Тьма [Тимур Ильясов] (fb2) читать онлайн

- Тьма 210 Кб, 55с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Тимур Ильясов

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Тьма
Тимур Ильясов

© Тимур Ильясов, 2019


ISBN 978-5-4496-7781-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хоррор-повесть Тьма


Часть 1


Это был обычный вечер понедельника. Самый хреновый день недели подходил к концу.

Мы безуспешно готовились ко сну, подгоняемые часами на стене, которые показывали приближение полуночи. Дети, по обыкновению, резвились с игрушками и не думали успокаиваться. Жена принимала душ, а я лежал в кровати и бездумно прокручивал ленту Инстаграма на смартфоне. От накопившейся усталости перед глазами проплывали круги. Я отложил смартфон в сторону и откинулся спиной на подушку, уставившись в белый потолок.

Внезапно я почувствовал что-то странное. Как будто что-то сжалось где-то глубоко в животе в маленький тугой комок. Я прислушался к себе и будто ощутил, как от этого комка во всему телу стали отходить липкие волны тревоги, заполняя все пространство внутри меня. Я осмотрелся. Дети кружились вокруг кровати. Шум льющейся воды доносился из душевой. Ничего необычного. В попытке избавиться от неприятного ощущения, я тряхнул головой, но странное ощущение не проходило.

Спальня была залита ярким светом люстры и чередой софитов под потолком, щедро освещая также часть гостинной, проложив светлую дорожку от двери спальни до душевой. Оставшаяся часть квартиры чернела во мраке. Я трусливой украдкой взглянул в сторону неосвещенной части гостинной, где в темноте угадывались очертания кухни. На мгновение мне показалось, что чернота эта была почти осязаема, словно вязкое болото проглотило неосвещенное пространство. К своему ужасу мне еще показалось, что на столешнице кухни будто сидела некая жуткая тварь, которая уставилась на меня парой холодных глаз. Но потом я с облегчением осознал, что это были лишь отблески уличных фонарей, отражающихся от стекла кухонного окна.

— Какой бред! Сорок лет, а боишься темноты как ребенок, — пристыдил я себя, с трудом заставив растянуть губы в улыбке. Я не видел своего отражения, но мог бы поспорить, что улыбка у меня вышла не очень.

Я снова взглянул на детей, завидуя их беззаботности. Они продолжали с веселыми воплями гоняться друг за другом, не замечая моего странного состояния. В надежде развеять неприятное ощущение я поймал пробегающую мимо младшую дочь, подхватил ее на руки и крепко обнял, прижимая к груди теплое пахнущее конфетами и извивающееся в смехе тельце. Взглядом я поймал свои руки и с удивлением обнаружил, что пальцы мелко тряслись.

— Надо ложиться спать. Устал. Что же она так долго моется?!! — подумал я

— Айман! — выкрикнул я в сторону душевой, — выходи, пора спать!

Ответом был все тот же непрекращающийся шум льющейся воды.

— Айман! — еще громче крикнул я.

— Мама! Мама! Мама! — поддержали меня дети и их звонкие голоса разительно отличались от моего глухого нервного возгласа.

Я выпустил из рук дочь и встал с кровати, приняв решение направиться к жене и высказать возмущение ее медлительностью. Но как только мои ноги коснулись пола, случилось еще еще более странное и неожиданное.

Как по щелчку, в комнате погас свет. Несколько секунд я простоял в кромешной темноте в нерешительности, пока из ступора меня не вывели испуганные вопли детей.

— Не бойтесь, вонючки. Свет сейчас дадут, — выдавил из себя я, стараясь не поддаваться подступающему к горлу спазму паники.

Я взглянул в окно и обнаружил, что темно было везде. Во тьме была жилая двенадцатиэтажка напротив, также дом справа. Внутренний двор с детскими площадками, обычно залитый светом фонарей, теперь растворился во мраке. Посмотрев вдаль, я изумлением обнаружил, что света не было не только в нашем районе. Там, где мгновения назад переливался тысячами огней ночной город, теперь виднелись лишь темные силуэты зданий, словно призраки на заброшенном кладбище.

— Это уже слишком, — пробормотал я, нашаривая в темноте смартфон, чтобы включить фонарик.

— Айман! Айман! Свет отключили. Выходи! — снова крикнул я жене и снова не получил ответа.

Казалось прошла вечность, пока я смог найти затерявшийся в складках одеяла айфон и дрожащими руками включить приложение фонарика. Первое что я увидел в резком свете вспышки смартфона были испуганные лица малышей. Я крепко взял их за руки и повел в сторону душевой. Дрожащей от страха троицей мы осторожно пробрались через гостиную.

Журчание льющейся воды были единственными звуками в звенящей темноте. Я поймал себя на мысли, что этот шум мне чудным образом показался змеиным шипением. Подойдя к душевой, я резким движением открыл дверь. Потом направил свет фонарика на закрытую штору ванной. Потоки воды разбивались об клеенчатую поверхность, заставляя ее мелко дребезжать.

— Айман?!! Почему ты молчишь? — дрожащим голосом спросил я, опять же не получив ответа.

С почти остановившимся сердцем я рванул штору и с изумлением обнаружил, что ванная была пуста…


Часть 2


В этот момент в моем сознании будто сорвался некий защитный клапан. Пол словно ускользнул из под ног и я сорвался в пропасть, не в силах зацепиться и прекратить падение. Ураган самых невообразимых мыслей вихрем пронесся сквозь голову, не оставив ни одну из них как разумное объяснение произошедшего.

— Что за шутки… — пробормотал я сухим и сдавленным голосом, обшарив фонариком каждый угол ванной комнаты. Ее нигде не было.

— Где мама?!! Где мама?!! Куда она ушла?!! — испуганно завопила старшая малышка.

— Мама??? — удивленно протянула с вопросом младшая, поворачиваясь то ко мне, то к старшей сестре. Ей только пошел третий год и она не понимала смысла происходящего. Она не была напугана и в ее голосе было лишь искреннее и наивное изумление. Слово «мама» было одним из немногих слов, которые она знала, и именно то, которое она лучше других произносила. В другой ситуации я бы умилился достижением дочери, но тогда ее вопрос был для меня мучительным.

— Куда она ушла, папа? — твердила старшая, дергая меня за руку. Ее маленькое милое лицо сжалось в плаксивую гримасу, готовое в любую секунду взорваться рыданием.

— Наверное она вышла в магазин, — ответил я первым попавшимся в голову.

— За молоком?

— Да, за молоком, — детская истерика была последнее, что мне было нужно в тот момент.

— Она захотела молока, когда купалась?

— Да. Ты права.

— Но сейчас же ночь?

— Наверное, ей очень сильно захотелось молока, — ответил я и невольно усмехнулся от комичной нелепости своего ответа. И в тот момент страх, сковавший меня, немного отпустил, дав возможность действовать.

Вода продолжала хлестать из душа, намочив руку и залив кафельный пол. Я осторожным движением повернул рычаг подачи воды. Как только последняя капля скатилась в желоб канализации, нас накрыла тишина. Я замер, прислушиваясь к звукам в квартире. Ничего. Абсолютное звенящее пустотой безмолвие.

— Айман! Что за шутки? Ты прячешься что ли? — громко крикнул я и мой возглас оглушительно прогремел в тишине квартиры, — это не смешно, Айман. Вообще не смешно!

Крепко схватив детей за руки, я вернулся в гостинную, посадил малышек на диван и вложил старшей дочери в руку телефон с включенным фонариком.

— Оставайся с сестрой тут. Свети на меня. Хорошо? Я поищу мамин телефон.

— Папа! Нет! Мне страшно!

Дочь снова была готова разрыдаться. Младшая же лишь таращилась на меня своими круглыми глазками-пуговками.

— Все хорошо, сладкая. Ничего не бойся. Ты же уже большая. Сейчас я пойду в спальню и поищу мамин телефон. Хорошо? А потом мама вернется и принесет молоко.

— Ну ладно, — ответила дочь, — только быстро.

— Конечно быстро, ты главное помогай мне и свети фонариком.

Я вернулся в спальню и первым делом осмотрел комод, на котором мы хранили и заряжали гаджеты. Никаких сюрпризов. Айфон супруги предсказуемо лежал в паутине проводов. Сняв блокировку экрана я обратил внимание, что устройство не ловило сеть. Я прошелся глазами по меню телефона в надежде найти ключ к разгадке произошедших событий.

Дюжина непрочитанных смс и сообщений whatsapp. Сотня неоткрытых имейлов и уведомлений facebook. Обычная ситуация с моей женой. Я хорошо знал и нередко подшучивал над ее телефонной безалаберностью. В меню смс сообщений я открыл первое непрочитанное. Отправитель был неопределен. На месте номера отправителя было указан нечитаемый набор символов, похожих на хаотичную комбинацию точек, запятых и тире. Само сообщение содержало такую же околесицу длинной в несколько строк.

Оставшиеся смс были аналогичными. Как и сообщения в whatsapp и мессенджере facebook.

— Что за фигня? — пробормотал я.

— Что папа? — донесся из гостинной взволнованный голос дочери.

— Все хорошо, сладкая. Я просто так.

Включив фонарик на айфоне жены, я вернулся в гостиную к детям. Потом прошелся по каждой комнате, осмотрев каждый угол. Ее нигде не было.

Оказавшись возле окна, я вновь взглянул на внутренний двор между домами. Теперь там угадывалось движение. Возле детской площадки собралось несколько огоньков. Фонарики плясали вверх и вниз. Видимо люди о чем то спорили и активно жестикулировали. Еще несколько огоньков показалось в некоторых окнах и балконах домов.

— Значит я не сошел с ума, — сказал я про себя, а вслух скомандовал девочкам, — Вонючки! Собирайтесь. Мы выходим на улицу.

Когда дети были готовы и мы стояли на пороге, я обернулся в темноту квартиры.

— Айман, мы выходим на улицу. Пожалуйста, выходи, если ты прячешься. Уже хватит! — в последней попытке спросил я.

Никто не ответил.

С тяжелым сердцем я открыл входную дверь и мы вышли в отдающуюся эхом от наших шагов темноту подъезда.


Часть 3


Я с содроганием взглянул в непроглядную черноту подъезда. Нервно дергающийся свет от наших фонариков выхватывал из темноты куски межквартирной площадки: двери соседних квартир, створки лифтов, проход к лестнице. Стоило свету фонарей покинуть какую-либо часть пространства, так оно тут же беспощадно и без остатка пожиралось мраком.

Пока мы медленно крались по направлению к лестнице вниз, от напряженных до предела нервов мне то и дело мерещились шорохи. То справа, то слева, то позади. Я судорожно направлял свет в сторону, откуда, как мне казалось, доносился шум, но ничего не находил.

— Папа! Что?!! — вскрикнула старшая дочь, крепко сжимая потной ладошкой мои пальцы.

— Ничего милая. Просто смотрю, — ответил я, подумав, что должен взять себя в руки и успокоится.

С усилием, толкнув всем телом, я открыл тугую металлическую дверь, отделяющую межквартирную площадку от лестничного пролета. Я первым прошел в гулкую пустоту, а затем завел за собой детей.

Фонарь осветил лестницу, скрученной змей ускользающей на двенадцать этажей вниз. Мысли, что нам придется в кромешной темноте пробираться через двадцать четыре пролета была невыносима. За два года, которые мы прожили в том многоквартирном доме, я никогда не пользовался лестницей. И тогда не мог даже представить, что нас могло ожидать по пути.

Скажу больше, меня всегда пугал тот лестничный пролет. Каждый раз, когда я проходил от лифта до двери нашей квартиры, я нередко краем глаза с опаской смотрел в сторону той двухстворчатой двери за которой скрывалась лестница.

Однажды, когда на чердаке прорвало трубу водопровода, мне довелось оказаться за той дверью. Вроде ничего пугающего. Никакого запаха грязи и сырости, как бывает в старых и не ухоженных домах. Напротив. Аккуратные выкрашенные в свежую кирпичного цвета краску стены. Новая кафельная плитка. Современные качественные форточки на каждом этаже.

Но что-то жуткое, казалось, невидимым призраком присутствовало в гулкой пустоте уходящей в обрыв бездны. То ли это было от того, что меня тогда обдало резким сквозняком, то набирающим силу, то угасающим. Откуда-то снизу, может быть из незакрытой форточки на первом этаже. И помню как тот сквозняк вдруг завыл каким-то нечеловеческим звериным воем. А может от вида самой лестницы, скрученной в спираль тошнотворного калейдоскопа, уходящей в пропасть через череду пустых площадок, где тебя могли поджидать монстры, порожденные собственными самыми потаенными страхами.

А может от смутного детского воспоминания. Такого раннего и глубокого, что уже непонятно было: толи это это было на самом деле, или все лишь пустая игра воображения.

Мне тогда было года четыре. Я играл в деревянном лотке песочницы. Точно посреди огромного квадрата — двора, образованного четырьмя пятиэтажными жилыми коробками одного из микрорайонов маленького индустриального городка в котором в то время жила наша семья. Вечерело. Уходившее за горизонт солнце окрашивало в оранжевый облезлую штукатурку на стенах домов и отражалось на стеклах десяток окон в ячейках человеческих муравейников.

Не помню как так вышло, но я оказался один, с грустью наблюдая как другие дети один за другим покидали детскую площадку за руку со своими родителями. Когда солнце зашло за один из домов, двор погрузился в сумрак. Мне стало холодно, неуютно и захотелось домой. С возрастающей тревогой я осознал, что мне придется добираться до нашей квартиры в одиночку. Через двор, потом через мрачный подъезд и лестницу до четвертого этажа, где располагалась наша квартира.

Помню, как я с неохотой побрел в сторону дома, с опаской поглядывая на приближающуюся дверь подъезда. Дверь была деревянная, разбухшая и потрескавшаяся, и от этого никогда плотно не закрывавшаяся. В тот раз она также была приоткрыта, словно широкая хищная пасть жуткого чудовища.

Я немного подождал перед дверью, осматриваясь вокруг в надежде встретить взрослого, который бы прошел в подъезд вместе со мною. Никого не было. Двор еще более опустел и все сильнее погружался во мрак. Подняв голову вверх, я увидел одно из окон нашей квартиры. Ярко освещенное, излучающее безопасность и уют. Совсем малость отделяла меня от туда, от мамы и от ужина со сладким чаем.

Собравшись с силами, я протиснулся в темную щель и зашел в пропитанный сыростью подъезд. Меня тут же обдало вонью старых протекающих водопроводных труб, тараканов и мочи. Слева, под лестницей, находился проход в подвал дома, защищенный зарешеченной перегородкой. Створка перегородки, как правило закрытая тяжелым навесным замком, в тот раз была открыта, а сам замок висел открытый рядом на решетке.

От увиденного мне стало еще более тревожно. Мне казалось, что эта открытая перегородка в любой момент распахнется и из подвальной черноты на меня набросятся монстры.

Я поторопился по ступенькам наверх, подальше от той открытой створки. От квартиры меня отделяли лишь восемь лестничных пролетов. В одной руке я стискивал пластиковое ведро с совком. В другой — меховая шапку, стянутую с потной головы.

Мелкими шагами я делал шаг за шагом вверх, отмечая боковым зрением знакомые двери квартир, и с опаской поглядывая вниз, опасаясь увидеть догоняющих чудовищ из подвала. Тусклые лампочки скупо освещали выкрашенные в грязно зеленый цвет стены. В подъезде было очень тихо. Даже шум улицы почти не доносился сквозь расколотые стекла форточек. Я лишь слышал свое взволнованное прерывистое дыхание. И стук трепыхавшегося словно птица в капкане сердца.

Когда я добрался до площадки между вторым и третьим этажом, до меня донесся внезапный звук удара железа об железо, который расколол тишину словно удар молотка по ореху.

БАХ!!! — эхом отдалось по пустоте пяти этажей, дребезжащим гулом отражаясь в моих ушах, потом проникая внутрь, куда то в глубину живота, заставляя желудок сжиматься в спазме. Я был уверен, что это был звук захлопнувшийся створки. Той самой зарешеченной створки, закрывающей проход в подвал.

Мое дыхание остановилось. Ноги обмякли и я едва не повалился назад по ступенькам. Потом, ощутив прилив адреналина и подгоняемый паническим страхом, я, не считая ступенек, ринулся наверх, уронив сначала ведерко с совком, а потом и шапку, и ощущая как холодеет спина в ожидании того, что в любой момент меня догонят, схватят и потащат в мрак и смрад того жуткого подвала.

Когда оставался лишь один лестничный пролет до родной двери, я осмелился краем глаза взглянуть вниз и увидел, как будто быстрая черная тень проскользнула по ступенькам нижнего этажа в погоне за мной. Почти потеряв от ужаса сознание, я истошно завопил, добежал до двери и изо всех сил заколотил руками и ногами по лакированному дереву, обдирая пальцы в кровь. Казалось прошла вечность, пока мама открыла дверь и я с истерическим воплем, потный, с округлившимися от страха лазами, рухнул на пол в прихожей.

И вот, тридцать шесть лет спустя, я, взрослый мужчина и отец двоих детей, ощущал в точности такой же страх, как когда то в далеком детстве. В том грязном индустриальном городке. В том неряшливо облупившемся доме. В том провонявшем сыростью и тараканами подъезде, где мне померещилась (или нет?) темная тень из подвала, гнавшая меня до квартиры и напугавшая до обморока.

Подняв младшую дочь на руки и крепко взяв за руку старшую, я ступил на первую ступеньку вниз. Электричество все еще не вернули. И я все еще не отыскал таинственно пропавшую супругу. Но почему то мне казалось, что ответы на все вопросы я найду спустившись вниз и встретившись с людьми с фонариками, которых я заметил из окна…

Мы осторожно спускались на этаж вниз. Я старательно освещал фонариком путь впереди, стараясь сосредоточится на осторожном переступании с одной ступеньки на другую. Правой рукой я прижимал к груди младшую дочь, а левой удерживал ладонь старшей, так что у меня не было возможности подстраховаться опорой на поручни.

Фонарик в руке старшей дочери бестолково дергался, освещая то фрагмент ее красной куртки, то часть ее шеи или лица. Я взглянул на показатель заряда батареи своего айфона. Он показывал 27 процентов.

— Котенок, дай пожалуйста мамин телефон. Он нам еще пригодиться, — попросил я дочь, когда мы добрались до промежуточной площадки между этажами.

— Неееет, папааа. Я хочу… Мне будет страшно…. — жалобно протянула та.

— Я же рядом и тебе не нужно бояться. Дай пожалуйста, — попытался настоять я.

— Нееет… Ну пожааалуйстаааа, папааа, — не соглашалась дочь, готовясь заплакать.

— Ну хорошо. Ты только крепко держи его, ладно? Не урони, — я едва подавил желание силой вырвать телефон из ее рук.

— Хорошо, папа. Я буду крепко-крепко держать, — заверила меня она.

Мы продолжили наш путь и спустились на площадку одиннадцатого этажа. Прислушиваясь к тишине вокруг я прежнему не отмечал никаких звуков, кроме гулкого эха от наших шагов и биения моего взволнованного сердца.


Часть 4


Про себя я отметил странность, что мы никого не встретили из соседей, которые, как мне казалось, должны были выходить из квартир чтобы поинтересоваться что случилось с электричеством. Стоило мне подумать об этом, как тишину разбил громкий лязг удара железо об железо. Где-то недалеко. Может быть не дальше нескольких этажей ниже. Я предположил, что это был звук от захлопнувшейся железной двери, отделяющей межквартирную площадку от лестничной. Точной такой, какая была установлена на нашем этаже, как и, вероятно, на всех остальных.

От страха кровь, кажется, остановилась в моих венах. Я с усилием зажмурил глаза, стараясь унять мелкую дрожь разлившуюся по телу. Тот звук был в точности таким, как в моем далеком детстве. В том старом и провонявшем сыростью и тараканами подъезде.

— Кто там? Соседи?!! — глухим, испуганным голосом выкрикнул я в темноту.

Дрожащей онемевшей рукой, которой я прижимал к груди младшую дочь, я направил луч фонаря вниз между лестничными пролетами. Свет выхватил из темноты уходящую в бездну спираль ступенек.

— Папа, папа! Кто это?!! Мне страшно, — заскулила старшая, прижимаясь к моей ноге. Младшая же уютно расположила голову на моем плече и, кажется, спала.

— Ей? Кто там? — крикнул я снова. На этот раз громче и увереннее.

Я решил, что в этот раз все будет по другому. Мне давно не четыре года. Я — взрослый мужчина, которого не смогут напугать случайные звуки в темноте. Я никуда не побегу, а встречу опасность лицом к лицу. Хотя для того, чтобы убедиться, что никакой опасности нет. Но несмотря на самоубеждение, тонкий голосок маленького испуганного мальчика, где-то глубоко внутри, предательски всхлипывал: беги, беги, что есть силы, там жуткие монстры, они утащат тебя и сожрут!!!

Тут тишину снова нарушили звуки. На этот раз какие-то влажные шмякающие чавканья. Будто кто-то ронял пропитанную водой тряпку о кафельный пол.

Шмяк-мшяк-мшяк. Шмяк-мшяк-мшяк.

Я застыл в оцепенении, не в силах шелохнуться и задержав дыхание.

— Папа!!! Мне страшно!!! Кто это делает? — истошно завопила старшая дочь и в истерике заревела, — мама!!! Я хочу к маме!!! Аааааааа!!!

От криков проснулась младшая, принялась хныкать и вырываться из моих рук.

Шмяк-мшяк-мшяк. Шмяк-мшяк-мшяк.

Звуки стали громче, чаще и ближе.

С трудом заставив себя действовать, я снова обшарил видимое пространство внизу лучом фонаря. И тут я заметил, как нескольким этажами ниже на обозримом участке одной из лестниц промелькнуло что-то черное. Будто слой жидкой смолы лизнул край лестницы и тут же пропал из поля зрения.

Беги! Беги!! Беги!!! Спасайся!!! Чего ты стоишь!!! — завопил мой внутренний четырехлетний мальчик.

Но я только и мог, что вытаращив глаза и открыв рот, в оцепенении смотреть вниз, ожидая, что черная жижа снова покажется в свете фонаря. И не ошибся. Край черной смоляной жижи вновь промелькнул, теперь на на один лестничный пролет выше.

Дети вовсю вопили. Я сам был уже готов заорать вместе с ними. Но из моего сдавленного спазмом горла вырвался лишь глухой стон.

Шмяк-мшяк-мшяк. Шмяк-мшяк-мшяк.

Черная жижа теперь показалась этажом выше. Нас разделял один этаж, всего два лестничных пролета.

Крепко удерживая орущих детей, я попятился назад, освещая лестничный пролет передо мною и ожидая появления черной лужи. Спиной я уперся в дверь, ведущую на межквартирную площадку. Свободными пальцами руки, удерживающую айфон, я попытался открыть ее за широкую ручку. Дверь не поддалась. Она была закрыта.

Когда я вернул луч света на лестничный пролет, я увидел ее. Огромную черную смоляную лужу, которая подбиралась к нам, неумолимо преодолевая ступеньку за ступенькой. Посреди лужи виднелся небольшой черный пузырь, который пульсировал и пускал волны по остальной поверхности лужи. Каждая пульсация сопровождалась очередным чавкающим звуком.

Шмяк-шмяк-шмяк. Шмяк-шмяк-шмяк.

От бессилия, паники и ужаса мое тело обмякло. Я сполз вниз, облокотившись спиной о закрытую дверь. Крепко обнял детей и прижал их мокрые от слез лица к груди, чтобы они не увидели того ужаса, который надвигался на нас.

Тем временем жижа преодолела последний лестничный пролет и почти вплотную подступила к нам.

Шмяк-шмяк-шмяк. Шмяк-шмяк-шмяк.

Чавканья стали частыми и оглушительными. И они почти полностью перекрыли истеричные визги детей.

Когда лужа подошла к нашим ногам, она вдруг остановилась. Потом пузырь начал надуваться. Все больше и больше пока не стал огромным, почти высотой в мой рост. Он нависал над нами, словно исполинский монстр, продолжая пульсировать и издавать оглушающие чавканья.

Пузырь все надувался, заполнив перед нами собой все свободное пространство. Тут что-то переключилось в моем сознании, горло отпустил спазм и, зажмурив глаза, я заорал. Так громко, что, казалось, перекричал чавканья пузыря и визги детей.

Следующее что я услышал был громкий хлопок, будто тот пузырь лопнул. Чавканье внезапно прекратилось. Когда мое горло перестало издавать истошный вопль, наступила тишина. Несколько секунд я приходил в с себя, ожидая пока в ушах не перестанет звенеть. Потом с потрясением осознал, что не ощущал в руках детей. Обшаривая себя руками, я лишь ощутил влагу от слез девочек на своей футболке, еще теплую от жара их тел. Только несколько секунд назад они были со мной и я крепко обнимал их всем телом. А теперь они загадочным образом пропали. Точно также, как их мать.

Осмотрев фонариком пространство вокруг, я также не обнаружил ни пузыря, ни черной смоляной жижи. Я был один. На полу я обнаружил айфон жены, который совсем недавно находился в руках старшей дочери. Стекло экрана было разбито, а телефон отключен. Я попытался включить его. Но безуспешно. Он был сломан.

Тут я почувствовал вибрацию входящего сообщения, поступившего на мой телефон. В надежде, что заработала сеть, я разблокировал экран и обнаружил с десяток сообщений смс и whatsapp, в то время как сеть по прежнему показывала отсутствие сигнала.

Я открыл сообщение за сообщением и обнаружил лишь хаотичный набор символов в каждом из них. Точно такие же, какие были в телефоне пропавшей жены.

Поднявшись на ноги, я прошелся светом фонарика вокруг. Детей не было. Потом я несколько раз прокричал их имена. Без особой надежды. Почему то я знал, что не найду их. Слезы крупными каплями катились по моему лицу, смешиваясь с холодным потом. Почти в бреду, ошеломленный и опустошенный, шатающейся походкой я побрел вниз…

Словно в тумане, без остановки рыдая и с трудом перебирая ноги, я преодолел несколько лестничных пролетов вниз. В отчаянии я выкрикивал имена детей и мои вопли возвращались многократным эхом, отражаясь от лабиринта бетонных стен.

Временами мне казалось, что все происходящее было лишь жутким ночным кошмаром, который должен вот-вот закончиться. Что я проснусь в своей теплой кровати от звонка утреннего будильника. Дети будут спать рядом между мною и женой, мирно посапывая и источая детский аромат конфет и цветов. А жена умудрится устроиться на самом краю кровати, стараясь не мешать широко раскинутым в стороны рукам и ногам малюток.

Мне нужно будет вставать, чтобы идти на работу, а старшей дочери собираться в детский сад. Я разбужу супругу и попрошу приготовить завтрак. Старшая, как обычно, будет капризничать, отказываясь одеваться и кушать. Мы будем нервничать, упрашивать, обещать, угрожать. Перед выходом из дома я поцелую щеку еще спящей малышки, потом чмокну в губы жену. В конце концов, сильно опаздывая, мы с трудом выскочим из квартиры, чтобы начать наш обычный будничный день.

Боже, как мне хотелось, чтобы все оказалось сном! Чтобы можно было вновь обнять и поцеловать любимую жену и детей. Чтобы моя привычная жизнь вернулась обратно! Вместе с рутиной, работой, плохим кофе, пробками на дороге и обсуждением последних новостей.

Я больно ущипнул себя за руку. Кошмар не заканчивался и я не просыпался. Ущипнул себя еще несколько раз. Безрезультатно. Потом остервенело вцепился ногтями в правую щеку и с силой дернул вниз. Боли почти не было, но я ощутил как по лицу потекла кровь.

Судорожно вцепившись обеими руками в перила я горько завыл, будто раненый волк.

— Почему я не просыпаюсь?!! Почему?!! Что это такое?!! Я не понимаю что происходит!!! — ревел я, глотая слезы вперемешку с кровью, сочившейся из пореза на щеке.

Я с горечью вспомнил, как совсем недавно жаловался на рутину своей жизни. На надоевшие обязанности каждый день ходить в офис и заниматься одним и тем же. На свое нытье про невозможность кардинально поменять окружение и получить новые эмоции. На долбаный кризис среднего возраста, переосмысление целей, поиск смысла и остальную ерунду, которая казалось мне важной. Теперь я хотел лишь все вернуть обратно. Это вдруг стало моей истинной целью и смыслом. Как все оказалось просто! Стоило все отобрать, как я тут же сбросил капризы скучающего офисного таракана и осознал, что на самом деле имело значение.

— Теперь жри свои гребаные перемены вместе с гребаными новыми эмоциями!!! — причитал я.

Тут краем глаза я заметил в темноте какое-то светлое движение похожее на полупрозрачную рябь возникшую в воздухе. Я резко повернулся. Видение пропало. Но я был почти уверен, что там были мои малютки. Они стояли в том темном углу, плакали и тянули ко мне руки. В отчаянном рывке я кинулся в сторону, где заметил видение, но нашел лишь пустоту.

— Малышки? Малышки? Вы здесь? — дрожащим голосом выкрикнул я.

Ответом была тишина, прерываемая лишь моим хриплым дыханием.

Стоя на коленях на холодном полу, я продолжал звать детей. Просил и умолял. Потом прислушивался к тишине в надежде услышать ответ.

Уже отчаявшись я вдруг кажется что-то услышал. Замер. Остановил дыхание и весь превратился в слух. И тут будто где-то очень далеко, едва различимо я вдруг услышал.

— Папа! Папа! Мы тут! Пааапааа!

Это были мои малышки! Без всякого сомнения.

— Где вы? Малышки! Где? Я вас найду! — радостно закричал я.

Но голоса больше не повторялись.

Я спустился на этаж ниже, потом выше. Останавливался через каждые два шага. Звал дочерей по имени. Прислушивался.

Ничего. Тишина. Без ответа. Кратковременная эйфория снова сменилась отчаянием.

На грани потери сознания и утратив последние силы, я улегся на пол. Лицом вниз. Ощущая как холод подъездного кафеля быстро проникает через одежду внутрь под кожу.

— Это не может быть правдой… Это сон и я должен проснуться… — пробормотал я.

Потом с трудом встал, ощущая невероятную тяжесть в теле. Подошел к перилам и направил свет фонарика вниз. В бездну межлестничного пространства. Где-то далеко в глубине виднелось дно. Площадка первого этажа.

— Надо это остановить! Я не могу так! Надо, чтобы это остановилось! Надо проснуться и прекратить! Хватит! Хватит!! Хватит!!! — бормотал я и моя правая нога будто сама по своей воле принялась подниматься, чтобы перемахнуть через перила.

— Я должен проснуться! Это все сон! Сон! Сон!! Сон!!! Я не позволю себя обманывать!!! Не может быть так, что люди вот так пропадали. Не бывает никаких черных гребаных луж, которые бы их забирали. Нееет. Не позволю. Не на того напали! Я все закончу и заставлю себя проснуться. Это все сон и только сон…, — словно сумасшедший шептал себе я под нос.

Сначала в бездну опустилась моя правая нога. Потом левая. Я сел на перила, удерживая шаткое равновесие лишь опорой на правую руку.

— Идите в жопу! — силами всей глубины своих легких заорал я в черноту бездны.

Потом отпустил перила, несколько мгновений раскачиваясь на краю.

— Я должен проснуться… Должен проснуться… Должен проснуться…, — в бреду бормотал я. Потом опустил голову вниз, позволяя силе тяжести опрокинуть мое тело вперед.

Но внезапно, за мгновение до того, как я бы соскользнул вниз, я ощутил как чья-то рука неожиданно схватила меня за плечо и резко дернула назад.


Часть 5


— Вот это неверное решение задачи!!! — донесся до меня хриплый мужской голос.

Я лежал на спине, в полном недоумении, растерянно озираясь по сторонам. Луч яркого света бил мне в глаза, не позволяя рассмотреть незнакомца.

— Уберите фонарь! — пожаловался я, пытаясь прикрыться ладонью от слепящего света.

— Пардон. Миллион раз виноват, — ответил тот и отвел луч вниз, позволяя разглядеть неожиданного спасителя.

Надо мной угадывался невысокий коренастый мужчина средних лет в распахнутой черной куртке с меховым воротником. На его голове располагалась сплющенная кепка с логотипом международной нефтяной компании. Поверх кепки был натянут ремень, удерживавший включенный налобный фонарь. Несмотря на то, что он был тепло одет сверху, снизу на нем были лишь длинные до колен шорты и синие пластиковые сланцы на босую ногу. Он тяжело дышал. Видимо бежал, чтобы успеть остановить меня от прыжка вниз.

Я поймал себя на мысли, что не слышал шума его приближения. Тем более света его яркого налобного фонаря. Это показалось мне странным. Видимо я был совершенно потерян и не замечал ничего происходящего вокруг.

Стоило мне осветить лицо незнакомца светом фонаря своего смартфона, то немедленная догадка тут же вспыхнула в моей памяти. Лицо мужчины было мне хорошо знакомо. Лоб в глубоких морщинах. Тяжелые мешки под узкими глазами. Крупный смешливый рот. Чуть приплюснутый широкий нос. И жесткий ежик темных седеющих волос

— Тимур? Это вы? — удивленно спросил я, узнав в мужчине коллегу с работы.

— Сейчас уже ответить с полной уверенностью не могу. Но пару часов точно им был, — уклончиво ответил тот.

Это было несомненно он. Один из инженеров из офиса. Большой чудак и шутник. Только он из всех моих знакомых мог ответить таким образом.

Я вспомнил, что он жил где-то в том же подъезде, что и я. Мы иногда пересекались у подъезда и вместе добирались до своих квартир на одном лифте. Но я никогда не был у него дома и теперь не мог мог вспомнить на каком этаже он жил.

Он протянул руку и помог подняться, с интересом наблюдая за мной, словно за редким животным в зоопарке. От его взгляда мне стало неловко за то, что он был свидетелем моего малодушного поступка.

— Это… Я не…. Я просто хотел тут… проверить смогу ли перепрыгнуть через пролет…, — неловко попытался оправдаться я.

— И правильно сделали, коллега. Я как увидел вас, так сразу об этом и подумал. Сейчас, подумал, самое время проверять подобные показатели, — насмешливо прокомментировал он, широко улыбаясь полными губами и подмигивая прищуренным правым глазом. Потом он вытер капли пота с лица подолом куртки, достал из кармана сигарету с зажигалкой и смачно закурил.

Очевидно, что и он меня узнал.

— Я понимаю как это выглядит. Но поверьте, это совсем не то, что вы могли подумать, — продолжал оправдывался я и тут же пожалел об этом. Это звучало это еще более глупо, чем первое оправдание.

— Какая разница что думаю я, коллега. Главное, чтобы голова была в порядке.

Он по отечески похлопал меня по спине, ловко выпуская в сторону тонкую струю дыма.

Тут я окончательно пришел в себя, убедившись, что не сплю и не сошел с ума. Передо мной стоял мой давний коллега с работы. Живой и реальный человек, который только что по доброму похлопал меня по спине и преспокойно курил свои пахучие крепкие сигареты. И внутри меня будто что-то улеглось и отпустило. Я подумал, что бы не случилось со мной, с родными и с этим миром, по крайней мере можно было признать реальность происходящего. Оттолкнуться от этого, как от твердого дна, а потом попытаться всплыть наружу. Это было не так уж и плохо. И еще это значило, что этот чудак спас мне жизнь, остановив от прыжка. Плохим оставалось лишь то, что проблема оставалась нерешенной. Мои родные все же пропали. И эту проблему было уже не решить сославшись на сон или безумие.

— Только вот нарушаете правила безопасности, коллега. Так ведь прыгать нельзя. Можно и разбиться в такой темноте! Знаете, что электричество отключили? — продолжил он после очередной глубокой затяжки.

— Я догадался, — ответил я, не удержавшись от сарказма, — не могу найти жену и детей. Исчезли. Сначала жена, потом дети. Чертовщина какая-то, — я решил не рассказывать подробности пропажи дочерей. Теперь я был не уверен, что мне все не привиделось.

— Какое изумительное совпадение, — ответил он, — моя жена тоже пропала. Спал я спокойно, никому не мешал, смотрел интересные сны. А проснулся — ее нет. Но я думаю никуда она не пропала, а просто улетела домой.

— Это как? — спросил я пытаясь понять смысл его слов. Я помнил, что он всегда говорил загадками и часто бывало трудно различить, когда он говорил правду, а когда шутил.

— Дура же! Что с нее взять! Сумки, вещи на месте. А самой нет. Улетела наверное налегке, чтобы перегруза в самолете не было. Ну и чтобы новые вещи купить. Женщины же это любят, — ухмыльнулся он, щурясь от сигаретного дыма.

— Пожалуйста, Тимур. Давайте без шуток, — начинал терять терпение я.

Он же впритык подошел ко мне, наклонился к уху и прошептал.

— Хрен его знает что происходит, дорогой коллега. Но знаете что самое главное, что я понял, а? — его рука с сигаретой поднялась наверх в жесте найденной истины.

— Что? — спросил я, почувствовав запах алкоголя от его дыхания.

— Самое главное, что завтра утром нам не придется идти на работу. Как вам такой расклад, а?

Я в недоумении посмотрел на него, не находя слов в ответ. При этом его лицо оставалось совершенно серьезным. Потом он снова подмигнул мне, широко улыбнулся, а потом вовсе глухо рассмеялся.

— Ну вы даете, Тимур! Вокруг черт знает что происходит, а вы шутите.

— А что мне остается делать, дорогой мой коллега, — его лицо вновь стало серьезным, — моя женщина ведь тоже пропала.

Он пристально посмотрел мне в глаза. Потом внезапно закрыл лицо рукой и мелко затрясся.

Я не сразу понял, что он плакал.

— Пойдемте вниз. Я видел во дворе людей. Может они знают что-то, — растерявшись, наконец выдавил из себя я.

— Отличная идея, коллега, — ответил он, успокоившись и вытерев слезы рукавом куртки.

Я проверил указатель времени на смартфоне. Они показывали начало второго ночи. Я удивился осознав, что с того момента, как пропало электричество, прошло всего лишь чуть более часа.

Стоило нам только двинуться по ступеням вниз, я остановился и повернулся к коллеге. Мне хотелось многое ему сказать. Но я лишь обнял его и тихо прошептал «Спасибо».

— Мы все должны быть послами безопасности, дорогой мой коллега: на производстве и дома, — ответил он с улыбкой заученную корпоративную фразу.

Я ничего не ответил.

Без дальнейших приключений мы добрались до площадки первого этажа, а потом вышли в ветреную прохладу погруженного в кромешную темноту города.


Часть 6


Посреди двора, на территории детской площадки, среди темных силуэтов мультипликационных персонажей и пластиковых беседок, мы увидели группу людей. По количеству светящихся точек фонарей можно было определить, что их собралось более десятка. Помимо нас из других подъездов домов также выходили люди и направлялись к детской площадке, чтобы присоединиться к собравшимся.

— Вы знаете что случилось? — спросил я взрослого мужчину с мальчиком дошкольного возраста, который только вышел из соседнего подъезда.

Он остановился и растерянно посмотрел на меня, поправляя очки на переносице.

— Не знаю…, ничего не понимаю… Вы видели мою жену и дочь? — спросил он и внезапно схватил меня за руку.

— Простите, нет…, — я попытался освободить свою руку из его хватки.

— Женщина лет шестидесяти, высокая, в очках. И девочка, маленькая, в розовой пижаме. Они спали, а потом куда-то пропали, — продолжал удерживать меня за руку он.

⠀- Простите, но я не знаю. Я тоже не могу найти своих, — ответил я.

⠀- Эх…, — разочарованно выдохнул он и, наконец, отпустил меня.

⠀- Спросим у людей там. Может они знают, — предположил мой коллега, остановившийся рядом, и словно в трансе раскачиваясь с пятки на носок.

⠀- Да-да-да, — заторопился мужчина вперед, таща за собой малыша, который спросонья с трудом передвигал ногами.

⠀Когда мы подошли к собравшимся, я заметил среди них несколько женщин и девочку. Но большинство все же были мужчины. Все были одеты в домашнюю одежду с накинутыми поверх куртками и пальто. Лица людей были растеряны. Они взволнованно переговаривались друг с другом, обмениваясь переживаниями от случившегося. Несколько мужчин потерянно подходили к каждому встречному, спрашивая своих родных. Некоторые плакали.

⠀Группа посередине что-то громко и взволнованно обсуждала. Но громче всех слышался голос невысокого плотного мужчины в мешковатой куртке. Он забрался на площадку детской карусели, словно на пьедестал, и сопровождал каждый свой возглас широкими взмахами рук и резкими движения головы, когда обводил взглядом толпу вокруг.

⠀- Что мы знаем? — донесся до меня его твердый уверенный голос, — электричества нет, связь не работает и пропали почти все люди женского пола. За некоторыми исключениями. Верно?

⠀- Да. Да. Верно! — отвечали ему из толпы.

⠀- Женщины, девушки, девочки! Покажитесь, сколько вас — скомандовал он.

⠀В толпе поднялось несколько рук. Две взрослые женщины в сопровождении мужчин. И одна девочка лет семи, которую держал за руку молодой парень. Видимо отец.

⠀- Трое! Всего трое! Что вы помните после того, как отключили свет? — спросил он.

⠀- Да ничего не было такого. Отключили свет, мы помыкались дома, а потом вышли сюда, — ответила одна.

⠀- Я спала. Ничего не видела. Проснулась, когда электричество уже отключили, — сказала вторая.

⠀Тут все взгляды обратились на маленькую девочку. Она же в страхе прижалась к отцу и не решалась раскрыть рта.

— Доченька, расскажи им. Не бойся! — попросил ее отец.

— Когда мы спали, черная вода забрала маму, — тонким дрожащим голоском ответила та.

По толпе прошелся гул.

— Малышка, иди ко мне. Не бойся, — мужчина на пьедестале призывно направил свои руки в сторону девочки.

Та посмотрела вверх на отца, дождавшись его одобрения, а потом подошла к карусели на которой стоял мужчина, позволив ему подхватить ее на руки.

Люди собрались тесным кольцом вокруг них, ожидая что еще расскажет девочка.

— Объясни нам, что за черная вода забрала твою маму? — вкрадчивым голосом спросил мужчина.

— Мы с мамой спали дома. Я проснулась и увидела черную воду. Она лилась и лилась от куда-то! Вся кровать потом стала черная-черная. А потом вода забрала маму, когда оттуда появился шарик! Вода хотела забрать и меня. Но я убежала. Мама! Мама! Где мама?!! — девочка потянулась к отцу и зарыдала.

⠀- А вы что-то видели? — спросил кто-то из толпы отца девочки, когда парень осторожно принял плачущую дочь из рук мужчины на пьедестале.

— Я выходил в магазин. А когда пришел, то нашел ее одну в истерике. Супруги не было — сдавленным голосом ответил тот, тщетно пытаясь успокоить трясущуюся в рыданиях дочь.

— Я тоже видел черную воду перед тем как мои женщины исчезли, — ответил кто-то из толпы

— И я! — ответил кто-то еще.

— Я тоже, — присоединился к ним я,подняв руку вверх, — супруга моя пропала, когда принимала душ. Там я ничего не видел. А две дочери пропали, когда мы увидели эту… эту…. воду…, когда спускались сюда по лестнице. Я думал, что мне показалось…

Еще несколько голосов донеслись в толпе, подтверждая те же сведения.

— Это конец света! Настало время нашей расплаты! Кара за грехи!!! Молитесь, грешники! Наш час настал! — внезапно громко и с надрывом выкрикнул кто-то сзади.

Все повернули фонари в сторону выкрикнувшего. Я увидел взрослого худощавого мужчину в темном пальто из под которого выглядывал домашний халат. У него была невыразительная, даже неприятная внешность. Сгорбленная спина. Пучки волос неопределенного цвета на лысеющей голове. Вытянутое дряблое лицо в глубоких морщинах. Но глаза резко выделялись на фоне серой наружности. Они были большие, зеленые, пронзительные. Глаза безумца.

— Правду говорите! Беда наступила! Молится надо! В храм пойдем! Только так и спасемся, — одобрительно поддержал его кто-то в толпе.

— Господа! Давайте будем разумными и не позволим поспешным выводам вводить нас в заблуждение! — попытался вернуть инициативу в свои руки мужчина на пьедестале.

— Все правильно, — ответил ему кто-то слева, — надо сначала понять что с электричеством.

— Света не видно во всем городе. Наверное авария на станции. От этого и сотовые не работают, — выкрикнул кто-то еще.

— В нашем комплексе свои генераторы! Мы не зависим от города, — нарушил молчание мой коллега, который до этого времени безмолвно стоял позади меня, продолжая размеренно раскачиваться с пятки на носок.

— Точно! Так и есть! — подтвердил кто-то из толпы.

— Надо сходить в котельную! Там все сами и проверим — предложил еще один голос.

— Поддерживаю! Так мы и сделаем! — мужчина на пьедестале одобрительно кивнул.

Потом он энергичным движением спрыгнул с площадки и, смотря прямо перед собой, немедленно направился прочь с середины двора. Почти все собравшиеся присоединялись к нему, образовав длинную вереницу людей, направляющуюся по направлению к стоящему в отдалении одноэтажному зданию, служившему котельной для жилого комплекса.

Когда мы добрались до цели, нас остановила закрытая дверь ведущая в котельное помещение. Несколько мужчин тщетно попытались справится с дверью, пока один из мужчин в толпе не выкрикнул.

— У меня есть ключи. Я — электрик и работаю на обслуживающую компанию.

— Что же ты до сих пор молчал, — отчитали его мужчины, столпившиеся возле закрытой двери.

Электрика пропустили вперед, позволив ему открыть помещение.

Когда проход был открыт, несколько человек, самых инициативных, во главе с мужчиной с пьедестала, вошли внутрь. Я также присоединился к ним.

В помещении котельной было тихо. Лучи фонарей выхватили из темноты переплетение толстых труб, сходящихся с разных сторон к огромному генератору, вытянутому по всей длине здания.

Когда мы подошли к генератору вплотную, то увидели, что в некоторых местах металлические щиты на нем были покрыты черной сажей, а провода, видневшиеся через решетки вентиляции были обуглены.

Электрик в недоумении осмотрел повреждения, провел рукой по обугленному щитку и поднес испачканный палец к носу.

— Генератор сгорел, — наконец произнес он.

Его слова повторили остальные, передавая новость назад, толпе ожидавшей возле входа в котельную.

Когда все собрались снаружи, обсуждая случившееся, со стороны пустыря за зданием котельной, донесся неожиданный шум. Разговоры резко прекратились. В воцарившейся тишине все ясно услышали резкие чавкающие звуки. Словно кто-то бросал на пол тяжелую мокрую тряпку.


Часть 7


Взгляды всех собравшихся были направлены в черноту обширного пустыря между жилыми массивами, откуда доносились чавкающие звуки. Хорошо знакомые звуки. От этих звуков в животе у меня что-то судорожно сжалось от наступающего приступа панического страха.

— Беги! Беги!! Беги!!! — опять закричал внутри меня маленький испуганный мальчик.

Я с трудом взял себя в руки почти поддавшись паническому импульсу.

Вокруг было более двух десятков человек. В большинстве — взрослые сильные мужчины, которые могли дать отпор любому врагу. Я был не один, как тогда на лестничной площадке, когда впервые услышал эти отвратительные звуки. И когда потерял своих малышек.

— Вы это слышите? — спросил полный молодой мужчина справа от меня.

— Да! Такая же дрянь разбудила меня сегодня вечером. После того, как пропал свет. А потом исчезла моя сестра! — ответил встревоженный голос позади.

— Я тоже уже слышал это. Когда электричество отключили, — ответил кто-то другой.

Еще несколько утвердительных возгласов донеслось из толпы. Потом люди замолкли, прислушиваясь к приближающимся со стороны пустыря звукам.

— Кто-нибудь знает что это? — нарушил молчание мужчина, который привел всех с детской площадки.

— Хрен его знает, — ответил сиплый голос сзади, — может собаки бездомные. Или кошки…

— Собаки? Кошки? Что вы несете!!! Вы когда нибудь слышали, чтобы они так выли? — истерично перебил худощавый мужчина с безумными глазами, который призывал молиться. Теперь он весь мелко трясся. Его лицо скукожилось в страдающей гримасе, а костлявые руки сжимались и разжимались в судорожных спазмах.

Ему никто не ответил. Молчание снова нарушил мужчина с детской площадки.

— Послушайте меня внимательно! — громким уверенным голосом обратился он к собравшимся, держа свое плотное тело в позе памятника какого-нибудь вождю революции. С прямой спиной. Широко расправленными плечами. Ногами плотно прижатыми к земле. С жестким ежиком полуседых волос. И будто вырезанным из цельного куска гранита лицом. Во всем его облике отражалась едва сдерживаемая энергия туго натянутого арбалета, готового в любой момент выстрелить в нужном направлении. Даже хорошо заметное брюшко не портило общего впечатления. В отличии от большинства других, в нем не виделся страх, тревога или растерянность. Напротив, он был спокоен и даже воодушевлен. Я даже подумал, что он наслаждался происходящим, может из за возможности показать всем, как он может справиться с трудной задачей и повести за собой толпу. А может быть я был не прав и он искренне хотел помочь в сложной ситуации.

Люди, услышав призыв, окружили его плотным кольцом.

— Я представлюсь тем кто меня не знает, — продолжил он, когда все собрались. — Меня зовут Руслан. Я с четвертого подъезда. Живу один. Так что никто у меня не пропадал. Мне пятьдесят четыре года и я больше тридцати лет работаю в большом бизнесе в самых разных странах. Поверьте, за мою карьеру случалось разное. В том числе очень странные и, казалось бы, необъяснимые происшествия. Но я знаю одно, друзья! Даже самые странные происшествия в итоге всегда находят разумное объяснение! Также и сейчас, всему что сейчас происходит есть логическое объяснение. Пока оно нам не ясно, но точно будет понятно позже. А сейчас нам всем нужно сохранять спокойствие, действовать сообща и организованно.

В толпе закивали головами в знак одобрения.

— Засунь логическое объяснение себе в жопу!!! — внезапно с надрывом истерично выкрикнул худощавый мужчина, вскинув вверх руки, — люди, молитесь за спасение своих грешных душ! Последний день настал! Наш всех ожидает божий суд!!! Ибо пришел антихрист!!! Шайтан!!! Молитесь, люди, за свои грешные души!!!

— Перестаньте паниковать и держите себя в руках! — рявкнул Руслан, повернувшись к нему лицом.

— Да что ты можешь знать, несчастный грешник! Тебе и осталось только гореть в адском пламени, — продолжал вопить худой, извиваясь и трясясь всем телом. — Люди!!! Люди!!! Люди!!! Очнитесь!!! У вас еще есть шанс спастись! Молитесь! И не жалейте женщин, которые пропали. Они заслужили первыми попасть в ад!

— Заткнись! — заорал Руслан, подойдя к худому вплотную от чего тот весь сгорбился и сжался.

— А какое вы имеете право его затыкать? Кто вам такое право давал?!! И кто сказал, что мы должны делать то, что вы говорите — послышался голос из глубины толпы. На середину вышел тучный мужчина средних лет. Он подошел к худому, что-то сказал тому на ухо и приобнял за плечи. Худой же, встретив одобрение, часто закивал головой и злорадно улыбнулся в сторону Руслана.

— Никто мне такое право не давал! Я лишь призываю вас действовать разумно! А ваше дело решать, прислушиваться ко мне или нет, — ответил Руслан с отвращением изподлобья оглядывая худого и подошедшего к нему.

По толпе прошелся гул. К моему удивлению еще несколько человек присоединились к худому. Теперь их было около шести. Они заговорчески отошли в сторону и встали плотным вокруг худого, который принялся с жаром говорить им о чем то. Потом они как по команде опустились на колени и принялись молиться, изредка глубоко опуская головы к земле.

Тут чавкающий звук послышался совсем громко и близко. Все замолкли, тщетно всматриваясь в темноту.

— Смотрите! — выкрикнула одна из женщин, показывая вдаль за ряд выставленных у края двора мусорных контейнеров.

Я, как и все остальные, повернулся в указанную сторону, всматриваясь в тьму. Но несмотря на усилия, я ничего не увидел, кроме беспросветной черноты пожравшей все пространство вокруг.

— Что? Где? Что вы увидели? — взволнованно спрашивали мужчины в толпе.

— Смотрите внимательно! Туда! — взвизгнула женщина, показывая пальцем в темноту.

Тут затянутое плотными тучами небо показало краешек откусанной, словно дольку лимона, луны. На мгновение тьма растворилась в серебряном сиянии, осветив огромный пустырь с глубоким вырытым под будущие стройки котлованом посередине. Я увидел, как по дну котлована к нам стремительно приближались четыре черных, блестящих словно смола, пятна.

— Мужики! Окружайте женщин! Скорее!!! — громогласно приказал Руслан, подбежав к одной из женщин и поставив ее за своей спиной.

К нему по команде присоединились другие. Мужчины сцепились руками в два ряда, образовав круг, в центре которого оставались две женщины и девочка. Я оказался во внешнем ряду. Рядом с Русланом, который продолжал выкрикивать воинственные призывы держать круг крепче. Молящаяся же группа оставалась на месте. Во главе с худым они, закрыв глаза, продолжали свой ритуал, изредка опуская головы низко к земле

— Держите! Держите! Крепко держите!!! — захрипел Руслан, крепко вцепившись рукой в мой локоть.

Чавкающие звуки внезапно смолкли. Нас, словно колпаком, накрыла абсолютная, звенящая тишина. Будто ничего больше не существовало на свете. Только мы в океане черной всепожирающей пустоты. Тишина нарушалась лишь тяжелым дыханием держащих кольцо мужчин и всхлипываниями девочки посреди круга. И наверное еще биением моего насквозь пропитанного адреналином сердца.

Секунда проходила за секундой. Еще одна. И еще одна. Ожидание казалось мне вечностью. Своей подкоркой я чувствовал неизбежное приближение чего-то страшного и жуткого. Чего-то намного сильнее меня, Руслана и всех нас вместе взятых. Силы, способной раскидать нас в щепки, словно утлую шлюпку в девятибалльный шторм. Мои нервы были на пределе и я был готов либо биться до последней капли крови, либо бежать от этого ужаса без оглядки. Глаза же до боли напрягались пытаясь усмотреть хоть что-то в окружающей нас темноте.

И тут, стоило мне ощутить как холодная капля пота тяжело стекла по лбу, мои уши оглушил ужасающий рев. Это была безумная какофония звуков обрушившаяся на нас сплошным водопадом. На всех возможных октавах и тональностях одновременно. Разрывающая внутренности. Сводящая с ума.

От боли во всем теле я закричал. Как и все остальные. Но наши крики даже на долю секунды не могли прорваться через оглушающий звон. Я посмотрел на Руслана и по движению его губ понял его слова.

— Держите круг!!! — кричало его потное искаженное гримасой боли лицо.

Тут я почувствовал как волосы колыхнулись над моей головой. Будто что-то стремительное пронеслось сверху. Когда я поднял голову то увидел, как надо мной извивалось несколько черных прутьев. Мужчины же в ужасе повалились на землю, разомкнув круг. Мои руки оказались свободны. Посмотрев направо я увидел, как Руслан также корчился в конвульсиях на земле, зажимая ладонями уши. Я обернулся назад в центр круга. Прутья, исходящие откуда то из глубины тьмы, опутывали двух женщин и девочку. Их лица были полны агонии. Глаза широко раскрыты. А рты разинуты в заглушенных ревом воплях. Черные прутья все сильнее закручивались вокруг их тел, пока не покрыли с головы до пят. Потом подняли их над землей. Все выше и выше. А после дернулись обратно и унесли пленниц в ночь.

Рев прекратился так же внезапно, как и начался.

В наступившей тишине мужчины некоторое время приходили в себя, тяжело вздыхая, поднимаясь с земли и вытирая взмокшие от пота лица. Я же растерянно стоял, всматриваясь в тьму, тщетно пытаясь осмыслить произошедшее.

— Мы не справились, — наконец устало пробормотал Руслан, сгрорбленно усевшись на земле и озабоченно потирая переносицу.

Ему никто не ответил. Все лишь молчали, погрузившись каждый в свои мысли.

Когда я в очередной раз взглянул в сторону пустыря, то увидел, как далеко на горизонте края облаков осветились в первые нежно розовые лучи восходящего солнца.


Часть 8


За грехи свои поплатились, дряные сучки! — злобно зашипел худой, прервав молитву, — пусть они теперь горят в аду за грязные дела свои!

Молодой мужчина, отец девочки, рывком поднялся на ноги, подбежал к худому и с размаху ударил того в лицо.

— Падонок паршивый! Возьми свои слова обратно! Моей дочери семь лет, гребаный ты подонок! О каких грехах ты говоришь?!! — захрипел в ярости отец, наклонившись с сжатым наготове кулаком над упавшим навзничь худым, который испуганно прикрыл одной рукой лицо, а вторую выставил вперед в попытке защитится.

К отцу подбежали другие мужчины и оттащили его от худого, которого спешно окружили приспешники, подняв того на ноги и осматривая багреющий кровоподтек под правым глазом.

— Подожди, подожди! Еще посмотрим кто из нас слова обратно брать будет! За все что сделал настанет тебе расплата…, — вдогонку выдавил из искривленного ненавистью рта худой.

Парень попытался снова рвануться к худому, но мужчины крепко удерживали его в стороне.

Тут я почувствовал, как на меня, словно свинцовой плитой, навалилась усталость. После всего что произошло в ту безумную ночь, после испытанного страха, потери, терзаний и ужаса, я будто совершенно выдохся. Мне безумно хотелось только есть и спать. Я едва удерживал себя на ватных ногах, тщетно пытаясь выловить в мутном сознании хоть какой то план что делать дальше. Но не придумал ничего лучше, чем присоединиться к группе мужчин, возглавляемых Русланом, и молча слушать о чем они говорили.

— Как тебя зовут, парень? — спросил отца девочки Руслан, когда я вошел в плотный круг собравшихся в стороне мужчин.

— Арман, — назвал свое имя тот, низко опустив голову и сгорбившись. Вспышка ярости его уже отпустила и теперь из него словно выпустили весь воздух. Я заметил как по щеке его проскользнула слеза, которую он быстро смахнул, стараясь не показать другим свою слабость.

— Ну же, мужик, выше голову! Найдем мы твою дочку, только ты должен быть сильным и действовать правильно. Ты согласен?

— Да-да-да, — закивал головой парень, — я в порядке. Давайте сделаем что-нибудь. Я просто обязан найти жену и дочь! Обязан, понимаете?!!

— Так что будем делать, господа? — обратился ко всем Руслан, — какие у кого есть идеи?

Мужчины переглянулись друг на друга, но никто не решался высказаться, пока не донесся голос моего коллеги.

— Связь не работает. Электричества нет. Женщин нет. Но это все еще можно как-то пережить. Но то, что всем на телефоны пришел какой-то спам в сообщениях — это не порядок, — размеренно покачиваясь, высказался он с серьезным выражением на сосредоточенном лице.

Все недоуменно обернулись на него.

— Шутка! — после паузы добавил он, также не улыбнувшись, — я думаю, чтобы придумать что-то, нам всем нужно прежде подкрепиться и поспать.

— Там мы и поступим, — поддержал его Руслан, — но расходиться не советую. Предлагаю устроится в моей квартире. Она у меня большая, всем места хватит. Можете вернуться по домам, собрать нужные вещи, а потом ко мне. Немного отдохнем, поедим и двинемся на моей машине в город. Осмотримся там и узнаем что случилось с электричеством. Так кто со мной?

Несколько мужчин подняли руки. В том числе Арман — отец девочки и мой коллега — Тимур. Всего шесть человек. Остальные неуверенно пробормотали что-то в ответ и, видимо, отказались.

— Я тоже с вами, — немного подумав, ответил я, — наш, получается, шестеро. Я могу взять и свою машину. Посажу к себе трех человек. Она тут, недалеко…

— Вот и отлично, — одобрил Руслан.

Его предложение показалось мне спасением с сложившейся ситуации. Я не мог представить, что вернусь и останусь в нашей опустевшей квартире. Зачем? Что мне было там делать? В одиночестве. Без сведений о том, что произошло и как дальше жить?!! А тут у меня появилась возможность примкнуть к группе людей, которые были мне симпатичны. Тем более под инициативой Руслана, мужчины намного взрослее и опытнее меня. Человека очевидно волевого и решительного, который мог бы объединить нас в решении появившихся проблем.

Тесной группой, оставив продолжавших молиться людей позади, мы направились обратно. Как только мы пересекли угол здания за которым скрывался двор между высотками, нам открылось неожиданное зрелище. Двор был заполнен людьми: стариками, мужчинами, молодыми парнями, мальчиками. Они собирались в группы и возбужденно переговаривались друг с другом. Некоторые ругались. Были те, которые в растерянности плакали и причитали. Несколько мужчин громко на весь двор ругались. Среди всех собравшихся не было видно ни одной женщины или девочки.

— Ну вот и все — это официально. Дурдом во всей своей красе. День первый, — прокомментировал увиденное идущий следом коллега.

Я промолчал так как был слишком истощен, чтобы расспросить что он имел ввиду.

Наша группа остановилась возле первого подъезда.

— Жду вас у себя через пятнадцать минут. Восьмой подъезд, третий этаж, квартира двести восемь. Возьмите еды. А то у меня в холодильнике только виски, — заговорческим шепотом выдавил из себя Руслан, озабоченно оглядывая образовавшийся хаос вокруг. А после пружинистым шагом отправился в сторону своего подъезда.

Тут крики ругающихся мужчин стали еще громче. Когда мы оглянулись на них, то увидели, что они принялись драться, опрокидывая друг друга на землю. Еще со другой стороны донесся звук разбиваемого стекла. Двое молодых парней разбивали кирпичом дверь продуктового магазина, находящегося на первом этаже одного из домов.

— Говорю же, дурдом начинается…, — сказал коллега.

— Видимо вы правы, — устало пробормотал я, наблюдая как к дерущимся мужчинам присоединились еще трое, — быстрее пойдемте за вещами…

Он кивнул в ответ и мы направились в сторону нашего подъезда. Когда мы подошли к дверям, навстречу нам вышла группа взволнованных парней: заспанных, щурившихся на утреннем солнце, в наспех накинутых куртках, тщетно пытающихся воспользоваться своими телефонами. Увидев нас, они тут же накинулись к нам с вопросами о том что произошло ночью и куда пропали их дочери, жены и матери. Мы коротко рассказали что знали и без промедлений продолжили путь.

Я оставил коллегу на шестом этаже, договорившись встретиться через пятнадцать минут на том же месте. Было странным идти вверх по лестничным площадкам, освещенным приглушенным, но все усиливающимся солнечным светом с улицы. Мрак рассеялся и обнажил обычные подъездные лестницы, череду стандартных выложенных кафельной плиткой ступенек, выкрашенные в обыденный цвет стены. Ничего в окружающем не напоминало тот жуткий лабиринт, уходящий в бездну, где я почти потерял рассудок прошлой ночью.

Когда я коснулся руками ручки двери своей квартиры, то на мгновение замер. Я подумал, а вдруг я открою дверь и мои девочки окажутся дома? И все что случилось в ту безумную ночь окажется волшебным образом неправдой и раствориться в первых лучах утреннего солнца. Но когда я открыл дверь, то я, к сожалению, обнаружил, что мой дом был пуст.

В утреннем освещении квартира также выглядела обыденно и совершенно не пугающе, в отличие от прошедшей ночи. Привычные вещи лежали на своих местах и, казалось, вот-вот появятся мои девочки и наша жизнь продолжиться в своем рутинном русле. Неубранная с вечера посуда мокла в раковине, будто моя Айман сейчас выйдет из ванной комнаты и разложит их в посудомойке. Одинокий стакан молока с изображением мультипликационного персонажа и пластиковой детской ложкой внутри был забыт на обеденном столе. В углу же на полу завалялась Свинка Пеппа, любимая игрушка младшей. Когда я прошел в спальню, то с горечью увидел смятую кровать, будто только что оставленную хозяевами. Но никого не было. Тишина до самого основания поглотила пространство моего дома и теперь квартира казалась мне странным образом чужой.

Стараясь как можно скорее покинуть квартиру, напоминающую о потерянной жизни, я достал рюкзак и наспех впихнул туда сменное белье, джинсы, пару футболок и свитер с капюшоном. Когда я собирал туалетные принадлежности, то проверил кран раковины, и не удивился, что воды в водопроводе не оказалось. Вспомнив, что должен собрать еды, я также бросил в рюкзак из остывшего без электричества холодильника все что можно было съесть без готовки, а также пару бутылок с минеральной водой.

Полностью собравшись, я в последний раз остановился на пороге, оглядывая свой дом, и ощутил что-то вроде предчувствия, что я больше никогда не вернусь в это место. От этой мысли мне стало не по себе, внутри все сжалось от обреченной тоски и душевной тяжести. Я резко развернулся, открыл дверь и вышел за порог.

Но тут случилось что-то необъяснимое. Позади, в глубине квартиры, я явно услышал громкий хлопок. Сердце мое судорожно ёкнуло. Не зная что ожидать, я рванул обратно, но ничего особенного не заметил. Однако в воздухе отчетливо угадывался слабый запах гари. С неистово забившимся сердцем я прошелся по квартире: зашел в ванную комнату, потом в детскую и после в спальню. Казалось ничего не изменилось. Почти ничего. Однако я увидел, что на прикроватной тумбочке лежало что-то белое. Хотя я мог поклясться, что в последний раз, когда находился в спальне, на том месте было пусто.

Когда я приблизился к кровати, то увидел, что на тумбочке лежал белый обрывок бумаги. Я осторожно взял находку в руки. Обрывок был небольшой, меньше четверти тетрадного листа, сильно обожженный по краям. Он был пуст.

Но когда я перевернул обрывок на другую сторону, то увидел пять слов, написанных карандашом неровным почерком моей супруги:

«СКОРО БУДЕМ ВМЕСТЕ. ТВОИ ДЕВОЧКИ»


Часть 9


Я не мог поверить своим глазам! Слабость в теле в момент пропала, а голова прояснилась. Дрожащими от волнения пальцами я осторожно прикоснулся к бумаге, будто она могла сохранить тепло рук моей супруги. Я огляделся по сторонам, выискивая другие послания, но больше ничего не обнаружил.

Усевшись на край кровати, я продолжал аккуратно поглаживать послание, и словно мантру, повторял имена супруги и детей. Тьма внутри меня рассеивалась, освещаемая взошедшим солнцем надежды. И чем дольше я касался клочка бумаги и повторял имена родных, тем солнце надежды разгоралось все сильнее и сильнее. Мне даже странным образом показалось, что мои девочки были где-то совсем близко. Стоило только протянуть руку, и, казалось, я мог бы дотянуться до них. Я будто кожей чувствовал, что они были только что тут, за секунду до того, как я вошел в комнату, и скрываются где-то в миллиметре от границы моего зрения.

Я сидел едва дыша, боясь вспугнуть эти невероятные ощущения близости с родными, завороженный и просветленный. Может быть это было лишь трюком моего уставшего сознания, обессиленного бессонной ночью. Но мне безумно хотелось верить, что это не так. Ведь передо мной лежало физическое и неоспоримое доказательство обратного. Самый настоящий, существующий в реальности, лист бумаги с посланием от супруги.

Наконец, воодушевленный и уверенный в своих силах, я встал, расправил плечи, накинул на спину рюкзак и направился к выходу. Потом легко преодолел двенадцать этажей вниз и снова вышел во двор.

Людей на улице собралось еще больше. Казалось, что все мужское население трех двенадцатиэтажных домов жилого комплекса разом высыпало во двор. Воздух сотрясал возбужденный гул от нескольких сотен мужчин, которые кучковались в большие и мелкие группы, обсуждали события прошедшей ночи, выдвигали догадки и выкрикивали предложения.

Несколько человек лежали на скамьях, прикрывая разбитые после драки лица, и на них никто не обращал внимания. Из трех взломанных магазинов выходили люди, нагруженные тележками с продуктами и упаковками бутылок с водой. К ним присоединялись другие, один за одним скрываясь за развороченными дверями магазинов. Лица мужчин, занятых делом, были сосредоточены и деловиты.

Возле входа в один из магазинов столпилось несколько взрослых мужчин и между ними возникла очередная ссора. Один из них, самый старший, почти старик, встал в проходе и попытался не пропустить остальных внутрь. Его грубо оттолкнули, о чего тот упал на землю и громко вскрикнул от боли. Никто не помог ему подняться. Трое же других, а затем еще несколько человек, беспрепятственно проникли внутрь магазина и скрылись в темноте помещения.

В дальней стороне двора собралась самая большая группа людей. Все, как один, сидели на коленях вокруг худого, и по команде синхронно опускали головы вниз в молитвах. Худой же монотонно вещал им свою проповедь. Я не слышал о чем он говорил, но мне было видно его лицо, искаженное мученическим гримасами.

От увиденного мне стало не по себе. Я подумал, как быстро люди потеряли цивилизованный облик, стоило привычному ходу вещей лишь немного сдвинуться с обычных рельс. И, невольно усмехнувшись, вспомнил слова коллеги про начинающийся дурдом.

Также я подумал, что может быть мне также стоило быть практичнее и запастись продуктами впрок. Ведь никто не мог точно знать когда вернут электричество и как долго продлиться хаос. Потом я осекся, подумав, что захожу в своих мыслях в неверную сторону, если позволил себе рассуждать о том, что могу присоединился к мародерам.

Наблюдая, как вереница мужчин оттаскивает груженые тележки по своим квартирам, я не мог все же остановить себя от мысли, что, возможно, те люди поступают верно. Ведь с той секунды, как исчезло электричество и таинственным образом пропали женщины, правила игры моментально изменились. Теперь не было привычных правил морали и поведения. Они все вмиг рассыпались. Теперь не было больше работы, карьеры, начальства, дорожных пробок, недовольства властью, государственной политики, телевидения, интернета, поиска внутреннего баланса, фитнеса, здорового питания, пищевых добавок и лишнего веса. Теперь все мы в один миг вернулись в доисторическую эпоху, где важным осталась лишь примитивная цель физиологического выживания во враждебной среде. Мы снова превратились в животных. Где каждый сам за себя. И те люди, которые растаскивали полными тележками продукты из магазинов, поняли это раньше меня. А я не имел никакого права осуждать их за стремление выжить. Потому что наша замечательная и, казалось бы, незыблемая цивилизация катилась на безумных скоростях в гребанную пропасть!!!

Мои невеселые мысли прервались тем, что я вспомнил про свое обещание быть у Руслана через пятнадцать минут, а также про план наших дальнейших действий. Я двинулся дальше, без промедлений найдя нужный подъезд, нужный этаж и квартиру.

По пути к квартире Руслана я достал из кармана смартфон. Заряд в батарее полностью истощился и устройство было отключено. Я усмехнулся, вспомнив как раньше не мог обойтись без смартфона и получаса, привязанный к статусам социальных сетей, чтению новостей и приходящих сообщений. Теперь же прошло более полусуток, как я был полностью отрезан от привычного контакта с остальным миром. И ничего со мною не случилось!

Тем временем я подошел к нужной двери. По привычке нажал на кнопку звонка. Потом осознав, что звонок не может работать без электричества, я коротко постучал в дверь. Никто не отозвался. Я постучал снова, прислушавшись к голосам внутри. Тишина. Я постучал еще раз. Ничего. Дернул за ручку и потянул дверь на себя. Она легко поддалась и открылась.

Открыв настежь дверь я увидел просторный коридор, уходящий влево.

— Руслан! — крикнул я в глубину квартиры.

Мне никто не ответил.

Я прошел внутрь и осмотрелся. Пройдя через коридор, я увидел широкую кухню, залитую светом утреннего солнца, лившимся из витражных окон. На обеденном столе стояло три кружки от которых поднимался пар и две тарелки с нарезанным хлебом, сыром и колбасой. Рядом лежали три надкусанных бутерброда. Видимо, тут только недавно завтракали, но людям по непонятной причине пришлось срочно покинуть помещение.

Я насторожился. Внутренне собрался. Весь обратился в слух. Мощная порция адреналина снова ударила в мое сердце и голову, заставляя вены запульсировать в учащенном ритме. Стараясь не шуметь, я осторожно подошел к закрытой двери, за которой скрывалась другая комната. Приложил ухо к деревянной перегородке. Прислушался.

По началу я ничего не уловил. Но потом услышал слабое вибрирование воздуха, словно в глубине комнаты за дверью работает какой-то мощный электрический аппарат, напряжение которого время от времени то нарастало, то спадало.

— Что ты делаешь?!! Беги отсюда прочь!!! Беги!!! — опять завопил маленький мальчик внутри меня, когда я осторожно нажал на ручку двери, чтобы слегка приоткрыть дверь и через образовавшуюся щель подсмотреть на то, что происходило в той комнате.

Первое, что я увидел в узкой щели был фрагмент зелено-красного ковра на полу. Там, где ковер заканчивался, виднелся светлый паркетный пол, залитый в нескольких местах красным. Я не сразу осознал, что ковер на самом деле был зеленым, а красным пропитала его кровь, также залившая часть паркетного покрытия.

Открыв дверь чуть шире, я к своему ужасу заметил край некого черного существа, повисшего в воздухе правее за дверью. Я не решался открыть ее шире, чтобы увидеть существо полностью. Тем временем вибрирующий звук стал громче. По поверхности черного существа, фрагмент которого я мог наблюдать из своего укрытия, волнами проходили мелкие дрожащие волны, резонирующие с издаваемым звуком.

Тут я заметил движение за диваном, в дальней стороне комнаты. За диваном кто-то скрывался. Приглядевшись, я заметил Руслана, чья голова выглянула в промежутке между диваном и внешней стеной комнаты. Мы встретились взглядами. Его глаза была округлены от ужаса и он судорожно дернул головой, дав мне знак немедленно убираться.

Я же оцепенел от страха и растерянности, боясь сделать лишнее движение и привлечь внимание черного в комнате.

Вдруг я услышал что-то еще. Чей-то приглушенный мучительный стон. Дребезжащий звук в момент стал громче и к нему добавился хорошо знакомое чавканье. Потом что-то резко и мокро ударилось, рвануло скользким шлепком и на пропитанный кровью участок ковра, который мне был виден из укрытия, упала нога. Оторванная человеческая нога.

Не помня себя от ужаса и дрожа всем телом, я попятился назад. Но, споткнувшись, с грохотом рухнул на пол. Чавкающий звук взвизгнул и усилился, достигнув душераздирающей громкости. Я молниеносно подпрыгнул на ноги и бросился прочь из квартиры, слыша как за спиной что-то грохотало и падало. Выскочив из квартиры, я кинулся к лифту, потом осознал, что он не работает. Кинулся к лестнице, но в последний момент остановился, вспомнив, что произошло со мной на похожей лестнице прошлой ночью.

В растерянности я осмотрел площадку, с ужасом ожидая, что из квартиры Руслана вот-вот выскочит то черное существо, чтобы немедленно растерзать меня. Но тут я заметил, как открылась ближняя ко мне дверь соседней квартиры и из нее показалась голова незнакомого молодого мужчины, который знаками призывал мне укрыться у него.

Недолго думая, я ринулся в указанную сторону, позволив тяжелой железной двери с хлопком захлопнуть за моей спиной…


Часть 10


Некоторое время я стоял, замерев в оцепенении, стараясь успокоить биение своего сердца. Потом очнулся, когда ощутил как тяжелая рука хлопнула меня по спине. Я обернулся и, наконец, получил возможность осмотреть своего спасителя.

Передо мной стоял молодой парень грузного телосложения, в широких шортах ниже колен, растянутой майке и ярко розовых тапочках Crocs на босых ногах. В руках он держал большой работающий фонарь с торчащей сбоку ручкой. На его широком круглом лице отражалось выражение искреннего беспокойства, а взгляд зеленых глаз выдавал толику самодовольства.⠀

— Все нормально, брат? — еще раз тяжело хлопнул он меня по плечу.

— Нормально, — ответил я, успокоив дыхание, — большое спасибо, что открыл дверь. Если бы не ты, то…

— Да легко! — самоуверенно ответил тот, уперев массивный кулак себе в бок и покачивая второй рукой фонарем.

Я же прильнул к дверному глазку, стараясь рассмотреть происходящее на оставленной за дверью межквартирной площадке. В обзоре глазка виднелся длинный коридор, скудно освещенный лишь светом утреннего солнца, льющимся через распахнутую мною настежь двери квартиры Руслана. Площадка оставалась пустой.

— Ты что орал то? — спросил парень, выжидая пока я оторвусь от дверного глазка.

Не дождавшись движения на площадке, я, наконец, отошел от двери и устало опустился на скамью, прижатую к стене. Медленно выдохнул, ощущая как адреналин, выброшенный в кровь пережитым шоком, растворяется в моих венах и отпускает напряженные мышцы. Неимоверное изнеможение навалилось на меня многотонной свинцовой плитой. Я закрыл слипающиеся глаза, позволив красным пятнам расползтись по всему полю зрения.

— Ну, брат? Что там? — нетерпеливо повторил парень, также прильнув к глазку, пытаясь рассмотреть то, что меня напугало.

Собравшись с силами, я в деталях рассказал ему произошедшее, начиная с событий прошлого вечера и кончая недавней встречей с существом в квартире Руслана. Он же молча слушал, опустив голову, и лишь изредка утвердительно кивал.

Не могу сказать определенно почему, но мы сразу перешли на «ты». И в этом фамильярном отношении к незнакомому человеку я не находил ничего обидного или предосудительного. У меня даже сложилось ощущение, что мы давно друг друга знали и можем без стеснений поделиться переживаниями, не опасаясь неловкости и осуждения.

Может быть это было от того, как он по доброму называл меня «брат». Или может еще из-за его облика «своего парня»: человека на которого можно положиться, умеющего и любящего работать руками, и не обращающего внимание на лишние сантименты.

— Значит эти черные херовины не только баб забирают, а еще и мужиков могут похерачить? — наконец прервал свое молчание он.

— Я толком ничего не видел. Только оторванную ногу и кровь на полу. Но видимо так и есть, — пояснил я, с тяжелым сердцем вспоминая увиденное.

— Сколько вас, говоришь, в той квартире было?

— Двое, вроде, осталось. Сосед твой, Руслан, взрослый мужик, крикливый такой, может знаешь. И еще один парень, не знаю с какого дома…, — ответил я и тихо добавил, — кажется, это его там нога была…

— Ммм…, вот значит как…, — задумчиво протянул он, и, заметив, что свет фонаря заметно потускнел, принялся энергично крутить на нем ручку, позволив свету снова вспыхнуть с прежней силой, — фонарь с ручным генератором, — самодовольно пояснил он, поймав мой удивленный взгляд.

— Мы собирались подкрепиться и поспать, а потом ехать в город на разведку. Но вот как получилось…, — добавил я, и тут же вспомнил о забытой договоренности встретиться с коллегой.

В досаде я хлопнул себя по ноге, представив, что коллега, может быть, до сих пор меня ждет на лестнице в нашем подъезде. Может он даже поднялся к нам в квартиру, чтобы убедиться что меня нет и там. Но потом подумал, что, может быть, так случилось к лучшему. Если бы коллега вместе со мной явился в квартиру Руслана, быть может у нас двоих не получилось бы избежать встречи с тем существом? Раздумывая о своей оплошности я, наконец, предположил, что не встретив меня, коллега сам, скорее всего, направился к квартире Руслана. И теперь я должен был его предупредить о том, что его там ожидает.

С этими мыслями я подскочил со скамьи и снова прильнул к дверному глазку. Площадка по прежнему была пуста.

— Что там, брат? — снова спросил парень, встав рядом рядом со мной и прислушиваясь к тишине за дверью.

Я рассказал ему о своем опасении. Он же, осознав ситуацию, оживился, оттеснил меня в сторону и сам всмотрелся в обзор глазка.

— Давай по очереди наблюдать. Если появится, то затащим твоего кента сюда, — предложил он.

Я согласился.

Минуты проходила за минутой. Коридор оставался пустым.

— У тебя, получается, тоже бабы пропали? — спросил он, когда настала моя очередь дежурить на посту.

— Да, жена и двое дочерей, — шепотом ответил я.

Он в ответ усмехнулся.

— Такая же история. У меня супруга и двое дочек. Четыре года и полтора. Вторая только ходить научилась. Ааа, ну еще тетя Сара. Наша няня… Я утром проснулся и никого нет…

Я оторвал лицо от двери и с сочувствием взглянул на парня, стараясь подобрать слова в ободрение. Но прежде чем я мог что-то придумать, он вдруг широко улыбнулся и выдал.

— А я думаю, что это и хорошо! Хоть от баб отдохну! Они мне все мозги выели…, — а потом еще шире улыбнувшись и снова хлопнув меня по спине, добавил, — да шучу я…

Я же не мог не улыбнуться в ответ. Я подумал, что дело не в его безразличии к потере родных, а в попытке по своему справиться с ситуацией, облегчив трагедию пусть грубой, но все же оптимистичной шуткой. Я был даже благодарен ему за это. После всего, что пришлось пережить, для меня было облегчением встретить человека, который держит свои эмоции под контролем и старается смотреть на вещи с юмором.

Когда я снова взглянул в глазок, то от неожиданности от увиденного вздрогнул. По коридору со стороны лестницы беспечно шел Тимур, мой коллега. Даже через дверь я мог услышать его учащенное тяжелое дыхание курильщика.

— Вот он, — глухо вскрикнул я, испугавшись громкости своего выкрика.

— Открывай и тащим его сюда, — прошипел парень, ринувшись к двери.

Я продолжал напряженно всматриваться в глазок, наблюдая как коллега почти подошел к квартире Руслана. В то время как мой спаситель, замешкавшись с замком, злобным шепотом матерился.

Тут я увидел, как коллега словно вкопанный остановился перед дверью в квартиру Руслана и попятился назад. Замок же все не поддавался, несмотря на лихорадочные попытки его открыть. Наконец, справившись с заевшим устройством, парень осторожно приоткрыл дверь, ровно настолько, сколько хватило нам высунуть в образовавшийся проем свои головы.

Мы яростно зашептали в сторону коллеги, пытаясь привлечь его внимание. Но тот, кажется, нас не слышал.

К этому времени из квартиры Руслана выплыло существо, позволив нам рассмотреть его во всех деталях. Это был причудливой продолговатой формы черный сгусток, повисший в воздухе и приближающийся к коллеге, который продолжал медленно пятиться назад. По блестящей, черной, словно маслянистой поверхности существа изредка проходила мелкая рябь, сопровождающаяся отвратительными вибрирующими звуками, похожими на гудение сломанного трансформатора под большим электрическим напряжением. В верхней части существа угадывалось что-то вроде пасти. Округлое отверстие то расходилось и расширялось, заполняя всю ширину существа, то сужалось до размера крохотного кольца.

Тем временем, коллега уперся спиной в стену коридора и замер, не решаясь бежать или кричать о помощи. Из нашего укрытия я не видел его лица, но мог представить его состояние. Тут из существа в сторону коллеги начали вытягиваться несколько черных длинных щупалец. Они извивались в воздухе, словно змеи, приближаясь к коллеге все ближе и ближе, пока не коснулись его головы и груди. Коллега же весь сжался под этими прикосновениями, в страхе присел на корточки и втянул в себя голову.

Мы затихли в своем укрытии, с ужасом наблюдая над происходящим. Я был уверен, что коллега обречен, и с бессильным оцепенением смотрел чем все закончиться, в то время как все новые щупальца отделялись от существа и опутывали коллегу с ног до головы, заползая под одежду и окручивая конечности.

Но тут, к моему удивлению, щупальца начали отпускать коллегу, возвращаясь назад в тело существа, пока полностью не освободили замершего в ужасе беднягу. Потом существо несколько раз раскрыло и закрыло свою пасть, а после вдруг развернулось в нашу сторону. Поняв, что привлекли внимание существа, мы в страхе захлопнули дверь, которая издала в тишине коридора громкий хлопок.

Прилив адреналина снова ударил меня по вискам, заставляя утомленное сердце вновь забиться в бешеном ритме, а холодной испарине выступить на сморщенном в напряжении лбе. Я прильнул к дверному глазку, чтобы увидеть как к двери, за которой мы спрятались, подплывало то существо с извивающимися в разные стороны щупальцами. Его пасть хищно расширялась и сжималась. А вибрация, разлившаяся в воздухе, становилась все сильнее, по мере приближения чудовища, от которой даже зашевелились волосы на моей голове. Я не мог оторвать взгляда от чудовищного зрелища, продолжая удерживать свой пост у глазка.

Когда до нашей двери у монстра оставалось лишь несколько метров, оно вдруг остановилось.Волны на его поверхности поплыли с усиленной интенсивностью, а щупальца задрожали, вытягиваясь в нашу сторону. И тут существо принялось издавать знакомые оглушительные чавканья, от которых я, наконец, оторвался от двери.

Парень тут же сменил меня, приложив правый глаз к глазку. Но немедленно дернулся обратно. Я посмотрел на него и заметил, как смуглая кожа на его лице на глазах бледнеет, а зеленые глаза расширяются от увиденного ужаса.

Мы оба инстинктивно попятились назад от двери, ожидая, что в любой момент то существо разнесет преграду в щепки и сожрет нас с потрохами в пучине своей отвратительной глотки.

По началу ничего не происходило. Монстр за дверью продолжал издавать свои чавканья, громкость которых поднялась до неимоверных высот, заставив нас в страхе зажать уши ладонями. Но потом я заметил, как через замочную скважину тонкой нитью принялось пролезать одно черное щупальце. Потом второе. Потом третье, собираясь перед нами в зависший в воздухе черный лоснящийся фантом. Я понял, что таким образом чудовище нашло к нам доступ. Оно неумолимо перетекало из коридора в квартиру через крохотное отверстие в замочной скважине, пока не сформировалось перед нами полностью.

Но до того, как мы смогли сообразить, как спастись от неминуемой погибели, чудовище вдруг встрепенулось и рвануло в сторону оставленного возле стены фонаря, накрыв его своим дребезжащим и лоснящимся телом. Сквозь чавкающий рев, я услышал треск ломающегося аппарата. Потом монстр снова поднялся в воздух, оставив на полу обломки фонаря. Завис на мгновение, и вдруг, стремительно полетел в сторону окна за нашими спинами, разбил стекло, выворотив перекладины, и выскочил наружу, оставив нас в оцепенении и недоумении от произошедшего.


Часть 11


В недоумении мы переводили взгляды между дырой в выломанном окне и осколками фонаря посреди прихожей. Первым от оцепенения опомнился хозяин квартиры. Он подошел к обломкам и покрутил в руках скрученные всмятку фрагменты пластика и металла.

— Этой хрени, видимо, мой фонарь не понравился, — после раздумья выдал свой вердикт он.

— Твой фонарь спас нам жизнь, — добавил я, невесело усмехнувшись.

Немного постояв возле обломков, мы решили выйти в подъезд, чтобы узнать что случилось с коллегой. Открыв дверь, мы обнаружили его прижавшимся к стене в той же позе и в том же месте, где мы видели коллегу в последний раз.

Лицо Тимура было бледным, глаза закрыты, а губы двигались в беззвучном шепоте.

Я осторожно коснулся коллегу за плечо. Он же испуганно дернулся от моего прикосновения, плотнее сжал веки и глубже вдавил голову в плечи.

— Друг, все в порядке. Ты в безопасности. Тварь ушла, — постарался успокоить его я.

Коллега, казалось, не реагировал на мой слова.

После еще нескольких наших попыток успокоить Тимура и убедить, что бояться ему нечего, он, наконец, открыл глаза и посмотрел на нас странным озадаченным взглядом.

— Кто такие — серферы? — внезапно невпопад спросил он.

Мы с парнем недоуменно переглянулись, не понимая сути вопроса.

— Серферы! Серферы!!! — коллега вытянул руки в стороны и пригнулся спиной, имитируя позу серфингиста. — Я точно не серфер! И ты! И ты! — продолжал он, обводя нас своими расширенными глазами, — Нельзя так жить, господа! Секунды складываются в минуты. Минуты в часы. Часы в сутки. Сутки в дни. А дни — в недели и месяцы. Каждый отрезок времени — это волна. В свою очередь, все мы, получается, лишь серферы, так как скользим по этим волнам. И даже не ныряем внутрь! Понимаете?!! Скользим!!! А нужно быть дайверами! Слышите меня?!! Дайверами! Нырять внутрь волны!!!

Я же не мог сообразить о чем он говорит. Сколько я помнил, коллега всегда был чудаковатым, но даже для него такое поведение было слишком странным.

— У него шок, — предположил я.

— Это точно, — подтвердил парень, — давай его отведем ко мне… Пусть отдохнет…

Мы осторожно подхватили коллегу за плечи и отвели к квартиру. Коллега же не сопротивлялся, послушно следуя в нужном направлении, но продолжая бормотать про волны, серфинг и дайвинг.

Оставив коллегу на диване и дав ему бутылку воды из запасов хозяина квартиры, мы направились к Руслану. Прошли через открытую настежь дверь, обогнули коридор и прошли через залитую солнцем кухню. Когда я подошел вплотную к двери в гостинную, то она внезапно открылась и нам навстречу вышел Руслан.

— Ну наконец то! Где вы ходите?!! — завидев нас, недовольно выкрикнул он и нервно помахал рукой, призывая поскорее пройти в гостинную.

Руслан выглядел чрезвычайно возбужденным и обеспокоенным. Ежик седеющих волос на его голове был взъерошенным. Движения отрывисты. Лицо и рубашка мокрыми от пота. Взгляд лихорадочно перескакивал с одного объекта на другой. А джинсы были испачканы багровыми пятнами. Пятнами крови.

Когда мы прошли в комнату, то увидели, как на полу, в эпицентре разлившейся по всей комнате лужи крови лежал молодой парень, тот чью дочь забрало существо прошлой ночью и с кем мы договаривались встретиться в квартире Руслана. Он лежал на спине без движения. С закрытыми глазами. А кожа на его лице была пугающе землисто-бледного оттенка.

Когда я с содроганием взглянул на нижнюю часть его тела, то увидел, что область чуть выше колена его правой ноги была стянута тугой повязкой. Ниже виднелся грубый разрыв, жуткое кровавое месиво с видневшимся посередине осколком белой кости. Рядом, под накрытым полотенцем показывалась оторванная нога. Чуть дальше на полу валялся раздавленный всмятку смартфон.

— Он жив? — спросил я, с трудом выдавив слова из пересохшего горла.

— Да. Я его перевязал, как мог. Но без квалифицированной медицинской помощи он долго не протянет. Его надо везти в больницу, — ответит Руслан, озабоченно потирая переносицу.

— Что тут случилось? — спросил парень, присев на корточки и обследовав лежащего на полу мужчину, а потом, приподняв полотенце, осмотрев оторванную ногу.

Я же не мог заставить себя посмотреть на рану и отделенную конечность. Почувствовав надвигающуюся из глубины живота тошноту, я отошел в сторону, и присел на край дивана.

Руслан, нервно жестикулируя руками и вращая глазами, рассказал свою историю.

— Парни! Вот что я вам расскажу! Слушайте внимательно! После того, как мы разошлись рано утром, — он показал пальцем в мою сторону, — я спокойно дошел до своей квартиры и стал дожидаться остальных. Первым пришел он, бедняга…, — Руслан перевел взгляд на парня на полу, — он принес кое-что перекусить и мы пытались завтракать. Я приспособил старую керосиновую лампу и согрел чайник. Порезали сыр и хлеб. Все было замечательно пока я не открыл окно, чтобы проветрить комнату. — Руслан сокрушенно обхватил голову руками. — Ну и так вышло, что к нам залетел тот троглодит. Напугал до смерти!!! Мы спрятались в гостинной. Думали, что пронесет. Я скрылся за диваном, а этот бедняга спрятался за шторой в этом углу, — мелко трясущимся пальцем он показал на глубокую нишу в стене, скрытую за сплошной плотной портьерой. — Я знаю, почему троглодит напал именно на него и на меня, хотя я был ближе. Догадаетесь? — Руслан выпрямился, широко расставил плечи, упер руки в бок и даже наклонился к нам всем телом, ожидая нашей реакции на его вопрос.

Я же знал ответ. Мне все стало ясно уже после того, как существо расправилось с фонарем в соседней квартире.

— Из-за телефона, — едва слышно ответил я.

— Именно! — возбужденно выкрикнул Руслан, сотрясая руками, — у бедняги в правом кармане брюк был работающий смартфон. А троглодит заметил это и оторвал всю правую ногу к чертовой матери!!!

— Нужно предупредить людей! — вмешался парень, — если это правда, то это может спасти много жизней. Все должны знать, что нужно отключить все электроприборы.

С этими словами он подошел к окну, взглянул вниз в сторону двора, и неожиданно выкрикнул, показывая рукой на происходящее на улице.

Мы с Русланом немедленно подошли ближе, чтобы также взглянуть через окно во двор. Там происходило нечто невообразимое. В первые мгновения я был удивлен тому, что шум с улицы совершенно не проникал внутрь квартиры. Но потом догадался, что окна, вероятно, были звуконепроницаемые. Будто уловив мои мысли, Руслан слегка приоткрыл форточку, позволив потоку воплей и стонов немедленно ворваться в помещение.

Во дворе происходила невообразимая кровавая бойня. На высоте нескольких метров над уровнем земли кружили с десяток черных тварей, изредка нападая на бегущих в ужасе людей, калеча и разрывая тела, опутывая щупальцами и поднимая в воздух взрослых мужчин, а потом сбрасывая их вниз. Все больше тварей выскакивало из окон квартир, присоединяясь к побоищу. Еще я заметил, как несколько тел пролетело вниз, сброшенные с балконов на этажах.

— Нужно сказать людям, чтобы избавились от всего, что работает на электричестве, — взволнованно произнес парень.

— Как? Тебя никто не услышит. Только привлечешь внимание троглодитов! — сосредоточенно вглядываясь в происходящее во дворе, ответил Руслан.

— Что же теперь делать?!! Просто стоять и смотреть? — гневно спросил парень.

Но прежде, чем между ними разгорелся спор, воздух внезапно сотряс новый звук, сопровождаемый сильнейшей вибрацией. Оглушительный низкий рев, словно безумная какофония из миллионов взбесившихся труб и фанфар, разорвал пространство, проникая в каждую частичку моего тела. А жуткая вибрация словно вытряхивала внутренности наружу. Стекла на нашем окне тут же разлетелись вдребезги, расцарапав в кровь моего лицо.

Я присел на корточки, пытаясь защитится от этого звука и вибрации, и крепко зажал ладонями уши. Однако мой желудок не выдержал раздражения, и меня вырвало слизью из пустого желудка. Краем глаза я заметил, что то же самое происходит и с остальными двумя. Агония мучила меня все сильнее, заставив упасть лицом на пол и скрутиться в иступленных конвульсиях.

Однако через некоторое время интенсивность звука и вибрации пошла на убыль. Рев перешел в монотонный гул, а вибрация лишь слегка сотрясала воздух.

Я поднялся на ноги, вытер кровь с пореза на щеке и взглянул через окно на улицу. Покрытый разбросанными вещами и осколками стекла двор был усыпан лежащими без движения или корчящимися в конвульсиях людьми. Черные твари уже оставили своих жертв и успели взлететь высоко в воздух, распластавшись по небу словно мерзкие чернильные кляксы.

Их было сотни, тысячи, насколько хватало глаз, до самого горизонта, облепившие весь небосклон города до самого предела.

Гул становился то ниже, то выше. Потом он снова начал нарастать, выше и выше, пока не превратился в почти непереносимый писк и свист. Небо же внезапно окрасилось в неестественно алый цвет, словно окрашенный в зарево сотни закатов. Потом вдруг стало токсичного оттенка зеленым, странным образом оставив рваные облака в розовом. А после, словно по щелчку выключателя, стало темно, словно снова настала ночь.

Гул затих, а вибрация в воздухе ослабела, пока совсем не прекратилась. Мир за окном, считанные секунды назад извергавший какофонию звуков, сотрасавший воздух дрожью и поражавший глаз неистовыми цветами, внезапно погрузился во тьму и тишину, словно нырнул в вязкое болото.

Мы трое, словно завороженные смотрели в окно, на внезапно наступившую ночь, не в силах произнести ни звука.

— Сейчас десять часов утра, — первым нарушил молчание я, взглянув на электронные часы на руке.

Потом, опомнившись, я расстегнул ремешок на часах, бросил устройство на пол и раздавил ногой. После поднял треснувшие часы в руки и, убедившись, что они были сломаны, швырнул их в открытую форточку окна.

— Все правильно. Лучше найди себе такие, как у меня, — прокомментировал мои действия Руслан, поглаживая пальцем механические часы на своей руке.

— Что нам делать дальше? — упавшим голосом спросил парень.

— Спать. — коротко ответил Руслан.

Я не мог с ним не согласиться. Мое тело и сознание находилось на грани полного эмоционального и физического истощения. Позади оставалась бессонная ночь и долгое утро, полные тревог, переживаний и ужаса. Теперь нужно было поставить долгожданную жирную точку во всем произошедшем и надеяться, что, может быть, после пробуждения все окажется лишь сном. Или по крайней мере накопить сил, чтобы бороться за жизнь дальше.

Руслан принес из кухни керосиновую лампу и зажег от спички фитиль. Комната осветилась неровным светом живого огня, и я подумал, что мне теперь нужно привыкать к подобному источнику света, и забыть про все остальные.

— Что будем делать с ним? — спросил нас парень, подойдя к лежащему на полу мужчине.

Руслан ощупал шею лежащего, и после паузы, тихо произнес.

— Он умер.

В ответ мы лишь промолчали. Я не мог остановить ход своих мыслей о том, что так произошло к лучшему, и что мучения несчастного закончились. Учитывая происходящее в городе, а возможно во всем мире, мы все равно не смогли бы отвезти его в больницу и спасти. Скорее всего и работающих больниц больше не было, так как не было электричества, питающего системы обеспечения. И скорой помощи. И врачей. И вообще всего.

Руслан сдернул с дивана покрывало и накрыл им тело.

Потом мы все единогласно согласились устроиться на ночлег в соседней квартире у парня. Никто не признал этого вслух, но все подумали об одном, что им будет трудно заснуть в одной квартире рядом с телом погибшего.

Добравшись до нужной квартиры, мы устроились в разных комнатах. Хозяин выдал нам по шоколадному батончику из детских запасов, по бутылке воды, а потом расположился на сон в спальне. Руслан скрутился калачиком на детской кровати. А я лег на упругий диван в гостинной. Керосиновую лампу мы договорились установить в коридоре, чтобы свет от нее доставался каждому из нас.

Стоило только моим глазам закрыться, как сознание немедленно начало соскальзывать в трясину сна. Но за секунду до того, как голова бы отключилась, утонув в сновидениях, я подумал о том, что стоило бы еще раз сходить домой, чтобы проверить оставила ли супруга еще одно послание. Ведь надежда, олицетворенная горелым кусочком бумаги, спрятанным сейчас во кармане джинс, была единственным, что спасало меня в беспросветном ужасе и мраке, творящемся вокруг. Надежда, что все устроиться и я смогу найти своих девочек.

С этими мыслями, с трудом преодолевая усталость, я заставил себя подняться на ноги. Несмотря на отчаянное нежелание вновь возвращаться наружу, проходить через темную лестницу вниз, спускаться во двор, полный погибших и раненых, а потом снова пробираться на двенадцатый этаж через лестницу вверх, я был твердо уверен, что должен был совершить этот последний рывок.

Обдумав задачу и вспомнив, что я не мог более рассчитывать на фонарик в телефоне, я решил одолжить у парней керосиновую лампу. Пройдя по комнатам, я обнаружил, что они крепко спали, не отзываясь на мои вопросы.

Ухватившись за лампу и держа ее перед собой, я направился в путь, думая, что чем скорее я закончу запланированное, тем будет лучше. Сосредоточившись на поставленной задаче, я без промедлений вышел из квартиры, спустился во двор, не смотря по сторонам добрался до нужного подъезда и, тяжело дыша от напряжения, поднялся на двенадцатый этаж.

По пути, краем взгляда, я замечал какие-то движения, шорохи и звуки в темноте. То ли это были раненые, страдающие от мук, то ли чудовища, выискивающие очередных жертв. Но мне было все равно. Я был не в состоянии помочь какому либо из пострадавших. В то же время на мне не оставалось ни одного устройства, работающего на электричестве. Тем самым, я решил, что мне не стоило больше бояться тварей.

Открыв дверь своей квартиры, я прислушался к тишине внутри. Потом прошел вперед, освещая путь лампой. Все в квартире было таким, как я оставил ее немногим более двух часов назад. Не поддаваясь эмоциям и воспоминаниям, я быстро прошел в спальню и дошел до знакомой прикроватной тумбочки.

И даже не удивился тому, что на нем лежал еще один обрывок бумаги. Широко улыбаясь и наслаждаясь от ощущения разлившейся внутри живота теплоты, я взял послание в руки.

На нем неровным почерком моей супруги было написано следующее послание:


Часть 12


«Любимый! Мы в безопасности. У тебя, наверное, много вопросов. Чтобы ответить на них, ты должен поверить в то, что я расскажу. ⠀

Попробую по порядку. Во второй половине 21 века на Земле будут проблемы с экологией: потепление, перенаселение, истощение ресурсов, загрязнение и катаклизмы. Бедные станут беднее, а богатые богаче. А эмиграция станет рекордной.

К концу века мир охватят конфликты, угрожая мировой войной. Демократии падут из-за беспорядков, вызванных высокими ценами на еду и ресурсы, эмиграцией и терроризмом. Им на смену придут примитивные и жестокие диктатуры, основанные на религии и нацизме. Наука и образование деградируют. Станет меньше еды и ухудшится ее качество. Питьевой воды почти не останется.

К началу 22 века Земля будет в агонии от голода, насилия, эпидемий и катастроф. И человечество будет на грани вымирания. ⠀

Но мир спасет Сугар! Одна из последних, получивших светское образование на Земле. Вместе с группой других женщин-ученых она создаст «хроноборгов» — органических роботов, способных преодолевать порог пространства-времени. ⠀

У нее был большой план как все исправить. Она поняла, что причиной проблем планеты стали мужчины! Их тяга к открытиям, владению и власти из блага в пользу прогресса, к середине 21 века стали проклятием из-за сокращения ресурсов земли.

Сугар отправила в прошлое хроноборгов, чтобы переслать женщин в будущее и уничтожить загрязняющие источники для подготовки Земли к новому, устойчивому и гармоничному обществу через 120 лет. А также к схлопыванию новой и старой реальности. Без мужчин, которые вымрут без энергии и женщин. И без солнца, свет которого заблокируют хроноборги ко второму дню атаки.

Теперь мы в 2137 году, в одной из общин нового общества. Все случилось так, как видела Сугар. Теперь на Земле одни женщины и мы можем жить вечно. Но мне не нужна вечность без тебя. Я решила сбежать и спасти тебя. Будь через 37 дней (по твоему — 30 мая 2018 года) у ближнего портала в пространстве-времени. Точные координаты 29° 39′ 28″ с. ш. 91° 07′ 01″ в. д. Это на территории бывшего Тибета. Запомни эти данные. Я не смогу больше отправить тебе послание.


Люблю! Жду! Твоя Айман и вонючки»