Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
открытой местности. Два часа нелегкого пути.
Два часа.
Жэм чувствовал, как по его рукам течет кровь Лановара. С кровью из него уходила жизнь. И в этот миг Гримо понял, что у них нет двух часов. Он опустился на колени и положил друга на землю. Слезы застилали ему глаза, дрожь сотрясала могучее тело. Жэм попытался справиться с обрушившимся на него горем, но оно согнуло его. Последние двадцать лет в его жизни была одна постоянная — дружба Лановара и поддерживаемая этой дружбой вера в то, что вдвоем они изменят мир.
— Позаботься о Гиане и малыше, — прошептал Лановар. Жэм перевел дыхание и смахнул слезы.
— Я сделаю все, — дрогнувшим голосом пообещал он. Мысли его, убегая от ужаса настоящего, устремились в прошлое, к дням детства и юношества, к былым проказам и приключениям. Лановар всегда был бесшабашным, но и осторожным. Он имел нюх на неприятности и мозги, помогавшие избегать последствий далеко не невинных шалостей.
Но не в этот раз, подумал Гримо. Слезы снова подступили к глазам, но пролились тихо. Пред его мысленным взором встало лицо Гианы. Как сказать ей?
Она была на последнем месяце, и ребенка ждали в ближайшие дни. Именно забота о будущем малыша стала причиной, склонившей Лановара поверить Мойдарту.
Накануне вечером друг сказал, что не хочет, чтобы его сын или дочь росли в жестоком мире, привычном для отца. Они ужинали в маленьком домике Лановара, когда вождь ригантов со страстью заговорил о перспективах мира:
— Я хочу, чтобы мой сын мог с гордостью носить цвета ригантов. А не скрываться, как загнанная дичь. Разве это слишком большое притязание, а?
Гиана промолчала, но зато в разговор вступила младшая сестра Лановара, рыжеволосая Мэв.
— Мечтай о чем угодно, — сказала она. — Но Мойдарту доверять нельзя. Я чувствую это!
— Тебе бы стоило послушать сестру, — поддержала Мэв черноволосая Гиана, переходя в большую комнату и тяжело опускаясь в старое кресло. Один подлокотник давно сломался, а из-под треснувшей кожи торчали клочья конского волоса. — Он кровью поклялся, что насадит твою голову на кол.
— Здесь замешана политика, женщина. Мир с горными ригантами означает увеличение налогов в пользу Мойдарта и короля. Через горные перевалы потянутся купеческие караваны. Цены понизятся. Королю нужно золото, а не головы на пиках и кольях. Мойдарт один из наших баронов, а потому должен делать то, что идет на пользу королю.
— Возьми с собой Гримо, — настаивала Гиана.
— Не возьму. Мы договорились встретиться один на один, без оружия. Возьму Ворона.
Потом, позднее, Мэв пришла к хмурому воину, сидевшему у двери своей хижины. Обычно при ее приближении у него начинало быстрее биться сердце и перехватывало дух. Мэв была самой красивой женщиной из всех, кого ему довелось видеть. Он надеялся, что когда-нибудь наберется смелости и скажет ей об этом, но удобный случай все не подворачивался, и Жэм лишь наблюдал за тем, как за Мэв ухаживает симпатичный и юный Калофар. Сейчас Калофар где-то на севере, торгует с «черными» ригантами. Когда он вернется, они с Мэв поженятся.
Гримо поднял голову и посмотрел на сестру друга.
— Ты все равно пойдешь, — сказала она.
— Конечно, пойду.
— И чтобы он тебя не увидел.
Жэм рассмеялся:
— Он отличный воин и мечом махать умеет, но следопыт из него неважный. Не бойся, Лановар меня не увидит.
К ним подошла Гиана. Мэв обняла ее и поцеловала в щеку. Жэм попробовал представить, каково было бы, если бы она поцеловала его. Подумал и покраснел. Гиана потянулась. Живот выпятился и стал совсем огромным. Жэм улыбнулся.
— Некоторым женщинам беременность к лицу, — сказал он. — Кожа у них будто сияет, волосы блестят. Глядя на них, мужчина начинает задумываться о чудесах природы. Но к тебе это не относится.
— Да, верно, она просто ужасно безобразна, — согласилась Мэв. — Но вот родит и снова станет изящной и красивой. Тогда как ты всегда будешь увальнем. — Улыбка на ее лице рассеялась. — Почему Мойдарт так ненавидит Лановара?
Жэм пожал плечами. Он знал правду, она обжигала ему сердце, вырываясь наружу, но оставалась при нем. Лановар был красивый мужчина, смелый и дерзкий, со многими добродетелями и немногими пороками. Один из этих пороков заключался, к прискорбию, в том, что его неудержимо влекло к женщинам. Еще до свадьбы с Гианой, состоявшейся прошлой весной, вождь ригантов несколько раз посетил городок Эльдакр. Мало кто знал, с кем он там встречался, но одним из тех, кто был в курсе дела, как раз и являлся Гримо. Другим, как он подозревал, стал со временем Мойдарт. Конечно, Райэна Тримейн слыла и была красавицей, спору нет. Высокая и гибкая, она обладала грацией дикого зверя, заставлявшей колотиться сердца мужчин. Ее связь с Лановаром длилась недолго, а расставание, похоже, вышло горьким.
Спустя четыре месяца Райэна вышла замуж за Мойдарта, Пышная церемония состоялась в городском соборе.
А через год поползли слухи, что брак разваливается.
Лановар вел
Последние комментарии
2 часов 29 минут назад
2 часов 49 минут назад
3 часов 15 минут назад
3 часов 19 минут назад
12 часов 49 минут назад
12 часов 53 минут назад