Обретая крылья (СИ) [Дана Стар] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Annotation

Сможет ли Мэт принять мой расшатанный внутренний мир, моё изувеченное тело, мою изорванную душу всецело да несудимо? Сможет ли понять, простить и полюбить, когда я раскрою все свои грязные тайны семилетней давности? Сможем ли мы разобраться в наших чувствах, а не кормить друг друга бесконечной ложью? И наконец, смогу ли я отыскать жестокую убийцу своей чести, дабы воплотить долго желанный самосуд ненависти в реальность?


Очень на это надеюсь. В данном случае… время покажет.


Стар Дана (Дарья Каренко)

Глава 1. Как все начиналось

Глава 2. Воспоминания Мэта

Глава 3. Ты — мой свет в конце тоннеля

Глава 4. Опора и поддержка

Глава 5. Под одной крышей

Глава 6. Мое сокровище

Глава 7. Ложь… во благо?

Глава 8. Дорога в рай

Глава 9. Остров для двоих

Глава 10. Первый раз

Глава 11. Правда

Глава 12. Давно не виделись, брат!

Глава 13. Кошмар на яву

Глава 14. Сладкая месть

Глава 15. Час расплаты

Глава 16. Неожиданная новость

Глава 17. Добро пожаловать в ад!

Глава 18. В плену бездушного монстра

Глава 19. Спасение

Глава 20. Вместе и навсегда

Эпилог


Стар Дана (Дарья Каренко)


"Отменная девчонка. Обретая крылья"


2 книга


Глава 1. Как все начиналось


Три месяца назад.

Бля, как же меня это бесит! Нервы на пределе… Почему никто не звонит? Похоже я обезумел от своего гениального плана, и от дикого желания поймать отменную девчонку.

«Ну же, Мэт! Расслабься… Прошло всего лишь три дня! Она обязательно не пройдет мимо, твоей притягательной анкеты. Потому что кто я? Правильно! Само совершенство».

В который раз проверяю телефон на наличие звонков или смс. Ничего нового. Нафиг никому не нужен.

"Где же ты, моя сладкая девочка? Мой билетик на вершину пьедестала!"

Швыряю смартфон и выхожу на лоджию, чтобы полюбоваться шумным городом. Тут, расположившись практически на самой высокой точке в районе, ощущаю себя Богом.

Смотрю вниз, на мелкие, хаотично двигающиеся крапинки и улыбаюсь от удовольствия, потому, как нахожусь выше всей этой бездарной толпы муравьев, не имеющей достойной цели в жизни.

Ведь, я привык быть впереди… я привык быть выше… и я стану лучше.

Но нужно всего лишь немного времени и немного везенья.

Вдыхаю свежий, наполненный прохладой воздух, закрываю глаза, мысленно представляя себя главой компании, директором телеканала

"Мир". Когда разоблачу отменную девчонку, то замучу офигенное шоу, от которого весь мир взорвется, а дядя, наконец, заметив мои способности, мой уникальный ум, будет счастлив отдать компанию в руки единственного племянника.

Дядя…Тебе ведь не долго осталось… Как же хочу, чтобы ты поверил в меня.

Внезапно, слышу громкую мелодию входящего вызова. По спине пробегает холодок, а в голове все сжимается. Со скоростью ураганного ветра мчусь в спальню, хватаю мобильный.

На экране мерцает неизвестный номер. Делаю глубокий вдох, прочищаю горло, и молюсь, чтобы это была ОНА.

— Алло…

— Здравствуй! Меня зовут Анна, я увидела твою анкету на сайте знакомств… Очень бы хотелось встретиться.

Бляха! Какой потрясный голос! Тут же возбуждаюсь не на шутку.

Она, или нет… пофиг! Я уже обязан заполучить это неизвестное создание, даже просто потому, что сексуально обезумел от услышанного неземного голосочка.

Выпаливаю в ответ, на одном дыхании, стараясь принять образ похотливого самца:

— О, детка! Я только за! Твой голосочек мне очень нравится… Думаю он так же прекрасен как твое личико и твоя попка…

— Обещаю… не пожалеешь, когда меня увидишь… Могу прислать свои фото… Вот только я люблю ролевые игры. Не против небольшого маскарада? — отвечает все тем же сахарным голоском, от чего мой приятель в штанах проситься на волю.

Чертовка! Кажется, уже угрожает. Если убрать частицу не из первого предложения, получиться слово "пожалеешь".

Затем мы договариваемся о встрече.

После короткого разговора, кладу трубку и размышляю над деталями заранее продуманного плана. Стоит хорошо подготовиться, ведь паршивка то с характером! Вспоминаю её дерзкие видео, от которых мурашки проносятся по всему телу, а между ног становится слишком тесно.

Надеюсь, не ошибся… и это моя, та самая, отменная малышка, и именно с её помощью получится восстановить утраченный рейтинг.

Но все же, доверюсь интуиции, а если, подведет — по крайне мере, неплохо проведу время, если конечно судьба не подбросить какую-нибудь озабоченную, стокилограммовую, пятидесятилетнюю бабенку.

Посмеявшись над собственными мыслями, отправляюсь в душ, прихватив из заначки флакончик с шампунькой, обогащенный феррамонами.


* * *

Стою напротив слегка запотевшего окна гостиницы, с нетерпением высматривая малышку. Кстати, эта девчонка назначила встречу в каком-то богом забытом отеле, в котором даже не знают, что такое «банковская карта» и «безнал».

И вдруг… моё сердце замирает, когда вижу одинокую невысокую фигуру в темном плаще с капюшоном, которая выходит из такси и быстрыми шагами двигается в сторону главного входа.

Пытаюсь рассмотреть лицо, но в темноте плохо видно… к тому же этот дурацкий капюшон! Бляха! Скорей всего точно она! Кому еще понадобилось кантоваться в притоне для маньяков! Мда… а ведь и правда, эта дыра очень смахивает на логово маньяков. Ну а я, походу, один из них!

Подлая ухмылочка расплывается на лице, но пытаюсь сдержаться. Уже совсем скоро начнется долгожданное шоу, поэтому, девчонка ни в коем случае не должна спалить настоящий замысел, который в данный момент транслировался на моей роже, словно на кино-холсте, невидимым проектором!

Гаденькие помыслы прерывает настойчивый стук в дверь.

Наконец-то! Всё, Мэт, давай! Только не облажайся! Удачи!

Мысленно подбадриваю самого себя и направляюсь к двери, на ходу приглаживая слегка примявшуюся рубашку в области бедёр.

Внутренний голос нашептывает: «Девчонка будет твоей! Еще никому не удавалось устоять перед чарами непревзойдённого Мэта Картера!»

Открываю дверь…

Первое, что вижу — большие зеленые глаза, смотрящие точно на меня из-под маскарадной маски.

Господь Всемогущий! Это же … отменная девчонка!

Выпускаю первую «стрелу амура», чтобы покорить сердце малышки с первой секунды знакомства. Для этого, дарю самую лучшую, обворожительную улыбку, на которую только способен и провожу рукой по слегка влажным, от волнения, волосам, нашептывая первую фразу с ироничным придыханием:

— Здравствуй, детка… Не ожидал увидеть тебя в маске…

Конфетка пока еще не ведется на скрытые чары любви, но отвечает не менее притягательно:

— Это часть моего шоу… Я ведь предупреждала, пупсик.

Вдруг, незнакомка кладет руку прямо на мою щеку и нежно поглаживает, своими тоненькими изысканными пальчиками. Господь Всевышний! Да я возбудился не на шутку! Всего лишь от прикосновения … одного единого прикосновения.

Затем, милашка резко отстраняется, неторопливо проходит в номер, сексуально виляя бедрами.

Уххх! Мечтаю поскорей сорвать этот длинный балахон, чтобы собственными глазами оценить прелестную фигурку крошки. В памяти всплывают видео, которые миллион раз пересматривал, мечтая о встрече с главной героиней. От приятных воспоминаний, чувствую, что трусы стали на пару размеров меньше. Кое-кто уже проснулся, настойчиво требуя сладенького!

Прости приятель! Но сегодня вряд ли тебе что-то достанется! Эта девчонка весьма опасная штучка, поэтому, сомневаюсь, что ты получишь от неё ласку!

Не забывай, ведь мы играем роль опасных преступников, которых паршивка собирается наказать! Поэтому, не сходи с ума, иначе попадем в неприятности.

В ответ, дружочек заметно приуныл, тихонько затаившись в «трикотажной камере». Правильно! Сейчас самое время думать мозгами, а не штанами! Все-таки женская красота — страшная сила, заставляющая мужчин мгновенно терять рассудок, пока их бурные сексуальные потребности не будут удовлетворены до минимума.

Наблюдаю за Богиней… как она двигается (нет не двигается, а словно парит в пространстве), делая вид, что осматривает комнаты. Внезапно её взгляд замирает на журнальном столике с «инвентарем» для сексуальных игр.

Ах-ха-ха! Красотка немного испугалась! Все-таки отличный из меня актер вышел. Решил приколоться, а также создать более правдоподобную атмосферу, намекая коллекцией вибраторов, что я маньяк извращенец с бурной фантазией.

Вдруг незнакомка замирает возле того самого столика и сбрасывает плащ прямо на пол. А происходит этот момент, как бы в замедленной «съемке».

Невероятно!!!

Господь Всевышний…

Да я сейчас взорвусь от желания! Вы только посмотрите на ее плечи… на округлые бедра и тонкую талию, на стройные длинные ножки! Эта малышка — само совершенство! Не зря её называют отменной, ведь сие создание, идеально во всем (не знаю, что на счет внутреннего мира крошки, но тело — сто процентов, мечта обложек журналов).

Начинаю терять контроль над телесной оболочкой и разумом. Ноги сами по себе несутся к Богине, а руки, не подчиняются приказам головного мозга и ложатся на талию девушки, заключая красотку в страстные объятия.

— Как тебя зовут, прекрасный ангел? — шепчу на ухо объекту своих мечтаний.

— Называй меня, отменная девчонка, мой Господин, — отвечает так сладко, что монстр в трусах снова оживает и бессовестно вонзается в её округлую попку.

Черт! Опят ты! Весь план мне испоганишь!

Ощущение, что все шесть литров крови, из которых состоит мой организм, концентрируются в единой точке, находящейся между ног, и кровь в чл*не мгновенно закипает, от чего мозг начинает хуже соображать. Ведь теперь во мне просыпаются мужские потребности, на пару с неконтролируемым желанием. И вместо того, чтобы думать о плане, думаю, в мельчайших подробностях, как раздеваю этого неземного ангела, как воплощаю в реальность свои самые гадкие фантазии.

Представляя её совершенно голой, стоящей передо мной на коленках, в позе подчинения, внезапно произношу:

— Бог мой… Да ты само совершенство! Мне сегодня очень повезло, встретиться с такой необычной девушкой. Любишь игры для взрослых?

Девчонка немного подрагивает, но твердым уверенным голосочком произносит:

— Обожаю! Я без ума от этого… и от тебя! Начиная с самой первой секунды, нашей встречи!

Неожиданно, незнакомка резко разворачивается и жадно впивается в губы.

Паршивка! Атакует без предупреждения! Самое время брать негодяйку, пока не обезумел от возбуждения.

Боже! Как же она целуется… А какие сладкие у малышки губы! Словно вместо ярко-красной помады, намазала их сахарным сиропом. Если бы это был действительно взаимный поцелуй, а не театрализованное представление, то данному поцелую никогда бы не было равных.

Она идеал! Она совершенство! Как жаль, что у нас ничего не выйдет.

Она охотник… я жертва. Она жертва… я хищник. Замкнутый круг.

Хоть мы и разные, но движут нами одни мотивы: получить выгоду, а затем… уничтожить!

Во время поцелуя, руки осознанно опускаются ниже, тщательно поглаживая тонкую талию, а губы страстно ласкают её бесподобные губки, пытаясь поймать шустрый язычок. Глупышка! Наверно, думает — это проявление моих бурных чувств! Ни фига! Я знаю, что у негодяйки припрятано в корсете… То, что должно вонзиться своему врагу в шею.

И вот, нахожу спрятанный шприц, примерно в районе поясницы, надежно замаскированный под кружевным корсетом. Извлекаю, оружие, кладу в задний карман брюк, продолжая целовать паршивку с ещё большей страстью, переходя на французский поцелуй с языком.

Похоже крошке не нравится мой фирменный поцелуйчик, которому лично обучался у похотливых французских «леди» (когда гостил в Париже), потому как, девчонка немного отстраняется, заводит руки за спину, пытаясь отыскать секретное оружие, чтобы скорее прекратить весь этот наигранный спектакль.

— Эй, сладкая, не это ищешь? — грубо отталкиваю «актриску», чувствуя, как начинаю закипать от гнева, при мыслях, что негодяйка действительно хотела меня усыпить, а потом и вовсе — выставить посмешищем перед всем миром.

Похоже, малышка не растерялась! Быстро сообразив, что к чему, бросилась с кулаками на своего лютого противника.

Во даёт! Ловкая, бесстрашная, наполненная гневном от кончиков волос до самых пят, напоминала в данный момент чистокровную амазонку, неукротимую женщину-богиню, настоящего воина!

Благо с реакцией у меня все в полном порядке! Ловко хватаю маленькую засранку за руку, заворачиваю кулак за спину и швыряю на кровать, навалившись сверху.

Блин! Охваченный злостью, похоже немного перестарался, услышав хруст, а затем стон от боли. Придурок! Совсем рехнулся, что ли, женщин бить!

Отругал самого себя за неконтролируемое поведение.

Хоть она и стерва редкостная, но не заслуживает, чтобы Мэт Картер пачкал о подобную девку свои золотые руки!

— Пусти!!! Пусти, бл*ть. Мне больно…

Ругается стервочка. Такая забавная! Бляяяяя, как это возбуждает! Прямо сейчас бы заткнул её сладкий ротик подушкой и вошел без колебаний, завладев самым прекрасным телом на свете!


* * *

Что было дальше?

А дальше… рассказал негодяйке о своих планах, взамен выслушивая отменные ругательства.

Покончив с разговорчиками, вколол наркотик.

Но перед этим долго колебался. Все-таки стало как-то не по себе…

Вроде как жалость проснулась. Так не хочется ранить эту ароматную бархатную шейку.

Желание посмотреть на таинственное личико, вмиг уничтожило угрызение совести, на пару с чувством вины. А когда девчонка перестала сопротивляться и отключилась под действием препарата, перевернул незнакомку на спину.

Немедля больше ни минуты, сорвал маску.

То, что увидел… чуть не лишило жизни. Если бы у меня было слабое сердце — то остановилось бы от шока за долю секунды, потому, что передо мной возлегало настоящее совершенство! Рыжеволосая нимфа… с гладкой бархатной кожей, пухлыми аппетитными губками, аккуратным, слегка вздернутым носиком.

И что теперь делать? Если не завладею красоткой… не смогу жить дальше. Она обязана стать моей! И она будет моей! По-хорошему или по-плохому! Теперь уже плевать на свой план… даже плевать на свой рейтинг!

Я хочу только её.

Глава 2. Воспоминания Мэта


Видео отснято. Нахалка практически наказана. Но как-то не весело на душе.

Наоборот, будто всю радость кто-то невидимый высосал.

Смотрю на девчонку, а сердце в груди с болью сжимается. Такая беспомощная, такая беззащитная и такая прекрасная! Господи! За что ты мне послал это совершенство?

Что теперь делать? Может нах*ер всю эту глупую затею? Пофиг, найду другой способ пропарится на канале! Девчонку реально жалко.

«Мэт! Да ты мудак полный! Стерва хотела тебя дебилом на весь мир сделать, унизить, раздавить как червяка мелкого, а ты так просто отпустишь эту дрянь? Вскоре выяснится, что за маской с ангельским ликом припрятана настоящая сатана! Рыжая бестия! Не верь ей! Не верь обманчивой внешности!» — внезапно зашипел внутренний голос, заставляя призадуматься.

Мда… правда! Если отпущу просто так, за прекрасные глаза, уничтожу свое сильное мужское достоинство, наработанное годами. С другой стороны, не могу её отпустить! Потому, что желаю до безумия… Хочу, овладеть каждой клеточкой сногсшибательного тела, каждой частичкой самой чистой души в мире.

Хочу, чтобы она меня любила. Искренне. Всем сердцем. Страстно, пылко, похотливо. Мечтаю познать все её фантазии, желаю слиться с её телом и душой, да навсегда забыться.

Моя девочка.

Мой ангел.

Ты настоящая дикарка! А я безжалостный укротитель.

Посмотрим, кто кого!

Подхожу к бесчувственной нимфе. Провожу кончиком пальцев по изумительному телу неземной красавицы. Начинаю с щиколотки… останавливаюсь у ямочки между пухлой нижней губкой и подбородком. Как голодный самец, рассматриваю аппетитные губки, сгорая от жажды попробовать их снова на вкус… но в этот раз хочу, чтобы поцелуй был взаимным.

Устраиваюсь рядом, изучая взглядом округлую интенсивно вздымающуюся грудь, выглядывающую из кружевного корсета. Запускаю пальцы в густые, волосы, рассыпанные на подушке, оттенка вечернего солнца и наслаждаюсь каждой секундой во время прикосновения.

Наклоняюсь еще ближе. Вдыхаю цветочный аромат блестящих прядей и закрываю глаза. Трясусь словно наркоман от полученной дозы, поглощая запах её тела.

Как можно быть настолько прекрасной? Неужели я наконец встретил свою мечту?

Приближаюсь к аппетитным губкам, намереваясь поцеловать малышку, но внезапно замечаю, как её веки вздрагивают, а густые черный ресницы приподнимаются.

Нет детка! Никуда ты от меня не денешься!

Жаль, что по-хорошему наши отношения не смогут начаться, придется немного припугнуть. Вряд ли после всего того, что с тобой сделал, захочешь замутить романчик! Так что, немного поиграем!

Чур, правила устанавливаю я!

Видео останется на память. Но если что-нибудь пойдет не так… не гарантирую, что видео не просочиться в сеть. Будь со мной осторожна! Если в течении трех месяцев не полюбишь… ролик окажется в сети.

***Вау! Если бы снимали кино скрытой камерой, с моим участием — несомненно получил бы Оскара за лучшие актёрские способности! Малышка явно напугана! У неё нет выбора. Я загнал её в безвыходное положение, наградив жесткими условиями. Теперь Мэт Картер обзавелся личной рабыней! Как миленькая, исполнит любую прихоть!

Первое желание — уединение в той же ободранной гостинице на следующий день. Пошла жара! Ехууу! Как же мне это нравиться! Черт… возбуждаюсь, словно принимаю по три пачки виагры в день и хожу с торчащей ширинкой часа в сутки. Жуть какая! Настолько сильно эта девчонка меня заводит.

Точно уже решил, что никому и никогда не отдам красотку!


* * *

Господи! Она снова передо мной. Снова в сногсшибательном сексуальном белье, с распущенными волосами, цвета дикого огня, на тонких каблучках…

Просто Богиня! Впервые в жизни не хочу брать женщину силой. Не отличаюсь такой манией, но вот он шанс… бери, что хочешь, делай что пожелаешь!

Нет!

Никогда!

Если только малышка сама не попросит.

Сейчас она холодна, как лёд, который нужно растопить, отогреть, избавиться от толстой оболочки, в которой пленен прекрасный огненный цветок! А потом как следует насладиться волшебным нектаром самого удивительного создания во Вселенной.

Сегодня крошка, как обычно, не отличается вежливостью, но это наоборот, заводит ещё больше. А я не останавливаюсь! Все подливаю и подливаю топливо в огонь, любуясь зрелищем. Она материться, огрызается, а мне… ммм, как это нравится!

Чтобы превратить разгорающийся костер в настоящий пожар, придумываю забавную идейку — говорю, что поставил видео на таймер и что каждые сутки нужно вводит пароль, иначе ролик автоматические загрузиться в сеть.

Мэт! Как же ты хорош! После этого шокового признания, малышка будто в монстра превращается. Глазки горят, ручки в кулачки сжимаются, а губки подрагивают от злости. Бля… как же хочется их успокоить страстным поцелуйчиком.

Перехожу к самому интересному…

Черт побери! Она танцует. Стриптиз. Я приказал станцевать стриптиз! Но перед этим хорошенько напоил. Для этого случая пожертвовал дорогущий и весьма особенный коньяк с сюрпризиком. О да! Меня можно сравнить с хитрим лисом, выманивающим беззащитного зайчишку из норы сладкой морковкой.

Моё обояние, мой великолепный ум, моя безупречная внешность… сделают тебя, Эмили Браун, МОЕЙ навеки! Разумеется, по собственному желанию!


* * *

Фантазия не дает покоя! Столько всего на придумывал, чтобы завладеть крошкой, что саму жутко становиться! Как лучше всего влюбить в себя девушку? Красиво одеться, приехать на крутой тачке, подарить дорогущие побрякушки или тряпки? Мда… Но есть ещё один способ, более действенный! Разозлить и заставить ревновать!

На следующий день намериваю потащить малышку в торговый центр

«Миллениум», то самый, который богачи считают раем на Земле.

Придумываю шикарный план под названием «Ревность злючки», используя в ход приманку в виде двух сексуальных продавщиц, с которыми неплохо знаком.

Перед этим, стараюсь немного поиграть, притворившись заботливым пареньком, когда вижу, что девчонка где-то поранила палец. Капец просто!

Как можно быть настолько неуклюжей! Будто под пресс сунула.

Лично делаю перевязку… а потом целую. Целую так нежно и ласково, будто часть души отдаю через этот поцелуй, прямо в палец. Девчонка столбенеет от шока. Неожиданно ведь, а? Скоро будет моей… Раскраснелась как солнышко ясное!

Смущение — это хорошо! Лед начал таять.

Какая же она все-таки красивая!

Эмили… Эмми.

Просыпаюсь и засыпаю, повторяя её имя тысячу раз, как молитву.

А на главном экране, в телефоне, храню её фотографию.


* * *

Обнимашки в лифте, демонстрация полуобнаженного тела в бутике — как невидимые пули, в невидимом револьвере, выстреливающие в непокорное сердце. Но скоро, уже совсем скоро одна из них попадет в мишень и останется там навсегда, а яд любви от пули распространиться по всему организму, завладевая каждой клеточкой строптивого тела.

Применяю тактику «Две девушки и один парень», наслаждаясь, как рыжая бестия трясется от гнева.

Глупышка! Мы с этими девками всего лишь чай попили да поболтали, а за небольшой авансик они согласились прическу себе подпортить, да пуговички слегка расстегнуть.

Эти шлюшки и ноготочка твоего ни стоят!

Клянусь жизнью, что никто и никогда не заставит меня желать кого-либо больше, чем желаю тебя.

Ты для меня второе крыло, которое я потерял и, наконец, снова обрел.


* * *

Хватит уже мучений, дорогая. Позволь сделать тебе приятное!

Остаток вечера решаю превратить в скромную сказку, прекращая издеваться над золушкой. Проверим, насколько оттаяло её сердце.

Думаю, показать куколке вечерний город. Веду на крышу. Но вот придурок!

Не обращаю внимания, что время то позднее, что центр скоро закроется.

Хотя, нет… не придурок! Видимо судьба сама так пожелала — заблокировать нас на крыше высотного здания.

Похоже, это была воля небес! И мне сказочно повезло. Потому, что сегодня мы впервые провели ночь вместе. И, черт побери, эта ночь была самой лучшей в моей жизни. Впервые, захотелось просто прижиматься к девушке, обнимая тонкую талию, просто гладить её мягкие, ароматные волосы, наслаждаясь каждым мгновением, просто греть своим телом, а не чл*ном (как это бывало до встречи с прекрасным ангелом).

Я получил самый лучший душевный оргазм, от того, что малышка, всего лишь, уснула на моих руках.

Господи! Какой же это кайф всю ночь любоваться самой яркой звездой во вселенной, держа её в своих собственных руках.

Кто говорил, что достать звезду с небес невозможно?


* * *

Черт возьми.

Черт возьми!

Черт возьми!!!!!!!

Не перестаю ругаться от восторга! Не престаю повторять про себя, пока малышка спит на моей груди, что ОНА восхитительна!

Боже… если и существуют на свете ангелы — то она одна из них…

Пришла, чтобы спасти мою заблудшую душу, изменить мой дьявольский характер. И у нее получается.

Впервые в жизни во мне пробуждаются романтические чувства.

Хех!

Да я оказывается тот еще романтик! Вот, оказывается, что делает красивая женщина рядом с испорченным мужчиной!

Правильно!

Заставляет меняться.


* * *

Мой ангелочек заснул. Заснул, крепко прижавшись к моей груди своей шелковой шёчкой.

О Боги! Я счастлив!

Я схожу с ума от энергии, которая передается друг другу через наши тела. От неведомой мне энергии, от которой кровь в жилах закипает.

Вот так вот, мой организм реагирует на эту восхитительную девушку, в то время, как мозг пребывает в состоянии «сотрясения» после аварии, из-за переизбытка эмоций.

Всю ночь не спал, боясь пошевельнуться, боясь хоть на секунду оторвать взгляд от восхитительных губ, от прекрасных ароматных волос, от бархатной кожи. Я боялся закрыть глаза… Боялся, что малышка может исчезнуть… А вдруг, это вообще мне все сниться?

Внезапно произошло что-то странное. На рассвете, детка вдруг резко задергалась, задрожала и громко закричала. Похоже, кошмар приснился.

Её поведение меня жутко напугала.

Попытался привести в чувство, но долго не просыпалась. Продолжала кричать, плакать, сопротивляться. Даже чуть не ударила! Тогда я испугался не на шутку.

Наконец, бедняжка открыла глаза…

Зрачки были расширены до предела и смотрели в одну точку, словно она только что пережила падение с крыши, чудом не разбившись.

Обнял крошку на столько крепко, на сколько смог. Хорошо, что вовремя остановился, иначе бы вдруг не рассчитал силу и раздавил "совей любовью".

Думал, все закончилось. Думал она пришла в себя окончательно… но ей стало еще хуже! Эмми начала задыхаться.

Господи… Чувствовал, что сердце остановиться от этого зрелища.

Не понимаю, что делать! Не понимаю, как помочь! Бедная моя девочка… Это я придурок затащил ее на крышу, и мы оказались заперты.

По моей вине!

Помочь не кому! Телефоны тут даже не работают.

Если она задохнется, клянусь, лично спрыгну с крыши этого долбанного

«Мегамаркета».

Но благо все обошлось. Она попросила дать какие-то таблетки, от которых приступ прекратился. А мне сказала, что это витамины.

Но по ее незапуганным до смерти глазам, я понял, что девчонка врет.

Не собираюсь пока давить своими вопросами, но вижу, что ей тяжело.

Чувствую, что в жизни этой бедняжки полно проблем и скрытых тайн, которые она усердно прячет в своем ранимом сердечке.

Как паршиво на душе наркоману без наркотиков! А кто у нас стал новоиспеченным нариком? Мэт Картер собственной персоной. Никогда не думал, что докачусь до такого…

Во всем виноват мой личный сорт героина, который выглядит не как белый порошочек, а как настоящая Богиня.

Да, я болен. Болен одной удивительной девчонкой, у которой между прочим довольно-таки остренький язычок. Который еще больше меня возбуждает! Который я, когда-нибудь, все же заполучу.

Две недели без малышки… Как засохшее растение без нежного солнышка.

Слишком был занят работой, до такой степени, что в офисе даже ночевал. Наконец, чертова делегация из Японии уехала, и я сразу же полетел за своей сладенькой дозой, как только самолет «ускоглазых оторвался» от земли.

Страсть, как вовремя позвонил куколке! Во время разговора застал крошку в магазине нижнего белья. Но вот придурок! Не успел домчаться, чтобы оценить ее новенький лифчик с трусиками и посоветовать какой лучше. Хотя… зачем мои советы, если откровенно говоря, конфетке лучше вообще без этих тряпочек.

Кстати, я же прикупил первый подарочек для малышки! Купальник с полупрозрачным летним комплектом из маечки и шортиков.

Как же не терпеться увидеть мою сладенькую девочку в бикини.

Ммм… возбуждаюсь только при одной малейшей мысли об ее стройных гладких ножках, округлых девочках, плоского животика и многих других вкусностях.

Приказываю переодеться и отправиться со мной на пляжик.

Да! С одной стороны, больно ей угрожать, но с другой — так приятно наблюдать как восхитительные глазки, алмазно-зеленого цвета, наполняются гневом, как умопомрачительные губки рассерженно подрагивают, а миниатюрные кулачки, от злости сжимаются.

Честно говоря, мечтаю, чтобы этот рыжеволосый чертенок меня отметелил… а потом, разумеется, страстно взял.

Когда милашка переоделась, я чуть не кончил, причем, с самой первой секунды, когда увидел новый ошеломляющий образ.

Минуту молчал, будто язык от шока проглотил, а затем, не сдержался и выпалил: ''Ты шикарна!''

То, что было дальше… не передать словами. Одни эмоции. Сплошная страсть. Неконтролируемое дикое желание, наполняющее каждую клеточку моего тела. Эмми, для меня, как бомба замедленного действия, которую никак не получается обезвредить.

Решил немного приклониться и приказал зайчонку вымыть машину по дороге на пляж. Но все обернулось совсем не смехом, а твердостью штанов.

Дурак! Как же не подумал, что делать со своим взбесившимся, между прочим немаленьким дружком, когда полуобнаженная до нереальности сексуальная девчонка, будет наклонятся да валяться на капоте любимой тачки?

Молодец! Ловко подстроил наказание (хотя на самом деле бесплатный скрытый стриптиз), но нужно было бы еще и снятие напряжения организовать, потому как, смотреть это конечно хорошо… но хотелось бы чего-то более реального, того, что можно потрогать и куда можно поместить непрекращающийся «стояк».

Придурок! Потерпи немного, скоро все будет.


* * *

Вдоволь нарезвившись на мойке, отправились к друзьям на вечеринку.

Чтобы окончательно приручить строптивую киску, решил наведаться в силиконовый рай и разыграть ревностное представление.

Блять! Похоже переборщил. Как-то грубо получилось. Ну что с тобой не так… Мэт!

Если бы я сам знал.

Похоже обидел крошку.

Приказал отправиться в магазин за бухлом и сделал рабыней на глазах у силиконовых страшил. А когда малышка ушла, шлюшки попытались пошутить над Эмми, унизить… за что были посланы на хер таким отборным матом, от которого их силиконовые мозги чуть не повзрывались. Клянусь, если бы были мужиками… по стенке бы еще и в придачу размазал, даже за малейший смешок в сторону моего сокровища.

Пока малышка отсутствовала в магазине, парни позвали играть в волейбол. Отвлекся. Но очень сильно переживал. Хотел отправиться на поиски, потому как солнце начинало садиться. Но слава Богу, она вернулась. Сказала, что заблудилась.

Но я опять, повел себя как чистокровный придурок! Наорал на крошку, совершенно этого не желая. Просто переволновался.

Чтобы сбросить внезапно нахлынувший гнев вернулся к игре. Парни начали жаловаться, что останутся калеками от моих мощных подач, если не сбавлю силу удара.

Поиграл несколько минут, остыл, и решил найти малышку, чтобы извиниться, как вдруг услышал крики со стороны бассейна. От нехорошего предчувствия, внезапно стало трудно дышать. Я бросился на помощь.

Господи! Увидел в бассейне мою девочку, прямо на самом дне.

Ублюдки! Почему никто не помог! Кругом же столько народу!

Твари! Чтоб вы все сдохли…

Прыгнул в бассейн. Вытянул до ужаса холодное, бесчувственное тельце

Эмми из воды и попытался сделать искусственное дыхание. Благо хоть не зря пригодилась моя медицинская подготовка!

Эмми. Прости… Опять я стал причиной твоих страданий. Не оставляй меня. Умоляю.

Она выплюнула воду и начала дышать. Боже… в этот миг я будто бы заново родился. Бедная моя девочка! Мне еще никогда не было так больно. Все, что ты пережила только что, будто я сам пережил.

Прости меня.

Я чудовище.


* * *

Решил загладить вину, связанную с сегодняшним жёстким инцидентом.

Отвез крошку обратно домой. До сих пор точно не ясно, как она упала в воду, но дураку понятно, что не сама. Все равно рано или поздно выясню, какая мразь это сделала! И лично утоплю.

Моя девочка наглоталась воды и замерзла до такой степени, что ее нежная розовая кожа приобрела синюшный оттенок, покрывшись армией мурашек. Плюс ко всему малышка подвернула лодыжку.

Су*ки! Как же я зол! Зря вообще привез свое сокровище в эту чертову преисподнюю.

До дома нес конфетку на руках. Мечтаю приютить детку в своей кроватке, в своем роскошном пентхаусе на крыше самого высоко в городе небоскреба. Мечтаю дарить все, что она пожелает и создать такие условия, чтобы моя сладкая девочка больше ни в чем не нуждалась.

Наверно на помойке лучше живется, чем та, где живет Эмми.

Смотрю на ее убогую комнатушку, а сердце кровью истекает. И опять несу чепуху.

Ты долбанный идиот Мэт! Вот возьми и подари ей квартиру, а не отчитывай за то, где эта девчонка вынуждена жить. Ведь ты не знаешь кто она на самом деле… не знаешь ее прошлого и практические не знаешь настоящего. Но зато знаешь будущее.

В будущем все измениться. В будущем у Эмми будет все, стоит лишь пожелать. Потому, что она будет моей.

Навсегда.

Нет…

Навечно!


* * *

Когда уезжали с побережья, то поссорились. Но больше всего я был зол на самого себя. Поэтому и веду себя как полный кретин!

Малышка попросила удалить видео… И забыть её навсегда.

Поэтому я снова разозлился. Нет, ну а чего, ты придурок тупоголовый мог еще ожидать? Не будет она ревновать и умирать от этого! Она не такая… Эмми особенная и к ней нужен особый подход. Поэтому просто признайся в своих чувствах! Расскажи, как все было, есть и будет на самом деле. Расскажи, что не собираешься никогда сливать в сеть то чертовое видео!

Она поймет.

Если любит поймет… и за все простит.

Осознаю это, когда возвращаюсь из Бразилии. Покупаю самый прекрасный букет роз в цветочном магазине. Решаю сделать сюрприз, встретив малышку после работы возле ее дома.

Но когда подъезжаю… вижу ее с каким-то незнакомым парнем.

Кто этот уродец? Главное, чтобы…

ОНИ ЦЕЛУЮТСЯ!

Не верю в то, что вижу.

Этот дрыщ пытается засунуть моей малышке язык в рот. Но похоже… она не сопротивляется. Похоже, она первая его поцеловала.

Все. Это конец.

Конец разумной оболочки Мэта Картера.


* * *

Я зверь. Я тварь. Я чудовище.

Я чуть было не изнасиловал Эмми.

Я обезумел от ревности.

Я обезумел от безумия.

Мне нет прощения.

Эмми, когда я найду тебя… если захочешь… просто убей!

Глава 3. Ты — мой свет в конце тоннеля


Проснись…

Открой глаза…

Пожалуйста…

Малышка…

Как же сильно я тебя люблю…

Обрывки фраз. Молитвы. Всхлипы. Мягкое прикосновение рук.

Это сон? Или другая жизнь? А может… я умерла?

Кругом темнота… И холод… А я словно лечу… Лечу по темному тоннелю, неизвестно куда.

Эш, остановись! Ты не можешь умереть… Ты должна выполнить то, что обещала Саре… то, что обещала себе самой!

Ты должна найти этого ублюдка Сэма, чтобы наказать! Ведь он обязан понести ответственность за мерзость, которую вершил, вершит и будет вершить, если его не остановят.

— Малышка… Я люблю тебя…

Вижу свет в конце пути, от куда доноситься этот теплый, греющий душу голос. Такой родной и такой дорогой.

— Мэт… — шепчу так, словно из миллиарда слов, знаю лишь одно единственное, будто память потеряла, а все что помню — только образ и только имя человека, которые заставляют отчаянную душу вернуться обратно на землю, которые не дают уйти навсегда.

Продолжаю двигаться к белому пятнышку, постепенно увеличивающемся в размерах, превращая тьму в город света. Но, внезапно, замкнутое пространство озаряется яркой вспышкой, которая выталкивает из параллельного мира в реальность.

— Господи! Врача! Позовите скорей врача!

Теперь я слышу слова очень четко и очень близко, как будто кто-то только что на ухо мне наорал. А затем, ощущаю, как чьи-то нежные руки впиваются в онемевшие конечности.

Пытаюсь открыть глаза… Делаю это с таким усилием, словно на веки положили пятикилограммовые гири.

Наконец, с огромнейшим трудом, получается приподнять тяжелые ресницы.

Спустя мгновение, вижу расплывчато-белую картинку и чей-то силуэт, который постепенно обретает резкость.

Боже… Когда зрение восстанавливается окончательно, после долгого перерыва, в конце концов, вижу взволнованное лицо, до боли в сердце знакомого мужчины, который что-то кричит, беспокойно мечется по комнате и, похоже, даже плачет.

— Мэээт… — жалобно постанываю, пытаясь поднять руки, чтобы дотянуться до мужчины, потому что в данный момент, больше всего на свете мечтаю прижаться к его теплому телу.

Но не могу. Тяжело. Слишком тяжело двигаться. Даже с трудом дышать получается.

— Тише-тише… малышка, — ласково шепчет, опускается перед кроватью на колени и близко наклоняется, коснувшись своим лбом моей, похоже, перебинтованной головы.

Не может быть. Это ОН. И он рядом, со мной.

А я… снова ЕГО вижу.

Какое счастье…

С невероятным усилием поднимаю руку, кладу на мягкие светло-русые волосы, пытаюсь погладить… мечтаю поцеловать.

Он жив! И я тоже.

От мысли, что снова могу прикоснуться к самому дорогому человеку в жизни, ощутить его ласку, его успокаивающее тепло, на глазах появляются первые, (за долгое время, проведенное в коме), слезы… которые крупными каплями скатываются по щекам прямо на больничную пижаму.

Божеее! Неужели! Я снова в больнице.

Хоть бы опять не потерять сознание, от нарастающего чувства шока.

— Господи! Детка… ты очнулась! Тебе больно? Почему ты плачешь?

Потому, что безумно счастлива… счастлива снова видеть твое лицо, Мэт и слышать твой голос. И да… Мне больно! Мне до боли приятно чувствовать, твои неземные прикосновения.

Хотелось прокричать это на всю палату, никого не стесняясь, но не смогла даже взглотнуть. Вероятно, во всем виновато безмерное количество обезболивающих вперемешку с успокоительными, которыми напичкали мой несчастный организм.

— Так! Быстро, проверяем показатели! Пульс, давление, сердцебиение… спазмолитик, внутривенно! — мысли прерывают громкие возгласы ворвавшейся в палату армии врачей.

Уходите! Пожалуйста!

Ненавижу врачей.

Ненавижу больницы.

Это страшное напоминание о прошлых страданиях.

Люди в белых халатах, со всех сторон окружают мою кровать и практически выталкивают Мэта из палаты, разъединяя наши руки.

— Мэт! — вижу, как мужчина исчезает в белой толпе, будто поглощенный внезапной снежной лавиной.

Жалобно пытаюсь выкрикнуть его имя, но меня никто не слышит.

Слишком слабая. Слишком ничтожная.

Приподнимаюсь, пока медики что-то бурно обсуждают, пытаюсь сорвать бесконечное число всевозможных трубочек, натыканных в различных областях тела, и пробраться к Мэту, но лишь убеждаюсь в своей немощности.

Не хочу разлучаться с этим человеком ни на секунду!

— Деточка, лежи пожалуйста спокойно. Если дёрнешь хоть один катетер — снова потеряешь сознание! — из толпы вышел мужчина невысокого роста, в белом халате, с негустой бородкой, в больших квадратных очках. Вероятно, глав врач.

Замираю, тяжело дыша. Каждое движение дается с огромнейшим трудом, словно я участвовала в недельном марафон бегунов.

— Ты помнишь свое имя? — продолжает главный.

Киваю.

— Помнишь, что с тобой произошло? — задает второй вопрос.

Киваю еще раз, стараясь выглядеть сильной, а сама чувствую, как глаза начинают наполняться неконтролируемым слезным потоком.

— Ты знаешь человека,который на тебя напал? — звучит третий вопрос, заставляющий вспомнить тот ужасный вечер, который чуть не лишил меня жизни… которой мог забрать жизнь любимого человека.

После последнего вопроса, чувствую противную пульсацию в висках, а, а внутри тела — словно стая диких кошек поселилась. И, кажется, эти твари медленно разрывают своими острыми, как лезвие коготками, каждый мой орган на мельчайшие кусочки.

Мэт чуть не пострадал.

Из-за кого?

Из-за меня.

Я могла стать причиной смерти любимого человека.

В горле нарастает огромный ком ненависти, который перекрывает дыхание. Становиться больно дышать. Из-за нехватки кислорода, сердце замедляет биение.

Приборы, подключенные к телу, незамедлительно реагирует на состояние противным пиликаньем, от которого армия врачей приходит в боевую готовность.

— Быстро! Укол успокоительного!

— Хватит! Не задавайте больше вопросов! Вы что не видите в каком она состоянии, — неожиданно Мэт врывается в толпу белых демонов, устраивая переполох.

— Полицейские настаивали! — глав врач оправдывается, не сводя глаз с медсестры, которая немедленно реагирует на экстренную ситуацию, вкалывая какой-то бесцветный раствор в капельницу, торчащую из моей вены.

— Я сам с ними разберусь! — рявкает в ответ, не обращая внимания, на то, что перед ним сам зам хирургического отделения.

Мужчина выглядит так агрессивно, словно вот-вот наброситься на медика и сделает из него отбивную, прямо на глазах у толпы свидетелей.

— Хорошо. Я всего лишь хотел задать несколько вопросов, чтобы проверить состояние пациентки, но похоже, девочку, лучше не тревожить. Пусть отдыхает. Да и вам советую поехать домой, чтобы хорошенько выспаться.

— Я никуда не поеду! Пока Эмми окончательно не поправиться!

— Ясно. Ваше право! — похоже господин лекарь был чем-то не доволен.

Выполнив необходимые процедуры, убедившись, что мое состояние нормализовалось, армия мед работников наконец, удалилась.

Стало немного легче.

Мэт тяжело вздохнул, провожая каждого ''солдата'' хмурным взглядом, а когда последний человек исчез в коридоре, с силой хлопнул дверью, так, что от мощной вибрации с дверного проема откололся кусочек штукатурки.

— Мэт… — опять тихонько позвала, мечтая почувствовать тепло нежных рук, словно наркоман в предвкушении очередной дозы.

— Да малышка! Я тут! С тобой… — присаживается рядом, на краешек кровати и аккуратно берет за руку, стараясь не задеть пульсометр, прикрепленный к пальцу.

— Спасибо…что… ты… рядом… — шепчу из последних сил, прежде чем погружусь в сон.

— Малышка, дорогая! Я всегда буду рядом. Чтобы не случилось! — отвечает дрожащим голосом, а затем приподнимается и нежно-нежно целует в перебинтованный лоб, — Отдыхай! Я ни за что тебя не оставлю!

Обещаю.

— Мэт… Я хочу домой… Увези меня от сюда… Пожалуйста! — умоляющим тоном постанываю в последний момент и крепко засыпаю.


* * *

Около трех суток мое состояние пребывало в режиме "средней тяжести". Но через несколько дней организм начинает потихоньку восстанавливаться.

Только благодаря одному единственному человеку.

Только благодаря Мэту, я уверенно иду на поправку.

Пройдя через жуткое испытание, ни на жизнь, а на смерть, мне посчастливилось познать совершенно иную сторону Мэта Картера.

Мне удалось сорвать замок с заблокированной части его души которая, каким-то тайным образом, была намертво заперта, и которая характеризовала Мэта как добросердечного, заботливого, способного на чистую, искреннюю любовь, человека.

Нет… Для меня он был не совсем человеком. Для меня он стал настоящим ангелом, посланным небесами. Ангелом, подарившим новые крылья… которые у меня, жестоко изъяли несколько лет назад.

Но сегодня я могу вздохнуть с капелькой облегчения… потому, что эти крылья стали в тысячу раз прекрасней прежних.

И я простила его за все. Я забыла все плохое, что между нами было, как страшный сон.


* * *

Через три дня.

— Как у нее дела?

— С каждым днем все лучше и лучше.

— Это радует! Какие прогнозы?

— Благоприятные… если только…

— Что не так?

— Вы знали, что у девушки проблемы с сердцем?

— Хмм, нет… но однажды был свидетелем припадка.

— Она что-нибудь говорила?

— Нет, я видел, у нее таблетки, но Эмми сказала — это витамины.

— В общем, у пациентки редкое нервное заболевание, которым, скорей всего, она заболела после сильной психологической травмы.

— Господи… Это лечится?

— Не думаю… но с этим можно жить. Если никогда не нервничать.

— Как можно в наше время не нервничать?

— Никак, но если стрессы навсегда не исчезну из ее жизни… то из жизни исчезнет сама девушка.

— Да какова хрена!!! Я не выдержу, если с ней еще что-нибудь случиться!

Доктор, помогите… что мне делать?

— Есть два варианта! Первый… вы должны обеспечить для Эмми спокойную, беззаботную жизнь и обязательно раз в три месяца проходить специальную антистрессовую терапию.

— Так, хорошо, а второй?

— Пересадка сердца…

— Боже мой.

— Но это практически нереальный вариант, так как донора, именно для этой девушки, очень сложно найти. И операция не менее рискованная. К тому же не факт, что сердце приживется или приступы прекратятся.

— Если понадобиться, можете взять мое сердце!

— Нет. Не имеем право.


* * *

Опять лежу в больничной палате… и опять подслушиваю разговор за дверью. Прям как в старые ''добрые времена".

Мэт… Вот же глупый дурак! Что за бред ты несешь? Собираешься пожертвовать сердцем ради меня? Сумасшедший… Никогда не соглашусь на твое безумное предложение. Да я сама себя убью, если еще хоть раз нечто подобное, касательно меня и моего сердца, выплюнет твой прекрасный ротик.

Невероятно! Оказывается, я ошибалась на счет Мэта. Оказывается, этот человек готов на все ради меня. Он даже готов вырвать собственное сердце из груди, чтобы пожертвовать малознакомой девушке.

Мда… Ведь мы знакомы всего-то два с половиной месяца.

— Детка, ты не спишь? — внезапно дверь в палате открывается и в комнате появляется «бледнолицый» мужчина в синих джинсах, черной футболке и наброшенном на плечах медицинском халате.

Даже с бледным, измученным от усталости лицом, с темными кругами под глазами, он кажется мне самым идеальным человеком в мире!

— Нет, вот… только что проснулась, — лениво потягиваюсь, соблюдая предельную осторожность, стараясь не выдернуть иглу, торчащую из вены.

Мэт плотно закрывает дверь, проскальзывает внутрь палаты и присаживается на свое законное место (на краешек моей кровати).

— Когда меня выпишут? — пытаюсь выдавить улыбку здорового, беззаботного человека.

Мужчина закатывает глаза, тяжело вздыхает:

— Глупышка! Несколько дней еще придется поваляться.

— Ну я очень хочу домой. Терпеть не могу больницы, — жалобно поскуливаю, будто щеночек, перед хозяином, который наделал уйму пакостей.

Мэт бережно кладет обе ладони на мое лицо, цвета сочного васаби, и мягко улыбается:

— Потерпи, крошка! Я сильно за тебя переживаю, и поверь, находится тут под пристальными взглядами армии в белых халатах, мне самому не в кайф. Прекрасно знаю, что стены родного дома лечат не хуже больничных… но рисковать твоим состоянием, не имею права! Все-таки, когда ты находишься тут, на душе спокойней.

Внезапно замечаю, что его руки покрыты ссадинами и синяками.

Проглатываю образовавшийся ком в горле, нежно дотрагиваюсь до засохших ран, будто мои прикосновения способны излечить и вновь сделать его кожу мягкой, как пёрышко у павлина. Но это не так.

Сердце делает три мощных удара о ребра, а затем судорожно сжимается. Из-за меня он мог стать убийцей. Из-за меня его идеальная богатая жизнь могла разрушиться.

Обхватываю крепкие мужские запястья, стараясь не задеть недавно затянувшиеся раны на костяшках. Плотнее прижимаю к своему лицу тёплые ладони, и направляю взгляд в воспаленные от недосыпа глаза мужчины:

— Но мне тут плохо. Каждую ночь сняться кошмары. Ненавижу больницы. Здесь жутко воняет лекарствами и слишком мрачно. Мечтаю скорее оказаться наедине с тобой… в одной постели, под одним одеялом, тесно прижавшись друг к другу телами.

— Господи… малышка! Ты серьезно? Даже после того, что пережила, после жуткой боли, которую я тебе причин, правда хочешь спать со мной в одной кровати? — озадаченно прищуривается, не понимая смысл услышанных слов.

— Умираю от неистового желания! — неожиданно вскрикиваю, сдерживая слезы радости.

Ведь теперь я счастлива. Счастлива, что наконец могу признаться в своих чувствах, не боясь быть отвергнутой, не боясь быть использованной.

Потому, что теперь все иначе.

Мэт любит меня. Мэт изменился.

— Ушам не верю… Боже! Дорогая моя, прости за все! Я самый настоящий придурок! — немного отстраняется, и смотрит четко в глаза, с таким видом, как преступник смотрит на главного судью, в зале суда, когда признается в преступлении.

— Хватит извиняться! Просто заткнись… И поцелуй меня!

В ответ улыбается…

Закрывает глаза. Медленно наклоняется, нежно-нежно, с особой чувственностью касается губами перебинтованной головы…

И вся боль мгновенно исчезает.

От автора:

Спасибо огромное за внимание ☺

Обещаю, что в этой части будет много романтики ☺

Большая просьба! Не отправляйте никому этот файл, дабы исключить незаконное распространение произведения в сети.

Спасибо за понимание. Отличного вам настроения!

Глава 4. Опора и поддержка


Спустя четыре дня.

— Малышка! Ничего себе! Ты сама встала? — вздрагиваю от внезапного крика, чуть было не потеряв равновесие, когда замечаю Мэта влетающего в комнату.

Да! Прошло всего несколько дней, а я уже самостоятельно встаю, расчесываюсь, ем и пью. Даже пытаюсь немного ходить, но пока с трудом получается.

Ранение в область плеча практически меня уничтожило. Я потеряла много крови и к тому же, получила сотрясение, когда чертов убл*док несколько раз шмякнул головой об асфальт. Мр*зь! Надеюсь тебя насмерть заколот транквилизаторами в психушке.

Дьявольская слабость парализовала все тело… Не удивительно. Ведь тело истекало кровью, а душа… душа пострадала не меньше.

С ужасом вспоминаю страшный сон, который приснился, когда была без сознания. Как в мистических рассказах, я реально видела темный тоннель, а потом яркую вспышку света. Ни боли. Ни чувств. Ни эмоций.

Лишь сильное желание хоть разок увидеть Мэта.

Если бы не это желание… я бы точно погибла. Ведь он — моя единственная причина задержаться в этом холодном мире надолго. Он — мой единственный теплый лучик, прорвавшийся из мрачных туч.

— Боже! Напугал! Чуть не грохнулась! — впиваюсь руками в жесткий матрац, стараясь удержать равновесие.

Мужчина бросает какие-то пакеты, с которыми внезапно появился на пороге палаты, падает передо мной на колени, обхватывает руками за талию и помогает удержать равновесие, предотвращая «феерическое падение носом вперед».

— Осторожней, детка. Не упади…

— Не собиралась! — оправдываюсь с легкой улыбкой на лице, а коленки обманчиво подрагивают.

Присаживается рядом. Бережно притягивает к себе, аккуратно обнимает, пытаясь не задеть раненное плечо, которое периодически побаливает, даже от собственного малейшего движения, и нежно поглаживает поясницу.

Стараюсь лишний раз не напрягаться, громко не кричать и глубоко не вздыхать, хотя врачи советуют больше двигаться и начинать потихоньку отрывать парализованный зад от постельки.

— Девочка моя, ты такая молодец! — утыкается носом в заплетенную косу, переброшенную на правое плечо (на то, которое без дырки), делает глубокий вдох, наслаждаясь естественным запахом моего тела, и тихонько постанывает от удовольствия.

Сама закрываю глаза от блаженства, потому, что нахожусь в тесном контакте с самым прекрасным мужчиной на планете и отвечаю:

— Стараюсь, разработать свои онемевшие булки, потому, что такое ощущение будто они атрофировались. Реально уже не чувствую, то, на чем сижу.

Смеется, плотнее прижимаясь:

— Приятно слышать, как ты шутишь, а вдвойне приятней — видеть твою прекрасную улыбку.

Вот тут-то мне реально стало смешно. Смешно до слез… и стыдно!

Стыдно от своего внешнего вида!

— Ой, ну перестань! Какая я сейчас прекрасная! На вид, наверно, как бомжиха вокзальная… Не мылась больше недели.

Смеётся еще громче, а у меня в этот момент так тепло на душе становится.

Затем затихает, берет руки в свои горячие ладошки, и произносит:

— Давай попробуем встать. Я буду тебя держать.

— Давай, — делаю глубокий вдох, чтобы набраться сил. Крепко сжимаю свои руки в его надежных руках.

Теперь могу смело довериться. Ведь этот человек никогда не позволит упасть. Он… моя единственная надежная опора в моей паршивой жизни.

— Раз. Два. Три. — притягивает к себе, поддерживает за руки, не сводя глаз с лица.

Встаю. Ноги подкашиваются, но не падаю. Его прикосновения — моя уверенность.

— Посмотри на меня… крошка.

Поднимаю подбородок, сдерживая слезы, но, когда встречаю лазурные, до невозможности нежные глаза мужчины, напрочь забываю, что где-то в области груди имеется приличное заштопанное отверстие, от которого и исходит вся боль, являющаяся причиной слез.

Мы стоим. Стоим около минуты, наслаждаясь лишь взглядами и теплом ладоней. Затем, Мэт бережно притягивает мое истощенное тельце к своей мощной груди и ласково обнимает.

— Не знаю, чтобы со мной было, если бы потерял тебя…

— Такая же фигня… — больше не могу бороться со слезами и сдаюсь.

Реву как младенец, утыкаясь в мамино плечо.

Но ни от боли в изувеченном теле.

А от настоящего счастья.


* * *

Наши чувственные обнимашки прерываются стуком в дверь.

В палату заходит медсестра, которая собирается сделать перевязку.

— Здравствуйте! Сегодня можно снять повязку с головы.

— Это отличная новость! — Мэт помогает мне сесть обратно на кровать и отходит, освобождая пространство для медсестры, держащей в руках большой поднос с препаратами.

Неожиданно, губки девушки расплываются в очаровательной улыбке, когда глазки замечают прямо по курсу красивого высокого мужчину. Но когда вертихвостка присаживается напротив меня, то ее мерзкая улыбочка вмиг испаряется.

Вот курица! Хорошо, что не пришлось матерится лишний раз. Похоже итак все поняла! Правильно… этот мужчина МОЙ!

Медсестра молча разматывает бинт, обрабатывает рану и быстро удаляется, прощебетав напоследок:

— После обеда, у вас осмотр пулевого.

Мужчина кивает, даже не глядя в сторону миниатюрной блондинки, облаченной в халатик, длиной чуть выше колен. Ему даже пофиг на то, как нахалка старательно виляет бедрами во время ходьбы.

Невероятно! Но это безразличие по отношение к постороннему соблазнительному телу, заставляет полюбить Мэта еще несносней.

Неожиданно понимаю, что его заигрывания в моем присутствии, которые приходилось наблюдать, до несчастного случая, были всего лишь тактикой, направленной на возбуждение ревности.

Остаемся снова наедине.

Подношу руку ко лбу, пытаясь на ощупь определить последствия травмы, после нескольких ударов по голове, от которых заработала "изумительный" шрам на пол лба, а как бонус к "украшению'' — сотрясение, и таю от нетерпения узнать на сколько по пятибалльной шкале можно оценить эту "красоту".

— Ну… и как я выгляжу? — спрашиваю лично у Мэта, потому что в комнате нет зеркала.

Мужчина присаживается на кровать, мило улыбается и тихо отвечает:

— Как самый настоящий ангел…

А затем, близко наклоняется. Настолько близко, что его теплое дыхание щекочет мою чувствительную кожу, действуя на потемневшие синяки, как исцеляющая мазь. Внимательно рассматривает каждый миллиметрик раны и ласково дотрагивается кончиком пальца.

Вздрагиваю от приятного прикосновения, но все же не хочу, чтобы он долго пялился на мои недостатки.

— Не надо… Я такая уродина… — легонько отталкиваю руку Мэта и отворачиваю голову.

— Глупая. Ну какая ты уродина! Даже самый ужасный синяк на тебе смотрится… невероятно красиво!

— Дурак… — не могу сдержать улыбку в ответ на прекрасную лесть.

— Девочка… Иди ко мне! — обхватывает щеки теплыми ладонями, немного наклоняет мою голову вперед, и бережно целует в лоб. Прямо в затянувшуюся ссадину.

Вздрагиваю, но не отталкиваю.

Мечтаю, чтобы он сделал тоже самое… но только с губами.


* * *

Наконец, мне разрешили более-менее нормально питаться. И поэтому, Мэт пожелал открыть свой собственный мини ресторан, прямо тут, в больничной палате. Приволок огромные торбы с разнообразными баночками да скляночками, намереваясь накормить свою добрую спасительницу до потери пульса. При этом, заверил, что еду готовили профессиональные диетологи из самых качественных продуктов.

Сказал, что нужно правильно питаться, дабы восстановить силы и пополнить в организме резервы ''красной жидкости''. Поэтому напичкал мясом, как хрюшку похлебкой, чтобы набирала в весе. Надеюсь, не пустит на шашлык во имя долга.

Проследив, чтобы все было съедено до единой крошки, со спокойствием удалился по делам, на некоторое время, а ко мне, зашла медсестра, сделать перевязку.

Сегодня меня навестила старшая медсестра — приятная немолодая женщина с очень ''легкими'' руками.

— Скоро вам снимут швы. Рана выглядит намного лучше, — сказала женщина, аккуратно обрабатывая место прострела, — Вы удивительно быстро идете на поправку… с вашим то диагнозом.

— Спасибо. Ну подумаешь, стрельнули разок… у меня травмы и похуже бывали.

На последней фразе запнулась. Блин! Лучше помалкивай, Эш. Не дай

Бог кто-нибудь узнает о фальшивом паспорте и прошлой ''веселой'' жизни, в которой тебя считали похотливой шлюшкой.

М-да… Кстати, почему никто до сих пор не догадался о поддельности документов?

Медсестра, сосредоточенно ковырялась в области больного плеча, а я смотрела в потолок, стараясь не расстраиваться раньше времени при виде уродского шрама.

Внезапно, женщина замерла и серьезным тоном сказала:

— Вам так повезло. Берегите вашего молодого человека. Ведь он вам жизнь спас.

Честно, немного растерялась от ее слов.

В ответ, из моего рта вырвалось нескромное признание:

— Практически да. Но сначала я его спасла.

Закончив процедуры, женщина сложила все медицинские инструменты с препаратами на поднос, и укрыла меня одеялом, — Вам делали переливание крови. Ваш мужчина… настоял на том, чтобы стать донором.

— Божечки! — от удивления я немного привстала.

— Тише! — она приложила палец к губам, — Вам нельзя волноваться, мне запретили что-либо говорить, касательно диагноза, но хочу, чтобы вы знали, насколько сильно этот человек беспокоиться.

Я вернулась обратно на подушку:

— Хорошо. Обещаю не буду нервничать.

— Господин Мэт пожертвовал свою кровь, он — универсальный донор.

Ранение было настолько серьезным, что вы могли бы не дожить до утра.

Охренеть… Поэтому Мэт выглядел еще бледнее меня. От мыслей, что теперь во мне течет ЕГО кровь… по всему телу пронеслась бешенная «банда мурашек».

— Спасибо за информацию, — искренне благодарю женщину.

— Да не за что. Поправляйтесь, Эмили.

С этими словами, она вышла за дверь, а я вцепилась в подушку, представляя, что это Мэт.

В данный момент, безумно захотелось сдавить его в своих объятиях, в благодарность за все, что этот человек для меня делает.


* * *

Сегодняшнюю ночь не забуду никогда. Проснулась от собственных удушающих криков, потому, что видела очередной кошмарный сон, который пережила как самую настоящую реальность.

Казалось бы, настроение начало улучшаться, как и самочувствие, но этой дьявольской ночью сердце чуть было снова не остановилось. В добавок ко всему, в палату снова ворвалась армия белых чудовищ.

Закололи шприцами до такой степени, что живого места на теле не оставили.

Почему никто не понимает, ведь главная причина моего ужасного самочувствия — пребывание в стенах больницы, которые провоцируют появление ублюдских воспоминаний, связанных с прошлой жизнью.

Воспоминаний того самого дня… когда меня изнасиловали.


* * *

На следующий день, ранним утром, Мэт снова меня навестил. Вместо приветствия, прозвучала такая фраза:

— Сладкая… тебе опять было плохо?

Измученная бессонной ночью, я лежала, свернувшись калачиком на краешке кровати, пытаясь сосчитать количество листочков у дерева, за окном больницы, чтобы хоть как-нибудь успокоиться.

— Да. Я хочу домой, — отвечаю слабым, лишенным всякой радости голоском.

Мэт застывает в секундном молчании, когда замечает хрупкое тело, облаченное в бесформенную больничную сорочку, лежащее в позе эмбриона, с жалостью вскрикивает:

— Черт! Бедная моя малышка! Сегодня же, заберу тебя от сюда! Будешь жить со мной.

От неожиданности, подпрыгиваю, прямо на жестком матрасе и чуть было не падаю с кровати. Хорошо, что установлены перегородки.

Приподнимаюсь на локтях, поворачиваюсь лицом к мужчине, тяжело вздыхаю:

— Как это? Я и сама могу о себе позаботиться! Просто отвези домой…

Разреши, наконец, убраться из этого жуткого ада!

— Дурочка! Да ты даже ложку с трудом держишь! — обходит вокруг кровати, останавливается напротив меня и замирает, награждая рассерженным взглядом.

— Не правда! — пытаюсь оправдаться.

Я вообще очень сильная!

Если бы ты знал… насколько.

— В общем это не обсуждается. Либо ко мне, либо в частную VIP клинику, — говорит весьма серьёзно, что аж холодок по спине пробегает.

При мыслях снова оказаться в "белой тюрьме", да еще и деньги не малые отстегнуть за ''заключение'', у меня живот резко скрутило и в туалет неожиданно приспичило.

— Я поеду с тобой, — шепчу на одном дыхании.

— Обещаю, что не буду приставать, если не захочешь, — на его идеальном лице появляется слабая, но очаровательная улыбочка.

Как же давно не видела этой потрясающей улыбки! Безумно скучала…

— Смешно! — решила поглумиться над шуточкой, но сама почему-то бесконтрольно улыбнулась. В этот миг, в памяти сплыл образ полуобнаженного Мэта Картера — владельца самого восхитительного тела во Вселенной.

Впервые, за семь лет, у бедной Эш проснулось неистовое желание.

Я захотела мужчину.

По-настоящему. Захотела до сумасшествия.

Открыв импровизированный блокнот, начала записывать туда свои планы, приукрашенные бурной фантазией, касательно Мэта Картера:

Хочу получить каждую частичку его тела, хочу наслаждаться каждой клеточкой его организма, хочу дышать с ним одним воздухом, в одном ритме, хочу касаться нежной бархатной кожи, хочу слышать его стоны, хочу почувствовать вкус его сладких губ… хочу заняться с ним любовью.

— Крошка, тогда я пойду улажу кое-какие дела и вернусь за тобой.

Отдохни немножко! — наклоняется к моему лицу, касается кончиком носа щеки, вдыхает мой исключительный запах.

Закрываю глаза от удовольствия, а в ответ постанываю:

— Только постарайся побыстрей. Страсть как мечтаю залезть в теплую ванну!

— Договорились! — улыбается еще шире, но похоже обманывает.

Мы ведь оба знаем, что ванна мне противопоказана, так как рана на плече еще не затянулась.

Глава 5. Под одной крышей


Мэт обо всем договорился. Меня выпишут, но не официально. Я буду находиться на домашнем лечении. Два раза в день обещала наведываться медсестра, которая будет контролировать самочувствие и проводить необходимые процедуры на дому, до полного выздоровления.

Как же все достало! Жду не дождусь Мэта, чтобы поскорее свалить из этой «врачебницы» строго режима.

Наконец, в дверях появляется мой мужчина. Не замечаю, как губы расплываются в счастливой улыбке, при виде самого прекрасного человека на свете! Моего личного ангела…

Жадно впиваюсь глазами в объект тайных желаний, восхищаясь каждой частичкой его идеального образа, и замираю. Даже не моргаю. В этот момент, ощущаю себя чокнутой псиной, смотрящей на кусок аппетитного стейка, готовой в любую секунду сорваться и наброситься на волшебное лакомство.

Что-то я замечталась… Того гляди — слюни потекут в предвкушении.

— Детка! Ты готова? — ненормальные мыслишки прерываются приятным вопросиком.

''Да, да, да! Бери меня уже скорей!'' — на радостях, чуть было не прокричала на всю больницу.

Мда… хорошо, что сдержалась, иначе бы бедные пациенты, услышав мои

''жаркие'' крики, жалобу бы накатали на то, что среди белого дня, что-то непристойное твориться в послеоперационном отделении.

— Готова, милый, — захлопала глазками, как невинное дитя, желая скорее убраться из жуткой тюрьмы, где плохо кормят, бес конца обкалывают иголками и транслируют кошмары, вместо сладких снов.

Помочь тебе переодеться? — спрашивает нежным голосочком и кладет на кровать новые джинсы с белой рубашкой, — Или позвать медсестру?

— Нет! Не уходи… — решительно отвечаю, боясь, что вдруг мужчина опять надолго исчезнет.

Внезапно, его глазки загораются сапфировым блеском, а уголки рта соблазнительно подергиваются:

— Как скажешь! Сами справимся!

Сами справимся! О Боги…

— Н-нет, все в порядке! Мне не нужна помощь, правда! — нервно хватаю брюки и от волнения забываю ''где перед, а где зад''. Верчу в разные стороны, как полоумная, но неожиданно выпускаю из рук.

— Малышка… — Мэт подбирает одежду с пола и приседает рядом на корточки, — Нечего меня смущаться. Я не кусаюсь.

Хриплый смешок моментально вырывается из моего рта:

— Ну ладно. Тогда просто закрой глаза.

— Ммм… Звучит так возбуждающе.

— Ну Мэт! — в ответ на озорную фразочку шутливо хлестаю штанами по плечу, — Перестань. Я и так жутко смущаюсь.

— Правда? Говоришь так, будто у тебя никогда не было мужчин, — Мэт игриво подергал бровями.

Нет! Никогда! Теоретически… Но тебе об этом знать не обязательно.

Последнюю фразу просто проигнорировала.

— Закрывай глаза! И обещай не подглядывать.

— Обещаю! — клянется, а сам руки за спиной прячет.

Паразит! Пальчики скрещивает.

Беру крепкие мужские запястья, (на одном из которых красуется золотой Ролекс) и подношу к своей груди, помогая на ощупь отыскать пуговички больничной рубашки. Сама в этот момент смотрю на его густые опущенные реснички, проверяя, чтобы все было по-честному, чтобы кое-кто не вздумал хитрить.

Мэт касается пальцами пуговичек и медленно начинает расстёгивать больничную пижамку. Замираю в вечном ожидании, забывая, как правильно дышать.

Одна… Вторая… Третья… Последняя… Когда с пуговицами покончено, привстает с пола и очень нежно, с особой бережностью, спускает рубашку с плеч, при этом как бы нарочно касаясь оголенной кожи мягкими кончиками пальцев.

Господи! Самой хочется закрыть глаза, притянуть к себе сие совершенство в мужском обличии, прижаться обнаженной грудью к его спортивному торсу и сдаться в плен своим диким фантазиям.

Ну и пофиг, что это место я до тошноты ненавижу. Когда чувства завладевают разумом, становиться уже все равно, где у меня случиться первый раз! Напротив, так даже интересней. В глубине души во мне живет дикая пошлячка.

И да… Ведь у меня никогда в жизни не было секса…

Было жестокое изнасилование. Которое нельзя назвать первым разом.

Рубашка падает на пол. А я тихонько вздрагиваю от постороннего шороха и осознаю, что теперь нахожусь в одном лишь лифчике и штанах.

Мэт медленно наклоняется, сокращая дистанцию между нашими телами и замирает, практически соприкасаясь коником носа с моей правой щекой. Горячее дыхание мужчины словно обжигает нежную кожу лица.

— Рану не задел? — мурлычет в ухо, а затем, спонтанно касается влажными губами одной из самых чувствительных зон тела.

— Н-нет, — постанываю в ответ, закатывая глаза от удовольствия, — Вот чистая рубашка.

Протягиваю одежду, пытаясь сосредоточиться на том, что мы должны сделать (одеться и свалить от сюда к чертовой матушке), но опять все из рук валится.

Пленитель моего сердца ухмыляется.

— Я открою глаза, чтобы найти блузку? — шепчет, оставляя в покое мочку уха, но сразу же находит новое чувствительное местечко.

Спустя секунду, чувствую, горячее дыхание на своей шее. А затем… ощущаю пламенный поцелуй.

— Господи… Да! — кричу, теряя контроль над разумом, Мэт широко открывает глаза и награждает пристальным взглядом, изучая каждую родинку, каждую впадинку, каждую ссадинку на моем лице.

И улыбается.

Улыбается настолько нежно, что хочется стонать от умиления.

— Моя… прекрасна девочка! — мурлычет, поглаживая большими пальцами пылающие от смущения щёки.

— Мэт… — произношу с мольбой это имя, мечтая, чтобы еще хоть разочек его сладкие губы коснулись моей чувствительной кожи.

Улыбка не оставляет ни на секунду его идеально красивого лицо.

И эта бесподобная улыбка является исключительным дополнением обворожительной внешности мужчины:

— Да, малышка! Прости… но если еще раз прикоснусь к твоему потрясному телу, случиться то, что случается обычно у тринадцатилетних мальчишек.

Я тихонечко хихикаю, прекрасно понимая, на что намекает этот проказник.

— Блинн… Детка! На полном серьёзе, у меня, такое в первый раз!

Представляешь! Когда прикасаюсь к тебе, даже кончиком пальца, то нахожусь на грани страстного извержения! Всего лишь от одного прикосновения.

— Тогда лучше не трогай… пока. А то у меня нет запасных трусишек твоего размерчика.

Мы смеемся и смотрим друг другу прямо в счастливые искрящиеся от счастья глаза. Никогда в жизни еще не было так беззаботно… и так легко на душе.

Мэт протягивает руку к перебинтованному плечу и нежно касается белой повязки. Внезапно, яркие огоньки в глазах мужчины затухают, а руки начинают подрагивать:

— Эмми, прости…

— Хватит Мэт! Я не злюсь. Что было, то забыли. Ты ни в чем не виноват, — перехватываю руку, прижимаю к щеке. Мысленно, через прикосновение, умоляю отпустить прошлое.

— Каждый день, до самой смерти, не престану молить о прощении.

Ненавижу себя. Ненавижу, за свое отношение. Ненавижу за боль, причиненную своей девочке. Ненавижу потому чт…

— ПРЕКРАТИ! — громко вскрикиваю, обвиваю руками шею мужчины, притягиваю к себе… И затыкаю вредный ротик настойчивым поцелуем.

Больше не могу терпеть то, как он себя оскорбляет.

Мэт мгновенно обмякает и успокоится, чувствуя мои прохладные губы на своих невероятно горячих губах. А затем, страстно обхватывает за талию и притягивает к себе, бережно усаживая прямо на колени.

Нежно, не спеша ласкаем друг друга только губами, (без помощи язычков), как застенчивые школьники. Во время поцелуя, Мэт чувственно гладит мою спинку, нежно поглаживает руками бедра, громко постанывает. Затем, насладившись своим личным наркотиком, отрывается от губ и утыкается носом в шею, покрывая это чувствительное место самыми страстными поцелуями.

Мой первый поцелуй… Первый настоящий взаимный поцелуй. Такой нежный и такой прекрасный. Как же я счастлива наконец попробовать на вкус самые аппетитные губки в мире. Ведь я очень долго об этом мечтала. Но только не так представляла… Господи Боже! В реальности, поцелуй Мэта оказался намного кайфовей, чем в мечтах.

— Сладкая… Какая же ты сладкая! Сейчас умру от восторга! — через силу, отрывается от моей шеи, заглядывает в искрящиеся от удовольствия глаза, и неожиданно улыбается. Практически до самых ушей, будто читает все мои пошлые мысли.

— Уж кто бы говорил… На себя посмотрите, мистер Исключительный, — резко обхватываю за шею притягиваю к лицу и опять впиваюсь в губы, награждая новым пламенным поцелуем, от которого все внутренние органы застывают, будто устраивают забастовку своей хозяйке, отказываясь работать.

Еще пол минуты таем от наслаждения, делая ставки, кто же первый сдастся, не выдержав предельного возбуждения. Конечно это буду не Я.

Мэт с большим трудом отрывается от моих сладких губ и тяжело выдыхает:

— Детка, что ж ты со мной делаешь?

Виновато опускаю глаза, а сама продолжаю гладить его густые мягкие волосы на затылке:

— Разве не видно? Воспитываю, конечно!

— Оммм… Мечтаю, получать такие наказания хоть каждый день, — облизывает губы, не сводя глаз с полупрозрачного лифчика, — Надо бы заканчивать, а то трусишки точно понадобятся.

На этот раз я почувствовала мощный бугорок под своей попой, настойчиво упершийся в одну округлую ягодичку. Немного смутившись, пересаживаюсь обратно на кровать, совсем не желая выпускать Мэта из чувственных объятий и терять вкус умопомрачительных губ. (На вкус они, кстати, как самый настоящий пористый шоколад, который при долгом посасывании, когда тает, оставляет приятные вибрации на языке).

— Наверно мне лучше одеться, — стараюсь сказать, как можно серьезней, но не получается, потому, что нахожусь на пике возбуждения, а мой голос звучит слишком уж эротично.

— Дд-а. Хотя, если честно, я бы хотел, чтобы ты наоборот, разделась, — отвечает, немного заикаясь, а сам глазками скользит по плоскому животу. Немного задерживается у пупка и останавливается на больничных штанах.

Не знаю, как быть… Что, если разочарую тебя? Ведь я ненавижу всех мужиков на свете. И боюсь секса… хуже, чем смерти.

Его руки лежаться на тонкую резиночку на бедрах, светло-салатовых штанов в коричневый горошек, и медленно начинают снимать оставшуюся одежду…

Но вдруг… я перехватываю настойчивые руки:

— Не надо. Закрой пожалуйста глаза. Не сегодня.

Мэт, дорогой. Мне очень страшно. Если бы ты знал на сколько…

Может когда-нибудь я преодолею свой страх… И ты мне в этом поможешь.

— Прости, малышка. Как скажешь.

Закрывает глаза, бережно снимает больничные штаны и помогает надеть чистые, а в этот момент сердце делает тройное сальто. Причем два раза. Потому, что его теплые ладошки скользят по чувствительной кожи моих стройных ножек, от чего я задыхаюсь, испытывая нереальное блаженство.

— Теперь блузку… — мурлычу, так пылко, будто сейчас получу оргазм, — Можешь открыть глаза.

Открывает глаза. Молча берет блузку и осторожно помогает всунуть руки в два отверстия. Как раз, когда левая рука находит рукав, ощущаю ноющую боль в области ранения, но прикусываю губу, чтобы Мэт не винил себя за неосторожность.

— Не больно? Как плечо? — замечает что-то неладное по кислому выражению лица.

— Все хорошо. Спасибо, — мило улыбаюсь, застегивая пуговички, а Мэт, тем временем, достает из пакета туфли-лодочки и надевает на ноги. От прикосновений к стопе, заметно вздрагиваю, будто получаю несильный удар током.

— Вот и все! Вещей у тебя немного, позже пришлю кого-нибудь. Хотя… лучше купим все новое.

— Зачем??? Не надо… Я за лечение еще много должна!

— Тсссс, — наклоняется и прижимает палец к моим губам, — Это я твой должник. И останусь им навечно.

С этими словами подхватывает на руку, крепко обнимает, и дарит самую очаровательную улыбку, за которую можно отдать все на свете.

— Мэт… я тяжелая! — хоть и замахала ногами, демонстрируя возмущенную реакцию, но, (по секрету), обрадовалась такому романтичному исходу событий, — На каталке доеду.

— Шутишь!? Да ты легче котенка новорожденного, не придумывай! — недовольно хмуриться, прижимая мою голову к твердой груди, — Чтобы моя женщина села в это убожество для инвалидов! Ни за что! Я буду носить мою девочку на руках столько, сколько понадобиться!

Хотела возразить, но поняла, что с этим человеком спорить бесполезно!

Проще звезду с неба украсть, чем переубедить Мэта Картера.


* * *

Впервые за полторы недели, я вышла на улицу и, наконец, покинула жуткие стены больничной тюрьмы, отчаянно надеясь, что больше туда никогда не вернусь.

Из клиники мы уехали в семь часов вечера. На улице нас встретил свежий легкий ветерок, блеклые лучи заходящего солнца и черный «Bugatti Veyron».

Не смотря на начало августа вечера становились прохладными.

Обещали несущественное похолодание. Это даже к лучшему. Не буду расстраиваться, потому что за лето всего лишь один раз была на пляже, и то в качестве наблюдателя.

Мэт донес меня прямо до машины. Усадил на переднее сидение, пристегнул ремнем безопасности и подложил мягкую подушечку под голову.

Божечки… как с маленькой возиться. Прям неловко становиться.

Приятно конечно, но как-то стеснительно в душе. Девушка-то я очень скромная, не балованная роскошью, поэтому каждый его поступок — словно дар небесный. Неужели судьба наконец услышала мои молитвы и сжалилась, послав настоящее чудо в человеческом обличии, чтобы именно через него, вернуть потерянные крылья?

Господи! Спасибо за все… Спасибо за Мэта! Пусть наше знакомство началось не с цветов и шампанского, а с виски и шантажа, пусть с самой первой встречи я сгорала от ненависти при одном его взгляде, то теперь все иначе. Люди меняются. И не те, кем по началу кажутся. Обычно при первых минутах знакомства, кажется, что человек очень хороший, а когда проходит время и узнаешь его настоящую сущность, понимаешь, как ты ошибался.

В моем же случае все произошло наоборот. Несколько месяцев назад, я нещадно проклинала, себя за то, что позвонила по дьявольскому объявлению, то теперь… ни капельки не жалею! Более того, в своей испорченной дерьмовой, жизни стараюсь найти плюсы… Ведь, если бы меня не изнасиловали, возможно я бы не встретила самого лучшего мужчину в подарок за свои страдания.

Немного покатались по городу и отправились к Мэту домой.

Оказывается, Мэт проживал в престижном районе, въезд в который осуществлялся исключительно по пропускам. Конечно, я догадывалась, что его дом — воплощение нереальной роскоши и богатства, но я даже представить себе не могла, что люди способны жить настолько красиво!

Просто у меня скудная фантазия. Естественно, ведь я ничего в жизни не видела, кроме больничных стен и насилия.

Мэт заглушил двигатель, выскользнул из машины и открыл дверь с моей стороны.

При лунном свете, смешанным со светом уличных фонарей, его глаза сверкали как самые прекрасные звезды на бархатном небосводе. Но причина такого ошеломляющего блеска вовсе не в освещении и не в природном даре. А в счастье.

Никогда еще он не смотрел на меня настолько яркими глазами, хотя и до сегодняшнего вечера, они были как два лазурных алмаза. Да и сам

Мэт выглядел другим. Нежным, добрым, романтичным, заботливым. И самым особенным.

Я чувствовала его энергетику.

Он был счастлив.

Счастлив, что я поправилась.

Счастлив, что я выжила.


* * *

Мэг помог выбраться из авто, перебросил мои руки к себе на шею, поднял словно пушинку ипонес к главному входу в райские апартаменты.

В этот раз я не сопротивлялась и молчала как рыба. Потому, что на самом деле, сама желала оказаться в его теплых объятиях и послушать биение его сердца, которое действовало на мою расшатанную психику, как релаксирующая музыка.

— Ты куда меня притащил? На экскурсию? — заметив гигантское здание необычной формы, с синими окнами, примерно, в тридцать этажей, открыла рот, выражая таким образом бесконечный восторг своими вопросами.

Мужчина довольно ухмыльнулся, занося мое убогое тельце в эти хоромы:

— Нет, сладкая! Это не музей. А жилой комплекс! Так что… Добро пожаловать в скромное холостяцкое гнездышко, Мэта Картера!

— Невероятно. И на какой нам этаж? — челюсть продолжала неметь от восторга.

— На самый последний. У меня пентхаус, детка. И теперь он твой.

Ну а после этой фразы я язык проглотила.

В холе нас встретил консьерж, который сопроводил к лифту. Даже лифт в этом современном замке был шикарней всей моей ничтожной халупы, в тысячу раз. О этот Лифт…

Вашу ж мать!

Лифт не должен так выглядеть… Прям, как приёмная президента!

Мягкий красный диванчик, огромное зеркало в золотой раме, журнальный столик со свежей прессой и динамик с приятной музыкой.

Мда… я наверно точно умерла и попала в рай.

Наконец мы поднялись на самый последний этаж. Мэт пронес меня по небольшому коридору, освещенному старинными светильниками в форме свечей прямо до мощной лакированной двери из красного дерева.

— Ну, крошка! Добро пожаловать.

Когда мы вошли, я наверно на несколько секунд потеряла сознание…

Нет, не могут люди жить настолько роскошно! Мэт точно не человек.

Он вправду… ангел.

«Скромное» жилище холостяка Мэта представляет собой двухэтажную квартиру на крыше небоскреба с огромными комнатами, ванной-джакузи, просторной современной кухней и гардеробом.

Господи… Гардероб! Этот гигантский шкаф, с бесконечной коллекцией мужских костюмов, часов, очков и прочих безделушек. Прям как личный магазин.

А, больше всего, меня поразила панорамная крыша. В данный момент (в вечернее время) можно наблюдать за звездами и большой желтой луной. А утром — любоваться первыми лучами солнца

Но мы рассмотрели еще не все прелести. Отельного внимания заслуживает балкон, с выходом на крышу.

Балкон…. Черт побери!

Прямо на крыше у Мэта раскинулся огромный мини сад с растениями, а по центру — настоящий бассейн с лазурной водой, окруженный живыми декоративными пальмами.

Оазис в центре города! Нет, это мини курорт. Я словно переместилась в сказочные Дубаи.

Ну всё! Сейчас опять сознание потеряю!

— Мэт! А ты точно тут живешь? Может у меня глюки? Простишь, если упаду в обморок? — шепчу, задыхаясь от переизбытка эмоций, когда мы выходим на веранду, полюбоваться вечерним городом и бассейном с бирюзовой водой.

— Нет, даже не смей! Я же уже говорил, что больше не выдержу, если с тобой нечто подобное случиться, — подходит к большому мягкому диванчику, напротив бассейна и пристраивает мою тушку на комфортную ''сидушку'':

— Шутишь? Разве можно еще чего-нибудь хотеть, находясь в подобном месте? — усаживаюсь в удобную софу, случайно касаясь его гладкой руки.

— Как на счет, например… меня? — мужчина игриво подмигивает, ловит мою руку за запястье, а затем тесно переплетает свои утонченные пальцы с моими.

Вздрагиваю от теплого прикосновения. А также, обращаю внимание, что цвет нашей кожи очень сильно отличается. Его — как светлый шоколад, а моя — как первый снег.

— Ладно-ладно! Не отвечай… Я пошутил. Тебе нельзя перевозбуждаться…

Пока полностью не поправишься. И не думай, что я притащил тебя сюда, намеривая что-либо получить взамен.

— Хорошо, — вздыхаю с облегчением, чувствуя, как веки начинают опускаться. А далее, непроизвольно зеваю.

— Взамен лишь прошу, чтобы ты скорей поправилась. И чтобы почаще улыбалась.

— Спасибо… Мэт, — протяжно выдыхаю, потирая уставшие глаза.

— Тебе спасибо, Эмми, — наклоняется и нежно-нежно целует в щеку, — Кстати, пора принять лекарство. И поужинать. Побудешь тут немного, а я все организую?

Киваю, посылая улыбку в знак благодарности, а сама веду жестокую борьбу со сном, хотя скорей всего проиграю, как только голова столкнётся с подушкой.

Мужчина моей мечты берет самую мягкую подушку, подкладывает под голову, укрывает пушистым одеялом и еще раз целует.

Прежде чем увижу сладкий сон, успеваю шепнуть:

— Хочу, чтобы ты стал моим одеялом, в которое я бы завернулась и растворилась на целую ночь… до самого рассвета.

Глава 6. Мое сокровище


Тварь…

Придурок…

Гнида!

Как ты посмел причинить боль Эмми? Как ты посмел выпустить своего ублюдского демона наружу и натравить на беззащитное, ранимое создание? Как ты посмел повысить голос на любимого человека? Как ты посмел подчиниться жестокости? Как ты посмел затеять изнасилование?

Господи… Как только Эмми убежала из квартиры, долго не мог прийти в себя. В голове каша. В мыслях бесконечный поток идиотских вопросов-упреков. А в душе — огромная черная дыра.

Считай, что место в аду тебе уже забронировано, если сейчас же не вернешь Эмми и не извинишься. А еще… можешь распрощаться с жизнью. Больше жить не для кого. Больше жить не за чем.

Единственный смысл существования будет утерян навсегда. Девушка, которую ты жестоко обидел, которую ты чуть было не изнасиловал, вряд ли когда-нибудь простит.

Не знаю, что на меня нашло. Я ведь собирался сделать крошке предложение. Купил самый дорогой, самый красивый букет роз, но как только увидел малышку с другим парнем… лишился разума! Во всем виноват незнакомый сопляк, который посмел прикоснуться к губам моей девочки. Точнее к МОИМ губам. Потому что, начиная с первой секунды нашей встречи, каждая клеточка её тела, каждая мельчайшая частичка её образа — теперь моя собственность. А она — моя женщина!

Выбегаю из дома и немного прихожу в себя, когда попадаю прямо под ледяной нещадный ливень. Мысленно приказываю успокоиться и немедленно найти малышку, чтобы упасть в её стройные ножки, молить о прощении, и даже об безжалостном избиении, если пообещает простить после всего того что я, тварь безжалостная, причинила моему солнышку.

Отправляюсь на поиски. На улице противно моросит дождь, который слепит глаза, который разъедает одежду, проникает под кожу, обжигая каждый мой орган, каждую косточку изнутри. Словно сами Боги послали этот дьявольский дождь, насыщенный неизвестным ядом, в качестве наказания за жестокое обращение с любимой девушкой.

На улице безлюдно и довольно мрачно. Ни машин. Ни людей. Ни единой твари бродячей. Хм… все же есть одна! И я смотрю на нее, прямо сейчас, через отражение в грязной луже.

Куда же ты могла пойти, Эмми?

Бегу по дороге и во все горло выкрикиваю имя малышки, а в душе молюсь, чтобы с ней ничего не случилось. Докричался до такой степени, что практически ''связки посадил''.

Оказываюсь на обшарпанной, незнакомой улице. Внезапно, слышу скрип тормозов и отдаленные голоса. Один голос точно принадлежит женщине. Этот голос мне до мурашек знаком.

Проскальзываю в ближайший переулок и бегу на шум. Узкий проход выводит к новой улице, посреди которой вижу старую машину, а возле машины два силуэта. Наверно, мужчина с женщиной… походу дерутся, выясняя между собой отношения.

На улице слишком темно. Дорога освещается лишь одним тусклым фонарем. Да к тому же этот чертов ливень обжигает глаза, мешает сфокусироваться, чтобы рассмотреть лица незнакомцев!

Подбегаю ближе. Внезапно, сердце словно умирает на долю секунды, как и окружающий мир для моего сознания, а затем, больно ударяется о ребра и снова, ускоряется, но в десять раз быстрее.

Я вижу Эмми. Она ранена. Лежит на мокром асфальте, истекая кровью.

Рядом с ней — неизвестная мразь мужского пола, облаченная в старомодный плащ и шляпу.

Ублюдок хватает девушку за волосы и поднимает с пола. В его руке сверкает острое лезвие ножа.

— Эмми! Какова хрена! — мчусь со всех ног на помощь к любимой девочке, но она останавливает меня печальным криком.

— Мэт… уходи!

Господи! Никогда не видел ее в таком состоянии. Разбитый нос, дыра в голове, лицо и тело… всё в страшных синяках! Боже помоги! Я не выдержу этого! Прямо сейчас убью выродка, посмевшего прикоснуться своими вонючими клешнями к моей малышке, посмевшего угрожать моей хрупкой девочке.

— Твоя подружка права! Убирайся! Тогда останетесь живы! — слышу мерзкий охриплый голос гниды и вижу нож, приставленный к горлу

Эмили.

— Ублюдок! Ты бл*ть кто такой? Отпустил её быстр! Обещаю, сильно не бить! — шиплю в ответ, с яростью сжимая кулаки, мысленно продумывая с чего бы начать: выбить скотине глаза или сначала руки переломать?

В ответ, ублюдская тварь снова выплевывает угрозы. Но я не слушаю.

Моё внимание приковано к свежему только что образовавшемуся порезу на нежной шейке малышки, из которого медленно начинает сочиться бардовая жидкость.

Су*ка!!! Как же я зол! Как же ненавижу то, что сейчас происходит! Как же сильно я презираю свою беспомощность! Если бы не обидел Эмми, возможно, всего бы этого удалось избежать.

— Ну же тварь! Слабо один на один разобраться, а не прикрываться беззащитной девушкой! Или у тебя чл*на нет!

— Мэт, прошу-у! Уходи-и, умоляю-ю! — Эмми жалобно постанывает, пытаясь прогнать моё упрямство.

Что я трус какой? Глупышка… Да я умру за тебя!

— Никуда я не уйду! Плевать! Пусть стреляет, — вижу, как в руке маньяка появляется пистолет.

Что делать дальше? Понятия не имею!

Вдруг, Эмми запрокидывает голову, разбивает упырю нос, ловко вырывается и бежит ко мне.

Но поздно! Слишком поздно что-либо придумывать…

Слышу выстрел.

Малышка закрывает меня от пули.

Чертов дурак!!! Как ты посмел это допустить! Да ты Мэт, после этого, в сто раз хуже той твари, которая пыталась похитить Эмми.

— Эмили!

Хватаю девчонку, тесно прижимаю к груди и не могу поверить в то, что происходит. Моя белая рубашка моментально становиться красной, как и мои руки, как и холодный мокрый асфальт.

Господи Боже! Но это не моя кровь!

— Ты… Ты… Зачем?

Дурочка… Дурочка! Как ты могла?

Крепко прижимаю малышку и не могу сдержать слёз. Я плачу. В первый раз в жизни плачу! Даже когда мать погибла, не проронил ни единой слезинки.

Дело дрянь. Не могу потерять еще и тебя, крошка.

Боковым зрением вижу, как чудовище, стрелявшее в Эмили, пытается удрать. Видимо и правда бесчленный выродок! Уже в штаны небось наделал. По-любому первый раз в человека стрелял. Зассал, гниль тупая!

Нет, с*ка! Не уйдешь! Я тебе лично смертельную казнь устрою!

Осторожно кладу бесчувственную девочку на свой пиджак, пытаясь не ослепнуть от того что вижу, и как дикий гепард бегу за преступником.

Настигаю возле машины, ловким ударом отправляю на ржавый капот его убогого корыта, награждая щедрыми ударами по роже.

— Выродок! Ублюдок! Я бы тебя с удовольствием четвертовал, сжёг и закопал…

От мощных ударов, его харя уже становиться похожа на кусок кровавого стейка, но я не могу остановиться. Тварь давно потеряла сознание и даже не слышала, маты в свою честь. Очень жаль. Наверно, как и боль.

Клянусь, если бы слабый голосок Эмми меня не остановил, давно бы отправил ушлёпка в ад.

Моя крошка! Ей нужна помощь.

Оставляю мразь истекать кровью, вытираю разодранные руки о штаны, и возвращаюсь к своей несчастной девочке.

Вызываю скорую, копов. Крепко обнимаю малышку, прижимаю к груди, пытаясь хоть немного согреть, при этом крепко зажимаю сквозную кровоточащую рану в области плеча.

Девочка… Моя любимая… Она такая холодная. Как лед.

Господи! Детка, почему ты такая ледяная… Ты же не умрешь?

Нащупываю пульс. Есть. Но очень слабый.

Отчаянно молюсь. Умоляю ангелов дать моей крошке еще один шанс.

Потому что эта пуля предназначалась другому.

Не справедливо.

Жизнь дерьмо…

Я дерьмо…

Господи! Забери лучше меня.


* * *

Скорая приехала практически мгновенно. Беда в том, что детка потеряла слишком много крови, даже несмотря на то, что рана не смертельная, жизненно важные органы не пострадали.

Врачи с другими членами службы спасения окружают место происшествия, пытаясь предотвратить гибель пострадавшей.

— Спасите ее, черт побери! — хватаю одного из докторов за локоть с такой яростью, будто он причастен к происшествию.

Здоровяк (похоже это медбрат, только с внешностью олимпийского спортсмена) вырывается, но соблюдает предельное спокойствие:

— Мы делаем все возможное! Девушке нужна кровь. Но боюсь до больницы не доедем…

Вскрикиваю то ли от отчаяния, то ли от гнева и рву на севе волосы:

— Вашу ж мать! Она не должна умереть! Сделайте переливание, прямо сейчас!

— А какая у нее группа крови? — фельдшер хмурится, поглядывая в сторону машины, в которую погружают окровавленные носилки с моей девочкой.

— Не знаю я! — рычу в ответ, находясь на пределе безумного состояния, — Но это не важно! Мою возьмите, у меня первая.

— Не думаю, что это хорошая идея…

Хватаю трусливого недоумка за шиворот и хорошенько встряхиваю:

— У нас нет ни времени, ни запасных вариантов! Если не начнем действовать, мой самый дорогой человек погибнет! В данной ситуации терять нечего! В данном случае — нужно рисковать.

— Хорошо, попробуем! Но вы подпишите необходимые бумаги и возьмете на себя всю ответственность за процедуру.

Киваю, отпускаю медбрата, бегу к машине. Запрыгиваю в просторную колымагу с красными крестами на боковых дверях и сажусь напротив малышки.

Эмми лежит неподвижно. Ее прекрасное лицо покрыто жуткими ссадинами, бардовыми синяками, засохшей кровью. Кажется, девушка практически не дышит, но её ротик немного приоткрыт. Врачи надевают кислородную маску на изувеченное личико девушки, подключают какие-то приборы к пострадавшей, пытаются остановить кровотечение.

Носилки, пол… все в темно-бардовых кровавых пятнах.

Меня тошнит. В голове шумит. А на сердце болит.

С невыносимым сожалением смотрю на страшную рану в области плеча и на алую кровяную струйку, стекающую по обездвиженной руке, прямо на пол.

Ублюдок практически попал ей в сердце. Всего несколько миллиметров ниже — и она больше бы никогда не открыла глаза. Она бы ушла навсегда. А я… я бы однозначно последовал за своей девочкой, потому что не смог находиться в этом дерьмовом мире один! Без моего светлого ангела.

Даже, если бы наши миры разделились (мне достался ад, а ей — рай).

Клянусь! Согласился бы кипеть в котле вечность, лишь бы взамен позволили увидеть её хоть на минутку… хоть одним глазком.

Неосознанно, ноги подкашиваются, и я падаю на койку, напротив бесчувственной Эмми. Мне делают какой-то укол, укладывают полностью на кушетку, подключают аппарат для переливания крови.

Несколько секунд смотрю на малышку, а по щекам текут обжигающие слезы.

Пытаюсь дотянуться до её окровавленной руки, но такое чувство, словно меня цепями приковали к кушетке. Все же, вырываюсь из невидимых оков и хватаю хрупкую тоненькую ручку малышки. Это прикосновение обжигает. Но не как пламя, а как лед. Её рука, на ощупь, как кусок твердого льда.

Льда, с примесью крови.


* * *

Господи… Это был самый ублю*ский день в моей жизни! Но к счастью, все закончилось. Практически.

Есть две новости. Плохая и Дерьмовая. Плохая — Эмми серьезно пострадала, а дерьмовая — она в коме. Но есть шанс, что малышка очнётся. Для этого лишь нужно доказать, что она нужна этому миру.

Что ее ждет человек, который не может прожить ни секунды, если не услышит звонкого голосочка, не увидит блеска изумрудных глаз, не почувствует мягкость бархатной кожи, не насладится сладостью аппетитных губ.

Я должен убедить Эмми открыть глаза. И я сделаю все возможное. Не сдвинусь с места, пока не услышу своё имя, из уст моего ангела.


* * *

Три дня, проведенные в боли. Три дня уныния и безысходности. Но четвертый день — как день после конца света. Эмми очнулась.


* * *

Самая трудная неделя позади. Я принял решение забрать девочку к себе в пентхаус, потому что малышке некомфортно находиться в больнице, и скорей всего, именно поэтому здоровье крошки так медленно стабилизируется.

У Эмми слабое сердце. И еще… фальшивые документы.

Какой же я кретин! Никогда не прощу себя за, то что натворил, за то, что сотворил с малышкой.

Если бы знал, что у девчонки огромные проблемы со здоровьем — вряд ли бы затеял свой тупой план для поднятия рейтинга. Она определенно что-то скрывает и это видно в её до боли печальных глазах. А документы? Зачем подделывать документы? Наверно на случай, если поймают. Ведь она ''Отменная девчонка'', а фальш — её страховка. Вот только не ясно зачем придумала это опасное шоу? Почему балуется с местью, играя в опасные игры?

Узнаю все тайны, когда придет время. Сейчас мне наплевать. Она больше ни капли ни испытает того, через что прошла последние несколько месяцев.

Я буду оберегать свою крошку. Всем сердцем и душой.

Я стану её ангелом хранителем.


* * *

Уже несколько дней мы живем под одной крышей. Господи… Я нереально схожу с ума, когда вижу своего ангелочка, у себя дома, в своей кровати, в своих объятиях. Сердце разрывается на части, но уже не отболи, а от умиления.

Ведь Эмили жива, Эмми рядом. Рядом со мной.

Интересно, как её зовут на самом деле? Страсть как любопытно…

Копам, кстати пришлось щедро приплатить, чтобы забыли о фальшивых документах, как и медикам. Вот Упыри в белых халатах! Сразу завалили вопросами, но я заставил их заткнуться. Главное, чтобы девочка не узнала, иначе распереживается.

Ублюдка стрелявшего в Эмми посадили в писхушку. Он оказался неадекватным и хорошо избитым (в этом конечно моя вина). Копы сказали, что этот полоумный нёс какой-то бред, про какое-то видео, из-за которого решил напасть на малышку. Но никакого видео не нашли.

Мразь! Как вспоминаю тот дьявольский вечер, прямо сейчас хочется вернуться в психушку и размазать нелюдя по стенке. Полоумный признался, что долго следил за Эмили. Он нападал не один раз.

ТВАРЬ! ВЫРОДОК! УБЛ*ЮДОК! Хорошо, что в суде меня остановили, иначе разорвал поганую мерзость на кусочки прямо там!

Плевать даже на свидетелей. Плевать на то, что стану убийцей. Ради любимого человека пойду на все. А бездушная скатина заслуживает смерти.

Эмми… Почему ты не рассказывала? Я бы помог. Я бы спас тебя и обезопасил. Черт побери! Я бы изменился и извинился, если бы ты доверилась. Прости. Моя вина. Во всем этом дерьме моя вина.


* * *

Сейчас малышкой занималась медсестра, а я оправился в супермаркет, где работает Эмми, чтобы рассказать начальнику магазина о случившемся. Точнее "работала''. Детка попросила договориться, чтобы её не увольняли. Я кивнул, но скрестил пальцы в карманах.

Щас! Она теперь ни ногой в эту убогую канторку, где продают тухлятину и платят работникам копейки.

В общем сходил, объяснил, поговорил. Сказал, что детка тут работать больше не будет.

Теперь — она МОЯ проблема.

С этого момента и до конца моих дней о ней забочусь только я — Мэт

Картер. И я не желаю, чтобы малышка снова когда-либо работала.

Эмили заслуживает большего. Ведь эта девчонка рисковала жизнью ради меня — бессердечного высокомерного ублюдка!

Я — её вечный должник.

Прохожу через кассы, отмечая, что ''простые смертные'' с кассиршами, как обычно пожирают меня взглядами. Узнали наверно Мэта Картера (хоть и надел очки). Не дай Бог, кто-нибудь пустит слухи о том, что наследник корпорации ''Мир'' ходил за покупочками в магазин для малоимущих. Завистливые конкуренты такой репортажик могут учудить, что ''мама дорогая''!

Всё ради Эмми… Да мне уже практически пофиг на свой рейтинг. Даже о наследстве пока не думаю.

Рядом с выходом замечаю двух охранников. И моё сердце леденеет.

Вижу того самого парня! Который пытался засунуть свой вонючий язык детке в рот. Судя по бейджу — зовут "Эдвин''. Высокий дрыщеватый мудак, с примитивной внешностью. Не знаю, чем пригляделось моей девочке данное недоразумение с кривыми зубами.

Останавливаюсь около терминала, делая вид, что снимаю наличку с карты, а сам подслушиваю их весьма увлекательный разговор:

— Ну чё, бро, как там успехи с Эмили? — спрашивает тот, который пожирней.

Эмили! Слышу прекрасное имя из вонючего рта незнакомого уродца.

Сразу хочется выбить несколько зубов, чтобы труднее было говорить, и чтобы никогда больше жирная свинья не смела произносить таким вальяжным тоном имя МОЕЙ девушки!

— Да, бляха! Никак! Ну ты прикинь, девка, практически сама, предложила прыгнуть в койку, но с ней что-то произошло! Какой-то несчастный случай…

— Ах-ха-ха! Вот ты лошара! Больше года добиваешься этой рыжей су*чки, а она все не даёт!

Тварь! — я не удержался и пнул банкомат.

Убл*дки посмотрели на меня, но продолжили общаться:

— Да, бля, лошок я! Походу проспорил. Знаешь, я все равно не сдамся и отымею эту неприступную тёлочку, во что бы то ни стало! Даже, если красотка шею сломала или ногу!

Выродки заржали.

А я сжал кулаки ещё сильнее, чувствуя огненное напряжение, нарастающее во всем теле.

— Кароче, гони мне сотню, и делай что хочешь! Спор ты продул.

— Ладно, — дрыщ протягивает помятую купюру дружку, — Я просто не могу спокойно спать, после того дня, когда посмотрел жаркий видосик с участием нашей рыжули. Прикинь, она даже не в курсе, что мне известно, кто она!

— И поэтому ты предложил встречаться?

— Ну конечно! А из-за чего ещё? — Эд вальяжно фыркнул.

— Из-за её охеренной жопы! — толстун заржал, дружески похлопав напарника по плечу.

Все! Хватит! Больше не выдержу!

Бью кулаком по банкомату и бросаюсь к охранникам, словно бык на красное, забывая, что такое самоконтроль. Доигрались п*дары!

И тут меня понесло.

В мире существуют две вещи, которые могут стать причиной такого опасного состояния: моя машина и моя женщина.

Не виноват я, что Эмили — моё самое слабое место.


* * *

— Ты, ушлёпок! Идем со мной! — хватаю Эда за шкирятник и выталкиваю на улицу, — Поговорить надо!

— Эй! Что происходит? — шипит дружок.

— Мы просто поболтаем. По-мужски!


* * *

Волочу парня за магазин и толкаю в первый безлюдный переулок.

Дрыщ падает на пол, посылая мне парочку ''приятных'' матов.

— Ты, блять, кто? — поднимается с пола, отряхивая одежду.

— Твой дневной кошмар! — замахиваюсь и разбиваю выродку нос.

Тюфяк целует носом мой кулак, отлетает на пол метра и грациозно ударяется башкой о кирпичную стену:

— Это… за Эмили!

Придурок поскуливает, как жалкий щенок, но поднимается с пола, вытирая рукавом липкую жидкость с искривленного носа:

— Падла! Да ты мне нос сломал!

— Неужели? — улыбаюсь от радости, что получилось это сделать с одного удара, — А как на счёт челюсти?

Снова сжимаю руки в кулаки и со всей мощи награждаю казлину отменным ударом в челюсть, повторно отправляя на грязный пол (правда на этот раз в кучу ''ароматного мусора''). К счастью, для него, помои смягчили падение.

— Тварь! — шипит кусок отборного дерьма, выплевывая на асфальт кровяные сгустки вместе с двумя утерянными зубами.

Ему, кстати, без зубов намного лучше! Спасибо должен сказать за бесплатное исправление прикуса!

— Это… за то, как ты её назвал!

Гнида встает на четвереньки и пошатывается:

— Сучкой!

— Ох, лучше бы ты молчал! — нога непроизвольно подаётся вперед и встречается с животом Эда. Два мощных удара подбрасывают сволочь на несколько метров в высоту, а третий удар — отправляет башкой в стену.

Подхожу к жалкому подобию рода человеческого и вытираю о него свои испачканные ботинки:

— Если еще раз увижу рядом с моей девочкой — убью. Но сначала, кастрирую. Если конечно найду, то, что нужно кастрировать. А ещё охранник, блеять! Ты хоть кулаки умеешь держать? Или только девушек оскорблять?

— П-пошел ты… — ревет как девчонка, вытирая рукавами ручьи крови из сломанного носа, которые постепенно заливают его отстойную одежду и даже мусор, в котором устроилось жалкое ничтожество.

Чёрт. Не ожидал, что тюфяк так быстро развалиться.

Мэт, надо бы остановиться! Эмми, скорей всего, это не понравится.

(Если ты покалечишь её парня.) Хоть и бывшего.

Делаю несколько глубоких вдохов. Стараюсь расслабиться. Внушаю разуму, что лежачего не бьют, ведь выродок итак неплохо получил.

— Уяснил, придурок? Или тебе где-нибудь записать, чтобы навсегда запомнил?

Пусть выбитые зубы станут твоим напоминанием.

Эд перекатывается в куче помоев, пробует встать, но снова падает, прямо своей расквашенной рожей в какой-то протухший пакет.

— Д-да… — г*вно пытается говорить — Слышь, признайся… Ты-ы ведь тоже мутишь с ней-й из-за жаркого видосика?

Уже собрался уходить, но последние слова убл*дка резко остановили.

Неужели гниль знает, что Эмили — "Отменная девчонка"? Да ну… В этом нет логики. Тогда бы он её наоборот, боялся или давно уже сдал блогерам за пару баксов.

— Какого видео? — спрашиваю холодным тоном, но не поворачиваюсь.

— Жаль-ь не могу прислать. Ролик-к уже пол года, как-к недоступен, — говорит настолько вальяжно, будто это он мне только что навалял, а не я ему, — Твоя-я Эмили вовсе не Эмили! Её зовут Эшли… и она шл*ха!

Глава 7. Ложь… во благо?


Медсестра только что удалилась, оставив меня одну, давая возможность поспать и отдохнуть после ''пяти литров'' мед препаратов, вкаченных в измученное тело.

Кажется, я задремала, но чьи-то осторожные шаги неожиданно вернули в состояние бодрствования. Приоткрыв глаза — увидела Мэта (вернее половинку его лица), заглядывающего в комнату.

— Привет… — сонно прошептала и слабо улыбнулась, заметив долгожданного, человека, заставившего меня страдать в ''бесконечном'' ожидании его же появления, — Я не сплю.

— Привет, детка! — Мэт тяжело вздохнул, тихо поздоровался и с явной неуверенностью, проскользнул в комнату.

Его настроение мне не очень понравилось, как и внешний вид, и загадочное поведение и то, каким холодным взглядом он меня поприветствовал. Мужчина выглядел немного странно: тело напряжено, движения скованные, в глаза не смотрит, а руки, вообще, за спиной прячет.

— Что-то случилось? — спрашиваю, с осторожностью, боясь нарваться на неприятности, потому как знаю, что внутри этой интересной личности живёт свирепый лев (но меня он точно не тронет).

— Нет… да так… ничего, — отвечает запинаясь, а в глазах бушует снежная буря.

Осторожно приподнимаюсь, подкладываю подушки под спину, принимаю сидячее положение. Настроение и внешнее состояние моего попечителя жутко пугают.

Эх, как бы я хотела, (прямо сейчас), забить на запреты врачей, выпрыгнуть из кровати, подбежать к любимому мужчине, сигануть в его жаркие объятия и обвить ногами упругие бедра, которые заколебали соблазнять меня по ночам (в эротически снах). Но, к огроменному сожалению, чувствую невыносимую слабость, на пару с головокружением, после долбанных капельниц.

— Иди ко мне, — умоляюще постанываю, одаривая красавчика самым нежным взглядом, самой доброй улыбкой, на которую только способна.

Протягиваю руку, приглашая разделить со мной … мою уютную постельку.

Наконец, вижу ответную, но слабенькую улыбку, на бледноватом лице

Мэта. Мужчина делает шаг вперёд и протягивает руку навстречу.

Хватаю его утончённую кисть двумя руками, чувствуя пламенный зной от соприкосновения, но вдруг замираю….

На его костяшках свежая кровь.

Неужели опять с кем-то подрался?

— Что это? — сначала смотрю на рану, затем на Мэта, затем опять на рану и снова на Мэта.

— Бл*я, — шипит себе под нос, ловко вырывает руку, прячет за спину. На мой вопрос отвечает одним коротким словом, — Поранился…

— Блин! Очень болит? Давай обработаю! — пытаюсь встать с кровати, чтобы сходить в ванную за мазью, но в глазах появляются тёмные искрящиеся пятна.

— Эй, девчонка! Лежи! Не смей даже дёрнуться из-за сущего пустяка! — рычит как тигр и резко наваливается сверху, легонько вдавливая мое хрупкое тело в подушки.

В этот момент, ощущаю, неизвестный жар в нижней части живота, словно во мне бурный костер разгорается, а также отмечаю, что после этого, мои ноги почему-то неосознанно раздвигаются.

Что на фиг происходит? Что за дьявольски приятные ощущения?

Такого никогда не было. Все о чём сейчас думаю — ''Как, мистер Картер, выглядит без одежды, и что у этого могучего самца интересненького в штанах припрятано?''

Господи! Плохая Эш! Плохая…

Пытаюсь проглотить образовавшийся ком жадности. Отмечаю, что мои руки непроизвольно вцепились в воротник белоснежной рубашки милого сердцу (и телу) мужчины.

Странное напряжение охватывает наши тела.

— Мэт, что случилось? Ты что подрался? — вопрос вырывается сам по себе.

Опускает глаза, рассматривая мои губы:

— Нет, сладкая, я был на работе. Представляешь, эти рукожопые рабочие, плохо закрепили декорации в студии и на меня свалилась огромная деревянная конструкция. К счастью, никто не пострадал. Я всех спас, но как видишь, мне немного досталось.

— Ну ты даёшь! — притягиваю ''героя'' прямо за шиворот и крепко обнимаю, — Пожалуйста… береги себя!

Соблюдая предельную осторожность, обхватывает мою спинку обеими руками. Притягивает к себе и утыкается носом в шею, моментально зарываясь в золотистые, ароматные локоны волос, выбившиеся из неопрятного хвостика:

— Разумеется, малышка, не волнуйся! Не для этого ты своей бесценной жизнью рисковала, чтобы я по глупости скапустился.

— Спасибо за все… — приобнимаю слегка влажный затылок, и с особой чуткостью заглядываю в тёмно-синие глаза мужчины, — А теперь, умоляю… поцелуй меня!

Не дожидаясь исполнения просьбы, беру инициативу в свои руки.

Настойчиво накрываю его влажные губы своими. От удовольствия испускаю неконтролируемый стон и не замечаю, как руки начинают жить своей жизнью.

Резким рывком срываю пиджак с моего ''объекта страстных желаний'', бросаю на пол, продолжая лакомится умопомрачительными, сахарными губами. На ощупь, пробую отыскать чёртовые пуговички рубашки, чтобы, наконец, добраться до роскошного тела, но никак не могу оторваться от божественных губок ни на секунду.

Но вдруг… Мэт перехватывает мои руки и плотно прижимает к своей широкой, бурно вздымающейся груди:

— Зайка, не надо… Ты еще очень слаба. Поверь, я желаю тебя как сумасшедший маньяк, но хочу, чтобы ты полностью восстановилась.

При слове ''маньяк'' меня передёргивает.

Облизываюсь, как голодная волчица, перевожу взгляд с полуобнажённой рельефной груди мужчины в его чернильные глаза, наполненные тайной прохладой.

С Мэтом явно что-то не так. Его одежда, его волосы, его идеальное тело пропитано ложью.

— Отдохни, пожалуйста крошка! Ты ведь после капельниц?

— Да, — подтверждаю, а сама обиженно отползаю на другой конец кровати и натягиваю одеяло до самого подбородка, скрывая своё возбуждение в верхней части тела.

— Правда, прости. Не представляешь на сколько сильно ты меня заводишь! Боюсь, что просто не смогу сдержаться и разорву любимую девочку на кусочки!

В конце концов его хмурное лицо озаряется светлой улыбкой.

Умеет льстить, гадёныш!

— Ладно, так уж и быть. Прощу! — делаю серьёзное личико, надуваю губки, как маленький высокомерный утёнок, возомнивший себя свирепым хищником, и опускаюсь на подушки.

— Ты что в моей рубашке? Как же сразу не заметил? — Мэт практически снова стал ''Мэтом''.

— Да, прости… Вещей у меня мало, поэтому позаимствовала одну. Ты ж не против? Я постираю, — виновато захлопала глазками.

— Даже не вздумай! — рычит, а вместо оскала посылает самую обворожительную улыбку, — Обожаю твой запах. Бери, всё, что нужно!

Ты — моё самое ценное сокровище.

Не замечаю, как щеки вспыхивают от смущения, а сердце трепещет от радости.

— Малышка, правда, отдыхай! Я отлучусь ненадолго по делам. Если что, звони!

— Хорошо. Буду ждать с нетерпением. Позволь хотя бы рану обработать!

— Да не парься! Заживет! — отворачивается и покидает комнату, оставляя после себя атмосферу непонимания.


* * *

Поразительно, как быстро летит время… Две недели, проведенные в пентхаусе Мэта Картера, пронеслись словно один час. Трудно принять то, что за этот, (хоть и не большой период совместного проживания) мы словно немного отдалились друг от друга, а должны были наоборот — сблизиться.

Наши отношения складывались весьма странно. Мэт постоянно пропадал на работе, потому как принимал важную делегацию, с которой намеревался заключить многомилионный контракт. Вроде бы как, именно из-за этого, мы виделись реже.

Но мой разум терзали смутные сомнения. В его отстраненном поведении виновата не только работа, а еще что-то… Или кто-то.


* * *

Недавно мне сняли швы, и я увидела свой уродский, но весьма аккуратный шрам, в области плеча и лопатки. Мэт сказал, что оплатит пластику и вернёт изувеченной коже прежнюю красоту. Стало как-то непривычно после данных слов, потому что сама привыкла заботиться о себе. А больше и некому было.

Почему этот человек так чувственно беспокоиться о малознакомой девушке? Намеревается убрать шрам, отвалив заоблачную цену на операцию, пускает в свой райский холостяцкий дом, на вершине небоскрёба, покупает дорогие вещи и украшения, от которых пытаюсь отказаться…

Но самое главное, в случае чего, готов пожертвовать собственным сердцем.

Глупыш! Почему я так значима для тебя? Я же обманщица… Падшая женщина! Обесчещенная девка… и Шл*ха!

Похоже, я заигралась. Если он захочет жениться? Что тогда делать?

Ведь я никогда не подарю ему наследника… Я бесплодна.


* * *

Мое здоровье практически вернулось в прежнее состояние. Умирая от скуки, все же решила проветриться и заодно забежать домой, чтобы прихватить парочку вещичек. За квартиру я заплатила на полгода вперед… И что делать дальше? Возвращаться, или оставаться у

''господина журналиста'' висеть на его прекрасной шейке?

Мда… За две недели наши отношения ''зависли на одном уровне''. Как спали в разных комнатах, так и спим. Уходит рано утром — приходит поздно вечером. Даже целуемся и то, весьма редко.

Не понимаю, что происходит? После того дня, когда Мэт вернулся с разодранными кулаками — его будто подменили.

Мучительные мысли не дают нормально жить. Ни днем, ни ночью.

Кто я для него? Чувство вины или любимая девушка?


* * *

Сажусь в такси. Проезжаю мимо работы. Все-таки, решаю заглянуть на минутку, чтобы пообщаться с коллегами, а также узнать, когда можно снова вернуться к рабочим обязанностям.

Не знаю… стоит ли о Мэте болтать? Друзей, как таковых, у меня не имеется. Ну да ладно! Все равно все уже видели моего тайного опекуна, когда тот приходил к шефу. Кстати, сколько у меня больничный длиться? Так ничего и не рассказал. Хотя, я и сама спросить забыла.

Захожу в магазин. Моментально попадаю в пристальное внимание сотрудников. Некоторые улыбаются, а некоторые ухмыляются.

''И я вас всех ооочень рада видеть!''

— Эмили! Какой сюрприз! Как ты? — ко мне подскакивает девушка, по имени Лина (которая более-менее нормально ко мне относится), и приветствует милой улыбкой, — Как я рада тебя видеть! Как твоё самочувствие? Пойдем, пообщаемся!

Слишком много вопросов. Неожиданно, но приятно. Все-таки есть на нашей обречённой планете неравнодушные люди.

— Привет! Всё налаживается. Пошли! — охотно соглашаюсь.

Проходим в комнату для персонала. Девушка угощает чашечкой ароматного капучино. Между нами завязывается очень увлекательный диалог.

— Ну рассказывай. Вся фирма с ума сходит… Как там твой красавчик журналист? Свадьба, когда? Меня пригласишь? — девчонка жадно сверкает своими маленькими янтарными глазками, похлопывая накладными ресничками, — И зачем пришла? Ты ведь уволилась?

Приоткрываю рот от изумления. Так много непонятных вопросов, словно несколько лет на работе не была, а вместо меня двойник тут хозяйничал.

— Какая свадьба? Что вы там сплетники себе напридумывали? — просто обалдеваю от услышанного.

— В смысле? У вас же все серьёзно?! Как ты Мэта Картера сумела подцепить? — Лина посылает ревностный взгляд, — Шеф обо всем проболтался. Он передал слова твоего ухажера.

— Дааа, и что же интересного наговорил вам мой "ухажёр"?

— Мистер Картер сказал, мол, что ты… больше работать у нас не будешь.

От ныне, Ты — его проблема! — девчонка демонстративно закатила глаза и приложила ладони к пылающим щёчкам, — Прикинь, так и сказал…

Эхххх, как романтично, мне б такого принца!

Божеее! Ну как он посмел ляпнуть подобное, без моего ведома? Как посмел уволить… Опять возомнил своей собственностью?! Неужели его доброта мне приснилась?

Не верю… Лина лжёт!

— Прям так и сказал?

— Угу! — сотрудница уверенно кивнула, продолжая заливаться румянцем, и зачем-то достала телефон из кармана, — Кстати, а что у вас с Эддом?

Эдд… Совсем забыла про этого парня.

— Ничего… Мы давно не общались. А где он? Не видела его в зале!

Выходной что ли?

— Ну подруга, ты даёшь! Не знаешь? — изумленно спросила девушка, нахмурив густо подведённые бровки.

— Чего?

Здесь реально что-то странное творится…

— Его же уволили? — выпаливает на одном дыхании.

— Как? За что? — привстаю с диванчика, чувствуя неприятный холодок в конечностях.

— За драку… Да ты, подруга, походу ничего не знаешь… Щас покажу.

Не только не знаю, но и не понимаю! Две недели всего прошло, а как будто лет десять.

Лина протягивает телефон и включает какое-то видео.

Видео не очень хорошего качества, снятое абы как, чьими-то дрожащими руками. Понятно, что оператор вел съемку тайком, вероятно из-за угла нашего магазина.

Сосредотачиваюсь на незнакомом ролике. Ловлю себя на одной

''забавной'' мысли: почему все дерьмовые новости я узнаю из видео?

На экране телефона вижу Эда, в знакомом мне переулке. Знакомом, потому, что это место находится за нашим магазином. Я туда обычно мусор выбрасываю. Точнее, парень ВАЛЯЕТСЯ на полу, а над ним возвышается крепкий высокий мужчина в элегантном костюме.

Незнакомец стоит спиной к камере.

Эд поднимается. Сосредотачиваюсь на его лице. Внезапно, замечаю жуткие красные пятна в районе носа. Неужели кровь?

И вдруг, парень падает. Этот неизвестный мужчина бьет его чётко в челюсть.

Боже… Сердце в груди судорожно сжимается. Ненавижу насилие! Стоит только увидеть подобное — сразу возвращаюсь в прошлое.

Рассматриваю затылок незнакомца. Интуитивно чувствую, что этот мужчина мне знаком.

Эдопять пытается встать, но получает сильный удар в живот. Исполняя тройное сальто — отлетает в кучу мусора.

— Господи! За что его так? — из моего рта вырывается жалобный стон.

— Смотри дальше! — сотрудница криво улыбается.

Камера шипит и содрогается чьих-то пухлых руках. Оператор то прячется, то появляется из-за из своего укрытия (в виде красной кирпичной стены).

Когда картинка восстанавливается, продолжаю наблюдение за мужчиной, который продолжает что-то яростно выкрикивать своей беззащитной жертве, эмоционально угрожая кулаками. А Эд, в ответ на угрозы, беспомощно валяется в куче вонючего мусора, пытаясь остановить собственными руками кровавый поток из сломанного носа.

Настаёт тот самый момент истинны.

Каратель поворачивается…

НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

Сердце болестно сжимается в груди, кислород перестаёт поступать в лёгкие, а ноги подкашиваются от внезапного шока.

Я вижу Мэта.

Моего Мэта.

И видео обрывается.


* * *

— Ну что! Как тебе видосик? — Лина выглядит довольной, будто мы поменялись местами, и Мэт отстаивал не мою, а её честь своими кулаками.

— Ужас-с, — единственное слово, которое могу выдавить в данный момент.

— Они ведь из-за тебя подрались? Точнее, твой богатенький парень отпадно навалял Эду.

— Не знаю… Слушай, я, пожалуй, пойду! — возвращаю телефон, а сама мечтаю убраться куда подальше.

Не хочу больше никого видеть.

— Уже? Кстати, поэтому его и уволили. Повёл себя как сопляк, даже не пытался защищаться, — Лина отвратительно хихикает.

Вот именно! Мэт напал на беспомощного считай, мальчишку. Из-за чего? Из-за нашего поцелуя!? Поверить не могу.

Неужели, именно поэтому, его руки были в крови? Из-за драки, а не из-за несчастного случая на работе.

Он мне соврал.

P.S: Автором данного произведения является Дарья Каренко (Дана

Стар)

Глава 8. Дорога в рай


Выхожу из магазина, иду в неизвестном направлении. Даже не замечаю, как быстро оказываюсь возле своего дома.

После разговора с Линой, в душе оседает жуткая печаль, а в сердце — новая боль.

Кто такой на самом деле этот Мэт Картер? Ангел или чудовище? Или человек настроение? Мне не понять… Нужно срочно расставить все точки над ''i'', чтобы разобраться в причине его безответных, жестоких действий.

Может с Эдом поговорить? Узнать, что между ними произошло? Врать он не станет. Эдд всегда был добр ко мне. Он хороший парень.

Также, не давал покоя еще один убийственный факт. Почему Мэт уволил меня с работы и сказал, что теперь я его проблема. Причем объявил эту новость всему магазину!

Дурак! Поставил в неловкое положение, намекнув, будто я его собственность и моё мнение, на это счёт, не интересно.

Оххх… Как же я злюсь!!!! Думала все закончилось! Думала этот человек действительно изменился! Ну как обычно, везёт на мудаков.

Достаю телефон и набираю Эдда. Долго никто не отвечает. Три попытки дозвонится завершились неудачей. А на четвертый раз — услышала ''что абонент не доступен''. Меня явно добавили в игнор.

Ладно, постараюсь забыть о проблемах, иначе вернусь в прежнее состояние.

Только ведь получилось выкарабкаться из бесконечной пропасти, но кажется опять оступаюсь, срываюсь, лечу в обратном направлении, и больно ударяюсь.

Как же всё достало. Ну может есть хоть какая-нибудь причина, объясняющая поступки Мэта? Хотя бы его причастность к избиению Эдда?

На счёт работы, тут итак все ясно. Меня лишили собственного мнения.

И это… до боли обидно.


* * *

Захожу домой. Настроение — ниже плинтуса, в голове — полный шлак.

Что делать дальше? Вернуться к Мэту или собрать всё необходимое и свалить к чертям собачьим? Не известно, что меня ожидает в будущем.

Может это человек не тот, кем кажется на самом-то деле, может он снова умело претворяется? Может я для него… всего лишь чувство вины?

Бесконечный поток мыслей прерывает настойчивый стук в дверь.

Открываю скрипучую дверь.

На пороге вижу запыхавшегося Мэта.

— Эмми! Слава Богу ты тут! — набрасывается и заключает в крепкие объятия.

Моментально злость сменяется радостью.

Божееее! Какая же я странная! Злюсь, бешусь, но все равно люблю…

— Мэт… Я же отправляла сообщение, что отлучусь на прогулку, заодно и домой загляну, — таю как сахар в крутом кипятке, находясь в теплых объятиях этого загадочного мужчины.

— Знаю, поэтому и рванул сразу сюда. С тобой все хорошо? Ничего не болит? — голос Мэта звучит весьма тревожно.

— Нет, — мило улыбаюсь, — Всё хорошо.

— Никогда больше так не поступай, я до смерти распереживался, — кажется, меня сейчас раздавят в неуправляемых обнимашках.

— Перестань. Надоело сидеть взаперти, хоть и в прекрасной заперти, с большим чудесным бассейном и очаровательным садом. Просто захотелось развеяться.

Может не стоит так старательно оправдываться? Вообще не понятно, если честно, кто я для Мэта. Ведь он не предлагал официально начать встречаться? А в последние две недели — заметно отстранился.

Эшли! Спустись с небес, дорогая! Не поддавайся его соблазнительному телу, его упоительным губам, его лестным речам. Возможно, этот человек продолжает вести опасную игру.

Внезапным, настойчивым движением, отталкиваю твердую ароматную грудь и серьёзным взглядом прожигаю Мэта с головы до ног, а затем, резко выкрикиваю:

— Мэт! Что между нами происходит? Любишь ли ты меня на самом деле???

Мужчина явно не ожидал такого поведения с моей стороны. В ответ нахмурился, глубоко вздохнул и… снова стиснул в объятиях:

— Глупышка… Ты чего злишься? Я люблю свою малышку на столько сильно, что пожертвую всем ради моего ангела, даже собственной жизнью…

Божечки! Эти слова… Прозвучали настолько искренне.

Не заметила, как руки снова обхватили его идеальное тело.

— Тогда почему избегаешь, уже как две недели?

— Хмм… Правда хочешь об этом поговорить? Я бы честно не хотел. Не хочу тебе врать, но и не хочу, чтобы ты волновалась, — мужчина ласково погладил мои распущенные волосы своими мягкими ладонями. От нежных прикосновений я моментально почувствовала приятные спазмы внизу живота, словно там стая мотыльков поселилась.

— Скажи, пожалуйста… — умоляюще прошептала, пытаясь не поддаваться чувствам.

Прямо сейчас я намереваюсь задать самые волнующие вопросы, поэтому должна быть серьёзной. Но эти бабочки… Чертовски отвлекают!

— Так и быть, но без подробностей. На работе жуткие проблемы… Моего дядю… — Мэт прервался и сглотнул подступивший к горлу ком отчаяния.

Его звонкий голос мгновенно заледенел, а руки нервно задрожали на моей спине, — Мой дядя смертельно болен. И боюсь, скоро его не станет.

О, Господи… В этот момент я возненавидела своё любопытство. У Мэта было такое хорошее настроение, но из-за меня явно испортилось. Мне жутко стыдно! И очень больно видеть страдания дорого человека.

— О, Мэт… Я очень сожалею, — готова разрыдаться вместе с ним, чтобы, таким образом, доказать насколько сильно сопереживаю.

— Его забрали в больницу. Вся кампания теперь в моих руках, ведь я — единственный кровный наследник. Поэтому эти две недели превратились в сущий ад. Слава Богу, врачам удалось стабилизировать состояние дяди, но его дела весьма плачевны.

— Прости… Я не знала, — готова извиниться еще тысячу раз, лишь бы снова увидеть очаровательную улыбку моего драгоценного мужчины, хоть на одну секундочку.

— Ничего, малышка, главное, что тебе лучше, — наконец, Мэт слабо улыбнулся.

На сердце стало немного теплее.

— Но позволь ещё спросить? — остался последний вопрос, который не дает спокойно дышать на этом свете, — Ты ведь… мне солгал?

— По поводу? — опять его голос наполнился холодом.

— Несчастного случая в студии. Ты… Ты подрался с Эдом, — прошептала уткнувшись лбом в горячее тело мужчины, словно побоялась, что меня изобьют за свое упрямое любопытство.

Вдруг… я почувствовала, как его грудь затвердела и перестала дышать.

— Да. Прости и за это, — Мэт не стал лгать.

— Зачем ты избил Эда? Из-за нашего поцелуя? — продолжила допрос, но душа молила остановиться и забыть обо всем, ведь Мэту сейчас очень тяжело.

Но не смотря на трудный диалог, мужчина вел себя вполне спокойно.

— Нет, крошка… Хотя, надо было бы и за это вмазать. Клянусь, поцелуй тут совершенно ни при чем.

— Что тогда?

Отвечай уже скорей! И покончим с этим раз и навсегда!

— Этот мерзавец оскорбил мою девочку. Обозвал. И… сказал, что встречался с тобой только, чтобы затащить в постель, — Мэт громко выругался. Его руки убрались с моей талии и с хрустом сжались в кулаки, — Прости, но я подслушал разговор этого конченного убл*дка со своим напарником, когда был у тебя на работе.

— Что??? Не может быть! — я отстранилась от мужчины, желая увидеть цвет его глаз. Когда что-то не так, обычно, они быстро темнеют. Словно ясное голубое небо вмиг пожирается черными чернильными тучами.

— Клянусь, малышка. Меня до безумия это задело. Еле сдержался, чтобы не убить нахрен этого выродка! — он яростно зашипел, а я снова прижалась к пламенной, бешено вздымающейся груди, желая своим прикосновением успокоить его нарастающую ярость.

— Тише… Тише… Я тебе верю, успокойся! — мягко нашёптываю успокаивающие слова и осторожно поглаживаю горячую спину Мэта, чувствуя влагу под своими ладонями. Отмечаю, что его белоснежная рубашка намокла от напряжения и прилипла к пылающему телу.

Похоже, правду говорит!

Божеее. Не верю своим ушам! Еще бы чуть-чуть и мы с ним… Ооо, как гадко! Какой же Эд урод! Ну почему меня окружают одни кабелины???

Неужели я для них просто кусок сочного мяса? Мужики видят во мне всего лишь удовлетворение личных озабоченных фантазий! Как же мерзко…

— Всё! Давай забудем! — Мэт постепенно остывает, — Пообещай, что не будешь больше дуться и будешь мне доверять!

— Обещаю. Спасибо за всё, Мэт! — искренне благодарю моего спасителя, — Но постой! Еще я разозлилась на тебя, из-за того, что ТЫ меня без спросу уволил с работы!

Мужчина ехидно улыбнулся:

— Прости, не сдержался! Просто хочу, чтобы моя малышка окончательно выздоровела и не хочу, чтобы работала в этой убогой канторке, торгуя просрочкой.

— Мэт! Ты… — хотела возразить, но меня резко заткнули пылким поцелуем.

А когда мужчина оторвался от моих губ, то выпалил очень интересную фразу:

— Кстати, мы опаздываем! У нас же самолёт через три часа!

— Что? Какой еще самолёт?

— На солнечные Мальдивы, крошка! Поэтому, давай в темпе, бери все самое необходимое и сматываемся! — Мэт радостно заулыбался и бережно взял мои руки в свои.

— Ты о чём вообще? — я продолжала сходить с ума от непонимания.

Что затеял этот проказник?

— Котёночек мой, мы летим в отпуск! У тебя есть чемодан? Ай, да ладно, не важно! Там все купим! — это было последнее, что я услышала прежде, чем оказалась на крепкой мужской спине.

Мэт Картер, ловким движением подхватывает мою хрупкую тушку, словно пушинку, и забрасывает на крепкое широкое плечо, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления.

Выносит из квартиры, но, внезапно, натыкается на мою соседку, проживающую напротив. Пожилая женщина застывает, как каменная, прямо на лестничной площадке, и ошарашенно оценивает весь этот спектакль.

— Что происходит? — спрашивает испуганным голосом.

— Похищение! — наигранно шипит Мэт, решая поиздеваться над старушкой.

— Может полицию вызвать? — бабуля продолжает дрожать от страха, пытаясь отыскать трясущимися руками в сумке свой телефон.

Воу, воу! Полиции нам еще не хватало!

— Нет, не надо! — я подключаюсь к представлению, — Жертва не против похищения!

Соседка недовольно хмыкает, пожимает плечами и уступает дорогу странной парочке.


* * *

Не верю своим глазам! Я в самолете… В самолёте, который напоминает пятизвездочный отель. Нет… не отель, а дворец!

Каждый отсек VIP самолёта представляет собой отдельную комнатку: есть спальня, мини-конференц зал (он же обеденный зал), гостиная, ванная комната и кино зал. Дизайн каждой «комнатки» по-своему уникален, по-своему шикарен.

Охр*неть просто!!!

Мы разместились в шикарной гостиной, пристроив свои тушки в мягкое огромное кресло, в котором была встроена целая массажная система.

Рассмотрев комнатку получше, я успела оценить мягкий красный ковролин под ногами (без единого пятнышка), огромную хрустальную люстру над головой, мини барчик, напичканный всякой всячиной, гигантский плазменный телевизор, занимающий практически всё настенное пространство… И изысканный дизайн самой гостиной, расположенной ПРЯМО в самолете.

Неужели это и правда самолет, а не музей современного искусства?

— Мэт, ущипни меня! Наверно я сплю! — из моего приоткрытого рта неосознанно вырвалась фраза восхищения.

— Сладенькая моя, лучше поцелую! Щипать не стану! — мужчина отвечает на интересную просьбу миленькой улыбкой, и при этом, помогает устроиться в комфортном кресле, обтянутом белой кожей, — Знакомься, дорогая, перед тобой — частный ''экипаж', принадлежащей нашей компании. Именно на этой крошке я часто отправляюсь в командировки по работе. В этот раз меня направили покорять Индийский океан. Сразу же подумал о тебе… Ведь моей девочке необходимо восстановление после трудного лечения. Поэтому, заодно, выбил на месяцок отпуск.

— Обалдеть! — продолжаю постанывать, ощущая головокружение от восторга — Ты…самый лучший.

— Нет, куколка! Поверь, во Вселенной есть еще одно существо, которое превосходит меня по всем параметрам в миллион раз, — Мэт наклоняется к моим губам и дарит самый нежный поцелуй, побуждающий сердце танцевать от удовольствия, — Это девушка, по имени Эмили…

Весь гнев в комплексе с яростью окончательно растворяется, заставляя забыть о неприятностях сегодняшнего дня.

Мужчина кладет свои бархатные руки на мои покрасневшие от возбуждения щеки и произносит мягким голосочком:

— Ты… само совершенство! И я сделаю все возможное, чтобы мой ангелочек был счастлив. Устраивайся поудобнее, а я сейчас сбегаю к пилоту, дабы провести беседу и предупредить, что в его руках жизнь настоящего сокровища!

— Ну, прям там! — мои щёчки покраснели еще больше.

— Серьёзно! К слову, ты боишься летать?

— Хм… — задумчиво перевожу взгляд в иллюминатор, наблюдая как окружающие предметы за ''бортом'' начинают медленно двигаться.

Хотя, на самом деле, это мы потихоньку набираем скорость, — Не знаю.

Так как, это мой первый полет.

— Малышка, только очень прошу, ни о чём не волнуйся! Я быстренько! — Мэт пристегивает меня ремнём безопасности, — Просто наслаждайся видом. Когда наберем высоту, можешь сесть ко мне на коленки.

— Ооо, с удовольствием! — мурлычу в ответ, старясь прогнать тревожные мысли.

Через пять минут мужчина моей мечты возвращается. Неожиданно в моих руках оказывается ароматный букет из разноцветных роз:

— Не знаю какие цветы ты любишь… Поэтому выбрал на своё усмотрение.

— Какая прелесть! Они восхитительные! — бережно прижимаю подарок к груди, вдыхая прекрасный цветочный аромат, — Спасибо… Мне никогда не дарили цветов.

Боженьки… И правда. Это мой первый букет, подаренный мужчиной.

Мэт нежно гладит мои волосы и дарит очаровательную улыбку.

Исполняя свое обещание — усаживает на колени.

В этот изумительный момент, на моих щеках появляются слезы.

Слёзы бесконечного счастья.


* * *

Несколько часов пронеслись незаметно. Даже, удалось немного вздремнуть. Горячая грудь, теплое дыхание в области шее, убаюкивающее биение сердца любимого человека мигом помогают отвлечься, а также забыть, что мы парим выше облаков, находясь на сумасшедшем расстоянии от земли.

От сладкого сна меня будит нежный поцелуй. Сначала в обе щеки, а затем — в губы.

— Малышка, проснись! — Мэт ласково поглаживает мои волосы и снова целует, — Добро пожаловать в рай!

После длительно перелета к огромному удивлению, чувствую себя невероятно бодро. Ещё бы! Ведь со мной обращаются как с настоящей королевой.

За бортом нас встречает приятный тёплый ветерок, который играет с моими волосами, трепет за шифоновый белоснежный сарафан, намеревается сорвать с головы подаренную Мэтом шляпку.

Вот он — тропический климат! В конце августа тут конечно не настолько жарко, как например в ноябре, но моя изнеженная снежная кожа моментально ощущает воздействие экзотического солнца.

Натянув шляпку практически до самого подбородка, спешу за Мэтом, прямо к ожидающему нас джипу-внедорожнику.

Мой джентльмен помогает забраться в машину, а затем занимает свое законное место водителя. Багаж уже, кстати, находится в автомобиле.

Среди всей этой кучи барахла, я не замечаю ни одной знакомой сумки.

Как же так?

Вспоминаю недавние события. Точно! Меня ведь нахально выволокли из собственного дома, не дав возможности даже щетку зубную прихватить. Что ж теперь делать?

Внедорожник резво стартует, порождая плотное облако пыли.

Аэропорт, вместе с самолётами, начинает отдаляться, превращаясь в маленькую крошечку, а затем и вовсе исчезает из виду. На смену современным жилым домикам приходит густая дикая местность.

Около часа едим по пустынной дороге, вдоль которой высажены пальмы, кустарники и другие уникальные экзотические деревья. На пути встречаются небольшие городки, деревеньки, местные магазинчики, заправки.

Куда направляемся — сплошная загадка.

— Куда ты меня везёшь? — моё любопытство не выдерживает.

— Это секрет, — Мэт отвечает ехидной улыбочкой, — Скоро сама все узнаешь!

— Вот хитрюга! Хочешь, чтобы задохнулась от переизбытка терпения? — надуваю щечки, как капризный младенец, требуя конфетку.

В ответ слышу звонкий смех, который заставляет бесконечно улыбаться.

Сколько можно лыбится, Эш? Уже скулы болят!

Глава 9. Остров для двоих


Через несколько минут я увидела океан.

— Божечки! — даже неосознанно привстала, не замечая, как от сильного ветра моё платье задралось до самого подбородка.

— Ну ка, сядь! — Мэт грозно зашипел, — Твои ножки меня отвлекают! Что ж ты со мной делаешь, Эмми?! Вдруг не справлюсь с управлением! С ума сошла!

— Ой, — виновато проскулив, плюхаюсь попой на сидение, — Прости… Но тут настолько красиво, что я не контролирую свои действия!

— Это я престану себя контролировать если еще хоть раз увижу твои гладкие ножки и белые шелковые трусики!

— Ой… Блинн! — я конкретно растерялась. В придачу здорово засмущалась.

Перед нами возникает деревянный мост, который тянется широкой полосой вдаль океана метров на тридцать вперед. Машина въезжает прямо на этот мост и останавливается у самого конца пристани, рядом с пришвартованной белой яхтой.

— Детка, мы практически прибыли, но нам предстоит еще преодолеть водное расстояние до нашего отеля.

— Шутишь? Мы прокатимся на этой очаровательной яхте? — мои глаза опять округлись от восторга.

— Ооо, какие тут шуточки! Это еще цветочки, дорогая, впереди тебя ждут самые настоящие ягодки! — Мэт растянулся в обворожительной улыбке при этом сексапильно поправил свои влажные волосы, — Вперед!

Не терпится уже искупаться!

Когда работники яхты погрузили наш багаж, мы отчалили. Мое удивление было бесконечным… Неужели вода может быть настолько прозрачной и настолько богатой разного рода обитателями. То и дело бегала от одного бортика, к другому, пытаясь насладиться, даже запечатлить в памяти, все красоты окружающего мира.

Да… Если есть рай на Земле — то он находится именно тут!

— Смотри! Дельфины! — хватаю Мэта за руку и трясу. Со стороны словно ребёнок эмоционально перевозбуждённый, пристающий к своей мамке.

В этот момент в руке Мэт держит сок со льдом, который чудом не проливается на его белоснежную рубашку, — Это просто чудо!

Добегаю до самого носа яхты, облокачиваюсь о перила и всматриваюсь бирюзовую в воду, в которой вижу настоящих диких дельфинов, радостно выпрыгивающих из воды, таким образом приветствующих наше судно.

Тем временем, Мэт подкрадывается ко мне со спины, нежно приобнимет за талию и прижимает к своему твердому прессу.

Поворачиваю голову, собираясь поблагодарить за прекрасное путешествие, но мой ротик затыкают сладким поцелуем.

Медленно, чувственно Мэт приоткрывает мои влажные губки своими, осторожно просовывает язычок в прямо рот и его кончиком поглаживает чувствительное нёбо. Наслаждаясь ощущениями, отвечаю на пылкий поцелуй не менее чувственно….

Резко поворачиваюсь лицом к мужчине. Запускаю свои руки в его мягкие волосы и прижимаюсь как можно плотней к рельефной груди, просвечивающейся через тонкий материал брендовой рубашки.

Чувствую, как внизу живота приятно щекочет, а между ног становится слишком влажно.

А еще… чувствую твердую мужскую плоть, плотно прижатую к моей девочке.

Что это за новые, безбашенные ощущения??

Мне захотелось больше… Мне захотелось почувствовать Мэта внутри своего тела. Слиться с ним в единое целое и раствориться, забывая обо всем на свете.

Но мне страшно… Ведь скоро произойдет то, чего я боялась долгие годы. То чего избегала… То, из-за чего наказывала и презирала весь мужской род.

Мы займемся любовью.

Понятия не имею что делать, как это будет и будет ли мне приятно?

Как же трудно разобраться в себе…. Сгораю от желания, когда мы наедине, мечтаю получить большее и отдать ему всю себя. Но жутко боюсь. Боюсь воспоминаний, боюсь боли… боюсь увидеть Сэма. Ведь

Мэт внешне напоминает этого убл*дка!

Господи, помоги!

Дай мне сил забыть прошлое и начать жить будущем…


* * *

Мэт отрывается от моих сочных губ и набрасывается на шею. Громкое прерывистое дыхание мгновенно сводит с ума… В порыве страсти, не замечаю, как руки оказываются на его упругой заднице, а его руки — на моих округлостях.

Немного отодвинув мужчину от себя, перевожу взгляд на его бедра, а затем — опускаюсь еще ниже. Несмотря на плотную хлопковую ткань брюк, замечаю, насколько сильно он возбудился. Если бы мы не целовались, возможно, я бы испугалась и отстранилась. Но его страстные, настойчивые поцелуи пробудили в моём теле нереальную страсть.

Улавливая пристальный взгляд, вижу, как Мэт сладко улыбается, и шепотом произносит, опаливая мою нежную шею пламенным дыханием:

— Потрогай его…. малышка.

Неожиданная просьба немного напугала. Сначала, меня бросило холод, затем в жар. Щеки моментально вспыхнули от смущения, сердце перешло в ритм ''галопа'', во рту мгновенно пересохло, а в груди все сжалось.

Неожиданно, Мэт снова накрыл мои губы своими. В этот раз поцелуй был более страстным, более пылким, более настойчивым. Его рука скользнула под платье и… нащупала гладкий кусочек ткани, скрывающий вход мир наслаждения. Аккуратно отодвинув шелковые трусики, его обжигающие пальцы коснулись нежной кожи влажного лона. Я почувствовала легкий ожог от этих внезапных прикосновений и задрожала. А из моего рта вырвался громкий прерывистый стон.

Пока я отвлеклась, изучая новые ощущения, Мэт схватил мою руку и быстрым движением опустил на вырывающийся бугор из своих штанов.

— Господииии, — мужчина вздрогнул от удовольствия, — Как же сильно я тебя хочу!

Почувствовав каменную плоть на своей ладони, я чуть было не потеряла сознание. Не понятно… То ли от желания… То ли от страха.

Хорошо, что Мэт успел подхватить меня на руки и отнести в каюту.

Иначе бы… шмякнулась за борт.


* * *

— Девочка, с тобой все хорошо?

Открываю глаза и вижу взволнованное лицо любимого человека.

Возвращаюсь в реальность. Осознаю, что нахожусь в какой-то комнате.

Наверно в каюте.

— Да. Мне стало очень душно, — выдавливаю слабую улыбку, — Прости…

— Наверно ты не привыкла к такому жаркому климату? Смотри, твоя нежная коже уже покраснела, — Мэт опускается передо мной на колени и аккуратно наносит крем на мои пылающие щёки.

Ошибаешься, сладкий. Я просто не привыкла трогать мужские… органы.

— Не переживай! Мне уже лучше! Давай вернёмся на палубу, не хочу ничего пропустить.

— Конечно. Но только без зонтика — ни шагу!


* * *

Наконец, вдали показался небольшой островок. Яхта направлялась точно к нему, и я сразу поняла — наш путь скоро завершиться.

Когда мы причалили к мостику, я увидела ожидавшую нас симпатичную мини-машинку, с персональным шофёром. Такую, обычно используют для передвижения во время игры в гольф.

Мэт помог спуститься на мостик и усадил в это чудо на колёсах.

Мы устроились на мягкие сидения гольф-кара, Мэт приобнял меня за талию, нежно поцеловал в розовую щёку:

— Добро пожаловать, в рай, девочка. Этот остров принадлежит только тебе одной…

— Серьезно? — кажется моя челюсть онемела от безумного восторга.

— Еще как! Я арендовал целый остров для моей крошки, — повторный поцелуй, но теперь в шею, заставил меня откинуть голову назад и выпустить стон блаженства, — Наслаждайся… А вечером, я покажу тебе, что такое настоящее наслаждение!

От последних слов моё сердце чуть было не выскочило из груди.


* * *

— Как здесь красиво! Не верю собственным глазам… Море, солнце, пляж… может всего лишь мираж?

Дабы убедить себя, что нахожусь не в сказочном сне — быстро снимаю сланцы, ступаю на мягкий песок и бегу вдоль берега, ощущая приятное тепло под ногами. Тепло сменяется лёгкой прохладой, когда мои ноги погружаются в океан. Набираю горсть песка в руки, опускаю в бирюзовую воду. Ощущаю каждую крупинку на коже, наблюдаю, как белые песчинки растворяются в кристальной воде.

Моё дыхание приостанавливает. Это вовсе не сон.

Перевожу взгляд на высокие коксовые пальмы, шелестящие от теплого ветра, отмечаю, что рядом находятся густые тропические заросли, а чуть дальше — видно крышу восхитительной двухэтажной виллы, в которой вероятно мы будем жить в ближайший месяц.

Подумать только! Солнце… Пляж… Мэт… И мы только вдвоем. На экзотическом безлюдном острове, затерявшиеся где-то в Индийском океане.

Поворачиваюсь. Застываю жадным взглядом на моём мужчине, который поступает та же как я — сбрасывает обувь (ещё и рубашку в придачу) и быстро догоняет. Обхватывает руками мою талию, тесно прижимает к гладкой мускулистой груди, награждает порцией бешенных мурашек, устроивших забег по всему телу.

Несколько минут проводим в полном молчании, просто обнимаясь друг с другом, любуясь бирюзовой водичкой, низкими облаками, жарким солнцем и наслаждаясь близостью наших тел.

Мэт первым нарушает природную тишину, но перед этим, пылко целует в чувствительную мочку уха и шёпотом мурлычет:

— Хочешь осмотреть весь остров?

— Безумно! — нашептываю в ответ.

До самого заката мы гуляли по острову: изучали окружающую флору и фауну, фотографировались, лакомились фруктами, и без конца целовались. До самого заката.

Затем Мэт показал нашу виллу, расположенную в нескольких метрах от океана, решив ''добить'' окончательно. Рассмотрев огромный двухэтажный уютный домик со всеми удобствами, не заметила, как быстро стемнело, а мы еще не успели искупаться, хотя я мечтала об этом еще в самолете.

Мэт будто прочёл мои мысли. Взяв парочку полотенец, поманил меня к берегу.

Немного прогулявшись вдоль побережья — нашли уютное местечко рядом с кокосовыми пальмами. Расстелив покрывало на белый песочек, оценив безлюдную обстановку, мужчина повернулся ко мне лицом и ловким движением обнажил своё идеальное тело.

Шорты, с майкой быстро оказывались на подстилке. Мэт остался только в плотно облегающих плавках, которые, кажется, были ему тесноваты, из-за здоровенного мощного бугорка, рвавшегося на свободу.

Пожирая взглядом безупречный рельефный торс и могучие бицепсы, я забываю обо всем на свете. Мой идеальный мир грёз превращается в реальность.

— Как насчет окунуться? — прохладный голос, принадлежащий Мэту, немного приводит в чувство, и я перестаю пялиться на его впечатляющее мужское достоинство.

Оторвавшись от сногсшибательных мускулов, перевожу взгляд на моего мужчину и ''ахаю''. Никогда не видела господина Картера настолько прекрасным: обнажённое смуглое тело, прекрасные рельефные мышцы, упругая подкаченная попка… гигантский выпирающий орган, свидетельствующий о том, что он мужчина. Ещё и какой!

Но особенно очаровывают его глаза, которые природа сотворила из настоящих бриллиантовых крупинок. Подобно ясным звёздам они сверкали на фоне бархатного неба. Плюс ко всему, когда из облаков показалась огромная луна, то его тело — тоже волшебно заблестело, но не серебром — а золотом. Словно было создано из чистого золота.

Как можно отказать такому Совершенству? Ведь… этот мужчина вернул меня к жизни. Заставил дышать, заставил жить, заставил, наконец, полюбить.

— Д-да, с удовольствием! — после длительной паузы я, все же, отвечаю на предложение искупаться при свете луны. Правда, голос наполняется неконтролируемой дрожью.

Я понимала, что скоро произойдет то, чего я так желала и то, чего одновременно боялась… А именно — нашей близости.

Мужчина приближается. Его возбужденное дыхание смешивается с моим. Закрываю глаза, пытаюсь не поддаться панике и воспоминанием прошлого. Ведь телесная любовь — бесконечная боль.

Мэт поднимает правую руку, подносит к моему лицу, нежно касается ладонью щеки, начинает опускаться ниже… и ниже. Щекочет ласковым прикосновением шею, ключицу и останавливается возле тоненькой лямки сарафана.

Его лицо озаряется игривой улыбочкой, а глаза жадно буравить мою грудь.

Не нужно быть психологом или экстрасенсом, чтобы понять его намерения.

Плевать… В глубине души я сама этого хочу! Хочу наконец избавится от своих страхов, заполнить свое сердце чистой, истинной любовью…

— Голышом… — Мэт испускает хриплый стон, и не дожидаясь ответа срывает с меня сарафан, — Хочу окунуться голышом… Мечтаю увидеть твоё прекрасное тело.

Легкая ткань падает на песок. В панике чувствую, как ноги начинают подкашиваться. Успеваю опереться о плечи Мэта, прежде чем снова потеряю сознание.

Да что со мной?

Почему… Так страшно?

Как на хр*н избавиться от этого дьявольского чувства??!

При виде моего полуобнажённого тела мужчина каменеет, а я продолжаю пошатываться в разные стороны, словно маятник. Его руки проскальзывают по моей спине и нащупывают застёжку кружевного лифчика. Один щелчок пальцами — и лифчик в его руке.

— Господи… Малышка, — теперь я ощущаю чужое пламенное дыхание на обнажённой груди, — Как же ты прекрасна…

А я в этот эпический момент продолжаю жмуриться…

Его теплые руки перемещаются на мою спину, начинают исследовать обнажённое тело, пробираясь к самым интимным местам… И вот, ладони обхватывают две пышные округлости, расположенные чуть ниже поясницы.

— Божеее…. - слышу еще один мужско стон, от которого головокружение усиливается ещё больше.

Интересно, на сколько уже увеличился его мощный орган. Не удивлюсь если Мэт ''таинственным образом'' окажется в разорванных труселях и его ''бизон'' вырвется на свободу.

Кончиками пальцев, мужчина спускает с упругих бедер мои самые любимые кружевные трусики, которые падают прямо на песок.

И вот… Я полностью голая.

Перед мужчиной.

Стою покорно. Не сопротивляюсь. Как солдат по стойке ''смирно''.

И все еще боюсь открыть глаза.

Слышу какое-то движение перед собой, напоминающее шелест, одежды. Вероятно, Мэт избавился и от своего тряпья тоже. Да… Теперь его буйвол вырвался на свободу.

— Малышка… Открой глаза. Посмотри на меня.

Приподнимаю свинцовые ресницы. Вижу ласковую улыбку и счастливый блеск в глаза моего мужчины, но боюсь посмотреть ниже.

На его великолепное достоинство… Мэт, наверно, догадывается, поэтому, просто берёт мою руку и ведет к океану.

Страх потихоньку отпускает моё парализованное тело.

Есть еще время… перед бурей.


* * *

Вода очень теплая, как парное молоко… И гладкая, словно шёлк.

Мэт отпускает мою руку, делает два шага вперёд, прыгает… и исчезает под водой. Вижу обалденную упругую попку, промелькнувшую над поверхностью, скрывшуюся из виду. Непроизвольно облизываюсь.

Умываю лицо, чтобы немного прийти в себя, чтобы охладить обожжённые смущением щёки. Бесполезно. Вода слишком тёплая.

Через пару секунд, мистер Совершенство выныривает на поверхность.

Направляется к берегу. Останавливается. Поворачивается ко мне.

Обворожительно улыбается. Отмечаю, как лёгкое колыхание воды нежно ласкает его бёдра, скрывая могучее мужское достоинство.

Кажется, что пространство вокруг его бёдер начинает закипать и пузыриться от невероятного напряжения, как будто к его ногам прикрепили кипятильник, включив устройство на максимум.

Мэт сладко улыбается, демонстрируя идеально ровные, белоснежные зубы, сексуально проводит рукой по мокрым волосам, избавляясь от лишней воды. А я, тем временем, застываю подобно мраморной фигуре, наблюдая, как струйки воды, блестящей в лунном свете, скатываются по его совершенному телу.

Божечки! Да передо мной самый настоящий Король красоты! Идеал женских мечтаний. Модель обложек журналов. Герой эротических романов…

— Детка, иди ко мне… — наблюдаю, как Король кричит и машет мне рукой.

— Я-я плохо плаваю, — почему мой голос до сих пор дрожит.

— Не волнуйся! Я буду держать тебя на руках, — Мэт снова уходит под воду, как хищная акула, приметившая аппетитную, беззащитную жертву.

Спустя несколько секунд, выныривает и заключает меня в крепкие объятия.

Наши тела трутся друг о друга. Наши глаза наполнены страстью. А кровь во всем теле закипает до сорока градусов. Не только кровь… Но и вода, рядом с нашими телами, начинает бурлить от сексуального напряжения.

— Обхвати меня ногами… — Мэт опускает руки под воду и находит мои упругие бедра. Чувствую, как скованные ноги кто-то настойчиво раздвигает… — Вот так…

Горячее дыхание опаливает мокрую шею, от чего я начинаю дрожать как испуганный крольчонок. Мэт улавливает что-неладное, но реагирует спокойно, задавая прямой вопрос:

— Сладкая, ты что… боишься?

Но не дожидаясь ответа — резко втискивает свои бедра между моими ватными ногами, плотно прижимает к себе.

Боже! Его твёрдый орган находится точно под моей попкой… И он невероятно огромен!

— П-прости. Немного… — признаюсь хоть в чём-то.

Его голос наполняется удивлением:

— Почему? Клянусь, детка, я не сделаю тебе ничего неприятного.

— Просто так… Сама не понимаю, почему! — правда длилась не долго.

О Чёрт!!! А что мне сказать?

''Конечно правду!'' — пищит моя ангельская сторона.

''Ты что! Он не должен узнать кто ты на самом деле и что с тобой произошло! Ты падшая женщина! Ты шл*ха! Ты лгунья! Ты преступница…"- демоническое ''Я'' перекрикивает жалобную мольбу доброй стороны собственного ''Я''.

То есть, мне стоит прямо сейчас сказать вот это: «Мэт, дорогой, прости, но меня изнасиловали пятеро мужиков, поэтому теперь я жутко боюсь заниматься любовью… И да, моё настоящее имя Эшли, а документы — поделка».

Нет уж. Не буду портить нашу сказку. Ни себе ни Мэту. Обещаю всё рассказать, но чуть позже. Сейчас я не готова…

— Даже представить себе не можешь… На сколько ты великолепна! — Мэт продолжает дарить обворожительные комплименты, смешанные с поцелуями. Сначала целует медленно, осторожно… Затем, изменит ритм, делая поцелуй эротичней, настойчивей, сильней, приятней.

Наши языки сплетаются друг с другом, а руки начинают жить своей жизнью.

Мэт подхватывает меня на руки и бегом выносит из воды. Укладывает на подстилку, продолжая покрывать все тело жаркими поцелуями, смешанными с пылкими прикосновениями. От его палящего дыхания кожа моментально становиться сухой. А между ног — наоборот, более влажной.

В следующий момент, я словно получаю сильный разряд током, когда его руки ложатся на обнажённую грудь. Мэт начинает ласкать моих округлых малышек одержимыми поцелуями, тем самым, превращая идеально гладкую кожу в ''гусиную''. Его язык находит соски и пробует каждый на вкус. Чувствую первое влажное прикосновение мягкого языка, от чего, испускаю бешенный стон. Но стоном страсть не остановить. Наоборот, можно только усилить.

Насладившись цветочными бутонами, опускается к животу, играет с пупком кончиком влажного язычка, оценивает вкус бёдер, в то время как я — продолжаю вздрагивать от малейших прикосновений, подаренных мистером Картером…

Но почувствовав обжигающее мужское дыхание у своей девочки, моментально возвращаюсь из мира блаженных грез. Рефлекторно хватаю Мэта за руку и резко сдвигаю ноги:

— Постой…

Мужчина прерывается, награждая взволнованным взглядом:

— Да, милая! Что такое?

Его руки начинают дрожать на моих коленях… Точнее это мои колени дрожат, под его руками.

Воспоминания… Они возвращаются. Боль. Страх. Ненависть.

Сэм.

Боже. Я вижу Сэма. Его огненный беспощадный взгляд… в глазах Мэта.

Я слышу его дьявольский смех, хотя заставляю поверить в то, что это галлюцинации. Я чувствую невероятную боль. Боль во всем теле… И особенно — внутри своего сердца.

— Я… я должна кое что сказать… О-очень важное.

— Что прямо сейчас? Может после того, как я доставлю тебе незабываемое удовольствие?

— Н-нет. Я-я… — кажется начинаю задыхаться. Жалею, что забыла взять с собой таблетки.

Главное не паниковать. Главное, чаще дышать.

— Да, малышка! — Мэт отрывается от моего тела, перекатывается на бок, и укладывается напротив, пристальным взглядом оценивая моё внешнее состояние. Отмечаю, как его дыхание учащается, а сердце ускоряется.

Или это моё сердце громыхает так сильно?

Должна что-то придумать… Должна оттянуть этот момент. Должна сказать правду! Но почему-то действую вопреки здравому смыслу.

Сжимаю кулаки до боли, кусаю губы до крови и наконец выкрикиваю:

— Я… Я ещё девочка!

Глава 10. Первый раз


Глупая Эш!

Глупая…

Лгунья.

Дурочка!!!

Да как ты могла такое ляпнуть???

Корю себя… Ругаю… Ненавижу!

А ещё обвинила Мэта во лжи! Но он хотя бы врал во благо. А ты — ради своих интересов, чтобы хоть немножко побыть под теплым крылышком обеспеченного человека.

— Ты… Девочка? — глаза Мэта становятся размером с теннисные шарики, — То есть это… твой первый раз?

Сглатываю лживый ком в горле, делаю глубокий вдох, а на выдохе отвечаю:

— Д-да…

— Но… Но как же те мужчины? Которых… снимала для видео. Господи!

По тебе и не скажешь! Вела себя так уверенно, словно настоящий

''эксперт любви''.

— А что мужчины? Они так… развлечение, — тихонько хмыкаю, и перевожу взгляд на звёздное небо.

— То есть ты берегласебя для кого-то особенного? — глаза Мэта сияют ярче тех самых звёзд, на которые я пялюсь, пытаясь отвлечься, чтобы скрыть ложь, транслируемую на собственном лице.

Странно, но его взгляд отражает удовлетворение, смешанное с удивлением. В этих обворожительных глазах нет ни единой капли страха или неуверенности. А лишь приятное удивление… Похоже, ему понравилась моя новость. Моя лживая новость.

Ладно… Пусть этот будет ложь… Ложь во благо. Последняя.

Клянусь! Больше никогда не буду врать.

— Да, Мэт. Для тебя.

— Малышка… Мне безумно приятно! Ты… ты самое лучшее, что со мной когда-либо случалось! — Мэт прижимается ко моему дрожащему телу и крепко- крепко обнимает, — Обещаю… буду очень нежным. Боже, как же я счастлив!

— Я… тоже очень счастлива, — отвечаю, сдерживая стыдливые слёзы, от которых в глазах жутко печёт.

— Может пойдём в дом? Может займёмся любовью где-нибудь в другом месте? — Мэт начинает немного нервничать.

НЕТ! Давай покончим с этим раз и навсегда! Мне надоело бес конца бояться! Я хочу, чтобы ты был тем… кто изменит мою жизнь. Разрушит мои страхи. Уничтожить ненависть к сексу.

— Тссс… — накрываю его губы своими и наши языки переплетаются между собой, — Возьми меня пожалуйста… Прямо здесь. И прямо сейчас.

Прошу, Мэт, помоги мне забыть о боли и страданиях, которые я познала несколько лет назад…. От которых до сих пор не избавилась.

Прости за ложь. Надеюсь ты поймешь. Таким образом, возможно, ты будешь чуточку нежнее. Чуточку бережнее. Да и мне будет спокойней.

Ведь, это и правда мой первый раз. Мой взаимный первый раз, а не изнасилование.

— Детка… Тогда просто расслабься и смотри мне в глаза, — проводит руками по влажным волосам, укладывает моё тело на спину, а сам забирается сверху, — И ни о чём не думай.

С этими словами нежно накрывает мои губы своими, впуская обезумевший от возбуждения, горячий язычок, в мой податливый рот.

Волны наслаждения проносятся по всему телу, и паническая дрожь практически полностью исчезает. Начиная с этой минуты, я словно растворяюсь в другом человеке. Мы дышим в едином ритме. Наше дыхание смешивается друг с другом, а сердца бьются в унисон.

Мэт отвлекает меня пылкими поцелуями, поглаживает кончиками пальцев шелковистую кожу, заставляя тело содрогаться от наслаждения и покрывается волнами мурашек. Его руки зарываются в мои волосы и впиваются короткими ноготками в чувствительную кожу у самых корней волос, заставляя сходит с ума от невообразимых ощущений. Из его рта вырывается песня страсти, в виде хриплых вздохов с протяжными стонами… Но эту песню, исходящую из самого сердца, приглушает шум океана и щебет ночных экзотических птиц.

Мне становится так хорошо… как никогда в жизни. Обстановка, приятные ласки — помогают забыться и раствориться в любимом человеке.

Его горячие руки возвращаются к моему телу, опускаются на бедра.

Аккуратно раздвинув колени, мужчина пристраивается между моими широко раскрытыми ногами, а его каменный, пылающий зверь упирается в мою девочку.

На мгновение, страх снова возвращается.

Неосознанно отталкиваю Мэта на безопасное расстояние. Привстаю на локтях, посылая тревожный взгляд.

Мэт всё понимает.

— Тише, малышка… Расслабься. Все хорошо. Закрой глаза.

Этот сладкий, убаюкивающий голос… Заставляет моментально подчиниться и успокоиться. Опускаюсь на подстилку, закрываю глаза, раздвигаю ноги ещё шире, концентрируясь на удовольствии, тем самым подавляя страх…

Дышу. Дышу часто. Глубоко. Интенсивно.

Обычно помогает.

Мэт продолжает ласкать мои губы, мою шею, нежные возбужденные соски и округлую мягкую грудь. Затем спускается ниже.

Вздрагиваю, когда ощущаю обжигающее дыхание возле моей робкой девочки.

Странно… Но мне это нравится…

Чувствую поцелуй, от которого по всему телу проноситься неизвестная приятная волна дрожжи.

— Ещё…

Неужели эта просьба вырвалась из моего рта?

Легкие поцелую переходят в более настойчивые, более интенсивные.

Не замечаю, как тело начинает извиваться, выгибаться, сотрясаться от удовольствия, а изо рта вырываются дикие стоны.

Кажется, скоро узнаю, что такое оргазм.

Но внезапно Мэт возвращается к моим губам, и мощным поцелуем затыкает громкие стоны. С жадностью хватаю его губы, втягиваю в себя, наслаждаясь их опьяняющим вкусом. А в глубине сознания боюсь, что увлекшись этими сладкими зефирками, смазанными моим влажным нектаром, случайно прокушу или откушу кусочек.

Похоже, это отвлекающий манёвр. Не замечаю, странное движение между моих ног, но ощущаю, как что-то постепенно погружается в мою влажную девочку. Что-то нереально огромное, твёрдое, безумно горячее.

Мне становится дискомфортно. Неприятно. Немного больно! Руки непроизвольно толкают бурно вздымающуюся грудь Мэта, пытаясь таким образом спихнуть его с меня и прекратить все это.

Мэт реагирует на сопротивление весьма жёстко: придавливает собственным мощным телом, тем самым обездвиживает, но продолжает шептать на ухо успокаивающие слова. Наверно он просто обезумел от страсти, поэтому перестал себя контролировать.

— Тишее… Тише, девочка. Не бойся. Просто расслабься. Пожалуйста… — шепчет на ухо и начинает медленно двигаться.

Его твёрдая плоть постепенно проникает в меня. А я продолжаю сжиматься, сопротивляться. На глазах выступают первые слёзы…

''Эш! Возьми себя в руки! Позволь ему войти. Это не Сэм. Это Мэт…

Твой мужчина. Который послан небесами'' — слышу свой внутренний голос, исходящий из самого сердца.

Закрываю глаза и расслабляюсь. Раздвигаю ноги до максимума, позволяя овладеть собой окончательно.

Мэт во мне. На половину. Его движения осторожные, медленные, ритмичные.

Мне не приятно. Не комфортно. Гадко…

Хотя, прекрасно понимаю, что моя боль находится в голове.

ДА ПОШЛО ВСЕ К ЧЁРТУУУУ!

Хочу любви! Хочу страсти! Хочу Мэта!

Резко овиваю ногами мужчину и плотно прижимаю к себе, принимая его могучий орган полностью в свою девочку.

Кажется, Мэт удивлён. Он улыбается. Его глаза светятся ярче всех, вместе взятых, звёзд на бархатном небе.

И боль уходит. Забывается. Исчезает навсегда.

Нужно было давно послать её куда подальше!

Мне приятно.

Чёрт побери! Как же мне приятно!

Не замечаю, как тело начинает двигаться в одном ритме с Мэтом, требую, чтобы он вошёл еще глубже. В это время наши языки творят такое, что сложно описать словами. Упругие ягодицы мистера Картера ритмично сжимаются, а мощный мужской орган наливается горячей кровью и каменеет ещё больше, когда моя девочка плотно обхватывает этого гиганта, позволяя исследовать тайные глубины прекрасного рая.

— О, деткааааа! — не могу больше сдерживаться! — Мэт тяжело дышит, стонет, но продолжает ускоряться, — Тебе не больно?

— Нет, наоборот… — отрываюсь от его рта, выпуская на волю хриплый звук удовольствия, — Очень хорошо…

— Мне надо надеть защиту… — шипит, ритмично двигая бёдрами.

— Нет! — ору ему в ухо, боясь что эти кайфовые ощущения навсегда исчезнут, — Закончи в меня!

Какая разница. Детей все равно никогда не будет. Зачем лишать себя стопроцентного удовольствия.

— Уверена? — мужчина удивлённо хмурит брови.

— Я приняла таблетку. Не переживай, — сладкая ложь опять вырывается из моего рта.

— Такая предусмотрительная… — с шелковистых волос Мэта падают крупные капли пота, прямо на мою возбуждённую грудь. Это доказательство того, что мужчина усердно старается.

А внутри меня разгорается самое настоящее пламя. Постепенно нарастающие волны удовольствия разносятся по всему телу.

Я кричу. Кричу от удовольствия, даже не замечаю, как впиваюсь ногтями во влажную спину мужчины, оставляя приличные царапины на чужой коже.

Мэт кричит вместе со мной, и дрожит также, как я. Чувствую внутри пылающего лона выстреливающую тёплую жидкость, которая бурным потоком растекается в моей девочке. Даже струится по ногам.

Сделав еще несколько движений бёдрами, Мэт вытаскивает своего бешенного гигантского монстра, заметно обмякшего после длительного воздержания. А затем, обессилено падает рядом с моим истощённым (от блаженного удовольствия) телом, громко дыша, всё еще содрогаясь от незабываемого оргазма.

— М-малышка… Мне так офигено ещё никогда не было! Ты просто… само совершенство! Хочу любить тебя так каждый день… по пять раз на день… минимум.

Не могу говорить… В ответ лишь заворачиваюсь в горячее ароматное тело, словно в одеяло, и быстро засыпаю.

Прекрасно понимаю моего дорого Мэта, ведь сама нахожусь в подобном состоянии! Как же долго ждала этого момента… Зря боялась, зря изводила себя, зря сопротивлялась.

Заниматься любовью с Мэтом — настоящая эйфория.

Это как наркотик для наркоманов или, как адреналин для экстремалов.


* * *

Открываю глаза. Сладко подтягиваюсь. Громко зеваю…

Но вдруг, вижу ясно голубые глаза, наполненные озорным огоньком, поглядывающие прямо на меня ''прекрасную'' к тому же… обнажённую.

— С добрым утром, малышка! Как спалось на новом месте? — Мэт улыбается, практически до самых ушей, пытаясь содрать одеялко, которое я отчаянно пытаюсь натянуть на голову, чтобы скрыт свой ужасный заспанный внешний вид. Но ловким рывком, мужчина сбрасывает плед на пол и запрыгивает на меня сверху, осыпая обнажённое тело ласковыми поцелуями.

— Прекрати! Я ужасно выгляжу! — закрываюсь ладонями, но сама смеюсь, потому что щекотно.

— Не смей так говорить! Иначе… накажу! — его руки оказываются на моих бёдрах и плавно скользят к женской глубинке.

Когда внутрь меня проникают мягкие пальцы, я вздрагиваю, выкрикивая стон удовольствия, прямо Мэту в лицо:

— О, Божеееее!

— Нравится? А вчера понравилось?

— Безумнооо… — продолжаю дрожать от приятный всепоглощающих ощущений.

— Повторим? — '' гадёныш'' скалится в ехидной ухмылочке.

Не дождавшись ответа, хватает мои запястья, поднимает над головой, таким образом беря в плен, а сам резким толчком овладевает разгорячённой, увлажнённой девочкой, которая с удовольствием принимает в себя мощного гиганта.

Прикусив губу, я сдерживаюсь, от яростных криков блаженства, потому что существует угроза потерять голос или осипнуть. Мэт продолжает заполнять собой все моё тесное пространство, в котором давно никого не было.

Я и правда ощущала себя девственницей, но только не испытала той мучительной боли, которую должна испытать девочка, становясь женщиной.

Для меня потеря девственности — пожизненная травма, в которой я сама виновата.

Я была слишком глупой, наивной, доверчивой…

— Тебе хорошо? — мурлычет моя любовь.

— Как никогда… — не могу говорить, потому что скоро сойду с ума от удовольствия, — А тебе?

— До безумия приятно! Сейчас взорвусь как атомная бомба! — тихонько хихикает, продолжая ускоряться, двигаясь настолько быстро, словно принял десять упаковок виагры.

— Только не отрывайся от меня, умоляю! Хочу почувствовать твоё тепло и твою дрожь… внутри себя.

— Как скажешь, малышка… Как скажешь!

Мэт быстро забрасывает мои ноги к себе на плечи, руками впивается в мягкие ягодицы, делает мощный толчок бёдрами и кричит, содрогаясь в конвульсиях.

Наверно его крики слышит весь остров. Как и мои.

После сногсшибательного оргазма, мужчина ложится на бок, поворачивает моё обмякшее тело, обнимает обеими руками и тесно прижимает к пылающей груди, а я закрываю глаза, все еще тяжело дыша, всё еще чувствуя каменную эрекцию между своими булочками.

— Детка… Я счастлив, что твой первый секс вызвал столько удовольствия. Обычно для девушки первый раз — болезненное событие.

Да. Так и сеть. Не представляешь насколько.

— Угу… — сухо отвечаю. Хорошо, что лежу к нему спиной и ему не видно скрытой лжи в моих глазах.

— Кстати, я боялся, что ты замёрзнешь, поэтому с рассветом перенёс свою спящую красавицу в дом. — Шепнул Мэт, нежно поглаживая моё влажное тело кончиками пальцев. — Крошка, перевернись на животик, хочу насладиться твоей ароматной спинкой.

Немедля, плюхаюсь животом на мягкий матрац и закрываю глаза, ощущая нежные прикосновения мягких губок на тонкой коже.

— Ангел… Само совершенство, — мужчина целует каждый миллиметрик собственной спины, продвигаясь к пышным округлостям. Но внезапно замирает.

— Что это? — его вопрос звучит взволнованно, а руки дотрагиваются до поясницы, — Похоже на ожоги…

Боже! Неужели, нашёл следы прошлого. Следы ядовитого прошлого, украшающие моё несчастное тело.

Пипец!!! Совсем забыла о жуткой метке, подаренной «настоящими демонами», об автографе, ставшим напоминанием собственной тупости.

Сжимаюсь как пружинка, мечтая провалиться под кровать, потому что чувствую сверлящий взгляд Мэта, который пристально разглядывает ожоги от сигарет, оставленные Сэмом и его убл*дками на моей спине.

Кретины обкололись, накурились в хлам, напичкав и меня адской дрянью, чтобы я могла дожить до утра, не померев от мучительной боли в комплекте с пытками. Таким образом, выродки проверяли действие наркотика, блокировавшего телесную боль. Они тушили свои долбанные окурки прямо в мою спину.

Но кретины ошиблись… было мучительно больно. Словно в меня вонзили пять кинжалов, прямо насквозь.

Вперед, Эш! Выплёвывай очередную порцию лжи. Давай, дерзай!

— Мэт… Это… — делаю паузу, сжимаю руки в кулаки чувствуя, как ногти прокалывают тонкую кожу, — Это несчастный случай.

— Какой? — голос Мэта насыщается прохладой.

— С пиротехникой! — наконец-то в голову приходит подходящая лживая сказочка, — Давным-давно праздновали День Рождения приятельницы, решили запустить фейерверки. Так получилось, что один заряд угодил мне в спину. Не успела вовремя отбежать.

— Господи… Жуть просто! Почему ты такая неосторожная? — мужчина наклонился ко мне, настолько близко, что его горячее неровное дыхание ошпарило обнажённую попку. И поцеловал.

В каждый шрам.

А их всего пять.

— Кстати, совсем забыл! У меня есть для тебя подарочек! — мужчина приподнимается с кровати подходит к шкафу-купэ, открывает дверцу и достаёт небольшую бархатную коробочку, при виде которой моё сердце падает куда-то в пятки.

Неужели кольцо??? Хотя вряд ли. Коробочка слишком большая для кольца.

— Вот, — глаза Мэта наполняются загадочным блеском, когда он протягивает подарок, — Прости, это так… важная мелочь. Самое интересное — впереди.

Открываю коробочку, не понимая сказанных слов, и вижу изящный браслет из золота, декорированный мелкими камушкам, центр которого украшают два ангельских крыла.

— Ваууу! Спасибо! — достаю подарок и надеваю на руку.

— Я помогу! — Мэт застёгивает украшение, продолжая улыбаться, — Признаюсь, это не простой браслет. В него встроен специальный маячок, который будет передавать место нахождение его обладателя. Но ты не волнуйся! Маячок сработает, если тебе понадобиться помощь.

Просто нажми вот на эту маленькую кнопочку, и твой ангел хранитель мигом примчится на помощь, — мужчина показывает на кругленькую кнопку, спрятанную под ангельскими крыльями, — с ним можно даже купаться. Пожалуйста, никогда не снимай! Иначе, моё сердце больше не выдержит, если моя малышка снова окажется в беде…

— Спасибо, дорогой! Обещаю носить целую вечность.


* * *

Время летит со скоростью падающего метеорита. Наш отдых в раю длится уже около трёх недель. Мы гуляем, отдыхаем, купаемся, загораем и бес конца занимаемся любовью. В доме, в бассейне, в джакузи, в лодке, в джунглях, на песке, на суше и в воде… Под жарким солнцем, при свете луны и даже под шум воды.

Прошлое постепенно забывается. Неужели моя тёмная полоса в жизни окупается! Моя жизнь напоминает черную бурю (или атомную войну), продлившуюся несколько лет, после которой наступило гармоничное затишье.

Словно Армагеддон. Следующий день после конца света.

Зародившаяся, новая Эра, наполненная тишиной, красотой, спокойствием.

Рано или поздно… плохое окупается хорошим. Судьба дарит долгожданную награду за пережитый ужас, боль, отчаянье.

Но бывает и такое, что на гладком, безоблачно небе появляются тучки, являющиеся предвестником повторной бури…


* * *

Сегодня я проснулась с жутким настроением и головной болью. Мне ничего не хотелось. Хотелось лежать, смотреть телевизор, спать.

Мэт распереживался, хотел вызвать врача, но я убедила его, что всё в порядке. Наверно перегрелась на солнце.

Хотелось бы верить, что я получила солнечный удар. Так как вечером меня начало тошнить. А ночью — рвать.

Хорошо, что Мэт крепко спал и не слышал, как я раз пять за ночь бегала обниматься с унитазом. После чистки желудка становилось лучше. Но не на долго.

Проснувшись утром, Мэт повернулся ко мне и нежно погладил растрёпанные волосы. К тому времени я не спала. Точнее, не спала с пяти утра.

— Как ты, малыш?

— Уже лучше… — тошнота практически прошла, но во всем теле ощущается адская слабость.

— Врача точно не надо приглашать? — шепнул мужчина, пристальным взглядом оценивая бледное лицо и синяки под глазами. Прям как окрас у панды.

— Нет, — в ответ из моего рта вырывается слабый писк и ещё кое-что…

Резко зажимаю рот ладонями, вскакиваю с кровати, бегу в ванную.

Меня опять рвёт.


* * *

— Эмми! Ты как! — Мэт продолжает барабанить в закрытую дверь.

— Да нормально я! — сижу на унитазе, вытирая прохладный пот с лица, — Сейчас приму душ и выйду!

— Если не откроешь через пять минут выбью дверь! — слышу дерзкие угорозы, проникающие сквозь тонкую дверную щель.

Выхожу через несколько минут, облаченная в легкий шёлковый халатик. После прохладного душа снова чувствую себя человеком. Не на долго наверно…

— Эмми! — Мэт набрасывается на меня, словно дикий зверь… Хватает за руки, тащит на кровать, — Давай поговорим!

— Давай. — Смотрю на мужчину с жутким непониманием, предчувствуя что-то нехорошее.

— Мне кажется, ты изменилась. Как-то странно себя ведёшь…

— На что ты намекаешь? — недовольно хмурюсь.

— Может… Может ты беременна?

Господи…

— Нет конечно! Это невозможно! — напяливаю на себя глупую улыбку, — Наверно отравилась! Видать устрицы не пошли…

— Послушай! — Мэт крепко сжимает мои руки, от чего становится немного больно, — Мы ведь не предохраняемся!

— Ну я же таблетки принимаю! — мой голос становится громче, а кровь стремительно закипает от злости, потому что ощущаю, холодную энергетику, передающуюся через его ледяные руки.

— Правда! Ну покажи мне хоть одну! — лицо Мэта каменеет, а прекрасные лазурные глаза темнеют.

Всё.

Мне конец.

Сглатываю нервный комок в горле, отмечая как сердце начинает биться в агонии.

— П-прекрати! Ты что не веришь? — уже начинаю заикаться.

— Не верю, пока не проверю! — его дерзкий тон на пару с настроением начинают реально пугать. В ужасе наблюдаю, как прекрасные глаза мужчины покрываются ледяной коркой.

Всё. Господин Дьявол возвращается. Давненько не виделись!

— Почему ты себя так ведёшь?

— Не люблю ложь! — отвечает холодно, не моргая, не сводя с меня глаз.

— Боишься, что тем самым, привяжу к себе навечно? — пытаюсь вырваться из стальных рук, потому что становится невыносимо больно. Вот-вот, и

Мэт Картер обернётся демоном. Вытащит из кармашка своих дорогущих брюк демоническую маску, властно напялит на смазливое личико и без колебаний придушит собственными, свинцовыми руками мою хрупкую шейку…

— Так значит врёшь!!!

— Пусти! — отчаянно, врываюсь, не обращая внимания, как глаза начинает щипать от слёз, — Пожалуйста… мне больно!

Наконец отпускает.

Отбегаю на безопасное расстояние, забиваюсь в угол между шкафом и кроватью. Мэт, одним хищным прыжком оказывается напротив меня и зажимает в ловушке:

— Хотела обманом получить от меня ребёнка? Для чего? Боишься, наиграюсь и брошу?! Думаешь, ребёнком удержать? Не веришь моим чувствам?! — внезапно его кулак впечатывается в стену, в нескольких миллиметрах от моего лица.

— Прекрати… пожалуйста! — начинаю дрожать от страха. В панике закрываю лицо трясущимися руками, упираюсь лбом в угол шкафа, пытаясь сдержать слёзы, которые обжигают дрожащие ладони.

— Или хотела, таким образом, шантажировать? — Мэт продолжает яростно кричать, — Сколько тебе нужно денег?? Это ведь из-за денег?

Резким движением хватает стоящий рядом стул. Выпуская злость наружу, разбивает зеркальную дверцу шкафа.

Мелкие блестящие осколки летят прямо мне в ноги. Адреналин бьет в голову, поэтому я не чувствую телесной боли, когда тысячи острых крупинок впиваются мне в ноги. Кислород перестаёт поступать в легкие, в глазах темнеет, а сердце больно сжимается в груди, замедляя жизненный ритм.

— Перестань! — кричу так громко, насколько могу, пытаясь вернуть безумца в чувство.

Но Мэт… больше не Мэт.

— А может… это месть за мой репортаж, который я всё ещё храню на память??? — теперь мужчина начинает крушить и уничтожать все подряд, — Ты ведь угрожала, что отомстишь!!! Чёрт… Я полный кретин!

На пол летят красивые восточные вазы, картины, светильники…

Если не остановить, этого одержимого монстра — весь остров уничтожит.

— Ты ошибаешься! — выбегаю из своего укрытия, впиваюсь в обеими руками в его пылающую, трясущуюся спину, пытаюсь обнять, успокоить.

— Тогда докажи! Покажи таблетки! Где они! — но мужчина, рычит и одним грубым движением отталкивает моё дрожащее тело.

Спотыкаюсь. Падаю на груду осколков. Вижу, как белый халатик покрывается красными пятнами. А Мэт не замечает. Теперь он шарится по моим вещам, проверяя каждый попавшийся карман, потроша косметички, выворачивает наизнанку подаренную им же, пляжную сумочку.

— ОСТАНОВИСЬ!

Не слышит. Швыряет одежду, бельё… Разрывает на клочки любимые кружевные трусики.

— Я НЕ БЕРЕМЕНА!

Молчит. Не обращает внимания. Не верит.

— Я… Я… БЕСПЛОДНА!

Останавливается. Упирается лбом в прохладную стену. Тяжело дышит.

Пытаюсь договорить, прежде чем шмякнусь в обморок от сильного перенапряжения. Набираю побольше воздуха в каменные лёгкие, проглатываю слёзы, и отчаянно вскрикиваю:

— Я не могу родить ребёнка! Потому что… Потому что…. МЕНЯ

ИЗНАСИЛОВАЛИ!

Мэт резко отрывается от стены. Поворачивается. Застывает.

Его силуэт темнеет, размывается, а затем улетает. Улетает куда-то далеко-далеко.

Или это я улетаю.

Потому, что перестаю чувствовать пол под ногами.

Глава 11. Правда


Боже… Почему башка так раскалывается? Что произошло? Не могу вспомнить…

Открываю глаза. Пытаюсь оторваться от кровати, чтобы оценить обстановку, но к голове словно прикрепили стокилограммовый шлем, а тело — сковали железными цепями.

Прислушиваюсь к каким-то разговорам в соседней комнате. Не могу ничего разобрать. Там два человека. Общаются шёпотом. Один голос мне хорошо известен.

Мэт…

Вот чёёёрт! Память потихоньку возвращается. В свинцовой голове всплывают картинки прошлого дня… Моё плохое самочувствие и наша ссора.

Все, Эш. Твой секрет раскрыт. Готовься к трудному разговору.

Придётся вновь окунуться в чёрное болото воспоминаний.

Странно. Почему, после всего случившегося, Мэт не скормил меня акулам? Или прост не утопил в открытом океане? Я ведь врала.

Оскорбила его мужское достоинство. А он вообще — подумал, что специально решила забеременеть, чтобы привязать к себе, используя ребёнка.

Мда… глупо, тупо получилось. Чувствовала же, что ложь ни к чему хорошему не приведёт.

Вместо жестоко наказания (в виде синяков и ссадин) я оценила перебинтованные, обработанные раны на ногах от порезов, а также повязку со льдом в области лба.

Когда голова перестала кружиться, попробовала присесть. Практически получилось, но окружающий мир вновь завертелся. Меня круто качнуло в сторону прикроватной тумбочки. Навалившись на шкафчик, случайно задела стоящий фарфоровый светильник, который свалился на пол и чуть было не разбился. Интересно, сколько Мэт отстегнёт за убытки отелю, причинённые в порыве собственной бесконтрольной ярости?

— Эмми! — из соседней комнаты раздался взволнованный крик, а через секунду я увидела двух мужчин, — Детка… ты как?

Со скоростью пули, Мэт подскакивает к моему лежбищу, подхватывает за талию и возвращает в ''лежачее положение''. Успеваю рассмотреть его бледное, усталое лицо и грустные, потухшие глаза.

Всё опять из-за меня… Дьявол!

— Прости-и… — отчаянные стон вырывается из самого сердца.

— Тссс… — Мэт шикает, прикладывает указательный палец к моим сухим, потрескавшимся губам и тихонько шепчет в ответ, приглаживая растрёпанные волосы, — Не волнуйся. Отдыхай. Доктор сказал, что твоя тошнота — всего лишь реакция поджелудочной на экзотическую пищу.

Скоро пройдет. А после… можем поговорить.

С этими совами, целует в раскалённый лоб, накрывает одеялом, выходит из комнаты.


* * *

После длительного сна самочувствие намного улучшилось. И кстати, на душе стало заметно легче. Рюкзак, заполненный ложью, который отчаянно барахтался на моей спине несколько лет, заметно опустел.

Проснувшись ранним утром, я встала с кровати, умылась, переоделась и вышла на улицу. Немного прогулявшись, вдруг заметила Мэта расположившегося около веранды, где мы обычно завтракали.

Мужчина пил ароматный кофе и что-то изучал в планшете.

Подхожу к столику, мысленно настраиваясь на трудный разговор.

Сейчас или никогда!

— Могу я присесть? — стараюсь говорить чётко, внятно, бесстрашно.

Мэт отрывается от работы, снимает солнцезащитные очки, очаровательно улыбается:

— Милая, уже проснулась? Конечно, завтрак сегодня божественный! Для тебя попросил приготовить овсянку со свежими фруктами. А как на счёт капучино?

Я в шоке… В этом человеке действительно припрятаны две противоположные личности. Сегодня он ведёт себя как ни в чём не бывало, а позавчера — словно демон из Преисподни. Может господин

Картер эмоциональный оборотень?

— Как самочувствие? — берёт меня за руки, нежно поглаживает, — Голова не кружиться? Зачем сама встала? Почему не позвонила? Я бы помог.

От бережных прикосновений, по всему телу разливается волшебное тепло.

— Всё хорошо. Тошнота прошла. Ты как? — отвечаю, но пошатываюсь от чёртовой слабости.

— Нормально, — опускает глаза, рассматривая порезы на моих руках, — Прости за всё, Эмми.

— Нет… лучше ты меня прости! Весь этот ужасный конфликт случился по моей вине. Нужно было все раньше рассказать… После больницы.

— В любом случае, я на тебя не сержусь. Злюсь лишь на самого себя, потому что опять причинил боль моей малышке. Прости… Потерял контроль над собственными действиями. Уж очень разозлился. Думал, ты обманом хотела получить от меня ребенка, чтобы потом всю жизнь шантажировать.

— Неужели, считаешь, что я на такое способна? — я непроизвольно поморщилась от удивления.

— Нет… Нет конечно! Просто… У меня было много женщин… и все они стремились совершить подобное. А именно, воспользоваться моим положением в обществе, чтобы обрести статус, деньги, власть. Но эти дуры облажались.

— Понятно… Я тоже не хотела врать. Потому что… — делаю паузу, сжимаю кулаки, сдерживая подступающий приступ паники, набираюсь сил и продолжаю разговор, — Потому что мне больно об этом говорить.

Я боялась, что ты отвернёшься от меня… Как моя мать. Как мои друзья.

Как окружающие люди.

Ну вот Эш… Поздравляю! Первые искренние слова, которыми ты, наконец, решила поделиться за долгий период депрессии. Вот только не переборщи с эмоциями. Выглядишь жалко.

— О, детка… Не плачь пожалуйста! Ты разбиваешь мне сердце… — подходит, берёт на руки и усаживает на колени. Утыкаюсь носом в тёплую, ароматную грудь, пытаясь спрятать лицо, которое становиться мокрым от непрекращающихся слёз, — Малышка… расскажи, что тебя тревожит. Чтобы не случилось… я всё пойму.

Сглатываю нервный ком, делаю несколько глубокий вдохов и начинаю вещать увлекательную историю ''падшей женщины''.

— Это случилось давно. В студенческие годы. Мы, с моей лучшей подругой Сарой, поступили в колледж. Сразу же после посвящения в студенты, нас пригласили на вечеринку, которая проводилась в общежитии спортсменов. Там, моя тихая беззаботная жизнь, перевоплотилась в настоящий ад! Один ублюдок подмешал в коктейль наркотик, благодаря которому я мгновенно вырубилась. А дальше… А дальше не трудно догадаться, что произошло…

Прерываюсь. Всхлипываю. Не замечаю с какой силой впиваюсь ногтями в напряжённую спину мужчины. Мэт вздрагивает, но делает вид, что не чувствует боли. Он знает… Ведь мне больней.

— Тише…. Тише…. Я с тобой, — шепчет на ухо, гладит растрёпанные волосы, убаюкивает как младенца, у которого что-то болит, который не может сказать, что именно. Да. Сейчас я словно младенец, не способный выразить собственные эмоции словами.

Хватит! Больше не могу терпеть. Больше не могу давиться ядом, терзающим слабое сердце. Расскажу всё! В мельчайших подробностях.

— Мэт… — отрываюсь от бурновздымающейся груди, поднимаю заплаканные глаза, в которых мерцает мольба о помощи, и кричу.

Кричу, теряя стыд, теряя страх. Кричу, раздирая собственное горло, собственным криком. — Он издевался надо мной! Бил! Душил!

Насиловал! Позвал своих тупоголовых дружков… И эти твари, овладевали мной по очереди…

Мужчина молчит. Не двигается. Сдерживает внутреннего зверя. Но по его глазам видно, что в любую секунду может сорваться и броситься на поиски выродков, разрушивших жизнь бесценного для него человека.

А я продолжаю подливать топливо в разгорающееся пламя:

— Гнида снимал всё на видео… И заработал на этом грязном деле приличную сумму. Это была закрытая онлайн трансляция.

За моей спиной раздался мощный, звонкий треск, от которого я подпрыгнула.

Обернувшись, заметила приличную вмятину на прозрачной поверхности стола, оставленную крепким мужским кулаком. Если бы

Мэт стоял, а вторая его рука была свободна, то этот столик с лёгкостью раскололся бы на несколько частей. Но мужчина продолжал терпеливо, практически сдержанно, слушать. Его тело напряжено. В глазах — ледниковый период. Руки сжаты в кулаки. А сердце… в огне.

Внезапно, из моего рта вырывается истерический хохот, ведь я дошла до самого интересного… Кажется, слёзы закончились. Теперь я смеюсь.

Смеюсь, как полоумная дура.

— Представляешь, эти свиньи решили избавиться от улик… Они сделали офигенный монтаж, выставив меня настоящей шл*хой! Разослали видео во все уголки земного шара, где якобы я подписалась на всю эту дрянь добровольно. Меня жестоко унизили. Оскорбили. Сделали порно звездой интернета. Мне никто не поверил. Ни друзья. Ни врачи. Ни собственная мать… Которая назвала меня шл*хой. А моя лучшая подруга Сара… Она… — делаю паузу, кусаю собственную губу до крови, — Она умерла. Твари её убили. Меня же, почему то, оставили жить.

Завернули в окровавленную простынь, и выбросили возле нашей общаги. И да… Сара… Сара была беременна.

Наш обеденный стеклянный толик раскололся на две части. Звон падающей посуды, заставил меня поёжиться и вздрогнуть. Наверно Мэт здорово поранился. Но он даже не моргнул. Молчал. Обнимал моё трясущееся тело обеими руками, настолько крепко, словно пытался защитить от невидимых врагов. Словно мы перенеслись в прошлое, а он мне на помощь пришёл.

— После всего этого, я решила уехать и затеряться где-нибудь в глуши.

Хоть в чём-то повезло. Потому что нашла такое место, в котором затаилась на несколько лет. А после — вернулась в город, дабы найти всех пятерых выродков и отомстить. Такими образом, появилось моё шоу.

Стерев с лица первую партию слёз, прошептала:

— Для меня до сих пор считается непонятным выражение ''Время лечит''.

Сколько лет не прошло, а боль лишь усиливается. Меня исцелит только месть.

Мэт кладёт свои холодные ладони на мои солёные щеки, осматривает печальным, в то же время, гневным взглядом, и произносит одно слово:

— Сколько?

— Что сколько? — не понимаю вопрос.

— Сколько ублюдков тебя…

Перебиваю, не желая слушать это гадкое словечко из его уст:

— Пять.

— Как и твоих ожогов… Это ведь не феерверк?

— Нет. Это ожоги от сигарет.

— Мрази… Господи, не хочется портить наш оставшийся отпуск… Но я готов прямо сейчас сорваться и разорвать каждого на клочки… Только кивни. И ты о них никогда не вспомнишь.

Пора заканчивать ''душевную'' беседу. Иначе мой обезумевший

''мститель'' разрушит весь остров к хренам собачьим.

— Нет, дорогой. Не нужно. Убл*дки уже наказаны.

Глупыш! Так я тебе и скажу. А если с тобой что ни будь случиться по моей вине? Это моя тупость, глупость, ошибка. Разбираться во всём этом д*рьме буду я одна.

— Поверить не могу, детка… Мне так жаль… Если бы ты знала, — прижимает к своей груди, гладит волосы, укачивает, тем самым, пытаясь успокоить. А сам плачет. В душе конечно, ведь на людях настоящие мужчины не рыдают. Хотя, клянусь! Я видела, как его газа стали влажными.

— Знаю… Давай забудем. Сейчас уже неважно. Хочу начать новую жизнь.

С тобой. А прошлое — отпустить навсегда. После нашего разговора мне полегчало. Надоело постоянно врать. Скрываться. Убегать. Я просто хочу быть с тобой. Просто хочу любить…

— Малышка… Все будет хорошо. Теперь все наладиться. Обещаю.

Эмми…

— Меня зовут не Эмили… Я

— Эшли.

— ЧТО??. От куда… — отрываюсь от пламенной груди Мэта и в изумлении открываю рот.

Какова чёрта???

— Говнюк Эд рассказал. То есть он сказал, что хотел заполучить тебя из-за какого-то ролика, утверждая, якобы — твоё настоящее имя Эшли. Но я не поверил. Поэтому навалял, ублюдку за оскорбление в адрес моей девочки! — кулаки мужчины снова хрустнули, в готовности что-то разворотить, лишь бы выплеснуть дикий гнев на волю.

Признание Мэта заставило хорошенько задуматься:

— Значит придурок видел фейковое видео и больше года просто пытался залезть мне в трусики? Вот же гнида…

Неудивительно! Уже привыкла к вечным домогательствам от первых встречных кабелей.

— Теперь начинаю понимать. Эд, маньяк, который на тебя дважды напал…

— Трижды… — перебиваю, добавляя малюсенькую поправочку.

— Чего?

— В супермаркете было третье нападение. Урод набросился прямо, во время рабочего дня, когда рассчитывала его за покупки. Помнишь? Мой сливовый палец? Ты ещё спросил, куда его засунула?

— Бляяяя! Пипец просто! Прости, малыш… Вот я кретин! Если б знал…

Если бы ты сказала… Давно бы нашёл казлину и кастрировал! — твёрдые мускулы Мэта снова напряглись, превращаясь в камень.

Нет. Человеческое тело не может быть настолько жёстким. Может он человек? А грёбаный супермен?

— Ну да… Как бы я сказала? Ведь ты меня… В общем… была злая на тебя.

Из-за шантажа.

— Я с*ка полная! Если бы только знал. Прости. Прости. Эмми… Эшли! В твоей жизни столько дер*ма произошло… И тут я со своими бзиками, придурок хренов!

Если бы не сидела на его коленях, точно бы бросился к шикарным вазам с экзотическими цветами и фонтанчику, у которого мы обедали, раскрошив на крупинку всю эту красоту.

— Хватит. Что было то было. Давай начнем все сначала?

— Начнём, как только найду всех кретинов, причинившим столько боли, моему ангелочку…

— НЕТ! Они получили своё, — кладу руки на пылающие щёки Мэта, заставляю смотреть в мои заплаканные глаза, пытаясь остудить гневный пыл, пытаясь усмирить буйный нрав, — Те уроды в моём шоу. Это их грязных лап дело.

Мэт обхватывает мои руки своими, оставляя на правой руке кровавый след от пореза о стеклянный столик, и тихо произносит:

— Теперь всё ясно. Понятно зачем ты придумала ''Отменную девчонку''.

Нужно срочно обработать его «глупую рану»! Не надо так злиться ради меня… Это столик наверно стоит как моя трёхмесячная зарплата.

— Именно. К тому же посчастливилось наказать еще нескольких тв*рей…

Относящихся к категории насильников и убийц.

— Никогда себя не прощу… Накажи и меня тоже!

Как скажешь… Только для тебя, дорогой, у меня имеется особое наказание.

— Ммм… Хорошо. Давно мечтала отомстить! Ну ты знаешь… — готовлюсь озвучить приговор для самой желанной жертвы, — Идём в постельку!

— Что? Серьезно-о? — от неожиданного ответа, мужчина начинает заикаться, а чтобы добить ''плохиша'' окончательно, резко хватаю за затылок, притягиваю к себе, и жадно впиваюсь в соблазнительные губы, наслаждаясь сладким стоном, — Оооо, детка…

На несколько минут забываем обо всем на свете. О боли, страданиях, грусти, переживаниях… Мести и наказаниях.

Для нас существует всего один мир. Хоть и маленький, но очень тёплый.

В котором живут лишь два человека.

Я и Ты.


* * *

Наш отпуск практически завершился. Оставалось меньше недели. Я решила окончательно отпустить все свои страхи, всю боль на пару с переживаниями…

Мэт немного успокоился и больше ни сердился. Он все понимал.

Понимал причину моей лжи. И даже ощутил на себе. Мы простили друг друга, решив начать жизнь с чистого листа.

Последнюю неделю пребывания на острове, просто наслаждались отдыхом. Катались на яхте, изучали новые земли, фотографировались, знакомились с уникальной флорой и фауной, снимали видео для документальной программы.

Мне безумно нравилось наблюдать, как мой мужчина работает.

Настраивает свои режиссёрские штучки, подключает камеры, прихорашивается и красиво вещает удивительные истории, а я, тем временем, выступаю в качестве персонального ассистента. Но когда съемка завершается, помираю со смеху.

Однажды Мэт позволил и мне побывать в роли ''теле звезды''. Мы сняли что, то вроде рекламы нашего отеля, тем самым заработав скидку для оплаты разгрома во время приступа бешенства у моего мужчины.


* * *

Все было просто прекрасно, пока Мэту не позвонили…

Мы загорали на берегу океана, наслаждаясь тёплым солнцем. Именно тёплым, так как сегодня погода немного поменялась, из-за тропического шторма разбушевавшегося накануне вечером.

Мэт практически задремал в шезлонге, как вдруг резко подпрыгнул от громкой мелодии входящего вызова на мобильный.

— Телефон. — шепчу ласково, протягивая мобильный мужчине.

— Спасибо, дорогая, — сонно отвечает, — Да, слушаю.

Замирает. Беззаботная улыбка мгновенно испаряется, взгляд пустеет, холодеет, а тело застывает в напряжении.

Откладываю журнал, который читала от безделья, предчувствуя что-то нехорошее.

— Я всё понял. Скоро будем. — Звучит последняя фраза и телефон отключается.

Несколько секунд мужчина сидит в полном молчании, смотрит в одну точку, сжимает руки в кулаки, и кажется, словно не дышит.

Боюсь издать мельчайший звук… Боюсь пошевелиться, так как понимаю… этот звонок — предвестник беды. А когда Мэт погружается в подобное состояние… его лучше нетревожить. Вот-вот, и проснётся дремлющий, свирепый зверь.

Наконец, мужчина встаёт с шезлонга. Не глядя на меня, произносит ледяным тоном простую, но понятную фразу:

— Собирай вещи. Мы уезжаем. Немедленно.

— Что с-случилось? — стараюсь быть мягкой, осторожной.

— Мой дядя умер.


* * *

Весь путь на материк, практически не разговаривали. Всячески пытаюсь поддержать Мэта, но не решаюсь. Обычно, мужчины переживают боль внутри себя. Подавляют рвущиеся на свободу чувства, напяливают маску безразличия, запирают раненную душу глубоко в собственном теле… Дабы не казаться слабым.

Дорога домой показалась мне вечностью. Мэт держался отстраненно, хладнокровно, все время пялился в планшет. Видимо, решал рабочие проблемы, так как фирма дяди, вероятно перешла в его руки.


* * *

Уже больше недели живем в пентхаусе Мэта. На душе как-то холодно, не спокойно. А весь романтический отпуск — показался сном.

Стою возле окна, наблюдая как дождевые капли барабанят по стёклам, длинными, прозрачными струйками стекают прямо на подоконник.

Сквозь размытую пелену запотевшего стекла, пытаюсь рассмотреть серый, невзрачный городок.

Скоро закат. Но солнца не видно. Его поглотили чёрные ледяные тучи, обрушившиеся на наш городок свирепым проливным дождём.

В моих руках — кружка с горячим шоколадом. На мне — тёплый махровый халат и мягкие тапочки.

Я жду.

Жду моего Мэта.

Потому что, безумно соскучилась.

Наконец, слышу долгожданный щелчок у входной двери.

Мой мальчик вернулся.

— Милый, это ты? — вижу высокую фигуру, облачённую в черный строгий костюм.

— Привет, детка, — подходит, обнимает бережно прижимает к себе.

Закрываю глаза, наслаждаясь блаженными секундами, вдыхаю родной запах. Запах корицы и… дождя. Ммм… Божественное сочетание, которое заставляет таить от безграничного возбуждения.

— Я чертовски соскучилась. Не знала, чем себя занять, поэтому приготовила ужин. Готовить честно, не особо умею, но для тебя постаралась. Очень хочется порадовать, моего мальчика, и хоть чуток, поднять настроение.

Улыбаюсь, а сама мёртвой хваткой впиваюсь. Хоть бы не исчез… Хоть бы не замкнулся… снова.

Хватит! Жизнь продолжается.

У тебя есть я. А у меня есть ты…

Вопреки моим переживанием, его бодрый настрой, неожиданно порадовал.

— Маленькая, спасибо. Я голодный как волк. Съем всю твою стряпню, до последнего кусочка, — делает пазу, опускает руки на мои ягодицы, крепко сжимает, шепчет на ухо, — А когда закончу… займусь любимой девочкой. Желаю аппетитную попку, в качестве десерта!

— Вааау! — чувствую, как ноги подквашиваются, а дыхание перехватывает, словно меня током ударило, через его прикосновение, — Со сливками?

— Да… Со взбитыми сливками и клубничкой! — Мэт ехидно улыбается и с диким стоном впивается в мои губы, жадно облизывая, посасывая, каждую губку по очереди.

А затем, берёт на руки и несёт в спальню. Бросает на кровать, наваливается сверху, разрывает махровый халат прямо на его владелице. Замирает, расплываясь в ехидной улыбочке, как довольный котяра. Просканировав «персональный объект безумных желаний», открывает рот от удивления, осознавая, что под халатом ничего нет.

Ну… кроме прекрасного оголённого женского тела.

— Теперь твоя очередь! — рычу как дикая кошка, набрасываюсь на аппетитного самца, хватаю за галстук, тяну на себя.

Мэт падет рядом на мягкий матрац, а я, немедля ни секунды, ловко запрыгиваю сверху, словно пытаюсь оседлать дикого, непокорного мустанга. Грубо срываю идеально выглаженную одежду, швыряю на пол и припадаю к восхитительной рельефной груди. Утыкаюсь носом в

''солнечное сплетение'', вдыхая умопомрачительный аромат самого прекрасного тела в мире. Закатываю глаза, словно наркоман… и таю от блаженства.

А после… резко насаживаю твёрдый мужской орган на свою мокренькую девочку.

Мэт вздрагивает, рефлекторно хватает округлые ягодички, крепко сжимает, начинает раскачиваться вместе со мной, через огненные прикосновения задавая желанный ритм движений.

Сначала двигаюсь плавно… Осторожно. Мягко. Затем набираю скорость. И… резко останавливаюсь. Потом опять быстро двигаюсь… И замираю.

О, Боги! Чертовски приятно наблюдать, как партнёр страдает от удовольствия. От яростного желания, от невозможности сдержаться.

Хочу немного подразнить, помучить, усмирить. Ведь сегодня я веду.

Сегодня… я доминирую.


* * *

После нескольких диких оргазмом устраиваем романтический ужин при свечах, наслаждаясь вкусной едой, крепким вином и душевными разговорами.

Прошла неделя с момент похорон главы телекомпании ''Мир''. Мэт заметно похудел, побледнел, ночами не спал… А я… извелась от переживаний.

Больно. Очень больно видеть его таким разбитым.

Поэтому, твёрдо решила помочь единственному мужчине справиться с болью утраты. Потому что, он помог мне. Ведь теперь, мы в одной лодке и будем плыть по течению жизни вместе, крепко держась за руки, до самой старости… или до самой смерти.

Вечер складывается просто замечательно. Мэт улыбается.

Разговаривает. Даже кушает. Отмечаю, как его заполненная до самых краёв тарелка, быстро пустеет.

Но неожиданный телефонный звонок прерывает наш идеальный ужин.

— Кто там так поздно? — недовольно хмыкаю, втыкая нож в запечённую индейку.

— Хм… Не знаю. Номер неизвестный.

— Давай уже быстрей ответь, да пошли всех нафиг! Сегодня пятница…

Завтра выходные, а я… в предвкушении ещё одной порции десертика! — подмигиваю, приспуская халатик до уровня бёдер.

— О Боги! Моя ненасытная девчуля! Конечно, одну минутку! — Мэт отвечает на звонок, а сам пялится на обнажённых девочек, — Алло.

Снова кутаюсь в тёплый халатик, молча утыкаюсь в тарелку, продолжая расчленять курицу.

Внезапно, слышу скрип отодвигающегося стула. Вижу, как Мэт встаёт из-за стола и отходит к окну. Отрываюсь от тарелки, внимательно наблюдая за поведением мужчины.

— Не может быть?

Слышу обрывки телефонного разговора. Прислушиваюсь, потому что

Мэт говорит очень тихо.

— Это и правда ты? Сколько лет, сколько зим…

Вдруг, по какой-то непонятной причине, мое сердце начинает бешено колотиться, а голова каменеет от внезапно возникшего напряжения.

Да что происходит?? Какой-то беспричинный приступ паники. Такого никогда не было… Неужели придётся идти за таблетками.

Опять прислушиваюсь к разговору.

— Рад тебя слышать, брат…

Холодно. Мне жутко холодно. Но все окна закрыты.

— Конечно, скоро увидимся…

Сердце сжимается и мощным рывком ударяется о рёбра.

— До встречи… Сэм.

А затем… разлетается на тысячи осколков.

Глава 12. Давно не виделись, брат!


Сэм…

Сэм.

СЭМ.

Бокал с вином выскальзывает из дрожащих рук, разбиваясь на сотни острых крупинок. Падаю на пол, прямо в тёмно-бардовую лужу… в кровавую лужу. Словно не вино, а кровь… Кровь, вытекающая из самого сердца. Разбитого сердца.

Шок. Боль. Страх. Ненависть. Паника

Опять возвращаются.

— Эмми, детка! Не двигайся. Я сейчас… Соберу осколки, — Мэт опускается на колени, бережно осматривает все мои конечности, на наличие порезов, ощупывая дрожащие ладони кончиками мягких пальцев, — Ты в порядке? Что случилось?

— Н-незнаю. Голова резко закружилась. Мне бы прилечь, — впиваюсь в его руки, стараясь удержать равновесие, — Прости за пол. И ковер.

Надеюсь отмоется.

— Конечно, родная. Пойдем. Я помогу, — подхватывает на руки, несёт в спальню, — Не парься. Всего лишь кусок тряпки. Давно хотел выкинуть.

— Наверно с вином переборщила, — тяжело выдыхаю, нашёптывая оправдания, касательно своего состояния, а сама утыкаюсь носом в тёплую грудь, пытаясь сдержать панический приступ.

Неужели опять вру… Так ведь нельзя! Хотя нет. Не вру. Мэт ведь не спрашивал, как зовут моих насильников? Глупое совпадение. Бред!

Похоже я схожу с ума. Вот же… Теперь после каждого услышанного имя ''Сэм'' буду в обморок шмякаться?! Кому-то надо срочно к психиатру.

Угу! Но есть небольшая проблемка. Для меня врачи… словно упыри в белых халатах, которые не спасают, а наоборот — высасывают все жизненные соки. От сюда вывод — ничего не поможет! Разве что потеря памяти. Или отпадный удар по башке.

Стоп! Меня же уже били. Причём дважды! До сотрясения…И никакого эффекта.

Мда… Значит моя душа обречена. Навечно.

— А к-кто звонил? — спрашиваю, сражаясь с дрожью во всем теле, и с хаусом в свинцовой голове.

— Представляешь, мой брат.

Лёгкие превращаются в камень. В воздухе пахнет гнилью. А сердце бьётся в агонии.

— Тот, к-который сводный? — продолжаю заикаться, но не могу контролировать ни тело, ни разум.

— Ага. Хочет увидеться. Представляешь? Лет пятнадцать прошло с нашей последней встречи.

Перед глазами мелькает холодный, черствый взгляд, надменное, озлобленное лицо, отражающее агрессию, и кривая, ехидная улыбочка моего насильника. Моего заклятого врага. Объекта номер один в

''чёрном списке'' мести.

Во рту знакомый металлический привкус. В голове — полная каша. А в венах — жгучий яд.

Нет! Нет! Нет! Это ничего не значит! Подумаешь имя… всего лишь совпадение!

— Наверно ты счастлив? — тихонько постанываю, ощущая жуткую пульсацию в голове. Словно на стометровую глубину решила заплыв устроить, без какой- либо подготовки.

— Хмм… Не знаю. Пока трудно сказать. У меня теперь, кроме тебя и кампании никого нет. Кстати, дядя… — делает небольшую паузу, напрягается, но тут же расслабляется, словно страдания в себе подавляет, — … оставил мне всё своё наследство, включая телеканал.

Не знаю что ответить. Похвалить. Или поздравить? Как-то неуместно…

Решаю просто погладить по спине и промолчать.

— Мда… Всю жизнь к этому стремился, как дурак, а когда единственного родственника не стало… радости от достиженной цели не прибавилось.

Наоборот. Все бы отдал, чтобы вылечить маминого брат, — мягко шепчет на ухо, но в душе, вероятно, плачет.

Вот и вывод… Будьте осторожны со своими желаниями. Ибо они сбудутся. Но не совсем так, как вам бы хотелось.


* * *

Мэт приносит меня в спальню. Осторожно кладёт на кровать, снимает испачканный халат, внимательно осматривает. Перехватываю мужчину за руку, прикладываю к своей пылающей щеке, пытаясь таким образом через прикосновение, выразить душевную поддержку.

— Мне очень жаль… Мэт… — искренне жалею, но сама думаю о заклятом враге.

Всё. Прошлое возвращается. Стоило только услышать дьявольское имя.

Имя, при котором на изнанку выворачивает, при котором словно вся боль из дерьмового прошлого возвращается.

Всего три буквы… Три бесовы буквы…. И я теряю контроль. Начинаю закипать от ненависти, от мести, в предвкушении зверского наказания.

Думала отпустить. Мечтала забыть. Но чёрт побери! Это так сложно…

Сложно и невозможно.

— Ладно, детка, нужно жить дальше! Ведь у меня есть ты. А у тебя я. И ты… смысл всей моей жизни.

Сосредотачиваюсь на голосе Мэта, на сказанной им фразе.

Задумываюсь. Все тело хорошенько передёргивает, а до разума доходит смысл столь мощной, столь сильной фразы, сказанной любимым мужчиной.

Серьёзно, что ли? Но как же… Как же моё прошлое? Как же потомство?

Такому влиятельному мужчине обязательно нужен наследник. А я… мало того, что падшая, так ещё и неполноценная.

Боже. Ненавижу себя…

— Мэт… Ты серьёзно? — притягиваю мужчину к себе, мечтая оказаться в тёплых объятиях.

Но Мэт молчит, а на прекрасном лице зажигается ослепительная улыбка, от которой в темной комнате заметно светлеет. Мужчина ложится. Снимает домашнюю футболку, штаны и прижимает к своей горячей груди, моё окоченевшее тельце, которое бережно обхватывает мягкими, нереально тёплыми руками, заставляя тем самым чувствовать себя в полной безопасности, заставляя растаять словно первый снег на палящем солнце, от согревающих прикосновений.

Обалдеть… И никаких таблеток не надо, лишь бы ОН остался навсегда… со мною рядом.

Сердце мгновенно возвращается в прежний жизненный ритм, панический спазм, охвативший все внутренности, мгновенно исчезает, позволяя органам работать, легким дышать, конечностям двигаться.

— То есть… даже готов стать моим… Эммм… Мужем?

О Божеее! Ты что несёшь? Совсем рехнулась??

Мэт ласково прикасается к моему подбородку большим пальцем, слегка надавливает, приподнимает, желая таким образом полюбоваться умопомрачительными, зелеными глазами, которые, после его слов становятся ещё ярче, ещё красивее, ещё насыщеннее.

И удовлетворительно произносит:

— Да, малышка… Очень хочу.

Пипец! Вот это поворот…

Теряю дар речи. Мысленно переношусь в другое измерение.

От столь сильного признания, по всему телу проносится волна удивления, вперемешку с удовлетворением. Растерянным взглядом блуждаю по его идеально гладкому, обворожительному лицу, на котором нет ни единой морщинки, в тайне восхищаясь, наслаждаясь, каждым миллиметровом, этого идеального создания… принадлежащего только мне одной.

— Но как же… Как же моё прошлое. И… мой диагноз? — все же немного сомневаюсь, но в глубине души верю каждому слову.

— Для меня это мелочи, Эмми! Потому что… я люблю тебя! И никто другой мне не нужен…, - зарывается в волнистые локоны, вдыхает исключительный аромат, словно желает втянуть мою душу в свою, намеривая слиться не только телом… но и внутренней оболочкой.

А затем, быстро накрывает мои губы своими, одаривая самым ласковым, самым чутким, самым искренним поцелуем за весь наш период совместного существования, вкладывая в этот чувственный поцелуй всю свою страсть, всю свою мощь, всю свою силу безграничной любви.

А когда отрывается, шепчет на ушко:

— Давай прямо сейчас пошлём все наши проблемы в пекло и просто насладимся друг другом?

С радостью принимаю предложенице:

— Отличная идея… Как насчёт пиццы и кино?

Давно не лопала пиццы. Аппетит в последнее время разыгрался не на шутку, требуя какой-нибудь гадости.

— Поддерживаю! — хихикает Мэт, щекоча мои оголённые ребра кончиками мягких пальцев.

— А какие фильмы ты предпочитаешь? — пытаюсь перехватить шаловливые ручонки, иначе лопну от мучительных ласк.

— Хм… Порно наверно, — продолжает веселиться.

— Дурак! Серьёзно, — толкаю шутника на спину, а сама запрыгиваю сверху.

— Тогда…документальные, — обхватывает мои бёдра обеими руками, награждая опасным взглядом.

— Неее, давай комедию! — пытаюсь, сбросить эти обжигающие ладони, которые словно приклеились к моему телу… но тщетно.

Тогда Мэт ослабляет хватку, но ненадолго.

— Все что захочешь, детка…

Страстно улыбается, шлепает по ягодицам и резким толчком сливается с моим телом. Глубоко и воедино.


* * *

Наши выходные прошли весьма весело. Отпустив все свои проблемы, переживания, тревоги — просто решили наслаждаться каждой минутой, подаренной друг другу.

Мы гуляли в парке, занимались шоппингом, ходили в кино, катались на катере и бес конца целовались, словно ненасытные подростки в период полового созревания.

Мэт исцелил мою раненную душу безграничным теплом и лаской, заставляя забывать обо всём на свете, заставляя думать, что мы одни во вселенной, даже заставляя забыть о недавнем звонке пропавшего братца.

И правда! Нечего париться, сама же на придумывала! Сама себя чуть не довела до сердечного приступа. Вообще то имя Сэм — очень распространено в нашем крае. Пугала лишь внешняя схожесть…

Надеюсь, это всего лишь совпадение. Всего лишь мираж. Глюки.

Иллюзия сознания.

''Надейся, надейся…'' — глумился внутренний голос. Но я мысленно давала себе пощёчину, тем самым затыкая злостное ''Эго''.

Во вторник Мэт пригласил меня на экскурсию в телекомпанию. В тот вечер мы праздновали ''восхождение на пост'' нового директора корпорации ''Мир''. Не совсем праздновали, а устроили скромные посиделки в конференц-зале с близкими, друзьями и коллегами. Мэт рассказал о нашем путешествии, а также официально представил меня в качестве своей ''второй половинки''.

Еще мы просматривали репортаж с отдыха. Его коллеги с удовольствием приняли мою застенчивую особу в своё общество.

Некоторые даже заявили, что у меня имеется актёрский талант, а моё милое личико просто создано для камер, и что я якобы являюсь обладательницей редкого фотогеничного дара. Настолько сильно засмущали гады, и вогнали в краску, что наверно на моих пылающих от смущения щечках, можно было пожарить отменный стек.

И кстати, мистер Картер обещал взять на работу. Вакансия — личный секретарь. Да, да! Я сама настояла и была этому рада, так как мой мужчина всегда бы находился в поле моего зрения. С тех пор как в руках Мэта оказалась одна из самых крупный корпорация в мире — спрос на его личность, а также на место миссис Картер, взлетел в миллион раз.

На следующий день, точнее вечер, Мэт организовал ужин на двоих, в одном из самых лучших ресторанов города. Желая отметить своё повышение наедине со мной.

Денек сегодня выдался просто сказочным, несмотря на середину осени.

Данное время называли ''сезоном дождей'', переходным периодом, потому что температура воздуха понижалась с каждым днём, приближаясь к нулю на минус один градус. Деревья теряли свою листву, птицы улетали на юг, а люди начинали страдать от депрессий и авитаминозов. Но именно в эту среду было тепло, солнечно и очень комфортно.

Расположившись на террасе с видом на набережную, мы пили вино, ужинали, разговаривали о жизни и просто мило проводили время в самом престижном ресторане нашего города. Сначала я скромничала, отказываясь посещать данное место, так как одно блюдо тут стоило как недельный запас продуктов на неделю, но Мэт настоял, на твёрдом желании удивить свою девушку, тем самым отблагодарить за все хорошее, что я для него сделала.

— Выпьем за нас, малышка! — Мэт поднимает бокал, соприкасается с моим, мягко улыбается и опустошает все его содержимое.

Повторяю тоже самое, чувствуя как приятное тепло растекается по всему организму, а во рту ощущается необычный вишнёвый привкус.

Никогда и ничего подобного не употребляла. Кто бы мог подумать, что моя никчёмная жизнь превратится в сказку…

Прям таки несчастная история Золушки. Правда вместо туфельки — загубленная женская честь, вместо принца — надменный мажор, а вместо коня — спортивная тачка.

— Я люблю тебя, Мэт! — внезапно выкрикиваю, теряя скромность.

Да что же происходит!? Вино так быстро действует?

Глаза мужчины сверкают от радости, улыбка освещает и без того прекрасное лицо, делая мужчину ещё привлекательней, обворожительней, притягательней.

— Детка… И я тебя очень сильно люблю! Боже, никогда еще не был настолько счастлив, как сейчас. До нашего знакомства я не жил, а просто плыл по течению. Но когда встретил своего маленького ангелочка — всё изменилось. Я начал жить. Я начал наслаждается каждой секундой своего бытия.

— Так трогательно… Я тоже… — но договорить не успела. Внезапный телефонный звонок перебивает мои мысли.

Мэт достаёт из кармана мобильный, смотрит на экран, удивлённо хмурит брови, легонько улыбается, и отвечает:

— Да. Прекрасно. Ужинаю с девушкой. Конечно. Почему бы и нет.

Хорошо. Ждем. Адрес кину сообщением.

Короткие ответы вылетают из очаровательного ротика мистера Картера.

А у меня прочему то на душе холодеет. Не уж то прекрасная погода, отсутствие дождей — признак затишья перед бурей…

Ну Эш, блин! Опять начинается обострение паранойи!

Пожалуйста… Хоть бы это были коллеги по работе!

— Милая… — Мэт прячет телефон в карман и обращается ко мне, — Не против небольшой кампании? Хочу кое с кем познакомить…

Эти простые слова, словно током бьют в самое сердце, от чего оно начинает колотиться как во время бега на выживание. Словно за мной гонится стая диких волков. Остановился и всё… Ты труп.

Пожалуйста, пожалуйста. Только не ОН. Только не ОН.

— Н-нет, — чертов голос, опять дрожит, — С кем?

— Со своим братом. Сэм скоро подъедет.

Чувствую, как трясти начинает. Тело печёт, лицо пылает, сердце… то бешено стучит, то замирает. Ощущение такое, будто Мэт только что мне в лицо кислотой прыснул, из невидимого стакана, а не вопрос задал.

Успокойся. Соберись. Ты ошибаешься. В любом случае… Увидеть Сэма снова. Не плохо. Птичка сама пожаловала в клетку. А отомстить за свою честь. За Сару… Я просто обязана.

— Л-ладно. — Еле-еле получается выдавить согласие на предложение.

Мужчина перестаёт улыбаться. Застывает. Внимательно сканирует взглядом на наличие скрытых перемен.

— Детка, хорошо себя чувствуешь? Ты побледнела?

— Ох… Похоже я не знаю меры. Опять напилась.

— Глупышка! В следующий раз буду за тобой внимательно следить, — тихонько ухмыляется, хватает стоящую рядом бутылку с алкоголем, ставит на противоположный край стола.

— Окей. — подпираю лоб ладонями, ощущая, как окружающий мир переворачивается, вертится, кружиться, превращаясь в единое размытое пространство. Словно мы в парке аттракционов на бешенной карусели катаемся, а не в ресторане напиваемся.

— О, наверно это он! — пронзительным эхом стучать слова Мэта в моём сознании.

Приподнимаю голову, перевожу взгляд на парковку, которую отчётливо видно с веранды кафе и вижу тонированную иномарку чёрного цвета.

Машина бесшумно паркуется. Или… я просто временно лишаюсь слуха от переизбытка эмоций, так как даже не слышу, дальнейшую речь Мэта.

Дверь автомобиля открывается. На парковке появляется силуэт высокого мужчины в строгом костюме тёмного цвета. Такой знакомый.

Такой холодный. Такой ненавистный силуэт. Присматриваюсь к незнакомцу.

Сэм.

Это Сэм.

Старый ''добрый'' убл*док Сэм.

Сомнений быть не может. Узнаю этого дьявола даже в маске, даже в обличии другого человека.

Двигается ублюдина так, словно парит в пространстве. Или… это мой разум продолжает сходить с ума? А может… всего лишь очередной жуткий кошмар?

Сэм брат Мэта….

Мэт брат Сэма…

Я меж двух миров.

Меж раем и адом.

Вешу над пропастью, разделяющую эти противоположные миры.

Тру глаза, стучу кулаком по каменной макушке, кусаю губы до крови, надеясь, что это сон. Кошмарный сон. Обманная реальность.

Я ошибаюсь.

Никакой это не сон!

Это… начало ада на Земле. Начало конца. Моего конца.

Господи…

Не хочу больше жить.


* * *

Нет… Просто невозможно. Нереально. Абсурдно. Не бывает в жизни столько совпадений!

''Хи-хи… Эш! Только не в твоей'' — внутренний голос, принадлежащий тёмному ''Я'' удовлетворённо пирует, наслаждаясь душевными страданиями тела, подпитываясь внутренней болью и разочарованиями.

Каждый шаг персонального кошмара по имени Сэм, приближающий ко мне, равен ощущениям, невыносимой боли в глазах, когда смотрю на его медленные, уверенные шаги. Словно мне в глазное яблоко иглы всаживают.

Одну за другой. Одну за другой… Пока не ослепну.

Теперь каюсь, раскаиваюсь, и верю своему предчувствию.

Одним ловким движением хватаю бутылку вина, делаю несколько глотков, прямо с горла, пока Мэт отворачивается, дабы притупить душевную боль на пару с ужасом и другим негативом, пытаясь продумать дальнейший план действий.

Но вдруг замираю…

Больно. Как же мне больно! Где-то в брюшной полости, словно атомная бомба взрывается. Чувствую резкий болевой спазм в области желудка, сочетаемый с постепенно нарастающей жуткой тошнотой. В панике, хватаюсь за живот и постанывая, выпрыгиваю из-за стола.

— Ой, что-то нехорошо. Прости, я… мне нужно в туалет.

Не дождавшись ответа покидаю летнюю веранду кафе, пулей влетаю в главное помещение ресторана, а позади слышу взволнованное:

''Эмми…''

Глава 13. Кошмар на яву


Добегаю до туалета, ногой выбиваю дверь первой кабинки, не задумываясь над тем, что там может быть занято. Запираюсь, падаю на колени, ''поклоняясь'' унитазу.

Успела.

Весь прекрасный ужин возвращается обратно.

Чёрт. Пол моей зарплаты… прямо в унитаз.

Стоп! Да о чем ты только думаешь, Эш! У тебя, похоже, шок.

Там СЭМ! Хренов убл*док Сэм! Реально это ОН! ОН…

Твой страшный кошмар. Твой лютый враг. Убийца твоей чести. Убийца твоей подруги. Убийца твой жизни…

Мысленно даю пощечину собственной слабости, дабы хоть на насколько минут обрести здравый разум, дабы найти выход из столь безумной, неожиданной ситуации.

Видел? Узнал? Пока неизвестно… Нужно срочно валить! Бежать.

Забыться. Затаиться… Чтобы хоть немного успокоиться и смириться.

Потому что, в данный момент, не могу я так просто вернуться за столик, напялив довольную улыбочку, плюхнуться рядышком на стульчик и подать руку для крепкого дружеского рукопожатия, с целью долгожданного знакомства. Даже уродись я талантливой актрисой, с жутким позором провалила бы эту роль.

Вот же попала! Как такое возможно??

Нереально. Смешно. Абсурдно.

Тварь! Ну почему ОН его брат??

Судьба… Ты такая чёрствая… Не ужели не наигралась? Или тебе просто нравятся мои страдания? Наверно, страсть как любишь питаться болью, закусывая разочарованием?

Ммм… А что у нас сегодня на ужин? Сердце. Сердце одной никчёмной девчушки, по имени Эшли. Сердце, которое уже раз сто разбивали, рвали на клочки, но вновь собирали, словно игрушку. Словно конструктор.


* * *

Выхожу из кабинки, вытирая обжигающие слёзы. Из сумки достаю красную коробочку, а из коробочки — таблетки. Выпиваю три штуки.

Подхожу к раковине. Умываюсь, охлаждаюсь. Пытаюсь смыть слёзы.

Пытаюсь стереть маску разочарования, с побледневшего лица. Но тщетно. Получается лишь размазать тушь под глазами.

Когда таблетки начинают действовать, становиться капельку легче.

Вытираюсь, расчесываю спутанные волосы, избавляюсь от позорных кругов под глазами и выскальзываю из уборной. Думаю вызвать такси, чтобы тихонько убраться, но любопытство опережает здравые мысли.

Решаю подслушать разговор двух ''потерянных'' братьев.

Подхожу к ближайшему окну, расположенному прямо напротив нашего столика. Прячусь за тёмно-бардовой шторой, внимательно прислушиваясь к мужским голосам, со стороны улицы. Хорошо, что в это время с посетителями напряжёнка и зал, в котором я шифруюсь, пустует.

— Так ты приехал совсем недавно? — узнаю голос Мэта.

— Да. Прими мои искренние соболезнования…

Бл*ть. Этот голос. Словно бесконтактные удары ножом в самое сердце.

Сэм… Голос тирана, голос нелюдя, который я не забуду никогда.

Сколько бы лет не прошло. Сколько бы жизней не прожила моя душа…. а рыканье этой твари запомню навечно.

Впиваюсь дрожащими руками в стоящий рядом стол, тем самым, сдерживая внутреннюю ярость, выходящую из-под контроля. В голове уже всплывают образы мести… Думаю о ноже, которым так старательно разрезала стейк несколько минут назад, а сама истерически улыбаюсь.

Прямо сейчас, готова выскочить из своего тайного укрытия, дабы вспороть этой отвратительной свинье глотку.

— Знаешь… Полгода назад я тоже потерял самого близкого, самого родного мне человека… Моего отца, — Сэм продолжает диалог.

— Соболезную.

— И мне искренне жаль, что мы так отдалились друг от друга. Мы же братья. Хоть и сводные. Но у нас одна мать. Я бы все отдал, чтобы отмотать время назад.

Отличный из тебя актер, ублюдина! Я бы тоже многое отдала, желая вернуться в начало той долбанной вечеринки, чтобы заранее изувечить, спалить, закопать твою ничтожную тушу, используя самые ужасные варианты пыток.

— Да. Наверно, я бы тоже.

Глупыш… Надеюсь, ты это из вежливости ляпнул.

— Послушай брат. У нас больше никого из родственников не осталось…

Начнём жизнь с чистого листа. Хочу восстановить наши отношения.

Давай забудем прошлые недопонимания. Давай станем одной семьёй?

Тв*рь! Никогда! Мэт не такой как ты! Ты гниль. И рядом с тобой люди погибают…

Мэт… Пожалуйста! Пошли ко всем хренам это ничтожество… Умоляю!

— Я не против, Сэм. Еще давно подумывал над тем, чтобы тебя найти…

Пипец… Что дальше? Сделаешь его свидетелем на нашей свадьбе?!

— Отлично, брат, отлично! — слышу дружеские хлопки, и звон бокалов, — Кстати, не забыл, что у кое-кого через неделю день рождения?

— Забыл конечно!

— Приходи. Я арендовал коттедж в закрытом элитном районе, подумываю даже купить эту шикарную домишку. Буду очень рад твоему визиту. С подарком не заморачивайся. Для меня лучший подарок — найти брата.

Ох… Сейчас прям расплачусь! Фальшивая лживая тварь! Даже в практически закрытом помещении ощущаю гнильный запах лжи, исходящий от этого чудовища!

— Да, обязательно буду.

— Приходи со своей девушкой… Кстати где она? Ты же был не один?

О… Боги.

Окружающий мир перевернулся вверх дном. Сейчас я словно стою на потолке. А надо мной парят, будто в невесомости, столы, стулья, вазы, да прочий хлам. Ещё секунда… и вся эта утварь рухнет прямо на голову.

— Её зовут Эмили. Она вышла в уборную. Неважно себя чувствует.

— Ммм, может кто-то скоро станет папочкой?

Вот же тварь! Вот же кусок дер*ма! Убью, убью…. Расчленю, сожгу, кастрирую, закопаю, чучело сделаю, и буду наслаждаться криками, болью, ужасом, застывшим на мерзком лице, когда я буду медленно выпускать кишки…

Бездушная мразь.

Со мной Мэту никогда не стать папочкой. Благодаря тебе, с*ка.

— Нет. — звучит холодный ответ Мэта, от которого моя душа на мгновение, покидает тело… Долетает до солнца, сгорает дотла, а потом… снова возрождается. Превратившись в острый камень, врезается в измученное тело, причиняя ни с чем не сравнимую боль.

— Ладненько! И да… еще одна новость. Мы с отцом открыли кино студию, несколько лет назад, которая на сегодняшний день, входит в двадцатку лучших мировых студий. Поэтому, я бы хотел объединиться с твоей теле компанией, дабы совершенствоваться, дабы нести взаимную пользу друг другу.

Заткнись! Заткнись! Заткнись!

— Здорово! — Мэт явно призадумался, — Звучит интересно!

Боже… Чем дальше — тем хуже.

— Вот, все подробности тут, в этой папочке. Прочти на досуге.

— Обязательно.

Падлюка. Нужно сжечь сие бумажное дер*мо вместе с поручителем!

— Если согласишься, подпишем контракт, прямо на моей днюхе.

— Хорошо!

Мать вашу… Никто ничего подписывать не будет! Братский контракт, епт! Да это просто смертный приговор в скрытом виде. Вечное рабство в аду.

— Ну тогда не буду вас отвлекать, познакомлюсь с твоей очаровательной крошкой через недельку.

— Уже ходишь? — слышу скрип отъезжающего стула.

— Прости, есть ещё кое-какие делишки. Ну… созвонимся!

— Окей. Пока!

Подглядываю через шифоновую тюль в окно, наблюдая, как Мэт добродушно пожимает руку своему собеседнику.

Сэм стоит спиной ко мне. Но я успеваю рассмотреть его дьявольскую внешность. Оказывается, свинюка немного поправилась, да увеличилась в размерах.

Отожрал зад, отрастил живот… Сказочно упырь живёт!

Как омерзительно, спортом же занимался! Бывший футболист. Капитан футбольной команды с некогда идеальным спортивным телом, соблазнительной внешностью… но с ядовитым сердцем.

А может… просто бессердечный.

Мда… Похоже власть, наркотики, деньги сделали своё. Уничтожили идеальное тело, на пару с душой. Но жаль, что про мозг, всё же, забыли…

— Чао-какао.

Сэм прощается. И неожиданно… Оборачивается.

Смотрит прямо на меня.

Эти глаза… Черные. Разъедающие. Проникающие в каждую клеточку обречённой души. Обжигающие, сжигающие каждый внутренний орган, каждый миллиметрик дрожащего тела, превращая все внутренности в чёрный пепел.

Отстраняюсь. Бедром больно ударяюсь о стоящий рядом стол и чуть было не спотыкаюсь о его острую ножку. Сэм не может меня увидеть.

На стёклах специальное отражающее напыление. Но это чудовище… словно чувствует моё присутствие.

Властная улыбка расползается на его надменном морщинистом лице, а затем, он просто уходит. Испаряется, чтобы снова вернуться. Чтобы снова начать вершить зло. Чтобы вновь овладеть искомой жертвой.

Но в этот раз все будет иначе.

В этот раз… я живой не останусь.


* * *

Убедившись, что тонированный «Mercedes» класса «люкс» скрылся с парковки, возвращаюсь на веранду, но в дверях сталкиваюсь с обеспокоенным Мэтом.

— Детка, я весь извёлся… Где ты пропадала? — хватает за плечи, мягко прижимает к твёрдой груди, с такой силой, словно видимся в последний раз в жизни, — Всё хорошо?

— В уборной… Где ж ещё, — приобнимаю мужчину, потому как знаю, что его тепло меня успокоит, но всё равно нервничаю, так что приходиться всеми внутренними силами бороться с признаками надвигающегося

''эмоционального срыва''.

Делаю глубокий вдох. Прячусь за маской ''естественности'', а на выдохе уточняю: — Просто немного выпила. Отвези меня домой, пожалуйста.

Безумно спать хочется.

Лучше оставить всё как есть. Лучше молчать. Лучше соврать… Хотя я не вру. Просто не говорю правды. Опять-таки во благо. По крайней мере, пока не отомщу.

— Конечно, родная. Поехали! — Мэт кивает, крепко обхватывает мою талию, помогает спуститься по ступенькам, соединяющим парковку и веранду ресторана.

Осторожно, как истинный джентльмен, усаживает на переднее сидение, заботливо пристёгивает ремнём безопасности и занимает место водителя. Тем временем, я отворачиваюсь, смотрю в одну точку, словно в гипноз впадаю… не моргая, не дыша, ни о чём не думая.

Ни о чём. Кроме… беспощадной, безжалостной, бесконтрольной мести.

Мести, которую храню внутри своего слабого сердце долгие годы.

Именно поэтому, оно такое слабое.

Именно поэтому, оно вечно болит.

Мэт включает приятную, спокойную музыку и мчится по пустынной трассе, наслаждаясь вечерним, безлюдным городом. Улавливая, безопасную атмосферу, наконец успокаиваюсь, решаясь начать разговор, касательно воссоединения его новообразованной семьи.

Главной целью разговора является сбор информации о теперешней жизни убл*дка.

— Как ваша встреча с братом? — выдавливаю наигранные нотки заинтересованности в собственном голосе, но при этом почему-то вспоминаю забавное житейское выражение: ''Кого-то теряем, а кого-то находим''.

Тебя, Эш это тоже касается… Несмотря на то, что ты многое потеряла из-за бл*дины Сэма, ты, также, многое обрела. Например… Мэта. Кто знает… Быть может вы бы и не встретились, если бы твоя жизнь плыла по гладкому, спокойному течению, а не неслась против шумных, бурных порогов, ударяясь о каждый камень, натыкаясь на каждую острую ветку.

— Нормально. Сначала, конечно, его неожиданное появление шокировало, но потом я обрадовался, так как вспомнил умную фразу… — делает небольшую паузу, прочищает горло, и с умным видом выпаливает, — ''Кого-то теряем, а кого-то находим''. Думаю, наша встреча не случайна. Вселенная так решила… вновь воссоединить частично родные души.

Бинго!

Мысли прям прочитал.

— Это точно, — неожиданно перед глазами мелькает облик Сары…

Покойной Сары. Моей лучшей подруги. Которую убили. Которую убил

Сэм, с помощью своих умалишённых дружков.

''Кого-то… теряем''

Испытывая несравненную ярость, сжимаю кулаки с такой мощью, что обламываю несколько собственных ногтей о моментально твердеющую, от сильного телесного напряжения, ладонь.

— Кстати, Сэм пригласил нас на вечеринку. Не против немного развлечься, отвлечься, да познакомится с моим братом?

Непроизвольная, наполненная скрытой ненавистью улыбка, плавно расплывается на моём усталом лице, в то время как тело обретает новый мощный прилив энергии:

— Нет конечно, буду весьма рада увидеть твоего братца. Когда гуляем?

— Через неделю. Может завтра прошвырнёмся по магазинчикам. Купим тебе какое-нибудь отпадное платьице? — мужчина прикладывает свою тёплую ладонь к моей голове и нежно поглаживает волнистые, шелковистые локоны.

— Ммм… Звучит заманчиво, — на самом деле не слушаю Мэта, все мысли направляю на продумывание плана по ликвидации ''выродка номер '' в чёрном списке мести. Единственного и неповторимого выродка, по праву занимающее почётное местечко рейтинга на бессердечное уничтожение.

Ведь именно эта мразь превратила мою жизнь в игру на выживание.

— У Сэма День Рождения, в честь этого и гуляем! — отрываюсь от

''сладеньких'' мыслей, когда слышу интересную фразу Мэта.

— Отлично-отлично! — в голове всплывает образ гигантского торта… который, под шумную музыку, на пару с бурными овациями, взрывается, выпуская из себя человека в облике «Потрошителя», с бензопилой, который щедро устраивает нехилую резню в качестве подарочка от старой "доброй знакомой''…

— А чего это ты такая довольная? — Мэт замечает мою широченную улыбку, расплывающуюся до самых ушей.

— Эммм… Да просто… Давненько не веселилась, — отворачиваюсь, рассматривая быстро мелькающие магазины за окном автомобиля.

— Думаю проблем с организацией вечеринок у Сэма не возникнет, и мы отлично погуляем.

— О дааа, думаю оторвёмся на славу! — продолжаю давиться собственной гневной радостью, ощущая, как сердце полыхает в огне, а душа танцует… в предвкушении мести.


* * *

Идея с тортом, кстати, мне безумно понравилась. Всю неделю я занималась тем, что играла со своей фантазией, прописывала всевозможные варианты осуществления долгожданной мести. А также, просто мечтала, просто воображала, просто предвкушала. В свободное время от раздумий — читала разнообразные книги, или смотрела фильмы, из которых черпала вдохновение.

Меня волновало несколько нюансов. Первый — если Сэм меня узнает, а скорей всего так и будет, то что из этого выйдет… Второй — отношение

Мэта к Сэму. Помнится, Мэт говорил, что ненавидит его отца, а брата считает его точной копией. Потому что, якобы отец Сэма замешан в смерти матери. Но вдруг братские узы станут дороже чести собственной девушки?

Опять же… Внутренний голос просто умолял рассказать Мэту всю правду. Но язык… словно умирал в этот момент, а в голове вообще начинался инсульт.

Всё-таки, решила провести ''операцию'' тайно. Только без камеры придётся, действовать, иначе Мэт мгновенно догадается, кто стал виновником того, что брат резко обернулся ''Дауном'', теряя способности к размножению и здравому существованию.

Суть плана заключалась в следующем: некто неизвестный решил устроить Сэму сюрпризик в виде гигантского вкуснейшего торта, в котором прячется скрытый подарочек, в облике сочной проститутки.

Конечно, вместо шл*юхи я бы подложила реальную бомбу, напичканную гвоздями, но боюсь, что невинные люди пострадают.

Поэтому просто купила ''живую''приманку, для того, чтобы соблазнить бездушного выродка. За пару штук баксов, нашла одну тупоголовую девку, которая с радостью согласилась исполнить это важное поручение.

Придётся действовать быстро. Жаль, что фантазии не хватило. Ну да ладно… Задуманного будет вполне достаточно. Думаю, это всего лишь первый этап мести, а второй — осуществлю уже в психбольнице. Буду навещать Сэма каждый день, наслаждаясь его мучениями, неполноценностью, отвратительной немощностью в стенах лечебницы для умалишённых.

А после того, как приговор воплотиться в реальность — обещаю признаться Мэту. Примет или не примет этот факт. Даже не знаю. По-другому поступить просто не могу. Если вдруг возненавидит… я всё приму. Но рисковать репутацией Мэта — безумно боюсь.

Так как, это моя проблема. Моя глупость. Моя карма.

И я не имею права вталкивать кого-либо ещё в собственную помойную яму, для того, чтобы разделить весь жизненный мусор, принадлежащий мне одной. Ведь я сама должна очистить завалы, дабы выбраться из этого д*рьма, не подставляя при этом любимого человека. Ибо содержимое ямы… может быть смертельно отравлено.


* * *

Настал день расплаты. Оставалось всего лишь несколько часов до начала кровавого пира. Сколько уже выпила успокоительных даже не помню. Хоть бы до передоза дело не дошло.

Стою возле зеркала, занимаясь последними приготовлениями. На мне красное длинное платье в пол, с соблазнительным разрезом, практически до самого бедра и откровенным декольте в форме сердечка. На шее — бархатный чокер с бриллиантом, на ногах — чёрные, лаковые туфли, сочетающиеся по цвету с небольшим клатчем из змеиной кожи.

Пришлось старательно потрудиться над макияжем. Все же решила немного изменить внешность, чтобы меня не узнали. Быть может прокатит.

Начала с макияжа. Загримировалась так, что родная мать бы испугалась, при этом, потратив на камуфляж килограмма два косметики.

В общем, с помощью тонального крема придала своей коже более смуглый оттенок. Глаза подвела чёрной подводкой, предварительно заменив естественные реснички более густыми, тем самым сделав себя похожей на живую куклу. Над верхней губой нарисовала маленькую родинку, а сами губы подкрасила красной помадкой. Волосы выпрямила утюжком, увеличив их, длину на несколько сантиметров. Некогда непослушные пряди теперь свободно ниспадали по спине, практически до самой талии.

Хвала тем, кто придумал линзы! За минуту я сумела временно поменять собственный цвет глаз с насыщенно зелёного в тёмно-синий. Почти такой как у Мэта. Хотя, его глаза — воистину прекрасней моих в миллион раз. Сочная трава… против ясного неба. Всегда мечтала поэкспериментировать с внешностью.

Успела проверить весь арсенал, включая ''орудие смерти'' в виде шприца с парочкой запретных ампул, прежде чем в комнате появился мой мужчина.

Божечки… Мистер совершенство! В шикарном дорогущем смокинге, цвета чёрного шоколада, в белой рубашке, с золотыми запонками на манжетах и в начищенных, до кристального блеска, брендовых ботинках…

— Малышка, ты готова? — проскальзывает в комнату, замирая напротив зеркала, пристально всматриваясь в моё отражение, — О, Боги! Кто ты такая и что сделала с Эмми?

Поворачиваюсь, чувствуя, как щёки становятся красными, тем самым идеально гармонируя с тоном платьем, а губы расплываются в счастливой улыбке. Ощущаю себя довольной словно удав, который отлично поужинал:

— Готова, мистер Картер. Решила немножко поэкспериментировать с внешностью. Тебе нравится?

— Нравится… Не то слово! Ты волшебна, — протягивает руку, не отрывая взгляда от нового образа, — Твои глаза… Линзы что ли?

— Да. Как тебе?

— Честно… Непривычно. Зелёные тебе больше идут, — ласково касается кончиками пальцев моих скул и нежно целует в алые губы, от чего сердце делает тройное сальто, повторяя этот опасный трюк ещё два раза.

Интересно, что бы Мэт сказал про волосы, если бы перекрасила в чёрный? Думала, но не решилась. Уж слишком подозрительно.


* * *

Через двадцать минут мы проехали пост со шлагбаумом и въехали в закрытый элитный район, расположенный в нескольких километрах от города. Такой себе загородный посёлок для избранных.

Сегодня Мэт сидел рядом со мной, на пассажирском сидении, а машину вёл шофёр.

— Нервничаешь? — мужчина похоже обратил внимание на моё дерганное поведение и на то, как сильно я впилась ему в руку, когда мы проехали через огромные кованные ворота, перед многоэтажным гигантским особняком, напоминающим настоящий замок.

— Немножко, — тайно вру, пытаясь выдавить улыбку, характеризующую смущение.

— Не переживай! Я с тобой. Мой брат не плохой человек, — Мэт подбадривает ложной фразочкой, на которую стараюсь не реагировать, потому что знаю Сэма даже лучше собственного брата, потому как испытала на себе лично его мерзкую, дьявольскую сущность, причинившую мне и многим другим людям боль, страдание… смерть.

— Спасибо! — тихонько шепчу, наблюдая как авто паркуется на единственное свободное место около гигантского особняка.

Кажется… где-то я уже это видела.

Знакомые ощущения, сравнимые с неожиданным полётом в омут боли, страданий, рыданий, вмиг сковывают моё и без того парализованное страхом тела, когда я выхожу из машин, наблюдая реальные картинки печального прошлого.

Толпы шумных гостей, испускающие весёлые, пьяные крики, размалёванные девахи в коротких платьях, еле-еле прикрывающие их сочные места, напичканные силиконом. Громкая музыка, доносившаяся из открытых настежь парадных дверей и окон, в которых «пляшут» разноцветные огоньки. А в воздухе — неприятный гнильный запах, от которого начинаются неконтролируемые приступы паники на пару с дьявольским головокружением.

Знакомая атмосфера.

Неужели… всё повторится снова?

P.S: Автором данного произведения является Дарья Каренко (Дана Стар)

Глава 14. Сладкая месть


Двигаемся вдоль идеальной дорожки, из натурального камня, выточенного в форме мозаики, по обе стороны которой высажены красивые карликовые деревья, шарообразной формы, а перед главным входом — установлен небольшой фонтанчик центр которого украшают два обнимающихся ангела.

Внезапно, словно земля под ногами исчезает, и я в ад проваливаюсь, потому что позади фонтана, прямо между радостными ангелочками, вижу ЕГО… дьявола в человеческом обличии.

Сэм.

Выходит из дома.

В белоснежном дорогущем костюме, с бабочкой из редкого шёлка, красующейся на упитанной шее и в ботинках из натуральной крокодильей кожи, по-видимому, изготовленных на заказ. Отмечаю, как это упырь сильно пополнел, да уродливее сделался. Теперь их с Мэтом ни в коем случае нельзя сравнивать.

Братья? Хм… Свинья и тигр. Такие вот ассоциации касательно их родства.

А ведь спортсменом в прошлом считался. Наркотики, беззаботная жизнь, наполненная жестокостью, властью, деньгами…всё это дер*мо незамедлительно превратило Сэма в законченное чмо. Преступное, алчное, бездушное.

Демон, по имени Сэм, замечает наше неожиданное появление, и расплывается в ехидной ухмылочке, напоминающей улыбку страшного клоуна из фильма ужасов. С каждым его шагом, ощущаю на себе пристальный, опасный, пронизывающий до самых косточек, ледяной взгляд, разрывающий мою телесную оболочку изнутри на мелкие кусочки, старясь пробраться к ранимой душе, дабы смачно полакомиться.

Вот убл*док! Тело заполучил, а теперь душеньку возжелал… Мразь толстокожая.

Подходим ближе. Не замечаю, как сильно впиваюсь в руку Мэта, от чего он резко поворачивает голову в мою сторону, пристально сканируя скованное тело обеспокоенным взглядом. Тут же расслабляюсь, дабы не спалиться, хотя понимаю, что мои внутренние чувства, словно топором на лице высечены, простой, но понятной фразой: ''Сэм настоящий ублюдок, которого я мечтаю обезглавить, а тело — собакам скормить''.

— О, мой дорогой братик! — казлина бросается на встречу с распростёртыми объятиями, — Дождался-таки наконец!

''Сливается'' с Мэтом крепким рукопожатием, и вдруг… на меня взгляд переводит.

Спокойно, девочка… Спокойно… Дыши. Глубоко. Ровно. Все хорошо.

Не дай себя раскрыть. Ты сильная! Очень сильная. Держись…

Помни! Проблемы нужно решать, а не бежать. Просто переживи сегодняшний вечер… и всё закончиться. После ''бала расплаты'', сможешь жить спокойно… С чистым сердцем, с вольной душой.

Стараюсь не смотреть в эти чернильные, внушающие страх на пару с ужасом глаза, смотрю просто на переносицу, которую, по-видимому, не раз ломали.

Бог мой, а это… твоя очаровательная девушка? — хрипит так громко, словно паровоз угольный, от чего я лишаюсь слуха на несколько секунд, но всё же, соблюдаю хладнокровное равнодушие.

— Да, моя малышка, Эмили! — мурлычет Мэт, нежно поглаживая мою тонкую талию, тем самым, успокаивая и подбадривая, через нежные прикосновения.

Ощутив его невероятную заботу, его реальное присутствие — становиться заметно лучше! Холодный озноб, сковавший и без того ватное тело, исчезает, а сердце возвращается в прежний ритм. Отмечаю, что и в глазах больше нет тёмных пятен беспокойства, поэтому руки, словно сами по себе, уверенно вытягиваются в перёд, дабы поздороваться.

Ведь со мной мой Мэт. Рядом. Крепко прижимает к надёжной груди.

Успокаивает. Подбадривает. Тем самым, не позволяя причинить боль любимому человеку… снова. Он будет защищать. Защищать и оберегать до самого последнего вздоха. Даже, ценой собственной жизни.

Он мой щит, а я — его самое ценное сокровище.

— Приятно познакомится… Сэм, — выдавливаю скромное приветствие, ожидая ответной реакции, — И… С Днём Рождения!

Убл*док приоткрывает рот, замирает на долю секунды, а затем расплывается в счастливой улыбочке, как ни в чём не бывало:

— Да она просто Ангел! Какая милашка! Само совершенство… — хватает хрупкую ладонь своей медвежьей лапищей, сильно сжимает. Настолько сильною, что чувствую лёгкий хруст от стального рукопожатия, словно мою кисть под пресс сунули, — Хмм… Такое знакомое личико… А мы случайно раньше не встречались?

Всё. Конец.

Приплыли.

Узнала гнида…

Наверно моё, выкрашенное в бронзовый цвет, лицо заметно побелело, в то время, как сердце ударилось о рёбра с таким грохотом, словно им из импровизированной пушки выстрелили, используя в качестве снаряда.

— Нет. Вряд ли. Я вас впервые вижу… — холодно отвечаю, пытаясь вырваться из стальной хватки. Кажется, что его рука намеренно причиняет мне острую боль.

— Мда… тогда прости, рыбонька. Правда, если бы встретил такую красоту хоть раз в жизни, то уже бы точно не отпустил! — убирает грязные лапы, а сам хохочет во всё горло, — Ну что ж, гости дорогие, проходите, не стесняйтесь, чувствуйте себя как звёзды!

Пипец. Да это же настоящее чудовище, затаившееся под прекрасной обёрткой великодушной, добродушной личности, хранившее в душе самые жуткие, самые коварные намерения.

— Спасибо за приглашение, Сэм! И да… Прими от нас с Эмми вот этот скромный подарочек, — Мэт протягивает брату большой красочный пакет, с неизвестным содержимым. Настолько увлеклась подготовкой к мести, что забыла спросить о подарке. — С праздником, братец!

— Вауууу! Что тут у нас? — придурок ведёт себя как настоящий ребёнок, хлопает от счастья, пищит от восторга, разрывает упаковку в предвкушении очередной игрушки, — Ух ты! Видео камера!

— Да… Ты ведь режиссер в какой-то степени. Думаю, для твоей студии пригодится! Самая последняя модель. Буквально две недели назад вышла в продажу.

Сэм лукаво улыбается, рассматривая профессиональную бандуру для записи видео:

— Спасибо! Супер! Обязательно опробую! А первый фильмец, снятый этим замечательным подарочком, гарантированно отправлю тебе на оценку, и даже в титрах укажу имя любимого братишки!

Фу… Как мерзко! Сейчас стошнит… Прямо на безвкусные ботинки этого уродца. Вот же мр*зь лицемерная!

Произнеся последние слова, выродок переводит свой ядовитый взгляд точно на меня, прожигая в груди огромную сквозную дыру, словно мысленно обстреливает невидимыми пулями моё бешенобьющееся сердце, от чего вдруг становится очень больно и невыносимо холодно.

Возникает желание сквозь землю провалиться, а ещё лучше — на другую планету переселиться, потому что тело непроизвольно вздрагивает, глаза слезятся, а в сознание внедряется жуткая истина: если бы Мэта не было рядом, то эти секунды, стали для моей обречённой души… последними.

Сатана, по имени Сэм, проводит нашу ''скромную'' кампанию в шикарный особняк, который арендовал по прибытию в город.

Интересно, где же тварь скрывалась всё это время? Ни единой зацепки, ни единого намёка на существование подонка за долгие семь лет обнаружить так и не удалось. Думала, гад откинулся где-нибудь от очередного передоза или на нары переселился… Как жаль. Как жаль, что мои предположения — всего лишь пустой набор слов.

Проходим мимо двоих амбалов-охранников, которые, просканировав нас внимательными, опасными взглядами, без проблем пропускают в логово ''Демона''. Рядом на небольшом столике замечаю список имён.

Запоминаю первую попавшуюся фамилию какого-то неизвестного гостя.

Внутри замка царит мрачная атмосфера, от которой всё тело жуткими мурашками обволакивается, а глаза слезами наполняются. Ступаем по красной ковровой дорожке, ведущей в огромный, просторный зал, в котором в шахматном порядке расставлены овальные столы, накрытые золотыми скатертями. Каждый столик наполнен изысканными деликатесами, смакуемыми неизвестными, вальяжными личностями, принадлежащими к самому разному классу: начиная от солидно разряженных мужчин в смокингах, заканчивая шлю*хами в мини-юбках.

Из соседней комнаты, доносится громкая ритмичная музыка и пьяные развесёлые крики, от которых возникает жуткая тошнота. Мечтаю скорее сесть за столик, выпить вина, а лучше коньяка, дабы расслабиться. Но вдруг вспоминаю, что именно выпивка стала началом конца беззаботной, беспроблемной жизни.

Сэм проводит нас к центральному столику, отличающемуся от остальных, своими размерами, декором, количеством разнообразной пищи. Сразу видно… где виновник торжества восседает.

— Прошу, угощайтесь! — отодвигает стул, прямо передо мной, демонстрируя отменный этикет. Присаживаюсь, молча кивая, а сама думаю, как прекрасно было бы запихнуть ему в зад этот шикарный стульчик с золотой резной спинкой и мягкой красной подушечкой.

Мэт устраивается рядом, Сэм — напротив меня.

— Выпьем за знакомство! — внезапно в одной руке именинника оказывается хрустальный бокал, а в другой — микрофон. Убл*док приподнимается, обращаясь к залу, — Дорогие друзья! Сегодня на моём празднике присутствует дорогой мне человек, которого я искал несколько лет! Это мой брат! Мой единственный родственник, мой самый лучший друг! Давайте выпьем за нашу долгожданную встречу!

Ура!

— Ура! — крики, аплодисменты, авиации посыпались из всех уголков зала, от чего, мне показалось, что хрустальная люстра под высоким потолком здания, начала расшатываться в такт мощного гула гостей. А затем, последовал звон стекла, смех и слова поздравления.

Спустя некоторое время, я практически привыкла к тому, что прямо напротив меня восседает настоящее чудовище, явившееся из моих кошмаров.

Сэм что-то бурно рассказывал, хохотал, общался с Мэтом, при этом постоянно подливая то шампанское, то виски, то коньяк, а я с нетерпением ждала часа ''ИКС'', когда моя месть вырвется на свободу, да избавит несчастное тело, на пару с душой, от невыносимых мук.

Иногда меня охватывал жуткий ужас, когда я смотрела как бокалы Мэта стремительно опустошаются, с интервалом один бокал в пять минут.

Но мои наблюдения неожиданно прервались неизвестным женским вскриком, раздавшимся позади меня.

— Мэт! Приветики! Неужели это ты!

Оборачиваюсь на писклявый дамский голос и вижу молоденькую девушку с белокурыми пышными волосами, длиной чуть выше талии, пухлыми ярко-накрашенными губами, большими синими глазами и титьками шестого размера.

— Сильвия??? — Мэт резко привстаёт, неуклюже отталкивая спиной стул, который с характерным грохотом падает на паркетный пол, — Как ты тут…

— Ооо, да вы ребята знакомы? Ах да… Забыл! Сильвия же периодически заключает контракты с твоей кампанией… Она ведь актриса! — Сэм наглым образом вмешивается в разговор, — Крошка, присаживайся рядом со мной!

— Спасибо, котик! Уже бегу! — блондинка, облачённая в откровенное полупрозрачное платье, расшитое бриллиантами проскальзывает на свободное место, по правую сторону от именинника, продолжая прожигать моего мужчину ненавистным взглядом, а затем… и на меня набрасывается.

Сэм приобнимает это блондинистое совершенство за осиную талию, а затем, жадно впивается в силиконовые губки, щедро одаривая пылким поцелуем, никого не стесняясь. Пытаюсь отвернуться, зажмуриться, дабы не стошнить прямо в собственную тарелку, но натыкаюсь на зеркальный старинный шкаф, стоящий вблизи столика, в котором отчётливо вижу, как девка во время поцелуя расстёгивает Сэму ширинку и крепко обхватывает его набухшего монстра свободной рукой…

Вот дура! Остановите время… не то я с ума сойду.

Сколько ещё гадостей в этой жизни мне нужно вытерпеть?

Когда, наконец, мой подарочек прибудет?

Вспоминаю о некоторых нюансах, которые нужно ''разрулить'', дабы не возникло подозрений. Незаметно достаю телефон, прячу под столом и пользуясь удачным моментом, быстро печатаю сообщение ''подставной'' игрушке:

''Скажи, что ты — подарок от мистера Роберта''.

Отправляю. Затем возвращаюсь в суровую реальность, наблюдая за эро-спектаклем.

Отлепившись от убл*дка, стерва аккуратно убирает салфеткой размазанную помаду с утиных губищ, продолжая пялиться на Мэта, демонстрируя скрытую ненависть, импровизированно метая собственным взглядом огненные стрелы ревности.

— Вы что в-встречаетесь? — слышу холодный, но равнодушный голос

Мэта.

Мужчина пошатывается в разные стороны, периодически задевая моё плечо, в то время, как его язык странно заплетается, из-за большого количества, поглощённого спиртного.

— Да, мы с Сэмиком познакомились на прошлой неделе… Случайно столкнулись в лифте, когда он к тебе по поводу контракта наведывался.

У нас, как бы это сказать…. А! Любовь с первого взгляда, — шлюшка демонстративно приобнимает довольного чмошника за упитанный торс и снова засовывает язык в глотку.

Мэт недовольно хмыкает, наливая очередную порцию ядрёного пойла.

— Прекрати, хватит пить! — перехватываю бокал, отставляя на противоположный край стола, — Да что с тобой сегодня такое…

— П-прости малышка, не знаю, д-давненько не расслаблялся подобным образом. Наверно просто в шоке от того, что мы со сводным братом породнились…

Опускает голову, словно стыдиться чего-то, а у меня внутри всё сжимается от жуткого предчувствия, что они с этой шалавой блондинистой совсем ''не в рабочих отношениях'' находятся.

Оттр*хав друг друга своими ртами, сладкая парочка наконец возвращается в реальность, замечая, что они в этом мире не одни.

Звучит очередной глупый тост, очередная светская беседа ни о чём, и очередное соитие языками.

Господи… Дай мне сил вытерпеть все это…

— А давайте танцевать! — слышу противный взвизг, принадлежащий

Сэму, ошарашенно перевожу взгляд на поганца, наблюдая как тот встаёт из-за стола, берёт микрофон и просит включить медляк, а затем, обращается к моему подвыпившему кавалеру, — Мэт, можно я украду твою прелестную малышку? Всего на пару мину. Один танец…

Давлюсь собственной слюной, услышав ошеломляющее предложение, которое выстреливает в уши, словно снаряд ядерный, напрочь уничтожая чувствительный орган слуха. В панике хватаю пустой бокал, быстро наполняю водой и мгновенно опустошаю, дабы хоть немного охладить закипающие от ярости внутренние органы.

— П-попробуй… — Мэт практически падает носом в тарелку, — Но, е-если обидишь, в п-порошок сотру.

Чувствую, как волосы дыбом становятся, а душа куда-то в пятки проваливается.

Неожиданный поворот… Что же блин делать?

— Я н-не хочу. Спасибо… — растерянно выдавливаю, а сама подрагивающими руками в стул впиваюсь, ногтями прорывая мягкую обивку.

— Да ладно, дорогая, не съем я тебя… Уж очень парня твоего страшусь, — важной походкой выплывает из-за стола, замирает напротив меня, протягивая жилистую руку, — Ну же… Я ведь именинник. В качестве подарка… один танец.

Оглядываюсь, отмечая, как все гости затихают и смотрят лишь на нас.

Дьявол!

Нехотя, скрывая отвращение, вкладываю свою хрупкую руку в его стальную лапу и медленно поднимаюсь, стараясь не смотреть в тёмные, бездушные глаза настоящего чудовища, в которых бушует чёрный океан ненависти.

Сэм ведёт меня в центр зала, напяливая самую счастливую улыбку, словно мы только что обвенчались. А затем… под громкую нарастающую музыку резким рывком притягивает к себе настолько неожиданно, что я больно ударяюсь животом в его упитанное брюхо.

— Ты очень красивая… а в этом облегающем платье… Ммм, словно

Богиня, сошедшая с Олимпа, — его стальные пальцы больно впиваются в поясницу, от чего я невольно вздрагиваю и как бы случайно наступаю на отполированные ботинки поддонка, практически на сквозь протыкая острыми каблуками. Но зверюга не обращает внимания, продолжая вести невинную беседу, задавая каверзные вопросики, — Детка, мы точно нигде раньше не встречались?

— Я же сказала, что нет… — чуть ли не матом ругаюсь, но продолжаю контролировать свой ярый пыл, словно дикий вулкан, готовый в любую минуту выплюнуть кипящую лаву из мощных глубоких недр, уничтожая все на своём пути.

Как же хочется щедро воткнуть острый каблук этой подлой твари между ног, но пристальное внимание окружающих не позволяет вершить правосудие прямо здесь и прямо сейчас… Глупые гости весело аплодируют имениннику, а затем, присоединяются к танцевальному

''шабашу''.

Чувствую знакомый приторный аромат, исходящий от моего персонального кошмара, ассоциирующийся с болью, страданиями, адскими переживаниями. Стараюсь отодвинуться от мр*зи как можно дальше, но его лапы будто мертвой хваткой пригвоздились, а пальцы словно сквозь тело просочились.

Неосознанно нахожу взглядом Мэта. Похоже, мужчина не в себе.

Ругается, что ли? С Сильвией… Да, словно они отношения между собой выясняют. Перекрикиваются, эмоционально машут руками, о чём-то увлечённо спорят.

О, Мэт! Не нужно было так напиваться. А может убл*дина снова подмешала наркоту в выпивку? Поэтому, я практически не пила… Да и не ела ничего. Ошибки прошлого научили…

— Уххх, что это они там устроили! — Сэм будто мысли мои прочитал, — Парочка бывших голубков…

— Что? — переспрашиваю, не понимая смысл услышанного.

— О, крошка, ты что не знаешь? — Сэм вдавливает моё хрупкое тело в себя ещё сильней, а сам зарывается своими отвратительными губами в шелковистые пряди волос, пытаясь добраться до уха, — Сильвия… бывшая девушка Мэта.

На секунду, душа словно тело покидает, наблюдая за суровой действительностью откуда-то с потолка, прячась за хрустальной люстрой.

— И что… — сглатываю странный горький ком, мгновенно образовавшийся в горле, — Мне все равно. Мне не интересно.

Хриплый смешок Сэма больно бьёт в барабанную перепонку:

— Они встречались полгода. И были помолвлены… А потом, неожиданно… их отношениям пришёл конец.

Сердце истерически забилось в груди, в ушах засвистело, а в голове лопнуло несколько извилин. Но я сдержалась. Сдержала свои эмоции, потому что этому человеку нельзя верить. Он мой враг. Моя боль. Моя ненависть.

— И ладно… — равнодушно выпаливаю.

— Ну ты даёшь… Неужели не злишься? Настолько сильно любишь его?

— Да.

— Запомни… — неожиданно его стальные руки крепко сжимаются на моих ягодицах, с такой силой, что я мысленно вскрикиваю, ощущая дьявольскую боль, — Ты для него очередная игрушка, с которой господин Картер увлечённо играется… а когда надоест — вышвырнет на помойку, к остальным надоевшим вещицам. Если умная девочка, прямо сейчас сбежишь… в мои надёжные ручки. Он бабник, прости за правду, но клянусь, я готов приютить тебя, малышка, взять под своё теплое, надёжное крылышко, согреть и осчастливить… навсегда.

Вот же скатина!!! Убл*док недоделанный! Издевается… хмырь!

Кровопийца! Упырь эмоциональный! Ненавижу! Мечтаю убить!

Закопать! Расчленить!

— Танец закончен, мистер Сэм. И наш разговор тоже.

Резко отстраняюсь, дерзко вырываясь из грубых, отвратительных объятий и возвращаюсь к Мэту, улавливая позади себя несколько отборных матерных выражений в тандеме с ядовитым, уничтожающим взглядом.


* * *

— Ну-с! Мэт, пока мы тут, собрались скромной, дружной кампанией, подпишем парочку бумажек?

— Аааа, — Мэт поднимает стеклянные глаза, глядя на протянутые братом листки, пытаясь рассмотреть мелкий, довольно таки объемный текст, — Да, к-ккконечно…

Никогда не видела его таким… немощным, недееспособным, умалишённым. Нужно срочно валить домой, пока оба не вляпались в беду!

— Прекрати, Мэт! Не надо ничего подписывать! Ты пьян! — хватаю за локоть, пытаясь вырвать шариковую ручку, внезапно появившуюся в его дрожащей руке.

— Да пп-перестань, Эмми! Уже читал. Нн-нудноооо мне! — отмахивается, а сам уже что-то пытается черкнуть под большой чернильной печатью.

Дубина! Остановись! Приди в себя! Твоему хитрому убл*дку-братцу нельзя верить!

О, Богииии! Помогите! Что же делать…. Что, бл*ть делать!!!

Делаю то, что первое приходит на ум — толкаю стоящий рядом бокал с тёмно-бардовым вином, якобы случайно проливая содержимое на то, что называется контрактом.

— Ой… — виновато прикрываю рот ладонью, а в душе смеюсь, — Простите!

Такая неуклюжая…

— Эммиииииии! — шипит Мэт, рассматривая свои некогда белые рукава рубашки, которые теперь окрасились в розовый, — Что т-ты наделала!

— Ничего страшного! — рычит Сэм, а сам явно сдерживается от неистового желания броситься на виновницу, сорвавшую выгодную сделку, замышляя в качестве наказания свернуть растяпе нежную шейку, — В другой раз подпишем.

Пьяный, практически до потери сознания Мэт, пытается что-то ответить, но замолкает. Потому что, неожиданно, во всем доме гаснет свет.

Да начнётся веселье!

Час расплаты настал… дорогой Сэмми.


* * *

— Чё происходит!? — именинник выскакивает из-за стола, пытаясь наощупь добраться до выхода, дабы найти охранников, но замирает, когда в центре зала вспыхивает пышный фонтан из яркого феерверка.

— С ДЁМ РОЖДЕНИЯ, СЭММИ!

Под звуки зажигательной песенки, в комнате появляется огромный многоярусный торт.

— Вот сучарыыы! — Сэм весело хохочет, извергаясь радостными аплодисментами пританцовывая в такт весёлой песенки «Happy birthday to you», но, когда из пирога выпрыгивает полуобнажённая красотка в бикини, с заячьим хвостиком и ушками, вообще дар речи теряет.

— Матерь Божья… Это всё мне??

— Оооо, пупсик! С Днём варенья, дорогой! — барышня заимствует немного крема с пирога, размазывает по груди и трясёт заячьим хвостиком, — Иди же получи свой сладенький подарочек!

— Воуууу, уже бегу крошка! А от кого ты такая вкусненькая взялась? — подхватывает шлюшку на руки, жадно срывая, одним лишь взглядом, розовое бикини с обмазанного кремом тела.

— Сюрприззз, — шипит, ненасытно прикусывая ушную мочку, а руками пытается нащупать ширинку, — Пойдём наверх… расскажу.

— Учти, я люблю жёстко.

— Ммм, в этом мы похожи.

Под шумные аплодисменты развратная парочка поднимается по лестнице, уединяясь в одной из спален. Минуя меня, девушка по вызову незаметно подмигивает, тем самым подавая тайный сигнал, свидетельствующий об успешном начале операции.

Беззаботные гости продолжают веселиться, напиваться, отъедаться, а я возвращаюсь за наш столик, отмечая, что там остался только Мэт, который тихо дремал, уткнувшись носом в тарелку. Ни Сильвии, ни кого-либо ещё, рядом не было.

Пользуясь моментом проглатываю парочку успокоительных, готовясь к долгожданной кульминации сегодняшнего вечера, потому как трудности только начинаются.


* * *

Уфф, как утомительно ожидание. Хоть бы всё получилось.

Пожалуйста… Боги… Помогите мне!

Оставшееся время провожу в молитвах, а через пятнадцать минут получаю смс сообщение:

"Второй этаж. дверь справа".

Глава 15. Час расплаты


— Мэт! Мэээээт! — легонько потряхиваю расслабленное плечо похрапывающего мужчины, — Я пойду, поищу уборную…

— Угууу, — отмахивается, лишь бы в покое оставили, продолжая тихо сопеть, упершись лбом в стол, чудом не пролив на себя тарелку с рядом стоящим супом из морепродуктов.

Могла бы его остановить? Могла… Но почему-то не стала. Наверно, просто не хочу, чтобы план провалился. Не хочу, чтобы Мэт вмешался.

Покидаю зал, в котором вовсю продолжается беззаботное веселья, даже несмотря на то, что хозяин временно отлучился. Поднимаюсь на второй этаж, прохожу по мрачному коридору, освещаемому декоративными светильниками с двумя тусклыми лампочками, как вдруг… вижу одинокий силуэт в конце пути.

— Всё готово, подруга! — узнаю ту самую подставную девицу в образе развратной зайчихи, — Спит, как младенец!

— Хорошо, вот, как договаривались! — протягиваю несколько купюр в качестве награды за проделанную работу.

— Спасибки! — с особой жадностью выхватывает деньги, запихивая в пышный лиф, — Что будешь делать с этим пареньком?

— Сюрпризик устрою! Мой любовничек, — перехожу на шёпот, — Тот ещё извращуга! Любит всякие чудные забавы. Например вот, пожелал чтобы похищение устроила.

— Ах-ха-ха! Во даёт! Мда… У мажорчиков свои причуды, — шлюшка хохочет, поправляя съехавшие ушки с растрёпанных волос, — Не парься, он не догадался, что это розыгрыш! Сказала, будто сюрприз от господина Роберта, как ты мне и посоветовала.

— Да, я подсмотрела списки приглашённых, на посту у ''секьюрити''.

Внезапно замечаю на её шее два гигантских краснючих пятна.

Засосы…

— Прикинь, этот буйный жеребец практически меня тр*хнул! Отравленный шампусик начал действовать лишь через пять минут. А до этого — настолько жёстко облапал, что чуть сознания от боли не лишилась… Псих он, этот твой любовничек! До сих пор соски болят!

— Бывает такое, но именно это в нем и привлекает! — наигранно хихикаю, прикрывая рот ладошкой, скрывая импровизированное смущение.

— Ладно, что дальше? — девица прекращает смазливо улыбаться.

— Постарайся ''по-тихому'' свалить. Скройся где-нибудь в темноте, чтобы никто не видел.

— Окей, постараюсь! Чао-какао! — подмигивает и быстро цокает прочь на тоненьких каблучках, образно вырисовывая горизонтальную восьмёрку пышными ягодицами.

''Шваль!'' — мысленно дарую комплимент на прощанье.


* * *

Вот и всё… Чёрный час расплаты настал! Момент, который длился словно целую вечность, который мерещился в самых жутких кошмарах, о котором я мечтала практически все двадцать четыре часа в сутки… совсем скоро воплотится в реальность!

Кладу руку на круглую металлическую ручку, закрываю глаза.

Настраиваюсь, набираюсь смелости, отчётливо вспоминаю всё, что со мной вытворяло это отродье! Несмотря на бешенную дозу отвратных препаратов, наркоты, прочей гадости, которой меня обколи… я помню всё, до мельчайших деталей! Помню каждый крик, каждый стон, каждое действие, причиняющее боль! Помню его дьявольскую рожу и рожи остальных бесовых тва*рей, искалечивших моё тело, уничтоживших мой разум, разрушивших мою психику…

Ну держись! Мр*зь!

Немедля ни секунды более, вхожу в комнату, чтобы наконец встретиться лицом к лицу с чудовищным монстром, разрушившим мою жизнь, забравшим мою честь, убившим мою лучшую подругу…

Плотно прикрываю тяжёлую дубовую дверь, оборачиваюсь, внимательно рассматривая помещение. Передо мной — просторная тёмная комната, освещаемая лишь одним прикроватным ночником в виде чёрного лебедя. Возле единственного окна, занавешенного тёмно-синими бархатными шторами, стоит большая двуспальная кровать, на которой покоиться обездвиженный силуэт мужчины в белом смокинге.

На цыпочках ступаю по коричневому пушистому ковру, замечая, что это вовсе не ковёр, а настоящая медвежья шкура, при виде которой еле сдерживаю собственный крик ужаса. Быстро подхожу к беззащитному

Сэму, достаю из клатча спрятанный в кармане набор ''карателя'', подготавливая всё необходимое для исполнения наказания.

Присаживаюсь на край кровати, рассматривая каменную рожу убл*дка, отражающую холодное безразличие. Этот упырь изменился. Пожирнел, морщинистей сделался, как старикан пятидесятилетний, несмотря на то, что отпраздновал свой тридцатый день рождения.

— Ну что, мр*зь! Как насчёт подарочка от старой, доброй знакомой? — заползаю на кровать, наклоняюсь ближе к бесчувственному лицу, — Надеюсь, не забыл меня? А я надеялась, узнаешь…

Шепчу в самое ухо, а к шее — подставляю острую иглу.

— Времени мало… Поэтому приступим! Хотела расчленить твою упитанную тушу… но быстрая смерть, слишком лёгкое наказание, для такой бездушной зверюги как ты! Поэтому вот… Этот тебе! За то, что сделал со мной… убл*док! Надеюсь, моё имя станет последним, что ты услышишь, находясь в здравом смысле! — на секунду замолкаю, глубоко выдыхаю, сражаясь с сильным нервным напряжением, стараясь не попасть в сонную артерию, так как руки сильно трясутся, и продолжаю, — А зовут меня…

— ЭШЛИИИ!!!

Мощный толчок в грудь, от которого падаю на холодный пол, больно ударяясь головой. Кажется, на несколько секунд лишаюсь сознания из-за грубого столкновения с твёрдой поверхностью, предполагая, что в доме произошёл неожиданный взрыв, или землетрясение, поэтому меня отшвырнуло в другое пространство… Но лучше бы это был террористический акт или конец света, а не суровая реальность, неожиданно нахлынувшая из ни от куда, в которой я снова оказалась.

— ВОТ ЖЕ СУЧКАА!!!

Мозг переходит в режим чрезвычайной активности, приказывая ногам ползти к месту, куда отлетел шприц, а рукам — схватить и вонзить единственное имеющееся орудие для самообороны в очнувшегося ублюдка.

Поздно, Эш. Слишком поздно. Жаль… Жаль, что тебе предначертана такая участь в этой нелёгкой жизни.

Мой внутренний ангел плачет вместе со мной. А я — осознаю, что ошибки прошлого так и не усвоила. Тогда оплатой за свою глупость стала моя честь, а в этот раз — придётся отдать жизнь.

Слёзы, мощным потоком выстреливают из глаз, обжигая изувеченное ужасом бледное лицо, а из горла вырывается протяжный вскрик, когда тело ощущает острую, ни с чем не сравнимую боль, в области правой руки. Приподнимаюсь, трясусь от ужаса, наблюдая как Сэм бездушно давит острым каблуком своего брендового ботинка мою жалкую кисть, тянущуюся за единственным орудием, находящимся поблизости.

— Эшли… Эшли… Эшлиии, — слышу хриплый смешок победы, — Думал, ты, крошка, поумнела… А нееет! Ошибся! Глупая стерва! Неужели считаешь меня полным шлаком тупоголовым?

— Нет… Ещё и тварью! — пытаюсь вытащить опухшую руку из-под паршивой обуви, у которой вместо подошвы — лезвие.

— Дрянь! — хватает за волосы, поднимает с пола, бросает на кровать, лицом в подушку, а сам сверху наваливается, — Ммм, как же я соскучился!

— Слезь! Или закричу! — отчаянно пытаюсь сбросить жирную тушу с хрупкого тела, но все попытки вырваться на свободу безуспешны.

— Все равно никто не услышит! Только пискни… и я сделаю с тобой тоже, что и при нашем первом знакомстве! — тв*рь шипит прямо в ухо, наслаждаясь страданиями пойманной жертвы, кайфуя от собственных властных, бесчеловечных действий, — Маленькая кретинка! Хочешь, вспомнить прошлое??

— Отвали!!! — выкрикиваю настолько громко, что сосуды в глазах от сильного напряжения лопаются, а в горле — голосовые связки, на ошмётки рвутся.

— Заткнись, шл*ха! Если жить хочешь! Если хочешь, чтобы твой драгоценный Мэт жил! Клянусь, убью любого урода, посмевшего перешагнуть порог этой комнаты! — затыкает рот шершавой ладонью, будто наждачку к губам приклеивает, — А теперь, поговорим немножко…

Кивни, если поняла!

Киваю. Убирает вонючую лапу с лица, продолжая разговор:

— Я же тебя сразу узнал, овца ты тупая! Тогда ещё в ресторане… Успел мельком разглядеть, да интуитивно догадался что это ты, кисуля моя ненаглядная. Представляешь, даже спустя долгие годы, никак из головы не мог выкинуть свою любимую рыжую бестию! Страстно желал снова, хотя бы разок, встретиться! Видимо, Вселенная услышав мои мольбы, подарила ещё один шансик! — смеётся выродок хренов, носом зарываясь в мои волосы, как маньяк полоумный, жадно обнюхивая каждый локон, — Решил просто подыграть немного. Ты ж сама весь этот спектакль затеяла!

Неужели… Как можно быть настолько сообразительным при употреблении килограмма героина в день, да поглощении пяти литров коньяка?

— Знал, что придёшь по мою душеньку невинную! Понял, когда новости узнал о своих друганах бывших, которые теперь импотентами беспомощными сделались, после того, как их ''девчонка отменная'' навестила! Оооох… Это ведь ты!? Ты та девка бесстрашная, изувечившая моих братюнь лучших?! — клешнями впивается в волосы, жёстко дергает, наматывая несколько прядей на твёрдый кулак.

Давлюсь собственными слезами, которые бурным водопадом стекают по щекам, шее, капают на шёлковую простынь, растекаясь уродливыми кляксами.

— Да! Это я, бл*ть! Я Отменная девчонка! И мне искренне жаль, что ты был не первой моей жертвой…. К сожалению, не посчастливилось найти!

— Вот стерва! — дергает за волосы, с такой силой, что кажется скальп живьем сдирает, — Все эти годы, я в Таиланде развлекался! Только год как на материк вернулся! Папочки не стало… Денежки закончились!

Приходиться самому как-то карабкаться!

Улавливаю собственным затылком, его пронзительную, отвратительную ухмылку, от которой в душе холодеет, а в глазах темнеет. Не успеваю выдохнуть, как вдруг, меня на спину перебрасывают.

— Смотри на меня, шл*шка! В глаза смотри! — хватает за шею, удерживая голову в желаемом для него положении, — Хочу, чтобы ты вспомнила!

Вспомнила, как я тебя тр*хал! Как тебе больно было! Как ты кричала, как кровью истекала… И запомни, кто тут папочка! Кто король, а кто тряпка половая!

Застываю. Забываю, как дышать. Кажется, словно умираю. Медленно, мучительно, унизительно. Даже не обращаю внимания, на то, что его рука свободная под платье забирается, да по бёдрам моим шарится, опускаясь всё ниже и ниже, отыскивая самое чувствительное, самое ранимое место, от которого его вонючий монстр мгновенно каменеет, мощно упираясь в мою ногу, щедро оставляя небольшой синяк в качестве ''позорной метки''.

Эдакое, клеймо временное. В честь ответного подарка.

— Будешь делать все что скажу! Иначе… Я убью Мэта. Убью на твоих глазах. А тебя… тр*хать буду. Каждый день. Пока не сдохнешь… от моей любви ненасытной!

— Убл*дина!

— Ах-ха-ха! Как же люблю манипулировать сердцами беспомощных малышек! Эххх, не представляешь, как заводит! А может взять тебя по быстренькому? Что скажешь, красотка? Как там моя девочка поживает?

Соскучилась, небось, за крепышом Сэмом младшим?

— Пошёл ты, гнида бездушная! Лучше убей..

— Мммм! Зачем же так быстро умирать… Обожаю, когда мучаются!

— Ты просто псих! Ты больной человек!

— Возможно… Но меня это чертовски заводит! — резко впивается граблями в мою грудь, сжимая так, словно насквозь прокалывает, словно у него вместо пальцев ножи, как у «Фредди Крюгера», — В общем так, рыбонька! Можешь расслабиться! Не буду тебя сегодня еб*ть во все сочные местечки, потому как дело кое-какое имеется сбратиком моим ненаглядным — «контракт» называется. Просто не мешай нам, стерва ты драная! Поняла! Еще хоть одна выходка подобная, типа случайно пролитого вина, клянусь… обоих на мясорубке перемолочу!

Так что… будь паинькой! Золотце моё драгоценное…

Неожиданно отпускает.

Жадно глотаю воздух, словно под водой сутки находилась, а с ужасом наблюдаю как уёб*ще к прикроватной тумбочке подходит и что-то берёт из первого выдвижного ящичка:

— Кольт, «М». Дружбанчик мой любимый. С одного выстрела голову на куски разрывает… — вертит «игрушку» на указательном пальце, демонстрируя свою власть, — Поняла да, что будет, если Мэту взболтнёшь о нашей встречке!? Твоя задача, дорогуша, убедить его как можно быстрей контракт подписать. Ясно!

Приподнимаюсь, опираясь на дрожащие локти, но ничего не отвечаю.

Тогда, чудовище вальяжно ухмыляется и резко направляет пистолет точно на меня:

— По сто раз повторять не буду!

— Ясно. — Покорно отвечаю, замечая, как перед глазами вся никчёмная жизнь мелькает. Всего одно движение пальцем… и меня больше нет.

— Лады, деточка! — напяливает маску добродушного человека, а ствол под пиджаком прячет, — Тогда возвращаемся на тусовочку?! Умойся для начала… И в порядок себя приведи! Выглядишь так, словно бульдозер раз двадцать переехал…

Хмыкает, тыкая указательным пальцем на соседнюю дверь, продолжая разъедать моё ватное тело ядовитым взглядом угольных глаз. Глаз, в которых ничего, кроме ужаса и насилия, не существует.

Осторожно сползаю с кровати, направляясь в ванну, неосознанно передвигая непослушные, дрожащие ноги по деревянному паркету, спотыкаясь, заплетаясь на каждом шагу. Затем… просто умываюсь, смывая горькие, слёзы отчаяния с мраморного, безжизненного лица.

Кажется, тело живёт отдельно от души. Нет не живёт, а просто существует. А я, как личность, просто выживаю. Ибо уже привыкла.

Привыкла к разному дермецу, в которое бесконечно вляпываюсь.

Сэм продолжает наблюдать. Наслаждаясь моим состоянием, моей слабостью, моими слезами, моей покорностью.

Что ж… Сэм. Ты победил.

А я… Я проиграла.


* * *

— Возвращайся первой. Сначала, пройди прямо по коридору, поверни налево. Там уборная. Скройся на три минут, а затем — спускайся в зал, к своему любовничку. Я буду через пятнадцать минут.

— Мне пофиг. Как только вернусь в зал, домой поедем.

— А что, праздничек не понравился? Хм… Наверно потому, что в этот раз вечеринка прошла без жёсткого тр*ха?!

Свинья! Чмо бессердечное! Да чтоб ты сдох! Чтоб в аду вечно жарился!

Чтоб твоя душа до тла сгорела и, вновь, не возродилась никогда….

— Прости, куколка, но по некоторым причинам, не смог пригласить ни

Фреда, ни Чарли. Один через трубочку жрёт, а второй в тюрьме гниёт.

Так бы повторили наше безудержное веселье.

Молчу, отворачиваюсь, ногтями раздираю кожу на ладонях, тем самым пытаюсь подавить душевную боль телесной.

— Вообще, ты, если по-чесноку, крутая баба! Такое замутила… И все ради меня! Жаль, что обломалась. Не спросишь, как я тебя раскусил?

— Как… — холодно огрызаюсь.

— Просто догадался. Знал, что раз ты здесь, значит нужно ожидать любого подвоха. С тортом круто получилось. Ну а девку, подставную, не стоило особых усилий обломать. Сколько ей предложила? Три штуки? Ну а я пять. За то, что тебе подыграет. Клёво я всё разлулил!

Скажи, а!

Гнида подлая… Ну где же справедливость в этом чёртовом мире???

— Это все? — продолжаю соблюдать хладнокровное самообладание, с трудом осознавая, почему ещё до сих пор в обморок не грохнулась.

— Неа… Честно, с удовольствием бы снова отымел. Капец, как хочу твою задницу отменную… Может, и ты меня хочешь?

— Пошёл ты… тв*рь!

Сдерживая новую порцию неконтролируемого слёзного потока, под хриплый хохот конченного выродка, открываю дверь, выбегаю в прихожую и мчусь в уборную, мечтая просто умереть. Быстро и неожиданно.


* * *

Что сказать… По поводу всего случившегося?? Наверно ничего… Ведь я практически смирилась. Смирилась с тем, что моя жизнь — просто отчаянная борьба за выживание.

На протяжении семи лет, волнует лишь один долбанный вопрос «За какие такие грехи я заслужила весь этот кошмар?» И как мне наконец проснуться?

Жаль, не известно…

Возвращаюсь к Мэту, удивляясь, почему до сих пор дышу? Почему сердце ещё бьётся? Почему не остановилась от внезапно нахлынувшего бурного потока негативных переживаний, ощущений, наблюдений?

Подхожу к столику, с облегчением замечая, что Мэт всё также одурманенно ''валяется'', упершись лбом в собственные ладони.

— Милый… — легонько трясу за плечо, стараясь говорить чётко, ровно, спокойно, — Поехали домой, водитель уже ждёт.

— Эммии… — приподнимается, перехватывая мою опухшую руку, — Ты ж м-моя хорошая… я так тебя-я люблю-ююю!

— И я тебя, очень… — помогаю встать, поддерживая за талию и вывожу из дома, а спиной ощущаю, как кто-то провожает нас наглым, испепеляющим взглядом.

Оборачиваюсь, замечая на лестнице самого бездушного, самого жестоко, самого беспощадного человека во Вселенной… по имени Сэм.

Что же я наделала…

Если бы все раньше рассказала, проблем было бы меньше. Мэт, и его телекомпания, была бы вне опасности. Получается, что мой разум, в очередной раз, затмился необузданной местью.


* * *

Приехали домой очень поздно. Шофёр помог дотащить пьяного Мэта до самой кровати. Еще никогда не видела его в столь жалком, в столь беспомощном состоянии. И всё благодаря мне! Хотела, как лучше… но получилось обратное.

Просто, должна была продумать чёртов план более тщательно! Но опять-таки, не до оценила соперника. Проще было бы киллера нанять, чтобы тот, ''разумоистребляющей'' ампулой выстрелил, тем самым, исполнив наказание отдалённо, чем опять испытать ужас, немощность, жуткий позор. Или ещё хуже… повторное изнасилование.

Утро выдалось не лучше вечера. Мэт практически ничего не помнил.

Скорей всего, Сэм явно что-то нехорошее подмешал в коньяк, которым спаивал «любимого братца», дабы выклянчить «автограф» в каком-то неизвестном мне контракте. Интересно, что этот грязный ублюдок задумал?? Явно чего-то добивается…

Весьма подозрительно получается, что выродок так внезапно явился, да мигом потребовал воссоединить семью, как раз в тот момент… когда

Мэту перешла в руки одна из самых крупных мировых кампаний. А так как их связывает некое родство… вполне вероятно, что Сэм может претендовать на долю наследства! Божеееее!!!!!

Почему я это понимаю, а мой мужчина, нет??? Наверно, потому как не знает истинного обличия сводного брата.

Чёрт!!! Вот же с*каааа! Нужно срочно рассказать… Но как? Боюсь Мэт точно меня возненавидит, ибо мы договорились больше не скрывать ложь. Быть честным друг с другом. А я, как обычно, боюсь, стесняюсь, в себе замыкаюсь… Да чёрт, чего там! Просто не могу и слова выдавить, когда дело касается позорного прошлого… или Сэма.


* * *

— О, крошка, прости меня! Вот я ненормальный! Это ж надо было так нажраться… — Мэт, наконец, проснулся, залпом выпил ''сиропчик от похмелья'' и в качестве извинения — похлопал мне пушистыми ресничками, да сверкнул невинными глазками.

— Все хорошо. Я не сержусь. Проси прощения у моего плеча, на которое ты опирался всю дорогу… Мышцы не кисло болят! — выдавливаю беззаботную улыбочку, забирая пустой стакан, а вместе стакана протягиваю горячую овсянку собственного приготовления и тосты с сыром, в качестве приятного бонуса. А может, на самом деле, не в качестве бонуса, а в качестве извинения, за благую ложь.

— Ммм, вот это да! Завтрак в постель… Ну вот, теперь сумасшедший внутренний пёс по кличке ''чувство вины'' разрывает мою душу ещё агрессивней.

— Да хватит, я правда не сержусь, — присаживаюсь рядом, стараясь не смотреть в глаза мужчины, дабы он не прочёл в моём ''зеркале души'' скрытый страх, вместе с другими негативными эмоциями, после вчерашней злополучной вечеринки.

— А ты, завтракать будешь? — спрашивает, уплетая стряпню за обе щеки.

Смотрю на тосты, да морщусь от отвращения, а к горлу мигом тошнота подступает:

— Нет, спасибо. Чуть позже.

Вот и последствия проявляются, после вчерашнего нервного истощения. На тебе! Аппетит исчез, настроение под плинтус забилось, руки дрожат, как у старухи восьмидесятилетней, а в сердце — покалывает… Даже таблетки не справляются.

Вот что теперь делать? Как же всё надоело! Жить не хочется…

Останавливает лишь одна мощная мысль, что Мэт — мой единый стимул задержаться в этом мире ещё на некоторое время. Потому как, ему помощь нужна! А я, просто обязана выяснить, зачем Сэм напоил своего

''полукровного родственника'' практически до потери рассудка, да контракт какой-то подсунул. А кто лучше всего знает обратную

''сторону медали'' братца Сэма?

Конечно же я….

Опускаю голову, усердно рассматривая свои домашние махровые тапочки, ощущая внезапно нахлынувшие волны раздражения.

Раздражаюсь… То ли на саму себя… То ли на судьбу… То ли на Сэма…

То ли на Мэта… То ли на всё вместе.

А затем вдруг, чувствую, как на глазах слёзы наворачиваются. Слава небесам, что в этот момент у Мэта телефон зазвонил и ему не пришлось лицезреть неожиданные беспричинные слёзы любимой девушки.

Пользуясь удачным моментом, быстренько удаляюсь в ванную комнату, где запираюсь и под шум льющейся воды из душа, вдоволь слёзным потоком извергаюсь.


* * *

— Детка! У меня для тебя сюрпризик! — Мэт встречает меня после душа довольной улыбкой, растянувшейся на заметно посвежевшем лице, —

Мы летим в Чикаго! Меня на конференцию пригласили, на пару недель!

— Здорово! — чувствую неожиданное облегчение, потому как сразу думаю о том, что они с Сэмом не подпишут клятый контракт по крайне мере в течении нескольких недель, а до этого я всё-таки успею придумать как можно разрулить ситуацию, да признаться в своих тайнах окончательно, — Когда?

— Успеешь собраться до вечера? — крепко обнимает, отрывает от пола и кружиться вместе со мной в импровизированном танце, под музыку собственного хохота.

— Успею? Но что мне взять в поездку?

— Что-то тепленькое. В это время там довольно-таки дождливо и мрачно…но по-своему красиво.


* * *

Спустя неделю.

В принципе, мы неплохо проводим время. Правда видимся в основном по вечерам, так как Мэт пропадает на внезапной бизнес конференции, проводимой среди директоров крупных телекомпаний.

А я не знаю, чем себя занять! Благо хоть настроение немного улучшилось, да я практически перестала думать о внезапном кошмаре, воплотившимся в реальность, из самого жуткого сна, принявшим человеческий облик.

Но пугало то, что аппетита до сих пор не было, особенно по утрам.

Утром я ничего не ела, а вечером наоборот — хотелось какой-нибудь вредной гадости. Например, фаст фуда. Сочный гамбургер с жирной картошечкой фри… Мммм, просто объеденье. Плюс на десерт всегда брала сливочное мороженное, радуясь, как настоящий ребёнок, смакуя гиганский рожок, забывая в эти божественные минуты наслаждения, о всех проблемах поломанной жизни, думая о том, что жизнь — снова ''в шоколаде''.

В субботу, Мэт немного расстроил. Сообщив, что ему нужно на несколько дней вернуться в офис, дабы забрать какие-то важные документы из личного сейфа. Предложил лететь вместе, но я отказалась.

Не дай Бог, ещё с Сэмом пересечёмся. Надеюсь, и Мэт его не встретит.

— Мэт… Только не подписывай ничего…ммм спонтанно, — внезапно выпаливаю перед самым отъездом.

— Что такое, детка? В смысле? — Мэт в ответ на просьбу одаривает пронзительно-беспокойным взглядом любимых ясных глаз, цвета весеннего неба.

— Просто так, какое-то дурное предчувствие. Ты помнишь, что произошло на вечеринке в честь дня рождения твоего брата?

— Хммм, что именно тебя беспокоит? — буравит озадаченным взглядом.

— Сэм просил пописать какие-то бумаги…

— Ну так, слабо помню, — затем, хмуриться, почесывая затылок.

— Просто доверься мне и прочитай договор ещё раз, очень внимательно, а ещё лучше в присутствии юриста, — приобнимаю, крепко-крепко, на прощанье вдыхая его божественный запах, с нотками корицы, от которого, на мгновенье словно умираю, попадая в настоящий рай, — И да… я тебе ничего не говорила… типа, сам так решил.

— Ах-ха-ха! Честно, ты какая-то странная стала в последнее время, — смеется, ласково поглаживая растрёпанные волосы, отросшие уже до самой талии.

— Просто за тебя переживаю. Ты ведь теперь очень известная личность, — шепчу, а сама таю как сахарная вата на жарком солнце, от кайфовых соприкосновений с идеальным мужским телом.

— Не волнуйся! Для тебя сделаю всё, что пожелаешь, — дарит нежный поцелуй в чувствительную шею, от чего по всему телу пробегает «рота» приятных мурашек, — Только попроси.

Три дня живу без Мэта. Магазины, прогулки на свежем воздухе — всё порядком поднадоело. Да ещё и живот начал беспокоить. Ноет. Тянет.

Побаливает. Волнуюсь, от собственных пугающих диагнозов, бес конца вертящихся в голове, сводящих с ума, противно нашёптывающих, ''что причина болей в животе связанна с кистой''.

Пообедав в уютной кафешке, вблизи центра города, решила немного прогуляться, изучив незнакомую местность, как вдруг, случайно наткнулась на какой-то частный центр ''Планирования семьи'', да решила записаться к гинекологу. Все равно делать нечего.

Обычно раз в полгода, прохожу осмотр, сдаю анализы, слежу за уровнем гормонов, контролируя общее состояние ''своей женской системы'', надеясь, что все-таки в будущем, мне смогут помочь избавится от тяжёлой проблемы, ''благодаря'' которой, я никогда не смогу завести ребёночка.

Хоть в чём-то повезло. Самый лучший доктор этого центра как раз был свободен. Так что, немедля ни секунды, оплатив медицинские услуги, я прошла в кабинет, в котором меня встретила очень мила женщина-врач, средних лет с довольно-таки смуглой кожей.

— Здравствуйте! Меня зовут Миссис Митчелл, я врач акушер-гинеколог высшей категории… Прошу, присаживайтесь! — дамочка поприветствовала меня приятной улыбкой, указав на стул, напротив её рабочего места, — Что вас беспокоит?

Устроившись поудобнее, начала вешать доктору ''удивительную историю'' своей болезни, а также причину, по которой обратилась за помощью. Странно, но перед этой незнакомкой я не чувствовала ни страх, ни смущение, ни стыд. Темнокожая женщина внушала какое-то непонятное доверие… Словно, я знала эту добродушную женщину всю свою недолгую, но к сожалению, нелёгкую, жизнь. Словно, мы лучшие подруги, встретившиеся в кафе, решившие ''излить друг другу души'', за кружечкой ароматного капучино.

— Когда у вас последний раз были критические дни?

— Эмм… Месяца три назад. Знаете, у меня нерегулярный цикл. Если за год, хотя бы раз пять «покровит», уже хорошо.

— Странно. А гормональные таблетки принимаете? — продолжает задавать стандартные вопросы, печатая что-то на компьютере.

— Принимала. Но последние полгода перестала…

— Хорошо… Устраивайтесь, пожалуйста в кресле, сейчас посмотрим…

Глубоко выдыхаю, раздеваясь до талии, а затем, осторожно забираюсь в

''причудливый трон, предназначенный исключительно для женщин'', широко раздвигая ноги.

Миссис Митчелл, начинает осмотр. Сначала, тщательно прощупывает живот, оценивая внешние параметры, а затем, приступает к внутреннему обследованию.

Лежу, прислушиваясь к настенным часам. Кажется, их еле слышное тиканье превратилось в раздражающий, шумный скрежет. Словно кто-то на школьной доске металлической палкой балуется, используя вместо мела.

Приподнимаю голову, наблюдая, как докторша как-то странно хмуриться, задумчиво выгибает брови, продолжая аккуратно щупать мои репродуктивные органы.

Наконец, осмотр заканчивается.

Женщина выключает специальную лампу, в урну выбрасывает одноразовые перчатки, хорошенько моет руки, пока я сползаю с кресла и начинаю одеваться.

— Ну что там? Киста… — расстроенно опускаю глаза, потому как понимаю, раз докторша молчит, значит, не всё так радостно.

— Прежде чем озвучу предварительный диагноз, разрешите поинтересоваться? — Миссис Митчелл вытирает руки и возвращается за свой письменный стол, — Как вы относитесь к детям?

Что за неуместный вопрос…

— Хм… Почему вы спрашиваете? Я люблю детей, хоть опыта общения с ними практически не имею. Но к сожалению, вряд ли когда-нибудь узнаю, что такое материнство, что значит выражение "счастливые месяцев в ожидании чуда'' а также, какие эмоции испытывают мамочки, впервые взяв в собственные ручки родного сына или дочку''.

Врач-гинеколог в ответ на мои искренние ''душевные мысли'' от чего-то расплывается в счастливой улыбочке. Вот же… Как не стыдно? Что смешного я только что сказала?

— Эмили, деточка, присядь! — опять на стул указывает, продолжая светиться словно маньячка, от того, что меня пощупала. Ага, ну конечно! Наверно эта тётка сорокалетняя, озабоченная извращенка, поэтому тут и работает, — Знаешь, иногда людям свойственно совершать ошибки…

Это она что, меня сейчас оценивает!? Хотела к гинекологу попасть, а, походу, на психолога нарвалась!

— Знаете, я, пожалуй, пойду! Спасибо, но наверно зря пришла, лучше к своему проверенному специалисту запишусь, как в город вернусь! — резко подрываюсь, словно на мине сидела, и стремительно мчусь к выходу, ругая себя за глупую выходку, заключающуюся в том, чтобы спонтанно записаться к ''интимному'' незнакомому врачу в неизвестном городе!

— Эмили, подождите! Вы меня не так поняли! Простите! Но у вас всё хорошо! Даже, лучше чем может быть!

Останавливаюсь. Отпускаю дверную ручку. Медленно разворачиваюсь.

— Это просто чудо… Невероятно! Но, похоже, вы очень скоро… станете мамой.

Глава 16. Неожиданная новость


— Ч-чего? — замираю как статуя безжизненная, да в такой позе нелепой, словно моя челюсть на полу где-то распласталась, — Что вы с-сказали?

— Я говорю… что вы в положении! — громче, с особым восторгом, повторяет женщина, продолжая мило лыбиться, ожидая моей ответной реакции на нелепые слова.

— В каком таком положении?? — до сих пор не понимаю о чём идёт речь.

Наверно в положении безысходности или женской неполноценности!?

Вот же… докторша лицемерная! Издевается небось?! Никогда бы не подумала, что врачи могут вести себя подобным образом, переходя на личности, обсуждая пациентов настолько гадко, словно бабки базарные.

Наверно, ''клятва Гиппократа'' в наше время, превратилась в пустой, привычный ритуал.

— Присядьте пожалуйста, давайте поговорим, а ещё лучше, «Узи» сделаем, дабы вы поверили. Понимаю, какой это неожиданный шок, но такое случается! — докторша покидает рабочее место, подходит к кушетке, расположенной возле современного аппарата для

''Ультразвуковой диагностики'', расстилает одноразовую пелёнку, жестом приглашая прилечь.

Ничего не понимаю… Но спустя минуту вдруг до меня наконец доходит.

Эта женщина, похоже, утверждает… что ''Я бремена''.

— Господи! Как же так… — не могу слов подобрать.

— Не верите, до сих пор? — Миссис Митчелл продолжает улыбаться, включая и настраивая специальное оборудование для проведения визуального гинекологического обследования, — Ложитесь, Эмили, сейчас посмотрим. Не верю, пока не проверю, так ведь?

Снова ухмыляется, пока я стягиваю с себя трусики, продолжая существовать в каком-то замкнутом пространстве, в котором кислорода осталось на две минуты, поэтому начинаю чаще дышать, дабы ''перед смертью'' надышаться.

Дамочка в белом халате помогает устроиться на кушетке, а затем подбадривает парочкой добрых слов:

— Ни о чём не волнуйтесь, всё будет хорошо. Расслабьтесь.

Пытаюсь поверить этой странной женщине, но в душе почему-то сомневаюсь.

Хотя, вдруг, призадумываюсь: в последнее время не скрою, что стала замечать в собственном поведении некоторые странности: перепады настроения, отсутствие аппетита, резкая, но незначительная потеря веса, пристрастие к вредной, острой пище… А ещё эти непонятные тянущие боли внизу живота. Неужели, в моём животике и правда нечто чудесное зародилось??

— Тааак-с, — собственные важные размышления, прерывает речь гинеколога, — Ну, детка! Посмотри-ка сюда! Видишь это маленькое пятнышко на мониторе? Я была права! Это… твой ребёночек.

— Ох… — вскрикиваю от неожиданного восторга, наблюдая за тёмным пятнышком в форме фасолины, парящем в центре белого фона, — Неужели, это возможно?? Наверно, я просто сплю…

— Девочка, в жизни нет ничего невозможного! Если это сон, тогда я

"Королева красоты'', - Миссис Митчелл хихикает, сверкая большими карими глазами сквозь круглые стёклышки очков, — Ты ведь очень хотела малыша, так ведь?

— Нуу к-конечно. Для меня семья — была целью номер один в жизни! Но мой диагноз… Просто невозможно! Врачи говорили, что я бесплодна.

— Руки бы оторвать таким врачам! — зашипела женщина, всё ещё что-то внимательно изучая и тщательно рассматривая на мониторе для ''узи диагностики''.

— Практически, всё у вас в полном порядке! Малышу примерно четыре недельки. Кроха совсем, — делает паузу, продолжая осмотр, — Вижу, что удалён один яичник, да какие-то рубцы в области матки, которые после родов пройдут! Но, скорей всего, настраивайтесь на ''Кесарево сечение''.

Выносить матка в состоянии, а вот родить… Хм… Вы вряд ли сможете самостоятельно. Но кто знает, как обстоятельства в будущем сложатся!

Не пугайтесь заранее. Признаюсь честно, вы даже, при желании, сможете попробовать поработать над второй крохой.

— Ах-х, — я истерически хихикнул, — Божеее, ну какая же жизнь всё-таки непредсказуемая! Я уже окончательно поставила жирную точку, да смирилась с тем, что материнства мне никогда не видать, как невинности украденной. Только, разве что, приёмыша взять, в лучшем случае.

— Просто, вы очень хотели. Да к тому же, по всей видимости, с вами рядом находится мужчина, которого вы очень любите, а ваш избранник, в свою очередь, очень любит вас, — миссис Митчелл осторожно вынимает диагностический датчик, протягивая несколько салфеток, дабы убрать остатки геля, — Не переживайте, да никогда не принимайте пугающие диагнозы близко к сердцу. Вы еще молодая, сильная девушка! Нельзя так просто ставить на своих желаниях ''клеймо безысходности''. Стоит, хотя бы попробовать, не сдаваться! Потому что, если чего-то очень сильно желать — значит, следует ждать неожиданного исполнения. Главное верить всем сердцем и душой. Даже самые неприступные желания имеют свойство сбываться.

Блииин! Слова этой добродушной женщины прям-таки тронули до глубины души, от чего на глазах выступили неожиданные слёзы.

Потеряв контроль над бурными чувствами, я просто обняла Миссис

Митчелл, сердечно отблагодарив за всё, в особенности за чудесную новость!

— Я обязательно к вам приеду! Буду раз в месяц наведываться! — говорю на прощанье, так как хочу скорее выбраться на свежий воздух, прийти в себя, да наконец, до Мэта дозвониться. Интересно же, как мой любимый мужчина на столь внезапную новость отреагирует?

Вот блина! Опять враньё получается! То не могу забеременеть, то могу!

Ни во что уже не верю. Верю лишь в то, что у нас всё будет хорошо!

Главное, просто, выбрать подходящий момент, для озвучивания интересной новости, да попасть под ''струю хорошего настроения''.

Всё-таки, потому что под моим сердцем растет и стремительно развивается малыш от самого Мэта Картера! Хочется кричать во всё горло, на всю Вселенную, испытывая мощный прилив безудержной радости, а затем, вдоволь накричавшись, просто успокоиться, просто расслабиться от собственного гармоничного состояния, да наконец, просто встретиться с дорогим мужчиной, ласково шепнув на ушко самые заветные слова:

"Угадай, кто, очень скоро, станет папочкой''?!


* * *

Покинув ''Центр планирования семьи'' я словно окунулась в состояние приятного аффекта. Нет, не такого аффекта, при котором испытываешь мощные отрицательные эмоции, а противоположного! При котором хочется обнять весь мир, да расцеловать каждого прохожего.

В этот невероятный момент, я будто напялила невидимые розовые очки, купила мороженное и шла пешком до самой гостиницы через центральный парк, наблюдая за прогуливающимися мамочками с колясками, да за забавными малышами, играющими на детской площадке… Неужели, и я скоро пополню их счастливые ряды?

Мысленно отблагодарив Вселенную за неожиданный подарок, присаживаюсь на лавочку, вытаскиваю из сумки небольшую фотографию будущего ребеночка, нежно поглаживаю пальчиком маленькое пятнышко и улыбаюсь, испытывая самые невероятные, трудно выражаемые эмоции. Отмечаю, что это самый счастливый день в моей паршивой жизни, в которой, обязательно, да окончательно, скоро всё наладится. Потому как верю, что больше никогда не испытаю, то, через что прошла несколько лет назад. Наш ребёнок — это дар Божий.

Награда за мою боль, за мои жуткие страдания.

Доедаю мороженное и вдруг озаряюсь интересной идеей! А что, если устроить сюрприз Мэту! Вернусь ка я домой, ошарашив своим неожиданным появлением и неожиданной новостью!

Точно-точно! Представляю его радость! Ведь он говорил, что вынужден задержаться ещё на несколько дней, потому как столкнулся с какими-то непредвиденными обстоятельствами на работе. В памяти до сих пор звучит весьма печальный голос Мэта, доносящий до собственного разума неприятное известие, в то время как тело холодеет от невыносимой досады, ведь в этот момент я не могу его обнять, да утешить, лишь подбодрить пустыми словами. Надеюсь, моё неожиданное появление загладит вину, и скорей всего, сделает любимого Мэта самым счастливым человеком в мире! Благодаря одной очень важной новости…

Настолько расфантазировалась, что не заметила, как прослезилась.

Божеее, теперь уже точно осознаю, все прелести беременности! Вот они какие… бурные гормоны будущей мамочки!

Невольно улыбаюсь, смахивая слезинки радости со слипшихся ресничек. Встаю со скамьи да ускоряюсь, дабы срочно купить билет на самолёт и к вечеру домой вернуться.

Но, внезапно, останавливаюсь услышав знакомую, настойчивую мелодию мобильного телефона. Достаю смартфон, рассматривая на экране неизвестный номер. Странное ощущение безысходности обволакивает всё тело от кончиков волос, до самых пят.

Подрагивающим пальцем нажимаю на значок ''ответить'':

— Да… Кто это?

— Эшли, Эшли, Эшли! Ну наконец-то! Не дозвониться, бл*ха, до тебя!

Где ты там пропадаешь?

Этот черствый, холодный голос… Принадлежащий отвратительному, жестокому человеку. Человеку, которого я до потери пульса ненавижу!

Человека, которого буду ненавидеть вечно!

— Сэм… От куда у тебя мой номер?

— Ммм, куколка, для меня нет ничего не возможного! Это не важно…

Лучше скажи, как ты поживаешь?

— Неплохо. До твоего звонка.

— Все шутишь, да! Надеюсь, что так! Ибо сейчас будет не до шуточек!

— Угрожаешь… Ах да, забыла, ты же по-другому не умеешь!

— Сучка! Значит так, слушай меня внимательно, дрянь! Похоже, кое-кто нарушил уговор. Около часа назад мы с Мэтом опять встретились по поводу контракта… Да нехило поссорились, бл*ть! Он юриста приволок и отказал в сотрудничестве собственному брату! Как шавку вшивую за дверь выставил, на глазах у всей кампании, ни слова не объяснив! — продолжает орать, так, что я телефон на расстояние вытянутой руки отставляю, — Ты что-то взболтнула? Стрерва драная!

Мэт… Спасибо, что послушал! Боже, если бы не предупредила, боюсь представить, что бы было!

— Не понимаю о чём ты говоришь… — включаю дурочку невинную.

— Ох, доиграешься, паршивка бесстрашная!!! Где ты сейчас?

— Далековато от тебя…

— Плевать на сколько далеко! Чтобы до вечера домой вернулась… или будешь своего любовничка по кусочкам собирать! — мерзкий, хриплый смех настоящего чудовища словно мне барабанную перепонку, разрывает, как будто я в двигатель реактивного самолёта голову засунула, — Под его машинкой уже кое-что установлено, девочка моя сладкая! Эдакий ''фейерверк скромненький''. Один щелчок пальцем и твой Мэтик над уровнем неба взлетит! В качестве доказательства, могу фотку по «Viber» кинуть…

Гнида паршивая! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижууууууу!

— Сэм, опомнись! Для чего это всё? Он же твой брат! Хоть и сводный…

Но у вас одна кровь… Одна мать!

— Ох какие словечки трогательные! Надо же! Сейчас прям расплачусь!

Да плевать мне на это родство долбанное! Кампания ''Мир'' мне нужна!

Вот и всё!

Убл*док! Так вот зачем весь этот спектакль под названием

''Воссоединение двух потерянных братцев" устроил?? Выходит, чтобы корпорацию отжать!!! Тв*рь редкостная! Монстр бездушный! Упырь эмоциональный!

— Ты самый ужасный человек, которого я когда-либо знала! Которого, к величайшему сожалению, мне не повезло встретить! Которого я ненавижу каждой клеточкой своего тела, каждой мыслей своего разума! — выпаливаю на одном дыхании, ощущая, как щёки становятся влажными от внезапных слёз.

— Помни, детка! Еще хоть одно дерзкое словечко в мой адрес… и твой дружочек труп! — от последнего предупреждения, кровь в жилах мгновенно застывает, а сердце на части разрывается, — Немедленно возвращайся! Плевать какими способами воспользуешься, но до утра

ТЫ обязана убедить Мэта подписать мои долбанные бумаги… Или вы вместе отправитесь в другой мир. А может только он. А ты… станешь моей собственностью, да будешь гнить в вечном рабстве, каждый день, доставляя мне разного рода удовольствия!

С этими словами наш разговор завершился.


* * *

Не понимаю, насколько быстро добралась до аэропорта, купила билет и села в самолёт. Слава Богу, успела вернуться к шести часам вечера, когда темные сумерки еще не окончательно накрыли город.

На улице было мрачно, да к тому-же, ужасно холодно. Теплых вещей я не взяла. В этот день на мне было лишь лёгкое кашемировое пальто персикового цвета, трикотажное платье, длиной чуть выше колен, тоненькие колготы и кожаные полусапожки.

Приехала на такси. Мельком взглянула на самый верхний этаж огромного жилого дома, в котором проживала несколько месяцев вместе с любимым мужчиной, кажется, замечая, что в окнах пентхауса горит свет.

Значит Мэт дома!

Странно, но походу, у меня уже выработался эмоциональный иммунитет к угрозам Сэма. Да и разум приспособился к этому подонку.

А именно: к его голосу, к его образу, постоянно мелькающему перед глазами, и к тому, что мой самый страшный кошмар, воплотился в реальность.

В данный момент, я думала лишь об одном! О нашем ребенке, которого ношу под своим слабым сердце, а также, о любимом мужчине, которому угрожает серьёзная опасность. Опять-таки… Все из-за меня. Если бы раньше сказала — проблем было бы меньше, а если бы не появилась в жизни Мэта, то и шантажа удалось бы избежать.

Дурная! Глупая!

Беременная Эшли…

И опять по уши вляпалась в болото с неприятностями!


* * *

Захожу в здание, здороваюсь с консьержем.

— Здравствуйте! — выдавливаю лёгкую улыбочку.

— Эмм, добрый вечер! А вы к Мистеру Картеру? — старичок в красной форме, резко подрывается с гостевого диванчика, следуя за мной, словно впервые в жизни видит, хотя, мы уже достаточно давно знакомы.

— Ну конечно, — отвечаю, быстрыми шагами направляясь к лифту, — К кому же ещё?

— Но как же… Эм-м… — немолодой мужчина, к которому я обычно испытываю взаимную дружескую симпатию, с которым хорошо подружилась за недолгий период проживания на новом месте, кажется, пытается что-то сказать, или предупредить, но я отмахиваюсь, не обращая внимания на его нелепые бормотания, так как очень спешу, — Там же…

Дверь лифта закрывается прямо перед носом консьержа, а я не успеваю понять о чём говорит старичок, из-за того, что постоянно думаю, как признаться Мэту в двух новостях. И с какой начать. С хорошей или с плохой? Понятия не имею. Что ж… Похоже, буду действовать интуитивно.

Наконец, поднявшись на вершину небоскрёба, выскальзываю из лифта, копошась в сумочке, в поисках ключа. Нахожу золотую пластиковую карту, прикладываю к датчику, слышу пиликанье электронного замка, и вхожу в помещение.

Похоже, Мэт действительно дома. В каждой комнате горит свет, играет приятная музыка, вкусно пахнет… Какой-то ресторанной пищей, духами и фруктами. Неужели, этот ''засранчик'', каким-то тайным образом догадался о моём скором возвращении?

Но вдруг… приятную душевную атмосферу нарушает пронзительный женский крик, доносившийся из спальни, расположенной на втором этаже:

— Котииик! Это ты? Ну наконец-то, уже блинин заждаласьььь! Моя кисуля скоро лопнет от возбуждения!

Кажется, я апартаментами ошиблась…

Тру глаза, проверяю номер карты, убеждаясь в том, что я на все сто процентов не могла ошибиться, тем более в этом доме всего лишь один пентхаус. Тщательно рассматриваю помещение, узнавая свои любимые комнатные тапочки, одиноко стоящие возле большого гардеробного шкафа, которые я в спешке бросила во время сборов в командировку, в то время, как в шкафу замечаю торчащий рукав знакомого домашнего халатика.

Нет, не ошиблась я вовсе! Это мой дом, черт побери! Мои вещи! Моя одежда!

Но тогда… какова хрена тут происходит?? Чей это женский голос, доносившийся из спальной комнаты, кажущийся таким знакомым?

Неужели, Мэт мне…

Нет! Нет! Нет! Просто глюки! Просто телевизор работает!

Вхожу в гостиную. Отказываюсь верить собственным глазам в то, что вижу: на стеклянном журнальном столике небрежно валяются две опустошённые бутылки дорогущего вина, два бокала (один из которых разбит в дребезге), фрукты, шоколад (точнее его половина) и прочие лакомства. А на полу, рядом с диванчиком, в скомканном виде, замечаю знакомые мне мужские штаны, трусы и женский прозрачный бюстгальтер…

— МЭТТТТТ! — кричу, с такой яростью, что кажется вот-вот голос потеряю.

На мой мощный крик на втором этаже элитной квартиры, призраком

''выплывает'' стройный силуэт знакомой девицы.

Сильвия…

Да вашу ж матьььь! Что тут творится??.

— Ооо, какие люди? Бл*ть! От куда ты нах*р взялась?? — Сильвия, облачённая в тонкий пеньюар розового цвета, посылает несколько отборных матов в качестве приветствия, а затем, спускается по лестнице, допивая вино прямо с горлышка бутылки, которую держит в руке.

— С*чка! Что ты только что пикнула?? — хватаю одинокий бокал и запускаю в эту высокомерную шмару. Фужер пролетает в нескольких сантиметрах от её размалёванного фэйса, ударяется о стену, расщепляясь на тысячи мелких осколков.

— Чокнутая стервааа! — шипит курва, стряхивая с волос блестящие крупинки из чистого хрусталя, — Какова хрена ты вытворяешь?

Не обращаю внимания на писклявые взвизги, потому как волнуюсь совсем о другом:

— Где Мэт! И что тут происходит???

— Ах-ха-хаааа! Слепая чё ли? Сказать честно? — блондинистая овца спускается в гостиную, прожигая меня огненным взглядом. Взглядом, в котором весело пляшут пламенные искры превосходства и победы, — Тр*хались мы! Сначала тут… Потом возле бассейна…. А потом в спальне…

— Заткнись! Закрой свой вонючий рот! Ты врёшь! — хватаюсь за голову, не замечая, как ноги начинают подкашиваться.

— Нууу, спросишь, когда он вернётся из магазинчика. Пошёл за шампусиком и презиками. Закончились… Такой ненасытный мужчинка.

Ммм… Соскучился! Ощущение, что у него больше года секса не было!

Ай-яй-яй! Нельзя же так! — качает головой, расплываясь в жуткой улыбке, от которой блевать хочется, — Такому самцу нужная достойная самка… А ты со своими обязанностями, выходит, не справлялась, раз он решил меня вернуть. Потому что, лишь я знаю, как доставить мистеру

Картеру настоящее удовольствие!

''Не слушай её! Не слушай Эш! Прошууу!'' — затыкаю уши, перекрикиваю ужасные слова курицы собственными стонами отчаяния, а взор на окружающую действительность перекрываю жидкими слезами безнадёжности.

Блондинистое чмо радуется, страданиями побеждённой соперницы, наблюдая, как я медленно опускаюсь на мягкий ковёр, возле искусственного камина. На тот самый ковёр, на котором мы с Мэтом, практически каждый вечер, занимались неистовой любовью.

— Наивная дурочка! Неужели и правда думала, что у Мэта к тебе какое-то особенное отношение? Да он мне все рассказал… Его чувства к твоей личности — лишь мимолётное увлечение, на пару… с чувством вины!

Вроде бы, я слышала, что ты ему жизнь спасла. Молодец! Но ты дура тупая! Повелась на его смазливое личико, выдающиеся актёрские способности, бесконечные денежки… Я знаю его больше двух лет!

Девок у ненасытного ловеласа, как этажей в этом небоскрёбе! Мэт всего лишь испорченный глупый мальчишка! Вот только взрослый мальчишка. А характер после тридцати лет, как известно, уже трудно изменить. Так что, девочка, беги! Беги без оглядки, если не хочешь, дабы твоё нежное сердечко окончательно разбилось!

Не слушай… Не слушай! Не слушайййй!!!

Приказываю собственным ушам на время оглохнуть, разуму уйти в небытие, а телу — в пространстве раствориться!

Враньё!

Все враньё!

Непроизвольно перевожу взгляд на валяющиеся рядом с моими ногами белоснежные мужские трусы «Calvin Klein», которые мне, в порыве страсти, довольно часто приходилось сдирать с Мэта собственными руками, а на столике замечаю неопрятно брошенный золотой «Rolex», с которым мужчина практически никогда не расставался. И вдруг, неожиданно осознаю — слишком много совпадений! Внезапная командировка, полуголая девица, с который он состоял в интимных отношениях ранее, вино, одежда… И, бл*ть, кажется использованный презерватив под журнальным столиком.

Господи! Мэт… Ну как ты мог!!!? Ты же…скоро отцом станешь. Но похоже… никогда не узнаешь об этом!

Всё. С меня хватит!

Молча поднимаюсь, не обращая внимания на дальнейшую болтовню

Сильвии, бреду к шкафу в прихожей, хватаю дорожную сумку, сгребаю все свои вещи и собираюсь сваливать.

Навсегда.


* * *

— Пока, пока! — шипит змея белобрысая махая на прощанье, радуясь лёгкой победе, — Надеюсь, больше никогда не встретимся!

— Взаимно, шлюшка! — выдавливаю полушёпотом, открывая входную дверь, но тут же ударяюсь лбом о внезапно возникшую стену, пахнущую приятным, и таким родным запахом, с нотками корицы.

— Эмми! Божееее! Ты от куда…. — Мэт обхватывает меня обеими руками, притягивает к бурно вздымающейся груди, заключая в тёплые объятия, — Ничего себе! Вот так сюр…

Не успевает договорить. Грубо отталкиваю это лживое чудовище от своего тела, от своего сердца и от своего живота, в котором растет МОЙ ребёнок.

А затем… размахиваюсь, со всей силы награждая мощной пощёчиной, от которой его лицо мгновенно розовеет, а шея по инерции, чуть вправо проворачивается.

— Лживый, бездушный монстр!!! Как ты мог?? Думал, что не узнаю!?

Хватается за щеку, с недоумением глаза выпучивает:

— Ты что творишь? За что???

— Сам знаешь! — огрызаюсь, отталкиваю в бок, освобождая путь к вечной свободе.

— Куда ты!? — кричит, пытаясь догнать, но я уже в лифт забегаю.

— От тебя подальше! — выкрикиваю, отворачиваюсь, дабы сдержать слезы. Дабы уйти достойно. Сдержанно. Сильно.

— Ничего не поним… — двери лифта закрываются.

Теперь, можно и разрыдаться.


* * *

Переночую одну ночь на старой квартирке. А утром — куплю билет на какой-нибудь поезд иисчезну навсегда. Все как обычно. И почему уже не удивляюсь? Наверно просто привыкла… Смирилась. Приняла свою карму. Собственными руками забила десятисантиметровый острый гвоздь в собственное сердце.

Думай о ребёнке… Живи ради собственного малыша! И никогда не смей сдаваться!

Захожу в тёмный подъезд, поднимаюсь по ступенькам, волоча за собой сумку, в которую хоть что-то успела напихать. Дрожащими руками нахожу ключ. Вставляю в замок, как вдруг… чьи-то грубые, холодные руки неожиданно обхватывают за талию. Мощный толчок вперёд… и я прижата щекой к грязной, прогнившей двери.

— Мэт… я же сказала! Между нами всё кончено! — кричу, но мои рот тут же затыкают те же шершавые, медвежьи лапы.

— Тсссс, детка! Не шуми, пожалуйста…

Одним ловким движением Сэм вталкивает меня в квартиру и заходит следом.

Глава 17. Добро пожаловать в ад!


Лежу на холодном пыльном полу, в полнейшей темноте, с ужасом осознавая в какое гадкое д*рьмо вляпалась, боясь хоть на миг представить дальнейшее развитие событий.

Внезапно замечаю, как прихожая в моей съёмной квартирке, озаряется яркой вспышкой света. Первое, что вижу — начищенные до кристального блеска ботинки из крокодильей кожи, а первое, что слышу — хриплый рык, вырвавшийся из пасти настоящего чудовища.

— Поднимайся! Чего разлеглась! — Сэм грубым движением подхватывает моё парализованное страхом тело и бросает на кровать, — Какая же ты дурочка предсказуемая!

Хохочет возвышаясь надо мной как огромная острая скала, среди бушующего океана, готовая в любой момент обрушится лавиной колких каменных осколков:

— Поздравляю, малышка! Отныне ты принадлежишь только мне!

Как же за*бал этот выродок высокомерный! Когда уже его сраные грехи, на пару с бесчеловечными поступками, ответным бумерангом возвратятся!? Да кармический суд свершится?!

Почему все мужики считают меня вещью, с которой можно вытворять, что вздумается!? Надоело повторять своему ''Я'' обреченную фразу:

''Как же всё достало!''

— Да размечтался, кретин! Отныне, я никому не принадлежу! — пытаюсь отползти на другой край кровати, продумывая план побега. Замечаю большую вазу, стоящую на письменном столе. Никогда мне не нравилась.

— Даже не думай! — словно мысли прочитал, гад паршивый, — Только дёрнись! Настолько больно сделаю, что от болевого шока собственное имя забудешь!

Медленно наклоняется, раздирая моё несчастное тело на ошмётки всего лишь одним взглядом. Ощущаю ледяное, пронизывающее дыхание этого бессердечного монстра каждой клеточкой своего истощённого организма, а в его чёрных глазах читаю простую, до тошноты понятную фразу: ''Тебе конец!"

— Что тебе от меня надо? — задаю нелепый вопрос, ответ на который мне прекрасно известен, но на самом деле, просто желаю хотя бы на пару минут оттянуть время своей кончины.

Смеется. Вальяжно. Холодно. Бездушно.

— Ты конечно! Потому как стоишь целое состояние! Благодаря тебе, крошка, я наконец смогу избавиться от всех своих долгов, — резко хватает мои запястья, наваливается сверху, всей своей массой придавливая в жёсткий матрац, от чего ощущаю каждую прогнившую пружину, впившуюся в дрожащую плоть, — Один очень богатенький дядечка возжелал твою душеньку, за сто тысяч баксов! Ну ты прикинь!!! Для него это всего лишь копейки, но для моей задницы — единственный лучик спасения. И я пойду на всё, ради лучшей жизни!

Даже пожертвую любимой девочкой, по праву принадлежащей только мне! Ибо, я, Эш, первый, кому посчастливилось овладеть твоим телом, как и душой… в которой оставил особый след.

Монстрррррр! Что ты задумал!!! — извиваюсь, но бесполезно, даже вздохнуть с трудом получается, не то чтобы пошевелиться.

— Шшшш, успокойся! — шипит на ухо, продолжая стальными тисками удерживать запястья в неподвижном положении, а бёдрами — фиксировать ноги в желанной позе, — Просто продам твою симпотную мордашку в качестве долга… Охххх! Совсем же забыл поведать немного о своём бизнесе!

— Можешь не рассказывать! Не трудно догадаться! Наркотики, порно фильмы, торговля оружием…

— Ах-ха-аха! Забавная ты девчушка! Эххх, как жаль, что не могу оставить себе! Слишком дорого стоишь! Почти угадала! Ну подумаешь, маленько наркотой приторговываю, оружием — нет, кинчики — да!

Снимаю киношки для взрослых в разном жанре… Чаще БДСМ. Зрители же любят пожёстче! А ещё… впариваю красивых девушек богатеньким старым извращенцам-олигархам! Прикинь, какой бизнес фосгенный замутил! Сам придумал! После киношки с твоим участием… Так дело поперло, что уххххх! Решил развивать дальше. Темка такая — выбираю красотку для фильма, снимаю обалденный видосик, а потом продаю конфетку будущему хозяину, которому актриска в душу запала. Да конечно работёнка рисковая… Приходится воровать, убивать… грешить.

Но кому, бл*ть в наше время легко?? Страсть у меня такая, понимаешь!

К кино искусству!

И вот тут я понимаю… Передо мной самый настоящий сатана в теле человека, посланный прямиком из ада, калечить людские жизни, забирать невинные души.

— Вот ты мр*зь! — не сдерживаюсь, просто полюю этой скатине в харю, от чего получаю жёсткий поцелуй прямо в губы.

Сэм брезгливо смахивает мокроту с переносицы и беспощадно накрывает своим ртом мои плотно сжатые губы. Кажется, словно в рот блендер засунули, да всё имеющиеся элементы ротовой полости, в мелкий порошочек измельчили.

— Дерзкая дрянь! Как же ты меня заводишь!!! — отрывается от моих губ, расплываясь в зверином оскале. Вот-вот и на ошмётки разорвёт, тв*рь бездушная, — Ладно! Фуууух! Надо бы успокоится, да валить по-быстренькому, не то на братишку любимого напоремся! Пока что не хочу убивать хахаля твоего драгоценного, все-таки надеюсь контракт заполучить! Естественно с твоей помощью!

— Сэм, остановись, пока не поздно! Может есть ещё маленький шансик излечить твою обречённую душу…

— Хи-хи! Вряд ли… Слишком много сделано! Ворота рая давно уже закрылись перед моим сексуальным носиком! — отпускает посиневшие запястья, достаёт из кармана наушники, начиная грубо связывать судорожно подрагивающие запястья, — Здорово мы с Сильвией все организовали? Весь этот концерт… Специально тебе, крошка, был адресован!

— Стоп! Какой такой концерт? — с трудом пытаюсь понять смысл услышанного.

— Под названием "Аля романтический вечер Мэта и Сильвии''. Не изменял тебе этот придурок смазливый! Более того… ужасно любит!

Успел «прочесть» это в его развеселых глазах, да сладких речах, когда вас вместе впервые увидел! Мы всё спланировали. У Сильвии был ключ от пентхауса, который она забыла вернуть, а я узнал, что ты осталась в

Чикаго, да лапши навешал, что якобы Мэта ликвидирую, если срочно не явишься. Зная твоё добренькое сердечко, не прогадал! Пока Мэт был со мной в офисе, да мы разбирались с бумагами, Сильвия всё тщательно обустроила, инсценировав отличную гулянку двух страстных любовничков… Как тебе? Было круто! Правда же?

— Чмо!!! Зачем всё это!!! — выкрикиваю, умываясь горькими слезами, а в груди ощущаю адскую боль. Сердце… Вот-вот и словно сгорит заживо.

— Ответ простой. Мэт нужен Сильвии… А ты — нужна мне!

С этими словами, грубо подхватывает на руки, волоча к двери:

— Только пикни! И мне придётся тебя вырубить!

Прикусываю губу от безысходности, ощущая отвратный вкус собственной крови.

Спускаемся по лестнице. Сэм весело шагает по ступенькам, напевая какую-то идиотскую развесёлую мелодию, как вдруг замолкает, встречая на лестничной площадке незнакомую женщину (мою соседку).

Недовольно хмыкает, впиваясь острыми клешнями в мою талию, нашёптывая тихие угрозы, от которых сразу становится трудно дышать:

— Без глупостей девочка, иначе придушу эту милую старушку и пикнуть не успеет. Её жизнь — в твоих руках… А смерть — на твоей совести!

— О! Опять похищение! — соседка награждает нас презрительным взглядом, в котором транслируется явное недоумение, смешанное с презрением… ибо в прошлый раз я была с одним мужчиной, а сейчас — ''парю'' в объятиях совершенного другого.

— Ага… — натягиваю тупую игривую улыбочку, ощущая как стальные пальцы Сэма продолжают буравить моё парализованное страхом тело, тем самым давая понять, что лучше не болтать лишнего.

— Понятно! — уступает дорогу, продолжая сканировать похитителя подозрительным взглядом, а когда мы отдаляемся на один пролёт слышу всё то же недовольное старушечье бурчание, — Вот потаскуха!

Сначала с одним… Теперь с другим…

Сэм явно ничего не понял, но вопросов задавал не стал. Просто, без особой нежности впихнул в тонированный джип, припаркованный в первом переулке от моего дома, а сам следом залез. В машине находилось еще двое неизвестных мужчин бандитской внешности.

Вероятно, персональная охрана ''господина Сатаны''.

— Трогай! — скомандовал «главный упырь чудовищной» шайки, а сам потянулся к мини бару, установленному в его же гигантском сарае на колёсах, за бутылкой коньяка, — Не волнуйся, малышка! Твой покупатель весьма солидный мужчинка… Правда с некоторыми бзиками. Но ты скоро привыкнешь.

Господи… Умоляю! Помоги! Прошу… в последний раз. Не дай беде случиться. Спаси нашего нерождённого малыша. Пожалуйста…

Машина трогается, но сразу же резко тормозит, так, что я впечатываюсь лбом в переднее сидение.

— Казеееел, бля! — Сэм матерится, отряхивая с белой рубашки пролитое пойло. Перевожу взгляд в окно, желая узнать причину резкого торможения, как вдруг замечаю знакомую спортивную иномарку, на бешенной скорости влетевшую в мой двор.

Мэт. Ищет меня.

И вот тут-то я вспоминаю! Украшение! С маячком!

Кое-как нащупываю маленькую кнопочку на подаренном браслетике, зажимаю дрожащим пальцем, продолжая отчаянно молиться.

Есть-таки надежда на спасение.


* * *

— Извини, крошка! Ничего личного! — Сэм хватает меня за плечо, дергает на себя, а затем — быстро надевает черный мешок на голову, — Можно было бы тебя просто вырубить, или наркотой качнуть… Но добрая моя душенька запротестовала! Эххх, влюбился что ли?

Тв*рь!

Не перестану повторять! Не перестану проклинать! Не перестану ненавидь, до последнего удара сердца.

Через несколько минут машина останавливается.

— Приехали, конфетка! Джонни, проводи нашу девочку в её временные апартаменты.

Слышу подвыпивший голос убл*дка Сэма, а затем — щелчок открывающейся двери. По ощущениям понимаю, что меня бесцеремонно вытаскивают из машины, подхватывают на руки, несут в неизвестном направлении, в неизвестное помещение. Все что, вижу — темноту, всё что слышу — мерзкую, раздражающую тишину, которая вскоре сменяется агрессивным лаем собак.

— Эй, Джо, к завтрашнему вечеру подготовь Кинга к бою. Да как следует!

Не корми, не пои! На кону нехилые деньжата светят, если эта чертова дворняга выиграет!

— Да, босс!

В очередной раз убеждаюсь в бездушности этой скотины! Из короткого разговора понимаю, что он еще и живодер хренов, устраивающий собачьи бои. Если выживу, да выкарабкаюсь из данного пекла — обещаю, добьюсь прилюдной казни чокнутого, больного на голову психа! С манией заработка на жестокости, боли, страданиях.

— А с этой тёлкой поаккуратней! Предупреди всех, чтобы даже не смотрели в ёё сторону. Она обещана Завиру!

— Ого! Сэру Завиру!? — охранник, кажется, «подофигел».

— Дааа, увидел малышку на моей днюхе. Вот тогда и решил раскрутить нашего богатенького наркобарошу на нехилые бабки, а чтобы добить окончательно — показал старый добрый видосик с участием дорогой рыжули. Старикан рассудок потерял при виде всех прелестей конфетки, да сразу возжелал заполучить сие дивное создание за скромную сумму.

Ну что мне жалко, что ли? Для доброго друга ничегошеньки не жалко!

Правда пришлось немножко повозиться да концертик нехилый забацать, чтобы кралю выманить. Таким образом, как бонус к деньжатам, получил еще и бесценное представление, которым вдоволь насладился. Люблю лакомиться чужими эмоциями гнева, страдания, боли, отчаянья…

Ахххххх! Просто слов нет!

Тв*ри! забыли похоже, что они тут не одни, раз позволили распоряжаться чужой судьбой в присутствии жертвы!

Если выживу! Клянусь… Собственными руками кастрирую любого из этой полоумной шайки, кто посмеет хоть пальцем тронуть!

— Слышишь, куколка! О тебе базарим! — теперь Сэм обращается ко мне, — Будь паинькой, или я могу повторить все, то что случилось семь лет назад!

После очередной мерзкой угрозы, последовал злорадный смешок, от которого моей душе захотелось просто исчезнуть. Причем навсегда. И больше никогда не возрождаться.

Затем стало очень тихо. Наверно вошли в здание. По глухому стуку каблуков о бетонную поверхность, я поняла, что мы спускаемся по лестнице. А по запаху сырости — предположила, что находимся в подвале. Разумеется, где же еще обычно можно держать рабынь для продажи или интимных утех? В каком-нибудь Богом забытом домишке, надёжно замаскированном в лесной глуши.

В этот отвратный момент невольно вспоминаю некоторые ужасные фильмы про маньяков, отказываясь верить в происходящее! Подумать только! Еще сегодня утром я радовалась жизни, как никогда ранее, надеясь на счастливое будущее, а в настоящий момент — просто умереть мечтаю. Сама бы себя убила наушниками, которыми мне руки связали, или на ходу из машины бы выпрыгнула… если бы не одно но!

Малыш…

— Эй, дяденька… Умоляю, помогите мне! Прошуууу. Спасите! Дело в том, что я в положении. Пожалуйста… Обещаю, отдам вам всё, что пожелаете. Мой жених очень богат.

— Тише! Замолчи… Не могу я! Работа такая, понимаешь! — шипит бугай, но в его голосе чувствуется капелька жалости, — Сэм меня в мясорубке перекрутит, псам на котлеты, за любое непослушание! Тем более за тебя!

— Но я беременна! Неужели вы настолько бездушный? — начинаю всхлипывать и дрожать от отчаяния.

— Прости. Мне запрошено разговаривать с товаром. К тому же, не привык верить на слово!

Скотина! Что б ты мучился от своих свершенных грехов вечность вечную! А твой мелкий стручок увядал с каждым днём, в наказание за пофигизм.

''Товаром'' — эта беспощадная фраза больно ударила в самое сердце.


* * *

Жалкие попытки выклянчить помощь прерываются противным лязгом металлической дверцы. Моё беспомощное тело без особой нежности кладут на что-то колючее и довольно-таки холодное. Слышу, тот же противный лязг, сопровождающийся клацаньем замка, а затем — слышу басистый голос бандюка:

— Можешь снять повязку.

Кое-как стягиваю вонючий мешок, в котором практически задохнулась от нехватки кислорода, и осматриваюсь, отказываясь верить тому, что вижу.

А вижу я большое тёмное помещение, обставленное какими-то ужасными клетками. В некоторых камерах с трудом наблюдаю человеческие силуэты, но пока не могу рассмотреть и понять, что вообще нах*р тут происходит из-за слабого освещения. Одно маленькое окошко — служит единым источником света в данном карцере смерти, а в самом подвале жутко холодно и жутко воняет. Если бы на мне не было верхней одежды — со временем превратилась бы в ледяную статую.

О Господи! Либо я в аду… либо в тюрьме строгого режима.

Пытаюсь внимательней оценить обстановку, взглядом выискивая хоть малейшую зацепку для побега, или какую-нибудь вещь, которую можно использовать для самообороны. Кроме грязного одеяла, ржавого ведра, соломы, на которой сижу — больше ничего не вижу.

— Эй… Ты что новенькая? — неожиданно слышу тихий женский голосок, раздавшийся откуда-то из тьмы.

— Эмм, наверно! — отвечаю, а сама руками впиваюсь в железные палки персональной клетки, которые трясу со всей силы, мечтая проломить решётку, надеясь, что эта клетка такая же ржавая, как и ведро, предназначенное для ''испражнений'', - А ты кто?

— Я Кристина! Нас тут четверо… было. Мэгги, Эллис и Мия еще. Мию забрали несколько часов назад.

— Забрали? Куда.

— Её продали. На одну ночь…

— Заразааа! В этот раз мерзавец Сэм просто превзошёл самого себя?

Видать не до оценила эту ублюдину со всех ракурсов! Подумать только… Выходит, помимо собачьих боёв, съемок гадкой порнухи, сукин сын ещё и девушками торгует?

— Да. Некоторых на одну ночь продаёт. А некоторых — навсегда.

— С*ка гнилая! Выродок бездушный! Ненавижу! Ненавижу! — кричу, рыдаю, решётку отчаянно пробить пытаюсь.

— Успокойся. От сюда не выбраться. Мы обречены… — в разговор встревает другая неизвестная девушка.

— И как вы сюда попали? — спрашиваю, пытаясь не поддаваться панике заранее.

— Нас с Мегги пригласили на вечеринку в честь Дня Рождения мудака, а

Эллис — пришла добровольно. Она денег должна нашему убл*дку. Гад подсадил бедную девочку на наркоту, в долг разумеется, теперь вот имеет с неё по полной. Кстати! Похоже Эллис ещё не пришла в сознание… Молчит. Вчера ей прилично досталось. До сих пор в отключке.

Присматриваюсь в самую дальнюю камеру, действительно замечая, некоторый силуэт, напоминающий человека, правда лежащего на полу.

— Какая же сволочь надменная! — повторяю ругательства уже как мантру, но все равно продолжаю удивляться безумным открытиям, узнавая в личности изверга что-то новое, ненормальное, пугающее до потери пульса.

— Тишеее! Если услышит, не поздоровится!

— Да плевать! Меня некому Завиру обещали.

— Как?? О нет… Тебе срочно нужно бежать! Этот Завир настоящий психопат невменяемый. Ещё хуже Сэма.

— Да кто может быть хуже Сэма? Разве что сам дьявол.

— Тихо! — Кристина забивается в угол клетки, и кажется накрывается одеялом, словно прячется.

А через секунду помещение озаряется яркой вспышкой света.

Знакомый щелчок, противный скрип ржавой двери, сопровождающийся торопливым топотом, и в карцере появляются двое: охранник, по имени, Джонни, держащий на руках нечто похожее на девушку, замотанную в серое окровавленное покрывало и психанутый маньяк Сэм, в классическом костюме, цвета марсала.

— Бляяя! Надо ж было так обколоться! Совсем крыша поехала у старого мудака! Товар мне весь изувечил! — Сэм брезгливо ступает по грязному полу, стараясь не испачкать изящные лаковые ботинки, — Давай, в клетку её, если не очухается к утру — знаешь, что делать!

— Слушаюсь, босс!

Здоровяк засовывает бесчувственную девушку в первую камеру, словно какое-то животное, приговорённое к утреннему забою. При включенном свете мне все же удаётся рассмотреть окружающую действительность получше: теперь я нисколько не сомневаюсь, что нахожусь в Богом забытом подвале, в котором находится около восьми клеток, вероятно в которых, когда-то держали собак, теперь же — засунули людей. В камерах нет ни матрасов, ни подушек, ни каких-либо еще удобств, кроме подранных одеял, да ржавых вёдер с фекалиями. В качестве матраца — острая солома.

Мы словно дикие зверушки, ожидающие смертной казни. Хотя нет! Со зверьми лучше обращаются… Чем с нами. Женщинами. Личностями…

Бывшими когда-то. Теперь же мы вещи. Или просто куски мяса.

При виде незнакомой истерзанной девушки с длинным, черными волосами, на моих глазах наворачиваются невыносимые слёзы отчаянья! Сердце больно разрывается на куски, лёгкие сжимаются до размера собственного кулака, а разум — отчаянно сопротивляется увиденному, так как не верит, что подобное безобразие до сих пор существует в нашем современном мире, и что все это, коснулась меня лично.

— Так-с! Проведём перекличку! — Сэм подходит к клеткам с девушками, приветствуя пленниц ехидной улыбочкой, меня же, походу не замечает, — Кристиночка!

— Тут… — вижу, как из-под одеяла выглядывает измученное, бледное лицо молодой светловолосой девушки.

— Окей! Готовься, дорогуша! Завтра вечерочком на тебя есть кое-какие планы! Будешь в киношке сниматься! Надеюсь, попочка уже не болит? — чудовище продолжает грустно издеваться, наслаждаясь слезами несчастной жертвы, питаясь её страхом, застывшем в пустых, обречённых глазах.

— Пожалуйстааа, умоляюююю! Пощадите. Прошуууу! Я отдам вам все что у меня есть. Отпустите и я никому ничего не скажу. Клянусьььь! — бедняжка продолжает трястись, так словно у неё скоро инфаркт случится.

— Ах-ха-ха! Да все что мне от тебя нужно — это твоё тело! Так что не унижайся! Всё равно твоя судьба давно предопределена, из-за твоей фееричной глупости, да желания охмурить богатого мужчинку!

Попалась рыбонька в сети! Терпи… В следующей жизни будешь башкой думать! — Сэм приближается вплотную к стене из металлических палок, отделяющих их друг от друга, пожирая девушку бездонными глазами, наполненными сплошной бесконечной мглой, — Всё, базар окончен!

Следующая… Эмм, Мегги! Отзовись.

— Пошел нах*р! Сукин сын! — Сэм подходит к следующей клетке, как вдруг ему прямо в ноги летит ведро, наполненное помоями, — Что бы ты сдох поскорей!

— Ах ты стервая еб*ная! — ублюдина отпрыгивает куда подальше, брезгливо морщась, да проклиная всех и каждого в этом концлагере, рассматривая испачканные брюки, на пару с ботинками, утопающими в испражнениях, — Джо, преподай урок потаскушке!

— Слушаюсь!

Огромный бугай в черной одежде, с бритой на лысо башкой, открывает клетку, вытаскивая из брючного кармана что-то вроде фонарика.

— Только по лицу не бей! Завтра вечерокм братюни приедут из общаги, надо бы развлечь друганов. Шлюшка как раз им предназначалась. А после вечеринки — можно на разогреве швырнуть сие отребье псам, в качестве развлекухи, — делает паузу, снова обращаясь к несчастной жертве, — Это, малышка, послужит тебе отличным уроком в следующей жизни… Умей контролировать свои эмоции, особенно перед человеком, превосходящим тебя силой и властью в миллион раз.

— Сосни у самого себя, у*бок! — это были последние слова девушки под

''номером два''. Следующее, что я услышала — был её громкий, отчаянный крик, отражающий всю силу боли.

А дальше… я не смогла смотреть. Просто забилась в угол и отвернулась, проглатывая собственные слёзы немощности. Совсем как Кристина.

— Ну, что ж! Осталась последняя… Эллис! Детка, папочка пришёл проведать свою маленькую девочку! У папули, для тебя, есть кое-что особенное!

Выглядываю из укрытия, наблюдая как в его грязных руках появляется шприц.

Но Эллис молчит. Все также лежит без малейшего движения. В ужасе замечаю, что девушка находится в клетке совсем обнажённая. Её тело покрыто гематомами, засохшей кровью, многочисленными порезами, синяками.

— Деткааааа! Пора кушать, ну же! — чудовище продолжает подзывать девушку, словно псину вшивую, некормленую несколько суток.

Молчание. Слышу лишь тихий плачь Кристины, и стоны Мегган после нескольких ударов электрошокера, эхом витающие в грязном подвальном помещении.

— Джо, иди проверь, что с ней! — звучит очередной приказ тирана, адресованный качку переростку.

Джо отворяет клетку, наклоняется, чтобы перевернуть девушку на спину. И тут же отстраняется на два шага назад.

— Ну?! — голос Сэма становится грубее, черствее, требовательнее.

Лицо охранника искажается ужасной гримасой, а изо рта вырывается зловещая фраза:

— Она мертва, Сэр.

Глава 18. В плену бездушного монстра


Мертва…

Мертва….

Страшное слово эхом проносится в каменной голове, острым колом вонзаясь в сознание, от чего я ощущаю, как собственное, ватное тело содрогается жуткими спазмами, отказываясь подчиняться, словно все кости каким-то магическим образом бесследно растворилась.

— Бляха! Уже с раннего утра день не заладился! Слабачкой оказалась, наша любимая Элли. Надеялся, хотя бы месяцок, другой протянет.

Быстро же сдалась, шлюшка дранная! — матерится, выплёвывая разные гадости из вонючей пасти, говоря о человеке так, словно о куске навоза,

— Тачку подготовь, да в лес вывези! По-тихому. Чтоб никто не засёк!

— Понял, кэп! Исполню, — хрипит преданный пес, по кличке Джонни, продолжая морщиться, тем самым демонстрируя неконтролируемое отвращение при виде безжизненного тела.

— Валяй! — звучит повторный приказ, от которого я теряю контроль над чувствами, эмоциями, выражениями и выкрикиваю все, что в сердце давно храню, прямо в упитанную спину законченному выродку, одаривая мощными проклятиями авторского сочинения:

— Убл*дина паршивая! Чтоб ты вечную вечность в аду коптился, подыхая долго, да мучительно, от боли бесконечной, от собственных криков беспечных, от грехов своих бессердечных!

Сэм резко оборачивается, услышав знакомый голос, награждая последнюю пленницу удивленным взглядом:

— Опаньки! А чё это тут рыжая ведьма делает?? Какова хрена ты её сюда определил! Она же Завиру обещана, а ты её в свинарник для курв запихнул! Живо на второй этаж отведи, в порядок приведи, да запри!

— Простите, господин! Виноват!

— Давай, давай! Отведаю малышку как следует, на прощанье! Да киношку, Мэту в подарок пришлю! — вальяжным тоном выплёвывает каждое словечко, прожигая меня убийственным взглядом угольных газ, никогда не знавших о таких вещах, как ''сочувствие'', ''сопереживание'', ''добродушие''.

Монстр! Продолжаю проклинать всем сердцем и душой, ненавидя изверга от кончиков волос до кончиков ногтей, презирая каждый миллиметрик гнилой сущности представшего передо мной монстра, похожего на человека.

Теперь, я практически уверена, что если хорошенько поднатужиться, да дёрнуть за волосы поддонка, можно ненароком лишить чудища обманной оболочки. Ни капли не удивлюсь если, под маской обнаружу нечто, с рогами, или копытами, напоминающее черта.

При одной только импровизированной мысли, я ощущаю, как тело невольно вздрагивает, да сжимается'' в позе эмбриона'' прямо там же, в грязной клетке, в которой некогда обитали бойцовские псы, в то время как изо рта, мгновенно вырывается тоскливый стон:

"Мэт… Ну где же ты?"

"Умоляю… Помоги".


* * *

Спустя некоторое время меня перевели в другое помещение, находившееся на втором этаже уже знакомого дома. Да. Я была в том самом проклятом замке, который Сэм арендовал в честь прибытия в наш город.

Зачем же тогда мешок на голову надевали, если я знаю это место, тем более знаю дорогу! Скорей всего, чтобы просто запугать.

По приказу Хозяина, Джо доставил мою ''высокопочитаемую особу'' в новую камеру, во многом отличающуюся от того бомжатника, в который меня определили час назад.

Качок-переросток небрежными движениями практически разорвал наушники, красовавшиеся на моих безобразных руках, служившие вместо верёвки, успевшие достаточно сильно натереть запястья, чуть ли не до мяса, а затем, грубым тоном выпалил:

— Снимай верхнюю одежду!

Не дожидаясь действий с моей стороны, собственными медвежьими лапами резко содрал некогда светлое итальянское пальто с истощенного от нервного напряжения тельца, отшвырнув в угол комнаты.

— Чудовище! Такое же как и твой психанутый хозяин! — молчать больше нет сил. Моя судьба решена, как и судьба будущего ребёнка. От чего же, перед смертью, не сбросить моральное напряжение?

В эти дьявольские минуты, неожиданно приходит печальное осознание, того, какой плохой матерью я являюсь. Плохой, потому что не могу достойно защитить собственное ни в чём неповинное дитя, жаждущее жить.

Очень жаль, малыш, но ты ни в чём не виноват! Прости… Я ужасная мать! Но, клянусь, не собираюсь сдаваться! Из последних сил, буду отчаянно бороться за наши жизни!

— Заткнись! — басистый рык вырывается из пасти накаченного мужлана, верной подстилки ''его высочества Сатаны Сэма''.

— Или что? Шокером долбанёшь, как несчастную Мэган? — чувствую, как внутри начинает разгораться гневное пламя, уничтожая страх, на пару с неуверенностью.

— Может быть! Радуйся! Хозяин запретил к тебе прикасаться!

Тоже мне повод для радости! Вот если бы отпустил, или если бы вдруг

Сэма собственные бойцовские собаки сожрали… Другое дело!

— Сколько же платит тебе твой бесконечно обожаемый хозяин?

— Не твое дело! Я же сказал, чтобы замокла!

— Не буду я молчать, смиряясь с тем, что мой нерождённый ребёнок так и не появиться на свет, если ты не поможешь! Сколько тебе нужно для счастья? Пятьдесят штук. Восемьдесят. Сто? Хочу купить твою черную душу!

Гад смеётся, ничего не отвечая. Вместо импровизированной верёвки на моих искалеченных запястьях смыкаются наручники, обтянутые розовым пушком. Какая мерзость!

— Все поступки возвращаются бумерангом. Запомни! — успеваю выпалить напоследок, прежде чем снова погрязну в безнадёжном одиночестве, но друг отмечаю, что всё же, мне практически удалось достучаться до толстокожего амбала. Поняла это по его потухшему взгляду, да опечаленному внешнему виду, когда мужлан скрылся за мощной дубовой дверью, ссутулившись, опустив взор в пол, тем самым, внутренне соглашаясь со словами несчастной пленницы, отражающими истинную правду.


* * *

Не знаю точно, сколько времени я провела в этой просторной, невероятно светлой комнате, успев изучить каждую вещь, каждый элемент, украшающий интерьер новой тюрьмы. В отличии от подвального помещения, здесь было тепло, уютно, свежо. Но жутко светло! Настолько, что можно было ослепнуть, или сойти сума, потому как комната, по своему подобию, напоминала палату в психбольнице.

Кроме большой мягкой кровати, двух прикроватных тумбочек, заполненных презервативами, разными отвратительными игрушками, смазками и прочей озабоченной фигней я ничего полезного не нашла.

Также, отметила два гигантских окна, без жалюзи или штор, которые украшала оригинальная кованная решетка со стороны улицы.

Ни каких острых, колющих, режущих предметов не обнаружилось.

Даже ножек у кровати, которые бы можно было отломить, используя словно кол, увы, не было! Поэтому я и прозвала данную комнатушку больницей для умалишенных. В первую очередь из-за своего безопасного дизайна, а во вторую — из-за обильного количества яркого света, от которого моментально начинали болеть глаза.

Ни единой мысли, о том, как сбежать. Ни единой зацепки на тайный ход, найти не посчастливилось. Даже прошарила каждый сантиметр пола, в поисках какого-нибудь секретного входа в подвал — но бесполезно. Пробовала расковырять замок — ''ещё чего напридумывала!''

Мдааа… Наверно просто схожу с ума, так как уже от отчаяния пытаюсь покусать собственные локти или надавать кулаком по собственной башке, тем самым, привести мозг в состояние чрезвычайной активности.

Все что оставалось — либо сидеть ждать чуда, либо смириться с уготовленной участью. Вот только мириться я не намерена! Ребёнок тут ни при чём!

Ни ваз, ни стульев ни чего такого, что можно было бы использовать в качестве самообороны, в этой комнате не было! Хотя, в ванной мне всё же посчастливилось найти душ, который кое-как открутив, я спрятала под снежно-белым покрывалом. Лучше, чем ничего!

Без сопротивлений решила не сдаваться!

Внезапно моё внимание привлекли встроенные в стену люминесцентные лампы, которые на данный момент не работали. И вот тут-то я осознала — эта комната в тысячу раз хуже сырого подвала, так как именно в этой комнате выродок Сэм насиловал своих несчастных жертв, снимая отвратительные видео, продававшиеся таким же безбашенным извращенцам за бешенные деньги. Вот почему помещение такое светлое!

''Чёртов убл*докккк!'' — гневным вихрем пронеслось в мыслях, после которых я быстро отскочила с кровати, проклиная каждый миллиметр отвратной импровизированной студии, в которой, наверно, ежедневно вершиться безнаказанное зло в чистом виде!

Прислушиваясь к каждому шороху снаружи, вдруг отмечаю постепенно приближавшиеся чьи-то грубые мужские голоса, на пару с глухим топотом. Немедля ни секунды более, хватаю единственно оружие, изготовленное из нержавеющей, стали, прячусь за пустой высокий шкаф, расположенный около двери.

Замолкаю.

Забываю о значении слова ''дышать''.

Переключаю внимание на собственный бешенный стук, несчастного громыхающего сердца, желающего пробить грудину, да куда-то под кровать забиться и на время там же затаиться.

Момент истины наступает, когда слышу звонкое клацанье замка, выступающее в роли условного сигнала, после которого неожиданно выпрыгиваю прямо на первого вошедшего и со всей силы херачу душем по бритой макушке.

— Бляхаааааа! Вот стерва! — неизвестный здоровяк, в такой же одёжке как у Джо, хватает меня за скованные наручниками руки, швыряет на кровать, безжалостно придавливая всей своей стокилограммовой массой, — Дряньььь! Сукааааа! Бровь мне разбила!

Ругается самым отборным матом, да при чём таким, которого я никогда ранее не ведовала! А матерные выражения довольно-таки часто доводилось выслушивать от своих жертв, участвующих в шоу

''Отменная девчонка''.

— Эй, бро остынь! Кэп сказал не прикасаться! — узнаю знакомый уже голос персональной подстилки Сэма.

— Да эта шлюшка мне чуть мозги не вышибла!

— Не парься, нечего там вышибать! — Джонни, весело глумиться над товарищем, а сам устанавливает какое-то оборудование.

Но в их занимательный диалог встревает третье лицо, неожиданно появившееся в дверном проходе, от голоса которого меня словно внутренностями наружу выворачивает:

— Какого ху*я тут происходит!?? Слезь с нее тупица! Я же сказал, девку не трогать!

— Но босс, курва мне вмазала! — тупой амбал пытается оправдаться, указывая на разбитую макушу.

— Да хоть кастрировала! Мне пофиг! Эта шалава наш кусочек золотой жилы! — Сэм, свойственной ему вальяжной походкой вплывает в комнату, на ходу снимая пиджак, а затем и от галстука избавляется, — Привяжи к батарее. Да про ноги не забудь!

На секунду зажмуриваю глаза, тем самым подавляя надвигающийся слёзный потом, а про себя повторяю: "До последнего удара собственного сердца, эта тварюка не увидит ни единой слезинки, в ответ на очередные жестокие действия!''

Тот самый чмошник, которого я щедро огрела по пустой башке, хватает за волосы и тащит к окну, надежно пристёгивая руками к холодной батарее. Покончив с руками, занимается ногами: освобождает от сапожек, крепко связывая колючей верёвкой в районе щиколоток.

— Готово! — шипит, тщательно вытирая рукавом вновь появляющуюся кровь, толстой струйкой стекающую с левого виска.

— Пошли все вон! Никого не пускать, пока я работаю! — звучит хриплый басистый рык персонального демона из Преисподней, при котором, оконные стекла перед моим лицом, сначала несколько раз содрогаются, а затем, слегка трескаются, как от мощного ультразвука.

— Окей шеф! — покорные псы тихонько удаляются, оставляя меня наедине с самым настоящим исчадьем ада…


* * *

— Эшли, Эшли, Эшли! — Сэм расхаживает по комнате, явно продумывая будущий сценарий возмездия, в то время как я пялюсь в окно, рассматривая огромный пятиметровый забор из кирпича, за которым виднеется пустынное поле, заканчивающееся густым хвойным лесом.

Невольно задумываюсь над тем, что именно в этом лесу Сэм закапывал своих жертв, после жестоких издевательств, — Итак-с, всё готово!

Приступим, малышка!

Включает камеру, медленным шагом направляется ко мне. Хорошо, что я не вижу ни его лица, ни его отвратительной рожи, ни его угольных, испепеляющих одним лишь взором, страшных глаз.

Крепко зажмуриваюсь, продолжая читать молитвы, да просить прощения за свои плохие поступки, за свои грехи, за своё глупое поведение в юности, надеясь на внезапное чудо. Но когда его шершавые руки впиваются в мою талию, сердце громко ударяется о рёбра, а запястья, скованные стальными наручниками, начинают неконтролируемо дрожать, порождая характерный звон столкновения двух металлических предметов.

— Мммм, какая же ты вкусненька! Давно мечтал об этом моменте! — лапища скотины медленно скользят по моим бёдрам, нащупывая подол трикотажного платья, проникая под одежду в поисках аппетитных частей тела.

Когда его пальцы грубо вонзаются в мои ягодицы, я невольно вскрикиваю, то ли от неожиданности, то ли от страха, то ли от разъедающей боли от обжигающих прикосновений.

— О даааа! Кричииии! Хочу, чтобы ты кричала! Стонала! Молила о пощаде! В этот раз обойдёмся без наркоты. Желаю, чтобы твоё поведение во время повторного изнасилования было ''живым'', естественным! Зрителям понравится… И кстати, они ждут возвращения отменной рыжули!

Пытаюсь любыми способами выкрутиться из удушающих объятий полоумного выродка, или просто сбросить эмоционального паразита с моего беспомощного тела:

— Сэм! Прекрати… Я прошу! Одумайся!

— Ну почему, крошка? Неужели не нравятся мои прикосновения! — клешни выродка скользят по животу вверх точно к округлым девочкам.

Одна секунда… и его пальцы смыкаются на ультрачувствительных сосках.

— Нееет! — отчаянно вскрикиваю, извиваясь, как несчастная рыба, пойманная в обречённые сети, выброшенная на сушу, — Прошу…

Прекрати! Я… Я в положении!

Замолкает. Убирает лапы. Слегка отстраняется.

Глубоко выдыхает, уточняя услышанное:

— Чего?? Залетела что ли?

— Я беременна! Во мне растет твой родственник. Племянник или племянница!

Зачееем? Зачем говорю всё это? Неужели надеюсь, после откровенных признаний что-либо измениться?

Сэм грубо хватает мои волосы, наматывает несколько прядей на кулак, вырывая пару волосин, выкрикивая во всё горло прямо в ухо разные гадости:

— Сучка! Да как ты могла??? Как умудрилась залететь после того, что мы с ребятами в общаге учудили? Даже спорнул с пацанами, якобы после нашего веселья, ты не выживешь. Но пари всё же проиграл! Ведь я поставил штуку на то, что ты сдохнешь!

Не реагирую на последние слова, отвечаю холодно, на удивление спокойно:

— Можно. Если очень сильно желать…

— Бллляяя! Так вот ты какая живучая, да походу ещё и везучая!! Хорошо, что призналась, иначе, были бы проблемы со сделкой!

Со всей силы херачу наручниками по батарее, будто есть шанс вырвать трубы ''с мясом'', а из груди выпускаю ярые крики:

— Ничтожество! Неужели тебя волнуют только сраные деньги, а не родная кровь?!

— Ой, да плевать на ваше отребье! Там этой крови… ''на донышке, бляха''! — снова ощущаю стальную хватку рядом с промежностью, — А знаешь что?

Время у нас ещё есть! Поэтому… Оттр*хаю тебя так, что уже точно никогда не разродишься! А для видосика новую темку замучу! С оригинальным названием: "Аборт в домашних условиях, или как в*ебать беременную!''

Нет у меня ни слов. Ни мыслей. Ни эмоций.

Только три ничтожные точки, обозначающие ''Конец''.

Конец моего существования.


* * *

После бесчеловечной фразы деспотичного монстра, моё сознание словно улетает в другое измерение, дабы хотя бы на время забыться и смириться, но душа всё еще отчаянно нашептывает, чтобы я не сдавалась, так как подмога скоро прибудет.

Возвращаюсь в ледяную реальность, только сейчас замечаю, что Сэм оставил меня в покое, а сам — старательно распинается перед камерой, ''наваливая'' таким же полоумным зрителям о скором начале бессердечного спектакля со старой любимой героиней фееричной киношки, отснятой семь лет назад, прославившейся практически на весь мир.

Закончив мини-интервью, подлая мр*зь возвращается, раздирая беспомощную жертву кровожадным, настырным взглядом. Визуально насытившись, ощущаю его холодное дыхание, мощным вихрем обрушившееся на мою шею, щёки, через уши проникая в самую глубь онемевшего тела:

— Да начнётся веселье, малышка! Ммм, малышка… Так тебя кажется Мэт называет! И кстати… видишь камеру? Это же его подарочек на мою днюшку! Испытаем малютку на практике? А первый видосик, как и обещал, отправлю дорогому братику.

Гнида!!!! Что бы сдох, подыхая долго да мучительно…

Пора действовать! Никто не поможет! Никто не придёт! Я одна! Одна в этом холодном одиноком мире, где нет места правосудию, сопереживанию, справедливости!

Прислоняюсь кхолодной стене, глубоко вдыхаю, применяя любимый приём. Резко и неожиданно запрокидываю назад голову, ударяясь затылком об что-то твердое.

О нет…

Промахнулась.

— Сучка тупая! Иди сюда! — одной рукой хватает за шею — другой за волосы и со всей силы впечатывает в стену. Принимаю удар лбом, мгновенно ощущая адскую боль растекающуюся по всему телу, испытывая несравненное состояние, словно мою голову раскололи на две равные части.

— Оххх, не зли меня, стерва! Ааааа! Да ты специально добиваешься!

Специально провоцируешь, чтобы прибил поскорей, дабы не мучилась, дабы сделка по продаже не состоялась! План решила сорвать, овца тупорылая! Отвечай! — продолжает орать, щедро покрывая отменным матом, каждый сантиметрик моей телесной оболочки.

От безысходности, от непрекращающейся боли прокусываю губы до мяса и застываю в безжизненной позе, в полнейшем молчании, а в мыслях отмечаю логическую закономерность: какой смысл переговоров с умалишённым, психанутым, невменяемым отбросом общества?

Точно! С той самой минуты, когда Сэм решил намеренно отобрать у меня ребёнка, я будут называть его ''Оно''. Существо без чувств, без сердца, без души.

— Молчишь, значит! Что ж, времени мало. Сейчас я открою тебе, настоящие ''вершины боли''! Сейчас ты испытаешь такое, о чем и представить никогда не могла!

Отпускает спутанные волосы, щекой прислоняет к окровавленной, некогда белоснежной стене, которую я измазала бардовыми пятнами, оставленными разбитым лбом, а сам — хватает за платье, одним мощным рывком, разрывая его прямо на мне, на две части, останавливаясь в области талии.

Кое-что не дает хмырю доделать начатое…

И это громкий треск вышибленной двери.


* * *

— Сукин сыыыыыын! Быстро убрал от Эмми свои вонючие лапы!

Сердце несколько раз истерически подпрыгивает в груди, ускоряя свой ритм биения, когда я слышу заветный голос, принадлежащий моему дорогому мужчине.

Мэт.

Любимый.

Почему же ты так долго?

Глава 19. Спасение


В этот неожиданный, трепетный миг, сквозь горькие слёзы, я ощущаю, как собственные губы невольно расплываются в счастливой улыбке.

О, да! Я улыбаюсь! Улыбаюсь и одновременно наслаждаюсь, от того, что лицо Сэма искривляется в отвратительной гримасе, глаза наполняются диким ужасом, а в воздухе начинает витать аромат страха.

Придурок не успевает даже пикнуть, прежде чем осознает, что получил щедрый удар по роже, от которого его расхлябанное тело, мощной волной отбрасывает на несколько метров в противоположную от меня сторону.

Сейчас ты за все оветишь, мр*зь поганая!!!

Выкрикивая маты в недолгом полёте, убл*док приземляется прямо на одинокий стул, стоявший вблизи кровати, уничтожая несчастную табуретку в крупные щепки. Наслаждаясь всей этой очаровательной картиной, я уже успела обрадоваться тому факту, что после удара чмошник сразу же потерял сознание… Но ведь это не человек, а настоящая тварь! Причём, довольно-таки живучая тварь! Которую, чтобы убить, нужно расчленить, да спалить на священном костре возмездия!

Шустрым прыжком Сэм поднимается на ноги, стряхивая деревянные щепки с изорванной рубашки, принимая боевую позу, готовясь к нападению. А я, тем временем, забываю как дышать, да просто отчаянно сползаю на пол, не представляя что сейчас произойдет между двумя обозлёнными братьями.

Тьма и свет, огонь и лёд, день и ночь… столкнулись друг с другом, отстаивая свои права, демонстрируя свою власть, сражаясь ни на жизнь, а на смерть.

Мэт отлично владеет техникой рукопашного боя, в этом я неоднократно убеждалась, но Сэм… проворней, хитрей, упитанней моего любимого мужчины в несколько раз! Но всё же трусливей…

Выставляя кулаки вперёд Сэм ехидно улыбается, сплевывая тёмный сгусток крови прямо не белоснежный ковёр под своими ногами, а затем замахивается на брата, целясь точно в глаза. С ужасом отмечаю, какую-то блестящую вещь, в форме цельных колец, сверкнувшую в руках выродка.

— Осторожней, Мэт! — выкрикиваю, пытаясь предупредить, пытаясь подбодрить, пытаясь хоть как-то помочь, — У него кастет…

Мэт замечает тайное оружие на костяшках противника, ловко наклоняется в бок, принимая мощный удар в плечо, а сам, тем временем, награждает противника точным ударом с ноги, прямо в печень. Сэм спотыкается, теряет равновесие и снова падает, теперь уже на кровать.

— Сдавайся, гнида!!! Ты проиграл! — Мэт приближается к беспомощной туше распластавшийся на кровати, уткнувшись окровавленной мордой в свой же отвратный пиджак, оставляя на шёлковой ткани блейзера омерзительные красные рисунки.

Моё сердце радостно трепыхается в груди, слёзы мгновенно высыхают, а тело постепенно оживает, обретая способность к движениям.

Неужели, всё закончилось??

Но радоваться мы начали слишком рано!

— Это ты сдавайся, сучёнышшшш! — в руках Сэма появляется револьвер.

Тот самый, которым угрожал мне на вечеринке в честь Дня Рождения, — Ах-ха-ха! Спасибо за веселье! Глотнул адреналинчика! Забавно…

Весьма забавно складывается этот интересный денёк!

Жесть… Похоже, у падлюки была припрятана заначка в безвкусном блейзере темно-бардового цвета, в виде огнестрельного оружия.

Радость сменяется ужасом. Надежда отвращением. А победа — поражением.

Неужели… мы проиграли?

Но а как же выражение?? Добро побеждает зло?

Мэт со всей силы сжимает окровавленные кулаки, до такой степени, что кажется сейчас сломает свои собственные пальцы от неконтролируемой злости, но назад не отступает, а наоборот — продолжает бесстрашное наступление.

Тогда Сэм направляет оружие точно на меня, расплываясь в мерзком оскале:

— Я же сказал! Замри!!!

Мэт останавливается. В его печальных глазах вспыхивает дикое пламя ненависти, когда мужчина понимает, что его ждёт безысходный шантаж.

— Молодец! Хороший пёсик! Послушный… Верный…. Но такой тупой! — чудовище сползает с кровати, осторожно двигаясь к окну, направляя дуло револьвера точно в мою голову, — Как ты мог явиться ко мне без оружия? Бессмертный чё ли?

Мэт молчит. Не отвечает. Продолжает взглядом душить своего противника.

— Может проверим? — внезапно его рука обхватывает мою шею и я вновь ощущаю ледяное дыхание бездушного монстра на своём затылке, — Дернешься, пристрелю твою драгоценную девчушку!

— Тв*рь! — Мэт отступает на два шага назад.

Господи! Какая же я дура!!! Как только могла подумать, что сегодняшним вечером Мэт мне изменил!

Этот мужчина меня любит. Любит очень сильно. Мощно. Бесконечно!

Именно сейчас, я отчётливо вижу эти яркие чувства в его грустных глазах и делаю собственный вывод:

Когда моей жизни угрожают… Он становиться бессильным. Он становиться слабым.

Ибо я — его единственное слабое место.

— Сэм, давай все хорошо обдумаем. Давай просто успокоимся!

— Заткнись! Смеешь ещё указывать, щенок вшивый! Запомни, кто тут главный! Моё дело приказать — твоё согласиться!

Мэт глубоко выдыхает, на долю секунды закрывает глаза, а когда открывает — произносит:

— Хорошо. Что тебе нужно вместо Эмили?

— Ммм, не догадался ещё? — лукаво выгибает брови, — Кампания ''Мир'' конечно! Подпиши бумаги о добровольной передаче корпорации своему брату, и я обещаю… отпущу твою швабру на все четыре стороны!

— Чокнутый безумец! — Мэт хватается за голову, проводит ладонями по влажным, от неистового напряжения, волосам.

— Мэт! Не соглашайся! — внезапный отчаянный стон вырывается из самого сердца.

— Ану заткнись! — вдруг ощущаю, как стальное дуло пистолета упирается в мой живот, от чего вся жизнь проносится перед глазами. Причём несколько раз. Начиная с первых воспоминаний младенчества, заканчивая сегодняшним поганым днём.

Убл*док! Знает на что надавить!

Боже, прошу, дай сил вытерпеть всё это! А лучше… пусть этот день окажется всего лишь жутким кошмарным сном!

На раз, два, три… Я просыпаюсь!

— Успокойся! Подпишу…Только Эшли отпусти.

Но почему-то проснуться не получается.

Мэт, дорогой, что ты такое говоришь? Нельзя ничего подписывать с этим демоном кровожадным. Ведь это всё равно, что подписать добровольное согласие на передачу собственной души, в распоряжение настоящего Сатаны!

— Лады! — гнида достает телефон из переднего кармана брюк, нажимает на несколько кнопок, прикладывая аппарат к уху, не моргая, не сводя хищного взгляда со своего ярого противника.

Через пару секунд я отчётливо слышу шипящее ''Алло'', доносившееся в телефоне, в ответ на которое Сэм высказывает своё явное недовольство

''службе охраны'':

— Бездари тупоголовые! Какова х*я передо мной прямо сейчас стоит Мэт

Картер, который пару минут назад, чуть мозги мне не вышиб! Передай

Джо, чтобы немедленно тащил свой жирный зад прямиком в студию, вместе с документами о передаче имущества… Считаю до десяти, если не получаю то, чего желаю, то ваши ослиные морды, не раздумывая, на фарш пускаю!

На этом, телефонный разговор завершается.


* * *

— Может расскажешь, как ты докатился до такой жизни? — томясь в недолгом ожидании Мэт, не теряя времени даром, желает немного побеседовать с чокнутым братиком.

— Ах-ха-х! Каждый зарабатывает как умеет! Что поделать, если у меня неистовая тяга к собачьим боям, порно искусству, да торговлей тупоголовыми шлюшками! — чудище хохочет, наслаждаясь своим превосходством, обжигая мою оголённую спину ядовитым смехом, медленно, мучительно, бесконтактно… словно кожу живьём сдирает.

— Мне искренне стыдно, что ты мой брат! Хорошо хоть сводный… — Мэт с трудом сдерживает свою звериную сущность, наблюдая как поддонок неторопливо рисует невидимые узоры на моём животе, вместо кисти используя острое дуло револьвера.

— Да брось! А мне стыдно, что ты не признал нашего родства! Мы бы такой бизнес вместе замутили… Ого-го какой! — его чернильные глаза сверкают полным безумием, наслаждаясь страданиями, немощностью своих жертв.

— Прости, но я привык зарабатывать честным путём!

— Смотрите-ка, святой прям! Весь такой правильный… — продолжает огрызаться, больно вдавливая пистолет в правое бедро.

Наконец, напряжённый диалог прерывается, когда в комнату вваливается охранник-амбал с чёрной папкой в руках:

— Простите, босс! Вот документики принёс!

Сэм недовольно рыкает, теперь уже испепеляя взглядом верного, но провинившегося раба:

— Придурок безмозглый! Сюда давай!

Джо бросает папку на подоконник и быстро к выходу возвращается:

— Еще раз простите!

— Пшёл нах*р! Ты вообще, в своём уме?! Вы чё там, всей пустоголовой командой разом чпокаетесь? Как мой ''любимый'' братец попал в МОЙ дом без МОЕГО ведома???

— Ну он же ваш брат… Вот и пропустили! — здоровяк покорно опускает голову, рассматривая собственные поношенные ботинки.

— Бараны конченные! Хотя… Я всё же в плюсе останусь! Объяви о красном уровне опасности, готовьтесь к эвакуации! Лавочка закрывается!

— Так точно, кэп! — визуально поцеловав зад своего хозяина, Джонни скрывается за дверью.

А у меня в этот паршивый миг, душа улетает куда-то в пятки. Чует сердце, что-то нехорошее надвигается. Но что может быть ещё хуже, чем потеря собственного бизнеса, любимой девушки, и просто… жизни?

Сэм ведь нас не отпустит.


* * *

— Кого ждём? Подписывай давай! — револьвер убл*дка снова прикладывается к моему виску, а его упитанная лапа — беспощадно сдавливает шею, от чего в глазах начинают мелькать чёрные пятна.

— Н-нет! Не верь-ь ему! — кряхчу, пытаясь остановить надвигающуюся беду.

— Цыц! — давка в области шеи становится настойчивей, — Или обоих пристрелю!

— Хорошо, хорошо! Прекрати! — Мэт топчется на месте, боясь приблизиться даже на миллиметрик.

Сэм кивает в сторону подоконника тем самым приглашая свершить сделку:

— Мои подписи уже проставлены. У тебя пять секунд.

Мужчина бросается к окну, хватает ручку, не задумываясь проставляет незаконно полученные путём шантажа, ''автографы'' на белоснежных листках.

Дурак… Ну зачем ты это делаешь?? Разве я стою того? Ты ведь все потеряешь… Всё, к чему так долго и упорно стремился.

— Готово! Отпусти Эмми!

Сэм молча кивает, ослабляя хватку в области моей шее и взглядом приказывает брату отойти на безопасное расстояние:

— Спасибо, за фирму, братишка! Теперь весь доход кампании перейдет под мою ответственность. Уххххх, круть какая! Прям сейчас кончу от радости!

— Отдай Эмми, как договаривались! — руки мужчины сжимаются в крепки кулаки, а лицо, тем временем, искажается от гнева.

— Отдам, отдам, как только доберусь до личного вертолёта. Не против, если твоя малышка побудет в качестве моей заложницы?

Бессердечная тварь опять что-то задумала!

Я же умоляла ничего не подписывать… Этой скотине ни в коем случае нельзя верить. Монстр не знает о значении слов ''честность'', ''справедливость'', ''сделка''…

— Ах ты ублюдок паршивый! Ненавижу! — Мэт краснеет и одновременно бледнеет, содрогаясь от приступов бесконтрольного гнева.

— Заткнись уже! Неужели думал, что я так просто отпущу свою старую добрую, безумно обожаемую подруженьку, как птичку свободную?

Вообще-то хотел выгодно продать твою шлюшку аппетитненькую одному очень обеспеченному мужчинке! — мурлычет на одном дыхании, наслаждаясь теми ужасными эмоциями, которые Мэт испытывает в данный чудовищный момент, — Ну ладнооооо, так уж и быть, дам вам десять секунд, дабы попрощаться!

С этими словами, ушлёпок отходит к в сторону кровати, пристраивает жирный зад на мягкое лежбище, всё еще держа меня под прицелом. А тем временем, Мэт подлетает ко мне, бережно прижимает к горячей истерически вздымающейся груди, нежно поглаживая по спутанным волосам, нашёптывая какие-то успокаивающе речи, которые я не слушаю. Потому как, концентрирую внимание на особой песне, исходящей из твёрдой груди дорого мужчины, исполняемой его бешено бьющимся сердцем.

Слезы градом шпарят из моих полуоткрытых глаз, оставляя бесформенные кляксы на белоснежной рубашке Мэта. Возможно, это последний раз, когда я могу просто прикоснуться к любимому человеку, просто вдохнуть его опьяняющий аромат, просто поцеловать…

Уставшая от мучительных событий, от суровой реальности, от неизвестного будущего, не замечаю, как во время поцелуя Мэт незаметно засовывает какой-то посторонний предмет в моё ухо, от чего я начинаю слышать непонятное шипения.

''Передатчик'' — вихрем проносится в подсознании.

Значит, всё-таки у любимого есть план! И он всё это время просто косил

''под дурочка'', когда вломился к братцу без оружия, тем более, без сопровождения армии или спецназа.

Внезапно руки мужчины смыкаются на моих плечах, легонько встряхивают ватное тело, тем самым, пытаясь достучаться до затуманенного разума, а затем повторно прижимают к сильному телу, быстро и тихо нашёптывая какие-то указания:

— Детка слушай внимательно! Прошуууу! Слушай! Когда выйдешь на улицу, я подам сигнал и всё закончится! Как только услышишь мой голос — всеми возможными способами попробуй сопротивляться! Укуси, ударь, оттолкни! А затем… Упади! Падай прямо на землю! Запомни и выполни! Пожалуйста! Сделай так, и мы снова будем вместе…. Кивни, если поняла.

Киваю. А затем ощущаю нежный поцелуй в собственные искусанные до мяса губы. Поцелуй со вкусом солёной крови.


* * *

— Харэ уже! Пора сваливать! Детка… ко мне! — Сэм щёлкает пальцами, таким образом намекая, чтобы припала к вонючим ногам Хозяина, как собачонка преданная, потому что в руках изверга во всей красе сияет средство беспрекословного подчинения, под названием "Кольт М".

Напоследок, Мэт снимает с себя тёмно-синий пиджак, набрасывает сверху на мои ссутулившиеся, подрагивающие плечи, дарит ещё один ласковый поцелуй в лоб и отпускает.

Мистер Сатана, освобождает от наручников сначала мои руки, затем ноги, и грубо обхватывает за талию, подталкивая вперёд. Двигаюсь к выходу, не отрывая глаз от дорогого сердцу мужчины, покорно забившемуся в угол, убивающим себя собственным состоянием немощности.

— Эй, братец! Это тебе от меня… подарочек!

Следующие события происходят словно в замедленной ''съемке''.

Словно время на несколько секунд приостанавливается. Даже тиканье настенных часов прекращается, а окружающее пространство наполняется жуткой тишиной.

Мертвой тишиной. Тишиной, в которой витает невидимый аромат смерти.

До, одурманенного дальнейшими событиями разума, не сразу доходит то, что происходит в следующий момент. Внезапно возникшую тягостную тишину нарушает громкий выстрел, который эхом проноситься в моих ушах… А сквозь размытую пелену перед глазами, я вижу, как Мэт медленно сползает по стене, ухватившись обеими руками за непонятное кровавое пятно, в области груди, постепенно увеличивающееся в размерах.

На мгновение, я просто проваливаюсь в другое измерение, переставая дышать… переставая существовать.

Глава 20. Вместе и навсегда


Открываю глаза смутно осознавая, то что произошло несколькими минутами ранее.

— Мэтттт! — жалобно выкрикиваю сквозь жгучие слёзы отчаянья, — Тв*рь!

Что ты с ним сделал???

— Заткнись и шагай вперед!! — грубый болевой толчок в спину заставляет тело незамедлительно покориться похитителю, в то время как разум, из-за мощного нервного перенапряжения, всё еще плохо соображает.

Ноги подкашиваются, отказываясь подчиняться хозяйке. Постоянно спотыкаюсь, счесывая ступни до крови с каждым новым ударом, ломая по одному пальцу на последующей встречной ступеньке, шагая по ледяному бетонному полу совершенно босыми ногами.

Сэм, тем временем, продолжает безжалостно тащить непослушное тело в неизвестном направлении по какому-то мрачному коридору, сменяющемуся лестницей, потом еще одним коридором и потом ещё одной лестницей.

Весь этот чёртов бесконечный побег в неизвестность, меня атакуют мучительные мысли:

''Жив ли Мэт…''

Наконец, в конце чёрного тоннеля, показывается последняя дверь, которая выводит нас на улицу. Дневное солнце на некоторое время отнимает зрительные способности. Зажмуриваюсь, привыкаю к уличному свету, продолжая куда-то бежать, да счесывать собственные стопы до самых костей.

— Ну что, зайка! Малыш Сэм опять всех обставил?? — чмо хватает меня за волосы, резко дергает, на себя, награждая новой порцией боли, от чего глаза незамедлительно наполняются слезами, — Скоро мы запрыгнем в вертолётик да умчимся на тайный островок, где нас никто и никогда не найдет! А денежки с телекомпании, ''перебегут'' на мои счета. Везунчик я правда! И тебя заполучил и кампанию ухватил!

— Н-не радуйся заранее… — из дрожащих губ вырывается тихое предупреждение, но Сэм похоже, не обращает на мои отчаянные всхлипы никакого внимания.

Прямо из мерзкого подвала мы попадаем в какую-то крытую теплицу, заполненную странными неизвестными растениями без плодов.

Наркотики…

Испытывая гадкое отвращение ко всему окружающему, я опускаю глаза в пол, мечтая просто сквозь землю провалиться.

Пройдя через длинный коридор ''веселящих тропических зарослей'' мы выходим на более просторную местность, и я продолжаю ненавидеть

Сэма ещё больше.

Теперь мы двигаемся вдоль вольеров с дикими псами, самых разных пород. Преимущественно бойцовских. Звери рычат, скалятся, истекают слюной, смешанной с пеной, пытаются вырваться из клеток, чтобы напасть да разодрать неожиданно появившихся людей в клочья.

— Милые щеночки, правда же? Каждого лично воспитал…

— Заметно… — фыркаю в ответ, пытаясь не упасть от сильной дрожжи в коленях.

Невольно вспоминается разговор в подвале, в том самом, в который меня изначально запихнули. Изверги говорили, что тренировали агрессию псов на пленницах… На живых людях.

Ещё немного и я точно сознание потеряю.

Боюсь, теперь уже навечно…


* * *

Миновав отвратительные вольеры, мы вышли к большим металлическим воротам, рядом с которыми нас ожидал бронированный джип.

В пространстве витала тишина. Слишком подозрительная, отвратительная тишина.

До машины оставалось всего несколько метров. Сэм ускорился, продолжая жестко подталкивать меня дулом револьвера точно в спину, одной рукой, а другой — крепко держать за волосы, используя длинные локоны в качестве поводка, при этом, испытывая несравненное удовольствие от собственной бездушной власти, обращаясь со мной как с покорной куклой-марионеткой.

Наверно, мне уже было всё равно… Ведь я потеряла самое доброе в этой жизни. Ну а зачем тогда жить? Сомневаюсь, что после столь стрессовых событий сегодняшнего дня, с моим ребенком все будет в полном порядке, как и с моим, разрывающемся от мучительной боли, несчастным сердцем.

— Малышка… Как ты?

Мэт!!!

Его взволнованный голос эхом проносится внутри моей свинцовой головы.

Либо, я умерла, либо из-за нервного истощения у меня начались глюки.

— Не отвечай! Просто кивни!

Делаю так, как прости моё сумасшедшее воображение.

— Со мной всё хорошо. Получил, пустяковое ранение в плечо. До нашей свадьбы заживёт.

Господи… Не глюки это! Мэт жив! И у него похоже есть способ, как вытащить нас из этого непреодолимого д*рьма!

— Сделаешь так как договаривались! Бей выродка со всей силы по яй*цам и падай на землю! Готова?

— Да… — тихонько шепчу себе под нос ожидая дальнейших действий.

— Хорошо! Моя сильная, смелая, любимая девочка! На счёт три! — звучит короткая пауза и начинается отсчёт, — Один… Два… Три!

Круто разворачиваюсь на ''сто восемьдесят градусов'', обеими руками хватаю ушлёпка за плечи, ногтями протыкая омерзительную плоть убл*дка до самой кости, а ногой со всей неистовой мощью херачу прямо по яй*цам, наслаждаясь приятным характерным хрустом.

В воздухе запахло жаренным…

Жаренным омлетом.

Под упоительную песню матерных выражений, смешанных с громким мужским криком, я падаю на сырую землю, закрывая голову руками… а позади слышу несколько глухих выстрелов и грохот, сопоставимый с падением тучного тела.

Медленно приоткрываю глаза, оценивая обстановку, не совсем понимая, что происходит. Но когда вижу согнувшегося на земле в позе зародыша Сэма, осознаю, что его подстрелили.

С ярой неуверенностью, под хриплые, мучительные стоны убл*дины, привстаю на ватных ногах с сырой земли и перевожу взгляд на крышу многоэтажного особняка, замечая непонятную человеческую фигуру в чёрной одежде.

Снайпер…

Выходит, неожиданное появление одинокого, безоружного Мэта — часть тщательно продуманного плана? Все становится ясным, когда я вижу такие же фигуры в тёмных костюмах, с закрытыми лицами, хаотично выползающие из своих укрытий, то окончательно убеждаюсь, в том, что стала ключевым звеном, участвующим в специальной операции по ловле опасного преступника.


* * *

Моё пристальное внимание привлекает одиноко валяющийся револьвер в шаге от распластавшейся, стонущей, брыкающейся в жутких болевых приступах побеждённой мр*зи. Пока нас не окружили сотни бойцов элитного спецотряда, пользуясь моментом, не контролируя свой разум, свою пылкую месть, хищным зверем рвущуюся на свободу, я быстро хватаю оружие и возвращаюсь к Сэму.

При виде заманчивой немощности, беспомощности, покорённости моего заклятого врага, я впадаю в состояние аффекта, припоминая весь тот кошмар что этот нелюдь творил со мной и с другими несчастными жертвами.

— С*укаааааа! — чувствую мощный прилив энергии, и словно заново возрождаюсь из пепла, — Это тебе за Мэта!

Размахиваюсь со всей силы ударяя убл*дину ногой в живот!

— Дряяяяянь! — Сэм кряхтит, выпуская из пасти бардовые ручейки густой жидкости, стекающие на рыхлую землю, сливающиеся в кровавое болото из грязи и крови.

— А это… за МЕНЯ! — на этот раз награждаю скотину мощным ударом в нос. Характерный хруст, за которым следует блаженный крик боли, порождает в глубине души состояние настоящей эйфории. Сэм громко завывает, подобно одичалому волку при виде луны, нашёптывая себе под нос разные гадкие выражения, пытаясь подняться, пытаясь сопротивляться в ответ на унижения… Но увы, он проиграл!

Я же говорила, что добро… побеждает зло.

— И наконец! Это… за моего ребёнка, которому ты, падлюка, угрожал!!!

Направляю револьвер точно ему в чл*н.

Доля секунды… и окружающее пространство эхом разрывает глухой звук выстрела, за которым следует ещё один хриплый ор.

А далее… наступает блаженная тишина.


* * *

— Эмми!

Теряя равновесие, от переизбытка смешанных чувств и эмоций, перестаю контролировать собственное тело и падаю в неизвестность.

Крепкие мужские руки ловко подхватывают моё непослушное тело, бережно прижимают к горячей интенсивно вздымающейся груди:

— Малышка моя… Держись! Все закончилось… Я рядом… Я с тобой.

— Мэт-т… — дрожащей рукой дотрагиваюсь до щеки любимого мужчины, прикосновением убеждая себя, что этот человек реален, — Я умерла?

Наблюдаю как по лицу Мэта медленно скользит прозрачная слезинка и падает точно на кончик моего носа:

— Глупышка… Нет конечно! Все хорошо… Теперь уже все хорошо! — ласково убирает спутанные локоны с моих глаз, прижимаясь своей горячей щекой к моей холодной, нашёптывая приятные успокаивающие слова, — Обещаю… больше никто не посмеет причинить боль моей малышке. Прости… Прости, что тебе пришлось пройти через весь этот кошмар…

— Я люблю-ю тебя, Мэт! — последнее, что успеваю шепнуть, прежде чем крепко засну.


* * *

Открываю глаза, а сама боюсь возвращаться в состояние бодрствования, ибо догадываюсь, что меня ждёт.

Больница.

Врачи.

Таблетки.

Капельницы…

Господи!!! Не надо никаких лекарств!

— Мэт! — кричу, подрываясь от собственного крика.

— Детка! — тёплая ладонь Мэта обхватывает мою талию, — Я тут.

Осматриваю просторное помещение, глубоко вдыхаю, ощущая противный запах медикаментов и роняю несколько горьких слезинок:

— Нет! Мне нельзя… Уколы, капельницы!

— Тссс, дета успокойся! Не переживай…

— Мэт, ты не понимаешь! — пытаюсь всем сердцем докричаться до мужчины, который не знает моего секрета.

— Чего?

Делаю глубокий монотонный вдох, а на выдохе дрожащим голосом произношу короткую, но безумно важную фразу, вкладывая в каждое слово всю свою нежность, всю свою любовь:

— У нас будет малыш…

Неловка пауза. Застывшее непонимание в его распахнутых от удивления глазах…. И медленная, нежная улыбка, озаряющая уставшее лицо, мгновенно сменяющая усталость радостью.

— Что?? С-серьёзно?? Но как же…

Ему трудно поверить, трудно осознать то, что плохое всегда заканчивается хорошим. То, что любые страдания окупаются благополучием.

— Клянусь! Очень скоро ты… станешь папой.

Как же долго я ждала этого момента!

Мэту пришлось тоже покувыркаться на соседней койке вместе со мной, так как его ранение тоже нуждалось в лечении. Не понимаю, как мужчине удалось продержаться до завершения освободительной операции. Наверно, дело в его чрезвычайной выносливости или в силе безграничной любви. А может… во всём вместе.

Когда нас выписали, Мэт поведал некоторые интересные моменты злополучного вечера. Оказывается, он добился признания Сильвии, что их ''романтический тайный ужин'' был специально подстроен ради моей поимки, ради нашей ссоры. Ибо Сильвия хотела снова вернуть Мэта, в то время как Сэм, мечтал получить меня.

А когда Мэту на телефон поступил сигнал "SOS'', от встроенного передатчика в подаренном мне браслете, то он окончательно убедился в правдивых словах курвы. Немедля ни секунды, мужчина связался с его давним другом, с которым они больше года снимали опасные репортажи в Сирии, командиром элитного спец отряда по ловле террористов, и попросил помощи.

На Сэма давно уже имелись некоторые компроматы, свидетельствующие о его преступной деятельности, но таинственным образом всегда не хватало достоверных улик, чтобы засадить изверга далеко да надолго. Тогда на свой страх и риск, пришлось организовать тайную спец операцию.

Мне стал известен тот факт, что охранник Сэма, Джонни всё же помог нам, беспрекословно пропустив Мэта в дом. По маячку, встроенному в подаренный браслет, Мэт с командой бойцов элитного спецотряда, выследил моё местонахождение.

Прикрепив скрытую камеру к своему пиджаку, Мэт прорвался в здание, но увидев меня раненную, полуголую, прикованную к батарее, как разъярённый бык, бросился с кулаками на заклятого врага, в обличии собственного брата, напрочь забывая о заранее составленном плане.

Но Сэм оказался хитрей, проворней, подлей. По счастливой случайности, бездушный упырь ухватил револьвер, спрятанный в кармашке собственного пиджака и заставил ''пляснуть под егу дудку''.

Заполучив меня и телекомпанию, убл*док решил сбежать на личный тайный островок в районе Таиланда. Но придурок совсем забыл о включённой камере, на которую было собранно достаточно улик с признаниями в его чёрных делишках, чтобы засадить или даже пристрелить гада при попытке побега.

Кстати… ушлёпок снимал меня на подаренную Мэтом камеру, а готовое видео с повторным изнасилованием, планировал отправить брату по электронной почте. Но солнце взошло в другой части экватора. Вместо очередного жестоко видео ролика мы получили прекрасное чистосердечное признание, из уст самого конченного убл*дка, когда-либо встречавшегося в мире преступности.

Торговля людьми, съемки жестоких порнофильмов, выращивание наркоты, незаконные собачьи бои — всё что удалось нарыть на это чокнутое чудовище, дабы засадить в колонию строго режима пожизненно, а ещё лучше потребовать смертной казни.

К сожалению, бумаги на передачу всех средств от компании ''Мир'' были подписаны. Но трансакцию всё же удалось остановить, ибо мы сумели доказать, что документы подписывались по принуждению невменяемого полоумного человека.

Все же, у Сэма хватило жестокости выстрелить в собственного брата.

Мэт получил несущественное ранение в области правого плеча (практически такое же, как и у меня), но к счастью, выстрел был осуществлён на достаточно большом расстоянии и тв*рь промахнулась, хоть и целилась точно в сердце.

В тот злополучный миг, мне показалось, что я навсегда потеряла самое дорогое в жизни.

Спец отряд действовал профессионально. Ребята в чёрной одежде взяли под свой контроль ''дворец Дьявола'' вместе с его охраной. Дальнейший исход событий зависел только от меня. Я должна была выманить уродца на ''свежий воздух''.

Теперь, наконец, все стало ясным и понятным. А именно — странная просьба Мэта ''упасть на землю'', да хорошенько вмазать похитителю перед падением.

После двух выстрелов, да нескольких отменных ударов по долго желанной мишени, мне показалось, что Сэм больше никогда не сможет ни вздохнуть, ни выдохнуть, ни выпустить ни единого мата из поганого рта!

Но к сожалению… Дьявол выжил.

Его признали невменяемым и пожизненно заперли в психбольнице.

А я, напоследок, пообещала навестить выродка еще один раз.

Последний раз.

Эпилог


Серое невзрачное здание, с обшарпанными стенами, треснутым потолком, жутким тёмными коридорами по которому я беззвучно передвигаюсь в поисках комнаты под номером.

На мне белый халат, длинной чуть выше колен. На ногах — такого же цвета балетки, надетые поверх бежевых капроновых чулков, а голову украшает белый чепчик, под которым скрывается пышная копна рыжих волос, в то время как лицо — зашифровано под медицинской маской. В руках несу небольшой беленький чемоданчик с красным крестом, шёпотом напевая песенку из фильма ''Убить Билла".

Передвигаюсь тихо. Незаметно. Поспешно. Словно мстительный призрак, отыскивающий во мраке свою жертву, путешествуя бесконечными тёмными коридорами со множеством закрытых дверей, в каждой из которых, встроены маленькие окошки с решётками, из которых доносятся сумасшедшее вытьё на пару с душераздирающими воплями.

В одной из таких дверей заперто то, что я так неистово желаю.

Спустя некоторое время, всё же нахожу заветную комнатку под номером ''".

Из потайного кармашка халатика вытаскиваю маленький ключик.

Вставляю в ржавый замок, открываю камеру и переступаю порог слабоосвещённого помещения.

Из мебели тут только прогнившая дряхлая кровать с рванным матрацем, поломанный стол и единственный, уцелевший стул, в котором восседает одинокий силуэт мужчины в смирительные рубашки.

Заметив нежданную гостью, шизофреник медленно поднимает голову, расплываясь в отвратительной ухмылке.

— Оххх, ты что новенькая?? Ммм, с каких это пор в качестве мед персонала психушка стала набирать моделей? — Сэм противно облизывает сухие, потрескавшиеся губы, игриво подмигивая заплывшим глазом, тем самым приветствуя незнакомку, — Крошкааа, а как тебя зовут?

Грязная палата, в которой витает жуткий запах сырости, смешанный с запахом нечистот, освещается лишь лунным светом, исходящим из маленького окошка, расположенного под самым потолком.

Делаю два шага вперёд, приближаясь к сущему кошмару, а затем, избавляюсь от чепчика вместе с маской, позволяя волнистым рыжим локонами упасть на плечи:

— Называй меня просто… Отменная девчонка!

— Какова х*я!!! — лицо убл*дка перекашивается от ужаса, страха, непонимания, словно сама смерть, прямиком из ада явилась по его душу.

— Ну, дружочек, пора платить по счетам! Я ведь предупреждала, что обязательно закончу начатое ещё тогда… на вечеринке в честь дня твоего рождения!

— Убирайся, шл*ха дранная! Разве недостаточно того, что вы со мной, тв*ри сделали?!! Я ведь никогда не выйду из этой чёртовой камеры для полоумных, моя жизнь итак превратилась в настоящее д*рьмо, в котором я буду гнить вечность вечную!!

— Оййй, ну ты преувеличиваешь! — открываю чемоданчик, извлекая парочку ампул, — Мне недостаточно того, что я вижу! Хочу знать наверняка, что ты никогда не вернёшься на свободу! Что ты навсегда потеряешь здравый смысл к существованию! Что ты никому и никогда больше не всунешь свой вонючий х*й! Что ты никогда и никому не причинишь боль…

— Стервааааа! Да я из-за тебя одного я*ца лишился! — рычит, как пёс подхвативший смертельное бешенство, собственной слюной забрызгивая некогда белую рубашку, у которой вместо пуговиц тугие ремни.

— Всё-таки поражаюсь твоей паршивой живучести! Две всаженные пули… Одна из которых наполовину кастрировала твою мерзкую сущность, а ты до сих пор дышишь! Но видимо такова воля Божья!

Мучайся до самой кончины, медленно сгнивая в этих вонючих отсыревших стенах! Жри из трубочки, сри под себя, тв*рь ты бездушная!

— Да пошла тыыыыыы! — брыкается, раскачиваясь на стуле, пытаясь вырваться из надёжных пут.

— Такая падлюка вроде тебя обязательно найдёт способ удрать от сюда!

Поэтому… Я хочу быть уверена, что моей семье больше никогда не будут угрожать! Что скажешь напоследок?

— Надо было закопать тебя еще тогда, после вечеринки… Моя жалость к тебе — моя ошибка.

— Прощай, мр*зь! — одной рукой затыкаю его рот из которого вырывается бешенный крик, а другой — всаживаю острую иглу жидкого оружия точно в шею, — Моя честь… отомщена.


* * *

Из панорамного окна просторной спальни мне открывается чудесный вид на озеро, расположенное в нескольких метрах от нашего большого и безумно уютного дома. Одной рукой подпирая подоконник, другой поглаживая свой огроменный живот, который за последний месяц беременности увеличился до размера большого пляжного мяча, я с восторгом наблюдаю, как жеребец, по кличке ''Ветер'' необузданно носиться по всему периметру загона, требуя, чтобы его выгуляли.

Но увы… о занятиях, по обучению верховой езде, пришлось забыть ровно тогда, когда я впервые почувствовала слабенький пинок внутри постепенно растущего животика.

К слову… У меня все прекрасно! Жизнь налаживается и впервые за несколько месяцев я забыла значение таких слов как ''проблемы'', ''неприятности'', и ''вечная непруха''.

— Малышкааа! Открой дверь, пожалуйста! Кто-то стучит!

Внезапный крик Мэта перебивает мои недолгие размышления.

— А ты не можешь? Пока я доковыляю, гости разойдутся…

— Тебе же полезненько ходить!

И правда… Середина сороковой недели, а наш малыш не спешить увидеть свет. Признаюсь, за последнее время я превратилась в неповоротливое, вечно голодное, эмоционально ранимое создание.

Преодолев около двадцати ступенек, я всё же спустилась на первый этаж, миновав гостиную, кухню, и в коем веке, достигнув прихожей.

— А ты что, ждёшь кого-то? — сонно зеваю, отворяя дверь, в которую бес конца кто-то настойчиво тарабанит.

Устремляя взгляд на появившихся, нежданных гостей, на несколько секунд я превращаюсь в безжизненный монумент.

Немного отойдя от шока… громко вскрикиваю, протягивая руки к людям, стоящим по ту сторону порога:

— Мама!!!

В тот же миг, женщина, так похожая на меня, с рыжими волосами, стриженными под ''карэ', с такими же большими зелёными глазами, резво набрасывается на меня, заключая в крепкие объятия:

— Эшли! Неужели это ты!!!

— Мааа, но как же… Как ты меня нашла? — беспрекословно отдаюсь крепким объятиям чувствуя, как глаза наполняются непрекращающимися слезами радости.

— Не я тебя нашла… А твой муж! — мама плачет вместе со мной, прижимая к соей груди рыжеволосую двухлетнюю девочку, — Нашёл меня…

— Мэээт! — кричу, грозным тоном, одним лишь криком намекая на то, что кого-то ожидает серьёзная трёпка, но самом же деле, умираю от счастья.

Через секунду меня обволакивает обожаемый запах с ноткой корицы, и я ощущаю как тёплые руки дорого сердцу мужчины опускаются на мой круглый животик.

— Малышка, не сердись… Хотел сюрприз сделать. Твоя мама отчаянно искала тебя долгие семь лет, а когда я увидел её видео обращение, присланное в нашу редакцию, просто не посмел проигнорировать данную мольбу о помощи.

На самом деле, после рождения малыша, я собиралась навестить маму и навсегда отпустить прошлые недопонимания.

— Мне очень приятно… настолько приятно что…. Ойййййй! Ё маёёёё! — хватаюсь за живот, от внезапных непонятных ощущений, словно я вот-вот лопну, словно меня как гелиевый шарик, надули до предела.

— Что такое?? — Мэт, с явным волнением, обхватывает за плечи, боясь, что вдруг я упаду.

— К-кажется… Началось!

Ну вооот! Настал тот самый момент. Момент, которого я ждала долгие месяц, а то и годы. Обрадовавшись неожиданному появлению мамы, да ещё и той ошеломительной новости, что у меня есть маленькая сестричка, своими радостями я спровоцировала первые истинные схватки.

— Охххх, чёрт! Главное не паниковать! Все успокоились! Глубокий вдох… и выдох… Вдох… и выдох.

— Вроде тут все спокойны, кроме тебя! — рычу, ощущая жуткие спазмы внизу живота и пояснице, но не могу избавиться от улыбки. Когда боль отступает, выпрямляю спину, делаю глубокий вдох, а на выдохе продолжаю разговор, — Ну чего замер, как мраморный, надо в больницу ехать… Скоро наш сын появится на свет!

— Конечно, конечно, милая! Уже бегууууу!

Около огромного перинатального центра нас встречает целая армия врачей. В сопровождении Мэта, мамы, моей маленькой сестрички и маминого нового мужа, меня проводят в родильное отделение. Впервые завсю нелёгкую жизнь я с радостью и большим удовольствием переступаю порог больницы, сгорая от неистового желания увидеть нашего малыша. Нашего большого и крепкого мальчика.

Перед входом в родильный отделение мы останавливаемся, чтобы на время попрощаться с родственниками, а затем проходим в родильный зал.

Внезапно, я ощущаю очень мощную схватку и не замечаю насколько сильно впиваюсь в мягкую руку мужчины, которая за секунду приобретает оттенок переспелой сливы.

— Мэт, мне страшно… — шепчу, стараясь не поддаваться бесконтрольной панике.

Мэт в отличии от меня, трусихи той ещё, сохраняет совершенное спокойствие. Очень нежно и очень ласково, он обхватывает моё дрожащее тело крепкими руками, прижимает к надёжной груди и дарит моим губам самый чувственный, самый заботливый поцелуй, от которого я мгновенно успокаиваюсь и расслабляюсь.

— Малышка, ничего не бойся… Я с тобой. Я всегда буду с тобой. Ты — моя жизнь. И ты мой ангел. Ангел, посланный небесами.

Забывая о боли, о страхе, о прочих неприятностях, я просто успокаиваюсь, просто улыбаюсь, просто растворяюсь в любимом человеке, мысленно благодаря судьбу за то, что мы нашли друг друга.

Конец.