Под одной крышей [Жужа Тури] (fb2) читать постранично, страница - 3

о заискивающем перед ними разорившемся коммерсанте Дёрде Пинтере. Со спокойной, неулыбчивой насмешкой описывает она все «страдания» Дёрдя Пинтера. Что для него судьба страны по сравнению с его драгоценной лавкой, погребенной под руинами в дни войны? Одержимый жаждой наживы, раздавленный неожиданным банкротством, болезненно замкнувшийся в своем узком «я», он чувствует себя чужаком даже в собственной семье, не в силах понять кипучей энергии жены и сына, ясности их взглядов, устремленных в огромный, заново рождающийся мир.

В прошлом простая белошвейка, за долгие годы супружества не давшая затянуть себя в цепкие путы собственничества, жена Пинтера Юци лишь после освобождения страны почувствовала себя поистине в родной стихии. Профессия портнихи для нее не только средство существования, но и то любимое дело, которое позволило ей наконец выпрямиться во весь рост и почувствовать себя внутренне раскрепощенной и независимой.

Все эти люди волею судьбы оказываются под одной крышей в полуголодном, разрушенном войной городе. Отсюда название романа, его структура, две его основные сюжетные линии, развивающиеся рядом, почти параллельно. Сталкивая два мира, две идеологии, два разных взгляда на жизнь, писательница нарочито сближает и вместе с тем противопоставляет два непохожих женских характера: взбалмошную, самовлюбленную баронессу Амелию Вайтаи и застенчивую, робкую Мари Палфи.

Образ Мари Палфи знаменует новую ступень в творчестве Тури, впервые обратившуюся к изображению рабочей среды. Духовно близкая ее ранним героиням, Мари несет в себе тот же огонек деятельного, живого добра, которое согревает души людей. Однако в отличие от них над Мари не тяготеет гнетущая инерция буржуазного быта, ей не приходится мучительно сдирать с себя шелуху сословных предрассудков, привычек и взглядов. Она действует решительней, смелее, обретая уверенность, небывалую у прежних героинь Тури.

Тонкий знаток женской души, Жужа Тури в этом романе интересуется не только психологией своих героинь, но главным образом развитием их характеров в новых жизненных условиях.

Поначалу для Мари, бывшей крестьянки, ни разу не переступавшей порога барского дома, баронесса еще окутана легкой романтической дымкой, сквозь завесу которой не сразу удается обнаружить змеиное жало этой женщины. Мягкая, отзывчивая, легко прощающая людям их недостатки, Мари постепенно учится давать отпор Амелии, когда она оскорбляет все то, что для Мари дорого и свято, когда пытается унизить ее человеческое достоинство.

Так, на глазах читателя образ Мари Палфи претерпевает сложную идейную эволюцию. Слово «пролетарка», звучащее презрительной насмешкой в устах баронессы и ее гостей, постепенно приобретает для Мари гордый смысл, и она стремится стать иной, достойной этого высокого звания. Молча снося тяготы и невзгоды, она умеет ценить те, пока еще скупые радости, которые приносит с собой новая жизнь. И она уверенно отстаивает это новое, смело противореча супругам Вайтаи, которые становятся для нее олицетворением всего мрачного, столетиями довлевшего над страной.

Самоубийство барона, преступление баронессы и ее бегство за границу, переезд Мари в рабочий поселок славного революционными традициями Чепеля — все это воспринимается в широком социальном плане и приобретает в романе глубоко символическое значение. На наших глазах рушится старый мир, и мы видим великий процесс рождения нового, видим Будапешт, живущий в напряженном созидательном труде, душой которого становятся венгерские коммунисты.

Е. Умнякова

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

В полуподвальной комнате сидит на кровати Мари Палфи. Хотя еще только ранние сумерки, здесь почти темно. Лишь свет, пробивающийся сквозь щель в замурованном проеме окна, дает возможность увидеть царящий беспорядок и запустение. Кто бы мог подумать, что всего три месяца назад эта холодная конура без окон была уютной однокомнатной квартиркой с отдельной кухней, чуланом и другими подсобными помещениями, с излучающей тепло плитой и электрическим освещением. В то время Мари испытывала полное удовлетворение от сознания, что у нее, хоть и в полуподвале, есть своя квартира с окнами на улицу. А вот теперь она сидит, дрожа от холода, без цели и надежды.

Прошел еще день. Сегодня из замурованного проема окна кухни она вытащила полкирпича, — если бы комендант квартала заметил, не миновать бы скандала! — и теперь хоть можно передвигаться не на ощупь. По утрам она ходит в школу, на площадь Кристины, приносит оттуда к себе на гору два бидона воды. Теперь это стало приятной прогулкой. Пока она стоит у колонки, столько всяких новостей услышит. И на обратном пути без содрогания не может смотреть на все, что осталось от этой тихой улицы на горном склоне: некоторые виллы словно сметены ураганом. Хотя март выдался прохладный и