2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
об ажитированной депрессии, но у вас её никогда не регистрировали, и я сейчас, если честно, не наблюдаю признаков.
— Да. Её срок истёк. Она не помогла. Нет ли средств, м-м… Я хотела бы сменить…
— Это в гендерную поддержку. Я всего лишь психотерапевт.
— Нет. Не пол. Психическую ориентацию.
— И какую бы вы хотели?
— Умеренную такую шизофрению. С осязательными галлюцинациями.
— Будете рассказывать потом мне, как вас совращают инопланетяне.
— Непременно.
— Что ж… Только вы же понимаете, это услуга платная, а работать с такой ориентацией вы не сможете?
— Вы нормалист? Ещё как смогу!
Глянул в её профиль, доктор убедился: да, уровень на счету высокий. Работа — арома-дизайнер. Пожалуй, сдюжит.
— Хорошо. Гормон поступит вам через сутки, завтра в три тридцать. Встречи с психиатром — еженедельно.
— До встречи, душка. Когда стану ихтиозаврихой, укушу тебя из унитаза.
Пожалуй, права Пруденция: странные просьбы участились в последнее время. Очередной кризис, что поделаешь. Ещё в докторантуре Пий спорил со своими коллегами, фармакологами, о далёких перспективах человеческого существования. Когда наступит пресыщение? Через тысячу лет? Через миллион? Пий настаивал, что при рациональном управлении памятью, субъективная биография всегда будет поддерживаться в размере века плюс-минус десяток лет, века, размазываемого и растягиваемого по сколь угодно великим в физическим смысле временам. Человек, таким образом, сохраняет некие границы, но не доходит до конца. Коллеги же тогда повально увлекались разглагольствованиями профессора Йатаба о том, что утрата способности к забвению и смерти превратило общество в вяло булькающий ад, и что задача биохимии состоит в возвращении неотъемлемых свойств всего живого самому странному из живых существ. Споры кончились, когда Йатаб публично признал результаты своих экспериментов артефактами и напрочь исчез из научного мира. Да, управление памятью — вотчина психотерапевтов, а не лекарственников. Стоит ли рассказать об этом Пруденции?
— Извини, я не побеспокоил? У тебя руки в крови.
— Уже собиралась мыть. Закончила.
— Хм. Тогда у меня предложение. Как ты насчёт совместных выходных. Скажем, в Антарктике?
— Пахнет недурно, — потянув носом, признала Пруденция.
* * *
В ледовом отеле «Ориент» сверхзвуковой лифт ходил до глубинного озера Vostok на глубину четыре километра. Прогулочные галереи пересекали непроглядную тьму. Туристы наслаждались экзотической чистотой воздуха и историческими достопримечательностями: древним криокладбищем, первой шахтой, старинными лабораториями. Если и есть у Земли пуп, то он здесь, укромный и чистый.
— Где-то здесь и мозги моих предков хранятся, — в задумчивости проговорил Пий. — Тогда верили, что будешь лежать до самого открытия бессмертия, и потомки тебя вернут к жизни. И что же? Бессмертие — вот оно. А как оживить давно умерших, до сих пор непонятно.
— Грустно, — согласилась Пруденция.
Ей очень шёл серебристый полушубочек из мехового мха, и если бы она сейчас ещё и цвела, была бы вообще неотразима.
— И ирония судьбы какова! — продолжил Пий, гурмански потягивая арктический воздух. — Ведь именно здесь, в миллионолетней глубине нашлись древнейшие, бессмертные микроорганизмы, исследование которых помогло понять, как исключить смерть из нашего генома. Умершие лежат бок о бок с вечностью.
— Как чувствовали!
Неожиданный вызов правнучки едва не заставил Пия выпустить руку женщины.
— Привет, малышка! У тебя, наверняка, должно быть что-то срочное, раз ты побеспокоила меня на самом подходе к признанию в любви?
— Поздравляю, гранд-гранд. Ничего. Как обычно. Почему вы, старичьё, всё в каких-то романах, интрижках, а нашему поколению приходится… так?
— Та-ак, Пиа. Продолжаем, да?
— Да. Он разбил мне сердце.
— Уже не спрашиваю, кто. «Он» у тебя как икс в неизменном уравнении любовного несчастья.
— Гранд-гранд, не нуди. Можешь дать дистанционный сеанс?
— Потерпи три денька. До конца выходных.
— Не могу. Не хочу.
— Тебе пора учиться не хотеть несчастий. У тебя что, нюх отнялся? Зачем ты ищешь их?
— Ищу и найду. Когда-нибудь я научусь терпеть. И пойму то, чего не хочешь понять ты и такие, как ты, счастливчики, эпикурейские боги! Эх, если бы существовали лекарства, я бы не унижалась перед тобой!
— Научишься терпеть? Начинай, Пиа. Потерпи до послевоскресенья, пожалуйста. Встретимся в столице, поговорим.
— Ладно, док. Приятных выходных. Ты, я вижу, у предков? Передавай им от меня привет и обещание скорой встречи!
— Хамка, — объяснил Пий поведение девушки.
— Неопытная, — уточнила Пруденция. — Не рожала же ещё?
— Дважды. Сыновья её вообще не выносят.
Фирменное блюда донного ресторана «De profundis» было совершенно безыскусным: салат из криля, талая вода. Всё очарование заведения сводилось к дыханию озера, что просачивалось сквозь многометровую прозрачную
Последние комментарии
16 часов 59 минут назад
17 часов 17 минут назад
17 часов 26 минут назад
17 часов 27 минут назад
17 часов 30 минут назад
17 часов 48 минут назад