Антарктический дневник [Роман Владимирович Горовой] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

свечи жгли не зря,
И довод нужен очень веский,
Найти согласие царя.
Авторитетно мненье Кука,
Что не пройдёт южнее флот,
Бессильна паруса наука,
Где такелаж нале́дью рвёт.
И страх, зажатыми быть льдами,
На полстолетия сбил пыл.
Но слово найдено мужами,
Дан убедительный посыл.
«Из дел благих творят эпохи,
И создают героев в них.
Был провидения перст Божий,
Что указал на тех двоих».
С одним знакомы, Беллинсгаузен.
Остзейский немец, мореход.
Мальчишкой бредил он о парусе.
Вокруг земли ходил в поход.
Всеопытен, уже немолод.
Был на «Надежде» Крузенштерна.
Картограф, астроном, гидролог,
Моряк-учёный… Долгу верный.
Весьма полезен стал науке,
Материал из тех широт,
Им собран в атлас на досуге
Из антарктических щедрот.
Составлен, словно в дом кирпичик,
Классифицированный точно —
А то, что скуп и педантичен,
<Шло лишь на пользу, между прочим. >
Михал Петрович, к Ним привязан
Судьбой единой Севастополь,
Его рачительным приказом
Заложен каменный акрополь,
Прикрыла город крепостица.
Истомин, Бутаков, Корнилов,
Воспитанных героев лица,
Там, верный ученик Нахимов,
Мог всеми Лазарев гордится.
Прошли его достойно школу.
Чтил Ушаковские традиции,
В бою манёвр, внезапность, волю.
Его правлением умелым,
Флот Черноморский мог сразить
Любые выбранные цели,
А, надо, берег осадить.
Поход готов и ждёт планиды,
Решений царственных особ.
Имел ли царь российский виды,
Тем, для открытия миров,
Подобных древней Атлантиде?
Сподвигла ль тайна высший сан?
Но документ сей, свет увидел,
О том, что ход затее дан.
Набрали лучших в экипажи
На корабли: корвет «Восток»,
На «Мирный» — шлюп, и славен каждый,
Кто честь Отечества берёг.
В разгар июля, из Кронштадта,
Открытом розе всех ветров,
Взят старт был парусной регатой,
Вдаль от родимых берегов.
<Ботнический залив и скалы,
Сааремаа вдалеке,
Прощайте, родины причалы,
Оставьте сердце налегке. >
Путь в неизвестность, шаг с обрыва,
С чем можно подвиг тот сравнить!?
Пока же ждёт далёкий Рио.
Экватор — «юных» окрестить.
<Благоволит погода ветрами,
Неся эскадру по волнам.
На «Мирном» трёх китов заметили…
Сменили угол парусам.>
Ноябрь, царствует природа.
На пирсах Рио-де-Жанейро,
Взяв провианта на полгода,
Пощекотать готовы нервы.
Подняли якоря. На юг,
Вдоль берега, пройдя маршрутом,
Ходил которым раньше Кук,
Но карты выправив попутно,
Внеся в них много островов,
Продолжив в море Кордильеры,
И описав природу льдов,
Встречая по пути примеры.
<Декабрь. В Антарктиде лето,
Пора туманов и снегов.>
Наш материк таится где-то,
Ещё открыться не готов.
Скользит по кромке льда эскадра,
Звучит оркестр валторн и туб,
На шлюпе «Мирном», гюйс, команда
Подняла под аккорды труб.
<Скажу, прекрасная затея,
Для тех, кто ветер звал в пути,
Не надо в штиль свистеть немея
И экипаж их не грустит.
В дороге музыка полезна
Сил прибавляя, после вахты
И волю делает железной…
Перетянули мачтам ванты.>
Вот, что б не говорили люди
О всемогуществе над жизнью,
Не умолчать о роли судеб,
Порой они весьма капризны.
У открывателей есть право,
Назвать — став именем открытий
И как, те, кажется не правы,
Лишая их заслуг забытьем.
Дарили острова герои
Друзьям, собратьям по походу,
Уклад решившим перестроить
Желая счастья для народа.
Я говорю о декабристах,
Душой радевших за Отчизну,
Не знающих себе корысти
И не губивших братских жизней.
<Суббота. Позади остались
Георгии базары птичьи.
Январский «зной» и вот та малость:
Я вижу, повод есть для спича!
Дошли! Ногами бы ступить,
Круты обрывы ледяные,
Для высадки решили плыть
Подальше, в гавани иные.>
<Земля, тут не было вопросов,
Смотрела с неприступных стен,
Встречая грудами торосов,
Грозя нас взять в ледовый плен.>
<Шторм дикий. Ветры переменны.
Темнеет.