Попаданец в себя, 1960 год [Владимир Исаевич Круковер] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Владимир Круковер Мозаика потерь. Попаданец в себя, 1960 год

Для тех, кто интересуется попаданчеством: роялей нет, за исключением самоиграющей пианолы. Борьбы за справедливое будущее для России тоже нет. Поскольку счастья для всех не существует, особенно даром. Нет визитов к Хрущеву, Шелепину или Семичастному, я не охочусь за молодыми Горбачевым или Ельциным, никого не разоблачаю. Даже к Брежневу не собираюсь визит наносить.

Из «плюшек» – способность посылать в полудреме свою тень выполнять некоторые поручения. Из биологической фантастики – экстрасенсы в тайге и первобытные животные в Байкале.

Не ворую из будущего музыку, стихи, прозу, изобретения. Тем более, что в технике полный ноль, играть ни на одном инструменте не умею, а стихи и прозу пишу сам.

Ориентируясь на информацию из будущего не открываю кладов, не выигрываю в лотерею и не обогащаюсь внезапно. Потому, как ничего по этому поводу не помню. Если бы попал в далекое прошлое, то не смог бы и солнечное затмение предугадать. Нет у меня памяти на цифры и сухие факты, я откровенный гуманитарий.

Единственное помню, что к девяностым надо все рубли перевести в доллары или в драгоценности. И что к две тысячи седьмому можно продавать библиотеку и переходить на электронные книги.

Да, еще помню что некоторое время можно покупать бумаги Мавродия, «Хопёр-Инвест», «Русский дом Селенга» и хорошо обогатиться, главное – не проворонить конец этих пирамид[1].


В либрусике есть с полсотни моих изданных книги: http://lib.rus.ec/a/25812

Тут тоже кое что есть: https://www.koob.ru/krukover

И тут: http://samlib.ru/editors/k/krukower_w


Денег не прошу, последнее время пишу ради интереса.

Глава 1

…До сих пор осторожничаю, когда наливаю кипяток. Отстраняюсь от чайника на вытянутые руки, страхую правую кисть левой, как при стрельбе из Байарда (Bayard)[2]. Не дай Сатана[3] дрогнуть, полосонуть кипятком по телу, по пижаме, которую с ошпаренного снимать страшно, по ступням в войлочных тапочках… Упасть от пронзительной боли навзничь и крикнуть коротко, как крикнул мой папа шестьдесят лет назад на кухне профессорской квартиры в Иркутске.

Я не в пижаме, их нынче мало кто носит. Я в спортивных adidas и в просторной черной майке. Мне 75, я на десять лет пережил папу, но до сих пор щемит горе давней потери. Особенно весь цикл происшествий, предшествующий ошпаренному отцу.

И возвращаясь к ним все чаще, я, наконец, покидаю изуродованное артритом и раком легких тело старика и вновь вселяюсь в нескладное шестнадцатилетнее.

В себя самого, но с памятью всех семидесяти пяти лет напряженной жизни.

* * *
Что самое трудное для попаданца в себя самого?

Общение с близкими.

Очень много макулатуры на тему возвращения в прошлое в себя самого. Большинство графоманов уверены, что начав жизнь заново они избегут ошибок. И очень рассчитывают на накопленные знания, опыт.

Того не понимают, что захлестнутые юностью, здоровьем, возможностями и безграничным (как им кажется) временем, они совершат те же ошибки и вырастут в таких же уродов, недовольных прожитым.

Лично я прожитым доволен процентов на 85 %. И возвращаться не собирался.

Наоборот, справил семидесятипятилетие, прикинул оставшиеся 3–5 лет и был готов к небытию или перерождению. По моей теории сознание исчезает, но информация сохраняется. В некоем гигантском энергетическом компьютере Вернадского или еще как-то. Во Вселенной только две незыблемые величины: информация и энергия. Все остальное проходяще, иллюзорно.

Так что я старался дожить невеликие оставшиеся с минимальной болью от артритных суставов и рака предстательной. Поэтому не стеснялся пользоваться гормональными препаратами и не отказывал себе в кофе, крепком чае с сахаром, хорошем алкоголе, жареном и соленом…

И как-то, заснув, проснулся в другом времени и пространстве, а вдобавок – в другом теле. И до сих пор не знаю: лежу ли я в коме, вызванной злоупотреблением гормональными таблетками, а мозг проецирует в сознание радужные сны, или все это взаправду… Впрочем, особой разницы для меня не было, единственно – опасность выхода из комы и возвращение в свое жирное, распадающееся тело.

Собственно, кто доказал что и вся наша жизнь реальность, а на наведенные иллюзии, и что мы копаемся на оболочке планеты, а не являемся мельчайшими элементами гигантского компьютера.

Так что я спокойно отнёсся к попаданчеству и по неистребимой привычке прожженного журналиста стал фиксировать его нюансы на бумаге.

Любопытно, что я не сразу попал в свое детское тело, а предварительно побывал в чужих. Сперва я угодил в год 1960 в Васю Сталина. Проснулся в шикарной трехкомнатной квартире (сталинке) от боли в ногах, вспомнил, что у меня-него из-за алкоголизма облитерирующий эндартериит нижних конечностей. Нашел в коридоре щегольскую