Углерод (СИ) [Алексей Докучаев] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Докучаев Алексей Углерод

Глава N1


Ничего не было. Практически ничего. Только колоссальный сгусток раскалённого газа и он. Один на один, без посредников.

Если бы у него были руки. Казалось бы, протяни руку вперёд, погрузи кисть в кипящий огнём океан, и звезда дарует тебе своё тепло. Волной оно разольётся по измотанному телу, но уже через долю секунды, пожрёт не оставив абсолютно ничего. Глупое желание. И всё же, если бы были ноги, то он обязательно подошёл к ней в поисках тепла, не боясь сгореть заживо. Но ни рук, ни ног не было, всё тело исчезло, осталось только сознание. Крохотная точка, то, что должно представлять собой столь же крохотного человека, то, что было человеком или им будет. Сознание - ядро, своим гравитационным полем не позволяющее мутным образам и мыслям покинуть его. Они вяло кружились вокруг, словно спутники на геостационарной орбите, вспыхивая отражённым солнечными панелями светом, напоминали о своей человеческой природе. О чём они были? О нестерпимой боли, некогда поглотившей и разорвавшей тело на тысячи кусков? Может, поэтому тела и нет? Боль исчезла вместе с телом, исчезла вместе с мясом, костями, кровеносной, сенсорной и нервной системами и, монотонно совершала бесконечные витки по периферии сознания. Даже если бы он хотел, то всё равно не почувствовал боль. Осталось только ядро, сознание, но не мясо. Не боль, что-то более высокого порядка, не физическое. Может быть это, всё-таки счастье, в которое он никогда не верил и к которому никогда не стремился - комплекс нелепых случайностей, дающий человеку иллюзию, что главная цель достигнута, поводов для разочарования отныне нет, а жизнь или даже не жизнь, а тяжелейший и очень долгий путь пройден не зря? Он не верил в счастье. В бесконечной пустоте просто не во что верить.

Какими бы ни были мысли и что бы в себе не несли образы, все попытки хоть что-то понять остались бесплодными.

Болтаясь в бесконечной пустоте, он смотрел на одинокую звезду, не в силах хоть что-то предпринять и чем дольше это продолжалось, тем больше выводило из себя. Он мог смириться с чем угодно, но только не со скукой. Скука убивала, побуждала постоянно чем-то заниматься, изучать, созидать. Сейчас, он скучал. Как долго это длилось, он не знал, а осознание того, что придётся созерцать проклятую звезду вечно, грозило ввергнуть его в состояние отчаяния. Небесное светило концентрировало на себе всё внимание. Вся музыка, что он когда-то помнил исчезла из памяти, её вытеснила тишина. Зрительные образы всё же развеялись в пустоте. Осталась только скука, тревожащая и раздражающая. Сознание уже было готово вскипеть яростью, но этому помешала сама вселенная. Бесконечная, колоссальная пустота сжалилась над тем, что должно быть крохотным человеком.

Звезда, решив, что путь её окончен, сменив цвет и увеличившись в размерах, превратилась в красного гиганта. Мгновение спустя, он услышал отдалённый звук. Еле слышный, похожий на писк вначале, звук набирал силу, приближался и, напоминал скорее гул. Продолжая становиться всё сильнее, гул вскоре перерос оглушительный грохот. Звезда отреагировала на это, невозможное в безвоздушном пространстве явление, медленно сжавшись в крохотную точку и тотчас же вспыхнула с новой силой. После наступила тишина. Не дав сознанию переварить только что увиденное и услышанное, "событие" началось вновь. Тот же нарастающий писк, перерастающий в гул, а тем в грохот и всё та же реакция звезды. С каждым разом "событие" было всё более громким, и он бессознательно начал отсчёт. Уже на семнадцатом цикле, грохот причинял боль, разрывал барабанные перепонки, заставлял резонировать кости и органы, которых не было. Следующие девятнадцать циклов грохот становился всё менее болезненным, пока не сошёл на нет. В полной тишине звезда уменьшилась в несколько раз и растянулась, как клетка в процессе митотического деления. (прим. Митоз - непрямое деление клетки.) Сразу две звезды свели бы его с ума, но вместо деления, она просто превратилась в огромную красную пилюлю.

- Ну ни хрена себе... Что это было? - растеряно спросил сам себя техник.

Леонид стоял, прислонившись плечом к стене, скрестив руки на груди и безотрывно пялился на тусклый красный фонарь.

Жив. Всё свидетельствовало о том, что он был ещё жив. Все до единого суставы затекли, во рту пересохло, боль в затылке грозила свалить с ног. Он расцепил руки, прислонился лбом к холодной стене и даже зажмурился от удовольствия. Это не помогло унять боль в голове, но он почувствовал хоть какое-то облегчение. Стена очень скоро перестала быть холодной, он снова посмотрел на фонарь. Красный фонарь был единственным, что присутствовало в поле зрения, кроме него и стены не существовало ничего и техник принял это как должное, но вскоре понял, это не к добру. Сообразив, что, не взирая на лампу его окружает темнота, Леонид нащупал на груди ремень сумки, в которой носил светодиодный фонарь, мультиинструмент и полноразмерный складной нож в дополнение к карманному ножу. Пальцы скользнули по ремню к сумке, нащупали бегунок молнии, но не более, пальцы не слушались, отказывались повиноваться и нужный отсек сумки оставался непреступен. Он дёргал проклятый бегунок раз за разом пока в конце концов, сражение с молнией не ознаменовалось победой Леонида и фонарь не озарил помещение холодным белым светом.

Луч фонаря, отражаясь от серых стен помещения заставил инстинктивно зажмуриться. Прикрыв глаза ладонью, Леонид терпеливо дождался пока глаза адаптируются к уровню освещения и только после этого, принялся осматривать помещение.

Квадратная бетонная коробка, примерно 3х3 метра. Необычно чистый пол и стены. Меблировка отсутствовала как таковая. Макулатура, мусор, отсутствовало всё, что могло указать на присутствие человека. Оккультных символов, нанесённых кровью, он тоже не заметил, что не могло не радовать. На двух смежных стенах, в метре от пола и почти до потолка, располагались чёрные матовые панели. Не смотря на техническую подкованность, Леонид не смог определить их назначение, да и не собирался тратить на это время. Напротив стены с лампой находился выход, вернее массивная стальная дверь больше напоминающая сейфовую.

Первым, что бросилось в глаза, был замысловатый герб в человеческий рост. Стройный, но угловатый человек, попирая ногами себе подобных, возносил руки к небу. Втоптанные в землю люди были изображены страдающими и распадаясь на части собирались в цепочку ДНК, подобно змее обвивавшую ногу тирана. Запорных механизмов на двери не обнаружилось, ручкой служила выемка, петель тоже не было. Как техник, Леонид сразу отметил скруглённый торцы двери.

- Бункер значит. Бункер очень хорошего гравировщика. - констатировал Леонид.

Водилась за ним привычка, вслух проговаривать мысли, сам он этого чаще всего не замечал, а о мнении окружающих на этот счёт мог только догадываться.

Ещё раз бегло осмотрев помещение, техник нащупал в кармане зимней куртки пачку сигарет и зажигалку, закурив, уселся на пол, пытался вспомнить, как его угораздило вляпаться непонятно во что. Время шло, а он, докуривая третью сигарету подряд, так и не смог понять, как попал сюда. Всё, что удалось вспомнить было поездкой на автомобиле, который нежно называл "Крейсером". Поездка по загородной дороге, которая даже числилась трассой, но только на бумаге, подписанной очередным щекастым чинушей. Он вспомнил как разговаривал по телефону. Недорогой смартфон сразу же нашёлся во внутреннем кармане куртки. К великому разочарованию, мобильная связь и, следовательно, интернет, отсутствовали, стены бункера глушили всякий сигнал. О глупых попытках поймать сигнал во всех углах помещения он даже не подумал.

И всё же было в этом и, кое-что хорошее. Дата на экране, свидетельствовала о всё том же дне, только время скакнуло вперёд. Телефонный разговор состоялся около полудня смартфон же показывал двадцать два часа и шестнадцать минут по Москве. Почти десять часов просто исчезло из жизни. Наверное, родные в этот момент уже обзванивали морги и, когда он отсюда выберется, влетит так, что мало не покажется. Если выберется.

Почти закурив четвёртую сигарету, Леонид поймал себя на пораженческой мысли. Всякие "Если" и "Может быть" его категорически не устраивали. В конце концов, он был бывшим бюджетником, а значит мог выжить везде и при любых обстоятельствах! Техник убрал сигарету обратно в пачку, подошёл к двери.

Первым делом изучив, как показалось сначала, искусную гравировку, он сделал вывод, что это скорее высококачественное литьё или штамповка нежели труд трудолюбивого гравёра. Может быть, дверь изготовлена из чугуна? Сталь так точно не "льётся", а как отштамповать стальную плиту подобных габаритов вообще трудно представить. Выемка и отсутствие петель намекали на то, что дверь открывается наружу. Леонид предпринял робкую попытку толкнуть дверь, но она не поддалась. Навалиться всем весом тоже не вышло. Героической комплекцией техник не обладал, и весил всего-то семьдесят килограмм при среднем росте, пытаться одолеть дверь с разбегу было бы явным членовредительством.

"Может быть, это - камера, а я - заключённый? Тогда зачем эти панели на стенах?" - подумал он.

Если это действительно было так, то почему не изъяли всё потенциально опасное барахло? Почему не обездвижили или хотя бы не избили? Кому могло понадобиться его похищать? Богатеем Леонид никогда не был, скорее наоборот, нищим техником в состоянии перманентного финансового кризиса. Государственных тайн не знал, свидетелем преступлений в последнее время не являлся, даже прохожим не грубил. Может, это - эхо юности? Да, было трудно, много грязи, была животная злоба и практически ничего человеческого. Может быть, это послужило причиной? Вряд ли. Все фигуранты тех событий либо мертвы, либо... Тоже мертвы. Другими словами, он просто никому не был нужен и это была не камера.

В целях экономии заряда аккумуляторов, Леонид перевёл фонарь в минимальный режим, тем самым гарантировав ещё несколько часов работы. Сколько точно тот должен проработать, он и не вспомнил бы, фонарь был довольно старым, но очень надёжным.

В течении следующих пятнадцати минут, отслеживая время по телефону, техник вновь внимательно осмотрел помещение. Каких-либо потайных кнопок или переключателей найти не удалось, внимание привлекла та самая красная лампа и панели. Выбраться из помещения они не помогли, но как техника, привели в замешательство. Лампа, мигавшая всё это время с интервалом в секунду-полторы, оказалась частью стены, подобно прыщу выпирая при включении и сдуваясь при угасании, полностью сливаясь со стеной. Зазоров по краям лампы он не разглядел, а дотянуться для "тактильной" проверки просто не смог. То же свойство показали и панели. Зазоров со стеной просто не было, казалось, бетон плавно переходил в матово-чёрный полимер. Как можно вплавить бетон в полимер он догадывался, но как обеспечить подобное соединение? Предположив, что стена могла быть не из бетона, техник извлёк из кармана складной нож. Попытка соскоблить со стены хоть что-то, мысленно ругая себя за порчу режущей кромки, провалилась. Высококачественная сталь не оставила на стене даже царапин. Леонид уже хотел было разразиться матерной тирадой, один провал за другим, ничего не понятно, дверь открываться наружу не желает...

- А почему именно наружу?

Снова подскочив к двери, он упёрся левой ногой в коробку, после чего ухватился за выемку и принялся тянуть дверь на себя, используя спину, как учил незабвенный друг -- владелец тренажёрного зала. Дверь поддалась неожиданно легко, Леонид отлетел к противоположной стене помещения, ушиб и без того больной затылок. Головная боль не смогла омрачить первую победу здравого смысла над проектировкой проклятого бункера.

Коридор, скрывавшийся за дверью имел в высоту около 2.5 метра и в ширину примерно 1,5 метра. Дверь просто блокировала коридор, если бы открывалась наружу, а не во внутрь. Как он до этого сразу не додумался? Обругав себя за недостаточное знание фортификационных премудростей, Леонид распахнул дверь, не забыв обратить внимание на то, как она крепится к коробке и то, как запирается, это могло очень пригодиться в ближайшем будущем. Отсутствие запорного механизма удивления уже не вызывало, он обнаружился в стене. В самой же двери были только пазы. В этом положении было видно, что торец двери имеет полукруглую форму и покоится в пазе такой же формы в стене, что должно было позволять ей открываться в обе стороны. И всё-таки почему дверь открывалась только вовнутрь, он не понял. Обратную сторону двери украшала идентичная сцена. Порывшись в сумке, техник извлёк из неё рассеивающую насадку, нацепил на фонарь и, не спеша отправился на выход.



***



Коридор всё не заканчивался. Судя по смартфону, техник шёл по нему не менее сорока минут, но ничего не изменилось.

Когда он вышел из помещения, то обнаружил, что оно, по всей видимости, являлось лишь перевалочным пунктом. Коридор уходил в обе стороны и достаточно далеко, чтобы разглядеть хоть что-то. Определиться с направлением помогла обыкновенная зажигалка, легкий, неосязаемый сквозняк, подсказал идти по правую руку от двери.

Безупречно чистый коридор имел пологие спуски и подъёмы, часто "ломался" на девяносто градусов, а значит мог насквозь простреливаться. Освещение отсутствовало, не было даже красных ламп подобных той, на которую он смотрел, роняя слюну на воротник куртки. Леонид шёл в полной тишине, не спеша, внимательно глядел себе под ноги. Будучи человеком довольно мнительным, он опасался наступить на какую-нибудь пластину, зацепить леску, активировать лазерный датчик и в результате получить очередь в спину или быть обнаруженным. Столь монументальное сооружение обязательно должно находиться под защитой охранной системы, которую обслуживают люди и скорее всего, вооружённые. Встречаться лицом к лицу с кем бы то ни было без шансов максимально быстро сократить дистанцию и единственным ударом ножа убить противника, желания не было. Почему сразу убить? Наверное, на всякий случай. Вероятность встретить в этом зловещем сооружении именно враждебно настроенного человека была очень и очень велика. Торопиться нельзя.

Отойдя на значительное расстояние от отправной точки, техник вздрогнул от едва слышного шума, отразившегося от стен тоннеля. Шумело как раз в том направлении откуда он пришёл, из-за спины. Техник некоторое время вглядывался в темноту, но фонарь не мог осветить коридор полностью и что происходило далеко позади, оставалось загадкой. Не разглядев ничего подозрительного, Леонид принял решение продолжить путь.

В технологичности сооружения сомнений уже не было. Бояться темноты было некогда, всё внимание уходило на то, чтобы не попасть в ловушку и постоянный мониторинг посторонних звуков. Так он и шел, поглядывая в телефон, не забывая периодически оглядываясь назад.

Спустя ещё девятнадцать минут он не вляпался ни во что смертельное и не услышал ничего кроме своих шагов, однако, был вознаграждён. В очередной раз оглянувшись и подсветив коридор, он увидел следы, свои собственные. На полу появилась пыль и стало быть, выход располагался довольно близко. В дальнейшем пыль сменилась непонятной плесенью, грязью, песком и мелким мусором, но не окурками или битым стеклом, а мелкими иссушенными сучьями и листвой.

Вскоре показался Т-образный перекрёсток. В этот раз поток воздуха разделялся, и зажигалка не помогла определиться, куда именно идти. Вместо долгих раздумий, он просто воспользовался правилом правой руки и соответственно двинулся по правому ответвлению и не напрасно. За следующим поворотом техника ждал сюрприз в виде десятка дверей по обе стороны коридора, располагающиеся в шахматном порядке. На всех была та же самая картина, но в отличии от первой, на каждой имелись следы сильной коррозии. Ничего лучше, чем обследовать первое помещение в голову ему не пришло.

Предварительно проверив при помощи зажигалки тягу, он убедился, что идёт в верном направлении и только потом решился войти в помещение.

Дверь ожидаемо открывалась во внутрь, так же беззвучно, но шла очень тяжело. Открыв её на достаточную ширину Леонид напрягся, ему показалось, как в помещении что-то зашуршало. Задержав дыхание, он несколько секунд прислушивался, но так ничего не услышав, посветил фонарём в проём.

Пол помещения был устлан непонятным мусором, обломками оборудования и о чудо, он увидел кусок стола. Надеясь найти хоть что-то полезное, Леонид протиснулся между дверью и коробкой. В отличии от кубического склепа в котором он пришёл в себя, этот был примерно в два раза больше и находился в полном беспорядке. В дальнем правом углу от входа лежала целая гора чего-то непонятного, предположительно обыкновенного человеческого мусора, но самое интересное находилось по левую сторону. Три полости на плацкартный манер, видимо предназначенные для сна, тумба с неизвестным прибором и уже знакомая матово-чёрная панель, но только на одной стене и значительно меньше, не больше полуметра по диагонали. Подойдя ближе к тумбе, закоренелый курильщик всё-таки почувствовал запах гнили и аммиака, за тумбой обнаружилась лужа.

- Неужели моча? - произнёс он тихо.

Не успел техник озвучить свою догадку, а куча мусора пришла в движение, разверзлась в стороны и из неё выскочило двухметровое существо. Недолго думая, тварь ринулась в бой. Он только и успел повернуться к противнику, даже не сообразив, что подвергся нападению. Существо всем своим весом отбросило жертву на тумбу, молниеносно сократило дистанцию и принялось беспорядочно молотить по голове и корпусу истошно вопя, причём по-русски. Ужас мгновенно сменился злобой, его пытался убить всего лишь человек, не мистическая тварь, а какой-то псих. Очередной удар чуть не расколол череп, инстинктивно опустившись на одно колено Леонид, ушёл из-под следующего удара и наотмашь заехал фонарём русскоговорящему агрессору в челюсть, кажется лишив ориентации в пространстве. В голове зазвенело, ноги предательски подкосились, псих исчез в темноте. Техник всё ещё сжимал в руке верный фонарь, а значит был вооружён. Времени на раздумья и возврат самообладания не оставалось, побег в таком состоянии был равен самоубийству. Используя тумбу как точку опоры Леонид рванул в темноту широко расставив руки. Расчёт оказался верным, он повалил противника на кучу мусора в которой тот скрывался и оказавшись сверху. Дело было за малым. Получая один удар за другим, схватив противника левой рукой за горло и перехватив в правой фонарь обратным хватом, он, принялся мстительно и методично наносить удары в подсвеченную голову и левую ключицу противника.

Фонарь был старым, но очень надёжным и вместо того, чтобы просто сломаться, продолжал работать, но с каждым ударом переключался в новый режим. Сначала режим SOS, следующий удар вызвал стробоскоп, дальше шёл максимальный, средний, минимальный. Фонарь вновь просил о помощи и шёл на новый круг. Удары он не считал, главное они возымели эффект, обидчик перестал сопротивляться и тихо заскулил. Леонид поднялся на ноги, отошёл от мусорной кучи на пару шагов и осветил того, кто минуту назад попытался забить его до смерти.

Удержаться от попытки забить обидчика до смерти было очень тяжело, но тем не менее он пытался успокоиться. ?

- Человек! Ты всё-таки человек! Сука! - задыхаясь от злости, орал техник на свернувшего в позу эмбриона рослого человека. - Что я тебе сделал? Зачем ты на меня напал?

Ответа не последовало. Он подошёл ближе, схватил человека за волосы, чтобы рассмотреть лицо. Ничего необычного, мужчина славянской внешности, весь в крови и слезах. С побоями он немного перестарался, но жить будет.

- Не на свет... На меня. На меня смотри! Почему ты на меня напал? На меня смотри говорю, ты - дятел!

- Я думал это он. - пророкотал недавний спарринг-партнёр. - Он охотится за мной. Он всегда по близости. Ходит вокруг! Топает! Он убьёт меня! Убьёт, как и Витька. Даже следа не останется...

После этих слов мужчина умолк и ошалело посмотрел на выход.

- Эй, ты чего молчишь? - всё ещё крепко держа его за волосы, Леонид пытался выудить больше информации. - Кто тебя убьёт? Кто топает? Алё?

Продолжить допрос не удалось, мужчина неожиданно сильно оттолкнул его от себя, Леонид отлетел к двери захватив с собой клок волос, вскочил приготовившись к ещё одному раунду, но атаки не последовало. Вместо нападения противник принялся усердно закапываться обратно в мусор.

- Да что за ересь тут происходит? Ты куда? Подожди. Я не собираюсь тебя би...

Договорить ему не дал звук тяжёлого шага эхом, прокатившийся по коридору.

- Кто-то топает. - Заметил техник.

Последовал ещё один шаг, ещё громче, ещё тяжелее. К убежищу приближался ещё один вероятный противник и Леонид не нашёл ничего лучше, чем отступить к выходу и устроиться у двери. Фонарь был выключен, из кармана появился и едва слышно щёлкнул замком складной нож. Оставалось только ждать в надежде не обнаружить себя раньше времени и, он старался даже дышать максимально тихо, после драки получалось мягко говоря плохо.

Шаги приближались, казалось с каждым шагом существо, их издающее становилось всё тяжелее и больше. Наконец, поравнявшись с дверью, Топтун, Леонид мысленно прозвал его так, остановился. Коренного обитателя мусорной кучи будто и не было, сам техник задержал дыхание насколько позволяли лёгкие заядлого курильщика. Каким бы сильным не был Топтун, с какой скоростью не распахнул бы дверь, её конструкция всё равно не позволит раздавить его. Бесконечные секунды прервал грохот захлопывающейся двери. Вместо того, чтобы ворваться в помещение и поубивать в нём всех, Топтун закрыл дверь и продолжил свой путь.

Проблем с сердцем техник никогда не испытывал, но сейчас, находился в состоянии близком к инфаркту. Всё ещё сжимая в левой руке нож, он позабыл даже о необходимости дышать и больше напоминал статую, пребывая в таком состоянии пока шаги не стихли вдалеке.

- Мать моя... - кричать уже не хотелось, поэтому он перешёл на громкий шёпот. - Я конечно ожидал, что когда-нибудь снова попаду в передрягу, но, чтобы в такую? Какого? Где? Как?

Теперь было известно точно, сооружение охраняется кем-то и то, что это человек уверенности не было. Снова включив фонарь, Леонид подкрался к углу, где скрывался собрат по несчастью, выбраться из бункера в одиночку представлялось, если не невозможным, то как минимум крайне маловероятным. Ему нужна была помощь.

Кооперация творит чудеса. Кооперация ворочает и раскалывает горные хребты, открывает путь к звёздам, помогает выжить или совершить побег. Одиночки пытаются бежать из заключения очень часто и в тоже время так же часто терпят крах. В 99% случаев удачный побег требует участия двух и более лиц. Одиночка должен рассчитывать только на себя, не всегда может справиться с преградой самостоятельно, рискует опустить руки. Одиночке нужен сообщник, человек, который поможет сдвинуть преграду, уговорами или угрозами убедить не бросать дело на полпути, то есть способствовать успеху рискованного мероприятия. Однако не всё так просто. Подготовка самого побега - дело весьма хлопотное и обстоятельное, требующее не только досконального изучения окружающей обстановки, решимости и терпения, но и доверия. Может показаться, что без него никак, увы, доверию к побратиму-беглецу в нём места нет. Верить никому нельзя, в каждом должно видеть предателя, круг осведомлённых лиц следует сузить до минимума, постоянно держать язык за зубами. Доверие при побеге граничит с глупостью и может обернуться против беглеца. Каждый сам за себя!

Иногда глупость одного из беглецов служит не самой цели побега, а поводом подольше не возвращаться за решётку. "Тяжёлые" статьи тянут за собой "лёгкую". Неделями они скитаются по лесах только для того, чтобы убить и разделать обладателя лёгкой статьи на мясо. Мясо слишком доверчивого, глупого, слабовольного беглеца, послужит поводом вернуться за решётку на неделю позже, ещё неделю побыть свободным от постоянных обысков, смрада камеры и сокамерников. "Тяжёлым" статьям нечего терять, не о чем жалеть, роль ходячей банки с мясными консервами отвели кому-то другому, но не им.

Побег - дело сложное и крайне редко оборачивается успехом для одиночки.

- Радость моя, ты ещё здесь? - спросил он, но ответа не последовало. - Слышишь, мужик? Голос хотя бы подай.

Снова молчание. Леонид запустил руку в мусор, нащупал как показалось предплечье, схватил покрепче и потянул на себя. Потенциальный союзник остался где-то в недрах, а на свет явилась только левая рука с ободранными костяшками пальцев, обрамлённая дорогими японскими часами и обручальным кольцом.

- Отстань! Отстань! Отпусти!

Обладатель часов вырвал руку из хватки и вновь притих.

- Да ты достал меня уже! Имей совесть, сволочь!

Несговорчивость уже бывшего противника начинала бесить Леонида. Немного поразмыслив, он решил зайти с другой стороны и попробовать надавить на чувства женатого человека. Он отошёл к центру помещения, закурил и начал "обрабатывать клиента".

- Ну ладно, чёрт с тобой! А как же жена? - спросил техник.

- Жена?

- Да, жена - та самая, заплаканная женщина, что сейчас обзванивает морги, больнички и отделения милиции...

С переименованием милиции в полицию смириться так и не удалось.

- Ксюша... Я должен был ехать к ней. Я не смог! Я умру здесь!

- Стоп! - прервал его Леонид. - Не отвлекайся. Ксюша - жена. Ждёт тебя. Помнишь?

Ни в коем случае нельзя было дать собеседнику снова уйти в себя. Неизвестно, что могло прийти в его голову в таком состоянии. Он мог снова броситься на техника с кулаками и тогда точно получит удар ножом. Или выскочить в коридор, исчезнув во тьме. Или же просто начать кричать и приманить Топтуна, его опять же придётся убивать, а марать руки кровью без особого повода не хотелось.

- Наверное, не только она тебя ждёт? - продолжил техник. - Ксюша-то поди красивая женщина? Не отвечай и так знаю. От красивой женщины да не иметь детей? Есть ведь, наверное, дети?

- Машенька, Серёжка. Ксюша. Милая... Простите меня.

- Не простят. Загнёшься здесь и они до конца жизни будут думать, что ты их бросил. - обрисовал перспективу Леонид.

Техник понимал в психологии ровно столько сколько психологи понимали в технике, то есть ничего, но отчётливо осознавал, собеседник зациклен на страхе смерти. Так пусть вместо смерти зациклится на возвращении к семье или ещё чём-нибудь, неважно на чём, любой эмоциональный настрой будет полезнее паникёрства.

- Исчезнешь ты, прокормит она Машу и Серёжу? А? Думай. Сможет она в одиночку двух детей поднять?

- Она не сможет! Она - домохозяйка... Мы поженились сразу после университета. Она даже из второго декрета ещё не вышла.

- Да? Ну что же, прямо беда. Давай, соображай. Что ей останется? Правильно. Снова выйти замуж. И хорошо, если нормальный мужик попадётся, а если нет? Ты только представь, ты тут гниешь, а у тебя дома какой-то обсосок... Как, говоришь, её зовут? Ксюшу? - Леонид начал развивать "наступление", глядя как куча мусора тяжело задышала и даже начала делать какие-то подвижки. - Так вот, ты здесь, а какой-то ублюдок, спит с твоей женой и воспитывает твоих, между прочим, детей. И это в лучшем случае, в худшем, даже страшно подумать.

- Я вернусь! - еле слышный, но полный решимости шёпот ознаменовал собой успех мероприятия.

- Что ты там мямлишь? Я не понимаю.

- Я вернусь домой! Выживу и вернусь!

На свет появилась верхняя половина тела бедолаги

- С возвращением! - Леонид ответил широкой улыбкой, больше напоминающей оскал.



***



Когда оба успокоились, перед Леонидом предстал высокий мужчина средних лет, весьма рыхлой комплекции в деловом, но очень грязном костюме, который когда-то кажется, был синим. На ногах почему-то отсутствовала обувь. Из рассечённого фонарём лба, сочилась кровь, но он даже не замечал повреждения и смотрел сверху-вниз на Леонида, как ему показалось, со смесью растерянности, злобы, благодарности и вины. Он никогда бы не подумал, что человеческий взгляд может выражать столь широкий спектр эмоций одновременно.

- Ну давай знакомиться, меня зовут Лёня и ты меня чуть не убил.

Леонид протянул руку, здоровяк ответил рукопожатием, сильно сдавив кисть.

- Андрей. - пробасил недавний обидчик, ещё несколько минут назад чуть ли не визжавший на девичий манер. - Извини, я не хотел. Бес попутал.

- Да ладно, размялись и то хорошо. А теперь, Андрюша, расскажи мне всё с самого начала...

Около получаса, теперь уже компаньоны, провели в кромешной темноте. Заряд аккумуляторов рано или поздно должен был иссякнуть, а скитаться по коридорам на ощупь, когда по ним ходило что-то непонятное и явно опасное было опрометчиво. Кровь из рассечения с трудом, но удалось остановить.

Андрей поведал о том, как пришёл в себя в просторном помещении похожем на ангар, о том, как бродил по коридорам и, как встретил своего коллегу по имени Виктор. Рассказ о глупой, но безусловно героической гибели Витька, оптимизма не внушал, но изрядно повеселил техника. Бывший десантник отказался ретироваться перед владельцем тяжёлой поступи, и очень громко орал, встретившись с ним лицом к лицу. Что именно сделал с несчастным приятелем Топтун, Андрей не знал, так как услышал короткий, полный ужаса вопль уже в движении. Он бежал сломя голову, подсвечивая дорогу телефоном, пока не оказался в этом помещении.

- И сколько, говоришь, ты здесь сидишь?

Техник не видел собеседника, но уголёк сигареты выдавал того с головой.

- Не знаю. - прозвучало в метре от него.

- Как так "не знаю"? У тебя вон какие часы или они сломаны?

- Часы? Я и забыл про них! - воскликнул Андрей. В темноте появился тусклый зелёный кружок. - Двадцать седьмое число... Последнее, что я помню это двадцать пятое!

- Значит третьи сутки пошли.

Услышав, что компаньон начинает что-то быстро бормотать и кажется вскоре начнёт истерить, Леонид включил фонарь и направил тому в глаза.

- Эй-эй, не начинай опять. Заткнись, успокойся, сосредоточься на побеге. Хорошо? Умница. Что меня ещё интересует, эта сволочь ходит здесь через равные промежутки времени?

- Может и да. Тоже не знаю. Могу сказать точно, он постоянно ходит с одной скоростью. Готов поклясться, перед тем как убить Витька, он шагал также размеренно и после... Пока не пришёл ты... Тоже. Как пить-то хочется.

Все трое с лишним суток, Андрей просидел без воды и еды, и только сейчас жажда и голод начали его терзать.

- Извиняй, есть только курево, и то, надо бы поэкономнее расходовать. Допустим... Даже не так. Предположим, мы сможем от него просто убежать, нам повезёт, и эта тварь не способна бегать, но всё равно как-то безрадостно. А что скажешь о направлении? В прошлый раз, если стоять лицом к двери, он шёл слева направо, до этого как было?

- По-моему также. - неуверенно ответил Андрей. - Ты же сам видел в каком я был состоянии.

- С одной скоростью, в одном направлении? Стало быть, по кругу. Патрулирует что ли?

Леонид снова включил фонарь, прошёлся по комнате разминая конечности.

- Слушай меня, Андрейка, внимательно. Очень внимательно слушай. Сейчас мы сидим здесь тихо-тихо, очень тихо, как мыши. Дожидаемся пока эта гадина пройдёт здесь ещё раз. И чтобы без воплей и паники. Засекаем время. Ждём пока пройдёт опять, снова засекаем время...

- А зачем? - перебил его Андрей. - Что это даст?

- Если он действительно наматывает круги, это даст нам среднее время одного захода, а значит...

Неизвестная тварь снова не позволила Леониду закончить мысль, известив о своём приближении тяжёлыми шагами. Видя, как напарник теряет самообладание и собирается снова зарыться в мусор, техник, вопреки желанию сделать тоже самое, одним движением подскочил к Андрею. Тот уже развернулся к нему спиной и начинал маскироваться. Схватив Андрея левой рукой за шею, как если бы проводил удушающий приём, правую, всё ещё держа включенный фонарь, Леонид завёл под мышку взяв шею несчастного в замок. Не без труда, развернул лицом к потолку, вместо того, чтобы успокоить Андрея слегка придушив, он выключил фонарь и игнорируя сопротивление принялся шипеть ему на ухо:

- Шёпотом повторяй за мной. - очень тихо требовал техник, немного сдавив шею. - Повторяй! Семья, жена, дети. Семья! Ксюша, Маша, Серёжа. Повторяй! Семья, дом. Я вернусь домой! Ксюша, Маша, Серёжа, Ксюша, Маша, Серёжа. Домой...

Прекратив вялые попытки вырваться, тот принялся повторять всё, что ему нашёптывал Леонид. Чем ближе и громче становились шаги Топтуна, тем громче становился шёпот. Андрей слушал только голос горе-психолога, без остановки повторяя всё то, что было важно для него именно сейчас. Если бы в этот момент Андрей мог нормально соображать, то удивился, как мало ценит в этой жизни. Бумажки, тряпки, чьё-то уважение, зависть каких-то непонятных людей, всё было где-то там, ненастоящее, глупое, несущественное. Повторяя незамысловатую мантру в полной темноте, он обретал цель, единственно верную. Шаги постепенно стихли, техник отпустил Андрея, посветил в залитое слезами лицо.

- Ну, ты как? - спросил он здоровяка.

- В порядке, спасибо.

- Не за что. Засекай время!

Время, по своему обыкновению, тянулось крайне медленно, а темнота перестала быть пугающей и неуютной. Вонь, что присутствовала в помещении, как оказалось, исходила от неизвестного прибора на тумбе. Изучать его не было смысла, прибор просто стоял и отравлял атмосферу, тем самым, маскируя запах табачного дыма. О наличии обоняния у Топтуна, можно было только догадываться. Количество сигарет в пачке стремительно уменьшалось, пришлось даже раскуривать по одной на двоих. Изредка перекидываясь короткими фразами, беглецы провели в ожидании почти три часа. Андрей всё же взял себя в руки, с каждым появлением Топтуна, нервничая всё меньше.

Леонид возненавидел невидимую, но очень шумную смерть. Будучи по сути человеком безобидным, он постоянно жалел, что не может превратить ненавистные предметы или явления в людей, ведь тогда их можно было бы пытать. Пытать часами, сутками, изощрённо, спокойно, методично. Подобные желания не совсем вяжутся с около-пацифистским образом жизни, но ничего поделать с этим было нельзя. Вопреки общественному мнению, даже однозначно хороший человек не всегда чурается насилия, а иной раз легко и непринуждённо пренебрегает общественными же нормами этики и морали. Подчас люди даже не подозревают, на какие зверства может и готов пойти хороший человек. Всё это будет сделано во благо, ведь хороший человек всё и всегда делает во благо. В этом случае нет и не может быть логики, человек просто берёт и делает, не рассуждая, не пытаясь найти себе оправдание. Если понадобится, если прижмёт, никакой гуманизм или библейские заповеди такого не остановят. Техник не считал себя плохим человеком, но и утверждать, что является хорошим тоже не мог. Крохотный человек с огромными слабостями и скромными желаниями.

К сожалению, чего бы он не желал, о чём не жалел, сейчас был не в силах противопоставить Топтуну ровным счётом ничего. Утешало только то, что не придётся ходить по коридору в одиночку. Теперь их было трое: он, Андрей и Топтун.

- Итак. - резюмировал техник. - Два раза - совпадение, три раза - система, четыре... Ну, я даже не знаю. Среднее время двадцать семь минут. Неплохо-неплохо.



***



- Скорее бы уже. Скорей, скорей, скорей! - тараторил техник, ожидая очередного "первого" шага.

- Что-то не похоже, чтобы ты боялся. - Андрей был удивлён возбуждённым состоянием напарника, тот почти пританцовывал у двери, злобно улыбаясь. - Я думал ты из нас двоих самый спокойный?

- Шутишь? Да я в ужасе от всего происходящего, и давным-давно обделался бы, просто со вчерашнего дня ничего не ел, фигура-талия знаете ли...

- А чего дёргаешься тогда раз в ужасе?

- Ну как сказать? Чувство у меня такое, не знаю даже как описать. Сделать рывок к свету, оставить проклятую тьму за спиной! Вырваться, выжить, победить! Так, наверное, чувствовали себя бойцы красной армии, когда из окружения под Ленинградом выходили на своих. - Ответил техник. - А не много ли я на себя беру?

- Нормально, только успокойся, пожалуйста. Всего несколько минут осталось.

Глядя на Леонида, Андрей сам начинал нервничать. Надежда выбраться целым и невредимым и вернуться домой, словно подрубленное дерево грозила рухнуть в любую секунду. Вооружённая только складным ножом соломинка с наглыми голубыми глазами, могла, как и он надломиться. И тогда ему точно конец.

Леонид пристально посмотрел напарнику в глаза, сделал глубокий вдох и моментально успокоился, будто только что, от возбуждения не готов был лезть на стену. Продолжая скалиться уже в который раз выключил фонарь.

- К побегу готов. - холодно доложил он.

Топтун появился точно по графику, как и раньше прошёл мимо помещения оставив без внимания невезучую парочку. По расчётам техника, они должны были выдвинуться через тринадцать минут, в этот момент Топтун должен был оказаться максимально далеко от их текущего местоположения. Должен был, но уверенность в этом отсутствовала. Была только надежда и напарнику об этом лучше не рассказывать. Пока ждали, техник провёл краткий инструктаж, чёткого плана не было, но как человека склонного к импровизациям, его это особо не волновало.

- Слушай внимательно. Я иду первый, ты за мной. Не перебивай. Идешь за мной, ты - высокий, будешь поверх моей головы видеть, что впереди. Фонарь метров пятьдесят-семьдесят будет освещать. Нет, он не сможет подкрасться к тебе со спины. Идем быстро, но тихо. Не орём, не бежим. Сейчас наша самая главная задача добраться до ангара, про который ты рассказывал... Чтобы у меня хер на лбу вырос, если выход из этой задницы не там!

- Почему именно там-то? Почему не там откуда ты пришёл?

Андрей не понимал, почему они должны идти именно туда где будут уязвимы больше всего.

- Во-первых, в ту сторону есть тяга, вытяжку дома проверял спичкой хоть раз? - дождавшись утвердительного кивка техник продолжил: - Во-вторых, большой ангар, как ты его назвал, подразумевает под собой большие ворота, не найдём главный выход, значит найдём вентиляционные шахты и через них выберемся. Не может такое огромное сооружение воздухом через узкие воздуховоды снабжаться. В-третьих, заряда фонаря просто не хватит на обратный путь, а от телефонов толку там нет. Нам сейчас нужно видеть, что впереди, а не что под ногами. Ну и в-четвёртых, нам просто неизвестно, как далеко уходят тоннели в обратную сторону. Сколько там натикало?

Вдвоём дверь открыли без проблем. Ровно через тринадцать минут, выйдя в коридор они устремились вперёд. Вопреки ожиданиям долго плутать не пришлось, коридор делал повороты, изредка разветвлялся, единожды они даже зашли в тупик. К означенному "ангару" вышли через шесть минут.

- Здрасте-здрасте. - обрадовался Леонид, осветив огромные ворота примерно 6х4 метра. - Я же говорил! Вон, видишь? Гермозатвор!

- Ну, вижу, дальше-то что? Времени мало, около двадцати минут осталось.

- Нам этого хватит.

Стальные ворота покоились на трёх массивных петлях, кроме одной, самой верхней, громоздкий кожух замысловатой формы препятствовал осмотру. Видимо привод, предназначенный для открывания или же отпирания массивных врат. Запирались врата стальными штифтами, входящими в проушины на коробке. Во всяком случае Леонид думал, что всё это изготовлено из стали и весить должно было очень много. Механизм к большой удаче находился вне врат. Кремальера, одна большая шестерня видимо для уменьшения передаточного числа, штифты и рычаги. Всё это покрыто слоем ржавчины в свете фонаря больше похожим на хлорид железа (прим. Высококоррозионное соединение, в основном применяется для травления печатных плат и т.д.). Система не сложная, но большая, потребовалось несколько минут, чтобы изучить её в темноте. В ожидании скорого возвращения Топтуна убранство "ангара" изучать не стали.

- Будь это всё хоть инопланетное, а должно открываться без электроэнергии. Хватайся за вот за эту чепуховину и крути... Так, а куда крути?

- Давай быстрее. - торопил Андрей, снова начиная нервничать. - Четырнадцать минут всего, он скоро будет тут.

- Спокойно. А это ещё что? Ладно, чёрт с ним. По часовой стрелке крути.

Если техник не обладал большой физической силой в принципе, то его собрат по несчастью, в обычной жизни довольно крепкий мужчина, был просто истощён, морально и физически. Тем не менее, несколько минут спустя, исторгнув рыжее облачко из места сочленения с контактной шестернёй, кремальера начала проворачиваться, ещё столько же ушло на то, чтобы разблокировать дверь. По приблизительным расчётам оставалось ещё восемь минут, отслеживать время точно было некогда.

- Фух, сюда бы керосину ведро. Ой-ё, так, Андрейка, хватайся за выступы. Да не тупи ты, нет его там! Хватайся за выступы, ногой упирайся в коробку, я снизу тяну, ты сверху. Спину прямой держи, выскочит позвонок и хана нам обоим! Тянем! Зараза!

Фонарь, который всё это время, лежал на полу и освещал врата, всё-таки разрядился. Именно в этот момент измотанный бесконечным ужасом, голодом и обезвоживанием Андрей сломался и буквально взвыл. С каждым мгновением ему казалось, что из-за спины вот-вот прозвучит зловещий первый шаг. Он не успеет глазом моргнуть как его изломают подобно ветке. Он останется здесь, в темноте. Навсегда. Мысли о семье отошли на задний план. Бежать тоже было страшно, невидимая тварь находилась где-то там позади и неумолимо приближалась.

- Тянем насчёт раз! - скомандовал техник. - И раз! И раз! Раз! Раз!

Леониду бояться было некогда, он бы боялся, но сейчас был занят более важным делом.

- Пошло мать-перемать! И раз!

Врата сдвинулись с места, огромная плита толщиной не менее тридцати сантиметров, с каждой командой Леонида, по сантиметру, а то и два продолжала двигаться. Вскоре показался дневной свет, они остервенело продолжали тянуть, не думая об оставшемся времени, ещё чуть-чуть и они выберутся.

- Раз! Тяни! Раз! Раз! Что за?..

Просвет между вратами и коробкой достиг около двадцати пяти сантиментов и перестал расширяться. Сколько бы они не тянули, врата не сдвинулись ни на миллиметр.

- Андрюша, спокойно! Всё тихо. Он далеко. Сейчас я протиснусь наружу и буду толкать. Толкать легче, чем тянуть. Я рядом!

Леонид нащупал фонарь, швырнул его в просвет и поднялся на ноги.

- Не бросай меня здесь! Пожалуйста! Я кажется его слышу!

Максимально сильновыдохнув, техник в этот момент уже протискивался между вратами и коробкой.

- Пожалуйста, не бросай! - Андрей уже перешёл на крик. - Он идёт! Он идёт! Я слышу шаги!

- Не брошу! - пообещал техник. - Спокойно. Давай, я толкаю, ты тяни! И раз!

Из темноты действительно донёсся знакомый грохот. Все попытки оказались тщетны, врата издевались над ними. Андрей, перестал тянуть, вместо того, чтобы попробовать затаиться в тёмном углу и переждать, совершил самую большую и последнюю глупость в своей жизни. Он пытался протиснуться между вратами, однако, массивное телосложение в принципе не позволило бы ему выбраться наружу через просвет.

- Тяни меня! Он уже близко! Пожалуйста тяни!

Леонид схватился за левую руку, показавшуюся из темноты, упёрся ногой во врата, и с мыслью вытащить Андрея пусть даже ценой сломанных рёбер принялся со всех сил тянуть.

- Тяни! Тяни! - Андрей даже не кричал, он умолял.

- Заткнись! Втяни живот и выдохни! Весь воздух из лёгких выпусти! - отчаянно советовал Леонид.

Даже на него грохот приближающихся шагов производил угнетающее действие. Андрей вопил что-то не членораздельное, шаги становились всё ближе, техник тянул.

Всё закончилось мгновенно. Когда шаги оказались прямо за вратами, тварь рванула Андрея вглубь бункера, а врата наоборот, с оглушительным грохотом захлопнулись. Леонид даже не успел сообразить, что произошло. Он отлетел от врат и приземлился на пятую точку.

Гул в ушах не стихал несколько минут, голова раскалывалась от боли, техник сидел на полу ошарашено переводя взгляд со ржавых врат себе на колени. Срезанная выше локтя, всё ещё "одетая" в куски оборванного рукава пиджака и когда-то белоснежной сорочки рука Андрея кровоточила не так сильно, как обычно показывают в фильмах и была довольно тёплой.

Конечно, термин "срезать" в этом случае не соответствовал действительности, руку передавило, окружённая обрывками мышечных волокон, жировой ткани, кожи, торчала расщеплённая кость, как если бы её сдавили огромными тисками и со всей силы дёрнули на себя. Что собственно и произошло.

Техник поднялся на ноги, поднял упавшую руку, некоторое время переводил взгляд с руки Андрея на врата и обратно. Теперь они не выглядели угрожающе, из-за них не доносились крики ужаса и боли. Как будто за ними не было ничего и никого. Он снова посмотрел на руку и тут его прорвало:

- Да блять... Блять! - кричал он, не щадя голосовых связок. - Да как так-то? Да кто построил этот поганый бункер? Сукины дети! Уроды!..

Долго ли он крыл матом всё окружающее вокруг, потрясая оторванной рукой, оставалось только догадываться. В конце концов, успокоившись, он положил руку у врат и соизволил посмотреть в сторону выхода. Обыкновенный тоннель, длинный, широкий, высокий, с прямоугольников света в конце. Сделав несколько глубоких вдохов, не веря в то, что выбрался из бункера, Леонид сделал несколько шагов вперёд, но остановился.

- Чего это я?

Вернувшись к вратам, он нашёл фонарь, поднял оставленную руку, аккуратно снял часы и обручальное кольцо. Часы устроились на его правой руке, как левша, он всегда носил часы на правой. Фонарь и кольцо обрели своё место в сумке.

- Хороший прощальный подарок.

Техник, расплывшись в улыбке, аккуратно положил руку у врат ненавистного бункера.

- Спасибо, братан. - Поблагодарил он Андрея и зашагал к свету.



Глава N2




- Топор, рюкзак, спальный мешок, палатка... И угораздило же меня забыть всё это в других штанах.

Прямоугольник света таил за собой отнюдь не город и даже не шоссе, об индустриальной зоне можно было только мечтать. Глаза, адаптированные к скудному освещению, не смогли рассмотреть, что находится на выходе из тоннеля.

Шаг за шагом, отдаляясь от проклятых врат, он ожидал увидеть, что угодно. Воображение принялось рисовать бескрайнюю, безжизненную арктическую пустыню, в которой ждёт пятидесятиградусный холод и смерть от переохлаждения, радиоактивную равнину и ударную дозу ионизирующего излучения, море, которое он никогда не видел. Как можно погибнуть на берегу моря в голову не приходило, казалось странным, что Леонид думал о море как таковом. Когда он дошёл до выхода из тоннеля, то оказался даже немного разочарован. Самый обыкновенный лес, встретил техника буйством зелени суля только хорошее. Кроны деревьев над головой, раскачиваемые ветром, успокаивающе шумели, где-то щебетали невидимые птицы. Улыбнувшись едва взошедшему над деревьями солнцу, он предвкушал возвращение домой и довольно долгий жаркий, летний день. Прогулка обещала быть приятной.

- "Стоп! Какой день? Какое лето?" - Подумал он.

Леонид стоял на границе лета и холодного подземелья в зимней куртке-бушлате и зимних же ботинках на искусственном меху. Смартфон упрямо твердил, что на дворе февраль месяц, часы, "подаренные" Андреем, были солидарны с телефоном. Время суток, в пику логике было явно не ночным. Бездушная электроника, несогласная с небесным светилом, гласила о дух часах ночи.

Может быть это другой часовой пояс? Получается, он где-то восточнее, но насколько? Солнце на малой родине в этот период всходило не раньше девяти утра. А если и восточнее, то и насколько южнее? Географию в школе, к стыду своему, техник изучал без энтузиазма. Экономический уклон этого замечательного предмета отбивал всякое желание его познать.

Может быть это - Азия? Там бардак, спид, дешёвые проститутки, и войны из-за мелочей и территориальных споров. Или Латинская Америка? Там бардак, спид, героин и постоянные войны наркокартелей. Может быть это - Африка? Там бардак, спид, вирус Эбола и постоянно воюют, по поводу и без.

А почему восточнее, а не западнее? Но на западе должна быть ночь, а значит Азия и Америка отпадают, на Африку пейзаж просто не похож, ни одной пальмы в поле зрения не было.

Техник никогда не бывал за границей и представлял другие части света и страны только с оглядкой на стереотипы, но именно ему подобное невежество можно и простить... Надо простить.

Скорее всего, электронные часы и смартфон дали сбой по неизвестной причине. Подозрительный синхронный сбой.

Достав почти пустую пачку сигарет из кармана, Леонид пожалел, что когда-то в детстве, не проломил голову тому человеку, что впервые предложил покурить. Пока он будет возвращаться домой, то обязательно вспомнит кто это был. Вспомнит и вернувшись, непременно исправит эту досадную оплошность детства. Сейчас же оставалось ровно четыре сигареты, три, не считая той, что закурил.

- Так! Что я знаю об ориентировании на местности? Правильно. Ничего. Что я знаю о выживании в лесу? Тоже ничего. Замечательно!

Докурив, он стряхнул и раздавил ботинком уголёк, окурок со злобой во взгляде бросил вглубь тоннеля. По роду деятельности, мотаясь по деревням да весям, Леонид часто ездил по серпантину зимников, разбитым дорогам, и даже просто направлениям. Его всегда изумляло и одновременно бесило, когда на очередном зимнике, где на ближайшие сотню, а то и две километров ни души, прямо посреди дороги встречалась пустая бутылка из-под пива. В прогулках за грибами ни один окурок не был выброшен, а поселялся в кармане до тех пока поблизости не окажется урна. Вот и сейчас загаживать природу он не собирался.

По итогу перекура, было принято решение идти на восток, на встречу восходящему солнцу. Прежде чем окончательно покинуть инженерное сооружение, Леонид развернулся к вратам и попрощался:

- А, ебись ты... Ты мне ещё ответишь! За всё ответишь, падла! Однажды я вернусь, и... Да я тебя... М-да...

Показав напоследок средний палец, он вышел из тоннеля.



***



Леонид всегда был нищим, но в то же время по-своему богат и материальные блага здесь были не причём. Пока другие люди выигрывали в лотерею миллионы, находили кем-то потерянные побрякушки и ювелирные изделия, он такими событиями похвастать не мог. Его богатство преумножалось тягой хватать полезную информацию буквально отовсюду. Происходило это практически бессознательно. То тут, то там появлялось интересное, накрепко оседало в голове, иногда пригождалось, крайне редко приносило прибыль. Знания без практического применения - балласт, от которого почти невозможно избавиться, а если избавился, умудрился забыть, то и вернуть или компенсировать утерянное богатство чем-то равнозначным не составит особого труда.

Интересное было везде, очень часто лежало на поверхности, как потерянный кем-то кошелёк, техник обогащался.

Он неплохо знал анатомию. Необязательно заканчивать медицинский университет с красным дипломом, чтобы знать по каким принципам развивается и функционирует человеческое тело. Он неплохо знал дело инженерное. Опять же, не обязательно иметь за плечами несколько лет технологического института для того, чтобы построить простой, но не убиваемый станок или разобраться в устройстве сложного механизма. Анатомия и инженерия, даже по отдельности слишком обширные области для одного человека. Знать их "от и до" невозможно, но знать абсолютно всё от него и не требовалось. Достаточно было базовых знаний, умения здраво рассуждать, навыка "жонглировать" информацией.

В случае с лесом, багаж знаний оказался ничтожно мал.

Техник спокойно прихрамывал, ковыляя по лесу, - лёгкую хромоту он тоже не замечал. Всю жизнь. - пытаясь выудить из задворок памяти какое-нибудь руководство по выживанию в лесу, но тщетно. Смерть от обезвоживания грозила только через пять, а то и шесть суток. Голодная смерть летом не грозила в принципе. Летом в лесу всегда можно найти чем утолить голод, будь то грибы, ягоды, коренья некоторых растений или какая-нибудь зверушка. Что из этого не ядовито и вообще съедобно он не знал. Леонид вообще не узнавал ни одного дерева или растения. На первый взгляд лес наполняла вполне себе северная флора, но ближайшее рассмотрение говорило об обратном. Берёзы, осины, елки, лиственница, кедр. Их не было. Всё вроде бы похоже, но совсем не то. Хотя бы под ногами хрустел привычный сухой мох, лопались ягоды, ломались ветки. Лесная живность демонстративно игнорировала общество Леонида никак себя не проявляя. Над головой разносилось незнакомое пение невидимых птиц.

Не смотря на идиллическую обстановку, его очень волновала перспектива встречи с хищниками. Если от пары-тройки волков всё же можно отбиться. Пусть с ранениями, но можно. Но что делать при встрече с медведем? Зимой, шанс перейти дорогу косолапому был мизерным. Но летом. Летом, как все знают, медведи отъедаются перед зимней спячкой. А если встретишь такого, что делать? Убежать не удастся, медведь бегает быстрее среднестатистического человека. Догонит, порвёт, сожрёт, и конвертирует, сначала в жировые клетки, а позже в килокалории. Забраться на дерево? Полезет вслед и задницу обглодает. Вступить с хищником в схватку вообще гиблое дело.

Поёжившись от такой перспективы Леонид остановился на несколько минут, превратившись в слух. Ничего лишнего. Ни зловещего рычания из-за спины, ни гула проезжающих автомобилей, только птицы, да шум раскачивающихся деревьев. Стало быть, трассы поблизости нет, нужно идти дальше.

За семь последующих часов, что он ковылял по лесу, техник не вышел даже к самой плохенькой речке или ручью. Чувство жажды, за день переросло из просто сильного в мучительное, во рту пересохло давным-давно, желудок постоянно напоминал о себе урчанием. И всё же незнакомые ягоды и грибы обходились стороной, а "попить из копытца" не позволял здравый смысл. Зато с костром всё пошло как по маслу. Зажигалка куплена совсем недавно, значит хватит надолго. Как-то в одной из телепередач, он высмотрел как разжечь костёр при помощи сухого мха, но после нескольких безуспешных попыток в ход пошли листки из записной книжки. Мелкие ветки занялись быстро и без особых проблем. Пара иссохших деревьев послужила топливом. Переломать их не составило труда даже без инструмента. Деревья не были огромными, но обещали отдавать тепло целую ночь.

Вечер выдался тяжёлым, сидя между костром и массивным поваленным деревом, он не мог уснуть. Дело было не в холоде, зимняя куртка и обувь отлично сохраняли тепло. Одно это стоило того, чтобы потеть днём. Будь на голове ещё и вязанная шапка, было бы ещё теплее, но она, кажется, осталась в автомобиле, который теперь неизвестно где и который уже растаскивают на части ушлые граждане. Чёрт с ним. Автомобиль дело наживное. Не спалось просто потому что, для человека исключительно городского, пребывание в ночном лесу было чуждым. Свою лепту внесли и голливудские фильмы. Что только не мерещилось ему в темноте. Человеческое воображение даровало кинематографу великое множество самых разных существ. Все они были крайне опасны, но ни одна из них не пыталась его убить, экран всегда служил чёткой границей между выдумкой и реальностью.

Все виденные ужастики остались на киноплёнке и один бункере.

В конце концов, собственная впечатлительность развеселила его до гомерического хохота. Он выбрался из бункера, сбежал от жуткой невидимой твари, выжил и при этом сохранил самообладание. Теперь же, он боится каждого шороха. Да кому он нужен? Смехотерапия не прошла даром. Подкинув дров в костёр, Леонид попытался устроиться поудобнее, но сырая земля и дерево к комфорту располагали. Сделав мысленную зарубку в следующий раз нарубить хотя бы веток попышнее для подстилки, техник стал клевать носом. Усталость взяла своё и Леонид провалился в сон. Стресс после пережитого, не смог побороть физиологию. Крепкий, а самое главное, без сновидений сон отступил только с рассветом.

Если у него что-то и не болело после пробуждения так это голова. Это радовало. Тошнота, головокружение и боль обычно сопутствуют сотрясению. Ничего такого не ощущалось. Ночь, проведённая в сидячей позе, сказалась не лучшим образом на самочувствии. Костёр давно погас. Городской житель, банально не знал способа сохранить тепло до утра. Накидав в костёр побольше топлива, он только способствовал его скорейшему сгоранию. Как не парадоксально, но удалось выспаться, он был измотан телом, но свеж духом.

Скромная речушка показалась спустя пару часов. Краем уха он услышал знакомый звук проточной воды. Рванув в направлении предполагаемой водной артерии, Леонид влетел в густой кустарник и на выходе из него чуть не свалился с отвесного берега в небольшую речку. Будь он чуть дальше, то просто прошёл бы мимо. Очень хотелось прыгнуть в воду прямо с обрыва и напиться... А потом промокшим насквозь идти дальше и это в лучше случае, в худшем, ползти неизвестно куда со сломанной голенью или вывихом лодыжки. Такой расклад его категорически не устраивал, пришлось искать пологий берег.

Учёные утверждают, что вода не имеет вкуса. Врут, а может просто заблуждаются. Сильная жажда способна наделить вкусом даже соединение двух атомов водорода и одного атома кислорода. Наплевав на рекомендации ВОЗ (прим. Всемирная организация здравоохранения.) в обязательном порядке кипятить воду, Леонид, окунув голову в реку, принялся пить. Он пил, вытаскивал голову из воды, чтобы сделать вдох и снова погружался. Самая вкусная вода в жизни грозила обернуться самыми разными расстройствами, но он ничего не мог с собой поделать. Жизнь неожиданно обрела дальнейший смысл, Леонид вспомнил, что было бы неплохо вернуться домой.

Отдохнув немного и выкурив ещё одну сигарету, он продолжил путь. Техник знал точно, большинство населённых пунктов располагается у водоёмов либо у рек покрупнее. В какую сторону идти в этот раз помогла решить монета. Он всегда носил её в сумке. Древний юбилейный рубль 1975г. посвященный тридцатилетию победы в Великой Отечественной Войне. Аверс представлял собой герб Советского союза, на реверсе был изображён монумент "Родина-мать". Кругляшок из никелевого сплава взмыл в воздух, совершил десятки оборотов и был пойман незадачливым техником.

- Союза уже нет, а Родина осталась. По течению так по течению. - Согласился он с монетой.



***



Робкая надежда не быть уволенным за прогулы, исчезла к полудню четвёртого после побега дня. По скромным подсчётам, за такой короткий промежуток времени ему удалось пройти около ста километров. А может и больше. Леонид льстил себе, так как не имел походного опыта и просто не мог здраво оценить пройденное расстояние по сложному ландшафту. Периодически отходя от реки, на свой страх и риск, удалось вычислить пару видов съедобных грибов. Двухразовое питание и источник воды в шаговой доступности помогали не терять надежду на возвращение хотя бы домой. Единственное, что омрачало поход так это лимит сигарет. Оставалась только одна. С каждым пройденным километром река обрастала притоками становясь всё глубже и быстрее.

Острое зрение, которое тридцати годам удалось сохранить и которым так гордился, не оставило без внимания силуэты четырёх животных на противоположном берегу реки. Пришлось вернуться вверх по течению. Выбрав место помельче да по тише, Леонид форсировал реку. Промокнуть и заболеть он уже не боялся.

Это были не дикие животные, на шее одного из них, на ярком солнце поблёскивал колокольчик. Стало быть, коровы. Быстрым шагом приближаясь к зелёному лугу, техник ликовал. Одомашненные животные -- это же люди. Он спасён, он одной ногой дома, а не в могиле, его накормят и обогреют. Радость была не долгой. С каждым шагом, пасущиеся коровы увеличивались в размере совсем не так как должны были. Каждая была в холке не менее двух метров и покрыта густой шерстью. Рога представляли собой полукруг, вместо хвоста мощный обрубок. Подойдя практически в упор, не делая лишних движений, чтобы ненароком не спровоцировать агрессию животных, он и вовсе оторопел.

- Кто вы, чудовища?

Существа безусловно были домашними. Об этом свидетельствовали ботала, болтающиеся на грубых кожаных ошейниках. Одно из животных заметило техника, с любопытством осмотрело и довольно быстро потеряв к нему интерес, вернулось к ощипыванию травы. Подходить ещё ближе было как-то боязно, а делать что-то надо.

- Здрасте!

Детский голос откуда-то справа заставил вздрогнуть. В поле зрения материализовался босоногий мальчишка лет восьми, загорелый и худой, одетый так, будто сошёл со страниц учебника истории. Для полного антуража не хватало только широкополой соломенной шляпы.

- Добрый... Ну, наверное, день. Да. Я, если честно сначала не был уверен, а теперь...всё равно не уверен.

Леонид с недоумением смотрел на мальчишку. Ловко подкравшись сбоку, он испугал его. Без злого конечно умысла, но довольно эффективно.

- Скажи пожалуйста, - показал он пальцем на диковинных представителей фауны, - а, что это за животные? Я имею ввиду, как они называются?

- Папа называет их "Дхены". (прим. Дхену - Обозначение коровы на санскрите.) А вы с Земли?

- Какое странное название для очень странных животных. - удовлетворившись ответом на неуместный в данной ситуации вопрос, последовал уже уместный. - Что значит "с земли"? Погоди, а где твой отец?

- Папа дома. - не задумываясь ответил мальчишка.

- А?.. Можешь проводить меня к нему? Боюсь без тебя я дорогу к нему не найду.

Мало ли, что может вообразить ребёнок, а вот со взрослым может выйти вполне продуктивный разговор, но для этого взрослого ещё предстояло найти. Мальчуган в свою очередь буквально засиял, взрослый дядька просил у него помощи.

- Конечно могу, - сказал он важно. - только с дхенами пойдём вместе, я их пасу.

- Так веди же меня, юноша!

- Звёздочка, Бантик, Вакса, Бульба. Идём домой! - скомандовал ребёнок.

Огромные дхены покорно увязались за мальчишкой. Не смотря на практически олимпийское спокойствие гигантов, технику было не по себе, но кроме как последовать их примеру ничего больше не оставалось.

Вскоре, преодолев луг, они вышли к просёлочной дороге. Представившись Колей, мальчик постоянно задавал вопросы о Земле, иногда самые нелепые. Леонид, чтобы не обидеть ребёнка с очень богатой фантазией терпеливо отвечал на бесконечные вопросы.

- Да, есть автомобили, и самолёты, чего только нет... Кыш-кыш-кыш.

Самая чёрная из дхен, видимо именно она носила кличку Вакса, проявила к нему особый интерес. Постоянно обнюхивала, толкала в спину огромным мокрым носом, пристально изучала необычайно красивыми фиолетовыми глазами. Смирившись с излишним вниманием, к счастью добродушного животного, Леонид перебирал в голове всё, что знал о фитофагах. Вакса не была похожа ни на что виденное раньше, ни собственными глазами, ни в журналах, ни по телевизору.

- Скажите мне, Николай, а вы здесь как долго?

- Где "здесь"? - не понял мальчишка.

- Ну... Здесь. - уточнил техник, обведя рукой окружающее пространство.

- Я здесь родился.

К этому моменту они вышли к обыкновенному пшеничному полю.

- И давно твой отец приехал сюда?

- Папа тоже здесь родился. А мама наоборот, с Земли, она очень много интересного про Землю рассказывала.

- Ты постоянно говоришь про землю, это такой речевой оборот?

Леонид не понимал мальчишку, под землёй могла подразумеваться и материковая часть суши. Скорее всего, земля - просто речевой оборот. Иногда, даже жители какого-нибудь полуострова тоже называли "землёй" или "большой землёй" часть суши, располагающуюся за перешейком.

- Какой оборот? Земля - это место откуда появляются новые люди и приносят с собой новые вещи и новости. У меня тоже есть. - Ответил Коля и запустив руку в карман рубахи, явил на свет классическую бензиновую зажигалку и гордо продемонстрировал Леониду. - Вот какая штука, щелкает, блестит, а у вас, есть что-нибудь такое?

Пошарив в сумке техник выудил из неё обшарпанный флеш-накопитель, всё ещё сохранивший следы хромирования и протянул Коле. Не велика потеря. Мальчишка повертел в руках блестящий предмет.

- А что это?

- Это? Флешка - хранилище знаний, каких угодно. Только прочитать их сейчас не получится.

- Я ещё не умею ещё читать.

Попытка вернуть Леониду флеш-карту провалилась.

- Оставь себе. У меня дома ещё есть.

Мальчик поблагодарил за подарок, достал из-под рубахи православный крестик грубой работы на шнурке и принялся возиться с узлом. В итоге яркий пример современных технологий обрёл соседство с символом религиозного культа, а после исчез под рубахой.

Даже самый долгий путь покажется короче, если преодолеть его беседуя с кем-нибудь. Не важно с кем, будь то умудрённый сединами профессор или несмышлёный мальчишка. Струйка дыма, видимо от печной трубы, подсказала, они практически дошли. Вскоре показались и дома. Небольшая деревенька на несколько десятков домов, производила хорошее впечатление. Дома представляли собой в основном срубы, кто по богаче мог похвастать даже резьбой на наличниках. Городской житель не мог не отметить отсутствие собачьего лая и собак как таковых. Практически у каждого дома располагался огород, баня, классический сортир, но не было собак. А ещё не было стёкол. Пока шли через деревеньку Леонид ловил на себе заинтересованные взгляды и принадлежали они отнюдь не дхенам, его рассматривали аборигены. Учтиво кивая каждому встречному селянину, он шёл за босоногим провожатым пока тот не привёл его к месту назначения.

- Последите за дхенами, а я сбегаю и папу позову.

Не дождавшись положительного ответа, Коля подобно урагану вломился в дом, оставив техника в компании могучих животных. Вакса в очередной раз ткнула его в спину.

- Ну, чего тебе? - Спросил он, отреагировав на призыв к вниманию. - Погладить что ли?

Вакса приблизила свой огромный нос к лицу, заслонив им практически весь белый свет. Техник погладил животное по морде, и оно чуть наклонилось, подставляя голову. "Может быть, ты - дальний родственник буйвола?", - думал техник, поглаживая Ваксу по необъятной голове. Из дома вырвался Николай, за ним не спеша вышел немолодой мужчина.

- Папы с мамой нет дома, деда вам всё объяснит.

- А, ещё одна неприкаянная душа... Ну, с прибытием!

Крепкий мужчина за шестьдесят с густыми чёрными усами, протянув лопатоподобную ладонь, стал свидетелем крайне редкого явления. Леонид жал ему руку, силился что-то произнести, с прищуром смотрел на радушного хозяина. Всего несколько раз в жизни ему было нечего сказать и как раз сейчас был именно такой случай. Вспомнив единственную толковую комедию в новейшей истории России, он наконец произнёс:

- Скажи, отец, а мы собственно, где?



***




В одном Леонид оказался прав, его обогрели и накормили, но ничего не объяснили. Палыч, так звали мужчину с усами, пригласил техника в дом, усадил за стол, вручил краюху хлеба и кружку молока.

- Ты, парень, посиди пока здесь, подожди сына моего. Он всё объяснит.

Палыч ушёл, предоставив техника самому себе и Николаю. Хлеб с молоком вскоре исчезли в желудке, оставалось только ждать. Ждать пришлось аж до вечера. Коля периодически исчезал, появлялся в сопровождении одного-двух детей, словно выставочный экспонат демонстрировал гостя друзьям, вновь исчезал. Дети не решались заговорить с техником, стояли в сенях, через открытую дверь молча смотрели на незнакомца. Стоило сделать одно неосторожное движение и дети с визгом и криками испарялись. Молчаливый террор продолжался до тех пор, пока не вернулись родители Коли. Палыч представил Леонида сыну и невестке, Дмитрию и Оксане Камовым. Оба оказались практически его сверстниками. Дмитрий, как и рассказывал Коля был коренным жителем этого непонятного места. Оксана же попала сюда шестнадцать лет назад, в совсем юном возрасте. Об обстоятельства их встречи техник расспрашивать не стал.

- Давайте ещё раз, с самого начала. Мы не на планете Земля? Так?

Сидя за солидным деревянным столом. Леонид с удовольствием жевал картошку с маслом из глиняной миски. После трёх дней на грибной диете, даже столь простое блюдо обладало божественным вкусом. Напротив, сидели Палыч и Оксана.

- Никто толком не знает, где мы. - ответил Палыч. - В нашей общине принято считать это "Землёй праведников"

Религиозный уклон семейства, да и поселения в целом не вызывал сомнений. Войдя за Палычем в дом, первое, что бросилось в глаза технику был стоящая в углу резная икона. Неизвестный мастер вырезавший её явно относился к своей работе со всей ответственностью. Леонид же к праведникам себя отнести не мог, более того, всякую религию считал анахронизмом и с течением жизни старался, дистанцироваться от неё как можно дальше. Но если к религии относился более-менее терпимо, то религиозные культы, управляемые людьми и действующими исключительно в интересах людей ими управляющими, просто ненавидел. Сам же дом не блистал богатым убранством, но мог похвастаться ухоженностью и даже уютом. Висящее на стене двуствольное ружьё с патронташем, намекало, что лучше держать себя в рамках приличия.

Палычу стоило бы снять ружьё со стены перед тем как уйти и забрать с собой, но он почему-то не сделал этого. Вполне логичное решение, гость не обиделся бы, да и не будь ружья всё равно не посмел учудить что-нибудь плохое. Леонид уже был безмерно благодарен Палычу и не причинил бы вреда ни ему, ни членам его семьи. Странный человек. Может из-за того, что техник не выглядел угрожающе?..

- Любопытно... - задумчиво произнёс техник.

Вопреки ожиданиям хозяев, гость воспринял эту новость с поразительным спокойствием. Они ожидали истерики, слёз, растерянности, отрицания, но напрасно. И это было неудивительно. Технику понадобилась всего доля секунды, чтобы суммировать всё увиденное и произошедшее с ним.

Сокрушаться по поводу свершившегося факта не имело смысла. На войну не занесло и на том спасибо. Так же той самой доли секунды хватило, чтобы решить свою судьбу. Он уже твёрдо знал, что нужно делать со своей жизнью.

- Ну хоть люди хорошие вокруг. Очень мне повезло, что я набрёл на Николая с этими чудными зверушками. Замечательный ребёнок, не ругайте его сильно.

Конечно, позже Коле обязательно перепадёт по первое число за то, что общается с незнакомцами, но попытаться выгородить мальчишку всё же стоило.

- Я вот чего подумал, масло-то и молоко понятно, от Дхен... Дхенов... Дхену... Очень вкусное, кстати. А картошка? Злаковые, например, откуда здесь?

- Так, когда мой отец сюда попал, здесь уже люди жили. - пояснил Палыч. - Тут, километрах в тридцати, деревня большая есть. Митрофан-Дикост называется, он туда и вышел после месяца скитаний по лесам. Тебе, парень, действительно сильно повезло. С востока очень редко кто приходит. Видит бог повезло.

О бункере, Леонид предпочёл умолчать. Теперь, версия явления техника в этом месте для всех и всегда должна была звучать одинаково. Никакого бункера, никакого Топтуна. Открыл глаза, увидел лес, пошёл на восток и всё. Ничего больше. Чем меньше вопросов будет возникать у окружающих, тем лучше.

- Всякие люди сюда попадали, от мала до велика. Кто со скарбом, а кто с голым задом. Вот худо-бедно и занесли с собой всякое, даже табак.

- Табак, деревня, восток?

Не успев начать сначала они уже ушли в сторону. Оно, наверное, и к лучшему, скорее всего никто и не смог бы сказать, как он сюда попал и что послужило тому причиной.

- Я пришёл с запада, точнее думаю, что с запада. В общем я шёл в направлении восхода пока не уткнулся в речку. А дальше шёл вдоль неё.

- Леонид, ты скорее всего, пришёл именно с востока. - предположила Оксана, забрав пустую миску, взамен выдав, кружку с горячим отваром. - Это - чай, из местных трав, он вкусный. Я, когда сюда попала, то поначалу не замечала, пока не объяснили. Солнце здесь восходит западе.

- Да ладно? С другой стороны, вполне себе может быть. А север с югом хоть на месте?

- На месте. Куда они денутся? И запад с востоком тоже не менялись местами. Просто солнце восходит на западе, а садится на востоке. А так, всё как на Земле. Батя-то мне рассказывал, что всё здесь такое же как на Земле. Та же, как её...почва. Тот же воздух. Та же вода. Оксана, подтверди. Ну ладно. В общем на востоке делать нечего, люди туда уходят и гибнут. - посоветовал Палыч и придвинувшись поближе, заглянул ему в глаза. - И как тебя угораздило живым дойти?

- Ну, как бы... Шёл-шёл и дошёл. Жутковато конечно в лесу, особенно ночью. Но я там даже зверья не встретил. Интересный чаёк. - отметил Леонид. По вкусу кислый напиток напоминал горячий морс. - И, наверное, хорошо, что не встретил. Одни ваши Дхены... Дхену... Одни ваши питомцы чего стоят. У вас тут наверняка много всяких зверушек водится?

- Хватает. Зверь всё больше безобидный и обойдёт тебя стороной, если первый заметит. Но не приведи тебя господь встретить Увальня - верная смерть.

- Спасибо, учту.

- Есть у меня к тебе, Лёня, предложение. Ты лучше здесь пока оставайся. Поживи немного. Старушка одна недавно померла, поселишься в её доме. А там может и женишься, детишек наплодишь. Как тебе такой расклад?

В Общине были дети. Его дети - сын и невестка тоже были молоды, были полны сил, могли сами и должны были принести в этот мир новых детей, новую жизнь. Община жила, успешно зимовала, но не росла. Соседство с более крупной, полноценной деревней губило Общину, вытягивало из неё жизненную силу, в прямом смысле пила кровь. Каждый год, каждое лето молодёжь покидала Общину, очень редко возвращалась обратно, чаще оседая в Митрофан-Дикосте или перебираясь дальше на запад. Молодые и здоровые присоединялись редко. Сам он не молодел, а землю кому-то возделывать надо. Должны быть те, благодаря кому многолетние труды не канут в бездну. Палыч - простой деревенский мужик, не привык ходить вокруг, да около. Судьба Общины беспокоила его больше, чем своя собственная, поэтому решил бить прямо в лоб.

Гостю подобный расклад не понравился сразу же. Даже ошарашенный таким предложением, прагматичный техник не собирался оседать в первой попавшейся деревне, селе и где-то ещё, пусть даже на всем готовеньком. Пообещав подумать, он решил перевести разговор в другое русло и принялся делиться с Оксаной новостями.

На ночь Леонида положили в бане. Деревянная полка с подстилкой из сена была куда лучше голой земли, но ему не спалось. В голове метались десятки мыслей, и каждая начиналась со слов "А что, если?". А что, если это какой-нибудь параллельный мир, в котором эволюция пошла другим путём, где человек так и не появился как вид? Вероятно. Тогда откуда бункер? Сооружение было рукотворным и довольно технологичным, даже высокотехнологичным. Протоцивилизация? Может быть. Куда тогда делась эта цивилизация? Вымерла или совершила экспансию в космос? Об этом можно подумать и потом. Леонид снова вернулся к проклятому бункеру. Каково его назначение, что значила сцена на дверях? Может создатели таким образом выказывали уважение своему божеству, как тогда связать поклонение высшему существу и цепочку ДНК? Куда бы он попал, если, выйдя из комнаты повернул налево? За трое суток в бункере появилось аж три человека. Не многовато ли?

Техник поймал себя на мысли, что уже забыл, как выглядел Андрей. Ни погибшего Витька, ни Топтуна он в глаза не видел. А что, если их и не было? Андрей до одури боялся Топтуна, зачем тогда напал на него? Что, если он сам забил до смерти и обобрал бедолагу, а затем для успокоения совести придумал историю с невидимой тварью? Часы на руке? Он давно хотел именно такие, но не мог себе их позволить. А как бы он отрезал руку? Легко! Техник знал, как отделить человеку руку по плечо голыми руками, не прибегая к помощи инструментов, а ножом такое провернуть вообще раз плюнуть. Но зачем ему это? Он не сошёл с ума. А может и не убивал или всё-таки убил? Даже если и так, что теперь, не жить?

Вопросы всё появлялись и появлялись, но техник нашёл ответ лишь на один единственный вопрос, "Что делать дальше?" Ответ пришёл сам собой причём намного раньше, за ужином. Очень простой и в некотором роде гениальный. Свалить к чёртовой матери из этого "Мира пропавших без вести"! - кстати, неплохое название - А как и куда, имело второстепенное значение.

Завтра, он отправится в соседнее поселение, может быть разузнает там что-нибудь, может быть, даже обзаведётся оружием. А потом-то что? Добрый дяденька милиционер в парадной форме, проводит его за ручку до дома? Да ещё и пломбиром угостит? Уповать на то, что путь на Землю находится в бункере было глупо. Гостеприимное семейство поведало, о том, как люди появляются в радиусе десятков километров. Выяснить кто и откуда сюда попал пока оказалось невозможным. В кого не плюнь - все коренные. Все кроме хозяйки дома Оксаны. Тюмень не так уж и далеко находилась от его малой родины. Ещё один облом.

С оружием Леонид всё-таки погорячился. В первую очередь следует уделить внимание сбору информации. Потихоньку, деликатно, не распространяясь о своей цели. Просто, праздное любопытство. Ни с кем не конфликтовать. Ничего не красть. Никого не убивать, пусть даже в состоянии аффекта.

Так, незаметно, и прошла ночь. Вместе с рассветом в баню ворвался и Коля. Мальчишка буквально фонтанировал энергией. Выполняя важное поручение деда, Николай был неудержим. Будить гостя не пришлось. Проводив его к умывальнику, а затем и к столу, мальчонка исчез в неизвестном направлении.

- Как спалось? - поинтересовался Палыч, уже сидя с сыном уже за столом. - Присаживайся.

Хозяйка тем временем поставила на стол миску с кашей для него.

- Спасибо, замечательно. - слукавил гость.

Осыпав Оксану комплиментами, техник, с энтузиазмом принялся поглощать завтрак. Ничего экзотического, обыкновенная пшеничная каша на воде.

- Ну что, подумал над моим предложением? - нанёс очередной улар Палыч.

Врал техник не часто, но, если приходилось всегда делал это мастерски. В самом начале своей трудовой деятельности, он наивно полагал, что будет сражаться только с техникой, исключительно с техникой и ничем больше. На самом же деле, в основном приходилось работать с людьми. Каким бы сложным не был агрегат, заказчиком всегда выступал человек. Именно человек подписывал всю документацию и шёл на уступки или наоборот, чинил препятствия в работе, умышленно или нет. Человек, а не техника воздвигал барьеры, мешающие выполнить работу и именно ложь иногда помогала эти барьеры преодолеть. В этот раз, он решил не распаляться, а просто отрицательно помотал головой. Палыча такой ответ не обрадовал.

- Почему? Ты же всё равно не вернёшься домой. Пропадёшь скорее всего, даже похоронить некому будет. А здесь в окружении людей будешь. По тебе видно, парень ты городской. Но молодой и крепкий. Да, первое время будет тяжело. Так мы подсобим. Дом отремонтируем, хозяйство поможем поднять...

- Палыч, вот, не поверишь. Искренне благодарен вам. Честное слово! Но не могу я так сразу осесть, хочу хотя бы осмотреться сначала. Ты не подумай, еду я отработаю...

- Побойся бога! - возмутился самаритянин. - Не по-христиански это. Уж сколько новичков наша община накормила, ни одного за это работать не заставили.

Неловкое молчание заставило техника задуматься, не ляпнул ли он лишнего.

- Значит в Митрофан-Дикост пойдёшь?

- А больше пока и некуда. Прогуляюсь немного, тем более всё тут у вас рядышком.

Пустая миска была мгновенно отобрана хозяйкой, взамен Оксана выдала чашку с отваром, который уже начинал нравиться технику.

- Ну не буду же я силой тебя заставлять остаться. Но ты знай, если жизнь у тебя не сложится, можешь вернуться сюда. Тебе здесь будут рады, но только, если не сопьёшься и не оскотинишься.

Вскоре после завтрака Леонид отправился в путь. Не смотря на возражения, ему был выдан узелок с краюхой хлеба и куском запечённого мяса. Название животного, частью которого когда-то было мясо, запомнить он не смог.

В этот раз стихийное бедствие по имени Николай объявилось в компании себе подобных. Дети галдели, рассматривали незнакомца, что-то оживлённо обсуждали. Получив от деда очередное "важное задание" - проводить гостя до дороги, ведущей в Митрофан-Дикост - мальчишка принялся его выполнять. Незамедлительно, вся ватага под предводительством Коли, громогласно ломанулась вперёд. Леонид же, поблагодарив семейство Камовых, прихрамывая пошёл вслед за детьми.

Он чувствовал себя виноватым. Самую малость. Пришёл из ниоткуда, объел, да ещё и обманул. Он не собирался возвращаться в общину ни при каких обстоятельствах. Либо он выберется из Мира пропавших без вести, либо сдохнет в попытках выбраться и никак иначе.

По телу пробежала дрожь, заставив поёжиться, Леонид даже обернулся. Так и есть. Палыч осенял путь техника крестом. В этот момент, детвора, обнаружив, что незнакомец не может передвигаться так же быстро, вернулась за ним. Град вопросов обрушился на Леонида. Машинально отвечая, он смотрел на детей и думал, что не так уж всё и плохо с этим мирком. Эти дети никогда не узнают об интернете и телевизоре. Им не будут прививать паскудные ценности современной молодёжи Земли. Кто-то из них станет первооткрывателем. Или даже естествоиспытателем. Этих детей ждал целый неизвестный мир, тысячи видов неизвестных доселе животных, новые чудеса света. Только бы цивилизация в нынешнем виде до них не добралась. Только дойдя до окраины общины Леонид выпал из раздумий. Коля показал рукой на дорогу.

- Вот туда вам надо. Идите всё время прямо, никуда не сворачивайте. Ну мы побежали. Нам туда без родителей нельзя.

- Подожди, Николай. - Леонид остановил почти испарившегося ребёнка. - Подойди пожалуйста. Помнишь "хранилище знаний", что я тебе подарил?

Мальчишка, видимо ожидая, что подарок отберут неуверенно вытащил его из-под рубахи. Видя выражение лица Коли, техник сообразил о чём тот подумал.

- Вот и хорошо. Нет, я не собираюсь его забирать, просто хочу попросить сделать мне одолжение. Ты его сними со шнурка и носи не с крестиком, а, например, на поясе. Ладно?

- Ладно!

Коля, как и день назад начал возиться со шнурком. Леонид тем временем припал на колено и расшнуровал ботинок, ножом разрезал шнурок пополам, одну половину вручил мальчику. Тот смекнул для чего это было сделано, соорудил петлю и таким образом зафиксировал флеш-карту на поясе.

- Спасибо!

- До свидания, Николай. - попрощался техник и протянул мальчишке руку.

- До свидания, дядя Лёня!

Коля важно ответил рукопожатием, пусть друзья завидуют. Не спеша вернулся к подельникам. после чего, вся шайка умчалась обратно.

- А гоголем то он ходит, гоголем...

Сам того не зная, мальчишка поднял Леониду настроение. Манипуляции с "хранилищем знаний" нужны были на всякий случай. Только для того, чтобы тот не получил по шее от деда. По новой зашнуровав остатком шнурка ботинок, техник извлёк из кармана сигаретную пачку. Вытряхнул последнюю сигарету и закурил. Он смотрел на голубое небо, и скалился, выпуская клубы противного дыма. Он был жив, сыт, и самое главное у него была глобальная цель. Докурив, урны по близости он не нашёл, что было не удивительно. Техник проделал привычную манипуляцию с окурком, поправил сумку и двинулся в путь.



Глава N3




Дорога к Митрофан-Дикосту лежала в основном через лес. Леонид шёл куда-то, где были люди, туда, где можно получить информацию.

Окружающие постоянно искали смысл жизни, сам смысл своего существования и порой, даже находили его либо верили, что нашли. Потомство, труд ради благополучия потомства же, банальное зарабатывание денег, ошибочно принимаемое за амбициозность, борьба за власть в угоду уже настоящим амбициям. На всё это ему было наплевать и на смысл жизни тоже. Саму идею побега можно было бы считать смыслом, но для этого пришлось бы придумать более высокие мотивы, цель, которая будет удостоена внимания уже после, ведь в случае удачного завершения этого мероприятия жизнь не закончится, экран не погаснет, не будет титров. Техник не испытывал потребности в поиске смысла, не верил в судьбу и тем не менее пребывал в уверенности, что попал сюда не просто так, что-то должно было послужить причиной.

Может быть смерть? Крайне маловероятно. К мистическим явлениям и религии, техник относился со скепсисом. После смерти его ждали не рай и не ад. В лучшем случае ноосфера, о которой знал крайне мало, в худшем пустота. Душу он вообще воспринимал исключительно как речевой оборот, а перспектива вечных страданий за плохое поведение при жизни вызывала только улыбку. Да и как можно умереть два раза? Тому же Андрею это удалось. Как можно произвести потомство будучи трупом? В скандинавской мифологии можно умирать сколько угодно. Было бы неплохо попасть, например, в Вальхаллу, и разбавлять ежедневный мордобой кутежом и всякими непотребствами.

Техник удивился глупости собственных мыслей. Потусторонняя природаэтого гнусного мирка пока находилась под большим вопросом. С этим он разберётся позже.

Как насчёт того, чтобы задаться вопросом зачем он здесь? Свершать подвиги? Спасти галактику в обнимку с очаровательной, и самое главное, грудастой блондинкой? Он -- техник, хоть и не самый обыкновенный, но всё равно один из миллиардов. Как стрелять знает, но по факту не умеет, с рукопашным боем не заладилось почти с самого начала, а героизм проявляет только в бытовых ситуациях. Нет, он не был избран высшими силами для выполнения великой цели. Масштаб не тот. Может быть, где-то на краю вселенной, просто заработал генератор случайных чисел и выбрал его? Сатанинский прибор, отвечающий за равномерное "размазывание" человечества по планетам класса "М"? Почему бы и нет. Ему, а ещё сотням или даже тысячам таких же голодранцев, такую задачу выполнить вполне по силам. Всё-таки это действительно "Мир пропавших без вести". Бесследно исчезнув на Земле, материализуешься здесь, и крутись как хочешь. Так или иначе вся известная информация пока являлась поверхностной и однозначный вывод сделать он не смог.

Луга сменяли собой лес, торопиться было некуда. Сколько километров осталось позади, Леонид не отслеживал. За последние несколько дней он прошёл пешком больше, чем за весь прошлый год. А в обозримом будущем пройдёт ещё больше.

"По тундре, по железной дороге,

Где мчится поезд

"Воркута-Ленинаград".

Мы бежали с тобою,

От проклятой погони.

Чтобы нас не настигнул,

Пистолета разряд!"

Леонид шёл по дороге и горланил старую лагерную песню. Он не был поклонником блатной романтики, но однажды посмотрел фильм, в котором исполнялась эта песня. Фильм оказался неплохим, но исполнение этой песни двумя прекрасными актёрами было вообще шедевральным. С тех пор она въелась в память, осев в мозгу навсегда. Небо постепенно затягивало тучами предвещая появление дождя.

- Где же тебя в первый день носило? - испросил он у неба.

Техник сообразил, что неплохо бы синхронизировать время на часах с местным. Сейчас можно хотя бы определить полдень, но, если и дальше пойдут пасмурные дни ориентироваться во времени будет проблематично. Леонид шёл по дороге, пересекающую очередной луг и краем глаза заметил странный блик. Дхену? Окинув луг взглядом, добродушных гигантов он не заметил. Блестеть было нечему. Пришлось потратить несколько минут, дожидаясь пока солнце снова выглянет из-за тучи. Луч света отразился от гладкой поверхности неизвестного предмета, подсказав направление поиска. Леонид рванул в сторону отблеска, в надежде найти что-нибудь ценное. Минуту спустя он был вознаграждён за терпение и в тоже время слегка удивлён.

В невысокой траве лежал труп молодого человека в очках, простенькой одежде и тёмно-синим рюкзаком за спиной. Он мог спокойно пройти мимо, если бы не очки. Бедолага умер в довольно странной позе. Тело скрючено, на прижатых к груди кистях рук сломаны несколько пальцев, лицо искажено нелепой гримасой. Крови на одежде или под трупом не было. Нападение человека или зверя казалось маловероятным. Труп никто даже не обгрыз.

- Припадочный что ли? А ну-ка...

Леонид попробовал развести покойнику руки, чтобы снять рюкзак, но безуспешно. Труп уже окоченел и просто так отдавать свои вещи не собирался. Ломать конечности, пусть даже мёртвому человеку, не хотелось, а резать лямки рюкзака жалко. Всё-таки жадность взяла своё. С горем пополам, удалось снять с усопшего рюкзак и пошарить по карманам. Он даже готов был поклясться, что труп хрустел в процессе. Чем именно труп издавал такие звуки, можно было только догадываться. Каких только мертвецов на своём коротком веку он не встречал, но закоченевшего покойника видел впервые.

Улов оказался невелик. Молодой человек, судя по всему, подрабатывал курьером и потому ничего особо ценного с собой не носил. Студенческий билет, проездной на метро Санкт-Петербурга, наличность, накладные на товар, и прочая чепуха, технику в такой ситуации ни к чему. Сам товар, небольшую коробочку с дорогущим телефоном, он выкинул. Позволить себе покупку подобного гаджета на Земле он не мог, здесь же гаджет был бесполезен.

Самыми ценными вещами оказались: рюкзак, очки и аэрозольный газовый баллончик. Видимо курьер планировал при помощи него, отбиваться от разного рода сволочи. К великому сожалению, труп не курил. Обувь и одежду Леонид забирать всё же побрезговал. Как человек воспитанный, он поблагодарил покойника за "подарки" и вернулся на дорогу. Уже отойдя на приличное расстояние, техник сделал в уме заметку. Впредь, если найдёт труп, стоит быть аккуратнее. Мало ли кто мог пройти в этот момент по дороге и неизвестно, что подумать. Не хватало ещё, чтобы по прибытии в Митрофан-Дикост его приняли за убийцу.

Дойти до деревни удалось только к вечеру, после обеда начал накрапывать мелкий, противный дождик. За несколько часов, даже под таким мелким дождём, он промок до нитки и замёрз.

Митрофан-Дикост располагался возле довольно широкой реки. Берега соединял добротный бревенчатый мост, и Леонид с радостью воспользовался творением неизвестных мастеров. Перейдя на другой берег, он побрёл в глубь населённого пункта, украдкой поглядывая по сторонам. Деревня действительно оказалась довольно большой. Даже в столь поздний час на улице то и дело мелькали люди, где-то стучал молоток, кто-то громко смеялся. В деревне довольно своеобразно, но кипела жизнь. Та же Община в это время была бы окутана буквально гробовой тишиной.

Проситься на постой в первый попавшийся дом, он не решился. Заметив в одном из дворов старушку-божий одуванчик, Леонид решил хотя бы попытаться навести справки. Старушка увлечённо ковырялась на грядке, не замечая ничего вокруг, солнце почти сползло за горизонт, она хотела разделаться с грядкой ещё засветло. Техник не спеша подошёл к невысокому забору, деликатно постучал по нему. Старушка не отреагировала, он постучал вновь. Либо старушка была глуховата, либо игнорировала незнакомца.

- Добрый вечер. - техник поздоровался настолько дружелюбно насколько мог.

- Добрый. - ответил спокойный грубый голос из-за спины, заставив его вздрогнуть. - Не дёргайся. Руки за голову.

К Леониду опять кто-то подкрался, и если это был очередной босоногий мальчишка, то явно имевший огромные проблемы с курением. В поясницу упёрлось что-то твёрдое.

- Кто такой? - спросил предполагаемый мальчуган.

- Хоть бы это было оружием. Хоть бы это было оружием... Ну, если вкратце, я -- вновь прибывший.

Леонид покорно выполнил команду и сцепил руки за головой.

- Не смешно. Повернись, руки держи за головой. - скомандовал голос.

Повернувшись на сто восемьдесят градусов, техник увидел пред собой двоих. Мужчины. Оба вооружены древними автоматами Калашникова, такие до сих пор лежали на военных складах, уступив место своим более современным модификациям. Оба были облачены в поношенный лесной камуфляж. Особое внимание на себя обратили шевроны на груди. Символика НКВД угадывалась даже несмотря на низкое качество вышивки. Шит и меч. На мушке его держал мужчина около сорока лет. Про себя техник прозвал его "Старшой". "Младшой", возрастом чуть за двадцать, деловито смотрел из-за его спины.

- Откуда нарисовался?

- Ну, я...

- Отвечай. - прошипел Старшой.

- Сюда пришёл из Общины. В Общину я пришёл из леса. В лес я не приходил... Я в него вляпался!

- Оружие при себе есть?

- Только ножичек. Ма-а-аленький такой...

Техник умолчал о большом складном ноже в сумке и о небольшом складном ноже на ключнице.

- Давай сюда.

Держа правую руку за головой, Леонид достал нож из кармана и протянул перед собой. Старшой даже не шелохнулся и нож принял его протеже.

- Открывай рюкзак и сумку.

Леонид спокойно продемонстрировал пустой рюкзак. Открыл основное отделение сумки.

- А это что?

- Мясо и хлеб. Не успел доесть.

Перцовый баллончик лежал под узелком. Техник просто бросил его в сумку. Съев часть провианта, он без задней мысли прикрыл его узелком с едой. Неизвестно, как именно и когда мог пригодиться баллончик, поэтому техник планировал оставить его при себе.

- Куртку распахни. Повернись вокруг.

Убедившись, что чужак не представляет опасности Старшой опустил автомат и поставил его на предохранитель.

- Теперь безопасен. Руки опусти.

- Мужики, раз уж до бабульки достучаться не могу, может подскажите, где мне на ночь упасть можно?

- А то, конечно подскажем. - подал голос Младшой. - Даже проводим.

- Согласно правилам, каждый прибывший с Земли должен быть зарегистрирован в комендатуре. Все уже разбежались по домам, так что регистрировать тебя будут только завтра. А пока ты пойдёшь с нами, чтобы тоже куда-нибудь не убежал. Возражение есть? - спросил старшой.

- Никак нет! - торжественно ответил техник.

Судя по интонации Старшого, любой другой ответ был бы неверным.

Идти с этими двоими куда-либо не хотелось, очень не хотелось. Мало ли что они могут с ним сделать. Избить, ограбить, да всё, что угодно. Но выбор отсутствовал. Следуя за Старшим по деревне, он не упускал возможности и посматривал по сторонам. Ещё в общине, когда он отметил полное отсутствие остекления, техник решил, что люди в этом мирке ещё не додумались сложить из глиняных кирпичей печь и расплавить в ней кварцевый песок. Он ошибался. Чем дальше троица отдалялась от окраины деревни, тем чаще в домах встречались остеклённые окна. Стёкла были очень низкого качества, мутными, неоднородными, разглядеть что-то через эти стёкла было невозможно, даже свет они пропускали с трудом.

Некоторое время спустя, они вышли на площадь. Довольно большой участок земли находился в окружении нескольких зданий. У Леонида не повернулся бы язык назвать их обыкновенными домами или избами. Почти все имели по два этажа, построены из брёвен, увешаны какими-то табличками, в некоторых окнах горел свет.

Начинало темнеть, и он не мог прочитать, что написано на табличках, но комендатуру узнал сразу же. Единственное трёхэтажное здание с решётками на окнах. Первый и второй этажи разделял своеобразный козырёк из стальных прутьев. Эта мера должна была препятствовать забраться в окна второго этажа. Единственный видимый вход в здание преграждала стальная дверь с небольшим оконцем. Не такая мощная как в бункере, но выглядела довольно надёжной.

О фортификации он имел довольно посредственное представление, но основательность постройки оценил. Они шли именно к этому зданию и технику стало немного не по себе. Старшой подошёл к двери, принялся молотить по ней кулаком.

- Лёва! Лёва, давай открывай!

Полминуты спустя, за дверью лязгнула сталь, оконце отворилась на мгновение и сразу же захлопнулось, техник даже не успел разглядеть человека за дверью. Что-то снова лязгнуло, Старшой распахнул дверь, зашёл внутрь. Младшой толкнул Леонида в спину, приглашая таким образом посетить это мрачное заведение.

- Сколько раз говорить, не ори. - послышался тонкой и довольно противный голос Льва.

За дверью их ждала проходная, даже тамбур с крохотным окном забранным решёткой.

Об этом оконце стоить упомянуть отдельно, ведь оно само по себе очень показательно. Оно красноречиво говорит о подавлении. Оно и есть первое средство подавления и унижения, призванное с самого начала внушить человеку мысль о том, что он здесь никто. В прямом смысле никто. Где бы оно не находилось будь то: автоинспекция, пенсионный фонд, налоговая инспекция, тюремная проходная или проходная режимного предприятия. Где бы оно не находилось это окно всегда будет окном унижения. В рабочие часы за каждым таким окном всегда есть человек, он всегда сидит, всегда чем-то недоволен, он хочет и обязательно унизит визитёра, он требует уважения и визитёру придётся его проявить хочет он того или нет. Окно всегда располагается на уровне лица этого человека. Недовольный человек за крохотным окном никогда не услышит визитёра, не укажет путь, не даст справку. Жизнь цивилизованного человека упрётся в тупик на уровне своего же лица. Даже, если оконце обрамлено стеклом, он останется невидим, его всё равно не услышат. Выйти из тупика можно только не вербально, заглянув недовольному человеку в глаза. Это можно сделать, например, встав на колени, наклонившись или поклонившись, что на самом деле одно и тоже. Разве не унизительно кланяться человеку только для того, чтобы получить справку? Каждое такое оконце обособлено, но все они одинаковы, они призваны унижать и подавлять, указывать на место. Все они прекрасно справляются с возложенной на них задачей.

Вернёмся к тамбуру. Две двери: цельностальная входная дверь и промежуточная решётчатая дверь. Тому, кто решит вломиться в комендатуру предстоит пройти не только крепкую дверь, но и прорваться через кованную решётку.

Седой кудрявый мужчина стоял за преградой в свете керосиновой лампы.

- Каждый раз одно и то же, заступаю на дежурство, и вы орёте постоянно. И вообще, мог бы хоть раз не ломиться в дверь, а постучать легонечко. А это кто?

- На дежурстве ты должен службу нести, а не дрыхнуть! А легонечко до тебя не достучишься... По башке тебе легонечко постучу! Я тебя сдам когда-нибудь! С потрохами!

- Ничего ты не сделаешь! - огрызнулся Лев. - Я сестре скажу, она тебя запилит до смерти! И попросишь ещё что-нибудь...

- Ты дашь нам зайти или нет!?

Старший видимо приходился Льву родственником и препирательства уже начинали его раздражать.

- Заходите.

Мужчина исчез, через несколько секунд лязгнул запорный механизм двери, только после этого раздался лязг со стороны решётки. Довольно просторное помещение содержало в себе стойку по типу барной, простенькую деревянную мебель, пару скамеек и печку-буржуйку с чайником на ней. Не считая входа, в помещении находилось ещё три двери и оконце в проходную. Два имеющихся полноразмерных окна в добавок к решёткам имели стальные ставни, которые фиксировались в закрытом положении стальной балкой.

- Здесь приземляйся. - старшой указал на скамью.

Техник покорно сел, ожидая, что сейчас его отведут в камеру и забьют до коматозного состояния. Лев уже успел захлопнуть решётку, зайти в ближайшую к выходу дверь, чем-то громыхнуть и вернуться за стойку.

- Так это кто?

- Новенький это. - ответил Младшой.

- И что я с ним по-вашему должен делать? Нет. Так не пойдёт. Берите своего новенького и в караулке у себя держите.

- Нечего ему в караулке делать, здесь будет регистрации ждать. - сказал Старшой

- Можно я к печке поближе сяду? - моментально сообразив, что бить его не собираются, техник решил подать голос. - Не то, чтобы я - изнеженный городской пижон, боялся заболеть...

- Хорошо, садись к печке и не отсвечивай... Он будет сидеть здесь до утра! - сказал Старшой Льву. - А ты будешь следить за ним. И мне до фени, нравится тебе это или нет! И слышать ничего не хочу!

Старшой пристально поглядел на техника.

- А ты, не вздумай ничего выкинуть. Я постоянно буду рядом.

- Тише воды, ниже травы. - заверил Леонид.

- Вот и хорошо. Толька, за мной! И чтобы не спать! - напоследок рявкнув на родственника, Старшой в сопровождении напарника исчез за дальней от входа дверью.

Техник скинул тяжёлую мокрую куртку, сумку и рюкзак. Так он просохнет намного быстрее, может быть, даже не простудится.

Видимо он был не первым человеком, сохнущим у этой печи. Из стены торчал гвоздь, на который была немедленно повешена куртка. Хотелось снять и промокшие ботинки, но он боялся, что покажется своему кудрявому надзирателю совсем уж наглым. От печки исходило приятное тепло, чайник потихоньку начинал закипать, Леонид решил особо не скромничать и немного позже выпросить кипятка и даже вспомнил строчку из одной хорошей песни:

- День прошёл, а ты всё жив... Прошёл ещё один день, ты его пережил.

- Чего ты там говоришь? - поинтересовался Лев.

- А? Ничего-ничего, это я так, тихо сам с собой. Ты уж извини, что свалился на твою голову. Я не нарочно, честное слово.

- Да куда уж теперь денешься. С Толей вообще спорить бесполезно, тем более он получается мой начальник.

Кудрявый подошёл к технику и протянул руку.

- Лев.

- Леонид.

Знакомство можно было считать успешным. Лёва взял чайник и вернулся за стойку.

- А разве не младшего Анатолием зовут?

- Да их обоих Анатолиями зовут. Старший всех уже одолел своими армейскими замашками. Ладно мелкого "дрючит"... Да на здоровье! Но я-то не дружинник, я - сторож! - посмотрев на замёрзшего техника, Лев спросил: - Чай будешь?

- Это который из травок? Будешь! С огромным удовольствием будешь.

Технику даже не пришлось выпрашивать кипяток и это его воодушевило.

- Вот только, заплатить мне за него нечем. Не заработал ещё. Могу хлебом и мясом поделиться.

- Я перед сном не ем. - видимо побрезговав, отказался Лев, налил в металлическую кружку отвар, поставил её на стойку.

Упрашивать техника не пришлось. Он подошёл к стойке и поблагодарив Льва, взял кружку, отхлебнул, поморщился, а затем вернулся к печке.

В течении следующих двух часов Леонид, воспользовавшись щедростью сторожа, выпил две чашки чая и окончательно высох. Сторож не донимал расспросами, молча читая обшарпанную книгу в свете керосиновой лампы. Ставни были закрыты на ночь. Чай должен был бодрить, но царивший в помещении полумрак и мерное потрескивание дров в буржуйке, действовали на техника усыпляюще. Леонид доел выданную семейством Камовых провизию и с молчаливого согласия Льва завалился спать. Почти двое суток без сна, а также пройдённый за день путь не оставили ему шанса. Устроившись на жёсткой скамье, он только и успел, что подложить под голову сумку. Техник моментально провалился в сон.



***



Недаром люди боятся темноты.

Дети боятся темноты в угоду богатому, иногда неконтролируемому воображению. Взрослые боятся ослепнуть, погрузиться в темноту до конца своих дней, провести остаток жизни в темноте, долгие, бесконечные годы в темноте. Даже старики боятся. Никто не даст гарантии, что на исходе жизни вместо загробного мира тебя не встретит только темнота. С темнотой или тьмой - кому как удобно - можно и нужно бороться, в ней нет жизни и, следовательно, нет никакой надежды. За примером далеко ходить не нужно, достаточно взглянуть сначала на небо, а затем себе под ноги. Солнце дарует земной растительности свой свет, благодаря чему происходит фотосинтез. Такой элементарный и в тоже время сложнейший процесс является одним виновников возникновения жизни на Земле. Стоит "выключить" солнце, и почти вся жизнь на Земле очень скоро исчезнет.

Человечество научилось имитировать солнце, научилось бороться с темнотой. Помогает ли это? Нет.

Если ребёнку, чтобы не бояться, достаточно обыкновенного огонька, то взрослые просто предпочитают об этом не думать. Постыдный детский страх сопровождает человека всю жизнь, в этом никто и никогда не сознается, но боятся все. Взрослый мир заставляет нас отдавать предпочтение другим страхам. Финансовый крах, инсульт, насилие. Всё это осязаемо и по-взрослому. Тем не менее, каждый раз оказавшись в полной темноте, люди ощущают дискомфорт. Лишившись способности воспринимать мир посредством зрения, человек прямоходящий мобилизует все оставшиеся чувства, пытается выйти к свету. Но как бы не были развиты слух или осязание, он все равно чувствует в окружающей темноте угрозу. Он уязвимым перед тем, что в может в ней скрываться, забрать у него надежду, жизнь. В темноте дискомфорт очень скоро перерастает в страх, а затем и в ужас.

Гнетущая, густая, почти осязаемая темнота окружала его. Техник сидел, прижавшись к чему-то спиной, трясся от страха, тяжело и громко дышал. Единственным, что он видел был уголёк тлеющей сигареты в левой руке. Он осязал сигарету пальцами, чувствовал табачный дым. Правая рука крепко сжимала самую обыкновенную зажигалку. Иррациональный страх не помешал трезво мыслить и использовать зажигалку в качестве источника освещения. Техник раз за разом крутил колёсико зажигалки, высекая искры пока всё-таки не получил огонь. Маленький огонёк не смог побороть тьму вокруг, осветив только кисть руки. Погасив зажигалку, он поднёс к губам сигарету и глубоко затянулся.

Страх перерос в ужас. Ужас подобный тому, который он испытывал в бункере. Кто-то дышал рядом. Всё это время неизвестное существо находилось справа и дышало с ним в унисон. Затянувшись он просто сбил своё дыхание. Внутри всё похолодело. Не выпуская сигарету изо рта, левой рукой он, на ощупь, снял с зажигалки защиту сопла, сорвал пластиковый регулятор пламени и ногтем провернул сопло на пару оборотов.

Пламя зажигалки вспыхнуло с новой силой, освещая на много большее пространство. Леонид повернулся направо, поднёс руку с зажигалкой, чтобы осветить своего соседа. Из темноты появилось существо.

Можно ли было называть "это" человеком? То ли чёрная, то ли серая, землистая кожа, бесповоротно обезображенная множеством рваных ран, обширных и совсем мелких, обтягивала истощённое тело.

Существо сидело рядом, обхватив колени тоненьким руками и уперев в них голову. Тяжело дыша, оно не обращало на техника внимания.

Ритм дыхания изменился, существо делало глубокий вдох, за тем быстрый прерывистый выдох. Мгновение спустя существо подняло голову и повернулось к нему. На обтянутом кожей черепе отсутствовал нос, ушей не было вовсе, только слуховые каналы. Губы не стали исключением, здоровые человеческие зубы беззвучно стучали друг о друга.

Техник смотрел существу прямо в глаза, но не ощущал угрозы, не испытывал отвращения. Глаза цвета ясного летнего неба. Глаза небесно-голубого цвета. В них читался страх и мольба о помощи. Только взгляд и слёзы говорили о эмоциональном состоянии существа. Оно плакало, но не могло произнести ни слова. Чем дольше техник смотрел на существо, тем больше оно напоминало ему измазанный пеплом, обгорелый труп. Всё ещё живой. Даже труп может быть удостоен сострадания. Леониду стало жалко это хрупкое и забитое создание. О чём оно думало, чего боялось, он этого не знал.

Существо поднялось на ноги, посмотрев на него сверху-вниз несколько секунд, ушло во тьму. От пламени колёсико зажигалки разогрелось и обожгло технику большой палец. Отпустив рычажок, он снова стал "слепым" и затянулся сигаретой. В полной тишине треск уголька сигареты при очередной затяжке мог бы легко соперничать с хрустом ломаемой бедренной кости, если бы не шарканье. Существо шаркало ногами. Шаркающие звуки говорили о том, что оно отдаляется, но далеко от техника, оно уходить не собиралось. До его слуха донёсся металлический лязг. Закончив, всё так же шаркая, оно приблизилось и замерло перед ним.

Зажигалка уже остыла. Вновь вспыхнуло пламя. Техник протянул руку вперёд.

Существо стояло на коленях, протянув к нему руки. Всё так же дыша, оно издало звук похожий на стон. Техник посмотрел на вытянутые руки. На раскрытых ладонях лежала обломанная наискось длинная, узкая полоса из стали, покрытая ржавчиной. Оружие или инструмент? Не важно. Какими бы предназначением не обладала полоса стали, это был дар - возможно последнее, чем обладало несчастное создание. Не принять дар - значит обидеть его. Леонид протянул левую руку и принял железку из рук существа. Подарок пришёлся ему по душе. Он хотел сказать "спасибо", но царившую вокруг тишину разорвал рёв. Рёв не был искусственным, он был живым, но не человеческим и не животным. Это мог быть рёв твари, что он никогда не видел, что так и не убила его. Лицо существа впервые и мгновенно приняло удивлённое выражение. Оно открыло рот видимо пытаясь что-то сказать и...

- А ну, давай, поднимайся.

Леонида кто-то тормошил за ногу. Он открыл глаза и увидел старшего Анатолия

- Не хватало ещё, чтобы ты здесь до обеда дрых. Скоро рабочий день начнётся. Подъём!

- Да-да, я уже проснулся и встаю. - заверил техник напрасно ожидая получить затрещину.

- Лёва, покажешь ему куда идти. И ножик на выходе вернёшь. Всё, я домой. Старшой кинул Льву складной нож.

Солнце уже взошло, ставни открыты, а Лев бодрствовал и заваривал чай. Вчера техник удивился, что его обыскали так небрежно и оставили на попечение сторожа. И напрасно. Бдительный Лёва не спал всю ночь и был готов застрелить невольного постояльца, если тот начнёт буйствовать. Спрятанный под стойкой пистолет всегда был под рукой и заряжен.

Старший Анатолий рявкнул на кого-то в проходной, открыл решётку, а затем исчез.

Техник же пребывал в недоумении, обычно сны, которые он мог запомнить могли похвастать зашкаливающим уровнем идиотизма. В этот раз всё оказалось по-другому, иначе. Он запомнил всё очень детально. Всё в этом сне было очень жутко, непонятно, даже как-то печально.

- Доброе утро, Лев. - приветствовал Леонид.

Всё снова болело. Если другие люди перед смертью будут желать шикарный ужин или женщин, он выберет хотя бы одну ночь на нормальном матрасе.

- Доброе. - ответил сторож.

Не дожидаясь окончания процедур, он перекинул нож технику. Леонид поймал нож и убрал в карман.

- Спасибо. Я чего подумал, а как у вас тут с трудоустройством?

Рассчитывать на постоянную доброту людей было бы опрометчиво. Если тебе удалось прослыть бездельником и попрошайкой, люди будут обходить тебя стороной. Их тяжело будет разговорить и ещё сложнее расположить к себе. О доверии не могло быть и речи, но именно расположение людей может сыграть немалую или даже ключевую роль в этом рискованном предприятии. Побега не из заключения, а из целого мира.

- Ты нашёл, что спросить. - задумчиво ответил сторож. - Наверное... Вариантов не много: можешь огород кому-нибудь вскопать, по хозяйству помочь. Можешь к Катьке Самойловой попроситься. Она, вроде как, дом надумала строить, но не уверен, правда это или нет.

Опыта в строительстве у Леонида не было, но он всегда довольно быстро обучался. Опять же подобный навык скорее всего будет полезен в будущем. Копать огороды не хотелось, помогать по хозяйству постороннему человеку никто не позволит. Придётся попытать удачи с этой Самойловой.

В предвкушении очередного рабочего дня, в здание понуро заходили самые разные люди. Каждый входящий видел Леонида, но не выказывал удивления. Отвечая взаимностью на его приветствия, люди просто проходили мимо и исчезали за одной из дверей навсегда. Леонид терпеливо ждал того или ту единственную, что его зарегистрирует. Спустя час, в здание комендатуры вошла женщина просто колоссальных размеров и неопределённого возраста. Писклявым голосом она поздоровалась со Львом и подобно гордому баркасу проплыла мимо техника.

- Здрасте. - процедил техник улыбаясь.

Проявление вежливости осталось без ответа с её стороны. Женщина сделала вид, что его просто нет и скрылась за дверью. Как назло, Лев отправил его именно к ней.

В добавок к ночному кошмару его ожидал ещё кошмар регистрации. Нет, он не волновался, но хотел побыстрее закончить. Техник выждал десять минут для приличия, нашёл нужный кабинет, даже постучался. В кабинете "совершенно неожиданно", вытесняя собой из помещения почти два кубометра воздуха, на крепко сбитом стуле восседала та самая надменная тётка. Она сидела за деревянным столом, лопала булку и громко сёрбая (Или серба?я), запивала её чаем. Такие люди очень часто сетуют на, по чьей-то злой воле, нарушенный обмен веществ. Они яростно оправдываются широкой костью. Винят пресловутую конституцию, винят что и кого угодно, но только не себя, собственную лень и малодушие. Пришлось ждать в коридоре пока она закончит трапезу.

Регистрация не отняла много времени, даже несмотря на то, что тётка делала всё вальяжно и не спеша. Не спеша она переписала данные из паспорта в отдельную, аккуратно расчерченную картонную карточку. Томно удивилась леворукости техника пока тот расписывался в толстенной книге. Так же медленно убрала карточку в монументальную картотеку с несчётным количеством подписанных ящичков. Самой собой, пропуск на выход выписывать она тоже не торопилась.

- Какая у вас подходящая фамилия. - пропищала она.

- Да я сам от этого в шоке! - согласился Леонид уже готовый сорваться с места. - Даже кусок в горло не лезет, настолько она подходит для этого места. Я бы поделился фамилией, но...

Перед тем как сбежать, техник даже не подумал попрощаться. За несколько минут в компании этой женщины, он не смог придумать хотя бы одну причину быть вежливым с ней. Он пытался, но напрасно. Выйдя из кабинета, техник надеялся, что эта встреча будет последней.

Лев уже ушёл, но узнать где найти Екатерину Самойлову ему подсказал похожий на бульдога вахтёр.

Покидая комендатуру, при свете дня, техник не мог не обратить внимание на интересные механизмы закрывания решётки и двери. Конструкция напоминала чем-то таковой на допотопных автобусах, когда водитель при помощи простенькой рычажной системы собственноручно закрывал и запирал дверь. На данный момент, этими механизмами оперировал вахтёр.



***



- Мегаполис! - иронизировал Леонид.

Деловой и географический центр деревни пестрил людьми, на сколько это возможно в сельских реалиях. Люди куда-то шли по своим делам, а деревня жила, выглядела живой.

На противоположной стороне площади располагались несколько лотков с товарами народного потребления. Мир попавших без вести не смог изжить из человеческой натуры такую черту как тяга к торговле. Яркий пример микропредпринимательства, манил к себе диаметрально противоположными ароматами рыбы и свежей выпечки. Продавцы, видимо давно смирившись с соседством друг друга, зазывали покупателей без сопернического азарта. Позже, когда он заработает немного денег, то обязательно купит там чего-нибудь вкусненького или просто съедобного.

Техник не стал терять время напрасно и пошёл направо от выхода из комендатуры, прошёл девять домов, свернул на перекрёстке налево, прошёл ещё два дома. Вахтер не обманул, большая вывеска 1х3 метра над одним из домов гласила "1000 мелочей\ Ломбард". Он решил не дожидаться особого приглашения.

Открыв дверь, он услышал мелодичный звон над головой. Дверь задела маленький колокольчик, коварно предупредив о визите. Если бы не образцовый порядок и вывеска, то он бы подумал, что попал в дом к человеку очень опрятному, но безнадёжно больному патологическим накопительством. Вдоль стен, почти под потолком, для экономии пространства была развешена разнообразная одежда. Начинаясь камуфляжем: лесным, городским, даже пустынным, продолжаясь кофтами, брюками и заканчиваясь одним единственным белым, густо усыпанным крошечным сиреневыми цветами, платьем. На полках под одеждой и на полу стройными рядами стояла обувь: сапоги, берцы, кроссовки - всё, судя по внешнему виду, уже бывшее в употреблении. С одеждой и обувью тесно соседствовали: туристическое снаряжение, инструмент садовый и столярный и многое-многое другое. Вывеска отчасти врала, в магазине было много больше тысячи мелочей.

Деревянная стойка разделяла магазин на две равные части. За ней ожидаемо находились товары более высокой ценовой категории, требующие более пристального внимания. Техника очень порадовали стойки с оружием.

Из подсобки, на звон выскочила хозяйка. Высокая женщина с худощавым лицом. Короткие каштановые волосы с проседью выдавали возраст и прагматичный подход к жизни. Женщина облокотилась на стойку, пристально смотрела на техника тяжёлым взглядом.

- Что-то зачастили вы. Чего хотел? Хочешь что-то продать?

- Кто это "вы"?

- Новички конечно, - пояснила хозяйка магазина, - то месяцами ни одного, то табунами ходите. Сезонное это у вас что ли?

- Даже так?

Техник запомнил это, казалось бы, бесполезное высказывание.

- Мне тут подсказали, что у вас работу можно найти. Вы же Екате...

- Ты мне тут не выкай. - резко перебила она. - Мы с тобой почти ровесники. Кто подсказал?

Женщина была явно недовольна чрезмерным болтливостью односельчан. Возведение дома только начиналось, а она уже была от этого не в восторге. Люди далекие даже не от строительства, а от физического труда в принципе, приходили почти каждый день в надежде заработать денег. Каждый такой работник стоил хозяйке магазина миллионов нервных клеток, денег и времени. А теперь добрые люди прислали вот этого.

- Кто-то из толпы. - не желая подставлять Льва, ответил техник.

- Ну предположим, я строю дом. Предположим, нужен мне работник. Но если у тебя руки из задницы растут, то продавай что хотел и до свидания. Не подумай, что хочу нагрубить, но уже четверо менеджеров мне строительство саботировали. А ты?..

- Я - техник! - ответил он не без гордости, воздев указательный палец к низкому потолку.

- Техник, говоришь? Здесь техники нет.

- Я, если надо: плотник, слесарь, программист, инженер, токарь, космонавт...да хоть разведчик! Техник - это не профессия или должность. Техник - это консолидация знаний из множества сфер деятельности, подкреплённые жизненным опытом!.. По крайней мере в моём случае. - закончил Леонид, надев на лицо свою фирменную "офицерскую" улыбку.

- А ведь неплохо сказал. - оценила она приступ красноречия. - Ну, допустим...техник. Как у тебя с "синим" дела обстоят?

Самойлова принялась стучать пальцами по стойке, глядя на него. Леонид, в этот момент разглядывающий товар, не внушал доверия. Заросшее щетиной и помятое лицо, наглые голубые глаза, бурое кровавое пятно на джинсах в районе левого бедра. Всё это могло сказать о многом, но деваться было некуда. Самойлова остро нуждалась в нормальном работнике. Прыщавый студент, от которого планировала в самое ближайшее время избавиться, только и делал что бездельничал на стройке, срывая план. Этого она допустить не могла и, если голубоглазый проходимец действительно оправдает надежды, то пусть хоть с головы до ног в крови ходит.

- Да практически никак. - честно ответил он. - По идейным соображениям употребляю крайне редко.

- Это хорошо. Может и найдётся для тебя работа, техник. С курсом знаком?

- С валютным курсом? Нет, не знаком. Не успел знаете ли ознакомиться.

- Кто бы сомневался... Ну, смотри, - начала она, - бумажных денег здесь нет, в ходу только золото и серебро. Один золотой равен примерно тридцати пяти серебряникам. Почему примерно? Потому что курс больше зависит от наглости барыги, а не от Центробанка. Один серебряник имеет четыре номинала: один, пять, десять, пятьдесят рублей.

- Прямо как дома. Оно, наверное, и правильно.

Техник закончил разглядывать барахло и подойдя к стойке также облокотился на неё. Доверительно заглядывая в глаза Екатерине, он думал, как продать ей прощальный подарок Андрея и при этом не загреметь за решётку.

- Конечно правильно, чем выше достоинство монеты, тем больше в ней серебра. Монеты в пятьдесят рублей чеканят из стерлингового серебра, на них можешь пару-тройку дней питаться. Тридцать пять полтинников конвертируются в девятиграммовый золотой. Понятно?

Она уже столько раз объясняла это новичкам, что уже сбилась со счёту.

- Вполне.

Леонид сделал вид как будто вспомнил о кольце. Он полез в сумку и, достав кольцо положил на стойку, указательным пальцем пододвинул ближе. Самойлова взяла кольцо и внимательно осмотрела.

- Раз уж разговор зашёл о деньгах. Сколько дашь за колечко? Не хотел продавать, всё-таки память о браке, о любимой жене... Где же ты, девочка моя?.. Не хотел, но видимо придётся. Кушать уж больно хочется.

- Ты не женат. - немедля разоблачила техника Екатерина. - Следа от кольца на пальце нет. Ещё оно тебе велико. 585 проба.

Она достала из-под стойки миниатюрные весы с набором таких же миниатюрных гирек. Взвесив кольцо, положила его обратно на столешницу.

- Два с половиной грамма. Дам тебе за кольцо четыреста рублей серебром. Согласен?

- По рукам! Только ты одни полтинники не давай, чтобы менять не пришлось. Дай триста рублей полтинниками, и сто десятками.

Хотя бы обсчитали его - а как же иначе? - без неудобных вопросов. Екатерина не стала спрашивать, где действительно он взял кольцо и молча отсчитала технику монеты. Само кольцо Самойлова прибрала под стойку. Позже, кольцо, как и остальные ювелирные изделия без камней, которые удалось выкупить, будет расплавлено и под видом самородка сдано в администрацию. "Прикормленный" человек обменяет искусственные самородки на золотые монеты по сказочному курсу "Пятиграммовый кусочек золота - одна девятиграммовая золотая монета". Стоимость транспортировки в сопровождении вооружённой охраны, стоимость чеканки и плавки, а самое главное аномально низкий процент содержания золота в самородке, естественно не учитывается. Схема простая, выгодная, ведь её самородки имели около пятисот частей золота из тысячи на грамм, а не примерно девятьсот, какое может иметь самородное золото. Когда-нибудь, когда в длинной цепочке найдётся слабое звено и схема рухнет, с плеч слетит множество голов, но её головы в их числе не будет.

Техник крутил в руке полтинник. Монета несла на себе номинал и изображение мужчины в профиль. Идеально круглая, никакой кустарщины. Всё красиво, чинно, аккуратно. "Такие на коленке не сделаешь" - подумал он.

- А где, говоришь, чеканят монетки? - спросил Леонид.

- В казначействе конечно же. Но тебе не удастся его ограбить, оно находится в Столице, на западе. Так что давай о работе. Через четыре часа, когда прозвонит колокол, приходи сюда. У меня будет обед, отведу на стройку. Поработаешь сегодня и, если Савелич одобрит твою кандидатуру... Савелич - это местный специалист по возведению домов. Если он одобрит, то буду платить тебе, четыреста рублей серебром в неделю. Работа тяжёлая, потому и плачу прилично. Кормить буду два раза в день, завтрак и обед. Ужин за свой счёт.

Колокольчик над дверью предал ещё одного потенциального воришку. В магазин вошёл пухлый мужчина в грязном пальто и таком же грязном костюме. Чумазое лицо украшал солидный синяк под глазом. Недолго думая, чумазый посетитель принялся действовать по схеме интеллигентных алкоголиков. Терзая лацкан пальто, он с мученическим видом встал перед стойкой и запричитал:

- Извините, мне сказали, что здесь можно получить работу. Пожалуйста простите. Я здесь совсем недавно. Извините. Голодаю. Уже несколько дней не ел. Прошу прощения, что отвлекаю...

- Уже нет, - ответила Екатерина, - может быть завтра. Если есть, что продать, милости прошу. Золото, серебро, оружие. Всё возьму.

- Только часы, и перо, они золотые! - воодушевился чумазый фингалоносец.

Мужчина принялся судорожно снимать тяжёлые жёлтые часы с пухлой ручонки. Он жаждал денег и пищи. Казалось, если бы защёлка на браслете не поддалась, он мог одним движением хилых челюстей перекусить себе запястье, но часы всё-таки покинули его руку. Пришла очередь пера. Трясущимися руками он принялся искать пишущий прибор по карманам, заверяя всех собравшихся о баснословной стоимости товара. Посмотрев на это действо несколько секунд, Леонид раскланялся:

- Не буду мешать. Через четыре часа здесь, как штык...

Первое, о чём подумал техник, покинув магазин, были лотки на площади. Вскоре он деловито прогуливался вдоль прилавков делая покупки, попутно расспрашивая продавцов о мире. К сожалению, до встречи с ним никто из продавцов не был мучим жаждой просвещения. Ничего нового о Мире пропавших без вести узнать не удалось.

- Это точно курево? - с недоверием спросил взыскательный техник.

- Конечно! - заверила продавец. - Не хуже донского табака! А может даже и лучше, сама-то я не курю, но муж хвалит.

- Конечно хвалит. На что бы я пальцем на прилавке не показал... Ладно, названия почему нет? Ну там, "Кременчуг N2" или "Табачная артель имени такого-то"?

- Молодой человек, вы будете покупать папиросы или нет?

Пара пачек безымянных папирос с, как оказалось, действительно неплохим табаком, подержанный портсигар, десяток пирожков с мясом, продавщица даже завернула их в кулёк из тяжёлой неплотной бумаги моментально пропитавшейся маслом, бутылка молока Дхену - всё это великолепие обошлось в несчастный тридцать один рубль. Леонид уселся на ближайшую скамейку и помянув Андрея добрым словом, принялся поедать пирожки.

С каждым днём техник всё больше и больше убеждался, что не всё так плохо. На ближайшие несколько дней он был богачом. Не прибегая к грабежу или воровству, не опустившись до попрошайничества добудет ещё денег. Каким бы злом не являлись деньги, без них побег был неосуществим. То же оружие при необходимости придётся либо отобрать, либо украсть, либо купить. Последний вариант был надежнее и безопаснее всего. Деньги придётся заработать и точка.

Вопреки ожиданиям, этот гнусный мирок даже обладал промышленностью. Пусть в зачаточном состоянии, но бутылка из мутного стекла рядом с ним, остекление в деревне и, самое главное, обилие стали в комендатуре говорили о многом. День уже удался.

Смоля папиросой, он сидел на скамейке закинув ногу на ногу, разглядывал дома, почитывал зорким глазом надписи на табличках. На одной площади с комендатурой располагалось ещё четыре здания. Прямо напротив располагался сельсовет, о чём свидетельствовала табличка. Левее дом культуры. Выглядел заброшенным. Культура Миру пропавших без вести была не нужна. В двух зданиях правее обретались "Слесарь Степанов: время работы...", парикмахерская "Стиль" и прочие.

Все пирожки съесть он не смог и уже хотел прибрать их с молоком в рюкзак. Но не успел.

- Извините пожалуйста, мне право неловко. - обратился всё тот же мужчина с золотыми часами, жалобно глядя технику в глаза. - Я просто хотел...

- Может хватит уже, а?

Техник прекрасно понял, чего он хочет. Протянув ему кулёк с пирожками добавил:

- Приятного аппетита.



Глава N4




- Как и обещал.

Леонид стоял посреди магазина четыре часа спустя. Не сказать, что он провёл это время хоть сколько-нибудь плодотворно, но хотя бы немного развлёкся.

Мужичок, которого он угостил пирожками, рассказал немало весёлого и интересного. Оказался он родом из Новосибирска. Занимался предпринимательством. Отелочные материалы! Прозвучало гордо и только, никакой пользы подобная информация принести просто не могла.

Последнее, что мужичку удалось запомнить так это гулянку в ресторане. Под действием алкоголя, банальное знакомство с такой же пьяной женщиной, переросло в конфликт класса "выйдем-поговорим". Дальше последовал удар по затылку, кажется канализационный коллектор и лес. Помотавшись денёк другой по лесу, он вышел на грунтовую дорогу и пошёл куда глаза глядят. По дороге встретил пару обозовзапряжёнными странными животными. В ответ на просьбу подвезти, добрые люди посылали к чёрту. Двое суток спустя, он подошёл к Митрофан-Дикосту. Уже на входе в деревню, его, так же, как и Леонида, угораздило пересечься с дружинниками, и быть с ними мягко говоря бестактным. Суровые люди в камуфляже пересчитали ему рёбра, после чего отволокли в комендатуру. Почти трое суток за решёткой его морили голодом, давали только воду.

Когда выпустили, само собой, после регистрации. Мужичок не придумал ничего лучше старого доброго воровства, залез на чей-то участок, и принялся дёргать всё, что росло на грядках. Так как делал он это средь бела дня, наказание последовало незамедлительно. Хозяин участка решил не предавать голодающего предпринимателя правосудию, а просто одним ударом отправил в нокаут. Синяк под глазом красноречиво говорил о том, что удар был действительно мастерским. В конце концов он подслушал, как хозяйка магазина ищет работника и решил попытать удачу. Здесь на сцене появился техник, зарубив на корню его славную трудовую деятельность.

Будучи человеком хоть и состоятельным, но жадным, мужичок так и не купил себе имиджевые предметы из золота. Сэкономленные, как он выразился, на налогах и "всякой чепухе" деньги, предпочитал вкладывать в недвижимость, а не побрякушки. Провальная попытка продать часы и перо с обыкновенным напылением чуть не обернулась для него огнестрельными ранениями. Екатерина отказалась покупать у мужичка вещи. Он, видимо забыв, что находится не на Земле, попытался "наехать" на несговорчивую хозяйку магазина. Самойлова в долгу не осталась и достала из-за стойки самый настоящий ППШ. Леонид готов был поклясться, что автоматического оружия в магазине не видел. Значит хозяйка была хорошо вооружена и скорее всего могла продать из-под полы игрушку посолиднее двустволки.

Техник смотрел на помятого мужичка и улыбался. Мысль о том, что благодаря обыкновенной сдержанности, удалось избежать заключения и побоев, приятно согревала его.

Доев пирожки и выпив молоко, мужичок начал жаловаться на жизнь, на дружинников, на Самойлову, на всех. Техник некоторое время терпел из вежливости, но не долго. Сначала он просто просил угомониться, но мужичок не сжалился над техником и продолжал блеять. Потеряв терпение, Леонид, заткнул его матерной тирадой, а затем отправился искать кузнеца. Но не тут-то было. Недавний собеседник поплёлся следом. Лишний раз убедившись, что альтруизм должен быть не только избирательным, но и строжайше дозированным, техник решил просто игнорировать мужичка и прибавил шаг. Тот не отставал. Он шёл за техником и постоянно ныл. Вскоре нытьё переросло в попрошайничество. Видимо решив, что наткнулся на сердобольного лоха, мужичок принялся клянчить деньги. Леонид же продолжал игнорировать бывшего предпринимателя и недоумевал. Он поделился с ним едой, совершенно бескорыстно, но даже не услышал слов благодарности.

Преследователь решил сменить тактику и попытался пристыдить Леонида. В краткосрочной перспективе, его ждали: голодная смерть, очередные побои, суицид и прочие радости нищенской жизни - всё из-за скупого техника. Он взывал к человеколюбию и совести. В конце концов, это вывело так и не состоявшегося благодетеля из себя.

Развернувшись он оказался лицом к лицу с мужичком. Не говоря ни слова, ударил предпринимателя в глаз, но уже в другой. Как уже упоминалось ранее, драться техник так толком и не научился, но и этого хватило для того, чтобы попрошайка упал на спину. Церемониться не имело смысла, мужичок был прижат коленом к земле, из кармана явилась серебряная десятка. Он схватил предпринимателя правой рукой за горло, слегка надавил большим пальцем между выступом гортани и перстеневидным хрящом. Надави он значительно сильнее, и жертва произвола местных правоохранительных органов могла бы отправиться на тот свет средь бела дня, почти в центре деревни... Убивать его, техник не собирался, поэтому сильно не давил, а скорее деликатно душил. Мужичок захрипел, открыв рот, чтобы безуспешно сделать вдох даже не думая защищаться. Техник же принялся заталкивать червонец ему в рот. И затолкал. Но одного червонца Леониду показалось мало. Вскоре во рту попрошайки, вкупе с монетой, уместилось несколько пригоршней дорожного грунта.

Напоследок, заехав мужичку по зубам, техник поднялся, кивнул двум женщинам, которые стали невольными свидетелями "немой" сцены, и молча пошёл прочь. Мужичок не издал не звука, а Леонид убедился в тезисе, что некоторым людям действительно можно заткнуть рот деньгами. Кузнеца он так и не нашёл.

- Да, я вижу. Долго шёл. Смотри не растряси, это - обед.

Самойлова была снова недовольна. Она вручила Леониду кустарный рюкзак с чем-то тяжёлым внутри. От рюкзака действительно исходил приятный запах. Какой именно, заядлый курильщик разобрать не смог. Ожидая пока Самойлова соберётся, Леонид ещё раз осмотрел стойки с оружием в надежде увидеть что-нибудь автоматическое.

- Если бы ты назначила точное время, я бы пришёл раньше. Но тут же не поймёшь который час... - Леонид оправдывался сам не зная почему - А это, что за цаца? - спросил он, показывая пальцем на огромный револьвер.

- Где? А! Это. - Екатерина поняла о чём он. - Это - МЦ-255. Точнее обрез от него. В полноразмерном состоянии неплохая штука, барабан на пять патронов, двенадцатый калибр. Никак продать не могу. Для охоты уже не годится, а для защиты дома слишком дорогой. Хочешь купить?

- Не знаю. Я бы предпочёл что-нибудь автоматическое и нарезное.

- Даже полуавтоматического нет, если ты не заметил.

Действительно, за предыдущие четыре часа ассортимент оружия изменений не претерпел и всё так же представлял собой охотничьи ружья и обрезы, но имелась и пара винтовок Мосина.

- Если у тебя есть хотя бы пистолет Макарова, - продолжила Самойлова, - то у тебя его выкупит дружина. И выкупит в добровольно-принудительном порядке, за бесценок. Всё нарезное автоматическое и полуавтоматическое оружие здесь принадлежит дружине. И не нарезное полуавтоматическое тоже. Но если тебя угораздило разжиться чем-то таким... Ну там, солдатика мёртвого нашёл или охотничка с Сайгой или "Помпой"... Неси это мне. Я куплю и деньгами не обижу. Насчёт обреза, за полторы тысячи рублей он твой, даже пять патронов в довесок дам.

- Это же получается тридцать полновесных серебряников. Действительно, недёшево. Если я его куплю, то обязательно обзову Иудой. Так что там со временем?

Леонид любил давать имена харизматичным вещам.

- А ничего. - ответила Екатерина, показав пальцем на выход.

Они вышли на улицу, Самойлова принялась возиться с замком. Она била по двери ногой, наваливалась на неё всем весом. Две минуты спустя, громко щёлкнув, замок зафиксировал дверь в закрытом положении.

- Пошли. Часы здесь не пользуются особым спросом, особенно электронные. В земных сутках двадцать четыре часа ровно, а в здешних двадцать пять часов двадцать две минуты.

- То есть планета совершает полный оборот за двадцать пять часов двадцать две минуты?

- Ну хоть видно, что в школу ты ходил. Может и не зря техником называешься. Нет, часами-то пользуются, просто возни много. Поэтому и живём по колоколу. Утром прозвонил - значит шесть утра, днём прозвонил - значит час уже, ну и вечером в семь часов звонит. То есть один час в деревне на самом деле равен шестидесяти трём минутам и сорок одной секунде или около того.

- Привыкнуть бы.

Никакого колокола утром слышно не было. Видимо он просто проспал, однако полуденный колокол услышал уже в пути к магазину.

- Привыкнешь. Если всё-таки хочешь пользоваться часами, например, в лесу, просто переводи их каждые двенадцать часов на сорок одну минуту назад и всё.

Шли недолго, Леонид задавал общие вопросы на разную тематику. Тему с ППШ пока затрагивать не стоило. Он снова закурил. Слух уловил слабый звон металла, где-то недалеко занимались ковкой. Позже, он обязательно найдёт где.

- Вот ты, говоришь, казначейство есть, столица на западе. А столица чего? Тут есть какой-то государственный строй? Кто-то им управляет?

- Столица есть, а вот государства нет. Здесь же люди со времён царя Гороха живут. Уже лет сто пятьдесят, не меньше. Просто единственный город люди прозвали Столицей, а так, у нас каждый сам за себя. Управляет Столицей регент. Ну это ещё с царских времён пошло, да так и осталось. Дескать, объявляю эту землю собственностью монарха и прочая чепуха. Самый большой населённый пункт: рулит экономикой, толкает науку, развивает промышленность, подаёт пример остальным, ведёт торговлю практически со всеми...

- Практически? А с кем не ведёт?

- Официально, с работорговцами и бандитами. Но на самом деле столица активно торгует и с теми и с другими. Оружие, золото, наркотики, рабы всех мастей. Хороший бушлат, не жарковато? - спросила она, потрогав куртку Леонида.

- Есть немного, но зато будет что зимой носить. И продавать я его не собираюсь. Это так, на всякий случай.

- Как хочешь. Пришли.

Место стройки представляло собой каменный фундамент посреди обнесённого редким забором участка, склад брёвен и всё. Бригада строителей насчитывала всего четыре человека. Один орудовал царапкой, двое махали топорами вырубая пазы в бревне, ещё один, словно кот загорал на солнышке. Увидев Самойлову, он даже не встрепенулся чем и навлёк на себя праведный гнев работодателя.

- Ты опять ничего не делаешь? Савелич, почему он у тебя ничего не делает? - негодовала она.

Высокий худощавый мужчина отвлёкся от работы. Вслед за ним перестал орудовать топором и его напарник. Только работяга с царапкой упорно продолжал трудиться.

- Екатерина Сергеевна, я бы заставил, но сама знаешь, я не по этой части.

- Ты почему не работаешь? Я тебе за что деньги плачу? Чтобы ты тут прохлаждался? - требовательно спросила она бездельника.

Молодой парень, с редкой бородой посмотрел на Самойлову как на дуру.

- Я всего лишь на две минуты присел передохнуть. Да и чем мне заняться?

- Мог бы ещё с одного бревна кору ободрать!

- Так эта штука, как её, всего одна.

- Лопатой ободрать! - Самойлова почти кричала на парня. - Так, умник. Собирай свои шмотки и вали отсюда! Савелич, проверь, чтобы он инструмент не утащил.

- Вообще-то по трудовому кодексу, вы обязаны...

- Нет здесь трудового кодекса! Ты не смотри, что я - женщина... Да я тебя, крысёныш... Ничего не получишь! Ни копейки!

Тут мужики сообразили, что, если ничего не предпринять произойдёт трагедия. Пока Леонид удерживал хозяйку магазина, работяги препроводили парня от греха подальше. Успокоить её удалось не сразу. Хрупкая с виду женщина метала молнии, матерясь, как сапожник. Савелич носился вокруг неё, просил проявить благоразумие и успокоиться.

- Чего это с ней? - Сспросил техник у работяги на голову ниже его, что было довольно редким явлением.

- Нормально, это у неё характер такой.



***



Общий язык с работягами удалось довольно быстро. Савелич был старшим. Мягкий и явно образованный человек. Руководил процессом, знал множество нюансов строительства, но не смотря на главенство, работал наравне со всеми. Низкорослый работяга представился Димой. Работал всегда с Савеличем, потому имел шутейное прозвище Хлястик. Обладал почти феноменальной физической силой и выносливостью. Постоянно находясь в подпитии, молча вкалывал за двоих. Третьим оказался уроженец Общины. Естественно знал Палыча. Вопреки славянской внешности носил имя Аслан. Позже Леонид составил список самых важных вопросов, найдя ответы на них, он сможет вернуться домой или хотя бы постигнуть этот гнусный мирок. Вопрос, почему этого человека назвали Аслан, занял почётное второе место.

Работали с рассвета до заката, с часовым перерывом на обед, спали там же, под навесом. Все кроме Савелича. Будучи человеком семейным, ночевал он дома.

Работа действительно оказалась тяжёлой. Леонид обзавёлся множеством ушибов, мозолями, но не жаловался хоть и каждый день уставал подобно рабу на галере. Он прекрасно знал, что на галерах в качестве гребцов выступали солдаты или просто свободные люди, но другой аналогии придумать не мог.

Усталость не мешала вынашивать план дальнейших действий, ведь мышцы не участвуют в мыслительных процессах. Глобальная цель никуда не делась, а единственно верным решением казалась миграция в пресловутую Столицу.

Столица - далёкий город на берегу океана. Всего четыре тысячи километров на запад. Но что он там забыл? Провести несколько недель в пути только для того, чтобы начать всё сначала? Конечно, чем больше людей, тем больше информации, больше перспектив. Выбора нет. Придётся начать всё сначала.

Единственным, что омрачало текущее положение дел были сны. Через день ему снился тот-же сон, что и в комендатуре. То же несчастное существо, те же небесно-голубые глаза, кусок стали в руке. По утрам, его голову никак не покидал образ существа, его удивлённого лица. Постепенно техник, даже пришёл к выводу, что это не совсем кошмар, а осмысленный сон, но который нельзя контролировать. К сожалению, всё что Леонид зал об Онейрологии, было только название этого замечательного научного течения.

Так как деньги у него были, от первой выплаты он отказался. Двести рублей ничего не решали. Но уже через полторы недели Самойлова выплатила шестьсот рублей. Окрылённый этим техник за компанию с мужиками пошёл на площадь во время очередного перерыва. Даже не пьющий Леонид знал, не отметить первую "получку" в новом мире, он не имеет права.

Пока остальные закупались на его деньги провиантом и настойкой, техник сидел на той же скамейке что и десять дней назад, всё так же дымил папиросой, разглядывая чудной бронированный фургон у дверей комендатуры. В фургон было запряжено животное, похожее больше на единорога-бодибилдера, чем на лошадь. Конечно это очень утрированное сравнение. Тело наделено развитой мускулатурой, покрыто тонкой шкурой с короткой блестящей шерстью, на трапециевидной голове массивный, угловатый костяной нарост, шея, кажется, отсутствовала в принципе. "Таран на ножках." - думал техник. Местные называли это существо не иначе как Нгекона (прим. На языке Кхоса (ЮАР) означает угол) или же просто Нгек. Он разглядывал диковинное животное довольно долго и с интересом. В конце концов, технику даже показалось, что зверь стесняется, когда ему оказывают столько пристальное внимание. Леонид пожалел существо и перевёл взгляд, на небольшую группу людей за фургоном.

Маленькая, но крайне возбуждённая толпа, стояла у выхода и что-то бурно обсуждала. Вскоре, из здания комендатуры вышел младший Анатолий. Тот самый дружинник. Вслед за собой, он вытянул старого знакомого Леонида. Руки бывшего предпринимателя оказались скованны обыкновенными наручниками. Он упирался, верещал, но молодой и крепкий дружинник был значительно сильнее. Встав у двери фургона, младший Анатолий, видимо дожидался своего тёзку. Люди оживились. На мужичка посыпались проклятия и угрозы. Тот без остановки просил дружинника о чём-то и порывался убежать. Технику это показалось интересным.

- Здорово, Анатолий.

- Это ты? Здорово. - ответил взаимностью дружинник. - Вижу, ты не бедствуешь?

- Некоторое время точно не буду.

Леонид протянул дружиннику папиросу, но тот отказался.

- А этот, чего учудил? - спросил техник, показывая пальцем на мужичка.

Бывший предприниматель всё-таки узнал его. Десять дней назад, сидя на дороге с стремительно опухающей щекой и ртом набитым землёй и серебряным червонцем, он молча перебирал в голове все ругательства и проклятия. Всё это было адресовано бывшему благодетелю, но он молчал, смотрел в спину уходящему технику и молчал, опасаясь ещё раз получить удар в зубы. Не смотря на нелицеприятное расставание, сейчас он уверовал. В Леонида. Перед ним стоял никто иной как спаситель собственной персоной.

- В дом залез с корешем своим. Скоро отправляемся.

- Расстреливать, что ли повезёте? - уточнил техник, подмигнув мужичку.

- Шутник, блин. На рудник поедут. - пообещал Младшой. - Два года каторжных работ без права на УДО. Отработают, раз откупиться не могут.

- Откупиться?

- Ну да. Если есть деньги, можешь заплатить в казну и свободен. Нет денег? Попроси родственников по сусекам поскрести. Ну уж если и семьи нет, поедешь на каторгу. Но только если по мелочи влип. Так что не дури.

- И в мыслях не было. - заверил Леонид. - И почём нынче правосудие?

Техник широко улыбался, поочерёдно заглядывая в глаза то одному то другому.

- Двести рублей всего. Если хочешь можешь его вы...

- Выкупите меня, пожалуйста! - в предвкушении каторжных работ, бывший предприниматель не смог смолчать. - Я всё сделаю! Я не нарочно! Я...

- А ну, заткнись!

Анатолий отвесил мужичку подзатыльник, но тот не замолчал. Мужичок смотрел на техника жалобным взглядом и умолял выкупить его. Из комендатуры вышел Старшой, за компанию с заплаканным парнем, которого техник сменил на стройке.

Два одиночества нашли друг друга, совершили глупость и теперь на пару проведут целых два года под нарами. И это в самом лучшем случае.

Каторга это - прииск, рудник или лесозаготовка. Это - непомерно тяжёлый, не оплачиваемый труд. Это - побои, голод и унижения.

Студента скорее всего изнасилуют в первую же ночь в бараке, сделав подстилкой для какого-нибудь уголовника. Он получит кличку, вульгарную вариацию женского имени типа Маньки или Снежанки и будет прислуживать своему хозяину всё свободное от доблестного, шестнадцатичасового труда время. И так все два года, если не добавят срок, а уж хозяин обязательно проследит и поспособствует тому, чтобы добавили.

Предпринимателя, наверное, забьёт конвой прямо на рабочем месте за препирательства, а может ждёт смерть от сердечного приступа или же голода. Трёхдневная голодовка в застенках комендатуры покажется ему не более чем разгрузочным днём. Голод будет терзать привыкшего хорошо и вкусно питаться владельца круглых щёк сутками, днём и ночью, во сне и наяву. Да, вероятно не надзиратель, не блатной и даже не обширный инфаркт убьёт его, это сделает именно голод. Этих двоих ждала незавидная судьба.

- Отойди. - потребовал Старшой. - Толька, почему этого ещё не погрузил? А ну, давай, лезь. Не ной! Ты тоже лезь!

Техник сделал несколько шагов назад.

Старшой снова был не в духе. Затолкав парня в фургон, он принял у Младшого жертву произвола, но мужичок сопротивлялся, не отводя глаз, смотрел на Леонида и клялся в верности. Техник стоял, уже поигрывая монетами в ладони и увидев это бывший предприниматель буквально расцвёл. Упёршись ногами в фургон, он тянул время. Ещё чуть-чуть...

- А почему бы и нет? - спросил техник сам себя, глядя на мужичка.

Заплатив каких-то двести рублей, он, может быть, спасёт человеку жизнь и тот отплатит добром за добро. Что он мог купить на эти деньги? Курево? Топор?

- Погоди, командир. - попросил Леонид.

- Чего тебе?

- В добрый путь.

Мужичок, изменился в лице. Надежда покинула его. Пухлые щёки обвисли словно брыли у шарпея, глаза потухли, но уже через секунду вспыхнули гневом. Бывший предприниматель попытался броситься на бывшего спасителя, но не смог. Старшой схватил его за ворот и с силой приложил головой о фургон.

- Спасибо. - буркнул Старшой, ещё раз ударил мужичка головой о фургон и всё-таки запихнул будущего каторжанина во внутрь.

Это стоило того. Смотреть в глаза человеку, которого только что лишил надежды, которого обрёк на рабский труд. Вполне возможно, он умрёт на руднике. Пусть даже вина твоя будет косвенной, но именно ты будешь в этом виноват. О таких моментах не рассказывают никогда и никому, но бережно хранят в памяти словно старые потёртые фотокарточки. Провожая взглядом фургон, всё также широко улыбаясь, Леонид махал ему вслед платком, позаимствованным у рядом стоящей женщины, запоминая каждое мгновение. Фургон скрылся за углом дома культуры, а техник, разразившись самыми искренними словами благодарности, которые только знал, вернул платок женщине. Его не мучала совесть, его мучал вопрос, как поймать кузнеца и заказать у него изготовление топора.

Тем же вечером, когда они вчетвером, сидели у костра, техник вновь получал информацию. Даже частицы слухов и домыслов, которые удалось выудить у окружающих, вполне могли быть полезными при побеге. Мужики пили настойку, трепались за жизнь. Крепкий алкоголь и сытный ужин располагали к разговору по душам, развязывали язык. Савелич смотрел на костёр, держа стакан в руке и с подачи техника рассказывал свою историю:

- Я ведь архитектурный факультет закончил в девяносто первом. Потом сам знаешь, страна развалилась, молодой архитектор оказался никому не нужен. Мыкался то туда, то сюда, нигде толком не задерживался... Время-то было тяжёлое. Думал даже в коммерцию податься, как те же торгаши на площади. Конечно и это начинание оказалось провальным. Сначала надо взять товар под реализацию, выбрать место у метро, побороться за него... Вроде бы и дело пошло, но не успел опомниться как крепкие люди с бритыми головами, обложили меня данью. Приходилось отдавать практически половину заработанного. Когда не мог заплатить - били. Деньги за товар я тоже вернуть не мог... Да. В конце концов, мне это надоело, я и решил сбежать от всех в деревню. По началу-то конечно было тяжело. Есть нечего, постоянно ждёшь, когда к тебе нагрянут бандиты, потребуют с тебя денег. Тяжело было. В деревне и научился срубы ставить. Года через два, зимой, они меня всё-таки нашли. Выломали дверь, ворвались в дом, связали. Били страшно. Заставили бумаги какие-то подписать. А потом... Потом, я потерял сознание и очнулся недалеко отсюда. Дело было летом, а я замерз почти до смерти, даже палец на ноге отвалился.

Леонид открыл было рот, чтобы задать вопрос о том, как Савелич попал сюда, но он его опередил:

- Не спрашивай. Я не смогу тебе ответить.

- Ну, может быть у тебя есть хотя бы догадки? - спросил техник перед тем как закурить. - Я вот считаю, что... Не особо-то и важно на самом деле.

- И на этот вопрос я ответить не смогу. Да и нужно ли? Я здесь уже укоренился и на Землю обратно не собираюсь. Хочешь, кое-что интересное покажу? - спросил Савелич. Техник кивнул. - Готов спорить, за всё то время, что ты здесь, даже не подумал об этом.

Савелич показал пальцем куда-то вверх.

- Ну, луна не наша. Ну, звёзды, но я ничего в них не понимаю.

- Луна не только не наша, она ещё и вращается. А вот звёзды над нами те же самые. Более того, знавал я одного бывшего астронома. Милейший человек, года два как от пневмонии умер. Так он мне рассказывал, что эта планета находится на орбите Земли. Уж не знаю, как он это вычислил...

Если бы не подсказка Савелича, он никогда не заметил вращения луны. Это не давало ровным счётом ничего, но информация о орбите Земли могла служить одним из подтверждений гипотезы о параллельном мире. Миры и всякие тридевятые измерения больше понятны физикам-философам, а не технику. Более того, одной орбиты было явно недостаточно для подтверждения гипотезы, но хватило для появления ещё одной, касаемо тех, кто являлся венцом природы Мира пропавших без вести.

- Вот тебе и информация к размышлению. То есть мы на Земле? Я даже не знаю, как это обозвать.

- И я не знаю... О! Семён!

Савелич приветствовал, подошедшего к костру, мужчину. Тот вышел из темноты, был сильно пьян и чем-то расстроен. Гость перездоровался со всеми за руку и уселся перед костром. Мужик оказался довольно разговорчивым. Его угостили настойкой после чего, он невольно раскрыл Леониду довольно интересную информацию:

- Всё, мужики! Всё достало. Всё обрыгло. - разорялся Семён. - Надоело всё... Завтра протрезвею и пойду к Рубежу! Всю жизнь мучаюсь так хоть сдохну без мучений!

Волшебное слово "Рубеж" привлекло внимание техника. Он спросил Семёна, что тот имел ввиду, но Семён не смог ответить, а лишь обещал проводить к Рубежу на следующий день.

- Ты кого провожать собрался, урод? Я не понял? - в разговор влез окончательно опьяневший Дима. - А ну иди сюда! Ты моего друга к Рубежу вести собрался, падла?

Работяга схватил мужчину за грудки, одним движением поднял на ноги, отволок от костра в темноту. Семён что-то мямлил про недоразумение, пытался сопротивляться, но безуспешно. Савелич и техник проводил взглядом пьяный тандем и очень серьёзно сказал:

- Послушай меня, Леонид. Забудь о Рубеже. Не нужно тебе туда ходить.

- Я и не собирался. Но ты хотя-бы расскажи о нём.

- Нечего рассказывать. - отказался Савелич. - Давай уже спать, завтра предстоит тяжёлый день.



***



Не только день, но и следующие четыре недели выдались очень трудными. И вот почему.

Потребовалось несколько дней, на то, чтобы выудить из окружающих в целом и Савелича в частности информацию о Рубеже. Люди не хотели рассказывать о нём, складывалось впечатление, что даже боялись рассказывать. Рубеж имел довольно жуткую историю.

Около тридцати лет назад Столица проводила разведку полезных ископаемых, разослав экспедиционные отряды по всему материку. Кадровый дефицит способствовал тому, что отряды состояли всего из шести-восьми человек. Небольшие, благодаря Нгеконам, мобильные. На восток отправилось почти два десятка отрядов. Пара отрядов, забравшись севернее, наткнулись на бандитов и еле унесли ноги. Ещё несколько упёрлись в горы. Те отряды, что забирали южнее просто исчезли, пропали в густых, непроходимых лесах. И один отряд, двигающийся строго на восток от Митрофан-Дикоста, вышел к Рубежу.

Отряд вышел к долине, ровной как стол площадке между двумя горными массивами. Около двух километров в поперечнике. Долина была мертва. В прямом смысле мертва. Её почва не могла служить средой обитания даже для насекомых, не было ни деревьев, ни травы. В долину боялись заходить животные, над ней не рисковали летать птицы. Из-за Нгеков, даже под палкой отказавшихся идти дальше, экспедиционной группе пришлось разбить лагерь и позже разделиться на две части. Двое остались в лагере с животными, остальные шестеро решили пересечь долину пешком. Шли вереницей, не спеша с дистанцией два-три метра. Ничто не предвещало беды, но ведущий упал. Просто упал замертво. К нему на помощь поспешил второй и тоже упал. Та же участь постигла и третьего. Остальные вовремя сообразили, что находятся в нескольких шагах от смерти. Одного из упавших вытянули из опасной зоны подцепив кошкой, за ним остальных. Все трое были мертвы. С трупов сняли все полезные вещи и оставили там же. Уже в усечённом составе отряд вернулся в деревню, а почти через полгода, Столица снарядила одну большую экспедицию уже к самому Рубежу. Для этого дела даже выкупили три десятка каторжников, под конвоем проводили к точке назначения и по прибытию гоняли по всей долине, проверяя есть ли в Рубеже брешь. Оказалось, что Рубеж заполз даже на горы и преодолеть его невозможно. Каторжники скоро закончились, экспедиция вернулась в Столицу ни с чем.

- А самое жуткое, - рассказывал Савелич, - что покойники из первой экспедиции за несколько месяцев не испортились. Лежат себе под открытым небом будто только что умерли. Только запылились немного. Ещё говорят, когда приближаешься к Рубежу, тебя будто током бьёт, но ты этого не заметишь, потому что будет уже поздно.

История впечатлила техника. Савелич считал, что Рубеж находится именно там не для того, чтобы не пускать людей, а наоборот, для того, чтобы защитить от того, что может скрываться за горами. Более того, рассказывали, что в ясную погоду, стоя у Рубежа можно было увидеть за горизонтом зловещее тёмное пятно.

Мало того, что долина была очень опасным местом, но и путь к ней представлялся не менее опасным. Увалень, о котором вскользь упоминал Палыч, был в тех краях полноправным хозяином. Страшная зверюга, которая, как акула чует кровь - Хлястик выбрал именно это сравнение - которая приходит от этого в ярость и которую никто не видел. Точнее мало кто выживал, встретившись с ней. Увы, выживших при встрече с Увальнем в деревне найти не удалось.

Днём, тяжёлая работа на стройке и назойливая мысль сходить к Рубежу. С одной стороны, он был предупреждён об опасности, с другой, просто не мог придумать причину не идти к загадочному феномену.

Но и ночью было тяжело. Тело получало положенный отдых, но мозг продолжал работать, выуживая из подсознания знакомый образ. Ночью технику продолжал сниться тот же сон. За неделю до разговора с Савеличем, он начал видеть сон уже каждую ночь. Ещё через несколько дней, сновидение сдвинулось с мёртвой точки.

Что-то "выдёргивало" голубоглазое существо во тьму. Оно просто растворялось, удаляясь с огромной скоростью сначала уменьшалось до серой точки, затем исчезало вовсе. Техник вставал, безуспешно подсвечивая путь зажигалкой, шёл вперёд. Левая рука сжимала полосу стали, правая зажигалку, сигарета, зажатая в зубах, выжигала горьким дымом лёгкие.

Путь был бесконечен. Приходилось часто останавливаться, дожидаться пока остынет постоянно перегревающаяся зажигалка. Лишаясь скромного источника света, он надеялся не сбиться с пути, не потерять направления, в котором исчезло забитое создание. Надежды были напрасными. Даже с огнём было просто невозможно уверенно двигаться только прямо. Зажигалка остывала, техник снова шёл. Бесконечно долго и неизвестно куда. Зажигалка вновь перегрелась, огонь погас, но рука не исчезла во тьме. Очертания собственной руки едва угадывались и не являлись остаточным следом света на сетчатке привыкших к темноте глаз. (Прим. См. Послеобраз.) Тьма отступала. Он снова шёл вперёд уже без света. С каждым шагом тьма становилось всё менее гнетущей и страх покидал его. Под ногами был чёрный матовый пол, вокруг только пустота. Если его и окружал свет, то ему просто нечего было освещать.

Крохотная серая точка, сравнимая по размерам с пикселем на экране монитора, вспыхнула подобно тому же пикселю вдалеке. Техник шёл, серая точка постепенно увеличивалась, обретала неправильные очертания. Воображение кажется решило сыграть с ним злую шутку, вместо одного, техник видел вдалеке сразу два человеческих силуэта. Сначала ему даже казалось, что это взрослый мужчина с ребёнком.

Странный сон перетекал в кошмар. Взрослый хватал ребёнка за горло, поднимал над полом и без какого-либо усилия отрывал тому правую руку. Техник не пытался понять, что происходит, а сразу же переходил на бег, спешил на помощь ребёнку, что есть сил. Ребёнок лишался второй руки, его грудную клетку безжалостно сминали огромные руки. Удивляться не было ни времени, ни сил, сокращая дистанцию он обнаруживал, что это вовсе не ребёнок, а то самое существо, и калечил его не человек. Монстр. В два раза выше и крупнее любого. Техник не собирался его разглядывать, он хотел убить монстра, и даже знал, как это будет делать.

Из-за недостатка кислорода, лёгкие курильщика разрывало на части, боль в травмированных когда-то суставах сводила с ума, но он несся вперёд, сжимая ржавый кусок стали в руке. Монстр отпускал существо, оно падало на колени, опустив голову, покорно ждало расправы. Но монстр не проявлял милосердия, искалечив несчастное создание, он исчезал. Каждый раз техник подбегал к голубоглазому существу слишком поздно. Он не знал, как оказать ему помощь. Оно не умирало, не истекало кровью, пустой взгляд не выражал абсолютно никаких эмоций. Не смотря, на это, техник знал, оно страдало. Он вставал перед ним на колени, просил прощения за то, что не успел вовремя. Ему было искренне жаль, но он ничего не мог с этим поделать. После Леонид всегда просыпался.

Вместо того, чтобы забыть сон после пробуждения, он чувствовал себя виноватым перед Угольком. Искалеченное существо получило имя. Считая, что это были осознанные сны, он винил себя в том, что позволил утянуть Уголька во тьму. В том, что бежал слишком медленно. В том, что, хотя бы не предупредил об опасности, ведь перед тем как заснуть прекрасно знал, что произойдёт.

Каша в голове, состоящая из десятков предположений касательно этого гнусного мирка, была приправлена бесконечными рассуждениями о сне. Кого символизировал собой Уголёк? Андрея, первого человека встреченного в этом мире? Но у него не было голубых глаз, он был значительно массивнее, даже за счёт скелета, не говоря уже о мускулатуре и жировой прослойке. Версию о том, что Уголёк символизировал самого, техника тоже пришлось отбросить. Его собственные глаза хоть и были голубыми, но намного темнее. Опять же телосложение было другим. Сравнивать рост в обоих случаях просто не имело смысла, во снах все одного роста...кроме монстра. Монстр вызывал не меньше вопросов. Он не мог быть Топтуном. Во-первых, техник так и не увидел его, и не мог быть уверенным в том, как Топтун выглядит на самом деле. Во-вторых, он был слишком высок или скорее даже огромен и просто не поместился бы в коридорах бункера. В-третьих, кроме тяжёлого топота никаких звуков Топтун не издавал. Ни крика, ни шипения, ни рёва. В-четвёртых, что он забыл на открытом пространстве, почему после расправы именно растворился, а не ушёл на своих двоих?

Но не всё было так плохо. Он даже нашёл кузнеца.

Есть множество определений полноты обидных и не очень. Человек может быть: пухлым, тучным, объёмным, бегемотоподобным, необъятным, жирным - всё это лишь эпитеты, но не характеристика. Полнота не делает человека хуже, не умаляет профессиональных навыков. Техник никогда не считал полноту чем-то плохим. Он ждал встретить могучего мужика, с огромными ручищами и рельефной мускулатурой. Но пухлый или даже жирненький кузнец Сергей, никак не соответствовал ожиданиям. Да, он был могуч, но жирноват.

За бородовидный топор по эскизу Сергей потребовал аж четыреста рублей. Техник не стал жадничать. Он знал, ручной труд дорог, и без сожалений заплатил кузнецу половину суммы вперёд. Несколько дней спустя Сергей сам доставил заказ на стройку. Топор стоил каждого потраченного рубля. Больше похожий на секиру, имел длинное, около восьмидесяти сантиметров, слегка изогнутое топорище из твёрдой породы местной древесины. Буквы "С" и "Д" в кружочке, в виде клейма, красовались на одной из щёчек. Приятным сюрпризом стал своеобразный кожаный ремень, позволявший носить топор за спиной.

Строительство короба заняло почти полтора месяца, дальше его нужно было оставить под навесом на год, чтобы "усох". Мужики перешли к следующему проекту, а техник, в преддверие скорой зимы, решил не тянуть с миграцией в другие края. Прежде чем идти на запад, в Столицу, он планировал прогуляться до Рубежа. Бункер и Рубеж. Их роднила неизвестность, они могли иметь, скорее всего имели общую природу. Только идиот не заметил бы между ними связи и только идиот мог отправиться к туда в одиночку и без оружия. В последнее время техник не питал иллюзий касательно уровня развития собственного интеллекта. "Походу к Рубежу быть!" - подумал он и отправился за покупками.

К этому моменту, Леонид обладал суммой почти в тысячу четыреста рублей. Не миллионы конечно, но достаточно, чтобы прибарахлиться самым необходимым. Естественно, всё необходимое он купил у Самойловой.

Вопреки ожиданиям, всё прошло не так гладко, как хотелось бы. Техник требовал небольшую скидку буквально на весь ассортимент товаров, хозяйка магазина упорно стояла на своём и скидку не давала. В конце концов банальный процесс покупки, перерос в настоящее сражение. И он его проиграл. Металлическая кружка, армейская фляга, запасная зажигалка, огниво, компас... О походах он не знал практически ничего, поэтому купил всё, что на его дилетантский взгляд, могло бы пригодиться.

На следующий день, Леонид закупился папиросами, вяленым мясом, которое при должном старании можно хранить чуть ли не месяц вне холодильника и сухарей в расчёте на неделю. Уверенности, в том, что этого хватит до конца похода не было, в худшем случае выручат грибы и рыба. Около полудня техник выдвинулся на восток, к Рубежу. Он шёл к непонятному и пугающему, но не боялся. Всё самое плохое было позади.



Глава N5




Кажется, это называется гармонией. Если заглянуть в словарь Даля, а как все знают В.И. Даль - авторитет. Одно из определений гармонии это - соразмерное отношение частей целого. Мир, каким бы он ни был, всегда есть целое, но соразмерного в нём нет ничего и никогда. В мире нет гармонии как таковой. Человек не в состоянии жить в гармонии с природой, поэтому вырубает леса, загрязняет водоёмы, мешает землю с мусором. Человек выкачивает саму кровь планеты... Все это читали тысячи раз, слышали из тысяч уст. Идея сама по себе не нова и даже избита. Но... Закономерный продукт эволюции - человек, не единственный, кто в невежестве своём поганит всё вокруг себя, просто он умудрился эволюционировать раньше всех и "плоды" его деятельности показательнее "плодов" всех остальных. Вероятно, прочитав эти строки кто-нибудь воскликнет: "Человек не чета животным! Животные живут в гармонии друг с другом! Вы видели львицу, которая убивает сверх того, чтобы накормить львят?" Пример не совсем корректный. У львиного прайда гораздо больше общего с человеческим социумом, чем может показаться сначала. Взаимовыручка, подобие равноправия, уход за больными и немощными. Однако, если приглядеться, основу прайда составляют матери-одиночки. Самец, он где-то там. Чем занят - непонятно. Зачем нужен - неизвестно. Матери-одиночки взращивают и воспитывают потомство. Они погибают в прямом и переносном смысле, добывая потомству пропитание, напрасно разменивают годы своей жизни на нелепую веру в будущее своего чада и частенько неосознанно воспитывают маленькие копии их же отцов... Ничего не напоминает?

Конечно, львице нет необходимости убивать десяток антилоп вместо одной, но дело не в тут не в гармонии. Львицу просто не коснулся прогресс. Она - прагматик и не может позволить себе жить в гармонии с антилопой или буйволом. Львица рискует жизнью на охоте, затрачивает на это огромное количество энергии, она прекрасно осознаёт, что альфа-самец прайда скоро умрёт или будет изгнан более молодым и сильным, а новый альфа, устраняя конкурентов обязательно попытается убить её потомство и она ничего не сможет с этим поделать. Не имея возможности добыть пищу, убив жертву росчерком пера или кликом компьютерной мыши, она не будет рисковать десяток раз вместо одного. Судебные приставы не оградят потомство от нового альфы, и она снова ничего не сможет сделать.

В силу целого ряда причин, численность особей в прайде редко превышает сорок. А если бы львы вкусили прогресс в виде медицины, правосудия, технологии? Выросла бы средняя численность прайда на порядки? Предпочла бы прагматичная львица одну, с огромным трудом добытую антилопу, десятку замороженных туш? Вряд ли. Прогресс упростит и продлит жизнь прагматичной львицы, значительно повысит шансы на выживание её потомства, прайд сможет преодолеть черту в сорок особей или даже сто, а там до тысячи недалеко.

Чем больше вид приспособлен к выживанию, чем лучше он выживает, тем выше популяция и тем больше потребляет ресурсов. Такой вот простенький и незыблемый постулат. Начинается всё с пищи и воды, затем идёт территория. Чрезмерно разросшийся вид обязательно поглотит ближнего и его земли, а в случае провала начнёт переваривать сам себя. Поглощая остальных, вид растёт и поглощает ещё больше, соразмерно этому последствия роста и поглощения становятся всё более показательными, наглядными. Кстати, для этого вид не обязательно должен быть хищническим. Травоядные виды приспособлены к выживанию, восполнению потерь и неконтролируемому росту популяции намного лучше хищников. С насекомыми и так всё ясно, саранча и иже с ней пожирают всё до чего могут дотянуться.

Из этого можно сделать вывод, что сама жизнь не может жить в гармонии с собой. Мир не может жить в гармонии с собой. В нём нет гармонии, но он всё равно остаётся целым и никак не развалится.

Нет, В.И. Даль всё ещё авторитет и определение подобрано верно. Просто само слово "Гармония" используется не там, где должно быть.

Например, перед многотысячной толпой, с трибуны вещает оратор. Свет софитов, направленных на него, упрощает задачу фоторепортёрам. Всё для идеальной картинки! Он облачён в костюм, дорогой и отглаженный, он красноречив, харизматичен и добивается своего. Усиленные динамиками слова, гремят над публикой. Все условия соблюдены, все нужные люди на своих местах. Прикрываясь светлейшими мотивами, он заклинает жить в гармонии с природой, друг с другом, призывает исправиться, искупить вину. Перед публикой обрисовывается благая, наивысшая цель и благодарные слушатели отзываются интересом к сказанному. Гармония, искупление, терпимость, самопожертвование, вера, счастье... Неправильно употребляемые, намеренно употребляемые термины придают любой утопической идее выразительность, способствует укоренению идеи в умах и...

Отставим эти глупые рассуждения кому-нибудь, сидящему на кухне в растянутой тельняшке и стопкой дешёвого пойла в руке, а сами вспомним о технике. В конце концов повествование именно о нём.

Сил бежать уже не было и не особо хотелось. Мышцы ног буквально отказывали от усталости и боли. Скользкие от пота руки сжимали топорище крепко. Только в руках и плечевом поясе ещё сохранились остатки сил. Моргать нельзя, всё внимание на точку между глаз. Дыхание ровное насколько только возможно после изматывающего марафона. Два десятка метров дистанции, около четырёх метров за спиной. Легковой автомобиль весит где-то тонну, бык примерно столько же, человек не сможет остановить ни то, ни другое. Как остановить это? Видимо никак. Нужно сделать небольшой шаг вперёд, приготовиться, основную работу сделают спина и плечи. Топорище почти параллельно земле, удар должен быть коротким и сильным, это будет максимально возможной амплитудой. Секунды за три, не позже, необходимо глубоко вдохнуть и сделать выдох, такой же короткий, как и удар. Нет, не нужно выдыхать, нужно кричать...



***



Это должно было стать неплохой тренировкой перед затяжным переходом к Столице. Поймать "попутку" в виде обоза аж до самого океана могло и не повезти, скорее всего, почти весь путь предстоит преодолеть на своих двоих. Это будет непросто. Придётся идти по тракту сутками, подрабатывать везде, где только можно лишь бы не умереть от голода, спать в кустах рядом с тем же трактом. И повезло же ему провалиться в такую глушь.

Первый день похода к Рубежу и ночёвка прошли без происшествий. Он шёл строго на восток, напевал бардовские песни, чадил папиросами. Утром второго дня, отдаляясь всё дальше от деревни, техник то идело набредал на довольно странные просеки. Деревья, кроме самых крепких и могучих, были сломаны почти у самой земли. Создавалось впечатление, что довольно давно через лес проехал трактор с клиновидным отвалом. Естественно, трактору в Мире пропавших без вести, взяться было неоткуда. Техник не увидел в этом какой-то системы, но решил особо не расслабляться.

После полудня, вновь появились странные просеки, но на этот раз всё было иначе. Деревья сломали совсем недавно, а на земле виднелись огромные глубокие следы. Лапы существа обладали минимум четырьмя пальцами, каждый размером с кулак взрослого мужчины.

- "Похоже, снова влип..." - подумал он.

Гарантии, что удастся обойти опасный участок не было, неизвестно насколько большая площадь принадлежала животному, поэтому Леонид решил идти напрямик. Одно утешало, такое большое создание просто не смогло бы подкрасться к нему незаметно. Пришлось выкинуть из головы дурные мысли и идти вперёд, периодически сверяясь с компасом, и в то же время поглядывая по сторонам.

Не спеша продвигаясь по враждебной территории, он натыкался на одну просеку за другой, внимательно слушал, старался вести себя тише, часто всматривался в лесную чащу. Только курить не переставал. В лесу никогда не угадаешь с подветренной или наветренной стороны ждёт опасность.

И чёрт его дёрнул провернуть голову налево при пересечении очередной просеки. По правую руку она уходила куда-то в лес и поворачивала. По левую, заканчивалась огромным муравейником, около трёх метров в высоту и шириной с саму просеку. Видимо хищник наткнулся на муравейник и повернул назад. Он внимательно осмотрел землю вокруг себя, но не заметил, ни гигантских, ни обыкновенных муравьёв. Только уже знакомые следы.

- Странно, а где букашки?

Привычка озвучивать мысли, сыграла с ним злую шутку.

Муравейник вздрогнул и приподнялся над землёй, затем развернулся, явив технику огромную уродливую голову. Как и многое в этом мирке, первое впечатление было обманчивым. Хозяин территории поднял голову на метр от земли, широко зевнул, обнажив двадцатисантиметровые зубы, глубоко втянул носом воздух и уставился на техника. Тот смотрел на огромное создание и не знал, как поступить. Леонид замер на месте, надеясь, на то, что тварь оставит мелкого путешественника в покое и пойдёт своей дорогой. Не оправдав надежд, она медленно двинулась к нему, а он затянулся папиросой, шмыгнул носом.

Вместо вопля ужаса, техник смог выдавить из себя только "А, блять", бросил окурок и, не теряя времени на разворот, ломанулся вперёд.

Расчёт был простым, бежать через самый густой лес. Двигаясь через чащу, огромная тварь должна была замедлится, и таким образом удастся разорвать дистанцию. Техник ошибался как никогда. Лже-муравейник сгруппировался, слегка уменьшившись в размере, после чего рванул за ним, разнося лес в щепки. Леонид бежал и не оглядывался, но отчётливо слышал приближающийся треск. Хищник неумолимо сокращал дистанцию. Техник уже успел попрощаться с жизнью и обругать себя за то, что не послушал Савелича, и ругал бы себя и дальше, если бы через минуту не сообразил, треск ломаемых деревьев стих. Техник замедлился и обернулся. Грузный хищник видимо выдохся. Он больше не бежал, а раздвигая массивным телом деревья в стороны, не спеша преследовал Леонида.

- Ты, наверное, и есть Увалень? - догадался он, продираясь сквозь разросшийся кустарник. - Ха! И это всё, что ты можешь, петушок?

Техник пожалел о своём нахальстве.

Сначала, он шел быстрым шагом, уверенный, что животное скоро отстанет, но Увалень не собирался просто так упускать добычу. Час, затем второй, третий. Тварь решила взять его измором.

Леонид всё так же шёл через лес, обходил открытые пространства. Он опасался, что тварь настигнет его посреди поля и уже тогда ему точно придёт конец. Хищник не отставал. Периодически исчезая, вновь появлялся по близости, с диким треском ломал деревья, изматывая жертву.

Ночь Леонид провёл в пути. Увалень всё так же был где-то рядом и, если бы не отражённый прибывающей луной свет, позволявший, с горем пополам идти через лес, то давно настиг его. До полудня следующего дня Леонид только и делал, что пытался уговорить упорного хищника оставить его в покое:

- Да будет тебе... Я же не нарочно... Ты подумай, как возвращаться-то будешь... Да оставь меня уже в покое... Не зли меня, скотина...

Но Увалень не слушал его и сделал очередной рывок. Леонид из последних сил бежал вперёд, пока буквально не вылетел из леса на открытое пространство.

Небольшая площадка представляла собой кусок скального берега, окружённый лесом. Позади был Увалень, впереди десятиметровый обрыв. Техник достал из-за спины топор и приготовился к обороне. Он стоял посреди площадки несколько минут готовый к финалу повествования, но атаки не последовало. Животное выжидало у опушки леса. Леониду это показалось странным. Пройдя вдоль кромки, он убедился, Увалень движется синхронно и вырваться через лес удастся. Спуститься по отвесной скале тоже не представлялось возможным. Если бы ему хватило мозгов купить верёвку. Он был в ловушке, но тварь медлила.

- Ну почему? Почему ты не медведь? Почему здесь нет обыкновенных медведей? Почему здесь вообще ничего обыкновенного нет? Почему именно я?

Время поджимало. В любою секунду Увалень мог броситься на него и проглотить, если не целиком, то за пару-тройку заходов уж точно. Мозг работал лихорадочно, как никогда. Однако в голову пришло ровно два варианта. Либо попытаться спуститься с обрыва, сорваться и разбиться, либо сойтись со зверем и, если повезёт умереть от кровопотери, но несколько позже. Он выбрал второй вариант, как самый помпезный. В конце концов, если случится чудо, кровь можно попытаться остановить. Техник не верил в чудеса, но верил в совпадения. Увалень чем-то напомнил ему крысу, огромную, раскормленную и уродливую крысу. В крысиной войне победит не тот, кто больше и сильнее, а тот, кто умнее, наглее, злее. В ту же секунду в голове техника сформировался, а затем и созрел коварный и очень рискованный план.

- Что там Хлястик говорил про кровь?

Он достал из сумки мультиинструмент и газовый баллончик. Саму сумку, рюкзак и куртку отбросил в сторону. Насчёт обоняния уверенности не было, но то, что газ вызовет сильное раздражение слизистой оболочки глаз, техник знал наверняка. Положив баллончик и мультиинструмент на землю, он подошёл к обрыву. Весной это была довольно быстрая и глубокая река, но сейчас, на исходе лета, она превратилась в крупный ручей, оголив каменистое дно.

- Так! Ростом я метр... Ага! Раз, два, три... Нет, лучше четыре...

Леонид отсчитал четыре широких шага от края обрыва. Прочертил ногой линию и положил у неё топор. Подобрав баллончик и мультитул, подошёл к самой кромке леса. Увалень стоял буквально в пяти метрах, пристально глядя на него, всё ещё не решаясь напасть. Техник открыл в мультитуле шило, отсоединил распылительную головку баллончика, приставил шило к крышке клапана как к самой тонкостенной части. Сделав несколько глубоких вдохов, задержал дыхание, зажмурил глаза так сильно, как только смог и проткнул шилом крышку клапана. Шипение известило его о том, что газ начал выходить. Не извлекая шило, он немедленно бросил баллончик в направлении Увальня. Делал он это в слепую, но баллончик упал в полуметре от хищника. При ударе о землю, из него вышло шило, позволив газу выходить, как и задумано. Небольшое облачко газа окутало чудовище. В это время, Леонид в слепую уже пятился назад. Импровизированная газовая граната сделала своё дело. Когда он открыл глаза то увидел, как животное, в ярости разносит лес вокруг себя в щепки. Техник спокойно подошёл к начерченной ранее линии и оголил правое предплечье. Достав из кармана нож, сделал небольшой надрез на руке, так же спокойно вытер нож о штанину и убрал обратно в карман. Леонид поднял с земли топор и выкрикнул:

- Ну давай, сучка! Понеслась!

Небольшого пореза оказалось достаточно. Окончательно потеряв над собой контроль, ослеплённый зверь ломанулся к нему. Техник не собирался убегать или пытаться отпрыгнуть в сторону, зная, что просто не сможет. Он занёс топор над головой, молча и спокойно ожидая встречи с зубастой смертью. Волноваться было нельзя. У него был один единственный шанс и упустить его из-за нервов, Леонид не собирался. Увалень бежал на запах крови и в полутора метрах от техника начал раскрывать огромную пасть. Именно этого и ждал Леонид. Тварь получила сокрушительный удар по голове и захлопнув пасть продолжила движение вперёд. Техник не надеялся, что ему удастся убить Увальня одним ударом, он надеялся на другое. Гигант ударил его головой в грудь и подмял под себя. А дальше инерция сделала своё дело. Масса животного не позволила ему остановиться вовремя, и Увалень сорвался с обрыва. Сделал он это вполне деликатно, не издав ни звука.

Когда техник пришёл в сознание, то обнаружил себя лежащим у обрыва. Хватило бы и трёх шагов. Рёбра были целы, но сильно болели. Повезло, последствием удара стал лишь ушиб грудной клетки. Леонид поднялся на ноги и посмотрел вниз. Увалень лежал на камнях без движения, но не был мёртв. Опаснейший хищник только открывал и закрывал пасть, но не шевелился.

- Никуда не уходи, я скоро приду! - крикнул он хищнику.

Собрав свои пожитки, он нашёл безопасный спуск и через полчаса стоял рядом с Увальнем. Леонид неосознанно улыбался, взирая на полумёртвого гиганта и даже пританцовывал. Победу над свирепым представителем местной фауны омрачало только отсутствие свидетелей. Никто в это не поверит.

- Ах этот дивный-дивный новый день! - поделился он с Увальнем внезапно улучшившимся настроением. - Кому-то он принёс триумф, а кому-то сломанную шею!

Увалень тяжело дышал, одновременно моргая тремя из четырёх глаз. Природа наградила хищника сразу двумя парами зрительных органов. Одна пара располагалась по бокам черепа обеспечивая периферийный обзор. Вторая находилась, где и положено глазам хищника, впереди. Если бы на месте техника оказался зоолог, то нашёл бы такую комбинацию как минимум интересной.

Но в этот момент, Леонид думал отнюдь не о изучении представителя неизвестного отряда. Он подошёл в плотную к голове Увальня, замахнулся топором, чтобы проломить тому череп...

- А чего это я? - опустив топор, спросил он сам себя.

Леонид не стал бить животное. Оно благополучно пережило первый удар по голове выжило при падении, и скорее всего переживёт и этот удар, и ещё один, и ещё. Лупить Увальня топором по голове "до победного" - значит потратить уйму времени и испортить сам топор, а рубить шею было просто не интересно.

Пришлось вернуться назад и найти молодое деревце попрямее. Срубив его, техник получил крепкую метровую палку. Вернувшись к Увальню, уселся на ближайший крупный камень. Достав и кармана нож, он принялся очинять палку словно гигантский карандаш.

- А ты знаешь? Я хотел бы сначала поговорить. Ты не против? - спросил он Увальня и с молчаливого согласия хищника продолжил: - Конечно нет. В некоторой степени, я тебе даже благодарен, ведь ты преподал мне очень хороший урок... Один из многих. У этого мирка есть зубы, огромные и острые. Как у тебя. Расслабишься на секунду, и они вопьются тебе в задницу... Ты конечно можешь покорно принять свою участь... Да, это будет проще...

Техник прервался и закурил папиросу. Шум ручья и хорошая погода способствовали размышлениям о высоком. А поразмышлять было о чём, но некогда. Боясь, что Увалень умрёт без его участия, он продолжил затачивать палку.

- Но ведь это пораженчество! Вот почему я так не могу? Ну, например, почему бы не осесть в деревне? Жениться, детишек нарожать? А? Вот и я не знаю. Да и детей, честно говоря, я не люблю... Ты гнал меня по лесу почти сутки. Сутки я убегал от тебя и знаешь, что? Это не повлияло на моё решение свалить отсюда! Где логика? Может быть дело в цели? Нормальной такой глобальной цели. Может быть мечте? Ты вот - тупое животное, только жрёшь, гадишь, да размножаешься... Я ведь люблю животных. Даже подкармливал бездомных собак на Земле. Да, я с ними дружил. Но именно ты мне не нравишься. И мечтать ты ни о чём не можешь. Нахрена тебе мечты с такими-то запросами? Но ты не обижайся, у меня тоже нет мечты. Всё это глупое и пустое. Да уж.

Техник всё-таки заточил палку и подошёл к Увальню.

- Ну ладно. Пора заканчивать эти посиделки. Да и немногословен я сегодня. Ты уж извини. Меня только одно расстраивает. Мы не задумываемся о перспективе, а ведь она ужасна! Для тебя и меня... Для всех! Ты даже представить себе не можешь, как сильно я жалею, что ты не человек и не знаешь... Я тебе душу открываю, но ты всё равно не понял ничего из того, что я сказал.

Леонид вдавил острый конец палки в "периферийный" глаз Увальня. Зверь замычал от боли, но не смог даже дёрнуться. Тем временем, техник "нащупывал" палкой глазничную щель. Он очень удачно подобрал толщину палки, заполнив собой глазницу, она выдавила остатки глаза с кровью. Долго искать не пришлось. Леонид навалился всем весом, рассчитывая проломить тыльную стенку глазницы, но безуспешно.

- Да что такое?.. Погоди немного.

Он извлёк палку из глазницы Увальня. Отрубил от неё две трети топором, получившийся колышек вернул обратно в глазницу хищника.

- Не шевелись, - предупредил он животное, - а то всё испортишь.

Техник перехватил топор покрепче и с силой ударил обухом по колышку. Кусок дерева проломил стенку черепа и вошёл в мозг. Увалень умер даже, не успев это понять. Но это было ещё не всё. Глядя на огромные зубы животного, Леонид вспомнил, как мастеровые люди на Земле ценят подобный материал. Вырвать их, но как? Пришлось всё-таки орудовать топором. На то, чтобы вырубить зубы по крупнее из челюстей Увальня ушло почти три часа. Он рубил, прерывался на перекуры, смотрел на небо, думал о жизни и снова рубил. Топор в итоге затупился, но он набрал полный рюкзак зубов. Всё остальное перекочевало в сумку и по карманам. Ещё час ушёл на то, чтобы вернуться на берег и отыскать мультитул. Уже много позже, идя по лесу, он подумал, что зубы у Увальня можно было начать забирать и на живую.



***



Потребовалось ещё три дня скитаний по лесу с компасом наперевес, чтобы выйти к месту назначения. В этот раз техник продвигался куда аккуратнее. Всё, что вызывало подозрение, обходил стороной или, если не было возможности обойти, шёл напролом, но крайне осторожно. Спал только на открытых пространствах, окружив себя небольшими кострами. Толку от этого было мало, но хотя бы давало слабую уверенность, что к нему не подкрадётся очередной Увалень пока не уснёт, а там будь, что будет. Боясь выйти не туда, он постоянно сверялся с компасом и всё-таки вышел не совсем туда, куда хотел. Однако, вернувшись назад, забрался на ближайшую сопку и обнаружил, что не всё так плохо. Севернее, между горами, он заметил просвет.

Долина действительно производила очень гнетущее впечатление и выглядела точно так, как рассказывал Савелич. Ни животных, ни растительности. Бурая, практически стерильная почва слежалась до состояния асфальта, в поле зрения не было ни одного следа человека или животного. К огорчению техника за горизонтом виднелось не зловещее чёрное пятно, а обыкновенный грозовой фронт. За горами шёл сильный дождь, стихия двигалась на запад, сможет ли циклон перевалить через горы, Леонид не знал, поэтому решил не затягивать знакомство с Рубежом. Около часа он медленно шёл вперёд. Сделав очередной шаг техник прислушивался к ощущениям. Он ожидал обещанного покалывания, запаха озона, чего угодно, что может предупредить его о приближении к Рубежу.

Обманул Савелич, процесс разложения в долине шёл, как ему и подобает. Высушенный годами и солнцем труп в почти полностью истлевших лохмотьях подсказал, Леонид почти у цели.

Существовала довольно высокая вероятность, что Рубеж может смещаться как ему заблагорассудится и разной скоростью, поэтому техник не спешил. Когда его и труп разделяло не более семи метров, он всё-таки почувствовал едва уловимое покалывание в позвоночнике. Техник встал как вкопанный. Следующий шаг мог оказаться смертельным. Кто знает, с какой скоростью двигался труп пока был жив? Может быть шёл прогулочным шагом или бежал сломя голову? Леонид отступил на несколько шагов назад, скинул с себя тяжёлый рюкзак с зубами и уселся на землю, закурил.

Перед ним снова предстало непонятное. Феномен, убивающий людей мгновенно неизвестным способом, невидимая стена, ограждая всё живое от того, что скрывается за горами. А может наоборот? Может Рубеж только и нужен для того, чтобы не пускать жизнь за горы, защитить что-то? Защитить от человека и только от человека? Очень может быть.

Савелич говорил, что Рубеж заполз даже на горы, однако, неизвестно насколько далеко. Что, если пройти вдоль гор, например, на юг пару десятков километров и попробовать найти перевал? Для этого нужен напарник причём на привязи, этакая прямоходящая отмычка...

С востока приближалась гроза и по-хорошему он должен был уже уйти, но потратив пять дней, уйти просто так, он, естественно не мог.

Магию техник отверг сразу же. Он не верил в магию на Земле, не поверит и здесь. Значит развитая технология. Но он сидел посреди долины, можно сказать в центре пустоты. Вокруг не было ничего, ни сверху ни...

Техник припал к земле. Прислонив одно ухо к холодному грунту, второе закрыл ладонью. Плавно и глубоко дыша, Леонид выровнял пульс. Закрыв глаза, он сосредоточился на слухе и спустя несколько секунд был вознаграждён за находчивость.

- Очень интересно...



***



- Ты же в Столицу ушёл. Что ты здесь делаешь? - спросил Дима, стоя с метровым обрезком бревна в руках. - Мы уже тебя матом обложили. Ушёл ведь не попрощавшись.

- Я не говорил, что пойду в Столицу... Точнее, не собирался туда идти... Точнее, собирался, но чуть позже... Короче, пока я здесь.

- Ну, ладно. Ты работать пришёл или как? Савелич? - крикнул Хлястик. - Лёня вернулся!

- Леонид. Неужели успел до Столицы добежать и вернуться? И всего за восемь дней? Феноменально!

Савелич отложил инструмент и подошёл к технику.

- Ты уж извини. В этот раз, заказ не большой, да и замену тебе нашли. Два дня ждали пока объявишься. Взяли вот... Так, как там в Столице?

- Да что вы заладили со своей Столицей? Не ходил я туда! Савелич, я это...можно с вами перекантуюсь пару дней?

- Конечно можно! Только давай разговоры до вечера отложим. Лады?

- Да-да, давай...

Техник решил, не маячить перед глазами работяг, а заняться более полезным делом.

Для начала он отправился к жирненькому кузнецу. Топор нуждался в заточке или даже полной переточке лезвия, к тому же кузнец мог бы купить зубы Увальня. Сергей ожидаемо оказался на рабочем месте, высекал молотком искры из раскалённой поковки. Кузнец обругал техника за халатное обращение с инструментом и взялся за заточку, но зубы покупать отказался. Привыкший работать с металлом, деревом или кожей, кузнец, не любил работу по кости. Не смотря, на это всё же помог сориентироваться в ценах на подобный материал. По предварительным подсчётам, десяток зубов и четыре огромных клыка, стоили солидные двенадцать тысяч рублей. Конечно эти деньги не стоили того, чтобы, быть сожранным огромной тварью, однако представлялись серьёзным заделом на будущее. Пригрозив кузнецу ещё вернуться, Леонид решил попытать удачи с Самойловой. Он шёл к ней и предвкушал очередное сражение за ассигнации. В этот раз честь держать оборону выпала ему. Раз за разом, прокручивая в голове диалог с меркантильной женщиной, Леонид впадал в уныние. Как бы он не выстраивал свою защиту, в перспективе, всё равно терпел поражение.

- А чего у меня есть? - интриговал Леонид.

Техник смотрел на Екатерину заискивающе улыбаясь.

- Ну, давай, показывай. Что у тебя там?

- Смотри! Ещё недавно, они имели живого хозяина! Только из уважения к тебе, отдам практически за бесценок.

Леонид вывалил на стойку трофеи. Самойлова, кончиками пальцев, взяла один из зубов, брезгливо разглядывая корку из засохшей крови. Если выбрать пористую часть и найти толкового резчика по кости, из этого получится множество прекрасных и дорогих украшений.

- Ты где их взял?

- Прогулялся по округе. Иду себе, значит, никого не трогаю... Чувствую, во что-то вляпался. Чу! Оказалось, мёртвая зверушка. Ей зубы-то уже ни к чему...

- И сколько ты за всё это хочешь? Где четвёртый клык?

- Клык я себе оставлю, на долгую память. А всё остальное обойдётся тебе в жалкие семь тысяч рублей.

Он не собирался жадничать, но услышав цену, хозяйка магазина бросила зуб на стойку, как будто тот раскалился до красна.

- Ты не обнаглел ли? За такие деньги, я сама, Увальня на части разберу!

- И я в это охотно верю...

- Забирай это и проваливай. Я не буду платить за это семь тысяч!

- Значит не судьба. - неожиданно спасовал он. - Тогда дай мне одеялко.

Техник показал пальцем на небольшое шерстяное одеяло, попутно укладывая зубы в рюкзак.

- Вот это. Ага. Сколько оно стоит?

- Полтинник. - Самойлова обменяла одеяло на монету. - Когда надумаешь всё же продать зубы за вменяемые деньги...

- Не надумаю. Если что, я на площади. Целую!

Леонид сгрёб одеяло, закинул рюкзак на плечо и вышел из магазинчика.

Самойлова знала реальную цену зубов Увальня. Но коммерческая жилка мешала ей купить товар за объявленную цену. Даже, если бы техник запросил две тысячи или всего тысячу, она всё равно попыталась бы сбить цену. Спустя час, за кружкой с чаем, до неё всё-таки дошло, что Леонид имел ввиду. Закрыв магазин, она быстрым шагом направилась к площади. Как и ожидала Самойлова, рядом с торговыми лотками на земле сидел Леонид. На расстеленном перед ним одеяле, лежали уже отмытые от крови зубы. Скрестив ноги по-турецки, он зазывал покупателей:

- Гражданочка? Да-да, именно вы. Купите зубы свирепого хищника. Порадуйте мужа, и себя порадуйте, клык придаст ему сил! Этим он принесёт счастье в ваш дом! Не замужем? Всё-равно купите. Приладим моторчик, и он заменит вам любого мужчину... Гражданочка, куда вы?

- Много продал?

Самойлова стояла перед ним, слегка запыхавшаяся и довольная, что успела.

- Пока ничего, но я только начал. Люди добрые! Аттракцион невиданной щедрости, всего за...

- Две тысячи. - предложила Екатерина, решив начать торг с самой, как ей казалось, низкой цены.

- Подходим, граждане, не стесняемся! - техник продолжал горланить. - Семь тысяч и точка. Купи один зуб и получи второй в подарок!

- Две двести.

- Я вот думаю: а чего ты, когда подошла, в морду мне не плюнула? - возмутился он. - Просто предлагать за такой товар всего две двести... Жадность, между прочим, достойна порицания. Покупаем предметы роскоши!

- Ты издеваешься надо мной? Я предлагаю тебе больше, чем ты за полтора месяца заработал. Хорошо, две триста, даже две четыреста тебе дам!

- Товарищи! Ударим же клыком Увальня, в сердце проклятой гидры империализма!

Следующие два часа, Самойлова поднимала цену по пятьдесят или сто рублей, ругалась с техником, пыталась ввести в заблуждение. Она даже отгоняла потенциальных покупателей. В конце концов, изрядно помотав друг другу нервы, они договорились о цене в пять тысяч пятьсот рублей. Леонид третий раз за день уложил зубы в рюкзак и вернулся в магазин вместе с Екатериной.

- Курс помнишь? Один к тридцати пяти.

Хозяйка магазина ушла в подсобку. Вернувшись с тремя золотыми монетами, положила их на стойку и добавила серебряников.

- Давай зубы.

- Не спешите разбрасываться деньгами, дамочка. - притормозил её Леонид. - Раз уж я здесь, то ещё кое-что прикупить хочу.

- И чего же?

Глаза Самойловой загорелись в предвкушении выгоды.

- В первую очередь оружие...

- Выбирай, что на тебя смотрит! - она обвела рукой стойки с оружием. - Оружие, боеприпасы, наборы для чистки. Всё есть!

- Мне не это нужно. Давай на чистоту? Я знаю, у тебя ППШ за стойкой. Я хочу купить что-нибудь подобное. АКМ, например. Мне подойдёт даже ППС.

- Ты имеешь ввиду, этот ППШ?

Самойлова достала пистолет-пулемёт из-за стойки, потянула на себя затвор, направила на техника и нажала на спусковой крючок. Выстрела не последовало. Она отстегнула от пистолета-пулемёта барабанный магазин и продемонстрировала его даже не изменившемуся в лице Леониду.

- Это единственное автоматическое оружие в деревне, которое не интересует дружину. Всё из-за дефицитных патронов. Я же говорила, что продаю только неавтоматическое оружие. Может уже скажешь, кто меня постоянно сдаёт?

- Недовольные клиенты. - мрачно ответил он. - А зачем тогда предлагала, тебе оружие нести?

- Что ты как маленький? Конечно, продала бы его дружине. Только дороже.

- Да уж. Облом.

Техник задумался на мгновение, окинул взглядом стойки с оружием. Винтовки Мосина не устраивали габаритами и скорострельностью. Дешёвые двустволки тоже отметались по этому простому критерию в добавок ко всему боезапас в два патрона в критической ситуации может стоить жизни. Обрезы он даже не рассматривал, за исключением одного.

- Возьму Иуду. Десяток картечных патронов к нему. И подсумок под это дело.

- Уверен? Возьми лучше вертикалку, для охоты лучший выбор! Или трёхлинейку. Тоже неплохая вещь. Мощная, точная и надёжная. Да и картечных патронов двенадцатого калибра пока нет. Только пулевые.

- Ну и как я с такими дылдами буду?.. Нет, возьму Иуду.

- Хозяин-барин. - согласилась Екатерина, принесла обрез и положила на стойку. - Патроны есть Земные, охотнички с собой заносят иногда. Осечку дают довольно редко. Есть Столичные, они менее качественные, дымят много, но и дешевле. Подсумок с креплением на пояс, только на десять патронов.

- Давай пятнадцать Земных патронов и подсумок... Кстати, патроны посчитай как десяток, пять патронов в довесок к Иуде. Помнишь?

- Это было почти два месяца назад. - возразила Самойлова.

- А мне по барабану. Не будет патронов - значит в таком случае ты будешь продавать Иуду ещё два, четыре, шесть, восемь месяцев или год. Не жмись!

- Да ты - грабитель!

- И ничуть по этому поводу не комплексую. Давай пять бесплатных патронов!.. Дальше. Набор для чистки мне вряд ли понадобится. Ещё мне нужен рюкзак, литров на сорок, какая-нибудь оптика с линзами побольше, верёвка... Мне обязательно нужна верёвка.

Как всегда, всё самое необходимое влетело в копеечку. В магазине Самойловой, он оставил почти четыре тысячи рублей, зато теперь был вооружён не только холодным, но и огнестрельным оружием. Правда, в таком виде, Иуда, годился в лучшем случае для стрельбы метров на десять. Леонид не питал иллюзий, и если доведётся им воспользоваться, то будет стрелять исключительно в упор, чтобы наверняка.

Воплотить угрозу в жизнь и навестить кузнеца в тот же день уже не представлялось возможным. Начинало темнеть и страдающий ожирением кузнец скорее всего уже свернул трудовую деятельность. Решив, что визит может подождать до утра, техник направился к своей, уже бывшей, бригаде. Позже, сидя у костра в кампании мужиков, он пытался привести рукоятку обреза в порядок обтачивая напильником из мультитула.

- Ну, Леонид, где был, чем занимался? - поинтересовался Савелич.

- Тебе нужен честный ответ?

- К Рубежу значит ходил. - догадался он. - Я тебе говорил не ходить? Я тебе говорил, что там опасно? И ты всё равно пошёл туда? О чём ты думал? А что, если бы ты там погиб? - легкомысленность техника разозлила мастера. - Я тебе рассказал про Рубеж, и вина за твою смерть легла бы на меня! Взрослый мужик, а повёлся на байку как пацан!

- А вот и не байка.

- Слышать ничего не хочу!

- Да что ты взбеленился? Вернулся. Живой и здоровый. Ну не мог я не сходить. Ничего не мог с собой поделать.

- Да уж. Хорошо хоть на Увальня не наткнулся.

- Я бы даже сказал, очень хорошо, что не наткнулся! - скромно подтвердил он.

Техник, отложил обрез в сторону, достал из портсигара папиросу. Рассказать Савеличу про стычку с Увальнем значило навлечь на себя не только его гнев, но и аномально сильного Димы.

- Говорят жуткая тварь. Димон? - обратился он к низкорослому работяге. - А у него...ну, у Увальня, каких-нибудь поведенческих особенностей нет?

- Каких? - переспросил полупьяный Дима.

- Поведенческих, Дмитрий. Поведенческих.

Савелич вытащил из костра горящую щепку и поднёс Леониду, чтобы тот прикурил.

- С Увальнем всё просто. Предпочитает жить подальше от людей. Нападет из засады. Обваляется, в листьях, мху, ветках... По этой причине так мало выживших. Я думаю, у него есть какая-то железа наружной секреции. На подобии потовых. Только выделяет какое-то клейкое вещество. Непонятно почему страдает агорафобией. Поэтому, если куда-нибудь ещё соберёшься, имей ввиду. Это может очень помочь.

- Ну очень вовремя. Спасибо. - благодарил техник.

Агорафобия - боязнь открытого пространства. Техник мысленно схватился за голову. Вот почему огромная злобная тварь медлила, вот почему он не был съеден очередным Увальнем ночью, когда спал на какой-нибудь поляне. Погоня длинною в сутки могла просто не состояться, если бы он знал об этой глупой черте хищника. С другой стороны, быть "запертым" на открытом пространстве тоже не сулило ничего хорошего. Пришлось бы поджигать лес... А, ведь действительно! Три дня назад можно было попытаться поджечь лес и всё.

"И зачем тогда ему аж две пары глаз?" - подумал он.

Понятно дело, если бы Увалень маскировался под пригорок или тот же муравейник, лёжа посреди поляны и поджидал жертву. В таком случае периферийный обзор был бы серьёзным подспорьем. Но ведь агорафобия и чересчур массивное тело делали целых два глаза почти бесполезными. Может быть, это - очередная и глупая насмешка природы на целым биологическим видом?

- Если бы мы знали, что ты пойдёшь к Рубежу... В морду бы тебе...

- Правильно! В морду ему! - подхватил Дмитрий.

- Отец родной!.. - Леонид виновато, склонил голову. - Я больше так не поступлю. Всё. Никаких Рубежей. Через день, может два, двину в Столицу. Посмотрю, что там, может осяду, в гости тебя потом приглашу, летом. Кстати, а зима-то скоро?

- Около двух месяцев. Я тебе про местный календарь рассказывал?

- Нет. Но раз мы на орбите Земли, рискну предположить, что с календарём здесь совсем бардак.

В этот момент Савелич напомнил технику учителя младших классов.

- Не совсем. Запоминай. Здесь один год равен трёмстам сорока пяти суткам, четырнадцати часам, двадцати семи минутам и... Секунды уже не помню, что-то около тридцати. Причём местным суткам, но земным часам и минутам. Год разделён на привычные двенадцать месяцев. В январе, марте, мае, июле, сентябре и ноябре по двадцать девять дней. В остальных по двадцать восемь, кроме декабря. В нем, как и на Земле, тридцать один день. Название и очерёдность месяцев те же самые. Вопросы есть?

- Получается, високосный год...

- Каждые семь лет. Это уже даёт нам двадцать девятое февраля. Но и здесь есть подвох так как в этом случае остаётся ещё около двадцати пяти неучтённых минут, которые дают ещё один день, каждые шестьдесят один год. Какой именно в Столице пока не решили. Да, согласен. Система, безусловно, грубая и не точная. Опять же, чтобы подогнать привычную нам двадцати четырёх часовую систему нужно менять само понятие "Секунда", а для этого нужно "удлинить" её примерно на пять сотых, что в свою очередь влечёт за собой целый ворох проблем. Возможно, в будущем, люди сделают что-то более подходящее для этого мира. А пока пользуемся тем, что есть.

- И сейчас получается... Что сейчас? Какой месяц? Сентябрь или ноябрь?

- Апрель. Куда ты полгода подевал? Месяцы те же самые, но зима с летом меняются местами.

- Нет, с календарём всё-таки бардак...

Леонид покинул Митрофан-Дикост спустя два дня. Успел он за это время немногое. Докупил кое-что у Самойловой. Разменял серебро на золотые монеты. Забрал заточенный топор, да заказал кузнецу набедренную кобуру для обреза. В этот раз техник подготовился к походу более основательно. Скатку из одеяла, верёвку и котелок закрепил на "новом" рюкзаке. Все карманы оказались забиты чем-нибудь полезным. Сам рюкзак изрядно потяжелел. Внутри рюкзака, покоилась завёрнутая в тряпочку бутылка. В ней плескалась самая крепкая настойка, которую только можно было купить. Не для возлияний, а для обработки ран. Если повезёт, ни настойка, ни бинты, не пригодятся. Вопрос с медикаментами решить просто не удалось. В Митрофан-Дикосте имелся фельдшер, как и фельдшерский пункт, в нём в любое время дня и ночи можно было получить медицинскую помощь и только. Так необходимые для дальнего пути антибиотики и антисептик купить не получилось, как бы не был красноречив техник, сколько бы денег не предлагал, фельдшер остался непреклонен. Пришлось ограничиться настойкой и надеждой на лучшее. Еду и табак он закупил в расчёте на три недели строгой экономии. Как всегда, это было вяленное мясо, сухари, заранее промытая гречневая крупа и чечевица, источником кофеина должен был служить чай. Взять больше съестных припасов не позволял объём рюкзака и нежелание надрываться, неся всё это целыми днями на собственном горбу.

Попрощавшись со всеми, Леонид вышел на дорогу, ведущую на запад. Каждый кто был в курсе его ухода знал, он отправился в Столицу. Как только деревня пропала из виду, техник сменил курс. На дороге его могли ждать. И если Дима с Савеличем или даже Самойлова, не вызывали подозрений, то кто-нибудь другой, даже случайно узнавший о его намерениях, вполне мог дать на него наводку. Одинокий путник не собирался просто так расставаться со своим барахлом и деньгами.

Обойдя по лесу деревню, он снова отправился на восток.



Глава N6




Никто не говорил, что в этот раз всё будет хорошо. Три года спокойного и самое главное, удачного в финансовом плане брака, пошли прахом. Виной тому были отнюдь не копившиеся годами претензии или разность характеров. Священный союз адвоката и успешной предпринимательницы погубила банальная измена. Солидные и состоявшиеся в жизни люди не любили друг друга. Они вместе спали, трапезничали, вместе отмечали праздники, вместе пытались научить уму разуму почти взрослых, но не самостоятельных детей. И всё же, каждый из них, распоряжался личным временем без оглядки на мнение супруга. Позволяя себе, время от времени, некоторые "шалости", оба определяли понятие верность только уровнем конспирации. Последовавший бракоразводный процесс перерос в делёж совместно нажитого движимого и недвижимого имущества. Только детей никто не делил за отсутствием необходимости. И, если Лиза, не сильно волновалась будущей разлуке со сводным братом, то Володя совсем не разделял её спокойствия и это будоражило его неокрепший мозг сутки напролёт.

На четыре года младше, он был влюблён в свою сводную сестру. Именно влюблён. При первой встрече, перед тринадцатилетним мальчишкой предстала не вчерашняя школьница и завтрашняя студентка, а картинка. Володя видел перед собой только картинку, рисуя в воображении перспективы. Оторванные от реальности люди часто влюбляются в двухмерные изображения, боготворят их, идеализируют. Володя не стал исключением.

- Привет. - глядя сверху-вниз, поздоровалась светловолосая, почти "седая" девушка.

Это было давно. Володе казалось, прошла целая жизнь с того момента, но ничего так и не изменилось, картинка всё ещё маячила перед глазами. Но прошло всего лишь жалких три года. Картинка так и не обзавелась личностью в его глазах, не стала родной, не потеряла своей привлекательности и неприступности. Не взирая на степень родства, под натиском гормонов, юноша, идеализировал её и вожделел. Он делал всё, чтобы получить доступ к телу стройной блондинки: постоянно крутился неподалёку, старался всячески угодить. Все кавалеры Лизы, становились жертвами мелкой подрывной деятельности. В очередной раз обрушив личную жизнь сестры, Володя надеялся, что она всё же обратит внимание на него, и может быть картинка станет трёхмерной. Через год школа окажется в прошлом, и он не минуты не сомневался в выборе высшего учебного заведения. Но вскоре их пути разойдутся. Он останется с матерью, она с отцом. Времени оставалось катастрофически мало. Накручивая себя день за днём, Володя пришёл к выводу, что добьётся своего любой ценой.

Огромный внедорожник, как и сотни других автомобилей всех цветов и размеров стоял в очередной вялотекущей пробке. Подаренный отцом на совершеннолетие Лизы автомобиль, должен был доставить их в клуб. Она нервно барабанила пальцами по баранке, безотрывно смотрела в правое боковое зеркало, выжидая возможности перестроиться в правый, более подвижный ряд, Володя сидел рядом.

- Лиз? - обратился к ней сводный брат. - А ты меня любишь?

- Конечно. - ответила она, не отрывая взгляда от зеркала и не вдаваясь в суть вопроса.

Володя знал, она врёт ему, ведь картинка пусть даже идеальная не способна на любовь, а он способен. Даже больше, он способен заставить "любить" себя.

Перекидываясь с ней фразами, раз за разом он прокручивал в голове план. Потратив целый час на уговоры, ему всё же удалось заманить её в клуб. Когда они окажутся там, Володя закажет алкогольный коктейль с сюрпризом. Наверное, это будет коктейль "Маргарита". Она выпьет коктейль, почувствует недомогание, потеряет сознание, а дальше... Дальше он уже сам разберётся. О том, как будет "разбираться" посреди клуба полного людей, Володя подумать не удосужился. Вопреки ожиданиям, для того, чтобы купить Клофелин через интернет, не понадобилось даже рецепта. Наивно полагая, что это не причинит Лизе вреда, молодой человек не озадачился поиском информации по безопасной дозировке, во внутреннем кармане куртки болтались десять тюбиков-капельниц. Этого количества должно хватить, чтобы гарантированно лишить сестру чувств. На всякий случай, он даже захватил с собой травматический пистолет. Володя купил его так же, посредством мировой паутины. Материнская любовь, в последние годы конвертируемая в наличные деньги, была этому серьёзным подспорьем. Он часто видел, как в фильмах главный герой носил пистолет сзади, заткнув за пояс. Сидя в автомобильном кресле, Володя понял, это - не лучший вариант. Пистолет больно впивался в поясницу и не давал сосредоточиться. Но пока всё шло по плану.



***



Ей было плохо, в прямом смысле плохо. Свернувшись в позу эмбриона, Лиза лежала на холодной земле и прогоняла в голове всю свою жизнь. Неполные двадцать лет казались очень насыщенными, осмысленными и даже уникальными. Но действительно достойных воспоминаний не было. Всё за что можно было, всё за что очень хотелось уцепиться оказалось всего лишь чередой пустых, бессмысленных событий.

Лиза закрывала глаза и видела свою мать. Единственный человек, который был рядом с самой колыбели не олицетворял собой бога в её глазах, не являлся самым важным в жизни. Бесконечные запои, рукоприкладство в следствии истерик и абсолютное безразличие к судьбе собственного чада, кого угодно заставят изменить отношение к себе. Лиза боялась свою мать, боялась стать такой же и в то же время жалела. Несмышлёный ребёнок в отличии от взрослого человека прекрасно понимал, что взрослый устал, одинок и несчастен, взрослый ищет понимания, нуждается в помощи. Помощи так и не последовало. Лиза видела свою мать. Та лежала на полу в луже собственной рвоты и уже перестала дышать. Это зрелище буквально сломило восьмилетнего ребёнка. Потрясённая этим, она простояла в оцепенении несколько часов и молча смотрела. Пришедший с работы отец унёс её в другую комнату и больше свою мать она не видела никогда. Потребовалось длительное лечение только для того, чтобы девочка окончательно не замкнулась в себе и вернулась к жизни обыкновенного ребёнка. И всё же, годы спустя она снова видела эту жуткую картину вновь.

Она вспомнила и отца - самого рассудительного, самого нормального. Как бы поступил он, что бы сделал? Наверное, попытался бы успокоиться и что-нибудь предпринял.

Вместо того, чтобы разрыдаться, девушка взяла себя в руки и поднялась на ноги. Оглянувшись по сторонам, она обнаружила, что стоит посреди ночного леса. Одна. В лесу. Ночью. Лизу охватил страх. Холод, дезориентация, растерянность - всё это отошло на задний план, остался только страх. Трясущимися руками она вытащила из кармана смартфон. Она позвонит отцу или в полицию, кто-нибудь обязательно приедет и заберёт её домой. Смартфон был без проблем разблокирован и в сердцах почти разбит о ближайшее дерево. Связь отсутствовала. Стоять на месте и ждать спасения? Она сама не знала где находится, так почему это должны знать другие? Стоять нельзя. Надо двигаться. Куда угодно. Лиза утёрла нос и вопреки желанию снова упасть на землю и зарыдать, пошла куда глаза глядят, подсвечивая дорогу вспышкой смартфона, взывая к сводному брату. Совсем недавно он был рядом значит должен быть рядом и сейчас. И действительно, тот вскоре нашёлся. Володя сидел, прислонившись спиной к дереву и совсем не обращал на неё внимания.

- Вова? Ты как, Вова? - спросила она, но ответа не получила.

Не смотря на все старания, ей не удалось ни успокоить его, ни даже обратить на себя внимание. Володя бормотал что-то несвязное. Где-то недалеко раздался громкий треск деревьев, подросток заревел. Лизе ничего не оставалось кроме как провести ночь рядом и бороться со страхом. Внимательно прислушиваясь к ночному лесу, она постоянно озиралась по сторонам. Никакой зловещей тишины. Что-то постоянно шумело, гаркало, проносилось рядом. Лес жил своей собственной, ночной жизнью. Голос в голове упрямо твердил бежать, но бросать сводного брата было нельзя. Так она и встретила рассвет.



***



- А ну стоять, попугаи! - приказал техник.

Леонид выхватил обрез, взяв на прицел обоих, но курок взводить не стал, исключая возможность случайного выстрела, в случае чего, револьвер двойного действия выстрелит и без взведения. (Прим. Такие револьверы ещё называют самовзводными). Юноша и девушка. В центре поляны среди жухлой травы выглядели они довольно несуразно. Лица перемазаны сажей, стойкий запах гари, одеты в яркую и пока не замызганную до неузнаваемости одежду.

- Простите, вы - охотник? Нам очень нужна помощь!

Светловолосая девушка, на пол головы выше него, с голубыми глазами, заговорила первой. На самом деле, сначала она подумала, что перед ней стоит бездомный. В силу нелепых обстоятельств Леонид действительно выглядел довольно маргинально. В последний раз он мылся перед тем как покинуть Митрофан-Дикост. А брился не менее трёхмесяцев (По Земному исчислению) назад. Но не по этой причине его записали в бездомные.

Прошлым вечером, из чащи на него налетела непонятная тварь, сбила с ног и беспардонно попыталась откусить голову. Около лица клацали челюсти, руки скованы необходимостью удерживать тварь на расстоянии, от ног никакой пользы. Поймав момент, он отчаянно треснул животное головой в нос и пока не пришло в себя, обхватил шею обеими руками, притянул в себе, начал ломать шейные позвонки. Всё просто. Точка давления только один позвонок, неважно какой, на позвонок давят только запястья сцепленных рук, на остальную часть шеи никакого давления не производится, зубы твари не представляют опасности, так как голова уже крепко прижата к плечу. Глухой хруст и дикий визг, вот всё что издала тварь перед тем как вырваться и сбежать. Естественно, после такого инцидента техник выглядел не лучшим образом.

В иных обстоятельствах, Лиза просто обошла бы подобного человека и даже побрезговала заговорить с ним. Но не сейчас. После ночи, проведённой в лесу, она готова была просить помощи у кого угодно. Этим "кем угодно" и стал Леонид. Он в свою очередь подумал: "Красивая девка. Явно умственно отсталая".

- Не находите, что здесь слишком уж людно? - спросил техник, сразу у обоих.

- Что, простите? - не поняла она.

- Я говорю: Доброе утро.

Леонид сверлил парочку взглядом, поглаживая указательным пальцем спусковой крючок. Утро уже не было добрым, во всяком случае для него, но об этом предпочёл умолчать.

- Здравствуйте. Так вы нам поможете? Вы же охотник? У вас оружие. - не унималась блондинка. - Мы...мы... Кажется потерялись.

- Нет. Я не охотник. И не грибник. И помочь вам не смогу.

- Почему? - снова не поняла она. - Хотя бы покажите, куда нам идти. Мы не можем ни до кого дозвониться, и навигаторы в телефонах не работают...

- Скажи друг...

Парень в розовой куртке, наконец-то проявив инициативу решил, что стоящий перед ним человек понимает только язык попроще и вежливость в данном случае совсем ни к чему.

- Мы не друзья. - отрезал Леонид, всё ещё держа их под прицелом, оглядываясь по сторонам в поисках возможных сообщников попугаев. - Здесь нет сотовой связи. Спутников тут тоже нет. Ориентирование на местности, происходит исключительно посредством компаса. И вы не потерялись, а пропали без вести.

- То есть "нет"? Мужик, ты о чём вообще?

Парень уже не нравился технику. Они оба ему не нравились в равной степени.

- О том, что связи нет как таковой, - пояснил Леонид и на секунду задумался, - и в ближайшее столетие, а то и два, вряд ли появится. Так что можете выбросить свои дорогущие цацки, они вам больше не понадобятся. Если хотите выйти к людям, идите на юг, юго-запад. Может быть, даже дойдёте.

- А вы не могли бы нас проводить? Пожалуйста. Не за бесплатно конечно. У нас практически нет с собой денег. Совсем немного. Но, если вы нам поможете, наши родители дадут столько сколько нужно или даже помогут вам устроиться на работу.

Лиза очень рассчитывала на помощь незнакомца. Она вытащила из кармана джинс несколько крупных купюр и протянула их перед собой в попытке вручить технику, но тот только взглянул на деньги и улыбнулся. Ему уже предлагали месячный доход на Земле, но он не горел желанием, отправиться обратно из-за каких-то фантиков. Купюры, обеспеченные ВВП на Земле, в Мире пропавших без вести, не стоили даже бумаги, на которой напечатаны. И всё же он оценил ироничность ситуации.

- Я не могу вас проводить, потому что шёл сюда две недели и не могу потерять столько времени из-за вас.

Так и не обнаружив никого больше, он всё-таки опустил обрез, но в кобуру убирать не стал. Держа Иуду в правой руке, техник принял вид более расслабленный. Это подействовало на попугаев успокаивающе.

- Ну пожа-а-алуйста, - протянула она, - проводите нас.

- Нет.

- Почему? Если этой суммы недостаточно, забирайте ещё и смартфоны, они дорогие. Разве вам не нужны деньги?

- Не особо. Я - нищий, меня это устраивает.

- Да что вам стоит проводить нас до деревни или города?

- Прекращай уже тупить. Две недели мне это будет стоить.

- Но...

- Две недели. Я шёл сюда от деревни две недели. Две! Четырнадцать суток! Ты предлагаешь мне две недели вести вас обратно? А потом, ещё две недели топать сюда? Я что, мямлю? Может быть у меня дикция плохая?

Техника начинала напрягать непонятливость блондинки.

- Нет, что вы...

- Тогда какого ляда я должен терять из-за вас аж полтора месяца или месяц? Я уже запутался! Можешь мне объяснить? Из-за бумажек этих? Можешь ими подтереться!

- Мужик, ты давай повежливее с девушкой! - бойко посоветовал Володя.

Парень сделал шаг к нему, но техник даже не шевельнулся и не глядя, выстрелил тому под ноги. Пуля разминулась с ногой бравого подростка всего в нескольких сантиметрах. Володя, ошарашенный таким ответом, отскочил назад.

- Четырнадцать. - тихо констатировал остаток боеприпасов Леонид. - Я сказал: Стоять! Пикнуть не успеешь, я тебе, гадёныш, башку прострелю!

Бомжеватого вида незнакомец оказался очень несговорчивым. Лиза нервно сжала в кулаке купюры. Ситуация могла иметь совсем печальные последствия. Блондинка подняла руки вверх, сделала шаг к Володе.

- Пожалуйста, мы не хотим проблем. Две недели, так две недели. Вы не возражаете, если мы вас оставим? - спросила девушка разрешения, но техник ничего не ответил, а только показал рукой куда-то за спину. - Спасибо. Пойдём Вова... Вова, пожалуйста пойдём.

Неожиданно девушка оказалась умнее своего спутника. Сообразив, что церемониться в случае чего с ними не будут, она схватила юношу за руку и увлекла за собой. Парочка обошла его по широкой дуге, торопливо и не оборачиваясь пошла в указанном направлении. Леонид посчитал, что отпускать их без напутствия будет совсем уж по-скотски:

- Мой вам совет. - крикнул он. - Если на вас нападёт огромная зубастая зверюга, спасайтесь на открытом пространстве. Это поможет. И если заметите человека раньше, чем он вас. Ни в коем случае не вступайте с ним в контакт. Скорее всего это окажется какой-нибудь отморозок или работорговец.

Учитывая то, что оба были одеты довольно ярко, а юноша вообще носил куртку, цвет которой просто кричал о плохом вкусе её носителя, шансы их были мизерными.

Техник проводил парочку взглядом. После, мысленно ругая себя за преступную невнимательность, собирал пожитки, поглядывая по сторонам. Неравен час, привлечённый звуком выстрела, к нему подкрадётся ещё кто-нибудь. Некоторое время спустя, Леонид продолжил путь.

Покинув Митрофан-Дикост, он не пошёл к Рубежу. Там уже не было ничего интересного, а вот за ним... Тогда, лёжа на земле, он услышал еле различимый гул. Так гудят трансформаторы или высоковольтные линии. Источник шума находился глубоко под землёй. В десятках или может быть, даже в сотнях метров. Неважно насколько глубоко, но этого оказалось достаточно, чтобы определиться с курсом на будущее.

Как только показались горы, техник стал забирать всё дальше и дальше на север. Именно на север. На севере бандиты и работорговцы, на юге неизвестно кто и что. И если уж придётся столкнуться с противником, то пусть это будут люди. От людей можно убежать, их можно обмануть, подкупить, в крайнем случае убить.

План как всегда был прост. Леонид знал, что преодолеть горы не сможет. У него не было ни опыта, ни снаряжения, ни желания штурмовать горы. Поэтому, следуя старой поговорке, решил их просто обойти. С каждым днём рюкзак становился всё легче, причём в первые несколько дней с катастрофической скоростью. Расчёт оказался не верным, съестные припасы уже были на исходе. Восьмидневный поход, когда ты откормлен, свеж и полон сил требует иных расчётов нежели поход в неизвестность на месяц или два.

Горы всё ещё маячили по правую руку, однако со временем, он сделал вывод, что горный массив постепенно поворачивает на восток. Так он и шёл, пока, расслабившись после тяжёлого вечера, не позволил этой парочке подкрасться к себе. В этот раз его всё-таки мучала совесть. Ведь он мог предложить им хотя бы еды. Отдать запасной компас. Или даже один из ножей. Что, если Уголёк ему этого не простит? А Палыч? Он обманул доброго самаритянина и хоть как-то мог искупить за это вину?

Погрузившись в раздумья, Леонид шёл примерно час пока не вышел на ещё одну поляну. Сначала, он думал, что у него дежавю, но заметив розовую куртку понял, что неосознанно сделал крюк. К тому же горы находились по левую руку. Парочка сидела у остатков вчерашнего костра и о чём-то спорила.

- Ты слышала, что он сказал? Две недели! Что мы будем есть, пить? Мы просто не дойдём! - заявил Володя, уже поддавшись паническому настроению.

Он сидел на земле, раскачиваясь взад-вперёд и не мог поверить, как нелепо всё обернулось. Всё было против него. Непонятно где. Из союзников только белобрысая дылда от которой нет толку, а не идеал как раньше. Так ещё где-то неподалёку ходил вооружённый злобный бомж. Володя боялся идти, боялся ответственности, боялся за себя.

- Нельзя так говорить. Конечно дойдём. - пообещала Лиза, в надежде приободрить сводного брата.

- Как? Мы прошли полкилометра по лесу и уже потерялись. Как мы сюда попали вообще? Почему нет связи? Нас, наверное, уже ищут. Давай здесь посидим? Этот бомж ушёл. Нам ничего не угрожает, а если что, я тебя защищу!

- Обязательно защитишь. Но нам надо идти. Папа говорил, когда человек пропадает, то искать его начинают только через трое суток. Вова, нам действительно надо идти. Чем ближе мы окажемся к городу через трое суток, тем проще спасателям...

- Да не будет им проще. Они вас всё равно не найдут. - злорадствовал техник.

Теперь была очередь Леонида подкрадываться и пугать попугаев. От неожиданности девчонка вскрикнула, а пацан вскочил на ноги, но техник так и не понял зачем. Оба смотрели на него, ожидая недоброго.

- Вы же отпустили нас. Что вам нужно? - спросила она, тщетно пытаясь не выглядеть испуганной.

- Я и сам не знаю. - ответил Леонид.

Он подошёл к остаткам костра, достал из портсигара папиросу, закурил. Задумчиво затягиваясь, смотрел на угли, пытаясь решить с чего же начать. Распинаться перед кем-то бесполезным он не привык, а распинаться перед попугаями не собирался тем более. Время поджимало, и он решил начать, а там уже само всё склеится.

- Телец златой вам не поможет... Точнее не так. Убивать или грабить вас, я не собираюсь... Снова не так. Я тут подумал и решил протянуть вам руку помощи... Да, примерно так.

- Нам, не нужна помощь, от какого-то бомжа! - сразу же отказался Володя.

Если незнакомец опять соберётся стрелять ему под ноги, Володя выхватит травматический пистолет и, наверное, застрелит его. И это в лучшем случае, в худшем заставит вымаливать прощения, а потом застрелит. Уверенность в своей боеспособности мгновенно улетучилась, как только он вспомнил с какой скоростью тот достаёт обрез из кобуры.

- Грубиян. Вы всё ещё думаете, что над головой вот-вот появится вертолёт и вас спасут? Вы окажетесь дома, начнёте писать в интернете о героизме и находчивости, в условиях дикой природы? А потом, стало быть, вас, даже покажут по телевизору? Этого не будет.

- Это ещё почему? - спросил Володя.

- Элементарно, мой дорогой гадёныш! Вам не показалось странным... - взглянув на их лица, техник осёкся. - Ой, да куда вам... Короче, у меня нет времени сидеть здесь и разжёвывать вам... До деревни вы, без помощи, скорее всего, не дойдёте. И я обратно не собираюсь. Но вы, можете пойти со мной.

- Зачем нам идти с вами?

- Пораскинь мозгами, Синеглазая. Это повысит ваши шансы на выживание. Немного повысит. Совсем чуть-чуть... Нет, вы конечно можете отказаться, но по сути, выбора-то у вас и нет.

- Выбор есть всегда! - пафосно изрёк носитель розовой куртки.

- Только, если ты не безмозглая малолетка, посреди незнакомого леса.

Техник искренне недолюбливал подростков. Если дети не могли думать взвешенно или не понимали, как правильно поступать, то подростки, в большинстве своём, имея возможность, просто этого не хотели.

- Я не собираюсь вас уговаривать. Вам сделано рациональное предложение, дальше уже сами решайте, идти или нет.

- Мы не пойдём! - за обоих решил Володя и демонстративно уселся на землю. - Нас спасут!

- Ага. Потом догонят и ещё раз спасут. Спасут так, что мало не покажется. А ты? - Леонид обратился к девушке. - Хотя можешь не отвечать. Я пока пойду, а вы думайте. Если что, может и догоните.

Техник бросил окурок в угли, оставшиеся от костра, поправил рюкзак и вновь двинулся в путь. Просто так делиться скудными припасами и снаряжением, было бы опрометчиво. Однако теперь, муки совести оставили его. Он спокойно шёл вперёд, анализируя, случайно полученную информацию. "Сразу двое, знакомы друг с другом. Одеты легко, броско и, наверное, дорого. Воняют гарью. Значит сгорели заживо в помещении. Или должны были сгореть... Но жаренным мясом не пахло. Почему именно здесь?" В памяти всплыли Андрей, которого не удалось спасти и Витёк-десантник, с которым даже не довелось познакомиться. Где есть двое скорее всего будет и третий, и четвёртый, и пятый...

Не прошло и пятнадцати минут, а цветастая парочка догнала его. Техник остановился с интересом наблюдая как они, крича и размахивая руками, неуклюже бегут к нему, спотыкаясь почти на каждом шагу. Он даже подумал, что оба бегут на высоких каблуках.

- Что такое, попугаи?

- Мы идём с тобой. - ответил Володя еле дыша.

- Верное решение. Кем принято? - ответа он не получил, но догадался кем именно. - Допустим. Но прежде чем, мы, взявшись за руки, поскачем вперёд, хочу кое-что уточнить. Ты понимаешь, что вы оба, являетесь балластом? Надеюсь не надо объяснять смысл слова "Балласт"? Естественно, за это я буду вас гнобить. Понятно?

- Нет, не... - Володя попытался возразить, но техник грубо перебил его:

- Заткнись! Я спрашивал её. - пояснил Леонид, показывая пальцем на Лизу. В отличии от своего брата, она произвела на него лучшее впечатление. - Что скажешь Синеглазая?

- Мы понимаем. - ответила за двоих Лиза.

На правах старшего, голубоглазая блондинка чувствовала себя ответственной за сводного брата. Дома, она могла разрыдаться или устроить истерику из-за любой мелочи. Но в лесу, в компании незнакомого и вооружённого человека, предпочла руководствоваться голосом разума, а не эмоциями. С большим трудом, но у неё это получалось.

- Уже хорошо. Дальше. Фактически, я иду в никуда. Что ждёт впереди, я не знаю. Поэтому вы должны беспрекословно выполнять все мои указания. Заткнись. - Леонид в зародыше пресёк попытку Володи возмутиться. - Будете кобениться, я от вас избавлюсь. И это в самом лучшем случае. Мне моя жизнь дороже ваших. Это понятно?

- Да, понятно.

- Ты точно хорошо подумала? Вас ведь могут убить, или ещё что похуже сделать?

- Вы же сами сказали, выбора у нас нет.

- Умница! - техник расплылся в улыбке. - Поздравляю, попугаи! Вы только что купили выигрышный билет. Двигайте за мной и внимательно слушайте. Я расскажу много интересного.

Леонид, достал из кармана компас. Не смотря, на то, что горы должны были маячить справа, всё равно сверился с ним, взглянул на попугаев и пошёл дальше.

- Подождите, а как вас зовут? Меня Лиза, а его Володя. - представилась она, отправившись следом.

- Да хоть Туко Бенедикто Пасифико Хуан Мария Рамирес меня называйте. Главное делайте, что сказано, да не орите сильно.



***



Предыдущие две недели не были богаты на события. Леонид только и делал, что шёл через лес, да тренировался выхватывать обрез из кобуры - к слову, теперь этот процесс выглядел очень эффектно - форсировал реки, попутно обучаясь ловить рыбу. Выстраивал из камней небольшую заводь, дожидался пока в неё заплывёт рыба, бил по ней лёгкой палкой. Добыть таким способом пропитание получалось далеко не всегда, но зато это экономило провизию, и хоть как-то разнообразило рацион. За две недели в лесу он не встретил ни души, а теперь фактически стал опекуном двух малолеток. Пусть даже одному было шестнадцать, а второй двадцать.

Первым делом, Леонид заставил Володю вывернуть куртку на изнанку и носить в таком виде. Даже несмотря на то, что вероятность встретить среди леса, враждебно настроенных людей была невелика, он не мог позволить яркой куртке выдать их. К тому же, Леонид ненавидел розовый цвет, считал вульгарным и безвкусным.

Рассказывая о мире, в котором им троим повезло оказаться, он предусмотрительно опустил некоторые подробности. Как и ожидалось, спутники отнеслись к рассказанному с нескрываемым скепсисом. Но это не расстраивало его. Рано или поздно, до них дойдёт, во что они вляпались. Единственное, чего стоило опасаться так это истерик. Одну истеричку ещё можно как-то успокоить, но что делать сразу с двумя?

Шли практически до заката. Пацан, только и делал, что возмущался по поводу и без, был недоволен абсолютно всем. Его не устраивал лес, отсутствие связи и сам Леонид, которого сразу же записал в сумасшедшие. Володя, делал всё, чтобы получить тяжёлую пулю в затылок и техник уже начал подумывать о том, как сократить группу до двух человек. Но от этой необходимости его избавила девчонка. Она постоянно одёргивала гадёныша, успокаивала, обещала, что всё будет хорошо. Верила она в это или нет, Леонид не знал. Так же он не знал, что будет с ним самим. С логической точки зрения, самым правильным решением было бы отправиться в Столицу. Там: люди, торговля, намёк на цивилизованность. Но он не верил, что это будет дорогой домой. Его окружало чуждое и непонятное. И это устраивало его. Ему был нужен ориентир - далёкая и хорошо различимая точка на горизонте. Этой точкой и было то, что должно находиться за Рубежом, за горами.

Когда они в сумерках вышли на очередную поляну, Леонид решил, готовиться к ночлегу. Володя демонстративно отказался учиться разводить костёр, чем вывел техника из себя. Но даже несмотря, на это, не был лишён ужина в виде небольшой порции мяса.

- И это всё? - удивился Володя. - Да тут же на раз укусить!

Сидя у костра. Володя смотрел на кусочек вяленого мяса в руке. На второй день голодания, пустой желудок требовал более основательного приёма пищи, а не лёгкого перекуса.

- И что? - спросил Леонид. - Ешь, что дают и не выёб... Приятного аппетита!

Запасов еды оставалось не много и растрачивать их просто так, техник не собирался. Не смотря на все старания, он стремительно худел. Организм уже давно сжёг висцеральный жир и дожигал подкожный, очень скоро последует и без того чахлая мускулатура, затем внутренние органы. Быстро сжевав свою порцию, техник закурил всего третий раз за день. Не считая половины портсигара у него осталось две пачки папирос.

- Вова, я не буду, возь...

Лиза уже протягивала подростку свою порцию, но Леонид не дал акту гуманизма свершиться:

- Нет, будешь.

- Но я действительно не хочу. - попыталась возразить Лиза.

- А мне по барабану. Это не еда, а энергия. Либо вы получите её оба, либо не получит не один из вас. Ешь... Ну?

Не желая обидеть щедрого провожатого, она всё-таки откусила немного от и без того маленького куска мяса. Предпочитая питаться растительной пищей, мясо она старалась не есть. Дело было не в жалости к животным или в бесконечной погоне за здоровым образом жизни, просто она не любила мясо и могла позволить себе игнорировать блюда мясо содержащие. В итоге, под пристальным взглядом техника, она сжевала всю порцию.

- А ты, чего тормозишь? - спросил он Володю. - Тоже ешь.

- Да я съем... Дай хотя бы покурить.

- Вова! - сестра в очередной раз одёрнула парня.

- Что Вова? Я курить хочу! Мои сигареты в машине остались.

- Продолжай хотеть дальше. - техник пожалел отравы и предвидя дальнейшие вопросы продолжил: - И да, мне жалко. А всё потому, что ты не заработал даже на одну папиросу. Только вонь от тебя. И вообще, ты только что бросил. Браво! Я столько раз пытался, но мне это так и не удалось. - Рассмеялся он.

- Лиз, зачем мы только пошли за этим уродом? С тем же успехом мы могли на том же месте сидеть и нас бы уже спасли, а теперь, он завёл нас непонятно куда! Всё, утром мы от него уйдём!

- Вова, пожалуйста успокойся...

- Послушай свою зазнобу, юноша, она дело говорит.

- Иди ты на хер, быдлота! Думаешь, раз у тебя ружьё, то можно нас чмырить?

- Ну да.

Неблагодарный пацан явно нарывался на неприятности. Техник ждал истерики, но от девчонки. Володя вскочил на ноги и тыча пальцем в его строну, стоял в свете костра и в своей детской злобе выглядел донельзя нелепо.

- Синеглазая, чего твой ухажёр такой психованный? Спермотоксикоз что ли замучал?

Эта капля оказалась последней. Не в силах противопоставить технику ничего кроме травматического пистолета, которым даже не умел пользоваться, Володя вскипел, и с матами отошёл от костра. Недолго думая, Лиза пошла за ним, попыталась успокоить, но ничего не добившись вернулась к костру.

- Зря вы так. Мой брат - хороший парень.

- Брат? Что-то я не вижу фамильного сходства. Далеко не отходи! - крикнул он Володе, в ответ тот послал техника на три самых грубых буквы.

- Сводный. - уточнила она. - Скажите, Леонид, не знаю, как вас по отчеству. Вы действительно верите, в то, что мы не на Земле? Не имею ввиду ничего такого, но в это слабо верится.

Как и предполагал техник, она тоже не поверила ему.

- Мне очень нравится твоя дипломатичность. Редкое нынче качество. - неожиданно для себя похвалил её Леонид.

- Спасибо. Это, наверное, наследственное. Но вы не ответили.

- Ах, ну да. Конечно верю. Более того, могу доказать, что это не Земля. Видишь небесное тело над нами? - спросил он, показывая пальцем вверх, на что она просто кивнула. - Романтики часто смотрят на луну. Уж не знаю, что они хотят в ней увидеть. Но... А ты, блондинка, давно смотрела на луну?

- Ну... - замялась она.

Несмотря на то, что Лиза считала себя романтичной особой, луной она любовалась исключительно посредством монитора. Естественный спутник Земли казался слишком скучным, слишком унылым, чтобы тратить время на наблюдение за ним. Куда интереснее было посмотреть мелодраму. Красиво, возвышенно, совсем не так как в жизни.

- Эх ты. Луна всегда повёрнута к земле одной стороной. Благодаря этому очень узнаваема. А эта луна, мало того, что не похожа на нашу, так ещё и вращается. Потрать на наблюдение полчаса и убедишься в этом. А завтра утром, я продемонстрирую тебе компас. Сейчас-то уже поздновато. Даже два компаса. И оба, покажут, что солнце восходит на западе, а не на востоке, как и должно. Если уж и этого будет недостаточно, то я даже не знаю, как доказать, что мы не на Земле. - развёл он руками.

Леонид снова закурил, разглядывая Лизу. Ещё при первой встрече он отметил, как легко одета девушка. В отличии от родственника, Лиза не имела даже куртки, а тонкая рубашка не могла защитить от холода. От его взгляда не ускользнуло и то как, даже не взирая на тепло костра, блондинка едва заметно дрожит. Почему она об этом молчала, на что надеялась? Может быть на сознательность родственника? Осень была сухой, но довольно прохладной. Джентльменом техник никогда не был, но позволить ей мёрзнуть, не мог. Он отсоединил от рюкзака скатанное одеяло и развернул его. Прикинув на глаз диаметр её головы, сделал ножом разрез в центре, достал из сумки нитку с иголкой, прихватил края разреза нитью, чтобы не разошлись дальше.

Довольно быстро успокоившись, к костру вернулся Володя и буркнув что-то, уселся на землю. Леонид уже завязывал нитку в узел и посмотрев на Володю, с укором спросил:

- Слышь, родственничек? Тебе не холодно?

- Нормально. Тебе то какое дело?

- Да вот, переживаю, не замёрз бы. Ну ка, Синеглазая, подойди ко мне. - подозвал он Лизу

- У нас, вообще-то, имена есть. - обиженно подал голос Володя.

- Да, гадёныш, я знаю. Руки по швам! - скомандовал он, подошедшей Лизе.

После одел на неё импровизированное пончо. Поправил. Невесть что, но может и не придётся её лечить. Да и лечить в случае чего просто нечем. Удовлетворённый результатом, даже поинтересовался:

- Ну что, блондинчик? Теперь-то ты расскажешь мне, чью могилу нужно искать на Холме скорби? Может быть, могилу Арча Стентона?

- Спасибо большое. Но я вас не понимаю...

- Как-нибудь потом объясню. На здоровье.

Леонид, отпустил её и с ехидством посмотрел на Володю. Поняв свой просчёт, тот пялился на костёр.

Все трое молча сидели у костра, каждый думал о своём. Володя о скорейшем возвращении домой, Лиза о том, как уберечь сводного брата от глупостей, техник о выживании. Сразу два подростка, один из которых женского пола, существенно усложняли жизнь. Их надо кормить и по возможности не дать погибнуть от рук всякой сволочи или же друг друга. Оба всё ещё не нравились ему. Блондинка, за счёт лёгкого намёка на рассудительность в меньшей степени, пацан, за счёт гонора в большей.

- Вы ложитесь уже спать. - посоветовал он. - Выдвигаемся на рассвете.

- Можно я задам ещё вопрос? - спросила Лиза.

Девушка начала согреваться и даже немного приободрилась. Всё оказалось чуть лучше, чем могло быть. Володя хоть и был не в настроении, но не бредил. Сама она утопала в тепле шерстяного одеяла и была не одна. В добавок к этому, проводник, несмотря на эксцентричность, кажется, оказался порядочным человеком.

- Последний на сегодня.

- Почему мы идём именно в том направлении? - Лиза показала рукой на восток. - Если вы не знаете, что впереди, то какой смысл идти? Не проще было вернуться в деревню? Зачем вам это?

- Зачем? - переспросил он блондинку. Леонид ждал этого вопроса, но не знал, как будет отвечать. - Ну, как сказать... На Земле всё уже изучено и открыто. А что за горами никто не знает.

- Вы всё ещё думаете, что мы не на Земле?

- А ты всё ещё не наблюдаешь за луной. - парировал Леонид

- Простите, я не...

- Да ладно. Я не обидчивый. Предположим, мы не на Земле. Устраивает такой вариант? - не дав ей ответить, он продолжил: - А дальше что? Вы оказались здесь и задались хрестоматийными вопросами: Где мы? Как сюда попали? Зачем?

- Да какая уже разница? - вмешался Вова, пристально глядя на сестру. - Главное свалить отсюда.

Под словом "свалить", подросток подразумевал не что иное как побег от сердобольного техника. Володя просто отказывался верить, в то, что это не Земля.

- Именно! Сколько не задавайся риторическими вопросами, а сидя на заднице, не сбежишь. Надо двигаться... И может быть, найти путь на Землю. Сбежать из этого гнусного мирка.

- Что значит "мирка"?

- Не расстраивай меня, блондинчик. Мира пропавших без вести конечно!

- Но мы не пропа...ой.

- Дошло да? Сколько человек по России пропадает ежегодно? Десятки тысяч. А если взять в расчёт территорию СНГ? Да, девяносто процентов из них составляют малолетки. "Мама-папа, вы меня не понимаете, я ухожу, чтобы не вернуться никогда!" Малолетка хлопает дверью и...возвращается через несколько часов. Голодная и замёрзшая. Малолетки никому не нужны. Их любят только родители, да педофилы. Они не интересны. Несколько процентов, составляют должники. Наберут кредитов и сбегают далеко-далеко. Эти же достойны только упоминания. Совсем уж малую часть составляют люди, пропавшие из-за бюрократической ошибки или юридической уловки. Они никуда и не деваются. И вот к самой последней категории, я склонен относить нас. Часть из нас, спокойно догнивает где-нибудь в канаве. Рано или поздно их найдут. А те, кому посчастливилось пропасть, но не умереть, попадают сюда. - техник принял вид необычайно торжественный и вместе с тем скорбный. - Мы и есть пропавшие без вести! А эта задница - наша новообретённая Родина! Виват, господа! Виват!.. - празднично воскликнул он. - И вот нас не найдут уже никогда. Казалось бы, всё просто, только географический вопрос остаётся для меня открытым...

- Что ты гонишь? - Володю не устраивала такая версия. - Лиз, да он точно больной на всю голову! Что ты молчишь? Он тебе по ушам ездит, а ты глазами хлопаешь! Завтра свалим от него куда подальше!

- А вдруг он прав? Луна действительно на нашу не похожа. Нет спутников. Растения какие-то странные. Вова, ты же слышал прошлой ночью громкий треск? - напомнила она.

Лиза боялась, что техник не врёт, но в отличии от брата, неправильность происходящего вокруг, бесконечно долго игнорировать не могла. В добавок к этому, их проводник рассказал довольно много странного, но убедительного.

- Да пошли вы, оба!

Володя улёгся на землю и отвернулся от них.

- В лесу ночевали? А больше и негде... - ответил сам себе техник. - Да вы везунчики! Вас мог сожрать Увалень. Всё. Отбой.

На самом деле, Леонид пока не собирался спать, потому что не доверял этой парочке. Даже девчонке. Уснув первым, он рисковал быть убитым или ограбленным. Благо ждать пришлось не долго. Вымотанные за день нахлебники, быстро провалились в сон. Вслед за ними уснул и техник. Как обычно ему приснился Уголёк. Такой же забитый и несчастный. Леонид снова не смог прийти ему на помощь. Проснувшись на рассвете, как обычно, он испытывал чувство вины.

Лиза и Володя ещё спали крепким сном. Он провёл с молодыми людьми всего день, но уже жаждал одиночества и покоя. Техник развёл небольшой костерок, извлёк из рюкзака заварку. Остатки воды из фляги ушли на то, чтобы заварить чашку чая. Только после этого, криком: "Подъём попугаи!", он разбудил иждивенцев. Решив не церемониться, дал им десять минут на оправление естественных потребностей и сборы, наорал на Володю, но оставил на двоих полчашки чая. Перед уходом, как и обещал, продемонстрировал Володе и Лизе оба компаса. Попугаи были от этого не в восторге, но кажется, даже поверили ему.



***



Поначалу мир не просто перевернулся с ног на голову, а буквально рухнул в бездну. Ожидание чуда оказалось напрасным, её не спасут. Страх первой ночи перед лесом всего через день сменился страхом перед будущим, и только страх заставлял двигаться вперёд. С непривычки ноги от многочасовой ходьбы по сложному ландшафту постоянно болели, сон на подстилке из веток вместо отдыха изматывал, от скудного рациона пустота в желудке стала привычной.

Каждое следующее утро начиналось с нескольких небольших глотков почти остывшего, незнакомого отвара и ругани. Брат каждое утро ругался с провожатым, при первой же возможности противопоставлял себя ему и практически не разговаривал с ней. В большинстве своём молча преодолевались бесконечные километры по лесу. День за днём.

Вечером при большой удаче рыба или кусочек мяса, с каждым разом всё меньше, всем поровну. Вечерами есть практически не хотелось, только спать и рыдать. Брат ни разу не попытался успокоить её. Обыкновенное сочувствие, которое так было нужно ей и которого так ждала, оказалось роскошью недоступной. Оставалось только беззвучно рыдать, безотрывно глядя в огонь костра.

Третий день путешествия в никуда, поздний вечер, лёгкий толчок в сотрясающееся под пончо плечо, рядом сидел провожатый, курил.

- Не плачь, Синеглазая.

- Не могу.

- Знаю, но ты постарайся. Ведь всё могло быть на много хуже.

Коротко и по делу. Вместо банального утешения проводник умудрился одной короткой фразой, словно гвоздь вбить ей в голову одну простую и очень важную мысль. Ведь действительно, можно было умереть на Земле, а не просто пропасть без вести. Лиза не помнила, что предшествовало Миру пропавших без вести, но ей подсказали, она могла погибнуть при пожаре. Она пропала без вести, а не задохнулась густым, тяжёлым дымом, не угасла, лёжа на больничной койке полностью обожжённой, обгорелой куклой, забыв, что такое свет, потеряв покой от боли, не сгорела заживо. Можно было умереть и здесь. Умереть от голода, переохлаждения или быть разорванной зубами неизвестных тварей, но по какой-то нелепой случайности и этого пока не произошло, и не произойдёт. Всё действительно могло быть на много хуже и лить слёзы стоило только, если будет хуже, чем сейчас.

На следующее утро снова ругань, несколько глотков тонизирующего отвара, снова боль во всём теле и голод. Мир оказывается никуда не делся, никуда не провалился, не переворачивался. Мир просто сжался до пределов видимости, которая возможна в лесу и двух человек: подавленного подростка, требующего заботы и мужчины, не требующего ничего.

Техник вёл попугаев через лес, рассказывал, что знал сам, пытался найти с молодыми людьми общий язык. Безуспешно. Попугаи смирились с тем, что никогда не вернутся домой и выражалось это по-разному.

Девчонка рыдала пару-тройку вечеров подряд. В конце концов ей это видимо надоело, и она решила сконцентрироваться на защите брата от его гнева. Малолетний откормленный гадёныш выводил Леонида из себя каждый день по нескольку раз. Услышав очередную угрозу - таких угроз было множество - избавиться от них, блондинка только и делала, что пыталась успокоить его, постоянно извинилась, уговаривала.

Мальчишка же между бесконечными приступами склочности вёл себя замкнуто. И не напрасно. Володя предавался рассуждениям не совсем свойственным в столь нежном возрасте, он переосмысливал свою жизнь, свой взгляд на жизнь. Перспектива провести здесь остаток жизни бесила его. Он придумывал себе оправдания, пытался найти виновных в этом. И нашёл. Сестра. Если бы она не динамила его, если бы он не уговорил её идти в клуб, то никогда не попал сюда. Куда? В какой-то там мир, где нет ничего кроме леса? Где люди и цивилизация со всеми благами существуют только со слов какого-то урода? Виновата она. Больше некому. Пылкие чувства к сводной сестре сменились на злобу с оттенком пренебрежения. Вдобавок ко всему, он злился на бесконфликтную Лизу за то, что она не поддерживала его в спорах с Леонидом, постоянно соглашалась с этим бомжом, а не с ним. Мало того, что она "затащила" его сюда, так ещё и предала! Того, кто совсем недавно любил её. Того, кто был готов ради неё если не на всё, то на многое. Спутав любовь с влюблённостью в угоду похоти и найдя виноватого, Володя, решился на немыслимое. Днём, он прилежно шёл за техником, смотрел в спину, представлял, как отобрав топор, зарубит на глазах у сестры. А потом разберётся и с ней. Как именно с ней разобраться, он пока не решил. О том, что будет, если задумка обернётся успехом, он, естественно не подумал. Решив покончить с техником ночью, Володя, каждый вечер старался не уснуть после тяжёлого дня, но так ни разу не смог "пересидеть" Леонида.

Полдень шестого дня путешествия попугаев, двадцатого дня для техника. Трёхнедельный запас провизии закончился ещё позавчера. Леонид вывел нахлебников к очередной реке и прежде чем форсировать её, скомандовал привал, дал попугаям указание не расходиться и следить друг за другом, а сам подобрал подходящее место и принялся сооружать заводь. В идеале было бы неплохо задержаться на три-четыре дня у реки, наловить побольше рыбы и засолить, но соли не было. Подготовку к длительному походу вообще можно было считать провальной. При подготовке он сделал огромное количество ошибок, купил, то что не нужно или наоборот, нужного, типа соли, приобрести не додумался. "Не страшно." - думал техник. До голодной смерти было ещё очень далеко.

Сотни тысяч тонн ледяной воды спешили подальше от гор к морю или даже океану, заводь была готова, ужин не за горами.

Почти идиллическую картину разрушил девичий визг из расположенных поодаль кустов. Леонид сориентировался мгновенно и выхватив из кобуры Иуду, взвёл курок. Он не побежал в направлении визга очертя голову. Вместо этого, скомандовал даже не шелохнувшемуся Володе ждать его на месте и быстрым шагом пошёл к кустам.

- Синеглазая, подай голос!

Ещё один крик известил его о том, что Лиза ещё жива. Из кустов выскочило существо размером с собаку и уставилось на него. Покрытое наростами, выглядело оно мягко говоря угрожающе. Боясь задеть девушку, техник выстрелил в воздух. Существо, ошарашенное звуком выстрела, бросилось в сторону леса. Леонид дважды выстрелил вдогонку, и оба раза промахнулся.

Лиза нашлась в кустах с полуспущенными штанами, пребывала в шоковом состоянии и о чём-то причитала, заливаясь слезами. Зверь видимо сам прятался от них в кустах, выжидая возможности ретироваться и с испугу боднул незваного гостя. Окровавленными руками она зажимала раны на правом боку и бедре.

- А, блять. Да ёб твою... Я же сказал: Не расходиться! - техник склонился над ней. - Спокойно. Дай погляжу. Руки, блин, убери! Я не смогу тебе помочь, если ничего не вижу! Успокойся!

Задрав рубашку, он осмотрел разодранный бок девушки. Довольно большую татуировку в виде Чеширского кота, пересекала обширная, но не слишком глубокая рана.

- Интересно...

- Помогите мне, пожалуйста! Я не хочу умирать! - взмолилась Лиза.

- И не умрёшь. Эй, Синеглазая? Слушай меня, с тобой всё будет в порядке. Обещаю.

Леонид взял её на руки, она оказалась куда легче, чем он думал, вынес из кустов и положил на каменистый берег.

- Что ты там делала?

- Я только... Ай... больно... Помогите мне...

Расспросы следовало оставить на потом, тем более, что можно делать в кустах со спущенными штанами он прекрасно знал. Но почему перед тем как зайти в них нельзя было хотя бы бросить один из множества разбросанных по берегу камешков?

- Что я знаю о рваных ранах? - спросил он сам себя. - Правильно, ничего не знаю! Так. Давай-давай, покажи вавку ещё раз. Ага, правый бок. Что тут у нас? Косая мышца... Кровотечение обильное и равномерное, а значит не артерия. А она там есть вообще? Так, печень находится чуть выше, да и кровь светлая, значит точно в порядке. Это хорошо. Бедро, внешняя сторона, тоже мышца. Какая? Да наплевать, всё равно по касательной задело. Эй, родственничек, тащи рюкзак. Алё?

Володя сидел на том же месте, и на призывы техника никак не отреагировал. Пришлось метнуться за рюкзаком самому. Достав из него бинты, нить с иглой, настойку и мультитул Леонид посмотрел на пострадавшую. Лиза смотрела на него с надеждой в глазах как никто до этого. Даже бывший предприниматель в этот момент не мог составить ей конкуренцию. В ту же секунду Леониду показалось будто он провалился во тьму, но не успел сообразить, что произошло как зрение пришло в норму.

- Синеглазая, послушай меня. Раны у тебя не особо серьёзные. Ногу я тебе просто перевяжу, но бок придётся зашить. Неизвестно какую заразу эта тварь занесла тебе в раны. Придётся промыть их настойкой, в ней градус просто зашкаливает, даже горит, я проверял. Да, так делать нельзя, но антисептиков у меня нет, а воду кипятить слишком долго. Будет довольно больно, но ты терпи. Поняла?

Лиза только кивнула. Приказав блондинке зажимать раны так сильно как сможет, техник приступил к подготовке оказания первой помощи. Отсоединив от рюкзака верёвку, отрезал полуметровый кусок, сделал из этого петлю и перетянул бедро чуть ниже раны. Рана на ноге особой опасности не несла. В первую очередь его тревожил бок девушки. Леонид промочил инструменты настойкой. Глубоко вдохнул. Положил правую ладонь ей на грудь.

- Обеими руками хватай меня за запястье и держи очень крепко! - скомандовал он.

Как только Лиза схватила его запястье, Леонид внезапно перенёс руку выше и зажал рот. Девушка не успела даже сообразить, что происходит, а техник уже вылил настойку на рану. Закричать она не смогла. Они и так уже нашумели будь здоров и лишний шум был просто ни к чему. Раскусив до крови ладонь, она сдавила запястье чуть не сломав его. Через несколько секунд Леонид перестал зажимать ей рот, Лиза, тяжело и часто дыша, снова зарыдала. Взглянув на кровоточащую ладонь, техник даже удивился сколь острые у неё зубы.

- Молодец! - подбодрив её, техник наскоро перемотал руку куском бинта и принялся зашивать рану.

Мир переполнен разного рода швами. Карта земли исчерчена швами параллелей и меридиан. Целые государства разделены швами приграничных зон, полос отчуждения, заборов. Европа и Азия соединены огромным, огрубевшим рубцом, раскинувшимся на две с половиной тысячи километров - Уральскими горами. Сама цивилизация со всеми достижениями, бесконтрольным ростом популяции и вместе с этим растущей людской глупостью неизменно держится на сварочном шве.

Человечество придумало множество швов, самых разных, на все случаи жизни и для сохранения и продления самой жизни. Есть огромное количество видов хирургических швов. Узловые кожные, подкожные узловые, подкожные непрерывные, внутрикожные непрерывные однорядные, внутрикожные непрерывные многорядные... И это только для кожи, для внутренних органов существуют свои швы. Швы накладываются в зависимости от характера, размера раны, протяжённости. Техник об этом знал довольно мало, поэтому выбрал самый простой вид шва для глубоких ран, а именно П-образный узловой.

Прямая игла, постоянно поступающая кровь, жалобно хнычущая блондинка - сплошные раздражители. Проткнуть кожу, желательно на той же глубине проткнуть кожу с противоположной стороны раны, вывести иглу, протянуть нить, обрезать, скользкими от крови руками стянуть края раны, завязать крепкий узел, отступить сантиметр, повторить.

Такие манипуляции он проводил впервые, поэтому сильно волновался и тем не менее, чувствовал воодушевление. Пытаясь максимально аккуратно свести края раны ориентируясь на рисунок, техник напевал песню про кардинала Ришелье и госпожу Д' Эгильон. Это привело Лизу в ужас. Даже не смотря на шок, она ждала чего угодно, но только не песни.

В итоге, провозившись, около двадцати минут, Леонид всё же зашил рану и остановил кровь. После этого не слишком умело наложил повязку, знания не были подкреплены достаточной практикой. Затем пришла очередь бедра. Джинсы были стянуты сначала до колен, а потом и полностью. Оказалось, блондинка таила на себе множество сюрпризов размером со спичечный коробок или пачку сигарет.

- Раз, два...даже три, откуда на тебе столько татуировок? - ответа не последовало. - Потом расскажешь.

Промывание раны на ноге Лиза перенесла стоически. Забинтовав бедро, Леонид с облегчением выдохнул. Мероприятие по спасению блондинки можно было считать успешным.

Уже вечером, техник сидел у костра и периодически поглядывал на котелок с ухой. Запечённая на костре рыба до смерти надоела, и он решил изготовить ухи. В конце концов, не зря же он таскал с собой котелок почти три недели после того как закончилась крупа и чечевица. По правде говоря, это была не уха, а скорее обыкновенный рыбный бульон.

Всё той же иглой и той же нитью, он зашивал кое-как отстиранные и высушенные джинсы и рубашку. Техник орудовал иглой и нитью, вспоминая недавние события. За каких-то двадцать минут, не особо обращая внимания, насчитал аж шесть татуировок на ногах девушки, одну на боку ещё четыре на правом предплечье, одну на левом плече, одну на пояснице. Всеготринадцать штук. Сколько ещё татуировок скрывалось сейчас, оставалось великой загадкой, которую он, если попугаи его не угробят, обязательно решит. Сама Лиза лежала рядом на подстилке из веток, укрытая одеялом, бушлатом Леонида, и отобранной у Володи курткой. Лиза смотрела на бескрайнее звёздное небо спокойная и умиротворённая.

- Как самочувствие? - поинтересовался хирург-дилетант.

- Спасибо, хорошо. Только болит всё. - пожаловалась Лиза. - И ногам холодно.

- Это из-за того, что река рядом. Главное, чтобы температура не подскочила сильно, но не должна. По-хорошему, надо бы тебе ещё антибиотик вколоть, вот только нет ничего. Будем надеяться всё обойдётся... Мне твой братан, категорически не нравится. Сидел и клювом щёлкал. Да и вообще... Он у тебя всегда такой был?

Техник посмотрел на Володю, тот сидел в десятке метров от них, и к костру подходить не собирался. День ото дня, он всё больше приходил к выводу, с парнем происходит что-то не то, но пока не определился, что именно.

- Не всегда. Только... Пожалуйста, простите его. Он просто был в шоке, - в очередной раз попыталась она выгородить Володю. -, он всего лишь впечатлительный подросток.

- Понять и простить? - она кивнула. - Не выйдет. Это косяк, и он за это ответит.

- Я сама виновата. Не надо было отходить без вашего ведома.

- Оба виноваты! Я что, ещё и на горшок вас за ручку водить должен?

- Нет-нет, не должны...

- Просто имей ввиду, терпение моё не безгранично. Это касается вас обоих. Избавлюсь, глазом моргнуть не успеете...

Техник подумал, что Лизе плохо и без его поучений, поэтому решил сменить тему. Сколько бы не пытался, но придумать подходящую тему для разговора с девушкой двадцати лет он не смог. Странный парадокс. Их разделяли жалкие десять лет, но всё, что было близко ей, являлось чуждым ему. Техник мог легко найти тему для разговора с человеком сорока лет, пятидесяти и старше, но не с ней. Так он и сидел с иглой в руках, погрузившись в раздумья.

- Леонид? - неожиданно для него, спросила Лиза. - А вы?.. Вам не страшно было одному в лесу? Целых две недели в одиночку, в чужом мире.

- Нет. Этот мирок уже успел напугать меня так... Адреналин, да, а вот пугаться... Не получается, что ли пугаться. Это ты, блондинчик, боишься... - Леонид осёкся. - А ведь верно, - сделал он неожиданный вывод, - страх и испуг -- это разные вещи. Да, Синеглазая, только тебе и по секрету, скажу. В последнее время, я боюсь темноты... Походу готово.

Леонид подошёл к Лизе, помог подняться, отошёл к костру и вернулся с наскоро выструганной из подходящей деревяшки ложкой и котелком. Он просто забыл купить ложку перед тем как покинуть Митрофан-Дикост.

- Давай, Синеглазая. Надо поесть.

- Спасибо, в этот раз я действительно не хочу. - отказалась Лиза.

Техник глубоко вздохнул.

- Рот открой. - потребовал он.

Лиза предприняла попытку снова лечь, но не смогла, техник не позволил и продолжал удерживать в вертикальном положении. Котелок расположился на ногах, через прослойку в виде пончо грел колени. Не смотря на просьбы и возражения, чуть ли не насильно её начали кормить с ложечки, как ребёнка.

Удерживая девушку в вертикальном положении, он заметил ещё одну татуировку у основания шеи. К великому разочарованию, из-за скудного освещения и необходимости кормить блондинку, техник не смог разглядеть, что именно она собой представляла. Скормив ей около трети котелка, он сам съел треть, сходил за Володей. Пригнав его к костру и усадив на землю, вручил котелок и ложку. Леонид смотрел на подростка и никак не мог понять причину такого поведения. Юноша, не смотря, на кажущуюся апатичность ел уху так будто сам добыл рыбу и вообще ничего не произошло. Это выводило техника из себя. Той ночью ни он, ни Володя не сомкнули глаз.

Утром они форсировали реку. О том, чтобы сделать волокуши не могло быть и речи. Раны были не серьёзными, тем более Лиза утверждала, что сможет идти и сама. И всё же, Леонид знал, блондинка будет задерживать его, поэтому принял, как казалось, вполне логичное решение.

- Ты. - показал он пальцем на Володю. - Берёшь её под руки. Аккуратно, нежно, как хрустальную. Вот тебе компас. Пока идите строго на восток. Я пойду вперёд и периодически буду возвращаться, проверять вас и корректировать направление. И я тебя прошу, чтобы без косяков. Ясно?

- Ясно. - буркнул Володя.

- Не волнуйтесь. - улыбнулась Лиза. - С нами всё будет в порядке.

Леонид ничего не ответил. Не ответил, как раз потому что волновался, попугаи оставались без присмотра, без контроля. Он пошёл вперёд. Позже, буквально на одно короткое мгновение в его голове мелькнула мысль не свойственная. Может оно и к лучшему, может бросить злосчастную семейку пока не поздно? Продолжить путь в одиночку и налегке. Не переживать о том, какой фокус в очередной раз выкинет подросток... И до конца жизни винить себя в гибели двух не самых плохих людей? Может девчонка была права? Парень просто был в шоке. Да, он - раздолбай. Да, он - наглая малолетка. Но, может быть, Володя сможет исправиться? Леонид не верил в чудеса.

Каждый час он возвращался назад, проверял попугаев и снова уходил вперёд. Ближе к вечеру, техник наткнулся на уже знакомые, свежие "просеки". Ему хватило доли секунды, чтобы понять, что ждёт впереди. Леонид повернул назад. С раненой девчонкой они не смогут долго убегать от Увальня. Поэтому опасную зону нужно было обойти и не важно как. Техник, быстрым шагом, возвращался назад, вышел из леса на поляну, которую пересёк недавно и заметил Володю. Подросток стоял посреди поляны один, озираясь по сторонам.

- Где она?

Подойдя к Володе, техник оглянулся, но блондинки так и не заметил. Подросток ошалело смотрел на него, держа в руках компас.

- Там... Это... Зверюга какая-то...

- Какая ещё зверюга!? Я спрашиваю: Где она!?

- Она... - Володя не нашёлся, что ответить.

- Ты бросил её!

- Я не бросал!

Володя врал. Вскоре после того, как техник в очередной раз ушёл вперёд, краем уха, он услышал такой же треск ломаемых деревьев, что и в первую ночь в этом мире. Мгновенно вспомнив, рассказы Леонида об Увальне, он хотел бежать. Огромная тварь с такими же огромными клыками - несколько дней назад провожатый демонстрировал огромный клык - не знающая усталости и жалости. Снова треск, сбившееся от страха дыхание, желание сбросить балласт. Сбросить балласт и побежать с тем, чтобы выжить и заодно мелочно отомстить за предательство. Картинка, не смотря на свою тяжесть так и не стала трёхмерной. Она осталась плоской. Она стала обузой, вяло переставляющей ноги, не достойной усилий. Страх и желания спастись, перевесили даже похоть, когда-то не дающую покоя, подросток решил не рисковать. Юноша усадил сводную сестру у дерева, а сам под предлогом отойти по нужде, пошёл вперёд и как только блондинка исчезла из виду, побежал. Он нёсся вперёд, на ходу придумывая как будет оправдываться перед техником за то, что оставил сестру.

- Да как так? Юноша! Ты...ты...ты - дебил! Стоять здесь! Ждать меня! Дёрнешься - убью!

Ответа техник дожидаться не собирался. Уже срываясь с места, он вырвал компас из рук Володи и побежал назад в надежде не опоздать. Если он не успеет, девчонку скорее всего сожрут и все старания пойдут коту под хвост. Ну конечно, было бы наивностью полагать, что территория неторопливого хищника представляет собой идеальный круг или любую другу фигуру правильной формы. Он просто прошёл по самому её краю. Одна мысль о встрече с Увальнем приводила его в ужас, но бросать Лизу, не собирался. Техник ломился сквозь лес, вспоминая сон, который не видел уже несколько дней. Кошмар, мучавший неделями и только совсем недавно оставивший в долгожданном покое. Суставы всё-так же болели, лёгкие пылали. Постепенно его обволакивала тьма. Не было пустоты. Но он боялся увидеть два силуэта. Боялся не успеть. Боялся снова смотреть в пустые, ничего не выражающие небесно-голубые глаза. Он бежал вперёд, высматривал среди растительности белобрысую голову Лизы, но безуспешно. Через двадцать минут, уже задыхаясь от бега, он нашёл её. Точнее услышал. Лиза ковыляла от дерева к дереву и безуспешно звала брата. Не говоря не слова, техник подхватил девушку и потащил вперёд. Медлить было нельзя. Где-то рядом ходил Увалень.

- Этот сучёнок... Бросил тебя!

- Он не мог меня бросить! Наверное, это я его неправильно поняла. Он ищет меня. Я сама виновата!

- Как же мне тяжело... Сначала мне показалось, что ты не такая уж и глупая. А теперь, я думаю... Ой... Ты - самая большая дура из всех, что я встречал... Он бросил тебя... Бросил!.. А ты - овца безмозглая... Ты его покрываешь!

- Как вы можете так говорить? Он - мой брат! И никогда бы не бросил меня!

- Конечно. Милый мальчик Вова... Довольно! Позже поболтаем.

Практически теряя сознание от недостатка кислорода, техник тащил девушку к поляне. Посматривая по сторонам, он прикидывал в уме, сможет ли при встрече с Увальнем успеть выстрелить тому в голову и пробьёт ли её пуля вообще. Леонид перебирал ногами так быстро как мог, но вернуться к поляне с такой ношей получилось только в сумерках. Вымотанный техник, опустил Лизу на землю и несколько минут ходил вокруг неё пытаясь привести дыхание в норму. Так и не отдышавшись, Леонид подошёл к дожидавшемуся, их Володе и ударил в скулу. Тот, развернувшись упал на землю.

- Ты - тупая, малолетка! - орал он на подростка. - Ты должен был следить за ней! Защищать! Да что с тобой не так?

- Не бейте его, - взмолилась девушка, - это - моя вина!

- Заткнись! Дура! - Леонид повернулся к ней. - Он только сказал про зверюгу, а я уже догадался, что он бросил тебя...

- Вы с ума сошли!

- Правда, что ли? Ну давай, блондинка, удиви меня! Сломай стереотип и попытайся раз в жизни воспользоваться мозгом! Когда тебя в кустах пыталась выпотрошить та зверушка... Ты только заверещала, а он уже должен был влететь в кусты и, хотя бы попытаться отогнать ту тварь. Разве нет? Даже ухом не повёл. А потом Увалень. Это - территория Увальня! Он не смог бы убежать от Увальня с тобой на шее! Он это прекрасно знал и потому бросил! Видите-ли это её брат... С близкими людьми так не поступают! Он должен был сдохнуть вместе с тобой, но не бросать! Он не испытывает к тебе родственных чувств! Плевать он на тебя хотел! Посмотри на него. Для него ты есть никто и звать тебя никак. Даже мне, совершенно постороннему мужику, плевать на тебя в меньшей степени, чем ему. Однажды, в нужный момент, меня не будет рядом. И что с тобой будет? Что он с тобой сделает? - Леонид вернулся к Володе. - Ты-то, что молчишь, клоп ушастый? Давай, расскажи мне свою, трогательную версию произошедшего!

Володя не собирался ни отвечать, ни оправдываться. Достав из из-за пояса травматический пистолет, который успешно скрывал все эти дни, повернул рычажок предохранителя, резко развернулся и целясь в Леонида, нажал на спусковой крючок. Вместо того, чтобы выстрелить практически в упор, пистолет издал лишь щелчок. Не сообразив сначала дослать патрон, подросток добился только того, что привёл техника в ярость.

Кисть с пистолетом вывернули, на голову обрушился град ударов. Сотрясаясь под ударами он без остановки нажимал на спусковой крючок, но выстрела так и не произошло. В глазах потемнело. Володя услышал отдалённые мольбы Лизы кого-то пощадить. Последовал последний удар, самый тяжёлый. Подросток потерял сознание.

Всё ещё держа подростка за запястье, техник убрал Иуду обратно в кобуру. Давно напрашивающуюся пулю в лоб заменил собой нокаутирующий удар обрезом по голове. Только после этого он забрал пистолет, извлёк обойму, с огорчением обнаружив травматические патроны. С другой стороны, наличие боевого пистолета у школьника было маловероятным.

Эта семейка настолько вывела его из себя, что он даже не позвал их к костру. Техник, заварил остатки чая, пил горячий отвар, смотрел как раненая Лиза пытается привести в порядок избитого Володю. Тот отталкивал её, но она не унималась. Продолжалось это до тех пор, пока на боку не разошлись швы. Даже тогда Володя не захотел переступить через гордость и попросить помощи, а просто отправил сестру к костру.

- Чего тебе надо? Вали к своему родственничку!

Леонид, оказался не рад визиту. Он смотрел на держащуюся за бок девушку и не ждал ничего хорошего. Она показала кровавое пятно на боку и неуверенно подтвердила догадку:

- У меня тут... Помогите мне, пожалуйста.

- А смысл? Стараниями этого мелкого чмошника, все мои труды пойдут насмарку. Я тебя сейчас подлатаю, а через час швы снова разойдутся. Угадай, по чьей вине? Как вы меня достали... Садись у костра, мне свет нужен... Да, правым боком к костру.

Всё же техник не собирался отказывать в помощи. Девушка послушно выполнила указание. Из рюкзака снова появились нить, игла, мультитул, настойка и остатки бинтов. Прежде чем начать дезинфицировать инструменты, Леонид нагрел иглу на костре докрасна и кое как выгнул полумесяцем, затем тщательно зачистил поверхность иглы ножом. Не хватало ещё, чтобы рана загноилась.

- Всего полбутылки осталось. - отметил он. - Жрать нечего. Патронов одиннадцать штук. Курево на исходе... Не скажу, что мне нравится делать женщинам больно...

- Я потерплю.

- Конечно потерпишь. - подтвердил он. - И дальше будешь терпеть. Всю жизнь. То есть недельку максимум. А знаешь почему?

- Потому что...

- Ага. И спасти я тебя не смогу. Не потому что не захочу. Просто меня не будет рядом. Завтра мы разойдёмся, как в море корабли. Я иду дальше, а ты, со своим, - тут он крикнул в сторону Володи, - малолетним ублюдком! Делайте, что хотите.

Завершив приготовления, техник снова приступил к обязанностям полевого хирурга. Он снял бинты, а затем разошедшиеся швы и уложив её на спину, принялся по новой зашивать рану. Лиза поморщилась.

- Мы же пропадём без вас... Не оставляйте нас. Вова не попросит о помощи. Но я прошу за двоих.

- Ты могла не заметить, но прозвучало это очень уж пафосно. Не дёргайся.

- А что мне ещё остаётся? Домой мы не вернёмся. Защитить себя не в состоянии. Мы даже прокормить себя не можем...

- Вот именно.

- Нельзя быть таким жестоким. - упрекнула она Леонида.

- Да будь я жестоким, то уже давно проломил бы твоему брательнику голову, а тебя затрахал до смерти. Что ты на меня так смотришь?

По выражению её лица, Леонид понял, она не задумывалась о подобной перспективе. А ведь случись им повстречать кого-нибудь другого, она была бы наиболее вероятной.

- Ну ладно, - согласился он, - до смерти не получилось бы... Но я мог попытаться. И тем не менее, этого не сделал. А всё потому, что я - один из самых положительных людей, которых ты встречала, да и встретишь в своей жизни. Гарантирую. Подумай об этом на досуге.

В этот раз, он позволил себе рассмотреть татуировку более пристально. Заискивающий взгляд кота, свидетельствовал о мастерстве человека, что нанёс рисунок на кожу блондинки. Работа качественная и довольно дорогая.

- С каждым разом всё лучше и лучше!

Усадив её, техник взялся за перевязку. Остатки чистых бинтов пошли в дело, использованные вернулись рюкзак. Закончив, Леонид, был доволен работой и даже помог ей подняться.

- Готово! Пошла вон! Давай-давай, топай.

Лиза не успела открыть рот, чтобы сказать "спасибо", а техник даже не захотев слушать, грубо развернул её лицом к Володе и толкнул в спину. Пройдя по инерции несколько метров, она всё равно поблагодарила техника и вернулась к сводному брату.

Что она ему говорила, Леонид не слышал. Несколько позже, случилось невероятное, разговор перерос в ругань. При свете луны, молодые люди кричали друг на друга, в чём-то обвиняли и когда конфликт почти перерос в драку, а техник даже подумывал вмешаться, ночное небо озарила яркая вспышка. Все трое молча повернули головы на юг. Вспышка плавно сошла на нет. Это не было похоже на молнию. Даже не смотря на лес, техник знал, столь мощный источник света находится за горами. Той ночью он снова не спал, как и попугаи.

На рассвете Лиза вновь подошла к нему. Виновато потупив белобрысую голову, долго мямлила, пытаясь извиниться за Володю. После, принялась уговаривать техника не оставлять их, обещала полное послушание и отсутствие каких-либо проблем со стороны сводного брата.

- Нет. - холодно отвечал техник.

- Ну пожалуйста! Мы больше не будем делать глупостей.

- Дело не в глупостях. Он потенциально опасен и в первую очередь для тебя.

- Если вы про пистолет, то я не знала о нём. Теперь пистолет у вас, а он совсем безоружен и никому и ничего не сделает...

- С этим можно поспорить, и я не это имел ввиду. - возразил он.

- А как же?.. Вы же сами вчера сказали мне, что являетесь одним из самых положительных людей в нашей жизни.

- Только в твоей. Всё-равно нет.

- Мы можем быть полезными! Например, нести ваши вещи. Хотите я понесу топор или рюкзак?

Техник взглянул на блондинку. Ещё немного и её начнёт штормить из стороны в сторону от голода, раны могут загноиться. С каждым днём почти пустой рюкзак и снаряжение становились всё тяжелее. Он слабел, но не настолько, чтобы использовать пятидесятикилограммовую голодную девчонку в качестве носильщика.

- Нет.

- Я... Я не знаю, что ещё предложить. - растерялась она. - Ну... Что вы хотите? У меня же ничего нет, ничего не осталось. И вам ничего не нужно! Вам не нравится Вова. Мы не нравимся... Хорошо! Если опять что-нибудь случится - избейте ещё раз Вову... Избейте меня в конце концов, но не бросайте нас!

- Да ты ебанулась в край! - цензурных слов подобрать просто не удалось.

- Пусть так! Вы же сами сказали, что могло быть хуже! Хуже может быть только в одном случае, если вы нас бросите. Мы умрём в этом лесу!

На любой планете, в любом из миров такое чистое и светлое явление как самопожертвование очень часто, если не повсеместно сопрягается с идиотизмом. Став свидетелем, как в очередной раз накал этого священного союза достиг наивысшей точки, техник задумался. Если эти двое отправятся в свободное плавание, то действительно очень скоро отойдут в мир иной. Их трупы останутся среди леса навсегда, послужат пищей для мелкого зверья и насекомых. Но о чём думала блондинка? О том, что он согласится вымещать на ней злобу? Злобу на кого-то другого?

- Хорошо. - мысленно ругая себя, согласился техник. - Только при одном условии.

- Что угодно! - не задумываясь согласилась она.

- Начинай уже думать головой, а не задницей.

Леонид всё же дал им ещё один, последний шанс и взял с собой. Дальнейший путь лежал на юг. Эпизод со вспышкой нуждался в проверке, и первая же возвышенность показала, курс выбран правильно. Несколько часов спустя, они вышли из леса к долине. Техник просто не мог поверить, что чуть не прошёл мимо. Долина отличалась от той, которую он видел раньше. Эта заросла редким лесом и по ней проходила просёлочная дорога. И это ему сразу не понравилось. На дороге они могли встретить людей. Агрессивно настроенных и, что ещё хуже, вооружённых людей. Леонид повёл попугаев через лес, в надежде, что удастся избежать встречи с аборигенами. Дальше дорога разветвлялась, следуя строго на юг и восток. На всякий случай, Леонид погнал Володю вперёд. Если в долине и был Рубеж...



***



- Ой как интересно.

Леонид лежал у опушки леса и рассматривал мрачную постройку в монокуляр. Творение китайского инженерного гения, не могло обеспечить заявленную кратность, поэтому осмотр оказался поверхностным. Однако, хватило и этого. Башня была не меньше пятидесяти метров в высоту, находилась в центре небольшого поселения. Видимо люди, получив доступ к сооружению, использовали его в качестве форпоста, построили пару десятков домов, обнесли всё это частоколом. Бежать к людям, размахивая руками, помешали человеческие силуэты, едва различимые на фоне потемневших брёвен. Кажется, вывешенные для устрашения, полуразложившиеся трупы людей украшали собой частокол. За башней лежала равнина, и не представляла собой ничего интересного. Но за ней Леонид обнаружил то, что скрывалось за грозовым фронтом в прошлый раз. За горизонтом виднелось что-то тёмное и очень высокое.

Техник вернулся к попугаям, дожидавшимся в глубине леса.

- К башне идти, нельзя, похоже там отморозки сидят. Трупы человеческие развешаны словно тряпки после стирки.

- И куда же мы тогда пойдём? - спросил Володя.

- Вы, не знаю. А я пойду в обход. К большому и страшному пятну за горизонтом.

- Возьмите нас собой...

- А почему сразу отморозки там сидят? - подросток не дал сестре договорить. - Может это преступники развешаны?

- Я считаю, Леонид прав. Нормальные люди покойников вывешивать не будут. -Лиза всё-таки вставила свои пять копеек.

- Считает она. У тебя вообще своего мнения нет! Что он скажет, ты только и делаешь, что поддакиваешь. Мы можем годами здесь ходить и не наткнуться на других людей. Надо идти к ним, и всё равно, отморозки они или нет. Как-нибудь договоримся.

- И как ты собираешься договариваться?

- Тебя им сдам...

- Заткнитесь оба!

Как бы мальчишка не бесил техника, рациональное зерно в его словах было. Места явно дикие, неизвестно какие персонажи могут нагрянуть с севера. Логично было бы вывесить несколько из пришлых агрессоров на забор, предупредить о том, что соваться не стоит. Вполне вероятно, что подобные решения преследовали именно эту цель. И всё же. Разложение не минутный и даже не недельный процесс, покойников вывесили давно, скорее всего летом. Трупы летом, да на открытом воздухе - это постоянная вонь, это роящиеся насекомые, от которых нет житья, это пришлое зверьё, это зараза, переходящая от одного к другому. Такие предупреждения необходимо располагать на удалении от поселения, чтобы незваный гость ещё на подходе знал, что его ждёт.

Леонид взглянул на часы. Он добросовестно переводил их назад каждые двенадцать часов последние три недели.

- Надо сходить на разведку и... Я не знаю, хотя бы послушать что ли. Если там людей как скот не режут... Ночью надо идти. До заката около двух часов. Я сейчас лягу спать, а вы, разбудите меня на закате. Не шумите и не зажигайте огонь и сами не спите, смотрите по сторонам... Чуть что, сразу будите.

- Конечно разбудим. - с энтузиазмом пообещал Володя.

Техник отошёл вглубь леса, нашёл местечко поровнее, скинул с себя рюкзак, улёгся на землю и провалился в сон. Казалось, он только закрыл глаза, а его уже расталкивала Лиза.

- Леонид, вставайте. Вы сказали разбудить вас на закате. Солнце уже село. Леонид? Просыпайтесь.

- Уже проснулся, не надо меня трясти, пожалуйста.

Разомкнуть веки было тяжело, ещё тяжелее оказалось просто подняться на ноги. Как обычно, после сна затекло абсолютно всё. Разгоняя кровь по телу, несколько минут он прохаживался из стороны в сторону, покачиваясь так будто прогуливался по палубе корабля в шторм, тряс головой. Почти трое суток без сна не прошли бесследно, и он, даже забыл, что Лиза до сих пор находится рядом, с интересном наблюдает.

- Синеглазая, доложи обстановку!

- Эм... Всё в порядке. - рапортовала она.

- Ну хоть что-то хорошее.

Следующие пару часов он пытался окончательно проснуться. Не считая полной пачки в рюкзаке, оставалось ещё две папиросы в портсигаре. Одну он выкурил после пробуждения, вторую решил приберечь до утра. Оставлять попугаев одних не хотелось. Приподнятое настроение Володи, не понравилось Леониду. Бегло проверив карманы, набедренную кобуру, и подсумок, техник убедился, что подросток ничего не стащил, пока он спал. Перед тем как уйти, попугаи в очередной раз получили ценные указания:

- Не шуметь, не светиться, никуда не уходить. Вернусь скорее всего к утру. Если не вернусь... Сами уж решайте, что делать дальше. Всё!

Под светом полной луны техник покинул лес и отправился к башне. Если это действительно аванпост, то вероятность быть замеченным ещё на подходе, провалиться в волчью яму, наступить в ловушку или капкан возрастала многократно. Для подобного мероприятия сгодилась бы безлунная пасмурная ночь, но как назло всё было в точности да наоборот. Передвигаться надлежало тихо, аккуратно, в полусогнутом состоянии или даже ползком. Только мысль о безнадзорных попугаях не давала покоя, подгоняла словно конвой уколами штыка в спину. Надо было поторопиться.

Исчез провожатый, куда-то подевался и брат. Лиза сидела, прислонившись спиной к дереву в полном одиночестве. Её не волновало куда подевался Володя. Проблемы, создаваемые им, легко перечёркивали все усилия, потраченные только на то, чтобы он мог создавать проблемы и в будущем, а не погиб. Лиза пыталась уснуть. Вроде бы пошли вторые сутки на ногах, но сон никак не шёл к ней. Как оказалось, сейчас Володя не представлялся хорошим защитником или защитником вообще. Последние несколько дней эту роль исправно исполнял Леонид, но не сводный брат. И теперь, когда единственный гарант безопасности ушёл, она не находила себе места. Из темноты мог появиться кто угодно, что угодно. Снова страх перед лесом, снова желание сбежать. Слева хрустнула ветка, заставив Лизу вздрогнуть, это был всего лишь Володя. В руке он держал бутылку с остатками настойки, в зубах тлела папироса.

- Девушка, не желаете немного расслабиться? - заплетающимся языком спросил он. Даже небольшое количество столь крепкого алкоголя натощак, опьянило подростка. Володя был весел и даже улыбался.

- Что? - не сразу поняла она.

- Лиз, а Лиз? Может, ну его? Пошлём этого урода, да подадимся к башне?

- Да ты пьяный! С ума сошёл? Я еле уговорила его взять нас с собой. Зачем ты украл это? Он же тебя убьёт!

- Ага. Убьёт он меня. Щас! Он только орать на меня горазд... - сказал он себе под нос.

Володя встал перед ней на колени, взболтал содержимое бутылки. Он не успел отравить её раньше, так отравит сейчас, целая ночь впереди. Володя поднёс бутылку к губам, чтобы сделать глоток, но вспомнив про Клофелин, передумал.

- Будешь?

- Нет, не буду.

- Да выпей... Выпей говорю!

- Не буду я с тобой пить!

Лиза попыталась оттолкнуть сводного брата и уйти. Володя не позволил ей этого сделать. Схватив за горло, он ударил её затылком о дерево, ударил снова, затем сдавил горло так, что она только и могла, что хрипеть.

- А с ним бы выпила? А чем я хуже? Тем что младше? Я три года... Сколько бы я не пытался... Ты всё равно не обращала на меня внимания! А теперь, появляется какой-то бомж, и ты, шалава... Я ведь тебя даже не любил. Смотрю на тебя...обыкновенная татуированная сука! Тварь! Таких как грязи! И чего я на тебе зациклился?

Попытка насильно напоить сестру настойкой с "сюрпризом" провалилась. Лиза зажала рот и уже собравшись с силами снова предприняла попытку вырваться. Недолго думая, Володя разбил ей бутылку об голову. Сознание не покинуло её, неосознанные попытки сопротивляться не принесли результата. Сводный брат был сильнее и тяжелее. Хихикая и бормоча что-то не членораздельное, он отпустил её горло, подтянул за ноги к себе, уложив на землю, ударил в незаживший бок, принялся срывать одежду. Лиза, потеряв самообладание начала истошно кричать. Тем временем, подросток, навалившись расстёгивал джинсы. Она с ужасом смотрела в глаза, человеку в которого совсем недавно верила, хотела уберечь от бед и считала родным. Подросток расхохотался, дёрнулся и внезапно затих. Из-за спины Володи показалась правая рука человека с дорогими японскими часами, схватила того за шею и оттащила на несколько шагов.

- Ночь, юность, алкоголь, инцест... романтика! - усмехнулся техник.

Леонид душил Володю, зажав шею в замок. Уже не было смешков, уверенность во взгляде сменилась испугом. Робкие попытки отбиться, сопровождаемые мычанием скоро прекратились, подросток безвольно упал на землю. С нескрываемым удовольствием и злобой техник пнул его по рёбрам, подошёл к девушке, сел перед ней на корточки и поинтересовался:

- Дай угадаю. Ты сама виновата?

Ответом была истерика. Она кричала, порывалась куда-то убежать. Лиза хотела сбежать. Неважно куда. Сбежать во тьму, забиться в первую попавшуюся нору и там же умереть от разочарования, стыда, обиды, потеряв надежду. Была всего одна надежда, призрачная, неосязаемая надежда на лучшее. Стало только хуже. Больше не осталось ничего за что стоило цепляться. Не осталось никого. Она хотела сбежать, но не могла. Одним движением её поставили на ноги, натянули джинсы. Крепкое объятие сковало руки, прижав к телу. Звон в голове мешал слышать и слушать. Собственное дыхание и бешенное сердцебиение наполняли окружающий мир. Слёзы застилали глаза, горели щёки. Мутный силуэт на пол головы ниже, обнимал её. Бесконечно долго, тепло. Может быть это было проявлением сострадания или заботой? Тем что совсем недавно пыталась дать она, но в ответ получила только скотство? Не было слов, лживых обещай о том, что всё будет хорошо, что всё уже в порядке. Только она, размытый силуэт и забота. Кто-то заботился о ней? Кому-то не наплевать на неё? Она не одинока и хоть кому-то нужна?

Предприняв несколько безуспешных попыток успокоить её, Леонид поставил Лизу на ноги, натянул на неё джинсы и просто обездвижил, обняв. Носиться в поисках блондинки по ночному лесу то ещё развлечение. Молча он удерживал её от глупой попытки сбежать, так же молча дождался проблеска успокоения, после чего проводил к опушке.

Он оставил девушку у опушки и вернулся на место преступления. Вопреки ожиданиям Володя не пришёл в сознание. Алкоголь вкупе с удушением сделали своё дело. Огрев его ещё раз по голове ногой, подтащил к тому же дереву. Чтобы Володя никуда не делся, завёл руки за спину, обвёл вокруг дерева и крепко связал куском верёвки. Убедившись, что подросток никуда не убежит, Леонид вернулся к Лизе. Та сидела у опушки и уже тихо рыдала.

- Покажи голову. - сухо сказал он. Лиза вздрогнула от прикосновения. - Рассечения нет, это хорошо, но шишка появится.

Техник сел рядом, закурил. И как он раньше до этого не додумался? Ну что ещё может быть на уме у подростка? И что бы он сделал? Убил мальчишку без веского на то основания и тем самым попутно угробил блондинку? Или просто прогнал? Так эта дура последовала бы за ним. А ведь ещё совсем недавно он хотел избавиться сразу от обоих. При любом раскладе, техник убивал минимум одного человека и в любом случае это была Лиза. Так или иначе, сложившаяся ситуация требовала решительных действий.

- И что прикажешь мне делать? - спросил он пострадавшую скорее для приличия.

- Делайте что хотите...

- Не сомневайся, сделаю именно то, что хочу. А ты, чего хочешь?

Техник смотрел на её скорее с интересом, нежели с сочувствием. Девчонка сама виновата. Было множество предпосылок бросить родственника, но она неизвестно на что рассчитывая, упорно игнорировала их.

- Я не знаю.

- "Я не знаю". Универсальный ответ на все случаи жизни... М-да. Синеглазая. У нас внезапно образовался дефицит времени. Как ты?.. Я сейчас отойду, минут на десять-пятнадцать. И когда вернусь, а я обязательно вернусь. Ты... Постарайся успокоиться хотя бы. Ладно?

- Ладно. - очень тихо ответила она.

- Умничка!

Леонид поднялся на ноги и направился к подростку. Тот всё же пришёл в сознание, требовал развязать и решить вопрос "по-мужски". Техник не собирался меряться силой с пьяной малолеткой, а просто молча затушил ему окурок об лоб. Володя закричал, но получив удар ногой в солнечное сплетение, задыхаясь, поубавил пыл. Леонид стянул с его ног кроссовки и носки. Обувь отбросил в сторону, носки в качестве кляпа затолкал в рот. Верёвкой зафиксировал импровизированный кляп и достал из-за спины топор.

- Ой, что сейчас будет...

Он ушёл во тьму, но через несколько минут вернулся с двумя полуметровыми кольями. Ещё одним ударом, отправив Володю в нокдаун, вытянул ему ноги, развёл в сторону. Вбив колья около лодыжек, зафиксировал ноги малолетнего насильника. Пошарив по его карманам, техник нашёл краденую пачку папирос, зажигалку, разряженный смартфон и десяток пустых тюбик-капельниц. Ещё позавчера, отобрав куртку с целью обогреть Лизу, он уже шарился по карманам, но тюбик-капельниц не находил. Где подросток прятал пистолет и отраву целую неделю, уже было неважно.

Парой пощёчин он привёл Володю в чувства. Юноша что-то промычал, злобно глядя технику в глаза.

- А ну... Клофелин? Милый мальчик Вова, - Леонид впервые назвал его по имени, - мелкая сучка. Сколько их тут, десять? И все свежие. Она пила настойку? - Володя не захотел отвечать, но после очередного удара, замотал головой. - Хорошо. Я в этом не особо разбираюсь, но мне кажется, что такая доза была бы смертельной. Ты вообще на что надеялся? То, что хотел "нашампурить" Синеглазую это понятно. Я бы и сам не прочь, но... А дальше-то что? Забил бы до смерти? Задушил? Что бы ты сделал с трупом? Закопал или просто бросил поблизости? А может ты хотел примкнуть к отморозкам в башне? А? Сдать им Синеглазую, как обещал днём, а ну как отморозки расщедрятся, да к себе возьмут?

Из пачки появилась новая папироса. Молча выпуская клубы дыма, он смотрел в глаза подростка, предвкушая экзекуцию. Наказание в виде разогретого прямого паяльника, загнанного через небольшой надрез под кожу, было бы вполне соразмерно преступлению, но не было ни паяльника, ни электричества, чтобы его разогреть. К сожалению, в наличии были только топор, ножи и мультиинструмент, таящий в себе: тонкокогубцы, небольшую пилку по дереву, штопор... Неплохой набор, но в данных обстоятельствах не совсем уместный. Очень хотелось сделать что-нибудь этакое, что в будущем можно будет вспомнить и улыбнуться. Пришлось импровизировать.

Леонид смотрел в глаза Володе, предвкушая получение нового, ни с чем не сравнимого опыта. Докурив, он снова затушил окурок, но уже о щёку подростка и продолжил:

- Знаешь, как это будет? Хотя, чего это я?

Техник отошёл на несколько метров, подпрыгнул на месте как футболист перед исполнением пенальти, улыбнулся и со всей силы, с разгона, ударил Володю ногой в пах. Тот завизжал от боли даже несмотря на кляп во рту.

- Это раз!

Последовал ещё удар, уже без разгона, но такой же болезненный.

- Это два! Кто бы мог подумать? Очнулся в бункере... Тварь какая-то марширует как на параде туда-сюда и людей на части рвёт... Выжил! Это три!

Подождав с полминуты, он продолжил отсчёт и снова ударил.

- Четыре! Постоянно выживал! Пять...

После пятого удара, Володя потерял сознание, но это не послужило поводом закончить карательную процедуру, и он снова нанёс удар, уже в полной тишине. В общей сложности, Леонид ударил его между ног целых тринадцать раз. Почему именно тринадцать? Просто от ударов начала болеть нога, и если бы не предстояло пройти ещё очень и очень много, то он лупил бы подростка пока не расколол тазовую кость на ещё не сросшиеся составляющие: подвздошную, седалищную и лобковую кости. Если бы не время, в ход пошла вторая нога, а затем и топор. Он не любил подростков, а тем более таких. Они могут мнить себя кем угодно, считать себя возвышенными, тонкими, чувственными и непогрешимыми созданиями, но только не выродками, какими являются на самом деле. Одно радовало, теперь таких экземпляров скорее всего станет меньше.

Закончив, Леонид достал из кармана нож, разрезал верёвки на руках и ногах. Он уже хотел было уйти, но решил добавить к получившийся картине последний, завершающий штрих. Ахилловы сухожилия на обеих ногах подростка "убежали" в разные стороны, стоило только слегка полоснуть по ним ножом.

Подобрав с земли топор, техник вернулся к Лизе.

Она дожидалась его у опушки леса, точно там, где оставил техник, шмыгая носом, пялилась в одну точку. Леонид снова взглянул на часы.

- Ну?

- Вы его убили?

- Нет, не убил. Всего лишь наказал. Он там же, у дерева. Если хочешь, иди, утешь деточку.

- Не хочу. Лучше бы вы его убили. - обиженно заметила она.

- У меня была такая мысль, но показалась довольно жестокой. Вставай Синеглазая, нас ждёт долгий путь. За ночь мы должны обойти башню и уйти как можно дальше. Или же ты предпочитаешь остаться здесь?

- Вы меня не бросите меня? После всего, что случилось?

Лиза смотрела на техника с неподдельным удивлением. Он постоянно твердил, как избавится от обоих, и она уже смирилась с неизбежным.

- Почему? - переспросил техник.

Леонид не знал, что ответить. Он не мог утверждать, что является хорошим человеком, но и плохим назвать себя не мог. Озадаченный вопросом выживания и возвращения домой, он мог придумать десяток, а то и сотню причин оставить её на опушке. И всё же, просто пожалел хрупкую и заплаканную блондинку.

- Да похоже у меня нет выбора.



Глава N7




Леонид поймал себя на странной, но вполне закономерной мысли. Каждый раз, куда бы ни шёл, обязательно влипает в неприятности. Обычная прогулка превращалась в погоню, и даже стоя на месте, он умудрялся бороться за место под солнцем и неважно какому из миров оно дарует свой свет. Неприятности неустанно преследовали его с самого начала. Только он появился в Мире пропавших без вести, а вселенная уже бросила его в чан полный, не совсем знакомых ингредиентов. Стоило выбраться из проклятого чана, появлялся новый ингредиент и уже вдвоём, они вновь тонули с головой. Он и Андрей, он и Уголёк, он и Увалень, он и Лиза. Все кроме последней уже были либо мертвы, либо не материальны. Техник не любил неприятности. Да, они закаляли характер и разнообразили жизнь, но он их не любил, просто потому что не любил меняться сам так как под их натиском, жалкая и ничтожная личность техника снова претерпевала серьёзные метаморфозы. Что из этого получится, прекрасная, пёстрая бабочка или бесконечно уродливое существо, знать он не мог, да и не хотел знать.

Несколько часов назад, некогда безобидный техник, практически забил мальчишку до смерти и не жалел об этом. Всё в этом спонтанном акте правосудия было прекрасно. Мало того, что он "исповедался" так ещё, подрезав сухожилия подростку, снизил шансы на выживание почти до нуля. Вполне вероятно, его найдут обитатели поселения у башни и вывесят труп Володи на частокол, предупреждая незваных гостей. Несмотря на это, техник не считал себя убийцей. Приложив усилия и использовав голову, мальчишка мог выжить. Выжить и в будущем, даже ходить, но не размножаться. Несмотря на явный дефицит людей, этот мир, прекрасно обойдётся и без его набора генов. Конечно, он мог умереть от кровотечения, не приходя в сознание...

Рассуждения о судьбе малолетнего урода, грели душу и поднимали настроение. В свете полной луны, он шёл в обнимку с блондинкой, ухмылялся и даже напевал "Серенаду Трубадура".

Поначалу Лиза, хорошего настроения техника не разделяла. После удара бутылкой, голова сильно болела и кружилась. Леонид констатировал сотрясение мозга и велел терпеть. Успокоиться получилось далеко не сразу. Этой ночью слепая вера в ближнего едва не стоила ей жизни, но даже это не послужило поводом потерять веру в людей. По крайней мере в одного человека уж точно. Успокоившись, она даже жалела Володю и волновалась о его судьбе. Однако, у неё хватило мозгов бросить родственника и пойти с техником. Периодически поглядывая на него, Лиза видела рядом с собой не грязного, вонючего бомжа как несколько дней назад. Его угораздило стать для неё единственным и самым близким человеком во всём мире. Но он этого не знал и упорно тащил девушку вперёд, постоянно улыбался, являя на свет полной луны грязные зубы. Володя, в желаниях и душе которого она так и не сможет никогда разобраться, и жуткая башня остались далеко позади. Только башня пока не пропала из виду. Хромая на правую ногу, Лиза слушала жизнеутверждающую песню из старого советского мультфильма и тоже начала улыбаться. Даже фальшивое исполнение не могло подорвать её уверенность в том, что солнце обязательно взойдёт...

И солнце взошло. Небо на юге, озарила ослепительная холодная вспышка и оба зажмурились. Когда вспышка сошла на нет, над горизонтом стремительно взошло микроскопическое мертвенно-холодное солнце. На мгновение зависнув в небе, оно стало опускаться. Лиза, открыв рот, зачарованно смотрела на феномен. И только она собралась выразись своё удивление, а спутник, выдав что-то похожее на "А, блять", чуть приподнял её над землёй и побежал вперёд.

Пробежав всего пару десятков метров техник всё же споткнулся, и они рухнули на землю. Не говоря ни слова, он прижал Лизу к земле и закрыл ей голову. Тем временем, карликовое солнце, с огромной скоростью преодолев десятки километров, с глухим грохотом врезалось в землю позади них, попав точно в тоже место, где они стояли ранее. Энергия последующего взрыва на глубине нескольких метров, подняла в воздух кубометры почвы, разбросала вокруг раскалённые камни. Один из таких камней по инерции отскочил от земли и упал на спину Леониду, в район левой лопатки. Размером со спичечный коробок, камень был слишком лёгким для того, чтобы оставить даже синяк, но очень горячим. Раскалённый карликовым солнцем кусочек породы, за секунду прожёг рюкзак и одежду техника, кожа запузырилась, и обуглилась. Быстро остывая, камень "прилип" к спине и продолжал причинять дикую, нестерпимую боль. Когда Лиза всё же пришла в себя, то увидела, как техник орёт от боли и с остервенением, но безуспешно пытается сбросить с себя камень. Не задумываясь, она одёрнула на нём рюкзак, нащупала камень голой рукой, и схватив, отбросила в сторону. Она уже хотела подняться, чтобы хоть как-то помочь ему, но техник, задыхаясь от боли не позволил ей сделать этого.

- Не надо... Не ставай... Не вставай!

- Вы же ранены!

Она не унималась, невзирая на боль в боку и ноге, Лиза снова попыталась подняться. Техник схватил её за ворот пончо и подтянув к себе, почти по-отечески сгрёб в охапку. Леонид тяжело дышал сквозь зубы и прижимал её к себе.

- Не вставай!.. Не надо! Оба сдохнем, если встанешь! - предупредил он.

- Да я...

- Умница... - похвалил он Лизу. - Если бы ты не убрала эту хрень с моей спины, я бы точно вскочил на ноги и... Да как же больно-то... Нельзя вставать... Дай мне несколько минут...

- Что это было? Бомба? Может быть магия? - спросила Лиза, с испугу вспомнив всё, что видела в фильмах. - Боже, за что нам это!? Что мы такого сделали? Что вы молчите!? Леонид!?

На мгновение ей показалось, что спутник умер. Техник лежал на боку с закрытыми глазами, и кажется даже перестал дышать, но так и не отпустил её. За долю секунды, в голове Лизы снова появился страх остаться совсем одной. Она и раньше боялась одиночества, но теперь, после событий, произошедших с ней, эта боязнь грозила стать панической. За мгновение до истерики Леонид всё же открыл глаза.

- Вы живы?

- И даже в сознании.

Очень хотелось просто испугаться, стенать от боли, растеряться, поддаться панике. Но это оказалось невозможным. Не взирая на своё состояние, он отчётливоосознавал, что, если потеряет самообладание им обоим придёт конец. Не теряя времени, техник принялся озираться по сторонам в поисках выхода из сложившейся ситуации. Снаряд прилетел точно в цель и, если бы он не сообразил, что к ним летит, лежать им не в обнимку, а в радиусе десятка метров.

- Темно-то как, ничего не видно. Придётся дожидаться утра... А не получится дождаться утра. А это что? - спросил он сам себя, увидев, как клубы дыма, исходящие от воронки, едва заметно мерцали тёмно-зелёным цветом. - Очень интересно... Ты сама-то как? Сильно обожглась? Как швы?

- Всё в порядке...

Уже второй раз за ночь блондинка смотрела на техника с неподдельным изумлением и удивлением. Когда её ранил зверь, она думала только о том, как боится смерти. Беспомощно лёжа в кустах она ждала помощи и получила её. Но сейчас её спутник сам нуждался в помощи, но по какой-то причине отказывался от неё. Лиза решила во что бы то не стало сохранить ему жизнь.

- Болит, но не сильно. Что я должна сделать? Я вижу, вам плохо! Я помогу! Только скажите, что я должна сделать!

- Пока ты не сможешь мне помочь. - ответил Леонид, зная, что ожог не угрожает его жизни. - Синеглазая?

- Да?

- Сколько, говоришь, тебе лет?

- Двадцать, а что?

В данной ситуации, подобный вопрос показался ей совсем неуместным.

- Да просто достала ты меня со своим "выканьем". Я не сильно-то и старше, просто выгляжу потасканно.

- Извините, я не думала, вас... Тебя... Что это так задевает. - смутилась она. - Но тебе... Вам... Тебе не кажется, что это не самый подходящий момент?

- Нет, не кажется. По мне так в самый раз. - техник даже попытался посмеяться, но закашлялся. - Я тебя сейчас отпущу, а ты не вставай, ни в коем случае. Ползти сможешь?

- Да, конечно смогу! Даже помогу ползти, если нужно. Куда вы... Куда ты скажешь.

- Да в том же направлении. Вперёд...

Он отпустил Лизу и сразу же приготовился ползти, но она не спешила следовать его примеру. Слова Леонида словном молотом ударили её по голове. Решение казалось не то что не логичным, а самоубийственным.

- Зачем вперёд? Там ведь смерть! Почему не обратно? Мы можем попытаться обойти это место! Нас же убьют!

- Конечно убьют, - согласился он, - обитатели башни. Дождутся, когда мы сами приползём и замочат нас. И это в лучшем случае... Слушай меня, блондинчик, самым безопасным решением сейчас будет, ползти вперёд. Мы зажаты между башней и, наверное, местной артиллерией. Нам надо двигаться. Двигаться вперёд и никуда больше!

- Мы же можем отступить! - не унималась она.

- Не можем! Да подумай ты, некуда нам отступать! И у нас нет времени на препирательства!

Раненого техника начало выводить из себя упорство девчонки.

- Но...

- Никаких "Но"! - прошипел Леонид. - Помнишь уговор? Делать, что сказано и не действовать мне на нервы! Ты думаешь в башне конченные дебилы сидят? Ты думаешь они не заметили два силуэта подсвеченные вспышкой? Ты поползёшь вперёд! - техник уже был готов ползти, но Лиза никак не хотела соображать, а времени на церемонии оставалось всё меньше. - Не захочешь сама ползти? Хорошо! Я сейчас отползу чуть вперёд и вырублю тебя, треснув пару раз пяткой в нос, а потом потащу за собой... Я не знаю, как это сделаю всего с одной работающей рукой! И мне наплевать, что тебе не нравится или кажется! Ясно!? - рявкнул он. - А теперь заткнись, соберись, сожми зубы и сделай мне одолжение, ползи за мной!

Не дожидаясь ответа, Леонид медленно всё-таки пополз вперёд. Лизе не осталось ничего другого как, последовать за ним.

- Будем ползти до тех пор, пока не наткнёмся на достаточно глубокую складку местности. А там уже решим, куда и как безопаснее...

Обожжённая спина болела при каждом движении левой рукой. Кажется, вместе с кожей камешек поджарил и мышцу. Пришлось использовать только правую руку и ноги, волоча за собой левую. Так, преодолевая метр за метром, он неотрывно смотрел на юг в надежде не пропустить следующий залп, прокручивая в голове свои действия. В любую секунду, очередной светящийся шар мог рухнуть им на головы. Сколько времени прошло с момента вспышки до взрыва? Шесть секунд, семь, восемь или десять секунд? Если последует ещё одна вспышка, у него будет совсем мало времени на то, чтобы вскочить на ноги, поднять девчонку и отбежать на максимально возможную дистанцию. Техник не был уверен, что они переживут второй залп, но в одном он был уверен точно, чем бы не являлось большое и страшное пятно на горизонте, оно было им не радо.

Лиза пыхтела позади. Терпя боль, старалась не отставать от техника, беззвучно заливалась слезами. Но плакала она не от боли. Вместо того, чтобы спокойно обосновать ей своё решение, Леонид хоть и закономерно в подобной ситуации, но повёл себя не совсем по-джентельменски. Она понимала и принимала свою роль в этом тандеме, однако дважды за ночь разминувшись со смертью, ждала большей терпимости с его стороны, как оказалось, напрасно.

На счастье, ползти им пришлось не слишком долго и уже через час, Леонид свалился в небольшой овраг. Выругавшись от боли, он сразу же поднялся на ноги и втянул в укрытие застывшую на месте Лизу. Следующие несколько часов он провёл с обрезом в руках, в ожидании гостей. Леонид вспомнил просёлочную дорогу, разветвлявшуюся незадолго до поселения. Главная дорога упиралась в поселение, а второстепенная поворачивала строго на восток. Исходя из этого он сделал вывод, что обитатели башни сами не рискуют соваться на равнину, но какой бы складной не была эта теория, расслабляться было нельзя. К рассвету, так никого не дождавшись, техник наконец успокоился. Измотанная попутчица давно спала, а он не мог позволить себе такой роскоши. С трудом стянув испорченный рюкзак и сумку, Леонид провёл ревизию. Плащ-палатка, была безнадёжно испорчена, он даже ни разу ей не воспользовался. Ворох окровавленных бинтов уцелел. Когда техник перевязывал Лизу во второй раз, он не стал их выбрасывать, рассчитывая отстирать и использовать вновь. Пришлось распутать ворох, и нормально смотать бинты. А больше в рюкзаке ничего и не осталось. Все мелочи давно перекочевали в сумку и по карманам. Запасы еды и табака занимавшие основной объём, иссякли и только сейчас он додумался переложить верёвку и котелок в прожжённый рюкзак.

Когда нормальное солнце окончательно взошло, он долго изучал в монокуляр окрестности, планируя маршрут. Со стороны башни к ним никто не приближался, а конечная цель пути увеличилась в размерах, но всё равно находилась слишком далеко, чтобы разглядеть хоть что-то. Равнина оказалась не такой уж и пустынной. В паре километров на юго-западе располагался лес. Тёмный и густой. Именно туда и решил двигаться техник. Лес мог дать еду и воду. Лес должен был обеспечить хорошее прикрытие на пути к цели, но в тоже время серьёзно ограничивал видимость. С одной стороны, об обстреле они узнают за мгновение до гибели, с другой, днём они всё равно не заметят вспышки. Разбудив Лизу, техник поделился с ней остатками воды. Как и ожидал, она дулась на него и была немногословна. Леонид предпочёл проигнорировать настрой блондинки, провёл инструктаж, вручил ей сумку, и они выдвинулись в путь. В основном, дистанцию до леса им пришлось преодолеть ползком, изредка передвигаясь в полусогнутом состоянии. Оба испытывали боль при движении и поэтому часто останавливались передохнуть. Добравшись до леса, Леонид воздохнул с облегчением. Двигаясь строго на юг, они высматривали грибы или ягоды. Как назло, всё, что можно было подстрелить или даже запинать, обходило их стороной. Позже, в поисках пищи, израненная парочка набрела на небольшой ручей.

- Всё. Привал. - объявил Леонид и уселся у ручья. - Синеглазая, мне понадобится твоя помощь...

Лиза помогла ему снять рюкзак и куртку. Кофта из синтетики, расплавившись, намертво прилипла к ране. Доверить спутнице столь деликатную процедуру он не решился. Техник с трудом поднял руки вверх и завёл их за голову.

- Возьми край кофты и аккуратно подтяни к рукам. - попросил он её. Лиза выполнила просьбу. - А теперь отойди немного назад, а ну как задену.

Как только она отошла, техник собравшись с духом, сделал несколько глубоких вдохов и сдёрнул с себя кофту так быстро, как только мог. Спину пронзила резкая боль, а рана, оставшись без корки начала кровоточить. Вместо того, чтобы подавать хороший пример и стоически терпеть боль, Леонид разразился воплем вперемешку с матерной бранью:

- Угораздило же... Да ёба... На ровном месте... Сука!.. Синеглазая, подойди.

Блондинка, наблюдавшая за стенаниями техника уже была рядом.

- Ну, чего там?

- Кажется мне плохо. - промямлила она. - Я не знаю... Рана выглядит очень... Меня сейчас стошнит.

- Но-но, гражданочка, возьмите себя в руки! Посмотри, там ничего типа кости не видно?

- Кости?

- Ну да, кости. Она, кость... Такая б... Она ведь сейчас не белая, да и вообще, не белая, а скорее... Что-нибудь твёрдое там виднеется? На ощупь только проверять не вздумай.

- Кости? Кажется, нет... Можно я не буду на это смотреть?

Лизу, не привыкшую к подобному зрелищу, мутило. Свои раны она так и не увидела, и потому представляла всё в менее отталкивающем свете.

- Нельзя! - отказал он. - Хватай флягу, набери воды из ручья, потом полей на рану сверху. И так пару-тройку раз.

Пока Лиза набирала воду, он достал из рюкзака бинты, затем отрезал от кофты кусок почище. Конечно, ни о какой чистоте не могло быть и речи, но рану нужно было закрыть и бинты, пропитанные засохшей кровью, не годились для непосредственного контакта с раной.

Вернулась Лиза и принялась поливать рану из фляги. Холодная вода не могла оставить техника равнодушным.

- Благодать... - протянул Леонид. - На тебе бинты и тряпку.

- Я не умею...

- И что?

- Но я действительно не умею!

- Я тоже раны зашивать не умею, но меня ведь это не остановило. Давай, это просто. Я всё объясню.

Блондинка приняла перевязочный материал и под чутким руководством Леонида, начала перевязку. В процессе, он постоянно подбадривал её, задавал вопросы на отвлечённые темы и даже пытался шутить, вопреки желанию, шутки выходили очень глупыми и почему-то пошлыми. Леонид делал всё, чтобы она не волновалась и ничего не испортила, но Лиза, глядя на истощённого человека перед ней, снова плакала.

- Скажите... Скажи, Леонид? Прошлой ночью. Почему ты вернулся раньше времени?

- Ты чего ревёшь? - спросил он, пытаясь обернуться. - Ты слишком часто ревёшь. Не реви. Наверное, со стороны это выглядело довольно странно. Будь я на твоём месте, то подумал бы, что я не ушёл, а сидел где-нибудь в кустах и дёргал себя за всякое... Гад такой. Но на самом деле, я даже отойти толком не успел и свалился впотьмах в овраг. Типа того в котором мы заночевали. Отвлёкся на секунду и полетел кубарем вниз. Лежу себе и думаю: "У меня же бутылка в рюкзаке, сейчас придётся осколки из спины доставать". Не пришлось...

Леонид подтянул к себе куртку и достал из кармана портсигар, в который, на рассвете переложил папиросы из пачки. Зажав папиросу в зубах, техник по обыкновению закурил и продолжил:

- Ну так вот. Заглядываю в рюкзак и понимаю, что твой брат...

- Не называй его так, пожалуйста. - перебила она.

- Справедливо... Да и чёрт бы с настойкой, но он ещё и курево стащил. Этого я простить не смог. Дальше ты сама знаешь, что было. Теперь понятно почему слёзы льёшь.

- Извини. Я понимаю, что всё позади, но как вспомню, так ничего не могу с собой поделать. - сказала Лиза, глядя на окровавленные бинты. - Так много произошло... И так быстро. Раньше я и подумать не могла, что буду перевязывать рану серьёзнее пореза кухонным ножом. А что будет впереди? Меня это пугает.

- Это, знаешь ли, нормально. Ни один здравомыслящий человек не пойдёт сюда просто потому, что здесь, видите ли интересно. Но деваться некуда. Ни тебе, ни мне... Потуже затягивай.

- Туже? Но тебе же будет больно.

- Будет. А когда рана воспалится, будет ещё больнее. Затягивай, не стесняйся. Повязка должна быть давящей.

После того как Лиза закончила перевязку, Леонид встал, и принялся натягивать то, что осталось от кофты. Наверное, позже, он отрежет от неё ещё кусок для того, чтобы залатать бушлат.

- Набери во флягу воды, умойся и успокойся. Нечего слёзы без толку лить... Плакса.

Они шли вдоль извилистого ручья в надежде выйти к реке. Пока им везло. Их не обстреляли, они не встретили враждебных аборигенов.

Одно не давало технику покоя. Где-то на юге, их ждал не седовласый метатель огненных шаров в цветастом колпаке, а высокотехнологичное устройство с системой обнаружения и наведения.

Прокрутив в голове события прошлой ночи, он пришёл к выводу, что "микроскопическое солнце" на самом деле было снарядом. И как показалось Леониду, схожим по действию с тандемными боеприпасами. Какой бы техникой не располагал незваный гость, снаряд должен был пробить броню и выжечь внутри всё к чёртовой матери.

Скорость снаряда тоже вызывала большое количество вопросов. Как же это называется? Кажется, космической скоростью. Когда тело преодолевает даже не метры, а километры в секунду. Сколько до большого и страшного пятна? Шестьдесят километров, восемьдесят? Космическая скорость напрямую зависит от массы планеты и атмосферы. Вторая космическая скорость является параболической, как и в случае с каждым небесным телом считается отдельно. Зачем ему это? При второй скорости объект преодолевает гравитационную силу планеты и покидает её. Надо знать первую. Зная первую космическую скорость здесь и имея калькулятор, он мог бы высчитать массу планеты? Вряд ли. Точная дистанция всё равно неизвестна. Да и нужно ли?

Одно было ясно, снаряд светился из-за воздуха. Нет, не из-за трения атмосферы, а из-за хаотического движения молекул воздуха... Сложная штука, техник знал о подобном явлении очень мало. Почему он светился именно холодным светом? Внятного вывода сделать не удалось. Снаряд должен был нагреваться при таком ускорении, мог детонировать не долетев. Из чего изготовлен снаряд?

Система обнаружения тоже вызывала много вопросов. Неизвестное устройство "простреливало" лазером пространство на уровне метра над землёй, в поисках цели. Лазерный луч не может искривляться, а значит само устройство расположено довольно высоко, чтобы компенсировать наклонение горизонта. Тогда почему их не обстреляли раньше? Они перешли какую-то границу? Почему не последовал второй залп? При других погодных условиях обстрел последовал бы раньше или позже?

А как же стрельба с упреждением? Точнейшая стрельба на десятки километров, задача сложнейшая для человека так как требует таких же сложнейших расчётов. А ведь есть ещё и такое явление как эффект Кориолиса, когда точка выстрела и цель являют собой две постоянно смещающиеся в пространстве точки. Как это всё можно просчитать в таких масштабах?

Рано или поздно, они выйдут из леса и что тогда? Опять ползком? Может Леониду повезёт, и система обнаружения спутает их с животными? Но где гарантия, что она не атакует всё подряд? А что, если таких систем несколько? Их могло подвести собственное тепло, сердцебиение или даже волны головного мозга. А что, если предположить, что их обстреляли из оружия, предназначенного исключительно для навесной стрельбы, как гаубица? Приблизившись к цели, они рискуют попасть под удар менее дальнобойного оружия, и уж оно, убьёт их мгновенно...

Леонид не мог не задаваться подобными вопросами. После всего увиденного, он ждал подставы от чего угодно, в любой момент. Даже лес мог быть напичкан ловушками. Неравен час, один из них наступит на мину и всё, приехали.

Стоило отбросить дурные мысли. Усталость не позволяла сосредоточиться, мешала думать, анализировать. Леонид даже начал слушать спутницу и пожалел об этом. Блондинка видимо решила в мельчайших подробностях пересказать все двадцать лет жизни. О детстве, о школе, безмозглых подругах, таких же безмозглых воздыхателях, праздниках, открытиях - всё это обрушилось на техника подобно снежной лавине, погребло под собой, лишило воздуха и ориентации в трёхмерной системе координат.

Вместо того, чтобы заткнуть её, он был вынужден слушать и терпеть. Вся эта болтовня являлась лишь отчаянной попыткой борьбы с накопившимся стрессом. Леонид это прекрасно понимал. Но чем дальше они забирались на юг, тем больше девчонка накручивала себя. Это не ускользнуло от его внимания. В самый неподходящий момент у неё может случиться истерика или того хуже, нервный срыв и это погубит их обоих. Как с этим бороться? Может быть, когда вокруг будет поспокойнее, провести профилактическую беседу, но как именно это будет выглядеть? Скорее всего стоит попытаться внушить Лизе мысль, что пока он рядом и пока она выполняет все указания, то ей ничего не будет угрожать. Техник льстил себе.

Они вышли к реке, полдня Леонид потратил только на то, чтобы поймать рыбу. Заночевать остались там же. Идти дальше не было никаких сил. Он буквально валился с ног из-за усталости, дефицита сна.

На следующий день произошло событие, по редкости своей, способное соперничать разве что с полным солнечным затмением. Леонид проспал рассвет и проснулся только около полудня, Лиза наоборот, давно была на ногах.

Ещё один день во всё ещё новом мире. Кажется, восьмой или девятый. Утренняя дымка над спокойной, неторопливой рекой. Было снова холодно, хотелось есть, пить, отдохнуть, но не спать. Рядом свернувшись калачом, на правом боку спал техник, будить его не стоило. За четверо суток всего пара часов сна. Ещё прошлым днём практически полностью залитые красным белки глаз красноречиво говорили о том, насколько измотан техник. Дефицит сна в покое, сытости и безопасности кардинально отличается от дефицита сна в состоянии постоянного голода, стресса, в нескончаемом движении в никуда. Ни в коем случае не стоило его будить. Может причина грубости таилась в этом? А может дело просто в распределении ролей, ведь она всё ещё балласт? Почему бы не попытаться изменить отношение к себе, доказать свою полезность? Единственный и самый близкий человек во всём мире был неоднозначен. Он пугал, успокаивал своим присутствием, заботился и в то же время третировал её. Лиза решила начать с самого малого, с приготовления завтрака.

Поймать рыбу в уже готовой заводи оказалось не сложно, та уже дожидалась в заводи, не подозревая о своей горькой участи. Лёгкая палка со вчерашнего дня лежащая рядом послужила орудием убийства. Треснув водоплавающее пару раз палкой, она схватила огромную скользкую рыбу двумя руками за хвост и вытащила из воды. Лиза отнесла добычу к костру, который ещё предстояло развести. Порывшись в сумке, она нашла большой складной нож, запасную зажигалку и изрядно похудевшую записную книжку. Дело было за малым. Лиза видела, как техник сначала потрошил рыбу, а уже потом отрезал голову. Встав перед ней на колени, она раскрыла нож. Громкий щелчок замка, фиксирующего лезвие в открытом положении, огласил собой начало ритуала готовки. Только она коснулась добычи как та, прейдя в сознание, забилась в панике. Оказалось, блондинка била слишком слабо, чтобы убить даже рыбу, просто оглушив её. Зарезать ножом живое существо казалось дикостью, но добыча умирала в мучениях прямо у неё на глазах, и теперь Лиза предстала перед трудным выбором, как именно проявить милосердие. Выбросить в воду и остаться без пропитания или же добить? Здраво посудив, что в следующий раз, в заводь может не заплыть вообще ничего, она решила прекратить страдания несчастного обитателя реки. Взяв нож двумя руками, нерешительно занесла клинок над рыбой, но так и не смогла её ударить. Лиза оставила жертву на берегу, а сама отошла в сторону, несколько минут ходила туда-сюда, не глядя на такую живую и ничего ей не сделавшую рыбу, собиралась с духом. Это стоило титанических усилий. И наконец, преисполненная решимости Лиза, подошла к рыбе с ножом в руке, но обнаружила, что та уже мертва. В течении нескольких минут с горем пополам добыча была разделана. Затем пришло время развести костёр. Сухих дров поблизости не было, отходить далеко было боязно, пришлось рубить ветки близлежащих деревьев, на это ушло почти полтора часа. Сырые ветки не желали загораться, а как правильно разводить костёр, ей никто не объяснил. Ещё час спустя, она ликовала и пританцовывала у крохотного огонька словно первобытный человек, огонёк погас, Лиза тихо, чтобы не разбудить спутника, разразилась руганью. Ещё через час она всё-таки приступила к приготовлению завтрака, плавно переходящего в обед. Позже проснулся и техник. Он уже хотел было отчитать Лизу за то, что не разбудила его и развела костёр, который своим дымом выдавал их с потрохами. Однако, глядя на подгоревший завтрак, передумал.



***



- Ты погляди какая прелесть!

Техник стоял рядом с уродливым чудовищем и восхищался. На третий день, лес сильно изменился. Растительность осталась прежней, но ландшафт отличался разительно. Углубления в земле, больше похожие на воронки от взрывов, встречались всё чаще. Когда же они вышли на участок леса буквально изрытый подобными воронками, Леонид и заметил это чудовище.

- Ой, а что это? А это? Ба! Синеглазая, иди сюда, интересное покажу. - позвал он стоящую поодаль спутницу, но она не сдвинулась с места. - Иди сюда говорю.

- Я не подойду! Можешь на меня наорать или побить, но я не подойду!

- Это ещё почему?

- Я боюсь этой штуковины! Может она только и ждёт пока к ней подойдут, чтобы наброситься на нас и сожрать? Здесь постою. - она не врала, чудовище пугало её. - Пойдём лучше отсюда, Леонид?

- Ну и как он на тебя набросится? - поинтересовался он. - В нём пробоин по десять штук на квадратный метр. Да и жрать в тебе нечего, пятьдесят килограмм костей и только. Не бойся. Ну?

- Я не подойду!

- Ну и чёрт с тобой! - вспылил он. - Стой там и жди меня.

Если блондинка не видела в этом ничего кроме опасности, то техник видел перед собой произведение инженерного искусства. Насекомоподобный автомат, размером с легковой автомобиль, давно перестал функционировать и покрылся ржавчиной. Первое, что пришло в голову Леониду при взгляде на него, были муравьи. Сама природа создала их миниатюрными биологическими машинами, компенсировав отсутствие личности, гипертрофированным чувством долга. В отличии от своего биологического прототипа, этот экземпляр не мог похвастать изяществом линий, но был по своему элегантным. Судя по всему, его корпус был изготовлен методом штамповки. Мезосома, петиоль и брюшко хоть и имели продольные лини сгибов, придающие жёсткость, но несущую функцию не выполняли.

- Синеглазая, достань из сумки мультитул и... Просто достань я сам подойду.

- Что такое мультитул?

Просьба техника поставила её в тупик. Блондинка принялась рыться в сумке, но не знала, что именно нужно искать. К ней подошёл Леонид и сам достал, что нужно, после чего вернулся к автомату.

- А ты знаешь, - спросил он, открывая в мультинструменте напильник, - что перед нами? - не дав ей ответить, он продолжил, попутно чиркая напильником по всем элементам диковинной конструкции. - Правильно, технология! Не какая-нибудь ублюдочная мумба-юмба, и уж точно не творение господне... Здесь мягонько... О чём это говорит?

- Не знаю. Может о том, что у этой штуки есть хозяин? Или о том, что таких может быть много... Не знаю я. Зачем ты задаёшь вопросы, на которые я не смогу ответить?

- Затем, что подобными вопросами ты могла бы задаваться и сама. - закончив с внешними элементами техник принялся осматривать внутренности через пробоины. - Что это, контроллер?

- Да о чём ты вообще? Что мне с этого? Мы ведь всё равно сделаем так как скажешь ты. Ты же не рассказываешь о своих соображениях на счёт того, что нас окружает и, что с нами происходит. Просто ведёшь меня непонятно куда и непонятно зачем. А я и слова вставить не могу. Попыталась один раз так ты меня вырубить пообещал. Я даже боюсь тебя попросить задержаться у реки хоть раз, чтобы помыться. Ты, наверное, можешь месяцами не мыться, а я нет, я уже вонять начала! И ты ещё спрашиваешь, почему я не задаюсь подобными вопросами?

- Вонять? - отвлёкшись от изучения автомата, спросил техник и втянул носом воздух. - Не заметил... Как же не удобно-то...

От левой руки было мало толку поэтому Леонид тянул оплавленную деталь правой. Так ничего и не добившись, он бросил эту затею, обернулся к Лизе и опёршись спиной о автомат, достал портсигар из кармана.

- Надо бы перекурить. Ну, насчёт гигиены, вообще непонятно чего молчала, я бы посторожил, заодно татуировки посчитал. - развёл он руками, ухмыляясь. - Однако, мне показалось или ты хочешь обвинить меня в ущемлении твоих прав и свободы?

- Я не хочу ничего сказать, но...

- Садись на край воронки, устраивайся поудобнее. Дядя Лёня расскажет, что и как. Хочешь соображения? Пожалуйста. Куда бы мы не шли, я считаю, там есть путь на Землю.

- С чего ты решил? - спросила она так и оставшись стоять.

- А почему бы и нет? С запада находится Рубеж, который не преодолеть. С севера пойдёшь, тебя расстреляют. Что с востока и юга, вообще страшно представить. Ну не любят людей в этих краях. Одно это наводит меня на мысль, что двигать надо туда. И если там есть какой-нибудь портал или установка, да что угодно, я это раскочегарю и свалю отсюда нахрен!

- И только из-за этого ты пошёл сюда? - удивилась она. - Весь этот риск и боль только из-за предположений? Это же сумасшествие!

- Именно, но ничего не могу с собой поделать. А насчёт цели, могла бы, и сама догадаться.

- А как же?..

- Ах да! По поводу "вырубить" и того, кто, что и почему должен.

Техник решил не откладывать этот разговор в долгий ящик. По предварительным соображениям, они уже подбирались к большому и страшному пятну.

- Приготовься Синеглазая, я буду топить тебя в собственном дерьме! - весело пообещал Леонид. - Сколько бы ты протянула если бы вы не вышли на ту поляну? День? Два? Думаешь всё обошлось бы? А вот и нет! Ты прибыла в этот мир смертницей! Белобрысым, тощим трупом! Этот малолетний выродок хотел угробить и поиметь тебя ещё там, на Земле... Или поиметь, а потом угробить? Не знаю в каком порядке, но точно хотел и...видимо не успел. Он предлагал тебе настойку?

- Да, предлагал. Я отказалась, и он...

- Треснул ею тебя по голове. Всё сходится! Ты хоть знаешь, что он добавил в бутылку перед тем как разбить её об твою голову? Клофелин! Я его, когда обыскивал аж десять... Не знаю, как эти штуковины называются, тюбики, наверное. Понимаешь?

- Не понимаю. Зачем ему убивать меня? За что? Я же не сделала ему ничего плохого?

- Да какая теперь разница? Как оказалось, первые несколько дней, я защищал тебя от этого чмошника, просто постоянно присутствуя рядом. Стоило мне уйти надолго, к чему это привело? А не ты ли мне рассказывала, как пропадёшь без меня?

- Да, говорила и сейчас считаю так же. Но разве нельзя быть более... Я ведь тоже человек. Почему просто не объяснить...

- Некогда было, - перебил техник, - а сейчас объясню. Следи за мыслью. Нас почти порвало на куски снарядом. Мне значит, спину чуть ли не насквозь прожгло, на тебе живого места нет. Сзади, скорее всего ползком, приближаются архары, которые меня убьют, а с тобой сделают то, что не успел твой малолетний родственничек! В сторону ползти? Да там нас ждало тоже самое! Мы в заднице! Нам было жизненно необходимо отдалиться от башни и уйти из-под возможного обстрела. Не перебивай! И вместо того, чтобы сложить два и два, ты начинаешь следовать древнейшей бабской традиции. Да-да, компостировать мне мозги! Меня в тот момент волновала не твоя тонкая душевная организация или самолюбие, а выживание! Ты была в шоке! Я был в шоке! И что? Что мне, позволить нам обоим сдохнуть, лишь бы ты не обиделась? Я наехал на тебя, потому, что не мог бросить там, а сюсюкаться с тобой времени не было. И если что, ты до сих пор жива.

Леонид всё-таки достал из портсигара папиросу. Их осталось всего восемь штук и это убивало его. Ведь была возможность бросить курить просто, купив перед дорогой всего одну пачку папирос, но нет, вместо еды лучше было взять с собой побольше отравы. Вопреки желанию провести спокойную беседу он начал заводился всё больше и больше.

- Я тебе не один из твоих нежных мальчиков, а посторонний мужик, который на свою беду пожалел двух малолеток. Ты о чём думала, на что рассчитывала, на какое-то особое отношение? Потому что ты - "девочка"? Мы не на Земле. Мне заняться больше нечем, кроме как с придыханием глядя тебе в глаза, разжёвывать очевидное. И пока ты, твою мать, не окажешься в безопасности, именно я буду нести за тебя ответственность и принимать за тебя решения! И если надо, ради твоего же блага, выверну тебя на изнанку! - и добавил напоследок - Неблагодарная, злопамятная сучка.

- Всё-таки это я - дура...

Девушка анализировала всё произошедшее и сказанное Леонидом.

- Безмозглая дура! - уточнил он. - Когда перед тобой стоит вопрос выживания, нельзя размениваться по мелочам. Будешь ли ты на меня обижаться или ещё что - всё это мелочи! И я не позволю, чтобы такая мелочь угробила меня и тебя... Да иди ты в трещину!

Не сказав больше ни слова, техник закончил осмотр находки, после чего, так же молча, пошёл дальше. В таком виде, автомат, больше не представлял для него интереса. В целом, сама конструкция, казалась сложной и довольно надёжной. И всё же, по итогам осмотра, он пришёл к выводу, что этот автомат не представлял особой ценности для своих хозяев. Тонкостенный корпус из стали неизвестной марки даже не подвергался термообработке. Единственными закалёнными элементами были жвала, и "лапки". Четыре из шести "лап", обладали двумя суставами и выполнены в виде скелетной конструкции. Видимо для уменьшения нагрузки на приводы. Насчёт типа приводов можно было только догадываться. Две остальные "лапки" располагались ближе к голове, и были в два раза больше остальных. Голова несла огромные жвала, снабжённые подобием гидравлического привода. Если бы у него было больше времени и инструмент, то обязательно разобрал автомат до винтика... Автомат был ярким свидетельством, что скоро они дойдут до места назначения. Леонид шёл вперёд и представлял неимоверно большой муравейник, который превращался в, колоссальных размеров Увальня. Техник даже поёжился от таких мыслей.

Рядом плелась блондинка. Первое время она молчала, видимо переваривая услышанное и делая выводы, но потом принялась терроризировать Леонида нелепыми попытками извиниться. Он в свою очередь демонстративно игнорировал Лизу.

Вскоре, изрытый воронками лес, стал совсем редким. Разорванные в клочья или просто выведенные из строя автоматы встречались всё чаще. Леонид даже подумал, что они идут по полю боя. Когда показалась опушка леса, техник принял решение передвигаться ползком и не напрасно.

Как ни странно, но он не испытывал радости. Страшное и чёрное пятно оказалось всего лишь городом. Да, он производил неизгладимое впечатление. Не менее пятнадцати километров в диаметре, - во всяком случае складывалось такое впечатление, - защищён мощной крепостной стеной. На его территории располагалось не меньше десятка башен подобных той, что они видели раньше, но значительно выше. Венцом всего этого архитектурного безобразия являлась центральная башня. Столь высокого сооружения Леонид не видел ни разу в жизни... И всё же это был просто город.

Внимательно изучая прилегающую территорию, техник отметил, что она, как и лес, сильно пострадала от обстрела и это упрощало задачу. И, казалось бы, пройди несколько километров, и ты у цели. Если бы не Страж. Огромный, размером с трёхэтажное здание, он, нес свою вахту у, как казалось Леониду, главных врат. Техник изучал его в монокуляр и не знал, что делать дальше. Восемь массивных ног, на каждой, закреплён щит высотой от земли до сустава. На приплюснутом обтекаемом корпусе установлено такое же огромное орудие. Это просто не могло быть ничем другим. Орудие отличалось от привычной человеку ствольной артиллерии. Позже он рассмотрит его получше. Обстрелу подверглась не только территория, но и крепостная стена. В нескольких местах зияли проломы, и Леонид решил не мудрствовать и идти ва-банк. Убрав монокуляр, техник выкурил папиросу и посмотрел на спутницу.

- Я туда не пойду! - запротестовала Лиза, но Леонид не ответил. - Он точно нас убьёт! Леонид! Лёня! Давай повернём назад пока не поздно? Пожалуйста! Ну почему ты молчишь?

Он снова ничего не ответил, а только забрав у неё сумку, просто пополз вперёд.

- Куда ты? Ты с ума сошёл! Вернись! - взывала она к технику, но осознав, что сейчас останется совсем одна, проклиная всё на свете, поползла следом. - Нас убьют, нас убьют, нас убьют...

- Это - роботизированная артиллерийская платформа. - Леонид впервые заговорил с ней. - Он просто не сможет выстрелить на такой короткой дистанции. Надеюсь, не сможет.

- Но до него километра три, не меньше! Какая ещё короткая дистанция? - она не унималась, но не отставала. - Кажется, мне надо в туалет...

- Серьёзно?

Техник даже остановился и уставился на неё.

- Я не нарочно... - встретившись взглядом с ним, Лиза поняла всё без слов. -Заткнуться и терпеть, да?

- Да.



***



А что, если бы не было девчонки? Стало бы от этого проще? Безусловно. Она создавала проблемы и задерживала. С самого начала. Каждый день, приходилось делить с ней, и без того скудный рацион и воду. Так уж получилось, к настоящему моменту ни еды, ни воды не осталось. Такая перспектива не сулила ничего хорошего, но не это беспокоило техника больше всего. Девчонка, сама того не зная, требовала постоянного внимания. Вместо того, чтобы в срочном порядке приспособиться к окружающей действительности, Лиза, в отличии от своего сводного брата, предпочла не меняться. Ожидая от него терпения и не свойственной деликатности не по делу, она обиделась из-за пустяка и при этом, умудрилась собираться с духом для выражения простенькой ноты протеста целых несколько дней. Не успел он глазом моргнуть, а профилактическая беседа превратилась в расстановку точек над "И". Это принесло свои плоды, однако, что делать теперь, Леонид не представлял вообще. Он знал насколько женщины склонны к обидам, но не знал почему. Толи это было особенностью загадочной женской психики, толи результатом гормональных всплесков. Техник недоумевал. Сам он предпочитал не думать и не говорить вслух о самом плохом варианте развития событий. Пути на Землю могло и не быть в принципе. Они могут застрять в этом гнусном мирке навсегда. Сотни километров, раны, голодание - всё могло быть напрасным. Проникнув в город, они могут найти лишь пустые башни и ничего больше. Тогда их вынужденное сотрудничество затянется на неопределённо долгий срок. Леониду действительно придётся находить с ней общий язык и даже идти на компромиссы. Это в лучшем случае. В худшем, придётся прострелить Лизе голову или бросить на произвол судьбы. Техник мысленно обругал себя за упаднические мысли. Если город не поможет сбежать из Мира пропавших без вести, он пойдёт дальше. Доведёт девчонку до населённого пункта, где есть хотя бы видимость законности, оставит там и пойдёт дальше. Неважно куда. Сейчас же, у него имелись более важные дела.

Они сидели в очередной воронке, и Леонид должен был придумать как попасть в город. Задача представлялась трудновыполнимой. Монокуляр хоть и не обладал высокой кратностью, но имел приличный диаметр линз, позволяя вести наблюдение в сумерках. Стена так никуда и не делась, зато обрела новые детали. Зловещая и чёрная, стена вызывала смешанные чувства. Глядя на неё, техник не мог представить процесс штурма такой преграды. Слишком высокая, чтобы попытаться на неё взобраться и слишком толстая для попытки подрыва. И всё же, кому-то удалось проделать в ней брешь и даже не одну. Да и зачем нужно штурмовать стену если есть огромные ворота, пусть даже под защитой такого грозного противника? Зачем вообще нужна стена если можно обстрелять нападающего с высокой точностью на расстоянии десятков километров? Почему стена не имеет углов, разве её создатели не знали о бастионной системе укреплений? Почему он не заметил ни одного ДОТа? Где в конце концов, тяжёлая эшелонированная оборона? Почему Страж только один? Леонид снова задавался вопросами, на которые вряд ли сможет найти ответы. Пока позволяет освещение, он должен, хотя бы приблизительно, изучить ландшафт. С одной стороны, у него будет целая ночь, чтобы продумать маршрут и утром, продолжить "подкрадываться" к городу. С другой, и без того измотанный, техник, будет весь день клевать носом и это может стоить им жизни. Передвигаться в темноте не имело смысла. Перед техником все ещё остро стоял вопрос о системе непосредственной защиты города. Если таковая есть, то прекрасно обойдётся и без света, а вот они, не имея даже фонаря, нет. Гадая что и как убьёт их на следующий день, будь то огонь из бойниц, турели или орудийные установки, Леонид пытался высмотреть хоть что-то, но безуспешно. Сам город, вскоре погрузился во тьму. Он убрал монокуляр обратно в поясной чехол. Пока они не подберутся поближе, Леонид всё равно ничего больше не увидит.

Техник спустился чуть ниже, и улёгшись на правый бок, приготовился отойти ко сну. В последние дни, если и удавалось поспать, сны обходили его стороной. Пусть даже сон был всегда один и тот же. Ложась спать, он закрывал глаза и просто спал. Вот и сейчас, техник кутался в бушлате рассчитывая выспаться перед тяжёлым днём.

- Леонид... Лёня?

Лиза видимо не могла просто лечь и уснуть. Относительно близкое соседство со Стражем вкупе с чувством вины не давали покоя. Всё оказалось слишком уж просто. Никаких сложных мотивов. Целый день она только и делала, что пыталась примириться с техником. Но тот просто не располагал к общению с неблагодарной девчонкой.

- Не будите спящего техника... Отстань.

- Я просто хотела объясниться. Долго думала над сказанным тобой и... Не знаю, что сказать.

- Риторика, это тебе не глупые цитатки в интернете выкладывать. Не знаешь, что сказать? Заткнись и не мешай спать. И сама ложись.

- Причём здесь?.. - тут Лиза осеклась.

Она подошла ближе к технику, уселась за спиной. Завтра он поведёт её к городу. Если надо, потащит волоком или даже за волосы, но не даст пропасть. Одна мысль об этом, мешала ей, оставить всё как есть.

- Я тогда пыталась убить рыбу и не смогла. Она сама умерла. Я хотела... А ты...

Я же никогда не испытывала трудностей в общении с людьми. Почему сейчас не ничего не получается? Может быть... Да, я... Забудь... Ты не заметил, как здесь тихо? Даже эта штука... Может это мёртвый город? Зачем охранять то, что уже мертво? Лёня, я всё-таки хотела...

- Эта штука делает то, на что запрограммирована, будь её воля... Спи.

- Хорошо

На несколько минут вокруг действительно воцарилась тишина. Лиза улеглась рядом, пытаясь придумать с чего начать. Простого "прости" было явно недостаточно. Она обратилась к опыту прожитых лет, но ни одна ссора в её жизни не была похожа на это. Их было немного, но тогда, каждая ссора казалась сражением более масштабным, чем все войны вместе взятые. Сражением, в котором она всегда выходила победителем, от которого на самом деле не зависело вообще ничего. Ведь она всегда могла найти другого... "Дура!", мелькнуло в её голове. Сейчас, холодность и безмолвие техника означало только одною, он не бросит её, но даже в компании она всё равно останется одна. Это даже не было ссорой. Её просто ткнули носом в собственную глупость, указали грязным ободранным пальцем на очевидное, то до чего она действительно могла додуматься и сама.

- Лёня?

Ответа не последовало.

- Лёня?

- Ну чего ещё?

- Может?.. Ничего. - снова спасовала она.

- Да за что мне это!?

Технику это надоело, он принял вертикально положение и ткнул её пальцем в спину.

- Ты... Чего тебе от меня надо? Почему нельзя просто сказать, что хотела? А? А ну давай, поднимайся! - требовательно сказал он и Лиза даже вскочила на ноги. - Ты меня достала! И только попробуй мне сказать, что уже ничего! Я тебя... Ух, что я с тобой сделаю!

- Я хотела извиниться! - выпалила она. - Но не так как днём, а нормально, чтобы ты выслушал меня. Пожалуйста!

Лиза снова задумалась, не зная с чего начать. Только Леонид собрался на неё наорать, продолжила:

- Мне раньше не приходилось извиняться перед мужчинами. Зачем мне это было нужно? Они сами просили. Всегда! Но ты ведь оказался прав, мы не на Земле. Кому я здесь нужна? Кто ещё за меня здесь заступится? Кто прокормит, если я даже рыбу сама убить не могу? Зачем мне извиняться перед, как ты сказал, нежным мальчиком? Ты всегда оказываешься прав! Тот же Вова, бросил меня в лесу. Ты был прав! Он не испытывал ко мне никаких чувств. Ты опять был прав! Чтобы ты не делал и не говорил... Будь рядом нежный мальчик, а не ты, я бы и трёх дней не протянула. Опять прав! И ты, ни разу не посторонний! Уж не знаю, чего ты там о себе думаешь... Ты ведь мог... - Лиза на секунду задумалась, производя подсчёт в уме. - Мог оставить меня, минимум четыре раза, но не оставил. И я даже не знаю почему! Да, иногда был груб, но ведь не оставил? А я, дура, ждала какого-то особого отношения к себе. Шла за тобой как будто... Ты ведь мне ничего не должен! Ничего! И ладно бы ты в трусы ко мне залезть хотел, как какой-нибудь мальчик... - потеряв запал, Лиза уселась на землю и отвернулась от него. - Действительно дура. Наговорила непонятно чего...

- Ну ниху...

Леонид ожидал, что она снова начнёт мямлить, но такой эмоциональный ответ поставил его в тупик. Почесав русую бороду, он не смог выдать ничего дельного. Вместо этого он сам сказал глупость:

- В трусы, говоришь? Было бы неплохо, но нет.

- Да иди ты... - огрызнулась она. - Я нервничаю, переживаю, как бы Леонид не обозлился на меня окончательно. Мало того, что ты считаешь меня балластом, так ещё насмешек мне и не хватало. Кто меня только за язык тянул? Вернёмся домой, запрусь в квартире до конца жизни. Жила себе нормально. А теперь? Сижу в каком-то окопе и пытаюсь объясниться с тобой, но даже слова подобрать не могу, чтобы не выглядеть глупо. Разве сложно было просто подумать? Разве сложно было просто извиниться? Почему в детстве это не вызывает таких проблем? Почему сейчас столько проблем? Как же мне всё это надоело...

Только этого технику и не хватало. Нужно было срочно успокоить девчонку, пока она не накрутила себя ещё больше и не попыталась, гордо подняв голову, покинуть укрытие. Он перебрал в голове все известные варианты.

- Ну... Давай что ли, вместе выглядеть глупо. Иди сюда.

Лиза повернулась к нему. Техник сидел, широко раскинув руки с гримасой боли на лице. Подействует такой приём или нет, он не знал. Однако ничего эффективнее за столь короткий срок в голову не пришло. Конечно, можно просто потратить полчаса на сюсюканье сдевчонкой, но пусть лучше она его возненавидит, чем он опустится до такого.

- Не смешно!

Подобный жест от бесчувственного спутника показался Лизе издевательским.

- А я и не шучу. И второго шанса, - он глубоко вдохнул, - у тебя не будет.

Держать левую руку поднятой, стоило огромных усилий. Поврежденная ромбовидная мышца буквально сводила с ума. А мысль о возможном некрозе он гнал от себя, как только мог. Лиза, с полминуты, молча смотрела на него, пытаясь решить стоит оно того или нет. Техник действительно выглядел очень глупо. Он уже начал опускать руки и Лиза, решив, что терять уже нечего, подобно борцу-тяжеловесу, вцепилась в техника, а тот, чуть не потерял сознание от боли.

- А много ли было надо? - переведя дыхание, поинтересовался он.

Она не ответила. В этот момент ей было достаточно обыкновенного человеческого тепла. Это давало Лизе иллюзию, что всё будет хорошо и развеять её словами она не рискнула.

Техник тоже молчал. Его устраивала тишина и хоть какой-то прогресс в... В чём? В чём именно, можно было только гадать. Скоро она уснёт, после этого уже можно будет выспаться самому.

Ждать пришлось довольно долго, Леонид, чтобы убить время, даже задумался, почему действительно до сих пор от неё не избавился. Ведь был уже прецедент в Митрофан-Дикосте. Да, мужичок не был татуированной блондинкой. Но если бы, бывший предприниматель не был наделён гнилой натурой, Леонид не предпочёл топор жизни человека. Наличие ХХ хромосом тоже не играло роли. Когда понадобится, он забьёт женщину с той же лёгкостью, что и мужчину. Сексуальный подтекст техник посчитал смешным и нелепым, куда ему. Пока они не окажутся в более-менее безопасном месте, он найдёт Синеглазой, другое, более практическое применение. Почему он вообще прозвал её Синеглазой? За исключением роста, глаза были первой чертой, на которую он обратил внимание при встрече. Небесно-голубого цвета...

Если бы в этот момент над воронкой проплывала одинокая грозовая тучка, то обязательно убила бы его разрядом молнии. Запах гари, худощавое телосложение и голубые глаза. В голове всплыл образ Уголька. Он до сих пор не бросил её просто потому, что она напоминала ему Уголька. Совершенно неуместное чувство вины перед несчастным существом, рождённым подсознанием техника, ограждало Лизу от могилы. И ведь действительно, Уголёк перестал являться во снах уже в следующую ночь, после того как Леонид повстречал эту семейку в лесу. Он просто спал без сновидений, списывая это на усталость.



***



- Вставай-вставай, истеричная любительница горячих мужских объятий. Пропустишь интересное. - ласково приговаривал техник, пытаясь растормошить Лизу. - Подъём говорю, всю жизнь так проспишь!

Она открыла глаза, пытаясь понять, что опять случилось, но сообразив, что ничего страшного не произошло, снова закрыла их. Лиза не помнила, как уснула прошлой ночью, но помнила предшествующее этому чувство покоя. Опять проваливаясь в сон, она даже подумала, как вечером, ещё раз вцепится в него, и под мерный стук неоднозначного сердца героического спутника, снова уснёт.

Леонид уже несколько раз поднявшись к краю воронки и спустившись вниз, не оставил ей выбора.

- Слушай, я тебя сейчас... Вставай!

- Всё-всё, проснулась.

Техник в очередной раз поднялся к краю воронки. Дождался пока Лиза придёт в себя и подозвав, вручил монокуляр, указал направление.

- Смотри на Стража! Точнее не на него, а правее, на ворота!

Она, спросонья смотрела в монокуляр и не могла сообразить, что именно должна увидеть. Ответ на ещё не заданный вопрос последовал незамедлительно:

- Правильно, врата открыты. Настежь! И чтобы мне раком спалось, если вчера они не были закрыты!

- Я не... Куда скажешь, туда и пойду.

- Конечно пойдёшь. - заверил он. - Но я не про это, через врата пойдём в самом крайнем случае. Я ещё не совсем сошёл с ума. Ты говорила про мёртвый город. Так вот. Такие створки даже ураган не распахнёт и ручками этого не сделать. Для этого нужна какая-нибудь силовая установка. Киловатт этак на... В городе есть энергия! На рассвете распахнулись, минут тридцать назад. А самое интересное, эта падла восьминогая, чуть в сторону отошла. Непонятно только зачем.

- Я имела ввиду, что в нём нет жизни. Точнее живых. Уж не знаю кто может построить такой город. Лёня, а если мы не пойдём через ворота, то как тогда? Через один из проломов?

- Ага, как бойцы шестьдесят второй армии в Сталинграде! (прим. Вломиться в здание через созданный пролом в стене - элемент тактики штурмовых групп с успехом применявшейся и доведённой до ума в Сталинградской битве.)

Техник спустился вниз и как обычно скалился, предвкушая перспективы. Даже закурил на радостях. Шансов на то, что где-то в городе, их ждёт питаемый энергией портал на Землю, стало чуть больше. Понаблюдав в монокуляр за Стражем и ничего интересного для себя так и не обнаружив, Лиза спустилась к нему.

- Задача дня на сегодня, подобраться как можно ближе к самому здоровому пролому и просочиться через него в город. Будем надеяться, что там есть вода.

- И еда. - дополнила Лиза. - Очень уж есть хочется.

- Придётся снова терпеть. Еда сейчас, не самое главное. Ты, как анорексичка, должна знать, минимум месяц, а то и полтора на катаболизме мы протянем. Меня обезвоживание пугает, а не голод...

- Я не анорексичка!

- Что за осень практически без дождя? - техник оставил возражение без внимания. - Вроде и тучки ходят... Может нам повезёт и по пути наткнёмся на ручеёк или хотя бы лужу. Ладно, делай, что надо и через десять минут выдвигаемся. И, Синеглазая? Посмотри на меня.

Девушка уставилась на техника, ожидая ценных указаний, но он только смотрел на неё, но не произнёс ни слова. От его взгляда, Лизе стало немного не по себе.

- Так что от меня требуется? Лёня?

- А? Ну да. - продолжил Леонид, выпав из задумчивого состояния. - Скоро ты окажешься дома.

Такое оптимистичное обещание прозвучало фальшиво. Он просто не мог рассказать Лизе, кого начал вспоминать, глядя ей в глаза.

Ровно через десять минут, они покинули укрытие и снова поползли по направлению к стене. Леонид, как обычно, полз впереди используя только правую руку. Уповать на удачу он не собирался и подчас, выбирал самый не логичный путь. То и дело, они попадали в поле зрения Стража. Вместо того, чтобы огибать воронки, опасаясь случайно свалиться вниз, ползли по самому их краю. На самом деле, Страж волновал техника в последнюю очередь. В первую очередь, Леонид стремился закрыться от стены и в случае чего, даже свалиться в одну из воронок. Работая только правой рукой, он всё равно не сможет среагировать достаточно быстро, а так хоть будет шанс случайно спастись. Отчасти его расчёт оказался верным, край одной из воронок просел под Лизой, и она, вскрикнув, свалилась вниз. Леонид, не имея возможности быстро развернуться только спросил:

- Ну и как там? Уютно?

- Я во что-то вляпалась. - ответила Лиза. - Что-то чёрное и вонючее...

Леониду это показалось интересным, он развернулся и заглянул в воронку. Блондинка сидела внизу, брезгливо пыталась оттереть штанину. Чем бы ни было это вещество, выглядело оно подозрительно. Техник спустился к ней, глядя на глубокую лужу в центре воронки, зачем-то произнёс:

- А ведь очень верно подмечено. Действительно вляпалась. Выглядит не особо естественно. Как бы эта жижа не оказалась заразной.

- Заразной? То есть заразной?

Лиза принялась судорожно расстёгивать, а после стягивать с себя джинсы. Путаясь в пончо, сначала она не могла справиться с пуговицей, затем с забитой грязью и поэтому заедавшей металлической молнией, а потом, проигнорировав, испачканные в жиже, кеды, стянуть их с себя. Техник смотрел на её потуги с недоумением и интересом, еле заметно улыбаясь.

- Что смешного? Помоги мне!

Ей было не до веселья. Вместо помощи Леонид достал из кармана нож и самым кончиком коснулся лужи из чёрной маслянистой жидкости. Внимательно осмотрел и даже понюхал. После чего, поднявшись к краю воронки, при помощи зажигалки, проверил на горение. Кончик ножа вспыхнул жёлтым пламенем.

- Я не уверен, но мне кажется это - нефть.

- Нефть? Ты уверен?

Она прекратила "сражаться" с джинсами.

- Нет. - ответил он, а Лиза продолжила борьбу с предметом гардероба, тихо матерясь. - Но мне кажется, это - нефть. Чёрная, маслянистая, воняет странно, даже горит. Да успокойся ты. Точно тебе говорю, это - нефть! - соврал техник. На Земле он ни разу не встречался с этим каустобиолитом в чистом виде и мог только догадываться. - Ногу не разъело? Нет. А заразить тебя чем-нибудь, неорганическое вещество не сможет.

- Точно?

Вместо того, чтобы успокоить её, Леонид только отрицательно помотал головой. Под пристальным наблюдением, она всё-таки справилась с джинсами.

- Как я теперь без штанов ползти буду? Чего уставился?

- Считаю... - ответил он, прилагая неимоверные усилия, чтобы не рассмеяться.

- Да что ты за человек такой? - возмутилась она и швырнула джинсы в техника, попав прямо в лицо. - Мог бы просто спросить! Ладно. Хочешь знать? Пожалуйста! У меня на теле ровно...

- И мы сразу же отправимся к воротам.

- Что? - опешила она. - Ты же говорил... Ты обещал, что мы не пойдём к воротам!

- Я не обещал. Испортишь мне сюрприз, и горько об этом пожалеешь. Гарантирую!

Он любил загадки, поэтому не мог позволить Лизе, испортить единственную не связанную с выживанием задачку. Ещё одна, совсем маленькая татуировка, обнаружилась на щиколотке. Общее число элементов нательной живописи достигло пятнадцати, день уже был прожит не зря. Леонид подошёл к ней и вручил перепачканные нефтью джинсы.

- Прикройся, бесстыжая!

Лиза вырвала одежду из его руки и спросила:

- Зачем нужен был весь этот цирк?

- Считай это способом борьбы со стрессом. Не более.

Пока она одевалась, техник сел на корточки у пятна. Сейчас бы ему очень пригодилась бутылка. Обмотав палку, смоченной нефтью тряпкой, которую в очередной раз вырезал из многострадальной кофты, он получил бы источник света. Фонарь хоть и был с ним, но разряженные аккумуляторы делали его бесполезным. Мысль использоваться для этого флягу, Леонид посчитал преступной.

- Самое время задаться анализом окружения. Давай, блондинчик, выдвигай теорию, откуда здесь нефть?

- ...думала это Вова с ума сошёл, а он оказался обыкновенным уродом... Вот у кого крыша поехала...

- Эй? Не отвлекайся.

- Ну... Скорее всего, упавшая бомба повредила... Нефтепровод, может быть... - предположила Лиза, завязывая шнурки на кедах. - Неужели на город напали из-за нефти?

- Логично, но маловероятно. Действительно, окрестности города и прилегающая территория вспаханы как после бомбёжки. Стена повреждена. Однако, рядом с городом я не заметил ни одного автомата, все на удалении... Ну, кроме этой сволочи. - он показал в сторону где должен был быть Страж. - Почему здесь только один Страж? И сам город, за исключением стены, выглядит не тронутым. Издали. О чём на это говорит?

- Ну-у...- протянула она. - Думаю ни о чём.

- Вот и мне так кажется... Принесём войну с небес и тысячи огней зажжём! - задумчиво произнёс он, глядя на небо. - Муть какая-то.

Техник взглянул на Лизу.

- Готова? Штаны точно не спадут?

Снова ползком. Леонид, допускал вероятность того, что они могли бы просто пройти в полный рост и если бы с ними был Володя, то обязательно проверил бы эту теорию на практике. К сожалению, подросток скорее всего уже начал разлагаться в трёх с лишним днях пути на север и в угоду здоровой паранойе, он предпочёл не рисковать. Ещё утром, он рассчитывал, что приблизиться вплотную к стене, предстоит только на следующий день. Техник как всегда ошибался. Через несколько часов, стена находилась всего в паре сотен метров. Леонид взял курс к небольшому, почти плоскому холму. Справедливо посудив, что перед тем как они попадут в город, лучше дать отдых себе и спутнице.

Подобравшись к холму, он устроился поудобнее у верхушки и принялся изучать Стража в монокуляр. До того было не более полукилометра и техник не мог упустить такой возможности. Страж вернулся на ранее занимаемую позицию, а ворота уже захлопнулись. Отследить этот момент не удалось.

Вблизи, единственный защитник города выглядел ещё более устрашающе. Несмотря на это, Леонид отметил интересные для себя детали. Щиты на ногах Стража, закрывали их намного выше суставов. Артиллерийская установка на гладком корпусе выглядела чуждой. Угловатая, обвитая проводами по всей площади, с огромной казённой частью, она всё равно терялась на фоне восьминогого гиганта. Особое внимание техник обратил на мощный силовой кабель, выходящий из установки. Куда именно уходил кабель рассмотреть не представлялось возможным. Это позволило Леониду сделать предположение, что Страж не был "заточен" под артиллерийские нужды, а являлся скорее универсальной передвижной платформой.

Он уже собирался прекратить наблюдение, но от установки, закреплённой на Страже, отделился фрагмент. Взмыв ввысь, тот завис в небе. Леонид сразу догадался какую функцию он выполнял. Именно это устройство "написало на них кляузу", предупредив систему наведения о их визите несколько дней назад. Не успел он об этом подумать, а Страж пришёл в движение. Огромная машина, не спеша, развернулась к холмику, за которым они скрывались. Страж сомкнул первую и вторую пары ног, образовав перед собой щит. Остальные ноги он расставил довольно широко и опустил кормовую часть ближе к земле. Сама установка наклонилась параллельно корпусу Стража. Секунду спустя, до Леонида донёсся странный гул. Ещё через три секунды, из верхушки казённой части орудия выплыло маленькое солнце и подобно корректирующему устройству, зависло в полуметре над ним. Даже днём, взгляд на крохотный сгусток энергии грозил обернуться ожогом сетчатки глаз. Леонид перекрыл обзор рукой и щурясь продолжил наблюдение. Выстрел, последовал неожиданно. Сгусток энергии буквально втянуло в казённую часть установки. Вслед за этим, снаряд покинул ствол орудия. Техник только и успел инстинктивно пригнуться, а снаряд прошёл над ними и умчался вдаль. Леонид обернулся, провожая его взглядом. Через полторы секунды, до него донёсся грохот от выстрела. Тем временем, Страж немного подняв кормовую часть, произвёл ещё один выстрел в том же направлении.

- Вместе с корректировкой положения восемь секунд. - отметил Леонид.

Снаряд снова прошёл над их головами. Леонид спохватился о спутнице, но вместо того, чтобы устроить истерику, она вжалась в землю у склона холма, испуганно глядя на него. Пообещав, что всё будет в порядке, он вернулся к наблюдению за Стражем. Тот не успокаивался. Ещё один снаряд ушёл вдаль по более пологой траектории. Техник даже подумал, что, либо в их направлении что-то очень быстро приближалось, либо... Страж разомкнул щиты, развёл конечности в стороны и опустил ближе к земле уже фронтальную часть. Техник всё-таки сообразил, что происходит.

- Да он по нам пристреливается...

Больше Леонид не успел ничего сделать. Четвёртый снаряд ударил по верхушке холма, образовав огромную воронку. Техника отбросило вниз, но к счастью, в этот раз обошлось без травм. Неожиданно для себя, он оказался на четвереньках, дезориентированный и ошарашенный. Земля вибрировала, а Лиза, вместо того, чтобы помочь, показывала рукой в сторону и пыталась до него докричаться. Леонид, на четвереньках развернулся к ней. Холм, ещё недавно казавшийся неплохим укрытием, исчез. Вместо него, над землёй возвышался Страж. За несколько секунд эта громадина умудрилась добраться до них, потерять где-то артиллерийскую установку и развернуться на сто восемьдесят градусов. Страж не собирался убивать их. Выставив перед собой щиты, универсальная роботизированная платформа приняла оборонительное положение. Очередной взрыв, за мгновение заглушив металлический гул, прогремел где-то недалеко.

- Ещё один! - кричала Лиза. - Ещё один! Лёня! Их двое! Лёня, что делать?

- Что за чушь, кого двое?

Техник всё ещё не пришёл в себя. Он не понимал почему ещё жив, и что от него хочет Лиза. Страж, тем временем, выдвинул первую пару конечностей вперёд, затем вторую, снова образовав щит, и подтянул корпус на несколько десятков метров вперёд. Блондинка подбежала к Леониду.

- Вставай Лёня! Вставай! Да приди же в себя...

- Не ори... Я и так... Почему он нас не убил?

- Он не один! Их двое! Лёня, пожалуйста вставай! Я не смогу тебя утащить!

- А, два Стража? - всё-таки сообразил он, что происходит. - Что ты мне голову морочишь? Синеглазая, нам надо...

Первое, что пришло на ум, было бежать. Воспользоваться вторым стражем как прикрытием и бежать. Но куда? Чем дальше, тем лучше? И только за тем, чтобы, почти оказавшись у цели откатиться назад?

- Так. Их двое... К стене надо бежать. К пролому. - Леонид, поднялся на ноги. Не дав блондинке даже открыть рот, скомандовал: - Ничего не знаю. Бежим к стене! За мной!

Техник схватил Лизу за руку и, не теряя ни секунды, побежал к пролому. Первый десяток метров они преодолели довольно резво, но как только в поле зрения техника появился первый страж, он понял: до стены они могут не добежать. Первый Страж, в очередной раз выстрелив по своему собрату, начал поворачиваться, чтобы выстрелить уже по ним. Техник прикинул в уме варианты развития событий. Попробовать преодолеть силу инерции и попытаться вернуться под защиту второго стража, они могут не успеть. Их расстреляют как уток в тире, да и второй Страж мог не выдержать обстрела. Оставалось только бежать вперёд, так быстро как могут. До следующего выстрела оставалось минимум пять-шесть секунд или даже меньше. Не меняя угол наклона корпуса, тот экономил время. Про возможную скорострельность установки, техник предпочёл не задумываться. Если повезёт, когда они начнут выдыхаться, второй Страж уже доберётся до своего обидчика и поможет им. Рассуждения заняли доли секунды.

- Чтобы не произошло, беги к пролому! И не ори, не сбивай дыхание!

Она и не собиралась кричать. Крепко сжимая её руку, техник тащил Лизу за собой, как если бы она совсем его не задерживала. Перебирая ногами, она думала только о том, как бы не запнуться и не упасть. За спиной прогремел взрыв. В спину что-то ударило, сбив с ног. Ещё не коснувшись земли, Лиза, уже забыла о наставлении спутника. Она только упала плашмя, а левую руку что-то дёрнуло вперёд, протащив девушку пару метров по земле.

- Нельзя! Бежать! - рявкнул знакомый голос.

Обладатель голоса, рывком поднял её на ноги, снова потащил вперёд. Леонид тоже не удержался на ногах, но и не отпустил руку Лизы. Почти упав на землю, он выставил вперёд левую руку и, как если бы взбирался на крутую гору, не взирая на боль продолжил движение. Размениваться по мелочам снова было некогда.

Через несколько секунд в спину опять что-то ударило. Лиза запнулась, но не упала, продолжая бег. Поддаться панике не позволял техник. Она не видела ничего кроме его спины и затылка, это давало ей надежду, что всё обойдётся. Пока она видела его спину, это значило, что он не отпустил её руку и был рядом и не даст ей погибнуть. Потеряв счёт взрывам, она бежала за ним, не чувствуя боли от ран. В конце концов техник замедлился и остановился. Задыхаясь и матерясь, он осмотрел Лизу на предмет ранений.

- Задело? Кровь есть? Повернись! Вроде нет... Ой, сдохну я от этих побегушек... Он всё-таки добрался, Синеглазая! Слышишь? Он добрался, и мы добрались!

Леонид показал рукой куда-то правее. Шокированная блондинка, посмотрев в указанном направлении увидела, как второй Страж напал на первого. Вопреки ожиданиям, гигант не набросился на своего противника, а просто попытался подмять того под себя. Что произошло дальше, она не увидела. Леонид потащил её по обломкам стены вверх. Поднявшись к пролому, он встал как вкопанный.

- Да над нами издеваются!



Глава N 8




Как долго они ползли, техник не отслеживал. Было некогда, да и незачем. Всё ещё ожидая подставы, он полз на четвереньках по душному лазу, в окружении кабелей и труб. На потолке загорались и гасли точно такие же красные прыщеподобные лампы, какая была и в бункере. Это наводило на мысль, что впереди может ждать кто-то не видимый, очень тяжёлый и очень громко топающий. Естественно, делиться своими опасениями со спутницей, Леонид не собирался, это сулило только проблемы. Колени давно онемели, спина болела ещё сильнее. Техник остановился, кое как уселся, перекрыв собой лаз.

- Ты чего? - поинтересовалась причиной внезапной остановки Лиза.

- Курить хочу.

Техник достал из кармана непонятно как помятый портсигар, в котором осталось всего три папиросы. Единственный верный расчёт, что он сделал, папирос как раз хватило на три недели.

- Здесь и так дышать нечем. Может потерпишь, пока мы не выберемся наружу?

- Нет, Синеглазая. Тебе придётся мириться с моими маленькими слабостями. - Леонид закурил. - У меня их множество.

- Да уж, повезло мне...

Лиза улеглась на спину и потянулась, поморщившись от боли в боку.

- Прозвучало как-то саркастически.

- Разве можно назвать это везением? Я имею ввиду всё это. Нам обоим не повезло. Мы оказались в этом, как ты его называешь? В Мире пропавших без вести? Оба были ранены, нас пытались убить. Мы голодаем. У нас нет даже воды. - она разогнала табачный дым перед собой. - Какое уж тут везение.

- Насчёт себя не уверен, а вот насчёт тебя...

Технику, подобный настрой категорически не нравился. Они были почти у цели и ей бы радоваться, но вместо этого кажется снова начала накручивать себя. Почему, естественно, он не знал. Леонид вспомнил себя самого в двадцать лет, но не нашёл абсолютно никакого сходства и понял только одно, пока она рядом, её нужно срочно перевоспитывать, пока не поздно.

- Ты знаешь?.. Давай так: Ты загибай пальцы, Синеглазая, а когда я закончу... Начали. Во-первых, тебе повезло не умереть на Земле. Ты загибай пальцы-то, загибай. Во-вторых, тебе повезло оказаться здесь осенью, а не зимой. В-третьих, тебе повезло и ты, на пару с милым мальчиком Вовой, не встретились с Увальнем. Знала бы ты, какая это милая зверушка. В-четвёртых, тебе повезло быть одетой в джинсы, рубашку и кеды, а не в платье и туфли на шпильках. Представь себе, как бы ты преодолела весь этот путь. Да, это было бы очень... Как же болит спина и это хорошо. Что там дальше? В-пятых, это самое главное, на той поляне мог оказаться кто угодно, но тебе повезло наткнуться именно на меня. Да-да, на того самого техника, которого целую жизнь ищут некоторые женщины, а выходят замуж за всяких ублюдков. - Леонид тихо рассмеялся. - И это, не считая множества мелочей. Нет, ты - очень везучая блондинка!

- И снова ты прав.

Она глядела на сжатый кулак. Техник, забросал её железными аргументами и теперь, уверенности в своей невезучести не было. Однако, замуж за него Лиза не пошла бы ни в коем случае.

- Так может быть это судьба? Лёня? Ну разве ты не задумывался об этом? Вот ты говоришь: Мне везёт. И ведь правда. Везёт. Но не многовато ли везения для меня одной? Ну один раз, ну два... Действительно, какой шанс был на то, что мы встретимся в лесу?

- Один к миллиарду или даже к триллиону. Но нет, просто случайность.

- И это всё? "Я - тот самый, несгибаемый техник! Иду железной поступью по Миру пропавших без вести. Спасаю девушек. Пробираюсь в непонятные города. Выживаю везде где только можно и нельзя, потому, что рассчитываю только на себя и на своё верное ружьё! А всё остальное просто случайность." - выдала Лиза, стараясь подражать голосу и интонациям Леонида. - Звучит как сюжет какого-нибудь глупого фильма. Да быть не может, чтобы всё это не было судьбой... Может быть даже, одной на двоих.

- Слишком уж ты всё усложняешь. Просто я не фаталист и не викинг. Викингам можно быть фаталистами, мне нельзя. Вот и всё.

- Ты как хочешь, а я буду считать это судьбой! - отрезала Лиза.

- О горе мне! - театрально воскликнул он. - Хорошо! Пусть это будет судьбой! Хватит уже трепаться, Земля ждёт.

Техник погасил окурок и пополз дальше. Неизвестно, как много времени займёт поиск выхода, засиживаться на одном месте не стоило. Ещё совсем недавно, когда они поднялись к пролому, у него практически случилась паника. От города их отделяла ещё одна стена, но уже из потемневшего металла. Гладкая, около пяти метров, а, следовательно, достаточно высокая, чтобы помешать им, и достаточно крепкая, чтобы противостоять силе, проломившей основную стену. Изучая основную стену в монокуляр, он просто не увидел ещё одной преграды. Техник судорожно соображал, пытаясь найти выход. Взобраться выше не представлялось возможным, отступать было попросту некуда. Скоро, независимо от результата схватки, один из стражей вспомнил бы о них. Взгляд метался по пролому в поисках чего угодно, лишь бы это помогло убраться оттуда. Уже отчаявшись, он заметил кусок кабеля, торчащий из-под метрового обломка. Леонид уцепился за эту подсказку и не напрасно. Через щель между обломком и стеной, медленно пульсируя, пробивался слабый красный свет. Вдвоём они смогли отодвинуть его на достаточное расстояние, чтобы проникнуть в широкий лаз. Было ли это вентиляционной шахтой или инженерным тоннелем, Леонид счёл несущественным. Затолкав в лаз спутницу, он, даже не взглянув на стражей, сразу же полез следом. Протиснувшись в лаз, техник подгонял Лизу как мог, подбадривал и не без удовольствия толкал в пятую точку, стараясь как можно скорее отдалиться от пролома.

Ужасающий взрыв снаружи эхом прокатился по лазу и даже заставил вибрировать основную стену. Под действием взрывной волны, пролом расширился и обвалившись, окончательно отрезав путь к отступлению. Некоторое время ушло только на то, чтобы дождаться пока уляжется пыль, и только после этого, они двинулись дальше. Леонид "обогнал" Лизу, роль ведущего всё ещё была за ним. Угадать причину подобного взрыва не составило труда. Техник даже не был уверен, он знал, энергоустановка второго стража, видимо была повреждена выстрелом из артиллерийской установки первого. Забравшись на своего обидчика, второй страж подставил под выстрел уязвимую брюшную часть, за что и поплатился. Оставалось только надеяться, что, взорвавшись, он уничтожил не только путь назад, но и своего собрата. Только поведение первого стража вызывало вопросы. Понятно, что страж сперва не смог найти общий язык с системой наведения дальнобойного орудия и поэтому не убил их ещё на подходе. Но почему эта система среагировала так поздно, оставалось загадкой.

Лаз всё-таки закончился небольшой комнаткой. Леонид выставил вперёд рукоятку топора и ничего не произошло, дерево не разлетелось на куски и даже не загорелось. Тогда он решил хотя бы немного осветить помещение зажигалкой. Как только рука с зажигалкой пересекла границу лаза и помещения, в маленьком закутке, плавно зажегся свет. Прыщеподобные лампы наполнили комнату холодным белым светом. В противоположной стене находился точно такой же лаз и не представлял какого-либо интереса, а вот вертикальная шахта, уходящая как вверх, так и вниз, показалась достойной внимания. За исключением риска свалиться в шахту, помещение выглядело вполне безопасным и даже, давало возможность встать в полный рост. Техник выбрался из лаза, помог выбраться спутнице. Выпрямиться смог только Леонид, для Лизы потолок оказался немного низковатым.

- Предложения? - спросил Леонид.

- А чего я-то сразу? - удивилась блондинка.

- А почему не ты? Давай. Думай.

- Ну, наверх мы точно не поднимемся. Дальше ползти? Мы может к такой же комнатке приползти. Получается вниз, если верёвки хватит.

Склонив на бок голову, Лиза смотрела на него, ожидая или похвалы, или очередного укора.

- Верно мыслите, товарищ блондинка!

Техник извлёк из рюкзака верёвку, привязал конец к котелку и принялся стравливать импровизированный глубиномер в шахту. Несколько секунд спустя, котелок гулко ударился о преграду.

- Метров пятнадцать. - констатировал он.

Привязав свободный конец верёвки к ближайшей трубе и убедившись в надёжности узла, Леонид спихнул остатки в шахту. Объяснить спутнице, почему именно она должна спускаться первой и как делать это более-менее правильно, не заняло много времени. Как только Лиза оказалась внизу, техник, прежде чем спуститься самому, поинтересовался:

- Много там интересного?

- Ничего. - крикнула Лиза. - Провода и трубы. Дверца у пола какая-то. Мне посмотреть, что за ней?

- Даже не вздумай! Жди меня, сейчас спущусь.

Мало ли какую ловушку она могла нечаянно активировать. Леонид уселся на край шахты, обхватил верёвку ступнями и принялся спускаться. Контролируя спуск только правой рукой, он двигался в два раза медленнее чем мог.

Что и следовало ожидать, блондинке снова повезло. Верёвка лопнула не тогда, когда спускалась она, а именно под техником, когда две трети пути было преодолено. Короткий сухой щелчок привлёк внимание, глаза заметили два куска верёвки вместо одного, падение, удар. Больше он не запомнил абсолютно ничего. Позже, придя в сознание, Леонид увидел перед собой Лизу. Склонившись над ним, она держала его голову на коленях и нервничала.

- Слава богу, ты очнулся! Я уже не знала, что и думать. Свалился, ещё с таким глухим звуком. Лёня, ты меня слышишь? Как ты себя чувствуешь?

- Плохо. - коротко ответил он.

- Что я должна сделать? С тебя много крови натекло, ты даже побледнел.

- То-то я думаю, голове как-то мокро.

Удар о пол пришёлся на спину и затылок, поэтому в первую очередь Леонид пошевелил руками и ногами, затем повернул голову из стороны в сторону. Сильно болели рёбра, тяжело было дышать. Неужели сломал-таки? Глубокий вдох, но никакого хруста.

- Кажется... Надеюсь ничего не сломано. Шея в порядке - уже хорошо. Нужна тряпка. Прижать и дождаться остановки кровотечения. И я тебя умоляю, не кричи.

- Я уже. - почти шёпотом ответила она.

Периферийное зрение отметило как из шахты что-то вылетело, разминувшись с котелком буквально на несколько сантиметров врезалось пол, молча и без движения осталось лежать под шахтой, раскинув в стороны руки. В мозгу ещё не сформировалось осознание того что произошло, а Лиза уже подскочила к технику, пыталась привести в чувства, но безуспешно. В маленьком помещении воцарилась гнетущая тишина. В кои то веки, страх уступил место панике. Она не знала, что делать в подобной ситуации, просить помощи было просто не у кого, единственный человек на помощь которого она могла надеяться, сам в ней нуждался. Прислонённое к груди ухо уловило сердцебиение. Под головой техника быстро образовалась небольшая лужица крови. Сделав, как показалось, единственно верный вывод, она оторвала от рубашки рукав, зажимая рану на затылке, пыталась остановить кровь. Так она и сидела, держа его голову на коленях, перемазанная кровью.

- Минут пять прижимаю, может десять, но не знаю, помогает ли. Всё в крови. Мне что, просто ждать?

- Да.

- А может зашить? Я могу попробовать.

- Только, если кровотечение не остановится. Если честно, не очень мне хочется, чтобы ты мой череп иглой поцарапала. Самойлова - гадина. Это не верёвка, а чёрт знает, что. Если доживу до встречи с ней - убью на месте! Теперь обратно точно не вернёмся...

Леонид смотрел на шахту и проклинал себя за скупость. Верёвки вполне хватило бы, чтобы сложить вдвое и безопасно спуститься, но он пожадничал и поплатился за это. Одно радовало, верёвка могла оборваться под Лизой и тогда всё могло быть ещё хуже. Вкупе с сотрясением, полученным четырьмя днями ранее, такое падение могло обернуться для неё чем-нибудь типа кровоизлияния в мозг, а для него потерей хоть и глупого, но компаньона.

Блондинка ещё долго не унималась, даже когда кровотечение прекратилось. Выдержав её натиск и перевязку рукавом, техник кое-как поднялся на ноги, сделал шаг и сразу же упал. В очередной раз отбившись от нападок чрезмерно заботливой спутницы, ему всё-таки удалось осмотреть низкорасположенную преграду. "Какая-то дверца", на проверку оказалась герметичным люком. Такой же, только намного больше, был в и бункере. Леонид провернул кремальеру, привязал к ней верёвку и утроился с Лизой сбоку от него. Потянув за верёвку и таким образом, открыв его на свой страх и риск, Леонид не активировал никакую ловушку, но обнаружил обыкновенный коридор, уходящий в стороны. Опасения окончательно подтвердились, город и бункер имели одних и тех же создателей. Его угораздило снова вляпаться.

- Только не это... Только не это... - тщетно пытался отрицать техник.

- Что там?

Леонид, посмотрел на блондинку, аккуратно закрыл люк, но не полностью, оставив едва заметную щель.

- Пока ничего, но... Надо бы немного отдохнуть. Совсем чуть-чуть.

Вместо того чтобы лечь, техник уселся у смежной с люком стены. Если в коридоре раздастся знакомый топот, он обязательно это услышит.

- Да, было бы неплохо поспать. - согласилась Лиза и уселась рядом. - Может тебе станет лучше?

- Не станет, потому что спать мы не будем. Просто посидим в тишине и покое пару часов.

- Как скажешь...

Леонид не произнёс больше ни слова. Он сидел с закрытыми глазами, морщился, ухмылялся каким-то мыслям, что-то еле слышно напевал, но не расслаблялся. Вот-вот, с минуты на минуту, из-за люка донесётся тяжёлая поступь, предвещая проблемы. Одно радовало, он уже встречался с Топтуном и выжил, а значит выживет снова. Да, тогда рядом был двухметровый напарник, но высокая девушка тоже неплохо справлялась с этой ролью. Во всяком случае, должна была справиться.

- Лёня? Ты ведь не спишь? Лёня, слышишь? - Лиза шёпотом пыталась разбудить его. - Лёня, я слышу голоса!

- И я.

Леонид открыл глаза и поднеся указательный палец к губам, призвал Лизу к молчанию. Достав из кобуры Иуду, взвёл курок и направил обрез на люк. Если обладатели голосов заметят пробивающийся из-за люка свет, то попытка проверить, что за ним, будет стоить им жизни. И не важно, что люк расположен слишком высоко для человека. Голоса приближались и техник даже начал понимать о чём они говорят. Двое, мужчины, один "окает", обилие нецензурщины и блатного сленга в речи. Судя по диалогу, "окающий" предлагал собеседнику, спрятать золото до поры до времени, и в обход старшего употребить на собственные нужды. Второй противился этой идее, напирая на обязательное наказание в случае провала. Анализируя всё то, что услышал, техник держал люк под прицелом готовый в любую секунду всадить в собратьев по разуму, все пять патронов двенадцатого калибра. К счастью, оба оказались не слишком внимательны и вкупе с автоматической системой освещения не заметили, что люк закрыт не так как должен.

- Поверить не могу. Это люди!

Когда заговорщики удалились достаточно далеко, Лиза не смогла молчать.

- Люди? Я бы не был так категоричен. Похоже урки поганые.

- Урки? - не поняла она.

- Да ладно? Хочешь сказать, с этой петушиной модой на воровскую тематику, не знаешь кто такие урки? Ты их разговор слушала? В нём фени, больше чем нормальных слов.

- А, эти урки. А ты уверен? - Лиза хоть и доверяла мнению техника, но решила уточнить. - И почему ты улыбаешься?

- Нет, не уверен.

Он не мог не улыбаться. Всё ещё держа в руках обрез, техник пребывал в хорошем настроении. В отличии от Топтуна - а теперь было известно точно, что его здесь не было - с человеком можно справиться даже в таком состоянии. Иуда и топор, давали неплохие шансы в любой схватке, и в особенности в схватке с жадным и глупым противником, каким частенько бывает подобный контингент.

- Моя белобрысая радость, а какой у тебя натуральный цвет волос?

- А это тут причём?

- Крайне глупый вопрос! Этого требуют последствия тяжёлого сотрясения мозга! - ответил техник.

- Так что мы...

- Цвет? - Перебил он. - С другой стороны, какая разница.

- Лёня, ты уверен, что с тобой всё в порядке?

- Нет, я не в порядке!

На мгновение ей показалось, что Леонид невменяем. Иной раз и без того странное поведение техника пугало её и раньше. Но теперь, стало казаться, что он начал сходить с ума.

- Может ты всё-таки отдохнёшь? Я могу последить, чтобы никто сюда не залез.

Довольно заманчивое предложение Леонид отверг. Время работало против них.

- Нет, я не в порядке, - повторился он, - и отдыхать нельзя. Надо выбираться отсюда... Что делать знаешь?

- Не ныть, не истерить, делать что сказано, держаться рядом! - ответила Лиза.

- А может, не такая уж ты и дура.

Услышав подобное на Земле, Лиза приняла бы это за оскорбление. Сейчас же, знала точно, это был комплимент.

- Итак, автоматическое освещение коридора выдаст нас с головой. Идём быстро, внимательно смотрим по сторонам, отмечаем пути отхода и укрытия. Кем бы ни были эти гаврики, при встрече, я им... Но патронов всего одиннадцать, на перестрелку этого не хватит, да и стреляю я довольно плохо. А сейчас ещё хуже. Поэтому будем избегать встреч. Попытаемся проникнуть в самую высокую башню, а там уже разберёмся. Вопросы, предложения, замечания?

- Ну, может быть...

- Значит нет. Выдвигаемся!

Прежде чем открыть люк, Леонид подобрал остатки верёвки и котелок. После устроился у люка, долго и внимательно прислушивался, и только убедившись в отсутствии посторонних звуков, открыл его. Свет, как и положено, зажегся, как только он пересёк границу помещения и коридора. Прыжок вниз, ещё одно падение на пол, резкая боль в голове, спине, рёбрах, ногах, везде. Вестибулярный аппарат отказывался нормально функционировать. Яркое освещение, нарушенная координация и целый букет физических изъянов. Он был лёгкой мишенью. Но деваться было некуда, оставалось только подгонять блондинку и надеяться на авось. Позволить Лизе спуститься следом было нельзя. Открытый люк обязательно вызовет подозрения, и чтобы этого не допустить, пришлось загнать её себе на плечи и закрыть люк. Как только, она исполнила указание и слезла с него, Леонид, не теряя времени, пошёл в том же направлении что и недавние собеседники. Эти двое могли привести их к выходу на поверхность.

Крепко сжимая в руках обрез, он поглядывал по сторонам, ожидая встречи с превосходящим по силе противником. Как назло, коридоры не располагали укрытиями. Вскоре, коридор сменился огромным тёмным помещением. В этот раз система освещения проигнорировала их присутствие. Диверсанты-недоучки шли в свете зажигалки вперёд, запинаясь о кабели, натыкаясь на преграды в виде тупиков, образованные разными агрегатами. Обилие оборудования непонятного назначение говорило о том, что это - цех. Техник не стал тратить время на осмотр загадочных установок. Пойдя цех насквозь, они снова вошли в очередной коридор, до боли похожий не предыдущий. Следующие несколько часов они бродили по одинаковым коридорам и огромным цехам, наполненными самым разным оборудованием.

Если в бункере коридоры растягивались на сотни метров и имели разнообразный наклон, то здесь сложная система коротких коридоров не позволяла ориентироваться. Стрелка компаса вращалась как бешенная, делая его совершенно бесполезным.

- Нам туда! Сто процентов туда!

На одной из многочисленных развилок, техник впервые, уверенно указал направление.

- Раньше ты не был так уверен. Почему именно туда?

- Коридор идёт вверх. - ответил он. - Конечно, ты не обратила внимания, но...везде, где мы проходили, пол, как бы объяснить... Он был строго параллелен земле. А тут сама можешь увидеть. И он довольно длинный.

Выбранный тоннель действительно имел слабый наклон, вплоть до поворота. Лизе такой довод показался малоубедительным, но она предпочла промолчать. И всё же, техник оказался прав. Коридор поворачивал направо через равные отрезки, постепенно увеличивая наклон.

- Ты знаешь, какого только идиотизма в архитектуре я не встречал, но такого... Как здесь вообще можно ориентироваться? Ни тебе указателей, вообще ничего. Может я просто невнимательно смотрел? И я молчу про цеха, про стену... А вообще, больно уж всё гладко идёт, не находишь?

- Гладко? - переспросила она, взглянув на перемазанный кровью затылок спутника. - Нет. Я бы предпочла, чтобы всё было немного проще... Кажется, я чувствую свежий воздух.

- Так и есть.

Подъём закончился, и они всё-таки оказались на поверхности. Глубокая ночь опустилась на город, но даже в свете звёзд была видна плотная застройка. Разглядывая город снаружи, техник не подумал, что помимо башен стена закономерно будет скрывать и другие здания.

- Вон тот домишко, видишь? Туда направимся.

Добраться до ближайшего здания короткими перебежками не составило труда, но, чтобы попасть внутрь, пришлось поломать голову. Леонид смотрел на знакомую панель рядом со входом, почёсывая подбородок. Он знал для чего она предназначена, но не знал, как её запустить.

- А если?.. Нет, не то.

- Может уже попробуем в другое здание попасть? - спросила Лиза, оглядываясь по сторонам. - Мы здесь на виду, и ты ведь сам от этого не в восторге.

- И у следующего здания мы будем торчать точно так же. Не сбивай меня с мысли! Начнём сначала. Здесь есть энергия, значит эта панель запитана, но не включена. Здесь должна быть кнопка, самая обыкновенная. Даже на космических станциях всё на кнопках, так почему и здесь ей не быть?

Леонид ощупал торцы панели, но заветного выключателя не обнаружил.

- А это, разве не она?

Лиза показала тонким пальцем с остатками маникюра на правый верхний угол панели.

- Не вижу...

- Да вот же.

Она нажала пальцем в указанное место. Последовал едва уловимый щелчок и панель беззвучно ожила. На чёрном матовом фоне появилась белая пиктограмма. Леонид с недоумением посмотрел не девушку, но ничего не сказал, а лишь сделал некое подобие книксена. Прикосновение к пиктограмме заставило дверь с лёгким шорохом отъехать в сторону, скрыться в специальной нише в стене. Техник пропустил спутницу вперёд и отключив панель, заскочил в здание пока дверь не закрылась, а вход не заблокировался.

- Хорошо хоть свет есть и тепло. Что ты хочешь здесь найти? - спросила она.

- Отдых, и может быть, даже воду.

Техник коснулся пиктограммы на первой попавшейся двери. Та, немедленно открылась, приглашая их войти. Леонид заглянул внутрь и поинтересовался у Лизы:

- Знаешь, что это за здание? Похоже, это - барак. Дом для рабочих и прочего генетического мусора. Нет. Никакого классового равенства... Надо забраться повыше, на всякий случай.

Он не спеша пошёл вдоль коридора, стараясь не шуметь, на случай, если в здании есть ещё кто-то. Лиза заглянула в комнату и увидела только шесть ниш, видимо для сна, в противоположных стенах и странного вида автомат на стене. Ничего больше. Аскетизм комнаты подтверждал слова спутника. В помещенииможно было только есть и спать. В нём можно было существовать, но не жить.

- Синеглазая, иди сюда, я кажется лифт нашёл.

Единственная дверь с мигающей зелёным светом лампой, действительно оказалась створками лифта. В этот раз органы управления представляли собой именно кнопки и уже несколько минут и пару матерных тирад спустя, они заняли одну из комнат на самом верхнем этаже.

Вспомнив всё, что могло бы им помочь, Леонид воевал с раздатчиком целый час, но заставить работать чудной автомат так и не удалось.

- Зараза! Я же знаю, ты должен выдавать еду и воду! Зачем ты ещё здесь нужен? Ты мне за это ответишь! - угрожал он раздатчику.

Не желая принимать поражение с достоинством, он выхватил из-за спины топор и принялся ожесточённо лупить по автомату обухом. В стороны летели искры, под ударами топора содрогался металл. Автомат погибал в неравной битве с человеком, но даже в случае гибели, отдавать своё не собирался. Лиза благоразумно наблюдала за тем, как техник сводит счёты с бездушной машиной, сидя в одной из ниш и молчала. Последний удар топором выбил из устройства не искры, а облачко густого, едкого дыма. Всё было кончено. Доломав автомат Леонид всё же успокоился.

- Может поспишь, хотя бы немного? - спросила Лиза с надеждой.

- Ничего другого не остаётся. - согласился техник, присев рядом. - Что-то я действительно утомился. - он снял часы с запястья и привычно перевёл их на сорок одну минуту назад. - Спать придётся довольно долго. Сейчас три утра, закат у нас около шести, получается пятнадцать часов.

- Будем передвигаться ночью? - спросила она, а Леонид кивнул. - Из-за людей? - он снова кивнул. - Оно и к лучшему...

Сдвижная конструкция дверей имела одно неоспоримое в подобной ситуации достоинство. Дверь можно было заклинить топором намертво, исключив вероятность проникновения посторонних в помещение, что и было сделано. Ниши в стенах, судя по назначению здания, не сильно отличались от нар. Жёсткие, холодные, обезличенные.

Техник с большим трудом улёгся на спину в самую нижнюю нишу, рёбра ныли, мешая лежать на боку. У правого бедра расположился Иуда, подушкой послужило собственное левое предплечье, снова взвыла ромбовидная мышца.

Отдых вредил, растягивал и без того затянувшееся скитание по агрессивному, неприветливому мирку, акцентировал внимание на травмах. Как же тяжело было девчонке в первые пару дней после происшествия на реке? Она ведь тоже человек. Как сильно бы она удивилась, если бы узнала, что в радиусе пятисот километров человеком её считает только он? Может стоило быть с ней помягче? Никогда не поздно исправиться. Но сначала отдых и восстановление. Несчастные пятнадцать часов не способствуют ни тому, ни другому. Для этого нужно несколько недель и еда, огромное количество высококалорийной пищи. Уж лучше было бы продолжить движение вперёд, отвлечься от боли. Но он не один, отдых нужен не только ему.

Техник уже приготовился наконец-то выспаться или хотя бы попытаться выспаться, но его аккуратно оттеснили к стене. Леонид открыл глаза, увидел устроившуюся рядом с ним блондинку. При наличии пяти свободных ниш, она выбрала именно его место отдохновения. Положив голову ему на грудь, Лиза пыталась уснуть.

- Как бы... Мне конечно...

- Сам виноват. - лаконично объяснила Лиза, не открывая глаз.

- Ну... Ну, ладно. - согласился техник.

Заморачиваться очередным заскоком девчонки не было смысла. Пока она не создавала проблем, его всё устраивало. Снова закрыв глаза, он быстро провалился в сон.

- Лёня? Просыпайся.

Голос женский, девичий. Темнота говорила женским голосом. Женские голоса в большинстве своём тоньше, чище, мелодичнее мужских голосов. Кто знает, может природа наградила женщин именно такими голосами только для того, чтобы было легче манипулировать мужчинами. Нет, манипулировать не в том смысле, о котором может подумать современный обыватель, а в более чистом, честном, человеческом. Манипулировать в стремлении уберечь мужчину от опрометчивых решений, отговорить от напрасного риска, утешить в случае неудачи? Печально, что голоса эти чаще несли в себе ноты недовольства, звучали надменно, уродовали сами себя матерной бранью... Темнота звала по имени, просила проснуться. Темнота исчезла, появился холодный белый свет и небесно-голубые глаза. Оказывается, его будили.

- Гости? - спросил он уже протягивая руку к обрезу.

- Нет-нет. Уже пять часов. К тому же, я добыла воды.

Лиза показала ему чёрный пакет, похожий на одноразовый пакет-капельницу.

- Ну, это не совсем вода, вкус странноватый, но жажду утоляет хорошо. Очень удобно, отворачиваешь крышку и пьёшь.

Она открыла пакет и вручила Леониду. Техник принял полулитровый пакет, понюхал и с недоверием уставился на Лизу.

- Но откуда? Это точно можно пить?

- Можно! Проверила на себе. - заверила она.

И действительно, умирающей Лиза не выглядела.

- Я взяла это из такой же штуки, что ты разбил, только в соседней комнате. Не волнуйся, топор на месте, никто не войдёт. Не смотри на меня так. Я просто нажала на кнопку и всё, он сам выдал такой пакет. Ещё он выдаёт какие-то вонючие кирпичи, но, по-моему, они уже испорчены. Ты пей, я несколько пакетов взяла.

- Спасибо, но всё равно не понимаю, как ты заставила его работать.

- Я же говорю: Просто нажала кнопку. Кажется, тебя угораздило выбрать единственную комнату со сломанным аппаратом.

Проверить на работоспособность раздатчики в других комнатах было бы очень логичным, даже очевидным решением, до которого он додуматься почему-то не смог.

- Знаю, так делать нельзя. - заранее согласилась она. - Не стоило покидать комнату без твоего разрешения. Это небезопасно и всё такое.

- Ну и как мне тебя ругать после этого? - спросил техник. В ответ на это, Лиза только улыбнулась. - Ладно, за инициативу я тебя как-нибудь потом накажу... Вкус действительно странный, на изотоник похоже. Хорошо! Посидим ещё часок-полтора, наберём этой дряни и двинем дальше. Какие, говоришь, брикеты он выдаёт?

Раздатчик в соседней комнате прекрасно работал, техник нажал на кнопку и тот выплюнул затянутый в полимер брикет, похожий на лапшу быстрого приготовления, но из неизвестного волокнистого материала. На вид что-то среднее между китовым усом и дегидратированными мышечными волокнами, именно волокнами, а не мясом. Выглядело мерзко, пахло так же. Вонь и плесень свидетельствовали о том, что когда-то, этот брикет можно было съесть. Они набрали питья столько сколько смогли, отсиделись в комнатке, обсуждая дальнейшие действия.

Техник повёл Лизу к центру города, избегая открытых пространств и прокладывал путь, стараясь держаться в тени. Автоматизированная охранная система, если таковая была, могла заметить их в полной темноте, но для людей, со всеми изъянами зрения, некоторое время, они могли оставаться невидимыми. До центральной башни оставалось всего три-четыре километра и как в центре любого другого города, постройки располагались всё ближе друг к другу. Пробираясь по узкому переулку, по обыкновению, Леонид не расслаблялся ни на секунду, но всё равно чуть не задел сигнализацию из склянок.

- Приехали...

- Это что такое?

Лиза с высоты своего роста смотрела из-за спины техника, на элементы импровизированной системы раннего предупреждения.

- Ловушка что ли? - сделала она предположение.

- Нет, простенькая сигнализация. Задеваешь её, склянки гремят и сообщают противнику о твоём визите. Простая и дешёвая как валенок. Ещё бы чуть-чуть и пришлось закуситься с какими-нибудь утырками.

- Может найдём другой путь? - спросила Лиза. Встречаться с кем-то ещё ей тоже не хотелось.

Техник задумался на несколько секунд. Рано или поздно они обнаружат себя. Плана города нет, отступать придётся наугад. В сложившейся ситуации он не смог придумать ничего лучше. Развернувшись к ней, он расплылся в улыбке.

- Наверное, это будет одним из самых спорных решений в моей жизни, но мы обратимся к опыту предков...



***



- Ты попутал, чмошник? На меня смотри! Клещ, что за борзая сявка? Почему папу в лицо не знает?

Локоть рвал и метал. Позапрошлым днём у северных ворот произошло ЧП. Один робот-паук, напал на другого. Результатом этого инцидента был взрыв и выбитые северные врата. Одно утешало, робот с пушкой, разнёс в клочья нападавшего, но при этом заткнул своей тушей образовавшуюся брешь. Никто так и не заметил откуда появился третий робот и занял место первого. Точно такой же, тоже с пушкой, но абсолютно новый. Откуда берутся эти восьминогие гиганты, как ими управлять не знал никто. И вряд ли кому-то удастся узнать. Роботы в прямом смысле крошили всякого, кто рискнёт приблизиться. Огромные перспективы несли в себе эти чудовища, но подчинить их себе оказалось невозможным. Однажды Разину в руки попал не то высококвалифицированный инженер, не то кибернетик, не то системотехник. Под конвоем он шастал по всему городу, получил доступ везде, где можно только с одной целью, выяснить как управлять восьминогими роботами. За четыре месяца инженер не выяснил ничего. - Ну, тогда пойди и спроси его лично. - Разгневался Разин. Его быки выгнали инженера через южные врата. От инженера мало что осталось.

Сами по себе роботы никогда не конфликтовали друг с другом, хотя бы потому что располагались очень далеко. Четверо врат - четыре робота. Такая махина просто не может обойти четверть стены незамеченной. Локоть видел в этом происки конкурентов. Кто бы не был в этом виноват, Восточные или Разинские, он не стал ждать у моря погоды, а поднял всех бойцов и распределил по опорным пунктам. Второй день, Локоть лично контролировал обстановку на местах по несколько раз в день. Вот и сейчас он унижал пузатого мужичка, который мало того, что не узнал его так ещё и проявил неуважение.

- Шеф, мой косяк! Накажу оленя так, что очко от трения засветится! - пообещал Клещ.

Он знал, что позже ему за это обязательно перепадёт и старался умаслить старшего.

- Мне тут новые пидоры не нужны! Волыну у него забери, а утром отправь к Зубастому, пусть он его определит куда нужно.

Виновник разборки попытался было открыть рот, но получив от Клеща удар в нос, упал навзничь и оставил эту глупую затею.

- Всё будет в лучшем виде. - заверил он Локтя.

- Хорошо. Как обстановка?

Локоть смотрел на лежащего мужичка и кроме как отвращения никаких чувств при этом не испытывал.

- Помнишь? - спросил Локоть. - Какой бы шнырь здесь не мелькнул, надо брать его живьём и тащить ко мне.

- Всё ровно, шеф. Никого не было, а если объявится...

- Будем надеяться, что никто не объявится. - перебил Локоть. - Я пойду дальше, а ты, не подведи меня! И про эту обиженку, - указал он пальцем на мужичка, - не забудь.

Не дождавшись ответа, он пошёл к следующей точке.

До того, как попасть в это место, Локоть был вполне себе добропорядочным гражданином. Имел семью, непыльную работу. Амбициозный и склонный к подковёрным интригам, Локоть, пробивался по карьерной лестнице вверх, не размениваясь по мелочам. Его всё устраивало. Казалось бы, жизнь удалась, и никто не посмеет утверждать обратное, но случай внёс свои коррективы.

"Провалившись" в этот мир, Локтю пришлось начать всё сначала. Заводить новую семью в подобной обстановке, не имело смысла, поэтому он выбрал курс с оглядкой на своё тщеславие, а не общечеловеческие ценности. Новая карьерная лестница была намного круче и опаснее предыдущей. Пришлось выучить блатной жаргон, который менялся день ото дня, кардинально изменить модель поведения, опустить моральную планку так низко, насколько это возможно.

Несколько лет ушло только на то, чтобы зарекомендовать себя серьёзным человеком и ещё столько же, на то, чтобы пробиться на самый верх группировки. Следующая ступень представляла собой свержение Разина и фактический захват власти над городом. Разин - хозяин города для всех, для Локтя, в кавычках. Единоличный доступ к системе транспортировки и обладание Пищебазой, выпускающей Хавку - комплекс по производству тех самых брикетов - позволяли диктовать свои условия абсолютно всем. Пищебаза выпускала тысячи, сотни тысяч съедобных кирпичей, именно на них, наркоторговле и работорговле строилась экономика города. Еда, дурь, рабы. Всё давно поделено и приносит прибыль. Хавка экспортировалась на далёкий север, служила пищей полумёртвым "фитилям", добывающим золото, уголь и целый список полезных ископаемых. Хавкой кормили местных рабов и скот. Сами хозяева жизни никогда не употребляли в пищу эти брикеты. Есть Хавку было просто западло. Дурь поступала с того же севера. Какой-то умник сварил из северных цветов мутное варево, посредством грязного стеклянного шприца пустил себе по вене, словил кайф. Он орал что-то по свет и счастье. Счастье было недолгим. Как только он смог самостоятельно соображать, то под чутким присмотром изготовил ещё несколько порций варева, снова ширнулся и подведя таким образом итог клиническим испытаниям, внезапно умер. Просто умер. Получив удар, размашистый удар огромной кувалдой по голове, люди всегда умирают. Как показывала практика, наркоманы очень плохо хранят секреты. Новый и единственный наркотик, намертво встраивающийся в обмен веществ, окрестили Северным сиянием и пустили в массы.

Именно производство и транспортировка Северного сияния приносила Локтю власть и уважение, давала цель в жизни. Рабами же занималась восточная группировка, чёрные.

Непомерная жадность Разина заставляла его задирать плату за использование "метро" Северными и Восточными. Когда-нибудь, при непосредственном участии Локтя, это будет стоить Разину жизни. Но это произойдёт потом, а сейчас было жизненно необходимо разобраться с сиюминутными проблемами.

Локоть шёл по широкой улице и в паре сотен метров уже видел свет костра за углом. Очередная группа отморозков нуждалась в его контроле. Он почти представил, как разносит в пух и прах подчинённых, но провалился во тьму.

- Учись, блондинчик! Это называется "взять языка".

- Я чего спросить хотела. А, если это всё-таки нормальные люди?

- Тогда в будущем, я буду сгорать от стыда за то, что с ним сделаю. А пока, взяли и потащили. - скомандовал он спутнице.

Техник бросил кусок доски на землю, перевернул мужчину на живот и крепко связал руки верёвкой.

План был дерзок, рискован, глуп и до безобразия прост. Ты не знаешь дорогу? Спроси прохожего. Если попался хороший человек, то обязательно укажет путь, если плохой, будь настойчив и получи своё.

Сначала Леонид подобрал укромный уголок, подальше от людей. Будущий язык, мог оказаться не только очень разговорчивым, но и довольно крикливым. После этого они устроили засаду между двумя скоплениями людей и просто дожидались, когда какой-нибудь одиночка окажется тем везунчиком, что попадёт в руки к технику. Счастливчиком этим и предстояло стать Локтю. Оттащить крупного мужчину в помещение для допроса, заняло довольно много времени, но истощённые похитители, периодически отправляя того в полу коматозное состояние, справились с задачей. Техник специально выбрал здание побольше, повыше, обязательно промышленного значения. В бараке, привязать пленника было просто не к чему.

Втащив Локтя в заранее приготовленную комнату, они усадили его у стены. Пока Лиза удерживала бесчувственного мужчину в вертикальном положении, Леонид проверил верёвку, связывающую руки, накинул петлю на шею, пропустил свободный конец через трубу у пола и привязал уже к трубе на уровне головы. Накинув вторую петлю, он сделал всё наоборот.

- Не "шибари" конечно, но тоже пойдёт. - усмехнулся он. - Давай что ли посмотрим, что у тебя в карманах? - обратился Леонид, к не пришедшему в сознание Локтю.

Техник тщательно обыскивал пленника, выуживая из карманов Локтя предметы полезные и не очень. Закончив с курткой он, распахнул её и заметил то, чего до сих пор так не хватало.

- ПМ!? Ты мой дорогой! Спасибо. Так, запасной магазин, кобура-то грязненькая... Синеглазая, ты глянь, да он - богатенький Буратино.

Из небольшого кожаного мешочка на ладонь высыпался с десяток знакомых желтых кругляшков. Ну конечно, никто не знает, что скрыто за Рубежом, так он в это и поверил. Один из кругляшков был вручен спутнице.

- Монета?

- Золотая монета. - уточник техник. - На эту денежку, в Митрофан Дикосте, можно было не меньше месяца безбедно жить. Кстати, дай угадаю, бумажки, на которые ты пыталась купить меня при первой встрече, всё ещё с тобой?

- Я не пыталась тебя купить! - возмутилась блондинка.

- Враль. - усомнился он.

Купюры действительно, до сих пор лежали в заднем кармане джинс. Со всеми этими потрясениями деньги просто были забыты. Лиза вытащила денежные знаки из кармана и скомкав изрядно потрёпанные купюры, демонстративно швырнула в угол, Леонид оценил проявленный жест многозначительным кивком. Осмотрев монету, она протянула её технику.

- Оставь себе... Ба, граната.

Глаза блондинки расширились. Слово граната ассоциировалась у неё только с ужасами войны и смертью. От мысли случайно погибнуть при взрыве гранаты, Лизе стало не по себе.

- Она не взорвётся? Что это за граната? А чека-то на месте? Может выкинем её, на всякий случай.

- Похоже, что оборонительная...

В гранатах Леонид не разбирался, да и маркировки на боеприпасе не было. Единственное, что он знал так это то, что оборонительные гранаты значительнее тяжелее наступательных. Поэтому взвесив её в руке и пришёл к такому выводу.

- Полкило где-то. Ты не волнуйся, даже если нет чеки, пока скоба на месте, она не взорвётся. Давай, пока отнеси всё это, вон туда, и сама располагайся. Да не взорвётся она.

Закончив досмотр, техник привёл Локтя в чувства посредством нескольких пощёчин.

- Вставай-вставай, радость моя, у нас много дел и мало времени!

Локоть открыл глаза и увидел перед собой измазанного кровью, заросшего и грязного бомжа с кое-как перевязанной головой. Тот сидел перед ним на коробке и злобно скалился. За спиной бомжа, он увидел светловолосую девушку. Та устроилась, на каком-то станке и старалась не смотреть на него.

- Мне... Мне право не ловко, что пришлось тебя оглушить и ограбить, но...

- Вы кто, блять, такие? - перебил Локоть. - Ты, вообще, знаешь на кого наехал?

Несмотря на своё положение, Локоть решил взять ситуацию в руки. Думая, что его похитили конкуренты, он не видел другого выхода кроме как давить похитителей авторитетом.

- Похоже, что на инвалида. - предположил Леонид.

- За метлой следи, я тебе не шнырь какой-нибудь, а уважаемый человек! Слышь? Я - человек добрый. Ты меня сейчас развяжешь, а потом ты и твоя краснучка, пойдёте за мной и исповедуетесь. Если нет... Меня уже ищут и скоро найдут. Ты хоть представляешь, что мои люди с тобой сделают? Что я с тобой сделаю?

- Ты вообще уверен, что можешь диктовать свои условия? Я ведь пытаюсь обойтись без наси...

- Хлебало закрой! - гаркнул Локоть.

Техник, не выглядел угрожающе и запинался при разговоре, это придало Локтю уверенность, перед ним не матёрый уголовник, а дилетант. Оставалось немного надавить.

- Ты меня развяжешь... Развяжешь и попросишь прощения! А может ты хочешь, чтобы петухи тебе кругосветку устроили, а её, - кивнул он на Лизу. - я черномазым подарил?..

Кажется, шанс на конструктивный разговор был безвозвратно утерян, язык оказался не только без царя в голове, но и без инстинкта самосохранения. Вместо того, чтобы смиренно поделиться информацией, разразился угрозами, поливал дерьмом. Леонид попытался вставить хоть слово в затяжную тираду Локтя, но тот не желал слушать.

- Ты, чёрт... - пошёл на новый круг оскорблений Локоть.

Стоит отметить, что рукоприкладство с самого начала являлось неотъемлемой частью плана. Несколько зуботычин могли бы благотворно сказаться на поведении языка и позволить уже спокойно поговорить, если бы не одно "но". Техник хотел сделать с языком что угодно: раздробить суставы, срезать ножом с лица все выступающие части, если бы в наличии была кислота, то уже разъела ротовую полость и гортань пленника... Что угодно, но не разговаривать. Короче говоря, Леонид мгновенно вышел из себя.

Локоть получил удар в бровь, попытался ругнуться, получил ещё один удар.

Лицо совершенно чужое и незнакомое, начало меняться, менять цвет и очертания. Истощённый, голодный и злой, он бил Локтя, что есть сил, нанося удар за ударом, абсолютно не переживая за его здоровье и способность говорить. Не прошло и минуты, а жертва угомонилась, но и это не послужило поводом прекратить избиение. Задыхаясь от ярости, техник схватил Локтя за волосы и принялся обстоятельно бить коленом по лицу. Лицо языка расцвело красным, окончательно потеряло форму, очередной удар коленом перекосил некогда наглую физиономию, ещё удар...

Когда Леонид прекратил избивать уже бывшего уважаемого человека, Лиза сделала робкую попытку его успокоить:

- Лёня...

- Не сейчас, Синеглазая! Не сейчас! Ты... Ты, твою мать! Неужели нельзя вести себя по-человечески? Что с тобой не так? Что с вами со всеми не так? Вот именно, я бы даже извинился, и отпустил тебя! Нет, ты начал чёрт знает, что из себя строить. Что? Сказать уже нечего или брезгуешь? А?

Вместо ответа Локоть только промычал что-то смотря в ноги Леониду.

- Вот значит, как... Значит я тебя не сломаю? Калибр не тот, да?!

На сцене появился топор. Взвинченный техник подошёл к пленнику, присев перед ним на корточки, поднёс топор к тому, что совсем недавно было лицом и спросил:

- Видишь эту штуку? Видишь?

Локоть едва заметно кивнул.

- Умница. - похвалил он, затем поднялся, сделал шаг назад. - Как там говорят про допрос и борьбу характеров? А теперь улыбнись. Улыбайся, сука! Ты победил!

Леонид перехватил топор за самый край рукоятки и подобно бейсболисту, ударил Локтя обухом по лицу. Не состоявшийся язык окончательно затих. Техник бросил топор на пол и глубоко вздохнул.

- Как же хорошо. Прямо-таки эстетическое удовольствие.

Закурив предпоследнюю папиросу, он уселся прямо на полу.

Девушка, став свидетелем подобных событий молча смотрела в спину Леонида, не решаясь заговорить. Как реагировать на увиденное? Избиение Володи на той поляне выглядело страшно, но не выглядело так страшно. На мгновение Лиза представила, что с ней может случится, если выведет техника из себя.

- Что-то хотела? - спросил он, видимо почувствовав на себе взгляд.

- Я... Лёня... Лёня? А меня бы ты так же?

- Не говори глупостей.

- Но тогда зачем же так? Ты его убил! Мы ведь собирались только допросить его.

- Что за критиканство? - воскликнул он и не вставая, развернулся к ней. - Надо самому быть солнцем, чтобы кого-то критиковать!

- И в мыслях не было. Просто я уже... Это же чудовищно!

Леонид поднялся на ноги и подошёл к жертве. Где-то он уже видел подобное зрелище. Лет пятнадцать назад, причём в зеркале.

Локоть выглядел крайне плохо. И всё же поверхностный осмотр пострадавшего от не совсем уместной в данной ситуации несдержанности Леонида, не выявил ранений не совместимых с жизнью.

- Да жив он. Ну да, немного перестарался. Что тут у нас? Челюсть сломана... Скула... Вмятина на ней что ли... Нет, он выживет, но больше ничего не скажет.

Оставив пленника в покое, он подошёл к блондинке и усевшись рядом, приобнял. От прикосновения рук, которые только что почти до смерти забили человека, искалечили, изуродовали, она даже съежилась. Техник глубоко затянулся и бросил окурок в Локтя.

- Синеглазая, помнишь? Я - один из самых положительных людей, которых ты встречала в жизни.

- Я знаю, но...

- И этого должно быть достаточно.

Обстановка несколько усложнилась. Вспылил, не смог сдержаться и язык теперь бесполезен, нужно продолжать движение, но неизвестно куда. На ум пришло ровно три варианта дальнейших действий. Первый - мыкаться по городу и попытаться всё-таки проникнуть в центральную башню. И где же кучковаться всем этим отморозкам как не у центральной башни? Пробиться сквозь них со столь скромным арсеналом и столь скромными силами не реально, да и портала в башне может не быть. Второй вариант - покинуть убежище ещё затемно, отступить к окраине и там уже решать, что делать дальше. Но и этот вариант отпадал. Голод очень скоро сделает своё дело и что делать дальше будет уже просто не интересно. Время дорого. Оставался третий вариант, такой же глупый, такой же рискованный, как и первый...

Техник взял лежавший рядом ПМ за ствол и протянул Лизе. Одного взгляда в её небесно-голубые глаза было достаточно, чтобы догадаться о чём она подумала.

- Я не буду его убивать! Ты всё-таки сошёл с ума! Лёня, пожалуйста, я не хочу и не буду! Ты не заставишь меня... - она почти разрыдалась. - Я не смогу! Всё что угодно, Лёня...

- Да как бы, это и не требуется. Пистолет тебе на всякий случай, он хоть и связан, но мало ли попытается сбежать, пока меня не будет. Прострелишь ему пятку, сердито и не смертельно.

- Как же ты меня испугал...

Она даже рассмеялась, но осознав, что техник собирается оставить её с Локтем наедине, помрачнела.

- Ты оставишь меня с ним? Одну?

- Не хочется, но придётся. Пол ночи впереди, а нам нужен ещё один язык.

- Так давай я тебе помогу.

Как только Лиза не уговаривала не оставлять её наедине с пленником, техник остался непреклонен. Да, это было неправильно, тащить нового языка проще вдвоём, чем одному. Это было довольно опрометчиво, ведь не было гарантии, что язык не попытается сбежать, а блондинка сможет выстрелить. Будет просто невозможно вызволить её из плена, да и судя по тому, что наговорил язык, не будет смысла даже пытаться вызволять. В лучшем случае убьют, в худшем определят в какой-нибудь местный бордель где эти уроды сломают девчонке психику, а потом забьют. В том, что в городе имеется подобное заведение, сомнений не было. Пришлось снова рисковать.

Но не только техник проявил упорство. Даже угрозы не заставили Лизу взять в руки ПМ. Время неумолимо истекало и пришлось принять почти соломоново решение. Наказав стеречь еле живого Локтя, техник ещё раз проверил как тот связан, вручил Лизе травматический пистолет, объяснил, как им пользоваться и ушёл.

Рукоятка пистолета давно согрелась о ладони. Она прилежно держала на прицеле пленника, но тот не пытался бежать даже когда пришёл в сознание. Локоть хрипел, плевался кровью, и как казалось взывал о помощи. О милосердии не могло быть и речи, техник категорически запретил.

Часов не было, смартфон давно разряжен и отследить время не представлялось возможным. Всё было плохо, всё отлично от Земли. Кем она была на Земле? Студенткой, но это уже не важно. Обманутая отцовскими деньгами и влиянием, воспринимаемыми как должное, считала, что что-то может сама, считала себя самостоятельным и взрослым человеком. Мир пропавших без вести и полуживой от голода и усталости мужчина наглядно показали, она - всего лишь ребёнок. Наивный, несамостоятельный ребёнок. На Земле все говорили: Учись, следуй хорошему примеру, веди себя как взрослый человек и всё будет хорошо. Но никто почему-то не объяснил, что процесс взросления может представлять собой не только преодоление трудностей, но и то, чем не будет гордиться ни один нормальный человек. Она была студенткой и ребёнком на Земле, её окружали точно такие же дети, обманутые собственными родителями, уверенные в иллюзии собственного будущего. Все они остались там, она же сидела в небольшой комнате глубокой ночью и надеялась, что необходимости стрелять в человека так и не возникнет. Нужно было срочно взрослеть, но как назло не получалось.

Чтобы хоть как-то отвлечься, она начала перебирать в голове все песни, которые знала наизусть. Их было множество, но все они были о глупых отношениях и страданиях на фоне несчастной любви. Она не знала хороших песен, предпочитая им завывания несостоявшихся проституток, да речитатив пафосных реперов, которые не знали куда девать собственные руки. Все жизнеутверждающие песни в последнее время, она слышала только в исполнении Леонида. Он ушёл довольно давно, и Лиза начала волноваться. Схватят его или убьют, она всё равно останется одна. А дальше хоть в петлю лезь. Никому кроме него в целом мире она не нужна.

Когда голову посетила довольно глупая мысль бросить пост и отправиться на поиски, в дверь постучали. Ровно шесть раз.



Глава N9




- Вот...как это понимать?

Леонид сидел на той же коробке, глядя на нового пленника и пытался решить очередной важнейший вопрос мироздания.

- Не то, чтобы я был не доволен, но... Синеглазая, вот ты, когда это было, вчера? Ты заикалась об удаче, и я понять не могу, мне повезло или нет? Я его, когда выловил, сперва даже подумал, мол, в кои то веки достойный человек попался, может и бить не придётся. Может быть кочегар или даже шахтёр. - техник повернулся к Лизе. - Скажи мне, ну раз уж взял, не выбрасывать же... Тёмная ночь, только пули свистят по степи... - задумчиво пропел он. - А что, если?..

- Так может, хотя бы попробуешь его расспросить?

- Я-то попробую. Более того, он мне всё не то, что расскажет, а пропоёт! - последнее слово техник произнёс полушёпотом, с некоторой толикой торжественности.

- Не сомневаюсь. - подбодрила Лиза. - Главное, чтобы было чем.

- Все мы не безупречны... Нет, вот это точно один на миллиард! Блин, да с тем же успехом я мог пойти в Столицу, а не сюда. Результат был бы тот же, но тогда и ты уже разлагалась где-нибудь в кустах... А, знаешь, блондинчик? Я к тебе уже начал привыкать. Может быть ты была права? Ну, насчёт... Ай ладно... Да откуда он здесь взялся вообще?! Это же надо, а, подкрался, выманил гада, огрел по башке... И в центре совершенно идиотского города, в изнанке мироздания, глубокой ночью я умудрился похитить...негра.

Постучав условленное количество раз, Леонид открыл дверь и сразу же отошёл в сторону, на всякий случай, но выстрелов не последовало. Лиза проявила недюжинное самообладание и не разрядила в него полный магазин, пусть даже из травматического пистолета. Он не выглядел довольным, скорее растерянным. На вопрос в чём дело, техник просто втащил в помещение чернокожего мужчину. Зафиксировали его так же, усадив рядом с Локтем. В этот раз рот пленника сразу же заткнули кляпом. Обыскав "языка", Леонид не нашёл вообще ничего полезного или ценного.

- Как ты его сюда донёс? - спросила Лиза. Новый "язык" выглядел довольно упитанным.

- Сам дошёл. - пояснил похититель. - Точнее, не совсем сам. Рукояткой пистолета треснул прямо по затылку, связал, привёл в чувства и погнал сюда, даже патрон не дослал... Я эту жертву Квашиоркора (прим. Вид алиментарной дистрофии), просто не дотащил бы, в нём килограмм сто. А перед самой дверью, снова тюкнул... Глупая обезьянка, повелась на блестящую монетку.

- Лёня, пожалуйста, не надо забивать его до полусмерти. Я очень волновалась, когда ты за вторым ушёл. - попросила она. Оказаться в компании уже двоих полумёртвых людей, Лизе очень не хотелось. - Может он окажется вменяемым?

- Хорошо бы, это сэкономит нам уйму времени. Интересно, как у него с великим и могучим?

- У нас в университете, было несколько таких, по обмену учились. Довольно быстро изучали русский язык. Говорили конечно плохо...

Лиза с теплотой вспомнила как ещё совсем недавно, главной её проблемой было не опоздать на учёбу и что на учёбу одеть. В данный момент, большинство проблем решал, как оказалось, чуждый гуманизма техник и проще от этого не становилось.

- А хочешь, я попробую с ним поговорить? Вдруг он будет разговорчивее увидев норм... - поймав взгляд Леонида, она поняла, что сказала лишнего. - Я не то имела ввиду.

- А что, интересно? - взглянув на неё, спросил Леонид.

- Извини. Я не подумала.

- Зря, потому что стоило бы.

Техник вернулся к пленнику, и начал приводить того в чувства.

- Вопрос о нормальности, в этой жопе мира, не уместен в принципе. Город не нормальный, даже стена и лаз, по которому мы ползли, противоречат логике. Не задумывалась? Лаза не должно было быть! И это далеко не всё. Просыпайся, сволочь! Природа не нормальная. Здесь всё не нормальное... И похоже, что все.

- Похоже. - согласилась она и вновь уселась на станок.

- Вот! Хоть в чём-то тебя убеждать не надо. Наша с тобой жизнь уже отклонение от нормы. О, начинается!

В этот раз, Леонид заблаговременно приготовил топор и продумал процесс допроса. Пленник только открыл глаза и сразу же получил затрещину.

- Пожалуйста, смотри на меня. - попросил он и тот морщась уставился на Леонида. - Вот он, - ткнул он пальцем в Локтя, - не хотел сотрудничать. А ты?

Вид окровавленного положенца, подействовал отрезвляюще. Пленник мгновенно вспотел и энергично закивал головой словно болванчик. Он и так, сделал и рассказал бы всё что нужно, а после увиденного, сделал бы вообще всё.

- Это не может не радовать, - обрадовался техник, - будь добр, расскажи мне...

Локоть, не дал ему договорить и зачем-то с силой пнул ногой, но не Леонида, а чернокожего. Злобно глядя на собрата по несчастью и мыча, он ударил его ещё несколько раз. Техник наблюдал за этим безобразием и жалел, что не зафиксировал Локтя так же, как и Володю.

- Ты ничему не учишься, прекрати, а не то накажу. - попросил техник.

Но Локоть не внял совету и продолжил пинать чернокожего ногой. На самом деле, он уже понял, что нужно похитителям и таким образом пытался намекнуть соседу о благоразумии. Чем сговорчивее тот будет, тем больше шансов уже у Локтя выжить. Леонид не смог разобрать мычание авторитета, подобное рвение вызывало у него только негативные ассоциации.

- Дурак... - коротко охарактеризовал он Локтя, затем встал и повернулся к Лизе. - Синеглазая, закрой уши и отвернись.

- Зачем? - не поняла она и тут же пожалела о своей нерасторопности.

Леонид уже занёс над Локтем топор. Авторитет зажмурился, ожидая удара по голове, но техник не собирался его убивать. Ударом обуха он сломал Локтю левую ногу чуть ниже коленного сустава. Положенец взвыл, но на свою беду не потерял сознание. Уже аккуратно положив топор на пол, Леонид схватил Локтя за лодыжку и одним быстрым движением провернул её и голень на двести семьдесят градусов. В этот момент, в помещении кричали практически все. Локоть кричал от боли, чернокожий пытался кричать от ужаса, Лиза от дикости происходящего. Когда Локоть стих, а вокруг воцарилась тишина, Леонид поднял топор, уселся на коробку и опёршись на верный инструмент, смотрел на покалеченного авторитета.

- Известно ли тебе, туземец, какой сегодня день? - спросил он чернокожего, всё ещё глядя на Локтя, но пленник не смог ответить. - Устыдись! Ведь сегодня светлый праздник, День топора, да... - техник повернулся к нему. - Как это будет... Вижу по-русски ты понимаешь, но говоришь ли? - пленник, со слезами на глазах, замотал головой. - Плохо. Очень-очень плохо. Кто бы мог подумать. Давай мы... Сейчас я, буду задавать тебе простенькие вопросы. Ответы я буду получать в виде кивков или... Ты будешь искренен, и как гениальный актёр вести диалог при помощи мимики. И, если я не оценю твоё мастерство, вот это, - он показал чернокожему рукоятку топора, - я запихну тебе, нет, не в задницу. В глотку! Ну там, пищевод, желудок... Не знаю, как именно, но я это сделаю.

- Лёня, можно мне выйти? - встряла блондинка. - Я не смогу на это смотреть!

- Никуда не уходи, я сейчас. - пригрозил он пленнику, затем подошёл к Лизе и тихо, чтобы не услышал чернокожий, сказал: - Послушай меня, Синеглазая. Ты можешь вернуться домой, но видимо не сильно этого хочешь. Ты пойми, так надо...

- Надо? Кому надо? Мне не надо! Это ведь не пустая угроза. Я очень хочу вернуться домой, но Лёня, это уже перебор! Они же не мясо! Они - люди! Ни один человек не заслуживает такого! А что ты сделал с Вовой, как ты его наказал?

После манипуляций с ногой, до неё дошло, под словом "Наказать", Леонидом подразумевался не просто удар по лицу или избиение, а широчайший спектр насильственных и очень болезненных для жертвы действий.

- Если уж остановить тебя не могу, то хотя бы смотреть на это не хочу. Лёня, можно мне выйти? - взмолилась она.

- Конечно можно. - Леонид улыбнулся. - Я закончу всю грязную работу, возьму тебя за ручку... - он задумался на секунду. - Какая всё-таки гибкая штука совесть. А ты вообще попыталась? Очень ведь удобно. Да, так и будет!

Леонид схватил девушку за плечо и потащил к двери.

- Лёня, что ты? Я не понимаю, что сделала не так... - Упиралась она, только непонятно зачем, ведь секунду назад сама хотела покинуть помещение.

Он молча дотащил её до двери, дотронулся до пиктограммы и швырнул в дверной проём с такой силой, что та, ударившись о стену напротив, упала на пол. Леонид исчез за дверью, а она, оклемавшись, поднялась на ноги. Лиза попыталась вернуться в комнату, но дверь не отреагировала на прикосновение к пиктограмме, видимо её заклинили топором. Стук в дверь и просьбы впустить обратно тоже не принесли результата. Лиза уселась, напротив двери.

Такой поступок точно не был следствием черепно-мозговой травмы, значит она сказала или сделала что-то не то. Буквально в нескольких метрах, её спутник, получал информацию самыми негуманными методами, которые только она могла представить. Из-за двери доносился знакомый голос, но не было понятно ни слова.

Не склонная к анализу блондинка снова была вынуждена предаться рассуждениям. Раз за разом прогоняла в голове события последних нескольких часов. Похищение человека, попытка обойтись без насилия, вспышка ярости, второе похищение, растерянность, снова насилие, но уже без эмоций, угрозы второму пленнику, грязная работа, её совесть и желание вернуться домой. Что он имел ввиду, говоря про удобство? Ну не хотел же он заставить её участвовать в этом кошмаре? С другой стороны, она и так уже соучастница. Может быть, она была нужна ему там, но зачем? Судя по всему, сейчас Леонид прекрасно справляется в одиночку.

Дверь распахнулась. В кои-то веки техник смотрел на неё сверху-вниз.

- Заходи. - сказал он и сразу же исчез в комнате.

Лиза поднялась с пола и нерешительно зашла внутрь. Она ожидала увидеть залитый кровью пол, уже мёртвого Локтя и умирающего чернокожего, однако реальность не оправдала ожиданий. Локоть хоть и не пришёл в сознание, но был жив, а чернокожий пленник цел. Лиза уже хотела поинтересоваться, где оступилась, но техник не дал ей даже открыть рот:

- Даже не вздумай. Заткнись!

Освободив чернокожего, Леонид помог ему подняться. Развернув к себе спиной, завязал петлю вокруг шеи пленника потратив на это остатки верёвки. На другом конце верёвки, завязал петлю поменьше и продел в неё своё левое запястье.

- Ну как, не жмёт? - спросил он.

Чернокожий не успел даже понять вопроса, а техник схватил его левой рукой за петлю на шее и повернул запястье на сто восемьдесят градусов перекрыв кислород. Чернокожий задыхаясь упал на колени.

- Запомни, Патрис Лумумба. Попытаешься сбежать, выдать нас или завести куда-нибудь не туда... Рядом с тобой всегда будет находиться злобный и уставший от всего на свете тип с острым ножичком наготове. Отволоку в уголок поукромнее, и ты, дитя Олипмиады, горько пожалеешь... За что ты мне только не ответишь!

Техник отпустил петлю и скомандовал подъём.

Ты, - кивнул он на Лизу, - идти за мной, рот не открывать и голову обвяжи. - он бросил ей кусок ткани, хоть и запоздало, но любезно предоставленный Локтем. - Твоя белобрысая черепушка может сдать нас.

- А как же он? - всё-таки спросила Лиза, имея ввиду положенца.

- А, "что", он? - не понял техник. - Он сам сказал, что его ищут, так пусть дожидается, когда найдут.

Леонида напротив, судьба Локтя уже не волновала.

- Но это неправильно!

- Лицом к стене, на колени, ноги скрестить, смотреть в пол! - рявкнул он на пленника.

Тот покорно исполнил требование, а Леонид повернулся к блондинке и больно ткнул пальцем в грудь, заставив сделать шаг назад.

- Вперёд! Что ты на меня вылупилась? Вот тебе не какой-нибудь там кусок мяса, а мыслящий индивид. Человек! Развяжи его, окажи первую помощь, отведи к своим.

- Я не...

- Не хочешь оказывать помощь? Почему же? А как же разумное, доброе, вечное? Хорошо, просто развяжи его. Посуди сама. Где гарантия, что он доживёт до того момента, когда его найдут? Где гарантия, что его вообще найдут? А так он, может быть, доползёт до своих корешей, они окажут ему помощь, а потом, кодла моральных уродов, будет гонять нас по всему городу, сутками.

Лиза молчала, не зная, что ответить. Помогать Локтю она не то, что бы не хотела, но техник снова был прав.

- Тоже нет? То есть мы оставим его здесь подыхать, потому что так надо? Не слышу ответа.

- Да. Мы оставим его здесь. - прилежно повторила Лиза.

- Этого недостаточно. Сформулируй ответ правильно.

- Мы оставим его здесь, потому что так надо. - промямлила она.

- Ну и чем ты, безмозглая сучка, лучше меня?

- Ничем...

Избив Локтя до полусмерти, техник не списал его со счетов, более того, планировал использовать положенца по полной. Впечатлительной девушке, даже не пришло в голову, что штрих с ногой был лишь удачной необходимостью. Лёгкой импровизацией. Эффективным, но не очень элегантным способом показать серьёзность своих намерений новому языку. Вместо того, чтобы закрыть уши и отвернуться как сказано, Лиза сначала медлила, а затем дала волю чувствам, чем и вывела и без того мрачного техника из себя.

- Я поняла. Мы не на Земле, это всё мелочи, я - снова дура.

Обижаться не имело смысла. Обидами она только усложнит жизнь спутнику, а это может оказаться фатальным уже для неё.

- Да это я - дурак! Надо было выпнуть тебя из комнаты ещё в самом начале. А с другой стороны... - техник представил реакцию Лизы на подобные события в менее удобное время и месте. - Даже хорошо, что не выпнул. Жаль, что с нами нет ещё и Вовы. Ты, помнится, спрашивала, что я с ним сделал...

- Пожалуйста, не надо! Я уяснила!

- У меня дежавю. Несколько дней назад, было что-то подобное. Одно радует, финал этого идиотского представления уже близко. Скоро я избавлюсь от тебя, а ты от меня.

Девчонка расстраивала Леонида. В тоже время он сам ругал себя за недальновидность. Разве сложно было догадаться, что для двадцатилетней особы подобное зрелище будет мягко говоря неприятным? Ему самому это не нравилось, но деваться было некуда, ночь скоро закончится. Урки должны искать своих дружков, и встреча с ними была крайне нежелательна. В идеале, уже к рассвету, ему с Лизой надо добраться до портала и сбежать на Землю.

Несколько минут назад, Леонид совершил, то что считал для себя невозможным. Развязав пленнику рот, он услышал бессвязный лепет на французском языке. Пришлось очень точно подбирать слова для вопросови довольствоваться киванием. В городе действительно имелось устройство способное перенести человека в пространстве, но куда именно, чернокожий ответить не смог. Конечно, к информации, полученной под давлением стоило относиться как к заведомо ложной, но опять же, деваться было просто некуда. Решив использовать языка в качестве проводника, он надеялся сэкономить время и избежать встреч с людьми.

Сказав Лизе взять рюкзак, техник взял себе сумку и положил в неё гранату. Можно было организовать растяжку на входе в помещение или даже прибегнуть к старой афганской хитрости и подложить гранату под Локтя. Но он решил приберечь её на будущее, притом для этого, положенца пришлось бы убивать.

Подняв с колен проводника, он горячо попрощался с так и не пришедшим в сознание Локтем.

Лиза торжественности момента не разделяла. Техник, снова утопил её в собственном дерьме, а она ничего не могла сделать. Леонид тем временем дослал патрон в ПМ и с силой ткнул проводника стволом в правую почку. Тот понял намёк. Перед тем как покинуть здание, он снова поставил пленника на колени в проходе и спрятавшись за ним, внимательно осмотрел улицу. Никого не заметив, Леонид всё же решил выдвигаться.

Чернокожий повёл их не к центральной башне, как ожидалось, а на запад. Большую часть их беседы занимали не расспросы, а методичное объяснение того, что требуется от проводника. От здания к зданию, из тени в тень, быстро, тихо, согнувшись в три погибели. Залогом успеха было постоянное движение вкупе с осторожностью. Леонид счёл опрометчивым идти напролом, когда они могли обойти основное скопление людей по широкой дуге, но только до рассвета. Ещё затемно предстояло дойти до ближайшего спуска под землю, а после, продолжить путь к спасению по веренице коридоров и цехов. Лишённые манёвра, в замкнутых и насквозь простреливаемых помещениях, они будут с противником в более-менее равных условиях. Спокойной прогулки под звёздами у них не вышло. Преодолев около километра, проводник остановился, растерянно озираясь по сторонам.

- Что такое? - спросил Леонид и проводник что-то промычал. - Почему ты не говоришь по-русски, борец с апартеидом? Что там?

Он был не доволен остановкой. В надежде, что проводник сможет сказать хоть что-то на русском языке, техник стащил повязку с его рта и вытащил кляп.

- Je crois que je me suis perdu! - ответил проводник на родном языке.

- Да я тебя, черномазый... Что это значит? Я не понимаю!

- Он говорит, что заблудился. - машинально перевела Лиза.

- Что? Как заблудился? Как можно заблудиться на ровном месте? Погоди...

Он схватил блондинку за ворот пончо и притянул к себе.

- Знаешь французский?

- На курсы ходила, совсем чуть-чуть... - скороговоркой ответила она от неожиданности. - Папа обещал в Париж отправить на неделю, если школу хорошо закончу...

- Опаньки. - удивился он тому, что спутница обладает хотя бы одним полезным навыком. - И насколько хорошо? Я не про школу, а про знание языка.

- Довольно плохо. - смутилась Лиза.

- Так, переведи... Нет. Ты, - дёрнул он за верёвку, - чётко и членораздельно скажи куда нам идти. Прямо, прямо, криво, направо, куда?

- Je ne suis pas ici pour quelques mois.

Пленник пугливо огляделся по сторонам, зажмурился и кивнул в сторону одной из улиц.

- Je pense que nous devons y aller.

- Нам туда.

- Очень информативно. Спасибо.

Леонид вернул кляп в рот проводника и погнал в указанном направлении. Чернокожий, словно собака-ищейка, вёл техника по старому следу. Тот смотрел по сторонам и пытался сложить обрывки информации в некое подобие картины. Планировка города и некоторые детали давали множество поводов для размышления. Кто должен был проживать в бараках, куда они делись, где система канализаций и водопровода? Он никогда бы не поверил, что обитатели бараков как-то обходились без элементарных гигиенических процедур и вообще не верил, что город построен для жизни.

При пересечении одной из улиц, техник услышал за спиной внезапное "ой", обернулся на ходу. Лиза умудрилась запутаться в собственных ногах и упала в плашмя на дорожное покрытие. Остановиться, чтобы помочь ей подняться Леонид не успел. Проводник, наконец-то уловил момент, когда похититель потеряет бдительность и сбавив скорость просто ударил его затылком. В этот момент техник уже поворачивал голову и хотел отдать приказ остановиться, но получил удар в нос. Ноги подкосились и он, потеряв ориентацию в пространстве, припал на колено. Выпавший из руки пистолет лежал на земле, всего в метре за спиной. Забыв о петле на запястье Леонида, окрылённый успехом чернокожий, рванул вперёд так быстро как мог, но преодолел всего метр, петля на шее сдавила горло и потянула назад.

- Ах ты...

Техник поднялся на ноги, зажимая разбитый нос правой рукой. Слёзы текли рекой, но не помешали разглядеть испуганное выражение лица проводника, тот развернулся и пятился спиной как собака, пытаясь вырваться из петли.

- Ай, как больно. - пожаловалась Лиза. - Кожу на ладонях ободрала...а что с тобой?

- Я в ярости. - гундосил техник.

Он удерживал верёвку левой рукой и фактически занимался перетягиванием каната. Мало того, что похититель и похищенный находились в разных весовых категориях, так ещё и травмированную спину снова разрывало от боли и долго это продолжаться не могло.

- Радость моя, подними пистолет.

Лиза нашла взглядом ПМ. Подняла его и вручила спутнику. Тот, взяв пистолет измазал кровью её руку.

- Что это, кровь? Я не теряла сознание, когда ты успел? Что произошло?

- Всё беды из-за баб...

Леонид направил пистолет на проводника. Чернокожий понял, что попытка побега провалилась, перестал сопротивляться, встал на колени. Леонид прошёл ему за спину, но вместо того, чтобы ударить, сильно рванул верёвку, повалив на землю. Не дав проводнику подняться, потащил волоком за собой.

- За мной, красавица!

Дотащив чернокожего до переулка, Леонид дождался блондинку.

- Поняла, он сломал тебе нос! - догадалась Лиза, войдя в переулок.

- Нет, не сломал. Разбил. И знаешь, что самое смешное? Я думал будет наоборот.

Он пнул проводника в ребра, а потом ещё раз, и ещё. Пинками техник переместил его к стене здания, развернул лицом вниз и уселся сверху.

- Присаживайся.

- Я постою. - отказалась она.

- Как угодно.

Молча дождавшись, пока кровотечение из носа остановится, техник взглянул на Лизу. Предстоял довольно трудный выбор. Проводник предпринял попытку сбежать и это не сулило ничего хорошего, а угрозы в подобной ситуации надо обязательно притворять в жизнь. Но девчонка! Он не знал, что творится в её белобрысой голове и к чему это может привести. Подумав немного, Леонид решил не отступать и, если понадобится ещё раз объяснить необходимость подобных мер, он это сделает.

- Блондинчик, что я по-твоему должен сделать? - спросил он соучастницу.

- Наказать его. - неожиданно ответила Лиза.

Проводник, услышав это, начал мычать и ворочаться, но получил удар в голову.

- Из одной крайности в другую. Я думал, ты предложишь его пожурить или там, разговор серьёзный провести: "Ай-яй-яй, черномазик, как тебе не стыдно?"

- Зачем?

Лиза сняла рюкзак с плеч извлекла пакет с питьём, сделала несколько глотков и протянула пакет технику.

- Ты всё равно поступишь по-своему, потом разложишь всё по полочкам. Я снова буду чувствовать себя виноватой и почему-то перед тобой, а не перед ним. Я тут... Они - всё-таки люди, а не мясо... Но ты не подумай, я благодарна, за всё, что ты сделал или сделаешь, ведь мы всё ещё живы и движемся к цели. Наверное, переживать нам нужно не за посторонних людей, а друг за друга, так будет проще. Поэтому, чтобы ты не собирался с ним сделать, смотреть я на это не собираюсь, но и жалеть не буду.

- Ты погляди, лишила меня удовольствия! Ну, раз уж у нас снова любовь и полное взаимопонимание, рекомендую вам, гражданка, отвернуться.

Леонид снова улыбался. Он вернул блондинке пакет, затем встал и перевернул проводника на спину.

- Злобный тип с острым ножичком, помнишь?

Чернокожий ожидая, что его начнут резать, забился в истерике. Но технику нужен был относительно здоровый и подвижный проводник. Навалившись на жертву, он нанёс несколько ударов кулаком в голову, после этого, открыл рот, надавив рукой на челюсть. Потребовалось некоторое усилие, чтобы вставить нож между нижними премолярами.

- Какие хорошие и здоровые зубы. - удивился он. - На счёт три. Раз...Два...

Техник с трудом провернул нож во рту пленника, сломав тому первый премоляр. Чернокожий забился словно выброшенная на берег рыба, но получил ещё несколько ударов.

- А теперь, закрепим результат...

Нож нашёл своё место уже между клыком и резцом. Для этого потребовалось намного меньшее усилие. Одно быстрое движение кистью левой руки и пленник лишился резца. Леонид был доволен работой, оставив проводника в покое, он вытер нож о штанину и убрал в карман. Подождав немного, но не дождавшись, пока тот перестанет выть, ударил несколько раз ногой и когда тот понял намёк, склонился над ним.

- Рот закрой и смотри на меня. Я тебя предупреждал? - в ответ он получил кивок. - Предупреждаю снова, в следующий раз так просто ты не отделаешься. Сколько у тебя осталось зубов? Тридцать? Столько же сколько и фаланг на пальцах рук, имей это ввиду!

В этот раз Лиза не стала считать ворон и уже несколько минут стояла лицом к стене, крепко зажмурившись, закрыв ладонями уши. Техник опёрся плечом о стену, и глядя на неё закурил последнюю папиросу.

- Уже всё?

Почувствовав табачный дым, она открыла глаза.

- Да, скоро двинем дальше. - ответил техник, безотрывно глядя на неё

- А чего ты на меня так смотришь?

- Ну не на него же, мне больше нравятся блондинки. - усмехнулся он. - Как думаешь, сможешь потом перевести то, что он скажет?

Она взглянула на пленника, тот что-то шепелявил и рыдал. Отец так и не отправил её в Париж, поэтому знание языка было минимальным.

- Кажется нет. Может быть отдельные слова и то, с трудом.

- Будем надеяться этого окажется достаточно. Ладно, сейчас я его успокою и продолжим.

Леонид не стал деликатничать с проводником. В очередной раз ударив его по лицу, велел успокоиться. Кляп вернулся в рот чернокожего...

Попасть под землю удалось только со второй попытки, перед самым рассветом. Сначала чернокожий привёл их к спуску, но у него расположился один из форпостов. Леонид не питал иллюзий насчёт своей боеспособности. Вокруг костра находились всего четыре человека, двое из которых были вооружены автоматами, какими именно разглядеть не удалось, но вполне вероятно, что творениями легендарного советского конструктора стрелкового оружия. После очередной порции "аргументов", пленник вспомнил о ещё одном спуске в том же районе, и они отправились туда.

Инцидент с побегом благотворно сказался на поведении не только проводника, но и техника. Теперь елевая рука постоянно сжимала петлю на шее чернокожего. Тот, наученный горьким опытом, вёл себя смирно и попыток бегству не предпринимал, а Леонид постоянно терпел боль в спине.

- Нам точно сюда?

Петля снова сдавила шею проводника и тот закивал. Леонид скомандовал спутнице открыть дверь и сразу же уйти в сторону, а сам поставил пленника на колени и спрятавшись за ним, взял дверь на прицел. Дверь распахнулась, но ни в них никто не стрелял. В небольшой постройке находилась ещё одна.

- Лифт? - спросил он чернокожего, тот кивнул.

Минуту спустя, они погрузились в лифт, техник снова поставил пленника на колени.

- Какую кнопку жать? Эту или эту? В самый низ что ли? Ну ладно.

Лифт, не спеша отправился вниз, а техник, воспользовавшись минутой покоя, почему-то вспомнил рассуждения почти двухмесячной давности:

- М-да. Вот тебе и грудастая блондинка.

- Что? - не расслышала спутница.

- Я говорю: Как насчёт того, чтобы спасти мир, попутно перебив сотню-другую противников? - он взглянул на плоскую как доска Лизу и добавил: - Ну, не сотню...десятка будет достаточно.

- Опять последствия сотрясения?

- Да, именно так.



***



- Давай резче! - мелкий уголовник по кличке Щеря крикнул своему отстающему напарнику - Я не хочу, чтобы и мы как...

Слух об исчезновении Локтя разнёсся по городу ещё ночью. Северные сбились ног, разыскивая своего лидера и поговаривали, что к исчезновению причастны они, Разинские. Он вышел на Т-образный перекрёсток коридоров. Справа было чисто, а слева он увидел чернокожего мужчину и девушку.

- Опа, ты же чухан северных, и что ты тут делаешь? Ты вроде тоже пропал? И что это за марамойка с тобой?

Щеря хотел было потребовать, чтобы чернокожий показал руки, но не успел. Из-за его спины показалась светлокожая рука с пистолетом и произвела два выстрела. Одна пуля прошла рядом с грудью, вторая задела подвздошный гребень и тоже ушла в стену. Лёгкое ранение произвело ошеломительный эффект на Щерю, он упал на пол и визжа, просил у напарника помощи, но тот сбежал как только услышал первый выстрел. Чернокожий сразу же подошёл, развернулся лицом к тоннелю из которого вышел уголовник и встал на колени. Только тогда Щеря увидел чья, рука держала пистолет.

- Руки держи на виду!

Убедившись, что в коридоре никого нет, техник направил пистолет ему в грудь.

- Что? Я не при делах! Чтобы вы там не...

- Я тебя сейчас грохну! Грабли подними! Синеглазая, держи папуаса, дёрнется, лупи его по яйцам.

Леонид передал верёвку блондинке, но перед этим со всей силы ударил проводника носком ботинка в бицепс бедра, чтобы даже не подумал попытаться сбежать

Девушка, извинившись перед проводником, заняла место Леонида. Сам техник, подскочил к уголовнику и первым делом ударил его ногой в грудь. Забрав автомат, ударил ещё пару раз и спросил:

- Запасной магазин есть? Ещё оружие? Руки подними! Где твои дружки? Далеко?

- Нету. Я не знаю, ничего не знаю, отпусти братан, Христом-богом прошу...

- Заткнись! Ещё оружие есть? Пистолет, нож?

- Какое оружие? Нет больше ничего! Я ничего Северным не сделал и про Локтя ничего не знаю...

- Какого ещё Локтя? - спросил Леонид, пытаясь вбить мелкого уголовника в пол.

Щеря не успел ответить на заданный вопрос, Леонид так ожесточённо лупил его ногой по голове, что тот отключился. Закончив с Щерей, он, отстегнул магазин от автомата, через кустарно сделанную прорезь в нём, пересчитал патроны и с огорчением констатировал:

- Укорот и всего шесть патронов... Синеглазая, поднимай мавра!

Лиза помогла пленнику подняться. Техник схватил пленника за петлю и сразу же заехал рукояткой пистолета в скулу, на всякий случай, чтобы не дёргался, затем снова поставил на колени и обратился к спутнице:

- Елизавета, слушай внимательно...

- Что это с тобой? - не поверила услышанному Лиза. - Ты ни разу не обращался ко мне по имени.

- Неожиданно, да? Времени в обрез. Скоро бойфренд этого гомика добежит до остальных, и они придут по нашу душу. Что бы не произошло, не нервничай и не паникуй. Помни, я рядом и в обиду тебя не дам. Увидишь постороннего, прячься за мной, а ещё лучше за Чунга-чангой, он крупнее и его не жалко. Не отставай, внимательно слушай, что позади. О любом постороннем шуме сразу же сообщай мне. Ах да, держи травмат наготове. Поняла?

- Да.

- Умница, а теперь за мной!

Коридоры не блистали разнообразием. Они поворачивали, раздваивались, но не заканчивались тупиком. Леонид ожидал погони и приказал проводнику вести их, если надо окольными путями, лишь бы запутать преследователей. Так они и петляли медленно, но верно приближаясь к цели. Коридор закончился, явив перед собой огромный квадратный зал, с массивной колонной в центре. На вопрос, туда ли они пришли, чернокожий замотал головой и повёл их сквозь зал. Техник смотрел на стены и поражался мастерством неизвестного скульптора. Стены украшали сложнейшие узоры и тысячи неизвестных символов. На колонне в свою очередь имелся барельеф по всей площади. Главной его темой было то же самое изображение, что он видел в бункере. Однако в этот раз оно было более полным, на заднем фоне был изображён город с высокой центральной башней. Башня уходила глубоко в землю, соединяя город и огромный, в несколько раз больше чем он сам, постройкой под землёй. Предвкушая возвращение домой, техник не придал увиденному значения. Чернокожий снова повёл их по паутине коридоров, в конце концов, они упёрлись в створчатые ворота. Проводник пытался что-то сказать, и Леонид вытащил кляп.

- Nous sommes ici...Qu'est-ce que vous cherchez est ici

- Мы...мы кажется пришли. - неуверенно перевела блондинка.

- Отлично. Я не вижу пиктограммы... - техник заметил панель у дверей. - А, ну понятно, как.

Панель заработала, но вместо привычной пиктограммы явило меню, состоящие из незнакомых символов. За несколько попыток удалось подобрать нужную последовательность действий и разблокировать двери, о чём сообщил довольно своеобразный щелчок. Леонид толкнул одну из дверей, и та легко отворилась. Сразу же при помощи той же комбинации попробовал заблокировать их, вполне вероятно это окажется не лишним.

Техник с силой втолкнул проводника внутрь, тот не удержался и упал на пол, заскулил. Следом должна была зайти Лиза. Техник уже хотел разбить панель и последовать за ней, но не успел. Подозрительный шум позади заставил обернуться, и выпущенная кем-то пуля прошла над плечом блондинки, но перед этим пропахала кожу на черепе выше правого глаза и Леонид, втолкнув спиной Лизу в помещение, упал навзничь. Голове снова стало как-то мокро, и он, не вставая, разрядил обойму ПМ в направлении противника. Шести оставшихся в магазине патронов хватило, чтобы Лиза сообразила, что происходит. Она попыталась втащить техника в помещение, но не смогла сделать этого, даже будучи истощённым, он оказался слишком тяжёлым для неё. И всё же это позволило ошарашенному Леониду сориентироваться в обстановке.

- Леня!

- Да, я прекрасно знаю, как меня зовут!

Техник вскочил на ноги и занял позицию у проёма. Правый глаз моментально залило кровью, а голова стала болеть ещё сильнее.

- Синеглазая! Хватай чёрного и привяжи к чему-нибудь покрепче, а после живо ко мне!

Лиза бросилась выполнять указание, и чтобы проводник не выкинул какой-нибудь фокус, даже пнула его между ног. Техник перезарядил МП и убрал в кобуру. Автомат из походного положения принял боевое.

- Эй? - послышался голос из-за поворота коридора. - Ты там ещё? Не сдох? Слышь, давай поговорим? Я же знаю, тебя кто-то послал... Ты же - расходник. Давай побазарим, а?

Из-за угла показался человек, техник выстрелил и тот вернулся обратно.

- Не хочешь договариваться, да?

За спиной техника появилась блондинка.

- Я его привязала...надёжно...за шею... Что я должна сделать?

- Бери травмат, и когда скажу, стреляй по коридору...

- Я не хочу никого убивать!

- Да не надо их убивать! Просто стреляй в их направлении, чтобы не высовывались. Можешь даже не целиться, только в меня не попади.

Из-за угла выскочил всё тот же человек и выпустил по ним длинную очередь. Леонид не остался в долгу и не глядя расстрелял все пять оставшихся патронов в молоко. Без боеприпасов автомат причинял только неудобство, техник швырнул его вглубь помещения. Вооружившись обрезом, он выглянул в коридор.

- На счёт три...Раз...Два...Три!

Леонид произвёл слепой выстрел из обреза и сразу же вышел из помещения, развернулся к панели, чтобы расстрелять. Лиза выставила руку с травматическим пистолетом в проём, зажмурилась и надеясь, что ни в кого всё-таки не попадёт, нажала на спусковой крючок. Первый опыт стрельбы в жизни отозвался болью в запястье и испугом. Она выстрелила всего один раз, а техник умудрился высадить в панель оставшиеся в барабане четыре патрона, та отключилась, и он вернулся в помещение.

- Всё, хватит!

Он закрыл створку. Активировав внутреннюю панель, Леонид набрал ту же комбинацию что и в прошлый раз, громкий щелчок известил о том, что двери заблокированы. Не теряя времени, он бросился к оборудованию, на ходу перезаряжая Иуду.

- Так-так-так. Понятно, эта херня - портал, кабели идут сюда... Гудит отсюда... Ага.

Техник потянул самый большой рычаг, на себя, гул усилился и рядом стоящие установки ожили. Леонид нажал несколько кнопок, арка портала заискрила, но больше ничего не произошло.

- Ты истекаешь кровью, Лёня. Надо остановить кровь, слышишь?

Лиза смотрела на мечущегося, от одной установки к другой, техника. Тот не обращал на это внимания. Дверь уже пытались выломать и это беспокоило его больше, чем кровотечение. Оставалось только надеяться, что противники не имеют взрывчатки.

- Да-да, сейчас. Эту кнопку мы не трогаем. Найди пока тряпку...

Лиза не придумала ничего лучше, чем пожертвовать импровизированным головным убором. Вручив тряпку Леониду, она отошла в сторону, чтобы не мешаться под ногами. Глядя на него в переулке, даже в полутьме, она видела грязное, залитое кровью лицо, уставшие голубые глаза с синяками под ними, растрескавшиеся губы... Лиза думала, что выглядеть хуже уже невозможно, но как оказалось теперь, выглядеть ещё хуже Леонид мог легко.

Через пятнадцать минут, техник всё же разобрался с органами управления и в центре арки появилась крошечная точка.

- Видала? - торжественно спросил он.

- Я думала, это будет выглядеть как-то иначе. Что это? Похоже на воронку.

- Ну погоди чуть-чуть, сейчас я её раздраконю!

Ещё через несколько минут, ему удалось запустить установку на полную мощность, маленькая точка увеличилась в размере занимая собой всю арку.

- Нет, это не воронка. Я же говорил! Хватай автомат, отвязывай нашего чернокожего друга и тащи сюда.

- Зачем он нам?

- На всякий случай. Тащи давай!

Лиза сходила за пленником, отвязала и снова ударив между ног, передала технику. Тот отвёл его к арке.

- Заткнись и смотри на меня. Сходишь туда. - показал он пальцем на арку. -Посмотришь, что и как, я тебя вытяну, а ты расскажешь обо всём, что увидел.

Не дожидаясь ответа, он затолкал пленника в портал. Тот оставил за собой только кусок верёвки. Техник медленно досчитал до десяти и потянул за верёвку. Пленник сопротивлялся, но Леонид всё же вернул его обратно. Вывалившись из портала, тот ошалело смотрел на своих похитителей. Его подняли на ноги, и Леонид спросил:

- Что ты там видел?

Ответа не последовало.

- Может нам не стоит туда отправляться? - Лиза сообразила, что сказала глупость. - Ах да, деваться-то всё равно некуда. Ну хотя бы выглядит он целым.

- Согласен.

Проводник ещё мог пригодиться, Леонид снова развернул его лицом к порталу, но тот упёрся словно осёл.

- Mort... Mort! S'il vous plaНt! s'il vous plaНt ne pas... Je ne veux pas !

- Я поняла только слова "Смерть" и "Пожалуйста". - снова перевела она.

- Смерть, говоришь? - переспросил техник, уставившись на проводника. - И ты, из-за такой безделицы, пойдёшь супротив воли моей? Уразумей глупый... В общем, не серди меня, арап!

Леонид снова повернул его лицом к арке, затем выделяя каждое слово угрожающе произнёс: Иди! Вперёд! Сука! - и подкрепив сказанное очередным ударом в затылок, затолкал в портал.

- Синеглазая, ты следующая, а я за тобой.

Она не стала спорить. Когда блондинка исчезла, техник извлёк из сумки гранату, отогнул усики чеки, выдернул её и бросил гранату к основной установке. Хлопок после отделения спускового рычага подсказал, что отработал капсюль-воспламенитель, а у него есть три-четыре секунды, чтобы сбежать.

- Не скучайте, выблядки! - крикнул на прощание техник и шагнул в портал.



***



Фантастические фильмы показывали подобной процесс по-разному, но не один не был близок к реальности. Он ожидал увидеть бесконечный, переливающимися всеми цветами радуги тоннель, миллиарды проносящихся мимо звёзд, но не увидел ничего. На мгновение вокруг стало темно и что-то толкнуло его в спину, после появился свет, жара и самая мерзкая вонь, которую он когда-либо встречал. Леонид ещё пытался прийти в себя, а тем временем, на противоположной стороне портала взорвалась граната. Прежде чем арка лишилась питания, взрывная волна "заползла" в портал и сильнейший удар спрессованного воздуха сбил его с ног.

- Ай блять! - вскрикнул он.

Техник обнаружил, что лежит на трупе женщины средних лет. Тело уже начало разлагаться и было покрыто неизвестными насекомыми, но точно не опарышами, вокруг не было ни одно мухи. Он отпрянул и снова увидел труп, но уже мужчины.

Если бы на его месте был кто-то другой, а подобное в принципе возможно, то поседел бы сию же секунду. Оглядевшись вокруг, Леонид не поверил своим глазам. Если это и была Земля, то какая-то неправильная. Совсем неправильная. Они вдвоём находились на огромной равнине, устланной трупами людей настолько густо, что почти не было видно земли. Трупами самыми разными: мужскими, женскими, детскими, трупами стариков, свежими и разложившимися, обгоревшими и раздувшимися от воды, разорванными в клочья и абсолютно целыми, нагими и одетыми... Кроме их двоих, на этой равнине всё это было мертво и воняло. Из-за вони очень трудно было дышать.

Лиза стояла рядом, но даже не пошевелилась. Техник вспомнил о проводнике, но тот уже бежал куда глаза глядят и постоянно падал, спотыкаясь о тела. Леонид подошёл к блондинке, стараясь не наступать на мёртвых людей.

- Синеглазая? Эй? Елизавета? Лиза? Ты чего?

Леонид пытался достучаться до неё, но она только смотрела прямо перед собой и не реагировала. Первое о чём он подумал, девчонка испытала сильнейший стресс в результате чего, впала в кататонический ступор. Однако он отверг версию со ступором. так как знал, что в этом случае человек должен буквально "задеревенеть". Лиза в свою очередь просто стояла и была вполне расслабленной. (Прим. Техник ошибался, в данном случае имел место "ступор с восковой гибкостью".) Вдалеке, Леонид заметил движущиеся точки, вспомнив о том, что у него есть монокуляр, попытался разглядеть их. При использовании оптики, маленькие точки, напоминали миниатюрные бульдозеры, больше рассмотреть не удалось.

Так и не достучавшись до Лизы, техник взвалил её на плечи, огляделся по сторонам и пошёл к ближайшему тёмному пятну на горизонте.

Уже десять минут спустя, невесомая девушка стала непомерно тяжёлой, и чтобы хоть как-то облегчить свою ношу пришлось автомат, но особого эффекта это не дало. Жара, травмы, жажда, голод, усталость и вонь подкосили его. Леонид шёл вперёд, стараясь не уронить Лизу. Периодически, что-то мелькало в периферии зрения, чавкало. Он оглядывался, но не замечал ничего нового, да и не мог заметить, поэтому очень скоро перестал даже замечать подобное. Чтобы не запнуться о чей-нибудь труп, он смотрел только под ноги, голова кружилась, глаза слезились от вони, и он шёл практически на ощупь.

- Стоять! - раздался приказ.

Техник остановился, поднял голову и увидел перед собой серого гуманоида с хоботом.

- Брось труп! - приказал гуманоид.

- Это не труп. - ответил Леонид и сразу же потерял сознание от удара чем-то по голове.



Глава N10




- Выглядишь как-то жалко, что ли... Посмотри на себя. Живого места нет, грязь кусками отваливается, воняешь словно... Я даже не могу придумать аналогию, чтобы описать, как ты воняешь. Последние две...или неделю? Я уже сбился. Неделя или год, ты всё равно никуда отсюда не денешься. И от меня, ты никуда не денешься. Будешь торчать здесь, гнить и вонять...до конца жизни. Ты сдохнешь здесь!

Техник стоял напротив и дымил сигаретой. Он был весел и как всегда улыбался.

- Ничтожно короткий промежуток времени вместил в себя довольно много событий. Много было хорошего? Раз-два и обчёлся, даже вспоминать не о чем. А плохого? Помнишь того бедолагу? Я не про мальчишку, юноша получил по заслугам. Представляешь, как он вёл себя, когда пришёл в сознание, а что он чувствовал? Держу пари, он ревел как мелкая сучка. Я отдал бы всё золото мира, лишь бы присутствовать при этом! Увы, надо было идти, тащить за собой дурочку... Бедолагой я назвал нашу вторую жертву. Надо было добить его, тем самым, проявив хоть какое-то милосердие. И вообще, откуда столько жестокости? Скажешь, необходимость, так было надо, только потому, что я так считаю и могу объяснить почему так надо? Может быть дело в жестокости, не по отношению к жертве, а по отношению к себе? Что мешает тебе страдать вместе с ней? Не знаешь? Ладно, не терзай себя, нормального человека всегда можно пожалеть, а всякий мусор надо ломать. В прямом смысле! Без жалости и оглядки на мораль! Но от себя добавлю, что проворачивать человеку ногу на такой угол или выламывать зубы ножом, очень уж волнительно, даже... Да, проделать все эти гадости с каменным лицом, потребовало просто титанических усилий! Не увлечься бы, иначе какой смысл возвращаться домой? Быть скотом здесь или там, какая разница?

Он бросил окурок в сторону и сразу же закурил следующую сигарету.

- Какой всё-таки облом! Согласись, план был идиотским. Каждый последующий план был тупее предыдущего...а сколько ошибок? Да, портал в городе был, но куда он привёл? И ты прекрасно знаешь, что это произошло не просто так, я имею ввиду не овощизм, он же фатализм. Соверши невозможное, сделай единственно верный логический вывод! Бункер, город, всякая роботизированная сволочь, портал и вот... Хочешь покажу фокус?

Техник отошёл на несколько шагов и театрально хлопнул в ладоши. После этого ткнул пальцем в пространство, палец исчез, но ненадолго. Перед ним висела маленькая пробоина в пустоте, из которой пробивался дневной свет. Техник открыл нож и, используя пробоину как отправную точку, сделал два вертикальных разреза, после этого схватился за края бреши... Пространство треснуло, и он, уже стоял в окружении человеческих тел.

- Не знаю, как ты, а я доволен результатом! Как можно назвать это место? Адом? Нет, это явно не ад. Человек без воображения, наверное, назовёт это адом, но мы-то с тобой знаем, что это не так. Назовём это курортом. Множество людей, жара, незабываемые впечатления, но самое главное никто не галдит и не мешает. Идеальный отдых! - усмехнулся он. - Не без изъяна конечно... Представь себе, ты - обыкновенный Питерский клерк, идёшь себе домой после рабочего дня. Устал, дождь, сырость...знаю, я тоже никогда не был в Питере. Ковыляешь себе, вокруг уроды, одна харя противнее другой, тебе бы сбежать, а некуда. Почему бы не зайти в турагентство, а? Потратить накопленные деньги на поездку в тёплые края? Куда угодно! Отдохнуть душой и телом! Ты же - клерк, ты не знаешь другого отдыха. Заходишь значит, с важным видом усаживаешься перед... Кто она там, агент? И говоришь этой размалёванной курице, дескать, милочка, покажи-ка мне интересные предложения, быстренько! Она заваливает тебя буклетами, проспектами, всякой чепухой в общем. "Извольте съездить на Гоа, а вот в ОАЭ говорят неплохо, самый сезон, всё включено и..." прочая белиберда... Но ты посуди. Да кому нужны эти Гоа, Праги и Лондоны? Ну съездишь ты в Египет, ну увидишь пирамиды и Сфинкса, велика радость. Всё, что у тебя останется от этой поездки так это воспоминания о дисбактериозе, магнитики для коллег, сотня снимков на смартфоне, с тобой и этим Сфинксом. Это же скучно! И вот сидишь ты, перебираешь эти проклятые буклеты, уже расстраиваешься, что ничего дельного нет, как вдруг... Помнишь такое странное ощущение, когда человек в помещении умирает? Ту самую гробовую тишину? Она всегда меня пугала... Ты глядишь на буклет, и эта тишина буквально выпрыгивает на тебя с картинки. Мать! Да это же, то самое предложение, которого ждёшь всю жизнь! Я имею ввиду что-то действительно стоящее, я бы даже сказал уникальное. Более того, проходит специальная акция, разыгрывается возможность попасть на этот курорт не бесплатно! Нет, я не оговорился. Тебе может не повезти и ты, попадёшь на этот курорт совершенно бесплатно, но останешься на нём навсегда, испытывая некоторый дискомфорт, типа разложения. Но если выпадет Джек-пот, потратив честно заработанные бабки, ты прокатишься туда и обратно, а на следующий год вернёшься вновь...и вновь...и вновь... По лицу вижу, хочешь спросить: К чему это? Я не должен объяснять тебе элементарные вещи. Думать надо своей головой. Закуришь?

Техник достал из кармана пачку сигарет и протянул собеседнику.

- Бери, не стесняйся.

Как только собеседник взял одну, он учтиво поднёс зажигалку, чтобы тот прикурил.

- Помнишь, тезис о противоречии логике? Забудь. Давно стоило догадаться, что твоя логика для этого места не подходит. В этом плане, здесь всё прекрасно...

Труп с огромной скоростью врезался в землю, в нескольких шагах от него. Техник окинул взглядом равнину. С неба, один за другим, падали трупы, с хрустом и чавканьем, врезаясь в землю.

- Кажется дождь начинается... Ну откуда им ещё взяться-то? Только с неба. Мясо не почувствует боли при ударе...

- А что это за звук? Гроза?

- Это?

Техник задрал голову вверх, прислушиваясь к нарастающему грохоту.

- Нет конечно, это - ТНВД. Как тебе не стыдно? Дизельный двигатель! А ещё техником себя называешь...

Леонид открыл глаза, но ничего не увидел. Глаза закрывала плотная повязка, грохот двигателя практически заглушил голоса, а самого техника мотало из стороны в сторону. Он попробовал пошевелиться, однако руки и ноги не слушались. Его связали и, судя по всему, везли в неизвестном направлении.

- Быстро он очухался. - удивился незнакомый мужской голос. - Саня, тресни его прикладом ещё раз! Мало того, что они нам смену запороли, так не хватало ещё чтобы он дёргался. Давай, прямо в темечко.

- Сейчас организуем, командир! - второй голос был явно моложе.

- Никаких прикладов! - не согласился с ними третий. - Вы его голову видели? Он может просто не пережить ещё одного удара или дебилом стать, а потом по углам гадить начнёт. Да, и ещё одно рассечение зашивать я не хочу!

- Ты что предлагаешь, Пилюлькин? - спросил первый. - Убаюкать его?

- Чего ты паришься? Ударом больше, ударом меньше...

- Виталя, сам же знаешь, приказ был доставить не только живыми, но и здоровыми. - напомнил Пилюлькин. - А пока мы доберёмся, вы ему голову пополам прикладом расколите. Сейчас укольчик ему пос... Саня, нет!



***



Терять сознание от ударов по голове уже стало дурной тенденцией. Техник лежал на спине, боясь пошевелиться и закрыв глаза. Придя, в очередной раз в сознание, он с удивлением обнаружил себя лежащим в крохотной камере. Бетонные стены, стальная дверь с оконцем, забранная решёткой лампочка накаливания ватт на сорок. Совсем крохотная, всего два метра на полтора. Из удобств: нары на всю длину камеры, старый ватный матрас, слева от двери дыра в полу для естественных нужд, справа старая чугунная раковина с древним латунным краном. Как бы не старался тот, кто возвёл эту скромную обитель, всё было напрасно. Угнетающий эффект камеры просто терялся на фоне эффекта болевого. Грудь стягивала свежая повязка, на голове красовался "чепчик". Леонид сделал попытку встать, но не смог. Болело всё, кроме зубов. Голова и спина болели ещё сильнее чем раньше и даже свет лампочки причинял боль. На Земле, подобная обстановка привела бы его в ужас, но сейчас он был рад даже этому. Боясь лишний раз пошевелиться, Леонид долго лежал с закрытыми глазами, как обычно анализируя обстановку и представляя краткосрочную перспективу. Позже, в двери открылось оконце и в нём появилась эмалированная миска. Прокуренный грубый голос произнёс только одно слово "Жри", пока техник пытался встать, терпение обладателя голоса иссякло, он забрал миску и закрыл оконце. Много позже, ситуация повторилась. Сон на пустой желудок не способствовал скорейшему восстановлению организма и к следующему приему пищи, он подготовился заранее. Оконце снова распахнулось.

- Эй, парень? Ты как вообще, в порядке?

Приятный женский голос удивил его.

- Наверное, да.

- Хорошо, а то больно уж ты тихий, я боялась, как бы не помер.

В оконце появилась миска, техник уже стоял у двери и сразу разглядел в ней алюминиевую ложку, рисовую кашу и кусок хлеба. Запаха он не почувствовал.

- Ты, давай ешь.

- Спасибо тебе, добрая женщина. - поблагодарил техник, взяв миску, но попытки заглянуть в оконце по понятным причинам не предпринял. - Скажи пожалуйста, кстати, меня зовут Леонид...

- Не разгоняйся, Леонид. - усмехнулась она. - Я уже замужем.

- И я, как порядочный человек, это уважаю. Но всё же?

- Тома.

- Милая Тамара. Не подумай ничего плохого. Но не мелькала ли здесь, моя подруга? Волнуюсь за неё сильно. Жива она, здорова ли? Может видала? Такая...длинная, белобрысая, волосы короткие, тощая как узник немецкого концлагеря.

- Леонид, ты здесь один. - ответила Тамара и захлопнула дверцу.

Только этого ему и не хватало. Он в заточении, а Лиза вообще непонятно где. Его вырубили и приволокли сюда не какие-то гуманоиды, а самые обыкновенные люди. Тот, кого он сначала принял чуть ли не за инопланетянина, скорее всего был облачён в дыхательную маску с регенеративным патроном или что-то в этом роде. Леонид плохо разбирался в подобных вопросах, но иного объяснения найти не смог. В одном он был уверен, они не оставили девушку среди трупов. Он вспомнил слова Пилюлькина: "...не только живыми, но и здоровыми.". Лиза была жива, но неизвестно в каком состоянии. Толку от этой мысли не было абсолютно никакого, но не думать о сохранности блондинки почему-то не получалось.

Забрали абсолютно все вещи и оружие, сняли даже шнурки с обуви и поясной ремень. Кормили дважды в сутки. Тамара, которую так и не удалось разговорить, обладатель мерзкого прокуренного голоса и кто-то совсем молчаливый. Следующую неделю Леонид провёл взаперти, отлёживаясь и если бы каждый раз, когда ложился спать, не снился Уголёк, то мог бы утверждать, что даже отдохнул.

Но однажды, темнота не явила ни тяжёлого дыхания, ни оглушительного рёва. Не было чувства ужаса, отчаяния или вины. Только скрипка. Лёгкий мотив обволакивал его и успокаивал. Разносясь по бескрайней пустоте, щипковый инструмент разогнал тьму. Вскоре к ней присоединились и другие музыкальные инструменты. Невидимый ансамбль играл хорошо знакомую мелодию песни, написанной через несколько лет после того как он, вероломно "вторгся" в бренный мир.

"Песочный город, построенный мной,

Давным-давно, смыт волной.

Мой взгляд похож на твой,

В нём нет ничего, кроме снов и забытого счастья..."

Тихо подпевая ансамблю, он смотрел как странная пара, легко, почти не касаясь пола, которого не было, кружится в удивительном танце. Абсолютно не похожие друг на друга, в какой-то степени даже чуждые. Уголёк и Лиза. Нематериальное и реальное. Не обращая на него внимания, они неотрывно смотрели друг другу в небесно-голубые глаза. Несчастное и забитое существо вело в танце, аккуратно придерживая тонкую блондинку за талию. Она же только нежно улыбалась... Это могло бы продолжаться бесконечно. Пустота вокруг не стерпела подобного нахальства и постепенно обретала очертания, принимала какие-то формы, созидая события и явления, масштабные и локальные. События, не имеющие к нему никакого отношения, проносились мимо. Явления, ужасающие и не имеющие оправданий, игнорировали его. Войны, голод, эпидемии, какие-то катаклизмы и даже людское скотство. Всё крутилось вокруг странной пары, безуспешно пытаясь поглотить их, но всё же оставляло свой след на голубоглазых танцорах. И если на Угольке это было не особо заметно, то Лиза... На девушке то и дело появлялись синяки и порезы, одежда ветшала на глазах и словно крупные хлопья пепла опадала, открывая вид на уже затянувшиеся шрамы поперёк татуировок. Но она не обращала на это никакого внимания и всё так же нежно улыбалась, глядя в глаза Угольку. Странная пара, несмотря ни на что, продолжала танцевать...

Проснувшись, он ещё долго пребывал в размышлениях.

В конце концов, когда техник подобно собаке Павлова, сидя на нарах, ожидал очередной трапезы, распахнулось не окошко, а сама дверь. В дверном проёме стоял обладатель прокуренного голоса, и подобно двухметровой глыбе нависал над Леонидом.

- Руки давай! - приказал великан и приготовил наручники с шарнирным соединением.

- Еба... - удивился такому зрелищу Леонид. - Я всё подпишу! Всех сдам! Только не бей!

Техник встал с нар, развернулся спиной к великану и завёл руки за спину.

- Не шути со мной, гаденыш!

Конвоир юмора не оценил и легко, как ему казалось, ударил Леонида в правую почку, тому удар показался не лёгким, а скорее сокрушительным. Гигант, развернул техника к себе лицом и сковал руки, после этого одел плотный мешок на голову и вывел из камеры. Леонид шел вперёд, подгоняемый конвоиром, и считал шаги, повороты и постоянно терял не зашнурованные ботинки. Налево от камеры, тридцать один шаг, тяжёлая дверь, четыре шага, снова дверь, видимо тамбур, девять шагов, поворот направо, спуск, одиннадцать ступенек, - Почему одиннадцать? Обычно их всего девять на пролёт. - второй пролёт...

Очень скоро его будут либо бить, либо допрашивать, либо всё сразу. И если к побоям он не был готов, то к допросу напротив, готовился. За неделю, он продумал десяток версий, как сюда попал и несколько моделей поведения, начиная обыкновенным алкоголиком и заканчивая мелким чиновником. Они подошли к очередной двери и остановились. Конвоир открыл дверь.

- Разрешите? Задержанный доставлен для... - рапортовал великан.

- Давайте его сюда. - не дал ему закончить очень спокойный и холодный голос, от которого Леониду стало не по себе.

Конвоир провёл его в помещение, усадил на стул, который даже не шелохнулся и стянул мешок с головы. Техник был готов к чему угодно, но увидев своего "оппонента", понял, что потратил время зря. За столом напротив, сидел лысеющий мужчина лет пятидесяти, среднего роста и комплекции. Скромный серый костюм. Самый обыкновенный человек. Но взглянув в его глаза, техник понял, что это сражение он проиграет.

- Добрый...ну, я не знаю, может быть, вечер? - поздоровался техник.

Оглядывая крохотную комнатку, он, к своему облегчению, не заметил даже портрета Лаврентия Павловича Берии, да и вообще, ничего, чем можно было запытать его до смерти. Сама комнатка интерьером не блистала. Чуть больше камеры, несколько более мощных лампочек над головой, стол из ДСП с отбитым углом, неудобные стулья. Техник посмотрел себе под ноги, стул на котором сидел ожидаемо был приварен к стальным прутьям, вбитым в бетонный пол.

Мужчина, несколько секунд прожигал его взглядом, заглянул в тонкую синюю папку, лежавшую перед ним, но всё же ответил.

- Здравствуйте.

Попытка выяснить время суток с треском провалилась.

- Представьтесь,пожалуйста. - попросил он.

- Леонид... Как же меня по фамилии-то? - затараторил техник. - Вы знаете, меня так много били по голове, что даже и забыл. А, точно! Леонид Валериевич Неизвестный. В паспорте ведь написано. Ну, может быть, фото... Согласен, фото в паспорте старое, но могу вас заверить, это я!

- Хорошо.

Мужчина извлёк из папки лист и принялся изучать. Делал он это молча и обстоятельно. Как Леонид не пытался, то так смог разглядеть, что же написано на листке.

- Скажите, а мне вас, как величать? - спросил техник, в попытке наладить контакт.

- Осипов. - коротко ответил он. - Давайте сначала. Как вы оказались в Море усопших?

- Море усопших? Вы имеете ввиду тот миллиард трупов?

- Да, это - официальное название.

Осипов отвлёкся от изучения бумаги и посмотрел на техника. Тот, только сейчас заметил на столе металлическую пепельницу и теперь безотрывно пялился на неё. Леонид хотел курить уже неделю.

- Какое поэтичное название для такого жуткого места... - задумчиво удивился техник. - Я отвечу на все вопросы, всё расскажу, но... Надо же, ни разу в жизни не был на море. А тут, на тебе! Море усопших... Это допрос или опрос?

- Какая тебе разница, что это? - прогремел стоящий за спиной верзила.

Он поднял техника за шкирку словно щенка, тряхнул и снова ударил в почку, но уже левую. Леонид, не имея возможности оказать хоть какое-то сопротивление, только сдавленно ойкнул.

- Начинай рассказывать!

- Прапорщик. Опустите задержанного на место. - спокойно приказал Осипов.

Тот повиновался и буквально швырнул Леонида на стул.

- А теперь выйдете из помещения и ожидайте.

Не смотря на вспыльчивость и явную неприязнь к Леониду, великан тотчас оставил их наедине. На мгновение в голове техника мелькнула мысль о дерзком побеге, но пришлось сразу же передумать. Выйти из комнатки, можно было только посредством чуда, а в чудеса техник не верил никогда.

- Считайте это собеседованием перед принятием гражданства.

- Интересно... Даже жаль. Если бы это был допрос и меня угостили табаком, я бы стал сговорчивее...

Осипов, давно заметив, как тот пялится на пепельницу, понял намёк, молча достал из внутреннего кармана пиджака початую пачку сигарет с фильтром и зажигалку. Положил их перед Леонидом, так же молча пододвинул пепельницу. Вытряхнув из пачки сигарету, Леонид первым делом понюхал её и удовлетворённый результатом взял зажигалку. Техник впервые за долгое время закурил и даже закашлялся. Алкалоид Никотин и половина элементов таблицы Менделеева сделали своё дело, голова закружилась и виной тому была совсем не травма головного мозга.

- Я весь ваш! - пообещал Леонид и принялся извиваться. - Видимо моя история покажется тривиальной. Я просто очнулся там. Что было до того, к сожалению, не помню, но что после, запомню на всю жизнь.

- А что вы скажите насчёт гражданки Марковой?

- Впервые слышу эту фамилию.

Техник не врал, но догадывался кому она принадлежит. Интересоваться фамилией Лизы, просто не приходило в голову, да и не было в этом какой-то необходимости.

- Девушка, которую вы несли на себе. - уточнил Осипов.

- А, эта девушка! - деланно вспомнил Леонид. - Мне нечего про неё сказать. Когда пришёл в себя, она стояла рядом. Стоит, пялится в одну точку и ни на что не реагирует. Выглядело ну очень жутко, мало того, что вокруг одни покойники... Ну я и подумал: "Красивая девчонка, да ещё и живая в добавок ко всему. Не бросать же, а ну как в хозяйстве пригодится."

Существовала вероятность, что они ещё не успели привести Лизу в порядок.

- Допустим. Полагаю, оружие, деньги и личные вещи тоже лежали рядом?

- Вы очень проницательны. Не совсем рядом, пока тащил... Как вы говорите, Маркову? В общем, подбирал, что под ноги попадалось.

- А травмы? Вы выглядите не совсем здоровым, даже сейчас. И девушка была не в порядке.

На своём веку, Осипов повидал сотни таких сказочников. Каждый считал себя самым умным, но ещё ни один, не смог его провести. Тем более так топорно. Леонид, не смотря на всю свою обычную изворотливость, перед Осиповым от остальных не отличался.

- Вот на этот вопрос я ответить не смогу, увы. Всё, что было до моего появления там, покрыто мраком.

Леонид развёл ладони в наручниках, как если бы развёл руками и улыбнулся.

- Так, когда меня отсюда выпустят? Я не пытаюсь умничать, но кажется уже неделю здесь торчу, а без решения суда, вроде бы не более трёх...

- У нас своё представление о федеральном законе "О полиции". - перебил Осипов и этим стерев улыбку с лица техника. - Прежде чем вы, Леонид Валериевич, может быть, покинете нас, я сделаю вам одолжение и расскажу, что было немногим ранее и на самом деле.

Осипов снова извлёк из папки лист и держа его на почтительном расстоянии от глаз, не спеша продолжил:

- Примерно девятнадцать дней назад, вы встретили в лесу Маркову и Воронкова - сводного брата девушки. После этого, на Маркову совершило нападение дикое животное и так она получила свои травмы: на правом боку, в районе печени и на правом бедре. Вскоре, примерно через сутки, последовал инцидент с Воронковым и...его "наказание" вами. Что вы с ним сделали?

- Ничего предосудительного. - соврал Леонид уже поняв, что Лиза пришла в себя и всё выболтала. - Ударил пару раз по морде, да и оставил в лесу. Мальчишка ведь, вся жизнь впереди.

- Довольно гуманно с вашей стороны.

- Мерси, я старался.

Осипов извлёк из папки третий листок, но не стал зачитывать написанное.

- Далее. Вы с Марковой выдвинулись в обход некой башни с забором и вывешенными на нём трупами людей. Взяли курс на юг и попали под обстрел из доселе неизвестного вида вооружения. Так вы и получили ожог на спине. Через три дня, обнаружили в лесу, нечто роботизированное, похожее на насекомое. В тот же день, ближе к вечеру, вышли к неизвестному городу, который подвергся нападению. На следующий день проникли в сам город, причём сделали это с помпой. Плюс шрам на затылке. В последующие два дня, вы похитили и пытали, лично вы, пытали двух человек. Одного из них покалечили и оставили умирать.

- Ну, не то, чтобы пытал... - попытался увильнуть техник.

- Да, наказали. Я в курсе. Избиение топором, зубы... Я ничего не забыл?

- Кажется нет.

- Вы правы, перестрелка не в счёт. Плюс ещё один шрам на голове. После этого, активировали портал...дикость какая-то... А дальше, материализовавшись в Море усопших, где и "заработали" ещё один шрам. Может, всё-таки начнёте свой рассказ с самого начала?

- Вот ведь синеглазое трепло. - сокрушённо признал своё поражение техник. - Куда же я денусь? Только учтите, чтобы написать всё это, мне понадобится довольно много времени. Я, как и всякий левша, имею принципиальные проблемы с письмом, да и наручники не способствуют...

В ответ на это Осипов положил на стол цифровой диктофон.

Ничем не примечательный с виду человек, разделал его под орех, не моргнув и глазом. Ведь можно было догадаться, что уже Лиза пришла в себя и проговорилась, как только Осипов впервые назвал фамилию, ведь у неё не было с собой документов. И только в этот момент он подумал, что Тамара сразу донесла о том, как он справлялся о судьбе Лизы. Смысла упорствовать не было, и он решил начать свой рассказ с первой ночёвки в лесу. Подробный пересказ, последних трёх месяцев жизни занял всего пару часов, ещё столько же ушло, чтобы ответить на вопросы Осипова. Тот постоянно требовал уточнений, делал заметки на бумаге и убирал листы в папку. Само собой, техник умолчал о Бункере, похищенных у Локтя золотых монетах, как именно "наказывал" Володю, и в угоду скромности, ни слова не сказал про Увальня. По итогу четырёхчасового опроса, Осипов приказал прапорщику-переростку, сопроводить техника в камеру и даже сделал вид, что не заметил, как тот стащил зажигалку и оставшиеся сигареты.



***



- Лицом к стене!

Прапорщик поставил его в довольно неудобную позу, после этого стянул мешок с головы. Техник видел перед собой только кафельную стену и пол. Что было за спиной он не видел, но слышал, как капает вода. Прапорщик развернул его к себе.

- Руки пред собой! Раздевайся!

Леонид понял, где находится.

На следующий же день, дверь снова отворилась, но в этот раз прапорщик повёл его совсем не на допрос. Он стоял у стены в окружении голубой плитки, труб, окрашенных в зелёный цвет и смесителей, давно потерявших блеск из-за известкового налёта.

- Так и знал, - обречённо произнёс арестант, - всё закончится изнасилованием в душевой. Ты бы хоть комплиментами меня осыпал, а ну как обомле...

Незамедлительно последовал удар основанием ладони в лоб, в угоду инерции получивший продолжение в виде удара затылком о стену. Ноги подкосились, техник упал на колени, держась за голову.

- Я ещё не готов к содомии, пощади...будь нежен!

- Раздевайся, умник! - грозно повторил прапорщик. - Начальство приказало, организовать тебе гигиенические процедуры, а то воняешь, как псина. Раздевайся, сученыш! Не зли меня!

Прапорщик снова взял его за шкирку и поставил на ноги. Кроме как повиноваться. ничего больше не оставалось. Честный поединок с таким противником и в таком состоянии, грозил обернуться больничной койкой и это в лучшем случае. Опасливо поглядывая на прапорщика, он принялся стыдливо стягивать с себя вещи, предвкушая тонизирующий холодный душ.

- А разве можно мочить повязки? А что со шмотками? Стирать?

- Это не мои проблемы, только душ... Вещи брось там, мыло возьми там. У тебя есть десять минут. Время пошло!

Прапорщик вышел из душевой и запер дверь на ключ, оставив техника в гордом одиночестве и с голой задницей.

- Мыло туалетное, - ностальгирующе сказал он, понюхав обмылок, - земляничное, как в детстве.

Леонид встал под душевую лейку, повернул вентиль, отвечающий за подачу холодной воды, и сразу же закричал. Вместо холодной воды, его окатило кипятком. Ошпаренный техник выскочил из-под душа, силился хоть как-то выругаться, но взяв в себя в руки, даже удивился. Удивительным было не перепутанное обозначение вентилей, но само наличие горячей воды, что дало повод для некоторых выводов.

Десять минут спустя он благоухал земляникой и натягивал грязные вещи на мокрое тело, в душевую вошёл прапорщик. Снова наручники, мешок на голове и променад в неизвестном направлении.

- Леня! - взвизгнул, до боли знакомый голос.

Не успел прапорщик стянуть с головы мешок, а сам техник удивиться, как кто-то высокий, так же пахнущий смесью земляники, давно не стиранной одежды и засохшей крови, повис на нём.

- Спина, спина, спина... - жалобно просил он.

- Ой, извини. - сообразила Лиза.

- Маркова! - рявкнул прапорщик. - Тебе, что сказано? Сядь на место и не отсвечивай!

- И вы, извините...

Помещение, в котором он оказался, было обыкновенным, но небольшим кабинетом. Всё в нем настраивало на позитивный лад. Пара стульев, стол из дерева, шкаф, несгораемый шкаф, и даже окно, через которое в помещение проникал дневной свет. Прапорщик не стал снимать наручники, усадил Леонида рядом с Лизой, а сам встал у двери.

- Нас скоро выпустят. - тихо сказала Лиза. - Дали какую-то бумажку подписать и сказали, что выпустят.

- О чём бумажка?

- Не знаю...

- Как так, "не знаю"? - Леонида поразила подобная беспечность. - Похоже меня из-за тебя посадят или расстреляют. Да, выволокут на задний двор и расстреляют. То-то помыться дали... Точно тебе говорю! Странно, что белую рубаху не выдали.

- Чем больше тебя узнаю, тем больше думаю, что у тебя одни ужасы, да зверства на уме.

Лиза уселась поудобнее, закинув ногу на ногу.

- Это была подписка о не разглашении, я пошутила. Кстати, хорошая шапочка у тебя, выглядишь весёленько так...

Леонид стянул чепчик, обнажив голову, прочерчиваемую тремя выстриженными полосами с уродливыми шрамами.

- А вот так? Всё ещё весело? - глядя ей в глаза, спросил он.

- Извини. Я снова не подумала. - скуксилась Лиза.

- Поздно! Теперь я, буду щеголять!

Техник скомкал бинты и быстро, насколько позволяли скованные наручниками руки, убрал в карман бушлата. Немногим позже в комнату вошёл мужчина в нетипично-новом для Мира пропавших без вести и отглаженном камуфляже с капитанскими погонами. О том, что четыре небольших звезды обозначают именно капитана, техник узнал значительно позже, сейчас же ему было абсолютно всё равно капитан это или генерал.

Капитан занял своё рабочее место, открыл сейф, извлёк картонную папку.

- Неизвестный, твоя очередь.

Техник, опасливо взглянул на прапорщика и только дождавшись разрешения, подошёл к столу, взял в руки протянутый капитаном листок и после внимательного изучения, подписал. Согласно этой бумажке, Леонид обещал молчать обо всём, что видел и узнал за последние три месяца. Капитан прибрал документ и спрятал в папку, а после убрал папку обратно в шкаф, взамен вручил Леониду его портмоне с документами. Техник проверил, всё ли на месте и обнаружил внутри корочку с чёрно-белой фотографией Лизы анфас. Прежде чем спросить, запомнил полное имя блондинки, дату и место рождения.

- Эрзац-паспорт, что ли?

- Временное удостоверение личности, отдай ей его, кстати.

Техник передал документ Лизе.

- На первое время пойдёт. Сюда часто попадают без документов так что это - рядовой случай. Но в будущем, - капитан обратился уже к Лизе, - оформишь полноценный. Всё, как и дома: паспортный стол и куча бумажек. И не затягивай, если в течении месяца не успеешь, тебя ждёт штраф. Что ещё? Ах да...

Он вручил технику тонкую брошюру, отпечатанную типографским способом.

- Пригодится. Историю подсказать или сами придумаете?

- Сами, всё сами. - обещал Леонид. - Это будет очень скучная история.

- Хорошо. А теперь, идите за прапорщиком, вам вернут личные вещи. Давайте, не мешайте работать. Василий, - обратился капитан к верзиле, - сними с Неизвестного наручники.

Выйдя из кабинета, они последовали за прапорщиком, тот привёл их на склад, где Леонид буквально устроил драку с пухлым кладовщиком. Вернули практически всё. Серебро, не работающий фонарь, мультиинструмент, складной нож, клык Увальня...даже топор. Однако, в пользу "государства" отошли две золотые монеты, найденные при обыске, оружие, и большой складной нож. С потерей последнего, техник смириться не смог. Лишь силовое вмешательство прапорщика спасло кладовщика от его гнева.

- Всё. Валите отсюда!

Прапорщик стоял вместе с ними у выхода.

Техник бегло оглядел улицу. Снова площадь. Неработающий фонтан с каскадом чаш и главенствующими над ними медными потемневшими от времени рыбами. Кованные скамьи. Самые обыкновенные люди. Мало того, что они вышли из здания, построенного из кирпича и бетона, так ещё и на улице не было ни одного деревянного строения. Асфальт, кирпич, шифер и стекло. Это был самый обыкновенный человеческий город. С инфраструктурой, коммунальными службами, бюрократией и автомобилями. Мимо проплыл ЗиЛ-130, чем привёл Леонида в полное замешательство.

- А... Ну, наверное... Но... - промямлил техник, но не смог сформулировать вопрос.

- Не "Нокай", чай не запряг. Пошли вон!

Василий не собирался вносить ясность в происходящее. Леонид уже пришёл в себя, и теперь смотрел верзиле в глаза снизу-вверх,

- Скажи, Синеглазая, - обратился он к Лизе, - всё ли с тобой ладно? Может тебя там били?

- Нет, всё хорошо, даже кормили сносно. - ответила она.

- Везёт тебе, а меня... - всё ещё глядя в глаза прапорщику, улыбнулся техник. - Ещё чуть-чуть и точно бы отпидарасили. Не смотри на меня так...баловник.

Прапорщик, возмущённый подобной наглостью, уже собрался пообещать Леониду невиданные кары и страдания, но тот, воскликнув: "Свобода, мать вашу!", прихрамывая, быстрым шагом пошёл прочь. Лиза извинилась перед прапорщиком за техника и увязалась следом.

- И что мы будем теперь делать? - поинтересовалась она, поравнявшись с Леонидом.

Техник остановился, но не ответил, только отчаянно жестикулировал и силился что-то сказать. В конце концов, не найдя слов, развёл руки в стороны в извиняющейся позе и так и остался стоять. Блондинка уже привыкшая к технику, сделала чудовищный вывод:

- Подожди. Ты что? Только не говори, что хочешь меня бросить!

- Ну, не то, чтобы бросить... - ответил он.

- Почему? Что я снова сделала не так? Ты не можешь со мной так поступить! - возражала Лиза.

- Вообще-то могу. Ты же сдала меня с потрохами. Да, думаю у тебя не было шансов и всё же...ты теперь в безопасности, совесть моя чиста и всё такое. Вот как-то так. Всё! Целую!

Леонид пошёл дальше, изучая выданную капитаном брошюру, а Лиза осталась стоять на месте, не веря своим ушам. Тот самый техник, самый близкий человек, который хоть и довольно своеобразно, но только и делал, что заботился о ней, уходил, даже не обернувшись. Лиза оглянулась по сторонам. В чужом городе и уже не понятно в каком из миров, внезапно она оказалась предоставлена сама себе. Не было больше ни постоянных указаний, ни поучений, не было больше какой-либо цели. Только выбор.

- Бу-бу-бу... Пункт номер...пройти регистрацию. - читал он вслух брошюру. - А, где здесь улица Пионеров? Могли бы разориться и хотя бы подобие карты города напечатать. Пожадничали сволочи.

- Я останусь с тобой! - почти крикнула Лиза, вновь появившись за спиной.

- Нет. - коротко ответил техник.

- Я всё равно останусь.

- Нет.

- А я останусь!

- Нет, не... Ну что за детский сад? - отвлёкшись от изучения брошюры спросил он, тоскливо взглянув на серое небо. - Отстань от меня!

- Не отстану! Хочешь ты этого или нет, но я пойду с тобой! Ты не понимаешь! Мы нужны друг другу!

- Не понимаю? Ну давай, расскажи, зачем мы, друг другу нужны? - спросил он, не останавливаясь.

- Как это "зачем"? Нужны и всё тут! - безапелляционно заявила блондинка.

- А хочешь, я объясню почему считаю иначе?

- Не хочу и слушать не буду! Я всё равно останусь с тобой. У нас же кроме друг друга никого в этом мире нет. Никого! Я скучала по тебе всё это время, хочешь сказать...

- Нет. Переживал скорее.

- Даже если и так... Ладно, не хочешь опираться на обыкновенные человеческие чувства? Сухарь! Давай по-другому. Мы нужны друг другу, хотя бы потому, что поодиночке мы не выжили бы! - выдвинула она весомый аргумент.

Об этом Леонид как-то не задумывался, он остановился и обернулся. Прокрутив в голове их крестовый поход к порталу на Землю, он так и не понял почему она сделала такой вывод. Однако, роль Лизы как компаньона решил не умалять, ему, как минимум, не было скучно в её обществе. Леонид достал из кармана большой окурок и посмотрев на Маркову несколько секунд, пошёл дальше.

- Интересное наблюдение... Ладно... Неплохо, но всё равно нет. Ты могла не обратить внимания, вокруг тихо и спокойно, сейчас нам выживать не надо. Или не требуется. Я не знаю, как правильно сказать.

- Вот именно, что сейчас. Я знаю, ты не оставил мысль вернуться домой. Лёня? Вместе нам будет проще. Я могу тебе пригодиться. Найди мне применение!

Они прошли мимо стеклянной витрины с намалёванной белой краской надписью: "ИП Гаспарян. Хлебобулочные изделия" и Леонид почти столкнулся с женщиной с обёрнутой шерстяным платком головой и массивной иконой в руках. Та, завидев новые лица ещё на подходе, в самый последний момент преградила собой дорогу и попыталась заговорить, но осталась без внимания. Странного вида пара просто обошла её, не отвлекаясь от спора.

- Раньше нашёл бы, но сейчас, смотрю на тебя, и другого применения кроме... Что-то мне сегодня ничего кроме пошлостей в голову не приходит.

- Не страшно. - заверила Лиза, прекрасно понимая, что имеется ввиду. - Завтра придёт, послезавтра, когда понадобится я выполню любое твоё указание, не сказав ни слова! И вообще, ты не бросил меня раньше, не бросишь и сейчас! Я же знаю!

Лиза схватила техника за плечо и развернула к себе.

- Хорошо! - раздражённо согласился Леонид и сразу же прикурил окурок от "украденной" у Осипова зажигалки. - На секунду...на мгновение даже, сделаем вид, что сердце моё дрогнуло...

- У тебя доброе сердце!

- Чего? - не понял техник.

- У тебя доброе сердце. - повторила Лиза.

- Ну, спасибо конечно. - слегка смутившись ответил Леонид. - Но ты сама не понимаешь, дело не в сердобольности или расчёте.

- А в чём тогда?

- В перспективе, Синеглазая. Ты хоть раз, задумывалась о перспективе? А? Ведь она ужасна! Ты представляешь, чего тебе предстоит лишиться? Семья, дети, друзья. Пока я рядом, ничего из этого у тебя не будет. Только враги и знакомые. Всё стало намного сложнее. Появилось множество факторов... Если случится чудо, на то, чтобы вернуться домой уйдут месяцы. Вот только чудес не бывает, скорее всего, побег домой займёт долгие-долгие годы. Мы зачерствеем и обрастём шрамами, с головы до ног. Мы уже начали обрастать, если ты не заметила. Может мы вообще никогда отсюда не выберемся. Просто погрязнем в насилии или, что ещё хуже, в быту! Что тогда? Тебя устраивает перспектива провести со мной бок о бок несколько лет без гарантии на то, что мы отсюда выберемся?

- Друзья, только господь поможет вам примириться...

Женщина с иконой, наблюдавшая со стороны, всё-таки решила улучить момент и снова попытаться завербовать странною парочку. Быстрым шагом подошла к ним и положив руки на плечи, уже собиралась произнести пламенную речь о спасении души. Икона между тем, не упала на землю, а мистически продолжала висеть на груди женщины.

- Мы не друзья! - огрызнулась Лиза, смахнув руку женщины с плеча. - Меня это устраивает. Всё устраивает! Ну так что, Леонид, согласен?

Ещё три недели назад блондинка посчитала бы такое решение форменным безумием, но сейчас без сомнений протянула руку Леониду.

За секунду в мозгу техника пронёсся вихрь из десятка вариантов развития ближайшего будущего и ни в одном из них не было Лизы как таковой. Однако предположив, что пока она рядом ему хотя бы не будет сниться Уголёк, решил рискнуть и согласился.

Неизвестный и Маркова ударили по рукам.

- Ладно, Елизавета! Я согласен! - ответил техник, крепко сжимая её тонкую руку. - Но учти, у тебя будет испытательный срок, шесть месяцев. Подставишь меня, и я от тебя избавлюсь. А вы, полоумная гражданка, - обратился он к женщине, всё ещё держащей руку на его плече и дожидавшийся возможности вновь приступить к агитации, - уберите грабли!

Леонид загадочно улыбнулся и отпустив руку Лизы, снова продолжил движение в поисках улицы Пионеров

- Теперь ты будешь обращаться ко мне по имени постоянно? - спросила она уже шагая рядом.

- Нет.



Глава N11




Слова техника оказались пророческими. Не успели они влиться в социум, а быт уже грозил поглотить их. Улица Пионеров всё-таки нашлась на другом конце, хоть и небольшого, но города. Даже поиски заветной улицы Леонид провёл с пользой. Он шёл по ухоженному тротуару, слушал щебетание блондинки про то как всё не так уж и плохо, машинально поддакивал, получая информацию. Он глядел по сторонам и мысленно отмечал интересные детали: "Дома. Пятиэтажки. Жёлтый кирпич. Двустворчатые рамы. Арбалитовые двухэтажки. Тоже самое. Стекло...стекло зеленоватое... Ух ты! Газ-13 "Чайка", чёрный с хромом. Шик! Работает на всём, что жиже мазута, должен заводиться при помощи кривого стартера... Пока всего два, но тоже ничего... Опа, пельменная...". Пока шли, техник отметил, как у большого количества домов, абсолютно все окна закрыты деревянными щитами. Видимо населения в городе не хватало и дома просто "консервировали" с расчётом на будущее.

Будущее теперь было ещё более туманным, чем раньше. Вместо Земли спасительный портал привёл их в Море усопших, в котором были только трупы, вонь и вооружённые люди на неизвестной дизельной технике. Неудивительно, что урки не пользовались порталом, но удивительно, что урки же, опасаясь их визита, не уничтожили портал сами. А где гарантия, что портал всего один? Может быть на территории города их множество и каждый ведёт только в одну определённую точку? Где гарантия, что портал не действует только в одностороннем порядке, ведь никакого оборудования посреди Моря усопших не было? Или было, но, либо замаскированно, либо находилось на удалении, вне поля зрения? Очень вероятно, задерживаться там и часами разглядывать пейзаж совсем не хотелось.

Узнать, где именно теперь находится город и как в него попасть вновь, пока оказалось невозможным. Где находится море тоже неизвестно. Но это не расстраивало техника. В голове уже начала складываться общая картина происходящего и окружающего. Да, раньше были только вопросы, но никаких ответов. Сейчас вопросов стало ещё больше, но даже блондинка, обладай она элементарной наблюдательностью и желанием, могла бы получить ответы на некоторые и при этом самые важные из них.

Решено! Залог успеха снова будет заключаться в сборе информации и налаживании контакта с людьми. И вот в этот курс таил в себе сразу две серьёзные проблемы.

Основная проблема заключалась в появлении противоборствующей стороны. Осипов. Кто он на самом деле такой? Этот человек обладал очень уж лаконичной и обыкновенной фамилией, неприметной, среднестатистической внешностью, а ещё развитым интеллектом и непререкаемым авторитетом в том кефирном заведении. Гремучая смесь. Осипову на глаза лучше не попадаться и вообще держаться от него подальше.

Так же жизнь усложняло и наличие блондинки. Одного только спокойного сна для оправдания звания компаньона было явно недостаточно, придётся снова вернуться к идее о перевоспитании. А получится ли?

Чтобы вернуться домой, предстоит потратить время и приложить усилия. Теперь придётся врать. Врать много, если не постоянно. И не только врать. Если в поисках информации или согласия придётся обстругать кому-нибудь пальцы рук ножом, делать это стоит без свидетелей, без улик, без риска попасться.

Техник шёл и улыбался. Теперь он знал, что делать.

Дважды их останавливал патруль для проверки документов и всякий раз, техник был вынужден объяснять почему ходит по городу с топором и почему они оба выглядят как будто только что вернулись с войны.

"Государственная служба учёта и трудоустройства населения", встретила их кислой миной вахтёра. Леонид постучал пальцем в разделяющее стекло в попытке привлечь внимания, но тот уткнувшись в смартфон, даже не соизволил посмотреть в их строну. Не отрываясь от просмотра фильма на крошечном экране, он только буркнул что-то про кабинет номер восемь. Не добившись более внятного ответа, они нашли нужную дверь на втором этаже и с тех пор, прошло уже два часа. За этот промежуток времени процесс не только не сдвинулся с места, а даже не начался. На двери висела бумажка с клятвенным обещанием вернуться через пять минут, а из замка торчал ключ. Этим часто грешили сотрудники государственных учреждений на Земле. Техник неоднократно встречал подобную халатность и потому просто стал ожидать делопроизводителя. Время шло, а Леонид постепенно приходил в ярость. За два часа, в коридоре не появился ни одни человек, у него даже сложилось впечатление, что на этаже они находятся одни. Между тем, заботливо, повешенная бумажка, потеряла свою актуальность, минимум один час и пятьдесят пять минут назад.

Лиза сидела на стуле и наблюдала, как спутник, подобно диктатору банановой республики, марширует вдоль коридора, возмущаясь подобным пренебрежением трудового распорядка:

- Может хватит уже маячить? - спросила Лиза.

- Нет, не хватит. Нет, не хватит! Как можно построить новый мир, с таким отношением к людям? А они вообще, собираются? Синеглазая, ты знаешь, что это?

Техник ткнул пальцем в бумажку на двери. Ткнул ещё раз, и ещё. Как будто желая проткнуть бумажку вместе с дверью, он стучал пальцем по ней, пока блондинка не ответила.

- Ты это к чему?

- Вот смотри...

Техник уселся рядом, придвинулся поближе, обернулся, как если бы услышал что-то на лестничной площадке и с заговорческой интонацией продолжил:

- Знаю, что такое учреждение, не самое лучшее место для подобных разговоров, поэтому просто задам тебе несколько вопросов, а ты, попозже попытаешься найти ответы. Этакая разминка для ума. Как тебе?

- Может не надо? - спасовала она.

- Надо. Знаешь почему? Ты здесь уже чёрт знает сколько, а ничего не изменилось. А всё потому, что сменились только декорации, но суть-то осталась прежней. Тебе двадцать, а какой-то мужик, до сих пор думает за тебя. И если на Земле, эту роль исполнял твой папулёк, то здесь я. Ты будешь думать, хочешь ты этого или нет!

- Да думаю я. Думаю о том, как вернуться домой...ну, много о чём думаю.

- Ну и как, успешно? - спросил техник, а Лиза только пожала плечами. - Вот, видишь. Ты никогда отсюда не выберешься, если не научишься правильно задавать вопросы... Ну-ка, улыбнись.

- Это ещё зачем? - удивилась Маркова.

Леонид не ответил, а только сверлил её взглядом. Лиза неуверенно улыбнулась, явив ему давно не чищенные зубы.

- Пойдёт. Значит так, топай вниз, подойти к этому мудаку на вахте, загляни в глаза, улыбнись во все тридцать два зуба и разузнай, откуда здесь этот город и так далее. Этому должно быть логическое объяснение.

- У меня, наверное, не получится. А может ты...

- Пол...- начал было техник, но взглянув на часы, поправил сам себя: - Почти три часа назад, ты чуть ли не клялась делать, что сказано: "Лёня, я ваша на веки!" А теперь видите ли... Не зли меня, сучка!

- И вовсе я не су...

- Живо иди добывать информацию!

За язык её никто не тянул и оставалось только смириться. Она встала со стула, одарила техника обречённым взглядом и пошла выполнять задание.

Коридор закончился совершенно неожиданно, даже внезапно и сменился лестницей площадкой. Спустившись на один лестничный марш, Лиза встала на пролёте, судорожно соображая, как получить необходимую информацию. Флиртовать с мужчиной вдвое старше, было не с руки, а другого эффективного способа воздействия на сильную половину человечества в голову как-то не приходило. Снизу донеслись шаги. Пропустив поднимавшихся по лестнице мужчину и женщину пред пенсионного возраста, она решила импровизировать.

- Скажите пожа...

- Восьмой кабинет! - перебил вахтёр, не отвлекаясь от просмотра очередного видео.

- Спасибо, я знаю, но хотела бы попросить вас...

- Денег не дам! Иди и заработай!

- Извините... - обескураженная девушка, уже собралась вернуться, но представив реакцию компаньона, передумала. - Мне не нужны деньги.

- А что тогда?

Заросший щетиной мужчина, всё-таки обратил на неё внимания. "Действительно, мудак." - Подумала она.

- Мне...а как давно вы здесь? Я имею ввиду в этом городе? - Лиза расплылась в улыбке, но эффекта это не возымело.

- Лет десять как, а тебе, какое дело? - ответил вахтёр.

- Просто интересно. Здесь всё такое...старое что ли. Машины старые... Наверное, всё это очень давно построено?

- Откуда мне знать, он здесь уже был! Тебе заняться больше нечем? Я тебе не справочное бюро! Это всё?

- Всё. - констатировала она провал задания и свою несостоятельность как импровизатора.

Лиза поднялась на этаж выше и уже готовилась оправдываться, но её спасла та самая пара, которую пропустила на лестнице. Мужчина и женщина сидели рядом с маргинально выглядящим техником, ожидая приёма, постоянно косились на него, не решаясь заговорить. Она прошла вдоль коридора и молча уселась рядом. По выражению её лица, техник понял, ничего выяснить не удалось, но ругать за это при посторонних людях, не стал. Некоторое время спустя сидящий рядом мужчина всё-таки собрался с духом, тронул его за руку и робко спросил:

- Простите, а давно вы здесь?

Техник взглянул на часы и лишь покачал головой.

- А, девушка? Девушка, мы получается, за вами будем?

- Да, сначала мы, а потом и вы пойдёте. - ответила Лиза.

- Вы вдвоём? Парами что ли принимают? - мужчина решил уточнить, порядок прохождения регистрации.

- Пока не знаем. - снова ответила она

- А вы вместе сюда попали? - вмешалась женщина. - Давно?

Мужчина попытался её одёрнуть, но она проигнорировала его старания.

- Дима, прекрати, я хочу знать, что происходит вокруг! Нам такое рассказали...

- Нам тоже. Да, вместе. - мрачно ответил Леонид. - Метров четыреста до ЗАГСа не дошли. Ещё вчера здесь оказались, и я вас умоляю, не надо ничего спрашивать, сами ничего не знаем.

- То есть вы...

- Меня зовут Леонид, а её Лиза. Лиза - моя невеста.

Техник протянул руку мужчине. После рукопожатия, повернулся к растерянной блондинке, сгрёб в охапку и со всем возможным цинизмом поцеловал в губы.

- Ведь так, Лизунчик? Бывает же... Не обращайте внимания, временами, она бывает немного не в себе. Всё-таки такое потрясение...

Лиза действительно была потрясена и не знала, как реагировать на подобные заявление и вольность. Решив, что в очередной раз "Так надо", она просто сидела молча и старалась быть тише воды и ниже травы, пока Леониду не пришло в голову ещё что-нибудь.

Чтобы хоть как-то развлечься, техник деликатно расспросил чету Пятковых, так представилась эта пара. О мире пропавших без вести они не знали ровным счётом ничего, но тем не менее умудрились поведать несколько интересных деталей. Попав в этот мир, они блуждали по лесу почти двое суток, пока в итоге, их не подобрали вооружённые люди на грузовике Газ-66. Представившись военнослужащими, те отвезли Пятковых в город и передали в руки местным правоохранительным органам. После собеседования именно с капитаном, тем же самым, их отпустили восвояси, вручив такую же брошюру. На вопрос техника, не перепутал ли мужчина грузовик, тот с гордостью заявил, что проходил военную службу на таком же.

Леониду льстило оказанное внимание. Им заинтересовался не абы кто, а похоже что самый настоящий особист, никем другим, Осипов быть не мог. Также техник высоко оценил его профессионализм, ведь за четыре часа в замкнутом пространстве с ним, он не выказал даже намёк на неприятный запах. И всё же один вопрос не давал покоя. После всего того что техник сделал и видел, его просто выпустили на свободу. Он был рад этому, но не верил во внезапный порыв гуманизма со стороны Осипова. В будущем это предвещало очень серьёзные проблемы.

На третий час ожидания Леонид всё-таки вышел из себя и пошёл искать хоть кого-то и нашёл. Оказалось, специалист отвечающий за регистрацию, уже два дня находился на больничном, а бумажку никто не удосужился убрать. Более того, вахтер был в курсе и, несмотря на указание, по-прежнему отправлял людей в восьмой кабинет. Потратив двадцать пять минут только на техника, делопроизводитель попросила его подождать на первом этаже у кабинета номер два. Леонид дождался Лизу и спустившись на первый этаж, они ждали, пока оформят Пятковых.

- Как же меня это бесит! Бить его нельзя, здесь посадят. Может в харю ему плюнуть? А? Синеглазая, что думаешь?

Техник опёрся на стену, скрестив руки на груди.

- Я этому вахтёру нос откручу! - сказал он так громко, чтобы вахтёр обязательно услышал. - Откручу и в пасть затолкаю, со всеми соплями! Педик аквариумный! Мало того, что мы потратили три часа в пустую, из-за этого барана... Я конечно понимаю, дефицит кадров и всё такое...

- И как давно я стала твоей невестой? - наконец-то спросила Маркова.

- Когда протянула мне руку. Но ты не волнуйся, это ненадолго.

- А потом, что?

- Потом? Потом я на тебе женюсь конечно же.

- Женишься?

- Да, женюсь! - подтвердил порядочный техник.

Лиза смотрела на него несколько секунд, а затем рассмеялась.

- Я поняла, это такая месть за расписку! Я же не думала, что это тебя так заденет!

Техник даже не улыбнулся. Блондинка моментально изменилась в лице. Огромные восьминогие роботы, пытки, стрельба, заточение ещё куда не шло, но выходить за него замуж было уже чересчур. Лиза молча отправилась на выход, сделала десяток шагов и вернулась обратно.

- Ты точно не шутишь? Но я... Зачем тебе это? Пора бы уже привыкнуть к твоим странностям, но, Лёня?! Как я должна на это реагировать? Просто сказать: "Ладно" и успокоиться? Я не хочу...не могу! Это должно было произойти не так и не здесь, а на Земле. Ты же сам говорил о семье.

- Я не собираюсь заводить с тобой семью, а только связать нас цепями Гименея. - самым противным голосом, на который только способен, ответил он.

- Но это ведь тоже самое! Я не пойду за тебя!

- Пойдёшь. Брак - это ещё не семья. Брак - это штамп в паспорте. Всего лишь способ заиметь наследника первой очереди и лишние проблемы. А как бы это было на Земле? - спросил он, но не дал Марковой ответить: - Погоди-погоди, я угадаю. Преклонённое колено, кольцо, слёзы-сопли, венчание в церкви, пафосная церемония в ЗАГСе, и пышный банкет на триста рыл? "А кто все эти люди? Почему я не в центре внимания? Это мой день, вы - дешёвки!" Потом медовый месяц, рождение очередного орущего и постоянно гадящего спиногрыза! И как апогей, искренне недоумение: "Да как же так, муженёк оказался не принцем, а обыкновенным бородатым петухом. Что мне теперь делать с миллионом, никому не интересных фотографий со свадьбы? А как же умереть в один день? Где алименты?" Что-то я увлёкся. Не драматизируй. Сам от этого не в восторге, но у меня, как и у тебя, будет полгода, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Хочешь расскажу философскую притчу о семье?

- Не хочу! Когда я решу выйти замуж, всё будет иначе!

Лизу возмутило глумливое отношение техника, к одной из самых сокровенных девичьих мечт.

- Безусловно, когда решишь, всё будет иначе. А пока ты ничего не решаешь, распишемся по-тихому, купим забористого бухла и отметим как надо. Не вижу смысла свирепствовать с браком по расчёту, хватит и малого.

- Но...

- Наверное, это будет очень короткое, но проникновенное письмо.

Техник размял шею громко хрустнув позвонками.

- Какое ещё письмо?

- Обыкновенное, то самое, которое я передам твоему папеньке. В нём, ты попросишь у него прощения за то, что благодаря своей инфантильности и непоследовательности решений, никогда не вернёшься домой.

Услышав это, Лиза сникла. Её и раньше пытались поставить перед подобным фактом, но никогда этому не предшествовали настолько не ординарные события, от этого не зависело будущее и тем более жизнь. В добавок к этому, ни один из виденных "потенциальных женихов" по значимости до техника просто не дотягивал, и она всегда могла послать наглеца куда подальше.

- Как всё просто получается, да? Давай последний аргумент и закроем эту тему.

- А как же любовь?

- Любовь? - переспросил техник. - Всё это глупое и пустое. Оставим любовь старикам и подросткам... Хотя нет, нахрен подростков! Перебьются. Нас ждёт только мрак, страх, грязь и ничего человеческого. - Процитировал он старый советский фильм.

- Замечательно... И у меня нет выбора, совсем?

- Конечно есть.

- Я знаю, что ты скажешь. Этого не будет. - пообещала она.

- Вот и договорились. С другой стороны, ты всё равно не продержишься полгода. Или сама сбежишь или напортачишь так, что я от тебя избавлюсь. Может и обойдётся.



***



Два года напряжённой работы, фактически, пошли прахом из-за двух неизвестных придурков. Совершенно непонятным образом, они проникли в город и своими действиями, способствовали обострению и без того натянутых отношений Северных и Разинских. Последующие события разворачивались столь стремительно, что Андрей не успевал принять хоть какие-то меры дабы удержаться на плаву. Локтя, он же Локтенков Ю.А. семьдесят первого года рождения, нашли еле живым, спустя два дня после исчезновения. Тот сидел привязанным к трубам в луже засохшей крови и мочи, не мог пошевелиться и даже разговаривать. Освободив своего предводителя, Северные обнаружили, связанные за спиной и уже начинающие чернеть кисти рук. Похитители не озадачились такой мелочью, как нарушение кровообращения в конечностях и просто оставили его умирать. Лепиле, так эти выродки называли врачей, помимо оказания первой помощи, пришлось отнять бывшему положенцу обе руки выше запястья. Новость о падении Локтя мгновенно разнеслась по городу. Однако, управленческого кризиса в группировке Северных не последовало. Правая рука положенца, по кличке Зубастый, он же Соловьёв В.С. восьмидесятого года рождения, быстро объяснил всем недовольным и охочим до власти отморозкам, кто должен стоять у руля. В итоге, уже через неделю, Локоть всё-таки оказался на самом верху, он стоял на крыше центральной башни, но не один, а в связке с Разиным и ещё двумя десятками человек.

- Зубастый! Пощади! Ты же получил коды, ты получил власть, ты забрал у меня всё, даже руки! Что тебе ещё нужно? Зубастый!

Мужчина, некогда заправлявший городом, стоял обмотанный окровавленными тряпками и петлёй на шее. Левая рука отсутствовала по ключицу, правая вывернута под неестественным углом.

- Ты же не знаешь, как здесь всё устроено, пока сам разберёшься... - увещевал Разин. - С тобой же никто не захочет иметь дело, без меня здесь всё заглохнет!

- Не заглохнет. - ответил синий от татуировок мужчина с кривыми, длинными зубами.

Зубастый подал знак и Разина подвели к краю площадки. Петля от его шеи тянулась к шее Локтя, придерживаемого такими же звеньями в этой цепи. Двое бывших подчинённых взяли его под руки и отделили от толпы, а остальных выстроили в шеренгу. Люди стояли плечом к плечу, но их шеи соединяли верёвки длиной не менее тридцати метров. Зубастый назвал это лотереей и даже пообещал сделать подобное представление чуть ли не еженедельным. Он подошёл к Разину и тот разрыдался. Андрей, смотрел на это действо, но не чувствовал жалости к несчастным. Уже сейчас он планировал, как будет уходить за пределы города. Разрешение от начальства на выход уже получено, все детали оговорены. Через двое суток, на севере, его будет ждать группа сопровождения, но до этого, он может не дожить. Неизвестно как скоро Соловьёв сообразит о том, что Андрей представляет угрозу, неизвестно, что вообще учудит этот скот в ближайшее время и теперь, нужно было поторопиться.

Один из двух наиболее удобных путей отхода, подорвали двое неизвестных, прихватив с собой одного из рабов. Зачем им понадобился портал в Море усопших, неизвестно. Либо они сумасшедшие, либо обыкновенные идиоты. Скорее всего именно идиоты. Второй путь, хоть и был более долгим, но менее шокирующим. Тем временем Разин закатил истерику и уже умолял Зубастого, если не о пощаде, то хотя бы о пуле в затылок, тот остался непреклонен и лично столкнул бывшего хозяина города с крыши. Цепочка людей разразилась криками ужаса и отчаяния. Разин утянул за собой Локтя, тот в свою очередь прихватил на тот свет третьего... Двадцать один человек, последовал за предводителем Разинской группировки вниз.Кому-то везло и петля, сломав шею, избавляла его от ужаса падения, а кому-то нет и он, преодолев сотни метров, разбивался о землю.

Показательная казнь округлила число жертв "переворота" до девяносто человек, поставив жирную точку в истории Разинской группировки. Решив, что делать ему здесь больше нечего, Андрей направился к лифту. Недалёк тот час, когда Зубастый решит избавиться и от него, поэтому уходить решил немедля.



***



Выходить за него не хотелось, но и отказаться было нельзя. Как и всякая девушка, Лиза ждала, что ей обязательно повезёт и будущий супруг будет наделён исключительно положительными чертами характера. Мысленно составив список таких черт, она сама удивилась, насколько нелепы её запросы. И всё же в этом списке не было склонности к насилию, жестокости, грубости, тяги к угнетению слабых. Леонид обладал ими в полной мере - она считала, что не мог не обладать - при этом умудрялся казаться хорошим человеком. За неделю разлуки, менее неоднозначным техник не стал. Она шла рядом с ним, пытаясь решить, чего всё-таки хотела при заключении соглашения, но так и не пришла к однозначному выводу. Будущий супруг, вёл её к пункту номер два из брошюры, дымил третьей подряд папиросой, напевая что-то про Освенцим, совершенно не переживая, хочет она чего-то или нет.

Когда же они дождались делопроизводителя, та выписала им направления на заселение в общежитие. Леонид сразу же спросил про аренду социального жилья и получил вполне простой ответ. Это оказалось возможным, но сначала хотя бы одному из них нужно было устроиться на работу, принести справку с места работы о трудоустройстве, уплатить пошлину, заключить договор, внести предоплату за три месяца вперёд... Пообещав вернуться после обеда, будущая ячейка общества отправилась заселяться. По пути к общежитию, они наткнулись на местное кредитное учреждение, называвшееся просто "Сберегательная касса". Не говоря ни слова, Леонид достал из сумки мультиинструмент, уселся на бордюр и тонкогубцами, вытащил из прорези в каблуке ботинка золотую монету.

- Одна монета уже была, десять мы отжали у того инвалида, две у нас изъяли. - Пояснил он изумлённой Марковой.

Покинув комнату для допроса, прежде чем отправиться за очередным языком, первым делом он спрятал золото. Не потому, что не доверял Лизе. Как ни странно, ей, техник доверял практически полностью, просто сама идея с порталом на Землю только идеей на тот момент и оставалась. Если сбежать не удалось бы, то рано или поздно, деньги могли бы попытаться отобрать. И что характерно, отобрали, но только те, которые не были спрятаны.

На этот счёт имелись кое-какие соображения, о которых лучше было бы умолчать. Техник думал, что люди Осипова не собирались забирать золото и просто предпочли, а скорее всего получили приказ не находить его при обыске. От таких людей спрятать что-то практически невозможно, а две золотые монеты из карманов, присвоили гуманоиды с хоботами, не особо заморачиваясь с обыском задержанных.

- Осталось ещё девять.

- Угу, четыре...теперь уже три в каблуках, ещё три распиханы по одежде, две в желудке. Согласен, не сильно гигиенично, каждый день приходилось их выблёвывать, чтобы дальше не ушли...

- То есть ты их...а потом обратно? Фу, мерзко, это очень мерзко!

Она представила, как это выглядело и её саму чуть не стошнило.

- Да ладно. Я их водичкой из-под крана всполаскивал. Кстати, угадай, где эти две монеты сейчас и кого сегодня ждёт волшебный акт рефлекторного извержения содержимого желудка?

- Ну, Лёня! - возмутилась Лиза уже предчувствуя приступ рвоты.

Техник расхохотался, убрал мультиинструмент в сумку, после чего буквально вломился в сберкассу и обменял монеты на ассигнации. Нельзя сказать, что процесс обмена прошёл почти без проволочек.

- Золотой Крюгеррэнд. - ответил он на преисполненный подозрением взгляд кассира.

Неважно, что крюгеррэнд весил Троицкую унцию, а не всего девять грамм, важно было только наличие профиля на монете и то, что никто из персонала кредитного учереждения не встречался ранее ни с крюгеррэндами, ни с подобными монетами, как собственно и техник. Кассир долго вертела монету в руках, затем исчезла, вернулась с заведующим, они снова исчезли...

Судя по часам продолжалось это действо около сорока минут и техник уже хотел подсказать им способ с кислотой - других, он не знал - для проверки подлинности золота. Но в итоге, за золотую монету получил полторы тысячи уже бумажных рублей, ещё триста пятьдесят за большую часть серебряников.

Выйдя на улицу, Леонид накинулся на первого курящего прохожего с просьбой показать дорогу к табачной лавке. Прохожий - рослый и крепкий мужчина, не смог отказать вооружённому топором и бесконечно вежливому технику.

Небольшой магазинчик был разделён вдоль на две равные части. В одной продавали самый разный табак, включая: подозрительно знакомые безымянные папиросы, сигареты с фильтром, продаваемые исключительно поштучно, с десяток довольно дорогих и очень искусно изготовленных резных трубок. Даже сигары были, но в совсем мизерном количестве. Так же здесь отпускался и алкоголь, на который, техник не обратил внимания за ненадобностью. В другой части располагались стеклянные витрины со всевозможными смартфонами, планшетами, цифровыми мыльницами, зарядками и прочими гаджетами. За витринами располагался небольшой столик похожий на парту, за которым сидел молодой парень с гривой длинных волос забранных в хвост. Особое внимание обратил на себя работающий от бытовой сети ноутбук. Как ни странно, но наличие в сети стабильных двухсот тридцати вольт впечатления не произвело.

Как только они вошли, продавец сразу отвлёкся от ноутбука, поздоровался и ненавязчиво ожидал, когда клиенты сделают выбор.

- Лёня, пожалуйста, давай купим зарядку! Ну давай! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!.. - клянчила блондинка.

Он даже не успел открыть рот, а Лиза уже остервенело трясла его за плечо, в надежде реанимировать смартфон. Леонид и сам подумывал об этом, так как свой смартфон тоже не выбросил.

- Успокойся, купим мы зарядку. Но сначала курево.

- К вашим услугам! - подал голос продавец, встал из-за стола и перешёл на строну с табаком.

- А, вы, на два фронта работаете? - интересовался Леонид.

- Пока народу не много, да, вот как люди с работы пойдут...

Парень продал технику папиросы и вернулся за прилавок.

- А откуда, вы, берёте всё это? - спросила Лиза.

Стоящий рядом техник прекрасно знал откуда, именно поэтому, зная, как хорошо табак впитывает посторонние запахи, купил папиросы, а не сигареты с Земли. Кстати, папиросы были похожи только своей безымянностью. Сам табак оказался худшего качества, чем тот, который продавался в Митрофан-Дикосте с лотка.

- С Моря усопших конечно. - ответил парень для которого это было в порядке вещей. - Поисковики находят и доставляют сюда. Сигареты, электронику, одежду... Много чего, но по большей части уже бывшее в употреблении.

- Я не понимаю, что это за море такое? Как в Египте?

- Это знают только поисковики. Сам я стараюсь не заморачиваться по этому поводу. Каких только ужасов не рассказывают...

- И это правильно! - вмешался Леонид.

Продавец даже не успел начать рассказывать слухи, а техник решил, что пора с этим закругляться. Такую информацию впечатлительной девушке стоило подавать дозированно.

- Дайте нам, пожалуйста, вот эту зарядку и наушники, вон те, большие. Ага.

- С вас восемьдесят рублей. Как зарядите мобильники, заглядывайте ещё, контентом закупитесь. Фильмы и музыка, много чего есть. По рублю за песню, по пятёрке за фильм.

Парень обменял товар на купюры и отсчитал сдачу.

- Значит, гробите не только здоровье, но и сознание? Этого следовало ожидать. А Калифорнийский трэш есть?

- Есть даже Тевнонский. - весело ответил продавец и опёрся локтями о прилавок. - И вам, я сделаю скидку.

Отыскав "Общежитие N1", Леонид окончательно закрепился в уверенности, что находится не в Мире пропавших без вести, а Мире недовольных вахтёров. Пожилая женщина с брезгливым видом приняла направление, долго изучала и только после предъявления документов, удостоверяющих личность, указала путь к коменданту. Ни техник, ни блондинка не имели опыта проживания в общежитии и были неприятно удивлены. По коридорам с диким ором бегали дети, а в самый разгар рабочего дня, было слишком много праздно шатающихся взрослых. Само собой, коменданта на месте не оказалось и мяться с ноги на ногу около дверей пришлось ещё час.

- Так, Неизвестный и Маркова. И откуда вы такие взялись?

Комендант смотрел на них с удивлением. По роду деятельности, он встречал множество самых разных людей, но столь потрёпанных видел первый раз.

- У нас была тяжёлая неделя перед тем как нас забросило сюда. - ответила Лиза.

- Да, по вам видно. Я так понял, на Земле всё-таки случился апокалипсис? - решил пошутить он, но шутка не удалась. - Раз есть направление, будем заселять. - он заглянул в журнал. - Одно место...ещё одно...

- Нам бы два сразу. - намекнул Леонид и протянул коменданту сотенную купюру.

- Как вам не стыдно?! - воскликнул он, но деньги взял. - Есть комнатка, как раз на третьем этаже, но придётся немного напрячься.

После заключения договоров найма, он отвёл их к будущему месту совместного проживания, попутно объясняя правила того же самого проживания в общежитии. Открыв деревянную дверь, комендант торжественно отошёл в сторону.

- Вот! Сдвинете кровати вместе и живите себе.

- Ну естественно! - констатировал Леонид с печалью глядя на гору разнообразного хлама посреди крохоткой комнатки. - Нет, можно конечно по углам улечься, но... Куда всё это перетащить?

- В подвал. - развёл комендант руками.



***



Двадцать два трупа, лежащие у башни, не представляли интереса. Андрей вышел на улицу и мельком взглянув на растаскивающих тела рабов, степенно пошёл на север. Будучи всё ещё значимой фигурой, он не мог позволить себе спешить и уже тем более дать повод шестёркам Зубастого сообщить хозяину о его нетипичном поведении.

Дойти прогулочным шагом до станции, сесть в транспортировочную капсулу и уже через пятьдесят минут оказаться на северном форпосте не удастся. Зубастый, придя к власти, сразу же издал своеобразный декрет ограничивающий перемещение по городу и прилегающим территориям, включая форпосты. И всё же другого способа покинуть город просто не было. Зубастый получил доступ к управлению инфраструктурой города, но пока не разобрался как блокировать её, но скоро обязательно разберётся.

Придётся уходить именно через транспортную станцию. Капсула может оказаться у форпоста, это прибавит лишний час к побегу. В добавок к этому, надо будет разобраться с тремя-четырьмя уголовниками внутри станции.

Андрей отошёл от башни на порядочное расстояние, внимательно огляделся, убедившись, что рядом никого нет, повернул на восток. Там, в одном из зданий, дожидался тайник с экстренным набором, предназначенным именно для такой ситуации. Конечно, он мог обойтись одним пистолетом и ножом, но предпочитал не уповать на удачу, используя всю огневую мощь, что была в наличии. Природа наградила Андрея, практически богатырским телосложением и средь бела дня это доставляло скорее неудобство. Двухметровая фигура, выдавала его на расстоянии десятков метров, поэтому шёл к тайнику крайне аккуратно, выглядывая за каждый угол и по возможности скрываясь в зданиях.

Пистолет-пулемёт Бизон, помимо пристёгнутого, ещё два запасных магазина на шестьдесят четыре патрона. ПБ (прим. Армейский пистолет с интегрированным глушителем.), ещё два запасных магазина, две гранаты, разгрузка, бинокль... Он сам составлял экстренный набор и проверял его раз в месяц, искренне надеясь, что ему не представится возможности им воспользоваться. Андрей проверил снаряжение, взглянул на часы. Штурмовать транспортную станцию днём, да ещё и в одиночку было форменным самоубийством. Решение напрашивалось само собой, проникновение на станцию должно состояться глубокой ночью, во время "Собачьей вахты". (прим. Этот термин имеет множество определений и каждое из них субъективно. В данном случае имеется ввиду временной отрезок от двух до шести часов утра.) Он забрался на ближайшую установку, а с неё, полез выше, к закутку, образованному оборудованием. Устроившись поудобнее, он поставил будильник на часах на два часа ночи и даже попытался выспаться.



***



- Ты слишком много куришь.

Лиза сидела на сетчатой кровати рядом с тумбочкой и жевала, сделанный на скорую руку, бутерброд. Название животного чьё мясо она с удовольствием ела, техник произнёс как Дхену. В чашке остывал точно такой же чай, которым Леонид делился с ними в лесу.

Медленно перетаскав гору хлама в подвал, они, уже из подвала перетащили две кровати, пару тумбочек, матрасы и совсем уж худые подушки. Но, как и следовало ожидать быстро это сделать не получилось из-за травмированной спины техника. Выдать что-то ещё помимо этого, комендант отказался, сказав, что: "Всё остальное только за деньги и только в магазине".

Получить направление для трудоустройства в тот же день не получилось, процесс обустройства в общежитии слишком затянулся и бежать в центр уже не было смысла. В честь этого, как и подобает жениху, техник призвал Лизу, совершить набег на магазины. Точнее магазин. Сходу удалось найти только один магазин, торгующий одеждой и то, ассортимент одежды, подходящий по размеру девушке столь высокого роста, оказался крайне мал. Но осень никто не отменял, вдобавок к этому субъективно здесь было холоднее, чем в городе с башнями. Чтобы не лечить в будущем, блондинку нужно было срочно переодевать, а именно: купить новую обувь, целые, а главное не заляпанные кровью джинсы, вязанный вручную шерстяной свитер, пальто шинельного покроя.... Скудный гардероб Марковой обновился целиком и полностью, вплоть до нижнего белья, а техник, так и остался хоть и в зимнем, но рванье. Всё, кроме джинс, было местного производства, и тем не менее влетело в копеечку.

- Да, я в курсе, в конечном итоге, именно это меня и убьёт. - согласился техник.

Леонид стоял у приоткрытого окна с папиросой, изучая открывающийся, но не слишком живописный вид. На данный момент, его волновали десятки более важных вопросов, нежели вред для лёгких.

- Ну, Лёня, хватит уже! - просила она. - Нас из-за тебя могут выгнать на улицу. Сам же знаешь, курить в помещении нельзя.

- Мне можно... Ты мне, вот что расскажи. Как представился мужик, которому ты рассказала о всех моих...наших прегрешениях?

- Никак, меня не допрашивали.

- А я и не удивлён. Ну хорошо...

Техник стряхнул уголёк в окно, но сам окурок положил на подоконник в ряд к остальным окуркам.

- Возьмём временной отрезок от входа в портал до того момента как мы встретились в кабинете. - продолжил он. - Ты вошла в портал и?..

- И проснулась в маленькой комнатке, то есть камере. - невнятно ответила Лиза с набитым ртом. - Потом пришёл доктор, осмотрел бок и ногу. Снял швы. Больно было и... Он очень грубо отозвался о том, как ты зашил рану. Сказал: руки ему оборвать надо. Мне довольно плохо было, не физически, соображалось как-то неправильно. Пришёл другой человек, расспросил о чём-то... Не помню. Потом раз в день выдавали таблетку, и через пару дней стало лучше. А перед тем как отпустить, выдали пузырёк с такими же таблетками, сказали пить по одной в день и не налегать на еду.

Вспомнив про рекомендации, она отложила бутерброд и выудив из кармана маленький пузырёк, передала подошедшему Леониду. Как и следовало ожидать, этикетки не было.

- А как допрашивали, - сказала она, всё-таки дожёвывая бутерброд, - я вообще не помню.

- Очень интересно. А сколько, говоришь, дней ты в камере проторчала?

- Три. - уверенно ответила Лиза

- Три?

- Да, три. А что не так?

- Защитная реакция значит, любопытно. - озвучил свою догадку Леонид.

Он вернул девушке лекарство и улёгся на ближайшую к стене кровать. Бушлат послужил хоть и вонючим, но одеялом. Лёжа у холодной стены, техник закрыл глаза, суммируя всё то, что узнал за день.

- Ты это о чём, что было после того как мы прошли через портал?

- Ничего. Видимо ты, впечатлительная блондинка, - позёвывая ответил Леонид, - зависла на несколько дней, поэтому и утверждаешь, что провела в камере всего три дня, но судя по рассказанному, складывается впечатление, что значительно дольше. То есть минимум неделю. Собственно, неделю и провела, это даже не обсуждается. Наверное, под воздействием стресса ты потеряла контроль над собой -- вот такая неприятность и случилась. Но это только предположение, знаете ли, институтов мы не кончали.

- Может быть, мне это в голову не приходило. А что за Море усопших? - спросила Лиза, толкнув его в ногу. - Не спи. Даже для этого мира очень дикое название. Разве тебя это не волнует?

- Нет. Нас выкинуло рядом с городом, где местные попытались сделать мою голову квадратной. Мне и этого достаточно.

- А как хорошо день начинался... - вздохнула она.

- И закончился неплохо. Поцелуй девицу, и день станет немного лучше, светлее что ли, до самого конца... Раньше всё было намного проще, а сейчас нас ждёт множество проблем. Самых разных.

- Так может ну его, этот брак? - спросила Лиза - Зачем нам лишние проблемы?

- Ты опять за своё?

- Да, опять.

- Ну ладно, чёрт с ним. - неожиданно согласился техник. - Я тебя и без брака...потискаю, пересчитаю татуировки, облапаю, хотя и лапать-то нечего. Как думаешь, здесь можно купить лупу?

- Да ну тебя... То есть, можно за тебя не выходить? - с надежной уточнила Маркова.

- Можно.

По коридору, подобно табуну лошадей пробежали дети и техник даже поморщился.

- Да уж, надо бы поторопиться. Завтра, моя синеглазая... Даже не знаю теперь, кто ты, как тебя обозвать. Завтра нам предстоит вкусить плоды взрослой жизни.

- Ты же говорил...только что говорил, что можно за тебя не выходить! - крикнула Лиза, вскочив с кровати. - Нельзя же так!

- На работу мы устроимся, на работу! - возопил техник. - Я каким-нибудь слесарем, а ты дворником...



***



Ржавчина на металлической пластине нисколько не умаляла её ценности. Умелые руки могли найти ей тысячи способов применения, а, казалось бы, копеечная стоимость, возрастала в миллиарды раз, просто потому что она, оказалась в нужный момент и в нужных руках.

Это может показаться странным и даже противоречивым, но техник всегда был очень сентиментален и использовал подарки по прямому назначению, не позволяя пылиться в ящике стола или на полке. Вот и сейчас, дорогой сердцу предмет выручал в прямом смысле слова. Стоя на коленях, Леонид колол пластиной слежавшуюся землю, таким образом пытаясь хотя бы немного упростить себе задачу. Леонид копал. Вернее, пытался копать, имея в наличии лишь руки да пластину. Разрыхлив землю, он ладонями выгребал грунт из ямы и всё повторялось вновь. Пластина - руки, пластина - руки...

По сути детская возня в песочнице, вскоре превратилась в каторжный труд. Кисти рук и плечевые суставы ныли, а небесное светило, грозило спровоцировать тепловой удар. Ему было тяжело, но он упорно продолжал копать. Осилив примерно полуметровую яму, техник с укором посмотрел на зрителей, все трое стояли перед ним, но так и остались безучастными. Девчонка стояла чуть правее и улыбаясь, мялась с ноги на ногу. Уголёк наоборот, сидел напротив Лизы, смотрел на техника с неподдельным интересом. Страж, почему-то серый, во всём своём величии стоял напротив самого техника, на почтительно расстоянии, сомкнув щиты в оборонительной позиции. Леонид нащупал в кармане портсигар. Знакомая папироса была зажата в зубах, и он принялся искать по карманам зажигалку или спички.

- Лёня, ты должен копать.

Голос девчонки не соответствовал виду, он дрожал и звучал скорее подавленным. Техник поднял голову, с недоумением взглянув не неё. Всё так же улыбаясь, она продолжала скучать. Решив, что просто послышалось, он продолжил поиски источника огня в карманах.

- Лёня, ты должен копать. - опять повторила она.

Леонид снова уставился на неё и уже хотел было отругать нахальную малолетку...

- Лёня, ты должен копать.

В этот раз он сообразил, что слова прозвучали слева. Уголёк поднялся на ноги, принялся "скучать" зеркально копируя девчонку. Минуту спустя это ему надоело, Уголёк уставился на дно ямы и голосом Лизы посоветовал копать. Леонид всё-таки нашёл спички и прикурил папиросу.

- А зачем? - интересовался Леонид.

Он не был против того, чтобы копать, но хотел знать причину, по которой должен это делать.

- Это нужно ему. - задорно ответила Лиза и показала рукой на стоящего поодаль Стража.

Техник пригляделся к исполину. Тот услужливо разомкнул щиты, продолжая безмолвствовать. Только тогда удалось разглядеть, что корпус был измазан кровавыми разводами, а в одном из сочленений ноги и корпуса застрял человеческий труп, оставив на выше кровавый след. Леонид открыл рот, чтобы задать вопрос о Страже, но слова застряли в горле. О корпус универсальной роботизированной платформы ударился человек и подобно кукле, сполз вниз, измазав кровью. В одно мгновение, окружающий мир расцвёл мириадами тел и невыносимой вонью. Леонид копал яму посреди Моря усопших, в окружении нелепой компании, непонятно зачем.

- Это могила...для меня? - показывая пальцем на яму, спросил он сразу у обоих. - Ну, как бы...я туда не хочу!

- Это не могила, это не может быть могилой, ты должен копать. - одновременно ответили Уголёк и Лиза.

Ответ привёл техника в ужас. Одни и те же слова, произнесённые одним голосом, но с разной интонацией и настроем, деморализовали его. Леонид выбросил папиросу, которой ни разу не затянулся и взяв пластину в руки, в очередной раз вогнал в землю.

Земля содрогнулась, на Море усопших упала густая тень. За спиной появилось что-то огромное и чёрное. Понадобилось некоторое время, чтобы понять, за спиной находится совсем не стена или здание. Над ним возвышался титанических размеров чёрный корабль. Спрашивать что-то или изумляться не имело смысла. Он снова вогнал пластину в землю. Кусок металла, почти не встретил сопротивления, что-то чавкнуло. Техник вытащил пластину из земли как пробку и на дне ямы быстро образовалась лужица чёрной жижи. Он взглянул на компаньонов, ожидая дальнейших указаний, но оба проигнорировали его, предпочитая смотреть на яму. Уровень чёрной жижи поднимался всё быстрее и быстрее. Вскоре она вышла за края ямы и тогда техник встал, чтобы не замочить колени. Жижа достигла щиколоток, а несколько секунд спустя, он стоял в ней по колено. Трупы исчезли, и теперь равнина напоминала бескрайний обсидиановый пол, подёрнутый лёгкой рябью.

Люди появлялись из жижи, медленно поднимаясь с глубины. Совсем недавно все они были живы и сейчас, все как один абсолютно целы. Люди зависали в метре над поверхностью глади. С них стекала жижа и складывалось впечатление как будто все они насажены на длиннейшие графитовые иглы. Подвижные куклы, наделённые внутренними органами, облачённые в одежду, когда-то обладавшие высшими нервными функциями.

Затрещала одежда, разошлась в стороны кожа. Люди бились в судорогах, распадаясь на фрагменты, они лишались органов, костей или мускулатуры, каждый чего-то одного или нескольких, но не всех сразу. Судороги исчезли, то что осталось от людей рухнуло в жижу и исчезло в ней. Над поверхностью остались только фрагменты.

Леонид глубоко вдохнул носом и улыбнулся.

- Нефть... - почувствовав знакомый запах, констатировал техник, снова закурил и спокойно бросил горящую спичку себе под ноги...

Леонид открыл глаза.

Лёжа на кровати в полной темноте, он даже подумал, что всё произошедшее за последние месяцы, было всего лишь сном. Нелепым, но довольно детальным сном, по которому даже можно написать глупый роман, коими забиты полки книжных магазинов. Бестселлер, преисполненный духовности, изобличающий миллионы адептов культа золотого тельца и несущий в себе некий сакральный смысл, но понятный только ему одному и только в состоянии наркотического опьянения. Или просто бульварное чтиво с нефритовыми стержнями, роялями в кустах, непомерно крутым главным героем без страха и упрёка... Сопение блондинки, как уже стало традицией, прижавшейся к нему, на корню перечеркнуло все надежды разбогатеть на эпистолярном поприще. Да и был ли смысл пытаться разбогатеть?

К счастью, сном оказался лишь эпизод с ямой, и он знал, что приснился он ему неспроста. Это был не кошмар и уж тем более не осознанный сон. Само содержание сна, элементы, его составляющие говорили о том, что подсознание анализировало полученную информацию и посредством неясных образов и метафор, подталкивало к нужным выводам, которые, рано или поздно он обязательно сделает. Но какой к чёрту чёрный корабль? Причём здесь летающие покойники с вываливающимися потрохами? Ничего из этого не происходило в действительности, ничего подобного он не видел никогда.

Часы показывали два часа утра, но к сожалению, спать больше не хотелось, и он, решил потратить остатки ночи с пользой, тем более, что, судя по тихой речи, граничащей с шёпотом, доносящийся из коридора, бодрствовал не только он. Аккуратно, стараясь не разбудить блондинку, он вырвался из объятий и так же аккуратно перелез через неё не разбудив, та спала как убитая. Техник выкурил пару папирос у окна, а после, отправился в поисках информации о новой Родине или хотя бы хозяйственного мыла.



***



Редчайшее явление в этих краях. Зубастый был отморозком, однако оказался достаточно предусмотрителен, чтобы усилить охрану обеих работоспособных транспортных станций. Это делало побег ещё более рискованным мероприятием. Андрей наблюдал за входом из тени, через бинокль, прорабатывая в голове план проникновения. Шаг за шагом, скрупулёзно считая количество метров, которые преодолеет, выстрелы, которые произведёт. Разумеется, он уже побывал на этой станции ранее и пары коротких визитов хватило, чтобы досконально изучить её план. Вход на северную станцию был только один, значит идти придётся напролом. Убрать сразу четырёх или рискнуть и под предлогом внезапной проверки, попытаться проникнуть на станцию без насилия? Даже если удастся по-тихому проникнуть внутрь, неизвестно сколько человек он встретит там и так далее, и как далее... Мельком взглянув на часы, Андрей решил не церемониться.

Новый владелец города, уже зарекомендовал себя человеком крайне требовательным к исполнению приказов. Два часа ночи, но никто из охраны не спал, однако вся четвёрка расслабленно сидела у костра и это должно было сыграть на руку. Андрей убрал пистолет-пулемёт за спину, дослал патрон в ПБ и пряча за бедром, вышел из тени. Уверенной походкой он направился ко входу на станцию.

- Алё! Стоять! Ты кто?

Один из уголовников заметив приближающийся силуэт, вскочил на ноги и опрометчиво направился навстречу, даже не приведя автомат в боевое положение.

- Как это "кто"? - удивился обладатель силуэта. - Свои!

- Свои по ночам здесь не шарятся. Старший приказал, без его ведома никого в "метро" не пускать, а в случае чего, валить наглухо. - похлопал он по висящему на плече автомату. - Шкандыбай отсюда, пока в пузо тебе не шмальнул!

- Ты в кого шмалять собрался, поц?

Андрей прекрасно знал, как манипулировать подобным контингентом. В данном случае, всё что ему было нужно так это сократить дистанцию.

- Мне Зубастый приказал проверять вас, баранов, каждые два часа!

- Правда, что ли? А я и не в курсах. - удивился уголовник. - Так ты же...

Андрей уже подошёл вплотную, но договорить тот не успел. Полуночный гость ударил его левой рукой в нос, да с такой силой, что он, потерял равновесие и даже выронил автомат, но не упал. Не успел. Всё той же левой рукой, Андрей молниеносно схватил уголовника за ворот, одним движением развернул к себе и используя как щит, открыл огонь по остальным. Затвор лязгнул ровно три раза и все три пули ушли в туловища сидящих у костра часовых. Всё ещё прикрываясь живым щитом, он, не теряя ни секунды, подошёл к костру и пустил каждой из жертв по пуле в голову. Да, для верности было бы неплохо произвести по два контрольных выстрела, но боеприпасами разбрасываться не стоило. Закончив с публикой у костра, он сразу же отошёл в тень.

- Сколько человек на станции? - спросил он.

Интонация его голоса была не угрожающей, а скорее деловой.

- Шесть...семь...нет, восемь! - неуверенно ответил щит, продолжая заливать кровью из носа рукав.

Он отпустил шею щита и железной хваткой зажал рот. Убедившись, что уголовник не издаст лишнего шума, выстрелил в ягодицу. Щит завизжал от боли, но прекрасно понимая, что его может ждать, попытки вырваться не предпринял.

- Восемь -- это много. Чем они вооружены, как выглядит старший, он сейчас у костра? - показал он пистолем в сторону троих покойников. - Как давно кто-нибудь из них поднимался на поверхность и поднимался ли вообще? Что с охраной на другом конце пути? Скоро ты истечёшь кровью, думай быстрее...

Стоя на коленях и крепко держа нож обеими руками, Андрей нависал над последним из оставшихся в живых охранников транспортной станции. Остальные уже не представляли собой опасности. Гортань одного была раздроблена голыми руками, трое застрелены из ПБ, ещё трое заколоты ножом во сне и даже "щит", лежал на поверхности с пулей в затылке. Он не испытывал удовольствия от убийства, но сложившаяся ситуация не располагала к тому, чтобы оставлять за спиной даже намёк на угрозу. Тихо и очень глубоко вдохнув, он, что было сил ударил спящего в висок. Клинок пробил кость и вошёл в мозг. Противник умер мгновенно, даже не досмотрев сон. В этот момент, станция получила статус временно безопасной.

Андрей не без труда извлёк нож из головы покойного, вытер об его же одежу и убрал в ножны.

Повезло, капсула уже была на месте, тем самым, сэкономив не менее пятидесяти минут, но вопреки желанию поскорее покинуть город, он не стал запрыгивать в капсулу. Сняв с пятерых убитых поясные ремни и два комплекта обувных шнурков, Андрей дотронулся до пиктограммы на створках капсулы и те разъехались в стороны приглашая совершить вояж.

В следующие десять минут, он закрепил гранату у створок капсулы, одну из которых прострелил, протянул шнурок от наполовину вытянутой чеки к пулевому отверстию с таким расчётом, что при открытии произойдёт взрыв. Закрыв створки, вытянул шнурок через отверстие до едва ощутимого сопротивления и закрепил при помощи найденной неподалёку старой ложки, излишек шнурка был обрезан. Закончив с установкой растяжки Андрей приступил к изготовлению подобия альпинисткой перевязи. По понятным причинам совершить поездку в самой капсуле он не мог, поэтому решил прокатиться снаружи. Изготовив перевязь, примерил её на себе, проверил нигде ли не жмёт и мысленно понадеялся, что она выдержит его вес.

Сменив магазин в ПБ на полный, он нажал кнопку запуска на консоли и уродливая угловатая конструкция без окон, медленно тронулась с места. Пока та не разогналась, Андрей подбежал и проявив неестественную для таких габаритов ловкость, "подвесил" себя при помощи перевязи за подобие крюка на кормовой части транспортного средства. Капсула уносила его в темноту тоннеля и что будет дальше он не знал.

Приближаясь к форпосту в подвешенном состоянии просто, чтобы скоротать время, Андрей задумался. Скоро он вернётся, но не домой и, была вероятность, что дома не окажется никогда, просто потому что не доживёт. Его ждали дети, которых не видел почти три года и могила жены, умершей при родах, но работа не отпускала. В жизни осталось только два человека ради блага которых стоило жить и работать и может быть, однажды он всё же встретится с ними. Но прежде чем это произойдёт предстояло решить множество проблем, преодолеть сотни или даже тысячи километров, но прежде всего необходимо было выжить...

В тяжёлых раздумьях Андрей провёл почти пятьдесят минут, но, когда капсула начала замедляться, уже был спокоен и собран. Сразу же после остановки, держась рукой за выступ, он обрезал ножом перевязь и аккуратно, почти беззвучно, опустился на контактную площадку. По какому принципу та работала известно не было, но вероятность получить смертельный удар током равнялась нулю, уголовники уже давно выяснили это при помощи рабов. Вооружившись ПБ, и согнувшись в три погибели, Андрей затаился, ожидая сигнала.

- Приехали... - удивился молодой, почти детский голос. - Городские подкатили.

- А чего не выходят? Может заело? - предположил второй.

- Ну так идите и помогите им выйти, придурки. - приказал третий.

Андрей услышал шорох створок и последующий хлопок. Жалея, что не подточил запал гранаты заблаговременно, начал отсчёт.

- А это ещё что? - спросил всё тот же третий голос.

Андрей уже досчитал до двух, открыл рот и не выпуская пистолет из руки, как мог зажал уши. В следующую секунду прогремел взрыв. Капсулу разворотило, а его, несмотря на предпринятые меры всё равно слегка оглушило. Он выскочил из-за того, что осталось от капсулы готовый выстрелить в первого попавшегося человека, но двое лежали у самой капсулы и были мертвы, поодаль лежал третий, живой, но контуженный. Быстрым шагом он подошёл к выжившему и пустил пулю в грудь. Пробитое лёгкое помешало выжившему закричать. Третий хрипел и уже приготовился к смерти, но Андрей не собирался добивать свой пропуск на выход, а просто одним ударом сломал челюсть. Взвалив на себя раненного и измазав кровью лицо, он отправился к лифту, и когда поднялся на поверхность, ко входу на станцию уже бежали вооружённые люди.

- Беспредел! Городские! - кричал он, стараясь выглядеть и звучать как можно более испуганным. - Их там целая орава и все с волынами. Валите их! Валите всех! Они там, внизу! Держись, братан, тебя подлатают!..

Воспользовавшись суматохой, он шёл с раненым на руках и криками создавал видимость нападения. Обитатели форпоста, наслышанные о волнениях в городе и массовых казнях, занимали оборону полные решимости сохранить свой суверенитет и жизни. Никто не удосужился расспросить двухметрового незнакомца, о том, что произошло на станции, откуда у него за спиной очень специфическое оружие и куда несёт раненого.

Завернув за угол одного из срубов и усевшись на крохотную скамейку вместе с раненым, он оглянулся по сторонам. Взволнованные люди проносились мимо, продолжая не замечать ничего подозрительного, оставалось совсем чуть-чуть. Он уже хотел обрубить последний "хвост" перед тем как покинуть форпост, но тот уже умер.



***



- Как же мне надоело спать в одежде. Ну почему нельзя было купить одеяла и постельное бельё? - жаловалась блондинка.

Лиза свесила ноги с кровати, потирая глаза. В комнате было холодно и пахло щёлочью.

- Купим. Свалим на отдельную жилплощадь и купим. Или купим чуть позже, если свалить не удастся.

Голос техника донёсся от окна, а не из-за спины, где он и должен был лежать. Девушка посмотрела в его сторону и сразу же пожалела об этом. Техник развешивал свою одежду на открытые оконные створки, обёрнутый одним лишь пончо и бинтами.

- Не ной, принцесска, не хочешь спать одетой - спи раздетой... Что я несу? - техник обернулся к Лизе. - Чего?

- Нет-нет, ничего. Который час?

- Семь сорок. - ответил он чуть картавя. - Что ты знаешь о сетевом маркетинге?

- Сетевом...очень хорошо...я ещё чуть-чуть.

- Не спать. Не спать! - гаркнул техник, глядя как она снова заваливается на кровать.

- И не собиралась! - соврала Лиза, так и не коснувшись подушки головой. - Так, что там с маркетингом?

- Критический взгляд на мир, слыхала, наверное? Диктор новостей рассказывает тебе, как всё у нас хорошо. "Мерси вам за это, дражайший диктор." Либеральная мандавошка из интернета, рассказывает, как всё у нас плохо. Кто-то ещё, может рассказать, что всё как-то средне и вообще, вокруг всё сплошняком невнятное. Кому верить? Правильно, никому!

Техник опёрся о подоконник и закурил. Не смотря на холод, замёрзшим он не выглядел, скорее наоборот. Леонид пылал энтузиазмом и готовностью просвещать всех, кто попадётся под руку. Прикинув в голове, что деваться всё рано некуда, Лиза приготовилась выслушать очередное поучение от временами занудного сообщника, сожителя в будущем, к счастью не состоявшего жениха...

- Лёня, а мы вообще кто? - встряла она.

- В смысле?

- Ну там, друзья может быть или...

- Нет, точно не друзья. - отверг он такой расклад и задумался.

Очень простой вопрос, однако ответа на него не было. Со времени первой встречи ничего не изменилось, инфантильная блондинка не стала ему другом. Он не верил в дружбу мужчины и женщины. Компаньоны? Столь рискованное начинание требовало чёткого распределения ролей, зон ответственности и полной отдачи. Ничего из этого у них не было и неизвестно, будет ли. Пока всё держится исключительно на нём. Снова тупик. Собираясь лишить Маркову права выбора, он не собирался использовать её как безмозглую марионетку. Леонид сделал несколько кругов по комнате, вслух отвергал предположения, сделанные мысленно, внимательно смотрел на Лизу.

- А какая разница, кто мы? Время покажет. На чём я остановился?

- На том, что верить никому нельзя. - напомнила она, кутаясь в пальто.

- Точно! - воскликнул техник, щёлкнул пальцами и продолжил дефилировать по комнате с погасшей папиросой в зубах. - Продолжаем! Широкий спектр информационных источников как бы располагает к тому, чтобы напрячь голову и сделать вывод, который будет правильным. Вот только какой бы вывод люди не делали, под видом правильного, они сделают вывод им навязанный... Я не всех людей имею ввиду, а только часть. Но порой и этого количества достаточно, чтобы достигнуть цели. Чем шире выбор, тем больше заинтересованных лиц... А что, если даже этого не будет, как например, в случае с сетевой пирамидой? Эти гады возьмут тебя за пуговицу и уже единолично начнут обрабатывать, без конкурентов. Казалось бы, здравомыслящие и умудрённые жизненным опытом люди, превращаются в зомби с промытыми мозгами. Например, несчастная женщина, страдающая ожирением, вступает в ряды какой-нибудь конторки, закупает чудо-средство для похудения по конской цене и начинает его принимать. Ей обещали и даже объяснили, нарисовав схему на бумажке, это важно, почему чудо-средство поможет. Я не буду вдаваться в подробности, это долго и нудно. Ну и опять же, по большому счёту, не более чем мышиная возня... Важно только одно. По факту, человек свято верит в то, что ему внушили. У него отобрали право выбора, даже навязанного. Более того, этот человек вербует неофитов в конторку и рад этому. Цель достигнута!

- Давай отложим это на часок, а лучше два.

- Да ты послушай, это интересно. Проснулся я значит ночью, из-за твоего храпа, кстати, проснулся.

Лиза непонимающе уставилась на него и Леонид, увидев, как укол достиг цели, продолжил:

- Но не важно. Выхожу в коридор, там мужики за жизнь беседы ведут. Ну естественно, "Здорово мужики, а чего не спится?". А вот теперь, внемли мне инертная блондинка. В одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году...по Земному летоисчислению, наверное. Одна из экспедиций, организованная первым поселением... Короче, они обнаружили этот милый городок. Он догорал. В прямом смысле. Всюду воняло гарью, валялись обгорелые трупы, лежали на кроватях, сидели на кухнях... Люди ужаснулись, перекрестились и свалили обратно в поселение. Спустя два года, первая группа поселенцев всё-таки прибыла сюда и начала подготовку для переселения остальных. Ну, а дальше всё пошло по накатанной. Всё ещё советские люди ухнули всем миром, и за несколько лет привели городишко в порядок. Официальная версия такова: На Земле, сгорел целый режимный город, большое количество человеческих жертв... Город провалился сюда вместе с трупами, окрестностями и даже ТЭЦ. О чём нам это говорит?

Леонид остановился перед Лизой и, сцепив руки за спиной, смотрел в её небесно-голубые глаза.

- Какой стоило бы сделать вывод?

- Людям сильно повезло, что так получилось. - ответила Лиза, но не понимала, что не устраивает техника и даже отвела взгляд.

- Бестолочь!

Он вернулся к окну и снова прикурил папиросу, подошёл к двери и прислонив к ней ухо долго вслушивался. В общежитии уже кипела жизнь. Удовлетворённый техник вернулся к кровати и, сев рядом с Лизой, продолжил в полголоса.

- Мы здесь без году неделя, а нас...тебя во всяком случае уже принимают за идиотку. Оно и логично. Есть только одна точка зрения, естественно, истина не родится в споре, ведь люди не знают, что есть Митрофан-Дикост, Столица и вот тот город с башенками или бун... - техник осёкся. - Короче. Население этого городка всё устраивает. Более того, здесь есть та самая латунная пуговица в виде людского страха перед неизвестным, и я имею ввиду не себя. И знаешь, кто схватился за эту пуговицу? Не абы кто, а религиозный культ! Это тебе самый простой из обещанных вопросов. Что общего между бумажкой на двери кабинета и этим городком? Можешь не спешить с ответом, времени у нас предостаточно.

- Это какая-то... Наговорил прямо с утра какую-то чушь про точки зрения, пирамиды, пуговицы. Почему просто не сказать, что именно ты от меня хочешь? Если ты уже знаешь, зачем заставляешь меня?..

- Не так давно, один придурок посоветовал мне, думать своей головой, вот и ты подумай. Это полезно. Кстати, о времени. У тебя есть полчаса на утренний моцион. А потом, у меня для тебя будет очень важное задание, от которого, между прочим, зависит успех нашего предприятия!

Позавтракав остатками вчерашнего изобилия, Лиза отправилась на поиски бритвы для техника. Он вручил ей деньги и объяснил, какую именно бритву нужно купить, заодно разрешил купить что-нибудь и для себя. Ходить в одиночку по не знакомому городу не хотелось, но выбора не было. Долгие уговоры составить компанию закончились тем, что Леонид распахнул пончо, оставшись в чём мать родила и бинтах на груди, заявил, что вещи будут сохнуть ещё очень долго, а в таком виде не пойдёт никуда.

Она шла по улице и вместо того, чтобы высматривать магазин, в котором сможет купить бритву, пялилась в смартфон. Без остановки проверяя наличие мобильной сети и спутников, она надеялась на чудо, но всё было тщетно.

- Маркова! - вырвал её из задумчивости прокуренный голос.

Лиза подняла голову и увидела прямо перед собой небритый квадратный подбородок прапорщика. Потеряв камуфляжный окрас, выглядел он не воинственно, но всё таким же грозным. Щегольская шерстянаякепка и авоська в руках намекали о том, что прапорщик находится не на службе.

- Совсем не смотришь куда идёшь.

- Да...я... - опешила она и сделала шаг назад.

- Где твой придурочный подельник? С кого уже шмотки умудрились снять?

Двумя пальцами он схватил Лизу за лацкан пальто и притянув к себе, даже заставил встать на носки.

- Мы их купили! Вчера вечером!

Прапорщика такой ответ не устроил:

- На какие шиши? Вы же - голодранцы. Не удивлюсь, если в сводке появится раздетый до трусов труп с ножевыми ранениями...

- Вася! Что ты опять учудил? Оставь девочку в покое!

Между ними вклинилась невысокая женщина средних лет. Лицо её буквально сияло в предвкушении знакомства и дальнейшего общения.

- А вы, та самая Маркова? Василёк рассказывал про вас двоих. А где ваш друг?

- Ну, Галя... - смутился прапорщик. - Я же просил, вне дома меня так не называть.

Единственный человек, имеющий право называть прапорщика Васильком без риска быть забитым до смерти, стоял между ним и Лизой. Больше двадцати лет назад Галина, выйдя замуж за молоденького, высокого и стройного как кипарис Василия, взяла фамилию Вязникова. Шли годы, их мотало по стране, прапорщик мужал и напоминал скорее связку кипарисов и в конце концов занесло в Мир пропавших без вести. Так уж получилось, что она была в курсе большинства государственных тайн и событий, просто потому что прапорщик не мог ей врать и с удовольствием делился практически всем происходящим на службе.

- Он...в общежитии, отдыхает. - косясь на Василия ответила блондинка. - Попросил бритву купить.

- Бритву? Вас же Лиза зовут, очень приятно, меня Галина, можно просто Галя.

Женщина взяла Лизу под руку и повела в противоположном направлении.

- Я тебе, - мгновенно перешла она на "ты", - здесь всё покажу: где купить бритву, косметику... Хоть с ней здесь проблем нет.

- Ну, Галя...

- Васенька, ну не могу же я девочку бросить на произвол судьбы в незнакомом месте. Ты иди пока, настойки себе купи и к настойке чего-нибудь, а мы с Лизой до хозтоваров прогуляемся... Ты ведь здесь недавно? Расскажи, что нового на Земле, это мужикам новости не нужны...

Прапорщик стоял посреди улицы с авоськой в руке и смотрел вслед уходящей жене. Та, под предлогом помощи девчонке, бросила его одного. Вскоре, она нанесёт очередной и сокрушительный удар по семейному бюджету, образовав в нём пробоину, которую, он, подобно героическому красноармейцу, молча закроет своей широченной грудью.



***



- И что характерно, день даже закончиться не успел, а я уже устал.

Леонид прогуливался по комнате, но уже в штанах, держа в руке чашку с чаем.

- Как так? Нет, я в очередной раз прихожу к выводу, что положиться-то ни на кого нельзя. Хер положить - пожалуйста! Но положиться?.. Сколько тебе лет?

- Двад...

- Это был риторический вопрос! Я прекрасно знаю, что двадцать!

- Лёня, извини! Я не смогла удержаться! А тут ещё Галя...

Блондинка вернулась только после обеда. Стоя в дверях, Лиза держала в руках сумку, набитую чем-то неизвестным и выглядела очень виновато. Содержимое сумки было вывалено на кровать, а Неизвестный повержен в шок. Сейчас она стояла у кровати съёжившись, и казалось, под взглядом техника могла воспламениться в любую секунду.

- Не знаю никакой Гали! Нечего вину за своё разгильдяйство перекладывать на какую-то Галю! Неделю! В Митрофан-Дикосте, я неделю рвал задницу на стройке за эти четыреста рублей. О чём я вообще думал, когда давай тебе такие деньги? И ведь дело-то не в сумме... Что мне теперь? Нет, я понимаю, что вам бабам надо...прокладки там, ещё что-то. Спору нет, надо - купила и ладно. Да, я вижу, купила. И даже шампунь...спасибо, кстати, откуда он? Ах, ну да...

Техник подошёл к кровати и взял что-то похожее на маркер из целой груды баночек, тюбиков и коробочек.

- Но это? Вот...вот... Что это за ересь?

- Корректор для бровей. - с ходу ответила Лиза.

- Кор-р-рэктор. - повторил техник. - Рисовать, да? Отлично! Самое оно! Монобровь себе нарисую, чтобы с бородой гармонировало. Да у меня слов нет. Здесь-то тебе оно зачем? Мужиков охмурять? И что? Ты залетишь, и я тебя, разожравшуюся кобылу, терпеть буду? И "молодца" твоего? А потом, через девять месяцев, ещё и спиногрыз появится. Ребёночек, блять! Его я тоже буду терпеть? Терпеть всех и сразу?!

Она сама прекрасно понимала, как сильно напортачила, но то, что в голове техника возникнут именно такие ассоциации, даже не могла представить.

- Ничего подоб... - попыталась оправдаться она, но не смогла.

- Я же всегда мечтал иметь придаток в виде трёх, а то и четырёх бесполезных дебилов под боком! Да! Как возьму и как верну вас всех на Землю... За ручку отведу. Всё. Я расторгаю соглашение... Вали отсюда!

Леонид вручил блондинке чашку с чаем, затем снова схватил за плечо и потащил к двери. В этот раз Лиза ожесточённо сопротивлялась, разливая чай по полу. Техник отрыл дверь, но не смог вытолкнуть её в коридор, поэтому взяв за бока, поднял над полом и, не взирая на боль в спине, собирался просто вынести из комнаты. Маркова и тут не растерялась, вцепившись руками в дверной косяк.

Совершенно не обращая внимания на остальных жильцов общежития, техник пытался выставить Лизу без рукоприкладства, она же упиралась и без остановки лепетала:

- Лёня, пожалуйста... Ни о чём подобном я не думала. Я не нарочно. Я исправлюсь! Отработаю! Я не хотела... Только не выгоняй... Да, виновата! Ну не надо! Пожалуйста! Ну зачем ты так? Я что угодно сделаю... Всё! Я даже выйду за тебя замуж! Только не выгоняй! Ну пожалуйста! Лёня, прошу...

- Вот как мы заговорили? - ответил техник, отпустив её.

Лиза мгновенно юркнула в комнату и заняла оборону у кровати.

- Поздравляю, братан! - сказал вышедший на шум сосед. - Совет вам да любовь!

- Спасибо, мил человек. - принял поздравления Леонид.

Техник кивнул соседу, вернулся в комнату и закрыл за собой дверь.

- Ладно. Нет ну...хорошо бы... Но что мне с тобой теперь делать сговорчивая ты моя? - понуро спросил он.

- Успокоиться и простить...

- Не много ли ты хочешь? Я очень хочу успокоиться... Очень-очень хочу, но не выходит! С какой собственно стати, я должен тебя прощать? Ну неплохо устроилась ведь, в новых вещичках и с головы до ног в косметике, будь она неладна.

Следующие двадцать секунд, Леонид молча показывал пальцем, на зияющую дыру в висящем на створке окна бушлате.

- Дело не вот...в этой...в...в штукатурке этой или деньгах. Да я тебя вые!.. Так! Давай попытаемся прийти к консенсусу. Станок в магазине видела?

- Что?

- Бритву! - рявкнул техник.

- Видела! Такая, старая, ручка у неё ещё крутится... Лёня, пожалуйста прости...

Техник подошёл вплотную. Памятуя о судьбе Локтя и том, на что способен техник, если выйдет из себя, Лиза зажмурилась. Но побоев так и не последовало. Вместо того, чтобы бить, он вручил Марковой две серебряные монеты.

- Держи... А теперь бегом. Бегом, твою мать! Разменяла и купила! Бритва, лезвия, крем, я не знаю, одеколон или лосьон... Живо!

Техник перешёл на крик, а Лиза уже пулей вылетела из комнаты, но это его не успокоило.

- И чтобы чек товарный принесла со сдачей! Я тебя ссаными тряпками, на панель отрабатывать погоню... - кричал он вдогонку.



***



Он был не прав, самой сложной частью побега оказался не сам форпост, а путь к нему. Легко перемахнув через частокол с вывешенными трупами, которые, насколько было известно, обретали своё место лишь будучи уже изрядно высушенными, Андрей вскоре исчез в лесу, оставив за спиной проклятый город со всеми обитателями и секретами.

Почти сутки он шёл строго на север, пока не вышел на знакомую поляну. Держа в руках пистолет-пулемёт из которого так ни разу и не выстрелил, аккуратно подполз к опушке леса. Сомнений не оставалось, это была та самая поляна для встречи с группой сопровождения. Об этом говорил огромный валун ромбовидной формы, который лежал у западного края поляны. Вместо того, чтобы приблизиться к валуну, он взглянул на часы, до встречи оставалось чуть более четырёх часов. Время шло, но на поляну никто так и не вышел. Андрей дождался назначенного времени встречи и на рассвете, как только минутная стрелка пошла на новый круг, встал во весь свой огромный рост. На северном краю поляны тоже самое сделал человек в лесном камуфляже и не спеша, подняв руки высоко над головой, направился к нему.

- Контроль?

- Лапоть? - ответил вопросом на вопрос Андрей и протянул тому руку. - Будем знакомы.

Мужчина ответил взаимностью и проводил к своим.

- Не многовато ли? - спросил Андрей, увидев вместо четырёх, десяток человек, - А это кто? Откуда трёхсотый? (Прим. Термин из армейского сленга, обозначающий раненого бойца.)

- Разведчики местные, - пояснил Лапоть, - шарились тут. Должны уже были сниматься, но начальство завернуло, чтобы транспорт лишний раз не гонять. Вместе пойдём. А парень...

При взгляде на подростка, лежащего на складных носилках, Лапоть даже помрачнел. У него самого был сын примерно того же возраста. Редкостный шалопай, что не мешало надеяться на светлое будущее отпрыска.

- Они его почти две недели назад нашли. Вдвоём с сестрой попали сюда с Земли. Мотались по лесу целую ночь и набрели на отморозка какого-то следующим утром, тот их на мушку взял и к городу погнал. И когда уже почти дошли, пытался взобраться на девушку. Парень оказался не робкого десятка и заступился... Этот урод отделал его так, что медику пришлось... М-да, малец лишился одного яйца, ещё он ему сухожилия на ногах подрезал и, как говорят, без операции не обойтись. Надо бы его после выздоровления к себе взять, такие нам нужны. Сестру только жалко... У вас, там, наверное, подобное в порядке вещей, а я к такому скотству никак не привыкну. А, Контроль?

- Я тоже. - коротко ответил Андрей.

Контроль являлся его позывным, и он старался не использовать его вне работы, предпочитая обходиться обыкновенными человеческими именами.

- Когда выдвигаемся?

- Почти выдвинулись. Бойцы! - обратился Лапоть к остальным. - Пять минут на всё про всё и в путь дорогу!



***




Гладко выбритый и благодаря этому, изрядно помолодевший техник, в очередной раз шёл в компании блондинки к зданию "Государственной службы учёта и трудоустройства населения".

- Целый день из-за тебя потеряли. За этот день я мог... Не знаю.

Прошлым вечером, Лиза выслушала целую лекцию на тему "Рациональное использование денежных знаков, в условиях безработицы и глубокой конспирации". Только они появились в городе и уже сорили деньгами. Купить вещи ещё куда ни шло, для этого можно было бы что-нибудь заложить, но откуда у них взяться деньгам на такую глупость как косметика? Ни один здравомыслящий человек не будет тратить на косметику последнее. Ничего кроме подозрения подобное поведение вызвать не могло и скорее всего уже вызвало. Свидетелем расточительства Марковой стала жена прапорщика Вязникова, Василька, - техник долго смеялся, когда это узнал - а, следовательно, и сам прапорщик. Насчёт Осипова сомнений не было. Он и так знал про золото и уж точно был в курсе обмена "золотого Крюгеррэнда" на рубли.

- Опять ты за своё? Я же извинилась и обещала отработать. В конце концов, этого хватит надолго, и я больше не буду просить денег.

- Каким образом? - поинтересовался Леонид и издевательски пропел: - Ведь я - институтка, я - дочь камергера... Ты же ничего не умеешь.

- Пока не знаю.

- Вот и я не знаю. Придётся придумать, как будешь отрабатывать. А ты будешь отрабатывать и работать.

- Буду. - согласилась она. - Только не дворником...и не сторожем...и не...

- Вы поглядите какая цаца. Она ещё и выбирает. Работа дворником выше её достоинства... А я, между прочим, работал дворником. Это благородный труд, который, к сожалению, никто не ценит и не уважает. Ты будешь работать тем, кем сказано, а не тем, захочешь. Ещё и жениться теперь на тебе...

- Может не надо?

- Надо! Вчера ты показала себя совсем не с лучшей стороны. Пока не научишься думать сама, ты нуждаешься в контроле... Да и вообще, теперь ты, принадлежишь мне! Парадокс. Но я оказался неправ насчёт аргументов. Через полгода ты сама, подчёркиваю, сама этого захочешь. Гарантирую! А я буду отнекиваться. "Леонид, я хочу стать Неизвестной... Как это не женишься? Почему? Ведь я же люблю тебя!".

- Я тебя не полюблю. - сконфужено сказала Лиза.

- А я и сам в любовь не верю. Точнее тут, как и с романтикой, но об этом позже, а так, глупое бабское слово. Всего лишь красивое название для сильной формы привязанности. И всё же, через полгода так и будет. А знаешь почему? Кроме меня будет некого любить. Я буду делить с тобой кров и хлеб. Именно мне ты будешь закатывать скандалы, именно я буду наблюдать за тем как ты тупишь. Для тебя я буду лучшим и единственным мужчиной в этом гнусном мирке! И, да. Заподозрю в том, что ты крутишь роман с каким-нибудь дятлом, накажу обоих.

Подойдя к знанию, техник открыл дверь и как подобает воспитанному человеку, пропустил блондинку перед собой. Всё тот же вахтер, всё так же прятался от окружающий действительности за стеклом, уставившись в экран смартфона. В этот раз Леонид не счёл нужным церемониться с вахтёром и вместо приветствия пообещал разбить морду, если не скажет куда точно идти.

- Добрый день. - поздоровался техник.

Они стояли в том же кабинете N8, который всего за полутора суток претерпел значительные перемены. Во-первых, теперь они увидели человека, повесившего на дверь проклятую бумажку. Во-вторых, кабинет оброс огромным количеством макулатуры.

- Добрый. Что-то я вас не помню. Новички? - ответила хозяйка кабинета.

За одним из двух столов, в окружении груды бумаг, сидела рыжая женщина с уникальной судьбой и колоссальным житейским опытом. Наталья Ильинична Межевитинова провалившись в мир пропавших без вести, за семнадцать лет до этого дня, умудрилась поставить своеобразный и пока неоспоримый рекорд, четырежды выйти замуж и столько же раз развестись.

- Молодые люди, я принимаю по одному.

- Спору нет. - согласился Леонид. - Как человек интеллигентный, пропущу девушку вперёд. Но и уходить не буду. Тазобедренный сустав изношен до такой степени... Перемещение в пространстве доставляет мне нестерпимую боль. Не возражаете, если я просто здесь постою? - соврал техник и не дожидаясь одобрения, поблагодарил Межевитинову: - Спасибо. Вы очень великодушны.

- Ну, ладно...стойте. - согласилась Ильинична с нахальным техником. - Что нового на Земле?

- Союз распался. - отстранённо ответил Леонид, в этот раз пристально разглядывая кабинет, отмечая детали, за которые можно зацепиться и думал: - "Женщина. Скорее всего общительная. Глаза уставшие. Много бумаг - значит много работы. Бумаги...много-много бумаг... Документооборот!"

- Он распался ещё до того, как я здесь оказалась. - Ильинична не оценила шутку. - Выкладывайте, что умеете?

- Я - специалист широчайшего профиля! А вот она, - техник оживился, расплылся в улыбке и кивнул на Маркову, - мы работали с ней...подрабатывали в одной конторке, я был обыкновенным раздолбаем, а она очень толковым делопроизводителем.

- А она сама это рассказать не может?

- Может, но стесняется. Натура у неё такая сложная. Но как только привыкает к человеку, лучшего собеседника не найти. Правда, Лизонька? - спросил он блондинку.

Подозревая о том, что прямо сейчас её снова используют, Лиза всё-таки утвердительно кивнула белобрысой головой и следующие полчаса Леонид потратил на то, чтобы облегчить Ильиничне жизнь.



Глава N12




- У зеркала, у зеркала, у зеркала, тарантас, на фоне тарантаса, в салоне тарантаса, снова у зеркала, тряпки, какие-то малолетки, у зеркала...

Техник стоял на кухне, вдумчиво листая фотографии в смартфоне блондинки. Будучи человеком нефотогеничным, он был поражён богатством её земного гардероба и количеством фотографий, не имеющих художественной ценности, в её же телефоне.

- Опять зеркало, тряпки, тряпки, тряпки, зеркало, да что же это такое...

- Ты чего?

Лиза вошла на кухню, держа в руках веник и жестяной совок полный опилок.

- Пытаюсь найти то, что вскоре встретит меня под одеялом. - не отвлекаясь ответил он.

Молниеносно сообразив, что именно пытается найти Леонид, блондинка бросила инвентарь, рассыпав опилки, подскочила к нему и вырвала смартфон из рук.

- Что вы себе позволяете? - возмутился техник.

- Я не буду спать с тобой под одним одеялом! И не надейся!

- Конечно будешь, более того...

- Мне казалось, ты - порядочный человек. Довольно странный или даже ненормальный, но порядочный.

Из памяти устройства спешно удалялось абсолютно всё, что не предназначалось для посторонних глаз, не взирая на то, принадлежат они самому близкому человеку во всём мире или же незнакомцу.

- Зачем вообще делать двуспальную кровать, если можно было сделать две, но поменьше или купить пару таких же, как в общежитии? - спросила она.

Полторы недели назад, они покинули здание "Государственной службы учёта и трудоустройства населения" занятыми людьми. Леонид получил направление в инструментальных цех при автобазе, а Лиза, в свою очередь, со следующего дня, должна была стать не только коллегой, но и благодарной слушательницей для Ильиничны. Сиди себе в тепле, да перекладывай бумажки с одного места на другое - непыльная работёнка. Коварный техник расхваливал блондинку перед Межевитиновой практически тридцать минут. За этот короткий промежуток времени, Елизавета Маркова обзавелась целым ворохом положительных качеств, такими как: беспримерная прилежность, всепоглощающее остроумие, а также знание шести живых и двух мёртвых языков. Казалось ещё немного и она смогла бы по памяти читать труды античных философов, но Межевитинова сломалась раньше.

Отправив Лизу в общежитие, техник сразу же направился на автобазу. Где-то на горизонте, маячили шикарные, а самое главное отдельные апартаменты, и он, собирался добраться до них как можно раньше. Помыкавшись по городу около часа, он оказался на проходной автобазы. Охранник на проходной, видимо решив искупить вину всех своих предшественников или же просто в порыве подозрительности, оказался столь любезен, что лично проводил техника до цеха, где и обретался Узбек.

Пётр Михайлов, крепкий мужчина с рыхлым, несколько восточным лицом, поросшим седой окладистой бородой, встретил Леонида крепким рукопожатием и тяжёлым похлопыванием по плечу. Общий язык с мастером был найден довольно быстро. Позже, техник даже поинтересовался, не узбек ли тот по национальности. Нисколько не обидевшись, Михайлов ответил, что он - калмык, но Леониду такой ответ показался очень неубедительным и даже нелепым.

- Неплохо-неплохо. Даже горн есть! - одобрил он инструментальный парк.

Прогуливаясь по длинному и хорошо освещённому цеху, Леонид разглядывал станки. В нём было всё, чего может желать любой толковый многостаночник. Кроме станков с ЧПУ, что было вполне предсказуемо. В восемьдесят седьмом году подобные агрегаты советского производства хоть и существовали, но в виду высокой стоимости поставлялись на крупное промышленное производство. В небольшом городе такому станку взяться было неоткуда. Токарные, фрезерные, ленточнопильные, сверлильные и расточные, разнообразные прессы и гильотины и даже пневмомолот. Всё было довольно старым, но пребывало в образцовом состоянии. Техник остановился у токарного станка, на котором, судя по дате на шильдике, точил втулки сам Отец народов.

- Предание старины глубокой... Это же сколько киловатт энергии всё это жрёт? - спросил он Петра.

- Много, - ответил Михайлов, - но благо ТЭЦ есть.

- А на чём она работает? Торф, уголь, нефть?

- Газ.

- То есть, где-то добывают газ?

- Не где-то, а на Вестрицком месторождении, недалеко отсюда. - просветил Узбек. - Знал бы ты, каких трудов нам стоило нитку сюда кинуть.

Техник мысленно дал сам себе подзатыльник, ведь в общежитии были газовые плиты, которыми пользовались и за которые периодически устраивали тяжёлые позиционные бои жильцы. Вполне логично было бы предположить, что газ в Мире пропавших без вести добывают давно и с успехом.

- Догадываюсь... Ладно, а где остальные? - спросил техник, но судя по выражению лица Узбека уточнил: - Остальные работники?

- Нет их. Только я и Златоручко. Здесь криворукие редко задерживаются, Златоручко - один из них...скотина тупая. Был тут недавно новичок. Гордый такой, инженер говорит, а сам ни в зуб ногой и даже напильник в руках держать не умеет. А ты, знаешь, например, что такое конус Морзе?

- Обижаешь. - ответил Леонид.

Михайлов отошёл на минуту и вернувшись, вручил ему две стальные болванки.

- Ну давай, выточи мне номер два и три. Заодно и посмотрим, откуда у тебя руки растут.

Последний раз, Леонид работал на токарном станке лет десять назад и не помнил практически ничего, однако, ценой неимоверных усилий выудил из памяти параметры конуса N2 и приступил к работе. Хоть и не без труда, но Леонид справился. Он так долго точил первый конус, что Петров потеряв терпение, посчитал испытание пройденным и всё же взял его в цех.

Неделю спустя, выполнив все необходимые условия, они получили ордер на квартиру, в которую спешно заселились. Крохотная однокомнатная квартирка на четвёртом этаже, встретила пугающей пустотой и толстым слоем пыли. Но, невзирая на это имела такие элементарные удобства как отдельный санузел и кухня, чего не могло дать общежитие. А самое главное, квартира была угловой, а подъезд заселён в лучшем случае наполовину и это нравилось технику. Над головой никто не топал, за стеной никто не храпел.

В наличии оставалось ещё восемь золотых монет, и Леонид отправился в сберкассу, но вместо обмена, взял у государства кредит под грабительские девять процентов годовых как переселенец. Брать кредит являлось довольно спорным решением, но разменивать монеты каждые две недели не стоило. Золото лучше приберечь на чёрный день.

Получив деньги техник развернул масштабную деятельность по благоустройству, выкупив у коменданта общежития каким-то чудом списанную мебель. Пара обшарпанных кресел, два стула, журнальный столик, стол на кухню, комод, полки, несколько матрасов. Только кровати не купил. Вместо этого, выкупив доски в столярной мастерской и при помощи арендованных там же инструментов, за пару вечеров смастерил монументальный предмет интерьера под названием двуспальная кровать. Всё это изобилие вместе с перемещением в пространстве и всем необходимым для проживания, обошлось почти в три тысячи рублей. Но прежде чем окончательно укоренить кровать на положенном месте, Леонид решил изготовить тайник под полом. Остатки вечера он потратил на то, чтобы одна из досок откидывалась вверх и надёжно фиксировалась в закрытом положении. Отпираться тайник должен был при помощи тяги идущей под настилом к тщательно замаскированному рычажку на противоположной стороне комнаты. Наконец-то закончив, Леонид подрядил Лизу подметать пол, а сам пошёл на кухню, прикидывая в уме, где и как расположить десяток заточек и кастетов, которые успел тайком изготовить за неделю. Только он переступил порог кухни, как в глаза буквально бросился, лежащий на столе смартфон блондинки.

- Я не особо люблю металлические кровати, а делать две вместо одной мне просто лень. Не хочешь спать со мной - спи на полу. - посоветовал Леонид.

- Больше на полу, я спать не буду! Это неудобно и холодно!

Лиза даже потёрла поясницу. Благодаря щелям в оконных рамах и входной двери, которые ещё предстояло заделать, по полу постоянно гулял сквозняк, щекоча по ночам склонного к аскетизму Леонида и раздражая скучающую по комфорту Лизу.

- Холодно? - переспросил он.

Техник пощупал чуть тёплый радиатор отопления. На улице уже шёл невнятный мокрый снег, но надежды на то, что батареи всё-таки станут горячими, не было.

- А больше негде. Можешь ещё в подъезде поселиться или даже на улице. Там всяко теплее, чем со мной. Вот кто мне объяснит, что это значит? Тебе, стало быть, со мной можно спать, а мне с тобой нельзя?

- Это другое... - смущённо ответила она.

- Да одно и тоже! И вообще! Я - израненный и больной человек! Я имею право спать с блондинкой в обнимку!

- Тогда я перекрашусь!

Она вспомнила о рассыпанных опилках, положила смартфон на стол и теперь собирала их веником.

- Обязательно перекрасишься, отпустишь волосы или побреешься на лысо, но только когда это будет нужно...мне. А пока, выгоню взашей!

- Да что ты за человек такой? У меня есть права, в конце-то концов! Ты только и делаешь, что помыкаешь мной и шпыняешь!

Маркова бросила совок на пол, снова рассыпав опилки. В последнее время казалось, что техник только и делал, что манипулировал ею, но не рассказывал абсолютно ничего. На самом деле, вместо того, чтобы выложить перед блондинкой все карты, он аккуратно подталкивал её к нужным выводам в надежде, что она, всё-таки научится думать сама.

- И годы спустя, ещё скажешь мне за это "спасибо". Слышать ничего не хочу. Ты будешь спать со мной, просто потому что так теплее! Уже начинается зима, а нормально топить, похоже не собираются! Я не хочу околеть во сне и... Сама же ныла, как тебе в одежде спать надоело... Ну или продолжай спать в шмотках, только не на кровати.

- Теплее? - наконец сообразила она.

- С возвращением в мир логического мышления. Кстати, о логике. Что на работе?

- Почему нельзя было сразу объяснить, что имеешь ввиду?

Техник не ответил. Лиза посмотрела на него, потом на пол и вновь принялась собирать опилки.

- Что я узнала? Население города примерно тринадцать с половиной тысяч человек, ещё чуть больше проживает в округе. Попадают сюда круглый год, но зимой обычно меньше, наверное, многие просто замерзают. Детей очень мало... - сказала она как-то печально.

Детей в городе действительно было очень мало, ещё меньше детей было провалившихся, все остальные рождались уже в Мире пропавших без вести. Лиза в третий раз собрала опилки и выбросила их в мусорное ведро. Поставив чайник на плиту, блондинка обернулась, а техник исчез из поля зрения, но сразу же обнаружился сидящим на полу, и вновь копошащимся в смартфоне.

- А что сегодня было. - продолжила она делиться новостями, снова вырвав телефон из рук. - Пришла к нам девушка, на вид лет шестнадцать, вся грязная, измученная и такое ощущение, что седая. Зашла молча в кабинет, а от неё вонь страшная. Подошла к столу Ильиничны, села и сидит...и молчит. Она ей...Ильинична девушке, то есть, задаёт обычные вопросы, а та молчит и в ноги себе смотрит. Час, наверное, пыталась разговорить и вот, у меня на мобильнике прозвучал сигнал...

- Какой ещё сигнал? - спросил техник.

- Обеденный. Ты же не хочешь купить мне часы, а настенные мы не переводим. Я один раз попыталась так чуть шею не сломала. Вот и поставила сигнал, а носить с собой телефон без связи смысла нет... Лёня, купи мне часы, самые простые.

- Ты не просила, но будут тебе часы. Хорошие, красивые, надёжные. Может быть, даже командирские! Но ты не отвлекайся.

- Обещаешь? - не поверила она.

- Для будущей дражайшей супруги, всё, что угодно! - заверил техник, высчитывая в уме в какую сумму ему уже обошлось и обойдётся дальнейшее проживание с белобрысым транжирой.

- Хорошо.

Не желая спускаться к сквозняку, Лиза поставила перед Леонидом стул. Сев на него и закинув ногу на ногу, она продолжила:

- Так вот. Прозвучал сигнал, она...девушка, схватилась за голову и её, будто скомкало! Свалилась со стула, катается по полу и кричит что-то несвязное, даже обос...описалась. - поправила она сама себя.

Жизнь с техником оказалась ещё труднее, чем предполагалось. Её не били и не насиловали, но нещадно перевоспитывали день за днём. За каждое грубое слово без повода, Лиза получала выговор. За матерное, приходилось приносить извинения в письменной форме всем свидетелям сквернословия по отдельности. Каждый такой "документ" имел шапку "от кого к кому", сам текст извинений, написанный максимально красивым подчерком, на который только была способна блондинка, дату и подпись с расшифровкой.

- Где мягкий знак? - вопрошал техник, читая очередную объяснительную. - Где мягкий знак, я тебя спрашиваю? Без мягкого знака у тебя нет и твёрдого, а вместе с ним и будущего! Переписывай.

Она переписывала, допускала какую-нибудь глупую ошибку, делала помарку, или техника не устраивал результат. Всё повторялось снова. И так, несчётное количество раз. Пока объектом извинений был только техник, но за последние три дня уже успел добавить в коллекцию ещё четыре листа. Всего их было девятнадцать. После такого, ругаться просто не хотелось.

- Очень-очень жутко. Она бьётся об стол и прямо облако белое вокруг неё, оказалось, что она не седая...

- Пепел? - предположил Леонид.

- Да! А сама она - шатенка...крашенная. - сообщила Лиза, как ей казалось, очень важную деталь. - Мы её на силу успокоили...

- Любопытно. На ней были какие-нибудь травмы или отметины? Куда она делась потом? Как она попала в город? Как долго была вне города? Она попала сюда одна или в компании? С чем она столкнулась, что была так подавлена? Что именно кричала? Какая связь у прозвучавшего сигнала и истерики? Где нашла столько пепла? Почему пепел не сдуло или не смыло с волос, ведь сегодня довольно ветрено, да и сыро? Пепел был только на волосах? А как же...глупость какая. Как она была одета? В каком состоянии, за исключением грязи, была одежда? На ней были следы крови? Куда глядели безопасники, когда отпускали её восвояси? Она просто пришла и всё? Может быть случилось что-то необычное?

Подавляющее большинство из этих вопросов Леонид задал скорее сам себе. Пока Лиза пыталась решить на какой из вопросов в первую очередь ответить, Леонид потянулся к столу за портсигаром и пепельницей.

- Елизавета, давай пройдёмся по этому случаю ещё раз. Только не спеша и очень подробно.

Первый, и он надеялся, что последний разговор с Осиповым не прошёл даром. Пока Осипов выпытывал у него информацию, техник, извиваясь как уж, учился. Интонации, методичность, отсылки к, казалось бы, не имеющим смысла событиям и словам. Все это неосознанно подмечалось и запоминалось и Лиза, сидящая перед ним, как нельзя кстати, подходила на роль подопытного кролика.

По большому счёту получасовой опрос закончился ничем. Появились только новые вопросы и ни одного ответа. В течении двадцати минут после истерики, девушку забрали безопасники под предводительством молодого офицера. Во время самой истерики та просила не возвращать её обратно. Девчонка боялась некой мясорубки, темноты, каких-то печей и "Его". "Ну очень оригинально!" - думал техник. Многократное прослушивание сигнала на смартфоне тоже ничего не дало. Обыкновенный металлический лязг. Ясно было только одно, девчонка не была в бункере. В пользу этой версии говорила могильная тишина, царившая там, исключая конечно зловещий топот, а также отсутствие каких-либо мясорубок и печей.

- Ещё что-нибудь узнала? - продолжил техник всё ещё сидя на полу, с чашкой чая и незажжённой папиросой в зубах.

- Что ещё? Ах да, странно конечно, но только сегодня утром я узнала название города.

- Неужели Красноозёрск? - предположил он перед тем как всё-таки закурить.

- Да, Красноозёрск. - подтвердила Лиза поморщившись. - А ты откуда узнал?

Её угнетали, но и сама она сдаваться не собиралась. После долгих упрашиваний, техник пошёл на уступки и обещал курить только на кухне и только при закрытой двери.

- В брошюре было написано...ну, той, которую в управе выдали. "Добро пожаловать в Красноозёрск". И вот тут, снова непонятное. Я узнавал, название городу дали аборигены, а как он назывался изначально известно лишь, правящей верхушке. То же и со всей документацией, связанной с названием, территориальным положением и тем почему он был закрыт. И крупных озёр, тем более красных поблизости нет, хотя и не удивлюсь если таковое всё-таки есть. И где спрятано то, благодаря чему город получил статус закрытого? Это делает теорию несколько менее устойчивой.

- Какую теорию?

- До который ты когда-нибудь сама дойдёшь, если не будешь лениться... Синеглазая, мне безумно скучно. Как думаешь, чем нам заняться?

- Предлагаю пойти в бар! - оживилась Маркова. - Клубов здесь, наверное, нет, а бар должен быть. Его не может не быть!

- В бар не хочу. Если не напиваться, там тоже скучно и есть риск получить по морде, а я сегодня к этому не расположен. Давай что ли, не выходя из дома займёмся чем-нибудь. Только ты и я. Ты молода и неопытна, я тоже не стар годами. Может?..

- Ты на что намекаешь? - не поняла Лиза, но техник лишь улыбнулся.

Как повелось, это не предвещало ничего хорошего. Техник улыбался довольно часто и каждая улыбка из целого спектра, имела какое-то своё значение. Сам он этого не знал и не замечал, но Лиза, частично изучившая этот спектр, могла догадываться о том, что это может за собой повлечь.

- Нет... Пожалуйста, только не начинай!

- Да, радость моя... Повторяй за мной. Чётко, не спеша и с выражением. Давай... Люблю тебя, Петра творение. Люблю твой строгий, стройный вид...

- У тебя всё-таки поехала крыша. - сокрушённо заметила она.

Техник встал с пола, удалился в комнату, где лежала сумка. Вернувшись вручил до сих пор пахнущий гарью, шедевр мировой литературы. Последующая немая сцена, плавно перетекла в спор, а после в форменную баталию. Ещё проживая на Земле, Лиза не любила читать книги, предпочитая смартфон или компьютер. И сейчас, вместо похода в бар, ей предлагали читать какую-то глупую книжку. Это не волновало техника. Он объяснял, кричал, матерился, угрожал, но всё-таки заставил её начать читать книгу. С тех пор, по вечерам, минимум по часу, Лиза зачитывала в слух очередной отрывок из книги. Когда та была прочтена, техник взял в библиотеке следующую, а за ней ещё одну... Леонид же, сидел в старом обшарпанном кресле, пялился в потолок, слушал и даже не прерывался на перекур. Он мог бы использовать эти моменты для анализа крупиц добытой информации и планировки побега, но не делал этого. Ему просто нравилось слушать мягкий девичий голос и рассказы людей умнее его. Вдобавок ко всему, вечерние чтения, хотя бы косвенно, но способствовали развитию блондинки в качестве компаньона, а не марионетки или нахлебника.



***



Чудным апрельским утром, по крохотной угловой квартирке на четвёртом этаже разносился запах больше подходящий стоматологическому кабинету нежели жилому помещению. Без устали работала ножовка, в воздухе висела белая пыль. Леонид был занят чрезвычайно важным делом и уже час пытался распилить клык Увальня на крупные элементы. Этот процесс не сулил материальной выгоды, не мог способствовать побегу на Землю, но довольно сентиментальный и не совсем плохой человек самозабвенно продолжал пилить. Торопиться было некуда, будущий союз элегантного и совершенно ребяческого не терпел спешки.

В дверь постучали, но так тихо, что Леонид не услышал. Постучали вновь, но уже увереннее. Он отвлёкся от клыка и хотел сказать Лизе, чтобы открыла, но вспомнив, что пилит клык как раз потому что Маркова на работе, пошёл открывать сам.

Леонид открыл дверь и увидел молодую, лет тридцати, скромно одетую женщину. Она прижимала к груди небольшую книгу и буквально сияла добродушием. Непоколебимая уверенность в собственных силах и правоте, читались во взгляде.

- Здравствуйте! - зычно приветствовала она полуголого Леонида.

- Добрый... - ответил техник, оглядев её с ног до головы. - Да-да, добрый день. Что угодно?

- Меня зовут Роза, - представилась она, - и на меня возложена миссия: "Помочь людям лучше понимать нашу с вами библию"!

- Нашу? Даже так? Простите, но боюсь... - Леонид не договорил, но принял задумчивый и крайне скорбный вид.

Вместо того, чтобы просто захлопнуть дверь, техник стоял в дверном проёме и молча пялился на неё. Внезапно, ему совершенно опостылела материковая часть суши и, даже не сильно, смертельно захотелось на море.

- Чего вы боитесь? - спросила Роза, изменившись в лице. - Вам плохо? Может быть, я могу вам помочь?

- О, Роза! Какой тусклой была бы наша жизнь без женщин с такими именами. - всё-таки ответил Леонид и расплылся в улыбке. - Только вы и сможете мне помочь, но увы, не сейчас. Скажите мне, Роза...что-то мне подсказывает, что у вас довольно плотный график? Однако, не могли бы вы, уделить мне полчаса или час, например, завтра днём?

- Конечно уделю! Столько сколько нужно! Но чем именно я могу вам помочь, если не секрет?

- Как это "чем"? Спасти мою душу конечно же!



***



Он есть в каждом постсоветском городе. Молод, суров, целеустремлён. Казалось бы, везде где есть наш человек, непременно будет и он. Неважно где, будь то страна из социалистического лагеря или новый мир, где даже не знали о идеях, продвигаемых им. В этом нет ничего удивительного. Он был ещё тогда, есть сейчас, обязательно станет свидетелем светлого или не очень будущего. Гранит, бетон и бронза послужат гарантом того, что он переживёт каждого из нас. Он - В.И. Ленин.

Памятник вождю мирового пролетариата, как и годы до этого, стоял на постаменте и сверлил взглядом стену дома напротив. Днём и ночью он зрил сквозь стену и занавески, предательски показывая рукой на одно и тоже, расположенное на втором этаже окно. Если бы за окном скрывался обыкновенный кабинет... Но нет. За окном не брали взятки, не играли в азартные игры, не делили награбленное. За окном пытались жить люди, но обескураженные чрезмерным вниманием вечно живого Старика (прим. Партийная кличка), очень скоро покидали жилище. Смущению предыдущих владельцев этой жилплощади не было предела. Люди стыдились днём и в особенности ночью. "Всё лучшее-детям!", гласил лозунг, но именно в этой квартире детей не было и уж тем более, дети в ней не зачинались. Никогда.

Роза Шейнер поселилась в этой квартире несколько лет назад, сбежав из отчего дома и нисколько не переживала из-за памятника. В этом не было нужды. Проживая вместе с такими же последователями Церкви искупления, только она во всём доме, упрямо следовала догматам церкви. Стяжательство, гордыня, прелюбодеяния - всё это было ей несвойственно и даже чуждо.

Здание по улице Ленина в котором она проживала, целиком и полностью принадлежало в церкви, давая приют и тепло всем, кто осмелится или хотя бы сделает вид, что пытается полностью посвятить себя служению. Она посвятила.

День за днём, Роза ходила по городу, периодически меняя очерёдность промежуточных и конечных точек, пытаясь донести до людей, то во что верила сама и считала крайне важным. Начиная с самого утра, она отправлялась в частный сектор, где неизменно терпела поражение в борьбе с людским нежеланием слушать, но не унывала. После обеда наступала очередь многоквартирных домов. Всё те же подъезды и те же двери. Какие-то двери, не смотря на все признаки проживания людей, всегда оставались закрытыми, но игнорировать их было просто нельзя. Она стучалась и, если открывали, приходила в восторг...

И так, практически каждый день, за исключением воскресенья.

Люди не любили Розу, считали сумасшедшей фанатичкой, презирали, смеялись на ней. Каким бы замечательным, добрым, порядочным и усердным не является человек, если не знает меры, труд его станет сизифовым. Многие её узнавали, ещё больше людей, не ответив на приветствие, просто захлопывали перед самым носом дверь, а кто-то даже кидался с кулаками, вынуждая спешно ретироваться. Вчера же, случилось нечто, то, что кроме как божьей волей назвать не получалось. Роза ликовала. Одна из тысяч дверей всё-таки таила за собой одного человека, оценившего её рвение по достоинству. Голубоглазый и улыбчивый мужчина попросил помощи. Близился час встречи в скверике напротив окна, волнение усиливалось.

Крохотный техник стоял у памятника, разглядывал причудливую шапку из выпавшего за ночь снега на голове вождя. Тот смотрел поверх Леонида и на новый головной убор не обращал внимания, он указывал курс к светлому будущему. Техник оценил чувство юмора товарища Ульянова. Для Неизвестного и Марковой, а в будущем вполне возможно и для Неизвестных, путь к светлому будущему лежал именно через культ, притесняемый при жизни этого великого человека. Леонид взглянул на часы. Странная женщина по имени Роза должна была появиться с минуты на минуту.

- Вы всё-таки пришли! - вместо приветствия сказала Роза, опоздав на двадцать минут.

Увидев техника в окно ещё за пять минут до встречи, она почти вылетела из квартиры, но вспомнила, что не знает, как именно вести себя с новобранцами. За два года, Леонид был первым кто уделил ей внимание. Пришлось вернуться в квартиру и потратить десять минут только на поиски методического пособия о работе с людьми. Заветная книжица в мягком переплёте была найдена, и она принялась спешно изучать и запоминать, всё то, что считала важным, а когда закончила, то обнаружила, что уже опаздывает.

- Я не мог не прийти. Ведь помощь нужна мне, а не...

- Конечно-конечно, - согласилась она, пытаясь следовать пособию, которое уже начала забывать, - Я окажу вам любую помощь.

- Хотелось бы. - печально ответил техник. - Мы...можем здесь поговорить или прогуляемся? К сожалению в этом городе я совсем недавно и ещё не знаю где можно было бы...а дома нельзя, и я объясню почему.

- Можно и здесь.

Роза, в отличии от своих соседок по дому, - она проживала в женском крыле - приглашать к себе малознакомого мужчину не решилась.

- Пусть будет так. Скажите мне Роза, - вкрадчиво спросил техник, - вы верите в бога?

- Конечно верю!

- А я нет... Точнее верю, но мне кажется... Вы, здесь родились?

- Да. - ответила она и в тоже время энергично кивая головой.

- Повезло. Я родился на Земле. Там множество отвлекающих факторов и... Роза... Ведь я когда-то был ребёнком, как и вы... Нормальным ребёнком. Верил в хорошее, боялся плохого. Уже к двадцати я ни во что не верил и прожил так десять лет. За эти годы произошло много... Мне есть чего стыдиться и о чём сожалеть. Но вот я попал сюда...

Техник достал из кармана папиросу и коробок спичек.

- Не возражаете? - спросил он разрешения у дамы.

- Нет. Если вам нужно, курите. - участливо согласилась Роза.

Улыбчивый мужчина вчера, сегодня выглядел крайне подавленным.

- Спасибо. Я вообще-то бросил и курю только, когда нервничаю.

Техник чиркнул спичкой по коробку, и та сломалась. Он извлёк ещё одну и снова чиркнул, сера выгорела, но сама спичка так и не загорелась. Третья попытка увенчалась успехом и прикурив папиросу, Леонид затянулся один раз, закашлялся ивыкинул папиросу.

- Гадость какая. Извините. На Земле я не курил, чтобы дольше прожить, а здесь... Может быть я умер там и возродился здесь? Но я никогда не был праведником. Я попал сюда, и я верю! Но не знаю почему. Какая-то высшая сила была благосклонна ко мне и моей невесте? Вы видели мою невесту? Наверное, нет. Она - милая, тихая девушка, но её кожа испохаблена вульгарными наколками, и я сам... Сам подбил её на это! И я смотреть на неё не могу без сожаления. Я жалею обо всём и постоянно. О дочери от первого брака, которая осталась на Земле и которую так и не смог забрать у полоумной матери. О всём, что сделал и доделать не успел... Так не должно было быть, я должен был лежать в земле, а не возродиться. Что мне делать, Роза?

Роза безмолвствовала. Официальная доктрина церкви гласила, что каждый прибывший с Земли умер мученической смертью дабы возродиться уже в этом мире с тем, чтобы нести не только слово божие и веру, но и искупить грехи человечества, а, следовательно, спасти его. Море усопших, о котором никто толком ничего не знал, было явным тому подтверждением. Недостойные исполнить великий замысел, тонули в красных водах, лишаясь шанса на искупление, шанса попасть после смерти в лучший мир. Цель несомненно высокая, а плата за труды соответствующая. Правда церковь и сам архиепископ никак не комментировали, кому именно должно принести эту самую веру в мире, где изначально не было и не могло быть даже намёка на человечество вместе с религией и хранили гробовое молчание по поводу довольно щекотливой ситуации с высоким процентом алкоголизма среди вновь прибывших и частыми попытками суицида. Методическое пособие уже выветрилось из памяти и Роза, со всем присущим красноречием, попыталась развеять сомнения Леонида:

- Наверное... Может быть... Вы...

- Мне дан шанс на искупление? - спросил он, решив подтолкнуть Розу к нужному предположению.

- Да, Леонид. У вас есть шанс! И я вам в этом помогу!

Следующий час техник изливал Розе душу прогуливаясь по скверику. Делал он это обстоятельно и не спеша. Ей была поведана вся жизнь, всё то, что с техником не происходило никогда. Шейнер слушала и менялась в лице. Улыбчивого мужчину нужно было срочно спасать и только церкви это было по силам.

- Вам нужно посетить воскресную службу и поговорить с протоиереем. -посоветовала она.

- Только, если вы составите мне компанию.

- Конечно составлю!

- "Понеслось!" - подумал техник.



Глава N13




Портсигар со следами выправленных вмятин таил в себе одну единственную папиросу. Табачная лавка в воскресенье открывалась только в десять утра, встреча с Розой должна была состояться в восемь тридцать и он, даже обрадовался, что хоть и вынуждено, но несколько часов не будет курить. Заядлый курильщик день за днём чувствовал, как табак медленно убивает его. Не самый пафосный, но бесспорно один из самых дорогостоящих способов самоубийства вполне устраивал его на Земле, но не в Мире пропавших без вести. Продолжая в том же духе, можно было просто не успеть совершить побег.

На кухню словно зомби, опираясь о стену, вошла заспанная блондинка. Просыпаться после ночи, проведённой в лесу или воронке оказалось намного проще, чем вырваться из царства Морфея покинув обыкновенную тёплую кровать. Оказавшись в городе и долгожданной безопасности, Лиза могла позволить себе не высыпаться, а по пробуждении передвигаться исключительно на ощупь. Её штормило из стороны в сторону, но стена служила верной опорой и надёжным ориентиром на пути к кухне. На ощупь она подошла к плите, со второй попытки зажгла конфорку и так же на ощупь поставила уже горячий чайник на плиту, не забыв при этом обжечься о горячую ручку.

- Да сука... - выругалась она.

- Стыдоба. - пожурил так внезапно появившийся за спиной техник.

Лиза вздрогнула от неожиданности. Леонид сидел за столом, пил чай, а она прошла мимо даже не заметив. Медленно развернувшись, она только посмотрела исподлобья и всё так же на ощупь, отправилась в комнату, но через несколько минут вернулась с листком бумаги и карандашом и, сев за стол, уже хотела начать писать объяснительную.

- Какое сегодня число? - спросила Лиза.

- Да будет тебе... Вполне литературное слово и даже по делу.

Техник забрал листок и карандаш, принялся что-то рисовать. С изобразительным искусством у него всегда были большие проблемы, поэтому терзал бумагу довольно долго. Маркова уже успела умыться, долить воды в чайник и снова поставить на огонь, а он всё ещё аккуратно проводил линии, выводил окружности. В конце концов лист бумаги снова оказался у неё в руках.

- И что это? - спросила она.

Бумага несла на себе не полезную информацию или подсказку на тот самый, первый вопрос, ответ на который так и не был найден, а коллаж состоящий из десятка религиозных символов.

- Если бы я попросил? Именно попросил. - акцентировал Леонид. - Ты бы набила себе татуировку в виде одного из этих символов?

- Я не знаю. Может быть эту... на кисть. - ответила Лиза, показав пальцем на знак Бафомета. - А разве нужно?

- Нет-нет, не нужно. Но выбор хороший, мне нравится.

Леонид всё-таки закурил, и поглядывая, то на блондинку, то на чайник, прокручивал в голове припев одной из любимых песен, который на русский язык можно было перевести как, "Страшны мои шрамы, моя жизнь богохульна. Отрицаю, сопротивляюсь, и распространяю толику ненависти по всему миру!" (прим. Slayer - Hate Worldwide)

- Так откуда, говоришь, на тебе столько татуировок? - решил он задать давно терзавший вопрос.

- Как только шестнадцать исполнилось, так и набила одну. Тайком. Потом ещё одну и ещё... Когда папа наконец заметил - пришёл в ужас... Кричал, что отречётся, если я их не сведу, но потом, кажется даже смирился и привык.

- Есть в этом какой-нибудь?..

- Нет. - уверенно ответила она. - Никакого психологического подтекста, чувства вины, мазохизма или желания выделиться из толпы.

И действительно, техник не смог вспомнить ни единого случая, когда блондинка даже закатывала рукава вне дома. Да и дома, за исключением одного довольно нелепого случая, расхаживать в одних трусах себе не позволяла, но был склонен думать, что исключительно из-за него.

Это произошло всего через несколько дней после заселения, то есть не так уж и давно. Маркова прекрасно помнила то самое утро и вспоминая в последующем, начинала краснеть и сильно злилась. Он стоял сантиметрах в тридцати, безотрывно смотрел в глаза. Это продолжалось довольно долго, ни один из них не произнёс ни слова. В конце концов, техник прищурился, подцепил кончиком указательного пальца резинку её трусов, оттянул на несколько сантиметров, перевёл взгляд вниз и отметил:

- Иди-ж ты, действительно блондинка! А почему брови темнее?

Сказать, что она была возмущена - значит не сказать ничего. Но не было пощёчины или скандала. Лиза молча собрала вещи, ушла из дома навсегда, а уже вечером сидела в своём потрёпанном кресле, молча пялилась в смартфон, дулась. Уходить на самом деле было просто некуда и не к кому, поэтому пришлось вернуться. На несколько дней в крохотной квартирке на четвёртом этаже воцарилось безмолвие, а также введён строжайший дресс-код. Извинений так и не последовало.

- Странно конечно, - продолжила Лиза, - Все задают такие вопросы. Даже ты. Одни сразу считают меня чуть ли не проституткой, другие начинают старую песню о том, как кожа будет выглядеть в старости, третьи... А мне просто нравится. Никому даже в голову не приходит, что это может просто нравиться...

Техник был немного разочарован. Теперь придётся разбираться, а затем и бороться не со сложными психологическими проблемами и иже с ними, а только с обыкновенными женскими глупостями. Слушая Лизу, он, впервые за долгое время, вычеркнул один пункт из длинного, постоянно растущего списка потенциальных проблем.

Блондинка вскоре переметнулась с рассказа о татуировках к теме тирании и насилия над её хрупкой личностью. Ровно два человека удостоились почётного звания тирана. Первый, Пётр Дмитриевич Марков, он же отец. Второй, Леонид Валериевич Неизвестный, он же жених. Техник, уже выслушав однажды рассказ о том, как притесняет её, даже поступил крайне несвойственным образом, а именно закатил глаза.

- А как же твоя семья? - внезапно спросила блондинка. - У тебя же есть семья или просто родственники? Разве ты по ним не скучаешь? Я вот скучаю.

- А я вот нет. - ответил он.

- Почему? У тебя с ними натянутые отношения или что-нибудь в этом роде?

- Всё в порядке. Просто толку от этого ноль.

- Разве это не поможет тебе?.. Ну?..

- Вернуться домой? Нет, не поможет. - улыбаясь нанёс он очередной удар по хрупкой надежде Лизы на то, что всё-таки является нормальным человеком. - Как бы объяснить? Можно было бы кукарекнуть, дескать, только благодаря мыслям о семье я и вернусь! Но нет. Семья, она в прошлом и на Земле, и может быть в будущем, тоже на Земле. В нашем же случае есть только здесь и сейчас, и только ты, да я. И никакой семьи.

- Тебе больше заняться нечем? - предположила она, а техник как всегда просто кивнул. - Это уже перебор... Но они же волнуются за тебя, переживают.

- Думаю они, скорее всего, уже смирились с тем, что я лежу себе где-нибудь... И я их в этом не виню.

- Нельзя так го...

- Можно. - перебил Леонид, взглянув на часы.

Техник встал из-за стола, ещё немного и он опоздает, на встречу с Розой, а значит и на службу. Он оставил чашку с недопитым чаем на столе, отправился в прихожую обуваться, предупредил Лизу о том, что удаляется по делам и ушёл, оставив её одну дома.

Даже не удостоив взглядом чашку, Лиза снова отправилась спать, но повалявшись в кровати около получаса, принялась слоняться по квартире, не зная куда себя деть. На работу идти было не надо, уборкой приходилось заниматься только, получив пинок (в прямом смысле) от техника. Лиза окинула взглядом единственную комнату в поисках смартфона, но заметила лишь несколько заточек, которые помимо тех, что спрятаны, постоянно разбрасывались по дому. Колюще-режущие предметы были везде. Поначалу, она, каждый день только и делала, что получала мелкие порезы, наткнувшись на очередной кусок заточенной стали. Лиза, собирала всё чем можно порезаться и складировала в ящик комода, но на следующий день, всё повторялось. Так или иначе, пришлось свыкнуться с мыслью жить в окружении опасных для жизни предметов и научиться лавировать между ними без травм. Взяв ближайшую к себе заточку, она внимательно оглядела её, вспомнив ночь, когда в последний раз видела сводного брата. Если бы в тот момент в руках была подобная штука, если бы умела пользоваться холодным оружием, вполне возможно, Володя не совершил столь глупого и скотского поступка, а технику не пришлось его убивать. Но также возможно, что и она сама могла собственноручно отправить брата на тот свет. В одном Лиза была уверена точно, подросток мёртв и получил по заслугам, а техник просто соврал ей. О том, как могла сложиться судьба, будь подросток жив и по сей день, она предпочла не задумываться. Лиза перехватила заточку обратным хватом, как видела во многих фильмах и даже решила попросить Леонида, научить её хотя бы защищаться при помощи ножа.



***



Храм. Он не любил храмы. Всего два раза в жизни его угораздило оказаться в подобном заведении и оба раза чувствовал дискомфорт. Нет, кожа не пузырилась, как если бы подверглась воздействию высокой температуры, нутро не порывался покинуть внутренний антихрист. Он чувствовал дискомфорт только потому что пребывал в окружении людей и золота. Первые жертвовали культу второе, подпитываемый золотом культ креп, поглощал всё больше людей и таким образом мог расти и дальше. Точь-в-точь как на Земле.

Как и в случае с системой здравоохранения, спасение души преимущественно зависит от усилий, приложенных со стороны самого пациента нежели врачевателя. Крутая лестница из полутора десятков ступенек и массивные, непомерно тяжёлые двери преграждали путь к спасению каждому кто был немощен телом и слаб духом. Создавалось стойкое ощущение, что руководству церкви старики и калеки, как прихожане совсем не нужны. А может это было лишь хитрым способом заставить здоровых и сильных стать сопричастными к спасению слабых?

Леонид переступил порог храма, а тётка, сидящая прямо у входа, протянула к нему коробку с прорезью, таким образом намекая сделать пожертвование. Демонстративно проигнорировав намёк, он даже сделал шаг, но Роза деликатно попридержала его за плечо.

- Это обязательно. - пояснила она и показательно бросила монету в коробку.

В кармане лежала всего одна купюра достоинством в сто рублей, которую планировалось потратить на покупку табака и провианта. Скрепя сердцем, Леонид расстался с деньгами.

Люди и золото. На Земле полоумные фанатики воспринимали даже конструктивную критику культа в штыки. Стоило только заикнуться и сразу же сыпались угрозы, изрыгались проклятия, в порыве светлейших религиозных чувств недовольному культом желали смерти, а его семье только беды и болезни. Уголовное преследование за оскорбление чувств верующих, он вообще считал просто апогеем идиотизма. Леонид не понимал и не смог бы понять никогда, как человечество докатилось до того, что здравомыслящего человека могли упечь за решётку только за то, что очередному умственно отсталому активисту не понравилось, как тот отзывается о культе.

Размышляя о том, как скоро подобная практика докатится и до Мира пропавших без вести, он разглядывал помпезное убранство храма, максимально дружелюбно отвечал на приветствия незнакомых людей. Они улыбались, рассказывали про второй шанс, поздравляли с долгожданным прозрением. Но прозрение наступило намного раньше, ещё на Земле. Он смотрел им в глаза и видел только лицемерие. Душа, нуждающаяся в спасении, должна была стать для этих людей разменной монетой. Спаси чужую душу и тем самым выкупи себе билет в царствие небесное. И не важно насколько мерзкой натурой ты обладал при жизни, тебе всё простят. Всё живое боится смерти, а если при этом ещё и обладает осознанием себя как личности, частенько предпочитает думать, что смерть -- это не конец. И высокие мотивы здесь совершенно не при чём, всё упирается в обыкновенный страх. Даже обыкновенный серийный убийца, маньяк, животное, запертое за решёткой перед страхом смерти, окружается себя образами, делает вид, что раскаивается в нелепой надежде на загробный мир. Сколько душ уже спасли эти люди? Сотню, тысячу? Какой курс у человеческой души по отношению к билету в рай? Он уже ненавидел этих приветливых и улыбающихся людей. Они хотели выехать на его горбу в светлое будущее. Однако, это дало повод устыдиться уже самому технику, ведь он собирался поступить точно так же.

Люди всё прибывали. В храме становилось тесно, воздух загаженный запахом какого-то благовония - вряд ли это был ладан - стал спёртым, вынуждая делать глубокие вдохи. Церковь сближала людей в прямом смысле, толпа прижала Розу к технику. В иной обстановке, подобную ситуацию можно было бы расценивать как неловкую, но не в этот раз. Видимо подобное столпотворение здесь было нормой.

Внутренний антихрист всё же дал о себе знать и в голове вспыхнул образ обнажённой блондинки. Странно, но в таком виде она не представала пред ним никогда. Но предстанет, обязательно предстанет. Просто потому что, пред тем как сбежать на Землю, он её разденет, хотя бы для того, чтобы пересчитать эти проклятые татуировки. На какой цифре он остановился? Кажется, семнадцать. Вместо дела, вопреки желанию, он думал о голой Марковой.

Воцарилась долгожданная тишина.

- Что я должен делать? - спросил техник у стоящей рядом Розы.

- Только слушать. - ответила она благоговейно.

- Здравствуйте, братья! Здравствуйте сёстры! - приветствовал собравшихся протоиерей. - С божьей помощью минула очередная неделя...

Протоиерей умолк, разглядывая людей. Обладая фотографической памятью, он мгновенно вычислил вновь прибывших. Семейная пара за сорок. Высокий мужчина с потрёпанным запойным лицом и такая же женщина. Молодой мужчина или даже юноша, кажется только окончил школу, взгляд беспокойный, губы дрожат. Ещё пара... Женщина преклонного возраста с недовольным выражением лица. Заросший щетиной мужчина с наглыми голубыми глазами и едва заметной ухмылкой на лице. Именно за него просила сестра Роза.

Началась воскресная служба. Люди усиленно крестились, читались какие-то молитвы, но почти за час не произошло абсолютно ничего интересного.

- Сегодня мы поговорим о пути. - задал тему протоиерей. - Бесконечно долгом и трудном пути...

Служба окончилась, началась работа над умами и моральным обликом прихожан. Проповедь, а может быть лекцию, практически все слушали протоиерея, внимали каждому слову, содрогались от перспектив. Все кроме Леонида. Естественно. Никто из присутствующих не был на Море усопших, никто не бежал из бункера. Люди просто попадали в Мир пропавших без вести, попадали без объяснений, без надежд, без цели. Церковь давала им надежду и цель, дальше всё шло по накатанной. Техник же не нуждался в надежде, достаточно было только цели. Глядя на это действо, он вспомнил бессонную ночь в Общине. Решение было принято и по большому счёту это не дало практически ничего. Мир пропавших без вести не желал отпускать крохотного человека. Он двигался вперёд как танк, вокруг мелькали лица, которые, даже не удалось толком запомнить. Но в этом и не было необходимости. Эти люди никогда больше не появятся в его жизни и побегу не поспособствуют, на данный момент, стоило запоминать лишь ключевые фигуры. Пока их было только три. Осипов - всевидящий и всезнающий. Протоирей, с которым ещё предстоит завести знакомство и произвести должное впечатление. Роза - легко внушаемый подарок вселенной.

Протоиерей всё говорил и говорил, не желая закругляться. Люди начали скучать, украдкой поглядывали на часы.

Сорок минут спустя, словарный запас протоирея иссяк, и прихожане начали расходиться. Одним хотелось поскорее заняться бытовыми делами, другие просто планировали провести воскресение в праздности. Остались единицы, среди них Роза и техник.

- Значит, вас зовут Леонид? - спросил протоирей, протянув левую, единственную руку.

- Да.

Будучи левшой, техник умудрился не оконфузиться и тоже протянул левую.

- Отец Александр. - представился он.

- А в Миру? - решил уточнить техник, называть отцом человека немногим старше не хотелось.

- Александр Дмитриевич.

Знакомство состоялось и немного позже, он сидел в кабинете протоиерея на пару с Розой и рассказывал историю своей земной жизни, не забывая приправлять новыми деталями. Отец Александр слушал рассказ внимательно, если не вдумчиво. Казалось странным, что человек пробыв в Красноозёрске почти полтора месяца обратился за помощью только сейчас. Обычно, в ряды церкви вступали практически сразу же по прибытию. Но факт оставался фактом, и он обязан был принять участие в судьбе этого человека.

Леонид закончил свой рассказ.

- Почему вы пришли один, без невесты?

- Она не захотела прийти. - соврал техник. - Обложила матом с ног до головы. Грозилась уйти.

О том, чтобы привести в храм Маркову или рассказать о плане не могло быть и речи. Пока не удастся сделать из блондинки здравомыслящего и надёжного компаньона, она просто будет жить рядом и действовать ему на нервы. И ничего больше.

- Если так, то не стоит на неё давить. В конце концов, всякая семья угодна господу. Просто любите её, не взирая на взгляды.

- А я и люблю. Она - моё солнце.

- Это хорошо. Очень хорошо.

Протоирей оказался курящим человеком, из ящика стола появился серебряный портсигар с выгравированным изображением Спасской башни. - на Земле вещь редкая и без сомнения довольно дорогая. От предложенной папиросы техник отказался, сославшись на то, что бросил и продолжил:

- К чему я, собственно веду. Роза, - кивнул он рядом сидящей Шейнер, - навела меня, на одну простую мысль. Мне дан шанс на искупление.

- Так и есть, всем нам дан этот шанс, даже сестре Розе, даже несмотря на то, что она родилась здесь. Мы искупаем не только свои грехи, а вообще, грехи всего человечества, как и наш спаситель. Население Земли растёт стремительно, растёт и количество безбожников, мы в заведомо проигрышном положении...

Кажется, назревала ещё одна долгая и нудная проповедь, Роза снова приняла благоговейный вид. Только этого ему и не хватало и техник перебил отца Александра:

- Я хотел бы помочь в этом. Не словом, а делом. Например, мог бы помогать Розе...

- Вы правда хотите мне помогать? - оживилась она.

- Почему бы и нет. - подтвердил Леонид. - Не каждый день, но хотя бы трижды в неделю, по часу, буду вам помогать. Больше к сожалению, не смогу, работаю слесарем на автобазе... Сами понимаете.

- У Михайлова?

- Да! Вы с ним знакомы?

Отец Александр был знаком с Узбеком очень хорошо, до зубной боли. Ещё на заре становления Церкви искупления, супруга Михайлова, отчаянно цепляясь за соломинку спасения души, с головой ушла в культ. Узбека такой расклад не устраивал, ведь дома в этом случае страдали дети. Он пришёл в храм для разговора, но к протоирею допущен не был. Узбек рассвирепел и пошёл искать кабинет настоятеля самостоятельно, попутно отшвыривая в сторону всех, кто попадался на пути. Кабинет был найден, а дверь сорвана с петель...

Отец Александр не стал подавать заявление в управу за разгромленный кабинет и выбитый одним единственным ударом зуб. Долгие увещевания Михайловой принесли свои плоды, она вернулась в семью, но продолжила добросовестно посещать службы. Ничья.

- Сложный человек. - подтвердил протоиерей.



***



- А потом ты с воплем: "Попишу, фраер!", где-нибудь в подъезде обломок напильника мне в задницу воткнёшь? Нет, с этим я категорически не согласен!

- Ну пожалуйста! - взмолилась Маркова. - Ты же не всё время будешь рядом. А, если на меня нападут? Драться я не умею и вряд ли научусь...

- Значит убежишь. Ничего зазорного в этом не вижу, да и нам не впервой... И вообще, напомни, почему ты не на работе?

- А ты? - парировала она.

Прогульщик. Злостный, но хитрый нарушитель трудовой дисциплины шёл по противоположному городу берегу реки, по узкой, припорошенной свежим снегом тропинке. Выпуская изо рта облака белого пара, а не серого дыма, он наполнял свои измученные лёгкие морозным воздухом, наслаждался совсем не обязательной прогулкой, высматривал своеобразный ориентир.

Была среда и первая половина дня, соответственно почти свободна. Ставка на культ постепенно оправдывала себя. Протоиерей ожидаемо согласился с ним, пылая энтузиазмом, согласилась и Роза. Не согласен был только Узбек. Единственный работник сначала просил, а затем требовал отпускать с работы, трижды в неделю в первой половине дня для выполнения обязанностей, не связанных с производственным процессом, и при этом с сохранением оклада. Михайлов держал оборону ровно неделю, но, когда Неизвестный опустился до саботажа и деятельность цеха практически остановилась, сел за стол переговоров. Леонид получал в своё распоряжение первую половину понедельника, среды и пятницы, но лишался любых премий. Естественно, даже имея золотые монеты в тайнике, техник не собирался отказываться от премий и обязательно схлестнётся с мастером в борьбе за звонкий рубль, но позже.

Сопровождение Розы в бесплодных хождениях по домам и посещение скучнейших воскресных служб служили только одной цели, найти точку опоры. Именно правильно произведённое на протоиерея впечатление помогло бы подобраться поближе к следующей цели, которой был намечен сам архиепископ. А, если уж и с ним всё сложится хоть как-то, то первую часть плана можно будет считать успешной и приступить ко второй.

До полудня было ещё полно времени, Шейнер могла рассчитывать только на час его общества, поэтому Леонид уцепился за возможность прогуляться до окраины в светлое время суток и при хорошей погоде.

За всё время проживания в городе, техник неоднократно задавался вопросом приходящей живности. Как ни странно, но таковой не было. В городе вообще не было животных, за исключением фермы рядом с водной артерией. Любознательность, присущая ему, постоянно порождала вопросы не всегда уместные и связанные с побегом. Он не верил, что Увалень является самым крупным животным этого мира. На Земле есть слоны и киты, так почему и здесь не водиться подобным исполинам? Как они должны выглядеть, чем питаться, какова их роль в экосистеме? Было ли развито скотоводство у существ, построивших город и бункер? Куда они всё-таки подевались? Сомнений в том, что они оставили этот мир, не было, но почему именно они это сделали? Версии с умирающей экологической системой и катастрофической нехваткой не возобновляемых ресурсов отпадали сразу. Этот мир не был загажен так же, как и Земля с несчастными восемью миллиардами населения, а больше причин покидать родной дом, придумать пока не удалось.

Он почти вышел за порог, но блондинка, решив улучить момент, напросилась вместе с ним. Начав сильно издалека, она озвучила просьбу, заставившую Леонида задуматься о том, как негативно может сказываться на Марковой его общество.

- Научи меня. - снова просила она.

- Ты только за этим поплелась со мной?

- Не только. Составить компанию, прогуляться, подышать свежим воздухом, поболтать, узнать тебя получше. Живём вместе, а я о тебе ничего толком не знаю... У нас, вообще зима не такая как здесь. Всюду слякоть и реагенты. А здесь, самая настоящая зима, как на картинке, с сугробами и инеем. Только холодно очень.

Техник запнулся на ровном месте, но не упал, а после посмотрел на Лизу. Благодаря той самой борьбе со стрессом, когда они скитались по лесам, он действительно довольно много знал о блондинке, но о себе не рассказывал ничего. По большому счёту и нечего было рассказывать, кроме нескольких малоприятных историй из прошлого за которые, в лучшем случае, ему грозила немилость самой Фемиды. О Угольке, продолжающему иногда приходить во снах и тем самым превращая их в непонятное и жуткое цирковое представление, техник не мог рассказать вообще никому.

Леонид открыл рот, а Лиза, предвкушая согласие или хотя бы порцию откровений, даже улыбнулась. Глаза её полыхнули голубым пламенем, но получила совсем не то, чего ожидала.

- Я - скучный и закомплексованный хмырь. - угрюмо ответил техник. - Всё.

- Так не бывает! Каждый может что-нибудь интересное о себе рассказать. Даже ты. Я вот, например...

И Лиза умолкла. Жалкая попытка выудить из памяти хоть что-то интересное потерпела крах. Оказалось, ей самой нечего рассказывать, нечем делиться, а любая история, которую посчитала бы стоящей внимания была бы прервана комментарием техника: "Тупые малолетки". Был уже прецедент.

- Ну... - задумчиво сказал он, оглядываясь по сторонам в поисках ориентира. - Может-быть...не знаю... Говорят целоваться не умею. Совсем. Я конечно с этим не согласен...

- Правда? - переспросила Лиза и сразу же сделала укол. - Хочешь научу?

- Нет. - ответил он и пошёл дальше.

- Да ладно тебе, Лёня. Зря не хочешь, говорят это приятно... А давай так: ты научишь меня управляться с ножом, а я тебя целоваться.

- С чего ты вообще взяла, что я это умею?

- Разве нет?

- Ну, вообще-то, да. Как минимум знаю, как правильно. В конце концов, у меня была тяжёлая юность и прочее, но...

- Леня, научи. А, если меня убьют из-за того, что не умею защищаться или изнасилуют? Ты в этом будешь виноват. Ты и только ты.

- Я? Да я... Я тебя сам изнасилую! Да! Сегодня же! Приду вечером с работы и изнасилую, исключительно из спортивного интереса. Всё равно виноват уже.

- Ты этого не сделаешь. Даже не попытаешься.

- Да, - согласился Леонид, - наверное, ты права.

Они сошли с тропинки. Проваливаясь в снег по колено, техник вёл невесту в лес подальше от реки, только за тем, чтобы увидеть, а заодно и показать что-то интересное.

Зимний лес - место спокойное и тихое. Ветки деревьев, потяжелевшие от снега, стремятся к земле их питающей, лесная живность, от мала до велика, сворачивает всяческую активность до минимума, а близкая река размеренно продолжает свой бег, но под толстой коркой льда. В зимнем лесу слышишь только себя, того, кто совсем рядом и тщедушный ветер высоко над головой, не больше. Лес оставался нем, только блондинка не желала умолкать. След в след она шла за ним, постоянно смотрела в спину, ныла, просила научить тому, о чём не имеет ни малейшего представления. Техник остановился.

- Ты знаешь, как это выглядит и к чему ведёт?

- Конечно! - ответила она. - Надо наносить порезы нападающему, чтобы обездвижить его, ты только покажи куда и как, а я запомню... Я видела, надо стойку принять...

- Нет, блондинчик. Так ты только прыщавого школьника остановишь и то, с пятидесятипроцентной вероятностью. Скорее всего, на тебя нападёт здоровый, крепкий лось и этим ты только выведешь его из себя и тогда тебе точно хана.

- Тогда объясни, как правильно.

- Ладно. - согласился техник.

Он молча схватил её левой рукой за левое запястье, потянул вверх и правой рукой, без предупреждения, больно ткнул большим пальцем в грудную клетку, как если бы нанёс удар ножом сбоку. Три слоя одежды не смогли смягчить удар.

- За что? - взвыла Лиза, хватаясь за рёбра. - Зачем бить-то сразу?

- Куда попал?

- В рёбра конечно же! - простонала она.

- Вот именно, что в рёбра. - холодно согласился техник. - Учить я тебя не буду, но объясняю, в первый и последний раз. Это тебе не бальные танцы. В этом нет ни изящества, ни красоты, а только возня и кровь... Если ты хочешь остановить нападающего, то придётся максимально быстро нанести максимально возможный ущерб. Все эти порезы для других целей, о которых тебе лучше не знать или для скучающего офисного планктона. Правильно - это колоть. Противника надо колоть и не просто колоть, а вогнать в гада нож по самую рукоятку, вытащить нож и вогнать снова... то есть грохнуть его. Кроме бегства, это - самый надёжный способ самозащиты.

- А если я не хочу его убивать?

- Я сейчас с пацифистом или ребёнком разговариваю?

- Я не ребёнок!

- Не похоже. Тебе придётся его замочить или он замочит тебя - это аксиома.

- Тогда мне это не нужно.

- Ну хорошо. Раз ты настаиваешь... - согласился он и вместо того, чтобы сменить тему, обошёл сбоку, обнял Лизу за плечо, да так сильно, что сразу же стало понятно, её мнение значения уже не имеет. - Человек вообще зверушка довольно мягкая, но очень живучая и мы с тобой - яркое тому подтверждение.

Яркое? Да. Человек, как представитель вида способен выжить в самых трудных условиях, даже невыносимых условиях. Человек подвергается систематическим побоям - сломанные кости, выбитые зубы, отбитые внутренние органы, вывихнутые суставы. Человек подвергается воздействию экстремальных температур, как низких, так и высоких. Не в равной степени, чаще холодом, а не огнём испытывается он на прочность - ожоги и обморожения. Человека гонят на изнурительную, каторжную работу, морят голодом, унижают - физическое и моральное истощение. И всё это годами. Но человек привыкает, адаптируется и выживает. Они были ярким, но не ярчайшим подтверждением, техник это прекрасно знал. По сей день, их путь был не так сложен, каким мог быть.

- Помню, знавал я одну тётку. - некстати вспомнил он давнишний случай. - Свалилась с балкона четвёртого этажа, аккурат на заборчик палисадника, да так удачно, что нижнюю челюсть вырвало с корнем и при этом выжила...тварь. Естественно, если тебя хочет забить двухметровый бугай, лучше убить его сразу же одним ударом, но для этого нужно бить либо в голову, либо в сердце. Ни один из этих вариантов в твоём случае не подойдёт. Для этого нужен нож с довольно длинным, трудно контролируемым клинком. Попробуй такую саблю носить с собой постоянно и незаметно. Так ещё и навык вкупе с физической силой, которых у тебя нет в принципе. Напомни мне, куда я пальцем ткнул?

- В рёбра. - обречённо ответила блондинка.

- В рёбра. - повторил он. - Если противник не дурак, то обязательно попытается сократить дистанцию и сковать тебя, ограничить в манёвре. В этом случае, ты лишаешься такой полезной штуки, как большая амплитуда. Это очень важный момент. Парадокс, но без амплитуды даже пластиковая пуговица иногда может остановить клинок. Вот и получается, что для короткого фронтального удара нужна огромная сила, которой нет и нечем компенсировать. Вполне логичным решением будет нанести удар сбоку. Но и в этом случае, всё довольно сложно. Опять же, скорее всего удар придётся на ребро и нож просто не достигнет цели или пройдёт между рёбер, но мимо сердца, тогда, из-за спазма, рёбра зажмут клинок, и ты останешься без оружия, а если прибавить к этому количество и качество одежды... Это я про удар в сердце. С головой и так всё понятно. Человеческую голову проще, быстрее и надёжнее проломить обыкновенным кирпичом, а не длинным ножом. Забудь все эти глупости. В твоём случае подойдёт удар небольшим ножом в мягкое и желательно открытое: бедренная артерия, наружная сонная артерия, подключичная вена при большой удаче, аорта...тот её участок, что рядом с мочевым пузырём, удар снизу в лёгкое, пара-тройка прямых ударов в печень, но лучше конечно, развалить её первым же ударом для этого нужно ...

Простое желание научиться защищаться, обернулось уроком на тему "Как убивать себе подобных". Неизвестный показывал на себе, где и как надо бить и в каких случаях использовать нож как рычаг, а Лиза, вопреки желанию закрыть уши, впитывала информацию, но отчаянно твердила про себя, что Леонид всё-таки нормальный, а ей никогда не придётся воспользоваться получаемыми знаниями.

- Вот, как-то так. - наконец закончил техник. - Но это, если кратенько.

- А если ножа нет?

Он снова потянулся к её левой руке. Ожидая ещё одного тычка, Лиза одёрнула руку и сделала шаг назад.

- Елизавета, дай мне свою руку. - попросил он

Блондинка давно уяснила, Леонид называл её по имени только в том случае, когда хотел подчеркнуть важность предстоящего события, важность сказанного или сделанного.Лиза протянула левую руку вперёд. Техник стянул с руки вязанную рукавицу, подвёл к своей шее. Указательный и средний палец расположились на несколько сантиметров ниже правого уха. Поначалу Маркова не поняла к чему эти манипуляции, но уже через секунду почувствовала едва уловимую пульсацию, ещё спустя секунду, пульсация отчётливо отстукивала ритм в подушечки пальцев. Каротидный пульс. Неважно, артериальная или венозная, это была всё та же кровь, что заливала её руки и колени в той маленькой комнатке. Лиза смотрела в глаза технику, вспоминая ту гнетущую тишину. Он отпустил её руку, вернул рукавицу.

- Если нет ножа, используй зубы.

- Я тебя ненавижу.

- И секунду спустя, пожалеешь о сказанном. - пообещал техник и сделал жест рукой, призывая Лизу оглянуться по сторонам.



***


Время шло, но ничего так и не изменилось. Чуть больше четырёх месяцев назад снова появилась надежда, что всё будет хорошо, что удастся вернуться домой... Хрупкая, почти призрачная надежда теперь грозила исчезнуть навсегда. Готовность к тому, что побег займёт очень много времени уже покинула белобрысую голову, уступив место тяжёлым мыслям и жалостью к самой себе.

Можно ли было считать это предательством? Наверное, да. Между ними не было ровным счётом ничего, но Маркова просто не могла принять всё как есть. Жених завёл себе какую-то замухрышку. Об этом свидетельствовал не только ряд косвенных признаков, но и свидетельство коллеги по работе. Леонид постучался в её дверь на пару с женщиной, которая периодически приходила и несла религиозную околесицу. Земля, какой бы чуждой не была, полнится слухами. К тому моменту, когда сарафанное радио донесло до Лизы эту информацию, техник превратился из просто сопровождающего в любовника, ухажёра и т.д. Было ли это ревностью или обыкновенным нежеланием делиться с кем-то ещё, всё равно выводило Лизу из себя. Верить в то, что техник повёлся за юбкой сначала не получалось, но его поведение и настрой изо дня в день ухудшающиеся перечеркнули надежды на лучшее. В последние два дня он стал совсем невыносим и, если и присутствовал дома, то только с тем, чтобы нагрубить и снова куда-то уйти.

Массивный тумбовый стол из самого настоящего массива дерева, а не из дешёвого ДСП, стал для Лизы не просто рабочим местом, а своеобразным камнем из-под Роденовского Мыслителя. Перебирая и сортируя справки, постановления и прочую макулатуру, она пыталась понять смысл жизни. Его не было. С самого начала. А теперь, даже путь домой не мог претендовать на это гордое звание. Лиза изучила очередной запрос о количестве прошедших регистрацию за месяц, подписанный неким Темерязевым, отложила в отдельную стопку. Следующий лист, снова он. Лиза потёрла глаза. Занимаясь с утра до вечера одним и тем же, она уставала и постоянно мёрзла. Леонид частично оказался прав, хорошо отапливать нежилые здания энергетики не хотели и не собирались. Опять Леонид. Он был везде и всюду, заслонял собой всё, на что она обращала внимание. Лиза хотела одно, он по своему обыкновению заставлял делать другое, пытался переделать её. Иногда она даже сомневалась, нужен ли он ей, не поступила ли она, опрометчиво заключив соглашение. Было бы намного проще начать свою собственную жизнь. Жить отдельно без риска быть выгнанной непонятно за что, полюбить нормального человека, завести подруг. Дурной пример оказался заразителен и в любовь верить не получалось... И чем она хуже той тётки? Казалось нормальным, когда техник использовал других для достижения цели, но теперь эта участь коснулась и её. Лиза была в этом уверена. Смартфон издал привычный металлический лязг. Обрадованная блондинка почти выскочила из-за стола готовая бежать, но вспомнила, что не переводила время на смартфоне. До конца рабочего дня оставалась ещё сорок одна минута.

- Ну сколько можно? - спросила она у пустого кабинета.

Даже Межевитинова не пришла на работу, жалуясь на плохое самочувствие ещё вчера. Целый день одна. Болтать было не с кем. На регистрацию никто не приходил.

Маркова решилась на побег. Уже через несколько минут заперев дверь на ключ, она спустилась на первый этаж, молча прошмыгнув мимо вахтера, который её недолюбливал после неприятного разговора с Леонидом - снова он - покинула здание.

Выйдя на улицу, блондинка сразу же столкнулась с закономерным природным явлением, весной. Но того, чтобы поднять настроение, холодная и скользкая весна вдобавок к остальным проблемам, навевала тоску, стремилась загнать её в депрессию. Натянув вязанную шапку на белобрысую голову, она отправилась домой, планируя попутно заглянуть в магазин и прикупить какую-нибудь музыкальную новинку с Земли.

О море Усопших ничего внятного узнать так и не получилось. Одни говорили, что это действительно море, в котором тонули люди, другие, о неимоверно огромном багровом куполе, третьи вообще рассказывали какие-то ужасы про миллионы трупов, гниющих под солнцем. Само государство, как и большая часть населения города и района, утверждало, что море Усопших, не более чем идиома, никакого моря на самом деле нет, а поисковики без устали барражируют по лесам в поисках же необходимых даров бывшей Родины. Лично её устраивала официальная версия.

Видавший за свою долгую жизнь всё что только можно и нельзя ноутбук, стоял на витрине перед Лизой таким образом, чтобы она и собеседник одновременно видели изображение на мониторе. Услужливый продавец, известный как Григорий или же просто Гриша, ловко переходил от одной директории к другой, показывал новые музыкальные альбомы и фильмы, делился впечатлениями, не стеснялся давать рекомендации.

- Вот этот фильм ещё неплохой. - обратил внимание блондинки Григорий. - Спецэффекты, бюджет, именитые актёры. Глупый правда. Американские флаги в каждой сцене, хэппи энд...ну как обычно.... Кстати, раз уж вы здесь, может закупите и папирос для жениха?

- Зачем? Он сам купит.

- Ну, мало ли. Сами знаете, иногда постоянный клиент внезапно бросает курить и не появляется, а ты волнуешься, не случилось ли чего.

- Ничего с ним не случилось. - раздражённо ответила Лиза. - Ничего покупать сегодня не буду. Извините.

Столько кардинальная перемена настроения была отнюдь не следствием гормонального всплеска, красный день календаря был ещё довольно далеко. Просто в голове в очередной раз появилась мысль о том, что её используют, где по мелочи, а где и всерьёз, но она этого не осознаёт. Неужели Леонид тащил её через все препятствия и трудности только для того, чтобы в случае чего подставить или, когда исполнит свою роль бросить? Настроение испортилось окончательно. Лиза открыла дверь магазина, не глядя шагнула через порог и упёрлась в незнакомого высокого мужчину. Мужчина даже не подумал пропустить её, стоял в проходе, сверлил взглядом.

- Позвольте пройти. - сдержанно попросила Маркова.

Сдержанность. Всё тот же техник, примерно три месяца назад начал регулярно твердить одно и тоже. Назревает конфликт? Она должна от него уйти. Нагрубили? Нужно вежливо перевести разговор в другое русло или не отвечать вовсе. Если кто-то обидел, об инциденте надлежало сообщить ему. Один раз к ней действительно пристал сосед по подъезду, Лиза убежала и поступила как предписывала инструкция. Через двое суток, сосед съехал, исчез в неизвестном направлении, забрав с собой только личные вещи. Что ему наговорил Леонид, она не знала.

Мужчина не внял просьбе и всё так же продолжал стоять на месте, тогда Лиза сделал шаг назад и отошла в сторону, пропуская его, но и тогда он не шевельнулся.

- Можно я всё-таки пройду?

- Кажется, я влюбился! - воодушевлённо ответил незнакомец.



***



Для реализации любого плана требуются минимум два важных компонента: время и люди. Всё остальное, либо не существенно, либо не так сложно заиметь. Найти нужного человека, приблизится к нему, подготовить и иметь в рукаве козырь для воздействия на этого человека, чтобы в конце концов получить желаемое. На всё это нужно время. Уйма времени. Оно - почти три месяца - было потрачено и не зря. Техник ожидал аудиенции этого самого человека, в богато обставленной приёмной.

Всего в приёмной находилось четыре человека: техник, двое крепких, одинаково одетых мужчин, уже успевших проверить его карманы на предмет оружия и редчайшее явление для этого мирка - секретарша.

Третий этаж храма занимал только архиепископ, и тем не менее, помимо него на этаже постоянно находилось неменее десятка человек из числа обслуживающего персонала и ещё столь же охранников. Не слишком ли много шика для лица духовного?

Техник сидел в глубоком кожаном кресле, пристально разглядывая смущал секретаршу, улыбался. Отец Александр должен был скоро явиться и исполнить роль козыря. Все эти танцы с бубном были нужны только для того, чтобы втереться в доверие к протоиерею и однажды поделиться с ним, даже не соображениями, а озарением. Именно озарением и ничем иным. Тот своими суждениями о борьбе за души всего человечества сам упростил Леониду задачу. Службы посещались, обходы производились, беседы велись, а в глазах отца Александра техник становился всё лучше и лучше.

Картину портил только вопрос совести. Шейнер и протоирей были неплохими, искренне верующими людьми и чем-то напоминали борца за процветание Общины - Палыча. Леонид с удовольствием оставил бы их в покое, но пока не мог сделать этого. Одно радовало, совершая обходы он убеждал людей вступить в ряды церкви настолько косноязычно насколько мог. Люди не верили ему, гнали прочь, а совесть хотя бы в этом плане была чиста.

- Вы не поверите! Я кажется нашёл, как нам спасти ещё больше душ! Ещё больше людей! Всех людей! - носясь по кабинету протоиерея, приговаривал техник.

Почти за четверо суток до этого момента началась косметическая подготовка. Пришлось отказаться от сна, еды, табака, практически не пить. Уставший и в то же время взвинченный, с голодным взглядом и мешками под глазами. Он явился к протоиерею посреди ночи с видом измученного человека, с печатью великого знания на бледном от недосыпания лице.

Из угла в угол, от стола к двери, техник ходил и бубнил себе под нос что-то не членораздельное периодически восклицал о непонятном. Он останавливался, пристально смотрел на хозяина кабинета и снова начинал бубнить. Если отцу Александру интересно, что именно нашёл техник, то придётся напрячься и вытянуть это, иначе эффект будет не таким сильным. Через десять минут уговоров, протоиерей выслушивал соображения Леонида, становясь всё мрачнее и мрачнее. Ещё совсем недавно человек пришёл из ниоткуда, со стороны, а теперь предложил элементарное, то до чего не смог додуматься никто. Отец Александр предложил технику следующим утром встретиться с архиепископом.

Бизнесмен. Первое, что пришло в голову, когда наконец удалось встретиться лицом к лицу с архиепископом, было именно это слово. Грузный мужчина в очень дорогом костюме с отливом и безвкусным галстуком прошитым скользящим швом, а значит изготовленным вручную, с обрюзгшим лицом и явно приобретённым косоглазием. Правый глаз смотрел куда и положено, а левый постоянно заглядывал за спину собеседнику, вызывая у того постоянное желание обернуться. Он был живым подтверждением тому, что курс души в верхах церкви принято считать не по отношению к билету в рай, а по отношению к рублю, а ещё лучше к грамму золота.

Техник молчал, отец Александр выполнял возложенную на него задачу, объясняя архиепископу суть дела. В красноречии протоирея сомневаться не приходилось.

- Интересная идея. - согласился архиепископ.

- Да, к сожалению, мы не может способствовать погребению усопших по всем правилам, но мы можем попытаться облегчить их участь.

Архиепископа спасение душ людских не волновало, однако, подобный маленький шаг мог способствовать укоренению церкви в Красноозёрске и окрестностях. Однажды кухарка, нанятая им, невзначай обмолвилась о том, что её минула печальная участь братской могилы. Тогда он не придал этим словам значения, но не теперь. Уверен один сегодня - завтра будут уверены тысячи.

- У вас есть подходящая кандидатура?

- Мне крайне неловко, - впервые открыл рот техник, - но, если не возражаете, капелланом готов стать я.

Архиепископ дал добро на учреждение новой должности и пообещал всячески способствовать продвижению этой идеи.



***



Сенечка, именно так представился незнакомец и именно так просил называть, разительно отличался от техника. Она встречала подобный типаж на Земле, они бывали в клубах, жили в соседних подъездах, учились в смежных группах. Высокий, почти два метра ростом, галантный, одет с иголочки и самое главное, когда улыбался это не значило абсолютно ничего. Но Сенечка не калечил совершенно незнакомых людей у неё на глазах, не пытал, не стрелял в них, не использовал словно пальчиковую батарейку, которую потом выбрасывал после того как та истощится.

Встретив её после работы на следующий день, Сенечка поприветствовал Лизу и сразу же попытался поцеловать в щёку, но она отстранилась.

- Не надо.

- Почему? - удивился он.

- Мы знакомы всего день и у меня есть жених, который в случае чего...

А ведь действительно, чем это грозило? Что будет, если Леонид всё-таки узнает о походе в бар? А ведь обязательно узнает. Да какая разница? Вполне возможно, вскоре она сама уйдёт от Леонида или наоборот, он избавится от неё, как периодически обещал, но в последнее время всё реже и реже. Время покажет, а пока она решила просто отдохнуть, а этот зануда пусть торчит дома со своими скучными книжками.

Световой день постепенно увеличивался, люди спешили успеть домой ещё засветло. Лиза шла рядом с Сенечкой по городу. Рядом, но не под руку.

Он сыпал остротами, рассказывал какие-то глупые истории, расхваливал сам себя, но Маркова почти не слушала. Ощущение чего-то неправильного не давало расслабиться, мешало думать о глупостях.

Стремительно бледнеющая в сумерках вывеска с очень серьёзной надписью "Грот", висела над ухоженным входом в подвал. У входа стояли люди разных возрастов, там же пили алкоголь, курили, громогласно выясняли отношения. Сенечка не стал задерживаться на улице, начал спускаться по лестнице, несколько помедлив, примеру последовала и она. Тяжёлая, монументальная дверь, оббитая листовым железом, таила за собой тамбур, переходящий в бар. Располагалось сие заведение в подвале не заселённого дома и потому проблем с недовольными жильцами не имело.

Сенечка занял заранее забронированный столик, пригласил Лизу сесть на диван, а сам исчез, но отсутствовал недолго. На столе расположился графин наполовину полный чем-то мутно-жёлтым, пара стопок с позолоченной каймой, закуски.

Первая рюмка оказалась отвратительной на вкус. Как будто она выпила даже не спирт, а настойку на сигаретных окурках. Вторая рюмка была такой же мерзкой и отвратительной. Пить это пойло было нельзя, просить что-то другое она не решилась.

Ожидания не оправдались. Старые, давно охрипшие колонки, закреплённые на стенах, играли ненавязчивую мелодию, вокруг звенели бокалы и стаканы, смеялись и улыбались незнакомые люди. Но ей не было весело. Желание расслабиться исчезло, появилось желание уйти. Лиза сидела в компании неумолкающего Сенечки, флегматично разглядывала окружение и безостановочно думала.

Этот бар ничем не отличался от посещаемых на Земле, но имел одно свойство, присущее абсолютно всем заведениям подобного рода, но ранее не замечаемое - бессмысленность. Бар был набит людьми. Самыми разными. Мужчины и женщины беззаботно проводили время, пытались произвести друг на друга впечатление, старались казаться не теми, кем не являются на самом деле. Было много молодых лиц, иногда даже слишком молодых, почти детских. Зрелых лиц, потасканных, как говаривал техник, оказалось значительно меньше... Снова этот проклятый техник! Ну почему он сам не привёл её сюда и не показал, как здесь уныло? О чём можно разговаривать с этими людьми? Сегодня они напьются до свинского состояния, завтра протрезвеют и вскоре всё повторится вновь. Всё это было бесполезно в принципе, не несло в себе какого-либо смысла. Их устраивал Мир пропавших без вести и подобный образ жизни. Что она здесь делает? Зачем вообще заговорила в магазине с этим дебилом, который только и делает, что говорит о том, как его все любят, уважают и боятся? За что такого можно уважать или любить? За ничем не подкреплённые слова? Да. Сенечка не калечил людей у неё на глазах и не пытал, но и не делился с ней последним, не тащил за собой сотни километров, не защищал и не заботился. Сенечка только трепался. Он действительно отличался от техника.

На исходе второго часа, так ничего больше не выпив и не съев, пока не слишком поздно, она решила отправляться домой. Лиза извинилась перед Сенечкой, и попрощавшись направилась на выход.

Уже давно стемнело, чистое весеннее небо испещрено миллионами звёзд. Над белобрысой головой висела кричащая светом прошлого бездна. Не со школьной скамьи, а из одной недавно прочитанной книги она узнала, свет звёзд всегда представляет собой не настоящее, а прошлое. Грядущее в свою очередь было мутным. Если догадки верны, перспектива в самом деле была ужасна - не будет ничего человеческого, а только мрак и грязь. Это казалось неправильным и прежде чем в жизни действительно произойдёт очередной перелом, Лиза решила поговорить с женихом.

Быстрым шагом она направлялась домой, пытаясь решить с чего же начать столь серьёзный разговор, но метрах от бара её догнал Сенечка.

- Лиза, куда это ты?

- Домой. - ответила она, не останавливаясь и не оборачиваясь.

- Как это? Давай продолжим!

- Нет, я лучше домой...

- Не пойдёшь.

Её схватили за воротник пальто и потащили куда-то. Попытки вырваться успехом не увенчались, расстегнуть пуговицы и пожертвовать верхней одеждой, чтобы сбежать не вышло из-за волнения. Лиза попыталась закричать и ей закрыли рот.

- Я что, зря тратился? Придётся отработать. - пояснил Сенечка.

Поход в бар назло лицемерному технику грозил обернуться для неё совсем плохо. Отдаваться первому встречному за выпивку она не собиралась, но и убежать не могла, так как была зажата у стены в глухой подворотне. Воняло мочой вперемешку с запахом свежей рвоты, окна закрыты деревянными щитами, никто не поможет.

В голове Лизы снова мелькнули события ночи, когда сводный брат отошёл в мир иной. В этот раз, надежды на то, что из темноты появится техник и методично забьёт Сенечку до полусмерти не было. Снова техник. Если бы он не повёл себя по-скотски и не крутил шашни с той женщиной, вполне возможно, она не оказалась бы в подобной ситуации. Вместо ужаса блондинка испытывала исключительно злобу. Почему она постоянно должна терпеть техника? Почему каждый мужчина так или иначе пытается её использовать?

Она слабее, зажата у стены, лишена манёвра, безоружна. Решение, что делать дальше, пришло сразу же. Лиза втянула носом воздух и вместо того, чтобы биться в истерике перестала сопротивляться. Слёзы покатились по щекам. Глядя в глаза Сенечке, попыталась кивнуть. Удовлетворённый тем, что контакт налажен и получит желаемое, Сенечка прекратил зажимать ей рот, судорожно расстёгивая ширинку пока, не передумала, опустил взгляд вниз. Нежно, насколько только могла в подобной ситуации, Лиза обняла его, но не поцеловала, как тот ожидал. Одним движением, она притянула себя к обидчику и молча вцепилась зубами в шею.

Носить с собой нож Лиза так и не научилась, но прибегла к совету, который предпочла бы никогда не получать. Маркова ухватила Сенечку зубами за то место, где должна скрываться сонная артерия, где пульсирующая кровь снабжает кислородом мозг и сжимала челюсти до тех пор, пока они не сомкнулись. На это понадобилось всего половина секунды и вскоре она почувствовала отвратительный привкус человеческой крови во рту. Врёт тот, кто утверждает, что кровь имеет сладковатый привкус. Кровь из поражённого участка хлынула неожиданно сильно, заливая и пропитывая одежду обоих. Только тогда Сенечка сообразил - его убивают. В приступе паники он сделал пару шагов назад, оттолкнул блондинку от себя так сильно как мог. Маркова отлетела к той же стене.

В фильмах или литературе часто показывают, как умирая в следствии тяжёлого ранения человек просто перестаёт дышать, даже испытывая в каком-то смысле облегчение, дескать, отмучался. На самом деле всё не так, если человек в сознании он испытывает шок, страх, боль, растерянность... Что угодно, но только не облегчение или же спокойствие. Она сидела у стены, заляпанная кровью и всё так же молча смотрела как некогда обаятельный и улыбчивый Сенечка, лёжа на земле и вытаращив глаза на бескрайнее звёздное небо, бьётся в конвульсиях, отчаянно зажимая смертельную рану на шее. Через несколько секунд он затих. Во рту было что-то постороннее и Лиза выплюнула это. Это уже не было частью человека, это был кусок обыкновенного мяса, куску мяса же принадлежащий. Она поднялась на ноги, покачиваясь подошла к новоиспечённому покойнику. Она убила кого-то. Осознание непоправимости произошедшего пришло внезапно и Лизу стошнило прямо на труп.

Кресло. Старое и потрёпанное. После почти четырёх суток бессонницы такое уютное и мягкое, кресло пыталось утянуть его в темноту, но спать было нельзя. В полусонном состоянии, техник сидел в кресле, пил чай, чтобы не заснуть, ведь тонизирующий эффект кофеина одинаков в любом из миров, и дожидался возвращения невесты. Блондинка должна была отправиться в гости к коллеге по работе, часы показывали почти девять часов, и Леонид переживал из-за того, что она задерживается. Утром Лиза заверила, её обязательно проводят до дома, но спокойно ждать не получалось.

Ставка на культ сыграла. Больше никаких прогулок по квартирам, никакой просветительской деятельности. Хватит с него этих глупостей. Довольно скоро, предстоит пройти обучение, затем принять сан и приступить к реализации второй, основной части плана. А ещё не мешало бы извиниться перед Елизаветой за своё поведение в последние несколько дней.

Из прихожей донёсся звук отпираемого замка, хлопнула входная дверь. Уже готовый отчитать невесту за опоздание, Леонид поудобнее устроился в кресле.

- Лёня, я... - начала она.

- Ты могла бы и предупредить, что задержишься. - перебил техник, даже не взглянув в её сторону.

- Я его убила...

К его удивлению, вместо того, чтобы оправдываться самым глупым образом, блондинка произнесла всего три слова. Всего три слова, но каких. Леонид обернулся и всё-таки увидел Лизу с красными от слёз глазами, измазанным кровью лицом и в заляпанной кровью одежде. Маркову трясло.

- Это что ещё за дыра в сюжете!? - спросил он, покидая насиженное место.



***



Снова камера, но уже на минус первом этаже управы и четырёхместная. Он не был единственным постояльцем, оба нижних яруса оказались заняты избитыми людьми. Дрались они друг с другом или кто-то использовал их как боксёрскую грушу, стало известно позже. Техник поздоровался, представился, занял верхние нары и стал ждать вызова на допрос, ничего другого не оставалось.

На мгновение, в голове возникло предположение, что он находится не в обыкновенных застенках, а в филиале викторианского Скотланд Ярда. Казалось, что только Осипов мог позволить себе быть среднего роста. Следом за седьмым приёмом пищи, а значит прошло около трёх с половиной суток, в камеру вошёл двухметровый верзила в форме. Это был не прапорщик. Молодой, лет тридцати, бритоголовый сержант. Услышав свою фамилию, не настроенный шутить, техник молча подошёл к сержанту и так же молча выставил вперёд руки. Сержант тоже молча одел на руки Леонида оковы и так же молча прямым ударом сломал ему нос. Техник отлетел вглубь камеры. Град ударов ногами он не запомнил, но хорошо запомнил откормленное лицо сержанта и покорное молчание сокамерников.

- Здравствуйте Леонид Валериевич. - нейтрально приветствовал Осипов.

- Не могу не ответить взаимностью. - нанёс асимметричный удар техник. - Так редко удаётся поболтать с действительно интересным человеком, отчества которого не знаешь.

- Павел Павлович... Кто это вас? Прапорщик?

Через сутки после избиения, сержант препроводил Леонида на первый этаж, в такой же безликий кабинет, как и тот в котором он подписывал расписку о неразглашении. Осипов собственной персоной ожидал его, готовый легко и непринуждённо получить своё. Знакомая синяя и кажется, теперь чуть более толстая папка лежала на столе. Побои на лице техника испортили момент и Осипов решил сменить тактику. Команды избивать кого-либо он не давал, а подобное своеволие воспринимал только как вредительство и прямое пренебрежение уставом.

- Да ноги просто подкашиваются, вот и собираю все углы физиономией. - уклонился от ответа техник.

- Допустим... Хотелось бы услышать вашу версию произошедшего, но давайте сэкономим нам обоим время и в этот раз, обойдёмся без фантазёрства.

- В этот раз, всё как на духу! Моя версия много короче той, что рассказала Синеглазая. Сижу дома, книжку почитываю. Приходит это чудо. Всё в крови с головы до ног. Заявляет, мол, убила человека в качестве самообороны. Ну, я взял документы и пошёл сдаваться. Вот и всё.

- А почему "Синеглазая", а не Лиза, например? При упоминании о вас, Маркова использовала исключительно имя. Довольно странная форма общения между женихом и невестой. Не находите?

- Отнюдь. Главное мы любим друг друга, потому вместе и пришли сдаваться.

- И поэтому вы не попытались скрыть следы преступления? Из-за безграничной любви?

- Именно поэтому. - подтвердил техник. - Это было убийство непредумышленное. Она же защищалась и в состоянии аффекта... А если бы мы попытались избавиться от трупа или ещё что, было бы хуже. Ведь нас так или иначе поймали бы.

Ну как бы он избавился от трупа за столь короткий срок, не имея под рукой даже автомобиля? Тащить труп на себе к окраине через весь город и обязательно наткнуться на патруль? Затащить в ближайший подвал и, если в нём не было пола из бетонных плит закопать? Труп рано или поздно нашли бы и это обязательно привело следствие к ним и тогда оставалось только отправиться на каторгу. Приговор к каторжным работам в Мире пропавших без вести можно получить абсолютно в любом населённом пункте. От трупа надо избавляться полностью, чтобы не осталось абсолютно ничего, чтобы у следствия, кроме ненадёжных показаний пропойц было не за что зацепиться. Труп должно было сжечь, причём быстро и с гарантией. Такой способ был. Обложить покойного автомобильными покрышками и поджечь. Единственная улика при использования такого способа -- это зубы, которые не сгорят, но которые можно просто выбросить в реку или смыть в канализацию. Естественно, в Красноозёрске покрышки были в большом дефиците, эксплуатировались до полного износа и просто так на дорогах не валялись. Опять же, разводить посреди города подобный костёр было глупо. Пришлось идти сдаваться, надеяться на условный срок, если таковой вообще был возможен, крупный штраф пусть даже на это уйдёт всё золото из тайника. Надеяться на что угодно, но избежать каторги, не позволить сослать на каторгу Лизу. За себя техник не переживал и в то же время прекрасно осознавал, что, если Осипов захочет, то легко притянет к делу и его.

- Всё верно. - согласился Осипов. - Это был бы скучный рядовой случай, если бы Маркова не указала, что это вы научили её такому способу самообороны.

- Быть того не может! - попытался удивиться Леонид.

- Цитирую: Он рассказывал что-то про церковь и показывал на мне пальцем, где в случае чего, надо ухватиться зубами. Кстати, почему вы представились протоиерею крупным предпринимателем?

В этот момент, волосы на шее встали дыбом. Она не могла сказать этого. О своей затее с культом он не рассказывал вообще никому, в добавок ко всему, "зоны поражения" показывал исключительно на себе. Не измениться в лице удалось лишь благодаря побоям, даже моргание вызывало боль.

- Для солидности. Но я был предпринимателем на Земле.

- И в чём же заключалась ваша предпринимательская деятельность?

- Китайскими подделками через интернет торговал. Не скажу, что это приносило большой или даже постоянный доход, но для нищего техника любая копейка - уже деньги.

- А культ?

- Что культ?

- Зачем он вам? Вы не похожи на человека верующего. Но тем не менее, регулярно посещали службы и плотно общались с некоторыми членами церкви... Ответьте на вопрос.

- Душу хочу свою спасти. И Лизоньки заодно. - исправился техник.

Осипов удовлетворённый ответом, извлёк из папки листок, из кармана пиджака авторучку. Всё это, пододвинул к Леониду. Содержимое листа, напечатанное на машинке почти точь-в-точь повторяло всё то, что сказал он сам. Ничего опасного.

- "С моих слов записано верно"? - уточнил Неизвестный перед тем как расписаться.

- Да... Скучный рядовой случай. Состав преступления можно сказать отсутствует плюс явка с повинной. Вас отпустят в течении часа. Маркову сразу же после вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, то есть в тринадцать часов ровно. Если хотите, можете её встретить.

- Обязательно. - обещал техник. - Спасибо, Павел Павлович. Вы как-нибудь заходите на чай...

Осипов приложил листок к остальным бумагам, закрыл папку и почти уже встал со стула, но задал ещё один вопрос:

- Напоследок. Зачем вы хотели попасть на Море усопших?

Этого вопроса Леонид никак не ожидал. За долю секунды у него в голове родился только один ответ.

- Раскусили. Каюсь. Хотел получить прямой доступ к товару. Местные барыги не хотят делиться своими поставщиками...

- Хорошо. Сделаете мне одолжение?

- Конечно.

- Передайте привет архиепископу.



***



Лиза покинула здание управы ровно в полдень, свободным человеком и с постановлением в кармане пальто. После нескольких дней в камере, всё чего хотелось так это отправиться домой, принять еле тёплый душ и переодеться. Радость после освобождения мгновенно улетучилась, когда в поле зрения попал Неизвестный. Одного взгляда, на потрёпанное лицо оказалось достаточно, чтобы понять, очень серьёзного разговора не миновать. Только этого ей и не хватало. Лиза испытывала двоякое чувство. Её отпустили, но встретил именно тот человек, который вместо того, чтобы попытаться избавиться от трупа и как-то прикрыть, сам передал её в руки правоохранительных органов.

Несколько часов назад Леонида отпустили восвояси и первым делом он отправился в храм. Осипов спросил про Море усопших не просто так и вероятно план уже обречён на провал. Так оно и было. Техник вошёл в храм, пожертвовал гнусной тётке последние деньги, но не успел он дойти до кабинета протоиерея, как его обступили двое крепких мужчин.

- Ой братцы, а батюшка-то здесь? - спросил он уже догадываясь, что произойдёт дальше. - У меня к нему прямо-таки дело жизни и смерти!

- Нет его здесь, братец. - иронично ответил один из мужчин. - И тебя скоро не будет.

Получив тычок в бок, Леонид окинул оппонентов взглядом. Сойтись в рукопашной схватке сразу с двумя, не хотелось. Во-первых, выйти из неё победителем не получится. Во-вторых, если дело дойдёт до драки в храме, то уже никогда не удастся вернуть расположение протоиерея. Пришлось положиться на красноречие.

- Я всё понимаю, он - человек занятой. Дел по горло. Видеть никого не хочет и так далее. Но мне действительно очень нужно поговорить с ним. Давайте, я прошмыгну к нему в кабинет, а вы сделаете вид, что не заметили меня. Обещаю, я вас не сдам... Даже отблагодарю...

Техник хотел было полезть в карман, чтобы предложить этим бугаям денежное вознаграждение и тем самым притупить внимание, но вспомнил, как несколько минут назад пожертвовал последние деньги.

- М-да. - констатировал свою финансовую несостоятельность Леонид. - Может расписку возьмёте?

- Давай, на выход! - потребовал первый.

- Да ладно вам. Уже догадался, у отца Александра не приёмные часы. Но я только спросить...

- Ты не понял. Именно тебя приказано гнать из храма.

- Меня? Почему? Это какая-то ошибка!

- Никакой ошибки здесь нет. Тебя предали анафеме. - ответил второй.

Техник хотел было возмутиться, но не успел. Его взяли под руки и потащили на выход. Он сопротивлялся, но был просто поднят над полом. Красноречие не помогло, оставалась только ругань. Так в храме не матерился ещё никто. Пока несли, Леонид прошёлся по Церкви искупления, по архиепископу лично, не забыл утопить в дерьме прихожан, добродетелей, которые его несли, тётку с коробкой и всех, кто причастен к культу, кроме Розы Шейнер и отца Александра.

Тяжёлые двери распахнулись, Леонид взмыл в воздух, кубарем скатился по ступенькам. Полежав пару минут в весенней слякоти, он всё же поднялся, прислушиваясь к тому, как хрустят суставы.

- А на хую я вас всех вертел, сукины дети! - кричал он. - Ничего после смерти нет! Вы все сдохнете, захлёбываясь собственной блевотиной и кровью! За секунду до смерти вас сломает агония и ваше поганое сознание погаснет ещё до того, как остановится сердце! Ваши трупы ждёт только одна судьба! Одна на всех! Все вы превратитесь в обыкновенные куски мяса и будете гнить под землёй ничем не отличаясь от мяса, гниющего под солнцем! Вы никого не спасёте и уж тем более не спасёте себя! И всё! Всё что ждёт вас после смерти - это самая обыкновенная пустота!..

Техник неистовствовал, притягивая к себе недоуменные взгляды случайных прохожих. Он срывал покровы с церкви, рассказывал какие уроды в ней состоят, но всё было напрасно. В конце концов успокоившись, он плюнул в сторону храма, громогласно пообещал сжечь его вместе со всеми обитателями, и показав средний палец, отправился домой.

Сидя на бордюре противоположной управе стороны улицы, он выкуривал одну папиросу за другой и пытался снова определиться с курсом на будущее. На данный момент, перед ним маячило ровно два вопроса.

Первый, чего ждать от Осипова? Уже второй раз он отпустил техника на свободу, хотя имел возможность закрыть на самом нижнем из этажей управы и благополучно забыть. Нет техника - нет проблемы. Тем не менее не сделал этого, а значит дожидается подходящего повода использовать Леонида в своих целях. Другого объяснения подобным действиям не было. Слишком уж мало пришлось проторчать за решёткой. Первый раз всего неделю, в этот раз четверо полных суток. Да на Земле его месяцами держали бы в следственном изоляторе и без устали мурыжили на допросах. Уже бывшие сокамерники томились в камере больше двух недель только за то, что по хмельному делу разбили газоразрядную лампу на мачте освещения. А тут подозрение на соучастие в убийстве и всего четверо суток.

Второй вопрос оказался не менее серьёзным. Как поступить с блондинкой? С одной стороны, она ослушалась и обманула его, это привело к грандиозному облому и теперь, самый оптимальный из путей на Землю теперь блокирован и этого уже не изменить. С другой, она способна к обучению и более красноречивого доказательства чем труп, представить было трудно. По-хорошему, за это, её как минимум надо было хорошенечко отлупить, но загвоздка заключалась в том, что он этого не хотел. Техник всё-таки привык к девчонке. Да, блондинка не умела готовить, безалаберно вела хозяйство или скорее не вела вообще, была плохим собеседником и так далее, и так далее... Но это была его блондинка, его Лиза. Возможно она оказалась права с самого начала, кроме друг друга, в этом гнусном мирке у них не было никого.

Техник не улыбался, потому что не знал, что делать.

Лиза вышла из здания управы, поёжилась и заметив его, застыла. Они молчали глядя друг на друга. Техник сгрёб окурки с бордюра, встал, направился к ней.

- Пошли что ли.

Леонид снова отправился домой, и Лиза поплелась вслед за ним.

Время, проведённое в камере, прошло даром. Последовать примеру жениха и просто наплевать на содеянное не получалось. Её повели на допрос. Первый осмысленный допрос в жизни. Её усадили на стул перед столом за которым сидели двое: человек в камуфляже, представившийся следователем и мужчина средних лет в сером костюме.

- Начинай рассказывать.

Она рассказала всё, волнуясь и периодически всхлипывая. Человека в камуфляже такой вариант не устроил, и Лизе пришлось повторить всё снова более детально.

Следователь записывал показания на бумагу, задавал наводящие вопросы и, если бы не сидящий рядом начальник уже вытряс из Марковой всё, что нужно. Он не верил слезам. Протокол осмотра тела гласил о полном отсутствии каких-либо травм, синяков, ссадин. На теле не было даже царапин. Его убили и самозащитой в этом случае не пахло. Несколько лет назад Арсений Липнин сам сидел на месте блондинки. Пятнадцатилетний мальчишка заливался слезами, клялся исправиться и больше не воровать. Тогда его отпустили на волю, и криминальная история Липнина должна была на этом закончится. Как выяснилось много позже, Сенечка просто сменил амплуа. Спаивая девушек, он насиловал и обирал их, после избивал, грозился расправой в случае, если те откроют рот. Дважды пострадавшие набирались смелости и подавали заявления в управу и оба раза очень скоро сами забирали заявления. Наказание настигло его в виде тощей девчонки. За свою долгую службу он встречал довольно многое, но, чтобы человека убивали, так хладнокровно, не имея под рукой никакого оружия и даже не голыми руками, не видел ни разу. Он не верил в самооборону. Маркову явно научили этому способу, поэтому в кабинете и присутствовал подполковник. Он запретил использовать обычные методы дознания, изредка задавал вопросы сам. В конце концов догадка о учителе подтвердилась. Жених - тот, кто пришёл сдаваться вместе с ней.

- Спасибо. - подвёл итог допросу Осипов. - Вы свободны.

В сопровождении сержанта Маркова покинула кабинет, и следователь спросил:

- Желаете присутствовать при допросе Неизвестного?

- Допроса не будет, - отказало начальство, - я сам с ним поговорю. Не открывайте дело, мотивируйте это отсутствием состава.



***



Техник открыл дверь в подъезд и зашёл первым. Оставалось преодолеть всего пятьдесят две ступени, но Лиза подала голос именно сейчас:

- Зачем ты сдал меня? - спросила она обиженно.

- Так было надо. - сухо ответил техник.

- Надо?

- Да, надо! - повторил он не оборачиваясь. - Тебя видели с ним в баре. Сколько в этом городке с тринадцатью тысячами населения тощих и длинных блондинок? Я тебе скажу сколько. Ноль целых и хрен десятых... Тринадцать тысяч -- это население посёлка, а не города. Труп обязательно нашли бы, а тебя быстренько вычислили... Попробуй потом докажи, что это была самооборона.

- Но это действительно была самооборона.

- Ага, в состоянии аффекта. Я в курсе. А теперь и Осипов в курсе, что это именно я научил тебя этому.

- Разве нет? Это ты научил меня этому.

- И не жалею об этом...

- А я жалею! Что ты за человек такой? Мог бы проявить хоть какое-нибудь сочувствие. Меня чуть не изнасиловали, я убила человека, и за это чуть не посадили, а ты даже не поинтересовался, как я себя чувствую и что у меня на душе!

- Подожди минуту, зайдём домой и поинтересуюсь.

Ей бы промолчать, но между третьим и четвёртым этажом Лиза совершила роковую ошибку.

- Да пошёл ты, не хочу я с тобой разговаривать...

- Что? - спросил он.

- Я говорю...

Договорить она не успела, техник развернулся и пошёл на неё, и Лиза попятилась назад пока не упёрлась в стену.

- Тебе было сказано, прямым текстом: Никаких баров, никаких хахалей или попоек. Ты хоть представляешь, какие последствия твоё блядское поведение повлекло за собой?

- Блядское? Я тебе не какая-то блядь! Я...

- Если бы я считал тебя блядью, то так и назвал бы! Что тебя так переклинило на этом паскудном баре? Может тебе просто захотелось развлечься? Поздравляю, тебе это удалось!

- Да, мне было скучно, но пошла туда не из-за скуки, а из-за тебя, ты сам в этом виноват! Мне ...

- Я? Действительно. А кто если не я? А давай я, как виновник этого безобразия, угадаю как это было. Наверное, началось всё с "Девушка, а можно познакомиться?" или "Вашей маме зять не нужен?" Нет-нет-нет. "А не ушиблись ли вы, упав с небес?" А дальше? Точно! Он пригласил тебя в бар. Ты же давно хотела в бар, и ты туда попала. Соврала мне и попёрлась в бар. Ты туда пришла, естественно, это чмо застолбило столик в самом уголке, чтобы никто не мешал. И тут началось! Подливая тебе в стакан, кавычка открывается, самое хорошее бухло, кавычка закрывается, он осыпал тебя комплиментами и расспрашивал: "Сударыня, вы уникальны! Вы мне так понравились! А расскажите о себе всё!". Да никому кроме меня ты нахер не интересна! Ты кто есть? Нобелевский лауреат? Талантливый полководец? Успешная актриса со сложной судьбой? В лучшем случае леворадикальный ординарец-меньшевик, белобрысый герой французской революции. Ну не может обыкновенный еблан воспринимать тебя как интересного человека, да и человека вообще. Хочешь сказать?..

- Всё было совсем не так! Я думала...

- Думала!? Твой крошечный мозг просто не в состоянии выполнять такой процесс как мышление. Ты не думала, курица. Я отказываюсь признавать существование настолько глупых людей... А потом, ты засобиралась домой...пьяненькая такая. А он за тобой. Проводить он тебя хотел? Да? Ты поломалась, но согласилась. И?..

- Ни на что я не соглашалась и почти не пила. Я ушла из бара и пошла домой, а он догнал меня, затащил в подворотню и сказал, что бар надо отрабатывать.

- Ой, оказалось все мужики думают одинаково... А сколько он, интересно, потратил на сие действо? Десяточку поди? Богато-богато... Каково осознавать, что тебя хотели поставить раком за десятку? А как я-то до этого не додумался? Нянчусь с тобой, а мог бы... Чего не отработала? Ах да, ты не такая. Поэтому зубами вырвала конкретный такой кусок из его шеи... Ну просто шикарно развлеклась. Теперь придётся разбираться с роднёй и корешами этой сучки и откупиться похоже не удастся... Просто нечем, у нас нет такой суммы! Хватит с меня...

- А сам-то?

- Заткнись. И без тебя проблем хватает.

- А ты меня не затыкай! Тоже мне жених. Говорил ни с кем не встречаться, а сам? Думаешь я не знаю, как ты с той бабёнкой встречался.

- Розой что ли? Да...да...да какая же ты...что ты...

Техник потерял дар речи. Всё встало на свои места. Глупая малолетняя блондинка. Ей что-то показалось подозрительным и вместо того, чтобы просто спросить о том, что происходит, она, не думая о последствиях, повела себя совершенно по-идиотски и по-детски. И ведь такой поступок даже не был следствием ревности, между Неизвестным и Марковой ничего не было. Это было ошибкой с самого начала, само соглашение было огромной ошибкой. Секунду спустя, он окончательно определился с тем, как поступить с Лизой.

- Не знаю, как её зовут. А теперь тебя побили, и ты злость на мне срываешь. Я не виновата, что тебя били!

- Плевать на побои! - злобно сказал техник, прижав Лизу к стене. - Ты хоть понимаешь сколько времени я потратил на общение с этими уродами? Они утверждали, что душу мою спасти хотят. Ну нет у меня души - нечего спасать. Да плевать им на меня и душу эту пресловутую, они только о себе и думают. Только о себе, ни о ком другом! Я связался с церковью и Розой только для того, чтобы приблизить тот день, когда ты вернёшься к своему амёбному существованию на Земле! Нет, ну серьёзно? Только из-за того, что я общался с ней, ты решила завести себе хахаля? Бабы, да что с вами не так?

- Да не собиралась я никого заводить! - крикнула она. - Мне сейчас и так очень плохо!

- Бедная Лизонька. И правда, что у неё на душе? А давайте пожалеем девочку... Ты не человека убила и не преступление совершила, ты себя опрокинула. Меня опрокинула! Благодаря тебе, меня предали анафеме, ещё и Осипов взял на карандаш. Он отпустил меня только для того, чтобы чуть позже загнать в угол и взять за задницу! Тебе почти двадцать один. Ну почему я должен?.. Ты же не ребёнок, а здоровая, взрослая кобыла...ты...ты сдохнешь здесь...в одиночестве! Ты это понимаешь? Ты об этом могла подумать? Сейчас-то ты о чём думаешь? Ты не о том думать должна! Всего пол-этажа осталось пройти! Ну почему ты не могла дождаться пока мы не придём домой, и спокойно, чётко и членораздельно объяснить мне всё, дура!? В общем так, расходимся...

- Никуда я...

Не успела Маркова возразить как получив короткий удар в печень, осела на пол.

- Сидеть! - приказал техник. - Сидеть здесь и ждать меня!

Не дожидаясь ответа, техник быстро поднялся на этаж, вошёл в квартиру и вернувшись через несколько минут только бросил бумажный свёрток Лизе на колени. Он достал из кармана нож, раскрыл его, и сев перед ошарашенной блондинкой на корточки упёр кончик клинка в лоб. Леонид практически не давил, но этого хватило, чтобы проколоть кожу. По лицу Лизы побежала тонкая струйка крови.

- На меня смотри, чучело безмозглое. Я ведь этого не хотел. До последнего не хотел! Честно! - с дрожью в голосе сказал он. - Но ты... Сейчас я иду на работу, прихожу вечером домой и даже не удивляюсь отсутствию тебя и твоих шмоток. И впредь, если начнёшь трепать языком или подойдёшь ко мне ближе чем на пять метров, я изрежу тебя в лоскуты. Теперь ты сама по себе. Ясно?

Всё так же не дожидаясь ответа, техник покинул подъезд со злостью прогремев дверью.




















Оглавление

  • Глава N1
  • Глава N2
  • Глава N3
  • Глава N4
  • Глава N5
  • Глава N6
  • Глава N7
  • Глава N 8
  • Глава N9
  • Глава N10
  • Глава N11
  • Глава N12
  • Глава N13