Блин комом [Харитон Байконурович Мамбурин] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Пролог

На вечерних улицах небольшого сонного городишки было снежно. Огромные белые хлопья падали медленно, величаво и непреклонно — камня мостовых жители Уррида не видели уже месяца два. Уже вовсю светили обе луны, настолько ярко, что стоящие вдоль улочек масляные фонари привносили в окружающее их пространство лишь немного теплого желтого света, скорее даря ощущение уюта, нежели всерьез освещая пространство.

Мигель Кабрера с удовольствием бы остановился и полюбовался окружающей его пасторальной идиллией, но почтенного и уважаемого в городе бессмертного вовсю подгоняло бурчание желудка — сегодня ему не довелось обедать из-за множества навалившихся дел. А тут еще и снегу навалило так, что приходилось буквально торить себе новый путь аж в целых пять десятков метров до стоящего в центре Уррида особнячка.

Господин Кабрера искренне и горячо считал себя работником умственного труда, что более чем подтверждалось его должностью помощника мэра, в которой он с удовольствием провел более двух десятков лет, но вот прикладывать физические усилия бывший землянин-испанец считал категорически ниже своего достоинства. Домой уважаемый член общества теперь рисковал прийти не только с недостойным бурчанием в животе, но так же, о ужас, вспотевшим.

Так и произошло. На молодо выглядящую голову бывшего испанца и его смертной семьи, состоящей из сорокалетней жены и трех приемных детей, в этот вечер пала такая напасть как гости.

Садясь во главу стола, Кабрера позволил себе коротко выдохнуть, загоняя собственный темперамент поглубже, и соизволил сухо улыбнуться двум неожиданным и незнакомым посетителям его дома. Никто из жителей Уррида не побеспокоил бы номинально второго разумного в городе без предварительного согласования, но у тех, кто позволил себе траты, чтобы добраться в этот медвежий уголок Зении в самом сердце континента Чуя, должен был быть весомый повод.

Причина, по которой господина помощника мэра изредка навещали гости издалека, покоилась в курительном кабинете особняка, представляя из себя пару пюпитров, с раскрытыми на них справочниками и несколько крепежей на стенах, с которых свисали огромные и детально выполненные чертежи. Именно туда и переместились хозяин дома со своими гостями после ни к чему не обязывающего разговора за ужином.

— Господа, в целом мне не особо понятно, почему каждый из прибывавших ко мне в Уррид визитеров считает своим долгом всенепременно потратить мое время на вопросы, хотя имеет удовольствие полностью удовлетворить свое любопытство, изучив представленные материалы. Покинув после мой дом, разумеется, — Мигель плавно обвел мундштуком курительной трубки висящие на стенах и лежащие на пюпитрах документы.

— Господин Кабрера, смею полагать, что на этот раз вы будете удивлены. Довольно точную копию всех имеющихся здесь документов нам прислали из Академии… — сделал многозначительную паузу один из визитеров, аристократичным жестом оправив рукава рубашки под своим сюртуком. На лацкане сего вполне достойного предмета одежды тускло блеснул совсем небольшой значок, изображавший нечто, похожее на лягушку.

— Мы прибыли, чтобы задать иные вопросы, — прервал затянувшуюся паузу второй Бесс с тем же самым значком, вызывая вздернутую бровь у хозяина дома. Затянувшись из своей трубки и деликатно кашлянув, визитер продолжил, — Сколько времени у вас займут сборы для переезда? Сами понимаете, проект рассчитан на несколько лет, а вы его ключевая фигура и должны находиться при стройке неотлучно.

— Не верю собственным ушам, господа, — эту фразу помощник мэра сумел из себя выдавить спустя довольно продолжительную паузу. Сглотнув комок в горле, Мигель отыскал в себе силы и спросил, — Кто-то, наконец, заинтересовался самым бесполезным и ресурсоемким Великим Строением? Вы себе представляете, какой объем горной породы в качестве стройматериалов нужен, чтобы реализовать хотя бы…повторюсь — хотя бы! …одно кольцо Великой Арены?

— Там, откуда мы прибыли, камня хватает, уверяю вас, — хмыкнул первый из посетителей и пробурчал почти себе под нос, — …особенно после последних событий.

— Нужен не только камень! — экспрессивно взмахнул руками бессмертный, который уже отчаялся ждать тех, кто проявит настоящую заинтересованность к давным-давно возникшему в его голове Плану, который Мигель в точности перенес на бумагу и пергамент. Сухощавый жгучий брюнет, не более лет восемнадцати по внешним признакам, забегал по своему кабинету, активно жестикулируя, — Основная проблема вовсе не в материале! Уж камня то на Пане хватает с лихвой почти везде! Нужны те, кто будет обрабатывать блоки — и таких разумных нужно несколько тысяч! Если мы разговариваем о тех сроках, что у меня упомянуты!

— Таких рабочих мы предоставить можем, — пожал плечами один из гостей, вызвав полную сарказма улыбку хозяина дома.

— Несколько тысяч камнерезов, готовых следовать строго определенным нормам изготовления требуемого для Арены стройматериала, да еще и в течение нескольких лет, господа? Я не ослышался? Вы представляете нацию, которая поработила другую, и хотите,…как бы это выразиться…потратить своих рабов? Боюсь, что мой ответ будет «нет». Несмотря на то, что я ждал своего часа в течение уже трех десятков лет!

— Никаких рабов. Мы располагаем восемнадцатью тысячами исполнительных и дотошных перфекционистов, пятью тысячами неквалифицированных смертных и полутора тысячами Бессов. Последнее говорит само за себя. И, конечно же, — не ограниченными объемами горной породы, пригодной для строительства.

— Восемнадцать тысяч перфекционистов, выделенных вами голосом так, как будто они не являются ни смертными, ни бессмертными, — кисло скривился Кабрера и начал предполагать, — Кто же они? Големы, чтобы добавить нам всем головной боли на их техобеспечение? Немертвые, которые в таком колоссальном количестве будут излучать некроэнергию как Чернобыльская зона? Какая либо раса разумных насекомых? М?

— Можете об этом не волноваться, уважаемый «архитектор», — поднял обе руки ладонями к Мигелю один из его гостей. Странный значок на его сюртуке снова блеснул. Лягушка? Точно ведь, лягушка. Визитер улыбнулся, обнажив белые здоровые зубы, и подмигнул бывшему «испанцу», — Хирри не составят вам дополнительных проблем. Власти Эйнура уже озаботились тем, чтобы выкопать и заполнить водой пару котлованов для этих амфибий. Мы расскажем вам о них подробнее по пути назад. Как и обо всем остальном.

— Хирри? Эйнур? — задумчиво пробормотал Кабрера и внезапно его глаза расширились, — Так вы из Города Неудачников?!

Глава 1 Горный отшельник

Континент Колис. Королевство Вашрут. 22ое января.


Фигура разумного, явно держащего оружие, закрыла собой свет, поступающий в мою небольшую пещерку. Я тяжело сглотнул и попытался сдвинуться с места, изменить позу. Тщетно. Можно даже и не рыпаться…все равно ничего не выйдет.

Первым из-за угла показался ствол нелепо огромного ружья, чей калибр мог бы заставить грустно всплакнуть даже легкие авиационные пушки на бронетранспортерах. Спустя полтора метра ствола, показался и владелец оружия — хрупкая детская фигурка с сияющей копной коротких блондинистых волос, торчащих в разные стороны. Огромные синие глаза вторженца быстро охватили немудреную обстановку пещерки, на долю секунды остановившись на безразлично-сонном взгляде моей спутницы, а затем уставились на меня.

— Продолжаешь бездельничать, Кирн? — сухой полудетский голос Эдварда Эйнингена был буквально создан, чтобы излагать факты и обливать презрением. В данном случае было скорее первое, чем второе.

— Как будто мне остается что-то еще. Ты же сам видишь, сколько мне осталось времени валяться тут безвольной тушкой. Никак в отряде до сих пор состоим, — брюзгливо заметил я. Почти месяц лежания на неровном полу пещеры категорически не добавлял хорошего настроения.

— Мог бы заняться самообразованием. Книги почитать, — наставительно заметил известный на весь Эйнур мастер-оружейник, в данный момент находящийся без работы и проживающий у меня дома.

— Читаю… — я вяло помахал зажатой в хвосте книгой, на обложке которой можно было прочесть «Апокалипсис. Том2. Интересные факты и веселые истории». Вся остальная литература, болтавшаяся у меня в пространственном инвентаре, была давно прочитана и осмыслена — осталась лишь странная серия книг, полученных мной когда-то за выполнение довольно опасного задания.

— Ладно, будем считать, что с приветствиями закончили, — резюмировал «девочк», пряча оружие и коробообразный левитатор к себе в пространственный загашник и доставая узорный круглый столик, стульчик, термос и несколько коробок. Я бы поставил собственный хвост на кон, что там сладости, но был абсолютно уверен, что во всем Городе Неудачников не было никого, кто принял бы эту ставку. Любовь мага-оружейника к сладостям была притчей во языцех.

— Ты мне должен, Джаргак, — порадовал меня спустя пять минут Эдвард, не пожадничавший пару кусков явно сладкого пирога для моей Слуги. Понаблюдав, как Кира безразлично жует угощение, и заметив мой кивок, подтверждающий его претензии, маг приготовился продолжать.

Должен я был ему…как земля колхозу. Вовсе не за то, что Эйнинген не поленился слетать через недельку по мигающей у него на карте точке, обозначающей, где лежит мое безвольное тело. И точно не за то, что взрослый мужик в теле бессмертной девочки не поленился оттащить меня в эту пещерку невдалеке от Эйнура. Оба этих деяния вполне вписывались в картину мелкой взаимопомощи. «Ты мне, я тебе». Классика. Я же, в свою очередь, пустил блондинистого оружейника к себе жить после того, как магоартиллерия «Коммуны» разнесла проспект Сезам?

А вот за то, что Эдвард молчал о произошедших с нами изменениях, я ему был должен. Хоть это и было в его интересах.

— Должен, — спокойно кивнул я, — Только не думаю, что в ближайшее время смогу его тебе выплатить. Если я просто встану, как характеристики придут в норму, и пойду домой, то весь Город Неудачников встанет на уши. После чего нам троим спокойной жизни не видать. Хотя даже не так. Если я хоть где-нибудь покажусь на глаза разумным…

— Да уж, ты слишком заметен даже для Города Неудачников. Это затруднение я, безусловно, учел…прежде чем прийти к тебе сюда в неурочное время и сделать предложение, от которого невозможно отказаться, — покивал Эдвард и как ни в чем не бывало продолжил прихлебывать кофе.

— Все возможно в этом мире, товарищ Эйнинген. Но я предпочту делать выводы после того, как услышу твое предложение, — заявил я, пытаясь незаметно украсть пирожок с помощью хвоста. Трехметровый гибкий хвост на сегодняшний день являлся одним из наиболее полезных, нужных и удобных инструментов, которыми меня наградила судьба в мире Пан. И единственной рабочей конечностью, которой я сейчас располагал.

— Тогда, пожалуй, начну с описания ситуации в Эйнуре, — удобно устраивающийся оружейник явно никуда не торопился, чему я был только рад. Белокурый «девочк» тонко кашлянул и начал, — Как тебе известно, тридцать четыре дня назад случилось такое эпохальное событие, как Однодневная Война, в ходе которой гильдия под названием «Коммуна» предприняла попытку аннексировать Вашрут, прикрываясь статусом войны от марионеточной нации. Попытка была провалена, бессмертные интервенты предприняли отступление. После чего произвели подземный подрыв своей базы, видимо, в результате внутренних разногласий. Это официальная версия. От Его Величества короля Вашрута Янатанна, разумеется.

— Далее наш любимый король закатывает недельные празднества по случаю победы и на четвертый день сообщает ликующей и полупьяной толпе о том, что он принял решение начать строительство Великой Арены — четвертого Великого Строения в мире Пан, — с удовольствием огорошил меня Эйнинген, отхлебывая кофе. Схомячив пару хрустящих палочек из теста, маг продолжил, — Одновременно с этим эпохальным событием, Вашрут открыл возможность Гильдиям бессмертных с мировым именем организовывать свои представительства в…столице страны. Чем моментально воспользовались…более двух десятков объединений, выразивших чрезвычайно горячую заинтересованность в быстрейшем строительстве Великой Арены и готовых сделать существенный вклад в проект. Что, на мой взгляд…довольно странно. Зачем нужна Арена «Материнскому сердцу» к примеру?

— Что мы имеем сейчас? Город Неудачников отстраивается после атаки «Коммуны»… — на этом моменте Эдвард бросил на меня выразительный взгляд, — …и его улицы заполонены бессмертными из могущественных группировок, часть которых находится совершенно не в дружеских отношениях. Если внезапно на улицах города появится некий Король Гоблинов, обладающий определенной известностью, да еще в компании своей Слуги, то вопросы к этому орку захочет задать весь мир. А именно — как за жалкий месяц бессмертный 68го уровня стал 97го? И не один, а вместе со своей Слугой, которая щеголяет 90ым? И это только то, что видно…между нами говоря.

— Да, подобного исхода от своей авантюры я не ожидал, — я сделал хвостом сложное движение, долженствующее изображать пожатие плечами, — Мне и Кире действительно теперь нужно исчезнуть…хотя бы на год.

— Не только тебе. Нам троим повезло, что в тот момент, когда земля дрогнула на половине Варшрута, я уже избавился от общества стражей и ни с кем не разделил своего удивления от радости нечаянного приобретения двух с половиной уровней…как и ни с кем не разделил удивления после того, как заметил, что очки опыта продолжают неравномерно поступать…даже сегодня что-то пришло, — Эдвард сделал тяжелую паузу, глядя мне в глаза.

— Я могу ответить на твои вопросы, но сначала хотел бы услышать предложение, от которого, скорее всего, не откажусь, — язвительно парировал я, сделав морду кирпичом. «Блондинк» держал меня за тестикулы, но интуиция мне подсказывала, что он вовсе не собирается сжимать руку.

— Страховые выплаты за разрушенный магазин я получу не ранее, чем через полгода. Точнее их остатки. Королевская канцелярия уже удовлетворила мое прошение о начале строительства нового магазина и стоимость его возведения будет вычтена из итоговой суммы. Это значит, что в ближайшие полгода я свободен и планирую наиболее продуктивно использовать это время…отправившись к экспедицию. Хочу предложить тебе партнерство в этом замечательном начинании и…разделить расходы. Как ты на это смотришь?

— Со вниманием к деталям, Эдвард. Их я пока не ощущаю, но момент, что ты предложил разделить расходы, а не доходы — замечен, — язвительно отозвался я.

— Для существа, похожего на высшего боевого гуля, ты чересчур язвителен, — поморщился маг, отряхивая свою зеленую форму от крошек, — Но требования справедливы. Ладно. У задумываемого мной мероприятия две цели. Первая — обойти на дирижабле около десятка воздушных островов, на которых вряд ли кто-то высаживался. Я хочу один из редких поднебесных камней, попадающихся на островах, населенных «серебряными» существами. Подчеркну для тебя, как для предполагаемого партнера — камень стоит баснословных денег. Но у меня нет ни возможности, ни желания выплачивать за него долю кому либо. Я хочу камень себе в единоличное владение, если мы таковой найдем. Остальная часть команды, которую я подберу…утрутся. Своему партнеру, который разделит со мной затраты на экспедицию…хм, я могу обещать осколки того камня, который он разглядел как-то раз в моей мастерской, а так же знания, как этими осколками можно распорядиться с пользой. Большой пользой.

— Это мне нравится, — пожал я плечами. Подумал и добавил, — Если знания идут авансом, разумеется. Это будет справедливым.

— Вторая цель и будет задекларирована как основная, — продолжил Эйнинген после выдачи мне кивка, ознаменовавшего, что на озвучивание знаний он пойдет, — Архипелаг Вилья-Аммори в северной части континента Ша’Кар, соседствующего с нашим Колисом. Масса действующих вулканов, уникальная и богатейшая биосфера, неисследованная зона. Из-за постоянной вулканической активности и облаков пепла разведка региона на дирижаблях затруднена. Там…есть возможность добыть разнообразные ресурсы для поднятия характеристик в Купели. Очень многообещающая возможность…особенно если мы предварительно найдем «поднебесный камень»…

Далее мы погрузились в споры и обсуждение деталей. Мне эта авантюра была не нужна и не важна, цели и планы строились диаметрально противоположные. Желания менять большую часть своих финансов на перспективу обеспечить себя ресурсами для Купели — не было никакого. Но, мне действительно нужно было скрыться на продолжительное время сейчас, чтобы не отправиться в бессрочные бега через сутки после того, как мой чудовищно подросший уровень заметят…да хоть кто, кроме Эдварда!

Вообще, всё должно было быть не так. Сидя в лифте, везущем меня в недра владений «Коммуны», я серьезно сомневался, что смогу получить посмертно хоть какой-то опыт. Готовясь к самоубийственному ритуалу и держа руку над бомбой, я в основном пылал желанием щелкнуть хитровывернутого короля Янатанна по носу. В итоге…щелкнул, но с последствиями.

Как показали расспросы Эдварды и Киры, кроме единомоментного прироста опыта за счет взрыва бомбы, там, внизу, произошла какая-то оказия, из-за которой мы втроем продолжали время от времени наблюдать в Статусе получаемые единицы опыта. Система их никак не характеризовала, «опыт получен» — и всё. Гуляйте. В последнее время — лишь какие-то незначительные крохи, но пару дней назад у меня снова проскочила в «плюс» пятизначная цифра. Определенные идеи по этому поводу у меня были, но праздные предположения я отложил на спокойные времена, которые теперь только снились.

Требовалось решить несколько куда более актуальных проблем.

Первая — судьба меня за уши оттаскивает от тайного поиска Митсуруги Ай и тех, кто стоит за ней…и перед ней. Нет, не оттаскивает. Уже оттащила и поставила в угол. Стоит только кому-то увидеть мою тушку 97-го уровня и всё, проблем не избежать вовеки веков. Особенно если учесть такой малюсенький факт, как бурлящий недавно прибывшими могущественными Бессами Эйнур.

Даже если я всё выложу как на духу, попытавшись замазать Янатанна во владении тектоническим оружием, то тот первым же делом даст Слово, что ничего мне не поручал и будет прав. А я приобрету врага на ровном месте. Так что выбора у меня, по сути, нет — только лететь в дальние дали с Эйнингеном. Единственное светлое пятно — сам оружейник пришел сначала ко мне со своей давно лелеемой идеей для получения согласия…инвестора и партнера. Во что она выльется — неизвестно.

Второе — куда опаснее и рискованнее даже внезапного и нежеланного роста в уровнях. Наследие Дикой Магии, выраженное в виде пяти торчащих из моей головы рогов. Каждый рог — это извращение любой особенности, которую я попытаюсь себе привить. Использовать это…или нет? В конечном итоге я ничего не решил, но озадачил будущего партнера перед его отлетом не только заданием обеспечить меня запасом цепей из высококачественной оружейной стали, но и приобрести пять свитков «сорных особенностей».

«Сорными» называли нередко попадающиеся в лавках свитки и книжки универсальных особенностей, имеющих слабо выраженнуюили откровенно сомнительную пользу. Кому может понадобиться, к примеру, особенность «Тело помнит», которая навсегда запечатлеет на тебе шрам от каждого доставшегося смертельного удара? А если тебя, блин, взорвали? А «Правдивый», заставляющий твои глаза вспыхивать красным каждый раз, как солжешь? Зачем? Он смысл имеет только и строго в том случае, если ты убедишь окружающих, что владеешь этой особенностью, что нельзя сделать без демонстрации Статуса…или трам-парам-пам-пам — наличия рядом смертного! Но даже так…кому нужно встраивать в себя на веки вечные детектор лжи?

В любом случае, я попросил блондинистого оружейника достать мне пять книжек «сорных» особенностей. Карман они не потянут, пусть лучше будут со мной. Тут вопрос даже не в желании сыграть с Судьбой, а в кристально ясном понимании, что сыграть нужно в течение ближайших одиннадцати с половиной лет — когда миру Пан стукнет первый век, Система предложит многим бессмертным прекратить жизнедеятельность и кануть в небытие.

Я почесал хвостом основание зудящего рога и сморщился. Неприятные ощущения были куда сильнее, чем от первого, лежащего теперь в моем инвентаре. Если прогрессия зуда будет демонстрировать те же показатели, то, боюсь, мне придется сразу использовать все книжки с особенностями.

Впрочем, все не так уж плохо. По словам оружейника, не верить которому у меня не было причин, весь Город Неудачников представлял сейчас из себя бурлящий котёл — постройка четвертого Великого Строения с привлечением бессмертных инвесторов сделала из столицы Вашрута балаган в квадрате, если не в кубе. Могущественные объединения Бессов, высказавшие ничем не объяснимый интерес к постройке Великой Арены, основывали свои представительства в Эйнуре, что мало радовало смертных и бессмертных жителей столицы. Местные и пришлые начинали толкаться боками в борьбе за теплые места, респектабельные резиденции, разгорались и затухали конфликты, заключались и разрывались союзы. Эйнур кипел и бурлил, а Эдвард Эйнинген планировал на этом сыграть, набрав команду, желающую переждать начавшийся хаос в более спокойной обстановке.

Я тяжко вздохнул и покосился на Киру. Слуга безразлично сидела на наиболее ровном участке пола и сонно смотрела перед собой. Никаких изменений. Но мы над этим работаем — я пытаюсь обучить апатичную рыжую девчонку известным мне медитационным техникам, в надежде, что углубленное познание себя сможет ее вытолкнуть из того состояния, в котором она зависла. Это для меня уже стало делом принципа.

В пещеру заглянула белая лошадиная голова, увенчанная длинным рогом. Картер осмотрел нас с осуждающим видом и негодующе фыркнул. Ему отпуск на природе совершенно не нравился. Единорог, неслабо подросший в уровнях от охоты на подземных террористов, искренне полагал, что заслуживает максимального комфорта и нормальной пищи в качестве награды, а вместо этого был вынужден бегать по горам и обеспечивать себя сам. Несмотря на то, что его семидесятый уровень позволял справиться с любой живностью, водящейся в окрестностях Эйнура, бывший кот совершенно не горел желанием продолжать такой отдых.

— Подожди еще пару-тройку деньков и я встану на ноги, — пообещал я питомцу, безуспешно отгоняя его хвостом от оставленных навещавшим нас оружейником припасов. Потом плюнул на это дело и просто погладил жеребца по спине тем же хвостом, — Одни вы у меня с Кирой остались…

По поводу последнего заявления я испытывал смешанные чувства. Неизвестно, что точно послужило причиной — маго-божественная бомба Его Величества или мой собственный суицидальный ритуал, который я применил в шахте «Коммуны», но последствиями этого не совсем разумного поведения стала не только моя вопиющая физическая беспомощность на целый месяц, но так же и исчезновение сидевшей ранее где-то около моей души суккубы.

Лариса…пропала. Первые дни, поглощенный ощущениями от жуткого букета страшных дебаффов, я не ощущал ее отсутствия, предполагая, что демоницу сильно тряхнуло при взрыве, от чего она затаилась, обидевшись на весь белый свет. Оказалось — нет. По крайней мере — со мной, внутри меня или где то в обозримом пространстве. Наш контракт исчез, как будто его и не было и мне оставалось лишь гадать — растёрло ли энергетического паразита в порошок от соприкосновения с божественной силой, заключенной в бомбе, или же ее сожрали потусторонние твари, появившиеся из-за моего ритуала.

Сожалений об утере демона я не испытывал ни на грош, даже несмотря на то, что она должна была отслужить мне аж четверть века всего лишь за свою свободу. Несмотря на свои обильные знания и опыт, Лариса оказалась бесполезным компаньоном. Что может посоветовать та, чье существование было посвящено выжиманию энергии из смертных? Она многое знала, но вот понимания, как этими знаниями можно распорядиться, Лариса не имела и советчиком была весьма фиговым. Мир ее развоплощенной сущности…и здравствуй жизнь без секса. Ну, пока не куплю амулет с новорожденной суккубой.

Отогнав мысли о том, что амулет, скорее всего, не будет работать из-за моей особенности «Внутреннего Монолита», я начал шевелить мозгами на куда более важную для меня тему.

Гильдии. Причина номер один, почему я не рванул с благословенного Вашрута в дальние края со своим быстро выросшим уровнем с помощью Зова. Причина, почему без всяких зафиксированных обязательств передал блондинистому оружейнику целое состояние — более десяти тысяч золотом Пана на ненужную мне экспедицию.

Изучив доставшиеся мне за небольшую услугу учебники по истории и выслушав последние новости Эйнура от Эдварда, я понял, что сорвал джекпот. В Город Неудачников на стройку Арены стекались представители множества могущественных Гильдий бессмертных мира. Половина из них были Свободными, без всяких ограничений по роду деятельности, и половина от этой половины — основаны после 55-го года от Начала.

Афера короля Янатанна и неожиданный интерес бессмертных к Великой Арене сыграли мне на руку. Мои шансы добраться до организации, в которой состоит или которую прикрывает Митсуруги, возросли многократно. Конечно же, как только я проболтаюсь где-нибудь достаточно долго, чтобы мой резкий скачок в уровнях стал менее…феноменальным для глаз общественности.

— «Получены очки опыта — 3 293»

Ну вот. Опять. Что там в Статусе?


Статус

Имя — Кирн Джаргак известный как «Король Гоблинов»

Раса — орк

Класс — Затворник (серебро)

Пол — мужской

Уровень — 97

До следующего уровня — 1 272 912 единиц опыта

Фракция — гражданин Эйнура, королевство Вашрут

Характеристики:

Сила — 61

Выносливость — 56

Ловкость — 46

Реакция — 46

Восприятие — 46

Энергетика — 51

Дополнительные характеристики:

Мудрость — 93

Стойкость — 69

Дух — 1

Свойства Бессмертного:

«Пространственный кошелек» — 26 ур.

«Пространственный карман» — 26 ур.

Особенности:

«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Начинающий ловкач»

Свободные очки:

Характеристик — 30

Способностей — 93

Навыков — 96

Приёмы:

«Путь Ветра» — 35 ур.

«Беспощадный удар» — 4 ур.

«Затмение» — 3 ур.

«Целительная Медитация» — 28 ур.

«Железная Рубашка» — 51 ур.

«Повелитель Цепей» — 64 ур.

Финансы — 5 322 золото, 54 серебро, 3 меди


Стремительно пострадавшие финансы, новая дополнительная характеристика и солидно подскочившие уровни «кошелька» и «инвентаря». Теперь я могу таскать около ста пятидесяти тысяч золотом и почти две тонны груза. Приятно.

«Дух — эта дополнительная характеристика оказывает влияние на вашу энергетическую систему. Каждое очко духа увеличивает на один процент силу Инь и Янь, каждые пять очков повышают синергический эффект Ки на один процент»

А вот с этим Духом всё совсем не просто. Казалось бы, простое и прямое как палка усиление энергетики, но, увы, это далеко не так. Я же не маг, умеющий работать с энергией дистанционно, все процессы происходят внутри моего тела и под жестким наработанным контролем. Мне придется целенаправленно растить эту характеристику, усиленно тренируясь, чтобы случайно себе не сломать что-нибудь, утратив контроль при использовании Ки.

Эх…ну зачем я взорвал ту чертову бомбу?

Глава 2 Сумасшедший дом

— Эдвард. При всем моем уважении к тебе, спешу заметить, что вот ЭТО — несколько отличается от того, что обычно люди подразумевают под словом «экспедиция», — медленно произнес я, озирая представшее перед глазами зрелище.

Объект, вызвавший мое недоумение, болтался немного выше облаков и больше всего напоминал смесь дирижабля и цирка. Большого цирка. Вместо одной оболочки с воздушным эфиром над летающим городком была расположена целая гроздь продолговатых емкостей, выкрашенных в разные веселые цвета. Эти оболочки держали нечто, похожее на половинку скорлупы от гигантского грецкого ореха, в котором теснились здания, шатры и бегали фигурки разумных. Даже с расстояния в пару километров до меня доносился гам, свист и звуки дудки.

Поначалу ничто не предвещало беды. Эйнинген прилетел забирать меня, Киру и Картера на небольшом дирижаблике, которым мог управлять один маг. Эдакий чуть растолстевший курьерский шустрик с тремя сильно вытянутыми полужесткими оболочками и оснащенный целым набором глифов, позволяющий им управлять любому магу. Модно, стильно, современно, чудовищно дорого и невероятно практично. Было. Пока, по словам блондинистого оружейника, некая известная мне Гильдия «Школа» не передала свои технологии постройки воздушных кораблей Вашруту за какие-то сочные преференции. С шумом и апломбом. Цены на «классику» тут же рухнули и Эйнинген смог урвать этого «гибрида» всего лишь за двадцать тысяч золотом.

Сам воздушный корабль, чьим совладельцем я теперь являлся, был непривычен для взгляда того, кто летал на «Вавилонской Блуднице». Мысль кораблестроителей с тех пор ушла куда как далеко вперед. Дерево бортов было забрано металлической обшивкой, несущие оболочки скрылись в полужестких каркасах, а ремни и канаты сменились мощными тросами из нержавеющих металлов, покрытых предохраняющей оболочкой. «Железная Фея», как назвал судно Эйнинген, представляла из себя хищного скоростного курьера, чей грузовой трюм был превращен в десяток крохотных кают. Кораблик был однопалубным, с кормовым расположением каюты капитана, которая так же являлась по совместительству рубкой, из которой осуществлялось управление.

Красавица. Но экипажу придётся немалую часть провианта и питья тащить в собственных инвентарях, и это меня не радовало.

— Экспедиция — это наша «Фея», — ответил Эйнинген без намека на смущение и указал на вырастающий на наших глазах суперкорабль-балаган, — А вот этот воздушный развлекательный центр — способ вытащить тебя и твою Слугу на континент Ша’Кар, не привлекая ненужного внимания. А заодно там нас ждут набранные мной в команду разумные.

— Эдвард, мне кажется, что эта хреновина привлекает очень много внимания, — поделился я своими наблюдениями с начальством.

— В радиусе пяти километров от Алонзо Метеорры, директора воздушного центра развлечений «Экселенца», Система перестает показывать уровни и расу. Это раз, — равнодушно сказал блондинистый «девочк», не отрывая взгляда приближающегося к нам гигантского корабля, — Два — в его вертепе немало смертных, которые за копейки зафиксируют клятвы о неразглашении в нашем, уверяю тебя, не таком уж и дружном коллективе. Три — большую часть пути мы проведем с комфортом, на который «Фея» не рассчитана. Медленнее, но мы ведь никуда не торопимся?

— Предположу, что есть и четыре, неким образом связанное с финансами, — протянул я, добившись заинтересованного взгляда от партнера, — Но думаю, что это лучший вариант.

— Да уж, плащ анонимности на таком верзиле как ты, добавил бы слишком много вопросов, — хмыкнул блондин и тут же скривился, — Будь все так же гладко с набраными мной разумными, я был бы счастлив.

— А что с ними не так?

— Увидишь.

Алонзо Метеорра был необычен даже по сравнению со мной, представлявшим из себя худого зловещего верзилу с кожей серого цвета, зверской рожей и трехметровым хвостом. В целом, мы с ним были даже похожи — очень высокие, относительно худые и с длинными конечностями, но общее на этом заканчивалось. Господин Метеорра обладал четырьмя руками, вытянутым улыбчивым лицом, классом «барда» и горячим испанским темпераментом.

Глубину гостеприимства сеньора Алонзо мы оценили сразу как сошли с трапа «Феи» — возникший, казалось, из ниоткуда престидижитатор тут же начал восхвалять судьбу за оказанную ему присутствием «мастера Эйнингена» честь, умело жестикулировать всеми верхними конечностями и излучать в пространство такое количество позитива и веселого задора, что я чуть было не поддался импульсу выкинуть его с корабля-цирка.

Пока мы пробирались к одному из наиболее монументальных строений, представлявшее из себя помесь таверны и гостевого дома, господин Метеорра успел трижды спросить о цели нашего путешествия, пожаловаться на скудость заработков «Экселенцы» в Эйнуре, рассказать, какую прекрасную танцовщицу он подобрал в соседней стране, и под конец поинтересовался, как смотрит «мастер Эйнинген» на небольшую подработку в мастерских судна-острова. По его словам — «несколько пустяковых заказов, выполнение которых позволило бы всем подчиненным «мастера» провести путешествие с комфортом, занимая пять гостевых комнат заведения, где мы сейчас должны были забрать остальных участников экспедиции.

Эдвард умудрялся сохранять самое невозмутимое выражение лица, с благосклонной вежливостью выслушивая капитана, и не обращать внимания на царивший вокруг бардак. Я подобной выдержкой не отличался и пялился во все стороны.

Каким должен быть цирк в мире, где магия обыденность, причудливые создания на каждом шагу, а физические возможности бессмертных делают любые подвиги силы и гибкости смертных несмешной шуткой? Сеньор Алонзо Метеорра нашел ответ на этот вопрос, и его «Экселенца» процветала.

Странности. Здесь была рабочая гремлинская мастерская, из которой вырывались тонкие писклявые голоса и радужные мыльные шары. Возле одного из шатров сидел поросший хорошо подстриженным газоном бессмертный и мечтательно пил вино из большого рога. Массивно сложенная мадам-смертная из расы людей сварливо ругалась на прячущийся от нее на столбе неопознанного назначения клочок бесформенной тьмы. Миниатюрная гнома, вытягивая руки и старательно жмурясь, душила телекинезом отчаянно сопротивляющегося крупного кота, не выпускающего из пасти жареную птичью ножку. Везде стоял шум и гам — не такой, какой ждешь услышать в парке аттракционов, а бытовой, привычный и расслабленный…для местных жителей.

«Экселенца» не только являлась кочующим парком развлечений и кунсткамерой, но так же привлекала клиентов лавочками и мастерскими, где можно было заказать или купить очень специфический товар. Подозрение, что при таком виде деятельности сеньор Алонсо с подчиненными занимается контрабандой, было настолько сильным, что я перевел его в разряд уверенных догадок, пока оно не выбралось с нижних палуб пепелаца под свет солнца и не расцарапало мне лицо.

— Основные шатры и аттракционы мы храним в трюме! — экспрессивно рассказывал Метеорра Эдварду, почти не обращая на меня внимания, — То, что вы видите здесь, мои подчиненные зовут домом! Родным гнездом! Приютом!

Куда-то что-то тащили. Пара странного вида разумных вовсю стучала молотками на крыше наполовину построенного теремка. Проходившая мимо нашей маленькой группы девушка негодующе взвизгнула и нанесла хорошо отработанный удар ногой по пустому пространству. Последнее охнуло густым мужским голосом и подняло облачко пыли. Слышен был лязг, звон, стук, шум и множество бодрых голосов.

— Вы только не беспокойтесь о других наших гостях! — внезапно всплеснул руками Алонзо и даже удостоил взгляда нас с Кирой, — Это все очень уважаемые и порядочные бессмертные, которые хотят оказаться на Ша’Каре, и я вас уверяю, все из них, даже скрытые под пологом анонимности, дали слово не вредить никому на «Экселенце»!

— Никому и ничему, почтенный? — тут же осведомился Эйнинген, пояснив свою позицию, — Кроме живых, у вас гостит еще наша «Железная Фея»…

Вопрос оружейника тут же был утоплен в многообразных и выспренних подтверждениях хозяина летучего острова, но смутить блондинистого подростка это не смогло. Он с истинно арийским коварством уколол Метеорру желанием услышать все им сказанное ранее под свидетельством смертного. Алонсо попытался изобразить оскорбленную невинность, но под прищуром мага быстро сдался и они уговорились, что это произойдет в ближайшее время.

Доведя нас до двери гостевого дома, сеньор-капитан многословно извинился за ждущие его срочные дела и исчез с внушающей уважение скоростью. Эдвард неожиданно затормозил и повернулся ко мне с не совсем понятным выражением на лице. У меня сразу сложилось впечатление, что мой партнер чем-то изрядно смущен.

— Кирн, я уже упоминал, что обкатывал идею экспедиции уже давно, не так ли? С транспортом и анонимностью у нас все хорошо, запасы подготовлены, как и твои цепи с книжками. Тут все точно так, как и должно было быть. Но вот найти компетентных разумных, согласных на весьма призрачные перспективы и клятву анонимности…оказалось чрезвычайно затруднительно. Из этого уравнения мне пришлось вычеркнуть требование компетентности…

— Ты набрал авантюристов в Эйнуре, — утвердительно кивнул я и тут же спросил, — Но они-то хоть вменяемые?

— Ты меня переоцениваешь, Джаргак. Я компетентен в многих сферах, но не особо общителен, если ты не заметил, — покачал головой Эдвард, достав из инвентаря фуражку военного образца и напяливая себе на голову. Взгляд из под козырька был мрачно-предвкушающим, — Я набрал разумных с Проспекта Сезам.

Я сглотнул комок в горле и обвел тяжелым взглядом присутствующих в небольшом закрытом помещении постоялого двора «Экселенцы».

— Итак, господа, позвольте мне представить Кирна Джаргака, моего партнера в нашем мероприятии. Он будет выполнять обязанности моего заместителя, хотя, подобное вряд ли понадобится, так что прошу к нему обращаться по тем вопросам, в решении которых требуется жестокость, грубая сила, садизм и плохое чувство юмора. Рядом стоящая девушка, Кира Гира, его персональный Слуга от всемирно известной «Школы», просьба ее не обижать и…не пытаться использовать в своих целях. Теперь я попрошу представиться остальных членов команды.

Эйнинген был сух, короток и дал окружающим толстый намек на то, что в нашем дуэте он мозги, а я мускулы. Прекрасно. Правда, будь моя воля, то я бы предпочел выстрелить почти всем присутствующим в голову и забыть все как страшный сон. Или себе.

Первым с места поднялся высокий двухметровый мужик атлетического телосложения, одетый в хорошо пошитый серый костюм-двойку, явно предназначенную для городского времяпрепровождения. Твердый подбородок, украшенный суточной щетиной, зашевелился, демонстрируя радушную и дружелюбную улыбку. Мужчина выполнил вежливый полупоклон, обращенный ко всем присутствующим и произнес:

— Приветствую нашу команду! Пожалуйста, зовите меня…Брюс. Буду помогать господину Джаргаку в ситуациях, где будет необходима грубая сила. Располагаю классом «защитник», как вы можете убедиться и смею надеяться, что неплохо покажу себя в схватке, если таковая случится. Обладаю особенностью «Всегда начеку», которая позволяет не спать неделями. Еще раз, убедительная просьба звать меня…Брюс.

— Я точно не назову тебя так, как написано в Статусе, — тут же горячо убедил мужика я и дождался благодарного кивка.

Так вот что помогает этому рыцарю без страха и упрека сутками сидеть на крыше одного из зданий проспекта Сезам в развевающемся плаще… «Всегда начеку». Плохого я про мужика не мог сказать ничего, даже наоборот — однажды он проявил в отношении меня похвальную бдительность настоящего стража порядка… Но это сказать. А вот думал я про него всякое, подозревая в вуайеризме, эротомании и возможно…только возможно — некрофилии. К моему сожалению эти подозрения вскоре явно перерастут в уверенность. Я тоскливо вздохнул.

— Аливеолла Миранда дель Каприцциа, — склонилась в дурашливом реверансе очень легко одетая миниатюрная вампиресса, демонстрируя в широкой тонкогубой улыбке дваверхних клыка. Кроваво-красные глаза миниатюрной нежити контрастировали с белизной ее кожи и волос. Вампиресса насладилась произведенным впечатлением и продолжила, — К моему глубокому сожалению, я не являюсь обладательницей скрытых талантов, все на виду, как можете убедиться… Зато мой класс «лучник» и я владею луком-артефактом, позволяющим превосходить в бою на дистанции…большинство современных магов. Прошу вас, позаботьтесь обо мне!

Если бы сейчас не нужно было делать такой же похерфейс, каким отсвечивал на всю небольшую комнатку Эдвард Эйнинген, я бы застонал и забился бы головой об стену. Недалекая, эгоистичная, развратная и просто гадкая в своих повадках вампиресса, которую я собственными руками вывел из комы, отпоив кровью невинно замученных поросят. Этот бесстыжий кровососущий труп все-таки прилип к одному из своих преданных поклонников в виде…Брюса и теперь стоит тут с нахальной улыбкой.

— На «Железной Фее» установлены несколько резонаторов, — скрипуче-детский голос Эйнингена прозвучал как музыка для моих ушей, заставив вампирессу сделать гримасу, как будто она села на кактус. Ну хоть так. Кристаллы-резонаторы нарушают действия аур шарма и очарования, а без них вампирша практически безопасна для своих…компаньонов. Наверное.

Следующим встал невысокий пузатенький мужичок с залысинами и хитроватым выражением лица. В мире, где для бессмертного нормой была идеальная фигура и правильные черты лица, его внешний вид сейчас вызывал…скорее всего, зависть. После молодцевато-квадратного «Брюса», глаза просто отдыхали на неброской внешности обычного человека. Умные глаза пробежались по присутствующим, мужичок коротко поклонился, прижав руку к груди.

— Умный Еж к вашим услугам. Ввиду отъезда своего работодателя на некоторый срок, решил устроить себе отпуск и принял приглашение уважаемого господина Эйнингена. Претендую на должность кока и надеюсь порадовать вас, господа, своей кухней! Что до возможных и нежеланных мной конфликтов…думаю, что смогу полно продемонстрировать навыки своего класса. Рад знакомству, господа!

И с этим странным Бессом я как-то раз перемолвился парой слов, но был не в том состоянии и настроении, чтобы разглядывать его Статус. «Умный Еж известный по прозвищу «Абракадавр», Некромант». Ух ты ж ёжик… Что человек видно, да и уровень скорее всего, невысок, но прозвище то какое. Вроде бы вполне адекватный бессмертный. Надеюсь.

А вот и последняя в нашей тесной компании и единственная, которую я никогда не видел. Рост не меньший, чем у «Брюса», тяжелая копна иссиня-черных волос, острые кончики ушей и спортивная фигура. Черные плотные штаны и свитер из шерсти тонкой вязки, сверху которых эльфийка накинула тонкий открытый плащс капюшоном. На ее шее висел массивный золотой амулет в виде закованного в цепи сердца.

— Рада познакомиться с вами всеми. Меня зовут Светлана Листьева и я давний друг Эдварда. Выполнив порученное моей Гильдией в Эйнуре, нашла себя свободной и решила оказать старому товарищу всю поддержку, которая ему понадобится. В этом путешествии, разумеется. Хорошо разбираюсь в медицине и неплохо владею метательным оружием. Так же обладаю довольно редким классом «дознавателя» и искренне надеюсь, что к его умениям не будет повода прибегать.

— Вы из «Материнского Сердца», Светлана… — послышался задумчивый голос Умного Ежа, — Не будет ли дерзостью поинтересоваться вашим рангом в Гильдии?

— Нет, уважаемый, не будет, — орехово-зеленые глаза оглядели невысокого мужичка с долей симпатии, — Я добилась звания матриарха Гильдии.

— Вдвойне рад знакомству! — тут же всплеснул короткими ручками повар-некромант и обаятельнейше улыбнулся, заставив меня застонать внутри от черной зависти. От моей улыбки эффект был диаметрально противоположный, заставляя даже привычных ко многому жителей Города Неудачников реагировать очень нервно.

Двое извращенцев, апатичная слуга, обожающий сладости «девочк», улыбчивый некромант, громила-«затворник» в моем лице и дознаватель из мощной Гильдии в медленно летящем над облаками дурдоме… Может, вызвать Картера из небытия прямо тут?

Расположившись в гостевой комнате, мы начали процедуру более обстоятельного знакомства за чаем, легкими закусками и кальяном. Умный Еж скорбно качал головой, пробуя эти закуски и всем своим видом демонстрируя, что это перевод продукта. Забавный дядька, возможно, всё не так уж плохо с этим коллективом. Люди вроде подобрались адекватные, тот же «Брюс» с его привычкой круглыми сутками торчать над Сезамом, должен обладать железным самоконтролем, ну а упертая и развратная вампирица вряд ли сможет организовать нам серьезные проблемы под резонатором.

Светлана меня интересовала отдельно. «Школа» и «Материнское сердце» — обе этих Гильдии были в моем списке на расследование, а судя по тому, как встрепенулся наш будущий повар, эльфийка была там далеко не на последних ролях. Видимо, мой «отпуск» пройдет более продуктивно, чем я думал…

Вовремя раздавшиеся крики паники и пара явно магических взрывов выдернули меня из раздумий, позволив сохранить в целости уже начавшее поскрипывать кресло. Я вскочил и приготовился к бою, одновременно с этим пытаясь как-то уложить в голове только что испытанные ощущения. Я что, только что первым делом подумал о кресле? Остальные члены команды последовали моему примеру, вызвав в руки колюще-режущие инструменты. Увидев в хрупких ручонках Эйнингена аж два зверского вида траншейных ножа с дополнительной шипованной защитой кистей, я содрогнулся и отошел от него подальше, на всякий случай.

Взрывов и лязга оружия больше не было, но число тревожных и паникующих голосов росло с каждой минутой. Послышался женский плач, разгневанные крики мужчин, хлюп отпиваемого из чашки напитка. Обернувшись на последний звук, я увидел, что Эдвард невозмутимо пьет чай, спрятав свои жуткие свинорезы. Ну, более чем логично. Раз «Экселенца» не падает, то случившийся инцидент к нам не имеет отношения.

К моменту, когда в нашу комнату влетел сеньор Метеорра, все уже сидели спокойно на своих местах и негромко переговаривались. Усы престидижитатора стояли дыбом, а руки не знали, куда себя девать. Влетев в помещение, капитан воздушного цирка оповестил всех трагическим голосом:

— Господа! На борту произошло убийство!

Глава 3 Чума на оба ваших гнома

Демон выглядел и пах отталкивающе. Больше всего житель преисподней напоминал летающую на двух парах перепончатых крыльев жабу размерами с худощавого кабана. Крылья хлопали вразнобой, распространяя удушающе-затхлый запах демона далеко за пределы магического круга, но мне приходилось куда хуже. Создание, похожее на покрытую мелкой чешуей лягушку, парило прямо напротив моего лица и из его приоткрытой пасти вырывались куда худшие ароматы.

Выпуклые глаза моргнули пару раз двумя наборами век, после чего демон почти торжественно изрёк:

— Ничего не вижу. Этот Бессмертный полностью закрыт от сканирования.

Поднялся шум. Я скривился.

Пока мы пили чай и присматривались друг к другу в таверне, тройка молодых, даже можно сказать юных смертных, подобранных «Экселенцой» с пару месяцев назад, сидели в трюме и баловались куда более крепким напитком. А потом кто-то разорвал всех трех бедолаг на две части. Таз с ногами отдельно, туловище с ручками отдельно. Каждого.

Конечно же, началось расследование…и тут же издохло в муках, как только все разумные на борту «Экселенцы» дали заверенное одним из смертных слово о том, что никого не убивали и не планировали убить. Казалось бы, что еще нужно для счастья? Убийца, если он вообще был, спокойно сбежал с корабля-цирка, остальные невиновны, давайте дружно жить дальше?! Но…у Алонзо Метеорры были совсем другое мнение. Более двух третей его экипажа были смертными и чувствовали себя сейчас…не в безопасности.

Господин Метеорра решил устроить шоу для своих подчиненных и уговорил их и всех гостей «Экселенцы» пройти проверку у специально вызванного демона, призванную выявить, не является ли кто-либо одержимым или контролируемым извне. Система подтверждала лишь ту правду, свидетелем которой был сам индивидуум, поэтому к перспективе пройти бесплатную проверку на содержание в собственном теле «нежеланного гостя» все отнеслись с превеликим удовольствием.

И под конец этого шоу на сцену с демоном вышел серый пятирогий орк. У которого торопливый и забывчивый сеньор Метеорра забыл взять клятву непричинения вреда гостям и экипажу. Тот, кто выглядел именно так, как должно выглядеть существо, любящее и умеющее разрывать других на две половинки. А теперь еще и выяснилось, что специальный демон-проницатель не способен проникнуть взглядом в душу этого орка и дать гарантию, что она обитает в серокожем теле одна одинешенька. Присовокупить ко всему этому, что меня видело крайне мало разумных, за исключением команды «Железной Феи» и…обвинения не посыпались, но…

— Какие метки ты видишь, Шошорн? — внезапно проскрипела мадам Игни, колдунья расы полуросликов, вызвавшая демона.

— В демоническом зрении этот разумный несет две метки! За последний десяток лет он убил тысячи разумных живых существ и послужил причиной окончательной смерти баронессы суккубов! — тут же расквакался парящий напротив моего лица демон.

Шум в малом зале «Экселенца» тут же вырос на порядок.

— Я на это разрешения не давал… — медленно произнес я, наблюдая, как над старухой начинает моргать статус «агрессора». Пора убивать бабушек…

Злорадно скалящуюся старуху тут же загородили несколько молодцев, смертных и бессмертных, а вывернувшийся рядом со мной сеньор Алонзокрепко схватил меня тремя руками за предплечье. Крики в зале усилились, демон медленно растворялся в воздухе.

— Вынужден вас убедительнейше попросить простить мадам Игни, господин Джаргак, — процедил он мне в лицо, даже не делая попытки сделать просительное выражение лица, — Это будет в наших с вами общих интересах!

— Думаю, что вынужден требовать от вас привести более веские аргументы, сеньор Метеорра, — усмехнулся я в лицо четырехрукому, а потом поднял голос так, чтобы меня было слышно, — После того, как на гостя «Экселенцы» осуществила нападение та, кто до этого клялся этого не делать!

Зал зашумел с новой силой. Я расслышал несколько выкриков, направленных по отношению к Алонзо и они явно не лучились добротой.

— Какое нападение! О чем вы?! — всплеснул руками директор цирка и картинно обратился к окружающим, — Старушка просто ошиблась в формулировке вопроса!

— За выдачу секретов такого уровня принято убивать на месте. Даже Система оценила это как нападение, — хмыкнул я, сбрасывая вцепившиеся в меня конечности.

— Пока я хозяин «Экселенцы», вы никого не убьете на борту моего корабля! — гневно выпрямившийся испанец достал из воздуха богато украшенный меч и со свистом рассек им воздух.

— В таком случае озаботьтесь передачей дел наследнику…пока я мою хвост, — посоветовал я ему и вышел из шатра, расталкивая мешающих и внутренне дергаясь от омерзения. Колдунью я почти сразу проткнул хвостом….от самого низу и до крышки черепной коробки, совершенно забыв в гневе, что с чувствительностью хвоста все в порядке и теперь сгорал от желания избавиться от всего, что налипло на мою конечность.

* * *
— Господа! Создается впечатление, что я здесь единственный, кто осуждает орка за то, что он сделал! — «Брюс» бегал по обеденному залу таверны, ловя на себе недоуменные взгляды смертных и бессмертных гостей «Экселенцы». Думаю, будь у него хвост, он бы разгневанно лупил бы им по табуреткам. — Убита старая женщина! Джаргак проткнул ее насквозь, даже не раздумывая! Моментально!

— Господин «Брюс«…не нужно утрировать и применять двойные стандарты к нашему товарищу по команде, — поморщилась Светлана. Раздавшийся одобрительный гул подвиг эльфу встать во весь свой немалый рост и отчеканить, — Кирн ликвидировал агрессора и был целиком и полностью в своем праве.

— Оговорившуюся бабушку?!

— Демонолога за работой!

Спора, как такового, не было. Наш «защитник» просто выплескивал шок из-за скорости и способа, которыми я сделал старушку мертвой, Эйнинген на меня отчетливо дулся, Кира спала с открытыми глазами, вампиресса ухаживала за ногтями, а Умный Еж с удовольствием следил за развитием событий.

Остальные обитатели гостевого дома пребывали в легком оживлении, рассматривая случившееся как некое выступление. С точки зрения более чем десятка Бессов, всё было просто до слёз — на одного из гостей «Экселенцы» совершили нападение и тот ответил самостоятельно, полностью погасив конфликт в зародыше и сохранив репутацию директору цирка. Из-за последнего на меня и дулся Эдвард — не убей я бабушку сам, маг-оружейник бы сумел раскрутить ситуацию цивилизованно и в нашу пользу, изъяв у Метеорры солидную компенсацию.

Впрочем, антракт явно подходил к концу. Двери гостиного дома с треском распахнулись. На пороге стоял Алонзо Метеорра и имел самый решительный вид.

Интерлюдия
Умный Еж с любопытством осматривался. Команда, к которой он примкнул, состояла из довольно любопытных личностей, но и остальные пассажиры «Экселенцы» вызывали интерес. Все, кроме одного неприметного гнома, сидящего за одиночным столиком в дальнем углу и прячущего лицо за внушительной кружкой пива или эля. Прятался Бесс как раз от Умного Ежа, на что будущий кок «Железной Феи» реагировал с пониманием, делая вид, что никакого гнома не существует.

Метеорра ворвался с апломбом, шумом и категоричной просьбой ко всем присутствующим бессмертным немедленно выдать ему и его команде серого долговязого орка на справедливый и беспристрастный суд. Вышедшие из-за спины капитана «Экселенцы» двое мускулистых немолодых полуросликов отрекомендовались сыновьями почившей колдуньи и выразили сильную скорбь по потере матери громкими криками и угрозами.

Еж в этот момент решил сам с собой поспорить о том, что случится. Основная его ставка была на то, что «чужие» Бессы посмеются над требованиями Метеорры и махнут рукой, — мол, разбирайтесь, как хотите. После чего их команде придется перебить достаточное количество экипажа «Экселенцы», чтобы вынудить сеньора Алонзо закончить страдать идиотизмом и начать выполнять взятые на себя обязательства. Вторую ставку некромант делал на то, что все гости вступятся за орка, чья невиновность не подлежала никаким сомнениям.

— Господин Алонзо, может, хватит фарса? — повысил голос богато одетый Бесс, сидевший у стойки со скучающим видом, — Вы что, вообразили себя или ваших подчиненных…выше Системы? Вы заключили соглашение с каждым из нас и приняли оплату. Будьте любезны доставить нас, куда обещали и не вмешивать при этом в ваши внутренние проблемы!

Бессы поддержали его согласным гулом. Умный Еж заметил, как примкнувшая к команде Эйнингена эльфийка кладет в успокаивающем жесте руку на плечо нервничающего «защитника». Повар важно покивал сам себе головой, увидев подтверждение своим мыслям, — страж закона, видимо, уже очень давно никого не убивал, и теперь был явно смущен открывающимися перспективами резни в цирке.

— Ты нам обещал! — рванул Алонзо за плечо один из братьев-полуросликов, — Ты обещал, что мы будем свободны! Никаких правил, кроме тех, что создаем мы сами!

— А мне он вообще сказал, что я никого не убью, пока он владелец «Экселенцы», — послышался наставительный голос «орка преткновения», который в этот момент что-то ел ложкой из большой банки. Серый исполин облизал ложку и потыкал ей в сторону Метеорры, — Выберите уже себе другого капитана и прекратим эту ерунду.

Директор цирка затравленно оглянулся на дергающих его братьев и отчаянно рванулся вперед:

— Требую! — сорвался он на фальцет, — Требую выдачи Джаргака на мой суд!

— Я убью любого, кто попробует на меня напасть, — уведомил окружающих орк, закончивший с выскребанием содержимого банки. Серый здоровяк почесал рог, секунду подумал и добавил, — И буду прав.

— Всем оставаться на своих местах, — раздавшийся голос эльфы, представившейся Светланой, был исключительно холоден и серьезен. Рассевшиеся по залу Бессы, включая и Умного Ежа, заинтересованно повернулись к матриарху «Материнского Сердца». Девушка, не отводя пристального взгляда от директора цирка и его подручных, подняла руки с активированным на них заклятием. Некромант узнал некоторые знаки на сформированных эльфийкой магических кругах. Магия Познания, доступная «дознавателям».

— Члены экипажа чем-то поражены. Они не в себе, — уверенно произнесла девушка.

* * *
— …повышенная температура, расширенные зрачки, навязчивое отрицание правил Системы и остро выраженная ненависть к одному серокожему орку…приблизительно у одной пятой экипажа «Экселенцы». Оставшиеся в своем уме не понимают, что происходит, и всячески просят нас не вредить психам, — вынесла диагноз Светлана спустя пару часов. Снаружи гостевого дома раздавались гневные выкрики, но в дверь никто не ломился. Буянов я скручивал цепью и укладывал вдоль стенки нижнего погреба гостиницы, а Кира снабжала кляпами, чтобы их мычание не отвлекало.

— И что с ними? Наведенное безумие? Вирус бешенства? Одержимость? — задумчиво спросил со вкусом одетый в «цивильное» орк, развалившийся на диване и поигрывающий тростью. В его Статусе значилась принадлежность к «Школе».

— Уверен, что последнее, — мягко произнес наш повар и поднял чашку с отваром, салютуя повернувшим к нему голову. Отпив, он пояснил, — Уничтожение демона полностью — это далеко не легкая задача, которая, кроме морального удовлетворения, принесла Кирну…так сказать, метку в личное дело, которую видят другие демоны. Поэтому, либо бабушка-демонолог пользовалась горячей любовью всей команды, либо…лежащие в подполе одержимы слабыми демонами, инстинктивно ненавидящими того, кто убил навсегда одного из их рода.

— Господа, это конечно все очень интересно, но я не вижу причин, по которым проблемы «Экселенцы» должны касаться нас, — сказал со вкусом одетый Бесс-человек, ранее призывавший Метеорру прекратить фарс и вернуться к своим обязанностям.

— По той причине, что одержимость поражает и смертных и бессмертных. Мы все в группе риска…или заражены, — поделилась с ним своим мнением хмурая Аливеолла, заставив меня уронить челюсть от удивления. У нее что — есть мозг?!

Пока Эйнинген руководил стихийно образовавшимся собранием и выслушивал мнения заинтересованных, я подошел к входной двери гостиного дома и открыл ее, не забыв включить свою «кольчугу». В открытом проеме тут же мелькнула тень, ткнувшая меня ножом под ребра. Нож сломался, а я поймал свежий «образец» — упорно вырывающуюся эльфийку-Бесса с классом «повар».

— Обратите внимание, господа, — я поболтал отловленной «поварихой» в воздухе, привлекая внимание Бессов, — Девушка только что на меня напала, но не несет никаких оповещений от Системы, что нарушила слово!

— Это ни о чем не говорит, Кирн… — устало пробурчал Эдвард, соизволив пояснить всем, в том числе и мне, — Мы поднялись на борт «Экселенцы» последними и не успели дать никаких клятв.

— Ну, зато Джаргак — отличный индикатор зараженных, — подмигнул мне Умный Еж и весело улыбнулся.

* * *
На большое совещание, организованное тут же, в обеденном зале гостиного дома, позвали и наиболее авторитетных из оставшихся здравомыслящими циркачей. Тех почему то оказалось аж две небольшие группки — сурово выглядящая фиолетовокожая женщина непонятной расы в сопровождении исполосованного шрамами смотрителя зверинца и двое русоволосых близнецов-гномов, вставших поодаль и занявших выжидательную позицию.

Совещание, с места в карьер, стало бедламом. Бессмертные разделились на две группировки — первой хотелось, чтобы «Экселенца» довезла их до места назначения, а дальше будь, что будет, вторая ратовала за то, чтобы попробовать разобраться в ситуации и исправить ее по мере сил, но не совсем понимала, кто им заплатит за уделенное время и силы. Третья группировка, представляемая женщиной с фиолетовой кожей, при поддержке «Брюса» пыталась воззвать к помощи гостей цирка, вполне обоснованно аргументируя тем, что управлять «Экселенцой» в воздухе может лишь их команда.

Последнюю проблему мы могли, в принципе решить, просто поместив всех Бессов-гостей на «Железную Фею» и подорвав цирк к ядреной матери, но эту я озвучивать не стал. В целом то, ничего страшного пока не случилось? Ну, подумаешь, эпидемия демонической одержимости, действующей и на смертных и на бессмертных. Вон и другие гости, окромя нашей команды, уже очухались от первого шока и начинают думать головой. Простых-то Бессов тут нет, сплошь важные шишки, которые и не торопятся особо никуда. Такой демон кому угодно в хозяйстве пригодится. Видно правда, что им боязно самим подхватить себе «попутчика» в организм, но деваться то некуда. Вдруг, уже подхватили?

Я тем временем пытался незаметно рассмотреть собравшихся, что удавалось откровенно плохо. Благодаря заявлению Умного Ежа, на меня сейчас смотрели как крестьяне на священника во время охоты на ведьм, причем даже смертные пытались аккуратно подобраться поближе. «Школа», «Корпорация Чудес», «Мистиционеры«…ну и наша матриарх из «сердешных», все красавцы как на подбор.

«Материнское Сердце» было одной из наиболее уважаемых Гильдий. Принимало к себе только обеспеченных бессмертных женщин, чей неувядший материнский инстинкт требовал заниматься детьми. Ими же они и занимались, но с куда большим прицелом, чем это могло показаться на первый взгляд — в чем-то «матерей» можно было считать единомышленниками со «Школой», только воспитывали они смертных. Заручаясь поддержкой тех или иных правительств, «Материнское Сердце» строило детские дома, собирала сирот, а выпускало уже хорошо обученных молодых специалистов, которых отрывали с руками. Часть заработной платы у таких орлов несколько лет отчислялась «Сердцу» на обучение новых кадров. В наступившей эре Мира и Любви, позиции этой Гильдии угрожали скакнуть на самые верхние строчки мирового рейтинга.

«Корпорация Чудес» — один из самых старых и могущественных Кланов Бессмертных Пана. С этими парнями все вообще просто — Маги. Геоманты, гидроманты, аэроманты и друиды, способные к широчайшему ассортименту манипуляций с природой и ландшафтом. Они высушивают болота, делают из пустынь леса, возводят крепости и берут в уплату только нужными им материалами и золотом. Просто неприличными объемами золота, которые могут себе позволить далеко не все. Зато «Корпорация» абсолютно аполитична и по популярным в народе слухам — строят себе потихоньку где-то настоящий рай на земле.

«Мистиционеры» — относительно новая Гильдия, во многом противоположная «Корпорации Чудес». Эти товарищи — настоящая солянка из магов, мистиков и даже жрецов, претендующая на должность всемирного регулятора сверхъестественного. Безуспешно, но претендующая. Успеха эта разношерстная Гильдия добивается за счет предоставления доступа к своей сети сильным этого мира. Вам нужно срочно доставить секретное послание? Посылку? Связаться с кем-то? Получить девственного пятнадцатилетнего виндхальфа-альбиноса по доступной цене? Всё что угодно…пока это не грозит проблемами членам «Мистиционеров». Надо ли говорить, что популярность и влияние этих магических евреев вскоре достигли неприлично высоких величин?

Эйнинген посмотрел на набирающий обороты разговор разумных и…волевым решением отправил всех наших на «Железную Фею», кроме себя, меня и Светланы. Якобы для защиты дирижаблика, хотя на самом деле — чтобы исключить «Брюса» из обсуждения происходящего. Вставший на сторону абстрактного «добра» стражник, горячо убеждающий всех и каждого в необходимости найти и обезвредить причину одержимости…бесплатно, вызывал симпатию лишь у фиолетовокожей дамы и ее спутника-дрессировщика, вместе с категорическим непониманием остальных.

Оглянувшись на уходящего «защитника», фиолетовая Фалиаэлис, решила апеллировать к тем, кто еще не произнес ни единого звука. Она обратилась к гномам-близнецам:

— Гиорри! Веггад! Вы без спросу приперлись сюда с нами и молчите, как будто вас ничего не касается! Может, все-таки скажете хоть что-нибудь, мастера хреновы?! Пока нас тут не перерезали?!

Оба гнома, не отрывая от меня недружелюбных взглядов, сделали шаг вперед. Синхронно, как автоматы. Так же синхронно они произнесли:

— Я есть Жашшо Курш Авал. Я есть одна сущность во многих телах. Я желаю говорить.

Ну…приехали.

Глава 4 Мы делили апельсин

— Джаргак, вы же знаете, что производите негативное впечатление на нашего друга! Будьте добры удалиться!

Я уныло вздохнул, с упреком посмотрел в бесстыжие глаза присутствующих и вышел из гостиного дома, не отказав себе в удовольствии как следует шваркнуть дверью.

Козлы.

Оглядевшись по сторонам, я встретил взгляды нескольких десятков разумных.

Ну, хоть экипаж «Экселенцы» меня по-прежнему любит.

Начиналось все прекрасно. Народ сидел, дружно боялся заразиться одержимостью, общался и ценил меня, скромно сидевшего в уголке. Самое оно для скромного и красивого орка, чтобы подслушивать, мотать на ус и делать выводы. Но тут на сцену выперся этот «Жашшо Курш Авал» и высказал себя вполне адекватным собеседником…с острой аллергией конкретно на меня. Скотина такая.

И рассказал свою грустную историю.

Все началось именно с мадам Игни. Обладающая на корабле большим авторитетом и руководящая едва ли не десятком своих потомков, полурослица упорно рвалась к власти над «Экселенцой», но на ее пути лежала непреодолимая преграда в виде сеньора Алонзо Метеорры, который не только был бессмертным, но и являлся собственником воздушного цирка. Даже утащи старушка из рук капитана всю власть и сам дирижабль, что это будет стоить, если на «Экселенце» повиснет метка «краденое»? Как тогда работать? Выступать?

Решение было найдено после призыва колдуньей этого самого Жашшо. Последний был сложным подвидом роевых демонов, когда-то давно пожертвовавших индивидуальностью ради выживания, и вполне себе отвечал планам мадам Игни. Конечно, просто так, внаглую и без контракта, никого постороннего Жашшо контролировать не мог и не стремился. Все было куда сложнее — мадам Игни выращивала демонических червей-паразитов, в которых, при посредничестве Жашшо, «приглашалась» слабая демоническая сущность. После чего червь внедрялся в подходящее тело, прорастал в нем, беря под контроль и оставляя дело за малым — демон «повелитель» должен был уговорить «новобранца» стать частью себя.

И вот тут все полетело к чертовой матери.

Жашшо самокритично признался, что по его вине — не будь он так осторожен и позволь мадам Игни вытащить из преисподней другие части себя самого, то все пошло бы гладко. Вместо этого, боясь передать колдунье слишком много власти над своими частями, роевой демон согласился только на присоединение к своему разуму новых «адептов». Только вот последние совершенно не горели желанием быть поглощенными другой сущностью, отчаянно жаждали свободы и обладали совсем невысоким уровнем интеллекта, в отличие от Жашшо. Живое воплощение поговорки «одна голова хорошо, а две лучше».

Как результат — десяток смертных, шесть Бессов и покойная бабуля были одержимы демоническими червями-дебилами. Ну и еще троица молодых покойников, с которых и началась вся шумиха — их приложил корявым экзорцизмом дурачок в теле мадам Игни, от чего те и полопались вместе с оболочками. Оный же дурачок, попавший в древнюю тушку ведьмы, и захотел спровоцировать агрессию между бессмертными, объявив обо мне то, что был не должен.

Пока все шло довольно хорошо. Наша команда самоустранилась из бесед с демоном-повелителем, оставив лишь Светлану присматривать за идущими разговорами, с ее доброй материнской улыбкой. В награду за это Эдвард взял нам вполне живое и здравое тело сеньора Алонзо Метеорры, связанное и пучащее глаза. Несмотря на поражение демоническим червем, Метеорра продолжал делать нужное — скрывать наши уровни и расы, поэтому пришлось смириться с недопущением моей персоны к дележу неубитого демона.

С остальными циркачами было все сложно, среди них царили разброд и шатание, несмотря на то, что я им лично все объяснил. Проблема локализована, никаких больше зараженных, «Экселенца» следует своим курсом, а как только от корабля-цирка отчалит «Железная Фея» — они смогут спокойно убить господина Метеорру и дождаться его воскрешения, дабы он принял бразды правления назад.

— Поймите, Джаргак, мы не протянем всю дорогу без доступа к казне «Экселенцы», — увещевала меня Фалиаэлис, — А пароль к сейфам знает только сеньор Метеорра…

— …который в данный момент недоступен, ибо им овладел демон, — пожимал плечами я, — Без полного доступа к памяти, прошу заметить.

— Поймите, если мы, в этих обстоятельствах, будем вынуждены выполнить взятые Метеоррой обязательства, то после их выполнения «Экселенце» конец! Мы просто станем финансово несостоятельны для продолжения путешествия! — горячо жестикулируя, объясняла мне женщина, — Если вы не хотите нам помочь, то дайте поговорить с тем, кого зовёте «Брюсом»!

— Я обязательно передам господину «Брюсу» ваше горячее желание использовать его в своих целях, — подкинул я на ладони записывающий кристалл, чем вызвал гримаску злобы у манипуляторши, — Прекратите морочить мне голову. У вас десяток свободных бессмертных в команде. Если даже у них ничего не отложено на черный день, то они легко смогут найти язык с любым из гостей «Экселенцы» в обмен на службу… но это вам и так прекрасно известно.

— Они просто отказались! — с надрывом выкрикнула Фалиаэлис.

— Может быть, потому, что вы им не предоставили никаких гарантий возврата их средств? — улыбнулся я, видя, что попал в точку. От моей улыбки женщина приняла почти естественный для большинства рас цвет и отшатнулась в сторону.

— Правду говорят, все бессмертные — уроды, — сплюнул на палубу молча слушавший нас мастер зверей, — Что вы, что наши…одинаковы. Только выгода вам и нужна.

— Какая выгода, болезный? — непритворно удивился я, но получить ответ не успел. В гостином доме «Экселенцы» что-то грохнуло. Из окна на первом этаже вылетел неопознанный дымящийся субъект. Пролетев несколько метров, он с влажным хрустом влип в стену соседнего строения, оставив на ней влажное красное пятно. А не, ошибка, уже объект, то есть труп.

Одно из вместилищ Жашшо Курш Авала, одного из гномов-близнецов.

* * *
Эйнинген влетел на борт «Железной Феи» и с размаху засадил своей фуражкой об доски. Личико «девочка», обрамленное неровно обрезанными блондинистыми волосами, было искажено в злобной гримасе.

Дела, по его словам, обстояли не очень. Высокие договаривающиеся стороны…не договорились… прибив в процессе одно из тел демона. Помер тот по насквозь глупой причине — оказавшись по другую сторону двери, открываемой с помощью ноги разъяренным орком сугубо воинского класса. Удар оказался такой силы, что надетые на гнома личные обереги сдетонировали, добавив тому остроты ощущений в последние…гм…секунды жизни. Как итог — высокие гости летающего цирка буквально синхронно сломали свои тревожные амулеты и сейчас сюда летят представители как минимум трех мощных Гильдий.

Походив по дирижаблику и погрызя ногти в раздумьях, Эйнинген принял решение не улетать с «Экселенцы», но держать «Фею» под всеми парами, а нам самим держаться подальше от гостиного дома. Циркачи, прознавшие, что сюда летят большие дяди с большими ножиками, вели себя нервно и предпочитали отсиживаться на многочисленных нижних палубах цирка, куда гости не совались.

Ну, старые гости…

А вот новые…

* * *
Редкое по своей красоте чувство — из законопослушного гражданина превращаться в остервенело орущего террориста, угрожающего взорвать все к чертовой матери, если к нему полезут. Современные реалии. Если ты хочешь независимости — будь добр предоставить достаточные аргументы, угрожая имуществу, здоровью и целям нападающего с достаточной силой, чтобы он передумал нападать. Ну а что? Мы на свободных территориях, тут царит право сильного, поэтому никто с пришедших борт о борт скоростных воздушных кораблей, не придавал значения нашему мнению, пока мы не пригрозили подорвать «Фею».

Репутация и известность имеют значение… видимо, именно из-за нее вызванные Бессами отряды подмоги не устроили воздушную свалку, а решили разобраться на месте. И сейчас разбирались, потроша «Экселенцу» и выстраивая циркачей стройными рядами. Спецназ, однако.

Три корабля, которые язык уже почти не поворачивается называть дирижаблями — скорее уж крылатые эфирные суда с сумасшедшей скоростью и грузоподъемностью. Плоские, широкие…мечта любого стрелка противовоздушной обороны. С каждого из этих «летающих объектов» спрыгнуло по два-три десятка боевых Бессов и тут же начали строить тех, кого могли, то есть циркачей и тех из гостей, кто не угрожал взорвать все к едреной бабушке, если к ним полезут.

Наша команда расположилась на палубе «Железной Феи» и мирно наблюдала за творящимся бедламом. Эдвард пил кофе за небольшим столиком на верхней палубе «Феи», Кира ему сонно прислуживала, я делал вид, что медитирую, а Умный Еж со Светланой расслабленно беседовали на носу судна. Корму охранял бдительный «Брюс» с вампирессой в полном боевом снаряжении. Аливеолла даже в боевом доспехе из явно непростой смолисто-черной кожи какой-то твари умудрялась выглядеть развратно. Ну вот что она за труп то такой…

Я грустно вздохнул. Кушающий кофе Эйнинген, холодно цедящий далеко посылающие фразы уже второму представителю гильдейского ОМОНа, работал на отвлечение внимания, настоящий детонатор от «Феи» был у меня под задницей. Второй детонатор, уже не для всего корабля, а для конкретно лежащего у нас в трюме Метеорры, был у «Брюса». На всякий пожарный. Из-за владельца цирка к нам и пытались приставать, требуя его выдачи…на опыты, естественно, на что мы были категорически не согласны. Эскалировать конфликт против команды со Светланой на борту служаки явно не хотели.

Раздраженный гильдеец развернулся и покинул «Фею» одним прыжком, а Эдвард неожиданно встал и закрутил головой. По всей «Экселенце» раздалось несколько тревожных криков.

— Потоки эфира структурируются… — процедил оружейник, вертя головой по сторонам, — Как будто тут целый архимаг неделю ритуал проводил…

Я тут же выпустил с пару десятков метров цепей и последовал примеру партнера, озирая окрестности. Вооруженные Бессы, таща с собой упакованных одержимых, сбегались в центр воздушного цирка, применяя те же упражнения для шеи, которыми грешили и мы. Ничего не было видно…

…или?!

Я резко задрал голову вверх.

Небо над нами явно вело себя непорядочно, на мой, искушенный очень высокой Мудростью, взгляд. А именно — оно рябило и выдавало искажения, как будто над нами висело нечто большое…больше «Экселенцы»?!

Не успел я додумать эту, вне всякого сомнения интригующую и внезапную мысль, как это камуфлированное нечто образовало под собой огромных размеров заклинательный круг желтого цвета, чьи знаки и руны быстро начали наливаться интенсивным сиянием. Вся магическая абракадабра тут же грозно и низко загудела, вызывая дрожь в костях.

— Парализация! — кошкой зашипел наш капитан и с места прыгнул в мою сторону. Не долетел, звонко стукнувшись блондинистой головой о доски, но тут же зашевелил конечностями, подползая ко мне вплотную.

Едва я успел сообразить, что он хочет, как по «Экселенце» вдарило.

Когда-то давно в Вавилоне, за мной охотились наемники, засыпая энергетическими парализующими выстрелами из магических копьепосохов. Парализующий заряд из такого посоха уже давненько являлся визитной карточкой стражи большинства крупных городов — очень уж удобная штука. Эдакий относительно медленный шар желтой энергии, размером с баскетбольный, при попадании передающий субъекту или объекту полную атрофию двигательного аппарата на часик-другой и хорошую дозу кинетической энергии. Последней хватало, чтобы при попадании прямой наводкой остановить на скаку взрослого человека…и уронить навзничь.

Та хрень, которой нас шарахнул неопознанный летающий объект, тоже обладала порядочной кинетической энергией.

Сначала зашумели многочисленные баллоны с эфирным газом, держащие «Экселенцу» в воздухе, вслед за ними затрещали и закачались здания на поверхности, жалобно заскрипела «Железная Фея». А после, под стук падающих парализованных разумных, раздался мощный скрип корпуса всего воздушного цирка и звуки многочисленных неприятностей в его обширном трюме.

Подгадав толчок, я перекатился поближе к сходням, обеспечивая себе лучший обзор, одновременно с этим пиная легкое, но очень недовольное тело капитана в сторону капитанской рубки. Вполне дееспособное тело. Эдвард был в курсе моей сопротивляемости различным негативным явлениям, чем с успехом и воспользовался… правда, рассадив себе в процессе нос и получив пинка. Но это куда лучше, чем валяться беспомощным телом среди остальных.

Гигант-дирижабль издал гулкий протяжный стон и затих.

Я валялся мордой к центру «Экселенцы», изображая из себя глубоко парализованного, но готовый действовать по обстоятельствам — палубу «Феи» покрывали мои цепи. Если нас сейчас начнут резать, шансы удрать должны быть неплохими — я внезапной атакой смогу выкинуть за борт цирка несколько человек с помощью цепей, а оружейник за десяток секунд снимет разогретую «Фею» с места. Что нас могут догнать эти современные плоские корабли на которых прибыли гильдийцы…это вообще не вопрос, но вот та закамуфлированная дура, висящая в небе? Ни малейшего шанса. Так над законами физики Пан не позволит надругаться.

А «закамуфлированная дура» начала рожать десант. По длинным канатам вниз спустилась почти пол-сотни Бессов, тут же рассыпавшихся по воздушному цирку. Половина ощетинилась оружием, оставшись в центре, другая устроила быстрый и деловитый шмон. Принадлежность у всех понабежавших на наши головы десантников была одна.

«Академия».

Они знали, зачем пришли и знали, где оно лежит. «Академики» быстро и ловко стаскивали в центр и паковали всех живых и мертвых разумных, связанных с Жашшо Курш Авалом. То есть — одержимых. Даже саму покойную бабушку Игни не забыли и к нам в трюм заглянули. Я горько про себя застонал, продолжая притворяться парализованным — как только тело сеньора Алонзо отойдет от нас с Кирой далее чем на пять километров, ко мне появятся вопросы. А мы с Эдвардом слишком отвлеклись на шумиху с паршивым демоном…

Когда из трюма «Феи» вынесли и утащили не Метеорру, а миниатюрную гному, кота и какого-то паренька полуэльфа, я не выдал себя громким хрюком удивления лишь совершенно нечеловеческими усилиями. Оставалось лишь провожать уносимые свертки по-настоящему остекленевшими глазами. Как так то? «Академики» там и минуты не пробыли! И как можно вообще пропустить Алонзо?! У него же четыре руки!

Как оказалось, добыча из «Феи» удивила не только меня. Несколько собравшихся у гостиного дома «академиков» начали переговариваться резкими, отрывистыми фразами. Один из них повелительно ткнул рукой в сторону нашего транспорта, явно отдав приказ.

Выполнить который не успели.

Крыша гостиного дома вспучилась и прорвалась, выпустив из недр здания смачную плюху клубящейся энергии темно-кровавого цвета. Эта клякса мухой долетела до замаскированного судна «академиков», а потом рванула с такой силой, что вся «Экселенца» затанцевала вновь. Вслед за грозным заклинанием из дырки полились злые матюги, адресованные как раз той самой «Академии», на которые столпившиеся на площади бойцы ответили чем-то весьма похожим на гранату, ловко закинутую в новообразованную дырищу.

Рвануло. Раздался явно предсмертный вопль, а из окон дома и дырищи повалил дым. «Академики» засуетились. Только бы пожара не случилось…хотя надо бы Эдварда спросить, если живы останемся, нафига нам вообще сдался этот цирк с демонами?!

Что-то гулко бухнуло внутри «Экселенцы» и дым пошел уже из многочисленных люков внутренних палуб, вместе с душераздирающими воплями из недр воздушного городка. Это послужило последней каплей для «академиков», тут же начавших срочный сбор. «Фея» была тут же позабыта. Продолжая усердно притворяться дохлым, я начал размышлять, что мне лет через триста-четыреста делать с выплачивающим неустойку Метеоррой? Для чего может пригодиться четырехрукий бывший испанец? Да вряд ли он будет этим страдать. Дождется, гад, пока Система не возвратит ему законный контроль над телом, что случается раз в неделю из-за «Немеркнущего разума», и удерет себе в нелегалы…

Сюрпризы, тем временем, не закончились, как и исходящие с нижних палуб цирка вопли и клубы дыма. Та кровавого цвета дрянь, которой шарахнул из гостиного дома неизвестный, видимо, неплохо нагадила огромному судну «академиков», заставив то сбросить маскировку. Дымящую и скрипящую «Экселенцу» накрыла тень.

…через пару минут я уже стоял на ногах, с любопытством рассматривая удаляющийся огромный корабль, ничем не напоминающий ширококрылые воздушные суда прочих гильдейцев. Больше всего детище академии напоминало…гроб, длиной метров четыреста, поставленный на ребро.

— Был бы у меня камень… — Эдвард зло сплюнул за борт и раздраженно уставился вслед улетевшим.

— И что тогда? Они, как бы… и не наша проблема. Да и Алонзо у нас, — пожал плечами я, выкладывая беспомощно смотрящих товарищей в один ряд. Ради спортивного интереса попробовал положить Аливеоллу так, чтобы она выглядела менее развратно. Не. Без шансов.

— Ну… — Эдвард внезапно смутился, а потом честно признался, — Хочется же такую здоровую штуку раздолбать. А тут повод был бы…

— Хороший аргумент, — оставалось лишь серьезно кивнуть и присмотреться к разрушениям «Экселенцы». Интересно, сколько у нас времени?

Около десятка смертных суетились возле заканчивающего дымить гостиного дома, а с нижних палуб цирка вовсю бегал народ и раздавались вполне бодрые вопли. Вот так-так, они что — симулировали пожар?! Вот жулики. Одобряю.

Я уставился вслед уходящему кораблю «академиков» и задумался. Больше всего их выходка напоминала не банальную кражу ценностей, а вполне себе полновесную демонстрацию собственной мощи. Пришли, неторопливо всех нагнули и отчалили, заодно показав, что в стройных рядах их конкурентов на мировое имя есть «кроты». Даже как-то красиво у них получилось. Если бы не пожар и кровавая плюшка неизвестного смертника, то можно было бы считать акцию безукоризненно исполненным плевком в лицо прогрессивному мировому обществу Бессов.

Только вот, с какого перепугу им так называть свой летающий гроб?

Я скосил глаза в строчки логов Системы.

— «Стойкость повышена на 1»

— ««Ямато» — воздушный ударный крейсер. Принадлежность — «Академия»»

— «Мудрость повышена на 1»

Глава 5 Время собирать камни

Труп оскалил внушительные клыки, вытянул по направлению ко мне руки и поцарапал пальцами воздух. Я негодующе заворчал и потряс покойника еще разок. Этого тот уже не выдержал.

— Хватит меня трясти! — взвыла Аливеолла Миранда дель Каприцциа, не оставляя попыток меня пнуть. Вампиресса лягалась, извивалась и молчаливо взывала о помощи к сурово смотрящему на нее «Брюсу». Тот всем своим видом демонстрировал полную солидарность с моими действиями.

Пришлось трясти еще раз.

— Хватит! — всхлипнула кровососущая и начала плаксиво оправдываться, — Я хорошая девочка! Никого не трогала, никого не соблазняла! В жизни себя так хорошо не вела!

— А откуда у нас в трюме взялись гномка, кот и пацан?! — сварливо осведомился я, впрочем, не применяя дальнейшие санкции к безвольно повисшей вампирше.

— Саааами залезли! — заныла вампирша. Вид она имела отчаянно жалобный, но не верил ей никто. И правильно делали.

— Прямо в трюм и залезли, да? Сквозь все ловушки? — с нехорошим удивлением всплеснул ручками Умный Еж.

— Нееет, на палубу… В трюм я их уже сама… как консервы… — совсем рассопливилась мелкая дрянь.

В принципе, ругать ее было не за что, кроме легкого нарушения дисциплины. Как бы не хотело большинство присутствующих, но экипаж «Феи» уже сформирован. За самой бледнокожей мечтой педо— и некрофилов косяков нет, кроме порочного внешнего вида. Но делать нычки с едой, да еще и разумной, да еще и без одобрения капитана — это чересчур.

Кара была жестокой, изобретательной и заставила меня впечатлиться по полной. Эдвард, в приказном порядке, выдал вампирше один из своих запасных комплектов одежды, представляющей из себя псевдовоенную форму темно-зеленого оттенка и приказал две недели носить. Вместе с высокими сапогами и фуражкой. Лучше бы он ей головку чеснока в задницу засунул… вампиресса стенала на половину «Экселенцы» остаток дня. Но форму носила.

С начальником цирка все обошлось хорошо. После того, как мы выковыряли его из небольшого тайника, куда его утрамбовала предприимчивая вампирша, я объяснил недодемону-паразиту, овладевшему Метеоррой, политику партии — либо он дает бывшему владельцу тела пять часов свободы в день, либоего шансы прожить дольше пары суток стремятся к нулю. Несмотря на явный дефицит интеллекта, вздорный паразит согласился на партнерство над телом, чем заслужил горячую благодарность сеньора Алонзо…для нас. Естественно — ни в чем не выраженную кроме слов.

Еще одной хорошей новостью было то, что «Экселенца» теперь была свободна от посторонних… не считая нашей команды. Остальные наши попутчики разъехались со своими собратьями и сочувствующими. Как в плохом анекдоте — цирк не догорел, но клоуны все равно ушли.

Остальное не радовало, так как среди циркачей шли бурления и споры, куда менее сдержанные, чем ранее. Метеорра зашивался, решая тысячи проблем, а его «Экселенца» начала незапланированное снижение. Фальшивый, но дилетантски организованный пожар и удары заклинания от «Ямато» не прошли даром для судна, поэтому цирк отклонился от маршрута и шел на посадку к крупному портовому городу, стоящему на широкой большой реке.

Эдвард внимательно выслушал просьбы и предложения циркачей, жаждавших увидеть в нас своих защитников на время стоянки в незнакомом месте, и… ответил отрицательно. Одной из целей нашего путешествия был поиск островов с «поднебесными камнями», чем мы и занялись, отчалив на «Железной Фее». Предварительно одолжив на несколько минут одного из смертных циркачей и принеся соответствующие клятвы о неразглашении тайн команды и путешествия.

Наш толстенький курьер снялся с места и ушел в свободное плавание.

Интерлюдия
«Искусство дознавателя — это умение быстро подмечать мелочи, не упуская из виду общей картины». — именно эта фраза учителя на первом дне классового обучения и определила судьбу Светланы Листьевой в качестве бессмертной.

В новую жизнь Света ворвалась решительно и энергично, ни на секунду не позволяя себе забыть взятое еще в учебке кредо «Я бессмертна!». Самое простое и своеобычное в Пане, даруемое всем и каждому из бывших землян и…отбрасываемое ими с небрежностью пресыщенных богов. Надежда, что «все будет хорошо», которой частенько обманывают сами себя безвольные или не знающие что им делать люди, в новом мире была штукой совершенно другого калибра — знанием, гарантией, уверенностью. Рецепт конечного успеха был прост — трудись, не трать деньги зря и не влипай в сомнительные дела. Черноволосая эльфийка, чьей выдержки и самообладания хватило для того, чтобы получить класс «дознавателя» у эльфов, была эталоном невлипающего в скверные дела разумного.

Самым сомнительным из всех дел за 88 лет жизни в новом мире Светлана занималась прямо сейчас — летела на курьерском дирижаблике вместе со старым другом. «Легкое и прибыльное путешествие» он говорил. «Долгие вечера за чашечкой кофе» он говорил…

Чертов Эйнинген!

У госпожи Листьевой был полный порядок с карьерой. Более чем! Сказать, что она была в Гильдии на хорошем счету — не сказать ничего! Знай себе катайся с комфортом по континентам и проводи аудиторскую проверку детских домов и образовательных учреждений «Сердца» — знаний, умений и опыта у Светы вагон и очень много маленьких тележек! Она была, есть и будет одним из лучших функционеров этой Гильдии, а построенные за свой счет три детских дома, с успехом работающие уже многие годы, гарантировали ей стабильное место в Совете «Материнского Сердца»!

…но стоило ей взять отпуск…

Как этот мелкий псих ее вообще уговорил?!

Сначала был цирк и знакомство с командой… набранной в Эйнуре, о чем она не подумала! Странный «Брюс» играющий в героя с пугающей самоотверженностью. Мелкая развратная вампиресса, льнущая к этому «Брюсу», как птушница к пьяному миллионеру! Сам Эдвард, о котором, несмотря на все добро, что Светлана от него видела, очень многое хотелось бы забыть! И под занавес — улыбчивый толстячок с нелепым именем и прозвищем, о котором ходили очень смутные, но страшные слухи.

Ладно, подумаешь… Какие мелочи. Эдвард сам признавался, что команду набирал впопыхах, дельце предстоит плевое, сплошной курорт и отдых. Ага… а потом он откуда-то из глуши приволок своего партнера и его Слугу! Слугу! Далеко не каждый король мог себе позволить вечного Бесса-Слугу от «Школы», а тут… какой-то орк!

Ну не просто… а серый, худой, страшный, с неприятно длинными конечностями, жуткой ухмылкой… А еще — хвост. Длинный, серый, голый! Впрочем, оторопь и отторжение от хвостатого верзилы быстро сошли на «нет», сменившись тщательно скрываемой… завистью.

Хвост!

Матриарх «Сердца» повидала много всего и всякого. Она встречала Бессов, умеющих безошибочно различать эмоции похоти и страха на больших расстояниях. Воспитывала собственноручно смертного мальчика-гнома, которого Дикая Магия побаловала умением поджигать взглядом что угодно. Не особенно удивилась четырехрукому сеньору Алонзо, который, правда, нижнюю пару рук использовал почти только для жестикуляции. Чего только не встретишь за долгие годы жизни. Но вот такой хвост…был просто нечестным.

Кирн Джаргак пользовался своей конечностью с такой свободой и легкостью, что госпожа Листьева плакала в душе от зависти, почти не обращая внимания на творящиеся вокруг дела с демонической эпидемией. Да, она делала строгий и снисходительный вид, приличествующий особам ее ранга и статуса, но сама постоянно исподтишка наблюдала за орком. Вот он ловко снимает хвостом свою чашку кофе, со стоящего поодаль дивана, подносит к лицу, отпивает и ставит назад! Никакой ловкости рук, сплошное мошенничество! Орк спокойно мог почесаться, поднять оброненное с пола, подергать за рукав для привлечения внимания стоящую в паре метров от него Слугу…

…нечестно.

Тень похожего чувства Светлана испытала лет тридцать назад, будучи представлена Творцу Мела при дворе одного из султанов юга на континенте Драман. Самый обычный Бесс-гном, просто слишком довольный жизнью. Всё, что нужно было делать Творцу для спокойной жизни — это переводить свой резерв энергии в сотворение этого чертового мела. Но разве жизнь в золотой клетке султаната может сравниться с таким прекрасным удобным хвостом? Нет.

Госпоже «дознавателю» выбранный жизненный путь всегда казался разумным, правильным и единственно верным для бессмертного, желающего прожить еще много-много счастливых и хороших веков. Но вот этот чертов хвост… он всем своим видом намекал, что те, кто рискует — могут пить шампанское самыми неожиданными способами.

Стоящая на корме «Железной Феи» девушка испытала совершенно несвойственный ей душевный подъем и желание поговорить со странным орком. Кстати, а почему он с таким выражением мор… лица смотрел за улетающим кораблем «академиков»?

* * *
— Кирн? С вами можно сейчас пообщаться? — высокая черноволосая эльфийка обаятельно мне улыбалась, несмотря на довольно неласковую температуру окружающей среды и сопутствующий ей ветерок.

— Конечно, — одернул я себя от рефлекторной улыбки. Приказав Кире войти в медитацию, я полностью развернулся к подруге Эйнингена и изобразил самый дружелюбный вид из всего своего репертуара. То есть — никакой, лицо «индейца в запоре» моя судьба. Увы.

— О, я просто заметила, с каким видом вы провожали взглядом летающую посудину «академиков». Ваши знакомые? Или… даже бывшие коллеги? — Задав вопрос, Светлана почему-то уделила живейшее внимание моему шлепку хвостом по рукам начавшей раздеваться Кире, чем дала мне время подумать.

А…почему бы и нет?

— С «академиками» меня ничего не связывает. Но вот название их корыта затронуло воспоминания… — туманно начал я, контролируя хвостом руки Киры, которые, казалось, зажили своей жизнью. Нет, госпоже Листьевой определенно не дает покоя мой хвост. Я поспешил уточнить, — Светлана, это мой хвост. Именно хвост. Надеюсь, вы поверите мне на слово.

— Ой! — брюнетка определенно смутилась и тут же поспешила меня уверить, — Я… вовсе не думала, что это может быть не хвост! А что с названием? Амато? Амата?

— «Ямато». Так когда-то звали линейный корабль японского флота. Один из самых больших военных кораблей, построенных за всю историю человечества… — задумчиво поведал я. Помялся для порядка и запустил крючок, — Вот мне и вспомнилось, что японцев-то вроде еще и не нашли?

— Да, ни о чем подобном я не слышала. Думаете, их нашла «Академия»? — отстраненно поинтересовалась Светлана, вновь начав следить за моим хвостом.

— Извините, что вмешиваюсь, но случайно услышал ваш разговор и мне есть что тут сказать! — раздался жизнерадостный говорок Умного Ежа. Наш кок, успевший порадовать команду удивительно вкусным завтраком из небогатого набора припасов «Феи», задымил трубкой и ловко ввинтился к нам в компанию, потрепав по пути сидящую Киру по макушке.

— Несмотря на то, что никто за 88 лет еще не видел живого китайца, японца или индуса, за исключением печально известного архимага Митсуруги Ай, уже лет двадцать ходят очень настойчивые слухи о том, что китайцы и индусы сидят во Внешней Сфере! Подчеркну — странные слухи именно про китайцев, корейцев, индусов…но ни одного упоминания о японцах, хотя ищут и тех и других! Но я бы на вашем месте особо не задумывался, Джаргак… «Ямато» был чрезвычайно знаменит, «академики» вполне могли просто воспользоваться названием!

Я сделал вид, что задумался, на самом деле изо всех сил контролируя хвост, который внезапно захотел зажить отдельной от меня жизнью.

— Митсуруги Ай? Это японское имя… Говорите, была печально известна? — Светлана задала именно тот вопрос, в котором я нуждался. Расцеловал бы брюнетку…

— О! — воодушевился Умный Еж, — Вы не слышали о золотом архимаге?! Это же такая старая история! Идемте все в кают-компанию, я с удовольствием вам ее расскажу в подробностях!

Не успели мы сделать и шага, как раздался скрипучий детский голос капитана:

— Потом поболтаете. Нас преследуют.

* * *
«Железную Фею» действительно преследовали.

— Это что… воздушный шар? — вопрос от «Брюса» прозвучал почти робко.

Отвечать на вопрос никто не потрудился. Все с удивлением наблюдали за неспешно поднимающимся к нам воздушным шаром с небольшой корзинкой, в которой отчетливо просматривалась одна-единственная фигурка разумного. Разноцветные заплаты на оболочке, подцепленное к ней устройство для нагрева воздуха и корзинка, где с трудом мог бы разместиться один человек. Он-то нам и семафорил верхними конечностями. Что за дела?

Подпускать воздухоплавателя к кораблю желающих, как и дураков, не нашлось. Эйнинген вылетел на своем левитаторе к шару навстречу для проведения переговоров, а я с удивлением увидел в коротеньких ручках Умного Ежа один из фирменных копьепосохов нашего оружейника. Некромант, заметив мой взгляд, криво усмехнулся и пожал плечами.

— Мне эти игрушки не нравятся, но надо отдать должное нашему капитану — они куда мощнее любого быстрого заклинания, — поведал он нам, беря разноцветный пузырь нежданного гостя на прицел.

Вернувшийся Эйнинген начал нервно расхаживать по палубе и грызть ногти. В кратких выражениях он объяснил нам, в чем дело — «Экселенцу» задержали местные власти. Полностью легитимно — из-за одержимого владельца судна. Пока ведется следствие, но сеньора Метеорру должны будут казнить по истечению трех суток, а потом, по его воскрешению — оштрафовать. Все это время воздушный цирк проведет прикованным к поверхности Пана, как собственность одержимого. К нам циркачи послали воздушный шарик по просьбе уводимого в полон Метеорры — без каких либо надежд на вмешательство с нашей стороны, эдакая куртуазность.

— Эдвард, мне кажется, что сейчас самое время объяснить всей команде твою заинтересованность в несчастном цирке и его благополучии? — вопрос был озвучен Светланой при молчаливой поддержке остальных трудящихся, за исключением Киры. Последняя настолько глубоко ушла в себя, что мне пришлось занести закоченевшую девушку в ее каюту.

Маг-оружейник медленно обвел взглядом нашу гоп-компанию, о чем-то подумал, сам себе кивнул и пригласил всех следовать в крошечную кают-компанию «Феи», где и расстелил на столе карту Пана с отметками нашего маршрута.

— Господа, как вы можете заметить, наш конечный пункт — это архипелаг Вилья-Аммори на севере Ша’Кара. Именно там нас и ожидает конечная цель экспедиции — несколько скалистых островов. К моменту прибытия в конечный пункт назначения нам крайне желательно усилить нашу боевую мощь до возможного максимума. «Экселенца», несмотря на свою медлительность и неудобство, располагает прекрасно оборудованными мастерскими, которые я могу использовать совершенно бесплатно. Как понимаете, тот камень, что я хочу найти в процессе нашего путешествия, был бы чрезвычайно полезен нам… для извлечения материальных благ. Но! Без мастерских цирка…

— На Ша’Каре не найдется хороших артефакторных мастерских? — тут же задал вопрос «Брюс».

— Найдутся, но, увы, откажутся иметь с нами дело. Все до единого, — отрезал Эйнинген и тут же пояснил, — Видите ли, среди моих коллег есть одно неписаное правило. За обработку небесных и горных камней принято расплачиваться оставшимися осколками и пылью, которые представляют для мастеров высокую ценность. На это я пойти не могу. Эти самые гипотетические осколки, как и мои услуги по превращению их в нечто полезное — обещаны Кирну.

— Откуда у циркачей на борту их развалюхи могла взяться мастерская твоего уровня? — влез въедливый «Брюс».

— С моей помощью, — ответ был дан сухо и холодно. Блондин явно не горел желанием распространяться на эту тему.

— Итак, — решил подвести итог я, — Мы не сможем вырвать Метеорру из лап правосудия. Как насчет того, чтобы уговорить его временно передать руководство над цирком кому-то другому?

— Он одержим и пребывает в сознании лишь с дозволения паразита. Система может просто не зачесть передачу собственности, — Эдвард продолжал наносить вред своим ногтям.

— Ну, тогда нам остается только плясать, от чего есть, — пожала плечиками Аливеолла.

Умный Еж, не проронивший ни слова за всю дискуссию, лишь сделал извиняющееся лицо, развел руками и вышел. После непродолжительного молчания его примеру последовали и остальные, кроме капитана и меня.

Я думал. Рискнуть? Не рискнуть? Все мои планы на будущее рассчитаны на Эйнингена… Сейчас можно на ровном месте одним шикарным жестом можно стать героем-спасителем ситуации. Отдам ему камень, мы спустимся на «Экселенцу», маг воплотит свою мечту, и мы полетим дальше прямым курсом на «Фее», плюя с высокой колокольни на всех подряд. Прямо к цели. Красивое решение, если не знать о том, сколько этот чертов булыжник стоит.

Пока я молчал, оружейник решил отвлечься на небольшую лекцию:

— С самого Начала множество камней были испорчены. Нашедшие их счастливчики отдавали драгоценности в обработку мастерам, либо просто размалывали в пыль и добавляли ее в изготовляемую сталь, чтобы получить инструменты, оружие, доспехи с свойством «вечности». Последнее оправдано до сих пор, других применений осколкам пока не найдено… но вот исходный продукт…

— Как оказалось, — глаза блондинистого «девочка» мечтательно блуждали по потолку, — огранка и шлифовка этих камней посторонним умельцем дает коэффициент полезного действия куда ниже, нежели чем когда за обработку материала берется будущий владелец. Значительно ниже. Да, безусловно, даже ограненный по «стандарту» вечный камень станет огромным накопителем маны и прекрасным инструментом, но это все равно будет забивание гвоздей микроскопом. Огранка и шлифовка с ориентацией на резонирующее ядро мага-ремесленника позволяют добиться результата настолько высокого, что ранее изготовленные камни будут казаться жалкими поделками. Аккумуляторами. Дубиной дикаря.

— Не пойму одной вещи, — решил я задать давно мучающий меня вопрос, — Ты же артефактор с едва ли не мировым именем, на кой черт тебе дополнительная мощь камня?

— На такой вопрос в двух словах не ответишь, — Эйнинген шумно выдохнул и совершенно нехарактерно для себя, шлепнулся навзничь на диванчик. Вытянул перед лицом тонкую руку, чье запястье было едва ли вдвое толще моего указательного пальца, и поболтал ей в воздухе, — Видишь? Тело девочки в предпубертантном периоде. В Начале, когда я только приземлился лицом в Пан, то несколько месяцев горевал о совершенной мной ошибке. Ничтожные физические кондиции, перепады настроения, неусидчивость… Да что я тебе рассказываю! Твое собственное тело и даже раса — воплощение продуманной физиологии новой аватары. Но плюсы и минусы есть у всего.

— Тонкие и упругие энергоканалы, — Эдвард продолжал крутить рукой перед глазами, — Филигранный контроль. Потрясающие возможности для тонких магических манипуляций. Я стал отличным мастером именно из-за этого тела. Но стоит мне хоть чуть-чуть двинуть вперед свои показатели Энергетики…

— Тебе придётся годами возвращать контроль и приспосабливаться к изменившимся параметрам, — кивнул я.

— Именно. Причем, это если мы говорим о незначительном скачке характеристик. Если же скачок будет значительным, к примеру, на все скопившиеся у меня очки, то я полностью утрачу свою квалификацию. Скорее всего — безвозвратно, несмотря на идеальную память. Именно поэтому мне, в основном, и нужен камень. Запечатлеть в нем существующий резонанс ядра — и моё мастерство останется при мне, просто вместо собственного тела я буду использовать камень.

— Как-то это не сочетается с «увеличением боевой мощи команды», — посетовал я, имея вид лихой и придурковатый.

— Ты вот местами вроде умный, а иногда… полный Джаргак, — брюзгливо заметил Эдвард и лежа удостоил меня взглядом уставшей студентки, — Что тебе непонятного в термине «сверхъёмкий накопитель»? Смогу произвести не десяток выстрелов с полного резерва, а пятьдесят-шестьдесят с заполненного камня. Удовлетворительно?

— Более чем, — согласно кивнул я и подбросил в руке «небесный камень покоя». Темно-синий, непрозрачный, овальный, величиной с голову человеческого ребенка. Посмотрев на исполненный Эдвардом Эйнингеном взгляд модели «какающий суслик», я коварно улыбнулся и спросил, — Обсудим перспективы?

Глава 6 Двое в драку, третий…

В полуоткрытый проём заглянул труп с торчащей из головы стрелой. Постояв секунду, бессмертный, явно пораженный своим новоприобретенным состоянием, ввалился в зал и замер на досках. Вслед за первым гостем тут же ввалились еще трое, тут же затащив труп внутрь и захлопнув дверь. «Разбойник», «вор» и… «злодей»? Впервые вижу серебряный преступный класс.

— Здрасти, — вежливо поздоровался я с вторженцами, переключая внимание на себя.

У каждого порядочного супергероя должен быть свой суперудар. У меня был только один, который можно было бы назвать «покарай бабушку», но использовать его часто по назначению жутко не хотелось. Итогом мозгового штурма на протяжении последней недели стала такая лютая банальщина, что я испытывал жгучий стыд еще до того, как впервые применил его на практике.

Когда тебя что-то неожиданно и крепко хватает за подмышки и подвешивает в воздух, быстро среагировать невозможно. За шею? Еще туда-сюда, можно размахивать мечом, пинаться ногами, метнуть что-нибудь, наколдовать. Шеи у бессмертных крепкие. С подмышками дело другое, теряются от такой подлости, да еще и цепями я цепляю вперенахлест, чтобы наверняка. А много ли мне времени нужно, чтобы подскочить к трем растерянным Бессам и вмазать каждому в открытый живот по полновесному орочьему удару, заряженному Ки? Секунда… ну, полторы.

Тела с размолотыми в кашу внутренностями и сломанными позвоночниками лежат на полу.

Да когда же у них Бессы кончатся…

Начиналось все сравнительно хорошо. «Экселенца» села в городской черте, циркачи начали ремонт, Эдвард тут же забурился с полученным камнем в мастерскую и велел неделю к нему не подпускать никого. Но вот в местных реалиях мы не знали ничего, за что и поплатились.

Линос был уникальной страной, которую…бросили. В самом Начале правитель нации при поддержке личной гвардии исчез в неизвестном направлении вместе с большей частью казны и специалистов, но при этом и не подумав отречься от своего титула. Спустя почти десяток лет линосцы узнали, что тот прекрасно устроился при дворе соседней сатрапии на правах почетного гостя и отлично себе поживает. Сделать бедолаги с этим ничего не могли.

Результат — «большой портовый город» оказался постепенно разрушающейся столицей этого самого Линоса, погрязшей в коррупции, нищете и связях с преступными Бессами, обильно населявшими местные горные края. Кланы, банды, мелкие гильдии — сплошная анархия.

Как только «Экселенца» встала на якорь, ее тут же попытались распотрошить местные власти, но их благородный порыв уперся в одержимого Алонзо. Несмотря на деградацию нравов, местные тут же прониклись опасностью демонического заражения и вплотную занялись бывшим испанцам, подарив циркачам времени на передышку, достаточную, чтобы с небес свалилась «Железная Фея» с лучащимся от счастья капитаном, который тут же заперся внутри цирка.

Ситуация вновь перевернулась с ног на голову для местных. Жалкий скарб циркачей или маг-оружейник, о котором слышали даже тут? В чью светлую голову пришла мысль поделиться с народом идеей уговорить знаменитого мастера остаться в Линосе, сделав тот более привлекательным для посещения и торговли, я так и не узнал, но несколько дней мы отбивались от чинуш, отчаянно желавших срочно переговорить с Эдвардом. Парочку из них мы потом наблюдали повешенными на деревьях неподалеку.

От полноценного штурма толпой взбесившихся смертных бедняков «Экселенцу» спасла толпа…взбесившихся Бессов-преступников, проживавших вне владений Линоса. Это случилось вовремя, мы уже собирались отрывать Эдварда от его дел, чтобы в срочном порядке и с боем перегружать мастерскую в «Железную Фею». С боем — потому что у нас рядом была еще толпа бесящихся от непроглядной задницы циркачей, прекрасно понимавших, что между ними и разумными Линоса лишь мы. А мы — это явление очень временное…

Ну хоть высылай делегацию к преступникам. Им-то на Эдварда плевать, им-то нужна «Экселенца» в качестве передвижной базы.

Я тяжело вздохнул… получил верхним уголком двери по нижней челюсти. Влетевший в помещение низенький бессмертный тут же воткнул мне нож в бедро несколько раз и бодро отпрыгнул в сторону, принимая боевую стойку. Сволочь. Я замахнулся на пигмея обмотанной цепью рукой и грозно заорал, отвлекая его взгляд от подлого стелющегося щелчка хвостом по «бубенчикам». Мужик всхлипнул и свалился ничком. Помер от болевого шока, наверное.

«Рубашка» получила уровень. Если бы не она, мелкий гад бы точно попал мне в артерию, а так лишь штаны испортил и золотые трусы надрезал.

Выйти бы сейчас в чисто поле и дать кому-нибудь в глаз, да нельзя. За тем залом, в котором сижу я, есть еще один и в нем обосновалась Светлана. Она — наш последний рубеж обороны перед дверью, ведущей к блондинистому оружейнику. Снаружи, в ночи, работают «Брюс» и Аливеолла, на чью долю приходится более всего нападающих, причем обязанности у парочки разделены. Наш «защитник» в основном занимается Бессами, в то время, как вампиресса охотится за немногочисленными, но куда более опасными для деревянной «Экселенцы» смертными, мечтающими поджечь цирк и выкурить мастера на разговор. Умный Еж — пилотирует «Железную Фею» и хранит Киру.

Чем заняты циркачи, не знаю, да и знать не хочу.

У хулиганов, бандитов и тунеядцев откуда то оказался в наличии воин непонятной расы в тяжелой панцирной броне. Отлетая от удара здоровенным щитом, я сразу вспомнил, что такой сплошной латный доспех на Земле назывался «турнирным». Сколько же силищи у него?

Здоровенный, не ниже меня, но шире едва не в три раза, мужик тут же начал разбег, в надежде прыгнуть на меня всем весом и прижать щитом. Перекат, подъем, «Путь Ветра»… подскакиваю к нему и с удовольствием луплю ногой по хребту. Его очередь катиться по доскам, звеня и бренча. Ловко подхватывается на одно колено и из этой позиции мечет в меня три небольших, но тяжелых дротика, один за другим. От двух уклоняюсь, от третьего не получается — он бьет в уже пострадавшее бедро. Тут же выдергиваю, кидаю обратно, цепи потуже стягивают рану.

Обратный подарок мужик отбивает и применяет навык, похожий на мой «Путь Ветра», но с размашистым ударом тем же здоровенным, похожим на входную дверь у гнома, щитом. Получается не только уклониться, но и влепить редко используемое мной «Затмение» с двух рук мужику прямо в душу. Тот делает несколько шагов назад и падает на задницу.

— «Прием «Затмение» получил уровень. Текущий уровень — 4»

Редко его использую, ибо силен я есть — от любого удара пользы больше и повреждения ширше. А вот тут как то оно само собой вылезло.

— Вы какого хрена, дебилы, на нас лезете? Подождать пару дней западло? — куртуазно хриплю, пытаясь восстановить дыхание, сбитое еще первой атакой этого бегемота.

— Какие… пару дней? — тяжело дышит верзила, слепо шаря рукой вокруг.

— Мелкий дирижабль не видели чтоль? Дела доделаем и берите это корыто хоть вместе с городом! — выдыхаю я, пытаясь занять такую позицию, чтобы видеть здоровяка и дверь одновременно.

Мужик едва успевает сорвать с себя шлем, как его бурно тошнит. Отплевавшись, и видимо, удивившись, что еще жив, он поднимает на меня глаза:

— Так… цветная же сказала, что цирк ваш? — удивленно мычит он.

— Мы из Эйнура, смотри Статус. Мы не эту халабуду бережем тут, а нашего товарища. День-два и улетаем, берите, что хотите, — втолковываю я ему, молясь, чтобы Светлана не выглянула и не прибила мужика. Заодно уточняю, — Цветная, это фиолетовая? Фалиаэлис?

Бронированный тип подтверждает, уточняет у меня, серьезно ли я все сказал и выходит. Через несколько секунд слышны его зычные вопли, призывающие окружающих к перемирию. Я расслабленно выдыхаю и приваливаюсь спиной к стене.

А через сутки окаянная фиолетовокожая мадам, удравшая от возмездия бандитов, пускает в городе слух, что «Экселенца» способна поднять в воздух до тысячи человек и перевезти всех неудачливых жителей Линоса в куда более цивилизованные края.

И начинается ад.

— Хоть кто-нибудь понимает, что вообще происходит?! — кричит Светлана, пинком выкидывая очередного оборванца с десятиметровой высоты борта воздушного цирка. По случаю кризиса и сильной социальной напряженности, брюнетка упаковалась во внушительно толстую кожаную одежду с кольчужными вставками и размахивает булавой.

— Скажи спасибо, что они дерутся не прямо здесь! — завопила Аливеолла, проявляя чудеса гибкости в уворотах. Вампиресса, продолжавшая носить сменную одежду Эйнингена выглядела как слабое звено в нашей команде и влезающие на корпус «Экселенцы» мутные личности постоянно норовили ее поймать и утащить.

Мы пока дружно избегали убивать, стараясь не привлекать к себе внимание. Вокруг стоящей как ценный приз «Экселенцы» творилось мясо.

Преступники-Бессы выступали стройными рядами. Первый ряд держал разнокалиберные щиты, многие из которых были сделаны насквозь кустарным способом из наспех сколоченных досок. Эти товарищи принимали на себя первый удар взбунтовавшегося местного пролетариата, снимая тем самым со своих отрядов риск получить дополнительную кару от Системы за убийство невинного. За щитовиками толпились, роились и больно стреляли десятки мигающих красным цветом Бессов «лесных» классов. Когда озверевшая толпа кидалась врукопашную, стрелки бодро отскакивали назад, давая возможность третьему ряду копейщиков сделать свою работу.

Магии на поле боя не было. Озирая творящийся беспредел без малейшего понимания, как такое вообще могло случиться, я тем не менее понимал магов — зацепить атакующим заклинанием пока еще невинного смертного было легче легкого.

Ибо смертных было… много.

Хотя, в сумерках подступающего вечера, нам с высоты «Экселенцы» было отчетливо видно, что у смертных огромные проблемы с пониманием — а что им, собственно, делать? Наступать они не могли просто потому, что вышедшие за городские пределы преступники перерезали бы их за считанные минуты. Захватывать цирк бесполезно и даже опасно, была одна попытка, так Умный Еж сверху быстро наколдовал какое-то облако мутно-зеленого цвета, дышать которым категорически было нельзя.

Итог — беснующаяся толпа раз за разом предпринимает попытки сблизиться с преступниками и поубивать их, а последние грамотно отступают, выкашивая десятки смуглокожих смертных.

Вот, снова наступают. Как по мне, так это идеальный момент, чтобы…

— Охраняйте верхнюю палубу! — ору я, набирая разбег к основному внутреннему люку «Экселенцы».

Идиот. Дурак набитый. Совсем поддался орочьей натуре, на драку засмотрелся.

Поломки на огромном дирижабле присутствуют. Исправить за какую-то жалкую неделю цирковым артистам удалось относительно немногое, но из головы совершенно вылетел такой маленький факт, что драная во все места «Экселенца» по прежнему на ходу!

Продираюсь сквозь коридоры, заставленные какими-то ящиками, закрытыми тканью. Распугивая в полутьме пищащих крыс, гулко и быстро топаю, бренча цепями.

Только бы успеть.

Вот зачем эта баба с фиолетовой кожей устроила такую катавасию! Стоит только чертовому цирку взлететь, как он без проблем пробултыхается где-нибудь три месяца и дождется воскрешения Метеорры. А тот спокойно снимет свои претензии за самовольный угон судна и циркачи останутся при своих!

Но мы-то подобное допустить не можем!

Кто-то меня попытался остановить, кинувшись с криком из-за угла. Длинная кривая сабля нападающего воткнулась лезвием в деревянную притолоку, темный силуэт всхлипнул, отчаянно и безуспешно рванув оружие. Получил от меня пяткой в грудь и с грохотом исчез в соседнем проеме. Система тут же подмигнула несерьезным количеством очков опыта, оповестив, что напавший мертв.

Я злобно ругнулся и понесся дальше, на ходу заковывая себя с ног до головы в цепи. Умирать нельзя.

Было еще два нападения исподтишка. Оба неуклюжие, отчаянные, с выкриком и лязгом лезвий по окутавшим меня цепям. Я не скупился на удары, стараясь не сбавлять темп. Казалось бы, в чем сложность добежать на даже очень большом дирижабле до нужной точки… но расстояние показалось мне вечностью.

Двоих стражей перед дверью снести с разгона не получается. Оба — низкие коренастые гномы, размахивающие тяжелыми короткими мечами. На руке у каждого закреплен небольшой щит. Похожи как братья. Пан — не самое честное место, братья-гномы. Тощий орк может внезапно выбросить вперед свои очень длинные руки с зажатыми в них малыми гарпунами и уколоть вас с куда большей дистанции. Может и делает.

Убираю гарпуны и захожу.

— Пошли. Вон. От приборов, — прохрипел я, оскалясь максимально злобно.

В рубке управления «Экселенцы» было не протолкнуться. Яркая, разнокалиберная толпа разумных, не похожих друг на друга ничем, кроме двух вещей — статуса «вора» и враждебностью по отношению ко мне.

— Кирн, мы можем улететь прямо сейчас! — кричит Фалиаэлис.

Я не отвечаю. Не могу себе позволить такой роскоши, потому что совершенно не ориентируюсь во всей набитой в эту рубку машинерии. Если я скажу, что «Экселенцу» нельзя шевелить ни в коем случае, меня просто атакуют.

Поэтому я бью первым. Разгон ядра, жест руками, напряжение тела. Четыре цепи со всей доступной мне силой влетают в черепа стоящих у светящихся сфер разумных. Этих разумных я знаю, они аэроманты цирка. Возможно, без них корабль не тронется с места.

…были ими. Теперь это просто безголовые тела.

Следующая цель — фиолетовокожая, но команда цирка начинает реагировать. Ко мне, в длинном молниеносном выпаде рапирой выскальзывает юркий паренек. Целит не в бровь, а в глаз. Едва успеваю дернуть головой, подставляя лоб. Острие скрежещет по черепу. Оплеуха пареньку, ломающая ему шею.

В спине вспышка боли. Притаившийся у входной двери сухощавый человек, в абсурдно большом берете, пытается зацепиться за мою шею одной рукой. Во второй у него меч, которым он неистово орудует, пытаясь меня проткнуть. Сил у него мало и цепи мешают лезвию, но я получаю порезы один за другим. Захватываю его хвостом за шею, которую тут же ломаю.

Тесно. Применяю трюк, который испытал еще в Эйнуре — сильная и хлесткая подножка хвостом с выплеском Ки. То, что я случайно задену какие-то органы управления судном — ничтожно. Звуки сломанных костей, крики, разумные на полу. Фалиаэлис неожиданно отворачивается и тянет руки к рубильникам. Цепи хватают девушку и рывком забрасывают мне за спину. Высокий импозантный Бесс в расшитом серебром камзоле начинает засыпать меня метательными ножами с потрясающей скоростью. Не обращаю на него внимания, осматриваюсь, ножи либо лязгают о цепи, либо втыкаются в кожу на несколько миллиметров.

— На него не действует… магия, — хрипло выдыхает лежащая у рулевого колеса женщина. Ее руки и глаза светятся.

Мощный орк в живописных лохмотьях, успевший подпрыгнуть над ударом моего хвоста, кидается в атаку. Два кастета почти одновременно врезаются в грудную клетку, покрытую цепями и «рубашко». Удивленно крякаю, удар силен, но втыкаемый мне в ногу кинжал куда больнее. Пока растаптываю того, кто воткнул мне лезвие в икру, орк успевает провести мощную серию из пяти ударов. Ловлю его за руку, дергаю на себя, нанося удар рогатым лбом в лицо. Я выше, размах сильнее, орк — смертный. Труп.

Рывок к метателю ножей, короткий резкий удар в грудь. У того моментально на губах начинает пузыриться кровь, грудная клетка смята, но один навык он успевает применить. Глаза и ладони почти умершего бессмертного вспыхивают призрачным голубым светом и он толкает меня в грудь. Я отлетаю к стене, впечатываясь в нее всем телом. Перед глазами звездочки, но стена, вроде бы, пострадала сильнее. Мотаю головой, приходя в себя.

Двое. Человек с угольно-черным копьем, масляно блестящем под слабым светом местных светильников и женщина неизвестной расы, держащая два узких клинка. Оба на предельной от меня дистанции, не получили по ногам, поэтому сейчас синхронно наступают, переглядываясь.

Извините.

Бросок малыми гарпунами с обеих рук — это очень подло и больно. Гарпун слишком эффективен при попадании в брюшную полость. Отвлекаться на милосердие я не имею сейчас права, стоит только кому-то что-то нажать, чтобы «Экселенцу» покачнуло и всё.

Крики. Агония. Кровь. Кто-то очень небольшой чрезвычайно быстро убегает из рубки управления. Начинаю двигаться к приборам. Медленно, аккуратно, озираясь. Живых десятка два, готовых сопротивляться — ноль. Достаю большой гарпун и, не теряя осмотрительности, быстро добиваю всех, кто корчится на полу.

Фалиаэлис. Оставляю ее напоследок, для допроса. Мне нужно понять, успели ли они что-то сделать или цирк никуда не двинется? Бесполезно, женщина в глубоком обмороке.

— Если бы я сейчас не видел у тебя кристально чистый Статус, то решил бы, что ты сошел с ума, — раздавшийся сзади детски-скрипучий голос выдернул меня из механического перебора вариантов действия.

— Ты закончил работу? — более умного вопроса в голову не пришло, тем более, что я был занят сворачиванием шеи Фалиаэлис.

Под легкий хруст Система замигала оповещениями об очках опыта, росте «железной рубашки», «повелителя цепей», легком и среднем отравлении и заражении крови. Я мельком глянул — ничего, с чем не справится «целительная медитация». Стойкость выросла на два пункта…тоже хорошо.

— Двенадцать часов назад закончил и отключился от переутомления, — меланхолично заметил Эдвард и кивнул мне, — Пора улетать.

* * *
Стоя на «Железной Фее», я задумчиво рассматривал продолжавшуюся бойню у воздушного цирка. Рядом расположившийся Эйнинген с ясно видимым удовольствием хлебал из огромной чашки кофе, щуря на закатное солнце синие глазищи. У него был вид человека, прекрасно выполнившего свою работу.

Ну, хоть что-то хорошо закончилось. Хотя оставшееся бандитам… ну или смертным оборудование безусловно жалко. Я открыл Статус.


Статус

Имя — Кирн Джаргак известный как «Король Гоблинов»

Раса — орк

Класс — Затворник (серебро)

Пол — мужской

Уровень — 97

До следующего уровня — 278 331 единиц опыта

Фракция — гражданин Эйнура, королевство Вашрут

Характеристики:

Сила — 61

Выносливость — 56

Ловкость — 46

Реакция — 46

Восприятие — 46

Энергетика — 51

Дополнительные характеристики:

Мудрость — 94

Стойкость — 72

Свойства Бессмертного:

«Пространственный кошелек» — 26 ур.

«Пространственный карман» — 26 ур.

Особенности:

«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Начинающий ловкач»

Свободные очки:

Характеристик — 30

Способностей — 93

Навыков — 96

Приёмы:

«Путь Ветра» — 35 ур.

«Беспощадный удар» — 4 ур.

«Затмение» — 4 ур.

«Целительная Медитация» — 28 ур.

«Железная Рубашка» — 53 ур.

«Повелитель Цепей» — 65 ур.

Финансы — 5 322 золото, 54 серебро, 3 меди.

Все отлично, только не стоит в ближайшее время ввязываться в неприятности и получать за это опыт. Если я возьму 98 уровень — это возбудит окружающих.

— «Получены очки опыта — 552 229»

— «Получены очки опыта — 299 116»

— «Получены очки опыта — 53 969»

— «Получен уровень — 98!»

— «Пространственный кошелек» достиг уровня 27!


Вот же срань…

— Впервые вижу, как трое Бессмертных получают уровни за безделье на дирижабле, — раздался радостный голос Умного Ежа. Толстенький некромант пригладил волосы, рассмотрел оцепеневших нас и весело подмигнул, — Расскажете? Конечно, если захотите! А пока, полюбуйтесь на это!

За спиной толстячка, скованная призрачными путами, висела верхняя половинка человека… или скорее, мумии. Кроме отсутствующих ног, она могла похвастаться мало где уцелевшим кожным покровом, имела совершеннейший дефицит ушей и волос, на правой руке отсутствовало два пальца. Всем своим видом труп демонстрировал, что ему пришлось нелегко — складывалось впечатление, что его жгли, травили, обливали кислотой, грызли, сушили и били ногами.

Ну, такое впечатление могло бы сложиться у кого угодно, кроме двух существ в Пане.

Одним из них был я, поэтому точно знал, что случилось с этим мертвецом.

Труп открыл глаза, посмотрел на нас и мило помахал ручкой.

— Здрасти! Меня зовут Бенедикт! До ближайшего города подбросите?

Глава 7 Здравомыслие как порок

— Ты обещал нам историю, Ёж! — легонько пристукнула бокалом по подлокотнику кресла госпожа Листьева, будучи безусловно правой и слегка подвыпивши. Я ее не осуждал, скорее, слегка завидовал и сильно был согласен.

Мы только закончили разбираться с дальнейшим планом действий, который, в следствие получение Эдвардом камня, претерпел значительные изменения. Теперь нас ничто не сдерживало от рывка по прямой к нужному архипелагу, кроме желания команды сделать передышку в лежащем прямо по пути Зокутте, столице небольшой, но богатой страны.

Слушая толстенького некроманта, я лишь качал головой, изображая изумление. На меня и Митсуруги повесили все что можно и нельзя! Разорение Скании, беспорядки в Вавилоне, одичание Эльфийского Леса… это было самой верхушкой айсберга. Нас представили смертельно опасными секретоносителями-социопатами на самых высоких уровнях — государств и рас Форума. Вишенкой на торте была высказанная правительством Вавилона уверенность в том, что мы с ней владеем секретом, позволяющим скрыть или вообще избежать «преступных» меток Системы.

Стоимость любых сведений о нас захватывала воображение. Проще говоря, мы с розововолосой японкой делили пополам первое место в каталогах охотников за головами, не уступая лидерство уже тридцать лет. Чем это было вызвано — я не понимал, но мысленно гладил себя по голове за проявленную паранойю в запутывании собственных следов. Скорее всего, я вообще не при делах, разыскивают японку, а я иду до кучи, как обладающий наиболее полной информацией о ней.

Зазудевший рог и заскрипевший диван вернули меня в реальность.

— Если спросите мое мнение, то эти две легендарные личности просто знают что-то всепланетного значения, — развел короткими пухлыми ручками Умный Ёж, — Но, увы, мы, простые бессмертные, можем только гадать! В любом случае, если вдруг вы что-то знаете и решите… монетизировать это самое знание — мой вам искренний совет обращаться только к эльфам!

— Это почему вдруг? — надулась притаившаяся в углу Аливеолла, не сколько слушающая рассказчика, сколько прячущаяся от Бенедикта. Эльфы с вампирами не ладили категорически, и судя по оскалу, у нашей кровососущей нимфетки явно был печальный опыт.

— Потому что интерес эльфов прост — утерян Лес! — отрубил некромант и даже пристукнул в порыве чувств кубком о столешницу, — С этим они шутить не будут, Леса — это их вотчина и защита. Заплатят, доплатят, осыпят благами и с удовольствием побудут посредниками в продаже остальных сведений! Люди или другие расы — сожрут и не подавятся!

Раздался тихий скрип. Палуба накренилась.

— Опять «ныряем»? — с досадой задала риторический вопрос брюнетка, осматривая залитую вином грудь.

Временами, летящая невысоко над уровнем земли «Фея» совершала краткую остановку — я подбирал замеченные рулевым кристаллы Дикой Магии, чьи мерцающие поля было довольно легко заметить на белом снегу. Ничего выдающегося мы не находили, но эксплуатируемое преимущество нашего кораблика в мобильности и легкости управления позволяло окупать поездку прямо на ходу.

Отдав блондинистому магу очередной кристаллик 20го уровня и получив благодарный кивок, я решил не торопиться назад в кают-компанию. Следовало крепко подумать. Тем для размышления было куда больше, чем хотелось бы.

Бенедикт. Отболтаться у некроманта живому трупу не вышло и как только мы вышли за пределы Линоса, Еж в полную силу начал выдавливать из мертвеца сведения. Продолжать тому существование хотелось и безногий начал каяться в грехах. А тех было немало — гаденыш стоял не только за провокацией бунта среди бедноты Линоса, но и за действиями той самой гадской мадам Игни! Оказалось, что он довольно давно окопался в «Экселенце» и заработал себе немалое влияние среди циркачей.

Когда об этом услышал «Брюс», то держать стража порядка нам пришлось всей командой. Утихомирило верзилу лишь уверение некроманта, что мертвец скован накрепко и Еж забирает его себе, взамен отказываясь от любых преференций и доль в добыче на все время путешествия. За исключением конечного пункта, конечно же. На вопросы «зачем тебеполовинка зомби?» — Умный Еж лишь таинственно усмехался. Эдвард резонно заметил, что наличие на борту условного смертного, способного взывать к истине посредством руки, весьма полезно. Таким образом, экипаж «Феи» приобрел еще одного члена, поклявшегося в непричинении вреда, но любви, к нему, понятное дело, не питал.

Для меня же… хитрый и старый зомби определенно много знал и умел, но никакой возможности откровенно поговорить со своим бывшим трупом я не видел. Раскрыться? Нет и еще раз нет. Одержимый духом анархии труп стопроцентно воспользуется настолько горячей информацией и явно не в мою пользу.

Кроме Бенедикта были и другие вопросы, требующие решения. Я попытался принять более удобную позу на палубе, по которой гуляла поземка, и прикрыл глаза.

Интерлюдия
Эдвард Эйнинген отпил черного ароматного напитка, не отрывая взгляд от проносящегося под «Железной Феей» заснеженного пейзажа. Управление дирижабликом не требовало большой сосредоточенности, поэтому оружейник спокойно и свободно размышлял над происходящим, явно заразясь примером сидящего на палубе товарища, которого потихоньку заметало мелким снегом.

Дела шли хорошо. Удивительно хорошо.

В чем никогда не был силен заключенный в теле девочки маг — так это в социальной сфере. Последняя вызывала… отторжение. Общение неэффективно, времязатратно, без гарантированных результатов. Если, к примеру, взять полностью ручное изготовление копьепосоха модели «Вересковый Ястреб», то затраченные двенадцать часов ручного и магического труда в итоге принесут эффективный инструмент, способный служить эффективным аргументом в большинстве переговоров.

Эйнинген был из тех, кто вместо доброго слова и пистолета предпочитали взять два пистолета и не терять времени. Это прекрасно работало… пока ему не понадобилась команда для экспедиции.

Артур Гринвуд, подпольный делец Эйнура и хороший знакомый Эдварда, взялся помочь тому в нелегком деле подбора кадров за умеренную плату. Белокурый маг, на днях с успехом ограбивший с помощью ребят Гринвуда своего будущего конкурента Эриха Дрэгонира, решил довериться теневому воротиле и в этом деле. Дрэгонир отправил оборудование своей будущей мастерской на склады «Коммуны»… и Эйнинген вовремя подсуетился, изображая из себя защитника города, хотя на самом деле разведывал безопасные маршруты, по которым веселые ребята переправили ценное оборудование в отдаленное от города место, где его и подобрала «Экселенца».

Безупречно.

Мысль о том, чтобы еще и продать свое внезапное имущество, Эдвард отметал… неоднократно. Жадность губит и не такие планы. Хватит и того, что Дрэгонир не обоснуется в Городе Неудачников, пока не заработает новая мастерская Эйнингена. А может быть… и никогда.

С командой все получилось тоже неплохо. «Брюс» и Аливеолла, несмотря на свою ужасную, с точки зрения морали, репутацию, были просты и понятны. Оба без лишнего гроша в кармане, у обоих вынужденный простой и очевидное твердое намерение вернуться в Эйнур. То, что «лучница» и «защитник» оказались еще и неконфликтными товарищами и компетентными бойцами, блондин расценивал как чрезвычайно приятный бонус.

Насчет Джаргака Эдвард был спокоен. Было отчетливо заметно, что у орка свои планы, требующие активной социальной жизни в столице Вашрута, но явно не связанные с самой страной. Здоровый как комод партнер, устойчивый к магии настолько, что обезопасил Аркану Уюта? Блондинистый маг не имел ничего против, даже до тех пор, пока серокожий громила, паскудно улыбаясь, не достал из инвентаря камень.

Оружейник вновь отхлебнул кофе и скривился, вспоминая. В тот момент он не сдержался. Гнусная образина, от которой тело Эйнингена периодически трясло от инстинктивного страха, улыбалась и поигрывала самым крупным «небесным камнем», который оружейник когда-либо видел.

Блондин рискнул.

Эдвард Эйнинген был обладателем не только многочисленных талантов, но и секретов, среди которых один был способен потрясти мир как грушу. Он прекрасно понимал, что этот секрет рано или поздно всплывет и всколыхнет все сообщество бессмертных, но ни разу не попадал в ситуацию, в которой он бы мог его безопасно продать.

Он чудовищно рисковал, выпаливая очередью слова в мерзкую нахально лыбящуюся орочью физиономию. Рядом не было смертных, готовых зафиксировать клятву, сделку или хотя бы сохранность тайны. Просто, наобум, влёт… по-детски, черт побери!

И выиграл. Чудовищно здоровая глыбища непрозрачного минерала шлепнулась в мелкие детские руки, а грубый голос пророкотал «квиты». А недоуменно переводящий взгляд Бенедикт, фиксирующий просто факт сделки и сохранность тайны аж спустя неделю, стал завершающей точкой этой самой странной в мире сделки.

Орк, что интересно, не забыл задать вопрос — каким образом развитие энергетической системы мага отразилось бы на искусстве Эдварда, раз тот постоянно сидит в Эйнуре, ограниченный правилами города? И снова оружейник не сдержался, продемонстрировав ошарашенному орку Кристалл Перерождения. Немного кольнула досада — партнер бы и сам мог догадаться, что в теле девочки взрослому мужчине не особо комфортно, несмотря на все способности к тонкой работе, но чего уж там… Эйнинген вряд ли бы стал доверять громиле, продемонстрируй тот зашкаливающий интеллект.

Череда исключительно приятных событий. С огромным половником черного и едкого дегтя.

Умный Еж.

Эдвард Эйнинген никогда не был общительным человеком, но прекрасно понимал всю силу и мощь социума. Еще в далекие времена накопления первоначального капитала наемником, блондинистый маг-подросток размышлял — где ему можно раздобыть надежных помощников для работы в мастерской?

Ответом на этот вопрос, конечно же, была некромантия. Големы тупы. Смертные умирают. Химеры разваливаются. Бессмертным нельзя доверять. Поднятые мертвецы же всем хороши, исполнительны и приятны в общении. Если бы не одно «но». Создать полностью разумного кадавра — это уже эпично, а уж обучить его необходимому для работы — так и вовсе легендарно! Кроме такой, почти невыполнимой штуки, была еще одна печаль — на памяти оружейника не было ни единого подтвержденного случая, чтобы некромант смог обратно стать простым магом с нейтральной маной, что необходимо для артефакторики.

Эйнинген не сдавался, он учился, собирал сведения, покупал консультации у приезжающих в Эйнур некромантов и между делом узнал одну вещь — кроме магически поднятых мертвых есть еще и свободные. Полностью разумные и автономные ревенанты, самозародившиеся в мире Пан. Все труды по некромантии, все очерки, слухи и лекции в один голос твердили, что поработить подобное существо с помощью магии практически невозможно. Это требует потрясающего уровня знаний, личной силы, материалов, условий…

…а низенький толстенький кок с хитроватой улыбкой спеленал Бенедикта буквально парой-тройкой движений. Не поработил, конечно, но поставил в позу пьющего оленя. Вжух! … и готово.

Эдвард поежился, рефлекторно погладив свисающую с пояса гемму. Чудовищно ёмкий накопитель-резонатор напоминал рогатую голову какого-то демонического существа с оскаленными зубами. Оружейник сразу вспомнил, как менялась структура кристалла, впавшая в резонанс с его собственным мерно пульсирующим ядром. Гемма была выполнена идеально, увеличивая резерв Эйнингена более чем на порядок и позволяя ему заниматься артефакторикой даже вне стен городов.

Маг тряхнул неровно обрезанными волосами, прогоняя неприятные предчувствия о некроманте, и покосился на стоящий у штурвала тигель, наполненный булькающим жидким металлом. Щепотка кристаллической пыли уже полностью растворилась в материале будущего кастета для Джаргака, а вот странный короткий рог, носящий шокирующее артефактора название, таял медленно и нехотя.

Да уж, скучать не приходится.

* * *
Вампирша самозабвенно подлизывалась ко всем и каждому, кроме отсутствующего в кают-компании «Брюса». Тот крепко спал, выработав весь свой ресурс «часового» и именно это подвигло несчастную некродевушку к нехарактерным действиям. У Аливеоллы почти не было постоянных обязанностей на «Фее», поэтому она должна была дежурить в рубке дирижабля следующие две ночи, оставшиеся до Зокутты. Плевая обязанность, особенно для вампирессы… если не брать в расчет Бенедикта.

Неживой отличался не только общительным и легким характером, но и мощной платонической тягой к прекрасному полу, которая купировалась только в присутствии других разумных. Оставшись с предметом симпатии наедине, Бенедикт превращался в вулкан куртуазности и страсти, заткнуть который не мог даже Умный Еж. Хотя, впрочем, последний и не пытался это сделать, предпочитая наблюдать и получать удовольствие.

Как и остальные.

— Джаргааак… — плаксиво протянула вампиресса, стоящая перед перспективой провести две ночи в обществе болтливого трупа.

— Я работал и устал, — категорично отрубил я, пытаясь объяснить Ежу, чем мой класс отличается от простого «монаха».

— Выведи из транса Киру… — удивила меня дель Каприцциа внезапным извивом мысли. Я обернулся и посмотрел на нее, раскрыв пасть.

— Ты себе представляешь, сколько займет инструктаж моей Слуги, чтобы она поняла, что от нее хотят?

— Нуу…

— Кстати, Кирн, — внезапно вмешалась Светлана. Ее тон был удивительно мягок, но серьезен, — Я хочу забрать у тебя Слугу.

— Ваше предложение, матриарх? — я постарался убрать холод из голоса. Нам еще долго лететь вместе, а потом еще и работать.

— Станет секретарем директора одного из моих детских домов в Уйгонии, — сразу обозначила свою позицию брюнетка и торопливо добавила, — Спокойная тихая жизнь. Надолго.

— Лучшее предложение из всех, которые слышал. Обязательно его обдумаю, — я благодарно склонил голову. Светлана расцвела, а вампиресса от удивления аж перестала канючить. Захотелось бросить ей косточку.

— Бенедикт! — на мой зов из соседней двери с любопытством высунулась голова немертвого. Тусклые глаза, полуободранный череп, уши в прошлом… очаровашка. Я предпринял попытку побыть дипломатом, — Тут госпожа Аливеолла нам пытается сказать, что немного захлебывается в потоке источаемых вами комплиментов и боится, что не вынесет ночного дежурства в вашей компании! Вы можете быть более сдержанным?

— Безусловно! — расцветает зомби. Как ему это удается без мимических мышц — загадка природы. Тем временем «мертвый анархист» горячо уверяет Аливеоллу, что не будет докучать. Та верхней частью тела делает вид, что верит, в то время как нижняя часть упорно пытается вырвать ножку из руки пытающегося поцеловать ее трупа.

С чистой совестью ухожу дремать, приняв решение сыграть с Судьбой в Зокутте. Использую все книжки с «сорными особенностями», лишусь рогов и этого чертова зуда.

* * *
Грохот выстрела бьет по ушам, несмотря на то, что вокруг пурга и воющий ветер. Делаю перекат, вскакиваю, «Путь Ветра» в сторону. Танк меня потерял, я потерял танк. Ищем друг друга снова.

Очередной кристалл Дикой Магии заметил «Брюс» — мерцание простиралось возле небольшого леска, а на горизонте были видны дымки пары близлежащих деревенек. Я затормозил, допивая чай и дискутируя с Ежом насчет оптимального предела развития для бессмертных, поэтому ухнул в снег с высоты в десяток метров уже при поднявшейся пурге. Не успев добежать до леска встретил выкарабкавшийся откуда-то танк, тут же зарядивший по мне прозаическим магоимпульсом. Взрыв, клубы снега, орк в шоке.

Предпринимать тактическое отступление я опасался — если танк заметит совершенно не готовую к бою «Фею» и бабахнет ей в открытое днище, то всем будет печально. Приходилось бегать на четырех конечностях, совершая длинные прыжки, в надежде, что либо танк промахнется, либо я на него наткнусь раньше.

Случилось и то и другое. Вертя по сторонам головой, я воткнулся во что-то, облепленное мокрым снегом и издавшее гул, знакомо рявкнул копьепосох. Я, торопясь и считая секунды, схватился за нижний край относительно небольшой махины и с выплеском Ки дернул ее вверх.

Махина размером с легковой автомобиль весело покачнулась, но отрываться от земли и снега даже не подумала. Впрочем, меня это вполне устроило, и я потряс ее туда-сюда еще несколько раз, определенно чем-то внутри гремя. Судя по недовольным и изумленным воплям — в танке экипаж.

Не видно ни черта из-за снега, боюсь перестать болтать танк, потому что не вижу, где у него дуло и вообще опасаюсь получить через какую-нибудь щель копьем. Вот же запаковались. В голову приходит идея — добавляю Ки в голосовые связки и начинаю предельно низким голосом ругать танкистов матом. Те орут еще громче.

На помощь приходит Аливеолла. Вцепившись в верх раскачиваемой мной конструкции, десантировавшаяся с дирижабля вампирша находит щель в сплошной броне и начинает в нее нецензурно визжать не слабее меня. Враг будет повержен!

Но нет.

Из танка вылезли три гнома под сто сороковой уровень и крепко набили мне морду. Я против трех полутораметровых шкафчиков в пурге не смог ничего. Аливеолла отделалась легко — ее отодрал от танка наиболее разгневанный Бесс с классом мага, раскрутил за ногу и куда-то выкинул, присоединяясь к тем, кто обрабатывал меня.

После драки поорали друг на друга знатно. Гномы, как оказалось, охотились на местных зверюг серебряного уровня, поэтому соорудили себе этакий бронированный гуляй-город на тележных колесах, имеющий даже внутренний обогрев. Зверюге прилетал импульс от мага, Бессы грузили тушу на танкетку и неторопливо ползли дальше, надеясь приманить на кровь кого-нибудь еще. Когда тело подмерзало, они ехали в Дом Матери, пилили его на три части и были довольны.

А тут я… из пурги. Не очень, по их словам, человекоподобный. Впрочем, когда натыкали Бессов носом в дирижабль и объяснили, почему шатали их кибитку, те даже соизволили принести извинения, но забрать кристалл не дали. Жадюги мелкие.

Откопав в сугробе тоскливо завывающую вампиршу, я поднялся на борт «Феи», полный желаний поскорее достигнуть архипелага. Привык герой морды бить по городам… а тут сельские жители из телеги вылезли и дали по сопаткам.

Глава 8 Активный отдых

Утопающая в снегу Зокутта оказалась едва ли не размером с Эйнур, но глаза радовать отказывалась совершенно. Никаких тебе садов, невысоких заборчиков, улыбчивых смуглокожих вашрутцев, любящих белоснежные туники и возможность освежиться литром свежевыжатого сока за пару медяков. Больше всего Зокутта, столица Зуура, напоминала Лондон — хмурый, с высокими каменными домами и узкими улочками, проложенными так, как решил местный полупьяный архитектор. Моды большинства цивилизованных городов, где Бессы помогали правителям заранее распланировать городские кварталы, Зокутта не признавала.

С бессмертным у Зуура был определенный напряг, несмотря даже на то, что страна входила в пятерку крупнейший наций Колиса, а уж по индустриализации давала фору так вообще двум другим любым, вместе взятым. Впрочем, рассматривая народ, хмуро утаптывающий валящий с небес снег по пути домой, я тут же поправил себя в мыслях — возможно, с Бессами в Зокутте все не так уж и плохо, просто привыкшие к обилию и разнообразию форм и рас в Городе Неудачников, мы сейчас просто на глаз не можем выловить топающих среди этой массы разумных «землян».

Я вместе с Бенедиктом сидел под домашним арестом на целиком снятом нашей компанией этаже «Воздушного Путника» — недорогой, но вполне уютной гостиницы, что нам посоветовали на таможне. Местным нормам мы с зомбаком совершенно не соответствовали, уже вызвав несколько обмороков и три проверки стражами порядка. Все остальные члены команды разбежались по городу как тараканы, явно соскучившись по твердой почве. Эдвард пообещал закупить специальную робу с глубоким капюшоном как раз для неформатных в цивилизованном обществе товарищей, но мне не так хотелось выйти на улицы города, сколько дождаться самого блондина — оружейник должен был найти в городе кузницу и доделать начатый еще в полете кастет.

Впереди была неделя ничегонеделания и я начал уже косо посматривать и мельком пощупывать свитки «сорных» особенностей. Желание усугублялось периодически начинающим зудеть рогом, который начинал чесать каждый раз, когда я раздражался, а выходить из себя приходилось — успокаивающую и отвлекающую меня Киру выпросила Светлана, а Бенедикт ее заменить не мог. Более того…

Нельзя сказать, что мой бывший труп был назойливым, но он был… общительным, свободно поднимая и поддерживая почти любую тему, что приходила ему или мне на язык. В этом то и заключалась проблема — я прекрасно представлял себе его опасность и коварство, продержав одного из его собратьев почти год в подвале собственного дома, но ничем не мог выдать своей настороженности. А по меркам бессмертных, анархичному зомбаку и предъявить было нечего! Неживой? Так вон вампиресса рядом бегает. Был враждебно настроен? А когда? Все, что он делал — это крутил свои дела с мадам Игни и циркачами, которых потом спасал! А сейчас так вообще потерпевший, ибо закабален некромантом всего лишь за то, что хотел проехаться зайцем!

Радовало, что от наиболее крупной проблемы здешних мест нас спасало присутствие Светланы — та вовремя объявила всю команду «Железной Феи» своей личной свитой и многочисленные рекрутеры тут же начали расползаться… чтобы затем начать круглосуточно «пасти» нас в обеденном зале «Воздушного Путника». Как охотно пояснил мне Бенедикт — дефицит бессмертных на Колисе острее всего проявлял себя именно в богатой Зокутте. Спустя пятнадцать лет от Начала Зуур попытался захватить соседнюю страну, Хораз Г’Мар, богатую черноземными почвами, но очень крепко получил по зубам от тогда еще многочисленных Бессов Колиса. Получил так, что перестал из себя что-то представлять в военном плане на полтора десятка лет.

Нашу неторопливую беседу с зомби прервал запыхавшийся «Брюс», тяжело ввалившийся в комнату. Мужик выглядел так, как будто разгружал кирпичи целые сутки. Сфокусировав на мне взгляд, признанный герой Эйнура сделал несколько глубоких вдохов, выравнивая дыхалку, и озадачил меня вопросом:


— Джаргак, ты какой вес можешь поднять цепями?

Напрячься пришлось изо всех сил. «Брюс» попросил тихо поднять с заднего двора нечто, занимающее целую телегу, которую он собственноручно туда закатил. Нечто было плотно завернуто в мешковину и стражник-вуайерист категорически отказался рассказывать, что именно я тащу к нам на третий этаж, выводя собственное ядро на предельный уровень. Судя по ощущениям, груз, приобретенный или стащенный «Брюсом», весил около трех сотен килограммов. Несмотря на то, что я мог даже летать, недолго и невысоко, удерживая себя в воздухе цепями, мои сто пятьдесят килограммов при тесном контакте с кожей были куда более легки на подъем, нежели дистанционное поднимание вдвое большего груза.

Наконец огромный сверток был аккуратно уложен на пол в зале нашего этажа, а я растекаюсь по креслу, имея вид не менее вымученный и выжатый, чем у самого «защитника». Втроем смотрим на массивный куль, надежно закрытый грубой тканью. Длина загадочного свертка более трех метров.

И он начинает шевелиться.

* * *
— «Брюс»… — несмотря на чрезвычайно скромные габариты и безобидную внешность, Эдвард умудряется произнести имя нашего спутника с такой тяжестью, что ежится вся собравшаяся вечером у камина команда. «Девочк» сумрачно смотрит на набычившегося человека и едко продолжает, — Думаю, что не только я… мы бы все поняли, если бы ты, поддавшись собственным принципам, спас бы принцессу от дракона…

— Или дракона от принцессы! — выдает крайне мрачная Аливеолла. Ей происходящее не нравится как бы больше, чем всем остальным вместе взятым.

— … но украсть дракона-принцессу из под носа Ордена бессмертных это как-то за гранью добра и зла, — выносит вердикт чрезвычайно хмурая Светлана, остро переживающая возможные осложнения. Еще бы, она ж нас заявила как свою свиту, а тут такой конфуз.

— Я все продумал! — защищается «Брюс», нервно одергивая жилетку. По случаю отдыха в городе, все носят «цивильное» — я свой рокерский прикид, Аливеолла платье «отдамся за компот», остальные без эпатажу. Недреманное око проспекта Сезам тем временем продолжает, — Вы посмотрите, Эрназа и Джаргак одного размера, когда стоят! Кирн походит, покажет себя людям в робе, а когда будем улетать — Эрназа просто доберется до «Феи» в костюме орка!

Взгляды замолчавшей команды переводятся на… гостью. Та явно чувствует себя не в своей тарелке. «Эрназа Кхалим’Тотсса’Курр, да-харри, геомант, принцесса сатрапии Сарнак, 23 уровень». Мощное гуманоидное телосложение, широкая грудная клетка без всяких признаков молочных желез, мелкая багрово-красная чешуя и классическая драконья голова, украшенная шипами, на длинной гибкой шее. Если Эрназа вытянет шею, то будет ростом с меня.

Но этот небольшой нюанс — совершенно не то, что в данный момент волнует команду «Феи». К находчивому во всех смыслах «защитнику» предъявляют ряд претензий, требований и новых прилагательных, дополненных старыми, грубыми, но всем известными существительными. Звучат сакраментальные вопросы — «Как? Зачем? Нахрена?». Я, Кира и Бенедикт — молчим. Кошкодевушке происходящее параллельно, зомби наслаждается зрелищем. Со мной проще — голова забита такими вещами, что свежекраденная драконидка, настороженно рассматривающая окружающих, не представляет для меня особого интереса.

«Брюс» сожран с костями, участвовавшие в трапезе обращают свое внимание на дракону, продолжая недовольно бухтеть и облизываться. У чешуйчатой было время подготовиться и она с успехом демонстрирует, что не потратила его зря. Низкий и раскатистый голос гигантской ящерицы начинает ставить чугунные точки на всеми буквами подряд.

Первое — не украл, а спас. «Брюс» обнаружил замерзающую смертную в одном из тупиков города, куда забрел случайно. Эрназа мирно помирала от переохлаждения, прикрывшись рогожей, постепенно заметаемой снегом, но вылезшая под солнечный свет красная лапа принцессы привлекла внимание профессионального «героя». Тому показалось, что в тупике лежит окровавленный труп и наш рыцарь тут же приступил к расследованию. Вопрос Умного Ежа о том, как «защитник» скрытно смог отогреть дракону вызвал бурный кашель героя и смущенно отведенные ярко-желтые глаза спасенной. Вампиресса громко захлебнулась подозрением.

Второе — Орден «Катар», желающий прибить Эрназу, как последнюю оставшуюся в живых законную правительницу правящей семьи Малого Народа да-харри, не располагал в Зокутте большими силами и не располагал сведениями, что драконидка именно здесь. Зато, как честно призналась разумная рептилия — обладал наибольшим влиянием в этой части континента. Умирать драконе было категорически нельзя — глава побочной ветви уже дал полную присягу подчинения грандмастеру «Катара». Стоит ей прожить еще три месяца, нося свой титул, как в пещерах вылупятся новые да-харри из отложенных самками яиц и тем самым выведут ее народ из статуса Младших. Прямое подчинение Бессам станет невозможным.

На этом пункте Эдвард и Светлана сделали очень задумчивые лица, а я почесал рог. Политические дивиденды для Эйнура от простой контрабанды драконида на «Фею» могли быть весьма высоки. Раса подземных двуногих ящеров, менее чем за сто лет преодолевших порог от Младшего Народа до полноценной нации? Да и не раса, цивилизация! Несмотря на то, что Эрназа была практически голая, нося на себе только сложную ременную упряжь, похожую на смесь разгрузки и рюкзака, она свободно строила сложные предложения и понимала мимику гуманоидов. К тому же, она как-то пробралась в Зокутту, не вызвав переполоха…

Описав техзадание, коварная драконидка перешла к третьему пункту — собственно, награде. За свое спасение и «хотя бы доставку ее на Шат’Кар, о чем ей растрепал простодушный «Брюс», Эрназа пообещала неограненные драгоценные камни, хранящиеся у нее в Доме Матери. Четыре килограмма. После описания названия камней и их приблизительного размера, Эдвард, Светлана и Аливеолла сразу же присоединились к числу правозащитников угнетаемой расы да-харри.

Все бы ничего, но внезапно я оказался крайним — мне нашли занятие ходить по местным кабакам, отсвечивая неформатной внешностью, хвостом и капюшоном, заодно разнюхивая насчет ищущего дракону Ордена. С моими-то социальными навыками…

План «Брюса» был принят к исполнению. Дракона угнездилась в моем номере, как наиболее большом и оборудованном дополнительным камином, а я был выселен в зал на мелкую радость вампирессы-извращенки, по прежнему питающей ко мне не слишком добрые чувства.

Я уж было хотел идти уединяться, дабы устроить себе «последний и решительный» по борьбе с рогами, как был уволочен Эйнингеном на приватный разговор.


— Я хочу себе два, — категорично заявил он, — Два рога из шести. Это будет стоимость моей работы и моего молчания. Согласен?

— Нет проблем, — пожал плечами я и поинтересовался, — А что получилось то хоть?

— Сам смотри, — ответил блондин, выложив завернутый в ткань сверток на стол.

Внешне кастет, сделанный оружейником буквально «на коленке» порадовать не мог. Последнее в наши планы и не входило — требовалось нечто, способное принести хоть какую-то пользу. Держатель и мощное гладкое било с чуть выгнутой поверхностью. Больше всего орудие напоминало старый утюг, из тех, которые рачительные домохозяйки грели в печи и использовали по назначению еще во времена, незнакомые с электричеством. Ну, конечно, «рабочая» часть не такая толстая, но на роль «ручного молота» это творение сумрачного блондинистого гения было похоже изрядно.

А вот описание…

«Кастет»

Класс: оружие

Редкость: улучшенный

Свойства: «самовосстановление», «покраска».

Уникальные свойства: «разрыв ткани»

Я уныло уставился на инструмент, совершенно не понимая излишнего возбуждения Эйнингена. Из трех свойств лишь самовосстановление чего-то стоило, но в пояснении было написано, что кастет восстанавливает приблизительно один процент к своему изначальному состоянию за одни сутки. Окрашивание цели в случайный цвет при ударе и разрыв любых тканей, присутствующих на теле жертвы? Вы шутите? С моей силой цель и так меняет цвет…на красный или мертвый, а уж в трусах она осталась или без — это вообще вопрос лишний. Свои сомнения я высказал оружейнику, за что был удостоен снисходительного взгляда.

— Смотри… Джаргак, — блондин взял кастет обеими руками, поднатужился и шарахнул им об стоящий на столе подсвечник, выполненный из бронзы. Тот издал негодующий звон и изменил цвет на… сиреневый.

— Бесценная штука. Меняет цвет материала без изменения его свойств, — пояснил Эдвард, долбанув по подсвечнику еще разок. Тот послушно сменил колер на темно-вишневый. «Блондинк» с гордостью добавил, — у меня получалось даже металлические оттенки… выбивать.

— Ой, — обрадовался я, — Дай попробовать!

Вопли Эдварда, случайно задетого краешком «красящего кастета», разнеслись по всем этажам «Воздушного Путника». А потом мы еще три часа пытались вернуть ему подходящий оттенок кожи…

Беру свои слова назад. Жуткая штука, особенно против женщин. Деморализующая на раз.

* * *
— Вам мало моего слова, что на нашем этаже нет ни одного преступника?

— Вы могли его не заметить! Разрешите досмотреть помещения!

— Сначала дайте слово, что вы разыскиваете именно преступника! Ходят всякие, а потом вещи пропадают.

— Как вы смеете! Где хозяин! Я буду разговаривать с ним!

Светлана пудрит мозги стражникам, а мы лихорадочно думаем, куда срочно спрятать двести пятьдесят килограмм живой драконятины. Кстати, уже перекрашенной мной в черный цвет. Эрназа отчаянно сопротивлялась, заявляя, что является гордым носителем особо благородной чешуи, но ей пришлось сдаться перед напором логики.

Тем не менее, что-то делать нужно срочно, драконида в таких комнатушках не спрячешь. Заталкиваю Эрназу в ее комнату, наваливаю на здоровенное тело ящера одеял, поверх которых разбрасываю свою одежду. Крикнуть Киру, мазнуть по ее комбинезону ключом-«открывашкой», приказать раздеваться… Теперь самое сложное и ответственное — отлов вампирши.

Говорят, что сложно поймать черную кошку в темной комнате. Оказалось, что целенаправленно поймать вампира, почуявшего неладное, еще сложнее. Выпустившая когти нимфетка с испуганными воплями драпанула от меня по стене, не слушая увещеваний, а услышавшая придушенные крики стража куда активнее забубнила со Светланой. Сделав несколько бросков мимо, я плюнул на куртуазность и спеленал кровососущую дрянь цепями, тут же бросившись к себе в комнату, едва успев ее захлопнуть перед носом Бенедикта.

Удивительно, но когда Аливеолла разобралась, что ее просто раздевают, испуг тут же пропал, а когда поняла зачем — тут же сменился содействием. Кира уже стояла голышом и спала стоя. Перевести рыжую в горизонтальное положение, раздеться самому, сделать лицо посложнее и прижать к боку… к какому боку, ноге! …вампирессу…

Стражник, решительным жестом распахнувший дверь, к своему несчастью был недостаточно высок, поэтому обзор композиции начал с некомфортной для себя высоты. Это хватило ему, чтобы как следует зависнуть, приманив остальных участников облавы. Я дал им несколько секунд поиграть в анатомическую игру «а как они МОГУТ?» и завыл благим матом, поддавая немного Ки в голосовые связки. Аливеолла опять поддала масла в огонь, закрываясь, будто стесняется и начав визжать в треть силы от «разозли гномов в танке». Кира молча лежала и укоризненно смотрела на стражей порядка.

Однако те оказались не лыком шиты.

— Хорош орать как потерпевшие! — грубо рявкнул старший и безуспешно попытался отодвинуть меня с дороги. Претерпев неудачу, он не отчаялся и просунул голову в комнату, начав зорко ее оглядывать, а нам пробурчал, — У серого ниже пояса все спокойно, а орете, как будто на самом интересном месте прервали.

— Эй! — решаю я частично взять компенсацию за вселенскую несправедливость и грязные инсинуации в свой адрес. Выволакиваю из-за спины трехметровый хвост и покачиваю им перед носом старшего, — Запасной еще в игре!

Оказывается, хвост умеет гипнотизировать. Ненадолго. Дверь с грохотом закрывается, из-за нее раздается многоголосая ругань обычных перепуганных мужиков. Обиженно ору на них через дверь, пока острая боль в ноге не отвлекает от этого доброго занятия. В ногу вцепилась зубами вампиресса и почавкивая, пьет кровь. Сделав два глотка, отрывается и смотрит на меня с квадратными глазами:

— Твоя кровь не насыщает… — растерянно и обиженно шепчет вампиресса.

— Вот такой вот я неинтересный, — пожимаю плечами на ее претензию. Еще бы, если от энергетики нельзя оторвать ни кусочка, то как можно насытить вампира?

Обыск быстро сворачивается и стража, гремя доспехами и продолжая меня облаивать на чем свет стоит, выматывается из здания. Выдыхаю, понимая, что плана Б не было. Обнаружь стражники Эрназу… и мы бы просто ее сдали. Раскопав назад драконидку, ловлю когнитивный диссонанс — Слуга не стесняется, вампир не стесняется, а ящерица прячет взгляд!

Надо было одеться…

* * *
Тянуть дальше не имеет смысла. Условия идеальны — даже если я стану чем-то абсолютно непотребным, команда не пострадает. У Эдварда и остальных будет неделя, а то и две, чтобы найти кого-нибудь на мое место. В крайнем случае — уговорят Эрназу. Драконидка, несмотря на свой невысокий уровень чрезвычайно сильна и вынослива.


Пора сказать рогам «прощай». Я прекрасно себе отдавал отчет в том, что если начну, то остановиться уже не смогу — зуд вполне надежно выбивал меня из колеи, лишая покоя и сосредоточенности, а значит нужно с этим разобраться, пока не началась деформация характера.

Сижу в позе лотоса, верчу в руках первый свиток. «Благодеяние» — после каждого успешно выполненного задания, данного смертными, он повышает на трое суток восстановление всех энергий организма. Считается «сорным», потому что спустя месяц, проведенный без выполнения этих самых заданий, вешает на бессмертного штраф на то же восстановление энергий.

Применяю. Странные ощущения. Капающая со лба кровь и тихий стук выпавшего рога. Смотрю в Статус.

«Стоик — вы способны сохранить самоконтроль и трезвость рассудка при самых неблагоприятных обстоятельствах»

Мама… Испуганно разеваю рот, чтобы хоть как-то дать волю чувствам — пронзительный зуд… ЗУД… чуть не заставляет взвыть. Чешется третий рог. Дико, мучительно… но особенность уже работает. Осознаю, что уже две особенности, полученные за счет выпадения рогов, относятся к другим классам. Возможно, это джек-пот и все шесть будут положительными.

Качаю на руке «Глубокий Вдох». Использующий ее может заставить себя усиленно дышать, после чего половину часа провести без единого вдоха. По окончанию времени — потеря сознания на сутки. Была бы очень хороша, будь приемом, а так — надышал случайно или во сне и все, тебя нету сутки. Гадость.

Применяю. Стук. Кровь. ЗУД, от которого краснеет перед глазами. Статус!

«Естественный рост — ваши волосы и ногти начинают расти как у простых смертных»

Повезло-повезло-повезло-повезло-повезло! Еще три раза, еще три рога и всё! Могу думать, могу превозмогать, но не хочу! Что изменится от того, что я тяну и выдерживаю темп? Зачем? После следующего рога я могу потерять сознание!

Хватаю скопом оставшиеся три свитка с «сорными» особенностями. Плевать! Что там вообще? «Боевое исступление», повышающее накал испытываемых агрессивных эмоций в бою? «Обильное тело» позволяющее толстеть, но при этом дольше обходиться без пищи в крайних случаях? «Глубокий сон», делающий Бесса чрезвычайно уязвимым во сне? Плевать! Беру все! Оптом!

Привел меня в сознание Эдвард.

— Кровь убрал, рога собрал. У тебя теперь во лбу шесть углублений небольших будет, — тихо произнес он, глядя на меня с примесью сочувствия, — Как себя чувствуешь? Внешне ты не изменился.

— Сейчас узнаем, — прохрипел я. Повернул голову, выплюнул сгусток крови на пол и открыл Статус.

Закрыл Статус.

— Хреново я себя чувствую.

Первое же, что я увидел, повергло меня в уныние. Что в моем случае могло быть досаднее, чем получить «Повышенное либидо»? Нужен амулет с суккубом… срочно! Завтра! И крепкие штаны. Что там еще?

«Прозрачный покров — усилием воли вы можете сделать свой кожный покров прозрачным». Звучит интересно… могу стать невидимым? Здорово. Что раздеваться догола надо будет — полнейшая ерунда! А уж хвост так вообще сделает меня убийцей мирового уровня!

— Кажется, я могу стать невидимым, — сообщаю Эдварду и беззвучно желаю прозрачности.

Эдвард Эйнинген, воплощение выдержки, самоконтроля и стального характера, валится на пол, закатив глаза. Не понял. Смотрю на свою руку. Сглатываю.

Понял.

Прозрачная кожа. Да. Весело. Возвращаю все назад. Аккуратно бужу оружейника, шлепая по щекам.

— Не делай так больше, — подобные слова я уже слышал.

Последняя особенность радует. «Плоть достойная духа» — мое тело куда лучше теперь сопротивляется всплескам собственной энергии. Повреждения, что я могу себе нанести, неправильно дозировав Ки, будут гораздо ниже.

Перечисляю приобретенное оружейнику, тот подтверждает, что «Плоть достойная духа» — особенность, недоступная для многих классов. Рост волос и ногтей — ерунда, даже пользу извлечь можно. Больше всего капитана и меня волнует «Либидо» — насколько оно повысилось-то? Как бы не случилось беды.


Приходим с магом к выводу, что я очень легко отделался, хоть и получил смешные усиления. Посидев и подумав, Эйнинген говорит:


— Разумным поступком будет привыкнуть к твоему образу без кожи. Давай, включай его и выключай. А то я спать не смогу. Вообще никогда. Но если попробуешь улыбнуться — я сделаю все, чтобы сбросить тебя над океаном. Так и знай. Поехали!

Глава 9 Каменные джунгли

Как прекрасен мир, когда больше ничего не зудит! Так бы всех и полюбил! Эту, эту…и вот эту, хотя ей лет пятьдесят, но разок то выдержит. Возможно. Гм, нужно собраться. Удивительно вообще видеть смертных, в засыпанном снегом городе, пробивающих себе путь. Уже несколько раз натыкался на драки — граждане Зокутты трамбовали излишек снега к чужим домам, чьи разгневанные владельцы звали соседей и шли учинять справедливость так, как они ее понимали. Не совсем понятно за что, окошки то тут не большие, потери света копеечные, но народ, видимо, привык развлекаться в зимнюю пору драками.

Капитан подарил мне аж две просторных черных робы с глубоким капюшоном (третья ушла на всякий пожарный Эрназе) и теперь я шел по улицам Зокутты в почти пристойном виде. Почти — потому что мне в компанию отрядили Аливеоллу, пусть и обряженную в довольно приличный наряд. Для транспортировки сей особы мне пришлось выпростать из-под робы хвост и сложить его кончик в несколько оборотов, организуя вампирше подобие сидушки, благодаря чему она «ехала» на уровне моего лица, а не ковырялась по снегу, которого ей навалило по пупок.

— Ты почему дневной свет переносишь? — спросил я Аливеоллу, с облегчением переходя на указанную кровососущим «сусаниным» нерасчищенную улицу, где ноги проваливались лишь до колена.

— А… — та неопределенно покрутила рукой в воздухе, — Это все Бессы-вампиры приобретают. Со временем. У нас есть отличительная расовая черта, орк. Мы приобретаем довольно много особенностей, просто прожив определенный срок.

— Удобно очень, — согласился я, поплотнее запахивая капюшон. Прединфарктные глаза бабушки, решивший скоротать время глядя в окно, напомнили о необходимости беречь нежные нервы окружающих. А бабушка ничего такая была… Внезапная мысль заставила задать вампирессе вопрос, — А как тогда вампиры к кристаллам дикой магии относятся?!

— Лучше сдохнуть, чем прикоснуться, — тут же содрогнулась беловолосая нимфетка, — Жить только под землей и получится. Знал бы ты, как нам плохо было жить в первые годы от Начала…


Неспешно идя по городу и мирно переговариваясь, мы добрались до квартала кузнечных дел мастеров, где мне обломали всю малину. Бледнокожие кузнецы Зокутты, все как один, указывали мне на дверь. Половина — просто, другая половина — назначая совершенно немыслимые цены. Расизм, если так можно выразиться о неприятии бессмертных, цвел в индустриальной столице Колиса махровым цветом и всячески намекал, что имеет серьезную поддержку сверху — огромного страшного меня низкорослые местные не боялись нисколько. Впрочем, специально пугать я их не собирался. Не будет у меня доспехов и ладно, больше еды к себе запихну. Вроде бы никаких боевых действий у нас не предвидится.

Куда более серьезный облом меня ожидал на местном базаре.

— Сам все видишь, бессам. Суккуби на тебя не откликаются. Ты купил три шарика. Ты съел три шарика. Они молчат, а значит — готовы умереть, — развел руками сгорбленный продавец суккубов в страстените, разрушая в пыль мои надежды на мирную половую жизнь.

Переживания о потере полутора тысяч золотых монет не так были сильны, как отчетливое понимание, что я теперь в глубокой заднице. Вчера я был морально готов к тому, чтобы стать щупальценогим трехголовым жабродышащим пеликаном, а сегодня уже убиваюсь потому, что не могу купировать единственную негативную особенность. И это на фоне навсегда прошедшего зуда, который был куда более доставуч, чем повышенное либидо!

Я грустно всхрапнул.

— Какой то ты мрачный, Кирн, — поделилась со мной наблюдениями Аливеолла, после того, как мы наконец то добрались до основной цели сегодняшнего похода — печально знаменитой в Зокутте таверны «Сытый Смех». Вампиресса вольготно развалилась на стуле, игнорируя мрачные рожи посетителей заведения и спросила, — Это из-за денег или вчерашнего?

Вчера мы с Эдвардом пустили слух, что перебирали кристаллы Дикой Магии и я случайно схватился за когда то купленный мной камень более высокого уровня, чем тот, кто превратил меня в серую хвостатую образину и претерпел новые изменения.

— Скорее из-за вечера. Мне досталась неприятная особенность, с которой должны были справиться суккубы, — мрачно сказал я, отхлебывая отвратительного пива. Хлебная брага какая-то…

— Это случайно не «Повышенное либидо»? — проявляет вампиресса поразительную прозорливость и вызывая у меня полный подозрения взгляд.

— Знаешь, — говорю я, игнорируя ее вопрос, — В те времена, когда ты меня ежедневно доставала, напрашиваясь в жильцы, я был куда худшего мнения о твоих интеллектуальных и моральных способностях. Откуда взялся такой качественный скачок вверх?

— А он напрямую связан как раз с этой особенностью. Хочешь, расскажу? — спрашивает дел Каприцциа и, дождавшись моего кивка, начинает:

— Вампиры это искусственная раса. Наши тела — это единственный в природе и магии полноценный симбиоз между жизнью и смертью. Но искусственный. Мы пьем кровь, получаем из нее энергию — это вторая пища… или первая, как посмотреть. Кроме этого, наши тела эволюционируют от количества прожитых лет. Мои родственники… из «обучения расы», рассказывали мне, что усиление разума и тела вампира происходит из-за того, что кровь употребляется и перерабатывается нами комплексно, постепенно делая вампира сильнее и даже умнее. Так вот…

— Представь себе, — вампиресса без малейшего отвращения отпила пива, — Мой Предел Расы — сорок единиц во всех показателях, кроме Энергетики. Полезные особенности, которые появляются просто со временем. Возможность изменять тело, к примеру…

Ноготки Аливеоллы превратились в отливающие чернотой когти сантиметров пятнадцати длиной. Я уважительно покивал, внушительно.

— Супер, правда? — задала вампиресса риторический вопрос и тут же мрачно рубанула, — Но за все нужно платить! Думаешь, почему вампиров так мало? Осязание, обоняние, вкус — притуплены! Даже больше тебе скажу — заменены на другие, куда более специализированные чувства «ночных охотников». Я, когда голодная, живую кровь могу почуять через толстую каменную стену и вкус этой крови будет совершенно волшебным, уверяю тебя! Но много ли мне ее надо? А если я хочу шампанского? Тортика? Просто яичницу с парой сосисок? Организм не даст этим насладиться обычному вампиру. Наесться — да. Не более.

— То есть, все краски мира для вампира постепенно переходят в кроваво-красный цвет? — делаю догадку я и получаю энергичный кивок уже от вампирессы.

— Мне простоповезло. Столько лет полуживого состояния…копила каждый грош, собираясь заняться получением кристалла перерождения. А в итоге просто повезло. Я получила «Повышенное либидо» и «Острые чувства». Ну как повезло… баронесса одна мужа от меня спасала. Сообразительная барышня оказалась — наняла Бесса, тот подложил мне спящей кристалл…

— Аххх… — вампиресса с явным удовольствием потянулась и широко улыбнулась, продемонстрировав немалых размеров клыки, — Несколько лет загулов в Эйнуре! Я ела, пила и трахалась как сумасшедшая! Включай свой «шарм» и вовремя мойся — а все остальное сделают поклонники! Я потеряла голову на годы! А в себя пришла, лишь проведя пару недель на улицах Эйнура, проклиная везде расставленные резонаторы. Вот тебе и весь секрет.

— Хороший загул, — покивал я, но с грустью отметил, — Только вот, что для одного — спасение, то для другого — путь в могилу. У меня никаких проблем с биологией нет… зато большие проблемы с внешностью…

— Ой, не морочь мне голову! — махнула рукой вампиресса кому-то в другом конце зала, подзывая его к нам, — У тебя есть Слуга. Вот и пользуйся ей.

Я поперхнулся. Циничная маленькая стерва.

К нам неторопливо подошел заросший черным волосом мужик в заляпанном жиром наряде бедного горожанина и махнув рукой, пригласил следовать за ним.

* * *
Расы, нации и города Пана различны. Подполье везде одинаково — оно позволяет приобрести то, что запрещено местными законами или то, на что государство хочет наложить лапу единовластно. Почему черные рынки неизбежное зло? Ответ прост — кроме экономических мотивов нечистых на руку смертных, есть еще нужды и умения «теневых» классов бессмертных. Воры, разбойники, колдуны, призыватели демонов, некроманты и друиды, предпочитающие сшибить быструю деньгу на выращивании наркотиков. Защита черных рынков от государства — товары, услуги и информация, нужные сильным мира сего.

Главное, что нужно помнить — не стоит открыто задавать вопросы, связавшись с теми, кто обитает в тенях. Слишком велик шанс, что продав вам информацию, они найдут способ продать ее еще и тем, о ком спрашивали. Даже если вы планируете обратиться к пользующимся уважением «решалам» черного рынка, являясь при этом приезжим. Если бы у Пана был бы Минздрав — он бы точно советовал этого не делать.

К счастью, у меня была спутница, выпившая не одну собаку за гранью правосудия.

— Я б вас попросил не обращать обо внимание на внешность парня, к которому мы идём, но… — проводник окинул меня, снявшего робу, красноречивым взглядом, — На вас самих пробы ставить негде.

Да, тесноватенько в местных подземных переходах для меня. Надо вести себя прилично, а то драться придется едва ли не на четвереньках. Еле видимая в неверном свете факелов и темная от времени деревянная дверь распахивается, и мы втискиваемся в помещение, похожее на помесь ломбарда, библиотеки и кабака. Множество книг, свитков, пустых бутылок, источающих алкогольные ароматы и решетка, делящая комнату вместе с большим столом на две половины. Решетчатая дверь распахнута, на «хозяйской» части комнаты дремлет длинный человекообразный силуэт с потрепанной шляпой на лице. Читаю Статус, поднимаю брови.

Отдыхающий в кресле щелчком сшибает с лица шляпу. С ярко-красного лица, украшенного черными разводами, на нас смотря мутные от похмелья или сна желтые глаза.

«Джед О'Рейли. Человек. Егерь. 139 уровень». Гильдия «Лентяи».

— Мелкая пиявка и… ну ты и хрень же, дружище… — говорит сиплый голос с нотками удивления.

— Чья бы корова мычала, — пожимаю плечами я, скрывая удивление за своим биологически-неактивным фасадом лица.

Старый знакомый…

* * *
— Дадао? Не вариант, мужик, — отрицательно покачал головой Джед, а потом пожал плечами, — Если хочешь, то что-то подобное мы изобразим, но опыта в ковке такой экзотической железяки тут ни у кого нет.

— Хорошо. Тогда четыре мачете под мою руку и столько же узких обоюдоострых кинжалов под ее, — киваю на молчаливую Аливеоллу.

— Пояс, восемь ножей, два костюма брони из шкуры закурта на твою фактуру, — лениво перечисляет О’Рейли и выносит вердикт, — Даже не смотря на еще два плаща анонимности — это не тот уровень, чтобы будить меня. Зачем ты приперся, серая морда?

— Я хочу поднять уровень «Ловкача» и получить расклады по «белым» делам в Зокутте, — наношу я мощный удар под дых видению мира ирландца.

Видимый эффект — поднявшиеся на миллиметр рыжие брови. Откуда у ирландца видение мира?

— А на два уровня поднять не хочешь? — внезапно озадачивает меня рыже-красно-черный верзила.

— Мошна лопнет, думаю, — открыто делюсь с ним сомнениями.

— Ну, так-то да… — чешет тот щеку и оценивающе на меня смотрит. Сумма моего заказа за всё про всё — порядка двух тысяч золотых. Дель Каприцциа уже поведала мне, что третий уровень «ловкача» — это десять тысяч золотых Пана минимум.

Неожиданно начинается торг, в ходе которого хитрый монстрообразный ирландец пытается выдурить у хитрого монстрообразного орка сведения о том, каким имуществом орк располагает на возможное обучение третьему уровню «ловкача».

С каменным выражением лица выкладываю на стол все свои деньги и три кристалла Дикой Магии 30-40ых уровней. Последних до слез жалко, они, как оказалось, теперь для меня царское сокровище, но слабая надежда на «авось»…

О’Рейли глянул на все это дело и скептически хмыкнул, мотнув головой. Я с индифферентным видом пожал плечами. Да, еще был и кастет, но Эдвард был чрезвычайно воодушевлен его уникальными свойствами и я сам прекрасно понимал, что в долгосрочной перспективе тот очень перспективен. Ну нет и нет…

Ручка Аливеоллы махнула над столом и на дерево глухо стукнули три очень крупные монеты цвета запекшейся крови. Совершенно мне незнакомые. Я присмотрелся.

«Мудрость повышена на 1»

— Три магны вампиров? — оскалился в улыбке черно-красный ирландец, — Считай, мы договорились!

— Только если ты будешь оооочень подробно рассказывать о том, что знаешь, — шипит вампиресса и с досадой рявкает, глядя на меня, — Я тебе была должна! Отдаю долг!

— Ты мне должна была двадцать восемь серебряных монет за поросят, — занудно тяну я, глядя в кроваво-красные глаза под белыми пушистыми ресницами, — А не столько, чтобы вводить в оргазм подпольных паханов.

— Клевые проценты, друг! — не удерживается Джед, — Магна вампирика тянет на тысячу золотом в плохой день! Очень плохой день!

— Как захотела, так и отдала! — рычит на меня мелкая вампиресса, — Закрыли тему!

Ирландец показал себя куда более адекватным и компетентным чем был в те времена, когда я его встретил впервые, случайно перебив стадо животных, которых он считал своими. За наше недолгое знакомство на борту «Вавилонской Блудницы», Джед показал себя импульсивным человеком, интересующимся только дракой, выпивкой и поиском своей жены. Сейчас, когда он стряхнул с себя похмельное оцепенение и вплотную занялся нами с вампиршей, мое впечатление о нем значительно улучшилось.

Ситуация взрывоопасно накалилась не только в Зокутте, но и во всем Зууре. Экономика страны переживала тяжелый кризис, вызванный недавними событиями в Эйнуре, а именно — появлением новых воздушных кораблей и технологий их изготовления, сосредоточенных целиком в руках бессмертных, той же «Школы». Зуур, который и раньше не мог похвастаться лояльным отношениям к Бессам и испытывавший их хронический дефицит, теперь плавно отодвигался ведущими Гильдиями континента в сторону. Инвестиции, рабочую силу и специалистов начали щедро вливать в куда удобнее расположенное государство Краст, не имеющее выраженных проблем между смертными и бессмертными. Начало конца ознаменовалось объявлением Города Неудачников о постройке Мировой Арены.

В данный момент Зуур лихорадочно пытался сформировать коалицию, которая должна была помочь стране остаться на плаву, в идеале — составив полноценную конкуренцию Красту, но терпел дипломатические и политические неудачи одну за другой. Одной из самых крупных была национализация двух пансионов «Материнского Сердца», готовивших специалистов для Зуура. Вдаваться в детали О’Рейли не стал, но шокировал нас тем, что его повышенный интерес к наличке базируется на том, что «черный рынок» сворачивает свои дела в Зокутте, наравне с представителями других объединений Бессов.

Помимо общей политинформации, красно-черный ирландец обмолвился тем, что по городу рыщет стража с представителями Ордена «Катаров» и рекомендовал быть крайне осторожными. Сделав предельно серьезный тон, он поведал, что «катары» — это креатура одной из мировых Гильдий, принявшихся наращивать влияние на континенте. Как положено дочерним проектам таких организаций, имеющих весьма большое сходство с корпорациями, «катары» резки и не особо заботятся о репутационных потерях.

Еще в Зокутте отметился «Ямато». Джед рассказал, гыгыкая, что когда воздушный титан пристал к эллингам столицы Зуура, у местной верхушки сорвало крышу от желания обладать этим монстром. Командование корабля отказалось спускаться к посланной королем делегации и послало уже их, в свою очередь, пригрозив бомбардировкой города, в случае если воздушному левиафану будут чинить препятствия. Сделано это было публично, через мощные громкоговорители, от чего город моментально встал на уши.

А худшей новостью в начинающейся по всему городу истерии, можно считать ту, в которой «Ямато» улетел, но обещал вернуться. Представители «Академии» по громкоговорителям обещали обязательно разобраться с наглыми требованиями местных властей.

То, что из этой «тихой гавани» надо бежать роняя тапки, было настолько очевидно, что я даже с некоторым недоверием посмотрел на свои ноги, которые пока довольно спокойно выносили меня на поверхность. Потом перевел взгляд на виляющую перед глазами задницу вампирессы и вновь задумался над собственными проблемами.

Мысли в голову лезли откровенно идиотские — пригласить Светлану на свидание. Не, ну а чо? Она хоть сколько то со мной… совместима. Наверное. Не знаю. Скорее всего — нет, но попробовать хочется. Тьфу. Где там мои техники введения себя в созерцательное состояние?

«Мастер ловкач» — дело вора, разведчика или диверсанта часто зависит от точности движений. Вы приобретаете очень качественную прибавку к мелкой и крупной моторике тела»

После встречи с учителем и улучшения особенности, тело усиленно сигнализирует о переменах. Представляю в уме, могу ли я теперь писать, зажав пишущий предмет ногой, и с удивлением понимаю, что да — легко. Даже хвостом! Ради эксперимента прыгаю вверх, до уровня подоконника второго этажа здания, касаясь ладонью подоконника и чувствую, что точно знаю — как и куда мне нужно приложить усилия и Ки, чтобы оттолкнуться от такого шаткого упора даже кончиками пальцев! Потрясающе.

Выйдя из заснеженного переулка, натыкаемся с вампирессой на отряд городской стражи, бредущий по колено в снегу. Рядом с десятником идёт широкоплечий как трехстворчатый шкаф орк с ярко-зеленым цветом кожи, несущий в статусе отметку «катаров». Увидев нас, он резко останавливается, хватает за плечо солдата, шедшего за ним, и тащит с собой к нам.

— Мы разыскиваем красного ящероподобного гуманоида. Дайте слово, что вы его не видели и можете быть свободны, — тяжело чеканит он, осматривая нас. После небольшой паузы орк добавляет, — … или нет. Мое начальство не отказалось бы провести с вами двумя переговоры для вступления в орден.

— Как законопослушные граждане другой страны… — медленно произношу я, — мы с радостью поможем вам в поиске преступника. Как только услышим — в чем он обвиняется. Вторая часть вашего предложения нас не интересует.

Орк подходит ко мне вплотную, задирает голову, чтобы оказаться нос к носу и тихо говорит:

— Не советую выступать, братишка. Делайте, как я сказал или мы вам обеспечим проблемы. Ясно?

— Мы из свиты матриарха «Материнского Сердца», — улыбаюсь я ему в лицо, вызывая спад зеленого цвета на его коже и испуганные крики солдат, разглядевших мой оскал из-под капюшона. А потом усилием воли делаю кожу прозрачной.

Дебют успешен. Половина солдат бежит, вторая лежит. Орк замер… вроде в шоке. Остается подобрать потерявшую сознание Аливеоллу и гордо удалиться крупными прыжками.

Пора валить из этого будущего мухосранска. Неделя отдыха отменяется.

В «Воздушного Путника» я врывался, собирая все возможное внимание с улиц — вопящая как сирена вампиресса демонстрировала богатейшие познания в ругательствах, не повторившись ни разу. За свою выходку я был крыт с ног до головы, а уж когда она почувствовала, что начинает подмерзать ниже пояса и осознала факт того, что описалась…

На наш этаж я влетел, умудрившись запыхаться, с злой как сатана нежитью под мышкой и горячим желанием как можно быстрее свалить из города. Сидящая «на чемоданах» команда, нервно грызущая ногти, порадовала как никогда.

— Мы бежим из города, Кирн, — сразу начал информировать меня серьезный как никогда Эдвард, — За границами Зокутты идет бой между шестью кораблями школы и известным тебе «Ямато».

— А у меня на хвосте городская стража и возможно обосравшийся член ордена «Катаров», — радую я его. Подумав секунду, добавляю, — Стража тоже… не без потерь.

— Возможно, я позволил себе лишнего в налоговой палате, — внезапно добавляет Умный Еж, привлекая всеобщее внимание.

— А я… — Светлана даже несколько смущается от направленных на нее взглядов, но потом вскидывает голову и твердо говорит, — … отказала в аудиенции представителю мэрии. Грубо.

— Одна я просто описалась от ужаса?! — разъяренно орёт дель Каприцциа и уносится в комнату.

Отступление на «Воздушную Фею» идёт как по нотам. Вначале, вся компания вместе с Эрназой, закутанной в плащ анонимности и мою робу сверху, выходит с деловым видом из таверны. Их роль проста — дойти до порта, сесть на дирижаблик и сделать крюк над городом. Вообще, за последнее в большинстве мест грозит неприятный штраф, но я уверен, что из обещанных четырех килограммов камней мы его вычтем… если когда-нибудь еще заглянем в Зуур.

Сам я сижу на крыше таверны, любуюсь на небольшую темную точку на горизонте, грозящую минут через десять стать пузатым курьерским дирижабликом. Мягко падает снег, с улицы слышен грохот и крики «Король Гоблинов!», «Серебряный орк!».

Ну как с улицы. С третьего этажа, куда битком набились смертные. Судя по крикам и матерщине, через толпу стражи различных подразделений пытаются пробиться бессмертные, способные без особого риска залезть ко мне на крышу. Что они планируют делать дальше, я не знаю, но заинтригован. Заставляю цепи медленно ползти по всему телу, заковывая меня в аналог брони. Роба скинута, голова на свежем воздухе.

Кожа…прозрачна.

Первый же вылезший на крышу Бесс в плаще анонимности, испуганно матерится увидев мою благоденствующую рожу.

— Ты кто? — выдыхает он.

— Я тот, кто жует на крыше, — невнятно прочавкиваю ему, держа хвостом копченый окорок.

— Сдавайся, — делает внезапное предложение визитер, пытаясь одновременно затащить на крышу второго и не спускать с меня глаз.

— А что мне за это будет? — интересуюсь я, оставшись без единой медной монеты в кармане.

Бесс не отвечает, а стоит враскоряку, пытаясь удержаться и затащить товарища. Получается у него не очень.

— Скучный ты, — резюмируя я и удивляю мужика новой вводной, — Ну, я тогда полетел. Удачно затащить!

Взлетаю под сдавленный мат, выполняя пару маневров, справедливо опасаясь, что в меня чем-нибудь могут выстрелить. Так и происходит — цепи звенят, «железная рубашка» держит. От пары импульсов с посохом получается уклониться. Беру курс на «Железную Фею» скрипя зубами от напряжения и вяло удивляясь взбесившейся Системе — та раз за разом рапортует, что «уровень духа повышен»!

«Прифеиваться» сложно, опыта у меня нет, зато на корабле есть, кому подстраховать. Валюсь на «Брюса» и неожиданно — Бенедикта с Эрназой. В ходе короткой ругани выясняется, что изначально их было двое, но Бенедикт флиртовал с Эрназой слишком самозабвенно, поэтому получил орком по кумполу. Впрочем, ему это не вредит.

«Фея» вылетает за пределы города — Эдвард хочет убраться подальше и найти другой город для закупки продуктов. Цыкаю зубом, понимая, что капитана не приведет в восторг моя полная и внезапная нищета. Внезапно раздается крик «Брюса» — он видит с борта, как кого-то преследуют.

Пролетаем близко, присматриваюсь. Ох ты ж ежик! Это же О’Рейли и еще трое бессмертных с мигающими статусами преступников! За ними несется человек двадцать, из которых шестеро — Бессы. Кажется, они попали…

А почему бы, собственно… и да? Бегу к Эдварду, озвучиваю просьбу, получаю удивленное согласие. Начинаю снова выводить на максимум свое ядро.

Рыбалка!

Хватаю цепями орущих ирландца сотоварищи и Эйнинген тут же начинает набирать высоту. Держать четырех здоровых мужиков на весу вместе с цепями получается только за счет напряжения Ки.

Две минуты напряжения и мы вылетаем за пределы населенного пункта. Вздыхаю с облегчением и начинаю вытаскивать «улов». Удивившийся об мою рожу Джед успокаивает собратьев, стоящих с оружием наготове. Оглядываю их — все из Гильдии «Лентяев».

— Спасибо, друг?! — короткой фразой ирландец пытается разобраться в ситуации.

Поднимаю ладони.

— Где вас высадить? — интересуюсь у красно-черного. Из-за спины слышится бурчание Светланы, что урод урода не бросит. Хм, кажется, мои котировки в ее глаза низки как никогда.

— Нам бы вооот туда, — широко улыбающийся О’Рейли тычет пальцем внезапно не вниз, а вверх и в сторону.

Смотрю в указанном направлении и не успеваю поймать челюсть.

Под светом луны по нему тихо плывет колоссальная туша воздушного корабля.

«Ямато».

Глава 10 Рыба мечты

— Не, мужик. Мы туда не полетим. Последний раз, когда мы видели эту хреновину — она без всяких провокаций атаковала летающий цирк, — я оббежал взглядом присутствовавших на палубе. Эрназы и Бенедикта нет, зато есть Светлана, да еще и в кольчужном костюме. Остальные на палубе тоже присутствуют и вроде готовы к бою.

— О как, — удивился О’Рейли, потирая себе подбородок, — Вы были на «Экселенце»?

— Были, — подтверждаю я, глядя ему в глаза, — Поэтому, нам как-то не хочется повтора. Давайте мы вас сгрузим в чистое поле и дальше сами как-нибудь…

— А под гарантии безопасности лично от меня? — спрашивает ирландец, подумав полминуты, тут же уточняя, — Я второй помощник капитана. И не смотри на меня так, мы в Зокутте этими были… как их. Аудиторами. Общак вот вывозим.

— А зачем нам вообще переться на этот кирпич? — задает резонный вопрос вампиресса.

— Мы вас поблагодарим. Извинимся. Материально, конечно же. Заодно вывезем из зоны боевых действий. «Ямато» дал «Школе» просраться, но никого не сбил, — кратко, но по существу привел свои аргументы ирландец. Почесав украшенную костяными наростами рыжую гриву, добавил, — Возможно, они захотят взять реванш.

За это сомнительное предприятие выступили… Светлана и Эдвард. Первая горела желанием узнать, кто такой смелый, чтобы палить по целому матриарху, а второму было любопытно. К любопытству явно примешивалась изрядная доля уверенности — оружейник похвалился, что смог присобачить собственный накопитель к системе самоподрыва «Железной Феи». Глядя на злорадствующего «блондинка» свежеспасенные бандиты поморщились, посомневались, но повторили приглашение.

Остальные не имели ничего против, кроме тех, чьим мнением не поинтересовались — Эрназа и Бенедикт были надежно спрятаны под охрану Ежа, которому немного помявшийся для приличия Эйнинген выдал запасной активатор самоподрыва.

Посмотрев на эти приготовления, я понял, что посещение гигантского летающего гроба планируется более чем миролюбивое. Брякнув в руке тремя вампирическими магнами, сунутыми мне тайком ирландцем, я преисполнился жажды новых впечатлений. Вдруг Митсуруги там?

Просемафорив вспышками подсказанный бандюгами «Лентяев» код, мы зашли на посадку в верхней части здоровенного летающего гроба. Оставив на «Фее» смертную, зомби, Слугу и вампирессу с «Брюсом», мы вышли принимать извинения… и на небольшую разведочку.

— Джед, дятел ты враждебный, ты кого к нам притащил!? — тут же раздался рёв. Очень знакомый рёв. Да ладно?

Из многочисленных странностей Пана одной из самых выдающихся я считал медведя-Бесса, капитанствующего на представительском дирижаблегорода-государства Вавилон. Бывший российский военный пенсионер, с неуживчивым и сварливым характером, выбравший себе класс «друида». Никому из тех, с кем я ранее общался, не было доподлинно известно как именно Дикая Магия, превратившая его в медведя, повлияла на нрав бессмертного и повлияла ли вообще, но все сходились в том, что общаться с Барином неприятно.

«Михаил Ломов по прозвищу «Барин». Высший медведь. Капитан воздушного судна. Уровень 12». А еще и предводитель «Лентяев». Неслабо отожрался на званиях и классе медведь.

Здоровенная туша серебристого цвета, набирающая в холке уверенные два метра, безбоязненно подковыляла к нам на четырех лапах и уселась на палубу. Опять он капитан?

— Это что такое? «Затворник»? — Барин посмотрел на меня, прищурясь, — Ты какую-то особую силу получаешь, закрывшись где-нибудь? В сортире чтоль?

— Высший медведь? — не остался я в долгу, рассматривая изменившегося старого знакомого, — Что для этого сделать-то было нужно? Покрыть всех медведиц континента?

О’Рейл неприлично заржал. Михаил всхрапнул. Если не считать изменившегося оттенка шерсти и поблескивающих металлом когтей, бывший друид остался таким, как я его помнил — здоровым, мохнатым и неуживчивым.

— Может, потом обсудите, кто кого трахал? — вмешалась явно серьезно настроенная Светлана. Эльфийка тряхнула своей черной гривой и зло уставилась на капитана, — Я прибыла на борт судна «Академии» узнать, по какой причине меня атаковала невраждебная «Материнскому Сердцу» Гильдия!

Было смешно наблюдать, как пусть и высокая, но хрупкая эльфийка наезжает на огромную серую тушу. Медведь бодро отрявкивался, что им «было надо», извинения Гильдиям пострадавших будут принесены (но небольшие, потому что парализация), а узнав, что «мамочки» не претендовали на демонов-паразитов, так вообще разошелся, вопя, что «ущерба то кот наплакал!». Эльфийка в ответ орала, что «Академия» потеряла берега и новых смертных специалистов все причастные не увидят во веки веков.


Довести скандал до приличного уровня высоким договаривающимся сторонам помешал артобстрел. Великанский гроб «ударного крейсера» слабо засветился, принимая в борт импульсы магии, бывшие раз в десять крупнее стандартных выстрелов копьепосоха. На фоне гиганта они все равно казались чем-то незначительным, но удивленную ругань «местных» вызвали. Полтора десятка мигающих импульсов энергии расплылось по материалу судна, вызвав еле ощутимую дрожь титана.

— Эй, мы ж с ними часов пять назад бодались! Откуда у «школяров» энергия?! — возмущенно взвыл расхристанный Бесс с двумя небольшими арбалетами в руках.

— Ну вот, а вы к нам не хотели, — ржанул красно-черный ирландец и подмигнул ярко-желтым глазом хмурой Светлане, — Вашу скорлупку точно бы разнесли!

— Действительно, что-то у них многовато магов на борту, — пробурчал Барин, начав отдавать приказы. Второго боя, как я понял, «Ямато» принимать не собирался.

К шести условно-треугольным аппаратам «Школы», похожим на сильно увеличенные стелс-бомбардировщики, присоединился куда более крупный корабль, который я незамедлительно назвал «крест». Он был еще крупнее и походил на два слитых ровно посередине «треугольника», каждый с размахом крыльев метров в триста. Этакий четырехкрылый херувим… тут же открывший сумасшедшую стрельбу из вертикально расположенных крыльев по «Ямато».

Моментально стало жарко. Здоровенный ударный крейсер затрясся как в лихорадке, ловя бортом сотни мерцающих импульсов, передающих вместе с локальной детонацией еще и неслабый заряд кинетической энергии. Мы дружно метнулись к «Фее», справедливо полагая, что на этом празднике жизни кормят невкусно и пора домой, но были остановлены матерным медвежьим воем. Барин, в перерывах между раздачей команд, начал нам нецензурно пояснять, что щит «Ямато» очень хорош, чрезвычайно хорош, но в данный момент активен — и попытайся мы взлететь — сожгло бы в щепки.

— Не сцать! Мой малыш и не такое выдержит! — торжествующе заорал медведь, гоняя по палубе пару десятков Бессов, вращающих какие-то блоки. «Малыша» затрясло как старую стиральную машину в режиме отжима — каждый залп «креста» был равен резерву полутора десятков магов, выше сотого уровня. Видимо, эти же мысли пришли и к сидящему на корточках возле нас О’Рейли.

— Миш! Надо валить! У них чересчур много магов! — попытался воззвать он к здравому смыслу азартно ревущего медведя. Тот частично внял, отвлекшись на то, чтобы проорать нечто в медную трубу, выведенную на внешний мостик «гроба» и снова принялся торжествовать как известный поручик на известной Наташе.

Крейсер начал разворот. Благодаря кратким пояснениям стоящего возле нас ирландца, мы поняли смысл происходящего — «Ямато» собирался пройти по диагонали всю территорию Зокутты, набирая максимальную скорость в безопасной зоне, а потом, разогнавшись до определенного предела — уйти в рывок, на который корабли «Школы» способны не были. Беспокоиться, по словам присутствующих рядом с нами членов «Лентяев», было решительно нечего.

Но хотелось. Количество энергетических «подарков», поглощаемых крейсером, поражало воображение. Даже куда меньший вариант в виде стандартного импульса в свое время чуть не запек меня с косвенного попадания, а тут летали куда более злые его собратья. Эйнинген мрачно заметил, что «Фея» бы не перенесла и одного такого разряда. Нам ничего не оставалось делать, как стоять у своего дирижаблика и ждать развития событий.

«Ямато», как будто подслушав мои мысли, тут же шарахнул очень большим и очень знакомым желтым шаром в сторону «креста».

Попал.

Обстрел тут же прекратился. Те импульсы, которыми изредка плевались «треугольники» не шли ни в какое сравнение с «крестом». Последний, что интересно, мобильности не утратил, продолжив преследование нашего «гроба» в арьегарде других кораблей «Школы».

— Ну вот, считайте, что все закончилось, — довольным тоном прорычал Барин, — Сейчас войдем в пространство Зокутты и наши друзья свистнут в…

Покосившись на Светлану, медведь закашлялся. В это время к нему подбежал какой-то худой тип с бумажным планшетом и начал шепотом отчитываться в ухо, размером с голову человека.

— Ну у вас и щиты, — протянул Эдвард, надвигая фуражку на глаза, — Сенсорные? С модулируемыми колебаниями? Где ж вы такие кристаллы взяли?

— Мы не в каменном веке живем, молодой человек! — тут же взвился худой тип, как будто его лично обвинили в копрофилии, а то и в альтруизме, — Никаких кристаллов! Поля! Абсорбционное ядр…

Получив подзатыльник от капитана, тип покатился по палубе, роняя бумаги.

— Думай, кому и что говоришь, Вильгельм! — заорал на него Барин.

— Барин, сейчас не до болтуна! Смотри! Прямо по курсу! — тревожный крик ирландца был услышан всеми.

На неторопливо входящий в зону Зокутты «Ямато» шла целая россыпь разнокалиберных дирижаблей, едва видимых на фоне ночного неба. Крейсер тряхнуло — «треугольники» садили в его корму импульсами, ничуть не беспокоясь о атаке в пределах цивилизации. Насколько я мог видеть — кораблям «Школы» за это ничего не было.

— На абордаж идут, козлы… — задумчиво пробасил Михаил и заревел в свой матюгальник что-то про козлов и абордаж. Обратив внимание на нас, он парой фраз поставил всех в сложное положение — улететь нам мешает щит «Ямато», на нижние палубы нас не пустить сам медведь, можем прятаться на «Фее» или защищаться. Мы, здраво рассудив, что если спрячемся — то вряд ли сможем показать окружающим, что никакого отношения к «Академии» не имеем, решили защищаться и защищать дирижаблик. Вежливо попросив немного смущенного О’Рейли о небольшой помощи в случае чего… чтобы не пришлось подрывать «Фею».

Верхняя палуба тем временем наполнялась Бессами — их высыпало едва ли не полторы сотни, заставив покрытую краской толстую сталь пола гудеть. «Академики», немного «Лентяев» с отметками преступников, еще парочка Гильдий или Кланов. Все выше сотого уровня, полностью готовые к бою — доспехи, холодное оружие. Ясно конечно, что они все «академики», но я порадовался за Михаила — гнусный медведь карьеру сделал, класс поднял, начальником стал… Так бы и убил, благо есть за что.

Какой забавный корабль «Ямато» — бешеная защита, море абордажников и отчетливо слабая огневая мощь. Не тянет он на ударный крейсер… совсем не тянет.

Смертные редко сражаются с бессмертными, мы же не нападаем. Войны, перенаселение, голод — с этим мир еще не знаком. Какой опыт боя можно получить в таком мире? Только казарменный, тренировочный… опыт разгона кабацких драк и отстрела приблудившихся гоблинов. Частично недостаток опыта можно решить наркотиками и стимуляторами… или идеологической накачкой…

У посыпавшихся нам на голову зокуттцев был только приказ и количественный перевес. Старые модели дирижаблей зависали вокруг медленно набирающего скорость «Ямато», чей щит спал от бездействия, и начинали высыпать на здоровую, как футбольное поле палубу, едва ли не все вооруженные силы столицы.

В этом было что-то абсурдное, неправильное, ломающее шаблоны — наблюдать, как одни разумные протискиваются между будущих врагов, а защитники бегают с места на место, стараясь выбрать позицию, в которой им не ударят в спину.

— Как лягушки в выключенном миксере… — посетовала Аливеолла, хищно оглядываясь по сторонам. Лук она использовать не могла из-за городских ограничений, но удлинившиеся когти вампирессы и ее предвкушающе бодрый вид говорили, что окружающим все равно будет кисло.

Мы встали в два ряда. Те, кто собирался сражаться в рукопашную — я, «Брюс» и вампиресса охраняли пузо «Железной Феи», остальная часть компании гордо восседала на борту нашего маленького судна, охраняемые Кирой… а возможно и не только ей. В отличие от что-то делающего Умного Ежа, Эдвард явно не собирался демонстрировать своих умений как мага, вместо этого держа копье-посох свободным хватом. Некстати промелькнула мысль, что он просто за давностью лет разучился классическому искусству творения чар.

Я быстро убрал рокерский выходной костюм и отблескивая золотыми трусами на всю ивановскую, начал методично покрывать тело цепями. «Брюс» облачился в легкие пехотные латы Эйнура и недобро поблескивал глазами по сторонам.

— Вы же понимаете, что сейчас все бессмысленно умрете? — спросил я рядом стоящего стражника Зокутты, беря в левую руку мачете. Правую руку я решил оставить свободной — шансы, что у простого человека хватит сил проколоть мою «рубашку» оружием были несущественны. Палубу тряхнуло — крестообразный корабль «Школы» очухался, и вновь начал осыпать «Ямато» импульсами магии.

— Нас куда больше, чем вас, Бесс. Думаешь, мы все сюда влезли? На кораблях куда больше людей! Настоящих людей! — зло хохотнул бледный человек, упакованный в потертый, но ухоженный кольчужный доспех. Он вертел головой в шлеме по сторонам, стараясь не упускать ситуацию из внимания.

— Настоящих придурков! — зло подметила Аливеолла, делая кистями вращательные движения, — Идиоты! Все дирижабли бессмертных оснащены функцией самоподрыва! В лучшем случае, мы вас просто убьем, в худшем — взрыв «Ямато» разворотит вашу долбанную Зокутту! Что, об этом вам никто не сказал?!

Услышавшие ее смертные начали переговариваться, распространяя новость, но далеко она не ушла. Может быть, был приказ, может, у кого-то не выдержали нервы… результат был предсказуем.

На кнопку «миксера» нажали.

Ждать, пока меня атакуют, не пришлось вообще. Зокуттцам явно отдали приказ валить всех, кого найдут на ползущем по небу корабле, поэтому мне в лице сразу полетели острия копий, а по ребрам лязгнула пара болтов из арбалета. Сделав быстрый шаг назад, я от души пнул очень хитрого человека, явно собиравшегося нанести мне опасный удар коротким молотом по коленной чашечке. Почти подобравшийся ко мне смертный с коротким хрипом улетел в толпу, тычущую друг в друга железом, а мне сверху по голове прилетел удар древком копье-посоха.

— Не раскидывай их по палубе! — коротко приказал воспаривший над палубой Эдвард, прожужжав мимо меня.


Полетел драться с арбалетчиками и прочей опасной нечистью. Я сделал выпад, поймав ладонью голову одного из копейщиков и на секунду сжал пальцы. Хрустнуло, мужик обмяк. Дернул хвостом за ногу того, кто старался ткнул «Брюса» копьем в подмышечную впадину. Уронил. Пока шел добивать, поймал еще три арбалетных болта, проскрежетавших по спине.

Палуба освещена фонарями «Ямато», но это неверный свет, позволяющий, позволяющий выхватывать лишь фрагменты из общей картины.

…«Брюс» прорывающийся к людям вплотную и незамысловато ломающий им шеи.

…Аливеолла, целикой и полностью голая, мечется алебастрово-белым пятном то в воздухе, то под ногами у смертных. Ее кожа чиста, как первый снег, а вот белоснежные волосы слиплись в огромный багрово-рыжий колтун…

…Эдвард на бреющем полете потрошащий арбалетчиков…

Через пару минут я полностью изменил свою собственную тактику боя, почти полностью уйдя в защиту. Возвышаться башней среди толпы людей, лихорадочно ищущих в кого бы что воткнуть, было чрезвычайно невыгодно — многочисленные порезы, рассеченная щека и повисший на обрывке кожи кусок скальпа быстро мне объяснили собственную неправоту. Глупо, неэффективно, травматично… хотя уже получил по два уровня к «железной рубашке» и «повелителю цепей». Теперь я просто наблюдал за окружающими, стараясь себя обезопасить от колюще-режущих предметов и как только определял ближайшего ко мне смертного — приближался к нему на расстояние в пару метров. Дальше все было просто — хвост проскальзывал над самым полом, как змея, делал рывок и ломал противнику ногу.

Бесчестная все таки вещь — мой хвост…

«Ямато» неожиданно сотрясся и вновь бабахнул своей желтой парализующей фиговиной по крестообразному кораблю «Школы», который, судя по возмущенным комментариям Барина, чхать хотевшего на всех смертных и их оружие скопом, уже перевыполнил норму магических выстрелов по всему континенту Колис лет за пять. Я хмыкнул, подумав, что артиллеристы-«школяры» сейчас точно так же матерятся, думая о непробиваемом крейсере.

Отбив удар меча высокого юноши с одухотворенным лицом, я проскользнул к нему вплотную и… обнял. Тело чем-то чавкнуло и осыпалось под ноги. Раздался тоскливый крик, вслед за которым заорал уже я — пара бородатых сволочей, прикрываемых со спины союзниками, зацепили мои икры крюками гизарм и теперь дергали за древки собственных орудий, как псы, вцепившиеся в тряпку, желая меня повалить. Концы цепочек хлестнули их по глазам, заставив завыть и бросить оружие, а вслед за этим уже подскочивший я свернул им шеи.

«Дух повышен на 1»

«Стойкость повышена на 1»

Сколько раз за последние минуты мелькнули подобные сообщения я не смотрел, но эти явно были последними. Тело обмякло и я припал на одно колено, оглушено мотая головой. Ки… ушло. Я даже не сообразил сразу, что произошло. Тело заболело, мысли понеслись вскачь, по мозгам ударили крики, запах крови и лязг оружия. Твою мать!

На внезапно хлынувшем в мозг адреналине удалось быстренько уползти под бортик воздушного корабля. Я завертел головой, оглядываясь по сторонам. Взгляд выхватил лишь повисшего в воздухе Эйнингена, который болтался около головы Барина, сидящего на палубе и работающего двумя лапами. Блондинистый оружейник явно в чем-то пытался убедить гигантского медведя, яростно мотающего массивной башкой.

Им явно не до меня. Надо сосредоточиться и возобновить ток Ки. Знал же, что бешеный рост Духа, усиливающего мою энергетику, даст рано или поздно о себе знать, но когда б было время это решить?! Еще и эти зокуттцы. Их рвут, режут, потрошат как голубей, а они лезут, как будто бессмертные…

— Эллиас! Вот он!! — раздавшийся недалеко от меня хриплый старческий голос привлек мое внимание. Сосредоточить своё внимание на стоящем в богато украшенной броне лысом старике было сложно. Тот явно к кому-то взывал, тыкая рукой точнехонько в меня, — Эллиас! Убей Короля Гоблинов! Отомсти за Яни…

Промчавшееся мимо белое пятно с грязно-рыжей тряпкой волос срезало старику голову, но до того, как та шлепнулась на залитую кровью металлическую палубу «Ямато», я увидел того, к кому обращался старик.

«Эллиас Цернхоллер, человек, Чемпион Дома Авваш, 57 уровень»

Чемпион…

Фигура брела неспешно сквозь смертных и бессмертных, ловко тыкая последних двумя длинными тяжелыми рапирами. Угадать пропорции и даже пол Чемпиона было невозможно — он был весь закован в сплошной турнирный доспех, не имеющий даже глазных щелей. Судя по совершенно незначительным насечкам и царапинам, Бессы Барина не нанесли броне смертного ни малейшего вреда.

И этот бронированный бегемот шел ко мне.

Некстати вспомнилось, что все эти Чемпионы, Герои и прочие Паладины сохраняют свои возможности в городской черте. Наверное, этот самый Эллиос и есть причина сверхъестественной храбрости смертных вояк…

А я и встать не могу. Два метра ему пройти. Сейчас зарежет и пойдет себе штурмовать внутренние помещения… или охотиться за капитаном. Вряд ли кроме Барина кто-то сможет отдать приказ о взрыве крейсера.

Чемпиона отвлек «Брюс», ударив того в прыжке двумя ногами в бедро и заработав два молниеносных укола — в бок и ногу. Закованная в толстую сталь фигура начала поворачиваться ко мне, но внезапно получила мощнейший удар-толчок головой от разогнавшегося медведя и пролетев десяток метров, исчезла в куче сражающихся. Барин, глянув на меня и прорычав что-то вроде «вы дальше сами!», снова отправился ругаться с Эдвардом и раздавать шлепки лапами направо и налево.

Я закрыл глаза, постаравшись отрешиться от происходящего. Без Ки я не встану. По мозгам бьет адреналин, паника, страх… и чертова похоть. Чудовищная, невозможная смесь, полностью вышедшая из-под контроля. Ки — это не «синяя полосочка», позволяющая делать суперприемы и ломать кости, это энергетический стабилизатор организма — гормонов, феромонов и прочей дряни. Благодаря тому, что эта биохимическая шушера не давит мне на мозг, я способен нормально жить, принимать взвешенные решения и драться.

Вдох-выдох. Инь и Янь сходят с ума, телесной и духовной энергии у меня много и с ней проблем нет, проблемы с новыми «настройками» под изменившиеся параметры. Энергии для тела, как кислород для легких — опьяняют, когда достигнуто критическое значение. Именно этим я сейчас и страдаю, Дух скачкообразно усилил мою энергетику. Добиться бы равновесия хотя бы на десять секунд, тогда хотя бы успею сдохнуть достойно от Чемпиона. Если ему отдал приказ глава семьи, то насколько я знаю, Чемпион обязан его выполнить любой ценой.

Открываю глаза, закованный в доспех смертный уже близко. Безоружный, топает по залитому красным полу осторожно, чтобы не поскользнуться, но неотвратимо. Остановился, подобрал шестопер. Ну да, так сподручнее. Ловлю себя на этой мысли, как за спасательный круг. Логика. Следующий шаг должен уже случиться с одновременным ударом по много о себе возомнившей орочьей голове, но не случается. Между мной и Чемпионом — двухметровый стальной гарпун, упершийся острием в плечо смертного. Проникший в сочленение доспеха, гарпун его надежно клинит.

Чемпион делает шаг назад, таща зацепившийся за наплечник гарпун, бросает шестопер и берется за длинное острие с крючьями освободившейся рукой в латной перчатке. У меня целая секунда, если не больше.

…плавный подшаг и я впечатываю в латника «Беспощадный удар». Левая рука в правое плечо, правая в середину сплошного шлема. Два отвлекающих удара, призванных не сколько нанести урон, сколько отвлечь, в идеале перекосив крепления брони и заставив Чемпиона содрать заклинившую защиту после моей смерти. Оба успешны, оба выполнили свое предназначение.

…но третий тоже попал. Изобретенный мной приём «покарай бабушку» оказался эффективен против этой тяжелой брони — под надежной металлической юбкой были поножи, но самое сокровенное было прикрыто слабо. Относительно слабо против напитанного Ки хвоста.

Наверное, после подобного его стоит отрезать?!

Валюсь на палубу. Руки болтаются как две макаронины, хвост не ощущается вообще, Ки снова идёт вразнос. Вокруг слышны истерические вопли, вой и мольбы о пощаде. Они дублируются с окруживших «Ямато» старых дирижаблей.

Читаю логи Системы:

— «Вы убили смертного. Имя Эллиас Цернхоллер ур. 56. Очки опыта +8 122 433»

— «Получен уровень — 98»

— «Пространственный карман» достиг уровня 27!»

— «Прием «Беспощадный удар» достиг 10го уровня! Повреждения организму снижены в 2 раза!»

— «Прием «Беспощадный удар» достиг 20го уровня! Сила приема увеличена в 2 раза!»

— «Прием «Беспощадный удар» достиг 22го уровня!»

…эх, как насыпало. Надо быть поаккуратнее, 100ый уровень совсем уж близко. А может, наоборот?! Чтобы сразу привыкать жить так, чтобы вообще не умирать?

Война план покажет.

Полусижу израненный, с кучей нарабочих частей тела на носу «Феи». Вокруг суета — «академики» деловито дорезают рыдающих смертных. Дирижабли Зокутты, все как один, остаются сзади. Парочка из них дымится. Корабли «Школы» тоже замедляют ход, их становится практически не видно

Слышится вопль Барина, который машет лапой нашему капитану. Что? Можно улетать? В голове вялое «ураааа».

Оказывается — нет.

Эдвард выходит на корму «Ямато» под звучный вопль Барина «убрать щиты!» и…прячется от нас за материализованным… холодильником? Нет, не холодильник, но эта штука на него очень похожа, целиком скрывая хрупкую фигуру нашего «девочка». Вижу выходящие из длинного короба гофрированные шланги, ведущие к…?!

Любопытство сильнее боли. Встаю, ковыляю туда, где лучше видно.

Больше всего, оружие, которое достал Эдвард Эйнинген из своего инвентаря, напоминало шестиствольный пулемет. Не тот, с которым разгуливали по джунглям и городу разные киноактеры мохнатых годов, а настоящий — авиационный вариант. Фигурка, вцепившаяся в дурынду длинной два с половиной метра выглядела совершенно абсурдно, особенно когда начала свидимым серьезным усилием разворачивать эту «дуру», наводясь на отставшие дирижабли Зокутты.

«Клинг-вуум».


Мерцающая красная вспышка уносится к одному из дирижаблей, разрывая половину его оболочки в клочья. Экспериментальный посох что ли? А зачем его было делать таким?

«Клинг-вуум».

Сразу же! Спустя секунду! Еще один дирижабль, пылая развороченной оболочкой, начинает падать на город.

И снова. Снова. Снова. Импульсы следуют с секундной задержкой, поражая все больше и больше оболочек. Слышен безумный детский смех. После каждых шести выстрелов шланги, подсоединенные к «холодильнику» вибрируют и хрупкую фигуру оружейника окутывает облако пара. Пять-шесть секунд перерыва и «клинг-вуум»!

Мы с отвешенными челюстями наблюдали, как Эдвард взрывает оболочки дирижаблей одну за другой. Выстрел, вспышка, падение началось. Пар. Заново. До меня далеко не сразу дошло, что у оружейника в руках совершенно не какая-то там «шестистволка», пока что невозможная в этом мире, а комплект из шести посохов, соединенных в одно оружие!

Смех, взрывы и все сильнее отстающие корабли «Школы».

Шокированные бойцы на палубе, наблюдающие за счастливо смеющимся «девочком», гробящим дирижабли.

Три спешно убегающих цеппелина Зокутты, на которых оказались маги, способные выставить щит. Видя, как те начинают снижение, я подумал, что власти для десанта смогли реквизировать корабли городских толстосумов, но не их экипажи.

Эйнинген теперь стрелял почти наугад, его всего окутывал пар, но даже так он сумел сбить еще два корабля. Минута-полторы беспрерывного огня в то время, как обычный маг с копье-посоха сумел бы сделать максимум четыре выстрела.

Этот «девочк» действительно гений.

Слышны изумленные переговоры, которые прерываются медвежьим рёвом. «Ямато» набрал нужную линейную скорость и готов запустить основные двигатели.

После краткой команды Барина, мы чувствуем рывок. «Железная Фея» недовольно скрипит. Ударный крейсер мчится по прямой с недостижимой для нашего курьерника скоростью.

Под нами океан.

Глава 11 Внутри и снаружи

— Вот он — героин нашего времени! По-другому тебя не назвать, на героя мордой не вышел, уж извини, — сварливо попытался похвалить меня Барин и тут же добавил, — Знаешь, как команда вас называет? «Красавица и Чудовище»! Причем за красавицу у них ты!

— Ну, это понятно же дело. Сколько народу Эдвард на тот свет отправил? — вяло полюбопытствовал я, валяясь у «Железной Феи». Огромный летающий гроб со страшной силой пёр вперед, таща через океан себя и наш кораблик, а лежать в каюте мне не хотелось.

— Ну, если брать чисто дирижабли, то где-то полторы тысячи, на глазок, — прищурился серый медведь, — но говорит, до сих пор опыт капает, корабли то на столицу рухнули… почти тебя по уровню догнал!

— Хоть что-то радует… Впрочем, давайте отставим прелюдии, уважаемый капитан и вернемся к нашим бари… баранам. Светаааааа!

Отчаянно злобствующий от переизбытка приключений матриарх «Материнского Сердца» с колоссальным аудиторским опытом — это просто обязательная часть команды и корабля, если нужно отправиться в путешествие. Светлана драла шкуру неубитого медведя по всем и каждому пункту, свирепо торгуясь и давя собственным авторитетом. Весомости словам эльфийки добавляли два наших мага, неустанно накачивающие опустошенный накопитель маной, из-за чего вопли медведя «Я вас в океан выкину!» были исключительно неубедительны. Подорвать «Железную Фею» Эдвард мог легко и матриарх не давала забыть это Барину ни на секунду.

Причины террора были весомы — жадный, склочный и сварливый Михаил попытался не просто не заплатить нам обещанные О’Рейли «извинения и благодарности», но и стрясти плату за проезд на Шат’Кар. Тут у нашей брюнетки, стахановски расстрелявшей метательными ножами два с половиной десятка человек, нервы и сдали — медведя она свежевала со всем размахом, поглаживая безучастную к происходящему Киру. Барин постепенно сдавал позиции.

Я был занят восстановлением своей энергетики, приспосабливаясь под новые реалии и интенсивность потоков, при любой возможности проваливаясь в «целительную медитацию». Над переломанными руками и хвостом постоял Умный Еж и предложил хвост отрезать, но я отказался. Вдруг восстановится? Интуитивно принятое, после некоторого колебания, решение оказалось правильным, спустя полутора суток Система порадовала меня сообщением:

«Прием «Целительная Медитация» достиг 30го уровня! Эффекты приема удваиваются!»

Кушать приходилось как не в себя, но на выздоровление шел семимильными шагами.

Причина, по которой я валялся на подстилке рядом с «Железной Феей», была той же, что и у остальной команды — Умный Еж и Бенедикт творили какое то сильно пахнущее колдунство, от которого у корабельных магов пару раз случалась истерика. Эрназе оставалось только стоически превозмогать, что особенных хлопот драконидке не доставляло, как оказалось — у да’харри с обонянием вполне себе паршиво. Другое дело — высота для геоманта. Чувствовала принцесса себя на дирижаблях плохо, но стоически держалась. Одолженному мной кастету принцесса обрадовалась и пару дней приводила в порядок цвет своей чешуи, сделав его даже более глубоким и ярким, чем он был ранее.

«Брюс» и Аливеолла пытались общаться с общественностью, но верзила никого не интересовал, а вот вампирессу несколько раз контрабандой протаскивали на нижние уровни, откуда она возвращалась неприлично довольная, от чего городской «защитник» бесился. Вникать я в их сложные отношения не пытался.

Эйнинген был единственным, кто ОСТРО интересовал представителей «Академии», но на нем фирменная тактика этих товарищей не срабатывала. При фразе «Приезжайте к нам в Академию и будете в восторге», белокурый оружейник морщился и отвечал нечто вроде «лучше уж вы к нам в Эйнур». Хотя, после того, как местная научная братия узнала, что секрет могущества Эдварда в «небесном камне» — к нему сразу был утрачен интерес. Что взять с дилетантов — там же еще гравировка, резонанс, система охлаждения пакета посохов… сразу видно — непрофильное это у местных, ой непрофильное…

Интерлюдия
Аливеолла Миранда дель Каприцциа в последний раз куснула очередного любовника, «на посошок» и засобиралась на верхнюю палубу. Качественно затраханный помощник повара сидел без штанов на мешке муки, вид у человека был предовольный и полностью отсутствующий. Какие-то несчастные пятнадцать минут, а Бесс не будет думать о женщинах как минимум месяц. Слабости, конечно, ему не избежать… денька два-три, но за все нужно платить!

Вампиресса теперь редко вспоминала свою «смертную» жизнь и с иронией относилась к моралистам, пытающимся упрекнуть ее в развратном поведении. С чужими уставами не в ее монастырь лезть! Пожили бы сами пару десятков лет, борясь с хищными инстинктами, чувствуя вкус лишь крови, да еще и в теле, не предназначенном ни для чего иного, кроме как добывания этой алой жидкости!

Чем дальше уходил Бесс по биологии от человека обыкновенного, тем меньше был заинтересован в соблюдении человеческих норм. Вон как Джаргака корежит от «повышенного либидо», а если бы он не был умеющим себя контролировать монахом? Уже бы ходил и сношал все согласное и несогласное. И чхать ему было бы на нормы общества. Вот Бэ… «Брюсу» да, приходится тяжко, стражник всей душой за добро, порядок и справедливость, но частенько выдает такое, что удивляет даже Аливеоллу с ее опытом разгульной жизни!

Вампиресса тихонько фыркнула, притаившись у потолка в коридоре, пропуская под собой троих оживленно переговаривающихся бессмертных, явно идущих перекусить. Бедняги, им придется подождать, у поваров сегодня небольшая заминка, потому что кое-кто уже перекусил. Одним из них.

Девушка в данный момент вовсю отыгрывала свою роль беззаботной развратницы, возвращающейся с легкого перекуса — больше ей ничего и не требовалось. Проникнуть внутрь, не спеша покушать, а в процессе немного послушать своими острыми чувствами разговоры окружающих. «Ямато» был большой и железный — по его коридорам звук шел отменно.

Пока ничего заслуживающего внимания дель Каприцциа не попадалось. Некий Ингам раздражает товарищей, держа в каюте собственного питомца, представляющего из себя здоровенную змею. Какой-то колдун из механиков наложил шутки ради проклятие чиха на одну из сотен совершенно одинаковых кружек в столовой. Некий Кашмир, возможно по вине того же колдуна, умудрился пострадать запором до такой степени, что привел себя прямо на железном «троне» в воинскую ярость, в надежде, что послабит и теперь клозет нуждается в капитальном ремонте…

Из слухов и сплетен, стоивших внимания, была лишь одна — капитан и его второй помощник с лязгом столкнулись рогами из-за тех гостей, что сидели на палубе в миниатюрном дирижаблике. Обычные дела, ирландец хотел сделать все по совести, а мохнатый капитан — к своей выгоде, маскируемой им под практичный подход.

Если бы не «Фея» и не сидящий на ее борту матриарх «Материнского Сердца», триумф Барина был бы полным. У «Ямато» получился грандиозный дебют с цирком, позволивший имени летающего гроба прозвучать на большую часть мира, а стычка с «школярами» в Зокутте послужила не только великолепной проверкой защиты крейсера, но и позволила узнать о существовании не менее секретного проекта конкурентов — того самого «креста» с его чудовищной огневой мощью.

Теперь на борту экспериментального крейсера сидела бомба, на которой в свою очередь сидела эльфийка, трясущая репарации, извинения, сверхурочные и прочие материальные блага с самого Барина. Михаил от бессилия назначил виноватым О’Рейли и ругался с ним, отводя душу. Впрочем, мнение общественности было целиком на стороне ирландца — несколько сотен Бессов экипажа свеженазначенного капитана сильно недолюбливали. Более того, Аливеолла с удивлением услышала, что и сама Гильдия «лентяев» была совершенно не в восторге, от того, что ее глава недавно вернулся перерожденным.

— Проблема всех больших и страшных. Их никто не любит, — поставила Аливеолла диагноз медведю и возможно, знакомому орку, тихо хихикнув. Внезапно ее зрачки расширились и осознав нечто новое, вампиресса закончила свой вердикт более уверенным и мрачным тоном, — Главное, чтобы они не любили тебя!

Действительно, убить Чемпиона хвостом, который так похож на …брр…

Вампиресса ловко и бесшумно скользила по потолкам переходов крейсера, пробираясь к одному из входов на верхнюю палубу, когда ее внимание привлекли три Бесса в зеленых халатах, украшенных чуть светящимися рунами, идущие один за другим и громко переговаривающиеся между собой. Проползти по потолку мимо Аливеолла не смогла — один из этих Бессов был снежным эльфом! Деликатес!

— Красиво жрать не запретишь! — сказала себе вампиресса, вспомнив любимую поговорку одного из своих бывших и поползла по потолку за зеленохалатными бессмертными.

* * *
— Ау! Тут есть кто-нибудь? — воззвал я, устав пялиться в окружающую меня черноту. Медитационная техника «путешествия в себя» сработала вроде так, как и была должна, но оказаться в кромешной тьме я не планировал, поэтому возмущенно заорал, — Чужая душа потемки, но я-то в своей собственной!

— И незачем так орать, — проговорил возникший передо мной человек. Был он атлетичен, жилист и лыс как коленка. Уловив мое удивление, Соломон развел руками, — А что мне, твою внешность копировать? Я уж лучше так.

— Логично, — кивнул я, поинтересовавшись, — А где мой богатый внутренний мир?

— Прямо перед тобой, — скривилось мое альтер-эго и помахало рукой, — Кроме меня здесь ничего заслуживающего внимания нет.

— А суккуб точно нет? А то я надеялся, Ларису увидеть или тех трех шмакодявок… — обозначил я свою настоящую цель нырка в глубины собственной души. Плотской любви уже хотелось так, что глаза из орбит вылазили.

— Нету! — рыкнул мой… неизвестно кто и пояснил, — Именно потому, что Лариса куда-то делась, наш диалог и стал возможен. Она занимала… нужные частоты.

— Это как? Я уверен, что общаюсь с тобой посредством техники «путешествия в себя»? — пояснил я свое недоумение.

Соломон улыбнулся. Нормальной человеческой улыбкой. Гад.

— Не совсем. Не будь ты «затворником», медитация позволила бы тебе просто провалиться в свой внутренний мир и познать себя изнутри. Что познаешь, то и пожнешь. Но мы же нечто иное. Вспомни, как звучит твой аспект?

— «Триединство». Плоть, дух и разум затворника пребывают в недостижимой для других гармонии, — отрапортовал я.

— Именно! Поэтому вместо набора аналогий, абстракций и прочей чепухи у тебя есть вполне самостоятельный и цельный я. Нет, не второй поток сознания, как ты сейчас подумал… — Соломон пощелкал пальцами, пытаясь изыскать аналогию, — Представь, что ты — грузовик…без водителя. Но рядом с водительским местом есть пассажирское. Вот его занимаю я. Ты управляешь, а я смотрю через стекло, а заодно вижу летающих по салону мух. Доступно?

— Вполне, — я без всяких сложностей представил себе эту картинку и тут же озадачил свое альтер-эго, — А польза от тебя какая есть?

— С пользой проблемы, если моя теория насчет других классов верна, — понурился Соломон, проведя ладонью по лысине, — Понимаешь, я испытываю твердую уверенность, что то место, что занимаю у тебя я — другие используют куда лучше. Маги, к примеру, могут запоминать сложнейшие многоуровневые формулы. Воины — интуитивно и безошибочно наносить удары или ставить стопу при шаге. Некроманты или друиды — управлять своими подопечными, а то даже выделять им дополнительные мозговые мощности. Как-то так. Я же… просто круто разбираюсь в тебе самом. Как там звучало? Тело, дух, разум.

— Вообще никакого практического толку? — с разочарованием посмотрел я на собеседника и тут же задал вопрос, который сам не ожидал, — А внешность менять умеешь?!

— Э! Я тебе не Лариса! Пошел ты! — всполошился лысый и тут же зачастил, — Я тебе помог на несколько секунд возобновить поток Ки и не сдохнуть от Чемпиона! Могу сообщить, что при абордаже «Ямато» ты наблюдал смерть как минимум восьмерых членов экипажа! Знаю, что тебя побаиваются или опасаются все члены команды, кроме Эйнингена и Умного Ежа — замечал опасливые взгляды!

— Точно не Лариса. Та была бесполезной, — признал очевидное я, заставив собеседника заметно расслабиться.

— Ты бы поспешил разобраться со своей проблемой, — пробурчал человек и язвительно уточнил, — Да, со своей! Я сияние чистого разума и раздражители плоти на меня не действуют!

— А местами мы поменяться можем? А то отдохнуть хочется, — огорошил я собеседника. Тот протестующе замахал руками. Мол, ему и так хорошо.

— Ты уже долго тут болтаешься, пора на выход, — проговорил Соломон и поднял указательный палец, — Но послушай сначала пару вещей, что я имею тебе сказать.

— Слушаю внематочно, — покивал я.

— Имею серьезное подозрение, что ни один Бесс на «Ямато» не имеет никакого отношения к японцам, — огорошил меня Соломон, тут же пояснив, — я видел имена бойцов и их движения. Ничего необычного. Моё мнение таково — эта здоровенная дура с жуткой защитой создана для того, чтобы выманить японцев из той дыры, где они прячутся. Историю самого их линкора помнишь? Вот-вот. А это прямо готовая ловушка летающая.

Я покрутил головой, пытаясь совместить миры — тот, где я десяток прожитых лет назад обгрызал кору с деревьев и тот, где делают огромные корабли для ловли наций. Что-то в этом есть…

— Второе чуть иное. В последней драке ты… думал. Валял дурака. Экспериментировал. Позор. Что мешало тебе достать два мачете и устроить мастер-класс по суши?

— Барин проорал, чтобы пол кровью не пачкали, — промямлил я. Мне было стыдно.

— Мне-то не ври. Ты до последнего был не уверен, драться тебе или нет. Когда ты уверен, то действуешь как машина. Помнишь, как циркачей на фарш переработал? Вот то-то и оно. Завязывай с этим. А еще — попробуй драться, используя два наших малых гарпуна! Твой рост, скорость и длина рук… сам поймешь. А теперь, тебе пора.

* * *
Я с наслаждением вдохнул зеленоватые пары, насыщенные магией смерти. Организм тут же забился в агонии, заставляя конечности мелко поддергиваться. Болью оказалась пронизана каждая клетка моего тела. Прекрасной, очищающей болью.

Выдох.

«Целительная Медитация».

Умный Еж с ухмылкой посмотрел на меня из-под надетых артефактных очков, хмыкнул и вернулся к своим занятиям.

«Фея» заполнялась экипажем. Эдвард, как и Умный Еж, что-то клепал в каюте капитана с начала пути и выходил на свежий воздух лишь для утреннего променада. Потом приползла Аливеолла, вся измазанная в жирной черной копоти и надувшаяся как объевшийся клоп. «Брюс» нам потом объяснил, что приведенная мной аналогия более чем уместна — вампирша как следует попировала и теперь ушла в здоровую спячку чуть ли не на неделю. Следом на корабль забрался я, поймав себя на мысли, что уже с нездоровым интересом поглядываю на Барина. В своей каюте было совсем паршиво, поэтому я напросился к некроманту — запахи от его деятельности хорошо гасили либидо.

А вот на то, что от вдыхания некротических паров у меня растёт Дух, Стойкость и «Целительная Медитация» я смотрел едва ли не со слезами на глазах. Дотянуть бы до борделя раньше, чем эта отрава прекратит на меня работать…

Что именно делает Умный Еж — я понять не мог. Выглядело происходящее, как работа фотографа в те времена, когда пленки нужно было проявлять — он что-то вымачивал, высушивал, готовил растворы и составы. Каждое готовое «фото» выглядело как побитый жизнью пергамент, на который некромант вслепую наносил очень сложный рисунок невидимыми чернилами и откладывал в сторону. Материал под свитки?

Светлана, «Брюс» и Барин… пили. Вчера, неожиданно для всех четверых, я узнал, что при наступлении «Этих Дней», у меня автоматически и бесконтрольно включается «Прозрачная Кожа». Вышел вечерком наорать на них за то, что слишком громко разговаривают прямо у борта нашего кораблика, полностью игнорируя нужды страдающих орков, в результате — локальная истерика и три метательных ножа, воткнувшиеся мне в разные части тела.

Похоть, хреновое самочувствие, зарастающие от ножей эльфийки дырки в теле и терапия в виде газовой камеры. Чудесно.

Под вечер, не выдержав однообразия такой «прокачки», я закутался в свою безразмерную черную робу и вышел к народу. У накрытой на палубе «Ямато» скатерти сидели хорошо выпившие Бессы — капитан со своим вторым помощником, матриарх и стражник Эйнура. Проигнорировав злые взгляды, я уронил пятую точку на палубу и залпом выпил кувшин неплохого пива.

— Я уж не помню, когда так срался, — покачал головой Барин, глядя на мелькнувшую в рукаве робы мою руку, бесстыдно демонстрирующую всё, что обычно скрывает кожа, — Ну ты и чудище, Джаргак. Тебе другое прозвище надо… но у меня приличных слов нет, чтобы придумать.

— Я сам не ожидал, что так получится, — скрежетнул зубами я, — Изменился лишь недавно.

— Ничего себе тебя перекорежило. Хвост, серость, кожа пропадает… а морду тоже перекосило? — продолжил любопытствовать медведь.

— Морда, хвост и …ик… рога — у него раньше были, — сдал меня очень пьяный «Брюс» и сделал рукой плавный, но никем не понятый жест, — А вот… ну короче… ну кожа — это недавно!

— Ну и уродство… — осудил меня медведь, припадая к жбану с чем-то алкогольным.

— Вот чья бы корова мычала! — искренне возмутился я критике от говорящего медведя, почему-то представляя себе его взаимодействие с суккубами. Хотя… демонам чхать, изобразят из себя симпатичную медведицу в два счета. Но, Барин-то человек… бывший.

Решив не мелочиться, я бабахнул ему этот вопрос прямо в морду лица, поддерживаемый согласным гулом и иканием окружающих, в том числе и ехидно ржущего О’Рейли. Медведь смутился и ответил нечленораздельным матом, что еще сильнее раззадорило всех, включая Светлану. Удачно переведя стрелки и наблюдая за начавшейся дискуссией, которую начал вести трезвеющий на глазах «Брюс», я даже немного отвлекся от собственных ощущений.

— Джед, так почему вы этот гроб так назвали? Это же имя знаменитого японского корабля, — решил повторить я успех с вопросом в лоб.

— Это к капитану! Он чемпион мира по идиотским названиям для дирижаблей, — отмахнулся тот и приник к своему кувшину.

— Закрытая информация! Отвалите! — вальяжно махнул лапой медведь.

— Как вы лодку назовёте — так она и поплывет, — решил я надавить бородатой цитатой, — А настоящий «Ямато» очень плохо кончил…

— Сами разберемся! Не боись! — медведь широко махнул передней лапой, сидя на заднице, — За пару дней ничего не случится!

— Обойдешься, мохнатая рожа, — погрозила ему кулачком Светлана, — Мы завтра с утра вылетаем в Октябрьск! Хотел нас задержать до прилета ваших дознавателей? Нееет, милый — они твою печень клевать будут!

Медведь начал плаксиво ругаться. Я его понимал, потому что сталкивался в свое время с дознавателями «Академии». Даже если у них не было одноименного класса, работу они свою знали на «ура», выдаивая из подвернувшегося под руку индивидуума все, что он хотел рассказать и в десять раз больше по косвенным признакам. Сборщики информации, умеющие выжать сок даже из камня… под видом светской беседы. Встречаться я с ними не хотел до колик, прогнозируя конфликт — не с моим сходящим с ума либидо участвовать во вдумчивой беседе.

Все-таки слабенькую реакцию выдал медведь… значит мой внутренний «я» был прав. Либо у Барина реально страсть к идиотским названиям дирижаблей и талант эти названия проталкивать.

Следующим утром «Железная Фея» отчалила от постепенно замедляющегося крейсера, беря курс на основанный бессмертными Октябрьск. Мы сидели в кают-компании и радостно «делили апельсин», выжатый Светланой из жадного медведя. За помощь и неразглашение каждому досталось по кругленькой сумме в полторы тысячи золотых, что меня, бывшего без единого гроша в кармане, сильно радовало. Конечно, сложно чувствовать себя бедным, везя в город дракона, обещавшего тебе четыре кило драгоценных камней, но вот торопиться с их продажей было бы… не разумно. А я сейчас, хоть и сидел на одном месте, но очень торопился.

Порадоваться жизни мы не успели, «Брюс», без лишних эмоций утащивший наличку в карман и вышедший на свежий воздух, завопил так, как будто его режут. Вся команда, кроме куда-то подевавшегося Бенедикта тут же высыпала на свежий воздух и уставилась туда, куда показывал «защитник».

— А он… точно был красного цвета? — с сомнением спросил Умный Еж. Остальные, кроме Эрназы, дружно покачали головой. В отличие от просидевшего в трюме некроманта, мы немало погуляли по «Ямато». Тот был покрыт серой краской.

Но сейчас, в лучах восходящего солнца, он казался красным.

Не казался.

— «Ямато» горит! — внезапно оповестила нас вампиресса и через секунду я сам увидел столб жирного дыма, вырвавшийся из верхней части летающего гроба.

— Не горит. Плавится, — скучным голосом поправил ее Эдвард. У блондинистого оружейника в руках была подзорная труба. Маг умудрился сделать еще более скучным и скрипучим, пояснив, — А точнее — его плавят.

После этих слов, вызвавших общее оцепенение, оружейник сунул подзорную трубу Умному Ежу и опрометью кинулся в рубку. Через пару мгновений «Фея» издала скрип, начиная ускоряться. Мы смотрели на белую точку крейсера, которая понемногу начинала слепить глаза, поверх нее тянулся столб дыма. На таком расстоянии почти не было заметно, что гигантский корабль падает.

— Капитан абсолютно прав, — вынес вердикт Еж, указывая рукой на встающее солнце, — Вооон там, между «Ямато» и светилом, висят пять незнакомых мне кораблей в построении призмы. Между прочим, на значительном расстоянии друг от друга. Могу поспорить на только что полученные деньги — эти кораблики сформировали линзу, которая собирает солнечные лучи и направляет их на «академиков». Это… сильно.

— Это безумие! — вынес вердикт «Брюс», — Там же на борту все сварились сразу! Зачем они продолжают плавить?!

— Демонстрация силы. Наказание. Месть, — пожал плечами некромант, — Выбирай на свой вкус.

— Японцы, — упавшим голосом прошептала Светлана, — Мы нашли японцев… или они нас.

— Нас — вряд ли! — тут же крикнул из открытой рубки Эдвард, — Набираем максимальную скорость! Курс — Октябрьск!

Слепящая точка на горизонте уже преодолела половину расстояния до поверхности океана. Мы буквально на двадцать минут разминулись с одной из самых жутких видом смерти на этой планете. Все эти сотни Бессов-«академиков» теперь будут годы, а то и десятки лет напролет воскрешаться в океане. Ну, хоть Барина не жалко, ему там самое место.

— А кто хочет поспорить со мной, что нас будут искать? — златолюбиво прожурчала Аливеолла.

Спорить с ней никто не захотел.

Глава 12 Кто не спрятался…

На воротах Октябрьска было столпотворение. Там трогали человека. Десятки рук тянулись к волосам, дергали за уши, несильно тыкали пальцами, убеждаясь, что он теплый, живой и настоящий. Слышались голоса:

— Да таких только моя мама в детстве видела!

— Гляньте, люди! Прям как дед говорил!

— У кого хлеб есть? Дайте ему еды!

— Мааам! А можно мы его себе оставим?!

Стражники-Бессы веселились, глядя на творящийся бардак, но застопорить движение не забыли, выстроившись шеренгой и подавая советы трогающим Новичка смертным, за что именно его потрогать. Точно, бедолага в теле восьмилетнего ребенка с первым уровнем. Хотя, почему бедолага? Счастливчик.

Я чувствовал, что нахожусь очень близко к той грани, за которой стоит кровь и смерть окружающих. Даже вспомнил, когда испытывал тень подобных эмоций — в российских супермаркетах. Идешь ты такой между рядов, а впереди тебя кургузая корма самой неторопливой тетки в мире, вальяжно толкающая перед собой тележку. Не обойти, не перепрыгнуть, не… пнуть этот потерявший форму зад, чтобы она либо поторопилась, либо хряпнулась своим недостаточно социально ответственным лицом о стоящие рядком майонезы и прочие кетчупы… Но увы, закон суров, платить за испорченные тушей продукты и ходить по судам желающих нет, поэтому ты жалко идешь следом за стокилограммовым тормозом и чувствуешь себя жалким неудачником…

В этом мире подобные социальные ограничения были куда слабее.

Купив за пару серебряных монет небольшое животное похожее на теленка, я оторвал ему голову и с облегчением выдохнул. Эффект «Этих Дней» был частично купирован видом чужой крови. Старик-продавец, безразлично жевавший травинку на своей телеге, уставился на меня, наглухо драпированного черной робой, как на вылезшего из ада демона. Положив ему на колени голову, еще моргающую глазами, я твердым шагом устремился к воротам.

Доброе слово, процеженное сквозь зубы, подтвержденное подхваченным крестьянским пацаном, плюс немного денег дают мне доступ в город. Три медные монетки, засунутые пацану в рот, превратили его из пленника обстоятельств в некий аналог смартфона — направление на бордель тот безошибочно показывал руками и даже головой.

Остальных из нашей непутевой команды я оставил стоять в заклинившей очереди, им торопиться было некуда. Проведенное на «Фее» совещание постановило, что мы трое суток проводим в Октябрьске, покупая и заказывая то, что не получилось в Зокутте, а потом следуем прямо к нашей конечной цели. Прогнозы большинства членов команды совпадали на сто процентов — мы сейчас единственные свидетели гибели «Ямато», что есть хорошо и плохо. Хорошо — что информацию можно будет выгодно продать, плохо — что расследование «академиков» нарушит наши планы. Единогласным итогом голосования стало «послать всех туда, где не светит солнце, отпустить Эрназу и делать то, что задумали изначально».

Единственная сложность была со мной. Там, где у всех членов экипажа «Феи» было аж трое суток на решение всех и всяческих вопросов и проблем, у меня было ВСЕГО трое суток, на частичное решение собственной.

Толкнув указанную мальчишкой дверь, я вошел внутрь. Раздавшийся хруст, треск и звон колокольчика подсказали, что дверь была закрыта на засов, а злые матюги уперевшей руки в боки тетки, стоящей на втором этаже — что я слишком рано пришел. Пришлось быстро сблизиться с почтенной ледью, начавшей со вкусом повышать голос, и продемонстрировать ей золотой кругляш. Прижав матрону к стеночке, я жарко зашептал ей на ухо:

— Какая у тебя тут суточная выручка? Нет, не ограбление. Наоборот. Снимаю. Что? Всех. Комната темненькая есть? Чтоб совсем? Отлично. Вот как зайду, так по одной и запускай. Нет, не надо уже проснувшихся. Лучше разбуди тех… кто покрепче. Да, ты не ослышалась. Покрепче. Что? В булочной работает Ерма-полуогр? А оно тут причем? А, она и бесплатно? Крепкая? Хорошо. Тогда ее первую. Главное чтоб темнота была полная, слышишь? В твоих это интересах…

Интерлюдия
Бэ… «Брюс» угрюмо вздохнул и приложился к кружке с хлебным спиритом. Ну хоть не деревянная посуда, каким почему-то отдают предпочтение большинство Бессов, а вполне себе удобный глиняный сосуд. Да и спирит был хорош, ничем не напоминая попытки эйнурских кабатчиков представить высокоградусный алкоголь цивилизованным пойлом. Горит? Не воняет? И хорошо.

Герой-в-отпуске одиноко пил в подвернувшемся под глаз кабаке, страдая полнейшим безделием и одиночеством. Все разбежались по Октябрьску как вспугнутые ночью тараканы — по своим, сугубо личным делам, оставив «Брюса» на произвол судьбы. Можно было вернуться на «Фею», туда, где остались Умный Еж и его слишком живой зомби, но к кому стража не тянуло, так это именно к ним.

Джаргак, пугающий в последнее время всех до дрожи в коленях, усвистал решать свою проблему и тем самым сломал «Брюсу» планы, так как не сказал, куда именно. А соваться в веселые дома, где есть шанс повстречать орка, «Брюс» категорически не хотел. Особенно после того, как ему рассказали, каким образом серокожий убил Чемпиона.

С остальным было проще. Эдвард мотался по городу, оформляя новые заказы, Светлана отчитывалась руководству и ставила последнее в известность о своих планах, Аливеолла… отдыхала. Завтра они с вампирессой должны были пройтись по местным ювелирным лавкам для оценки выданных драконидкой драгоценных камней, но сегодня делать было решительно нечего. Стражник Эйнура решил безыскусно посвятить остаток дня выпивке.

Но умеренной.

Напротив «Брюса» сидела и расслабленно дула пиво женщина очень внушительных размеров. От нее вкусно пахло свежей выпечкой, но никаких больше общих деталей с тружениками печи и сдобы она не демонстрировала. Крупные грубые черты лица, мощные руки и необъятнейшая корма и здоровый нос явно не имели свои поклонников на… этом континенте. Тем не менее, мадам, уверенно весящая за два центнера, находилась в крайне благодушном настроении, мечтательно смотря сквозь людей, попивала пенистое пиво и лишь изредка морщилась.

«Брюс» был опытным извр… солдатом, поэтому приказал себе не обманываться безобидным внешним видом вкусно пахнущей громилы и не налегать на спиртное.

Дверь в кабак с треском распахнулась, и взгляды почтенной публики тут же скрестились на новом визитере. На пороге стояла немолодая смертная женщина, пребывающая в некотором беспорядке. Запыленная подранная одежда и волосы, сбившиеся в один колтун, ясно показывали, что странница только что прибыла в город. Из всей этой картины выбивался лишь взгляд — полный пугающего энтузиазма.

— Где он?!! — во всю мощь легких крикнула женщина. Оглядев мирно пьющих в кабаке разумных, она с какой то мрачной торжественностью заорала вновь, теперь с уточнением, — Где ювелир, мать вашу!

— Эть какой те лювелир, дурра… Это кабак! — вышибала встал перед запыленной бабой и раскинул руки в обе стороны, препятствуя нежелательному, а то и сумасшедшему элементу.

Тот, впрочем, не растерялся, а выглянув у вышибала из подмышки, победно проорал на весь зал:

— Волюк-«Ювелир» в Октябрьске!!!

Шум в зале стих на несколько томительных мгновений… и взорвался ором! Первыми, как самые трезвые, на выход ломанулись официантки, за ними большинство клиентов и сам хозяин заведения вместе со своим вышибалой. Отжатая к стенке вестница глубоко дышала, а «Брюс» с удивлением слушал все усиливающиеся вопли с улицы.

Огромная женщина, которую стражник усиленно боялся весь вечер, неспешно встала на ноги. Стоя допила свое пиво, сделала решительное выражение лица и строевым шагом пошла на выход. Внезапно та, что ворвалась ранее и приходила в себя у стены, кинулась навстречу гиганту:

— Стой! Остановись! — запыхтела запыленная, — Тебе нельзя! Ты! Не! Пройдешь!

Усилия были пронзительно тщетны. Большая дама не шевельнула даже пальцем, чтобы убрать помеху — та сама не удержалась на ногах и откатилась в сторону, стукнувшись головой о приземистый деревянный столик. Гигант покинул здание, а вслед ему с грязного пола неслось тоскливое:

— Тебе нельзяяяяя! Ты же его сломааааешь!

«Брюс» покачал головой и, заинтригованный, решил оплатить по паре кружек пива оставшимся выпивохам, явно знающим больше него. Платить было некому, поэтому стражник кинул деньги на стойку, собственноручно нацедил пива и приступил к расспросам.

История оказалась короткой и забавной.

Волюк Уккендорфин был обычным гражданином городка Ханнс, находящегося в теократии Фехал довольно далеко от Октябрьска. Подвизался этот Волюк на почве ювелирного дела, от чего и получил как то заказ на гравировку дарохранительницы для местного божества, чей главный храм в городе и стоял. Дарохранительница была чрезвычайно роскошная, а Волюк ювелир весьма посредственный. По слухам, ювелир отличался лишь двумя выдающимися чертами характера — тщеславен был безмерно и ходок редкостный. По бабам.

А тут дарохранительница самой Этты, Богини Плодородия!

На этом месте «Брюс» представил себе дальнейшее развитие истории — гадкий тип крадет у храма драгоценность и его ищут ярые почитатели столь полезной богини по всему свету…

Оказалось — нет! Наоборот, Волюк справился с украшением ящичка выше всяких похвал и гораздо лучше, чем мог от себя ожидать! Это была его лучшая работа за всю жизнь!

…и он нарушил одно из писаных-переписанных правил храмов и мест поклонения, втихаря выгравировав в дарохранительнице своё имя, что делать было строжайше запрещено. Результат — помещенная в дарохранительницу рушница, напитанная божественным благословением плодородия на весь город для одноименного ритуала потратила всю свою мощь на одного единственного ювелира.

Любая женщина, с которой спал Волюк, тут же беременела минимум тройней с высочайшим шансом благополучно разрешиться от бремени. Как это узнали? Ну… когда в несчастном Ханнсе порядка семи женщин родили в течение двух недель по три-четыре ребенка…

Уккендорфин успел удрать, усугубив ситуацию до предела. Легенда летела впереди него, за ним велась ожесточенная охота. Три ребенка без проблем за раз — это сумасшедшие налоговые льготы! Выплаты! Жилище бездомным! Беспроблемное замужество даже для самых страшных! Все сходили с ума. Все искали Ювелира. А тот, убегая все дальше и дальше, умудрялся в каждом городе на своем пути осеменять по несколько женщин.

И вот он в Октябрьске.

«Брюс» хмыкнул, поблагодарил и, допив пиво, пошел в гостиницу ночевать. По вечерним улицам города носились всполошенные люди, с криком и руганью требующие себе доступ куда только можно. Тройки стражи, взявшие в руки обмотанные тряпьем дубинки, растерянно следили за всеобщим помешательством. Последнее усугублялось не менее напористыми действиями вооруженных разумных, явно работающих на местную знать, которые добивались успеха в проникновении куда чаще простых горожан. Стражник Эйнура то и дело видел, как люди открывали двери своих домов и без оглядки на вламывающихся в их дом смертных, и сами пускались на поиски легендарного Ювелира.

Гостиница была ниже среднего, но ее выбрали не просто так. Все в команде, за исключением молчаливой рыжей кошкодевочки и слабоадекватного орка договорились привлекать к себе минимум внимания, потому и заселились в этом ничем не примечательный клоповник на окраине Октябрьска. Медленно идя по коридору в собственный номер, «Брюс» брезгливо поморщился от вида наваленного в торце коридора тряпья. Хозяин что, даже в коридор на ночь кого-то спать пускает? Набить бы ему ли…

Куча тряпья зашевелилась и на стража Проспекта Сезам уставились два больших, выпуклых и печальных глаза с худого и небритого лица, украшенного увесистым носом.

— Таки помогите…?! — умоляюще, но очень тихо прошептала куча.

* * *
Когда дверь не скрипнула, я ничего не понял. Она должна была скрипнуть. Как в сказке. Но не скрипнула. Следующая жрица любви не зашла. Не зашла сразу.

Не зашла через пять минут.

Через десять тоже не зашла.

На моих внутренних часах значился пятый час утра. Все должно было работать. У меня точно все работало! Но никто не заходил.

В голове с тихим, но отчетливым звоном лопнула какая-то нить. Нечто, много лет державшее меня на привязи, заставлявшее переступать через себя, сдерживаться, давить эмоции, поступать по умному. Не было не вспышек ярости, ни давления, ни-че-го. Я просто натянул свои золотые трусы, посмотрел под светом факела в коридоре, как весело бежит кровь по обнаженным для взгляда мышцам и пошел задавать почтенному Октябрьску всего один вопрос.

Что. За. Фигня?

Мир не крутится вокруг меня, я понимаю. Ясно понимаю, пиная с ноги двери предавшего меня борделя. «Экселенца», Зокутта, «Ямато», никакого отношения ко мне и остальным членам экипажа «Феи» не имели. Просто взмах крыла моей любимой птицы обломинго. Очередной. Выхожу на свежий воздух и громко вою на луну. От души.

Потому что это уже не взмах. Это уже какие-то аплодисменты.

Рычу, иду по улицам города, ищу виноватого. Не найду — так назначу. Хватит это терпеть. Окружающие, бестолково и бессмысленно бегающие от дома к дому с какими-то невнятными криками, начинают вести себя более осмысленно и конструктивно — падают в обморок, орут, бегут от меня. Это успокаивает и ободряет, потому что я периодически рычу и вою от избытка чувств и мне необходима правильно реагирующая аудитория. В идеале — еще заставить кого-нибудь кровоточить, чтобы немного отпустили «Эти Дни», но пока не встретился никто достаточно смелый, чтобы на меня напасть.

Встаю у какого-то питейного заведения, внутри явно ощущаю разумных. Мне очень хочется холодного пива, но что-то внутри против того, чтобы я туда заходил. Странная уверенность, что те, кто снаружи — каким-то образом виноваты, что бордель обезлюдел, а те, кто внутри — наоборот, хорошие и правильные люди, которых пугать не нужно. Стою, пытаюсь понять, что важнее — пиво или хорошие люди?

Двери кабака распахиваются и из него выходит рослая девушка атлетичного вида в потрепанном кожаном наряде охотника. Она сильно навеселе и воинственно, но аккуратно размахивает двумя кружками, украшенными пенными шапками.

— Уродины! Халявщицы! Не мужика вы ищете! Просто жить и нихрена не делать хотите! Тьфу! — сплевывает она. Голос у девушки странно знакомый — сильный, хрипловатый. Она делает несколько глотков и обличающе продолжает, — На чужом перце разок попрыгать… и все! Тьфу на вас еще раз!

Девушка прикладывается к кружке с явным намерением осушить ее целиком. Невольно облизываюсь. В неверном свете фонаря мелькает женский локоть зеленого цвета. Прищуриваюсь. Она?

— Ни мужиков нормальных… ни баб! Одни халявщики кругом! Бессы… одно название! Девяносто лет в страже сидеть… ик! … подумать только. А эти… курицы… ик! …Ювелира им! Шлюхи! Не поймаете вы его!

— Заинька, — заурчал я, быстро приближаясь к орчанке сзади и хищно следя за приключениями плавно мотающейся в воздухе кружки, — Сколько лет, сколько зим…

Мы с ней виделись как-то раз глубоко зимой, где охотница от скуки терроризировала смертных мужиков в лесной деревне. Те и попросили меня немного припугнуть хулиганку… получилось очень хорошо. Легкое домогательство и орчанка скрылась из деревни, в чем была. Вот и свиделись снова. Вроде Пан широк и обилен, а встречаешься со знакомыми постоянно. Может, потому что беспокойные души часто бывают в беспокойных местах?

Девушка застыла. Сразу, полностью, с ног до головы. На достаточно долгое время, чтобы я подошел вплотную и начал просовывать хвост в ручку кружки, намереваясь реквизировать выпивку. Голова орчанки механически дернулась в сторону кружки и снова застыла, вероятно, наблюдая за хвостом. Тот был прекрасного ярко-красного цвета и влажно переливался в свете фонарей. Я обнял старую знакомую за плечи, страхуя ее возможную панику во имя сохранения пива.

Так прошли несколько минут. Намертво сжавшиеся на кружке пальцы успешно сопротивлялись деликатным движениям кончика моего хвоста. Я сохранял определенную деликатность — ситуация благотворно влияла на мою психику.

— Ты стал еще страшнее? — с дрожью в голосе спросила орчанка. В абсолютно трезвом голосе!

— Есть немножко, — не стал увиливать я и покрепче пожал плечи девушке, — У меня к тебе предложение. Даже два. Первое — у меня тут бордель разбежался. Поэтому, если ты все еще мечтаешь о настоящем мужчине, то он прямо за твоей спиной. Ровно на двое суток. Думаю, что если ты зажмуришься, то тебе даже понравится. Или ты расскажешь мне, кто такой Ювелир, о котором орут по всему городу…

Бесился я несколько часов. С чувством, толком, расстановкой. Не причиняя никому прямого вреда, не вламываясь в чужие дома, но пугая до потери сознания тех энтузиастов, которые шарились по улицам города, в надежде увидеть в канаве мифического Ювелира. Орчанку я отпустил с миром, после того, как она пулеметом мне выдала всю легенду о незадачливом осеменителе. Последнего я тоже искал, с искренней надеждой вынести на руках в чисто поле и убить к чертовой бабушке. Опыт имелся.

— Ииии!!

— Аа! Демон! Демон!!

— Чудовище! Помогите! Стража!!

— Я заколдованный Ювелир! Со мной нужно переспать три раза и тогда я снова стану человеком!

— Что?! Правда?! Нееет!

— Он наверху, наверху! Смотрите, бежит по крыше! Где стража?!

— Кто ранен? Кто убит? Десятник, тут люди… ААА!!!

Мысль о том, что кто-то может с испугу отдать концы при виде моей дружелюбной физиономии просто не пугала. На эту ночь мне стало абсолютно фиолетово на штрафы Системы, на возможные метки преступника, на будущее, в котором свет в конце туннеля становился все более призрачным и неопределимым. Мнебыло просто обидно, как… медведю, которого сняли с медведицы. И я хотел, чтобы окружающим тоже стало плохо.

И им было плохо, как только может быть плохо разумным, видящим в сумерках покрытого кровью монстра без кожи, с длинными зубищами, хвостом и отчетливо видимой через золотые трусы эрекцией. Ну да, я же не какой-то там Ювелир, чтобы всем нравиться…

С поисками мне не повезло, зато я под утро обнаружил понуро идущую по улице массивную фигуру, чьи формы я достаточно хорошо изучил при тактильном контакте. Выследить женщину-полуогра труда не составило, как и набрать различных продуктов, напялив на пару минут робу. Предложение, прозвучавшее из тьмы глухого капюшона не успело дозвучать, как мое тело начало втягиваться могучей рукой в дверной проем.

Глава 13 Ах, у дуба…

— В нашем распоряжении порядка двух сотен магов, уважаемый Джаргак, — в голосе моего собеседника издевку не услышал бы только глухой. Вольготно откинувшись в кресле, он продолжил, — Еще столько же воинов, часть из которых несет охрану внутри цитадели, а часть — ждет моей команды неподалеку. Про учеников молчу, их рядом нет. Все дома. Но их много, уверяю вас. Вы уверены, что не хотите… ммм… пересмотреть свои требования?

Я вздохнул. Дела обстояли не очень.

Проведя сутки с любвеобильной булочницей, я покинул ее дом, оставив изнуренную хозяйку отсыпаться. На душе у меня пели кошки и летали мошки — «Эти Дни» ушли быстро и решительно, вынужденный целибат был качественно прерван, хотелось дарить добро и радость. На улицах, правда, от меня шарахались все равно, несмотря на то, что кожа была утешительно серой, но мелкое несовершенство мира я великодушно прощал и даже не улыбался, хотя очень хотелось.

Стоило дойти до «Феи», как настроение моментально испортили.

Киру украли.

Кто, куда и зачем, выяснили в считанные часы. Клан смертных магов Солас, чьи владения вплотную примыкали к Октябрьску. Представители властей отговаривались, аргументируя тем, что весь город помешался на поисках Ювелира и выделить на расследование некого. Эдвард остановил «Брюса», порывавшегося штурмовать цитадель и постановил дождаться меня. На мой угрюмо-вопросительный взгляд, маг-оружейник пожал плечами и вполне мирно заявил, что мера оправдана — одинокий «защитник» не мог представлять из себя серьезной угрозы целой крепости, а разносить ее со своей чудо-пушки Эйнинген посчитал поспешным.

И вот я сижу в небольшой хижине для визитеров на границе с владениями клана Солас, из окна видна громада их цитадели, а напротив меня восседает с самодовольным видом Хот Лингвист, один из лучших боевых магов клана и командир «группы встречающих». Если выйти из хижины и задрать голову, то в зените можно будет увидеть небольшое черное пятно — прикрывающую меня «Железную Фею».

— Вы на нашей территории. Наши силы несопоставимо больше, — начал загибать пальцы сидящий напротив меня маг в богато расшитой золотом робе. На его груди переливались всеми цветами радуги активированные амулеты. Он продолжал, — Возле этой хижины сосредоточены основные боевые силы клана, а остальные сидят в крепости. На континенте вы разумные новые. Гнев «Материнского Сердца» мы переживем спокойно — сами растим наших членов. Что вам остается? Дождитесь, пока наши старейшины закончат то, что хотят. Если у них не получится, то скорее всего, мы вернем вам Слугу. А лучше продайте ее нам и расстанемся друзьями. Мы готовы заплатить… пять сотен золотых. Как вам?

— Господин Хот, как вы думаете, почему я здесь один?

— Очевидно, — пожал тот плечами и снисходительно улыбнулся, — Потому что прибыли заключать сделку. Либо — ваши друзья оказались куда разумнее вас. Пробиться в цитадель Солас силами вашей команды… простите, это даже не смешно.

— Хорошо, тогда давайте взглянем на ситуацию с другой стороны, — предложил я, — Перечислю, пожалуй, те предположения, в которых вы, уважаемый, допускаете ошибку.

— Извольте! — всплеснул тот руками, издевательски добавив, — Времени у нас много!

— Не так уж и много. Всего два часа, — поморщился я, вызвав недоуменный взгляд мага и начал загибать пальцы. Первый, — Вы исходите из предположения, что я явился сюда разыскивая собственного Слугу, похищенного вашими магами, в надежде получить его назад. Так?

— Так, — еще одно пожатие плеч, — И у вас ничего не выйдет.

— Неверный вывод номер один. Но идем дальше. Вы говорите, что располагаете силами клана — как воинов, так и магов, которые ожидают, что я предприму силовой метод проникновения в ваш дом. Они вооружены и готовы это предотвратить. Так?

— Вы говорите очевидные вещи. Тянете время? — нахмурился и привстал Лингвист.

— Нет, что вы. Никаких фокусов, — успокаивающе поднял я ладони, — Могу вам гарантировать, что наш маленький кораблик не сорвется внезапно с места, осыпая вашу несравненную крепость магическими ударами. Ничего такого.

— Ну, на некроманта можете тоже не надеяться. Мы наняли четырех священников Этты, — расслабился и ухмыльнулся Хот, глянув на свою светящуюся ладонь.

— Последний вопрос, если не возражаете. Как давно вы стали хранить все ценности клана в Октябрьске и перестали нанимать бессмертных? — ухмыльнулся я.

Маг вскочил и вытянул из ножен короткий меч, направив его на меня. Не придав этому значения, я продолжил мирно сидеть и улыбаться своей не самой доброй улыбкой.

— Если ты украл из хранилищ банка города, вам всем крышка, — процедил Лингвист, не отрывая от меня прищуренного взгляда. В его левой руке заклубился туман какого-то заклинания, — На Шат’Каре лишь одна банковская сеть!

— Успокойтесь уже! Ваши сокровища и активы никто не трогал! Не переоценивайте меня, спланировать и осуществить ограбление банка за считанные часы — выше моих сил! — вяло махнул я рукой.

Маг с сердитым лязгом загнал меч в ножны и снова упал в кресло с сердитым видом.

— Я вас не понимаю! Да, мы уже лет сорок храним ценности в городе, а Бессов не нанимаем, потому что сильны сами по себе! Это я вам и стараюсь втолковать в то время, как вы задаете странные и провоцирующие вопросы!

— Тогда поговорим предметно, — лязгнул я зубами, отбрасывая легкомысленный вид, — Первая ваша ошибка. Это не я на вашей земле, а вы — на моей. Вы живете на самозахваченной земле, где не активны законы ни одного государства. Я могу сделать с вами со всеми что захочу.

Хот пренебрежительно улыбнулся, но его улыбка тут же пропала, когда я раздавил между ладонями неплохой кинжал, нашедшийся среди вещей на «Фее».

— Вторая ошибка. Мне насрать на все, кроме магии! Все ваши воины, слуги, конюхи и полотеры — пустое мясо, которое я могу кромсать как захочу. Сомневаюсь, что сил простого смертного хватит, чтобы даже выбить мне глаз стрелой.

Теперь на лице боевого мага заиграли желваки.

— Третья ошибка. Сколько магов в клане Солас имеют боевую подготовку против бессмертного? Могу уверенно сказать, что немногие. Десяток максимум. Вы воспитываете замечательных геомантов, аэромантов и гидромантов, но откуда у вас могут быть боевики, когда это отдано на откуп Бессам с испокон веков? А бессмертных у вас нет. Проще говоря, я могу вас вырезать всех один, где-то за полчаса и Система не скажет ничего против — вы с оружием в руках.

Маг схватил левой рукой рукоять меча и наклонился ко мне.

— Даже если ты прав, думаешь, тебе простят целый клан, Джаргак? Никто не почешется? Нас знает полконтинента! — процедил он.

— Ваша четвертая ошибка в том, что вы заигрались, господин Хот, — ровным тоном произнес я, глядя в лицо бледнеющему магу, — Вы начали хранить ценности и деньги в городе. А без них, вся ваша цитадель — это просто каменная банка с живым мясом, не интересная никому из бессмертных. Вас никто не трогал и вы возомнили, что можете безнаказанно украсть у Бесса. Украсть Бесса. Думаете, вам это простят?

Воцарилось долгое молчание.

— Старейшины клана заперлись в заклинательном зале, — наконец ответил Хот угрюмо, — Они одержимы идеей переселения сознания в тело бессмертного. Мы можем только выполнять их приказы.

— Это несущественно, — отмахнулся я. В ответ на изумленно поднятую бровь переговорщика, я подкинул в руках кристалл и проговорил, — В начале беседы я у вас спросил, как вы думаете, почему я здесь один? Сначала вы сделали предположение, что я пришел торговаться. Потом — что я пришел вырезать ваш клан. По сути, верны оба предположения, но они не совсем точны. На этот кристалл записывается наш разговор. Я планирую размножить этот кристалл в Октябрьске и разослать интересующимся лицам по всему континенту. Это мне обойдется… в двадцать золотых.

— Бессмертные те еще циники, — горько ухмыльнулся боевой маг, — Вам плевать на то, что там делают с вашей Слугой? Пришли подзаработать? Продать кристалл Солас, а не бессмертным?

— Вор оскорбляет жертву, — улыбнулся я, отрицательно качая головой, — Нет, вы ошибаетесь. Если вы предложите достаточную цену, то я вас всех убью. Умрете с честью, защищая родной дом. Не захотите — просто уйду. У вас… именно у вас, Хот, порядка пяти минут, чтобы решиться.

— Вы говорите чушь, — отрезал маг, не делая, впрочем, резких движений. Было видно, что он пытается состыковать у себя в голове мои слова, но получалось у него это не очень.

— Заблуждающихся поправляют, — пожал плечами я, вставая со своего места, — Если ваши старейшины не доставили моей Слуге неприятных ощущений, то они сейчас вполне здоровы и висят вниз головой в этом вашем заклинательном зале. Если Кире причинили боль, то посланный мной вампир… помните, что я говорил про каменный мешок с мясом? …так вот, он должен был наложить на них проклятие кровяного гниения. Так что решение принимать вам. Осталось… две минуты.

— Ты сказал, что заблуждающихся поправляют, — ухватился за мои слова маг, — Допустим… допустим, мы заблуждались. Как это поправить? Только без абсурдных предложений о резне, за которую убиваемые еще и платят!

— Заблуждающиеся — не вы, господин Хот Лингвист. Ваш клан не цель, а средство. Пусть ваша судьба будет уроком всем смертным.

Хлопнув дверью, я быстро побежал к точке, где меня ожидала Аливеолла с Кирой и куда должна была прибыть «Фея». Догнать меня даже не пытались, хотя начать убивать очень хотелось. Только вот зачем? Оборзевших смертных не простят и так, будут раздергивать медленно, вдумчиво и по ниточке. А без славы мясника я вполне обойдусь, как и без риска получить острую ледышку в мозг. Этот Хот тот еще дурак, имел все шансы меня убить, пережить ответную атаку «Феи» и что-нибудь придумать за ту неделю, пока кристалл с разговором витает вместе со мной в небытие, но я был прав — они слишком заигрались. Смысл моих слов еще не дошел до мага.

Кира, поддерживаемая Аливеоллой, выглядела неважно — покрасневшие глаза, шерсть и волосы клочьями, несколько неприятных ожогов. В ответ на мой взгляд, вампиресса кивнула, проведя большим пальцем по горлу — мол, каюк старикашкам. Хорошо.

Взяв Слугу на руки, я поблагодарил вампирессу и ссыпал в ее мелкую узкую ладошку три «магна вампирика», полученные от О’Рейли. Кровососущая поперхнулась и посмотрела на меня глазами внезапно беременной школьницы. Настроение вновь начало налаживаться…

* * *
(спустя примерно 12 часов)

Эдвард Эйнинген, капитан «Железной Феи», мастер-артефактор и весьма сдержанный человек, пребывал в состоянии холодного бешенства. Я его полностью понимал, но так, как мое бешенство было совсем не холодным, то был занят тем, что пытался вырваться из рук крепко держащего меня «Брюса» так, чтобы не поломать саму «Фею»… или «Брюса». Получалось не очень.

— В данный момент я практически уверен, что ты, Бэ… «Брюс» — саботажник, — цедил белокурый «девочк», поджав губы, — Иначе я твое поведение характеризовать не могу. Подобного я мог бы ожидать от Аливеоллы Миранды дель Каприцциа, но та себя ведет выше всяких похвал. Срыва можно было ожидать от Светланы — нас преследует череда неудач, превращая элементарный легкий полет в какое-то экстремальное шоу. Даже Джаргак, несмотря на свое неадекватное состояние, умудрился его купировать без малейшего вреда для экипажа. Но ты…

Я зарычал и предпринял еще одну попытку вывернуться из крепкой хватки. Тщетно. С одним «защитником» я бы смог как-то совладать, но к моему лицу животом и грудью накрепко приклеилась обнявшая мою голову вампиресса, сцепившая ноги у меня на шее. Не видно было ничего. Ничего, долго они меня держать не смогут. Я его все равно убью.

— У… меня… не было… выбора! — запыхтел стражник Города Неудачников.

— Ты мог спокойно вынести этого урода за пределы Октябрьска и дать ему под зад ногой! — рявкнул Эдвард так, что даже я замер в удивлении, — Зачем ты приволок его на наш дирижабль?!

— Ему нужно было… скрыться от преследования! Его бы поймали! — выдавил «Брюс».

— А сейчас этот носатый Ювелир сидит в каюте Светланы, а наш орк рвется разорвать его на две части, — скучным голосом уточнил Эдвард и снова рявкнул, — И я его понимаю! Сколько ты удержишь орка, дурак?!

— Сколько… нужно!

От такой заявки у меня лопнуло последнее терпение и обещающе взвыв прямо в голый пупок вампирессы, я начал медленно разжимать совсем не братские объятия горе-героя. Задолбали сюрпризы, смертные, бессмертные и вообще всё. С меня хватит!

— А у вас тут весело!

— Еще как, малыш!

И наступила мертвая тишина. Ослабла хватка рук «Брюса». Обмякло тело Аливеоллы, цепляющееся за мою голову, как за спасательный круг. Разбилась чашка, выпавшая из рук капитана.

Услышать во время скандала по поводу лишнего разумного на борту маленького дирижаблика еще ДВА незнакомых голоса — это уже за гранью добра и зла.

Я медленно снял хвостом с лица несопротивляющуюся вампирессу и уставился на…

Первой была Книга. Именно с большой буквы. В воздухе, медленно помахивая выполненными из черного металла «корками» парил здоровенный фолиант, демонстрируя массу свисающих снизу неровных исписанных страниц. На обоих «корочках» красовались треугольные зубья, могущие сделать честь даже капкану на особо крупного медведя. Рядом с предметом стоял ребенок лет восьми, с восхищением вертящий головой. Увидев мое лицо, он сначала отшатнулся, но быстро качнулся вперед и затараторил:

— Круто! Система! Как в игре! А вы качаться летите? Я с вами! А задания где брать можно? Научите?

Раздался кашель и скрип зубов. Спустя несколько секунд я понял, что кашель был Эдварда, а зубы принадлежали мне. Бесс-Новичок не унимался:

— Только я пустой! Упал прямо возле города, там крестьяне облепили. Уроды вонючие! Усыновить хотели, наивные… А мы правда бессмертны?!

Не выдержав, я сделал рывок вперед, хватая пацаненка рукой. Аккуратно сжав и держа вертикально, я поднес к нему хвост с зажатой в нем вампирессой и начал отдавать команды:

— Схватить! Кусить! Пить! Пить! До дна!! До дна, я сказал!

Подбежавший сзади «Брюс» поймал от меня воспитательный удар локтем в нос и осел на палубу. Допитое Аливеоллой я выкинул за борт, опустил вампиршу на палубу и повернулся к книге:

— Теперь ты…

Книга попыталась улететь, но была слишком неповоротлива. Я поймал ее той же рукой, которой ранее держал болтливый напиток дель Каприцции и с небольшим усилием захлопнул фолиант, издавший громкий металлический лязг. Так, сейчас будет метание квадратного ядра…

— Кирн, стой! Это Бенедикт! — встревоженный голос Умного Ежа немного рассеял кровавую пленку перед глазами.

— Ты сделал из него гримуар? — удивленно спросил Эдвард.

— Ну а зачем еще мне подчинять настолько мощного немертвого? Да, гримуар. Немного своевольный, но количество знаний, которые образовались на его страницах… это нечто потрясающее! — тут же увлеченно заговорил Еж и внезапно спросил, — Только вот почему он Кирну руку не оторвал? Бене, что с тобой?

— Не знаю, — пробубнила книга в моих руках и недовольно поворочалась. Подумав несколько секунд, она призналась, — Не хочется совершенно.

И тут же страшно клацнула застежками на близко подобравшуюся Аливеоллу. Та испуганно взвизгнула. Я отпустил гримуар, тут же взмывший в воздух, и молча пошел в каюту Светланы. Не все дела были закончены.

В дверь каюты Светланы я постучался вежливо, тактично, но настойчиво, вызвав испуганный возглас:

— Не входить! Я тут одна! У меня арбалет!

— Света! Это я, Кирн! — постарался я сделать все дипломатично, насколько хватало терпения, — У меня тут… посылка. Для вашего мальчика! Открой дверь!

— Нет! Здесь нет никаких мальчиков!

Судя по шуршанию и всхлипам, доносившимся из-за тонкой двери, эльфийка была определенно не одна. Выбивать дверь в таком раздраженном состоянии было бы неразумно, существовал риск сильно посечь нашего матриарха щепками.

Ребром ладони я саданул прямо посередине двери, раскалывая ее на две части и тут же просунул внутрь свою физиономию с настолько гнусной улыбкой, какую только мог изобразить:

— А вот и я!

Завизжали оба, но сознание потерял лишь мелкий, смуглый и носатый человечек, пытавшийся зарыться в постель. Эльфийка только уронила арбалет и уперлась руками о крошечный прикроватный столик. Заметив цель, я начал аккуратно расщеплять дверь, заодно прикидывая, где именно удавить носатую сволочь — прямо тут или сначала отнести на палубу? Раздумья пришлось отложить, Светлана храбро бросилась на меня… и повторила подвиг Аливеоллы, закрыв мне зрение собственным декольте.

— Светлана. Справедливость будет восстановлена, хочешь ты этого или нет, — сказал я успокаивающим тоном и немного помотал головой.

— Стой! Стой! Слушай, Кирн! — зачастила та, пыхтя и все глубже загоняя ногти мне в затылок, — Этот человечек может оказывать геополитическое влияние! Он нужен мне живым! Очень!

— Я попрошу Ежа, чтобы тот вырезал и сохранил нужное для геополитического влияния, — размеренно сказал я и еще немного помотал эльфийкой, намекая, что нужно слезть. Придя в восторг от пришедшей на ум мысли, я ободряюще сказал матриарху, — Мы даже сделаем это заранее и без наркоза!

— Нельзя! Это не свойство его яиц! Он весь благословлен!

— Какая утрата для этого мира. Через десять… девять… восемь… — считая, я мотал эльфийкой, планируя резко выпрямиться, чтобы, дернув головой, приложить ее макушкой об потолок.

— Мы поможем тебе с твоей проблемой! — взвизгнула чуящая нехорошее девушка, тут же добавив, — Я говорю от имени «Материнского Сердца»! Мы поможем тебе ослабить эффект либидо!

А вот это уже было серьезно. Я остановился. Эльфийка отлипла от моего лица, одернула свою блузку и сделала серьезный вид.

— Я беру под свое покровительство Волюка Уккендорфина на тех же условиях, что Умный Еж брал Бенедикта!

— Договорились, — мрачно бросил я и отправился назад на палубу, оставив за собой последнее слово, — Только я теперь точно не отдам тебе Киру. Ты ее потеряла во всех смыслах.

* * *
Вечером на верхней палубе ко мне подошел «Брюс» и уселся рядом. Несколько минут мы молчали, он время от времени шмыгал носом.

— Я хочу поговорить, — начал он и тут же добавил, — Узнать. Разобраться.

— Давай поговорим, — пожал плечами я, подставив лицо вечернему ветру, — Ничего не имею против.

— Почему вы злые? Все? Ты превратил в фарш циркачей, затерроризировал город, чуть не убил беглеца, который тебе ничего не сделал. Эйнинген расстрелял как в тире десятки судов, убив за несколько минут больше тысячи смертных. Может и больше. Зокутта горела, я видел. Про Светлану ничего не могу сказать, но Еж на вас смотрит снисходительно, так, как будто считает такое количество трупов… детским и не стоящим его внимания! И вы все, даже Аливеолла, считаете свое поведение абсолютно нормальным, не перестаете друг другу доверять, даже наоборот… я не понимаю этого. Объясни, если можешь.

— Я бы задал тебе встречный вопрос — а почему ты такой злой? — огорошил я стража, аж застывшего с отвалившейся челюстью. Пришлось пояснять, — Мы собрались вместе в экспедицию, организовались… назовём это товариществом. Летим, прикрываем друг друга, учитываем интересы друг друга. И ты внезапно переходишь на другую сторону! Раз — с старухой, два — с циркачами, которые пытались на тебя давить всеми правдами и неправдами. Мало? Эрназа, которую ты притащил. Теперь Ювелир. Ты не осознаешь те сложности, которые создаешь нам?

— Я… — начал горе-герой.

— Никаких «я». Мы вместе отправились в совсем нелегкое путешествие. Никто не заставляет тебя отказываться от принципов или не уважает их. Но общая цель должна быть превыше этого. Я не доверяю тебе, потому что в любой момент могу ожидать от тебя очередного фокуса, который тяжкими последствиями ляжет на всех нас. И ты обвиняешь нас в… чем? Что любой из Бессов на борту сделал для осложнения нашего путешествия? Кроме тебя?

— Вы думаете только о себе, — мрачно уронил «Брюс».

— Глупости. Думаешь о себе здесь только ты, — отрезал я, — Я знаю, что ты много лет проторчал на Проспекте Сезам с пафосно развевающимся плащом, изображая из себя героя и пялясь на сиськи и задницы официанток. Видимо, от скуки ты убедил себя, что ты настоящий герой и хватаешься за любую возможность выглядеть… геройски, в собственных глазах. Но здесь, в открытом мире, нужно не только делать, но и думать, что делаешь. А вот этому ты, разнимая алкашей и досматривая бродяг, научиться не смог.

— Мне сложно прислушаться к тому, кто ради собственных капризов обрек целое сообщество смертных на медленную смерть, — съязвил стражник.

— Потому что ты не хочешь видеть, — размеренно ответил я, думая о том, что надо бы попросить Эйнингена сделать мне курительную трубку, — Клан Солас? Я бы мог их убить всех, и был бы в своем праве. Для тебя это чистое зло, так? Вот, киваешь. А для меня — чистое добро. Уничтожив человек восемьсот, я бы не только скинул стресс, но еще и добился бы признания очень многих разумных. Не больных, не садистов и не безумных, просто бессмертных. Тем не менее, я предложил Соласу выбор — и они его сделали.

— Больная логика… больного мира, — помотал головой «Брюс».

— Обвинять всех, кроме себя? Ты так далеко не уедешь, — миролюбиво заметил я, — Хочешь знать, что будет дальше? Впереди нас ждет конечный пункт назначения. Мы займемся там тем делом, за которым вышли из дома. А потом полетим обратно. «Академия», «Школа», «Материнское Сердце»… их филиалы, агенты, дочерние гильдии. Разумные со стороны. Король Янатанн. Возможно даже те неизвестные, предположительные японцы, сжегшие «Ямато» — у них всех к нам будут вопросы и предложения разной настойчивости. По поводу драконидки и этого Ювелира тоже.

— Прямо говори, что у тебя на уме, — хмуро попросил стражник.

— Да элементарная же вещь, — хмыкнул я, — Когда у нас всех начнутся проблемы, никто не будет рассчитывать на тебя. Потому что ты слушаешь не логику, а тараканов в своей голове, свивших там гнездо от долгого стояния на крыше. Теперь видишь разницу между добром и злом?

— Я вижу другую разницу — вы как бешеные собаки, а Система — ваш поводок. Других ограничений ни у кого из вас нет, — выплюнул он, вставая, — Ты перебил смертных, которые пытались спастись, только из-за страха, что у Эйнингена сорвется рука, и он испортит какую-то бирюльку! Эйнинген, просто ради проверки своего ружья убил тысячи человек, которые ему уже ничем не угрожали! Светлана заплатила тебе обещаниями и теперь посадит человека, нуждавшегося в защите на поводок, чтобы тот работал в ее интересах! Еж из нежити-манипулятора, косвенно виновного в смерти «Экселенцы», создал себе бессмертного помощника! Ты спокойно мог решить свои проблемы, но ввел целый город в истерию и поставил целый клан на грань истребления — просто из-за своих капризов! Вы себя ведете как… нелюди!

— А мы и есть нелюди, — в сумерках раздался голос Аливеоллы Миранды дель Каприцции, — Только ты, маленький мой дурачок, совсем не хочешь этого принимать.

Плечи «Брюса» поникли, он постоял несколько секунд и деревянным шагом ушел внутрь «Феи».

— Догадаешься, что с ним не так с одной попытки? — маскируя игривостью печаль, спросила вампиресса.

— Ушибленный Новичок, не проработавший ни дня за кормежку? — сделал попытку я.

— В самую точку, орк. Он отказывается верить в войну… между смертными и Бессами. Считает всех нас одним видом, — хмыкнула красноглазая девушка.

— Тогда его будущее темно и полно неприятных моментов, — вынес вердикт я, отряхнул штаны и пошел гонять Киру по медитационным техникам.

Глава 14 Большая приятная несправедливость

Прижавшись спиной к теплой каменной стене, я увлеченно читал книгу. Изредка та ворочалась, пытаясь удобнее устроиться у меня на коленях, но в основном просто урчала от удовольствия и издавала вполне себе неприличные стоны, когда я переворачивал страницы. Последнее сильно отвлекало и порядком смущало — мое сознание не было достаточно гибким, чтобы считать всех немертвых одного пола. Бывший Бенедикт у меня прочно ассоциировался с мужским.

— Жизнь полна чудес и удивительных открытий, — поведал мне зашедший в Дом Матери некромант, скрестив по привычке руки на животе. Весело глянув на меня, он продолжил, — Чтобы действующий гримуар некроманта давал себя читать кому-то кроме владельца?!

— Смотрю, тебя это не сильно огорчает или волнует, — хмыкнул я, взглянув на лысого низенького бессмертного, умудрившегося почти весь полет «Феи» оставаться незаметным. Пошкрябав пальцем металлическую обложку и вызвав еще один далекий от рамок приличия стон книги, я продолжил, — Назвать гримуар некроманта «Opus Benedictae» как-то… тоже выбивается из рамок приличия.

— Ну, во-первых, я еще не внес в книгу ни строчки своих знаний, за свои секреты не волнуюсь, — хохотнул Еж и заговорщицки спросил, — А во-вторых… знаешь, как он теперь просит себя называть? Знаешь? «Поваренная книга анархиста»! Потому что, видите ли, я поваром работаю!

Посмеялись оба. Правда, Еж быстро спохватился и озвучил цель своего визита. Эдвард Эйнинген скомандовал общий сбор. Ждали только меня.

«Железная Фея» сейчас покоилась на дне глубокого оврага, недалеко от Дома Матери. Мы надежно замаскировали корабли и быстро перетащили свой немногочисленный скарб в Дом Матери острова, расположенный на высоком утесе. С него, возвышающегося над большим заливом почти правильной геометрической формы, был виден океан и многочисленные острова, увенчанные курящимися дымом шапками. Край вулканов посреди океана.

Это и была конечная точка нашей экспедиции.

— Господа, внимание! — на призыв вставшего на стойку Эйнингена повернули головы все присутствующие, включая даже обложенного клятвами Волюка Уккендорфина. Блондинистый «девочк» в своем любимом темно-зеленом костюме картинно развел руками и в меру торжественно всех поздравил, — Добро пожаловать на архипелаг Тысячи Дымов!

Светлана и «Брюс» нахмурились, но сказать ничего не успели.

— Я взял на себя руководство этой экспедицией и сделал все, чтобы оправдать возложенное вами всеми на меня доверие. В том числе и сообщил вам всем ложную информацию, во избежание любых сюрпризов. Как вы можете заметить на своих мировых картах, архипелаг Тысячи Дымов расположен довольно далеко от континента, а предпринятые мной маневры и периодическая смена курса почти исключают возможное преследование. Если среди нас есть предатель — то его контакты нас будут ожидать на архипелаге Виллья-Аммори. Итак, мы там где нужно, полным составом, и можем спокойно заниматься своим делом!

— Параноик… — шепот Светланы был совсем тихий, но звук по Дому Матери разносился прекрасно. Эдвард ухмыльнулся.

— Для начала приятные мелочи, — задорно тряхнул шапкой волос оружейник, — Архипелаг чрезвычайно богат видами растительных и животных эндемиков, а так же лежащими прямо на поверхности редкими ископаемыми. Для желающих, особенно тех, кто умеет летать — прекрасная возможность серьезно поднять свои навыки и знания. Рекомендую этим обязательно воспользоваться. А теперь перейдем к основной части.

Маг-оружейник посерьезнел, его палец уткнулся вертикально вниз.

— Прямо под нами находится одно из нерестилищ океанических существ, называемых громовыми угрями. Я вам обещал, что путешествие будет чрезвычайно выгодным? Так и есть. Мы будем охотиться на них, вылавливать, делить на части и запихивать себе в Купели. Думаю, вы будете довольны.

— Я не довольна! — тут же крикнула Светлана, оглядывая всех злым взглядом, — Вы с ума сошли?! Вы что, не знаете, какую тварь зовут громовым угрем?! Это двадцать-тридцать метров змеиного тела и соответствующая пасть! Ее молнии способны убить слона! А знаете что на сладкое? Ее знают потому, что эта тварь способна выпрыгивать из воды на те же двадцать-тридцать метров и еще на десяток бить молнией! Ее знают и боятся, потому что именно это чудовище атакует разведывательные дирижабли!

— Я тоже не вижу смысла в охоте на морское существо, — пожал плечами «Брюс» с самым разочарованным видом, — Даже будь оно серебряным, толку от того, что мы разрежем животное на шесть частей — мизер. А охотиться на смертельно опасное по словам Светланы существо посреди… океана… думаю, мне не нужно договаривать?

Воцарилась тишина.

— Больше никто не хочет высказаться? — разомкнул губы Эдвард, обводя всех строгим взглядом.

— Филе громового угря продается по цене в три сотни золотых за килограмм, — мечтательно произнес Умный Еж. Подумав, он предложил, — У нас достаточно нужных специй, я приготовлю. Пальчики оближете.

— Тогда начну с господина «Брюса», — Эдвард убрал руки за спину, — Первое. Нас… семеро. Я, «Брюс», Кирн, Аливеолла, Светлана, Еж, Кира. Слуга Джаргака полноценный член команды, так как работает наравне со всеми и более того — может похвастаться вполне редким достижением. Она не причинила хлопот никому на протяжении всего путешествия. Второе. Громовые угри — животные золотого ранга. И их под нами сотни!

На протяжении короткой и едкой речи, Эйнинген красочно усомнился в умственных способностях некоторых своих знакомых, скоропалительно решивших, что артефактор с орком вложились на двадцать тысяч золотом, чтобы прокатить компанию незнакомцев по живописным местам, дергая за гениталии подворачивающиеся под руку мировые Гильдии. Закончив с словесной экзекуцией, оружейник перешел к делу…

* * *
Эйнинген не пытался завоевать доверие, убеждать окружающих и не рассчитывал на чью-либо поддержку. Вместо этого, он подготовил план, взял на себя всю полноту ответственности и приступил к его блестящей реализации, раздавая четкие и выверенные указания.

… мы все летели к неопределенной цели, но та оказалась куда неопределеннее, чем казалось на первый взгляд. Маг обезопасил всех и каждого, предвидя возможные проблемы. Казалось бы, всего лишь название конечной точки, но… Система же их сама обзывает? А менталисты живут в каждом городе.

… «Железная Фея» была не настолько маленьким дирижаблем, чтобы нести только семерку разумных и ничего больше. Но блондинистый маг слукавил — под фальшивым полом трюма кораблика лежало несколько тонн зачарованной стали, из которой была собрана лебедка с накопителем, чьи штанги вгрызлись в скалу обрыва мертвой хваткой.

… громовые угри действительно были смертельно опасными тварями, настоящей грозой всего живого… даже собственного вида. Единственным слабым местом этих электрических каннибалов были их вулканические нерестилища. Выметав икру или молоки, обессилевшие, исхудавшие и до жути голодные, громовые угри инстинктивно не пользовались электричеством рядом со своим молодняком и икрой. И как только сверху на стальном тросе спускался крюк тройчатка, над которым болталась вопящая жертва…

Белые, голубые, темно-синие тела стрелой взмывали в воздух, распахивая пасть возле добычи, получая вместо нее невкусный и острый крюк в глотку. Длинное змееобразное тело, сплющенное с боков, после укола крюка, на несколько мгновений безвольно обвисало на лебедке. Болевой шок. Несколько секунд, которых вполне хватало парящему гораздо выше магу прицелиться и выпустить смертельный импульс в нижнюю часть змееобразной головы.

Охотнее всего «клевало» на Светлану. Та негодовала, ругалась и требовала замены, на что получала резонный ответ — Аливеолла и Кира слишком малы размерами, маги заняты, а мы с «Брюсом» нужны как силовая поддержка, чтобы затаскивать туши на утес. С последним моментом сразу не заладилось — угри слишком много весили, чтобы их можно было затащить даже совместными усилиями, поэтому приходилось резать туши на весу от хвоста к голове. Падающие в залив литры крови вызывали нездоровое возбуждение не только у громовых угрей, пришедших на нерест, но и у кое-кого покрупнее, чей спинной плавник периодически мелькал на глубине, вне залива. За этим плавником «Железная Фея» могла спокойно спрятаться вся.

Шли дни. Острота ощущений испарилась к концу первого же дня «рыбалки», как и азарт при подсчете вспышек золотого цвета из глаз Купели. Осталась лишь однообразная работа и радость, при виде очков опыта за каждое щелкающее зубами страшилище со статусом золотого цвета.

Проснуться. Умыться. Позавтракать. Собраться около лебедки. Эйнинген с ленивым видом взмывает в воздух с левитатором-холодильником за плечами и своей страшной шестистволкой в руках. И то и другое ему не нужно, белокурый маг еще ни разу не промахнулся по черепу угря, но по прежнему исправно таскает свое тяжелое вооружение. Светлана, сонно бурча, лезет на цепь, чьи крепления и механизм подъема проверяет Еж. Летающий рядом Бенедикт как всегда подзуживает некроманта ослабить винты, чтобы дознавательница не скучала. Два-три часа «рыбалки», за которые мы забиваем пустое место позади лебедки ровными кусками морских чудовищ. Распределяем куски по всем членам команды и следующие часы их сдаем при помощи меня и «Брюса».

К двум-трем часам дня большая часть разумных уже свободна. Магам требуется много времени, чтобы проверить все крепежи и механизмы лебедки, прозондировать скалу, собрать энергию и слить ее в накопители механизмов. Я растаскиваю желающих по соседним островам и сам занимаюсь поиском трав. На вулканических островах нет крупных животных, тут царство птиц и растений. Вечер. Неспешный ужин, приготовленный Кирой или вампирессой. Рассказываем байки, играем в карты. Завтра все повторится.

* * *
— Эдвард, как ты вообще узнал об этом месте? — одним вечером спросил Еж и поспешил дополнить свой вопрос, — Еще я хотел бы узнать, почему ты собрал нас, а не тех, кто мог тебя с головы до ног усыпать золотом?

— Мой друг как-то сказал… — задумчиво ответил маг в теле девочки, жуя кусок прокопченного угря, — «Золото должно говорить». Каждая монета, что я заработал, это монета одного из лучших магов-артефакторов Пана. Если меня засыпать золотом, то вместо мага-артефактора я стану в глазах людей лишь удачливым счастливчиком, сорвавшим куш. Пустышкой. Считайте, что вам повезло.

Я весело хрюкнул и через долю мгновения застыл. Меня пронзил ужас с ног до головы.

Мне конец.

Выплюнув кусок пищи, попавший не в то горло, я жалко улыбнулся и попросил окружающих запомнить меня молодым и красивым.

А потом вызвал Картера.

Единорог появился под изумленные комментарии со всех сторон.

Набычился. Выдавил меня взглядом за пределы Дома Матери.

И долго бил копытами…

Слушать о том, что я всего лишь на полторы недели забыл о его существовании, он стал только через трое суток.

— Ты в глазах «Брюса» упал ниже плинтуса, — сказала мне, хихикнув, подкопченная Аливеолла. Ее попытка утихомирить моего единорога была очень трогательной, но травматичной — раздраженно мотнув головой, Картер всадил в вампирессу молнию и продолжил экзекуцию. Девушка, кашлянула, села возле побитого меня и объяснила, — Орк, убивающий людей, но позволяющий себя безнаказанно избивать животному, никак не вписывается в картину мира нашего героя.

— Есть свои, есть чужие, — индифферентно пожал плечами я, входя в легкую исцеляющую медитацию, — Мы с ним не сходимся характерами и жизненными ценностями, чтобы быть приятелями. А на принципы парня, с которым я просто кидаю куски рыбы в пасть каменной рожи — мне плевать.

— А на меня? — внезапно огорошила меня вопросом вампиресса. В ее багровых глазах отчетливо виднелись смешинки… и что-то еще.

— Ты — совсем другое дело, — важно покивал я, решив бить вампира его же оружием, — Твой портрет даже в моей спальне висит!

Такого ответа она не ожидала.

— Как? Что? Постой… это как? Когда? — запуталась девушка, хлопая белоснежными пушистыми ресницами.

Я встал и гордо удалился, чуть охая от полученных ушибов, но стараясь не заржать.

* * *
Праздник халявы кончился феерично, но отнюдь не внезапно. Громовые угри, постоянно чувствуя в воде кровь сородичей, сочащуюся с разрубаемых над утесом длинных туш, все чаще и чаще бесились, вцепляясь друг в друга зубастыми пастями. Сначала стычки гасли сами по себе и покусанные змеерыбы расходились в разные стороны без смертоубийства, но в один прекрасный день, спустя три с половиной недели с убийства первого золотого хищника, разразилась бойня.

Мы наблюдали сверху, как два сцепившихся монстра оплетают друг друга телами, вонзая зубы в плоть и поднимая тучи брызг. В какой то момент к ним присоединился третий, потом четвертый… а через час началось безумное побоище. Многометровые тела бились в агонии, сородичи рвали их на куски, жадно заглатывая еще живое мясо, иногда даже не обращая внимания, что их самих кто-то кусает.

Потом… у какой-то твари окончательно все перемкнуло в голове и мы увидели известную ранее лишь по рассказам Светланы, вспышку разряда громового угря. Следом еще… еще и еще…

Залив закипел.

— Кажется, наша рыбалка завершена, — резюмировал Эдвард, натягивая фуражку на глаза, — Не могу сказать, что сильно этим моментом расстроен.

— Мы здесь за день делали годовую норму добычи! — с досадой заметила Светлана, в сердцах бросив крепежные ремни на скалу.

— Мы, в отличии от тебя, не являемся членами великой и ужасной Гильдии, чтобы игнорировать вопросы… эээ… великих и ужасных Гильдий. А они могут появиться. У нас все взяли сотый уровень, — разумно заметила Аливеолла и покосившись вбок, добавила, — Кроме единорога.

Упомянутый питомец злобно всхрапнул. Вампирессу он откровенно недолюбливал.

Миранда дель Каприцция была права, как и Эдвард. Если бы не начавшаяся бойня, мы бы не остановились. Сил бы не хватило оторваться от такого подарка судьбы.

— Смотрите! — вампиресса ткнула пальцем в сторону моря.

В залив вползало нечто огромное. Гигантская тварь, похожая на замшелую бугристую скалу, снабженную здоровенными ластами, усыпанными ракушками. Чудо-юдо, больше всего напоминающее сплющенного тюленя, открыло пасть, в которую спокойно мог бы вплыть кит.

Опустило нижнюю челюсть в воду.

А потом под дружное охание нашего уже впечатленного коллектива, она открыла глаза.

Тысячи их.

Зрачки, горящие самым настоящим красным светом, безумно метались во все стороны по всей морде колосса. Каждый сам по себе. Через пару секунд хаотичная пляска красного закончилась, тварь сфокусировала весь свой взгляд на заливе. С расстояния в пару, а то и тройки километров, мы без особых проблем видели, как сосредоточенный фокус сотен, а то и тысяч глаз медленно скользит по поверхности залива. Так, где он проходил, драка угрей тут же прекращалась — утихали буруны, исчезали вспышки электричества.

А потом мы увидели, как угри стройными рядами, бок-о-бок, плывут к твари и скрываются в ее пасти.

— Есть желающие подождать, пока животинка обратит внимание на нас? — задал риторический вопрос Эйнинген, который окружающие сразу восприняли как сигнал к срочным сборам.

Через полчаса «Железная Фея» уже была в воздухе, а оставленная нами лебедка скрипела и тряслась — магия превращала отживший свое инструмент в непригодный лом.

* * *
На борту вылетевшего за облака дирижаблика шел небольшой, но очень душевный праздник. В нем участия не принимали лишь я и Картер — единорог дышал свежим воздухом на верхней палубе, а я проводил ревизию заработанного, одновременно стараясь поглубже вогнать себя в легкий транс. Разрядка в Октябрьске дала мне достаточно времени и свежести мыслей, чтобы применить одну из техник, берущих под контроль большинство физиологических процессов, но в эту плотину ежедневно стучался тараном Его Величество «Повышенное либидо» и уступать ему было нельзя.

Наверное, мне было бы даже легче, не будь здесь Киры. Осознание полной власти над рыжеволосой девочкой-кошкой усугубляло ситуацию. Сильно.

Раздраженно зарычав и мотая головой, я вызвал Статус.


Статус

Имя — Кирн Джаргак известный как «Король Гоблинов»

Раса — орк

Класс — Затворник (серебро)

Пол — мужской

Уровень — 109

До следующего уровня — 23 321 112 единиц опыта

Фракция — гражданин Эйнура, королевство Вашрут

Характеристики:

Сила — 61

Выносливость — 56

Ловкость — 46

Реакция — 46

Восприятие — 46

Энергетика — 51

Дополнительные характеристики:

Мудрость — 99

Стойкость — 80

Дух — 55

Свойства Бессмертного:

«Пространственный кошелек» — 28 ур.

«Пространственный карман» — 28 ур.

Особенности:

«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Умелый ловкач», «Стоик», «Естественный рост»,

«Повышенное либидо», «Прозрачный покров», «Плоть достойная духа».

Свободные очки:

Характеристик — 42

Способностей — 86

Навыков — 108

Приёмы:

«Путь Ветра» — 37 ур.

«Беспощадный удар» — 22 ур.

«Затмение» — 4 ур.

«Целительная Медитация» — 34 ур.

«Железная Рубашка» — 55 ур.

«Повелитель Цепей» — 71 ур.

Финансы — 1311 золото, 2 серебро, 3 меди.


Рост за гранью мечтаний. 109-ый уровень за каких-то шесть лет. Подросли все дополнительные характеристики, про Мудрость вообще не стоит говорить, ей осталась жалкая единица. Один из моих навыков, Травник, тоже близок к показателю сотни, из-за чего я теперь могу выводить по любому листику или травинке целые энциклопедии. Навык Путника тоже подрос, открыв новые грани этого таланта — теперь я могу, указав точку на карте, добраться туда самым оптимальным маршрутом. При условии, что эта часть карты у меня открыта.

Я могуч! Я силен! Мне нужно… успокоиться и медитировать, подчиняя раздутые Духом энергоканалы и крепя плотину бесчувственности, за которой бушует либидо. Еще больше бесчувственности! Еще больше! Добавим ее совсей страс… ах ты, коварный гад.

Равномерное дыхание помогло унять бурю. Зато мне теперь не придется думать о материалах для поднятия характеристик… очень-очень долго.

Самым главным моим приобретением был 70-ый уровень Повелителя Цепей. Мое воздействие в очередной раз получило удвоение мощи и теперь я мог с полным правом считать себя телекинетиком, способным управлять цепями с достаточной силой и легкостью, чтобы это можно было использовать в бою.

Я поднял руку и две выпавшие на доски цепочки поднялись в воздух, изображая спираль ДНК.

Аккуратный кашель, явно для привлечения внимания. Эдвард.

— Ты себя контролируешь? — вопрос заставил меня задуматься — и чего он полез в артефакторы? Дать мужское тело и вылитый отец-командир.

— Вполне хорошо, если на нас не нападет кто-нибудь гуманоидный и женского пола, — честно ответил я.

— Хорошо, — произнеся это, Эйнинген помялся и продолжил, — Дело в том, что я не вижу никаких причин отклоняться от планов, которые придумал еще в Эйнуре. Мы идём прямо на Колис и должны встретить по пути два крупных скопления летающих островов. Шанс, что там будет «небесный камень» — весьма велик. Если мы его найдем, то камень заберешь ты.

— Мы же вроде уже иначе договорились? — удивился я, — Ты предоставил мне очень интересную информацию о том, как сократить время пребывания в Купели. Более того, мы даже с тобой условились о ее совместном посещении! Как по мне — эта информация куда ценнее камня!

— Ты прав. Но кое о чем я умолчал, и теперь считаю наш обмен неравноценным, — вздохнул маг, садясь возле меня. В ответ на мою приподнятую бровь, он внезапно спросил, — Шансы совсем малы, но ты знаешь… что такое Мириада?

— Знаю, — с ухмылкой кивнул я, мысленно поздравив с очередным достижением. Только моя пресветлая личность изредка выбивала этого сухаря из равновесия.

— Судя по твоей паршивой ухмылке, ты даже знаешь, в чем ее ценность. Дикая Магия, — утвердительно кивнул Бесс-ребенок. Вокруг нас еле заметно поблескивали фиолетовым цветом незнакомые мне знаки. Защита от прослушки?

— Сотни тысяч, если не миллионы, кристаллов Дикой Магии на сотнях тысяч островов, — вздохнул я, — Предполагаю, что это и есть причина, почему бессмертные рванули в несчастный Вашрут, получив такой смешной предлог как постройка Арены.

— Именно. Время нахождения в Купели можно сократить, бросив в нее кристаллы Дикой Магии. Фиолетовая вспышка глаз. Пять уровней кристаллов дадут минус один процент времени нахождения в Купели. Вот то знание, которым я тебе отплатил за кристалл, — Эйнинген толкнул пальцем кристаллическую голову демона, свисающую с пояса и закончил, — Но я, Джаргак, сильно сомневаюсь, что это знание эксклюзивно.

— То есть, ты хочешь сказать… — протянул я.

— Хочу сказать, что вскоре прозвучит клич «На Мириаду!» и скорее всего, информация об этом свойстве кристаллов Дикой Магии уйдет в массы. Зачем Гильдиям или тому же Янатанну рисковать деньгами и своими людьми, когда тысячи кинутся добровольно?

— Янатанн хитрый козел, — покрутил головой я, — Он соберет как можно больше «пожертвований» на Арену и сделает Бессам широкий жест в сторону Мириады!

— Поэтому я считаю, что с тобой не расплатился. Я надеюсь на долгосрочное сотрудничество, — серьезно заявил Эдвард, — Если мы не найдем камня, я буду думать дальше.

— Просто не считай, что должен, пока Эйнур не начнет трястись от озверевших бессмертных, — хрюкнул я и требовательно добавил, — Лучше сделай мне трубку из моего рога побыстрее! И я буду курить все наши успокоительные травы!

Глава 15 Разбитые надежды

Кисть, сжатая в кулак, поднялась к голове. Указательный палец оттопырился, направленный в точку выше макушки. Раздался голос:

— Я, Эдгар Ларзан, бессмертный. Как и те, кто стоят за мной. Ни на одном из нас нет грехов, преступлений, долгов или обязательств, свидетелем этому — Мать! Все наши присяги исполнены, все договора закрыты! Ради вас всех, мы, бессмертные, живущие в Западном Эльме, в течение двух месяцев ждали, пока мэр отыщет нам замену. Безвозмездно! Кузни, пекарни, столярные мастерские, казармы охраны — два месяца ждали, пока город их заполнит. Теперь время истекло, и я спрашиваю вас, жители Западного Эльма — почему мы сейчас стоим перед вами?

Площадь зашумела. Тот, кто назвал себя Эдгаром Ларзаном, одернул задравшуюся от ветра тунику новичка, в которых щеголяли все стоящие на помосте бессмертные, и повысил голос:

— Я скажу вам, почему мы стоим здесь! Потому что вся верхушка города и все его значимые персоны — поголовно состоят во фракции так называемых «Настоящих людей»! Они палец о палец не ударили, чтобы найти нам замену! И у них получилось! Потому что мы уйдем, оставив вас без плотников, поваров, мастера-кузнеца Донна, каменщика Дирима и двух десятков стражей города! Вы будете винить нас!

Из толпы кто-то заорал густым мужским голосом «Так не уходите!». Площадь Западного Эльма, набитая людьми до отказа, согласно загудела. Рядом с Эдгаром встал другой Бесс, одетый в легкую кольчугу. С его пояса свисали ножны с коротким мечом.

— С хрена-ль нам не уходить? Вы чем уши забили, господа горожане? Говном? Хотя бы от настоящих людей-то говно брали? Мы сказали, мы сделали! А дальше вы сами! — рубленными фразами мужик потоптался по чести и достоинству смертных горожан.

Я хмыкнул и пошел с площади к ожидающей меня на окраине города «Фее». Вот что значит оседлость. Бессы в городе осели, пожили-поработали в свое удовольствие, а теперь почти оправдываются за то, что нашли новое место для жизни. Как будто смертным не все равно, почему их лишают привычных благ. Ну, в данном случае не благ, а качественных товаров и услуг, но сами же виноваты. С одной стороны, любое государство не допускает, чтобы бессмертный стал в чем-то монополистом, но с другой стороны — сколько смертных кузнецов нужно, чтобы создать конкуренцию одному Бессу? Он же каждый день проживает на пике своей физической формы, его мастерство растет. К хорошему быстро привыкаешь. А тут десятки лет.

Наше путешествие на Колис прошло чересчур быстро. Два скопления воздушных островов, о которых знал Эйнинген, оказались обжитыми. Точнее… вымершими. Кто-то заселил три крупных острова, защищенных со всех сторон скалами, простыми разумными, заставив их жить вдалеке от цивилизации, даже без доступа к Домам Матери. И совсем недавно эти поселения, которые с полным правом можно было бы считать тайными, были вырезаны. Начисто. Здания разрушены, предметы быта собраны и унесены. Просто развалины, которые быстро пожирала зелень. После того, как нахмурившийся Умный Еж сказал, что над трупами в деревне провели ритуал, запрещающий их подъем, мы решили делать ноги с этих подозрительных мест.

В Западный Эльм мы залетели по моей просьбе. Здесь когда-то проживала Рионна Аскальди. Сейчас зеленошерстная бывшая жрица поживала в Эйнуре, но вот демонолог, который обеспечивал ее бизнес суккубами, вполне мог остаться жить тут. А мне очень хотелось приобрести суккубу, которая не станет развоплощаться с перепугу, очутившись внутри моего тела. В обещания Светланы я, безусловно, верил, но складывать все яйца в одну корзину не хотел.

С демонологом мне не повезло. Его дом был пуст, выставлен на продажу и считался проклятым.

Сзади раздалось тоскливое поскуливание. За толстую кожу приобретенной в Зокутте куртки вновь попытались ухватиться тонкие бледные пальцы. Я брезгливо поморщился и дернул рукой. Успевшее все-таки ухватиться тело с коротким воплем пролетело мимо меня и шлепнулось, уткнувшись носом в снег.

— Ты от меня отвалишь или как? — вопросил я зарывшееся в снег и стонущее существо.

— …никто кроме меня во всем мире столько не общался с суккубами… — забормотало копошащееся в снегу создание, относящееся к мужскому полу расы людей, — …а ты отказываешься идти на сделку!

Демонолог уехал, а вот его напарник, Гастон Флоридж, остался. Тот самый извращенец, через которого прошли все и каждая суккубы Рионны Аскальди. Сейчас он волокся за мной, занудливо желая обменять сакральную информацию о суккубах на поездку до Эйнура и помощь в получении гражданства Вашрута. Псих.

— Нормальный демонолог продаст интересующие меня сведения за десяток серебряных монет или пару кружек хорошего пива, — отмахнулся я от него и вытянул руку, — Хочешь в Эйнур — беги вон в ту сторону. Через три-четыре месяца добежишь. Только зря. Аскальди теперь Посланник Короля, а такие люди не занимаются продажей демонических шлюх…

— Значит, ты сделаешь так, чтобы занималась, — бормотание грязного «пустого» в обносках приняло горячечный оттенок, — Ты привезешь меня в Город Неудачников. Сделаешь гражданство. Заставишь Рионну вернуться к продажам. А я буду тренировать моих девочек. Мне нужны мои девочки… я не могу без них…

Я остановился и уставился на полудурка с отвешенной челюстью. Тот, стоя на четвереньках, поднял на меня голову, сфокусировал взгляд и отчетливо произнес:

— Иначе я найду кому сказать о том, что Халлианица Эггор Фиалисинна Уккара, бывшая храмовая суккуба бога Зариса, шесть лет назад досталась серому орку с хвостом. Уровень этого орка был меньше десятого!

Хоо…

Мысли заметались как сумасшедшие. Что делать? Взять его на борт, попросить вампирессу очаровать полудурка и выкинуть его над морем? Привезти в Эйнур и просто скинуть на руки Аскальди? Какой Дикий Лес есть у нас на маршруте? А вообще…

— Ну что, долго стоять будешь? Пошли на корабль! — Гастон с победным видом отряхивался от снега, приговаривая, — И клятву дашь меня защищать!

…а вообще, именно для таких случаев моя паранойя и выстраивала такую легенду.

— Я иду на свой дирижабль, — оповестил я суккубофила, — А ты — на три веселых буквы. Говори что хочешь, кому хочешь!

Не слушая визгливых воплей, я пошел прочь. Грязный шантаж — это очень мило, но не тогда, когда тебя шантажирует псих с уехавшей крышей, изначально требуя невозможного. Проблемы? Да плевать. Нам бы со «Школой» и «Академией» бортами бы разойтись. А для этого их нужно встретить в Городе Неудачников, из-под заботливой и нежной длани короля Янатанна.

Невнятные крики еще резали мне слух, как улочку впереди перегородило несколькомощных фигур с меня ростом, одетые в толстые шубы с меховыми капюшонами. Из-под меха на меня смотрели вытянутые морды, покрытые мелкой чешуей темных оттенков. Какие… крупные рептилоиды…

— Ребята, дайте пройти, — миролюбиво попросил я, начиная закипать.

Один из громил, стоявших сбоку, поднял правую лапу. Ладонь загорелась белым светом.

— Ответь, видел ли ты Эрназу Кхалим’Тотсса’Курр. Если не видел, то мы позволим тебе пройти, — прошипел драконид по центру.

Мне кажется или количество неприятностей становится заоблачным?

— Когда что-то хочешь узнать, то за это нужно платить, — наставительным тоном я начал поучать гигантских ящериц.

— Мы знаем. Мы не хотим платить. Мы чтим Мать. Поэтому мы мешаем ходить Бессам, чтобы узнать нужное бесплатно, — дал мне поддых своей простотой центральный ящер.

— И стража вам не мешает? — искренне удивился я.

— В городе проблемы. Человеки волнуются. Стражам не до нас, — лаконично признался вымогатель.

Вот до чего же ушлые смертные. А меня обвиняют в бесчувственности.

— Я не хочу говорить бесплатно, — поведал я им… и улетел.

Залетели в сонный городишко, называется! Смертные на грани бунта, бессмертные, по подслушанным мной разговорам, собираются либо покинуть континент, либо сосредоточиться в двух-трех городах. Плюс суккубофил-шантажист и ящеры, разыскивающие Эрназу! Плюс два обморока бордельных мамочек, увидевших мою физиономию. Вот как так то?!

Цирк с конями продолжился прямо на «Фее». Что хоть немного примиряло с реальностью, конь выступал в качестве зрителя и группы поддержки.

Светлана гоняла метлой Аливеоллу. Пыхтя, ругаясь сквозь сжатые зубы и норовя приложить беловолосую бестию по голове. Та, с ехидными замечаниями по поводу меткости эльфийки, прыгала по такелажу, дразнилась, и пару раз даже проскользнула между ног, чуть не уронив «дознавателя».

Картер умудрялся ржать с разной тональностью, явно комментируя односторонний поединок. Понаблюдав пару минут, я убедился, что удовольствие от происходящего испытывают лишь вампиресса и единорог — капитан осуждал, некромант не обращал внимания, а наш «защитник» угрюмо набычился и выглядел предельно расстроенным. Вылет за пределы Западного Эльма ознаменовал новую стадию схватки — обе девушки превратились даже для меня в размытые пятна, хаотично перемещающиеся по небольшой палубе «Феи». Изменилось и звуковое сопровождение — раз в десяток секунд был слышен отрывистый удар деревяшкой о черепную коробку вампирессы, ойкание и злобный визг Светланы. Судя по тому, что удавалось мне заметить — вампиресса, получая палкой, тут же отдирала от эльфийки какую-нибудь часть ее одежды.

Внезапно схватка кончилась. Две почти раздетые женские фигуры замерли посреди корабля, переводя дыхание.

Прекрасно…

Мой самоконтроль дал трещину от лба до задницы. Не только он. Штаны из очень толстой кожи животного, похожего на буйвола, издали обреченный треск.

— Девушки! — весело прохрипел я, обращаясь к дамам и вызвая чью-то испуганную икоту, — А я знаю, что вы делаете сегодня вечером!

Обе девушки каким-то механическим движением повернули ко мне головы. Закатное солнце, светящее мне в лицо и пониже, отразилось на золоте трусов. По воительницам забегали веселые зайчики. Раздался сдвоенный женский визг, и с палубы пропало всё, что не было мужским полом.

Или…?

Стоящий в голове шум и плывущее зрение не помешали мне услышать очень характерный щелчок. По левую руку от меня стоял капитан Эйнинген, прижав ствол своей «шестистволки» к моей голове. Я глупо улыбнулся.

— Пошевелишься — стреляю, — процедил Эдвард сквозь плотно сжатые зубы. Коротко выдохнул, предложил, — Минута на успокоиться. Потом стреляю.


Интерлюдия

Виолетта Старр еле слышно скрипнула зубами от раздражения и жалости, провожая взглядом маленькие лужицы слизи, проворно скользящие по деревянной обшивке дирижабля. Черт побери, жалко-то как! Заклятый высшей ведьмой отпрыск слизневого монстра стоил неприлично много, оправдываться за его использование придётся много и в крайне унизительных позах, но иного выхода нет! Ни она, ни Аша с Региной, висящие рядом на внешней обшивке, не способны физически справиться с этими гадами! Ни призванные духи Аши, ни сонная песня барда-Регины, ни парализующие щупальца, которые может вызвать Виолетта — ничто из этого такую команду не вырубит с гарантией! Вампиры, некроманты, чудовища… и все на их голову!

А рисковать она и ее девочки не могли. Старр вновь скрипнула зубами, и аккуратно высунув голову, посмотрела на худенькую девочку, с грубо остриженными под горшок светлыми волосами, которая уперла просто огромную пушку в голову страхолюдного верзилы с нервно бьющим по палубе хвостом.

Виолетта смотрела, как капельки слизневика сноровисто текут ко всем живым существам, кроме нее с девочками и отрывисто вздохнула, вспоминая, как все славно было всего лишь месяц назад.

Орден «Катар» уверенно набирал популярность на Колисе, в основном за счет подогревания настроений смертных, любящих себя называть «настоящими людьми». Выдавливаемые с обжитых мест Бессы, уставшие терпеть пренебрежение, презрение и бойкот, с интересом рассматривали предложения рекрутеров Ордена. Их подземные базы процветали, торговля шла, а перспективы расширения радовали душу. Вскоре «Катар» должен был заявить о себе пусть и не на уровне мировой Гильдии, но уже одной из ведущих на Колисе. Да-харри, Зокутта… а следом за ними, может… и весь Зуур?

«Школа» наступила на них, как медведь на мышонка. Вчера они молодые, перспективные и целеустремленные, а сегодня — согнутые в позу пьющего оленя подчиненные великой Гильдии. А как работать организации, когда бездушные роботы с преступными метками без всяких видимых усилий могут забрать жизнь любого Бесса, выключая его на три с половиной месяца?

От «подземных» ребят «Школа» потребовала немногого — всего лишь помочь привести Зокутту к покорности, забрав почти свалившийся в руки Ордена приз и… закончить свой проект с порабощением народа да-харри. Как выразился куратор, назначенный им мировой гильдией — «Чтобы с вами вообще стоило иметь дело как с младшим партнером».

И вот теперь она с девочками висит под леденящим зимним ветром на гладких деревянных бортах, потому что чертов орк, улетевший от Ордена, внезапно засветился в такой дыре как Западный Эльм! В самой глуши Колиса! Что тут забыли эти ненормальные эйнурцы?!

Жуткий серокожий верзила, одетый в глухую кожаную броню, шумно выдохнул и кивнул держащему его на мушке магу. Тот с сомневающимся видом покачал своим нелепым орудием, но все-таки его спрятал. Виолетта увидела, как другой здоровяк, «защитник», сменил позу на более расслабленную и тоже выдохнул. Что они не поделили?

Подслушать было не суждено. Слизневик добрался до всех живых существ, находящихся на «Железной Фее» и незаметно впитался в кожу, подав сигнал на горлышко фляжки, которую держала в руках Виолетта. Та сосредоточилась… нужно выждать несколько секунд.

Первым упал маг. Колени Бесса, так напоминающего ребенка, подогнулись и он ничком хлопнулся на палубу. Здоровяка с очень глупым именем повело, он упер руки перед собой, стоя на карачках, но выиграл лишь несколько секунд перед тем как потерять сознание. Орк упал последним, рухнув как подрубленное дерево — с грохотом и шумом. Девушки ожидали, переглядываясь между собой. Через несколько мгновений горлышко фляжки блеснуло другим цветом — слизневик завершил внедрение, надежно выключив весь экипаж. Тварь сама определяла, сколько токсинов нужно выделять, чтобы не дать жертвам очнуться.

Все три орденских девушки тут же влезли на палубу и со стонами стали разминаться. Шаманка, бард и колдунья, ни разу до этого момента не участвовавшие в боевых операциях! Но они справились!

Против слизневика не попрешь! Заклятый паразит проникает в организм, вводя его в надежную кому. Избавиться от влияния паразита можно лишь умерев, либо испытав на себе воздействие «Немеркнущего разума», но оно-то у каждого в свое время проявляется. Уж втроем они справятся, если кто-то из пленников очухается!

— Летта, разворачивай посудину. Полетели греться домой! — скомандовала Аша, трясясь от холода и злобно пиная здоровяка-человека.

— Час-два и мы в бане, — мечтательно добавила Регина, волоча мага вниз, в тепло. Двух здоровяков решили не трогать, пока не начнут коченеть.

— Облом, — огорчила их Виолетта, выглядывая из рубки управления и демонстративно разламывая длинную кость, изукрашенную узорами, — Тут допуск нужен. Только экстренная посадка. Садимся и ждем наших, я подала тройной красный сигнал!

Шаманка взвыла от досады и начала еще энергичнее пинать «защитника».

Засыпать в тепле после того, как час прокараулишь два заносимых снегом тела на пронизывающем ветру — очень приятно. Девушки распределили свои обязанности по кругу, одна — час надзирает за тушами на палубе, вторая — наблюдает за лежащими вповалку телами в тепле, третья — дремлет. Такой ротации вполне достаточно, чтобы протянуть сутки, необходимые дирижаблям Ордена долететь досюда из какого-нибудь крупного города. Что будет дальше — не их головная боль! Виолетта закрыла глаза, мечтая о том, чтобы все стало как раньше. Дурацкая «Школа»!

Просыпаться с головой, зажатой в капкане — это для фильмов ужасов, а не для порядочной замерзшей колдуньи, которая всю жизнь прозанималась выделкой амулетов! Но увы, известная в очень узких кругах госпожа Старр пребывала именно в таком положении. Обеих подруг было не видно, а ее собственную голову крепко и болезненно сжимало нечто. Взметнувшиеся к лицу пальцы бессмертной нащупали жуткие треугольники, впивающиеся в кожу на голове. Больно!

— Тише, девочка. Не дергайся, пожалуйста. У меня нет никакого желания тебе вредить, — голос был сочувствующий, мягкий… и раздавался так, как будто говоривший прислонился лицом прямо к затылку Виолетты!

Любое движение делало боль просто невыносимой. Виолетта замерла и даже дышать стала через раз. Сосредоточиться ей не дала распахнувшаяся дверь, в которую, немного сгорбившись, зашел тот самый серый верзила, за которым они и вели охоту. Посмотрев на колдунью, жуткий мужик весело хмыкнул и присел рядом с ней на корточки, заглянув в глаза.

— Лучше отпусти меня и сдавайся, — храбро процедила Старр, стараясь не шевелить головой, — Без дирижабля ты далеко не уйдешь! Ваши маги пролежат неделю!

— Та дрянь, которую вы использовали… действует так долго? Спасибо, милая, — хриплый бас орка заставил колдунью поежиться и тут же болезненно охнуть от впившихся в кожу зубов капкана, — Только вот… плевать. Ваша гадость подействовала лишь на живых магов. Вот такая она у вас неэффективная.

У Виолетты ум зашел за разум. Только на живых? На борту был третий маг, да еще к тому же и мертвый? Она с девчонками напоролась на лича?! Мама…

Верзила протянул к ней руку.

— Тогда убей меня! Я все равно тебе ничего не расскажу! — прошипела девушка, щуря глаза. Умирать ей совершенно не хотелось, но что такое три несчастных месяца? Это совершенный пустяк по сравнению с обществом психов, водящих дружбу с личами!

— А что ты можешь знать-то, милая? — поднял брови орк, делая свою морду почти невыносимо уродливой, — Ваш мелкий говенный Орден, прогнувшийся под досаждающую мне «школоту»? Мой друг специально дал тебе очнуться. Ты не ушла Зовом и не убила себя, а значит настолько мелкая сошка, что на тебя поскупились даже зельем привязки к Домам Матери.

— О, я твой друг? — снова раздалось из-за головы колдуньи, — Я запомню, Кирн!

— Ну так почему я еще жи… — девушка не успела договорить дрожащим голосом фразу, как пальцы орка легонько щелкнули ее по лбу.

Голова откинулась, глаза закатились, бессмертная потеряла сознание. Держащий ее голову разумный едва успел разжать «челюсти». Орк недовольно цыкнул, увидев, что зубья гримуара пробороздили кровавые полосы по лицу колдуньи. В воздухе повисла фраза:

— Взлетаем, Бенедикт. Курс на Эйнур. Только не лети по прямой, пожалуйста.

* * *
(двое суток спустя)

— Не знаю, бояться тебя после того, что видела… или уважать. Я так сильно без секса никогда не зверела, — задумчиво сказала Аливеолла, сидя в кресле на палубе и старательно отвлекая меня от работы над собой. На «Фее» в сознании были только я, гримуар и она — остальные члены команды были разложены мной по каютам. По такому случаю, вампиресса оделась в самый закрытый из своих костюмов, представлявший из себя когда-то выданную ей в качестве наказания военную форму Эйнингена.

— Ты сама мне рассказывала, что обычные вампиры мало что чувствуют, так? — я дождался утвердительного кивка белокурой головки и продолжил, — Организм монаха… сам по себе — это носитель его души и разума, очищенный путем многолетних упражнений от липкой бессмысленной дряни. Гнев, страх, похоть, привязанность… скоротечные, бесполезные эмоции. Очищенный механизм гармоничен и эффективен.

— То есть, в твоем этом… — девушка неопределенно поболтала рукой в воздухе, — Короче, у тебя теперь Инь-Янь-Член и все идёт вразнос?!

— Удивительно точно, но все еще хуже. Из-за моего класса перекос на порядок сильнее, — пожал я плечами и мысленно плюнул на попытки углубиться в медитацию на дирижабле. Тут нужно сидеть на скале, которая подо мной не развалится.

— Куда уж хуже, — хмыкнула вампиресса и начала расчесывать свою пышную белоснежную гриву, — Ты затрахал трех баб почти вусмерть, по очереди вскрыл им шеи и выдавил кровь мне в рот. Я, конечно, очнулась, спасибочки тебе и все такое, но предпочла бы полежать бревнышком!

— Не преувеличивай, — погрозил я ей пальцем, — Не баб, а боевых единиц противника. Не затрахал и зарезал, а распорядился максимально эффективно. К тому же, они были без сознания.

— Они — да, я — нет! — Аливеоллу передернуло, и она ойкнула, дернув себя за волосы расческой.

— Простите, госпожа не-совсем-живой-кровожадный-монстр, не ожидал от вас такой нежности и чувствительности, — дурашливо поклонился я из положения сидя.

— Кстати, о монстрах… — тон вампирессы посерьезнел, — Я хочу попросить тебя спасти меня от одного из них.

— От какого… и как именно? — заинтересованно потребовал я деталей.

Девушка-вампир встала с прикрепленного к палубе кресла и копна ее белоснежных волос тут же затрепыхалась на ветру, собирая кружащиеся снежинки. Глядя вдаль, она проговорила:

— «Брюс» считает меня своей… собственностью? Нет, не так. Он знает, что я ничего полезного не умею. Коммерческой хватки тоже никакой. Любовница с богатым покровителем? Никаких шансов, верность и постоянство это не для меня. Для меня — это Эйнур. Наш стражник считает, что я обречена возвращаться к нему, слушать его бред, поддерживать его… хотя бы из-за боязни потерять крышку над головой. Всё не так грубо, уверяю тебя, но подсознательно — он уверен.

— И… — наклонил я голову.

— Все просто, — резко повернулась на каблуках вампиресса, от чего мокрая копна ее волос захлестнула ей лицо, — Пусти меня на постой! Ты вернул мне три магны. Я обменяю их на золото в Городе Неудачников и буду снимать у тебя комнату. Как приличный чело… Бесс. То есть — никаких мужчин и никакой живой еды.

— Я могу увидеть в этом определенную выгоду, — кивнул я, — Но мне интересно, какую видишь ты?

— Это видно даже ребенку, Кирн, — фыркнула Аливеолла Миранда дель Каприцциа, — У нас впереди проблемы с Гильдиями. Мы оба можем куда больше в городской черте, нежели люди или эльфы. Ты получишь не только жильца в комнату, орк. Ты получишь бойца в свою крепость!

— Я получу в дом существо, выглядящее как четырнадцати-пятнадцатилетняя девочка, — пробурчал я, — Искренне считающее, что термин «полуголый» в ее случае означает «тепло одетый»! У меня, если ты не заметила, небольшие проблемы с реакцией на женщин.

— Ох, бедненький, — легко подбежав ко мне, вампиресса встала на носочки и сделала вид, что поглаживает меня по голове, — А то, что твоя Слуга обожает раздеваться догола — ты не забыл?!

Вот жеж гадство…

А и черт с ним. Она права.

Яростный торг по поводу суммы ежемесячной аренды был прерван подлетевшим к нам гримуаром.

— Рад видеть, что вы полны сил, — заявил Бенедикт, — Но моя энергия почти иссякла. Я нашел орочье зимнее становище и мы сядем возле него.

Орки…

Не самый худший вариант. Надеюсь, дела в становище идут плохо.

Глава 16 Сложности на ровном месте

— Почему ты хотел, чтобы дела у зимующих орков были не ахти? — спросила меня ехавшая на плече Аливеолла. Мы с ней вдвоем направлялись к становищу, представляющему из себя скопище тяжелых шатров из шкур, в центре которого были ровные ряды огромных вытянутых землянок, из которых поднимался пар.

— Есть традиции для визитеров в зимний период, — пояснил я ей, — Можно отплатить за гостеприимство работой, рассказами или услугой. Так вот, я бы лучше поработал на свежем воздухе, чем сидел бы днями напролет с зимним шаманом племени, укуриваясь какой-нибудь дрянью и трепя языком.

— А услуга? — поерзала та задницей, сползающей вбок.

— Такое редко бывает. Видишь занесенные снегом землянки, откуда пар идёт? Там спит зимним сном почти всё племя. Вон три землянки отдельно — там воины спят, на случай набега врага или хищников. На ногах зиму проводят только один из младших шаманов и бездетные орчанки с орками, еще не заслужившими право на шатер, семью, сон и кровь. Ну и старшим над этим колхозом один орк-ветеран. Зимний вождь. Сидят в общем, баклуши бьют всю зиму и сон родичей сторожат. Ничего им не нужно.

Я провалился по грудь в некстати подвернувшуюся яму и выскочил из нее длинным прыжком. Приземлившись и получив подзатыльник от вампирессы, пойманной хвостом, я поймал почти ускользнувшую мысль за хвост и спросил:

— А за что тебя Светлана то гоняла?

— Пустяк! — махнула рукой вампиресса, — Ювелира я трахнула… пару раз. А она возьми и взбесись. Как будто сама с ним не спит!

— С этим крысенышем? — я изумлении выпучился на беловолосую вампирессу.

— Ну да, — хлопнула она кроваво-красными глазами, — В первую же ночь они и покувыркались. Он еще пытался твою Киру щупать, но Ёж пообещал этому Волюку отрезать все, не нужное для оплодотворения, если тот продолжит.

— Я с ним поговорю…, — многообещающе оскалился я, пробираясь к главному шатру широкими прыжками.

* * *
«Вы вступили во временное поселение «Шугашыыс». Принадлежность — племя Зуан Хобый. Ваши возможности ограничиваются Пределом Расы».

В шатре воняло спертым орочьим потом, орочьими портянками и самое противное — хозяином шатра, снежным вождем. Упитанный и лоснящийся орк пребывал в самом цветущем возрасте, но не физической форме — его живот вольготно разлегся на разжиревших ляжках, а лицо уже напоминало рожу гигантской зубастой жабы. По случаю жарко натопленного шатра, мужик сидел полуголый, лишь в штанах и легкой распашонке, но вид состроил деловой и важный.

Вампирессу аж к целому зимнему вождю не пустили, оставив в женском шатре, что меня не особо озаботило. Объясняться с пузаном все равно пришлось бы мне. Едва я успел рассказать, мне нужны лишь тепло и кров для десятка разумных на несколько дней, как толстый орк хлопнул себя по колену и выдал:

— Услугой заплатишь, бесчестный. В лесу колдун сидит, наших мертвых ворует. Убьешь и получишь, что хочешь. Понял?

— Ты кого бесчестным назвал? — проявил я бдительность в деле сохранения собственного доброго имени, а заодно поинтересовался, — Колдун вас морит? Многих убил? Смертный или бессмертный?

— Нет смерти — нет чести, — пожал плечами пузан и ухмыльнулся, глядя мне прямо в глаза, — Колдун такой же, как и ты. Живым зла не делает, мертвых уводит. Убьешь его.

— Нафиг я тебя пошлю, — не долго думая определил я политику партии, — Дров в лесу нарублю и проживем без вас. Что ж вы за орки такие, что никто за предков не умер?

— Бабу свою назад не получишь, — процедил темнеющий лицом толстяк, нагибаясь вперед, — Лодку твою сожжем. Только встань!

Я ухмыльнулся и встал, нависнув над пузатым зеленокожим. Тот тут же истошно заорал какую-то бессмысленно звучащую команду, свирепо выкатив на меня глаза. С улицы начали раздаваться крики боли. В шатер ворвались два здоровенных зеленых парня в мехах с растерянными мордами лица и здоровыми одноручными топорами в лапах.

— Если ты кого-то послал с огнем к моей лодке… эти орки мертвы, — поведал я пузану, начавшему бледнеть, продевая большие пальцы обеих рук за ремень штанов, — А моя баба может сожрать все ваше племя. За час. Но я ей приказал никого не убивать.

— Мы под защитой! — процедил бледный зимний вождь, сжимая и разжимая кулаки, но не делая попыток встать.

— Ты что, дурак? Я тебе угрожаю? — непритворно удивился я и обратился к одному из ввалившихся молодых орков, — Эй, парень, подними-ка правую руку!

— С бессмертными не положено, — забормотал он, вращая головой так, как будто его что-то душило.

— Вы тут совсем озверели, что ли? — задал я риторический вопрос, в ответ на который оба лоботряса с топорами сделали по молодецкому удару мне в грудь. Отобрав у них железки и закинув в угол, я с изумлением вытаращился на троицу орков, нарушающих все и каждый из впитанных мной с молоком орочьей матери принципы. Лааадно.

Поймав за ухо одного из молодых, я выкрутил его посерьезнее, заставив изогнуться от боли, и сообщил так и продолжающему сидеть пузатому «вождю»:

— Ты говно. И гостеприимство твое — говно. Я пошел ссать на твой шатер.

Вот сейчас все и проверим. Скулящий орчонок хоть и вымахал втрое шире меня, но сразу сломался от боли и послушно указывал дорогу, тыкая пальцем в широко раскинувшийся шатер, украшенный парой свежих роскошных шкур. Сзади волокся второй молодец и переваливался с ноги на ногу пузан с разъяренно-испуганным взглядом. Процессию замыкала Аливеолла, переломавшая ноги нескольким балбесам, пытавшимся ее схватить.

Подойдя к шатру пузана, я повернулся к нему:

— Я ж сейчас на твой шатер мочиться буду. Ты что, даже не будешь умирать за свой дом?! — знания, полученные в расовом и классовом сценарии, диктовали, что орк обязан убить оскорбителя только при намеке на подобное. Легчайшем намеке.

— Ты — не настоящий! — завизжал орк, тряся головой и выкатив глаза. Из его пасти полетела слюна, — Вы вне правил чести!

— Как и ты, раз стоишь и визжишь как свинья, — резюмировал я, достал необходимое и принялся орошать шатер. Не сбоку, а прямо на матерчатый полог входа.

Аливеолла засмеялась. Ну, сильнее оскорбить этого пузатика уже не получится при всем желании. Я посмотрел на молодежь, не отрываясь от своего занятия — в глазах ярко-зеленых парней горело странное выражение, но почему-то я был уверен, что пойди я к шатрам их матерей — они бы кинулись умирать.

— Остановитесь! — к нам изо всех немногих сил торопился очень старый орк. Опираясь на кривую и тонкую палку, увенчанную гроздью побрякушек, закутанный в лохмотья старик подковылял к нами, разбрасывая лаптями снег, и встал, пытаясь отдышаться. Тусклые выцветшие глаза, скрытые за надбровными дугами и спутанными седыми волосами, уставились на меня как на врага народа.

— Тупой верзила! — прокаркал старик мне, отдышавшись. Он начал тыкать палкой в сторону темного от злости пузатого орка и пенять мне, — Его прадед был последним, кто проливал кровь за честь! Восемьдесят девятую зиму орки не воюют! Протри глаза! Где черепа у шатров?! Где шрамы по убитым в бою братьям у орков?! Где рабы других рас в стойбище?!

Ох.

Я растерянно оглядывался, пока старик продолжал на меня напирать. Действительно, простые шатры из растянутых шкур, на которых не видны символы воинов племени. Потемневшие от времени деревянные тотемы без единой косточки и черепка. А столбы, к которым обычно орки привязывают рабов? Они же должны быть в центре стойбища, чтобы замерзших было удобнее оттаскивать к боевым псам племени? Тех же зимой кормить надо…

Лежбища боевых псов тоже не было. Офигеть. Это вообще… орки?

— Судя по твоему обалдевшему виду — тут многое не так, как должно быть? — привлек мое внимание голосок Аливеоллы. Вампиресса ткнула пальцем в курящиеся паром землянки и внятно проговорила, — Вот там нет ни одного орка!

Зимний полдень после этих слов резко перестал быть томным.

В руках обоих молодых орков появились тяжелые охотничьи копья, тут же пущенные ими в ход против вампирессы. Пузатый «зимний вождь» кинулся в прыжке на меня, а шаман что-то каркнул, ткнув в мою сторону посохом с побрякушками. Быстро. Чересчур быстро для орков.

По «железной рубашке» на моих ребрах заскрежетал короткий нож. Пузан взвыл и отскочил, доставая из собственного инвентаря здоровую шипастую булаву, но не успел. Закончив тормозить, я просто ударил плохо пахнущего орка ногой в плечо, не сдерживая силу и Ки. Опустив ногу, я достал из воздуха свой большой двухметровый гарпун и воткнул его в что-то завывающего шамана. Надрывные заклинания сменились хрипом и агонией.

Аливеолла, в отличие от меня совершенно не страдала гуманизмом — оба зеленокожих балбеса старательно куда-то ползли, таща за собой внутренности и стремительно теряя насыщенный оттенок кожи. Оглянувшись по сторонам и не увидев приближающихся воинов и сторожей племени, я добил смертных. Что тут вообще происходит!?

Иногда отсутствие прямой и явной угрозы заставляет обезьяну внутри тебя проявлять любопытство. Вместо того, чтобы как можно быстрее покинуть недоброе и подозрительное место, ты начинаешь… интересоваться. Пытаться понять. Суешь нос в разные щели, с риском, что его отхватит по самые плечи затаившийся противник, который бы ни за что не высунулся, реши ты уйти.

В раскрытых орочьих землянках лежали Бессы.

Там не было нижнего «традиционного» слоя из глаатов, животных, которых предпочитали пасти орочьи племена. На глаатах должны были располагаться спящие члены племени, закрытые сверху шкурами, на которых, впоследствии, сыпалась земля и снег. Вместо стандартной лежки зеленокожих тел, в выкопанных в земле канавах лежали Бессы, залитые какой-то прозрачной студенистой жидкостью, от которой поднимался пар.

Люди, гномы, орки, полурослики, эльфы. Мужчины и женщины. Невинные и преступники.

— Кирн, во что мы вляпались? — тихо спросила озирающаяся по сторонам вампиресса. В руках девушка сжимала обратным хватом два не виданных мной у нее ранее кинжала — длинных, целиком черных, с изгибающимися в разные стороны лезвиями. Крисы.

— Пока — ни во что. Наверное, — рассудительно ответил я, принимая решение, — Сейчас быстро убиваем тут всех бессмертных и валим отсюда со всех ног!

— Не выйдет, — покачала головой дель Каприцциа, — Из леса сюда бегут. Быстро. Один живой и с ним что-то еще.

— На тебе Бессы, на мне — лес, — поставил задачу я и рванул со всех ног в указанном вампирессой направлении, на ходу натягивая на себя последний плащ анонимности. Каких-то вопросов и мыслей уже не было. Я Бесс, а те, кто умеют и могут складировать бессмертных в такие братские могилы, чтобы хранить их как консервы — однозначно враги Бессов. Нужно дать вампирессе несколько минут, а затем свалить из этого подозрительного места со всей скоростью, что сможет выдать Бенедикт.

В лесу действительно сидел бессмертный-«колдун», в чьей власти действительно оказались трупы орков. Немного, всего пара десятков седых, сгорбленных, с выцветшей зеленой кожей, одетых в погребальные саваны. Они стояли сейчас между мной и самим Бессом, выглядевшим совсем не по колдунски. Молодо выглядящий эльф был среднего роста, худ и обряжен в белый шерстяной костюм, поверх которого была накинута белая пушистая шуба. Лицо бессмертного не выражало никаких эмоций.


«Аарон Йолк. Эльф. Колдун. Уровень 177». Сталь. Убийца. Садист. Гробокопатель.


Я ничего не понимал в колдунах, но вот его зомби меня насторожили достаточно, чтобы взглянуть и на их Статус.


«Одержимый труп орка. Уровень 85»


Будет весело. Это, блин — не зомби! Это одержимые демонами трупы, пялящиеся на меня, как студент на колбасу, с горящими глазами и оскаленными зубами.

Одержимые кинулись на меня молча, быстро и страшно. Двое в лоб и еще пятеро в стороны, стараясь окружить. Справедливо расценив, что переговоры завершены, не начавшись, я сделал резкий прыжок вперед и вверх, бросая в колдуна один из своих малых гарпунов.

Отличная идея, эффективное исполнение. Это как встав на холме, выстрелить в человека без брони из крупнокалиберной снайперской винтовки.

Неудача. Один из одержимых трупов, стоявших возле колдуна, взмыл в воздух, принимая гарпун на грудь. Удивиться я не успел, труп прыгал далеко не один — еще двое в прыжке догнали меня снизу и сжали мои ноги в захват собственных лап, дергая в разные стороны. Я мешком свалился на землю, судорожно пинаясь ногами. Кости одержимых хрустели и выворачивались из суставов, но протянули достаточно долго, чтобы меня облепила половина своры. Их замерзшие ногти и зубы стали скрести меня, пытаясь прокусить укрепленную кожу и разрывая броню.


— «Стойкость повышена на 1»

— «Прием «Железная рубашка» получил уровень. Текущий уровень — 56»


Вот счастье-то…

Где-то полминуты я тщетно пытался вылезти из наваливающихся на меня одержимых, а те тщетно пытались пробить мою «рубашку», попутно сдирая с меня броню, и, что самое обидное — трусы, но, как говорится, любому счастью приходит конец. Трупы неожиданно прыснули от меня во все стороны, а оставшиеся двое, которых я переломал сильнее всего, наоборот, прижались ко мне поплотнее… рванули как гранаты.

БУМ.

А вот это «рубашку» пробило. Оглушенный, я крутанулся на спине, выворачиваясь и вставая на одно колено, и тут же сделал «Путь Ветра» в сторону, затаив отчаянную надежду, что пространство впереди меня будет относительно свободным. Успешно. Мазнув рукой по глазам, оттирая их от промороженной, престарелой и одержимой орчатины, я нашел взглядом спокойно стоящего колдуна, чертящего пальцами в воздухе слабо светящиеся знаки. Возле Бесса, на которого не попало ни одной капли крови из взорвавшихся трупов, спокойно стоял одержимый и скалился на меня. В его груди торчал мой гарпун.

Кусочки кости пробили кожу и мышцы неглубоко, но в сотне мест сразу, от чего я сейчас испытывал жуткую жгучую боль. Вполне мог сдохнуть, если бы пробило шею, но одержимые были куда ниже меня и основной урон пришелся на уровень таза и бедер. Хотя, за мной не заржавеет, истекаю кровью только так.

Колдун снова спрятался за своих рабов, посылая в моем направлении всего троих. Я кинулся им навстречу, достав пару лежавших с самого «Ямато» мачете. Взмах, отскок, уклонение, взмах, взмах. Одержимые с разрубленными черепами разваливаются в разные стороны… взрываясь и шпигуя меня дополнительной порцией косточек и мертвой плоти.


— «Стойкость повышена на 1»

— «Прием «Железная рубашка» получил уровень. Текущий уровень — 57»


Остаюсь на ногах, мотая головой, и тут же получаю в грудь багрово-черным выплеском законченного Бессом заклинания. Оно вспухает вокруг меня туманным облаком того же цвета. Плюю на все и вся, делая «Путь Ветра» в направлении колдуна, и взрываюсь вертящейся каруселью. Тело делает оборот, хвост со свистом летит над землей, выполняя прекрасно показавшую себя в прошлом силовую подсечку, а длинные тяжелые клинки в руках слепо бьют по разным плоскостям пару секунд. Ощутив в конце выходки, что еще жив и даже могу шевелиться, прыгаю вверх и вперед, стараясь разорвать дистанцию.

Красное на белом. Колдун зажимает плечо, из которого толчками выплескивается кровь. Сразу, как-то почти без участия сознания запускаю в его сторону второй малый гарпун, определив, что рядом с ним нет ни одного из одержимых. После чего лихорадочно верчу головой, понимая, что почти два десятка я точно не положил, а значит…

«Путь Ветра». Снова бессознательно, просто не желая получить третий раз орочьими костями в тело. Тем более те, что уже есть, продолжают раздирать мою плоть при каждом движении. Угадал. За моей спиной слышится строенный взрыв. Оборачиваюсь, ловлю взглядом бело-красную фигуру и мы одновременно с ней выполняем одинаковые движения, с размаху метая друг в друга каждый свое. Я — пару побывавших в деле мачете, колдун — бесформенныйсгусток черноты.

Он промахивается, я попадаю одним из клинков. Секунду смотрим друг на друга. У колдуна разрублено плечо, в животе гарпун, а мачете ушло по рукоятку чуть выше паха. Я — голый, целиком покрыт кровью с торчащими из-под кожи косточками орочьих трупов. Бесс действовал как механизм, неотвратимо и эффективно, допустив, по сути, лишь одну ошибку, когда атаковал меня каким-то сложным заклинанием, похожим на проклятие. Если бы он знал, что мне чхать на любую магию кроме прямого урона…

Все четверо одержимых бегут на меня прямо в лоб, без всяких хитростей и уловок. Отвечаю им тем же, метнув в наступающую стаю несколько цепей, и проскакиваю мимо восставших трупов к едва стоящему колдуну. Простой, прямой, точный удар кулаком в лицо, усиленный точным и быстрым всплеском внутренней энергии. Череп Бесса взрывается кроваво-красной пылью.

Слышен единовременный взрыв одержимых трупов за спиной. Хана цепям. Жалко.

Сесть на землю, превозмогая вспышки боли — не так уж сложно. Пытаться провалиться в медитацию, прямо после боя насмерть, зная, что каждую секунду безвозвратно тратишь кровь — куда сложнее. Сижу, стараюсь…

Вижу машущую руками Аливеоллу, бегущую ко мне. Вспоминаю лицо Аарона Йолка — оно было абсолютно бесстрастным даже когда Бесс едва не падал от фатальных ран. Я слишком часто видел такое лицо в последнее время…

Это был Слуга. И после того, как его одержимые разорвали всю мою одежду, он видел мое имя.

Просто прекрасно…

Глава 17 Большой совет для маленькой компании

— Господа и дамы. Приблизительно через трое суток наш корабль пристыкуется к эллингам Города Неудачников, что ознаменует завершение нашего путешествия. Клятвы о неразглашении спадут. Я открываю наше собрание, чтобы каждый мог высказаться по поводу произошедших событий — как он их видит, какими видит последствия и какие предложения готов внести. Не торопитесь с ответами, у нас полно времени.

Эдвард сел на свое место и спокойно отпил кофе, оглядывая всех и каждого. Первым после него говорить никто не торопился, остальные члены экипажа, за исключением Ежа, Киры и Аливеоллы были заняты злобным разглядыванием моей персоны. Их взгляды были полны молчаливого обвинения. Ну, решили же поинтересоваться, что произошло? Мы с вампирессой все подробно объяснили, с ехидной радостью приняв в ряды секретоносителей о фальшивых орочьих становищах с консервированными Бессами.

Ну а что? Мы предупреждали.

А дела и так были сплошная дрянь, что вызывало горькую усмешку. Казалось бы, что может быть проще — взлетели, прилетели, сели, сделали свои дела и вернулись домой. В общем, наше путешествие так и прошло, если не считать той кучи дряни, что налипла в процессе, и теперь была как катящийся ком, в котором мы вскоре все рисковали утонуть.

«Академия» — одна из старейших и могущественнейших Гильдий мира. Созданная когда-то преступным сообществом и не забывшая своих корней, несмотря на специализацию по сбору знаний. Организованная «Академией» сеть скрытых селений на нескольких материках представляла из себя не просто силу, с которой стоило бы считаться, но так же единственный ощутимый шанс для любого бессмертного продолжить относительно цивилизованное существование при получении меток преступника.

С этой корпорацией-монстром у нас особых проблем не было… на первый взгляд. Так, по крайней мере, считали «Брюс», Аливеолла и Эйнинген, пока другая часть команды, включая и меня, с хмурыми рожами не поведала невинным Бессам о славной привычке «академиков» посылать для решения сложных дел и получения информации своих знаменитых дознавателей. Характер ведения допроса последних позволял им цепляться за малейшие шороховатости разговора, раскручивая любые клубки на ниточки. Раскручивание «клубков» тайн нередко упиралось в данные когда-то клятвы о неразглашении… и это агентов не останавливало.

Шансов, что нас опросят и отпустят без привлечения дознавателей, не было. Мы были свидетелями быстрой и жуткой гибели «Ямато».

«Школа». Масштаб ее влияния оценить сложно… и не имеет смысла. Самые быстрые на планете воздушные корабли-«треугольники» и чудовищная мощь кораблей-«крестов». Бессмертные Слуги с метками преступников, готовые выполнить любой приказ. Этого уже достаточно, чтобы с ними считались все и каждый, включая повелителей империй Пана.

Мы, пусть даже совершенно случайным образом, не просто влезли в их дела, не просто узнали какие-то тайны, но и открыто выступили в схватке на стороне «Академии». Кроме того — откопали фальшивое орочье становище, где лежали рядками Бессы, охраняемые не только зеленокожими дебилами, но и сидящим в соседнем лесу колдуном-Слугой. Над тем же колдуном совершенно не светилась надпись, что он принадлежит «Школе», но сложить два и два мог бы даже Картер, не пребывай он снова в небытие.

Третья угроза была насквозь таинственной, но могла уничтожать концентрированным светом солнца сверхзащищенные воздушные корабли за считанные секунды… и больше о ней мы ничего не знали. Но, естественно, опасались. Шанс, что наша «Фея» улизнула с «Ямато» незамеченной от разумных, умеющих наводить фокус линзы на такие расстояния, Эйнинген назвал ничтожным. Нас определенно заметили.

— Для начала, я хотел бы узнать, кто из нас планирует решать возможные проблемы лично, а кто предпочтет делать это в компании, — вновь разомкнул губы капитан, — В первую очередь, мы должны понимать, какими ресурсами располагаем.

— Я беру самоотвод, — заявил хмурый и злой «Брюс», до этого несколько часов скандаливший с Аливеоллой. Скрестив руки на груди, «защитник» заявил, — Высадите меня у ближайшего Дома Матери и я залезу в Купель лет на двадцать. Это будет всем на руку — не будете меня подозревать в том, что поведу свою игру! Пока моя нога не ступит в Эйнур, рассказать о чем-то я не смогу.

Следом за ним встала Светлана.

— Мне ничего не грозит. Между моей Гильдией и «Академией» множество совместных проектов, плюс — у меня на руках бессознательный Ювелир. В таком виде он даже большее сокровище чем раньше. В Эйнуре я вас покину. И… да, Эдвард. Я НЕ отдохнула!

— Извини, — развел тонкими руками Эйнинген, — Накладки. Это моя первая экспедиция. Признаю, что допустил ошибки при планировании. Первый блин комом, не так ли?

— Я не держу на тебя зла, — вздохнула эльфийка и повернула голову ко мне, — Кирн. Я еще раз предлагаю тебе забрать твою Слугу. Забрать в тихую спокойную жизнь. В пастораль. Она ни в чем не будет нуждаться. Один раз я тебя подвела, когда ее украли. Больше этого не повторится.

— У меня каждый блин комом, — ухмыльнулся я и погладил Киру по голове. Помрачнев, вспомнил о грядущих сложностях. Гильдии, тайны, чертово либидо…

Надо принять решение. Либо эльфийка, которой я не очень доверяю, либо гарантированные сложности жизни с озабоченным орком, за которым охотятся. Третий вариант — та же Купель, на те же двадцать-тридцать лет. С одной стороны, девочку жалко, с другой стороны — после Купели они встанет почти вровень с большей частью бессмертных. Верная, безотказная, смертельно-опасная…

Выигрывая время на подумать, я потыкал Киру пальцем в бок. Она тут же повернула ко мне лохматую рыжую голову. Кошачьи уши с едва заметными кисточками чуть дрогнули, ярко-зеленые глаза, скрытые под полуопущенными веками уставились на меня.

— Хочешь уехать от меня в спокойное тихое место? — спросил я ее.

— Нет, Кирн.

Несмотря на то, что слова были сказаны ее привычным безразличным ко всему тоном, оглушило всех. Умный Еж поднял брови так высоко, что складки на его лбу стали глубокими морщинами. Аливеолла восторженно взвизгнула. Капитан закашлялся, пуча глаза. Даже почти уже не наш «Брюс» поднял брови, но сразу покачал головой и вынес вердикт:

— И это — тоже проблема.

Совещание прервалось, мы стали тормошить Киру, пытаясь выжать из нее еще хоть какой-нибудь намек на инициативу, но сдались через несколько минут. Кира Гира приняла сонный вид и реагировала только на мои прямые приказы. Девушка останется со мной.

— У меня есть знакомая журналистка в одном из главных издательств Эйнура, — выдвинул я предложение, — Почему бы нам не дать ей интервью? «Удивительные приключения Эйнингена и его команды!». Под клятву, под запись. Поднимется шум, нас не тронут. Я уже такое проворачивал.

— Неразумно, — тут же отрезал Эдвард и начал загибать пальцы, поясняя, — Основная проблема в том, что любое шумное интервью обязательно одобряется через Королевскую Канцелярию. Наш король Янатанн могуч и велик… но на территории Вашрута. Злить обе великих Гильдии он не будет, просто использует нас как разменную монету. Лишит гражданства, и берите их тепленькими, кто хочет. Он обязательно самоустранится, использовав нас для отвлечения внимания.

— Других вариантов я не вижу. Мы пытаемся затеряться вне Эйнура, либо залезаем в Купель хотя бы на десяток лет… — протянул я, ловя за хвост ускользающую мысль, — Или… или можем подать заявку на вступление в «Академию».

— Не можем, — мягко улыбнулся Умный Еж, — Нас так же выпотрошат, заставив нарушить обещания и великодушно предложат жить в каком-нибудь из их Убежищ. Худший вариант. Более того… смиренно прошу вашего прощения, господа и дамы, но мне есть что добавить.

— В своих рассуждениях сейчас мы зашли в тупик, логичный выход из которого большинство, включая и меня, не устраивает, — Умный Еж заложил руки за спину и начал прохаживаться по свободному пятачку кают-компании, — Увы, здесь и сейчас — редкий случай, когда я вынужден поступиться собственными принципами и вмешаться… вместо того, чтобы наблюдать и получать удовольствие. Но от вас я попрошу выложить на стол нашего обсуждения максимальное количество своих… «карт».

— Первый вопрос, — провозгласил Еж, приобретая удивительно солидный вид для небольшого толстячка-человека в потрепанной коже, — Что мы знаем про Колис?

— Небольшой вытянутый континент в нижней части Пана, — начал перечислять я, — Мало бессмертных, большинство из которых сосредоточено в Эйнуре. Почти на всех территориях царят антибессовские настроения. Индустриальную Зокутту и сам Зуур пытается подмять под себя «Школа».

— Кто знает, зачем «Школе» могла бы понадобиться неудобно расположенная для международной торговли страна с развитой металлургией и промышленностью? — оглядел нас Еж и удовлетворенно кивнул, увидел единственную поднятую вверх руку. Мою.

Остальные разумные сделали большие удивленные глаза.

— Обработка полезных ископаемых. Выплавка металла, — кисло и нехотя сказал я. Подумав, предположил, — И строительство дистанционно управляемых боевых роботов.

— Гм, внезапно, — потёр лысину Еж и признался, — А я думал — крестообразных кораблей… Ладно, второй вопрос! Кому может быть выгодно настраивать смертных против Бессов?

— Разве смертные не завидуют нам? — Аливеоллу вопрос определенно застал врасплох.

— Так, чтобы настроения вспыхнули почти на всем континенте? Мы не на Земле, телевидения тут нет. Такого массового эффекта можно добиться лишь целенаправленным его созданием.

— Чем больше у Бессов врагов — тем больше Бессов попадает в Дикий Лес… — задумчиво добавил капитан, пытаясь что-то рассмотреть на дне своей чашки, — тем больше материала у «Школы».

— Именно! — хлопнул в ладоши Умный Еж, — Дикий Лес производит бессмысленные заготовки, у которых одна дорога — в Слуги! Вы себе представляете статистику, сколько бессмертных зомби выходит из Диких Лесов континента в год? У меня есть эти данные и я вам их скажу! Обычно десяток, максимум полтора! А…

— А я не уверена, что убитые мной были… «заготовками»! — парировала вампиресса, смешно надуваясь.

— Тут, увы, мы можем судить только по предполагаемому колдуну-Слуге, — развел ручками Еж, — В любом случае, эпизод с орочьим зимним становищем — лишь финальный набросок к эскизу.

— А основа — это открытое противостояние «Академии» и «Школы», — мрачно проговорил Эйнинген, — Гильдии с наиболее разветвленной сетью бессмертных против той, которая перерабатывает их в Слуг.

— Не будем мелочиться, — влез в разговор расслабленно парящий возле некроманта гримуар. Бенедикт шелестнул страницами, крутанулся в воздухе и радостно прокаркал, — Это война!

— Думаю, выбор стороны для всех присутствующих очевиден? — хладнокровно обвел взглядом всю команду Эдвард Эйнинген.

* * *
Я спрятал третий том «Апокалипсиса», на чьей обложке гордо красовалось «Пошаговая инструкция для новичков!». Читать откровенно не тянуло. Несмотря на то, что Умный Еж открыл нам глаза, однозначного плана действий мы не выработали.

Да, есть однозначный противник. Можно прямо сказать — враг, откровенно желающий нас заткнуть. То, что он ожидает нас на Вратах Вашрута, в самом Эйнуре и в Домах Матери Города Неудачников — вероятность очень высока. План? Какой план, если мы понятия не имеем, что творится в Эйнуре? А прибыть туда мы обязаны, клятва держит всех и каждого о неразглашении деталей поездки до возвращения…

Скрипнула дверь.

Зашедший Эдвард в растерянности заозирался — всё пространство крошечной каюты было занято мной. Закрыв дверь, и удачно притулившись на прикроватный столбик, маг-оружейник пояснил, зачем пришел:

— Джаргак, нам с тобой кое-что нужно прояснить, — начал он довольно сумрачно, глядя на меня с прищуром, — То, о чем мы говорили все вместе — это пустые слова. Их не достаточно. Пойми, я один из передовых артефакторов-мастеров. Если я сбегу, пропаду на пару десятков лет, то потеряю всё — репутацию, связи… даже мастерство отстанет от идущего прогресса. Как он идёт… ты видел игрушки «Школы», более того — уверенно говорил о том, что они будут строить настоящих роботов. Ты, в отличие от меня, практически свободен…

— Я с тобой, пока Купель не станет единственным выходом, — категорично оборвал я его, — Мои планы не могут ждать, как и твои.

— Боюсь, что этот ответ неприемлем, — вздохнул блондинистый «девочк» и пояснил, — У меня есть план. Он прост, глуп и опасен. В том числе и тем, что потребует от нас импровизации, для которой придется выложиться на полную. Совсем на полную, Кирн Джаргак. Всем… включая Киру. Слышал выражение «все на зеро»?

Я задумался. А почему, собственно, и нет? Без Эйнингена я превращусь в простого курьера с непомерной платой за дом, Слугой и такой же никчемной в плане зарабатывания денег вампиршей. Шансы, что «Академия» или «Школа» связаны с японцами? Очень высоки. Идти на открытый конфликт с такой структурой как «академики» стали бы те, у кого в запасе есть как минимум… друг, умеющий уничтожать долбанные воздушные крейсера.

— Мы с тобой.

— Не ожидал иного ответа, — кивнул «девочк» и спрыгнул с тумбочки, — Дай мне сутки на проработку деталей. И… вот.

На прикроватный столик легли три предмета.

— То, что получилось из твоих рогов и остатков качественного металла. Прости, что не спрашивал твоего мнения, но после фиаско с кастетом, мне показалось довольно глупым ожидать от вещей какой-нибудь… предсказуемой функциональности. И да, я добавил немного кристального порошка. Предметы «вечные».

Дверь за Эдвардом закрылась, а я с любопытством уставился на столик. Эйнинген сделал три вещи из гладкого полированного металла — маску, кольцо и большую курительную трубку.

Маска привлекала внимание куда сильнее, чем простоватые трубка и кольцо — мастер выполнил ее в форме человеческого черепа с плотными кожаными вставками по бокам и двумя парами ремешков, которые надлежало застегивать на затылке. Немного смущала непроглядная чернота глазниц, но оказалось, там были вставлены пластины затемненного стекла. Хорошая штука для быстрого бега. Что за свойства?


«Маска-череп»

Класс: предмет одежды/броня

Редкость: великолепный

Свойства: «металлический слух», «поиск жизни», «вечный»

Уникальные свойства: «широкий кругозор»


Я надел маску и тут же скривился. Пришлось с собой бороться, чтобы немедленно ее не скинуть. Обзор в триста шестьдесят градусов на неподготовленный мозг… да как с таким бегать то вообще?! То, что посапывание Киры начало напоминать скрежет вилки по тарелке вообще показалось мелочью! А вот пульсирующие светящиеся точки, видимые сквозь переборки «Феи» это… интересно.

Со вздохом снял маску и спрятал в инвентарь. Интуиция подсказывала мне, что маска сможет стать очень полезной, но привыкание к такому обзору займет много времени.

Следующее — курительная трубка. Безыскусная гладкая сталь, оканчивающаяся коротеньким черным мундштуком из рога или дерева.


«Курительная трубка»

Класс: предмет

Редкость: прекрасное

Свойства: «повышенная емкость», «тревожный рог», «вечный»

Уникальные свойства: «дымные иллюзии»


Опять какая-то странная штука. «Повышенная емкость» позволяла забить в трубку куда больше, чем могло показаться на первый взгляд. «Тревожный рог» позволял… поднять тревогу громким гулким звуком, если в трубку дули, а не тянули из нее дым. Причем, чем сильнее дули, тем громче был звук. Всё это было хорошо и в меру полезно, но вот «дымные иллюзии»… они совсем не делали из владельца мага, а наоборот — придавали выдуваемым клубам формы мыслей и настроение курильщика. Вот нафига мне это надо?!

Кольцо было настолько простым, что даже мне понравилось, хотя любителем украшений не был. На украшение оно и не тянуло — простой кружок гладкой стали, который без особых проблем мог бы разместиться на моем безымянном пальце. Вздохнув, я открыл свойства.


«Кольцо Чистоты»

Класс: украшение

Редкость: легендарный

Свойства: «чистоплотность», «детектор лжи», «вечный»

Уникальные свойства: «призыв белых ворон»


Ух-ты! Неужели, хоть что-то однозначно хорошее в моей жизни! Надо же! «чистоплотность» дает сильный грязеотталкивающий эффект, «призыв белых ворон» — активируемая, а значит безопасная для нормальной жизни способность, ну а личный детектор лжи — это просто праздник какой-то!

Я подавил желание сплясать, боясь проломить хлипкие стены кабинки, и нацепил кольцо. Сразу почувствовал себя… посвежевшим.

— Кира! Соври мне что-нибудь!

— Я тебя ненавижу, Кирн.

Пом!

Сначала я не понял, что произошло. Внезапная острая боль по всему телу на секунду ослепила меня. Потом я снова ничего не понял — стены, дверь, кровать, Кира… все было забрызгано красным. Что произошло?!


«Детектор Лжи» — если в вашем присутствии говорят ложь, вы почувствуете острую боль и на коже выступит кровавый пот. Остерегайтесь лжецов!


Спустя еще две попытки меланхоличного вранья от Киры, я тяжело дышал, испытывая нешуточную слабость и был гордым обладателем каюты, выкрашенной собственной кровью. Эффект разбрызгивания жидкости вызывало свойство кольца — «Чистоплотность», которое трудолюбиво отталкивало кровавый пот. Я спрятал все предметы в инвентарь и принялся за еду, планируя восстановить потраченные силы. Хоть один плюс от этих горе-игрушек — все тяжелые мысли из головы выбило напрочь.


Интерлюдия

— Вы подготовили общую сводку, Реджинальд?

— Да, госпожа генеральный директор. Вот отчеты оставшихся филиалов, доклады с верфей, отчеты успеваемости из функционирующих школ… и остальное. Я ознакомился с материалами и могу озвучить предварительное мнение — прогнозируемые потери нашей Гильдии, несмотря на масштаб происходящего, укладываются в плановые погрешности.

— Отрадно. Я начну с хозяйственников, а ты пока озвучь мне полную картину. Мне необходимо переключиться на деловой режим… наши беглецы меня вчера доконали.

— Их можно понять, госпожа генеральный директор. Звучит приказ об экстренной эвакуации и они летят через четверть мира в неизвестном направлении, чтобы оказаться под землей, вместе с десятками коллег и сотнями учеников…

— Реджинальд…

— Кхм. Прошу прощения. План «Кей» на данный момент протекает с девяностно двумя процентами успешности. Спрогнозированные аналитиками потери велики, но укладываются в баланс. На данный момент врагом выведены из строя сто двенадцать Слуг, из которых восемь безвозвратных, два учителя-менталиста второго ранга и весь состав третьей лаборатории.

— А лабораторию как нашли?!

— Похоже, место имел быть человеческий фактор. Какой-то глазастый крестьянин заметил регулярные визиты нашего «Пеликана» и поведал об этом знакомому Бессу. Итог немного предсказуем.

— Что по кораблям?

— Мы уже потеряли восемнадцать кораблей модели «Пеликан» и три «Камелии». Осмелюсь предположить, что более потерь в кораблях не будет. Остатки флота и основная масса войск уже сосредоточены на территории Зуура. Проходит масштабная фортификация местности и столицы страны. Строятся еще две верфи.

— С этим я предпочту разобраться на бумаге. Что говорят наши партнеры?

— Продолжают требовать от нас найти, задержать и передать им весь экипаж «Железной Феи».

— А…эти. Ну раз астрал еще не лихорадит от описаний нашей «Камелии», то можно предположить — эти паразиты либо затаились, либо будут рваться в Эйнур. Признаться тебе честно, Реджи, я бы хотела, чтобы эти невезучие бессмертные подняли бы волну. Слишком скрытно себя ведут наши так называемые союзники. Мне это не нравится.

— Прикажете пропустить их в город?

— Что? Нет! Выполняем свои обязательства от и до! Псих! У нас три месяца с копейками на все про все, Реджинальд! Мне тебе напомнить, что одно из хранилищ нашли? Мы не можем надеяться на то, что тот, кто перерезал сто восемьдесят четыре тела, будет молчать! Да, сразу ему не поверят, но уж проверкой в срок точно озаботятся! Наши таинственные друзья — единственный шанс избежать худшего сценария!

— Осмелюсь напомнить, что я был категорически против проекта «Кей». Собирая все силы на Колисе, мы рискуем оказаться в безвыходном положении. Как те же «Сеятели»… и на том же континенте.

— Если проект завершится успехом, я введу тебя в Совет. Тогда будешь владеть всей полнотой информации. А пока… принеси мне кофе и отправляйся в Эйнур. Только не чашку, Реджинальд! Я желаю весь кофейник!

Глава 18 Обидный жест отчаяния

За свою жизнь я понял множество простых истин, но одной из наиболее ярких считал простейшую — разумные не любят… прислушиваться к чужому мнению. Они радостно его воспримут, если оно идёт из авторитетного источника. Они с удовольствием возьмут на вооружение понятный им совет, который позволит получить незамедлительное преимущество. Но мнение? Обычное, скромное мнение условно равного тебе по статусу и без всяких гарантий на истинность? Однозначно нет.

Свищущий в ушах ветер доносил до меня обрывки ругани Эдварда, которого нещадно мотало на моей спине. Он уже бросил попытки стрелять из своей абсурдной пушки и полностью оставил идею составить какое-либо заклинание — все, что ему оставалось, это исходить руганью каждый раз, когда я делаю рывок, прыжок или уклонение, используя свое влияние на цепи, чтобы сделать траекторию передвижения непредсказуемой.

Наша роль с оружейником была проста как лом.

Раз — мы подводим «Железную Фею» к эллингам Врат Вашрута и проходим регистрацию у хирри.

Два — мы несемся с ним у всех на виду по тракту, соединяющему Врата и Эйнур.

Три — красиво влетаем по пологим дугам на территорию Города Неудачников и вальяжно заходим в одно из центральных развлекательных заведений города, работающих круглосуточно. «Капля на коже» — очень популярное казино с замечательной охраной.

Четыре — приглашаем представителей «Академии», далее — импровизируем.

Красиво, просто, минимум деталей. Что могло пойти не так, особенно после того, как попрощавшись с нырнувшим в Купель «Брюсом», мы с оружейником и Кирой украдкой подняли свои характеристики? Я почти полностью опустошил свои запасы кристаллов Дикой Магии, набирая совокупно тысячу уровней на немедленную активацию характеристик у себя и Киры. Мы втроем хоронили свою возможность переждать опасные времена в небытие Купели, но получали почти гарантированную возможность провальсировать от эллингов Врат до самого города без всяких шансов на перехват!

Почти.

Все всегда упирается в это «почти». Заклинание может рассеяться. Сталь ножа сломаться, если пронизываемая им плоть подобна камню. Стрела, болт или металлический шарик просто могут не догнать слишком быстрого бегуна. А план с множеством неизвестных параметров обязательно пойдет наперекосяк. Вся хитрость в том, чтобы это случилось не внезапно.

Эти козлы пустили по моему следу «треугольник».

Когда сзади раздался изумленный вопль Эйнингена, я сначала поморщился из-за металлического скрежета, которым сопровождался его голос благодаря маске-черепу. Соображал я над услышанным чуть ли не три секунды, продолжая нестись по полотну знаменитой дороги. Это вообще оказалась на пределе моих возможностей — бежать на четвереньках с максимальной скоростью, одновременно находясь в трансе и пытаясь адаптироваться к каждой прилетающей мне единице Духа. Лишь повторный отчаянный вопль мага заставил меня в итоге быстро подпрыгнуть, пропуская здоровенный парализующий шар энергии прямо под животом.

Плюнула ли «Школа» на правила Вашрута, запуская на территорию страны несанкционированный корабль или же все было по закону, мы не знали.

Мы драпали, уклоняясь от летящих сверху парализующих разрядов и от идущих по дороге разумных. В какой-то момент последнее уже стало невыносимым и я совершил быстрый долгий прыжок на обочину жизни, продолжая бег в чистом поле. Сверху решили, что я полный молодец и зарядили по нам чем-то боевым, устроив череду гулких взрывов, из которой мне пришлось вылетать с напряжением всех и всяческих сил одновременно с концентрацией.

Происходящее подтолкнуло Эйнингена на мысль и тот, вместо того, чтобы сидеть тихо и ее думать, заорал мне почти на ухо:

— Взлети на минуту, я их собью!!

Да ладно? Как? Я бегу гораздо быстрее, чем могу лететь! Да еще и не вижу ни черта из-за этой маски! Пока мы неслись по дороге, я хоть как-то ориентировался в пространстве!

Вот жеж гадство. Хотя…

Эдвард сразу сообразил, что нужно сделать, когда я ткнул ему в руки зажатую хвостом свою старую маску и перешел на затяжные плавные прыжки, стелясь по земле. Извернувшись в своей сбруе и держась одной рукой за мою шею, маг умудрился отстегнуть вредный металлический череп с моего лица, а еще через два прыжка закрепил старую маску. Этот финт ушами стоил мне ожога правой руки от близкого взрыва, но принес буквально тонну облегчения.

Я снова видел.

Из инвентаря тут же поползли дополнительные цепи, обматываясь вокруг туловища. В «треугольнике» что-то почувствовали или просто их копье-посохи успели достаточно остыть — в меня полетело несколько светящихся импульсов, о чем оповестил маленький, но очень острый локоть сидящего на спине мага.

Уклонение. Еще один прыжок вбок с выходом на полотно дороги, выглядевшее вполне свободным. Изогнуть хвост, ткнув им мага в бок, сигнализируя о готовности…

Несмотря на все мои старания, полет ровным выйти не мог. Он был похож на неестественно длинный прыжок, выполненный после пары довольно рискованных нырков из стороны в сторону, качественно сбивших прицел летящего над нами корабля. Долгие двадцать секунд предельного напряжения.

Я и Эйнинген, наводящий с моей спины свою страхолюдную пушку о шести стволах точно вверх.

Знакомый звук.

«Клинг-вуум».

И так шесть раз. Сквозь сумасшедший стук крови в ушах я еле услышал этот самый шестой «Клинг-вуум», тут же прекращая поддерживать себя в воздухе, приземляясь и переходя снова на бег.

Хруст. Чернота. Дрожь. Полная потеря ориентации в пространстве.

Я подвернул руку. Вместо мягкого приземления на четыре конечности с простым прыжком вперед, я упал левым плечом вперед на полотно дороги, устроив себе жесткую посадку на брюхо. Встал, ошеломленно тряся головой, глядя на окровавленную грудь и торчащие из левой руки кости. Как я выжил? Скорость полета была под 70–80 километров в час…

Эйнинген, отделавшийся легким испугом, уже стоял и орал на меня, трясущего головой и пытающегося прийти в себя, но я смог сосредоточить свое внимание на маге только когда на фоне мелкого блондина грянул взрыв. Посмотрев на пылающий «треугольник», вонзившийся в землю, я вяло удивился — чему там взрываться-то? Это же просто дирижабль иной формы… Наконец, сквозь шум в голове стали пробиваться внешние звуки.

— Сядь! Сядь, идиот! Я не достаю! Дай тебя перевязать! Кровью истечешь! — орал Эйнинген, подлетев на высоту моего лица на своем холодильнике-левитаторе.

Пока он меня перевязывал, я оценивал повреждения, уйдя в «Целительную Медитацию». Хоть немного поможет. Левой руке каюк — два открытых перелома, стесана едва ли не треть кожи, кисть раздроблена. Лицо… половины нет, содрано все почти до костей и маска не защитила. Левая часть груди — такое же печальное зрелище. Краем сознания отметил, что травмы получены сквозь неведомо когда включившуюся «железную рубашку». Поблагодарить внутреннего «я» надо будет, он явно помогал.

Эдвард уже примерялся с парой палок к моей безжизненно висящей руке, как его что-то снесло с места и покатило по тому же полотну. Недалеко и недолго, но упавший маг даже не попробовал вскочить. Вместо него это сделал я.

Фигура, шагавшая к нам от горящего чадным пламенем «треугольника», внушала. Ростом с меня, в два раза шире и с ног до головы закованная в серый матовый металл, на котором можно было заметить лишь небольшие подкопчености и пару вмятинок.

«Хонор Гримдарк. Орк. Просветленный. Уровень 232»

Вот те бабушка… и юрьев день. Заметив пробивающийся сквозь верхнюю часть забрала свет, я вообще поскучнел. Оглянулся на оружейника — тот лежал и мелко трясся, по его коже бежали черные цепочки загадочных иероглифов. Понятно. Техника.

Будем драться. Сам не верю, что справлюсь с таким громилой, его «Железная Рубашка» должна быть максимального уровня, но хотя бы попробую. По крайней мере, один раз совместить свой «Сокрушительный Удар» и подлый прием «покарай бабушку» с помощью хвоста я смогу.

Хвоста? А нету его. Метровый обгоревший обрывок за спиной. Черт. Здоровяк тем временем, молниеносно сложив целую серию печатей обеими руками, отправил в меня разворачивающуюся в воздухе структуру черного цвета, полную иероглифов. Какая-то лютая техника запрета всего что можно и нельзя. Я проследил за тем, как структура бесславно разбилась о мою грудь, красочно разлетаясь во все стороны, и покачал головой. С такими характеристиками как у этого серебряного «просветленного» даже драки не выйдет. Если я, на пределе сил и с разогнанным ядром, смогу увернуться от молнии, то этот парень не только увернется, но еще и пнет того, кто эту молнию в него пустил.

— Какой ты… поцарапанный, — прогудел Хонор, заставляя мою уцелевшую бровь ползти на лоб.

— Ты не Слуга? — ошеломленно пробормотал я, стараясь абстрагироваться от спазмов боли.

— Нет. Я в своем уме, — как-то даже добродушно прогудела стоящая в десятке метров от меня фигура, — Парень, слушай… у меня не получилось тебя связать, а значит, мне придется тебя бить, пока ты не будешь достаточно искалечен или не уйдешь Зовом. Я бы этого не хотел.

— Такая же фигня, — честно признался я и поморщился, когда от неосознанного движения рука качнулась, даря мне новые ощущения, — Но надо.

«Путь Ветра» не подходил, слишком мала дистанция. Выходить за спиной у этого Хонора смысла имело немного. Здоровяку будет достаточно просто повернуться, и я окажусь в зеркально том же положении. Придется заниматься тем, что я умею хуже всего на свете. Импровизировать.

В забрало просветленного орка полетели все уцелевшие цепи из инвентаря. Большие, маленькие, средние… я просто выпустил их как один большой шевелящийся ком и метнул в сторону противника, одновременно делая резкий рывок вбок и вперед. Еще один рывок прямо вперед с максимально заряженным «Беспощадным Ударом», нацеленным точно в полость живота разворачивающегося ко мне противника. Мой единственный шанс его убить.

Единственное, чего я добился — того, что орку, разорвавшему летящие в него цепи ударом ребра ладони, пришлось отводить «Беспощадный Удар», вместо того, чтобы уклониться от него. Впрочем, делал он это лениво — плавное движение правой рукой и мой удар скользит мимо, разрывая по пути своего следования броню его правого наплечника. Я проваливаюсь вслед за свой рукой и падаю на пожухлую вашрутскую траву. Не успеваю даже вякнуть, как чувствую серию молниеносных тычков в спину и позвоночник. Тело немеет.

— Гад, — беззлобно буркнул орк перевернув меня тычком ноги и сдирая искореженную броню с правой руки. После чего он взвалил меня на плечо как мешок, — Повезло тебе, что у меня вместо ноги протез. Уже годика три как… Теперь еще и броню менять. Да и сам протез… как вас принесу.

Подхватив Эйнингена, Хонор понесся неровными скачками туда же, куда я и направлялся изначально. В Эйнур.

Болтаясь на его плече, я пытался оценить собственное состояние с целью дальнейшей эксплуатации организма. Пока все было на отметке «едва жив» — обеим рукам крышка, сквозь бинты на голове и груди капает кровь, запасы которой не бесконечны, а боль радует широчайшим спектром своих оттенков. Впрочем… немного шевелить правой рукой можно, там множество микроразрывов мышц, но всего один перелом, к тому же без смещения. Только что мне это даст?

Бессмертные Пана лишены такой роскоши, как честный бой. Если перед тобой незнакомый противник, то ты понятия не имеешь, что он может выкинуть. Или уже выкинул. Или что выкинет после смерти. Это мне популярно объяснял Эйнинген — причину, по которой маг так был сосредоточен на техномагическом прогрессе. Конфликт Бессов — это всегда конфликт двух сущностей, наделенных неизвестными и опасными способностями. Особенно ярко это представлено здесь и сейчас — несущий нас с магом орк сосредоточен куда сильнее, чем во время нашего короткого столкновения. Я слышу его размеренное дыхание, считаю прыжки, похожие один на другой как удары метронома. Мужик готов к гадости.

Стоит кому-либо из нас пошевелиться — и он просто убьет.

Болтаясь туда-сюда на плече серебряного орка, я прикинул по карте, сколько еще до Эйнура таким темпом. Выходило часа три-четыре. Можно погрузиться в легкую целительную медитацию, чтобы из меня хотя бы остатки крови не вытекли.

Ощущение полного бессилия угнетало. Я перебирал варианты один за другим, рассматривал возможности, вспоминал и оценивал перспективность лежащих в инвентаре предметов. Тщетно. Всё упиралось в пассивную и активную защиту моего коллеги по архетипу класса. Как я чхать хотел на любое сверхъестественное явление, не несущее прямого урона, так и он чхать хотел на физическое воздействие. Жуткая шестистволка Эйнингена возможно бы и убила этого одноногого терминатора… если бы он стоял на одно месте и позволил бы магу выстрелить в него шесть раз подряд. В глаз, чтобы наверняка.

Через час Хонор остановился и, поскидывав нас с Эдвардом на землю, уселся рядом, снимая сапог. Под ним как раз и был металлический протез ноги орка — уже довольно сильно помятый и перекошенный. Просветленный начал мять его пальцами, в попытке выправить как положено. Особо орк никуда не торопился и с укором бурчал себе под нос:

— Ну, вот что за безобразие этот ваш проход? Ну да, ты, Джаргак, резкий как понос, но соображать то надо? Хоть один из вас уже не мальчик? Не озаботились даже средствами самоубийства на случай провала… Или озаботились? Яд приняли?

— Нет, — прохрипел я еле слышно, лежа лицом в землю. Лучшего шанса продемонстрировать свою очень частичную жизнедеятельность я не увидел. Ну, так, чтоб не убили. Догадка оказалась верной — Гримдарк с места телепортировался метров на шесть в сторону, постоял там секунды три и таким же рывком сблизился с моей лежащей тушкой. По спине вновь прошлись тычки явно какого-то парализующего приема. Обнаглев, я выдавил из себя, — Кончай меня лапать…

— Ух ты какой, — проговорил вновь отскочивший орк, — Тебе что — плевать на «Касания Сна Звезд»?

— Нет, — честно пробубнил я в землю, — Мне плевать на любую энергетическую структуру…

— Эх, парень… — покачал Хонор головой, — Да тебе цены нет! Что ж так неудачно-то… Хотя… если на любую, то нашим менталистам вообще ничего не светит. А значит — ты нам, такой красивый, не нужен.

— Вы мне так-то тоже никуда не уперлись, — сказал я, слабо дергая ногой и шевеля пальцами.

— Прибить тебя, что ли? — вслух задумался адепт. Еще немного помяв свою железяку и явно размышляя, он сам себе ответил, — Да не, понесу так. Положишь меня каким-нибудь чудом, оба будем с прибылью. Ты свободен, а я — с ногой!

Мне захотелось выругаться, но оставалось лишь гневно дышать носом в землю и смотреть на безжизненные глаза Эйнингена. По коже мага продолжали струиться изгибающиеся цепочки иероглифов.

— Запинать или укусить, вот в чем вопрос, — философски проговорил я. Хохотнувший адепт забросил меня на правое плечо и поднял мага, вновь отправляясь в путь неровными скачками.

Шансы на придуманный способ спастись резко скатились. Орк был слишком хитрый, слишком осторожный и слишком опытный. Я терялся в догадках, как он в таком случае набрал такой уровень? Это же нужно годы провести в каком-либо биологическом аду, вырезая тысячи и тысячи тварей, а затем оттаскивая их трупы в Купель. А этот «просветленный» — весел, бодр, легко общается, демонстрируя все признаки не шибко-то и деформированного сознания. Может, это ему как классовый бонус упало?

Впрочем, пора было решаться. Эйнур был уже близко. С плеча орка я свисал в достаточно приличной позе — хоть и задом в зенит, но придерживаемый его рукой за колени. Этим я и собирался воспользоваться. При очередном прыжке, я задействовал цепи, оставшиеся на ногах, толкая свое тело вместе с рывком Хонора — чуть-чуть, незаметно, но достаточно, чтобы верхняя часть туловища начала проскальзывать за спину орка. Тот хмыкнул, дернув мои ноги назад, восстанавливая равновесие моего тела на своем плече. Отлично.

Следующая попытка с микроскопическим завалом вбок. Хонор деловито хрипнул и не удержался — схватив меня в ремня сзади, начал поправлять баланс.

— Эй! — возмутился я тут же, и сдерживая зубовный скрип, полез обеими руками защищать свои честь и достоинство, — За жопу не трожь!

— Ух ты какой нежный, — удивился Хонор, не обращая внимания на мои еле скребущие его кожу конечности, — Не нужен ты мне и даром. Просто виси спокойно и все.

Я послушно обмяк, продолжая контролировать цепи и «раскачивать лодку». Когда мое тело в очередной раз попыталось съехать с плеча орка, тот сбавил скорость и примерился свободной рукой к моему ремню понадежнее. Я тут же возмущенно взвыл, завертелся, вцепившись в его лапищу обеими руками, пытаясь отцепить его пальцы:

— Сказал же не лапать меня! Ты что, совсем поехал со своей прокачкой? Я не такой!

Орк резко сбросил меня с плеча и молниеносным движением превратил обе кисти в весело хрустящие раздробленными костяшками безвольные тряпочки. Подозрительно оглядев мое орущее от боли тело со всех сторон, он нахмурил брови:

— Ты зачем клоунаду устроил, придурок?

Я выпучил глаза и закашлялся, на полном серьезе пытаясь хоть что-то произнести. Боль была невыносима. Чертов Хонор лишь на секунду сжал свою лапу на каждой моей кисти, превратив их в фарш, напиханный под кожу. Но меня это волновало мало, нужно было очень срочно ему кое-что сказать:

— Я кх. кх…я кот!

Раздался слабый шуршащий звук, глаза орка расширились, а вокруг него во все стороны брызнул красный туман. Я начал выплевывать слова:

— Я ложь, я крот, я моль, я жмот, я луч, я ключ, я дик, я пруч, я жар, я зной, я лес…

Чем дальше я тараторил, тем легче было выплевывать слова. Каждое слово лжи вызывало очередной шорох и дополнительную порцию крови орка в окружающее пространство. Я надеялся, что завру орка насмерть, но подобного не произошло, раздался лишь удар бессознательного тела о землю. Хонор Гримдарк развалился на траве с закаченными глазами, демонстрируя всем своим видом, что больше ничего не слышит.

Я со стоном встал на ноги и подошел к поверженному врагу.

— Загрызть или запинать? — дебильный вопрос, но почему-то не мог удержаться.

Эдвард пришел в себя крайне не вовремя — я сидел на корточках над головой «просветленного», пытаясь метровым огрызком хвоста, в котором был зажат малый гарпун, проколоть орку череп под нижней челюстью. Дела шли не очень хорошо и взгляд мага-оружейника заставил смутиться. Но занятие я не бросал. Наконец, появилась надпись:

— «Вы убили бессмертного. Имя Хонор Гримдарк ур. 232. Очки опыта +5 228 818»

Я обессилено свалился навзничь и начал жадно глотать ртом воздух.

— Как ты его убил? — полюбопытствовал Эдвард.

— Заврал насмерть, — выдохнул я и попросил, — Сними с него мое кольцо, пожалуйста.

Маг принес кольцо, но тут же сощурил глаза и проскрипел своим девичьим голосом:

— Кирн, время. Раз мы остались живы — надо следовать плану.

Интересно, как я буду смотреться в казино с размолотыми кистями, половиной лица и кровящей грудью? Наверное, очень авантажно.

— Цепей почти нет, Эдвард, — с грустью предупредил я его, — Ты летишь один, я отвлекаю.

Маг прищурил свои синие глаза, о чем-то подумал и кивнул, соглашаясь с новой версией. Мне было не страшно. Менталисты, допрос, пытки, химия, да и, пожалуй, Дикий Лес — не вызывали особого страха. Как пленник или источник информации я неудобен, а как союзник… уже бесполезен. Отработал свое. Чтобы восстановиться теперь нужна не только неделя покоя и много здоровой пищи, но и помощь постороннего, кто поможет вправить и зафиксировать все кости на своих местах.

Дальше Эдвард поехал в одной из моих кожаных курток, чьи рукава я держал зубами. Мелкий блондин просто встал в получившуюся петлю и схватился за мою шею. Бежать пришлось используя только ноги, но много времени это уже требовало, вокруг нас уже появились усадьбы пригорода Эйнура. Высокую скорость я выдать уже не мог, но она и не требовалась.

Разряд окутавшей меня энергии был очень знаком — желтый, немного искрящий и толкнувший достаточно сильно, чтобы сбить с ног. Разжав зубы, чтобы не придавить случайно оружейника, я покатился по земле, в очередной раз сдавленно застонав от растревоженных ран. Уткнувшись лбом в ствол плодового дерева, я зажмурился и на секунду дал себе слово больше не участвовать в авантюрах. Как там сказал этот белобрысый «девочк»? Первый блин комом?! Даплевать мне на результат, я больше не хочу приключений! Я даже птицу обломинго всуе не упоминаю потому, что уже банально БОЮСЬ!

Нас окружали, беря на прицел посохов, стражники Эйнура, оснащенные коробками левитаторов. Они неторопливо спускались с неба, явно ожидая пешее подкрепление, которое с шумом и пылью выметнулось на полянку и тут же уткнуло в каждого из нас по десятку копий.

— Граждане города Эйнур, Эдвард Эйнинген и Кирн Джаргак, вы взяты под стражу в связи с расследованием государственного уровня. В связи с этим я, как капитан стражи, Эйклас Закотти, накладываю на вас арест и вынужден сопроводить для дачи показаний!

Сверху по центру внутреннего зрения у меня заполыхала красная надпись «АРЕСТ».

Этого в планах не было…

Глава 19 Мычание телят

На нижних этажах тюрьмы было тихо, спокойно… и комфортно. Темные переходы, свет в которых горел только пока по ним шли стражи правопорядка. Уютная вездесущая плесень. Влажность и тишина. Наконец-то.

Насладиться всеми прелестями относительного одиночества у меня получилось далеко не сразу. Статус, в котором нас подвергли аресту, обязывал правоохранительные службы оказать определенную помощь, если здоровье и самочувствие подозреваемых или свидетелей этого требует, что было для меня весьма кстати. В итоге, первые трое суток со мной в камере находились трое смертных — два охранника и штатный палач, который вправлял переломы. Охранный контур камеры был отключен, давая мне возможность воспользоваться «Целительной медитацией», поэтому приходилось терпеть надзор.

Увы, ни о каком полном излечении речи идти не могло. Раздраженный «просветленный» сделал из кистей моих рук бесполезные культяпки, которые мне банально отсекли вместе с парой десятков сантиметров обгоревшего хвоста. За что, я, разумеется, сказал большое спасибо.

Теперь оставалось сидеть в камере и наслаждаться тишиной, которая изредка прерывалась лишь служителями, приносившими еду и… страстными стонами Аливеоллы. Сидящая в соседней камере вампиресса ни в чем себе не отказывала.

Мы все провалились в попытках войти в Эйнур. Отловлены, арестованы и заперты в стоящие в один ряд камеры на самых нижних уровнях городской тюрьмы.

Нас никто не допрашивал …по-настоящему. Раз в сутки, вместе с разносчиком обеденной пайки, приходил чиновник из Канцелярии, активирующий особую процедуру «допроса» с каждым из нас по очереди. Задавал любой, совершенно дурацкий вопрос, выключал «допрос» и шел к следующему заключенному. Суть действа была проста как тапок — Янатанн сдал своих граждан «Школе» и теперь просто мариновал их условно-законными методами, продлевая статус «подозреваемого».

Скука, тьма, сырость и одиночество. Что еще нужно для счастья? Закрыв глаза, я активировал Статус.

Надо бы его снова подредактировать…

Статус

Имя — Кирн Джаргак известный как «Король Гоблинов»

Раса — орк

Класс — Затворник (серебро)

Пол — мужской

Уровень — 109

До следующего уровня — 24 665 887 единиц опыта

Фракция — гражданин Эйнура, королевство Вашрут

Характеристики:

Сила — 68

Выносливость — 63

Ловкость — 53

Реакция — 53

Восприятие — 53

Энергетика — 59

Дополнительные характеристики:

Мудрость — 99

Стойкость — 85

Дух — 71

Свойства Бессмертного:

«Пространственный кошелек» — 28 ур.

«Пространственный карман» — 28 ур.

Особенности:

«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Умелый ловкач», «Стоик», «Естественный рост», «Повышенное либидо», «Прозрачный покров», «Плоть достойная духа».

Свободные очки:

Характеристик — 0

Способностей — 86

Навыков — 108

Приёмы:

«Путь Ветра» — 37 ур.

«Беспощадный удар» — 24 ур.

«Затмение» — 4 ур.

«Целительная Медитация» — 38 ур.

«Железная Рубашка» — 58 ур.

«Повелитель Цепей» — 73 ур.

Финансы — 1311 золото, 2 серебро, 3 меди.

С первого уровня до этих показателей за шесть лет. Это просто нечестно даже по отношению к подавляющему большинству Бессов. Только вот… стоило ли оно того? На мой взгляд — нет. Чем я отличаюсь от орка-монаха десятого уровня, пока нахожусь в городе? Да ничем, кроме уровня «железной рубашки» и подаренного Дикой Магией «повелителя цепей». Стал умнее, опытнее, разборчивее в средствах? Научился импровизировать? Нет. Все мои достижения, которые можно признать — воля случая. Халява.

Я тяжело вздохнул и начал убирать ненужные элементы из статуса. Очки навыков и способностей копятся, но смысла их учитывать нет, слишком много набралось. Отправлю в затемненные вкладки и «свойства бессмертного» по тому же принципу. Таскать почти две тонны разного-всякого и под сотню тысяч золотом я могу, отслеживание этих показателей тоже перестало иметь значение…

Ну вот. Теперь совсем не осталось, что поделать. Может, отдаться на волю чувств, последовав примеру Аливеоллы?! Это будет забавно. А…стоп. А ручки-то? Нету.

* * *
(спустя неделю)

— Господа и дамы! Меня зовут Реджинальд Беркли. Занимаю должность личного секретаря генерального директора организации, известной вам как «Школа». Знаю, что это вы и так видите в моем Статусе, но прошу извинить, я еще не до конца избавился от хороших манер, приобретенных в Оксфорде. Не могу сказать, что рад вас видеть, но думаю, что беседе это не помешает.

Плечистый блондин в сером деловом костюме из шерсти коротко склонил голову, приветствуя нашу компанию. Мы все сидели в достаточно просторном подземном зале той же тюрьмы, за невесть что тут делающим длинным столом. Эйнинген, Светлана, Кира, Умный Еж, Аливеолла, я. Мы тоже не знали, что тут делаем, но против ничего не имели — тесные камеры и ожидание достало всех.

— Признаться честно, эта наша встреча — моя личная инициатива, — усевшийся напротив нашей компании Бесс развел руками, — Предпочту выложить на стол карты, с которыми я пришел и свои вопросы, чтобы вы сразу смогли оценить возможные перспективы нашей беседы. Итак, их — нет. Вне зависимости ни от чего, через несколько часов двери за моей спиной откроются и в них войдут разумные, о которых даже я знаю прискорбно мало. Они заберут вас и скорее всего, мы никогда больше не встретимся.

— Какой тогда смысл в нашей встрече? — сухо спросил Эдвард.

— Чай, кофе, возможность перекусить, а так же получить от меня информацию. Да, вы ей, скорее всего, никак не сможете воспользоваться, но именно поэтому! — Реджинальд поднял указательный палец, — …я буду откровенен. Только… не считайте меня, пожалуйста, каким-то вульгарным злодеем, который делится своими коварными планами с находящимися в плену героями. Невинная жертва здесь — именно я!

От звуков скепсиса не удержался никто. Беркли улыбнулся и провел ладонью по поверхности стола перед нами, материализуя чашки, чайники, блюда с кондитерскими изделиями, мясной и сырной нарезкой. Я облизнулся и позвал Киру помогать мне принимать участие в чаепитии.

— И какая же из вас жертва? — пробурчала Аливеолла, примериваясь ложкой к куску торта.

— Давайте взглянем на ситуацию со стороны? — предложил секретарь, отпивая из своей чашки, — Итак, есть определенная группа бессмертных, которая по какой-то своей надобности отправляется в экспедицию. Мы успели отследить ваш маршрут, тем более, он сопровождался… громкими событиями. То, что вы в эти ситуации попадали случайно — нам известно. Но вот вели себя в них категорически нехарактерно для группы едва знакомых лиц, летящих по своим делам! Устроить побоище смертных и бессмертных. Сжечь цирк, перебив труппу. Пойти против ведущей в регионе группировки, спрятав и вывезя интересующую их персону. Внезапно принять участие в воздушном бою на стороне «Академии», уничтожив половину дирижаблей Зокутты и роняя их горящие останки на город. Скрыться, мастерски уклоняясь от преследователей и появиться в совершенно неожиданном месте, чтобы вывезти оттуда смертного, за которого многие правители отдали бы левую руку! Потом вы исчезаете с радаров, чтобы появиться в заштатном городишке Колиса, убиваете троицу несчастных девушек и буквально штурмуете Эйнур самыми разными способами! Не группа мирных путешественников, а какие-то коммандос! Кровавые маньяки-авантюристы!

— Я вами даже восхищен, — продолжал он, активно жестикулируя, — Это же надо, придумать столько способов проникновения в город! Заход с караваном госпожи Листьевой, везущей тело Ювелира! Высаженный на побережье некромант, не поленившийся поднять целый десяток умертвий для отвлечения внимания! Слуга, неведомо как пробравшаяся в город и пойманная в канализации! И ваш прямой и эффективный забег, стоивший нам «Пеликана» и жизни Гримдарка! Признаюсь, последнее было зря — стража бы вас встретила во всеоружии, но мы перестраховывались!

— Спасибо за комплименты, но в них нет нужды, — съязвил я, отпивая поднесенный Кирой чай, — Все, что мы делали — легко укладывается в концепцию поведения бессмертных. «Не отдавай свое, не упускай случая, не нарушай законов».

— Кроме ваших попыток проникнуть в Эйнур, — процедил Беркли, тут же теряя большую часть лоска, — Кроме такой мелочи, что вы сидите передо мной живые, вместо того, чтобы вспороть себе глотку, скрыться или нырнуть в Купель! Особенно вы, Джаргак! Вас взяли в плен в состоянии, требующем перерождения! Но вот вы здесь — под арестом и искалеченный. Я хочу знать почему.

— Я тоже хочу прояснить некоторые моменты, — парировал я, — К примеру — откуда у вашей «Школы» средства на разработку новейших летательных аппаратов, раз вы себя позиционируете как небольшую богатую контору по воспитанию Слуг. Откуда ресурсы на ведение полноценных боевых действий, направленных не много не мало — на аннексию целой страны. Точнее двух, с бонусом, в виде Ордена бессмертных.

— Где вы взяли людей, персонал, средства и связи, чтобы объявить на весь Колис о том, что начнете разрабатывать полезные ископаемые, составив конкуренцию почившей «Коммуне», — поддакнул Эдвард.

Вопросы Беркли чрезвычайно не понравились. Может даже не они сами, а то, что какие-то проходимцы, которых он обозвал «сборной солянкой» — их задали. Бесс задумчиво оглядел нас, барабаня пальцами по столу.

— У меня тоже есть вопрос, — Светлана встала и уперлась руками в стол, — Какого черта здесь делаю я? Вы думаете, что вам сойдет с рук похищение матриарха «Материнского Сердца»?

— Уже сошло, — рассеянно отмахнулся от эльфийки человек, — Мы выдали вашего драгоценного Ювелира «Сердцу» всего с одним условием. Совет Матерей согласился не поднимать вопрос о вашей судьбе в течение трех лет, госпожа Листьева.

Побледневшая эльфийка рухнула на свое место, сжав кулаки. Вид она имела потрясенный.

— Господа, давайте начнем с малого. Вопросы, что вы озвучили — ответов на них не будет. Даже сейчас, даже в этом положении. Я хочу знать одно — где вы оставили Эрназу. За это я отвечу на один вопрос.

— Беркли, вы иносказательно, но уверенно до нас донесли, что нам — крышка, — резонно заметила Аливеолла, — Так какой смысл нам выдавать информацию?

— Хорошо…

Разговор-торг продолжился, пока Эйнинген не допил пятую чашку чая и не заявил, что хочет услышать о том, что именно уничтожило «Ямато» и кому это страшное нечто принадлежит. За это он готов был раскрыть информацию, в каком населенном пункте мы оставили принцессу да-харри. Реджинальд колебался пару минут, но потом согласился на обмен информацией.

Ровно до тех пор, пока не узнал, что у меня есть кольцо-детектор лжи.

— Господин секретарь, вы ведете себя не как хозяин положения, а как мелкий слуга, застуканный за воровством, — мягко укорил нервно бегающего из угла в угол джентльмена Умный Еж. Лысеющий толстяк почти не прикасался к еде и питью и не участвовал в разговоре, предпочитая сидеть и отечески улыбаться окружающим.

— Вот на кого он точно не похож, так это на хозяина положения, — нервно фыркнула Светлана.

— Двадцать Слуг, — процедил секретарь, нависая над столом и оглядывая нас мрачным взглядом, — Я передам двадцать Слуг Янатанну за помощь в вашей поимке. Вы себе представляете, сколько это в денежном эквиваленте? За эти деньги можно построить два-три городка!

— И вы хотите получить хоть что-то перед тем, как ваши хозяева заберут нас себе, — хихикнула вампиресса, закидывая на стол белые голые ножки.

— Просто партнеры, — отрывисто бросил человек, ходя из угла в угол, — Не мешайте мне думать. Я честно ищу, что вам предложить. Нам нужна Эрназа!

— Без Эрназы не будет подчиненного Ордену «Катар» народа да-харри, — хмыкнул я, — А значит, у захваченного «Школой» Зуура не будет надежного якобы-соседа. Не будет поставок сырья из недр планеты. Не на что будет строить роботов. Удержать свои позиции в захваченной стране можно будет лишь за счет Слуг и этих ваших новых кораблей. Но вашим «партнерам» это не так важно, как заткнуть рты тем, кто видел гибель «Ямато». Забавно, не находите? А вы своими свежеоткрытыми технологиями с «партнерами» случайно не делились?

Воцарилось тягостное молчание.

— Кого вы представляете? — тяжело уронил Беркли.

— Только себя, — со стуком поставил чашку на стол Эдвард, — Это мы нашли вашу кладовую с бессмертными.

— И сразу поняли, что «Школа» — это враг всех Бессов, — мелодично пропела вампиресса и пожала плечиками.

— Героически кинулись доносить… и попались, — сделал попытку ухмыльнуться неважно выглядящий блондин.

— Мы расстались с Эрназой в Октябрьске, — поведал я ему, прожевав сунутое Кирой в пасть печенье, — Это на континенте Шат’Кар.

Надежда — это хлипкая и предательская субстанция, особенно для затуманенного разума. Разум секретаря вполне соответствовал необходимым кондициям и не успел отреагировать. Выхватившего из-за пазухи какой-то артефакт Реджинальда Баркли спеленала стража, выскочившая из потайных ниш зала, рыча тому на ухо слова ареста. Я, довольный удачным отвлекающим маневром, раскрыл пошире пасть и немного наклонился, позволяя своей Слуге приложить больше усилий по пропихиванию еды поглубже.

Закованного Бесса шлепнули задом на стул перед нами. В зал вошел Его Величество Янатанн, король Вашрута, в сопровождении четверки Бессов выше 150го уровня. Правитель кивнул приветствующим его нам, уселся во главе стола, скрестив перед собой руки и устало посмотрел на секретаря генерального директора «Школы».

Воцарилось недолгое молчание.

— «Школа» подписала себе приговор тогда, когда сцепилась рогами с «Коммуной», — мрачно уронил Янатанн и исподлобья взглянул на начавшего потеть секретаря, — Ваши слова сильно расходились с делами, но пока эти дела шли на пользу государство, я делал вид, что верю. Это было нелегко. Объясни мне, Реджинальд, как Гильдия, производящая штучный и дорогой товар, может внезапно, на ровном месте, начать разработку четырех месторождений? Деньги, специалисты, связи, логистика…

Баркли мрачно смотрел на свои скованные руки.

— Как бы тебе описать всю глубину… — венценосный мужик неторопливо почесал себе подбородок, явно подбирая слова, — Так пойдет. Как думаешь, Реджинальд… сколько из великих Гильдий прибыло в Эйнур ради Арены? Ни одной. Правильно. А ради Мириады? Все остальные? Тоже правильно! Но так было, пока ваш первый треугольный кораблик не прошел гордо над городом…

— «Треугольные кораблики» уже прошлое, Ваше Величество, — хрипло произнес человек, перебивая короля, — …боюсь, что всем, кто желает поделить наши технологии, придется их сперва ощутить на себе. Хотя… не только их. Как вам понравится мысль о том, что какому-нибудь Слуге отдали приказ на ликвидацию вас и вашей семьи?

Янатанн достал из кармана небольшую брошь в виде овального прозрачного камня, оправленного в серебро и катнул ее по столу. Та сделав ленивый круг, звякнула об столешницу. Правитель Вашрута протянул руку и щелкнул по камню ногтем — тот тут же засветился, в овале быстро сформировалась голубая стрелка, которая немного поколебалась и уверенно показала направление. На Киру.

— Разработка ваших хваленых Слуг шла с того момента, как вы первого продали, — улыбка короля была неприятной и торжествующей, — Этот камешек — всего лишь измененная вариация самого обычного резонатора, который есть в каждом приличном доме. Только вот он не нарушает работу ауры шарма разных вампиров, а работает как детектор мозговых волн определенной частоты. Я в этом не очень разбираюсь, Реджинальд, но ученые «Академии» дали гарантию, что эта самая длина волн у всех ваших Слуг одна.

— Похоже, у меня с Кирой будут дополнительные сложности, — пробурчал я. Янатанн кисло на меня посмотрел и отмахнулся. Готов был поспорить, что он едва удержался от обидного жеста!

— Зачем вы мне это все говорите? — подал, наконец, голос Реджинальд.

— Элементарно, — весело хмыкнул король, — Хотим, чтобы ты с нами сотрудничал. Целиком, полностью и откровенно. Взамен… твоё имя не будет внесено в черные списки, которые опубликует мой представитель на Форуме Наций. Достойная жизнь в одном из скрытых поселений под патронажем «Академии», где не смотрят на метки клятвопреступников. Как вам?

— Неубедительно, Ваше Величество, — секретарь поджал губы, — Полагаю, вы лишь немногим хуже меня представляете, какими возможностями и силами располагает «Школа» и ее союзники. Те же сложности, которые вы тут расписали… представляются мне вполне решаемыми.

— Они бы таковыми и были, если бы не вот эти разумные, — Янатанн не чинясь, ткнул в нас рукой, — Если бы не они, я бы пошел на диалог. Возможно, даже признал бы ваше право владеть Зууром. Увы нам обоим, дорогой Реджинальд, переговоры уже невозможны. Третьи сутки весь мир готовит крестовый поход против «Школы».

Секретарь вскочил и нервно заходил вдоль стены. В руках молчаливых Бессов-охранников появились копья, направленные на него. Баркли на эти предостережения было плевать.

— Ничего не понимаю… — бормотал он, поглядывая на нас, — А эти-то причем? Мы полагали, что они связаны обычной клятвой для экспедиций. Нет? Но зачем тогда рвались в Эйнур и рисковали?

— Они просто отвлекали ваше внимание, пока один из последышей Соломона, превращенный одним безумным некромантом в гримуар, привлекал внимание всех значимых лиц в Эйнуре, — едко заметил Янатанн, обведя нашу компанию чрезвычайно раздраженным взглядом, — Как и все свои собратья, он сделал свою работу даже слишком хорошо! Просто книга в очередной телеге очередного торговца!

Последние слова король практически проорал и резко развернувшись от нас, уставился на замершего Реджинальда.

— В общем, решай здесь и сейчас! Немедленно! На ваших Слуг нам чхать! Корабли раздавит «Академия»! Через три месяца в Эйнуре будут сотни тысяч Бессов, жаждущих сунуть всех и каждого кто имел к вам отношение в Дикий Лес или океан!

Реджинальд Баркли тяжело сглотнул, повел по сторонам отсутствующим взглядом и поддернул рукава костюма. Внезапно, выражение его лица стало равнодушно-спокойным. Он слегка поклонился королю Янатанну:

— Благодарю Ваше Величество. Участие соломоновой нежити не было предусмотрено. Но я отказываюсь от вашего предложения. До новой встречи… если она состоится.

…и рухнул замертво.

Янатанн совершенно не по-королевски, но очень шустро убежал за своих телохранителей, вставших в один ряд. Перед молчаливыми фигурами начали переливаться магические щиты, напитанные маной настолько, что стали заметны невооруженным взглядом. Мы продолжали сидеть за столом, хлопая глазами и разглядывая эту картину, пока Эйнинген не сделал замечание:

— Вряд ли он взорвется. Настолько высокопоставленное лицо не будет рисковать чистым статусом ради мести тем, кто вынудил его умереть.

— Так он рвануть мог? — голосом, полным священного ужаса полной блондинки, произнесла Аливеолла.

Ситуацию это разрядило достаточно, чтобы Янатанн начал ругаться черными словами. Конечно не тот, который стоял за выстроившимися телохранителями, а настоящий, ворвавшийся в зал как самая настоящая буря, только со злыми магами, приближенными и генералами вместо грома и молний. И с гримуаром по имени Бенедикт, летящим над их головами наподобие черного ворона.

Первым делом его смуглокожее величество пнуло труп Реджинальда, укоряя секретаря таинственного гендира «Школы» в бессовестном затягивании процесса. По нецензурным словам правителя было отчетливо ясно, что так долго за дверью он не стоял с самого детства, и совсем не рад новому жизненному опыту.

Один из магов присел рядом с мертвым Беркли и несколькими движениями ножа рассек плоть на руках усопшего, демонстрируя всем присутствующим мелкие руны, травленые прямо на костях кистей и пальцев.

— У парня была вживленная клавиатура, — хриплым тихим голосом пояснил маг, — А мы гадали, что он делает…

Про нас забыли, что было только кстати. Мозолить Янатанну глаза нам не стоило, своей выходкой, умноженной на коэффициент дурной эффективности Бенедикта, мы сломали ему множество планов. Теперь правитель Вашрута был вынужден как серфер балансировать на поднятой нашими усилиями волне и делать вид, что полностью контролирует ситуацию. Даже более того — возглавляет ее.

Сказать, что такая позиция не нравилась тому, кто уже втихомолку поделил активы «Школы» с «Академией»… это было ничего не сказать. Единственное, что останавливало монарха от выдачи нам положенных пряников в положенные отверстия, была новость, что «Школа» вовсе не самостоятельное объединение, а лишь марионетка кого-то, скрывающегося в тени. Естественно, что новость о чуде-юде, способном сжечь Эйнур коренным образом меняла все планы смертного, но вот просто так взять и признать это правитель не мог.

Главной целью проведенного в этом зале спектакля было создание впечатления у бедного Реджинальда, что у их Гильдии есть время. Ни о каких трех днях на самом деле речи уже не шло — болтливая книжка Умного Ежа приехала в Город Неудачников намного раньше всех нас. Сборный флот различных Гильдий с Бессами на борту уже несколько дней укрывался около границ Зуура и подбирал опоздавших. Все ждали, пока Вашрут объявит войну Зууру. Кто-то — ради технологий «Школы», кто-то для уничтожения конкурентов-промышленников, а кое-кому было интересно принять участие ради обычного грабежа.

Творцов Слуг готовились объявить, заклеймить, уничтожить и ограбить максимально быстро и решительно. Но сначала…


Интерлюдия

Третий Сын сидел на коленях в желудке монстра, размеренно дыша и сложив руки в мудру перед солнечным сплетением. Если бы кто-то сказал ранее достойному воину, что величайшую гордость в жизни он испытает после смерти, сидя в желудке ползущего под землей растительного чудовища, то Третий Сын не стал бы даже смеяться. Он посмотрел бы на болтуна так, как должен смотреть опытный и заслуженный менеджер отдела кадров со стажем в тридцать лет на несмышленого школьника, заикающегося о полной рабочей ставке.

Однако…

Сейчас Третий Сын, при жизни на Земле известный как Сэберо Юримата, был невероятно горд, несмотря на вопиющую легкость миссии. Да, от его десятка требовалось всего лишь потерпеть несколько дней внутри ручного страшилища госпожи Митсуруги, пока оно прокапывается сквозь земную толщу. Про то, что нужно будет обездвижить и забрать пятерых несчастных, которых потом следовало выкинуть в океан, Третий Сын даже не думал. Легкая разминка ног. Они молниеносно войдут и выйдут, именно так, как и должен себя вести хорошо заточенный клинок.

Но… это первое задание, выполняемое воинами Императора напрямую! Самое первое! Никогда до этого момента ни один из отрядов Империи не получал приказа провести операцию. Шпионы, убийцы, лазутчики, дипломаты — для всех находилась работа там, внизу, на поверхности. А воины… а воины терпеливо ждали.

Дождались.

И Третий Сын со своими подчиненными — первые.

Пустяшное задание. Великая честь.

«Мечник» 180го уровня сжал кулаки до хруста, пытаясь справиться с эмоциями. Сидящие позади него в один ряд подчиненные полностью разделяли чувства своего десятника — каждый из них, несмотря на солидный возраст и опыт, волновался как ребенок. Все они были одеты в не стесняющую движений одежду из плотной черной ткани, снабженную вставками из плотного материала на локтях, коленях и брюшине. Сначала Третий Сын хотел, чтобы десятка пошла в полной боевой выкладке, но после того, как ему объяснили КАК именно они «пойдут»…

…внутри страшного, пугающего и изменчивого существа было душно и жарко. Третий Сын в очередной раз подумал, насколько тому подходит его имя — «Переяслава». Такое же странное, чужое и влажно перекатывающееся на языке, как и сама тварь.

Кожистый пузырь перед лицом воина сформировал женские губы, сухо произнесшие одно-единственное слово — «Готовность». Десяток Третьего Сына зашевелился — бессмертные воины потягивались, осторожно проверяя свои организмы после многочасового сидения в одной позе. Все было… безупречно. Как и положено.

Третий Сын знал, что произойдет дальше, хотя видеть этого не мог — щупальца монстра, прокапывающегося в земной толще, легко разломали каменную кладку подземного помещения тюрьмы, после чего раскрылись чудовищным, противоестественным цветком, открывая проход воинам Империи. Одетые в черное фигуры беззвучно выскочили из недр твари — пятеро устремились к камерам, в которых виднелись лица ничего не понимающих пленников, а остальные встали с обнаженным оружием возле единственного выхода наверх.

Безупречно. Как и почти одновременный скрежет взломанных грубых замков.

Сидящий на полу камеры орк чуть было не вызвал у Третьего Сына пренебрежительную усмешку — рук у урода не было, вместо них красовались грязные окровавленные бинты. Десятник молча бросился на узника, вытягивая перед собой полую трубку с иглой на конце — там было вещество, надолго превращающее любого разумного в бессмысленный овощ.

Пинок в грудь, вдавливающий ломающиеся ребра в легкие и сердце, Третий Сын не увидел — перед этим самым пинком ему в глаза прилетел обрывок тяжелой цепи, выбивший оба глаза. Воин вылетел из камеры, как пушинка и принялся добросовестно, хоть и не по своей воле, умирать.

…так же, как умирали остальные — исполосованные черными когтями, получившие в лицо заряд концентрированной некроэнергии, прозаический тычок копье-посохом в грудь или парой метательных ножей в глазницы.

…тем, кто их страховал у лестницы, не повезло еще больше — шквал парализующих заклятий, ядовитых стрелок и удар божественной энергии спровоцировал амулеты воинов Империи убить их — быстро, но очень мучительно.

Никто из десяти бойцов не пережил Третьего Сына более, чем на десяток секунд. Впрочем, победителям, ввалившимся в зал во всеоружии, не удалось порадоваться победе или хотя бы выразить досаду на то, что все противники умудрились умереть — из пролома в стене на пол зала начала вываливаться масса странной деревянистой плоти, закручиваясь в подобие огромной гусеницы.

Вылезшее из стены странное существо, полностью игнорируя устремившиеся в него заклинания, молитвы и честную сталь, открыло глаза.

По всей поверхности тела.

Это вполне хватило для полной безоговорочной победы — все разумные, оставшиеся на ногах, начали трястись, закатывать глаза и падать на каменные плиты пола. Вынести взгляд, в котором гибли и рождались миры, гасли и зажигались звезды и летали тени существ, способных вздохом погасить галактики, не смог никто. Бессмертные падали как куклы, у которых ножницами обрезали поддерживающие их нити, без всяких признаков разума в глазах — полностью беззащитные.

Гусеница, чья кожа очень напоминала коричневую кору молодого деревца, начала деловито отращивать длинные корнеподобные руки, протягивая их к тем, кто сидел в камерах и был целью операции. Она знала их имена.

Более того, если бы кто-то ее спросил, она бы честно ответила, что понятия не имеет, зачем ей пришлось сюда тащить десяток оболтусов. Существ, способных противостоять взгляду Переяславы, высшая дриада не встречала уже много лет.

Сегодня это изменилось.

Короткий, почти ленивый взмах руки едва видимого в полутьме силуэта, и протянувшиеся к Бессам отростки опадают на пол. Спустя пару мгновений слышится женский голос, полный удивления, надежды и замешательства:

— Соломон?!

— Нет, — вышедший под свет коротенький толстенький человечек разводит руки в извиняющемся жесте. Его потертая кожаная одежда забрызгана чем-то темным и очень вонючим.

Существо-гусеница не тратит время на ответ или демонстрацию эмоций, вместо этого она исторгает из себя несколько десятков корней с острыми концами, которые устремляются к человечку. Большую часть он поражает на подлете конусом черно-зеленого дыма, вырывающегося из сложенных вместе в странном жесте рук, но не все — четыре отростка протыкают тело, пришпиливая его к стене. Два в груди, два в районе живота.

Тело обессилено повисает на корнях.

— Жаль, — констатирует гусеница все тем же молодым женским голосом.

— Разве что тебя, дурында.

Это произносит новый участник сцены — висящий под потолком черный гримуар, с чьих страниц что-то капает прямо на «спину» гусеницы. Та реагирует моментально, выпуская с десяток совсем тонких подвижных корешков-щупалец, которые одновременно захлопывают книгу, связывая покрепче, и пытаются ее проткнуть. Последнее не удается — живые острия скользят по черному материалу обложки.

— А вот я к Соломону имею отношение, — бубнит спеленутая книга. Многочисленные глаза дриады-гусеницы, извивающейся на полу, вспыхивают с новой силой.

Уточнить или отреагировать дриада не успевает — в нее бьют черные лучи поднявшего руки бессмертного, казалось бы, надежно убитого аж целых двадцать секунд назад. Там, где эти лучи касаются древесной плоти — та моментально иссыхает и начинает осыпаться пылью. Дриада судорожно изгибает свое огромное тело и умудряется резко отодвинуться от гибельных лучей, одновременно стреляя крупными острыми семечками в висящее на стене тело. Кровь из бессмертного с дурацким именем Умный Еж начинает брызгать вместе с стремительно вырывающимися из ран зелеными побегами. Тело судорожно дергается, выделывая руками и ногами кренделя.

Тоже самое начинает происходить с дриадой — веретенообразное тело изгибается в конвульсии, на нем с треском появляются трещины, из которых идёт густой бурый дым.

Тела корчатся в агонии, а зловещая книга, о чем-то зловеще похихикивая, нелепо подпрыгивает на полу, явно стараясь разломать спутавшие ее корни.

Это действо длится долгий десяток секунд, после чего каждый из участников демонстрирует, что списывать его со счетов — рано.

Книга вспыхивает черным дымом, моментально разъедающим корни, и с торжествующим хохотом взлетает, распахивая страницы.

«Гусеница» с хлопком трескается посередине и из ее недр выпрыгивает параллельно полу гибкая фигура обнаженной девушки, тут же с разгона нанося удар ногой в центр смеющейся книги. Та с обиженным кашлем улетает в угол, а девушка раздосадовано цыкает, глядя на распаханную зубьями обложки ногу.

Висящая фигура, из всех щелей которой торчат побеги, а кое-где даже цветы, внезапно поднимает руку. Повинуясь этому жесту, один из трупов таинственных воинов в черном с треском рвущейся плоти лишается костей, буквально стреляющих с положенного им по природе места в гибкую девичью фигуру. Теперь ее очередь летать с непредусмотренными отверстиями в теле.

Пока дриада копошится в углу, приколотый к стене деловито освобождается от своих оков — корней, растительности и… плоти.

На середине зала они сходятся одновременно.

…большая черная книга, чья черная обложка увенчана треугольными металлическими «зубами».

…тонкая и гибкая фигура лысой девушки с коричневой кожей и полностью лишенная намека на грудь.

…и половинка скелета, не имеющего никаких намеков на плоть. Костяк с небольшим «хвостиком» позвоночника просто парит в воздухе, медленно перебирая перед собой костями пальцев.

К счастью для лежащих на полу бессознательных и просто мертвых тел, второй раунд странных сущностей прошел без грамма косной материи — половинка скелета, высшая дриада и с чувством ругающийся гримуар, использовали только энергию. Они испускали тонкие лучи разного цвета, стараясь попасть в противника и уклониться самому.

Хотя… будь на месте этой схватки опытный маг, то последний сразу бы выразил свое категоричное мнение — схватки как таковой уже не было. Летающий скелет отвлекал внимание дриады в то время, как его гримуар накладывал на нее проклятия одно за другим. «Боль», «ужас», «гниение», «прах», «зов мертвой плоти», «заражение». Это длилось всего пару минут, после чего наполовину сгнившая дриада с деревянным стуком упала на пол. В ее теле курились черным дымом сквозные отверстия, от которых в разные стороны разбегались черные и серые нити, пятнающие ее «кожу». Плоть существа, находящаяся возле этих нитей, высыхала и осыпалась пылью.

Странное существо и странная книга молча наблюдали за смертью дриады, не делая попыток ее добить. Внезапно, это окупилось. Один из необыкновенных глаз девушки, уже было совсем потускневший, вспыхнул с новой силой, и рассыпающиеся губы проговорили:

— Если увидите Соломона, передайте ему, что я его жду… а кое-кто другой — ищет…

Глава 20 Не мытьем, так катанием

Из темноты коридора раздался дурашливо-испуганный визг, и мне в лоб полетела туфелька.

Высшие силы, дайте мне терпения.

Я тоскливо вздохнул, разрубая летящую обувь мачете, примотанным к культе. Веселый визг тут же подавился и сменился на гневные вопли:

— Урод! Гад! Скотина! Мы пожалуемся! Тебя накажут!

Девичьи пятки быстро прошлепали по направлению к своим спальням, демонстративно громко хлопнули двери, объявляя всем, кто снаружи, что принцессы Вашрута изволят почивать.

Ага, как же. Снова будут полночи секретничать с Аливеоллой и наливаться ягодными винами. В лучшем случае.

Янатанн показал себя блестящим политиком, прекрасным руководителем и мастером экспромта, не просто использовав поднятую нами суматоху, а сделав из нее верного жеребца, который вынес золотоглазого правителя на самую вершину олимпа мировой известности. Причем он переиграл могущественных бессмертных, не дав никому из них шанса захватить инициативу. Это внушало неподдельное уважение.

Проще говоря, он вошел в учебники мировой истории, как в половозрелую, но девственную дочь кого-нибудь из своих вассалов — с размахом, шиком и отточенной аккуратностью.

Первым делом, после того, как бессознательных нас вытащили с нижних уровней тюрьмы, Янатанн задним числом принял всех на службу, отправив Светлану с ее трофеем куда подальше. С толстым намеком, что не желает видеть Ювелира на этом континенте. Остальными же членами экипажа «Железной Феи», Его Величество тут же грязно воспользовался в своих целях. Мы были назначены его тайными агентами перед лицом заинтересованных представителей разных Гильдий и… наказаны в меру мелочной мстительности короля. У Эдварда он выкупил «Фею» за жалкие семь тысяч золотых, меня и вампирессу назначил охранять свою семью, у Умного Ежа реквизировал Бенедикта на изучение знаменитого немертвого. Моей Кире же пришлось принять быстрый безболезненный яд, чтобы не мешать королевским службам отлавливать других Слуг.

…и начал действовать.

— он выступил публично, с трансляцией через кристаллы записи и ментальных магов, обличая Гильдию «Школа» во всех смертных и бессмертных грехах. Так оно, по сути и было, удачная попытка подмять под себя Зуур с одновременной «штамповкой» Слуг превращало «школьников» в угрозу мирового порядка, пресекать которую… взялся Вашрут. То, что при этом у границы Зуура уже летало под три сотни воздухоплавающих средств с бессмертными на борту, Янатанн назвал «сознательными гражданами нашего славного мира» и им пришлось с кривыми ухмылками согласиться. Потом.

— никто не ожидал увидеть силы Вашрута возле Зуура, но они прибыли на трех реквизированных треугольных «Пеликанах», набитых… гидромантами. Янатанн прибыл лично, оповестив всех и каждого в штурмовом альянсе о существовании некоей таинственной угрозы, способной уничтожить флот даже такого масштаба и от которой могут защитить поднятые его магами облака. Несколько коротких переговоров, торги, чуточка угроз и… Вашрут встает вровень с «Академией». Атака на Зуур начинается.

— «Школу» застали буквально со спущенными штанами. Отлов и отстрел удивительно немногочисленных Слуг не занял много времени. Были захвачены в плен несколько руководителей Гильдии, которым от «Академии» поступили интересные предложения. Здесь Янатанн и начал свой путь к мировой славе. Он захватил один из «крестов» полностью неповрежденным, благодаря тому, что у всех магов на борту его кораблей были парализующие копье-посохи. Под нечленораздельный вой «академиков» он отправил захваченный корабль в Вашрут… и щедро пообещал поделиться всеми полученными знаниями с миром. Вой захлебнулся в криках поддержки тех, кто в ином случае не получал ничего.

— Гидроманты тоже заслужили свою минутку славы, окружив Зокутту облаками контролируемой влаги, при виде которой появившаяся как на заказ пятерка кораблей в построении звезды… дружно взорвались, разлетевшись на мелкие обломки, не оставив никаких доказательств, но принеся Янатанну море политического капитала.

— Стоя на трупе поверженного врага, то есть — на площади Зокутты, златоглазый правитель «открыл» Мириаду, транслируя обращение на весь мир. Янатанн объявил о создании Свободной Зоны — прибрежном районе, находящимся вплотную к Мириаде. Базы, с которой начнется покорение колоссального архипелага. Тем же, кто возьмет на себя часть «непосильной ноши для занятого в постройке Арены Вашрута», Янатанн обещал преференции и льготы. Проще говоря, король обменял бесполезное побережье и ненужный самому Вашруту доступ к Мириаде на экономически активный район в будущем, целиком зависимый от его страны.

— А вишенкой на этом торте триумфа стал перевоз сорока тысяч жителей Зокутты силами всего объединенного альянса Гильдий. Разумеется — в будущую Свободную Зону! Разумеется — добровольно! Кому же из разрушенной столицы страны, терзаемой на части Гильдиями и Орденами, не хочется отправиться жить на тропическое побережье процветающей страны?

Я завистливо ухнул и мрачно лязгнул примотанными к культям клинками друг о друга.

Удачливый венценосный козел. Ходит гоголем, а на меня косится так, как будто я ему в кровать нагадил. Про чирикание принцесс, во все глотки обсуждающих решение Форума Наций о начале формировании всемировой организации по предотвращению глобальных бедствий, так вообще молчу. Еще никто не назвал Янатанна председателем этого ООН, но конкурентов то у него нет, и не предвидится!

Рыкнув на пару высунувшихся в коридор служанок, я продолжил патрулирование. Последняя ночь на службе, потом домой, где добрый дядя Эдвард с большим удовольствием выстрелит мне в голову. Воскресну и займусь настоящим делом. Никуда эти японцы теперь не денутся. У Янатанна прорва влияния и полное отсутствие желания увидеть Эйнур в огне от концентрированных солнечных лучей. Он будет копать нещадно.

Тем более, что под самый финал этой эпопеи, Фортуна, устав целовать в губы нашего короля, повернула его к себе задом и смачно поцеловала ниже пояса. С языком.

Позавчера в небольшой рыболовный порт, расположенный у Врат Вашрута прибыл огромный черный корабль. По воде. Сошедшие с него приятные и корректные разумные представились представителями Лиги Некромантов. Вчера эта Лига на весь астрал и ментал заявила, что берет на себя труд обеспечить межконтинентальные грузоперевозки больших объемов грузов.

По воде.

Во всем мире.

Со временем.

Мир взвыл, рванул и залихорадил со всей дури. Так, что на территории Вашрута в воздухе начали открываться астральные пробои. Тонкие пласты бытия кипели и бушевали, принимая и смешивая десятки тысяч запросов, посланий, молитв и дипломатических депеш.

Днем до меня донеслись слухи, то двое нищих эйнурцев, которые краем глаза увидели процессию идущих в гостевой дворец некромантов Лиги, уже присматривают себе особняки в центре города. Тогда я впервые порадовался, что мстительный и мелочный король закрыл меня во дворце.

Дверь в крыло распахнулась ударом ноги, впуская в семейное крыло правителей Вашрута его главу — очень удачливое и сильное пьяное Величество Янатанна аль Акраса. Смуглокожий атлет покачался, прищурясь и ловя меня в фокус зрения, плюнул на пол после удачного опознания и предпринял попытку маршброска до собственной спальни в конце коридора. Попытка завершилась трагичным провалом — зажатая в руке короля увесистая бутыль изменила его траекторию, завернув тело в небольшой «предбанник» крыла, заставленный софами и подушками. Ближайшая софа тут же коварно нанесла оскорбление действием венценосной персоне, бессовестно попав под ноги и вынуждая короля завалиться на нее носом вниз.

Янатанн издал воинственно-пьяный возглас и вступил в схватку с предметом мебели. Нанеся несколько ударов и толчков, он добился частичной победы, перевернувшись на спину и заняв полусидячее положение. Тут он вновь увидел меня:

— Ты… ик! …пмги мне! — оформил приказ нажравшийся король и занялся важным делом — попыткой вновь поймать мой силуэт в фокус.

— У меня есть зубы и ноги, — я грустно лязгнул лезвиями, примотанными к культям рук, и выжидательно уставился на правителя, — Каким способом вы предпочтете получить помощь?

— Ой, да иди ты! — неожиданно внятно послал меня Янатанн и тут же вынес вердикт, — Зануда… ик!

— Как будет угодно Вашему Величеству, — выполнил неуклюжий поклон я, разворачиваясь и собираясь отбыть подальше от аль Акраса. Пусть лучше спит, а то черт его знает, что в его голову прийти может…

— Сюда иди! — продолжал эксплуатировать король свои прорезавшиеся вокальные данные, тыкая пальцем на диван напротив. Дождавшись, пока я аккуратно опущу зад напротив него, Янатанн предпринял удачную попытку меня напугать, пригрозив, — Говорить будем!

Особо разговаривать аль Акрас не хотел, он хотел жаловаться. Я в этом процессе играл две роли — слушателя и вселенского зла, которым, собственно, пациент и не доволен. По словам правителя Эйнура, за то недолгое время, что я в городе и стране, уже случилось два судьбоносных эпизода, сильно усложнивших ему жизнь. До появления пресловутого Короля Гоблинов, Янатанн был оченьсчастливым человеком — времени хватало и на плодотворный труд и на полноценный отдых. Когда моя «орочья морда» соизволила исполнить указ о подрыве злосчастной «Коммуны», все для короля изменилось. Ему пришлось работать.

А теперь — конца этой работе не видно. И видят боги, если в будущем я еще хоть раз принесу ему проблем…

Пришлось горячо заверять Янатанна в том, что я ни ухом, ни рылом и ни разу. Все, о чем я мечтаю всеми жабрами души — это мирно жить и работать в подмастерьях Эйнингена. Этот ответ явно удовлетворил пьяное Величество, но внезапно переключил его на совершенно другую передачу:

— Слыыыыышь… ик! …а вы же… Ну, ты и эта… Аливе… вампирша. У вас же это… — Янатанн пару раз дернул руками у бедер, взбалтывая бутылку, — …вам же надо похоть… удовлет… ворять?! Ты штооо… с моими… ик! …девочками?!!

— Нет, Ваше Величество, — как можно убедительнее сказал я и видя, что король уже готов заорать, тут же добавил, — Мне нечем!

— Как это? — пробормотал король, глядя на меня почти с ужасом, бледнея на глазах.

— Мешалось, — развел клинками я, а потом провел одним из них себе горизонталь ниже пояса, — Отчаянные времена требуют отчаянных мер!

— Больной ты ублюдок…

— Ну очень сильно мешалось…

— Так, пошел я спать, — бочком двинулся по дивану Янатанн, не сводя с меня глаз, — Завтра охраняешь нас до вечера… и свободен. Через два часа… ик! …тебя сменят. Будет большой прием… ик! …послы неизвестной империи.

Не сводя с меня настороженного взгляда, правитель Вашрута аккуратно, по стеночке, ушагал в свои апартаменты. Надо же, никогда не думал, что напугаю венценосную особу признанием, что сам отчекрыжил себе бубенцы. Они же после возрождения вырастут! Хотя… хорошо, что он не спросил про Аливеоллу. У вампирессы свой взгляд на охранение тел, что вполне может сказаться на ориентации принцесс. Хотя, это не мое дело. От королевских гвардейцев я белобрысую защищать не собираюсь…

* * *
(спустя 16 часов)

Сидящий на троне Янатанн настолько отличался от пьяно мычавшего тела на диване, что будь у меня пальцы, то я бы с удовольствием протер глаза. Правитель восседал на троне, милостиво улыбался, делал ручкой и о чем-то шептался с подходящими к нему по одному аристократами. В Тронном Зале было… людно?! Разумно?! От этой важной мысли меня отвлек воткнувшийся ниже ребер кулачок. Стоящая рядом со мной Аливеолла задрала голову и довольно гнусненько заухмылялась.

— Ты похож на поднятого из мертвых боевого гея, — громко прошептала она мне, заставив пару рядом околачивающихся дворян поперхнуться.

Что да, то да. Прилично одеть меня придворные портные не смогли, а на сохранившийся наряд рокера из черной кожи с цепями наложили вето. В итоге на меня напялили черную боевую юбку с кольчужными вставками и пустили по груди пару лент из материала, похожего на шелк — черную и золотую. Я напоминал сам себе зомби-стриптизера, чьим единственным утешением была пара тонких золотых цепочек, закрепленных на предплечьях, что позволяло мне держать кубок с вином.

— А ты похожа на фарфоровую куклу, — ответил я на гадость почти комплиментом, но тут же обломал вампирессу признанием, — Если сопрут — искать не буду.

Действительно, Аливеолла Миранда дель Каприцциа притягивала взгляд всех и каждого. Миниатюрную белокожую красотку нарядили в белое платье с кружевам, очень похожее на подвенечное, из-за чего она, со своей уложенной в сложную прическу копной белых волос, совсем не была похожа на земное создание. Мне даже подумалось, что будь мы на Земле, девушку бы точно утащили какие-нибудь парни с горячей кровью и пылким сердцем, чему бы она была бы только рада. Но мы были на планете, где каждый разумный умеет использовать Статус и в месте, где каждый разумный знал, что считается для вампира лишь закуской.

Ну… кроме меня. Моя кровь без энергетической составляющей делала меня совсем непривлекательным с точки зрения кровососов. «Внутренний Монолит» не выпускал ни грана вырабатываемой мной энергии. Наверное, в моей пищевой непригодности и заключалась моя привлекательность для Аливеоллы — та просто не видела во мне еду.

Основная часть придворных вилась, жужжала, разве что хвостами не виляла возле группы некромантов Лиги. Злые маги смерти, повелители зомби и чумы, вовсю соответствовали своему мрачному образу — оживленно болтали, дегустировали вино и окучивали дворцовых гиен массой обещаний без всякой конкретики. Правильно. Все, у кого есть хоть капля мозгов, прекрасно понимают, что повелители смерти не будут договариваться с частными лицами после такого дебюта. Спрос на их предложение уже заставляет экономистов по всему миру рвать на себе волосы. Дружить нужно с Янатанном, которого некроманты точно не обойдут вниманием.

Я подергал свободной цепочкой Аливеоллу за ухо и кивнул в сторону веселящихся некромантов.

— Учись как нужно захватывать мир силами тьмы. Раз — и все на задних лапках! Без единого выстрела! — наставительно сказал я вампирессе.

— Пф… — пренебрежительно надула она губы, — Этим труполюбам можно только мечтать о том, чтобы ощутить языки трех принцесс там, где они были у меня этой ночью!

Я поперхнулся и закрутил головой. Вроде бы никто не слышал. Мелкая отмороженная дрянь.

Интересно, что мы тут с вампирессой вообще забыли? Да, оба считаемся очень сильными и опасными бойцами в пределах городов, но телохранители королевской семьи? Не думаю. Скорее зверюшки, на которые королевским особам можно небрежно кивнуть и сказать что-то вроде «да, вот это Бессы, которые по нашему поручению рассекретили такое великое зло как «Школа»».

Ну, с нас не убудет. Все-таки, после этого шоу, мы вернемся на Проспект Сезам и заживем нормальной жизнью. Янатанн, конечно, предупредил, что все руководство «Школы» не взяли, как и их менталистов, но со стороны Вашрута к нашей компании все возможные и надуманные претензии будут сняты. Я подавил зевок и рассеянно огляделся. Аристократы снуют туда-сюда, стража бдит у стен, Янатанн источает такую патоку, что я удивлен, почему еще не капает со ступенек, ведущих к трону…

— Кирн Джаргак? Госпожа Аливеолла? — возле нас с вампирессой нарисовалась пара Бессов при полном «придворном» параде. Незнакомые лица, незнакомые Гильдии. Окликнувший нас поздоровался коротким кивком и тут же взял быка за рога, — У руководства наших Гильдий есть к вам ряд вопросов. Мы будем очень благодарны за уделенное время. Когда вы его сможете… уделить?

— Я послезавтра, а господин Кирн — через три с половиной месяца, — тут же прощебетала вампиресса, очаровательно хлопая глазками, — Только, господа, для начала вам придется уточнить весь список возникших вопросов в Королевской Канцелярии! После этого, мы, разумеется, будем более чем счастливы обсудить с вами цену за ответы!

— Но мы… — начал другой из них.

— Простите, что перебиваю, господа, — в щебете вампирессы послышалась сталь. На мой вкус — уже окровавленная, — Вынуждена уточнить… ВСЕ вопросы к бывшему экипажу «Железной Феи» идут только через Канцелярию! Распоряжение короля Янатанна… у которого мы на службе.

Бессы сдулись и исчезли, а я внезапно подумал, что мы получили лучшую из наград, несмотря на то, что спасали свои шкуры. Янатанн сейчас сила, против которой не попрет никто. Даже намека не будет. Надо с ним дружить всеми жабрами души…

— Полномочный посол Империи Нихон к Его Величеству королю Янатанну, правителю Вашрута! — внезапно проорал распорядитель на весь зал.

Я подавился воздухом. Аливеолла судорожно закашлялась, вцепившись в мою ногу, как за дорожный столб. В тронном зале как будто некультурно пукнул дракон размером бронепоезд — перекосило всех и каждого, сдувая улыбки, сбивая с мысли, вводя в шок.

Нихон?!

Будучи еще жителем Земли, я уверенно мог утверждать, что из моих ровесников лишь каждый пятидесятый знает, как называлась ранее Япония. Сами японцы называли свою страну Ниппон, ранее — Нихон, в стародавние времена — Ямато. Но в этом мире все бессмертные могут похвастаться абсолютной памятью и долгим жизненным сроком. Нормы эрудиции давно уже перешагнули пределы для нормальных землян.

Неужели…?

Процессия была небольшой, но очень торжественной. Впереди выступал ничем не похожий на японца смертный — смуглый скуластый человек, с зачесанными назад черными волосами. Увесистый нос, непроницаемые черные глаза с совершенно обычным круглым разрезом, четко обрисованные крупные губы. Его одежда имела много общего с нарядами в изобилии присутствовавших в тронном зале «академиков» — черная деловая тройка с небольшим золотым значком на лацкане. Лет… сорок? Пятьдесят?

«Сато Изао, человек, Посол Империи Нихон, 32 уровень». Серебряный статус.

Свита посла привлекала куда больше внимания, чем он сам. Хотя… не так. Взгляды всех присутствующих миновали и посла и двух воинов серебряного класса, чей уровень превышал двухсот пятидесятый и застенчиво улыбающуюся хрупкую девушку, носящую статус «старшей жрицы» какого-то там бога…

Все, включая меня, неотрывно смотрели на нее… Стоящую с самым скромным видом. Одетую в простое безыскусное кимоно светло-голубого цвета, лишенное даже намека на узоры и изображения. Просто кимоно, подпоясанное синим поясом оби, из-под которого выглядывали краешки национальной японской обуви — таби. Копна розовых волос и огромные голубые глаза.

«Митсуруги Ай. Человек. Архимаг. 183 уровень». Золотой класс и подданство Империи Нихон.

Самая известная и самая разыскиваемая персона в мире Пан.

Я смотрел на нее во все глаза, молча. Как и все в тронном зале, включая даже заранее поднявшегося с своего трона для приветствия посла Янатанна. Маленькая хрупкая девушка, которую безуспешно искали все.

К поискам которой… не успел приступить я. Нашлась.

В зале послышались нарастающие шепотки, но я по-прежнему пялился на японку во все глаза, пытаясь понять — что я ощущаю? Гнев? Нет. Печаль? Радость? Удивление? Нет. Это было что-то другое. Но что именно…сейчас я разобрать не мог.

— «Мудрость повышена на 1»

— «Ваша дополнительная характеристика «Мудрость» достигла максимального значения. Приобретен — иммунитет к иллюзиям. Сопротивление вредоносным энергиям увеличено на 10 процентов»

Статус Митсуруги на моих глазах тут же сменяется другим, а я применяю «Путь Ветра», встав в боевой стойке между послами и королем.

Лязг оружия, встревоженные выкрики, гудение щитов вокруг Янатанна.

— Кирн? — голос короля разносится по всему залу.

— На архимаге Митсуруги иллюзия, — не поворачиваясь, сообщаю ему новости.

Шум в зале скачкообразно усиливается. Делегация нихонцев… хотя каких нихонцев, самых настоящих японцев! …смотрит на меня во все глаза. Может, уже расслабиться, раз напряглись те, кто должен? Несанкционированная правителем иллюзия во дворце — очень крупное не комильфо. На всякий случай продолжаю оставаться в стойке с разведенными в разные стороны клинками и пригнувшись. Мол, жизнь отдам за батьку Янатанна, только возьмите ее поскорее, очень уж руки целые хочется…

Ситуацию разряжают сами японцы, садящиеся на колени и выполняющие низкий поклон с простертыми вперед руками. Сам посол сбивчиво объясняет, что это первый контакт Нихона с другими нациями, а сама архимаг до этого не имела чести ознакомиться с нормами поведения при дворах владык мира. Все, что двигало госпожой Митсуруги — лишь скромность и не желание выделяться. Судя по раздающимся вокруг звукам очень сильно удивленных разумных понимаю, что Митсуруги Ай сняла иллюзию со своего Статуса.

«Митсуруги Ай известная по прозвищу «Госпожа». Человек. Архимаг. 403 уровень»

Вот теперь направленные на меня взгляды становятся… одобрительными. Понимающими. Заинтересованными. А я, подчиняясь жесту начальника охраны короля, удаляюсь на свое место, где фарфоровой статуэткой застыла Аливеолла.

В продолжающуюся череду извинений, уверений и клятв, я не вслушиваюсь, как и перестаю пялиться на нихонцев. Даже комментарии Аливеоллы, полные соленых словечек и нецензурного удивления, проносятся мимо ушей. Стою и с отсутствующим видом размышляю — сколько же живых существ пришлось уничтожить Ай? Миллион? Сотни тысяч? Или, быть может, она как и я, нашла какую-нибудь кладку или гнездо золотых существ и всласть порезвилась заклинаниями? Нет, не думаю.

Но внезапно, я понимаю, что почувствовал при виде Митсуруги. Это чувства рыцаря, который дошел до головы дракона. Сама голова, огромная, страшная и зубастая — совершенно неуязвима ни для меча, ни для копья. Где-то там, далеко за хрупкой фигуркой в голубом кимоно, за далекими лесами и глубокими морями, скрывается то, что она ценит. То, что она строит. Те, кто отдают ей приказы.

Вот когда я это разрушу, я дам Митсуруги Ай оплакать потерю и приду за ней, чтобы бросить ее тело в Дикий Лес. Не ради мести, ей будет разрушение всего, чего она добилась. Я превращу японку в пустую безвольную куклу, чтобы передать управление над этой куклой Переяславе. Верну высшей дриаде свободу.

Вот когда я это сделаю — все станет правильно.

Глава 21 Ворон ворону

— Господин Кирн, позвольте мне… немного развернуть наше предложение, — моя собеседница деликатно отпила вина, облизнув свои полные чувственные губы, — Я скажу прямо и грубо — Лига Некромантов уже заявила, что видит «Академию» полноправным бизнес-партнером. Наша Гильдия в скором… очень скором времени станет не просто силой, стоящей над большинством цивилизаций мира, а будет определять их развитие. То, что мы вам предлагаем — это последний шанс заскочить в первый вагон уходящего поезда. Не меньше.

— Госпожа Аттика, я осознаю масштабы этого предложения. Вы предлагаете не много, ни мало — власть, почти бесконечные возможности, защиту и богатство. Но…

— Без всяких «но», господин Кирн! — женщина надвинулась грудью на стол, демонстрируя декольте, жарко зашептав — Предлагаемая вам роль эти «но» исключает! На вас, как на незаменимого кадра, будет работать всё. Лучшее оборудование, лучшая команда, любые условия. И это только начало! Пара-тройка лет континентальных поисков…может быть пять. За это время мастера Лиги разработают способ увеличить площадь воздействия своих генераторов некроэнергии. Понимаете, что это будет значить? Бессмертие на воде. Побережья! Острова! Подводные богатства и подземелья! Мириада, наконец!

— Вы меня не дослушали, уважаемая, — пришлось подпустить в голос немного металла, чтобы она замолчала, — Вы предлагаете богатства, которыми я не воспользуюсь. Влияние, которое мне не будет принадлежать. Дома, в которых мне будет некогда жить. И прочую ерунду. Это — избито. Даже пошло. Никакой конкретики. Думаю, что ваш визит ко мне есть частная инициатива.

Сидевший возле эффектной рыжеволосой женщины полурослик ухмыльнулся себе под нос, подтверждая мою догадку. Последняя поджала губы и нервно забегала взглядом по сторонам.

— Я не отказываюсь от возможного сотрудничества с Гильдией «Академия», уважаемая Аттика, — едко, но вежливо заметил я, — Но предпочту услышать официальное предложение. Которое, у серьезных Бессов, обычно следует после пробного сотрудничества. Тем не менее, чтобы вы не уходили с пустыми руками, сразу обозначу свою позицию и цену за этот пробный забег. Кристалл Перерождения. На нее меня вдохновили именно вы!

Дождавшись, пока ухмыляющийся как придурок полурослик вытащит из моего дома свою ошеломленную напарницу, явно получившую карьерный слив вместо карьерного роста, я злобно выпустил воздух через ноздри.

День откровенно не задался. Сначала ко мне в семь утра забарабанила в дверь Рионна Аскальди, невыспавшаяся, и злая как тысяча чертей. Сунув мне в руки рулон документов, удостоверяющий мою новую должность агента короны, она промахнулась мимо культей, рассыпав все к чертовой бабушке. Пока зеленошерстая леди собирала бумаги, ругаясь как грузчик, я не нашел ничего умнее, чем вызвать Картера. У единорога ко мне скопилось множество претензий, от которых пришлось уклоняться вместе с двухвостой дамой, заперев жеребца на кухне. Поколотившись о дверь и высказав на конячьем языке все, что он обо мне думает, Картер полез звенеть бутылками вина, беря самоотвод от разборок здесь и сейчас. Рионна последовала его примеру, просто завалившись спать в одну из свободных комнат.

Не успел я выдохнуть и залить в себя первую кружку кофе, как мою Аркану Уюта атаковала «Радужницца» в полном составе. Все семеро безумных гремлинш наводнили дом стрекотом, руганью, новостями и сплетнями. До меня далеко не сразу дошло, какие именно эмоции излучают маленькие лупоглазые девушки, но в конечном итоге даже захотелось поаплодировать, жаль — было нечем. В искусстве подхалимажа семь сестер терпели полное, но заслуживающее всяческого восхищения фиаско. Чем вызвано их внезапно проснувшееся желание дружить, я разобрать не успел — от галдежа проснулась Аливеолла Миранда дель Каприцциа и устроила ор на весь дом. От воплей разгневанной вампирессы проснулась только прикорнувшая зеленошерстая Посланница Короля и клочки пошли по закоулочкам так, что я спрятался на кухне с крепко датым, но уже тихим единорогом.

После убедительной победы, вампиресса и бывшая жрица ушли досыпать, а в дверь дома постучалась рыжеволосая представительница «Академии» со спутником.

На часах нет еще полдня, а я уже морально истощен так, что мечтаю снова патрулировать королевский дворец в тишине, покое и обществе принцесс, швыряющих в меня туфлями.

Нечего тянуть. Надо наведаться к Эдварду, который наверняка сейчас в своей будущей лавке, переговорить с ним и дать дуба. Жизнь без рук и хвоста казалась мне тоскливой и малопродуктивной.

Выйдя на Проспект Сезам, я окунулся в атмосферу всеобщей стройки. Разумные деловито носились туда-сюда, скрипели возы, полные обтесанных камней и мешков похожей на цемент смеси, ругались заказчики и подрядчики. Все вокруг ползало, летало и бегало, отчаянно торгуясь за каждую медную монету — на фоне стройки Великой Арены цены на стройматериалы и услуги строителей пробили небеса. Махнув остатком руки знакомому гному, уверенно выжимающему деньги из юлящего и дергающегося бессмертного какой-то подземной расы, я получил по лицу чем-то мягким, но достаточно тяжелым, чтобы уронить меня на задницу.

Нет, сегодня не день, а сплошное издевательство. Может, не ждать вечера? Насколько я знаю, публичное самоубийство в Эйнуре никак не наказывается…

Облепившее лицо руками и ногами нечто, быстро потерявшее большую часть веса, оказалось никем иным как самим Эдвардом Эйнингеном, пребывавшим в состоянии изумленно-мрачного опьянения. Оружейник, убрав левитатор и идентифицировав меня, просто перекинул ногу через мой затылок, удобно устроился на шее и довольно внятным голосом велел двигать туда, откуда я пришел. На мои нецензурные жалобы, как пострадавшего в воздушно транспортном происшествии, он не обратил ни малейшего внимания.

Рухнув в моем зале на кресло, куда бы поместилось еще двое таких же как он, «девочк» достал из инвентаря бокал с бутылкой, и, налив себе вина, с мрачно-торжественным видом отсалютовал недоумевающему мне:

— Я продал лавку!

…твою-то артезианскую трещину да вперенахлест через…

Интерлюдия

Этот страх был неправильным. Он будил злость, даже ненависть. Вызывал желание вызвать все доступные силы и обрушить их на тех, кто посмел испытывать, глядя на нее, этот неправильный страх.

Митсуруги Ай за почти полвека привыкла к самым разным эмоциям, которые окружающие испытывали по отношению к ней. Обычный страх за свою жизнь, ужас за жизнь своих близких, почтение, раболепное желание угодить, любовь, обожание… даже мягкие, почти отцовские чувства Императора были ей… привычны.

Но сейчас ей пришлось вновь выйти в открытую в некогда покинутый ей мир. Появиться в свите посла. Грандиозно удачный дебют, блестящий своевременный экспромт, полный успех плана Б, разработанного именно для случая, если «Школу» сокрушат. Если бы не внезапное появление Лиги Некромантов, то этот шаг с явлением Империи Нихон обществу был бы простым и незамысловатым способом уйти в сторону. Но теперь…

Магесса поднялась со своей подушечки для сидения и подошла к окну, разглядывая спешащих по своим делам смуглокожих людей.

Если бы «школьники» закрепились, подмяв Зуур, если бы даже начали поглощать страны континента, в которых вовсю разгоралось пламя революции «анти-бессмертия», то они бы все равно ничего не достигли. Сейчас Ай это видела — хитрый правитель Вашрута просто бы обрушил набранную им мощь бессмертных на беззащитные страны Колиса. Слуги, корабли, технология конверсии энергии не спасла бы «Школу» от жадности бессмертных всего мира.

Теперь… все иначе.

Четыре серебряных менталиста «Школы» живут и работают в Императорском дворце, создавая новые заготовки под Слуг. Конечно, аппетиты придется уменьшить, но ничего страшного. Остальное руководство бывшей Гильдии… общается с сидами Диких Лесов. Планы придется пересмотреть, но ущерб Империи нанесен минимальный.

Но…

Страх. Ай сжала кулачки. На нее никогда не смотрело столько разных разумных с таким одинаковым страхом. Страх слабого, маленького и беззащитного человека перед огромным безжалостным чудовищем. Расчетливый, терпеливый, холодный…

…страх того, кто уверен, что у него на ужин будет драконья печень.

Архимага разглядывали как… сложное в приготовлении деликатесное мясо. «Здравствуй, дорогая. Мы тебя долго ждали. Мы тебя искали. Какая ты большая у нас выросла…»

Магесса нервно передернула плечами. Думала, что ее появление будет вызовом, что ее образ позволит Нихону достойно дебютировать на фоне блистающего Янатанна и торжествующей Лиги. Да, получилось. За счет того, что весь Срединный Мир теперь с предвкушением и уверенностью облизывается на ее маленькую попку. Ай потерла означенное место и поежилась. Нельзя одновременно быть номером один во всех розыскных листах охотников за головами и демонстрировать себя во всей красе при дворе Янатанна без последствий.

Если бы не Соломон, ее бы так не искали. О чем она думала, когда желала ему в письме понадежнее скрыться? Что он не послушает? Будет ее искать для мести… или чего-то другого? Так нет, он послушал! Еще как послушал! Ни следа, ни тени следа. Ни намека. Он исчез так надежно, что единственным к нему ключиком в глазах всего мира была Митсуруги Ай!

Страх. Предвкушение. Уверенность.

Лишь одно существо не смотрело в том тронном зале на нее, как на кусок мяса. Пусть смертельно опасный, пусть защищаемый никому неизвестным и могущественным государством, пусть чудовищного уровня!

Для бессмертных — это решаемые затруднения.

Полуголый гигант в ленточках, которого Митсуруги сначала перепутала с высшей боевой нежитью, смотрел на нее иначе. Сквозь. Японка могла поклясться, что серому уроду чхать на нее, на короля, на окружающих. Он просто себя прорекламировал от души, заодно выполнив свою работу. Иммунитет к иллюзиям — знатный щелчок по носу Ай, достигшей двенадцатой ступени в этой школе магии. Император ее не похвалит.

Серый дурак даже не заметил, что как минимум десяток разумных при дворе, включая парочку некромантов, посмотрели уже на него как на мясо. Ценное, вкусное… уникальное.

Митсуруги прикусила губу. В целом, ничего непоправимого нет, просто теперь посольству Нихон она скорее помеха, чем подспорье. Нужно исчезнуть. Взять… отпуск. Туда, где ее будут искать… в удобном формате. Для нее, конечно же. Будет же совсем не хорошо, если посла похитят и введут ему что-нибудь постороннее в отверстия, не предназначенные для того, чтобы рассказать заинтересованным лицам, где именно господин посол имел честь видеть госпожу архимага?

Эта мысль приободрила. Девушка бодро затопала босыми пятками по ковру комнаты, придумывая детали плана. Про того верзилу тоже стоит разузнать. Вряд ли правитель Вашрута стал бы держать при дворе кого-то с прозвищем «Король Гоблинов»…

* * *
— В общем… смысла в моей мастерской теперь нет, друг. Вот так, — Эдвард сидел, держа бокал за тонкую ножку и вовсю им дирижировал, — «Школьники» нашли способ конвертации энергии любого ядра в нейтральную. Понимаешь, Кирн?

— Понимаю, — без всякой охоты кивнул я. Настроение рухнуло ниже городской канализации и уверенно стремилось вниз.

— Не понимаешь, — помотал безвольно опущенной головой маг, умудряющийся поддерживать связную речь, но не все остальное, — Я тебе объясню. Всё, что я до этого делал… всё! — теперь ерунда. Расчеты, руны, методики обработки материала… всё! Надо начинать с нуля.

— Ну, так кто с этим справится лучше тебя? — попытался я подольститься к расхристанному пьяному подростку женского пола, который по небрежности судьбы и своих решений был мужчиной и одним из лучших артефакторов мира.

— Никто, — согласно боднул он головой утерянную из внимания бутылку и зашипел, — Я лучший. Янатанн… предложил мне должность руководителя. Новой лаборатории. По изучению этого самого конвертирующего механизма. И чего-то еще. Я согласился. Вот.

— А как же я? — это получилось проныть достаточно жалобно, чтобы маг в удивлении вздернул голову. Огромные синие глаза вусмерть пьяного «девочка» непонимающе на меня похлопали, после чего оружейник вынес вердикт, — Ты мимо. Потому что ты… Джаргак. Единственный, кто вообще не может вывести свою энергию за пределы тела. Ты был бы самым бесполезным ассистентом. В мире. Извини.

И не поспоришь.

В пораженческие мысли мне не дал углубиться грохот и звон. Эйнинген сидел, уронив бокал на пол и вытянув в сторону левую руку. Из той буквально хлестало… металлом. Цепи?

— Четыре пятиметровых цепи с условно-мелким звеном тебе на конечности, — начал перечислять оружейник, — Одна тридцатиметровая с условно-крупным звеном. Две десятиметровых, с условно средним. Плюс парочка мелких, на два-три метра. Еще один дадао и одно мачете под твою руку.

— Я бы и сам заказал, — немного обиженно пожал я плечами и наткнулся на пьяно-ироничный взгляд мага.

— Характеристики посмотри… Джаргак, — как у него получается ругаться моим именем?!

Ух ты ж ежик. На всех цепях значились особенности «вечный», «высокая прочность», «самовосстановление», на клинках вдобавок была еще и «самозаточка». Королевский подарок. Императорский.

— Я потратил всю оставшуюся пыль и осколки, — с обоснованной гордостью заявил Эдвард, даже немного трезвея, — А еще выбил из старых должников ряд редких ингредиентов! Как тебе?

— Великолепно, Эдвард! — искренне сказал я, протягивая культю. Вся звеняще-бренчащая масса начала ползти ко мне.

— Просто вспомнил того бугая… — вяло махнул рукой маг, — Который нас шутя заломал. «Просветленного». Мне показалось, что тебе вскоре броня вообще не понадобится… вот и сделал оружие. Инструменты.

— Если ты себя хорошо покажешь на новой должности, то броня не понадобится никому в этом мире, — подбадривающе пробурчал я, ухмыляясь. За что и получил в лоб бутылкой.

— Сколько раз тебе говорили не делать этого? — вызверился на меня друг и тут же сник, — Как наша поездка окончилась этим?

— Первым блин комом, ты сам говорил, — пожал я плечами, — Теперь остается только все разгрести.

Утихомирить мага, не привыкшего к алкоголю, оказалось сложно. Эдвард чувствовал вину за то, что я остаюсь «за бортом» без работы, а он наоборот — взлетает к вершине, с которой предстоит двигать техномагический прогресс, да еще и остается мне должен за «небесный» камень. То, что маг притащил кроме подарков мне еще и солидную кучу золота, бывшую моей долей от продажи «Железной Феи» и драгоценностей Эрназы — его совсем не успокаивало. К почти всеобщему счастью и облегчению ситуацию спасла сонная Аливеолла, прошлепавшая босиком с второго этажа. Она кратко шарахнула Эдварда какой-то ментальной гадостью, взвалила на плечо и уволокла на второй этаж. Проводив ее взглядом, я сделал себе пару мысленных памяток — обзавестись резонатором и надавить на «Материнское Сердце», от имени которого мне обещали помочь с повышенным либидо. Двух периодически обнаженных девушек я в доме долго не вынесу.

* * *
Вечером в дверь Арканы Уюта раздался долгожданный аккуратный стук. Я пошел открывать дверь, будучи полностью уверенным, кого за ней обнаружу. Изредка так бывает — ты знаешь, что что-то обязательно случится, готовишься к этому и оно оп — и случается. Даже если не было произнесено слов, совершено действий и не были даны намеки.

Это был именно тот случай.

— Я решил заглянуть к тебе на чай. Не помешаю? — обаятельно улыбнулся невысокий толстоватый человек с отчетливо блестящей в свете фонарей лысиной. За его спиной раздался негромкий металлический лязг, как будто от сработавшего небольшого капкана.

— Только тебя и ждал. Прошу всех внутрь. Чувствуйте себя как дома, — широко улыбнулся я, радуясь возможности это сделать. Пропустив обоих гостей в дом, я упреждающе повел культей, — Нет. Не сюда. Попрошу вас вниз. Да, в подвал. Там все готово.

В моей алхимической лаборатории на минус первом уровне действительно все было готово. Во многом благодаря подарку Эдварда — парочка мелких цепей вполне удачно заменила мне руки. В свободной части помещения, подальше от тигелей, реторт и шкафов, я поставил небольшой круглый деревянный столик с парой стульев. Умный Еж прошелся по помещению, оглядывая его и присвистнул, постучав пальцем по вырезанным мной на столе и стульях рунах.

— Запитай их маной, пожалуйста, — попросил я его, — Я пока принесу чай и что-нибудь к нему.

Расположившись с удобствами в наглухо закрытом мной подвале, мы помолчали, смотря друг на друга. Втроем. У Бенедикта не было глаз, но расположившийся прямо на столе гримуар просто поворачивал лицевую сторону обложки, имитируя мимику. Мягко сияли руны тишины, иллюзий и искажений, полностью блокирующие любой намек подслушать разговор. Некроманту этого показалось недостаточно, и он взметнул вокруг столика пелену серого тумана, видимо, тоже обладающего изолирующими свойствами.

Начал, ожидаемо, именно гримуар:

— Держу пари, что это чаепитие будет… легендарным! — с сухой усмешкой выпалила книга. Мы с Ежом улыбнулись.

— Думаю, ты будешь не против, если я останусь в этом облике? — спросил он, держа в руках чайник, — Зрение, осязание, вкус, запах… они мне доступны только так.

— Конечно, иначе какое же это чаепитие? — хмыкнул я. Ощущение настоящей, неподдельной смертельной опасности бодрило и поднимало настроение.

— Давай для начала поговорим о погоде, — улыбнулся «человек», — Как тебе на первом месте в списках охотников за головами, Соломон? Не дует?

— Хе! Да он не в курсе! — хрипло прокаркала книга, увидев мои вздернутые брови, — Митсуруги Ай с утра внесла депозит на пятнадцать миллионов золотом Пана. С двумя условиями. За тебя «чистого» — вся сумма, с меткой «клятвопреступника» — миллион!

— Ты планируешь стать богатым? — спросил я у Умного Ежа, после того, как переварил эту информацию. Японка определенно старается показать всему миру, что понятия не имеет, где я и кто я. Вполне удачный, хоть и дорогой ход.

— Деньги мне не нужны, — покачал головой некромант, уничтожая вполне достойный пирог с кисло-сладкими ягодами. Оторвавшись от него, он остро взглянул мне в глаза, — Мне хочется… выразить досаду. Поясню. Я, Кирн Джаргак, люблю познавать мир. Его тайны. Искать ответы на скрытое. Я долго думал над твоими загадками. Предполагал. Наблюдал. Нашел ответ. По-моему — это достойный способ отыскать тайну и ожидать за это… награду? Да, именно так.

— Рискну предположить… — протянул я, — Тебе не давало покоя то, что Бенедикт по какой-то причине спокойно со мной взаимодействует без сопротивления. Совершенно нехарактерное поведение для гримуаров. Вычислив кто я, ты захотел… наверное, сделать то, что мы делаем сейчас? Разоблачить меня в таком вот узком кругу, потребовав за сохранение тайны другую тайну?

— Точно, — кивнул Умный Еж и досадливо скривился, — Только твое сопротивление магии спутало все планы. Я слишком поздно понял, что тебя тот милый дух природы не выключил. Даже собирался обидеться на тебя всерьез, за то, что ты всю драку провалялся на полу, но потом вспомнил, что толку против высшей дриады от тебя бы не было никакого. В итоге — я знаю, кто ты, ты знаешь — кто я.

— И что мы будем с этим делать?! — хихикнул гримуар. Я погрозил ему цепочкой — мол, не подзуживай.

— Мне действительно просто немного обидно, — Еж взялся за второй пирог, внимательно его рассматривая, — В ином случае я бы просто потратил бы еще год-два, но узнал бы от тебя что-нибудь интересное, но увы… пора возвращаться к работе. Мой отпуск окончен.

— Мертвый Корабль приплыл за тобой? — спросил я, ожидая кивка. Зря.

— Нет. Но они меня почувствовали, а значит найдут. Пора возвращаться домой, — грустно хмыкнул некромант, оглядывая опустевший стол. Я протянул цепи, доставая с верстака большой бумажный пакет свежего печенья, которым сразу же захрустел обрадованный маг.

— Я могу тебе рассказать пару-другую бесспорно интересных вещей, — предложил я, поспешив уточнить, — Просто так, как хорошему товарищу, который ни разу не подвел команду.

Некромант сухо засмеялся, качая головой. Ему вторил гримуар.

— Пойми, мои желания — не есть прихоть выжившего из ума разумного. Хотя… как посмотреть. Вот тебе пища для размышлений, Соломон — попробуй представить себе, сколько лет у меня занял расовый и классовый сценарии? Отвечу сразу — гораздо больше, чем кому-либо может хотеться. Игры разума, в результате которых я получаю знания, были моими единственными доступными эмоциями слишком много лет. Поэтому извини, но если бы ты попытался мне что-нибудь сказать просто так, я бы это воспринял как враждебное действие. Да, я сейчас наслаждаюсь всеми чувствами доступными живым, но… привычка вторая натура, так?

— Ты меня запутал, — честно признался я, — Так на чем мы остановимся? Устроим битву насмерть после чаепития? Дадим торжественную клятву при гримуаре, что мы друг друга не видели, не знаем и никому ничего не расскажем и расстанемся друзьями?

— Второе предпочтительнее, — кивнул Умный Еж и улыбнулся, — Но не получится. Вернувшись… домой, я начну искать способы, как извлечь из тебя что-нибудь интересное. Использовать своё влияние. И это не прекратится, даже если ты расскажешь все, что знаешь. Увы, профессиональная деформация. Впрочем, ты видел мой настоящий облик. Сохранить здравый рассудок даже первую сотню лет сложно, а уж сколько их прошло…

Я промолчал. Забавная ситуация. Безумный бессмертный немертвый требует от меня… чего? Чтобы я вернул ему игрушку. Он старался, наблюдал, придумал себе награду, а я взял и какой-то глупой удачей уравнял наши шансы. Ему обидно. Ему интересно. Процесс получения знаний должен быть… трудным? Путь важнее результата?

Может сработать.

— Есть предложение, Абракадавр, — сказал я, глядя на того, кто скрывается под маской живого человека, — Я рассказываю тебе, как попасть наверх, а ты в ответ попробуешь узнать, как можно разрушить материал летающих островов.

— Наверх?! — по лицу некроманта было видно, что он удивлен и поражен до глубины души. Толстячок вскочил, тыкая пальцем в потолок, — Наверх?!!!

Я кивнул. Ставки сделаны, господа.

— Охренеть… — это уже протянул гримуар.

«Умный Еж» потратил некоторое время, взволнованно шагая по подвалу. Жуткое же умение у этого Бесса — надевать личину живого, делая свое настоящее имя прозвищем. Хотя, Абракадавр на мой взгляд куда более пристойное имя, чем Умный Еж.

— Договорились! — протянул он мне руку.

— Могу только обнимашки, — пожал плечами я, раскидывая обе культи в разные стороны.

После того, как мы дали друг другу клятвы о сохранении тайны и гримуар погасил сияющую страницу, некромант честно предупредил, что скорых результатов мне ждать не стоит. Пришлось ему честно признаться, что я буду вполне удовлетворен тем, что мы с ним расстаемся мирно и без вражды. На такой минорный настрой Еж ответил пренебрежительной гримасой, явно вычеркивая меня из списков возможных партнеров по поиску тайн вселенной, но мне уже было чихать. Разойтись бортами с безумным неживым Бессом четырехсот восьмого уровня без потерь я решительно посчитал за счастье и, оставшись в одиночестве, радостно вышиб себе мозги.

Наконец-то!

Эпилог

(спустя три с половиной месяца)

Почти отстроенный Проспект Сезам радовал своей обычной сутолокой и разнообразием, которое стало еще красочнее, чем раньше. По отремонтированной каменной мостовой бежали, ползли и шагали представители самых разных рас, наций, полов и форм, во многих из которых разумные виды угадывались с трудом. Последнее мало кого волновало, кроме особо крупных парней, рисковавших кого-нибудь случайно раздавить.

Я относился именно к таким парням, поэтому передвигался аккуратно и не спеша.

Некоторые из встреченных разумных меня уже узнавали, одаряя приветственным взмахом руки в случае, если были адекватны, и задорным воплем на пол-улицы, если были гремлиншами. Мда, не так уж много у меня знакомых — кондитеры, пара продавщиц, пресловутые гремлинши и склочная соседка-арахна, которая была престарелой еще во времена Начала. Один был адекватный бессмертный, да и то теперь работает на благо техники и науки под руководством одного коронованного козла, являющегося по совместительству королем этой благословенной страны.

Внезапно мой нос учуял божественный запах. Забыв обо всем на свете, я ворвался в незнакомую лавку, из которой исходил манящий запах, бешено вращая глазами и жалко улыбаясь во всю пасть:

— Простите! — взревел я, привлекая к себе внимание, — У вас есть табак?!!!

Не дождавшись ответа, я начал жадно шарить взглядом по полкам и витринам лавочки. О да, тут был табак! Много сортов! Курительные смеси! Благовония! Травы! Бессознательные гномы!

Гномы…что?!

Приведя хозяина лавки в сознание и закупив у него разного трубочного табака на пять золотых, я получил от него в виде бонуса кучу красочных матюгов. Утешив Бесса обещанием, что буду заходить к нему теперь только с улыбкой и после заката, я вновь вышел на Сезам, с наслаждением забивая вытащенную из инвентаря трубку. Забив, с нетерпением оглянулся по сторонам голодным взглядом.

Мою первую? На ходу? Нет. Категорически нет.

Я просто сел по-турецки, прислонившись спиной к зданию довольно известной в Эйнуре часовой мастерской, поджег с помощью огнива и кремня маленький кусочек ткани, и уже с его помощью закурил.

О да…

Время застыло. Настроение, бывшее просто хорошим, после нескольких затяжек уверенно устремилось в небеса.

Плевать, что планы пошли наперекосяк. Плевать, что я снова безработный без связей, у которого есть только совершенно невнятная должность «агента короля», за которую даже зарплаты не положено. Плевать, что все мои усилия пошли прахом, а мир вокруг неуклонно превращается в сумасшедший дом. Единственное, что вызывает постоянную тревогу — чертово «повышенное либидо» в теле орка. Вот с этим придется что-то делать, если я не хочу снова прибегать… к хирургии.

Прохожие шарахались, а некоторые даже звали на помощь. У человека тут первая трубка, креста на вас нет! Впрочем, когда от тебя с гримасой ужаса шарахается помесь дракона и кентавра… настроение сложно удержать. Я обиженно встал и заспешил домой.

В нескольких шагах от дома я встретил Картера — тот цокал копытами в ту же сторону, неся в пасти объемную холщовую сумку, в которой что-то очень характерно позвякивало. Оглядев друг друга подозрительными взглядами, мы с единорогом пришли к разным выводам. Я — о том, что работа теперь есть даже у моего питомца, а он — что по-прежнему меня недолюбливает. Последнее я понял по легкому удару копытом в колено. Погладив недовольно заржавшего сквозь ткань сумки жеребца, я забрал ее у него, и мы вместе вошли в наш дом.

В Аркане Уюта было тихо и пустынно. Хотя, скорее просто тихо — в зале на диване тихо дрыхла Кира Гира. Тощая рыжеволосая девчонка тут же проснулась, когда я вошел, и сделала то, чего от нее точно не ожидал никто — улыбнулась. Неумело, краешком рта… но это определенно была улыбка. Картер издал звук пораженного до глубины души единорога, и угремел свои бутылки на задний двор, видимо, решив самоустраниться от всего этого. Потрепав Слугу по голове, я поднялся в свой кабинет, внутренне ругая себя черными словами за то, что пока не удосужился понять, с чем связан постепенный возврат эмоций девушки.

В моем кабинете… было пусто и тоскливо. Из груди вырвался даже скептичный хмык, почему-то казалось, что вот сейчас я сяду в кресло, снова закурю трубку и буду неторопливо разбирать набежавшую за три с половиной месяца корреспонденцию. Письма от короля, приглашения на работу, возможно пару открыточек на званые вечера, письмецо от Эдварда… Ну нет так нет, но хотя бы что-то от «Материнского Сердца» должно было прийти! Эй, Светлана! Ты же мне обещала!

Радовало одно — пыли не было. Кира молодец.

Почесав кончиком хвоста затылок, я решил проверить гостевые комнаты. Вдруг, внезапно случилось счастье, и я теперь проживаю только с рыжей девчушкой и единорогом? Ощущения от организма настойчиво намекали мне, что расслабляться не стоит и реакция на обнаженного или полуобнаженного гуманоида у меня будет вполне предсказуемая. Это, конечно, легко решается — до Сезама, где стоят бордели, рукой подать… но я же так разорюсь!

Первые две гостевых комнаты были пустынны и идеально прибраны. Ни Аскальди, ни Эйнингена тут не было.

Но зато в третьей нашлась вампиресса.

Аливеолла Миранда дель Каприцциа сидела на собственной кровати, закутавшись с ног до головы в одеяло, и смотрела в одну точку. Когда я постучал об косяк, она подняла на меня глаза, а потом вновь уставилась в никуда. Это было… тревожно. Я сел на пол напротив вампирессы и осторожно начал разговор:

— Привет.

— Привет, — голос был хриплым, как будто дитя ночи была спросонья или с глубокого похмелья.

— Как дела? — блеснул я оригинальностью.

— Нормально, — вампиресса явно была на той же волне, но никаких отвращающих орков жестов не совершала. Я определенно ей не мешал… смотреть сквозь меня.

— Эдвард и Рионна не заходили? — сменил я тактику.

— Нет, — кроваво-красные глаза уставились на меня, лицо вампирессы немного ожило и она выдавила из себя больше слов, — Аскальди на Араане. Она заключила сделку и согласилась там поработать. Что-то связанное с освобождением ее друзей, работавших со «Школой». Ее долгоне будет.

Я подавил стон досады. Зеленошерстая леди была чрезвычайно хватким союзником и кандидатом номер один для решения моего вопроса с чрезмерной потенцией. Вряд ли кто-то кроме нее смог бы найти еще одну опытную суккубу, которую я бы не испугал до развоплощения.

— А еще новости есть? — попытал я удачи.

— Маленькие… гремлинши. Заходили, спрашивали тебя. Пару раз. И старушка-паучиха, — вновь ушла в коматозное состояние вампиресса.

— Эх… — посетовал я, — Ну, тогда ладно. Оба мы с тобой безработные… завтра пойду что-нибудь искать на стройке Арены или даже на Проспекте. Золото там сейчас льется рекой, будем ловить волну. Как, пойдешь со мной завтра?

— Кирн… — тихий голос Аливеоллы почему-то пустил целый табун одетых в сапоги мурашек по моей спину, — Кирн, у меня проблемы. Большие… проблемы.

— Ну, — я принял условно бодрый вид, — Выкладывай. Если сама вляпалась по дурости, то я не помощ…

— Я беременна.

* * *

Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1 Горный отшельник
  • Глава 2 Сумасшедший дом
  • Глава 3 Чума на оба ваших гнома
  • Глава 4 Мы делили апельсин
  • Глава 5 Время собирать камни
  • Глава 6 Двое в драку, третий…
  • Глава 7 Здравомыслие как порок
  • Глава 8 Активный отдых
  • Глава 9 Каменные джунгли
  • Глава 10 Рыба мечты
  • Глава 11 Внутри и снаружи
  • Глава 12 Кто не спрятался…
  • Глава 13 Ах, у дуба…
  • Глава 14 Большая приятная несправедливость
  • Глава 15 Разбитые надежды
  • Глава 16 Сложности на ровном месте
  • Глава 17 Большой совет для маленькой компании
  • Глава 18 Обидный жест отчаяния
  • Глава 19 Мычание телят
  • Глава 20 Не мытьем, так катанием
  • Глава 21 Ворон ворону
  • Эпилог