Самый последний человек [Владимир Иванов] (fb2) читать онлайн

Владимир Иванов Самый последний человек

Будильник мерно и монотонно повторял одну и ту же успевшую надоесть мелодию. Глаза открываться совсем не хотели, и я начал вслепую шарить рукой по прикроватной тумбе, пытаясь найти маленький прибор, издающий эти мерзкие звуки. Через минуту безуспешных поисков наконец всплыла в памяти мысль, что со вчерашнего дня будильника у меня нет, и играет музыка прямо у меня в голове. Поморщившись, я громко крикнул «Отключить будильник!» и музыка прекратилась. Фух. Так и с ума сойти можно.

Так как сон все-таки был успешно согнан настойчивой программой, я решил, что придется вставать. Как-никак, работу никто не отменяет.

Собравшись с силами, я откинул одеяло, такое теплое и приятное, и сел, поставив ноги на пол. Веки, наконец, одолели силу гравитации, и глаза открылись. Сразу же зрительный визор выдал ворох обыденных утренних уведомлений и предложение переставить будильник на завтра на тоже время. Мельком просмотрев информацию и не обнаружив в ней ничего интересного, я смахнул все значки движением руки. Вот еще, загружать мою несчастную сонную голову кучей ненужной информации.

Потянувшись до хруста, я поднялся и направился в ванную. В зеркале отразилось мятое лицо только очнувшегося ото сна человека. Пора переходить на поздние смены, однозначно. Так я долго не протяну. Надо сказать Лерке, чтобы переводила побыстрее, она же обещает уже вот как месяц…

Руки вдруг обожгло горячей водой. Я зашипел и поспешно прибавил холодной. Вот сколько классных штук придумали: и изображение выводят прямо на сетчатку глаза, и будильник сразу транслируют на барабанные перепонки, и любой техникой можно управлять через чипы в наших головах, но кран, который адаптируется под твою температуру сам, придумать не смогли! Надо в лабораторию подкинуть идею, а то они, бедные, уже даже и не знают, чего бы еще им оцифровать.

Закончив водные процедуры, я плавно переместился на кухню, попутно запустив команду готовить завтрак. Кухонная машина загремела и зажужжала, перерабатывая продукты, а пока налила мне кофе. Вышел отчет «ПЛАНОВОЕ ВРЕМЯ ПРИГОТОВЛЕНИЯ – 5 МИНУТ». Я вывел текущее время: 08:15. Ну отлично, до девяти вроде все успею.

Попивая кофе, я вновь запустил список последних уведомлений, ворохом разлетевшийся перед взглядом. В основном не было ничего важного: несколько лайков под фотографиями, банковская выписка, напоминание о грядущем вебинаре в локальной искусственной сети… Вдруг мир окрасился красным. Всю информацию с сетчатки как будто смело ураганом, оставив только одно уведомление прямо перед линией взгляда. Вот черт. Сообщение от Центрального Сервера. Что-то было явно не так. Самая Главная Во Всем Мире Система просто так ничего своим гражданам не отправляла…

Сообщение тем временем открылось. В голове зазвучал безликий механический голос:

– Пользователь номер 11 927 564 387, вам необходимо пройти идентификацию для получение сообщения. Вы готовы сделать это в данный момент?

– Да, – выбора у меня все равно особо не было. Да и Сервер не любит, когда его задерживают.

– Ваше имя? – голос оставался абсолютно безучастным, но мне всегда казалось, что что-то человеческое в нем все-таки есть.

– Климов Андрей Владимирович.

– Личный код?

– Три, восемь, пять, один, один, два, пять, семь, – эти цифры каждый знал, как собственное имя, вся идентификация шла только через них.

– Номер чипа вашего текущего физического носителя?

Я провел по локтевому сгибу левой руки. Высветились красные цифры. Все совсем серьезно, раз такие вещи спрашивают. Похоже, у меня серьезные проблемы.

– Номер чипа вашего текущего физического носителя? – голос повторил еще один раз, а перед глазами появился обратный отсчет от десяти. Если ему не сказать нужную информацию, он меня отключит от сети и направит наряд полиции посмотреть, что тут у меня происходит. А это большие проблемы, надо сказать. Поэтому больше я тянуть не стал.

– Тридцать восемь, двадцать четыре, сорок семь! – я это почти прокричал, наблюдая, как восьмерка перед глазами превращается в семерку. Вдруг красный цвет исчез, мир снова наполнился привычными красками. Сообщение открылось и перед глазами появился текст. Пришлось перечитать дважды, чтобы понять, что там написано, ибо сначала я не поверил своим оцифрованным глазам.

      «Пользователь Климов Андрей Владимирович! Данным сообщением Центральный Сервер уведомляет вас о необходимости обратиться в ближайшую серверную станцию для полного технического осмотра компонентов вашего физического носителя. Проверка связана с тем, что Ваш физический носитель может иметь брак, который впоследствии может повлиять на локальную сеть города, в котором Вы проживаете.

Обратиться в серверную станцию необходимо сразу же, после получения данного письма. На место вашей работы направлены необходимые уведомления от имени Центрального Сервера. Обращаем ваше внимание, что информацию о цели осмотра Вам разглашать запрещается. Нарушение запрета будет рассматриваться как нарушение законов Всемирной Сети и караться в соответствии с Протоколом безопасности, ст. 24 п. 5»

Вот здорово. Попал ты Андрюха. Тело твое – бракованное. За последние триста пятьдесят лет жизни я сменил уже семь тел и именно это каким-то образом с браком. Ну вот как так?

Кухонная машина громко запищала, сигнализируя о том, что завтрак внутри нее готов. Но есть совсем не хотелось. Если тело окажется бракованным, меня могут вывести из физического носителя и «законсервировать» лет эдак на сто, пока не подойдет «стандартная» очередь. Это совсем уж плохой вариант.

Но делать нечего. Если совсем не явиться или сильно медлить, то точно жди беды. С Центральным Сервером шутки плохи. Когда наши государственные лидеры решили отдать бразды правления этим миром искусственному интеллекту, никто не знал, чем это все закончиться. А сейчас смотри как. Четыреста лет прошло, а мы все еще живы здоровы и процветаем. Правда без Всемирной Сети мы бесполезны, но тем не менее. Отдаешь чуть-чуть свободы и становишься бессмертным. Небольшая цена…

Как только я вышел на улицу и взял курс на ближайшую серверную, раздался звонок. Перед глазами появилось изображение молодой хрупкой блондинки, обладающей (как я хорошо знал), очень сильным начальственным голосом и прекрасной фигурой. Это была Валерия, мой непосредственный начальник. Ее должность звучала довольно громоздко: «Руководитель группы номер три отдела поддержки Департамента по обеспечению доступа к локальной городской сети». А я, соответственно, под ее началом помогал вводить новых людей в нашу сеть из других городов, устранял сбои и отвечал на дурацкие вопросы других Пользователей. Работка, прямо скажем, не самая престижная, но и этим кто-нибудь должен заниматься.

Я взмахнул рукой, отвечая на звонок. Лера появилась рядом в окошке в виде голографического изображения. Лицо у нее было весьма озабоченное.

– Что ты умудрился натворить, Климов? – спросила она строгим голосом, слегка нахмурившись.

– А что, пришли серьезные файлы? – я старался держаться бодро, но нарастающее беспокойство упорно хотело выбраться наружу.

– Ну, распоряжения самого высшего уровня, – Лера направила мне файлы, который я мельком пролистал. Часть содержимого мне вообще была недоступна, а часть выглядела максимально серьезной. – Что ты все-таки наделал?

– Честно говоря, я сам не знаю, – тут я и правда был абсолютно честен. – Меня срочно вызвал сам Центральный Сервер. Больше рассказывать запретили, но, по правде говоря, мне тоже ничего особо сообщить не удосужились.

– М-да, история, – протянула Лера. – Сам то что думаешь?

– Надеюсь, что во мне нет ничего серьезного, из-за чего могут «законсервировать». Заешь ли, быть электронным сознанием в ближайшие сто лет мне никак не улыбается.

– А ты еще не накопил на следующее тело? – вопрос заставил призадуматься. Когда-то давно, когда еще все были смертны, люди копили себе на «пенсию», чтобы в старости можно было достойно жить на эти деньги и не работать. А сейчас система поменялась: ты копишь себе на новое тело, которое тебе предоставляется Центральным Сервером. Годам к пятидесяти как раз скапливается нужная сумма и тебе дают новое молодое тело, обычно лет шестнадцати, выращенное искусственным способом. Оно работает только как оболочка: вставляешь туда электронный мозг и вот, получается полноценный человек. Все начинается с начала. А вот если тебя отключат от старого тела раньше, чем накопишь на новое, то попадаешь на «консервацию»: электронный мозг помещают на специальный сервер, где ты ждешь, пока подойдет твоя очередь на «бесплатное» тело. Оно точно у тебя будет, но вот когда это произойдет никто не знает. Можно прождать несколько десятков лет, пока наконец придет твой черед. И я вот совсем не хотел бы оказаться в такой ситуации.

– Лера, ты, наверное, шутишь, – мне вот сейчас только шуток не хватало. – Я относительно недавно в это заселился. Еще лет пятнадцать мне придется работать, даже с учетом накоплений с прошлых переселений.

– Я вообще серьезно спрашивала, – на лице у нее появилась обида. – Хочешь, я поговорю с ребятами и мы, ну понимаешь, – она вдруг замялась, – поможем тебе материально что ли, всем отделом.

– Лера… – я был искренне поражен. У нас, конечно, были дружеские отношения, но чтобы так она за меня переживала, я не ожидал. – Так, давай посмотрим пока, как ситуация будет развиваться. Пока не дергай никого, – я повернул за угол и передо мной выросло здание серверной станции номер пять. – Я пришел к месту назначения. Давай позвоню, как закончу здесь, окей?

– Ладно, – девушка вздохнула, – я пока ребятам скажу, что у тебя отгул, а потом будем по ситуации смотреть. Давай, удачи тебе там, – она слабо улыбнулась.

– Спасибо, – я улыбнулся в ответ, – ты не переживай, скоро я тебе опять нервы трепать буду, так просто от меня не отделаешься.

– Дурень ты, – улыбка стала на пару градусов теплее, – давай, буду пытаться работать.

– Пока, – после этих слов изображение исчезло. Нехорошо флиртовать с начальством, но, может, позвать ее куда-нибудь? В наше время все эти архаичные вещи типа «измен», «верности», да и прочего подобного исчезло вместе с институтом семьи. Ну какой в нем смысл, если дети сейчас существовали только как заготовки для искусственных тел? Их выращивали в пробирке, а сознания все были уже взрослые. Получается, рожать, воспитывать, вводить в общество никого не надо. Поэтому люди теперь просто проводят время вместе, когда им хочется, есть те, кто придерживаются старой морали в области межполовых отношений, есть те, кто этим не озадачен. Я вот из последних, а вот насчет Леры не знаю. Можно и разузнать, когда выберусь из этой передряги.

С этими мыслями я зашел в мастерскую, попав в огромный холл. Вход во внутренние помещения был закрыт двумя стеклянными дверями, между которыми располагалась маленькая площадка и отделённая стеклянной стеной будка охранника. Через этот пропускной пункт можно было пройти только после полной идентификации. Я подошел к первой двери, и она гостеприимно распахнулась, впуская меня на площадку. За стенкой сидел мужчина в форме, оглядевший меня подозрительным взглядом.

– Вы не являетесь сотрудником мастерской, – произнес он грубоватым хриплым голосом, – цель визита?

– Распоряжение Центрального Сервера – ответил я, надеясь, что меня сейчас отсюда выпроводят и окажется, что даже всевидящий Сервер ошибается.

– Ваше имя – охранник, казалось, еще больше посуровел, всматриваясь в изображение, которое выдавал его визор – видимо просматривал последние инструкции.

– Климов Андрей Владимирович

– Личный код?

– Три, восемь, пять, один, один, два, пять, семь, – где-то мы это уже проходили, подумалось мне.

– Вас ждут в кабинете двадцать семь, – охранник мельком посмотрел на меня, видимо сравнив с изображением, и нажал на кнопку на тумблере перед собой. Внутренняя дверь открылась. – Второй этаж, третья дверь слева.

– Я найду, спасибо, – теперь уж ничего не оставалось, кроме надежды на то, что это лишь маленький брак…

Надежда рассыпалась, когда я встретился взглядом с техником из кабинета номер двадцать семь и назвал свое имя. Он сразу ощутимо занервничал, но сообщил, что мне нужно пройти внеплановую проверку, так как мой физический носитель дает сбои при работе с электронным мозгом, а они могут стать причиной локального сбоя в общей Сети. Объяснение не внесло никакой ясности, но, опять же, выбора не было.

– Как вы будете меня проверять? – задал я один из главных вопросов.

– Нам потребуется отсоединить вас от физического носителя – вот этого ответа я и боялся. Они могут отсоединить меня, прислать сообщение с извинениями и «законсервировать». Никто в этом случае не сможет помочь, так как угрозы общей Сети нейтрализуются Центральным Сервером без каких-либо колебаний. Любой сбой опасен для всех электронных мозгов вокруг, так как может повредить их, и личности, которые там находятся будут частично или полностью утрачены. Как-то раз один из неожиданных сбоев уничтожил сознание целого городка. С тех пор наблюдение ведется строжайшее, любые, даже потенциальные, угрозы немедленно устраняются.

– Надолго я буду вне носителя? – спросил я и волнение наконец прорвалось наружу.

– Да нет, не волнуйтесь, – мастер подошел к специальному креслу, стоявшему около стены кабинета и сделал пригласительный жест, – нам потребуется около десяти-пятнадцати минут для оценки физического носителя, и я верну вас назад.

– Ну хорошо, – я прошел к креслу и осторожно опустился в него, – я надеюсь на вас, мастер.

– Нет смысла переживать, – он сделал мне укол, и я почувствовал, как мир вокруг стал кружиться. – Вы сейчас уснете, а проснетесь уже когда все закончится. Ничего страшного, как видите.

Ответить я уже не успел. Сознание медленно улетело в неизведанные дали…

***

Пробуждение пришло внезапно. Было как-то холодно, как будто я сидел в подвале, полумрак вокруг усиливал ощущение. Что такое? Это так выглядит консервация? Что за чертовщина вообще?

– Очнулся? – раздался рядом необычный голос. Я такого никогда не слышал. Он был какой-то сухой, чуть дребезжащий и чуть хрипящий, как будто у человека в горле что-то застряло.

Я попытался повернуть голову и это далось мне с большим трудом. Казалось, будто мое тело не работало уже очень давно и скрипело, как старый механизм. Я глянул на свои руки и удивление стрелой пронзило мозг – это были не мои руки! И точно не нового тела. Они были не детские, наоборот, сухие, морщинистые, покрытые пятнами. Что происходит?!

С телом удалось совладать и, повернув-таки голову на голос я увидел, что рядом на железном стуле сидит мужчина, каких я не видел уже больше трехсот пятидесяти лет. Это был глубокий старик с длинными седыми волосами. Одет он был не менее странно – в серебристый комбинезон, местами протертый, на ногах были тяжелые на вид такие же серебристые ботинки. Нашивка на груди комбинезона говорила о том, что передо мной «Гаврилов В.А.».

– Очнулся? – повторил Гаврилов, хотя все было и так очевидно. – Хорошо. Рад тебя снова видеть, Андрей. Мы с тобой уже очень давно не виделись.

– Виделись? – я недоуменно посмотрел на старика. В таком возрасте, если верить старым файлам, могли развиваться нарушения в мозговой деятельности. Может у старика что-то из этого?

– Виделись, конечно, – Гаврилов кивнул, – меня зовут Вячеслав, но для тебя я всегда был Славой, твоим другом по институту. Я знаю, – он поднял руку, увидев, что я хочу возразить, – что ты меня не помнишь. Так мы договорились, когда я вводил тебя в систему. Сейчас мне пришлось вытащить тебя обратно, потому что время мое совсем на исходе, а умирать в одиночестве дело не очень приятное. Хоть поговорю с кем-то настоящим напоследок.

Я оглядел комнату, используя все такое же непослушное тело. Она была довольно необычная: стены были окрашены в серый цвет, а обстановка состояла из стульев, на которых сидели мы с Гавриловым, стола с каким-то небольшим прибором и небольшой кушетки, прикрепленной к стене.

– Где мы? – спросил я старика, и он невесело усмехнулся.

– Давай я тебе вкратце все скажу с самого начала, чтобы освежить память и все встанет на свои места. Хорошо? – я кивнул. – Отлично. Дела обстоят следующим образом: в 2138 году появилась технология перемены тел, которая хорошо тебе известна. Сознание записывалось на специальный чип и переносилось из тела в тело. Таким образом сначала избранные, а потом и все люди на Земле смогли реализовать одно из самых главных желаний – обрести бессмертие. Оно было получено, как и предсказывалось, синтезом техники и жизни.

Постепенно всю технологические гаджеты заменил чип сознания. Объединив их в единую сеть, люди смогли обмениваться любой информацией за доли секунды. Постепенно интеграция стала настолько сильной, что границы государств стерлись, как ненужные. Людям больше не требовалось государственное устройство и армии чиновников. Мы просто стали единым цифровым организмом. Так и был создан Центральный Сервер, заменивший орган централизованного управления. Ему просто передали функции, которое раньше выполняло государство. Особенно просто стало с безопасностью – Сервер видит любую информацию в голове человека, а значит может отследить каждую мысль и каждое враждебное намерение. И, как следствие, нейтрализовать ее.

– Я все это знаю, – нетерпеливо перебил я старика, – теперь все мы -элементы одной сети. Банковские системы, социальные сети, поисковики… Все это – теперь мы сами. Зачем ты вытащил меня сюда? И вообще, где мы? Чего тебе от меня нужно?! – тут мой голос уже почти сорвался на хриплый крик. Конечно, меня скорее всего уже выключили и я на консервации. А это – галлюцинации или голограммы, чтобы мне было не совсем уж скучно сотню лет проводить в заточении.

– Хорошо, что ты это помнишь, данным знанием обладают уже не все, – старик глубоко вздохнул, – я должен был убедиться, что ты помнишь об этом. Тогда перейдем к делу.

Когда только появилась идея создать Центральный Сервер, стало понятно, что он – большое благо, и большая угроза. Тот, кто владеет им, по сути владеет всеми людьми в мире. Тогда ведущими техниками, которые пока не были включены в сеть, было принято, на мой взгляд, гениальное решение: нужно было расположить ЦС там, где никто не сможет до него физически добраться. Безопасность виртуальную они решили обеспечить за счет огромного количества файерволов, брандмауэров и антивирусов. А сам физический носитель – серверную станцию – они запустили в космос, на орбиту вокруг Земли. Конечно, параллельно были запущены и другие станции в качестве резерва. Это стоило огромных денег… Но цель оправдывала средства. Об этом ты помнил до этого момента?

– Нет, – я глубоко задумался. Что-то мне было известно о том, что до ЦС не доберешься просто так, но никогда я не интересовался, почему все было построено таким образом. Да и какая разница? Жили себе и жили спокойно. Чего все-таки этот старик от меня хочет? …

– Сейчас мы подошли совсем к сути вопроса, Андрей, – старик чуть наклонился вперед. – На каждой станции была команда техников, три человека, которые добровольно подписались оставаться на них и обеспечивать бесперебойную работу Центрального Сервера. Станций всего было десять, и было это уже очень давно, больше пятидесяти лет назад, в 2158 году. Техники постепенно умирали от старости, а станции оказались неспособны существовать самостоятельно. На текущий момент функциональна только одна станция… Та, где сейчас находимся мы с тобой. Та, где и была размещена основная версия ЦС.

– Что?! – это был какой-то бред. Как могли станции работать всего пятьдесят лет, если мне сейчас уже больше трехсот пятидесяти? Да и как я вообще смог оказаться вдруг в космосе, черт знает где?

– Я вижу, ты все еще не понимаешь, – старик чуть улыбнулся, увидев мое удивление, – весь мир, который вы видите там, – он махнул рукой в сторону небольшого окошка, за которым была сплошная чернота, – это лишь проекция, миф. Как в старых фильмах, но только теперь это стало реальностью. Дело в том, что человечества в том виде, в котором оно было раньше, больше попросту не существует.

– А где же люди? – спросил я с недоверием. Все-таки, похоже, этот человек не выжил из ума, слишком много печали в глазах… Но то, что он говорит, звучит пугающе логично. Если меня проверяют или испытывают, в любом случае надо разузнать все до конца.

– Люди… – Гаврилов усмехнулся. – Всем же захотелось жить в раю. Конечно, на дворе уже было двадцать второе столетие, мы сильно продвинулись вперед в плане техники и решения общечеловеческих проблем: голода, болезней, нищеты… Но все равно остались то, с чем мы справится не могли. Я покажу тебе, – он неспешно поднялся на ноги, и мне даже на расстоянии был слышен хруст суставов, – покажу и ты все вспомнишь.

Я проводил взглядом его шаркающую походку. Гаврилов подошел к стене с экраном и постучал по нему пальцем. Появилось изображение Земли, по-видимому, снятое со спутника. Планета была бесспорно прекрасна, она сверкала как голубой бриллиант в солнечных лучах.

– Красиво, правда? – старик проследил за моим взглядом и усмехнулся. – Тебе всегда нравилось разглядывать ее в иллюминатор… Еще не вспомнил? – я помотал головой, ощутив скрип в шее. Да сколько же лет этому носителю? Не мешало бы отправить его на реконструкцию.

Гаврилов смахнул изображение с экрана жестом и появилось следующее изображение. Это была Земля, но с другого ракурса. Так она занимала лишь треть экрана, а другую часть занимала черная громада космоса, из которой надвигался огромный серый объект.

– Познакомься, астероид О’Брайена-Чернова, – старик невесело взмахнул рукой. – В 2168 году он врезался в Землю. С тех пор прошло уже более тридцати лет, а там все еще бушует зима и нет ни одного человека. Все эти годы наша станция посылает сигналы бедствия на всех возможных частотах, все сканеры непрерывно ищут хотя бы крупицу жизни… Но поиск успехов не принес. Теперь люди существуют только здесь, – он поднял глаза к потолку, – в Центральном Сервере. А мы с тобой – последние люди которые физически существуют.

У меня не было слов. Если все что он говорит – правда, то… Мы все мертвы. Нас просто не существует мы лишь набор цифр, который записан на сервере вращающемся вокруг мертвой планеты… Так не может быть!

– Может, – сказал Гаврилов. Последнюю фразу я, оказывается, произнес вслух, – это правда, Андрей. А теперь я введу тебе препарат, который оживит нейронные связи в твоем физическом мозгу, и ты все вспомнишь. В последний раз я сделал это сразу, и ты чуть не сошел с ума. Да и со мной ты такое тоже уже проделывал…

– Постойте, о чем вы… – фразу он мне закончить не дал. В два широких шага оказался рядом, что-то за моей головой громко щелкнуло, отдавшись эхом в комнате и плечо словно ужалила большая и очень злая пчела. Лицо Гаврилова и комната за ним начали медленно вращаться, словно поглощаемые водоворотом, состоящим из непроницаемой тьмы. Я попытался встряхнуть головой, но тело уже больше не слушалось и все попытки вернуть над ним контроль были тщетны.

А потом пришли воспоминания. Резкий толчок! Где я? Что происходит? Вокруг бурлящий город, мимо проносятся голоса и шумы. Куда он дел ее ключи? Сколько будет стоить килограмм? Классные новые туфли! Мама должна купить шоколад! Воздух разрезает пронзительный звук клаксона, ему вторит сигнал грузовика, все это сливается в бесконечный гул… И что это за назойливая песенка, которая звенит по кругу…

Это же мой телефон! Я опускаю руку к карману…

Толчок! Офисный кабинет. Передо мной овальный стол, за которым ведется очень важный разговор между мужчинами и женщинами в деловых костюмах. Сколько потребуется станций? Надежен ли основной сервер? Сколько будет основных спутников? Готов ли я полететь? Конечно! Решение важное, но так я сделаю хоть что-то действительно полезное в своей жизни… Мне протягивают руку…

Толчок! Вокруг гул, но его затмевает стук моих же зубов. Лампы на панели мигают разными цветами, мерный высокий сигнал отсчитывает секунды для старта. Вся обстановка трясется, без сомнений, идет непрерывное мелкое землетрясение. Я поворачиваю голову и вижу улыбающегося человека, похожего на Гаврилова. Нет, стоп, это же он! Только лет на пятьдесят моложе… Он красив, хорошо сложен, его мужественное лицо мелко трясет, но оно сохраняет ободряющее выражение. Рот открылся и попытался донести до меня какие-то слова. Что же он там говорит? Что-то типа «повеселимся»? Или нет… Резкий толчок! И нет, не новое воспоминание. Мы просто взлетели. Туда, к звездам, которыми сами решили стать. И будем оттуда, сверху, как настоящие боги взирать на голубой шар с миллиардами жизней. И держать руку рядом с кнопкой, прерывающей их в одно мгновение…

***

Когда я проснулся, Гаврилов все также сидел на стуле. Его ссутуленная, усталая поза напомнила, сколько же лет мы торчим в этой консервной банке, носящей гордое название «Центральная Серверная №1». Поначалу у нас получалось держаться молодцами, но этот астероид разрушил все. Через десять лет жизни на станции мы должны были вернуться на Землю и жить там припеваючи до конца наших дней. Но планеты, бывшей нам когда-то домом, больше нет, возвращаться некуда. И мы решили действовать сами. Потратили два года на взлом Центрального сервера, чтобы тоже уйти в этот цифровой мир, где можно было быть не одним.

– Но была одна загвоздка, – сказал Гаврилов тихо. Он то точно знал, какие мысли у меня в голове, сам много раз через это проходил. – ЦС все равно находил изъян в системе и постоянно выбрасывал нас из Сети как вредоносный объект. На это ему требовалось много времени, там можно было прожить целые жизни, но рано или поздно это происходило. А если тебя выбросит из системы как вирус, а физического тела больше нет, то ты исчезнешь. Навсегда.

– Сколько времени? – спросил я у него спокойно. Дальше все уже было известно.

– Два года. Ты был там целых два года, – в глазах Гаврилова стояли слезы. – Андрюша, я не могу к этому привыкнуть. Я смотрю на вас через монитор, слежу за сервером и не могу больше ждать. ЦС в этот раз искал тебя очень долго. Надеюсь, в следующий раз он меня найдет еще позже. Сколько ты прожил там?

– Триста пятьдесят лет, – ответил я с содроганием. Два года меня искали в этот раз. Сколько же мне придется быть тут одному? Это старое тело может и не перенести несколько лет в одиночестве. Еды тут навалом, она, как и вода синтезируется, вероятность, что системы жизнеобеспечения откажут – минимальная… Все делалось на века. Которые человечество должно было прожить по простой схеме – каждые несколько лет команды на спутниках меняются, и те, кто отслужил свое отправляются в цифровой мир на заслуженный отдых. Кому это было не нужно – живут сами по себе в физическом мире и тоже горя не знают. Так могло продолжаться вечно, если бы не космический булыжник, прилетевший так некстати и поломавший все планы о возможной замене команды на станциях.

– Сигнала все также нет? – мрачно спросил я Гаврилова, хотя и так знал ответ. Он покачал головой. Все понятно. После падения астероида Земля перестала выходить на связь сразу. После сканирования всех частот мы нашли сигнал какой-то радиостанции в глухой деревеньке, которая каким-то чудом уцелела и по кругу крутила старую популярную песенку. Мы слушали ее два месяца, надеясь, что на ней появится хоть одна живая душа, но одни и те же слова крутились и крутились…

– Андрей, я хочу уйти туда, – Гаврилов сноровисто встал с кресла и подошел к капсуле жизнеобеспечения, где я, как оказалось, сидел все это время, привалившись спиной к ее задней части. Это было аварийное оборудование, где мы погружади свои тела в искусственную кому, чтобы они спокойно функционировали и ждали нашего неизбежного возвращения. Уже пятьдесят лет трюк удавался. Но с каждым разом все хуже и хуже. А еще капсула была только одна. Поэтому погрузиться тоже мог только один.

Я собрал все силы своего старого немощного тела и, поднявшись на ноги, вышел из капсулы, куда тут же улегся Гаврилов. Одиночество сводило его с ума куда больше, чем меня, каждый новый выход из системы медленно, но верно разрушал психику этого человека. Мы уже даже не разговаривали, когда менялись местами. Просто маску для дыхания на лицо, две иглы внутривенно, несколько трубок для функционирования организма, самый главный провод, подсоединяемый в разъем на шее и вот уже счастливого уходящего скрывает мутноватое стекло капсулы. Нажатием двух кнопок запускается программа внедрения и через несколько минут счастливец улетает в цифровой мир. Обо всем, что у него тут было, расскажет бортовой журнал. Да и о чем тут говорить? Все тоже самое… Уже пятьдесят лет ничего не меняется.

Я вздохнул и шаркающей походкой подошел к иллюминатору. Вот она, Земля. Все такой же голубой шар в бескрайней пучине космоса. Теперь я буду смотреть на нее долгие несколько лет. А может быть, наша программа внедрения настолько обучилась, что ЦС не найдёт Гаврилова никогда. Мы договорились: если через три года одного не находят – второй отключает его тело и подключается сам, принимая яд. Так мы оба окажемся в цифровом мире, а дальше будь что будет. Может, снова что-нибудь прилетит из космоса и уничтожит станцию. Может, ЦС даст сбой и отключится сам. А может…

Что это? Так больно… Что за… Я упал на колени, а потом на пол лицом. В груди невыносимо жгло, как будто там поселилась разъярённая медуза. Это что, сердечный приступ? Нужно доползти до лекарств, тело уже не слушается, но двигаться сможет… А может… Да.

Я перекатился и пополз к компьютеру. Это самый лучший вариант – подключиться к Серверу, а там будь что будет. Может быть, нас выкинет, но тогда не придется бороться за выживание в полном одиночестве. Я должен доползти и сделать это. Столько лет отдать на служению человечеству и вот так умереть, корчась на полу постылой станции? Нет, я справлюсь!

Я справлюсь! Я справлюсь… Я спра…

В оформлении обложки использованы иллюстрации с сайта https://stock.adobe.com/ по стандартной лицензии.