Вожак [Игорь Маркович Росоховатский] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Игорь Росоховатский ВОЖАК

Профессор включил микрофон. Тотчас из репродуктора раздалось:

— Слушаю вас, Семён Евгеньевич.

Профессор уловил в голосе нотки тревоги и ожидания, подумал:

«Ну что ж, это естественно — волноваться перед опытом. Особенно в его возрасте».

Он ласково улыбался, представляя, как нетерпеливо вздрагивают пальцы юноши на рукоятке генератора.

Пальцы Аркадия действительно слегка дрожали. Они касались руки Лены. Аркадий тихо спрашивал, наклонившись к ней:

— Придёшь?

— Включайте! — скомандовал профессор в микрофон.

Рука Аркадия потянулась к рукоятке. Послышалось два щелчка.

Профессор придвинул к себе чистые листы бумаги. Нужно было закончить статью для журнала.

Первыми почуяли запах молодые волки. Они настороженно повернули влажные носы в ту сторону, принюхиваясь. Затем, словно по команде, облизнулись и застыли, высунув шершавые красные языки.

Теперь и вожак почувствовал запах, незнакомый, приятный, чуть горьковатый. Это было похоже на то, как пахли телята в хлеву, и всё же это не был запах телят. Если бы не снег и холод, могло показаться, что настала весна и волчица зовёт, манит его к себе. Но это не был и запах волчицы. Вернее, это был запах и еды, и волчицы, и ещё чего-то; чего именно, вожак не знал.

Поэтому он медлил. Так, безусловно, не мог пахнуть никакой враг. И всё же…

Вожак ещё слишком хорошо помнил о коварстве людей, Но вот запах послышался явственнее, и вожак не выдержал.

Сначала медленно, затем быстрее и быстрее он повёл стаю. При свете луны на снегу волки отливали коричневым. Рядом с ними бесшумно летели синие тени, а сзади оставались цепочки следов.

Вожак добежал до холма и задержал бег. Здесь он впервые познакомился с людьми. Здесь они пытались загнать его в ловушку, кричали и улюлюкали. Слух подвёл его, но чувство запаха спасло. Он почуял, где скрыта западня, и побежал в другую сторону.

А потом недалеко отсюда в голодную зиму вожак наткнулся на тушу лошади. Он долго выжидал, но ни уши, ни глаза не могли обнаружить ничего опасного. И когда он почти решился выйти из-за деревьев, ветер донёс до него людской запах. И он опять ушёл невредимым из западни.

Вожак остановился и глухо зарычал. Он рычал всегда, когда вспоминал об извечных врагах. Они травили его собаками — этими продажными собратьями, променявшими свободу на обглоданные кости. Вожак знал, что никто из волков не пошёл бы на это, не мог бы подчиняться человеку, охранять его дом и его стадо. Ни один волк не позволил бы лапе извечного врага гладить его по шерсти. Ни один волк не стал бы при этом вилять хвостом! Нет! Волк щёлкнул бы зубами, и человек взвыл бы от боли. Разве можно променять па что бы то ни было волю! Беги куда угодно, ищи добычу по силе, лакай дымящуюся кровь, побеждай слабого и погибай в схватке с сильнейшим… Разве мог волк забыть леса, где бродят сотни подобных ему.

Ветер, взметая снежную пыль, пронёсся над землёй и донёс до вожака слабое мычание. Значит, запах не обманул и на этот раз. Там, впереди, идёт еда. Надо спешить.

На экранах, вмонтированных в стены лаборатории, загорались разноцветные карты, вспыхивали и бежали огоньки. Приходящие сигналы улавливались особочувствительными приёмниками, записывались и расшифровывались электронными приборами. Длинные ленты ползли из-под самописцев. Автоматы свёртывали их в тугие рулоны и укладывали в коробки. Миллиарды тончайших и разнообразнейших сообщений о том, что чувствует подопытный объект, хранились на лентах: на первоначальных — в виде извилистых линий, на последующих — в колонках цифр.

Профессор иногда отрывался от бумаг, всматривался в экраны, читал ленты, довольно кивал головой: опыт протекает нормально. Он давал указания Аркадию, и тот фокусировал излучения генераторов — волны определённых частот. Далеко от лаборатории они воспринимались органами чувств объекта Б-47 и, превращённые в нервные импульсы, шли к его мозгу.

Вожак рванулся с места. Почти рядом с ним бежали волчицы и несколько матёрых волков, а немного позади, не решаясь опережать старших, — легконогие переярки. Стая пересекла поляну. Здесь летом травы и цветы пахли по-особенному, у них был особый вкус, и больные волки приходили сюда лечиться.

Конечно, они не могли знать: травы пахнут так оттого, что под ними залегает магнитная руда. Просто больные волки ощущали потребность именно в этих травах, им нравились этот запах и вкус.

Внезапно вожак резко остановился. Совсем близко он увидел хлев и телят. И около них ни одного человека, ни одной собаки.

Слюна потекла по языку, вожак сглотнул её. Волки за его спиной облизывались, тихо рычали и повизгивали. Но так же внезапно хлев с телятами исчез, растаял. Ничего подобного вожак ещё не встречал.

В нём снова проснулось опасение. Может быть, это западня?

Всё, что люди ни делают, направлено против волков. Люди убрали с дорог лошадей и пустили по ним несъедобные страшилища с огненными глазами и