Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
помимо великого ума, Николай Дмитриевич обладал богатым воображением, и от этого ему снились пышные, фантастические сны. Вечером того же дня он невзначай спросил у Маруси:
— Вот скажи, Маруся, а что тебе обычно снится?
— Мне? Да ничего особенного. А чаще и вовсе ничего не снится. Как лягу спать в темноте, такая же темнота и до самого утра…
С этого момента Николай Дмитриевич стал мучиться и напряженно думать. «Как же так? Выходит, все у меня в пределах бюджета, все на виду и всем, что имею, я могу поделиться… А сны вроде бы как теневой бюджет… Словно я утаиваю от всех какую-нибудь роскошь… Как-то это… какое-то тут несоответствие… — думал он. — Как будто это как-то не по принципам… А еще жениться собираюсь… На такой честной девушке…». Николай Дмитриевич маялся с этой мыслью целых два дня, благо были выходные. А к вечеру у него родилась идея, достойная его великого ума. Он нашел в растрепанной записной книжке телефон бывшего одноклассника, который в школе был большим шутником и оригиналом, а после школы стал предпринимателем и, как знал Николай Дмитриевич из бесплатной газеты, теперь владел крупной сетью магазинов. Николай Дмитриевич решительно подошел к телефону, стер с него толстый слой пыли и набрал номер.
— Алло?
— Здравствуй, Володя. Это Коля, твой бывший одноклассник… — Володя на том конце трубки задумался. Потом решил обрадоваться.
— Колян! Хорошо, что позвонил! Как ты живешь? А то ведь никто про тебя почти ничего не знает. Забыл ты школу! И на встречи выпускников не приходишь. Ну, рассказывай!
— Встречи выпускников мне не по средствам, вот и не хожу. Вы на меня не обижайтесь. Я тебе, Володя, по делу звоню.
— Работа, что ли, нужна? Так я новый магазин открываю, мне туда люди требуются…
— Спасибо, но я не по поводу работы. Я хочу тебе предложить купить у меня сны. Понимаешь, я человек бедный, но стараюсь жить открыто и по принципам. Налоги исправно плачу и все счета всегда в срок закрываю. А сны мне каждую ночь снятся такие яркие, что как-то даже неприлично… Словно это не мои сны, а я украл чьи-то чужие и теперь прячу их. И вот я подумал, что такому человеку, как ты, мои сны в самый раз. Может, купишь ты их у меня, Володя, сделаешь доброе дело?
Володя, который часто давал деньги на благотворительность, даже почти не удивился. Что только не придумают, чтобы выпросить на бедность…
— Ну, ты изрядно придумал, Колян. А сколько тебе денег надо?
— Я за бесценок отдам, сны-то все равно что не мои, их как-то и продавать неудобно…
— Тридцать тысяч хватит?
— Да что ты… Зачем это… такие деньжищи…
— Ну и хорошо, если хватит. Диктуй адрес, я тебе завтра пришлю с курьером…
И действительно прислал. Николай Дмитриевич пять тысяч отложил на черный день, а остальное отправил родственникам в провинцию, поскольку твердо считал, что эти деньги ему не полагаются, и сразу после этого успокоился, словно камень из груди выбросил…
Весна прошла, лето тоже подходило к концу, и однажды, в самой середине августа, Маруся пришла к Николаю Дмитриевичу поздно. Она вся так и пылала, вся так и трепетала, и это было необычно для ее уравновешенного характера.
— Коленька, пойдем в театр! Сегодня такой вечер чудесный! Нельзя дома сидеть! А я уже много лет о театре мечтаю!
— Ты что, Маруся?! — поразился Николай Дмитриевич. — У меня в бюджете даже и графы такой нет, чтобы по театрам ходить…
— Ну тогда в кино… В какой-нибудь старенький кинотеатр на окраине, где билеты дешевые…
— Хм… Билеты дешевые, а сколько проездим?
Маруся поникла, но тут же снова воспрянула.
— Ну тогда пойдем просто по бульвару погуляем! Вечер такой чудесный! По бульвару гулять даже лучше, чем в кино сидеть.
— Не знаю… ты ведь, небось, мороженого захочешь…
— Не захочу! И шоколаду не захочу. И сладкой ваты! Мне просто романтики хочется, понимаешь, Коленька?
— Ну если просто пройтись… — засомневался Николай Дмитриевич, — тогда, наверное, можно…
Маруся и Николай Дмитриевич вышли на улицу. Вечер был теплый, зелень чуть шевелилась, и фонари на своих длинных стеблях смотрелись тропическими цветами. К тому же было полнолуние. Луна висела огромная, белая, обворожительная. По бульвару через каждые два шага попадались влюбленные парочки. Маруся ликовала, она не шла, а летела рядом с Николаем Дмитриевичем. А Николай Дмитриевич приглядывался. Женщины, что проходили мимо, были все разодетые, в воздушных цветастых платьях, на высоких каблуках, ароматы их духов перебивали душистый лунный свет. Мужчины тоже были при параде — в рубашках с запонками, в блестящих кожаных сандалиях. И мужчины и женщины беспрестанно смеялись. Николай Дмитриевич смотрел по сторонам все настороженнее. Критично он приглядывался и к раскормленной луне. Наконец какая-то мысль созрела у него в голове, он крепко схватил Марусю под руку.
— Пойдем отсюда! — и потащил невесту к дому.
— Да ведь мы только вышли, Коля!
— И зря вышли.
— Что за глупости ты
Последние комментарии
10 минут 6 секунд назад
11 минут 32 секунд назад
25 минут 38 секунд назад
42 минут 17 секунд назад
43 минут 5 секунд назад
45 минут 48 секунд назад