Мне нечего сказать [Клик Квей] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Мне нечего сказать

Пролог

Белая больничная палата, залитая вечерним солнцем и пропитанная запахом хлорки, стала такой родной, что ближе этого небольшого помещения со старым телевизором и жесткой кроватью на пружинах нет ничего и никого, кто бы смог напомнить о прошлой жизни. Приятный летний ветерок заигрывал с тюлями, игриво мотая их из стороны в сторону, словно то были волны мирового океана, судорожно покачивающиеся после проплывшего круизного лайнера. Солнечные лучи, проникающие в своём остатке в палату, вырисовывали на стенах замысловатые узоры, с заботой и вниманием сплетенные на тюлях.

Наблюдая за всем этими мелочами, Скарлетт улыбалась, подобно новорожденному ребенку, только что появившемуся на свет. Возможно, сравнение было под стать мыслям двадцатипятилетней девушки, ибо она переродилась, родилась заново, стала фениксом, восставшим из пепла. Однако никогда не знаешь, какие сюрпризы приготовила Судьба. Вот и молодая художница этого не знала и никогда не узнает, потому что потеряла память, лишилась того, к чему была привязана с первых дней жизни.

Вглядываясь в маленькое зеркальце, она смотрела на своё отражение, пыталась узнать саму себя, но эта девушка была совершенно чужой. Эти каштановые волосы, выгоревшие за лето, ложились на хрупкие девичьи плечи; две четкие полосы ухоженных бровей и пышные ресницы, подчеркивающие глаза цвета теплого шоколада, выглядели слишком уж симетрично. А её чистая и гладкая кожа, казалось, все ещё хранила в себе свет горячего калифорнийского солнца. Вот только всё это было совершенно чужим, каким-то отталкивающим. Скарлетт чувствовала себя чужой в собственном теле, ощущая прикосновениями пальцев легкое больничное одеяло, поглаживая щеку, присматриваясь к небольшим синякам под глазами, образовавшимися после сотрясения мозга, но лицо все равно оставалось незнакомым.

Пока она пыталась узнать себя, в палату вошел молодой человек, сотрудник больницы, отвечающий за физическое восстановление, проще говоря, массажист. И этот черноволосый мужчина, сложенный, как фитнес учитель или спортсмен, казался Скарлетт очень милым. Он пришел к ней только во второй раз. Но она, ощущая всеми фибрами тела его сильные руки, массажирующие её ступни и бедра, испытывала приятное наслаждение. Словно это был вовсе не лечебный массаж, а прелюдия к чему-то большему, можно сказать, почти сокровенному или откровенно интимному. Молодой человек был ещё молод, привлекателен, а эти подстриженные усики и сексуальные бакенбарды делали его первым красавцем на планете. Ну а как ещё будет реагировать девушка с амнезией на такого привлекательного парня, разминающего ей ноги?

От левой ноги массажист не спеша переключился к правой ступне, сверкнул белоснежной улыбкой и уже хотел вытащить стройную ножку пациентки из-под одеяла, как за дверью послышался громкий рёв, характерный для самки в период брачных игр. Массажист и Скарлетт слышали, как эти дикие вопли женщины стремительно приближались к двери палаты и молодой парень, инстинктивно ощутив приближающуюся угрозу, отстранился от постели.

В дверь влетела черноволосая женщина, с коротко стрижеными волосами, приподнятыми каким-то ванильным лаком, придающим им пышности и приятный блеск. Женщина хоть и выглядела сурово, с виду показалась очаровательной и даже чуточку сексуальной. С чего Скарлетт задумалась об очаровании этой незнакомки, она и сама не понимала, однако, возможно, тому виной стала броская косметика, подчеркивающая черными тенями красивые янтарные глаза и алая помада, делающая красивые губы ещё пышнее. Так же в глаза бросалась стройная фигура и очень даже броская одежда, из которой можно было выделить: короткие джинсовые шорты, едва прикрывающие ягодицы и черную футболку, круто обтягивающую упругую женскую грудь. К тому же, на незнакомке было предостаточно ювелирных украшений: несколько золотых колец, в том числе и обручальный подарок, позолоченные браслеты на запястьях и большого, явно слишком броского размера распятие, висящее на золотой цепочке с крупными звеньями.

Прослезившись, незнакомка опала на пол, перед постелью, всхлипнула и взяла Скарлетт за руку. Та не понимала, что тут происходит и кто эта женщина, искренне страдающая у неё перед кроватью. Не было в памяти фрагментов, напоминающих Скарлетт любви к этой женщине, поэтому реакция была неоднозначная.

— Простите, мы знакомы? — достаточно спокойно спросила Скарлетт, освобождая руку от объятий.

Под шумок такой драматической встречи массажист поспешил уйти восвояси, чтобы ненароком не навредить идиллии и здоровью пациентки. А вот незнакомка, пребывая в полном недоумении, подняла заплаканные глаза, выразила встревоженное удивление и снова попыталась взять Скарлетт за руку. Девушка этого не позволила.

— Солнышко, разве ты меня не узнаешь?.. — растерявшись только сильнее, спросила незнакомка. — Это ведь я, твоя Нора.

Пока Скарлетт пыталась вспомнить хотя бы одну Нору, коих она вообще не знала, в палату вошел пожилой мужчина, держащий в руках папку с больничными выписками и документами, носящими неоднозначные результаты МРТ, проведенного этим утром, когда пациентка, восстановившись после аварии, наконец, открыла глаза и даже заговорила. Врача Скарлетт зовут Роберт Бушеми — это заурядный пожилой человек, со всеми признаками потери седых волос и обладатель, пожалуй, самых необычных очков с очень толстыми линзами в черной стальной оправе.

— Миссис Браун, — обратился он к незнакомке, представившейся Норой. — Я ведь вас попросил немного подождать.

— Доктор, — подняла глаза Нора, — что с ней? Что случилось с моей Скарлетт?

— Во-первых, давайте не будем повышать голос, — улыбнулся Роберт Бушеми, подойдя к кровати. — Скарлетт, мы с вами разговаривали об этом, я даже назвал вашу фамилию. Так вот миссис Нора Браун ваша супруга.

Скарлетт недоверчиво посмотрела на женщину, пытаясь припомнить слова доктора, когда тот, сделав МРТ, несколько часов задавал вопросы, проверял состояние и брал некоторые анализы. Он и вправду назвал её фамилией Браун, которая ей до сих пор ни о чём не говорит.

— Моя супруга? — задумалась Скарлетт. — Хотите сказать, я живу под одной крышей с женщиной?

— Не стоит так удивляться, Скарлетт, — заверил доктор Роберт Бушеми. — Это обычная практика. Мы живем в свободной стране….

— Постойте, постойте, — перебила Нора. — Может, вы мне объясните, что тут происходит? Вы позвонили и сказали, что моя Скарлетт пришла в себя…

— У вашей жены амнезия, — сообщил Роберт Бушеми. — Видите ли, миссис Браун, при таких серьезных травмах головы в этом нет ничего удивительного. Более того, я готов вас заверить, что ваша жена достаточно скоро вышла из комы и уже идёт на поправку.

— Хотите сказать, она потеряла память?

— К сожалению, да.

Нора взглянула на жену расстроенным взглядом.

— Как же быть? — промолвила она.

— Боюсь, тут ничем не помочь, — признался доктор Роберт Бушеми. — Многие ученые, сведущие и занимающиеся всю жизнь мозгом человека, не смогут дать точного прогноза, когда память вашей жены вернется. Могут пройти дни, месяцы, даже годы…. Простите, но есть шанс того, что Скарлетт никогда не вспомнит свою прежнюю жизнь.

— Нет, нет… — взволновалась Нора. — Это полный бред, док! Вы должны ей как-то помочь….

— Вообще-то, только вы сможете помочь своей жене, — намекнул доктор.

— В каком смысле?.. Как я…

— Смена обстановки, миссис Браун, — заведомо ответил доктор Роберт Бушеми. — У многих людей, потерявших память, воспоминания начинают возвращаться в знакомой обстановке. Через пару дней мы выпишем Скарлетт, и вы сможете забрать её домой. Я уверен, дома она почувствует себя намного лучше.

— А что мне делать сейчас? — поинтересовалась Нора.

— Раз вы приехали, я позволю вам остаться в палате. Поговорите с женой, посмотрите совместные фотографии, напомните и покажите, что вы та самая Нора, которая её любит. Скарлетт, а вам я бы посоветовал выслушать все, но постарайтесь не напрягаться, хорошо? Лечение — долгий процесс, а вы обе ещё молоды, поэтому не стоит спешить. Если я вам буду нужен, пригласите медсестру, она меня позовёт.

— Спасибо, — робко улыбнулась Скарлетт.

— Да, спасибо, док, — проводила взглядом Нора.

Когда доктор Роберт Бушеми покинул палату и прикрыл дверь, Нора присела на край постели, сверкнула белыми зубками, не обращая внимания на потекшую тушь, и снова попыталась взять жену за руку.

— Я верю доктору, — отстранилась Скарлетт, — но тебя вижу впервые.

— Солнышко… — растерялась Нора. — Это ведь я. Позволь показать фотографии, сделанные в прошлом месяце, когда мы ездили отдыхать в Венецию…

— Не надо, — с безразличием сказала Скарлетт. — Прости, но я тебя не помню и твои фотографии мне не нужны.

— Но ведь…

— Послушай, — тяжело вздохнула Скарлетт, — я родилась заново, начала новую жизнь и хочу…. Мне не нужны воспоминания, потерянные после аварии. Если я потеряла память, значит, на это была чья-то воля. Пусть так и останется. Может быть, я когда-нибудь тебя вспомню, а, может и забуду навсегда. — Скарлетт посмотрела в окно, проводила взглядом самолёт, скрывшийся за облаками, и снова посмотрела на незнакомку Нору. — Если мы… вместе, дай время это почувствовать. Не навязывайся, ладно? Я хочу начать все сначала, и если у меня были к тебе настоящие чувства, уверена, они вернутся.

— Ладно, — скрывая разочарование, улыбнулась Нора. — Тогда предлагаю познакомиться. Меня зовут Нора Браун.

— А меня, видимо, зовут Скарлетт Браун, — ответила улыбкой Скарлетт.

Девушки обменялись рукопожатиями, начиная знакомство с самого начала….

Чужая квартира

Проведя все возможные тесты, доктор Роберт Бушеми выписал свою пациентку, потерявшую память в автомобильной аварии. Восстановление — долгий процесс, заверил он, на который требуется время, терпение и любовь окружающих. По словам всё того же доктора, если Скарлетт будет находиться в кругу семьи, чувствовать их заботу, стена амнезии рухнет под напором чувств и память вернется.

Долгожданная выписка была произведена после полудня, а уже через час девушки подъехали пятиэтажному дому, где им на свадьбу подарили двухкомнатную квартиру, находящуюся на последнем этаже.

Девушки без особого труда добрались до нужной двери, прошли в квартиру и Нора, взмокшая после дороги, сразу прошла на кухню, чтобы налить себе и жене апельсинового сока. Пока её не было, Скарлетт заглянула в гостиную, обратила внимание на черный декор, сделанный в каком-то готическом стиле, подчеркнутым женскими удобствами. Везде был порядок: на стеклянном столике лежала корзина с декоративными фруктами, под ней было несколько женских журналов, рекомендующей прекрасной половине человечества одежду, бренды нижнего белья и косметику; на тумбе, где расположился большой телевизор, лежал стационарный телефон и пиала, в которой хранили запасные ключи. Разумеется, Скарлетт обратила внимание и на мольберт, стоящий возле окна, около столика с художественными принадлежностями и старой лампой, похожей на антиквариат.

Следующим пунктом назначения Скарлетт стала семейная спальня, в которой, если верить Норе, рассказавшей об их личной жизни, они по несколько раз на дню могли заниматься любовью, отмахиваясь от домашних дел, работы и общения с друзьями. Все это казалось довольно странно, учитывая, что для Скарлетт квартира была вовсе чужая, а про интимную жизнь она и вообще не хотела заводить разговоры. Впрочем, спальня не разочаровала ожидания, намекая своей милой, очень приятной обстановкой, что в этом месте до сих пор витает чувство любви и семейной идиллии. И вправду, в спальне стоял очень сильный аромат страсти, пропитавший каждый уголок, предмет интерьера и, разумеется, семейную постель, заправленную белыми простынями.

Пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из жизни, Скарлетт бросила эту бессмысленную затею уже в зародыше. Для неё эта квартира, гостиная, спальня, даже жена были совершенно чужими. Нет здесь ничего, что напоминало ей о том, кем она была, куда стремилась, как хотела прожить эту жизнь.

Скарлетт уже собралась выйти из спальни и закрыть дверь, но на глаза попалась коробка, лежащая под кроватью. Было в этой коробке из-под черных туфель что-то такое, чего она не могла понять, лишь ощущала до боли знакомый предмет, который всплывал в памяти ещё по дороге домой.

Чтобы проверить свои ощущения, Скарлетт встала на колени и заглянула под кровать. Коробка была достаточно большой, широкой, видимо, для зимней обуви, хранившейся в ней ещё в магазине, перед самой продажей. Знакомые ощущения не отпустили, до тех самых пор, пока она не решилась снять крышку и заглянуть внутрь. Содержимое коробки ничуть не помогло вернуть память, наоборот только запутало все ещё сильнее. Среди игрушек для секса, лежащих в коробке из-под обуви, Скарлетт сначала вытащила розовый резиновый член на ремнях, потом обратила внимание на алый вибратор с небольшим колесиком, переключающим скорости. К тому же, коробка была переполнена совсем уж странными игрушками, среди которых нашлось место: прищепкам для сосков, шарообразному кляпу на ремне, зажиму для клитора и круглого вида анальной пробки, превышающей пределы человеческого ануса.

— За три года брака мы сильно разнообразили нашу интимную жизнь, — сказала Нора, появившись за спиной со стаканом холодного апельсинового сока.

Скарлетт, ощущая себя униженной, сложила все игрушки обратно, закрыла крышку и толкнула коробку под кровать так глубоко, насколько позволили длинные хрупкие руки. Поднявшись с пола, она взяла стакан сока, неодобрительно посмотрела на жену и сделала глоток, позволяя холодному напитку освежить горло.

— Нынешняя я никогда бы такое не купила, — сказала Скарлетт, поставив стакан на тумбочку.

— Это точно… — тяжело вздохнула Нора. — Прошлая ты никогда бы не оставила посуду в спальне, потому что была слишком придирчива к таким мелочам. Я злилась на тебя из-за этого, но всегда делала так, чтобы угодить.

Скарлетт прошла на кухню, нашла место пепельницы и дешевых сигарет, оставленных на подоконнике. От Норы сигаретами не пахло, да и запаха никотина в квартире не было.

— Я курила? — спросила она, обернувшись к жене.

— Всегда выкуривала сигарету после секса, — ответила Нора, заглядывая в прохладных холодильник, из которого вытащила два банана. — Это был твой самый любимый фетиш — заняться любовью, чтобы выкурить сигарету.

Недоумевая, Скарлетт вскинула бровь, покосилась на пачку и оставила все как есть. Видимо, прошлая она была немного странной, может быть, даже очаровательной девушкой, а, может, просто хотела казаться такой, чтобы стать для жены кем-то особенной.

— Ты не хочешь курить? — поинтересовалась Нора.

— Совсем не хочу, — призналась Скарлетт. — И это странно, ведь заядлые курильщики не могут жить без сигареты.

— Мне кажется, для тебя было важно держать сигареты под рукой, а сам процесс курения был что-то вроде забавы.

— Может и так. Оставим сигареты в покои. Кстати, ты захватила мои таблетки от головных болей?

Нора в спешке прошла в коридор, взяла из сумочки прописанные лекарства и в считанные секунды вернулась назад.

— У тебя голова болит? — взволнованно спросила она, наливая в ещё один стакан апельсинового сока.

— Не знаю… — промолвила Скарлетт. — У меня в голове пульсирующая пустота, не дающая покоя на протяжении нескольких дней. Это сводит с ума, вызывает… странные ощущения, от которых я пытаюсь закрыться. Похоже, мозг пытается заполнить пустоту, найти новую цель на смену той, что была потеряна после аварии.

Скарлетт выпила лекарство, на этот раз допила содержимое стакана до конца и даже сполоснула его в раковине.

— Слушай, а где мой мотоцикл? — спросила она. — В больнице сказали, что я возвращалась домой на мотоцикле, а в меня врезался пьяный водитель, выскочивший из-за угла.

— Твой мопед оказался под колесами, — сообщила Нора. — Я разговаривала с полицейским, арестовавшим того пьяного водителя, так вот он сказал, что тебе жутко повезло. Не знаю, как там все сложилось, но тебя швырнуло в сторону, а мотоцикл, оказавшись на пути машины, попал под автомобиль и был полностью смят. В общем, его пришлось сдать на металолом…. Это и вправду чудо, ведь у тебя было всего несколько царапин…

— …и сотрясение мозга, — закончила Скарлетт. — Видимо, хорошо приложилась головой.

— А что ты…

— Послушай, — резко перебила Скарлетт. — Я не хочу об этом говорить, ладно? Я все равно ничего не помню. Авария тоже стерлась из памяти.

— Прости… — тяжело вздохнула Нора. — Я пытаюсь помочь…

— Вижу, — робко улыбнулась Скарлетт. — Спасибо тебе за это. Но, пожалуйста, не надо посыпать мою голову пеплом за ошибки, совершенные другой Скарлетт, к которой я больше не имею никакого отношения. Если память вернется, мы об этом поговорим, договорились?

— Хорошо, — улыбнулась Нора. — Ты только знай, я тебя не брошу, и всегда буду любить. Хочет этого нынешняя Скарлетт или нет, я буду тебя любить.

Осколки памяти

Вечером Нора пошла в ванну и заперлась там на час. Скарлетт не знала, чем там занимается жена, включив поток горячей и холодной воды, да и не особо об этом задумывалась, ибо голая девушка, принимающая вечером ванну, не вызывала в ней никакого интереса. Может быть, раньше это бы повлияло на неё самым пошлым образом, лишая возможности сопротивляться чарам жены, от чего бы Скарлетт не раздумывая ворвалась к ней, чтобы заняться любовью. Сейчас все было иначе.

Пока черноволосая супруга плескалась в воде и занималась своей внешностью, Скарлетт немного поразмышляла о том, что пустоту в голове нужно чем-то заполнить, постараться узнать о себе и своих интересах. Она взяла со столика пульт, присела на мягкий кожаный диван и включила широкоформатный телевизор, стоящий прямо напротив.

Первый же новостной канал вызвал отвращение своими прогнозами о падении цены на нефть, решениях правительства и более скучных вещах, не имеющих отношения к личным проблемам Скарлетт. Пусть страна сама решает свои проблемы, подумала она и переключила на следующий канал. Ещё несколько каналов, показывающих новости спорта, глупые мультики и передачи, в которых берут интервью у самых неоднозначных политиков, были настолько скучными, что не привлекли интерес. В общем, Скарлетт уже заскучала и подумывала выключить телевизор, если бы не попала на новостной канал культуры, рассказывающий и делающий обзоры на творческие работы и их создателей. Раз уж в квартире стоит мольберт, а Нора несколько раз намекала, о том, что Скарлетт любит рисовать, девушка решила задержаться и посмотреть следующую передачу.

Как раз в этот момент в студию вошли две женщины, одна — крупная плотная брюнетка сорока лет, другая — совсем юная миловидная шатенка. Взрослая женщина выглядела гордо и, видимо, была ведущей передачи, одетой в строгий костюм. А вот миловидная девушка, приодевшись для интервью в черное вечернее платье с вырезом на подоле, вела себя немного скромно.

— Добрый вечер, уважаемые телезрители, — улыбаясь, сказала ведущая. — В эфире «Книжный час». Мы выходим в эфир каждую субботу, приглашаем к себе успешных писателей, художников, критиков, резидентов и тех, кто посвятил жизнь творчеству. Сегодня у нас в гостях необычный гость. Автор и главная героиня скандального эротического романа с элементами БДСМ, молодая наставница, учитель и путеводитель многих женщин в постели, очаровательная мама двух сыновей и просто милая девушка. Дамы и господа, позвольте представить вам Ребекку Крейг!

— Здравствуйте, — заняв место на кресле, улыбнулась Ребекка.

— Итак, Ребекка, вы уже прославились романом Мадам Крейг, признавшись читателям, что за основу главной героини и необычных приключений были взяты вы сами. К тому же, вы написали роман о серийном убийце с броским прозвищем «Животное», в прошлом году на прилавках магазинов появилась история милой русской девушки, чью жизнь уничтожил «Тревожный звонок», а всего несколько дней назад в свет вышла ваша последняя работа «Тайные желания наших сердец». Расскажите нашим телезрителям и своим фанатам о новой книге. О чём поведает история «Тайные желания наших сердец»?

Ребекка слегка заёрзала в кресле и не спеша ответила.

— Моя новая работа была уже окрещена «разрушителем девичьих сердец», — улыбнулась она. — Дело в том, что история романа происходит в Калифорнии, где восемнадцатилетняя девушка Сара попадает в мир порока и извращенных фантазий своих клиентов. Волей случая она стала проституткой в БДСМ клубе, в котором случайно встретилась с мачехой, уведшей отца из семьи.

— Неожиданно! — удивилась ведущая.

— Разумеется, такая тесная линия ненависти и разочарований приводит к серьёзным испытаниям, — продолжила Ребекка. — Сами посудите: отношения между девушкой и мачехой на фоне БДСМ клуба, сводящего вместе одинокие сердца, в котором одна становится госпожой, а другая будет сабмиссив. В романе я затронула тонкую грань любви и ненависти….

— Ты была без ума от романа «Мадам Крейг», — заговорила за спиной Нора.

Скарлетт вздрогнула и резко выключила телевизор. Она закинула голову, обратила внимание на то, что жена сушила короткие волосы белым махровым полотенцем и была одета в серый короткий шелковый халатик с белыми ромашками.

— Это из-за книги мы купили… все эти штучки, лежащие в коробке, под кроватью? — спросила Скарлетт.

— Ты хотела попробовать…. — Нора бросила мокрое полотенце в корзину с грязными вещами и забралась на спинку дивана, не стыдясь своих стройных ножек и крутых упругих бедер, выглядывающих из-под короткого халатика. — Я не стану оправдываться и говорить, будто бы твои увлечения вставали мне боком, но мы смогли разнообразить нашу интимную жизнь, используя все новые и новые игрушки.

Скарлетт подняла глаза и в голове созрели мысли, о которых стыдно говорить вслух. Сразу стало понятно, что Нора — пошлая и раскованная женщина, знающая и охотно реализующая свои фантазии, не стыдясь того, что происходит ночью в постели. От этих мыслей закружилась голова, по спине прошла приятная волна предвкушения, подкрепленная больным любопытством.

Какова она любовь с женщиной? Какие сюрпризы поджидают в браке с Норой? Какие интересные впечатления можно испытать в постели этой женщиной, понимающей и знающей, чего хочет другая женщина? Скарлетт осознано задалась над этими вопросами, пытаясь понять, чего хочет сердце. Впрочем, на первом месте было вовсе не сердце, а низменные желания, инстинкты, которые требуют внимания и любви со стороны другого человека. Секс — важный элемент в жизни каждого человека, а Скарлетт, пролежав две недели в коме, была лишена этого наслаждения. Разумеется, организм требовал разрядки, способной получить только во время секса, но девушка задумывалась над тем, что обратной дороги может и не быть, если она прямо сейчас позволит взять контроль над своим телом, разумом, сердцем.

— Сходишь в душ? — робко улыбнувшись, спросила Нора.

— Да, конечно, — охотно вскочила смущенная Скарлетт. — Слушай, ты бы не могла постелить мне на диване?

— Хочешь лечь здесь?

Скарлетт дошла до двери в ванну, обернулась и ответила:

— Прости, но я…

— Эй, все нормально! — озорным смехом захихикала Нора. — Может быть, ты захочешь поработать над новой картиной или посмотреть телевизор. Ты дома, поэтому не стесняйся, ладно?

— Хорошо… и спасибо.

Скарлетт прошла в ванну, сделанную в светлых тонах, где потолок был безупречно белым, а полы и стены из кафеля голубого оттенка, похожим на цвет моря, где-нибудь на Гавайях. Потеря памяти сыграла злую шутку, она делала все, чтобы оттолкнуть Скарлетт от тех, кто её, похоже, очень любит. Недоверчивость и странные ощущения, испытанные в разговоре с женой, вынудили Скарлетт закрыть дверь в ванну на защелку, чтобы Нора, влекомая низменными порывами, не ворвалась сюда использовать положение. Было в этих мыслях что-то соблазнительное, но в то же время и отталкивающее.

Накручивая себе ещё сильнее, Скарлетт сняла черную футболку, стянула с бедер джинсовые брюки, с трудом отстегнула лямку на кружевном лифчике и следом за всей верхней одеждой выбросила черные трусики в корзину с грязным бельём, где им и место, ибо запах сброшенной одежды насквозь пропитался больничной койкой, хлоркой, какими-то медикаментами. Учитывая, что мозг должен находиться в состоянии покоя, а излишней тревоге не должно быть и в помине, Скарлетт испытывала себя слишком неуютно, чтобы не думать о таких мелочах, как Нора в привлекательном халатике, под которым нет нижнего белья и запахе больничной хлорке на одежде. Да и обо всём этом, что разрывало ей голову, не позволяя даже нормально помыться, ибо мозг требовал объяснений, взвешенных решений и действий. Но как реагировать на всё окружение, если ты не помнишь собственного отражения, а твоё тело настолько чужое, что маленькая родинка, спрятавшаяся на бедре, в пол сантиметре от половых губ, кажется совершенно незнакомой. И раз уж такие мелочи вызывают недоумение, как же смотреть в глаза так называемой жене, которая выглядит соблазнительно, пахнет сексуально и испускает волны самых положительных эмоции, окружающие Скарлетт на протяжении всех этих трёх дней?

Скарлетт думала об этом до душа и после, когда уже выбралась из-под плотного напора горячей воды, вылезла из ванной, вытерла ладонью запотевшее стекло и стала сушить волосы белым полотенцем. Три дня назад она не лукавила, говоря жене о своих чувствах, преисполненных пустотой, появившейся в голове, после аварии. Да и сейчас она не могла дать Норе того, чего та, возможно, очень желала и о чём молча мечтала. Мечты жены были, пожалуй, единственным, на что Скарлетт могла дать разумный ответ, не требующий долгих и монотонных размышлений. Как ещё можно охарактеризовать заботу, такое внимание и повышенное чувство вины? Это любовь, догадывалась Скарлетт, любовь в её первозданном виде, требующую подкреплять новыми и новыми чувствами, которых, к великому сожалению, у девушки не было.

Она взяла с двери халат, висящий на крючке для полотенец, бросила мокрое махровое полотенце в корзину для грязного белья, и, предвкушая небольшие проблемы, связанные с женой, покинула в ванну, ворвавшись темный, совершенной пустой зал, наполненный разве что только непроглядным мраком, отступающим под светом фар проезжающих под окном автомобилей. Скарлетт, разочарованная только тем, что Нора в спешке ушла в спальню, признала свою бесполезность в этом достаточно неоднозначном браке и прошла к расправленному дивану, где её уже ждал стакан апельсинового сока, подушка и тонкое одеяло.

Позже, сидя в кромешной тьме, едва отступающей при проезжающих мимо дома автомобилей, Скарлетт проклинала свою глупость, из-за которой оказалась в зале, а не в спальни жены, например. Первые несколько минут она бродила по залу, пытаясь найти что-нибудь, что сможет помочь ей уснуть, но, как итог, допитый сок и оглушающая тишина, прерываемая редкими стуками снизу. В этой кромешной темноте вырисовались самые жуткие ночные кошмары, порожденные пустым разумом Скарлетт, напитанные явным отвращением к полному одиночеству, в котором она впервые оказалась.

Придя в себя, в больнице, девушка еще никогда не оставалась на ночь одна. За ней всегда приглядывала Нора, находящаяся на расстоянии вытянутой руки и помогающая, когда это было необходимо. Чувствуя тревогу, Скарлетт могла разбудить жену, попросить воды или просто задать глупый вопрос, лишь бы не остаться снова одной. Это было крайне эгоистично, но так девушка могла почувствовать себя в полной безопасности, находясь рядом с другом, женой, влюблённой и заботливой женщиной. Сейчас ей этого не хватало.

Можно было вскочить с дивана, захватить подушку и одеяло, прогуляться до спальни и лечь рядом с Норой, поддерживающей в трудные минуты жизни, но Скарлетт, на миг смогла отпустить тревогу и найти другое, более верное средство, которое, как она сама считала, поможет собраться с мыслями и натолкнуть на прошлое. Правда была в том, что она юлила, говоря Норе о новой себе. Может быть, в первые минуты нового знакомства это было и вправду искренние слова, пропитанные детским ребячеством, но сейчас, испытывая дискомфорт от пустоты в голове, Скарлетт рассчитывала, что память вскоре вернется. Для этого она нашла немного необычный способ, помогающий творческим личностям познать себя, творить то, что вырисовывает разум.

Она включила антикварную лампу, загоревшуюся тусклым светом, отгоняющим комнатный мрак, посмотрела на мольберт и взяла кисточку. Первые несколько минут она водила сухой кисточкой по воздуху, вырисовывая картину в голове, а после, ей захотелось осуществить задуманное и нарисовать то, что подсказывает сердце. Скарлетт ещё не знала, о чём будет картина, потому что взяла кисть впервые в жизни, после аварии, лишившей её не только памяти, но, и, как она предполагала, забрала талант, на который девушка рассчитывала всю жизнь.


Утро наступило неожиданно, словно жуткой ночи не было вовсе. Скарлетт была так занята творчеством, позабыв обо всех проблемах и сложностях в жизни, что набросала картину, сначала жестким карандашом, потом подвела все в более мягкий тон, ну а под конец добавила жизни, окрасив картину всеми цветами радуги.

Что из этого получилось?

Разглядывая нарисованную картину, Скарлетт недоумевала, пыталась понять глубокий смысл рисунка, но, сколько бы ни старалась, все равно не смогла ничего понять. Вскоре из спальни вышла сонная Нора, прибывающая в дремлющем состоянии. Но даже женщина, заметив рисунок, быстро пришла в себя, выпучила ошарашенные глаза и опала на диван.

— Скарлетт, это что такое?.. — с растерянным видом спросила Нора, вглядываясь в каждую деталь картины.

— Не знаю… — повела плечами Скарлетт, добавляя последние штрихи. — Я просто решила нарисовать что-нибудь и вот что вышло.

Рисунок, преобладающий розовыми оттенками, был нарисован на фоне большой кровати, на которой, лежа под одеялом, целовались две женщины. То были обычные девушки лесбиянки, прибывающие в сексуально приподнятом настроении, вот только Скарлетт придала рисунку некий ужас, детально обрисовав лица целующихся девушек. Первой девушкой, лежащей слева — была сама Скарлетт, а справа лежала более зрелая женщина в состоянии эйфории, дополненной витающей в воздухе музыке, так детально обрисованной розовыми красками.

Скарлетт прекрасно узнавала себя, но не знала, с кем целуется на рисунке, ибо светловолосая женщина не была похожа на Нору.

— Солнышко, — взволновано промолвила Нора, — а ты знаешь эту женщину?

— Вообще-то, нет, — спокойно ответила Скарлетт. — Я рисовала, и образ пришел сам собой. Может, это моя подруга, про которую я забыла?

Нора тяжело вздохнула, с трудом совладала с тревогой и подошла к мольберту.

— Ты и вправду знаешь эту женщину, солнышко, — сообщила она вполголоса. — Только это никакая не подруга, а твоя мама…. Только почему-то она тут блондинка…

Шаг в прошлое

Весь последующий день супружеская чета разговаривала о взаимоотношениях Скарлетт и её матери. Чтобы она всё смогла понять, Нора начала рассказ с самого начала, затрагивая их знакомство в клубе «Последнее желание», в котором она до сих пор работает администратором.

Знакомство началось четыре с половиной года назад. Придя в клуб впервые, Скарлетт быстро нашла общий язык с Норой, а уже через неделю девушки обменялись номерами и встретились вне стен клуба. Это было первое самое настоящее свидание, прошедшее в романтическом ресторане, после которого девушки поехали к Норе и занялись любовью. Отношения моментально перешли на новый уровень, Скарлетт стала часто приезжать в гости, часто встречала будущую жену после работы и пару раз дарила украшения, как она сама говорила, подчеркивая своё отношение к столь милой персоне.

Прошло всего полтора года и Нора, испытывая счастье в отношениях со Скарлетт, подарила обручальное кольцо, встала на колени и попросила руку и сердце, та в ответ робко улыбнулась и без раздумий согласилась стать её женой.

Как и бывает в слишком быстро развивающихся отношениях, ложка дёгтя была неподалеку, выжидая своего появления, чтобы попытаться разорвать эту глупую выходку со свадьбой. То была мать Скарлетт, решившая, что отношения двух женщин ни приведут к должному результату и закончатся, разрушаться, любовь рухнет в пыль, ибо девушки, испытывая неудовлетворение, начнут искать мужчин на стороне, чтобы заполнить пустоту, о которой они даже не подумали. Женщина долгое время пыталась переубедить свою дочь, намекая, что следует стать женой состоятельного мужчины, способного обеспечить её и их будущих детей, а эту бедную девицу, работающую администратором в дешевом клубе, следует выставить за дверь и забыть об этих детских глупостях. Скарлетт несколько недель слушала высказывания матери, названивающей днём и ночью, а в итоге не сдержалась и когда та приехала, ударила её по лицу.

Нора не знала, какие отношения между Скарлетт и её матерью, потому что та держала свою невесту в стороне, а итогом последний ссоры стал подарок для молодоженов, который мать Скарлетт сделала столь неожиданно, видимо, пытаясь загладить свою вину и вернуть доверие дочери. Женщина подарила им эту квартиру, подарила приличную сумму денег и позволила им самим решать свою судьбу. Вот уже три года Скарлетт ни разу не написала и не позвонила своей матери, потому что до сих пор злиться, преисполнена разочарованием к женщине, которая её родила. И даже когда Скарлетт попала в аварию, оказалась в коме и уже успела прийти в себя, страдая на данном этапе амнезией, от её матери нет ни слуха, ни духа. Женщина решила оставить свою дочь за бортом своей жизни, ибо та сама сделала выбор.

— Я звонила твоей маме несколько раз, — призналась Нора. — Пыталась сказать, что ты попала в больницу, но она не хотела слушать, каждый раз бросала трубку, словно все еще не может простить наше решение связать отношения узами брака.

Скарлетт нахмурилась.

— Хочешь сказать, что она даже не знает, что я попала в аварию, пролежала две недели в коме и потеряла память? — уточнила она.

— Все верно, — подтвердила Нора. — Это женщина выбросила тебя из своей жизни, сожгла все мосты, словно ты больше ей не дочь. Мы, честно говоря, так и не встречались с ней после свадьбы, старались сами решать свои вопросы, но я не понимаю эту женщину. Ладно, это обида, но ведь ты её дочь, а она даже не желает об этом слушать. Прости, солнышко, я не хотела этого говорить. Похоже, ты ей больше не нужна.

Скарлетт встала из-за стола, прошла из кухни в зал и снова посмотрела на картину, где были нарисованы она с матерью, целующиеся на кровати в розовых тонах. То был не просто поцелуй дочки и матери, а любовь, пропитанная страстью, соблазном, желанием. И это вызывало уйму вопросов, связанных с отношениями в семье. Неужели мама была против брака только потому, что не хотела делить свою дочь с Норой? Спрашивая себя об этом, Скарлетт с трудом могла бороться с нахлынувшим чувством омерзения к самой себе. Но что если это правда и Скарлетт была не только хорошей дочерью, а ещё и любовницей женщины, родившей и подарившей ей жизнь?

— Слушай, Нора, а как зовут мою маму? — спросила Скарлетт.

— Джейн Харрис. Насколько мне известно, она живет в Кинг-Поинт, — сообщила Нора. — Может быть, твоё воображение сыграло злую шутку, и этот рисунок ничего не значит?

— Прости, конечно, — тяжело вздохнула Скарлетт, — но это какой-то перебор. Тебе так не кажется? Если в голове промелькнули воспоминания… что-то такое… грязное, я должна узнать, что нас с матерью связывало. Я так понимаю, мы об этом ведь не разговаривали?

— Разумеется, нет. Ты бы и не стала в таком признаваться.

— Значит, придется поехать к матери и поговорить с ней об этом. Я почему-то уверена, что у нас с ней были не такие простые отношения, как мне кажется.

Скарлетт собралась вернуться на кухню, но Нора, стоящая в проёме, взяла её за руку и обернула к себе.

— Может быть, не стоит этого делать? — улыбнувшись, предложила Нора. — Я понимаю, что ты хочешь сделать и как стараешься заполнить пустоту в голове, но эта картина не доведет тебя до добра. Даже если ты узнаешь правду, и у вас с Джейн действительно было что-то подобное, кому от этого станет лучше? Тебе? Ей? Нам?

Скарлетт отстранилась.

— Не обижайся, но сейчас нет никаких нас, — сказала она. — Я потеряла память, Нора. Я знаю тебя всего несколько дней, за которые мы только и обсуждали наши отношения. Не знаю, к чему приведет разговор с матерью и чем мы там на самом деле занимались, однако я должна это узнать.

— Как скажешь…

— Прости, я не хочу тебя обижать, Нора. Я лишь хочу понять, как мне жить дальше. Пойми это, пожалуйста, и позволь во всем разобраться.

— Ладно, тебя можно понять, — улыбнулась Нора. — К тому же, чем раньше к тебе вернется память, тем быстрее мы вернемся…

Неожиданно раздался телефонный звонок. Нора вытащила из кармана телефон, посмотрела на экран, тяжело вздохнула, проявляя некое разочарование, но все равно решилась ответить на звонок.

— Я слушаю, — отвечала она звонящему абоненту. — Да, это я…. Да, конечно. Нет, постойте!.. У меня ведь отпуск. Моя жена пришла в себя после комы. Только поэтому я взяла выходные…. Нет, послушайте…. Я все понимаю…. Хорошо, как скажите….

Нора сбросила звонок и кинула телефон на диван.

— Солнышко, прости, но меня вызывают на работу, — сказала она извинительным тоном. — Я бы не хотела оставлять тебя одну…

— Все нормально, — улыбнулась Скарлетт. — Эй, может быть, мы вечером поужинаем? Я закажу готовое мясо, салаты, схожу в магазин за вином и накрою стол.

— Приглашаешь меня на свидание? — приятно удивилась Нора.

— Ну, мы ведь женаты. Будет неплохо, если мы просто поужинаем вечером при свечах.

Переглянувшись, супружеская чета разбежалась по делам.


Скарлетт проводила жену на работу, дождалась момента, когда та скрылась за углом, а сама, рассчитывая получить ответы на бесконечные вопросы, взяла в спальне ноутбук и принялась искать контакты своей матери. Она собиралась отыскать сведения, найти контакты, проверить фотографии, которые напомнят о прошлой жизни.

Чтобы отыскать мать, точнее женщину, похожую на ту, что была нарисована на картине, у Скарлетт ушло несколько часов. Некой Джейн не было ни в справочнике, ни контактах, ни в списке друзей. Видимо, Нора была права, поведав об отношениях между Скарлетт и её матери. Все способы связи были потеряны, мосты сожжены, словно они стали друг для друга совершено чужими.

Час поисков, наконец, привел к нужной женщине, состоящей в друзьях у некого Артура Брауна — отца Норы Браун, супруги самой Скарлетт Браун. Этот лысый мужчина сейчас проживает в Чикаго, работает в своей личной автомастерской и увлекается женскими любовными романами, подписавшись на саму Ребекку Крейг, автора романов: «Мадам Крейг», «Тревожный звонок», «Животное», «Тайные желания наших сердец». Невольно задумаешься о том, что эта Ребекка стала очень популярным писателем США, работая над романами, от которых текут все женщины: начиная от школьниц, заканчивая женщинами бальзаковского возраста.

Но писательница не сильно волновала Скарлетт, ибо девушка искала адрес своей матери, проживающей в богатом районе Кинг-Поинт, где живут нефтяные магнаты, банкиры, даже политики и популярные личности, типа той же самой Аноры Крейг и её жены Ребекки, живущих всего в нескольких домах от некого финансового брокера по прозвищу Аноним. Скарлетт не хотела копаться в нижнем бельё миллиардеров, но только таким глупым способом, потратив еще полчаса на поиски, она, наконец, смогла отыскать адрес Джейн Харрис, проживающей в браке с банкиром Робертом Харрисом.

Скарлетт не хотела ездить впустую, поэтому первым делом отыскала номер стационарного телефона, записанный по адресу матери. Немного посомневавшись, она все же решила набрать номер матери, нажать на кнопку вызов и включить мобильник на громкую связь.

Через несколько секунд ей ответил громкий детский плач, разрывающий перепонки на каком-то ультразвуковом уровне. Ребенок так громко орал, что Скарлетт, испытывая неприятные ощущения, резко сбросила номер.

В голове промелькнули непонятные кадры, напоминающие о женщине, играющей с мальчиком. То была Джейн, которая заботливо меняла пеленки какому-то новорожденному мальчику, лежащему на столике, заваленном пеленками. К чему в голове мелькнули эти воспоминания, Скарлетт не успела задуматься, потому что уже через секунду зазвонил мобильник. На экране высветился номер матери, на который звонила Скарлетт. Несколько секунд сомнений и она все же решила ответить на звонок.

— Алло, — ответила на звонок Скарлетт.

— Привет, — спокойно отозвался женский голос. — Кто это?

— Это Скарлетт…

— Ладно, — захихикала девушка. — Меня зовут Вика. Скарлетт, а кто ты такая?

— Простите, видимо, я ошиблась номером, — робко ответила Скарлетт. — Я хотела дозвониться до своей матери…

— Видимо, вы и вправду ошиблись, — вежливо перебила девушка. — Тут нет никого, у кого бы могла быть такая взрослая дочь…. Насколько я знаю.

— Ещё раз простите, а это дом Джейн Харрис?

— Да, все верно, — подтвердила Вика. — Я что-то немного…. Вы сказали Скарлетт?

— Все верно, — подтвердила Скарлетт. — Простите, а можно все-таки поговорить с Джейн? Я потеряла память и хотела бы во всем разобраться. Как мне сказали, она моя мама, с которой мы несколько лет не общались.

Собеседница на другом конце провода задумалась, выдержала паузу и все так же спокойно ответила:

— Знаете что? Может быть, вы приедете? Дело в том, что Джейн сейчас нет дома, но они должны вернуться уже вечером.

— Да, конечно… — задумчиво сказала Скарлетт. — Ещё раз извините, но кем вы приходитесь Джейн Харрис?

— Племянница, сводная дочь, — ответила Вика. — Послушайте, это не телефонный разговор. Давайте, я пришлю адрес в СМС, вы приедете, и мы все обсудим.

— Хорошо, я приеду.

Несколько неоднозначный разговор вызвал только еще больше недоумения, на который Скарлетт не смогла найти ответа. Выбора особого не было. Придется ехать к матери домой и выяснять все на месте.

Вежливый визит

Желтый автомобиль такси остановился напротив высокого забора из красного кирпича, окружающего просторный двор, на которомразместились: двухэтажное жилое здание, построенное в готическом стиле, небольшой дом охраны, окрашенный в белую краску и статуя древнегреческой богини красоты Афродиты, расположенной прямо в центре дворика, покрытого темным асфальтом. Скарлетт не спеша рассчиталась с водителем, вышла из автомобиля и подошла к большим коричневым воротам, встроенным в кирпичный забор таким образом, что небольшая калитка, установленная немного левее, могла свободно открываться без посторонней помощи, не трогая главные ворота, через которые мог въезжать личный транспорт семьи Харрис. Прямо на кирпичной кладке красовался звонок, со встроенной видеокамерой, передающей сигнал на пост охраны.

Дорога выдалась тяжелой, день был очень жарким, да и солнце продолжало напекать волосы. Хоть Скарлетт и оделась по погоде, воспользовавшись гардеробом жены и взяв оттуда: короткие джинсовые шорты, в которых Нора приехала в больницу и серую футболку с логотипом хоккейного клуба Айлендерс, играющего за Нью-Йорк, жара не отступала. Под одеждой у неё были розовые трусики, а в лифчике было бы невыносимо ехать в автомобиле, поэтому его Скарлетт и не надела. Но даже в такой, казалось бы, легкой одежде она сильно запотела, и тальк с трудом спасал ситуацию.

Видимо, она так сильно перенервничала из-за встречи с матерью, которую, можно сказать, увидит впервые в жизни, что руки намокли ещё до того, как Скарлетт коснулась звонка. Влажные ладони вспотели сильнее, на лбу пробились капли пота, а по бедрам потекла неприятная холодная капля, взявшаяся непонятно откуда. Пока Скарлетт пыталась побороть волнение, охранник с территории дома не спеша подошел к калитке и открыл её, не спрашивая у гостьи ни имени, ни цели визита.

— Миссис Скарлетт Браун? — спросил лысый охранник, одетый в костюм какого-то заурядного телохранителя. Ему не хватало специального наушника, какие показывают в фильмах, где телохранители охраняют первое лицо государства, переговариваясь по маленькому устройству, а так мужчина выглядел достаточно грозно, можно сказать, даже сурово для того, кто всего лишь охраняет самую обычную семью нефтяного магната.

— Вы меня знаете? — заглядывая в черные, глубоко посаженные глаза телохранителя, спросила она.

Он посмотрел с толикой удивления и некого безразличия, словно гостья была ему знакома, но не настолько, чтобы отвечать на её глупые вопросы, походящие на странную проверку.

— Мисс Харрис сообщила, что вы прибудете, — сказал он безразличным тоном. — Она ожидает вас у бассейна. Идемте, миссис Браун, я вас сопровожу.

Скарлетт вошла на территорию дома, увидела ту самую белоснежную статую древнегреческой богини красоты, обратила внимание на лицевой фасад главного здания, у входа которого были два черных льва, стоящих на задних лапах и удерживающих на передних лапах крышу балкона. Дом и прилегающий участок был построен в полностью готическом стиле и Скарлетт, оказавшись тут впервые, после аварии, почему-то подозревала что-то об этом еще до того, как попала на территорию. Она не смотрела фотографии здания, не вглядывалась на бассейн и корт за домом и не обращала внимания на статую, которая стоит здесь уже десять лет. Она словно знала все это заранее, потому что в памяти мелькали фрагменты прошлого, которое происходило с ней до комы, до той злополучной аварии, наградившей амнезией. Было в этом месте что-то очень родное, словно Скарлетт прожила здесь много лет. Она просто не может вспомнить ничего из того, что с ней случалось в этом месте. И это вызывало у неё некую злость, которая начинала беспокоить сильнее амнезии.

Каждый человек, сталкиваясь с провалами в памяти, начинает злиться на самого себя из-за того, что вспомнил или осознал нечто важное в самый последний момент. Это может случиться с совершенно любым человеком, даже тем, кто не терял память, не страдал амнезией. Ведь можно собраться на работу, взять документы, поцеловать любимую жену и уже спуститься вниз, а потом неожиданно вспомнить про ключи от автомобиля, оставленные где-нибудь на кухне. Можно собраться в отпуск, собрать по чемоданам одежду, снарядиться по полной программе, предвкушая минуты наслаждения, когда катаешься на водных лыжах, отдыхая где-нибудь на Багамах, но, добравшись до аэропорта понять, что клятый билет и паспорт остались в другой сумке, а подлый самолет свалил без тебя. Это вызывает беспомощность, злобу, ненависть к самому себе. У Скарлетт, потерявшей память, ощущения собственной беспомощности возросли многократно, доставляя не самые приятные ощущения, когда на логичные вопросы в голове просто не находится подходящего ответа — его там нет. Вот и приходится жить, не имея представления, как это делается, играть в игру, не зная правил, существовать в теле человека, личности, о которой ничего не знаешь и вовсе не понимаешь, куда стремиться и к чему готовиться. Каково это жить и испытывать беспомощность, живя в собственном теле, состоя в браке с прекрасной женщиной и враждуя с матерью, о которой не можешь вспомнить? Добравшись до дома семьи Харрис, Скарлетт хотела получить ответы на все вопросы, разрывающие голову на мелкие осколки стекла и зудящие в подкорке, не давая никакого представления о самом смысле жизни. Она не собиралась уезжать, пока не получит ответа на главный и самый важный вопрос: «Как дальше жить?».

Читая новый роман Ребекки Крейг «Тайные желания наших сердец», Виктория лежала на лежанке, пряталась от солнца под зонтом, испытывая прохладу от воды в идеально чистом бассейне, находящимся всего в одном шаге от неё. Так же рядом с лежанкой стоял столик, на котором согревался холодный напиток в стакане со льдом, привлекая к себе внимание каплями влаги, стекающим по внешним стенкам стакана.

Скарлетт сразу приметила прохладный напиток, раньше названия романа, на обложке которого красовалась полуголая женщина, сидящая на высоком стуле. А Виктория, пребывающая в приподнятом настроении, была точно такой, какой она её представляла.

Молодая брюнетка лежала в белом купальнике, не стыдясь ни красивой груди, ни двух шрамов — в области правого плеча и горизонтальной полосе на животе, прямо под пупком. Её черные волосы скрывались в тени. Кажется, они были собраны в пучок, но Скарлетт все же разглядела, что несколько непослушных прядей выбились из прически, и ласкают шею девушки, повинуясь дыханию легкого горячего ветра.

— Мисс Харрис, к вам гостья, — сообщил телохранитель семьи.

— Спасибо, Олег, — перелистнула страницу Виктория. — Оставь нас, пожалуйста.

— Да, конечно, — кивнул телохранитель. — Мне сообщить миссис Харрис о приезде гостьи, когда она прибудет?

— Было бы неплохо, — улыбнулась Вика.

Оценив в последний раз бедра молодой хозяйки, телохранитель поспешил удалиться от бассейна, скрывшись за углом дома. Виктория ещё несколько секунд держала в руках книгу, внимательно вчитываясь в написанный сюжет, но нашла в себе силы и оторвалась от романа, чтобы посмотреть на девушку, с которой разговаривала по телефону всего час назад.

— Ты Скарлетт? — спросила она. — Не возражаешь, если мы перейдем на «ты»?

— Я не возражаю, — ответила Скарлетт. — Тебя зовут Вика?

— Все верно. Присядешь?

— Я бы постояла.

Виктория сверкнула улыбкой.

— В России любят говорить, что в ногах правды нет, — сообщила она. — Но настаивать не буду. Может быть, хочешь выпить?

Виктория показалась вежливым, добрым, порядочным человеком, преисполненным только положительными эмоциями и качествами. В общем, то была девушка, не обделенная ни внешними данными, ни красотой, ни деньгами, полученными столь неожиданно, что такой шанс выпадает один раз из ста тысяч. И благосостояние не испортили Викторию, наоборот подчеркнули в ней самые положительные качества.

— Не откажусь, — улыбнулась Скарлетт.

Используя секундную паузу, Виктория вытащила из-под лежанки мини холодильник с пластмассовыми стаканчиками со смузи, с холодными алюминиевыми банками колы и парочкой бутылок холодного пива. Скарлетт воспользовалась предложением, взяла из холодильника банку колы и села под зонтик, спрятавшись от напекающего солнца.

— Из нашего короткого разговора по телефону, я успела понять, что ты потеряла память, — задумалась Вика. — Может, объяснишь, почему ты решила, что Джейн твоя мама?

— Это будет непросто…. — Скарлетт открыла банку колы, которую, видимо, взболтали. Весь напиток хлынул фонтаном ей в лицо, перепачкав волосы и одежду.

Слегка удивившись, Вика захихикала.

— Что ж, времени у нас достаточно, — сказала она.

Скарлетт зыркнула недовольным взглядом, покосилась на Вику и тяжело вздохнула, чувствуя, как холодная кола стекается по волосам за шиворот футболки.

— Найдётся чистое полотенце? — прорычала она.

По душам

Вика предложила гостье пройти в дом, бросить липкую одежду в стирку и принять душ, чтобы отмыть волосы, слипшиеся и испачканные в коле. Поднявшись на второй этаж, девушки прошли в спальню расположенную прямо около лестницы, где, как поняла Скарлетт, проживает Виктория. Сразу с порога чувствовался дух любви, секса и страсти, переполнивший просторную комнату, в которой, похоже, этой ночью было горячо. Об этом свидетельствовал тягучий приятный аромат спермы, разбросанное постельное бельё, мужские носки под кроватью, лежащие рядом с пиалой, в которой были использованные презервативы.

— Муж не будет возражать? — спросила Скарлетт, пройдя к двери ванной.

— Я не замужем, — улыбнулась Виктория.

— Парень?

— Тоже мимо.

Скарлетт немного удивилась ответам, но не стала осуждать. Эта Виктория молодая, привлекательная, очень красивая девушка, имеющая право на личную жизнь.

— Скинь одежду в стиральную машину, я принесу чистое полотенце и приберусь тут немного, — предложила Вика.

— Спасибо, — искренне промолвила Скарлетт, стягивая с упругих бедер короткие шорты. — Я не хотела создавать тебе проблем.

— Давай не будем об этом, ладно?

Вика прошла в комнату, собрала с пола мужские носки и захватила пиалу, разговаривая сама с собой. Скарлетт отчетливо услышала слово «мерзость», сорвавшиеся с уст девушки, прибывающей в весьма хорошем настроении.

— Можно задать личный вопрос? — спросила Скарлетт. — У тебя нет ни парня, ни мужа, зато я слышала плач ребенка… — она показала на использованные презервативы и поперхнулась. — К тому же, это не слишком сочетается с одинокой девушкой с ребенком на руках.

— Что я могу сказать? — развела руки в сторону Вика. — Я люблю секс, мне нравится им заниматься и отказываться от него, я не собираюсь. Ты права, ребенка родила я, но малыш не отягощает, а только украшает, дает новые ощущения от жизни, помогает и напоминает о том, кем я была и кем стала.

Скарлетт только улыбнулась в ответ и уже хотела закрыть дверь, чтобы принять ванну, но Вика протянула чистое полотенце и серую рубашку.

— Я приберусь в спальне, приготовлю что-нибудь на обед, а ты прими душ и спускайся, — сказала она.

— Ещё раз спасибо, Вика, — улыбнулась Скарлетт.

— Это ерунда. Как я поняла, мы ведь двоюродные сестры.

— Кузины, — поправила Скарлетт. — Впрочем, я пока в этом не уверена.

— Спросим у Джейн, когда та явится домой, — предложила Вика. — А пока чувствуй себя как дома и ни в чем себе не отказывай.

Скарлетт закрыла дверь в ванну, сняла розовые трусики и футболку с гербом хоккейного клуба, оставшись перед зеркалом в своей первозданной красоте, обращая внимание на грудь и животик, оглядела бедра и руки, которые кажутся ей до сих пор чужими. Она не стала долго стоять посреди ванной и поспешила залезть под душ, подобрав подходящий напор прохладной воды, который без особого труда смыл колу с волос и освежил мысли, пребывающие в довольно смешанном состоянии.

Все дело в знакомстве с Викторией, догадывалась Скарлетт, все дело в ней. Эта девушка была источником чистой безграничной любви к своему сыну, передавая часть своих ощущений окружающим, не хватающим в жизни такой же любви. Так может в этом все дело? Скарлетт серьезно задумалась о детях, которые смогли подарить ей новый смысл жизни, ведь от старого не осталось ни следа. Должен же быть кто-то рядом, кто сможет стать смыслом жизни, позволит почувствовать себя снова живой. Как бы не старалась Нора, она не может этого дать. Чего уж говорить о матери, с которой Скарлетт ещё не познакомилась?

Стоя под плотным напором воды, Скарлетт задумывалась о многих вещах, терзающие её мысли, не давая нормально сосредоточиться на чём-то одном. Но эти мысли и ощущения ушли, когда дверь в ванну неожиданно хлопнула и на пороге показалась Виктория.

— Прости, пожалуйста, — сказала она. — В общем, тут Джейн подъехали. Думаю, тебе следует поспешить.

— В чём дело? — нахмурилась Скарлетт, выглядывая из-за занавески.

— Она в бешенстве…

Скарлетт поспешно выключила воду, выскочила из ванны и принялась сушить волосы полотенцем. С головы все равно стекали капли воды, но это не помешало ей надеть рубашку, застегнуть её на все пуговицы и пройти за Викой на первый этаж.

Сдерживая смешанные порывы чувств, она спустилась в гостиную и огляделась по сторонам. Сидящая за столом женщина, пребывала в скверном расположении духа, что не мешало ей выглядеть по-настоящему женственной и миловидной дамой средних лет.

Было в Джейн что-то такое, отчего бросало в неприятную дрожь. Скарлетт сделала невольное сравнение матери со своей внешностью и с неким разочарованием отметила, что Джейн больше похожа на Викторию. Их объединяли схожие черты лица, длинные ухоженные черные волосы, даже стройная фигура выделяющиеся красивой грудью была на порядок стройнее, как и красивая была немного больше, в чем Скарлетт проигрывала обеим. Впрочем, внешность играла не столь большую роль, как глаза Джейн, разглядывающие свою дочь, которые пребывали в состоянии злобы, твердой решимости прогнать девушку из дома.

— Зачем ты приехала, Скарлетт? — скрестила руки на груди Джейн.

— Так вы и вправду знакомы? — поинтересовалась Виктория.

Пока племянница с тетей переглядывались строгими взглядами, Джейн обратила внимание на мужчину, заходящего в дом. То был мужчина средних лет, пребывающий в крайне недовольном расположении духа. Физически хорошо сложенный черноволосый мужчина с редкими признаками седины и ухоженными усами не стал вести разговоры, пытаться выяснить отношения и сделать какие-то замечания, поэтому без лишних слов прошел к лестнице и скрылся на втором этаже.

— Скарлетт! — окрикнула Джейн. — Я с тобой разговариваю! Зачем ты приехала?

Девушка обернулась и спокойным тоном постаралась ответить.

— Нора должна была сказать, что я попала в аварию и потеряла память, — призналась она. — Простите, но я даже не помню вас. Я приехала, чтобы узнать вас, поговорить, может быть, разобраться в своих проблемах.

Джейн нисколько не посочувствовала, но сменила гнев на милость.

— Я не знала, что все так серьезно… — промолвила она. — Ты ничего не помнишь?

— Верно, — присела за стол Скарлетт. — Судя по вашей реакции, мы серьезно поссорились и вы не рады меня видеть. Если бы я вас помнила, как вы думаете, стала бы я приезжать сюда? Мне лишь нужны ответы. Расскажите мне, что между нами случилось, и я уеду навсегда. Больше никогда не вернусь и не побеспокою.

Джейн тяжело вздохнула.

— Вика, сходи наверх и последи за ребенком, — попросила она.

— Но… — растерялась та.

— Позволь мне поговорить с дочерью! — настояла Джейн. — Я все расскажу, а сейчас мы со Скарлетт поговорим одни. Прошу тебя, Вика, пожалуйста.

Девушка недовольно рыкнула и прошла за отчимом на второй этаж.

— Вошедший в дом мужчина, — задумалась Скарлетт, — он мой отец?

— Нет, — ответила Джейн. — Я живу с Робертом больше двадцати лет, а тебя родила от другого мужчины. У нас с твоим отцом сразу возникли проблемы, из-за которых мы разбежались. Я стала женой другого мужчины, а он вернулся к своей прежней жене. Честно говоря, он от неё и не уходил. Просто использовал меня, заплатил за ужин, несколько раз трахнул и бросил. Этот ублюдок даже не знает, что у него есть взрослая дочь.

— Ладно, как скажете. Нора ведь вам рассказала, что я попала в больницу. Скажите, почему вы не приехали, не проведали меня?

— Я решила, что твоя жена снова что-то придумала и просто соврала. Прости, если бы я знала….

— Прошу вас, расскажите мне все. Что между нами произошло?

— Ты хочешь это узнать?

Скарлетт покосилась на лестницу и тяжело вздохнула.

— Сначала я думала, что начну новую жизнь, начну все заново, — призналась она. — Но меня не отпускает зуд, из-за которого невозможно нормально думать. Я лишь хочу понять, как мне жить дальше.

— Хорошо, — согласилась Джейн, — я расскажу все, что между нами случилось. Но это тебе не поможет. Не стану врать, поэтому приготовься, что правда тебе не понравится.

Тяжелая судьба

— Я родилась в России, в Московской области, — призналась Джейн. — После рождения младшего брата у меня появилось ощущение, что в семье для меня нет больше места. Ну и я связалась с плохими людьми, стала делать плохие вещи. И тут уже ничего не поделаешь, ибо наркотики, на которые меня посадили…. В общем, от наркотической зависимости не так просто избавиться…

— Была наркоманкой? — задумалась Скарлетт. — То есть, употребляла наркотики?

— Тут нечем гордиться, но я была молодой и глупой и наивной девушкой. И плохие люди этим пользовались. В итоге я забеременела, и у меня случился выкидыш, перевернувший жизнь с ног на голову. А если быть точнее, выкидыш дал понять, что с наркотиками пора завязывать. Так я пошла в бизнес школу, где познакомилась с одним очень милым американцем, с которым и переехала в Нью-Йорк.

— Мой отец?

— Если бы… — улыбнулась Джейн. — Молодость у меня была безумная, временами даже… сумасшедшая. С тем человеком у меня не сложилось, а вот потом, оказавшись без денег и средств существования, я познакомилась с твоим отцом. Он показался милым мужчиной, предложившим мне работу, съёмную квартиру, ну и свою любовь. Но тут снова вмешалась Судьба, подложившая мне кучу дерьма, в которой я оказалась из-за своей глупости. В тот день, когда я узнала, что жду ребенка, жду тебя, он собрал вещи, рассказал о своей жене и свалил в неизвестном направлении.

— Ты ведь могла просто сделать аборт, избавиться от меня…

— Могла, конечно, — подтвердила Джейн, — но не стала. Врачи сказали, это мой последний шанс стать матерью. Такой возможности больше может и не быть. Если бы я сделала аборт, детей у меня бы не было. Так и случилось. Ты родилась, а я потеряла всякий шанс забеременеть еще раз.

Какая тяжелая судьба у этой женщины, подумала Скарлетт, вглядываясь в пустые, почти безжизненные глаза матери, находящейся в состоянии меланхолии. Видимо, этот разговор сильно подавил Джейн, высвободил ужасные воспоминания, от которых она пыталась закрыться. Беседа могла закончиться, но Скарлетт ждала продолжения, потому что хотела узнать правду.

— Ты родилась, и я стала самой счастливой матерью на свете, — улыбнулась Джейн. — Моя маленькая девочка так быстро росла, что я хотела сделать все, лишь бы сберечь тебя. Так мы с Робертом познакомились, а через несколько месяцев он сделал мне предложение.

— Вы сыграли свадьбу?

— Ох, это было прекрасное время. Стыдно признаться, но ради свадебного путешествия мне пришлось оставить тебя с няней и сестрой мужа. Эти две чудесные женщины приглядывали за тобой, пока мы с Робертом отдыхали, а я, чувствуя себя в надежных руках, переродилась и вернулась в Нью-Йорк полная сил. У меня было одно желание: дать тебе жизнь, какой у меня не было. И все шло просто прекрасно. Ты быстро выросла, вскоре пошла в школу, впервые рассказала мне про мальчика, который тебе понравился, и все было восхитительно…

— Что же случилось? — перебила Скарлетт. — Прости, но меня не сильно заботит счастье, о котором я забыла.

— Я совершила ошибку…. Все мы совершили глупую ошибку, благодаря которой моя любимая девочка сбежала из дома.

Джейн рассказала о случае, произошедшем девять лет назад, когда её любимая дочь ходила в школу, а отношения между ней и Робертом накалились до предела. И то был ужас, преисполненный болью, разочарованием, неприятными ощущениями, которые пережила не только Джейн, но и сама Скарлетт.

Поссорившись с матерью, Скарлетт решила отомстить ей, воспользовавшись слабостью Роберту, которую он питал к молоденьким девушкам. Скарлетт решила напоить отчима, соблазнила его и затащила в постель. Вернувшись вечером домой, Джейн увидела своего мужа в постели дочери и, испытывая страшную ревность, сделала выбор в пользу пьяного мужа. Джейн, пытаясь примириться с Робертом, совсем забыла о любимой девочке и в скором времени их вражда перешла на совершенно иной уровень.

— Постой, постой, — растерялась Скарлетт. — Хочешь сказать, что я соблазнила твоего мужа в шестнадцать лет? Что за бред?

— Ты рассердилась на меня, — сказала Джейн.

— Из-за чего? Зачем мне надо было спать…

— Его звали Чарльз Саммерс, — перебила Джейн.

— А это кто такой?

— Твой учитель рисования, в которого ты впервые влюбилась.

Скарлетт закатила глаза.

— Это вне моего понимания.

— Позволь объяснить, — вздохнула Джейн. — С самого детства ты увлеклась рисованием. Разумеется, у тебя был талант, который требовал учителя, способного направить твои умения в нужное русло. Ты и сама этого хотела, поэтому мы подыскали тебе хорошего учителя, наставника, так сказать, который смог улучшить навыки, познакомил с нужными людьми и показал, чего можно добиться, если идти в нужном направлении.

Чарльз Саммерс стал путеводной звездой, учителем, в какой-то степени вдохновителем молодой девушки Скарлетт. После школы она бежала к нему, чтобы поделиться идеями и новыми набросками. Скарлетт много времени проводила в обществе взрослого мужчины, часто ходила с ним на выставки, несколько раз ездила во Францию, так же познакомилась со многими современными художниками, в общем, была предоставлена самой себе, ибо родители, занятые бизнесом, не могли уделять дочери достаточного внимания. Все это сыграло злую шутку, о которой Джейн узнала только тогда, когда взяла телефон дочери и заглянула в переписку с наставником. Оказалось, Скарлетт уже несколько месяцев отправляла Чарльзу фотографии интимного характера, пытаясь соблазнить мужчину на близость. И это действовало.

Когда Джейн запретила дочери встречаться с наставником, а на Чарльза написала заявление в полицию, Скарлетт сорвалась и начала сходить с ума от любви, испытанной к первому мужчине. Как оказалось, она с Чарльзом несколько месяцев занималась любовью, а связь с Робертом это подтвердила, ибо девушка, соблазнив отчима, больше не смогла скрывать своё положение. Мало того, что она давно лишилась невинности, так ещё и ждала ребенка от Чарльза.

— Я посадила этого ублюдка, — заявила Джейн. — Эта тварь соблазнила мою шестнадцатилетнюю дочь, использовала тебя и даже не задумалась о твоём будущем. Но тебя это разозлило только сильнее.

— Я так понимаю, ты настояла на аборте? — уточнила Скарлетт.

— Разумеется! Ты не была готова к беременности, и я не желала тебе такой участи. Отец ребенка сидит в тюрьме, у тебя ещё два года учебы, а с ребёнком на руках можно было забыть о будущем. Мы желали тебе всего самого лучшего, Скарлетт, но ты слишком сильно помешалась на этом Чарльзе. Все это сказалось на наших отношениях. Ты начала сбегать из дома, приходила пьяная, связалась с дурной компанией, а на восемнадцатый день рождения просто собрала вещи и ушла.

Скарлетт тяжело вздохнула.

— Послушай… — Джейн протянула руку. — Я не снимаю с себя ответственности, потому что мне следовало за тобой следить, а не оставлять в распоряжении самой себе. Но ведь я не знала, чем вы занимались с Чарльзом. Он казался хорошим человеком любящим искусство. Мы думали….

— Это не имеет значения, — перебила Скарлетт. — Я была дурой, да и ты променяла меня на свою работу. Оставим это в прошлом. Что было дальше? Вы меня искали?

— Да, — закивала Джейн, — и нашли через неделю. Ты хотела купить билеты в Чикаго, чтобы переехать к отцу. Я с большим трудом смогла переубедить тебя остаться, но у тебя было условие, на которое мне пришлось согласиться. Ты обещала остаться, если мы с Робертом перестанем вмешиваться в твою жизнь и позволим самой решать свою Судьбу. Нам оставалось купить тебе жильё и предоставить самой себе.

— С тех пор мы…

— Верно. С тех самых пор мы встретились два раза: за день до вашей с Норой свадьбы, когда ты врезала мне кулаком по лицу, а вторая встреча в данный момент. Я звонила, писала сообщения, даже подарила вторую квартиру, лишь бы помириться с тобой. И каждый раз ты говорила, что больше не желаешь меня знать. Говорила, что у тебя нет матери, а я была всего лишь инкубатором, подарившим тебе жизнь. Мне было больно слышать это, поэтому я решила разорвать все связи. И раз уж ты не хочешь меня видеть, я это приняла.

— Нора сказала, ты была против нашей свадьбы, — промолвила Скарлетт. — Это только потому, что я не хотела тебя видеть? Хотела меня вернуть?

— Не совсем, — развела руки Джейн. — Я не была против свадьбы, мне вообще не хотелось, чтобы вы сходились. Тут тоже есть своя причина, о которой я так и не успела тебе рассказать.

— Думаю, сейчас самое время.

— Ты вправду этого хочешь? Я не думаю…

— Джейн…. — перебила Скарлетт. — Мам, просто расскажи, ладно?

Женщина робко улыбнулась и ответила.

— Это будет сложно принять, но ты уж постарайся, — промолвила Джейн. — Дело в том, что….

Секрет двух семей

Когда Скарлетт покинула территорию дома, со второго этажа спустилась Вика. Девушка была расстроена и выглядела недовольной. Видимо, она слышала разговор тети и двоюродный сестры, отчего пребывала в крайне серьезном расположении духа.

— Скарлетт моя сестра? — пройдя в светлую гостиную, спросила она.

Джейн не хотела более поднимать эту тему, но за несколько лет проживания под одной крышей с племянницей она поняла, лучше ответить Вики на вопрос, ибо девушка слишком уж настойчива в допросах, а ещё одна ссора до добра не доведет.

— Так вышло, — нехотя призналась Джейн. — Я не хотела рассказывать об этом, потому что мы так сильно поссорились с дочерью…. Не думала, что она приедет и начнет расспрашивать о ссоре. Вика, между нами ничего не изменилось, я лишь…

— Ты снова ей соврала? — перебила Виктория. — Я ведь видела записи и то, о чём ты рассказала… это неправда. Скарлетт не соблазняла Роберта, это ты сделала все так, чтобы он соблазнил твою дочь. — Девушка рухнула на стул. — Боже, Джейн, в тебе осталось хоть что-нибудь человеческое? Подложить родную дочь под мужа?..

— Это не то, о чём ты подумала…

— Хватит врать, Джейн! Я видела записи! Может быть, мне следует их показать твоей дочери?

Джейн отмахнулась и прошла к лестнице.

— Поступай, как хочешь, — промолвила она. — Все равно Скарлетт сюда не вернется.

— А ты не боишься? — крикнула ей вслед Вика. — Не боишься, что твоя дочь покончит с собой? Как я поняла…

— Мне все равно, — перебила Джейн спокойным тоном. — Это её жизнь, пусть поступает так, как велит сердце.

Джейн поднялась наверх, а Виктория, пребывая в недоумении, сплюнула на пол, вскочила со стула и побежала в гараж.


Ступая по дороге, Скарлетт задавалась вопросами, ответы на которые должны были все объяснить, после беседы с матерью, но только все усложнили. Мысли настолько завладели ей, что она позабыла о том, как оставила свои вещи в доме матери, а на улицу вышла в одной серой рубашки. Благо вскоре за спиной посигналила красная Мазда, за рулём которой сидела Виктория.

— Сестренка, ты ничего не забыла? — улыбаясь, спросила она.

Скарлетт пришла в себя и заметила не сколь ни скромную одежду.

— Сука… — промолвила она.

— Садись в машину, — предложила Вика. — Твои тряпки ещё сохнут, поэтому съездим в магазин и купим тебе приличную одежду.

— Слушай, это необязательно…

— Ладно тебе. Мы ведь двоюродные сестры.

— Кузины, — поправила Скарлетт.

Скарлетт понимала, что в таком виде не стоит попадаться на глаза полиции, да и такси не закажешь. Раз уж кузина предложила прошвырнуться по магазинам, она охотно согласилась и села в автомобиль, стараясь не сверкать открытыми бедрами.

Вика улыбнулась, наблюдая за тем, как кузина пытается застегнуть ремень безопасности.

— Послушай, я не хочу вмешиваться в твои дела, — сказала она. — Честно говоря, я о тебе и не знала. Но будет лучше, если ты посмотришь одну видеозапись и сделаешь несколько выводов.

— О чём ты? — задумалась Скарлетт.

— Скажем так: Джейн шлюха, которой ты не должна верить, — решительно заявила Виктория. — Не знаю насчёт отца, а вот про секс с Робертом она тебе соврала. Я сталкивалась с этим и уже понимаю, чего она пытается добиться. Давай так, мы съездим в магазин, прикупим одежду и прокатимся до клуба, в котором сможем нормально поговорить. Не возражаешь?

— Как скажешь, — согласилась Скарлетт. — Я только не уверена, что смогу рассчитаться за одежду…

— Эй, не парься, ладно?! — захихикала Вика. — Мы ведь двоюродные сестры…

— Кузины… — снова поправила Скарлетт.

Чтобы выбросить весь вздор из головы, Скарлетт постаралась расслабиться, даже включила музыку в автомобиле и это помогло. Вскоре она перестала задумываться о словах матери, оставляя все дурные мысли в стороне. Она наслаждалась бархатной дорогой, приятным креслом, обществом кузины, пребывающей в приподнятом настроении, из-за которого Вика не переставала сверкать белыми зубками и очаровательными губками, выделяющимися розовой помадой с блесками.

— Ты мне нравишься, — призналась Скарлетт.

— Вот как? — хихикнула Вика. — Ты мне тоже нравишься, сестра… кузина. Признаюсь, у нас с твоей матерью не сразу сложились нормальные отношения, а ты прямо-таки открыта для общения. И мне нравятся открытые люди, готовые поговорить на любую тему.

— Хочешь о чём-то спросить?

— Вообще-то, да. Можно узнать, кто такая Нора? Я несколько раз слышала это имя, но так и не поняла…

— Мы с ней состоим в браке.

— Даже так? — вскинула брови Вика. — Я бы не подумала…

— Честно говоря, я бы тоже, — призналась Скарлетт. — Придя в себя после аварии, я лежала в палате, думала о том, что потеряла, и в этот момент ко мне пришел молодой массажист, привлекший внимание своими сильными руками, сводящими с ума от одного прикосновения. Только пусть это останется между нами, ладно?

— Да, конечно, — улыбнулась Вика. — Раз уж ты поделилась своими ощущениями, я тоже признаюсь, что питаю интерес не только к мужчинам, но и женщинам. И пусть для меня приготовят чан с кипятком в аду, но однажды мне приглянулась даже Джейн.

— Она милая женщина, — заметила Скарлетт.

— Это правда…

— Слушай, а как тебе Роберт, муж моей матери? — поинтересовалась Скарлетт. — Я его толком не разглядела и даже не знаю, какой он человек.

— Мерзкий тип, — призналась Вика. — Сколько бы я не пыталась найти с ним общий язык, он всегда ведет себя отстранено. Хотя сначала показался очень милым мужчиной, способным не только любить, но и обеспечивать семью. Я считала, что Роберт прекрасный отчим, даже шла с ним на контакт, однако все это было зря. У него нет интересов, кроме своих собственных увлечений. Его не волнует ближний, ибо это такая сволочь, от которой нельзя ожидать ничего хорошего.

— Даже не знаю, радоваться или нет, — робко улыбнулась Скарлетт. — Он не мой отец и это уже радует, но с другой стороны все не так однозначно, как бы я этого хотела.

— Тут Джейн тоже выделилась, конечно, — задумалась Вика. — Она бы могла рассказать вам правду…

— Могла, но не стала.

— И что ты будешь делать?

— Я не уверена, что стану рассказывать об этом Норе. К тому же, не думаю, что она мне поверит.

— Я бы точно не поверила. Однако ты должна решить, потому что такое скрывать не следует. Если Нора еще не знает, вам следует серьезно поговорить.

— Обязательно поговорим, — тяжело вздохнула Скарлетт. — Только сначала я напьюсь.

— С удовольствием составлю тебе компанию. Я даже клуб хороший знаю.

Скарлетт снова серьезно задумалась.

— Вика, а ты знакома с моим отцом? — спросила она.

— Я даже про тебя не знала до сегодняшнего дня.

— Да, прости. Глупо было об этом спрашивать.

— Кто бы мог подумать, — вздохнула Вика. — Твой отец Артур Браун….

Скарлетт посмотрела на своё отражение в зеркале и промолвила:

— Прожив три года в браке, я, видимо, понятия не имела, что сплю с родной сестрой…

Кузины

Девушки пробежались по магазинам, подобрали для Скарлетт черное кружевное бельё, выбрали черное платье с глубоким вырезом декольте и укороченной юбкой, даже купили шпильки, чтобы сделать некое подобие прически. Всю дорогу до клуба девушки слушали молодежную музыку, ужинали какими-то сладкими булочками, купленными в придорожном магазине, постоянно шутили и смеялись, позабыв обо всех проблемах. Вторая половина дня уже удалась, а ведь впереди их вечер и целая ночь.

До открытия клуба оставалось еще несколько часов, но Виктория предложила пройти к черному ходу, где грузчики, разгружавшие товары на складские помещения, сразу признали постоянного посетителя и хорошую подругу их директора Сэма. Разумеется, Скарлетт тоже никто не стал задерживать и девушки свободно прошли внутрь. Вика знала клуб настолько хорошо, что даже в кромешной тьме офисного коридора смогла отыскать нужную дверь, ведущую в офис директора.

Кузина ещё в автомобиле успела рассказать про своего близкого друга Сэма Стюарта, поэтому Скарлетт уже имела некое представление о человеке, с которым её хотели познакомить. Впрочем, все представления были неверными, ибо в просторном кабинете сидел даже не мужчина, а женщина. Сэм была высокой, стройной и очень милой женщиной немного за сорок, покрасившей короткие волосы в белый оттенок. Так же на руках женщины проглядывались татуировки, украшавшие предплечья и запястья: то были несколько неоднозначные татуировки сатанинского значения, а может быть, это были просто символы несущие какую-то смысловую нагрузку. В любом случае Скарлетт не слишком хорошо разбиралась в татуировках и не стала искать смысл, потому что больше всего внимания привлекли даже не узоры на руках, а совершенно белая кожа директора Сэма, придавая ей вид некого альбиноса. С такой белой кожей просто нельзя жить в США. Да и зачем, если вокруг столько пляжей и соляриев, где можно хорошо позагорать? Видимо, то был фетиш Сэм, на который Скарлетт так же не стала обращать много внимания.

— Виктория! — искренне обрадовалась директор клуба. — Я уж думала, ты забыла обо мне.

— Ничего подобного, — улыбнулась кузина, обняв подругу. — У меня были некоторые сложности, но теперь все нормализовалось и я стану чаще приходить в твой клуб.

— Отчим, да? — поинтересовалась Сэм. — Опять мозги затрахал? Или вы вернулись…

— Не будем об этом, — перебила Вика. — Сэм, позволь представить мою кузину Скарлетт. Скарлетт, это моя добрая подруга и директор клуба «Белый лебедь», Сэм Стюарт.

— Саманта, — протянула руку Сэм. — Для друзей просто Сэм.

— Скарлетт Браун, — пожала руку Скарлетт. — Приятно с тобой познакомиться.

Сэм вернулась за стол, развернулась на стуле к тумбочке и налила в три стакана теплого виски, добавив немного льда. Она предложила подругам выпить и сесть на просторный диван, расположенный в дальнем углу кабинета, над которым висела картина трех белых лебедей. Видимо, клуб назвали не просто так и у директора заведения какой-то нездоровый фетиш на этих прекрасных птиц.

— Простите, но сегодня у меня в клубе ничего особенного не будет, — призналась Сэм. — Я бы предложила напиться, познакомиться с кем-нибудь из гостей и поесть за мой счёт. Но у меня есть ощущение, что ты, Вика, приехала ко мне непросто так.

— Это правда, — сделала глоток виски Виктория. — Мне нужно посмотреть кое-какие записи. Можешь дать мне доступ на часок?

— Да, конечно, — охотно согласилась Сэм. — Это ведь твой сервер, а я лишь заведую клубом. Хочешь отыскать что-то особенное?

Вика посмотрела на кузину, немного подумала и ответила:

— Мне нужны записи, сделанные девять лет назад.

Стоило Сэм уйти, как Скарлетт, сидя на диване, начала ёрзать, ощущая какие-то неприятности связанные с теми самыми записями. О каких ещё записях может идти речь, задумалась она, представляя наихудшее развитие ситуации. Пока Скарлетт допивала виски, пыталась подобрать правильные слова и сказать хоть что-нибудь кузине, Виктория сделала неожиданное признание.

— Я спала с Робертом, — не скрывая стыда, сказала она вполголоса.

Скарлетт вскинула брови, покосилась на неё, однако все так же не могла подобрать правильных слов.

— Я родила от Роберта, — добавила Виктория. — А ещё я несколько раз занималась любовью с Джейн.

— Чего?!.. — растерялась Скарлетт. — Ты… ты ведь не прикалываешься?

— Если бы, — допивая виски, промолвила Вика. — Можешь назвать шлюхой, бросить стакан, даже рассказать журналистам, но этого не изменить. Я и вправду родила от отчима и несколько раз занималась любовью с тётей. У нас даже было двойное свидание.

— Зачем?.. — задумалась Скарлетт. — Почему ты мне это рассказала? Что это изменит?

— Твоё мнение о записи, — ответила Вика. — Дело в том, что по всему дому стоят камеры слежения, записывающие каждое движение. Камеры стоят в гостиной, в коридоре, на лестнице, в каждой спальне, даже в ванной.

— Шутишь что ли? Хочешь сказать, что ты меня записывала, когда я принимала душ?

— Запись есть, но я не смотрела, если ты об этом. Я и сама была шокирована, когда узнала о камерах. Честно говоря, мы из-за них так сильно поссорились с Джейн, что я уже подумывала вернуться в Россию. Но тётя отдала мне доступ к камерам, к записям и я передумала. Раз уж доступ к видеозаписям был только у меня, я решила все изменить, сделать так, чтобы больше никто и никогда не смог их просмотреть. Для этого мне пришлось создать отдельный сервер, перенести все обеспечение из дома в этот клуб и теперь каждая трансляция записывается прямо сюда. Разумеется, у меня остался ноутбук, по которому я уже кое-что увидела, но будет лучше, если ты сама посмотришь все отсюда и сделаешь выводы.

Скарлетт уже моментально сделала закономерный вывод.

— Я так понимаю, камеры стоят в доме не первый день? — уточнила она. — Они уже стояли, когда я там жила? Когда я… ну, с Робертом?..

Виктория хотела ответить, но в кабинет вернулась Сэм, пришедшая в обществе молодого черноволосого программиста, захватившего с собой ноутбук. Видимо, на нём и хранятся все записи, сделанные в доме семьи Харрис. Скарлетт казалось неуместным ситуация, в которой каждый малоприятный программист имеет доступ к личным записям Джейн, но Вика ведь не просто так понадеялась на свою подругу? Может быть, у них сложились настолько доверительные отношения, что Вика доверяет подруге самое сокровенное?

Тем временем молодой парень оставил ноутбук на столе и Виктория, желающая поскорее расставить все по местам, принялась копаться в записях семьи, пытаясь отыскать в них нужное видео. Сэм же заняла место подруги на диване, налила себе немного виски и полностью расслабилась, целиком отдавшись приятной истоме.

— Не волнуйся так, — улыбнувшись, сказала она Скарлетт. — Я знаю, что на записях, но там нужен пароль, которого у меня нет. Ни у кого нет. Я ведь права, Викусик?

— Ага, — подтвердила та, перелистывая запись за записью. — Сколько же ненужного мусора собрала моя озабоченная тётя, занимаясь любовью с кем попало. И как эти записи до сих пор в сети не появились? Не представляю…

— А они точно не попали в интернет? — поинтересовалась Скарлетт. — Если там есть моя запись, я бы не хотела…. Мне всего шестнадцать лет было.

— И что? — улыбнулась Сэм. — Возраста согласия ты уже достигла, поэтому никто бы не стал отказывать себе в удовольствии, хотя бы одним глазком взглянуть на такую очаровательную молодую девушку.

Меня окружают одни лесбиянки, догадалась Скарлетт. Вслух она не стала ничего говорить, только робко улыбнулась, встала с дивана и обошла стол, чтобы заглянуть в ноутбук. Тем временем ноутбук трескался по швам от переизбытка видеозаписей, записанных на него за все время работы камер. Похоже, их было так много, что Виктория, прокручивая каждое видео в отдельности, ещё не успела просмотреть всю картотеку мачехи. Хотя такой шанс у неё уже был.

— Нашла! — воскликнула Вика, разворачивая монитор ноутбука к кузине. — Это именно та запись, о которой я тебе говорила.

Скарлетт покосилась на директора клуба, потом налила себе ещё немного виски, сделала два решительных глотка и высказала свои мысли.

— Девчонки, вы бы не могли?..

Вика переглянулась с подругой из клуба и встала.

— Да, конечно, — сказала она. — Мы сходим выпить в бар, ибо виски со льдом я терпеть не могу. Сэм, сделаешь мне коктейль?

— Без проблем, — улыбнулась Сэм, и встала с дивана. — Чувствуй себя как дома, Скарлетт.

Когда обе девушки вышли, Скарлетт рухнула на кресло, допила остатки виски и налила себе ещё.

— Ладно, — тяжело вздохнула она, — пора разобраться в проблемах с матерью и может быть в этом случае я смогу, наконец, понять, как мне жить.

Видеозапись

Одним зимним вечером Скарлетт лежала под пледом, смотрела развлекательное шоу и смеялась над шутками ведущего мистера Баркера — канадского комедианта прославившегося по тем годам своими острыми шутками, затрагивающими политику, шоу-бизнес, кинематограф и даже проституцию. Этот человек шутил обо всём на свете, и вплоть до две тысячи пятнадцатого года его популярность стремительно поднималась все выше и выше, пока он не ошибся со своей неудачной шуткой про мальчиков и религию.

В свои шестнадцать лет Скарлетт не задумывалась о таких мелочах, а просто наслаждалась шоу и хихикала над каждой шуткой, какой бы глупой она не была. К тому же, на улице было слишком холодно, чтобы куда идти. Засмеявшись над очередной шуткой, она услышала тихий стук в дверь и неожиданно замолчала.

— Кто там? — поправляя теплый плед, спросила она.

— Скарлетт, это я, дорогая, — приоткрыв немного дверь, ответил Роберт. — Можно войти?

— Да, конечно. Ты приехал один?

— Мама задержалась в одном из магазинов, сославшись на проблемы с поставками, — сказал он, пройдя в спальню. — Думаю, она приедет только через пару часов.

Скарлетт сверкнула глазами и улыбнулась.

— А где домработница? — поинтересовалась она.

— Поехала в город по делам… — ответил улыбкой Роберт. — Не станешь возражать, если я задержусь у тебя?

Скарлетт вскинула брови и манящим движением руки похлопала по кровати, тем самым приглашая отчима присесть. Роберт охотно принял вызов и первым делом освободил шею от петли черного галстука, оставив его вместе с темно синим пиджаком на спинке кресла. Ему потребовалось всего несколько мгновений, чтобы добраться до кровати и занять место рядом с падчерицей, не сводящей с него взгляда, словно это был не только её отчим, но и самый главный мужчина на свете — объект любовных желаний.

Подлый румянец и покорный взгляд шестнадцатилетней Скарлетт, в котором отчетливо читалось желание грубого, сильного, жесткого совокупления придавало Роберту ещё больше решимости. Молодая падчерица целиком и полностью принадлежала только ему и никому больше. И он этим охотно воспользовался, смахнув с кровати теплый плед, под которым лежала Скарлетт.

Прижимая бедра, Скарлетт поправила короткую полупрозрачную сорочку, стесняясь взгляда отчима и в то же время, желая его всем своим естеством. Он следил за робкими движениями, улыбался, позволяя ещё не слишком опытной любовнице попривыкнуть к его присутствию и возжелать секса так сильно, насколько это возможно. Он знал, как этого добиться, поэтому смотрел на неё со стороны, изучал, смущал только сильнее, что позволяло ему полностью овладеть ситуацией.

Роберт неожиданно дернулся, коснувшись рукой бедра падчерицы, из-за чего она одернулась в сторону, даже вскрикнула, ощущая прикосновение холодной, но в то же время очень сильной мужской руки. Покосившись на него, она в последний момент хихикнула, позволяя Роберту проникнуть между стройных упругих бедер, как он этого и хотел.

— Решила себя приласкать, пока никто не видит? — поглаживая влажные губы, спросил Роберт.

Испытывая наслаждение, Скарлетт приоткрыла ротик и облизнула губки.

— Нет… — промолвила она. — Я смотрела…

— Не ври, девочка! — Роберт стал сжимать клитор между большим и указательным пальцем, вынуждая падчерицу вскрикивать от наслаждения.

— Я не вру… — простонала Скарлетт.

Одарив падчерицу взглядом полным одобрения и желания, Роберт усадил девушку на себя, позволяя расстегнуть несколько пуговиц белой рубашки. Пока Скарлетт копошилась дрожащими пальцами, он прижал её к себе и нежно поцеловал в губы, да так, что их языки мгновенно слились в страстном танце. Ей не хватало опыта в сексе, но она с лихвой компенсировала эту мелочь поцелуями, ибо целовалась просто восхитительно, даже лучше опытной Джейн. Этот запретный плод вызывал в Роберте животную страсть, сдерживаемую на пределе сил, потому что он понимал, что пока не может раскрыть весь потенциал, дабы Скарлетт, используя свои порывы, смогла бы засиять новыми красками, став, пожалуй, самой искусной любовницей взрослого мужчины.

Избавившись от рубашки, Роберт самостоятельно расстегнул ремень и спустил бегунок ширинки на черных брюках. Он освободился из страстного поцелуя, погладил лицо падчерицы и улыбнулся.

— Ты знаешь, что нужно делать, — прошептал он. — Чарльз ведь тебя научил?

— Да… — робко ответила Скарлетт.

Она сползла вниз, освободила из плена брюк и трусов член отчима, несколько раз провела по нему рукой, ощущая легкое напряжение и недолго думая, сначала облизнула головку, а потом взяла пенис в рот целиком. Причмокивая, Скарлетт сосала с такой решимостью, заглатывая член так, что тот касался головкой небных миндалин, вызывая у Роберта ещё большее желание, из-за которого он стал рычать, а его руки схватившие девушку за затылок, перешли к активному наступлению. Она продолжала сосать, даже когда начала давиться, в большом количестве выделять слюну и кашлять — делала все, лишь бы доставить ему удовольствие. И ей это удалось.

Загоревшись желанием, он схватил её за волосы и швырнул на кровать, позволяя рухнуть на мягкий матрац и подушки. Скарлетт, разумеется, тряхнуло, из-за чего она чуть не прикусила язык. Но Роберт не позволил взять передышку, снова потянул на себя и, желая увидеть прекрасное тело, стянул сорочку ей через голову.

Усладой для глаз стала скромная грудь, принадлежавшая ещё совсем неопытной девочке и два розовых соска, находящихся на пределе от желания, что обжигало Скарлетт изнутри. Две спелые вишенки давно созрели, взмыли вверх, желая только одного. И Роберт не стал оттягивать неизбежное, а коснулся кончиком языка правого соска, слегка сжал его зубами и принялся сосать уже левую грудь, даруя падчерице приятное наслаждение, которого она так желала. Да и руки опытного любовника не остались в стороне, а принялись наслаждаться гладкой кожей Скарлетт, поглаживая всюду, докуда он мог дотянуться.

— Тебе нравится? — спросил Роберт.

— Да… — застонав, проголосила Скарлетт.

— Не так… — прошептал он, покусывая соски. — Скажи, как я люблю.

Скарлетт прикрыла покрасневшее лицо руками и прошептала:

— Да, папуля… мне очень нравится…

— А ещё…

— Выеби свою девочку. Прошу, выеби меня….

Роберта не нужно было просить во второй раз. Он задрал ноги падчерицы, вынуждая её обхватить бёдра, провел головкой члена по половым губам и одним смелым движением проник в лоно по самые яйца, вновь вынуждая падчерицу громко застонать. Натирая стенки влагалища, член проникал глубоко и вдавливался головкой в шейку матки, вызывая смешанные ощущения, от которых Скарлетт продолжала громко стонать, не стыдясь удовольствия.

— Скажи это… — шлепая по упругим ягодицам, приказал Роберт.

— Еби меня, папуля… — громко простонала Скарлетт. — Выеби свою девочку, папочка…

Слова возымели эффект на Роберта, из-за чего он резко вынул член из влагалища, перевернул падчерицу и поставил на колени раком, вонзившись пенисом ещё сильнее, чем прежде. Испытав болезненные ощущения, Скарлетт вцепилась руками в подушку, закричала, а из двух прекрасных глаз прыснули слезы.

— Стой!.. — крикнула она. — Мне больно…

Она попыталась вырваться, но Роберт, схватившись за берда, пресек побег и продолжал загонять пенис с большей силой, словно забивал гвозди, а не занимался любовью. Когда же стоны и крики наслаждения Скарлетт сменились на горькие слезы, он резко отстранился, соскочил с кровати и убежал прочь, оставив девушку наедине со своей болью.

Вечер в клубе

Испытывая стыд за свои поступки, ощущая унижение из-за действий Роберта и злясь на ложь матери, Скарлетт громко хлопнула крышкой ноутбука. Она так разозлилась на всех и вся, что была готова бросить в дверь стаканом из-под виски, но в этот момент в кабинет вернулась директор.

— Чего куксишься? — улыбнувшись, спросила Сэм. — Идём в зал, народ скоро начнут впускать, да и музыку включат с минуты на минуту.

С большим трудом, но Скарлетт сдержала свою злость и не стала срываться на директоре клуба. Она вышла из-за стола, бросила взгляд на картину с лебедями и улыбнулась.

— Откуда такая любовь к этим птицам? — полюбопытствовала Скарлетт.

Сэм ответила только тогда, когда они вышли из кабинета, прошли по темному коридору, добрались до черной двери, расположенной в самом конце и вышли в главный зал клуба, который постепенно стали заполнять люди.

— Я люблю птиц, — призналась она. — Люблю лебедей, голубей, павлинов, разумеется, и, конечно же, у меня дома живет парочка попугаев. Не знаю почему, но меня они успокаивают, словно в прошлой жизни я и сама была птицей. Должно же быть в этом мире хоть что-нибудь светлое, приятное, помогающее забыть на секунду обо всех насущных проблемах и делах. Я права?

— Наверное, мы с тобой из совершенно разных миров, — улыбнулась Скарлетт, когда они обе поднялись на второй этаж и прошли в ВИП комнаты, установленные на балконе, с которого прекрасно было видно не только сцену, но и весь танцевальный зал расположенный ярусом ниже.

Скарлетт осмотрелась в просторном клубе и первым делом обратила внимание на обстановку, в которой было украшено заведение: чистые стены выглядели совершенно черными, словно сама ночь пришла этим вечером погостить, а вот занавески и тюли, увешанные по всему залу и в ВИП секторе, были безупречно белыми, что придавало некую таинственность антуражу. Сразу стало понятно, с какой любовью Сэм относится к своему детищу и сколько сил вложила, чтобы это место стало столь необычным, интересным, привлекательным, заманивающим гостей. И клуб действительно привлекал множество посетителей, входящих в недра зала, стоило только вышибалам открыть дверь, а ди-джею включить музыку. Под сводами зала началась светомузыка, какое-то необычное представление, представляющее собой самое обыкновенную игру света и музыки, которая произвела на Скарлетт самые приятные ощущения. Черно-белый клуб в одночасье заиграл новыми красками, на танцполе появились первые танцоры, возле бара столпились любители крепких напитков, а молодые пары, разбредаясь по столикам, были отданы в руки молодых официанток, собирающих заказы с такой скоростью и сноровкой, что глаза не поспевали за перемещением всего нескольких девушек.

Постепенно музыка стала набирать темп, меняться стиль исполнения, а Сэм, подергивая ягодицами и пританцовывая, поздоровалась с несколькими посетителями и провела кузину своей подруги в одну из ВИП комнат, где уже сидела и пила разноцветный коктейль Виктория, пребывающая в ничуть не менее зажигательном настроении, как и её подруга. Тут же нашлось место бутылки вина, а через несколько минут в комнату пришла официантка, принесшая еду приготовленную на кухни клуба: тушеную говядину с травами и розмарином, Жюльен с курицей и грибами, а на десерт бельгийские вафли с клубникой, черникой и медом или сгущенным молоком.

Девушки приступили к еде и уже через полчаса осушили первую бутылку вина. Сэм, радуясь такому напору и настроению, решила спуститься вниз и разобраться с делами, а официантке наказала принести подругам ещё бутылку вина, чтобы те не заскучали. Так кузины остались наедине и Вика, доедая жирный кусок говядины, решила задать вопрос.

— Посмотрела видео? — спросила она.

— Он меня изнасиловал, — сделала глоток вина Скарлетт. — Я и подумать не могла, что опущусь так низко…. Боже, заниматься сексом с отчимом…

— Тебе нелегко, я все понимаю, — спокойно перебила Виктория. — Но ты не увидела сути, которую я хотела тебе показать. Скарлетт, может быть, это выглядело, как изнасилование, особенно на последних минутах записи, однако ты упускаешь из вида главную деталь.

— Да, я знаю… — поставив бокал, вздохнула Скарлетт. — Секс был по обоюдному согласию, и по видео было заметно, как я сама напрашивалась.

— И снова ты упускаешь главную деталь…

— О чём ты говоришь? — задумалась Скарлетт.

— О сексе, сестренка, — ответила Виктория, подливая себе и кузине ещё вина. — Разве ты не заметила, как вы оба открыто себя вели? Все выглядело так, словно это не первая близость.

— Кстати, да… — нехотя согласилась Скарлетт. — Блин и почему я только потеряла память? Как бы все просто было, если бы я знала, что двигало мной в тот момент.

— Это уж точно.

— Слушай, — задумалась Скарлетт, — а это была единственная запись с моим участием? Может, камеры записывали и раньше?

— Понимаю, к чему ты клонишь, но я проверила все записи того времени и ничего не нашла. Вскоре после этого вашего неудачного секса с Робертом ты вообще перестала появляться дома. Видимо, часто оставалась у своего наставника Чарльза, а может где-то ещё.

Испытывая приятную истому от выпитого вина, Скарлетт не хотела продолжать разговор на эту тему.

— Выйду подышать свежим воздухом, — сказала она.

Минуя людей танцующих на танцполе, Скарлетт без проблем прошла к черной двери, ведущей в подсобные помещения, и вышла на улицу. Глоток теплого свежего воздуха и теплый вечерний ветерок прочистил мозги, расставил все по местам и она, задумавшись над проблемами, решила сделать важный звонок. Она выбрала в телефонной книге смартфона номер Норы и нажала на кнопку вызов. Ждать ответа не пришлось, ибо жена ответила сразу же.

— Дорогая, как у тебя дела? — спросила Нора на другом конце провода. — Я почти закончила с работой и через часик буду дома.

— Здорово… — с безразличием ответила Скарлетт.

— Что-то не так? Неужели ты передумала с ужином?

— Я… я не дома и вовсе не думаю об ужине, который пообещала днём.

— Ну, ладно, — задумалась Нора. — А где ты сейчас? Может быть, мне заехать за тобой?

— Не хочу возвращаться домой.

— Солнышко, в чём дело?

Скарлетт заметила нескольких курящих мужчин и, чтобы поговорить с женой наедине, прошла дальше по улице, перешла дорогу и зашла в переулок.

— Ты знала? — спросила она.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — ответила Нора. — Можно конкретнее?

— Я встретилась с матерью, Нора, — призналась Скарлетт. — Мы поговорили, она снова соврала…

— Постой, что значит снова? — перебила Нора. — К тебе вернулась память?

— Это фигура речи. Думаю, Джейн врала мне всю жизнь и сегодня вечером я поняла, почему она это делала. Нора, ты тоже меня обманывала?

В трубке послышался тяжелый вздох, после которого последовало недолгое молчание.

— Эта дура рассказала о нас? — спросила Нора.

— Так это правда?.. — растерялась Скарлетт. — Мы сестры?

— Скажи, где ты находишься, солнышко? — попросила Нора. — Я за тобой заеду, и мы обо всем поговорим.

— Боже!.. — закатила глаза Скарлетт. — О чём нам ещё говорить, Нора?! Ты моя сестра…

— Я знаю, как это выглядит и понимаю, что ты чувствуешь. Позволь хотя бы объяснить. Солнышко, давай встретимся и поговорим…

— Не стоит… — Скарлетт сбросила вызов и, прижавшись к стене, рухнула на грязный асфальт. — Мне нечего сказать…

Приют для бездомных

Шагая по тротуару, пересекая проезжую часть и ступая в неизвестность, Скарлетт не спеша шла и не знала, куда идёт. Она бесцельно блуждала в потемках города, замечая, как фонари автомобилей пролетали мимо неё на бешеной скорости, как однообразные люди обгоняли и шли навстречу, не замечая и не обращая на неё никакого внимания. Она видела, чем занимаются влюбленные парочки, сидящие на скамейке в центральном парке Нью-Йорка. Влюбленные пары особенно сильно влияли на сознание Скарлетт, вызывая стыд и отвращение к самой себе.

Такая чистая любовь, — думала она, вглядываясь в поцелуй миловидной девушки и её приятеля шатена, — никакой грязи и близости с родственниками и все выглядит так, будто бы они созданы друг для друга и влюбились только потому, что так предначертано судьбой. Наблюдая за сладостным поцелуем, Скарлетт искренне жалела себя и завидовала тому, что есть у них, и чего нет у неё.

— Очень мило, не правда ли? — спросила незнакомая женщина, подошедшая к скамейке, на которой сидела Скарлетт.

Незнакомка выглядела неопрятно, но в то же время её одежда выделялась, и стиль был запоминающейся. Темноволосая женщина средних лет была одета в зеленую шляпку — настолько старую и поеденную молью, что даже красные розочки, вышитые по бокам выглядели истрепанными; хотя на улице было очень тепло, она накинула на грязное серое платье ковбойское пончо красного цвета, на котором проглядывались голубиные перья. К тому же, у неё были: кожаные перчатки с порезанными пальцами, что позволяло увидеть опухшие пальцы с грязью под ногтями; большие потрепанные сапоги с высоким каблуком на старых шнурках запачканные в грязи; ну и больше всего внимания привлекала кожаная сумка с голубиным кормом. Она выглядела и без того запоминающейся, но самым странным казались несколько голубей, сидящих у неё на шляпке и плечах.

— О чем вы говорите? — спросила Скарлетт, глядя на то, как женщина прямо с ладони кормит белого голубя.

Незнакомка указала рукой на целующуюся пару, что не напугало голубей, а наоборот привлекло ещё несколько птичек, летающих и сидящих на ветвях деревьев.

— Про них, разумеется, — улыбнулась она. — Я бы отдала все на свете, чтобы снова почувствовать себя молодой. Впрочем, у меня ничего нет, поэтому Судьбе следует довольствоваться только кормом моих пташек…. — Незнакомка хихикнула, сунула руку в сумку и рассыпала корм под ноги Скарлетт. Уже через минуту возле скамейки собралось столько голубей, что им не было счёта. Птицы размахивали крыльями, разгоняя ветер и перья, которые разлетались в разные стороны. — Как это прекрасно.

Скарлетт пригнула голову, стараясь не столкнуться с какой-нибудь птицей, но от пернатых не было спасения. Однако голуби нисколько не пугали и не отталкивали, а наоборот приковывали к себе взгляды людей. Когда ещё удастся оказаться так рядом с сотней голубей?

— Хочешь покормить моих пташек? — спросила незнакомка.

— Было бы неплохо, — улыбнулась Скарлетт.

Женщина посыпала ей на руку немного корма и протянула руку вперед, позволяя нескольким голубям сесть на ладонь Скарлетт. Девушка приятно удивилась, вскинула брови, ощущая, как несколько клювов тыкаются в ладонь, пытаясь ухватить зерно.

— Как жаль, — заметила незнакомка. — Мы отпугнули влюбленную пару.

Птицы так зачаровали Скарлетт, что она быстро позабыла о поцелуях незнакомой пары, которая её и раньше не особо волновала. С голубями ей было намного интереснее, потому что пернатые создания никогда не станут обманывать и использовать в своих целях.

— Что с тобой, деточка? — спросила незнакомка, обратив внимание на хмурое настроение девушки. — Мои птички тебя обидели?

— Нет, — вымучено улыбнулась Скарлетт. — Я просто задумалась о том, как это быть птицей, не думающей о проблемах в семье.

— Вот оно что… — вздохнула незнакомка. — Из дома сбежала?

— Ещё не решила.

— Побег — дело серьезное, на которое осмелиться не каждый взрослый человек. От детей можно ожидать чего-то подобного, но ты давно не ребенок и уже способна сделать правильный выбор. Скажи, деточка, кто тебя обидел?

— Я не знаю… — призналась Скарлетт. — Вроде бы все хорошо и жить можно, но близкие отталкивают меня. А может быть, это я отталкиваю их, не позволяя о себе позаботиться.

— Будешь долго задумываться о таких вещах, через пару лет окажешься на моём месте, — с безразличием заверила незнакомка. — Я тоже пыталась найти своё место в мире, объять весь мир, стать популярной актрисой, а, в конечном счёте, оказалась на улице и вот уже четырнадцать лет кормлю голубей, перебиваюсь с места на место, пытаясь найти свой угол в этом мире.

Вглядываясь в лицо незнакомки, Скарлетт заметила плохо подстриженные волосы, темно синие глаза цвета бушующего моря и маленькие обветренные губы, которые потрескались за все время пребывания женщины на улицы. Видимо, жизнь без дома не столь безоблачная, как бы этого хотелось.

— Вы бывшая актриса? — поинтересовалась Скарлетт.

— Меня зовут Коди Уорд, — протянула руку женщина.

— Скарлетт Браун.

— Я грезила стать актрисой, — призналась Коди, — однако моим планам не суждено было сбыться. По окончанию школы мне предрекали прекрасное будущее, даже пригласили в школу актерского мастерства, а через несколько месяцев я сыграла свою первую роль в театре. Роль была скверная, всего две фразы, но это было началом долгого пути. К сожалению, жизнь актрисы оказалась не такой милой, как я себе вырисовывала. За двадцать лет работы у меня две жалкие роли в телевизионных сериалах, дюжина неудачных проб в крупные проекты, а ещё интрига с режиссером порно фильма. Но и с порно индустрией ничего не сложилось, ибо я попала в аварию и была награждена десятком шрамов по всему телу, которое уже не покажешь в камеру. Вот так актерская карьера пошла ко дну, вместе с долгами по квартире и имуществу, взятому за несуществующий гонорар.

— Я тоже попала в аварию, — сообщила Скарлетт.

— Тебе повезло больше, — улыбнулась Коди.

— Не думаю, что это можно назвать везением. Я потеряла память.

— Вот оно что… — задумалась Коди, посыпая на руку девушки ещё птичьего корма. — Так ты потерялась? Может быть, сходим в полицию? Там тебе помогут найти семью…

— Не стоит, — перебила Скарлетт. — Семью я не теряла, а очень бы этого хотела. В общем, жизнь у меня не такая милая, как хотелось бы.

— Поделишься?

— Думаю, хуже не станет, — улыбнулась Скарлетт.

— Тогда пойдём со мной, — предложила Коди. — Я знаю хорошее место, где можно перекусить и спокойно поговорить.

Направляясь в приют для бедных, Скарлетт рассказала о себе спутнице Коди, поделилась с ней проблемами, поведала историю с отчимом и даже не стала скрывать тот факт, что несколько лет жила в браке с сестрой, про которую забыла после аварии. Женщина слушала молча, изредка бросала на тротуар зерна, привлекая городских птиц, и через несколько минут они добрались до двухэтажного здания, где одна очень богатая женщина открыла кормежку для бедных стариков, женщин и детей.

Девушки прошли внутрь, сразу с порога поднялись на второй этаж и попали в большой просторный зал, заставленный столиками и скамейками. Скарлетт слегка растерялась, потому что не представляла, как много бездомных людей живет в Нью-Йорке. Количество народу поражало, а неприятный запах пота и гнили витающий в воздухе, перебивал запах приготовленной каши, которую выдавали в дальнем конце зала. За столами сидели пожилые старики и дети, чья одежда оставляла желать самого лучшего. Но сотрудники, — за кастрюлей стояла полная женщина средних лет, а тарелки наполняли молодой парень и девушка, — словно не замечали смрада и, угощая посетителей приюта, улыбались, переговаривались между собой, много шутили и старались поднять каждому бездомному настроение.

Коди встала в очередь и через несколько минут добралась до тарелки, которую ей предложил молодой шатен, улыбнувшийся и Скарлетт. Девушка нашла в нем что-то привлекательное, поэтому отвела взгляд и заглянула в кастрюлю с овсяной кашей, рядом с которой стояла кастрюля с компотом из сухофруктов.

— Ты голодна? — неожиданно поинтересовалась Коди.

— Нет, спасибо, — улыбнулась Скарлетт, проследовав за женщиной к свободному столику. Она обратила внимание на то, что в приют все ещё приходили люди и ставали в очередь, желая получить свою порцию теплой каши. Как Скарлетт заметила, каша выглядела аппетитно и, похоже, основательница этого места вправду заботиться о бедняках, вкладывая в их кормление приличную сумму денег. — А тут мило.

— На первом этаже можно взять лежанку и найти свободный угол, в котором можно выспаться до утра, — проглатывая ложку овсянки, сообщила Коди. — Никто не выгоняет, полиция сюда не приходит, кормят просто восхитительно, а ещё дают место для ночлега. Кстати, зря отказалась от каши, объедение ведь…

— Я уже поужинала, но спасибо за предложение, — промолвила Скарлетт, вновь бросив взгляд в сторону столика с кастрюлей, в надежде увидеть молодого человека. Незнакомец скрылся в дальнем помещении, что немного разочаровало. — Кто завидует этим местом?

— Её зовут Зибелль Боннар, — ответила Коди, проглатывая ложку за ложкой. — Она основала приют семь лет назад и за это время ни разу не обделила бедняков. Это место работает в любое время суток, в любую погоду и при любых сложностях, с которыми сталкивалась Зи.

— Зи? — уточнила Скарлетт.

— Так меня называют друзья, — сказала строгая женщина, неожиданно появившаяся за спиной девушки.

Скарлетт вздрогнула и резко вскочила, обернувшись к незнакомке, стоящей рядом с соседним столом. Та самая Зибелль выглядела, говорила и вела себя как француженка. Гладкие волосы пепельного оттенка ложились на хрупкие плечи, а янтарные глаза прожигали насквозь. От этого взгляда Скарлетт стало не по себе, и она попыталась отстраниться, но Зибелль не позволила этого сделать.

— Руки! — рыкнула Зи, хватив девушку за запястья.

Эта француженка выглядела взрослой и состоятельной женщиной, одетой в строгий костюм какой-нибудь бизнес-леди, которая прибыла не в приют, а на деловую встречу. Под серой шелковой блузкой проглядывались очертания белого лифчика, а черная юбка обрисовывала мельчайшие детали француженки — упругие бедра и безупречной формы ягодицы. Там, где юбка заканчивалась, взору открывались длинные красивые ноги на ни менее дешевых туфлях с высоким каблуком.

— Ты ни бедная, ни наркоманка, — отметила Зи. — Зачем пришла в приют? Работаешь в полиции?

— Что?.. — растерялась Скарлетт. — Нет!

— ФБР?

— Нет, конечно! — отмахнувшись, возразила Скарлетт. — Я пришла сюда…

— Она со мной, Зи, — сверкнула желтыми зубами Коди. — Это моя подруга, с которой мы познакомились только что. Скарлетт, познакомься с хозяйкой приюта Зибелль Боннар. Зи, а эту девушку зовут Скарлетт Браун. Она потеряла память и у неё проблемы с семьей.

Зибелль пронзила таким злобным взглядом, что у Скарлетт мурашки в ужасе разбежались. Француженка не стала церемониться, снова хватила девушку за запястье и повела к кастрюле. Там она не стала спрашивать, чего хочет Скарлетт, а просто натянула на неё фартук.

— Раздавай еду, пока каша в кастрюле не закончиться! — в приказном тоне заявила Зи.

Скарлетт выпучила глаза, хотела высказать много нехороших слов, но потом посмотрела на мальчика, стоящего с пустой тарелкой. Грязный паренек ждал свою порцию и Скарлетт, закатив глаза, положила ему в тарелку овсяной каши.

— Вот попала… — пробубнила она.

Без права выбора

За работой время пролетело незаметно. К полуночи очередь рассосалась, в огромной кастрюле не осталось ни зернышка риса, а бездомные разбрелись по своим делам и зал на втором этаже почти опустел. Во время раздачи ужина Скарлетт успела познакомиться с молодым человеком по имени Марк, и, к сожалению, с его женой Евой, с которой они помогают этому приюту уже целых три года. Ещё в приюте работает повар миссис Доуз, ушедшая раньше остальных.

Когда обеденный зал опустел, а из людей на втором этаже осталась только молодая супружеская пара и Скарлетт, из подсобного помещения вышла Зибелль, подошедшая к Марку и выдавшая ему конверт, по очертанию очень похожий на конверт с деньгами, которые заработала пара, помогая на кухне приюта. Марк сразу взял Еву за руку, они направились к лестнице и уже через несколько мгновений скрылись из вида. Француженка, оставшись наедине со Скарлетт, следом подошла к ней и тоже протянула конверт. Но когда девушка потянулась к нему, Зибелль отстранила руку и улыбнулась.

— Свои деньги получишь позже, — сказала она. — Сначала съездим в одно место и купим кое-какие товары.

Скарлетт вскинула брови, вытащила из кармана платья телефон и поняла, что на часах уже первый час ночи. Да и за окном давно стемнело. Куда хочет поехать эта француженка, и какие товары собирается покупать в столь позднее время? Неожиданно для себя Скарлетт вспомнила, что у неё есть квартира, в которой ждёт Нора. Так зачем куда-то ехать и ввязываться в авантюры из-за денег?

— С чего вы решили, что мне нужны ваши деньги? — спросила Скарлетт. — Может быть, я просто решила помочь?

— Можешь обманывать себя и дальше, но со мной этот фокус не пройдёт, — хмуро ответила француженка. — Ты не хочешь возвращаться домой, поэтому спокойно восприняла работу на кухни. Любой другой человек запросто мог сбежать, стоило мне скрыться из виду, а ты осталась и отработала, хоть и говоришь, что не нуждаешься в деньгах. Дело твоё, конечно, но мне не помешает помощница, не боящаяся запачкать руки, занимаясь не самой приятной работой. Так что скажешь? Будешь работать на меня?

— Вы мне работу предлагаете? — вскинула брови Скарлетт.

— Я была в твоей ситуации и знаю, как тяжело порой сделать выбор. Можешь отказаться и вернуться домой, но на улице я бы не советовала ночевать, ибо тебе не место у помойки. А можешь поехать со мной и получить хорошую работу, выиграть немного времени, за которой сможешь определиться с тем, что делать дальше. Решай, а я заведу пикап.

Зи положила конверт на стол и, пройдя в сторону лестнице, так же скрылась из вида, оставляя девушку наедине со своими демонами, которые не давали Скарлетт покоя. Она ещё несколько мгновений постояла в полном ступоре, разглядывая конверт с деньгами, а потом решила, что домой возвращаться не стоит и следует начать новую жизнь, как этого хотелось в больничной палате. Не стоило копаться в прошлом, подумала Скарлетт, это не принесло мне ни должных ответов, ни покоя, который смог бы расставить все по местам. Все стало только сложнее и пришло время измениться, пойти дальше, забыть о прошлом, чтобы взглянуть в будущее, предложенное эксцентричной француженкой Зибелль Боннар.

Скарлетт внимательно пересчитала заработанные деньги, приятно удивилась их количеству, словно работала не на кухне, а в сфере досуга мужчин и эта сумма ей показалась более привлекательной, чем жизнь с сестрой, с которой она состоит в браке. Чего уж говорить о врущей матери, озабоченном отчиме и других проблемах связанных с амнезией? Будет лучше, если все начать сначала. И может быть, жизнь раскроется в новых красках и позволит взглянуть на себя под другим углом? Это будет то, что нужно, ибо бесцельное существование и попытки вернуться к прошлой жизни до добра не доведут, а приют готов предложить что-то новое, что-то очень важное, из-за чего Скарлетт чувствует себя тут как рыба в воде.

Стараясь не вслушиваться в протяжные храпы десятка бездомных, спящих на первом этаже, Скарлетт вышла из здания и увидела темно синий пикап, стоящий перед входом, за рулём которого была Зибелль Боннар. Автомобиль модели GMC выглядел крупным и очень дорогим, обладал большим кузовом, вместительным багажником, в котором лежало запасное колесо, на переднем бампере нашлось место стальному отбойнику и вытягивающему тросу.

— Это всего лишь машина, — опустила боковое стекло Зи. — Хватит рассматривать, залезай.

— Куда мы поедем? — забравшись в автомобиль, спросила Скарлетт.

— Надо закупить товар на складе. — Зибелль завела автомобиль, вытянула рычаг передач и надавила на газ. — Не волнуйся ты так, я тебя не обижу.

— Я не волнуюсь, — слукавила Скарлетт, стараясь не думать о чем-то плохом.

Зибелль включила музыку в магнитоле, прибавилась громкость, и, на удивление Скарлетт, запела. И не было ничего удивительного в том, что француженка слушает французские песни о любви.

— Итак, какой у тебя план? — поинтересовалась Зи.

Глядя на дорогу, освещаемую фонарями по обе стороны и ближним светом фар пикапа, Скарлетт задала этот вопрос самой себе, но так и не нашла на него разумного ответа.

— Не знаю, — призналась она. — Домой возвращаться не хочу, денег у меня немного, к тому же, захотелось кушать после работы, поэтому придется снять номер в отеле и сходить в круглосуточный магазин.

— Как я уже сказала, можешь работать на меня, — предложила Зи. — Работа тяжелая, график скверный, условия ужасные, а про себя любимую и походы в салоны красоты можешь забыть. Будешь горбатиться так, что до кровати придется добираться ползком.

— Кто же так работу предлагает? — хихикнула Скарлетт.

— Констатирую факты, чтобы ты не вырисовывала себе прекрасное будущее. Я не гарантирую тебе ни счастья, ни карьерного роста. Работая у меня, у тебя будет самое главное: крыша над головой, еда, деньги, которые не успеешь потратить из-за графика, ну и могу предложить цель в жизни. Честно говоря, мне кажется, последний пункт тебе сейчас нужен больше денег, еды и дома.

— Ладно, попробую поработать…

— Вот уж нет! Ты либо работаешь, либо выматываешься к чёртовой матери из моего пикапа. Не надо пускать слюни, плакать, давить на жалость и рассказывать, как скверная у тебя жизнь. Я тоже насмотрелась на несправедливость за свои годы и прекрасно понимаю, чего стоят добытые деньги. Будешь работать или мне высадить тебя возле ближайшего отеля, где тебя ждёт теплая кроватка и вкусная еда?

Скарлетт покосилась на женщину.

— Может, хотя бы расскажите, чем придется заниматься? И куда мы едем? — спросила она. — Какой склад работает после полуночи?

— Сейчас все увидишь, — ответила Зи. — Кстати, если проголодалась, можешь заглянуть на заднее сиденье. Там лежат бутерброды с ветчиной.

— Спасибо… — Скарлетт облокотилась через высокую спинку сиденья и взяла спортивную сумку, в которой лежал скверно выглядящий мешочек с несколькими бутербродами. Учитывая, что обед пролежал в запотевшем пакете достаточно долго, выглядел он аппетитно, а начинка только усиливала голод. Между двумя тонкими слоями хлеба нашлось место: двум тонким слойкам ветчины, сыру, овальным ломтикам хрустящего огурчика и помидорам. Со всем этим изыском бутерброд не подтекал, как это бывает с хот-догом, а хлеб был настолько мягким, что сыр, ветчина и даже огурчик плавился на языке, доставляя самое приятное наслаждение легкого перекуса, о котором только можно мечтать. — Вы будете? — спросила она, предложив оставшийся бутерброд.

— Кушай, беглянка, — улыбнулась Зи. — Я поужинала рисовой кашей.

— Очень вкусно, — надкусывая второй бутерброд, призналась Скарлетт.

— Сейчас закончим с покупкой товара и поедем ко мне, — сообщила Зи. — Дома сможешь принять ванну, выспаться и поблагодарить мастера, приготовившего этот прекрасный бутерброд.

Скарлетт вскинула бровь, но промолчала и вложила остатки бутерброда в рот.

В портовом районе

Пикап заехал на территорию порта, в гаражный кооператив, и, минуя здания один за другим, остановился возле гаража под номером триста три. Стальные ворота были открыты, внутри были включены лампы под потолком, а по территории гаража ходило несколько мужчин. Зибелль припарковала пикап кузовом к гаражу, заглушила двигатель, благодаря чему отключилась музыка и поставила автомобиль на ручной тормоз.

Со стороны пассажирского сиденья возник высокий мужчина с залысиной на макушки. Он появился так неожиданно, что Скарлетт, не обращая внимания на постороннее движение, взвизгнула от его появления и схватилась за сердце.

— Прости, не хотел напугать, — поднял руки незнакомец, жестикулируя о полной капитуляции.

— Это мистер Бек, — представила его Зибелль, вылезая из автомобиля. — Не бойся его, Скарлетт, он всего лишь отсидел шесть лет за изнасилование.

— Очень смешно, — нахмурился мистер Бек, протянув руку девушки. — Меня зовут Гектор, и я не сидел. Это Зи так шутит.

— Ага, — зайдя в гараж, проголосила Зи, — его просто не поймали.

Эти люди очень странные, подумала Скарлетт, пожимая руку мистеру Беку. Впрочем, Гектор выглядел жутко только в темноте, а когда она открыла дверь автомобиля и загорелась лампочка, мужчина предстал во всей своей красе и оказался достаточно милым пожилым человеком. Он был одет в потрепанный и запылившийся комбинезон сотрудника порта, был наполовину мексиканцем, о чём намекала смуглая кожа и задатки пожилого Альфы самца; так же у него был приятный взгляд — такой спокойный и рассудительный, густо посаженые брови и ухоженные усы.

Вскоре Зи вернулась к автомобилю, вытащила из бардачка ещё один конверт с деньгами и отдала его Гектору, прошедшему вместе с девушкой на склад, где работал второй мужчина с мексиканскими корнями. Тот выглядел немного моложе, был коренастым и широкоплечим мужчиной, обладающим выдающимися мускулами и ровной осанкой Аполлона. В нем угадывались черты Гектора, и, видимо, это было не просто так, потому что схожесть была на лицо. Похоже, на этом складе работают два брата мексиканца, предположила Скарлетт.

— Меня зовут Доминик Бек, — представился младший брат, улыбаясь девушки, на что она ответила взаимной улыбкой, стараясь не показывать свой интерес к столь привлекательной персоне.

— Приятно познакомиться, — сказала Скарлетт, поправляя непослушные локоны, постоянно падающие на лицо и нос. — Меня зовут Скарлетт Браун.

— Все представились? Никого не забыли? — вмешалась Зи. — Время почти два часа ночи, а мне бы хотелось поскорее вернуться домой, принять душ и выспаться перед работой. Так может, мы перейдем к работе? Гектор, ты приготовил мой товар, заказанный на прошлой неделе?

— Да, конечно, Зи, — ответил старший мексиканец. — Какая муха тебя укусила?

— Бессонница называется, мать твою, — огрызнулась Зи, бросив ему в лицо конверт с деньгами. — Сначала пересчитаешь? Или мы, наконец, начнем погрузку?

Конверт упал на пыльные полы и Гектор склонился, чтобы его взять, открыть и пересчитать плотную кипу денег, заплаченную за некий товар, что купила Зи. Как только финансовый вопрос был улажен, он одобрительно кивнул Доминику, а сам открыл кузов пикапа. Молодой мексиканец скрылся за бесконечными стеллажами высотой в двадцать пять футов каждый — этот склад был очень большим — и вскоре вернулся на автопогрузчике, на котором доставил поддон с небольшими двухкилограммовыми мешками разносортных круп: гречихи, риса, пшена и перловки. Доминик аккуратно поставил поддон прямо перед автомобилем, и они с братом начали закидывать полиэтиленовые мешки в кузов, коих было порядка ста, а может быть, даже двухсот штук.

Зибелль стояла в стороне, пыталась что-то найти в мобильном телефоне, а Скарлетт, заинтересовавшись работой двух ловких грузчиков, подошла к двери пикапа и снова улыбнулась Доминику, чей боевой дух возрос, стоило ему увидеть столь очаровательную улыбку. Гектор хоть и был немного старше, но не уступал брату ни в силе, ни в скорости работы и всего за каких-то пять минут они управились с погрузкой, закрыли багажник пикапа и выдохнули, словно это была не погрузка, а какая-нибудь обычная прогулка с девушкой по пляжу.

— Зи, мы закончили, — отчитался Гектор, забравшись в кузов автопогрузчика, чтобы отогнать его вглубь склада. — Когда теперь тебя ждать?

— Повторим заказ через неделю, — убирая телефон в карман строгого платья, сказала она. — Мы ведь в расчёте?

— Да, конечно, — подтвердил Доминик. — Все было улажено…

— Ей это не интересно, — перебил Гектор. — Зи, можешь не волноваться, к тебе вопросов не будет. Мы поколдуем тут и закроем склад, а вы, девушки, поезжайте домой и хорошенько выспитесь, если бессонница позволит.

Француженка бросила телефон на панель, залезла в автомобиль и сняла его с ручного тормоза. Скарлетт, улыбнувшись Доминику, последовала за ней. Через несколько мгновений пикап тронулся, и девушки покинули сначала складскую территорию, а там выбрались с портового района.

— Слушайте, мы ведь ничего не нарушили? — недоверчиво поинтересовалась Скарлетт.

— Решила, что я сперла товар? — покосилась Зи.

— Ну… — задумалась Скарлетт. — Все выглядело именно так. Приехали на склад ночью, пропустили таможню, моментально загрузили товар и это я еще молчу о том, что вы заплатили грузчикам, а не хозяину складу. Это ведь не их товар. Получается, вы совершили кражу, а я стала соучастницей преступления.

— Боже! — закатила глаза Зи. — Видимо, ты не только память потеряла, но и умом тронулась. Украла? Серьезно? Я похожа на воровку? Чтобы ты знала, я директор крупной акционерной компании, а тот самый хозяин склада, как ты выразилась, работает на меня. Я и есть хозяйка склада — этого и тысячи таких же складов по всем Соединенным Штатам, Канаде, Франции и Германии. Гектор с братом получили деньги только за то, что задержались на работе и помогли загрузить крупы в автомобиль. Знаешь ли, мне самой не особо хочется надрываться, загружая тяжеленные мешки.

— Ой… — откашлялась Скарлетт. — Простите, я не знала…

— Во-первых, прекрати читать детективы, дорогая, — заявила Зи. — Спасибо хоть полицию не вызвала, а то я бы точно сегодня домой не попала. Во-вторых, тебе все-таки следует обратиться к врачу, потому что травма головы дело серьезное. В-третьих, прекрати обращаться ко мне на «Вы». Я не такая важная шишка и уж тем более не такая старая, как ты себе представляешь.

— Ты далеко не старая, — робко улыбнулась Скарлетт. — Я уже устала, а у тебя сил хоть отбавляй. Но позволь задать вопрос. Почему директор компании сама занимается такими делами? У тебя нет сотрудников, которые смогли бы выполнить такое поручение днем?

— Приют для бездомных — моё детище! Я вкладывала деньги в благотворительные фонды, один пыталась открыть сама, вложила целое состояние на людей, про которых ничего не знаю и никогда не встречу. Может быть, эти благотворительные фонды фикции, а мои деньги уходили в карманы других директоров компаний, прикрывающихся за проблемами людей. Я не знаю и не хочу знать. Основная проблема была в том, что мои деньги просто исчезали и всё. Однако нельзя помочь всем, поэтому я решила помочь только тем, кого могу увидеть в любой день, с кем запросто поговорю о погоде, выслушаю и просто поддержу. Ради этого я открыла приют. Ради бездомных Нью-Йорка, на которых всем наплевать. Эти люди, приходящие в приют, стали моей ответственностью, которую нельзя возложить на плечи другого человека, ибо это я решила помогать, а ни кто-то другой. Может быть, звучит слишком вальяжно и у богатой женщины появилась мания «святой спасительницы», как меня в одно время называли в газетах, но я не усну, если не буду уверена, что завтра, придя в мой приют, бездомные получат еду и мизерную поддержку.

— Это благородно, — промолвила Скарлетт.

— Неправда, — возразила Зи. — Сейчас лето и большая часть проблем у бездомных заключается в том, что поесть. Когда наступают холода, мой приют не закрывается и принимает всех, кто нуждается в помощи, ищет еды, теплый уголок, где можно просто переждать бурю и согреться. Жизнь на улице отвратительна, Скарлетт. И я понимаю, что не могу помочь им всем. Но сделаю все, лишь бы облегчить жизнь в этом городе.

Голос француженки был полон уверенности и звучал так гордо, что не позволяло усомниться в деяниях, которые она совершает, чтобы хоть как-то облегчить жизнь беднякам. Скарлетт перестала колебаться и сделала выбор.

— Я помогу тебе, — сказала она. — У меня нет ни денег, ни власти, ни таких амбиций, но у меня нет и цели, ради которой хочется вставать по утрам. Пусть помощь тебе, беднякам, кому угодно станет моей целью.

— Спасибо, — улыбнулась Зи. — Это будет непросто, Скарлетт, но я постараюсь подсластить пилюлю. Поживешь пока у меня, договорились?

— Ну, ладно…. А где ты живешь?

— В Кинг-Поинт. Тебе там понравится, — заверила Зи. — Напротив моего дома живет сама Ребекка Крейг со своей женой. Ты ведь читаешь любовные романы?

— Видимо, скоро начну…

Дом француженки

Француженка живет в роскоши. Скарлетт убедилась в этом, когда Зибелль загнала пикап на закрытуютерриторию усадьбы, скрытую за высоким бетонным забором, где было построено несколько домов в американском стиле. Дом демонстрировал все богатство директора акционерной компании, потому что постройка выглядела как целый комплекс со сложной формой крыши. Светлый фасад здания и несколько фонарей на огороженной территории раскрыли всю красоту декора — примитивного, но сделанного по-богатому и с душой. Гаражный кооператив, иначе его не назовешь, был встроен прямо в дом — две пары ворот были разделены бетонными блоками, но внутри гараж все равно был смежным и в нём, помимо, пикапа, уже стояло два автомобиля люкс класса. Похоже, Зи знала толк в автомобилях, ведь Скарлетт никак не ожидала увидеть оранжевый Aston Martin Vanquish 2012 года и фиолетовый Dodge Challenger STR Hellcat Redeye 2019 года. Машины имели большой толк, раскрывали Зибелль как личность и намекали на её вкусы. Но вскоре они вылетели из головы, потому что все внимание Скарлетт привлекла летняя веранда, вокруг которой были посажен прекрасный ухоженный сад цветов, а позади неё виднелась голубая гладь просторного бассейна. Там же нашлось место столику и мольберту, стоящему недалеко от воды.

В Скарлетт сразу проснулся художник и она, не дожидаясь, когда автомобиль въедет в гараж, вышла прямо на ходу и направилась в сторону бассейна, вызывая удивление на лице француженки, явно не ожидавшей такой выходки. Зи ехала медленно, хотела просто поставить пикап в гараж, на тот случай, если ночью пойдёт дождь, а тут девица выскакивает из медленно едущего автомобиля и рвется сломя голову по территории дома. Разумеется, она была в полном недоумении от происходящего и, поставив автомобиль на ручной тормоз, вышла следом за новоиспеченной сотрудницей приюта.

— У тебя точно с головой проблемы! — бросила она вслед Скарлетт.

Девушка остановилась перед чистым мольбертом, аккуратно взяла со столика тонкую кисть и сделала несколько плавных движений рукой, рассекая воздух, не касаясь белоснежного полотна.

— Ты рисуешь? — задумчиво спросила она.

— Нет, — более спокойно ответила Зи. — Мои руки слишком грубые, чтобы заниматься искусством. Мольберт пришлось купить Луизе, когда она начала увлекаться рисованием.

— А кто такая Луиза? — полюбопытствовала Скарлетт. — Наверное, подружка или жена?

— Луиза моя дочь, — ответила Зи.

— Прости, я не хотела оскорбить…

— Не надо извиняться. Видимо, я веду себя так, что окружающие почему-то записали меня в лесбиянки.

— Значит, тебе нравятся только мужчины?

— Я этого не говорила… — задумалась Зи. — У меня бывали интрижки, как с мужчинами, так и с женщинами. Это ведь в порядке вещей…. Постой, а почему мы вообще об этом заговорили?

— Ты пригласила меня к себе домой, — ответила Скарлетт. — Тут, похоже, живет твоя дочь, и я бы не хотела, чтобы меня кто-то опасался.

— Боже, ты не такая уж и страшная, Скарлетт! — закатила глаза Зи. — А теперь пошли домой, я устала.

Взглянув ещё раз на мольберт, словно в последний раз, Скарлетт пошла следом за француженкой, которая уже поднялась по лестнице и открыла парадную дверь. В доме было темно, хоть глаз выколи и в этом мраке отчетливо слышался детский голосок, участвующий в достаточно серьезной беседе на повышенных тонах. Столь милый голосок, видимо, принадлежавший десятилетний девочки, открыто и без запинок обсуждал химические компоненты и реакции при смешивании тех или иных веществ.

Зибелль, вслушиваясь в детский лепет, сразу поступилась и нахмурилась, хоть этого и не было заметно. Видно было только то, как женские кулаки сжались, а плечи, расправившись, выросли на целый размер, и её тень стремительно направилась вперед, где, по-видимому, находилась гостиная.

— Луиза Боннар, немедленно положи телефон, иначе будешь наказана! — грозно потребовала Зибелль, ворвавшись в гостиную.

Послышался грохот, потом что-то хрустнуло и разбилось. В тот же миг весь дом зажегся, как новогодняя елка, отчего глаза заболели. Девочка с пламенными волосами, сидящая на диване, вздрогнула, вскочила на ноги и случайно уронила телефон. То была дочь Зибелль очень похожая на неё как две капли воды, только моложе и обаятельнее. Она была одета в белую сорочку, под которой угадывалось совсем хрупкое девичье тело. К тому же немного потрепанные рыжие волосы более светлого оттенка подчеркивали миловидное личико, большие выразительные глаза цвета янтаря под тонкими линзами очков с позолоченной оправой, веснушки, украсившее все лицо, и широкий ротик с маленькими губками. Внешность и поведение Луизы вызывали приятную улыбку, потому что такую милую девочку нужно ещё отыскать.

— Прости, мамуля, — промолвила девочка. — Я так разволновалась, что не смогла уснуть.

— Пожелай профессору доброй ночи, — строго сказала Зибелль.

Луиза взяла с пола телефон, приложила его к уху и сказала человеку на линии.

— Простите, профессор, кажется, мне пора ложиться спать…. Да, конечно, профессор. Доброй ночи.

Дождавшись окончания ночной беседы дочери и какого-то профессора, Зи скрестила руки на груди, тяжело вздохнула и, собравшись с мыслями, промолвила спокойным, сосредоточенным тоном:

— Ступай к себе, дочка. Мы обсудим твоё поведение утром.

Луиза прижала телефон к груди и не спеша ушла в сторону коридора, а оттуда поднялась по лестнице на второй этаж и скрылась в своей спальне. Направляясь к тумбе с алкогольными напитками, Зибелль сбросила каблуки с высоким каблуком и налила себе виски.

— Хочешь выпить? — спросила она.

— Нет, спасибо, — ответила Скарлетт.

— Прости за этот спектакль, — пригубила бокал Зи. — Я так много работаю, что дочь предоставлена сама себе и часто совершает поступки, которые не получается ни предугадать, ни контролировать.

— У вас нет няни? — поинтересовалась Скарлетт.

— Рассказывая химические основы, Луиза довела последнюю няню до сердечного приступа. У меня такое ощущение, будто она специально старается избавляться ото всех, кого я пытаюсь нанять. Агентства нянь больше не хотят с нами связываться, домработницу невозможно найти, потому что им все равно приходится приглядывать за Луизой, а это всегда заканчивается плохо.

— Хочешь, чтобы я взяла на себя работу по дому и уходу за ребенком? — уточнила Скарлетт. — Ты ведь для этого меня привезла?

— Не обижайся, но ты самый плохой вариант из всех, кто бы смог приглядеть за ребенком. Ты явно молодая, значит, своих детей у тебя нет. А даже если бы и были, какая бы паршивая ситуация в семье не случилась, мать никогда не бросит ребенка. Нет, Скарлетт, будешь работать в приюте, а с дочерью я что-нибудь придумаю.

Слова немного задели девушку, но она восприняла все с честью и не стала возражать, потому что действительно не имеет опыта общения с детьми. Как и общения в целом. Со своими проблемами бы разобраться, подумала она.

— Если у нас завтра много дел, я хочу принять душ и выспаться, — призналась Скарлетт. — Предложение пожить ещё в силе?

— Пойдём, покажу твою комнату. — Зибелль поставила пустой бокал на место, прошла из гостиной в коридор и поднялась по лестнице на второй этаж. — Будешь спать здесь, — открывая ближайшую к лестнице дверь, сказала она. — Ванная в конце коридора, на кухне можешь поужинать, холодильник забит едой, а с территории выйти пока не получится, потому что…

— Не доверяешь? — перебила Скарлетт. — Боишься, что ограблю?

— У меня страховка, — улыбнулась Зи. — Можешь, конечно, ограбить, но куда тебе деваться? К тому же я тебя запомнила. Ладно, не будем нагнетать. В шкафу найдешь сменную одежду, чистые полотенца и халат. Примешь ванну, переоденешься, ложись сразу спать. Подъём через несколько часов.

— Словно в армию попала, — отметила Скарлетт.

— Привыкнешь, — промолвила Зи, направившись в спальню напротив.

— Спасибо, — сказала ей вслед Скарлетт.

— Доброй ночи.

Ночной разговор

Пока Скарлетт нежилась в теплой воде, отдыхала и приводила себя в порядок в ванной, телефон был выключен, но был подключен к зарядному устройству. Вернувшись, она включила мобильник, поставила беззвучный режим, а сама села к туалетному столику и принялась сушить волосы феном. Не прошло и минуты, как телефон завибрировал, стал дергаться на кровати, взывая к ответу.

Скарлетт взяла телефон и приложила его к уху.

— Слушаю.

— Боже, Скарлетт, как же ты меня напугала! — дрожащим голосом проговорила Нора. — Куда ты пропала?!

— Не шуми, пожалуйста.

— Вот как? Моя жена с амнезией потерялась в огромном мегаполисе. Твой телефон отключен, не отвечает, мне пришлось обзвонить всех друзей, все больницы, написать заявление в полицию, а ты говоришь, не шуми?

— Прости, это было глупо… — почувствовала вину Скарлетт. — Телефон разрядился, а я была так занята, что не проверила его сразу. Не хотелось бы доставлять тебе новые хлопоты, поэтому сразу скажу, что у меня все отлично.

— Боже… — вздохнула Нора. — Но куда ты пропала? Где ты сейчас?

— Знакомилась с людьми, помогла немного на кухне приюта, даже съездила в порт и приняла кое-какой товар, а сейчас сижу перед зеркалом и привожу себя в порядок. Можешь не волноваться за меня. Я познакомилась с хорошей женщиной, предложившей мне работу.

— Брось это дело, — потребовала Нора. — Какая ещё женщина? Что за работа? Скажи, где ты находишься, и я за тобой приеду. Мы встретимся, поговорим, все выясним.

— Я ведь уже говорила, мне нечего сказать, Нора, — спокойно процитировала Скарлетт. — Помнишь наш первый разговор в палате? Я родилась заново, начала новую жизнь и хочу, чтобы мне никто не препятствовал. Наверное, не стоило копаться в прошлом. Но этого не изменить и я…. Прости, Нора, новая я не станет жить в браке с родной сестрой.

— Раньше тебя это не беспокоило.

— Это и пугает.

— О чём ты говоришь?

— Безнаказанность, Нора. Нельзя так жить. Ты понимаешь? Полное безразличие к своим поступкам меня и пугает.

— И что ты собираешься делать? Сбежишь и спрячешься?

— Не говори глупостей, — улыбнулась Скарлетт. — Мы ведь сестры. Ещё раз прости за телефон, такого больше не повториться. Я постараюсь разобраться с делами, устроюсь на новом месте, может быть, даже жильём обзаведусь. Вообще говоря, с учётом того, что я ещё не отошла от пережитого, мне следует разобраться в своих делах, а потом решать наши общие проблемы. Буду на связи, когда-нибудь приеду забрать вещи, тогда и поговорим.

— Это несправедливо… — процедила сквозь зубы Нора. — Я люблю тебя….

— А я вот не знаю, каково это любить. Позволь мне самой решать, как жить дальше, Нора.

Расстроившись, она бросила трубку. Скарлетт хотела как лучше, а в итоге оказалась в ситуации, в которой ей приходилось слушать из трубки короткие гудки. Но вскоре и они исчезли, оставляя девушку в полной тишине.

— Прости… — прошептала Скарлетт.

Она положила телефон на туалетный столик, выдернула фен из розетки и, поднявшись с табурета, подошла к окну, бросив взгляд, на мрак, сгустившийся перед домом. Размышляя о своей участи, пострадавшей в аварии и потерявшей память девушки, она стала прокручивать в голове воспоминания, имеющие отношения к тому, что случилось за несколько дней, которые, к счастью, сохранились в памяти. Тихий стук вырвал из мыслей, вынуждая обратить внимание на дверь, за которой стоял незваный гость.

Скарлетт подошла к двери, но не успела открыть, как та приоткрылась сама по себе, под действием Зибелль, стоящей на пороге. Француженка тоже успела принять душ и переоделась в домашнюю одежду: в короткие шортики и вульгарный халатик, сквозь который прекрасно было видно женское тело.

— Хорошо, что ты ещё не спишь, — проговорила она вполголоса. — Можно войти?

Жестом руки Скарлетт позволила пройти в спальню и сесть ещё на заправленную кровать. Пройдя вперед, француженка осмотрелась, словно давно не заходила в эту комнату, пока не заняла место на краю постели, закинув ногу на ногу.

— К своему стыду, должна признаться, что немного слукавила, — сказала Зибелль.

Скарлетт ожидала чего-то подобного и уже готова была засобираться, чтобы покинуть шикарный дом, но никак не предполагала, что француженка так резко изменит решение, пригласив, а уже через несколько часов выгнав сотрудницу, к которой, разумеется, у неё нет доверия.

— Ты меня выгоняешь? — спросила Скарлетт.

— Что?.. — задумалась Зи. — Нет, конечно! С чего ты это решила?

— Я думала… неважно, — сменила тему Скарлетт. — Чего ты хочешь?

— У меня есть для тебя поручение, — спокойно ответила Зи. — Скажи, ты водишь машину? Есть водительские права?

— Если и были, я ведь потеряла память.

— Точно…. Глупость сказала. В общем, это не имеет значения. Дело в том, что мне нужен человек, способный присмотреть за дочерью, пока та участвует на конкурсе по химии.

— Хочешь, чтобы я отвезла завтра Луизу на конкурс и присмотрела за ней?

— Именно. Можешь отказаться, ведь я взяла тебя на работу в приют. Но я буду очень благодарна за оказанную услугу… финансово, разумеется.

Скарлетт немного поступилась, потому что никогда не имела дела с детьми. Однако она быстро сообразила, что от денег отказываться не стоит, к тому же, если она сможет доказать свою полезность, можно будет задержаться на должности, какой бы абсурдной она не была.

— Я помогу и даже не возьму денег, — охотно согласилась она. — У меня будет одна просьба, которая будет тебе по плечу.

— Чего ты хочешь?

— Мне нужно жильё. Думаю, у директора акционерной компании есть связи, по которым можно будет найти дешевую квартиру. Было бы неплохо, если ты поможешь мне снять небольшую квартирку. Разумеется, я не прошу всего и сразу, мне нужно ещё заработать деньги, чтобы оплачивать жильё. Но будет просто отлично, если появится запасной план.

— Я, конечно, могу снять тебе квартиру, — задумалась Зи. — Только зачем тебе уезжать? Можешь пожить здесь, пока не разберешься с домашними проблемами.

— А ты меня не выгонишь? — неодобрительно покосилась Скарлетт.

— Пригляди завтра за Луизой и если все будет хорошо, живи здесь, сколько захочешь. Я возражать не стану. Может быть, у тебя даже получится подружиться с ребенком.

— Вот только в няньки я не записывалась.

— Кто сказал, что ты будешь нянькой? — улыбнулась Зи. — Я просто попросила приглядеть один раз за ребенком. Съездите завтра, присмотришь за ней, сводишь в кафе и привезешь домой. Ничего сложно, правда?

— А…

— Деньги я дам.

— А как…

— Закажите такси.

— Только вот…

— Выспаться успеешь. Выехать надо в три часа, а уже в семь вечера вы будете дома.

— Но…

— Что ещё?! — взорвалась Зибелль.

Скарлетт тяжело вздохнула, выдержала паузу и сказала:

— Луизе лет десять, — промолвила она. — Какой ещё конкурс по химии?

— Моей дочери одиннадцать, — поправила Зи. — Хочешь — верь, хочешь — нет, она гений, чей IQ больше ста восьмидесяти. Мою девочку уже пригласили в Англию, где она сможет поступить в самый престижный университет в мире.

— Круто… — улыбнулась Скарлетт.

— Такие люди рождаются, — сообщила Зибелль. — Честно говоря, я и сама была приятно удивлена, когда классный руководитель предложил перевести Луизу в школу для одаренных детей. Там программа серьезнее, обучают такому, о чём мы с тобой не представляем, да и уровень образования намного круче, чем в обычной школе. Впрочем, Луиза сама стремиться к знаниям, хочет постигать науки и впитывает всё, словно губка, которой хочется только постигать новые вершины.

— Это удивительно, — отметила Скарлетт. — Впервые сталкиваюсь с одаренным ребенком…. Ты поняла, о чём я говорю. Думаю, ещё до амнезии мне не представлялось шанса встретиться с такой умной личностью.

— Только особо об этом не говори, — попросила Зи. — Луиза не любит, когда её считают кем-то особенным. Обижается, ходит, как в рот воды набрала и вообще перестает кушать. Возможно, это как-то влияет на неё, поэтому я пытаюсь отгородить дочку от ненужного внимания.

— Да, конечно. Я все понимаю.

— Ну что, можно на тебя положиться? — с надеждой спросила Зибелль. — Свозишь её завтра на конкурс одаренных талантов?

— Можешь на меня положиться…

Поднявшись с кровати, Зибелль прошла мимо девушки и поцеловала её в щеку.

— Спасибо… — прошептала она, сверкая улыбкой.

Странный диалог

Проникая в спальню, солнечные лучи пронзали полупрозрачные тюли и ложились на подушку, на которой спала Скарлетт. Ослепленная полуденным солнцем, она с трудом смогла поднять голову и разлепить тяжелые веки. Вот бы положить подушку на другую сторону, чтобы поспать ещё пару часов, подумала она. Но здравый смысл напомнил об услуге, что была обещана ночью француженки. Время для сна прошло, пришлось найти в себе силы и слезть с кровати.

Голова сделалась тяжелой и гудела, словно после бурной попойки; казалось, на плечах лежат тяжелые мешки с цементом, а руки и ноги так вообще затекли, стали ватными, отчего ими трудно было двигать. С таким весомым списком проблем у Скарлетт ушло несколько минут только на то, чтобы слезть с постели и встать во весь рост на холодный пол. Ещё минут пять потребовалось на выход из спальни и спуск по крутой лестнице на первый этаж. Там она и поняла, насколько все паршиво, столкнувшись с собственным отражением в большом зеркале, висящем в промежуточном коридоре между лестницей и кухней, из которой доносился приятный аромат вкусных блинчиков.

Первым делом Скарлетт обратила внимание на гнездо кукушки, основавшееся у неё на голове, вместо прически. Растрепанные волосы, усталый взгляд и большие синяки вперемешку с мешками под глазами вызывали неподдельное отвращение к самой себе. А ведь я даже не пила, с полудрёмы подумала Скарлетт, только сильнее взъерошив волосы, с которых, о Боже, посыпалась перхоть. Она ужаснулась при виде всего этого непотребства, но все равно не нашла в себе сил, чтобы сначала сходить в душ, а уже потом разбираться с услугой.

— Доброе утро, — раздался звонкий девичий голосок, от которого у Скарлетт ещё сильнее разболелась голова.

В этот момент включилась заводная музыка. Пройдя на кухню, Скарлетт увидела, как Луиза, дочь француженки, двигая бедрами в такт музыки, успевала переворачивать блинчики, выжимать сок, взбалтывать тесто в кастрюли и ритмично подпевать французской певице.

— Кофе или сок? — спросила Луиза.

— Чего-нибудь покрепче, пожалуйста, — ответила Скарлетт, сев за стол.

— Крепкие напитки в гостиной, — наливая кофе, сказала Луиза. — Мама сказала, ты должна будешь отвезти меня в центр и привезти обратно, поэтому алкоголя не налью.

— Как скажешь… — пригубила черного кофе Скарлетт.

— Сливки? Сахар?

— Не надо.

— Тогда кушай блины. В холодильнике есть мед, ягодный сироп и вишневый джем.

— Не хочу.

Скарлетт сложила тонкий блинчик в треугольник и целиком вложила его в рот, после чего сделала пару маленьких глотков горячего кофе. Приятный резонанс сладкого блина и горького кофе сделал своё дело, позволяя вздохнуть полной грудью. Она пришла в себя, даже нашла в себе силы улыбнуться и посмотреть на девочку.

— Во сколько нам нужно быть на месте?

— Кушай, через час я закажу такси, — ответила Луиза. — Успеешь пообедать, принять душ и привести себя в порядок, чтобы никого не распугать жуткой прической.

— Все так плохо? — улыбнулась Скарлетт, понимая, что дочь ничем не отличается от матери, которая очень остра на язычок и говорит так, словно ей на все плевать. Видимо, воспитание сыграло более значимую роль, чем предполагала Скарлетт. А думала она о том, что девочка, предоставленная самой себе, все же нахваталась манеры общения от матери.

— Ещё как, — хихикнула Луиза. — У тебя прическа, словно после взрыва нитроглицерина в руках.

— Была тяжелая неделя, — сказала Скарлетт. — Кстати говоря, во сколько Зибелль ушла на работу?

— В восемь часов, как и всегда. Ты что-то хотела у неё спросить?

— У меня же работа. Просто хотела уточнить, когда мне нужно будет подъехать к приюту.

— На этот счёт не волнуйся, — ответила Луиза. — Сегодня ты полностью в моём распоряжении, а если возникнут сложности, позвоним маме. Обещаю, мы хорошо проведём время вдвоём.

Действительно, вот счастье привалило, подумала Скарлетт. Она вложила последний блин, допила остатки кофе и встала из-за стола.

— Тогда схожу в душ и оденусь, — сказала она.

— Можешь не торопиться.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Скарлетт осмотрелась и обратила внимание на декор, в котором был построен дом. Стены, по крайней мере, на лестнице и втором этаже были обшиты лакированным деревом, а натяжные потолки похожие на медовые соты, прекрасно гармонировали с обстановкой, создавая из дома нечто похожее на улей. Так же она заметила прошлой ночью, что стены в гостиной тоже были обшиты деревом, но уже черным, а в спальне, в которой она провела ночь, всё покрасили какой-то до одури безобразной темно фиолетовой краской, плохо гармонирующей с белыми тюлями.

До совершенства чистая ванная, сделанная в лучших традициях современного декора, выглядела подобно безупречному айсбергу, блуждающему в мировом океане, не тронутому руками человека. Казалось, будто бы весь дом был вылизан до такой чистоты, что нельзя увидеть и крошечного изъяна, какой-нибудь мелочи, не вписывающейся в это совершенство, на подобии обычного следа от руки, сохранившейся отпечатком пальца на зеркале или стене, например. Похоже, эти французы помешаны на чистоте, генеральной уборки и всем, что с этим связано.

Разумеется, Скарлетт задумалась над закономерным вопросом. Кто же все-таки поддерживает эту чистоту, если мать все время на работе, а одиннадцатилетняя дочь, предоставленная самой себе, слишком занята наукой? Может быть, к ним приходит домработница, выполняющая обязанности несколько раз в неделю, но не живущая тут по причине слишком дерзкой девочки? Не может же ребенок всем этим заниматься?

Включая воду в душе, Скарлетт услышала, как Луиза прибавила громкость музыки и включила что-то более современное, американскую певицу, часто посещающую радио эфиры, в которых её крутят до дыр. Музыка настолько популярная, что Скарлетт не смогла удержаться, и, наслаждаясь хорошим напором воды, стала напевать. Вскоре она выключила воду, взяла с вешалки вчерашнее полотенце и задалась вопросом, не дающим ей покоя до тех пор, пока дверь в ванну неожиданно ни открылась.

Оказалось, что музыка была слышна даже под напором воды только потому, что Луиза стояла прямо под дверью, а когда Скарлетт выключила душ, девочка решила заглянуть, чем вызвала небольшое смущение.

— Ты чего? — прикрываясь полотенцем, спросила Скарлетт.

— Она тебе нравится? — поинтересовалась Луиза, выключив музыку в телефоне.

— Кто? — задумалась Скарлетт.

— Моя мама.

Скарлетт завернулась в полотенце и вышла из ванной, задумываясь над тем, что спросила слишком уж любопытная девочка.

— Я отвечу на вопрос, если поможешь разобраться в одной мелочи, — ответила она. — Честно говоря, без понятия, как к этому относится и меня это начинает напрягать.

— Конечно, валяй, — улыбнулась Луиза, пройдя за женщиной в спальню.

— Вопрос может оказаться неуместным, но раз уж ты тоже заговорила об этом, я просто обязана спросить. Может быть, Зибелль рассказала, что я потеряла память? Тебе знаком термин амнезия?

— Допустим, — ответила Луиза. — Вообще-то, мама ничего не говорила об этом. Однако я знаю, что такое амнезия и понимаю, к чему ты клонишь. Не могу взять в толк только одно, при чем тут вопрос, который ты хотела задать?

— Я очнулась несколько дней назад, — суша волосы полотенцем, сказала Скарлетт. — И с того самого дня оказалось, что у меня есть жена, а ещё вокруг люди… короче, меня окружают одни лесбиянки!

— Тебя беспокоит окружение? — уточнила Луиза.

Нашла о чем спросить ребенка, подумала про себя Скарлетт.

— Оно меня не беспокоит, — сказала она вслух. — Сложно ориентироваться, когда не знаешь, как устроен мир. Сначала жена Нора, потом мать, кузина, а вчера твоя мама меня вообще поцеловала в щёку. Я уже не знаю, как мне реагировать. Ты девочка умная. Может быть, сможешь хотя бы дать представление о том, что значит любить женщину?

— Поздравляю, ты попала в современный мир, — улыбнулась Луиза. — На самом деле всем плевать, кого ты любишь. Например, если тебе нравится моя мама, можешь пригласить её выпить. Уверена на все сто, она точно не откажется. Ну а если нет, вернись к жене. Никто не скажет, как ты должна жить.

Скарлетт робко улыбнулась.

— Хорошо, спасибо, — промолвила она. — Можно тебя попросить?..

— Без проблем! Это останется между нами. А теперь собирайся, не хочу опоздать на конкурс.

— Сложно поверить, что тебе всего одиннадцать…. Ты такая умная.

— Не нужно много мозгов, чтобы делать выводы.

— О чём ты говоришь? — поинтересовалась Скарлетт.

— У меня нет отца, — призналась Луиза. — Перед тобой человек из пробирки, которого родила лесбиянка…

Свободная минутка

Встретившись после конкурса на остановки, Скарлетт первым делом поинтересовалась результатами, на что Луиза весьма холодно ответила на французском языке. Видимо, результат был не столь ожидаемый, как девочка этого хотела, поэтому поход в кафе сопровождался гробовой тишиной, за которую она не сказала ни слова.

Войдя в светлое кафе, расположенное за остановкой, Скарлетт предложила девочке занять свободное место возле двери, а сама прошла к стойке и сделала заказ; она заказала: апельсиновый сок, несколько булочек с кунжутом, два салата с курицей и овощами, сладкий пирог с яблоками и кусок торта, который смог бы порадовать ребёнка. Заказ сделали за несколько минут и Скарлетт, забрав поднос с едой, прошла к столу. Луиза тем временем разговаривала по телефону, но стоило девушке поставить поднос, как она отдала мобильник.

— Это мама, — сказала девочка, забирая свою порцию салата.

— Алло… — промолвила Скарлетт, отвечая на звонок.

— Все так плохо? — раздался голос Зибелль.

Чтобы не расстраивать девочку ещё сильнее, Скарлетт вышла из кафе вместе с телефоном и остановилась возле дороги.

— Не знаю, — ответила она. — Луиза не говорила, насколько все плохо. Ведет себя обижено, словно засудили.

— Так бывает, — вздохнула Зибелль. — Послушай, можешь купить ей чего-нибудь сладкого? Это поднимет настроение моей девочки…

— Мы как раз вошли в кафе, — сообщила Скарлетт. — Я купила сока, салат и кусок торта.

— Прекрасно.

— Что нам делать? — поинтересовалась Скарлетт. — Мне отвезти Луизу домой?

— Дай ей немного времени, — попросила Зи. — Я приеду только вечером, поэтому можете прогуляться. Сходите в кино, погуляйте по парку, можете сходить куда-нибудь ещё.

— В общем, нужно вернуть настроение, — задумалась Скарлетт.

— Прости, пожалуйста. Не хотелось бы нагружать тебя обязанностями по воспитанию моей дочери…

— Все нормально. Я уверена, мы хорошо проведем время.

— Спасибо, Скарлетт. Я твоя должница.

Поглядев на девочку, через стекло, Скарлетт задумалась о том, как можно развеселить ребенка. Что ей показать? Может быть, стоит как-то подбодрить? Сказать что-нибудь подбадривающее? Или просто пригласить на прогулку, которая поможет проветрить мозги? Основная проблема была в том, что Скарлетт просто не знала, как вести себя с девочкой. А Луиза, учитывая скромный возраст, дерзкий нрав и впечатляющий интеллект, остается ребенком, которому нужна помощь.

Набравшись смелости и подобрав нужные слова, Скарлетт вернулась в кафе, села за столик и улыбнулась.

— Может быть, сходим в кино? — предложила она.

— Я похожа на ту, кто будет смотреть мультики? — нахмурилась Луиза.

— Почему сразу мультики? — улыбнулась Скарлетт. — Можно посмотреть какой-нибудь фильм. Я вот давно не смотрела фильмы. С моей амнезией следовало бы наверстать упущенное время, посмотреть современный фильм, сделать несколько выводов. Что скажешь? Составишь мне компанию?

— Не думаю, что тебе понравится, — ответила Луиза. — Предлагаю вернуться домой и посмотреть что-нибудь в интернете. Знаю несколько фильмов, которые помогут тебе наверстать то, что ты пропустила или забыла.

— Ну, хорошо…

«Кто тут кого должен был подбодрить?» — подумала про себя Скарлетт. Луиза — удивительный ребенок, обладающий харизмой, невероятными умственными способностями и очарованию, благодаря которому с ней хочется общаться, дружить, проводить время. Многие взрослые люди, успевшие состояться как личности, обзавелись семьей, нашли работу, по вечерам и на выходных ходят в бар, напиваются, а возвращаясь к семье, занимаются сексом со своей второй половинкой. Но даже у большинства этих людей нет того, чем природа наградила обычную американскую девочку с французскими корнями. Дело тут не в уме, а в очаровании, способном заводить друзей, которые, подружившись с Луизой, не смогут стать такими, какими были до знакомства с ней.

— Давай поедим и закажем такси, — улыбнулась Скарлетт.

— Договорились.

Девочка взбодрилась, перестала хандрить, и казалось, неудача на конкурсе осталась позади. Скарлетт не стала больше заводить беседу на эту тему, потому что опасалось, что меланхоличный настрой может вернуться в любой момент, усложняя отношение с ребенком. К своему удивлению Скарлетт отметила, что успела привязаться к этому ребенку так, словно это была её собственная дочь. Вот только они не виделись многие годы.


Сидя в такси, Луиза резко сунула телефон в карман, нахмурилась и скрестила руки на груди.

— Это был полный провал, — призналась она.

— О чём ты говоришь? — поинтересовалась Скарлетт.

— Про участие в конкурсе, — ответила Луиза. — Мама была права, когда сказала, что я слишком много времени общаюсь с профессором. Надо было больше заниматься, а не тратить время на пустую болтовню. Сама виновата.

— Но ведь это ещё не конец, — предположила Скарлетт. — Наверное, можно что-то сделать. Можно ведь попытаться заново?

— К сожалению, следующая попытка состоится только в следующем году, — тяжело вздохнула Луиза.

— Сочувствую, — искренне промолвила Скарлетт. — Я хоть и потеряла память, могу представить, насколько тяжело осознавать, что из-за одной ошибки все труды пошли насмарку.

— Конечно, все плохо, но ты уж слишком драматизируешь, — улыбнулась Луиза. — Это всего лишь один конкурс по химии. Честно говоря, химия никогда не была моей любимой наукой. Я предпочитаю углубляться в математику — царицу всех наук. Вот она, действительно, способна перевернуть мир. Только благодаря математике мы видим мир таким, какой он есть. Каждая наука тесно переплетается с царицей и это, как мне кажется, просто восхитительно.

Луиза была на кураже, а негодование и сутулость ветром сдуло, словно никакого конкурса сегодня и не было. Даже пожилой водитель такси обратил внимание на маленького вундеркинда, посетившего его скромный автомобиль, порадовав жалкую персону мудростью, до которой старик, видимо, никогда не думал. И Скарлетт, робко улыбнувшись, почувствовала гордость за одиннадцатилетнюю девочку, показывающую такие невероятные умственные возможности. Какой ещё ребенок способен сделать такой итог в одиннадцать лет? Из всех знакомых и незнакомых детей Скарлетт отдавала предпочтение только Луизе Боннар — рыжеволосой француженке, выделяющейся из серой массы.

— Прямо-таки все науки? — вступая в конструктивный диалог, поинтересовалась Скарлетт. — А как же история? Английский язык? Биология?

— Сколько длилась война за независимость Америки? — спросила Луиза. — Больше восьми лет. А как нам это узнать? Мы должны воспользоваться начальной математикой и посчитать в уме две даты: девятнадцатое апреля 1775 года и третье сентября 1785 года. Как ответ получаем восемь лет. Даты ведь тоже цифры, которые можно посчитать посредству математики, изучаемой ещё в первых классах. То же самое можно сказать и про английский язык, где так же есть цифры, которые иностранцы, китайцы, например, учат, чтобы правильно на нём разговаривать. И нам тоже приходится высчитывать на английском языке.

— Ну а биология? — уточнил водитель, заинтересовавшись беседой.

— Это совсем просто. Взять, к примеру, хромосомы. Будь у человека на две хромосомы меньше, мы бы стали дельфинами. А как высчитываются хромосомы?

— Математикой!.. — хором ответили водитель и Скарлетт.

— Что и требовалось доказать, — улыбнулась Луиза.

— Говорила мне мама, не пропускай школу… — ухмыльнулся водитель такси.

Вечер в семейном кругу

Каждый день Зибелль возвращалась домой после десяти часов вечера. Сегодня не было исключения. Вернувшись к полуночи, она припарковала пикап в гараже, закрыла подъездные ворота, поставила территорию на сигнализацию и вошла в дом.

Войдя внутрь, она сбросила туфли, обратила внимание на то, что в гостиной работает телевизор, а на кухне держится терпкий аромат приготовленного ужина, в который добавили запеченное мясо и какой-то гарнир. Желудок потребовал перекусить перед сном, но Зибелль первым делом прошла в гостиную и заметила, что Скарлетт сидит в темноте, в полном одиночестве, наблюдая за любовной сценой в драматическом фильме о любви.

— Не спиться? — спросила Зи, наливая себе стакан виски.

— Ждала тебя, чтобы отчитаться за проделанную работу, — спокойно ответила Скарлетт.

— Почему ты говоришь шепотом? — заметила Зи.

— Не хочу разбудить Луизу, — призналась Скарлетт. — Девочка устала за сегодня, поэтому рано легла спать.

— Серьезно?! — вскинула брови Зи. — Моя дочь уже спит? Что ты с ней сделала? Подмешала снотворное?

— Нет, конечно, — улыбнулась Скарлетт. — После конкурса мы вернулись домой, немного порисовали, поужинали, кстати, еда ещё не остыла, потом включили фильм и она, начав зевать, сказала, что сильно устала и пойдёт к себе в спальню. Думаю, уже уснула. Ты прости за лишнюю трату, но мы решили, что вместо готовки, лучше заказать еду в ресторане.

Налив себе ещё, Зи прошла к дивану и рухнула на него.

— Из-за денег не переживай, — сказала она, делая очередной глоток. — Я вижу, вы с дочерью подружились, большего мне не надо. Луиза никогда ещё не ложилась так рано, а раз уж ты ещё здесь и не сбежала, сверкая пятками, контакт налажен. Спасибо за помощь, Скарлетт. Дочь для меня самый главный человек в этом мире. У неё, похоже, появилась новая подруга, за что я искреннее рада.

— Думаю, я поняла, почему все няни сбежали, — ухмыльнулась Скарлетт. — Стоило начать беседу о математики, как таксист медленно начал сходить с ума. А Луиза, поймав вираж, весь вечер заваливала меня терминами, пытаясь научить высшей математики, в которой я ничего не понимаю. Пятичасовое занятие и мой разум очистился от проблем, связанных с семьей и амнезией. В голове не осталось ничего, кроме математики и всех рассуждений, связанных с царицей наук.

— Как ты это выдержала? — вскинула брови Зи.

— Не знаю, — повела плечами Скарлетт. — Возможно, такая встряска мозга помогла немного расслабиться. К тому же, Луиза очень хороший ребенок, с которым мне вправду понравилось проводить время. Незабываемые ощущения.

— Нет слов! Ты первая, кто смог выдержать такой напор моей дочери. Ты случайно не садистка, которой нравится что-то такое?

— Может и садистка, — хихикнула Скарлетт. — Я открыла новую главу своей жизни. И если мне до конца своих дней придется выслушивать математические примеры, термины и задачки, в которых я ничего не понимаю, думаю, жизнь удалась. Луиза — восхитительный человек.

— Это правда, — охотно согласилась Зи. — Послушай, я хочу переодеться и принять душ. Может быть, поужинаем перед сном. Что скажешь? Составишь мне компанию?

— С удовольствием, — улыбнулась Скарлетт. — Переодевайся, а я пока погрею пиццу.


Во время поедания куриных ножек и пиццы, купленных в ресторане, Скарлетт стала расспрашивать француженку обо всем, что приходило на ум. Первым делом она спросила о рождении такой очаровательной дочери, на что Зи стала рассказывать про своё прошлое.

Оказалось, что француженка в девятнадцать лет стала женой очень влиятельного американского бизнесмена, ведущего дела по всей Европе. Он был старше её на четырнадцать лет, но это не помешало их крепкой любви, в которой Зибелль познала себя желанной женщиной. Связь крепла, проблем никаких не было, и через полгода после свадьбы Зи узнала, что ждёт ребенка. Все складывалось чудесно, пока мужа не увезла скорая помощь, вызванная прямо на совещание. Ему стало плохо, вырвало прямо на стол заседаний и в итоге потеря сознания. Придя в себя, он и его беременная жена узнали, что у него неоперабельный рак. Врачи дали всего год, но супруг так и не вышел из больницы, скончавшись уже через два месяца.

Оставшись в полном одиночестве, Зибелль оказалась перед выбором. Она могла родить и жить на пособия мужа, которые начала получать от компании после его похорон. Или же сделать аборт и начать все сначала, заняв место мужа в акционерной компании. К удивлению друзей и родственников Зибелль выбрала второй вариант, лишившись не только мужа, но и их общего ребенка. Выбор был сделан и обычная француженка, не имеющая высшего образования, родившаяся в семье обычного плотника и кухарки, заняла место в совете директоров. Объясняя это тем, что муж очень любил свою работу и сам начал развивать все с нуля, она начала вносить небольшие изменения, открыла благотворительный фонд, благодаря которому подтянулись не только инвесторы, но и политические деятели. И вот спустя какие-то двадцать лет Зи поставила детище мужа на восемьдесят шестое место в списке самых дорогих компаний мира.

После похорон мужа Зибелль была предоставлена самой себе. Через полгода она завела интрижку с актером популярного французского сериала, но всё привело к тому, что папарацци сняли их номере отеля. Интимные фотографии облетели интернет и Зибелль, негодуя над осуждениями родственников покойного мужа, решила покинуть Париж и переехать в Америку, где ей сразу предложили купить эту усадьбу.

Начиная новую жизнь, Зибелль познакомилась с американской певицей, посещающей ночной клуб. Это стало витком новых отношений, в которые они обе погрузились с головой. Зи и представить не могла, что полюбит очаровательную девушку. Однако все сложилось и обычная интрижка на одну ночь переросла в серьезные отношения, в которых Зибелль помогла певице выбраться из клуба и начать своё турне по странам. Все складывалось прекрасно, и уже через два года пара стала задумываться о детях.

Зибелль Боннар не стала называть имя певицы, лишь отметила, что она была слишком занята своими гастролями и выступлениями. Одной приходилось всё время работать в компании, вторая ездила из страны в страну, выступая на лучших сценах мира. С таким графиком жизни о детях не стоило задумываться, но Зи настаивала на том, чтобы певица вернулась домой, стала прилежной домохозяйкой и занялась вопросом с ребенком, которого должна была родить. Девушка шла в отказ, сетуя на то, что впереди у неё прекрасная карьера, и она не может просто взять и уйти со сцены.

Разговоры о ребенке шли много лет, пока Зи не решилась на ответственный шаг. Она полагала, что певица поддержит её стремление завести ребенка и станет больше времени уделять семье. Таким спонтанным образом француженка сделала ЭКО и через девять месяцев родила Луизу, свою первую и единственную дочку. Вот только планам по прекрасной семейной жизни не суждено было сбыться, ибо певицу однажды застукали папарацци, снявшие на камеру очень трогательный поцелуй с одним из шоуменов, продвигающих девушку в массы. Это видео разлетелось по миру и дошло до Зибелль Боннар, которая устроила такой разнос и истерику, что певица не осмелилась вернуться домой.

Зи расторгла все контракты, все связи своей бывшей девушки, лишив её пропуска на сцены мирового уровня. Без поддержки директора такой крупной акционерной компании и денег девушке пришлось забыть про многие гастроли, а большая часть туров по Европе была отменена по причине того, что с ней просто отказывались работать. Зибелль Боннар сделала все необходимое, чтобы про эту глупую девушку забыла публика и пока она сама воспитывала дочь, крутилась как белка в колесе и пыталась удержать компанию на плаву, певица вернулась в родной Нью-Йорк, устроившись на работу все в тот же самый клуб, где её когда-то подобрала француженка.

— С тех пор мы не встречались, — допивая виски, сказала Зи. — Не знаю, как она устроила свою карьеру, стала ли снова петь на сцене или же осталась в том клубе. Я рада только тому, что мы не заключили брак. Если бы мне пришлось подавать на развод, она бы точно забрала у меня часть денег. Может, это были бы копейки, но я не собиралась ей что-то отдавать. Она и так хорошо на мне заработала.

— Мне очень жаль, Зи, — искренне промолвила Скарлетт. — Не могу представить, как ты себя почувствовала после такого предательства.

— Как ни странно, я почувствовала себя превосходно, — призналась Зи. — У меня есть дочь, ради которой я готова на всё. А отношения не имеют значения, когда самый главный человек находится рядом. Я столько пережила, что в глубине души всегда была готова к измене. Честно говоря, — прошептала она, — я ведь тоже не совсем идеальная жена.

— Хочешь сказать… — вскинула бровь Скарлетт.

— Ты все поняла. Можешь осуждать, но делай это про себя, ладно?

— Я и не собиралась…

— Верю, — улыбнулась Зи. — Пойдем в зал что ли? Я бы выпила ещё немного виски.

— А ты уверена, что стоит так напиваться? — спросила Скарлетт. — Время уже позднее, пора ложиться спать.

— Ложись, если хочешь, — поднявшись со стула, сказала Зи. — Я завтра отосплюсь до обеда, а вечером поеду в приют.

Немного поразмыслив, Скарлетт решила, что эта ночь только началась, поэтому следует провести это время в обществе Зи.

Откровение

Они прошли в зал, присели на диван, а француженка, явно желающая сегодня напиться, налила себе ещё стакан виски, предложив девушке без памяти. Скарлетт не хотела пить алкоголь, поэтому вежливо отказалась.

— Итак, какая она? — поинтересовалась Зи, положив ногу на ногу.

— Кто? — задумалась Скарлетт.

— Твоя жена, — ответила Зи. — Её ведь зовут Нора, да? Какой она человек?

— Видимо, кто-то забыл, что я потеряла память.

— Вот уж нет. Склерозом я не страдаю. Прекрасно помню, что у тебя амнезия. Я лишь спрашиваю о том, что ты почувствовала, когда впервые увидела Нору. Что это было?

— Не знаю, — призналась Скарлетт. — Думаю, это было удивление.

— Из-за чего?

— Я ведь не знала, что у меня есть жена. До сих пор не понимаю, как люди создают такие семьи.

— Ты про лесбиянок?

— Ну, да. Ты ведь как-то решилась начать отношения с той певицей. Как это пришло тебе в голову? С чего вдруг захотелось сменить амплуа и переключиться с мужчин на женщин?

— Секс, — спокойно ответила Зи.

— И только? Все из-за секса? — задумалась Скарлетт.

— Если бы, — улыбнулась Зи. — Ты не представляешь, на что была способна эта девушка. Мы такое в постели вытворяли…

— Всё, всё, — робко проговорила Скарлетт. — Подробности можно оставить в сторонке.

— В чём дело? Тебе стало стыдно? — вскинула бровь Зи. — Неужели такая взрослая девушка стесняется слова секс?

— Это неправда, — возразила Скарлетт, всеми силами пытаясь скрыть легкий стыд.

— Скажи, вы с Норой успели исполнить супружеские обязательства? — улыбаясь, спросила Зи.

Она ведь не знает, что Нора моя сестра, подумала Скарлетт. Будет лучше, если все так и останется. Теперь Скарлетт понимала, что ей придется держать свою глупую сестру в стороне, если она решит остаться в этой семье, где ей по-настоящему хорошо.

— Я не была уверена… — сказала она. — В общем, у нас ничего не было.

— На это были причины?

— Это сложно объяснить, — призналась Скарлетт.

— Не бойся ты так, — взяв девушку за руку, промолвила Зи. — Мне просто интересно, понимаешь? Я доверила тебе самого важного человека в жизни, а по итогу даже не знаю, кто ты такая, Скарлетт Браун. Раз уж мы разговариваем, я бы хотела узнать, что тобой движет.

Ощущая теплое прикосновение, Скарлетт тяжело вздохнула, но руку не убрала.

— Постараюсь объяснить, — сказала она. — Если не поймешь, не обижайся. Я и сама толком не могу все это разжевать.

— Продолжай.

— Придя в себя, я ничего не почувствовала. Звучит странно, но я была совершенно пустой. Не опустошенной, а полностью невесомой, подобно белому облаку, которому не нужно задумываться о проблемах в семье, пытаться найти работу, думать о налогах и способах заработка. Я была свободна ото всех оков человеческого бытия. И это было восхитительно…. Ровно до того момента, когда ко мне в палату ни вошла Нора. Я знала, как работает арифметика, по каким законам физики человек ходит по земле и была уверена, что земля находится где-то в солнечной системе. Однако я не задумывалась о таких мелочах, как то, кто правит США, какой сейчас курс доллара и кто мои родители. Ворвавшись в мою жизнь, Нора сделала все, чтобы лишить меня покоя и заставить задуматься над всеми этими проблемами. Разумеется, самым первым вопросом на повестки дня были лесбиянки. Не имея ни малейшего представления о том, как и зачем я стала женой этой девушки, мне приходилось искать ответы. Это ужасное ощущение.

— Нашла ответ, который тебя расстроил? — поглаживая ладонь, спросила Зи.

— Можно и так сказать…

— Так что же это было?

— Беспомощность, Зибелль, — призналась Скарлетт. — Это было ощущение полной бесполезности и отчаянья, в котором мне довелось побывать. Может быть, Нора прекрасная девушка и любящая жена, но я не хочу, чтобы кто-то решал мою участь. Я ведь живой человек, начавший новую жизнь. Так почему кто-то должен решать за меня, с кем мне быть и кого любить? Это неправильно.

— Я тебя понимаю, — улыбнулась Зи.

— Не думаю, — ответила улыбкой Скарлетт. — Я сама не понимаю, что за ересь сейчас наговорила.

— Потому что ты говорила искренне. Порой за нас говорит наше сердце. Не все к нему прислушиваются, а ты не постеснялась и открылась.

— Думаешь?

— Я в этом уверена.

— Ну а ты прислушиваешься к сердцу? — поинтересовалась Скарлетт.

— Чаще всего я плыву по течению, — промолвила Зи. — Если появляются потребности, я иду в бар, напиваюсь и нахожу компанию на ночь. Когда лень идти, можно воспользоваться эскорт услугами.

— Проститутки, значит?

— Почему бы и нет?

— А ты не думала построить новые отношения? Второй раз стать чей-то женой?

— Мне почти сорок лет.

— И что? Ты выглядишь намного моложе и все такая же красивая женщина.

Скарлетт поняла, что сказала что-то лишнее, но было уже поздно. Зибелль расплылась в игривой улыбке, сверкая янтарными глазками. А Скарлетт, ощущая приятный жар между ног, в тот же миг покраснела.

— Ты мне тоже понравилась, — убирая прядь непослушных волос с лица Скарлетт, прошептала Зибелль. — Молодая, красивая девушка, не боящаяся ни трудностей, ни пыльной работой. А ещё тебя не отталкивает болтовня моей дочери, что можно приписать к личным успехам.

— Рада была помочь, — улыбнулась Скарлетт.

Зи стала играть не по правилам и, расстегнув несколько пуговиц блузки, оседлала девушку, словно они давно состоят в браке и подобное поведение для них естественно. Разумеется, Скарлетт была немного удивлена, но ничего не сделала, а решила подождать развития. К тому же француженка была не такая тяжелая, чтобы стряхивать её со своих бедер.

— Думаю, ты ещё кое-чем можешь помочь, — заглаживая волосы, промолвила Зи.

— Чем же? — проглотила Скарлетт, чувствуя, как сильно забилось сердце, и участился пульс.

— Мы бы могли помочь друг другу расслабиться, — призналась Зи.

— Я… — растерялась Скарлетт.

Француженка не позволила закончить фразу, заняв нежные губы Скарлетт сладким поцелуем — таким желанным и приятным прикосновением губ, что девушка уже не могла отказать.

— Не надо лишних слов, — промолвила между поцелуев Зи. — Тебе это тоже необходимо.

Она облизала губы Скарлетт, проникая в рот, чтобы их языки сплелись в бурном танце. Страсть захлестнула обеих, позволяя насладиться самым прекрасным поцелуем из всех. Обе не хотели останавливаться, но Зи, освободившись из объятий, сбросила блузку на пол, поднялась на ноги и улыбнулась.

— Не забывай дышать, ладно? — прошептала она, протягивая руку. — Идем, в постели нам будет намного удобнее.

Не раздумывая ни секунды, Скарлетт приняла приглашение и встала.

Новые ощущения

Поднявшись на второй этаж, Скарлетт растерялась. Она ведь не знала, какая из четырех комнат принадлежит хозяйки дома, а ошибиться и войти в спальню девочки не хотелось бы. Зи подошла на выручку и толкнула дверь в свою спальню. Ещё француженка решила подогнать девушку и шлёпнула её ладонью по ягодицам. Шлепок вышел таким дерзким, неожиданным и звонким, что Скарлетт успела вздрогнуть, пискнуть и даже подпрыгнуть.

— Это было лишним? — закрывая дверь спальни на замок, спросила Зи.

— Все хорошо, — спокойно прошептала Скарлетт.

Дерзкая француженка на этом не остановилась и дернула девушку на себя, впившись в неё губами, а руками, проведя по спине, схватилась за ягодицы, резко сжимая попку всеми пальцами сразу. Скарлетт снова вздрогнула, но не смогла оторваться от губ. Поцелуй был настолько приятным, и ей было плевать на то, что женщина делает руками.

— Прости, я могу быть немного резкой, — сказала Зи.

— Все хорошо, — наслаждаясь послевкусием поцелуя, повторилась Скарлетт.

Зи неожиданно отстранилась и подошла к шкафу, чтобы взять оттуда два чистых полотенца.

— Я весь день на ногах, поэтому сначала схожу в душ, — сообщила она. — Не станешь возражать?

— Мне тоже нужна передышка, — облизнувшись, промолвила Скарлетт.

— В музыкальном центре стоит пластинка с классикой, — сказала Зи, взяв из шкафа все необходимое. — Можешь пока поставить какого-нибудь композитора, способного тебя немного расслабить?

— Да, конечно.

Зи уже дошла до двери, но резко обернулась.

— А ты ведь уже подмыла писю? — спросила она.

Скарлетт ещё никак не могла привыкнуть к тому, что француженка говорить так прямо и открыто. Разумеется, она приняла душ вечером, но ответить толком не смогла, поэтому просто кивнула. Зи этого было достаточно, она улыбнулась и вышла из спальни.

— Вот блин… — рухнула на кровать Скарлетт.

Пока женщина принимала ванну, девушка решила воспользоваться этим моментом и хотя бы осмотреться.

Комната, покрашенная в темно фиолетовый оттенок, была на порядок больше спальни Скарлетт, а благодаря тому, что она была расположена в углу дома, здесь имелось дополнительное окно, выходящее на бассейн и летнюю веранду. Черный дубовый шкаф и лакированный туалетный столик с зеркалом выглядели точно так же, как и мебель на первом этаже и в остальных комнатах, — похоже, Зи сделала все на заказ, чтобы спальни в её доме не отличались друг от друга. Так же в углу нашлось место небольшой тумбе, на которой расположился старый музыкальный центр, проигрывающий только виниловые пластинки, давно вышедшие из моды. Зи была большим фанатом классической музыки, раз смогла отыскать такой раритет и купить его на аукционе за баснословные деньги. Видимо, для ценителей классики цена не имеет значения.

Но больше всего внимания Скарлетт привлекла двухместная кровать, имеющая свою крышу для балдахина, которого, к счастью, над постелью не висело. Однако спальное место скрывало одну главную деталь, вызвавшую у девушки, как положительную бурю эмоций, так и отрицательные ощущения. Дело в том, что на потолке было огромное зеркало — прямо над постелью, установленное там намерено, ибо Зи, похоже, любит себя и наслаждается сексом во всех его проявлениях.

Это зеркало и поведение француженки оттолкнули Скарлетт. Она решила не играть со странной женщиной в её игры, поэтому воспользовалась ситуацией, включила тихую музыку, а сама выскочила из спальни Зи, перебежав в свою комнату, в которой закрылась на замок.

Ей сразу стало стыдно, но возвращаться она не собиралась. Шлепки по ягодицам и то, как француженка хватает — стерпеть можно — это даже вызывает приятные ощущения, но зеркало и подобное отношение отталкивали Скарлетт. Зеркало явно стало лишним.

Через несколько минут она услышала, как Зи вышла из ванной и не спеша вернулась в свою спальню. Разумеется, француженка не увидела там того, кого ожидала и первым делом подошла к соседней двери, постучавшись в комнату девушки. Она не хотела случайно разбудить дочь, поэтому молчала, но постучалась снова — на этот раз более настойчиво. Ещё через мгновение раздался очередной стук, и стало понятно, что женщина не уйдёт.

Набравшись смелости, Скарлетт решилась и выглянула в коридор. Не успела она сказать слова, как француженка взяла её за руку и состроила сочувствующую мину, сквозь которую было не понятно, то ли она искренно сожалеет о поступках, то ли просто играет на публику.

— Мне очень жаль, — едва слышно прошептала Зи. — Прости, пожалуйста, если я тебя напугала.

— Это ты меня прости, — ответила так же тихо Скарлетт. — Я пока не готова…

— Дай мне ещё один шанс, — перебила Зи. — Обещаю, больше такого не повториться. Я знаю, что бываю очень груба, и мне это аукается. Позволь сделать все так, как ты этого хочешь.

— Но я…

— Прошу, Скарлетт, — с надеждой попросила Зи. — Я больше тебя не обижу. Даю слово.

— Зи, дело вовсе не в тебе, — спокойно сказала Скарлетт. — Просто я сама ещё не готова…

— Это не так. Ты этого хочешь, и я это вижу. Если не веришь, что я тебя не обижу, давай встану на колени. Так ты мне поверишь?

— Что за глупости… — вздохнула Скарлетт. — Тебе не нужно вставать передо мной на колени, Зи. Дело вовсе не в тебе. Как я уже сказала, мне нужно время на то, чтобы собраться с мыслями. Сейчас не самое подходящее время…

— Скарлетт, я никого и никогда так не уговаривала, — призналась Зи. — Дело в том, что ты мне очень понравилась. Поэтому позволь показать, что сейчас самое время.

— Зи, я не…

Видимо, француженка так много выпила, что перестала ощущать реальность и прислушиваться к здравому смыслу. Она так хотела секса, словно это было в последний раз. Не позволяя договорить девушки, Зи взяла её за запястье и чуть ли не насильно вытащила из спальни. В итоге Скарлетт поддалась на уговоры и прошла в спальню женщины.

Зи не готова была слушать, не хотела терпеть. Только поэтому она закрыла дверь не только на замок, но и на ключ, который бросила на тумбу, что лишить девушку всякой возможности сбежать из её объятий. Потом она ловким движением руки освободилась от полотенца, прикрывающего её талию, подошла к Скарлетт и так же легко развязала пояс. Шелковый халат скользнул по плечам девушки, открывая стройное голое тело — совершенную фигуру, прекрасные бедра, скромную грудь с красующимися розовыми сосками и бритый лобок, который она поспешила прикрыть ладонями.

— Боже, какая же ты красивая, — истощая страсть, промолвила Зи.

Она прижалась к ней грудью, стала гладить руки и спину, нежно целуя шею, вынуждая Скарлетт полностью сдаться во власть страсти. И это подействовало. Девушка больше не могла препятствовать действиям Зи, позволяя ей все, чего та пожелает. А хотела женщина многого.

Первым делом она подвела девушку к кровати и постаралась уложить так, чтобы та не испугалась. А когда Скарлетт оказалась в горизонтальном положении, с лежащими на полу ногами, француженка махнула тыльной стороной руки свои потемневшие от воды волосы, сделала из резинки высокую косу и беспрепятственно оседлала девушку.

— Не бойся, хорошо? Я тебя не обижу, — пообещала Зи, начиная не целовать, а облизывать сладкие губы девушки. — Высунь язычок, сладенькая, я хочу его немножко пососать.

От одних только слов все нутро Скарлетт горело, пылало от наслаждения, пытаясь совладать с пульсом, который моментально взлетел до небес. Телом и душой она хотела быть желанной, кем-то любимой. Она не стала противиться и высунула язык, разрешая француженки нежно облизать и пососать его, что вызвало ещё большую бурю наслаждений. Скарлетт уже не могла мириться с тем, что Зи всем управляет и без труда впилась в неё губами, создавая один из самых страстных танцев языками. Это был превосходный поцелуй, длившийся целую вечность. Они никуда не спешили, наслаждались друг другом, целовались и доставляли незабываемое наслаждение.

— Я бы хотела тебя кое о чём попросить, — призналась Зи вполголоса. — Но боюсь оттолкнуть.

— В чем дело? — облизнув губы, спросила Скарлетт.

— Мне это очень нужно, понимаешь?

— Что именно?

— Ты только не бойся, — попросила Зи. — Я лучше покажу. Не волнуйся, ничего плохого не будет.

— Хорошо… — проглотила Скарлетт.

Зи робко улыбнулась, чмокнула девушку в губы и перекинула ногу, перебравшись к спинке кровати. Туда же она позвала и Скарлетт, усадив её к себе на колени и прижимая голову к груди, словно та была младенцем, которого нужно покормить грудью.

— Ты хочешь… — осознав всё, Скарлетт совсем устыдилась.

— Не надо лишних слов, девочка, — прошептала Зи, поглаживая её волосы. — Я ведь обещала, больно не будет.

Скарлетт обратила все внимание на грудь, обвисшую после кормления. Видимо, только лифчик с толстой подкладкой позволял Зи выглядеть молодой и красивой женщиной. Теперь, когда лифчика не было, грудь сильно обвисла, а темного оттенка соски торчали и были очень большими, что подтверждало факт того, что француженка очень любит свою дочь и долгое время кормила Луизу грудью.

Улыбнувшись, Зи убрала мешающиеся волосы за ухо, взяла свою обвисшую грудь и прижала девушку к груди. Скарлетт немного скептически оценила ситуацию, но все же взяла сосок в рот и принялась его сосать. Француженка сладко застонала, продолжая заглаживать её волосы.

— Все хорошо, — прошептала Зи. — Молока давно нет, поэтому можешь не волноваться. Я лишь немножечко тебя поглажу, а потом сама сделаю приятно. Ты ведь не возражаешь?

Скарлетт попыталась ответить, но француженка прижала её голову и не позволила вынуть сосок. Это продолжалось какое-то время и девушка, начиная получать какое-то не нормальное наслаждение, стала причмокивать, словно вернулась в детство, когда сама не могла оторваться от грудного молока. Те воспоминания ушли из памяти, на их место пришел разговор с Джейн, от которого у Скарлетт пробежала неприятная дрожь.

— Все хорошо? — поцеловав в губы, спросила Зи.

— Да, — ответила Скарлетт.

— Мне очень понравилось, спасибо. А теперь ложись на спинку и постарайся расслабиться.

— Зи, я не могу… — прошептала Скарлетт, пытаясь вырваться из объятий.

— Не бойся. — Зи вновь не позволила девушке сбежать и сама нежно уложила её на кровать. Секс больше стал походить на изнасилование, только очень нежное и внимательное к деталям, которое нравились обеим. — Постарайся немного расслабиться.

Она принялась нежно ласкать девичье тело руками, гладить грудь, шею, живот, изредка целуя или покусывая возбужденные соски. Ощущая теплые руки, приятные губы и мокрый язык, Скарлетт снова поддалась искушению, которое многократно усилилось, стоило ей увидеть своё отражение в зеркале на потолке. Она могла наблюдать за тем, как женщина не спеша опускается все ниже, не оставляя без внимания никакую деталь тела, позволяя окунуться девушки все глубже и глубже в омут наслаждения.

Скарлетт внимательно смотрела и наслаждалась зрелищем. Зеркало стало не таким уж и страшным, как она представляла. Отнюдь, надо было включить свет, чтобы не упустить ни одну деталь. Хоть глаза и привыкли к темноте, при свете лампочки все выглядело бы намного прекраснее. Блаженство длилось бесконечно, и вскоре Зи прервала ласки, заметив, как девушка наблюдает.

— Только язычок или ты не станешь возражать против пальчиков? — спросила она.

— Что? — подняла голову Скарлетт.

Зи улыбнулась.

— Не будешь возражать, если я тебя трахну? — спросила она.

— А как ты…

Зи рискнула и ввела два пальца в лоно девушки. Реакция Скарлетт была столь неожиданной, что француженка даже вздрогнула. Девушка отчего-то взвизгнула и выкрикнула пару резких фраз, вызвавших улыбку.

— Боже… — хихикнула Зи. — Мне показалась, ты девственница. Постарайся больше не кричать, ребенка разбудим.

— Прости, — чувствуя пальцы во влагалище, прошептала Скарлетт. — Я не ожидала…

Введя два пальца ещё глубже, Зи вынудила её перестать болтать и вернуться к наслаждению. К тому же француженка добавила больше наслаждения, начиная поигрывать с клитором язычком, из-за чего Скарлетт, углубляясь в омут наслаждения, стала громко стонать. Пока Зи теребила лоно пальцами и игралась с клитором, девушка получала наслаждение. Все изменилось, стоило француженки вынуть пальцы и начать целоваться с нижними губами в засос. Она играючи целовала половые губы, изредка посасывая и облизывая их от клитора до дырочки ануса.

Закономерным итогом стал первый оргазм, из-за которого у Скарлетт появились крапинки на груди, соски напряглись и заныли, а по телу растеклись волны наслаждения и преследующие их приступы конвульсии, отчего она сжала бедра, повалилась на бок и прижала колени к груди, издавая то ли рыки, то ли хриплые стоны. Зи легла к ней за спину и прижала к себе, чтобы девушка случайно не упала с кровати или сделала чего-то похуже этого.

Вскоре резкие конвульсии прошли. За ними последовали приятные спазмы, отдающие жаром между ног. И Скарлетт, испытывая настоящее блаженство, развалилась на кровати. Она чувствовала каждую волну оргазма, до которого её довели за считанные мгновения.

— Тебе понравилось? — целуя шею, спросила Зи.

Скарлетт закивала, не зная, видит это женщина или нет. Она рада была ответить, но удовольствие было столь приятные, что слова тут будут совершенно лишние.

— Можем повторить, если хочешь, — предложила Зи.

— Позже… — прошептала Скарлетт тихим голоском. — Я уже в раю…

Зи крепко обняла её и поцеловала.

— Тогда продолжим в другой раз, — сказала она.

— А ты?.. — вскинув брови, обернулась Скарлетт. — Как же ты? — спросила она, глядя в два прекрасных янтаря. — Ты ведь тоже хочешь…

— Я слишком пьяна, — призналась Зи, не скрывая улыбки. — Это был наш первый раз, поэтому мы сможем повторить, если захочешь.

— Конечно, захочу, — заверила Скарлетт. — Это было восхитительно.

— Ты так считаешь? — уточнила Зи. — Девочка, мне почти сорок лет и сегодня я пьяна. Не стоит меня восхвалять за то, что может каждая девушка. На самом деле, я бываю очень требовательна в постели, и немногим это нравится. Кстати, это так же ответ на твой вопрос о том, почему я не пыталась завести новые отношения.

— Не верю, — нахмурилась Скарлетт. — Не хочу обидеть, но думаю, ты просто не хочешь со мной связываться. Это ведь был секс на одну ночь, я права?

— Можешь спать в моей постели, если хочешь, — сказала Зи. — Только не забывай, что у нас есть общая работа. Впрочем, ты и сама от меня сбежишь.

— Не верю! — чуть повысив голос, сказала Скарлетт. — Ты не можешь быть грубой. Шлепки, напор и настойчивость не делают тебя какой-то жестокой лесбиянкой в постели.

— Не хочу разрушать твою идиллию, поэтому давай поговорим утром, — предложила Зи.

— Ну, нет. Теперь мне стало интересно. Что ты можешь сделать такого, благодаря чему я сбегу от тебя?

Зи охотно приняла вызов и приложила средний палец к губам девушки.

— Открой ротик и смочи пальчик, — попросила она.

— Зачем? — поинтересовалась Скарлетт.

— Хочу привести пример.

Немного покосившись, девушка взяла палец в рот и принялась его сосать.

— Тщательнее, — настояла Зи и та быстро смочила палец слюной. — Только не обижайся на меня, ладно?

Скарлетт кивнула. Поцеловав девушку в губы, француженка переложила её на живот и провела рукой по всей длине позвоночника, добравшись до ягодиц, где влажный пальчик нащупал дырку ануса и стал туда проникать. Она внимательно следила за ней и вскоре, когда палец вошел в попу наполовину, Скарлетт стиснула зубы и схватилась руками за простыню.

— Так и думала, что у тебя не было анального секса с женой, — промолвила Зи, продолжая наблюдать за реакцией. — Какие ощущения?

— Это неприятно… — скривившись, призналась Скарлетт.

Француженка не стала дальше мучить невинную попку и вынула палец.

— Задумайся над этими впечатлениями, когда в следующий раз захочешь со мной длительных отношений, — сказала она.

Пару слов о профессоре

В десять часов утра первые лучи солнца постучались в окно. Они пронзали тюль, заливая светом каждый уголок темной комнаты, в которой крепко спала Скарлетт. И когда свет добрался до кровати, нежно приласкав голую девушку, она не смогла мириться и открыла глаза.

— Ненавижу утро, — процедила сквозь зубы Скарлетт.

В мыслях промелькнули воспоминания того, что произошло прошлой ночью. И Скарлетт, испытывая приятное волнение, подняла голову. В комнате никого не было, однако на полу лежало полотенце и её халат, напоминающий каждую деталь секса с француженкой. Она ощущала себя так, словно у неё за спиной выросли, крылья, благодаря которым она вскочила на пол, накинула халат, подвязала пояс и вышла из комнаты.

В гостиной и на кухне стояла приятная дымка ароматов: жареной свинины, прожаренного до золотистой корочки лука, немного чеснока и вареного картофеля. В конечном итоге девушка прошла на кухню и увидела, что Луиза, сидящая за столом с книгой по биологии в руках, кушает пюре с котлетами, а её мать, стоящая у плиты, одетая в коротенький халат, делает себе кофе.

— Доброе утро, Скарлетт, — не отвлекаясь от книги, сказала Луиза. — Садись, будем завтракать.

— И тебе доброго утра, Луиза, — улыбнулась девушка, обратив внимание на француженку, которая её словно не замечает. — Зи, все нормально?

— Садись и ешь, — резко рыкнула француженка, поставив девушке тарелку с пюре и двумя котлетами и кружку горячего черного кофе.

Такая резкость в обращении, после того, что произошло ночью, немного расстроила Скарлетт. Но она не стала устраивать скандал, потому что прекрасно понимала, насколько эта женщина может быть дерзкой. Ей оставалось просто сесть за стол, взять вилку и молча попробовать завтрак.

— Кто-то опять напился, — громогласно вздохнула Луиза. — Не обращай внимания, Скарлетт. У мамы сильное похмелье.

Зи в ответ только рыкнула и заняла место за столом, делая небольшой глоток черного кофе.

— Дочка, чем сегодня будешь заниматься? — спросила она.

— Поеду в университет, — призналась Луиза. — Хочу провести этот день с профессором. Если ты не станешь возражать, разумеется.

— Подвезти?

— Не стоит. Профессор сам обещал заехать за мной. Мам, а у тебя сегодня выходной?

— В компанию не поеду. Вечером только в приют съездить нужно, а так я все выходные буду дома.

— Ладно, — с неким безразличием промолвила Луиза. — Кстати, Скарлетт, тебе нужна новая одежда. То вечернее платье, в котором ты меня сопровождала вчера, выглядит отвратительно. Если мы ещё раз куда-нибудь поедем, одень что-нибудь подходящее.

— Прости, но у меня вся одежда осталась дома, — робко улыбнулась Скарлетт. — Я пока не хочу появляться там. Будет лучше, если я сегодня съезжу в магазин и куплю на заработанные деньги какую-нибудь летнюю одежду.

На столе громогласно завибрировал телефон, из которого через мгновение раздалась очень громкая и немного неприятная мелодия, вызывающая только отвращение. Мобильник принадлежал Луизе и девочка, узнав номер абонента на дисплее, звонящего ей с утра, приложила его к уху и приняла вызов.

— Доброе утро, профессор, — проголосила она, выскочив из-за стола. — Да, я почти готова.

Когда девочка скрылась из вида, продолжая о чём-то беседовать с профессором, её голос отдавался эхом в гостиной. Зи вовсе не придала этому значения, потому что была слишком занята своим кофе и мыслями, терзающими с утра. Скарлетт хотела заговорить, попытаться выяснить отношения и обсудит то, что меж ними произошло прошлой ночью, но француженка взяла инициативу и начала разговор первой.

— Продукты заканчиваются, — промолвила она. — Раз уж мне нужно съездить в город и купить кое-что, могу тебя подвезти. Только профессора дождёмся. С ним я тоже хочу побеседовать.

— Зи, я лишь хотела…

— Мы не будем это обсуждать, — перебила француженка грубым тоном. Она подняла глаза, осознала, что немного перестаралась и поспешила добавить: — Я не хочу вмешивать свою дочь, поговорим, когда сядем в автомобиль.

Скарлетт кивнула в ответ, но не смогла промолчать и сказала:

— Просто ты должна знать, что я не держу зла, — прошептала она. — Кстати, мне понравилось…

— Мне тоже, — призналась Зи, улыбнувшись. — Об остальном поговорим позже.

— Ладно, как скажешь… — улыбнулась Скарлетт в ответ.

Аппетита особого не было, но Скарлетт все равно попыталась побороть пюре с котлетой, чтобы не обидеть женщину, приготовившую такой чудесный завтрак. К счастью, на кухню вернулась Луиза, оставившая свою тарелку, забрав с собой только книгу по биологии.

— Что-то случилось? — спросила у неё Зи.

— Профессор приедет через несколько минут, а я даже не успела принять душ и переодеться, — пожаловалась Луиза. — Совсем расслабилась с этими книгами.

— Поторопись, он не любит ждать, — улыбнулась Зи.

— Знаю… — вздохнула Луиза и направилась к лестнице.

— Можно задать вопрос? — спросила Скарлетт, когда девочка скрылась на втором этаже.

— Волнуешься, что взрослый мужчина может причинить вред моей дочери? — догадалась Зи.

— Это не моё дело, конечно, но не слишком ли ты доверяешь этому профессору? Я вижу, насколько взрослой стала Луиза. Она у тебя самостоятельный ребенок и какое-то время жила дома одна, пока ты была на работе. Но этот профессор меня немного напрягает.

— Можешь не волноваться, Скарлетт, — улыбнулась Зи. — Профессор, а если быть точнее Артур, который ведет занятия на факультете химии в Нью-Йорке, никогда не обидит Луизу. Не знаю точно, как она его нашла, но Артур был тем мужчиной, что сдал одиннадцать лет назад свою сперму.

— Хочешь сказать…

— Все верно. Артур отец Луизы.

— С ума сойти!.. — задумалась Скарлетт. — А он в курсе, что общается всё это время со своей дочерью?

— Конечно. Луиза сама об этом рассказала. Артур — человек семейный. У него есть жена, двое прекрасных сыновей. Когда к нему пришла наша общая дочь, это случилось два года назад, мы оба были в шоке. Нужно было что-то решать, ведь он из-за проигрыша в глупом пари просто решил сдать свою сперму, а тут появилась его дочка, родившаяся так неожиданно. Мы сели за стол, съели торт и решили, что будет лучше, если Артур так и останется профессором. Нас ничего не связывает, кроме дочери, которая любит науку. Она поддерживает с ним дружеские отношения, всегда величает профессором, а не отцом, проводит с ним большую часть свободного времени, даже лекции посещает. Ну а я держусь в стороне, потому что у нас разные судьбы. Я не хочу разрушать его жизнь, и его это устраивает, ибо он тоже не собирается бросать семью.

— Луиза не перестает меня удивлять… — хихикнула Скарлетт, поражаясь, насколько умная девочка живет в этом доме.

— Кто бы говорил, — бросила та, быстро спустившись на кухню. — Мамуля, я побежала.

Девочка моментально переоделась из ночной сорочки в голубенькое платье с белой вышивкой на вырезе и несколько удлиненной юбкой, с широким объёмом. Ну и сделала две косички, с которых стекали капли воды. К тому же, она побрызгалась духами, словно давно стала взрослой и самостоятельной женщиной. Хорошо хоть губы не стала красить и прикладные ресницы лепить, иначе бы стала выглядеть несколько вульгарно с таким дерзким ароматом ванили и лимона.

— Постой, я схожу с тобой, — поднявшись со стула, сказала Зи. — Скарлетт, ты кушай и иди в душ. Я сама вымою посуду.

— Ладно, спасибо, — сказала та, тоже выйдя из-за стола. — Я уже поела.

Зи сверкнула игривой улыбкой и вышла вместе с дочерью на улицу.

Поход по магазинам

Приведя себя в порядок, через полчаса Скарлетт была готова к выходу в свет. Зи это время потратила на уборку, а, когда девушка была готова, они вышли из дома, сели в фиолетовый автомобиль Dodge Challenger STR Hellcat Redeye 2019 года и отправились по своим делам.

Они приехали в торговый центр, такой большой, что только одна автостоянка была больше футбольного поля. На втором по размерам поле разместился сам центр, в котором можно купить все, что душа пожелает. Первый этаж занял один большой продуктовый магазин, продающий все: начиная от жевательных пластинок и заканчивая дорогими блюдами, приготовленными в ресторанах. Зи предложила купить продукты на обратном пути, чтобы они, лежа в запертом автомобиле, в столь теплую погоду, не начали портиться. Она же предложила первым делом пойти на второй этаж — рай для девушек, обожающих шопинг. И вправду на втором этаже торгового центра можно было разгуляться так, что вернешься домой только через неделю. На этом этаже можно было найти абсолютно все, ибо покупателя встречали тысячи бутиков, в которых продают: косметику, украшения, безделушки для дома, одежду, в десятке бутиков продавали только нижнее бельё, а прямо с выхода с эскалатора в глаза бросался магазин для взрослых, открытый только для людей старше восемнадцати лет. Скарлетт не понимала, почему для столь откровенного бутика выбрали такое видное место. Ведь в торговом центре ходят не только супружеские пары, но и дети, которые непременно увидят этот магазин, поднимаясь на третий этаж, где расположился развлекательный центр.

Сначала девушки прошли в магазин нижнего белья, где Скарлетт, испытывая вираж шопинга, потратила все свои деньги на один единственный комплект черных кружевных трусиков и не менее сексуального лифчика с толстой подкладкой, создающий впечатления большего объёма скромной груди. К сожалению, в кармане осталось несколько долларов, на которые ни купишь еды, даже воду не взять. Дома можно было бы забрать свою одежду, но она наотрез протестовала против поездки к сестре, с которой, разумеется, обязательно возникнет серьезный разговор на тему… хотя бы измены, случившейся прошлой ночью в спальне француженки. Скарлетт не хотела врать своей жене, однако она так же не хотела выяснять с ней отношения, которые обязательно приведут к разводу. Бракоразводный процесс — дело непростое, а у неё была амнезия, и все мысли сосредоточились на француженке Зи, так сильно влияющей на подсознание девушки.

В итоге Скарлетт решила занять немного денег у работодателя и вернуть их при удобном случае. Момент, когда можно попросить денег в займы настал, стоило Зи предложить подняться на третий этаж, где бы они могли пообедать. Все эти походы по магазинам так быстро убили время, что обе даже не заглядывали на часы, а ведь время было давно за полдень и обед подходит к концу. Согласившись, что пришло время обеда, девушки все же прошли в пиццерию, в которой заказали себе по порции пиццы и сока. Скарлетт решила попробовать пиццу с грибами и овощами, а Зи остановилась на выборе с пепперони. Обе взяли по стакану апельсинового сока, нашли свободный столик в дальнем конце зала, где им никто не помешает, и разложились там, предвкушая готовую пиццу.

— Зи, прозвучит немного дерзко и это будет наглость с моей стороны, но я… — промолвила Скарлетт.

— У тебя закончились деньги? — догадалась та, глядя ей в глаза.

Скарлетт кивнула.

— Может, займешь мне немного? Отдам, как только заработаю.

— Конечно, одолжу, — улыбнулась Зи. — Это ведь я вытащила тебя по магазинам и выбрала самый дорогой бутик.

— Ты это сделала нарочно? — задумалась Скарлетт.

— Не совсем.

— Тогда почему так сказала?

— Девушка должна выглядеть хорошо, — спокойно ответила Зи. — Скарлетт, ты молодая, красивая, привлекательная девушка, приковывающая к себе взгляды мужчин, и, как оказалось, женщин, которые старше тебя на пятнадцать лет. Все должно быть бесподобно, начиная с нижнего белья и педикюра, который никто не увидит, заканчивая домашней одеждой.

— Хочешь сказать, что меня нужно одевать, словно какую-то куклу?

— Все красивые девушки заслуживают ухаживаний. Даже я в свои сорок лет помню, какими внимательными могут быть мужчины. Если бы ты не состояла в браке, думаю, мне бы тоже хотелось за тобой поухаживать.

— Вот в чём дело? — уточнила Скарлетт. — Получается, прошлая ночь для тебя ничего не значит?

— Я этого не говорила, — поправила Зи. — Не обижайся, но мне уже хватило опыта с одной певицей. Я вас не сравниваю, просто не хочу быть преданной, когда открою своё сердце и случайно влюблюсь. А у тебя есть жена, которая, я просто уверена, ждет тебя дома. Ты в любой момент можешь оставить меня, бросить ради неё, делая тем самым мне больно. Я не ранимая, однако, не хочу снова встать на грабли.

— Этого не случится, — заверила Скарлетт.

— Не зарекайся. Память может в любой момент вернуться.

— Зато я не вернусь к Норе.

— Ты этого не знаешь…

— Точно знаю! — решительно заявила Скарлетт.

Француженка посмотрела на девушку несколько скептически, стараясь не проявлять лишних эмоций.

— Это твоя жизнь, — спокойно сказала она. — Живи, как хочешь, Скарлетт. Я не жадная и могу купить тебе одежду. Давай поедим, пройдемся по магазинам и присмотрим тебе что-нибудь подходящее. Только не давай больше обещаний, в которых сама не уверена.

— Как скажешь. И спасибо тебе.

Женщина сверкнула улыбкой.

К столу поднесли заказанную пиццу и девушки, договорившись о некоторых деталях, молча приступили к еде. Они спокойно пообедали, выпили сок, Зи сделала пару важных звонков и обе спустились на второй этаж, первым делом заглянув в магазин нижнего белья. На этот раз Скарлетт была полностью ведомой, и так как у неё не было денег, гардероб стала выбирать француженка.

Сначала Зи купила ещё один комплект кружевных трусиков и лифчика, на этот раз, отдав предпочтение алой расцветке. Следом она повела девушку в молодежный бутик, где купила несколько пар свободных футболок, джинсовые брюки с разорванными коленками, темно синюю майку и две пары коротких легких шорт, которые выглядели на Скарлетт как на девушке самой древней профессии — бедра и низ ягодиц был открыт, вызывая некоторое смущение. Скарлетт терпеливо молчала, примеривая все, что её суют в примерочную будку.

Следующим магазином стал обувной бутик. В нём Зи приобрела пару легких ботинок, тряпочные тапочки, обычные домашние тапки, туфли на среднем каблуке и три пары носков. Скарлетт, высчитывая примерную сумму долга, стала недоверчиво смотреть на женщину, чувствуя, что этот долг придется отрабатывать до конца жизни или платить низменным способом, занимаясь любовью на обязательной основе. Не то, чтобы она возражала, просто не хотела стать зависимой от какого-то человека. Однажды ей довелось зависеть от Норы, такое не должно повториться.

Когда пришло время очередного магазина, в котором продают вечерние платья и дорогие костюмы, Скарлетт больше не могла мириться и встала столбом перед входом.

— Я туда не пойду! — заявила она, скрестив руки на груди.

— Не любишь носить платья? — поинтересовалась Зи.

— Не в этом дело.

— А в чём?

Скарлетт закатила глаза.

— Я попросила занять мне немного денег, а не устраивать забег, — сказала она. — Ты ведь понимаешь, что я не смогу отдать столько денег? Мне придется расплачиваться года два только за то, что ты купила. И ты собираешься купить вечернее платье…

Зи тяжело вздохнула.

— Во-первых, прекрати кричать и привлекать к себе ненужное внимание, — сказала она. — Во-вторых, ты меня переоцениваешь. Я не собиралась покупать вечернее платье. В этом бутике продают и обычные платья, а ещё здесь можно купить сорочку и халат. Можешь и дальше носить мой, возражать не стану, но, когда моя сорочка будет в стирке, мне придется взять её у тебя, а ты будешь расхаживать после ванной голой. В-третьих, ты уже должна была понять, что я, так или иначе, получаю то, чего хочу. Теперь пойдем в магазин и примерим несколько платьев.

Скарлетт скривила губы и вошла в магазин.

Они быстро прошлись по бутику, подобрали подходящую сорочку ярко-голубого оттенка, пошитую из натурального шелка, выбрали обычное белое летнее платье с черным горошком, с пышным подолом и длиной чуть ниже колена, определились с сорочкой и уже через десять минут вышли к эскалатору.

— Мне нужно зайти ещё в одно место, — покосившись куда-то в сторону, сказала Зи. — Подождешь на первом этаже или со мной сходишь?

— Пойдём, — спокойно согласилась Скарлетт, не ожидая, что француженка заглянет в магазин для взрослых.

Этот магазин был похож на просторную будку, обклеенную и покрашенную в красные цвета, на стенах которого были развешаны самые разнообразные игрушки, привносящие разнообразия в сексуальную жизнь партнеров. Возле правой стены стояли витрины с БДСМ аксессуарами: плетями, розгами, всякими зажимами, кляпами и кожаными палками, предназначенными для порки. Напротив висели женские ролевые костюмы, походящие на одежду школьницы, раскрепощенной путаны и доминантки в латексе. У стойки, за которой стояла полная продавщица, нашлось место мелочам, таким как: вибраторам, страпонам, духам, презервативам разных размеров и прочим мелочам, дарящим удовольствие через секс.

— Добрый день, — подойдя к стойке, деликатно сказала Зи. — Я кое-что ищу. Думаю, вы сможете подобрать… подходящий инструмент.

— Да, конечно, — спокойно восприняла продавщица. — Что вас интересует?

— Для начала хотелось бы посмотреть анальные шарики, пробки и все в этом духе, — ответила Зи, вызывая у Скарлетт смущение.

Девушка не поддалась на провокацию, а уставилась на костюм школьницы — единственный менее броский предмет в этом магазине. Пока она смотрела, пытаясь не обращать внимания на стойку, продавщица вытащила несколько коробок из-под прилавка, стала показывать и объяснять способ применения. Зи слушала очень внимательно, задавала вопросы, разглядывала предметы, крутя их в руках, и в итоге остановилась на какой-то коробке, которую Скарлетт не заметила. Девушка не знала, что взяла француженка, а главное не понимала, для чего ей это нужно.

— Что-то ещё? — поинтересовалась продавщица, запаковывая товар.

— Обязательно нужна смазка, — ответила Зи. — Ещё мне бы хотелось посмотреть насадки для страпона. К сожалению, мой «инструмент» больше не пригоден.

На этот раз продавщица ушла в подсобное помещение, а вернувшись, выложила на прилавок несколько насадок резиновых членов, разнообразного оттенка, ширины и материла. Зи ощупала каждый, один даже зачем-то понюхала и остановилась на черном члене, который продавщица тут же запаковала.

— Это всё? Или хотите ещё что-нибудь посмотреть? — спросила продавщица.

— Несколько пачек презервативов под размер страпона и, пожалуй, этого будет достаточно, — спокойно ответила Зи.

Сотрудница магазина пробила товары, положила их в белый пакет с логотипом бутика для взрослых, а Зи, вытащив банковскую карту, легко и просто все оплатила, забрала покупки и так же спокойно покинула магазин. Скарлетт вышла следом и сразу поймала женщину за плечо.

— Зачем тебе всё это? — спросила она.

— Я лесбиянка, Скарлетт, — ответила Зи. — Ещё вчера я сказала, что у меня есть потребности. Если с кем-то буду заниматься сексом, мне это пригодиться.

— Со мной, например? — нахмурилась Скарлетт.

— А я ведь предупреждала, — так же спокойно сказала Зи. — Кто-то мне вчера ночью и сегодня в пиццерии говорил одно, а сейчас начинает возникать.

— Это не так, — возразила Скарлетт. — Просто не хочу быть подопытным кроликом, на котором ты будешь ставить эксперименты со всеми этими «инструментами».

— Ладно, не буду, — с безразличием промолвила Зи. — Вчера я была пьяна, поэтому немного перегнула палку. Больше этого не повториться. Я точно не стану никого уговаривать. А теперь пошли, нам ещё перед работой продукты надо купить.

Последствие аварии

Добравшись до дома, девушки первым делом разложили в холодильник продукты, а потом, пока француженка была занята мытьём фруктов, Скарлетт поднялась в спальню и стала повторно примерять одежду, купленную в магазине. К приятному удивлению все покупки оказались в пору. Нигде не сдавливало, сидело прекрасно, ничего не кололо и выглядело превосходно. Она поспешила собрать всё в корзину, отнесла в ванную и сунула в стиральную машину, чтобы новенькая одежда стала пахнуть намного приятнее и перестала выглядеть покупной. От одной стирки в теплой воде хуже не станет, подумала она, складывая вещи в барабан.

В этот момент на второй этаж поднялась Зи, которая сначала вошла в свою спальню, а потом подошла к двери ванной.

— Все нормально? — спросила она.

— Спасибо ещё раз, — улыбнулась Скарлетт. — Все просто…

— Постой, а что у тебя…

Скарлетт подняла голову, посмотрела на женщину и почувствовала каплю, стекающую по губам к подбородку. В носу появились неприятные ощущения, а когда капляупала на пол, девушка поняла, что это кровь и быстро приложила к носу футболку, только что купленную в магазине.

— Боже… — растерялась Зи, выхватив из аптечки на стене вату. — Что с тобой такое?

— Не знаю… — пробубнила Скарлетт, сильнее прижимая футболку к носу. — Я ничего не чувствую. Только непонятно, почему пошла кровь.

— Это и странно, — забрав футболку, сказала Зи и приложила к носу девушки ватный тампон. — Закинь голову, скоро остановится.

— Вот чёрт, — вздохнула Скарлетт. — Я рефлекторно взяла и испачкала футболку.

— Пес с этой футболкой, — пытаясь остановить кровь, сказала Зи. — Выкинешь, а я куплю тебе новую. Сейчас главное понять, что с тобой происходит.

— Все хорошо, — заверила Скарлетт.

— Ничего хорошего. Думаю, стоит вызвать скорую помощь.

Зи попыталась подняться с корточек, но Скарлетт, чувствуя себя превосходно, схватила женщину за руку и бросила щенячий взгляд, пытаясь остановить и задержать рядом с собой.

— Останься, пожалуйста, — попросила она.

Француженка тяжело вздохнула и сделала все, чтобы кровь из носа девушки остановилась. Когда ватный тампон стал прилипать, она помогла ей встать, умыть лицо в раковине и не спеша довела до спальни, где Скарлетт просто рухнула на кровать.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Зи. — Может, все же вызвать?..

— Не надо никого вызывать, — ответила Скарлетт. — Видимо, я немного перенервничала, еще плохо спала последние дни. Вот все и накопилось.

— Значит, будем лечиться крепким сном, — вытащив из кармана мобильник, сказала Зи. — Я сейчас позвоню в приют, скажу, что не смогу приехать, дам кое-какие распоряжения и вернусь. Не усердствуй, ладно? Просто ложись и полежи. Если станет хуже, крикни.

— Зи, я не хочу стать обузой. Тебе стоит поехать в приют. Со мной все будет хорошо.

— У тебя только что пошла кровь из носа. В этом нет ничего хорошего, Скарлетт. Я останусь и пригляжу за тобой. А ты ложись и постарайся немного поспать. Тебе нужно набираться сил. Только не вздумай подняться, голова может закружиться.

Когда француженка вышла из спальни и начала искать в списке контактов номера людей, работающих на неё в приюте, Скарлетт провела пальцами по ноздрям, убедилась, что кровь остановилась и перебралась с края кровати на подушку.

«Может, все дело в том, что я перестала пить лекарство? — подумала она. — Впрочем, доктор Бушеми ведь сказал, что эти таблетки помогают только от головной боли и мигрени. У меня нет ни того, ни другого. Возможно, всему виной недосыпание, ведь я и вправду последние два дня сплю по несколько часов».

Она не стала забивать голову мелочами, а перевернулась на бок, взбила подушку и в тот же миг провалилась в объятия сна. Зайдя в спальню, Зи заметила, что девушка спит, проверила её состояние и со спокойным сердцем вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой.

Приятный подход

Она открыла глаза после полуночи. Чувствуя себя немного разбитой, Скарлетт отняла голову от подушки, заметила, что за окном стало темно и горят фонари, а в доме царит гробовая тишина, сквозь которую не слышно ничего, даже собственные мысли. Ощущения усталости прошло, спать больше не хотелось, голова сделалась немного тяжелой, но эта мелочь по сравнению с тем, какое одиночество испытала девушка, оказавшись в полной темноте и тишине, оглушающей так рьяно, что на миг захотелось заплакать.

Это ощущение так неожиданно объяло Скарлетт, что она вскочила с кровати и направилась на первый этаж, размышляя про полное одиночество, в котором она может оказаться. Она этого не хотела. Рядом с ней всегда должен быть кто-то, кто сможет оказаться рядом в нужную минуту, готовый выслушать, пожалеть, а при случае предложить всю свою любовь. Скарлетт хотела этого всем сердцем, поэтому приняла решение.

Спустившись в гостиную, первым делом она увидела единственный источник света — большой телевизор с жидкокристаллическим экраном, по которому крутили передачу для взрослых.

Ведущая этой передачи вела откровенный разговор с молодой моделью, сошедшей с обложки какого-нибудь глянцевого журнала. А в теме их разговора часто употреблялось слово сперма. Модель, выглядящая не старше двадцати лет, охотно делилась своими впечатлениями, пережитыми с разными партнерами. Не скрывала она и интерес, как к мужскому населению, так и к их семени, детально описывая не только вкус, но и ощущения, вязкость, даже цвет этой самой спермы. Она так же рассказала о неком русском рэпере, с которым познакомилась на гастролях в России, прямо заявляя, что по её скромному мнению у того парня была самая вкусная сперма, усилившая впечатления после бурного секса втроём.

— Что смотришь? — спросила Скарлетт, пройдя к дивану, на котором сидела француженка, допивающая очередной стакан виски.

Та подняла голову, улыбнулась и предложила сесть, похлопав по дивану ладонью.

— Эта малолетняя сучка рассказывает о своих похождениях, — ответила она. — Открыто говорит, что любит богатых мужчин, способных затрахать её во все дырочки.

Секс важная составляющая в жизни человека и даже животных. И раз он неотъемлемая часть жизни, Скарлетт спокойно заняла место на диване, чтобы послушать истории модели. Её не смущали разговоры о сексе, даже когда модель заговорила про половое созревание и первую мастурбацию, которая у неё случилась в четырнадцать лет. Модель из телевизора не стыдилась обо всем этом рассказывать, затрагивая интимные моменты своей половой жизни и рассказывая о фантазиях, желаниях, первых ощущениях и планах, в которых проскользнул групповой секс сразу с пятью мужчинами. Вся передача велась в позитивном ключе, потому что ведущая часто подшучивала, задавала неловкие вопросы, сделала несколько комплиментов, а в определенный момент стала заигрывать. Модель выходила из ситуаций с честью. На тонкие шутки и колкие подколки улыбалась, на вопросы отвечала свободно и расковано, а комплименты охотно принимала, хоть и отмечала, что не поменяет ориентацию, потому что ей нравится сосать большие, твердые, горячие, пульсирующие мужские члены.

— Мне казалась все модели тупые как пробки из-под шампанского, — сказала Скарлетт. — Эта девица заставила усомниться и поверить, что не все модели глупые.

— Хочешь сказать, она тебе нравится? — спросила Зи.

— Раз уж ты об этом спросила… — задумалась Скарлетт. — Мне сейчас двадцать пять, Нора сказала, что ей в этом году исполниться тридцать пять. Может быть, меня всегда привлекали женщины постарше?

— Тебе виднее, — улыбнулась Зи.

По телевизору началась реклама, рекламирующая взрослые штучки — презервативы, синие таблеточки повышающие потенцию, какие-то помпы увеличивающие размер члена и многие другие вещи, помогающие обезопасить, разнообразить, усилить ощущения полового контакта. Пока шли все эти рекламные ролики, Скарлетт посмотрела на тумбу с алкоголем, сверкнула улыбкой и посмотрела на Зи.

— Нальёшь мне выпить? — спросила она француженку.

— Конечно, — улыбнулась та, поднявшись с дивана. — Что предпочитаешь? Вино? Коньяк? Виски?

— Я не пила после комы, — призналась Скарлетт. — Полагаюсь на твой вкус.

Зи прошла к алкогольным напиткам, взяла чистый стакан, наполнила его наполовину виски и, захватив с собой всю бутылку, вернулась к дивану.

— Много наливать не стала, — промолвила она и передала стакан девушке. — Если понравится, налью ещё. А если не подойдёт, выберем другой напиток.

Скарлетт заглянула в стакан со страной жидкостью, очень похожую на темную мочу и пахнущую медицинским спиртом. Выглядели виски настолько странно, что желание пить эту гадость отпало. Но она нашла в себе силы, зажмурилась и решилась сделать глоток. К приятному удивлению напиток был на вкус намного лучше, чем выглядел.

— Мне нравится, — делая глоток виски, промолвила она. — Приятный вкус.

Француженка подсела поближе.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, прижавшись к девушке.

— Видимо, все дело было в недосыпании, — ответила Скарлетт. — Стоило хорошо выспаться. Чувствую себя превосходно. Кстати, а где Луиза?

— Поехала к профессору, — сообщила Зи. — Если проголодалась, в холодильнике осталось пюре и пару котлет.

— Спасибо, но я не хочу кушать.

Долгая реклама подошла к концу. Эфир вернулся в студию откровенно пошлого телешоу, но модель с обложки глянцевого журнала куда-то пропала. Её место занял темноволосый шатен, играющий роль молодого графа в малоизвестном сериале, который крутят по телевидению в то время, когда большинство людей работает. Ведущая стала задавать ему похожие вопросы, вызывающие не только тоску, но и какое-то безразличие к происходящему на экране.

Переглянувшись, девушки решили, что молодой актер ни заслуживает их внимания, поэтому переключили телевизор на музыкальный канал. Там шёл клип восьмидесятых годов, который необязательно смотреть, ведь можно просто послушать. И Зи, потеряв всякий интерес к телевизору, переключилась на девушку, допивающую свой виски.

— Ещё налить? — спросила она, улыбнувшись.

— Можно, но только немного, — попросила Скарлетт. — Не хочу напиваться.

— Чего ты боишься? — подливая виски, спросила Зи.

— Нечего не боюсь, — ответила Скарлетт. — Просто не хочу портить впечатления.

— Какие?

— Не знаю, — робко улыбнулась Скарлетт. — Ночь ведь длиться много часов. Мало ли что может случиться.

— И правда, — согласилась Зи, начиная поглаживать её руку. — Случиться может все что угодно.

Хватило одного прикосновения для того, чтобы Скарлетт начала учащенно дышать, испытывая знакомое влечение. Облизнув и закусив нижнюю губу, она вспомнила, как хорошо ей было вчера. Она готова была пойти на всё, лишь бы вновь испытать эти ощущения, этот соблазн, наслаждение, удовольствие и оргазм.

— Я не хочу пить… — промолвила она. — Мне хочется чего-то другого.

Зи больше не стала заниматься прелюдией, а сразу перешла к действиям, забравшись к девушке на колени, как это было вчера. Сегодня Скарлетт отреагировала спокойно. Подняла голову, сама поправила волосы, спадающие на лицо, и заглянула ей в глаза, увидев в них ту же страсть, что была прошлой ночью. Все было так, как Скарлетт этого хотела. Поэтому прелюдии и вправду были больше не нужны.

— Хочу пососать твою грудь, — призналась она, глядя в янтарные глаза француженки. — Ты ведь тоже хочешь меня покормить?

— Больше не боишься меня? — улыбнулась Зи.

— Это так передача повлияла, — отметила Скарлетт. — Обещаю, сегодня я не сбегу.

— Меня это устраивает. — Зи склонила голову, позволяя губам слиться в нежном, но столь желанном поцелуе.

Если в прошлый раз они совершали языками кульбиты, крутясь и пытаясь залезть так глубоко, насколько это было возможно, этот поцелуй был пропитан нежностью, любовью, страстью. Обе старались насладиться нежными прикосновениями губ, медленными и приятными соприкосновением языков и вкусом слюны, которой накопилось столько, что лишняя стала капать прямо на одежду и девушки не обращали на это внимание. Это было восхитительно и могло продолжаться вечность, если бы француженка неожиданно не оторвалась от губ Скарлетт, сверкнув ехидной улыбкой.

— Тебе стоит подмыться, — сказала она. — Поднимись наверх и прими ванну.

— А ты? — зачарованная поцелуем, спросила Скарлетт.

Зи без особых сложностей слезла с девушки, помогая ей встать на ноги.

— Позвоню дочери, — сказала она, — а потом поднимусь в спальню и буду тебя ждать в кроватки.

Разговор о ребенке спустил Скарлетт с небес на землю. Девушка снова стала нормально воспринимать ситуацию, даже чуточку пожалела, что дала волю чувствам. Но деваться было некуда. К тому же ей самой хотелось секса. И раз уж Зи будет звонить дочери, у неё появилось несколько минут на передышку, которые можно провести под струей прохладной воды.

Достигая оргазма

Стоя под плотным напором прохладной воды, Скарлетт сумела отогнать легкое томление, небольшую усталость и сонливость, приводя мысли в полный порядок, как это было утром и днём. Проведя пять минут в душевой, она выключила воду, протянула руку, чтобы достать махровое полотенце, которым запросто смогла высушить тело, а фен доделал остальное. На всё про всё ушло минут десять, и, выходя из ванной, Скарлетт серьезно разволновалась из-за того, что, выпившая француженка, могла уже крепко спать.

Ступая тихо и не спеша, она прошла по коридору до спальни Зибелль и заметила, что дверь была захлопнута, хоть и не закрыта. Скарлетт постигло некое разочарование. К счастью, все это прошло, когда за дверью послышался небольшой стук, словно кто-то пытался забить гвоздь плотным переплетом книги. К Скарлетт вернулась надежда. И она, собравшись с мыслями, приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

В спальне стояла кромешная тьма, а на тумбочке играла известная композиция Иоганна Себастьяна Баха, звучащая так тихо, что была едва слышна. Потом Скарлетт заметила движение на кровати. Под одеялом что-то двигалось, а вскоре выглянула округлая коленка, принадлежащая, разумеется, Зи.

— Почему ты прячешься? — пройдя в комнату и закрыв дверь, спросила Скарлетт.

— Неправда, — выглянув из-под простыни, сказала Зи. — Я кое-что приготовила. Не думаю, что это пригодиться, однако нужно быть готовой ко всему.

Покосившись на подушки, Скарлетт уже сделала несколько предположений насчёт того, что под ними спрятала женщина. Возможно, это тот самый страпон, купленный утром. Может быть, там же лежит анальная пробка, смазка и ещё что-нибудь, но девушку это не волновало.

— Я приняла душ, — отчиталась она, подойдя к кровати.

— Хорошая девочка, — поднявшись на колени, улыбнулась Зи. — А теперь подойди ко мне.

— Подожди… — немного отстранилась Скарлетт. — Я не хочу становиться подопытным кроликом. Давай обойдёмся без экспериментов, ладно?

— Как скажешь, — подзывала к себе Зи. — Ты ведь не сбежишь?

— Нет, конечно…

— Тогда подойди. Я хочу тебя поцеловать.

Стоило Скарлетт подойти, как француженка воспользовалась этим моментом и успешно повалила девушку на кровать, отчего та приятно удивилась и охнула. Не успела удивленная девушка открыть рта, как Зи забралась на неё сверху, прижалась грудью и нежно облизнула обе губы. Фетиш подействовал и Скарлетт, разжав зубы, приняла язык, добавляя в поцелуй большую страсть, что была меж ними в гостиной.

Этот поцелуй был более стремительный, можно сказать, они обе были голодны до страсти, которым обеим не хватило в гостиной. И он мог бы длиться вечность, если бы Скарлетт не испытала немного странные ощущения некого резинового предмета, упирающегося ей в живот. Она тут же отстранилась, и, упираясь руками в плечи, посадила француженку в вертикальное положение.

— Это ещё что такое? — схватившись рукой за резиновый член, прикрепленный к каким-то необъяснимым трусам, выглядящим, словно портфель, спросила Скарлетт. — Я ведь просила…

Женщина наотрез отказалась слушать и снова повалилась на девушку, впившись губами, чтобы получить доступ к языку. Но Скарлетт сжала губы, стиснула зубы и просто смахнула её с себя так, что Зи повалилась на бок.

— Что ты вытворяешь?! — повысила голос Скарлетт, вскочив с кровати.

— Хватит… — тяжело вздохнула Зи. — Девочка, вернись в кровать.

— Нет! — возразила Скарлетт. — Снимай эту штуку и выкинь её подальше, либо еби саму себя. Я на это не подписывалась.

— Ладно, видимо, сюрприз не удался, — расстегивая ремни, промолвила Зи. — Вот, — добавила она, выбросив резиновый член к шкафу, — я его убрала. Теперь мы можем продолжить? А, может быть, ты снова сбежишь?

Скарлетт расправила плечи и присела на край постели.

— Я лишь хочу, чтобы ты начала воспринимать меня как личность. Хотя бы в постели. Прошу только этого…

— Опять палку перегнула… — опала Зи.

— Эй, не говори так. Я лишь хочу добиться понимания в сексе.

Лежа на подушке, француженка покосилась в сторону девушки и спросила.

— Что же ты предлагаешь?

Скарлетт перевернулась, подползла к женщине и облокотилась на локти, вглядываясь в большие соски, торчащие подобно средневековым башням.

— Можно продолжить то, на чём остановились вчера, — предложила она. — Мы можем сделать все, как ты захочешь, Зи. Я лишь не хочу, чтобы всякие резиновые члены принимали участие в нашей близости. По крайней мере, пока что. Хочу привыкнуть к тебе, понимаешь?

Слава Богу, француженка поняла и без возражений согласилась на условия девушки, сделав это не слишком решительным кивком. Скарлетт улыбнулась, разглядывая сосок.

— Ну, что? Покормишь меня грудью? — спросила она.

Глаза Зи сверкнули желанием. Она перелегла на бок, подтянулась к девушке и уложила её пониже, чтобы губы Скарлетт оказались на одном уровне с левым соском. Оставалось только самостоятельно протянуть грудь, ведь девушка не пыталась сделать что-то сама, а хотела, чтобы её направляла более опытная француженка.

Зи направила сосок в рот девушки, и, когда тот оказался у неё во рту, она прижала её голову и протяжно простонала, испытывая самые сладкие ощущения, которые женщина не может испытать другим способом, даже куннилингусом или полноценным сексом с мужчиной. Она питала наслаждение к женщине, к матери глубоко внутри себя, любящей кормить грудным молоком. Это был её фетиш, о котором она не привыкла говорить вслух.

Пока Скарлетт сосала грудь, делая это с большим наслаждением, Зи получала удовольствие. Прижимая и поглаживая голову девушки, она стала тяжело дышать, чувствуя пик наслаждения. К сожалению, одного этого недостаточно для оргазма, поэтому француженка обычно сама переходит к делу. Сегодня, по неизвестным причинам, в неё вселился маленький дьявол, желающий больше наслаждений, чем просто сосание груди.

Чтобы испытать яркий оргазм, Зи освободила девушку из объятий, осторожно положила её на спину, робко поцеловала в губы и забралась на неё сверху, оседлав в области груди.

— Не станешь возражать, если я сяду тебе на лицо? — спросила она.

Скарлетт вскинула бровь, немного растерялась и отчего-то рассмеялась.

— Можешь сесть, — позволила она.

— Отчего ты смеешься? — спросила Зи.

— Не знаю, — повела плечами Скарлетт. — Просто стало смешно. Прозвучало немного странно.

Ответив на улыбку смешком, француженка подалась вперед, смогла легко перекинуть колени через плечи девушки и оказаться прямо над ней. Чтобы язычок Скарлетт дотянулся до половых губ, она растопырила ноги, тем самым опустившись настолько, что влагалище тронуло кончик носа.

Скарлетт сразу уловила легкий запах влагалища, вызывающий знакомые чувства, ощущения, дежавю. Да, она не могла вспомнить прошлого, но была уверена в том, что делала это много раз. И сделала вновь, — высунула язык и облизнула нижние губы француженки, фрагментами вспоминая совершенно другие губы и другой запах.

На секунду в голове промелькнула Нора, танцующая на кровати стриптиз. Жена так вошла в раж, что могла заткнуть за пояс опытную стриптизершу, зарабатывающую на хлеб, раздеваясь перед мужчинами. А потом случилась похожая ситуация. Нора разделась и так же плавно села Скарлетт на грудь, перекинула колени и села на лицо, позволяя девушки доставить неземное удовольствие.

Вскоре память снова очистилась и Скарлетт смогла вернуться к реальности, услышав громкие, очень протяжные, хриплые стоны француженки, получающей удовольствия от куннилингуса в такой забавной позе.

— Кончаю… — простонала Зи, не стыдясь приближения оргазма, который вот-вот охватит её с головой.

Выкрики француженки дали некий стимул, воспользовавшись которым, Скарлетт стала более настойчиво теребить клитор кончиком языка. Она знала, как это делать на подсознательном уровне, поэтому с легкостью смогла довести до оргазма, испытав который, Зи повалилась вперед и уперлась руками на спинку кровати. Видимо, руки у неё сделались ватными, отчего она повалилась на бок и рухнула рядом.

— Тебе понравилось? — вытирая подбородок ладонью, поинтересовалась Скарлетт.

— Это было… незабываемо, — призналась Зи, улыбаясь. — Ты умеешь удивлять. И кто только научил тебя всем этим хитростям?

— Инстинктивно действовала, — засмеялась Скарлетт. — Рада, что тебе понравилось.

— Не похоже, чтобы ты все делала случайно. Даже моя бывшая не могла ничего такого, а ты со своей амнезией так ловко довела меня до оргазма…

— Хочешь продолжения? — улыбнувшись, перебила Скарлетт.

— Моя очередь!.. — вскочила Зи.

В доме ребенок

Ночка выдалась безумной и, разумеется, ни одна не выспалась. До трёх часов Зи и Скарлетт занимаясь любовью, доставляя друг другу неземное наслаждение, в течение которого француженка кончила два раза, а девушка испытала многократный оргазм, ставший третий по счёту. Занимаясь сексом до судорог по всему телу, в три часа ночи обе проголодались и решили спуститься на кухню, чтобы приготовить что-нибудь легкое и съедобное. Пытаясь намешать обычный творог с фруктовым йогуртом, Зи стала так громко смеяться, что ужин как-то перестал волновать. Они перекусили бананами, съели одно яблоко на двоих и выпили по стакану сока, после чего поднялись на второй этаж и заперлись в ванной. Разумеется, душ они приняли вместе, а после него вернулись в спальню француженки, где легли на кровать и стали целоваться, наслаждаясь тишиной, и обществом друг друга. Время шло незаметно и, целуясь, обнимаясь и улыбаясь, девушки не заметили, как уснули в обнимку.

Утро наступило столь же неожиданно, как прошел прошлый день. Разумеется, выспаться не удалось. А всему виной клятое солнце, пронзающее своими лучами тюли, не давая нормально поспать. Скарлетт приложила немало усилий, чтобы поднять голову и заметить, что Зи на это солнце плевать. Француженка спала без задних ног, отсыпаясь после бурной ночи, закончившейся всего пару часов назад. У Скарлетт не получилось бы уснуть, даже если бы она не спала несколько недель. Это невозможно сделать в этой спальни.

Девушка поцеловала в плечо француженку, уже освободила одну ногу от одеяла и встала ей на холодный пол, как за дверью послышались шаги. Видимо, Луиза вернулась с самого утра, а сейчас расхаживает по коридору. Скарлетт занервничала из-за ситуации, в которой оказалась. Девочка, конечно же, ещё не знала, что её мама завела себе новую любовницу, так неожиданно нагрянувшую в их дом. Ей всего одиннадцать лет, а в спальни матери происходит такое. Скарлетт искреннее пожалела, что оказалась в такой ситуации, выставляющей её какой-то распутной проституткой, падкой на женские тела. Секс присущ всем живым существам, так создается потомством. Однако что сказать ребенку о нетрадиционном сексе и таком отвратительном поведении двух женщин, не состоящих даже в браке друг с другом?

Скарлетт для себя решила, что будет лучше дождаться момента, когда Луиза спуститься на первый этаж или зайдет в свою комнату, позволив ей перебраться из комнаты Зи в свою спальню. Это бы избавило от ненужных разговоров и бесед на тему потомства в лесбийских отношениях, про которые одиннадцатилетней девочки ещё рано знать.

Все пошло не по плану.

Скарлетт опомнилась и вспомнила, что ночью они с Зи выходили из комнаты, спускались на кухню поужинать, потом приняли ванну вдвоём, а, вернувшись в спальню, забыли закрыть дверь на ключ. Девочка воспользовалась этой оплошностью, ворвавшись в комнату матери.

— Мам, а где…. — Луиза выпучила глаза и в тот же миг умолкла, увидев голую девушку в постели матери. — Простите, — прошептала она, разглядывая голую грудь любовницы Зи, — я не знала, что вы с мамой…

— Луиза, это не то, о чём ты подумала… — растерялась Скарлетт.

Девочка вышла из спальни матери и закрыла за собой дверь. Оказавшись в таком положении, Скарлетт почувствовала себя настолько омерзительно, насколько это было возможно. Нужно было что-то сделать, как-то объясниться. Она схватила грязный халат с пола, лежащий рядом с резиновым членом, накинула его на себя, подвязала шелковый ремень и поспешила за девочкой, которая уже спустилась на кухню.

Скарлетт нашла девочку на кухне, сидящую за столом с книгой и стаканом сока в руках. Луиза вела себя так, словно ничего не было, она ничего не видела, и вообще ничего не случалось. Казалось, ей было совершенно наплевать на то, что она увидела пару мгновений назад.

— Луиза, можно с тобой поговорить? — чувствуя себя виноватой, спросила Скарлетт вполголоса, подсаживаясь к ребенку за стол.

— Я не хотела вас беспокоить, — призналась Луиза, отставив стакан с апельсиновым соком. — Я даже не знала, что ты теперь спишь в комнате мамы. Честное слово, такого больше не повториться.

— Это я должна попросить прощения, — промолвила Скарлетт. — Мне не стоило…

— Не забывай, что мне уже одиннадцать лет и моя мама лесбиянка, — перебила Луиза. — Я все понимаю.

«Так сказала про свой возраст, словно повидала все на свете, — подумала Скарлетт. — Чем только нынешних детей кормят? Интересно, я тоже была такой?»

— Хорошо, что мы нашли общий язык, — улыбнулась она. — Послушай, если тебе это неудобно, я могу…

— Вы с мамой сами можете разобраться, — снова перебила Луиза. — Только учти, мамой я тебя называть не стану.

— В этом нет необходимости. Не думаю, что у нас с твоей мамой все настолько серьезно.

— Это почему же? — Зи возникла прямо из воздуха, оказавшись за спиной девушки в самый неподходящий момент. Она прошла к столу, прижалась к Скарлетт и заглянула ей в глаза. — Я думала, тебе со мной понравилось прошлой ночью…

— Но я… — затаила дыхание Скарлетт.

Отбросив всякий этикет и деликатность, Зи впилась в губы девушки так, как это было ночью. Этим поцелуем она напомнила, что между ними было. И то, что лучшей кандидатуры на роль жены Скарлетт не отыскать. Рядом сидела одиннадцатилетняя девочка, но обе взрослые девушки так увлеклись поцелуем, что Скарлетт тоже сбросила оковы морали, ответив на поцелуй с тем же пылом, с каким на неё нарвалась француженка. И эта прелюдия была восхитительна. Зритель неподходящий, но целоваться все равно было приятно.

— Как-то так, — оторвавшись от губ, улыбнулась Зи. — Будешь знать своё место…

— Я не собака, — нахмурилась Скарлетт, пытаясь отойти от поцелуя.

— Нет, конечно. Я лишь указываю место в моей постели. Думаю, мы обе согласимся, что нам хорошо вместе. Или я ошибаюсь?

С этим очень сложно поспорить, подумала Скарлетт. Она посмотрела на девочку, которой вообще было плевать на происходящее. Потом взглянула в янтарные глаза француженки, что сияли страстью и любовью, а напоследок обратила внимание на гостиную, находящуюся позади неё. Это место было идеально.

— Это ты так отношения мне предлагаешь? — спросила она женщину, подошедшую к холодильнику.

— Ну, ты живешь с нами. Мы спим в одной постели и при удобном случае занимаемся любовью. Это уже можно считать началом долгих и прекрасных отношений. Разумеется, если ты хочешь вернуться…

— Не хочу, — перебила Скарлетт. — При первой возможности я подам на развод. И если вы не станете возражать, мне бы хотелось пожить у вас. Я буду работать по вечерам в приюте, на день тоже какую-нибудь работу найду…

— Мам, а может… — вмешалась Луиза, покосившись на девушку.

— Ты права, дорогая, — улыбнулась Зи. — Можно сказать, работу мы тебе нашли.

Скарлетт уже догадалась, о чём пойдет речь, но ради приличия все же уточнила о роде занятия, на что ей ответила сама Луиза.

— Моя школа находится в часе езды, — сообщила девочка. — Во время учебного года я всегда заказывала такси или просила помощи у профессора. Но если ты останешься жить у нас, можешь подвозить меня по утрам и забирать вечером. Я не уверена насчёт зарплаты, но это можно обсудить с работодателем.

— У меня ведь амнезия, — напомнила Скарлетт.

— Это не помешает получить права, — сказала Зи. — Что скажешь? Хочешь стать членом нашей «странной» семьи?

— И вы просто так мне все это предлагаете? — уточнила Скарлетт. — Мы ведь знакомы всего несколько дней.

— Ты мне нравишься. Моя дочь тебя приняла. А большего мне не надо. Я ведь вижу, что ты хочешь работать и в глубине души ты очень хороший человек, запутавшийся в своих проблемах, связанных с амнезией. Решай, тебя никто никуда не торопит.

— Ну, спасибо. Я подумаю.

«Как-то все слишком хорошо», — подумала Скарлетт, бросив взгляд за окно, где стоял мольберт.

Перебинтованный человек

После завтрака, когда все разбрелись по делам, Скарлетт вышла на улицу, чтобы немного порисовать. Она знала, что Зи срочно пришлось собраться и поехать в офис, дабы решить там какую-то проблему, связанную с поставкой. А Луиза, проведя ночь в доме отца, которого тут величают профессором, видимо, так сильно утомилась, что после душа пошла в свою комнату, заперлась там и крепко уснула.

Вслушиваясь в пение птиц, Скарлетт начала приготовления к написанию своего следующего шедевра: наточила дюжину карандашей, набрала из бассейна чистой воды, промыла и отпарила кисточки, а так же взяла из дома гуашь. Стоило ей посмотреть на чистый холст, как неожиданно пришло вдохновение. Она схватила карандаш с мягким кремнием и приступила к работе.

Рука у неё двигалась изящно, будто бы выверяло каждое движение на автомате, отчего Скарлетт крайне редко использовала ластик, который смог бы стереть лишние детали. Она была рождена и создана только для того, чтобы писать картины и мысли, преследующие девушку с момента признания Норы, стали приобретать очертания на холсте. Когда картина приобрела некий смысл, оставалось только нанести красок. Скарлетт даже не задумывалась о том, какой цвет ей стоит использовать, а сразу схватила три флакона с гуашью: красный, черный и белый, приступая к добавлению к рисунку жизни, которой ей самой до определенного срока не хватало. Кисть двигалась легко, ничем не уступала карандашам, стараясь выверить и подчеркнуть каждую картину будущего шедевра, будто это была самая важная цель в жизни Скарлетт Браун. Все исполнение было совершенным и столь прекрасным, что девушка не могла прерваться ни на секунду. Она слишком боялась, что мысль сбежит от неё и все придется начать сначала.

Возможно, виной всему было прошлое, в котором Скарлетт была слишком увлечена написанием картин, а, может быть, все скрывалось в деталях, скрывающихся в пустой голове девушки, переживающей не самые благоприятные дни из-за чёртовой амнезии. Но когда, наконец, картина была закончена…. Впрочем, это и картиной назвать было сложно, скорее воспоминание, в котором Скарлетт боялась признаться самой себе. … И когда все было готово, за спиной девушки вновь возникла Зибелль Боннар — женщина, подарившая новый смысл в жизни.

— У тебя настоящий талант, — заметила Зи. — Вот только жуткая картина получилась по-настоящему жуткой. Не стоит оставлять это на улице. Боюсь, своими рисунками ты Луизу напугаешь.

— Прости, я её уничтожу… — растеряно промолвила Скарлетт.

— Что с тобой? — поинтересовалась Зи. — Ты словно призрака увидела. Или это твоё произведение искусство так влияет на автора? — Француженка приблизилась к картине и стала её разглядывать. — Что это вообще за ужас такой?

Картина и вправду вызовет неподдельный ужас не только у ребенка, но и у взрослого человека, не страдающего боязни крови. Скарлетт использовала все свои навыки и нарисовала израненного человека, перебинтованного окровавленными бинтами и лежащего в темной, пустой, холодной и мрачной палате, подключенного к аппарату жизнеобеспечения — единственного предмета, удерживающего душу этого человека, пострадавшего так после автомобильной аварии.

— Кажется, это я… — Скарлетт полностью потеряла связь с реальностью, и обронила кисть.

Подсознание

В коридоре хирургического отделения раздался женский вой, переросший в крики и слезы сожаления, охватившие не только страдающую женщину, но и множество медсестер, работающих той ночью в больнице. Рыдающую женщину ещё не скоро смогли успокоить. Она изливалась криками настолько, что в определенный момент просто потеряла сознание. На помощь прибежали мед братья, уложившие женщину на кушетку, оставшуюся в коридоре после того, как потерпевшую завезли в хирургическое отделение.

Вскоре из хирургии вышел главный врач отделения, которого медсестры назвали по имени Роберт Бушеми. Он два часа пытался помочь пациентки, но все его потуги оказались напрасными. Пока потерявшую сознание женщину пытались откачать нашатырем, он взял другую женщину под руку и провел её к палате, где стоял огромный аппарат жизнеобеспечения, к которому пытались подключить перебинтованную пациентку.

— Мисс Харрис, я знаю, как вам сейчас тяжело, но вы единственная, кто может принять взвешенное решение, — промолвил врач рассудительным тоном. — Мне жаль это говорить, но ваша дочь очень серьезно пострадала в автомобильной аварии.

— Насколько?.. — сдерживая слезы и сжимая зубы, спросила Джейн.

— Мы ничего не можем сделать…

— Просто ответьте, доктор!

Хирург тяжело вздохнул.

— Мы ампутировали то, что осталось от ног. Позвоночник был полностью раздавлен, руки все перебиты огромными колесами фуры. Больше всего пострадал мозг, мисс Харрис. Можете назвать это чудом, но ваша дочь, получив такие травмы, несколько часов боролась за жизнь. Но боюсь, сейчас её мозг уже умер. Каким-то немыслимым чудом сердце продолжает биться, хоть и слабо, мозг, получив огромные повреждения, подает признаки жизни…. Но все это временно. Час, может быть, два часа. Мы подключили мисс Скарлетт Браун к аппарату, что поддерживает в ней жизнь. Однако изменения необратимы. Вам стоит принять решение, подписать документы и прекратить страдания вашей дочери.

Закинув голову, Джейн с трудом боролась со слезами, пытающимся вырваться наружу. Она хотела казаться сильной, вот только это было бессмысленно.

— Но вы ведь сказали… — всхлипнула она.

— Я и сам толком ничего не понимаю, — спокойно ответил доктор. — Постараюсь объяснить, но вы должны понять две главные вещи: тело пострадало так сильно, что все внутренние органы, кости, даже мозг были повреждены. И даже если мы оставим мисс Браун подключенной к аппарату жизнеобеспечения, она не сможет выжить с такими повреждениями. Её сердце откажет в любой момент. Я не хочу никого обидеть, но ваша дочь — уже живой мертвец. Она мертва, мисс Харрис. И этого не изменить.

Джейн посмотрела на израненную дочь, лежащую за стеклом, всхлипнула, тихонько заплакала.

— Может, вы посоветуетесь с мисс Браун? — спросил доктор.

— С Норой я поговорю позже… — промолвила Джейн.

— И что вы решили?

— Отключайте…

Эпилог

Открыв глаза, Скарлетт заплакала.

— Что с тобой? — спросила Зи.

— Это слезы радости, — улыбнулась Скарлетт. — Я рада, что все закончилось…

— О чем ты говоришь?

— Не обращай внимания, — вытирая рукавом слезы, сказала Скарлетт. — Это мелочи жизни.

— Видимо, это картина на тебя так повлияла, — предположила Зи. — Вот что я предлагаю…. У меня тут в машине кое-что припрятано, и мне хочется увидеть тебя в этом. Что скажешь, если мы поужинаем, а потом поднимемся наверх и примерим твой новый наряд?

Скарлетт была так завлечена картиной, что не заметила, как наступил поздний вечер. Мир казался настолько реальным, и Зи стояла рядом, пахла своими духами с ванилью, а на дереве чирикали птицы.

— Ладно, — охотно согласилась девушка. — Может, ты подождешь меня дома, пока я схожу на помойку, чтобы избавиться от этого кошмара?

— Только поторопись, хорошо? — чмокнула в губы Зи.

Когда француженка скрылась в доме, Скарлетт сорвала картину и разорвала холст на мелкие кусочки, направившись вместе с ним за дом, где должно стоять помойное ведро. По дороге она стала рассуждать вслух, пока её никто не слышит.

— Я все вспомнила, — промолвила Скарлетт. — Наконец-то память вернулась. Не было никакой ссоры с матерью. Просто настал момент, когда я стала старше, и пришло время покинуть родительское гнездо, чтобы отыскать родного отца. Там, в доме моего биологического папы, я познакомилась с Норой. — Она улыбнулась, вспоминая подробности. — Какую же жестокую шутку со мной сыграл мой мозг. Ведь Нора не родная дочь отца, а приемный ребенок, в которую я сразу влюбилась. Не было никакого клуба и свадьбу мы сыграли всей семьей, напившись так, что потом ни я, ни Нора не могли вспомнить нашу первую брачную ночь. Когда Виктория родила мальчика, меня сделали крестной. Ведь я и вправду переспала с Робертом. Это было глупо, но мне хотелось почувствовать то, что чувствует мама. Думаю, Луиза тоже скоро начнет это ощущать и нам стоит быть осторожными. Впрочем, зачем париться, если я уже мертва?

Она бросила мусор в ведро и направилась в дом.

— Все выглядит так, словно остатки уничтоженного разума намерено сложили неверное представление, — поняла она. — Все это было сделано для того, чтобы я смогла отпустить свою бренную жизнь и в бытие полюбить другого человека, пусть и воображаемого. Странно, но за эти два дня я очень привязалась к Зибелль Боннар и её дочери. Может, все дело в том, что на подсознательном уровне мне всегда хотелось завести ребенка? Не знаю. Мы с Норой об этом не разговаривали. Три года в браке, обе были заняты, как это было у Зи и её певицы. Похоже, так все работает после смерти. В голове мелькают фрагменты прошлого, за которое держится человек. Они раскрывают то, что мы пережили, чего не успели добиться. Они дают нам то, о чём мы мечтали всю жизнь.

Скарлетт остановилась на пороге дома, посмотрела в небо и улыбнулась.

— Нора, проживи эту жизнь так, как мы обе об этом мечтали. Я очень люблю тебя, сестренка.

Оставляя жизнь за дверью, Скарлетт прошла в дом. Француженки не было ни на кухни, ни в гостиной. Оставалось только гадать, что она придумала, но Скарлетт была настроена решительно и только поэтому поднялась на второй этаж и вошла в их общую спальню.

— Боже… — закатила глаза Скарлетт. — Ты ещё мою картину жуткой назвала?

— Нравится? — улыбнулась Зи. — Я его купила специально для тебя, но не удержалась и решила примерить.

Француженка поставила посреди комнаты кресло, надела какую-то эротическую сетку, ни капли не прикрывающую голое тело, сложила ногу на ногу и скрестила руки, подобно госпоже, которая только и ждала момента, когда сможет наказать свою рабыню.

— Что скажешь? — спросила Зи.

— Я мертва, Зи. Мне нечего сказать, — ухмыльнулась Скарлетт.

— В каком смысле…

— Неважно. Кстати, где тот резиновый член? Раз уж ты нарядилась, как проститутка, думаю, можно немного развлечься.

— Ого! — вскинула бровь Зи. — Ты хочешь меня трахнуть?

— Мечтаю об этом!.. — засмеялась Скарлетт.

Конец


Оглавление

  • Пролог
  • Чужая квартира
  • Осколки памяти
  • Шаг в прошлое
  • Вежливый визит
  • По душам
  • Тяжелая судьба
  • Секрет двух семей
  • Кузины
  • Видеозапись
  • Вечер в клубе
  • Приют для бездомных
  • Без права выбора
  • В портовом районе
  • Дом француженки
  • Ночной разговор
  • Странный диалог
  • Свободная минутка
  • Вечер в семейном кругу
  • Откровение
  • Новые ощущения
  • Пару слов о профессоре
  • Поход по магазинам
  • Последствие аварии
  • Приятный подход
  • Достигая оргазма
  • В доме ребенок
  • Перебинтованный человек
  • Подсознание
  • Эпилог