Миссия – выжить… [Амалия Квилинская] (fb2) читать онлайн

Заклинатель бездны. Миссия — выжить…

Часть 1. Безликие в масках.

Я встретил путника; он шёл из стран далёких

И мне сказал: вдали, где вечность сторожит

Пустыни тишину, среди песков глубоких

Обломок статуи распавшейся лежит.

Перси Биши Шелли «Озимандия»

Глава 1.

Ночное дежурство, как обычно, выдалось до крайности скучным. Конечно, это лишь способствовало моим дополнительным занятиям по космической инженерии и проектированию. Но иногда, в такие моменты, хотелось отвлечься от повседневной рутины.

На мостике я была одна. Хотя, как одна? Со мной был еще сержант Стаховски — парень двадцати восьми лет отроду, метис по происхождению. Невзирая на то, что сержант давным-давно вышел из подросткового возраста, он сейчас активно резался во Флаинг Бетл. Неплохой способ для борьбы со сном и самая подходящая игра для пилота. От этого занятия Стаховски могла отвлечь разве что красная тревога. И то, не факт.

На это его увлечение я посматривала неодобрительно, но молчала. Сама придавалась неуставным делам, лишь иногда поглядывая на управляющую консоль и радар.

Время тянулось ужасающе медленно, подобно улитке, ползущей по стволу дерева. Так же неторопливо и неотвратимо. Проецирующие окружающее пространство экраны были заполнены проплывающими мимо алмазными точками звезд, неизменными, как и миллионы лет назад. Лишь вид на Актруз привносил изменение в монотонный звездный ландшафт. Планета была маленькой, третьего класса, и очень малопригодной для жизни. Около нее мы несли службу и совершали патрулирование близлежащего космического пространства кажется уже целую вечность. Это по моим меркам, но для обычных жителей нашей части галактики все не так критично.

Отбарабанив короткую дробь по подлокотнику, прикрыла воспаленные глаза. Нужно немного передохнуть. Слишком долго смотреть на экраны, пусть и со сниженной яркостью, было для меня чревато. В голове тут же завертелись непрошенные мысли и воспоминания.

Наше судно дрейфовало на орбите Актруза вот уже второй месяц по межгалактическому времени. Команда недоумевала, зачем Верховное главнокомандование направило нас сюда. Официальная версия звучала приблизительно как: «…для борьбы с мятежными элементами и охраны внешних границ Федерации…». Но эта причина выглядела слишком неправдоподобно. Космические пираты, контрабандисты, прочая подобная им братия часто встречалась на космических просторах, но преимущественно возле основных торговых путей. На самом деле я считала, что нас отправили сюда в ссылку. Как самый нелепый экипаж со времен начала межзвездных полетов.

Да, без слез на такую команду и не взглянешь. Капитан Марвешь — хронический пьяница и самодур, страдающий нарциссизмом и безграничной верой в свою правоту. Коммандер или по старинке старпом — инвалид-доходяга, больная неизлечимой болезнью на последней стадии, которая вот-вот должна отбросить коньки. Первый пилот, лейтенант Каюдзава — наполовину японец, подверженный приступам ярости и немотивированной агрессии. Главный медик — лейтенант-коммандер О`Шенри — заядлый экспериментатор, что зачастую, не очень хорошо отражается на здоровье экипажа. Причем, главврач зачастую вступает в преступный сговор с нашим коком — крайне азартным таннорийцем^[1] сержантом Пекли — и тогда наступает просто сущий апокалипсис. Главный инженер — лейтенант Швейк в целом неплохой парень, но ужасный лентяй и проходимец, а также любитель провести вечерок в компании очаровательных леди. Просто пошесть для женской части экипажа.

И подобную эпатажную характеристику можно дать почти каждому члену нашей разношёрстной команды. Но, несмотря на их многочисленные недостатки, за два года нашей совместной службы я достаточно сильно привязалась к этим нестандартным и порой странным индивидуумам. Даже к капитану, хотя сама категорически не одобряю чрезмерную любовь к горячительному. И это невзирая на то, что за глаза мне называют грымзой. А порой и гюрзой, на что я не могу ничего возразить. Столь нелицеприятное прозвище досталось мне из-за моей большой любви к правилам. Хотя это и не совсем точно описывает мое положение. Я неизменно и в любой ситуации следовала своему золотому правилу: «Всегда придерживайся кодекса чести офицера». Так было проще объяснять свои решения и держать дистанцию с экипажем, избегая тесных контактов и привязанностей. Буквоедов никто не любит, особенно на корабле, кишащем разношерстным космическим сбродом.

Благодаря этому я стала местной страшилкой, но так на судне можно было вполне спокойно существовать без риска заработать ножевое ранение в спину во время спонтанной потасовки в пищевом блоке. Однако в последнее время поддерживать собственный покой становилось все труднее.

Я залюбовалась повернутым к борту крейсера западным полушарием Актруза. Все же удивительно красивая планета. Хоть и с азотистой, непригодной для человека, как и многих других инопланетян, атмосферой. Однако, кое-какая жизнь на ней присутствовала. В огромных морях встречаются разнообразные виды водорослей и примитивные моллюски. Скалы покрывают первые мхи и лишайники. Но заправляют балом в этом мире именно колонии бактерий. Здесь насчитано более полутора триллиона их разновидностей и это далеко не предел. Именно благодаря деятельности бактерий планета приобрела странный фиолетово-сиреневый цвет. Здесь фиолетовое все: земля, вода, горы, водоросли и моллюски. Даже небо и облака отдают легкой сиренью. А с космоса зрелище поистине редкостное. Порывы ветра рвут редкие перистые облака, прихотливо завивая их, тем самым создавая невиданный шёлковый узор на аметистовом тле. При таких условиях восход местного красного гиганта вообще неподражаем. Жаль, что этой красотой можно любоваться лишь издали.

Тихо вздохнув, достала из кармана небольшой медальон с прихотливо выполненной цепочкой. В сознании вспыхнул родной отцовский образ. Интересно как он там сейчас? О чем думает? Что делает? Скучает? Или все же начал свою жизнь с чистого листа, как я и советовала в последнем послании? Эти вопросы неустанно крутились в голове, не давая покоя и заставляя нервно постукивать пальцами в перчатках по приборной панели. В любом случае, он дал мне свободу выбора и уважая его соблюдал полное радиомолчание. Не представляю, скольких усилий это ему стоило.

Когда я высказала свое желание пойти во флот отец был против. Он утверждал, что при моем заболевании важно избегать перенагрузок, которыми столь щедро гиперпространство. Я же хотела увидеть мир. И не важно, что подобное путешествие могло сократить мне жизнь. По прогнозам врачей, она и так была короче некуда. В конце концов, отец сдался под напором моих аргументов и энтузиазма. Я была счастлива, так как абсолютно не хотела встречать свою кончину на больничной койке. Подозреваю, отец согласился на эту авантюру только из желания видеть мою радостную улыбку. В последние годы повод улыбаться мне выпадал нечасто.

И вот теперь я здесь. Кружу подле этой в чем-то прекрасной, а в чем-то ужасающей планеты. Зная, что до конца мне осталось около четырех месяцев. Я пытаюсь гнать от себя панические мысли, примирив их с неизбежным, но боль с каждым днем становится все сильнее не давая впасть в летаргическое забытье. Если честно, я даже благодарна ей за это. Только боль принуждает меня встречать каждый новый день, как бы говоря: «Эй, ты еще жива! Так что пользуйся моментом!». Вот только работать с этой коварной подругой тяжело, а обезболивающие действуют на меня все слабее.

Однако, не смотря на все обстоятельства, во мне все еще было живо ожидание. Наверное, для многих мое желание покажется странным, но в последние дни жизни я хотела бы поучаствовать в Приключении. Именно так, с большой буквы. Хоть таким незатейливым образом оставить о себе след. Это вот нелогичное ожидание Приключения и заставило меня отправиться на флот. Ну, кто же откажется от своей единственной мечты? Конечно, после мечты снова стать здоровой. Но веру в подобное чудо я уже практически утратила. А вот настоящее приключения еще вполне смогу повстречать.

Так я думала, когда выпустилась из академии и когда приступила к работе в месте предписания. Только за те два года, что я официально служу на борту «Буревестника 101», ничего не произошло. Ничего. Сплошная скука, если не считать еженедельных разборок членов экипажа между собой, но в этом нет ничего необычного. Стандартная грызня дабы скоротать время.

Все эти мысли медленно ворочались у меня в голове, пока взгляд отстраненно застыл на одном из обозревательных экранов. Сегодня категорически не получалось сосредоточиться на моем проекте. Недоделанный чертеж нового типа двигателя немым укором светился на голоэкране. И это раздражало еще больше чем заурядная служба, но подходящее решение возникшей проблемы по устранении излишнего перенагрева при старте не спешило посетить измученный разум.

Тихий писк приборов отвлек от тягостных мыслей. Я сипло вздохнула, едва не закашлявшись, и вновь взглянула на экран трехмерного радара.

Сначала я не поверила своим глазам. На границе радара четко был виден неопознанный объект, которого еще минуту назад там не было. Первой мыслью было — метеорит. А что? Вполне подходящие габариты для космического тела. Но мгновение спустя это заблуждение развеялось. Уж больно стремительно это «тело» приближалось к Актрузу, и соответственно к нам.

— Лейтенант Стаховски, объявляйте красную тревогу.

Стаховски, неопределенно мотнул головой, и не отрываясь от разгрома очередного виртуального дрона невнятно пробубнил:

— А, хмм? Еще минутка…

Вообще я крайне спокойный человек. В моей ситуации нервничать по любому поводу в целом не имеет смысла. Но подобное поведение в данный момент разбудило давным-давно похороненную в глубинах души ярость. И я сделала то что, наверное, не делала уже лет эдак десять — повысила голос.

— Второй пилот, Маяро Стаховски, немедленно объявляйте красную тревогу! Третий раз повторять не буду!

От неожиданности Стаховски выронил джойстик. Он крайне не любил, когда его звали по полному имени, ибо считал, что это сулит его тушке огромные неприятности. Я об этой особенности лейтенанта, конечно же, знала. Но пользовалась подобным приемом редко — чтоб не привыкал.

Потеря джойстика, наконец, возымела действие на разум пилота. А осознание сказанного привело его в крайнюю степень эмоционального возбуждение. Особенно после того как он взглянул на показания сенсоров. Конечно, я его в чем-то понимала. Ведь для меня, как и для него, это первая настоящая боевая тревога за два года службы. Не учебная, как обычно.

Стаховски преисполненный ажиотажем, и неожиданно проснувшимся служебным рвением, со второго раза попал по кнопке красной тревоги. Нет, конечно, можно было бы быстрее сделать все самой, но для этого пришлось бы встать с моего портативного передвижного кресла, а проворно я этого сделать не могу. Теперь же, мне оставалось только уведомить экипаж о происходящем, пока сирена успешно справлялась с побудкой.

— Внимание всему экипажу! Говорит коммандер Ле Соллиар. Обнаружен неизвестный объект без опознавательных знаков в зоне патрулирования. Конструкция неопознанная. Противник будет в зоне видимости ближних сенсоров через семнадцать минут. Это не учения! Повторяю, это не учения! Всему командному составу занять предписанные места!

Зациклировав информацию на трехразовый повтор, стала в нетерпении ждать появления на мостике остальных офицеров. Со стороны мое нетерпение, правда, никак не проявилось — за маской все равно ничего не видно.

Первым появился, как ни странно, лейтенант Каюдзава. Раньше за ним подобной дисциплинированности и пунктуальности не водилось. Видимо желание начистить кому-либо физию, победило страсть к подушке. После него потянулись остальные. Единственный, кого не хватало спустя пять минут после включения тревоги, был собственно сам капитан.

Пожав губы, хотя это никому не разглядеть, я снова ухватилась за коммуникатор. Связавшись с санчастью, приказала О`Шенри отрядить кого-то из его людей проверить капитанскую каюту и, если возникнет такая необходимость, вскрыть ее. Уж очень неподходящее время капитан выбрал для очередной дегустации продуктов брожения.

Мельком взглянув на свои руки заметила, что они слабо подрагивают. Но ты же сама хотела поучаствовать в Приключении? Чем не оно, скажи? Так что пора отставать все свои страхи и не уверенность. До завершения красной тревоги так точно. Облизнув потрескавшиеся губы, вновь взглянула на экраны.

Сейчас мы действовали по стандартному протоколу. Подобная ситуация не единожды проигрывалась на учениях и трудностей с выполнением приказов у команды не возникало. Каждый занимался своим делом по давно отработанному сценарию. И это несмотря на негативные отзывы руководства о каждом отдельном члене нашего коллектива. Как говорится — у всех свои недостатки.

Порядок действий подразумевал необходимость повторно удостовериться, что корабль не поддается опознанию, просчитать вероятную траекторию и цели противника, а также оценить возможное оснащение и вооружение. На нашем корабле было все необходимое для подобных действий. После некоторого переоснащения не без помощи моего отца, у нас были новейшие технические достижения военной промышленности прошлого века, что достаточно неплохо для рядового патрульного судна. На весь анализ должно было уйти меньше минуты. Конечно, это не тот результат, который можно получить на флагмане. Но увы, к судну подобного класса меня бы даже на шаг не подпустили бы.

Результаты анализа меня не порадовали. Судно вероятного противника, все еще оставалось для нас загадкой. А это был именно корабль, не какой-то там метеорит-переросток. Не удалось определить даже принадлежность и особенности конструкции, характерной для каждой известной расы разумных, что вышли в космос. Про модель не стоит даже заикаться. Хотя главный инженер лейтенант Швейк высказал догадку, что возможно это корабль арьистийцев^[2] — довольно загадочного и скрытного народа, почти не покидающего свой сектор^[3]. Слишком похож формами на их корабли, но и отличия были существенными.

Траектория оставалась неизменной — неизвестный уверенно продвигался к планете, хоть и не на начальной скорости, которую фиксировали приборы. Если наше предположение верно, то такое судно может быть в два, а то и в три раза быстрее чем наше. Но, возможно у флота Федерации лучше броня и оружие мощнее. Однако, это пока только гипотеза. Будем надеяться, что наши преимущества нивелируются. Сейчас «Буревестник» будет резвее многих крейсеров своего поколения, особенно после всех обновлений, заказанных мной для двигателей. Но этого все еще недостаточно для того чтоб быстро улизнуть, если противник окажется нам не по зубам.

— Они точно нацелились на научный центр по исследованию Актруза. — Шепотом выдвинул предположение Стаховски, в восторге пожевывая припрятанный «нелегальный» бутерброд. — Неужели хотят через них проникнуть в нашу базу данных и выкрасть секретные разработки!?

— Ты явно пересмотрел научной фантастики! — Запальчиво отдернул его Каюдзава. — Даже с суперсовременными технологиями для того чтобы провернуть подобный финт им в любом случае потребуется вскрыть узел подпростанственной связи в этом секторе. А ты и сам знаешь насколько допотопные в них системы. Скачивать один зашифрованный массив данных им придется около месяца и это при лучшем раскладе. К тому же узел не возле Актруза. Так что ставлю на неизвестного разведчика. Явно, как и мы ранее, приперлись открывать новую планетку, а тут все — местечко-то занято!..

— Тише вы! — Шикнула я на них обоих. — Сейчас будет предварительный отчет.

По прикидкам аналитиков наиболее вероятной целью неизвестных с вероятностью более восьмидесяти процентов были шахты вормидия на поверхности Актруза. А больше кроме них, грузового порта, небольшого научного центра и горстки куполов рабочих на планете не было ничего ценного. В принципе, как и во всем этом секторе.

Вормидий считался одним из альтернативных источников топлива для планетарного транспорта. Не слишком популярный из-за редкости и дороговизны добычи, но все же имеющий свою аудиторию пользователей. Этого оказалось вполне достаточно для того чтоб компания-разработчик подписала контракт на охрану с военными. Подобные заказы для флота были типичными, и приносили стабильную прибыль. Но для самих экипажей более скучного задания не придумаешь. И на заказы охраны разработок, зачастую, отправляли штрафников. Таких как мы.

Вот только чего можно было ожидать от корабля, которого даже толком классифицировать невозможно?

— Ну что ж, проверим, кто такие и зачем пожаловали? А если что не так, посмотрим кто кого? — Я постаралась придать голосу побольше эмоций и задора. С этим проблем не возникло. Вот только внутренности чувствительно потряхивало от страха и странного предвкушения, а в груди поднимал голову запертый на все замки азарт.

В ответ на мои слова экипаж, находящийся на мостике, одобрительно заворчал. Да, не только я засиделась без дела.

— Так держать, старпом! — Лейтенант Каюдзава азартно подмигнул мне, принимая пульт управления у сержанта Стаховски. Вот уж кто действительно был рад нежданным пришельцам.

Если рассматривать по существу — это была первая действительно боевая ситуация, в которой мы все участвовали. Напряжение разлилось в воздухе. Все показательно храбрились, обменивались короткими шуточками, подтруниванием и бравадой. Но по коротким острым взглядам, поджатым губам, а кое-где и подрагивающим пальцам, можно было с уверенностью сказать — никто не остался равнодушным.

Мысленно встряхнувшись, я отдала распоряжение о сеансе связи. По правилам, подобным должен был заниматься старший по званию на корабле. В нашем случае — капитан Марвешь. Но судя по тому, что от него до сих пор не было никаких вестей, разгребать все проблемы придется самостоятельно. Хотя, не скажу, что для меня это в новинку.

Дождавшись утвердительного кивка от одного из энсинов-связистов, нажала на свой коммуникатор.

— Говорит исполняющий обязанности капитана коммандер Ле Солиар, с борта крейсера «Буревестник 101». Вы несанкционированно пересекли пограничное космическое пространство Объединённой Межзвездной Космической Федерации. Назовите себя и цель вашего прибытия, иначе мы будем вынуждены открыть предупредительный огонь.

Это сообщение мы протранслировали дважды, однако, реакции не последовало. Объект все так же продолжал двигаться, не меняя курса. Я начинала нервничать. Если это действительно враги, то почему они ведут себя так, будто нас здесь вообще нет? Странно все это. А странное зачастую скрывает в себе нечто гораздо большее, чем может показаться сначала.

— Еще немного и они попадут в зону действия наших ближних сенсоров! — Лейтенант Швейк обернулся ко мне от панели навигации. — Если они не снизят скорость скорость вхождения в атмосферу и не изменят траекторию, повышается риск столкновения с шахтами по касательной.

— Проклятье. — Тихо выругалась, чтоб никто не услышал, а затем сразу отдала приказ об активации щитов и оружейных систем. Еще полминуты и они пересекут зону поражения наших ракет.

— Да чего мы тут с ними размусоливаем! Взорвать их лодчонку к какой-то там бабушке и дело с концом! — Каюдзава, как всегда, не сдержал рвущееся наружу возмущение.

— Знаете, лейтенант Каюдзава, мне несказанно повезло, что вы не прошли испытание на артиллериста. Иначе мы бы не избежали политического скандала. — Я позволила себе небольшую шпильку, чтоб разрядить напряженную атмосферу. — Для начала, необходимо узнать, что подвигло арьистийцев на такой дальний путь почти из другой части галактики. Если это действительно они, что им здесь нужно? Почему летят так открыто и не отзываются? Все эти вопросы требуют прояснения. А расстрелять их, мы успеем.

Выждала еще минуту. За это время корабль покрыл четверть отделявшего нас расстояния. Но так как противник все еще направлялся к планете, я подвергала риску весь корабль и экипаж дальнейшим промедлением. А внятных ответов все не было. Больше нельзя было терять ни секунды. В душе подняло голову сомнение, но я задавила его усилием воли. Раскаиваться о содеянном буду потом. Это лучше, чем бездействие.

— Два предупредительных выстрела из лазерных орудий правого борта.

Лазеры считались вооружением ближнего боя. Их мощности при всем желании не хватило бы для того чтоб задеть незваных визитеров. Но для предупреждения они годились как нельзя лучше.

Артиллерист первой смены младший лейтенант Шан-и-Ниррен издала что-то похожее на возглас ликования. В этом я с ней была солидарна: на обычном патрулировании в одном из самых спокойных квадрантов нашей галактики вероятность использования ее основных профессиональных навыков близилась к нулю. Рядом со мной завистливо вздохнул Каюдзава. Радость Шан-и-Ниррен он тоже понимал и ужасно завидовал.

Лазеры осветили безвоздушные просторы и исчезли на своей максимальной дальности действия. Относительно недалеко от обшивки носа корабля противника. Мгновение ничего не происходило, а потом я поняла, что своего все же добилась — нас заметили. Незваные гости стали стремительно менять курс.

— Внимание всем! Пилотам приготовиться использовать маневр уклонения двадцать один, три и сорок восемь.

Стаховски удивленно полуобернулся ко мне.

— Коммандер, но ведь эти маневры не предназначены для совместного исполнения!

Я уже хотела было осадить, посмевшего не подчиниться прямому приказу — в условиях космоса жесткая дисциплины и полное выполнение приказов старших по званию важны как никогда, особенно в боевых условиях, но меня опередили.

— Выполняй приказ сопляк! Или тебе образование не позволяет? — Острый на язык Каюдзава всегда знал, куда ударить побольнее. Теперь не выполнив мой приказ, Стаховски фактически признавался в своей непрофессиональности.

Я кивнула первому пилоту в благодарность за поддержку и продолжила подготовку к вероятному столкновению. На мгновение мне даже стало жаль, что первый пилот не стал артиллеристом. Думаю, во вселенной не нашлось бы такой цели, которую он не смог бы поразить.

Противник все приближался. Сенсоры скрупулёзно выдавали все новые и новые данные. Теперь стало абсолютно ясно, что арьистийцы тут совсем не при чем — их двигатели не оставляют подобного следа, да и не могут они при всем желании столь резко сменить траекторию полета. А изменили курс под углом чуть больше ста двадцати градусов, при этом полностью сведя на нет всю инерцию предыдущего направления движения. Да, эти ребята полностью пренебрегали привычными нам законами космоинженерии и это очень плохо. Для нас так точно.

Какая-то минута и вот корабль, который почти успел войти в верхние слои атмосферы планеты, приближается к нашему крейсеру на расстояние выстрела торпеды ближнего боя. Просто невероятно! Я была потрясена подобной демонстрацией технических преимуществ нашего оппонента, но старалась не терять голову и отдавать необходимые приказания.

— Кто-то опасался, что они не успеют затормозить, да? — Язвительно прошипел Каюдзава в сторону Швейка, но на его слова никто не обратил внимание. Все взгляды были прокованы к экранам.

Кораблик действительно оказался небольшим. Как правильно заметил тот же Каюдзава — лодчонка по сравнению с нашим крейсером. По размеру похож на судна третьего ранга. Нечто среднее между эсминцем и легким крейсером, причем ближе к первому. Обтекаемая форма без всяких дополнительных крыльев и креплений. Все лаконично, просто и функционально. Больше всего напоминает, некогда виденную мной земную акулу. За тем малым исключением, что корабль имел четыре, а не три, плавника размещенных по принципу креста и непропорционально большой, длинный хвост. Несмотря на свои размеры и не внушающий особых опасений внешний вид, мне казалось, что опаснее противника мы еще не встречали. Хотя, нам особенно и сравнивать не с чем. Учебные цели явно не в счет.

«Враг быстрее и маневреннее, — думала я, — а значит, мы должны уйти в круговую оборону. Сбежать просто-так нам не дадут. Отступать нужно только в крайнем случае, но это уж точно не спасет. Лишь оттянет неизбежное. Главное не дать истощить ресурсы щитов и осуществлять только точечные прицельные удары орудиями. Все строго по военной доктрине, но действительно ли это сработает?»

Тем временем «Акула», как мысленно обозвала я корабль противника, начала творить нечто вовсе несусветное. Все находящиеся на мостике неотрывно следили за тригэлем^[4]. Движение рыбообразного кораблика стали абсолютно непредсказуемыми. С первого взгляда не имеющими четкой системы. Да и со второго тоже. Единственной связующей особенностью, было то, что «Акула» наматывала круги вокруг нашего «Буревестника», как слепень вокруг буйвола. Сравнение, походило на правду. По размерам «Акула» была раза в три меньше крейсера и в столько же быстрее. Если не больше. Как же угнетало собственное незнание реальных пороговых возможностей противника!

Главный инженер пораженно засипел — видимо, все время с момента изменения курса «Акулы» он не дышал.

— Это невероятно! При таких размерах подобная скорость еще объяснима, но такое усовершенствование руля и гашение инерции — это просто фантастика!

Своим восклицанием Швейк буквально продублировал мои мысли, тем самым подтвердив, что я не ошиблась в своих прикидках. Только кто эти загадочные новаторы?

Я решила не атаковать первой. Хотя многие военные пособия при подобной ситуации утверждают иное, меня сложно было относить к сторонникам столь решительных и радикальных мер. Мне всегда казалось, что подобная тактика эффективна только в трех случаях: если имеет место эффект неожиданности, твой противник слабее или проявляет явную агрессию.

Сейчас же мы не знали, на что способен наш враг. Да и нападать он не спешил — у «Акулы» для этого уже была уйма возможностей. Если бы хотели, пришельцы смогли бы атаковать уже не раз. А так он просто… кружил, периодически замирая в той или иной точке. К тому же, если это действительно новая, неизвестная Федерации раса, откровенный конфликт с нашей стороны может спровоцировать негативные последствия и на политическом фронте. Поэтому, я ожидала их хода.

— Многочисленные угрозы по правому борту! Тип оружия — неизвестен. По показателям приборов схожий с характеристиками наших лазеров! — Разорвал тишину напряженный голос мичмана Салема. Вот и дождалась.

— Щиты на максимум! Всем приготовиться к удару!

Удар действительно последовал. Правда не настолько мощный, как я ожидала. После него защита щитов снизилась всего на один процент. И это при том, что от мощи, задействованной для такого удара, мы должны были потерять не меньше двадцати процентов защиты! Что это было — проба сил, провокация или предупреждение? Еще одна странность в копилку сегодняшнего дня. Только в эту игру могут играть двое!

— Швейк, Салем! Подготовьте залп торпед класса «Шалая 07»^[5]. Шан-и-Ниррен, будь готова нанести удар по заданным мною координатам через тридцать пять секунд. — Говоря это, я производила лихорадочные подсчеты. Все же хаотичность движений ограничена техническими характеристиками корабля, насколько бы высоки они ни были. На это и была моя ставка.

Торпеда «Шалая 7», в простонародье «хлопушка» или «хулиганка», не относилась к разряду боевых. Скорее ее целью было ослепление и устрашение противника. При вхождении в зону действия щита вражеского судна боеголовка взрывалась, образуя километровое облако радиоактивной огненной пыли. Она безнаказанно преодолевала щит и залепляла датчики и сенсоры корабля, фактически лишая его осязания. Подобный эффект длился недолго — каких-то пару минут — но это часто давало стратегическое преимущество и возможность дополнительного хода. Весьма неожиданного и неприятного для вашего конкурента по космическому пространству.

Еще секунда… Есть!

— Огонь по этим координатам, сейчас!

«Хлопушки» были мгновенно освобождены от унылого плена орудийных портов, для того чтоб совершить свой единственный непродолжительный полет. Я была настолько напряжена, что сознание выхватывало урывки окружающей меня действительности лишая ощущения полноты происходящего. Капелька пота что скатывается по лбу Шан-и-Ниррен цвета молочного шоколада. Лейтенант Швейк замер, напряженно закусив губу, уткнувшись взглядом в тригэль. Змеиная, предвкушающая улыбка Каюдзавы. И вот время снова слилось в единый поток.

В одно мгновение указанный мною сектор окутала ядовито-переливающаяся оранжевая пыль. И это в гробовом молчании. На мостики все замерли, с трепетом ожидая результата. Вспышки распадались быстро, показывая, что наш противник действительно был задет. Я выбрала слишком широкую зону для атаки, чтоб он смог уклониться даже на такой скорости. Но при этом серебристого незнакомца задело лишь краем, хоть по моим подсчетам он должен были пройти по центру зоны поражения. Однако в целом, оказанного воздействия нам было вполне достаточно.

Из дальних концов мостика послышались поодинокие крики торжества, но я быстро пресекла неуместную радость.

— Не сметь расслабляться! Это еще не все.

Действительно «Акула» резко развернулась, становясь к нам в позицию «нос к носу». И что самое важное — нас больше не раздражали мельтешением.

Я почти шепотом, напрягая неожиданно подвившие свою хозяйку голосовые связки, отдала приказ.

— Всем приготовиться к круговой обороне.

Стаховски громко сглотнул, но все же выполнил необходимые действия. Я отлично понимала страхи экипажа. Круговая оборона — постоянные, одновременные залпы из всех орудий. Она применяется только в крайних случаях, так как грозит перегрузкой системы, а после нее и спонтанной реакцией в ядре. И тогда мы действительно победим противника. Утянув его за собой в могилу. Шансы на чье-либо выживание при подобном исходе — минимальны. Однако, это даст хоть небольшое временное преимущество над столь подвижной угрозой.

Все же, нам удалось слегка оцарапать незнакомца. Конечно, это были не боевые снаряды, но и командир «Акулы» пока не соизволил напасть на нас по-настоящему. Принимать поспешные решения и давать реальный залп, было бы опрометчиво. Кто знает, какой козырь в рукаве припрятал наш соперник в сегодняшней игре. К тому же, я не хотела без явно выраженной необходимости задействовать КРОБ^[6].

Противник бездействовал. Ждут пока восстановятся сенсоры? Это затяжное молчание уже начинало негативно сказываться на моих нервах. Резкий звук оповестил мостик и входящем сообщении. От неожиданности многие вздрогнули, связист капрал Омейли даже выронила линком^[7]. Я неодобрительно покосилась на нее. Омейли конечно же не смогла различить мой взгляд, но по направлению маски разгадала что смотрю я именно на нее. Побледнев, хотя с кожными покровами астурианцев^[8] это практически невозможно, капрал засуетилась и принялась обрабатывать пришедшее послание.

Послание оказалось довольно большим по объему. Как только оно загрузилось на бортовой компьютер полностью, «Акула» с места ушла в гиперпространство. Даже не набирая необходимой стартовой скорости. Честно говоря, я уже прекратила удивляться технологическим возможностям этих визитеров. Кем бы они ни были. Потирая затылок, я обратилась к капралу Омейли:

— Что за сообщение? Вы изолировали его до прочтения?

— М-гх-м. Коммандер Ле Соллиар, послание зашифровано и было изолировано сразу после получения. — По-военному четко доложила Омейли, уже полностью придя в себя. — Но наши возможности не позволяют выполнить дешифровку.

Нда, и что все это могло значить? Если это послы, уж больно странный у них стиль для дипломатической миссии. Хотя, что я могу знать о нюансах большой политики?

Глава 2

Даже не считая мою смену, этот день грозил превратиться в поистине адский. После недавнего происшествия корабль гудел как улей. Начальство обрывало каналы связи, а меня беспрестанно дергали все, кому не лень. В моей бедовой голове даже сложилось впечатление, что эти «все» резко разучились делать свою работу и хотели, взвалить все проблемы на одного маленького коммандера, за неимением никого более подходящего.

Разбираясь со всем этим гвалтом, я непрестанно размышляла о своем.

Встреча с неизвестным разумом. Раньше подобное приключение казалось мне захватывающим и романтичным. Заманчивым, и грозящим неразгаданной тайной. Это манило и пленяло. Но теперь… Я была сбита с толку, раздражена и довольно сильно напугана. Мы были словно мышки перед огромным котом. Даже боль на время спрятала свои острые коготки, отступая под натиском пережитых впечатлений.

И все бы ничего, но в моих представлениях все было абсолютно иначе. Не последнее место в крахе мечтаний заняла долгожданная побудка капитана. Марвешь долго не мог понять, что же от него хотят. И только лишь раз на пятый, я сумела донести до его нокаутированного алкоголем мозга вести о произошедшем. После непродолжительной работы «протухшего ореха», заплывшие жиром глазки заискрились пониманием, яростью, а после этого, ожидаемым страхом. На меня посыпался град обвинений и упреков. Я стойко приняла на себя всю ответственность за свои действия, но уделять капитану много времени мне абсолютно не хотелось. И так уже потратила на эту толстую свинью бесценные сейчас минуты. Одной реплики для того чтоб заткнуть фонтан капитанского красноречия оказалось достаточно.

— Капитан Марвешь, пришло сообщение от адмиралтейства — через час экстренное совещание, на котором мы с вами обязаны присутствовать.

Капитан едва не прикусил язык — столь резко оборвалась его гневная речь.

— Так что же ты мне раньше не сообщила об этом, коммандер Ле Соллиар?! Или болезнь уже настолько затмила ваш рассудок, что вы позволяете себе издеваться над начальством??? Так никакой папаша вас не спасет — отдам под трибунал за дисциплинарные нарушения! После сегодняшнего, это будет очень просто сделать!

Это была самая никчемная угроза, которую я только слышала в своей жизни.

— Никак нет! Не позволяю! — Со всей доступной моим пораженным легким громкостью гаркнула я. Естественно, не позволяю. Уже активно практикую. — Но, хочу заметить, капитан, что из отпущенного представителями адмиралтейства времени уже вышло сорок минут.

Ошеломляющая в данный момент новость заставила капитана замереть с широко открытым ртом и выпученными глазами. Это было настолько смешное зрелище, что я позволила себе улыбнуться. Вид выброшенного на берег пучеглазого сома с топорщащимися усами в исполнении этого дородного детины, вещь действительно незабываемая. Однако за свою неосмотрительность я практически сразу поплатилась — кожа на губах под маской лопнула. Облизав поврежденное место и почувствовав металлический привкус на языке мысленно выругалась. Если уж и доводить ненавистное начальство до белого коленья, то всяко уж без членовредительства.

Кое-как Марвешь сумел привести свой внешний вид в порядок. Но антипохмельные средства, способные убрать следы бурного отдыха с лица, за эти жалкие минуты банально не смогли справиться с поставленной задачей. Так что сейчас капитан радовал всех встречных членов команды одутловатой, слегка синюшной и перекошенной от ярости физиономией. Нелицеприятную картину дополняли синяки под глазами и покрасневший нос, больше похожий на среднего размера грушу. Экипаж капитана недолюбливал, а некоторые откровенно презирали и ненавидели. Раньше меня можно было относить к первой группе, но после недавнишней сцены и так небольшое уважение, что во мне теплилось полностью сошло на нет. Теперь я не могла взглянуть в сторону идущего впереди меня человека без откровенного презрения.

Перед тем как начался сеанс связи с большой Землей, капитан развернулся ко мне и прошипел:

— Учтите коммандер. Выкручивайтесь сами — я ваши мощи покрывать не буду!

Судя по ядовитому блеску маленьких, невнятных глазок, меня сейчас ненавидели до такой степени, что хотели собственноручно скрутить шею. Только нехватка времени и страх перед вышестоящим руководством не позволяли Марвешу продолжить разорятся за мой счет. Мысленно усмехнувшись, я ответила:

— Не думаю, что сегодня отвечать за свои поступки буду я одна.

Марвешь запыхтел не хуже забытого на огне чайника. Но ответить он так и не успел — послышался сигнал входящего вызова. Только проворчал что-то в стиле «вы за это еще ответите». Я грустно усмехнулась, подумав, что в моем состоянии мне уже будет все равно, на какую месть отважится капитан. Времени у него остается крайне мало. И под руководством этого человека, некогда героя войны, мне хотелось служить? Юношеский максимализм и детская наивность, не иначе.

Отчитывались мы долго. После того, как нас отпустили я взглянула на линком. Оказалось, прошло уже пять часов. Все это время на нас испытывали всевозможные методы допроса. В основном на мне, так как добиться внятных ответов от капитана Марвеша так и не удалось по причине его банального отсутствия. Если бы не мое портативное кресло с эргономической спинкой, не знаю, как бы я все это выдержала. Но, даже несмотря на то, что все время это я сидела, чувствовала себя жутко уставшей. А от длительного разговора на меня напал кашель. Так что адмиралы, видимо сжалившись, все же отпустили нас восвояси. Перед этим нас поставив в известность, что к Арктрузу направлено подкрепление для усиления защиты границы. А так как капитан продемонстрировал свою полную профнепригодность, командование кораблем перешло полностью в мои руки.

Уже по дороге в свою каюту я подсчитала, сколько длилась моя смена. Число выходило уж явно больше предписанной врачом нормы. А ведь мне соблюдение режима ох как важно. Тяжело вздохнув и открыв дверь каюты, наконец избавилась от опостылевшей маски. Да она помогала скрывать мое истерзанное, покрытое шрамами, уродливое лицо. Но от нее кожа потела и покрывалась зудящими, незаживающими ранками.

Бросив кусок ткани на полку, оббежала глазами полутемное помещение. Тишина и полнейшее безмолвие навалились на меня тяжелым покрывалом. В такие мгновения все больше начинаешь ощущать насколько ты далеко от родного дама, в холодном безвоздушном пространстве. И ты так же одинок, как и этот бесконечный мрак, что отображается на обзорном голоэкране.

Тихо выдохнув, попытавшись подняться с кресла. Но это сделать оказалось не так просто. Сразу стало понятно, насколько я вымоталась за сегодня. Даже не смогла удержаться на ногах, обессиленно упав обратно на сиденье. Что ж, придется обойтись без ионного душа сегодня. Кое-как перекинув свой истощенный организм на постель, дотянулась до термоконтейнеров с едой. Один только взгляд на сероватую жижу вызывал невольный приступ тошноты. Буквально заставив себя чуть-чуть перекусить, съела пару ложек. Аппетита не было вовсе.

В голове как на повторе прокручивались назойливые воспоминания, обрывки разговоров. Слишком большой объем новых впечатлений давил на нервы. Но одно выделялось особенно сильно. Даже невзирая на всю мою отстраненность, слова экс-капитана задели меня своей необоснованностью и несправедливостью. Чем я заслужила подобное? Тем что просто выполняла свою работу? В душе будто стая скунсов погуляла. Мерзко.

Откинувшись на гелевую подушку и попыталась заснуть, но господин сон не спешил нанести мне визит. Невольно начала вспоминать все предшествующие моему появлению на «Буревестнике», события.

В восемь лет мне поставили роковой диагноз. Тяжелая форма космической чумы. Это заболевание поражает кожные покровы гуманоидов с определенным геном. А так как подобный ген встречается крайне редко, примерно раз на десять миллиардов особей, то и толкового лечения никто не изобрел. Уж больно своеобразная болезнь для того чтоб затрачивать миллионы кредитов на спонсирование исследований.

Наверное, моя проблема вызвала небывалую бурю в медицинском сообществе, ведь мой отец принадлежал к богатейшей элите Рейменэя — моей родной планеты. Он — коренной рейменианец, в свое время призрев мнение света, женился на обычной землянке. Дочери мелкого торговца, даже не аристократке. Отзвуки, разгоревшегося тогда скандала все еще чувствовались, даже спустя двадцать пять лет с тех событий. Хотя, что значат какие-то жалкие четверть века для разумных, которые живут по половине тысячелетия?

Внешне рейменианцы очень похожи на людей, но есть и существенные отличия. Алебастрового цвета кожа, сияющая на солнце серебристыми блестками. Длинные серебряные волосы. Высокий рост и щуплое, но жилистое телосложение. Немного большие, по земным меркам, глаза самых разных оттенков, практически не имеющие белка. Вертикальный зрачок и небольшие коготки вместо ногтей. Слегка заостренные ушные раковины. Вот собственно и все отличия. Когда наши расы впервые столкнулись, земляне долго еще называли рейменианцев эльфами, за их схожесть с персонажами земных сказок.

Моя мать умерла при родах, и отец долго горевал об этой утрате. В последствии он так и не женился вновь. Все потому что рейменианцы менталитетом сильно отличаются от людей. Они на эмоциональном уровне привязываются к своему партнеру и не могут полюбить больше никого. Вот почему, немного отойдя от потери, всю свою нерастраченную любовь папа направил на меня. Он видел во мне отражение своей единственной, ее частичку. И когда в раннем возрасте у меня обнаружились первые симптомы редкостного заболевания, для него это стало сильным ударом.

После длительных исследований, на которые отец не скупился, обнаружилось, что хоть как-то продлить мне жизнь помогут пересадки здоровой кожи. Но чума, подобно кислоте, разъедает верхние слои эпителия и это была лишь временная мера. Подобные операции необходимо было проводить раз в полгода, иногда чаще. И не всегда новая кожа успешно приживалась.

Все те операций, что довелось мне пережить за всю свою куцую жизнь, дали еще одно негативное последствие — я до дрожи в коленках боялась вновь возвращаться в эти казенные, пропитанные запахом лекарстви отчаянья, залы. Посещала больницы только когда от боли теряла сознание. И каждый раз стойко переносила нарекания врачей на затягивание очередной, столь необходимой мне процедуры.

Со временем я перестала смотреться в зеркало. Расчесываться тоже — волос уже не осталось. Белая маска и специальный платок, напоминающий земной хиджаб^[9], стали моими постоянными спутниками. За шестнадцать лет мне провели тридцать две операции по пересадке кожных покровов. Причем от доноров разных рас. Таким образом, было установлено, что некоторые расы разумных менее восприимчивы к космической чуме. Их кожа держалась на мне дольше.

Но в последнее время болезнь начала прогрессировать, перейдя на покровы пищеварительной и дыхательной системы. Пошесть, начала подтачивать меня изнутри. Так мне заменили пищевод, на котором обнаружился абсцесс. Эластичная трубка из синтетических волокон, созданная специально для подобных операций, не вызывала особых нареканий и работала исправно. Вот только два месяца назад, после очередной операции мне сообщили, что очаг обнаружен в трахее и верхней части правого легкого, после чего врачи предложили заменить легкие и воздуховоды. Фактически всю дыхательную систему включая нюховые проходы. Я отказалась. После замены пищевода моя грудная клетка еще не полностью восстановилась, и я не хотела проходить через ее вскрытие вновь. Хоть какой бы ни была продвинутой медицина и не менее успешной регенерация у рейменианцев, на мне все заживало крайне плохо. И я так устала от постоянной боли.

Отец настаивал на замене легких. Я прекрасно понимала его боль и страх за меня. Он не хотел потерять дорогого человека вновь. Но в то же время, я прекрасно видела, что исследования по поиску лекарства зашли в тупик и мы лишь оттягиваем неизбежное.

Приблизительно тогда же, капитан Марвешь, под командованием которого я служила, учудил что-то до крайности неприличное на праздновании во имя трехсотлетия объединения Федерации. Так как там собрались все сливки адмиралтейства, дело о ссылке было утверждено практически мгновенно и единогласно. Марвеша и всю команду нашего крейсера «Буревестник 101» по совместительству ожидали задворки галактики и бессрочное патрулирование сектора Б15/678. По состоянию здоровья, мне было предписано оставаться на Реймэнее, но написав заявление, что всю ответственность за свое состояние я беру на себя, отправилась вместе со своим экипажем. Я не сообщала о своем отбытии отцу, только отправила прощальное видео и просила не звонить. Не хотела, что б он видел по голосвязи мою агонию. Так будет только тяжелее для нас обоих.

Кстати, поначалу в флот меня брать отказывались. Но после того как я сдала все вступительные экзамены в Летную Академию без обязательных подготовительных курсов, а мой отец подарил командованию новейший линкор «Армстронг Фьюри» и заверил, что и в дальнейшем будет всячески поддерживать флот, мне просто не смогли отказать. За исключением некоторых дисциплин, направленных на физическую подготовку, я можно сказать, заслуженно получила свой диплом. Постоянное сидение в четырех стенах очень позитивно сказывается на способностях к обучению. Правда, друзей я так и не завела — нестандартная внешность и необщительность этому мало способствуют.

После окончания Академии о моей особенности было в курсе только руководство, капитан Марвешь, как мой непосредственный начальник и главный врач «Буревестника 101» лейтенант-коммандер О`Шенри. Хотя думаю, многие преподаватели, которые изредка имели со мной дело о чем-то таком догадывались, не взирая на дистанционную программу индивидуального обучения. На таком ограничении настояла я сама. Не терплю, когда меня жалеют.

В последний год моей службы, когда у меня наступило ухудшение и из-за слабости утратила возможность нормально ходить, я стала передвигалась только с помощью портативной инвалидного кресла на воздушной подушке. Тогда о моей проблеме узнал и остальной экипаж. На удивление, жалостливых взглядов я повстречала очень мало. Возможно, причина в моем жестком управлении или полном отсутствии сочувствия конкретно ко мне, уж не знаю. Но, мне так было значительно проще.

Однако, не смотря на все свои проблемы и чугунную усталость во всех членах, сейчас я была счастлива. Выдвижная кушетка, несмотря на мягкий гель, казалась каменной. Но это не помешало моему сознанию наконец понять самое важное. Грудь распирала чистая, незамутненная радость, накатившая сразу после того как, немного улеглись разлохмаченные чувства. Мое Приключение все же настигло меня.

****

Новый рабочий день настал слишком рано, а предчувствие заранее настойчиво обещало, что он будет непростым. Выпив ежедневную дозу лекарств, подкрепилась легким завтраком. В общую столовую я не ходила принципиально — не люблю, когда за мной наблюдают во время еды. Некоторое время посомневавшись, все же приняла ионный душ. Я не испытываю от него никакой радости и ощущения чистоты, но это лучше чем вода. От традиционного душа моей поврежденной коже было только хуже. Уже выйдя из раздвижной кабинки едва устояла на ногах. Спонтанное чувство головокружение и темноты перед глазами на несколько минут заставили привалиться к стенке и глубоко задышать. Сегодня ходить было значительно тяжелее, чем накануне. Что ж, все имеет свою цену.

Как и ожидалось, к тому времени, когда я взошла на мостик, все уже были в курсе произошедших вчера изменений и подчеркнуто обращались ко мне по новому званию. Это заставляло меня непроизвольно морщиться, но тут уж ничего не поделаешь. Похоже Марвешь многим наступил на больную мозоль, раз уж так быстро меня приняли как его замену.

Связисты, при помощи технологий адмиралтейства, справились с дешифровкой сообщения, но вникнуть в него я не успела. Приборная панель предупреждающе пикнула оповещая, что поступило очередное сообщение из центра. В этот раз сугубо текстовое. Наверное, для разнообразия.

Оказалось, что нам в подмогу отправили целых два патрульных эсминца. Главным, ответственным за эту миссию, был назначен адмирал первого ранга Анжей Тарсон. Собственно, ему я и должна была подчиняться по прибытии группы поддержки, так как на адмирала возложили обязанности по встрече с Иными. Так принято было называть экипаж «Акулы» до того, как мы узнаем их самонаименование. Поговаривали, что у Тарсона был значительный опыт по общению с новыми цивилизациями. Особенно в переговорах и дипломатических договорах. Во всяком случае адмирал преуспел в этом деле больше чем я. С удовольствием отойду в сторонку и понаблюдаю за развитием событий оттуда.

Но все же, какой пассаж для Марвеша! После прибытия Тарсона, он станет третьим на нашем корабле. Третьим, после сопливой девчонки, которая вышла в свой первый рейд. А в том, что адмирал выберет флагманом именно «Буревестник 101», я не сомневалась. Все же тяжеловооруженный и бронированный, хоть и малоподвижный линкор выигрывает по обороноспособности у легких и мобильных эсминцев. Так можно сравнивать льва и леопарда — у каждого своего преимущества, но лев все равно сильнее. Эти мысли даже заставили меня горделиво приосаниться. Таким «Буревестник» стал не без помощи с моей стороны.

Вот только вопрос с бывшим капитаном остается открытым. Вчера мне было на все плевать. Но сегодня нужно будет окончательно закрепиться на нежданном месте исполняющего обязанности капитана. До присвоения мне адмиралтейством официального звания, я буду именоваться именно так. А ведь Марвешь обязательно выкинет что-то эдакое и все будут ждать моей реакции. Если я сдам позиции, отступлю, свои же не поймут. Эх, как же вся эта мышиная возня не к месту!

Задумчиво побарабанив пальцами по консоли, я переключилась на дешифровку. С адмиралом Тарсоном можно было разобраться и потом. Но меня несколько настораживало то, что ранее я никогда не слышала подробностей о его миссиях. Больше сумбурные и нереальные слухи. Хотя, биография космических служащих Федерации, рангом начиная с капитана, должна была находиться в открытом доступе. А все старшее руководство, тем более адмиралов первого ранга, я старалась знать, как говорится, в лицо. И что от этого руководства можно было ожидать.

Мои размышления снова прервали. На мостик с пыхтением и шумом ворвался теперь уже бывший капитан Марвешь собственной персоной. Был он до омерзения трезв и гладко выбрит, что свидетельствовало о крайней степени его злости. Уж очень он не любил трезвость и бритву. На меня и капитанское кресло он демонстративно не обращал внимания. Как обычно во время своего пребывания в трезвом виде мужчина начинал маршировать по мостику и бухтеть себе под нос. Точнее говоря, бухтел он так тихо, что слышно было даже в самом дальнем конце помещения.

— Да как они могли! Я, Джереми Марвешь, верой и правдой служил космическому флоту. Отдал им лучшие тридцать лет своей жизни. И вот она, благодарность на старости лет! Сначала сослали в чертовы дали, а как только проклюнулось стоящее дельце, так сразу вышибли за борт! Как какой-то ненужный хлам…

И так дальше в том же духе. Первое время с ехидной улыбочкой понаблюдала за экс-руководством, но потом включила уже привычный в таких ситуациях «беззвучный режим». Думаю, так поступал каждый, кто находился на мостике в такие моменты. Но в мыслях, я всячески поддерживала решение адмиралтейства. Такого… «героического» человека ни в коем случае нельзя допускать к подобному ответственному и щепетильному делу — порушит все что может и в результате стоит ожидать очередные космические баталии. До сих пор поражаюсь, как он мог получить звание капитана, с его то талантами. Везение чистой воды или чья-то протекция — тут лишь два варианта. И ссылка в дальний сектор вместо лишения звания на этом фоне выглядит вполне логично.

Да, сектор Б15/678 действительно не славится достопримечательностями. Читайте — их здесь нет. Планет немного. Пригодных для жизни нет из-за толстого слоя льда, газовой структуры или активных вулканических процессов. Только несколько ресурсных шариков, похожих на Актруз, да и те с ужасным климатом и непригодной для дыхания атмосферой. Одно время в этом пограничном секторе Федерации строили свои базы космические пираты. Но и они быстро его покинули, по-видимому, из-за крайней удаленности от торговых маршрутов. Даже не посмотрели на полное отсутствие патрульных судов. Так что, если здесь и можно что найти, так это бедные рудники, перевалочные базы и склады. Да и то, не часто. Отстойник, одним словом. Ну или достойное место для ссылки.

За сектором Б15/678 заканчивалась известная нам галактика и Рукав Ориона. Красный гигант, грозивший вот-вот угаснуть, вокруг которого вращался Актруз, был одной из последних звезд сектора. За пределами его сияния — только черная беззвучная пустота войда^[10] на многие и многие световые годы. И эта чернота была практически не исследованной. Я понимала ученых — кому же захочется в здравом уме туда соваться. Пребывание в космосе уже огромная нагрузка на психику, а когда на обозревательном экране нет ни единого ориентира, столь знакомого и надежного серебристого отсвета звезд, жить становиться еще тяжелее.

Конечно, по подсчетам наших умников, если войти в великую черноту на максимальной скорости в гиперпространстве, то, приблизительно через двести два года, можно достичь абсолютно новой галактики. Вот только топлива на обратный путь уже не будет. Да и что случиться с стороной-отправителем к моменту получения обратного сообщения — неизвестно. Поэтому тратить огромные деньги на столь долгосрочный проект, получение результатов от которого можно и не дождаться по вполне очевидным причинам, правительство не желала. К сожалению, наши технологии пока не столь совершенны, как хотелось бы ученным.

В ходе этих крайне отвлеченных от работы размышлений, ко мне в голову пролезла крамольная мыслишка. Предположение, откуда в нашем позабытом всеми богами окраинном секторе мог взяться незнакомый доселе корабль с поразительными возможностями. Могло ли быть так, что нас посетили с «той» стороны? Возможно ли это? Все же в одном экс-капитан прав. Сейчас действительно начинается все самое интересное. Не знаю, удастся ли мне полюбоваться на развязку всей этой ситуации, но очень уж хочется. Подобный шанс принять участие в создании истории выпадает раз в жизни. И мне никак нельзя его упустить. Наверное, это моя последняя возможность сделать что-то важное.

Я вновь растянула губы в подобии грустной улыбки. Вот, казалось бы, уже давным-давно смирилась со своей незавидной участью, а жить с каждым днем хочется все сильнее.

Встряхнув головой, отгоняя одолевшие не ко времени размышления, наконец принялась за исследование декодированного файла. Через минуту я пришла к выводу, что весь файл — полнейшая чепуха. Сплошной набор буков и чисел, а порой и вовсе непонятных символов. Конечно, все не могло быть столь просто и очевидно, как хотелось бы нам.

— Мичман Хаттери, выведите на экран проекцию сигнала. — Молодой связист второй смены тут же вывел на экран передо мной требуемое.

Я вглядывалась в тригэль и, в который раз, не находила смысла. Для текстового сообщения слишком большой объем данных. Для видеофайла — абсолютно неподходящий формат. Больше всего это напоминало какое-то звуковое сообщение, если судить по частоте и колебанию волн. Но и тут незадача — волн было слишком много. Вычленение одной не давало никаких результатов, а в сумме получалось то же самое — полнейший диссонанс. Но в то же время, это что-то мне напоминало.

В раздражении постучав пальцами по подлокотнику кресла, бросила:

— Коммандер Марвешь, примите временно командование.

Джереми Марвешь только бросил на меня угрюмый взгляд и проследовал в капитанское кресло, которое я не занимала, по причине наличия индивидуального. Думаю, в этот момент все вздохнули несколько свободней, избавившись от поднадоевшего мельтешения.

Удалившись с мостика, я отправилась на голопалубу. Нет, проверить свою гипотезу я могла и не уходя из рубки, однако сначала мне необходимо было убедиться в верности догадки. В любом случае, если у меня не получится, всегда можно отправить этот ребус начальству и пусть уже их аналитический отдел ломает головы. Но не попробовать я просто не имела морального права.

Зайдя в один из отсеков голопалубы, скинула с линкома на местный огромный тригэль файл и задала параметры трехмерной голограммы.

Это было действительно прекрасно. Теперь можно было отслеживать некоторую упорядоченность отельных элементов и их общий синхронизм. Мы действительно слишком прямолинейно и однобоко подходили к решению проблемы! А на самом деле все было очень просто — нам прислали трехмерную схему… чего-то.

Больше всего схема напоминала кривые круги настырной мухи, что вертится у люстры в жаркий день. Или воронье гнездо, состоящее из одной изломанной под разными углами ветки. И понять, что это такое было просто невозможно.

Сначала, я подумала, что это очередной тупик и уже хотела попробовать еще один вариант, как меня осенило. Я поняла, что мне напоминает это сообщение. Не далее, как вчера, я уже видела подобный клубок! Больше всего схема напоминала траекторию полета нашего неожиданного визитера. Из любопытства я вызвала нужный файл и наложила их друг на друга. Да, так и есть, моя догадка полностью подтвердилась. Правда схема полета обрывалась несколько раньше данных в файле по причине нашей атаки. В этом и были все отличия. Но зачем иномирцам еще раз присылать нам то, что у нас и так есть? Разве что, они хотели сделать определенный акцент…

Я нахмурилась. Да, траектория, и что с того?

— Хм… Полет, движение, сигнатура, координаты… Координаты!

Возможно, все дело действительно в этом?

Вычленив все координаты точек поворотов, и задав начальную позицию, вновь запустила дешифратор. Полученные результаты превзошли все мои ожидания.

Это действительно была полноценная голограмма. Теперь понятно, почему стандартное и несколько устаревшее оборудование мостика никак не могло помочь, даже если бы был получен оригинальный, а не скрытый код. Мы все еще активно использовали стандартные тригэли, в то время как голограмма требовала абсолютно дополнительного технического оснащения. Подобная техника, не смотря на повсеместное использование, была довольно хрупкой и не предназначенной для использования в космосе. Для работы на звездолетах нужны были специальные усовершенствования, которые стоили недешево. Поэтому, у нас имелось всего две такие установки — на голопалубе и в комнате совещаний.

Просмотрев послание, сцепила руки в замок. Нет, одна я просто не имею права принимать решения на подобном уровне. Следующий сеанс связи с руководством, даже если я инициирую его сейчас, нужно будет ждать не менее четырех-пяти часов. Обещанная подмога должна была прибыть через четыре с половиной часа. Что ж, подождем.

***

Джереми Марвешь вольготно устроился на капитанском кресле. Со стороны, могло создаться впечатление, что он восседает на троне непризнанного королевства. Про себя я всегда называла его человеком в квадрате. Отнюдь не за наличие огромного количества положительных человеческих качеств. Просто все в нем было чересчур квадратным.

Квадратное тело с резко обрубленными плечами и коротковатыми пухлыми руками. Квадратная голова с такой же челюстью и усами-щеткой. Порой даже казалось, что маленькие заплывшие глазки в прорезях, отекших от постоянных запоев век, тоже становятся квадратными. А красный дряблый нос-груша только усугублял не самое приятное впечатление.

Его нега спала, как только он заметил мое появление. Невнятного цвета глаза-буравчики тут же уставились на меня с нескрываемой ненавистью и превосходством. Бывший капитан «Буревестника» как будто ожидал, что я в это же мгновенье прикажу ему убираться вон с его излюбленного местечка. Зря. У меня есть собственный трон, так что пусть наслаждается, пока может. Думаю, с прибытием дипмиссии все карты вновь перетасуют.

Показывать свои результаты, а тем более отчитываться о своей работе я не собиралась, хотя от меня этого явно ожидали, злобно сопя. Младшему командному составу знать суть шифровки не полагалось, а старший терпеливо ждал моего решения.

На моем месте опытный капитан не стал бы распространяться о новой информации, а ждал бы распоряжения от вышестоящих лиц. Но я не считала, что это правильно. Мне могут запретить вообще говорить о чем-либо. Мы вместе вляпались в эту катавасию, вместе должны и выплыть, а без знания происходящего среди людей может начаться смута. Стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды и откровенное недовольство со стороны некоторых, я деланно медленно включила общую связь.

— Внимание всему экипажу! Говорит исполняющий обязанности капитана коммандер Ле Соллиар. Доношу до вашего сведенья, что нам удалось расшифровать сообщение от наших неожиданных гостей. Оказывается, это разведывательно-поисковая группа, из неизвестной нам планетарной системы, что расположена за пределами знакомого нам космического пространства. Сами себя они именуют Дети Ки Шанаасси. Внешне похожи на гуманоидных существ. Более конкретная информация пока отсутствует. Главная суть послания — приглашение на встречу для обсуждения возможного мирного и торгового договоров. Эта информация будет немедленно отправлена для рассмотрения в главное адмиралтейство флота. Дальнейшие наши действия будут непосредственно согласованы с руководства и адмиралом Тарсоном. Ле Соллиар закончила.

Отключив общую связь, взглянула на связиста. В это дежурство мичман Дерек Хаттери сильно нервничал, даже больше чем обычно. Совсем еще молодой паренек, только-только закончивший подготовительный курс, Дерек был тщедушным и боязливым. Несмотря на то, что относился к потомственной английской аристократии, в его характере не было присущего им снобизма. Как я прочитала в его личном деле, на флот поступил по собственному желанию. Скорее всего от безнадежности. О том, что со своим родом он в конфликте говорило прежде всего, его низкое звание и общий забитый вид. Да и не любит наша местная шпана золотых мальчиков. Но делая скидку на общую угнетенность и угрюмость, в нем чувствовалась какая-то отчаянная решимость. Как у зверя, загнанного в угол. Видимо только благодаря ей он все еще не сдался под натиском обстоятельств.

За мичманом Хаттери всегда было любопытно наблюдать. Когда его удавалось разговорить он, незаметно для себя, сбрасывал маску вечной настороженности и пугливости, поднимал глаза и весь как бы становился выше. В такие моменты мне нравилось на него смотреть. Дерек не блистал красотой, скорее в нем проявлялась некая одухотворенность, которую только подчеркивали ангельские золотые кудряшки и голубые глаза. Наверное, именно так должен выглядеть человек влекомый мечтой.

Но в данный момент, мичман скукожился на своем кресле. Он круглыми от удивления и явно выраженного испуга глазами смотрел на меня, будто спрашивая: «Неужели это нас отправят на встречу с неизвестными пришельцами? Может лучше не надо, а?» Я тихо вздохнула про себя. Нет, этому ребенку не в армию надо было идти, а в священники. А что? С таким благодушным лицом только проповеди читать да души спасать. И нервы, возможно, поберег бы. Но понесло же за мечтой, эх.

Я хмыкнула. Услышал бы кто мои мысли — вмиг бы за старушенцию какую приняли.

— Мичман Хаттери отправьте в главное Адмиралтейство послание, которое я только что скинула на ваш линком. Обязательно пометьте его как сверхсрочное. И сделайте запрос на дальнейшие действия.

— С-слушаюсь, исполняющий обязанности капитана Ле Соллиар!

Все же самой положительной чертой Хаттери, определенно была его исполнительность. Но услышав в его исполнении свой новый чин только поморщилась. Все же выговорить подобную конструкцию в условиях боевых действий представлялось мне излишней тратой времени.

Я тихо выдохнула и прикрыла глаза. Мысленно я перенеслась к тому что произошло несколько ранее.

Конечно, невзирая на дешифровку и появление картинки, понять речь говорившего, по-видимому капитана инопланетного корабля, было невозможно. В мою подкорку был вмонтирован универсальный переводчик, но его программа просто не смогла распознать речь пришельца. Нужна была более мощная лингво-система.

Запустив необходимую программу и задав параметры перевода, я принялась анализировать увиденное. Честно говоря, данных было откровенно мало. Голограмма демонстрировала инопланетянина, принадлежащего, по всем признакам, к гуманоидному типу. Фигура была показана только до пояса, так что сказать наверняка было невозможно. Одет он (или она) был в темно-синий костюм-форму несколько странного, на мой взгляд, ассиметричного покроя. В одежде присутствовали темно-синие и черные вставки. Знаки отличия или что-то еще — кто знает? Однако в целом форма производила благоприятное впечатление, а четкость и простота линий без излишней вычурности и помпезности, склоняли к мысли, что перед вами военный или управленец. Но я допускала вероятность ошибочности подобного суждения.

От воротника-стойки спускалось десять затейливых цепочек разной длины. Пять из них каскадом крепились к правому плечу, достигая средины груди. Остальные свободно свисали, а к их кончикам были прикреплены мелкие ярко-синие камешки. Главный камень в серебристом кабошоне, размером с грецкий орех, насыщенного сапфирового цвета, сиял в основании воротника. Мне почудилось, что под идеально отполированными гранями камня, светятся настоящие звезды.

На голове у гуманоида было нечто напоминающее чалму, также синего цвета. А вот все лицо, помимо глаз закрывала непрозрачная ткань в тон костюму. Сами глаза не имели зрачков и белка, но не уступали в блеске сапфиру. Как не трудно догадаться, камень явно подбирали под их цвет. В целом все смотрелось гармонично и загадочно.

А вот что зацепило, так это цвет кожи. Тканевые покровы скрывали всю фигуру целиком, но все же возле самих глаз на переносице оставался свободный участок. Кожа инопланетянина оказалась белоснежной. По крайней мере, на лице. Да, практически такая же, какой была моя настоящая, до болезни.

Хмыкнув, я активировала наушник, вслушиваясь в окончательный перевод, запустив запись с самого начала.

— «Уважаемый исполняющий обязанности капитана коммандер Ле Соллиар, говорит кун Ши-Летджит, командующий кораблем «Зарташь». Хочу сразу принести извинения за наши действия, которые могли быть расценены вами как атака. У нас не было сведений о том, что этот сектор теперь входит в состав Объединённой Межзвездной Космической Федерации, так как на всех известных мне картах он обозначен как нейтральная зона. К тому же, после преодоления Великого темного пятна, наши системы коммуникации не подлежат текущему ремонту в условиях странствия. По этой прискорбной причине остается лишь подобная возможность ответной связи. Выражаю свою искреннюю надежду на то, что это послание будет расшифровано и понято вами.

Также хочу отметить что, зная кто вы изначально и как можете отреагировать на внезапное вторжение, мы были вынуждены нанести вашему кораблю некоторый незначительный урон, дабы успеть полностью передать сообщение.

Однако наше время не бесконечно, и я перейду к сути моего обращения. Наш народ редко посещает столь отдаленные места вселенной. В основном это различные экспедиции, исследующие неисчислимые формы космической жизни. Некоторые из них порой могут затянуться на долгие годы. Каждая научная миссия, по прошествии светового года нашей звезды Килэйн, должна предоставлять отчет о проделанной работе. А так как связь с родиной в условиях крайней отдалённости проблематична, они доходят в центр со значительным опозданием. От одной из таких экспедиций, что была послана в этот сектор, не было вестей уже два цикла.

Мне и моей команде было поручено поисково-спасательную миссию. И я рассчитываю на наше плодотворное и взаимовыгодное сотрудничество в дипломатической среде, дабы избежать нарушения законов и успешно выполнить задание, возложенное на нас Великим Райше. И не только в этом. Мне поставлена задача по установке дипломатических и торговых связей, при условии контакта с новой цивилизацией. Также мы просим вас оказать содействие в наших поисках, чтобы мы смогли как можно быстрее доставить на нашу родину радостную весть о новых союзниках.

Если наше предложение мирного сотрудничества заинтересовало вас и ваших вождей мы будем ожидать ответа по указанным в файле координатам в течении семи звездных суток. Если никто из представителей вашего народа не прибудет, мы будем расценивать это как отказ от нашей руки дружбы. Однако, хочу предупредить, что даже несмотря на возможность преступления законов Федерации, мы будем продолжать наш поиск.

Да будет наша встреча скорой. Кун Ши-Летжит, официальный представитель Детей Ки Шанаасси, разговор закончил.»

Больше ничего, помимо координат встречи из сообщения выудить не удалось.

В принципе все выглядело достаточно естественно и логично. Пропавшая экспедиция. Устаревшие карты, так как сектор действительно был присоединен к Федерации относительно недавно. Что значат по межгалактическим меркам какие-то тридцать семь лет? Даже поломка связи вписывается в схему. Но неужели они уже сталкивались с нами раз их командир утверждает, что они знали, чего ожидать от нас? Почему же тогда нам ничего не известно ни о каких Детях Ки Шанаасси? И кстати, этот Кун, так толком и не сказал с какой части галактики они прилетели. Из его слов можно было даже предположить, что они миновали это самое Великое пятно.

Готовность же продолжить поиски несмотря ни на что, выглядит настораживающе — скорее как вызов и констатация факта. До нашего сведенья просто его донесли. А значит, наш флот не расценивают как реальную угрозу. На этом фоне предложение «руки дружбы» кажется подачкой.

Что же касалось просьбы о помощи или содействии, не суть важно… Зачем капитану такого продвинутого, по федеративным меркам корабля просить о помощи гораздо более отсталую в этом вопросе Федерацию, раз они располагают подобными мощностями? Зачем добровольно ввязываться в кабалу с официальными запросами, дипломатическими расшаркиваниями и раскрытием своего инкогнито? Ведь по военным меркам они лишаются своего преимущества — эффекта внезапности. Более логичным выглядел бы тот вариант, в котором пришельцы незаметно проводят поиски и также скрытно удаляются восвояси. На таком корабле это вполне реалистично. А мы даже и не узнали бы.

Такое впечатление, что некто решил побаловать нас участием в далеко идущем плане по захвату территорий. Причем наших территорий. Хотя возможно я просто накручиваю себя.

Еще немного подумав над сложившейся ситуацией, я пришла к выводу, что она мне категорически не нравится. Возможно это приступ паранойи, но отчего-то пробегает вдоль спины неприятный холодок, заставляя вновь и вновь вспоминать цепкий взгляд чуждых глаз в прорези одеяний. Как бы хотелось знать, что на самом деле думает этот Кун. Интересно кстати, что из себя представляет это звание. Или это социальный статус? Надо будет поинтересоваться, если выпадет возможность.

Мои размышления прервал голос ведущего пилота второй смены, старшего лейтенанта Заувера.

— Коммандер, вы просили сообщить, когда прибудет корабль поддержки.

Я посмотрела на лейтенанта, который кивал в направлении приборной панели. У самого края тригэля отображалось несколько ярких точек, которые постепенно приближались к планете. За напряженными размышлениями, я и не заметила, как быстро прошло время.

— Каковы будут ваши дальнейшие распоряжения?

Глаза цвета шотландского виски взглянули на меня.

Признаться, с первых дней моей службы на «Буревестнике», именно эти глаза не давали мне покоя. Нет, куда уж мне болезной до прекрасного… А вот все туда же — захотелось большой и чистой. Наверное, значительную роль в пробуждении моего успешно спавшего до этого момента сердца, сыграла внешность лейтенанта Бенедикта Заувера. Он был полукровкой, как и я. Только отцом выступал кимитиец^[11]. Так как кимитийцы гораздо ближе рейменианцам, чем люди, которых на флоте большинство, я изначально начала выделять его из общей массы. Наверное, сказывалась тоска по родине и отцу.

Кимитийцы имеют такую же белоснежную кожу с легким серебристым флером. Те же удлиненные уши, глаза и коготки. Отличал нас цвет волос, что на Кимите варьировал в пределах всевозможных теплых оттенков коричневого, а не был однородным бело-серебристым. Кожу покрывал практически незаметный на первый взгляд слой мелких чешуек. Ну и конечно же, у них в наличии имелся короткий пушистый хвост.

У Бенедикта были удивительно солнечного цвета, длинные, заплетенные в витую косу волосы, приятные и миловидные черты лица, практически идеальное атлетическое телосложение. Больше всего он мне напоминал ягуара — не слишком крупный, но гибкий и опасный хищник. Но к превеликому сожалению женской части команды, лейтенант перенял слишком много особенностей расы своего отца. В частности, практически полную безэмоциональность. Эдакий живой робот. Даже если мир вокруг них начнет рушиться кимитийцы могут разве что слабо удивиться.

И почему он мне нравится? Наверное, потому что и всем остальным. Как может не нравится общепризнанный идеал красоты? А в своих предпочтениях оригинальностью я не отличалась. В общем, каковы бы ни были причины, однако факт первой влюбленности на лицо. Вот только все что я могла себе позволить это тихо вздыхать, любуясь на золотую макушку или же на фото в личном деле. Могу же я позволить себе небольшую блажь, как больная смертельной болезнью? Особенно, если часть кожи на лице и спине у меня именно от кимитийцев. Это, как мне казалось, особенно роднило меня с Бенедиктом.

Что и говорить, мой лечащий врач в свое время, предлагал провести полную замену кожных покровов на эпителий жителей Кимита. Он по всем показателям подходил мне даже больше чем кожа рейменианцев или землян, так как был более стойким к воздействию болезни. Наверно из-за все тех же чешуек. Вот только я категорически не хотела примерять на себя «шкурку ящерки». Не знаю, по какой причине, но мне казалось, что на мне эта кожа будет смотреться ужасно — чисто девичий взгляд. Стоит отметить, что все это было до моей первой встречи с лейтенантом Заувером и вспышки моей тайной привязанности. Ну а сейчас менять что либо, уже бессмысленно.

— Всем подготовиться к приему гостей. Нам предстоят напряженные деньки. — Скупо ответила я, вновь устремив взгляд на приближающиеся точки. Нет смысла жалеть себя, если ничего невозможно исправить.

****

Я вместе с бывшим капитаном Марвешем, а теперь коммандером, ожидала в телепортационном отсеке прибытия высших чинов. Моя спина, и не только она, уже порядком устали от однообразной позы. Но боль, что не утихала с самого утра и отбирала последние силы, делала смену позы категорически невозможной. Поэтому, с каждой минутой ожидания мое настроение все больше и больше портилось.

Появившийся во вспышке света адмирал Тарсон оказался ярким представителем народа планеты Секар^[12]. Несмотря на средний, по земным меркам, рост, он обладал плотным телосложением. Все лицо покрывали защитные костяные наросты в которых было место под носовые щели, отверстия для трех пар глаз и рта. По линии подбородка проходил ряд длинных ядовитых шипов. Вся кожа, за исключением ладоней и ступней, была скрыта костяными иглами, которые владелец мог при желании втягивать и выпускать. Как достойный сын своего народа адмирал Тарсон мог похвастаться мощной мускулистой фигурой. Как говориться — поперек себя шире. Головные иглы, заменяющие волосяной покрой топорщились за спиной адмирала на подобии перьев головного убора индейцев сиу^[13], и были такими же пестрыми. Шесть мелких глазок без зрачков — по три с каждой стороны лица — запустили буравчики взглядов одновременно в обоих встречающих. Признаюсь честно — жутковато становится, когда не знаешь смотрят на тебя или все-таки нет. А если смотрят, то как понять с каким выражением? Можно уже бежать или пока не надо? По этой костяной морде вообще ничего нельзя сказать наверняка. Наверно именно из-за этого среди секарианцев так много игроков в покер — причем самых удачливых во всей галактике.

— Рады приветствовать вас адмирал Тарсон на боту «Буревестника»… — Марвешь в обход уставу первым направился к новоприбывшему даже не удосужившись дождаться когда развеются последние искры телепорта.

Адмирал издал непонятный звук больше похожий, на скрежет лягушки. Для своего удобства я интерпретировала его как хмыканье.

— А разве сейчас вы главный по званию на этом корабле, Марвешь? — Секарианец столь же демонстративно опустил звание коммандера. Затем полностью отвернувшись от застывшего с открытым ртом вояки, развернул корпус ко мне.

— Хочу поздравить вас, иок^[14] Ле Соллиар. Вы в который раз приятно нас удивили. Даже наши наиболее компетентные лингвисты отметили высокий уровень правильности расшифровки послания, что случается очень редко. Признайтесь, как вам это удалось, находясь на подобном… корабле?

Я усмехнулась, прекрасно понимая, что скрывается за этим глубокомысленным молчанием. На таком корыте как наш «Буревестник 101» ожидать столь блестящего результата от работы бортовых систем явно не приходится. А то, что он ознакомился с моим последним сообщением в процессе нахождения в подпространстве говорит о многом. Похоже нас взяли под плотный колпак.

— Собственная разработка. Стараюсь себя чем-то занять в свободное время. — Я легонько похлопала ладонью по подлокотнику кресла. Не говорить же, что я просто установила апгрейт в котором от нечего делать ковырялась некоторое время, не преследуя какую бы то ни было цель?

— Понятно. — Адмирал удовлетворенно кивнул, но мне почудилось некая недосказанность. Военные явно заинтересованы в подобных разработках и к теме этого разговора мы точно вернемся. Но скорее всего это произойдет, когда мы останемся наедине. Однако, мне придется его разочаровать. Тратить время на более плотное сотрудничество я не собиралась. — Что ж проводите, меня на мостик, хочу более детально ознакомиться с текущими делами и еще раз просмотреть сводку предыдущих событий.

— Прошу, следуйте за мной. — Кресло мягко развернулась и заскользило в сторону скоростных лифтов. Марвешь, увидев, что мы уходим, очнулся от ступора и поспешил нас нагнать.

Уже в лифте он снова попытался завести свою шарманку. Я поморщилась. Лучше бы он молчал, а то снова нарвется. Но некоторые люди просто не знают, когда нужно остановиться.

— Адмирал, при всем уважении к иок Ле Соллиар, она…

— Она, выполняла свои и, кстати, ваши обязанности в опасной для жизни экипажа ситуации. И выполняла на отлично. — Три пары глаз вонзили свои острые взгляды прямиком в побледневшее одутловатое лицо. — То, что вы сейчас находитесь здесь, а не в камере и все еще допущены к мостику, только ее заслуга. Но поскольку сейчас я старший по званию на этом корабле, приказываю вам, рядовой Марвешь, отправляться в свою каюту и не выходить из нее до прибытия в космопорт. Дальнейшую вашу судьбу будет решать трибунал. Думаю, хоть с этим заданием вы справитесь на «отлично».

Вот это да! Я даже мысленно присвистнула. Я конечно рассчитывала, что Марвеша могут понизить, но чтоб до самого младшего чина… Похоже от бывшего капитана целенаправленно планируют избавится. Что ж, для этого уже были предпосылки.

— Д-да, адмирал… — Совсем уж тихо ответил уже бывший коммандер. Дождавшись, когда лифт остановится, он буквально выпал из него и пошатываясь направился в сторону кают. Глядя на его прискорбно ссутуленные плечи, мне даже на мгновение стало его жаль. Но это чувство быстро растворилось в пелене вновь вспыхнувшей боли.

— Зря вы сразу не расставили все по своим местам. Таких людей, как говориться, нужно сразу прижимать к когтю. А оставлять у себя в помощниках подобную крысу… На это способен либо отчаянный безумец, либо человек, котором уже все равно и абсолютно нечего терять. — В этот раз шесть буравчиков уперлись в меня. — Если уж о себе не думаете, то хотя бы об экипаже позаботились бы. — Адмирал Тарсон с достаточно мягким укором покачал головой, как будто в продолжение в сей речи. Правда, мысленно он наверняка добавил что-то нелицеприятное о нынешней молодежи.

Все так же глядя Марвешу вслед безэмоционально уронила.

— Я и думала. И о нем в том числе. Он ведь, тоже член нашего экипажа, каким бы ни был человеком. А об остальном позаботилась бы я и остальной старший офицерский состав.

Со стороны начальства вновь послышался тот странный звук.

— Вы настолько доверяете своим офицерам?

— Не доверяю. Но верю в их искреннее желание прожить долгую и, по возможности, здоровую, счастливую жизнь.

Глава 3

Я проснулась от своего собственного сиплого крика. Воздух натужно вырывался из глотки. Испарина покрыла лицо и тело от чего повреждённые участки кожи неприятно пощипывало и пекло. Провела рукой по влажному лицу стирая пот. От этого осторожного движения лопнуло несколько язв, отозвавшись глухой ноющей болью. Это немного отрезвило и позволило отмахнуться от навязчивых лап ночной мары.

Надо же, мне приснился сон впервые за несколько годичных циклов. Да ещё какой. Сущий кошмар. Наверно это впервые со мной случилось такое, чтобы я от достаточно простого и незамысловатого сюжета подсознания испугалась настолько, что проснулась с криком ужаса. Что же мне снилось?

Я задумчиво нахмурилась. Призрачный кошмар практически полностью развеялся под напором дежурного ночного освещения, которое стало ярче, стоило сенсорам зафиксировали мои судорожные телодвижения. За все время, что я потратила на то чтобы принять ионный душ и одеться, мне удалось воссоздать свой сон только отчасти. Теперь жуя резиновый питательный комплекс, отстраненно анализировала навеянное. Отец всегда говорил, что для рейменианцев сон — это прежде всего отражение вероятного будущего и возможное предостережение, сделанное нашим мозгом на основе глубинного анализа текущих событий. В моем же случае это не всегда было так — мамина кровь сказалась. Но сейчас меня мучало чувство, что это отнюдь не обычное видение.

Я точно от чего-то или кого-то убегаю. Причем я знала наверняка кто меня преследует, но сейчас вспоминалась только размытая тень. Мой бег пролегал прямо по звёздам и мне удалось отмахнуться от тени длинным мечом. А потом я начинаю падать на лазурно-бирюзовую планету издали очень похожую на Землю. Но по мере моего падения понимаю, что это вовсе не планета, а гигантский и очень красивый, сияющий камень. Его свечение притягивает меня и как только моя рука касается его поверхности, камень начинает поглощать меня. Не просто втягивать внутрь себя, а буквально растворяет меня в себе. Пытается не оставить от меня и следа. А в голове бьётся мысль: "Нужно выжить. Нужно покорить его себе. Нужно завоевать силу, ведь она моя. Нужно сохранить себя". Большего вспомнить не удалось.

Откуда это все? Бред какой-то. Раньше мне снилась только моя скорая смерть, что не удивительно. За всю мою жизнь мы с ней сталкивались достаточно близко не единожды. Что же изменилось сейчас? И если бег по заездам от непонятной тени ещё можно пояснить неким космическим столкновением, в котором я приму непосредственное участие, то все остальное вовсе непонятно. Какая-то сила, которую надо завоевать и этот непонятный камень-хищник. И почему, в конце концов, я размахивала мечом, а не фазером^[15]?! Что за архаизм затерялся в моем подсознании? Все же какая жалость, что большая часть сна уже успела выветрится из моей памяти. Предсказания уж больно хрупкая материя, чтобы полагаться только на частичные данные.

В раздражении отодвинув от себя поднадоевшую еду решительно заняла свое гравикресло. Сегодня будет длинный и напряжённый день. Предстоит встреча с послами Детей Ки Шанаасси и подписание важных договоров. Хотя мое присутствие необходимо только на церемонии торжественной встречи, все остальное время я должна быть на мостике, чтобы в случае чего обеспечить соответствующие меры безопасности. Все же кто их этих пришельцев знает и разбирается в их истинных мотивах? А со снами можнорасквитаться и позже.

***

Церемония встречи состоялась возле одной из соседних с Актрузом планет. Небольшой мертвый серый шарик не имел даже названия, просто кодовый номер не более. Сторону Федерации представлял естественно наш «Буревестник 101», а также несколько линкоров самой последней модели под названиями «Пегас» и «Феринго». Остальные суда, прибывшие спустя несколько дней после адмирала Тарсона, чтобы не создавать эффекта враждебности, заняли выжидающую позицию. Их надежно скрывали магнитные поля Актруза. Ровно в назначенный срок показалась точка искаженного пространства — преддверие выхода корабля из гипперпрыжка. Мгновение, и тригэль вновь показывает нам уже знакомую «Акулу». Точнее «Зарташь».

Стоя на транспортной палубе, я внимательно наблюдала за происходящим. Хоть бы уже эти пришельцы соизволили отправить к нам миссию, а то стоять навытяжку было для меня непосильной мукой. Я бы предпочла с удовольствием сидеть, но мне корректно намекнули, что данная ситуация не позволяет подобного послабления. И так Тарсон бросил на меня выразительный взгляд, когда я сегодня заявилась на мостик в кресле. Конечно, такое событие, не солидно, право-слово, выдавать с ходу свои слабости! Рядом спокойно сопел адмирал Тарсон не испытывая каких-либо видимых затруднений. Лейтенант-коммандер О`Шенри наоборот нетерпеливо мялся с ноги на ногу, выдавая свое нетерпение. Он периодически бросал на меня косые взгляды, желая убедиться в моем состоянии.

— Есть! Я зафиксировал входящий сигнал-запрос на перемещение, иок Ле Соллиар! — Воскликнул лейтенант Швейк, лично сверяясь с данными приборов. Я едва сдержала облегченный вздох.

— Принимай гостей Швейк. — Распорядился Тарсон и в ожидании уставился на телепортационную платформу.

Три короткие вспышки света и вот перед нами замерли фигуры наших долгожданных визави. Все высокие, худощавые, одетые в те же наряды, что и Кун на голопроекции. Только цвета и количество цепочек разнится. Оказывается, их форма полностью скрывает ноги, а длинные черные полы достигают практически самого пола. Первым стоял наш ндавний знакомый Кун Ши-Летжит. Я вычленила его по ярко-синему тюрбану и столь поразившему меня камню. Его сопровождающие отличались травянисто-зеленым и насыщенно багровым оттенками этих элементов одежды. Интересно, в чем разница?

— Приветствуем вас, Кун Ши-Летжит, на борту «Буревестника 101». Я лидер дипломатической миссии адмирал первого ранга Анжей Тарсон. Встретить представителей нового разумного вида на просторах галактики — для нас великая честь. Верю, что наше общение принесет пользу обоим нашим народам… — Слово взял Тарсон как старший по званию. Портативный переводчик, усовершенствованный лейтенантом Швейком на основе моих разработок, исправно ретранслировал его речь.

Его вступительный спич продолжался еще минут пять, но я к нему не особо прислушивалась. Стандартные политесы, не несущие особенной смысловой нагрузки. Больше меня заинтересовал достаточно краткий и сдержанный ответ Ши-Летжита:

— Благодарю за приветствие, адмирал Тарсон. Повторно хочу принести наши извинения за нелицеприятный инцидент лично иок Ле Соллиар при нашей первой встрече. — Дети Ки Шанаасси синхронно спустились с небольшого постамента, на который была вынесена транспортная платформа, и склонились передо мной в неглубоком поклоне. Подобное обращение меня смутило. На Рейменэе бить поклоны не принято. Я скосила взгляд на Тарсона, но он, как обычно, был образчиком невозмутимости. Не зная, что делать дальше, я просто поклонилась в ответ. Вроде бы что-то слышала о схожем обычае, что существовал в восточных регионах Земли. По крайней мере, наши гости сразу же распрямились и продолжили, теперь сосредоточившись исключительно на Тарсоне.

— Рады, что вы не держите на нас зла и столь радушно согласились на дружескую встречу. Для нас также является приятной неожиданностью встретить разумную расу в этом регионе галактики, поскольку ранее об этом нам не было известно. Несомненно, познание традиций, культуры и ментальности друг друга будет превосходным благом для обоих наших народов. То же относится и к торговой, и к дипломатической стороне отношений.

Речь инопланетянина текла мягко и размеренно. Я бы даже сказала, завораживающе. А слова его родного языка, едва улавливаемые из-за бубнежа переводчика, были похожи на музыку. Столь мягкие и приятные звуки есть не в каждом языке. Пожалуй, он действительно чем-то схож с национальным диалектом арьистийцев. Правда его мне слышать доводилось всего несколько раз, так что судить не берусь. Вот уже несколько веков арьистийцы, несмотря на достаточно закрытый образ жизни, в быту предпочли использовать общегалактический, аргументируя такой поступок легкой фонетикой этого международного языка. Традиционный диалект использовался только на церемониальных мероприятиях. Теперь я поняла причину подобных перемен. Общая мелодичная картина была очень благоприятной, но воспроизвести подобные словесные конструкции я бы не смогла при всем желании и помощи стандартных лингво-репликаторов.

Мою невольную задумчивость оборвал Тарсон, вновь возобновив свою речь и приглашая гостей проследовать в переговорную для дальнейшего обсуждения. Дальше я молчаливой тенью провела делегацию и присоединившихся к ним офицеров службы безопасности и дождавшись условленного кивка, тихо удалилась на мостик. Чего мне стоило спокойно и выдерживая ровный шаг дойти до оставленного на мостике кресла нельзя передать. Казалось каждая мышца ломила, а кожа будто горела и плавилась в огне. Наверное, палач, снимая кожу с человека, не приносит столько боли. Но плакать было нельзя — от слег становилось только хуже, так что я разучилась этому еще лет семь назад. Сегодня я была очень рада, что у меня есть маска и не нужно следить ещё и за выражение лица.

— Что теперь нам делать капитан? — голос Каюдзавы показался мне слишком серьезным. Первый пилот смотрел с повышенным вниманием. Непривычно было видеть такое выражение лица в исполнении обычно безбашенного японца. От этого взгляда мне стало не по себе, особенно учитывая то, что похожими взглядами меня буравили ещё двадцать пар глаз. Н-да, и что сказать, если самой хочется лезть на стенку?

— Встреча проходит нормально. Все остальное будет известно в течении следующих нескольких часов. Не думаю, что они задержатся у нас дольше. — Выдерживать ровный тон оказалось непросто. После каждого предложения приходилось делать паузы. В конце я не сдержалась и все же закашлялась. На языке отпечатался четкий металлический привкус.

«Надо же, — с горечью подумала я, — всего каких-то несколько часов на ногах и я превратилась в настоящую развалину. А ведь Каюдзава впервые назвал меня капитаном…» От осознания этого факта на душе несколько потеплело.

— Капитан… — Вервый пилот все так же не сводил с меня взгляда. Теперь в нем прибавилось беспокойства. — Может нам вызвать кого-то из медблока?

— Не стоит. — Кривая улыбка избороздила мои сухие губы. Оказывается, все мои старания стойко держаться всю сегодняшнюю смену были напрасны. — Сейчас я приму препарат и все пройдет.

— Неужели нельзя пройти курс лечения, — воскликнул сержант Стаховски, — сейчас же все лечится, с нашим-то уровнем медицины!

— Не все сержант, далеко не все. И хватит мусолить эту тему. Все возвращайтесь к работе. — Приказала я экипажу, действительно вводя себе двойную дозу обезболивающего препарата. Сегодня я заслужила. А их беспокойство за меня выглядит… достаточно мило, учитывая то как они меня принимали до того, как узнали о моем кресле.

***

После знаменательных переговоров прошло несколько дней. Адмирал Тарсон особенно не распространялся о их результатах, только по громкой связи передал короткое информационное сообщение о подтверждении заключения нескольких контрактов. Более детальную информацию можно будет узнать позже. И все. Никаких подробностей о пришельцах или их миссии. Никаких сведений о наших дальнейших действиях. Тишина.

Только Тарсон все это время буквально не вылазил из переговорной, проводя бесконечные совещания со старшим руководством. А учитывая, сколько времени необходимо для получения ответной передачи… Результат закономерен. Когда высшее начальство все же соизволило явиться пред ясны очи экипажа, оно оказалось не выспавшимся, измученным и на взводе. Не тратя время на расшаркивания, Тарсон скомандовал:

— Ле Соллиар, Каюдзава и О'Шенри за мной!

Кажется, наши проблемы набирают обороты. Дурное предчувствие, что не оставляло меня после моего сновидения, сгустилось над моей головой черной тучей грозя вот-вот разразиться ядовитым ливнем. Меня он не страшил, но как же не хотелось, чтобы этот яд затронул других людей, особенно мой экипаж.

Шли, а кое-кто и летел, недолго. Оказавшись все в той же переговорной, адмирал махнул нам когтистой четырехпалой лапой и устало опустился в одно из кресел. Расположившись, мы ожидающе поедали глазами начальство. По крайней мере, Каюдзава поедал, поскольку его смена скоро подходила к концу, а по графику у него следующим пунктом стояла его любимая качалка. Наконец адмирал вышел из задумчивости и устремил на каждого из нас по паре своих глаз-буравчиков. И как у него картинка при этом в голове укладывается?

— То, что я вам сейчас скажу, не должно покинуть приделы этой комнаты. Если вы скажете хоть слово из того что услышите, вас сразу же признают государственными изменниками и в дальнейшем будете общаться только с соседями по камере. Если вам, конечно, повезет и они у вас будут. Я понятно объяснил?

Мы синхронно кивнули, а я только мысленно вздохнула и поздравила себя с тем, что попала в десятку. Адмирал тем временем продолжил:

— Операция о которой вы услышите, имеет кодовое название "Кукушка". Верховное адмиралтейство, по согласованию с Министерством внешней политики, Кабинетом Министров и президентом, приняли решение задействовать в операции именно членов корабля "Буревестник 101", как первых вступивших в контакт с представителями неизвестной нам расы. Меня соответственно, назначили главой этой операции.

Адмирал вновь замолчал. Даже у меня в душе зашевелилось нетерпение, что уж говорить о моих собратьях по несчастью. То есть, по операции конечно же.

— Кун, капитан по-ихнему, в процессе переговоров донес до нас следующее. Экспедиция, которая была отправлена в этот сектор, не была рядовой. На самом деле кишаны или кишанцы, как мы их назвали для сокращения, наткнулись на границы Федерации достаточно давно даже по их меркам. Тогда конечно у нас не было столь обширной зоны влияния и в состав Федерации входило не так много представителей разумных рас, как сейчас. Потому кишаны решили выждать, понаблюдать, проверить стоит ли наводить мосты с только образовавшимся содружеством. Которое, в придачу, перебывало в процессе перманентного противостояния с секарианцами и многими другими расами. И вот, некоторое время назад, когда в нашей галактике все более-менее стабилизировалось, кишаны решили, что пора заявить о себе. О причинах подобного решения они не распространялись, и этот момент нам также предстоит выяснить. — Тарсон постучал когтем по столу, как бы делая акцент на сказанном. — Так вот, в состав дипломатической миссии вошёл один из кувани. Если мы правильно разобрались в терминологии, кувани — это статус, обозначающий ребенка верховного правителя любого пола. Принц по-нашему. Этот кувани считался вторым в очереди на место верховного правителя, что доказывает высокий уровень самой миссии. Как только посланники пересекла беззвездное пространство, их кун должен был выйти на связь. Но этого не произошло. При этом сигнал с корабля принца продолжал поступать. По прошествии некоторого срока была собрана поисковая группа, которая вполне успешно достигла нашей галактики. И все бы ничего, вот только спасательная группа пропала, а сигнал от корабля принца стал очень странным. Как будто его пытаются блокировать. Это навело куна Ши-Летжита на мысль, что принца могли захватить или даже убить, а корабль использовать для личных нужд.

Адмирал снова забарабанил пальцами по столу, переводя дух.

— Вся эта ситуация мне откровенно не нравится. Наши новые друзья явно темнят и умалчивают о чем-то. Но верховное главнокомандование и наши политиканы всецело "за" и согласны заплатить любую цену за эту "дружбу".

При последних словах я ощутимо вздрогнула. Если уж адмирал опустился до подобного панибратски-доверительного обращения, ничем хорошим для нас это не обернется. О подобной изнанке сторонним людям вообще знать не надо. Если они, конечно, планируют остаться в живых.

— И что же предложили нам кишаны в обмен на нашу «помощь»? Я ведь правильно понимаю их цели? — Решила уточнить важный момент. Раз уж мы начали обсуждать эту тему, то отступать поздно. Адмирал утвердительно прикрыл веки.

— Да абсолютно верно, иок Ле Соллиар. А что на счёт предложения… Вы ведь сами имели возможность оценить уровень их технологии. Ни у одной расы, с которой мы сталкивались ранее, не было подобного. Имей мы подобные двигатели и выход за пределы нашей галактики не станет особой проблемой, транспортировка грузов и людей ускорится в разы. Мы сможем увеличить производительность наших предприятий, да что я говорю, вы сами можете представить себе тот научный рывок, который мы совершим, будь у нас возможность дотянуться до их возможностей! — Произнося все это Тарсон все больше распалялся, а в его глазах появился какой-то фанатичный блеск. — И научные достижения далеко не предел тому, что кишаны могут дать нам в будущем. Мы наконец сможем решить проблему голода, загрязненной экологии, кислородной интоксикации, найдем лекарство от любой болезни… Теперь вы осознаете, насколько важна наша миссия? Будущее всей Федерации зависит от ее успеха. А те, кто добудут эти технологии навеки войдут в историю и прославятся!

Слушая спич адмирала, мне все больше становилось жутко. Это же обычная пропаганда. Он называл нам только самые привлекательные последствия возможного технического прогресса, но ни словом не обмолвился о цене такого предложения. Под гипотетическую "помощь" можно было записать что угодно. И я уже не говорю о вероятности возникновения нового внутреннего конфликта, терроризме, кризисе в экономике и прочих «возможностях» резкого скачка в уровне развития. Это как дать обезьяне гранату и смотреть со стороны взорвет она ее или нет. А кишаны? Какой им прок делиться своим преимуществом на поле боя? Уж больно жирна и заманчива приманка. Как бы нам не угодить в западню.

Все это и много чего другого вертелось у меня в голове. Я бы могла высказать несколько существенных контраргументов, но это не имело никакого смысла. Все находящиеся в комнате мужчины уже горели в идейном огне. И это обычные военные, но неужели в правительстве не понимают столь очевидных вещей? Да, о чем я? Конечно же понимают. И знают гораздо больше чем мы, рядовые служащие.

— На данном этапе, для кишанов важнее всего найти своего кувани и ради достижения цели они, скрипя сердцем решили обратиться за нашей поддержкой. Пускай наши технологии в сравнении с их выглядят примитивно, но нас много. Вместе, мы способны охватить больший сектор поиска и сократить временные потери. Но поскольку есть риск, что принца действительно захватили, вступать в контакт с кораблем миссии первыми должны именно мы, чтобы не вызвать особых подозрений. Если захватчики раньше времени увидят схожий по конструкции корабль, они могут запаниковать, вследствие чего принц действительно может пострадать. Если он к тому времени ещё будет жив, конечно. Из этого проистекает наша следующая задача. Под любым предлогом, вы иок, должны будете напроситься на встречу с принцем и убедиться, что он действительно жив.

Мои брови непроизвольно нахмурились, а голосом я постаралась выразить весь уровень обуревавших меня сомнений:

— Каким образом я узнаю, что это действительно принц, а не подсадная утка? Они же все кутаются в схожее тряпье. И как вы себе представляете это "напроситься"?

Отсутствие горячности и энтузиазма с моей стороны было сразу замечено Тарсоном.

— Вот тут и начинается вся соль ситуации. — Улыбка в исполнении секарианца выглядела действительно устрашающим зрелищем. — Вы должно быть заметили их милую особенность украшать одежду камнем в цвет глаз?

Мы снова утвердительно покивали.

— Так вот, как поведал мне кун, это не простой камешек. Эту побрякушку называют «ка шар» или «камень души», и у каждого кишанца он индивидуален. К тому же, это не простой минерал, а что-то на подобии симбионта. Назвать этот организм живым в полной мере невозможно, но их сигнатура уникальна. Проверено нашими спецами. Как только умирает кишанец, камень души также погибает. Да и существовать на другом организме, кроме своего носителя этот камень не может. Непонятно в чем суть этой связи и почему эти симбионты так дороги кишанам, но как убедил меня наш переговорщик, ни один кишанец ни за какие сокровища мира не расстанется с камнем души. Да и насильно разъединить их не так просто. Врастают они в них что ли? Это также нужно будет прояснить. Кун передал нам пелинг, настроенный на частоту камня души принца. Радиус его действия небольшой, но для того чтобы просканировав небольшой корабль хватит. А причину посещения придумаете сами, не мне вас учить.

— Но если они узнают, где находится корабль их официального посланника, не проще ли им самостоятельно провести сканирование и освободить принца. Ни за что не поверю, что у народа с такой продвинутой техникой нет маскирующей технологии. — Мои сомнения поддержал Каюдзава.

— Да, я тоже задал кишанам этот вопрос. — Тарсон кивнул, как бы благодаря за своевременное вмешательство. — По их данным, корабль принца находится где-то в этом секторе или двух близлежащих к нему. Более точно они не могут утверждать из-за нечеткого сигнала. Возможно, в отсутствии конкретики виновата также поломка их системы связи. Неполадку сейчас пытаются устранить, но сколько это займет времени в подобных условиях непонятно. К тому же они спешат. А это нам на руку. А на счет маскирующих технологий тут вы правы и одновременно нет. «Зарташь» — не военный корабль, а истребитель. Его ключевая характеристика — скорость. Так что, сенсоры корабля принца способны уловить его сигнатуру даже под прикрытием маскировки. Что подводит нас к еще одной причине самого факта возможности нынешних переговоров. — Теперь адмиральский оскал выглядел коварным. Ну да, ему все же удалось узнать кое-что интересное о кишанах. Вот только правду ли нам сказали?

— Хорошо, допустим мы нашли принца и подтвердили, что это действительно он и находится в добром здравии. Каковы наши дальнейшие действия?

— Да, иок, здесь мы ступаем на тонкий лёд. По договору с кишанами, сразу после опознания принца вы должны будете нажать на кнопку их пелинга, чтобы «Зарташь» и наш доблестный коллега смог сразу вас найти. С их технологиями это возможно проделать в течении часа, в зависимости от вашего местоположения, конечно. Но вы этого делать не будете. Вместо этого вы подарите сигнал нам и поставите маячок на борту корабля кишанского принца. Это даст возможность нам захватить его первыми. Таким образом мы получим гарантию того, что кишанцы сдержат свое обещание и действительно передадут нам чертежи двигателя.

— С этим понятно. — Действительно, все предельно просто. В командовании решили подстраховаться, что ж похвально. — Но почему именно членов «Буревестника» вы отобрали на роль первой скрипки, адмирал? Ведь я правильно вас поняла? Нас троих собрали здесь не для простого инструктажа? Но мы же не из спецвойск и вряд ли подходим для столь важной миссии И как мы в таком случае будем искать кувани, если сами кишаны не знают его точного места назначения?

Тарсон одобрительно покивал.

— Все правильно, Ле Соллиар. Не зря я выбрал именно вас. Конечно, вы правы, отправлять единственный корабль мы не станем. Это может вызвать подозрения у кишанов. Ещё десять экипажей будут проинструктированы схожим образом. Фактически мы стянули сюда всех тех, кто имелся поблизости из военных судов. И всем им будут выданы схожие на ваш, только федеративные пелинги. И для всех остальных капитанов это рядовая операция по поиску пропавших. Для них не существует никаких кишанов. Более того, они никого так и не найдут. — Теперь уже три пары глаз внимательно всматривались в мою маску силясь прочитать реакцию. — Вы же понимаете, все это секретные сведения. Люди ещё не готовы ко встрече с более развитой цивилизацией. И паника нам ни к чему. А если мы подключим ещё десять кораблей что-то да просочиться.

Он замолчал, позволяя нам обдумать сказанное. Все выглядело до отвращения логичным. Привлекать больше людей, чем уже вовлечено, высшее руководство явно не собирается. А те корабли, которые пришли нам на «помощь»? Наверняка те самые спецы из корпуса особого назначения. Я мысленно поежилась. Об этих умельцах своего дела ходят слухи один страшнее другого, а встречу с ними и вовсе многие не пережили. Похоже, нам отрезали все пути к отступлению. Даже если я сейчас попытаюсь отказалась, из окружения «Буревестник» не выпустят. И адмирал это тоже прекрасно понимал, поэтому и следил за мной столь пристально.

— Ну, а на счёт того, почему я выбрал именно вас, — не дождавшись возражений адмирал продолжил, немного успокоившись, — по оценке наших аналитиков наиболее подходящей для выполнения миссии будет группа из четырех человек. Такое количество не вызовет особых подозрений. Я просмотрел все личные дела экипажа «Буревестника». Вы, как мне кажется, подходите больше всего. — Он вывел на тригэль наши личные дела. — До недавнего времени коммандер Ле Соллиар: высокий уровень интеллекта, холоднокровие, способность принимать правильные решения в сложных ситуациях, что недавно подтверждено на практике. Конечно, ваша болезнь ставит под сомнения возможность вашего участия. Но после просмотра дел всех остальных, я пришел к выводу, что вы лучший вариант для роли лидера группы.

Тарсон недовольно поджал пухлые губы. Я ехидно хмыкнула. А чего ты хотел от штрафников? Если уж его никто не устраивает, мог бы назначить кого-то из своих людей, в конце концов. Этот вопрос я и задала.

— Можно было, согласен. — У адмирала на лбу пришли в движение костные пластины, складываясь в новый узор. Кажется, кто-то недоволен и хмурится. — Но из штаба приказали ничего не менять. Уж больно мои люди выделяется на фоне ваших, элита как никак. А столь… хм… разнообразные личности с представительницей слабого пола во главе не должны вызвать подозрений.

Я мысленно представила этаких типичных вояк-штурмовиков на две головы выше Каюдзавы и настолько же шире. Хотя и он парень не маленький, но по общегалактическим стандартам до размера нормального космического десантника дорос только наш кок, и то, только по весовой норме. Видимо штат Тарсона был укомплектован схожими личностями. Да и выправка уж слишком сильно будет бросаться в глаза. Это может насторожить кишан. Но была и другая версия. Нас было не жалко…

— Так вот, сержант Каюдзава, — теперь Тарсон сфокусировался на нашем первом пилоте, — согласно вашему досье, вы у нас мастер спорта юношеской лиги по искусству ближнего боя.

— Так точно, адмирал. — Сразу подхватился пилот. — Я освоил все типы восточных единоборств, сер!

— Недурно, — покивал секарианец, — к тому же пилот-ас. Могли бы добиться высот, если бы не ваш дурной нрав.

Удивительно как это наш взрывоопасный парень сдержался и не возразил. Каюдзава считал, что он вовсе не вспыльчивый, а справедливый.

— Лейтенант-коммандер О'Шенри. — Наш старший медик встал. — Вы также профессионал высокого уровня в области медицины и столь же эффективно используете фазер, как и скальпель. Позорный случай с вашим участием в несанкционированных и незаконных опытах на людях, не отменяет ваших высоких умений. — По кивку адмирала О'Шенри снова занял свое место с каменным лицом. Мы с Каюдзавой с неприятным удивлением взглянули на нашего главного медика. Таких подробностей даже я, знакомая со всеми личными делами экипаже, не знала. — Вот и получилась хорошая разнонаправленная тройка: лилер-стратег, воин-пилот, медик, который сможет в случае чего сработать снайпером и прикрыть спину. Ну, а последним в вашу команду войдёт кто-то из связистов. Это я уже оставлю на ваше усмотрение, иок. Штаб, непременно, должен быть в курсе ваших дел.

Связистов? Да, если вспомнить наш отдел связи, посылать действительно некого. В это подразделение изначально записывались сущие гуманитарии, весьма далекие от понятий военной службы. На «Буревестнике» в него входило несколько проштрафившиеся молодых кадетов, которые вышли в первый свой рейс, капрал Омейли и мичман Хаттери. Зелёных новичков на такое дело не пошлешь. Против кандидатуры Омейли я и сама категорически возражала: недавно О'Шенри мне доложил, что «секретный» роман Омейли с мичманом Салемом дал свои результаты, так что капрал находится на четвертом месяце беременности и ее гормоны в весьма растрепанном виде. Если бы не ее незапланированная беременность, я бы без всяких сомнений выбрала бы Омейли — очень спокойную и рассудительную личность. А теперь остаётся только…

— Быть может лучше будет, если роль связиста исполню я? — Моя попытка выйти из ситуации не увенчалась успехом.

— Категорически нет, Ле Соллиар! У вас свои задачи, и вы должны будете сосредоточиться на них, а не отвлекаться на поддержание связи со штабом. И у остальных тоже. Так что связист должен быть.

Что ж, я старалась.

— Думаю следует взять в группу мичмана Хаттери. — Я буквально чувствовала, как Каюдзава прожигает во мне дыру своим возмущенным взглядом. Да, мичмана он невзлюбил с первых дней общения.

— Почему вы так считаете иок? — Несколько удивлённо поинтересовался Тарсон. В ответ я изложила свои соображения, после чего адмирал впал в некоторую задумчивость. — Нда, неоднозначно. Ваш Хаттери та ещё особь, непонятно как он поведет себя в трудной и опасной для жизни ситуации. Но по сравнению с рядовыми кадетами у него есть хоть какой-то опыт… Что ж, пускай будет мичман Хаттери, но учтите иок, только под вашу личную ответственность. Присмотрите за ним. Не забывайте, все что вы сделаете — не забудется. В Федерации вас будут восхвалять как героев. Вы сможете получить доступ к тому чтего были лишены. Достойное место службы, доступ к ведущим научным разработкам, самая лучшая медицина, которую только знает известная часть галактики. И это только начало.

Тарсон поочередно взглянул на нас, пытаясь убедиться, что мы также прониклись его словами. Куда же без плюшек? Ага, как же. Последний аргумент явно был направлен на меня. Я постаралась как можно тише выдохнуть. Его предложение опоздало лет эдак на пять точно. Радовало уже то, что беременную Омейли адмирал сразу вычеркнул из списка кандидатов. Видимо уже сталкивался с женщинами в интересном положении. Прости Дерек, но никого другого я взять не могу.

— И последнее, пожалуй. Лейтенант Каюдзава, здесь и сейчас перед своими товарищами и мной как командиром, поклянитесь своей честью как воина и офицера, что будете неотступно следовать приказам иок Ле Соллиар и не подвергнете пустой угрозе вашу группу из-за вспышек гнева. Насколько я знаю, клятва подобного рода для вас не пустой звук? — Теперь три пары проницательных глаз устремились к пилоту. Настала его очередь бледнеть. Как мне было известно род Каюдзавы происходил от древней аристократической японской семьи. И традиции у них чтились на самом высоком уровне. Клятва чести в случае Каюдзавы действительно была весомой вещью.

— Я… клянусь… — Впервые за все время нашей совместной службы мне довелось услышать, что Каюдзаве отказал голос. Но собравшись, он мужественно продолжил. — Клянусь моей честью, что не нарушу приказ капитана Ле Соллиар и не подвергну пустому риску свою группу, если это будет зависеть от меня.

— Что ж, — адмирал удовлетворённо сощурился, — с этим разобрались. Теперь можете расходиться по своим каютам, я освобождаю вас от ваших смен на сегодня. Выспитесь, уложите все услышанное в голове. Начиная с завтрашнего дня, у вас будет двое суток на подготовку, после чего «Буревестник 101» официально отправится на поиски принца. За это время лучшие умы нашей галактики должны решить проблему направленности поисков. Или, по крайней мере, сузить их квадрант. Так что особенно думать над тем, куда вам лететь не придется. А теперь, вольно!

***

Тем же вечером в том же составе, за исключением адмирала, мы собрались в моей каюте. Сборище было несанкционированное и спонтанное, но крайне необходимое для самих участников. Хотя ещё полчаса назад ни о чем подобном я и не думала. Слишком многое нужно было обдумать наедине с собой. Однако, вначале заявился мрачный и крайне молчаливый Каюдзава, а за ним практически сразу последовал какой-то отстраненный О'Шенри. Мужчины молча поприветствовали друг друга и заняли все свободные кресла, предоставив мне возможность вольготно расположиться на койке. Честно говоря, в подобной ситуации я оказалась впервые, и о чем говорить, мне было сложно представить. Да что уж там! Это первый раз, когда кто-то, кроме отца и врачей, вторгался на мою личную территорию.

В каюте повисло напряжённое молчание. Мрачный настрой мужчин разительно отличался от того восторженно-щенячьего, что я наблюдала на встрече с адмиралом, и от этого мне было еще неудобнее. Первым решил заговорить медик. Прочистив горло О'Шенри сказал:

— Знаете, в такой непростой ситуации нам нужно, пожалуй, поговорить начистоту. Слишком это все неожиданно. И по здравому рассуждению, странно. Если позволит, старший по званию, — взгляд в мою сторону, и я утвердительно кивнула, с радостью отдавая пальму первенства в этом нелёгком деле доку, — я начну с себя.

— Да уж, ты нам расскажи, в каких это экспериментах над людьми тебя уличили. И о чем мы ещё не знаем. Возможно, в этой миссии нам предстоит опасаться не только гипотетического противника, но и товарища-вивисектора. — Ядовито прошипел Каюдзава разваливаясь в кресле и демонстративно переходя на личную форму общения, что у некоторых народов считалось прямым оскорблением.

Я неодобрительно покачала головой. Только перехода на личности нам сейчас не хватало. Но лучше действительно все выяснить именно сейчас, а не в пылу схватки.

Медик оскорблено поджал губы и несколько побледнел, но я успокаивающе подняла руку.

— Погоди бросаться обвинениями Каюдзава. Давай сначала послушаем, что нам скажет доктор. Вы ведь и сами хотели прояснить ситуацию, не так ли?

— Да все верно. — Док коротко кивнул. — Для начала хочу представиться по всей форме, так как представлялся раньше.

Главный медик приосанился и отрекомендовался.

— Полковник медицинской службы Витториан Галахад О'Шенри, был приписан к исследовательскому корпусу станции Нова. — Услышав это, у меня непроизвольно округлились глаза, а Каюдзава только присвистнул. Каждый военный мечтал служить на передовой станции Нова. — В возрасте сорока шести лет разжалован до звания лейтенанта-коммандера и приписан к прохождению службы на патрульном корабле «Буревестник 101». А теперь собственно о причинах подобного понижения.

Он оттянул воротничок и нервно сплел пальцы. Мы выжидающе молчали, давая доктору возможность собраться с мыслями. Наконец мужчина продолжил.

— В то время я был, пожалуй, даже слишком амбициозен. Тот успех и лёгкость с которой я дослужился до своего звания и получил место службы о котором мечтают многие, вскружили мне голову. Меня называли восходящим светилом медицины, приписывали мне талант от бога. Так что, когда моя жена заболела, и ей нужно было провести рядовую операцию по удалению опухоли, я не сомневался. Подобные операции случались у меня по три за день. Все же, как бы не был стоек человеческий организм, тесный контакт с космической радиацией имеет свои последствия. И берясь за скальпель, я тоже был уверен в успехе. Никто не предполагал, чем все обернется. Опухоль находилась совсем близко от мозжечка, и в какой-то момент наступил кризис. На самом деле такое случается достаточно часто. Давление начало стремительно падать, сердце остановилось, а я… — он пристыженно отвёл глаза, будто повторно переживая все заново, — я растерялся. Замер посреди операции и будто одеревенел. Мой персонал сделал что мог, но они не имели моего опыта и допустили передозировку препаратов. А я упустил ключевой момент, когда мог всё исправить…

О'Шенри спрятал лицо в ладони. Мы удручённо молчали, да и что можно было сказать? Поддержать? Это бы показалось мужчине вымученным поступком по принципу «так принято». Завести разговор на другую тему? Тем более не стоило. Сейчас доктору лучше было выплеснуть застарелую боль. Поэтому я решила просто промолчать. Каюдзава видимо руководствовался схожими мотивами, поступил так же. Медик тем временем растерев лицо, продолжал, стараясь не смотреть на нас.

— Сильное повреждение мозга. Очень тяжелый, но не смертельный диагноз. Пускай большая часть мозга моей любимой пострадала вследствие неудачного вмешательства, но его можно было восстановить. С современными возможностями на это ушло бы не менее десяти лет, но это была посильная задача. Жаль только память воссоздать уже не представлялось возможным. Проснувшись, она стала бы абсолютно новой личностью и начала бы жизнь заново. Вот только я не хотел ждать. Каждый день я просыпался и засыпал с чувством вины за свою ошибку, самоуверенность и гордыню. Я хотел всё исправить. И знаете, это желание было продиктовано по большому счету даже не беспокойством о моей жене. Именно мне хотелось снова жить с чистой совестью.

На одном из симпозиумов я повстречал одного уважаемого мной мэтра медицины. Его профиль был тесно связан с моим, вот только я посвятил себя хирургии широкого спектра, а он уже более сорока лет занимался исследованиями в области биоинженерии и генетики. Мы оба были не чужды эксперименту, я и сейчас не редко изобретаю новые методики лечения.

— Да, мы уж это точно заметили. — Проворчал Каюдзава, невольно потирая шею. Была у них история, когда пилот не хотел делать плановую вакцинацию. О'Шенри вроде бы согласился, но на следующее утро, когда Каюдзава занял свое место на мостике, его ждала неприятная неожиданность в виде укола прямо в шею, который ему был сделан подголовником кресла. Все бы ничего, но из-за несоблюдения всех условий вакцинации и занесённую инфекции, ругающегося трехтонными конструкциями Каюдзаву с высокой температурой, поместили в медблок на двое суток. После этого пилот старался всячески избегать нашего медика.

— Гхм, ну вот… — Немного смутился док, но практически сразу продолжил. — В общем, мы нашли общие точки соприкосновения. Узнав о моем несчастье, он предложил мне поучаствовать в поистине революционном проекте. То, что он открыл, в широких массах называют геном бессмертия. Не буду вдаваться в подробности, но ранее его выделить не удавалось. По сути своей этот ген отвечал даже не за бессмертие как токовое, а за повышение уровня регенерации клеток в человеческом организме.

Теперь я поняла, о чем пойдет речь и на что словил О'Шенри его коллега. Люди, как вид имеют достаточно небольшую продолжительность жизни по сравнению с другими разумными видами нашей галактики. Даже благодаря современным технологиям его удалось продлить до каких-то жалких ста тридцати лет. И все равно люди продолжали ежедневно страдать от хоть и излечимых, но неприятных болезней, старости и ран. В то же время, к примеру, рейменианцы спокойно доживали до тысячи земных лет, очень медленно старея и практически не болея. Даже я, не доведись мне заразиться космической чумой, могла бы успешно прожить пятьсот лет. Поэтому, и по причине своей крайне неуемной природы, люди испокон веков не оставляли попыток найти «эликсир жизни». Но пока это никому не удалось. Видимо док тоже грезил об этом. Сколько ему? Если он пришел на «Буревестник» в сорок шесть, то сейчас ему только перевалило за сорок восемь. Ещё совсем молодой по космическим меркам. Но ему осталось едва ли столько же.

Дальнейший рассказ действительно меня не удивил. После объединения двух гениальных разумов, были поставлены несколько удачных опытов, в следствии чего старший партнёр предложил закрепить успех и сразу перейти к тестам на людях. О'Шенри сомневался, но его переубедили в очередной раз напомнив о неудаче с женой. Собственно, после этого и начались проблемы. Оказалось, что «лекарство» для повышения регенерации оказывало положительный эффект только на первых стадиях. Люди, демонстрирующие фантастическую скорость исцеления ран различного уровня сложности, со временем начинали страдать от страшного регресса. Помимо всего прочего, выявилось, что генетический материал для своего «эликсира жизни» ученный брал у различных микроорганизмов, зачастую вредоносного происхождения. Как результат — был выведен новый вид болезнетворного вируса, что угрожало вспышкой смертоносный эпидемии на станции Нова. Когда О'Шенри понял к чему может привести их игры в богов, он сам пошел в ближайшее отделение контроля правопорядка. Только это помогло властям вовремя предотвратить угрозу. Наш док весьма легко отделался — за подобные вещи в федеративных законах предписана смертная казнь. Наверно на суд произвели впечатление как добровольная явка с повинной, так и прочие смягчающие факторы. Среди которых и гибель миссис О'Шенри, которой опьянённый успехом добрый друг ее мужа ввел «эликсир жизни» одной из первых…

— Я столько всего натворил, что известие о помиловании меня абсолютно не обрадовало. Лучше бы меня расстреляли, как того сумасшедшего мерзавца, что впутал меня в это дело и убил мою жену! Хотя я сам во всем виноват, но я всё ещё жив… И возможно, отправляясь на эту миссию, я смогу хоть как-то искупить свою вину и перед людьми, и перед…ней.

Теперь тишина в моей каюте показалась мне гробовой.

— Не знаю, как вы, капитан, но я бы даже пальца не доверил этому себялюбивому засранцу, уж простите за нелицеприятное выражение. — В ответ О'Шенри взвился и хотел было высказаться, но Каюдзава его опередил. — Ты наверняка хочешь сказать, что уже изменился, что жалеешь, что пытаешься исправиться. Быть может все это так, но ты подумай сколько в твоём рассказе присутствовало твоего "я". Я жалел себя, я не хотел страдать, я испугался за последствия… Ты ни разу толком не подумал о других, да хотя бы о своей жене! И что-то я не слышал, чтобы ты особо пытался остановить своего коллегу, наоборот всячески шел у него на поводу.

Словами пилота можно было забивать гвозди в крышку гроба.

— Да что ты вообще понимаешь, пустоголовый вояка!… - раскрасневшийся О'Шенри с силой сжал кулаки так что побелели костяшки пальцев. Я уж было испугалась, что мне придется разнимать драку, но следующая фраза пилота все расставила по местам.

— Да, это про меня. Пустоголовый вояка, как точно сказано, хех! Все что я умею это водить вот это судёнышко и бить чужие рожи. Это МОЯ правда. — Твердо и с расстановкой припечатал пилот. — Так скажи мне, глядя прямо в глаза, и не смей лгать: я действительно ошибаюсь или прав в твоей оценке?

Медик подавленно молчал как-то разом сдувшись и ссутулившись. Морщины на его лице проступили четче, выдавая все прожитые годы. Он попытался открыть рот, чтобы возразить, но так и не смог. Японец криво улыбнулся.

— Значит, я был прав. — А потом пилот сделал то, чего я от него никак не ожидала. Он наклонился, и похлопал дока по плечу. Тот тоже не ожидая подобного, растерянно захлопал на своего оппонента глазами. — И ты был прав. Тот, О'Шенри начал бы сейчас возражать и оправдываться. Но О'Шенри, что сидит сейчас передо мной, я, пожалуй, могу верить.

Док, как-то изнуренно и потерянно улыбнулся пилоту и облегченно выдохнув, откинулся на спинку кресла. Я же подумала, что мои выводы о первом пилоте также были чересчур поспешны и поверхностны.

— А ты сам Каюдзава, что привело тебя на «Буревестник»? — Тихо спросила, расставляя перед мужчинами бокалы с воссозданным в репликаторе лёгким алкоголем. Вообще-то на борту военного судна любое горячительное строго под запретом. Но с такими беседами «за жизнь» кое-какое отступление от правил допустимо. Мужчины благодарно улыбнулись. Но если док сразу же осушил стакан, Каюдзава только пригубил содержимое и задумчиво его поболтал.

— Наверное, мне тоже нужно представиться заново. Меня зовут Каюдзава Наоки. И как верно подметил наш доктор я обычный вояка, из рода таких же вояк. Мой отец был адмиралом, так что для своих детей выбирал исключительно военную стезю. К слову, нас у него семеро и все мальчишки. Я самый младший, и как любит повторять моя дражайшая матушка, самый бестолковый. Как сказал Тарсон, был чемпионом в юношеской лиге, но потом пошел в летное училище и на этом моя спортивная карьера была закончена. В целом, моя жизнь была достаточно проста. Несколько горячих точек на задворках космоса, несколько рядовых медалек. И кодекс чести, который почему-то зачастую идёт в разрез с приказами руководства. Несколько разбитых офицерских рож и итог закономерен — я здесь сижу, болтаю с вами и пью самый отвратительный ликер, который только пробовал. Сюда бы сейчас нашего саке…

Я усмехнулась и сняла маску. О'Шенри нервно сглотнул. Ну да, борт медики раньше не видели меня без защитных покровов. В моей карточке стояла отметка, что медицинскую помощь мне нужно оказывать только в случае крайней ситуации, то есть рецидива. Каюдзава только сипло выругался и залпом осушил свой бокал по примеру доктора.

— Ну что Каюдзава, теперь мой ликер тебе не кажется столь отвратительным? — Я криво улыбнулась, представляя, как с подобным выражением выгляжу со стороны.

Японец сипло закашлялся и пробормотал, стараясь сильно не пялиться на мое лицо:

— Да нет, он весьма неплох…

— Добавки? — участливо поинтересовалась в ответ. Никто не отказался. После третьего стакана, выпитого мужчинами, настал черед моей истории. Пожалуй, в этом патрулировании я слишком много вещей делала впервые. И это мне нравилось. Вот и сейчас я кому-то кроме врачей рассказала о причинах, почему моя жизнь стала именно такой. Мужчины слушали молча, похоже, даже дыша через раз. После того, как отзвучали мои последние слова, они подавленно молчали некоторое время, а потом как-то синхронно заговорили:

— Но почему мне никто не сообщил, я ведьмог…

— Всего четыре месяца!?

Я несколько устало подняла руки призывая их к тишине.

— Говоря о том почему не сказали… Я попросила отца, а он надавил на нужные точки. Не хотелось лишних кривотолков, я и так привлекала излишнее внимание. И поверьте, О'Шенри вы бы ничего не смогли сделать. Лучшие медики освоенной нами части галактики не смогли. А что на счет срока, то уже несколько меньше четырех месяцев — со времени моей последней связи с врачами прошло больше двух недель.

— Но почему ты не сделала операцию!? Ты ведь могла продлить свою жизнь! — Возмущенно и несколько отчаянно выпалил Каюдзава практически срываясь на крик.

— Ребята, оглянитесь вокруг и скажите, что вы видите?

Мужчины недоуменно воззрились на меня, а затем более внимательно осмотрели мою каюту. После этого они уже с большим пониманием посмотрели на меня. Я медленно встала и с любовью провела кончиками пальцев по нескольким стеклянным пузырькам на полках. В целом у меня их было несколько сотен. Все стены моей небольшой каюты были увешены полочками на которых стояли стеклянные баночки, пузырьки, ароматические палочки. Стекло, как и многие другие опасные вещи, запрещено для использования в условиях космического корабля. Но мне было все равно.

— Это то немногое, что я могу себе позволить. Почувствовать ароматы тех мест, где я никогда не побываю. Вещей, которые никогда не смогу увидеть в живую. Если я потеряю легкие и трахеи, врачи заменят всю дыхательную систему включая нюховые рецепторы, и я утрачу способность обонять запахи. Моя жизнь и без того не изобилует красками, а без этого она и вовсе потеряет для меня большую часть смысла. Тактильную чувствительность я уже практически утратила. Облейте меня кипятком, и я не особо почувствую его температуру, только новую боль. Возможно это кажется вам безрассудством, но я устала. Вы представить себе не можете насколько я устала. Это дело будет последним в моей жизни, и я хочу отдаться ему по полной. Но прежде просто обязана вас предупредить. — Я поочередно посмотрела на каждого моего собеседника. — Эта миссия безумна. Даже более того, она суицидальна. Подписавшиеся на нее должны быть готовы погибнуть в любой момент. Тарсон сманивал вас славой, но на самом деле прославится только он и его руководство. Исполнители неважны, их забудут, как только используют. Будто разменную монету. Вас подписали на смерть.

За моей спиной каюта снова погрузилась в тишину.

— Мы знаем. — Спокойный голос Каюдзавы меня несказанно удивил. Уж он-то еще так недавно проявлял столько энтузиазма. Я резко обернулась. Пилот по-доброму усмехался с легкой насмешкой глядя на меня. — Не забывайте капитан, вы здесь самая младшая, а мы давно уже научились «рьяно поедать глазами начальство с выражением туповатого рвения и готовности на все». Я прав док?

— Абсолютно. — Улыбающийся О'Шенри обновил стаканы, после чего мужчины довольно чокнулись.

— И вы согласны на это? — Я даже не знала, чего сейчас было больше в моей душе — растерянности или разочарования в собственной не наблюдательности.

— Да, полностью. Подобный шанс выпадает порой только раз в жизни. И вы сами недавно заметили кэп: есть в мире вещи, за которые стоит умереть! — Каюдзава патетично поднял руку со стаканом, провозглашая тост. Доктор его сразу же поддержал. Мужчины однозначно спелись.

Глава 4

В целом, вечер прошел плодотворно и даже весело. Рядовые члены группы больше не шарахались от меня и не выказывали жалости, как я опасалась в самом начале, как только приняла решение показать им свое настоящее лицо. После некоторых размышлений, пришла к выводу, что немалую роль в этом сыграл алкоголь. Пьяному, как говорится, и море по колено.

Выпроводив новоявленных собутыльников, я начала готовиться ко сну. Завтрашнего дежурства в отличии от сегодняшнего никто не отменял. Но от входной двери снова поступило известие об очередном посетителе. Надо же, насколько я популярна сегодня!

Как оказалось, Каюдзава решил вернуться.

— Вы что-то забыли лейтенант?

На мне снова красовалась привычная маска, так что я с чистой совестью могла встретить недавнего гостя на пороге.

— Позволите капитан? Для приватного разговора. — Пилот неопределенно кивнул в сторону стола, где ещё недавно они с доком распивали запрещённые напитки.

Я махнула ладонью, пропуская мужчину внутрь и иронично заметила:

— Неужели воспоминания о моем ликере так сильно не дают вам заснуть, что вы решили вернуться за добавкой.

— И это тоже, только… — В этот момент я поняла, что от недавнего опьянения не осталось и следа. Каюдзава был трезв как стёклышко и несколько не в своей тарелке, если так можно было сказать в случае этого самоуверенного индивида. — Можно ли нам обращаться друг к другу по имени не на людях?

Присев, я внимательно всмотрелась в Каюдзаву. Сегодняшний вечер не уставал преподносить мне сюрпризы. Но не успела я ответить, как меня скрутил приступ жесточайшего кашля. Когда я отстранила ладонь, на ней было полно крови. Жалко только маску испортила, придется менять. Когда я снова обратила внимание на Каюдзаву, он участливо протягивал мне упаковку салфеток.

— Спасибо. Конечно, мы вполне можем обращаться друг к другу по именам. Прости, что тебе пришлось это видеть Наоки.

Я отвернулась чтобы снять маску и протереть рот. Когда вновь развернувшись к собеседнику, имела «удовольствие» наблюдала странную коленопреклонную позицию Каюдзавы, уткнувшегося лбом в пол.

— Эй, ты чего? — Мое недоумение можно было ложкой есть.

— Я приношу вам Ясмин, мои глубочайшие извинения. Я вел себя недостойно воина, оскорбляя великую женщину, что, превозмогая боль, выполняла свою работу. И выполняла выше всяких похвал. Я искренне восхищаюсь вашей стойкостью и силой духа. Знаю, мой поступок недостоин прощения, но…

— Я рада что ты так высоко оценил мои способности. Но встань немедленно! Я хочу видеть твои глаза.

Наоки разогнул спину, но все так же упрямо продолжал сидеть на пятках.

— Послушай, я в упор не вижу твоей вины. И совершенно не понимаю за что ты мне сейчас бьешь поклоны. — Все эти непонятные обстоятельства только сбивали с толку и выводили из себя.

— Но как же! — Черные угольки миндалевидных глаз смело смотрели мне в лицо. — Я дерзил вам в лицо, множество раз ослушивался прямого приказа, отпускал шуточки и насмешки у вас за спиной, и несколько раз участвовал в проделках младшего офицерского состава.

Похоже, он вспомнил случай с чучелом, к которому прицепили мое фото и поставили охранять туалетную комнату с петицией о том, что все дела там нужно делать строго по уставу. Припомнив этот случай, только улыбнулась и положила чистую руку на плечо пилота.

— Наоки, я никогда не держала на тебя обиду, а случай с чучелом и вовсе позволил мне вдоволь посмеяться. Вы все ходили такие скрытные и довольные собой, абсолютно не думая о том, что я все вижу и обхохатываюсь за своей маской.

— Но я же создавал вам трудности, а в вашем положении…

— Ну вот началось! — Я огорчённо выдохнула, едва вновь не сорвавшись на кашель. — А теперь скажи мне, любезный друг, пришел бы ты ко мне извиняться, если бы не узнал о моей болезни?

Я задавала этот вопрос, исподволь ожидая услышать отрицательный ответ, но лейтенант в очередной раз меня приятно удивил.

— Пришел бы. — Он решительно тряхнул чернявой головой. — Потому что вы показали себя как настоящий воин. И честно рассказали нам о всех опасностях предстоящей миссии. Попытались сохранить нашу жизнь, тем самым ставя под сомнение успешность операции. Поступок истинного командира, заслуживающего уважения.

В этот момент мне стало стыдно, что я не поделилась с ними всеми своими подозрениями насчёт сути операции "Кукушка", но мысленно одернула себя. Они все равно согласились участвовать, так смысл баламутить воду и рождать бесплодные пока сомнения. К тому же, если о неприглядной стороне миссии они догадались сами, возможно и об остальном подозреваю также. Но об этом можно будет поговорить и потом.

— Спасибо, Наоки, за честность и доброе слово. Это действительно важно для меня. И знаешь, я прощу тебе все твои прегрешения, только прошу помочь мне в одном деле.

— Я согласен капитан. Чем я могу вам помочь? — Японец с готовностью смотрел в мои глаза. Жаль, но придется тебя разочаровать.

— Мы должны подготовить и потом присмотреть за Хаттери.

***

На следующий день я вызвала в переговорную мичмана Хаттери. Офицер нервничал и держался до крайности неуверенно. Сразу было видно насколько в тягость ему разговоры с вышестоящими. Если в Каюдзаве и О'Шенри я была уверенна в достаточной мере для проведения совместной операции — все же взрослые и побывавшие в разных передрягах мужчины — то Хаттери был такой себе черной лошадкой. Вроде бы пуглив, но чувствуется внутренний стержень. И как мне нужно с ним говорить, чтобы заранее не перепугать до полусмерти?

— Мичман Хаттери… Дерек, позволите к вам так обращаться?

— Если вам так будет удобнее капитан. — И этот туда же! Похоже с подачи Каюдзавы все скоро напрочь перезабудут что я всего лишь иок.

— Так вот Дерек, давно хотела у вас поинтересоваться, зачем вы пошли на флот? Ведь с подобными способностями и умениями вы успешно и достаточно быстро могли бы сделать карьеру на гражданке. Пойти по той же дипломатической стезе, быть переводчиком у политиков, да мало ли чего еще…

Дерек замялся и еще больше занервничал. Белая кожа на его лице пошла пятнами.

— Я… я хотел доказать моей семье и прежде всего себе, что могу не только петь в церковном хоре. Никто не верил в меня, даже отец. И… и я сбежал. Услышал, что проходит набор на службу в космофлот и пошел в тот отдел, где взяли. С моими физическими данными только связистом и быть… — Под конец этой короткой речи голос у мичмана и вовсе пропал, а глаза вдруг стали большими-большими голубыми озерами. Я аж залюбовалась. — Капитан, вы же не хотите сказать, что я негоден к службе и вы отправляете меня домой?! Не делайте этого, прошу вас! Меня же засмеют… Вот так вояка, выгнали с первого же рейда… Прошу вас не надо!

Кажется, я не с того конца подошла к решению задачи и перепугала паренька еще больше. Позор мне как капитану. Впору посыпать голову пеплом. Но на счет церковников, я все же не прогадала.

— Успокойся Дерек! Никто тебя не выгоняет! — Пришлось несколько повысить голос, чтобы донести суть слов до перепуганного сознания Хаттери. Зато вникнув в сказанное он практически сразу успокоился. — Похоже возникло недопонимание. Я позвала тебя сюда не затем, чтобы выяснять твою подноготную. Просто нужно было с чего-то начать, но видимо нам обоим не даются вступительные речи.

Дерек слабо хмыкнул, показывая, что оценил мою попытку пошутить.

— На самом деле, я хотела предложить тебе поучаствовать в одной секретной миссии, которой меня озадачил адмирал Тарсон. Для оперативной группы нужен связист, поэтому я пригласила тебя сегодня.

— Эм… миссия с моим участием? — И столько недоверия прозвучало в этом вопросе. — Вы действительно доверите мне столь ответственное задание, как участие в операции?

— Нет, это я хотела тебя спросить: могу ли я доверять тебе в ситуации, которая скорее всего будет смертельно опасной? Где каждая ошибка может повлечь за собой крах и гибель всей группы. Могу ли рассчитывать на то, что если я прикажу тебе стоять, ты будешь стоять если даже все твои инстинкты будут вопить о необходимости бежать прямо сейчас?

Хаттери замер. Нет, я всячески старалась его не пугать и подойти к вопросу окольным путем, но эта стратегия с треском провалилась. Пришлось идти от противного и вывалить на мичмана всю неприглядную правду. Я уж было приготовилась к тому, что Дерек начнет биться в истерике и просить меня выгнать его из флота, чем посылать на столь опасное задание, но…

— Я не подведу вас, капитан. Я согласен. — Вот теперь Хаттери смотрел твердо и уверенно. И что важно, абсолютно спокойно.

Похоже я действительно очень плохо разбираюсь в людях.

***

Прошло ровно три дня с того момента, как «Буревестник 101» отправился на поиски кишанского принца, и пять дней как группе из четырех человек была отведена роль в секретной операции «Кукушка». По прошествии оговоренного срока, адмирал Тарсон отбыл восвояси, сказав, что группа поддержки будет прикрывать нас на расстоянии двухчасового гиперпрыжка. Этого должно было быть достаточно, чтобы кишанцы не зафиксировали их присутствие раньше времени.

Все это время, крайне недовольный Каюдзава проводил ускоренный курс молодого бойца в условиях космических сражений для Хаттери. По его скупым отзывам, материал никакой, но достаточно упрямый для того чтобы что-то получилось. Я специальным распоряжением освободила их обоих от несения вахты, чтобы не отвлекались от тренировок. О'Шенри упорно трудился в лаборатории, по его словам, чтобы мы были готовы ко всему. А мне оставалось только думать. Самое доступное и подходящее для меня занятие.

Со времени первой встречи «Буревестника» с кишанским судном, вступила в силу директива об ограничении информационных передач. Теперь только я имела право отправлять и принимать сообщения. И только от адмирала Тарсона либо верховных главнокомандующих. Подобная информационная блокада негативно сказывалась на моральном духе экипажа. Пока это было не сильно заметно, все были взбудоражены неожиданной встречей и последующими событиями. Но в дальнейшем все могло измениться в худшую сторону. И я не знала, смогу ли в нынешнем состоянии совладать с ситуацией.

Недавно нам было передано сообщение из аналитического отдела. Согласно проведенным исследованиям сигнала с корабля принца, современных карт обозначенных для поисков секторов и прочих данных, наиболее вероятно, что корабль дипмиссии затерялся где-то в районе сектора Б17/632. Он располагался не так далеко от нашего текущего местоположения. Собственно, чтобы добраться до него нам пришлось потратить еще два дня.

По большинству имеющихся у меня данных сектор Б17/632 был пустым. Не в смысле, что там ничего не было. Просто там не было никаких планет пригодных для жизни или добычи полезных ископаемых. На самом деле история этого сектора оказалась довольно печальной. Некогда в нем была планетарная система, которая по историческим данным насчитывала по меньшей мере десять обитаемых планет, еще столько же были непригодны для жизни, но их активно разрабатывали. Нам не было известно, что за цивилизация обосновалась здесь, так как они были стёрты с лица вселенной, задолго до прихода в этот регион исследовательских судов Федерации. Причина проста — вспышка сверхновой. Их светило умирало и было крайне нестабильным. Уходя, оно поглотило всех тех, что нашли здесь свой приют. Сейчас здесь расположилась туманность, которая протянулась на тринадцать с половиной световых лет и захватывая тем самым части окрестных секторов. В центре ее расположился нестабильный пульсар — потенциальный белый карлик или черная дыра. Остальное пространство наполнено звездным материалом, газом и огромным количеством метеоритов и астероидов. Согласно предписаниям звездного флота, туманности необходимо обходить стороной, дабы избежать вредоносного гамма-излучения, которым изобилуют пульсары. А также для того чтобы вас не притянуло слишком близко к подобной звезде. Сила гравитации у них действительно впечатляюща.

Я не стала сразу лезть в бутылку, приказав выйти из гиперпрыжка на границе сектора, где туманность открылась нам во всей красе. Нахождение в этом ранее было относительно безопасным. Ведь туманности были опасны еще и тем, что в них возможны космические бури. Кстати, долгое пребывание в подобной области могло негативно сказаться и на сигнатуре корабля кувани.

Обследовав несколько квадрантов, не занятых туманностью и не найдя ничего схожего с объектом поисков, мы отправились дальше. На неисследованную территорию погибшей звезды.

Глядя на тригэль, я думала до чего же загадочна и изменчива эта туманность, носящая столь же подходящее ей название "Кошачий глаз". Вообще все туманности изменчивы. И по меркам звёзд, изменения в них происходят очень быстро. Но эта была своеобразной. С какого ракурса ни смотри на нее, на тебя всегда будет взирать кошачье око с линзообразным, вытянутым зрачком. А какой непередаваемый набор цветов! Издали она напоминает перезревший лайм в разрезе, с тонкими нитями-ворсинками клеток и зелено-желтой кожурой. Вблизи же на первый план выходили не столь яркие желтовато-розовые оттенки с вкраплениями золотых и ярко-красных искорок. По мере продвижения вглубь космического дива, ты начинаешь понимать, что корабль, по сути, завис в нежном, практически непрозрачном киселе. В него какой-то шутник по прихоти решил поместить малиново-фиолетовую кляксу с синими всполохами, что расплылась неопределенными разводами. И это все на фоне непрекращающейся периодической турбуленции. Корпус корабля вздрагивает, как норовистая лошадь непривычная к седлу. В такие моменты кажется, что система искусственной гравитации вот-вот выйдет из строя.

Хотя, конечно, все гораздо более прозаично. Подобные явления неизбежны из-за противоборства могущественных сил — остаточной энергии мертвой звёзды и мощного гравитационного поля пульсара. Солнечный ветер всё ещё продолжает овевать окружающее пространство и разряды электронной бури непрестанно обрушиваются на щиты корабля. Находиться в подобном пространстве без поднятых щитов равно смертному приговору.

Из-за этих вспышек бушующей энергии системы навигации просто сходили сума. Невозможно было четко определить какие именно объекты у нас на пути, и на каком расстоянии. От самых больших из них мы уворачивались только в последнюю минуту. Пришлось отдать приказ о снижении скорости.

Я раздражённо сжимала и разжимал пальцы. С подобной черепашьей скоростью мы будем искать принца целую вечность. А у нас в запасе максиму неделя. После этого начнутся изменения в психике команды. Уж больно сильно Кошачий глаз влияет на живые организмы. Начнется это со слуховых галлюцинаций, им на смену явятся тени, кошмары и прочие видения, у кого как. А на последней стадии бывали случаи массовых самоубийств, вплоть до уничтожения корабля. Доказано на горьком опыте первооткрывателей этой области. Не представляю, чтобы кто-то в подобных условиях прожил несколько лет. А судя по полученным данным, кувани пробыл в этой области приблизительно столько времени.

— Коммандер Заувер, предоставьте мне имеющиеся в нашем распоряжении карты этого сектора.

Бенедикт Заувер, который с моей лёгкой руки был временно назначен на должность старшего помощника, понятливо кивнул и вывел на тригэль нужную информацию. Я вновь всмотрелась в весьма скудную трехмерную проекцию, изобилующую белыми пятнами неизученных зон.

Итак, что мы имеем. Дипмиссию, которая по каким-то причинам свернула не туда. Ведь Кошачий глаз располагается далековато от прямого кратчайшего маршрута к ближайшему официальному представительству Федерации. Что это? Поломка? Сбой в системе навигации? Катастрофа? Угон и захват, как думают кишаны? Которые почему-то не обвиняют в пропаже столь важного члена общества самого очевидного подозреваемого. А именно нас, Федерацию. Им наверняка известно больше, но пока этот факт придется отложить в сторону. За неимением улик, так сказать. Да и какой нормальный преступник, будь он с нашей или их галактики, полезет в туманность и просидит там тихо как мышка два года, ни разу за все время не дав о себе знать?! Если это терроризм — должны быть выдвинуты требования, да хотя бы прислана трансляция с публичной казнью. В нашей истории случалось и такое. Если же захват с целью выкупа, то почему не оглашена цена? Да и заложники товар скоропортящийся, могут и помереть раньше времени…

Был и ещё один вариант, который мне нравился ещё меньше, чем предыдущий, но казался наиболее вероятным. Принц мог осознанно пойти на этот шаг руководствуясь какими-то собственными мотивами. Лучшего места для укрытия от неведомой угрозы просто не придумаешь! Да оно опасно в значительной мере, но опасно для нас, а для кишанов? Что мы в сущности о них знаем?

Но, если нужно где-то залечь на дно под покровом туманности, что лично я выбрала бы? Это точно не центр — зачем мне ненадёжная компания нейтронной звёзды, да и гравитационно-временные аномалии не добавляют радости. Вот здесь, с краю, есть несколько областей, относительно обследованных, спокойных в плане бури и чистых от астероидов. Но это будет самым очевидным решением. Есть ещё районы ближе к краю Кошачьего глаза. Они не изучены нами, но там чересчур силен солнечный ветер. Не думаю, что прятаться там будет удобно. Исходя из этих умозаключений именно средний пояс туманности стоит прочесать, при этом стараясь углубиться в неизведанные ранее регионы.

Чтобы проверить правильность своих измышлений изложила свой план Зауверу. Естественно опуская подробности о моих теориях касательно целей пребывания принца в туманности. В Академии он даже писал дипломную работу по туманностям и их специфике, так что возможно увидит недостатки в моих расчётах.

Наш корабельный красавчик задумчиво склонил голову на бок.

— Если бы мне была поставлена задача скрыться в этой туманности, я бы избегал вот этого и этого района. — Он обозначил на карте соответствующие места. — Здесь сильно гравитационное поле пульсара, так как эти области находятся как раз напротив его полюсов, что подтверждается картой магнитных полей.

Я едва не хлопнула себя по лбу. Сама же минуту назад размышляла в схожем направлении и что случилось? Залюбовалась золотоволосой макушкой нового старпома и упустила очевидное? Эх, не зря правила гласят, что капитан не должен выделять кого-то из экипажа.

Поблагодарив коммандера, отдала распоряжение о расчете новой траектории полета. Проходя по спирали, мы должны были просканировать указанные области и как можно быстрее покинуть опасную зону. Согласно полученным данным мы укладываемся впритык в заданный срок. Если конечно не изменим скорость, что чревато.

Что ж, неделю, этот максимальный срок в туманности без вредных последствий для психики, мы должны продержаться. Другого выхода просто нет.

***

В служебном отсеке было сумрачно. Ради экономии ресурсов технические коридоры где редко бывали люди освещались лишь слабым аварийным светом. Но в этот раз ровные голубоватые лучи высветили невысокую грузную фигуру. Она принадлежала человеку, который редко бывал в таких местах, если судить по его неуверенной походке и медленному продвижению вперёд.

Запнувшись о несколько толстых кабелей, раскинувшихся у него на пути, человек тихо выругался. Практически в ту же минуту он спохватился и боязливо оглянулся, ища взглядом возможных наблюдателей. Не увидев никого постороннего, фигура облегчённо выдохнула и прокралась в тень под укрытие одной из переборок. Там она замерла в ожидании чего-то или кого-то.

Приблизительно через полчаса, когда схоронившийся человек понемногу начал терять терпение и возмущённо пыхтеть, со стороны противоположной той, откуда явился первый, послышались шаги другого человека. В отличии от предшественника этот не стремился спрятаться, не озираясь по сторонам, шел ровно и уверенно. Как будто его нахождение в техническом коридоре было само собой разумеющимся делом. Первый показался из укрытия и поманил своего визави поближе. Когда они оказались рядом, стали заметны их разительные отличия. Пришедший вторым был значительно выше и стройнее своего предшественника, да и держался очень спокойно.

— Зачем вы позвали меня сюда, ещё и в столь позднее время? — Не затягивая, поинтересовался пришедший вторым.

— Хотел обсудить сложившуюся ситуацию. — Первый суетливо дёрнул руками.

— И что же вас не устраивает в сложившейся ситуации? — Голос высокого наполнился иронией.

— А то ты не знаешь! Юнец, дорвавшийся до власти! — Его собеседник сразу же взъярился, но мгновенно взял себе в руки, понимая, что криком ничего не добьется. — Я знаю таких людей как Тарсон. Им лишь бы урвать кусок пожирнее, да загрести жар чужими руками. Думаешь, он просто так удрал с корабля, а нас послал в эту проклятую богами туманность? Не-ет, та операция, о которой нам говорила иок Ле Соллиар… Почему экипажу не рассказали деталей? Почему не сообщили всех подробностей? Ты вот знаешь, что мы ищем здесь, подставляя свои мозги под облучения и рискуя в любой момент сойти с ума?

Второй призадумался и несколько засомневался. Он тоже явно ничего не знал о деталях миссии. Первый, увидев брешь, решил закрепить успех.

— Я многое повидал на своем веку и много где бывал. В разных операциях участвовал, ещё во времена секарианских сражений. Иок Ле Соллиар ещё не опытна и чересчур исполнительна, может вовремя не распознать сигнал предсказывающий грядущую опасность. Я же знаю, что во всех сложных и непонятных ситуациях, когда высок риск смертности людей во время задания, экипажу никогда ничего не сообщают. Или рассказывают в самый последний момент, когда спастись уже невозможно.

— Но если бы действительно был настолько высок риск для жизни людей, иок несомненно оповестила бы нас. Да и для столь сложных миссий как вы говорите есть специально обученные специалисты. Мы же обычные патрульные. — Возразил второй мужчина.

— Это все так, но ты подумал о том, что даже Ле Соллиар могут сказать далеко не все? Повторяю, у нее слишком мало опыта, а Тарсон тертый калач, ему обвести вокруг пальца пусть и умную, но только получившую звание и ответственность девушку раз плюнуть! А кто расплачивается за просчеты командования и капитана? Естественно мы с тобой, обычные служащие.

Высокий напряжённо замер.

— И чего нам ожидать, как вы считаете?

Низкий усмехнулся.

— Я почти уверен, что наше задание в этой системе тесно связанно с появлением этих неизвестных пришельцев. При чем, заметил ли ты такую вещь?.. Мы встретили официального посла и потом сразу же летим на другой край галактики. Не в центр, для передачи данных и сведений! И не сопровождаем посла к нашему дипкорпусу! Значит тут какая-то скрытая игра. Более чем вероятно, что адмирал Тарсон узнал что-то важное и приказал Ле Соллиар это найти. Старый лис видит выгоду во всем! Либо усмотрел преимущества в сотрудничестве с кишанами и решил сыграть на два фронта. В любом случае, ответ мы найдем уже скоро. И тогда нельзя терять ни минуты!

— Но что мы предпримем?

— Мы обойдем Тарсона и сами станем героями дня!

***

Как же меня достал этот Моцарт! Целую ночь играл Лунную сонату, и никак не угомонится.

Шестой день полета сквозь туманность брал своё. Сегодня застала Швейка рисующего в коридоре на стенах. Пальцем. По его объяснениям это новый тренд в живописи. Невидимая картина.

Мы все понемногу начинали сходить сума. Медблок медленно, но верно заполнялся пациентами. Самые стойкие осуществляли командование кораблем. Мы все понимали причины происходящего. Но понимать и принимать свои фантазии за действительность — это разные вещи.

— Капитан! Кажется, мы нашли! Это источник заданного вами сигнала. — Голос коммандера Заувера отвлёк, маня от увлекательного мысленного разговора на повышенных тонах со своим внутренним Моцартом. Я встрепенулась и постаралась взять себя в руки.

— Выведите на тригэль.

Объект, который показал нам компьютер, никак нельзя было назвать кораблем.

— Это что? Скопление льда и мелких астероидов? Неужели тут будет новая планета? — Спросила Омейли и несколько истерично рассмеялась. Кажется, кому-то тоже надо посетить наш медблок.

— Просканируйте на наличие признаков жизни.

— Это точно он. Если сделать скидку на помехи, то есть несколько отчетливых сигнатур, свидетельствующих о наличии жизни. — Доложил мичман Салем через несколько минут.

— Отлично. — Я сжала пальцами подлокотники кресла в нетерпении. — Вызовите их на связь.

— Использовать стандартную межгалактическую директиву?

— Да, но побыстрее.

Я записала и приказала зациклировать послание со стандартным приветствием-представлением и предложением помощи. Выдавать раньше времени, что мы уже имеем представление о кишанской речи было рискованно и слишком очевидно выдавало наше знакомство с командой «Зарташа». Около получаса ушло на ожидание и вот…

— Рады приветствовать представителей Объединённой Межзвездной Космической Федерации в лице иок Ле Соллиар и ее экипажа. — На тригэле развернулась проекция инопланетянина в знакомом наряде, только с цветовой гаммой насыщенно золотого оттенка. Раскосые глаза цвета расплавленного золота без признаков зрачка осмотрели как будто сквозь собеседника. — Мое имя куон Тарришь, а мой корабль носит имя «Соилине». Мы представляем Детей Ки Шаинаасси — великого народа, рожденного под светом многих звезд. Нем было неизвестно, что эта территория принадлежит Федерации. Текущая наша экспедиция носит исключительно мирный характер. В связи с тем, что топливный ресурс судна был исчерпан, мы вынуждены были сделать остановку в туманности для добычи и синтеза необходимых элементов топлива. Но поскольку вне планетарных условий это длительный и кропотливый процесс, наше пребывание здесь затянулось на более длительный срок, чем планировалось.

Все звучало очень складно и у рядовых патрульных не вызвало бы никаких сомнений, если бы не одно «но». Мы уже встречали корабль подобного типа и знали, хотя бы приблизительно, какие у него возможности. Поисковый корабль носился вполне бодро по нашему сектору после длительного перехода сквозь беззвездное пространство и не испытывал каких-либо проблем кроме поломки систем обмена информацией впоследствии столкновения с метеоритным поясом. Конечно нас моли не посвятить во все нюансы. Но в любом случае, история куона Тарриша вызывала вопросы. Кстати, в чем отличие звания «кун» от «куона»?

— Мы благодарны за предложение помощи, но мы самостоятельно справляемся с ситуацией. — Тем временем продолжил кишанец, отвлекая меня от размышлений. — Однако наш лидер, кувани Ашантай, ведущий за собой Детей Ки Шаинаасси в этой галактике, выразил заинтересованность в переговорах дипломатического характера. Ведь создание новых мирных связей и обмен информации о исследовании великих космических пространств является первоочередной задачей нашей миссии. Как только мы закончим наполнение реактора нашего судна, мы готовы будем проследовать к месту встречи с уполномоченным лицом Федерации.

О как. Это было даже лучше, чем я ожидала. Раз кувани вероятно жив, то моя задача значительно упрощается. Теперь только нужно напроситься на встречу так, чтоб не отказали.

— Благодарю за столь приятные вести. Безмерно рада встретить разумных, которые в будущем могут стать нашим новым дружественным соседом. Я сразу же доложу в командование космического флота о существовании нового вида разумных в этой области галактики и возможности нашего дальнейшего сотрудничества. Единственный момент требует незамедлительного внимания вашего лидера. — Сейчас я ступала на тонкий лед и старательно взвешивала каждое слово. Единственная ошибка и все пойдет насмарку. — Боюсь мы не сможем лично проводить вас сквозь туманность. Наши корабли в значительной мере подвержены дурному влиянию ее излучения. А поскольку неизвестно сколько потребуется времени на заправку вашего судна, мы просим вас о встрече на оговоренной точке за пределами туманности для дальнейшего сопровождения. Согласно статуту Федерации, я как старшая по званию на корабле имею полномочия на проведения первичных переговоров с представителями новых цивилизаций. В случае отсутствия возможности привлечения верховного главнокомандующего, либо его заместителя, должна провести личную встречу с лидером Иных для обсуждения дальнейших переговоров, выяснения деталей и особенностей культуры, обмена данными и стандартизации единиц измерения во избегание возможного недопонимания. К сожалению, в условиях космической бури наши коммуникационные системы могут передавать только короткие сообщения без особой детализации. Согласится ли многоуважаемый кувани Ашантай, как представитель Детей Ки Шаинаасси, провести встречу со мной?

Отправив это сообщение в нетерпении сцепила пальцы. Потянулись невыносимо долгие минуты радиомолчания. Видимо кишанцы проводили внутреннее обсуждение, что естественно, но как же угнетает это ожидание особенно на фоне взбесившегося Моцарта. Ух, придушила бы!

Наконец, раздался сигнал входящего сообщения. С облегчением выдохнула не только я. Изображение куона Тарришь вновь предстало перед нашими глазами. Он, выдерживая все тот же высокий слог, ответил:

— Мы ради и в то же время опечалены подобными известиями. Как вы, наверное, заметили наше судно покрыто слоем льда, что дополнительно уберегает нас от негативного воздействия местной яростной звезды. Должен принести свои извинения за проявленную нерасторопность и невнимательность. Меня может оправдать только тотальное незнание особенностей и технологий вашего народа. Я передам ваши слова великому кувани и в течении одного шисса нами будет дан вам четкий ответ. Куон Тарришь, конец связи.

Что ж, звучит обнадеживающе. Вот только что в их понимании значит один шисс?

***

Следующий час я промаялась беспокойством. Меня бросало то в жар, то в холод. Вернулась застарелая боль и с новой силой вгрызлась в мышцы, выламывая сами кости. Стараясь лишний раз не шевелиться, я просидела истуканом все это время, слушая навязчивый аккомпанемент поднадоевшей классике. Как на зло, Моцарта заело на одном участке и он, уподобившись испорченному носителю, зацикливал музыкальный осколок произведения. И как при этих обстоятельствах оставаться в своем уме?

Когда ожидание перевалило за час, коммандер Заувер не выдержал и поинтересовался.

— Так наша миссия заключается в поисках этого кишанского корабля? Могу я поинтересоваться, зачем?

— Это секретная информация. — Мой голос напоминал скрежет наждака по металлу от сдерживаемой боли. Но ответ прозвучал резче, чем мне хотелось. Чтобы хоть как-то смягчить свою резкость, добавила. — Могу только сказать, что адмирал Тарсон лично принимает участие в руководстве этим проектом. И для его успешного завершения группе из членов нашего экипажа необходимо попасть на борт этого судна.

— Ясно. — Ответ прозвучал ещё более отстраненно, чем обычно и во мне зашевелилась совесть. Все же его желание знать о том, чего ради мы застряли в этой проклятой туманности вполне оправдано.

— Послушайте коммандер, это приказ, который я никак не могу проигнорировать. В некотором роде эта операция судьбоносна. Но непосредственной угрозы жизни экипажа нет. Если кишаны так и не ответят, мы найдем другой способ выловить их вне туманности… — Я врала и от этого становилось горько, но поступить иначе я просто не могла. Опасность, исходящая от кишанского судна, была очевидна. Я уповала только на их возможное нежелание избавляться от защитного ледяного слоя, но надежда эта была призрачной.

Мою речь прервал сигнал оповещения о входящем сообщении.

— Показывайте, капрал Омейли! — Тут же среагировала я, глядя на часы. Ровно один час и двадцать две минуты, это и есть значение шисса? Надо будет сразу спросить, если они конечно согласятся на встречу.

— Уважаемая иок Ле Соллиар, мы принимаем ваше предложение и приглашаем на наш корабль «Соилине» для проведения встречи. Вас устроит подобное решение? — Вид знакомого кишана принес мне значительное облегчение.

— Да вполне. Если вас не затруднит, укажите нам место входа для шлюпа, удобное для вас. Пользоваться стандартными телепортацией в условиях космической бури я не рискну.

— Насколько я понимаю, вы используете что-то сходное с нашей системой перехода материи. Похвальная предосторожность. Сейчас будут отправлены необходимые данные.

— Благодарю, куон. Я и несколько моих людей прибудем через полчаса. Если я правильно поняла, это чуть меньше чем половина вашего шисса.

— Принято. Будем ожидать вас иок.

Обменявшись этими короткими сообщениями, тут же посмотрела на Заувера.

— Коммандер, во время моего отсутствия командование кораблем на вас. В случае малейшего намека на опасность уводите «Буревестник» и желательно сразу в подпространство. Просчитайте возможные пути отступления заранее. Знаю, что в туманности это сделать гораздо сложнее, но придется рискнуть. Мы кишанам не противники. И даже не думайте забирать меня и группу. Вы сами прекрасно все понимаете. Каждая потерянная минута — это жизнь нашего кого-то из наших друзей.

— Да капитан. Все будет исполнено. — Несмотря на то, что это не принято в помещении, Заувер отдал мне честь. Я повторила, кивнув напоследок, отправилась за группой. Они должны были быть готовы ещё шисс назад.

***

Перелет не занял много времени, если конечно делать скидку на просто отвратительную турбулентность, что сотрясала крохотный шлюп. Тем не менее мы успешно добрались до указанного куоном шлюза. Он также был покрыт льдом и в момент перед нашей пристыковковкой вспыхнул ярким синим цветом. Похоже на точечную активацию щита. Очень удобно, когда хочешь восстановить работоспособность шлюзового отсека.

Оказавших в полутемном помещении мы не успели даже толком осмотреться, когда пространство вокруг пошло рябью телепортационного переноса. Похоже внутри своего судна кишаны использовали перенос без опасений. Минута расфокусировки внимания и вот нас окружают совсем другие декорации. Корабль принца оказался выдержан в приглушённо голубоватых тонах. Интерьер помещения, в котором мы оказались не имел ни одного угла — сплошное царство плавных и закруглённых линий. Потолок был сводчатым, и казалось, сам по себе излучает свет. По мере перехода потолка в стены, бледно зелёное освещение становилось все призрачнее, постепенно угасая. Его вспышки и переливы создавали удивительные узоры и неуловимые для вскользь брошенного взгляда переменчивые картины. Только сходу опознать что они изображают не представлялось возможным. Настоящее дно морское, а не космический корабль!

За всей этой чужеродной красотой я не сразу заметила делегацию встречающих. Они расположились напротив небольшой площадки, на которой стояла наша живописная группа. Четверо кишанов, включая уже виденного нами куона. Двое явно присутствовали здесь в качестве стражей, о чем говорили их укороченные одеяния свободного кроя, не стесняющие движений и что-то вроде наших фазеров, висящих на поясе. Оба отличались мощным телосложением и одинаковыми темно-гранатовыми камнями души. А вот последний персонаж… Это первый виденный мною кишанец, который помимо цветных вставок использовал ещё какие-то цвета кроме черного. Он сразу бросался в глаза своими белоснежными одеждами с лазурно-небесной окантовкой, такого же цвета чалмой и камнем. Но в отличии от всех остальных, камень души инопланетного принца буквально сиял и это явно не был обман зрения. У меня даже сомнений не возникло в том, что передо мной был именно кувани. Для того чтобы это определить даже не пришлось запускать выданный мне пелинг.

Видимо дождавшись пока мы налюбуемся и немного придем в себя, белоснежный кишан обратился к нам.

— Рады приветствовать вас, представители Федерации на борту «Соилине». Пусть путь ваш будет долог и освещен сиянием тысячи звёзд. — Последняя фраза прозвучала как ритуальное приветствие. Голос кишана был мягким как бархат, но с небольшими хриплыми нотками. Портативный переводчик, в который я предусмотрено встроила программу с их языком, исправно тарабанил перевод мне на ухо. Я изучала порой очень странные культуры и традиции множества народов, но что сказать в ответ кишанцу просто не знала. Решила действовать по наитию и выступив вперёд, слегка кивнув головой, в том же стиле ответила.

— Благодарю за встречу и столь радушное приветствие. Мы также рады встретить на необъятных просторах вселенной новый вид для нас ее разумных обитателей. Надеюсь на плодотворное и мирное сотрудничество наших государств в будущем. Позвольте представиться. Меня зовут Ясмин Ле Соллиар, я исполняющий обязанности капитана патрульного судна «Буревестник 101». А это члены моего экипажа: первой пилот лейтенант Наоки Каюдзава, главный медик лейтенан-коммандер Витториан О'Шенри и офицер связи мичман Дерек Хаттери.

— Меня зовут кувани Ашантай, а это куон Тарришь, с которым вы уже знакомы. У вас такие занятные имена и названия. Я ведь правильно понял, ваш корабль «Тот что несет бурю» или «Тот кто идет впереди бури»?

Я оказалась немного сбита с толку подобной непосредственностью, но практически сразу же взяла себя в руки.

— Можно трактовать в обоих этих смыслах.

— Удивительно. — Протянул кувани склоняя голову набок. — На нашей планете никто не стал бы притягивать несчастья, называя корабль подобным образом. Но у каждой звезды свой свет. Прошу пойдёмте в переговорный зал, там нам будет удобнее. — Он махнул в сторону одного из трёх коридоров, что вел от телепортационного зала, как я мысленно его окрестила. В пути до места назначения принц снова по поинтересовался. — У вас такая интересная система именования, что признаться, я немного сбит с толку. Расскажите об этом подробнее, пожалуйста иок. Ведь иок это ваше звание, я правильно понимаю?

— Да, абсолютно верно уважаемый кувани. На самом деле все довольно просто… — В процессе пояснения различия между именем, фамилией и названием рода, а также особенностей наших званий и должностей, незаметно включила сканер, выданный нам капитаном «Зарташа» и пелинг Тарсона. Даже если этот кишанец не настоящий кувани у адмирала ещё останется корабль. — А как процесс именования проходит у вас? И что же означает название вашего корабля?

— Прежде всего ребенку присваивают имя и его индивидуальный «ка шар». — Ашантай аккуратно прикоснулся к своему единственному украшению. — Неповторимую и индивидуальную сигнатуру камня вносят в общенациональную базу данных. В дальнейшем пред именем будет стоять должность или звание, если таковое будет заслуженно.

— Позвольте, и это все? А как же имя вашего рода? — Удивилась я. Надо же, а камешки ещё и роль паспорта с индивидуальным кодом играют!

— На самом деле родов, которые приняты у вас, как таковых у нашего народа нет. Нет и фамилий. На нашей территории действует система кланов. Отношение к томуили иному клану определяется цветом камня. Фактически, каждый клан — это своего рода отдельное государство, которое имеет свои особенные обязанности и привилегии. В зависимости от клана они разнятся. Как видите у нас все гораздо проще. Что же касается названия нашего корабля, то это аббревиатура, что в переводе с нашего языка приблизительно означает «Музыка ветра далекой звезды стремительно несущаяся к цели». — Мне показалось, что принц в этот момент улыбался. — А что же у вас? Какое в Федерации социальное устройство?

Стараясь говорить максимально сжато, чтобы не выболтать лишнего раньше времени, рассказала о принципе организации нашего содружества. Что самое любопытное говорили только мы с кувани, остальные предпочитали помалкивать. Неназванные охранники замыкали небольшое шествие. В общем, нас взяли в такую себе коробочку.

За это время процессия миновала несколько ответвлений и подошла к большому полупрозрачному полукругу в стене. Как только мы приблизились вплотную, тонкая пленка лопнула и быстро исчезла. Когда же мы миновали порог, она тут же восстановилась.

— Иок Ле Соллиар, простите меня, возможно, мой вопрос покажется не корректным, но почему за все время нахождения у нас от вас столь сильно фонит болью?

Подобный вопрос действительно на минуту выбил меня из колеи и заставил потерять дар речи.

— Откуда вам известно? — Спросила непроизвольно и только потом спохватилась, что могла повесить на банальную уловку. Но слова уже были сказаны.

— Я могу чувствовать подобные вещи. — Последовал загадочный ответ. — Прошу, садитесь! Думаю, вам станет лучше.

Он махнул рукой и прямо из пола материализовалось кресло с достаточно удобной спинкой. С благодарностью воспользовавшись предложенным, выжидающе уставилась на кишанца в ожидании пояснения, но Ашантай не соизволил развить тему. Он также сел напротив в такое же кресло как у меня. Все остальные продолжали молча стоять, окружая нас кольцом. Мне действительно немного полегчало. К сожалению, размеры шатла не позволяли взять с собой мое портативное кресло, так что приходилось полагаться исключительно свои конечности.

— Иок Ле Соллиар, еще один вопрос. Почему вы в отличии от своих собратьев носите покров для лица? Или это привилегия женщины в вашем мире?

Я ожидала любопытства с их стороны, но не думала, что оно будет мне столь неприятно. Будто кто-то намеренно хочет заглянуть в самые темные уголки моей души. Но сразу же постаралась отдернуть себя. Это простой интерес, кувани в своем праве. Ответить я постаралась как можно спокойнее. Не впервые же меня спрашивают о подобном.

— Нет, это вовсе не обязательно в моём мире. Особенности одежды и боль, что вы почувствовали ранее являются следствием болезни. Заверяю вас, она абсолютно безопасна для окружающих. — Постаралась сразу же успокоить враз насторожившихся кишанцев. — Я заболела в результате моей врождённой генетической аномалии. А маску и такую одежду ношу потому что моя внешность… несколько отталкивающая для окружающих.

— Столь молода… — Тихо пробормотал мужчина.

Воцарилось молчание. Я только слабо удивилась. Откуда Ашантай узнал, что по меркам моего вида я еще молода? Хотя все в этом визите изначально было странным и неправильным. А затем кувани сделал неожиданную для меня вещь. Он встал, взяв меня за руку в перчатке и попросил:

— Иок Ле Соллиар, позволите ли мне взглянуть на вас без покрова?

Минуту я всматривались в его загадочные бирюзовые глаза, впихивающие серебристыми искрами. По ним ничего нельзя было прочитать, смотри хоть сто лет. Но, в конце концов, я решилась. Все же моя группа, кроме Хаттери уже видела меня без маски. А к мичману можно и спиной повернуться, чтоб не шокировать лишний раз, он и так на взводе. Что ж, если его высочество так желает посмотреть на уродца…

Я медленно стянула маску. Все кишаны пораженно уставились на меня. Их глаза, и так довольно большие, расширились от удивления. А кувани Ашантай приблизившись практически вплотную, аккуратно и почти нежно стянул с моей головы косынку. Сзади послышался сдавленный вдох. Белый кишан, казалось вообще не смутился и продолжал тщательно вглядываться в мое лицо.

— Знаете, по нашим меркам, вы были бы очень красивы, если бы не эта болезнь. Это было больно? — Он указал пальцем на мой висок. На обоих висках были в свое время сделаны пересадки кожи от киммитийца и серебристые чешуйки нездорово топорщились, выделяясь на общем фоне.

— Каждый раз. — Тихие слова, которые в один миг разъярили душу. А упоминание о моей гипотетической красоте… Скажи бы мне это кто другой, я бы без промедления разбила бы столь наглую рожу. Это даже не издевательство… Это хуже.

— Простите меня за это, но мне нужно было знать. — На мое удивление принц мне поклонился, неглубоко, но все же. — Нужно иметь огромную смелость чтобы, не оглядываясь назад идти дальше.

— Не нужно извиняться, кувани. Вы подарили мне незабываемую возможность сделать что-то полезное в моей жизни. Возможно эта встреча, последнее, что я смогу сделать толкового. На остальное у меня просто не хватит времени.

Мужчина в белых одеяниях резко развернулся ко мне.

— Почему вы говорите так? Неужели…

— Да, мне осталось не так долго бороздить просторы вселенной.

— И вас отпустили? В таком состоянии? — Мне показалось, что кишанец был возмущен — его тембр зазвучал ниже и в нем стали угадываться рычащие нотки. Но это не испугало, наоборот такая реакция от совершенно постороннего индивидуума меня даже умилила.

— Это был мой выбор. И никто не имеет права сделать его за меня.

Ашантай помолчал, затем снова сел. Я вернула на место косынку и маску.

— Что ж, это действительно так. Наш выбор не только определяет нашу дальнейшую судьбу. Порой он также говорит о том, кто мы есть. Показывает нашу истинную сущность. — Задумчиво пробормотал принц.

В этот момент я почувствовала тройную вибрацию от кишанского пелинга. Похоже, я общаюсь с настоящим кувани Ашантай. И за все время пребывания здесь я не заметила никакого угнетения со стороны других представителей этой расы. Наоборот принц выделялся среди них как бриллиант средь речной гальки. Держался уверенно и спокойной. А его слуги, иначе и не назовешь, мгновенно выполняли его малейшие указания. Для этого принцу было достаточно сделать лишь жест. Все его понимали и так, без слов. Контроль Ашантая был полный и безоговорочный. Тогда почему…

Неожиданно корпус корабля вздрогнул настолько сильно, что кто-то за моей спиной упал на пол. Кишаны, хоть и покачнулась, но устояли все.

— Что за…

— Внимание куон! На нас совершено нападение. — Обрушился на нас голос из громкоговорителя. — В пределах достижения дальних орудий находится кишанский корабль с позывными «Зарташь». Они идут на сближение.

— Немедленно скинуть броню и маневрировать! Удерживайте их на расстоянии! Используйте все орудия! — Рявкнул куон и перевел взгляд горящих глаз на нас. А конкретно на меня. — Это вы привели этих ширков по нашему следу!

Он попытался взять меня за грудки, но его путь умело блокировал Каюдзава.

— Вот только давай без рук, бравый капитан. — Прошипел пилот. О'Шенри и Хаттери тем временем заблокировали двое стражей.

— Действительно, давайте-ка все успокоимся. — Голос кувани, да и сам он, был удивительно невозмутим. — Иок Ле Соллиар для вас и ваших людей будет лучше, если вы незамедлительно отдадите мне все технические устройства и передатчики, которые у вас сейчас при себе.

В подобной ситуации я предпочла подчиниться. Кажется, кто-то допустили ошибку в оценке действий и нужд кишанцев.

— И тот маячок, что у вас на груди тоже.

Я молча отдала личный коммуникатор, который выдавали каждому служащему флота. Именно по нему опознавали текущее местонахождение, личные данные и передавались коды доступа в то или иное помещение. А также проходила настройка телепортации. Своеобразная крошечная система «свой-чужой». Похоже, с этого корабля я уже не уйду.

Тряска повторила снова, но на этот раз была в несколько раз слабее.

— Куон! — Снова подал голос громкоговоритель. — Мы эффективно уклонились от «Зарташа» используя космические объекты, но нас атаковал корабль Федерации!

Вот теперь в пору было ругаться мне. Какого черта они все ещё здесь, да ещё атакуют кишанцев!

Никто из нас не успел сказать и слова, как члены моей группы начали исчезать во вспышках телепорта. Каюдзава увидев это в последний момент скинул личный коммуникатор и тот исчез бесследно.

— Наоки, ну зачем! — Моему возмущению не было предела. Я только начала радоваться, что они не успели расстаться с маячками!

Каюдзаву сбили и повалили на пол, обездвижив.

— Я не брошу вас капитан! — только и успел прохрипеть он.

— Похвальная преданность. Но это вам не поможет. — Кишанский принц был все так же спокоен, даже когда уничтожал мои передатчики. — Куон, уходим.

Но предпринять что-либо куон Тарришь просто не успел. Очередной удар заставил корабль содрогнуться настолько сильно, что все находящиеся в помещении повалились на пол. Я буквально кожей ощутила неприятный скрежет и стоны поврежденного корпуса. Новое сообщение по громкой связи радости не добавило.

— Повреждено два из шести двигателей, скорость падает. Пострадали грузовые палубы с первой по восьмую. Утечку кислорода удалось остановить. Есть потери личного состава. Эффективность щитов снизилась на двадцать делений. Мы маневрируем в туманности, но расстояние сокращается. Корабль Федерации ушел в подпространство после атаки «Зарташа». Их статус неизвестен.

— Куон, действуйте. — Всего пара слов от принца и кишанец-капитан срывается с места.

Затем кувани снова сфокусировался на нас.

— Поднимите его. — Он махнул в сторону Каюдзавы. — Почему вы раскрыли наше местонахождение?

Этот вопрос был явно адресован мне.

— Мы встретились с «Зарташем» около трёх недель назад. Наше командование заключило договор: чертежи кишанского двигателя взамен помощи в нахождении потерянного в этой части галактики второго в их мире кувани. По заверениям куна Ши-Летжита, у них возникли подозрения, что вас захватили в плен. Нам был передан пелинг с вашим ориентировочным местом нахождения.

— Ши-Летжит… Он все же нашел меня. И ваше руководство так просто поверило этому лживому мерзавцу? — Кажется кувани даже слегка удивился нашей наивности.

— Не поверило. — Если уж говорить так все, нам терять особенно нечего. Вряд ли мои слова способны как-то воздействовать на развитие ситуации. И это точно не моя война. — Согласно уговору с кишанами, я должна была активировать их передатчик, как только просканирую ваш камень души и получу подтверждение, что это действительно вы. Но моё начальство отдало мне иной приказ. После идентификации вашей личности я вызвала несколько кораблей флота, которые находились неподалеку. Для поддержки так сказать. Свих, но не кишанов. Поэтому я не понимаю как «Зарташь» оказался здесь.

— Не для поддержки, а для захвата. Давайте не будем выдавать очевидное за мнимое. — Сыронизировал кувани. А они довольно похожи в эмоциональном плане на нас, как ни крути. — И всем я оказывается нужен. Вашему кораблю ещё повезло, что Ши-Летжит был столь увлечен нами, иначе от него бы и частицы не осталось бы.

— И что вы планируете делать с нами?

— Я ещё не решил. — Он коснулся своего камня и сказал. — Тарришь, что находится поблизости? Где можно скрыться?

Неужели они способны общаться через эти камни? Поверить не могу!

Беззвучный ответ кувани явно не понравился. Решив предпринять ещё одна попытку, я сделала шаг в сторону принца, но мой путь был прегражден мощной грудью одного из стражей. Мужчина был меня выше головы на две и очень широк в плечах. Но несмотря на свои габариты, и полное право действовать грубо в подобной ситуации, мои потуги к сокращению расстояния были пресечены очень осторожно. Ко мне даже пальцем не притронулись, лишь предостерегающе наставили оружие. Не рискуя ещё больше проверять границы дозволенного, я сказала:

— «Зарташу» я сигнал не посылала. Никто из нас. И пелинг был только один.

— Я верю вам. — Кувани повернулся ко мне. Я только удивлённо похлопала глазами. Это как? Мне поверили так просто и без всяких дополнительных убеждений? — У вас был неплохой план. Вы не учли только одного. Наши пелинги абсолютно автоматизированы. Дополнительного задействования для отправки сигнала о текущем местонахождении цели они не требуют. Как только он сосканировал мой ка шар эти данные сразу же были отправлены Ши-Летжиту. От ваших действий или бездействия тут ничего не зависело.

— Вот…. — Я все же не удержалась от крепкого словца. Ещё не отойдя от осознания размеров подставы, в немом удивлении смотрела на Ашантайя. Он смеялся. Хоть большей части его лица невозможно было рассмотреть, но я отчётливо видела вздрагивание плеч и слышала переливчатый смех. Надо же… Этот кувани удивительная личность. Даже в подобной ситуации не терять присутствия духа, дано не каждому.

— Думаю, теперь мы действительно на одной стороне. Отпусти лейтенанта Каюдзаву. — Это уже было сказано стражу. — Что ж, если мы теперь временные союзники, нам нужно будет подготовиться.

— К чему?

— К абордажу и защите собственных жизней, конечно же.

Глава 5

Как до этого дошло? Ранее моя жизнь была спокойна и размеренна. Порой, даже слишком. Но то, что происходит сейчас… Это просто невообразимо! Я не успевала не то что как следует обдумать, даже просто следить за происходящими событиями, чувствуя себя листиком, подхваченным ураганом. И этот кувани… Меня так и тянуло назвать его «не от мира сего» или попросту сумасшедшим. Хотя фактически так и было с точки зрения среднестатического жителя Федерации. Иной стиль мышления, поведения, восприятия… Все отличается и сбивает с толку. Да, в Федерации служило множество представителей других рас, но они были уже чем-то знакомым и привычным. Но этот разумный… Мне постоянно кажется, что по сравнению с ним я не более чем глупый несмышленыш.

Вот и сейчас, я отчётливо понимаю зачем он отдал приказ о выдачи нам кишанской одежды и оружия. Так мы действительно будем привлекать гораздо меньше внимания противника. Но принять это никак не могу. А представив себя на его месте, осознала, что действовать так стала бы только в том случае если бы у меня в голове, были бы одни ромашки, а в карманах не переводился наркотический порошок. Проявить такой уровень доверия к, если не врагам, но ещё и не союзникам, чтобы разрешить им спокойно разгуливать по своему кораблю, прикрывать свою спину… Я так никогда не смогу. Даже представляю это с трудом. А белый кишанец просто сделал. И это ввергает меня в настоящий мысленный ступор. К тому же, для нас подобное решение имеет и обратную сторону.

— Капитан как вы? — Каюдзава подобрался ко мне поближе. Мы вместе скрывались за одним из многочисленных изгибов и арочных выступов интерьера коридора. Никогда бы не подумала, что это может стать таким преимуществом. Жаль только, что враг тоже не преминет им воспользоваться.

— Терпимо, лейтенант. Проклятье. Вот скажите, о чем вы только думали, добровольно оставаясь здесь?

Мужчина засопел.

— Как вы недавно сказали кишанцу — это только мой выбор. И больше я не стану это обсуждать.

— Вы снова мне хамите Наоки, а ведь не столь давно просили прощение за свое дерзкое поведение.

— В этот раз я извиняться не буду. Потому что за поступки, не противоречащие моему кодексу чести — мне не стыдно. — Категорично отрезал пилот.

Я улыбнулась про себя. Лейтенант тот ещё упрямец, но мне это даже нравится. Этот его странный и непонятный постороннему кодекс… Я ведь и сама такая. Но в любом случае расслабляться нам было некогда. Согласно наспех набросанному плану кувани, мы должны были дотянуть до ближайшей к туманности планетарной системы. Там, в соответствии с имеющимися в распоряжении кишанов данными, есть планетоид с очень нестабильным магнитным полем и агрессивной атмосферой. Жить там невозможно, но для того чтоб спрятаться на время и провести текущий ремонт она вполне подходит. Подобный план, даже мне крайне несведущей в их технологиях, казался чересчур нереальным. Я чувствовала, как дрожала под ногами палуба. Видела, как стандартный зелёный оттенок периодически меняется на беспокойный красный. Несмотря на то, что наша позиция находилась довольно далеко от предполагаемой передовой, ближе к центру судна, меня не оставляло будоражащее беспокойство. И когда нам вручали оружие со словами «теперь вы способны сами защитить свою жизнь», поняла, что прямого столкновения не избежать.

Вообще абордаж в условиях космического пространства считался крайне ненадёжным методом атаки. Его использовали только в крайних случаях, поскольку он требует наличия особого оборудования. Или специальных истребителей, рассчитанных на кратковременные полеты в космосе. Несколько десятилетий назад группа шахтеров угнала пару бурильщиков с ресурсной базы. В дальнейшем они переоборудовали их и использовали для незаметного вскрытия корпуса больших транспортных судов и космолайнеров. Их не замечали, поскольку с выключенным двигателем такие суденышки очень похожи на космический мусор. А какое дело быку до мелкой мошки? Сначала деятельности новоявленных пиратов попросту не придавали значения. Но когда из горнодобывающих станций начали массово пропадать бурильщики, риск остановки огромных предприятий вырос до критической точки, а торговые компании стали нести многомиллионные убытки от многочисленных нашествий стай бурильщиков, вопросом занялись всерьез. Теперь за абордаж и незаконное проникновение без официального указа от специальных органов, полагается конфискация имущества преступника и пожизненное тюремное заключение. В лучшем случае.

Что же до военной части… Федерация практиковала подобное лишь в исключительных случаях, когда нужно было провести секретную миссию или незаметно для остального флота противника изъять что-то. При этом экипаж вскрываемого судна в большинстве случаев был обречен на практически мгновенную гибель.

Но у кишанов похоже это была вполне обычная тактика ведения боя. Наш корабль продолжал периодически содрогаться от попадания боевых зарядов. Мимо места нашей условной засады, которое предусмотрено располагалось недалеко от эвакуационных капсул то и дело сновали кишаны в одеждах, схожих с виденными нами на стражах. На нас с Каюдзавой теперь красовались подобные. Видимо длиннополые камзолы были рассчитаны только на офицерский состав.

Неожиданно я ощутила еще один мощный толчок, после чего коридор залил мутный красноватый свет. Он больше не мигал, что навевало самые дурные предчувствия. Подобное освещение явно указывало на приближающуюся опасность, но откуда она придет нам никто сообщить не удосужился. Кишаны как по команде рассредоточились по схожим с нашим укрытием. В отличии от нас, они видимо были отлично информированы. Подобная ситуация меня откровенно выводила из себя и угнетала. Я не привыкла быть в неведении. Это хуже всего. Но задавать вопросы было некогда и некому.

В конце коридора появились первые вспышки. С некоторыми опозданием я поняла, что это не отблески перестрелки между защитниками и нападающими. Эти вспышки по силе и мощности значительно превосходили возможности лучевого заряда наших стандартных фазеров. Схватка шла с переменным успехом. Судя по количеству прилетавших в нашу сторону огней, атакующих было значительно больше, но кишаны принца умело им противостояли. В нашу сторону коридора был брошен странный предмет. Увидев это, я быстро спряталась, что синхронно повторил сидящий на другой стороне коридора Каюдзава. Обычно от подобных «подарков» ничего хорошего ждать точно не стоило. Последовавший гул и резкий гортанный вскрик только подтвердили мои наихудшие опасения. Они что обезумели?! Как можно использовать разрывное оружия в условиях космического боя?

Нас резко накрыло оглушающим грохотом. Рядом со мной прокатилась волна нестерпимого жара. Думаю, если бы у меня были волосы, они бы сейчас оплавились. Завоняло палёным мясом и озоном. Открыв слезящиеся глаза я несколько минут просто пялилась в пространство, пытаясь сориентироваться. Потом тряхнула головой, но это не помогло — окружающая действительность все так же вертелась перед глазами. Поскольку в ушах нестерпимо и просто оглушающе звенела тишина, я поняла, что меня вдобавок ещё и оглушило. Вот вам и свето-шумовая граната…

Я попыталась кое-как выбраться из-за выступа и отползти подальше от этого проклятого места. Меня кто-то подхватил. Вначале я не разобралась и попыталась заехать незнакомцу под дых, но потом до меня дошло, что это всего лишь Каюдзава, лишившийся своей чалмы и почему-то с вымазанным сажей лицом. Наверное, не будь на мне маски, я бы выглядела так же.

Бросив быстрый взгляд назад просто окаменела. Места, где раньше прятались наши защитники уже не существовало. Коридор некогда богатый стилизованными выступами и арками был буквально вылизан пламенем. Кое-где разгорячённый металл каплями стекал на дырявый пол, из-под которого искрилась проводка. Меня с силой встряхнули. Наоки что-то кричал, но я его совсем не слышала. Показав жестами в чем проблема, добилась такого же ответа. В целом я была полностью согласна с его вполне понятным заявлением, что нам нужно поскорее убираться из этого проклятого местечка, пока кишаны дожидаются остывания коридора. Выдав нам свое обмундирование, принц сделал нам медвежью услугу. Теперь мы не только сражались наравне с ними, но и умереть мы могли так же. Но, по крайней мере, мы были относительно свободны в своих действиях.

Ковыляя и периодически хватаясь за стены, мы со всей возможной скоростью направились к капсулам. Наш путь пролегал через зал сугубо технического предназначение и реакторного отсека. Или он просто был похож на реакторный, на самом деле являясь чем-то иным? У меня не было времени выяснять это, а жаль.

Выйдя на небольшую площадку что отделяла нас от нужного коридора, который ранее неохотно показал нам один из стражей, мы замерли в нерешительности. А точнее, как можно быстрее спрятались за уже любимыми мной волнистыми арками. Перед нашими глазами разворачивалось настоящее батальное сражение. Кишаны в абсолютно одинаковой форме с разноцветными вставками самозабвенно пытались убить друг друга. Мне было совершено не понятно по какому принципу они различают своих и чужих, но их мастерство просто поражало мое воображение. Это насколько нужно быть быстрым, чтобы успеть уклониться от выстрела практически в упор!? За некоторыми маневрами я не успевала даже уследить. Многие кишаны использовали небольшие силовые щиты, закреплённые на предплечье. Другие в дополнение к лучевому оружию отмахивались от врагов чем-то похожим на короткий меч с ярко светящейся кромкой. И в самом центре этого бушующего моря агрессивных черных тел, как яркая звезда выделялся кишанец в белых одеждах. В обеих его руках было зажато по клинку, а на левой руке был активирован щит. По сравнению с другими он был несколько медленнее и группа воинов, что его окружала, старалась оттеснить кувани к нужному нам коридору.

Увидев на периферии мельтешение, повернулась в сторону Каюдзавы. Слух всё ещё не вернулся к нам, поэтому жестами согласовав свои действия стали медленно продвигаться в сторону принца, прячась за встречающимися на пути странного вида платформами и погрузчиками. Следуя за пилотом вынужденно приостановилась, споткнувшись о тело одного из поверженных кишанцев. Рывком стянув ненужный мужчине щит, сразу же приладила его на свою руку. И почему нам не выдали столь нужную вещь?

Не успела я толком закончить это действие, в мою новую защиту прилетел выстрел синего жидкого пламени. Несмотря на то, что щит сработал как надо, меня откинуло назад силой отдачи. Резко впечатлившись со всего маха в стену, с тихим всхлипом осела на пол. Кажется, теперь понятно почему мне его не дали…

Наверное, я на несколько мгновений потеряла сознание от резко вспыхнувшей боли. Потому что, открыв глаза, увидела перед собой уже абсолютно другую картину.

Расклад боя изменился явно не в лучшую сторону для защитников кувани. Коридор, который привел нас сюда, теперь выпускал наружу подкрепление противника. Многие кишаны из окружения принца были ранены, кое-где их одежды дымились. Я поползла в сторону желанного выхода, сцепив зубы и стараясь не закричать. Вот только я нигде не видела Наоки. Судорожные поиски не принесли результатов. От многочисленных выстрелов и оплавленного металла стен воздух разгорячился и наполнился вонючим дымом. Мне стало тяжело дышать, и я отбросила в сторону мешающую маску, зайдясь судорожным кашлем. Стало чуть легче, но не настолько, чтоб голова перестала кружиться. К моему счастью, у образовавшейся сутолоке на меня никто не обращал внимания.

Когда я наконец практически добралась до входа в спасительный тоннель, оборона принца состояла всего из трёх кишан. Но и численность противника существенно сократилась. Если я правильно оценила ситуацию, со стороны нападающих осталось воинов шесть-семь. Но их все равно было слишком много.

Спрятавшись за платформой с грузом странных непропорциональных контейнеров, попыталась миновать опасный участок. Вот только коридор хорошо простреливался нападающими, которые отлично схоронились за схожими с моей платформами, предпочтя вывести противника из строя дистанционно. Кувани и остатки его гвардии укрылись за аркой коридора, но продвинуться дальше не рискнули, слишком плотным был огонь. Неожиданно из тыла врагов раздались новые выстрелы. Группа из десяти кишанов, под предводительством куона Тарриша активно отстреливали врага выйдя из небольшого технического коридора, незамеченного мной ранее. Ярко-желтый тюрбан куона даже сквозь дым ярко отливал золотом. В голове промелькнула мысль, что я больше ни у кого из кишанов не видела камня души подобной окраски. Как и бирюзово-лазурного.

За считанные минуты все было кончено и Тарришь с его людьми быстро подбежали к принцу:

— Кувани, нам нужно немедленно покидать корабль! Их слишком много. Остатков наших сил хватит на то чтобы сдержать их продвижение достаточно долго, что бы вы могли скрыться. Я запустил обратный отсчет разрушения реактора.

— Вы успели скопировать наши данные и уничтожить бортовые носители информации?

— Да, все у меня, держите! Теперь уходим.

В этот момент я решила, что и мне пора уже двигаться дальше, раз угрозы быть расстрелянной на месте больше нет. К тому же меня не оставляла отчаянная надежда найти Каюдзаву. В процессе продвижения к этому месту я старалась всматриваться в поверженных мужчин, встречающихся на моем пути. Но это было трудноосуществимо, учитывая постоянную необходимость перехода из одного укрытия в другое. Повторить опыт со щитом я не рискнула. Чувствую, еще одна такая отдача убила бы меня эффективнее чем лазерное оружие. Выглянув из-за платформы, оценивая обстановку я увидела то, что никто из кишанов не мог заметить из их точки обзора. Из-за платформы, стоящей под острым углом к моей, медленно поднялся один из поверженных ранее воинов. Я не знала из какого он лагеря ровно до того момента, пока не заметила, что он пытается прицелиться из своего оружия в принца. Его глаза заливала красная с голубым отливом кровь, и он был вынужден постоянно моргать, что усложняло его задачу. Кишаны кувани как раз начали отступать, но неожиданно наши с принцем взгляды пересеклись. Я поняла, что Ашантай заметил меня.

— А, иок Ле Соллиар, вы все же выжили, позвольте вам помочь.

Он решительно выступил из-за спин своих защитников и попытался протянуть мне руку.

Я хотела закричать что-то вроде: «Каким боком ты вдруг решил побыть джентльменом, идиот! Тебя же сейчас застрелят»! Но, конечно же, я не успевала крикнуть даже короткое «берегись». Просто прыгнула вперед собрав остатки сил, повалив принца на спину. Да, кишаны быстры, но и рейменианцы не лыком шиты. В первый момент я ничего не чувствовала, даже попыталась подняться. Но это мне по какой-то причине не удалось. Я недоуменно посмотрела в широко распахнутые лазурные глаза кувани, однако не смогла понять, что за эмоция в них поселилась. Слишком мало визуальной информации. И почему-то мысли стали так медленно ворочаться в голове.

Рядом прозвучало несколько гортанных выкриков, пространство затопило новые вспышки света от выстрелов. Я только сейчас наконец осознала, что уже слышу вполне нормально. Однако все звуки раздавались как из трубы, несколько отдаленно. Уши снова заложило что ли?

Ашантай поднялся, зачем-то взяв меня на руки. Я хотела было уточнить причину такого поступка, но из горла вырвался только сдавленный хрип, перешедший в кашель. По языку разлилась неприятная жидкость с металлическим привкусом. Кровь. Моя кровь. Я все же умру не от болезни, а расстрелянная в коридоре. Какая ирония! Но, в конце концов, я спасла чью-то жизнь. Весьма недурственный поступок перед смертью.

Повернуть голову было проблематично, мною начала овладевать титаническая слабость. Но впервые за последние годы я не испытывала боли. Неужели у кишанского оружия столь милый обезболивающий эффект? В таком случае я даже готова высказать его изобретателям свою искреннюю благодарность за подобный акт гуманизма. Как-нибудь на небесах. И о чем я только думаю?

В поле зрения мелькнуло знакомое закопченное лицо. Все же жив, японский ниндзя. Какое облегчение!

— Вы можете ей помочь? — Встревоженным голосом он обратился к кому-то. — У вас просто обязан быть медблок!

— Он в другом конце корабля, — кажется, ему ответил куон, но я была не уверенна, — в такой ситуации мы до него просто не доберёмся, а среди нас нет ни одного целителя. Но скажу честно — с таким ранением она не проживет и одной латти.

Наверное, это очень мало, судя по выражению лица Наоки. Но какой все же прыткий парень! Уже знает, что такое это латти.

Все это время принц молча упорно нес меня вперёд. Потом судя по моим ощущениям, положил меня на твердую и просто ледяную поверхность. Символично. Меня начинают приобщать к ледяному холоду космоса. Кувани зачем-то рассек руку и начал вливать мне в рот свою кровь. Не ожидая от такого порядочного с виду кишана подобной подставы, я от неожиданности сглотнула этой мерзкой на вкус субстанции.

— Эй, вы что творите гады! Дайте ей хотя бы умереть спокойно, если не смогли уберечь ее жизнь! Не смейте проводить свои мерзкие ритуалы! Да вы… — Каюдзаву резко успокоили, видимо несколько болезненно, судя по стону, раздавшемуся с той стороны.

— Не стоит беспокоиться. — Все же спокойствие этого кишанца достойно всяческих похвал. — Если этот, как вы выразились, ритуал подействует, ваш горячо любимый иок выживет и возможно даже встанет на ноги.

После подобного заявления Каюдзава затих окончательно, а во мне проклюнулся смутный зародыш надежды на то, что я смогу ещё немного пожить. Хотя бы пару часов. Чтобы узнать, чем же все кончится.

— Кувани, вы уверены, что готовы пойти на этот шаг? Она же чудачка…

— Боюсь Тарришь, я не вижу иного выхода для нас. Только так мы сможем спасти наш народ. — Серьезно ответил принц, не отрываясь от своего увлекательного занятия.

Что он несет? Каким образом я связанна с Детьми Ки Шанаасси? Но на мой немой вопрос конечно же никто не ответил.

После окропления кровью уже моего живота, где похоже и находилась рана, Ашантай сделал и вовсе странную вещь. Он снял свой камень души и каким-то неуловимым движением расколол его напополам. Одна половина, заняла прежнее место, а другую он уверенно поднес мне ко рту.

— Тебе необходимо проглотить его. От этого будет зависеть твоя жизнь. — Поступило пояснение.

"Что!?" — если бы я была способна говорить, а не только захлёбываться кровью, из-за которой мне уже было трудно дышать, кувани бы выслушал от меня не совсем приличную тираду насчёт инопланетных артефактов и того места, куда их нужно засунуть. Но вместо этого я открыла рот и попыталась проглотить, как было велено. Камень души в целом виде был размером с крупный грецкий орех, но даже его половинка практически застряла у меня в горле. Но мне помогли. Когда я едва не задохнулась уже не от крови, а кишанского булыжника, у которого кстати были довольно острые грани, чужие пальцы любезно продавили мне горло, чтобы пропихнуть его дальше по пищеводу. У меня на глазах выступили слезы. Кажется, я все же порезала горло. Снова проснулась боль, но какая-то вялая, невнятная, как от застарелой раны. Это естественно было мелочью на фоне всех остальных моих проблем. Уже погружаясь в беспамятство странно-бирюзового марева, я ощутила что-то холодное в районе правой кисти. Но возможно это был просто предсмертный бред.

***

Белое пятно плавало перед моими глазами, как виденные некогда в далёком детстве реликтовые карпы кои. То в одну сторону вильнет, то в другую поведет. Я же упрямо пыталась его поймать. Почему-то веками. Это казалось мне крайне важным. В конце концов, я устала все время проигрывать настырному белому пятну и, собрав все силы, распахнула веки шире, чтобы лишить пятно всех возможных путей к отступлению. Но коварная клякса неожиданно увеличилась до просто-таки необъятных размеров.

Несколько долгих секунд, а может десятков минут, ушло на осознание того что же я такое вижу. В голове крутились глупые мысли о чистилище и скором посещении рая, перерождении и каких-то каменных орехах. Или орехах твердых как камень? Нет, что за пошлость! И что со мной случилось такого, что я даже не могу толком понять где конкретно нахожусь? Я что, напилась и впервые в жизни вкушаю последствия? Или перебрала с обезболивающими? Как раз последнее иногда случалось.

Последняя мысль зацепилась за цепочку мыслеобразов и до меня наконец дошло, что я лежу в помещении очень похожем на палату, а вовсе не на чистилище. Хотя это как посмотреть. Возможно, для меня оно выглядит именно так. Неужели я опять в больнице? Нет-нет, я не хочу в больницу и точка! Я не хочу больше сюда возвращаться!

Решив так, я вновь плотно смежила веки. Не буду больше ловить мерзкие белые пятна. Они все обманщики!

***

Более-менее в себя я пришла спустя несколько бесконечно неприятных встреч с белым пятном. На этот раз я чётко осознавала себя и причины моего незавидного состояние. Вот только четко вспомнить каким именно образом оказалась в палате и где вообще нахожусь, я не могла.

Палата была абсолютно стандартной. Глаз мог зацепиться только за койку, на которой собственно и почивали мои бренные останки, а также за блок стационарного медкомплекса, размещенный как раз надо мной. Сейчас он был нацелен только на контроль моего состояния и отслеживание базовых показателей организма. Рядом с ним был развернут небольшой тригэль, который визуализировал все собранные данные. Но полюбоваться на него я не имела возможности — он был развернут в сторону от меня. Что меня радовало, так это отсутствие соседей по палате. Если бы меня поместили в обычный военный госпиталь, возможен был и такой вариант. Но подобный индивидуальный подход радовал меня не долго. По прошествии некоторого времени мне стало скучно просто-так лежать. Не привыкший к праздному безделью мозг требовал пищи для размышлений, а за неимением оной хотя бы пищи насущной, чтоб хоть как-то заткнуть недовольные вопли желудка. Но раз уж я в больнице, хочу есть и даже кое куда ещё, значит я действительно жива и это не очередной бредовый сон?

Для получения подтверждения этой мысли я попыталась встать. После нескольких бесплотных попыток решила испробовать что-то более простое — поднять руку. В течении нескольких минут, когда уровень паники в моей душе почти достиг критического уровня, мне удалось слегка сдвинуть палец. Обрушившееся на меня облегчение было невероятным! Я не парализована! По крайней мере, выше пояса точно. Приложенные усилия и пережитые волнения настолько вымотали меня, что я решила сделать перерыв в своих стремлениях к движению. Кое-как отдышавшись обнаружила ещё один повод для радости — я могла дышать полной грудью, не рискуя ежесекундно захлебнуться кровью и даже не испытывая при этом боли. Потрясающе! Но неужели мне все же сделали операцию? Эта мысль холодной глыбой свернулась где-то в области пупка. Мне же так этого не хотелось…

От продолжения исследования меня отвлёк шум открывающейся двери.

— О, госпожа, вы наконец проснулись! Мы, право уже отчаялись дождаться этого события! — К моей кровати подскочил пухленький астурианец в белом медицинском комбезе. В первой паре рук он держал личный линком, другие прятал в карманах. Большие костяные гребни покрывали его лоб и остальную часть безволосой головы. Он явно уже разменял вторую половину жизни. — Вы можете сказать мне свое имя?

— Ясмин… — Вместо звука с моих губ сорвался только практически неразличимый шепот. Это сколько же я нахожусь в подобном состоянии?

«Инициализация пользователя завершена. Состояние удовлетворительно для начала программы адаптации. Преобразование запущено.»

Это кто сказал? Я внимательно всмотрелась в доктора, но тот точно не проронил ни звука и даже не обратил внимание на столь странные слова незнакомца. Мы точно здесь только вдвоем? Может это трансляция по коммуникатору астурианца? Да скорее всего, все именно так. Иначе мне придется признать, что недавние этюды Моцарта не прошли для меня даром.

Но доктор явно был сосредоточен только на мне и удовлетворенно кивал. Затем достал из одного кармана крошечный сканнер и попеременно сверяясь с данными линкома и тригэля провел стандартный осмотр. По его лицу с частыми кожными складками прочитать эмоции было достаточно проблематично, а учитывая усилившуюся усталость, поддерживать веки открытыми становилось все тяжелее. Но прежде чем я снова засну, нужно было прояснить некоторые существенные моменты.

— Где..?

— Где вы находитесь? — Доктор проявил крайнюю понятливость. — Вы на научно-исследовательской станции Нова. Главное не о чем не беспокойтесь. Вашей жизни больше ничего не угрожает. И поскольку вы наконец очнулись, я могу с уверенностью сказать, что вы уверенно идете на поправку.

— А сколько..?

Доктор сжал безгубый рот, его первый подбородок стал розоватым. Явно не хочет отвечать. Со стороны это выглядело крайне комично, но мне было не до смеха. Учитывая реакцию астурианца, новости были не самыми приятными для меня.

— Дорогая, вы пробыли в коме один год семь месяцев и почти двенадцать дней. Мы уже не думали, что вы когда-либо проснетесь. Но учитывая степень ослабленности организма болезнью, тяжелое ранение и тотальную потерю крови… это самое настоящее чудо!

Мужчина говорил что-то еще, но я его уже не слушала. Неужели я вот так провалялась как бревно столько времени? Тогда понятно, откуда сильнейшая слабость и невозможность даже пальцем пошевелить нормально. После осознания этой оглушающей новости я снова впала в беспамятство.

***

В следующее мое пробуждение я уже не была одна в палате. Рядом с койкой чья-то заботливая рука установила мягкое даже на вид кресло. В нем спал человек, которого я уже и не надеялась когда-либо увидеть вживую. Точнее рейменианец.

— Папа!..

Мужчина встрепенулся и мгновенно сбросил дрёму. Осознав, что я вполне осознанно смотрю на него и мой едва слышный голос ему не послышался он подхватил мою дрожащую от слабости руку. Как же изменился мой родной человек. Мы не виделись всего два года, если верить доктору. Но… В чисто серебристых раньше волосах моего отца теперь пестрели грязно-серые, псивые пряди. Под лазурными глазами залегли глубокие тени. Возле рта проявилась горькая складка, которой я раньше не замечала. Сеть мелких мимических морщинок покрыла кожу. Почему? Ведь он только недавно отпраздновал своё шестисотлетие. Некоторые рейменианские старики в девятьсот выглядят лучше…

Папа мягко приложил мою исхудавшую до состояния птичьей лапки ладонь к своей щеке. В его глазах я видела след едва сдерживаемых слез. Похоже даже он утратил надежду на мое пробуждение.

К моему горлу подкатил мерзкий тугой ком вины.

— Прости меня папа… Это я во всём виновата…

— Не нужно, Ясмин, даже не думай извиняться. — Горячо прошептал он, коротко целуя мою ладонь. — Я прекрасно понимаю причины твоих поступков. Ты очень сильно похожа на меня. Возможно, если бы ты унаследовала немного материнской мягкости… Но что уж тут. Главное, что ты жива и теперь рядом со мной.

Я отвела в сторону глаза и попыталась сглотнуть ком. Не получилось.

— Я была такой эгоисткой. Думала только о себе. Не хотела мучиться сама и чтоб ты наблюдал за тем как я умираю. Но в результате получилось ещё хуже…

Под конец речи мой голос опять сорвался до шёпота. Я бы и дальше занималась самоедством, но на мою голову опустилась горячая рука, мягко погладив. Вновь обернувшись к отцу увидела его прежнюю любящую улыбку и искорки счастья в глазах. В душе разливалось приятное чувство безопасности и ощущения что все будет хорошо. Как прежде. Хотелось уткнуться лицом в отцовскую рубашку, как когда-то в детстве, спрятаться от всех горестей и проблем. Увы, во взрослой жизни все не так просто.

Мы помолчали несколько минут наслаждаясь этими мгновениями единения. Однако затем папа вновь взял себя в руки и надел привычную маску невозмутимой серьёзности. Как же я рада, что снова вижу ее.

— Послушай внимательно дочь. Это действительно важно. Не знаю, чем вы там занимались на патрулировании. Все события, связанные с этим строго засекречены, но последствия меня не сильно радуют. Лейтенанта Каюдзаву Наоки с твоим полутрупом на руках обнаружили в спасительной капсуле неподалеку от туманности Кошачий глаз. Причем единственное, что мне удалось узнать, так это то, что капсула была неизвестной конструкции. Не федеративной. Военные, прибывшие на место сразу же взяли в оборот лейтенанта, а тебя поместили в реанимационную капсулу. В ней же и достали на станцию Нова. Ещё через неделю был обнаружен твой «Буревестник-101» с развороченный двигателем, который дрейфовал на одних стартерах. К счастью обошлось без жертв. — Поспешил он меня успокоить, заметив обеспокоенность на моем лице. — Они отделались всего несколькими десятками раненных. Если бы не действия некоего доктора О'Шенри, все было бы гораздо хуже. А теперь, как только стало известно о том, что ты очнулась, под дверь палаты сразу же приставили удвоенную охрану. Сейчастам, ожидая твоего полноценного пробуждения, сидит военный следователь. Если бы не мои связи и проверенный врачебный состав, которым было неплохо уплачено, они сейчас уже были бы здесь. Теперь ты понимаешь?

Я медленно кивнула. Похоже меня не планируют оставить в покое.

— А что с Каюдзавой? Где он сейчас?

Отец устало потёр висок. Столь привычный жест заставил мое сердце сжаться. Как я могла оставить его совсем одного?

— Насколько мне известно первые полгода его продержали в изоляторе, под предлогом проверки состояния и возможной угрозы после контакта с инопланетными организмами. Стандартные отговорки. После этого мне сообщили, что в изоляторе произошла драка. Один из санитаров серьезно пострадал. Лейтенат Каюдзава был с позором изгнан из флота и официально передан под сражу. Сейчас он отбывает наказание в колонии, на орбитальной станции Шаран. Это в созвездии Лебедя.

После этих известий я перебывала в лёгком шоке. Того самого Наоки, который меня фактически спас, если принимать во внимание особенности нашего обнаружения, тыловые крысы просто взяли и посадили в тюрьму? Ни за что, ни про что!? Из услышанного, я отчего-то была твёрдо уверенна в его невиновности.

— А что с «Буревестником»?

— Там все и вовсе запутанно. Как только экипаж был найден с них сразу же взяли подписку о неразглашении. Коммандер Бенедикт Заувер был награждён орденом за мужество и внеочередным званием капитана третьего ранга. Некий Джереми Марвешь был заключен под стражу и вскорости расстрелян, согласно решению военного трибунала. И это все, что мне удалось узнать. Поэтому будь крайне осторожна в словах доченька.

Я задумчиво поморщилась.

— Тут и думать особенно ничего. Но на сколько широко распространены их полномочия?

Отец несколько коварно улыбнулся.

— Ты дочь рейменианского посла, а согласно нашему законодательству дипломатическая неприкосновенность распространяется не только на служащих миссии, но и на членов их семей. Розжиг внутреннего конфликта с таким серьезным противником, как Рейменэя, которой принадлежит около тридцати процентов голосов в парламенте, не входит в планы командования флота. Поэтому, поверь мне, они будут крайне вежливы. Я за этим прослежу лично.

В последнее фразе четко прослеживались металлические нотки. Видимо отец уже успел свести тесное знакомство с отделом внутренней безопасности и был крайне ими не доволен. Он аккуратно похлопал меня по руке.

— Ничего, Янни, мне и не такие проблемы доводилось решать. А сейчас я вынужден пригласить этого настырного выскочку, иначе он никогда не оставит нас в покое.

***

— Я не помню.

Это был уже надцатый ответ на однотипные вопросы военного следователя. Настырный таннориец зеленовато-розовой психоделической окраски отличался крайней скрупулёзностью и непробиваемым упрямством. Одетый в что-то похожее на плащ-палатку с отличительными знаками военного флота, он больше всего напоминал мне креветку. Наверное, из-за многочисленных беспрестанно шевелящихся щупалец впереди грузного тела. Многие гуманоидные расы находят внешний вид таннорийцев крайне отталкивающим. Мне же по долгу службы приходилось сталкиваться с ними достаточно часто. Стоило только вспомнить нашего кока и его любимый рацион, как внутренности сворачивались в узел. Нет, до нормального их восприятия мне ещё далеко. Тут-то отцовская выучка пришлась как нельзя кстати.

— Но все же, что-то вы должны помнить. — Исправно тарабанить горловой коммуникатор сержанта Шархи Воша. — По вашим словам, последнее что вы помните, это как на корабль пришельцев с которыми вы вступили в контакт напал корабль представителей их же народа. Как вы считаете, что могло подвигнуть их к этому?

— Это и для меня тайна. Все что я знаю, это то, о чем договаривался с ними адмирал Тарсон. То, что он счел нужным мне рассказал, не более того. Какое было реальное положение вещей мне неизвестно. Согласно моим наблюдениям, кувани Ашантай не нуждался ни в какой помощи, более того куон Тарришь сразу отказался от помощи и поддержки. Я предположила, что экипаж судна «Зарташь» изначально имел враждебные цели по отношению к своим соотечественникам, но из-за поломки корабля и нахождения судна кувани в туманности, кун воспользовался нашими возможностями для поиска своей цели. Он намеренно ввел нас в заблуждение и изначально не планировал ничего давать в обмен на помощь. К сожалению мои воспоминания не восстановились, и я сама теряюсь в догадках о том, что было дальше. Помню только, что было очень больно.

Я отдышалась. Такая длинная тирада сильно вымотала меня, даже не смотря на частые перерывы. Рассудив, что военным не стоит знать о том какие манипуляции проделал со мной Ашантай, сослалась на мнимую амнезию из-за ранения. Не знаю, что мог им поведать Каюдзава. Возможно, он также ничего не сказал. Он никогда не был особенно болтливым. Очень надеюсь, его не подвергли пыткам. Но выставлять на показ то, что инопланетяне оставили нас в живых даже после того как узнали о подставе с нашей стороны, у меня также нет желания. Допросить меня с использованием детектора лжи или других не столь чистых методов они не имели права, только с позволения правителей Рейменэи. А они его никогда не дадут. Замкнутый круг. И сержант это прекрасно понимал, поэтому и пытался найти хоть какие-то несостыковки, тем самым выведя меня на чистую воду. Вот только их не было. Сейчас я говорила чистую правду. Подумаешь, немного слукавила и смолчала — это же не ложь. Все же исключительно ради себя любимой — уж больно не хотелось весь остаток жизни провести под замком в качестве подопытной крысы на неизвестном закрытом сверхсекретном объекте.

— И последний вопрос. — Сержант Вош поджал мелкие щупальца, что означало удрученность. Видимо испепеляющий взгляд моего отца, заметившего мою изможденность, подсказал ему что пора заканчивать. — Откуда у вас этот браслет? Судя по нашим данным, он имеет крайне интересное излучение. А состав его материала не поддается анализу.

Браслет? Что за браслет? Стараясь ничем не выдать свое удивление, я судорожно размышляла над ответом. Я медленно посмотрела на свою правую руку. Как я помнила, отец держал меня за левую и на ней явно ничего подобного не было.

Все было так, как сказал сержант Вош. На моем запястье действительно болталось великоватое для моей руки украшение. Достаточно грубо сделанное и абсолютно не в моем вкусе. Золотой ободок был жесткий и шириной приблизительно в четыре пальца. Сама бы я в жизни не одела подобную безвкусицу. К тому же, из-за болезни ношение украшений мне было противопоказано. И самое главное — я понятия не имела каким образом этот браслет оказался на мне.

— Можно сказать, что это родовая реликвия. — Я старалась сделать так, чтобы мои слова звучали как можно убедительнее, безэмоционально бросила я. — Это одна из немногих вещей, что досталась мне в наследство. Носить ее я не могла, но взяла с собой на удачу. Простите сержант, но я очень устала…

— Да-да, конечно госпожа Ле Соллиар. Отдыхайте и обязательно набирайтесь сил. Вскоре мы продолжим нашу увлекательную беседу.

— Позвольте проводить вас, сержант. — Папа решительно поднялся, стремясь как можно быстрее закончить эту неприятную во всех смыслах встречу.

Последняя фраза таннорийца не прибавила мне энтузиазма. Наоборот после этого выматывающего допроса мне не хотелось никого видеть. К груди подступила тошнота. Боги, сколько лжи и танцев на лезвии ножа! И все это со своим собственным начальством…

Дверь отворилась вновь, пропуская отца назад. Как только представилась возможность он сразу покинул пост возле обзорного окна. Папа подошёл к моему ложу и помог опустить его, чтобы я могла удобнее лечь.

— Ты действительно ничего не помнишь? — Конечно же в покое медсестры все было прекрасно слышно. Он знал меня как никто другой, и мог мгновенно определить, когда я лгу. Удостоив меня острым, внимательным взглядом, продолжил: — Если не хочешь не говори.

Он знаками показал мне, что у нашего разговора практически наверняка есть слушатели.

— Я не знаю папа. Это все так смутно и неясно. Ничего отчётливо вспомнить не получается сколько ни стараюсь.

— Не расстраивайся девочка моя, доктор говорит, что воспоминания могут вернуться со временем. А пока отдохни. Обо всем остальном мы поговорим потом.

Отец нежно поцеловал меня в лоб и вышел, а я действительно быстро провалилась в целебный сон, стараясь ни о чем не думать.

Глава 6

Я устало упала в кресло. Сегодняшняя тренировка была действительно выматывающей. Отдышавшись, тщательно промокнула набежавший пот с лица. Прошло уже полгода с тех пор как я очнулась. Полгода напряжённой работы над восстановлением своих былых возможностей. Но даже не смотря на выматывающую до зубовного скрежет реабилитацию, я до сих пор все ещё не могу нормально двигаться. Мои мышцы были вялыми как у пятилетнего ребенка, хотя и он сейчас будет сильнее меня. Однако, я уверенно набирала вес, уже не напоминая жертву концлагеря. Личный врач нашей семьи не мог нарадоваться моим успехам. Особенно учитывая то, что болезнь, пожирающая меня заживо, вдруг сама по себе остановилась. Нет, моя кожа оставалась все такой же уродливой и покрытой язвами, но теперь они начали очень медленно и едва заметно подживать. Медицинское чудо, которому я могла найти только одно объяснение. Ашантай и его загадочный ритуал.

Все это время я продолжала поддерживать легенду о моей «амнезии» и каждый день неизменно возвращалась мыслями к тому что случилось на кишанском корабле. Что кувани сделал тогда со мной? А главное — зачем и почему? Эти вопросы я неизменно задавала ему во сне. Он что-то отвечал своим бархатистым голосом, но на утро мне ничего не удавалось вспомнить из нашего разговора.

Да, кувани являлся в мои сны с завидным постоянством. До этого мне не доводилось столь часто видеть вещие сны. Сомнений в том, что мои видения тесно связаны с вероятными событиями в будущем у меня почему-то не возникало. Жаль, что никак не удавалось уловить их суть или хотя бы целиком запомнить. Но пока эти видения были слишком размыты, я решила никого не ставить о них в известность. Скорее всего, напророченные события наступят еще не скоро.

Вспомнились первые недели после пробуждения. Немного придя в себя и окончательно расквитавшись с сержантом Вошем, мне с отцом удалось найти место где нас не смогли бы прослушать. После активации дополнительного генератора помех, я рассказала ему все от начала и до конца. В эту историю я включила все свои домыслы, ощущения и сомнения. Уже не раз сталкивалась с тем, что когда излагаешь кому-то свою проблему, решение находится быстрее, даже если слушатель не сможет подсказать ничего толком. Вместе мы приняли решение, что лучше всего мне проходить реабилитацию дома, подальше от военных и их зоны контроля. Как только мое состояние стабилизировалось и перегрузки от прыжка в пространстве не смогли бы нанести моему хрупкому здоровью вред, отец и его доверенная группа врачей тайно перевезли меня на личный отцовский корабль. Рейменэя и наш дом в умеренных широтах планеты встретили меня холодными ветрами и первым снегом. Никогда не думала, что буду так рада зиме — моему самому нелюбимому времени года.

Зима в этих местах была длинной, но теплой. Когда я прибыла она только начиналась, и вот уже совсем скоро весенняя оттепель растопит белый покров. Но до этого еще оставалось прилично времени. Выпив воды и сменив одежду нацепила опостылевшую маску. К счастью, выполнить подобные простые действия было вполне в моей власти.

Вид из окна моей комнаты был действительно великолепен. В те невыносимо длинные дни, наполненные нескончаемыми страданиями и болью, мне оставалось только смотреть в окно. На большее просто не хватало сил. Я изучила каждую складку рельефа, знала наизусть количество пиков и их отрогов из горной гряды, что начиналась прямо за небольшой долиной. Знала наизусть названия всех деревьев из леса, что заполнял собою всю близлежащие склоны. Поскольку наш дом располагался прямо на плоской вершине одинокой горы, я могла наблюдать за неспешной жизнью вокруг и никогда не уставать от просмотра этого зрелища. Особенно мне нравилось разглядывать скоростную гравитационную трассу, что проходила в пятидесяти метрах над поверхностью земли не столь далеко от нашей усадьбы. Глядя на проносящиеся по своим делам гравикары придумывала всякие незамысловатые истории из жизни их хозяев. Как же я хотела в одно мгновение оказаться на их месте! Эти фантазии были увлекательны и хоть как-то развеивали скуку.

Зимой здесь случались частые бури и сходили снежные лавины. Тогда трассу временно перекрывали. Думаю, зиму я не любила именно по этой причине. А ещё потому что я никогда не могла позволить себе роскошь возиться с другими детьми в этом холодном пуховом одеяле. Меня радовали только снегопады. Густые меховые шарики, покрывающие землю своей обманчивой белизной. Они всегда оставались прекрасными. То мелкие и ажурные снежинки, то тяжёлые и запутанные клубки-вереницы их собратьев. Их постоянный неугомонный бег. Прямо как сейчас.

Снегопад за окном усилился. Видимость упала практически до нуля. Взяв в руки стакан горячего какао, я примостилась в кресле прикрывшись мягким пледом. Никуда двигаться не хотелось. Снежинки кружили за плотной преградой, напоминая звезды. То, какими я их видела, когда корабль совершал гиперпрыжок. Вечерело. Скоро должен был вернуться отец с новой порцией вестей. За эти полгода я тщательно собирала информацию о всех бывших членах моего экипажа, а также известия из пограничных аванпостов. Включая слухи и сплетни. Но пока никаких данных о новом разумном виде, с которым встретились члены Федерации, по головиденью не сообщалось. Было даже слишком тихо, что настораживало ещё больше. Из-за этой удивительной тишины, учитывая масштаб событий и количество свидетелей, приходилось соблюдать максимальную осторожность и не копать слишком глубоко. Я и так успела привлечь к себе повышенное внимание, больше мне не надо.

Перед моей дверью послышались шаги.

— Госпожа Ясмин, к вам посетитель. — Наша горничная Рядана радостно мне улыбнулась. Выходец из семьи местных фермеров она выглядела как моя ровесница, но на самом деле была старше в несколько раз. В свое время она успела поработать в качестве моей няни, и ее шикарная серебристая копна не раз страдала из-за моих шаловливых ручек. Но Рядана была единственным близким мне человеком после отца, которому я могла безоговорочно доверить свою жизнь.

— Кто это? — Это явно был не отец. Он пришел бы сам без всяких представлений. Для врачей и прочих посетителей уже поздно.

— Он представился как Бенедикт Заувер и сказал, что вы его знаете.

После того как я услышала имя визитёра в моей душе поднялась целая буря эмоций. Сколько раз я хотела направить ему видео сообщение с просьбой о встрече. Но каждый раз останавливала себя. Отговаривалась своей слабостью, виня за чрезмерное любопытство и несдержанность. Но главной причиной было то, что после получения звания капитана третьего ранга Зауверу дали в командование военный линкор и отправили с секретной миссией в планетарную систему Бетельгейзе. Его миссия длилась уже около года и у меня было не самое лучшее предположение о ее цели. Именно об этой планетарной системе ходили крайне некоторые слухи. Будто бы тамошние жители возжелали полной автономии и независимости от Федерации. Направление туда военного судна не сулило ничего хорошего. Но я ведь знала Заувера. Он действительно способный и хороший парень, поэтому вполне оправдано получил собственный корабль. А то, что практически сразу же был переброшен на подавление восстания… Так против приказа он не пошел бы, даже не будь Заувер новичком в капитанском кресле. Уж больно исполнительный… холодный и трезвомыслящий. Черты настоящего военного, с какой стороны ни взгляни…

Вот только до конца избавиться от сомнений не получилось, как бы я ни пыталась. В душе продолжал ворочаться мерзкий червячок, лелея неприятную мыслишку. Ведь он мог бы попросить корабль другого типа — исследовательский, патрульный или разведчик. В крайнем случае перевестись на орбитальную станцию или стать начальникам аванпоста. Но он выбрал именно боевой корабль. Неужели я и ему в свое время дала неправильную оценку и за фасадом спокойного и миролюбивого парня прячется что-то ещё, весьма нехарактерное для его расы? Этот вопрос пока оставался без ответа.

Однако визит Заувера меня одновременно обрадовал и несказанно удивил, заставив задуматься над его целью. Что-то я не замечала в своем линкоме писем и пропущенных звонков.

— Рядана, проводи гостя в гостиную и подай напитки. Я сейчас спущусь.

Девушка понятливо кивнула и прикрыла дверь. Я же задумалась в каком именно виде мне стоит предстать перед бывшим сослуживцем. По здравому размышлению решила воспользоваться привычным гравикреслом, прикрыв ноги пледом. Не стоит Зауверу видеть, что я уже вполне способна стоять на своих двоих, пускай и недолго. Как бы мне хотелось верить в то что Бенедикт Заувер не связан с такими неприятными личностями как сержант Вош и Ко, но отмести подобную возможность вот так сходу основываясь исключительно на сентиментальных побуждениях я никак не могла.

Пожалуй, единственным послаблением, что я позволила себе в дополнение к привычно наглухо затянутому костюму и маске легкий флер одного из моих наиболее любимых духов. Легкий травянистый оттенок отдавал нотками древесной смолы и свежестью первого снега. На корабле я не могла позволить себе использовать духи. В космическом пространстве, где на крошечном челноке собралось столько представителей народов с разных уголков вселенной, нельзя было допустить и крупицы отличий от общепринятого стандарта. Особенно представителю офицерского состава. Это было связано прежде всего с культурными особенностями и традициями. Если для меня запах сандала создавал весьма приятную и умиротворяющую атмосферу, то для кого-то еще этот аромат мог ассоциироваться с боевой провокацией и так далее. Так что большее, что я могла себе позволить это наслаждаться своей огромной коллекцией в тиши и одиночестве своей каюты.

Медленно и практически беззвучно преодолевая лестницу я всматривалась в стоящего ко мне спиной человека. А капитанская форма ему действительно шла. Стройнила что ли. Откуда-то вдруг появился гордый разворот плеч, да и голову он теперь держит прямо. Да, капитан это конечно не уткнувшийся постоянно в свои вычисления пилот, и даже не коммандер, мнение которого могут с лёгкостью проигнорировать. Капитан — это звучит гордо. Мне самой довелось пробыть на этой должности не столь долго, но чувство власти, пусть в разрезе отдельно взятого кораблика… Оно захватывает, подчиняли разум и выпускает на волю все скрытое до этой поры. Изменила ли она Заувера? Я пытливо всматривалась в его фигуру пытаясь найти ответ на это вопрос.

— Ну здравствуй уважаемый капитан третьего ранга! Что привело вас в мое скромное жилище?

Мужчина быстро обернулся. Он не особенно изменился за прошедшее время. Но если раньше Заувер был ярым поклонником длинных волос до плеч, то сейчас радовал традиционным полубоксом. Украсившая его лицо привычная мягкая улыбка и вовсе стёрла из моей памяти всю разлуку. Мы будто виделись ещё вчера.

— Как же я рад видеть вас живой капитан! — Заувер подступил ближе и присев на диван аккуратно взял меня за руку. Что это? Раньше я не замечала от него такого сильного проявления чувств. Дежурная вежливость не более. Что изменилось? Сказалась длительная разлука? Но мы и не были так уж близки. Коллеги, не более. Вообще я с крайним пиететом отношусь к вопросу вторжения в мое личное пространство. Но что-то такое было в выражении лица мужчины, что я решила сдержаться. Посмотрим, как будут развиваться события далее. — Когда вас вместе с Каюдзавой не переместили назад, я растерялся и не знал что делать.

— Заувер, но почему вы не ушли сразу же как заметили появление и последующие агрессивные действия «Зарташа»? Ещё и открыли огонь по кораблю кувани? — Я осторожно перевела разговор в интересующее меня русло.

Капитан замялся и слегка пристыженно, как мне показалось, отвёл глаза в сторону.

— Это все была моя вина. Я должен был следить за состоянием экипажа и в случае неадекватного поведения сразу же направлять пострадавших в медблок. Но я недооценил уровень недомогания у ка… рядового Марвеша. Он ворвался на палубу артиллеристов. И запустил протокол ручного управления, отключив мостик. При этом он едва не насмерть забил одного из служащих. Когда была открыта стрельба я понял, что что-то не так и сразу же приказал уводить корабль в гиперпространство. Но из-за удара, нанесенного «Зарташем» нас выкинуло раньше расчетной точки. Как только были выяснены все причины произошедшего, рядовой Марвешь был сразу же взят под стражу, но это не отменяло того, что мы не могли вернуться. Корабль пострадал очень сильно, было много раненных. И я действительно очень сильно виноват перед вами. Я проявил своеволие, попытавшись спасти вашу группу в обход прямого приказа. И в конце концов едва не потерял всю команду…

Он покаянно опустил голову. Я не знала, что сказать. С такого ракурса я ещё не смотрела на события минувших дней. Да и тех крупиц сведений было абсолютно недостаточно для того чтобы понять ситуацию целиком. И если так разобраться, теперь все произошедшее действительно выглядело вполне понятно. Нашлись те самые недостающие фрагменты, что так сильно не давали покоя. Оказывается, во всем действительно был виноват ополоумевший Марвешь, и в это я могла поверить. Ясен был и его приговор. Уж больно сильно пострадала гордость и тщеславие бывшего капитана. И виновной он назначил меня.

Я положила руку на плечо Бенедикта.

— Вы ни в чем не виноваты, разве что в желании спасти всех. Это порой действительно недостижимо в нашей работе. Каждый может ошибиться, к тому же на должности коммандера пробыли без году неделя. Это вполне допустимо. И то что при таких обстоятельствах вам удалось спасти корабль и экипаж делает вам честь. Вы действительно заслуживаете свои награды. И это я говорю абсолютно серьезно.

— Спасибо капитан Ле Соллиар. — Голос Заувера звучал слегка приглушённо от сдерживаемых эмоций. Оказывается, он не такая уж ледышка. — Вы не представляете, какой камень сейчас сняли с моей души. Все эти годы я не мог себе простить ошибку. И то, что вы находились в подобном состоянии… В этом тоже есть моя вина. Как только я узнал, что вы вышли из комы хотел сразу же взять отгул чтобы лететь к вам. Но — увы миссия была в разгаре и мое присутствие было необходимо. Я много раз хотел связаться с вами по линкому и каждый раз не мог решиться.

Он поднял на меня свои васильковые глаза, в которых, как я думала, всегда отражалась частичка неба.

— Я хотел лично принести свои извинения, а не посредством нематериальной видеозаписи. А в тех условиях иной способ мне был недоступен. Сейчас мне наконец дали увольнение, и я сразу прилетел на Рейменэю.

У меня возникло чувство неловкости, которое я вполне успешно спрятала за маской. Все же над особенностями личностных коммуникаций мне стоит поработать. Поставив мысленную зарубку на память вновь похлопала Заувера по плечу.

— Рада что вы решили лично навестить меня, ещё и в свой законный выходной. Поверьте, мне было очень приятно и не смейте больше винить себя. Самоедство только разрушает душу и не приносит никакой практической пользы. Считайте, мое прощение и одобрение вы уже заработали. — Кажется я за один присест выговорила все ободряющие слова, которые только смогла вспомнить.

— Спасибо вам, капитан Ле Соллиар. — С облегчением вздохнул Бенедикт.

— И хватит величать меня капитаном, я сейчас не при исполнении. Называйте просто по имени. К тому же, формально меня назначили на должность иок, а не капитана.

— Хорошо… Ясмин, тогда и я для вас просто Бенедикт. — На его лице показалась чуть смущенная улыбка, от которой мое сердце сжалось.

Мысленно встряхнувшись и выгнав из головы розовый туман, вернулась к беседе.

— И на сколько вы к нам Бенедикт?

— К сожалению, всего на неделю. И день из этого срока мне нужно будет провести в местном отделении адмиралтейства для подачи рапорта. — Мужчина несколько расслабился и отпил из своего бокала. — Кстати отменный вкус. Что это?

— Сок местной ягоды. Называется айлим и растет только зимой в этих местах. — Я тоже сквозь дудочку с наслаждением отпила напиток. Бесподобный вкус знакомый с детства дарил тепло и уют.

— Скажите Ясмин, не могли бы мы как-то на этой неделе еще раз встретиться? Возможно я составлю вам компанию на прогулке?

Предложение было неожиданным, но довольно заманчивым. Собственно, на прогулки я выходила только в сопровождении Ряданы или отца, но только вокруг дома. Возможно я спрошу своего доктора, и он позволит мне наконец выбраться в город… Не успела я ответить, как прозвучал сигнал, оповещающий об открытии входной двери. На пороге показался отец. Он не выглядел удивлённым при виде Заувера, значит Рядана уже успела сообщить новости.

— О, капитан Заувер. Отрадно видеть, что сослуживцы не забыли о моей дочери, а то за последние полгода было всего несколько коротких сообщений.

Это конечно было некоторым преуменьшением. Хаттери, а особенно О'Шенри, постоянно звонили и засыпали меня письмами. Несколько раз справились о моем здоровье Швейк и другие. Омейли и Салем поздравляли с выздоровлением и прислали фото своего первенца. Так что без общения я не оставалась. Но отец был в курсе, что Заувер мне не написал ни разу.

— Он уже принес мне свои извинения отец. Давай не будем к этому возвращаться. Лучше я официально представлю вас. — Я подвела кресло поближе к родственнику. — Бенедикт познакомься, это мой отец посол Эльвенд Ле Соллиар. Папа это Бенедикт Заувер, капитан третьего ранга о котором я тебе рассказывала.

Мужчины синхронно кивнули друг другу в знак знакомства.

— Что ж, не буду отвлекать вас больше. Ваш отец наверняка устал после рабочего дня. Я завтра позвоню вам Ясмин, обсудить возможность встречи. Посол, рад был знакомству.

Заувер быстро откланяться. Я задумчиво перекатывала трубочку в своем бокале. Папа занял место Заувера и вопросительно уставился на меня.

— Мне кажется, — Медленно начала я без предыстории. В своем доме мой родитель знал все, даже не находясь непосредственно в комнате. — что он был вполне искренен, рассказывая о истории «Буревестника». Но, что-то меня смущает. Ты же слышал наш разговор?

Отец утвердительно кивнул. Должность посла научила его осторожности даже в мелочах. Таких, например, как стационарные глушители по всему периметру поместья.

— Мне кажется, что все прояснится при вашей следующей встрече. Ты ведь намерена принять его приглашение? Он что-то хочет от тебя. И возможно даже не он сам.

Я утвердительно хмыкнула. Учитывая, что незабвенный сержант Вош так и не добился от меня желаемых деталей и подробностей, а прослушка не дала результата, отдел внутренней безопасности решил подойти к решению вопроса творчески.

— Учти, — мой единственный родитель посерьёзнел, — если этот их план не удастся они могут перейти к более решительным действиям. Я боюсь за тебя. Здесь ты в безопасности, но предлог чтобы выманить на открытое место можно найти всегда. Это политика, дорогая — самое грязное дело на свете. И мы для них не более чем крошечная виноградинка — важны только до тех пор, пока не исчерпали свою полезность. Или до того момента пока не начали портится.

— О, пап только не надо твоих съедобных сравнений! — Я поморщилась.

— А что такого? Помню ты именно на виноградинках считать училась. Возможно теперь ещё чему-то научишься.

***

Встреча с капитаном Заувером была назначена через два дня после состоявшегося разговора. Я тщательно готовилась к ней, продумывая вероятные пути развития событий. В результате к обусловленному строку я накрутила себя до такой степени, что начали подрагивать руки. Уж слишком противоречивые эмоции схлестнулись в моей душе.

За завтраком я несколько раз умудрилась уронить вилку и просыпать соль. Наблюдающий за моими тихими чертыханиями поверх линкома отец, наконец не выдержав, сказал:

— Твоя мама любила земные народные приметы. Ты мне только что напророчила приход нескольких нежданных гостей и ссору в доме.

Я в расстройстве сбросила салфетку в тарелку.

— Просто я напряжена. Не более.

— Это не напряжённость дорогая. Ты была напряжена, когда поступала в Академию. А сейчас ты буквально искришь от нервов. С чего бы вдруг? — Меня пронзил пристальный родительский взгляд.

— Так все же и так понятно, господин. — Рядана делая перемену блюд, решила поделиться своим мнением. — Каждая девчонка дёргается и нервничает перед первым свиданием.

Я аж вспыхнула.

— Ничего подобного Рядана, — произнесла я чуть более поспешно чем мне хотелось бы. — Это просто деловой обед и даже не ужин.

Специально сделала акцент на последнем слове, но это не возымело эффекта. Горничная улыбнулась мне всепроникающей улыбкой, я же повторно скривилась. В кругу семьи позволяла себе некоторую вольность — не одевать маску за столом. Так что мои мимические картины были доступны всем присутствующим.

— Ясми, что я тебе говорил о мгновенном отрицании? — Вопросительно поднял бровь родитель.

— Что это откровенное палево. — Угрюмо процитировала я. Перед отцом у меня абсолютно не получалось изображать из себя опытного и всезнающего взрослого человека. Он всё ещё видел меня насквозь.

— Именно. — Мужчина выразительно поднял палец. — Так этот бравый капитан тебе все же нравится.

Не вопрос, а утверждение. Если папа сделал вывод, то его уже не переубедить.

— Папа, это не имеет значения. Ты же видишь какой он и какая… я.

Эти слова я пыталась произнести как можно более спокойно, но под конец голос все равно слегка дрогнул. Я опустила голову глядя в свою тарелку. Всем в этой комнате было прекрасно известно, что создание семьи для меня невозможно. Повисло тягостное молчание. На мою сжатую в кулак ладонь опустилась рука отца.

— Все будет хорошо, девочка. Я не дам тебя в обиду. К тому же, твоя болезнь приостановила развитие. Согласно результатам обследования, она и вовсе замерла. Твой организм начинает потихоньку восстанавливаться. И это уже великое благо. Как знать, может со временем, после нескольких косметических операций, ты вернешь утерянное.

Отец смотрел участием и толикой тревоги, но я ответила твердым взглядом.

— Теперь ты понимаешь почему я должна доподлинно выяснить что со мной сделал принц? Каковы были его истинные цели? И сколько времени продлиться мое… выздоровление.

Посол Ле Соллиар тяжело вздохнул. Ему категорически не нравилось то, что я напрочь отказывалась верить в возможность исцеления. Он искренне надеялся, что теперь все наши невзгоды позади. Но во время болезни я стала закоренелым прагматиком с замашками пессимиста. Потому я твердо стояла на своем.

— Боюсь на этом пути тебя ждут опасности пострашнее болезни, дорогая. — Печально покачал головой родитель.

И в этом отец оказался прав.

***

Капитан Заувер прилетел за мной спустя час после завтрака на личном космокаре красивого вишнёвого оттенка. Поздоровавшись со мной и моим отцом, он лично помог мне занять место рядом с сидением пилота. Да с такими сильными руками поднять мою не столь тяжёлую тушку не представляет особого труда. Вот только сердце на минутку пропустило удар. От неожиданности, наверное.

Согласно изложенному Бенедиктом плану, конечная цель нашего путешествия находилась на одном из естественных спутников Рейменэи, крошечном планетоиде под названием Жард. У него была собственная, хоть и не слишком богатая кислородом, атмосфера, а также своеобразная флора и фауна. Когда рейменианцы начали осваивать космос, Жард стал носителем первой внепланетной колонии. На протяжении многих поколений прошедших с того дня, на Жарде проводились работы по обогащению атмосферы кислородом, так что теперь она была вполне подходящей для дыхания без использования специальных средств. Постепенно менялось и предназначение Жарда. Из колонии и ресурсной базы этот спутник начал приобретать репутацию самого необычного центра развлечений. Здесь было все, начиная от всевозможных бутиков и кафе для порядочных граждан, заканчивая полулегальными казино и домами терпимости для ищущих более острых развлечений. Поговаривали также, что именно на спутнике находится сердце преступного мира Рейменэи, скрывающееся за многоцветием аляповатых вывесок. Но результатом многочисленных рейдов служб правопорядка была поимка только мелких преступников и наркодилеров. «Все как всегда, даже этот мир удовольствий имеет свою длинную и глубокую тень», — думала я пока мы шли на посадку на одной из многочисленных парковочных платформ для околопланетарного транспорта.

Заувер привел меня в один из многочисленных живописных тематических парков-садов, которые были разбиты для посетителей с других планет. Выбранный Бенедиктом парк олицетворял типичный для Земли пейзаж. Поскольку, как у меня, так и у Заувера были общие корни, связанные с этой планетой. Так что подобный выбор меня не удивил.

Мы чинно гуляли по песчаным дорожкам мимо инсталляций земных красот, обмениваясь ничего не значащими фразами, когда мужчина все же решил перейти к важному вопросу.

— Ясмин, чем вы планируете заниматься после выздоровления?

— Честно говоря, я ещё не загадывала так далеко. — Осторожно ответила я. — Вы, наверное, наслышаны о моем особом положении?

— Да, когда я узнавал о вашем самочувствии, врач упоминал о заболевании хронического характера, но без подробностей.

А много он узнал для обычного любопытствующего. Эти данные считаются медицинской тайной вообще-то.

— Так вот в связи с этим, меня допустили к работе на суднах Федерации но с некоторыми оговорками. Например, я не могу служить в зоне боевых действий, принимать участие в секретных миссиях, ограничение по рабочим нормам, режиму питания и так далее. То, что я была задействована в операции с нашими новыми «друзьями» это экстренная мера, санкционированная руководством. — Продолжила я, не став акцентировать внимание на услышанном ранее. — Сейчас, после пережитого, я не знаю насколько сильно будут ограничены мои возможности лечащим врачом. Возможно нормы допустимого ещё больше снизятся и меня не допустят к службе на космических суднах.

— Позвольте, Ясмин, но с вашими способностями и умениями просто грешно закапывать себя в землю преждевременно! Есть же множество вариантов работы на наземных объектах или орбитальных станциях. — Вопреки моим ожиданиям, Бенедикт проявил настойчивость. Любопытно.

Я задумчиво постучала пальцем по подлокотнику гравикресла.

— И что вы предлагаете Бенедикт?

Мужчина присел передо мной на корточки и глядя прямо в глаза произнес:

— Ясмин, именно благодаря вам я получил должность и могу принести пользу своему родному миру, как и всей Федерации. Без вашего участия я бы не смог осуществить свою мечту. Вы выбрали меня из многих достойных. И теперь я хочу помочь вам. Мой друг работает в Главном центре Космофлота, в отделе кадров. Вы всё ещё числитель в базах данных как офицер старшего ранга с временной недееспособностью, я проверял. Я хочу попросить его подобрать для вас подходящее назначение в тот регион галактики, который вам подойдёт. Теперь это в моих силах. К тому же, учитывая ваши характеристики, это не будет проблемой.

Он трепетно заглядывал в мои глаза и снова взял за руку, ожидая ответа. Как… как же это слащаво. Я чувствовала себя неестественно во всей этой ситуации. Не в своей тарелке. У меня даже возникло ощущение, что мы на случайно забрели страницы бульварных женских романов. Возможно так и выглядело бы со стороны, но роль прекрасной половины сейчас выполнял бывший коммандер, и я это прекрасно осознавала. Бенедикт… что он вообще творит? Он конечно мне всегда нравился, но таким поведением он больше вгоняет меня в недоумение, а я не люблю непонятных ситуаций. Или возможно я просто далека от романтики.

— И куда же по-вашему меня возьмут вот с этим? — Я выразительно очертила свое гравикресло.

— На первых порах рассчитывать на должность на центральной планете не получится. Конкуренция слишком высока. Хотя если ваш отец поможет…

Решительно махнула рукой, сразу же отметая этот вариант.

— Он и так тратит на меня слишком много ресурсов. Думаете я бы прожила так долго если бы не дорогостоящее лечение? Моего жалования не хватило бы даже на одну процедуру. А последние годы и вовсе отрицательно сказались на его самочувствии. Так что если в дальнейшем я и пойду на работу то без всякого протектората со стороны отца.

Последние фразы были сказаны умышленно. Если нас слушают, то они сделают правильные выводы нужные нам. Не стоит им знать, что у отца и нашей семьи есть скрытые резервы. Я несколько нервно погладила скрытый под одеждой браслет. Его так и не удалось снять. Конечно же, сержант Вош всячески пытался дознаться откуда взялась «семейная реликвия», но в этом можно было разбираться бесконечно долго. В принципе, как и с большинством семейных драгоценностей древних аристократических родов, о которых если и знали, то за давностью лет уже позабыли что и откуда взялось. А влезать в семейные архивы из-за подобной мелочи никто не будет.

Отец же в дополнение ко всему прочему умышленно сделал акцент на том, что я получила браслет от матери. По ее линии у меня и вовсе не осталось живых родственников, которые могли бы что-то знать. И вот я преспокойно ношу инопланетную драгоценность, которую не смог осилить даже самый мощный лазер. За это время мне удалось даже как-то свыкнуться с браслетом. И приобрести навязчивую привычку теребить его почём зря в периоды особого волнения или беспокойства. Это приносило какое-то успокоение что ли. Но в последнее время меня начало беспокоить странное сияние, что исходило от этой цацки. Толстая полоса, что проходила прямо посередине браслета медленно, но верно наливалась лазурной синевой. Чтобы не привлекать внимание к персональному фонарику мне даже пришлось дополнительно заматывать его плотной тканью.

— Что ж, в таком случае остаются только окраинные колонии, аграрные планетки, форпосты и станции. Это конечно то ещё болото, но вы сможете получить возможность в спокойной обстановке восстановить силы и узнать то, что вы пропустили за эти несколько лет. — Бенедикт не прекращал пропагандировать свою идею.

— Да я уже приступила к этому. Но сначала мне нужно подумать. Этот шаг мне кажется достаточно рискованным, да и доставлять лишнее волнение отцу… Он и так настрадался по моей вине. Давайте может выпьем чего-нибудь? — Я решила сменить тему. Получилось несколько грубо, но так уж вышло. Уж больно щекотливый вопрос затронул капитан, который мне хотелось осмыслить в спокойной обстановке. К тому же в его обществе мне все еще было неспокойно. Не неприятно, но думалось значительно хуже обычного. Особенно когда он не вторгался в мое личное пространства и не выкидывал фортели в стиле классических ухаживаний. Тогда я даже могла смотреть на него с привычным восхищением.

— Ясмин, вы меня слышите?

Вопрос Бенедикта ворвался в мое сознание выметая лишние мысли.

— Простите я отвлеклась, что вы сказали?

— Я спрашивал куда бы вы хотели зайти? — Он кивком показал на ряд кафе к которому мы как раз подходили. Мне было абсолютно все равно, я и так имела свое личное место, да и не особенно разбиралась в заведениях подобного типа. Так что махнула рукой на достаточно свободное, по моему мнению, заведение. Как и от посетителей, так и от лишней, недостаточно ненадежной мебели. А все эти декоративные кружавчики, завитушки и прочая милая дамскому сердцу дребедень, приравнивалась мною к таковой. Просто красивые пылесборники.

— Отличный выбор! — Заувер очаровательно улыбнулся. — Я тоже люблю, когда в помещении есть простор.

Мы заказали себе по напитку и продолжая увлеченный разговор на профессиональную тематику заняли место за одним из столиков. Правда я по большей части отмалчивалась, слушая плавную речь Бенедикта и порой вставляя уместные комментарии.

Неожиданно мои внутренности скрутило дурное предчувствие. Это было чем-то необычным для меня. Я с детства приучила себя не тратить нервы на пустые переживая. Но это было чем-то другим. Я буквально всей поверхностью своей изувеченной кожи чувствовала исходящую непонятно откуда угрозу. Предчувствие? Не может быть, чтобы этот столь редкий среди рейменианцев дар проснулся у полукровки да ещё в таком позднем возрасте. Тогда что же это? Я буквально начала воспринимать мир в несколько раз острее. Даже могла четко сказать где именно находится муха, раздражающая меня всего несколько минут назад.

«Внимание! Обнаружена угроза носителю. Уровень угрозы — средний. Возможные последствия столкновения — увечья, тяжелые травмы. Вероятность летального исхода при игнорировании угрозы и текущем физическом состоянии — шестьдесят три процента. Время до столкновения — одна минута и двадцать семь секунд.»

Меня как током ударило. Вокруг нас не было никого, кто мог бы сказать это. Бенедикт говорил на абсолютно другую тему. А эти слова… они будто прозвучали прямо у меня в голове. Что это? Сумасшествие или… Я вспомнила о чем-то очень похожем. Совсем недавно, когда я первый раз пришла в себя на станции Нова мне тоже мерещился голос, но тогда я не придала этому значение, списав на последствия пробуждения. Однако все оказалось не так просто. Еще и предчувствие… Возможно ли что этот голос действительно проявление предвиденья?

— Ясмин вам нехорошо? Нужно вызвать врача? — Обеспокоенный голос Заувера прорвался сквозь пелену новых для меня чувств и судорожных размышлений. Бенедикт обеспокоенно поглядывал на мои судорожно вцепившиеся в подлокотники руки. Я с трудом ослабила захват. Хотела уж было успокоить его и убедить, что в медике нет необходимости, но банально не успела. Чувство опасности достигло своего пика и неожиданно взорвалось динамикой.

«До столкновения пять… четыре… три… два…»

За спиной послышались грубые окрики. Девушка за соседним столиком пронзительно закричала, а ее кавалер оглянувшись ничком повалился на пол. До меня несколько замедленнодошло, что кафе, которое мы выбрали решили ограбить. Кажется, мои звуковые галлюцинации подразумевали именно этот риск. И к моему большому сожалению, они были правы. Но времени для осознания этого факта в полной мере не было. Я уж было тоже решила занять манящее безопасностью место под столом, как меня грубо сдернули с моего кресла.

— Всем стоять! Руки держите на виду! Это и к тебе относится служивый, иначе я вышибу твоей болезной подружке мозги! — Последнее явно относилось ко мне и Зауверу. Я скосила взгляд на капитана. Полностью мне его увидеть не удавалось из-за жёсткого захвата одного из грабителей. Капитан замер в напряжении. Его лицо абсолютно ничего не выражало, но глаза жили своей жизнью. Это были глаза охотника расчётливо взвешивающего каждую возможность в ожидании подходящего момента.

— Давай доставай имущество и оружие, вояка. Только медленно! Это и к другим относится! Кошельки и кредитные карточки на стол!

Нужно было что-то делать. Нас учили как действовать если берут в плен. Но вот беда — все эти методы были рассчитаны на физически здорового человека. Я же сейчас стояла исключительно благодаря тому, что меня держал в захвате бандит. И мне было непонятно — это из-за стресса или слабости. Мой взгляд растерянно блуждал по помещению выхватывая отдельные картины и совершенно не концентрируясь на других. Во рту стало сухо, а лоб наоборот покрылся испариной. Так страшно мне не было даже в тот момент, когда мы с Каюдзавой остались один на один с разъярёнными кишанцами. Возможно это потому что тогда я уже заранее подготовилась к своей скорой гибели? Сколько там мне наобещал голос процент летальности? Шестьдесят три? Это вообще не обнадеживало. Сказал бы уже что я умру не мучаясь. Или наоборот выйду из этой передряги целой и практически невредимой. А так… Лучше и вовсе ничего не знать, если даже никак не можешь повлиять на результат.

Бенедикт достал из-за пояса свой фазер и зажав его двумя пальцами протянул в сторону другого бандита, который взял на мушку всех посетителей ресторана.

— Бросай недоумок! — Грубый окрик с той стороны показал, что грабитель уже начал терять терпение.

— Он снят с предохранителя. Если брошу, можете тоже пострадать.

Со стороны второго послышалось недовольное шипение, а третий, который зашёл со стороны черного хода и кухни, глупо хихикнул.

— Ну, выкручиваться теперь, да поживее, а то время на исходе.

Второй грязно выругался и осторожно двинулся в сторону Заувер, бросив первому:

— Подстрахуй меня! Эта ущербная никуда не денется.

Видимо первый был полностью согласен с мнением своего товарища, так как холодный ствол фазера отодвинулся от моего виска и уставился в грудь капитану.

Как только бандит приблизился к нему вплотную, по слегка напрягшейся позе Заувера, я поняла, что он будет атаковать. Все же совместная служба дала результаты и мне теперь было отчётливо ясны его намерения. Мысленно застонала. Ну вот зачем лишний раз геройствовать? Можно же просто подождать до тех пор, пока воры возьмут свое и просто уйдут. Зачем лезть в драку подвергая опасности свою и чужие жизни?

Дальнейшие события развивались крайне быстро. В одно мгновение Заувер дёрнул руку взявшего фазер бандита, прикрываясь им и уходя с линии атаки его напарника. Удерживающий меня в заложниках мужчина успел сделать всего один выстрел, причем в своего товарища, после чего начал хрипя заваливаться на спину. Бенедект оказался отличным и быстрым стрелком.

Я завалилась следом, все еще удерживаемая мощной лапищей. Секарианцы обладали просто титановыми кулаками и просто-так не отпустят свою добычу. Практически одновременно с этим, со стороны третьего нападающего раздалось нечленораздельное восклицание и звон разбитой посуды.

На мгновение все замерло в неподвижной тишине, а затем вновь наполнилось звуками и шорохами. Кто-то стонал, слышались женские всхлипы и плач. Где-то в стороне кто-то матерился грубым голосом.

«Риск жизни носителя нивелирован.»

Ну спасибо. Я это уже сама поняла.

Лежа на полу все ещё удерживаемая рукой уже мертвого бандита, отстраненно думала о странных превратностях судьбы. В какой момент я начала притягивать неприятности? Наверное, еще до рождения, как ни прискорбно это осознавать.

С трудом дыша, попыталась освободиться от действительно мертвой хватки, но это никак не удавалось осуществить. Однако кто-то быстро пришел мне на помощь. Пара сильных рук подхватила меня, отдирая от трупа, и мягко опустила обратно в мое кресло. Со стороны освобождённых людей послышались неуверенные хлопки и вздохи облегчения. Я обернулась чтобы сказать спасибо Бенедикту за помощь, но осеклась.

— Дерек, это ты что ли? — Я с изрядной долей сомнения пристально взирала на молодого атлета, который был подозрительно похож на мичмана Хаттери. Молодой мужчина радостно улыбнулся.

— Я был уверен, что вы меня узнаете сразу. А вот ваш отец утверждал, что я сильно изменился.

Изменения конечно были разительны. От того тщедушного, боязливо паренька не осталось и следа. Его место занял уверенный в себе, сильный мужчина с отличным телосложением и стильной бородкой.

— Как же быстро меняются люди… Правда не на столько уж быстро, чтобы их вообще невозможно было узнать. Но к чему тут упоминание моего отца?

— Он нанял меня, чтобы присмотреть за вами. И как видите моя помощь не была лишней. — Добродушно пояснил Хаттери и отстраненно кивнул стоящему поодаль Зауверу.

Я абсолютно не удивились такому поведению со стороны родителя. Он и раньше стремился всячески проявить свою опеку. После происшествия с кишанами и моего пробуждения отец окружил меня всяческой заботой. Порой она была даже чрезмерна. Но сегодня я была склонна согласиться с ним.

Я обернулась к подозрительно молчаливому Бенедикту.

— Спасибо вам большое. Вы держались просто отлично в такой экстремальной ситуации. Если бы не вы с Дереком все могло бы закончился значительно хуже, как для меня, так и для других гостей этого ресторана.

— Не стоит меня благодарить, я делал то что должно. Главное, чтобы с вами Ясмин все было в порядке. — Он перевел свой взгляд мне за спину. — Мичман Хаттери спасибо за своевременное вмешательство, но с тремя бандитами я вполне мог бы справиться и сам.

— Их было четверо.

— Простите?

— Вы не заметили того, что стоял на стреме. Обычно такие банды не действуют столь нагло, если у них нет козыря в рукаве, и они полностью не накрыли цель сигналопоглощающим куполом. Кстати, я теперь не мичман, а старший сержант.

Я с уважением посмотрела на Дерека. Надо же он оказывается за эти годы изменился не только снаружи, но и сильно развил свои способности, раз так быстро продвинулся по карьерной лестнице.

Чтобы нарушить неловкую тишину, что повисла после неожиданной новости Хаттери, я, кашлянув, сказала:

— Знаете, что-то я подустала от такого насыщенного событиями дня. Бенедикт спасибо за визит и за предложение. После всего произошедшего, я склонна согласиться. Обдумаю все детали и сообщу тебе на днях, но точно не сегодня.

— Позвольте проводить. Это все же я доставил вам столько неприятностей…

Заувер не успел закончить, как к нему подскочил невысокий таннориец, по всей видимости администратор этого заведения.

— Господин капитан! Пожалуйста не покидайте нас! Вы же приняли непосредственное участие в этих… событиях. Сейчас прибудет космическая полиция и как я буду все это пояснять!?

Мелкий негуман явно сдерживал ругательства. Его транслятор речи периодически издавал нечленораздельные звуки, указывающие на проблемы воспроизведения слов.

— У вас же есть камеры. Мое присутствие необязательно. — Голос Заувера показался мне чересчур холодным.

— А вот и нет, господин герой! Вы так просто не отделаетесь! Пусть камеры все и записали, но одно дело ограбление — убытки от такого события страховая перекрывает на раз. Но убийство! Да ещё трех разумных! И непонятно выживет ли четвертый! Здесь все должно быть честь по чести. Это и вас касается мистер! — Одна из маленьких лапок упёрлась в грудь Хаттери.

Тот быстро смекнул что к чему и доброжелательно улыбнувшись проворно ткнул в протянутую конечность прямоугольник визитки.

— Я обязательно дам полиции все необходимые сведения по этому событию и предоставлю полный отчет о своих действиях. Но сначала мне нужно доставить эту леди домой иначе вам придется иметь дело не только с убитыми, но и с потерпевшими на территории вашего ресторана.

Малыш недовольно скукожился, но затем все же утвердительно булькнул:

— Только при условии, что вы сразу после этого вернётесь сюда!

— Обязательно. — Ответственно кивнул Дерек.

А затем попрощавшись с Бенедиктом, мы наконец отбыли восвояси. Как мне показалось, капитан был явно чем-то недоволен.

Глава 7

— Папа, почему ты мне не сказал?

— О чем? — Ле Соллиар старший невозмутимо отпил из своей чашки и удовлетворённо прикрыл глаза. Кофе было высшего сорта с плантаций самой старушки Земли, что само по себе говорило о его стоимости. Увы на Реймэнее он не растет, так что добыть было его непросто. Запах ароматного напитка наполнял кабинет и щекотал мои ноздри. Раньше я очень хотела попробовать настоящий кофе, но врачи строго запретили мне его потребление вместе с большинством других продуктов. Почему-то этот факт именно сейчас раздражал больше всего.

— Не нужно строить из себя невинного и утверждать, что ты ни причем! Я уже все выяснила у Дерека. — Сказав это я указала себе за спину где на диване сидел Хаттери и самозабвенно изображал свое полное отсутствие. Отец с некоторой укоризной посмотрел на него.

— Что же вы молодой человек так быстро раскололись. А я ведь возлагал на вас такие надежды…

Дерек покаянно опустил голову.

— Вы меня простите сер, но я взялся за эту работу исключительно ради того, чтобы быть поближе к моему непосредственному командиру.

— А командир, стало быть, моя дочь? — Бывший мичман утвердительно кивнул головой. — Я уж хотел наказать тебя за нарушение нашего договора, но после твоих слов даже рука не поднимается.

Отец устало выдохнул, но я была настроена решительно, хотя слова Хаттери меня немного сбили с толку.

— Ты мне так и не ответил.

Посол помассировал виски и все же дал более развернутый ответ.

— Когда ты полгода назад очнулась и я наконец узнал всю историю целиком, мне стало понятно, что так просто это все не закончится. Особенно учитывая наличие у тебя этого. — Он указал пальцем на мой браслет. — За тобой вот-вот может начаться охота. А факт твоего чудесного выздоровления вызывает ещё больше волнений в определенных кругах. Пока это удается скрыть, но именно что «пока». Мои осведомители стали доносить до меня очень неприятные для нас слухи. То чего мы опасались, становится явью. Поэтому я решил подобрать тебе личного телохранителя. Человека, который не вызовет подозрения у стороннего наблюдателя, но в то же время будет полностью верен тебе и не предаст в самый неподходящий момент. Старший сержант Хаттери оказался самым подходящим выбором. Он из твоей команды. Вы с ним достаточно долго общалась, чтобы его теперешнее появление в твоей жизни не вызвало лишних домыслов. К тому же, в последние годы Дерек серьезно занялся своей физической и военной подготовкой, что тоже оказалось очень на руку. Сегодня он доказал, что я не ошибся. Сколько их было? Четверо?

— Так точно, сер. Но если бы они не были столь сосредоточены на капитане Заувере, это столкновение могло стать серьезной проблемой. Я все же был один. — Откровенно добавил Хаттери. — Но кое-что не дает мне покоя…

Родственник тут же насторожился, да и я прислушалась внимательнее. Несмотря на то, что я была одним из главных действующих лиц, что-то могла упустить из-за ограниченного обзора. У меня для этого даже вполне порядочное оправдание имелось. Так что выслушать взгляд со стороны не помешало бы.

— Эти грабители… Как сказать… В них было что-то неправильное. Слишком наглые что ли. — Хаттери замялся и немного покраснел. — Как они атаковали, как безбоязненно подходили к военному офицеру, как расположились в помещении…

— Отсутствие боевой выучки. — Прошептала я вспыхнувшую в голове мысль. Дерек озвучил то, что подобно настырной песчинке мешало мне двигаться вперед.

— Точно! Они как неотесанная шпана с улицы. Отбросы, которые впервые вышли на серьезное дело. — Глаза старшего сержанта загорелись, и он уже бойче затараторил. — Но при этом у них была такая серьезная штука как сигналопоглощающий купол. А он достаточно дорогой. Так просто его даже на черном рынке не достать. Я проходил подготовку в отделе по борьбе с организованной преступностью, там о таком часто рассказывали.

— Так-так, — отца похоже тоже захватил азарт, — а теперь давай поподробнее. Что еще вызвало твои подозрения? Видел ли следящих дронов или возможно подозрительных личностей?

Хаттери тут же насторожился.

— Думаете, это то самое, о чем мы говорили? И это нападение — не случайность?

— Как знать. Так что?

— Ну, пролетало парочка дронов, но четко сказать относились ли они к капитану Ле Соллиар… Даже не знаю. А на счет людей… Было несколько подозрительных типов. Даже в кафе одного приметил — уж слишком спокойно отреагировал на происходящее, но тогда я это списал на шок.

Отец задумчиво сложил скрестил руки что-то обдумывая, а затем решительно припечатал.

— Вот что, если это действительно спланированная операция, то единственной причиной ее проведения это убеждение. Скорее всего наши спец службы хотят подтолкнуть тебя к нужному им решению. Эту шпану в любом случае не жаль, даже если всех пустить в расход. Так даже показательнее будет. И выставит капитана Заувера героем в твоих глазах… интересный ход. Скорее всего кто-то прознал о твоем трепетном к нему отношении. — После этих слов я кажется покраснела под маской и бросила быстрый взгляд на Хаттери, но он упрямо продолжал делать отсутствующий вид. — Что-ж, давайте-ка сыграем. Я думаю, тебе действительно нужно сменить обстановку и предложение капитана Заувера как нельзя кстати. Скоро должна разразиться буря и чем дальше ты будешь от ее эпицентра, тем лучше.

— Папа, ты что-то знаешь? — Взволнованно и настороженно спросила я. — Неужели это что-то настолько опасно, что мне нужно улетать. Ведь то, о чем говорит Бенедикт вполне может оказаться очередной ловушкой.

Отец невозмутимо кивнул.

— Ты абсолютно права. Причем по всем пунктам. И даже больше тебе скажу — это наверняка и есть ловушка. Вот только и они, и ты забываете об одной важной вещи. Окраина галактики — это не центр. Там можно не только проворачивать темные делишки, но и успешно скрыться при желании. А то что они думают будто ты в ловушке сыграет на нас — наши враги рано или поздно расслабятся и дадут слабину, чем мы воспользуемся в случае необходимости. К тому же лучше знать, что за ловушка стоит на пути и вовремя обойти ее, чем вступить со всей дури по незнанию.

Теперь настал мой черед задуматься. То, что говорил отец было несомненно правдиво, но мне абсолютно не нравилась вся эта затея. Сказав Зауверу, что серьезно рассматриваю его предложение, я лишь стремилась потянуть время. Сейчас же получалось, что мои слова стали пророческими. В моей душе крепла мысль, что я медленно, но верно превращаюсь в дичь, которую умело загоняют. Вот только что меня ждёт в конце этого пути?

К тому же, остаётся ряд нерешённых вопросов, которые никак не удавалось забыть. И один из них с немым укором болтался у меня на руке. Если я последую предложенному плану достать какую-либо информацию о кишанах будет практически нереально. Ведомство отца не ведёт тесного сотрудничества с ученными или военными и ему за все это время удалось выяснить о волнующих меня темах сущие крохи. Порой на меня накатывало отчаянье. Но и оставить это дело было выше моих сил. А в связи с появлением в моей голове очень проницательных голосов… Поиск необходимых сведений приобретало особую важность для меня.

Я посмотрела на отца. Как же мне хотелось бы ему рассказать о всем произошедшем и том, что я слышала перед и во время нападения, но… Что-то подсказывало мне, что папа никак не сможет мне помочь. Никто из известной мне галактики не сможет помочь. А беспокоить отца лишний раз еще и этим… Нет, мне просто нужно было найти кишанца.

— Хорошо, пускай так. Я временно, — голосом подчеркнула последнее слово, — отправлюсь на работу в какой-нибудь фортпост пока страсти не улягутся. Но ты мне должен рассказать, о том, что намечается здесь и в дальнейшем держать меня в курсе.

— Вас.

Я непонимающе повернулась в сторону родственника.

— А что тебя удивляет? Вы с стершим сержантом конечно же едете вместе. Он все же твой телохранитель не забыла?

Я только вздохнула в ответ на эту отповедь. Даже если вспомнить о том факте, что я дочь не последнего на Рейменэе человека, ко мне ещё никогда на приставляли личного стража. В этом просто не было необходимости. Хотя, возможно, это исключительно из-за того, что раньше я практически не покидала дом. Однако отказываться я не стала. Как показал горький опыт, помощь надежного защитника мне сейчас действительно пригодится.

— Так что с твоими слухами отец?

Мой родной человек внимательно посмотрел на меня и медленно ответил.

— В правительстве, при чем не только нашем, ходят различные кривотолки. Большинство из них несущественны и направлены на дискредитацию политических оппонентов. Но в последние несколько месяцев все чётче начала проступать одна крайне неприятная тенденция. Поговаривают, что Секар создаёт собственную коалицию. По некоторым утверждениям в нее вошли те планеты, что не захотели или отказались от поддержки Федерации. Многие из них обладают достаточной военной мощью чтобы дать хороший отпор нашим военным кораблям. Конечно не длительный, но все же. Поодиночке, они не представляют угрозы, но если эта коалиция действительно случится, то разразиться новая галактическая война. И я не поставлю на то, кто выйдет из нее победителем.

— Но постойте, разве эти мелкие планетки не враждовали друг с другом долгие годы? — В голосе Дерека явно угадывалось недоумение. Похоже он резко передумал изображать овощ. — Уж больно разные виды и расы их населяют.

— Да это так. — Отец одобрительно кивнул в ответ на реплику старшего сержанта. — Но видимо свою роль сыграл решающий фактор. Согласно все тем же источникам, у секарианцев появилась абсолютно революционная технология, которая дает их кораблям значительное преимущество в космосе. Сейчас верфи Секара заняты под завязку и работы на них не прекращаются ни днём, ни ночью. После того как я это услышал, мне почему-то показалось, что дело не обошлось без твоего старого друга адмирала Тарсона.

Папа сделал выразительные глаза.

— Но ведь они захватили только нашу с Каюдзавой капсулу, а на капсулы не ставят мощных двигателей. — Растерянно пробормотала я.

— О, это далеко не все, что оказалось в руках у военных. На прошлой неделе мне попался на глаза один интереснейший отчёт о транспортировке нескольких больших объектов из области, прилегающей к Кошачьему глазу до планеты Секар. И не спрашивай, как мне это удалось. На эту бумагу не обратили особо много внимания просто потому, что сама операция происходит спустя восемь месяцев после основного события с кишанами. Вот только возникает вопрос: что такого везли секарианцы, если ранее адмирал Тарсон со всей уверенностью заявил, что в следствии столкновения двух суден кишанцев, корабль кувани был практически бесследно уничтожен и ничего толком выяснить об их технологии просто не удалось. И те мелкие элементы что были доставлены в главный научный департамент это подтвердили.

Я встала и подошла впритык к отцу и обняла его за плечи.

— Пожалуйста не лезь в это дело так глубоко. Твой интерес может стать слишком заметен и тогда опасность станет угрожать не только мне.

— Я это знаю, Ясми. — Отец крепко обнял меня в ответ, но твердо за кончил: — Вот только если я прекращу, мы лишимся возможности предугадать действия нашего возможного противника. Их мотивы. Поэтому я буду крайне осторожен, но это дело не оставлю.

Я как можно крепче сжала на секунду руки, показывая насколько важно для меня то что он делает. На самом деле в моей душе скреблись кошки. Там, куда вмешивается политика, хорошего не жди. Это все уже было чересчур для меня.

— Теперь ты понимаешь почему наши вояки так хотят наложить на тебя лапы? В преддверии новой войны важным становится каждый козырь в рукаве. Даже если он обеспечивает лишь намек на превосходство. И выбирая заставу для службы, учти, что она должна быть как можно дальше от Секара. Хотя, думаю, тебя и так к этому подтолкнут. А теперь тебе нужно отдохнуть. Ты едва держишься на ногах.

Отец подхватил меня за талию и помог опуститься в гравикресло. Я не сопротивлялась. После его замечания действительно осознала насколько же тяжёл груз усталости на моих плечах.

— Господин Хаттери, проводите пожалуйста мою дочь, а затем возвращайтесь ко мне. Я хочу услышать все подробности сегодняшнего происшествий из ваших уст.

Выйдя из кабинета отца Хаттери действительно проследовал за мной. Я недоуменно покосилась на него. Уж в своем доме я как-нибудь могу обойтись без сопровождения. Конечно под маской мужчина никак не мог рассмотреть выражение моего лица, но уж больно говорящей была повисшая тишина. Дерек кашлянул и несколько замявшись проговорил:

— Ясмин мне нужно поговорить с вами. Думаю, мы должны прояснить некоторые недоразумения, которые возможно возникли между нами.

Старший сержант смотрел в сторону. Он даже припомнил мое давнее разрешение называть себя по имени, а то меня уже начало вгонять в недоумение эти его обращения по званию.

— Да, это было бы кстати. Если хотите, мы можем обсудить все моменты в моей комнате. — Протянула я. Сейчас Хаттери как нельзя больше походил на себя прошлого. И все так же переминался с ноги на ногу.

После того как мы молча разместились вокруг небольшого чайного столика, я решила начать с главного.

— Дерек почему вы на самом деле согласились помочь мне и отцу. Насколько я понимаю, ваша карьера пошла в гору и для того чтобы охранять меня вам явно пришлось с ней расстаться. Так зачем такие жертвы?

Хаттери сцепил руки в замок.

— Знаете, может для кого-то, кто сам решил отправиться в звёздный флот подобный стремительный взлет действительно желанен и оправдан, но… Я никогда не стремился заниматься военным делом. Все что я делал было своеобразным вызовом мои родным. Я доказывал, что действительно достоин носить нашу фамилию. Возможно вы не до конца поняли причину такого поведения со стороны моих родственников. Тогда, перед нашей миссией я об этом умолчал. — Он тяжело вздохнул как перед прыжком в воду и коротко отрезал. — Я сын любовницы отца. Она отдала мня ему на воспитание, а сама сбежала с очередным воздыхателем. Жена отца и его законные дети меня естественно не приняли. Я был всеми порицаем, даже нашими слугами. Конечно в большей части современного общества подобное поведение может показаться пережитком прошлого. Но семья Хаттери крайне традиционна.

Он замолчал, переводя дух. Я же подумала, как бы сама поступила на месте его мачехи. Смогла бы простить мужу измену, если напоминание о ней каждый день маячило бы перед глазами? Сомневаюсь, что во мне бы взыграло всепрощение. Поэтому я полностью понимала миссис Хаттери, но никак не поддерживала ее.

— После того как команду «Буревестника» распустили, я понял, что с меня достаточно. Мне захотелось стать по настоящему сильным. Во флоте у нас была военная подготовка, но это было абсолютно несравнимо с тем что показал мне Каюдзава в ту неделю интенсивных тренировок. И я записался в спецвойска. Там нас готовили ко всему, в том числе и применять различные типы боевых искусств. Я даже получил несколько отличий за удачно проведенные операции. Надеюсь теперь при встрече Наоки не будет делать такое перекошенное лицо. — Он скупо улыбнулся, и я хмыкнула в ответ. Что-то мне подсказывало, что Каюдзава найдет причину для недовольства. — Около года назад я получил приглашение от отца на торжество венчания моей младшей сестры. Знаете, у меня никогда не было особо много денег на одежду и прочую статусность, ведь жил по сути на одно жалование. Поэтому на это сборище решил отправиться в парадной форме боевого подразделения. Ту самую с медалью за проявленное мужество в кишанской операции. Естественно это не осталось незамеченным. Моя мачеха и сводные братья просто исходили ядом. У них всегда это так отлично получается — вроде бы и обычная фраза, ничего странного как бы не сказали, но ты стоишь и обтекаешь нечистотами. У меня никогда даже возразить толком не получалось. Но в этот раз я не сдержался и высказался. Все же не зря я столько лет жил и учился в этом доме. В моих словах была только правда, но она никому не была нужна. Отец сразу же кинулся успокаивать зашедшуюся слезами жену и сказал мне то, что я наверно запомню на всю жизнь. Он сказал, что кем бы я ни стал, каких бы успехов и высот не достиг, навсегда останусь выходцем из грязи, ничтожеством, как и моя мамаша… Которая была способна только соблазнительно трясти своими прелестями.

Дерек замолчал. Возле его губ образовалась скорбная складка, а глаза враз утратили блеск, затуманенные горькими воспоминаниями. Я дотронулась к его руке, и он очнувшись, продолжил:

— Знаете, в тот момент все чего я добивался враз утратило для меня смысл. По сути говоря, идея сделать из меня военного принадлежала именно моему отцу. Вот только он всегда хотел видеть меня в кресле пилота, а из меня вышел простой и непримечательные связист. Это стало его первым разочарованием. И думаю не последним. Даже мои дальнейшие успехи были недостаточными, хоть я старался изо всех сил. Столько времени и энергии потратил на то чтобы угождать другим. И когда пришло предложение от посла Ле Соллиара, оно мне показалось единственно верным выходом из той ситуации куда я сам себя загнал этими пустыми надеждами. Вы оба в свое время дали мне шанс, поверили в меня. И я вас не подведу.

Прямой взгляд его глаз проникал мне как будто в само сердце. Насколько же ранимая душа у этого с виду крепкого и серьезного молодого человека.

— Что ж, хорошо. Твой рассказ принимается. Раз ты действительно абсолютно добровольно решил стать телохранителем, тогда я спокойна. Теперь тебе стоит вернуться в кабинет, а то отец тебя, наверное, заждался…

— Я ещё хочу попросить вас кое о чем. — Он прервал меня на полуслове и дождавшись моего кивка, изложил. — Когда вы будете говорить с капитаном Заувером, попросите его о назначении на станцию Элор-37. Она соответствует всем условиям вашего отца.

— Почему? — Мое удивление действительно было искренним. Раньше Дерек никогда не отваживался высказывать мне свои просьбы и пожелания.

— Это достаточно удаленная ресурсная база на планете земного типа. Этот планетоид называется Просперос. Ее пока не заселили из-за крайне агрессивной флоры и фауны. Поэтому там есть только несколько научных комплексов, направленных на изучение планеты. Еще там обнаружены богатые залежи дагматиевой руды, благодаря чему там построили завод по производству дагматопроката и шахты. Конечно есть и минусы. В этом секторе в последнее время часто сталкиваются с пиратами, но особого вреда от них нет. Они больше сконцентрированы на торговых траулерах, забирающих обогащенную руду и прокат, что говорит о их малочисленности. К тому же, на одном из спутников планеты организована колония для опасных преступников. Но подобного рода заведения сейчас есть практически на всех окраинных точках подконтрольной нам территории.

— Хм, это хорошо, что ты так озаботился моим возможным рабочим местом. Но пока я толком не услышала причины — почему именно эта станция? Ведь таких как она тысячи. — Я задумчиво склонила голову набок, гипнотизируя телохранителя.

Хаттери потёр взопревшие ладони о подлокотники кресла.

— Согласно известным мне данным, именно там заключен Каюдзава.

***

Вот уже второй месяц мы летели на гражданском транспортнике, чтобы добраться до окраинной планетки под названием Просперос. Месяц ушел на подготовку и мое относительное восстановление. Только после этого доктор дал официальное добро на подобное дальнее путешествие. Конечно это на снимало с меня прежней ответственности за прием нужных препаратов и соблюдение диеты. Проклятая диета! А я уже питала призрачные надежды на возможность питаться если не всем подряд, то хотя бы на небольшое разнообразие в рационе. Однако пока все оставалось неизменным. Стандартный витаминный набор однообразного серого цвета да немного овсянки. Про себя решила, что когда почувствую себя достаточно сносно, сделаю небольшое отступление от правил.

Но говоря в целом, эскулап остался абсолютно доволен мной. Конечно прибавив, что, если мое самочувствие не ухудшится, смерть мне в ближайшее десятилетие не грозит. Отвратительный из него прогнозист. Но не зря ведь, мой случай среди врачей уже официально получил статус «чуда». Хорошо, что вся эта информация подпадает под разряд медицинской тайны. Но сомневаюсь, что это остановит утечку надолго. Слишком много интереса со стороны и посторонних глаз приковано к моей болезной тушке. Всегда найдется кто-то желающий власти, денег или просто поднять самооценку за чужой счет.

Отбросив настойчивое предложение отца воспользоваться услугами нашей семейной яхты, я предпочла отправиться в путь на пассажирском линкоре. Конечно, он был менее маневреннен и гораздо более медлителен, чем наш небольшой «Витор». Однако подобный неспешный полет давал мне возможность в спокойной обстановке заняться саморазвитием и наверстыванием упущенного. Конечно, я и дома посещала этому практически время, но обязанности коммандера существенно отличаются от задач, которые ложатся на плечи руководителя станции. Хаттери не одобрял мое постоянное сидение в четырех стенах и периодически зазывал меня то в кают-компанию, то на голопалубу, чтобы хоть немного отвлечь от «занудных инструкций». Иногда я даже с ним соглашалась, но не часто. Никогда не думала, что у главного по станции может быть столько обязанностей, даже больше чем у капитана корабля.

С комфортом на пассажирском судне дело обстояло гораздо лучше, чем на военном корабле. Здесь было много излишеств, от которых я успела отвыкнуть за время службы на «Буревестнике», но и до всех возможных удобств «Виторе» линкор не дотягивал. Здесь даже была собственная увеселительная программа, которая правда особенно не радовала пассажиров разнообразием. Но раз в неделю на центральной палубе обязательно проходи вечер танцев, выступление настоящих музыкантов или развлекательное шоу. Помимо этого, путешественникам предлагались все услуги местных салонов красоты, фитнес центров и игровых залов. В общем во время перелета было достаточно всего для того чтобы развеять скуку и скоротать время.

Наш длительный полет на лайнере вот-вот должен был подойти к концу. Мы миновали большую часть пути и следующим промежуточным пунктом по плану была пересадка на более мелкий и менее комфортабельный транспортник, идущий прямо на нужную нам планету. Но сегодняшний день не задался для меня с самого начала.

Все началось со слабой чесотки и ощущения лёгкого жжения в области лопаток. После завтрака, который я принимала прямо у себя в каюте, мерзкие ощущения охватили уже всю спину и перешли на руки. Чтобы хоть как-то избавиться от этого, я сняла одежду чтобы нанести успокаивающую мазь. Она всегда у меня была про запас в поясной сумке. Но в это раз безотказное средство не помогло. Вообще кожа под моими руками ощущалась как высушенный и грубый пергамент. Более того мне показалось что я вся покрыта мерзкой коркой, которая никак не даёт мне дышать свободно. Что самое ужасное, в местах частых сгибов, например, на руках или под коленями, под огрубевшей кожей явно прощупывались пузыри с некой жидкостью. Похожие я у себя наблюдала в детстве, когда натирала ноги, но мозоли были значительно меньше и не такие страшные!

Я мысленно ускорила себя, что не обратила внимания на новые явления раньше. Вообще всю последнюю неделю кожа ощущалась как-то иначе. Но за последние годы я привыкла к тому, что ее нужно трогать как можно меньше. Это помогало избежать лишних травм. Из-за абсолютной неприглядности и изборождённости моей кожи присохшими язвами и абсцессами, наблюдать за этой премерзкой картиной было отвратительно. Это стало еще одной причиной того, что я старалась смотреть на себя как можно меньше. В нашем доме даже отражающих поверхностей не было. И одежду я снимала только ради того, чтобы принять ионный душ. Вот только теперь невозможно было точно установить, когда это вообще началось.

К обеду зуд стал настолько сильным, что я не могла думать ни о чем другом. В бессильном бешенстве отбросив от себя линком с такой силой, что он впечатался в переборку, стала нервно мерять шагами каюту. Ничего не помогало унять проклятую чесотку и казалось становилось только хуже. Можно было бы обратиться в мотоотсек, там были надежные люди. Один из моих персональных лечащих врачей специально нанялся на этот борт, чтобы обеспечить дополнительный присмотр. Но этого делать категорически не хотелось. Что-то подсознательно оспаривало этот путь, заставляя буквально лезть на стенку, но не идти к медикам. Неужели опять предчувствие? Боги, какой же это все бред!

Оттянув воротничок в очередной раз огромной силой воли сдержала себя от желания хотя-бы погладить кожу. Даже движение ткани теперь приносило какое-то извращенное удовольствие. Не выдержав, в ярости стянула с себя комбез, платок и маску. Стало немного легче, но буквально на доли секунд после чего зуд набросился на меня с удвоенной силой. Сознание поглотила только одна идея — счесать, содрать с себя эту мерзкую шкуру. Однако я все еще отчетливо понимала, что от этого будет только хуже.

«Преобразование завершено на девяносто пять процентов. Подготовка финализации преобразования.»

О, мой невидимый спутник решил напомнить о себе. Как же без его ценных комментариев, если у меня намечаются очередные неприятности! Ну, в этот раз хотя бы без прогнозов о уровне риска.

Желание чесать было настолько сильным, что начинало приносить боль. Не выдержав я решила предпринять то единственное, что еще могло мне помочь. Поторопившись залезть в санблок, я на полную мощность включила ионный душ. Но от его воздействия мне стало только хуже. Изнывая от неожиданно навалившейся жары, вывалилась из блока и кое как одевшись, упала на кровать. В голове зашевелилась отстраненная мысль о необходимости вызова медика, но я быстро отбросила ее. Чем он мне поможет при спонтанно обрушившемся рецидиве? Вколет очередную порцию анестетика? Пускай теперь мне жарко, но хотя бы невыносимый зуд прошел.

— Ясмин, вы там в порядке? — меня разбудил настойчивый голос Хаттери. Он периодически нажимал кнопку голографического вызова и явно беспокоился. Видимо я заснула, раз не услышала сразу такой назойливый трезвон.

Попытавшись встать, поняла, что все мои проблемы с зудом ранее это были всего лишь цветочки. Ягодки я пожну именно сейчас. Любое даже самое мелкое движение терзало меня с новой силой вплоть до боли. От желания расчесать кожу аж темнело в глазах. Но я титаническим усилием воли сдерживала себя. Нельзя, просто нельзя. Мой кожный покров не выдержит этого и вскроются раны, а ведь они только начали подживать. И как я могла хоть на миг впасть в заблуждение? Наивно поверить, что я могу вылечиться… Чертова надежда…

Кое как доковылял до двери я нажала кнопку приема.

— Что такое Дерек? Я спала. — Такое пояснение могло объяснить мой сиплый голос.

Мужчина облегчённо выдохнул.

— Вы долго не отвечали, и я начал беспокоится. Хотел предупредить, что через час намечено прибытие в космопорт. Планета Халита достаточно большая перевалочная база и там есть неплохая гостиница на станции. Подготовьтесь и соберите вещи.

— Хорошо. Я буду готова через час. Зайдешь тогда и поможешь мне с ручной кладью?

— Да конечно. Не буду вас больше отвлекать.

Хаттери ушел, а я провалилась в свой собственный ад.

Как и предупреждал, Дерек зашёл в обозначенное время. К этому моменту я подготовилась на сколько было можно, намазавшись всеми мазями, которые у меня были в запасе. Надела на себя всю нашедшуюся под рукой легкую одежду, чтобы обезопасить кожу целиком и одновременно не создавать дополнительного дискомфорта. Даже накинула себе на плечи плед, прикрывая мои судорожно сжатые в кулаки руки. Но судя по выражению лица Хаттери, его просто снесло ароматической волной.

— Ясмин вам все же плохо? — Полу сдавленно вопросил он, мужественно борясь с позывами срочно покинуть помещение.

Я невозмутимо нажала кнопку усиленной вентиляции.

— Мой доктор выписал мне специальные мази для ухода за кожей и облегчения боли. Вот решила наконец использовать. Давайте-ка поспешим с заселением в местный отель, а то чувствую не ты один не обрадуешься такому духовитому соседству.

Кивнув, Хаттери подхватил мои большие саквояжи с вещами первой необходимости и аптечкой, поспешил сопроводить меня на выход с лайнера.

Как мы заселялись в местный перевалочный пункт, по недоразумению названный лучшей гостиницей станции — отдельная история. Я отмечу только, что мой счёт существенно опустел. Оказывается, местные жители обладают отменным обонянием и принимать такую ароматную красу как я отказывались наотрез. Более того — на меня смотрели как на чумную. Но меня печалило только то обстоятельство, что дожидаться следующего рейса к пункту нашего назначения нам придется около недели. Хотя возможно это было благом для моих будущих соседей. За этот срок запас потребляемых мною мазей явно закончится.

Как только мы заняли свои номера я сразу же выдворила Дерека восвояси. Он был явно этим фактом возмущен, но не сильно сопротивлялся. Напоследок, ещё раз поинтересовавшись не нужно ли вызвать врача он, ушел к себе.

Выдохнув с облегчением, я наконец стянула жаркий плед и опостылевший балахон облегченного комбеза. Угомонившийся на время зуд накинулся на меня с новой силой, стремясь свести сума. Видимо это произошло из-за того, что я вспотела.

Выждав минут десять, когда я уже готова была кататься по полу, я все же отважилась проверить местную душевую кабину. Оказалось, я не ошиблась в своих предположениях. Местные удобства явно были ровесниками первой экспедиции по освоению космоса. Эти отставшие от жизни недоразумные даже использовали воду вместо безопасных ионов! Какое расточительство и антисанитария!

Брезгливо оглядев мутноватую струйку бегущую из душа, подумала о том, сколько бактерий и прочих микроорганизмов я могу подцепить, приняв душ в этой гостинице. Но очередная волна почесухи склонила чашу весов в пользу водных процедур.

Крепко зажмурив глаза шагнула под воду. Но ничего страшного не произошло. Меня буквально оглушило и ошеломило наслаждение, которое мне принесла влага в тех местах где она касалась изнывающего от зуда тела. До конца не веря своей удаче, нервно закрутилась волчком, чтобы как можно скорее окатиться полностью. Впервые за день расслабившись, я с наслаждением прикрыла глаза. Кто же знал, что такая архаичная вещь как водный душ станет лучшим лекарством для моей измученной кожи, чем дорогостоящие современные мази.

От дальнейшего блаженства мена отвлёк странный ляпающий звук. Он диссонансом врывался в мое затуманенное блаженством сознание вызывая не самые лучшие ассоциации. Звук повторился вновь, окончательно вырывая из нирваны. Недовольно приоткрыв глаза взглянула себе под ноги. Увиденное заставило меня замереть и нервно вздохнуть. Это была кожа. Целые пласты кожи. В голову сразу метнулась мысль, что болезнь уже проела мою порченную шкуру до мышц, а мои нервные окончания настолько атрофировались, что я даже не осознала момент прихода смерти. Потом я поняла, что красные пятна, образовавшиеся на месте облезшего кожного покрова вовсе не оголённые мышцы. Это оказалась абсолютно новая молоденькая кожица. Она была в какой-то слизи и сукровице, но без единого шрама или следа от язв. На несколько минут я выпала из реальности. В голове было абсолютно пусто. Я только неверяще тыкала в свежеобретенную, чистую как у младенца кожу и не могла прийти в себя от невольного шока. Возможно так прошел час, а может и минут десять. Я все ещё стояла под душем, тупо пялясь на свою руку. Отсчёт времени явно сбоил сегодня в моей голове. Встрепенувшись, стала аккуратно подставлять под струйку воды то одну то другую часть тела, внимательно наблюдала за процессом обновления. В местах сгибов где раньше были особенно большие пузыри, выделялось очень много слизи. Мне даже казалось, что там были вкрапления гноя. Будто под всей моей старой кожей был один большой нарыв и вот он наконец-то лопнул, унося с собой все лишнее, чуждое организму.

Выбравшись из душа я впервые за последние лет десять с нетерпением взглянула в зеркало. Я была красной как варёный лобстер, но от старых, кровоточащих болячек не осталось и следа. Вся кожа, каким бы боком я ни повернулась, радовала глаз приятной гладкостью и абсолютной чистотой. За все время моих ванных процедур, которые заняли без малого два с половиной часа, я полностью обновила кожные покровы. Даже на лице и голове. Но при этом мое тело оказалось напрочь лишено волос. На месте были только чешуйки, которые я получила в результате операций по пересадке кожи вдоль спины и на висках. Наверное, так выглядит манекен, еще не обряженный в одежду из магазина. Таких любили выставлять в витринах Земли и человеческих колониях. Латексное тело абсолютно обезличено и стандартизировано под характеристики усредненного предстателя земной расы. Такой себе андрогин. Никакой груди или других округлостей. Никаких цветовых вкраплений кроме стандартного розоватого цвета кожи. И худоба. Страшная худоба.

Я себя сейчас чувствовала, как та кукла — только что с конвейера. Андрогин и суповой набор по совместительству. Но по крайней мере без последствий болезни. Я уже и забыла какой была раньше моя кожа. Аж не верилось, что это действительно мое отражение.

То, что случилось было невероятным и невозможным по своей сути. Это было настоящее чудо, подаренное мне кишанским кувани. Взглянув на браслет, я только убедилась в своихподозрениях — странное украшение прекратило сиять, хотя до этого момента от его света невозможно было уснуть. Жаль, что мое чудо было бы невозможно само по себе без этой инопланетной штуковины. По моим щекам заструилась слезы радости и неимоверного облегчения. Впервые с начала болезни они не приносили мне боли. Свернувшись клубком на кровати, я разрыдалась в подушку наконец сбросив с плеч неимоверно тяжёлый полог нависшего рока. Теперь во мне зрела четкая уверенность жизнь для меня только начинается.

***

Я проспала почти сутки. Несколько раз приходилось просыпаться чтобы отмахнуться от навязчивых напоминаний Дерека о еде и снова засыпала. Когда я наконец окончательно сбросила дрёму и разделила веки, по местному времени была глубокая ночь. Откинув одеяло я с наслаждением потянулась, упиваясь радостью от отсутствия боли, стянутости и надсадного кашля. Мягкая ткань приятно касалась молодой чувствительной кожицы принося очень приятные ощущения, давно позабытые за давностью лет. Как, все же, мало нужно человеку для счастья!

Проведав контрольный раз душевую и окончательно убедившись в своей полной чистоте и обновлённости, заказала себе через репликатор еды. Кушать хотелось очень сильно. Мне показалось, что я способна съесть мерлозанскую выдру^[16], даже не снимая с нее шкуры. Вот только проклятый аппарат, который был чуть младше местной душевой кабины, с успехом выдавал только одну овсянку слизистой консистенции и пресный чай без сахара. Все остальные блюда в его меню отличались от пресловутой овсянки только цветом. Не жуя поглотив все предложенное, решила предпринять кое-какие действия по добыче нормального пропитания. Я все ещё неуверенно стояла на ногах, а после суточного поста и вовсе передвигалась по стеночке готовая вот-вот свалиться в обморок. Хотя думаю не последнюю роль в моем нынешнем головокружительно состоянии сыграл процесс обновления кожи. Но ради такого события я готова была не есть хоть целую неделю, а то и больше.

Кое как одевшись в новый комплект одежды и натянув чистую маску с платком я вызвала Хаттери. Беспокоить его средь ночи мне откровенно не хотелось. Однако вялые позывы моей совести были полностью побеждены агрессивно настроенным желудком. Овсянковый перекус лишь слегка притушил его голод. Дерек ответил спустя минуту. Я специально не выводила видео, чтобы не смущать его лишний раз.

— Дерек прости что беспокою, но кажется мой репликатор не работает, а мне очень хочется есть, прямо изнываю! Будь другом, спаси голодающих! Забудь про диету. Мне значительно лучше, и я хочу это отпраздновать. Так что тащи все что можно!

— А что вас там много? — В полусонном голосе мужчины прорезались веселые нотки.

— Конечно много! Я и мой желудок. И если ты мне быстро что-то не принесешь, этот проглот меня просто сожрёт.

Дерек рассмеялся и сказал, что будет через пять минут. Конечно, ему потребовалось несколько больше времени, но вскоре в мои двери входил старший сержант с подносами в обеих трубках, полностью заставленными ароматно пахнущими блюдами. У меня непроизвольно потекли слюнки.

— Какое счастье, что вы решились прервать свое уединение, госпожа. — Пафосно начал свой спич Хаттери, но затем сразу перешёл на нормальный тон. — Рад, что вам уже легче и вы больше не пользуете эту мерзость.

Последнее явно было намеком на мази, и я порадовалась, что мне удалось благополучно избавиться от всех последствий моего обновления и вышедшей из строя одежды всего лишь задействованием дезинтегратора в санблоке. Даже представить противно, как бы я мучалась сейчас, вымывая мерзкую жижу и остатки дурно пахнущей кожи, если бы он не работал также как пищеблок. От одной мысли об этот невольно продёрнулась.

— Да, теперь мне значительно лучше. Спасибо за доставку. Признаться, в таком ослабленном состоянии я бы просто не дошла бы до репликатора в столовой.

Взгляд Дерека сразу стал острым и быстро окинул меня и мое текущее пристанище с особым вниманием, задержавшись на развороченной одежде и небрежно раскрытом саквояже. Такая неопрятность мне была не свойственна, что он наверняка заметил. Не говоря больше лишних слов, он поставил один из подносов на небольшой выдвижной столик и помог мне за ним уместиться. По давно выработавшейся привычке, я не любила чтобы кто-то смотрел как я ем. Это мне доставляло прямо-таки физическое неудобство, а аппетит сразу исчезал. Поэтому в случаях, когда необходимо было перекусить в компании, я всегда отворачивалась вместе со своей порцией к стене. Этот раз не стал исключением.

— Вам точно не станет плохо, если вы это съедите?

Вопрос телохранителя нагнал меня, когда я уже поднесла ложку ко рту.

— Точно. И не нужно думать, что я отлыниваю от наставлений врачей. Я всегда их соблюдала очень четко. Просто… Появились некоторые обстоятельства, которые позволяю мне думать, что мой организм идет на поправку быстрее чем, прогнозировали медики.

— Вы же понимаете, что ваш отец просил меня обеспечить вам защиту не только от внешних угроз. Он также просил следит за вашим здоровьем.

За этими словами стояла некоторая недосказанность и я превозмогая желание поближе познакомиться с этой аппетитно пахнущей имитацией печеной картошки, отложила столовый прибор в сторону.

— Да, я знаю. Он не мог поступить иначе. Но почему ты тогда не вызвал врача, как только почувствовал беспокойство? Ты же знал, что со мной что-то не так еще на корабле, правда?

— Знал. Но я верю в ваше трезвомыслие. А еще… Мне кажется, что каждый имеет право на принятие своих решений.

Я усмехнулась.

— Спасибо Дерек. Мне с тобой действительно повезло.

Снова взявшись за ложку, я накинулась на еду. В рот врывались как знакомые, так и абсолютно новые сочетания разных вкусов. Мои вкусовые рецепторы просто горели и взрывались от обилия непривычных ощущений. Как же давно я не ела вкусной пищи!

Утолив первый голод, я просто наслаждалась, параллельно размышляя над произошедшим. Если причина подобного чудесного исцеления действительно браслет и обряд кувани, то мне ни в коем случае нельзя выдать себя. Если представители секретных служб уверены в том, что я просто в состоянии ремиссии, то пускай все так и остается. Иначе даже покровительство всего совета Рейменэи меня не спасет. Не знаю, что произойдет со мной дальше в военных лабораториях, но даже представлять это страшно. А самое худшее то, что меня могут сдать свои же. Слишком много неприятностей из-за одного маленького человечка. В придачу, в уравнение может вмешаться такой весомый довод, как огромные деньги. А правительство Федерации по мелочам не разменивается, если это в его интересах.

Медленно жуя кусочек яблока, я продолжала взвешивать все за и против моих будущих поступков. При открывшихся обстоятельствах мне был необходим не просто телохранитель, а настоящий союзник. Что я знала о Хаттери на самом деле? Не больше того, что он сам мне поведал или было раскрыто в его личном деле. Да, он был посвящен в некоторые особенности моих дел, но он не присутствовал на корабле кишанцев, когда я валялась при смерти на ритуальном столе. Дерек просто не видел всей картины. И как он поступит, когда узнает, что я на самом деле скрываю? Ранее его поступки и действия, хоть и были в целом правильными со стороны общественно принятой морали, но явно отдавали нерешительностью и низкой самооценкой. Он предпочитал уступить или услужить, чем пойти на открытый конфликт. Сейчас он конечно гораздо более уверен в себе и держится свободно, вот только что у него внутри? Я не знала этого Дерека. За время общего пути мы конечно общались, но весьма сдержанно. Не переходя черты, так сказать. Но все же… Из всех возможных вариантов отец почему-то выбрал именно его. Хотя я была уверена, что были кандидатуры и получше.

Я утерла губы салфеткой и вернула на место маску. Повернувшись к уже расправившемуся со своей порцией мужчине, решила начать с небольшого отступления.

— Дерек, ты ведь знаешь почему именно меня преследуют военные?

— Конечно. — Мой страж уверено кивнул. — Ваша память скрывает важную для них информацию. К тому же вы пережили тесный контакт с кишанцами.

— Да все верно. Но это не все. — Я ещё раз проверила работоспособность глушителя частот и сигналов, которым меня снабдил отец перед отправлением. Эта маленькая штучка могла создать на ограниченной площади трехмерный шумовой барьер. Сквозь него не могли проникнуть ни звуки, ни сигналы жучков, запись сделать и вовсе было невозможно. Однако и услышать, что происходит снаружи было проблематично. Так что подобными вещами рекомендовалось пользоваться сугубо ограниченное время. Во избежание неприятностей.

— Знаешь, то что ты сейчас услышишь должно остаться между нами. Поклянись.

Дерек снова внимательно посмотрел на меня, но четко выговорил слова клятвы офицера. Конечно, это просто слова. Но для многих, и для меня в том числе, они имеют весомое значение.

— Там, на корабле принца, со мной что-то сделали. Я не знаю зачем это понадобилось кувани Ашантаю, но моя рана точно была смертельна. Однако после проведенного им обряда я смогла дождаться помощи. И это не все. — Я задрала рукав кардигана и показала Хаттери браслет. — Когда я пришла в себя после комы он уже был на моей руке. Отец сказал, что меня доставили в лазарет уже с ним. А значит он тоже достался мне от пришельцев. Более того — этот браслет не снимается.

— Совсем? — Удивился мой собеседник.

— Да. Мы испробовали все возможные способы кроме тех, что могут повредить мне руку. Он как будто литой. А вчера произошло то, что я и вовсе никак не могу объяснить.

Я сняла маску. За ней на кровать опустился кардиган, перчатки и нижняя рубаха. Оставшись в исподнем, я медленно протянула Хаттери руку.

— Смотри. — Тихо прошептал мой голос. — Ты видишь это чудо? И она моя. Моя собственная, не пересаженная!

Я медленно вертела перед глазами то одной то другой рукой, все никак не налюбуясь этим маленьким и казалось совсем обыкновенным дивом, которое называется нормальная кожа. Она всё ещё была розовой и очень нежной, но никуда не собиралась исчезать или покрываться струпьями.

Дерек осмотрел меня, а затем мягко взял меня за руку. В этот момент по моей руке пробежала волна удовольствия. Я ощутила радость от того что могу спокойно прикасаться к другому существу. И при этом оно не будет испытывать отвращения от близости со мной. Как же это восхитительно!

— Невероятно! — Выдохнул Хаттери, практически точно озвучив мои мысли. Он мягко погладил тыльную сторону моей руки, и я невольно поежилась. По руке будто мелкозернистым наждаком провели. Дерек заметил мою реакцию и сразу же убрал руки. — Извините. Она, наверное, очень чувствительна?

— В точку. — Улыбнулась я, извиняясь за свое непроизвольное поведение и возвращая одежду на место. — Но по крайней мере я теперь не мучаюсь от боли и не рискую умереть от малейшей инфекции.

— Ага… — Дерек как заворожённый смотрел на мое лицо, а затем спохватившись быстро отвёл взгляд. Это меня несколько удивило. Неужели с моим лицом что-то не в порядке? Я мигом повернулась к зеркалу, но все было нормально. Правда он практически сразу пояснил, видимо заметив мой мимолётный испуг. — Я впервые увидел вашу улыбку. Она вам очень идёт.

Я повторно улыбнулась ему, но уже несколько натянуто. В душе цвело сомнение в искренности этих слов. Как ему может что-то нравится в скелетообразной особи красноватого цвета, да ещё и без волос? Тот ещё кошмар визажиста! Помнится, в прошлый раз, когда я показалась ему без маски он едва не свалился в обморок. По сравнению с предыдущей реакцией, эту можно считать прогрессом!

— Так вот к чему я собственно веду, — откашлявшись возобновила прерванную тему, — не знаю почему со мной происходят все эти изменения, но очень хочу выяснить. Причем в ближайшее время. А для этого мне нужно стать сильной и выносливой. Сам понимаешь, с такими мощами как у меня есть сейчас даже по мостику пройти будет утомительно. Поэтому я прошу тебя о помощи.

Я выразительно развела руками. Жертва концлагеря не более. После комы я не особенно себя рассматривала. Только уделила пристальное внимание месту ранения. Неизвестное плазменное оружие попало мне в левую часть груди. В миллиметре от сердца. Как сказал медик, принимающий меня на борт корабля Федерации, у меня была настолько сильно разворочена грудная клетка, что удивительно было как внутренности еще держались внутри. Конечно это был явно черный юмор местных повелителей спирта и скальпеля, но мне такое сравнение не пришлось по душе. Даже сейчас под левой грудью проступало огромное уродливое пятно насыщенного малиново-красного оттенка. Рубец обещал исчезнуть нескоро, но мне к ним не привыкать.

— Ясно. — Дерек сразу понял, что я имею ввиду. — Но мгновенных результатов не ждите. Мышцы нужно тренировать, когда они есть хотя бы в зачаточном состоянии, а тело не истощено. Вам бы для начала массу набрать и повысить выносливость.

Он выразительно тыкнул в мои руки, которые больше напоминали птичьи лапки. Вообще, по мне можно было смело изучать строение скелета, так что Хаттери был абсолютно прав.

Задумчиво почесав затылок, он пробормотал:

— Я конечно могу составить диету, но Каюдзава или О'Шенри в этом смыслят гораздо больше…

— Наоки пока вне доступа, а О'Шенри я не хочу впутывать. Только в крайнем случае. — Решительно отмела я. — А ты как набирал массу?

— Ну, когда давать регулярные нагрузки и нормально питаться, оно как-то само приходит. В особенности если сметаешь все со стола. — Его взгляд остановился на моем слишком раннем завтраке. — Это вы так поели?!

Я невольно потупилась. На самом деле я съела лишь немного картофельного пюре и овощного рагу, старательно избегая мяса. Но даже этого вполне хватило чтобы насытиться.

— Вы даже к десерту не притронулись! А мясо? Именно мясо вам сейчас нужнее всего, если вы действительно задались целью стать сильнее.

— Рейменианцы не едят мясо. Мы разумные существа способные волевым решением отказаться от пищи запятнанной кровью и муками живых существ.

— Это сейчас была цитата? — Хаттери недовольно скривился, явно не одобряя вкусовые пристрастия моей родины.

— Да, из святого наскального писания.

— Я так и понял. — Он криво усмехнулся мне в ответ и закончил. — Но ради вашего здоровья и успешного осуществления всего задуманного, советую вспомнить о вашей второй родине. На ней, кстати, мясо очень уважают.

Часть 2. Враг близкий, враг далекий

Не бойтесь врагов опасных,

Сильных, завистливых, властных,

А бойтесь вы равнодушных,

Безликих, безмолвных, бездушных…

Автор неизвестен

Глава 1.

Небольшой, унылый и надсадно скрипящий шаттл упрямо таранил носом атмосферу. Двигатели явно знавали лучшие времена и поэтому отказывались работать на полную. Про это свидетельствовала небольшая тяга, спонтанный отказ системы искусственной гравитации и частые резкие перенагрузки. Обнадеживало только то, что это тяжелое и изнурительное путешествие подходило к своему логическому завершению. Тихо вздохнув, перевела взгляд на грязный верхний иллюминатор. Сквозь это оконце во вспышках сгорающего кислорода еще можно было смутно рассмотреть зависший на орбите космический корабль.

До конечного пункта, а именно планеты Просперос, добралось всего несколько пассажиров включая нас с Хаттери. Небольшой траулер старой грузовой модели со странным названием «Корявая малютка», который по-хорошему нужно было давно списать в утиль, удобствам пассажиров уделялось крайне мало внимания. Да и было их крайне мало. На корабле для гостей было оборудовано с десяток узких кают на два койко-место и более никаких удобств. Даже стандартный для всех кораблей персональный санблок здесь отсутствовал. Для воссоединения с удобствами приходилось выстаивать порой очень длинную очередь из других путешественников и живших по соседству членов экипажа. В этом, как ни странно мне очень помогало кресло. Коридоры на суденышке были узкие и стоя в очереди я могла стать той самой затычкой, которая бы успешно блокировала ток жизни на этом жилом уровне. Поэтому меня всегда старательно, хоть и скрипя зубы, пропускали вперед. Точно так же ситуация обстояла и с пищеблоком.

Капитан этого суденышка явно не имел лицензии на перевозку пассажиров. Если бы я сейчас была при исполнении и на этой вялой торговой линии нашелся бы перевозчик получше, на столе в местном отделении правопорядка уже лежал бы мой рапорт. Но к моему глубокому сожалению «Корявая малютка» была лучшим судном для перевозки пассажиров до Проспероса. И по совместительству единственным. Подобная монополия давала владельцу «Малютки» полное право диктовать свои условия и заламывать несусветный гонорар за свои услуги. Узнав куда нам нужно, капитан Килдж озвучил сумму равную стоимости двух билетов в люксовых каютах на лайнере, который вез нас до этого. Услышав подобную ересь, я справедливо возмутилась в первые минуты. Но спору не дали разгореться вовремя подоспевшие другие пассажиры, желающие отправиться в нужную нам сторону.

Двое из них были космическими маршалами, а третий — заключённым. Весьма колоритная компания, от которой большинство прохожих и случайных свидетелей стремились отвести глаза. Наверное, боялись и на себя накликать схожие неприятности с законом. Однако находились и такие, что демонстративно рассматривали осужденного и его эскорт. Чего было больше в их взглядах — наглости или любопытства — сразу было и не разобрать. Но если спросить у меня, я бы выбрала оба варианта. Большинство из подобных зевак относились к категории бестолочи-обыкновенные — мужчины, которые по той или иной причине не хотели работать или заниматься собственным делом, предпочитая придаваться царственной лени и выставлять свою «доблесть» на всеобщий показ. Маршалы выглядели крайне серьезно и готовы были от любого шороха схватиться за поясные фазеры. Их можно было понять — на окраинных планетах влияние закона и центральной власти в значительной мере ослаблено. Здесь иные правила, и значок при подобных условиях порой мог ускорить знакомство его обладателя с потусторонней жизнью.

По полученным мною данным, на Просперосе находилась колония-поселение для осуждённых по статьям лёгкой или средней тяжести, а также переведенных из тюрем более строгого режима. Видимо этот преступник был именно из таких — кроме отслеживающего браслета и надзора маршалов его действия были никак не ограничены. Нарушитель в отличии от своих стражей, чувствовал себя вполне комфортно. Его несколько развязная, пошатывающаяся походка явственно указывала на человека непривыкшего к планетарной гравитации. Непрестанно ловко тасующие замусоленную колоду карт руки выдавали в нем бывалого шулера. При этом закутанный в потасканные шмотки мужчина на них даже не смотрел. Среди жителей космических станций всегда было полно криминальных элементов, так что подобный поворот в его судьбе не удивителен.

Увидев удостоверения и значки военных, космический волк враз погрустнел и сбросил цену вдвое. Но дальнейшей уступки ждать не приходилось. Хотя Килджа впору было называть космическим пиратом — так сильно он походил на почетного члена этого сброда свой неопрятной внешностью запойного алкаша и желанием лёгкой наживы. Но как я и говорила, выбирать не приходилось.

За три последующие недели не самого приятного перелета в моей жизни, мы очень редко встречали других пассажиров вне пресловутых очередей. Кроме уже виденной нами ранее троицы нам повстречалась пара угрюмых мужчин из людей, один таннориец и старик-астурианец, явно из касты учёных. Кроме меня на борту не было ни одной женщины, но с этим не возникло никаких проблем. Меня никто не воспринимали за настоящую женщину, а для общения мне хватало и одного Хаттери.

Вопрос правильности питания мы так и не закрыли, но Дерек с настойчивостью наседки пытался впихнуть в меня как можно больше. Порой это даже доходило до несуразности. Произнося что-то вроде «ну ещё одну ложечку за папу» он не отставал от меня до тех пор, пока моя тарелка не становилась чуть более чистой, чем обычно.

Ежедневно после плотной трапезы состоящей в основном из мясных блюд, бульонов, каши и овощей, я в сопровождении бдительного Хаттери совершала небольшой моцион по доступным для нас палубам. Наши соседи по каютам предпочитали и вовсе отсиживаться у себя, выходя только в пищеблок и по санитарным нуждам. Встречные члены экипажа и вовсе смотрели на наши прогулки косо, с изрядной долей подозрения. Наверное, перевозка продуктов для станции и пассажиров была самой легальной частью бизнеса капитана Килджа.

Планета встретила нас стеной проливных дождей. Под трапом, спущенным с шаттла, жадно хлюпала водяная жижа вперемешку с грязью.

— Не упадите с дорожки, не то станете обедом шарков. — Крикнул нам в спины старпом «Малышки», которому была поручена наша доставка на землю обетованную.

О чем он вообще? Шарки — это не более чем вымышленное зверьё, что-то на подобии аналога земных бесов. И среди обитателей Проспероса я ни о чем подобном не читала.

— Что за..? — Тоже удивился Хаттери, который штудировал информацию о планете вместе со мной. Но старпом уже скрылся в каюте без дальнейших разъяснений.

— А вы, молодой человек, внимательнее всмотритесь в то болото, которое окружает наш транспорт. — Прошамкал стоящий рядом с нами старик-астурианец и тыкнул нам под ноги. Мы всем дружным коллективом взглянули в указанном направлении и едва не отшатнулись, что на трапе было чревато тем самым падением. В грязи, омываемые дождем, копошились и нервно извивались в бесноватом танце узкие черные ленты. Из-за плохой погоды непонятно было змеи это или иные существа. Ясно было одно — куда бы мы ни двинулись острые-шипы кончики поворачивались за нами вслед.

— Официальная наука знает эту форму жизни как Вьюнок Прыткий…

— Вьюнок? То есть это растение? — Влез со своим комментарием один из маршалов.

Астурианец недовольно сморщился из-за того, что его перебили, но соизволил продолжить.

— Именно что растение. И если бы вы соизволили меня выслушать полностью, а не задавать глупые вопросы, то узнали бы об этом ещё быстрее. — Он прокашлялся и дождавшись пока его невольные слушатели избегая смотреть на грязевую жижу спустятся на платформу, добавил. — Вообще прелюбопытнейший феномен! Растение, которое проявляет такой уровень подвижности, более того практически мгновенно атакует жертву, его клеточная структура просто поражает воображение…

Видимо старичок мог долго извиняться в подобном духе, но был в очередной раз прерван мужчиной сурового вида:

— Короче, чем бы ни была эта тварь, она крайне опасна. Появляется и выходит на охоту только в сезон дождей, а без влаги быстро исчезает или погибает. Любит свежее мясо, из-за чего в периоды «большой воды» все наземные и подземные работы прекращаются. А прозвище «шарки» этой твари дали первые поселенцы за любовь разрывать и поглощать жертву заживо.

Все удручённо притихли, даже недовольно пыхтящий учёный умолк.

— А откуда вы знаете такие подробности? В общей информации о планете нет таких сведений. — Поинтересовался Хаттери, придерживая мое гравикресло и личный багаж.

Мужик угрюмо зыкнул на него, но процедил:

— Контрактник я, шахтер. Если бы не хорошая мзда, которую предлагают местные компании, ноги бы моей не было на этом проклятом куске камня. Тем более второй раз.

Он больше не проронил ни слова, а его ещё более нелюдимый напарник и вовсе игнорировал наше присутствие. В таком разрозненном составе мы и добрались до главного здания местного космопорта.

***

Я в очередной раз сверилась с линкомом. Нет ошибки быть не может, мы определенно на месте.

— Хм, вы уверены, что нам действительно нужно в эту забегаловку? — Хаттери настороженно и несколько брезгливо покосился по сторонам.

Мы стояли в небольшом и достаточно грязном переулке. По обе стороны от нас рядами вставали трёх и четырёхэтажные домишки рабочих и горожан местной колыбели федеративной цивилизации. Мир стали и железа, связанный и оббитый листовым пластиксом. Когда-то в очень далеком будущем, эта улочка возможно станет частью престижного района большого города. Но нынешнее ее состояние было удручающим.

На одном из зданий, как раз том перед, которым мы и стояли, висела потрёпанная временем и непогодой вывеска пивной. Если ее так можно было называть. Судя по звукам это заведение заменяло немногочисленным жителям базы и развлекательный клуб, и кинотеатр с рестораном, и бордель. Последнее было особенно заметно из-за доносящихся из открытых окон второго этажа визгливых воплей и залихватского хохота.

— Давайте лучше поищем гостинницу, а потом уточним местонахождение командного пункта?

— Нет мы все выясним сейчас. — Мне надоело маяться сомнениями под проливным дождем, пусть нас и спасало силовое поле. Воспоминания о милых туземных растениях не давало покоя. Чувствую шарки будут еще долго являться мне во сне. Да и любопытные взгляды редких прохожих раздражали все сильнее. — Не думаю, что капитан Заувер мог настолько ошибиться. Так что зайдём и все узнаем.

Дерек только обречённо вздохнул, выражая все свое отношение к моей идее, но услужливо приоткрыл дверь, помогая мне преодолеть порог.

Как только наша несомненно колоритная парочка оказалась внутри, все разговоры разом смолкли и десятки глаз обратились в сторону двери. Образовавшуюся тишину нарушал только хриплый баритон, доносящийся из старого музыкального центра. В отличии от современных пищевых пунктов, где роль официантов, барменов и прочего персонала уже давным-давно перебрали на себя роботы или андроиды, здесь за собранной из листов пластикса барной стойки возвышался человекоподобный пришелец. Видимо тот самый бармен. Вот только абсолютно лысая серая голова с большими миндалевидными зеркальными глазами и безносым лицом не делали его внешность особенно привлекательной. Шесть щупалец, размещенных вокруг туловища, непрерывно протирали посуду, сортировали выпивку и… в общем выполняли уйму работы сразу. Этот вид инопланетян я ни разу не встречала лично. В отличии от тех же землян, секарианцев и таннорийцев, представители народа серых грассов^[17] населяли всего две планеты и особенно покидать освоенную территории не рвались. Как и осваивать близлежащий космос. Зеркальщиков, как их называли в народе, не особенно любили. Более того, ходили слухи о способности их глаз к поглощению душ тех, кто неосторожно в них заглянет. Из-за этих суеверий, никак не подтвержденных со стороны науки, вход во многие публичные места и даже на целые планеты для зеркальщиков был заказал. Этот же субъект спокойно себя чувствовал на своем рабочем месте и от него особенно никто не шарахался. Я нашла это странным, но решила пока не акцентировать внимание.

— Мистер, подскажите пожалуйста, где здесь командный пункт? В Адмиралтействе нам дали именно этот адрес, но судя по всему, данные несколько устарели.

Зеркальщик повернул лысую и круглую как глобус голову в мою сторону. Невозможно было точно сказать смотрит ли он прямо на меня, так как зрачков у этой расы от природы не было. Я конечно не была особенно суеверной, но из разумных соображений предпочла смотреть куда-то в середину высокого лба.

— Вы не ошиблись госпожа. — Голос бармена звучал как будто из недр его существа, с лёгким придыхание и эхом. Порой именно так слышится ветер, завывающий в пустых бутылках. От этого потустороннего гласа у меня даже мороз по коже прошел. — Вам нужно пройти по правой лестнице на третий этаж. Лифт, к сожалению, уже несколько месяцев не работает. На третьем этаже зайдите в красную дверь. Не ошибётесь.

— Благодарю.

Все то время пока наше дружная группа торжественно шествовала в указанном направлении, по моей спине пробегали мурашки. Это точно был взгляд зеркальщика. До того момента как он обратил на меня внимание у меня не было подобного чувства. Но навязчивый голос, что любил проявляться в самые не подходящие моменты, сейчас молчал. Значит, странный пришелец не нес мне угрозы? Или этот «детектор опасностей» работает как-то иначе?

От проскользнувшей мысли меня отвлекли громкие стоны. Видимо мой вывод на счёт борделя был оправдан. Мы как раз преодолевали лестницу на второй этаж.

— И какая нормальная женщина согласится работать в такой дыре… — Тихо пробормотал Дерек, но я расслышала.

— Это точно не настоящие девушки. Андроиды скорее всего.

— Как вы это поняли, Ясмин? — Голос моего стража звучал удивленно.

— Слышны металлические нотки. — Я ещё раз прислушалась и удовлетворённо кивнула.

— Хм.

— Что-то не так Дерек? — Мне послышались сомнения в этом его многозначительном хмыке.

— Нет, думаю все в порядке.

Мы как раз дошли до нужного этажа. Как и говорил нам экстравагантный бармен, нужную дверь мы бы ни с чем не спутали. Большая, стальная, с множеством клепок, да еще и красная в придачу. Такое впечатление что за ней не командный пункт размещен, а бомбоубежище или сейф как минимум. Рядом с вполне современной системой распознавания был прикреплен допотопный механизм.

— Ты знаешь, что это? — Я недоуменно разглядывала странную коробочку.

— Кажется я видел нечто подобное в музее… — С сомнением протянул Дерек. — Правда это был музей авиации. На сколько я помню на эти штуки принято нажимать.

Он потыкал пальцем в кнопку, как оказалось, и за дверью раздался резкий переливчатый крик имитирующий птичье пение. Все же жаль, что я никогда особенно не увлекалась историей.

Дверь практически сразу распахнулась. На пороге стояла женская особь непонятной видовой принадлежности, видимо полукровка. Из-за огромных старомодных очков с диоптриями лица было толком не рассмотреть. Не думала, что в обитаемом космосе у кого-то еще может быть проблема со зрением. Или это дело принципа? Встречались мне такие фанатики, приверженцы радикального консервативного движения и доктрины натурализма. Кажется, именно этой любительнице древностей принадлежала идея кнопки на дверях.

— Вам что надо?

Не самое добродушное приветствие в моей жизни.

— Мы прибыли по распоряжению главного Адмиралтейства. Нам сказали, что здесь находится командный пункт. Где сейчас капитан Левик?

Девчонка затряслась как осиновый лист и пробормотав что-то нечленораздельное поманила нас вглубь помещения. Миновав приемную, пустующий аналитический центр и переговорную, мы остановились перед небольшой дверью. Нажав на панель, секретарша доложила о нас срывающимся голоском. В конце малоинформативной речи она убежала, извинившись сразу и перед начальством, и перед нами

Но нам было не до нее. Двери распахнулись и нас встретил невысокий пухлый человечек с дружелюбной улыбкой на открытом лице. Эдакий все понимающий добрый дяденька. Не люблю такие личности — слишком часто за их масками скрывается тонна лицемерия и мелочная душонка.

— О здравствуйте дорогие гости! Мы вас как раз очень ждали. Ну что же мы стоим на пороге! Вы проходите, проходите.

Он посеменил вперёд, а у меня возникла проблема, с которой я давно уже не сталкивалась. Двери оказались слишком узкими чтобы мое кресло могло пролететь. Подобные трудности у меня бывали только в случаях, когда нужно было посетить технические тоннели на корабле или санблоки. Поскольку я ехала впереди, Хаттери тоже оказался заблокирован и не мог войти в комнату. Да что же это за поселение такое и куда я вообще попала?!

Толстячок заметил мои трудности и удручённо всплеснул руками.

— Тысячи извинений, но увы, эти временные дома не были рассчитаны на подобный ультрасовременный гм… транспорт.

— Вы хотите сказать, что разработчики ваших временных жилищ использовали при конструировании и постройке зданий какой-то другой стандарт вместо общепринятого? Вот инженеры, создававшие мое кресло, руководствовались именно общегалактическим нормами о ширине дверей. — Как бы я ни старалась, но нотки раздражения все же проскользнули в голосе. Мне с самого начала не нравилась идея работы на планетарной базе и с каждой секундой она мне нравилась все меньше.

— Ах, я даже не берусь судить почему так вышло! Возможно это разовая оплошность. Это неприемлемо и непременно будет расследовано в ближайшее время! Но как же сейчас… Я тотчас же вызову людей…

Капитан метнулся в сторону коммуникатора, но я, раздражённо махнув рукой, просто встала и зашла в кабинет. Дерек, отстранив с пути гравикресло, последовал моему примеру.

Толстячок изумлённо захлопал глазами, но тут же расторопно подвинул мне гостевой стул. Мой телохранитель стал за моим правым плечом, проигнорировав неуверенное предложение присесть. Разместившись напротив, местное руководство откашлявшись, начало торжественно вещать:

— Позвольте представиться. Капитан четвертого ранга Тодеош Левик, как представитель правительства Межгалактической Федерации, приветствую вас на базе Просперос-1! Рад что вы смогли добраться до нас без проблем. Если вы хотите, я могу прямо сейчас провести вас в финансовый отдел для проверки документации. Поверьте, у нас с этим очень строго и полный порядок! Я сам лично за всем слежу. Знаете, когда-то я даже посещал курсы бухгалтерского дела…

— Постойте, — я успела вклиниться в непрерывный поток, — видимо имеет место недопонимание. Мы здесь не для аудиторской проверки. Меня зовут Ясмин Ле Соллиар, капитан третьего ранга. Я имею предписание от главы Адмиралтейства на занятие поста руководителя этой базы.

— Оу, вот как. — Капитан Левик сразу поскучнел и стёр с лица лыбу благостного идиота. — Да, я действительно подавал запрос около трёх месяцев назад потому что в скором времени собираюсь уходить. Срок моего контракта как раз подходит к концу. Хотел, знаете ли, подготовить себе достойную смену. Но разве вы не получили уведомление? Месяц назад я отправил отмену, потому что нашелся подходящий человек на этот пост. Так что, простите, но ваш путь был напрасным.

В моей голове разом столпились самые разные мысли, а сердце скрутили противоречивые эмоции начиная от возмущения и заканчивая неожиданным разочарованием. Я же уже подготовилась, перешерстила столько материалов и настроила себя на эту работу…

— Месяц назад мы уже были в пути. — Тихо начала я, по возможности стараясь сдерживать проявления вспыхнувшего глубоко внутри гнева. — И нет, никакого извещения из Адмиралтейства я не получала. Но, правильно ли я поняла? Вы сейчас хотите сказать, что ваша «смена» имеет достаточный ранг и квалификацию, одобрена Адмиралтейством и имеет соответствующие предписания со всеми подтверждениями? Я, например, имею. И, на сколько мне известно, на этой базе кроме вас никто не обладает достаточным уровнем квалификации для управления колонией.

— Эм-мне… — Капитан Левик явно занервничал. По его высокому лбу заструилась капелька пота, а глаза нервно забегали. — Мой приемник пока не сдал всех экзаменов на должность капитана, но он способный парень. А главное знает нашу станцию как свои пять пальцев. Уже минимум лет десять здесь служит. К тому же, он умеет найти подход к местному разношерстному населению, что для женщины с… хм… ослабленным здоровьем может быть весьма затруднительно. Вы поймите, я прежде всего беспокоюсь о благе колонистов. Это суровое место и жизнь в нем может быть для вас тяжёлой, особенно учитывая ваши обстоятельства.

Он покосился на так и стоящее около двери кресло. Я же закипала. Нет, мне и раньше доводилось сталкиваться с пренебрежительным отношением. Причины разнились. Начиная от слабого пола и заканчивая моей болезнью. Из-за этого статуса «инвалида», меня фактически выставляли за порог во многих местах, где я хотела бы работать или просто учиться. Причем, это началось ещё за долго до службы во флоте. На Рейменэе принято, что дети начинают пробовать заработать свой первый гонорар ещё с тринадцати лет. Так они формируют свою независимость от родительского крыла. Я тогда ещё не использовала кресло, но аура прокаженной уже преследовала меня. И вот сейчас все повторяется вновь. Не позволю!

— То есть вы хотите сказать, что сомневаетесь в моей компетентности? Значит вы ставите под сомнение также и способность правильно оценить возможности кандидата всей комиссии Федеративного Флота, которая меня сюда распределила. И считаете, что ваш кандидат несомненно способнее, не так ли? Что ж, я именно так и доложу в Адмиралтейство. Поскольку вы так уверенны в силах своего протеже, я позабочусь о том, чтобы уже завтра был созван брифинг комиссии, и они смогли бы принять у него экзамен сразу же. Зачем же оттягивать столь важную процедуру и ставить под угрозу жизни людей? Вы ведь со следующей недели идете в отставку? Тогда нам тем более стоит поторопиться! — На волне злобного куража слова брызжили из меня подобно яду.

Мой собеседник резко спал с лица и побледнел.

— Н-ну, зачем же так рвать с плеча, уважаемая госпожа Ле Соллиар..

— Капитан. — Педантично поправила я, делая акцент на своем звании. Чувствую, что мне придется напоминать о нем постоянно.

— Да-да, конечно капитан Ле Соллиар! Мы же оба разумные люди, зачем же срывать столь занятых членов комиссии ради подобного пустячного дела? — Услышав эти слова только усмехнулась. Тут же подумалось о том, какое будет предписание этой самой комиссии, когда ее участники узнают ради чего они были созваны сверхпланово. И на какой дальний астероид они пошлют этого самого протеже. Толстяк Левик похоже это тоже прекрасно понимал, потому сразу изменил тон. — Мы же можем договориться?

— Конечно капитан Левик, мы несомненно можем договориться. — Мысленно я потерла руки. Послушаем что ты скажешь сейчас.

— К сожалению, я не могу предложить вам много отступных, но на приятную компенсацию вы вполне можете рассчитывать. — Он несколько помялся, но в конце добавил. — Вам только нужно назвать подъемную для нас сумму…

— Что я слышу? Вы мне ещё и взятку столь откровенно предлагаете? — Мне в пору было смеяться, но уж больно гадко было у меня на душе для этого. Слишком ожидаемо. — Чтоб вы понимали… капитан, у моей семьи вполне достаточно капитала, чтоб скупить не только эту базу, но и всю замшелую планетку, на которой она находится. За все время нашего разговора я насчитала как минимум пять нарушений криминального и семь нарушений административного кодексов Федерации. Мне достаточно сделать всего один звонок и вам вместо достойной пенсии будет светить только унылое прозябание в каком-то не самом приятном месте. В вашем случае — до самой смерти. Если же вы хотите этого избежать, мы делаем следующее. Сейчас вы введёте меня в курс дел станции. — Я посмотрела на линком сверяясь по времени. — И до конца дня оформите передачу всех дел на меня, как будущего руководителя и командующего поселением. Только при выполнении этих условий, думаю я смогу закрыть глаза на все произошедшее. Надеюсь, мы друг друга поняли?

— Да-да, полностью. — Толстячок свёл бровки домиком и удручённо покивал, изображая искренне раскаяние. Эх, мне бы научиться делать такую умильную мордаху. Возможно тогда бы жить стало легче.

***

Я устало упала на кровать. За этот суматошный день мой несчастный организм был настолько вымотан, что у меня не было сил даже на осмотр квартиры, которую мне выделили от государственных щедрот. Главное, что в ней есть кровать.

От мгновенного погружения в сон меня отвлекло возмущенное ворчание Дерека. Он подобно наседке выставлял на прикроватную тумбочку рядом со мной несколько тарелок с ароматно благоухающей кашей, гарниром и еще чем-то.

— Вы совсем себя не бережете! Если вам уж так себя не жаль, пожалели бы меня! Это же мне придется присматривать и устранять все неприятности, которые могут возникнуть на вашем пути. А вы в первый же день нажили себе сразу несколько врагов! Этот скользкий Левик… Почему вы вообще стали его слушать? Ещё и отпустили восвояси! Да таких как он нужно сразу в тюрьму бросать и без особых нежностей. А так эта гниль гуляет себе спокойно на свободе. Он ведь и ударить в спину может!

— Ты преувеличиваешь, Дерек. Этот тип может только по-тихому проворачивать свои делишки, но дать ответ побоится. К тому же, я его сегодня сильно пугнула. — Устало отмахнулась от его навязчивого бормотания. Из-за усталости на еду смотреть было противно.

Хаттери немного помолчал, но все же продолжил.

— Ладно, допустим. А за что вы взъелись на этого… Как его… Старшину Руша?

— Он отвечает за склады. — Сонно пробормотала я, вяло поглощая предложенные блюда и отодвигая в сторону пустые тарелки. — Мне не нужен вороватый кладовщик.

— Да с чего вы взяли, что он вороватый?! — Дерек схватился за голову, я же только тихо застонав залпом выпила кисель и зарылась в подушку.

— У него по описи значится наземный транспортник ЦВ-2, если ты заметил он стоял у них во дворе. При этом старшина заявил, что он не рабочий и причина — поломка двигателя. Даже в доказательство этот самый двигатель показал.

— И что?

— А то, что на «Буревестнике» был точно такой же, только более современный. Я в свое время потратила прилично времени, пытаясь его правильно оприходовать. А все из-за того, что транспортник записывается под одним инвентарным номером, кузов под другим, а движок под третьим. Да и процедура расчета амортизации отличается…

— А?

Я посмотрела на Хаттери. Кажется, мои слова вогнали его в некоторый ступор. Бухгалтерия явно не была его сильной стороной. Я пощелкала у него перед лицом пальцами и более медленно проговорила.

— Если совсем коротко, у двигателей транспортников модели ЦВ, уникальный номер начинается обязательно с кодировки ППР и дальше цифровое значение. У этого же код начинался буквами "АВ", так что скорее всего этот движок от абсолютно другой машины. А если ты помнишь, разрешение на ремонт и модернизацию оборудования могут дать только командир базы и кладовщик, то есть материально ответственное лицо. Причем на разрешении должны стоять обе подписи. А по документам ничего подобного не проходило, я специально просмотрела соответствующую папку за последние десять лет. То есть с момента начала эксплуатации этого самого транспортника.

— О! — Судя по лицу Дерека, я тут ему как минимум прочитала лекцию о взаимосвязи квантовой физики ивысшей математики. — Тогда понятно, почему вы вызвали местного начальника полиции и приказали помочь Рушу с проведением инвентаризации. Ещё и секретаршу Левика к этому делу привлекли.

Я удручённо вздохнула.

— Этого Руша все равно придется уволить. За все время что мы провели вместе, я насчитала как минимум с десяток подозрительных моментов, нуждающихся в проверке. Сомневаюсь, что дело на этом ограничилось. Все же мы прошлись только по одному ангару, но этого хватило для составления общей картины. Нужно было, конечно, самой принять участие во всей инвентаризации, но я слишком устала.

Дерек понимающе покивал.

— Но все же, что на вас нашло? Вы были так злы. Даже меня проняло. Я такого за вами не припомню. Вы всегда были для меня образчиком спокойствия и выдержки. Даже Каюдзава об этом не раз говорил.

— Не знаю. — Я задумчиво поковыряла подушку. — У меня будто все чувства и эмоции обострились. А как только Левик сделал намек на мою недееспособность, как с катушек слетела. Кстати нужно будет выяснить откуда взялся этот зеркальщик. Напомни мне об этом когда закончим с инвентаризацией и проверкой станции.

— Какой зеркальщик? — Дерек недоуменно покосился на меня. Я же только раздражённо мотнула головой.

— Как это какой? Тот самый бармен, который показывал нам дорогу до командного пункта. Ты же сам его видел. Ещё и попрощался, когда мы отправились на осмотр базы!

— Э-э, Ясмин не хочу вас расстраивать, — телохранитель отвёл глаза и почесал в затылке, что свидетельствовало о том, что ему сейчас крайне неуютно, — но там не было никаких зеркальщиков. Да бармен имеет не самую приятную внешность, но вполне заурядную для человека.

С меня в один момент слетел весь сон. Я села и внимательно посмотрела в глаза Хаттери, но он точно не стал бы мне лгать из-за подобной мелочи.

— Не хочешь же ты сказать, что у меня уже галлюцинации начались? — Я возмущённо отбросила маску и потерла слегка вспотевший лоб. Конечно голоса в голове могли натолкнуть меня на мысль о начальной стадии шизофрении, но у меня все же были достаточные основания полагать, что благосостояние моего разума было здесь не при чем. — Ничего не понимаю! Я конечно ни разу не встречала зеркальщиков в живую, но все характерные признаки были в наличии — зеркальные глаза, щупальца и серая кожа… Я все это отчётливо видела, как и тебя сейчас.

Снова посмотрев на Дерека, я вопросительно приподняла бровь. Мужчина уставился на меня так удивлённо, как будто видел впервые.

— Ты чего? — Я даже помазала ладонью перед его лицом. Хаттери очнулся и приблизил свое лицо вплотную к моему, став рассматривать то с одного, то с другого ракурса. — Эй, теперь ты меня точно пугаешь!

— О, я не хочу вас лишний раз волновать, честно. — Дерек наконец отстранился от меня и отсел на свое место. — Но кажется у нас возникли проблемы.

— Какие? У меня что-то с лицом? — Я испуганно зашарила по комнате взглядом ища ближайшую отражающую поверхность. Маску я уже почти привычно сняла, как только осталась наедине с телохранителем, так что он вполне мог увидеть какие-то изменения.

— Нет, послушайте, — Хаттери аккуратно перехватил мою нервно сжатую ладонь, — с вашей кожей и лицом все в порядке. Но у вас явно светятся глаза. Причем они стали фиолетово-голубыми.

***

В зале «Космического гуся», как назывался местный бар, было малолюдно. Обычно в это время рабочие уже уходили на смену в забой, а прочие жители только просыпались. Сейчас же, пока не закончатся дожди, у первых был заслуженный отдых. Большинство из них отравись на другую сторону планеты, подальше от шарков и вечной сырости. Так что кроме нас с Хаттери да нескольких похмельный страждущих больше клиентов не было. Я то и дело настороженно всматривалась в отполированную до зеркального блеска сахарницу, стараясь рассмотреть сквозь прорези маски цвет глаз. Но каждый раз только еще раз убеждалась, что они привычно серые. Никакого аметистово-сапфирового блеска, как вчера. Вторым аспектом моего беспокойства был пресловутый зеркальщик.

— Ну что? Что ты видишь? — Не выдержав, спросила у Дерека. За последние пол часа он успел несколько раз сбегать в наши апартаменты, которые были в этом же здании на четвертом этаже. Один раз наведаться на кухню под предлогом узнать что готовят и сделать заказ непосредственно бармену. Официантов здесь не было как таковых и все блюда приходилось лично забирать у барной стойки. Также в процессе этих телодвижений мужчина, как я заметила, использовал различные отражающие поверхности, чтобы взглянуть на интересующего нас субъекта с разных ракурсов.

— Ничего. Абсолютно. — Дерек только развел руками. — Я смотрел и так, и эдак. Даже в отражении и по диагностирующему прибору это самый обычный человек со стандартной внешностью, средних лет, волосы русые с проседью. А так никаких особых примет нет. Как говорится — глазу не за что зацепиться. Даже запомнить его особенности не получается уж больно он… средний. Разве что… — Он сощурил глаза припоминая. — Один раз, когда я посмотрел на нашего бармена вскользь через зеркало мне почудилось на его месте расплывчатая серая тень. Но когда я взглянул прямо это было привычное отражение. Не знаю, что ещё можно к этому добавить.

Я задумчиво проводила линии вилкой по яичнице. Это было уже второе блюдо, но моя личная нянька настаивала, что завтрак должен быть наиболее питательным приемом пищи за день. Так что сейчас я пыталась впихнуть в себя ещё несколько кусочков хорошо приготовленной глазуньи с беконом. Параллельно, как бы невзначай бросала взгляды в сторону стойки. Зеркальщик был на месте и ни чуточку не стал похож на описываемого мне человека.

— Как ты сказал его зовут?

— Валиант Норт. Я узнал на кухне.

— Странный выбор имени. Если допустить, что оно поддельное уж больно редкое и приметное. Назвался бы Джоном, в конце концов. На любой улице этих Джонов с десяток наберётся.

Хаттери только флегматично пожал плечами. Со своей порцией он справился быстро и теперь отстраненно попивал кофе. Напиток, судя по запаху, был посредственным. Это подтверждала недовольная мина на лице моего телохранителя.

— Что теперь будем делать? Если это действительно незарегистрированный зеркальщик, нам придется доложить…

Его прервал подошедший к нам высокий и достаточно стройный, но уже глубоко пожилой мужчина. Увидев его, я улыбнулась. Хоть одна приятная в общении личность нашлась на этом планетоиде.

— Прошу прощение за интервенцию, но я хотел бы доложить о результатах вчерашней проверки. — Из-под тяжелых век на меня глянули цепкие и холодные глаза.

— Неужели вы уже всё проверили шериф Грант? — Он конечно не мог увидеть моих удивлённо приподнятых бровей, но видимо уловил определенные нотки в мем голосе, потому что поспешил уточнить.

— Что вы, капитан Ле Соллиар, какое там! Мы только начали. На полную проверку уйдет не одна неделя. Но то что я видел, меня уже настораживает.

— Шериф, вы присаживайтесь! Думаю, старший сержант нам сейчас организует чай, и мы быстро все обсудим. — Я слегка оттолкнула гравикресло, отодвигаясь в сторону и высвобождая дополнительное место. Приход шерифа удачно избавил меня от необходимости доедать завтрак.

— О, нет-нет, только не местные помои. Принесите мне пунша пожалуйста, молодой человек. — Фыркнул старый вояка, придвигая стул к нашему столику.

Хаттери понятливо кивнул и удалился в сторону стойки. О моих вкусах он знал и так. Для всех посторонних он был просто моим адъютантом. Конечно, эта должность уже несколько веков как считалась атавизмом на флоте, но в случае острой необходимости к старшим чинам приставлялся помощник. Вот собственно его роль и выполнял Дерек.

— Алкоголь прямо с самого утра? — Я решительно отодвинула в сторону тарелку с остатками бекона.

— О, не начинайте! Моя старуха мне об этом все уши прожужжала. Но кто бы что ни говорил, лучшей дряни чем местный пунш для того чтобы приободриться сутра вы здесь не найдете. Да и сколько там этих градусов! — Пробормотал в ответ старый вояка и дождавшись своей кружки с наслаждением приложился. Со стуком вернув полупустую ёмкость на стол, резюмировал. — Вот теперь можно и поработать!

Вытерев лёгкую пенку с губ и дождавшись всеобщего внимания, он продолжил.

— Согласно первичным результатам воровство есть и достаточно крупное. Со стороны все вроде на месте, но когда получаешь на руки бумаги и начинаешь задавать вопросы… Я слишком долго проработал военным следователем, да и с разными людьми сталкивался по долгу службы. Когда человек врёт мне в лицо я чую сразу. А Руш выкручивался как мог. Но должен отдать ему должное, врёт он мастерски. Чтобы поймать его за руку придется приложить усилия.

— Ну, с этим мы разберемся. Главное, что вы смогли подтвердить мои основные выводы. — Я благодарно кивнула Гранту. — Но неужели он раньше не вызвал у вас подозрения? Вы же работаете здесь уже больше четырнадцати лет!

Шериф удрученно подпёр рукой голову.

— Я все вижу, капитан, хоть мои глаза уже и не те, что были раньше. Но войдите в мое положение. Все рапорты, которые я писал ранее — шли под сукно. Где-то там выше по цепочке сидит довольно влиятельная персона, которой явно выгодна сложившаяся ситуация. А я… Что я могу сделать один? Моих старческих сил только и хватает на то, чтобы поддерживать какой-никакой порядок. Но и с этим не всегда справляюсь. Эх, раньше всё было не так…

Он печально махнул рукой. Я же была неприятно удивлена.

— Постойте, вы работаете один? На колонию, численностью в полторы тысячи человек? Как это возможно?

Грант только кивнул.

— Я же говорю, что раньше было не так. По нашим нормам у меня должно быть, как минимум, два помощника и ещё пятеро людей из добровольцев в запасе для экстраординарных случаев. Сам городок колонистов невелик, населения не так много, как вы говорите. Компании-разработчики выписывают для шахтеров дополнительную охрану и у них там полный порядок. Угомонить пьяных шахтеров и разнять драку сил хватает. Лет восемь назад у меня были помощники. Приблизительно тогда я начал интересоваться подозрительной активностью на складах. Мой старший помощник меня поддержал. — Он угрюмо зыркнул на меня и одним глотком допил свой напиток. — В результате после нескольких наших рапортов его нашли мертвым в собственной квартире. Официальная версия — передоз. Ещё и опорочили, мерзавцы! А какой был хороший парень! На дух всю эту наркотическую гадость не переносил! Всегда изымал дурь у шахтеров и боролся с этой привычкой у горожан как только мог… Эх… А второй мой помощник написал заявление по собственному и никак его не объяснил. Да и что тут пояснять — так все понятно.

Старик опер локти на колени и свесил кисти между ног. Я же обменялась настороженным взглядами с Хаттери. Обрисованная картина мне абсолютно не нравилась.

— И вы не обратились в соответствующую инстанцию?

— Нет, я перестал задавать вопросы. Одной смерти мне показалось достаточно, чтобы прекратить рыться в этом дрянном деле. Горело бы оно все огнем… — Шариф говорил устало, с силой проталкивая каждое слово сквозь сжатые зубы.

— Тогда почему вы рассказываете это все мне? — Я постаралась задать свой вопрос как можно мягче.

Грант внимательно посмотрел на меня. Такое впечатление, что алкоголь на него совсем не подействовал.

— Вы человек новый. И судя по тому, с треском погнали Левика, точно не заодно с ними. А сейчас начинаете копаться в том же деле, что и я когда-то. Не поймите меня неправильно, не думаю, что из меня выйдет хороший советчик. Поэтому единственное что я могу сделать для вас — это предупредить заранее о том с чем вы связались.

Выпивка закончилась, и старый солдат прикурил. Волосы на его коротко стриженном затылке встали дыбом. Теперь он был похож на растрёпанный старый ёршик. Видимо секарианцы отметились в его дальнем родстве, о котором сейчас напоминали только поодинокие костяные наросты да вот эти недоиглы.

Над столом повисла тишина. Каждый думал о своем. Не знаю уж к каким выводам пришел Дерек, но он был мрачнее тучи. Похоже, серьезного разговора мне не избежать.

— Как же вас не убрали? Вы же обо всем происходящем знали. — Я решила уточнить ещё один важный момент.

Шериф Грант хмыкнул.

— После того, что произошло я решил подстраховаться. И не только в правовом поле. Есть у меня не столь добропорядочные знакомства со старых времён. Но меня еще помнят и согласись оказать услугу. Если что-то произойдет со мной и моими близкими… сами понимаете. К тому же, — он глубоко затянулся и прищурил слезящиеся глаза, — какой спрос с пьяницы? Стоит несколько раз удобно упасть, да поспать на улице, как соответствующее реноме прочно закрепится за тобой. Да так, что захочешь — не отмоешься.

Его сиплый хохот разорвал тишину зала, редкие посетители обернулись в нашу сторону, но практически сразу утратили интерес. О том, что нас прослушивают я не беспокоилась. Во-первых, под столом был активирован мой глушитель. Ну а во-вторых мы сидели достаточно далеко от всех, чтобы даже для самых чутких ушей наш разговор сливался в неясный гул.

— А что если мы вам поможем найти напарника, ну или помощника на худой конец?

В наш разговор неожиданно встрял Хаттери. Я недоуменно покосилась на него, но он только подморгнул. Неужели он решил…

— Ты о чем, сынок? — Шериф тоже удивлённо приподнял щетинистые брови. — Никто в здравом уме не согласится работать на этой должности. А мои запросы в верха просто игнорируются.

— Есть у меня один надёжный человек. У него в свое время были проблемы с законом. Так, ничего серьезного — драка, дисциплинарное взыскание, штрафбат. — Дерек понизил голос до шёпота, заставляя Гранта вслушиваясь в каждое его слово. Не знала, что в нем есть актерский талант. — Он отбывает наказание здесь, в колонии неподалеку от Проспероса. Насколько я знаю, если вы как шериф возьмёте заключённого на поруки, то руководство колонии его отпустит и этот труд зачтут как выполнение гражданской повинности. Что самое важное, он парень не робкий, перед угрозой для жизни не спасует. К тому же бывший офицер.

— Ну, я даже не знаю. — Грант в сомнении потёр подбородок. — Брать заключённого, пусть даже и с поселения, на такую должность… Та еще морока. Его точно не примут местные.

— Поверьте, вот как раз ЕГО примут. Я ручаюсь за него своим словом.

Шерифа явно не вдохновляла идея работать с заключенным, но после минутного раздумья его глаза блеснули шальной искрой.

— Вы явно втягиваете старика в авантюру. Но если эта авантюра хоть как-то навредит местному криминалитету, — он выразительно поднял палец, — то я согласен. Кого выписывать будем?

***

— Как верно заметил Грант, это авантюра чистой воды. На что ты только рассчитывал Дерек?

Мы находились в теперь уже в моем кабинете, работая с финансовой документацией. Прежде чем вести откровенные разговоры, помещение было тщательно проверено на предмет неожиданностей, а все подозрительные предметы тотчас же выброшены. Включая старинный ноутбук, который прежде тщательно изучили. К сожалению, никаких компрометирующих данных извлечь не удалось. Либо его уже успели подчистить, либо капитан Левик просто не хранил на рабочем компьютере ничего важного.

— Но вы же сами говорили, что нам нужно как можно быстрее извлечь Каюдзаву из застенков. — Молодой мужчина невозмутимо отпил кофе из своей чашки и довольно прищурился как сытый кот. Да, мои домашние запасы не сравнить с местной бодягой. Именно в расчете на это я захватила несколько банок для гостей, но кажется их прикончат значительно раньше, чем эти самые гости ко мне явятся. — И след, если что к вам не ведёт. Вся информация исходила от меня.

— Ага, а ты никак со мной не связан. — Я ехидно подначила собеседника.

— С юридической точки зрения — я абсолютно стороннее лицо. Нет, если покопаться, то связь найти будет просто, но для этого придется потрудиться. Все наши дела после стычки с кишанами были засекречены. К тому же, как вы планировали вытягивать Наоки?

Я недовольно поморщилась. Это был значительный пробел в моей стратегии и Дерек попал пальцем в небо.

— На самом деле я хотела подвести к этому постепенно. Для начала укрепиться на базе как командующий. В дальнейшем выписать группу заключённых для каких-то текущих работ. Каких — я бы придумала по ходу дела. А потом отметить заслуги Каюдзавы через третье лицо и приписать к Просперосу-1 на законной основе.

— Вот видите, я фактически выполнил ваш план причем в значительно более сжатые сроки. — Дерек отсалютовал мне чашкой. — А то учитывая последние новости, чувствую подкрепление нам понадобится значительно раньше, чем мы предполагали. Я сегодня же отправлю отчёт вашему отцу. И на счёт изменений в вашем организме тоже.

— Первый ты вполне можешь отправить. Сторонний взгляд на ситуацию нам пригодится. А по поводу всех моих метаморфозов — молчи, очень тебя прошу! — Я аж подскочила и заходила по кабинету. — Я должна вначале разобраться со всем сама. Выяснить, чем это грозит мне и окружающим. И только тогда я лично поговорю с папой. Он будет сильно волноваться, если я преподнесу эту новость сейчас.

— Будто бы, если вы ничего не скажете он волноваться не будет. — Хаттери укоризненно покачал головой. — А каково Эльвенду будет узнать обо всем постфактум, вы подумали?

Мне стало совестно. Дерек был гораздо младше меня, но сейчас вел себя как умудренный жизнью старший брат. И в чем-то он точно был прав. Я больше не хотела повторять собственных ошибок и намеренно удаляться от отца.

— Хорошо, я сама позвоню ему и расскажу обо всем, но чуть позже.

— Ловлю вас на слове! — Мой страж весело подмигнул мне, но мне почудилось, что в случае чего, он обязательно проконтролирует исполнение этого обещания. — А теперь, как вам идея немного размяться? Верю, что шериф Грант неплохо справляется со своими новыми обязанностями, но и ему нужно давать отдых.

Глава 2

Около трёх дней мы с Хаттери постоянно били заняты на инвентаризации. Было найдено много чего крайне подозрительного, но поскольку я ещё не полностью вникала в ритм жизни Проспероса-1 толком понять случайность это или целенаправленные махинации у меня не получалось. Шериф был во многом далёк от этой стороны работы станции, а больше никто не стремился мне помочь. Наоборот — везде приходилось пробиваться с боем и, как выразился Дерек, «качать права». Но даже с найденным у меня хватило бы сил не просто выгнать старшину Руша с позором, но и посадить его за решетку лет на десять. Вот только все улики при желании можно было с легкость классифицировать как косвенные.

На третий день я раздражённо хлопнула ладонью по столу.

— Нет, это никуда не годится! Фактическое наличие абсолютно на сходится с ведомостями, а многие поводы списания и вовсе надуманны! Ты только взгляни! Четвертого числа десятого месяца два года назад со склада была отпущена листовая сталь класса А3 для ремонта космического челнока.

— Это тот самый челнок, который уже боги знают сколько времени ржавеет в доках? — Уточнил Дерек.

— Ага, он самый. Причем в личной карте челнока приписано, что на его ремонт была отпущена не только сталь, но и прорва других деталей. Как видишь, безрезультатно. И что самое интересное — все ремонты безотходны. — Я устало потерла руки. — И это лишь единичничный пример. Качественные материалы уходят на абсолютно нелогичные цели либо оказываются безнадежно испорчены в следствии каких-либо происшествий. Но на каждый такой поступок есть подтверждающий документ со всеми подписями и печатями. Сейчас все, что я могу вменить старшине Рушу — это дисциплинарное взыскание за халатность и увольнение. Но умный адвокат его оправдает. В результате он отделается штрафом и легким испугом. Если мы, конечно, не найдем что-то повесомей. Однако что-то мне подсказывает, что не найдем.

С силой отшвырнула от себя исписанные корявым подчерком бумажки. Здесь еще был в ходу такой анахронизм делопроизводства как бумажные бланки. От них дурно пахло и меня постоянно тянуло чихнуть. Это раздражало даже больше чем невозможность привлечь капитана Левика или старшину Руша к ответственности. Вообще все на этой базе было крайне старым, грязным или пыльным. Как я уже успела узнать из обучающих программ, в сухую погоду эта местность превращалась почти что в пустыню со всеми вытекающими отсюда последствиями. Песок и практически невидимая глазу пыль пробирались всюду, хрустели на зубах, разъедали глаза. Даже сейчас, когда за окнами не прекращал моросить унылый дождь, мой рабочий кабинет хранил следы песчаного королевства. И все старания роботов уборщиков тут были напрасны. Возможно по той банальной причине, что этих роботов в рабочем состоянии здесь было раз, два и обчелся.

— Если дела у них и правда набрали подобные объемы, то на что-то мы наткнемся рано или поздно. Мы ведь только начали.

Хаттери хотел добавить что-то еще, но тут со стороны прихожей раздался шум. Я не сразу сообразила, что это тот самый аппарат, издающий условный сигнал о приходе посетителей. Уж больно дико этот «звонок» всё ещё для меня звучал на фоне окружающей действительности. Ни тебе уведомления о личности гостя ни голографического отображения. И это двадцать пятый век!

Дерек мигом подхватился и держа руку на фазере плавной походкой отправился на проверку. Через несколько секунд послышался щелчок двери и передо мной предстали двое гостей. Один вполне обычный таннориец, но зато другой… Мне сразу бросилось в глаза выражение лица молодого астурианца — эдакая смесь спесивой вседозволенности и царственных замашек верховного правителя орангутангов. Иначе это было просто не описать. Даже чешуйки топорщились, что считалось у их народа весьма задиристым и агрессивным поведением. Сразу становилось понятно, что мальчик относил себя к касте общепризнанных мажоров и вел себя соответствующе. На меня он смотрел с пренебрежением и отвращением, как на грязного нищего посмевшего просить у него милостыню. Кабинет же он обводил явно заинтересованным взглядом собственника. Что-то у меня не самые радужные предчувствия на счет этой парочки.

— Добрый день, госпожа. Разрешите представиться Жанрен Редвиг, поверенный. — Слово взял первый пришедший, неприметный зеленокожий таннориец в несуразном темном плаще. — Я уполномоченный представитель коммандера Амадеоша Варика.

Таннориец повел одной из лапок в сторону поименованного, но не дождавшись от него никакой реакции, недовольно булькнул и продолжил.

— Мы находимся здесь по делу о принятии поста командующего станции Просперос-1. Вот прошу ознакомиться с письменными рекомендациями и приказом капитана Левика. А после этого советую незамедлительно освободить кабинет.

Я невозмутимо протянула руку за тонким планшетом с обозначенными документами. Так же спокойно ознакомилась, а затем резко шмякнула ни в чем неповинный планшет о стол. Пластис крепкий материал, все стерпел, а вот нервы посетителей я попортила. Таннориец пошел белесой волной и стремительно отхлынул от моего стола, а малолетний коммандер вздрогнул и соизволил наконец уделить мне толику своего величественного внимания.

— Во-первых, я не госпожа, а капитан. Мы в военном заведении и это вам необходимо учитывать. — Тихо начала я, обращаясь строго к господину Редвигу. — Во-вторых, ни один из предоставленных мне документов не имеет юридической силы, так как числа, которым они датированы были после подачи официального уведомления в Адмиралтейство об открытой вакансии командира означенной станции. И в-третьих, если у коммандера нет документов о прохождении должностной комиссии, получении звания капитана с обязательной сдачей всех экзаменов, а также предписания одобренного высшим командным составом, похожих на эти. — Я развернула свой линком в сторону таннорийца. — То у него нет никакого права для занятия этой должности.

Таннориец вчитавшись только понурился и утвердительно кивнул своему подопечному, но тот явно не собирался так просто сдаваться. Поняв, что желанное место неожиданно уплывает у него из рук, он побагровел и дико выпучив глаза, неожиданно резким, пронзительно-высоким голосом заорал:

— Да кем ты себя возомнила, уродка! Ты хоть знаешь с кем связалась! Я сын главы величайшего рода Варик. Да ты у меня кровавыми слезами рыдать будешь и вылизывать мои сапоги! Немедленно выметайся из моего кресла… — Наглый мальчишка уже рьяно обошел стол, протягивая ко мне свои правые конечности, но Хаттери не дремал. Проворно заломав грубияна и уложив его на пол, дополнительно наступив на гибкий хвост, он невозмутимо посмотрел на меня.

— Мне его повязать и вызвать шерифа Гранта? Пускай посидит в одиночке двадцать суток, подумает о своем поведении?

— Ну нельзя же так! Мальчик просто очень вспыльчивый! Прошу вас, не нужно вмешивать шерифа. Коммандер Варик искренне раскаивается и просит прощения, не так ли коммандер? — Поверенный всеми своими многочисленными глазками вперился в своего нанимателя. Тот злобно зашипел, но все же не в силах сбросить с себя Хаттери, выдавил из себя извинения.

— Что ж думаю инцидент исчерпан. Прошу простить, у нас была неточная информация. А теперь прошу отпустите молодого человека.

Последнее касалось Хаттери, но он не пошевелился вопросительно, взглянув на меня.

— Проводи наших… гостей за дверь, пожалуйста. — Устало бросила ему, после нескольких минут колебаний.

Когда Варик и его сопровождающий убрались восвояси я позволила себе выдохнуть и устало откинуться на спинку кресла. Грудь отпускали сковавшие ее цепи. В кабинет вернулся довольный собой Хаттери.

— Представляете, этот молодчик ещё и угрожать мне взялся!

— Тебя это как будто радует.

— А то как же! Это впервые, когда мне угрожают кровавой расправой и скорой болезненной смертью. Расту, однако! — Он принял горделивую позу, сейчас как никогда напоминая мне мальчишку. Но это длилось недолго. Дерек снова сел на свое излюбленное место — небольшой обеденный столик — и задумчиво выдал. — С чего они взяли что это вообще сработает?

— Что именно? — Я немного размяла шею и выдохнула, сбрасывая накопленное напряжение. Все же вступать в спор, пускай даже ты и прав, очень тяжело.

— То, что они смогут с лёгкостью поставить этого молокососа на такой важный пост, пускай и по протекции предыдущего командующего.

— В этом как раз нет ничего странного. Более того, это активно практикуется сплошь и рядом, особенно на окраине Федерации, где внимание командования ослаблено. Запросы в Адмиралтейство отправляют «для галочки», а на посты назначают своих заместителей, родственников, да и просто тех, кто больше заплатит. Случай же, что из адмиралтейства в подобный дикий угол направили человека из кругов, приближенных к Центру… Можно сказать, нонсенс. Меня больше смущает другое. Почему капитан Левик не рассказывал ничего о моем приезде своему протеже? Ведь если бы он был в курсе, думаю сейчас поверенный трусил передо мною бумажками абсолютно иного уровня. — Я побарабанила по столу пальцами. Картинка категорически не хотела складываться. — Вот что, Дерек. Собери-ка мне полное досье на этого Амадеоша Варика, его семью, включая данные о доходах, собственности и бизнесе, который ведется. И узнай где сейчас капитан Левик. Но это так, в свободное время, а сейчас мы займёмся делом поважнее.

— Это каким?

— Командным центром.

***

Мы стояли перед руинами. Мостовая из плотных плит пластиса здесь оплавилась и обрыв уходил вниз на добрых метров пятнадцать. Неутихающий дождь с ажиотажем сумасшедшего барабанщика тарабанил по покосившимися стенам и провалившейся крыше здания. Оно наполовину нависало над улицей опираясь на предохраняющие от окончательного падения подпорки. Другая же его часть свела успешное знакомство с местной грязью и шарками, результаты каковой мы сейчас и наблюдали в глубине коварной ямы. Шустрые растения успели не только туго оплести руины, но и опираясь на них как на лестницу подбирались почти к самому краю провала.

— Что здесь произошло? — Я повернула голову в сторону скрывавшегося под капюшоном Гранта. Тот пожал плечами.

— А что написано в отчёте аварийной комиссии?

— Ошибка при проектировке фундамента. Не учли силу осадков в сезоны дождей и грунт под опорами подмыло.

— Да сезонность у нас славная. Раз в шесть месяцев дожди обязательно свое возьмут, а потом солнышко изжарит землю так что, она вместо тропиков превратится в раскалённую пустыню. А ведь в цикле Проспероса целых двадцать четыре месяца. И того, как вы понимаете, четыре слякотных сезонов. При обследовании планеты об особенностях климатического характера узнавали в первую очередь. А что вы сами думаете об этом?

Он указал в сторону бывшего строения командного пункта, и я проследила как с его указательного пальца срываются крупные капли воды. От защитной перчатки поднимался дымок. Дожди здесь были славные.

— Что это крайне опрометчиво для колонистов, у которых вполне могут возникнуть перебои в поставках запасов, тратить силы и жизненно важные ресурсы на постройку столь ненадежного здания. Они должны были просчитать все и предусмотреть даже самый невероятный вариант.

Я пнула ногой мелкий камешек, и он с громким плеском упал в грязную воду. Н него тут же со всех сторон набросились перекрученные склизкие щупальца.

— И будете абсолютно правы. Но знаете, я больше ничего вам не скажу, кроме того, что при поселении у людей есть только строго ограниченный запас ресурсов на основное время. Так из чего это все было построено, а капитан?

Я воззрилась на Гранта. Тот только хитро улыбнулся и кивнув головой ушел, сославшись на больные суставы. По его защитному шлему стекала кислотная вода, не давая четко рассмотреть выражение пронзительных глаз.

После его ухода я посмотрела на Хаттери.

— Что думаешь?

— Шериф явно что-то знает, но прямо не скажет. Скорее всего мы нащупали ту самую черту, за которой он помочь нам просто не в силах, не ставя себя под особое подозрение. Но наводку он дал неплохую.

— Это да. — Я хищно улыбнулась. — Давай ка возьмём пару проб этого материала для анализа.

Добравшись до оной их раскуроченных и будто оплавленных стен, Хаттери специальными щипцами отломил разные части поверхности и поместил в специальные контейнеры.

— Интересный металл. — Отряхнувшись сказал он, когда вновь встал рядом со мной. — Даёт зеленоватый оттенок, прочный, но в тоже время гибкий.

— Скорее всего результат местного производства. Нужно возвращаться, а то этот проклятый дождь уже успел существенно повредить моему креслу.

И правда в местах где части гравикресла выходили за пределы нашего защитного полога, едкие капли слизали часть слоя краски и уже подбирались к основному материалу. Благо, сиденье не намокло, пока я осматривала незадавшуюся стройку. Дерек тоже внимательно проследив за стекающими потоками, протянул:

— Возможно официальная версия не так уж и далека от истины, учитывая химический состав местного дождика. Только почему ничего подобного не произошло с другими постройками…

Надеюсь, что, хотя бы с этим вопросом будет разобраться проще чем со всеми остальными. Но если шериф прав, то мы нашли очередную червоточину. Как бы не хотелось решить все побыстрее и наконец перенести командный пункт из балагана на его законное место, но я прекрасно понимала, что ситуация может осложниться еще больше.

Вот только, когда мы все же добрались до нашего временного рабочего места, все стало ещё более интересно.

Под питейным заведением собралась настоящая толпа. Она гудела на разные лады и волновалась. Как только наши одиноко бредущие по улице фигуры были замечены, со стороны собравшихся людей послышался окрик:

— Это он, новый командующий! — На выкрик синхронно повернулись все головы, и колонисты мигом устремились в нашу сторону. Причем, поскольку их намерения все ещё были неясны, мне резко захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Вскоре стало понятно, что народ активно стремится почему-то именно к Хаттери. Ростом он больше похож на командующего что ли? Осознав это я быстро зарулила за его рослую плечистую фигуру и постаралась незаметно ретироваться, крикнув напоследок:

— Разберись с ними и возвращайся с докладом.

Ответа я так и не услышала, но понадеялась, что Дерек все же справиться. Что и сказать, весьма странная ситуация. Говорить с толпой людей особенного смысла для меня нет. Как ни крути, всерьез они меня не воспринимают, раз уж пошли именно к моему телохранителю. А переменить точку зрения большинства, человеку, которого это большинство не уважает, практически невозможно. И чего они все хотят от только что прибывшего командующего? Да и выражения лиц собравшихся не были доброжелательными, скорее наоборот

До своей уже обожаемой и прочной стальной двери я добралась с оглядкой, проникнув в бар через задний вход. К счастью, коридор был узкий, а на верхние этажи кроме сотрудников, жильцов и посетителей борделя никого не пускали. Именно поэтому перед заветной дверью стояло всего трое существ. Двое человек и одна секарианка. Похоже самые расторопные и сообразительные. Ну с этой массой хотя бы можно работать.

— Итак, господа и дама, чем обязана вашему визиту?

— А вы столь-быть новый шеф будете? — Прошамкал низенький старичок, из подвида одуванчиков. — Нам о статном мужчине рассказывали.

— Нет, это недопонимание. Статный мужчина мой адъютант. Так что у вас за дело к командующему?

— Ну, собственно, у каждого из нас свой вопрос. — Старичок покосился на своих соседей, но так как стоял первым продолжил. — Мы тут с жалобами и просьбами. Обычно, четвертый день недели предыдущий командующий отводил именно на решение вопросов и споров граждан станции.

— Ну так в этом я ничего не собираюсь менять. Все останется как есть. — Подобный ажиотаж из-за столь обычного дела сбивала меня с толку. — Насколько мне известно все свои вопросы вы должны оформлять в дистанционном режиме, после чего вашему заявлению присылается статус срочности и в зависимости от этого и срок исполнения. О всех этапах процедуры заявителя информируют на его личный линком.

— Так-то оно так. Но недавно прошел слушок, что это последний раз, когда будут приниматься заявки. На следующие два месяца вы вроде как будете заняты инвентаризацией и проверками. В дело, значится, входить. — Бравый старикан продолжал спокойно излагать свои мысли. Его товарищи утвердительно покивали. — А учитывая то, какие сроки на исполнение заявлений оставлял ваш предшественник, не удивительно, что все поспешили сбежаться.

— Но почему лично? — Я никак не могла взять это обстоятельство в толк.

— Так это, опять-таки, из-за другого слуха. — Пояснила опередившая пожилого мужчину секарианка. — Что если придем сегодня и лично вручим заявление в письменном виде, то и просьбы наши будут рассмотрены незамедлительно.

— А о том, что мне придется потратить на выполнение каждой просьбы не более тридцати секунд, вы не подумали? Особенно учитывая ваше общее количество. Или я волшебница по-вашему? — Я скривилась мысленно костеря распространителя слухов. Похоже мои оппоненты принялись за работу.

— Эм… — Об этой особенности мои посетители благоразумно решили позабыть, видимо рассчитывая попасть в число тех самых счастливчиков, что все же попадут ко мне на аудиенцию. Интересно все же кому я обязана тем, что ко мне сбежалась едва ли не половина колонии?

— Что ж, — Выдержав паузу проговорила я, — с людьми на улице сейчас работает мой помощник и заявления будут приниматься в штатном режиме каждый четвертый день недели, как обычно. Но раз уж вы сумели добраться аж до самих дверей, вас я приму лично.

В кабинете я принимала просителей по очереди. Старичок вот уже полгода оббивал пороги с прошением о переводе на белее лёгкую работу из-за хронического заболевания суставов. Ничего за пределами Проспероса он не имел, поэтому просто не мог уволиться. Но в колонии, где каждый день — борьба за выживание, любая работа была тяжёлой. Проблема была не то чтобы неразрешимой, но требовала вдумчивого подхода и приложения усилий с моей стороны как руководителя. Ага, управляющий который даже толком ничего не знает о вверенном ему объекте, должен с ходу разрешить все спорные вопросы. Отличное начало для новой карьеры.

— Мне нужно все тщательно обдумать. Пришлите мне на линк перечень работ, которыми вы когда-нибудь занимались, данные о вашем образовании и умениях. Думаю, я смогу решить эту задачу, но для этого мне потребуется как минимум неделя. Вас устроит такой мой ответ?

— О, более чем! — Старик действительно выглядел довольным. Его торчащие во все стороны волосы задорно подпрыгнули от резкого движения головой. — Вы подарили мне надежду, что я ещё немного потопчу эту землю.

После человека-одуванчика в кабинет вошла секарианка. Увидеть представительницу ее вида без сопровождения ближайших родственников или мужа было очень необычно. Но вскоре я поняла почему. Девушка оказалась активной феминисткой и подала запрос-жалобу на домогательство сразу нескольких представителей мужского пола из местной секарианской общины. Двое из них оказались ее братьями, а третий женихом. Как подступиться к решению этого вопроса мне было не понятно. В особенности секарианских традиций и обычаев мне никогда не приходилось вникать настолько глубоко. Поэтому я просто перенаправила жалобу, как имеющую криминальные признаки, на отделение полиции. Да простит меня Грант!

Последним в очереди оказался странный и молчаливый персонаж. Все то время, что я разговаривала с просителями в коридоре он стоял, закутавшись в грязный плащ. Да так плотно, что его лица невозможно было разглядеть. Но когда мужчина наконец откинул ворот, я только удивленно приподняла бровь. Что такой колоритный персонаж мог забыть на приеме у представителя местной власти?

— Ну здорово, госпожа капитан или как там вас. Вот свиделись снова. Меня кстати Ситом кличут. А у вас что за погоняло?

На меня смотрела суровая, заросшая рожа с тяжёлыми надбровными дугами и высоким лбом. По виску змеилась татуировка, но так сразу понять, что именно она значит было невозможно. Над лбом торчал чернявый хохолок. Остальные волосы были коротко выстрижены до состояния щетины. В каждом ухе болталось по три серьги-кольца и ещё одна была вставлена в нос. В целом мой посетитель был достаточно хилой и тщедушной конституции. Встань я сейчас в полный рост он был бы ниже меня на пол головы. В одной из его рук была зажата потрепанная колода карт. И кажется я вспомнила где и при каких обстоятельствах имела возможность лицезреть подобного индивидуума.

— Вы случайно, не тот самый заключенный, которого везли маршалы на «Малышке»?

— Случайно, тот самый. — Сито шмыгнул носом и звучно высморкался в пальцы. — Эти му… Копытные короче, в ожидании обратного челнока загуляли и нажрались в этом борделе, а я, собственно, гулять пошел. Гля — уже и буча мылится. Я на верх ныкнулся, а тут уже и эти попрошайки заболтали. Так просто не свалишь.

— Отчего же потом не ушел, когда они ко мне в кабинет пошли?

Сито только скорбно выдохнул.

— Так куда же я с этой байды сдрызну? Нычки — нет, кораблей — нет, банков — нет. Даже фраеров — и тех нет! На местной малине знаться не хотят — у них узкий бизнес только для своих, фамильный чтоб им! И это я — честный вор в третьем поколении — типа неровня этим полевым пугалам! — Он сделал рожу ещё более зверской и последнее предложение произнес искаженным голосом, явно пародируя кого-то. Под конец уныло скрестил руки и покосился в окно. — Я конечно могу пойти нажраться с фараонами, да простят меня праотцы за подобный грех! Но не по душе мне то. Вот к вамз погляндать да перетереть завернул. С шерифом уже поручкался. Походу единственный адекват в этом бедламе.

— Так значит это не более чем визит вежливости. — Утвердительно сказала я. Находится в обществе человека подобного… хм, склада ума, было для меня неуютно и в новинку. Особенно учитывая то, на сколько развязно и по-хамски он себя вел. Однако мне было интересно посмотреть, что же будет дальше. По идее, его должны были доставить в колонию, но кажется попросту забыли. Интересно, сколько заключённых теряется подобным образом? И возможно он даже сможет быть мне полезным.

— Ну, таки да! — Сито довольно оскалился. Несколько его имплантированных зубов блеснули фальшивым золотом — Вот радостно иметь дело с умной бабой. Так я за что побазарить, собственно, хотел…

Речь Сита оборвал резкой грохот, а потом звук захлопнувшейся двери, причем не менее шумный. Кажется, кто-то соизволил вернуться.

На пороге нашим взглядам предстал Дерек. Таким я его ещё не видела. Обычно аккуратно уложенные волосы всклокочены и измазаны с одной стороны чем-то белым. Под левым глазом наливается свежий фингал, а правую щеку украшают три царапины и след от помады. Одежда местами прорвана. Это что нужно делать со сверхпрочной тканью чтобы так ее изуродовать? Глаза Хаттери пылали каким-то нездоровым блеском, особенно при взгляде на меня, а руки были крепко сжаты на здоровенном пластисовом коробе.

— Ну как дела? Разобрались? — Я старалась не смеяться в голос, но улыбка исподволь пробралась на мои губы, умело прячась под маской.

— Куда же я денусь от этих разборок, особенно зажатый со всех сторон! Почему вы меня бросили с ними одного? — Вопрос прозвучал настолько жалостливо, что я даже на минуту усовестилась. Но слабость длилась недолго.

— Так ты же вроде как мой адъютант и должен решать все текущие задачи в случае моей особой занятости. И как видишь, мы с господином Сито сейчас как раз обсуждаем архиважный вопрос.

— Это ещё какой вопрос? Можно и я послушаю? — Дерек плюхнул прямо передо мной свой короб, а сам в наглую развалился в свободном кресле. В кабинете запахло свежей выпечкой

— Это ещё откуда? — Поинтересовалась, оттягивая край накрытия.

— От благодарных жителей за оперативное принятие заявлений. — Хаттери устало оттер влагу со лба. — Если так и дальше пойдет, скоро и зарплату пирожками получать будем.

Комнату залил низкий, слегка лающий смех.

— Ух, не могу! Как же тут у вас весело! Похоже поперло мне! Возьмёте ещё одного парня к себе в балаган?

— Может и возьмем. — Я прищурившись посмотрела на уголовника. — А что предложишь взамен? Я так понимаю, ты не только за увеселениямизашел.

Представитель криминалитета посерьезнел. Напускная развязность с него слетела, и он сразу подобрался.

— Рубишь фишку, чика. Сразу к делу, это я люблю. — Сито возложил свои ноги в затертых армейских ботинках на журнальный столик. Наглые конечности тут же были спихнуты обратно благодаря мгновенной реакции Хаттери.

— Ты пой птичка, но не забывай где и с кем находишься. — Дереку явно не пришлись по вкусу замашки нашего гостя. — Мы вполне можем устроить так, что о тебе вспомнят в местной колонии и устроят веселую жизнь. Так что будь уважителен и обращайся к капитану Ле Соллиар в соответствии с уставом. Или я за себя не ручаюсь.

Видеть как Хаттери запугивает кого-то было интересно. Особенно учитывая то, что раньше запугивали в основном его. Интересный опыт. И не скажу, что Дерек меня разочаровал. Получалось у него очень даже неплохо. Но эту позу, интонации и взгляд он явно копировал с Каюдзавы.

— Че ты так сразу ерепенишься? Я ж ничего такого не имел ввиду. — Сито поднял руки в защитном жесте и прокашлявшись начал уже почти без пафоса. — Мои кореша далеко. Местных я не знаю. Как уже говорил — на контакт они идти не хотят, морозятся. Мне моя шкура дорога, а если я начну настаивать ее явно захотят проверить на прочность. Знаю я таких ребят с окраинных планеток. Уже сталкивался и не скажу, что мне понравилось. Фараоны завтра сваливают. На поруки они меня сдали местному шерифу, так что у них все на мази. Вот только мне дико не хочется обратно на зону, госпожа начальник. Я согласен, за определенную мзду конечно, предоставлять вам некоторые услуги. Так что ловите, как говориться, момент пока я добрый!

Он демонстративно наклонился и закинул в рот парочку подхваченных со стола виноградин, расплывшись в довольной улыбке.

— И с чего же вы, господин хороший, взяли, что мне нужны ваши услуги? Какие именно кстати? — В предложении Сита не было ничего неожиданного. Скорее наоборот. Но у него явно значительные трудности, раз уж заявился в наглую к представителям флота.

— Ну, скажем так, работать со штабными мне не впервой. — Сито слегка помусолил свой ершик и продолжил. — Им, как и нашему брату, часто нужна особая информация, или вещи которые легальным путем не достать, или надрать кому-то нужному зад, чтоб на них не подумали. Разное делал — я все же свободный наемник. А с чего взял? Так оно сразу ясно. Если б у вас тут было все на мази — под вашими окнами не устраивали бы паломничество. К тому же, если местного не чистого на руку завхоза с треском увольняют в первый же день, это явно значит прибавление новых вражков в вашу копилку. Так что моя помощь всяко лишней не будет.

В речи Сита была своя правда и это меня выводило из себя. Однако тот факт, что он пробыв на планете не больше нашего уже успел составить общую картину почти не отличающуюся от нашей, говорил о многом. В частности, о его умственных способностях и неплохой интуиции.

— И как же тебя зовут на самом деле? С погонялами, как ты выразился, я не работаю. — Нужно было сразу узнать, что пере до мной за человек, прежде чем выносить окончательное решение.

Впервые с момента начале этого странного разговора Сито замялся:

— По ксиве я Дженнис Геларт, но если будете кликать Дженни — прибью и на все ваши должности не взгляну. — Вор Геларт со странной кличкой Сито, после официального представления враз посерьезнел. В его последних словах мы явственно уловили угрозу. Но если Хаттери напрягся, то я только усмехнулась. Кто станет в качестве фальшивого имени выбирать что-то настолько смежное?

— Отлично, мистер Геларт, я запомню это. Ваше предложение весьма интересно. Но если вы действительно хотите заработать, вам придется придерживаться моих правил.

— Это каких? — Теперь пришла очередь Геларта напрячься.

— Все очень просто. Первое — со мной вы общаетесь нормальной речи, без всего этого блатного речитатива. — Я загнула один палец, акцентируя внимание. — Второе — если ваши новости или услуги не принесут мне пользы, то и денег вы не получите. Ну и последнее, самое важное — если я узнаю, что вы сливаете информацию, которую накопали или данные обо мне кому-то еще — колония на соседнем планетоиде покажется вам раем небесным по сравнению с тем местом куда я вас запру. Это ясно?

Сито присвистнул, но тут же оборвал себя и глухо рассмеялся:

— А у вас есть характер госпожа капитан. Так и быть, запомню накрепко.

И раз уж на то пошло, что у нас появился «шпион», если его так можно назвать, то нужно сразу его озадачить.

— Дэрек, расскажи мистеру Геларту о том, что тебе удалось узнать о наших текущих оппонентах.

Телохранитель смотрел на меня осуждающе. Похоже ему было не понятно с чего вдруг я решила привлечь на нашу сторону такого мутного типа как Сито. Пожалуй, задай он этот вопрос вслух и я бы не смогла бы дать четкого ответа. Это было что-то сродни интуиции. Смутного предчувствия правильности происходящего. А еще, браслет на моей руке странно нагрелся. Он не обжигал, просто был теплее обычного. Что же это значит?

Пока Хаттери с неохотной миной вводил нашего нового внештатного сотрудника в курс дел, я незаметно коснулась кишанского украшения. В голове незамедлительно прозвучал вопрос, едва не заставивший меня подпрыгнуть на кресле от неожиданности.

«Пользователь желает провести оценку?»

Неужели все было так просто? Нужно было всего лишь коснуться и обратиться к браслету?

«Запусти оценку.» — Мылено распорядилась я, ожидая что же мене откроется теперь.

Мой взгляд немного поплыл, будто расфокусировался на мгновение. Когда же картинка вновь стала цельной, к каждому предмету в комнате тянулась тонкая серая нить. Высоко под потолком оказались надписи, но из-за их количества, распознать о чем идет речь сразу было невозможно. Такие же нити, только цветные и более яркие тянулись и к сидящим напротив меня людям. У Хаттери нить оказалась бледно-красной, Сито же обладал толстой насыщенно-серебристой нитью, которая буквально сияла. Она оказалась самой необычной во всей комнате. Непроизвольно я потянулась к ней, выхватив из общей массы и притянув тем самым к себе ближе болтающуюся вверху надпись.

«Лайрен. Второе имя — Дженнис Геларт (кличка Сито).

Пол — мужской.

Статус — активен, жизнедеятельность снижена на двадцать два процента.

Титул — Многоликий странник.

Профессия — чтец душ (ранг Экстра), вор-аферист (ранг Б).

Способности…»

— …Капитан?

Я не успела дочитать интригующую информацию, когда до моих ушей наконец достиг вопрос встревоженного Хаттери. Судя по его нахмуренному лицу, обращался ко мне он не впервые. Господин Геларт тоже косился на меня со странным выражением. Неужели я настолько сильно успела выпасть из реальности?

Как только я обратила внимание на своего телохранителя, нити и надписи вокруг меня поблекнув исчезли. На меня же гранитной плитой резко обрушилась неимоверная усталость.

— Простите, кажется я немного устала и потеряла нить нашего разговора. На каком моменте вы остановились?

— Да… Мы как раз спорили касательно уровня оплаты за услуги мистера Сито. — Напряженно ответил Дерек, все еще всматриваясь в меня. — С вами все в порядке? Мне показалось, что вы тянулись за водой…

Ох, так он заметил мои махи руками в попытке отловить нужную нить? Проблема… Но как же хорошо, что Хаттери тут же придумал оправдание моим немотивированным для постороннего взгляда действиям.

— Да, что-то мне душно. Я думаю мы сможем обсудить вашу оплату по факту выполнения, но она точно не будет ниже двадцати тысяч кредитов. Насколько мне известно именно такие сейчас средние ставки на рынке наемников?

— Так и есть… — Кажется Геларт был чем-то глубоко озадачен, но это выражение быстро пропало с его лица. — Что ж, новая начальница Ле Соллиар, жму ручки. Картинка у вас прямо скажу так-себе получается, но кажется именно для этого вы меня и наняли. А пока, отправляюсь на променад.

Больше не сказав ни слова, Сито покинул мой кабинет. Мне же предстоял непростой разговор с Хаттери. Он обещал быть непростым не только потому что я ощущала себя ужасно уставшей после использования так называемой «оценки», но и потому, что я собиралась утаить наличия такой способности от Дерека. Кое-какие вещи должны оставаться только моими секретами, пока я окончательно со всем не разберусь.

***

Сегодня был знаменательный день. Вот уже две недели прошло с того момента как мы прибыли сюда и пять дней с тех пор как шериф подал свой запрос в местную колонию-поселение. И что самое радостное — сегодня наконец-то закончился проклятый кислотный дождь.

Выглянув поутру в свое небольшое окошко, я была приятно удивлена, когда смогла наконец разглядеть за ним что-либо помимо стены воды. Как оказалось, мой предшественник не просто так выбрал именно верхние этажи бара для размещения своей новой резиденции. В ясную погоду отсюда открывался просто потрясающий вид. Земля Проспероса оказалась багрово-красной, будто политой свежей кровью. На этом фоне резкими росчерками выделялись синие и салатовые линии, которые тесно переплетались между собой рождая все новые и новые оттенки. На западе разверзся широкий каньон, за которым в утренним мареве угадывались шапки далёких холмов. Местное светило выглядывая из-за неприветливых сизо-фиолетовых туч, дарило планете свой бледно-золотистый свет с лёгким красноватым отливом. На небосклоне с северо-западной стороны проступали нечёткие контуры одного из спутников. Картина, представшая перед моими глазами, дарила моей душе только умиротворение и поддерживала веру в лучшее.

Отступив подальше от окна, хотя и знала, что меня никто не сможет увидеть, снова посмотрела на свое отражение. Теперь зеркало стало неотъемлемым атрибутом моей жилплощади. Неуверенно прикоснувшись к холодному стеклу я осторожно, опасаясь навредить, улыбнулась. Мое отражение продемонстрировало все ещё крайне худую девушку, но уже не настолько заморенную как раньше. Аккуратно провела ладонью по небольшому черному ершику волос. Он был всего пол сантиметра длиной, но само его наличие ввергало меня в трепет. До сих пор не верится, что у меня могут быть волосы. Такие же черные как у мамы когда-то! А ведь этому чуду всего несколько дней.

Обновленная я выглядела милой и какой-то хрупкой. Мне на минуту даже стало страшно. До этого я всегда видела свой предел. Конец всего. И я чётко знала, что должна успеть сделать. Я строила планы и ставила цели исходя из этого. Но теперь передо мной расстилалась дорога и конца ей не было видно, так же как у космического пространства. И это внушало мне трепет. Тогда на «Буревестнике» я спокойно принимала решения, жертвуя собой и не испытывая ни грамма сомнения, а сейчас мою душу обуревали сотни противоречивых эмоций. Теперь мне было гораздо более понятны мотивы поступков окружающих меня людей. Ведь несмотря на то, что мы жили в одном социуме, ранее я была фактически полностью отрезана от них. Не в вопросе общения, а именно из-за моего лимитированного мировосприятия. Оглядываясь назад, я понимала насколько это было грустно. То, что меня так возмущало в других, их неторопливость и неповоротливость в жизни, долгие раздумья перед принятием решений, пустая трата времени и прожигание жизни… Я до сих пор не могу перестать их осуждать за это, но когда у меня самой появилась возможность жить также неспеша, возможно теперь стану более терпимой?

Прикрыв на секунду глаза и прикоснувшись к браслету вызвала «Оценку», сфокусировавшись на своем отражении. Теперь это вошло для меня в разряд своеобразных ритуалов. После того, как я поняла, что количество затраченной энергии прямо пропорционально численности объектов, отобранных для анализа, дело пошло на лад. Теперь мне было достаточно мысленно очертить радиус или выбрать определенный предмет или человека для использования этой способности. Правда, как и всегда, при попытке оценить свой «статус» я видела только: «Предмет: Зеркало, уровень 1. Класс предмета: обычный. Размер: 1,55х0,57 метра. Способность: отражающая поверхность, ослепление, режущая кромка, декор. Тип: бытовой предмет. Материал, использованный для производства:…» и так далее и тому подобное. Вообще при оценивании обычных предметов их персональные характеристики оказались весьма обширными. Я даже могла узнать кто именно или пользовался раньше, но при попытке задействовать эту функцию меня строго предупредили: «Уровень пользователя слишком низок для активации данной возможности оценки». В первый раз я не обратила внимание, попытавшись продолжить усердствовать, за что и поплатилась приступом острой головной боли.

От дальнейших раздумий меня оторвал пришедший вызов на линком. Отец беспокоился. Я подумала о Хаттери, данном обещании и недавних размышлениях. Сглотнув, взяла тонкую панель в руки. Похоже настал момент серьезного разговора по душам.

Но несмотря на мои начальные опасения разговор прошел достаточно легко.

— Папа посмотри какой я теперь стала. — Убрав маску, дождалась отцовской реакции.

Отец был действительно рад. И горд. Мне даже показалось, что он не удержится от слез, что в случае моего родителя невиданное проявление эмоций. Если бы он сейчас был рядом он точно затискал меня в объятиях. Но в тоже время я чувствовала его волнение и даже грусть.

— Я так счастлив, что ты излечилась, моя девочка! — Его улыбка, такая знакомая с самого детства, ласковым лучиком осветила мое сердце. — Но твое преображение в то же время заставляет меня беспокоится ещё больше. Ты понимаешь почему?

Я утвердительно кивнула.

— Наши опасения подтвердились. И честно говоря, — помедлив с признанием, но потом все же выдала, — внешность, это не единственное, что изменилось.

Отец мигом подобрался. Его взгляд приобрел привычную остроту.

— Что ещё?

— Я… Я стала видеть и слышать разное. По крайней мере то, что точно не может слышать и видеть обычный человек. Проверено на Дерека. С другими расами, сам понимаешь, свериться не могу.

— И что ты видишь?

Я подумала о моем внутреннем «голосе», новых способностях по анализу вещей и людей, а также о том, что во время их использования у меня почему-то сияют глаза. По крайней мере мне удалось лично убедиться в последнем, когда я использовала «Оценку» на зеркале. Не удивительно, что применив ее в первый раз так обеспокоила Хаттери. Возможно что-то было видно и сквозь маску, но потом он так ничего и не сказал на этот счет, лишь еще раз попросил меня быть осторожной. Поэтому, в разговоре с отцом я решила начать с малого.

— Скажи отец, зеркальщики могут изменять внешность по своему желанию? — Ответила вопросом на вопрос.

Мой старший родственник вмиг помрачнел.

— Я надеялся, что тебе никогда не придется в свое жизни свести близкое знакомство с такими как они.

— Ты что-то знаешь об этом? — Я нервно сжала линком в руках.

— Как посол, я обязан это знать. И заметь, то что я сейчас тебе расскажу, это строго секретная информация. — Он нахмурил брови и серьезно посмотрел в мои глаза. — Зеркальщики — очень сильные менталы. Они способны не только читать мысли, но и внушать окружающим то чего нет. Их способности известны в узких кругах. И часто их используют правительства для различных не самых приятных заданий. В основном для шпионажа и разведки, но и наемные убийцы среди них встречаются очень часто. Где ты видела этого зеркальщика?

— Он бармен и менеджер бара-гостиницы в которой находится временный командный пункт. — Мой ответ прозвучал немного заторможено. Так значит, все что я видела было правдой. Эта мысль принесла двоякое чувство облегчения замешанном на озабоченности.

— Плохо. Значит этот гуманоид очень сильный. Обычно представитель их народа может морочить одновременно не больше пятнадцати, в лучшем случае двадцати существам. Но бар — это очень многолюдное место, а значит и наблюдающих глаз больше. — Отец взволнованно придвинулся к камере. — Держись от него как можно дальше! Избегай брать в руки даже те вещи которых он просто касался, не говоря уже о еде или питье. Эти серые грассы крайне коварны и невозможно точно предсказать куда и как они ударят.

Я понятливо кивнула головой. Услышанное мне не понравилось, но что делать дальше я пока не придумала. В любом случае нужно все рассказать и посоветоваться с Хаттери. Возможно вместе нам удастся что-то сообразить.

— Знаешь папа, я хотела тебя спросить об одной вещи. — Проекция моего собеседника прекратила расхаживает передо мной и вопросительно приподняла бровь. — Ты ведь вырос вместе с бабушкой. Не помнишь ли та у нее каких-то особых проявлений ее дара Прорицателя? Возможно у нее глаза светились или ещё что?

— Да нет, все обходилось без спецэффектов. В основном она впадала в некое подобие сна на несколько минут, а очнувшись всегда делилась новым видением. Поэтому ей требовала постоянный просмотр. А к чему этот интерес?

— Просто проверяла теорию, но она увы не подтвердилась.

— Так у тебя что…? — Он неопределенно помахал рукой перед лицом, но я его поняла.

— Да, особенно когда переживаю сильные эмоции или… вижу невидимое. Кажется, это тоже можно записать на счёт моего перерождении.

— Насколько я понял, сами кишаны обладали ещё повышенной скоростью и силой. Понаблюдай за собой, возможно это будет следующее, что проявится. — Он немного замялся, но закончил фразу. — Мне кажется этот обряд посвящен превращению представителя иной расы в их сородича. В учениях многих культур описано нечто подобное, но это лишь формальное принятие. Не более. Ты же на самом деле меняешься. И твои проявляющиеся возможности… ни у рейменианцев, ни тем более у людей нет ничего подобного.

Теперь я заметила во взгляде отца что-то схожее с опасением. Я не стала расспрашивать, и так было прекрасно ясно чего он может боятся. Кишаны обладали не только высокоразвитыми технологиями с повышенными индивидуальными способностями, но и некой необъяснимой силой, о которой мы не имели никакого представления. Да и на что ещё они были способны было загадкой. А все что неизвестно или непонятно обязательно вызывает страх. И по большей части это страх окружающих по отношению к чему-то новому.

После разговора с отцом я чувствовала полный раздрай в душе. Вроде бы и сняла камень с души, избавилась от тягостного молчания, но в тоже время получила полный комплект дополнительных и не самых приятных сведений, которые просто ставили в тупик. Да и все целиком я так и не рассказала…

Я с размаху села на постель. В моей вполне стандартной комнате пять на четыре шага вся мебель была модульной и при ненадобности просто убиралась в стены. Сами стены были серыми, и когда вся мебель была спрятана, ты оказывался в стерильно чистом помещении без малейшего налета индивидуальности. Меня это угнетало, поэтому я намеренно запретила программе управления складывать постель. А сегодня серый цвет в добавок напоминал мне о неразрешенных проблемах.

— Компьютер, выведи панель управления интерьером.

После того, как я закончила работать с панелью, моя комната радовала глаз приятными пастельно-салатовыми оттенками стен, белым сводчатым потолком с имитацией лепнины и тёмно-каштановым полом под дерево. Жалко, что из-за огромного количества дел раньше у меня просто не доходили до этого руки. Зато теперь можно было вздохнуть с облегчением. Хотя бы в своем гостиничном номере я не чувствовала себя такой чужеродной.

Мое блаженство прервал очередной вызов на линком.

— Ясмин! У меня есть отличная новость. Спускайтесь на завтрак, и мы все обсудим. — Дерек просто лучился довольством.

— Хорошо, только в этот раз позавтракаем в другом месте. Потом объясню почему. — Ответила на его удивленный взгляд короткой фразой. — Через десять минут буду.

***

Со вчерашнего дня контингент на первом этаже не изменился, как и обстановка. Мазнув мимолётным взглядом по спокойно протирающему бокалы зеркальщику, поманила за собой Хаттери, скользнула к выходу и не задерживаясь в зале. Он молча последовал за мной, а на выходе к нам присоединился старик Грант.

— Шериф, вы же знаете все достопримечательности? Подскажите где можно поесть вкусно и по-домашнему?

— Что местные потроха вас не устроили? — Седой мужчина хитро мне подмигнул.

— Увы, — я демонстративно вздохнула, — желудок у меня слабый, капризный. Долго пищу быстрого приготовления не переносит. А мы ещё на транспортниках намаялись с этими проклятыми репликаторами — не еда, а одно непотребство.

— Как я вас понимаю! Ничего лучше домашней еды точно нет. Но кроме бара и общепита, который ещё хуже, никаких заведений подобного рода предложить не могу. Разве что, вы не побрезгуете готовкой моей старушки. — Он покосился на меня с некоторым сомнением, но я только благодарно кивнула:

— Спасибо вам большое, почту за честь.

Так что завтрак прошел в узком кругу. Госпожа Грант оказалась отменной кулинаркой, а увидев гостей на пороге только отругал своего мужа за то что не предупредил ее заранее и она не успела подготовить побольше разносолов. Мы убедили ее что в этом нет никакой необходимости и как люди военные обойдёмся тем что есть. Но кажется это ее не особо утешило.

Домик шерифа оказался небольшим, зато двухэтажным и стоящем обособленного от соседских. Госпожа Грант работала преподавателем в местном училище — обучала шахтеров горному делу и повышала их квалификацию.

— Раньше я тоже уходила в забой, но годы брали свое, да и Терри был против. Так что я переквалифицировалась. Со временем мне даже понравилось передавать свои знания, хотя поначалу и было трудно. Но когда я смотрю на моих мальчиков, думаю, что мои знания могут спасти чью-то жизнь в решающий момент… Это сильно воодушевляет.

Жози быстро смахнула набежавшую слезинку и убежала на кухню за добавкой. Воспользовавшись отсутствием дражайшей половины, шериф наклонился к нам поближе.

— Мой старый друг сегодня прислал ответ. Вашего парня доставят вечером и передадут мне на поруки. Приходите сегодня в третий док около семи вечера, будем встречать.

Я облегчённо вздохнула, а Дерек разулыбавшись подмигнул мне, как бы говоря: «Ну я же говорил, что все получится!»

— Спасибо вам огромное шериф, без вашего участия вытащить нашего друга было бы значительно труднее.

— Да, что уж там. — Старик несколько зарделся. — Когда вы рассказали мне его историю, я честно говоря сначала не поверил, но пробив по своим каналам понял, что дело с его ссылкой на так уж просто. Но копаться я в этом не буду. Дальше уж как-то сами. Мне и своих забот хватает.

— Конечно, шериф, мы понимаем. — Хаттери благодарно похлопал хозяина дома по спине. — Не беспокойтесь. Главное, что Каюдзава снова будет с нами, а дальше разберемся.

— Что ж, похвально. Но вы кажется хотели мне ещё что-то сказать молодой человек?

— Именно. — Дерек посерьезнел и сел ровнее. — Теперь мы с высокой точностью сможем установить причину обрушения здания командного пункта. Я отправил скан образцов в лабораторию, которую порекомендовал ваш отец Ясмин. Сегодня я получил результаты, но так как не являюсь специалистом в области металлов и строительства, хотел бы дать взглянуть на них надёжному человеку. К кому я мог бы обратиться по такому, вопросу как вы считаете?

Шериф угрюмо набычился.

— Я же говорил — я не лезу в подобные дела. И так уже помог, чем смог, а на большее не надейтесь.

— Можете не беспокоится о прослушке и говорить свободно. — Я постучала пальцем по предусмотрительно активированному приборчику. — К тому же, мы не просим вас "вмешиваться", нам только нужен человек, способный оценить ситуацию.

— Я…

— Да что вы его слушаете! Давайте сюда ваши писульки! — Миссис Грант величаво выплыла из кухни. Видимо наш тихий разговор не был для нее секретом. В каждом доме — свои особенности. Я пообещала себе учитывать это на будущее.

— Но дорогая, это опасное дело! — Шериф вяло попытался отбиться от женской активности, но у него вышло ровным счётом ничего. Его супруга только фыркнула и подхватив услужливо протянутый Хаттери линком, пробурчала:

— Это они вмешиваются, а если я немного подтяну их по теории мне ничего с этого не будет. Правда милый? — Она поочередно подмигнула Дереку и своему мужу. Я так и не поняла к кому именно относился последний вопрос.

Закончив улыбаться, пожилая женщина углубилась в данные. На некоторое время в гостиной повисло сосредоточенное молчание. Наконец госпожа Грант недовольно цокнула и резюмировала:

— Метал, отобранный для анализа, был ослаблен в результате водяной и ветровой эрозии. — Подобный вывод не внушил мне радости и даже несколько разочаровал, однако продолжение было более чем впечатляющим. — Однако этого не произошло бы ещё как минимум лет сорок если бы метал был бы очищен от посторонних примесей. Вот смотрите.

Жози торжествующе вызвала проекцию химического соединения.

— Это молекула тарна — местного метала который на Просперосе используют для строительства. Но находясь на поверхности, под воздействием атмосферы, тарн быстро теряет свои свойства и разрушается, результаты чего мы, собственно, и видели. Чтобы избежать этого, тарн нужно очистить от посторонних примесей и обогатить. Тогда его молекула будет такой.

На новой голограмме продемонстрированное химическое соединение выглядело гораздо более структурированным.

— В этом случае металлу будут не страшны погодные условия. Вот только если очищенный тарн по своим характеристикам приблизительно равен железу, то выплавка из рудного тарна гораздо более тяжела. — Она ещё раз повертела линком. — Знаете, я никогда не думала, что кто-то опустится до такого уровня, что решится строить из этого материала.

— Почему? — Решил уточнить Хаттери.

Госпожа Грант серьезно посмотрела на нас.

— Потому что это фактически отложенное убийство. Дом из неочищенного тарна может завалиться в любой момент, и все, кто будут внутри, практически наверняка погибнут. Предвосхищая ваши вопросы, скажу только то, что если грязный тарн отлить, в нем останутся некие соединения. Они имеют длинное научное название, но в простонародье больше известны как гнилой газ. Когда плиты из грязного тарна разрушаются в процессе обрушения сооружения, гнилой газ освобождается. Если им надышаться он практически полностью разъесть легкие и верхние дыхательные пути.

— Боги, а я и не знал. — Шериф схватился за голову. — Как же хорошо, что командный пункт рухнул ночью!

Его жена только сочувствующие похлопала его по плечу.

— С другой стороны, если бы там кто-то был, вы гораздо раньше узнали бы о гнилом газе и грязном тарне. — Прагматично заявила я, не проникнувшись самобичеванием Гранта. Если бы хотел — мог бы покопаться в этом раньше. Хотя бы для себя.

Меня конечно не поддержали.

— Даже если бы и так, у нас нет таких мощных ресурсов, чтобы верно оценить результаты. И не спрашивайте почему. Лаборатория есть, но оборудование в ней… — Он только вздохнул. — Только самое необходимое, чтоб совсем не отдать концы. Когда-то здесь ещё размещался научный комплекс, но все ученные вместе со своими исследованиями и техникой просто выехали в один момент.

— Постойте, но по документам у вас до сих пор есть этот комплекс! — У меня возникло ощущение, что только что отросшие волосы встали дыбом.

— Та где там! Вон Жози его глава по бумагам. Жози есть у нас научный отдел, комплекс или как там его кличут?

Госпожа Грант отозвалась из кухни постукивая посудой:

— Конечно есть! У нас на чердаке лежит, забыл, что ли?

— Слыхали? — Шериф снова повернулся к нам. — Вот так и живём. Документы это одно. Что им до нас, безжизненным, казённым словам? А мы — вот они! Живём с тем что есть. Тем что у нас осталось. И ведь не пираты довели все до такого состояния, когда потолок собственного дома может просто рухнуть тебе на голову. Нет! Это все наша власть! Чиновники, банкиры и прочие хапуги! Все беды и смерти от их проклятой жадности и гордыни…

— О, ну вот опять разошелся старый! — Госпожа Грант, дама хоть и не первой молодости, но отнюдь не считавшая себя старой, не упустила возможности подразнить мужа. Обняв его со спины и прижавшись своим значительным бюстом, обратилась уже к нам. — Не обращайте внимание на его ворчание. Он это от безысходности и отчаянья болтает. Уж больно часто он сталкивался с безнаказанностью. Так что у нас только на вас одна надежда.

После сытного и информативного завтрака мы медленно прогуливались вдоль главной площади. Основной поток людей уже успел схлынуть — неповоротливые гравибусы увезли шахтеров на шахты. Сегодняшний день будет посвящен проверке сооружений и откачке дождевой воды. К тому же огнем придется выжечь шарков и прочую дрянь, которая решит спрятаться от палящего солнца в подземелье. Как я поняла, это традиционное событие в первые дни открытия нового сезона.

Пока мы медленно шли я поведала о сути разговора с отцом и моих собственных выводах. Дерек был поразительно хмур и прореагировал не особенно бурно:

— Я уже сто раз пожалел, что вы взялись за эту работу. Нужно было отправляться на курорт или путешествие по галактике на собственной яхте.

— Ты же и сам понимаешь причины, побудившие меня поступить именно так. А что до проблем, то они нашли бы нас везде. Кстати все время хочу спросить, да как-то забываю. Почему ты ко мне на «вы» обращаешься?

Дерек замялся и несколько смутился:

— Ну… Это как-то непроизвольно. Вы старше, к тому же моя нанимательница и я вас уважаю…

Ощущение — ну прямо как в тесной компании алкоголиков, когда заводят разговор в стиле «А ты меня уважаешь?». Вот что-то подобное я и испытывала сейчас.

— Ладно-ладно! Я поняла, но впредь если мы наедине или в ближнем кругу, обращайся ко мне неформально. И это не обсуждается! Иначе я тебе тоже выкать буду.

— Я понял. — Дерек немного смущенно улыбнулся. — А теперь нам кажется пора возвращаться. Нас уже ждут.

Возле входа в бар действительно стоял бывшая секретарша капитана Левика, умудрившегося сбежать в тот же день, когда я вступила в должность. За ее спиной высилась парочка угрюмых местных чиновников. Кажется, проблемы не спешат нас покидать.

Глава 3

Закатное солнце озаряло жаркими, прощальными лучами засыпающую землю. На небе не было ни тучки и глубокая синева приносила мнимую прохладу. В низинах, складках пейзажа, да просто за углами домов, прятался липкий зеленоватый туман. Он крался будто вор, боясь выйти на освещённое бдительным звездным стражем место. Разгоряченный за день ветер пытался выгнать настойчивого гостя прочь, но туман был слишком плотным, так что он в конце концов сдался, лишь иногда теребя пряди волос редких прохожих.

Изредка над городом проносились странные изломанные тени — местный аналог земных птиц. Четырехкрылые, покрытые мехом и редкими перьями гиганты с улыбкой белой акулы и десятком мелких глаз они только начинали свою охоту. Но в город им было не проникнуть — защитный купол неусыпно берег граждан от незваных гостей. Только вездесущие шарки-вьюнки все так же ждали свою добычу в темных, зловонных канавах.

На город опускалась удушающе-теплая ночь. Начинался жаркий сезон, и вся природа готовилась познать всю силу местного светила. С последними лучами запоздавшие горожане спешили разойтись по своим домам. В темное время даже в городе под куполом было опасно. Этот мир все еще оставался диким, до конца не исследованным местом, в котором пришельцам были откровенно не рады.

В отличии от поселения космических беженцев, в небе планеты всё ещё не утихла бурная деятельность. Носились доисторические летуны и крупные насекомые — их главная добыча. Но вот тишину позднего вечера прочертила вспышка, за которой последовал далёкий рокочущий гул. Орбитальный транспортник готовился зайти на посадку. Взгляд выхватил сверкающую иллюминацию габаритных огней. Неповоротливое, слегка подпорченное временем и неаккуратным вождением суденышко готовилось к стыковке с причалом. Рев двигателей оглушал и не короткое время отпугнул от колонии ночных обитателей Проспероса.

Я вместе с Хаттери скрывалась в тени терминала. Ведущую скрипку в этой встрече играл шериф, а отнюдь не мы. По-хорошему, нас здесь вообще не должны были видеть, но уж больно сильно было наше нетерпение в преддверии скорой встречи со старым другом. Надеюсь, что все ещё другом. Ведь это с Дереком они были дружны, особенно после кишанской операции. Я же общалась с Наоки больше как непосредственное начальство, а не как друг.

С челнока подали трап. Одинокая фигура Шерифа гранта подступила ближе. На землю сошла делегация из четырех человек. Издали было не очень хорошо видно, особенно против заходящего солнца, но трое из них точно были в форме, а последний в сером комбезе. Сердце зашлось в предвкушающем ритме. Неужели наша взяла и скоро Каюдзава будет на свободе?

Шериф пожал руку одному из людей в форме самой внушительной комплекции. Затем принял от парочки других планшет для подтверждения. Обычная процедура при передаче заключённого. Собственно, этим все и закончилось. Дружная компания представителей пенитенциарной службы погрузилась обратно на борт, а Грант, поманив за собой только что приехавшего, направился в нашу сторону. Не успели они преодолеть и половины расстояния, как челнок закончив предполетную проверку отбыл восвояси. В клубах пылевой взвеси, поднятой от стартовой волны, две фигуры незаметно оказались совсем близко. Теперь я чётко могла их рассмотреть.

Каюдзава изменился. Это больше не был тот задиристый весельчак, любивший остро подшутить и поставить на место окружающих. Его сменил хмурый, настороженный и угрюмый мужчина. Небритый и какой-то неухоженный. Вначале я даже подумала, что нам прислали не того человека. Но нет, ошибки быть не могло. Наоки исхудал. Его лицо пересекал глубокий шрам от правого виска до середины щеки, проходя прямо через глазницу. Насколько сильно был поврежден глаз было непонятно из-за косой повязки, шедшей через всю голову. Ранее всегда аккуратно причесанная шевелюра сейчас была встрепана и неравномерно обкорнана. Сальные, давно не мытые волосы спадали практически до лопаток. И к своему ужасу, я заметила несколько полностью седых прядей в ранее смоляных волосах. Боги, что же он пережил за эти несколько лет, раз так сильно изменился?!

— Передаю его вам командующий. Надеюсь через три дня этот доходяга сможет приступить к своим непосредственным обязанностям. А сейчас мне пора. — Грант холодно кивнул сначала мне потом Хаттери и удалился. Старик всё ещё злился на нас за утренний инцидент, так что был не многословен.

Каюдзава только зыркнул в сторону шерифа, а затем пристально уставился на нас. Я внимательно следила за возможным проявлением эмоций, но выражение его лица оставалось каменным. Только глаз блеснул непонятным блеском, и то мимолётно.

— Садитесь, я пока прикреплю кресло. — Дерек был явно рад, но чувствовал себя не в своей тарелке и не знал, что делать или сказать. Я его прекрасно понимала, сама находилась в такой же ситуации.

Перед тем как уйти шериф что-то сунул мне в руку. Пока Хаттери отвлекся на погрузку моего кресла в служебный гравикар, которым мы решили воспользоваться по случаю, решила рассмотреть врученный предмет. На моей ладони лежал универсальный электронный ключ-карта. Такие сейчас использовались только для… наручников.

Я оторопела перевела взгляд на Каюдзаву и только теперь заметила характерные магнитные браслеты на его ногах и руках. Теперь мне стало понятно почему его походка показалась мне странной.

Более немедля, я быстро освободила его руки. Хотела было склониться для освобождения ног, но мне не позволили. Наоки грубо вырвал у меня карту и молча сделал все сам. Я не стала возражать, понимая, что мои слова здесь будут лишними.

— Ну вот и готово! — Хаттери захлопнул багажник и подошел к месту водителя. — А вы почему не садитесь? Ночевать тут собираетесь?

Его неуклюжая попытка разрядить обстановку не очень помогла, но привела нас в движение. Я уж хотела было по привычке устраниться спереди, возле водителя, но Каюдзава все так же молча открыл мне заднюю дверь. Решив не вступать в полемику, подчинилась.

Путь до специально подобранного для Наоки дома занял не так уж много времени, но напряжённая тишина портила все впечатление от долгожданной встречи. Как только машину припарковали, а Дерек проверил дом я нетерпеливо прошла в кухню-гостиную. Дом, больше напоминающий склад чем жилое помещение, пустовал давно. Уборочная техника здесь не была предусмотрена, так что по углам скопилось много песчаной пыли и сора. Но главное, что все нужные для жизни бытовые вещи были в наличии, пусть и на небольшой территории. В конце концов, каюты на боевых кораблях были гораздо меньше и Каюдзаве должно быть здесь более уютно. Наверное.

— Пока это все, что мы успели найти. Это временно, только на три дня. После ты официально станешь помощником шерифа и будешь расквартирован в командном пункте, неподалеку от нас. И главное никто не должен знать о том, что это я инициировала твое освобождение…

Я не успела закончить, как Наоки сгреб меня в просто-таки медвежьи объятия. Растерявшись ненадолго, все же обняла его в ответ.

— Мне сказали, что вы умерли кэп. Я уже и не надеялся, что когда-то увижу вас…

Его голос звучал глухо и надломлено, с явно заметной хрипотцой.

— Ну, не нужно так. Мы все живы и это главное. — Мне стало не по себе, когда я ощутила, что его плечи вздрагивают под моими руками. — Что с тобой произошло? И кто тебе сказал, что я погибла?

— Они… они долго держали меня в изоляторе. Каждый день повторялось одно и тоже. Допросы, допросы и ещё раз допросы. Но я рассказал только то что не касалось вас. Мне казалось, если они узнают о том, что сделали…

Каюдзава отпустил меня и угрожающе повернулся в сторону Хаттери. Его поза явно свидетельствовала о его дальнейших намерениях.

— Эй, ты чего дружище?! Я ж помогал тебя вытащить! — Дерек успокаивающе поднял руки, слегка отступив назад.

— Тебя там не было. Никто не должен знать, а значит выметайся отсюда! — Каюдзава упрямо пер вперёд.

— Наоки, хватит! — Я положила руку ему на плечо, пытаясь сдержать. — Он уже все знает, я специально рассказала. Отец нанял Дерека для моей охраны.

— Что? — Мой бывший сослуживец неверяще уставился на меня. — Да он же молокосос! Какой, ко всем чертям, из него защитник?

Услышав это Хаттери оскорбился:

— Ну уж нет! Это не я два года штаны просиживал. Я, к твоему сведению, усиленно занимался…

Каюдзава резко, без замаха, двинул моему телохранителю в челюсть. Да с такой силой, что тот со всего маха свалился на землю. А по нем и не скажешь, что в этом изнуренном нечеловеческими условиями жизни теле, кроется такая сила. Дерек ухватился за поврежденную щеку и осоловело, хлопая длинными ресницами уставился на своего обидчика. Лицо Наоки страшно перекосило от ярости, шрам обозначился глубже. Он едва не рычал от едва сдерживаемой ярости. Его не самая высокая фигура возвышалась над поверженным противником, подобно ангелу мщения. Немного выпустив пар, он сдавленно от едва сдерживаемых эмоций проговорил:

— Откуда тебе знать, чем я занимался все эти годы? Откуда всем вам об этом знать… — Он оттер рукавом уголок губ. Его дыхание было сбивчивым, как у человека, что секунду назад пробежал стометровку побив рекордную скорость.

— Наоки, — я попыталась зайти с другой стороны, стараясь говорить по возможности вкрадчиво и мягко, — знаю ты много пережил. Это видно даже по тому, что ты успел мне сказать. Но уже не нужно ни с кем воевать. Здесь ты в безопасности. Ты с друзьями, и мы не причинам тебе вреда. Увы у нас не так много времени. Наше долгое отсутствие могут заметить, так что я начну с самого главного.

Я обошла его и отгородила от всё ещё сидящего на полу потерянного Хаттери. Взяв Каюдзаву за сжатую в кулак руку, попыталась поймать его взгляд. Не сразу, но мне это удалось.

— Послушай пожалуйста. Я пришла в себя всего чуть больше полугода назад. Слабая и ничего не понимающая в том, что произошло. Я до сих пор не смогла полностью осознать и принять произошедшее. И выяснить, что именно произошло в тот отрезок времени, когда я потеряла сознание и затем проснулась в лазарете на станции Нова. Мне очень жаль, что столько времени просто банально проспала. Не знаю, имею ли я право просить тебя о чем либо после всего что с тобой сделали по моей вине, но ты мне нужен.

Губы мужчины сложились в горькую усмешку.

— Поверьте, после того как вы потеряли сознание не произошло ровным счётом ничего такого из-за чего стоило вытягивать меня из тюрьмы и привлекать к себе ненужное внимание. И нет, не стоит обвинять себя. Если вы еще не забыли, я сам тогда принял решение.

— Спасибо… — Пускай этого и не было видно сквозь маску, но я искренне ему улыбалась. Пускай он и изменился, но за этой заскорузлой коркой, где-то глубоко все еще прятался мой старый знакомый Каюдзава. Однако, я упрямо стояла на своем. — Но возможно сейчас мы оказались в гораздо более проблемной ситуации, чем когда-либо раньше. Мы что-то упускаем и из-за этой мелкой детали на нас могут объявить охоту. Что-то точно было, из-за чего я…

В последний момент все же смогла удержаться от того чтобы не вывалить на несчастного Каюдзаву все то, что меня гложило последние несколько месяцев и новости о самых последних событиях. С подобным все же не стоило торопиться. Но почему мне было так просто преодолеть тот моральный барьер недоверия, что я возвела вокруг себя, когда речь зашла о Наоки? Я ведь даже отце до конца все не рассказала, а тут едва не разболтала все вот так запросто… Возможно это потому, что мы с ним вместе пережили нападение на кишанский корабль и именно Каюдзава был рядом, когда я едва не распрощалась с жизнью? В ворохе мыслей и чувств было не так-то просто разобраться, но одно я знала предельно ясно — никогда и никому нельзя полностью открывать все карты, сколь бы сильно ты не дорожил отношениями с этим человеком. У тебя всегда должно быть что-то личное, сокровенное, похороненное на задворках души до лучших времен. И только это маленькое убеждение заставило меня немного встряхнуться и умерить поток бурной радости, что не угасал с того самого момента, как я узнала в стоящем напротив человеке, старого знакомого.

Немного отстранившись, присела на пыльный стул. Оправившийся к этому моменту Хаттери, потирая ушибленное место, обиженно отсел от нас поближе кдвери.

— Ты сам видел — они сделали что-то, что помогло мне выжить. — Продолжила я уже медленнее. — И теперь, уж поверь — я не отстану от тебя пока ты мне все не расскажешь.

С последними словами мой указательный палец уткнулся в грудь Наоки. Он только недовольно скривился. Однако, последовав моему примеру и сев, бывший первый пилот дал ответ, который меня не порадовал.

— Мне нечего вам сказать на этот счёт.

Услышав это мне почему-то очень сильно захотелось побиться головой о стену, но усилием воли отметя этот странный порыв. Пусть я долго ждала этой встречи, но нельзя вот так сходу торопить события и наседать на Каюдзаву. Он же тоже пострадавший, причём не от вражеского выстрела, а от действий наших же спецслужб. Возможно сейчас он и не скажет мне ничего вовсе. Слишком много времени прошло. Протянувшаяся между нами нить могла значительно ослабнуть. Скорее всего он продержался так долго из чистого упрямства, а не по каким-то другим мотивам. Тихо выдохнув, продолжила:

— Хорошо, я подожду. А пока расскажи нам почему тебя так долго не выпускают. Даже срок твоего заключения в колонии целых десять лет, что за обычную драку чересчур строго.

Каюдзава только покачал головой.

— Вы не понимаете. Все не так просто. Как я уже говорил ранее, о том что с вам делали кишаны, об этом их ритуале, они ничего не узнали. Списал все на то, что после вашего ранения сразу затащил вас в спасательный модуль, который был неподалеку от нас. В дальнейшем же обходился стандартным мед запасом, что был у нас с собой и подручными средствами из капсулы. Мне конечно никто не поверил. Полгода изолятора — это не более чем повод чтобы растянуть допрос, применить пытку поизощренней. Чтобы сломать, подавить волю. Вот что там было.

Каюдзава опустился на один из валявшихся в помещении ящиков и обхватил руками голову, раскачиваясь из стороны в сторону. Сейчас он стал мне напоминать незнакомца. В летах, изнуренного рабским трудом и самой жизнью. Каторжника, с тусклым, погасшим взглядом, что потерял смысл своего дальнейшего существования и живет скорее по привычке. Его нынешний вид и состояние вызывало у меня чувство глубокого сочувствия и жалости, за которыми пряталась все еще не исчезнувшая вина. Я села с ним рядом, но больше не прикасалась. Мне показалось, что это сейчас будет неуместно.

— Тогда, когда я накинулся на охранника… Мой рассудок был на грани. Мне казалось, что уже нечего терять и лучше умереть достойно в бою, чем подыхать на препарационном столе, как жалкая лабораторная крыса.

— Они что ставили на тебе опыты? Это тоже они сделали? — Я аккуратно показала на глаз. Внутри у меня все дрожало от ужаса и едва сдерживаемой жгучей ненависти к тем кто мог вот так запросто переступить через судьбу и жизнь другого человека, надругавшись над ними и выкинув в мусорную корзину за ненадобностью.

У Наоки едва заметно дернулась щека.

— Нет, это произошло уже в колонии. Сам виноват. А с имплантами, сами понимаете, у них в лазарете туго. Не хочу об этом вспоминать. Лучше расскажите, как вы оказались здесь, а главное, как умудрились вытащить меня.

Я коротко описала все события, что произошли после моего пробуждения и как меня отправили на новое рабочее место, какая ситуация сложилась уже здесь. Немного помедлив я все же решилась показать Наоки свое новое лицо.

— Посмотри! Я теперь, считай полностью здорова, представляешь?

Сняв маску и слегка раскрыв воротник, я похвастались новой кожей и ёршиком волос, которые обещали в скором времени стать густой копной локонов. Но мой собеседник прореагировал абсолютно не так как я ожидала. Японец побледнел. Его губы превратились в тонкую нитку, а в глазах появился нехороший блеск.

— Они все же изменили вас. Вот же грязные уроды! Мне нужно было ещё тогда пристрелить этого проклятого кувани…

— О чем ты говоришь? Они ведь не просто спасли, но и исцелили меня… — Я совсем ничего не понимала, и подобная реакция и вовсе выбивала из колеи.

— А вы добровольно это приняли? Дали свое согласие на такую операцию? И вас ознакомили со всеми последствиями такого решения? Выставили встречные требования и назвали цену? Я бы лучше даровал вам милосердную смерть, чем такую жизнь, когда вы рискуете в любой момент распрощаться со своей истинной сущностью. Ведь после всех изменений, это уже будете не вы. — На лице Наоки проступила какая-то иступленная ярость. Его черты исказились, рот искривился в оскале. Мне даже показалось что он готов набросится на кого-то, просто еще не видит своего врага.

— Но я бы почувствовала если бы во мне что-то изменилось… — От его слов у меня сердце упало в пятки. С такой точки зрения на вопрос моего чудесного исцеления действительно приобретал весьма сомнительные, мрачные оттенки. Над этой мыслью стоило подумать, но в более спокойной обстановке.

— Это уже происходит. А что будет дальше, одни боги знают. — Каюдзава отвернулся от меня. Он тяжело дышал, явно сдерживаясь из последних сил, чтобы не наговорить лишнего.

— Вам не стоит его слушать. Да и ты, Каюдзава, точно не в себе сейчас, раз говоришь подобное! — Хаттери уже полностью пришел в себя и теперь сам возмущённо наступал на бывшего каторжника. — Все люди меняются, получая новый опыт и заново осознавая себя под воздействием новых обстоятельств. Это точно нормально, по себе знаю! Я уж точно не тот человек, которым был почти три года назад. И никогда им не стану. Так что твои опасения не стоят и выеденного яйца. Не смей запугивать и угрожать Ясмин! Не тебе судить и решать, как ей жить дальше! А если продолжишь — тебе придется иметь дело со мной. И так просто в этот раз ты от меня не отделаешься.

Дерек смотрел на японца прямо, без капли страха и нерешительности, хотя я прекрасно представляла, каких усилий ему стоило вот так встать против друга. Такое отношение дорого стоит, пусть даже он и мой телохранитель в чьи обязанности входит моя защита. Я благодарно взглянула на своего защитника. Все же слова Наоки разбудили изрядную долю сомнений и опасений в моей душе. Но поблагодарить Хаттери я не успела.

Это было похоже на отдаленный раскат грома, но мне уже доводилось сталкиваться с подобным. Не сговариваясь вся наша компания обернулась в сторону окон. На фоне черного неба распускался красный цветок, раскрывая величественные золотые лепестки.

— Срочно Дерек, нам нужно немедленно ехать туда! — Я не раздумывая метнулась к двери, но Хаттери опередил меня и первым запрыгнул на место водителя кара.

— Я с вами. — В последний момент перед тем как машина сорвалась с места, Каюдзава рыбкой прыгнул на заднее сиденье. Времени на споры не оставалась, и я только попросила телохранителя подбавить газу.

— По протоколу мы не должны находиться здесь, а отдавать распоряжения через командный пункт. — Голос Хаттери звучал натянуто. Мы пролетали по широкой дуге вокруг средоточия взрыва. Кое где вспыхивали поодиночке очаги пламени. Яркие огненные язычки выхватывали встревоженные и возмущенные лица сбежавшихся зевак. В далекие уже слышались пожарные сирены. Если судить по звуку, через пару минут бригада должна была прибыть.

Я в тревоге осматривала окрестности. Хоть станция и не была для меня хорошо знакомым местом, но это место мне видеть уже доводилось. Мы с Дереком были здесь не далее чем сегодня утром. Сердце болезненно сжалось в предчувствие дурных вестей и напряжённый голос адъютанта только подтвердил наихудшие подозрения.

— Похоже это дом шерифа. Я снижусь, но садиться не буду. Если это теракт, возможен повторный взрыв.

Это все было понятно и мой разум мог прекрасно сопоставить факты. Вот только разум и сердце разные вещи.

— Садись за толпой. И это не обсуждается!

Я отчётливо услышала, как у водителя скрипнули зубы:

— Ваш папаша меня закопает на месте, если с вами что-то случится.

— Моего отца здесь нет! И ты подчиняется мне! Садитесь, это приказ!

Не проронив больше ни слова Хаттери пошел на посадку. Каюдзава все это время тоже не вмешивался в разговор. Я уже хотела было велеть ему оставаться в машине, но когда мы вышли, Наони уверенно прикрыл меня с другой стороны, не слушая никаких моих возражений. Оставив все попытки вразумить его, просто отдалась на волю случая. Все равно наш план по мягкому введению Каюдзавы в местное общество явно претерпевал полный крах. Мужчины пробирались сквозь толпу как волнорезы, я же поспешно следовала в кильватере, все время норовя поторопить.

— Эй, разблокируйте гидрант и вызовите сюда побольше дронов! Пускай начинают гасить! Да просканируйте уже этот дом, возможно там ещё есть кто живой! — По самой границе адского жара металась фигурка старшины Руша. Как он оказался здесь быстрее нас, если складские помещения находятся возле самих доков, мне было непонятно. Хотя возможно он, как и многие здесь собравшиеся, просто был дома и выскочил на звук взрыва. — А вы чего скопились парни? Ну-ка, давайте ноги в руки и бегом за огнетушителями! — Это он уже бросил моим сопровождающим. Я решила не отвлекаться на пояснения и выступила вперёд.

— Что здесь произошло? Известна причина взрыва и где сейчас находятся мистер и миссис Грант?

Узнав меня, старшина немного затормозил, но потом махнув рукой продолжил разматывать шланг неизвестно откуда взятого допотопного водного генератора:

— Боюсь, у меня для вас неутешительные новости командующий. Я сам недавно прибыл сюда и причин детонации не знаю, но люди говорят, что супруги Грант были в это время внутри здания. По крайней мере свет в окнах был на обоих этажах. Да и не любили они по ночам шататься. Пускай Грант и вояка, но уже старик, ему не до патрулирования.

— Так… — Мне нужно было собраться с мыслями. Как на зло они все разбегались, и я не могла решить, что нужно сделать в первую очередь.

Неожиданно я услышала странный шорох. Он сильно выделялся для меня на фоне ревущего пламени. Как раздражающий скрип жучка-короеда для пичужки-охотницы. Что-то было не так. Я прислушалась, стараясь сфокусироваться именно на этом звуке. Сначала мне это не удавалось — слишком много фоновых шумов. Для улучшения сосредоточения пришлось закрыть глаза. Скрип метала, треск огня, крики и разговоры людей, шум от двигателей Дронов и подлетевшего гравикар пожарной бригады, но это все было не то. Я закрутила головой по сторонам, но похоже никто больше не обращал внимание на этот звук. Времени на расспросы и метания не оставалось, так что в этот раз решила положиться на интуицию и продолжать вслушиваться.

Наконец мне удалось вычленить неясный сип и тихие постанывания. Не раздумывая больше я со все еще закрытыми глазами метнулась в нужном направлении. Мне в спину полетели встревоженные окрики, но я как поймавшая след гончая уже не могла сойти с пути. Мое тело замерло только перед большим листом металла. Ранее он, наверное, был частью степенной панели. Сейчас же рваные и оплавленные края пластиса устремились в небеса подобно изувеченным пальцам погибшего в неравном бою солдата. Но именно из-за этого куска ненужного мусора мне в уши ввинчивался загипнотизировавший мое внимание звук.

— Оценка. — Практически на грани слышимости шепнула я. Из обозначенной мною области вверх потянулись больше сотни нитей, но среди них я углядела именно то, что подтверждало мои чаянья.

— Уберите обломок, только медленно. — Кивнула я на прокопченный пластисовый лист, поддержавшим мужчинам.

— Зачем тратить на это силы? Сейчас пожар тушить надо, а разобрать завалы и потом сможем! — Руш смотрел на меня как на сумасшедшую. Каюдзава метнул на старшину убийственный взгляд, от чего тот вздрогнул и попятился. А я и не знала, что он так умеет! Нужно будет обязательно попрактиковаться в свободное время.

Прокручивание в голове всяких глупостей, не позволяло напряжению и подкатывающей волнами парике взять верх над разумом. Парни, как я и просила, с трудом, медленно отбросили в сторону указанный мною лист. Стон стал громче и теперь его слышала не только я. Взбудораженные люди, помогли нам оттянуть остатки мусора и извлечь из-под завалов изувеченное тело. Оно все было залито кровью, а некоторые конечности оказались изломаны под неправильными углами. Единственное, что я смогла разглядеть до того, как раненного поместили в передвижной медблок, быто то, что фигура точно принадлежала мужчине.

***

Занимался рассвет. Солнечный свет только появился из-за горизонта, но туман державший оборону всю ночь, поспешил сложить оружие и отступить под защиту теней. Набирающий обороты жар вмиг иссушил постылую влагу, наполнив воздух горячим зноем. Жители станции поспешно опускали на окна светоотражатели и защитные жалюзи. Под крышей каждого дома слышался ненавязчивый гул системы охлаждения. А иначе в этих крохотных консервных банках, громко именуемых домами, можно было живо изжариться.

Я стояла возле окна приемной местной небогатой клиники, наблюдая эту картину. За стеклом, практически под самым окном, робот-уборщик размеренно очищал сточные канавы от длинных иссушенных тел ещё столь грозных недавно шарков. Жара была немилосердна к детям этой планеты. Понадобилось всего несколько дней без дождя, чтобы разрешить все проблемы со столь устрашающим противником.

На лицо скользнула грустная улыбка. Какой же жестокой может быть судьба. Шутка ли — организм который так тесно связан с водой живет на планете с практически пустынным климатом. Возможно это что-то значит?

В конце коридора раздалось поскрипывание каблуков. Оно было очень тихим и я не подала виду, что засекла чужое присутствие. Зачем людям знать насколько обострился мой слух?

— Капитан Ле Соллиар, у меня для вас неутешительные новости.

Я повернулась к доктору, тому самому старичку, который ещё недавно просвещал группу новоприбывших по поводу особенностей местной живности.

— К сожалению шериф Грант не выжил. Слишком сильны были повреждения. Если бы он поступил к нам раньше или наше оборудование было мощнее… — Он только развел руками. Мои губы сами по себе сжались. Действительно, неужели я была столь наивна, что ждала чуда от медицины на периферии? — Невероятно, что он смог продержаться так долго. Мне сказали, это вы его нашли?

— Да, я мельком заметила движение. — Моя автоматическая ложь прозвучала достаточно правдоподобно и этого было достаточно.

Врач покивал.

— Вы, конечно, знали его совсем недолго, но старый Грант был действительно настоящим человеком. Таким правильным и умным, каких ещё поискать. А его дражайшая половина… По бедняжке Жози будет убиваться полгорода если не больше. Все любили ее. Эх, жаль, что так произошло… — Мужчина был искренне опечален, чего и не скрывал. — Но вы ведь проведёте расследование и установите причину почему это произошло?

— Конечно, мне и самой нужно знать ответ на этот вопрос.

— Как и каждому из нас. Возможно будет лучше, если я проведу и ваш осмотр также? Насколько я понял, вы страдаете от какой-то болезни и столь трудная ночь могла негативно сказаться на вашем самочувствии.

— Нет, спасибо, все в порядке. — Мне показалось, что я ответила даже слишком поспешно, но мой собеседник кажется не обратил на это внимание.

Врач понимающе похлопал меня по руке выражая поддержку, а я вдруг осознала, что до сих пор так и не узнала имя своего бывшего попутчика. Однако до того, как я успела спросить, астурианец уже скрылся за ближайшей дверью, и я не стала его догонять.

Медленно поплелась на выход. Бессонная ночь несомненно принесла свои плоды — я едва могла стоять на ногах. На выходе с этажа меня встретил Хаттери. На его вопросительный взгляд я только отрицательно покачала головой. Дерек сразу сник, но постарался не показывать этого. Что поделаешь, порой мы просто не в силах что-либо изменить.

Уже в гравикаре я постаралась хоть как-то отвлечься:

— Каюдзава вернулся к себе?

— Да, я отвез его, пока вы дежурили в реанимации. Все как вы и просили.

— Отлично.

На этом разговор увял. В тишине мы добрались до гостиницы. Все предприятия, кроме шахты, ремонтных служб и конечной точки нашего короткого маршрута сегодня не работали. Люди были перенаправлены на разбор завалов и ремонт защитного купола. Взрыв оказался настолько сильным что повредил несколько защитных систем и в нем образовалась приличных размеров дыра. Конечно, Просперос не относится к тем жутким планетам с кислотной атмосферой, о которых я была более чем наслышана, но дышать его воздухом без специальных фильтров длительное время было нежелательно. По прогнозам ремонтной бригады, прореху в фильтрующем и защитном барьерах должны были залатать к утру следующего дня. Я мысленно чертыхнулась. Будь мы на Реймэнее или ее спутниках с такой задачей справились бы за пару часов.

Когда мы проходили мимо бара я внимательно посмотрела на его главного работника. Серый бармен не моргая своими зеркальными глазами, привычно протирал бокал. У меня возникло чувство, что он никогда не сходит со своего места, или даже вовсе не живой, а так, имитация. Просто машина запрограммированная на определенный порядок действий. Возможно это я здесь лишняя, а не он?

Меня аккуратно подтолкнули в спину напоминая о том, что я замерла посредине зала. Очнувшись от своей мимолётного задумчивости, продолжила движение, мелко кивнув зеркальщику в качестве приветствия. Мы уже преодолели несколько ступеней, когда нам в спину сказали:

— Слышал вы прибыли на место одной из первых. Поступок настоящего предводителя. Жаль, что Грантов не удалось спасти. Но вам стоит подготовиться к тому что это далеко не последняя потеря в вашей жизни.

Я замерла. Медленно повернув голову, я пристально всмотрелась в невыразительное лицо серого. За что не люблю инопланетян не земного типа, так это за то, что ход их мыслей или чувства понять практически нереально. Вот и сейчас вроде бы он высказал свою поддержку, но я не могла отделаться от привкуса присутствия в его словах двойного, а то и тройного смысла.

— Спасибо за напутствие, но я, пожалуй, разберусь сама. — Мой голос звучал отстраненно-механически и в этот раз наличие дополнительной защиты в роли маски меня только радовал.

Поднимаясь по лестнице, я могла думать только о том, что отец был абсолютно прав и это существо действительно крайне опасно. Мне почему-то казалось, что он уже обо всем знал заранее, ещё до того, как об этом узнали остальные.

После небольшого перерыва я планировала ещё поработать. Уж слишком много скопилось неотложных дел, но как только я пересекла порог кабинета мой линком издал звук входящего вызова.

— Что там у вас происходит? — Отец выглядел крайне встревоженным и напряжённым.

— Небольшое происшествие на станции, но откуда ты узнал? Это случилось всего шесть часов назад. — Я недоуменно воззрилась на родителя.

— Об этом «происшествии» как ты выразилась, уже трубят по всем каналам. Что на отдаленной планете Просперос царит хаос и беззаконие, а теракты совершают прямо посреди населенных кварталов! Вот взгляни. — Он рывком нажал что-то на экране и передо мной развернулось дополнительное окно-проекция. С него привлекательная ведущая в модном костюме, хорошо поставленным голосом вещала:

— …На планетарной станции Просперос-1 этой ночью около десяти часов вечера по местному времени произошел теракт. В результате инцидента погибло два человека и был практически полностью разрушен защитный купол, а также несколько зданий. Согласно нашим источникам расследование уже инициировано, но причины взрыва пока не названы. Местные жители сообщают, что проблемы на станции начались после того как был назначен новый командующий. Это капитан третьего ранга Ясмин Ле Соллиар, которая…

Дальше слушать я не стала и свернула окно. Несколько минут просто стояла, пытаясь успокоиться. Наконец разжав сведённые в ярости губы, прошептала:

— Они хорошо подготовились. Ты же понимаешь отец, без заранее спланированного плана, новости о таком незначительном по меркам Федерации событии, дошли бы до журналистов как минимум за неделю, если не больше. И это в лучшем случае.

— Да, такие мелочи легче замолчать, чем будоражить общественность. — Посол Ле Соллиар задумчиво посмотрел вдаль. — Им нужно чтобы об этом знали. Теперь это дело будут мусолить и раскручивать, а значит ожидай вскоре гостей из адмиралтейства и прочих инстанций с проверками. Теперь послушай то что я тебе скажу и постарайся выполнить в точности.

Я сосредоточила все свое внимание и превратилась в слух. В сложившейся ситуации у папы было значительно больше опыта чем у меня и это стоило учитывать.

— Будет проведено расследование. Не вмешивайтесь в него. Какими не были бы результаты — не вмешивайтесь! — Он слегка повысил голос, когда я попыталась возразить. — Знаю я тебе. Ты перфекционистка до мозга костей с обостренным чувством справедливости. Если что будет не по-твоему обязательно влезешь на свою и наши головы. Сиди тихо и ни во что не лезь! За всем этим ты уже, наверное, позабыла зачем ты улетела на Просперос? Так я напомню — мы хотели тебя спрятать, а что в результате? Ты на всех каналах!

От чувства горячего стыда меня бросило в жар. Вина впилась острыми зубами в душу и принялась терзать ее, разрывая на части. Я действительно забыла обо всем.

— А ты Хаттери плохо выполняет свои обязанности. Моя дочь должна быть в безопасности. И что я вижу? Вы вместе заварили кашу, а мне вас из нее вытягивать. Хорошо хоть ни во что противозаконное не влезли…

Мы переглянулись и синхронно виновато опустили головы.

— Что ещё? — Отец сразу разгадал смысл наших переглядываний и устало вздохнул, приготовившись выслушать историю нашей очередной эскапады. Здесь я уже ничего не стала утаивать. Рассказала и о результатах инвентаризации, проведенной экспертизы, о том, что поведал нам шериф незадолго до своей гибели и как помог вытащить из тюрьмы Каюдзаву. С каждым словом родное лицо мрачнело все больше.

— Нда, а я думал, что чем дальше ты будешь от столицы, тем лучше для тебя. Но увы… — Возле рта отца залегла горькая складка. Я уже знала, что это значит и постаралась как можно уверенней приободрить папу.

— Не думай об этом. Кто знает, что могло случиться, останься я на Рейменэе. А так… Теперь мы хотя бы знаем с чем имеем дело и на что способен наш враг.

— Жаль только мы не знаем кто наш враг. — Испортил все Дерек.

— Это как раз самый простой вопрос. — Отец был предельно мрачен и от того груб. — Наш враг — наше государство. И вы только что собственноручно вручили ему шикарную возможность как ему вас заполучить.

Помолчали. Что ещё добавить я не знала.

На прощание отец едва заметно немного виновато улыбнулся и попытался сгладить эффект последних своих слов:

— Ты удивительно сильная девочка. Я искренне горжусь тобой ты же знаешь. Главное знай, когда нужно сражаться, а когда отступить. Подожди ещё немного и никуда не лезь. Я подготовлю для тебя более надёжное убежище. И больше мы не будем поддаваться на провокации, ведь так?

— Да папа, спасибо. И кстати, это именно ты мне показал путь как стать сильной. — Я коснулась рукой маски. — Когда твоя истинная суть скрыта гораздо проще принимать решение и совершать подвиги. Но я тебя услышала и честно постараюсь не наломать еще больше дров.

И как хорошо, подумалось мне, что ты сейчас не видишь мои запухшие от слез глаза и искусаны до крови губы. Мою ярость так просто не убить мягкими речами. И боюсь, это свое обещание я сдержать никак не смогу.

***

Ночь выдалась душной. Кондиционеры едва справлялись, но все равно было жарко. Я лежала на кровати не в силах пошевелить даже пальцем. Можно сказать, что тренировка удалась на славу. Каюдзава действительно подошёл к вопросу моей физической реабилитации всерьез. Конечно за прошедшие два с хвостиком месяца добиться значительных результатов было невозможно, но по крайней мере я уже могла проводить на ногах больше трех часов без устали. Правда вначале я просто умирала от боли в мышцах даже от легких нагрузок, что приписал мне мой новый тренер. Порой мозг играл со мною злую шутку и казалось, что болезнь решила вернуться. Из-за этого я долго ворочалась и не могла заснуть. Конечно это были пустые кошмары, что подтверждалось общим улучшением моего состояния. Я даже смогла набрать вес и теперь больше не напоминала суповой набор. Вот только нервы разладились не на шутку.

Мне постоянно казалось, что за мной следят. Если до злополучного взрыва я видела зеркальщика только в баре, то теперь он мерещился мне в толпе. Когда выглядывала в окно, на периферии зрения всякий раз замечала его долговязую фигуру на другой стороне улицы, но стоило взглянуть прямо и видение исчезало. Дальше больше. Меня начало преследовать чувство постороннего недоброго взгляда. Даже в моих апартаментах. Моя паранойя разыгралась настолько, что я не рисковала раздеваться или снимать маску нигде кроме душа. То же относилось и к личным разговорам. По душам наша троица могла пообщаться теперь только в доме Наоки. Но со временем и это перестало спасать. Я замкнулась в себе. Лишнее слово из меня теперь мог вытянуть только Дерек. Каюдзава вел себя примерно также, так что Хаттери постоянно жаловался на сообщество молчунов, но поделать ничего не мог.

Первым, что удивительно, не выдержал именно Каюдзава. Его угнетало постоянное пребывание в четырех стенах. Даже наши постоянные совместные тренировки не могли исправить ситуацию.

— Я уже отсидел три года. Больше не хочу, так что дай мне наконец какую-то работу. — Коротко сказал он мне после очередной тяжёлой разминки.

В тот день я была в просто отвратительном расположение духа. А все из-за отчёта, предоставленного мне комиссией по расследованию случая взрыва. Хоть я сама назначила ее участников, но у меня было слишком мало опыта в общении с ними, чтобы составить личное впечатление о каждом. Так, не более чем шапочное знакомство. А человека или инопланетянина с опытом проведения криминального расследование на станции и вовсе не нашлось. Результаты оказались закономерными. В документе сомнительной надёжности стоял вердикт — возгорание с последующей детонацией произошло из-за замыкания в системе кондиционирования и вентиляции. Система действительно была старой и нуждалась в регулярном обслуживании, а в период дождей и вовсе отключалась. Видите ли, ее запустили после длительного перерыва и последствия были летальными.

Поверить в подобное я не могла. Уж больно все ладно получалось. Терри Грант и его жена погибли именно тогда, кода начали помогать мне с моими секретными делишками. Это был факт, который навсегда останется на моей совести.

Пост шерифа весь срок работы комиссии оставался вакантным. Мне нужно было на следующий же день назначить замену или по крайней мере исполняющего обязанности, но я не смогла. Уж больно важной в моей ситуации это была должность. Ненадежного и непроверенного человека не поставишь, иначе сам себе нож в спину воткнешь. А мне, как это ни прискорбно, ещё неизвестно сколько времени нужно было просуществовать на Просперосе. Поэтому я не придумала ничего лучшего кроме как предложить этот пост во временное пользование Каюдзаве. В ответ на его невысказанное удивление, я ответила:

— Все нормально. Начальник колонии знает почему тебя выписывал Гран. К слову, мы с предыдущим шерифом договаривались, что ты будешь работать под его началом. Но раз уж так вышло… Конечно будет трудно. Местные тебя могут принять не сразу, ты для них все же чужак. Так что подбери себе адекватного заместителя из горожан. Они правда простые работяги, но думаю дюжий парень среди них найдется. В остальном же я рассчитываю на тебя. Будь крайне осторожен и ни в коем случае не впутывайся в конфликты. Как ты сам понимаешь, мы уже сидим в дурно пахнущей жиже по самые макушки.

— Понял. — Мрачно кивнул Наоки. — Но гарантировать ничего не могу. Порой без хорошей драки нормальных отношений не построить.

Я только развела руками. В этом случае мужчина был абсолютно прав, да и ему было виднее как завоевать доверие новой аудитории. Ещё раньше, из его кратких и сухих рассказов мне стало известно, что в колонии он прослыл борцом, с которым опасались связываться даже местные авторитеты. Если он смог с достоинством выйти из подобной ситуации, то справиться с кучкой добропорядочных граждан не должно оказаться для него проблемой.

Как я и предполагала, назначение Наоки восприняли в штыки. Теперь у его постоянной мрачности и молчаливости была вполне объективная причина. Что сказать, жизнь на станции не была лёгкой ни для кого. Проблем добавил ещё и официальный запрет на транспортное сообщение с Просперосом-1 до момента прибытия официально назначенной Адмиралтейством проверки. А поскольку бюрократия всегда отнимала много времени, дело шло не быстро. Фактически два месяца не было поставок продовольствия и других товаров, так что граждане начинали роптать. Особенно изгалялись представители различных горноразрабатывающих компаний, которые практически ежедневно оббивали мои пороги с пустыми жалобами. Склады были переполнены и шахты вынужденно остановили работу. Как и выплаты своим сотрудникам. И это в разгар сезона! Я чувствовала, что недовольство в среде шахтеров, многие из которых специально прибыли для работы на этой планете, растет с каждой минутой. И улучшить ситуацию никак не получалось. На планете назревал самый настоящий бунт.

Все чаще я начинала задаваться вопросом: «А что я вообще тут делаю? Зачем мне это все нужно?». Как оказалось, на окраине вселенной царил закон денег и бартера. И здесь не было места для толерантности или справедливости в их общем понимании. Эти слова просто утратили свой смысл и обесценились в глазах местных жителей. Стали не нужны. Думаю, если бы не постоянное присутствие рядом со мной Хаттери, кто-то из постоянных визитёров временного командного пункта наверняка попытался бы угрожать, шантажировать или применять силу для достижения своих целей. Уж больно слабой и уязвимой я выглядела на фоне этих плотно сбитых и бывалых мужчин. Но молчаливое соседство Дерека заставляло их сдерживаться и не переходить границу словесных оскорблений. Однако это стало работать только после троих насильно выставленных за пределы моей рабочей зоны. Остальные поумерили свой пыл, хоть мне и доставалась значительная порция испепеляющий взглядов.

Правда, если настроения колонистов вскоре не переменятся или мы не получим разрешение на открытие порта, нас могут просто-напросто смести. Согласно отчетам Каюдзавы и редким запискам от Сита, преступность выросла в разы. Участились случаи грабежей, воровства, драк с тяжелыми физическими травмами. Случилось даже одно бытовое убийство — вусмерть упившийся шахтер до смерти забил свою несчастную жену.

Выдохнув, прикрыла глаза. Нужно было заснуть, но сон запутался в тенях, прячущихся по углам. Завтра предстоял решающий день. По линкому пришло сообщение о том, когда ожидается прибытие проверки. Что ж, посмотрим, что из этого всего получится, но Каюдзаву я им не отдам.

***

В районе складов было адски жарко. Рабочие бесцельно слонявшиеся по округе сгрудились под прикрытием натяжного тента. Тени он давал мало, но под ним все же было менее жарко чем под открытым солнцем.

На Просперосе было несколько станций, которые размещались достаточно далеко друг от друга. Обычно раз в две недели каждую из них проведывали странствующие торговцы. Товары у них были не самого лучшего качества, но какое-никакое развлечение. Многие из шахтеров выбрались в этот район сегодня именно по этой причине. Конечно с Проспероса-1 взлет погрузчиков с рудой и другой добычей был запрещен, как и большие поставки, но через мелких нелегальных торговцев можно было столковаться с перекупщиками и пустить товар на сторону. Конечно это было нелегко и незаконно, да и посредники сдирали втридорога, но это помогало хоть как-то разрядить обстановку, что при текущих обстоятельствах было нелишним. Склады были переполнены и от пропажи нескольких тон сырья Федерация не обеднеет. Зато пираты отсыпят полновесных кредитов за столь редкую и необходимую для их кораблей руду.

Наоки Каюдзава скрывался в тени одного из домов, неотрывно наблюдая за торговцами, вальяжно разворачивающими свои цветные тенты над небольшими грузовыми гравикарами. От его острого взгляда не укрылось то оживление, что воцарилось в рядах рабочих с прибытием пяти небольших суденышек. В тюрьме он научился распознавать малейшие намеки на сговор. От этого порой могла зависит жизнь. Поэтому, то что мужчина наблюдал сейчас сразу привлекло его внимание. Лезть на рожон и уличать черный рынок он не собирался. К рангу камикадзе Наоки себя не относил, хоть и весьма уважительно думал о людях способных пожертвовать собой ради великого дела. Да и ОНА закрывала на этот промысел глаза. Именно потому он просто незаметно наблюдал, снимая все на камеру. Возможно потом пригодится для суда или, на худой конец, шантажа.

Процедура обмена набирала обороты. Шахтеры и торговцы кучковались в небольшие группки, спорили, били по рукам. Параллельно к месту событий потянулись и обычные граждане в поисках нужных товаров. Их торгаши обслуживали менее охотно, но не отказывали, отдавая дань своему официальному прикрытию.

Толпа становилась все многолюдный и вот что-то привлекло внимание нового шерифа станции. Среди людей мелькнула фигура человека с достаточно экстравагантной прической и многочисленными серьгами в ушах. Он вел себя как обычный обыватель, рассматривая прилавки и товары на них, но опытный глаз сразу выделил характерные признаки. Исподволь брошенные цепкие взгляды, положение рук и тела. А вот и ловкое движение, после чего подозрительный субъект стал медленно удаляться в сторону от обчищенного торговца. Тот ещё не заметил пропажи и продолжал спокойно общаться с покупателями.

Наоки решил уж было проигнорировать произошедшее, но не вовремя взыгравшая как расстроенная скрипка совесть терзала душу. Он раздражённо скрипнул зубами и в который раз напомнил себе, что иметь подобное гипертрофированное чувство справедливости чревато негативными последствиями для его задницы. Но в ответ у него перед глазами всплыл образ той, что про себя он величал не иначе как госпожой или принцессой. Она вытащила его из застенков. И именно из-за него оказалась в сложном положении. Госпожа рассчитывает на его помощь и поддержку, особенно сейчас, когда повсюду может скрываться недоброжелатель. Если он халатно отнесётся к своим новым обязанностям, это может стать ещё одним камушков в лавине обвинений, что обрушат на ее хрупкие плечи после прилета проверки. И это беспокоило его гораздо больше чем целостность собственной шкуры.

Яростно мотнув головой и отбросив с глаз черные пряди, он решительно направился к вору. Перехватить его оказалось просто — хитроватый мужчина никуда не спешил, примериваясь к новой жертве.

— Пройдемте-ка со мной, мистер, если не хотите заработать дополнительный срок за оказание сопротивления представителю закона. — Каюдзава сказал это негромко, опуская тяжелую руку на плечо ушлого воришки.

В ответ его окинули любопытным и каким-то оценивающим взглядом, в котором не было ни капли страха или испуга. Это настолько не вязалось с обычным поведением криминальных элементов в подобной ситуации, что Наоки на секунду опешил. Ему показалось, что черные глаза прищурились, выдавая раздумья своего хозяина, но это длилось буквально мгновение, после чего спокойное выражение смуглого лица неожиданно исказилось, приобретая демонстративно испуганное выражение:

— Атас, братцы! Фараоны облаву устроили!!!

Его крик вышел настолько пронзительным, что в радиусе пятидесяти метров не осталось ни одного равнодушного представителя разумных. В сторону Каюдзавы устремились сотни враждебных взглядов, заставив его почувствовать себя крайне неуютно.

— Спокойно, это обычное задержание подозреваемого в воровстве. Я уполномоченный шериф этой базы и имею на подобные действия все права. — Наоки продемонстрировал окружающим значок, голографическое изображение которого увеличивало его в несколько раз.

— Да плевать нам кто ты! Шел бы ты отседова! — Бородатый мужик внушительных габаритов, угрожающе заступил ему дорогу, сжимая пудовые кулачища.

— Не верьте этому псу легавому! Он все врет, братцы! — Тем временем продолжал изгаляться пойманный с поличным воришка.

— А вот и наши доказательства. — Каюдзава не стал миндальничать и выцепил из потайного кармана чернявого украденный кошелек, выставив его на всеобщее обозрение.

— Это мне подбросили! Да разве можно доверять этому выкидышу цивилизации? Вы только взгляните на него — явно с Земли прилетел. У него это на роже написано! А этим штабным жукам точно верить нельзя! — Тем временем поток красноречия патлатого прохвоста не иссякал. Каюдзава едва сдерживался от того, чтобы не заехать ему по зубам, но подобные действия могли еще больше настроить толпу против него.

Облапошенный давеча торговец тем временим узнал знакомую вещь и кинулся проверять карманы. Естественно ничего не обнаружив, он враз побледнел. Изначально Наоки считал, что обокраденный поблагодарит либо просто поддержит его попытку призвать нарушителя к порядку. Однако он практически сразу понял ошибочность свих заблуждений.

Выступивший вперед кимитиец возмущенно заорал похлеще давешнего вора:

— Бейте их! Они посмели покуситься на взносы в общак!

Каюдзава грязно выругался. Похоже «удачливый» воришка умудрился обокрасть местного авторитета. Упомянутая причина нынешних проблем Наоки, не дожидаясь, когда подступающая к ним толпа от простых выкриков перейдет к действиям, выкрутился из захвата японца и задал стрекача в ближайший переулок. Новоиспеченный шериф также не стремился сводить близкое знакомство с раззадоренными местными и переодетыми пиратами. Увернувшись от первого удара от бородача, он метнулся следом за вором.

Смуглый криминальщик оказался очень ловким и быстрым, чего о нем с виду и не скажешь. Даже пребывающему в хорошей физической форме Каюдзаве, что могла сделать честь даже штурмовику, пришлось попотеть прежде чем он догнал его. Один плюс от их беготни был — злобно вопящая толпа осталась далеко позади.

Настигнув, наконец, беглеца, Наоки навалился на него всем весом, повалив на землю. Но этого оказалось недостаточно. Мужчины сошлись в яростном противостоянии, покатившись по земле. Вор неплохо умел орудовать кулаками, но все же не дотягивал по уровню до профессионального военного. И все же, пока шериф наконец смог спеленать преступника, он успел заработать несколько мощных ударов в челюсть и под ребра. Сплевывая кровь из разбитой губы, он прохрипел:

— Вы задержаны по обвинению в воровстве и оказании сопротивления при задержании. Все ваши дальнейшие слова могут быть использованы…

— Придурок! Ты хоть знаешь, что только что испортил мою двухмесячную работу по втиранию в доверие к местным уркам? — Возмущенно процедил в ответ чернявый. — А это задание мне, чтоб ты знал фраер, выдала чика-капитанша! О чем мне с ней теперь чирикать прикажешь?

— О чем ты говоришь? Что за капитан? — От подобного обвинения, Наоки даже немного ослабил хватку и отошел от стандартного протокола задержания.

— Твой капитан, валенок! Та самая, что сейчас главная на базе. — Вор выразительно закатил глаза и прекратил сопротивляться. — Я надеялся, что смогу уйти, но ты оказался слишком настырным кабаном. А теперь поздно моргалками хлопать. Вон, Большой Брат меня уже заловил и теперь эта игра бессмысленна. Снимай уже свои браслеты.

Он кивнул на одну из стен, на которой висел глазок камеры. Наоки косо посмотрел в ту сторону и еще раз слизнув кровь с губы, неохотно поднялся. Похоже ему в руки попал некий Сито, о котором ему рассказывала госпожа Ле Соллиар.

Со стороны порта до них донесся звук сирены, сигнализирующей о начале посадки крупного межгалактического судна. Первая после двухмесячного перерыва.

— О, кажется у нас время поджимает, так что шевелись и решай быстрее. — Сито тоже неловко поднялся и передернул плечами. От образа обычного воришки не осталось и следа. Сейчас его вид можно было назвать даже величественным и скованные за спиной руки, его ничуть не портили. — Ты же не хочешь пропустить все самое интересное?

Глава 4

— И что вы теперь мне прикажете со всем эти делать? Как мне успокоить людей, требующих выдать им нашего «героя дня», а шерифа отправить в отставку?

Я не могла отделаться от чувства, что все происходящее вокруг меня — фарс. Передо мной стояли двое мужчин с одинаково понуро опущенными головами, и если Каюдзава молчал, как обычно в последнее время, то мистер Геларт по прозвищу Сито периодически вставлял свои комментарии. Вот и сейчас он не сдержался, ответив на мой риторический вопрос:

— Стадо всегда можно чем-то отвлечь. Вместе, помяните мое слово, сборище умных людей превращается в сборище идиотов.

— Вы уже успели продемонстрировать свои таланты, мистер Геларт, но пока я не вижу, чтобы они принесли мне ощутимую пользу. — Я прибавила в голос побольше сарказма, чтобы мое отношение к происходящему стало окончательно понятно.

— Ну так я же вполне себе успешно отбрехался и от публичного избиения, и от решётки, разве не так, госпожа начальница? — Схохмил Сито. — А значит, мои схемы самые что ни на есть рабочие.

Я внимательно всмотрелась в щербато улыбающегося мне мужчину. С первого взгляда обычный уголовник и аферист, каких миллионы на просторах нашей безграничной вселенной, но что-то не давало мне покоя. Некие шероховатости, нестыковки, и вот сейчас слыша от него подобные изречения… Эти проблески несоответствий не давали сложить о нем окончательное представление. Сито явно был умен, хоть и пытался это скрывать напускной бравадой и деланно грубой речью. К тому же, ни у кого из окружавших меня людей моя недавно проявившая способность «Оценка» не выявила титул или профессию. Что вообще значит этот «чтец душ»? Да и имя Лайрен… Его настоящее имя, раз Дженнис Геларт значится вторым? И кстати, ни одна нить окружавших меня живых существ не была настолько мощной и сияющей, как его. Эти воспоминания и противоречивые мысли никак не давали покоя, и раз уж Сито вновь решил заявиться ко мне лично, то мои догадки стоило проверить.

Сосредоточившись на госте, я вызвала «Оценку».

«Внимание! Уровень пользователя слишком низок чтобы произвести оценку. Объект оценки значительно превосходит пользователя в

возможностях либо находится под воздействием неучтенных факторов. Для совершения оценки повысьте свой уровень либо устраните фактор помех.»

Это еще что такое? Никогда еще не сталкивалась с подобным кроме того случая, когда я пыталась активировать историю использования предметов. Но такое не случалось если я применяла способность к живым существам. Более того, в прошлый же раз у меня получилось провести оценку Сита, так почему же сейчас ничего не получается?

Я попробовала еще раз, но с тем же результатом. Что же это за чертовщина? А ведь мне так хотелось узнать его расу! Когда я оценивала его впервые, я не успела прочитать эти данные так как меня отвлек Хаттери. Да и что говорить — была слишком ошеломлена открывшимися возможностями, чтобы вдаваться в детали.

— Йоу, кэп! Вы здесь с нами? Хах, гля фраер, похоже твой шеф вышел в нирвану! — Меня вывели из задумчивости слова продолжающего зубоскалить Геларта. Каюдзава метнул в него сквозящий тихим бешенством взгляд, но продолжил молчать. Я тихо вздохнула и спросила:

— Это все что у вас есть из новостей, или вы забыли упомянуть еще о чем-то?

— Когда мы отправились к вам на доклад, в порт на посадку заходило какое-то судно. — Сухо обронил Наоки.

— Чего же вы раньше об этом не сказали?! — Я с тревогой взглянула на календарь в линкоме. Участники делегации прилетели на две недели раньше, чем мне сообщали и предупреждал отец. Нужно было срочно с ним поговорить. Вся эта поспешность точно не к добру.

— Слышь, — Сито пихнул своего соседа под локоть, — а девчонка сметливая, сразу смекнула соль.

— Она тебе не девчонка! — Процедил Каюдзава сквозь зубы, явно сдерживаясь из последних сил, но я не сильно обращала внимание на их обмен колкостями внимание. Мне не давал покоя вопрос, острой булавкой засевший в мозгу. Что же их вынудило так поторопиться?

— Руда, наверное. — Я не сразу поняла, что задала этот вопрос вслух и вор услужливо на него ответил.

— Откуда тебе это известно? — Враз насторожилась я. Именно после того, как я принесла результаты анализа руды для консультации в дом бывшего шерифа, его взорвали.

— Ну, то там, то сям вынюхал мелочи жизни. А сложить общую картинку не так-то и сложно. Вот глянь сюда, кэп. — Мистер Геларт плюхнулся на одно из кресел для гостей и звучно скрипя его ножками по полу придвинулся ближе к моему столу. Достав из кармана одну карту, он положил ее предо мной на стол. Это оказалась червовая дама, на которую практически сразу упала, прикрыв краем, десятка треф. — Вот эта дамочка — вы, а десятка — местные уркаганы с их проклятой малиной. Под их прикормом ходят все более-менее главные местные петушки и ваш старый знакомый Варик, которого хотели поставить на место главного главнюка. Ваше, то бишь.

Рядом с десяткой легла шестерка той же масти. Не сильно высоко мой информатор оценил коммандера Варика и поделом ему. Сито легким движением руки достал остаток своей любимой колоды карт и принялся их перебирать дальше, выискивая наиболее подходящие для дальнейшего объяснения. Я в нетерпении постукивала кончиками пальцев по столешнице, но пока не торопила. Все же мне было очень интересно до чего именно додумался этот странный вор.

— А еще на этой станции действует закон этих морд из корпораций «Родас» и «Дарай», которые всем здесь заправляют. — Рядом с предыдущими картами легла картинка бубнового короля, также частично перекрыв даму. — Они всегда хотят одного — больших денег, дорогуша! Я их пониманию. Как тут не истечь слюной от желания большой и быстрой наживы, если местный грязный тарн можно втридорога продать на рынке?

— Постой, но разе покупателям неизвестно о его отвратительных свойствах? — Все же вклинилась я в объяснения Геларта.

— Конечно нет… а может и да, как знать? Но во-первых — на складах стоят ящики с лейбой исключительно чистого тарна, хотя если залезть внутрь там просто руда. — Уголовник загнул палец. — Во-вторых, никому кроме пары специалистов да горстки шахтеров с отдаленных планет неизвестно о его особенностях. Ну в-третьих — сейчас на рынке просто бешенный спрос на металл. Гребут валом все, что только выставят на продажу и не важно грязный этот тарн или нет. И тут у нас появляется в-четвертых.

Сито демонстративно загнул четвертый палец и выложил на стол джокера, окончательно перекрыв червовую даму.

— Всю эту шарагу кто-то прикрывает. И этот кто-то явно непростой. Человечек с самых верхов. Подобную аферу планетарных масштабов без надежной крыши осилить невозможно. Нужно же было заткнуть глотки всем — начиная от обычного заведующего склада и контролера качества, заканчивая начальником рынка. — В глазах вора блеснул недобрый огонек. Его палец уткнулся в картинку вечно веселого шута. — Кто они такие я не узнал, но вариантов не так много. И думаю теперь, кэпу, более понятно почему ваша карта будет бита в любом случае, не так ли?

— Капитан! — В кабинет вбежал дежуривший снаружи Хаттери. — Комиссия уже на первом этаже!

— Так, Сито забирай свое барахло, — начала я суматошно отдавать распоряжения, — поскольку из здания нет другого выхода, спрячешься пока в ванной.

— Э, а мои бабки? За последние две недели мне ничего не прилетело! — Возмутился Геларт и не думая двигаться с места.

Я шумно выдохнула, доставая линком. Тратить время еще и на это мне не хотелось, но с такими людьми лучше рассчитываться сразу иначе предадут в самый неподходящий момент.

— Премного благодарен, мамзеля! — Сито одобрительно взглянул на экран микролинка на своем запястье. — Теперь можно и…

— Всем оставаться на своих местах! Поднять руки! — Мы не успели ничего предпринять, когда в кабинет без предупреждения ввалилось человек шесть из отряда спецвойск Федерации. Они были в полном боевом доспехе, так что у нас не возникло даже мысли о сопротивлении. Попытаться пойти против боевой шестерки с одним фазером — верное самоубийство.

— Закончилось веселье… — Буркнул Сито, подобно всем нам также неохотно поднимая руки.

Наоки и Дерека разоружили быстро. Но воякам этого показалось мало. На них надели наручники последней модели. Читала я о таких. Встроенный маячок, магнитные захваты и микровзрывчатка надежно предотвращали любые попытки к сопротивлению. Мерзкая штучка. Не думала, что доведется увидеть их воочию. Надеюсь, хотя бы функцию детонации они отключили в условиях закрытых помещений. Конечно заряд невелик и теоретически пленник даже останется жив. Только без рук. В любом случае приятного мало.

Меня мужчины показательно проверили на отсутствие оружия и оставили в покое. Даже обошлось без браслетов. Дольше всего возились с Ситом. Тот возмущенно пыхтел, безбожно поносил их последними словами ровно до того момента пока не схлопотал под дых. Похоже он сильно раззадорил членов отряда захвата, поскольку его проверяли куда более тщательнее чем моих прямых подчиненных. Из карманов Геларта на свет были извлечены давешние карты, несколько наборов электронных отмычек на все случаи жизни, шикарный арсенал разнообразных ножей и кинжалов, в том числе и лазерных. Но самой опасной для меня находкой в бездонных карманах воришки стала ручная граната армейского образца. Такой можно было подчистую смести этот этаж, не оставив даже крупицы останков для похорон. И где он ее только достал, паршивец?

— Чисто! — Прокричал одни из вояк. Только после этого условного сигнала в помещение вошли проверяющие. И первый появившийся человек ошеломил меня своим явлением больше, чем все остальные.

— Капитан Заувер, какая… неожиданная встреча. — Протянула я, пытаясь немного прийти в себя. Неужели его участие было подстроено намеренно, чтобы выбить меня из колеи?

— Рад вас снова видеть, капитан Ле Соллиар. Очень жаль, что мы с вами вновь встречаемся при таких обстоятельствах, но тут уж ничего не поделать. — Кимитиец был абсолютно невозмутим, а переведя взгляд на Каюдзаву и Хаттери лишь слегка удивленно приподнял бровь. — Надо же… И действительно, получается встреча бывших коллег. Как все же тесна наша вселенная, не находите? Когда я впервые прочитал о том, кто именно сейчас работает под вашим руководством, Ясмин, признаться, поначалу не поверил. Как может столь выдающаяся и перспективная личность тянуть за собой этот сброд с «Буревестника», да еще и якшаться с подобными типами?

Он окинул презрительным взглядом Сито. В ответ Бенедикт заработал лучезарную щербато-золотую улыбку и, поморщившись, снова посмотрел на меня:

— Я был лучшего о вас мнения, капитан.

— А мне казалось, что мы с вами если не друзья, то хорошие знакомые. И что я вижу? Именно вы возглавляете проверяющую комиссию. Мне стоит напомнить вам Бенедикт, что именно по вашему совету я решила возглавить планетарную базу? — Меня покоробило его прилюдное обращение ко мне по имени. Насколько я помню, мы с ним не были настолько близки для подобного попрания устава на людях. Так что я поспешила отплатить ему той же монетой.

Кимитиец казалось даже не заметил моей ответной реакции, продолжая спокойно излагать свои мысли.

— О, не стоит путать, Ясмин. Я советовал вам руководить базой, а не вступать в сговор с террористами. — Он демонстративно поднял и внимательно рассмотрел гранату, а затем осуждающе покачал головой. Его поведение мне не нравилось все больше и больше. Если в первые минуты появления Бенедикта, я испытала радость и некоторое облегчение, то сейчас дурное предчувствие только усилилось. Неужели все мои опасения и предположения отца касательно Заувера были правдивы? Мне до сих пор отчаянно не хотелось в это верить.

— Это не мое, служивый. Я честный вор и мокрухой не промышляю. А хлопушку я одолжил у настоящих террористов. Не хочешь узнать у кого именно? — Сито опять не сдержал свой болтливый язык, за что снова заработал болезненный удар под ребра.

— Не стоит так беспокоиться, мистер. — Безразлично протянул Заувер, возвращая взрывоопасный предмет на место. — Сомневаюсь, чтобы это имело сколь бы то ни было важное значение. Вам все видно, господа? Обратите внимание на минилинк этого субъекта — он недавно получил внушительную сумму. Имя противоположной стороны скрыто сквозным шифрованием, но раскрытие его инкогнито — дело времени.

Теперь мне стало понятно почему комиссия так медлила с визитом после посадки — они банально подбирали понятых. Среди маячивших около дверей лиц я узнала врача-астурианца прилетевшего со мной, злорадно скалящегося коммандера Варика, старшину Руша и… зеркальщика.

— Я очень сожалею, капитан Ле Соллиар, но я должен сделать это. — В словах Заувера я впервые заметила какую-то нарочитую высокопарность. Или у меня просто обострились все чувства? Но нет, плохенькая маска эмоций быстро оставила его лицо. Он снова был абсолютно безмятежен. — Вы и ваши соучастники арестованы до выяснения всех обстоятельств дела. Сегодня же вас доставят на эсминец «Барнабас» для проведения дальнейших следственных действий и судебного разбирательства. В случае если вам нездоровится, мои коллеги помогут вам пройти на шаттл.

— В этом нет необходимости. — Слегка заторможено ответила я. Мне никак не удавалось поверить во все это. — Я сама проследую куда нужно. Мне позволено взять кресло?

— Конечно капитан, если это облегчит вам путь. — Все так же спокойно отозвался Бенедикт. Не зря мне в прошлую нашу встречу его поведение казалось чересчур неправдоподобным и напускным. Именно сейчас я видела его настоящего — холодного, бесчувственного, следующего одному ему известным планом.

Слова Заувера были подобны последней капле, переполнившей чашу. Внутренности сжало комком и едва не разорвало от напряжения. Я же всегда четко выполняла приказы и никогда не преступала закон. По крайней мере напролом. Да и кто вообще не ищет обходных путей? Но даже в дурном сне я не могла представить, что меня захотят посадить в тюрьму просто потому, что я хотела докопаться до правды. То, о чем мы говорили с отцом не так давно, все еще казалось не более чем вероятностью. Мрачной, угрюмой и крайне малореалистичной. Разве смогут военные, пусть высших чинов, пойти против не самого последнего чиновника автономной планеты Федерации? Происходящее сейчас не только было до безобразия несправедливым, но и нелогичным. Просто бурлеск какой-то. Или я просто замахнулась на то, что мне не по зубам? Впуталась в игру сильнейших, как намекал Сито? Эти и множество других противоречивых мыслей терзали мою голову, сбиваясь в сумбурный комок и не давая сосредоточиться на происходящем.

— Подонок. Какой же ты подонок! Выслужиться за наш счет захотел, да? — Каюдзава отмер в самый неподходящий момент и шиканье Хаттери никак не помогло исправить ситуацию. В ответ на эти резкие слова Заувер наконец обратил на него свое внимание.

— Как и ожидалось, вы все такой же неуравновешенный мусор, каким и были раньше. — Он слегка поморщился. — Поверьте, даже если я опущусь до вашего уровня и стану что-то объяснять, вы просто не поймете мои цели своим скудным умишком. Так что я просто не буду тратить свое время на подобные бессмысленные вещи. Уведите их.

Он махнул рукой военным и пятеро из них, предусмотрительно сдерживая Каюдзаву и Сито, увели моих подчиненных куда-то в низ. Видимо на упомянутый ранее шаттл. Дерек шел не упираясь, беспрестанно оглядываясь на меня, пока ему между лопаток не ткнули дулом ружья, придавая ускорение. Один из военных остался маячить за моей спиной, но он стоял расслаблено, не усматривая во мне никакой угрозы.

— Вот есть же в этой прогнившей вселенной справедливость! — Вперед выступил Варик. Его блаженная улыбка, обнажившая ряд мелких острых зубов, явно показывала насколько он наслаждается происходящим. — Видите, ка-пи-тан. Вы заняли не свое место и получили по заслугам. Теперь и мне пора вернуть вам старый должок!

Он резко замахнулся одной из своих лапищ, стремясь попасть прямо в лицо, но его рука в последний момент была остановлена. Заувер также улыбался, но его глаза были сродни двум смертоносным льдинкам.

— Вы похоже не поняли мою позицию, коммандер. То, что я сказал мистеру Каюдзаве, относилось не только к нему, но и к вам также. Будь моя воля, вы бы сейчас вместе с ними следовали под конвоем в места не столь отдаленные. Так что будьте благодарны своим покровителям и не испытывайте мое терпение. Для такого отброса вселенной как вы, оно крайне лимитировано.

Варик в буквальном смысле слова побелел и отшатнулся. Его буровато-зеленые чешуйки враз приобрели сизый оттенок. Редкостное явление в исполнении астурианцев. Остальные присутствующие не проронили ни слова, намеренно отводя взгляды в сторону. Что уж говорить, капитан Заувер оказался единственным, кто предпринял какие-либо действия для моей защиты. Не взирая на всю свою обиду и гнев за его предательство, на несколько минут я испытала благодарность. Такое простое проявление галантности было очень даже кстати. Я была уверена, что в нынешнем состоянии мое тело могло спокойно вынести полновесный удар Варика, но это могло вызвать нежелательные последствия.

— А она, стало быть, не отброс!? Что в этой девчонке такого особенного, что вы ее так защищаете? — Несмотря на то, что Варик отскочил на порядочное расстояние он все же нашел в себе наглость или глупость, это уж как посмотреть, высказаться в ответ.

Обернувшийся было ко мне Бенедик, бросил мимолетный взгляд через плечо и как бы нехотя ответил:

— В капитане Ле Соллиар есть, что вам никогда не достичь — достоинство и благородство настоящего лидера. Мне искренне жаль тех людей, что будут вынуждены работать под вашим командованием. Долго они с таким начальством не протянут. На этом я отклонюсь, господа. Нам пора уходить.

Больше не обращая внимания на оторопевшего коммандера, он действительно развернулся к двери, собираясь покинуть помещение, однако его неожиданно остановил слабый, но одновременно решительный голос.

— Позвольте мне пройти с капитаном Ле Соллиар, капитан Заувер. — Выступил вперед безымянный врач. Он выглядел так, будто собрался совершить по меньшей мере подвиг во имя всего человечества. — Ей может понадобиться медицинская помощь. Хочу напомнить, что на этой базе именно я глава медицинской службы и в ответе за все жизни. Это мой долг. В общем… позвольте мне сопроводить ее по крайней мере до эсминца.

Но главный медик не встретил ожидаемого сопротивления со стороны моего конвоира.

— Что ж, воля ваша. — Киммитиец-полукровка безразлично пожал плечами и вышел, более не глядя ни на кого. Мне ничего не оставалось как последовать за ним. Врач-астурианец увязался следом, а конец нашей процессии замыкал силовик.

Голова, как на зло, пульсировала. Видимо давление резко повысилось от скачка адреналина. Все мои мысли были сосредоточены на одном — позвонить отцу. Мне отчаянно не хватало его совета и напутствия. Сейчас огромным облегчением стало бы, услышь я его родной голос. Но даже такое простое действие было для меня непозволительной роскошью. По протоколу задержания мне был положен один сеанс связи, но я имела право контактировать только с адвокатом. Единственная надежда оставалась на Бенедикта. Если Заувер действительно настолько сильно меня уважает, что даже поставил в пример Варику, то он может разрешить мне сделать один частный звонок. Пусть и в обход правил.

Когда мы достигли бара, я тихо спросила у Заувера:

— Бенедикт, пока мы не вышли в открытый космос, можно ли мне позвонить?

— Да, конечно. Но только один раз — вы же и сами в курсе правил. — Спокойно ответил Заувер, возвращая мне самый желанный сейчас предмет — мой линком. После этого он спокойно отошел к барной стойке, куда уже успел просочиться зеркальщик-бармен.

Сейчас на Рейменэе должно было быть раннее утро. В это время отец обычно завтракал или совершал гигиенические процедуры. Но после начала моей службы он никогда не расставался с линкомом и всегда держал его поблизости даже ночью. Так что я не боялась его не застать. В этот раз вызов шел очень долго, даже учитывая межпространственные помехи и временную поправку. Бенедикт успел заказать и выпить стакан виски, а я все ждала ответа. Наконец мое терпение было вознаграждено. Экран мигнул, подтверждая прием звонка другой стороной, но вместо знакомого до каждой морщинки родного лица отца, я увидела Рядану. Рейменианка выглядела поникшей, ее глаза покраснели, по всей видимости от долгого плача. Всегда опрятно уложенная прическа оказалась растрепанной. Сердце пропустило удар. Дурное предчувствие столь резко ухватило меня за горло, что я на минуту забыла, как дышать.

— Рядана, что произошло? — Через силу заставила себя проговорить самый страшный в эту минуту вопрос.

— Ах госпожа, это вы… Простите, я так не хочу быть той, кто сообщит вам это, но… Вчера вечером ваш отец… он… Случилось обрушение моста и его гравикар завалило… И его и всех… — Горничная не в силах больше говорить снова разрыдалась. Я сидела как истукан, тупо глядя на экран и не веря в услышанное. Слова Ряданы просто не могли быть правдой.

— Кто тебе это сказал? Откуда ты это узнала, отвечай немедленно! — Практически прокричала я, заставив Рядану и добрую половину посетителей бара испуганно вздрогнуть, но мне было плевать.

Горничная икнула и пришла в себя настолько, чтобы дрожащими руками отправить мне ссылку на репортаж. Судорожно ткнув пальцем в экран, едва не пробив тонкий пластис, запустила запись вчерашнего эфира. Симпатичная рейменианка-ведущая печальным голосом комментировала неутешительные видеокадры:

— … Сегодня, на пятьсот семьдесят третьем году жизни скончался посол нашей планеты на Земле, господин Эльвенд Ле Соллиар. Он временно отошел от своих обязанностей и пребывал в длительном отпуске в родовом поместье, неподалеку от города Ла Пиярита. Вчера, около десяти часов вечера по местному времени, посол со своим водителем, как и многие другие жители, возвращался домой по скоростной гравитрассе А-35-М. По неустановленной на текущий момент причине, одна из опор моста, по которой пролегает эта гравитрасса, не выдержала нагрузки и разрушилась. Многие машины, включая автомобиль посла, оказались раздавлены разрушенными секциями моста. Господин Ле Соллиар в тяжелейшем состоянии был доставлен в реанимационное отделение ближайшей больницы, но не взирая на все попытки врачей спасти его и экстренное хирургическое вмешательство, скончался спустя три часа так и не придя в сознание. Мы выражаем соболезнование родственникам посла и родственникам всех тех людей, кто погиб вчера в страшной катастрофе на гравитрассе…

Я не стала слушать дальше, выключив линком. Неожиданно обрушившаяся тишина давила на барабанные перепонки. Я обессиленно пялилась в пространство, не ощущая абсолютно ничего. Из меня будто душу вытащили и забыли вставить на место. В голове продолжала пульсировать одна единственная мысль: «Это все ложь!» Да и как это могло быть правдой, если я буквально вчера говорила с отцом, и он был в полном порядке. Вчера… За отцом на заднем фоне я видела блики заходящего светила, мелькающие облака. Отчетливо слышался шум двигателя. Неужели… я говорила с ним прямо незадолго до этого происшествия?

Мне в деталях вспомнился этот последний разговор. Отец был бодр и даже весел, он сказал мне:

— Ничего, девочка моя, кажется я нашел выход из твоей ситуации, так что вскоре ты выберешься с окраины, и мы снова будем вместе!

Помню, я тогда только улыбнулась и сказала, что с нетерпением буду ждать новой встречи. Кто же мог знать, что этой встречи больше никогда не случится. Рядана просто не могла мне соврать о такой вещи. Она бы никогда…

— Соболезную вашей утрате, капитан Ле Соллиар. — Я перевела затуманенный то ли болью, то ли слезами взор на неожиданно оказавшегося рядом Бенедикта. На его лице было написано сложное выражение. Он как будто не знал, как правильно поступить или что сделать дальше. — Простите, я невольно услышал ваш разговор и… Еще раз извините, что тревожу в такую минуту, но нам нужно лететь. У меня строгое ограничение по времени пребывания на планете, а мне еще нужно опросить свидетелей.

— Опросить свидетелей… да, конечно. — Эхом повторила я его последние слова, тем не менее, не двигаясь с места.

Кажется, Бенедикт понял, что от меня сейчас ничего не добьешься. Он аккуратно вытащил из моих ослабевших пальцев линком и отдав его стоящему неподалеку военному, мягко подтолкнул мое кресло к выходу. Врач, который также слышал все от и до, засуетился и осторожно спросил:

— Разрешите… Быть может капитану Ле Соллиар необходима доза успокоительного? Боюсь в таком состоянии ей может стать только хуже.

— Думаю, это не повредит. — Отозвался Заувер и посторонился, давая возможность астурианцу сделать мне инъекцию.

Мне было откровенно все равно. Я все слышала, но в тот момент меня просто не существовало. Мое «я» растворилось в этом мире и даже тело ощущалось абсолютно иначе.

«Обнаружена угроза пользователю на биологическом уровне. Уровень угрозы — низкий. Включен базовый режим фильтрации.»

Смутно знакомый голос с металлическими нотками слегка отрезвил и заставил немного прийти в себя. Начав наконец осознавать себя, осмотрелась по сторонам. То ли начало действовать успокоительное, то ли просто так проявлялся шок от обрушившихся на меня новостей, но посторонние мысли напрочь выветрились у меня из головы. Представшая перед глазами картинка виделась кристально четко как никогда раньше.

Я была в шаттле. Процесс посадки банально не отложился в моей памяти, так что мое пребывание в нем несколько удивило, но только и всего. Гравикресло, удерживаемое гравитационными захватами, стояло в проходе между двумя рядами пассажирских сидений. Развернутые друг против друга посадочные места были рассчитаны на двадцать человек, но занятыми оказались всего шесть мест. Двое давешних солдата не спускали глаз с расположившихся напротив трех мужчин в наручниках около кабины пилотов. У сидящего с краю Каюдзавы по виску стекала струйка крови, а во рту в придачу оказался вставлен кляп. Остальных пленников мне было не рассмотреть. Дедок-астурианец примостился неподалеку от меня. Он периодически бросал в мою сторону обеспокоенные взгляды, явно проверяя не случился ли у меня припадок. Хм, а почему бы ему не случится, раз этого так опасаются?

Мысли текли очень размеренно и отстраненно. Я бы сказала, даже слишком медленно. Пока я обдумала и взвесила все за и против, шаттл начало ощутимо потряхивать — мы входили в верхние слои атмосферы. Если я собираюсь что-либо предпринимать, то нужно было действовать сейчас.

Резко задышав глубже и чаще, я схватилась за грудь, хрипя и попутно судорожно рванув сдерживающие меня ремни, имитируя острый эпилептический припадок. Я же все еще больна, и надеюсь, они не уточняли чем именно.

— Док… — Полушепотом выдохнула я, падая на пол и изо всех сил забившись в конвульсиях. Чего мне только стоило правдоподобно изобразить эти конвульсии, кто бы знал!

Астурианец метнулся ко мне, попутно доставая инъектор, но сильные судороги не позволяли ему сделать укол.

— Что вы стоите!? Сделайте хоть что-то! — Выкрикнул врач, обращаясь к военным, пытая одновременно перевернуть меня на бок.

— Нам не положено покидать пост. — Отрывисто бросил один из них. — Мы должны следить за тем, чтобы подозреваемые не сбежали.

Для большей убедительности я выпустила пенную слюну. Когда-то в детстве таким не самым пристойным образом развлекалась в больнице, изображая больную на последнем издыхании и здорово пугая медицинский персонал. Никогда бы не подумала, что это умение пригодится мне во взрослой жизни.

Увидев белые пузыри проступившие сквозь ротовую щель маски, астурианец испугался еще больше и практически завизжал:

— Если вы немедленно мне не поможете, то одна из подозреваемых сбежит от вас на небеса прямо сейчас!

Судя по непродолжительному напряженному сопению, вояки обменивались взглядами и решали кто именно будет держать мое извивающееся тело. Давайте быстрее не то, мы скоро покинем атмосферу! А выйти на орбиту мы не имеем права, иначе мой план летит ко всем чертям!

Помощь пришла со стороны Хаттери. Преданный телохранитель не выдержал. Он также взволнованно и несколько утрированно выкрикнул:

— Да сделайте же что-нибудь! Капитан же умирает!!!

Это наконец привело неповоротливых военных в действие. Один из них неохотно направился в сторону нашей драматической группы. Помогать в удержании буйствующего больного с лучевой винтовкой в одной руке крайне неудобно, так что солдат бросил ее на одно из кресел и склонился надо мной, пытаясь придавить мое тело к полу. На это и был расчет. Как только врач поднес инъектор к моему плечу, я свободной рукой стремительно перенаправила его иглу в шею штурмовика. Видимо в шприце было что-то действительно убойное, поскольку взрослый мужчина, на полторы головы выше меня и значительно тяжелее, не успев сказать и пол слова, стал заваливаться вперед. Прямо на меня. Да что же это такое! Это уже второй раз за последний год! Наверное, скоро привыкну, что бесчувственные дюжие парни так и норовят свалиться не просто к ногам, а и на все мое несчастное тело целиком.

— Вильямс, что ты там делаешь? — Второй военный, что держал на мушке моих ребят, окликнул своего товарища. У меня не осталось времени на промедление, но этот боров, придавил мне руку, и я никак не могла дотянуться до кобуры с фазером на его поясе. Второй солдат приближался все быстрее, а я просто не успевала предпринять что-либо. Однако страха не было. Вообще все эмоции отдавались в моем сердце как-то притупленно и глухо. Блекло.

Но военный не дошел до меня. Когда он поравнялся с Каюдзавой, тот метнулся вперёд, выставив скованные руки. Винтовка угодила прямиков этот захват. Завязалась ожесточенная борьба. Над нами пролетело несколько пучков света, заставивших доктора испуганно пригнуться, затем мужчины пропали из моего поля зрения, по всей видимости повалившись на пол. Судя по звукам, к куче-мале присоединился еще и Хаттери. Снова послышался гул разогретого лазерными вспышками воздуха и шаттл резко накренился вправо. Похоже один из смертоносных лучей угодил прямиком в кабину пилотов.

Мы стремительно снижались. Из-за практически отвесного падения, вес тела, давившего на меня, сместился и это позволило мне с горем пополам выбраться. Но отдышаться мне не позволили. Потасовка переместилась в кабину пилотов и шаттл закрутило, уводя его в крутой штопор. От болезненного, если не летального, знакомства с противоположной стенкой меня спасла крепкая рука. Сито, все еще чинно восседал на своем месте и был надежно пристегнут страховочными ремнями. То, что он где-то уже потерял свои наручники сейчас беспокоило меньше всего.

Меня мотнуло вверх, к потолку. Я больно ударилась о него ногами. Все еще удерживаемая Ситом, постаралась кое-как подтянуться к креслам, но мне это удалось только с помощью мужчины. После того, как шаттл более-менее выровнялся на несколько секунд, я наконец упала в кресло рядом с вором и активировала ремни. Это, пожалуй, единственное, что сейчас могло спасти жизнь. Но я беспечно позабыла о том, что помимо меня на транспортнике осталось еще одно свободно гуляющее тело. Давешний усыпленный солдат спецвойск все же догнал меня. Его немалый вес снова обрушился прямиком на нас с Сито. И если вора задело только по касательной, то меня приложило со всей силы. Больно ударившись головой, последнее что я почувствовала это заложившие от скоростной смены высоты уши, после чего сознание быстро ускользнуло от меня…

***

Возвращение в бренный мир было не из приятных. Первое что я осознала — рядом, совсем недалеко, кто-то пронзительно стонал. По лицу и правой щеке текла неприятная влага. Приоткрыв тяжелые веки сначала со страхом подумала, что ослепла, но нет. Тьма перемежалась поочередными вспышками красного аварийного света и сыпавшимися из поврежденной проводки искрами. Когда зрение более-менее сфокусировалось, я наконец осознала, что было не так с окружающим миром. В голове гудело, а картинка перед глазами периодически расплывалась. Видимо посадке мало кто уделял внимание, поскольку шаттл лежал вверх тормашками, слегка перекосившись на бок. Сиденье, к котором меня до сих пор удерживали страховочные ремни оказалось вверху. Мои конечности свисали вниз, подобно веревкам, а по лицу стекала не вода — кровь. На языке застыл мерзкий привкус, и я даже порадовалась, что за всеми метаниями так и не успела пообедать, иначе все было бы гораздо хуже.

А вот находившемуся рядом со мной Сито явно не повезло. Мужчина пришёл в себя раньше меня и успел успешно спустился вниз. Сейчас он был сильно занят тем, что опорожнял свой желудок. Я вытерла застившую глаза кровь как могла и осмотрелась более внимательно. Первым я увидела тело военного, который пал жертвой моего медсестринского таланта. Его шея была вывернута под неестественным углом. В этом было мало что удивительного, поскольку он оказался фактически в свободном падении. В душе зашевелилась скупая совесть. Я быстро изгнала ее слабым оправданием, что он по крайней мере не умчался, как его коллега. Второй находившийся в пассажирской части шаттла военный также обнаружился неподалеку. Его живот проткнуло насквозь арматурой, и он подобно жуткой бабочке висел на том, что раньше было потолком. Именно его стоны я слышала во время пробуждения. Бедняга выглядел отвратительно и судя по бледному виду и расползшемуся под ним кровавому пятну, потерял слишком много крови. Но у нас же был врач, не так ли?

Превозмогая боль, покрутила головой, выискивая старичка-астурианца. Он обнаружился практически в самом хвосте. Видимо он имел достаточный опыт полетов, чтобы вовремя пристегнуться. Сейчас он осоловело хлопая всеми веками, пытался прийти в себя. А где Хаттери и Каюдзава? С моего ракурса их видно не было.

Я только хотела потянуться за кнопкой отключения ремня, как вместе со вспышкой боли мне пришло очередное сообщение:

«Внимание! Двигательные функции пользователя ограничены. Зафиксировано повреждение левой верхней конечности. Характер повреждения — перелом. Зафиксировано повреждение правой верхней конечности. Характер повреждения — растяжение связок. Прочие мелкие травмы: легкое сотрясение мозга, многочисленные гематомы и повреждения кожных покровов. Риск для целостности организма — незначительный. Включен средний режим регенерации.»

Что-то мой внутренний голос в последнее время разошелся не на шутку. И у меня даже есть некие режимы регенерации. Откуда бы это? Чем дальше, тем все страннее и запутанней все становится. Попробовав пошевелить левой рукой, я действительно заработала новый приступ боли. Мой внутренний аналитик не соврал.

— Мистер Геларт, помогите мне, пожалуйста, спуститься. У меня кажется перелом.

Сито к этому времени уже успешно утерся и бросил на меня крайне недружелюбный взгляд.

— Лучше б я и дальше с фараонами чалился, чем у вас, мамзель, на побегушках был. Хотя бы шкуру сберег бы.

— С вашим то счастьем и имуществом в карманах? — Иронично спросила я, протягивая ему относительно целую руку.

— Уели. — Криво усмехнулся вор. — Признаю, без меня вас бы так быстро не замели.

Он убрал страховочные ремни и достаточно ловко поймал меня за талию, уберегая от падения на стенную панель.

— Стоять можете, кэп?

— Не уверенна, сейчас проверим. — Опершись на плечо вора, я попыталась встать ровно, но окружающая действительность как-то разом поплыла.

— Э нет, так не пойдет. Лучше пока держитесь за меня. — Но я отмахнулась от его любезного предложения.

— Нужно найти Наоки и Дерека. — Не обращая внимание на головокружение и хватаясь за все что попадало под руку, целеустремленно пробиралась в сторону кабин пилотов.

— Вот же ж упрямая… — Буркнул Сито, тем не менее отправляясь за мной.

Двери заклинило и нам пришлось отжимать их вручную. Вернее, этим занимался вор, поскольку от меня в этом было мало толку. Когда эта преграда наконец была преодолена, нам открылся печальный вид на носовую часть шаттла. Сквозь покрытое трещинами стекло обозрения до половины была видна только странная мутно-зеленая жижа. Остальную часть заслоняла бурая красно-коричневая растительность. Во время посадки мы по всей видимости столкнулись с чем-то и острый осколок пробил бортовую панель управление, начисто снеся место одного из пилотов вместе с ним самим. Сквозь образовавшуюся дыру в шаттл попадала грязная кислотная вода. На полу, который раньше был стеной, уже собралась приличных размеров лужа. Прямо рядом с ней лежал Каюдзава. Он был без сознания.

— Держитесь подальше от воды… — Тихий голос раздался почти рядом с моей головой и по стенке неуклюже сполз Хаттери, стараясь не упасть на Каюдзаву. Он морщился и берег руку. Присмотревшись внимательнее, я обратила внимание на распоротую на плече куртку.

— Что с тобой?

— Перелом… Хух… Ключицы.

— Эгей, братец. Ты забыл добавить, что это открытый перелом. — Сито поморщился от вида торчащей из кровоточащей раны осколка кости.

Я сглотнула. Когда мне довелось увидеть раненных и убитых на кишанском корабле, то это проходило как бы мимо моего сознания. Но когда пострадавшим оказался близкий мне человек… Перед глазами вспыхнула картинка изувеченного гравикара… Я закрыла и вновь открыла глаза, шумно выдохнув. Нет, сейчас не время оплакивать потери. Нам нужно было немедленно выбираться. Неизвестно сколько именно продержится шаттл от затопления и насколько глубоко дно. Если мы не сможем выбраться… Бросив взгляд в сторону мутной воды, поежилась. Свариться заживо в кислоте это не самая приятная смерть.

— Сито, помоги привести в чувство Каюдзаву. Кто-то ещё выжил?

— Да, этот парень дышит и недавно был в сознании, но его зажало. — Дэрек кивнул в сторону второго пилота и снова поморщился.

Его лоб покрывала испарина, а зрачки расширились максимально. Телохранителю было сейчас очень больно и ему нужно было как можно быстрее ввести анестетик, чтобы предупредить шок. Отчего же я практически не чувствую боли, хотя дела у меня тоже обстоят не самым лучшим образом? Я покосилась в сторону прикрытого разодранным рукавом браслета. Он снова начал подозрительно поблескивать, почти сиять. Именно так было незадолго до того, как по дороге на Просперос у меня обновилась кожа. Чем теперь это мне могло грозить — непонятно. И это неведенье внушало мне глубинный ужас. Чтобы хоть как-то подавить все эти мысли, обратилась к пострадавшему военному:

— Эй вы там, живы? Что вам зажало и где именно? — Я попыталась дотянуться до сиденья второго пилота и мне это с горем-пополам удалось.

— Нога, мне зажало правую ногу. — Голос незнакомого мне военного раздавался вполне отчётливо. В нем не было слышно боли, и я сделала вывод, что его можно будет вытаскивать после того как окажем помощь самым тяжёлым.

— Ну же, приходи в себя, спящая красавица! — Геларт, недолго думая, отвесил шерифу несколько звонких оплеух. Но его не самое гуманное обращение с раненым все же возымело действие — Каюдзава застонал и пришел в себя. В его единственном глазу поначалу читалось недоумение. Но по мере узнавания ухмыляющегося, заросшего, смуглого лица Сита, его взгляд становился все более злым.

— За что?! — Взвыл мистер Геларт, схлопотавший не слабую затрещину, и теперь державшийся за ухо.

— За все хорошее. Чтоб я больше никогда не видел твою хитрую рожу после пробуждения. — Наоки кряхтя, поднялся, параллельно ощупывая пострадавшие ребра.

— Хватит вам грызться, сейчас не до разборок! Нужно выбираться с этой консервной банки. — Одернула я их, ковыляя на выход. Пора было доктору приниматься за свои обязанности.

После осмотра всех пострадавших, астурианец которого, как оказалось, звали Винсент Шейн, печально покачал головой.

— К сожалению, этот молодой человек не продержится и часа. Слишком тяжёлые ранения и потеря крови. — Сказал он, вколов максимальную порцию обезболивающего солдату, пригвожденному к стене. — Если бы у меня было нужное оборудование или мы находились бы неподалеку от клиники… А так… Все что я могу для него сделать с обнаруженной бортовой аптечкой — это облегчить его страдания.

Он тяжело вздохнул и удрученно замолчал.

— Да, с больничкой будет тяжело. — Привалился к переборке Сито. — Я тут побазарил с нашим последним пилотом и порылся в остатках навигационной системы, так что откровенно могу заявить — мы в полной ж…

— Только давай без выражений, ты же помнишь правила? — Закатил глаза уже получивший свою дозу анестетика Хаттери.

— Жутчайшей дыре. — В последний момент поправился Геларт. — Если я правильно разобрался, мы свалились прямиком на другое полушарие. До самой ближайшей базы — три дня пути. И это на гравикаре! К тому же, у меня есть ещё одна отменнейшая фишка этого места и вся она ваша! Готовы? Здесь ещё не закончился проклятый сезон дождей! Даже больше. Он тут только начался!!! — Сито возвел руки к небесам и под конец речи зарылся пальцами в шевелюру, ставя и без того топорщащиеся в разные стороны косички, дыбом.

— Ты умеешь отлично преподнести новости. — Мрачно взглянул на него Каюдзава, копаясь в карманах. Достав мятую сигаретную пачку, он собрался было закурить, но посмотрев на все ещё искрящуюся проводку передумал и запихнул сигарету обратно. — Еще добавь, что наше суденышко в этой луже продержится на плаву максимум несколько часов, после чего аварийные системы щитов окончательно отдадут концы и оно потонет.

— Что ж, тогда нам нужно взять столько защитных костюмов, сколько сможем, припасы и главное оружие, а также…

Моя речь была прервана резким:

— …а также рассказать, что именно, черти его дери, сейчас произошло?! Или решетка такое страшное место? Так открою вам секрет — там тоже не последние люди живут. И порой даже неплохо! — Вор практически кричал. Я впервые видела Сито настолько разозленным и раздосадованный. Хотя, возможно я просто мало его знала, но тем не менее его требование было справедливым. Остальные тоже вопросительно уставились на меня, а я… Что же я сейчас ощущала? Похоже это состояние называется «на грани истерики».

— Отца убили. — Превозмогая себя, скупо бросила в ответ.

— Что?! — Практически синхронно вскричал Хаттери и Каюдзава. Дерек даже невольно привстал, за что заработал возмущенные шипение господина Шейна, как раз занятого его плечом. Сито удивлённо присвистнул и посмотрел с некоторой долей понимания.

— Я хотела сообщить ему о нашем задержании, но на звонок ответила наша горничная. Она же потом прислала ссылку на репортаж из вечерних новостей.

Дальше я в подробностях рассказала о полученной информации. Сейчас, скупо озвучивая сухие факты мысленно заставляла себя повторно еще и еще раз обдумывать сложившуюся ситуацию. Что меня задело? Что заставило прийти именно к выводу об убийстве? Ведь именно эта мысль подтолкнула меня к безумному шагу по захвату шаттла. Под наплывом вернувшихся воспоминаний ухватиться за мелькавшее перед моим носом смутное ощущение было очень трудно. Со стороны кабины пилота послышалось сдавленное ругательства и меня вдруг осенило.

— Водитель… — Мужчины недоуменно уставились на меня, даже врач на мгновение отвлекся от перевязки. — В новостях говорилось, что отец был в машине не один. При нем был водитель. Но он никогда не пользовался услугами водителя. Всегда предпочитал контролировать машину сам и максимум что он себе позволял — включать автопилот во время разговоров по линкому! И если наш разговор действительно состоялся незадолго до крушения, то отец сидел именно на месте водителя. Теперь я точно вспомнила! Если бы только у меня сейчас был мой линком или доступ в сеть, я бы смогла выгрузить запись и еще раз просмотреть ее! Возможно я смогу найти какие-то улики…

— Капитан… нет, Ясмин, пожалуйста успокойся. — Мне на плечо опустилась рука Каюдзавы. — Ты вся дрожишь. К сожалению, все наши вещи остались при Заувере, а до сети уж точно пока не добраться, раз шаттл вышел из строя. Лучше подумай о твоем здоровье. Позволь доктору осмотреть и перевязать тебя.

Он говорил со мной как с маленькой или умалишённой. Это оскорбляло, но взглянув на остальных членов группы выживших, поняла, что они недалеко ушли от бывшего шерифа. Неужели со мной все действительно так плохо, и я выгляжу как сумасшедшая?

— Я только одного не понимаю. — Вмешался до этого глубоко задумавшийся Сито. — Зачем нужно было устраивать побег? Ну погорели мы, ну отправили на зону, и что? Выж не виноваты и это адвокаты быстро докажут. Люди-та вы не бедные, точно знаю, раз мне такой барыш отстегивали. Значит полгода — год максимум и вылетите оттуда аки птички. Зачем когти рвать и намеренно себе статью накручивать?

— Потому что все не так просто. Мне нельзя попадать в руки военных иначе они меня не отпустят. — Подробнее я уточнять не стала. Слишком много посторонних ушей, да и Геларт пока не проявил себя как надежное лицо. Он всего лиши информатор, а значит может работать в две стороны. — Кроме того, большая часть активов были зарегистрированы на отца. Если меня посадят в тюрьму, то счета будут заморожены. Наследство по законам Рейменэи переходит к человеку, который отдал свою дань закону и стране. Стало быть, до окончания судебного разбирательства я ничего не смогу получить. Пока же все это будет длиться, след убийцы простынет и ничего узнать будет нельзя. Нужно действовать прямо сейчас.

— Лады, теперь понятно. — Сито покивал и наконец-то замолчал, позволив мне спокойнее выдохнуть. Но его лицо не показалось мне удовлетворенным и что-то подсказывало, что он еще не раз захочет вернуться к этой теме. Остальные тоже удовлетворились рассказанным. Только Каюдзава и Хаттери выглядели теперь гораздо мрачнее.

— Капитан, позвольте узнать, у вас точно был перелом? — Тем временем до меня добрался господин Шейн и теперь задумчиво морщился, осматривая мое пострадавшее запястье.

— А что такое? — Настороженно уточнила я.

— К сожалению, у меня нет с собой всего оборудования, но по тому небольшому сканеру, что в моем распоряжении, я вижу лишь трещину. Возможно вы повредили руку недели полторы назад? Но тогда почему не обратились в медицинский центр за первой помощью? Ничего не понимаю…

Меня прошиб холодный пот. Вот так и «палятся», как говорит Сито.

— Да, я действительно сильно ушибла руку, где-то в обозначенное время. Но первую помощь мне оказал мой адъютант, так что обращаться в больницу просто не было необходимости. — К счастью Хаттери благоразумно промолчал на мою ложь, и я продолжила сочинять на ходу. — Видимо при падении я еще больше травмировала руку и боль была настолько сильной, что я подумала о том, что сломала ее.

— Да, возможно… — Астурианец задумчиво покивал, но больше никаких вопросов не задал и приступил к перевязке. Я снова мысленно облегченно выдохнула. Надо же, «средний» уровень регенерации способен вылечить перелом буквально на протяжении нескольких часов, ведь с момента его активации прошло не больше пятидесяти минут. А значит впредь мне ни в коем случае нельзя позволять мистеру Шейну осматривать меня, иначе правда выплывет наружу.

Когда со всеми неотложными делами было покончено и мы, переодевшись в защитные скафандры, разобрали необходимое снаряжение, очередь дошла до последнего пострадавшего. Пилот все еще оставался зажатым в кресле, накренившись на бок. Я не видела его лица, но судя по тяжелому дыханию, ему было непросто. И немалую долю от этого груза занимала не тяжесть на ногах, а осознание того, что его жизнь неразрывно зависела от доброй воли преступников. Людей, которые были не только предположительно виновны в терроризме, но и фактически ставшие причиной падения военного судна и гибели его товарищей.

Сито и Каюдзава, как наиболее сильные и целые, приступили к высвобождению солдата.

— Тут что-то мешает.

— Попробую сдвинуть, сейчас…

Послышался скрип, затем кто-то из них додумался попытаться отрегулировать кресло, тем самым отодвинув пострадавшего подальше от зажимавшего его ноги предмета. Это помогло. Геларт выдернул пилота из-под завала. И очень вовремя — каменный осколок утративший опору в виде кресла продвинулся еще глубже в салон. Сеть трещин на обзорном стекле стала обширней, послышался характерный треск.

— Всем назад! — Крик Каюдзавы настиг рас одновременно с прорывом мощного водяного потока. Кислотная вода с шипением начала быстро поглощать новое пространство.

— Надо закрыть дверь! — Сито оттащил не способного самостоятельно подняться на ноги военного и первым навалился на створки, которые мы еще столь недавно с трудом открыли. — Проклятие! Нужно было оставить этого вояку гнить там. Только все карты спутал!

Каюдзава молча сопел у другой створки, но дверь никак не подавалась. Поток воды быстро добрался до останков первого пилота и воздух заполнил омерзительный запах разлагающейся плоти и оплавленного пластиса. Дышать стало невозможно.

— Всем… кх… одеть шлемы! — Астурианец первым последовал своему совету и натянул спасительный шлем. Долго вдыхать пары местной кислоты было категорически запрещено.

— Нужно выбираться отсюда! Дверь все равно не работает! — Хаттери бросился на поиски запасного люка. Его обычно использовали в аварийных ситуациях и при проведении ремонтных работ.

К счастью люк работал, но открыть мы его решились только после того когда все включая уцелевшего пилота, успевшего к тому моменту переодеться в скафандр, столпились около него.

— Ну давай же, открывай! — Нетерпеливо подгонял Сито. — Иначе у нас скоро образуется жаркая компания!

Я обернулась в сторону кабины пилота. Вода уже доходила нам до щиколоток, но скафандры, рассчитанные на открытый космос, пока держались. Но вот то, что скрывалось в воде… В неярких проблесках аварийной иллюминации в мутном прибывающем потоке отчетливо двигались черные тени. Вот несколько из них приблизились к поверхности, отчетливо проступили длинные, темные тела. Над поверхностью воды показались заинтересованно повернувшиеся в нашу сторону острые черные шипы.

— Шарки! Шевелитесь!

Люк был вскрыт максимально быстро, но как только это произошло изувеченный шаттл стал набирать воду вдвое быстрее, а значит и скрывающаяся в ней растительная угроза стала к нам еще ближе.

Первым на поверхность выпихнули Хаттери, он помог подняться мне и старичку-астурианцу. Сито вылез следом, не особо спрашивая разрешения. Когда внизу оставалось всего двое, вместо того чтобы помочь друг другу дотянуться до люка, мужчины переглянулись и ринулись к выходу практически одновременно.

— Что вы творите!? Давайте по очереди, иначе вас обоих сожрут! — Крикнула я.

Хаттери выругался, доставая казённый фазер.

— Пригнитесь! — Он выпустил в образовавшийся проем несколько зарядов поджаривая самых прытких шарков, но это их кажется только раззадорило. Военный пронзительно вскрикнул. Каюдзава прошипел что-то нелицеприятное и попытался подтянуться. Благодаря помощи Сита ему удалось это сделать достаточно быстро, отделавшись только одним пробитым ботинком. Я вместе с врачом тем временем удерживали пилота. Но втащить его на верх получилось только после того, как нам на помощь пришли остальные. Хаттери отстрелил мерзкую тварь пробившую икру силовика насквозь и пытавшуюся утянуть его назад в нутро шаттла. Но этого было мало.

— Надо срочно извлечь остаток шарка, иначе он выпустит семена! — Выкрикнул астурианец, пытаясь разорвать штанину скафандра. Плотный материал отказывался поддаваться.

— И что? Может сделаем это когда выберемся хотя бы вон на тот берег? — Сито ткнул в сторону маячившего неподалеку участка суши.

— Если не сделаем это сейчас его ногу просто разорвет! — Услышавший это последнее заявление пилот побледнел и сам начал активно помогать избавиться от штанины.

— Вот прямо так и разорвет? — Ошарашенно пробормотал Геларт.

— Что, хочешь понаблюдать? — Нервно поддел его Хаттери, который по бледности мог соперничать с пилотом.

— Да не особо, у меня только костюмчик новый образовался — стирать не хочу. — Мрачно пошутил Сито в ответ.

Наоки наблюдая за всей этой суетой также решил спешно проверить состояние своего ботинка и облегченно выдохнул, убедившись, что его самого не задело.

Наконец справившись с поставленной задачей, доктор подхватил лазерный скальпель и бросив только отрывистое «Держите его!» приступил к вырезанию шарка. Пронзительный крик огласил окрестности, но у врача видимо не было времени даже на то, чтобы сделать укол обезболивающего и вскоре я поняла почему. Мне хотелось отвернуться, но силой воли заставляла себя смотреть, ведь подобное могло случиться с кем-то еще из наших. Черный шип пронзил мышцы икры и подобно лиане оплел кость. Его острый конец вошел глубоко под коленную чашечку. Шейн был вынужден резать по живому, поскольку настырное растение оказывается имело в своем смертоносном арсенале мелкие крючки, не позволявшие жертве так просто извлечь его. Но доктор поступил мудро. Он сделал несколько мелких надрезов, при этом разрезав также шип шарка и быстро извлек его по частям. Черные ошметки улетели в воду и очень вовремя. Они действительно взорвались, подняв кислотные брызги на добрых полметра в высоту.

Мы молча наблюдали эту сцену. Все подавлено молчали, даже пилот. Это было неудивительно, поскольку после подобной спонтанной операции он потерял сознание. Из все еще открытого люка показался очередной шип. Немного «подумал» раскачиваясь из стороны в сторону и склонил острый конец в нашу сторону.

— Ну уж нет! — Сито выхватил у Дерека фазер и одним точным попаданием отстрелил шарку шип. — Я по горло сыт этим мерзким планетоидом! Что ни говорите, а я рву отсюда когти.

— Не поверишь — мы тоже. — Скупо ответила я, проследив за появлением еще с десятка таких же шипов.

Глава 5

Грязь под ногами хлюпнула, разлетаясь во все стороны. На Просперос надвигалась ночь, а мы все еще не достигли более-менее безопасной зоны, хотя шли больше трех часов. Основная работа по обеспечении безопасности нашего крошечного отряда легла на меня. Я не была самым лучшим стрелком, однако если выбор стоял между мной и доктором Шейном, предпочитала взять оружие в свои руки. Увы, никто больше не мог мне в этом помочь. Сито и Каюдзава тащили за собой самодельные носилки с пострадавшим пилотом. За ним следом пробирался доктор, боязливо оглядываясь по сторонам. Он мастерски владел лазерным скальпелем, но не смог попасть по мишени с двух шагов. Гражданский, одним словом. Я играла роль замыкающего и непрестанно отстреливалась от то и дело ползущих за нами вслед диких лиан.

Прокладывающий путь Дерек выкрикнул:

— Я вижу впереди возвышенность, капитан!

Облегченно выдохнув, крикнула в ответ:

— Направляемся к ней, а то второй фазер почти разрядился!

И это было правдой. В нашем арсенале оказалось четыре фазера от конвоировавших нас солдат плюс еще пять резервных из шаттла. Но из-за того, что мне приходилось непрестанно играть в тир, запас их батарей быстро сходил на нет.

— Мой тоже скоро разрядится! — Ответил Хаттери, подтверждая мои опасения. — Но думаю где-то через полчаса мы должны оказаться на месте.

Я взглянула на небо. Да, где-то в это время начнется заход солнца. А темнеет здесь быстро. И если мы не хотим стать пищей для шарков и их многочисленного потомства, нам жизненно необходимо оказаться как можно дальше от воды.

— Док, как там наш раненный? — Бросила я через плечо, не переставая высматривать опасность в грязно-бурой воде. Из-за этого идти было не очень удобно — приходилось постоянно пятиться, что было чревато.

— Не очень хорошо. Шарк успел ввести ему токсин. — Мистер Шейн тихо выругался, споткнувшись об очередной корень и едва не растянувшись в грязи. — Я сделал все что мог, но долго держать ногу в жгуте нельзя. К сожалению, у меня есть лишь небольшой запас антибиотиков и обезболивающих, но это не те средства, которые помогут очистить его кровь. Ему нужно в больницу. Эх, если бы у меня было подходящее вещество для очистки крови!

Я ненадолго задумалась, параллельно сбив еще несколько «шипов» и уточнила:

— А что если отрезать ему ногу? Это поможет?

— Могло бы. Но это нужно было делать сразу. Мы же были заняты спасением с тонущего шаттла и не сразу наложили жгут.

Я поморщилась. Действительно, сразу после того, как мы выбрались из покореженного стального чрева, все наши усилия были направлены на спасение. Нужно было как можно скорее оказаться на твердой поверхности, при этом не попав в кислотную жижу. На нашу удачу, берег оказался не очень далеко. Собственно, тот камень в который врезался наш корабль, был его началом. Так что переправиться на сушу нам удалось относительно просто, но это все равно потребовало определенных временных затрат.

Вообще эта часть планеты больше напоминала болота, чем пустыню, к которой я уже успела привыкнуть. Здесь было очень много бездонных водоемов, перемежавшихся небольшими участками суши, кочками, островками и более-менее сухими стежками. По этой причине проложить себе оптимальный путь было задачей не из простых. Все осложнялось еще и тем, что как только мы подходили ближе к воде из ее глубин поднимались целые полчища живых «шипов». При таких обстоятельствах нас спасал лишь небольшой сканнер, который мог выявить самый безопасный путь по суше и избежать тупиковых ответвлений. Только его радиус действия ограничивался двумя километрами и нам пришлось несколько раз возвращаться из-за того, что Дерек обнаруживал скорый обрыв тропы, по которой мы шли.

Все мы были измотаны, но упрямо двигались вперед. Ведь отступление сейчас было равносильно самоубийству. И для того чтобы выжить, нам необходимо было покинуть эту влажную зону. Согласно рассказу военного, мы только успели миновать небольшое плоскогорье, когда собственно и случилась наша диверсия. Корабль несколько раз сильно закрутило, но прежде чем отключиться он все же смог указать приблизительное направление. Что ж, этот парень явно понимал, что нужно делать для того чтобы его не бросили на съедение местным обитателям. И как ни прискорбно это признавать, навигационные знания пилота и знакомство с картами местности нам еще могут ни раз пригодиться в будущем. Жаль, что у меня нет подстраховки в этом вопросе и придется верить теперь уже врагу на слово.

Вскоре я тоже увидела обещанную Хаттери возвышенность. Это оказался действительно высокий холм, знаменующий начало горной гряды. Возможно по галактическим меркам это лишь небольшая возвышенность, но находясь у ее подножья начинаешь чувствовать себя не более чем жалкой бактерией. В сумерках мне даже показалось, что это сгущающиеся грозовые облака. Как и сказал Сито, на этой части планеты сезон дождей только вступал в свои права, потому дождь я ожидала с внутренним содроганием.

Еще пребывая на базе колонистов, я часто любила наблюдать за тем как шарки возятся в грязи под проливными струями. Тогда мне казалось, что их осклизшие тела оживших растений выполняют некий ритуальный, завораживающий танец. Однако сейчас мне меньше всего хотелось попасть под дождь, ведь это означало, что шарков больше ничто не будет сдерживать в пределах их любимых грязевых убежищ.

Наконец мы начали подъем по склону безымянного холма. Здесь не было ни единой тропки или другого намека на присутствие разумной жизни. Да и ступала ли здесь когда-либо вообще нога человека? Учитывая, что планета была открыта сравнительно недавно и построено всего несколько баз на другой стороне этого космического шарика это было маловероятно. Что значит в современных реалиях каких-то тридцать пять лет в конце концов? Даже с последними технологическими новинками ученным жизни не хватит чтобы по верхам обследовать хотя бы одно полушарие, что уже говорить о названиях и прочей беллетристике?

Другие члены нашего спонтанного похода явно не задумывались о столь отдаленных вещах. Сито откровенно пыхтел, что-то возмущенно цедя сквозь зубы. Каюдзава шел молча, но он явно был на пределе. Рана не голове бывшего пилота снова открылась и кровоточила. Но ни один из мужчин не бросил волокуши, за что я была им неимоверно благодарно. Все же, как бы я ни пыталась мысленно оправдывать свои действия, но перед бессознательным воякой и его погибшими соратниками испытывала огромное чувство вины. Именно оно не позволяло мне следуя логике, бросить солдата на произвол судьбы и шарков даже не взирая на все его знания. Хотя тот же Бенедикт счел бы подобное решение нерациональным и пустой тратой ограниченных ресурсов.

Воспоминание о некогда друге, если даже не больше, больно чиркнуло по сердцу. До крови прикусив губу, я встряхнулась и отдала приказ:

— Привал. Десять минут. — И, внимательно осмотрев окрестности на предмет видимых угроз, добавила: — Дерек, брось мне сканер. Нужно оценить наше местоположение.

Пока мужчину отдыхали, я напряженно всматривалась в небольшой экран. Если мне не изменяет память и если карты из командного пункта Просперос-1 верны, то эти горы и окружающая их местность очень сильно напоминали район где был размещен один из полностью автоматизированных метеоцентров. Погода на Просперосе отыгрывала немаловажную роль и такие небольшие станции были разбросаны тут и там в пределах трехсот километров друг от друга. В нашей ситуации главным было не промахнуться и не ошибиться с направлением. И это снова подводило меня к тому, что нашего отравленного красавца непременно нужно было привести в сознание. Иначе не долог тот час, когда мы все последуем следом за ним. Я тихо вздохнула и вернула Дереку сканер. Жаль, что Наоки не знаком с картами этой планеты и ни разу здесь не летал. Тогда бы сейчас у нас было бы гораздо меньше хлопот.

Спустя еще минут сорок мы наконец закончили восхождение. Преодолев по сути лишь небольшой бугорок на полотне гор, мы уже чувствовали себя как престарелые старцы, хотя среди нас такой был всего один. Солнце окончательно скрылось за отрогами, оставив на прощание розовато-оранжевые блики на облаках. Хаттери и Каюдзава обессиленно повалились на землю. Доктор, кряхтя, последовал их примеру. Снова заполучив сканер, я настроила его на поиск возможных мест, подходящих для временной остановки.

— Скоро должен быть дождь. — Невесело протянул Сито, глядя на небо.

Вторя его словам на востоке вспыхнула далёкая еще зарница. Грома пока не было слышно, но я чувствовала, что ветер стал усиливаться. Да, гроза была на пороге. Но это обстоятельство имело и положительную сторону. Благодаря электро-магнитной буре, что образовывалась в областях где начинался сезон дождей на этой планете, сканеры корабля комиссии, что завис на орбите, не могли нас засечь. Слишком много помех. Вообще магнитное поле Проспероса сильнее чем земное. Невзирая на довольно скромные габариты по сравнению с прародительницей рода человеческого, плотность грунта Проспероса значительно больше. И это очень существенно влияет спектр возможных проблем. Их список выходит далеко за рамки стандартных мигреней, нервных срывов и неполадок с техникой. Еще один повод вернуться на базу или разжиться шаттлом, где есть возможности поддерживать нормальную гравитацию. Так что нам нужно было заранее найти укрытие, пока буря не накрыла нас, фактически лишив возможности прощупывать дорогу. Да и забывать об идущих за влагой шарках не стоило.

— Схожу-ка я прогуляюсь.

Вор опять был подозрительно бодр. Видимо избавившись от груза, он получил дополнительный заряд энергии. При сложившихся обстоятельствах это было вполне вероятно. Развернувшись на пятках, он уже хотел было направиться в сторону ближайшей горы, но я его одернула.

— Мистер Геларт, нам нельзя разделяться! Это может быть опасно!

Мужчина на мгновение замер, а затем рывком обернулся.

— О да, это несомненно опасно, милочка. Как и весь этот наш безумный поход! Но я не собираюсь просто так сидеть сложа ручки и ждать пока нас накроет новыми проблемами.

Я немного растерялась от подобного напора, но твердо ответила:

— Именно поэтому мы должны держаться вместе. Так процент выживаемости больше.

— Угу. И что же вы предлагаете, капитан? Оставаться здесь пока окончательно не стемнеет? — Кажется Сито распалился не на шутку.

— Временно — да. Пока не найдем более подходящее укрытие.

— Что ж, детка, для этого у тебя осталось очень мало времени. Гляди. — Он ткнул пальцем куда-то вверх и проследив за его жестом я увидела сборище черных точек. Что за?..

— Карвины. — Прошептал мистер Шейн. — Только этого нам не хватало…

— Кто? — Удивленно спросил Наоки.

— Те самые четырехкрылые акулоподобные монстры, которые любили по вечерам атаковать Просперос-1. Видимо неподалеку есть гнездо. — Прошипел Хаттери, поправляя повязку на плече.

— В точку, братец. И мне не хотелось бы оставаться на открытом пространстве, когда они нас заметят, так что я пошел. — Хмыкнул Сито, вновь собираясь уйти.

— Ни с места, мистер Геларт! Это приказ! — Я направила в его спину фазер, хотя была абсолютно не уверена в том, что смогу спустить курок.

— А то что? Выстрелишь в меня? — Мужчина хрипловато-насмешливо рассмеялся, будто читая мои мысли. — Я не твой подчиненный, а вольнонаемный работник. Да и видя твои последние решения, вовсе не хочу выполнять приказы такой незрелой, самовлюбленной и вспыльчивой особи. И заруби себе на носу…

Я не заметила, когда он оказался рядом со мной. Даже моргнуть не успела, когда из моей руки с силой выдернули оружие, а меня саму, с силой сжав, впечатали в стальную грудь. Лицо вора было так близко, что я могла рассмотреть сколько морщинок проступило на его лбу.

— … Если решила стрелять, то стреляй, а не базары разводи, соплюшка. — Еще до того, как Каюдзава и Хаттери подхватились на ноги, Сито бросил отобранный фазер на землю и отпустил меня. Смерив меня тяжелым взглядом, он только смачно сплюнул. — Была б моя воля, и будь мы сейчас хоть в какой-то цивилизации, давно бы уже свалил от вас подальше.

С этими словами он удалился восвояси.

— Как вы капитан? — С тревогой обратился ко мне Дерек.

— Ничего. — Сухо бросила я, потирая руку, в которой ранее держала оружие. — Это был интересный урок.

— Это его стоит проучить и преподать урок хороших манер. — Процедил Наоки, но я возразила.

— Нет, не стоит. Он все же гражданский и имеет право на свое мнение. Сомневаюсь, что он вообще знает что-либо о понятии дисциплины. Так что не стоит перегибать палку и требовать от него невозможного. Наоки, пройдись за ним, но не встревай в драку. Нам нельзя потерять еще кого-то.

Японец неохотно кивнул и достав еще один фазер, скрылся в том же направлении куда ушел ранее Сито.

Я же постаралась выбросить из головы мысль о возможной правоте уголовника, сосредоточившись на крошечном экране сканера. Сейчас нельзя было срываться и давать волю эмоциям, ведь от правильности принятых мною решений зависела не только моя жизнь. Потом, оказавшись в безопасности и наедине с собой, я наконец смогу оплакать свое горе, а пока нужно подавать пример стойкости остальным. Так всегда говорили в академии. Но как же тяжело выполнять эти незыблеммые постулаты в реальной жизни!

— Мистер Геларт прав касательно того, что нам нельзя оставаться на открытой местности. — Произнес доктор, проверяя состояние пилота. — Карвины скоро будут здесь, а у нас даже нет переносных модулей, где мы бы могли укрыться. Этот вид тварей обладает хорошим зрением и реагирует на малейшее движение, так что затаиться у нас не получится. Да и с грозой придут шарки. Они отлично улавливают малейшее тепло.

— Мы поняли, док. А что насчет возможных поисковых отрядов? На сканере не видно кораблей?

— Его мощность слишком мала, чтобы с уверенностью сказать, что нас не ищут. Но как видишь, в переделах обозримой округи небо чистое. Конечно, не считать карвинов. — Я немного помолчала и с трудом продолжила. — Если мы не сможем отыскать безопасное место, а провизия закончится, как и заряд фазеров… Возможно, лучше будет, если нас найдут.

— Но тогда нас точно передадут в руки военных. Нельзя допустить чтобы это произошло! — Обеспокоенный Хаттери встал и отвел меня в сторону.

Телохранитель смотрел на меня обеспокоенно, но немного придя в себя и «остыв» мне в голову настойчиво лезла мысль о том, что я сильно промахнулась. И дурное предчувствие не оставляло меня с того самого момента, как я проводила взглядом, погрузившийся в мутную пучину болота шаттл. Адреналин отступил, прояснив разум и мне стало очень неуютно. Нет, страха не было, но возможно я просто не вижу всей мозаики. Не хочу думать о том, что произойдет, когда это случится.

— Я допустила ошибку поддавшись эмоциям и наломала дров. В результате моих неразумных действий шаттл потерял управление и мы оказались в этом болоте…

— Пусть так. Подобное может случиться с каждым, учитывая обстоятельства. Но не сдавайтесь! Вы же наш командир! На кого нам полагаться в тяжелую минуту, если не на вас? — Горячо зашептал Дерек. Его слова одновременно льстили и болезненно подстегивали мое чувство вины. — Я понимаю, зачастую нести такую ответственность непросто, но вы не должны демонстрировать свою слабость. Тот же пройдоха Сито не применит ею воспользоваться. Нам нужно дождаться Каюдзаву и все обсудить, но не рубите с плеча. Что сделано, то сделано. Нам нужно будет работать с тем, что имеем, но одно я знаю точно: сдаваться — последнее дело. Даже сейчас мы можем побарахтаться.

Я печально усмехнулась. Сейчас я нарушила еще одно из неписанных правил флота. Нельзя показывать слабость или сомнения перед подчиненными, это всегда чревато потерей контроля. Вот только так тяжело быть все время сильной…

— Да, побарахтаться. Несколько дней, пока заряды фазеров не закончатся. Но ты прав, я не собираюсь сдаваться раньше этого времени. Спасибо тебе за заряд мотивации. — Я хлопнула телохранителя по здоровому плечу. — А теперь возвращаемся к остальным. Кажется, Сито и Каюдзава уже идут к нам.

Это действительно было так. Сквозь жухлую растительность едва различимую в опустившихся на планету густых сумерках к нам пробивался слабый свет ручного фонарика.

— Эгей! Неудачники! Мы нашли пещерку, так что ноги в руки и вперед!

Сито был крайне доволен собой. Но он выглядел таким ровно до того момента, как во все горло выкрикнул:

— Капитан, ложись!

Я не стала долго раздумывать. Тело действовало само по себе. Сомневаюсь, что смогла бы уклониться если бы не наши тренировки с Наоки. Я бросилась на землю автоматически прикрыв голову руками. Надо мной пронесся порыв ветра, а скафандр на спине пропороли острые когти. Свою неудачу карвин отметил недовольным рыком. Приподняв голову, я увидела, как местный крылатый монстр заходит на повторный круг. Но в этот раз ему не суждено было нас атаковать. Каюдзава всегда попадал точно в цель. В этот раз он тоже не промахнулся. Увесистая тушка карвина рухнула прямиком на разбросанные неподалеку камни. В воздух поднялся вялый дымок.

— Будьте внимательнее! Следите за небом! — Бывший шериф завертелся на месте, высматривая угрозу, но стремительно темнеющее небо не позволяло ничего рассмотреть толком.

— Не дергайся ты так. Это только разведчик. Но если мы не уберемся отсюда, то будем иметь дело со всей стаей. — Геларт поспешил к волокушам, стремясь как можно быстрее воплотить свои слова в жизнь.

— Откуда ты знаешь? — Недоверчиво спросил Каюдзава, уже более расслаблено, но все еще опасливо поглядывая на небо.

— Оттуда и знаю. Наблюдательный потомучто. Ты будешь помогать, или как?!

Но Каюдзава не сдвинулся с места, вопросительно глядя на меня.

— В той пещере действительно безопасно, Наоки?

— Она глубокая. Мы не прошли ее целиком, но там всяко лучше чем здесь, капитан. — Последовал исчерпывающий ответ.

— Тогда вперед. Не будем дальше испытывать судьбу.

Как бы в подтверждение моих слов на востоке сверкнула молния и последовал отдаленный рокот грома. Будем надеяться, что новое убежище обеспечит нас хотя бы небольшой передышкой.

***

Пещера оказалась настоящей кротовьей норой. Ее высоты едва хватало чтобы рослый Хаттери мог разогнаться. Но свои размеры она с лихвой компенсировала длиной. Сканер показывал, что даже за пределами зоны его действия она все ещё продолжает длиться, ветвясь новыми и новыми рукавами.

— Все ясно. Эта порода — что-то вроде местного известняка. — Авторитетно заявил доктор, поковыряв когтем рыхлую стену. — Конечно с поправкой на свойства местной воды. В обычных условиях она твёрже гранита, но благодаря кислоте окаменевшая органика в ее составе быстро вымывается.

— Вы теперь ещё и астрогеолог, господин хороший? — Сито иронично хмыкнул.

— А вы не иронизируйте, молодой человек. У каждого достойного ученого мужа должно быть как минимум одно хобби. — Фыркнул доктор в ответ.

Меня сейчас больше беспокоил не состав грунта, а то, что я видела на самих стенах пещеры. Их покрывал густой слой вещества, очень похожего на паутину.

— Господин Шейн, что вы скажете об этом? Возможно вы читали в описании фауны Проспероса и о существе, способном на такое? — Я кивнула в сторону белесых нитей.

Доктор подслеповато примружился, аккуратно коснувшись нитей и тут же одернув руку. За его пальцами увязалось сразу несколько паутинок. Что-то пробормотав себе под нос старик вытащил из прихваченный с шаттла бортовой аптечки небольшой медицинский анализатор.

— Ха! Как я и думал! Это вещество очень близко по составу к паутине, что прядёт земной шелкопряд или паук. Тоже белковая структура, но как вы могли заметить, гораздо более липучая и прочная. — Он демонстративно помахал рукой и даже попытался порвать налипшие сгустки, но добился только того, что прилип другой рукой.

— Не хотелось бы мне встречаться с их производителями. — Проворчал Дерек, помогая врачу очистить руки.

— Что вы! Нам необходимо поймать хотя бы одного их представителя! — Возмутился астурианец.

— И зачем же, господин Шейн? — поинтересовалась я, старательно ища из чего можно было бы развести огонь. Как на зло под руку попадалась одни камни да влажный мох или тонкие прутики.

— Согласно данным моего анализа, из этой паутины можно синтезировать крайне эффективное кровоостанавливающее и очищающее средство. Возможно оно даже поможет справиться с токсином шарков! — В докторе явно проснулся азарт первооткрывателя.

— Жаль, что мы ни разу не видели создателя этой паутины. Возможно этот кто-то будет пострашнее шарков. — Пилот очень своевременно застонал, оборвав мою речь на полуслове. Совесть в груди взвыла раненным зверем. Мысленно я уже отругал себя за глупость. Но если не попробовать сейчас, возможно буду корить себя очень долго. Ох уж эта неистребимая человеческая тяга к чистой совести! Отец точно не одобрил бы подобные благотворительные поступки, но его не было рядом со мной сейчас. И нам все еще нужно было добраться до исследовательской метеостанции. — Оставлять его в таком состоянии мы тоже не можем. Он нужен нам в сознании и если у вас, мистер Шейн, получится привести его в чувство, то мы добудем вам этого зверя.

Тряхнув головой, взглянула на Геларта.

— Вы, мистер вор, пойдете со мной.

— Вот ещё чего! Не нанимался я за всякой местной жутью бегать. Ещё и ядовитая пойди. — Искренне возмутился Геларт, отворачиваясь в сторону.

— Что ж, тогда я пойду сама.

Наоки и Дерек собрались было возмутиться, но наткнулись на мой предупреждающий взгляд.

— Вам обоим нужен отдых. Вы оба сильно пострадали во время крушения. Каюдзава в дополнение тащил носилки, так что из нас всех я сейчас наиболее функциональная. И это не обсуждается. — Я старалась говорить как можно более уверенно, хотя совсем не чувствовала за собой достаточной силы, чтобы ещё и ввязываться в возможную драку. Но выбирать особо не приходилось.

— То есть, по вашей градации, я тоже самый не жалкий. — Саркастически констатировал Сито.

— Ну отчего же? Просто самый не битый. — Вернула ему любезность, проверяя состояние заряда фазера. Нужно быть готовыми ко всему.

— И сейчас вы хотите это исправить. — Вор раздражённо растрепал свой воинственный хохолок. — Тогда с вас капитан, ответы на кое-какие вопросы. Закавыка у меня.

— Ладно, пошли уже. Решим твою закавыку. — Мне хотелось побыстрее отдохнуть и закончить этот бесконечный день. Но прежде чем уйти, я бросила остающимся: — Разведите огонь пожарче. Возможно фазеров будет мало чтобы отпугнуть местное зверье.

Согласиться на условия Геларта было самым простым способом привлечь вора к совместной работе. Конечно же я подозревала, что меня ожидают не самые приятные темы для разговора. Уж больно проницательным субъектом оказался бывший уголовник. Но никто не обязывал меня говорить правду.

Включив фонарики, мы вступили в душный мрак пещеры. Она петляла и извивалась змеей, но так продолжалось недолго. Ровно до первой развилки. Свод здесь стал немного выше и уже так сильно не давил на психику. Четыре тоннеля-рукава расходились в разных направлениях. Причем два из них вели не просто в глубь скалы, а круто уходили под откос. Желания проверять что там дальше у меня не было.

— Сомневаюсь, что нам надо идти глубже. — Сито кивнул на ближайшую стену. — Вот те, кто нам нужен.

Я взглянула в том же направлении и непроизвольно скривилась. Никогда не любила гусениц. А уж светящиеся гусеницы-переростки, покрытые отвратительной слизью, то еще зрелище. Вор ловко спружинив ногами, заскочил на ближайший валун и достав из походной сумки влагостойкий мешок, ловко спеленал в него мерзко извивающуюся живность.

— Вот так-то, а теперь давайте немного почешем языки. Зверушки вроде спокойные. — Геларт для острастки посветил на оставшихся «гусениц». Те спешно уползали от раздражающего их светового пятна. По всей видимости, они и кончика своего хвоста не кажут наружу, всю жизнь проводя в тени пещер. — Что вы и ваша шайка собираетесь делать дальше?

Так и знала, что его вопросы не придутся мне по душе.

— Я смогу дать тебе ответ только после того, как вы, мистер Геларт, встанете на мою сторону. — Это были пустые слова, и мы оба это понимали. Добиться от верткого как угорь вора подобного уровня верности было нереально.

— И как вы себе это представляете, капитан? — За стеклом шлема, раскосые глаза сужчины выразительно прищурились. — Неужели, я поклянусь вам в вечной верности, а вы тут же мне поверите и преподнесете все планы на блюдечке?

— Нет. Не поверю. — Медленно протянула я. — Ты слишком многое скрываешь, и я знаю о тебе слишком мало, для подобного уровня доверия.

— Да я простой как пресловутая ископаемая табуретка! Ну загляните же в эти честные глаза! — Сито щербато заулыбался, но я промолчала. Не дождавшись от меня никакой реакции, вор стер с лица искусственную улыбку. — Давайте зарешаем так, капитан. Вы же поверите, что для меня важнее всего моя выгода?

— Допустим. И?

— В текущий момент мне выгоднее всего оказаться подальше от этого проклятого болота и поближе к цивилизации. Я буду держаться с вами кучи ровно до того момента, пока вы мне обеспечиваете обратный билет. — Он максимально приблизил свое лицо к моему, насколько это позволяли скафандры и его рост. — Не знаю, что вы там себе напридумывали, но учтите кэп. Я не позволю оставить себя за бортом, так и знайте.

Четко обозначив свою позицию, Геларт отправился к выходу. Я задумчиво проводила взглядом его удаляющуюся спину и пробормотала:

— Да, я не забуду.

***

Ночь прошла относительно спокойно. Благодаря слизи странной гусеницы, которую доктор разобрал на запчасти в максимально сжатые сроки, жар у военного спал. Мистер Шейн был страшно доволен собой и тут же по окончании обработки ран уснул беспробудным сном. Мы же переделали между собой дежурства. Пускай мы и разделили их «по-братски», я незаметно шепнула Хаттери, чтобы он незаметно проследил за Сито во время его дежурства. Так придется делать каждую ночь, пока мы наконец не окажемся в относительной безопасности. Червячок сомнения не оставлял меня со времени нашего последнего разговора и нам придется пожертвовать частью сна, чтобы избежать возможной угрозы с этой стороны. Отец всегда говорил не доверять людям, если твой путь пересекается с их меркантильными интересами. От таких можно ожидать удара в спину.

Хоть я и спала этой ночью, однако утро жестоко продемонстрировало, что времени отдыха было катастрофически мало. Горячка событий прошедшего дня спала, и я на собственной шкуре почувствовала, что крушение не прошло для меня даром. И это даже не смотря на мою обострившуюся регенерацию. Об остальных я вообще молчу. Единственный, кто держался сравнительно бедро был вор по понятным причинам. Остальные старались не смотреть на его до омерзения выспавшееся и довольное лицо.

— Он где-то достал переносные модульные щиты, и когда пришло его время дежурить преспокойно установил их на две стороны тоннеля. После чего преспокойно задрых и так же спокойно их снял, когда пришла моя смена. — Шепотом доложил мне Дерек, передавая мой паек. — И главное ни полслова нам о них не сказал, засранец! Капитан, мне уже хочется собственноручно удавить мерзавца.

— Т-ш. Терпи. Он пока нам нужен. — Так же тихо ответила я, внимательно следя за местонахождением вора на сканере. Сейчас его точка, уверенно мигая на экране, спокойно двигалась ко входу в пещеру. Свежим воздухом дышал стало-быть. — Похоже вам, ребята, придется присматривать не только за доком и пилотом, но и за этим субъектом.

— Где наша не пропадала, справимся. — Улыбка Хаттери вспыхнула всего лишь на несколько секунд, тут же сменившись ставшей уже привычной мрачной настороженностью. Да, последние события для всех нас не прошли даром.

После сухого завтрака, не изобилующего разнообразием, мы отправились в дальнейший путь. По крайней мере попытались. Ночью действительно была сильная гроза. Дождь накрапывал и сейчас, а землю под ногами окончательно развезло. В направлении болот трава шевелилась. Как только мы вышли из пещеры из нее тут же показались десятки если не сотни острых шипов. Шарки окупили все подножие холма отрезая обратный путь.

Обговорив все за и против, мы приняли решение и дальше следовать по горам. Пусть это был более сложный и рискованный путь, но здесь по крайней мере не было шарков. Вообще ситуация получалась патовая. Мы застряли на планете, объявлены в розыск, а помощи ждать особенно неоткуда. Единственное, на что я могла надеяться, так это что, добравшись до небольшой метеостанции, смогу подать сигнал одному из капитанов отцовских судов. И надеяться на то, что он меня не выдаст. Это был весьма ненадежный план со многими переменными. Начиная с того, что я не знала где и как далеко сейчас находится корабль капитана Бартона и заканчивая тем, что на ожидание отклика могут уйти месяцы. При таких обстоятельствах, даже если Заувер не станет напрягаться, найти нас будет раз плюнуть.

Предполагаемая точка на карте была расположена от над достаточно далеко. При текущей скорости нам нужно было добираться до нее восемь дней. И это если я правильно помнила местоположение нашей цели. Станция была полностью автоматизирована и людей мы там точно не встретим, а вот получится ли пополнить провизию… Небольшой запас на случай визита ремонтных служб или научной экспедиции там точно есть, но насколько нам его хватит предсказать невозможно.

Единственной положительной нотой стало то, что у раненного спал жар и он понемногу начал приходить в себя. Доктор Шейн на радостях даже стал бормотать себе под нос что-то вроде:

— Вот вернемся на базу запатентую это открытие и пускай все межгалактическое сообщество врачей утрется! Они еще вспомнят кто такой Винсент Шейн! Эти гусеницы настоящее чудо…

И все в том же духе. Старик не умолкал ни на минуту, продолжая хлопотать над больным, обещая сделать результаты его лечения основой для своей второй докторской работы. Похоже столь быстрый эффект от введенного кустарного препарата действительно мог иметь ошеломительный успех на колониальных планетах периферии, где порой очень не хватало современного медицинского оборудования и лекарств.

Мы прошли совсем немного, когда на горизонте сверкнула точка. Вначале на нее никто не обратил внимание, но с течением времени она становилась все больше и отчётливее.

— Это планетарный корабль! Только не пойму чей он? Издали не разглядеть. — Прокричал Хаттери, стараясь перекричать вой неожиданно поднявшегося ветра.

— Прячьтесь! Не будем привлекать лишнего внимания, пока не поймём кто это! — Крикнула я в ответ.

— Вы что, идиотка?! Нужно немедленно просигналить о нашем местонахождении! — Не столь давно пришедший в себя военный приподнялся на волокушах и возмущённо уставился мне прямо в глаза.

— Ваше мнение меня не интересует. — Холодно припечатала в ответ. — Будьте благодарны, что до сих пор живы.

— И сколько я по-вашему проживу в таких условиях?! — На лице мужчины проступили ожесточение и какая-то звериная отчаянность. Недолго думая он попытался было выхватить у стоявшего ближе всего к нему Дерека фазер. — Дайте мне его! Я сам подам сигнал.

— Даже не думайте об этом. — Я была гораздо быстрее. Дуло моего фазера оказалось направлено в груди пилота. — Если встанет выбор между благополучием моих людей и вашим, вы знаете, что я выберу.

Мы мерились взглядами недолго. Скоро солдат медленно опустил руку, едва слышно скрипнув зубами от бессилия. Прости дружище, но я буду играть только по своим правилам.

— В укрытие, под камни! Живо! И этого тоже затащите, даже если будет сопротивляться! Нельзя их инфракрасным датчикам нас засечь.

Когда корабль отчётливо видный на фоне солнца, поравнялся с нашей грядой, мы уже успешно спрятались. Даже с мощными сканерами воздушного судна распознать людей не так уж просто, особенно если они забились в щели под валунами. Если эту территорию действительно отрабатывают, лёгкие огрехи тепловизоров спишут на каких-то стадных животных, не более. Остальное же перекроют остатки отгремевшей не столь давно электромагнитной бури.

— Это секарианский разведывательный шаттл. Их используют в условиях военных действий на планетах и околопланетарных орбитах. — На грани слышимости прошептал Каюдзава. — Что они здесь забыли? Разве Федерация с ними не на грани войны?

— Не забывайте, молодой человек, что военной техникой секарианцев, как и их услугами, пользуется едва ли не половина нашей галактики. — Пробормотал доктор. — В любом случае капитан, возможно нам действительно стоит обратиться к ним за помощью?

Я прищурившись наблюдала за быстро удаляющимся судном. На мгновение в сердце закралось сомнение, но я быстро растоптал его, не позволив как следует разрастись.

— Мы не знаем кто они наверняка, господин Шейн. Распознавательных знаков нет ни визуально, ни на сканере. К тому же, Заувер может таким образомнамеренно выманивать нас. Уж простите, но вы должны будете потерпеть наше общество ещё немного.

— Да что уж там… Такого приключения на старости лет я конечно не ожидал, но не скажу, что разочарован. Будет что рассказать моим головастикам. — Доктор продемонстрировал мелкие жёлтые зубы в действительно широкой улыбке, но тут же посетовал. — Жаль только, что вам моя помощь ни к чему. Отправляясь вместе с вами в краткий полет на звездолет, я был твердо убежден, что вы тяжело больны и шагу не сможете толком ступить от слабости. И что я вижу? Вы выглядите здоровее всех нас!

— Эм… Наверное, это адреналин. Да и остальным досталось больше, чем мне самой. — Не слишком элегантно выкрутилась я, сразу же свернув на другую тему: — Каюдзава, вытаскивай нашего героя. Раз уж этот неизвестный шаттл пролетел, можем продолжить путь.

До обеда мы двигались достаточно бодро и прошли больше чем я ожидала. Наверное, общее желание побыстрее добраться до обитаемых мест, разминувшись с секарианцами и нашими преследователями, немного приподняли всем настроение. Единственное, что мне его портило, так это ненавидящий взгляд пилота. Мужчина с тех пор как открыл глаза не проронил ни слова. Даже имя свое назвать не удосужился. Случай с пролетающим кораблем не в счёт — то была экстренная ситуация.

Под пронзительно-буравящим взглядом карих глаз мне было откровенно не по себе. Кажется, я ещё никогда в свой жизни не сталкивалась с подобной откровенной ненавистью. Разве что в момент принятия руководства над Буревестником. Но чувства экс-капитана Марвеша были мне глубоко безразличны.

После короткого привала нас ожидал приятный бонус. Дождь наконец решил прекратиться. Это было весьма кстати, а то наши защитные скафандры были на грани. Ещё одной такой водно-кислотной атаки они могли попросту не выдержать. Я не стала говорить об этом доктору, но пластиковый скотч оказался не самым лучшим средством для обеспечения герметичности нашего снаряжения. Я уже несколько часов чувствовала, что спину немилосердно жжет в том месте где карвин продрал скафандр. Мне постоянно приходили уведомления о запуске малого уровня регенерации. Видимо только это спасало мою новую кожу и мыши от серьезных ожогов. Только в отличии от меня, у Каюдзавы не было такого встроенного целителя.

Японец ни на что не жаловался, стойко двигаясь вперед, но мое беспокойство возрастало. Я уже давно заметила, что он начал все более явно хромать и с тревогой поглядывала в его сторону. Вскоре мне пришлось объявить преждевременную остановку.

— Док, осмотрите его ногу пожалуйста.

— Да, все нормально, капитан! Я могу спокойно шагать до самого вечера. — Возмутился Наоки, но за его бравадой я чутко уловила нотки боли.

— Ничего подобного. Ты же ещё и раненного тащил, а это значительно увеличивает нагрузку. Тебе сразу нужно говорить о своем состоянии, если чувствуешь, что что-то не в порядке. Ты мне нужен живым и здоровым. — Отрезала я, прекращая дискуссию. — Господин Шейн, что там?

Врач сокрушенно выдохнул.

— В дыру, оставленную шарком, все же просочилась вода. Увы, заплатка не справилась. Сильный химический ожог. Кожа пропалена и повреждены мышцы. Я просто поражен, молодой человек, как вы могли терпеть подобную боль и ещё и в придачу тащить носилки… Сейчас вколю обезболивающее.

Я удручённо цыкнула. Какой же из меня капитан, если я так поздно обратила внимание на очевидное.

— Не стоит, приберегите медикаменты. Я могу и потерпеть. — Каюдзава сидел спокойно, но сквозь стекло шлема я отчётливо видела бисеринки пота, покрывающие его лоб.

— Если доктор в восторге от твоей стойкости, то я под впечатлением от уровня безалаберности и наплевательского отношения к себе. — Укоризненно бросила я. — Ещё немного, и ты мог потерять невозможность передвигаться, значительно снизив тем самым наши шансы на выживание. Мы команда и идём вперёд только вместе. Я не хочу больше никого потерять, а это значит, что каждый должен проявлять определенный уровень заботы об общем благе. И прежде всего побеспокоиться о собственном здоровье. Ты меня понял?

— Да. — Ответ японца прозвучал твердо, но со его упрямо поджатым губам и непримиримому выражению лица, я поняла, что мы ещё не раз вернёмся к это теме.

— Отлично. Доктор колите ему лекарство. После этого двигаемся вон до той скалы и остаёмся там до вечера.

— Что? Но мы не можем так задерживаться, капитан! Мы отошли всего-ничего от места крушения. Ищейкам нас будет найти легче лёгкого! — Снова вскинулся Наоки.

— Мы должны отдохнуть и подлечиться. Иначе все это не имеет смысла.

Да, для меня на первом месте всегда было благополучие команды. Пускай даже придется идти на определенные жертвы ради этого.

— Сито! Сможешь ещё раз найти пещеру? — Обратилась я к вору, как к самому глазастому.

— Не проблема, кэп. Все эти горы буквально испещрены дырами, как французский сыр. — Одному только вору внеплановый отдых кажется был в радость.

— Тогда не будем больше медлить. Дерек, придется тебе подстраховать нашего бравого военного. Продержишься?

— Конечно, госпожа Ле Соллиар! — Хаттери демонстративно оживлённо подхватил одной рукой волокуши, хотя было понятно, что ему все ещё больно. Да, с переломом ключицы особо не поработаешь.

До обозначенной точки мы добрались без проблем. Геларт, как и обещал, подыскал нам новое горное укрытие. К этому моменту лицо Каюдзавы покраснело и обливалось потом. Ему явственно становилось хуже, и я порадовалась за то, что приняла верное решение. Потерять его и Дерека — мой самый надёжный тыл — было бы преступной халатностью.

Пока Шейн был занят бытованием пострадавшей конечности Наоки, я решила пообщаться с нашим невольным попутчиком. Со времени встречи с суккарианским шаттлом он не проронил и слова.

— Итак сержант, я хотела бы поговорить с вами на ту тему, что вы подняли еще утром, а именно о вашем будущем. — Подобным вступлением я надежно приковала к себе внимание военного, чего не удавалось добиться ранее. Пилот упрямо не желал выходить на контакт, но раз не хочет общаться, значит будет слушать в одностороннем порядке. — Как вы уже поняли, жители этой планеты весьма негостеприимны к нам и мне бы хотелось как можно быстрее распрощаться с ними. Думаю, у вас есть то же желание, но для выполнения задуманного и спасения наших разномастных шкур мне понадобится ваша посильная помощь.

Пилот взглянул на меня с изрядной долей презрения и выплюнул сквозь зубы:

— И что же понадобилось от меня убийце?

Я лишь немного вздрогнула, но ничего не стала отрицать. Слов из песни не выкинешь. Я действительно была причиной крушения нашего транспорта и гибели его сослуживцев.

— Неподалеку от нас, где-то в этом квадранте находится метеостанция. Там мы будем в относительной безопасности некоторое время и сможем восстановиться. Проблема в том, что мне не известно ее точное расположение. Вы же должны были запомнить ее, поскольку пролетали незадолго до крушения.

— И что с того? Думаете я поверю, что останусь жив после того, как вы туда доберетесь?

— Дело конечно ваше. — Я пожала плечами. — Могу дать слово офицера, что как только мы доберемся к цели и нас заберут, вы в целости и сохранности останетесь дожидаться на станции поисковый отряд. Хочу прибавить только, что вовсе не хотела гибели ваших товарищей и искренне вам соболезную, но так уж получилось. И если бы все повторилось вновь, сомневаюсь, что поступила бы иначе.

В ответ пилот промолчал, отвернувшись к стене. Я тихо выдохнула. Этот разговор давался мне еще тяжелее, чем я думала.

— Что ж, подумайте до рассвета. Но больше времени я вам дать не смогу. Без точного направления мы можем слишком сильно отдалиться от метеостанции, а после того как кончатся заряды фазеров, нас уже ничто не спасет.

— Лучше уж сдохнуть здесь, чем позволить таким как вы разгуливать на свободе. — Буркнул в ответ сержант.

Его ответ порядком меня разозлил. Идейный выкормыш Федерации, значит. Я тоже не была чужда патриотизму, но всему должна быть мера. Нужно думать и своей головой, а не только полагаться на то, что льется на тебя с экрана общественных СМИ.

— Это вы всегда успеете сержант. Но ответьте-ка мне на такой вопрос. Кем лучше быть? Мертвым героем? Ведь все знают, что настоящие герои — это мертвые герои. Или остаться простым человеком со своими недостатками и пороками, способным добиться большего чем все герои вместе взятые?

Не дожидаясь ответной реакции, я ушла на другую сторону пещеры. Что бы я ни говорила, но если вояка откажется сотрудничать по-хорошему, придется применить иные методы. Мне этого не хотелось, но я давным-давно для себя решила, что геройская участь не для меня.

Вечер выдался невеселым. Нам пришлось снова отбиваться от карвинов, из-за чего был потерян заряд ещё одного фазера. К нашему большому облегчению, шарков на той высоте на которую мы забрались уже не было, невзирая на всю слякотность погоды. Эти полуживые растения по своей природе предпочитали низменности. Также облюбованная нами пещера не была заселена как в прошлый раз, и заканчиваясь тупиком. С одной стороны, это облегчает оборону, но с другой… Мне всегда хотелось иметь дополнительный путь для отступления. К тому же мужчины правы — с текущей скоростью мы отошли совсем недалеко от места падения шаттла. То, что нас не обнаружили — уже можно считать чудом.

Спать ложились в молчании, вновь разделив вахты. Прошлой ночью Дерек дополнительно покараулил Сито, но сегодня я настояла на том, чтобы он урвал больше времени для сна. Если что, возьму на себя две смены. Но думая о том, что более-менее контролирую обстоятельства, я позабыла, что у жизни порой бывают на нас другие планы.

Честно отдежурив свою смену с двух до четырех, я разбудила Геларта, после чего сделала вид, что заснула. Не знаю, как так получилось, но я ощутила едва заметное прикосновение и не успела даже задуматься о его природе, как стремительно провалилась в глубокий и неимоверно крепкий сон.

— …Капитан! Капитан, да проснетесь же!

В голосе, что слышался мною сквозь какую-то мутную и мягкую пелену отчётливо проступало неприкрытое беспокойство. Но я никак не могла понять к кому он обращается. Скорее всего это не ко мне. Я так устала. Дайте же мне поспать! Тут так хорошо и спокойно…

Но голос не унимался. Звенел надо мной подобно навязчивому гнусу, ввинчивался в уши, раздражал и не давал вновь погрузиться в такое манящее забытье. Наконец мое раздражение превысило желание поспать, и я решила посмотреть, что такого стряслось и отчего мне никак не дают покоя. Что звали именно меня, я уже не сомневалась. В какой-то момент в подсознании всплыло смутное воспоминание, намекавшее на что-то такое. Кажется, я даже руководила кораблем и тогда ко мне обращались именно по этому званию.

Веки открывались крайне неохотно. Я долго не могла понять, что вижу перед собой. Мой разум будто оцепенел, скованный неизвестным дурманом. Спустя некоторое время, я пришла в себя настолько, что смогла вычленить помимо навязчиво голоса ещё и другие звуки. Шум двигателей, сдержанные переговоры грубых голосов, скрип металла… Этого явно не могло быть в пещере, где я засыпала. Стоп! Засыпала? Нет, я никак не должна была спать! Я же была на дежурстве…

Послышался хлесткий звук удара и последовавший за ним кашель.

— Да заткнись ты уже, шиманийский слизняк! Сколько уже можно стенать? Ослеп что ли и не видишь, что твой капитанчик под сильным транквилизатором? Вот уж работнички пошли… Неудивительно, что девчонка в первые же месяцы на своих махинациях погорела…

— Ты еще посокрушайся над несправедливостью ее судьбы! — Прервал отвесившего Дереку оплеуху мужчину его товарищ. — Эта стерва получила по заслугам! Вон сколько наших ребят из-за нее полегло… Еще скажи, что ты от нее в восторге! Чертов бабник.

— Ну положила так положила. Хорошо, что мне не придется больше столоваться с этими неудачниками. Это же надо, повестись на провокацию ведьмы и так напрасно помереть! Хех, вот умора! — Первый весело крякнул и продолжил свои разглагольствования, не обращая внимания на злобное сопение своего товарища. — А то что бабник — так я и не скрываю. Но согласись: личико отменное! Не, ты глянь внимательнее. Если б мне кто раньше сказал, что баба может намеренно прятать под маской такое личико, ни в жизть не поверил бы! Они ж только с этого живут!

Кто-то грубо дернул меня за едва успевшие немного отрасти волосы, приподнимая лицо. Я ожидала чего-то подобного исходя из направленности разговора, но все равно это стало для меня серьезным испытанием. Надежда оставалась лишь на то, что у меня получилось достаточно правдоподобно поддержать образ человека в глубоком обмороке, хоть это и было нелегко из-за боли в затылке. К моей скрытой радости, собеседник этого варвара только в отвращении процедил:

— Всегда знал, что у тебя просто отвратительный вкус. И что тебя повело на эту бледную немощь? У нее даже чешуя увечная. — Выплюнул тот, кого я мысленно окрестила Вторым.

Судя по шипящим ноткам, Второй явно относился к астурианцам. Ну да, по сравнению с их кожными покровами, те пару чешуек, что достались мне после пересадок на скулы — просто сущая мелочь. Но меня сейчас гораздо больше беспокоило не мнение каких-то неизвестных мужиков о моей внешности, а то что они вообще могли видеть мое лицо. Вывод напрашивался только один. Меня лишили маски. И похоже защитного костюма тоже, раз уж я могу ощущать движение воздуха и умеренный холод в придачу. Дрянная ситуация. Что вообще произошло?

— Вот любишь ты ко всему придираться! А я не привередливый знаешь-ли! Только учти и другим нашим передай: когда капитан Заувер наиграется с этой цыпой — я первый в очереди. Понял? — Настрой Первого мне откровенно не нравился. В его голосе явственно угадывалась неприкрытая похоть вызывающая внутреннее отторжение. Мне никогда еще не доводилось быть объектом вожделения и это было… мерзко. Как будто в навозе вываляли.

— Пф, та хоть на совсем забирай. Эта пигалица не в моем вкусе. — Второй отнесся к заявлению товарища с явной прохладцей, тем самым вызвав мою невольную симпатию. По крайней мере хотя бы с его стороны мне не придется терпеть домогательств. Правда и пощады ждать не стоило, если трезво оценить его предыдущие заявления.

— Твое дело. Мне же больше достанется.

— Чш, капитан идет!

Послышались шаги с характерным бряцанье магнитных подошв. Если они сработали, значит мы однозначно вышли в космос. Я едва сдержала стон разочарования. Со звездолёта так просто не сбежишь. Даже с шаттлом провернуть это действо было ох как непросто. Как же мне теперь разыскать убийцу отца? Но на смену этой маниакальной мысли пришла более трезвая: а как теперь вообще выкручиваться из всей этой чертовщины? И ответ на этот вопрос мне ох как не нравился.

Совсем рядом со мной остановился человек. Пальцы в холодных защитных перчатках приподняли мне голову, явственно показывая, что я сейчас явно думаю не о том. Сейчас пора была сфокусироваться на спасении собственной линялой шкурки.

— Ну, и долго мне наслаждаться вашей актерской игрой, госпожа Ле Соллиар?

Голос капитана Заувера был все так же привычно-спокоен и вкрадчив. Похоже меня раскусили сразу же как только зашли. Да, обвести кимитийца вокруг пальца не так-то просто. Органы чувств у них развиты гораздо лучше, чем у тех же астурианцев. Решив, что дальше ломать комедию не имеет смысла, распахнула глаза.

— Ну вот мы и встретились вновь, Ясмин. Наша новая встреча состоялась очень скоро, невзирая на ваши самоотверженные попытки. Весьма дилетантские. Я даже немного разочарован. — На губах полукровки заиграла до боли знакомая вежливая улыбка. Как же я раньше хотела видеть ее, обращенную ко мне. Сейчас же дорого могла бы заплатить, чтобы оказаться на другом конце галактики, подальше от этого предателя. — Но в целом все сложилось так как и должно быть. Я всегда знал, что лучше вас.

Его лицо снова стало бесстрастным, но что-то такое пряталось в глубине его глаз, не позволяя до конца принять его за живого робота. И следующая фраза Заувера невольно заставила меня призадуматься над причинами такой несвойственной для его вида настойчивости в отношении меня.

— Признайте, ваш победу был нелогичным и абсурдным. Или вы все же рассчитывали добраться до метеорологической станции? С вашим-то изувеченным экипажем, больше похожим на сброд? — Заувер, даже в мыслях я теперь не буду звать его по имени, отошёл и я наконец увидела своих людей. Каюдзава все ещё не пришел в себя, а Дерек сверкал на бывшего товарища злобным взглядом. Правда получалось это у него не очень — один глаз сильно заплыл, а под ним наливался синевой огромный синяк в пол-лица. Оба мужчины, как и я, оказались прикованными к переборке магнитными захватами на манер морской звезды. Видимо наши преследователи хорошо умеют учиться на собственных ошибках. Ни доктора, ни вора рядом не было.

Заувер снова повернулся ко мне.

— Вы, наверное, пока ещё не до конца себе представляете, Ясмин, насколько сильно осложнили себе жизнь своим поступком. И развязали мне руки в вашем отношении. До вашего эпичного побега вы были всего лишь подозреваемой в хищениях, но сейчас это уже абсолютно другая статья. Гораздо более серьезная. Как же мне приятно работать со столь… М-м… наивными людьми. А ведь раньше вы действительно казались мне стоящим противником.

— И в чем же заключается моя наивность? — Решила прояснить для себя самый важный момент из всего услышанного. О многом я уже догадывалась ранее, остальное же предпочитала обдумать самостоятельно.

— Увидите. Не хочу портить сюрприз.

Неужели когда-то его улыбка казалась мне привлекательно-загадочной? Сейчас она не вызывала в моей душе ничего кроме гадливости и презрения к самой себе. Как я могла когда-то повестись на эту снулую рыбу?

Двигатели стали звучать тише. По корпусу прошла легкая дрожь. Куда бы мы не держали путь, мы подошли к финишной точке.

— Выведите их к шлюзу.

Подчиняясь приказу, астурианец и человек, по очереди нажали на небольшие панели на стенках шаттла. Сегмент переборки вместе с пленниками выдвинулся вперед, превращаясь в что-то вроде гравитационных носилок. Единственный плюс в перемещении на гравиплатформе в том, что это избавляет тебя от необходимости передвигаться самостоятельно, но на этом все. Какими комфортными бы ни были кандалы, они всегда остаются кандалами способными лишить тебя не только ощущения безопасности и уверенности в себе, но и поставить тебя вровень со скотом, которого в любой момент могут увести на убой. Или поддать пытке.

Нас развернули горизонтально и подтолкнули вперед. Гравиплатформа плавно несла меня вдоль длинного, но узкого коридора. Этот кораблик был явно больше того шаттла, что мы с командой успешно утопили. Скорее он напоминал мне «Корявую Малютку» или может чуть меньше. Заувер уверенно вышагивал впереди. Двое солдат замыкали нашу унылую процессию. Я улавливала взгляды и тихие шепотки с их стороны. Судя по голосу и взглядам, именно человек был основным претендентом на мои мощи. Тот самый «Первый». Выждав момент, когда капитан отвернется, он незаметно ощупал мои ягодицы, вызвав волну возмущения. Уловив мой прожигающий ненавистью взгляд он только предвкушающе улыбнулся и отступил в сторону. Наше шествие подходило к концу, и он рисковал быть замеченным капитаном. Ну ничего, голубчик, я тебя запомнила и как только появится возможность живо припомню все «хорошее».

— Вот мы и прибыли на мой корабль «Барнабас». Это конечно не крейсер как «Буревестник», обычный эсминец. Но в будущей войне именно за эсминцами будущее. Они требуют значительно меньше ресурсов и трудозатрат при постройке, а благодаря современным технологиям, их боевая мощь сильно возросла. — Уловив мой вопросительный взгляд, мужчина только утвердительно кивнул. — Да, вскоре нам предстоит война с Секаром. Конечно, наши политиканы трясутся над тем чтобы эта информация раньше времени не попала в широкие массы, но умные люди уже уловили общие настроения. Думаю, и вы тоже.

Меня абсолютно не радовала подобная откровенность со стороны бывшего коллеги. Это рисовало крайне безрадостные перспективы для меня и остальных. Скорее всего наше будущее теперь будет иметь вид крошечной камеры четыре на четыре с лабораторным столом в центре. По крайней мере, мое так точно. После подобных откровений нас явно не отпустят просто так.

Вяло слушая разглагольствования Заувера, который оказывается любил похвалиться своими успехами, больше внимания уделяла окружающей обстановке. Отчаянья как такового не было. Возможно я просто ещё не осознала и не приняла до конца происходящее, но сейчас мною овладела злость. А в голове крутилась одна и та же мысль: «Нас не могли так быстро найти». Помехи были слишком сильны, чтобы искать с орбиты. За все время над нами пролетел всего один шаттл, и он не принадлежал Федерации. Пусть конечную цель нашего пути и можно было просчитать, но сам маршрут предсказать было сложно — ландшафт местности просто пестрел низменностями, сменяющими их отрогами, хребтами и равнинами. И здесь было просто масса железистых скал и булыжников, негативно влияющих на работу техники, даже на наш крошечный сканер. Мы отошли на приличное расстояние от места падения, пускай и недостаточное для того чтобы чувствовать относительную безопасность, но ядовитая вода местных болот и агрессивные жители надёжно скрыли все следы. Нас не могли отыскать всего за несколько суток. Если конечно кто-то не сдал наше местонахождение.

Наш вынужденный транспорт наконец пристыковался. Шлюз открылся и гравиплатформы подтолкнули в сторону узкой трубы-перехода. Мельком отметив этот факт, вернулась к напряжённым раздумьям. Кто мог предать? Парней, по понятным причинам я отмела. Они оказались в той же ситуации.

Доктор? Возможно. За ним конечно присматривали и проверили личные вещи, но относились максимально корректно. Он мог улучить шанс, если где-то припрятал передатчик. Спасённый нами пилот? Маловероятно, но почему нет? Я лично проверила обыск, когда он был без сознания и просканировав на предмет наличия вшитых подкожных датчиков. Кстати несколько устройств схожей направленности действительно обнаружились, однако это не гарантировало что я нашла все.

Сито? Тоже возможно. Пускай мы и пришли к соглашению, но господин Геларт все ещё оставался слишком мутным типом. Да и не вижу я его что-то неподалеку. Поскольку он был рядовым исполнителем его, конечно, могли отвести в камеры раньше на другом шаттле. Во избежание, так сказать, повторения. Или отправить в колонию для отбывания наказания — она же неподалеку. Но пока я не получила никаких подтверждений этих теорий они оставались всего лишь теориями.

Встречный шлюз принимающего корабля распахнулся, и мы оказались в довольно большом помещении. Не одни. Что я там недавно думала о теориях?

— О, капитан! Или можно сказать бывший капитан, да? — Сито показательно отсалютовал. Он не был скован наручниками и кажется чувствовал себя вполне спокойно по соседству с ещё двумя военными.

— Так это все же был ты. — Пробормотала сквозь зубы, стараясь сохранить спокойствие. Это давалось нелегко, пусть я и ожидала чего-то в этом роде.

— Признаю, я самый. — Геларт выглядел крайне довольным собой. — Но я не хочу, чтобы вы считали меня нарушителем нашего маленького соглашения. Просто стало невмоготу это слонание по дебрям. Сам не ожидал, что мне подвернётся возможность свалить пораньше. Но так оно и сложилось. А до появления этой возможности, я был вам очень даже предан. Где-то день точно.

Но кривляться дальше вору не позволили.

— Уведите этого шута. — Заувер поморщился от одного взгляда на вора. — Высадили его… Кажется тут есть неподалеку планета-колония?

— Э, братан, мы так не договаривались! — Кажется что-то шло не по плану. С лица Сито враз сошла шаловливая усмешка и он заметно занервничал. — Мы ж добазарились с тобой, что ты высадишь меня на ближайший культурной, цивильной планетке. Колония — это не цивильно! Ты нарушаешь договор. Не по понятиям работаешь, чел!

— А чем вас не устраивает планета-тюрьма? Она как раз соответствует вашей культуре и… понятиям. Вполне себе даже цивильная с моей точки зрения. Вы уж в следующий раз обязательно проясняйте все нюансы, а то этот ваш дикий жаргон оставляет огромное пространство для маневров. К тому же, как вы недавно говорили — мне так выгодно. Приятной встречи и теплой компании на новом месте! — Сыронизировал Заувер и не слушая дальнейших воплей вводимого под руки Геларта, прошествовал вперёд.

Я скупо хмыкнула. Вот же ж карма в действии. Но даже раскрытие секрета о дальнейшей судьбе предателя сейчас не радовало. Эсминец Заувера действительно был невелик по сравнению с «Буревестником» — всего семь палуб. Под жилые каюты членов экипажа отводилось две, остальные — технические и служебные помещения. Мы направились прямиком на четвертую палубу. Если мне не изменяет память, в суднах такого типа камеры изолятора располагались на шестой, поближе к техническим отсекам. Почему нас тащат на четвертую?

Выйдя из лифта, Хаттери и Каюдзаву увели в одном направлении, меня — в другом. Этот факт только ухудшил мои прогнозы. Оказавшись в небольшом, даже по меркам космического корабля, медицинском отсеке, я поняла, что все мои гнетущие предположения верны. Рядом со стерильным смотровым креслом стоял улыбающийся зеркальщик. Само по себе это зрелище было малоприятным, особенно учитывая безгубый рот и три огромных миндалевидных глаза, лишенных белков и зрачков. Но больше всего меня напугало само его присутствие. Да, я была именно напугана и признавала этот факт. Просто я подсознательно чувствовала, что он смотрит на меня выжидающе, с толикой предвкушения. Пускай по его лицу этого и невозможно было прочитать, но моя интуиция буквально вопила об этом. При таких обстоятельствах даже похоть и то лучше…

— Как вижу, вы узнали доктора Дал Лала. — Капитан Заувер будто бы и не ощущая напряженной атмосферы, спокойно переключился на нового собственника. — Когда вы работали на своем предыдущем посту, он играл роль обычного бармена и носил другое имя. Это было нужно для того чтобы мы могли понаблюдать за вами. И вынести свое решение.

Он выдержал паузу, видимо дожидаясь моего вопроса, но его не последовало. Мне и так все было предельно ясно. Да и о присутствии зеркальщика я знала с самого начала, просто не догадывалась о его роли. Что ж, теперь все стало на свои места.

— Что ж… Раз уж вы предпочитаете отмалчиваться, то я удаляюсь. — Немного разочарованно бросил Заувер. За ним неохотно последовали двое военных. — Нам еще нужно проложить обратный курс.

«Скатерью дорога.» — мысленно бросила я. Доставлять удовольствие чьему бы то ни было эго мольбами и просьбами о помощи не входило в мои планы.

Как только двери за капитаном захлопнулись все внимание серого грасса переключилось на меня.

— Раз уж мы остались одни… Давайте познакомимся ближе. — Доктор Лала, или как там его, натянул на передние щупальца подобие перчатки, все ещё продолжая изображать человека.

Это выглядело крайне потешно. Даже находясь в этой не предвещающей ничего хорошего ситуации, комичность сцены вызвала у меня не произвольную улыбку. Я вовремя осознала это и попыталась сдержаться, но видимо что-то такое проступило на моем лице. Зеркальщик стремительно наклонился ко мне. Его чуждые обычному землянину, да и рейменианцу тоже, глаза замерли напротив моих. Кажется, я совершила очередную ошибку. Которую уже на моем счету?

— Вы очень странный экземпляр. Я бы сказал даже, удивительный. Мисс Ле Соллиар, вы бы только знали насколько сильно отличаетесь от всех остальных. Словно язык пламени на фоне тлеющих головешек. И кажется, вы видите мое истинное лицо, не так ли?

— Не понимаю, о чем вы говорите. — Я соврала лишь отчасти. Большинство сравнений зеркальщика действительно были для меня странными. До конца уловить смысл того, почему я так выделяюсь из всех не удалось. А о природе своего зрения мне и самой ничего неизвестно.

— Интересно… Вы мастерски скрываете правду, но от меня утаить истину не так-то просто. — Грасс хлопнул одним из своих щупалец по управляющей панели блока вызывая двух роботов-помощников. — Думаю после нашего более тесного общения, вы станете более покладистой, и я наконец узнаю все ваши секреты. Подготовьте пациентку для дальнейшей работы. Пожалуй, начнем с нескольких наиболее интригующих вопросов.

Я только крепче сжала зубы и сглотнула. Мне было страшно. Уж слишком наслышана была о том, что может происходить в ведомственных тюрьмах с пленными. Да и далеко ходить не нужно — пример Каюдзавы все еще стоит перед глазами. Неужели и меня переломают настолько сильно, что я стану кем-то абсолютно другим. Той, с которой не хотела бы познакомиться.

Первое что сделали роботы, это избавили меня от всей верхней одежды и провели полное сканирование, переместив на то самое смотровое кресло. Лишившись последней защиты, я ощутила себя абсолютно беспомощно. Как ни странно, больше всего мне сейчас не хватало ставшей столь привычной и ненавистной маски. Она бы сейчас мне запросто помогла бы скрыть ту бурю эмоций, что охватила мою душу. Я только надеялась, что за всю свою сознательную жизнь научилась в достаточной мере владеть своим лицом, чтобы не выдать свое состояние.

— Как любопытно. — Зеркальщик неспешно приблизился и даже слегка склонился над моей рукой. — Я так понимаю это та самая дорогая вашему сердцу «память о матери». И как долго браслет так сияет?

Я скосила глаза в его сторону. Браслет действительно светился. Даже ярче чем перед моим «преображением». За время блужданий по дикой местности я не уделяла никакого внимания кишанской цацке. Все это время он был плотно обмотан тканью, которая не пропускала и намека на свет, так что я даже успела позабыть о нем. Кажется, это должно что-то означать. Гадство… если я опять трансформируюсь во что-то, Заувер и его пособники точно поймут, что со мной явно что-то не то. Хотя у меня нет никакой гарантии, что даже без этого у меня остались хоть какие-то шансы покинуть этот корабль живой.

— Что ж, мы и это выясним. — Не дождавшись от меня никакого ответа спокойно кивнул Лала. — А пока, приступим.

И начался мой личный ад.

***

Это были самые длинные минуты в моей жизни. Они сливались в часы, а те в свою очередь в сутки. Или мне просто так казалось? Не знаю. Время потеряло для меня всякую ценность. А может вовсе остановилось? Это был не новый опыт. Всегда когда мне было неимоверно больно после бесчисленных операций вечный хронометр насмешливо останавливался для меня одной. Порой развлечения ради, я представляла себя повелительницей времени, способной уместить целую жизнь в одну секунду. Ну не смешно ли? Самый ничтожный и беспомощный человек в мире способен замедлять ход времени!

Тогда врачи помогали мне скрашивать одиночество, отвлекая от дурных мыслей и преследующей меня навязчивой спутницы-боли. Сейчас же, когда я почти восстановилась и восстала из разверзшейся под ногами могилы, эти же врачи и препараты настойчиво меня туда загоняют. Что за злобная ирония?

«Состояние пользователя ухудшено на тридцать процентов из-за многочисленных источников внешней кровопотери и повреждений кожных покровов. Также обнаружены многочисленные внутренние повреждения средней и легкой тяжести. Предлагается срочная регенерации среднего уровня. Да/Нет?»

О, это уже прогресс. Как же долго мне пришлось мысленно кричать чтобы достучаться до моего Альтер эго. Я никогда до этого дня не задумываясь о сути неотступно сопровождавшего меня голоса и не пыталась вступить с ним в полноценный контакт. Только отдавала приказы о запуске отдельных функций. Мне казалось, что этот «голос» что-то сродни встроенного биологического компьютера, который поместил в меня кувани. Робот, запрограммированный на определенные действия, не более. Но после того как я и резко воспротивилась запуску регенерации после первой же пытки, меня спросили:

«Пользователь, укажите причину отказа от срочной медицинской помощи. Если мотивация пользователя будет нести прямой вред симбионта, то она будет проигнорирована.»

Пусть у меня почти не осталось энергии после очередного «опыта», но я нашла в себе силы чтобы удивиться. Даже подумала, что меня посетил горячечный бред после того как мне без обезболивающего сняли клочок кожи около браслета и взяли образцы печени. Как вежливо пояснил перед этой экзекуцией Лала: «Препараты могут нарушить точность результатов.»

После того как гуманоид понял, что прямых ответов на свои вопросы так просто не добьется, он и его сподручные вообще не утруждали себя гуманным отношением. Им возможность провести очередное исследование доставляла большее удовольствие, чем пустые разговоры в поисках нужной только военным информации. Лалу интересовал только вопрос моего чудесного исцеления и как этот механизм работал. Это желательно было выяснить на практике. Как говориться — подход истинного ученного.

У меня брали кровь в огромных количествах, пробы тканей, волос, даже взяли пункцию костного мозга. Естественно никто не спрашивал моего на то согласия. И не обращал внимания на мои крики боли. Но я не могла допустить, чтобы быстрая регенерация выдала меня с головой, однако и подвергать себя смертельной опасности не собиралась.

«Нет, мне нельзя запускать регенерацию кожных покровов. Инициировать регенерацию только внутренних тканей!»

«Принято. Запущена регенерация внутренних повреждений.»

Я незаметно выдохнула. Пока мне удавалось держаться и убедить внутреннего собеседника в необходимости подобных мер. После приведенных аргументов мне позволили выбирать уровень и зону исцеления. Но что меня ждало дальше и ради чего я вообще все это терплю? Стоит ли мое упрямство и ненависть к мучителям всех этих мучений? Не знаю. Но одно мне было известно наверняка. Рано или поздно они ослабят бдительность. Именно тогда мне нужно воспользоваться своим шансом, а для этого я должна казаться максимально безобидной и сдавшейся.

— У вас удивительно высокий болевой порог, даже для потомка рейменианцев. — Из затененного угла снова возник мой неизменный мучитель Дал Лала. Из-за света мощной медицинской лампы его глаза сверкали и казались драгоценными камнями. — Это конечно демонстрирует также вашу поразительную выдержку, но мы так и не получили ответов на наши и мои собственные вопросы. Я не хотел прибегать к этому методу, но вы не оставляете мне выбора, мисс Ле Соллиар. Как бы ни были вы уникальны, но исследования отобранных образцов не показали нечего особенного. И это может означать только одно.

Он погладил одним из щупальцев меня по лбу. От этого простого жеста меня едва не стошнило.

— Придется заглянуть в ваш мозг. Перетрусить все воспоминания. Похоже именно там прячется самое интересное. — Сказав это зеркальщик снова удалился. Видимо пошел готовиться, гад.

Я сплюнула на пол кровавую слюну. Кажется, дальше меня будет ждать что-то особенно дрянное.

После краткого монолога зеркальщика наступил этап «исследований глубин мозга и выдержки сознания», как я мысленно его окрестила. Сквозь меня пропускали ток. Вводили какие-то препараты, от которых я чувствовала себя то очень хорошо, то сходила с ума от страха. Все это сопровождалось бесчисленными однотипными вопросами о кишанцах и моем исцелении в разных вариациях. Вначале я пыталась отвечать согласно загодя разработанной легенде, но с каждым разом голова соображала все хуже. Под конец я вообще утратила нить рассуждений, бормоча что-то несвязное. Или мне просто казалось, что я бормочу? Постоянно слышались непрестанно повторяющиеся слова:

«Тело пользователя подвержено воздействию сильнодействующих галлюциногенных препаратов. Доза не опасна для жизни. Включен средний уровень фильтрации.»

«Тело пользователя подвержено воздействию сильнодействующих галлюциногенных препаратов. Доза повторно повышена и представляет среднюю угрозу для жизни. Включен высокий уровень фильтрации.»

«Внимание! Тело пользователя подвержено воздействию сильнодействующих галлюциногенных препаратов. Доза представляет угрозу для рассудка и жизни носителя. Включен высший уровень фильтрации. Прогресс преобразования — девяносто девять и восемь десятых процентов. Уровень финализации преобразования допускает экстренную активацию защитного механизма. Активация запущена.»

Глава 6

Я сидела на бледно-розовом песке. Мои босые ступни омывала теплая влага волн. Здесь не было ветра, а над головой раскинулись бесчисленные мириады звёзд. По левую руку от меня восходила фиолетово-голубая планета. Рейменэя. Родную планету ни с чем не спутаешь. Значит я на одном из спутников. Если судить по ландшафту, наличию собственного океана и бедной растительности — это Карим. Одно из лучших мест для отдыха. В отличии от торгового спутника, что мы посещали с Заувером в прошлый раз, попасть на Карим не так просто. Сюда отправляются в свадебные путешествия и на оздоровление после тяжёлых травм. Не более. Но как я тогда здесь оказалась? Я же была не здесь… А где?

— Прекрасное место, не так ли?

Я обернулась на голос и в удивлении уставилась на поразительно прекрасного мужчину. Обычно я не использую подобные эпитеты для описания мужской внешности, но это был не тот случай. Этот незнакомец действительно был прекрасен начиная от ладно сложенной фигуры и заканчивая идеально гармоничными чертами лица.

Лучистые глаза сверкали аквамаринами, пристально всматриваясь вдаль. Волосы едва заметно шевелил легкий теплый бриз. Единственное что помимо красоты отличало этого человека от землянина — излишняя бледность и наличие странных выростов на голове. Меж длинных белых волос с голубыми прядями пряталось что-то похожее на четыре попарно расположенных гребня. Те что находились ближе к середине головы были видны более отчетливо из-за проступивших… антенок? Понять, что это такое было трудно, но с виду эти выросты казались мягкими и практически прозрачными, что делало их малозаметными. При более детальном рассмотрении, становилось понятно, что они подвижны. Эдакая своеобразная корона-пилотка в тон глазам. В голове невольно появилась картинка виденной когда-то земной птицы. Кажется, ее называли петух? От пришедшего на ум воспоминания невольно рассмеялась, и чтобы как-то сгладить неподходящую реакцию, ответила:

— Да, мне очень здесь нравится. Пускай я ни разу не ходила по пляжу Карима босиком, но в моем воображении все было именно так.

Странный инопланетянин не поддержал мое веселье. Он казался задумчивым, а подвижные гребни на голове встопорщились ещё больше, усиливая сходство с петухом.

— Мы наконец можем поговорить в полной мере. Раньше у нас, к сожалению, абсолютно не было для этого времени и достаточного резерва сил.

— А мы встречались ранее? — Удивилась я пытаясь вспомнить кого-то схожего с данным индивидом. Даже впала в замешательство, когда поняла, что даже не могу определить к какому виду он относится.

— Не утруждайтесь. Тогда, когда мы виделись я выглядел несколько иначе. Но благодаря нашему слиянию, теперь вы будете видеть мою форму, как отображение внешности предыдущего носителя. В привычных декорациях. По моему опыту, углеродным формам жизни проще воспринимать информацию через знакомые образы. — Он огладил привычный деловой рейменианский длиннополый костюм. Бело-серебристая ткань идеально ему подходила. Но что это за слияние и носитель о которых он говорит?

Будто прочитав мои мысли, мужчина пояснил:

— Когда мы с вами виделись в последний раз, меня, или точнее сказать моего симбионта, звали кувани Ашантай.

Я в некотором оцепенении по-новому взглянула на собеседника. Кишанский принц мне снился и раньше, но все сны с его участием были какими-то смазанными и сумбурным, без всякого контекста. Обычный сон, не более. Сейчас же я была уверена, что сплю, но реалистичность этого видения сбивали с толку. Да и мой странный собеседник… Действительно, эти аквамариново-голубые глаза я уже когда-то видела, но все остальное… Неудивительно, что внешность инопланетянина показалась мне настолько чуждой и незнакомой, пускай он даже внешне очень напоминал человека.

Пока все эти мысли проносились в моей голове, мой собеседник продолжал:

— Я был с ним всю его жизнь. И умер с ним, когда его путь подошёл к концу. — Последнее заявление и вовсе ввело меня в ступор, отобрав возможность сказать что-либо в ответ. Видя мое шокированные лицо, Псевдо-Ашантай улыбнулся и пояснил ещё более непонятно: — Мы растем вместе со своими носителями, живём их судьбами, эмоциями и переживаниями, получая опыт и возможность взглянуть на миры под чужими звёздами. Взамен мы даём носителю силу для того чтобы достигать своих целей.

— Постой, «носитель»? Где-то я уже это слышала… — Именно так ко мне обращался мой внутренний голос, похожий на встроенный в голову компьютер. Я недоверчиво подняла глаза на «Ашантая» и тот довольно кивнул.

— Все верно. Я и есть ваш «компьютер». Хоть это и не самое точное и приятное для меня сравнение. Ашантай отдал мою часть для того, чтобы спасти вас во время стычки на корабле и все это время я находился в своеобразном режиме гибернации. Мне нужно было восстановиться и воссоздать утраченную с кувани часть. Но теперь я, можно сказать, полностью пришел в себя. К сожалению, тело моего нового носителя оказалось крайне хрупким и мне понадобилось больше времени, чем я рассчитывал изначально.

В голове всплыли воспоминания о мерзком ощущении, как будто меня заставляют глотнуть что-то. После пробуждения в больнице я списала все это на то, что кишанцы дали мне какое-то чудодейственное лекарство, а получается… теперь во мне ещё и кто-то живёт. Я невольно прикоснулась к животу, заставив собеседника поморщится.

— Только не нужно сравнивать меня с глистами и прочими паразитами. Я не обитаю в ваших кишках. — Он прикоснулся к области под ключицами. — Мое убежище здесь. Обычно кашанцам нет необходимости глотать нас. Мы устанавливаем ментальную связь и без подобных крайностей. Да и есть риск убить симбионта из-за наших габаритов. Нас носят поверх одежды, в основном на голове. Но в вашем случае… Мне просто нужно было как-то выжить и залечить тяжёлую рану.

— А кто и как вас ранил? Кто вы вообще такие? — Вопросов становилось все больше и больше, а мысли разбегались какзвёзды во время гиперпрыжка. Я даже опустилась на песок, поскольку мне показалось что так будет легче переварить свалившуюся на меня информацию.

«Кувани» или кто он там был, вздохнул и последовал моему примеру, также усевшись рядом со мной. Его длинные бесснежные локоны, что опускались ниже спины, раскинулись по земле.

— У нас нет названия. Нам оно было просто ни к чему. Когда Дети Ки Шанаасси впервые ступили на нашу планету они назвали нас «ка шар» или камнями, в которых заключены души. Не самое точное название как по мне, но более-менее отражает суть. Долгое время мы никак не взаимодействовали. По понятным причинам наша жизнь и мысли текут значительно размеренней, чем у двуногих. Мы никуда не спешим, у нас нет желаний или амбиций. Цель нашей жизни — созерцание. Мы наблюдаем как растут и умирают звёзды, как медленно, но верно меняется планета вокруг нас, как тысячи раз в небе вспыхивает солнце. Но потом однажды случилось то самое событие, заставившие задуматься об изменении привычного порядка. — Псевдо-Ашантай оторвал взгляд от величественного вида Рейменэйи, и посмотрел в мои глаза. — Один ка шар объединился с двуногим. Для нас это что-то сродни самоубийства, ведь связь настолько прочно, что стоит погибнуть носителю, как и камень вскоре последует за ним. Но то, что нам показал сородич… Все те эмоции и впечатления, что поступили по нашей связи… Заставили нас несколько пересмотреть взгляды на сущность жизни и наши цели.

— То есть как это? Вы что, связанны? Это как единый, коллективный разум? — Сумбурно спросила я пытаясь заново пересобрать свои впечатления от судьбоносной встречи с кишанцами. Оказывается, мы тогда столкнулись не с одним, а с двумя неизвестными новыми видами.

«Ашантай» поморщился и неохотно кивнул.

— Наша связь значительно более сложная, чем это определение. Но чтобы вам легче было понять, пока считайте ее таковой. Главное, что я хочу донести — ради объединения с носителем мы жертвуем своей практически бессмертной жизнью. Взамен симбионт становится сильнее, у него открываются скрытые таланты и возможности. Это хоть как-то компенсирует уязвимость оболочки. Но как вы заметили, не является гарантией выживания.

— Да… Кишанцы умирают так же, как и люди. — Тихо пробормотала я, подумав о бойне на корабле кувани. А еще они не лишены междоусобных стычек, что еще больше может повлиять на выживаемость этого народа.

— Именно. Но порой носители зная о скорой кончине или в порыве сильных чувств передают часть нас другому существу. Очень благородная традиция, между прочим. Пускай часть нашего организма умирает, что очень болезненно, но в дальнейшем мы можем возродиться. Кстати, мы обычно не испытываем необходимости в подобных мысленных диалогах. Но вы ранее не имели дела с нашей расой и рядом нет никого, кто смог бы поделиться знанием и подготовить. Поэтому, учитывая сложившиеся опасные для дальнейшего существования обстоятельства и мое желание увидеть как можно больше, я решил поговорить с вами «напрямую». Пусть это даже и отбирает уйму столь ценной энергии.

Он замолчал, видимо ожидая от меня какой-то реакции, но я не знала, что сказать. Как вообще нужно действовать в подобной ситуации?

— Ладно. Я узнала, что во мне живёт и здравствует пришелец. Очень своевременное сообщение. Вы помогли мне выжить, или вернее себе, но все равно спасибо. Что-то ещё? Если я правильно помню, меня скоро должны разобрать на запчасти. Так что нам похоже больше не придется встретиться и увы, но все ваши старания были бесполезны. — После рассказа живого камня очарование пляжа развеялось и меня потянуло на чёрную иронию.

— Этого не произойдет, если вы позволите мне вас подготовить.

— Что? — В первый момент я не поверила своим ушам, но мой собеседник выглядел абсолютно уверенно и спокойно.

— Позвольте пояснить. Как я уже говорил, у меня уходит на наш разговор много энергии, так что буду максимально краток. И пожалуйста больше ни одного вопроса, иначе мы можем не успеть. — Образ Псевдо-Ашантая в этот момент стал каким-то блеклым, а окружающей пейзаж смазался. Похоже ему действительно тяжело даётся это сновидение. — Я даю моему владельцу силы справиться с жизненными трудностями. В обычных условиях навыки развиваются постепенно. Это позволяет разуму и телу адаптироваться к новым возможностям. Но я больше не хочу умирать, вот почему сейчас я открою тебе доступ к части возможностей. Это поможет сбежать. Но учтите — на все про все у вас есть не более четырех часов.

— А что потом? — Все же не удержалась от вопроса я.

Кувани поморщившись неохотно ответил:

— Дальше у вас случится откат. У Детей Ки Шанаасси последствия подобного нерационального использования сил вызывает сильный упадок сил недели на две не меньше. Что произойдет с вашим слабым организмом, я не берусь предполагать.

— Похоже выбора у меня нет. — Полуутвердительно сказала я, обдумав все услышанное. Ненавижу, когда меня лишают выбора, но что тут скажешь? Этот… инопланетянин предлагал вариант, который действительно мог сработать. — Но каким образом я смогу использовать эту вашу силу?

Расплывающиеся в дымке поздних сумерек лицо Ашантая загадочно улыбнулось. Его ела сверкнули яркими голубыми искрами.

— Вы поймёте. Главное не пытайтесь анализировать происходящее и сопротивляться.

— Эй! А как же мои вопросы?! — Но ответа не последовало.

***

И сон закончился. Редко удается уловить этот переходной момент между сном и явью, когда ты вроде все ещё в мире грез, но уже подплыл к зыбкой поверхности реальности и вот-вот распахнёшь глаза. Я была именно в таком состоянии, но отчего-то ощущение, что я плыву куда-то, не заканчивалось. Мой разум уже был бодр, и я чётко отдавала себе отчёт, что так быть не должно. Приоткрыв глаза, первым делом осмотрелась.

Поначалу сфокусировать взгляд не удалось. Глаза защипало и пришлось несколько раз сморгнуть прежде чем я разглядела где нахожусь. Я была в колбе. Конечно, с по-научному она называется иначе — капсула рекреации и ускоренного восстановления тканей. Но от этого суть ее не менялась. В быту это была именно что колба, а я сейчас плавала в наполнявшей ее обогащённой кислородом жидкости. И кстати, порой эту капсулу использовали не только для рекреации.

На периферии зрения что-то мелькнуло. Я по какому-то внутреннему наитию не стала дальше изображать беспамятную, а вжалась в ближайшую пластисовую стенку. Вовремя. Там, где секунду назад была моя голова воткнулась длинная игла, которой была оснащена механизированная рука. Во избежание повторного удара, я живо вцепилась в нее. Подвижный механизм воспротивился подобной дерзости, но я была сильнее. Надо же, впервые с того момента как оказалась на этом чертовом корабле я чувствовала себя настолько сильной. И здоровой. Похоже «тень Ашантая» отменила все мои предыдущие приказы и целенаправленно запустило регенерацию на максимум.

«Внимание! Обнаружены многочисленные угрозы жизни носителю. Запуск оборонительного режима. Запуск начальной ступени навыков специализации «Воитель». Инициализация формирования орудия, в соответствии с уровнем специализации «Воитель»…

Я не успела дослушать мой внутренний голос, как из скрытых карманов по бокам капсулы показались ещё штук десять механизированных рук. Но мое тело не медлило. И когда я говорю «мое тело», это не то же самое, как если бы это делала именно я. Мое тело двигалось состоятельно. Руки ухватились за основание остановленного ранее механического отростка капсулы. Он крепился к верху колбы, так что у меня была отличная возможность для этого. Сгруппировавшись и не дожидаясь пока остальные механические конечности доберутся ко мне, я оттолкнулась от стекла и со всей силы ударила полупрозрачную пластисовую крышку колбы. Внутренне наблюдая за всем происходящим, я не верила в удачность подобного маневра. Это было все равно, что пытаться пробить стену зеленым горохом. Усиленный пластис из которого делали колбы был специально укреплён в расчете на необходимость сдерживания жидкости и буйства пациентов, некоторые из которых могли преспокойно пробить переборку голыми руками. Да и только самый мощный фазер был способен повредить колбу. Что уже говорить об обычных девичьих ступнях. Но неожиданно для себя у меня получилось.

Я заметила только, что вокруг кожи моих ног слабо поблескивает голубоватая дымка. Поначалу я списала это явление на преломление раствора. Но когда я во второй раз качнувшись, преспокойно разбила в дребезги один из самых прочных материалов в космосе, стало понятно, что все не так просто.

Выбраться наружу получилось просто. Вплеснувшийся раствор подхватил меня и вынес наружу. Не тратя время, я резко выдохнула, освобождая от него лёгкие. Это сэкономило мне драгоценные секунды и не дало моим мучителям до конца опомниться. Мягко приземлившись на четвереньки среди осколков битого пластиса и не обращая внимания на то, что режу о него ноги, я приготовилась к следующему броску. Сквозь прозрачные, но толстые стенки колбы рассмотреть противников было не так уж просто, но мое тело уже знало где они. Несколько танорийцев, приспешников Лалы, что-то заполошно булькали на своем диалекте. Один из них потянулся к сигналу общей тревоги, но я не позволила ему это. В студенистые тела пришельцев полетели медицинские инструменты, осколки пластиса и прочие предметы, что попались мне под руку. И бросала я их с такой силой, что рыхлые тела танорийцев оказались не просто пронзенными, а в некоторых местах буквально пригвождёнными к переборкам.

— Остановите ее! Убейте если надо, но не дайте сбежать! — Визгливый голос вжавшегося в угол Лалы больно резанул по ушам.

Я мрачно усмехнулась, глядя на подступающих с обоих сторон антропоморфных роботов. Что, не способен повлиять на мой разум своими иллюзиями, так решил попросту избавиться? Ну уж не тут-то было! Пригрезившийся мне Псевдо-Ашантай все же сказал правду — сила из меня так и брызжила. Я упивалась ей. Она текла по каждой моей самой крошечной жилке, заставляя верить если не во всемогущество, то в возможность собственноручно разобрать этот корабль по винтикам. Конечно, выживу ли я после подобного, вопрос другой. Но само наличие подобного ощущения пьянила похлеще самого крепкого алкоголя.

Находясь в состоянии близкому яростному ликованию, я не сразу заметила, что уже лечу по направлению к первому роботу. Неадаптированное сознание банально не поспевало за развитием событий и той скоростью, что развило мое тело, находящееся под влиянием ка шара. В душе на долю секунды встрепенулся страх, но его тут же похоронило новое извещение от моего ангела-спасителя:

«Синтез оружия закончен. Боеспособность носителя повышена.»

В следующий момент я почувствовала, что в моей руке образовалась приятно успокаивающая тяжесть. Андроид был уже совсем близко. Его руки вздыбились мне навстречу, а на кончиках человекоподобных пальцев посверкивали искорки разряда высокой мощности, превращая их в серьезное оружие. Не убьет, но приятного будет мало если попасть под такой удар. Однако этого не случилось. Что-то острое рассекло воздух и метеллическо-пластисовые конечности полетели на пол. Ещё один взмах — и вот уже в компанию к ним вниз летит отрубленная голова бота. Тело продержалось дольше, но и оно вскоре завалилось на бок безжизненной грудой, заливая пространство вокруг синими искрами. Срезы были чистыми. Только всполохи указывали на то, что ещё мгновение назад это были части одного целого.

У меня нет времени даже взглянуть на то «оружие», что синтезировал камень. Я уже неслась к следующему противнику. Второй робот также быстро последовал за своим предшественником. Как будто и не встретив сопротивления, мое тело понеслось дальше — к моему главному врагу на текущий момент. Лала испустил премерзкий ультразвук и взметнул вверх щупальца. В каждом из них было зажато по боевому фазеру. А я-то думала, чем он все это время занимался. Похоже где-то в лаборатории был специально оборудованный бокс с вооружением как раз на подобный непредвиденный случай.

Боевые фазеры отличались от обычных сущими мелочами — большими габаритами, более быстрой перезарядкой и, конечно же, боевой мощью. Если от попадания обычного оружия на переборке мог остаться оплавленный след размером с грецкий орех, то боевое оружие было беспощадным. В зависимости от настроек, боевой фазер мог ударить лучом диаметром в теннисный мяч. Но при расширении мог начисто смести половину человека среднего роста. Нижнюю или верхнюю, это уже, как говорится, на выбор. На максимальной мощности страдала дальность и сильно разогревался ствол, но для такой маленькой лаборатории и половины мощности одной из этих пушек хватило бы с лихвой чтобы поджарить всех и все находящееся здесь до горелой корочки. Разумом я все это прекрасно понимала и с толикой обречённости наблюдала как в замедленной съёмке за тем, как грасс плавно нажимает курок ближайшего ко мне фазера.

«Уклониться не получится…» — уныло промелькнуло в голове, и я была полностью согласна с этим заключением. Но глубоко внутри все ещё жила какая-то дикая, безумная и безусловная вера в то, что все получится. Этот чертов камень, что так сильно цепляется за трансцендентную в своем проявлении жизнь, не стал бы так глупо рисковать новым носителем. Он же может читать мои мысли, раз мы при помощи них общаемся, а значит и об угрозе от боевых фазеров он знает. Так ведь?

Я уже приготовилась к самому худшему, и если бы могла, то закрыла глаза. Но мне этого не позволили. Как я поняла спустя мгновение, атака камня не была безумством храбрых. Сомневаюсь, что моему симбионта вообще характерна подобная фраза.

Сквозь распахнутую дверь лаборатории прилетело сразу два луча. Оба нашли цель. Возмущённо зашипевший зеркальщик выпустил оплавленные оружие из обожжённый щупалец. Но большого он сделать не смог — я уже была рядом. Не знаю, о чем думал доктор Лала перед смертью. Возможно сожалел о том, что применил недостаточно эффективные методы «физических исследований». Этого я так и не узнаю. Мне даже не удалось понять куда именно смотрят его глаза. Отражающая поверхность этих «зерцал души» оставалась все такой же непроницаемой. А потом его голова укатилась куда-то под прозекторской стол и мне стало не до философских мыслей.

Нужно было проверить возможность наличия ещё запаса боевых фазеров и вооружиться прежде чем выяснять кто там мне помог снаружи. И главное — с какой целью. В последнее время я что-то совсем перестала верить в добродушие и любовь к ближнему. Но конечно же ничего из спланированных моим разумом поступков я делать не стала. Вернее, симбионт все ещё управляющий моим телом, посчитал что подобные мелочи ему ни к чему.

Я абсолютно спокойно, не таясь и не спеша вышла в коридор, прямо посмотрев на небольшую группу солдат притаившийся за ближайшей перегородкой. Могу предложить, как я сейчас выглядела. Почти нагая, в крови и слизи из колбы, с оружием наперевес я точно представляла собой того, с кем по доброй воле не захочется иметь дело. Но тем не менее, вместо ещё одного залпа, один из них вскочил с радостным воплем:

— Капитан, вы живы!

Мужчина стянул защитный шлем, под которым оказалось знакомое, слегка потрепанное лицо Дерека. Рядом с ним встал ещё более потрёпанный Каюдзава. Оба смотря на меня светились счастьем и неприкрытым беспокойством. И не взирая на весь спектр противоречивых эмоций оба друга не спешили приближаться ко мне. Похоже было что-то не позволяющее им привычно приблизиться и ободряюще похлопать по плечу. Такая реакция сильно заинтересовала меня и меня даже захотелось поискать какую-то отражающую поверхность, но конечно на это не было времени. Однако если Дерек выглядит уже почти нормально, хотя я прекрасно помнила, как его отделали перед прилетим на «Барнабас», то сколько времени я сама провела в этих застенках? И кто с ними ещё?

— Ну вот вы и пробудились, капитан. — Последним к немой сцене присоединился… Сито. Если бы я сейчас была сама собой, то как минимум выругалась, а как максимум — проехалась бы хорошенько по этой наглой роже. По всей видимости, Геларт снова решил сменить сторону.

Вот только на это у меня тоже не было времени. Ребята были живы и относительно здоровы и это было главным. По моим внутренним ощущениям с каждой убегающей как песок сквозь ладони минутой срок использования чудесной силы, выделенной мне ка шаром подходил к концу, а это значило что нужно поторапливаться. Но прежде чем искать выход, нужно было сделать еще кое-что. И как ни странно в этот раз мой невольный приживалец был со мной полностью согласен.

Развернувшись я застыла над трупом поверженного грасса. Для того чтобы запустить оценку не потребовалось даже произносить название навыка вслух. Он просто запустился подчиняясь моему внутреннему желанию, мгновенно фокусируясь на избранной цели. Над трупом тут же развернулось окно с информацией. Правда оно было призрачным и по тексту пробегали ряби и искажения. По всей видимости виновата отрубленная голова, но тут уж ничего не поделаешь.

Когда я только прибыла в лабораторию, еще до начала пыток я уже пыталась оценить этого индивида, надеясь таким образом получить ценную информацию о тех, кто стоит за доктором Лалой, но все мои усилия потерпели крах. Раньше, прислушиваясь к наставлениям отца и внутреннему предчувствию, я старалась избегать применять на зеркальщике эту способность. Мне смутно казалось, что раз на Геларте она не сработала дважды, значит он что-то такое почувствовал и «закрылся», а значит грасс, как сильный ментальщик наверняка узнает, что на него пытаются воздействовать. Жаль, но мне все еще непонятна до конца суть моей силы. Теперь же я могла узнать все без риска раскрытия.

«Дал Лала, второе имя — Валиант Норт, Айшек дан Нима, Пирес Хл…б, Райш….

Пол — мужской.

Статус — не активен, жизнедеятельность равна нулю.

Титул — нет.

Профессия — палач (ранг Экстра), наемный убийца (ранг А), доктор астро-генетик…, специалист по внедрению данных и дезинформации (ран…

Способности: … ровка, ментальное возд….

Основная специальность: ….

Расовая принадлежность: Серый грасс.

Истор…»

Н-да, малоинформативно. Может попробовать еще раз на голове? Та самая приписка «истор…» очень интриговала. Но вместо того чтобы отправиться на поиски дополнительных данных или ещё что-то я молча развернулась и пошла… куда-то.

— Что с ней? — Взволновано спросил Хаттери.

— Она в состоянии боевой трансформации. Это опасно особенно в свете того, что она по всей видимости ещё не полностью пробудилась. Нужно как можно быстрее вывести ее из этого состояния. — Ответил ему удивительно серьезный Сито.

— И как это сделать? — Напряжённый голос Каюдзавы звучал у меня прямо за спиной. Как же я рада видеть их живыми!

— Нужно безопасное место. Только тогда камень сочтет, что можно перейти в нормальный режим.

Проклятие, откуда этот уголовник-предатель знает о камне и связанным с ним подробностях?! Я, его носитель, о нем столько не знаю! И почему, во имя всех богов, я так спокойно развернулась к этому предателю спиной? Как будто в ответ на мое возмущение в голове всплыло очередное уведомление:

«Распознан сородич-вассал первичного носителя. Угрозы в радиусе двухста метров не идентифицированы.»

«И это все? Почему так кратко, когда мне хочется знать все в подробностях?! Что это за вассал и какое он имеет ко мне отношение? И раз «угрозы не обнаружено», значит и Сито сейчас для меня не опасен? Я вот так не думаю. За этим вором глаз да глаз нужен! Эй, я к кому обращаюсь!»

Но мне конечно же так и не соизволили ответить. Мое тело продолжало размеренно двигаться вперёд влекомое волей инопланетного пришельца, живущего внутри него. Как же мерзко чувствовать себя лишь сторонним наблюдателем. За мной молча пыхтела команда поддержки.

Мы свернули несколько раз прежде чем раздался сигнал красной тревоги. Где-то впереди замаячили фигуры обеспокоенных членов экипажа, но их быстро угомонил несколькими удачными выстрелами выдвинувшийся вперёд Каюдзава. Не ожидавшие подвоха от «своих» они даже не успела достать оружие.

Я даже не задержалась, чтобы оглянуться, просто прошла мимо упавших тел, как будто их и не было. Вперёд выбрался Сито.

— Нам нужно сюда. К мелким планетарным шаттлам!

— Ты совсем ополоумел?! Мы не сможем уйти на них далеко, мы же в открытом космосе и помрем, как только иссякнет запас кислорода! Да и выловить нас эсминцу — раз плюнуть! — Прокричал Дерек, стараясь пересилить шум от сирены.

Но вор и не думал отступать под давлением разумных аргументов.

— Уж поверь, я знаю, что делаю. А чтобы нас не засекли раньше времени, устроим-ка небольшую диверсию. — С этими словами он достал из кармана небольшую круглую штуковину в которой я с запозданием узнала детонатор. — Сейчас они у меня побегают.

Сито злорадно усмехнулся и нажал кнопку. Где-то в глубине судна раздался нарастающий гул, а затем весь корпус сильно вздрогнул. Дерек и Наоки пошатнулись, едва не утратив равновесие. Я продолжала идти вперёд, лишь едва покачнувшись, да и Сито кажется вовсе не заметил толчка. Кто же он такой? С нашей последней встречи его поведение и речь заметно изменились. Он больше не напоминал вора-уголовника. Взгляд мужчины не бегал, а смотрел на окружающие вещи с твердостью и прямотой. Его фигура распрямилась, от привычной сутулости не осталось и следа. Я с удивлением отметила, что он оказывается моего роста, хотя раньше казался ниже на голову.

— Ты что сделал?! — Выкрикнул Каюдзава.

— Обеспечил нам путь отхода. Если они не устранят течь реактора в течении следующих десяти минут, от этого кораблика даже мокрого места не останется! Да и нам пора поторапливаться. — Наоки попытался было что-то ещё сказать, но Геларт его грубо оборвал. — Хватит языками чесать! Вон, берите пример со своего капитана — она прекрасно знает, куда нам идти.

Не очень точное заявление. Не я, а ка шар знал, что он делает и куда меня ведёт. В любом случае, за следующим поворотом мы уткнулись в лифт. Геларт был прав в одном — нам нужно было спешить. Если поврежден реактор, через пару минут включается аварийное освещение, а все второстепенные системы переходят в спящий режим. К одной из этих систем и относились лифты. И если они отключаться, нам никак не успеть добраться до шаттла за десять минут.

К счастью мы почти успели. Когда голографическое табло показало, что мы подъехали к нужному этажу, лифт обесточило. Парни тут же включили встроенные в каски фонарики.

— Нужно отжать двери. Только быстро и тихо. — Буркнул Сито, приступая к выполнению собственного распоряжения. Каюдзава поступился к створке с другой стороны.

— Кто вообще назначил тебя главным? — Недовольно бухтел тем временем Дерек. Его перелом все ещё не позволял полноценно пользоваться рукой так что он просто выполнял функцию подставки для оружия.

— Я старый и опытный, мальчик. Пока твой капитан не вполне адекватна, именно я беру на себя ответственность за всю вашу ватагу. Хотя можете поступать по-своему. Без лишнего балласта я расчищу дорогу для госпожи Ле Соллиар гораздо быстрее.

— Я тебе потом объясню все что думаю о подобном лидерстве и преданности, а пока работай, старикан! — Наоки бросил на напарника многообещающий взгляд, но больше не сказал ни слова, предпочитая пыхтеть молча.

Наконец двери поддались и неохотно отъехали в стороны. Я только этого и ждала. Легко перепрыгнув через выставленную вбок для упора ногу Каюдзавы, а затем и через несколько разбросанных по полу коробок упавших с погрузочных платформ, я побежала к ближайшим шаттлам. Рядом с ними дежурило несколько обеспокоенных солдат. Увидев меня они на секунду впали в ступор, но стоит отдать должное людям Заувера — они пришли в себя очень быстро. Однако, что их скорость в сравнении с моими новыми способностями, если я доже роботов смогла одолеть не сильно напрягаясь. Пара минут — и все было кончено, а на полу лежала четверка вояк, среди которых я с удовольствием опознала того самого Первого, что имел виды на мои мощи.

— Капитан, прошу на корабль. — Сито сделал намек на нечто отдаленно похожее на куртуазный поклон и пускай мое лицо сейчас абсолютно ничего не выражало, мысленно я удивилась откуда он понабрался таких древностей.

Но расшаркиваться дальше, как и ступить на борт шаттла, нам не позволили. Откуда-то с противоположной стороны на нас посыпался град смертоносных лучей, заставивших ускориться. По всей наша короткая стычка с дежурившими у шаттлов солдатами привлекла ненужное внимание. Странно, обычно в экстремальных ситуациях все силы бросаются на ремонтные бригады, если нет угрозы извне. Но похоже кто-то предусмотрел возможность нашего побега.

— Стреляйте без остановки! Загоните их и прижмите, так чтобы у них не было и шанса взлететь! — Мне не нужно было высовываться из-за прикрывающего нас борта, чтобы узнать хозяина этого расчетливого голоса. Заувер настиг нас собственной персоной. — Мужчин убейте, но женщину брать живой! Если с ее головы хоть волосок упадет, я убью виновника лично!

Мне почти польстило такое внимание, жаль, что услышать подобное пришлось в таких обстоятельствах. В ответ я выхватила у Дерека его фазер и выпустив из рук ненужное сейчас оружие ближнего боя, поддалась вперед. Несколько прицельных очередей избавили нас сразу от четверых противников, но после этого огонь стал слишком плотный чтобы высунуть из-за укрытия хоть кончик носа.

— Гадские хакумы! Из-за них ко входу не подобраться! — Сито едва не остался без пальцев, после неудачной попытки ответного огня. Стряхнув с защитной перчатки расплавленный пластис фазера, он удачно запустил его в сторону врага. Не дожидаясь пока взорвется поврежденная батарея, он заботливо прикрыл меня собой. Это было почти мило, если бы прежде он, фигурально выражаясь, не всадил мне нож в спину. Переждав взрыв, он оглянулся по сторонам. Неожиданно что-то привлекло его внимание. — Эй, парни! А что в тех ящиках?

Он ткнул вправо. Сквозь плотную пелену дыма от взрыва недалеко от нашего расположения действительно проступали контуры груза.

— Это… кха… торпеды «Шалая 07». Кх… Не боевое, отвлекающее вооружение. — Борясь с приступом кашля от едкого дыма, прокряхтел Наоки. Атака на нас временно прекратилась, похоже солдаты Заувера испытывали похожие трудности, но сомневаюсь, что это надолго их сдержит. — А зачем тебе? Если ты собираешься и их подорвать, то предупреждаю сразу — даже не боевая торпеда мигом отправит нас на тот свет банально разорвав корпус корабля.

— Ну, они-то не знают, что я не собираюсь доходить до подобной крайности. Да и делать надо что-то побыстрее, не то снова включат центральное электроснабжение и нас возьмут в тиски. — Геларт хитровато усмехнулся и скомандовал. — Ну-ка, давайте освободим этих малышек, пока нас снова не начали поливать огнем.

В результате, когда токсичный дым немного развеялся, а военные успели не только откашляться, но и облачиться в противогазы, к ним навстречу покатилось три гравиплатформы. Удивленные солдаты с подступающим ужасом рассмотрели на каждой из них торпеды «Шалая 07» к каждой из которой был прикреплены отсчитывающие последние секунды детонаторы.

Послышались испуганные крики, люди отпрянули.

— Не отступать! Держать позиции! Они же блефуют! — Но капитана никто не стал слушать. Его просто недолго думая утащили за собой. Мельком наблюдая эту сцену, я мысленно потешалась. Похоже Заувер еще недостаточно хорошо сработался с экипажем, а как подсказывает опыт, верные люди за спиной — многое решают.

— Быстрее внутрь, пока эти придурки не очухались!

Шаттл оказался точно таким же как тот что сгинул на болотах Проспероса. Даже цвет панелей был идентичным. Мы быстро расселись по местам и Каюдзава начал предстартовую подготовку. Хаттери заботлив защелкнул на мне ремни безопасности, заметив, что я замерла на сиденье подобно кукле.

— Дерек, отсоедини фиксаторы. — Бросил Сито, бдительно прикрывая наш отход.

— Хорошо. — Ещё раз проверив надёжность ремней, Дерек метнулся к кабине пилотов.

Хаттери пощелкал тумблерами и вывел изображение системы управления на голопанель. Я видела только его затылок, но мне сразу стало понятно насколько он напряжен стоило только взглянуть на его плечи. Телохранитель в раздражении ударил по боковой панели:

— Они включили режим полной блокирации. Без разрешения мостика не получается!

— Значит реактор поврежден не так сильно, как я думал. — Геларт раздражённо мотнул головой. — Слышь, малой, выйди и разбомби к чертовой бабушке эти фиксаторы!

— Сам и выходи! Ты же у нас специалист по всякого рода замкам!

— Ещё чего! Я быйду, подмогу, а вы без меня тю-тю?! Нет уж, вперёд охранничек и с песней, иначе я тебе помогу иначе. Да, кстати ровно через минуту этот отсек вылетит в открытый космос. И в каком именно состоянии мы там окажемся, решать тебе. — Вор недобро прищурился и ткнул в грудь обернувшегося Хаттери дулом фазера. Теперь он гораздо больше походил на привычного себя, а то я уж было подумала, что Сито приболел. Но то что он угрожал моему человеку, заставило меня снова попытаться перехватить контроль над телом у ка шара. Как и в прошлые разы это было напрасно. Я только вызвала новый приступ головной боли и раздражённого ворочанья где-то в области ключиц.

— Ты!.. Так детонаторы были настоящими?!

— Еще какими настоящими, так что пошевеливайся!

Яростно выругавшись Хаттери ринулся наружу. Он успел вернуться как раз вовремя. Шлюз захлопнулся как раз вовремя, чтобы уберечь нас от обрушившейся стены огня и дыма.

— Ничего не вижу! Сенсоры сдохли! Щиты приняли на себя удар и снизились до сорока процентов мощности! — Крикнул Каюдзава, отрываясь от палубы и сбрасывая выполнившую свою роль блокиратор. Приняв на себя взрывную волну, он окончательно сломался.

— Лети вперед! На том детонаторе, что была с дальней торпедой было достаточно взрывчатки чтобы повредить створку шлюза. Открой непрерывный огонь, так точно пробьемся!

— Гад! Мы же так все щиты спустим! Если выживем, я тебя точно придушу… — Рыкнул Каюдзава тем не менее открывая огонь по невидимой цели.

Но похоже вор действительно что-то понимал в диверсионной деятельности. Когда мы подлетели к шлюзу там действительно оказалась приличная дыра. Воздух и дым быстро утекали сквозь нее, гася пламя взрыва. Правда ее ширины было недостаточно чтобы шаттл мог спокойно просочиться.

Послышался пронзительный скрип металла. В салоне вспыхнули красные предупреждающие огни.

— Щиты на трех процентах! Мы потеряли один из дополнительных двигателей. Скорость снижена на двадцать пять процентов! — Голос Дерека напряженно звенел. Мое ставшее вдруг чересчур острым зрение уловило капельку пота стекающую по его виску.

— «Барнабас» разворачивается! Похоже они локализировали течь реактора. Мы не успеем скрыться!

— Не дрейфить, прорвемся! Главное протянуть до назначенного строка. Эй, узкоглазый, держи координаты. Что хочешь делай, но доставь нас туда через десять минут! — Сито был поразительно спокоен и уверен в себе.

— И что нас там ждет? Пиратский флот, готовый прийти на помощь и спасти новокрещённых преступников? — Саркастически протянул Наоки, невесело хмыкнув.

— Лучше. Если доберемся, мы точно будем в безопасности. А главное ей помогут.

Каюдзава что-то разъярённо рыкнул, но я не поняла, что именно. Пространство рядом взорвалось и нас сильно тряхнуло.

То, что происходило дальше я стала улавливать как-то урывками. Мимо метались чьи-то тени. Каюдзава выкрикивал отрывистые команды, но никак не получалось вникнуть в суть слов. Шаттл то и дело трусило, а мои руки мотались перед лицом как безжизненные плети. Я почувствовала себя не просто уставшей. Обессиленной. Шариком, из которого выпустили весь воздух. Сознание медленно, но верно угасало. Похоже тот самый откат, что мне обещали, все же настиг меня.

Глава 7

В этот раз я очутилась на вершине горы. Место было отдаленно знакомым. Кажется, когда-то я видела нечто похожее на одном из рекламных баннеров туристических агентств. Открывающийся вид на розово-голубую цветущую долину был прекрасен. Где-то на грани горизонта под лучами трех солнц блестела река. Высоко над головой в небе кружило несколько больших птиц, но они были слишком далеко для того чтобы я могла их опознать.

— Ну вот мы снова встретились. Быстро, не так ли?

Я резко обернулась. Позади меня стоял все тот же «кувани Ашантай». Он был одет так же как в предыдущем сне на пляже, но в этот раз его лицо показалось мне каким-то болезненным, чересчур бледным. Или мне правильно назвать эту вариацию образа «тенью кувани»?

— Да, раньше я и не думала, что смогу общаться с представителем иной цивилизации так свободно. И что смогу так просто и банально лишить кого-то жизни. — Немного отстраненно сказала в ответ. Пусть я и признавала необходимость этих действий, но отчего-то на душе было гадливо. Как будто ты совершил нелицеприятный поступок, но не знаешь, какое именно твое действие к нему привело или кто тебя подтолкнул. И теперь ты раскаиваешься в содеянном, но не знаешь, как себя оберечь от подобного в будущем. Мерзкая неопределенность. Чтобы не заниматься самокопанием, я и сразу же перешла к делу. — Теперь у вас есть время для того чтобы ответить на мои вопросы? Поскольку я снова вижу это навязчивое видение, значит моему телу больше не угрожает опасность, не так ли?

— Верно. — Псевдо-Ашантай кивнул и на его лице появилась мягкая улыбка. — К сожалению, мне пришлось потратить значительно больше сил чем я ожидал, так что время нашей беседы, увы, буде очень коротким. Ответы на свои вопросы носителю придется поискать самостоятельно, но теперь вам будет гораздо проще в этом плане.

— Если ты, ка шар, изначально не планировал мне ничего говорить, то зачем вообще снова спровоцировал встречу? — Почти вспылила я. Что-то в последнее время мне кажется, что я стала гораздо менее выдержанной, чем была ранее.

— Я хотел предупредить. — Лицо «Ашантая» теперь не выражало абсолютно никаких эмоций. — В этот раз вы меня не послушали и пытались вернуть себе контроль над телом. Для вашей формы жизни — это вполне естественно и понятно. Нам давно известно, что, если вы не способны что-либо контролировать пусть даже в минимальной доле, это делает углеродные формы жизни бессильными и приводит к глубокому эмоциональному упадку. Для нас подобные чувства до сих пор не понятны. Мне особенно, поскольку я предупредил о своем вмешательстве заранее. Все энергетические потери были вызваны именно вашими нелогичными поступками.

Я почувствовала толику угрызений совести после этой кратной, но содержательной речи. На меня сейчас смотрел явно не кувани. Пусть я знала его очень недолго, но его взгляд всегда был живым и светился непонятной мне теплотой. Ка шар же, пусть и одел на себя его маску, не мог до конца скопировать своего предыдущего носителя. В частности, взгляд всегда оставался безразличным и холодным. Раньше эта несостыковка вызывала только чувство внутренней неправильности происходящего, но я списывала его на водоворот событий в котором я оказалась. Теперь мне наконец удалось вычленить эту несуразность и разница между их личностями стала отчетливо понятна.

— Рад, что вы прониклись осознанием, но теперь нам точно пора прощаться. Мне предстоит восстановление, да и вам тоже. Запомните — после пробуждения, не принимайте поспешных решений и не стремитесь покинуть разумных, что будут вас окружать. Они не желают нам вреда и смогут многому вас научить. — Ка шар похоже действительно читал мои мысли.

После этих его слов окружающая действительность смазалась, а черты моего собеседника стали нечеткими.

— Постойте, вы так и не ответили на мои вопросы! — Но мне досталась лишь еще одна улыбка после чего сон-видение окончательно растаяли. Ну вот, опять камень души оставил последнее слово за собой и не дал ни одного ответа.

***

Свет был приглушенным, но все же его присутствие вынуждало открыть веки. В этот раз пробуждение в незнакомом месте выдалось на удивление приятным. Ничего не болело, я чувствовала себя приятно бодрой и отдохнувшей. Чтобы убедиться в этом даже проверила свои руки — ни единого шрама или повреждения не было и в помине. Даже выкушенный участок кожи восстановился. Интересное разнообразие. Но даже мое отменное самочувствие не отменяло того, что я все еще не знала где нахожусь.

По виду это была обычная каюта. Даже не военного, а скорее гражданского судна, поскольку помимо эргономичной койки здесь присутствовали также кнопки, указывающие на наличие возможности вызова дополнительной меблировки. Такого изобилия комплектация военного корабля не предусматривает. Значит, Заувер все же нас не поймал. Но если я не на «Барнабасе», тогда где? И где все остальные?

Я пошевелилась, пробуя встать. На движение тут же отреагировало освещение, став более интенсивным. Мигнув, запустилось окно приветствия бортового компьютера. Кто-то заботливо убрал звук, так что я могла видеть только визуальную информацию. Чтобы разглядеть текст на экране пришлось встать. Вслед потянулось несколько трубочек, и я раздраженно выдернула из вены капельницы. Похоже с некоторых пор моя неприязнь ко всему что имеет отношение к медицине только усилилась. Проверив содержимое трубочек на вкус, облегченно выдохнула. Ничего криминального — обычная внутривенная питательная смесь для больных, которые по какой-либо причине не могут есть самостоятельно или впали в кому.

Разминая затекшие от лежания в одной позе плечи, подошла ближе к голоэкрану. Меня вежливо уведомили, что мы находимся в созвездии Кита. Я невольно призадумалась каким это образом вдруг очутилась столь далеко от Проспероса, пролетев едва ли ни с десяток звездных секторов. На это бы пришлось потратить месяца полтора и это при условии максимального ускорения. Я бегло взглянула на текущую дату и… ну конечно! Похоже я приобрела дурную привычку выпадать в летаргический сон. Календарь безапелляционно указывал на беспощадную правду — со времени событий на «Барнабасе» прошло без малого три месяца.

Что ж, если так произошло, то нужно выяснить кто столь гостеприимно принял нас на борт. А для этого нужно было хотя бы привести себя в относительный порядок. Одежды на мне конечно же не было, что понятно. Лохмотья, остававшиеся на мне после лаборатории, наверняка сразу же пустили на утилизацию. Проведя рукой по заметно отросшим волосам, которые теперь спускались чуть ниже мочек ушей, пришла к выводу что ионный душ не помешает.

Легким касанием вызвала кабину и принялась за гигиенические процедуры, в процессе невольно разглядывая себя в встроенном зеркале. В каждой душевой кабине было такое, если она конечно не была сделана по спецзаказу, как моя на «Буревестнике». Вглядываясь в свое отражение, мне никак не удавалось привыкнуть к тому, что вижу. Даже наоборот, теперь я каждый раз опасалась заглядывать в зеркало. Не потому, что мне мерзко было лицезреть свое лицо. Нет, этот страх остался в прошлом благодаря открывшейся регенерации — подарка ка шара. Теперь мне постоянно казалось, что мое отражение в один момент изменится до такой степени, что даже я сама окончательно перестану себя узнавать. А моя личность, просто растворится в этой новой действительности. И кем я тогда стану? Или чем?

К счастью, в этот раз меня не поджидало ничего особо нового. Я не сильно изменилась с Проспероса. Нет, фигура, внешность, кожа, даже цвет волос оставались теми же, но были и кое-какие изменения. Я осторожно прикоснулась к зоне под ложбинкой меж ключицами, как раз там, где у нормальных людей была грудина. Раньше там была привычная твердость кости, но теперь часть ее занимал сапфирово-лазурный камень с фиолетовыми проблесками. Он занимал участок приблизительно три на пять сантиметров. Кажется, «кувани» указывал приблизительно на это место, описывая где именно в моем теле находится ка шар. «Камень души»… До чего же странная штука. Или все же правильнее будет сказать, странный организм? И если я думаю о нем так уже сейчас, практически ничего не зная толком, то что скажу, когда мне станет известно больше?

Я аккуратно провела кончиками пальцев по острым граням. Отзываясь на это прикосновение под глянцевой поверхностью пробудились вихри серебристо-голубоватых искорок. Как будто след от хвоста кометы. Кожа вокруг камня немного покраснела и выглядела похожей на давно заживший рубец. Мой собственный «камешек души» был меньше чем тот, что я видела на Ашантае и других кишанцах. Сомневаюсь, что он еще изменится, раз уж мне пришло предупреждение о некой финализации. Да и сам ка шар, говорил о том, что уже практически закончил со своим исцелением. И раз уж я пришла в себя после отката, значит ли это то, что я вижу окончательный вариант своей новой внешности?

Но помимо проявившего себя во всей красе ка шара были еще кое-какие изменения. Во-первых, на моем лице, чуть выше правой брови проявился голубоватый узор из переплетения геометрических линий. Он был небольшим, но на моей бледной коже слишком сильно бросался в глаза. Ну и во-вторых… Я поднесла свою руку поближе к глазам. Браслет на ней незначительно, но явно расширился. Теперь помимо узора на нем появилась полоса больше напоминающая индикатор заряда того же фазера. Только вместо привычных делений на шкале, по кругу вокруг моего запястья болталась одинокая бусина. Она представляла собой крохотную капельку света и при прикосновении исчезала, но затем навязчиво проявлялась вновь. Это явно что-то означало, но мне пока было неизвестно что именно.

Ну ладно, это может подождать. До сих пор все что соизволил поведать мне ка шар было правдой. И, если исходить из этого, скоро стоит ожидать той самой судьбоносной встречи с «знающими». А пока нужно было разжиться одеждой.

Проверив несколько шкафчиков мне удалось обогатиться «стандартным комплектом астронавта». Эта бесформенная роба-скафандр всегда была в каждой каюте, как говорится, на всякий пожарный. Обычно ими никогда не пользовались. Даже самая древняя ветошь с Дельфии ценилась больше чем стандартный безразмерный комплект одежды, но не время привередничать. Придется потерпеть неудобства натирания и дефектной терморегуляции комбеза, дизайн которого не менялся со времен первых космических поселенцев.

Только я успела застегнуть пояс и подогнатьбесформенную ткань под нужный размер, как створки каюты разъехались. На пороге застыл абсолютно незнакомый мне человек. Мужчина был высок. Его фигура напоминала секарианцев своей монументальностью и некоторой коренастостью. Стандартная форма офицера гражданского космофлота не могла скрыть его крепкие мускулы. Он явно провел в тренажерном зале не один час. Каштановые волосы с ржавым отливом были вздыблены и острижены неровно. Среди торчащих в хаотичном порядке прядей прятались косички с разноцветными бусинами. Но больше всего при взгляде на моего гостя запоминались его глаза. Желто-золотистые, с переливающимися искорками и крапинками, делающими взгляд особенно неповторимыми. Кажется, мене никогда раньше не приходилось встречаться существо с такими красивыми глазами. Хотя нет, однажды я видела у кое-кого похожий цвет глаз, но тот разумный уже умер. Погиб вместе со своим кораблем и экипажем.

— Рад, что вы проснулись уже. Надеюсь, вы чувствовать себя хорошо? — Мужчина своим акцентом напомнил мне кочевников с пояса Ориона. Они тоже порой так коверкали слова. В большинстве своем это были люди с небольшой примесью крови иных рас. Одно время она пытались основать коалицию и выйти из состава Федерации, но что-то пошло не так. В результате свободолюбивые кочевники до сих пор занимаются делом своих предков — торговлей в самых отдаленных кусочках знакомого космоса. Но ни один из них так и сумел добиться существенных успехов на политическом поприще.

— Да, спасибо. Похоже за мной отлично присматривали пока я спала. Приношу свою искреннюю благодарность. — Я слегка поклонилась, пытаясь таким старинным способом передать свою благодарность. Именно так ее обычно выражали свободные люди, как себя называли кочевники.

В ответ я получила недоуменный взгляд, сбивший меня с толку.

— Это быть мой долг — позаботиться о преемнице кувани. Хотя большую часть обязанностей непосредственно по уход выполнять ваши люди.

«Причем здесь кувани и откуда он вообще…»

Мысль застыла на половине. Догадка на несколько минут выбила меня из колеи заставив ошеломленно открывать и закрывать рот подобно примитивной золотой рыбке.

— Это вы… Куон Тарришь? — Наконец удалось выдавить из себя вопрос. Неудивительно, что именно кишанец вспомнился мне, когда я заглянула в глаза этому мужчине. Это же он и есть!

— Да. Рад, что вы помнить меня, маири Ясмин. — Куон слегка наклонил голову в знак приветствия и продолжил. — Вы, наверное, хотить перекусить и много узнать. Прошу, следовать за мной.

Он проследовал обратно к двери и как ни в чем ни бывало спокойно замер около нее, ожидая пока я выйду из ступора. Я же никак не могла поверить в происходящее. И как же я раньше не подумала, о таком развитии событий? Обернись все иначе, то вместо того чтобы ввязываться в непонятную игру на Просперосе, я могла потратить это время на поиски куоно а его людей. Он же наверняка уцелел не один. Но даже поступи я так… Где бы тогда был Каюдзава? Сомневаюсь, что у меня получилось бы его вытащить без протекции шерифа Гранта и моего статуса руководителя колонии. Нет, мы бы с отцом несомненно нашли бы другой путь и спасли бы его! Да и отец бы сейчас был бы жив… Все это моя проклятая недогадливость!

Тарришь слегка прочистил горло, отвлекая меня от вновь вспыхнувшей душевной боли. Да, сейчас мне нельзя размякать. Нужно быть предельно собранной и готовой к любому повороту событий. Внутреннее чутье подсказывало, что именно сейчас мне предстоит пройти один из поворотных моментов в моей жизни.

Пока мы добирались до кают-компании, Тарришь коротко пояснил как так случилось, что кишанцы оказались здесь. «Галатея» — небольшое торговое судно, принадлежащее свободным кочевникам — было захвачено группой выживших людей кувани, успешно эвакуировавшихся с «Соилине». Вот уже больше двух лет они успешно скрывались и маскировались под обычных торговцев, не имея возможности вернуться на свою планету.

Я не стала расспрашивать каким именно способом Дети Ки Шанаасси завладели судном и что случилось с предыдущим экипажем. Для меня эти вопросы сейчас могли вылезти боком, но мысленно я оставила зарубку на память. Возможно Ашантай был благородным и достойным существом, но чего ожидать от его сородичей, а также на что они были готовы пойти ради достижения поставленных целей, мне было неизвестно. Что автоматически означало одно — они могли стать для меня новой угрозой.

— Как вы уже понять, в нашем мире мы считаемся отступниками. Предателями признавать все инакомыслящие, даже если это кувани. — Медленно рассказывал Тарришь. Было видно, что он подбирает каждое слово и говорить на межгалактическом ему тяжело, но это не останавливало куона. — Без кувани, его связующей силы, мы не в состоянии восстановить утраченный реактор. Корабль — вот. Пусть и не есть надежно по нашим меркам, но путь выдержать. А вот… топливо и реактор. Без них нам не преодолеть путь до нашей родной планета. Именно потому нам было важно находить вас.

Услышав последнее заявление, я немного напряглась. Конечно, иначе и быть не могло. Я же не вчера родилась и прекрасно понимаю, что за любую помощь нужно платить. Однако подобная откровенность меня невольно покоробила. Этот мужчина явно не любил ходить вокруг да около, сразу идя в наступление.

— И зачем я вам нужна? Я же не ваш кувани. Конечно, я буду всю жизнь благодарна ему, ведь он меня спас тогда. И не только тогда. — Добавила я, инстинктивно прикоснувшись к месту где над кожей выступал ка шар. — Но все равно не могу понять каким именно образом могу помочь в восстановлении реактора. И где сейчас, кстати, находятся мои люди?

— Не все сразу. Сначала поесть. А с друзьями вы обязательно встретиться после нашей беседа. — Мы как раз подошли к общей столовой и Тарришь широким жестом предложил мне войти.

Эта кают-компания в целом не отличалась от виденных мною ранее. Разве что размером и расстановкой мебели, но не более. Те же стандартно-обезличенные стены, пластисовая мебель и несколько синтезаторов пищи. А вот находящиеся в помещении люди, и не только, привлекали гораздо больше внимания. Когда мы вошли, к нам обратились взгляды не меньше двадцати членов экипажа. К моему удивлению, средине присутствующих я была единственной представительницей прекрасного пола. Это было непривычным, поскольку еще с начала второй волны колонизации мужчины и женщины отправлялись покорять космические пространства наравне друг с другом. Но возможно кишанцы придерживались другой точки зрения. А в том, что это были именно Дети Ки Шанаасси у меня уже не было сомнений. Если за буйной шевелюрой куона Тарриша я не разглядела гребней, то у всех остальных они хорошо просматривались, как и схожие с моей отметины на лицах. Или их гребни были столь заметны и трепетали потому что мужчины были напряжены? Скорее всего это какой-то показатель эмоций.

Я оббежала взглядом лица присутствующих. На меня смотрели настороженно, с любопытством и преобладающей скрытой неприязнью. Пусть с кишанцами мне довелось встретиться лишь однажды, но я чувствовала это, пусть даже на их лицах ничего не отражалось. Возможно это действие моего «камня души» или время, проведенное в общении с Псевдо-Ашантаем так сказалось?

— Поприветствуйте новопробужденную маири Ясмин. Да будет ее искра света сиять вечно во мраке Бездны.

— Да будет так! — Единодушный хор суровых голосов был ему ответом.

Похоже таким образом Тарришь провел некий ритуал. Однако отношение команды ко мне никоим образом не изменилось. Мужчины вернулись к прерванным разговорам и своим тарелкам, но я продолжала чувствовать их отчужденность. В целом, ничего удивительного, если вспомнить, что я стала косвенной причиной гибели их главнокомандующего.

— Прошу, маири Ясмин. Наполним наши тарелки этой благословенной пищей и продолжить наш разговор в переговорной.

— Почему вы так ко мне обращаетесь? Что значит «миари»? — Поинтересовалась я, послушно выбирая программу сбалансированного обеда на синтезаторе. По мере нашего приближения к столовой во мне проснулся просто звериный аппетит, так что сейчас я смотрела на свой поднос с истинным вожделением. Но желание поскорее набить желудок не могло отвлечь меня от роящихся в голове вопросов. В лице же куона Тарриша я наконец нашла столь желанный справочник.

— «Миари», если переводить на ваш язык дословно, значить «часть души» или «единый с духом». Точного слова в ваш язык нет, но это наиболее близкие понятия. — Тарришь спокойно дождался пока на его подносе окажется одинокая тарелка с салатом и вяло потыкав в ее содержимое пальцем, продолжил. — Случаи появления миари крайне редки. При обычных условиях у Детей Ки Шанаасси нет необходимость делить с кем-либо ка шар. Так делают только если среди иных рас находится существо, ставшее нам дорого. Единомышленник. И мы желать спасти его. Потому что ка шар может принять только тот, кто находится при смерти. Иначе разум взрослой особи не выдержать присутствия ка шара. Раненный же сильно слаб и не способен сопротивляться.

— Интересно… И как много существ выжило после того как с ними разделили «камень души». — Протянула я, следуя за куоном под перекрестными взглядами экипажа. Но даже они не могли сдержать моего любопытства. Все здесь были без виденных мною ранее защитных одежд и их внешность можно было рассмотреть во всех деталях. Мне очень хотелось узнать действительно ли все Дети Ки Шанаасси выглядят так же как их руководство или есть отличия. Правда наткнувшись на пылающий ненавистью взгляд кишанца с огненно-красным оттенком волос, я передумала глазеть по сторонам. Успеется.

— Вы семнадцатая, насколько я знать. Но мы не столь часто решаемся на такой шаг, поэтому судить о выживаемости тяжело. Возможно, те расы с которыми проходить объединение просто не самые подходящие для симбионтов.

— Оптимистично. А сколько всего было попыток?

— Порядка пятиста.

Нет, я ошиблась. Абсолютно неоптимистично. Даже если предположить, что кишанцы проделывали процедуру разделения ка шара не так уж часто, статистика звучала удручающе. Всего три процента?! Если бы я знала об этом заранее и у меня был бы выбор, сомневаюсь, что я решилась бы пойти на подобный шаг. Хотя, кого я обманываю? Ради единственной возможности выжить пусть даже на миллион, не просто пошла бы — побежала в припрыжку.

Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей решила спросить о более нейтральных вещах:

— Насколько я помню, раньше вы одевались несколько иначе. Почему сейчас не носите свои традиционные одежды? Или на этом корабле мы не одни?

Тарришь бросил в мою сторону непонятный взгляд.

— Мы принять решение, что так будет лучше. Выделяться для нас — слишком опасно. Пока мы находиться в этой галактике, мы использовать местные вещи. Особенно пока наше техническое преимущество потерянно. К сожалению, байранаш^[18] здесь слишком чужд.

Я кивнула. Будь я на его месте поступила бы так же. Выживаемость людей важнее соблюдения традиций.

«Переговорная» оказалась небольшой комнатенкой, явно переделанной из складского отсека. Да, транспортные и торговые корабли не отличались повышенным комфортом, тут уж ничего не попишешь. Но кишанцы оказались весьма талантливыми в вопросе собственного обустройства — за время нашей неспешной прогулки я несколько раз обращала внимание на новшества и дополнения в конструкции судна, с которыми мне ранее не доводилось сталкиваться. Куон Тарришь никак их не комментировал, видимо не сочтя нужным посвящать меня во все тонкости, но и особенно скрывать их не стремился. У командира Детей Ки Шанаасси явно не было проблем со скрытностью. И похоже заполучить его доверие будет не так уж просто, даже если мы будем сотрудничать в дальнейшем.

Мы как раз заканчивали трапезу, когда дверь шлюза распахнулась и на пороге показался «старый» знакомый.

— Рад вас снова видеть в добром здравии, маири Ясмин. — Геларт привычно улыбнулся мне своей плутоватой усмешкой, но что-то в нем изменилось. Раньше я ни раз и ни два замечала несостыковки в его поступках и поведении. Это также отчетливо проявилось на «Барнабасе». И кажется, теперь я с ней наконец-то познакомлюсь с его настоящей личностью.

— С Лайреном вы уже знакомы, но поскольку знали его под другим именем, я представить вас еще раз. — Тарришь указал своему подчиненному на соседний с ним стул. В том что Геларт, или как его сейчас назвали Лайрен, именно подчиненных и член команды куона у меня не осталось больше никаких сомнений. Ирокез с макушки Лайрена пропал и сквозь черные волосы были отчетливо видны знакомые гребни. Да и черты его лица претерпели существенные изменения. Стали изящнее и более выразительными, но все равно оставались знакомыми. Кожа сильно посветлела, а глаза стали ярче и теперь отливали серебристыми бликами. Сидящего напротив меня мужчину уже нельзя было принять за уголовника, скорее за какую-то популярную модель. — Это риз Лайрен, наш… хм… разведчик, так кажется называться это профессия?

— Я бы предпочел специалист по безопасности и сбору информации. — Лайрен слабо усмехнулся и заметил. — Но похоже маири Ясмин не слишком удивлена этой новостью, не так ли?

— Да, я подозревала, что ты не тот, кем кажешься. Конечно, я и подумать не могла, что ты окажешься кишанцем. — Правда мне стоило догадаться об этом раньше. Способность оценки с первого раза показала мне его реальное имя и некие дополнительные умения, я же не обратила на это предупреждение должного внимания. А зря.

Я досадливо поморщилась, но от воспоминаний меня отвлек вопрос Лайрена:

— Как вы нас назвали? — Я мысленно рассмеялась, глядя на вытянувшиеся лица собеседников. Все же они очень сильно похожи на нас в эмоциональном плане, как ни крути. На душе стало немного приятнее, от осознания того, что не все им меня удивлять. Я тоже еще способна преподнести им немало сюрпризов.

— Кишанцами. Уж простите, но ваше самоназвание показалось слишком длинным адмиралу Тарсону и он ввел такое вот обиходное сокращение. Если вам это название неприятно, я не стану его употреблять.

— Вы можете называть нас как захотите, это не изменит нашей суть. — Тарришь пожал плечами, возвращаясь к прерванному разговору. — Так вот. Лайрен, по специфике своего титула и особенностей лучше всего может приспособиться к новому окружению. Слиться с ним, выучить язык и традиции. Стать незаметен. Именно он искать вас, пока мы все налаживать быт и обучаться. Но подобраться к вам оказалось непросто.

— Да, пускай я и знал имя, после той встречи, вся информация о «Буревестнике-101» и членах его экипажа оказалась засекречена вашим правительством. — Подхватил Лайрен. — Но родовое имя Ле Соллиар оказалось очень известным благодаря работе вашего отца. В остальном мне оставалось только ждать, наблюдать и изучать. Не скажу, что это было так уж трудно. Если бы в Федерации было бы больше представителей негуманоидных видов, это конечно усложнило бы мне задачу, но поскольку мы с людьми достаточно похожи, затеряться меж них оказалось несложно.

— А потом я отправилась на Просперос. — Задумчиво протянула я.

— Именно! — Довольно улыбнулся Лайрен. — Найти причину, чтобы отправиться туда вместе с вами было той еще задачкой, но законы этой галактики очень интересные. Если знать их как следует, можно удачно манипулировать и склонить чашу весов правосудия в нужную сторону. О дальнейших событиях вы знаете.

Речь Лайрена также претерпела значительные изменения. В ней не осталось ни намека на тюремный жаргон, которым Сито постоянно щеголял. Слова лились из него подобно песне. Если бы я не знала, что он разведчик, точно сочла бы его как минимум дипломатом или политиком. Хотя возможно эти профессии недалеко ушли друг от друга.

— Ладно, пускай. Вы собрали обо мне информацию, что дальше? Почему Лайрен не раскрывал кто он на самом деле и не попросил о помощи если она вам так нужна? — Я откинулась на спинку стула, готовясь к долгому разговору.

— Мы не знали, когда вы пробудитесь.

— В смысле? — Не поняла я. Да, куон представлял меня как «пробужденную», но я отнесла этот термин на то, что я наконец проснулась спустя три месяца.

Мужчины переглянулись и Тарришь медленно пояснил:

— Пока ребенок мал его ка шар просто наблюдает, порой помогать в экстренных случаях. Эта помощь проявляться как всплеск каких-то способностей или таланта, но не более. В основном они неконтролируемые и спонтанные. После того как ребенок становиться взрослый, ка шар дает ему полный доступ к его спящим возможностям. Именно этот момент и называется пробуждением. В вашем же случае, мы не были уверенны, когда именно пробуждение наступать. До этого момента — вы быть для нас бесполезны.

Я хмыкнула. Ну конечно, как я могла забыть о таком простом критерии как полезность?

— Но иногда пробуждение можно спровоцировать. — Продолжил Лайрен. — Для этого нужно создать экстремальные обстоятельства, способные подстегнуть развитие носителя ка шара. Появление капитана Заувера и дальнейшая провокация показалась мне идеальной для этого. Пусть и не сразу, но нам все удалось.

Заметив перемены в моем лице, Лайрен поспешил меня успокоить. Как он это понимал.

— Все было контролируемо, но стоит беспокоиться. Я был рядом. Куон Тарришь и команда страховала с безопасного места, вне предела сенсоров «Барнабаса». А помните тот шаттл, что пролетал над нами в горах? Это тоже были члены нашего экипажа — они проверяли наше состояние и в случае чего могли эвакуировать, но я решил попробовать кое-что еще. Уж больно вы, маири Ясмин, оказались крепким орешком.

В его голосе мне почудилось что-то отдаленно похожее на восхищение, но я только плотнее сжала кулаки. То есть он умышленно воспользовался ситуацией только для некоего пробуждения? До которого мне оставалось всего несколько процентов, если я правильно интерпретировала информацию от ка шара.

— Не стоит принимать все так близко к сердцу, все же обошло…

Я не стала сдерживать порыв и наконец сделала то, о чем мечтала уже некоторое время. Пусть даже невысокий стол мог помешать моему броску, но хоть так отведу душу. Да простят мне мои наставники, но я и так слишком долго сдерживалась. Однако этот мерзавец легко ушел в сторону от моего удара, при этом прокомментировав мою попытку:

— Меня всегда восхищал ваш боевой дух, капитан. Да и Каюдзава проделал хорошую подготовительную работу, отлично поставив вам руку. Но не стоит так нервничать, все же уже хорошо…

— Хорошо? — Прорычала я. — А то, что мы зазря едва не погибли на болотах тоже хорошо? Или то, что меня пытали в лаборатории тебе кажется просто замечательным?! Но знаешь, что меня больше всего бесит?

Лайрен сделал заинтересованное лицо, что только подлило масла в мою ярость. Я с силой облокотилась на стол, припечатала:

— Из-за тебя едва не погибли мои друзья!

— О, тут уже не стоит путать. Благодаря мне ваши друзья вообще выжили. Может вспомните? Именно я находил вам пещеры-убежища на Просперосе и предупреждал о возможных нападениях. Да и на «Барнабасе» именно я вытащил этих обухов из застенок. Уж поверьте, находясь в защитном режиме, даже если бы вы очень захотели, ка шар не позволил бы тратить время и силы на спасение кого-то ещё. Да и стоит ли вообще напоминать, что именно вы стали причиной крушения шаттла и всей последующей кутерьмы?

Я сцепила зубы крепче, стараясь на опуститься до банальных ругательств. Как ни прискорбно это осознавать, но большинство из сказанного Лайреном было правдой.

— Достаточно. Лайрен, ты ведёшь себя недостойно по отношению к женщине и миари. Долг офицера защищать потомство, а не глумиться над ним. Да и тесный опыт общения с местным населением не пойти тебе на польза. Проведи процедуру шатар. И это приказ.

Взгляд Тарриша был тяжёлым и Лайрен сразу посерьёзнел. Услышав последние слова командира, он тут же встал и поклонившись, сказал:

— Слушаюсь! Разрешите приступить к выполнению немедленно?

— Разрешаю. — И дождавшись, когда за Лайреном снова закроется дверь шлюза, пояснил: — Не питайте к нему негативных чувств. Лайрен… Как это говорить у вас?.. Он эмпат. Если долго находится с существами, что испытывают сильные противоречивые эмоции, его собственное состояние становиться нестабильно. Поэтому для него так важна процедура шатар — очистка сердца.

— Вы столь негативно относитесь к эмоциям? — Спросила я возвращаясь на свое место чтобы хоть что-то сказать и немного успокоиться.

— Нет, просто важные решения лучше принимать на холодную голову. Но об этом потом. А пока я хочу немного рассказать вам о наших способности. Так миари Ясмин быть проще принять решение. — Он провел рукой над голопанелью активируя ее. В воздухе проступила медленно вращающаяся проекция браслета очень похожего на мой, когда я только очнулась на станции Нова. — Это шерт. Тот самый браслет, что теперь носить вы. Цель нашего путешествия сюда.

— Что? Но зачем вам лететь в такую даль с риском для жизни за подобной безделушкой? — Удержаться от восклицания было выше моих сил. Сказать, что я была удивлена — это не сказать ничего. Вся эта катавасия с возможными последствиями в виде новой межзвездной войны началась из-за… бижутерии?

— Да. — Спокойно подтвердил мой собеседник, как ни в чем ни бывало закатывая рукав и демонстрируя схожий браслет. Только в отличии от моего по центральному желобку шерта Тарриша бегало гораздо больше бусин-звезд чем у меня. Я бы сказала, что их было больше дюжины. — У каждого из нас есть такой. Мы получаем свой собственный шерт когда происходит пробуждение. Он — дарующий путь. И показывать как управлять дар ка шара. Так мы можем развивать избранную специальность и получить титул. Чтобы вы понять правильно сразу скажу, что титул — это дар, а не социальный статус. Так вот, ключевое отличие шерта миари от всех остальных в том, что он позволяет пользователь развить не одну а несколько специальностей, а это означает возможность получения большего количества титулов и заслуг. Каждая новая ступень развития отмечается новой звездой…

— Постойте-постойте! Не так быстро. Дайте мне все лучше осознать. — Из-за такого обильного потока информации моя недавно проснувшаяся голова едва не пошла кругом. — Я правильно поняла, что шерт на моей руке что-то вроде легендарного меча короля Артура, наделяющего своего владельца небывалыми возможностями?

— Не знать кто такой Артур и что значит «король», но то что шерт миари Ясмин легендарный — это правда. — Снова кивнул Тарришь.

— Ладно. — Я слегка облизнула враз пересохшие губы. Иметь в своем распоряжении редкость — это конечно прекрасно. Но кто еще помимо этой недобитой кучки может охотиться за столь ценным предметом? Воспоминание о командующем «Зарташа» заставило меня невольно поежиться. Сомневаюсь, что этот шерт стоит того чтобы повторить подобную встречу. — А в чем проблема со специальностями? Что вы вообще под ними подразумеваете? И расскажите подробнее про таланты, пожалуйста.

Мужчина довольно кивнул, удовлетворенный моей вовлеченностью в его рассказ и принялся делиться подробностями:

— Специальностей достаточно много. Наши названия сложны для ваш пониманий, но я постараюсь подобрать самый подходящий аналог. Моя специальность воитель. Думаю, пояснять тут не нужно. — Дождавшись моего кивка, Тарришь продолжил. — Помимо воителей есть еще деятели, жрецы, созидатели, мыслители, целители, стихийники, а также странники. Деятели это ваши… хм… политики, торгаши и дипломаты. Те, кто любят власть и деньги. Лидеры и предприниматели. Жрецы — хранители и стражи наших традиций. Нашей истории. Они могут видеть прошлое и будущее, общаться с духами. Созидатели — очень обширная группа, которая включать в себя много градаций. Среди созидателей есть музыканты, художники, ткачи, строители или пекари. Они способны создавать уникальный вещь. Мыслители — ученные и инженеры. Они заняты исследованиями и разработка новых технологий. Целители и стихийники работают с живой и неживой природой. Среди них талантливые врачи и фермеры, ветеринары и погодники. Самой редкой специальностью являются странники или скитальцы. Они никогда не могут усидеть на одном месте и постоянно путешествуют. И не важно — новый мир или чужое сознание — их дорога на пути к новым знаниям никогда не заканчивается. Что же касается титулов или талантов… Тут все сложней. Большинство титулов — врожденные. Именно благодаря им могут выбрать специальность. Но бывать титулы приобретенные. Они проявляются после упорный труд и работа над собой.

— А что значит титул Лайрена «Многоликий странник»? И почему у него в характеристиках указано целых две профессии? — Решила уточнить я то, о чем недавно вспомнила.

— В каких еще характеристиках? — Я впервые увидела, как самообладание Тарриша дало трещину, а глаза мужчины расширились в удивлении.

— Тех самых, что я вижу при применении «Оценки». — Уточнила я, чувствуя подвох.

— Расскажите пожалуйста детальнее об этой оценке. — Попросил Тарришь, всем корпусом наклоняясь ближе. Его взгляд стал цепким. По этой реакции было ясно, что только теперь наш с ним разговор его по-настоящему заинтриговал. Видимо ранее куону было в тягость все наше общение и необходимость вводить меня в курс дела.

— Эм… В какой-то момент после того как моя болезнь окончательно отступила… — Дальше я сжато поведала о том, как мне открылись новые возможности и про мои дальнейшие опыты. — Вот собственно и все. Я думала, что у всех кишанцев есть такие способности.

— Поразительно… Схожие возможности проявляться у выбравших специальность жреца или целителя, но у последних оценка срабатывает только на одушевленные предметы. Этот дар — большая редкость. И даже так, этот способность можно использовать только спустя годы напряженных тренировок. — Пробормотал куон, напряженно размышляя, а затем уточнил: — Так вы узнать о титуле Лайрена из оценки?

— Да, но в первый раз меня прервали, и я не успела считать всю информацию, а во второй раз мне пришло предупреждение о низком уровне. — Подтвердила я в душа надеясь выдавить из собеседника больше информации. — Вы слышали о таком?

— Похоже он почувствовать вашу способность и закрылся. А мне даже не сказать… — Совсем тихо добавил Тарришь потирая подбородок. Он немного помолчал, а затем решил ответить на мой предыдущий вопрос максимально кратко. — Возможности индивидуального таланта и личных заслуг — вещь крайне деликатная. О том, разглашать подробности или нет решать исключительно пользователь. Я лишь могу сказать, что поскольку Лайрен имеет специальность странника, то его талант связан непосредственно с ней. Об остальном можете узнать у него лично. Вам же искренне советую никому не говорить о своих возможности. Никто не любит быть кристальной родниковой водой, видимой насквозь. Вам понятно?

Понятно, что уж там. Если Лайрен ничего мне не сказал, а просто закрылся зная о моих «обстоятельствах», то другие могут не быть столь щедры. И здесь я снова упираюсь в потребность научиться правильно использовать свои возможности. Как ни крути, а союз с кишанцами мне жизненно необходим.

— Я не столь часто использую ее. Отец настоял, чтобы я не прибегала к ней. Слишком много было в моем окружении подозрительных личностей. — Что уж говорить, если я до сих пор порой забываю о ее наличии. Из-за этого упустила замечательную возможность просканировать возможности Тарриша. Теперь же, после его красноречивого предупреждения, делать это неудобно. Возникает чувство будто собираюсь подсмотреть за тем, что происходит поздно ночью в чужой спальне.

— Ваш отец крайне умен. Он говорить правильно. Использовать оценка — это как держать лезвие без рукояти. Одно неправильное движение и пустишь себе кровь. Надо знать на ком и когда применять этот дар. — Подтвердил Тарришь мои опасения. — Но среди нас нет одаренного подобным умение. Мы знать о нем только из книг. А какой ваш оценка? Вы знать?

— Нет. — Спонтанный вопрос Тарриша несколько выбил меня из колеи. — На мне она не срабатывает.

— Такого не может быть. — Куон немного нахмурился. — Если вы даже на Лайрене смогли ее применить, значит ваш характеристик она должна показать. Попробуйте сосредоточиться на себе и как-то приказать показать информация о себе. Простите, возможно я неправильно объяснять. К сожалению, я не знать как это правильно делать.

Пусть внешне Тарришь практически не изменился, но по все чаще проскальзывающим оговоркам в его речи, я могла судить о том, что он взволнован. Хм, неужели мой статус так важен? Хотя даже если я узнаю что-то новое возможно я просто не буду знать, что это и все равно придется рассказать о находке. Ладно, попробуем еще раз.

В этот раз я закрыла глаза и представила перед внутренним взором свой образ. То самое отражение что видела недавно в душе. Сжав браслет одной рукой, я слегка прикоснулась другой к виску и шепнула:

— Оценка.

Я не рассчитывала на успех, но неожиданно перед моими закрытыми глазами предстало знакомое табло усеянное строками с описанием моих возможностей. Но даже когда я невольно распахнула глаза данные никуда не исчезли. Текста было значительно больше чем обычно, однако отбросив все известное вроде родства, места рождения, дальнейшей биографии и знаний, я получила следующее:

«Ясмин Ле Соллиар, второе имя — нет.

Пол — женский.

Статус — активна, жизнедеятельность снижена на три процента в результате авитаминоза.

Титул — Заклинатель бездны.

Профессия — капитан звездолета (ранг А), командир базы поселенцев (ранг Б).

Способности: аналитическое и логическое мышление, тактика и стратегия, навигация, программирование, рукопашный бой, оценка и другое.

Основная специальность: воитель (без ранга, начальный уровень).

Вспомогательная специальность: нет.

Владение оружием: боевой кинжал (вызываемое энергетическое оружие), фазер (лучевое, плазматическое оружие), когти.

Расовая принадлежность: смешенная, в результате связи рейменианца и человека (генетическая принадлежность); Дитя Ки Шанаасси (приобретенная, симбиотическая принадлежность).

Атрибуты: сила — 23; ловкость — 38; выносливость — 18; интеллект — 45; реакция — 25; телосложение — 19; дух — 41 (+100); энергия — 22.

Владение особыми предметами: симбионт ка шар, «камень души», цвет — лазурный (ускоренное развитие и рост атрибута духа; бонус +100 к характеристикам духа); шерт «Дар предков» (неограниченная возможность выбора специальностей); боевой кинжал первого уровня (вызываемое энергетическое оружие).

История развития и становления…»

— Вау. И почему у меня раньше так не получалось… — Все еще просматривая открывшееся окно данных, выдохнула я.

— Итак, что можете сказать о ваш специальность? — Поторопил меня Тарришь демонстрируя явное нетерпение.

— Я воитель.

— Ожидаемо. — Сфокусировав взгляд на собеседнике, немного приподняла брови в немом вопросе. Тот только усмехнулся и указал на узор над бровью. — Это этран. Он указывает на специальность. В зависимости от его местоположения и размера, разнятся и специальности. Размер этрана, его густота и насыщенность узора показывать уровень мастерства.

Мужчина приподнял густую челку, и я увидела что его… этран от правой брови поднимался на добрую половину лба, покрывая его витиеватыми золотистыми линиями.

— Кстати, удивительно, что голубой ка шар позволить вам первой приобрести специальность воителя. Обычно ка шары этого вида указывает на будущий жрец.

— Видимо поэтому усилилась характеристика духа… — Прошептала себе под нос и пока Тарришь не принялся за уточнения, спросила: — А титул «Заклинатель бездны», что означает?

Повисло длительное молчание. Мой вопрос не просто удивил, он ошеломил куона Тарриша настолько, что он не был способен что-либо ответить мне. Я уже хотела было помахать ладонью перед его широко открытыми глазами, но дверь распахнулась и в помещение вновь вошел Ге… нет, Лайрен. Оценив ситуацию, мужчина осторожно спросил:

— Капитан, а что вы такого сказали? Никогда не видел, чтобы после столь короткого разговора выдающийся куон Тарришь был сражен наповал.

От этих слов упомянутый очнулся и прохрипел:

— Ты, сын хакума, почему на сказал, что она Заклинатель бездны?!

Теперь настал черед моего бывшего вольнонаемного рабочего уходить в астрал. Но к его чести, очнулся он достаточно быстро.

— Куон, откуда я мог знать?!

— Ты проводить с ней столько времени, мог и предположить! Это же все менять! — Тарришь, как мне показалось, раздосадовано шлепнул раскрытой ладонью по столу, оставив после себя внушительную вмятину. Обозрев разрушения, мужчина недовольно поморщился от своей несдержанности и уже тише добавил: — Ты хоть понимаешь, что это означать?

— Он может и понимает, а я — нет. — Как можно более холодно вмешалась я в их малопонятный разговор. — Я кажется спросила, что означает этот титул.

— Конечно миари… нет правильнее будет сказать айшари Ясмин. Мы сейчас все поясним. — Голос куона смягчился сразу на несколько тонов. Надо же, какая резкая перемена.

— И включите в ваше пояснение также почему вы вдруг изменили обращение ко мне. — Добавила я, сузив глаза. За всеми этими метаниями чувствовался скрытый подвох и чем дальше, тем больше подозрений привносили в мою душу эти кишанцы. А подобные моменты стоило прояснить сразу.

— Миари имеет значительно более низкий статус, чем айшари. В нашем мире правильное определение статуса и ранга имеет критическое значение. — Лайрен говорил на предельно уважительно с легкой улыбкой на лице. Мне даже показалось, что на меня решили вылить порцию патоки. Это настолько не вязалось с его привычной матеной, что внесло еще больше сумятицы в мои мысли. — Айшари — одаренная, равная элите. А ваш талант… Он действительно уникален. Заклинатель бездны… Последним Заклинателем был великий лидер нашего народа Аршахан, прапрадед нашего последнего правителя. Те, кто отмечен этим редким талантом в основном относятся к касте жрецов и при определенном стечении обстоятельств становятся выдающимися лидерами.

«Ого, это что же я такое заполучила?» — мысленно присвистнула я, тут же задавая еще один вопрос:

— Чем же этот талант столь уникален, что обладающие им даже выбиваются в правители?

Мужчины снова переглянулись и в этот раз пояснять стал Тарришь:

— Это сложно объяснить. Если бы здесь был жрец он бы рассказать все детально. Я же знать лишь то, что известно всем в общих чертах. Заклинатели способны выбирать наиболее подходящий для себя ход событий. Каким образом — не знать. Еще поговаривают, что они способны видеть истину и заговаривать хаос, что таится в Бездне.

— А что за Бездна?

— Согласно нашей религии, Бездна — прародительница всего. Из нее вышло все, что мы знать и туда же рано или поздно канет. Хаос же — неразумное дитя Бездны, что не определилось, какую форму выбрать и как всякий ребенок стремиться попробовать все на вкус, в результате чего все разрушать. Но я не силен в теологии и знаю учение лишь в общих чертах. Если интересно — вы можете читать его в наш базе данных.

— Ясно. — Хотя ничего не ясно, кроме того, что мне не хотят выкладывать все известное. Вон даже любящий поговорить Лайрен благовоспитанно умолк и созерцает потолок. — Мне нужно все это обдумать, а пока я хочу встретиться с Хаттери и Каюдзавой. Куон Тарришь, меня могут к ним проводить или у вас есть еще какая-то информация для меня?

Мужчина хмуро-оценивающе взглянул на меня:

— Думаю, у вас будет еще много вопросов, но для начала мы обсудили достаточно. Нам всем есть о чем думать. Лайрен проводить в каюту ваших людей. У них найдется что сообщить, айшари Ясмин.

Последняя фраза прозвучала предупреждающе, но я не стал уточнять, что именно куон имел ввиду. Раз он сказал, что ребята сами сообщат мне новости, значит они знают об этом больше, так что пока не буду думать об этом. Хотя бы по дороге немного развеюсь, а то у меня и так голова трещала от новой информации и разнообразных мыслей. Молча кивнув на прощание, я встала и отправилась вслед за проследовавшим вперед Лайреном.

Мы шли молча. Лайрен несколько раз обернувшись, замедлил шаг, поравнявшись со мной. Я продолжала демонстративно его игнорировать.

— Ясмин, вы не хотите ничего узнать?

— Хм, пожалуй, да. — Я сделала демонстративно задумчивый вид и дождавшись полного внимания со стороны навязчивого собеседника, обронила: — Меня всегда интересовала насколько кости черепа кишанцев крепче чем людские. Вот если я придам вам ускорение и ваша черепушка, риз Лайрен, со всей силы треснется об эту переборку, вы получите серьезную черепно-мозговую травму или все же сразу отбросите концы?

Мой проводник в ответ задорно рассмеялся, хитро поблескивая глазами.

— Ну зачем же все сводить к столь банальному мордобою? Я признаю, возможно я поступил несколько грубо…

— Только «возможно»? — Иронично уточнила я. Запал прошел, но и желание общаться с Лайреном у меня не появилось. Хотелось просто посидеть где-то в уголке и как следует все обдумать. За всеми событиями сделать это у меня, увы, никак не получалось. Однако у самого разведчика кажется была иная точка зрения.

— А теперь серьезно, Ясмин. — Мужчина заступил мне дорогу и заглянул в глаза. Он умышленно возвращаясь к панибратскому обращению, но это вызвало только волну отторжения. — Вы должны понять, что когда я играл роль Сита, все мои решения были продиктованы заботой о благополучии выживших представителей моего народа. Я…

— Мне это понятно, не стоит говорить очевидное. — Отмахнулась я, обходя его сбоку. — Сейчас мне хочется только одного — увидеться со своими друзьями. Поэтому, давайте ускоримся.

— Я лишь хочу чтобы вы знали — подобное больше никогда не повторится. — Лайрен догнал меня и снова зашагал рядом.

— Что именно? Предательство? Использование меня как наживки? Или что там вы хотели узнать? Когда я пробужусь? О да, это уж точно не повториться. Я об этом позабочусь. Не люблю, знаете-ли, повторять свои ошибки дважды. — Угрюмо фыркнула в ответ на его заверения, продолжая упрямо идти вперед. Надеюсь, это все же нужное направление.

— Нет, я не это имел ввиду. Вернее, не совсем это. — Мужчина столь привычным жестом встрепал волосы, при этом встопорщив гребень, что мне снова захотелось его ударить. — Теперь вы одна из нас. До пробуждения был значительный процент вероятности, что это вообще не произойдет. Даже более — вы имеете уникальный талант. Для меня будет честью стать вашим защитником.

— Не забывайтесь, риз Лайрен, я еще не согласилась на предложение куона Тарриша. Возможно мне и не пригодится ваша защита. — Бросив в сопровождающего эти колкие слова, крепче сжала зубы. Может хоть мрачное лицо поможет скрыть фальшь.

Дальнейший путь прошел в молчании. Пусть я даже и говорила о том, что могу не согласиться войти в союз с кишанцами, но и я и идущий рядом Лайрен прекрасно понимали, что выбор у меня невелик. И от этого я злилась еще больше, как загнанный в угол зверь.

Моих ребят я нашла в праздном времяпрепровождении. Оба напряженно корпели над виртуальной стратегией некой космической баталии. Даже Каюдзава, который ненавидел требующие огромного мысленного напряжения и терпения занятия. Увидев меня, они тут же повыскакивали и принялись поздравлять с выздоровлением. За радостью от встречи я и не заметила в какой именно момент Лайрен деликатно скрылся, прикрыв за собой дверь. Немного придя в себя, мы переглянулись.

— Ну что? Кто первый начнет? — Нарушил невольно повисшее молчание Дерек.

— Сначала вы. Мне особенно рассказывать нечего — сами все знаете. — Я пожала плечами, скрывая нетерпение.

— Как сказать. Похоже изменений было много с нашей последней встречи. — Наоки показал глазами на мой этран и нахмурился. Это он еще не видел проступивший на поверхность ка шар, н-да.

— Эта история терпит. Сначала вы. Куон Тарришь намекнул мне что у вас есть для меня какие-то новости, не так ли?

Мужчины одновременно помрачнели, заставив меня забеспокоиться еще больше.

— Капитан, у нас есть для вас хорошие и плохие новости. С какой лучше начать? — Наконец выдавил из себя Дерек.

— Спрашиваешь… С хорошей конечно же. — Я облизнула губы в нетерпении уставившись на телохранителя. Вот же ж тугодум! И отчего он так тянет?

— Ясмин, твой отец жив. — Как отрезал Каюдзава, которому также надоело ждать пока Хаттери подготовит деликатную речь. — Мы выяснили это недавно и абсолютно случайно. Проверили по нескольким источникам. Сомнений нет — это действительно твой отец.

Эта новость ослепила и оглушила меня подобно вспышке сверхновой. «Что они такое говорят? Я же… Как?!» — мысли настолько быстро проносились в голове, что ни одну из них не удавалось додумать до конца. И вслед за этими невразумительными вопросами нахлынула такая волна облегчения, что я невольно пошатнулась. Оказывается, все это время я и не замечала насколько сильно мои плечи пригибали к полу осознание одиночества, невозвратимой потери и пронзительной скорби. Избавившись от этого груза ощутила столь фантастическую легкость, что даже пошатнулась.

— Вы уверенны?.. — Я уцепилась за плечо подставившего мне руки обеспокоенного Дерека.

— Да, это точно. — Мягко произнес Хаттери, метнув на напарника злой взгляд. Тот только невозмутимо пожал плечами. — Все, что вы узнали на Просперосе было мастерски подстроенным подлогом. По всей видимости вашу горничную принудили все это сказать, а подделать запись в новостных программах не так и сложно. Спустя несколько суток было дано официальное опровержение — делов-то. После того как широким массам стало известно о побеге подозреваемых, нас быстро огласили в розыск, а господина Ле Соллиар отстранили от занимаемой должности. Сейчас он находится под следствием. Но даже адмиралтейству не хватило силенок для того чтобы упрятать столь широко известное в политических кругах лицо за решетку…

— Дайте мне линком! Сейчас! — Я оборвала его речь. Нужно было срочно убедиться во всем самой.

Наоки живо смахнул раскрытую игру и протянул мне желанное окно в мир. Как же давно я хотела получит выход в сеть и наконец это свершилось, пусть даже с опозданием. Надеюсь сигнал сюда доходит, где бы мы ни были. Пальцы живо запорхали над виртуальными клавишами, ввозя заученные на зубок пароли. Сеть отозвалась достаточно быстро, видимо узел связи былнедалеко. Я не опасалась, что меня могут обнаружить. Этот почтовый ящик на одном из серверов «черной» сети был создан специально на такой экстренный случай и его адрес знали только два человека — я и отец, а пароль — только я. Так было безопаснее.

Во входящих было лишь одно письмо. Нетерпеливо открыв его, я запустила приложенный видеофайл. В открывшемся окне показалось до боли знакомое, родное лицо. Из моих глаз невольно покатились слезы. Как же мне хотелось сейчас прижаться к его груди и разгладить эти напряженные складки, что проступили на его лбу.

— Дочь моя. Я не знаю где ты сейчас находишься и в добром ли ты здравии, но я на это надеюсь. Молю всех известных мне богов о том, чтобы ты была цела. — Отец выглядел уставшим и осунувшимся. Его глаза лихорадочно блестели, чего я раньше за ним никогда не замечали. Речь звучала поспешно и отрывисто. Он то и дело посматривал куда-то за пределы видимости камеры. — У меня нет времени чтобы все детально объяснить, но знай одно. Ты все сделала правильно. Если бы ты не попалась бы в эту ловушку, на тебя накинули бы сети следующей и так до бесконечности пока ты не оступилась бы. Мы были слишком беспечны. Вернее, я был беспечен. Пытался вести собственную игру и не осознавал с какого масштаба проблемой мы столкнулись.

Вдалеке послышался неясный шум. Динамики искажали его, но это было очень похоже на скрежет метала. Отец на записи встревожился и зачастил еще быстрее.

— Я нашел кое-что. Не знаю насколько сильно это тебе поможет, но возможно послужит хотя бы хлипким щитом. Помнишь нашу поездку на Таннор? А визит в местный парк развлечений? — Глаза отца на мгновение стали привычно-пронзительным. — Там под большим деревом мы когда-то встретили рассвет с твоей мамой. Она была в восторге от их изумрудных небес. Там хранится коробка с воспоминаниями. И помни — не ищи меня и не пытайся спасти. Какой я буду отец если собственноручно обреку свое единственное дитя на смерть? Позволь старику самому разобраться со всеми неприятностями. Прощай и будь счастлива!

На этом записи обрывалась. Шум и резкие окрики на фоне слышались совсем близко. По всей видимости незваные гости были уже в соседней комнате, и отец просто не имел больше возможности говорить.

Я медленно выключила линком. Каюдзава протянул мне платок.

— Эта запись была сделана точно после нашего побега на шаттле. — Откашлявшись, заключил Дерек, указав на дату видео.

— Да, отец ее делал точно не под принуждением. Все наши условные сигналы соблюдены. — Вытерев слезы, кивком поблагодарила Наоки. — И он отравил мне посылку.

— Посылку? Он ничего такого не говорил. — Недоуменно спросил бывший шериф.

— Да, прямо не говорил. Но мы никогда не были на Танноре. — Я растёрла ладонями лицо собираясь с мыслями. — Там слабая медицина и не было подходящих врачей, поэтому у нас просто не было нужды. Это шифр.

— Хм. И где же тогда эта посылка?

— Пока не знаю, но точно это выясню. И тогда… — Я уставилась невидящим взглядом в пространство, обращаясь скорее к себе, а не к собеседникам. — И тогда однажды наступит подходящий момент чтобы найти и достойно отплатить всем тем, кто разрушил мою жизнь.

***

На обзорной площадке было пустынно и тихо. Ее мало кто посещал. В лучах приглушенных ламп плохо просматривался ведущий сюда узкий коридор и абсолютно пустое пространство этого отсека. На торговых суднах малого размера, к которым и относилась «Галатея», это помещение было небольшим, всего десять на десять шагов. Но все недостатки компенсировали большие обзорные иллюминаторы. Опасный пережиток романтичного прошлого времен первых исследований космоса. Сейчас многие конструкторы отказываются от обзорных палуб ввиду опасности и уязвимости их конструкции. Однако большинство производителей гражданских судов так и не отказались от этого излишество обойдясь установкой дополнительной системы защиты шлюза на случай разгерметизации. Сейчас их попустительство сыграло мне на руку. Я наконец оказалась в полном одиночестве.

Когда я в первый раз прошлась по «Галатее», мне она показалась достаточно просторной. Но это впечатление было обманчиво из-за того, что большинство экипажа собралось в столовой. Сейчас же куда бы я ни пошла — везде меня преследовало навязчивое внимание и шепотки за спиной. А еще меня выводило из себя отсутствие возможности скрыть свои настоящие чувства и мысли за маской. Как сказал Дерек, у меня чересчур живая мимика. Из-за этого даже особенно выходить из своей каюты не хотелось.

— Я удивляться вашей Федерации.

Куон Тарришем, как истинный воин, подкрался ко мне абсолютно незаметно, заставив вздрогнуть от неожиданности. Спустя три дня этот разговор все же настиг меня. Я выдохнула и запрокинула голову вглядываясь в бесконечно прекрасный трансцендентный пейзаж. Мужчина присоединился ко мне в этом, по сути, бессмысленном занятии. Мы не смотрели друг на друга. Наше взгляды больше занимала проплывающая мимо туманность Черепа. Столь зловещее и однобокое название. Однако по факту, как и все в космосе, она была не тем, чем казалась изначально. Достаточно слегка обогнуть ее и вот перед глазами уже бутон цветка. Хотя может кто-то разглядит в ней другой образ.

— У местных нет проблем и ограничений шерта. Им нет нужды бороться за первенство и возможность получить новую специальность, но вы не понимать этого. Не ценить. Большинство разумных, которых я наблюдать — просто влипшие в смолу бабочки. Они застыли на месте и ни к чему не стремиться. Я не понимать, как такое возможно? Для меня это дикость.

Кишанец замолчал, а мне оставалось только тяжело вздохнуть. За этим заявлением скрывалось значительно больше, чем он хотел показать.

— Да, я понимаю, что вы имеете ввиду, куон Тарришь. За эти несколько дней я много думала над тем, что узнала. Не стоит смотреть на жителей этой галактики свысока только по причине отсутствия у них симбионтов и выбранного пути. В основном разумные руководствуются исключительно личными интересами и сиюминутным желаниям. Порой идти по такому пути проще, чем наметить подходящий путь и решительно идти по нему.

— И айшари Ясмин такая?

Куон развернул ко мне свое лицо, но я не оторвала взгляд от звезд. Это была явная провокация и я не поддержала ее.

— Как бы много изменений во мне ни произошло, но я никогда не смогу до конца стать одной из вас. Возможно у вас все иначе, но судя по тому, что мне довелось увидеть — вы тоже не чужды личных целей и корысти. Мне неизвестно каковы они у вас сейчас и сразу говорю — я вам не доверяю. — Я наконец обернулась к мужчине и всмотрелась в его безэмоциональное лицо на котором живыми были только глаза. — Вы пришли за ответом, куон Тарришь, но я устала блуждать, ища себе путь наощупь, как сапер рискующий в любой момент напороться на мину. Если хотите воспользоваться мной в «темную», то вам же это вылезет боком. Но я понимаю, что и в ваших глазах особого доверия пока не заслужила. Поэтому я прошу только одного. Дайте мне достойную причину того чтобы помочь вам. То, что позволит мне надеяться на действительно длительное сотрудничество с вами. Так я могу шаг за шагом идти к цели. Главное, чтобы эта цель была достойной.

Кишанец склонил голову слегка на бок, пристально вглядываясь в мои глаза.

— Я смогу дать эту «цель» только в том случае если вы действительно станете одной из нас. Но если такое случится, работать предстоит значительно больше чем раньше. Это не пугать вас?

— Нет. Давным-давно я разучилась бояться такой обычной вещи. Главное, чтобы эта работа не убила меня, а все остальное — преодолимо и посильно. — Кривая усмешка незаметно скользнула на мои губы. После всего произошедшего и испытанного, осталось слишком мало вещей, способных действительно напугать. И работа к ним никак не относилась.

— Хм, хорошие слова. Достойные. — Задумчиво добавил Тарришь, переводя внимательный взгляд на мое лицо и меняя тему. — Кажется вы все уже обдумать. Те мальчишки сообщить о вашем отце, да? Мне не хотелось говорить о таком самому. Такие новость легче воспринимать от близких. Предательство… оно всегда больно жалит, кто бы тебя ни обманул. Будь это старый товарищ, любимый человек или страна, которой отдал пол жизни… Я понимаю, что они сыграть на вашей любви и искренней привязанности к отцу. Это простая и довольно старый афера. Будь у вас больше время и холодный голова, этот трюк не удался бы. Да и Лайрен постарался бы образумить и направить ход ваших мысли в нужном русле. Но как уже получилось…

— Да, так получилось… — Горько повторила я вслед за ним. Действительно, что ещё можно сказать, если сам виновен в разрушении собственной жизни? — Но по крайней мере теперь я знаю, что мой отец жив и он не винит меня в произошедшем. Пусть даже я не могу увидеться с ним, но эта мысль греет мне душу. Пока не могу…

Да, все ведь можно исправить. Для этого потребуется значительное время и ресурсы, но я обязательно смогу найти выход и вытащить отца из лап этих мерзавцев. Кем бы они ни были. И союз с этими пришельцами станет первой ступенькой в достижении моей новой цели. Но для этого наш договор должен стать нерушимым.

— Теперь вы понимать? — Куон склонился ниже, стараясь поймать мой взгляд. — Мы можем помочь друг другу.

Этот мужчина был до отвращения проницательным, но я не могла поддаваться ему так просто. Быть ведомой и защищаемой — не для меня. Если уж я действительно столь ценна для них, значит в этой игре мы будем играть на равных.

— И как же именно? — Невесело усмехнулась, внутренне потирая руки и готовясь сделать следующий ход. — Даже если я действительно «Заклинатель бездны», то какой вам резон вмешиваться в мои личные дела? Вы же уже поняли, что я не оставлю отца на растерзание военным и спецслужбам? А если вы в это свяжетесь, то все можете погибнуть. И тогда ваша миссия будет провалена.

— Я это понимать. Но мы будем помогать не… Как это говорить правильно? Не доброты ради, вот! Взамен я попрошу ещё кое-что. — Тарришь не выглядел удивленным моим решением. У него было достаточно времени чтобы обдумать и спланировать этот разговор загодя. И я даже не сомневаюсь в том, что Лайрен по возвращению выложил своему капитану не только суть происходящих событий, но и предоставил ему детальную характеристику моего психологического портрета. Да, наши миры действительно имеют много общего. Например, в работе разведчиков.

— И что же такого вы хотите? Это явно нетривиальная вещь, раз вы не рассказали о ней сразу, а опустились до торга. — Я прищурился, но мои грубые слова не возымели никакого действия.

— О, в некотором роде это сложно, но так мы станем верить вам больше. Мы хотим забрать тело нашего кувани. — В первые секунды я подумала, что ослышалась, но Тарришь говорил абсолютно серьезно. Он действительно хотел найти не то что иголку в стогу сена, а одну конкретную песчинку на пляже протяженностью не меньше двадцати километров. И его стальной взгляд твердо заявлял, что на это его решение никак нельзя повлиять. — Только если вы согласиться помочь вернуть его останки и поучаствовать в восстановлении наших технологий, мы помочь вам со спасением отца. И на случай если вы думать отказаться, хочу напомнить: у меня есть корабль, экипаж, а главное деньги. Вы не смочь сами в короткие сроки решить этот вопрос, а мы можем. Мы воины и способны противостоять воинам.

Похоже Куон считал, что я молчу, всерьез обдумывая возможность избежать этого каббалистического контракта. В чем-то он был прав. У меня действительно промелькнула подобная мысль. Но я прекрасно видела свои перспективы, и в этот раз очень четко.

Я хмыкнула и косо взглянула на куона. Он пока не знал, на что шел.

— Что ж, тогда давайте обсудим детали нашего содружества? Но в дополнение ко всему вышеперечисленному у меня будет всего лишь парочка совсем маленьких условий. Давайте пройдем в переговорную и все детально обсудим.

Примечания

1

Таннорийцы — коренное население планеты Таннор. Относятся к негуманоидному типу. Внешне похожи на амеб, из-за изменчивой оболочки и постоянно обновляющихся конечностей. Имеют розоватый цвет кожных покровов и семь серебристых глаз со сдвоенными зрачками.

(обратно)

2

Арьистийцы — разумная раса, гуманоидного типа. Родная планета — Арьистиум. Имеют шесть конечностей. Внешность неизвестна, так как тщательно скрывается под защитными костюмами. Скрытны. На родную планету кроме дипломатических миссий никого не пускают. Главный их принцип — конфиденциальность. Талантливые ученные и предприимчивые торговцы.

(обратно)

3

Сектор — условная единица измерения пространства, представляет собой куб с длиной ребра 10 световых лет.

(обратно)

4

Тригэль — сокращение от «трехмерный голографический экран».

(обратно)

5

Торпеда класса «Шалая 07» — торпеда, использующаяся войсками флота не столько для нанесения урона, как для устрашения, дезориентации противника, так как при взрыве выбрасывает огромное количество радиоактивных вспышек, которые на некоторое время выводят из строя навигационные системы противника, создавая помехи и ослепляя датчики.

(обратно)

6

КРОБ — армейское сокращение от «круговая оборона». Военные часто по-черному шутят: «Как только применили КРОБ, готовьте сразу теплый гроб».

(обратно)

7

Линком — личный нано компьютер. Последняя разработка от земных ученых. Плоская панель из сверхпрочного пластмета с сенсорным экраном, размер которой по собственному желанию модно менять.

(обратно)

8

Астурианцы — ящероподобные гуманоиды с восьмью конечностями и хвостом. Кожа практически вся покрыта чешуйками. Ее цвет варьирует от светло коричневого до практически черного. Населяют планету Туриан, помимо которой имеют множество больших колоний по всей галактике. Обладают огромными лингвистическими способностями, склонны к мелкому предпринимательству и торговле.

(обратно)

9

Хиджаб — исламский женский платок и широкая одежда, скрывающая фигуру, запястья рук и шею женщины. Однако в западном мире под хиджабом подразумевают именно традиционный исламский женский платок.

(обратно)

10

Войды (англ. void — «пустота») — обширные области между галактическими нитями, в которых отсутствуют или почти отсутствуют галактики и скопления. Войды обычно имеют размеры порядка 10-100 Мпк. Наиболее крупные космические пустоты именуются супервойдами.

(обратно)

11

Кимитийцы — коренное народонаселение планеты Кимит. Ближайшие соседи рейменианцев и считаются их дальними родственниками. Мирный и не воинственный народ. Предпочитают близость к природе всевозможным техническим достижениям. Из-за всех этих факторов Кимит был завоёван, а затем и ассимилирован землянами 250 лет назад.

(обратно)

12

Секарианцы — родная планета Секар. Отличаются воинственностью и завидным упрямством. Были главными противниками создания Федерации, но после затяжных военных действий все же признали ее право на существование, хотя в состав Содружества так и не вошли. Их планета прославлена великими воинами, из которых получаются не мание великие наёмники, контрабандисты и пираты.

(обратно)

13

Головной убор индейцев сиу — это широкая лента или шапочка с жестко укрепленными перьями разных птиц. Каждое перо имело свое индивидуальное значение, согласно перьевой геральдике коренных народов Северной Америки. В данном конкретном случае, автор имеет введу головной убор с низко опущенными перьями.

(обратно)

14

ИОК — аббревиатура от «исполняющий обязанности капитана». Разговорное сокращение, используемое при полуформальном обращении.

(обратно)

15

Фазерное оружие — ручное вооружение, лучевого типа. Разновидности варьируют от пистолета до пулемета-автомата. Крупногабаритные фазерные пушки устанавливаются на космических кораблях.

(обратно)

16

Мерлозанская выдра — редкое животное с Рейменэи. Относится к грызунам. Особенность — животное не прекращает расти всю свою жизнь и обладает очень пушистым мехом. Некоторые экземпляры достигали размеров трехэтажного дома. Всеядны.

(обратно)

17

Серые грассы — малочисленная форма жизни гуманоидного типа. По форме тела напоминают людей, только вместо рук — шесть щупалец, размещенных кругом вокруг тела на подобии спиц зонтика. Обладают серым цветом кожи, за что и получили свое прозвище. Имеют три больших миндалевидных «зеркальных» глаза, бесполы. По некоторым данным, обладают определенными телепатическими способностями и даже могут общаться мысленно друг с другом. Материнская планета неизвестна.

(обратно)

18

Байранаш — традиционный наряд Детей Ки Шанаасси, который включает в себя камзол зачастую ассиметричного кроя пол, жилетку, штаны и головной убор напоминающий чалму. Байранаш носят военные и те, кто имеют отношение к военной сфере. Помимо прочего украшен цепочками — в зависимости от их количества определяется ранг командования. Цвет также играет немаловажную роль и отвечает за вид войск. Оборудован специальной защитной технологией (сверхпрочная ткань, система терморегуляции, возможность экстренной активации щита и подачи тревожного сигнала, а также многое другое)

(обратно)

Оглавление

Часть 1. Безликие в масках.

  Глава 1.

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

Часть 2. Враг близкий, враг далекий

  Глава 1.

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

*** Примечания ***