Романтическая пудра [Вадим Габриэлевич Шершеневич] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Вадим Габриэлевич Шершеневич Романтическая пудра

Романтическая пудра

Поэзы. Opus 8-й

«À n'en pas douter, cette sempiternelle radoteuse a maintenant usé la débonnaire admiration des vrais artistes, et le moment est venu où il s'agit de la remplacer, autant que faire se pourra, par l'artifice., autant que faire se pourra, par l'artifice…»

J.-K. Huysmans. A rrebours.


Вместо предисловия

Дорогой Иван Васильевич! Эта миниатюрная брошура, вероятно, пройдёт незамеченная, как и все книги поэз, под которыми нет бездарной подписи. Публика (сколько надо глупцов, чтобы составить публику – Шамфор) – не купит её. Критики, которые получать ее бесплатно, выругают уже потому, что ругать легче и безопаснее. Особенно, вероятно придерутся к отсутствию размера, безрифмию и к эпиграфам. Относительно последних замечу поверхноскользно: они почти не имеют отношения к поэзам. Это просто мои любимые цитаты, которые я пожелал, довести до сведения тех немногих, кто купит эту брошюру. Впрочем, может быть таких и не будет. Мне искренно жалко Вас, милый Иван Васильевич, что Вы издаете эти поэзы; читателей, которых не будет, что они глупы, что их души более банальны, чем стихи Ратгауза; а больше всего жаль самого себя – что я написал эти поэзы, тратя то время, которое можно было провести в веселом бархате кафешантана под конфетти поцелуев и серпантин ласк. Что касается поэз – ax! – но зачем о них говорить? Пусть журналы их ругают et moi je vous soutiens que mes vers sont très bons.

Вадим Шершеневич.

Москва. Послелетие. 1913 г.

L'Art poetique

И. В. Игнатьеву

Обращайтесь с поэзами как со светскими дамами,
В них влюбляйтесь, любите, преклоняйтесь с мольбами,
Не смущайте их души безнадежными драмами,
Но зажгите остротами в глазах у них пламя.
Нарумяньте им щеки, подведите мечтательно
Темно-синие брови, замерев в комплименте,
Уверяйте их страстно, что они обаятельны,
И, на бал выезжая, их в шелка вы оденьте.
Разлучите с обычною одеждою скучною,
В jupe-culotte нарядите их и как будто в браслеты
Облеките их руки нежно рифмой воздушною
И в прическу искусно воткните эгреты.
Если скучно возиться вам, друзья, с рифмометрами,
С метрономами глупыми, с корсетами всеми –
На кокотке оставив туфли с белыми гетрами,
Вы бесчинствуете с нею среди зал Академий

Имитатор греческого

(Резонанс «Громокипящего кубка»)

Ихтиозавр на проспекте! Ихтиозавр в цилиндре!
Сгнивший скелет марширует! Деньги за вход, господа!
Это смешней, чем гримасы тонкого милого Линдера!
Публика, рублики в кассу! Нынче или никогда!
Эй, поглядите на кости! Чище, белей алебастра!
Эй, посмотрите мужчины! Винтиков фокусных нет!
Это, Mesdames, не подделка хитрого, умного мастера:
В брюхе костлявом не скрыты ни механизм, ни секрет.
Вот марширует он на́ два! Впрочем, умеет и на́ три!
Не удивляетесь цилиндру! Можно ль от века отстать?!
Я – импресарио ловкий: в лаве поэзного кратера
Чудо такое на славу мне удалось отыскать.

Ах!

«Mais nul n'a fait le premier pas»

J. Laforgue.
Любовь, как свет электрический, сразу
Осветила сумрак гостиной
И севрскую вазу,
И мой рояль старинный.
Вы вошли и кнопку повернули
И стало ослепительно-жутко
И не знаю я, не потому ли
Вам подарил незабудку?!
Вы подошли к роялю, сыграли
Что-то из Шопеновской сонаты
И душа освежела в печали,
Обвеянная холодом мяты.
Встали, пошли обратно,
Кажется заплакали у двери,
И мне стало отчего-то понятно,
Что у Вас профиль Блоковской Мэри.
Вышли, погасили сразу
Электричество и мрачнее стали,
Чем прежде – и ваза
И пасть рояля.
И казалось, что все это шутка,
Что Вы и не были в гостиной,
Что Я не отдал незабудку,
Что это сон старинный –
Но – ах! – растаяло сердце,
Как пломбир в натопленной столовой
От жгучего Шопеновского скерцо
И оттого, что Вы не сказали ни слова.

Панихида

Слышишь? Повеяло музыкой дальной –

Это фиалки цветут.

Мирра Лохвицкая.
Вы жили в доме огромном, где стены
Напоминали шахматные доски…
Вы любили Шопена
И одну арию из «Тоски».
А сегодня у entrée с мрамором
Стоят катафалки.
И контрастируют с венком траурным
Заглушенные фиалки.
Поднимаюсь на лифте… В гробу фарфоровом
Вы лежите утонченней!
Requiem