Питер Мариц - юный бур из Трансвааля [Август Вильгельм Отто Ниман] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

если хочешь, послушаем его.

Когда они подходили к собранию, там уже знали о гибели Андрея Бурмана, и потому появление его сына и брата на короткое время привлекло всеобщее внимание. Старейшина общины, баас[2] фан-дер-Гоот, выразил им сочувствие от имени всего собрания.

— Завтра, — обратился он к Питеру Марицу, — ты расскажешь нам подробно, как погиб твой славный отец. А сейчас продолжайте, — кивнул он гостю.

Тот пристально взглянул на Питера Марица, и юноша уловил в его пламенных глазах мягкую, сочувственную ласку, как-то особенно оживлявшую это мужественное лицо. Юноша сразу проникся безотчетным доверием к незнакомцу.

— Вот вам пример, — заговорил тот низким, глубоким басом, — сегодняшние ваши утраты. Вы скотоводы и земледельцы. Зулусы — скотоводы и охотники. Пастбища и земли безграничны. Но ежедневно вы недосчитываетесь кого-нибудь из своих; зулусы, бечуаны, кафры и другие — то же самое. Вы, буры, я знаю, в долгу не остаетесь, — добавил он с едва заметной усмешкой. — А кто радуется? Кто потирает руки и втайне смеется над вами и над темными дикарями? Генералы и министры ее величества королевы английской.

Сразу раздалось несколько голосов:

— Верно, верно…

— Это все козни Англии…

— Этому скоро конец…

— Не шумите, господа, — важно остановил всех базе фан-дер-Гоот, подняв руку. — Никто из нас не сомневается, что Англия — главный наш враг. Но можем ли мы сидеть спокойно, сложа руки, когда зулусы или бечуаны подстреливают из-за угла наших братьев, угоняют наш скот, нападают на наших пастухов? Их натравили англичане? Пусть так. Но, когда на нас нападают, мы отражаем… Мы не овцы…

Приезжий собирался что-то возразить, как вдруг все насторожились: из густой тьмы за кострами донесся какой-то шум, голоса людей, и вскоре в кругу, освещенном костром, появился вооруженный бурский дозор, сопровождавший двух чернокожих. Это были голые, с поясами на бедрах, мускулистые люди с гордой осанкой, высоко державшие свои курчавые затейливо причесанные головы. Их длинные ассагаи[3] держали дозорные, сами же чернокожие стояли перед собранием совершенно безоружные.

— Где вы их поймали? — опросил у дозорных фан-дер-Гоот.

— Они обходили вокруг стана, — пояснил старший дозорный. — Мы сразу на них налетели, но они не оказали сопротивления. Мы думаем, что это шпионы.

— Кто вы такие? — сурово спросил пленников баас.

Они ничего не ответили, но жестами показали, что не понимают.

Баас фан-дер-Гоот помолчал немного, потом мрачно произнес:

— Мошенники притворяются. Кто бы их ни подослал, спокойнее всего будет расстрелять этих молодчиков.

Он обвел взглядом собрание. Ему отвечали, кивая утвердительно головой. Участь пленников была решена. Несколько молодых буров окружили их, откуда-то появилась веревка… Но только попробовали связать им руки, как старший из пленников, очевидно поняв, что им грозит смерть, быстрым движением оттолкнул молодого бура, окинул взором окруживших его людей и, точно сделав мгновенно выбор, обратился с быстрой речью к гостю буров, колоссальная фигура и серебряная голова которого резко выделяли его среди всех.

— Что он вам сказал, господин Октав? Ведь вы понимаете по-зулусски, — спросил фан-дер-Гоот.

— Он говорит, что они посланы вождем» их, Сетевайо, с предложением прекратить взаимные набеги и опустошения. Он говорит: «Нас теснят англичане. Мы слыхали, что и буры с ними враждуют. Мудрый вождь Сетевайо предлагает бурам прекратить распрю, и тогда англичане не посмеют нападать ни на вас, ни на нас».

Баас фан-дер-Гоот недоверчиво усмехнулся и покачал головой:

— Слыхали мы эти песни! Англичане пугают нас зулусами, зулусы — англичанами, а пограбить те и другие охотники… Я все-таки полагаю, что это шпионы и их следует расстрелять.

— Простите за непрошенное вмешательство, — сказал Октав, — но я вам не советую их убивать. Отправьте их в Преторию, пусть ваше правительство с ними поговорит.

— В Преторию? Не-ет. Это чтобы по дороге осмотреть наши лагери да при случае столковаться и с англичанами? Нет, спокойнее будет…

— В таком случае отпустите их обратно. Подумайте, баас: если они действительно посланы от Сетевайо, а вы их расстреляете, вражда лишь пуще разгорится. А между тем наступает грозное время. Говорю вам: бурские меткие ружья направлены не в ту сторону, куда надо.

Питер Мариц не сводил глаз с незнакомца. Его внешность, его слова, так напоминавшие ему предсмертный завет отца, еще звучавший в его ушах, гордый, полный достоинства вид пленников, которых готовились расстрелять, — все это поразило его, и он с нетерпением ждал приговора старого сурового бура, всем сердцем желая, чтобы он склонился на сторону Октава…

Баас фан-дер-Гоот долго молча испытующе смотрел на лица чернокожих, которые не дрогнули под этим пронизывающим взглядом, готовившим им смерть. Наконец старый бур нарушил напряженность ожидания: