Два рассказа о святых отцах [Александр Владимирович Уваров] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Александр Уваров ДВА РАССКАЗА О СВЯТЫХ ОТЦАХ

МАЛЬТИЙСКИЕ СОКОЛЫ

Июньским вечером 2022 года в центре Москвы прошла большая стритрейсерская гонка имени пророка Илии, финансируемая посольством Мальты.

Отец Иоанн, настоятель собора святого Серафимия, почти два месяца готовился к решающей схватке. Вот уже пятый год подряд он участвовал в заездах, но до сей поры добирался лишь до малопочётного третьего места, неизменно проигрывая как всегдашнему фавориту гонок, отцу Гондонию, так и некоему юному дьячку из деревни Сафроново, изрядно разбогатевшему на конфискованном у местных еретиков-дачников имуществе и купившему по случаю прокачанный гоночный «роллс-ройс».

Проигрыши стали подтачивать прежде несокрушимый боевой дух святого отца.

Паства роптала.

Особенно же наседали на него зажиточные прихожане.

«Даром мы тебе, батька, за выступления на крестинах отстёгиваем? — возмущались они. — Да на конюшню свою, почитай, каждый месяц тысяч по сорок басурманских бумажек загребаешь, а то и по пятьдесят. Обложил со всех сторон, а результату — никакого. Хоть бы разок порадовал… Вон, в соседнем приходе настоятель по копеечке берёт, всего-то на параплане над Новодевичьим летает, а уж восемь раз призы брал. Нехорошо, отче, нехорошо и обидно!»

На слова их отец Иоанн особого внимания не обращал.

Светская болтовня, пустая и порожняя.

Да и куда они от святого отца денутся?

Знают же прекрасно, что без справки от настоятеля районной церкви и лицензии на бизнес не получить, и чадо в институт не пристроить, и кредит в банке не оформить.

А ежели совсем батюшке досадить, так по его представлению можно и в Управу Благочиния загреметь. А там, в Святоотеческом Изоляторе Заочного Отпевания (СИЗО в просторечии), в одной камере с ведьмами, ведьмаками, упырями и прочим диссидентским сбродом, всю свою греховность буквально до печёнок можно прочувствовать, да с тем безвременно и опочить.

Так что ропот прихожан батюшке не слишком досаждал.

Но вот обидно было, что треклятый Гондоний на своём вооружённом, как сухопутный крейсер, «майбахе», да ещё этот провинциал на стремительном серебристом «роллс-ройсе» авторитет его священнический в самую московскую грязь втаптывали, так что и прежде покорные и бессловесные прихожане (подумать только!) стали роптать.

Нет, серию неудачных заездов надо было прервать во что бы то ни стало!

Для этого не жалко было потратиться на новейшую спортивную модель «БМВ», стартовые бустеры, двигатель с турбонаддувом и комбинированную систему питания, позволяющую закачать в критический момент изрядную порцию закиси азота.


В светлый июньский вечер святые отцы съехались на стартовую площадку возле Ильинских ворот.

Кого здесь только не было!

Был тут и отец Савватий, архиерей Заиконоспасского монастыря, на верном своём «мерседесе», от бампера до бампера покрытом боевыми шрамами, отчётливо и грозно выделявшимися на общем небесно-голубом фоне.

Ведомо было Иоанну, что Савватий намеренно не выправлял металл, дабы изрубленный в боях ветеран внушал страх юным и впечатлительным иереям, вздумавшим впутаться в смертельную гонку.

Был и отец Даниил, клирик церкви Козьмы и Дамиана. Скромный завсегдатай гонок на гибридной «тойоте». Праведник и аскет, недавно самолично постом, молитвой и бичеванием приведший к покаянию беспутную бабу-газетчицу, поднявшую было скандал из-за отсутствия кассовых аппаратов в принадлежащих отцу Даниилу супермаркетах, но с Божьей помощью счастливо усмирённую.

Был и отец Амвросий на «хаммере», в бампер которого был вмонтирован реликварий с мощами самого святого Георгия. Амвросий весьма и весьма уповал на помощь святого, однако же и с небесной помощью неизменно проигрывал, ибо каждый раз принимал для храбрости горькой, хоть и освящённой им же самим, настойки, после чего мчал, не разбирая дороги и решительно спрямляя все повороты, далеко выходя за пределы трассы, так что однажды поперёк движения пересёк МКАД и очнулся лишь, съехав в реку у Белоомута.

Были… Конечно, и отец Гондоний и этот, провинциал.

Куда ж без них!

Фавориты, чтоб их разорвало!

Гондоний, похоже, навесил на «майбах» ракеты новой конструкции. Прежние были с тепловым наведением (от этих можно было ловушками отбиться), а эти покруче будут, поопасней. С интеллектуальной системой самонаведения, с бортовыми компьютерами.

«Не иначе, как с католиками снюхался! — с озлоблением подумал отец Иоанн. — За границей купил, у нас такого отродясь не делали. Вот напишу на тебя куда следует — попомнишь меня, антихрист!»

И, смачно сплюнув на ладони, потёр их друг о друга.

Сигнал к началу гонок подала, махнув распятием, сестра из Покровского монастыря.

Таганские девки бойкие, их часто на гонки приглашали.

Взревели моторы. Поплыла перед зрителями синяя завеса дыма.

Гонка началась.

Сорвавшийся с места многоцветный поток машин пронёсся по Ильинке, быстро вытягиваясь и истончаясь по узости пути, и, не снижая скорости, ворвался на Васильевский спуск.

Трасса гонки была заранее утверждена Патриархией и по строгому приказу самого патриарха заранее и полностью очищена от припаркованных машин, некстати установленных торговых терминалов, дорожных столбов и даже рекламных щитов, убрать которые было под силу одной лишь Церкви.

Потому, не встречая особых препятствий, святые стритрейсеры накручивали обороты, безжалостно обходя и подрезая друг друга.

После поворота на Москворецкую набережную разрешалось применять оружие.

И сразу же появились первые жертвы.

Бронированными клыками, намертво приваренными к бамперу, отец Гондоний подцепил невезучий «мерседес» Савватия и, подбросив немилосердно, обрушил заревевшую в падении машину в реку.

Иоанн едва успел заметить блеск от взмывших в воздух брызг, как и сам едва не попался на подобный приём.

Подобравшийся сзади Амвросий боднул чувствительно его машину, судя по всему, проткнув-таки фронтальным ломом багажник.

«Сволочь, прости Господи!» — подумал Иоанн.

И включил разбрызгиватель фенола.

«Хаммер» Амвросия скрылся в фенольном облаке, вылетел из него на мгновение, тут же закрутился волчком, опрокинулся на бок и, пропахав по задымившемуся асфальту неглубокую борозду длиной метров в пятьдесят, врезался с маху в опору Устьинского моста.

«На Котельническую выезжаем», — отметил Иоанн.

Это было опасное место.

В высотке на набережной жили ведьмы, которые часто обстреливали из гранатомётов рясоносных гонщиков.

Говорят, привычку такую взяли они после того, как года два назад во время рождественских гонок какой-то неопытный в зимних гонках новичок влетел аккурат в витрину местной вудуистской лавки, причинив владельцам оной изрядный урон.

Вот и сейчас какая-то стерва засадила из древнего РПГ по головной машине…

«Неужели Гондонию крышка?» — обрадовался было Иоанн.

Но преждевременна была радость его.

Хитрый фаворит гонок вовремя притормозил, пропуская вперёд юного дьячка, серебряного медалиста.

И проскочил сквозь облако взрыва и густой сноп осколков, лишь слегка повредив себе ветровое стекло.

«Второе место!» — воодушевился Амвросий.

Серебряная медаль — уже неплохо.

Сразу же после поворота от Гончарной набережной на Таганку он прибавил обороты и вплотную прижался к лидирующему «майбаху».

И тут коварный Гондоний применил самое опасное своё оружие.

Ракеты!

Расширившимися, по-совиному круглыми глазами смотрел затрепетавший отец Иоанн, как открывается камуфляжная крышка и из внутреннего отсека выдвигаются грозно качающиеся на подвеске серые остроносые болванки.

И вот, бросив бело-оранжевый хвост, одна из них слетела с держателей и понеслась навстречу заметавшейся зигзагами Иоанновой машине.

«Не-ет!» — завопил Иоанн, сам не ведая, мысленно ли это делает или уже вслух.

И, с совершенно невероятной, от самого себя никак не ожидаемой силой крутанув руль, на полной скорости в долю секунды ушёл под Краснохолмский мост, одновременно услышав истошный визг тормозов, хруст металла, удар воздуха и грохот близкого взрыва и ощущая заползающую в ноздри густую, горячую волну воздуха, пропитанного запахами горелой резины, раскалённой стали и дымящегося пластика.

«Отец Даниил подбит! — сообщила бортовая рация. — Внимание, отец Даниил подбит!»

Ракета всё-таки нашла цель.

«Не меня…» — выдохнул отец Иоанн.

И снова закрутил руль, выводя машину к Таганке.

Впереди громыхали разрывы и взлетали к небу облака дыма.

Рация трещала без умолку, сообщая о подбитых настоятелях, дьяках и монахах.

Отец Гондоний убирал конкурентов одного за другим.

Догнав его возле храма Николы на Радищевской, отец Иоанн обнаружил, что, собственно, нагонять-то больше и некого.

Свирепый Гондоний убрал всех конкурентов.

Кроме одного.

На Яузской отец Иоанн, решившись, пошёл на обгон.

«Майбах» завилял, преграждая ему путь.

И только тут Иоанн, прежде смотревший лишь на дорогу да на сигнальные огни лидера, заметил, что подвеска с ракетами пуста.

Свирепость отца Гондония выходила ему боком.

Решившись, отец Иоанн нажал на кнопку запуска закиси азота в камеры сгорания.

Машина, подпрыгнув, словно от неожиданного и увесистого пинка, рванула вперёд, на границе Яузской и Солянки обходя лидера.

И тут Иоанн, глянув (сначала торжествующе, а потом — с ужасом) в зеркало заднего вида, заметил поднимающуюся из лючка в капоте ещё одну оставшуюся на вооружении у «майбаха» ракету.

«Вот засра!..» — подумал Иоанн.

И, ударив по тормозам, выбросил одновременно спасательный парашют.

Машина, клюнув носом и покрышками обжигая асфальт, за мгновение сбросила скорость и остановилась, пропуская лидера прямиком в…

…заставленный машинами и находящийся за пределами трассы Спасоглинищевский переулок.

Увлёкшийся прицеливанием Гондоний явно пропустил поворот.

И за секунду до того, как взметнувшийся ввысь шёлк, слабея и опадая, накрыл машину, увидел Иоанн рыжий плеск пламени и услышал по рации вожделенное:

«Гондоний разбился! Внимание, отец Гондоний разбился! В квадрате «три» пожар, Гондоний разбился!»

«Так тебе и надо!» — мысленно резюмировал отец Иоанн.

И, перекрестившись, нажал кнопку отстрела парашюта.

Золото было в кармане.

Хотя, конечно, в гоночной рясе карманы не предусмотрены.

© Александр Уваров, 2012–2021.

ОТЕЦ МАКАРИЙ ПРОТИВ ЗОМБИ

Крест на груди отца Макария засиял яркими, празднично мигающими малиновыми огоньками.

Макарий нажал на спрятанную в распятии кнопку и услышал механически-ровный, сопровождаемый лёгким металлическим отзвуком голос: «Срочное сообщение».

Впрочем, слова эти механический абонент произнёс тоном, более уместным для использования оного в автоматической рассылке по задолженности за коммунальные услуги.

С тем же равнодушием автоинформатор продолжил, с лёгкостью заезженного граммофона перескочив сразу на середину сообщения: «…в результате заражения святой воды в церкви Николая Угодника и последующего окропления прихожан деревни Миндюкино распространилась эпидемия… симптомы… покраснение глаз и отсутствие мозговой активности… работа желудочно-кишечного тракта и хватательная активность, а так же агрессивное поведение…»

Автоинформатор всхлипнул, неожиданно проявив несвойственные машине эмоции, и замолк, заглушённый медно-раскатистым звуком гонга.

— Макарий! — воззвал по интеркому епископ.

— Слушаю, отец Ферапонтий, — скромно отозвался священник.

— Тут чёй-то хитро накрутили в сообщении, — смущённо покряхтывая, сообщил епископ. — Я тебе по-простому скажу: на твои Жилконцы зомби идут. Прямиком от Николы, от Миндюкино и Зарайска. Разведывательные дроны засекли колонну на грунтовке, километрах в пяти от тебя. Идут медленно, но упрямо… Сволочи! У себя попов сожрали, до тебя добираются. Ты уж там…

— Понял! — отчеканил Макарий.

И добавил уверенно:

— Дальше меня не пройдут! Но пасаран, как говорил Спаситель!

— Ты древнееврейский знаешь? — подозрительно осведомился епископ.

— Это по-гречески, — соврал Макарий.

Ферапонтий посопел недовольно.

«Зря это я», — догадался Макарий.

— Ты с учёностью этой осторожней, — посоветовал епископ. — Учёные вон, мертвяков плодят, так что и по дорогам не проехать. А нам разбираться?

Помолчал немного.

Макарий знал, что епископ — мужик отходчивый. Главное теперь чего-нибудь по-латыни не ляпнуть…

— Справишься? — спросил, потеплев сердцем епископ.

— А как же! — заверил его Макарий. — Арсенал всегда при мне.

— И то хорошо, — повеселел Ферапонтий. — Ведь подмоги-то у меня нет…

Крякнул.

— В отпуске все. Эта…

Крест запищал по-цыплячьи.

— Благослови тебя… сам знаешь кто… Конец связи!


Макарий ворвался в избу, крикнув на ходу:

— Ставни закрывай!

Матушка повернула рычаг, и металлические ставни с грохотом рухнули, перекрывая окна.

— Беда какая? — осведомилась матушка Глафира, доставая из-под лавки «Ремингтон».

— Зомби шастают, — как мог, объяснил отец Макарий, надевая на рясу бронежилет.

Матушка всплеснула руками, едва не задев прикладом лампу.

— Ахти, страсти-то какие! В прошлом-то годе с кладбища один повадился шастать, так ты его…

Она перекрестилась.

— Три дня ловил! — с гордостью сказал Макарий, надевая поверх бронежилета сплетённую из кожаных ремней конструкцию с кобурами и креплениями для гранат.

— А сколько потом закапывал! — добавила матушка и перекрестилась.

— Этих — не буду, — уверенно сказал Макарий, передёргивая затвор «Глока».

Подбежал к стене и, ткнув пальцем досочку, глянул в открывшуюся бойницу.

— Идут? — деловым тоном осведомилась Глафира.

Макарий махнул в ответ.

— Жди, как же! Не придут они так быстро, они же зомби.

Глафира отложила ружьё, прислонив стволом к стене.

— Выдумают же слово… А коли так, отец разлюбезный, так может и отужинать пока? Даром, что ли, готовила?

И кивнула в сторону печки.

Макарий, зажмурившись и почесав подбородок, засопел в ответ.

— Давай уж! — подбодрила матушка.

— Давай, — согласился, наконец, поп.

Вообще-то кушать перед боем он не любил. Ни к чему было желудок нагружать, да и врачи не рекомендуют.

Но с матушкой не поспоришь.


За ужином матушка, как обычно, подробно пересказывала семейные и деревенские новости.

— Фёдор к Антаресу полетел, — сообщила она.

Макарий наморщил лоб.

— Фёдор, Фёдор… Это какой-такой Фёдор?

Глафира, вытянув руку, не больно ткнула ему пальцем в лоб.

— Большой, да без гармошки! Эх, Макарушка, горе с тобой! Три года к тебе малец бегал, всё по храму помогал. Да в хоре пел две зимы… Всё в семинарию рекомендации просил.

Макарий пожал плечами.

— Да много их было, пацанят этих. Всех не упомнишь… И дал я ему рекомендацию?

Глафира посмотрела на него с жалостью.

— Фёдор, мил мой муженёк, в дальнем космосе служит. Второй год уже. Я про то тебе ещё в прошлом году говорила, да и в этом — раз пять. И что на хорошем счету у начальства, и про тебя часто вспоминает. Говорит, будто никому ты в помощи не отказывал и многих ребят к делу пристроил. А Фёдор-то теперь реликварий на Антарес повёз. Цельный…

Глафира замерла на мгновение, пожёвывая губы.

— …цельный комплекс строить будут. Три церкви, как игрушки! Он мне эти… голограммы показывал. Прямо так, в воздухе…

Глафира правой рукой очертила круг, не выпуская при этом чашку с чаем, отчего Макарий боязливо подвинулся вдоль по лавке.

— В воздухе — и храм возник! В дела-то!

Отец Макарий обострённым слухом уловил с улицы дальний шум.

Приглушённый, мерный топот.

— А ещё… — разошлась было матушка.

Но отей Макарий, дунув на керосинку, зажал ей пальцами рот.

И показал на бледно-синий тонкий луч, пробивавшийся сквозь незакрытую амбразурную щель.

Глафира понятливо кивнула в ответ.

Макарий, изогнувшись змеино и втянув живот, медленно сполз с лавки.

Однако неснятый бронежилет, хоть и облегал чёрным кевларом плотно поповскую фигуру, однако же топорщился предательски по краям и нижнею пластиной царапнул звучно по столешнице.

«Теряешь хватку, отец», — шепнула Глафира замершему попу.

Макарий, отматерившись мысленно, выждал с полминуты и, убедившись, что незваные гости не стали ни ускорять движения, ни изменять его ход, стал действовать по заранее обдуманному плану.

«К бойнице», — шепнул он матушке, передавая ей «Ремингтон». И добавил: «Прикроешь».

Сам же лёг на спину и, вытянув руки с зажатыми в них стволами («Глоком» и Ярыгиным) пополз по полу к задней двери, выходившей в небольшой, самолично Макарием насаженный сад.

Пышно разросшиеся кусты сирени скрывали эту дверь, что в сложившихся обстоятельствах была крайне удобно.

Оглядев в последний раз перед выходом диспозицию и убедившись, что матушка, как и положено, на огневом рубеже, отец Макарий в резком кувырке выбросил ноги вперёд, рывком выбивая дверь и, подскочив в воздух, в тройном затяжном сальто полетел через весь сад, на ходу непрерывно ведя огонь по зомби, упёршимся в забор и тупо мычащим в ответ на губительные выстрелы.

И краем глаза заметил, как спелыми арбузами лопаются головы зомбаков от метких матушкиных выстрелов.

Повалившиеся снопами зомби тяжестью тел снесли забор, и по их хлюпающему, кровоточащему мясу нежить полезла протяжно мычащими толпами.

Отец Макарий, непрерывно перемещаясь по саду, косил их из двух стволов, быстрыми и слаженными движениями меняя обойму за обоймой, всё явственнее ощущая, как раскалённый металл начинает жечь и пузырить пальцы.

Матушкин «Ремингтон» тяжело и раскатисто ухал, пробивая толпу зомби крупнокалиберными зарядами.

И вдруг — осёкся и замолчал.

«Патроны кончились», — догадался Макарий.

— В погреб, матушка! — отчаянно закричал он, налетая на толпу и на кастетный манер разбивая пистолетами черепа.

Отбросил дымящиеся и окровавленные стволы, он выхватил из запасной кобуры «Стечкин» — и разом выпалили обойму в сунувшихся было к главному входу зомбаков.

Затвор щёлкнул, выбрасывая гильзу.

— Эх-ма! — выкрикнул Макарий, забивая шипящий ствол в рот сунувшемуся к нему зомби.

Отец Макарий, уводя зомби от дома, кинулся вглубь сада.

Резко остановился возле розовых кустов, крутнулся — и кинул одновременно две блеснувшие отлетающими чеками гранаты.

И, перелетев через куст, укрылся от плеснувших ало-жёлтыми зарницами разрывов.

Встал, фыркая и отряхиваясь от земли и покрошенного мяса, и с лёгкостью птицы полетел к сараю.

В сарае схватил Макарий висевшую на гвозде косу и, взяв её наперевес, снова ринулся в бой.

Зомби тем временем успели разбрестись по саду, затерявшись между кустов и стволов древесных, так что убивать их стало совсем затруднительно.

Отец Макарий неустанно гонялся за ними, догнав же, взмахивал косой, снося голову.

Вскоре весь сад оказался завален подрагивающими в агонии зелёно-серыми телами.

Последнего отец Макарий догнал в самой глубине сада.

Зомби полз вдоль клубничной грядки, облизывая белым языком ремонтанные ягодки.

— На тебе! — завопил Макарий, втыкая острие зомбаку в спину.

Зомби с удивлённым видом завёл руки за лопатки, вытянутыми пальцами пытаясь дотянуться до стали.

Потом завыл обиженно и помер.

— Так тебе и надо, — наставительно заметил Макарий.


Впрочем, вскоре Макарий понял, что это зомби был не последний.

Последний ждал его дома.

Последний зомби был крупный, пузатый и выл нараспев, царапая ногтями крышку погреба.

Макарий с разбегу ударил его сложенными ладонями по загривку.

Зомби всхлипнул, качнулся и посмотрел обиженно на Макария.

— Досифей! — поражённый, воскликнул Макарий.

Зомбаком был Досифей, настоятель храма Николы.

Конечно, бывший настоятель.

И бывший Досифей.

Теперь же — просто безмозглый монстр.

Монстр братски раскрыл объятия и пошёл на Макария.

— На! — завопил Макарий и ударил его ногой в заколыхавшийся живот.

Досифей всхлипнул, булькнул горлом, но продолжил ход.

— Ах, так?! — крикнул разъярившийся Макарий.

И резким ударом снизу подсёк зомби, вышибив ему коленную чашечку.

Бывший Досифей заныл жалобно и упал на колени.

— А это — добавка! — злорадно прокричал Макарий и, обезумев от ярости, сорвал распятие и вбил его в горло захрипевшему монстру.

«Коль славен наш Господь в Сионе…» — пропело распятие и, мигнув напоследок, отключилось.

— Из-за тебя надо будет новую рацию заказывать, — заявил Макарий, пнув затихающего зомбака.

— Жива ли, матушка? — поинтересовался Макарий, проходя мимо погреба.

— Живу, батюшка, — ответил погреб. — За кадушкой с огурцами спряталась. Страсти-то какие!

— Кончились страсти, — доложил Макарий. — Выходи уж…


Тем же вечером Макарий по телеграфу отправил шифровку в канцелярию епископа.

«Срочно. Секретно.

Нападение зомби отбито, все уничтожены. С нашей стороны потерь нет.

Есть материальный урон, прошу решить вопрос о компенсации в соответствие с прилагаемой сметой.

Ввиду присутствия среди нападавших аспида и недоучки Досифея смею предположить, что причиной отравления святой воды с последующим возникновением эпидемии зомбирования было применение оным и ныне покойным Досифеем контрафактных комплектующих для приготовления вышеупомянутой освятительной жидкости, а так же применение несертифицированного оборудования для синтеза святого гидроксида водорода.

Сто раз его, гада, предупреждал и просил не экономить, так вот же — допрыгался!

Каждому семинаристу известно, что крыло летучей мыши и помёт жаб для освящения нельзя покупать на чёрном рынке, а синтезаторы святости нельзя приобретать у индийских коммивояжеров.

Да что теперь…

Прошу решить вопрос с компенсацией.

Сад жалко.

О. Макарий».
Ответ из епархиального управления пришёл без задержек.

«Объявляю благодарность.

В компенсации отказано.

Ферапонтий».
«Сволочь», — подумал отец Макарий.

И пошёл спать.

© Александр Уваров, 2013–2021.

© Сетевая Словесность, публикация, 2013–2021.


Оглавление

  • МАЛЬТИЙСКИЕ СОКОЛЫ
  • ОТЕЦ МАКАРИЙ ПРОТИВ ЗОМБИ