познакомься. Это…

— …Эвилин…

* * *

— Я не обижу тебя… — Эн стояла спиной к комнате, откуда за ней, неотрывно, наблюдали испуганные ореховые глаза, — Не нужно меня бояться, — ответом ей была тишина.

Эрик уехал около двух часов назад, так и не сумев вытянуть из женщин, знакомы ли они.

Обе упорно молчали. Только пристально изучали друг друга… Вот только взгляд был разный. Эн смотрела на маленькую блондинку, как смотрят на человека из дальнего, уже почти забытого, прошлого, что так неожиданно встретился на пути. А в глазах Эвилин был страх и, одновременно, любопытство. Так смотрят дети на дверь, за которую им не дозволено заглядывать. Создавалось впечатление, что девушка пытается вспомнить, где она могла видеть высокую женщину и при этом страшится своей памяти… А вдруг будет больно?

И вот уже два часа продолжался немой поединок. Эн просто не могла больше слушать тишину… Она задала свой вопрос, не смотря на девушку, забравшуюся с ногами вкресло.

Просто, чтобы услышать звук… Хотя бы своего голоса.

Печальные синие глаза всматривались в рассвет, тихо загоравшийся в дали. Женщина не ожидала услышать ответ, может именно поэтому, от неожиданности, слегка вздрогнули плечи, когда из полумрака комнаты послышался вопрос…

— Откуда вы знаете мое имя?

— Не помнишь меня? — Эн обернулась, но не подходила ближе, — Я была в том баре… Вчера.

— Не помню, чтобы я кому-то представлялась.

— Это бывает… Ты испугалась, вот и все.

— Неправда, — девушка опустила на пол ступни, но осталась сидеть в кресле. Она будто раздумывала над чем-то… На что-то решалась… — Я… У меня странное чувство, будто я знала вас раньше! — выпалила она на одном дыхании.

— Может, я просто похожа на кого-то из твоих давних знакомых? — женщина небрежно пожала плечами, искренне радуясь тому, что утреннее солнце, заглянув в комнату, заставляет девушку жмуриться. Ей не хотелось, чтобы Эвилин увидела смятение в темно-синих глазах.

— У меня нет друзей, знакомых… Я одна.

— Человек не должен быть один. Это плохо.

— Одной легче… — блондинка подошла ближе, — По крайней мере я уверена, что меня никто не обидит.

— Но и не защитит, если что, — Эн вновь смотрела на рассвет. Девушка встала рядом с ней, она ощущала это каждой клеточкой тела, но не могла заставить себя взглянуть на нее.

Взглянуть ей в глаза… Высокая женщина вновь слушала тишину, нарушаемую лишь стуком собственного сердца и легким дыханием.

Солнце поднималось над крышами домов, раскрашивая город нежными красками.

Оживали улицы. Слышались звуки проезжающих автомобилей. Совсем рядом зазвучал колокол…

Над городом шел снег…

— Меня защищала только мама… — Эвилин подошла к окну и наблюдала за падением снежинок, прижавшись лбом к холодному стеклу, — Она говорила, если идет снег, значит ангелы плачут… Когда она умерла, тоже шел снег. С тех пор я не люблю Рождество.

— Я сожалею… — Эн на какое-то мгновение задержала взгляд на фигурке, стоящей у окна, и поспешила выйти из комнаты, пока девушка не заметила слез на смуглых щеках, — Прости, что мои слова заставили тебя вспомнить это…Эви.

Женщина порывисто вышла из комнаты. А невысокая блондинка с грустными глазами еще долго стояла, прижимаясь к холодному окну, пытаясь остановить поток слез и унять дикий стук сердца.

* * *

За что? За что ты меня покарал?! Я всегда служил Тебе! Служил во имя Тебя! Я лишь хотел, чтобы в решающей битве Ты победил. Я нес гнев Твой на головы павших!

Ты посчитал меня ослушавшимся.

Ты изгнал меня.

Теперь я один из тех, кого карал.

Я — падший.

Теперь я всего лишь человек…

И я буду поступать, как должно мне теперь!

Я доведу дело Твое до конца.

Я буду карать грешников именем Твоим…

* * *

— Я не верю не единому ее слову! — молодой детектив в ярости грохнул рукой по столу, на что письменные принадлежности отозвались возмущенным позвякиванием, — Это бред сумасшедшего! Какие ангелы? Какие бесы?! Моника, ты сошла с ума вместе с нею, если веришь этим россказням!

— Успокойся, Макнилл… — казалось, что капитана полиции совершенно не интересует гневный настрой напарника. Она наблюдала за разгорающимся рассветом, о чем-то раздумывая.

— Капитан, я просто не понимаю… — парень устало опустился на стул, — Отчего такое доверие?!

— Я знаю Эн Фолл больше десяти лет, — усталые глаза наконец-то посмотрели на парня.

— Боюсь, что теперь ты не можешь говорить с уверенностью "знаю".

— Наоборот. Теперь я многое начинаю понимать, — женщина облокотилась на стол, потирая виски, — Очень многое…

* * *

Снег мягко засыпал фигуру, лежащую на земле. Чуть дрогнув, веки распахнулись и тут же прищурились от бьющего в глаза света. Губы довольно улыбнулись. Пушистые снежинки застревали в густых темных ресницах, отчего приходилось моргать в два раза чаще, но это было так приятно… Подняв над собой раскрытую ладонь, лежа на спине, Эн пыталась играть с солнцем. Мысли возвращались в такое же раннее морозное декабрьское утро, 18 лет назад…

— Не стоит так убиваться, — белый ангел присел на край облака, — Это неизбежно, Сэфаэль — люди умирают…

— Она много значила для нее… — темно-синие глаза с печалью смотрели вниз. Туда, где в просветах, был виден кусочек земли.

— Но он сможет позаботиться о ней, — изящная рука легла на мягкие перья крыла, — Я знаю это.

— Надеюсь, что ты прав… — ангел с темными волосами улыбнулся, пытаясь унять странную тревогу и боль в сердце. Возможно, это была боль маленькой души, что ярким пламенем горела там, на Земле, и в его сердце…

Эн резко села, вырывая тело из сладкого плена снежного плена. Она прекрасно помнила, что было потом — скулы заострились, взгляд стал ледяным…

— Это не может больше продолжаться! Почему ты бездействуешь?! — гневный голос выдавал настроение светлой фигуры с темными глазами.

— Мы не можем вмешиваться… — Лонций старался не смотреть в глаза другу.

— Ты не вмешиваешься!

— А ты все принимаешь слишком близко к сердцу! Возможно это ее судьба… В любом случае, пока нет угрозы ее душе, ты не должен вмешиваться.

— Может ты не понял, но кажется тебе уже давно пора вмешаться! Это немыслимо! То, что он делает с ней.

— Прошу, не горячись…

— Нет! С меня довольно, — сложив крылья за спиной, темный ангел молнией кинулся к земле. Туда, где горела ярким светом его душа…

Что-то заставило высокую женщину вынырнуть из воспоминаний и вскочить на ноги.

Странное чувство опасности до боли сжало сердце. Раздумывая еще мгновение, она бегом бросилась в сторону церкви…

* * *

Руки, все еще несмело, тронули массивные металлические ручки тяжелых дубовых дверей. Человек, неуверенной походкой, вошел внутрь храма Божьего…

Мягко ступая по стертым временем и сотнями подошв доскам пола, мужчина подошел к алтарю. Взгляд тусклых серо-голубых глаз блуждал по витражам и фрескам. Губы что-то невнятно шептали.

— Простите, — медленно обернувшись, тусклый взгляд устремился на фигуру святого отца, что не слышно вошел в зал, — Вы что-то хотели?

— Да… — человек, говорил тихо и не спешно. Слегка растягивая гласные, будто приезжий с юга, — Я хотел поговорить с Ним…

— Если вас что-то тревожит, вы можете поговорить со мной, — молодой святой отец мягко улыбался.

— Ты не понимаешь… — серо-голубые глаза пришельца смотрели странно, будто на человека, но вроде как и сквозь него. От этого взгляда священнику стало не по себе, но он продолжал стоять на месте, — Мне необходимо говорить с Ним! Я должен знать…

— Все люди хотят что-то узнать у Всевышнего… У вас что-то произошло?

— Ты не поймешь, ты всего лишь человек, — красивые черты лица незнакомца искажала гримаса боли и ненависти, — Ты ничто… — руки, покоящиеся в карманах бесформенного плаща, молниеносным движением оказались на горле парня. Изящные пальцы тисками сжимали глотку, перекрывая доступ воздуха, — Ты всего лишь смертный… — противный хруст сломанной шеи, заставил разжать руки. Молодое тело рухнуло на пол, неестественно раскинув конечности. Остекленевшие глаза смотрели с немым удивлением…

* * *

Эви еще долго не могла успокоиться… Стекло запотело от ее дыхания, глаза уже не могли плакать, но девушка все продолжала стоять не шевелясь. Она не знала, сколько времени прошло, когда была вырвана из оцепенения непонятным звуком, идущим снизу.

Осторожно ступая по стертому лаку полов, Эви вслушивалась, пытаясь понять, что же это было. Но ответом ей была звенящая тишина…

Очень долго не решаясь выйти из комнаты, она слабо окликала Эн и Эрика. В ответ было молчание и это пугало еще больше. Невысокая фигурка сжалась в комок в углу комнаты…

Она знала, что скоро придет паника. Стены начнут обрушаться на нее, потолок будет грозить придавить к полу, станет трудно дышать. Нервно оглядываясь, Эви попыталась сконцентрироваться на чем-то. Это помогало, если рядом не было сигарет. Почему-то первым, что пришло в голову, была высокая шатенка с синими глазами… хотя, что в этом странного — Эн была последней, кого сегодня видела девушка. Заставив мозг уцепиться за образ женщины, как за якорь, Эвилин поднялась на ноги и вышла в коридор. Здесь было странно темно… Двигаясь почти на ощупь, по стене, маленькая блондинка двинулась в сторону лестницы, что вела в центральную залу церкви.

Осторожно спускаясь, она продолжала негромко окликать кого-нибудь, но по-прежнему ответом ей было молчание. Неслышно ступая по голым доскам, девушка вошла в залу.

Первое, что увидели ореховые глаза, было тело священника — младшего брата детектива Макнилла…

— Дэвид… — сдавленный шепот вырвался из уст, повиснув посреди тишины холодных фресок и высоких арок католической церкви на окраине Бруклина. Она коснулась руки парня, но лишь для того, чтобы окончательно поверить в то, что тот мертв… И тогда стало по-настоящему страшно. Ее глаза судорожно осматривали огромное помещение.

Как странно. Как может так по-разному выглядеть одна и та же вещь при различных обстоятельствах. Этот огромный зал, что бывает так светел, воздушен и величав во время служений…как он стал темен, чужд и опасен. Лики апостолов на фресках уже не казались чистыми и просветленными. Взгляды ангелов были холодны и неприятны.

Только фигура распятого Христа над алтарем все так же внушала трепет…

Испуганный взгляд скользнул по распятию и… заметил темную фигуру, скорчившуюся возле алтаря. Сначала девушка подумала, что это Эн, но что-то не пускало ее ближе. Что-то внутри удерживало от желания вскочить на ноги и подойти к алтарю…

— Эн? — она не нашла ничего лучше, как просто окликнуть человека… О чем сильно пожалела, когда пересеклась взглядом с сумасшедшим огнем серо-голубых глаз.

— ТЫ?! — яростный хрип вырвался из горла незнакомца.

* * *

Эрик все еще злился. Он не мог никак взять в толк, почему его начальник — всегда

уравновешенный и рассудительный — готова поверить на слово какой-то байке. Пусть

даже, с ее слов, она и знает эту женщину много лет! Человек может измениться и за

день… Да, он понимал, что Моника только что потеряла семью и нельзя ожидать от нее

того же поведения, что было неделю назад. Но все же…

Не верил парень этой "синеглазке". Не доверял… Опасался за брата и девушку. Его не

отпускало предчувствие беды… Вокруг Эн была аура какой-то силы, он не знал, откуда

такое чувство, но сила казалась ему темной. Поэтому сейчас, так и не добившись от

капитана вразумительных ответов, он вел машину в сторону приходской церкви. Если на

вопросы не хочет отвечать Моника Керли, то ответит Эн Фолл! Теперь-то он от нее так

просто не отстанет…

* * *

— Кто вы? — Эвилин была напугана до чертиков, но старалась, чтобы голос звучал

спокойно, — Зачем вы сделали это?

— ТЫ спрашиваешь меня?! — незнакомец встал и медленно подходил к девушке,

что безвольно сидела рядом с телом священника.

— Ведь он святой отец. Он в жизни никому не сделал зла.

— Он всего лишь человек.

— Как и вы…

— Я?! — гневный рык сотряс зал, — Как ты смеешь называть меня человеком?! Я — ангел

Божий! Я послан карать нечестивых и тех, кто позволяет им поносить Господа нашего…

— Чья бы корова мычала… — спокойный, даже слегка ехидный голос, раздавшийся со

стороны дверей, заставил незнакомца удивленно обернуться. Эвилин испуганно

вскрикнула…

— Эн, он ненормальный! Он убил Дэвида…

— Как некрасиво…Лонций! — синие глаза на мгновение неестественно ярко блеснули из-

под темных бровей, — Разве ангелы убивают слуг Господних в доме Его?

— А я не думал…Сэфаэль, что в доме Его могут прятаться отвергшие Его.

— Я никого не отвергал! И ты это прекрасно знаешь…

— Да ну?! А вот она, — он указал на девушку, сидящую на полу и, судя по выражению лица, ничего не понимающую, — Она знает? Ты думаешь, она что-нибудь помнит?!

— Не смей… — гневный шепот наполнил комнату, предупреждая…

— Теперь мы равны, Падший, — Лонций зло оскалился, — Только думаю, у меня все же больше шансов… Не считаешь?

— Не смей! — синие глаза мерцали холодным светом, как бы идущим изнутри.

Я знал, что буду защищать ее всегда и от всего. Даже от Него, если придется…

* * *

Эрик остановил машину недалеко от въезда в церковь. Он не хотел тревожить возможных прихожан, да и предупреждать "постояльцев" о своем появлении в столь раннее время звуком двигателя и скрипом покрышек на гравии он тоже не желал. Парень решил пройти пешком оставшиеся метров триста, а заодно еще раз обдумать ход действий. Настроен он был более, чем решительно.

Ступая по свежему снегу, что выпал утром, молодой детектив размышлял над сложившейся ситуацией. Он был недоволен и зол, но старался мыслить здраво и четко.

Пытался быть логичным в своих рассуждениях. Но в том-то и была беда — во всем этом деле не было и тени логики…

Взять, к примеру, Эвилин. Милая девушка, молодая, красивая, обладающая потрясающим обаянием, но… странная, замкнутая, испуганная, метущаяся. Почему? Что же с ней произошло, что она так недоверчива? Детективу Макниллу нравилась эта хрупкая девушка. Может быть, именно из-за этого в первую очередь, а уже во вторую из-за дела, он переворошил архивы, но нашел старое дело, в котором фигурировало имя Эвилин Гвен Мэдисон. Парень остановился на мгновение и зябко поежился. То ли от утреннего мороза, то ли от мыслей о старом деле. Подняв воротник куртки, Эрик засунул руки поглубже в карманы, и продолжил свой путь и свои размышления.

Дело было давнее, прошло не много не мало… 15 лет. Тринадцатилетняя девушка стала свидетельницей нападения на собственного отца, которое закончилось убийством последнего. Странное дело, если не сказать — сверхъестественное. В ходе расследования было выяснено, что отец на протяжении трех лет, с момента смерти жены, регулярно избивал девушку и издевался над ней. Этому было много подтверждений — документы из больницы, где лечилась девушка, рассказы соседей, друзей девушки и т. д., и т. п. Но! когда ее доставили, в состоянии шока, к врачам, оказалось, что у девушки нет и следа переломов, ушибов, а главное, нет и намека на какие либо ожоги кожи, что в изобилии оставались от отцовских сигарет… И никто, в том числе и сама девушка, не смогли дать внятных объяснений — как это могло произойти.

Второй полтергейст — это сам труп. На здоровом мужике не было ни одного следа применения насилия, кроме как следов на шее. Это были отпечатки пальцев руки… Одной руки! Руки, которая, как потом установили эксперты, держала тело на весу. Сами отпечатки представляли собой аккуратные ожоги на коже жертвы, будто выжженные специально. Но даже при рассмотрении их под электронным микроскопом, никто не смог выявить даже намека на сеточку линий, что составляет своеобразную индивидуальную "метку" любого человека. Было ясно только одно — его убили именно так, держа за шею и сдавливая, как тисками. Итогом были превращенные в сплошное месиво артерии, мышцы, трахея, шейные позвонки… При всем этом, внешне повреждения не были заметны. Они обнаружились только после вскрытия.

Эрик резко остановился буквально в двух шагах от центральных дверей. Мысль, что пронзила его молнией, была так проста, особенно в сложившихся обстоятельствах.

— Черт подери… Ну, конечно! — он аж хлопнул себя по лбу, — Эн ведь говорила, что этот "ангел" обладает нечеловеческой силой! А Эви обмолвилась, что видела этого человека из "Метрополис" где-то раньше… Нужно было просто сложить два и два, а мы не обратили внимания! Надо поговорить с ними обеими и… — договорить мысль он не успел, потому что услышал странный звук, раздавшийся из глубины церкви, — …Эви!

* * *

Все произошло так быстро. Только что она сидела на полу, возле бездыханного тела священника… и вдруг почувствовала себя болтающейся в воздухе. Горло сжимало стальной хваткой, воздуха не хватало. Но это лишь на мгновение… Через пару-тройку бесконечно длинных ударов сердца, она вновь смогла вздохнуть. А заодно и почувствовать пятой точкой всю крепость дубовых досок пола.

Встряхнув головой, Эвилин осмотрелась. Высокая фигура с темными волосами, схватив незнакомца за грудки, что-то ему выговаривала. Судя по выражению лица, не совсем приятное, но что именно, Эви не слышала. В ушах стоял сплошной непрекращающийся звон.

— Эн… — она слабо позвала женщину по имени, не слыша собственного голоса. Но ее услышали. И этим тут же воспользовался незнакомый блондин. Ударив шатенку по лицу, он высвободился и стал что-то судорожно выдирать из кармана. Придя в себя, женщина на несколько мгновений задержала внимательный взгляд на девушке и вновь перевела его на человека в плаще.

В руке ангела что-то блеснуло. Эн оказалась рядом одним молниеносным размытым движением. Пытаясь блокировать руку, зажавшую нечто, она кружила с ним, как в танце, по помещению. Они натыкались на скамьи, падали, вновь поднимались, но не разжимали "объятий"… Наконец Эн удалось заставить мужчину выпустить из рук странный предмет и стряхнуть его с себя. Предмет, оказавшийся бутылкой с зажигательной смесью, отлетел к алтарю…

Огонь, от разлившейся горючей жидкости и свечей, разгорался почти с утробным ревом.

Эн попыталась добраться до совершенно дезориентированной девушки, но была сбита с ног парнем, что сумел выбраться из-под разбитых скамей. Не сумев вовремя почувствовать его приближение, она оказалась не готова к нападению и теперь приходилось вырываться, пытаясь выскользнуть из-под мощного тела, а главное — разомкнуть руки на собственном горле.

— Никому не двигаться! Полиция! — голос Эрика вплелся в кокофонию звуков, что сейчас оглушала Эн, — Отпусти ее! Немедленно!!! — Лонций прекратил душить ее, но нанес сильный удар, пришедшийся в район скулы. На какое-то время женщина просто отключилась.

Ангел медленно поднялся на ноги и также медленно развернулся к детективу. Его взгляд был безумен, на губах играла ехидная усмешка. Он даже послушно поднял руки, показывая раскрытые ладони, будто это было для него не в новинку. Он не слушал, что кричал ему Эрик. Он не отвечал на вопросы о священнике. Он насмешливо наблюдал за тем, как парень пытается докричаться до кого-нибудь из девушек… А потом ему стало скучно.

— Ты слишком шумный, — спокойно произнесли губы высокого блондина с тускло-серыми глазами. Эрик так и не понял, как его револьвер оказался в руках незнакомца…

Звук выстрела вырвал Эви из странного оцепенения. Она глубоко вздохнула и тут же закашлялась от едкого дыма, что все быстрее заполнял залу. Девушка увидела фигуру незнакомца в дверях. Он смотрел куда-то вглубь помещения…

— Я говорил тебе, Сэфаель. Следующая наша встреча будет последней! — фигура исчезла в клубах дыма, подступающего все ближе. Она оглянулась. Первое, что она увидела, это тело Эн, лежащее без чувств недалеко от алтаря, где огонь полыхал уже вовсю. Даже становилось странно, что языки пламени до сих пор не касались тела высокой женщины.

— Эн! Эн!!! Очнись! — девушка звала женщину, все сильнее кашляя. Она задыхалась в дыму. С противоположной стороны залы, той, что была ближе к дверям, послышался стон. Эвилин ползком, чтобы дым не выедал глаза, двинулась на звук. Это был Эрик. Он был ранен в живот, но еще жив. Девушка попыталась вытащить парня из горящей церкви, но он был слишком тяжел для нее, а она сама слишком долго находилась в дыму. Из последних сил напрягая глаза и легкие, она вновь кричала имя Эн, пытаясь сдвинуть детектива Макнилла с места, но тщетно… В какой-то момент ее накрыла тьма и жар.

Девушка отключилась.

* * *

Капитан полиции наблюдала из-за стекла за работой аппаратов систем жизнеобеспечения.

Тихое шипение искусственной вентиляции легких — вверх-вниз, вдох-выдох. Размеренный писк монитора сердцебиения… Ничего сверхъестественного. Обычная обстановка реанимационной палаты Центрального госпиталя Нью-Йорка.

Едва слышное поскрипывание пола под рифлеными подошвами ботинок не отвлекло ее взгляда. Она продолжала упрямо смотреть на Эрика, лежащего за стеклом. Так нелепо было видеть его там… Так неправильно… Но это был он, и он был там. От его тела разбегались стайками провода, трубочки, капилляры…

— Я хочу знать, что происходит, — спокойный голос произнес фразу уверенно. Этот тон не терпел возражений, не желал слушать тишину и отговорки. Этому голосу нужна была только правда.

— Ты уверена, что хочешь услышать все?

— Более чем… — Моника Керли обернулась, глядя прямо в глаза высокой женщине, — Я более чем уверена, Эн! И не вздумай лгать мне.

* * *

… это началось давно. Слишком давно, чтобы быть правдой. Время облекло древнюю историю в оправу легенды, сказания, вымысла… Так или иначе, но никто не воспринимал ее серьезно. Сказка. Такую можно рассказать детям на ночь, чтобы сон был крепче и беззаботнее.

Вначале не было ничего. Ни земли, ни неба, ни Солнца, ни звезд, ни мужчины, ни женщины. Был только Хаос. Пустота. Потом пришли Они… Кем Они были и откуда были родом, никто не знает. А тот, кто знал, давно растворился во Вселенной.

Они создали небо и землю, воду и сушу, Солнце и звезды… Ангелов и Демонов, Рай и Ад, Добро и Зло. Мы все, живущие в этом Мире — творения Их воли и разума. Но между нами есть разница…

Мы смертны — у них впереди Вечность.

Мы слабы — у них есть Сила.

Мы веруем — у них же есть только Знание.

Мы любим…

* * *

— Кто она?! — усталый тон Моники прервал тишину, что воцарилась в комнате, — Почему этот ублюдок так упорно охотится за ней? — карий взгляд уперся в фигуру в кресле, скрываемую полумраком, — Эн, кто она? — в ответ послышались непонятные звуки, переросшие в оглушительный смех.

— О, Мон… — женщина встала и вышла на свет, широко улыбаясь, — Неужели ты действительно думаешь, что Лонций охотится за ней?!

— Она все время в центре событий! Что я еще должна думать?

— То, что она замешана, не случайно… — Эн резко поменяла тон, на привычно отстраненный, но улыбаться не перестала. Просто на улыбку набежала тень грусти, — …но он охотится за мной.

* * *

Девушка раскрыла глаза… Свет был приглушен, но она все равно прищурилась. Странно, она спала? Тогда ей снился чрезвычайно странный сон. Ей приснилась сказка, что в детстве рассказывала мама…

Слегка подтянувшись, Эвилин села на больничной койке: — Так не бывает… — губы слабо шевелились, рождая еле слышный шепот, — Ангелов не существует, их нет…

— Почему ты так думаешь? — спокойный голос, раздавшийся откуда-то из угла, заставил вздрогнуть всем телом хрупкую фигурку.

— Кто здесь? — язык почти не слушался, горло саднило, отчего слова вылетали с карканьем.

— Уже забыла меня? — в голосе сквозила насмешка.

— Выйди на свет… — уже через мгновение она вновь пожалела о своих словах. Лонций стоял в паре футов от нее и мерзко ухмылялся, — Хочешь убить меня?

— Зачем мне это?! — мужчина лениво пожал плечами, усаживаясь в кресло, рядом с кроватью девушки, — Я просто хочу…

— Чего? — Эви не могла выносить даже молчание этого… человека.

— Это не важно, — он снова улыбался, внимательно разглядывая ее своими тусклыми глазами.

— Тогда, зачем ты пришел?

— Я хочу задать тебе пару вопросов…

— А если я отвечу, ты уйдешь?

— Да.

— Тогда спрашивай…

* * *

— Почему за тобой? — капитан Керли стояла так близко от Эн, что, казалось, может сказать, как сильно бьется сердце женщины, — Он ведь такой же, как ты?!

— Он не такой…

— Что это значит?

— Я "упала" по своей воле, его же изгнали.

— Изгнали? — Моника потерла виски, — Я не понимаю, черт подери!

— Когда-то мы были… друзьями, — Эн криво усмехнулась, — Если у ангелов могут быть друзья, конечно.

— Я не смогу помочь, если ты будешь говорить отдельными бессвязными фразами, Эн…

— Хорошо… — вздохнув, высокая брюнетка прошлась по комнате и, в конце концов, устроилась на краешке стола, — Я родилась дважды… И это не метафора.

* * *

…бессмертные не могут любить, для них это слишком скучно. Вечность пресыщает.

Всем. Даже любовью, даже самим своим существованием…

Для развлечения, Он создал себе игрушку… любимую игрушку. Он создал существо, по образу Своему и подобию. Он создал Человека. Вложил в него Душу, дал ему Райский сад…

Но мир парен.

И тогда Другой дал Человеку пару, а его душу разделили на две половинки. Для каждой половинки создали Ангела, что будет хранить ее от Зла, а каждому телу дали Демона, что должен ограждать от чрезмерного Добра…

Со временем люди ушли из Райского сада и населили Землю. Но, как и прежде, в Мир приходили новые Ангелы и новые Демоны, ведь род человеческий плодился и рос. А Тот, кого смертные назвали Создателем, жил своей бессмертной жизнью, деля ее с Другим.

Однажды, Им наскучил привычный ход вещей…

* * *

— Что тебе снилось? — тихий голос, сидящего в ее палате убийцы, предательски успокаивал и клонил в сон… Эви старалась бороться с этим, пытаясь концентрироваться на мысли, что он скоро уйдет. Но новый ответ, вызывал новый вопрос…

— Я не помню.

— Не лги, ты прекрасно помнишь…

— Мне снилась сказка, что рассказывала мне мама… в детстве… — странно, но она никак не могла обмануть его, и приходилось говорить правду.

— О чем эта сказка?

— Это легенда… о том, как были созданы люди… об ангелах и демонах…

— И что же об ангелах?

— Говорят, что ангелы не имеют собственных чувств, что они не могут любить и ненавидеть… Но однажды, один из них полюбил…

— И чем же это закончилось? — фраза была произнесена зло, но девушка, казалось, этого не заметила.

— Он стал человеком, — она взглянула прямо ему в глаза, — Он согласился оставить небо ради любви…

— Людские сказки! — парень скривился, — Ты веришь в нее?

— Да…

— Почему?!

— Потому что я видела это…

* * *

— Почему ты "упала"? — карий взгляд мягко скользил по женщине, мгновенно реагируя на любое движение, будь то взмах руки или просто улыбка.

— Я согрешила…

— Ангел согрешил?!

— Да… — Эн встряхнула головой, отчего длинные темные волосы рассыпались по плечам, -

Я до сих пор не могу понять, откуда во мне это, но я всегда ощущала себя ближе к людям, чем к ангелам.

— Что ты сделала?

— Я убила человека, — в глазах детектива было смятение, и она решила говорить до конца, — Именно поэтому Эвилин так тесно связана с этим делом…

— Это был ее отец, да?

— Да. Я просто не могла больше выносить то, что он делал с ней…

* * *

— Я видела этого ангела своими глазами, — твердо произнесла девушка, глядя на бывшего посланца небес.

— Значит, ты все помнишь… — он удовлетворенно улыбнулся.

— Я помню… Теперь помню.

— Скажи мне, Эвилин, что ты почувствовала, когда поняла, что он мертв? Твой отец…

— Страх… Радость… Боль…

— Почему страх?

— Я боялась, что все подумают, что это я его убила.

— Почему радость?

— Мне больше не надо было бояться его.

— Тогда почему боль?!

— Боль… Она пришла потом, — девушка подтянула колени к груди, — Как будто меня лишили чего-то очень близкого, родного… Я не могла понять, откуда это чувство. Я даже думала, что это совесть… — губы тронула печальная улыбка, — А потом пришло забытье… и кошмары… и пустота… Я поняла, что я совсем одна.

— Скажи мне, если бы ты была в силах вернуть тот день… Если бы у тебя был выбор… Возможность сказать, чего бы ты хотела… Ты позволила бы убить отца?

Она очень долго молчала. Сидела, обхватив колени руками, слегка раскачиваясь и не пряча слез, что градом стекали по щекам… И вдруг произнесла всего одно слово, что было сказано на удивление твердо и уверенно:

— Да!

* * *

— Когда "падаешь"… какого это?

— Это женское любопытство или деловая необходимость? — на полных губах играла умешка.

— Эн!

— Ладно, ладно… — она скрестила руки на груди и замолчала, будто вспоминая все, что с ней было, — Это страшно… радостно… больно…

— Страх? Почему?

— Ты рождаешься заново, но не знаешь, что ждет тебя там… Неизвестность всегда страшна.

— Тогда почему радость?

— Не знаю, — женщина весело улыбнулась, — Действительно не знаю! Возможно, я даже одна такая — обрадовавшаяся своему падению. Все таки для Ангела жизнь человека является наказанием, но я… Мне всегда хотелось быть здесь, на земле.

— А боль?

— Рождение всегда несет боль… Мои шрамы от потери крыльев все время напоминают об этом.

— Что ж… — капитан прошлась по комнате, что-то обдумывая, — Думаю, ты сможешь как-то спрогнозировать его действия, если он охотится за тобой… Чего нам ждать?

— Нам следует быть здесь, в больнице, — Эн глубоко вздохнула, — Боюсь, он будет искать меня именно здесь… Там, где Эвилин.

* * *

— Что?! — Лонций даже вскочил на ноги. Он не ожидал такого ответа, — Ты столько вынесла! Ты всю свою жизнь боялась, просыпалась в бреду, заглушала свою боль, как только могла! И ты говоришь, что позволила бы это?!

— Да! — с жаром ответила девушка.

— Но почему?!

— Потому что, теперь я знаю, что мне стоило верить…

— Что ж… — он вновь спокойно и холодно смотрел на нее, — Значит, ты веришь, что у тебя есть Ангел-Хранитель?

— Он есть, я знаю… — Эви стойко выдерживала взгляд, — …ведь он передо мною.

— Ты так ничего и не поняла! — мужчина громогласно расхохотался, наблюдая за сумятицей, отразившейся на лице девушки, — Ты думаешь, что это я? Я убил твоего отца?

Я убил собственного подопечного?! — резко оборвав смех, он метнулся к кровати и схватил блондинку за горло, — У тебя был Хранитель, девчонка! Теперь я такой же, как он…

— Я не понимаю… — прохрипела Эви.

— Боюсь, мы пытаемся найти одного и того же человека, — продолжая удерживать ее за горло, Лонций что-то достал из кармана, — И кажется, я знаю отличный способ назначить ему встречу…

Что-то ярко блеснуло в приглушенном свете больничных ламп и девушку накрыла тьма.

* * *

— Причем здесь Эвилин?! Ему нужна ты, — детектив Керли удивленно приподняла бровь.

— Он знает, что лучший способ вывести меня из себя, это причинить ей зло… — женщина вдруг нервно вскочила и, будто прислушиваясь к чему-то, метнулась к окну.

— Эн… — Моника наблюдала за ее действиями, все еще не понимая до конца тех простых мыслей, что пыталась донести до нее подруга, — Ты когда-то была ее ангелом-хранителем, но это было давно. Что сейчас вас связывает? Насколько я понимаю, ты не видела девушку 15 лет!

— Она дорога мне…

— Но ты… — офицер слегка запнулась, — Ты же…

— Я… Что я? — синие глаза с грустью смотрели на женщину, — Мы не выбираем пол, когда падаем, как и вы не выбираете его, когда рождаетесь… Разве я могу запретить себе любить ее только потому, что я женщина?! — она подошла ближе, — Не всегда мы выбираем для сердца… Иногда сердце выбирает для нас.

Она едва успела договорить фразу, как из коридора послышались возбужденные голоса и раздался топот ног. Две пары глаз обернулись к двери одновременно. Запыхавшийся темнокожий санитар успел вымолвить лишь одно слово: — Там…, как его чуть не сбила с ног высокая фигура, молнией выскочившая из комнаты.

Эн бежала по коридорам больницы так, будто от этого зависела жизнь. Возможно, так оно и было… Удары сердца молотом отдавались в ушах, а легкие почти разрывало от быстрого бега. Отчего-то на глаза наворачивались слезы.

Возле палаты Эвилин было полно персонала, но она не церемонясь расчистила себе дорогу и вошла внутрь. На больничной койке лежала девушка, кажущаяся совсем маленькой. Или это просто зрительный обман, или слезы… Она никак не могла понять.

Еще она не понимала, что здесь делают все эти люди и почему все они не пытаются помочь ей… Они просто стояли вокруг и что-то вполголоса обсуждали. Обводя пустым взглядом палату, Эн смогла уловить лишь обрывки фраз: "…странно, что она еще жива…", "…прямой удар в печень…", "…она в сознании…". Она в сознании! — мысль отрезвила. Женщина вновь перевела взгляд на Эви и наконец смогла разглядеть ручку медицинского скальпеля, что торчал из живота девушки и то, что ее рука, до побелевших костяшек, сжимала простыню…

— Вон… — слово, сказанное почти шепотом, произвело эффект выстрела. В палате воцарилась гробовая тишина и все разом, обернулись к высокой женщине, — Вон отсюда! — странно, но никто не пожелал ослушаться ее.

* * *

…Яркий свет… Ослепляющий, но не обжигающий… Оглушающий грохот обрушивается разом со всех сторон… Что-то впереди… Не четко… Все расплывается… Человек?…Что он здесь делает?…Как попал сюда?…Что он делает?!…Папа…

Теперь я вспомнила… Я узнала того незнакомца — это он убил меня. Я знаю, что я умру…

Странно, мне совсем не страшно… Зачем бояться неизбежного? Глупо… Я помню все…

Я вижу тело отца, что так неестественно висит над полом… Я вижу высокую светлую фигуру, что держит его одной рукой за горло… Это страшно, но меня переполняет страх и радость одновременно. Я знаю, что когда-нибудь меня покарают за этот грех… За то, что желаю смерти тому, кто дал мне жизнь… Тому, кто превратил ее в ад…

Его тело на полу… Оно безжизненно, мертво… Я вижу это и не могу в это поверить… А потом голос… Тихий, чарующий… Я смотрю перед собой и вижу его, того, кто освободил меня… Я смотрю в безумно синие глаза, в которых такое море любви и доброты, что мне хочется плакать… Он что-то говорит мне, но я не понимаю… А потом лишь яркий свет, что обволакивает меня…

Я знаю… Я готова умереть, чтобы вновь увидеть эти глаза…

* * *

— Эви… — изящные пальцы коснулись лба девушки, убирая влажную прядь, — Эви, пожалуйста…

— Это ведь ты, правда? — она смогла произнести это, но только Богу известно, чего ей это стоило.

— Прости… — наконец-то она смогла взглянуть в эти ореховые глаза, что смотрели с таким непониманием.

— За что?!

— Я должна была…

— Ты не при чем… Что-то должно было случиться… Я заслужила это… Ты получила в наказание жизнь, но я человек… Я могу получить лишь смерть, — собрав последние силы, девушка дотронулась кончиками пальцев до лица Эн, — Я не смогла сохранить твой подарок, прости…

— Мой подарок? — ответом была тишина…

Эта звенящая тишина стояла в комнате долго. Столь долго, сколько хватило сил молча глотать слезы падшему ангелу, баюкающему на руках хрупкую светловолосую фигурку…

А потом пришла боль…

* * *

Моника не успела понять, что произошло. Она лишь успела окликнуть спину убегающей брюнетки, хотя сразу же поняла, что это не возымеет действия. Поэтому, мысленно махнув рукой на Эн — не маленькая, сама разберется — капитан приступила к расспросу санитара. Он-то и рассказал ей, что видел, как из палаты мисс Мэдисон выходил какой-то неприятный тип, после чего он решил проверить, все ли в порядке… Вот тут-то и началась свистопляска. Прекрасно понимая, кем мог быть этот "неприятный тип", капитан полиции приказала оцепить больницу и прочесать ее от чердака до подвала и обратно.

Зажав рацию в руке, с револьвером наготове, она шла по одному из верхних коридоров госпиталя. Эта крыло было закрыто на ремонт, но все же доступ сюда был, а значит здесь вполне быть тот, кого они ищут.

— Как во второсортном боевике… — внезапно ожила рация, прервав ее размышления.

— Кэп, мы проверили подвалы и приемное отделение. Там чисто.

— Оставьте наблюдение и ищите дальше.

— Понял.

В тот момент, когда она выключила рацию, откуда-то снизу, пришел звук… Это можно было бы назвать криком, но в нем было мало человеческого. Скорее это было похоже на рев раненного зверя. От него по коже побежали мурашки и детектив нервно сглотнула.

Вдруг совсем рядом раздался смех и она услышала удовлетворенный громкий шепот…

— Ты придешь… Не сможешь не прийти… Ты так сентиментален, Сэфаэль! Я буду ждать.

* * *

Когда пришла боль, он терпел ее столько, сколько могла вытерпеть его душа, зачем-то данная ему Создателем. Почему-то сами собой пришли слова и он стал тихо рассказывать Эви сказку, что той в детстве рассказывала мама…

Вначале не было ничего. Ни земли, ни неба, ни Солнца, ни звезд, ни мужчины, ни женщины. Был только Хаос. Пустота. Потом пришли Они… Кем Они были и откуда были родом, никто не знает. А тот, кто знал, давно растворился во Вселенной.

Они создали небо и землю, воду и сушу, Солнце и звезды… Ангелов и Демонов, Рай и Ад, Добро и Зло. Мы все, живущие в этом Мире — творения Их воли и разума. Но между нами есть разница…

Мы смертны — у них впереди Вечность.

Мы слабы — у них есть Сила.

Мы веруем — у них же есть только Знание.

Мы любим — бессмертные не могут любить.

Для них это слишком скучно. Вечность пресыщает. Всем. Даже любовью, даже самим своим существованием…

Для развлечения, Он создал себе игрушку… любимую игрушку. Он создал существо, по образу Своему и подобию. Он создал Человека. Вложил в него Душу, дал ему Райский сад…

Но мир парен.

И тогда Другой дал Человеку пару, а его душу разделили на две половинки. Для каждой половинки создали Ангела, что будет хранить ее от Зла, а каждому телу дали Демона, что должен ограждать от чрезмерного Добра…

Со временем люди ушли из Райского сада и населили Землю. Но, как и прежде, в Мир приходили новые Ангелы и новые Демоны, ведь род человеческий плодился и рос. А Тот, кого смертные назвали Создателем, жил своей бессмертной жизнью, деля ее с Другим.

Однажды, Им наскучил привычный ход вещей…

Они дали Душу тому, кто никогда ее не имел. Они вложили человеческую Душу в тело Ангела и сделали его Хранителем… Они позволили ему выбрать, что ему по душе:

Крылья и Небо или Земля и Любовь. Он выбрал Землю, потому что любил…

Кончилась сказка… Кончились слова… Больше не было слез… Осталась лишь боль, что было невыносимо держать внутри… И тогда я закричал. Просто я не знал, как еще можно было выразить ту боль, что разрывала в клочья моё сердце…

* * *

— Эн! Он еще в здании… — Моника решилась войти в палату, где все еще находилась женщина, и в которую не решался войти никто из персонала, — Эн… Мы возьмем его, верь мне. Тебе не нужно ходить, он только этого и ждет…

— Ждет меня… — брюнетка медленно повернула голову и посмотрела на женщину, отчего у детектива перехватило дыхание, — …значит, я нанесу ему визит.

Капитану полиции, впервые за все годы, что она знала этого бесстрашного человека, стало страшно. Страшно за нее, за себя и даже за того ублюдка, что был сейчас на крыше, как сообщили ей ребята. Та, что сейчас смотрела на нее, не была Эн Фол… Это был кто угодно, но не она. Это была тьма… Тьма произнесла: — Не мешай мне, — и, бережно положив тело девушки на кровать, вышла из комнаты, аккуратно огибая фигуру Моники.

И только через несколько минут капитан Керли смогла спокойно вздохнуть и провести вздрагивающей рукой по влажному лицу…

* * *

И сказал Ты, да будет Свет!

И сказала я, да будет Тьма…

Крыша Центрального госпиталя Нью-Йорка была похожа на сотню других крыш. Здесь была вертолетная площадка, сюда выходили двери лифта, даже баскетбольная корзина имелась… Обычно, она никогда не пустует, хоть кто-то здесь есть. Но не сегодня. Этой ночью людям здесь не место.

Эн поднималась пешком по лестнице, не касаясь перил. Она прекрасно понимала, что это произошло… Эрик был прав, когда говорил Монике, что женщина обладает силой, не имеющей ничего общего с человеческой. Эн была полукровкой.

Падший ангел, наказанный за грехи, получает человеческую смертную жизнь, но кроме нее он получает дикую, необузданную силу, которой надо учиться управлять. Эта сила дремлет в нем до тех пор, пока не найдется какая-то веская причина, выпускающая этого "джинна" наружу… Тогда остается лишь один способ справиться с ней — стать Демоном.

Демоны изначально ближе людям. Они могут думать, как люди. Жить, как люди.

Страдать, как люди. Не могут они лишь одного — умереть. Демоны бессмертны. Те, что приходят с небес.

Сегодня в этом мире стало на одного Демона больше… Он пока не знает своего имени, нового имени. Не знает своей силы. Не знает, что ждет его за этой дверью… Часть его даже не может понять, зачем он здесь?! В мире так много интересного и веселого — можно разжечь войнушку, можно устроить драку, можно просто соблазнить пару нерадивых людишек… Но он упорно стоит перед дверью. Толчок…

Он на крыше. Пара широких шагов и фигура попадает в столб лунного света.

— Ты пунктуален, Сэфаэль… — медленно оборачиваясь, он смотрит на молодого мужчину в темном плаще и веселый демоненок уступает место другому… Тому, что знает этого человека.

— Видимо, это в моей природе, Лонций…

— Дежа вю, — усмехается блондин.

— Зачем ты сделал это? Она должна была жить.

— Я так не думаю, — тонкие губы расплываются в усмешке, — Она заслужила смерть.

— Кем ты себя возомнил? Только Он имеет право решать кому жить, а кому умирать!

— А как же твой маленький проступок?! — зло прошипел Лонций, — Ты сделал тоже самое тогда!

— Он был виновен!!! — сильный голос прокатился эхом над зданием и, будто соглашаясь с ним, громыхнул гром. Над городом начиналась гроза…

— Это было решать не тебе!

— Нет! Мне… — Демон медленно снял пальто и одним движением отбросил его к двери, — …и ты знаешь это…

— И все это из-за какой-то девчонки… — Лонций грустно покачал головой, но повторил движения противника и отошел от него на пару шагов, — Ты был равен Ему!! Ангелу не составит труда убить человека, но ты убил его Душу! — он обхватил голову руками, будто она распадалась на части, — И я не понимаю, почему я остался!

— Это просто игра, Лонций! Неужели ты не видишь этого?! Они просто играют нами… — раскинув руки, Демон кружился, крича в небо, — Мы лишь игрушки в руках Ваших!!! Где же Вы?! Разве не интересно посмотреть, чем все это закончится?

— Мы были друзьями на Небе, мы могли бы стать друзьями и на Земле…

— Но мы стали врагами, — синие глаза сверкнули… То ли сами по себе, то ли в свете молнии.

Схватка была недолгой. Лонций так и не понял, что это была уже не Эн… Демон стоял на самом краю крыши смотрел вниз, где покоилось на штыре радио-антенны догорающее тело падшего ангела. Это было так просто — разбить бутылку зажигательной смеси о его грудь и бросить зажигалку в уже падающее тело. Странно… ему казалось, что Демоны не умеют плакать…

— Почему ты плачешь? — спокойный бархатный голос раздался совсем рядом, но Демон неудивился ему. Он знал кто это и почему здесь.

— Я не хотел, чтобы все кончилось так…

— Зачем ты поджег его? Штыря было вполне достаточно.

— Он должен был почувствовать, какого это — гореть заживо… — Демон обернулся и без страха взглянул в глаза Богу, — В "Метрополис" погибло много невинных людей. Как ты допустил это?!

— Я не властен решать за людей, — Создатель лишь мягко улыбнулся, — Ты же знаешь. Они сами выбирают свою судьбу.

— А я?

— Ты тоже сделал выбор… — Бог приблизился к краю, желая посмотреть своими глазами, — Чем же ты недоволен?

— Думаю, ему есть над чем подумать и поработать! — веселый женский смех заполнил пространство. Бог лишь слабо улыбнулся, — Ну, здравствуй, птенчик…

— Мне следовало догадаться… — молодой Демон с усмешкой смотрел Богу в глаза, но через некоторое мгновение обернулся к собеседнику, — Все женщины немного искусительницы.

— Ой, я вас умоляю! — безумно красивая женщина с копной рыжих волос и ослепительно зелеными глазами рассматривала его, не скрывая интереса.

— А все рыжие немного ведьмы… — не удержался Бог.

— Да ну вас… — она расхохоталась и взглянула вниз, — Да… А мне казалось, что из него выйдет неплохой чертик… Ну, да ладно! — радостно хлопнув в ладоши, она вновь смотрела на синеглазого Демона, — В любом случае, этот экземпляр намного лучше… — медленно подходя ближе, она изучала каждый изгиб на лице и теле Безымянного.

Оценивала его… Соблазняла… — Ты необычен, — сладкий шепот влился в уши, растекаясь сладкой патокой по нервам, — Силен, умен, хитер… Кем ты хочешь быть? Ты можешь сделать выбор. Тебе это позволено… Твоя душа останется при тебе, — ее губы мягко коснулись его уха, нашептывая то, что он хотел бы услышать, — Лонций был прав в одном: ты был равен Богу, но и сейчас ты можешь быть равным… — она резко отступила, заглядывая ему в глаза, — Ты можешь быть равным мне!

Демон долго молчал, а потом просто подошел и поцеловал Дьявола в губы:

— Такие сладкие… — она довольно улыбнулась, — …как и Твои речи. Скажи мне, — его взгляд обратился к Богу, — Вам стало так скучно вдвоем, что вы решили сотворить себе игрушку?! Вам мало того, что вы играете людскими судьбами? Их жизнями? — говоря, Демон все ближе подходил к краю, — Вы настолько погрязли в своей Вечности, что просто не понимаете этого… Вы давно забыли, что значит Душа и что значит Жизнь, — обернувшись спиной к Создателям Мира, он грустно смотрел на огни города, — Я завидую людям… Они верят в Вас только потому, что не знают, что на самом деле Вы им не нужны. Каждый человек — неповторим, каждая душа — единственна… — синий взгляд вновь смотрел на скучающих богов, — И сказал Ты, да будет Свет… И сказала Ты, да будет тьма… Но зачем мне весь этот Свет и вся эта Тьма, если нет рядом со мной того, кого люблю?!

Раскинув руки, прикрыв глаза и счастливо улыбаясь, падал Демон… Падал с крыши

Госпиталя Нью-Йорка, чтобы стать человеком. Навсегда. Падал, целясь все на те же штыри антенн, что приняли тело его врага. Падал, чтобы умереть человеческой смертью…

Ни гневные выкрики Дьявола, ни печальная улыбка Бога не остановили его. Он сделал свой выбор — Ангел с человеческой душой.

— Он мог получить целый мир… Всю вселенную… — зеленые глаза с грустью смотрели вниз.

— Он сделал свой выбор, — Бог мягко обнял женщину за плечи, — Возможно и нам стоит подумать над его словами…

Оглавление

Nell (kOt) Опаленные крылья