Мертвый еврей [Ганс Гейнц Эверс] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Ганс Эверс Мертвый еврей
Когда пробило двенадцать часов, актер продекламировал: – И вот настал тот день, в который мы… Но тот, кому он сказал это, прервал его: – Оставьте, пожалуйста. Этот день для меня в высшей степени неприятен. – Ах, вы начинаете впадать в сентиментальность. Плохо дело! – рассмеялся актер. Но его собеседник возразил: – Вовсе нет. Но у меня с этим днем связаны воспоминания… – …Столь страшные, что цепенеет кровь?.. Как и все ваши воспоминания! Так облегчите же себя. Сложите с себя на нас тяжкий груз ваших воспоминаний. Мне очень не хотелось бы. Все это до такой степени грубо и дико… – Ах, какие нежности! С какого это времени вы стали заботиться о наших нервах? В то время, когда мы все ходим по шелковистым коврам, ваши ноги тонут в запекшейся крови. Вы – помесь жестокости и безобидности. – Я не жесток. – Это дело вкуса. – В таком случае я предпочту молчать. Актер протянул ему через стол свой портсигар. – Рассказывайте, рассказывайте. Иной размывает очень невредно напомнить, что кровь и доныне еще струится в этом прекраснейшем из миров. А кроме того, совершенно неверно, что вы не хотите рассказывать. Вы хотите рассказывать, и мы будем слушать. Итак, мы слушаем! Блондин открыл портсигар. – Английская дрянь! – проворчал он. – Все дрянь, что идет из этой проклятой страны.? Он закурил свою папиросу. И затем начал: – Это было уже давно. Я был тогда еще совсем зеленым фуксом, семнадцати лет от роду. Я был так же невинен, как кенгуренок в сумке у его матери, но изображал циничного прожигателя жизни. Должно быть, это выходило забав– но… Однажды ночью в дверь ко мне сильно постучали. – Вставай! – закричал кто-то. – Сию же минуту вставай! Я очнулся от сна. Кругом была совершенная тьма. – Да просыпайся же! Долго ли ты еще будешь заставлять меня ждать? Я узнал голос моего товарища по корпорации. – Войди! – ответил я. – Дверь не заперта. Дверь с грохотом отворилась. Длинный медик ворвался в комнату и зажег свечку. – Долой из постели! – крикнул он. Я бросил отчаянный взгляд на часы. – Но позволь. Еще нет и четырех часов. Я и двух часов не спал. – А я и совсем не спал! – рассмеялся он. – Я пришел сюда прямо из пив– ной. Долой из постели, я тебе говорю, и живо одевайся, фуксик. – Да что такое случилось? Честное слово, я не вижу в этом никакого удовольствия. – Да никакого удовольствия и нет. Одевайся, я расскажу потом. Пока я с усилием смывал с своих глаз сон и, стуча зубами, натягивал штаны, он уселся, сопя, в кресло и закурил свою ужасную бразильскую сигару. Я закашлялся и плюнул. – Ты не переносишь дыма, фуксик? – прохрипел он. – Ничего, привыкнешь. Итак, вникай: сегодня утром у нас дуэль городом, в Коттеновском лесу. Я – секундант. Госслер тоже хотел идти со мной. Мы с ним, чтобы не проспать и быть на; месте вовремя, всю ночь проваландались в пивной, и он в конце концов раскис. Вот и все. Не мешкай! Я прервал приятеля: – Все это так, но я-то тут при чем? – Ты? Господи Боже, какая же ты телятина! Я не имею никакого желания тащиться туда целые часы наедине с самим собой. И поэтому беру тебя с со– бой. Ну, живо! Это была отвратительная ночь: дождь, ветер, грязь. Мы побежали по пустынным переулкам к нашей корпоративной квартире, где нас ожидала карета. Остальные уже уехали вперед. – Ну, конечно! – бранился мой товарищ. – Вот мы и остались ни с чем, как свиньи. Служитель увез с собой корзину с провизией. Беги наверх, фуксик, посмотри, не найдется ли в буфетной бутылочки коньяку! – Я звоню, жду, проклинаю, дрогну от холода. Но вот, наконец, добываю коньяк. Мы влезаем в карету, и кучер хлещет лошадей. – Сегодня третье ноября, – проговорил я, – день моего рождения. Нечего сказать, славно он начинается. – Пей! – провозгласил мой коллега. – И к тому же у меня неприятность. Да еще какая! – Пей же, бегемот! – крикнул он и пустил мне в лицо тошнотворное облако дыма, так что я едва не получил морскую болезнь. – Погоди, младенец, – ухмыльнулся он, – я прогоню твои неприятности. И он пустился в рассказы. Медицинские истории с секционного стола. Он был мастер на это! Он вообще не стеснялся с такими вещами: ел завтрак прямо в мертвецкой, не вымыв руки, в промежутке между двумя препарированиями. От– резанные руки и ноги, выпотрошенные мозги, больные печени и почки – все это было ему одно удовольствие. Чем гнилее, тем лучше… Разумеется, я пил. Один глоток за другим из нашей бутылки. Он рассказал мне десятка два историй, и та из них, в которой фигурировала разложившаяся селезенка, была еще сравнительно наиболее аппетитной. Ничего не поде– лаешь: этому учат в корпорации – быть господином над своими нервами… Два часа езды. И вот карета остановилась. Мы выползаем из кареты и шлепаем в сторону от дороги, в лес. Бредем в тусклом утреннем тумане под голыми, безлистными деревьями. – Кто, собственно, стреляется сегодня? – спросил я. – Заткни глотку. Еще- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Последние комментарии
24 минут 50 секунд назад
28 минут 27 секунд назад
40 минут 34 секунд назад
42 минут назад
56 минут 6 секунд назад
1 час 12 минут назад