Необычайные приключения на волжском пароходе [Алексей Николаевич Толстой] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (24) »
Толстой Алексей Николаевич НЕОБЫЧАЙНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ НА ВОЛЖСКОМ ПАРОХОДЕ
Теплая ночь на Волге. От пристани наверх уходят в темноту деревянные лестницы. Там на полугоре — одинокий фонарь, облепленный ночными бабочками, нежилые амбары, заколоченные лавки частников, часовня с вывеской Церабкоопа, подозрительная темнота грязных переулков. Тихо — ни шагов, ни стука колес в этот час. Пахнет рекой, селедочным рассолом и заборами, где останавливаются. На реке тишина. Постукивает динамо на пароходе. Освещен только капитанский мостик и широкий проход на нижнюю палубу. На воде — красные огоньки бакенов. Редкие, скупые звезды перед восходом луны. На той стороне реки — зарево строящихся заводов. Простукала моторная лодка, ленивая волна мягко плеснула о смоляной борт конторки, у мостков заскрипели лодки. В освещенном пролете парохода появился капитан в поношенной куртке — унылое лицо, серые усы, руки за спиной… Прошел в контору, хлопнул дверью. И вот вдали по городским улицам вниз покатились железом, о булыжник колера пролетки. Некому прислушаться, а то стоило бы: лошадь, извозчик и седок сошли с ума… Кому, не жалея шеи, взбредет на ум так нестись по пустынному съезду? Из-за селедочных бочек вышли два грузчика: в припухших глазах равнодушие, волосы нечесаны, лица — отделенные от напрасной суеты, биографии — сложны и маловероятны. Лапти, широкие, до щиколоток, портки из сатина, воловьи мускулы на голом животе. Слушают, как в тишине гремят колеса. — Этот с поезда, — говорит один. — Пьяный. — Шею хочет сломать. — Пьяному-то не все одно? Шум сумасшедшей пролетки затихает на песке набережной, и снова уже близко колеса грохотнули и остановились. — Доехал. — Пойдем, что ли… Ленивой походкой грузчики пошли наверх. Навстречу им, вниз по лестницам, замелькали круглые икры в пестрых чулках, покатился крепкий человек в несоветской шляпе. Скороговоркой: — Два чемодана — первый класс… И, мать его знает как, не споткнувшись, долетел до свежевыкрашенной пристани и — прямо в дверь конторы. Касса еще не открыта. В дальнем помещении- яркий свет лампочки. У стола неприветливо сидит капитан и пароходный агент — с бледными скулами, подстриженными бачками. Человек ему с напором, торопливо: — Вы пароходный агент? Тот, как будто лишенный рефлексов, помолчав, поднял бесчувственные глаза: — Что нужно? — Мне прокомпостировать билет. — С половины второго. — Но (задравшись на конторские часы)… Без трех минут половина… Что за формализм! — Как вы сказали? — угрожающе переспросил агент. — Я говорю — мне дорога минута… Чрезвычайно… (На бритом лице горошины пота, лягушечий рот осклабился, блеснув золотом.) В конце концов можете мне оказать любезность… Агент, глядевший на него со всем преимуществом власти этих трех минут, — когда человек может бесноваться и даже треснуть и все-таки подождет, будь хоть сам нарком, — агент при слове «любезность» начал откидываться на стуле, словно предложили ему неимоверную гнусность. — Любезность? — протянул он зловеще, как из могилы. Человечек втянул шею. — А что я сказал? Ну да, любезность, как принято между людьми… — Принято между людьми… (Казалось, рука пароходного агента, ползет к телефонной трубке.) Человечек сошел с рельс. Но не надолго. Снова взорвался страстным нетерпением. — Мне нужно две одноместные каюты… Я рисковал сломать шею на ваших проклятых мостовых… (Повернулся к раскрытому окошечку, — где яснее шум колес.)… Сейчас сюда нагрянут с поезда… Вы можете ответить, когда я спрашиваю? Язык у вас отвалится? Есть свободные каюты? Есть? Нет? (Вдруг петушиным голосом.)… Бюрократизм! Часы бьют половину второго. Агент, с кривой усмешкой нехотя сдавшегося человека, закуривает и мертвым голосом: — Что вам нужно, гражданин? Oт неожиданности человечек выпучился, попятился. Снова подскочил: — Две одноместные каюты первого класса рядом… — Ваши билеты… Началось внимательное рассматривание билетов. Человечек переступал заграничными башмаками. Шум пролеток приближался. — Свободных кают нет, — жестом, в котором не было никакой надежды, агент вернул билеты. Пододвинул пачку телеграмм, лизнул плоский палец, начал их перелистывать, не замечая, что у человечка шея потянулась, вытянулась, зрачки забегали по текстам депеш. — Билет могу прокомпостировать, — сказал агент, — но поедете в рубке первого класса до Саратова… Морща лоб, как понтер, он читал вполголоса: «Безусловно забронировать две одноместных первого класса для иностранцев мистера Скайльса и мистера Смайльса». Мгновенно пухлая рука человечка пронеслась мимо носа пароходного агента и упала на телеграмму: — А это же что, черт возьми! (Схватил депешу.) «Безусловно забронировать»… Телеграмма наркоминдела! На каком же основании у вас нет кают? Головотяпство! Вредительство! (Агент мигнул, в глазах- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (24) »
Последние комментарии
8 часов 20 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад