Цветы и гвозди [СИ] [Lutea] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Lutea ЦВЕТЫ И ГВОЗДИ

Глава 1

Здоровые дети. Хорошо зарабатывающий мужчина рядом. Дом в центре деревни, в тихом квартале между госпиталем и парком.

Что ещё женщине нужно в жизни?..

* * *
— Миссию! — воскликнула Анко. — Какаши, дай мне миссию!

Какаши посмотрел на неё устало и чуточку укоризненно.

— Анко, ну хватит, — проговорил он, пряча лицо за очередным отчётом. — Сколько ещё ты собираешься каждый день приходить и ебать мне мозг?

— Что за выражения, Хокаге-сама? — хмыкнула Анко и, подойдя ближе, решительно отогнула листок, посмотрела другу в не скрытый хитаем глаз. — Копия, ну не сучься. Пошли меня на задание.

— Во-первых, Анко, выражения ситуационные, — сдержанно отозвался Какаши, опустив донесение на стол. — Во-вторых, какие миссии в твоём положении?

— В каком «моём» положении?

Копия смешно погримасничал.

— Ты молодая мать, забыла? Тебе нужно…

— Возвращаться в строй! — перебила его Анко. — Мелким уже три месяца, а это значит, что скоро год — год! — как я не бралась за серьёзные задания. Мне пора вновь вливаться в службу и приносить пользу Конохе.

Аргумент был выбран верно — в глазу Какаши забрезжило сомнение.

— А дети?..

— Оставлю с Хинатой.

С минуту висело молчание.

— Ладно, — наконец сдался Какаши. Порывшись в залежах, он извлёк на свет и протянул Анко свиток с не очень-то вдохновляющей голубой окантовкой ранга В.

— Эм…

— Скажи спасибо, что не С, — напустив на себя строгость, заметил Какаши. — Анко, твоя задача — добыча сведений о столичной компании, производящей бытовую технику, и передача их заказчику. Подробности в свитке. Миссия одиночная, на всё про всё четыре дня.

— Есть, Хокаге-сама, — чётко ответила Анко и, прихватив добытый в результате затяжных боёв свиток, удалилась. «Задание, конечно, так себе, — подумала она, выходя из резиденции, — но это хоть что-то».

«Чего-то» у неё не было уже очень и очень давно. После того, как Анко весной худо-бедно отвоевала у Пятой право работать во время беременности, та свалила с поста, а пришедший ей на смену Какаши решительно перевёл Анко вначале на ранг С, затем D, а после вообще предложил попреподавать в Академии теорию маленьким куноичи. Анко, само собой, от столь лестного предложения отказалась, мотивировав тем, что если она возьмётся за дело, число отчислений по собственному желанию из Академии достигнет рекордных отметок. На что Какаши пожал плечами и сунул ей под нос приказ о переводе Анко в запас в связи с состоянием здоровья. Скотина такая.

Конечно, умом Анко понимала, что это правильно и оправданно. Вот только переживать временную отставку от этого понимания проще не становилось.

Рутина убивала, особенно, когда вокруг кипела жизнь. Сасори вечно пропадал с Деем на миссиях — оба много пахали, чтобы иметь возможность купить жильё в Конохе; разрешение на это Какаши им, иностранцам, дал. Главы деревень Альянса вечно совещались между собой и с магами, в чём им помогали Мадара и Саске — вот уж кто стал поистине незаменим в последнее время. Мадара, конечно, не был вдохновлён необходимостью вечно сопровождать делегации туда-сюда. Благополучно свалив эти миссии на потомка, он сам взялся за курирование строительства главной усадьбы в новом квартале Учих. Анко видела планы поместья, нарисованные лично Мадарой, и только присвистывала и едко интересовалась, откуда Учихи возьмут столько денег. Мадара, конечно, не признавался, но со всей ответственностью заверял, что всё будет так, как он сказал. А кто не согласен… что ж, как говорится, упрямого Цукиёми исправит. Анко на это всегда смеялась и вслух строила предположения, в какое рабство сдали Итачи, почти не показывавшегося в деревне. Когда же он появлялся, радовал всех такими кругами под глазами и серым лицом, что бедняжка Хана сама серела и срочно брала Итачи в свои руки. Медиком и травником она была вполне ничего, поэтому спустя денька два реабилитации Итачи уносился на новую миссию, походя на настоящего Учиху, а не на невнятного заморыша. На фоне этой «товарищеской помощи», к тому же имевшей успех, Мадара стал приглядываться к Хане крайне внимательно. Если сами не созреют раньше, сто процентов лично поженит Итачи с Ханой и спрашивать ни у кого не будет.

В общем, Акацуки работали, Альянс креп, Учихи строились… а Анко сидела дома, выбираясь изредка погулять. С одной стороны, недурно — появилось время почитать, пополнить багаж знаний информацией, которая может пригодиться на миссиях после возвращения на службу, потренировать использование магии и придумать применение ей в работе. С другой, спустя пару месяцев Анко готова была на стенку лезть. Все, с кем она могла провести время, были вечно заняты, лучшая подруга вовсе отказывалась с ней общаться, плюс донимала беременность — вначале токсикозом, после и другими прелестями вроде отекающих ног, растущего живота, смены центра тяжести и, как следствие, необходимости пересмотра манеры движения… Но по сравнению с необходимостью «беречь себя» и сидеть в деревне это были, конечно, цветочки.

А затем были роды. Сасори заявился в деревню за пару недель до них — взял отпуск, чтобы «решить насущные проблемы», как сам выразился. В числе этих самых проблем были, в частности, покупка и обустройство их с Анко совместного жилища… логова. Да, это в самом деле было скорее логово: параноидально обезопашенное всеми способами, которые только пришли в голову Сасори, с собственным небольшим бункером и просторной мастерской в подвале, где царил вечный творческий развал древесины и оружия. При этом логово получилось очень уютным — по-особенному так, потому что безопасно и только для них. Первое время — до того, как Анко уложили в госпиталь — они с Сасори вообще никого к себе не пускали. Из-за этого у Дейдары, тоже обустраивавшегося в Конохе после того, как в начале октября они с Хинатой наконец узаконили своё «большое и светлое», возникла навязчивая цель: проникнуть в дом напарника. Крепость имени самого большого параноика Суны даже была взята пару раз чертовски находчивым подрывником. Успокоились оба Акацука только когда после очередной модификации системы защиты ни Дейдара, ни пойманный и привлечённый к делу Итачи не смогли проникнуть внутрь, а Хината, осмотрев его Бьякуганом, восхитилась защитой. После этого Сасори милостиво разрешил приводить в дом гостей.

Как раз в то время, пока Сасори и его приятели развлекались с защитой, Анко страдала, производя на свет потомство. Роды принимала опытная команда ирьёнинов во главе с Шизуне, и всё прошло без осложнений. Мальчишки вышли крепкие, здоровые и громко орущие.

Мадара и Хаширама. Дара и Хаши. Они умиляли Анко до глубины души, как могло умилить её прежде только выражение «Как же бесит, но без неё не могу» на лице их отца. На Сасори близнецы были похожи удивительно: та же форма носа, губ, глаз, те же волосы. С системой циркуляции чакры у них всё было в порядке, и Шизуне на выписке выразила профессиональную надежду, что в будущем оба станут прекрасными шиноби. Анко в ответ выразила надежду на то, что они перестанут голосить прежде, чем она найдёт кунай. Шутке поусмехался только Сасори, а вот и Шизуне, и Сакура, что-то в тот день забывшая в госпитале, и все окрестные ирьёнины стали бледными и настороженными.

— Не волнуйтесь, — поспешил тогда успокоить их Сасори. — Я не допущу, чтобы испортили моё.

Теперь уже и Сакура присоединилась к Анко в искреннем смехе, причины которого явно остались непонятны окончательно прифигевшим ирьёнинам.

А затем они отправились домой, где было так надёжно и безопасно — прекрасные ощущения. Всю недальнюю дорогу Сасори задумчиво рассматривал близнецов.

— Залип? — заботливо полюбопытствовала Анко.

— Удивлён, — произнёс в ответ Сасори, — как мы с тобой могли создать нечто настолько чистое, непорочное.

Все колкости и подстёбы разом исчезли из головы Анко. Она улыбнулась и поцеловала мужчину, к которому испытывала самые искренние чувства за всю свою жизнь.

Само собой, идиллия долго не продлилась — через несколько дней Сасори, как последняя сволочь, усвистал на миссию, вновь бросив Анко наедине с рутиной и двумя маленькими орущими демонами. С тех пор отдыха как такового не существовало: то покачай, то покорми, то помой… то начни прятать от самой себя все острые предметы в доме. Шутка про кунай порой принимала опасную актуальность.

Выручала Хината — единственный человек, который мог посоперничать с Итачи в любви помогать. После инцидента с Кагуей, поселившейся в её теле, Хината ушла со службы на неопределённо долгий срок — ей предстоял долгий курс восстановления чакропотоков и внутреннего мира после контакта с прародительницей. После того, как война закончилась, Хьюга попала в лапы коноховских ирьёнинов, своих соклановцев и Яманака — всем было интересно поработать с ней, просчитать изменения. Группу возглавляла лично Цунаде-сама. Старейшины Хьюг попытались было начать воевать с прибившимся Мадарой, но тот в обычной непреклонной манере отстоял своё право присутствовать при изучении и самому копаться вместе с менталистами в мозгу Хинаты. Однако, и это неожиданно, о его вмешательстве Хината отзывалась исключительно положительно — говорила, что Мадара помогает ей возводить некую стену в собственном разуме и выискивать трещины. На самом деле, теперь Хината стала выглядеть намного лучше, чем была весной, когда война только кончилась. Только поэтому, кажется, Дейдара до сих пор не отрыл кунай войны и не пошёл отвоёвывать мозг жены у исследователей и помоганцев.

Так как ей, подобно Анко, в перерывах между «сеансами» заняться было особенно нечем, Хината с удовольствием возилась с близнецами, пока Анко ловила крупицы сна и душевного равновесия. Хината ещё и отлично готовила — у Дея научилась, как пить дать, и её приходы были для Анко спасением.

— Тебя это не бесит? — спросила Анко как-то раз, когда они уложили детей и пили чай на кухне. — Вся эта домашняя херня?

— Ничуть, — отозвалась Хината с кроткой улыбкой. — Мне нравится заниматься домом. Мы с Дейдарой тоже сейчас обживаемся — и сразу столько дел. Но они приятные, потому что решаются вместе с любимым для нашей семьи.

* * *
На улице было по-январски морозно, поэтому Анко шла быстро, до верха застегнув бессменное пальто. По пути забежав в магазин — когда живёшь не одна, продуктов требуется просто немерено, кошмар! — она вскоре переступила порог своего дома и стряхнула с плеч снег. Отсутствие детского ора свидетельствовало о том, что мелкие спят.

— Анко? — негромко донеслось из комнаты дальше по коридору, где располагалась детская.

— А ты кого-то другого ждёшь? — так же тихо хмыкнула Анко, разуваясь.

Хана выглянула из детской и принюхалась.

— Ты выглядишь довольной, — констатировала она. — Какаши-сама всё-таки дал тебе миссию?

— Расщедрился на цельный ранг В, — повесив пальто на крючок, Анко обсушила его горячим воздухом из волшебной палочки, которую по привычке всегда носила с собой. — Слушай, ты не могла бы послать Хаймару за Хинатой? Мне нужно пристроить мелких на несколько дней, а ты, я подозреваю, с ними столько не посидишь.

— Не посижу, — согласилась Хана. — Но и Хината не сможет.

Анко аж застыла на месте.

— Это ещё почему?

— Анко, соберись, — цыкнула Хана. — Она же сама говорила тебе, что вместе с Наруто, Саске и Сакурой отправится в мир магов. Позавчера был разговор — вспоминай.

Слегка напрягшись и покопавшись в памяти, Анко действительно воскресила слова Хинаты о планируемом путешествии.

— Ксо, — пробормотала она, с возрастающим страхом проникаясь ситуацией. — И что теперь делать?

— Не знаю. Прости, но я действительно не могу помочь — дела в клане.

— Да я понимаю, — кивнула Анко. — И так спасибо, что посидела… Нет, погоди, — остановила она, когда Инузука сделала шаг к прихожей. — Можешь подежурить ещё часок? Мне нужно найти, на кого оставлю детей, пока буду на миссии.

— Ладно, — устало вздохнув, Хана поправила слегка сбившийся хвост.

— Я у тебя в долгу, — серьёзно сказала Анко и, быстро обувшись и накинув пальто, выскочила за порог.

Шагая по улице, Анко задумалась. Слишком привыкнув полагаться на помощь Хинаты, без возможности обратиться к ней Анко в первый момент растерялась. Раньше с любыми проблемами по женской части она могла прийти к Куренай — вот только подруга перестала разговаривать с ней с тех пор, как узнала, что Анко беременна от члена Акацуки и собирается оставить детей. Куренай не забыла, что шиноби в плащах этой организации — пусть и предатели, как выяснилось потом, — убили Асуму, лишив малышку Мирай отца. Её чувства были понятны, поэтому Анко не стала пытаться навязать своё видение. Больше подруг у неё не было — зато имелось некоторое количество друзей.

— Где шеф? — громко спросила Анко, переступив порог родного отдела в недрах штаба АНБУ.

— Третья допросная, — сообщил Наото и, откинув вечно лезущую в глаза чёлку, с нездоровым любопытством посмотрел на Митараши. — Вы возвращаетесь к работе, Анко-сан?

Все остальные дознаватели, кто был в помещении, тоже уставились на неё с надеждой и азартом. Скучают, надо же.

— Сначала к разведке, а после и до вас добреду, — премило улыбнувшись, пообещала Анко и, послав воздушный поцелуй всем сразу, заторопилась к допросным, чтобы не точно разминуться со своей целью.

Конечно, можно было и не торопиться — когда Ибики брался за дело, пытка была долгой и основательной.

— Я никуда не спешу, — дружелюбно сообщил он куску мяса, прикованному к стене. — Серьёзно, парень, я могу просидеть тут с тобой весь день, больше, если понадобится. Покажу тебе свою коллекцию игрушек…

— У меня что отец моих детей, что шеф — всё не наиграются, — усмехнулась Анко, беззастенчиво вторгаясь в допросную. Ей — можно. — Привет, гроза молчунов.

— Анко, — Ибики сумел вложить в интонацию одновременно «О, кто пришёл!» и «А не пошла бы ты нахер?».

— Ещё помнишь меня? — оскалилась она и подошла ближе, с гротескной заинтересованностью рассмотрела лицо прикованного к стене паренька, всё в синяках и кровоподтёках.

— Настолько хорошо, что блевать охота, — от души поделился Ибики и, взяв её за шкирняк, вытащил в коридор. — Чего тебе, Митараши?

— Мне миссию дали, — сообщила она. — Четыре дня вне деревни.

— И?

— Мне надо с кем-то оставить детей.

— И?

— Вот и я подумала: и-и-и… Ибики не откажется помочь.

— Ты не заметила, что я занят?

— Да ладно тебе! Этот малец, что бы он там ни сделал, расколется максимум через час, и то если ты отойдёшь пообедать!..

Ибики хмыкнул и сунул руки в карманы пальто. Это означало, что он в общем-то готов согласиться.

— Мы с парнями давно не отдыхали как следует, — прогудел он, глядя на неё сверху вниз. — По возращении проставляешься.

— Ибики, ты душка! — обрадовалась Анко и из паскудности характера привстала на цыпочки и смачно чмокнула его в щёку. — Я тогда сейчас мелких к тебе домой притащу…

— Вечером, — перебил её Ибики. — У меня смена до восьми.

— А твоя жена не может?..

— Нет, не может. Марико тоже работает.

— Как будто в кафе столько работы, что не уйти, — проворчала Анко, раздосадованная.

Ибики предупреждающе на неё зыркнул. Анко капитулирующе подняла руки.

— Молчу. Ладно, спасибо и на том, что согласился взять. До вечера уж найду, с кем их кинуть.

— Кинуть, — Ибики неодобрительно фыркнул. — Это тебе не мешок, Анко, это дети.

— Ой, нашёлся великий бдитель за изящной словесностью! — отмахнулась Анко и, пообещав, что близнецы будут у него не позднее девяти, оставила Ибики разбираться с работой.

«Большая проблема решена, осталось что-то сделать с маленькой», — подумала она, подставляя лицо под приятно пощипывающий морозец. Прикидывая. В её списке «Можно положиться и доверить самое ценное» не так уж много имён. К Ибики она уже обратилась, а трогать Какаши не было смысла — он Хокаге, ему для того, чтобы точно повеситься, только чужих детей на шее не хватало. Итачи же бродил где-то на очередной миссии…

— Зато его предок тут, — пробормотала Анко себе под нос.

* * *
В поместье Учих сейчас не особенно уютно. Территория была голой, садом ещё никто не занимался — да и нет смысла, пока не закончится стройка. На зиму работы приостановились, и теперь остов большого дома уныло высился в глубине территории, присыпанный снегом и брошенный до лучших времён. Эта задержка, как Анко знала, действовала на нервы Мадаре, находившему удовольствие в инспектировании стройки и наблюдении за тем, чтобы главная усадьба была надёжна до последнего гвоздя. Во время вынужденного простоя строительства Мадара занимал себя тем, что либо уходил из деревни по делам, которые преимущественно придумывал себе сам, либо читал и обмозговывал что-то, тренировался и присматривался к жителям своей деревни. Им, конечно, никто не стал говорить, что это «тот самый» Учиха Мадара — его представляли как пережившего резню клана агента глубокого внедрения, много лет находившегося на сверхсекретном задании. Это устраивало всех: и руководство, и клан, и самого Мадару.

— Анко, — на стук в дверь Мадара открыл небыстро — всклоченный, явно только проснувшийся, хотя дело близилось к полудню. — Что привело?

— Мадара-сан, вы мне друг? — в лоб спросила Анко.

— Допустим, — Мадара зевнул, прикрыв рот ладонью.

— Тогда у меня к вам будет просьба. На самом деле, ни к кому, кроме вас, я не могу обратиться с этим…

— Короче.

— Короче так короче. Мне дали миссию вне деревни. Посидите с моими детьми до вечера.

Мадара подавился следующим зевком.

— Посидеть с детьми? — переспросил он, уперев в неё взгляд разномастных глаз: бездонного чёрного и неземного сиреневого. — Мне?

— Наша дружба вышла на новый уровень, — Анко проникновенно заглянула ему в глаза. — Посидите с детьми, ну пожалуйста, Мадара-сан! С меня саке и стол к нему, когда вернусь.

— Новый уровень, да? А как же секс под настроение? — шутливо полюбопытствовал Учиха.

— Я теперь женщина, повязанная обязательствами, — напомнила Анко. — Так что только если заплатите Конохе денег за соответствующую миссию.

Мадара насмешливо вскинул бровь.

— И Сасори не будет возражать?

— Миссия — не измена, а источник дохода, — изрекла Анко. — Посидите с детьми.

Продолжая смотреть на неё, почти не мигая, Мадара вдруг… расхохотался.

— Вы чего? — осторожно спросила Анко, начиная искренне опасаться за свою шкуру. Ну пиздец, если она сломала внушительного в своей суровой мрачности Учиху Мадару…

— Только тебе хватило бы ёбнутости не только придумать кинуть детей на меня, но ещё и действительно это предложить, — пояснил Мадара, посмеиваясь.

— А что тут такого? — поняв, что всё в норме и можно давить дальше, Анко незамедлительно встала в позу. — Вы сами сказали, что мой друг, к тому же вы ответственный взрослый, с которым мелкие точно будут в безопасности. Тем более, это только на несколько часов — в девять сбагрите их Ибики, я даже попрошу, чтобы он сам за ними зашёл, и всё будет… Ксо, да хватит вам ржать!

— То есть после… после меня они попадут к Ибики?! — сквозь смех проговорил Мадара, опёршись рукой на косяк. — Анко, ты за что своих сыновей так не любишь?

— Почему это не люблю? — возмутилась она совершенно искренне. — Больше жизни люблю. И потому доверяю только самым надёжным людям.

Мадара перестал смеяться, вновь посмотрел на неё пристально. Усмехнулся собственным мыслям, кивнул.

— Можешь оставить мне детей, Анко. Я за ними присмотрю.

— Спасибо, — серьёзно поблагодарила она.

И убежала, пока Учиха, отрешённо посмотревший ей вслед, не передумал.

Глава 2

Во второй раз в то утро Анко забежала к Мадаре буквально на пару минут: ровно чтобы сгрузить ему близнецов в коляске и прилагающийся к ним рюкзак с экипировкой, поцеловать Учиху в щёку и, заверив, что сочтутся, ускакать на задание.

Мадара проводил её хмыканьем. Закрыв за куноичи дверь, он скользнул взглядом по коляске с младенцами. Те уже проснулись и принялись пока ещё тихо похныкивать.

Мадара никогда не был в восторге от детей, но признавал их неотъемлемой частью жизненного плана. Не умел с ними ладить, особенно с маленькими. В отличие от брата, получавшего удовольствие от занятий с клановой ребятнёй, Мадара предпочитал держаться подальше от воспитания подрастающего поколения. Отчасти, конечно, дело было в том, что это самое поколение — как и старшее, впрочем, — преимущественно шугалось от его вида и Ки, которую учует даже не-сенсор…

Однако посидеть с детьми до вечера не казалось ему непосильной задачей. Мадара понимал, что должен вливаться в жизнь деревни. Это непросто сделать с учётом собственных ощущений от прошлого и того, как сильно здесь всё изменилось, но однозначно необходимо, потому что на пользу клану. Для этого нужно заводить связи с другими людьми. Не считая Итачи и Саске, сейчас его самая крепкая связь с Анко; вообще, удивительно, как женщина, поначалу рассматривавшаяся исключительно как многофункциональный компаньон на вечер, стала ему кем-то вроде друга. Не Хаширама, конечно, даже не близко…

«С другой стороны, — мысленно заметил Мадара, — у Сенджу не было такой шикарной груди», — и тут же расфыркался, вначале представив себе Хашираму с сиськами среди пиздеца, творимого Мокутоном, а после — оттого что приметил в своей душе паскудное чувство нехватки. Эту дрянь лучше обфыркать и постараться отринуть, чем признать её существование.

А Анко — сойдёт за подругу. Изуна так же дружил с девчонками из клановой разведки: и работал с ними, и отдыхал, и готов был помочь, если кто-то попал в сложную ситуацию. Причём тех-то приходилось вызволять, латать и штопать, а порой часами рыться в мозгу, восстанавливая по крупицам рассудок рассекреченной и прошедшей через пытки шпионки. Изуна заботился о своих девочках, никому не спускал их обиду с рук.

Здесь же — всего-то проследить, чтобы два младенца пережили следующие девять часов. Анко сказала, Ибики сам придёт за ними и заберёт к себе на остаток времени, что она будет отсутствовать. Ничего сложного, и собирать никого из ошмётков не надо.

Но всё-таки детский плач однозначно ему неприятен. Отвлёкшись от флегматичного созерцания пустоты, Мадара отнёс детей в гостиную на втором этаже, где проводил большую часть своего времени дома. Там он опустил близнецов на приготовленное за время отсутствия Анко одеяло и, активировав Шаринган, посмотрел в глаза вначале одному, затем другому ребёнку. Проблема была решена в секунды — в комнате повисла блаженная тишина.

Заварив себе чай, Мадара со спокойной совестью устроился на татами и вернулся к своим записям. Застыв на какое-то время, ощущая аромат чая и мягкий шорох падающего снега за окном, он собирался с мыслями. Они не давали ему спать уже много ночей, притягивали к столику с бумагами, исписанными тренированно-чёткими символами с толикой резкости в начертании. Мадара не увлекался каллиграфией как таковой, ему было важнее содержание.

Наконец, после долгих минут бдения пришли слова. Обмакнув кончик кисти в разведённые чернила, Мадара продолжил писать с того момента, на котором остановился с рассветом, когда желание спать победило его:

…Когда Учиха Таджима принял власть, положение клана было отчаянным. Со всех сторон окружали враги: Сенджу, набравшие силу Хьюга, хитрые Нара, дикие Инузука. Внутри же нашего клана царил раздор: часть шиноби считала, что неразумно давать власть мальчишке, младшему сыну погибшего главы, которого готовили не вести — быть ведомым. Учиха Кадзума был хорошим лидером — но он мёртв, а вместе с ним и его старший сын. И всё же старейшины в большинстве своём поддержали молодого Таджиму…

Кисть замерла. Глядя на лист, Мадара совершенно не видел чёрных символов на белом — перед глазами стояло строгое лицо отца, рассказывающего ему и братьям свою историю.

«Вы должны понимать, что каждый из вас может умереть, — говорил отец. — И каждый из вас может однажды, сам того не ожидая, найти себя во главе нашего клана. На меня это свалилось внезапно, едва не разбило. Вам, моим детям, я желаю быть готовыми ко всему, потому и говорю всё это».

«Ты хорошо учил нас, отец, — подумал Мадара. — И всё-таки после твоей смерти я бы не справился, не будь рядом Изуны». Они с братом выросли слишком близкими. В этом была их сила — но и их слабость.

Об этом будет непросто писать — о том, что было с ним после того, как погиб Изуна. Однако критически важно погрузиться, вспомнить всё до деталей и описать как можно ярче, чтобы новые поколения Учих, которые будут читать этот труд по истории клана, представляли хотя бы немного, чего стоило их роду оставаться сильным. Какие ошибки были совершены и по каким причинам. Чего никогда больше не следует допускать.

Временно отложив кисть в сторону, Мадара достал из кармашка в рукаве Воскрешающий камень. Артефакт, как всегда, при касании обдал его волной своей чёрной мощи, маня и призывая воспользоваться. Мадара не противился желаниям — Камня и своим собственным, слившимся в единый порыв. Трижды повернув Камень на руке, он поднял взгляд на брата.

— Нии-сан! — немедленно заворчал Изуна. — Опять?!

— А разве я обещал, что больше не буду тебя призывать? — усмехнулся Мадара.

Изуна поджал губы. Помолчав немного, выдал:

— Тобирама просил передать, что ты двуличная мразь — сам балуешься с призывами душ, хотя так шипел на него из-за Эдо Тенсей. Дословно цитирую.

— Передашь ему, что шёл бы он нахер со своими претензиями, — отозвался Мадара, потягиваясь и усаживаясь поудобнее. — Послушай, отото, ты помнишь рассказы отца про нашего деда?

— Конечно, — ответил Изуна. Скользнув ближе к столу, он засунул нос в записи. — Хм, а ты продвинулся, я смотрю. В последний раз ты мне читал отрывок про прадеда.

— Про него, к сожалению, осталось немного информации и в архивах, и в моей памяти, — заметил Мадара, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за братом. — Собственно, он и руководил недолго, а вот дед управлял кланом почти двадцать лет. Расскажи, что помнишь про него? Ты ведь в детстве не только отцу внимал, но и любил бегать к старейшинам послушать истории…

— Пока ты на речке с Хаширамой развлекался, — не преминул поддеть Изуна.

— За что мне ничуть не стыдно, — шутливо хмыкнул Мадара. — У меня был хороший друг.

— По которому ты настолько скучаешь, что аж с чужими детьми согласился сидеть ради заполнения пустоты в сердце, — Изуна склонился теперь над близнецами, спавшими, как убитые. Лёгкость, с которой отото читал его, всегда поражала Мадару. Но не тревожила.

— Хм! — гордо заявил Мадара в ответ, однако ради брата решил всё же расширить комментарий, который считал исчерпывающим в диалогах с большинством людей: — Я пробую разнообразия ради повести обычную жизнь. Если помнишь, ты сам мне советовал то же.

— Угу. При этом гадал, на сколько тебя хватит. Моя ставка — полгода с учётом занятости на обустройстве поместья и корпения над трактатом, — Изуна повернулся к нему. — Нии-сан, ты что, приложил детей гендзюцу?

Мадара посмотрел на него очень серьёзно.

— Они кричали.

— Да, на то они и младенцы, чтобы вопить, пускать слюни и всячески вскрывать тебе нервы, — не менее серьёзно сказал Изуна. — Сними гендзюцу, Мадара. Любое вмешательство, даже самое тонкое, может оставить след в детской психике, а ты у нас тонким иллюзионистом не слыл никогда.

— Ты откуда знаешь особенности воздействия иллюзий на младенческий мозг? — проворчал Мадара, но всё же последовал совету брата. Более того, активировал Шаринган и, действуя на сей раз предельно осторожно, прощупал разумы близнецов… то месиво, что было на месте разума, по крайней мере. Вроде, никаких характерных для повреждений от иллюзий следов нет… Его лицо, кажется, отразило неуверенность.

— У детей «рубцы» изменений заметнее, чем у взрослых, — подсказал Изуна. — Это выглядит как бордовые полосы на серой массе. У взрослого они много бледнее, потому что мощнее развит мозг, плюс мельтешащие мысли-воспоминания оттягивают внимание. У младенца отвлекаться не на что, «рубцы» сразу бросятся в глаза.

— Не вижу ничего подобного, — сказал Мадара и, успокоившись, погасил Шаринган. Начав понемногу отходить от иллюзии, мелкие опять захныкали. — Ками, как это возможно терпеть круглосуточно?..

— Когда любят, терпят, — вдумчиво возвестил Изуна, присев рядом с братом — бесплотный дух, но такой настоящий и живой в сердце, в воспоминаниях. — Так что, внедряться в общество деревни ты собрался через бывшую любовницу?

— Изуна, — предостерегающе проговорил Мадара. Он понимал, что отото нарочно доводит его и пытается вынудить отправить обратно в Джодо. Но как его отпустить, когда столькое требует обсуждения? — В среде джонинов Анко занимает заметную позицию и имеет неформальные связи со многими важными шиноби деревни, в том числе и с Хокаге, и с тем же Ибики, начальником отдела допросов. Анко и её связи нужны мне, потому что я — не ты, отото.

Изуна на это лишь улыбнулся хитро и одновременно очень миролюбиво. Скосившись на записи, Мадара только собрался попросить брата рассказать, что он знает о деде, как идиллию нарушил громогласный рёв. Мадара поморщился.

— Идём в другую комнату. Здесь оставлю клона, — он поднял руки, чтобы сложить печать, но брат опустил невесомую ладонь поверх его переплетённых пальцев.

— Нии-сан, ты сам подписался, — сказал Изуна, смеясь не тоном, но взглядом. — Кроме того, бесценный опыт…

— Как будто я собираюсь…

— Но ведь придётся же.

Они замолчали, буравя друг друга взглядами. Усмехнулись одновременно.

В этот самый момент с нижнего этажа донёсся настойчивый стук в дверь.

— Ещё клиенты твоего детсада? — поддел Изуна.

— Цунаде, — отозвался Мадара — учуял по чакре. — Замечательно.

— Мне нравится твой настрой, нии-сан, — сказал Изуна без тени шутливости. — Она далеко не молода, но она частично Узумаки, к тому же потомок Хаширамы и медик.

Мадара предпочёл не отвечать на это.

— Передай мои слова Тобираме, — напомнил он, поднявшись с татами, напрочь игнорируя крики детей. — И повспоминай про деда, потом покажу свои заметки — дополнишь.

Изуна кивнул, и Мадара отпустил его, после чего пошёл наконец открывать дверь.

— Что у тебя за дети надрываются? — первым же делом спросила его Цунаде.

— Анко оставила мне своих сыновей до вечера, — пояснил Мадара, смерив её долгим взглядом, не упустившим ни единую деталь.

Плач усилился. Не спрашивая позволения войти, Цунаде протиснулась мимо Мадары в дом и, быстро поднявшись по лестнице, скрылась в гостиной. Учиха без спешки последовал за ней.

— Ксо, эта Анко… — ворчала Цунаде, уже склонившаяся над близнецами. Те восприняли её благосклоннее, чем Мадару. Возможно, отчасти из-за чакры — Цунаде получила в наследство от Хаширамы не так уж много черт, однако их энергия была схожа: сильная, тёплая, живительная. Дети чувствовали её и понемногу успокаивались.

Не мешая женщине заниматься своим делом, Мадара прошёл мимо неё и вновь опустился на татами перед столом и взялся за кисть. Стоит признать, Цунаде зашла очень вовремя, только стоит потом уточнить, зачем именно. Скорее всего — предполагал Мадара — это связано с реабилитацией Хинаты. Что ж, потом они это непременно обсудят.

Мадара задумчиво почесал подбородок тупой стороной кисти. Вид Цунаде с ребёнком на руках однозначно ему импонировал; ещё бы ребёнок был с правильными особенностями в генах…

— Чего? — проворчала Цунаде, заметив его взгляд.

— Удивляюсь присутствующему в вас, женщинах, материнскому инстинкту, — лениво отозвался Учиха. — Даже не своих детей готовы обласкать.

— Мне просто их жаль, — отрезала Сенджу. — Дети не виноваты, что у них такая безалаберная мать, которая скинула их на совершенно неподходящего человека.

Мадара усмехнулся, соглашаясь с правдой, и вернулся к своим записям. Его постепенно воцарившаяся тишина более чем устраивала, но женщина не смогла долго сидеть молча.

— Я пришла поговорить о Хинате.

— Я слушаю.

— Скорее уж я хочу послушать, — Цунаде грозно воззрилась на него из-под бровей. — Команда Яманака, работающих с Хинатой, говорит, ты весьма прозрачно намекнул, что в них больше нет нужды. С чего ты это взял?

— Ты и Яманака её недооцениваете, — ответил Мадара, выводя на черновике аккуратный символ. «Сила». — Прошёл почти год, и самосознание Хинаты полностью восстановилось. Её мысли не путаются, ко всем воспоминаниям она имеет доступ, следов раздвоения личности нет — это подтверждал и Иноичи. Другая побочка остаётся, но это сущие пустяки — у кого из шиноби никогда не бывает панических атак и бессонницы? Кроме того… — он улыбнулся, оскалился даже с удовольствием. — Девчонка не так проста. На вид дитя невинное, но когда Кагуя ушла, сумела зафиксировать и сохранить часть её навыков. На её глаза в клане будут молиться ещё долго.

— И всё же, — продолжила спорить женщина, — у тебя нет права решать это в одиночку.

— А кто мне запретит? Ты больше не Хокаге, поэтому не имеешь даже тени права указывать мне.

Цунаде на это фыркнула и отвернулась к детям. Мадара опустил взгляд на свиток перед собой. «Какая досада, — отстранённо подумал он, поднимая кисть; вышедшие из-под неё чёрные линии сложились в «Усиление». — Когда клан был больше, имелись про запас середнячковые шиноби, которых можно было использовать хотя бы для привлечения в клан новых генов. У Хьюг глаза физически крепче наших — выше износостойкость, зрение не проседает даже при постоянном использовании додзюцу. Мощь Хинаты, приобретённая при контакте с Кагуей, могла бы укрепить наши глаза».

Но этого, конечно, не случится — слишком много обстоятельств говорит против.

В своё время Изуна разработал целую систему-расчёт, кого в клане на ком из своих или чужих стоит женить, чтобы получить максимальный профит. Тому же Мадаре он предлагал жениться — что, собственно, и было претворено в жизнь, — исключительно на Учихе для того, чтобы не разбавить кровь, создавшую сильнейшие глаза в истории клана. Это решение через несколько поколений «выстрелило» ещё двумя Мангекью (даже тремя: по словам Итачи, их с Саске отец также владел этим додзюцу) с доступом даже к Сусано — однозначный успех. Жаль, что план в отношении себя Изуна так и не успел претворить в жизнь — его ребёнок от куноичи-Яманака мог бы стать прекрасным вложением в генотип предрасположенных к менталистике Учих. Вдобавок отото просчитывал риски тех или иных союзов. Выходило, что с Хьюгами родниться опасно — гены, детерминирующие оба додзюцу, способны вступить в конфликт, и ребёнок с большой долей вероятности родится в лучшем случае с одним ослабленным додзюцу, в худшем — вовсе слепым. Если уж брать кого-то из Хьюг в семью, то только девушку, не парня, и только со слабеньким Бьякуганом, чтобы она принесла будущему поколению Учих исключительно крепость глаз и не устроила конфликт додзюцу.

От воспоминаний об этих выкладках Мадара хмыкнул. Пока он сам сражался с врагами и старался приструнить особо буйных в собственном клане, отото много чего придумал. И теперь продолжал.

«Мне очень нравится Сакура как приобретение для клана, — сказал Изуна как-то раз, когда они обсуждали будущее семьи. — Помимо всех её собственных положительных характеристик, таких как физическая крепость, исключительное здоровье и выносливость и так далее, она — совершенно новая кровь. Почти все кланы Страны Огня так или иначе роднились, причём такие породнения не столь редки, как некоторые думают. У выходцев же из семей гражданских значительно больше процент отличия по генотипу. Кроме того, предки девушки из Страны Чая — дополнительный плюс. Родство с нашей линией если и есть, то минимальное — от такого брака получатся крепкие дети. Что касается Ханы… что ж, в главной семье нашего клана давно не было перекрёста с Инузуками. Теоретически, в дополнение к Шарингану мы можем получить обострённые обоняние и слух собачников. Я бы, конечно, попробовал перенаправить интерес Итачи всё-таки в сторону Яманака, но он настолько плохо сходится с людьми, что лучше уж оставить, как есть. Ты ведь хочешь, чтобы мальчишки были счастливы, как я понял?»

Пожалуй, да, Мадара этого хотел.

Каким-то неведомым образом Цунаде сдюжила успокоить детей, и теперь они посапывали так же мирно, как под гендзюцу. Откинув за спину собранные в дурацкие хвостики длинные волосы, она потянулась, вольно или нет предоставив Мадаре прекрасный обзор на грудь. Он склонил голову набок, без спешки изучая взглядом приятные округлости. Куноичи Узумаки плодоносят дольше всех прочих, причём у них почти не бывает обычных для позднородящих отклонений среди потомства. К тому же, Цунаде вдобавок потомок Хаширамы, жизненной силы много. Хороший вариант.

— Перейдём в другую комнату, — предложил Мадара, поднимаясь. — С детьми я оставлю клона.

— Да, давай, — прошептала в ответ Цунаде, неслышно скользнув в сторону от импровизированного ложа близнецов. — Если проснутся и клон не сможет их утихомирить, так уж и быть, подойду, — сказала Цунаде, когда они вышли и прикрыли дверь за собой. — Хотя Анко получит у меня по возвращении. О чём она только думает?

— О работе, — отозвался Мадара, вспоминая маньячный блеск глаз Митараши, когда она разбудила его.

Цунаде вздохнула.

— Как Хокаге мне этот запал всегда в ней нравился, — признала она.

— Ты больше не Хокаге, — заметил Мадара, открывая перед ней дверь своей комнаты.

— Вот поэтому и наругаю её, — Цунаде вошла и прищурилась, обводя взглядом просто обставленное помещение. — Мадара…

— Помолчи немного и послушай, — перебил он и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной. — Клану Учиха нужны мои дети. Я хочу их от тебя.

— Я не хочу детей, — серьёзно ответила Цунаде, ничуть не выглядевшая удивлённой. Она умна и понимала прекрасно, что означали оценивающие взгляды Мадары. — В смысле, вообще. Не хочу их воспитывать, не желаю этой ответственности. Я приняла это решение много лет назад и не собираюсь отступать от него.

— Один ребёнок, — предложил Мадара. — Содержание и воспитание полностью берёт на себя клан Учиха. Тебе даже не обязательно признавать его своим. В качестве платы… — он поднял руку и поднёс к правому глазу, слегка отведя в сторону чёлку. — Тебя интересует Риннеган. Я позволю тебе исследовать его — в пределах, которые будут чётко оговорены, если ты согласишься на обмен.

Цунаде напряжённо расправила плечи, чуть подалась вперёд. Ей это интересно. Настолько ли, чтобы потерпеть беременность от Учихи?.. «Всё же она похожа и на Тобираму», — отметил Мадара, видя в позе Цунаде заинтересованную стойку её двоюродного деда, когда Тобирама чуял что-то потенциально полезное, применимое в его исследованиях. Не удивительно, что Изуна проникся к этой женщине таким любопытством.

— Мне нужно подумать, — наконец сказала она.

— Думай, — согласился Мадара. — Я тебя не тороплю с ответом. Пока.

Цунаде кивнула и достала из кармана небольшую записную книжку.

— Вернёмся к Хинате, — сказала она, делая вид, будто бы ничего необычного не произошло. — Обсудим, почему ты решил, что мы можем вывести её из-под надзора Яманака.

Небрежно заправив чёлку за ухо, Мадара подошёл ближе к Цунаде.

— Смотри…

Глава 3

Когда дайме Страны Мороза наконец закончил трепаться, отдал деньги за миссию и пожелал Акацукам счастливой дороги, Сасори внешне остался обычно бесстрастен, однако в мыслях своих прикрыл глаза с облегчением. Впрочем, не только он — по мысленной связи ощущалось, что напарник более чем с ним солидарен.

«Какое же он трепло, мм, — поделился Дейдара, когда напарники вышли из дворца под частый косой снег. — Ладно, хвала ками, мы это пережили. Отчитаемся Лидеру — и в Коноху?»

«Да», — коротко отозвался Сасори, уже поглощённый мыслями о ближайшем будущем.

В прошлый разговор Лидер дал понять, что пока для их дуэта больше нет подходящих заданий. Это означало возможность побыть дома, отдохнуть… бы. С маленькими детьми и раздражённой из-за простоя-безработицы Анко это вряд ли получится. Такова теперь его, Сасори, жизнь: с одной миссии на другую, а когда выдастся короткая передышка — добро пожаловать в царство хаоса, которое Анко неизменно умудряется устроить в их доме. Отговаривается, что это дети, но ведь сама — как ребёнок. К бытию домохозяйкой не приспособлена совершенно. «Впрочем, разве я не предполагал этого с самого начала?» — про себя хмыкнул Сасори. Предполагал, а после Анко сама подтверждала его догадку на словах, — и вместе с тем он всё равно пошёл на совместную жизнь с ней и сохранение детей. Это было его решение, всецело его. Посему теперь Дара с Хаши, да и их мать, эта проблемная женщина — его, Сасори, ответственность и забота. Он должен им себя.

И всё же после стольких лет отступничества, жизни только для себя сложно привыкнуть к новым реалиям существования, которые порой способны вывести из равновесия даже столь хладнокровного человека, как Акасуна-но-Сасори. Иногда отчаянно хотелось послать всё к чёрту.

Косо поглядывавший на напарника Дейдара явно улавливал его настроение.

«Сасори-но-Данна, у меня предложение, — осторожно начал он и, не встретив возражений, продолжил: — Как насчёт ненадолго уйти в контролируемый загул, мм? Доложимся начальству, попросим прикрыть и смотаемся на пару дней на источники — кто нас хватится, мы ж на миссии. А Яхико должен войти в положение, мы и так с самой весны как белки в колесе крутимся, да».

«Это наш выбор», — сказал Сасори больше себе, чем напарнику.

«Но отдыхать всё-таки иногда не помешает, — не сдавался Дейдара. — Если продолжите в том же духе, вы ж психанёте, Данна, и кончится это расчленёнкой».

«Какой глубокий анализ», — закатил глаза Сасори и создал — они как раз зашли за скалу, и слежки не было — портал в Аме.

Прежде чем взяться за него, Дейдара кинул напарнику мысленный образ разрубленных на части тел и стоящего над ними Сасори с маньячным блеском в глазах. Что ни говори, воображение у подрывника мощное.

* * *
Яхико встретил их ошалелым взглядом и вымученной улыбкой.

— Всё плохо? — проникновенно поинтересовался Дейдара, когда Акацуки обсудили дела.

— Это ещё мягко сказано, — вздохнул Яхико, лохматя и без того всклоченные волосы. — Столица расщедрилась и дала денег деревне, как было сказано, на модернизацию. И вот совет джонинов наседает на меня, что нужно вкладывать деньги в строительство стены вокруг деревни. Конан их всецело поддерживает. Орочимару возражает, что средства лучше вложить в исследования и разработку более современныхметодов слежения и защиты, которые можно добавить к барьеру. Кисаме, когда они с Итачи были на базе, поддерживал его так горячо, что аж разругался с Конан — Рикудо знает, какой бидзю их укусил. Теперь Конан дуется, Кисаме заявил, что задания в ближайшее время предпочтёт получать дистанционно, а Орочимару только что не светится от счастья — ну, вы знаете, он любит раздоры. При этом проблема не решена, а дайме психует, не понимая, что у нас тут происходит и почему ничего не делается. Кроме того, на последнем совете Альянса Мизукаге улыбалась слишком мило, чтобы ничего не замышлять.

— Знаю, кого можно спросить о благодушном настроении Мизукаге, — с гадкой улыбкой заметил Дейдара. — Только, боюсь, он тогда не просто откажется появляться в Аме для получения заданий, а вообще из организации уйдёт, мм.

Яхико усмехнулся шутке и перевёл взгляд на отстранённо слушавшего их Сасори. Вновь потрепал вихры.

— Ладно, не буду вас больше грузить, — сказал Лидер, усаживаясь за рабочий стол. Похоже, ему сделалось неловко за свой эмоциональный рассказ. — Отдыхайте пока. Если появятся какие-то задания, вызову.

— Только если они будут с расчленёнкой! — весело сказал Дейдара и пружинисто вышел из кабинета.

Проводив его непонимающе-встревоженным взглядом, Яхико посмотрел на Сасори.

— Не обращай внимания, — посоветовал он и, чуть посомневавшись, всё-таки уточнил: — Орочимару предоставил план исследований, на которые требует финансирование?

— Само собой.

— Я могу посмотреть? Если нужна свежая оценка.

— Более чем нужна, — оживился Яхико и, выудив из горы тонкую тёмную папку, передал кукловоду. — Спасибо, Сасори.

— Пока не за что, — откликнулся он и, простившись, удалился.

Напарник ждал его в коридоре.

— Да ладно, — хмыкнул Дейдара, смерив папку в его руке пренебрежительным взглядом. — Вам, Данна, своего гемора мало, вы ещё и лидерский зацепили, мм?

— Если не замолчишь, расчленёнка всё-таки будет, — очень тихо предупредил Сасори.

Дейдара фыркнул и протянул ему готовый портал. Он перенёс напарников в Коноху, под навес на заднем дворе дома Сасори, где их неожиданное появление не могли заметить.

— Вы не против, если я зайду на минуту, мм? — спросил Дейдара куда более мирно. — С Анко поздороваюсь.

— Конечно, — согласился Сасори, прекрасно понимая, что куда больше, чем Анко, напарник хочет видеть близнецов. Как ни удивительно, к ним Дейдара быстро привязался и не упускал возможности провести с детьми время. «Он готовится, — понимал Сасори. — На моих детях тренируется, чтобы не было проблем в уходе за собственными, когда появятся». Продуманность Дейдары при всём его напускном раздолбайстве порой искренне впечатляла.

Как и обычно по возвращении с длительной миссии, уже в прихожей Сасори обнаружил следы хаоса, поглотившего дом. Обувь стояла как попало, неаккуратно висели плащи и пальто, половая тряпка была кинута в угол и забыта, судя по виду, этак с неделю назад. Сасори прикрыл глаза и мысленно сосчитал до трёх.

— О, вы вернулись! — выскользнувшая из детской Анко затормозила на миг, заметив выражение его лица, но всё же подошла ближе. — Рада вас видеть, — она осторожно поцеловала Сасори в щёку, проверяя реакцию, и приятельски хлопнула Дейдару по плечу. — Как дела? Задолбались? В холодильнике есть якинику…

— Спасибо, я чисто поздороваться, мм, — перебил её Дейдара и проворно скинул сандалии. Под взглядом напарника поставил их ровно. — Скажу «привет» мелким — и домой.

— Хината ещё не вернулась, так что можешь не торопиться, — сказала ему вслед Анко с каким-то подтекстом. Когда Дейдара скрылся в детской, перевела взгляд на Сасори и натянуто улыбнулась.

— Я так по тебе соскучилась, Сасори…

— Анко, давай ты сразу скажешь, чего хочешь, — прохладно предложил Сасори, повесив плащ и шагнув к ней.

Анко мгновенно откинула наигранную бодрость.

— Посидишь с детьми сегодня? — по-деловому спросила она. — Мне нужно отлучиться.

— Куда?

— Я должна друзьям ужин. Шестой наконец-то расщедрился на миссию для меня, и за детьми пару дней присматривал Ибики. В качестве оплаты он затребовал стол для себя и ребят. Говорит, всем нужна передышка от будней.

На мгновение Сасори оторопел. В нём поднялась какое-то странное, несвойственное чувство. Как же люди его называют?..

— Вот как, — раздражение? — Могу посочувствовать бедным дознавателям, — уязвлённость? — Так устают, — обида на несправедливость?

Анко наморщила лоб и посмотрела на Сасори очень внимательно, изучающе. И неожиданно выдала:

— Пошли с мной?

Сасори вскинул брови.

— Серьёзно? — она никогда не звала его в компанию своих приятелей, в частности потому что знала, насколько Сасори предпочитает провести время в одиночестве. Да и, кажется, слегка опасалась их взаимодействия.

— Вполне, — кивнула Анко. — Вот сейчас пригляделась и вижу, что и тебе не помешает отдых… Надо только найти, на кого сбагрить детей — если ты не против, само собой.

Поразмыслив немного над предложением, Сасори ответил:

— Не против, — во-первых, потому что Анко права, и отдых, смена деятельности ему не повредят, а засесть за разбор проектов Орочимару он сможет и в другой день. Во-вторых, Сасори признавал необходимость больше контактировать с окружением Анко, раз уж они теперь вместе — так будет правильно, к тому же потенциально полезно по многим причинам. Всё-таки друзья Анко — элита шиноби Конохи. — А что до детей… — он перевёл взгляд на дверь комнаты близнецов, откуда очень кстати показался довольный напарник. — Дейдара, раз Хинаты нет в деревне, и ты не занят вечером, не окажешь услугу?

— Сасори-но-Данна, если речь идёт о чьём-то убийстве и необходимости ныкать труп, я не при делах, мм, — тут же замахал руками подрывник.

— Ничего подобного. Требуется всего-то присмотреть за близнецами до завтрашнего утра.

— Сасори, ты что? — неверяще выдохнула Анко. — Дей же…

— Я буду суперответственным, да! — громко пообещал Дейдара, загоревшийся идеей.

«Не беспокойтесь, Данна, всё будет в лучшем виде», — более серьёзно добавил он, мысленно обращаясь к напарнику.

«Я и не беспокоюсь, — отозвался Сасори. — Если бы сомневался, не доверил бы тебе сыновей».

От этих слов Дейдара просиял и утянул Анко, чтобы помогла ему собрать детей — сказал, что заберёт их к себе домой, так ему будет удобнее. Ни Сасори, ни Анко не возражали. На самом деле, даже скорее были благодарны Дейдаре, открывшему для них целый ряд новых возможностей.

* * *
— Обожаю Дейдару, — поделилась Анко, когда они с Сасори обедали, оставшись одни, в тишине и спокойствии. — Таких полезных напарников ещё поискать.

— К тому же, его услуги не надо оплачивать алкоголем, — уколол Сасори и спросил, не дожидаясь реакции: — Кого ты пригласила?

— Так, ну, компания будет стандартная, — откликнулась Анко и стала загибать пальцы: — Ибики, Генма, Райдо, Аоба, Иваши… Какаши не может, у него работа… и ещё Мадара-сан, — добавила она напряжённо.

Сасори внешне остался нейтрален.

— С каких пор он в джонинской компании?

— Собственно, с сегодняшних. Я и ему должна, а Мадара оказался не против, чтобы я отдавала ему долг не отдельно, а вместе со всеми.

— Интересно, — что привлекло Учиху Мадару в компанию простых смертных? Или лучше спросить, кто?

Сасори слегка прищурился. Он знал, что было между Анко и Мадарой в его отсутствие в команде и списках живых. Отчасти он был даже благодарен Учихе за то, что тот удержал Анко от полного падения в самоуничтожение и безумие… Но этот отголосок признательности вовсе не был сильнее сомнения, что теперь мысли Мадары в отношении Анко стали чисто дружескими. Сасори видел, как Учиха на неё смотрит порой. И он этого так не оставит…

— Сасори, — голос Анко выдернул его из мыслей, — вот о чём ты сейчас думаешь?

— О том, что Дейдара сделал нам очень большое одолжение, забрав детей к себе. Устроив ужин здесь, мы потратим меньше, чем если бы заказали тот же объём еды и алкоголя в ресторане, — озвучил Сасори размышление, шедшее вторым потоком сознания.

Судя по взгляду, Анко до конца ему не поверила, однако допытываться не стала — не чувствовала за собой сейчас такого права.

— Твоё «мы» меня вдохновляет, — расплывшись в улыбке, хищной и оттого безумно привлекательной, Анко наклонилась ближе, заискивающе глядя на Сасори. — Хотя пока ещё немного непривычно воспринимать мир через призму «мы».

Сасори наклонил голову. Он и сам ещё привыкал. Вернее даже, сознательно взращивал в себе эту привычку — как и зачастую, продуманность шла в нём далеко впереди чувств.

И ему, и Анко было очевидно, что для них обоих в сложившейся ситуации выгоднее объединиться как можно лучше, стать неким единым организмом, действующим в общих интересах. Семьёй. Это действительно выгодно для обоих, поэтому данная схема должна стать рабочей, как ни тяжело подозрительным одиночкам вроде Сасори и Анко привыкнуть к новым реалиям.

«В большей степени это даже не для нас с тобой, — сказал Сасори несколько месяцев назад, когда вёл Анко расписываться. — Для детей».

Ещё тогда, в мире волшебников, они решили, что вырастят сыновей в Конохе. Годы спустя близнецы Мадара и Хаширама, записанные под фамилией матери, будут носить хитаи с символом Листа. И чтобы облегчить им, сыновьям бывшего нукенина, шиноби из другой деревни, жизнь в будущем, определённые ходы необходимо начать предпринимать уже сейчас.

Например, наладить отношения с Конохой. Многие здесь до сих пор относятся к шиноби Акацуки подозрительно, и то, что сразу двое из них (трое, если учитывать местного уроженца Итачи) поселились в деревне, аборигенов преимущественно не радовало. Их, конечно же, сторонились. Вслед неслись шепотки. Родители науськивали детей не подходить к шиноби в чёрных с алыми облаками плащах. И если Итачи легко игнорировал все косые взгляды в свою сторону, а Дейдара старался произвести благоприятное впечатление исключительно на Хьюг, Сасори не мог ограничиваться малым. У него есть сыновья, от которых могут отвернуться из-за недоверия и неприязни к нему. Дети, с которыми так поступает деревня, редко заканчивают хорошо — Наруто исключение, лишь подтверждающее общее правило.

Понявшись со стула, плавная и гибкая, Анко приблизилась и устроилась на коленях Сасори. Совершенно автоматически руки потянулись обнять, прижать, удерживать рядом; пальцы Анко зарылись в его волосы, и Сасори коснулся губами ямочки меж её тонких ключиц. Шумно выдохнув, Анко потянула его за волосы — Сасори поднял голову, встречаясь с ней взглядом. Улыбнулся, увидев в её глазах голодный блеск.

— Два часа на подготовку, — пробормотала Анко, ловкими пальцами подцепив край домашней майки Сасори, — прибраться, сгонять в магазин, приготовить стол, всех оповестить…

— Во сколько?

— В семь.

— У нас ещё полно времени, — подытожил Сасори, бегло взглянув на часы, и привлёк Анко для поцелуя.

* * *
Если приглашённые джонины и ожидали чего-то иного, виду не подали. Наблюдая за ними поверх отёко, Сасори всё больше склонялся к мысли, что от редких сабантуев в Акацуки этот мало чем отличается. Разве только тем, что больший процент участников гомонит — в Акацуки все показатели по шуму бьют Дейдара, Суйгецу и Карин втроём, причём последние — попросту споря между собой на протяжении вечера. Здесь же после второй бутылки на компанию почти все говорили громко, пламенно обсуждая планы столичной студии экранизировать весь цикл книг Джирайи.

— Это просто лучшая идея гражданских за последний хреналион лет! — порывисто заявлял Генма. — Если ещё нормальных актёров возьмут…

— Да с главным героем понятно, — отмахнулся Аоба. — Есть у них там такой… ксо, как же его?.. ладно, вы все его знаете. Ну, светловолосый, в тираж вышел…

— Копия? — мурлыкнула Анко, и все захохотали.

— Поимела бы хоть немного уважения, Митараши, — внушительно пробасил Ибики из своего угла. — Какаши теперь Хокаге…

— Что не мешает ему оставаться всё тем же любителем литературной порнушки, — перебила его Анко. — Ладно-ладно, всё ясно, из господина Шестого Хокаге вышел бы идеальный главный герой…

— Да я не про него говорил, — слабо запротестовал Аоба.

— …поэтому поговорим о более симпатичной части персонажей! — подхватил Генма фразу Анко.

— Отличный тост! — закивал Иваши, подтягивая к себе непочатую бутылку.

— Вот кстати, — заговорил Райдо, — кто вам в «Тактиках» больше нравится: Аяме или Мидори?

— Да ну, они обе скучные, — отмахнулась Анко. — Вот Эри — да, классная.

— Кто бы сомневался, что ты вспомнишь её, — хмыкнул Генма.

— Эй, я сейчас не поняла!..

Сасори сделал медленный глоток и слегка отклонился назад, прислоняясь спиной к стене. Его не трогали, не пытались вовлечь в обсуждение, когда то перешло с действительно интересных тем на пошлости — это хорошо. Его не воспринимали инородным, не бросали настороженные взгляды и не особенно следили в его присутствии за словами (по крайней мере, не так, чтобы это стало заметно) — и это хорошо также. Велика вероятность, что, информируя друзей о смене места встречи, Анко провела с ними определённую беседу.

«Иначе сложно объяснить, почему они столь расслаблены в присутствии шиноби из Акацуки, — подумал Сасори и скосил глаза. — Или его».

Сидевший неподалёку Мадара, как и Сасори, больше молчал и неспешно потягивал саке, с ленивым вниманием наблюдая за всеми. Учиха почти полностью скрыл чакру, чтобы никого не тревожить, — сам понимал, что в присутствии его давящей энергии даже не-сенсору не расслабиться, а в их сегодняшней компании хватало чутких к чужой чакре шиноби.

— Мадара-сама, а вы читали «Тактики флирта»? — полюбопытствовал общительный Генма.

Мадара усмехнулся.

— Доводилось, — его тёмный взгляд скользнул по Анко, которая вместе с Иваши до хрипоты доказывала что-то Ибики. — У моего поставщика современной литературы не было ничего кроме.

— М-да, как-то я не предполагала, что на обычную разведмиссию нужно побольше чтива захватывать, чтобы удовлетворять литературный голод основателей Конохи, — протянула Анко, обернувшись, и поджала губы. — И так мою несчастную книжку всю замусолили…

— Кто? — Мадара предупреждающе прищурился, но скорее с шуткой.

— Любопытствующие всякие, — буркнула Анко и принялась перечислять: — Вы, Мадара-сан, Хаширама-сама брал, Минато-сама интересовался, что там Джирайя-сама написал, Дейдара утаскивал… — она посмотрела на Сасори и улыбнулась.

— Я к ней не прикасался, — напомнил он.

— Угу, — согласилась Анко, расширяя оскал. Они оба теперь вспоминали те весёлые вечера прошлой весной в Хогвартсе, когда книжка в зелёной обложке, которую оба знали почти наизусть, стала пособием по проведению свободного времени.

— Как же всё-таки искусство объединяет людей, — вдумчиво заметил Райдо.

— За искусство! — предложил Иваши.

— За искусство! — подхватили все.

После разговор как-то сам собой вильнул в сторону новой гостиницы с онсэнами на краю деревни, и Сасори, пользуясь возможностью, вышел из гостиной на террасу. Подойдя к её краю, он опёрся локтями на парапет и, прикрыв веки, помассировал глаза, переносицу.

Сасори не любил алкоголь по целому ряду причин. Одна из главных — он мог вступить в контакт со снадобьями: энергетиками или снотворными, лекарствами, ядами или противоядиями, — разные количества которых в различных вариациях почти всегда присутствовали в его крови, и вызвать весьма неприятные для организма последствия. Кроме того, от алкоголя случаются непредвиденные ситуации, из которых красиво выпутаться — искусство.

Один раз он попал в такую — спасибо Орочимару. В то время, на заре той Акацуки, к которой примкнул кукловод, Змей был очень активен, и не только в научных исследованиях и шпионаже. Особое удовольствие ему по некой причине доставляло сталкивание новых товарищей между собой, порождение свар, из которых не все, к слову сказать, выходили живыми. На счету жертв специфического юмора Орочимару как минимум три бывших напарника Какудзу и ещё двое собственных.

На Сасори его игра по выведению людей из строя потехи ради застопорилась. Кукловод даже в молодости был крепким орешком и на провокации Змея долгое время не поддавался никак. Если Орочимару это и бесило, виду он не подавал. Впрочем, скорее всего, не бесило — радовало безмерно, ведь наконец нашёлся тот, от кого не так-то просто избавиться. Какие только ловушки, физические или ментальные, он не придумывал против Сасори; сколько раз напарник едва не привёл его к гибели, даже не упомнить… Однако от этого немого, не доносимого до сведения Лидера смертельного соперничества и Сасори получал извращённое удовольствие. Соревноваться с изощрённым умом — приятно. Наверное, отчасти поэтому он так заинтересовался Анко в начале — хотел узнать, как способна ученица Змея играть.

Единственный раунд, в котором Орочимару одержал безоговорочную победу — тот раз в Аме, когда он напоил кукловода. Сейчас даже думать об этом случае до скрипа зубов неприятно, и хорошо, что о нём знают во всём мире лишь трое непосредственных участников.

— Так почему ты почти не пьёшь? — спросила его Анко как-то раз душной майской ночью в мире волшебников.

— Скажем так, в молодости из-за алкоголя и зачем-то настойчиво пытавшегося споить меня напарника я попал в далеко не самую приятную историю.

— Какую же?

— Проснулся утром в одной постели с девушкой, которую вовсе не стоило трогать.

Её в самом деле не стоило трогать. И пусть она сама в тот раз не противилась близости, да и потом за годы ни разу не укорила его, Сасори знал, что спать с ней была большая ошибка. «Даже если она говорила, что это помогло ей приглушить печаль после смерти любимого…»

Тихо скользнула по направляющим, открываясь и закрываясь вновь, раздвижная дверь балкона. Сасори вновь прикрыл глаза на миг и полностью совладал с собой.

Мадара подошёл к нему, расслабленный и ленивый, и встал рядом. Ощущение силы, ненавязчивым, но насквозь тёмным облаком клубившейся вокруг него, не добавляло Сасори спокойствия.

— Тебя не интересуют обсуждения онсэнов и литературной порнографии, Сасори?

— Не особенно. Кроме того, я только вернулся с миссии, Мадара-сан.

Мадара хмыкнул, давая понять, что не верит этой отговорке ни на секунду. Запустив в карман руку, он извлёк на свет слегка помятую пачку сигарет. Закурил и жестом предложил Сасори, но тот отрицательно покачал головой.

Сасори не собирался делить с Мадарой ничто, кроме разве что воздуха и земли, по которой они оба ходят. В особенности — свою жену. Анко он позволит забирать у себя, и то лишь на время, только детям и работе. Ну а если вдруг будут замечены поползновения… Что ж, за то время, пока поддерживал здоровье Итачи — ещё до того, как заварилась вся эта каша с другим миром, — Сасори неплохо изучил особенности реакций Учих на некоторые компоненты и снадобья. Быть может, в силе Сасори и не соперник Мадаре, но яда у него и на великую легенду хватит.

Наблюдавший за ним из-под чёлки Мадара выпустил изо рта струю дыма и плотно сжал губы. Возможно, оттенок мыслей Сасори просочился в чакру, и Учиха это почуял.

Чуть повернувшись, Мадара смерил Сасори оценивающим взглядом; после тихо усмехнулся и кивнул.

«Я тебя понял», — говорил горящий взгляд Учихи.

«Надеюсь на это», — мысленно ответил Сасори, кивая в ответ.

— Эй, вы чего ушли?.. — вывалившаяся на террасу Анко замерла, настороженная. — Всё в порядке?

— Да, — спокойно ответил Мадара, обернувшись к ней с почти истлевшей сигаретой в руке, чем тут же вызвал рассерженный вскрик:

— Мадара-сан!

— Покурить со мной тебе не предлагаю, — насмешливо сообщил Мадара, испепелив окурок между пальцами. Сдув пепел в снег, он молча вернулся в гостиную и жестом попросил Иваши заново наполнить рюмку.

Сасори проводил его сумрачным взглядом, что не укрылось от Анко. Она подошла ближе и прижалась к нему.

— Всё в порядке? — повторила она тише и озабоченней.

— Почти, — легко улыбнувшись, Сасори обнял жену за талию. — Когда мы выпроводим твоих друзей, а Дейдара вернёт детей, всё будет идеально.

— Ущипните меня! Акасуна-но-Сасори становится примерным семьянином! — рассмеялась Анко и быстро поцеловала его. — Идём обратно, холодно.

— Идём, — согласился Сасори и увёл её с террасы под крышу их дома.


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3