Академия «Пирамида». Уполномочена полюбить [Герта Крис] (fb2)

Академия "Пирамида". Уполномочена полюбить Герта Крис

Пролог

Жизнь продолжается! Стою это я на шаткой табуретке

с петлей на шее и ощущаю всю ее полноту!

Из личных наблюдений автора

Не мыслю, не хочу менять судьбу свою!

Хоть ноги стерты в кровь на желтенькой дороге…

Желаю лишь себе зависнуть на краю

И вечно падать вниз в небесные чертоги!

«…И тьма над бездною…»

Дай бог памяти — откуда это?

Хотя уже не актуально… Узкая полоска мутного света причинила боль. Лучше бы уж и не было… А еще звуки. Гулкие, тягучие, но вполне различимые и понятные.

— …уберите свою руку!

— Зачем? Здесь ей очень удобно и тепло.

— Вы хотели только авторучку взять из кармана!

— И что? Моя рука передумала.

— Уберите руку, доктор! Могут войти и…

— Кто? И что они увидят? Симпатичный молодой врач делает массаж красивой медсестре… Слегка эротический.

— Ну вы скажете!

Да он тебе три короба наговорит и горы золотые наобещает! Пока лапает. Этот самый «эротический массаж» неустанно обсуждался девушками сначала в старших классах, а потом и в институте. И спорщицы поделились на примерно равные части. Одни стояли за «можно и желательно», другие категорически отрицали подобное до белого платья, марша Мендельсона и золотых колец.

Я не примыкала ни к тем, ни к этим, и результат не замедлил сказаться: все знакомые девицы из когорты «можно» выскочили замуж, некоторые по паре раз, а я осталась одна и с «самым дорогим достоянием девушки». Не то чтобы желающих освободить меня от этих оков не было совсем… Знаток восточных единоборств, симпатичный и загадочным взором, однажды потратил целый час на демонстрацию приемов женского джиу-джитсу. В кино пригласил, билеты на последний ряд взял. Но когда полез под мою блузку, то обломался по полной… А с вывихнутым пальцем какое кино? За что боролся…

Другой был куда лучше. Подающий большие надежды химик, гордость факультета! Целыми днями рассказывал мне о тонкостях разных реакций и простейших взрывчатых смесях. Вот только прикоснуться боялся, хотя грудь глазами так и ел… А потом я устала держать восхищенное выражение лица. Надо было, конечно, изнасиловать его и женить на себе, но в те времена мне мешали принципы. А ведь хорошая партия была!

Остальных дебилов-соискателей можно не считать…

— Ой! Она глаза приоткрыла! Уберите руку! Она же все видит!

— Ерунда. Ничего она не видит. И не слышит. Черепушку ей всерьез перекосило. Профессор вообще в недоумении — шишка есть, внутричерепной гематомы нет, а на энцефалограмме полнейшая белиберда! Сегодня ее в медикаментозную кому загонят на недельку-другую. Может, и всплывет потом…

Точно! По голове меня кто-то шандарахнул под аркой, когда с работы домой возвращалась! И ведь все время оглядывалась. По привычке. И баллончик с газом наготове… А тут посмотрела назад, шагнула — и темнота…

— Бедненькая! А как ее зовут?

Зашуршала бумага, и довольно приятный мужской голос насмешливо продекламировал:

— «Итак, она звалась Татьяна… Грудь, ноги, попа — без изъяна…»

— Фу! Доктор! Разве так можно?!

— Почему нет? Это же правда. Все у девушки на месте и в нужных объемах, но мозг куда-то гулять ушел. Хотя, конечно же, это не Пушкин Александр Сергеевич. Он мыслил другими категориями. А имя, Светочка, ты сама спросила…

Очень хотелось сказать, что я хорошо слышу этих голубков, но почему-то слова в горле не зародились. И пошевелить не могу ни рукой, ни ногой. Привязали они меня, что ли? Или приклеили? Или прав шустрый докторишка и мой мозг совсем того? Но тогда — чем я думаю?!

Ладно… Хотелось бы рассмотреть, кто это воркует рядом со мной в стихотворной форме? По этому поводу я где-то прочитала дельный совет: «Напрягите глаза…» А как их напрячь можно, если они круглые?! Я на плакате видела. Там еще и хвостик был беленький… Но помогло! Мутная полоска света немного расширилась и почти мгновенно выдала вполне удобоваримое изображение. Белый потолок, стена с отделкой под дерево и эта парочка в изножье кровати. Она старательно-тупо смотрит в какую-то бумагу, а он резво ощупывает халатик на ее груди. Все ясно! Яркая представительница когорты «можно»! Или из потерявших надежу, как я? Нет. Слишком молоденькая.

— И все-таки она на нас смотрит!

Светочка оттолкнула руку доктора от груди.

— Ой! Можешь ее за ухо подергать! Или за ногу. Шеф вчера полдня этим занимался. Все никак понять не мог, почему сердце работает как часы. И никакой реакции на раздражители. И дышит она сама…

— А кто же оплатил все это? Отдельная палата, новейшая кровать- функционалка и даже цветы в вазе! Профессор всегда запрещал цветы в отделении!

— Да что там вип-палата и цветы, Светочка! — Его руки легли на талию медсестры и неторопливо заскользили вниз. — Сюда лучшую аппаратуру со всей больницы приволокли. А энцефалограф вообще не наш. Кто-то хорошо вложился в это дело. А при таком раскладе шеф и черта с кочергой наблюдать и лечить будет! И кочергу тоже… Видишь, как шеф ей корпус приподнял? Это чтоб мозг в хороших условиях пребывал… Но есть и более актуальный вопрос. Не сходить ли нам в кино, Светочка?

Ну, началось… И шансов, Светочка, никаких. Хотя бы потому, что у тебя одна голова, а у него — целых две. Правда, думает он сейчас только одной… Соглашайся! Ведь может же что-то получиться. А то будешь как я, при своем главном козыре и с большой надеждой в нагрудном кармашке…

От подслушивания чужого разговора и самобичевания меня отвлекло странное явление — какой-то старик с огромной седой бородой вышел из стены, без труда прошел сквозь медперсонал и уставился на меня. На старикане была серая мантия, и я поначалу окрестила его Гэндальфом, но отсутствие шляпы решило дело в пользу Дамблдора. Хотя патлы на голове были знатные, однако едва ли не черные. И глаза… Ни намека на доброту. В общем, кошмарный глюк чистой воды!

Лже-Дамблдор протянул руку, и я заорала что было мочи: «Коллеги! Помогите!» Но увлеченный Светочкой доктор даже ухом не повел. А вот глюк злорадно ухмыльнулся и плеснул мне в лицо из склянки что-то желтое и клубящееся.

И вновь пришла тьма…

Глава 1. Рыночные отношения

Должны блюсти мы древние советы!

И пусть товара тьма кишит кишмя —

Где продавец желает три монеты,

Вполне возможно обойтись двумя.

А по головке-то меня славно шарахнули! Во всяком случае, я даже не помню, как Дамблдор или кто другой меня в багажник машины запихал. Или не машины? Или не багажник…

Второй-то раз помню! И третий тоже. А вот как меня с кровати унесли — это во тьме осталось. Но переносили аккуратно. Даже не качало, как на носилках. Словно плыла. И совсем не похоже на того придурка, который мне сразу расписал пышную свадьбу! Я даже почувствовала себя в белом платье… На мгновение. Так вот, когда он меня через лужу переносил, то на десятке шагов ухитрился и бедра ощупать, и под грудь забраться! Профессор на лекции говорил, что женская грудь всерьез только треть мужчин интересует — то ли в детстве их не докормили, то ли оторваться никак не могут. А может, этот шустрорукий и был моим мужчиной? Теперь не узнаешь… Да и не поверила я ему тогда.

И с транспортом не все понятно. Две первых перевозки — явно машины! И двигатель гудел, и трясло. Хотя и терпимо. А вот на чем сейчас везут? Ума не приложу! Движение плавное, ровное, но движение… А еще я нос почесала! Бездумно. Зачесался, я руки и подняла! Правда, чем-то связанные. Ну и на голове мешок какой-то. Хорошо упакована, в общем. В стиле «подарочек сексуальному маньяку»…

А ведь меня, граждане, сперли! В смысле, похитили… А кому и зачем я нужна? Мысль верная, значит, меня посетила — маньяк. Ну, его-то ждет некоторое удивление, а вот меня — расставание с иллюзиями и главной ценностью. Черт бы ее побрал! Нет. Этот мне сейчас не в помощь…

Но ведь всегда есть варианты? Могут и на органы пустить. И хорошо, если под наркозом! А если нет?!

Я задергалась в непонятных путах и смогла поднять голову, ноги… Повернуться на бок не вышло, да и сдвинуться от какой-то средней точки не получилось. Странно все это… Но ведь меня однажды распакуют в любом случае? Хоть для разделки, хоть для утех маньячных. Вот тут-то и надо заехать ногами по морде перевозчика! В качестве малой компенсации. Потому что, если на органы пойду, так то, что только одну почку прихватят — очень сомнительно. А если маньяк… Кто теперь свидетелей своих шалостей в живых оставляет? Как говорится: «Бритвой по горлу и в колодец!»

Я напрягла тело, расслабила. В общем-то, удобно. Теперь главное — не упустить момент и врезать как следует! А еще — ухватить бы за бороду этого Дамблдора и драть, пока вся в руках не останется! Но это если очень повезет…

Почему-то пришла уверенность, что мы остановились. Хотя не то чтобы уверенность… И до этого ехали, словно плыли по воздуху — ни толчков, ни даже легкого покачивания…

А, кстати, вот и еще вариант. Я умерла! Дамблдор отравил дымом ядовитым, гад! И теперь мою душу тащат на небеса. Или куда там еще? Но есть и нестыковочка — связывать-то зачем? Не убегу уже. Или можно?

А вот и еще инфа подоспела! Разговор чей-то. Только слышно плохо и неразборчиво как-то…

— А ты гарантируешь, что ее купят?! Сегодня на рынок только за щупальцами идут!

Голос визгливый, презрительный, если не брезгливый.

Отвечал хриплый, бубнящий… Вообще не разобрать что.

— Невыгодно… Сейчас такие не в ходу! Давай в холодильник закинем?! А на той неделе я за мороженую тушку вдвое возьму! И процент мой будет больше!

— И без того… золотой сверху получишь…

— А-а-а… Хорошо! Но в холодильник на пару часов рекомендую! Очень полезно для характера! Сгружай ее в накопитель! До торгов часа два еще…

Меня подняло, понесло куда-то, что-то заскрипело, и я шмякнулась на кучу гнилой соломы. Точно — солома! Всю спину и задницу исколола, пока устроиться пыталась! И гнилая. Потому что мерзко воняет!

Я прокашлялась и спросила:

— Где я?!

Может быть, и слишком громко — страшно же! Но позже я поняла, что этот страх… Так себе! Потому что ужас пришел.

Что-то схватило меня за голову, потащило и впечатало в холодную каменную стену.

— Тихо, дура! — прошипели прямо в ухо. — Себя не жалко, так нас пожалей!

Я бы, может, и поспорила о том, кто здесь дура, но затылок впечатан в стену, а ткань мешка так прижата к лицу, что ни вздохнуть, как говорится, ни…

Некомфортно, короче. К тому же в ухо опять прошипели:

— Дооралась…! — явно какое-то ругательство в мой адрес. — Дождалась охранника?! Умри! Если жить хочешь…

Давление на лицо пропало, и я уже собралась описать в красках, что думаю о неведомом доброжелателе, но раздался металлический скрип… Почему-то знакомый. А потом — тяжелые шаркающие шаги и голос, напрочь отбивший желание открывать рот:

— В Пустошь ваши хари! Кто хавальник раззявил?! Мясцо говорящее! Сейчас враз с душком будете, твари!

Ни звука не раздалось в ответ этому мерзкому тягучему голосу. Только трещало что-то, словно электрошокер, и сильно завоняло озоном и еще чем-то совершенно отвратительным.

— Ну?! — не унимался, похоже, помянутый охранник. — Кто здесь в холодильник захотел?!

Треск прекратился, а я вдруг поняла, что охранник остановился напротив меня. Тем более что в грудь мне уперлось что-то твердое.

— А это что еще за отрыжка Пустоши?! Воняет-то как гнусно!

«Ну и ладно! — успокоила я себя. — О вкусах, как говорится, не спорят! Сам смердишь, как выгребная яма!» А тем временем неторопливо сползла телом по стене в горизонтальное положение. Умерла как бы. А чего?! Совет-то хороший…

***

— Сдохла? — как-то растерянно и с сомнением поинтересовался охранник. — Я тебя спрашиваю!

Рядом защелкали электрические разряды, а к моей груди вновь что-то прижалось. Только мягкое. Но я признаков жизни не подала — умерла, так умерла!

— Нет, господин охранник, — тихо прошипели сбоку. — Дышит, и сердце бьется. Обморок…

— И без тебя, мясо, вижу, что обморок! — рявкнул охранник. — Это правильно

— уважает! А вы, обреченные, не синейте попусту! Сегодня спрос только на щупальца! — И гнусно захихикал: — Что останется, то заберете с собой… А вон те закрученные в панцирях целиком пойдут! И эта… Кто только эту вонючку жрать собрался?!

Охранник ткнул меня чем-то и печально вздохнул:

— Не торговля сегодня, а так… Всем молчать! Я сплю в полглаза и все слышу! В момент закрючу!

Опять электрический треск, тяжелые шаги, скрип двери…

— А ты сообразительная, — одобрительно прошипели около уха.

— Только не вижу ни черта! — буркнула я и попыталась сесть.

Что-то помогло мне в этом деле, а затем прошелестело:

— Это можно исправить…

Голову сжало со всех сторон и отпустило.

— Больше никак — заметно станет…

Я раскрыла глаза и едва не вскрикнула — ткань на лице словно растворилась частично, и сквозь нее сочился свет! И даже видно было приемлемо! И очень зря я открыла глаза…

Ну, хотя бы потому, что чужой глаз с тонким горизонтальным зрачком висел прямо напротив. На длинном толстом щупальце, украшенном огромными присосками…

Я проследила это щупальце до большого неведомого существа, засунутого в железный дырчатый котел. Другой котел, поменьше, был подвешен ниже, и в его отверстиях заканчивалось с десяток щупалец, похожих на мое. В смысле, то, которое торчало напротив меня!

— М-м-да… — потрясенно промычала я.

— Тише! — зашипел глаз. — Неприятностей хочешь?

— Нет, — прошептала я едва слышно. — Только они и сами меня находят.

— Пожалуй, — согласился глаз. — Организм крайне уязвимый… Что ни оторви

— гибель. Бедняжка…

А вот этого не надо! Я и сама себя жалею! И куда круче! И жалостливее! Но щупальце право — бедняжка я… Во всех смыслах.

Я попыталась осмотреть помещение и увидела множество висящих на цепях котлов, крюков и каких-то железных балок. Некоторые котлы были заняты такими же существами в щупальцах. Подумалось, что мне крупно повезло — висеть на крюке уж точно не так комфортно, как сидеть на гнилой соломе!

— Где мы? — с дрожью в голосе спросила я.

— Странная ты… — с сомнением прошипел глаз. — Это рынок Коре. Один из самых крупных в этой Книге Мира. Еще точнее? Отдел торговли свежим мясом и морепродуктами.

— Ништяк! Супермаркет, что ли?

— Возможно. Я — морепродукт. Ты — мясо. Если начнут разделывать с головы — почти ничего не почувствуешь.

Меня начало мелко трясти от страха. А что?! Как-то не привыкла, чтобы меня… Нет! Я прекрасно понимаю, что мне галлюциногены вкололи! Хорошо, если по ошибке… Бред у меня, короче! С ума я спрыгнула! Какая досада… Однако какой глюк реалистичный и навязчивый! Но и на таких хитрецов есть управа! Профессор на лекции по психиатрии с улыбочкой заверил, что глюк — он скорее покусает, но имени своего не сообщит! Или названия.

— А ты кто?

Мой голос был предельно естественным. Только зубы тихонько лязгнули пару раз.

— Я? — удивился глаз-глюк. — Шелина.

— Шелина, — повторила я. — А почему это ты, шелина, щупальцем размахиваешь, а остальные смирно котлы держат?

Глюк посмотрел назад, повернулся обратно и моргнул. Именно моргнул! Потому что по моему твердому убеждению подмигнуть одним глазом невозможно!

— Смотри, — предложил глаз и повернулся к котлу, с которым был связан щупальцем. — Последние ловцы, конечно, хитрее других, но и они не отличают обыкновенных шелин от шелины гибкой…

Могу подтвердить — фокус этой шелине удался. Почти все ее щупальца покинули свои дырки в нижнем котле и принялись метаться вокруг. Три оставшихся, по моему мнению, просто поддерживали котел, чтоб не упал.

Все происходило в полной тишине, а когда закончилось и щупальца нырнули в дырки котла, глаз вернулся ко мне и спросил:

— Ну как?

А что «как»? Если бы эта хитроумная шелина всех вокруг освободила, да как вдарить по врагам! Рынок захватить… Хотя эти генетически обусловленные революционные настроения здесь могут и не прокатить. Что там глаз говорил? Я как бы и не на Земле…

— Здорово, — сказала я, чтоб угодить глазу. — Но само-то тело заковано в котле…

— Да… — Мне показалось, что глаз обиделся. — Если бы рот был свободен, то ты вполне подошла бы в качестве еды. А так… Кто-то другой полакомится.

— Вот так? — разозлилась я. — А может, подавится?

— Сомнительно. Я уже говорила, что мне, как организму, потеря половины щупалец не особо страшна — новые отращу. И другие шелины тоже. Мы здесь на рынке уже не первый раз. А вот ты…

— Это еще посмотрим!

— Смотри, — сказал глаз, и щупальце спрятало его в свободной дырке нижнего котла.

Для начала я посмотрела на руки. Кандалы и раньше видела, но сейчас рассмотрела внимательно. То ли пластмассовые, то ли резиновые широкие кольца, украшенные рунами, охватывали запястья и голени. В общем-то, неплотно и держали: не давили, и шевелиться можно. Но стоило попытаться избавиться от них, как они сжимались тем больше, чем сильнее дергаешься.

Печалька…

***

Конечно же, я пыталась сопротивляться! Может быть, не особо сильно? Слабенько? Но уж больно поразили слова твари, очень удачно и надежно засунутой в котел: «Ты вполне подошла бы в качестве еды… Кто-то другой полакомится…» То есть, значит, рыпаться бесполезно и, куда ни кинь, всюду сковорода?!

В общем, ужас, тихонько хихикая, поднимался по ступенькам ребер, а потом деловито обживал пространство у меня в груди. Тем временем сознание лихорадочно рассуждало о тех, кто ест, и о тех, кого едят. Получалось, что дикарям Африки или Полинезии очень сильно наплевать на образование, мысли и внутренний мир еще не приготовленного блюда. Главное — жирность и мягкость. И костей поменьше…

Да чтоб ты мной подавился, неведомый гурман!

Хоть бы сбылось… Пусть и частично.

Вообще-то я шляпа и не боюсь в этом признаться! Себе. Естественно я ждала, что противно заскрипит дверь, ворвется толпа охранников, всех опутают цепями и поволокут в витрину. Или на прилавок. Только получилось все совсем не так.

Шелина в глубине тюремной камере вдруг взмыла вместе с котлами к потолку. Звякнули цепи, на мгновение распахнулся большой люк и все — одной шелиной стало меньше. А как же со мной будет? Наверняка эти страшные крюки в ход пойдут. Два-три под ребра — и на солнышко! Хотя мне и одного за глаза хватит.

Следующими к потолку утащило две огромные хитро закрученные раковины гигантских размеров. Ну а потом за ними последовали остальные шелины. В общем-то, все понятно! Кто-то попросил, их и предложили — согласно какому-то там закону. Но я не сильна в экономике. Профиль немного другой.

Минут двадцать я провела в одиночестве, полной тишине и столь же тихой панике. А почему нет?! В любое мгновение меня оттащат наверх и разделают на супчик, жаркое, шашлыки, колбасу… А вот еще интересный вариантик! Блюдо особое — моя девичья гордость под уксусом, с лимончиком и луковыми колечками! Н-н-да… Почему-то вспомнился эпизод из фильма «Иван Васильевич меняет профессию»: «Икра заморская! Баклажанная!» Не такая уж она и большая, эта гордость. Поменьше устрицы выйдет.

Что-то часто я стала ошибаться в своих предположениях. Недаром говорят: «Бабу и черта в делах не угадаешь!» Ну, баба — это скорее ко мне. Выходит, что черти именно здесь проживают. В чем я тут же и убедилась.

Железная дверь в стене со скрипом распахнулась, и вошел черт! Может, рогов у него и не было, но в остальном… Огромный, волосатый, четыре руки! А в руках… Ну, не кочерга, конечно. Толстая палка с рогатиной на конце, что тоже достаточно сильно настораживает! А в носу железное ржавое кольцо в соплях.

С чисто профилактической целью я зажмурилась, но это не очень-то и помогло. Потому что черт, судя по тяжелым шагам, проследовал прямо ко мне. Но это понятно — другого мяса в этом мрачном месте уже не было.

Раздался электрический треск, но глаз я не открыла — и так ясно, что это искрит рогатина в волосатых руках.

— Вырубилась надежно, — поставил диагноз хриплый голос. — И это хорошо! Сейчас наверх отправлю… А если за палец укусит, то вставлю искритель, куда попаду, и зажарю! И Пустошь с ними, с наградными!

Я вдруг ощутила, что кандалы с ног исчезли. А черт довольно осторожно взял меня на руки, сделал несколько шагов и рявкнул:

— Принимай!

Одновременно он швырнул мое тело вверх. И я дико заорала! По мне, так совершенно оправданно! Мне представилось, что я впечатываюсь в потолок, оставляю на нем вдавленное изображение лица и лечу вниз… А еще промелькнула мысль-вопрос: сколько раз этот монстр собирается меня подбрасывать?!

Но четырехрукий бес свое дело знал туго! Недаром же он упомянул укушенный палец! И глазомер у него набит был. Я с криком вылетела на свет, на мгновение зависла и хряпнулась спиной обо что-то твердое. Не так уж и сильно, но не без последствий: криком я подавилась и принялась кашлять, одновременно прижимая локоть к правому боку. Печень, зараза! Не сама печень, конечно — связка гепато- лиенале… Или какая другая? Вот совершенно без разницы!

— А вот и последний лот на сегодня! — завизжал кто-то рядом. — И какой же я предусмотрительный! Оставил эту, несомненно, чудесную тушку напоследок!

Что-то охватило мою шею, щелкнул замок, и меня рывком поставили на ноги. Вот только выпрямиться и перестать кашлять я не смогла. А тот же визгливый гораздо тише брезгливо пробормотал:

— Всех покупателей щупалец потерял бы… Ну и вонища… — И без паузы завизжал во все горло: — Посмотрите на эту великолепную тушку!

Больничная рубашка с треском разорвалась, и я осталась совершенно голой.

— Если ее тщательно помыть, опалить волосы, правильно разделать и промыть кишки… Хочу напомнить, что сегодня разделка этой тушки не обойдется вам ни во что! А ведь обычно каждые два разруба стоит одну маленькую серебряную монетку! Покупая мясо на нашей площадке, вы экономите живые деньги! Делайте предложения, покупайте и наслаждайтесь!

Чья-то ладонь заботливо похлопала меня по спине. С кашлем немного помогло, но эти похлопывания отдались болью в правом подреберье. А визгливый злобно прошептал прямо в ухо:

— А ну разогнись, пустошный ошметок! А то за тебя и гроша ломаного не выручу!

С трудом, но я выпрямилась и раскрыла глаза. И это было совершенно лишнее…

***

Если четырехрукий бес в подземелье был чертом так себе, на троечку, то визгливый продавец почти полностью отражал прототип. Волосы по телу, пятачок носа с железным кольцом, копыта на ногах, хвост с кисточкой на конце… Только вместо рогов из курчавой прически торчали два высоких костяных гребня. В общем, черт чертом!

— …Посмотрите на кожу тушки и представьте, какой аппетитной корочкой она покроется после обжарки на углях! Это если целиком готовить с друзьями на природе! А если готовить частями, тушить или запекать с приправами и нашим фирменным соусом! — Черт причмокнул, брезгливо дернул пятачком и заголосил дальше: — Только сегодня наш фирменный соус прилагается к тушке совершенно даром! Даже если вы забыли взять с собой чеснок, наш фирменный соус спасет положение! И изменит запах в лучшую сторону!..

Тут я наконец-то обратила внимание на покупателей. Их было аж шесть! И расположились они в небольшом амфитеатре, круто уходящем вверх от сцены, на которой я, в качестве товара, и пребывала. Правда четверым не до покупок было, потому что они внимательно смотрели на какую-то палку или посох и делились впечатлениями. Еще один, в первом ряду, играл сам с собой — подбрасывал колечко на веревочке, пытался поймать его короткой палочкой, мазал и тихо ругался.

Шестой, странно и отдаленно знакомый дедок в сером плаще и с длинной бородой сидел в третьем ряду и внимал черту. Где-то в подсознании шевельнулось острое желание выдрать эту бороду и сварганить из нее шиньон! Почему — не знаю. Но зачем мне седой шиньон на стрижку карэ? Да еще при каштановом цвете волос!

Не смогла я, короче, вспомнить тогда, чем мне так насолил этот конкретный старец.

— Вы, господа, несомненно, видите все достоинства товара! — Черт дернул меня за ошейник и развернул к амфитеатру задом. — Посмотрите, какие прекрасные куски можно вырезать! Самое привлекательное забрать, а остальное выбросить в Пустошь на радость хищникам! Назовите хоть минимальную цену, господа!

А меня опять слегка парализовало. Чисто от того, что увидела. Огромная плаха, залитая какой-то голубой слизью, и воткнутый в эту жижу большой блестящий топор… Вот, значит, где бедных шелин укорачивали! И меня, похоже, тут же…

Наверное, я бы разрыдалась. И ведь причина веская была. Но черт продолжал визжать и сморозил такое!

— Не смотрите, господа, что она не совсем в теле! Есть старинный способ сделать мясо нежным и сочным! Надо тщательно вывернуть все суставы и привязать в реке или озере так, чтобы голова была на поверхности и могла пить! День-другой — ив вашем распоряжении великолепный полуфабрикат!

И меня прорвало! Не от его тупой болтовни! Нет! Я вдруг поняла, что стою совершенно голая перед незнакомыми мужиками, а этот заволосевший Пятачок крутит меня, нахваливает — и исключительно по частям! А еще вонючкой обозвал!

Я ударила черта пяткой в бедро, а потом врезала ему наручниками по затылку! Наручники в момент удара затвердели, и все получилось даже очень хорошо!

Черт цепочку моего ошейника выронил, рухнул ближе к краю сцены и принялся стонать. А я бросилась к топору. Вырвала из колоды — откуда только силы взялись! — повернулась и подняла оружие над головой двумя руками.

— Сейчас я твой пятак клещами откушу! А для начала отрублю ненужное!

И какая разница, что клещей у меня не было? ...

Скачать полную версию книги