Так спрячь же лицо (СИ) [Анна Куртукова Anna Destler] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Глава 1 ==========

Особняк де Шаньи считался одним из самых богатых во всей Франции. Он расположился на юго-западе страны и дивил всех, кому посчастливилось очутиться в его широтах, своей красотой. Роскошный дом находился на холме в окружении густых лесов, прогулочных аллей и живописных садов, помимо которых здесь протекала чистая горная река.

Вся эта пышность, несомненно, нравится дворянам, которые привыкают к такой золотой жизни с пелёнок. Человеку же, не имеющему подобных титулов, тяжело понять такие жертвы во благо статуса.

Так, обыкновенная девушка, по счастливой случайности ставшая знаменитой оперной певицей, мучилась от страшного дискомфорта, находясь в таком богатом особняке. Ей было до тошноты не комфортно здесь, в доме будущего супруга — виконта де Шаньи.

Проведя в этих стенах больше года, Кристина всё не могла привыкнуть как к служанкам, бегающими за ней по пятам, так и к дикой напыщенности в кругу семьи. Их отношения казались ей невероятно фальшивыми и натянутыми.

Девушка тосковала по старому дому, по общей комнате, где юные балерины шептались ночами обо всяких мелочах. Ей было грустно не видеть дорогую мадам Жири и милую малышку Мэг. Больше всего она скучала, конечно, по музыке. Пусть в её новом пристанище имелось множество инструментов, и были все возможности для продолжения занятий, ей этого не хотелось. Всегда чего-то не хватало.

Не чего-то, а кого-то.

И Кристина ни за что не призналась бы в этом даже самой себе.

С особенной болью она вспоминала его. Покинув оперу, Даае туда больше не возвращалась — боялась столкнуться случайно с ним, со своим незримым маэстро.

Спустя некоторое время весь Париж ликовал: Призрак Оперы найден мёртвым.

Она не верила.

Отрицала.

Боролась с болью, пожирающей её всю изнутри. Опровержения так и не было.

Смирение не пришло по сей день.

Этим вечером Кристина лежала бездумно на своей, как ей казалось, безвкусной кровати под жутким балдахином из штофа. До конца экспедиции Рауля оставались считанные дни, которые для девушки казались неделями. Не потому, что она тосковала по жениху, а из-за страшной скуки в этом гигантском доме.

Находясь в этой комнате, она каждый раз невольно вспоминала подземелье своего наставника. Ей отчего-то было там очень уютно. Она не уверена, что дело было в интерьере или чем-то материальном. Всё тепло, что чувствовала Кристина, находясь в доме у озера, шло от самого Призрака, от его преданности и бесконечной любви. Никакие золотые комнаты не могли бы заменить той непередаваемой атмосферы.

Девушку клонило в сон. Почти всё время, пока Рауль отсутствовал, Кристина проводила в постели. У неё не было и капли желания заниматься чем-либо еще. Она не желала даже гулять по столь прекрасному саду, кропотливо выхоженному садовниками.

Устав бороться с резко навалившейся на неё усталостью, девушка уснула крепким сном. Уснула, так и не почувствовав резкий запах гари, так и не увидев сероватого дыма, медленно заполнявшего спальню, находящуюся, так не кстати, в высокой башне.

***

Воздуха вдруг стало не хватать. Громко закашлявшись, Кристина резко распахнула глаза. Она не могла сделать и вдоха, не задохнувшись при этом от тяжелого дыма, заполнившего всю её спальню. С трудом поднявшись с кровати, она бросила взгляд на дверь — её уже охватывал огонь, пожирая дорогую древесину снизу. Она двинулась к окну, едва опираясь на стену.

Только оказавшись у него, она опомнилась: решётки на окнах, предназначенные для защиты от незваных гостей, сделали её спальню смертельной западнёй. Где-то внизу стояла прислуга семьи де Шаньи, и их глаза переполнял страх. Очевидно, пожар сильнее, чем они могли себе представить, не взглянув со стороны.

С трудом подавляя жгучую панику, Кристина шагнула к двери. Дышать становилось всё сложнее и её мысли рассеивались всё больше. Выбив ногой поглощенную пламенем дверь, она вырвалась в коридор: все стены, лестница, мебель — всё таяло на её глазах. Она зашлась сильным кашлем, и в глазах всё поплыло. Времени не оставалось.

Задержав дыхание и укрыв лицо руками, Кристина бросилась вниз по лестнице прямо через стену огня. Ей захотелось закричать от боли, пронзившей всё её тело в один момент. Останавливаться было поздно, и она бежала дальше. Слёзы били из глаз ручьём от отравляющего дыма. Старательно уворачиваясь от огня, Даае вдруг осознала, что боль начала сходить на нет.

Сознание Кристины оказалось на грани, когда она ступила на первый этаж. Из последних сил она, вдохнув чёрный дым, закричала:

— Помогите! Я здесь… Здесь! — последним, что видела Кристина, была картина охватившего её огня, за которой последовала лишь нескончаемая темнота.

***

Острая боль сводит с ума, а голова кажется невероятно тяжелой. Голоса вокруг слишком громкие и до отвратного надоедливые.

— Боже, она очнулась! — воскликнул голос какой-то женщины и все остальные вдруг замолкли.

Попытка открыть глаза оказалась напрасной. Веки будто бы налились свинцом. Впрочем, Кристина была уверена, что всё то же было и с её руками — она не могла пошевелить и пальцем.

— Бедняжка, — послышался едва уловимый шепот откуда-то со стороны.

Ей стало страшно, когда она вспомнила пожар. То, что она испытала, будучи в охваченном огнём особняке, невозможно осмыслить. Искреннее непонимание того, как могло такое произойти, убивало Кристину. Ей захотелось хоть что-то сказать: спросить в чём дело, где она. Вырвалось лишь невнятное мычание.

— Ох, милая, — прошептал единственно знакомый голос, пропитанный печалью, — тише-тише, тебе обязательно помогут.

— Рауль… — прошептала хрипло Кристина и почувствовала невыносимую боль внутри.

— Нет-нет, не нужно слов, — так же мягко проговорил он, — скоро тебе станет лучше, не переживай.

Приложив все силы, Кристина всё же приоткрыла тяжелые глаза. Всё было очень расплывчато, она едва могла разглядеть силуэт Рауля, сидящего на её кровати.

— Не вижу, — выдохнула с ужасом Даае, осознающая масштабы последствий того пожара.

— Это всё пройдёт, — попытался успокоить её виконт, который сам едва держал себя в руках.

Девушка пытается оглядеться — ничего, только туманная завеса.

— Она же сможет видеть? — встревожено обратился Рауль к врачу, с сожалением глядящему на Кристину.

— Не так хорошо как прежде, но сможет, — ответил задумчиво он, — меня больше тревожит её кожа. Я не думаю, что всё пройдёт бесследно.

— О, Господи, — простонал де Шаньи, спрятав лицо в ладонях, — это испытание не для меня, доктор.

— Мне жаль, — пожал плечами тот, пожалуй, слишком беззаботно для такой ситуации.

Отчего-то сознание Кристины вновь ускользает от реальности, и она проваливается в тревожный сон. Животный страх становится её компаньоном в царстве Морфея.

***

Время шло слишком быстро. Вся семья де Шаньи была напряжена до предела. Вопрос о будущем виконта встал ребром, и нужно было решать его как можно скорее. Каждый член их широкой семьи счёл необходимым своё участие в таком важном обсуждении. Так, они собрались за длинным столом в особняке, находящемся ныне на серьезной реконструкции.

— Я не считаю правильным держать бедную девочку на таблетках третью неделю кряду! — высказалась пожилая графиня де Шаньи, стукнув ладонью по столу. — Это отношение убьёт её!

— А я не согласен, — ответил ей супруг, прищурившись, — я с самого начала знал, что ни к чему хорошему эта связь не приведёт. Если бы ты послушал меня, Рауль, ничего бы подобного не произошло.

— Кроме того, теперь она и вовсе только омрачит наш род, — добавил брат Рауля, серьёзно на него взглянув, — подумай о том, как ты появишься с ней на светских балах.

— Именно! — гаркнул граф, скрестив руки на груди. — Я не хочу терпеть косые взгляды из-за уродливой невестки.

— Но как вы можете… — шепчет Рауль, потерянно глядя на отца, — неужели в вас нет и капли сердечности?

— Дай ей побольше денег и пусть проваливает отсюда! — вдруг добавил дядюшка виконта, обычно прибывающий в полном молчании.

— Вы верно сошли с ума, господа, — выдохнула графиня, делая глоток вина из изящного бокала, — мы должны помочь бедняжке, чем сможем.

— Этого не будет! — прошипел злостно де Шаньи-старший и откинулся на спинку резного стула, — Я настаиваю. Этой простушки не должно быть в моём доме к концу этой недели!

— Отец, — выдохнул Рауль, с трудом веря в происходящее, — ты же видел её. Куда ей пойти теперь? Эта наша вина, наши слуги не справились, когда в доме разразился пожар. Она страдает по нашей вине!

— Я всё сказал, — хмыкнул граф, вставая из-за стола, — делай, что хочешь. У тебя месяц, иначе я выгоню вас обоих.

Пренебрежительно скривившись, глава семейства удалился из обеденной, громко стуча тростью по каменному полу.

— Мам… — прошептал безнадежно Рауль, взглянув женщине в глаза: она только тяжело вздохнула.

— Что я могу? — спросила печально графиня и направилась следом за мужем под неодобрительные взгляды остальных родственников.

***

Спустя месяц после страшного события, Кристина почти оправилась. Речь восстановилась, хотя горло по прежнему нещадно болело, двигаться она могла вполне сносно, но вот зрение оставалось очень-очень слабым.

Сегодня ей должны, наконец, снять все повязки и дать взглянуть на себя в зеркало. Больше всего Кристину смущало то, что Рауль почти не бывал у неё. У него постоянно находились дела поважнее. В этот день он обязан был оказаться рядом. Он знал — ей нужна будет поддержка.

Девушка сидела перед зеркалом, прикрыв глаза. Ей было страшно. Давление на лицо ослабло, когда медсёстры начали распускать многочисленные узлы бинтов, уже от этого стало намного легче.

— Ну, можете взглянуть, мисс Даае, — тихо сказала молодая девушка, встревоженно глядя на Кристину.

Она медленно открыла глаза и тихо ахнула, тут же отворачиваясь.

— Это не я… — прошептала Кристина, опуская глаза в пол.

— Милая, — выдохнул Рауль, потянувшись к ней. Кристина увернулась от его объятий.

Она пододвинулась к зеркалу и решилась взглянуть ещё раз: всё её лицо было покрыто грубыми рубцами и мелкими белыми пятнами. Краем глаза она заметила, как морщится Рауль, глядя на неё, и большего ей не нужно было, чтобы всё понять.

— Это всё отвратительно, знаю, — тихо говорит Кристина, едва сдерживая подступающие слёзы.

— Мне жаль, — говорит грустно он и замирает, глядя куда-то сквозь неё. Она знает, что ему противно смотреть на неё теперь, и это осознание разносится ноющей болью внутри.

— Я уйду… Сегодня же, — твёрдо решает Даае и отворачивается от зеркала, не силясь больше видеть собственного кошмара.

— Но куда? — не понимает виконт, когда Кристина решительно поднимается на ноги.

— Думаю, что мадам Жири найдёт для меня место и теперь, — шепчет Кристина и её голос предательски вздрагивает на полуслове.

Взгляд де Шаньи невыносимо терпеть: так много чувств смешалось, но ни любви, ни нежности там не было больше места.

— Прости меня, прости, — говорит он слишком быстро и отступает в сторону, словно бы Кристина была заразна.

Она только качает головой, накидывая на себя мантию, которую, видимо, заранее подготовили для неё слуги.

— Прощай, Рауль, — выдыхает девушка, не смея даже бросить на него взгляда и, резко отворив дверь, уходит прочь из «золотой клетки», ставшей для неё злым роком судьбы.

========== Глава 2 ==========

Порядка пяти часов поездки на поезде стоили Кристине огромного количества нервов. Она хотела зарыться под землю от постоянных косых взглядом со стороны других пассажиров. Никогда еще она не чувствовала себя так плохо. Даже самые неприятные на вид люди, обходили её стороной. Ей хотелось плакать.

Больше всего Даае нуждалась теперь в жалости. То, через что прошла она за этот день, казалось ей чересчур. Слишком больно, слишком обидно, слишком страшно. Страшно за будущее. Ведь теперь ей некуда было пойти, не к кому обратится. Она брела от вокзала до мадам Жири, охваченная невероятной тоской. Сейчас ей думалось, что даже старушка Жири не примет её такой. Выбора, однако, не было.

Оказавшись у дома на улице Скриба, Кристина замирает в нерешительности. Что она должна сказать ей? Собравшись с мыслями, она тихонько постучала — тишина.

— Мадам Жири! — воскликнула девушка, постучав погромче. — Прошу… Мне больше не к кому идти!

Слёзы вдруг подступили к глазам и быстрыми ручьями потекли по исполосованному шрамами лицу, скрытому лишь широким капюшоном. Она громко всхлипнула и упала на лестницу, ведущую к квартире Жири. Это её единственная надежда.

***

Неторопливо перебирая клавиши, Эрик задумчиво глядел в стену. Он думал о том, какой подарок можно приготовить милой Антуанетте за ту маленькую услугу, которую она оказала ему, предоставив крышу над головой и провозгласив его мёртвым. Она спасла ему жизнь, укрыв от жандармов и других неприятностей, способных убить его после неудачного выступления в «Дон Жуане».

Отдаленно он слышал какой-то стук, но был уверен, что кто-то лишь ошибся адресом: гостей у него никогда не было, лишь редкие старушки — подруги Антуанетты иногда пытались найти её в старой квартире.

Сердце Эрика пропустило удар, когда он услышал слёзную мольбу… Мольбу его прекрасного Ангела. Позабыв о том, как дышать, он поднялся из-за рояля и направился ко входной двери.

— Не может быть, — выдохнул он, положив ладонь на дверную ручку и глядя в небольшое окошко, выходящее на тропинку, ведущую к его дому: именно Кристина сидела у его двери на коленях, одетая в непонятный балахон и содрогающаяся от рыданий. Нахмурившись, он всё же повернул ключ в замочной скважине и отворил дверь.

Громко всхлипнув, она обернулась на тихий скрип. Капюшон надёжно укрывал лицо Кристины, и сама она совсем не видела как из-за него, так из-за наполовину пропавшего зрения.

— Не бойся, — шепнул Эрик, отходя внутрь квартиры и Кристина замерла, — это только я.

— Не верю, — выдыхает она и двигается вперёд на его голос.

Поднявшись по лестнице, она замирает на пороге. Ей хочется взглянуть на него, убедиться, что это не шутка, но и показаться ему теперь… Кристина теряется и вынужденно шагает вперёд. Она слышит глубокое дыхание мужчины и прижимается к закрывшейся двери спиной, глядя в пол.

— Писали, что ты мёртв, — почему-то первым вырывается у Кристины, и она корит себя за такую глупость.

— Увы, не могу порадовать, — усмехается он в ответ, и она качает головой.

— Нет… Мне тебя не хватало, — честно признаётся девушка.

Она медленно тянется к капюшону мантии и стягивает его с себя, открывая его глазам пугающую картину. Теперь она понимает его. Понимает, какого было ему, когда она сорвала с него маску впервые. Она зажмуривает глаза и слышит осторожные шаги в свою сторону.

— Дитя моё, — выдыхает Эрик, замерев перед ней. Она поднимает взгляд на него в ожидании худшего. Его золотистые глаза светятся печалью и, кажется, заполняются слезами.

— Это пожар, — уточняет Кристина, вздрагивая.

— Главное, ты жива, — почти шепотом говорит Эрик, глядя на неё с нескрываемой жалостью, — всё остальное не имеет никакого значения.

Её удивляет реакция Призрака. Он смотрел на неё так, будто ничего, абсолютно ничего не изменилось. Как если бы она была всё той же миловидной балериной, очарованной своим Ангелом Музыки, как если бы она была всё так же красива.

— Мне некуда пойти, негде работать, — даёт себе волю Кристина, закрывая лицо руками, — никому не нужна такая страшная жена, у меня нет и франка, чтобы выжить…

— Ты не одна, — чуть улыбается Эрик, вставая перед Кристиной на колени и поднимая на неё преданные глаза, — и я не устану повторять, что ты невероятно красива.

Девушка не может сдерживать слёз и усаживается рядом с ним на пол, тихо всхлипнув. Она не верит в то, что его любовь до сих пор жива. Жива, несмотря на всю ту боль, что она причинила ему.

— Прости меня, — шепчет Даае, вздрагивая от рыданий, — прости за всё, если сможешь.

— Могу я обижаться на ангела? — спрашивает ласково Эрик, и она видит светящиеся счастьем глаза в прорезях маски.

Не выдержав боготворящего взгляда Призрака, она тихо смеётся и смахивает с лица слёзы. Отныне он единственный, кто может её понять и принять.

— Твоя комната в конце коридора, — быстро проговорил он, — там немного пыльно, но я приберусь сейчас же. И, думаю, что тебе нужно что-то, чтобы переодеться. А что купить тебе в магазине? Мне даже нечем угостить тебя…

Невольно Кристина расплылась в улыбке, глядя на суетящегося маэстро. Он совсем не изменился и был всё тем же заботливым Ангелом Музыки из её детства. Сейчас ей было откровенно непонятно её отвращение к нему в недалеком прошлом. Ему ведь совсем немного было нужно. Неужели нельзя было подарить хотя бы чуть-чуть тепла этому отвергнутому целым миром человеку? Ей вдруг захотелось обнять его, но Кристина проигнорировала этот порыв: ей казалось, что эти касания будут противны Призраку.

— Мне вовсе ничего не нужно, — тихо ответила Кристина, — и уберусь я сама, не переживай ни о чем.

Он недоверчиво покосился на неё и подошёл почти вплотную, окидывая взволнованным взглядом.

— Ещё не всё зажило, — сказал Призрак, осторожно протянув к ней руку, — можно?

Девушка кивнула, не совсем понимая в чём дело. С невероятным благоговением Эрик взял её за руку. Он обхватил запястье так бережно, будто бы то могло сломаться, и едва касаясь провёл пальцем по широкому шраму.

— Не вздумай даже ничего делать сама, — серьезно пробормотал он, — эта кожа ещё совсем тонкая и нежная, так что, пожалуйста, будь осторожнее.

Прикосновения Эрика не были неприятными, напротив, тот трепет, с которым он касался её, был непередаваем. Она непроизвольно провела ладонью вверх по его предплечью, бесконечно нуждаясь в этом скромном контакте. Он следил за её рукой почти перестав дышать.

— Я была так жестока с тобой, мой Ангел, — выдохнула Кристина, удерживая его за тонкую руку.

Он качнул головой и отвёл помрачневшие вмиг глаза. Она почувствовала под своими пальцами мурашки, бегущие по холодной коже Эрика. Он чутко отзывался на каждое её слово, сам того не замечая.

— Тебе, наверное, пора спать, — неловко прошептал он, одернув запястье, — ты пока подожди на кухне, я всё сделаю.

— Спасибо тебе, — улыбнулась девушка, проходя в названную комнату и оглядываясь.

Она никогда не думала о том, что Призрак вообще может находиться в обычной квартире. Ей казалось, что он просто не способен жить среди обычных людей. Теперь же многое изменилось. Слишком многое, чтобы свыкнуться с этим сразу.

Её взгляд случайно упал на стопку документов, и любопытство взяло верх. Девушка притянула к себе первую попавшуюся бумагу и быстро прочла записи. Наконец, ей стало известно его имя. С улыбкой она отложила их обратно, старательно запоминая дату его рождения.

— Всё готово, — оповестил её Призрак, появившись в дверном проёме.

— Спасибо, Эрик, — скромно улыбнулась Кристина, поднимаясь со стула.

— А, ты нашла документы, — выдохнул он, кивнув.

— Зря ты скрывал так долго своё имя, оно очень красивое.

Он пожал плечами и закинул бумаги в один из дальних шкафов.

— Можешь ложиться, — прошептал он, замерев на месте, — если что-то понадобится, сразу говори.

Девушка благодарно кивнула и направилась в сторону своей спальни, попутно осматриваясь: квартира мадам Жири почти не изменилась. Она уже ночевала в комнате, выделенной ей Эриком, здесь она чувствовала себя как дома. Почувствовав сильную усталость, она опустилась на кровать.

— А, рубцы, — неловко проговорил Эрик, появившись неожиданно в дверях, — это нужно обработать, знаешь… Иначе будет заражение и…

— Если тебе не сложно, — прервала его Кристина, усаживаясь поудобнее, пока он удалился в поисках нужных лекарств.

Вскоре Эрик вернулся в спальню с несколькими тюбиками в руках. Разложив их на одеяле, он присел на край кровати.

— Можно я? — смущенно спросил он, повертев в руках флакон с какой-то жидкостью.

Быстро кивнув, Кристина прикрыла глаза. Она не знала наверняка, где у неё расположены шрамы, потому как почти всё лечение провела в бессознательном или сонном состоянии.

Она почувствовала едва уловимое касание на своём лице. Тонкие пальцы музыканта осторожно скользили вдоль грубых рубцов, боясь причинить даже малейшую боль. Так же бережно они опустились к хрупкой шее девушки, не пропуская ни миллиметра.

Дыхание Кристины отчего-то сбилось, когда он взял её ладони в свои руки, аккуратно втирая в них прохладную мазь.

— Тебе не противно? — вырвалось у Даае, когда она вспомнила лицо Рауля, кривящееся от отвращения.

— Мне? — усмехнулся Призрак, с нежеланием выпуская её руку.

Кристина не понимает, как может он всё с той же нежностью смотреть на неё. Она вспоминает, как с трудом сдерживала тошноту, увидев лицо Эрика, как противны ей были его прикосновения.

Ей стыдно за себя.

— Я наслаждаюсь каждой секундой, — всё же тихо отвечает он, пробегаясь пальцами с лекарством по её оголённой голове.

Сердце Кристины, кажется, готово разорваться от услышанного. Она уверена, что во всём мире нет никого более любящего и преданного, чем Эрик. Оглядываясь назад, ей бесконечно обидно за то, что он пережил по её вине.

— Как ты всё это время? — спросила Даае, заглядывая в глубоко запавшие глаза.

— Выживал, — выдохнул он, отводя взгляд, — Антуанетта оставила мне квартиру, чтобы я мог укрыться от жандармов: они перевернули весь мой дом. Малышка Мэг вышла замуж в Швеции и забрала маму туда. Вот так я и остался один здесь. Пытался писать музыку, но без моей единственной музы, я никто.

— Твоя муза уже не та, чтобы вдохновлять, — печально прошептала Кристина.

— Всё внутри, — улыбнулся нежно Эрик уголками отсутствующих губ и склонил голову набок.

— Мне так не хватало наших занятий по вечерам. Твоего убаюкивающего голоса и песен на ночь. Я так и не смогла поверить, что тебя больше нет… Лишь надежда всегда согревала меня и ведь не напрасно.

Он слушал её с изумлением, внимая каждому слову, и теперь знал, что всё, что он делал, было не просто так — она помнила его и скучала.

— А что Рауль? — спросил тихо Эрик, понимая, что вопрос этот для Кристины самый болезненный.

— Он не хочет позорить семью, — ответила подавленно Кристина, интуитивно проводя ладонью по безволосой голове.

— Глупец… Теряет лучшее, что имеет, — недовольно пробубнил Эрик, отходя к широкому шкафу.

Порывшись там, он вынул несколько вещей и протянул Кристине.

— Выбирай, переодевайся и скорее спать, — улыбнулся он, — сон важнее всего для выздоровления.

— Спасибо, Эрик, — ласково сказала Кристина, — доброй ночи тебе.

— Спокойной ночи, дитя моё, — на выдохе произнёс он и, потушив свечу, вышел из комнаты.

***

Вернувшись в свой кабинет, Эрик устроился у рояля. Ему, наконец, хотелось играть. Играть, наполняя каждую ноту своей любовью, каждый аккорд своим отчаянием, а каждую трель трепещущей надеждой. Всё это будет, но позже. Потревожить сон Кристины непозволительно.

Увидев Даае на пороге свой квартиры, он едва не потерял рассудок. Он не знал, как справиться с эмоциями, охватившими его. Ярость, страсть, нежность, горе — всё смешалось… Он страшно злился на неё за то предательство, что свершилось на сцене «Дон Жуана», злился, что она бросила его на верную смерть в подземельях.

Но стоило увидеть ему её, такую одинокую и не нужную никому больше во всём этом огромном городе, и сердце его растаяло. Вся боль, что плескалась в её небесных, побелевших от горячего пламени, глазах передалась ему в одночасье. Он знал — теперь она оказалась на его месте. Когда-то он был бы рад заполучить её любым путём, но не теперь. Она не заслужила пройти все то же, что выпало судьбой ему.

Его Кристину не уберегли, подвергли страшным страданиям, и в нём вскипала ярость ко всей отвратительной графской семейке. Он желал отомстить им, показать, какую боль она пережила по их вине. Но что он мог… Ей не вернуть того, что она потеряла в пожаре. Безусловно, для Эрика она была всё так же прекрасна, как и всегда, но ему ужасно тяжело видеть померкшие теперь глаза Кристины, лишенные жизни. Сердце его болезненно ныло от её несчастья.

========== Глава 3 ==========

Огонь преследует её. Бежит за ней. Опаляет нежную кожу Кристины. Ей хочется закричать, но дым тут же заполняет её легкие, вынуждая её лишь громко откашляться. Она видит прислугу, каких-то людей, Рауля — они безмолвно глядят на неё с полным безразличием, когда Кристина падает на колени. Почему он не спасёт её? Любит ли он вообще? Слёзы заполняют глаза, и она совсем ничего не видит. Крик вырывается из её груди.

Она мечется по кровати, сминая простыни под собой и содрогаясь от рыданий. На пронзительный крик Эрик реагирует молниеносно и, ворвавшись в тёмную спальню, падает у кровати девушки на колени.

— Кристина! — зовёт взволновано он, схватив крепко её за запястья и прижав к себе, легонько встряхивая.

Её окликают где-то позади, и она оборачивается — сквозь пелену дыма она может разглядеть лишь высокую фигуру, движущуюся к ней сквозь бьющее пламя. Теперь она понимает — это Эрик. Он тут же подхватывает её на руки и уносит прочь от разразившейся катастрофы. Она вся сжимается в его руках, крепко обнимая за шею.

— Проснись же! — восклицает Эрик, и она резко открывает заплаканные глаза.

Порыв толкает её в объятия перепуганного мужчины, и она быстро прижимается к нему, рвано выдыхая. Он замирает, когда её маленькие ручки цепляются за него так сильно, что становится сложно дышать. Неловко обняв её, он проводит пальцами по её спине осторожно, будто бы боясь спугнуть.

— Я здесь, — прошептал Призрак, встревоженно взглянув на неё.

— Там был огонь, — всхлипывает Кристина, дрожа в его руках, — он поглощал всё вокруг. Никто не желал помочь мне… А потом там был ты. Ты забрал меня, спас от верной гибели, Эрик…

Он тяжело вздыхает, хмурясь. Ему бы очень хотелось, что бы это было правдой. Он бы спас её, будь у него такая возможность. Он бы кинулся за ней в воду, в огонь, хоть в едкую кислоту, если бы она только позвала его.

— Если бы я мог, — тихо говорит он и непроизвольно обнимает Кристину сильнее, когда на его шею падают капли её теплых слёз.

— Я заслужила всё это, — твёрдо говорит Даае, — я должна ответить за боль, которую причинила тебе, за свои ошибки.

— Даже не смей так думать, — чуть улыбнулся Эрик, отстраняясь, — тебе нужно всё же поспать, ладно?

Девушка быстро замотала головой, прижимаясь к нему снова.

— Не уходи, пожалуйста, — просит отчаянно Кристина, — я не выдержу этих кошмаров.

— Как скажешь, — выдыхает он, проводя пальцами по бугристой коже её шеи.

Его сердце раскалывается от жалости к ней, бедной девочке, потерявшей в одночасье всё и всех. Он понимает, как много значит для Кристины её внешность, как паршиво теперь у неё на душе. Ему хочется помочь ей справиться с этим, показать ей, что жизнь не кончается, дать понять, что она по-прежнему может быть любима и нужна.

— У тебя очень красивые глаза, — разрывает тишину Эрик, и Даае поднимает на него изумлённый взгляд.

— Они выглядят мёртвыми, — печально качает головой Кристина.

— Нет, они словно облака в солнечный день, — кивнул он ей, — или даже, знаешь, когда море бьется о скалы, поднимая белую пену — это тот самый цвет. В твоих глазах заключена невероятная краса, природа не способна дать такое человеку.

— Боже, это невероятно, — не сдерживаясь, Кристина всё же улыбается, оглядывая Эрика в неверии.

В окно спальни начинают пробиваться первые лучи утреннего солнца, и Кристина интуитивно прячется в тень, выскальзывая из таких тёплых объятий.

— Кристина, — вздыхает Эрик, — ну, в чём дело?

— Я бы всё отдала сейчас за твоё подземелье, — усмехается она, подтянув колени к груди, — я не хочу, чтобы меня хоть кто-нибудь видел. Я чувствую, что даже ты не можешь смотреть на меня спокойно.

— Лишь потому, что бесконечно жалею о том, что случилось с тобой, — поясняет Эрик.

Она поджимает губы, отводя взгляд. Он подвигается к ней.

— Вспомни, как выгляжу я, — усмехается болезненно Призрак, — я понимаю тебя.

Она немного хмурится, а затем вдруг поднимает руку и тянется к его маске, одним взглядом спрашивая разрешения. Если бы не желание показать Кристине, что она не одна, он бы не согласился вновь открыться её взору, но теперь он мог лишь кивнуть, позволяя её израненным пальцам снять его единственную защиту.

Девушка помнила лишь то, что он выглядел отвратительно, почти тошнотворно. Теперь же, оказавшись на его месте, она готова была пройти через это снова и понять, что именно так пугало её раньше. Откинув маску за свою спину, она подняла на него глаза.

Никакого ужаса, отголосками доносящегося до неё из прошлого, она не испытала. Веки Эрика дрогнули, когда она коснулась пальцами его тонкой желтоватой кожи: она оказалась очень сухой, но всё же приятной. Отсутствие носа уже не пугало Кристину, она помнила об этом, и у неё было достаточно времени, чтобы смириться с этим печальным фактом. Тонкие, бледные полосы вместо губ и вовсе не казались чем-то необычным. Пускай, в целом он выглядел словно выходец из легенд, но нет, никакому страху не было больше места.

— Прости, — прошептала Кристина, положив ладонь на его щеку, — тебе пришлось куда тяжелее.

— Ты имеешь право быть слабой, — чуть улыбнулся он, глядя на неё своими золотистыми глазами.

— А ты имеешь право не прятаться за маской в своём доме, — тихо говорит Кристина, — ты тоже не одинок больше.

Девушка поднимает с одеяла маску и цепляет на себя, тихо усмехаясь.

— Можно и мне такую?

— Если очень хочешь, — улыбнулся Эрик, снимая её с Кристины, — но я хочу видеть тебя.

Она пододвинулась к нему и внимательно взглянула в глаза.

— Сможешь ты снова стать моим маэстро, Эрик? — тихо спросила девушка.

— Если только ты пожелаешь, — кивнул он, — я бы очень хотел этого.

***

Устроившись за благородным белоснежным роялем, Эрик взглянул на смущённую Кристину. Она стояла чуть в стороне, нервно теребя юбку.

— Не переживай так, — улыбнулся легко Эрик, в предвкушении глядя на неё.

— Я не знаю, смогу ли теперь петь так же, — прошептала она растеряно.

Мужчина качнул головой и тут же заиграл легкую, нежную мелодию, хорошо знакомую Кристине по опере «Ганнибал». Собравшись с мыслями, она сосредоточилась на этой красивой музыке и запела:

Без меня, без меня, милый,

Думай обо мне

Пообещай, что не забудешь

О моей весне.

Услышав себя, свой отвратительный голос, она хотела расплакаться. Она резко отвернулась и отошла к окну, судорожно выдыхая. Её вдруг охватил страх, что она никогда не сможет петь как раньше.

— Дитя моё, — прошептал Эрик, неслышно подойдя к ней со спины.

— Боже, мне так жаль, — подавлено говорит Кристина, — не могу поверить, что я лишилась теперь даже голоса…

— Тише, Кристина, — ласково обратился к ней Призрак, осторожно касаясь её плеч, — кто вернёт тебе голос, если не я?

— Я не чувствую его, Эрик, совсем не чувствую свой единственный инструмент.

— Обещаю, что ты снова сможешь петь, — попытался утешить её он и развернул лицом к себе, — давай продолжим вместе.

Быстро кивнув, Кристина сделала вдох и продолжила:

Мы не клялись,

Что будем мы с тобой

Навек вдвоем, любовь храня

Но хотя бы, если сможешь,

Вспоминай меня.

Внимательно Эрик наблюдал за тем, как она дышала, с какими эмоциями она вела эту мелодию. Он понял, что дело было не только в поврежденных токсичным дымом органах, но и в самой Кристине.

— Так-так, — улыбнулся он ей, когда она закончила арию, — давай разбираться. Прежде всего, Кристина, ангел мой, вокруг больше нет огня, лишь мир и покой. Вспомни о том, как я учил тебя дышать, ну же. Попробуй.

Девушка сделала вдох одним носом и вновь пропела первые строки арии.

— Хорошо, уже лучше, — кивнул Эрик, — не зажимайся, прошу тебя. Пой так, будто никто не слышит. Маленькая Кристина всегда делала так.

Её губы тронула улыбка. Ей приятны были воспоминания о детстве и занятиях с её Ангелом Музыки. Но дети лишены комплексов, в отличии от нынешней изувеченной Кристины.

Она учла все свои ошибки, оглашенные Эриком, и, найдя опору своего дыхания, запела в полную силу:

Я пришла сюда,

Вряд ли зная причину тому.

Я уже представляла,

Как наши тела, беззащитные,

Станут едины,

И вот я здесь теперь —

Без задней мысли,

Я решилась,

Решилась…

Он замер, изумленно глядя на неё, то ли из-за неожиданного выбора песни Кристиной, то ли из-за внезапной мощи, зазвучавшей от неё. Он не мог остаться в стороне:

Нет теперь пути назад,

Закрыты двери —

Последний мост забыт,

Огнем горит,

Мы за чертой пути назад…

В глазах Кристины стоят слёзы, когда они вместе заканчивают петь дуэт, написанный Эриком о них двоих.

— Я помню каждое слово, сказанное тобой тогда, — прошептала она, глядя в сверкающие глаза Призрака.

Ты скажи, что разделишь со мною

Жизнь одну, любовь одну…

Ты веди, спаси меня

От одиночества…

Девушка невольно улыбается, с нежностью глядя на него, когда он обращает к ней своей невероятный голос.

Ты скажи, что хочешь видеть рядом,

Здесь с тобою вместе…

Куда бы не пошла ты, я последую,

Кристина, это всё, о чём прошу…

Здесь и сейчас за ними не наблюдал весь зрительный зал и глубоко влюбленный виконт. Сами они уже не были теми страстными Дон Жуаном и Аминтой, представ друг перед другом совершенно оголёнными и беззащитными. И никто не был более властен над их судьбой.

— О, Эрик, — выдыхает Кристина, притягивая его в объятия, — я хочу…

Она отвечает на давно заданный вопрос лишь сейчас, и это кажется ей единственно правильным — просто остаться с ним.

========== Глава 4 ==========

Они так и стояли, не способные разорвать объятия. Для каждого оно было по-своему важно. Для Кристины потому, как он стал единственным, кому она нужна, а для Эрика потому, что он всё ещё надеялся на её любовь. Бережно проведя ладонью по голове Кристины, он чуть улыбнулся.

— Я думаю, они всё же отрастут, — прошептал он, прижимая её к себе.

— Правда? — с надеждой спросила Даае, заглядывая в его глаза.

— Да. Уже чувствуются коротенькие волоски, — ответил тихо Эрик, склоняя голову набок и глядя на её счастливую улыбку.

Они оказались слишком близко друг к другу, и в мыслях Кристины вдруг всплыли воспоминания об их поцелуе — спасительном для Рауля и Надира, бесконечно желанном для Эрика и невероятно тяжелом для Кристины. Она подавила в себе всё, чтобы пойти на это. Чего бы стоило ей это сейчас? Ведь счастье Эрика теперь для неё действительно много значило.

— У тебя очень красивая улыбка, — неожиданно говорит Призрак, и она сама вдруг понимает, что ей приятно вспоминать ту ночь в подземельях.

— Эрик, — выдыхает Кристина, невольно улыбаясь ещё шире.

— Такая нежная, — добавил он, внимательно на неё смотря.

— Ты льстишь, — тихо смеется она и прижимается к его груди.

Он качает головой, всё так же неторопливо поглаживая её по голове. Она глядит на него снизу вверх, чувствуя себя совсем маленькой с ним рядом, а оттого очень защищённой. Именно в этом чувстве она нуждалась больше всего — Эрик смог ей дать и это.

Она приподнялась на носочках к нему и, прикрыв глаза, коснулась губами сухой щеки. По её телу разлилось приятное тепло. Эрик изумлённо выдохнул, столкнувшись с ней взглядом.

— Спасибо за всё, что ты делаешь для меня, — прошептала она, смущённо улыбнувшись.

— Ты даёшь мне гораздо больше, — отвечает он, и Кристина не сразу понимает.

Она не видит, как вспыхнуло в глазах Эрика счастье, не знает, как быстро вдруг забилось его сердце, не слышит, как сбилось его обычно ровное дыхание. Всего один мимолётный поцелуй значит для него слишком много.

Он вдруг отстраняется от Кристины и отходит к окну, нервно теребя рубашку и растеряно глядя по сторонам.

— Что-то не так? — пугается Даае, подходя к нему со спины.

— Прости, просто я… — Эрик замолкает, не договорив и замерев в напряжении.

— Что? — не понимает Кристина.

— Я так сильно хочу тебя поцеловать, — шепотом заканчивает он, тяжело выдыхая.

Ей отчего-то было радостно услышать это. Она положила руку на его худое плечо, разворачивая к себе.

— Если ты и правда хочешь, попробуй, — тихо говорит она, глядя в его мерцающие глаза.

Он растеряно моргает, с трудом улавливая смысл её слов. Но за тем решительно приближается к ней, к её приоткрытым губам. Его поцелуй до безумия нежный, легкий, словно касание бабочки, нерасторопный. Она отчаянно желает поверить в то, что её ещё возможно полюбить: обвив шею Эрика руками, она углубляет поцелуй. Губы его тёплые, податливые. Машинально она сравнивает его с Раулем — поцелуи де Шаньи всегда были грубыми, он пытался показать свою власть над ней. Призрак же напротив выражал всю ту нескончаемую преданность, что имел к ней.

Когда воздух кончается, Кристина сама тянется за новым поцелуем. Она хватается пальцами за его сюртук, резко притягивая к себе, желая почувствовать больше. Он бережно обхватывает ладонями её исполосованное лицо, когда их губы вновь соединяются. По её щекам скатываются слёзы: она не сразу осознаёт, что плачет от счастья. Никогда еще она не чувствовала себя такой нужной, такой значимой. Её мучило непреодолимое желание ответить Эрику тем же.

Совсем немного отстранившись друг от друга, они сталкиваются глазами: белёсый лёд и тлеющий огонь. Бешеный контраст двух миров, слившихся воедино. Следуя неизвестному порыву, она вновь приподнимается и оставляет на губах Эрика легкий поцелуй. Такой невзрачный легкий, но действительно много значащий для неё самой.

— Я люблю тебя, — выдыхает Эрик, не смея отвести от неё глаз.

Она прикусывает губу, всё еще ощущая сладкий вкус их поцелуя. Она всем сердцем жаждет ответить ему, сказать хоть что-то, но прекрасно понимает, чего ждёт Эрик… Пока что она не может ему этого дать.

— Что ж, мне, пожалуй, нужно сходить до магазина, — печально улыбнулся он, выпуская её из своих рук, — ты не скучай, найди что-нибудь почитать. Здесь много книг осталось от мадам Жири.

— Да, не переживай за меня, — ответила тихо Кристина, она не знала, как теперь ей вести себя. Не видела рамок их отношений. Это пугало.

Он мягко приобнял её напоследок и поспешно ретировался, оставив Кристину наедине с её мыслями и чувствами, готовыми поглотить её всю.

***

Без Эрика было пусто.

Одиноко.

Грустно.

Она откровенно скучала по нему. Её не могло это не удивлять — даже самые долгие экспедиции Рауля не вынуждали её так тосковать, Призрак же отсутствовал всего пару часов.

Она так и не притронулась к книгам, её мысли были слишком рассеяны для чтения. Скитаясь по дому, она то и дело подходила к зеркалу, стоящему в небольшой гардеробной. Теперь ей казалось, что её спасают не только глаза, но и улыбка, остающаяся по-прежнему очень светлой.

Она не понимала Эрика, не понимала, как может он с такой нежностью смотреть на неё, с такой любовью целовать, с таким трепетом обнимать. Она так некрасива, так уродлива теперь, что даже для него ей, казалось, она не достаточно привлекательна.

Её негативные мысли прервали быстрые шаги и какое-то шуршание. Она подскочила со своей кровати и метнулась к прихожей, где её уже ждал Эрик. Он никак не ожидал резких объятий Кристины и чуть пошатнулся, когда она повисла на его шее.

— Я соскучилась, — призналась она, заглядывая в прорези маски Эрика.

— И я тоже, очень, — мягко ответил он, едва уловимо поцеловав её в щеку, — зато я принёс тебе много вкусного, смотри.

Он приоткрыл бумажныйпакет, забитый доверху разной едой, а Кристина ловким движением сняла с него маску.

— Зачем? — растерянно спросил он, проходя в кухню.

— Мне неуютно из-за неё, — напомнила Кристина, и Эрик понятливо закивал, раскладывая по столу продукты.

Он накупил разных фруктов, овощей, ягод, сладостей. Девушка тут же потянулась к красочной упаковке шоколадки. Призрак невольно рассмеялся.

— Должно быть я ела сладкое последний раз в театре, — усмехнулась Кристина, откусив кусочек шоколада, — эти дворяне так следят за своей фигурой, что не приемлют ничего подобного.

— Говори, если захочешь что-то ещё, — улыбнулся мужчина, облокотившись спиной о тумбу, — я достану всё, что ты пожелаешь.

— Мне этого более, чем достаточно, — расплылась в счастливой улыбке Кристина, сточив большую часть плитки.

— Боже, ты вся перепачкалась, — тихо усмехнулся он, подходя к девушке и поднося к ней руку, чтобы с трепетом стереть растаявший в уголке губ шоколад.

Она благодарно улыбнулась и скользнула к нему под бок, обнимая крепко поперек торса. Он одарил её ласковым взглядом.

— Я сама с трудом верю в это, — призналась Кристина, — но я так счастлива.

— Для меня нет ничего важнее, — прошептал Эрик, мягко коснувшись пальцами шрама, расположившегося на бледной щёчке девушки. Она подалась на его прикосновение, прижимаясь к узкой ладони.

Отчаянно она нуждалась в его сильной любви, мимолётных касаниях, добрых словах. И он не требовал ничего взамен — она понимала. Желание сделать Эрику приятно шло от сердца. Она легонько поцеловала его ладонь, затем запястье. Дыхание мужчины, резко участившееся, теперь не ускользнуло от её внимания.

— Я так нуждаюсь в твоих поцелуях, — растеряно говорит Кристина, заглянув в его глаза, — я не знаю, что мной движет.

Ему достаточно этого, чтобы быстро приблизиться к её губам и накрыть их сладким поцелуем, медленным и глубоким. Они непроизвольно переплетают пальцы рук, прижимаясь всё сильнее друг к другу, будто бы в последний раз. Она внимает чувствам, диктуемым ей сердцем, быстро колотящимся в груди.

— Мой Ангел, — выдыхает Эрик, отрываясь от влажных губ и рассеяно на неё глядя.

Она знает, что он видит в её глазах всё. Ему не нужны слова, чтобы понять — Кристина принадлежит ему, зависит от его крепких объятий, блистающих глаз, горячих губ. Он не позволяет ей упустить это осознание и покрывает россыпью легких поцелуев её обожженное, но оттого не менее прекрасное, лицо.

— Мне жаль, что я не сохранила для тебя даже красоты, — печально шепчет девушка, — ты заслужил всего самого прекрасного, что есть в этом мире.

— Кристина, в тебе заключено всё, чего я желал. Нет места никаким сожалениям, слышишь?

Она рассеяно пожимает плечами и тут же оказывается в сильных руках Эрика, осторожно скользящих по её спине.

— Не смей сомневаться в моей любви к тебе, — серьёзно проговорил Эрик, когда девушка нежно поцеловала его в костлявую шею.

— Я никогда бы не стала, — откликается она, запустив пальцы в его мягкие, редкие волосы.

Он бережно подхватил её на свои руки и направился к своей спальне. Он вдруг подумал о том, что кровать в гостевой комнате не достаточно комфортна для изувеченного тела Кристины.

— Вот, дитя моё, — тихо оповестил её Эрик, опустив на мягкую кровать, — здесь тебе будет гораздо лучше. В гостевой комнате лучше остаться мне.

— Может останешься здесь? Нам обоим хватит места, — смущенно проговорила девушка, облокотившись на подушки.

Он неопределенно качнул головой и устроился с ней рядом. Девушка тут же жмется к нему всем телом. Он мягко целует её в висок, и Кристина прикрывает глаза. Она тихо, размеренно дышит, лёжа на его груди. Ему не хочется покидать её сегодня, и он позволяет себе слабость, оставаясь с ней этой ночью.

***

Призраку кажется, что Кристина сладко спит. Он аккуратно поглаживает её голову, задумавшись о своём. Свеча, стоящая на прикроватном столике, догорает, сталкиваясь с тонкими гранями подсвечника. Спальня погружается во мрак, и Эрик прикрывает глаза, наслаждаясь тёплым дыханием Кристины, щекочущим его кожу под наполовину расстёгнутой рубашкой.

— Я люблю тебя, Эрик, — едва слышно шепчет Кристина, и ему кажется, что это лишь иллюзия.

— Что?..

— Люблю, — выдыхает девушка, резко поднимая на него покрасневшие глаза.

Он притягивает её выше и взволнованно оглядывает. Он не верит, что она и правда сказала это ему.

— Я тебя люблю, — повторяет она и невольно расплывается в улыбке.

Ей становится невероятно легко, когда она всё же рискует признаться ему, поделиться своими чувствами. Ещё легче становится, когда Эрик тянется к ней для невероятно нежного поцелуя. Он весь переполнен счастьем, и она понимает, что ей больше ничего не нужно от этой жизни.

Только радостные янтарные глаза, переполненные любовью к ней.

========== Глава 5 ==========

Этой ночью Кристина спала без кошмаров впервые за месяц, кажущийся бесконечным. От ночных напастей укрывали сильные руки Эрика, бережно обнимающие её всю ночь до самого утра.

Лишь с первыми лучами солнца он покинул постель, чтобы вскоре вернуться в спальню с подносом.

Он опустил его на кровать и склонился к Кристине, нежно целуя в уголок губ. Она улыбнулась во сне и приподняла веки, рассеяно глядя на Эрика. Он пододвинул к ней поднос, и Кристина почувствовала приятный запах бодрящего кофе.

— Доброе утро, мой Ангел, — прошептал Эрик, проведя пальцами вдоль длинного шрама на её лице.

— Когда ты только успел, — улыбнулась Кристина, усаживаясь на кровати и оглядывая блюда, хорошо знакомые ей с детства.

— Я всегда рано встаю, — пожал плечами Эрик, обнимая Кристину, с удовольствием делающая глоток крепкого кофе, за шею.

Он не мог сдержать улыбки, пока наблюдал за любимой девушкой, не предполагающей, какой сюрприз он ей приготовил. Надломив румяный круассан, она изумлённо распахивает глаза, не до конца понимая, что вместо начинки там действительно лежит до боли знакомое ей кольцо.

— Эрик, — выдыхает Кристина удивленно, вынимая его оттуда и внимательно оглядывая.

— Моё предложение по прежнему в силе, — смущённо проговорил он, чуть улыбнувшись.

Она тихо смеется, по-детски радостно глядя на него, и надевает кольцо на свой палец без лишних раздумий. Он счастливо улыбается, склоняясь к ней и мягко целуя в щеку.

— Ты его сохранил, — тихо говорит Кристина, глядя в глаза Призрака.

— Оно было самым ценным, что у меня осталось, когда ты ушла, — пояснил Эрик, взяв её за руку.

— Спасибо, — прошептала Кристина, прижимаясь к нему. — Спасибо, что решился на этот шаг снова.

— Я почувствовал, что это нужный момент, — улыбнулся он, целуя её в лоб.

Она смотрит на блистающее колечко на своём пальце нескрываемым восторгом и чувствует, что находится на правильном пути.

— Мне нужно будет сегодня покинуть тебя, — печально говорит Эрик, — скорее всего, до вечера. Мне нужно встретиться кое с кем по делу. Если всё сложится хорошо, то совсем скоро наша жизнь станет совсем другой, милая.

— Почему?

— Это пока секрет, — чуть улыбнулся Призрак, сжав её пальцы в своей ладони, — но скоро, обещаю, ты всё узнаешь.

Улыбнувшись Эрику, она кивнула и поднялась с кровати, сонно потягиваясь. Он встал следом за ней.

— Тогда я ухожу, а ты пока подумай о том, какое желаешь видеть на себе платье на нашей свадьбе, — ласково прошептал он, подойдя к ней со спины и бережно обнимая за талию.

— Хорошо, Эрик, — откликнулась Кристина, целуя его легонько в шею, — я буду очень ждать твоего возвращения.

***

Всерьёз Кристина задумалась о том, как должна выглядеть их свадьба. Ей казалось странным теперь предстать им вдвоём перед чужим человеком, пусть даже перед священником. С другой же стороны, с Эриком ей не было страшно.

Ей хотелось видеть на себе пышное белое платье из сатина, обитое золотыми нитями. И обязательно с вуалью, укрывающей её лицо от посторонних глаз.

Да, так было бы идеально.

Она улыбнулась своим мыслям и поправила колечко на своем пальце. Ей скорее хотелось поделиться своими мыслями с Эриком, и она с замиранием сердца ждала его возвращения.

Стук в дверь заставил Кристину быстро выбежать в прихожую и с радостной улыбкой торопливо повернуть замок. Отворив дверь, она замерла и едва не закрыла её рывком обратно.

— Кристина, постой, — взмолился Рауль, успев поймать захлопывающуюся дверь.

— Что тебе здесь нужно? — прошипела она, остановившись у порога.

— Впусти, я лишь хочу убедиться, что всё в порядке, — выдохнул он и Кристина выпустила из рук дверную ручку, отходя вглубь квартиры.

Он вошел внутрь и огляделся. Интерьер показался вполне уютным, без излишеств.

— Что это на тебе? — хмыкнул Рауль, окидывая взглядом девушку, облаченную в мужскую чёрную рубашку.

Одарив виконта выразительным взглядом, Кристина направилась на кухню, не желая находиться с де Шаньи рядом больше, чем следовало бы.

— А где же мадам? — спросил он громко прежде, чем последовать за ней.

— Она давно переехала в другую страну, — ответила спокойно Кристина и Рауль склонил голову.

— Что всё это значит? — не понял он, усаживаясь за стол, пока Даае заваривала ему кофе.

Девушка развела руками, даже к нему не повернувшись.

— Может тебе нужны деньги? — спросил встревоженно Рауль. — Тебе нужно на что-то жить, Кристина.

— Разве похоже, что я бедствую? — уточнила она, вынимая из шкафа сладости, так ей понравившиеся прошлым вечером.

Он растерянно покачал головой, и Кристина подала ему горячую кружку. Лишь теперь его взгляд упал на сверкающее кольцо. Оно слишком хорошо было ему знакомо.

— Откуда оно у тебя? — не понял виконт, подняв изумлённый взгляд на девушку.

— Из нашего прекрасного прошлого, — улыбнулась загадочно Кристина.

— О чём ты?

— Ты не был единственным, кто желал видеть меня своей женой, Рауль, — усмехнулась Кристина.

— Да, но он мёртв, Кристина, хочу тебе напомнить.

— Мы обручены, Рауль, — улыбнулась Даае, взяв в руки большое яблоко и откусив кусочек.

Он не верит услышанному. Он был так уверен в его смерти, что теперь узнать обратное — немыслимо.

— Но как? — выдыхает пораженно он.

— Его любовь сильнее предрассудков, — отвечает тихо Кристина.

Лицо Рауля вдруг озаряет улыбка, и он отводит в сторону глаза, задумавшись.

— Ты счастлива? — спрашивает вдруг виконт.

— С ним я не чувствую себя недостойной, мне легко, понимаешь, — чуть улыбается девушка, — он заполняет всю меня своей любовью и, да, я счастлива.

— Тогда я рад, что вы нашли друг друга, — отвечает де Шаньи, поднимаясь с места, — думаю, мне лучше уйти. Твой жених вряд ли обрадуется мне.

Она согласно кивает и смущённо улыбается, когда они выходят вместе в коридор.

— Если вдруг вам что-нибудь понадобится, я буду рад помочь, — искренне говорит де Шаньи, — я ответственен за то, что случилось с тобой, и ты по-прежнему важный для меня человек, Кристина.

— Спасибо, — шепотом отвечает она, открывая перед ним дверь, — прощай, Рауль.

— Прощай, крошка Лотти, — улыбнулся он и спешно направился к экипажу семьи де Шаньи.

***

Когда Эрик подходит к дому, он обнаруживает Кристину, сидящую прямо на лестнице у входной двери. Она невероятно грустна и даже не замечает, когда он тихо подходит к ней и присаживается рядом.

— Милая, — шепотом обращается к ней Призрак, бережно обняв девушку за плечи, — в чём дело?…

— Тебя так долго не было, — выдохнула Кристина, — я просто не могла себе места найти. Так сильно переживала, вдруг что-то случилось…

— Дитя моё, — ласково улыбается Эрик, нежным поцелуем касаясь её бугристого лба, — это была важная сделка, мне нужно было уделить ей должное внимание. От неё зависит всё наше будущее.

— Так ты расскажешь? — обратилась к нему Кристина, с трепетом обнимая.

— Есть одно здание на окраине города, — начал Эрик, — оно мне очень нравится. С тех пор, как я живу здесь, у Антуанетты, я хочу купить его. Вот, когда я, наконец, восстановил свои документы, у меня появилась эта возможность. Сегодня я сделал это.

— Правда? — радостно выдохнула Кристина. — И что это значит?

— То, что вскоре, мы откроем свой собственный театр, — улыбнулся Призрак, — осталось только привести его в порядок.

Пронзительно вскрикнув, Кристина крепко обняла его за шею, широко улыбаясь. Он тихо рассмеялся и склонился к губам девушки, чтобы нежно поцеловать.

— Боже, это же прекрасно! — воскликнула она.

— Первым делом мы поставим там мою новую Оперу, — добавил Эрик, прижимая к себе девушку.

— Действительно? А я, кстати, придумала, какое хочу платье.

— Именно так, только представь: ты и я на сцене нашего собственного театра, — прошептал таинственно Призрак, взмахнув руками. — Какое? Я клянусь, что достану его, каким бы оно не было.

— Ох, Эрик… Я просто не могу поверить, — ответила тихо Кристина, поцеловав его легонько в шею. — Оно должно быть из сатина, декорированное золотой нитью и очень пышное! И фата, обязательно!

Он счастливо улыбнулся, глядя на такую живую, искреннюю Кристину. Он не мог сомневаться и секунды в истинности её нежных чувств к нему. Он и представить себе не мог, что она так жаждет этого важного события.

— Я так сильно тебя люблю, — прошептал ей на ухо Эрик, бережно обнимая.

— И я тебя, Эрик, — тепло улыбнулась она, — и я тебя тоже…очень.

========== Глава 6 ==========

Спустя три недели

В прекрасный и светлый летний день состоялась свадьба известной оперной дивы Кристины Даае и некого Эрика Дестлера, никому ранее неизвестного. Церемония состоялась в католическом соборе святой Марии Магдалины, поражающем своим величием и красотой. К удивлению пары на их свадьбе собралось достаточно много людей.

Здесь присутствовали, как дворяне из круга семьи де Шаньи, так и обычные танцоры и певцы из старой Оперы. Особенно волнительно пришлось Эрику, стоящему одиноко у Алтаря в ожидании любимой невесты, под множеством взглядов. Все те немногие, кто знал, кем он является на самом деле, непоколебимо молчали по разным причинам: кто-то боялся гнева Призрака, кто-то искренне желал счастья молодоженам.

Волнительно оглядев зал, Эрик столкнулся взглядом с виконтом — тот лишь почтительно кивнул ему к удивлению первого. Приехали так же малышка Жири с мамой и даже перс Надир. Жених рад был увидеть их в зале.

Когда парадная дверь церкви отворилась, и вошла невеста, гости замерли в изумлении. Она была неподражаема и бесконечно красива в платье, о котором так сильно мечтала. Многие присутствующие даже не знали о той трагедии, что произошла в жизни Кристины. Теперь же её лицо почти невозможно было разглядеть за пышной фатой.

Остановившись перед Эриком, она тепло улыбнулась ему, взяв за руки. Он не мог справиться с охватившими его чувствами — слёзы счастья сами собой катились по лицу, укрытому белоснежной маской.

Когда они вместе произнесли клятву и обменялись кольцами, гости, наконец, смогли увидеть лицо невесты. Для Кристины же больше не имело значение то, что могли подумать люди. Единственным, чье мнение волновало девушку, стал её супруг, который видел в ней всё ту же красавицу, что и раньше. Поэтому, когда он с трепетом откинул вуаль с её лица, чтобы поцеловать свою прекрасную жену, ни один пораженный вздох не задел Кристину.

Пускай за их спинами нескончаемо перешёптывались гости, они были невероятно счастливы в этот солнечный, радостный день. Теперь любые неприятности, которые встретятся на пути их семьи, будут неизбежно разбиваться вдребезги об их всепоглощающую любовь.

***

Свадебный экипаж остановился у дома Дестлеров только поздней ночью. Обвенчавшись ранним утром, они тут же отправились праздновать это прекрасное событие в кругу самых близких людей в знаменитое кафе де ля Пэ, находящееся прямо у Оперы Гарнье и спроектированное им же.

Еще на пороге в квартиру, Эрик подхватил юную жену на руки и только тогда шагнул в их прихожую. Она прижалась к нему всем телом и мягко поцеловала в висок, счастливо улыбаясь.

— Можем мы теперь прилечь? — спросила тихо Кристина, крепче обняв его за шею.

— Конечно, — улыбнулся ей Эрик и направился к их спальне.

Пройдя в комнату, он бережно опустил девушку на кровать и навис над ней, даря ей легкие поцелуи.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — шепчет Кристина между терпкими от вина поцелуями.

— В нашей, — поправляет её Эрик, заглядывая в любимые светлые глаза.

Она согласно кивает, обхватывая ладонями тонкую шею маэстро, и медленно притягивает к себе, ни на секунду не отводя глаз. Когда их губы сталкиваются, время, кажется, замирает. Он горячо целует её, передавая тем самым все свои чувства — бешеное обожание, любовь, нежность.

Они сливаются воедино, и Эрик никак не может их разграничить.

Она самовольно окунает его в эту бездну страсти, саморучно разжигает огонь в сердце мужчины. Выгибаясь под его нежными руками, Кристина сокращает расстояние между их разгоряченными телами. Жадные губы Эрика сами собой оказываются на её шее и оставляют свои алеющие метки.

Неизвестное чувство заставляет Кристину скинуть с мужа такой лишний сейчас сюртук и забраться пальцами под тёмную рубашку. Он поднимает на неё свои глаза, потемневшие от желания, и она прикусывает губу, тая от его взгляда.

Ему не нужно другого сигнала, чтобы скользнуть руками под спину девушки и распустить ленты тугого корсета. Она приподнимается в его руках, позволяя стянуть с себя тяжелое платье, позволяя обнажить себя его помутневшему взору.

Муж припадает губами к оголённой груди девушки. Лёгкость его поцелуев лишь сильнее распаляет тайные желания Кристины. Она обхватывает пальцами острый подбородок Эрика и вынуждает подняться выше, к её губам.

Развязно целуя жену, он торопливо расстёгивает рубашку, ставшую вдруг невыносимо тесной и болезненно мешающей. Пальцы Кристины моментально оказываются на бледной груди Эрика и очерчивают каждый его шрам. Он закрывает глаза, отдаваясь целиком её прикосновениям.

Им нужно притормозить.

Они слишком спешат.

Очевидно, Кристина не разделяет его мыслей и протягивает руку к брюкам Эрика, быстро их расстёгивая. Склонившись к ней, он мягко прикусывает её губу, глядя в светлые, любимые глаза. Она тихо стонет, когда пальцы мужа пробежали по её груди, даря мимолётную ласку.

Он нарочно медлит, вынуждая Кристину извиваться под ним, вынуждая умолять о большем. Устав от этой сладкой пытки, она берёт всё в свои руки и легонько толкает мужа, заставляя лечь на спину. Быстро усевшись на него сверху, она припадает к сладким губам. Он и сам больше не может терпеть.

Приподняв бёдра, он бережно обнимает Кристину за талию и направляет навстречу к себе. Он накрывает губы жены поцелуем прежде, чем она издаёт болезненный стон, пока он плавным движением заполняет всю её собой.

Она вся зажимается, тем самым вызывая протяжный стон у Эрика. Он с нежностью целует её в шею, затем в ключицу, бережно поглаживая напряженное тело супруги, давая ей время привыкнуть к новому чувству единения. Вскоре она начинает расслабляться и коротко кивает Эрику.

Лишь тогда он начинает медленно двигаться, прислонившись к её лбу своим. Их неровное дыхание смешивается, эхом разносясь по спальне. На разгоряченном теле девушки выступает испарина, которую Эрик сцеловывает, склоняясь над ней.

То ускоряясь, то замедляясь он, наконец, вынуждает Кристину почувствовать наслаждение. Теперь он чувствует, как она толкается навстречу ему, углубляя, увеличивая силу каждого его движение внутри.

Стоны супругов, отдающихся любви, говорят об их нескончаемых чувствах больше слов. Он ощущает, что находится на пределе, и Кристина добивает его окончательно своим болезненным укусом в шею.

Когда он изливается в неё, она уже бесстыдно стонет во весь голос, вздрагивая в его объятиях. Ей непонятно, почему её тело откликается на это так, но ей хочется ещё и ещё. Только позже. Это слишком сильно, чтобы повторять сейчас.

Она жмётся к липкой от пота груди Эрика и зализывает укус, темнеющий на её глазах.

Сегодня на его теле появится новый шрам.

Пока единственный, несущий в себе не боль, а счастливое воспоминание.

Счастливое воспоминание об этой невероятной первой брачной ночи.

***

Утро для молодой семьи наступило лишь в обед. Они лениво валялись в кровати, оттягивая момент подъема как можно больше. Им не хотелось покидать свою маленькую вселенную любви, так трепетно созданную ими ночью.

Пальцы Эрика неторопливо поглаживали грубую кожу спины Кристины, её ладони нежно скользили по острым рёбрам мужа — они идеальные друг для друга, несмотря на многочисленные изъяны.

Губы Призрака касаются шрама на её лбу, а длинные пальцы перебирают короткие волосы жены. Она почти не дышит, наслаждаясь каждым мигом окутавшей её любви. Его руки смещаются ниже и опускаются на впалый живот девушки.

— Как же я хочу малыша, — выдыхает Эрик в её ухо, и по коже Кристины бегут мурашки от теплого дыхания. Она расплывается в улыбке, сталкиваясь с ним взглядом.

— Я тоже, — шепчет девушка, обнимая мужа за плечи.

Он медленно приближается к её губам и глубоко целует, сталкиваясь горячим языком с её. Улыбка не сходит с лица Кристины.

— Уже завтра двери нашего театра отворятся для зрителей, поверить не могу, — проговаривает она волнительно.

— Мы покорим их, я уверен, — откликается Эрик с трепетом глядя в глаза жены.

— Так странно вновь выйти на сцену спустя столько времени, — признаётся девушка, оказавшись в крепких объятиях супруга.

— Я буду рядом, не забывай, — улыбается он, сплетая пальцы их рук.

— С тобой мне ничего не страшно.

Тихий смех пары разносится по холодной спальне, отражаясь от стен. Они окутаны абсолютным уютом и теплом в неразрывных объятиях друг друга.

— Я безумно сильно люблю тебя, Кристина, — говорит Эрик с нескрываемой улыбкой, — ты сделала меня самым счастливым мужчиной на свете.

— Это быть твоей женой — самая большая удача, — отвечает девушка, потираясь кончиком носа о бледную шею мужа.

Завтра их жизнь уже не будет прежней.

Завтра весть о новом театре Парижа разнесется на весь мир.

Завтра их будут обсуждать тысячи людей.

Сегодня есть только он и она…они, единственно нуждающиеся лишь друг в друге.

========== Глава 7 ==========

Вечер надвигался так же быстро, как и люди, прибывавшие в фойе нового театра, о котором так долго ходили разговоры. Совсем неприметное здание на окраине города менее, чем за месяц, невероятно преобразилось, буквально на глазах жителей Парижа.

Молва шла о том, что именно супруг всем известной Кристины Даае, стал владельцем этого многообещающего места. Кроме того, ходили слухи и о том, что он и есть тот гениальный архитектор, обустроивший в неовизантийском стиле весь театр.

Здание вышло на славу. Оно сочетало в себе множество форм и методов, несло в себе новизну. Внутри оно оказалось еще более прекрасным, чем снаружи. Отдаленно театр напоминал знаменитую Оперу Гарнье. Однако, здесь присутствовала какая-то особенная атмосфера, окунающая гостей театра в музыку с головой.

Сегодня парижане собрались на никому ранее неизвестную оперу, написанную композитором Эриком Дестлером, в честь его прекрасной супруги. Имена труппы, участвующей в постановке, нигде не были оглашены. Вероятно, именно этот элемент таинственности сыграл огромную роль потому, как люди были крайне заинтригованы.

Волнение пары, стоящей за кулисами в ожидании третьего звонка, непередаваемо. Особенно для Эрика, дебютирующего на сцене. Это не было похоже на «Триумф Дон Жуана». Здесь он должен быть отыграть сначала и до конца. Если бы не Кристина, он, должно быть, не выдержал бы этого напряжения, охватившего его перед выступлением, и сбежал, как можно дальше от ожидающей шоу толпы.

С последним звонком зал разразился аплодисментами и занавес мгновенно обнажил сцену заинтригованному зрителю. Балетная труппа, появившаяся на сцене, была неописуемо красива: хрупкие, словно фарфоровые куклы, девушки двигались так, будто бы одну из них отражало множество зеркал — до того они были синхронны.

Гости театра пораженно охали, наблюдая за красотой их изящного танца. А музыка… Музыка буквально укачивала каждого в своих нежных объятиях. Мягкая мелодия до дрожи приятно ласкала слух. Когда балерины вдруг начали расступаться, зрители замерли в предвкушении: на сцену взошла прима Даае в роскошном тёмном платье и широкой кружевной маске. Образ чёрного лебедя невероятно шел ей.

Пройдя к краю большой сцены, она запела. Запела столь дивно, что ни один, даже самый привередливый слушатель, никогда не догадался бы о той большой неприятности, что случилась в её жизни за пару месяцев до этого. Никто не догадается, что ещё месяц назад она едва ли могла петь.

Никто не узнает, как медленно, но верно, Эрик возвращал ей голос. Как тяжело было вернуться вновь на ту вершину, что была до страшной трагедии Кристины. Вместе они прошли это испытание. Он не позволил ей сдаться, когда у нее опускались руки от очередных безуспешных занятий.

Но вот она здесь. На сцене нашумевшего театра. Исполняет главную партию сопрано, ожидая появления своего дорогого баритона рядом с собою. Её ария о любви. О любви большой и чистой, сильной и искренней, непорочной и прекрасной. Об их с Эриком любви.

Когда его невероятный голос разносится по залу, люди замирают, впиваясь взглядом в необычно декорированную сцену. Пока они его не видят, а только слышат, но и этого достаточно, чтобы понять — это успех. Лица зрителей вытягиваются в таком неподдельном изумлении, что Кристина не может сдержать улыбки. Она знала, что так будет. Знала, что голос Эрика поразит их до глубины души. Знала, что он произведет фурор и станет новым любимчиком парижан.

Его образ не менее красив. Он, напротив, облачён во всё белое. Вместе они создают тот самый контраст, что преследовал их всю жизнь: необычайно красивая Кристина и нереально жуткий Эрик, горящее адское пламя и обжигающий холодом лёд, чёрное и белое.

Их дуэт переполнен страстью, нежностью, преданностью. Каждый гость сегодняшней премьеры верит.

Верит в их бушующую любовь.

Верит в историю, которую они решились рассказать всем и каждому.

Сегодня на сцене театра место есть лишь для них двоих. Остальные лишь пешки, последовавшие за своими королём и королевой. Остальные лишь фон для их неподражаемого дуэта. Остальные сегодня не имею значения.

Они закончили своё выступление и вышли на поклон — люди аплодировали стоя. Они свистели, кричали и радостно приветствовали пару, покорившую весь Париж в этот летний вечер. Лишь в конце постановки их имена были оглашены публике. С этого дня для мира перестала существовать Кристина Даае сама по себе. Теперь о них говорили, как об одном целом, Кристина и Эрик Дестлеры.

Когда занавес укрыл пару от глаза, они заключили друг друга в крепкие объятия. Они так и стояли там, бесцеремонно обнимаясь, пока труппа неторопливо покидала их театр. Это был их совместный громкий успех. Один на них двоих. Такой важный и многозначительный.

— Ты был идеален, Эрик, — шепчет ему Кристина, скользя губами по костлявой шее.

Он подхватывает жену на руки, кружа по пустынной сцене, и Кристина радостно смеется.

— Это лишь благодаря тебе, — улыбается он ей, опуская бережно на пол.

— Мне? — не понимает Кристина, склоняя голову набок.

— Я никто без моей великолепной музы, — отвечает мужчина, взяв её за ручку, обтянутую кружевной перчаткой.

— Маэстро, сегодня Ваша музыка разбила сотни сердец, — смущённо улыбаясь, тихо говорит она.

— Моя музыка создана лишь для тебя, — выдыхает Эрик, прижимая супругу к своей груди и бережно поглаживая по уложенным коротким волосам.

Она поднимает на него влюбленные глаза, нежно улыбнувшись, и Призрак склоняется к её губам с легким поцелуем.

— Нам пора уже домой, — шепчет он ей ласково, бережно взяв за руку.

Она быстро кивает и спешит на выход, утягивая Эрика следом за собой. Ей не терпится быстрее оказаться в их уютной спальне и скорее лениво устроится в крепких объятиях любимого мужа.

***

Дома они оказываются лишь за полночь, когда на улице уже всерьез холодает. Длинный путь домой становится для Кристины настоящей мукой: она вся замерзает и вскоре у нее появляется жар, несмотря на все старания Эрика согреть любимую.

Уложив супругу в теплую постель, он первым делом бросается на кухню в поисках микстуры. С тех пор, как Кристина стала жить с ним, он обзавелся целым арсеналом различных лекарств на все случаи. Здоровье жены было для Эрика единственно важным вопросом.

Отыскав все нужные лекарства, он вернулся к ней и устроился рядом на кровати, быстро касаясь губами лба. Температура только росла. Всерьёз перепугавшись, он поспешил влить в рот Кристины микстуру. Она благодарно улыбнулась ему и прикрыла слезящиеся от жара глаза.

— Милая, ну, как же так? — вздохнул он, крепко обнимая супругу.

— Прости, я вечно тебе доставляю хлопоты, — прошептала она осевшим голосом.

— Даже не смей так думать, — откликнулся Эрик, одарив её многозначительным взглядом.

Она удобнее устроилась в объятиях мужа и уткнулась носом в его холодную шею, чуть о неё потеревшись.

— Не переживай так сильно, — улыбнулась Кристина, поглаживая грудь мужчины, — я быстро приду в себя.

— Обещаешь? — тихо спросил он, поцеловав её в исполосованный лоб.

— Конечно, — подтверждает девушка, подняв на него покрасневшие глаза.

— Тебе нужно спать, родная, — обращается к ней Эрик, плотнее кутая её в одеяло.

Она согласно ему кивает, обвивая его шею руками и прижимаясь своим разгоряченным телом к его ледяной коже.

— Я люблю тебя, Кристина, — в который раз за день повторяет Эрик, нежно целуя её в край губ.

— Я тебя тоже, милый, — отвечает чуть севшим голосом Кристина, сильнее прижимаясь к нему.

Всю ночь Эрик не может сомкнуть глаз, делая ей многочисленные компрессы. Лишь под утро жар начинает спадать, и он решает лечь спать, с трепетом обняв жену.

========== Эпилог ==========

Спустя год

Успех Кристины и Эрика стал всемирным. Одна за другой их постановки потрясали театры разных стран мира. Музыку, которую писал Эрик, любили в каждом уголке планеты. Они же, в свою очередь, вкладывали всё лишь в свой единственный театр, ставший настоящим храмом музыки для парижан и гостей города.

Всё чаще в их Опере появлялись иностранцы, съезжающиеся отовсюду, чтобы воочию увидеть знаменитого композитора и его чудную супругу. Словом, их совместное творчество процветало и давало должные плоды.

В то время, для самого Эрика не было ничего важнее любимой жены и совсем ещё маленькой дочки. Еще до рождения девочки они решили переехать в собственный дом, поближе к театру. Теперь же они жили в небольшом, но очень красивом особняке, с трепетом обустроенном стараниями обоих супругов. С особой любовью они делали детскую для такой долгожданной малышки.

— Эрик, милый, — позвала мужа Кристина, заглядывая из сада в дом, — можешь вынести бокалы?

Он тут же появился на веранде, вынося их. Выставив всё на уличный стол, он подошел к Кристине и склонился к её губам, нежно целуя.

— Тише, дорогая, — прошептал он, обняв её за талию, — ты разбудишь Арию.

— Она до сих пор спит? — заулыбалась Кристина, поднимая на него светлые глаза.

— Да уж, вся в тебя, такая же засоня, — тихо рассмеялся Эрик, погладив пальцами щёку жены. Со времен шрамы на её лице стали совсем светлыми и почти незаметными.

Девушка легонько толкнула его в бок, усмехаясь.

— Думаю, Антуанетта приедет уже совсем скоро, — задумчиво сказал мужчина, вынимая из кармана жилета часы, — да, действительно.

— Тогда я, пожалуй, выйду их встречать, — улыбнулась девушка, поцеловав супруга в щеку.

Она быстрым шагом направилась к резной калитке, к которой неторопливо двигался издалека невзрачный экипаж. Эрик же, вернувшись в дом, направился в детскую, из которой донесся тихий плач.

Пройдя в нужную комнату, он остановился у колыбели, с улыбкой глядя на темноволосую девчушку, тянущую к нему свои маленькие ручки. Он тут же подхватил малышку на руке, мягко поцеловав в лобик. Она тут же широко распахнула свои тёмно-золотистые глаза, радостно глядя на папу.

— Вот и мы! — донесся с улицы голос Жири. — Ну, где ваша очаровательная девочка?

Покачав с улыбкой головой, Эрик направился на улицу, укачивая Арию в своих руках. Стоило им только показаться, Антуанетта всплеснула руками в восхищении.

— Боже мой, какая красавица! — воскликнула она, подходя ближе к ним.

— Мы дали ей гордое имя — Ария, — уточнила Кристина, глядя с улыбкой на мадам Жири, принимающую девочку в руки от Эрика.

— А как зовут мальчишек? — поинтересовался он, заметив внуков Жири, играющих на их газоне.

— Поль и Реми, можешь не пытаться их различить, я сама все ещё путаюсь, — рассмеялась Антуанетта, оглядывая очаровательную девочку.

— Она очень похожа на тебя, Эрик, — заметила Жири, и Кристина быстро закивала, выражая согласие.

— Не дай Бог, ей быть на меня похожей, — хмыкнул мужчина и тут же встретил неодобрительные взгляды женщины.

— Думаю, что она вырастет прелестной девушкой и разобьет ни одно сердце, — улыбнулся Жири, передавая дочь Эрику.

— А я ни одно лицо, — буркнул он, прижимая к груди малышку.

— Эрик! — хором воскликнули женщины, и он закатил глаза.

— Так, гости с дороги голодные! — перевёл тему Эрик и уселся за стол первым.

Покачав головой, Антуанетта направилась к внукам, чтобы усадить их за стол. Подсев к Эрику, Кристина положила голову на его плечо.

— Ваше сходство замечают абсолютно все, дорогой, — улыбнулась она, погладив её по спине, — сколько можно упираться?

— Ладно, — выдохнул мужчина, разглядывая девочку, — глаза у тебя и правда мои, Ария.

Малышка счастливо улыбнулась на слова папы и хлопнула большими глазами.

— Ты замечательный отец, Эрик, — тихо сказала мадам Жири, усаживаясь с мальчишками напротив, — я, право, не ждала, что семейная жизнь так тебя изменит.

— Ох, спасибо, — хмыкнул он, подняв на неё глаза, она только развела руками.

— Так рассказывайте, как у вас в целом тут? — улыбнулась Антуанетта.

— Всё прекрасно, Эрик начал писать новую оперу, пока даже взглянуть не даёт на неё, — вздохнула Кристина, взяв мужа за руку, — словом, продолжаем развиваться.

— О том, что ждём второго ребёнка, ты, конечно, сказать забыла, — усмехнулся Эрик, целуя её в щеку.

— Действительно? — удивилась Жири.

— Да, недавно узнали, — подтвердила Кристина, — так что я сегодня не пью.

— Как же я за вас рада, дорогие, — рассмеялась счастливо Антуанетта, — как всё-таки замечательно, что судьба дала вам ещё один шанс.

Взглянув на успевшую уснуть в руках Эрика дочь, Кристина быстро кивнула, расплываясь в улыбке. Эти выходные они провели в узком семейном кругу.

Даже у самой мрачной истории обязан быть счастливый конец.

Пускай жизнь Эрика никогда не была лёгкой, и он прошёл через страшные испытания, ненависть и презрение, он знает — оно того стоило. Каждый адский день стоил того, чтобы услышать однажды смех их с любимой женой детей.

Может быть, трагедии в жизни Кристины можно было избежать, но если бы ей однажды предложили выбор - оказаться в том пожаре или нет, она однозначно бы прошла через этот ужас снова, чтобы понять совершенную ею на премьере «Дон Жуана» ошибку и исправить её, в один прекрасный день увидев золотистые глаза их с Эриком дочки.

Они бы согласились пойти на всё, чтобы в итоге оказаться вместе и продолжить борьбу за счастье их семьи.