cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
слушаю.
Так и есть, в сердцах решил лейтенант, еще один чокнутый. В моем кабинете должен сидеть психиатр, а не полицейский. Он предложил Прайну сигарету.
— О, нет. Благодарю, лейтенант, я никогда в жизни не курил.
И не убивал, мысленно добавил Бендикс. Единственное твое преступление, моргунчик, состоит в том, что ты любишь читать газеты.
— Это правда, лейтенант, что у полиции нет ни одной зацепки?
— Так считают газетчики. Это их мнение, мистер Прайн.
— Вот как? Мне казалось… Я, естественно, интересовался тем, что пишут обо мне. — Он поправил очки и помолчал. — Не буду ходить вокруг да около, я убил миссис Слоэн. Кровь невинной жертвы на моих руках.
Бендикс кивнул. О'кэй, моргунчик, я растроган.
— Я… э-э… Мне кажется, что вы должны записывать мои показания. На магнитофон или в протокол, как вы обычно…
Бендикс ухмыльнулся.
— Сержант Барнхарт зафиксирует все, что вы скажете. Он научился стенографии еще в школе. Верно, Пит?
Барнхарт осклабился в ответ.
Эмери Прайн нервно оглянулся на дюжего полицейского в форме, сидящего у двери.
— О, я не думал, что этот офицер остался здесь, — пробормотал он. — Мне показалось, что он… вышел.
— Он у нас тихий, — заметил Бендикс, выдыхая клуб синего дыма. — Слушаю вас, мистер Прайн.
— Да, конечно… Я знаю, что не похож на убийцу, лейтенант, но мы… — Он тихо хихикнул. — Мы редко выглядим такими, как нас принято представлять. В конце концов, убийца может походить на нормального человека.
Бендикс подавил зевок. Почему эти шутники выбирают для своих откровений послеполуденный час? Боже, как хочется есть. Элен опять разорется, если он опоздает к обеду, а этот бездельник, похоже, готов болтать до самой ночи. Надо держать его в узде наводящими вопросами.
— Как вы проникли в квартиру миссис Слоэн?
— Обманом, — с робкой улыбкой признался Прайн. Он подался вперед в кресле. — Я представился ей телевизионщиком.
— Вы имеете в виду телевизионным мастером?
— О, нет. Ведь миссис Слоэн могла и не вызывать мастера. Нет, я выбрал роль представителя телевизионной компании. Сказал миссис Слоэн, что ее имя попало в список на установку приставки. Вместе с четырьмя другими абонентами в их районе.
— Какой приставки?
— Ну, чтобы телевизор из черно-белого стал цветным. Я читал о таких приставках.
— Ясно. Она вас пустила?
— О, да. Она сразу же поверила мне. Обрадовалась, что попала в список, была возбуждена, много говорила. Вы же знаете женщин.
Бендикс кивнул.
— Она пригласила меня в гостиную, сообщила, что муж приятно удивится, когда придет с работы. — Мистер Прайн мечтательно улыбнулся. — Я прошел в комнату. На мне была синяя спецовка и фуражка. Ах, да, вам, наверное, нужен адрес магазина, где я купил их…
— В данный момент это не требуется, — отрезал Бендикс. — У нас будет время уточнить детали. Сначала расскажите о своем преступлении.
— О, великолепно. Просто мне показалось… Ну, ладно. Я поставил на стул свой чемоданчик…
— Чемодан?
— Да. С инструментами. Там был гаечный ключ и прочее.
— Зачем?
— Чтобы иметь выбор орудий убийства, — застенчиво улыбнулся Прайн, моргая. — Каждый раз я беру с собой весь комплект, а уж на месте выбираю то, что больше подходит.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, что больше подходит данной жертве. Ведь люди отличаются друг от друга.
— Тогда получается… — Бендикс тяжело посмотрел в глаза коротышке за толстыми линзами очков, — вы убили не в первый раз.
— Разумеется, лейтенант. Я убил пять женщин. Миссис Слоэн была шестой.
— Почему же вы раньше не пришли в полицию? Почему не признались до этого случая?
— Не хотел. Если бы я это сделал, то не смог бы выполнить свой план.
— Какой план?
— Убить шестерых. Я решил убить ровно шесть женщин и потом сдаться полиции, что и исполнил. У каждого человека есть цель в жизни.
— Ясно. Но давайте вернемся к миссис Слоэн. Что произошло дальше?
— Я поставил чемоданчик на стул и подошел к ней.
— Где она находилась?
— Посередине комнаты. Смотрела на меня и улыбалась, так мило, знаете ли, улыбалась. Все расспрашивала меня, как работает приставка. Еще ничего не подозревала. До тех пор, пока…
— Пока, мистер Прайн?
— Пока не осознала, что я не отвечаю ей. Стою молча, улыбаюсь в ответ, но не говорю ни слова.
— Что же она сделала?
— Начала нервничать. Перестала улыбаться. Спросила, почему я не приступаю к работе. Но я по-прежнему молчал и наблюдал, как в ее глазах появился страх, как он растет. — Плешивый коротышка сделал паузу, теперь его лицо покрылось потом, он тяжело дышал. — Видеть страх в женских глазах — какое это наслаждение, лейтенант. Испытываешь потрясающее чувство.
— Продолжайте.
— Когда она дошла до кондиции и готова была закричать, я зажал ей рот и ударил.
— Что вы сказали? — быстро переспросил Бендикс.
— Я сказал, что ударил ее. Коленом. В солнечное сплетение. Вышиб из нее дух, чтобы она не смогла
Последние комментарии
12 часов 48 минут назад
14 часов 21 минут назад
18 часов 14 минут назад
18 часов 18 минут назад
23 часов 39 минут назад
2 дней 11 часов назад