OreGairu Another H [Ватару Ватари] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Реквизиты переводчиков

Перевод с английского: Bas026

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

https://ruranobe.ru/

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

https://vk.com/ru.ranobe


На развитие RuRanobe

QIWI-кошелек: +79116857099

WMR: R125820793397

WMU: U911921912420

WMZ: Z608138208963

WME: E656434626499

Yandex.Деньги: 410012692832515

PayPal: paypal@ruranobe.ru

Банковская карта: 4890494582313128

Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров


Версия от 12.08.2019


Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов без разрешения запрещено

Глава 14. У Юмико Миуры самый девичий ход мыслей из всех

Атмосфера в клубе становилась всё напряжённее.

В окно непрестанно бился зимний ветер. Обычно его негромкий стук тонул в девичьем трёпе. Но из-за воцарившейся в комнате тишины казалось, что он грохочет над самым ухом.

А причиной такого напряжения была не кто иная, как Юмико Миура.

Она сидела напротив нас, скрестив руки, и время от времени недовольно покачивала головой. Её светлые локоны, падающие на плечи, подрагивали в такт.

«Что там у вас с Хаято?» Эти её резкие слова ещё звучали у меня в ушах. Прямо в лоб и никакой конкретики. Но и так было ясно как день, что именно она имеет в виду.

Слухи, крутящиеся вокруг Хаято Хаямы.

Слухи, что с ним встречается Юкиносита. Или Юи.

Совершенно необоснованные и абсолютно бесполезные.

Но была в них определённая притягательность.

Хорошо известный в школе, выделяющийся среди остальных, Хаято Хаяма был человеком, со всей неотвратимостью притягивающим все виды сплетен. Обычному старшекласснику вроде меня на такие вещи наплевать, но если вспомнить среднюю школу, все парни там с упоением и подолгу болтали обо всём подобном. Помню-помню, одной из весьма популярных тем было, с кем встречается первая красавица школы. Или у кого из милашек самая большая грудь. Или кто даст себя потрогать, если её очень хорошо попросить… О боже! Какие же парни идиоты!

Впрочем, сколько ни вспоминай прошлое, это никак не поможет сбежать от настоящего.

В клубной комнате по-прежнему царила тишина, атмосфера оставалась всё такой же зловещей.

Миура стальным взглядом сверлила Юкиноситу. Та, и бровью не поведя, холодно смотрела в ответ.

— …Ты про что?

Неспешно заговорила Юкиносита. Её голос был тих и спокоен, но казался куда холоднее рвущегося в окно зимнего ветра. А взгляд смахивал на ледяное копьё, готовое пронзить насквозь.

— Ну… это…

Под таким мощным давлением Миура замялась, медленно и неловко отворачиваясь. И её взгляд упал на Юигахаму.

Та, до сих пор сидевшая с застывшим лицом, тут же улыбнулась.

— А, ты насчёт тех слухов? Пришла, чтобы сама всё выяснить, да?

Миура медленно кивнула в ответ.

Да уж, Миура есть Миура. Никакой враждебности к Юигахаме! Напротив, опустила взгляд, словно чем-то смущённая.

…Ну ещё бы, заявиться сюда, проверяя достоверность слухов, всё равно, что во всеуслышанье заявить, что она до невозможности заинтересована в Хаяме. Отсюда и смущение, надо полагать.

Занятия после каникул только начались, но слухи разлетелись по школе просто мгновенно. Разумеется, обрастая по дороге всяческими преувеличениями вплоть до кровавых разборок за Хаяму между Миурой и Юигахамой. Сдаётся мне, с таким даже Кавасэ Умихаре* не справиться. Так что ничего удивительного, что Миура просто не могла больше сидеть и ничего не делать и именно потому пришла к нам.

Ни Миуре, ни Юигахаме игнорировать такие сплетни совсем не в жилу. Эти слухи же не только Хаяму затрагивают, но и их дружбу, больно уж неприятно выходит.

По Юкиносите слухи тоже бьют. Но сейчас она по-прежнему оставалась спокойной и сосредоточенной.

— Вот, значит, ты о чём…

Пробормотала она с лёгким удивлением и горькой улыбкой. Отбросила волосы с плеча и развернулась к Миуре.

— Ничего между нами нет.

Но взгляд Миуры не смягчился.

— В самом деле?

— А какой резон мне врать? — Устало вздохнула Юкиносита. — Подобные слухи мне давно уже надоели.

— А? Что это за тон? Ты меня просто бесишь. Ненавижу.

— Юмико! — Рявкнула Юигахама, заставив Миуру вздрогнуть от неожиданности. Её губы исказились злостью. Разговор перешёл на повышенные тона. — Я же говорила тебе, что это просто недоразумение. Ты на меня посмотри, где я, а где Хаято. Между нами ничего быть не может. 

— М-м-м… — Миура неохотно кивнула. — Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду.

— Угу…

Миура, скривясь, с трудом выталкивала слова. Юигахама слушала и время от времени поддакивала.

— Думаю, так оно и есть…

— Угу…

Никто даже не пытался влезть в их разговор.

Мне было как-то неловко смотреть на обмякшую Миуру, так что я отвернулся, пристроив подбородок на руки. И краем глаза заметил, что Юкиносита по-прежнему глядит на неё. Но уже без прежней враждебности, просто молча её слушает.

Миура замолкла и вздохнула. И прикусила губу.

— …Но я всё равно беспокоюсь за Хаято.

Выдохнула она очень тихо всего несколько слов.

Но хрипотца в голосе и горячее дыхание ясно показывали, сколько в них вложено эмоций. На глазах её блеснули слёзы.

Не возьмусь сказать, что в полной мере понимаю, что она чувствует. Для меня Хаяма ничего особенного не представляет. Не говоря уже о том, что не так уж давно я с ним познакомился. И далеко не столь удачлив в делах любовных, как Миура.

С другой стороны, несложно заметить некоторые появившиеся необычности в поведении Хаямы. И вполне естественно связать эти странности с распространяющимися слухами.

Когда к нему пытались лезть хоть Миура, хоть Ишшики, он невозмутимо парировал их поползновения своей фирменной улыбкой. А сейчас очень резко отреагировал на безобидную реплику Оуки. И не просто с нотками досады или раздражения, а с натуральной яростью, внушающей страх.

Даже я понял, что для Хаямы такое несколько странновато. И уж тем более это поняла Миура, которая куда ближе к нему.

Миура что-то пробормотала, потёрла глаза и уставилась в потолок. Затем глубоко вздохнула, помолчала и заговорила снова.

— Неприятно, когда все вокруг только об этом и болтают… А уж когда начали поминать Юи, я эти слухи просто возненавидела.

— Понятно…

Тон Юигахамы был мягче, чем обычно. И из-за него, наверно, я вдруг понял, что всматриваюсь в Миуру. Её какой-то детский голос разительно отличался от обычной королевской властности. Да и слова смахивали на обиду маленькой девочки.

Похоже, Юкиносита тоже оказалась удивлена. У неё чуть отвисла челюсть и округлились глаза.

А вот для Юигахамы, судя по всему, такое поведение было не в новинку. Она мягко похлопала Миуру по плечу, словно успокаивая ребёнка.

Та постепенно успокоилась, вспомнила про макияж, аккуратно, кончиками пальцев, вытерла глаза и глубоко вздохнула.

— Простите, я вела себя как дура…

— Да ничего страшного… Я тоже извиняюсь, что оказалась причиной этих идиотских слухов.

Юигахама нервно и немного натянуто улыбнулась. Миура покачала головой, её светлые локоны снова заплясали в воздухе.

— Ерунда. Ты не виновата, Юи.

— Ну… Может быть.

Миура отвела взгляд. Юигахама засмеялась и провела рукой по своему узлу волос.

— Но знаешь, Юмико… — Она вдруг прищурилась, в её голосе зазвучали взрослые нотки. — …Я очень рада, что ты так думаешь.

— Что за ерунда…

Миура мельком глянула на Юигахаму сквозь слёзы, отвела глаза и немного покраснела. И принялась играть своими локонами, явно смущённая её словами.

Глядя на эту парочку, Юкиносита вдруг улыбнулась. Миура заметила это и повернулась к ней. Но в её взгляде уже не было прошлой враждебности. Она немного помялась и опустила голову.

— Слушай, Юкиносита, ты тоже извини…

— Да ничего…

На неожиданное извинение Миуры последовал не менее неожиданный ответ Юкиноситы. Затем Миура искоса глянула на меня.

— …

Ну сказать тут нечего. Абсолютно. Лучше и дальше молчать. Угу.

Я имею в виду, у меня нет никаких причин лезть в разговор. Точнее, если бы передо мной кто-то извиняться начал бы, я бы точно разнервничался.

Как бы то ни было, Миура пришла сюда не крепость дружеских уз с Юигахамой проверять. Никакой конкретной просьбы она не высказала и советов не просила. Но почему она здесь, догадаться несложно. Проблема совершенно очевидна. А значит, наша работа – её разрешить, так ведь?

Я не слишком естественно кашлянул, разворачиваясь к Миуре.

— Ты уже закончила?

— Ну, в общем… Но…

Чёткого ответа не последовало. Напротив, её слова прозвучали ещё более двусмысленно.

Ну да, поцапавшись с Юкиноситой и Юигахамой, она немного собралась с мыслями. Но проблема остаётся. Боюсь, слухи будут расползаться и дальше. Такова уж их природа. Хаяма опять будет переживать, что оказался в центре сплетен, а Миура беспокоиться за него. Порочный круг.

Чтобы он распался, потребуется немало времени. Либо надо что-то предпринять.

Но расползание слухов – процесс совершенно естественный. Заглушить человеческое любопытство в таких масштабах просто невозможно. Рты всем не позатыкаешь.

Думаю, Миура и сама всё знает. Вот почему её слова столь неопределённы.

Хоть мне и хочется чем-то помочь, я прекрасно понимаю, что ничего не попишешь.

— Если что-то можно сделать… я хотела бы помочь, — пробормотала Юигахама.

— Думаю, единственное, что остаётся – ждать, пока интерес не иссякнет, — задумчиво сообщила Юкиносита.

Обе они выглядели довольно мрачно. Потому слова Юкиноситы совершенно справедливы.

— …Пожалуй, что так.

Хоть упоминавшиеся Юигахамой сорок девять дней тут не причём, всё равно надо сидеть и молчать, пока интерес к слухам сам собой не угаснет. Не стоит подливать масла в огонь.

Случись что-нибудь вроде скандала, могли бы помочь извинения. Но сейчас любая новая информация приведёт к очередной вспышке сплетен.

В информационном обществе самая лучшая тактика – это глухая оборона. То есть, никому ничего не рассказывать. Будь ты одиночкой или ещё кем, пока ты ни с кем не общаешься, никакие детали твоей личной жизни ни к кому не утекут! Ещё раз, разве не лучший это способ защиты в информационном обществе? Надёжная броня, гарантированная победа!*

Пока я очередной раз размышлял, как здорово быть одиночкой, Юигахама что-то мычала себе под нос. А ведь, собственно говоря, если верить Gospellers,* тот факт, что мы не говорим об информационном обществе, свидетельствует о том, что мы уже живём в информационном обществе. Стоп, если я перепеваю Gospellers, я что, становлюсь Тацуро Ямаситой?* Да нет, конечно же!

По-прежнему бубнившая про себя Юигахама наконец что-то придумала и неуверенно заговорила.

— Если бы мы знали, кто этот слух пустил, всё могло бы повернуться иначе…

— Кто знает…

В ответе Юкиноситы явно чувствовался скепсис. И тут я с ней согласен. Что ж, Юкиносита есть Юкиносита. За счёт своего печального опыта она прекрасно знает, что всё не так просто, как кажется Юигахаме.

Юкиносита взялась за подбородок, устремив взгляд куда-то вдаль.

— В большинстве случаев попытка припереть первоисточник слухов к стенке может обернуться большими проблемами, если упомянутая персона будет притворяться невиновной.

А?

А-а…

Это ты по личному опыту говоришь…

Найти и припереть к стенке, хех…

В таком случае, думаю, я не единственный, кого она пугает.

— …

— …

На лице Юигахамы появилась натянутая улыбка. Плечи Миуры вздрогнули, словно от испуга. А почему, интересно?

Последствия травмы, полученной прошлым летом в деревне Чиба? Когда Юкиносита припёрла её к стенке и довела до слёз?

Впрочем, никому ничего объяснять Юкиносите не пришлось. Кажется, она и сама уловила общее настроение, покраснела и слегка кашлянула.

— В общем… Мы всё равно ничего не можем сделать.

— Ну да, так и есть. По правде говоря, искать первоисточник слухов практически нецелесообразно. Точнее говоря, это бессмысленно.

— Вот как?

Юигахама качнула головой, явно не слишком в том убеждённая.

А суть в том, что пытаться найти источник слухов среди целой школы – задача крайне сложная. Если не найти общий язык со всеми, виновник запросто может избегнуть возмездия, просто соврав, что он не причём. И перекрёстный допрос не поможет. Кроме того, даже если его найти, просочившуюся информацию никак не изымешь. Особенно если речь о чём-то, кого-то порочащем, или о скандале каком. Такие сплетни разносятся моментально. А попытаешься всё опровергнуть – твоё опровержение никого интересовать не будет.

Потому что сплетни – это интересно, это забавно, это даже можно считать добродетелью – раскрывать чью-то неприглядную сторону. Полно таких любителей справедливости, которые считают себя вправе едко отозваться в адрес того, о ком пошла дурная слава. А сплетни, ложные слухи, скандалы дают столько материала, что подобное «чувство справедливости» не исчезнет никогда.

Нет никаких проблем пускать критические стрелы из безопасной зоны. Потому что даже если слух лжив, распространяющий его не понесёт никакой ответственности, мол, слух – он слух и есть.

А значит, сплетни – зло.

Потому что, распространяя их, ты и сам оказываешься обманут. Приятно ли чувствовать себя жертвой?

Если посмотреть с другой стороны, тот кто слух распространяет, виноват не меньше, чем тот, кто его пустил. Что тех, что других ненавижу.

И в наши дни по свету несётся победная песнь «справедливости». Миру всегда нужен козёл отпущения. Тот, кого можно порицать и над кем можно посмеяться.

Увы, что ни делай, как ни старайся, загнать обратно распространившийся слух практически невозможно. Объяснения, доказательства своей правоты, поправки, отрицания – всё бесполезно.

— Я уже говорил, что лучший вариант – молчать и ждать, пока всё закончится…

Бросив взгляд на Миуру, я увидел, что она опустила голову. Выражения лица было не разобрать, но сдаётся мне, вряд ли она со мной согласна.

Ничего удивительно. Почему и Хаяма, и Юкиносита, и Юигахама, и даже Миура должны страдать от этих слухов, если они не сделали ничего плохого?

Такое недопустимо.

— …Но нам надо над этим подумать.

Вот почему я должен был сказать что-нибудь в этом роде.

Ясно как день, что с такой задачей нам не справиться. Даже сейчас, перебирая возможные варианты, я все их тут же отбрасывал.

Уверен, ничего изменить мы не в силах. Всё это не более чем бесполезное трепыхание.

Но всё равно, когда я слышу эти дурацкие сплетни, у меня в груди просыпается чувство, не менее противное, чем рефлюксный эзофагит.*

Миура резко вскинула голову. На её лице мелькнул проблеск надежды. Ох, прости уж, что обманываю ожидания. Очень жаль, но на сей раз у меня и правда нет никакого плана…

А вот Юкиносита с Юигахамой посмотрели на меня с подозрением. Оно и понятно, они давно уже меня знают.

— Что? У тебя есть какие-нибудь идеи?

— Нет, никаких, — честно ответил я Юкиносите.

Она расстроенно вздохнула, а Юигахама криво улыбнулась.

— Ха-ха… И что нам тогда делать?

— Ну, в любом случае первым делом надо поговорить с Хаямой.

Именно Хаяма является центральной фигурой нынешних сплетен, сомневаться не приходится. Что бы мы ни придумали, для контроля над распространением слухов нам надо выяснить нынешнее положение Хаямы и чего он по этому поводу думает. Тогда, быть может, нам удастся заручиться его поддержкой.

А значит, разговору быть… Я посмотрел на девушек.

— Ну, это, я, мне с ним говорить как-то немного… — Отвела взгляд Миура. — И чего я ему скажу…

Она покраснела и принялась крутить локоны, ясно давая понять, что не подпишется на такое.

Ну да, другого я и не ожидал. Прямо как девушка, приходящая в экстаз от макарон.* Или девушка-порт Юмико-Йоко-Йокосука.*

Значит, остаются Юкиносита с Юигахамой. Я посмотрел на них. Юигахама опустила голову, а Юкиносита нахмурилась. Хотя обе ни словом ни возразили. Наверно, надо просто кого-нибудь из них попросить.

С другой стороны, они и сами нынче героини слухов. И предлагать им выходить на контакт с Хаямой – затея не из лучших.

— …Ладно, тогда я сам поговорю.

Метод исключения другого варианта не оставляет.

— Бог мой, редчайший случай – ты сам за что-то берёшься, — фыркнула Юкиносита.

— Да не, тут дело другое. Просто я давно уже к девчоночьим слезам чувствителен. Например, когда Комачи плачет. Я сразу чувствую, что должен что-то для неё сделать.

Вот так, взял и выпалил в ответ на подколку Юкиноситы. Словно она видела мои смутные чувства, таящиеся глубоко внутри. А может, её слова задели во мне какую-то струнку.

Что ж, ничего не попишешь, любить сестрёнку – это неотъемлемый навык старшего брата.

— О! — Захлопала в ладоши Юигахама. — Настоящий братик!

— Разумеется. Иного от братика не стоило и ожидать.

— Чего? Хватит звать меня братиком!

От слов Юкиноситы у меня по спине пробежали мурашки.

Увы, любовь к младшей сестре в школе не ценится. А ведь такой пассивный навык не у каждого встретишь, знаете ли!

Впрочем, мурашки по спине у меня забегали не только из-за Юкиноситы с Юигахамой. Ещё одна причина с дрожащими плечами сидела напротив, крутя белокурый локон.

— …Я, ну… Я не плакала, чтоб ты знал.

Кажется, она была изрядно раздосадована. Да нет, плакала…

Миура протестующе посмотрела на меня, раздражённо цокнула языком и глубоко вздохнула. Подхватила свою сумку и поднялась.

— Я домой… — Недовольно буркнула она.

— Э-э, Юмико, погоди…

Растерянно пробормотала Юигахама. Но Миура уже пошла к выходу.

О-о, кажется, обиделась, мелькнула у меня тревожная мысль. Но Миура, готовая уже захлопнуть за собой дверь, вдруг остановилась.

— …Спасибо, Хикио.

Сказала она совсем тихо и не поворачиваясь ко мне. И потому с ответом я запоздал.

— Э-э…

Миура уже успела захлопнуть дверь, сразу же после своих слов. Но в то короткое мгновение, когда она склонила голову, я успел заметить её покрасневшее лицо.

Юигахама смотрела то на дверь, то на Юкиноситу, а потом снова включила пустой трёп. Та же, определённо поняв, что у неё на уме, начала убирать посуду со стола.

— Ну что, закончим на сегодня?

— Да? Ага, тогда я домой побегу!

Юигахама быстро вскочила со стула. Надо полагать, побежит она не домой, а за Миурой. Поговорить с ней хочет. Что ж, так заботиться о знакомых вполне в её духе.

Юкиносита понимала это не хуже меня и потому по-доброму улыбнулась.

— Хорошо, никаких проблем. До завтра.

— Ага, до завтра! Хикки, и тебе пока!

— Угу.

Юигахама пулей вылетела из комнаты. Мы с Юкиноситой остались вдвоём.

Она аккуратно составила кружки на место и взглянула на дверь.

— Я немного беспокоюсь за Юигахаму.

— Да всё с ней нормально будет. Миура уже сказала всё, что хотела сказать. Пожалуй, они и правда близки друг к другу.

Миура, похоже, вообще отличается импульсивностью и прямолинейностью. И эта прямолинейность и искренняя забота о других как-то не слишком вяжутся с её внешним видом.

А вот Юигахама – девчонка добрая, хоть и дурочка. И всегда стремится помогать окружающим. Дурочка, но хорошая.

Вряд ли у них из-за всего этого отношения испортятся. Так что Юкиносита зря переживает.

Но саму Юкиноситу по-прежнему что-то беспокоило. Она покачала головой и медленно, слово за словом, заговорила.

— Я не о Миуре. Я о другом…

— А?

Пробормотал я, совершенно не понимая, к чему она клонит. Юкиносита быстро глянула на меня.

— Похоже, ты не понимаешь.

— Чего?

Юкиносита спокойно прикрыла глаза.

— Слухи зачастую только лишь сплетнями не ограничиваются. Народ возбуждается, и посторонние начинают совать нос в твои дела. А потом набрасываются на тебя. Кто из ревности, кто за компанию, люди есть люди. Я-то почти ни с кем не общаюсь, так что мне мало что грозит, но…

Судя по её голосу, она знала, что говорила. И это была чистая правда.

Юигахама общается много с кем, так что и правда может пострадать. Уверен, Юкиносите уже довелось испытать такое на своей шкуре. Потому, надо полагать, она и предпочитает держаться подальше от остальных.

На первый взгляд ничего хорошего в том нет. Но мне вот, напротив, кажется, что это очень умно и просто замечательно.

В общем, не возьмусь утверждать, что беспокойство Юкиноситы за Юигахаму совсем необоснованно.

— Понятно, я запомню…

Не лучший ответ, но ничего другого я сказать не мог. Я не забуду ни её предупреждение, ни её благородство.

Юкиносита наконец улыбнулась.

— Конечно, будь любезен запомнить. Я тоже постараюсь сделать всё, что смогу. Думаю, что если я буду поддерживать хорошие отношения с теми, кто тоже фигурирует в слухах, это может пойти на пользу… Хотя с корнем проблемы так не разобраться.

В её последних словах явно прозвучало сожаление. Беда в том, что даже если мы попытаемся всё объяснить, сплетники всё равно будут продолжать делать вид, что они не в курсе. До чего же они меня бесят…

— Правда, мы в разных классах… Так что буду надеяться, что ты справишься.

— Не жди от меня слишком многого… Но что могу – сделаю.

Юкиносита облегчённо улыбнулась. Слушай, я же просил не ждать многого…

Буду делать, что могу. И понятия не имею, чем всё обернётся.

Но я намерен сделать всё, что в моих силах.

Потому что я тоже хочу, чтобы с этими глупыми сплетнями было покончено.

Глава 15. Какеру Тобе вдруг вспоминает прошлое

Следующий день после визита Миуры в наш клуб выдался ясным.

Я лениво брёл на урок физкультуры, разглядывая небо без единого облачка. Судя по всему, за счёт радиационного охлаждения ночь будет холодной.

Но чистое небо всё равно меня радовало, потому что нам предстояла тренировка к грядущему совсем скоро марафону. Один фиг вечером дома валяться буду, так что пусть выстывает сколько угодно…

На школьный двор вышли сразу три класса. Как и на прочих уроках физкультуры, парней и девушек на разные группы тут не разделяли. Всем бежать придётся, только дистанции будут разные.

Среди девушек я заметил Миуру.

Она, кажется, с самого утра старалась держаться от меня подальше. Будь то на уроке или на перемене, она всё время отворачивалась, подперев голову рукой. А на переменах ещё к ней подходили Юигахама и Эбина, поболтать о всякой всячине.

Даже немного неловко, что я так пристально за ней слежу, но сегодня она определённо спокойнее, чем вчера. Хотя не очень понимаю, почему.

Тогда я сильно удивился, увидев, что она плачет. Нет, я знал, конечно, что она не слишком устойчива к давлению… В конце концов, разве не её Юкиносита в летнем лагере до слёз довела?..

Может, она и слабовата, но сдаётся мне, сила духа у неё имеется.

Слёзы – это грозное женское оружие. Об этом даже премьер с львиной гривой* как-то говорил.

Большинство парней, столкнувшись с ними, попросту капитулируют. Хотя, конечно, есть и исключения.

Я бросил взгляд вперёд. На Хаято Хаяму.

Он весело трепался с Тобе и остальными, не замечая, что я смотрю на него. Или просто делая вид, что не замечает. Притворяться ему не привыкать.

— Так, всем разбиться на пары и начать разминку, — властно скомандовал учитель Ацуги, закончив перекличку.

Ага, сейчас как раз тот момент, когда кто угодно может подойти к Хаяме. Если поговорить с ним, что он намерен делать дальше, быть может, появятся какие-нибудь идеи, как справиться с нынешней ситуацией.

Что ж, самое время провести разминку вместе с ним! Блин, что-то я нервничаю… А если нас Эбина заметит? Даже представить страшно, какие слухи она может про нас распустить.

Хотя есть вероятность, что эти новые слухи про Хаяму вытеснят старые…

Но.

Не могу не заметить.

Глубокоуважаемая Каору,* самураю вроде меня подобного не вынести…

Да и вряд ли кто-нибудь всерьёз воспринимает специфические фантазии Эбины. Все скорее поверят, что парни просто дурачатся.

Или меня сочтут гнусным приставалой, жаждущим примазаться к известности Хаямы.

Так что подобный план попросту бесперспективен.

Пока я спорил сам с собой, Хаяма уже встал в пару к Тобе. Хм, если не знать Тобе, он запросто может показаться гнусным приставалой…

Впрочем, кого волнует Тобе. Ладно, тогда и Хаяму оставим на потом. А пока пойду-ка я разомнусь с Тоцукой.

Я начал искать его глазами и вдруг услышал чей-то громкий вопль.

— Хачима-а-а-ан!

Я рефлекторно обернулся, и наши взгляды встретились.

— Хачима-а-ан, давай разомнёмся по первому разряду!

— Ну да… Ты прямо как в бейсбол играть собираешься… И вообще, я себе пару уже выбрал, так что…

Но Заимокуза и не думал слушать меня, заговорив совсем о другом.

— Погоди. Учитель сказал разбиться кто с кем хочет, но я пришёл вовсе не потому, что ты мне нравишься… Т-так что не пойми неправильно, слышишь?

— Блин, хватит краснеть и отводить взгляд, смотрится просто отвратительно…

Я огляделся. Хаяма, Тобе, Оука и Ямато уже разбились на пары и приступили к разминке. Чёрт! Тоцука тоже уже в паре! А я-то так надеялся под благовидным предлогом размять ему суставы…

— Ладно уж…

Капитулировав, я встал в пару с Заимокузой. Потянулся, точнее, расслабился. Усадил Заимокузу на землю и надавил ему на спину.

Но сколько я ни жал, его брюхо не давало ему согнуться. В результате наши лица оказывались всё ближе и ближе друг к другу, я слышал его тяжёлое дыхание.

— Хачиман, зимний сезон начался, что порекомендуешь?

— Да я и с осеннего-то аниме не досмотрел… Сначала их добью.

Слишком много я в последнее время всякой всячиной занят. Да и Комачи отвлекать не стоит, она зубрит вовсю, к экзаменам готовится. И валяясь в гостиной, аниме уже не посмотришь. В итоге прогресс практически замер, а диск рекордера почти полностью забит.

А вот Заимокуза по-прежнему смотрит вовсю. И почему-то победно лыбится сейчас как дурак.

— Фу-фу-фу, ну ты и то-о-о-ормоз, Хачиман. Всё ещё осенний сезон тянешь? Да он так давно кончился, что я уж его и забыл! Хачиман, ты из какого века вообще? Первобытного?

Задолбал…

Я снова навалился ему на спину. Сильно.

— Ай-ай-ай-ай!

— Не шуми и слушай сюда. Будь то аниме или игры, я наслаждаюсь ими сам по себе, и мне плевать, что думают окружающие. И не ты ли, кстати, недавно так восторгался осенним сезоном?

— У-у-у-у, те времена прошли… Не стоит цепляться за прошлое…

Звучит на удивление неплохо, но нельзя же менять пристрастия как перчатки.

Хотя есть в его словах рациональное зерно. Интересы людей и правда переменчивы.

Новый сезон – новая вайфу.* Мода может смениться мгновенно. А люди следуют за ней, мгновенно забывая, что было раньше.

— В чём-то ты прав…

Слухи живут сорок девять дней… Оказаться забытым всё равно что умереть… Так, кажется, говорят.

Мы быстро закончили разминку, поднялись и побрели к линии старта. Остальные парни уже собрались тут, так что мы закономерно оказались в самом хвосте.

— Хачиман… — Ткнул в меня пальцем Заимокуза. — Составь мне компанию!

— И не подумаю.

Ты что, девушка? С какой радости мне вместе с тобой бежать?

Ацуги дунул в свисток и щёлкнул кнопкой секундомера. Стоящие в первых рядах сорвались с места. Мы лениво потрусили следом.

Я огляделся и увидел, что никто вокруг не выкладывается на полную. Да оно и понятно, это же всего лишь тренировка, к чему напрягаться.

Сейчас идёт четвёртый урок, после него будет большая перемена. Если я сейчас растрачу силы, а потом плотно перекушу, на пятом точно засну. Тёплый класс, полный желудок, усталость – да тут кто угодно заснёт. Я и без того частенько на уроках засыпаю.

Мы неспешно трусили в самом хвосте, но всего через несколько минут Заимокуза уже начал замедляться. От былой бодрости не осталось и следа, сейчас он больше смахивал на привидение и, кажется, готов был склеить ласты.

— У-у-у… Моя жизнь горит синим пламенем…

— Ты бы лучше жир свой спалил.

Сообщил я Заимокузе, оставляя его позади. Если кто-то предлагает тебе бежать вместе, правила хорошего тона требуют предать его на полпути. Это учит детишек, что не стоит так легко доверяться людям…

× × ×
Продолжая свой путь в одиночестве, я одолел уже половину дистанции. Хекс! Упс, Хамтаро, что ли?*

Сегодня мы должны были пробежать четыре километра, наматывая круги вокруг школы. Бу-у… Если я и дальше так бегать буду, в масло превращусь…*

Крутя подобные дурацкие мысли в голове, я в конце концов догнал среднюю группу. И сил ещё оставалось около половины – видать, ежедневные поездки в школу на велосипеде добавили мне выносливости.

Хотя в этой самой средней группе собрались отнюдь не пышущие мотивацией. Это лидеры хотели добежать как можно быстрее, чтобы потом отдохнуть подольше.

Именно здесь я и заметил Тобе с компанией.

Не та сейчас тренировка, чтобы ребята из спортивных клубов на ней выкладывались. Ясен пень, в средней группе они и скучковались.

Они весело болтали, хлопали друг друга по плечам и тыкали в лоб, время от времени соревновались в коротком спринте, чисто для развлечения. В общем, оттягивались как могли. Будь я старостой класса с косичками, я бы укорял их, мол, мальчики, кончайте дурить, бегите всерьёз. Они бы сказали «заткнись, уродина», я бы разревелся, а потом устроил бы им разнос на классном часе… Блин, могли бы и спасибо сказать, что я не строгая староста, девочка с косичками.

Правда, развлекалась здесь лишь обычная троица идиотов, Тобе, Оука и Ямато. Хаямы нигде не было видно.

Подходящий момент.

Перед тем, как говорить с Хаямой, мне как раз надо кое о чём у них спросить. Будет проще раскрутить его на совместные действия, если я узнаю побольше, в каком он сейчас положении и о чём думает.

Я подобрался к троице продолжающих дурачиться идиотов и пристроился у них за спиной. На бегу сложно выбрать момент, чтобы заговорить… Врёшь! Хачиман, ты же сам себе врёшь! Ты не смог бы с ними заговорить, даже если бы вы никуда не бежали!

Жаль, что нет никакого сигнала, чтобы привлечь внимание… Я внимательно смотрел на них, и Тобе вдруг остановился.

— Давайте дальше без меня! — Крикнул он Оуке с Ямато. Кажется, у него шнурки развязались.

Очень кстати, самый удобный человек подвернулся.

— Привет! — Окликнул я его, встав за спиной.

— Вау!

Тобе опрокинулся, словно демонстрируя технику падения и развернулся ко мне.

— Блин, Хикитани, не надо так наскакивать без предупреждения! Я ж чуть дуба не дал!

Для едва не давшего дуба ты что-то слишком агрессивен… Да фиг с ним, просто спрошу, что собирался.

— Хаяма не с вами?

— А. Не, Хаято рванул на полную. Типа все за него болеют, чтобы он и в этом году выиграл, как в прошлом.

— Что ты говоришь…

Вот оно как. В нашем марафоне нет разбиения по годам обучения, только на мальчиков и девочек. Значит, в прошлом году Хаяма опередил тех, кто старше его. Ясен пень, он и сейчас главный фаворит. А я, кстати, вообще никакого места не занял, в общей толпе прибежал.

Впрочем, не суть важно.

Я мотнул головой и побежал, тем самым предлагая Тобе присоединиться. А то если будем стоять на месте, подойдёт учитель и настучит по ушам. Тобе быстро поднялся и пристроился рядом со мной.

Через какое-то время он озадаченно качнул головой. Удивлялся, наверно, чего это я с ним бегу. Вот и славно, пора переходить к делу.

Но заговорить я не успел, Тобе меня опередил. Он вздохнул вроде бы с облегчением и как-то виновато улыбнулся.

— Слышь, реально, когда я тот слух услышал, прифигел просто. Мы же не можем такое рассказывать, да?

— А? — Удивлённо уставился я на него, не понимая, о чём он.

— Блин, Хаято же сказал, что первая буква «Ю», помнишь? — Тобе вытер пот со лба. — Об этом мало кто знает.

— …

Эти неожиданные слова сбили меня с толку. Но довольно быстро пришло яркое воспоминание.

Дело было летней ночью.

В той тёмной комнате он назвал первую букву, не в силах сопротивляться напору остальных.

Это случилось, когда мы были в летнем лагере в деревне Чиба. Точно, тогда Хаяма назвал первую букву имени девушки, которая ему нравится. «Ю».

Какое-то время я бездумно перебирал ногами. А Тобе изучающе вглядывался в моё лицо.

— Не стоит щас о том говорить, ага?

— У-угу…

А разве не ты сам поднял эту тему? Ты что, типа личный брадобрей короля, ко всем тайнам допущен? Слушать тебя не хочу…

— Я к тому, что вроде сам понимаешь, что невозможно, но слышишь и дёргаешься, ага?

Я вдруг осознал, что понимаю, к чему он клонит.

— …Да, невозможно.

Вроде бы я с ним согласился, но начал переживать, как бы не ляпнуть чего совсем другое.

Разговор совершенно неожиданно перешёл прямо к сути дела, но это как раз кстати для меня.

Слухи насчёт Хаямы, что он по этому поводу думает, что намерен предпринять. Хорошая возможность узнать обо всём этом от Тобе.

— Ну и как он, Хаяма?.. Слухи-то всё ходят.

— Как бы сказать… Мне кажется, всё по-прежнему.

Бежали мы по-прежнему вяло, но замотал Тобе головой весьма энергично. Хм, так ведь и споткнуться недолго.

И тут же он хлопнул кулаком по ладони, словно ему что-то пришло в голову.

— Ну, это, просто… Я бы сказал, что не он изменился, а те, кто вокруг него, понимаешь?

— А?

Я даже переспросил, потому как Тобе вдруг сказал что-то умное, совсем на него не похоже.

Но ничего, Тобе есть Тобе, даже когда говорит умные вещи. Надо просто всё время помнить об этом. Пусть даже может оказаться непросто, если он вдруг перестанет вставлять свои любимые слова-паразиты.

Но мои чаяния оказались тщетны. Тобе заговорил ещё более откровенно и красноречиво. Обычно его манеры выводят меня из себя, но сейчас он казался очень даже неплохим парнем…

— Ну, я имею в виду, Хаяма-то ведёт себя как всегда, но Миура и остальные за него переживают. Ну и вот, все беспокоятся, а Хаяма умеет читать настроение. И так всё и выходит, ага. Прям дефля какая-то.

— Угу, понимаю.

Начал за здравие, кончил за упокой. Не вышло у него полное комбо…

Надо полагать, имел он в виду дефляционную спираль. Но знаешь, Тобе, это всё-таки экономический термин. И означает он не совсем то же самое, что порочный круг.

Хотя насчёт негативной спирали, этого бездонного водоворота с Хаямой в центре, он прав. Падение продолжается, и это не может не затрагивать окружающих.

Тобе тяжело вздохнул, явно переживая за остальных. Это для меня они, в общем-то, люди посторонние, а для него всё серьёзно. Неудивительно, что ему хочется с кем-то про это поговорить. И пусть я напрямую с Хаямой и его компанией не связан, но всё-таки как-то в это дело вовлечён. А значит, вполне подходящий для разговора человек.

Тобе мрачно подёргал себя за волосы, словно проверяя, не облысел ли он от переживаний, как какой-нибудь попугай, и снова тяжело вздохнул.

— Да ещё и Юи…

— Ну да, к настроению Юигахама чувствительна.

— Да не, я не про то.

А про что тогда? Я вопросительно посмотрел на Тобе. Он махнул рукой.

— Она же популярна среди парней. Так что разговоры и вокруг неё крутятся.

— …Ясно.

На мгновение у меня перехватило дыхание.

Хотя удивляться тут нечему. Я давно уже знаю, что она весьма популярна. А во время подготовки к спортивному фестивалю собственными глазами видел, как к ней пытались клеиться. Так что дыхание у меня не из-за этого сбилось, тут дело в другом.

Боюсь, это то же самое чувство, что я испытал, впервые услышав эти дурацкие слухи. Противное ощущение, словно внутри меня корчится какой-то зеленоглазый монстр. До жути противно, когда в твоём брюхе елозит некое чудовище. Да плюс к тому ещё и до жути упорное.

В такие моменты надо бежать изо всех сил. Получишь выброс эндорфинов, блаженно высунешь язык, победно растопыришь пальцы,* в общем, полегчает.

Я стал почаще перебирать ногами. Тобе, словно по сигналу, тоже ускорился.

— Эй, Хикитани, погоди!

Окликнул он меня догоняя. У тебя что, тоже эндорфины подскочили? Не надо так ко мне обращаться, а то, неровён час, я тебя за друга принимать начну.

— М-м, как бы это… Хикитани, а ты сам-то как?

— Чего? Я тебя не понимаю.

Тобе почему-то тепло и мягко улыбнулся. И похлопал по плечу… Блин, достал уже.

— Да ладно. Я ж понимаю. Ну, вы же в одном клубе, да? И всё такое… А, Юкиносита же тоже в вашем клубе, ага? Хм-м? Юи? И Юкиносита? Хм-м…

Он качнул головой, словно охотник за тайнами, столкнувшийся с очередной загадкой.*

— Ну да, мы в одном клубе, и больше ничего, — вернул я ему его же слова. Тобе недоверчиво на меня посмотрел.

— А? И всё? Правда?

— Слушай, ты же тоже в одном клубе с Ишшики. Разве это значит, что между вами что-то есть?

Тобе хлопнул в ладоши и ткнул в мою сторону обоими указательными пальцами.

Нет, правда, достал уже…

— Точно! Так и есть! Хикитани, ну ты даёшь. Ты что, профи-переговорник, да?

Сдаётся мне, он имел в виду переговорщика… Английский у него не лучше японского…

— Но знаешь, было много ситуаций, когда Ирохасу с другими типа кокетничала.

Я вдруг вспомнил рождественское мероприятие. Быть может, попытки Ирохи Ишшики сблизиться с Хаямой тоже как-то повлияли на его положение.

Вечно шумный Тобе вдруг притих.

— А, нет, извини. Не стоило мне этого говорить. Получается, я как дурак тоже слухи распускаю.

— …Просто поразительно.

Тобе поморщился, словно сам себе стал противен, и отвёл взгляд. Мне показалось, что он сейчас не передо мной извинялся, а перед кем-то, кого здесь нет.

Нынешняя его искренность совсем не вязалась с его обычным шумным и дурашливым образом. Он почесал затылок, словно смущаясь своих недавних слов.

— Ирохасу совершенно серьёзна… Наверно, Хаято как следует подумал, прежде чем дать ей ответ, да?

— Как следует подумал…

Ну да, Хаяма наверняка серьёзно об этом думает. И о себе, и об Ишшики, и о многом другом. Как было и в школьной поездке. Да нет, наверно, началось всё намного раньше.

О многом он думает и многое учитывает. В том числе и об этом парне, что с такой гордостью говорит о своём друге.

— Ну да, как-то так. Это ж Хаято. Он всегда старается поступать правильно и никого не обижать.

— …Доверяешь ему, да? — Выпалил я.

— Не, не так… — Удивлённо посмотрел на меня Тобе. — Ну, понимаешь, Хаяма типа очень надёжный парень.

Он покраснел, то ли от холода, то ли смущённый словом «доверие», и попытался перефразировать сказанное. Слушай, хватит уже! Я сам смущаюсь, это же я сам об этом заговорил!

— Не, реально, Хаято столько раз мне помогал, — продолжил он, ударив себя в грудь в попытке избавиться от замешательства. — Точняк.

— Стоит ли этим гордиться… — Пробормотал я.

Но мои слова ничуть его не смутили. — Слышь, реально, я по гроб ему обязан. Точняк. — Он подёргал себя за волосы.

— Просто отплати ему тем же.

— Точняк! Угу… Хотя даже и не знаю.

Поначалу бодрый голос Тобе быстро увял. Удивлённый его помрачневшей физиономией, я взглядом подтолкнул его продолжать. Тобе поскрёб щёку.

— Я о многом с ним говорил… Но Хаято никогда не рассказывает мне о том, что для него важно. А если бы и рассказал, я бы, наверно, не понял, — усмехнулся он.

Эта усмешка чем-то напоминала дующий зимой сухой и холодный ветер. Она казалась сухой и почему-то одинокой.

Повисшее молчание вызывало у меня жуткую неловкость. И я выдвинул некую идею.

— Слушай, подумай вот о чём. Быть может, у него и проблем-то особо нет, вот он с тобой и не советуется.

— Точняк! Хаяма красавчик!

— А это-то тут причём… И помнишь, как ты оберегал его в Дестиниленде? Думаю, тогда ты здорово ему помог.

— Точняк! Хаяма красавчик!

Ну, тут его внешность всё-таки причём… Непросто, наверно, быть красавцем.

Похоже, Тобе полегчало, он ускорил темп. Бормоча «дубак, дубак» про себя, когда налетал очередной порыв холодного ветра.

Впереди нарисовались Ямато и Оука. Они определённо притормозили, удивляясь, что Тобе их до сих пор не догнал.

— Лады, я к ребятам побегу.

— Угу, — коротко буркнул я.

Тобе заработал руками, ускоряясь. Окликнул Оуку и Ямато и помчался за ними. Те, увидев, что он приближается, припустили во всю мочь с криками «Блин, он за нами гонится!» и «Сваливаем!».

Ладно, если им так весело, значит, всё нормально…

Но всё-таки в их компании не хватает одного человека. Думаю, он бы тоже тут веселился с ними, не виси на нём груз ожиданий.

И тут я пожалел о тех словах, что так поспешно ляпнул.

Что Хаяма не советуется с другими, потому что у него нет проблем. Такое просто не может быть правдой.

× × ×
Дальше я трусил по дистанции в молчании.

Парни бегают по наружной дорожке, вокруг всей школы. Девушки – по внутренней, вокруг школьного двора. У главных и боковых ворот эти дорожки сходятся.

Дистанция у девчонок вдвое короче, поэтому они в массе своей успевают финишировать и разойтись раньше, чем прибегут парни. Хотя и среди них копуши встречаются. Да и избытком энтузиазма они не страдают. Так что порой парни догоняют девчонок, трусящих с такой скоростью, будто они на прогулку вышли.

Вот и сейчас впереди меня нарисовалась группа из трёх девушек, явно не блещущих спринтерскими способностями…

— Слушай, а мы не очень медленно тащимся?

— Угу, очень. Марафон – это просто кошмар натуральный.

— Как я тебя понимаю…

— Просто ужас какой-то. Совсем сил нету.

Они так увлеклись болтовнёй, что не обращали внимания ни на что вокруг.

И продолжали трепаться. «Я», «мы», «я», «я», «мы»… Прямо трио комиков. Им бы ещё гитару да сямисен* в руки для полного счастья, да «джака-джака» забацать.*

Блин. Хорошо, конечно, что вам так весело. Но зачем всю ширину дорожки-то занимать, даже если вы лучшие подруги? Как теперь их обгонять… Если поближе подбегу, начнут ведь шарахаться от меня с отвращением. Так что дистанцию надо выдерживать аккуратно. Хе-хе-хе…

Широкая же вроде как дорожка! Гр-р, достали. Особенно та, что в центре, рыжеватая такая, коротковолосая. Как же её…

Я присмотрелся к затылку девушки, и в голове начали всплывать смутные воспоминания.

Как же её… Точно не Кава-как её-там. Что-то другое… Сикуда? Нет, Сегасами? Тоже не то… Сагами?

Да, точно, Сагами.

Девушка из моего класса, председатель оргкомитетов обоих фестивалей. Единственная обладательница подобного достижения, Сагамин, она же Минами Сагами.

Двух других совершенно не помню. Наверно, они не из нашего класса, на физкультуру же сразу несколько классов вышло. Второстепенные персонажи, попросту мобы. Хотя, надо полагать, они довольно близки к Сагами.

Как Миура или Кавасаки они не выделяются, да и особо симпатичными я их не назвал бы. Так, на уровне восьмого-девятого места внашем классе. Так, номер восемь, ты будешь моб Ко. А другая – моб Ми.

Моб Ко, которой явно надоело бежать, притормозила, широко размахивая руками, и повернулась к мобу Ми и Сагами.

— Слышали? Уже настоящая битва началась.

— Ага, между Миурой и Юигахамой.

Сразу видно, что Сагами из нашего класса. По одному слову «битва» сразу поняла, что речь о всё тех же слухах.

— Ага, я в курсе. А что там на самом деле происходит?

Как я и думал, весьма заинтересованная моб Ко постаралась выведать побольше.

— Я думала, что девочка она хорошая, но таких никогда не поймёшь, — с видом всезнайки сообщила моб Ми. — Дружелюбная такая, всех с новым годом поздравить готова.

 — Пой-пой! Юигахама – она такая!

Моб Ко топнула ногой и расхохоталась. Что это ещё за «пой-пой»? Прямо какой-то кошмар Соломоновых островов.*

Видя такую реакцию, моб Ми довольно вздохнула, её выдох заклубился белым облачком. Поправила свисающий сбоку хвост волос, изображая из себя взрослую даму, и цинично усмехнулась.

— Называть её хорошей девочкой, конечно… как-то…

— Ага, точно! А ты что скажешь, Сагамин? — Кивнула моб Ко.

— И я так думаю!

Сагами хлопнула в ладоши и расхохоталась.

Ну и сволочь же ты, Сагами, Окамото* или как там тебя. Что ты несёшь? Когда просила Юигахаму помочь тебе на спортивном фестивале, совсем по-другому пела. Это же подло, реально подло…

Я стиснул кулаки, стараясь успокоиться.

Теперь понятно. Наконец-то я это прочувствовал. То, о чём беспокоилась Юкиносита и о чём я до сих пор даже не вспоминал.

Не бывает людей, у которых нет никаких проблем во взаимоотношениях. Юигахама не исключение. Она добросердечная, какой все её и видят. Когда где-то в отношениях появляется трещина, Юигахама отважно старается залатать её.

Но эти ложные слухи, дурацкие сплетни и беспардонная болтовня безжалостно рвут те трещины. И сколько ни старайся с ними справиться, всё равно остаются уродливые шрамы.

Уверен, мобы Ко и Ми говорят всё это отнюдь не из злобы или вражды. Будь здесь сама Юигахама, ничего подобного они не сказали бы.

Сейчас они просто треплются ради забавы. С тем же успехом они могли бы обсуждать вчерашнюю передачу о новых трендах в кондитерском деле. Просто болтают себе на подвернувшуюся тему. Иначе тон моба Ко не был бы столь беззаботен.

— Компания Миуры – сплошное эроге, да? Вечно у них там какие-то проблемы.

Она словно обсуждала сюжет какого-то женского романа или мыльной оперы. Моб Ми согласно закивала и улыбнулась.

А вот третья девушка меня удивила. Она кивать не стала.

— Э-э… Хм-м… — Пробормотала Сагами, явно пребывая в некотором затруднении. — Но мне кажется, Юи не такая.

— А?!

Моб Ко аж вскрикнула, услышав столь неожиданный ответ. Моб Ми тоже была ошеломлена. Она вздохнула и вопросительно посмотрела на Сагами.

— Ну, понимаете, она в такие моменты ведёт себя благоразумно, уступает, — пояснила Сагами. — Обычная женская политика.

— О-о-о… — Протянули мобы Ко и Ми. Вроде бы согласились, но голос у них какой-то странный…

— Вот оно как. А знаете, Миура и правда пугает!

— Я тебя понимаю! Если она всерьёз нацелилась на Хаяму, лучше не лезть ей поперёк дороги! Слухи-слухами, но риск слишком велик!

Слова моба Ко прозвучали довольно глупо, а вот моб Ми, кажется, и правда боится…

Впрочем, слова Сагами насчёт женской политики, похоже, задели обеих за живое. И тема Юигахамы быстренько оказалась свёрнута.

Ну ты даёшь, Сагами. Хоть я и не чувствую, что ты растёшь как личность, но твоя тёмная женская сила неслабо прибавила.

И эта же тёмная женская сила, пугая меня, тут же прозвучала и в следующих её словах.

— Я имею в виду, было бы полной неожиданностью, если бы Хаяма начал с кем-то встречаться, вам не кажется.

Она сразу же воспользовалась шансом перевести разговор на новую тему. Мобы дружно подхватили.

— А, ну да.

— Ты права.

И дружно закивали.

— Красивая мордашка… — Пробормотала моб Ко, щёлкнув языком.

— Да нет, грудь… — Печально усмехнулась моб Ми.

— Чёрт, а у нас ни того, ни другого… — Отдала дань самоуничижению Сагами.

Они переглянулись и рассмеялись. А потом свернули за угол, куда вела их трасса, избавив меня от своей весёлой и шумной компании.

Препятствия передо мной исчезли, и я снова перешёл на нормальный бег.

Чувствуя, как холодный ветер покалывает щёки, я размышлял над тем, что только что услышал.

Конечно же, подобные разговоры одной компанией Сагами не ограничиваются. В той или иной степени о таких вещах говорят все, кому не безразличен Хаяма. Пусть даже так беззаботно, как болтали его друзья, Оука с Ямато.

О популярных, о всеми любимых или просто симпатичных всегда треплются у них за спиной. А всякие слухи и сплетни лишь усиливают процесс.

Даже если не брать в расчёт Сагами, всегда найдутся те, кто злословит в адрес Юигахамы, даже не испытывая к ней вражды или неприязни.

Пока что это просто беззаботный трёп.

Но всё равно нехорошо, когда такое настроение охватывает слишком многих. Люди склонны поддаваться давлению большинства. И в один не столь прекрасный момент шуточки и поддразнивания могут перерасти в нечто большее, пройти точку невозврата.

Мне хочется как можно скорее положить этому конец.

Ветер, дующий в тени здания, казался просто ледяным, а до финиша по-прежнему было далеко. От долгой беготни по холоду мои руки совсем онемели. Стараясь сохранить тепло, я крепко стиснул кулаки.

Глава 16. Одинокий Хаято Хаяма растворяется в ночной тьме

После уроков стало ещё холоднее.

Даже внутри школы тепло было лишь в классах, где стояли обогреватели. По безлюдным коридорам расползался ледяной воздух. А возле находящейся недалеко от входа в здание комнаты школьного совета было ещё холоднее, сквозь дверные щели поддувал ветер с улицы.

Наша школа стоит на берегу, никакие здания её не заслоняют, так что она совершенно открыта морскому бризу. Плюс к тому Чиба – одна из самых равнинных префектур Японии, ничто не мешает ветрам разгоняться над ней. А потому основная жизнь протекает в домах. Стоп, почему это звучит как реклама какой-нибудь чёрной конторы? Хотя если учесть, сколько людей ездят отсюда на работу в Токио, Чибу вполне можно считать питомником корпоративных рабов!

Впрочем, прожив тут семнадцать лет, вполне можно адаптироваться к холодным ветрам. И притерпеться к жестокости окружающего мира.

И всё же, такой резкий переход от тепла клубной комнаты к холоду коридора был весьма неприятен. Хочу обратно…

Я поднял было руку, намереваясь постучать в дверь школьного совета, но её вдруг перехватили. Кошачья лапка, словно принадлежащая какому-то персонажу аниме, пушистая и с розовыми подушечками.

— Вот, держи. Я и для Ишшики с её ребятами тоже положила.

Лапка протянула мне пластиковый пакет с несколькими банками кофе. Откуда она вообще здесь взялась… Как та мамочка, которая всегда суёт тебе подарки, когда идёшь к друзьям в гости?

Я поднял глаза и увидел Юкиноситу, помахивающую рукой в кошачьей варежке. Уже носишь, да?.. Рад за тебя…

За ней обнаружилась Юигахама, донельзя радостная, что её подарком уже пользуются. Что это за цепочка такая счастливая получается? «Заплати другому»,* да?

Но в первую очередь надо разобраться с теми банками, что мне всучили.

— А надо ли? Мы же ненадолго зайдём…

— Надо, надо. Сидеть там придётся долго. Не думаешь, что это самый наглядный способ выказать свою благодарность?

— Ну, раз ты так говоришь…

На самом деле я понятия не имею, сколько нам придётся торчать в комнате школьного совета.

Чтобы поговорить с Хаямой с глазу на глаз, надо дождаться, пока он отправится домой. Беда в том, что он президент футбольного клуба. А значит придётся убивать время, пока этот самый футбольный клуб не закруглится.

Что характерно, я даже не представляю, когда они сворачиваются.

Весь фокус в том, что наш школьный стадион невелик, а заниматься там надо и футболистам, и бейсболистам, и регбистам, и легкоатлетам. Им приходится как-то договариваться между собой, поэтому время занятий и, соответственно, время окончания работы клубов раз от раза меняется. А потому есть прямой резон торчать здесь, в комнате школьного совета, из которой всё прекрасно просматривается, и караулить Хаяму. К тому же, даже если мы сильно задержимся, никто и слова не скажет – школьный совет, как-никак. Ага, полномочия рулят! В конце концов, Ишшики то и дело торчит у нас в клубе, заявляясь без приглашения, так что пора сломать стереотип и ответить ей тем же.

— …Ладно, тогда я останусь ждать Хаяму. А вы можете идти по домам.

— Но сваливать всё на тебя – это как-то…

Юигахама замялась и глянула на Юкиноситу. Но та лишь покачала головой.

Согласен. В конце концов, я сам вызвался пообщаться с Хаямой наедине, без девушек.

— Если останетесь, можете дать новый повод для слухов. Так что не переживайте. В Маринпию сходите или в Чибу смотайтесь, в общем, развлекитесь, покажите всем, что вы хорошие подруги.

Юкиносита призадумалась, взявшись рукой за подбородок.

— Пожалуй. Прошу прощения, мы тогда пойдём.

— М-м-м… Всё равно неприятно, что мы сваливаем всё на Хикки…

Девушки с волнением посмотрели на меня.

— Да всё путём. Работа есть работа, никуда не денешься, — спокойно ответил я.

— Слова совсем не в твоём стиле, — улыбнулась Юкиносита.

Это точно. Я невольно виновато улыбнулся и кивнул. Юигахама поправила свой рюкзак, решившись наконец.

— Ладно, тогда до завтра.

— Ага, пока.

Девушки двинулись к выходу. Я помахал им вслед и развернулся к двери школьного совета. Поднял руку и постучал.

— Войдите.

Донёсся из комнаты несколько удивлённый голос. А вслед за ним звуки торопливых шагов.

Ручка медленно повернулась, и дверь немного приоткрылась. В просвете показалась симпатичная физиономия девушки в очках и с косичками.

— Э-э-э… Вы что-то хотели?

Ага, секретарь совета. В её глазах явственно читалось «Ой, незнакомец… ой как страшно…». А может, мне просто показалось.

Впрочем, силы разума мне не занимать. Я сделал вид, что мы давно знакомы, распахнул дверь и сунул ей пакет с кофе.

— Привет. Вот, держи.

— Э-э-э… Спасибо за такую щедрость…

Девушка машинально подхватила пакет и поклонилась в знак благодарности. Хотя знаешь, я бы не советовал тебе принимать подарки от незнакомцев!

— Э-э-э… Президент, тут нам гостинцы принесли…

Но что делать дальше, она не знала, потому позвала Ишшики. Та тут же появилась, сунула нос в пакет, и её глаза заблестели.

— Вах, какая щедрость, семпай! Спасибо что занёс.

— А? Ты что, решила, что я всего лишь принёс кофе и уже ухожу?

— А? Тебе ещё что-то нужно? — Склонила Ишшики голову набок. — Не думаю, что смогу чем-то помочь.

Интересный у тебя подход, Ирохасу. Если мне ничего не нужно, то нечего мне здесь делать? Хотя так и есть, не будь мне нужно, я бы и не пришёл. Так что мне именно что нужно.

— Ишшики, я воспользуюсь вашей комнатой.

— А?

Ишшики склонила голову на другой бок.

× × ×
В окно комнаты школьного совета прекрасно виден был стадион, подсвеченный заходящим солнцем и уже включившимися фонарями.

Уходящие с него проходят как раз тут, под окном. А значит, я сразу увижу, когда футбольный клуб соберётся расходиться.

Более того, благодаря заботам нынешнего президента, Ишшики, в комнате совета можно сидеть долго и с комфортом. Вот и сейчас, уютно урча, галогеновый обогреватель греет мои ноги. Замечательное место для засады.

Я отхлебнул кофе, подошёл к окну и выглянул наружу.

Ишшики стояла рядом. Из-под слишком длинных рукавов её кардигана выглядывали лишь кончики пальцев, которыми она держала банку с какао, прикладываясь к ней время от времени.

— Похоже, Хаямы ещё нет…

— Угу.

Я уже рассказал ей, зачем пришёл. И если поначалу она недовольно буркнула «Это что, мне теперь здесь чёрт знает сколько сидеть?», названное мной имя Хаямы всё-таки заставило её неохотно сменить гнев на милость.

Остальные ребята из школьного совета уже разошлись по домам.

Между прочим, вице-президент ушёл вместе с секретарём. Бездельник, лучше бы работой занялся. Хотя это именно я им работать мешаю…

Кстати о работе. Мне тут вдруг кое-что пришло на ум.

— Ты же вроде как их менеджер, да? Скоро они заканчивать собираются?

— Понятия не имею, — моментально отреагировала Ишшики.

Небесную Стражницу* из себя изображаешь, да? Тоже мне, менеджер…

— Холодно же на улице…

Добавила она, смущённо захихикав. Не скажу, что так уж хитро, но получилось очень мило. И почему она такая милашка…

Хорошо ли так себя вести?.. Впрочем, это же именно я уговорил её занять пост президента школьного совета. И именно я растолковал ей, как можно воспользоваться привилегиями своего положения.

Умение ловить момент – одна из обаятельных черт Ирохи Ишшики. Или способность такая.

А вот я так совсем не умею. Постоянно как-то наперекосяк выходит. Вот и сейчас торчу в комнате школьного совета. А ведь в своё время мог спросить номер телефона у Хаямы, когда давал ему свой. И выспрашивать его номер у остальных как-то неловко.

Какие-то иносказания получаются…

Будь мы с Хаямой хорошими приятелями… Он бы запросто мог подойти ко мне со словами «Привет, дружище! Как дела? Пошли ко мне!». Блин, ни за что бы не пошёл. Ненавижу такого Хаяму.

В общем, ничего другого не остаётся, кроме как торчать тут и ждать, когда он появится.

Я снова глянул в окно, и мой взгляд встретился с взглядом отражения Ишшики в стекле. Она тоже заметила это и хихикнула.

— Никак не думала, что ты зайдёшь так далеко, семпай.

— Ну да?

Я покосился на неё. Она кивнула.

— Ага. Я думала, ты скажешь, чтобы от тебя отцепились, или что всё это глупости, или что тебе нет дела до компании идиотов и тому подобное.

Ну и ну, а ведь и впрямь очень на меня похоже. Ироха и впрямь меня отлично понимает. Третий уровень хикигаеведения, не меньше. Даю тебе 80000 очков!*

Впрочем, с правдой не поспоришь. Я, как самый обычный человек, именно так раньше и поступил бы. Ишшики мастерки подметила, как я изменился.

— Я имею в виду, заявиться в комнату школьного совета, чтобы ждать здесь…

Задумчиво пробормотала она себе под нос, уставившись на меня. Нет, глаза у неё, конечно, красивые, но мне почему-то казалось, что она видит меня насквозь. Страшно. Я отвёл взгляд.

Ишшики вдруг отпрыгнула от меня, словно что-то сообразив.

— А, так ты добиваешься, чтобы пошли слухи о нас, что мы остаёмся вдвоём в пустой комнате, чтобы я занервничала, и ты потом ко мне подкатишь? Умно, умно, как-нибудь сама попробую, но извини, всё равно ничего у тебя не выйдет.

Выпалила она на одном дыхании и мгновенно опустила глаза.

— А, ну да, разумеется. Потом расскажешь, — ответил я отчасти раздражённо, отчасти безразлично.

— Как-то слабо ты реагируешь, — разочарованно пробормотала Ишшики и надулась.

Впрочем, не могу не признать, что вместе с ней ждать Хаяму не так скучно. Я снова глянул в окно и увидел, что футболисты потянулись со стадиона. Среди них я заметил и фигуру Хаямы.

— Спасибо, Ишшики.

— Да не за что. Это всё, чем я могу помочь.

Ишшики широко улыбнулась. Я буркнул «ну, пока» и двинулся к выходу. И у самой двери услышал за спиной негромкий голос.

— Семпай, постарайся.

Я обернулся. Ишшики, спокойно и мягко улыбаясь, подняла сжатую в кулак руку, словно стараясь меня подбодрить.

Интересно, и как именно я стараться должен? Я же просто поговорить собираюсь, вот и всё.

Так что ничего отвечать я не стал. Просто махнул рукой в ответ и покинул комнату школьного совета.

× × ×
Прямо у выхода из здания я услышал приближающиеся по двору шаги. Отогревшееся в тепле комнаты лицо обожгло холодным ветром.

Поправив воротник и прикрыв нижнюю часть лица шарфом, я прибавил ходу. Потому что Хаяма был прямо передо мной.

Он неспешно шагал, перешучиваясь с Тобе и остальной компанией. В такое время народу в школе уже мало, и любой, попадающийся навстречу, привлекает внимание.

— А, Хикитани!

Тобе первым заметил меня, энергично замахав руками. Хаяма тоже обратил на меня внимание и приветственно поднял руку.

— Домой собираетесь?

Я встал прямо перед ними, так что им тоже пришлось остановиться. Тобе поправил свой шарф, подделку под известный бренд, и поддержал разговор.

— Ага. Ты тоже?

— Типа того… Хаяма, минутки не найдётся? — Поинтересовался я, глянув на Хаяму.

Мне хотелось изобразить, что я оказался тут чисто случайно. И обратился к нему, просто вдруг что-то вспомнив. Правда, моё актёрство не обмануло бы даже меня самого. Зато все остальные наигранности не заметили. Потому что, надо полагать, я с ними вообще нормально никогда не разговаривал.

Все, кроме Хаямы. Он с подозрением глянул на меня, словно что-то почувствовав.

Что ж, следовало ожидать.

Хаяма весьма популярен в школе, с ним многие заговаривают. Так что, если смотреть со стороны, ничего необычного не заметишь.

Но он знал меня и явно понял, что я тут оказался не просто так.

Знал, что заговорить с ним ни с того, ни с сего совсем на меня не похоже. Что я не в настолько хороших отношениях с ним, чтобы навязаться пойти вместе домой. И уж тем более куда-нибудь его позвать. Я говорю с ним только по делу. И удовольствия эти разговоры нам обоим отнюдь не доставляют.

Впрочем, подозрительность на лице Хаямы быстро сменилась его обычной улыбкой.

— Конечно, — кивнул он мне. И глянул на Тобе. — Ладно, Тобе, увидимся.

— А. Ну пока тогда.

Тобе кивнул в ответ, и все футболисты, снова принявшись весело болтать, двинулись прочь.

Хаяма посмотрел им вслед, затем посмотрел на меня и коротко дёрнул головой в сторону велосипедной парковки. Туда мы и направились.

На парковке почти уже никого не было – большинство ребят разошлись по домам, остальные в клубах. Ушли и те несколько человек, что болтали тут, и наступила тишина, нарушаемая лишь скрипом железной крыши под ветром да позвякиванием вздрагивающих от его порывов велосипедов.

Я отстегнул свой велосипед и вывел его из гнезда. В тишине слышен был даже шорох шин по асфальту. А Хаяма просто стоял и ждал меня.

— А твой велосипед где?

— Я сейчас на поезде езжу.

— Понятно.

То есть он пришёл сюда ради меня? Добрый какой… Стоп, а откуда он вообще знает, что я в школу на велосипеде езжу? Что-то мне страшно становится…

— Так чего ты хотел? — Поинтересовался Хаяма.

Ну да, это же я его позвал. Мне и решать, что делать дальше.

— Надо бы пойти куда-нибудь поговорить.

Лишние уши мне не нужны. Не хочу, чтобы мы торчали у всех на виду. Да и холодно тут, продувает насквозь. Где можно нормально поговорить? У меня дома? Или у Хаямы… Нет, ни за что.

— Зайдём куда-нибудь?

— Почему бы и нет…

Хаяма развернулся и двинулся к воротам. Я пошёл рядом, катя велосипед.

В тишине эхом раздавались звуки шагов и шорох шин. Днём здесь шумно как в зоопарке, а сейчас вокруг ни души.

Неловко-то как…

Тишина и пустота. Странная какая-то ситуация. Ну да, это я позвал его поговорить, но неудобно как-то заставлять его идти пешком, когда сам на велосипеде…

Что делать-то? Идти пешком, катя велосипед? Или договориться где-нибудь встретиться и разойтись? Что?

Помогай, моя мелодия!* Справочная! Где справочная?!

Уф, кажется придумал. Окей, Гугль!

Хаяма опередил меня на несколько шагов, и я кашлянул, привлекая его внимание.

— Не желаешь прокатиться?

— А?

Он повернулся ко мне с непонятным выражением лица, словно хотел что-то сказать. Наверно, не расслышал меня сквозь ветер… Или он просто туповатый главный герой? Не надо заставлять меня повторять, неловко же.

Хаяма молча стоял, делая вид, что ничего не понимает. Классный приём отказать кому-то прокатиться вместе. Пожалуй, мало у кого хватит смелости повторить вопрос. Не надо играть с девичьими сердцами, их так легко разбить…

Наворчавшись про себя, я глубоко вздохнул. И похлопал по багажнику. Надо ещё раз спросить… Ну давай же, Хачиман! Собери волю в кулак!

— Давай прокатимся, говорю.

— А-а, ясно. А то я решил, что мне послышалось. — Хаяма слегка усмехнулся. — Что ж, воспользуюсь твоим предложением.

Я сел на сиденье, а Хаяма зашёл сзади. Когда он угнездился на багажнике, велосипед слегка просел. Что ж, значит, можно ехать. Я нажал на педали.

Неожиданный хлопок по плечу заставил меня вздрогнуть.

— Что такое?

Испуганно обернувшись, я увидел, что Хаяма вопросительно наклонил голову. А потом посмотрел на свою руку на моём плече.

— А, извини. Я просто пытаюсь держать равновесие.

Он убрал руку с плеча, слегка откинулся и ухватился за багажник.

Хех. Ну да, так оно и получается, когда едешь на велосипеде вдвоём. Если наклониться вперёд, надо хвататься за сидящего на сиденье. А можно откинуться назад и держаться за сам багажник, как Хаяма сейчас и сделал. Комачи, кстати, первый вариант предпочитает! И держится за меня! Милашка!

Как бы то ни было, с этим делом разобрались. Я повернул голову к Хаяме.

— Готов?

— Всегда готов.

Я с силой нажал на педаль. Велосипед дёрнулся и покатил вперёд.

Но из-за двойного веса руль в моих руках дрыгался сам по себе, заставляя выписывать кренделя на дороге.

Ой-ой… Два парня на велосипеде – это непросто… Со мной никогда никто не ездил, кроме Комачи. Потому что она лёгкая… И такая милая…

А вот парень, который сейчас сидит сзади, совсем не милый.

— Э-э, может, поменяемся?

Ещё раз обернувшись, я увидел, что Хаяма неловко и грустно улыбается.

— Нет, не надо. Всё путём.

Я снова нажал на педали. А то получается, что мне с единственным пассажиром с велосипедом не совладать. Стыд и позор! У мужчин есть собственная гордость!

То ли за счёт моего упрямства, то ли я просто приноровился, но велосипед пошёл ровнее. И постепенно начал набирать скорость.

Местность здесь – осушенная земля, так что улицы проложены прямые. В самый раз для велосипеда. Ветер по-прежнему холоден, но когда крутишь педали, он не так чувствуется. Я набрал хороший темп, но тут Хаяма постучал меня по спине.

Хочешь, чтобы мы остановились? Не надо больше так, а то у меня мурашки по коже…

— Что такое? — Спросил я, не оборачиваясь.

— А куда мы едем?

До меня дошло, что я так и не решил, куда направиться. Впрочем, в такое время вариантов всё равно немного.

— Как насчёт Сайзе?

— А ты и правда любишь Сайзе, да?

Не без удивления отреагировал Хаяма. А чем тебе Сайзе не угодил?

— А что, не нравится? — Невольно вырвалось у меня. — Я тебя там кофе угощу.

— Ага, там ведь ещё и бар с напитками есть, да?

Из-за спины донёсся смешок. Не ожидал. Он и про бар с напитками в курсе?

…Неужели этот парень тоже любит Сайзе?

× × ×
Пару банок кофе я купил в автомате возле шоссе.

Бросил взгляд на дорогу и увидел габаритные огни машин. Вместе с уличными фонарями они давали достаточно света, чтобы тут даже вечером было светло.

Подкидывая горячие банки, я вернулся в парк чуть в стороне от шоссе. Вот тут уже было совсем темно. Или мне просто так казалось после ярких огней.

Темноту парка отчасти разгоняли время от времени начинающие гудеть старые фонари. Их неровное бело-голубое свечение подсвечивало две скамейки, стоящие в ряд.

На одной из них сидел Хаяма, задумчиво глядя куда-то вдаль. Хотя смотреть там было особо не на что – здание Сайзе, шоссе и мост через него. Сам парк, окружённый домами, магазинами и офисными постройками, выглядел как какая-то сейсмоопасная зона, потому и оставшаяся не застроенной. Зато в таком окружении тут почти не дул ветер.

Я честно собирался в Сайзе, но на его велопарковке обнаружились велосипеды ребят из нашей школы. Их легко было распознать по цветным наклейкам, которые обязаны лепить на видное место все, кто ездит в школу на велосипеде. И наклейки ясно показывали, что это велосипеды ребят моего года обучения.

А мне не хотелось, чтобы наш с Хаямой разговор слышал кто-нибудь из них слышал. Так что единственным вариантом остался парк поблизости. Там, на открытом месте, мы можем спокойно поговорить. Потому что сразу увидим, если кто-либо окажется поблизости. Самое то для конфиденциальной беседы.

Вот и Хаяма сразу увидел, что я подхожу к скамейке.

Он поднял руку, словно давая понять, что никуда не делся. Я кинул ему банку, и Хаяма легко её поймал.

Сев на соседнюю скамейку, я сжал свой кофе в руках, немного погревшись, и отхлебнул. Хаяма, немного помешкав, последовал моему примеру. Слегка вздохнул и заговорил.

— …Ты сказал, что хочешь поговорить. О слухах, да?

— Ну да.

— Понятно, — негромко пробормотал он, криво усмехнувшись. — Надо полагать, они доставляют неприятности и Юи, и Юкиносите. Прости, не мог бы ты извиниться перед ними за меня?

— Сам и извинись…

— Да я бы и рад, но сейчас это немного… Могут ведь и новые слухи поползти. Думаю, нельзя игнорировать такую вероятность.

Судя по его словам, Хаяма не первый раз сталкивается с подобным. Чувствовалось, что он делится своим горьким опытом. Собственно, и она говорила мне примерно то же самое.

— Пожалуй…

Наверно, окажись я в таком положении, вёл бы себя так же.

Бессмысленно что-то объяснять или доказывать. А если яростно всё отрицать, сплетники наверняка придут к выводу, что попали в яблочко, раз ты так злишься.

Самый простой путь свести ущерб к минимуму – просто молчать и ждать, пока всем не надоест. Хотя всё равно достанется, так или иначе.

Что бы они там ни болтали, всё равно будешь переживать, что насчёт тебя столько народу треплется.

Легко сказать «игнорируй». Но ведь интерес ко всему странному и необычному в самой человеческой природе заложен. В мире полно сплетников, которых так и тянет рассказать то, что другим знать попросту не нужно.

А значит, единственный способ оградить себя – разорвать все свои связи с окружающими. Вот только мало кто на такое способен. Будда? Вы что, всерьёз верите, что тянете на Будду?!

Собственно, Юкино Юкиносита давно уже так и поступает. А вот Юи Юигахама, с её-то количеством приятелей, оказалась в натуральной ловушке.

Я вдруг заметил, с какой силой стискиваю банку. Аж ладонь покраснела.

— Извини, — сказал вдруг Хаяма. Я вопросительно посмотрел на него, не понимая, с чего ему извиняться. — Я правда мало что могу сделать.

Он слабо улыбнулся. Фонарь высвечивал его грустное лицо.

Но банка в его руках слегка подрагивала. Снова подул холодный ветер, но я был уверен, что причина не в нём.

Примерно таких слов я и ожидал. Но больше винить Хаяму, в общем-то, не за что.

Но всё равно…

— Да, я понимаю. Но всё равно не могу сидеть сложа руки. У меня… тоже обстоятельства.

— Обстоятельства? — Покосился на меня Хаяма.

— Угу… Ну, в общем, это же моя работа.

Быстро пробормотал я, инстинктивно отворачиваясь.

Не могу же я назвать настоящую причину. Тем более, что и сам не очень-то её понимаю. Так что пришлось отделаться стандартной фразой.

Хаяма вздохнул, ставя банку на скамейку.

— Опять на работу ссылаешься, да?

Голос его был холоден. И я даже чувствовал в нём оттенок презрения. Я не видел лица Хаямы, но заметил, что он сжал кулаки.

— Ты совсем не меняешься.

Говорил он негромко, но даже сквозь ветер я отчётливо слышал каждое его слово.

Во мне словно зашевелился невидимый монстр, вызывая до невозможности противные ощущения. И потому я ответил тоже резко.

— Я уже говорил тебе, работа у клуба такая. Работа клуба помощников.

— …Ясно.

Холодно ответил Хаяма. А может, мне просто показалось, потому что именно холодного ответа я и ждал.

Кажется, был уже у нас похожий разговор. Да, точно, незадолго до Рождества.

Хотя с тех пор стало ещё холоднее. А небо ещё больше потемнело.

Хаяма слегка кашлянул.

— Уходишь от проблемы, да?.. Но ты не сможешь убегать вечно.

Я едва расслышал его слова. В них не было ни силы, ни эмоций. Сжатые в кулаки руки расслабились.

Но даже негромкий его голос эхом отдавался в тишине парка.

Я ничего не ответил. И он не продолжал. Мы оба молчали.

Что и кого Хаяма имел в виду?

Мне следовало бы спросить его, но слова не шли на язык. А надо бы, ведь такой возможности больше не будет.

Я открыл рот, собираясь заговорить, но вместо слов с губ сорвался лишь бессмысленный вздох.

— У тебя всё?

Услышал я голос Хаямы и повернулся к нему.

— Э-э… Нет, надо всё-таки подумать, что делать со слухами…

Кое-как выдавил я из себя. Хаяма кивнул и улыбнулся, останавливая меня.

— Думаю, этого достаточно.

Он поднялся, словно давая понять, что разговор окончен. Его голова была опущена, я не мог разобрать выражение его лица, оставшегося в тени. Но почему-то оно показалось мне грустным.

— Я что-нибудь сделаю с этими слухами.

— Что-нибудь, говоришь…

Я хотел спросить его, что именно он намерен сделать, но Хаяма остановил меня.

— Как бы то ни было, они имеют прямое отношение ко мне… Так что можешь не беспокоиться.

Негромкий, мягкий и спокойный голос. Только почему мне чудится в нём холод?

— Спасибо за кофе.

Хаяма слегка помахал банкой. Наверно, это было такое прощание, потому что он тут же двинулся прочь. Уходя в глубь парка, туда, где не доставал свет фонарей.

Я понимал, что он идёт к выходу, но понятия не имел, что он намерен делать дальше. Лишь смотрел, как его фигура исчезает во тьме.

Уходишь от проблемы…

К кому же обращены были его слова?

Не надо долго думать, чтобы понять.

Я и так знаю.

Ко мне. И к себе.

Послесловие автора, часть пятая

Добрый вечер, с вами Ватару Ватари.

Пока суть да дело, серия всё продолжается. И вот я уже закончил том «H». Я всё думал, как лучше написать, но дедлайны не дают покоя. Дедлайны, дедлайны, делайны… Их уже столько, что хоть в петлю лезь.

В общем, представляю вам пятый том серии.

«A», «N», «O», «T» и теперь «H».

Понятия не имею, что всё это должно означать, правда! И даже не представляю, в какую схему эти буквы могут укладываться! Интересно, какая будет следующей? Сейчас в голову не лезет ничего, кроме «D».

Ладно, пусть я и валяю дурака, но уверен, вы в большинстве своём уже всё поняли. Хотя точно знать никак не можете, пока не выйдет очередной том…

Но как бы всё ни было очевидно, лучше молчите. Потому что бывают случаи, когда что-то ляпаешь, не думая.

Например, «Гр-р, да сколько же ещё этой работы…» Ох уж эти моменты!

Нет-нет, лучше обойтись без таких дурацких комментариев! И когда хочется ляпнуть что-то подобное, надо просто покрепче стиснуть зубы и взять себя в руки!

Даже когда бледен до синевы и глотаешь таблетки, повторяй «всё хорошо, всё хорошо», и сможешь обмануть сам себя. Трудности, конечно же, никуда не денутся, но всё равно не буду уверять, что отвернуться от реальности – такая уж плохая затея.

Крутые фразы типа «смирись с реальностью» или «посмотри правде в глаза» на самом деле подразумевают, что ты уже сдался. Даже когда ты пытаешься отмахнуться от проблемы со словами «это же просто невозможно», это означает, что ты принимаешь реальность.

Даже если ты игнорируешь реальность, притворяешься, что всё можешь, бывают моменты, когда всё равно не выходит. И это не просто ошибка юности, это подтверждение того, что ты безрассудно бросился вперёд, отказываясь видеть стоящую перед тобой реальность.

Конечно, если такое будет повторяться слишком часто, ты потеряешь всё. Ох и непростое же это дело.

Отворачиваясь от реальности, не глядя на неё, ты увидишь что-то другое. И стоит это признать, вернуться обратно уже не выйдет.

Так что же именно видят герои нашей истории?

С этими мыслями я и представляю вам том «H».

Нет, погодите, странно как-то получается. Если ты смотришь на реальность, какая она есть, вряд ли это тебя реально удовлетворит. Очень странно, да. Вот почему я предпочитаю смотреть аниме. Особенно продолжение «Oregairu»!

Что ж, давайте запасёмся пивком и попкорном и обсудим кое-какие моменты!

Позвольте уж мне выделить некоторое место для размышлений по поводу восьмого и девятого эпизодов. И изложить кое-какие мысли как читателю, зрителю, и, так уж сложилось, автору первоисточника.

Только не забывайте, что всё это не более чем мои личные впечатления.

Начнём с восьмого эпизода, «И всё же, Хачиман Хикигая…». Честно говоря, мне кажется, что и ему, и следующему эпизоду объяснения не слишком-то нужны. Потому что всё там понятно и прозрачно. Конечно, у каждого будут свои впечатления и свои оценки. Но вряд ли они станут очень уж сильно разниться. Так что давайте обратим внимание на некоторые детали. Понимаете, до сих пор мне не выпадал случай всё как следует объяснить, так что сейчас самое время!

Взгляните на Хирацуку, как она появляется в прологе. Сдаётся мне, её жалования на такую шикарную машину не хватит. Наверно, вбухала в неё все свои сбережения, потому что больше ей брать деньги не у кого. Смахивает на игру в ферму, да?

Затем она предлагает Хачиману отъехать кое-куда. Куда именно? И чем они там собираются заниматься? Давайте отсюда и начнём разбираться.

Наверно, ваше внимание привлёк один нюанс. Следующая сцена занимает половину эпизода. В ней всего два героя, одно место действия и почти ничего не происходит… Автор, зачем тебе такой примитив?

Не могу не сказать огромное спасибо сценаристу и режиссёру, прекрасно поработавшими над этим моментом. И конечно же, актёрам Эгучи и Юки, создавшими столь чудесную атмосферу, в которой чувствуется и напряжение, и спокойствие.

Далее Хирацука показывает Хачиману его ошибки, иначе говоря, его слабое место. Говорит примерно то же, что говорила Юи. Что Хачиман не принимает в расчёт чувства окружающих. До сих пор, оценивая чувства остальных, он руководствовался своей собственной логикой. Пытался вычислить их. Но ни логике, ни расчёту чувства не подвластны.

Хачиман знает, что такое чувства, но в тоже время они его удручают. За счёт своего богатого опыта он весьма чувствителен к негативным эмоциям, можно даже сказать, гиперчувствителен. И за счёт него же он довольно скептически относится к эмоциям позитивным. Есть у него привычка оценивать их на свой манер, это что-то вроде своего рода самозащиты. И несколькими словами ничего тут не исправишь.

Вот потому-то Хирацука и предлагает ему действовать методом исключения. Довольно неуклюжий вариант, да. Но перегрузить Хачимана огромным объёмом расчётов – это самый быстрый способ отучить его пытаться всё вычислять и читать между строк. Хирацука и правда нечто…

Она в самом деле великолепна и при этом настоящая женщина. Надеюсь, вы обратили внимание – в свои тридцать она просто красавица. И не случайно Хачиман размышляет, что было бы, встреть он её лет на десять раньше. Родилась она, кстати, в префектуре Чиба, район Ханамигава. Хачиман живёт поблизости, так что такой вариант не столь уж невероятен. Но это уже совсем другая история…

Вернёмся лучше в настоящее. Точнее, в то настоящее, в котором развиваются события. Недолгое время в старшей школе, ограниченный круг общения. Пожалуй, один год жизни старшеклассника тянет лет на десять взрослого человека. Хирацука сама прекрасно это понимает, ей ведь уже около тридцати.

В общем, получив от неё совет, Хачиман возвращается домой, снова и снова просчитывая всё. И получает единственный ответ.

Во второй части эпизода он стучится в дверь клуба помощников. И войдя, садится не на своё обычное место, а на стул для посетителей. Именно здесь он должен дать свой просчитанный ответ.

Но это только начало. Далее он говорит те слова, что просчитал заранее. И поскольку они вычислены теоретически, получает отказ от Юкиноситы, которая мыслит схожим с ним образом. Вот только при всей схожести мышления люди они совсем разные. Общего у них лишь стремление читать между строк, что часто приводит к недопониманию. К примеру, слова «это я виноват», «это ты виноват». Читая между строк, они находят подходящий себе смысл и потому не могут понять друг друга.

С другой стороны, Юи понимает настоящий смысл этих слов. Мне хотелось бы обратить ваше внимание на контраст поведения девушек. Заметьте, как при разговоре Юигахама смотрит Юкино прямо в глаза, а Юкино не может ответить ей тем же. А вот действуют они схоже. Умея читать настроение, можно завести поверхностный, никого не трогающий разговор. А можно и и ударить в слабое место. Так, а о ком это я? Наверно, столь расплывчатые слова – это немного нечестно, да? Что ж, расплывчатость – это и есть Oregairu!

Но такие слова не так-то легко интерпретировать. Неудивительно, что Хачиман вывихивает мозги, пытаясь понять их смысл. Его заранее подготовленная речь безжалостно отвергнута, но он всё равно и сам отчаянно пытается высказать что-то неопределённое. Что-то абстрактное и интуитивное. Что-то, что даже он сам не понимает. И именно потому мыслительный процессор Юкино не в силах обработать его слова.

Хачиман, наверно, чувствует облегчение, высказавшись. Его чувство выполненного долга чем-то сродни принятию или пониманию. С другой стороны, у нас есть Юи, которая принимает его слова как есть. И конечно же, «принять» и «понять» – это далеко не одно и то же.

Дело не только в словах, есть и другие причины, которые в итоге приводят к восстановлению взаимоотношений нашей троицы. Позы девушек в последней сцене недвусмысленно это подтверждают.

Но надо заметить, что восстановление взаимоотношений не эквивалентно пониманию. Вот почему до исполнения желания Хачимана ещё очень далеко.

Зато девушки всё-таки приняли его просьбу, и теперь деятельность клуба начнётся заново.

Перезагрузку мы видим в девятом эпизоде, «Итак, Юкино Юкиносита…».

Начинается он с мучений Хачимана. Боже, как я его понимаю… Ему не даёт покоя вопрос, зачем он всё это сказал. И хочется сквозь землю провалиться. Собственно говоря, я и сам испытываю примерно то же самое, когда пишу эти строки.

И тут появляется лучшая в мире сестрёнка, Комачи Хикигая! Такой пролог… В общем, она просто милашка. Как мило она смотрит на своего братика, едва открылась дверь! Как мило вздыхает! Как мило подбоченивается! Как мелькает её животик сквозь форму! А уж как мило она передразнивает Хачимана! Ох. А как мило возмущается, услышав, что у неё странное лицо. И даже наступает на братика. Кстати, пусть это и не к месту будет сказано, но у Хачимана неплохая задница.

После пролога разворачиваются основные события. Как бы Хачиман ни готовился, ему всё равно очень непросто открыть дверь клуба. С другой стороны, очень впечатляет, как спокойно Юкино его приветствует. Или мне просто кажется, потому что дальше начинается какое-то нервное покашливание… Ты что, героиня?

Героиня? Ага, героиня. Давненько я не видел такой невинной реакции, прямо как в романтической комедии. А вот Юи, в отличие от этих двоих, энергична как всегда. И сразу же придвигается к Юкино. Кстати, характерный момент насчёт чувства дистанции у них. Будете пересматривать предыдущие эпизоды, обратите внимание на такие детали.

Мне кажется, это очень важная сцена. Хоть отношения и перезапущены в определённой мере, чувство дистанции всё ещё сохраняется. Но всё-таки, если сравнить с тем, как было поначалу, дистанция явно сокращается.

Затем появляется Ироха Ишшики. И отдаёт пакеты Хачиману до невозможности естественным жестом. Что за… вы что, ребята, встречаетесь?

В общем, девушки встречаются с НОВЫМИ ЛИЦАМИ, сталкиваются с жестокой реальностью и возвращаются к Хирацуке за помощью. И мы видим замечательную сцену, как Хирацука вручает им билеты в Диснейленд. Обратите, кстати, внимание на диалог Юи и Юкино. Сколько раз мы уже видели ситуации, когда Юи просит её о чём-то? Но тут всё немножко по-другому. Как и всегда в Oregairu, ситуации очень похожи, а вот смысл разный. Oregairu есть Oregairu!

А теперь отправляемся в страну мечты и магии, Дестиниленд, где будет разворачиваться наша история! На станции Майхама Хачимана ждут не только Юи с Юикино, но и Хаяма с компанией. Вот, значит, что крылось за словами Ирохи «это секрет» и реализовалось благодаря добросердечию Юи.

Первое, что мы замечаем в Дестиниленде, это красота. Всё просто прекрасно, я бы даже сказал, великолепно. Особенно «Бамбуковая битва Пан-сана». Всё прорисовано очень детально, несмотря на беглость описания в романе. Не удивлюсь, если создатели захотят коммерциализировать Нахальную Кошечку Мари. И Пан-сана, конечно же.

Больше всего впечатляет, как герои фотографируются втроём, а затем двое из них идут рука об руку.

Работая над такими беззаботными сценами, я часто вставляю в них важные детали. Надеюсь, вы их замечаете. Ведь в подобных сценах нет ничего плохого.

Посмотрите сами, история же разворачивается в королевстве мечты и магии! В мире, который увидишь не каждый день! И ощущения должны быть праздничными!

Лучший пример – это сцена в магазине Пан-сана с Хачиманом и Юи. Не думаю, что тут нужно что-то объяснять.

Есть и ещё одна важная сцена. Хачиман и Юкино на горке «Sprite Mountain».

Из-за начинающегося парада они отстали от остальных, и уже наверху Хачиман замечает, что Юкино не слишком-то хорошо переносит горки. А она объясняет ему, что всё будет в порядке, потому что когда она катилась с Юигахамой, всё прошло нормально. Не нужно даже всматриваться, чтобы увидеть, что процесс идёт.

Затем они садятся в вагончик, и выясняется причина проблем Юкиноситы. Очередная моральная травма, полученная в своё время от Харунон. Хачиман удивляется такой откровенности, а вагончик тем временем выходит на верхнюю точку. Надеюсь, вы запомните слова, что Юкино сказала перед самым началом спуска.

Сойдя с аттракциона, они какое-то время переводят дух. Хачиман идёт за напитками, а Юкино прячет что-то в своей сумке. Интересно, что именно? Если вы знаете, какую услугу предлагают на таких аттракционах, вы уже всё поняли. И у вас возникло некое тёплое чувство, так ведь?

В общем, Юкино наконец-то что-то говорит Хачиману. То, что в обычной обстановке говорить, наверно, не стала бы. Только в таком нетривиальном месте.

С одной стороны, она отчасти раскрывается, с другой – не будь столь специфической атмосферы, пожалуй, такого не случилось бы. Но как бы то ни было, мы всё же видим определённый прогресс.

Вопрос в том, что именно она сказала. Что ж, если учесть обстановку, в которой она живёт, и её взаимоотношения с окружающими, вариантов не так много. Слова, конечно, как всегда туманны и неопределённы, но по мере развития сюжета её страхи и тревоги мало-помалу становятся понятнее.

И наконец финал эпизода, шикарный фейерверк. Он чем-то смахивает на всю нашу историю. Огромные огненные цветы распускаются во всей красе, а потом тихо тают в ночной тьме. Они ярки и прекрасны, но падая, оставляют лишь густые тени. Да, и яркая юность может оставить за собой тень.

Что ж, продолжим в следующий раз. А то какой-то сумбурный разговор получается. Да, а в следующем эпизоде наша милашка Руми-Руми назовёт Хачимана противным. Oregairu есть Oregairu!


Приношу всем свои благодарности.title="">*


В некий день сентября, прихлёбывая правильный MAX coffee

Ватару Ватари

Примечания

1

Японский певец, известный в Японии не меньше, чем Gospellers

(обратно)

2

Японская вокальная группа.Тут обыгрыватся их песня «Alone».

(обратно)

3

Фраза из игры «Final Fantasy XI»

(обратно)

4

Героиня одноимённой серии игр для приставок

(обратно)

5

80000 на японском произносится как «хачиман», если кто забыл

(обратно)

6

Имеется в виду песня «Port of Yoko Yokohama Yokosuka»

(обратно)

7

Отсылка к манге «Храни меня, Небесная Стражница!» («Mamotte Shugogetten»). Про призванную богиню, ни малейшего понятия не имеющую о современном мире.

(обратно)

8

Имеется в виду песня «Otome Pasta ni Kandou» группы Tanpopo

(обратно)

9

Дзюнъитиро Коидзуми, премьер-министр Японии с 2001 по 2006

(обратно)

10

Воспаление пищевода из-за заброса в него желудочного содержимого. Основной симптом - изжога после еды.

(обратно)

11

Отсылка к манге «Бродяга Кенсин»

(обратно)

12

Аниме так называется – «Onegai My Melody»

(обратно)

13

Благодарности стандартные, и анлейтер поленился перевести их на английский

(обратно)

14

Отсылка к одноимённому фильму

(обратно)

15

«Сагами» и «Окамото» - это ещё и марки презервативов в Японии

(обратно)

16

От английского «wife» - «жена». Имеются в виду сезоны аниме, в каждом из которых можно выбрать себе новую виртуальную подружку.

(обратно)

17

Отсылка к «Trotting Hamtaro»

(обратно)

18

Отсылка на детскую книжку Хелен Баннерман «История маленького чёрного Самбо»

(обратно)

19

Как-то вот так

(обратно)

20

Отсылка к «Yumeria»

(обратно)

21

Японская трёхструнная лютня

(обратно)

22

Отсылка к «K-On!»

(обратно)

23

Отсылка к «Kancolle»

(обратно)

Оглавление

  • Реквизиты переводчиков
  • Глава 14. У Юмико Миуры самый девичий ход мыслей из всех
  • Глава 15. Какеру Тобе вдруг вспоминает прошлое
  • Глава 16. Одинокий Хаято Хаяма растворяется в ночной тьме
  • Послесловие автора, часть пятая
  • *** Примечания ***