По средствам [Екатерина Кюне] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

помимо великого ума, Николай Дмитриевич обладал богатым воображением, и от этого ему снились пышные, фантастические сны. Вечером того же дня он невзначай спросил у Маруси:

— Вот скажи, Маруся, а что тебе обычно снится?

— Мне? Да ничего особенного. А чаще и вовсе ничего не снится. Как лягу спать в темноте, такая же темнота и до самого утра…

С этого момента Николай Дмитриевич стал мучиться и напряженно думать. «Как же так? Выходит, все у меня в пределах бюджета, все на виду и всем, что имею, я могу поделиться… А сны вроде бы как теневой бюджет… Словно я утаиваю от всех какую-нибудь роскошь… Как-то это… какое-то тут несоответствие… — думал он. — Как будто это как-то не по принципам… А еще жениться собираюсь… На такой честной девушке…». Николай Дмитриевич маялся с этой мыслью целых два дня, благо были выходные. А к вечеру у него родилась идея, достойная его великого ума. Он нашел в растрепанной записной книжке телефон бывшего одноклассника, который в школе был большим шутником и оригиналом, а после школы стал предпринимателем и, как знал Николай Дмитриевич из бесплатной газеты, теперь владел крупной сетью магазинов. Николай Дмитриевич решительно подошел к телефону, стер с него толстый слой пыли и набрал номер.

— Алло?

— Здравствуй, Володя. Это Коля, твой бывший одноклассник… — Володя на том конце трубки задумался. Потом решил обрадоваться.

— Колян! Хорошо, что позвонил! Как ты живешь? А то ведь никто про тебя почти ничего не знает. Забыл ты школу! И на встречи выпускников не приходишь. Ну, рассказывай!

— Встречи выпускников мне не по средствам, вот и не хожу. Вы на меня не обижайтесь. Я тебе, Володя, по делу звоню.

— Работа, что ли, нужна? Так я новый магазин открываю, мне туда люди требуются…

— Спасибо, но я не по поводу работы. Я хочу тебе предложить купить у меня сны. Понимаешь, я человек бедный, но стараюсь жить открыто и по принципам. Налоги исправно плачу и все счета всегда в срок закрываю. А сны мне каждую ночь снятся такие яркие, что как-то даже неприлично… Словно это не мои сны, а я украл чьи-то чужие и теперь прячу их. И вот я подумал, что такому человеку, как ты, мои сны в самый раз. Может, купишь ты их у меня, Володя, сделаешь доброе дело?

Володя, который часто давал деньги на благотворительность, даже почти не удивился. Что только не придумают, чтобы выпросить на бедность…

— Ну, ты изрядно придумал, Колян. А сколько тебе денег надо?

— Я за бесценок отдам, сны-то все равно что не мои, их как-то и продавать неудобно…

— Тридцать тысяч хватит?

— Да что ты… Зачем это… такие деньжищи…

— Ну и хорошо, если хватит. Диктуй адрес, я тебе завтра пришлю с курьером…

И действительно прислал. Николай Дмитриевич пять тысяч отложил на черный день, а остальное отправил родственникам в провинцию, поскольку твердо считал, что эти деньги ему не полагаются, и сразу после этого успокоился, словно камень из груди выбросил…

Весна прошла, лето тоже подходило к концу, и однажды, в самой середине августа, Маруся пришла к Николаю Дмитриевичу поздно. Она вся так и пылала, вся так и трепетала, и это было необычно для ее уравновешенного характера.

— Коленька, пойдем в театр! Сегодня такой вечер чудесный! Нельзя дома сидеть! А я уже много лет о театре мечтаю!

— Ты что, Маруся?! — поразился Николай Дмитриевич. — У меня в бюджете даже и графы такой нет, чтобы по театрам ходить…

— Ну тогда в кино… В какой-нибудь старенький кинотеатр на окраине, где билеты дешевые…

— Хм… Билеты дешевые, а сколько проездим?

Маруся поникла, но тут же снова воспрянула.

— Ну тогда пойдем просто по бульвару погуляем! Вечер такой чудесный! По бульвару гулять даже лучше, чем в кино сидеть.

— Не знаю… ты ведь, небось, мороженого захочешь…

— Не захочу! И шоколаду не захочу. И сладкой ваты! Мне просто романтики хочется, понимаешь, Коленька?

— Ну если просто пройтись… — засомневался Николай Дмитриевич, — тогда, наверное, можно…

Маруся и Николай Дмитриевич вышли на улицу. Вечер был теплый, зелень чуть шевелилась, и фонари на своих длинных стеблях смотрелись тропическими цветами. К тому же было полнолуние. Луна висела огромная, белая, обворожительная. По бульвару через каждые два шага попадались влюбленные парочки. Маруся ликовала, она не шла, а летела рядом с Николаем Дмитриевичем. А Николай Дмитриевич приглядывался. Женщины, что проходили мимо, были все разодетые, в воздушных цветастых платьях, на высоких каблуках, ароматы их духов перебивали душистый лунный свет. Мужчины тоже были при параде — в рубашках с запонками, в блестящих кожаных сандалиях. И мужчины и женщины беспрестанно смеялись. Николай Дмитриевич смотрел по сторонам все настороженнее. Критично он приглядывался и к раскормленной луне. Наконец какая-то мысль созрела у него в голове, он крепко схватил Марусю под руку.

— Пойдем отсюда! — и потащил невесту к дому.

— Да ведь мы только вышли, Коля!

— И зря вышли.

— Что за глупости ты