По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
расположенные…» все единогласно признали «Бесприданницу» лучшим из его произведений, и удивлялся, что Бурдин, для которого он писал роль Кнурова, «спокойную и типичную, то есть живую», не оценил этой роли (письмо к Ф. А. Бурдину от 3 ноября 1878 г. — Там же, с. 128).
Первый, кто сыграл роль Ларисы, была Г. Н. Федотова (в Москве, в Малом театре, 10 ноября 1878 г., с М. П. Садовским, А. П. Ленским, И. В. Самариным и Н. М. Медведевой — в ролях Карандышева, Паратова, Кнурова и Огудаловой). Прославленной Ларисой вслед за тем стала М. Н. Ермолова, а в Петербурге, в Александринском театре, где пьеса пошла с 22 ноября 1878 года — М. Г. Савина. Позднее роль Ларисы явилась величайшим сценическим образом, созданным В. Ф. Комиссаржевской, углубившейся в душевную трагедию своей героини и пренебрегшей эффектами огудаловского «цыганского табора», соблазнявшими многих актрис.
(обратно)
142
Стр. 669. Кожухи-то на «Ласточке» больно приметны. — Кожухи — покрышки над гребными колесами пароходов.
(обратно)
143
Стр. 670. …у нас на низу — то есть в низовьях Волги, тогда как Бряхимов (вымышленный «большой город», где происходит действие) находится в верховьях реки.
(обратно)
144
Стр. 715. Не искушай меня без нужды… — романс М. Глинки на слова элегии Е. Баратынского «Разуверение».
(обратно)
145
Стр. 728. …на какого Медичиса нападешь — шуточное сопоставление забавляющегося искусством русского купчика со знаменитыми флорентинскими меценатами эпохи Возрождения из рода Медичи; из них Лоренцо, по прозванию Великолепный (1449–1492), особенно прославился покровительством науке и искусству.
(обратно)
146
ТАЛАНТЫ И ПОКЛОННИКИ
Напечатана в «Отечественных записках», 1882, № 1.
Первоначальные названия — «Фантазеры», затем — «Мечтатели».
Островский писал по поводу своей новой комедии: «У меня выходит пьеса очень эффектная, с богатой ролью для Савиной» (письмо Ф. А. Бурдину от 10 сентября 1881 г. — Там ж е, т. XVI, с. 23).
И действительно — роль Негиной была одной из знаменитых в исполнении М. Г. Савиной (впервые актриса играла 6 января 1882 г. с В. Н. Давыдовым, прославившим роль Нарокова). Первой Негиной была М. Н. Ермолова, игравшая эту роль, начиная с 20 декабря 1881 года, с Мелузовым — М. П. Садовским, Великатовым — А. П. Ленским, и Домной Пантелевной — О. О. Садовской.
Роль Мелузова оказалась в центре внимания тогдашней интеллигенции. Художник М. О. Микешин писал по этому поводу Островскому: «…не могу удержаться и не высказать тебе своего полного и глубокого уважения за то, что я, как и вся публика, видит в твоем типе студента. У меня нет слов, чтобы выразить тебе свою художественную и гражданскую благодарность за ту серьезную услугу, какую ты этим типом оказал и обществу, и многострадальному «московскому студенчеству» (Неизданные письма к Островскому, М.-Л., 1932, с. 246).
Письмо это и восторги, выраженные публикой при появлении на сцене Садовского в роли Мелузова, вылились тогда в своеобразную демонстрацию, понятную в свете событий 1881 года (убийство Александра II и репрессии, в этой связи предпринятые правительством).
(обратно)
147
Стр. 739. Я не chou-fleur и не siffleur… — каламбур Нарокова в связи с тем, что Домна Пантелевна вместо «суфлер» произнесла «шуфлер» (chou-fleur — цветная капуста, франц.; siffleur — свистун, франц.).
(обратно)
148
Стр. 759. Ты знаешь Лира? — Речь идет о диалоге короля Лира с шутом в трагедии В. Шекспира «Король Лир» (д. 3, сц. 2).
(обратно)
149
Стр. 760. Офелия, удались от людей! — Трагик цитирует слова Гамлета из одноименной трагедии Шекспира (сцена 1, действие 3).
И. Медведева
(обратно)
Последние комментарии
1 час 1 минута назад
9 часов 53 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад