Младший наследник. Том 3 [Волопас] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Младший наследник. Том 3

Глава 1

Наконец наступило утро четвёртого дня — я до сих пор был в мире, созданном Кикучи Кайоши, и до сих пор не приблизился к обнаружению этого таинственного «глаза».

Меня подняли засветло. Это был Сато. Молодой и полный сил, он был самым активным в нашей маленькой группе из пяти человек. Казалось, даже Дайчи немного устал от проявлений его неуёмной энергии.

Мы наскоро позавтракали, прежде чем снова пуститься в путь. По какой-то причине мы спешили. Никто из оммёдзи даже не взглянул на группу воющих женщин в центре деревни — кажется, они кого-то оплакивали.

Занятно — значит, за ночь кто-то успел умереть. Конечно, в этом маленьком местечке полно дряхлых стариков, но не двое же сразу? Издалека заметил — две фигуры, накрытые тканью, лежали в центре импровизированной площади, пока их громко оплакивали.

Мы спешно уходили. Сато вёл под уздцы осла, на спине которого сидела госпожа, пока остальные шли позади. Я был самым последним — именно мне в спину и прилетел маленький камень, брошенный каким-то крестьянином.

— Они привели беду!

— Это их вина!

— Убирайтесь!

Чем дальше, тем интереснее.

Лицо Дайчи было мрачным. Джеро и вовсе выглядел так, будто вот-вот задушит кого-нибудь голыми руками. Но вместо того, чтобы защищаться и дать хоть какой-нибудь отпор, они шли, опустив головы, нехарактерно для таких гордых людей.

Всё же, следовать за ними было не такой уж и плохой идеей. Чем дальше — тем интереснее. За нами следует какая-то сущность?

На удивление, никто не собирался нас преследовать. Гневные окрики и пара камней — всё, что сделали жители деревни, пока мы не отошли достаточно далеко. Должно быть, они понимали, что даже если накинутся на оммёдзи всей толпой, их легко раскидают. К тому же, вооружённые люди в дорогой одежде не могут не внушать беднякам страх — они едва осмелились даже осуждать их, но преследование было выше их сил.

Мы шли несколько часов, пока Дайчи не скомандовал остановку у небольшой речушки — настолько маленькой и неглубокой, что её можно было принять за ручей. Это было странно; теперь у нас был осёл, и ноги госпожи больше не уставали; да и прошли мы даже меньше, чем когда ей приходилось идти пешком. Но оспорить мнение старшего никто не мог. Мы разожгли костёр, потому что сегодня сильно похолодало; было морозно, и я мог видеть маленькие облачка пара, когда выдыхал. Утром слегка моросило, так что нужно было постараться, чтобы найти сухие ветки среди реденьких деревьев почти без листвы.

Туман снова был таким густым, что казалось, что мы все плаваем в молоке. Странное всё-таки место.

Асами сидела у костра, поджав ноги. Она снова закуталась в плащ — я запоздало подумал, что за целых четыре дня ни разу не видел её лица. Осёл жевал траву, привязанный к дереву чуть поодаль, а я смотрел на огонь, сидя на небольшом плоском камне. Оммёдзи тихо переговаривались, корректируя маршрут, когда вдалеке раздался шум и ржание лошадей.

Мужчины переглянулись. Я заинтересованно вытянулся, когда Джеро вдруг обратился ко мне.

— Ты! Пойди глянь, что творится.

Пожал плечами, я сделал, как говорят — и самому интересно было. Пока что, кроме крестьян, я не встречал никаких заслуживающих внимания людей, не считая Асами и её телохранителей.

Нужно было перейти речушку по нескольким выступающим камням да немного пройтись по лесу. Впервые я порадовался, что на мне не какие-нибудь сапоги, а простая плетёная обувь — даже разуваться не пришлось. Оказавшись на другом берегу, я оглянулся на оммёдзи: их уже, в общем-то, небольшие фигуры стояли в тени низких скрюченных деревьев. Все они смотрели на меня, похожие на изваяния.

Такие мрачные, будто может произойти что-то плохое.

Метров пятьдесят или шестьдесят, не больше — совсем скоро я вышел на большую пыльную дорогу и но к носу столкнулся с низеньким мужчиной с мышиным лицом.

— Эй! Ты ещё кто такой?! — взвизгнул он так высоко и громко, что я отступил на шаг.

Я глянул ему за спину — по дороге двигался настоящий караван из повозок, запряжённых лошадьми. Все накрыты, заполнены ящиками и какими-то товарами. Тут и там была охрана.

Мужчина с мышиным лицом на меня прикрикнул.

— Чего уставился?

— Прошу прощения, господин, — поклонился я. — Я местный, из деревни в нескольких часах отсюда. Заблудился в лесу, вот и вышел на дорогу.

Незнакомец прищурился.

— Чтобы деревенщина да в лесу заблудился? — с сомнением спросил он.

— Я здесь всего несколько месяцев. Раньше жил в другом месте, — соврал я, и глазом не моргнув. — Отец умер, приехали к семье матери...

— Да-да, понял. Ваши глупые семейные драмы меня не интересуют, — махнул рукой мужчина и указал в сторону, обратную движению каравана. — Тебе туда, проваливай!

— Спасибо, господин, — ответил я и развернулся, притворившись, что ухожу. Затем убедился, что незнакомец потерял ко мне интерес, и принялся выискивать более доступную цель для переговоров.

Она нашлась скоро — девушка шла пешком за самой последней повозкой. Она явно была служанкой — опустив голову, она медленно перебирала ногами, изредка подгоняемая окриками кого-то из охраны.

Я позвал её, и она тут же откликнулась. Кажется, она была не против поговорить — даже её щеки порозовели, стоило мне подойти. Она улыбалась — и губами, и глазами, что встречается довольно редко. Какая искренность.

Отличная кандидатура, чтобы хорошенько её расспросить.

Глава 2

Разговор был недолгим. Девушка (признаться, я не запомнил её имени) должна была следовать за караваном, так что мне пришлось ограничиться не слишком подробными ответами.

Как оказалось, несколько торговцев фарфоров спешно двигались на юго-запад; им пришлось обойтись без остановок, потому что, по слухам, где-то поблизости завелось чудовище, поедающее сердца людей — даже звучит забавно; стоит сказать, что это самое чудовище понимает слово «сердцеед» чересчур прямо. Судя по всему, тварь двигалась в том же направлении, что и караван, которому позарез нужно было добраться до Токио, что сильно усложняло их и без того тяжёлый путь.

А, значит, и наш — мы с группой оммёдзи как раз двигались в том же направлении. Учитывая смерти в деревушке, что-то мне подсказывает, что никакого совпадения нет и быть не может. Всё это как-то связано... должно быть, с госпожой.

Как бы мне разузнать, в чём проблема...

Я поблагодарил служанку за помощь. Та тут же бросилась догонять последнюю повозку — благо, ехала она медленно, и девушка не сильно отстала.

Глядя, как она бежит, придерживая в руке грубую ткань своей плотной коричневой юбки, я задумался о том, каким же реальным выглядело происходящее. Очевидно, я был в какой-то иллюзии, но насколько же настоящими, живыми выглядят люди, которые меня окружают!

С другой стороны, куда ни глянь — густой туман, сухие тёмные деревья, низенькие, с изогнутыми стволами и ветвями. Небо тёмно-серое; его словно заволокло грозовыми тучами, но ни дождь, ни гроза всё не начинались.

Слишком мрачно и одинаково для реальности.

Я вернулся к нашей группе по тому же пути, который привёл меня к дороге. Мужчины до сих пор ждали меня, будто за всё это время ни один из них даже не шелохнулся. Госпожа же сидела на большом плоском камне и рассеяно почёсывала осла — животина не поладила ни с кем, кроме неё.

Коротко пересказал Дайчи всё, что узнал. Затем предложил:

— Может, прибьёмся к каравану?

И ведь отличная идея. Больше людей — больше возможностей отследить этого пожирателя сердец, раз уж оммёдзи он по каким-то причинам не трогает. И всё же, я с самого начала ожидал отказа — просто хотел убедиться в своих догадках.

— Ни в коем случае, — старший оммёдзи покачал головой.

В этот момент я понял, что все трое (или даже четверо; кто знает, где сейчас мысли госпожи) прекрасно осознают собственную связь с демоном. Поэтому утром они не были удивлены и не защищались.

Остановившись в деревне, они знали, что принесут жителям смерть.

Занятно, но это всё ещё мало чем мне помогает. Разве что, теперь у меня больше причин оставаться рядом с этими людьми.

Демон — один из них? Может быть, дух? Да, всё это очень напоминает работу злого духа. Должно быть, это госпожа — она тут самая подозрительная. Но что-то мне подсказывает, что мои догадки — не лучшее основание вырвать ей глаза. Я тут не сам по себе: мне нужно как-то угодить Кайоши, пославшему мне это испытание.

Думаю, придётся подождать, пока демон (злой дух? Что бы то ни было) покажется. В таком случае, хорошо, что рядом со мной трое оммёдзи — так я буду знать, что есть по крайней мере три мясных щита на пути монстра ко мне.

Мы расположились у реки, чтобы дать Асами больше времени на отдых. Оммёдзи ушли, чтобы напряжённо о чем-то шептаться; я же с интересом поглядывал на девушку, пытаясь рассмотреть какие-нибудь нечеловеческие черты. Должно быть, неадекватное поведение могло бы выдать злого духа... Впрочем, воспоминание о змее, спасшей меня в Китае, не дают мне покоя.

Может быть... Чёрт, мне не стоит думать о ней — по крайней мере, не прямо сейчас.

Погружаясь в свои мысли, я быстро оценил свои силы. Должно быть, я смог бы победить слабого демона или злого духа — с тех пор, как я переболел перенасыщением, в моём теле бурлила энергия. В то же время она казалась какой-то чужеродной — не вся, но большая её часть будто бы досталась мне от кого-то другого.

Никто, кроме Мори Кенты, не приходил в голову. Самым странным, что случалось прямо перед тем, как я свалился с болезнью, был его энергетический взрыв. Может, проблема в том, что я дотронулся до него сразу после этого?

В мою защиту, этот сумасшедший сам меня схватил. В самом деле, трудно что-ли умереть спокойно?

Значит ли это, что я каким-то образом поглотил часть энергии после выброса? Удивительно, но не разочаровывающе — вряд ли я смог бы получить столько же любым другим способом.

Укол холода на кончике носа выдернул меня из размышлений. Я дотронулся до этого места, с удивлением понимая, что на меня приземлилось что-то мокрое. Явно не дождь. Глянув на небо, я понял причину: редкие хлопья снега, крупные, но быстро тающие, виднелись тут и там.

Ну вот, как будто погода не могла стать ещё хуже. Мало того, что деревья снова намокнут, так ещё и станет ещё холоднее. Мало того, что одежда у меня довольно скудная, так ещё и на ногах сандалии, а не нормальная обувь.

Смело думать, что в несуществующем мире можно заболеть, но вряд ли Кикучи Кайоши собирается пожалеть меня и избавить от некоторых неприятных аспектов жизни. Вот же ж!

— Снег пошёл, — тихо произнесла Асами.

Я невольно вздрогнул: до сих пор мне не приходилось слышать её голос, да и она не проявляла ко мне никакого интереса. Мы никогда не разговаривали. И всё же, теперь она пытается наладить контакт — её голова, хоть и скрытая под капюшоном, повернулась в мою сторону. Асами выжидала.

Ответа или чего-то ещё; то, что мы оставались наедине (хоть оммёдзи и были не так уж далеко, но какая на них надежда?), самую малость меня нервировало. В конце концов, я уверен, что эта тварь уже не Асами — просто злой дух в чужом теле, притворяющийся ей.

Но знают ли об этом её телохранители? Каковы познания людей о злых духах в этом месте? Может, благодаря способности духов притворяться настоящими хозяевами тел, местные и вовсе думают, что с жертвами случается что-то, заставляющее их поедать человечину.

А пока об этом никто не знает, это недостаточно веская причина, чтобы убивать какую-то знатную госпожу. В мире достаточно садистов и душегубов. И поеданием сердец может заниматься и обычный человек, у которого с головой не всё в порядке. Случись это с простолюдином, его точно убьют.

Но Асами явно не простолюдинка.

Я на секунду зажмурился; не стоит пытаться понять мотивы спутников Асами. Главное, дождаться момента, когда она покажет себя, и вырвать ей глаз.

Если она не собирается поедать тех, кто её сопровождает, придётся подождать, пока мы не сделаем остановку ещё в каком-нибудь городе или деревушке.

— Ты долго молчишь, — снова заговорила Асами.

Я глянул в её сторону, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь под капюшоном тяжелого чёрного плаща, но всё было безуспешно. На секунду я подумал, что там могло скрываться какое-нибудь уродство, как было бы, окажись она монстром. В моём мире в нечисти не было ничего человеческого — по крайней мере, не было ничего сложного в том, чтобы с первого взгляда отличить какую-нибудь тварь от человека, даже если она очень на него похожа.

— Что бы вы хотели от меня услышать, госпожа? Кто-то вроде меня не должен с вами говорить, — спокойно отозвался я, поворачиваясь к нашему маленькому костерку. Краем глаза я продолжал наблюдать. Асами дёрнулась. Должно быть, она была недовольна тем, что я не иду на контакт.

Какими бы ни были её намерения, мне они не нравятся. Такая уж у меня натура: стоит мне решить, что человек плохой, и я уже не могу думать о нём без предубеждения.

— Не стоит так ко мне относиться, — наконец выдавила госпожа. — Я такой же человек, что и ты, и не вижу ничего такого в том, чтобы поговорить с крестьянином.

Как мы заговорили! А сама-то далеко не человек.

— И всё же, я воздержусь, — сказал я и намеренно повернулся в сторону оммёдзи; там, в паре десятков метров от нас, Джеро и Сато выглядели так, будто были готовы подраться в любой момент.

Асами уловила сигнал, что я не доверюсь ей, пока мы не будем наедине по-настоящему. Очевидно, она думала, что ей это только на руку; я же в этот момент думал о себе. Кто знает, на чью сторону встанут эти трое, когда меня попытаются сожрать.

Хотя, чего тут думать? Разумеется, не на мою.

Мне показалось, будто я что-то услышал. Словно госпожа скрипнула зубами; я подавил усмешку и принялся скучающе ворошить уголь; жаль, что в медитации не помедитируешь.

Через несколько минут вернулись оммёдзи. Джеро выглядел ещё более злым, чем обычно, а Сато демонстративно его игнорировал. Вроде взрослые мужчины, а ведут себя...

Один Дайчи сохранял видимость спокойствия, хотя, по морщинке между его бровями, можно было сказать, что он крайне чем-то недоволен. Кажется, они собирались выйти на ту же дорогу, по которой двигался караван, но не хотели с ним столкнуться. Они хотели избегать других путешественников. Напрашивался простой вывод: придётся свернуть с большой и широкой дороги и идти другим путём.

Через горы. Отлично, только этого мне не хватало. Мало того, что вовсю идёт первый снег (хоть и мокрый, но сути это не меняет), так ещё и в гору лезть придётся. Я с тоской глянул на свои сандалии. В самом деле, моё «я», участвующее в этом испытании, не могло быть человеком, который может позволить себе сапоги?

Успокаивало то, что скоро всё закончится. Учитывая то, что госпожа подумывает о том, чтобы полакомиться мной, надолго путешествие не затянется.

И всё же, хорошенько наелась она ещё прошлой ночью, и день-другой без свежей крови может и потерпеть. Именно поэтому некоторое время ничего не происходило — мы просто отправились в путь, немного сменив направление. Мне предстояло вытерпеть ещё больше ходьбы по лесу. С одной стороны, навевало воспоминания. С другой, даже когда я был совсем мальчишкой, я мог достать себе сносную пару носков да обуви и что-то получше этой рваной рубашки с чёртовой накидкой из сена.

Вот это уровень нищеты!

Мы шли без остановок до самого вечера. Незадолго до заката туман рассеялся; не полностью, он оставил смутную белую дымку в воздухе, но этого было достаточно, чтобы разглядеть впереди возвышающиеся тёмные силуэты гор.

Глава 3

Жизнь Джуна была куда лучше, чем он ожидал.

Почему-то он не надеялся ни на что хорошее с тех пор, как он очнулся с совершенно пустой головой в окружении незнакомцев. Он помнил только темноту, холод, и странное чувство отчаяния, захлестнувшее его с головой. Он не знал, кто он и откуда взялся. Ему оставалось только вцепиться в первого человека, который казался смутно знакомым, и наблюдать.

Но ничего не произошло. Кажется, только избранный им брат (называть его дядей было куда приятнее) его недолюбливал. Услужливый мужчина по имени Прохор, добрая и терпеливая Хара, раздражающий златовласый юноша, говорящий на непонятном языке и даже этот шумный мальчик из соседнего дома — все они были довольно милы.

Это, конечно, было хорошо, но почему-то Джун начинал чувствовать себя нервным. Особенно когда дядя вдруг исчез на несколько дней. Медитация? Ба! Что бы это ни было, этим можно заняться, не оставляя Джуна с посторонними!

Спустя пару дней другие люди начали замечать, что его руки иногда трясутся, а сам он слишком остро реагирует на шум и резкие движения. Джун не мог это контролировать — он просто позволял Харе обнимать себя по ночам (хотя и считал себя слишком взрослым, но кто он такой, чтобы жаловаться?), потому что она была тёплой и приятно пахла.

В отличие от всех этих мерзких потных мужчин. Джуна заставляют мыться, но почему их нет?

Сегодня был отвратительный дождливый день. Джун ненавидел не сам дождь, а образовывающиеся во время него лужи. Особенно самые большие — когда он на них смотрел, мальчик начинал чувствовать взявшуюся из ниоткуда панику и удушение.

В самом деле, будто кто-то в любой момент подойдёт и начнёт топить его в этой луже. Да кому оно надо?

И откуда у него в голове вообще такие мысли?

Джун выглядел в окно, с тоской глядя на тучи. Сейчас рядом с ним никого не было: Прохор ушёл проверять дядю, златовласый юноша как обычно где-то пропадал, а Хара была занята на кухне. Джун ухмыльнулся — идеальный момент, чтобы ускользнуть. Он накинул свой маленький дождевик и натянул резиновые сапоги так быстро и тихо, как только мог, прежде чем тихонько выскочить на улицу.

Дождь был не таким уж и сильным — ещё чуть-чуть, и он превратится в обычную морось. Джун поморщился, тщательно обходя лужи, и прошмыгнул в ту часть двора где была дыра в заборе. Конечно же, возле калитки стоял строгий дядька в чёрной одежде — они сменяли друг друга каждые несколько часов, и Джун уже научился принимать их, как должное.

И этот самый дядька никуда Джуна не отпустит — уж мальчишка-то знал, что его считают слишком маленьким и слабым, чтобы он мог уйти куда-то в одиночку.

Радостно хихикая, Джун вылез по ту сторону ограды и бросился в кусты. Было холодно и мокро; некоторое время Джун шлёпал по грязи, отряхивая листья, прилипающие к дождевику. Он миновал даже двор дома, в котором жил Акира, прежде чем решил, что этого достаточно, и выскочил на дорогу.

Свежо и прохладно. Джун поёжился; он больше любил тепло. Топая по мокрому асфальту, он думал о том, где теперь искать дядю — план убежать, чтобы найти его, казался ему хорошим, но теперь мальчик столкнулся с тем, что понятия не имел, куда ему идти. Он бездумно шёл туда, где было больше зданий — к самому центру села.

Джун осматривался: из-за плохой погоды людей было не видать. На самом деле, в этом селе и без того было пустынно — почему-то люди предпочитали прятаться по домам, и даже в солнечный день прохожих было крайне мало. А теперь и подавно — ни одной живой души.

Яркая вывеска чайного магазина привлекла внимание Джуна. Он не мог сопротивляться детскому любопытству — мальчик приблизился, чтобы попытаться прочитать сложные иероглифы, которые он откуда-то знал. Даже Хара удивлялась — откуда у ребёнка такие познания? От такой реакции Джун чувствовал самодовольство — даже раздражающий соседский мальчишка знал меньше, чем он.

Вдруг Джун услышал чьи-то шаги. Он обернулся, чтобы наткнуться на высокого мужчину в сером пальто. Тот, в свою очередь, оценивающе оглядел мальчишку, перевёл взгляд на фотографию в своей руке и ухмыльнулся.

— Даже не пришлось искать, — довольно пророкотал он. — Мальчик, хочешь конфетку?

Джун мотнул головой. Дядя, конечно, говорил, что у него разум воробья, но он не был настолько глупым — как можно повестись, когда какой-то подозрительный человек тебе что-то предлагает?

Мужчина фыркнул и сделал шаг вперёд — медленно, как наступающее животное; он убрал фотографию в карман и вытянул руки, растопырив свои огромные пальцы. Когда он нагнулся над мальчиком, тому показалось, будто он в клетке. Отступив назад, Джун с ужасом понял, что позади него стекло витрины закрытого магазина.

Но он не хотел, чтобы кто-то его хватал!

Джун сжался в комок на трясущихся ногах. Он почти не моргал, глядя, как мужчина приближается, со взглядом загнанного в угол животного. Затем, когда незнакомец попытался его схватить, мальчик сделал первое, что пришло ему в голову — впился зубами ему в ладонь и сжал челюсти так сильно, как только мог.

Мужчина зашипел; его вторая рука была свободна, и он ударил Джуна по голове так сильно, что мальчик раскрыл рот и вскрикнул от пронзившей его тупой боли. Джун схватился за затылок, упав на землю — тогда-то его и подняли на землю, чтобы потащить к старенькому чёрному авто и швырнуть в салон.

Незнакомец был доволен — он выполнил задание своего сумасбродного заказчика, даже не доехав до дома Кикучи, и ему не придётся торчать в этом богом забытом месте дольше часа. Уезжая с главной улицы Хигасиагацумы, он даже не заметил толстого мальчишку, прятавшегося за углом метрах в пятнадцати от него. Тот был расторопным — он тут же достал мобильник, чтобы сделать несколько фотографий машины, а затем набрал чей-то номер. Он тяжело дышал — то ли от ужаса, то ли от восторга, что наконец-то попал в ситуацию, выходящую за рамки его обычной жизни.

Наконец на том конце ответили на звонок, и юноша торопливо заговорил:

— Йоши! Ты не представляешь, что только что случилось! Живо подваливай к полицейскому участку, я сейчас туда. Да не бурчи ты! Какой домашний арест? Ну так скажи матери, тут такое случилось — какого-то мальчика похитили! Да, прямо на главной улице? Ну что бы я сделал? Тот мужик был вдвое больше меня! Что? Да, маленький такой, черноволосый, в жёлтом дождевике... лет пять или меньше на вид. Йоши? Ты чего паникуешь, Йоши?!

Глава 4

— Итак, — Охаяси потёр переносицу. — Йоши, перестань кричать. Можете мне спокойно объяснить, что случилось?

— Он! — Фукава ткнул пальцем в своего толстого приятеля. — Он позволил какому-то хрену забрать мелкого брата Кикучи! Просто так, посреди улицы!

— Да что я должен был сделать, с кулаками на него кинуться? А господину Охаяси я не позвонил, потому что знаю, что у него нет машины — она у моего отца на ремонте! Ну бежал бы он под дождём полчаса, сильно бы помогло? — оправдывался Абэ. — Зато смотрите, я машину сфоткал! Вообще профаны, она даже с номерами. Давайте позвоним в нормальную полицию, пусть остановят его в соседнем городе — кто бы это ни был, ему же всё равно придётся там ехать.

Охаяси оскорблённо фыркнул.

— А я — не нормальная полиция? Мальчишка, следи за языком! Ладно, но сначала нужно позвонить Кикучи. Пусть кто-нибудь приедет. Это точно был их мальчик?

—Вообще-то, у нас в селе нет других детей такого возраста, — вклинилась Мираи, блондинка, жевавшая жвачку и читающая что-то на телефоне на соседнем стуле. Она была помощницей Охаяси; казалось, будто ей вообще не интересен разговор, но Охаяси знал, что вопреки всему она была очень внимательной и всегда всё обо всех знала.

Говоря начистоту, его это даже пугало.

— Это может быть кто угодно... — заговорил мужчина, но Мираи его перебила:

— В гостинице остановились только несколько иностранцев, в селе нет ни одного мальчика, кроме этого ребёнка Кикучи, подходящего под описание, и мы легко можем узнать, много ли машин, не принадлежащих жителям, въехало на территорию Хигасиагацумы. У нас же камеры на въезде. Дети не появляются из ниоткуда. К тому же, мы не спрашивали, пропал ли этот Кикучи Джун из дома. Может быть, они уже его хватились.

— Ладно, — Охаяси махнул рукой, признавая, что не готов спорить с девушкой. — Для начала, свяжемся с ними. Фукава, Абэ, останьтесь здесь.

Затем Охаяси потянулся к телефону и быстро набрал нужный номер. На то, чтобы договориться с сожительницей Кикучи Сабуро (как её, ещё раз, Хара Минори?), не ушло много времени. Как оказалось, сам хозяин дома должен был отсутствовать ещё несколько дней, и это сильно усложняло задачу, учитывая то, что других родственников пропавшего мальчика в округе не было.

Служанка и телохранитель? Охаяси покачал головой: это совершенно не то!

Зря он подумал, что хотел бы хоть раз заняться чем-то большим, чем ругань из-за ворованных яблок.

***

Я могу описать это только как затишье перед бурей.

И снова привал. Ночь была морозная, звёзд на небе не видать — как и раньше, оно было скрыто тучами, да так плотно, что не могла пробиться ни единая точка привычной голубизны. Я лежал на спине, изредка вытирая лоб — на него падали редкие снежинки. Казалось, что снегопад, который был довольно скудным и недолгим, давно закончился, но белые хлопья до сих пор изредка падали на землю.

Ну или на меня.

Я прислушивался к своему окружению. Решил не спать — суд по словам Кайоши и его жены, умереть я очень даже могу, а такого исхода мне не хочется. Умер уже один раз, не понравилось.

Да и вообще, надо же так облажаться — получить второй шанс в молодом теле и угробить его.

Дайчи пошевелился — перевернулся на бок и захрапел. Судя по тому, что Джеро не начал ворчать, он спал мёртвым сном. Только Сато сердито ворошил угли и вздыхал: ему выпало ночное дежурство. Уж не знаю, что там с госпожой, спит эта тварь или нет, но она точно не двигается. Лежит себе спокойно, как обычная спящая девушка.

Впрочем, злые духи получают не только плюсы, но и минусы человеческих тел: спать и есть им всё равно необходимо. Кто знает, может, она действительно спит? Уж очень спокойные у неё дыхание и сердцебиение.

Вообще-то, впервые попробовал воздействовать энергией на собственный слух я минут пятнадцать назад. Оказалось, это не просто возможно, но и очень удобно, хоть и тяжело с непривычки. Правда, всё время нужно на этом концентрироваться — отвлечёшься, и уже ничего не слышишь.

Наконец я устал лежать просто так. Раз уж все спять, можно и поговорить с Сато — хотя бы докажу Кайоши, что я не собираюсь нападать на Асами без доказательств.

Не то чтобы я не жду, пока она первая попытается меня сожрать...

В любом случае, на то она и злой дух — пока не покажет себя, не догадаешься, что перед тобой не человек. По крайней мере, я ничего подобного делать не могу. Мой опыт в борьбе с демонами и жизни в этом мире катастрофически мал, так что на чудеса лучше не надеяться. Люди не могут стать профи за пару недель.

Я приподнялся — Сато тут же повернулся ко мне и приложил палец к губам, призывая меня быть как можно тише. Я кивнул, поднимаясь на ноги, и медленно приблизился к нему, чтобы сесть рядом.

— Не спится? — спросил оммёдзи.

С притворной робостью я ответил:

— Надеюсь, я вам не помешал. Не привык к путешествиям.

Вопиющая ложь — при желании, уснуть я смогу где угодно.

— Ничего, привыкнешь, — махнул рукой Сато. — Хотя, тебе, наверное, хочется осесть в каком-нибудь маленьком городке, я прав?

— Конечно, вы правы, — кивнул я. — Скажите, господин, могу и я задать вам нескромный вопрос?

— Попробуй, — отозвался мужчина, поглядывая на меня с интересом. — Но отвечу ли я, зависит от того, что ты хочешь знать.

Говорили мы шёпотом, но нас всё равно могли услышать. Мне нужно было подбирать слова так, чтобы это звучало, как обычное любопытство, а не попытка вывести злого духа на чистую воду. Что ж, воспитание глупого малявки дало мне представление о том, как задавать вопросы с невежественным видом чистого интереса.

— Я всегда думал, что знатные люди, вроде госпожи, путешествуют с огромной свитой, каретами, конями и повозками... Почему же госпожу Асами сопровождает всего три человека? Не могу поверить, что кто-то поскупился выделить ей больше людей, — выпалил я с совершенно глупым лицом; аж стыдно. — Вы так о ней заботитесь: должно быть, она так важна, что следовать за ней должно больше людей, чем жило в моей деревне!

— Тц, — нахмурился Сато. — Ай, что за вопрос? Почему... да я и сам не знаю, честно говоря. Сказали идти, я и пошёл. А кони подохли по пути. Зверь загрыз, не повезло.

— Зверь? — округлил глаза я. Со стороны это должно было выглядеть, как выражение крайнего шока. — Какой же зверь мог обойти троих уважаемых оммёдзи и сожрать нескольких коней? Далеко ли это было? Ну вот, господин Сато, теперь вы меня напугали — наверное, я буду бояться повстречать эту тварь до самого Нагано!

Сато весело махнул рукой.

— Да, всего вы, крестьяне, боитесь! Да кто тебя съест — тощий, как ветка, мяса на костях не видать! Да и вообще, мы после этого вошли в город — туда эта зверюга за нами не пошла. Только вот, — мужчина понизил голос. — Есть у меня ощущение, будто зверь нас проклял. Или это просто невезение. Но случилось что-то, а я и понять не могу, что.

С ужасом на моём, без сомнения, бледном лице, я спросил:

— Что-то?

— Куда ни пойдём, люди умирают. Настоящая полоса невезения. Я даже думал, что зверь за нами отправился, но выследить его не смог. Да и Дайчи мне сказал глупостями не заниматься. Они с Джеро вообще об этом ничего не говорят. Вечно молчат — должно быть, беспокоятся, как пройдёт путешествие. Всё это — один большой плохой знак.

Я покачал головой.

— Господин Сато, вы наговорили мне ужасов! Теперь я не то что этой ночью — до конца жизни глаз не сомкну.

— Да чего бояться? Мы тебя в обиду не дадим, — пообещал Сато. — Это миссия оммёдзи, как-никак. Хотя... там, где мы останавливались, мы явно были нужны, но госпожа Асами гораздо важнее. Но ты-то с нами: кто на тебя, тот ведь и на нас.

Я благодарно кивнул возвращаясь к своему месту. Лёг на землю, отвернулся от костра и наконец дал волю эмоциям: скривился и закатил глаза.

Посмотрите на него, какие мы добрые и милые. Кажется, мне попался единственный член группы, не знающий, что у него под боком настоящее чудовище. Судя по тому, что он говорил о молчании Дайчи и Джеро, так оно и есть.

Если бы я считал его настоящим человеком, может быть мне даже было бы его жаль. А может и нет. Не нравятся мне люди, раздающие кому попало эти пустые обещания: «Я тебя защищу, да мы же все одна команда, в обиду не дам...» Ха! Да хоть один человек во всём мире сделал всё, чего наобещал? Сплошная лапша на уши.

Как-то я слишком остро реагирую... но кто ж виноват? Как-то мне сказали тоже самое: «Мы с тобой, Мёбиус, в одной роте боевых магов, и я всегда встану на твою защиту». А потом сбежал, как только мне понадобилась помощь. Неприятно это, знаете ли.

Впрочем, и мне надеяться, что все шестьдесят боевых магов с разных уголков страны встанут друг за друга горой, не стоило. Молодость, глупость... Ну что тут поделать?

До самого утра я так и не заснул. Утром мы двинулись дальше. Местность становилась всё более скалистой — двигаться было тяжелее, особенно на холоде. И как тут забудешь про эти идиотские сандалии? Ходить в них в таких условиях решительно невозможно.

Одно радовало: казалось, вокруг нет ни одного населённого пункта, а это значило, что Асами вот-вот проголодается. А выбор у неё небольшой: или я, или её телохранители — а если дух достаточно умён, он знает, кто ему нужнее.

Глава 5

Прошло ещё две ночи, прежде чем Асами наконец сдалась. Должно быть, голод сделал из неё настоящее злобное животное. Ещё раньше я начал замечать, как изредка она резко дёргается, но она старалась вести себя нормально. Вскоре осёл сдох — казалось бы, был на привязи под присмотром, но однажды мы обнаружили его лежащим на боку, выпотрошенным в огромной кровавой луже, над которой уже начали кружить мухи.

Было недостаточно мерзко, чтобы лишить меня решительности. Я и сам уже был готов сожрать Асами, но она долго терпела желание поесть. Я чуть было не потерял терпение, пока однажды Асами не выразила желание пройтись до маленького озерца, которое мы обнаружили в пути, чтобы помыться. Как четверо мужчин могли пойти за ней? Было решено, что Сато должен постоять в сторонке, поклявшись своими глазами, что не будет подглядывать.

Сразу после этого они скрылись в лесу; их провожали напряжённые взгляды Дайчи и Джеро.

Наконец Джеро не выдержал и рявкнул:

— Ты! Чего встал? Иди, набери хвороста, — скомандовал он, заставив меня уйти из нашего маленького лагеря.

Конечно, в другую сторону, но, отойдя подальше, я спокойно повернул, припуская в сторону озерца. Это Сато дал обещание не смотреть на госпожу. Я вот ничего такого не говорил, так что и угрызений совести не чувствую.

Удивляет, что Асами выбрала не меня, а Сато. Оммёдзи, впрочем, вряд ли согласились бы сделать меня охранником — не моя работа, да и хилый я, как спичка.

Интересно, сможет ли злой дух одолеть Сато. Почему-то я надеялся, что сможет — грешным делом мне хотелось быть тем, кто убьёт эту тварь.

Я спрятался за валуном, завидев фигуру Сато, бродившую-туда суда. После недолгого ожидания оммёдзи напрягся, будто его позвали, и повернулся в сторону озерца, спрятанного за камнями.

Редкостный идиот. Даже не будь Асами злым духом, вестись на такое нельзя — позвала парня купающаяся девица, и всё, нет больше Сато. Бедняга.

Выждав пару минут, я побрёл вперёд. Но, прежде чем я успел что-нибудь сделать, раздался крик ужаса. Это был голос Сато — очевидно, бедолага понял, кто на самом деле его обожаемая госпожа, и теперь пытался спасти свою шкуру. Я снова юркнул за валун, продолжая наблюдать.

Вскоре примчались Джеро и Дайчи, решившие, что на Асами напали. Прежде чем они успели добраться до озерца, Сато выбежал им навстречу. Мокрый, покрытый кровью и растрёпанный, он воскликнул:

— Госпожа... Она монстр! Демон, мы держали под боком демона!

Дошло наконец? Знал бы он, что помогать ему никто не собирается. Видимо, язык у духа в теле Асами был неплохо подвешен. Мне в этом убедиться не удалось, но как-то же эта дрянь заставила двоих мужчин быть верными ей, даже когда она пожирает сердца людей и животных.

Как говорится, у всех свои вкусы. Кому-то, вон, нравится свежее мясо с кровью...

Как и ожидалось, добравшись до Джеро и Дайчи, Сато отдышался с радостным лицом, думая, что теперь-то он в безопасности.

И тут я увидел госпожу.

Изящная, совершенно нагая девушка, выскользнула из-за камней, шлепая голыми ногами по земле, покрытой тонким слоем снега. Она улыбнулась. На первый взгляд очаровательно, но совсем скоро Асами открыла рот, обнажая ряд острых, как бритва, зубов — одна из временных способностей, свидетельствующая о том, что жрёт людей госпожа давно и регулярно.

А потом на её лбу открылся третий глаз. А, так вот что имел в виду Кайоши! Третий глаз — штука довольно примечательная и способная стать добычей для испытания. Я ухмыльнулся. Сначала подожду, когда Асами устранит Сато. Что-то мне подсказывает, что живыми мне трое оммёдзи не нужны.

Вскоре это и произошло. Дайчи с сожалением толкнул Сато в сторону госпожи, и тот раскрыл рот в ужасе, прежде чем её рука насквозь проткнула его живот. Пытаясь дышать, он плюхнулся на землю хрипящей кучей; спустя пару секунд Асами уже разрывала его тело и копошилась во внутренностях.

Гадкая кровавая трапеза. Всё прежде красивое женское тело было в крови, стекающей с подбородка, по шее и груди, животу и ногам. Госпожа будто приняла душ в красной жидкости. Выглядело это не так сексуально, как хотелось бы — я бы предпочёл не видеть, как голая красотка самозабвенно кого-то жрет и громко чавкает.

Пришлось ждать. Довольно долго — минут десять точно прошло. В конце концов Асами пришлось вернуться к воде, чтобы отмыться, в то время как оммёдзи — теперь двое, — вернулись в лагерь.

Я же, убедившись, что возле тела никого нет, подобрался к оставшемуся от него месиву, ещё тёплому и страшно вонючему. Пошарив вокруг, я отыскал его нож и меч — пришлось обобрать мертвеца, но предъявить мне претензии он уже не может.

Ну хоть глаза ему закрою. Голова-то осталась нетронутой — она Асами совсем не интересовала, так что я мог отчетливо видеть выражение сильнейшего страха на чужом лице.

Тьфу! Сентиментальность. Он ведь и раньше не был живым человеком, чего я ради него что-то делаю?

Я вздохнул и на секунду задумался, куда мне пойти в первую очередь. Наверное, всё-таки к демону. Может, и не придется от оммёдзи отбиваться.

Вскочив на ноги, я бросился к озерцу, сжимая в руках изогнутый меч Сато; кажется, он назывался катана. Забавно, но меч есть меч, каким бы он ни был. Главное, чтобы он хорошо мне послужил.

— Ну же, выходи! Я уже знаю, кто ты! — позвал я, не желая выходить на мокрые камни возле воды. Поскользнусь, и пиши пропало; а тут и без того скользко.

Асами не заставила себя долго ждать. Уже чистая и мокрая от ледяной воды, она выскочила из ниоткуда и глянула на меня с интересом.

— Жалкий крестьянин возомнил, что он боец, — весело произнесла она. — Опусти меч, может, поживёшь ещё чуток. Давай же, сделай себе добро.

Она раскинула руки, видимо, намереваясь смутить меня своим видом. Я же был ни капли не смущён; понимал же, что передо мной тварь в человеческом теле, которое уже начало меняться под неё.

— Ну... Я тебе не вяленое мясо, отложенное на потом, — фыркнул я с безмятежным видом, прежде яем вскинуть оружие, пуская энергия в него и в свои ноги, и бросился вперёд, надеясь избавиться от духа быстро и бесшумно.

Не получилось — Асами оказалось шустрой. Кажется, до последнего она ожидала, что я окажусь обычным ни на что не способным идиотом; я же был достаточно умелым, чтобы уничтожить одного духа.

В конце концов, я же не Сато, чтобы надеяться, что два скрытных мудака, которых я едва знаю, меня защитят.

Я рубанул ещё несколько раз, быстро, но избегая лица Асами, чтобы сохранить её глаза. Она была бытрой — скакала, как кузнечик, и ловко уклонялась, и наконец попыталась ударить меня своей рукой с длинными острыми когтями. Это было её ошибкой; она взревела, когда несколько её пальцев упали на землю.

Мы кружили и кружили, пока нога Асами вдруг не проехалась по земле, заставляя её упасть спиной вперёд. Она полетела прямо в расщелину между скалами и чудом умудрилась потянуть меня за край накидки.

Да твою ж налево!

Глава 6

Падать в пропасть — очень неприятная часть жизни. А я, как человек, который ненавидит, когда его ноги отрываются от земли, ненавижу это ещё сильнее, чем кто-либо. Кто меня за это осудит? У всех людей есть свои страхи; впрочем, я бы сказал, что гораздо сильнее нервничаю, чем боюсь. Может показаться, что это почти одна и та же реакция, но на самом деле всё иначе. Панику заменяет лихорадочный рой мыслей: «Что теперь? Как я приземлюсь? Где земля? Я не расшибусь? Как же отвратительно, почему я не могу твёрдо стоять на ногах?!»

Затем пришло осознание, что я вот-вот разобьюсь и умру. Вот это уже предвещает панику — нет никакого воздушного заклинания, которое я мг бы использовать, только это слабое тельце, энергия и ущелье внизу. Не такое уж и большое, но и этой высоты достаточно, чтобы убить меня.

Я сжался в комок, стараясь распределить энергию по телу и прикрыть голову. Это уже случалось раньше — там, в Пекине, я падал с большой высоты, но отделался сравнительно легко.

Впрочем, сложно сравнить те несколько метров и... это.

Можно подумать, что на размышления ушло много времени, но всё это пронеслось в моей голове за несколько секунд, пока я не плюхнулся на бок прямо на груду камней. Не лучшее ощущение в моей жизни; я зашипел от боли, понимая, что боль в этой иллюзии очень настоящая. Судя по звуку, катана свалилась где-то неподалёку. Я запоздало подумал, что мне очень повезло, что я никаким образом не попал на путь опасно открытого лезвия, наточенного достаточно хорошо, чтобы разрубить чьи-то пальцы, как масло.

Медлить было нельзя. Кажется, падение вызвало всплеск адреналина; я смог вскочить, морщась от боли в правом плече, которое если не было сломано, то наверняка треснуло. И как вообще получилось, что мы сюда упали? Мне казалось, что мы в нескольких метрах от ущелья, но вдруг оно оказалось прямо под ногами. Не хотел ли Кайоши подкинуть мне беду?

Ощущения, будто я вывалился из окна магической башни. Не то чтобы в моей жизни не случалось ничего подобного; я всегда был немного неуклюжим. Но тогда я по крайней мере ничего не сломал — маленькое колдовство, и ты начинаешь левитировать в паре метров от земли. В башне десятки этажей — я тогда чуть не превратился в лепёшку!

Кое-как встав на ноги, я схватил застрявший между камнями меч и осмотрелся в поисках Асами. Секундная надежда, что она разбилась на смерть, была растоптана копошением за моей спиной. Я едва успел отскочить, когда злой дух прокатился по земле после неудачной попытки накинуться на меня.

Выглядела она так, словно никакого мыться в озере и вовсе не было. Кровь на лбу говорила сама за себя — она чуть не расшиблась, но уцелела благодаря тому, что частое поедание людей хорошо сказалось на её теле.

— Ты! — взревела она. — Маленький человек, как ты можешь приносить столько бед?! Что ж, поиграли, и хватит — зато, сегодня я хорошенько полакомлюсь таким раздражающим сердцем! Лучше бы тебе принять свою смерть и не рыпаться!

Какой, эм... милый злодейский монолог. С каких пор мы в пьесе? Ну нет, я точно не собираюсь на это отвечать.

Асами хотела сказать что-то ещё (откуда у неё тяга к болтовне? Что-то я не замечал ничего подобного, не слыша её голоса днями!), но я предпринял решительную попытку отрубить ей голову, которая почти увенчалась успехом. Почти, потому что голова осталась на плечах, но кровь, хлынувшая из раны на горле, говорила сама за себя.

Я отскочил, глядя, как злой дух пытается зажать рану. Должно быть, она была менее чувствительной к боли и неспособности дышать, но это не меняло того, что она всё ещё была заточена в человеческом теле; даже если это не сделало с ней того же, что и с обычным смертным, Асами всё равно неизбежно умирала.

Я фыркнул. Так и знал, что эта бесполезная болтовня на самом деле может кого-то убить.

Подождав, когда Асами упадёт головой вперёд и окончательно обмякнет, я опасливо ткнул её голову острием меча. Кто знает, вдруг она решит утащить меня за собой в могилу? Очевидно, она мертва, но я не мог сопротивляться желанию убедиться в этом, прежде чем пинком перевернуть духа на спину.

Вдругпозади меня раздались шаги.

— Госпожа... Что ты сделал с госпожой? — взревел Джеро, опасно шедший на меня с мечом наперевес.

Быстро же прибежали. И как они вообще нашли спуск?

Дайчи шёл прямо за Джеро; его катана не была обнажена, но он держал ладонь на рукояти, будто готовясь в любой момент броситься в бой. Присев на колени возле тела Асами, я ощетинился. Тьфу, ну что за защитнички!

— Она мертва, — честно сказал я.

— Как ты посмел! — Дайчи указал на меня мечом. — Ты хоть знаешь, кого ты убил?! Дочь нашего господина, самого сёгуна!

— А для дочки сёгуна у неё было ужасное сопровождение, — не удержавшись, фыркнул я и подумал, что было бы весело ткнуть в больное место, пока я ещё здесь. — Прежде чем ты начнёшь крушить всё вокруг, как животное, я скажу тебе честно: вспомни, когда эта гадина начала жрать людей. Тогда она и умерла. В её теле был дух — её душа давно бесследно исчезла. Страдай, зная, что ты следовал за монстром, натянувшим её кожу.

Джеро что-то выкрикнул, но я уже протянул руки, не без отвращения сунул пальцы в глазницу и вынул третье глазное яблоко Асами — крупнее человеческого, с красной радужкой и узким зрачком. Можно и не предполагать, что это что-то, принадлежащее человеку.

А потом в глазах потемнело.

Я даже моргнуть не успел, прежде чем обнаружил себя лежащим в каком-то месте, пахнущем благовониями. Ничего не произошло — я просто вырвал глаз, а уже через долю секунды изменилось всё, включая мою оболочку, позу и окружение.

Что за чёрт? А предупредить нельзя? Я ожидал чего-то менее резкого!

Под головой было что-то мягкое — ощущалось, как женские колени. Боль исчезла без следа, и оставалось только чувство отвращения от слишком сильного запаха благовоний — даже дышать было нечем!

Передо мной возникло перевёрнутое лицо Мако — она улыбнулась и спросила:

— Как тебе духовный мир?

— Ужасно, — честно ответил я. — Ну и что теперь?

— Никакого терпения, — где-то рядом раздался голос Кикучи Кайоши. — Такая теперь молодёжь? Нужно уметь слушать и быть почтительным.

— Вы ничего не говорили, — фыркнул я, приподнимаясь с колен Мако. Кайоши обнаружился сидящим за столом и потягивающим чай.

— Молчи, росток, — махнул рукой он. — Знаешь ли ты, где оказался? О, это были мои шестнадцать — мою деревню сожгли разбойники, и мне было некуда идти. Я шел с ними до самого Оннабо — это была маленькая горная деревня... Тогда-то я и понял, что не так. К моему стыду, я сбежал.

Я выразительно дёрнул бровью.

— Значит, этот злой дух...

— Я запечатал её, — сказал Кайоши. — Но уже во дворце сёгуна, много-много лет спустя. Мне до сих пор стыдно за это. Я так часто вспоминал те дни, что образы госпожи Асами и её охраны прочно врезались мне в память — так прочно, что я смог получить их образы для этого испытания. Но дело не только в том, что я их помню — иногда части душ связываются друг с другом, прикрепляются и не уходят даже в загробном мире.

Объясняя это, мужчина достал что-то из-под мантии — это был маленький фарфоровый сосуд с голубой росписью в виде хризантем.

Тут что, всё с этими хризантемами?!

— Что это? — спросил я, когда Кикучи Кайоши замолчал.

— Мой тебе подарок, — гордо сказал тот, протягивая сосуд размером с чайную чашку. — Уверен, ты найдёшь этому применение.

Только не говорите, что я провел кучу времени в несуществующем мире за это.

— Вы не сказали, что это, — ответил я. — И как я вообще должен это использовать?

— Молодёжь, — раздражённо цыкнул Кикучи Кайоши и переглянулся с весёлой Мако. — Это злой дух. Древний, разрушительной мощи. Когда я завладел этим, она была куда сильнее той себя, которую ты видел. Пока ты благословлён мной, она послушается тебя, как своего хозяина, но только при условии, что ты владеешь сосудом, в который она сможет вернуться. Освободи её, когда это будет необходимо.

Я чуть не присвистнул. Я и не знал, что у злых духов есть такое применение — конечно, я читал, что их нужно запечатывать из-за невозможности полностью их уничтожить, но кто бы знал, что они окажутся такой полезной штукой?

На ум приходил бутылёк, который мне вручила змея там, в Пекине. Значит, это тоже был запечатанный зло дух, которого я могу использовать?

Или нет? У меня до сих пор много вопросов о том происшествии.

Когда Кайоши протянул сосуд, я без колебаний его принял. Теперь этот дар начинал выглядеть куда лучше в моих глазах.

— И ещё кое-что, — вдруг сказал мужчина. — Есть ещё что-то, что я великодушно тебе дам.

Глава 7

— Что же это? — заинтригованно спросил я. Злой дух для личного использования это, конечно, здорово, но я не откажусь от всего, что смогу получить. Не выполнять же задания старика только чтобы порадовать его?

Кикучи Кайоши фыркнул, будто прочитал мои мысли. Затем он подал Мако какой-то знак рукой — та подошла ко мне сзади и протянула руку, чтобы вложить в мою ладонь... красную хризантему?!

Не поймите неправильно — я не имею ничего против цветов. Но хризантем уже слишком много. И какой мне от неё прок?

— Глупый мальчик, — фыркнул Кайоши. — Делаешь выводы, ничего не узнав. Ты поймёшь, обязательно поймёшь, если не слепой.

Мако хихикнула.

— Верно, — согласилась она. — Но сейчас нет времени на разговоры. Кажется, тебе уже пора.

Я глянул на женщину с немым вопросом, но вдруг почувствовал нешуточное головокружение. Будто меня швыряло из стороны в сторону — тем не менее, я оставался на месте, и это делало ситуацию ещё страннее.

Я понял, что меня насильно выводят из медитации. Мир начал расплываться, и нежное тепло окутывающей меня энергии медленно исчезло. В следующий момент я понял, что всё моё тело затекло, и я испытываю ужасный холод. Кажется, мои волосы и плечи немного мокрые. Ну вот, искал здание, чтобы ничего не случилось, а всё равно умудрился промокнуть. Неужели был дождь?

На моих плечах были чьи-то горячие ладони — человек осторожно меня потряхивал, будто понимал, как опасно насильно выводить кого-то из медитативного состояния.

Впрочем, если бы правда понимал, то не делал бы этого. Я не согласен на меньшую причину, чем конец света.

Зрение прояснилось, и я сердито уставился на возникшее передо мной лицо Прохора. Он сидел передо мной на коленях, а позади него стояла Минори, державшая в руках большой чёрный зонт.

— Что стряслось? — хрипло спросил я, заметив встревоженные выражения на их лицах.

— Г-господин, Джуна похитили! — выпалила Минори.

Твою ж мать. Ну ни секунды спокойствия. И кто утянул ребёнка из-под носа его семи нянек?

***

На первый взгляд могло показаться, будто мне было плевать, но на самом деле я был в абсолютном ужасе. Подумать только — мальчишки нет! А без него и голоса могут вернуться — я потёр пальцами ошейник, пока вяло слушал объяснение толстого дружка Йоши.

— Давайте ещё раз, — выдохнул я. — Куче охраны доверили одного единственного ребёнка, и какой-то случайный мужчина смог запихать его в машину в самом центре села?

Несколько мужчин, приехавших со мной из России, опустили головы. Стыдно, наверное. Одно дело, упустить меня, человека, которого всегда ищут неприятности. Но Джун? Какой позор. Настоящий стыд. Кирилл Вяземский захочет над этим посмеяться.

И посмеётся, чёрт возьми, когда я найду эту маленькую занозу! Я совершенно не хочу проверять, что будет, если Джун умрёт или исчезнет надолго!

— Что вы узнали?

— Он уехал в Токио и затерялся. Это была окраина, но мы не смогли узнать, где может быть мальчик.

Что ж, моя больная голова, которая опять начала гудеть — настоящий радар. Но прочесать целый район или даже город, чтобы найти примерное местонахождение Джуна?

Ужасная затея. Ну неужели в мире поразительной техники нельзя выследить одну машину?

Зачем вообще кому-то забирать Джуна из села? Педофил? Так схватил бы ребёнка в каком-нибудь заполненном людьми месте, и поминай, как звали. Ну нет причин так заморачиваться, если целью на самом деле не был мой глупый маленький клон.

Или я слишком много думаю, или я прав — одно из двух. А кому я не нравлюсь в Оясиме... Мори? Не верится. Те якудза? Кажется, попали в тюрьму. Моя семья....

Стоп-стоп-стоп.

Новая семья у меня дерьмовая, и я понятия не имею, почему не вспомнил о ней в первую очередь.

И я почти уверен, что просто так они мальца не забрали. С чего бы им?

— Минори, никто не пытался со мной связаться? — спросил я. Девушка, сидевшая чуть поодаль, пискнула. — Например, кто-нибудь из моих родственников.

Минори мотнула головой.

— Пока нет, но...

«Но они могут сделать это в любой момент» — вот, что осталось невысказанным. Работая в поместье Кикучи годами, Минори не питала иллюзий на счёт нравов этой семейки.

Ничего ещё не доказано, но так называемую «презумпцию невиновности» придумали в этом мире — я предпочитаю иной подход. Сначала докажите мне, что оставшиеся носители фамилии Кикучи не виноваты — тогда я и буду относиться к ним без подозрения.

— Вы выглядите очень спокойным, — заметила Минори.

Я пожал плечами.

— Ты что, не видишь? Я в ужасе. В любом случае, тут уж ничего не поделать —нужно выдвигаться в Токио. Кстати, что там по запланированным встречам?

— Послезавтра нужно быть на встрече с главой Фукава. Мори примут нас после совета через три дня, — девушка будто заучила текст, ответив без промедления.

— Поисковая группа уже отправлена, но вряд ли мы получим результат быстро, — вдруг заговорил Охаяси. — Иногда поиск похищенных детей затягивается... он может и вовсе ни к чему не привести. Мы не собираемся опускать руки, но...

Всегда есть какое-то «но»! Я раздражённо махнул рукой и вышел из полицейского участка, чтобы подышать воздухом. Почему у меня никогда не получается сделать что-то без всяких «но»? Чёрт возьми, надо было вообще не забирать этого малявку в Оясиму; я бы, может, и потерпел головную боль, зато он был бы целее.

Я плюхнулся на скамейку и уставился в серое небо; казалось, что чтобы устроить себе спокойную жизнь в новом мире, осталось всего ничего. Теперь же я понимал, что дел невпроворот; и это даже без проблем, появившихся из-за того, что из всех малявок Оясимы, какому-то идиоту понадобился именно мой маленький клон.

Давненько я не чувствовал желания оторвать кому-то голову. Когда найду похитителя — обязательно сброшу стресс.

— Ты в порядке? — меня хлопнули по плечу. Подняв голову, я обнаружил усевшегося рядом Роберта; он что, был возле участка всё это время? Со мной были Минори, Прохор с охраной да пара подростков, но не припоминаю, чтобы Беттани ехал сюда с нами...

Но я слышал, что вчера он всё село прочесал в поисках той машины. Хороший всё-таки человек. Даже можно подумать, что у меня появился приятель.

С его привычкой меня дразнить, это кажется довольно очевидным.

Вдруг я понял, что показалось мне самым странным...

— С каких пор ты говоришь по-оясимски? Я и не думал, что кто-то может делать такие успехи в изучении другого языка за пару недель. Особенно с твоей легкомысленностью.

Полегче!— отозвался Роберт. —Я знаю всего несколько фраз. Мисс Хара хороший учитель. И почему ты женишься не на ней, а?

Он дёрнул бровью, за что получил локтем под ребро.

— Я надеялся, что ты уже отучился постоянно мне это припоминать.

— Никогда и ни за что не перестану. До самой вашей свадьбы,— торжественно пообещал Роберт. Затем помолчал пару секунд и тихо добавил: —Прости.

— За что?

— Ну,— Роберт понуро махнул рукой.— Сам понимаешь. Ты нам брата доверил, а он пропал. Я не знаю, как бы себя чувствовал, если бы с кем-то из моей семьи случилось что-то похожее. А ты вроде держишься... Мне жаль, что так получилось. Я обязательно сделаю всё, чтобы помочь его найти.

На что извиняться и давать обещания? Да и не Роберту тут надо просить прощения — он и сам был моим гостем. Должно быть, он считает, что я очень тоскую по Джуну; мы с мальцом не были близки (по крайней мере, мне так казалось), так что ничего подобного я не чувствую; скорее, это напоминает ощущение, будто кто-то вынес всю твою сокровищницу прямо у тебя из-под носа. Это всё-таки было моё вложение в будущее!

Ладно, может быть, самую малость младший брат.

Наконец я покачал головой:

— Всё в порядке. Я на тебя не злюсь. Хотя, вся эта самопровозглашённая охрана точно получит нагоняй. Не могу поверить, что один мальчишка мог так легко ускользнуть!

— А ты снова становишься энергичным. Надеюсь, так это и останется,— заметил Роберт.

Я? Энергичный? Увольте, я самый вредный старик на планете — что только что сказал этот парень, а?

Враньё,— буркнул я и попытался увернуться от руки Беттани, пытавшегося потрепать меня по голове.

Вдруг он глянул на мою шею и застыл с приоткрытым ртом.

— Вау,— выдавил он. —Как ты обновил свою метку?

Глава 8

— Метка?— я растерянно потёр шею. —О чём ты?

Медленно, но верно до меня начинало доходить. Как ещё мог измениться знак, даруемый основателем клана? Синяя хризантема, редкие букеты которых виднелись в призрачном поместье, могла изменить свой вид на...

Чёрт, у тебя есть зеркало?— спросил я без особой надежды на положительный ответ; чтоб ещё Роберт носил с собой что-то нужное!

Впрочем, предметом первой необходимости зеркало не назвать.

— Нет. Спроси у мисс Хары,— Беттани указал в сторону двери, ведущей участок, откуда уже высунулась черноволосая макушка.

Не дожидаясь моего ответа, Роберт помахал рукой, привлекая внимание Минори. Она направилась к нам. Следом за ней на улицу вышли двое подростков; поглядывая в мою сторону, они медленно куда-то побрели. Вероятно, домой; в самом деле, что ещё им тут делать?

— Вы в порядке, господин? — тихо спросила Минори и протянула руку, чтобы ощупать мой лоб. — Вы так бледны...

— Не ел и не спал несколько дней, вот и всё, — махнул рукой я. — Всё в порядке, не беспокойся.

И это действительно было так; я чувствовал усталость после медитации. Всё зависит от энергии — чем её больше, чем лучше и дольше она поддерживает тело. Но всё равно всего шишь помогает ему продержаться, а не сохраняет в первозданном виде.

Проще говоря, мой желудок был готов прилипнуть к позвоночнику. Я бы сказал, очень не вовремя. Тут не о еде думать надо — скорее бы уже разделаться со всем навалившимся.

«Ещё немного поработаю архимагом и уйду на пенсию, — думал я когда-то. — Всего ничего осталась, да и работа в основном бумажная». Ага, конечно, разбежался! И где я теперь? Всё заново — проблемы есть, юношеская энергия есть, а желания уже нет. Тьфу!

Эй, ты чего?— Роберт щёлкнул пальцами у меня перед носом, и я раздражённо цыкнул.— У тебя такое лицо, как будто кто-то умер.

— Я умер,— попытался отшутиться я.— Забудь, это моё, старческое.Минори, найдётся зеркало?

Роберт фыркнул. Минори же покачала головой и принялась рыться в своей большой плетёной сумке; через несколько секунд она протянула мне маленькое круглое зеркальце, с помощью которого подкрашивала губы, когда думала, что я не вижу.

Никогда не хотел её расстраивать, но быть тихим и быть скрытным это разные вещи.

Я взял зеркальце и вытянул руку, пытаясь рассмотреть свою шею на маленькой отражающей поверхности. Главное — не начать восторгаться тем, какие хорошие в этом мире зеркала. Тут всё хорошее. Иногда я не понимаю, как выживал раньше без всех местных изобретений.

Водоснабжение — та часть этого мира, которая позволяет мне мириться с тем, что я тут вообще очутился.

Было сложно что-то рассмотреть. Зеркальце крохотное, волосы у меня длинные, а ошейник закрывает обзор. Пришлось извернуться, собирая свои немытые (в медитации голова сама себя не помоет!) пряди свободной рукой — наконец я смог увидеть красное пятно на задней части шеи. Там, где раньше был синий цветок, теперь красовалась ярко-красная хризантема.

— Неплохо, — буркнул я себе под нос.

Минори, ранее не замечавшая мою метку, всплеснула руками.

— Г-господин! Хранитель рода благоволит вам, не так ли? П-посмотрите, он одобряет то, что вы планируете отделиться от основной ветви клана!

— Да, просто потрясающе, — растерянно кивнул я; судя по восторженным лицам Минори и Роберта, это и впрямь было чем-то выходящим за рамки.— Интересно, это хороший аргумент, чтобы никто не капал мне на мозги?

Слушай, ты такой вредный. Хоть бы раз по-настоящему порадовался,— фыркнул Роберт. —Ну что, заедем за вещами и в Токио? Нельзя медлить — расселись тут, как будто у нас полно времени.

Похоже, услышав слово Токио, Минори поняла, о чём речь.

— Господин Трофимоф-ф сказал, что они с охраной готовы отбыть в любой момент, так что мы могли бы уехать сегодня...

— Трофимоф-ф? — повторил я, припоминая, что это было полным именем Прохора. Прохор Трофимов; наверное, не стоило мне называть его по имени без спросу. Впрочем, он явно не был против. — Ладно, почему бы и не отправиться сейчас?

По очереди переговорив с Минори и Робертом, я доверил девушке сообщить охране, что мы вот-вот уедем. Пришлось отправиться домой, где я спешно принял душ по словам Беттани, для кого-то, собирающегося заниматься важными делами, запашок у меня так себе.

Но зачем меня впихнули в формальный костюм? Что-то я не припоминаю, чтобы у нас была назначена хоть одна встреча на вечер или завтрашнее утро.

— Пока мы в Токио, п-постарайтесь оставлять хорошее впечатление, — нервно объяснила Минори. — Всегда... На всякий случай.

Подумав, я кивнул. Совсем забыл о том, что люди могут на меня смотреть; с тех пор, как я оказался в новом теле, старые привычки начали забываться. Особенно учитывая то, как не похожи моя прежняя жизнь и вялое существование Сабуро.

Стоя в ванной перед большим зеркалом, я спросил:

— Минори... Это нормально, что я не чувствую себя собой?

Должно быть, мне ужасно хотелось с кем-нибудь об этом поговорить. Не то чтобы Минори была плохим выбором, но я тут же пожалел, что поднял эту тему. Я привык держать такое в себе. Да и не возникало раньше таких вопросов — раньше всё течение моей жизни казалось естественным и нормальным.

А теперь я просто проживаю жизнь за кого-то другого.

— Все меняются со временем. С этим ничего не поделать, — помедлив, ответила Минори, возясь с моим галстуком; поверх ошейника он действительно казался настоящей удавкой. — Знаете, вы хороший человек. Разве это не главное?

Я пожал плечами. Хороший? Ничего хорошего я не делаю; скорее, просто теку по течению, чтобы узнать, куда меня всё это приведёт.

Но в чём-то Минори была права — я уже никуда не денусь. А это значит, что лучше бы мне прекратить задаваться бессмысленными вопросами и сосредоточиться на делах насущных.

— Вы в порядке? — нахмурилась Минори, заглядывая мне в глаза. — Простите... я не очень хорошо поддерживаю людей. Мне жаль.

— Не за что извиняться. Спасибо, — ответил я.

— Чего вы там застряли? Все уже готовы, и только один модник не может выбрать рубашку, да?— раздался голос Роберта, без зазрения совести ворвавшегося в комнату. Тут же его лицо приобрело тот самый дразнящий вид: губы растянулись в широкой улыбке, а глаза изогнулись дугой.— О, я что-то прервал? Уже ухожу. Меня тут не было, можете продолжать!

Он прошмыгнул обратно в коридор, громко хихикая. Я закатил глаза. Что-то мне подсказывает, что он не сам ушёл на вольные хлеба — да его точно выперли из дома. Как вообще кто-то может жить с этим?

Побагровевшая — намного более красная, чем обычно, если быть точным, — Минори пискнула:

— Ч-что он сказал?

По лицу Роберта было сложно не догадаться, но Минори смотрела на меня умоляющим взглядом, и я махнул рукой:

— Ничего особенного, нас просто уже ждут. Пора ехать.

Девушка кивнула, резко обошла меня и выскочила из ванной. Да уж, легко её смутить.

Я нежно фыркнул, прежде чем ущипнуть себя за нос. Глупые юношеские гормоны.

Наконец мы были готовы к отъезду. Минори нервно бегала между тремя чёрными автомобилями, проверяя, всё ли собрано. Хотя, было ли у нас много багажа?

Погодите, чей это огромный светильник в виде розового слона с крыльями, и какого хрена мы тащим его с собой? Косясь в сторону багажника, я глянул на Роберта; тот отвёл взгляд, тихо что-то насвистывая.

Удивительно, и этот человек добрался до Оясимы налегке?

Конечно де, совсем скоро на него налетела Минори. Она не была фурией, и её попытки сделать сердитое лицо были смешными, но эта девушка усела быть настойчивой; они с Робертом напряжённо переговаривались на английском, пока я наблюдал издалека.

— Я-то думал, они поладят, — раздался голос позади меня. Я обернулся, обнаружив Прохора, уставшего и бледного. Последние сутки были напряжёнными. Кому ещё выпала участь охранять, а потом и разыскивать Джуна?

— Честно говоря, я тоже. Звёзды не сошлись, — произнёс я. — Как давно ты спал?

Прохор поморщился.

— Сожалею...

— Да почему все думают, что мне нравится, когда они извиняются? — буркнул я. — Не смей садиться за руль, понял? И лучше проспись. Ты мне нужен работоспособным, а не таким. Если будешь изводить себя, это никому не поможет.

— Спасибо. Я постараюсь, — лицо мужчины заметно посветлело, и он несмело улыбнулся. — Вы очень великодушны.

Да что такого я сказал? Почему все видят то, чего нет?

Глава 9

Я начинаю любить местный транспорт — по крайней мере, ты не отбиваешь зад во время тряски в экипаже или верхом. Поездка в Токио заняла не так уж много времени, но приехали мы всё равно после наступления в темноты. И, конечно же, было принято решение не приближаться к поместью Кикучи, так что остановиться пришлось в отеле.

Да уж, в последнее время я ночую где угодно, но только не на своём месте. Это начинает надоедать — несмотря на то, что юношеское тело даёт некоторую энергию, я хочу где-нибудь осесть.

Оказавшись в отеле, я хотел бы упасть на кровать и уснуть, потому что, кроме сна на заднем сидении автомобиля, я толком не отдохнул. Впрочем, времени на это не было — нужно было оставить вещи и бежать на встречу с группой поиска, состоящей из полиции и местных энтузиастов, которых задевала за живое пропажа ребёнка в таком безопасном месте, как Оясима.

И это не моя мысль! Они сами так и выразились. Пока никакой безопасности в Оясиме я не заметил — казалось, похитить человека (меня, кого же ещё) тут проще, чем где-либо ещё. Могло даже показаться, что тут достаточно высокий уровень преступности, чтобы всё это могло произойти прямо под носом у блюстителей закона, но... на удивление, Оясима действительно считалась безосной страной.

Ещё больше меня удивляет то, что здесь имеются так называемые волонтёры, которые готовы совершенно бесплатно бегать по огромному городу в поисках одной-единственной машины и малявки.

После этого пришла и наша очередь отправляться на поиски Джуна. Со мной были Роберт и Прохор; во второй машине, ехавшей следом, было ещё двое русских. Впрочем, сколько охраны бы ни отправилось с нами, толку было мало, раз уж похититель был упущен ещё на выезде из Хигасиагацумы. Я не знад, кому мне хотелось врезать больше: тому толстому мальчишке за то, что не позвонил Охаяси раньше, или этим бесполезным людям, от которых умудрился сбежать этот, в общем-то, не очень умный ребёнок?

Я устроился на заднем сидении, коротко угукая, пока Роберт без остановки о чём-то болтал. Слушать не было смысла: он говорил обо всём, что видел, начиная фургончиком с уличной едой, мимо которого мы проехали, и заканчивая смешными баннерами и людьми в костюмах, раздающими листовки. Казалось, он пытается снять стресс таким образом. А может просто не скрывал свою болтливую натуру; иногда я задавался вопросом, дышит ли он, пока безудержно болтает обо всём подряд.

— Здесь,— вдруг Прохор остановил машину, припарковавшись у какого-то здания.— Здесь был тот автомобиль в последний раз. Видите то кафе?

Я глянул в направлении, куда указывал палец мужчины: это было место с розово-белой вывеской. Возле двери стояли две совсем юные девочки в специально укороченных платьях горничных.

Странно называть это кафе. Встреть я это место в старом мире, непременно подумал бы о чём-то другом.

— Ну и?— нетерпеливо спросил я.

— Они недавно повесили камеру возле входа. Она охватывает часть дороги,— отозвался Прохор.

— Недавно?

Мужчина кивнул.

— Раньше её не было. Видеонаблюдение у них с прошлой недели. Это просто предположение, но похититель мог знать, что раньше на этой улице не велась съёмка. Камеры кафе засняли номер машины. Правда, она не попала в кадр полностью. Известно, что она простояла тут два часа, а потом уехала, но кто выходил или садился — нет.

Я вздохнул.

Ну конечно. Я-то уже подумал, что мы что-то узнаем. Кстати, зачем этому заведению вообще съёмка улицы? Как-то странно для кафе.

Прохор прочистил горло.

— Ну... просто у них были случаи домогательств зазывал. Сами понимаете.

Я снова глянул на девушек. Что тут не понимать? Выпустили их в юбках, едва прикрывающих зад, и ещё ожидают, что обойдётся.

Опять во мне заговорил старик. Столкновение гормонов и возраста — страшная штука.

И как давно он был здесь?— устало спросил я.

— Около полудня.

Я цыкнул.

— Сильно же мы припозднились. С другой стороны, удивительно, что вы так быстро получили эту информацию. Не знаю, радоваться тут или плакать.

Роберт подозрительно молчал, хотя мы перешли на французский специально для него. Удивительно, что Прохор будучи охранником, вообще знал столько языков. Видимо, было нужно для работы.

— Эй,— я стукнул его по плечу.— Что не так? Ты болтал без остановки пару минут назад.

Он понуро пожал плечами.

— Просто... меня угнетает такая обстановка. Я думал, что буду бороться с демонами, а не с людьми,— отозвался он. —Никак не могу собраться.

— Ты сильно переоцениваешь людей. Далеко от демонов они не ушли, — фыркнул я.— Ты можешь просто побыть рядом, если тебе не по себе. Ну что, ты встаёшь, или тебе нужна часовая лекция о том, как важно доводить дело до конца?

— А ты можешь прочитать её?— хохотнул Беттани.

— Более того, это было моей работой несколько лет подряд.

— У тебя странный юмор. Это одно из твоих лучших качеств,— парень хихикнул и потянулся к двери, чтобы выбраться из машины; кажется, его настроение улучшилось.

Оказывается, люди действительно не обращают внимания, когда ты используешь реальные факты вместо юмора. А я-то думал, что никогда не научусь шутить. Не то чтобы я умею делать это сейчас.

Следом за Робертом на улицу вышел и я; Прохор уже ждал нас там, растерянно осматривая место. Мы были перед большим зданием, в котором располагалось само кафе и несколько магазинов. Напротив было несколько домов, вход в которые должен был быть на противоположной стороне. Чуть дальше по дороге был городской парк.

Я растерянно повертелся на месте. Вот так всегда; а ведь я ожидал чего-то более зловещего, как, например, тот склад, куда меня привёз Мори Кента. Но это жизнь, а не детективный роман — место не будет кричать о том, что именно сюда привезли похищенного ребёнка.

— И что мы будем делать?— спросил Роберт. —Я смотрел пару шпионских фильмов, но у меня нет опыта в расследованиях и... ну, во всём таком.

Охранники были расторопнее. Виктор и Евгений (ну что за имена такие? Что в Оясиме, что в России, все едва получается запомнить!) сообщили, что поговорят с работниками кафе; судя по тому, что у них есть зазывали на улице, кто-нибудь мог и запомнить подозрительный автомобиль.

Мы втроём же остались на улице. Я решил пройтись вдоль здания; магазин женской одежды и киоск с журналами меня не интересовали; кроме кафе оставались только целый этаж с книгами и дисками и маленький диагностический центр имени некого Иори.

Давайте зайдём,— предложил я.

Прохор пожал плечами. Роберт же поморщился.

— Врачи? В таком-то месте? Разве неподалёку нет нескольких клубов? Странное место.

— Если стоят, значит, есть и клиенты,— отозвался я. —Хочу узнать, чем они здесь занимаются.

— Я останусь тут,— сказал Роберт. —Не люблю больницы, поликлиники и всё такое...

Махнув рукой, я поднялся по маленькой лестнице, чтобы заглянуть в просторное светлое помещение с белой плиткой на полу. За стойкой сидела девушка в очках: она сосредоточенно печатала что-то на компьютере, но, услышав, как зазвенел колокольчик на дверью, тут же обратила на меня внимание и широко улыбнулась.

— Добро пожаловать! Вы по записи?

Я прошёл внутрь, позволяя и Прохору войти, прежде чем ответить.

— Просто осматриваюсь. Может, и запишусь. Чем конкретно вы тут занимаетесь?

— В этом пункте можно записаться на рентген, МРТ или ангиографию, а так же сдать кровь на анализы, — услужливо сообщила девушка. — Это все услуги, которые мы предоставляем.

Я попытался сделать понимающее лицо. На самом деле местная медицина была для меня тёмным лесом, так что я едва ли понял, что она имеет в виду. Но, судя по всему, это не должно было представлять для меня никакого интереса.

Вдруг одна из дверей распахнулась, и оттуда вылетела грузная женщина в белом халате. Она уставилась на девушку за стойкой и рявкнула:

— Что ты сгорбилась? Улыбайся! Разговаривай с посетителями вежливее!

— Извините, — пискнула девушка, но тут же была перебита.

— Тихо! Даже если это твой первый день, веди себя профессиональнее! Осанка! Ты представляешь самого господина Иоши и его сеть клиник! — затем женщина наконец заметила нас и ойкнула. — Ой! Извините за это представление, господа. Она новенькая, как старшая, я должна её направлять. Чем я могу вам помочь?

— Мы просто присматривались, — выдавил я. — Мы уже уходим. До свидания.

С этими словами я кивнул Прохору и вышел из клиники, слыша за спиной топот мужчины.

Оказавшись на улице, я выдохнул.

— Всякие... медицинские штучки. Вряд ли это может нам помочь.

Прохор ответил тихим вздохом. Маленькая точка сдачи анализов не похожа на место, где могут держать ребёнка.

Ну что?— спросил Роберт, стоило мне приблизиться к нему.

Я махнул рукой.

— Ничего полезного.

Ещё несколько минут мы ждали, когда появятся Виктор и Евгений. Наконец они вышли из кафе (последний почему-то был красным, как рак) и поспешили к нам, чтобы поделиться всем, что узнали. Следом за ними брела девочка, едва ли вышедшая из школьного возраста. Она была в простой рубашке, жилетке и клетчатой юбке, но явно работала в заведении.

— Эта девушка помнит автомобиль! — с энтузиазмом заявил Виктор. — Она сказала, что может что-нибудь вспомнить!

Девочка глянула на меня исподлобья и резко опустила голову, тряхнув своими пышными хвостиками.

— Ну я... я видела кое-что.

— Кхм. Просто расскажи всё, что помнишь, — попросил я и, подумав, добавил: — Мы будем очень за это благодарны.

— Я постараюсь! — смущенно пискнула девочка. — Я раздавала листовки, было только начало моей смены. Часов двенадцать. Эта машина припарковалась и стояла. Недолго! Я не помню, сколько. Может, минут десять или пятнадцать. Это было совсем рядом... Я думаю, что слышала, как плачет ребёнок, но всё быстро закончилось.

Я едва удержался, чтобы не цокнуть. Джун! Мог бы хоть поорать, если нужен живым. Машина с орущим ребёнком запоминается гораздо сильнее.

— Что было дальше?

Девочка опасливо огляделась и сказала шёпотом:

— Из диагностического центра вышел молодой человек в белом халате. Он частенько туда заходит, проводит внутри час или два... обычно по утрам. Я тут месяц работаю, иногда его вижу. Он сел в машину, и они уехали. Больше я ничего не знаю.

— Как выглядел тот молодой человек?

— Ну... высокий. Загорелый, приметный, — неуверенно отозвалась собеседница. — Он всегда в халате...

Девочка уставилась на меня с выжидающим выражением лица.

— Что ж, это было ценно. Ты нам очень помогла, а любая помощь заслуживает награды.

С этими словами мне пришлось расстаться с парой купюр. Левочка тут же сунула их в свою сумку, поклонилась мне и брякнула:

— Спасибо!

После этого она тут же сбежала. Наблюдая, как она спешно удаляется в сторону парка, я мог только покачать головой.

— Значит, молодой человек, имеющий отношение к диагностическому центру... А это место не такое простое, как мне показалось, — я повернулся к Виктору. — Будьте тут завтра. Вы, наверное, и сами знаете, как делать свою работу. Я хочу видеть этого парня как можно скорее.

— Вы... Хотите, чтобы мы похитили человека? — выдохнул Евгений.

Я пожал плечами.

— Они забрали Джуна, мы забираем одного из них... Не делай другим того, что не хочешь, чтобы сделали с тобой.

— Исполняйте, — твёрдо сказал Прохор. — Господин Кикучи прав, мы здесь не просто для мирного разговора с преступниками. Мы уже провалились один раз.

Затем он заговорил на русском; ни слова не понимая, я отошёл на пару шагов, чуть не столкнувшись с растерянным Робертом. И точно — оясимский он едва ли понимал, и всё, что только что произошло, было ему не понятно.

— Какой-то парень, периодически наведывающийся в диагностический центр, сел в машину похитителя, прежде чем они уехали,— коротко объяснил я и кивнул на Виктора и Евгения.— Эти двое должны будут его изловить.

Роберт присвистнул.

— Ух ты! Я не думал, что это будет так быстро,— произнёс он с напускной уверенностью. —Такими темпами Джун будет с нами уже совсем скоро.

— Тебе не нужно в этом участвовать, если это выбивает тебя из колеи. Наверное, ты просто должен оставаться борцом с демонами и не лезть во всё это,— качнул головой я, отмечая, что чем больше времени проходит с тех пор, как Роберт заявил, что бросит все силы на поиски мальчишки, тем меньше в нём уверенности.

Беттани тут же замотал головой.

Я в порядке! Я должен помочь!

Не удержавшись, я закатил глаза.

— Слушай, мне без разницы, что ты наобещал мне возле участка. Чувствуешь себя виноватым? Отдай долг тем, что ты можешь. Ты не детектив и не мой охранник, я не ожидаю, что ты втянешься в поиск. Особенно когда у тебя такое кислое лицо.

— Я правда беспокоюсь за Джуна. Просто... Кажется, я бесполезный идиот, который не может держать своё слово,— выпалил Роберт.— И я постоянно думаю о том, что на месте Джуна могла бы быть моя сестра, и это так меня пугает... Сильнее бедствий!

Как сильно! Никогда не встречал людей, которые вот так сказали бы о себе что-то подобное. Фыркнув, я дал Беттани лёгкую затрещину — исключительно в профилактических целях. На секунду я снова почувствовал себя учителем. И что, что магии? Дерьма в голове много и у людей, магией не владеющих.

— Прекращай! Ты слишком загоняешься. Сам требуешь от себя того, чего никто не просит. Я уже сказал, что думаю по этому поводу. Никогда не думал, что скажу это, но можешь прекратить думать?

Роберт надулся. Вздохнув, я подумал, что в последнее время он занимает у меня не меньше времени, чем мысли о Джуне. Вроде взрослый парень, а за ним нужен глаз да глаз.

— Ладно, я понял. Я попробую перестать,— пообещал Роберт.— Но я никогда не сталкивался с пропажей людей...

— Ты сказал, что перестанешь, секунду назад.

— Окей! Это всё,— Беттани примирительно поднял руки.— О, смотри, русские уже нас ждут!

Кажется, на этот раз он действительно повеселел. Хотя, с Робертом нельзя быть уверенным: в какой раз я поддерживаю его и думаю, что он в порядке? И вообще, это у меня малявка пропал: разве это не я тот, кого нужно утешать?

Подумать только, нужен только один маленький тычок в больное место, чтобы кто-то вмиг стал таким неуверенным.

Мы вернулись в отель; было довольно поздно. Насилу убедив Минори, что я в порядке и точно могу лечь позже (кто старше, я или она?), я дорвался до сети, чтобы узнать больше о клиниках Иори. Результат был ожидаемым: сеть принадлежала некому выдающемуся ученому, сделавшему несколько прорывов в разных областях. Часть информации, перечислявшей его достижения и деятельность, почти не имела для меня смысла, но один факт оказался приметным: Иори был одним из тех, кто рвался изучать демонов и злых духов, пока последние ещё находятся в человеческом теле. Поначалу я не понимал, что в этом особенного, но, как оказалось, заниматься этим просто не принято.

Что за бред?! Учитель и ученик магической башни внутри меня взбунтовались. Иметь под носом таких необычных существ и считать, что в их изучении нет никакого смысла? Ну конечно, а когда этот Иори найдёт лёгкий способ защитить гражданских, все будут удивляться, почему раньше это не пришло никому в голову.

Я мотнул головой — не время сейчас сочувствовать этому Иори.

Было кое-что ещё — ходил слух, что он тесно сотрудничает с некоторыми семьями совета в силу того, что работает над изучением того же, что они должны истреблять. Желтая пресса твердила, что он оказывает членам совета какие-то услуги. Но на всё это нельзя опираться: никаких фактов, и нет даже предположений, что это могут быть за услуги.

Я рассеяно потёр виски, глядя на ночное небо за окном. Ну что за чёрт творится в моей жизни?

Утром надо будет позвонить в поместье Кикучи.

Глава 10

— Набери мне кого-нибудь из Кикучи. Кроме отца, — попросил я, протягивая Минори трубку. Не хотелось иметь дел с Орочи. Да и кто знает, в состоянии ли он вообще сказать что-то дельное.

— Кого? — спросила девушка.

Я задумался, прежде чем буркнуть:

— Кто у нас следующий после главы семьи? Сейичи. Что бы ни происходило, он наверняка в этом участвует.

Минори вздохнула и глянула на часы, потирая глаза.

— Сейчас четыре часа семнадцать минут. Вы спали?

Я махнул рукой.

— Бывало, бодрствовал и дольше. Четыре часа это утро. Набери и возвращайся в постель.

Девушка покачала головой, вяло набирая номер. Вместе с тем она старалась не поворачиваться ко мне, чтобы не показать заспанное лицо. Я фыркнул; как будто она действительно может плохо выглядеть.

— Что на вас нашло? — тихо спросила Минори.

Я пожал плечами. Наверное, смесь нервов и молодого тела породила жуткую бессонницу. Мог бы и отдохнуть, но почему бы не понервировать семейку, пока моего звонка не ждут?

Наконец Минори протянула мне телефон, поклонилась и ушла к себе. Интересно, почему наши комнаты смежные? Да уж, неспроста она вызвалась снимать номера самостоятельно.

Дверь со скрипом закрылась (смазать что ли не могли?), и я остался наедине со своим мобильником. Странная штучка. Тоже самое, как вечно таскать за собой связной артефакт. Разве что магию на него тратить не надо — только деньги. Я плюхнулся в кресло, опасливо ткнул на кнопку вызова, до сих пор боясь ненароком что-нибудь сломать, и принялся ждать, слушая гудки.

— Слушаю, — раздался раздражённый голос на том конце. — Кто звонит в такую рань?!

— Я тоже рад слышать тебя, старший братец, — отозвался я. — Ещё спишь? Тск-тск-тск, не пристало наследнику клана валяться в постели.

После секундного молчания Сейичи выпалил:

— Что за... Сабуро? Какого хрена?!

— Я, кто же ещё. Звоню сообщить, что искренне надеюсь, что ты знаешь, где мой подопечный.

Сейичи сонно рыкнул.

— Ты догадался? Чёрт, Таро...

— Сдал своего подельника, прекрасно. Старший брат, думаешь, вы оба очень умные? Если с головы малявки упадёт хоть один волосок, я позабочусь о том, чтобы ты жалел об этом до конца твоих дней, — пообещал я.

— Что взбрело тебе в голову, мелкая дрянь?!

— Бла-бла-бла. Надеюсь, вы уже готовы к переговорам. Что вам нужно? Или мне нужно поговорить с Таро, потому что за мозги в этом идиотском плане отвечаешь не ты?

— Ты... Если ты такой смелый, явись домой и спроси сам.

Я фыркнул.

— Отлично.

Бросив трубку и выключив телефон, я закатил глаза и вскочил, чтобы отправиться будить Роберта и охрану. Нам предстоит сделать сегодня кучу всего; ещё бы успеть к совету. Когда он там, через два дня? Ещё и завтра нужно встретиться с главой Фукава... Почему всё это происходит в одно и то же время?

Всех едва удалось собрать. Все сонные — не мудрено, учитывая то, что проспали они не больше нескольких часов. Я почувствовал себя странно деятельным — хотелось разобраться со всем как можно скорее и успокоиться.

Что случилось?— спросил Роберт и плюхнулся на мою кровать; он был единственным человеком, не удосужившимся переодеться, поэтому все мы могли видеть его голубую пижаму с самолётами.

— Ничего особенного. Нужно выдвигаться. Вы, — я глянул на Виктора и полупроснувшегося Евгения.— Изловите мне того парня, о котором мы говорили вчера. Расспросите работниц центра, заплатите им. С ним делайте что хотите, хоть кости ему переломайте. Главное, постарайтесь быть не слишком заметными. Я не поверю, что в Токио нет ваших соотечественников — воспользуйтесь их помощью и достаньте моего мальчишку.

Виктор поперхнулся.

— Как мы должны это сделать?!

— Как хотите, так и делайте. Вы сможете, если постараетесь. Я почти уверен, что это будет не так сложно, как нам казалось раньше.

— Вы звучите уверенно,— заметил Прохор.— Могу я узнать...

— Мои братья задумали какую-то гадость, вот и всё. Очевидно, хотят видеть меня чтобы потребовать что-то за Джуна.

Роберт резко поднялся и глянул на меня большими круглыми от удивления глазами.

— Что? С этого надо было начинать! Зачем тогда кого-то искать, если Джун у них?

— Пф-ф. Почему-то я уверен, что это не так. Я в любом случае давно хотел разобраться с этими двумя, просто потому что я злопамятный человек. Но достать Джуна — задача для кого-то ещё. Наоборот, мне нужно рассчитывать на то, что от меня не зависит его благополучие.

Прохор скривился.

— Не думаю, что я понял всё правильно. Вы ведь не собираетесь торговаться?

— Конечно нет. Что за бред? Они всё равно ничего не сделают. Или потребуют что-то, чем я не готов жертвовать. Я поеду в поместье Кикучи с другойцелью.

Прохор и Роберт переглянулись.

— Эм... Поговоришь с ними?— предположил Беттани. —Разнесёшь их в пух и прах, да?

— Я собираюсь их убить. Или хотя бы одного из них — тоже сойдёт.

***

Не то чтобы я держу такую сильную обиду на этих двух идиотов. Но это решит кучу проблем. Например, у Орочи не будет других наследников. Палки мне в колёса будет некому вставлять, портить репутацию носителей фамилии тоже некому...

А самое главное — руки уже чешутся выместить на ком-нибудь накопившиеся эмоции. Что Сейичи, что Таро — идеальные кандидатуры. Да и хозяину моего тела они достаточно насолили, так что должок пора отдавать.

Одни плюсы и никаких минусов. Почему раньше никто не сказал мне, что в этом мире существуют дуэли? Подведу кого-нибудь из братьев к мысли сразиться со мной. На крайний случай, спровоцирую драку и притворюсь, что убил из самозащиты — план менее надёжный, но как-нибудь выкарабкаюсь. Зря я что ли меч с собой взял?

Ну или можно пойти по совсем простому пути и использовать пару бутыльков в моём кармане. Зачем вообще выдумывать сложные пути?

— Можешь не улыбаться?— вдруг попросил Роберт; он поглядывал на меня с тех пор, как мы сели в машину. Прохор тоже этим промышлял, но ему нужно было следить за дорогой, так что его взгляд я замечал на себе куда реже.— Что у тебя с лицом?

— У меня нормальное лицо,— пожал плечами я. — Просто всё это время я не осознавал, как мне хочется прибить кого-нибудь из братьев. Ты поймёшь, когда их увидишь.

— Ну,— Беттани задумался.— Я читаю новости, так что тебя не трудно понять. Но, знаешь, я слышал, что на Кикучи семейное проклятие сумасшествия, так что...

Я шлёпнул Роберта по руке.

— Ты это выдумываешь. Отец Орочи... Кхм, дед был нормальным.

— Я не выдумываю! Эта новость появилась, потому что у последних двух поколений всё плохо... Ой. Прости. Я просто шучу.

Роберт нервно усмехнулся. Я на это лишь покачал головой. Тут ничего против не скажешь — остаётся только надеяться, что когда Джун станет старше, у него не поедет крыша. Снова.

Что-то мне подсказывает, что эта глупость с проклятием безумия хоть и абсолютная выдумка, но может оказаться близкой к правде. Что пьяница Орочи, что его сыновья — все совершенно ненормальные.

— Сабуро?

— Всё в порядке. Я совершенно не против таких шуток,— фыркнул я.

— Извините, что перебиваю,— вдруг заговорил Прохор, поглядывая на экран телефона. Повезло, что мы стояли в утренней токийской пробке — все эти механические штучки и возможность на них разбиться очень меня напрягают. То ли дело кони! —Хватит ли тридцати человек? Это всё, что мы смогли собрать за полтора часа. Поместье Кикучи окружено.

Я махнул рукой, припоминая, что охрана там ужасная, а верных подчинённых там просто ни у кого нет.

— Думаю, нам этого хватит. Может, они и вовсе не понадобятся. Хорошая работа для шести утра.

Прохор благодарно кивнул.

— Шесть утра!— всплеснул руками Роберт. —А мы стоим! Откуда в Токио столько машин?!

Меня, вообще-то, тоже интересует этот вопрос. Видел ли я такое скопление наездников и повозок? Ни разу в жизни. Тут транспорта больше, чем у всех армии королевства вместе взятой!

Прохор буркнул:

— Что удивительного, с такой-то плотностью населения?

Следующие полчаса мы провели молча. Я размышлял. С одной стороны, хотелось сделать это своими руками — придушить Таро; учитывая то, что Сейичи кажется менее умным из них двоих (почему-то до появления на горизонте среднего брата, старшенький сидел молчком), от него и проблем будет меньше. Впрочем, хотелось бы избавиться от обоих и даже не попасть за это в тюрьму.

Я вздохнул. Мы вырвались из пробки, так что ехать оставалось совсем не долго. Особенно со стилем вождения Прохора. Почему-то у меня возникает смутное ощущение, что ездить на такой скорости незаконно.

Наконец машина остановилась у смутно знакомых ворот. Я уже и позабыл, как они выглядят; теперь, оказавшись на пороге «родного» дома, я не чувствовал ничего особенного. Ни чувства принадлежности этому месту, ни особой ненависти или нервной дрожи. Поместье как поместье. А вот внутри меня ждут сплошные змеи.

— Сабуро!

Ну почти. Я уже и забыл о существовании своей тёти, по совместительству наложницы Кикучи Орочи. Рико выскочила из-за маленькой щели в воротах и помчалась ко мне на своих высоченных каблуках, непонятно как вообще на них балансируя. Высокая, статная, с тонкими бледными ногами; аж злость на Орочи берёт.

Хороша, только с мужем не повезло. А мне уж и подавно с тем, что ей я прихожусь кровным родственником.

Тьфу! Опять опять молодое тело думает за меня. Кончится это когда-нибудь или нет? Хотелось бы миновать второй кризис среднего возраста.

— Сабуро, зачем ты приехал? Уезжай скорее! — Рико остановилась передо мной, зачем-то ощупала мои щёки и взволнованно зашептала: — Твой отец в последнее время совсем никакой, а эти двое... Имя твоё повторяли, явно хотят сделать что-то плохое. Опять сломают тебе ноги, и что тогда будет? Совсем же ходить не сможешь!

— Всё в порядке, ничего со мной не случится. А тебе, может, и жить теперь легче будет, — пробурчал я в ответ, делая шаг назад. Странно это, когда молоденькая женщина дёргает твои щёки, будто тебе три года.

— Ну что ты такое говоришь? Сабуро, сейчас не время храбриться! Уж я-то знаю, что они могут натворить...

— Чем ты тут занимаешься, тётя Рико? — раздался голос, подозрительно похожий на мой собственный. Я глянул за спину женщины, моментально узнав Таро, прислонившегося к воротам. Почти моя собственная копия — разве что, старше. Да и стоит признать, что я себе кажусь куда симпатичнее.

— Приветствует меня, как и подобает, а не наблюдает издалека, — произнёс я, не давая Рико заговорить с Кикучи Таро. Пришёл помотать нервы, будто одно его существование и так с этим не справляется. А лицо-то какое гордое!

Таро нахмурился.

— Ну и ну, моего младшего брата будто подменили. Это то, что называют переходным возрастом? Сабуро. Ко мне. Живо.

Я дёрнул бровью, подталкивая Рико к Роберту — ещё один заложник никому не нужен (и как только за ней не углядели и позволили ко мне выйти?). Что за чёрт, он считает меня псом?

Демонстративно осмотревшись, я спросил:

— Мило, конечно, что ты назвал собаку в мою честь, но что-то я нигде её не вижу. И, если ты не помнишь, сколько мне лет, не такой уж ты и хороший брат.

— Как ты смеешь? — скрипнул зубами Таро. — Ты никогда так со мной не разговаривал!

— Когда-то надо было начать. Долго будешь мне зубы заговаривать? Где малявка?

Оскалившись, мужчина толкнул ворота руками, заставляя их немного распахнуться.

— Хочешь поговорить на улице? Идём, поболтаем.

Он поманил меня рукой. В тот же момент Прохор покачал головой.

— Вы уверены?

— Я не буду бояться это, — фыркнул я.— Роберт, вернись с машину с моей тётей. Ей лучше остаться с тобой.

Парень нервно кивнул, уводя растерянную Рико к автомобилю. Я же кивнул Прохору:

— Идём, нечего тянуть кота за хвост.

Следуя за Таро в поместье Кикучи, я задумался о том, где пропадает глава семьи во время всей этой вакханалии. Его было не видать; зато Сейичи маячил неподалёку с весьма угрожающим видом. Будучи довольно крупным человеком, он казался каким-то телохранителем Таро, а не полноценным членом семьи.

Похоже, средний брат намерен подмять всё под себя. Навязчивая идея всё контролировать? Понимаю; но раздражать меня меньше он не стал.

Таро проводил нас в одну из комнат с видом победителя. Помещение было просторным, со столом и несколькими стульями, окном в пол и одинокой вазой в углу.

Как-то... пустенько.

Я по-хозяйски уселся за стол и скрестил руки на груди, наблюдая, как братья делают то же самое. Прохор встал у меня за спиной, прямой и напряжённый, как струна. Таро бросил взгляд на мой пояс с мечом. Затем лениво оглядел Прохора.

— Мало того, что что-то у меня украл, так ты ещё и притащил с собой ещё какую-то крысу, — сморщил нос Таро. — Русский? Удумал связаться с ними, мелкий идиот. Брату на зло? Что ты им должен, весь наш клан?

— Тебя это не касается, — фыркнул я. И что с того? Я ничей не потомок, даже если речь шла бы о наследии Орочи трястись не за что

Ошейник едва заметно сдавил горло. Твою мать! Сказывается то, что души Сабуро нет поблизости; а ведь он моя волшебная таблетка до тех пор, пока я не найду способ избавиться от этой штуки!

Я тяжело сглотнул, для успокоения стискивая рукоять меча. По крайней мере, я знаю, что в поместье Джуна нет; будь он тут, ошейник не начал бы набираться сил и душить меня.

— Что значит, меня это не касается?! Я твой старший брат! — воскликнул Таро. — Не говоря уж о том, что Сейичи наследник клана! Мы твои хозяева!

...

Какие, чёрт их дери, у них отношения с настоящим Сабуро?!

Я поморщился. Не нравится мне это — противно, и хочется поскорее перейти к части, где я даю кому-нибудь по лицу

— Что ты о себе возомнил? — я хлопнул рукой по столу. — Я принадлежу себе, и я уже не часть вашей семейки. Какие права на меня вы имеете, а?

— Сабуро... Кто промыл тебе мозги? — прорычал Сейичи. — Для твоего же блага, остановись сейчас. Тогда мы будем милосердны. Мы всё исправим. Ты больше не будешь думать обо всём... этом.

— Ты должен сдаться и снова стать послушным, если хочешь, чтобы этот твой «младший брат» жил, — поддакнул Таро.

Подозрительно и мерзко. Что они удумали, я даже знать не хочу.

— Вот как? Я понял, — выдохнул я. — Я всё понял.

Мне с самого начала не стоило думать, что я услышу здесь что-нибудь интересное. Я потянулся ко внутреннему карману пиджака, вынимая флакон с духом, врученный Кайоши. В отличие от проститутки из Китая, псевдо-Асами менее осторожна и куда более кровожадна.

Потери? Да кого волнуют потери среди работников поместья? Зато это будет быстро.

— Сабуро, ты слышишь меня? Ты всё равно не сможешь уйти, — усмехнулся Таро. — Эта русская шавка не защитит тебя, и мы тебя не отпустим. Просто будь послушным.

Это что, у него слюни капают?

...

Я не хочу об этом даже думать!

Я резко вытащил флакон, заставляя Прохора вытаращиться на меня в немом удивлении. Конечно — его-то я об этом не предупредил.

Ну, как сбежать от духа и позволить Таро и Сейичи «случайно» умереть, он и сам разберётся.

— Что это? — прищурился Таро. — Весь в отца, пристрастился ко всякому? Ты...

— Дух, — произнёс Сейичи ледяным голосом, вскакивая. Он с грохотом опрокинул стул и потянулся к поясу — туда, где у него висел длинный меч. — Где ты его взял?!

Открывая сосуд, я беззаботно ответил:

— Где взял, там уже нет.

Сейичи не успел ничего предпринять — вязкая, похожая на кровь жидкость вылилась на пол и забурлила, расширяясь и принимая форму, близкую к человеческой.

— Убей Таро, сломай стену и обезвредь Сейичи. Хорошенько наследи, — коротко приказал я, краем глаза замечая, как Сейичи бросается на Асами с обнажённым клинком.

Смело полагать, что противник у него только один. Я мгновенно оказался перед Асами, и наши с Сейичи мечи столкнулись с громким лязгом.

— Маленький ублюдок! — выплюнул Сейичи.

В тот же момент Асами метнулась к потолку и попыталась прыгнуть на Сейичи сверху, полагаясь на странные боевые инстинкты духов. Помогало то, что Прохор послушно застыл, а Таро бездействовал, прижавшись к стене; больше рядом никого не было.

Сейичи был один; достаточно всего раз раз отвлечь его на духа, чтобы отсечь его правую руку одним точным движением. Не ожидал от младшего брата?

Глава 11

Я и не ожидал, что меч так легко разрежет руку Сейичи — прошёл, как по маслу, позволяя ей упасть на землю с глухим стуком; его катана же издала громкий лязг, от которого я чуть было не сморщился. Шок заставил Сейичи застыть, тихо пытаясь что-то из себя выдавить. Он медленно прижал обрубок руки к груди. Кровь заливала его белую рубашку, пока он открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Неизвестно, что в этот момент творилось у него в голове, но реакция очень странная. В последний раз я видел что-то подобное, это было много-много лет назад... И, наверное, это не та история, которую я могу сейчас вспомнить — погружаться в себя в разгар действа было бы ужасно глупо.

— Кто-нибудь! Охрана! — вдруг завизжал пришедший в себя Таро; он смотрел то на валявшуюся на полу руку Сейичи, то на меня, с непонятной эмоцией на лице. Мужчина явно паниковал, но я не мог сказать, действительно ли он напуган тем, что произошло с его старшим братом.

Я фыркнул и схватил оседающего Сейичи за волосы. Он был странно покорным — в глазах у него была пустота, и меня это не на шутку встревожило.

Наконец он взглянул на меня и вдруг метнулся вперёд, намереваясь то ли ударить меня лбом, то ли укусить. Его рот был широко раскрыт — этого хватило, чтобы длинная призрачная рука Асами отсекла ему язык ещё до того, как я приказал ей это сделать. Быстро! Не стоило недооценивать духа; впрочем, неизвестно, сколько ещё она продержится вне своего сосуда, так что пора с этим заканчивать.

— Старший брат был ранен в борьбе со злым духом! — громко объявил я, многозначительно глядя на Прохора и кивая на дверь, за которой уже слышался топот множества пар ног. — Конечно же, молодые носители фамилии Кикучи не хотят, чтобы кто-то из их подчинённых пострадал. Тут мы можем справиться и сами.

— Ложь! Помо-... — Таро заткнулся, когда Асами молниеносно добралась до него и с явным наслаждением пробила его грудную клетку своей когтистой лапой. Всё ещё прислонённый к стене, он начал оседать; его глаза закатились.

— Какая жалость. Неподготовленный средний брат пал в бою. Не повезло, — покачал головой я.

Прохор кивнул мне со сложным выражением лица, подскочил к кряхтящему на полу Сейичи и потащил его к двери — ему всё равно срочно нужен врач, чтобы не умереть прямо сейчас.

Мог бы, конечно, не умирать, но разве я не пообещал ему, что он пожалеет, что вообще ввязался в эту историю? А я свои обещания держу. Хочется отвести душу... и тоненький голосок внутри меня кричит, что я мог бы хотя бы попытаться оставить этого человека в живых.

Новый клан Кикучи звучит лучше, чем наследование старого со всеми его проблемами, а других сыновей у Орочи не предвидится.

— Стена, — я махнул рукой Асами. — Наследи в городе, но никого не убивай. Потом тихо вернись в бутылку. Я знаю, что ты можешь быть тихой, когда захочешь.

Асами оскалилась, но ничего не ответила. Должно быть, потому что без человеческого тела в качестве сосуда она была в своей мерзкой демонической форме, облизывая острые, как бритва, зубы, длинным раздвоенным языком.

Она и форму-то поддерживает только благодаря пропитанному энергией сосуду — без него рассеялась бы дымкой и искала нового носителя, неуязвимая и неосязаемая.

Асами разочарованно оторвалась от Таро — должно быть, надеялась им наесться, хотя у неё и желудка-то нет. Она припала к земле, как лягушка, и прыгнула в стену, чтобы пробить её своей немереной силой. Асами не стала валяться в куче обломков; пока я пытался разглядеть что-то сквозь пелену поднявшейся в воздух пыли, она уже замахнулась и раздробила что-то ещё. Я мог только догадываться по звуку и её смутному силуэту, что происходит.

Она переусердствовала!

Я понял это тогда же, когда осознал, что пора убираться из этой комнаты — такими темпами я буду похоронен под завалами, когда тут всё развалится.

— Стена, а не всё вокруг! — шикнул я, в последний раз оглянулся на тело Таро и бросился прочь из комнаты.

Непонятно, как Прохор увёл отсюда охрану и луг; впрочем, они и сами вряд ли горели желанием рисковать жизнями и здоровьем ради своих хозяев. Должно быть, неприязнь к членам семьи Кикучи заставила их не идти на помощь, а покорно переместиться в безопасное место.

Я едва успел выскочить на улицу и отдышаться, как позади меня что-то громко развалилось. С первого взгляда сказать, что именно это было, я не смог. Для этого стоит сделать круг и оказаться у противоположной стены.

Ну, места, где она была.

Я раздражённо потёр висок. Слушается, да? Кажется, за сотни лет в маленьком бутыльке Асами накопила слишком много энергии и желания что-нибудь разрушить.

Повезло, что всё поместье — комплекс из нескольких зданий.

Я огляделся, выискивая взглядом людей. Они быстро обнаружились — двое охранников, нанятых Орочи, жмущихся где-то вдалеке, и добрый десяток русских. Да уж, с их стороны свидетелей даже больше. Смешно — собирались так, будто нам предстоит какая-то тяжёлая борьба, но планировщики из моих братьев оказались никакие. Другой вопрос, нет ли во всём этом кого-то третьего — где-то же они оставили моего малявку.

— Порядок, — я ответил на немой вопрос одного из приблизившихся русских и указал рукой на здание, где остался труп Таро — теперь уж точно совершенно мёртвый. — Пусть этим займётся хозяин дома. Где Сейичи?

Один из мужчин молча повёл меня к обиталищу семейного врача. Как там его звали? Мне уже и не припомнить. Это был маленький домик прямо у большой стены, ограждавшей территорию поместья; места тут было ужасно мало, да ещё и пускать меня к Сейичи отказались. Мол, состояние у него плохое, да и не закончили с ним, за несколько-то минут.

Я только пожал плечами, взяв с семейного врача обещание пустить меня к нему, когда это будет возможно. Тот был удивлён — судя по его возрасту, работал здесь он давно, а, значит, знал, как здесь обращались с Сабуро. Какая жертва в своём уме побежит встречаться со своим мучителем?

Наконец я понял, что мои дела здесь закончены. Таро мёртв (не то чтобы я долго его знал), Сейичи ранен и не может говорить, и дело остаётся за малым — отыскать Джуна и не опоздать на завтрашнюю встречу. Что может быть проще?

Но стоило мне оказаться совсем близко к воротам поместья, теперь чтобы отсюда уехать, голову пронзила резкая волна боли. Я скривился, заваливаясь на бок. Один из моих охранников едва успел меня подхватить; я кое-как устоял на ногах и процедил сквозь зубы:

— Чёрт... Нужно поспешить.

Со всеми этими заботами о делах Сабуро я совсем позабыл, что моя настоящая цель — выяснить, как снять ошейник. Присутствие Джуна — временная мера, это как проглотить таблетку обезболивающего. Симптома нет, но первопричина осталась.

— Давайте вернёмся к доктору, — предложил высокий телохранитель в тёмных очках на ломаном оясимском.

Я покачал головой.

— В этом нет необходимости.

— Но вы...

— Я сказал нет! Мне лучше знать!

Знаю же, что обычный врач мне ничем не поможет — только время потеряем.

За воротами меня встретил взволнованный (и слегка окровавленный) Прохор, взволнованно говоривший с кем-то по телефону. Завидев меня, он коротко попрощался с человеком на том конце и бросил трубку.

— Вы в порядке? Плохо выглядите, вы пострадали?

— Нет... — мотнул головой я. Взгляд Прохора так и кричал о том, что он мне не верит, так что я брякнул: — Просто кое-что хроническое, приступ не вовремя.

Прохор покачал головой.

— Вам нужно беречь себя. Его Светлость головы нам поотрывает, если с вами что-то случится.

«Конечно, поотрывает, — фыркнул я. — Столько денег во всё это вложить, только чтобы я помер, ну и шутка».

— Ладно, как там те двое? Виктор с Евгением на связь выходили?

— Вы хотите поговорить об этом прямо сейчас? — с сомнением спросил Прохор.

— Да, Сабуро, ты хочешь поговорить именно об этом? Может, о чём-то ещё? — вдруг из-за спины Прохора выскочила Рико, сердито скрестившая руки на груди. Роберт, стоявший в паре метров от нас, криво улыбнулся и пожал плечами. Да, иногда сердитую женщину сложно удержать. — Сабуро! Что происходит? Ни слова родной тёте, а сам ввязался во что-то опасное! Что то были за звуки? Тебе ничего не сделали? Что там произошло?

— Тише, не столько вопросов сразу, — я взмахнул руками. —Тётя Рико, я в порядке! Тебе не о чем волноваться. В процессе переговоров в поместье проник злой дух, вот и всё.

— Вот и всё?! — выпалила женщина. — Что это значит? Боже мой! Он мёртв?

— Нет, сбежал в город, — пожал плечами я. — Думаю, будет лучше, если я скажу тебе сейчас. Таро мёртв. Сейичи сильно пострадал.

Рико побледнела и отступила на пару шагов, ошеломлённо хлопая глазами.

— Как же так... — выпалила она и вдруг поддалась вперёд, чтобы впечатать моё лицо в свою грудь. — Я так рада, что ты не пострадал!

— Да, — я попытался вырваться из её стальной хватки. — Спасибо, тётя Рико. У меня ещё есть дела, но... ты хочешь поехать с нами?

Женщина покачала головой.

— Не думаю, Сабуро. Я всё ещё принадлежу этому дому... да и много ли тут ответственных людей, кроме меня? Кто-то должен за ними приглядывать.

Я фыркнул. Будто кто-то действительно ей подчиняется; выдумывает причины остаться, потому что знает, что не сможет уйти.

— Тогда береги себя. Свяжись со мной, если что-нибудь случится, — попросил я, зная, что совершенно забыл о Рико, оставив её здесь, хотя она так пеклась о настоящем Сабуро. На секунду возникла мысль рассказать ей, кто я на самом деле, но я быстро её отмел — к такому удару она точно пока не готова. И вряд ли вообще когда-нибудь будет.

Наконец я оторвал от себя Рико. Та похлопала меня по голове — стоит признать, ноги у неё длинные, а каблуки высоченные, так что рядом с ней я ощущал себя очень низким, — и сказала:

— Не ввязывайся ни во что опасное. Я всё ещё надеюсь, что ты нормально мне всё объяснишь... но если сейчас у тебя нет на меня времени, то так тому и быть.

С этими словами она направилась обратно в поместье, где вовсю шумели люди: бегали туда-сюда, оценивали повреждения и пытались понять, что теперь делать. Прежде чем скрыться за воротами, Рико помахала мне рукой. Я сделал тоже самое.

На самом деле я не чувствовал никакой привязанности к этой женщины, потому что мы не были настоящей семьёй, но почему-то мне не хотелось её расстраивать.

Я повернулся к Прохору.

— Ну что, теперь время поговорить? Как там продвигается?

— В процессе, — покорно сказал мужчина. — Они подкупили работницу, чтобы узнать, во сколько тот парень явится в диагностический центр. Сказали, должны схватить его к полудню. Пока им нечего вам предложить... Я бы осмелился попросить вам отдохнуть до этого времени.

Он смотрел на меня с легким прищуром глаз; я знал, что Прохор хочет поговорить о чём-то ещё — о чём-то довольно очевидном.

— Садись в машину, — махнул рукой я и повернулся к Роберту. —Прости, но тебе придётся ехать в другом автомобиле. Нам нужно кое о чём поговорить... Я тебе доверяю, но это разговор на другой раз.

Беттани вымученно улыбнулся.

— Не понимаю, что происходит, но раз уж ты так говоришь... Ладно уж. Хотя, я бы хотел знать, что это был за грохот и крики. В другой раз так в другой раз.

С Робертом всегда было легко договориться — он быстро согласился оставить нас с Прохором наедине и уболтал кого-то из русских впустить его к себе.

Я молча устроился на переднем сидении. Прохор тоже молчал, пока заводил машину. Мы не произнесли ни слова, пока не оказались на почти пустой трассе, которая вела в сторону Токио. Заперты в этой маленькой жестяной повозке мы надолго, учитывая то, что мы очень неудачно остановились в отеле на другом конце города. Так что и времени поговорить у нас вагон.

Прохор глянул на меня с сомнением и наконец произнёс:

— Могу я задать вопрос?

— Конечно, — позволил я. — Хотя, мне казалось, твой род деятельности учит не задавать вопросы, разве не так?

Прохор пожал плечами.

— Мне всегда говорили, что я слишком часто нарушаю правила. Но я всё равно держусь на своём месте.

— Ты не идёшь против приказов, но ты очень болтливый, — весело сказал я. — Ну? Что там с твоим вопросом?

Мужчина прокашлялся.

— Я не могу подвергать сомнению ваши действия, но... Когда вы сказали, что собираетесь убить их, вы в самом деле не планировали проводить переговоры?

— Да, — спокойно отозвался я. — Я был с вами честен. По крайней мере, от Таро нужно было избавиться. Мне не понравилось, что всё это случилось именно тогда, когда он вдруг очутился в Оясиме. Мог бы учинить ещё что-то. Да и на кой с ними говорить? Парочка странных людей, которые не пойми зачем хотят моего послушания. Они мне противны.

— Вот как, — протянул Прохор, не отрывая взгляда от дороги. — Но... с каких пор у вас есть злой дух?

— Что значит с каких пор? Тогда...

— Да, в Китае вы получили бутылку. Но у меня хорошая память — я знаю, что тогда сосуд был другим, и его содержимое должно было иметь другой вид. Тот дух вовсе не был таким сильным, как этот.

Я вздохнул.

— И откуда ты взялся такой дотошный?

— Вы можете не отвечать, — буркнул Прохор.

— Ты слишком любопытный.

— Любопытство — не порок.

— Но опасность. Однажды это сыграет с тобой злую шутку, — вздохнул я. — Это был подарок, вот и всё. Знаешь, я искренне надеюсь, что ты будешь держать язык за зубами. Мне не нужно, чтобы кто-то знал, что я натравил злого духа на своих братьев, хотя теперь даже не претендую на их долю наследства. И под «кем-то» я имею в виду кого угодно. Было бы грустно не получить из-за этого печать.

Прохор тяжело выдохнул и невозмутимо ответил:

— Боюсь, у меня есть начальство помимо вас. Как я должен утаить это от Его Светлости?

Что ж, Кирилл Антонович проблем мне не доставит — я почти уверен, что он закроет на это глаза, пока это не приносит ему проблемы. К тому же, мои разборки с семьёй вообще не его дело; в крайнем случае, как-нибудь вывернусь.

— Ладно уж, делай, как знаешь. Но я надеюсь, что дальше это не уйдёт.

Прохор показал мне большой палец.

— Конечно! Вы можете не беспокоиться, я не сплетник. Ну, не совсем сплетник. Важного не разболтаю — думаете, почему меня ещё не уволили? В работе я хорош.

— Верю на слово, — я вяло откинулся на спинку сидения.

Мягкая, как подушка ; в этот момент я понял, как устал. Наверное, мне действительно нужно немного отдохнуть. Уже и глаза сами собой закрываются.

Да уж, начинать день в четыре часа утра — явно не моё. Стоило усвоить это ещё десяток лет назад.

Я позволил себе провалиться в сон; учитывая то, как гудела моя голова, это было не так-то просто, но устала взяла верх в этой борьбе — совсем скоро я спал, как убитый, и мой сон был необычайно спокойным. Для последних нескольких недель это кажется чем-то удивительным — я так часто нервничал и о чём-то думал, что даже во сне меня преследовали какие-то образы и нервозность.

Сейчас же я плавал в странной пучине спокойствия, и меня ни смущала ни головная боль, ни сидячая поза или езда по шумным улицам Токио.

Тепло, спокойно и приятно.

Но всё хорошее не может длиться вечно. Не знаю, сколько я спал, но казалось, будто прошло всего несколько минут, прежде чем меня растолкали. Я недовольно поморщился, понимая, что лежу в постели, заботливо перенесённый сюда из машины.

И даже одеяло кто-то подтолкнул. Ну это явно работа Минори — вот уж кто промышляет чем-то подобным. Она служанка или заботливая домохозяйка?

— Ну что? — недовольно пробурчал я и разлепил глаза. — Сколько сейчас времени?

— Полпервого, — я услышал тихий голос Минори. — Просыпайтесь, господин! Господин Трофимоф-ф сказал, что какое-то ваше поручение выполнили! Привезли какого-то мальчика, связали и оставили в соседней комнате.

Глава 12

Наспех пригладив топорщащиеся волосы, я ворвался в соседнюю комнату, где уже вовсю шёл допрос. Минори мудро осталась снаружи; я же уставился на Прохора, приставившего к голове парня пистолет.

Тут стоит поговорить о самом парне. Он был привязан к стулу и обладал весьма заметным фингалом под глазом. Молодой, едва ли старше моего тела на вид (или даже младше), он был поразительно высоким. Одет был в светлую одежду и белый халат. Видок у него был нервный, но он старательно храбрился. Впрочем, и разговаривать с Прохором он не собирался.

— Прохор, что ты делаешь? — спросил я, заставляя мужчину обернуться.

Евгений и Виктор тоже подняли головы и уставились на меня с извиняющимися взглядами.

— Мы пока ничего не выяснили, — выдохнул Виктор. — Молчит.

Вот, что бывает, когда поручаешь что-то молодым людям.

— Конечно, молчит, — фыркнул я. — Он же знает, что нужен вам живым. Вы ему пальцы начните ломать, вот тогда дело пойдёт.

Парень пискнул. Прохор же подавился воздухом и закашлялся.

— Что, прямо здесь?

Я закатил глаза.

— Ну сами разбирайтесь, я тут что ли исполнитель? Ладно, — я приблизился к парню, привязанному к стулу. — Смотри, без пальцев жить сложно, но возможно. Тебе как больше нравится, с ними или без? Как звать?

Парень замялся. Я многозначительно дотронулся до мизинца его правой руки.

— Я Горо...

Я глянул на Прохора и подёргал бровями. А я ещё даже ничего не сделал! Боль пугает сильнее, чем быстрая и, вроде как, безболезненная смерть.

Прохор вздохнул.

— Знаете ли, моя работа в основном немного... противоположная.

— Да-да, считай, что это часть защиты Джуна, — отозвался я. — Эй, Горо, ты ничего не хочешь мне сказать? Например, о моём глупом маленьком брате, а?

Горо замотал головой из стороны в сторону.

— Я не могу!

— Значит, не хочешь, — вздохнул я. — Ну, ты просто мальчик, куда тебе терпеть пытки. Ты либо расколешься и останешься без нескольких пальцев или ещё что похуже, либо будешь целым и даже получишь немного денег. Ну, какой вариант нравится тебе больше?

Парень опустил глаза, и его нижняя губа опасно затряслась. Я сглотнул. Чёрт! Так напоминает этих глупых учеников, которым я имел несчастье преподавать!

С другой стороны, в ещё более ранние годы моей жизни на передовой встречались рекруты его возраста. Не маги, конечно, но и из убивать приходилось. На этот счёт у меня смешанные чувства. Но этот Горо определённо больше похож на ученика.

Я вздохнул. Нечего жалеть мальчишку — похитителей детей, клонов или нет, я вообще не жалую. Насмотрелся на таких: то для ритуалов им надо, то магию высасывать, то просто в рабство. Как говорится, нужно делать так, чтобы жизнь следующего поколения была лучше, чем твоя. Сначала это входило в мою работу учителя (уж о войне и говорить не стоит), затем — почему-то! — было связано с трудом архимага, потому что нелегальные делишки частенько связаны с нанесением вреда молодому поколению.

А теперь, вот, избавляю мир от одного похитителя маленького клона. Доброе дело, можно сказать.

— Я не буду говорить. Госп- мне доверяют! — принялся упрямиться Горо.

Надеясь разговорить его по-хорошему, я закатил глаза.

— Кто там тебе доверяет? Ты наверняка мальчик на побегушках — о доверии и речи быть не может. Подумай хорошенько, ты нужен кому-то, потому что ты делаешь свою работу, или просто потому что ты — это ты? Вытаскивать из передряги тебя никто не станет, так что и ты этого делать не обязан.

Горо опустил глаза и принялся мотать головой. Трудный ребёнок!

— Я обязан! Можете ломать мне пальцы!

Я дёрнул бровью. И долго продержится эта решимость? Что-то мне подсказывает, что нет. Глаза у мальчишки бегают, губу он прикусил и сам весь трясётся. Стоило Прохору двинуться к нам, я остановил его одним взглядом. Рано, очень рано — можно попробовать и разговорить глупого мальчишку.

С возрастом я стал мягким, да?

— Ну и что он для тебя сделал?

Горо глянул на меня с недоумением.

Я повторил вопрос:

— Что он для тебя сделал, если ты чувствуешь, что задолжал ему? Накормил в плохие дни, дал денег, работу? Что? Думаешь, то, что он сделал для тебя, стоит больше благополучия маленького мальчика? — надавил я, зная, какими чувствительными могут быть подростки. — Ты в самом деле так считаешь? Сколько ещё детей ты убьёшь, чтобы отработать этот воображаемый долг?

Горо икнул.

— Я никогда никого не убивал! Не говорите так!

— О? — я фыркнул. — Значит, если ты помогаешь, но не видишь результат, значит, ничего не случилось? Глупый мальчик. Ты не можешь игнорировать всё, чего нет перед твоими глазами.

— Но я... Я только следу за экспериментами, я даже людей не вижу! — воскликнул мальчишка. — Я правда не делал ничего плохого! Если у меня есть возможность работать и учиться, почему я должен отказываться?

— Хм? Значит, учёба? Что, без покровителя никак? Знаешь, я ведь тоже могу устроить тебя куда-нибудь, да только без всяких сомнительных услуг. Что, сейчас ты откажешься, сославшись на то, что тебе от меня ничего не надо? Сначала подумай, будет ли это хоть сколько-нибудь хорошей идеей.

Конечно, это заставило Горо колебаться. Я сделал последний ход:

— Со сломанными пальцами ты будешь бесполезен и тебя наверняка выкинут. Особенно если я позабочусь о том, чтобы они никогда не срослись правильно. А вот с развязанным языком ты и здоровым останешься, и от учёбы отказываться не надо будет. М? Как тебе больше нравится?

Горо колебался. Как и все в его возрасте — не девчонка, конечно, но он и не был взрослым мужчиной, чтобы его закаленный характер позволял ему игнорировать мои речи. Да и мир этот такой... добренький, что ли? Сложно представить, чтобы все местные дети начинали работать ещё до десяти лет, чтобы в семье была еда да дрова на зиму. Все тут мягче, чем люди, которых я когда-то знал.

— Ну? — я сжал мизинец мальчишки. — Последний шанс ответить.

Горо сглотнул, настороженно глядя на мои руки. Затем зажмурился, будто позволяя мне делать всё, что я захочу. Я пожал плечами. Глупый, какой же глупый мальчик!

Мизинец хрустнул. Виктор зажал рот мальчишки сложенным в несколько раз полотенцем, чтобы шум не было слышно по всему отелю.

Точнее, истеричный крик боли. Да, ощущение, не из приятных. Нервишки у Горо оказались сильнее, чем я думал: он быстро взял себя в руки, сжав челюсти до скрипа, и посмотрел на меня покрасневшими глазами, которые непроизвольно слезились. Мальчик весь побелел, и его трясло; в конце концов, как я и думал, он не выдержал и воскликнул:

— Простите! Я... Я скажу!

Я фыркнул. Проще простого — это тебе не вражеский генерал, а обычный мальчишка, который думал, что его никогда не затронут проблемы, в которые он ввязался. Сжалившись, я дотронулся до руки Горо, чтобы использовать приём, который я однажды вычитал — от вливания маленького количества энергии, воздействующей на рану, боль должна была поутихнуть.

— Ну во и всё, — я улыбнулся, пытаясь поймать бегающий взгляд Горо. — Теперь-то мы с тобой поболтаем, да?

— Я... Я могу дать вам адрес, я знаю, где ваш мальчик! Он у господина Иори!

— Иори? — переспросил я. — Это ещё кто такой? Давай-давай, рассказывай всё.

— В-врач. Учёный. Очень выдающийся человек! — выпалил Горо. — Он работает со многими в-высокопоставленными людьми!

Хмыкнув, я попытался представить, как среди этих «высокопоставленных людей» могли затесаться Таро и Сейичи. Признаться, не получилось — как ни крути, ничего глупее я в жизни не слышал.

— Ну и? Что заставило его работать с людьми, которые носят фамилию Кикучи? Это же позорище, — хохотнул я. — Давай, выкладывай.

— Это...

— Ещё мизинец?

— Я скажу! Г-господин Иори сначала не соглашался... Ой...

Ой? Не нравится мне, когда люди издают такие звуки с лицами, полными шока и удивления.

— Говори уже.

— Ну, был один экспериментальный образец, который его заинтересовал... Я думаю, господин Иори хотел исследовать вашу энергию. Поэтому он и приказал достать вашего брата...

Значит, притворился, что работает с идиотами, чтобы добиться своих целей. Видимо, он с самого начала не собирался делать то, что они хотят.

— Я же по лицу вижу, что ты знаешь больше. Копаешься в делах своего Иори? Смелее же, говори.

Горо сглотнул.

— Понимаете... У господина Иори есть предположение, что ваша энергия отличается от стандартной энергии оммёдзи. Предполагается, что она отчасти... Мёртвая. Мы извлекли образец с перенасыщением вашей энергией. Вместо стандартного самоуничтожения он... Начал процесс обращения в что-то среднее между демоном и человеком. Такого не бывало раньше! Господин Иори был очень заинтересован, так что решил... заполучить вас для новой научной работы.

Я заторможенно моргнул. Ну и п... просто невообразимое происшествие. Мёртвая энергия, да? Должно быть, это как-то связано с тем, что душа-то моя взята из очень даже мёртвого тела. С Сабуро-Джуном ситуация тоже странное. Если телом завладела чужая душа, может ли оно быть таким же полноценно живым, как и раньше? И я сейчас не о физическом — энергия же не только от тела зависит, но и от того, что это тело наполняет.

Странная ситуация, но становиться лабораторной крысой мне почему-то очень не хочется. В моей жизни, конечно, всякое бывало, но эта перспектива звучит ну очень плохо.

Скривившись, я выпалил:

— Что творится с моей жизнью? Тьфу! Прохор, принеси-ка бумагу да ручку, — я махнул рукой мужчине, тут же потянувшемуся ко внутреннему карману пиджака. — А ты, Горо, сейчас быстренько расскажешь, как пробраться в здание, где находится Джун, и где, собственно, держат моего малявку.

— Я не...

— Я знаю, что ты всё знаешь, — глаза закатились сами собой. — Только не придуривайся. Выдашь всё и будешь жить. Обманешь меня, и результат будет противоположным. Сам понимаешь, не сейчас же тебя отпускать. Да ты не трясись, как лист осиновый! За тобой присмотрят, подлатают — будешь, как новенький, и надо-то всего ничего: только быть хорошим мальчиком и не лгать.

С этими словами я кивнул Прохору, передавая всю работу ему, и вышел из комнаты. Злой, уставший и нервный. Почему? Сам не знаю — настроение в последнее время ни к черту, так ещё и проблемы лезут и лезут со всех щелей. Последняя пара недель кажутся такими долгими, будто настоящая вечность — а ведь ещё недавно дни проносились так быстро, будто бы и вовсе мимо меня — я мог и не замечать, как сменялись месяцы.

Так ощущается внезапное омоложение? Что ж, я надеюсь моя пенсия будет долгой и приятной. Если я до неё доберусь.

— Господин? — Минори мигом оказалась передо мной, оглядывая меня с ног до головы. — Вы в порядке? Вам бы отдохнуть...

Я махнул рукой. Отдых? Молодостью надо пользоваться по полной — расправлюсь с делами, и будет мне отдых.

— Не беспокойся. Есть ещё дельце... Что со встречей по вопросу продажи земли?

— Завтра нужно будет выехать в пять, — сообщила Минори. — Что вы собираетесь делать теперь?

— Теперь? — я вздохнул. — Надо ещё придумать.

Иори, Иори...

Спустя некоторое время меня отыскал Прохор. Горо оказался полезным малым: знал о так называемой больнице Мотояси он много, видно, что часто там бывал. За эту услугу я наказал вызвать ему врача да принести воды, но из виду не выпускать — пусть ещё побоится. Может, пригодится ещё живым.

Прежде чем Прохор ушёл, я попросил:

— Давайте провернём то же самое, что и утром. Это Иори наверняка уже знает, что Горо куда-то делся — лучше не давать ему времени что-нибудь придумать. Возьми кого-нибудь понадёжнее для проникновения в больницу Мотояси, пока я буду отвлекать Иори. Не думаю, что охрана там настолько хорошая, что можно будет провалиться.

Прохор дёрнул бровью.

— Думаете, мы сможем беспрепятственно забрать Кикучи Джуна и уйти?

Я мотнул головой.

— Это идеальный вариант, но если нет... Нам лучше быть на связи. План Б — устроить переполох, чтобы Иори не мог уследить за всем одновременно. Устройте поджог, захватите взрывчатку... Я же не должен давать советы кому-то вроде тебя? И сам, наверное, знаешь.

Прохор вздохнул. Ему не нравится поспешность моего решения — это видно невооруженным взглядом. Но и мне не нравится нарастающий гул в голове; хотелось бы вернуть всё в норму, пока я не свихнулся, или пока ошейник не решил, что самое время снова начать болтать. В конце концов, Джун должен быть рядом со мной, пока я не найду способ избавиться от этой проклятой железяки — тогда-то это тело станет моим, и я наконец почувствую, что моя жизнь принадлежит мне.

Поклонившись, Прохор пробормотал себе под нос что-то вроде: «Я сейчас же этим займусь». Затем он вышел из моего номера; я же плюхнулся на стул, чтобы подумать, что я вообще буду делать с Иори. И откуда вообще мог взяться человек, в котором была моя энергия?

Стоит вернуться к тому, что предшествовало моменту, когда я свалился с перенасыщением. О Роберте можно и не говорить. Значит, сначала я подцепил эту дрянь, как-то впитав энергию Мори Кенты — это очевидно, учитывая то, как после этого увеличился мой резерв. Но что было после?

Я прикусил губу.

Игараши дал знак кому-то, стоявшему у меня за спиной. Тут же в поле моего зрения вышел мужчина, держащий предмет, который было бы сложно не узнать. Пила.

Впрочем, она была опущена на пол, когда подчинённый Игараши опустился передо мной на колени и вытащил из кармана пару ремней. Ну вот и твоя долгожданная инвалидность, Мёбиус, ты доигрался.

Ну и что было потом? А потом, кажется, я ударил его — разумеется, не без духовной энергии. Кажется, помимо того мужчины, я не использовал энергию ни на ком ещё. Мог ли это быть он?

Я потянулся к всезнающей книге, нетбуку Минори, лежащему на столе. Затем быстро набрал слова «тюрьма» и «Игараши», прежде чем увидеть кружок загрузки. Кто придумал эту штуку? Как раздражающе.

Надеюсь, я что-нибудь найду. В конце концов, в своё время я и сам был тем, кто должен был обрубать молву о любых странных происшествиях на корню.

Впрочем, первый заголовок меня порадовал:

«Происшествие при задержании банды якудза Игараши! Взрыв в изоляторе в Сайтаме!»

Желание потереть переносицу и заварить каких-нибудь успокаивающих трав стало особенно сильным. Почему-то хотелось сказать: «Я так и знал!». Одна беда, сказать-то кроме себя и некому.

Схожу хоть за чем-нибудь крепким... И я говорю о горькой жиже, называемой кофе, а не алкоголе — дурак я что ли пить, когда не надо?

Стоило мне проскользнуть за дверь и очутиться в коридоре, как мой взгляд наткнулся на стоявшего вдалеке Роберта; опираясь на приоткрытое окно, он разговаривал с кем-то по телефону. Явно на английском: я понимал только редкие слова и фразы (Сабуро, в своё время ты мог бы хотя бы хорошо учиться!), но речь парня была настолько беглой, что всё сливалось в кашу.

Через пару секунд — я и нескольких шагов не успелпройти, — Роберт бросил трубку и окликнул меня.

Эй, куда ты там собрался? Сам, значит, занимаешься не пойми чем, а я рассказываю твоей милой тёте, хорошо ли ты ешь?

Я резко застыл, прежде чем повернуться к Роберту.

Ты что?

Улыбаясь, Роберт сунул руки в карманы своей огромной кофты и пожал плечами.

— Ну, знаешь, я обменялся номерами с мисс Минами. Она, оказывается, такая приятная в общении! Много о тебе спрашивала. Почему ты ей не звонишь?

Я прищурился. Что за..? О нет-нет-нет, Рико молодая женщина, хоть и приходится настоящему Сабуро тётей. Красивая, добрая, замужем за каким-то мерзким стариканом явно не по большой любви...

— Роберт,— твёрдо сказал я. —Если ты хотя бы подумаешь стать моим дядей, я тебя убью.

Беттани хихикнул.

— Что, заволновался? Хе...

— Что за «хе»? Хватит улыбаться — ты уже одной ногой в могиле!

Глава 13

Я вышел из машины. Больница за городом — место, по общему признанию, жуткое и неприятное. Припоминаю, как в дни моей болезни Акира заставил меня смотреть с ним фильм ужасов, очередную выдумку любителей искусства этого мира. Но искусством то, что предстало передо мной на экране, я никак не могу назвать. Злые трупы-медсёстры и куча монстров, которые когда-то были пациентами? Бр-р...

Ну вот и эта больница выглядела так, будто тот фильм сняли прямо в ней. Мы остановились у кованных ворот; здесь был скудный полузаросший сад и неухоженные каменные дорожки, а здания больше напоминали бетонные коробки. Окон было очень мало — я видел не меньше четырёх зданий, стоявших друг рядом с другом, а окна можно было пересчитать по пальцам.

Я оглянулся на Роберта. Тот стоял позади меня, потирая ухо, в которое было вставлено переговорное устройство. Знать не знаю, как эта адская штука называется — очередное достижение местной науки. Ужасно скучаю по магии, а даже поколдовать не могу; между прочим, я уверен, что наложить заклинание было бы гораздо проще и удобнее. Уж лучше, чем совать человеку в ухо не пойми что.

Что-то не так?— спросил Роберт. —Я так волнуюсь! Я прямо как шпион из приключенческой истории!

— Да ты сам — ходячая приключенческая история,— фыркнул я. Затем осмотрел свой конвой: четверо высоких мужчин в черных костюмах выглядели довольно надёжно. Не менее надёжно, чем те, кого сейчас не было видно. —Идём. Быстрее начнём, быстрее закончим.

Роберт показал жест рукой, очевидно, означавший согласие. Я позволил одному из охранников подойти к воротам и отыскать звонок. Звук был отвратительный; стоит признать, этот писк хотя бы заставит тех, кто находится внутри здания, обратить внимание на гостей.

Я снова повернулся к Роберту. Тот показал мне большой палец.

— Всё окей, не беспокойся. Недавно отчитались, говорят, охрана никакая.

— Конечно,— хмыкнул я. —Кому понадобится защищать это местечко от кого-то вроде нас...

Вдруг ворота со скрипом начали открываться. Хотелось бы подумать, что механические, но первым, что пришло мне в голову, было колдовство. Я рассеяно мотнул головой. Нашёл время!

Нас никто не встречал. Вопиющая неосторожность, но учитывая то, что весь путь от ворот до входа в главное здание я чувствовал на себе чей-то взгляд, за нами явно наблюдали. Я с любопытством огляделся, но не заметил ни одного человека; разве что, занавеска небольшого окна где-то на последнем этаже дёрнулась, будто там кто-то был.

Наблюдаешь, Иори? Ну смотри, как твой глупый план рушится. Тоже мне, выдумал — врач подался в хитрецы и похитители.

Мы добрались до большой железной двери; видок у здания был тот ещё, но Иори явно не заботился о красоте. Мальчишка Горо описал его, как человека, больше всего ценившего результат, а не внешний вид. Но тот мог наплести о характере Иори чего угодно. Через смесь подросткового восхищения и благодарности можно было увидеть, что Горо толком не знал своего благодетеля.

Внутри было холодно — в основном от сквозняка, гулявшего по коридорам. Пустой камень, редкие серые ковры и железные двери — вот, что представляла из себя больница Иори. Людей здесь было почти не видать — изредка пробегали личности в белых халатах, да и только. Низкая женщина с тугой причёской и очками вызвалась проводить нас к Иори — мы явно не были нежданными гостями, судя по тому, что нашему присутствию никто не удивился.

Нас проводили не в его кабинет. Это было какое-то другое помещение — безусловно, оно напоминало обиталище Иори, но мы даже не поднялись выше первого этажа. Я бы сказал, кабинет для приёмов тех, кого принимать очень не хочется.

Я сел на кресло перед столом, заваленным бумагами, которые явно давненько никто не трогал. Двое охранников встали позади меня. Ещё двое у дверей; мы были гостями, но проявлять больше уважения, чем я готов из себя выдавить, я не собирался. Роберт стоял чуть поодаль. То ли ждал передачу от Прохора, то ли осматривал какие-то сертификаты, висевшие на стенах в рамках.

— Господин Иори сейчас подойдёт, — сообщила женщина в очках, прежде чем скользнуть за дверь и исчезнуть.

Я принялся ждать.

Иори не отличался пунктуальностью. Я в своё время тоже подолгу игнорировал посетителей — теперь понимаю, каково быть одним из них. Хозяин здания решил объявиться, только когда я от скуки начал читать почти не имевшие для меня смысла медицинские тексты. И дело не в моей вопиющей глупости — неужели он думал, что никто из его посетителей никогда не видел этот тип витиеватого, совершенно ужасного текста, который призван только занимать место на бумаге и сохранять видимость работы?

Уж я-то, успевший побывать и учителем, и архимагом, успел на него насмотреться.

— Простите за ожидание, — дверь приоткрылась, и из коридора раздался совершенно неискренний голос, предположительно, самого Иори. Затем он прошёл в кабинет, совершенно обычный мужчина со слегка красноватыми глазами, щетиной и уставшим видом. Не то чтобы это заставляло его казаться несчастным — напротив, он выглядел каким-то перевозбуждённым. — Вообще-то, я не ждал гостей, но раз уж вы зашли, было бы неприлично развернуть вас у порога. А вы..?

Я улыбнулся.

— Неужели вы меня не узнаёте? Мне казалось, я похож на своего брата, как две капли воды.

Иори обошёл стол и опустился на жёсткое на вид кресло, обтянутое кожей.

— Ваш брат? Понятия не имею, кого вы имеете в виду.

— Ах, я понимаю. Вы учёный, а не интриган — вести переговоры вряд ли один из ваших талантов, — задумчиво протянул я. — Наверное, сложно догадаться, что играть в дурачка уже поздно. К сожалению, связаться с Кикучи Таро вы можете только на том свете, доктор Иори, поэтому почему бы не поговорить со мной?

— Значит, он умер. Искренне сожалею. Как жаль, что он оказался настолько бесполезным, что даже не выполнил свою часть работы. Меня удивляет то, что передо мной сидит человек, который должен был легко сдаться и стать послушной маленькой собакой.

— Не стоит сожалеть о Таро. И знаете, люди не всегда такие, какими их описывают некоторые... субъекты, — махнул рукой я. — Глупый вопрос, но я полагаю, что вы не настроены на обмен?

Иори прищурился.

— Обмен?

— Вряд ли у вас много загадочно пропавших работников. Мальчик на мальчика. Плохое условие?

— Горо не настолько ценен, — фыркнул мужчина. — Даже если вы предложите мне кучу денег в придачу, я не соглашусь.

— Очень жаль, — вздохнул я. — Это была бы отличная сделка. Скажите, вы действительно надеялись, что эти двое притащат меня к вам? Человек вроде вас не должен надеяться на других. Но больше этого мне интересно, что именно вы собирались со мной сделать?

— Я могу показать вам. Разве не любопытно? — предложил Иори. — Или вы не доверяете своей охране? Столько народу — в моём кабинете даже стало немного тесно.

— На такое предложение согласиться не могу, — я хмыкнул.

— Очень жаль. Вы многое упускаете. Между прочим, я собирался начать с исследования вашей необычной энергии. Тогда я стал бы ближе к разгадке происхождения демонов... но потом я совершенно случайно узнал, что ваш младший брат — даже не живой человек. И вдруг мне стало интересно: где вы взяли душу, чтобы поместить её в сосуд, совпадающий с вами настолько, что вы даже не можете быть братьями? Знаете, обычно стопроцентного совпадения генов просто не бывает... а вы, я полагаю, клоны.

— Я бы спросил, где вы взяли мой генетический материал, но на самом деле искренне не хочу знать. А так... Семейные дела, — пожал плечами я. — Разве вас это касается? Отдайте мне мальчика, и я забуду об этом, а? Попробуем по-хорошему?

Иори оскалился.

— Думаете, я хочу по-хорошему? Вы вошли в мою больницу — больше вы из неё не выйдете, Кикучи Сабуро.

Тут же моя рука опустилась на рукоять меча. Охранники мигом повынимали оружие, наставив его на Иори. Тот усмехнулся:

— Хотите застрелить меня? Тц-тц-тц, вы даже не знаете, что будет с вашим братом... или клоном.

Краем глаза я глянул на Роберта. Тот украдкой показал большой палец — хоть где-то пригодились все эти современные жесты.

Очевидно, Прохор справился со своей работой. Но вдруг лицо Роберта стало тревожным: он побледнел и открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел. Здание сотряс взрыв — нас нехило тряхануло, а грохот был просто оглушающим. Я едва удержался на ногах; Иори повезло меньше, и он оказался где-то по ту сторону стола.

Раздался вой сирен. Непрекращающийся шум, не такой громкий, как раньше, но всё равно тревожный, напоминал странный рёв. Земля вибрировала — я бы сказал, что это одно из этих низкобалльных землетрясений, если бы не понимал, что это точно не так.

Что за чёртовщина решила произойти именно сейчас, а?

Глава 14

Прохор не улыбался. Он натянул на лицо более профессиональное выражение — то, которое нравилось и заказчикам, и его собственным коллегам куда больше. Он не питал иллюзий — молодой человек, предпочитающий шутить и быть неформальным, вызывал у них намного меньше доверия; тем не менее Прохор всегда был уверен в себе.

Конечно, за исключением любой работы, связанной с Кикучи Сабуро. Этот человек, казалось, притягивал неприятности, даже если это было не в его власти. Прохор ему сочувствовал; ещё больше его удивляло то, что Кикучи Сабуро был просто не совместим с работой Трофимова. Когда его нужно было защитить, он оказывался в руках какого-то посредственного злого духа. Когда он дал одно-единственное указание присмотреть за его маленькимклоном

младшим братом, Прохор и ещё добрый десяток человек облажались.

Должно быть, потому что они ожидали, что мальчика попытаются похитить, а не что он сбежит первым, и даже умудрится сделать это быстро и незаметно. Прохор тешил себя этим объяснением; с другой стороны, суеверная частичка его души считала, что это просто проклятие невезения.

С другой стороны, у него не было повода оспорить план Кикучи Сабуро. Именно поэтому сейчас он поправлял наушник с маленьким микрофоном, по другую сторону которого должен был быть тот канадец, Роберт Беттани. Прохор не до конца понимал, кто он такой: то ли друг Кикучи Сабуро, то ли его подчинённый. Впрочем, Трофимов не задавал вопросов — это вообще не было похоже не его дело.

Проникнуть в больницу Иори было не сложно. Это было довольно скучное место; здесь была охрана, но не похоже, будто много кто пытался сюда вломиться. Бдительность была ослаблена; это позволило группе охранников Кикучи (точнее, группе будущих оммёдзи клана; прикрытие Его Светлости, чтобы Сабуро всегда был под охраной и наблюдением) проникнуть в главное здание.

Следуя указаниям Горо, всё ещё запертого в отеле для его же честности, мужчины добрались до скрытой двери, ведущей в подвальные помещения. Их было всего четверо человек; Прохор всегда считал это идеальным количеством для любой операции.

Филипп, парень ещё моложе Прохора (в его случае невероятная фотографическая память и высокий рост компенсировали возраст), набрал код на специальной панели у двери, прежде чем из скрытого отсека показалась маленькая камера, мигающая тусклым красным светом.

Сканер сетчатки глаза. Хорошая штука, но у них был человек, спокойный обмануть эту технологию. Все они работали на князя не просто за телосложение и оконченные курсы борьбы и владения оружием.

Глаз Филиппа, на котором была свеженькая линза, был быстро просканирован. Не раздалось ни звука — лишь камера вернулась обратно в стену, прежде чем дверь приоткрылась.

— Живее, — Прохор поторопил группу.

Быстро и тихо они спустились по длинной лестнице, минуя несколько этажей. Горо сказал, что им нужен коридор 7М — это был уровень, ради которого пришлось спуститься ещё на несколько пролётов. Коридоры здесь были большие, широкие и совершенно пустые.

Тут и там было множество массивных железных дверей с решетчатыми окошками. Казалось, будто это были какие-то камеры для заключённых, а не подвал больницы; времени задаваться вопросами не было.

Они быстро и без проблем нашли дверь 715-36. Даже подозрительный стук и грохот где-то вдалеке никого не остановил. Этот самый стук неожиданно гармонировал мо скрежетом в одной из камер; теперь Прохор ещё сильнее не хотел знать, чем именно занимался этот Иори. Экспериментатор выискался — лучше бы Кикучи Джуну быть целым и невредимым, иначе...

Дверь была не заперта — неожиданное открытие, но внутри обнаружился скучающий мужчина в белом лабораторном халате. Завидев ворвавшихся, он вскочил и потянулся к чему-то под своим столом — очевидно, это была кнопка сигнализации. К сожалению, незнакомец умер быстрее; Дмитрий с ним не церемонился. А он был известен, как отличный метатель ножей.

Не зря в своё время его вытащили из цирка. Впрочем, циркач из него был не очень — не хватало артистичности.

Маленькое тельце Джуна быстро нашлось. Он был завёрнут в тонкое одеяло и спал на жёсткой больничной кушетке. Прохор подскочил к нему и попытался разбудить — попытка была безуспешной. Мужчина цыкнул.

— Думаешь, его чем-то накачали? — тихо спросил Филипп. — Господин Кикучи будет недоволен.

— Главное, что он жив, — вздохнул Прохор, хватая Джуна и прижимая его к груди; он не жаловался на то, что мальчик не бодрствовал, потому что не понаслышке знал, какими юркими могут быть дети. Этих адских существ попробуй удержи! — Уходим.

После этого он коротко отчитался Роберту, что всё прошло успешно, и они на пути к выходу. Дверь в камеру 715-36 была плотно закрыта; группа собиралась тихо подняться вверх, когда шум из глубин коридора стал намного сильнее. Достаточно, чтобы даже Джун, пребывавший в глубоком сне, сморщился и уткнулся лицом в рубашку Прохора, будто мальчик мог там спрятаться.

— Не нравится мне это, — шепнул Филипп.

Прохор качнул головой.

— Что бы это ни было, это не наше дело.

Он кивнул в сторону выхода, и они медленно двинулись к лестнице. Здесь до сих пор было пусто — похоже, сотрудники этой части здания предпочитали оставаться на своих местах, а не бродить туда-сюда между помещениями.

Миновав два уровня, Прохор понял, что его интуиция кричит, что что-то не так. Обычно с ним вообще не случалось ничего подобного — Прохор редко чувствовал лишнюю нервозность, и человеком, полагавшимся на мистическое шестое чувство его было не назвать.

— Что-то у меня под ложечкой засосало, — подал голос Владимир. Ещё двое человек согласно хмыкнули.

Прохор шикнул:

— Без разговоров.

Раздался грохот, ещё более сильный, чем раньше. Земля содрогнулась; Прохор успел опуститься на пол и ухватиться за перила, удерживая Джуна одной рукой. Группа настороженно застыла, прежде чем с новыми силыми двинуться наверх — они хотели покинуть это место как можно скорее.

Прохор нажал на кнопку на наушнике и попытался сообщить Роберту, что что-то не так, когда внизу, судя по звуку, как раз в коридоре 7М что-то взорвалось. Вслед за этим последовало ещё несколько взрывов поменьше и чей-то панический крик, который быстро затих. Чувствуя запах дыма, стремительно заполнявшего всё вокруг, мужчины перешли на бег, наконец вырвавшись из потайного хода, и помчались к выхода из здания.

Шум преследовал их. Земля вибрировала под ногами, и казалось, будто бы там, под землёй, кто-то громко гортанно рычит.

Краем глаза Прохор заметил, что в один момент в разных местах загорелись красные лампы. Из нескольких коридоров выбежали десятки людей в лабораторных халатах они едва ли обратили внимание на мужчин. В общей суматохе можно был заметить, как кто-то пытается вынести на улицу многочисленные коробки, папки и пробирки; другие же пытались добраться до места происшествия.

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы грохот возобновился, а вдалеке послышалось ещё несколько визжащих испуганных голосов.

Прохор вздохнул; несясь к двери, ведущей на улицу. Ему хотелось сказать только одно:да твою же ж мать!

Глава 15

Того, что вдруг начнётся землетрясение, не ожидал никто. Я повернулся к Роберту; его лицо побледнело, но он посмотрел на меня в ответ, произнося одними губами:

— Они в порядке.

Слава богу! Теперь самим бы выбраться. И часто тут такое происходит? Припоминаю, что Оясиму иногда трясёт, но как-то это нереалистично — ну не могла природа выбрать именно этот момент и это место. Да и звук такой, будто где-то ревёт какой-то огромный монстр.

Лампочки в углах, на которые можно было и не обратить внимание, загорелись красным. Раздалось шипение: это был динамик на столе Иори. Наконец механический голос проскрипел:

— Эт-т... учебн... я... вога... рабон... выйти из помеще... повт... не учеб...

И как, скажите на милость, люди должны понимать, что говорит эта штука? Вот поэтому мне сложно довериться всем этим технологиям. То они удобные, то ужасно подводят.

— Раз уж всем надо выйти, то мы тоже пойдём. Я не хочу, чтобы меня искали под завалами, — заявил я и оглянулся на Иори, лежащего под столом с бегающим взглядом.

Он шептал что-то себе под нос, и вид у него был обезумевший: глаза были готовы вылезти из орбит, зрачки были узкие, а пальцы зарылись в волосах, грозясь их вырвать. Я толком не слышал его из-за шума, но уловил слова «эксперимент» и «образец». Это многое прояснило: всё, что сейчас происходит, дело рук самих учёных, работающих на Иори. И самого Иори в частности.

Тряска возобновилась. Я чуть не упал на пол, и помогло лишь то, что я успел опереться на стол, не сводя глаз с Иори. Можно было бы оставить его здесь: он мог погибнуть из-за происходящего, чем бы это ни было, или ему могло повезти.

С другой стороны, люди всегда получают наказание за проступки. А я не чувствую себя всепрощающим святым. Именно поэтому я протянул руку одному из охранников и попросил:

— Ну-ка дай мне эту свою гремящую вещицу... — я поморщился. Опять память начала подводить; лучше поскорее найти Джуна, чтобы его тело перестало так яростно меня отторгать. — Пистолет. Живее. Остальные на выход.

Роберт бросил на меня последний тоскливый взгляд, очевидно, понимая, что я собираюсь сделать. Миролюбивый парень — убийство демонов и убийство людей он находил совершенно разными вещами, не стесняясь окрашивать их в чёрное и белое.

И тем не менее, он не вёл себя, как сумасшедший моралист с манией щадить тех, кто пощады не заслуживает. Я почувствовал благодарность за то, что он не собирается в это лезть, даже если это я его сюда притащил.

Пистолет был покорно вложен в мою руку. Этой вещицей не так уж легко пользоваться. Глядя со стороны, можно подумать, что это вовсе не так сложно, но реальность всегда отличается от фантазий. Я в точности повторил то, что обычно делали мои охранники, но всё равно попал ниже, чем планировал. Да ещё и рука неприятно дёрнулась — что-то мне подсказывает, что однажды мне придётся потренироваться управлять этой штукой.

Тем не менее, тело Иори упало на пол. Белый халат стремительно окрашивался в красный — я попал в грудь, немного промазал, но этого явно достаточно, чтобы вывести мужчину из строя. Здание снова сотрясло нечто, с чем только предстояло разобраться. Большой шкаф, полный папок, накренился и начал падать, позволяя куче бумаги разлететься по полу.

Не похоже, чтобы у Иори были пути отступления. Я хмыкнул, передавая пистолет мужчине, которому он принадлежал, прежде чем быстро выйти из кабинета и захлопнуть за собой дверь, для верности закрывая её на щеколду.

Идти было сложно. Земля тряслась под ногами, а издалека слышались человеческие крики и страшный рёв. Словно кто-то выпустил в больницу дикое животное — но ни одно животное не могло звучать именно так. Хотелось уйти отсюда как можно скорее, оставив Иори и его работников разбираться с тем, что они натворили.

Повезло, что вспомнить путь к главному входу было не так уж и сложно. Уже совсем скоро я и мои спутники оказались на улице, наблюдая, как здание начинает разваливаться на глазах, а сотрудники пытаются спасти всё, что могут.

Прохор вышел на связь. Он забрал Джуна — они были в безопасности, ехали в Токио на полной скорости, но по какой-то причине он потребовал, чтобы я достал телефон и открыл вкладку новостей, будто в мире не было ничего важнее этого.

Я не привык не принимать во внимание такой взволнованный тон обычно спокойных людей. Переглянувшись с Робертом, который всё ещё был связующим звеном между мной и Прохором, я сделал, как просил последний.

И последней экстренной новостью, которой не было и пары минут, было правительственное сообщение о энергии бедствия, стремительно распространяющейся близ Токио. На проверку это оказался тот же район, в котором мы сейчас находились.

Серьёзно? Счастья мне в жизни не хватало. Ну не мог же Иори держать в своих лабораториях что-то, способное вызвать бедствие?

...

Ах... полагаю, что мог.

Я вздохнул, поглядывая на рушащееся главное здание издалека.

— Господа, мы влипли. Кажется, это бедствие.

— Б-бедствие?! — воскликнул Роберт, бесцеремонно отобрал мой телефон и принялся читать. — Как же... Надеюсь, сюда скоро прибудут оммёдзи! Погоди-ка секунду... мы оммёдзи!

— Вот это наблюдение, — хлопнул в ладоши я. — И даже почти все.

Сопровождавшие меня люди Вяземского с сомнением переглянулись — я мог видеть неуверенность даже через стёкла их солнцезащитных очков. Кстати, надо будет как-нибудь спросить, зачем они их носят.

— Что будем делать? — спросил Роберт. — Сразимся с ним?

— Ну, если эта кучка беспомощных учёных смогла его сдерживать, то и мы справился. Хотя, я предпочёл бы его увидеть, прежде чем нападать на не пойми что, — пожал плечами я. — И раз уж ты оккупировал моё средство связи, отправь наши координаты Минори. Она умная, придумает, как сообщить другим оммёдзи в округе, где эта тварь.

Не просто так с этими бедствиями так носятся — значит, несколько удачно оказавшихся рядом борцов с демонами его точно не убьют. Я обнажил меч, настороженно наблюдая, как рассеивается пыль, поднявшаяся из-за обрушения нескольких стен. Где-то виднелись упавшие люди — одни двигались, другие продолжали дёргаться. По мне, нет смысла кидаться их спасать.

И тридцати секунд не прошло — из-за обломков показался огромный нос. Затем и целая морда: до невозможности уродливая, напоминавшая смесь тигра и лица жирного человека с огромным носом и обвисшими щеками. Это было мерзкое зрелище — не думаю, что я когда-нибудь хотел увидеть такое существо.

Сама по себе это голова была не только уродливой, но и имела невообразимый размер. Передо мной будто предстал дракон во всех красе. Одна только морда была размером с какой-нибудь автобус. Судя по виду, такой зверюге ничего не стоит проглотить человека целиком.

После головы показались и очертания тела. Оно действительно было скорее животным, чем человеческим. Предположительно, эта дрянь только недавно разрослась до такого размера. Но что могло жио вызвать? Настоящая загадка.

Бедствие накинулось на мельтешащих под лапами людей. Кто-то был безжалостно раздавлен; кого-то схватила огромная пасть. Человек с криком исчез во рту монстра, став его обедом.

— Окей, это выглядит страшнее всех теней, которые я видел, — выпалил Роберт. — Вы поглядите на него! Гигант.

— А ты не любуйся. Нужно что-то с этим делать, — отозвался я и кивнул охранникам, которые навели на монстра своё оружие. Они не просто так работали на Вяземского, а потом ещё и уехали в Оясиму со мной — каждый из них мог наполнить оружие энергией, чтобы оно было действенным против демонов.

Огнестрельное оружие — полезное изобретение людей. Почти так же хорошо, как дальнобойные заклинания. Несколько выстрелов, прозвучавших в один и тот же момент, точно попали в цель. Зверь взревел от ярости и раскрыл свою зубастую пасть но явно не пострадал. Я прикусил губу.

— Нехорошо. Стоит попытаться целиться в глаза. Подберитесь ближе, я отвлеку его.

— Я тоже пойду! — Роберт двинулся за мной, вынимая пару крупных охотничьих ножей.

Наверное, хороший друг бы сказал что-то вроде: «Не надо, я хочу, чтобы ты был в безопасности». Но я только кивнул и сказал:

— Попытайся сохранить свою шкуру целой.

Роберт широко улыбнулся. Его ясные глаза светились решимостью, как будто ещё недавно он не испугался того, что рядом с нами было настоящее бедствие. Настроение Беттани менялось с огромной скоростью — от подавленного состояния до радости за каких-то пару секунд.

Наполнять тело энергией становилось всё проще и проще. Вот и сейчас я уже не чувствовал, что это так же тяжело, как раньше. Я подбежал к монстру, огромному и неповоротливому от своих размеров и складок жира, и полоснул мечом по передней лапе, подбегая под его живот. Особого вреда я не причинил. Кожа бедствия была невероятно плотной, да ещё и шерстяной покров походил на настоящую броню. Даже такой хороший клинок, как мой, с этим не справлялся.

Роберт пошёл дальше — прыгнул на заднюю лапу, оттолкнулся и уцепился за шерсть на животе, чтобы попытаться воткнуть нож в одно из самых уязвимых мест любого животного. Результат был так себе, но зверюга заревела в попытке стряхнуть Беттани.

Он поднял лапу с когтями, размер которых был не меньше чем с мою руку, и попятился, пятясь от нас избавиться. В тот же момент я решил попробовать разрезать подушечку лапы в поисках варианта, который хотя бы смог бы причинить зверюге боль.

Я едва успел увернуться от удара, чтобы меня не задели острые, как бритва, когти. Меч оставил на лапе небольшую царапину. Послышался громкий рык; Роберт упал на землю и снова накинулся на заднюю лапу зверя, как цепкая обезьяна, которую попробуй стряхни.

Раздалась серия выстрелов. Бедствие взревело, дёрнувшись вверх, и заскулило, прежде чем нагнуться и клацнуть зубами. Я обернулся, держа меч наготове; кто-то из команды охраны показал мне большой палец, с трудом увернувшись от монстра.

— Мы попали в глаз! — крикнул мужчина. — Но он...

Беспечно. Челюсти бедствия сомкнулись, откусывая верхнюю половину тела говорившего. Я поморщился — не успел привезти людей в Оясиму, а один уже умер. И что теперь,отчитываться из-за него Вяземскому?

Пока бедствие сосредоточенно жевало, я дал стрелкам знал, чтобы не подходили слишком близко. Затем убрал меч в ножны, увернулся от очередного удара лапой, медленного и неточного, и приметил груду обломков, на которую можно было взобраться.

И всё же, меня не покидала мысль, что с этим бедствием что-то не так. Впрочем, я отмёл её, пока вспоминал свои старые боевые навыки. Я ужасно заржавел, а на мышечную память в чужом теле можно и не надеяться. Оставалось только хорошенько постараться, не выпуская из головы факт, что это и жизнь мне сохранит, и популярность мою повысит. А мне это сейчас позарез необходимо — фамилия Кикучи и так опустилась ниже некуда.

Взобраться на обломки было тяжело — может, я и больше не был амебой-Сабуро, но до желаемого результата ещё как до Луны пешком. Всё руки исцарапал — как знал, что стоит озаботиться покупкой перчаток. Меня чуть не снесло полосатым хвостом бедствия; я едва успел прыгнуть на него и переползти на огромный мохнатый зад. Конечно де, монстр меня почувствовал и сразу попытался стряхнуть. Пришлось лечь, сжать жёсткую шерсть стальной хваткой и приложить все возможные усилия, чтобы не отправиться в полёт.

И, на удивление, у меня это получилось. Но оказаться на спине — ещё полдела. Я пополз вперёд, медленно и осторожно, будто надо мной была сетка обнаруживающих заклятия, а под животом — магия обвала поверхности.

Тварь была достаточно большой, чтобы ползти по ней дольше, чем хотелось бы. Зато выносливости ей не хватало — не со всем этим жиром и этим безобразным телом, чем-то средним между человеком и тигром. Зачем Иори это существо — отличный вопрос, заставляющий меня разрываться между интересом и желанием больше никогда не видеть это чудовище.

По сравнению с ним драконы невероятно красивые и грациозные создания.

Я был всё ближе и ближе к холке зверя, надеясь, что моя удача не закончится только на этом. Наконец я подобрался к шее и продолжил подъём. Почувствовав меня, бедствие принялось мотать головой — обилие жира не позволяло ему сделать приём достаточно эффективным, и я смог остаться на месте.

Почти на месте — всего ничего, и я уже мог увидеть глаза. Один закрытый — можно было рассмотреть вытекающую из него кровь. Второй, правый, был большим, ярко-жёлтым с узким вертикальным зрачком. Я нацелился на него — нужно было ослепить монстра, раз уж уже начали. Впрочем, не стоит сомневаться в слухе и нюхе хищника. Но, лишив его хотя бы одного из чувств, справиться должно быть легче.

Впрочем, не сказать, что я заядлый охотник на монстров. Предпочитаю мёртвые экземпляры и артефакты, а не все эти грязные кровавые бойни. Потому и заржавел.

Почувствовав опасность, зверь снова начал вертеть головой. Неприятная ситуация — я чувствовал себя блохой, пытающейся не упасть со своего обиталища. Пришлось влить в руки больше энергии, чтобы случайно не отпустить монстра.

Вдруг вдалеке кто-то воскликнул:

— Сабуро!

Я нервно дёрнулся. Это не голос Роберта, единственного человека поблизости, который мог бы так меня назвать. Это был голос пожилого мужчины. Казалось, я смутно его узнавал. Он вызывал странное ощущение — голову пронзила боль, и я крепко зажмурился.

— Сабуро, что ты делаешь? Сабуро!

— Всё правильно, Сабуро... Всё будет хорошо. Слушай дядю. Ты мне не доверяешь?

Скрипнув зубами, я попытался стряхнуть наваждение. Пульсирующая боль не помогала — казалось, благодаря голосу она возобновилась с новой силой. Это заставило меня потерять концентрацию — поток энергии перекрылся, и я мигом ослабел, чувствуя, как теряю равновесие. Толчок, затем другой — вспотевшие руки соскользнули с шерсти, и меня с силой подбросило вверх из-за того, что бедствие махнуло головой.

И тут я оказался в воздухе. Полёт и ощущение свободного падения — вещи не для меня. Ненавижу отрываться от земли всей душой. Но сейчас время будто замедлилось, и мой взгляд упал на землю. Туда, где мои люди держали выдохшегося Роберта с окровавленной ногой, а какие-то незнакомые мне оммёдзи подбирались к бедствию. Он стоял прямо среди них: пожилой человек с почти полностью седой головой, худым и подтянутым телом и загорелым лицом. Он казался странно знакомым. Словно я его уже где-то видел, но моя дырявая голова никак не могла подсказать, кто же этот человек.

Но одно я знал точно: он крепко связан с жизнью Сабуро. И точно мог быть связан со смертью. Будь он обычным знакомым или родственником, моя голова не решила бы, что сейчас лучшее время свести меня с ума!

Вдруг воспоминание захлестнуло меня всего на секунду, позволяя понять, кто звал меня по имени несколько секунд назад.

Это была его комната. Я сидел на коленях возле смутно знакомого старика — тот гладил меня по спине и говорил что-то успокаивающее.

— Я понимаю, Сабуро. Они портят тебе жизнь. Бедное, бедное дитя... — скорбно сказал он. — Так ты согласен мне помочь? Знаю, это страшно, но тебе ничего не будет.

— Не будет? — спросил я, слегка покачиваясь на месте. — Дядя... Так надо?

— Это необходимо, — кивнул старик. — Тогда мы все будем счастливы. Я, ты, Рико. Нужно только всем сердцем пожелать... чтобы клан Кикучи был уничтожен.

Так это тот самый старый мудак, который заставил Сабуро призвать меня в его тело! Разве что с желанием мальчик напутал: пожелал не уничтожить клан, а возродить. Что ж, пришёл прямо в руки — даже искать не надо!

И вдруг надо мной сомкнулись гигантские челюсти, и я оказался в полной темноте на шершавом языке бедствия. Пришлось тут же вынуть меч и воткнуть его в нёбо, чтобы не оказаться проглоченным; впрочем, от купания в слюне отделаться не получилось.

Так и знал, ничего хорошего просто так не случается!

Глава 16

Быть проглоченным огромным монстром — не лучшее, что может с вами случиться. Я серьёзно, ощущение мерзкое, и дышать от вони нечем. Да и давненько я не принимал душ из слюны какого-нибудь зверья. Как я уже говорил, драконы приятнее во всех отношениях.

Удержаться на скользкой рукояти меча сложно, но не невозможно. Сложнее придумать, как выбраться наружу, минуя ряд зубов, которые могут превратить меня в кашу из костей мяса, и загнать куда-нибудь лихорадочную надежду не упустить того ублюдка — дядю.

План рискованный, но попробовать стоит. Совет на будущее — никогда не отмахивайтесь от голоса разума, если вам в голову пришла идея прыгнуть в глотку чудовища, которое пытается вас проглотить. Я вот не послушал — пожалеть об этом пришлось в тот же момент, когда я почувствовал себя непослушным кусочком еды, падая вниз.

Места здесь, вопреки всему, очень мало — развернуться негде, гне то что замахнуться. Да ещё и бедствие сглотнуло, пытаясь пропихнуть меня дальше, и мне пришлось задержать дыхание. Повезло, что меч был хорошо наточен — будь это не так, даже не знаю, как бы я воткнуть его в горло монстра изнутри.

Воткни, приложи силу, чтобы разрезать, одновременно пытаясь не провалиться, когда меч — единственное, что позволяет тебе остаться в живых. Ранить бедствие изнутри действительно проще, чем снаружи — это значит, что хотя бы одна проблема будет решена. Если, конечно, эта тварь не достаточно неуязвима, чтобы жить с такой раной.

Я вложил в меч больше энергии, яростно продолжая терзать монстра. Кажется, в какой-то момент я совсем забыл, что мне нечем дышать. Жидкости было много: кровь и вязкая слюна смешались, и я случайно глотнул этой смеси и закашлялся.

А потом в глазах потемнело.

***

Светло. Белый потолок, пахнет причудливыми химозными лекарствами этого мира, так непохожими на эликсиры и отвары. Кажется, у меня что-тов вене. Хотелось бы от этого избавиться, но выдирать не возьмусь. Я же не идиот.

Во рту будто кошки насрали — а с Жирдяем это не кажется чем-то невозможным. Я сморщил лицо и недовольно прислушался к тому, что меня разбудило — голосам где-то вдалеке. Шевелить головой не хотелось, но я догадывался, что больничная палата не такая уж большая, а разговаривает кто-то за дверью.

Слова было не разобрать. Тратить энергию на улучшение слуха только для того, чтобы узнать, кто повышает тон за пределами больничной палаты, было глупой идеей. Напротив, я попытался сосредоточить энергию в области повреждений. В частности, на своих ноющих рёбрах. Надеюсь, я их не сломал — это было бы очень некстати.

Некоторое время я наслаждался относительным спокойствием. Затем кто-то наконец решил меня навестить. Пожилая медсестра с усталым взглядом смотрела на меня секунду или две, обрабатывая информацию, прежде чем наконец выдать:

— А, пациент Кикучи пришёл в себя. Я сообщу вашей семье.

С этими словами женщина вышла, тихо хлопнув дверью. Моя бровь дёрнулась. Семья?

Чёрт, будет сложно угрожать «дяде» с больничной койки.

Но первым в палату ворвался Роберт на костылях. Это было неожиданно: он довольно бодро ковылял на них. Я всё же повернул голову, что позволило мне увидеть гипс на ноге парня. Никогда не думал, что человек с переломом может так быстро передвигаться.

Роберт сердито указал на меня костылём, хотя сам толком и не посмотрел в мою сторону.

— Посмотрите на него! Он раненый и уставший, — сердито прокричал он на ломаном оясимском. Затем переключился на английский, не давая мне и секунды возмутиться. Не то чтобы я свеж, как огурчик, но не так уж всё и плохо! — Что вам от него нужно? Приходите в другой раз! Думаете, я не слышал, о чём вы говорили в холле! Лучше юы вам здесь не появляться. И вообще, это моя палата тоже, и я имею полное право вас выгнать!

Было сложно разобрать беглую речь Роберта, с моими-то скудными познаниями в одном из его родных языков. Кажется, кто-то успел хорошенько его разозлить. А Беттани — человек, больше похожий на глупенькую святую деву, всепрощающую и никогда не злящуюся всерьёз. Что же натворил этот загадочный человек — огромная загадка.

Зато теперь я обратил внимание на вторую кровать, стоявшую прямо напротив моей. Да ещё и в таком бардаке из спутанных одеял и одежды, что и сомнений не возникало, кто там спал.

И тут я увидел собеседника Роберта, которым оказался никто иной, как дядя Сабуро. Я моргнул, наблюдая, как он недовольно проходит в палату, зло глядя на Роберта.

— Я имею полное право находиться здесь, молодой человек. А вот как так получилось, что вас определили в одну палату — настоящая загадка. Я сейчас же сообщу медсёстрам об этой досадной ошибке, чтобы вас разместили в разных корпусах.

— Вам какое дело? — вспыхнул Роберт. — Я не позволю такому гнусному человеку, как вы, находиться рядом с беззащитным больным!

Я прокашлялся.

— Я почти уверен, что ослышался. Кто назвал меня беззащитным? — наконец на меня обратили внимание. В дверях, за спиной дяди, показался Прохор с измученным видом. Он быстро послал мне сочувствующий взгляд, прежде чем проскользнуть в палату и встать у стены, не встревая в разговор. — Я бы предпочёл, чтобы меня не игнорировали. Прохор, отчитайся.

Последний вздохнул.

— Вы ослабили бедствие достаточно, чтобы другие оммёдзи его добили. У вас трещина в ребре, несколько ушибов и ссадин, но в целом всё в порядке. Роберт получил перелом ноги и лёгкое сотрясение мозга, но врачи никак не могут его уложить. Ваш дядя Минами, я и Хара Минори с Джуном оставались в больнице с момента вашей госпитализации. До встречи по поводу продажи земли три часа. Мы перенесли время, насколько смогли.

Я скрипнул зубами.

— Замечательно, — зато идти куда-то с травмой не в первой. Справлюсь. — Где Минори?

Прохор тихо кашлянул в кулак.

— Она была немного не в себе, так что ей вкололи успокоительное.

Я задумчиво кивнул. Да уж, Минори может быть немного... чересчур нервной. Признаться, я не ожидал, что ей действительно понадобится успокоительное. Кто тут, спрашивается, пострадавшая сторона?

— Роберт, — позвал я. — Ляжь.

— Что? — дёрнулся парень. — Я в порядке! Я использовал немного энергии, так что всё хорошо!

Покачав головой, я твёрдо указал на пустующую кровать.

— Ты будешь меня слушать. Мне не нужна ранняя смерть многообещающего борца с демонами, так что ты будешь заботиться о своём чёртовом здоровье, чтобы я сам тебя не прибил. Ясно?

Беттани надул губы, как ребёнок, которого заставляют принимать лекарства и ложиться спать. Наконец он сдался и нарочито медленно поковылял к койке.

— Это раунд за тобой, но не думай, что я не начну дразнить тебя ещё больше после этого, — пропыхтел он.

— Что ты там говоришь?

— Ничего,мам.

Фыркнув, я отвернулся от Роберта, мельком поглядывая на Минами. Личности сошлись: отец Рико и матери настоящего Сабуро, придурок, который не нашёл для дочерей партии удачнее моего невольного отца.

— Эй, Прохор, мне нужно переодеться. Кто-нибудь забрал документы и костюм из отеля?

Прохор весело отсалютовал. Признаю, я скучал по его нормальному настроению.

— Хара Минори обо всём позаботилась. Ну, перед истерикой.

— Тогда принеси сюда. Я надеюсь, что дядя даст мне немного уединения, пока я не готов к разговору.

Минами скрипнул зубами и кивнул.

— Сабуро, я буду ждать в холле. Пожалуйста, не задерживайся здесь. Я очень волновался.

С этими словами он развернулся и вышел за дверь. По его походке можно многое сказать: торопливый, но шаркающий ногами человек со сгорбленной спиной. Припоминаю, как он унижался перед главой Кикучи — должно быть, нелегко всегда быть неудачником, которым помыкают.

Не то чтобы это замечательный повод убить своего внука. Кстати, почему он вообще называет себя дядей? Странный человек.

Следом за ним ушёл и Прохор. Мы с Робертом остались наедине. Я немного помолчал, прежде чем позвать его:

— Кончай притворяться, что можешь заснуть за три секунды. Что у тебя за тёрки с Минами?

Глаза Роберта тут же распахнулись, и он резко поднялся. Я поморщился; у него было чёртово сотрясение мозга, и он мог бы хоть немного себя пожалеть. Что-то мне подсказывает, что ему светит ранняя смерть. Может, заплатить врачам, чтобы его привязали к кровати?

Роберт на секунду зажмурился от боли. Инстинкт самосохранения? У него его точно нет.

— В общем, когда меня подлатали, я ждал, когда ты проснёшься. Бабуля из соседней палаты сказала, что тут продают вкусное желе. Естественно, я спустился в кафетерий! По пути я наткнулся на этого старика. Ну я и подумал: «Он приехал за моим другом, наверное, он ничего такой?». Поэтому я решил поздороваться! Он говорил с кем-то по телефону, и обычно я не подслушиваю, честно!

Ну конечно, что за очевидный обман? Человек, который беззастенчиво читает чужие письма, будет утверждать, что не никогда не подслушивает.

— Ну и что?

— Он сказал кому-то, что ты уже должен был умереть, но «что-то пошло не так, и он намерен выяснить, что»! Ты понимаешь, что не не хороший человек? Да ещё и родственник! Это ужасно! Моя семья никогда бы так не поступила. Серьёзно, что не так с твоими родственниками.

Я пожал плечами. Начать стоит с того, что они мне вовсе не родственники — моя настоящая мать была очень даже хорошим человеком. С другой стороны, тронувшийся умом Сабуро прекрасно вписывается в свою семейку — никаких сомнений в их родстве.

— В принципе, ничего нового я не узнал, но спасибо, — выдавил я. — Всё будет хорошо, только прекрати вибрировать от беспокойства.Знаешь, вообще-тоя ожидаю, что ты будешь послушным больным, пока врач не скажет, что ты здоров. Я не собираюсь на похороны в ближайшее время.

— Мне не из-за чего умирать! И вообще, это мне сказал человек, который намылился куда-то с трещиной в ребре? Вот это ответственность.

— У меня есть обязанности. У тебя есть обязанность не лишать меня моего единственного оммёдзи раньше срока, — припечатал я.

Роберт фыркнул.

— Конечно, мама.

— И сколько ты планируешь меня так называть? — разочарованно спросил я.

— После каждого раза, когда ты начинаешь печься о чьём-то здоровье, — честно ответил Беттани.

Зараза.

Через пару минут вернулся Прохор с сонным Джуном на буксире. Увидев меня, мальчик мигом вернулся к своему обычному состоянию: нытью и жеванию моей одежды. Я едва его отцепил; зато самочувствие стало куда лучше. Надеюсь, я доживу до того дня, когда оно не будет зависеть от того, рядом ли надоедливый ребёнок.

Я натянул костюм и закрепил меч на поясе после короткого душа. Наконец-то я почувствовал себя человеком, я не блевотиной бедствия. Стоило мне выйти из маленького санузла, прилегающего к палате, меня встретил Роберт с улыбкой до ушей.

Кажется, я говорил ему сосредоточиться на выздоровлении. Очевидно, тут я не авторитет.

— Смотри! — позвал он. — Статья с лучшими кадрами! Думаю, теперь твоя популярность должна повыситься.

— Она не может повыситься, если её нет. Что там у тебя?

Я прищурился, глядя на яркий экран. Мне кажется, или эта вещь влияет на зрение?

«СВЕЖИЕ КАДРЫ: бедствие на окраине Токио! Клан Кикучи возвращается в работу борцов с демонами? Оммёдзи клана Тора спасают гражданских — видео».

Хмыкнув, я пролистнул вниз. Напихали всего подряд; впрочем, увидеть свою фамилию уже неплохо. Хотя, заявление о том, что это дело старого клана Кикучи не такое уж и приятное. Ничего, получу подписи — сразу сделаю заявление об основании отдельного клана.

Где-тов середине статьи, путанной и непонятной, красовалась моя фотография. Занятным было то, что она имела хорошее качество и явно была сделана где-то совсем близко — на ней я пригнулся за тигриным ухом, пока бедствие пыталось меня сбросить. И откуда взялся настолько смелый журналист, позвольте спросить? Даже съемка других оммёдзи кажется куда более зернистой и смазанной.

— Не зря я сделал двадцать три фотографии, — гордо задрал нос Роберт. — Хотя бы одна должна была получиться идеально!

Я застыл, прежде чем угрожающе спросить:

— Тычто?

Прохор вздохнул где-то позади меня.

— В какой-то момент монстр ударил его лапой, и он улетел в дерево, насколько я знаю.

Теперь я понимаю, откуда у Роберта сотрясение, но лучше мне определённо не стало.

— Роберт, — прошипел я. — Какого хрена?

— Ну сначала я подумал, что залезть на бедствие так классно, и кто-нибудь обязательно должен это увидеть! — невинно пояснил Роберт с огромными горящими от энтузиазма глазами. — А потом я решил, что это наверняка попадёт в новости, и лучше убедиться, что будут хорошие кадры, так что я сделал пару снимков и выложил их в сеть! Ты слишком раздражал бедствие, когда залез на него, так что я был в безопасности!

Я постучал пальцем по гипсу.

— Отлично, теперь я знаю, как именно ты представляешь безопасность. Я думал, что у тебя больше здравого смысла.

Роберт пожал плечами.

— Какое совпадение, моя сестра тоже постоянно так говорит.

Кажется, мой глаз дёрнулся.

— Прохор, я надеюсь, что за ним тут присмотрят. Пусть кто-нибудь следит, чтобы он... даже не знаю, чтобы он не бегал по зданию или не решил, что спрыгнуть из окна — отличный аналог поездки на лифте.

— Эй, я же всё слышу.

— Будет сделано, — отозвался Роберт. — Машина заберёт вас через час. Господин Минами на улице, если вам интересно.

Я кивнул, схватил Джуна в попытке убедиться, что он не зальёт мою одежду телесными жидкостями, и сжал челюсти. Оказывается, с трещинами в ребре лучше не поднимать детей. Приму на заметку.

Именно поэтому Джун был быстро отправлен в полют на кровать Роберта.

— Как братья по разуму, я надеюсь, что вы отлично проведёте время, — пожелал я напоследок. — Прохор, Минори скоро придёт в себя?

Он пожал плечами.

— Не думаю, что она сможет поехать с вами. Ей придётся остаться здесь на ночь.

Я кивнул. Нервные девушки ещё страшнее, чем истеричные. Сколько ей вкололи, конскую дозу?

Стоило мне выскользнуть из палаты, как я наткнулся на врача, который хорошенько отчитал меня, загрузил мой мозг множеством медицинских терминов этого мира и вручил мне пачку обезболивающих таблеток, объяснив, как их принимать. Всё это время он угрожающе на меня смотрел и повторял разные рекомендации, вроде запрета на нагрузки, по несколько раз. Я едва смог закончить этот разговор и сбежать. Лекари всегда были страшными людьми.

Выйдя на улицу, я обнаружил, что мне не хватало свежего воздуха и прохладного ветра. В отличие от большинства мест в населённых пунктах, здесь почти не воняло выхлопными газами и другими мерзкими городскими запахами. Это почти создавало какую-то знакомую домашнюю обстановку в сочетание с аккуратными дорожками, газоном и маленьким пролеском на территории больницы.

Небо заволокло тучами. Слегка моросило — я пожалел, что не подумал о зонте. Зачем Минами торчать на улице в такую погоду — та ещё загадка.

Его было сложно найти. Здесь было много прогуливающихся стариков, многие из которых спешили в больницу, чтобы укрыться от непогоды, и то, что Минами был в костюме, ничем не помогал. Лишь спустя несколько минут я обнаружил его сгорбленную фигуру. Он сидел на скамейке под высокой сосной, читая что-то в маленькой записной книжке. Я не успел приблизиться — он заметил меня первым, натянул улыбку и помахал рукой.

Подходя к нему, я осмотрелся, отмечая, что рядом никого не было. Разве что, метрах в двадцати от нас стоял мужчина, который явно наблюдал. Далековато для охраны, зато в самый раз, чтобы мы с Минами могли поговорить.

Именно поэтому оказавшись рядом, я протянул руку и честно представился:

— Мёбиус. А вы, я полагаю, дедушка владельца тела, из-за которого я здесь очутился. Что вы предпочитаете, честный разговор или пытки?

Глава 17

Взгляд Минами был нечитаемым. Он уставился на меня с таким видом, будто я оскорбил его и всю его семью, но в глазах мужчины было что-то неопознанное. Какой-то незаметный блеск, который почему-то выводил меня из себя. Минами ни капли не походил на Рико с её искренним видом, несмотря на то, что лисьи уголки глаз явно достались ей от него.

— Значит, ты всё-таки не Сабуро, — вдруг с придыханием прошептал Минами. — Ты заменил его. Я знал... так скажи, почему клан Кикучи ещё существует? Ты слишком слаб, чтобы стереть его с лица земли?

Я фыркнул. Ну что за помешанный человек? Картина легко складывается: он пожертвовал внуком, чтобы отдать его тело не пойми кому ради мести клану Кикучи.

— А ты, наверное, мечтаешь, чтобы я пошёл и оторвал голову твоей дочери. Ты действительно мудак. Почему я так редко встречаю нормальных людей? Это что, влияние ужасной экологии вашего мира? — весело произнёс я, наблюдая, как лицо Минами искажается в гримасе.

— Рико тут не причём!

— Ну, Рико вошла в другой клан через брак... хотя, если тебе Сабуро не жалко, то и она просто пушечное мясо. Что, старшая дочь была твоей любимицей? Мерзостью попахивает, — я пожал плечами. — Слушай, я и знать не хочу, сколько дерьма тебе сделал Кикучи Орочи, потому что мне искренне плевать на слезливую предысторию. Твой внук облажался и загадал другое желание, конец истории. А теперь ты будешь послушным и расскажешь мне всё, что знаешь о ритуале, ладно? Мне нужно, чтобы его последствия оставили меня в покое, чёрт возьми.

Минами оскалился.

— Ты оказался бесполезен! — сплюнул он. — С какой стати я должен что-то для тебя делать? Из-за тебя мой план разрушен!

— Это был идиотский план, знаешь ли. С какой стати помогать? Должно быть, потому что я могу разрушить твою жизнь и убить тебя, если мне этого захочется. Или ты думал, что я просто прощу тебе то, что ты выдернул меня в чужое тело? Мол, нет так нет, ну и ладненько? Как беспечно с твоей стороны.

— Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать?! — рявкнул Минами. — Ну и что, что я призвал тебя? Делай своё дело и оставь меня в покое, раз не собираешься помогать!

Я подошёл вплотную к Минами и нагнулся над ним, заглядывая в его глаза. Лихорадочный блеск — кажется, сумасшествие передалось Сабуро не только по отцовской линии. Или мне просто хочется как-то оправдать то, что я вижу. Все эти люди со странными действиями и не менее странными попытками причинить кому-то боль наталкивают меня на мысль, что я просто умер и попал в ад.

— Ты что, издеваешься? — хохотнул я. — У действий есть последствия, Минами. Ты-то точно должен это знать. Давай договоримся — я получаю информацию в течение недели, и ты будешь жить. Или я приду за ней сам, и ты умрёшь. Хорошая сделка? В конце концов, я умер по твоей вине.

Затем я поднёс руку к уху, имитируя телефонную трубку.

— Если ты вспомнишь, что такое здравый смысл, просто позвони дочурке и попроси о встрече со мной, — снова заговорил я. — Помни, что Рико тоже на линии огня. Хочешь потерять и второго ребёнка из-за неудачной мести за первого и свою гордость?

У меня не было никакого желания тратить остатки нервов на споры с помешанным стариком, поэтому я развернулся, чтобы уйти. Вдруг Минами окликнул меня; я обернулся через плечо и приподнял бровь.

— Юноша... ты в самом деле не понимаешь, что в связи с Кикучи нет ничего хорошего. Эта семейка... зачем тебе работать на них?!

— Я не юноша. Почти уверен, что будь у меня дети, они были бы ровесниками с Рико, — развеселился я. — И кто сказал тебе, что я работаю на кучку бездельников?

***

Полагать, что Вяземские ничего не узнают, было бы смело. Не успел я добраться до больничной парковки, как раздалась раздражающая мелодия звонка. Стоило мне ответить, как я чуть не оглох — кто-нибудь должен сказать Марии, что иногда она слишком громкая.

— Сабуро, какого хрена?!

— Что случилось? Не кричи, а то я лишусь слуха в позорно молодом возрасте.

Мария цыкнула.

— Как мы заговорили. Ты думаешь, я не знаю, что у тебя сегодня встреча? И вдруг я вижу тебя в новостях!

— У тебя есть время следить за моим расписанием из другой страны? — поинтересовался я.

— Ты мой жених! Почему бы и нет? А пропустить новость о бедствии вообще невозможно. Какого хрена ты на него полез?

— Ты не говоришь как знатная девушка, Мария. Держи себя в руках. В любом случае... А почему бы и нет? — пожал плечами я. — Честно говоря, я уверен, что это было слабое бедствие. Я слышал, что они достаточно сильны для массового геноцида. Хотя, это было скорее неестественным.

— Неестественным?

— Оно выползло из-под здания, принадлежащего странному учёному, продолжавшему твердить что-то про энергию. У тебя много вариантов?

После молчания, длившегося несколько секунд, Мария выпалила:

— О нет. Тебя ненадолго оставили одного, а ты уже ввязался не пойми во что. Почему-то я даже не удивлена.

— Спасибо, что веришь в меня, — саркастично отозвался я. — Это не моя вина! Знаешь, детей иногда похищают, и оказалось, что десять человек не могут уследить за одним Джуном.

— Мда, у семи нянек... — Мария раздраженно выдохнула. — Это значит, что твоё состояние дамы в беде передается по наследству?

Я скрипнул зубами.

— Мы об этом не говорим. Если ты просто хотела на меня накричать, я отключаюсь.

Никакого дельного ответа не последовало, поэтому я с чистой совестью прервал связь с Марией. В моей прежней жизни я не так часто сталкивался с подшучиванием: на криворуком Мёбиусе всё началось, и на нём де и закончилось. Теперь вселенная на мне отыгрывалась. Рано или поздно Мария и Роберт сведут меня с ума.

***

Если бы кто-нибудь сказал мне, что я встречаюсь с главой Фукава в таком огромном традиционном поместье, где все одеты в эти похожие на халаты оясимские наряды, я бы подумал, прежде чем приходить в костюме. Но идти на попятную было уже поздно; к тому же, когда я выбрал этот костюм, Минори восторженно расхваливала меня минут пять. А это какой-никакой показатель.

Не то чтобы однажды ей хватит смелости сказать, что я плохо выгляжу. Иногда Минори чересчур... чересчур.

Внутри меня уже ждали. Пожилой слуга проводил нас с Прохором в зал для переговоров, просторное помещение, в котором витал навязчивый запах благовоний. Глава Фукава, Фукава Сора, была женщиной лет пятидесяти с седой головой и шрамами, которые было видно, даже несмотря на её закрытый наряд. Рядом с ней был кто-то очень знакомый, явно близкий родственник Мори Кенты, пришедший от имени своего клана.

Я никогда не любил переговоры, сколько бы жизнь меня в них не пихала. Но личный помощник главы Мори, его кузен по имени Теппэй, оказался компетентным и не раздражающим человеком. Он не подавал виду, что знает об инциденте с Кентой, хотя определённо был в него посвящён. Я же в свою очередь не спрашивал; в конце концов, деньги за молчание я уже получил. С другой стороны, Фукава Сора была сильной для своего возраста женщиной с боевой натурой и острым языком. Мне казалось, будто к концу этой встречи она выест мой мозг чайной ложечкой и не подавится. И Фукава Соры был такой же вид; на секунду я почувствовал себя куском мяса в её тарелке.

Впрочем, она не была такой уж неуступчивой. Несмотря на то, что семья Фукава предложила меньше земли, чем Мори, Сора не пыталась чрезмерно завышать цену, как Мори Теппэй.

Тем не менее, меня это знатно вымотало. Не знаю, как я смогу присутствовать на совете десяти, если я уже так утомлён.

Накаркал. Как обычно.

Я думал, что нет счастья больше, чем уйти с договорами о продаже и парой печатей. Осталась третья; её мне и нужно получить, и у меня уже есть семья Тора на примете. Кирилл Антонович настаивал на попытке уговорить главу Васабэ, но я уже кое-что о нём слышал: если кто-то начнёт давить, мне наверняка будет отказано в его печати. Тора — другое дело. Глава Тора известен как крайне независимый боевой мужчина, бросающий вызов всему и вся. Вряд ли ему будет дело до моей фамилии — главное, уговорить его дать мне печать. Учитывая его доступность... это не должно быть так тяжело.

С другой стороны, если кто-то ещё предложит печать, я не откажусь. Всё же, сегодня выбираю не я.

У дворца, в котором проводятся ежемесячные собрания совета, есть свои правила. Например, быть тихим и кротким, если ты гость — с этим довольно легко справиться. Есть и более напрягающие вещи. Вроде ношения традиционной оясимской одежды. Эти гигантские штаны, похожие на юбку, и огромные рукава создают ощущение, будто я замотался в кучу простыней и тащу их за собой. Слоёв больше, чем хотелось бы — дневная жара будто только и ждала момента, когда можно будет меня поджарить.

Кажется, вся моя спина вспотела — а ведь меня только высадили у ворот!

Я на всякий случай оглянулся на Минори. Она дулась. А, как и любая другая женщина, дуться она умела. С чувством и с выражением, будто всю жизнь только к этому и готовилась. Она была страшно недовольна из-за того, что вчера я оставил её в больнице. Настолько, что даже гневно мне всё высказала. Ну, в своей робкой манере: тихо и заикаясь. По крайней мере, она старалась как никогда.

В конце концов пришлось извиняться (и кто тут на кого работает?), но прощения я так и не получил. Минори страшна в гневе: она говорит, что всё в порядке, но выглядит так плохо, что прохожие смотрят на меня, как на какого-то тирана, морально уничтожившего жену.

А я и не знал, что можно унизить человека, ничего особо не делая.

— Прекращай, — проворчал я. — Ты будешь злиться на меня до конца своей жизни?

— Вашей, — буркнула Минори.

Я дёрнулся.

— Что?

— На м-мёртвых не держат обид, — мрачно сказала девушка.

Сглотнув, я подумал, что явно недооценивал уровень её злобы. Она сказала это мне в лицо! По крайней мере, такой вид делает её по-своему хорошенькой — в другом случае я бы уже умер от её убийственного взгляда.

Минори замолчала. Я тоже не стал отвечать. Жизненная мудрость: если женщина злится, лучше не возникать, а то ещё сильнее рассердится. Мне всегда помогало.

Нас встретили у ворот. Мужчина в более простой традиционной одежде с совершенно лысой головой представился Рантаро Гэном и предложил сопроводить нас на место встречи. Он шёл впереди, чуть ближе к краю простой каменной дорожки. Я прямо за ним, а Минори в паре шагов от меня — я даже чувствовал её взгляд на своей спине. Настолько же ощутимо, как смутная боль в ребре.

Место было огромным. Множество старинных зданий и статуй, сады с причудливыми растениями и так называемые сады камней (мне ещё предстоит понять, насколько они на самом деле хороши). Это не было сравнимо с чьими-либо поместьями, которые я видел в Оясиме — больше вкуса, красоты и ауры древности, будто дворец многое повидал. Прогулка была умиротворяющей, но довольно длинной — целых десять минут ходьбы по комплексу. Тяжело же здешним работникам.

Рантаро Гэн ориентировался здесь, как рыба в воде. Он уверенно вывел нас к мосту, за которым была большая беседка на каменном островке посреди небольшого озера. Круглая, со столом в центре, множеством фонарей, которые не были зажжены, и причудливых украшений вроде каменных карпов и нескольких деревянных журавлей на крыше.

И там, сидя за низким столом, на которым было несколько дымящихся чайников и расписных чашек, на меня смотрели девять человек, знакомых и нет. Ещё не дойдя до них, я услышал фырканье Фукава Соры — та даже не обратила внимание на то, что я пришёл, безмятежно глядя на воду.

Рантаро Гэн ушёл куда-то в тень. Я, помня порядок действий, вышел вперёд и низко поклонился. Поясница этот ход не одобрила — я снова почувствовал себя старым, в таком-то молодом теле. Надо было лучше о нём заботиться!

— Кикучи Сабуро, — медленно и весело произнёс неопознанный мужчина, в котором я узнал главу Мори. Сильные гены — все Мори так друг на друга похожи! — Минута в минуту. Приятно встретить пунктуального молодого человека.

— Кикучи? — спросил низкий старик, сидевший справа от Фукава Соры. — Как Кикучи Орочи? Кто его сюда пустил?

— Я же говорила, что старый ты для совета, — покачала головой Фукава. — Мы же недавно об этом говорили! За печатями к нам никто с прошлой зимы не обращался, тут не перепутаешь.

Чья-то чашка с грохотом ударилась о поверхность стола. Это был мужчина: высокий, широкоплечий, с загорелой кожей и стянутыми в тугой пучок волосами. Он выглядел так, будто его рука может без пробоем обхватить мой череп и поднять меня — от этого было не по себе.

Верите или нет? Раньше я не был таким коротышкой!

Мужчина посмотрел на меня хмурым взглядом. Впрочем, мне показалось, что это была разновидность его обычного выражения лица. Со многими людьми такое бывает. Напоминает одну старую знакомую, спокойное лицо которой кричало: «Я сейчас перегрызу кому-нибудь шею!»

— Значит, младший сын Орочи? Занятно. В отличие от старших, знает своё место.

— И то верно, — закивала женщина с ярким макияжем, одетая в цветастое пышное кимоно. — Никогда не встречала человека, который был бы хуже в воспитании детей. Кстати говоря, я слышала о гибели Кикучи Таро... мои соболезнования.

Раздалось ещё несколько вялых голосов, будто члены совета должны были согласиться из вежливости. Но я мог слышать неискренность в их тонах — никому из них не было никакого дела до смерти Таро. Да и я, стоит признать, отреагировал бы так же.

— Ну и зачем младшему сыну Кикучи создавать клан? — покачала головой женщина в пышном кимоно. — Я навела справки: никогда не занимался ничем особенным, затворничал в поместье, с трудом окончил школу... даже в университет не поступил! Да ещё и только и делал, что мотался по больницам. Маленький мальчик решил поиграть в оммёдзи?

— Правда, Окадзима? — усмехнулся глава Мори. — А мне вот сообщили, что он многообещающий молодой человек. Вчера Теппэй дал ему нашу печать, и у меня нет никаких возражений.

— Сколько он тебе заплатил, Мори? Ты ведёшь дела не как оммёдзи, все это знают, — старик махнул тростью.

Ещё одна женщина, невзрачная и горбящаяся, поправила очки на носу и выдавила:

— Ну раз уж господин Мори решил, что это стоит того... Мы же даём много печатей, верно? Лишний клан ещё никому не навредил...

— Давайте посмотрим, что это за клан, — хмыкнул крупный мужчина и обратился ко мне, указывая на свою шею, вокруг которой обвился гибкий тигр. — Видел мою метку? Ну-ка покажи свою. Больше никаких синих цветов за этим столом или где-либо ещё!

— Кадзуто! — воскликнула Фукава Сора. — Метка одна на всю жизнь — это надуманная причина, чтобы ему отказать! Ты никогда так не поступал. Почему сейчас решил впасть в глупый бунтарский период?

Но я уже ослабил ворот одежды (в основном, потому что ждал этого момента целую вечность, чувствуя себя булкой на пару) и повернулся спиной к столу. Второй рукой пришлось приподнять волосы. И почему я вечно забываю их обрезать? Повезло, что у Сабуро не растёт борода — был бы я мало того, что обросшим, так ещё и щетинистым.

— Да ну? Новая метка?

— Она сменила цвет. Ну что, Тора, тебя уделали? — хихикнула женщина в пышном кимоно. — Эй, молодой человек, ты даже заставил его открыть рот! Теперь я просто обязана дать тебе печать!

Я снова затянул одежду, повернулся лицом к говорившей и поклонился.

— Огромное спасибо, госпожа.

— Чиса Окадзима, — представилась она.

— Стоять, Окадзима! — вдруг взревел тот, кого она назвала Тора. — Теперь это моя обязанность. На будущее, Кикучи Сабуро, не делай это каждый раз, когда просят. Я дам печать, потому что потребовал показать метку... но только если ты кое-что для меня сделаешь.

Я вздохнул. Ну что ещё? И надо же былокому-топеребить Окадзиму!

Глава 18

— Сразись со мной.

Я молча уставился на мужчину, который мог сломать меня напополам, даже не напрягаясь. Отлично, просто замечательно... я вовсе не собирался ни с кем сражаться? Зачем, по их мнению, я принёс целую сумку с разного рода документами, списками и папками? Какое разочарование; Прохор, помогавший мне всё это готовить, тоже будет разочарован.

С другой стороны, чему я удивляюсь? Что у магов, что у оммёдзи всё не как у людей. И почему все вопросы решаются битвой? Припоминаю, что я когда-то я был удивлён, что у магов вообще есть какая-то бумажная работа, учитывая то, что первые лет шесть у меня даже удостоверения не было.

Но предлагать кому-то печать за бой? Что ж, от главы Тора можно было ожидать именно этого. Надеюсь, речь идёт не об обязательной победе, потому что какому-нибудь великому князю с этим борцом с демонами точно не сравниться.

— Кадзуто, ты перегибаешь, — взмахнула рукой Окадзима. — Помешанный на драках идиот. Ты думаешь мышцами?

— Что за речь? — качнула головой Фукава Сора. — Настоящий детский сад. Тора, зачем тебе драться с юношей? Он даже не обязан соглашаться. Просто дай ему печать, Окадзима. Не занимайтесь глупостями и не спорьте прилюдно.

Значит, вот кто здесь обладает единственной клеткой мозга.

— Я не могу отпустить его без боя! — стоял на своём мужчина. Я застыл в ожидании решения, растерянно наблюдая, как ссорятся члены совета. — Это лучший способ узнать о человеке что угодно!

— Именно поэтому на тебя вечно получают жалобы, м задрала нос Окадзима. — «Господин Тора буйствовал», «господин Тора разрушил здание в бою», «Господин Тора сцепился с кем-то на улице»... ходячий материал для журналистов. Если бы не то, что ты пугающе компетентен, твой клан имел бы самый низкий рейтинг!

— Я всё равно это сделаю, — фыркнул Тора Кадзуто и обратился ко мне. — Ты идёшь со мной.

Он резко встал, показывая свой огромный рост — мужчина был выше меня эдак на две головы. Тора вышел из беседки и перешёл мост — я последовал за ним, ускорившись, чтобы поспевать за его широким шагом.

Что ж, стоит сказать, что я уже ненавижу правило «молчать и не возникать при общении с советом».

Мы остановились на небольшой площадке, явно не предназначенной для боёв. Аккуратный газон, пара кустов с цветами, под ногами дорога, мощённая крупным булыжником — широкая и образующая полукруг возле перил, отделяющих её от воды. Я встал напротив Торы. Тот усмехнулся, отошёл на несколько шагов и вдруг повернулся к беседке, чтобы отправить туда воздушный поцелуй.

— Уже болеешь за меня, Окадзима?

— Как будто много ума надо, чтобы победить сопляка! — взвизгнула женщина; как она меня назвала? — Ты тигр или павлин? Хватит красоваться!

Я закатил глаза. Чего я ожидал, что здесь будут исключительно взрослые люди без элементов детского сада? Нет, в жизни так не бывает. По крайней мере, совет десяти всё ещё нравится мне больше, чем ежемесячные собрания министров во дворце... воистину, худшие воспоминания в моей жизни связаны с этими стариками, которые задержались с выходом на пенсию лет на тридцать.

И ведь даже пожаловаться некому, что тебя окружают маразматики.

Тора повернулся ко мне. Он ухмыльнулся — на его лице это выглядело угрожающе; впрочем, когда человек минимум вдвое крупнее тебя готовится нападать, не почувствовать угрозу сложно. Мужчина обнажил клинок, гигантский меч, больше похожий на увеличенный в несколько раз мясницкий нож. Я сглотнул; вот же блять. (В)

— Уступаю тебе первый удар, — заявил Тора. — Удиви меня, мальчик.

Тц. Ненавижу, когда меня так называют.

Я вынул меч из ножен и прищурился, глядя на главу Тора. Крепко стоит на ногах и излучает волны горячей энергии. Его уверенность в себе зашкаливает. Грубая сила тут не поможет — лучше вообще не попадаться ему под руку и попытаться воспользоваться тем, что сейчас я коротышка, да ещё и тонкий, как тростинка.

Беглый взгляд прошёлся по мужчине. Я воспрял духом, заприметив, что его левая рука была скована, словно ему сложнее ей шевелить. Вполне возможно, что плечо было ранено; в любом случае, не стоит гадать долго. Учитывая то, то он наблюдает за мной, как тигр, готовый к прыжку (какая ирония!), стоит поспешить.

Я метнулся вправо, подняв меч, и Тора с готовностью попытался рубануть по мне, будто если меня располовинит прямо в центре Токио, это ничего не значит. Как я и надеялся, удар Торы был направлен вверх; я тут же сменил направление, проскакивая под левую руку. Одежда проехалась по земле вместе со мной, и тонкая расшитая ткань рукава не выдержала это испытание. Вот же чёрт; этот костюм был недешёвым! Могли бы сшить его покрепче!

Пришлось молниеносно подскочить и попытаться ударить Тору сзади. Меч был близок к шее — достаточно, чтобы оставить маленький порез. Но вдруг я услышал как Тора усмехнулся. В следующий момент я отправился в полёт.

Меня пнули ногой в бок. Ему даже разворачиваться не пришлось. Твою ж... что ж, я действительно не ожидал, что он это сделает. И уж тем более не ожидал, что полечу направо на такой огромной скорости, что даже низкий бортик не будет помехой — пунктом назначения стало озеро.

Говорил же когда-то сосед по палатке, что на одной магии далеко не уедешь, и надо уделять ближнему бою больше времени. Но Мёбиус же самый умный, ему же это не пригодится... встретил бы себя в молодости, надавал бы по голове.

Я кое-как выплыл, пытаясь удержать в руке меч. Ребру такие выходки не понравились. Кажется, на этот раз оно всё-таки сломано. Пока я пытался вылезти на сушу, Тора заливисто хохотал, прежде чем наконец вытащить меня за шкирку, будто я был не более чем котёнком.

Что ж. Мы не говорим, что облажались. Мы говорим, что нам ещё есть, куда расти. Да, самолюбие?

— Неплохо. Ты даже почти меня ударил! — широко улыбнулся Тора.

— С вашего позволения, я продержался минуту, господин Тора, м с долей сомнения заметил я.

Мужчина отпустил меня на землю и хлопнул по спине, чуть не заставив меня выплюнуть лёгкие.

— Я самый сильный боец Оясимы! — похвастался он. — Не каждый может похвастаться, что вообще ко мне приблизился! Хотя, вечно все пытаются залезть ко мне за спину. Годы практики, могу распихивать вас всех, как назойливых мух, и не напрягаться.

— Потрясающе, — прошипел я, незаметно потерев грудь. Чёрт, мой врач меня убьёт.

— Кадзуто, не издевайся! — Окадзима подплыла к нам, медленно обмахиваясь огромным веером. — Откуда вообще взялось это желание побеждать всех молодых борцов с демонами? Американцы нашли причину не допускать его ни к каким международным соревнованиям уже шесть лет, потому что он побеждает в каждом из них!

По крайней мере, этот комментарий заставил меня чувствовать себя лучше. На пост сильнейшего оммёдзи в мире я точно не претендовал — я пока надеюсь только на ранний уход в отставку. Надеюсь, все эти разговоры о том, что дети вырастают, не успеешь и глазом моргнуть — правда.

— Я даже ничего не сделал. По крайней мере, парень что-то умеет. Из этого можно слепить оммёдзи, — обиженно пробурчал Тора. Ярко-красные губы женщины дёрнулись, прежде чем она ударила Тору по плечу. Исключительно из-за того что не дотягивалась до головы.

— Оправдания-оправдания. Тебе просто стало скучно на собрании, не так ли? — затем она обратилась ко мне. — Парень, ты в порядке?

Я мотнул головой. Разве что мокрый и нуждающийся в маленькой поездке в больницу, но получить чёртову третью печать я хочу гораздо больше.

— Терпимо, госпожа Окадзима.

Она хмыкнула.

— Какой вежливый. Не то что твои родственники. И почему раньше носа не показывал? — женщина пожала плечами, явно не нуждаясь в ответе. — Показывай документы. Кадзуто поставит тебе печать, раз уж должен.

Глава 19

— Ты ехал выпрашивать печать.

— Не используй такую формулировку. Я ехал убеждать совет, что мне нужна печать

— Ага. А суть всё равно одна. И почему ты снова в этой палате со сломанным ребром, а? Я не знал, что это так травмоопасно. Люди подписывают документы кулаками или что?

Я с укором глянул на Роберта, весело болтавшего ногами (одна из которых была в гипсе), сидя на соседней койке.

— Хватит уже. Ты невыносим.

— Я знаю, что я неотразим и очарователен, — парень хихикнул и подмигнул мне.

— Иди к чёрту, — наконец совершенно искренне сказал я.

Роберт повертел головой.

— К чёрту, да? Ну того вчерашнего дедка тут явно нет, так что...

— Такими темпами я тебя придушу! Три минуты молчания — я что, слишком много прошу?

Удивительно, но Беттани заткнулся. Я прикрыл глаза, откинувшись на подушку. Всего десять минут назад врач отчитал меня, как худшего пациента, который у него был. Конечно, после Роберта, но в этой больнице в нём явно уже разочаровались. А ведь он тут только второй день.

Блаженная тишина. Долгожданный отдых, даже если на мне какой-то утягивающий фиксатор, в который меня впихнул врач. В палате было немного прохладно благодаря кондиционеру, но недостаточно, чтобы мёрзнуть. И никакой мошкары, храни господь сетки на окнах. Никогда не думал, что быть пациентом так приятно...

— Три минуты прошло! Ну что, сыграем в карты, или я расскажу забавную историю от бабули Янаса? Она из соседнего крыла, такая милая женщина! Яблоком со мной поделилась!

Моя щека дёрнулась. Я приподнялся и посмотрел на Роберта своим самым тяжёлым и осуждающим взглядом, но тому было хоть бы хны.

Я повернулся к Минори, размеренно, но молча чистящей третий мандарин возле кровати. Она демонстративно повернулась к окну. С другой стороны был Прохор, державший на коленях Джуна, предававшегося главной радости детства: дневному сну.

— Эй, — я обратился к Прохору. — Обезболивающее делает его неадекватным или что?

Растерянный взгляд мужчины на мгновение остановился на Роберте, но в конце концов русский пожал плечами.

— Я не знаю... но это именно так и выглядит.

— Вы же знаете, что я вас слышу? — обиженно спросил Роберт.

Не успел я ответить, как парень схватил костыли и вскочил на блестящий пол, выложенный крупной белой плиткой. Я поморщился от этого зрелища; никто, кроме этого парня, не смог бы скакать со сломанной ногой. Как я узнал сегодня, в двух местах. Он, конечно, парень молодой, но такими темпами придётся озаботиться покупкой места на кладбище уже сейчас.

Надо бы узнать номер кого-нибудь из членов его семьи и сообщать им при каждом удобном случае. Судя по тому, что говорил Роберт, его сестра — единственное в мире существо, внушающее ему уважение и страх.

Ну вот и пусть внушает.

— Куда это ты собрался? — я растерянно наблюдал, как Роберт ковыляет к двери. А до неё было далеко; оказывается, выбивать хорошие палаты в больницах Прохор умеет.

Беттани улыбнулся и показал мне... этот жест с большим пальцем вверх.

— Я вспомнил, что в кафетерии ещё можно получить желе. Хочешь, и тебе захвачу?

Я медленно мотнул головой. Роберт пожал плечами, живенько вывалился за дверь и тихо прикрыл её за собой, насвистывая что-то себе под нос.

— Знаешь, — я снова заговорил с Прохором. — А в самом деле, достаньте мне номер его сестры. Она-то должна знать, какие препараты вызывают у него... это.

— Мне тоже интересно, — согласился мужчина, напечатал что-то на телефоне и привычным жестом поправил сползшее с Джуна жёлтое одеяло с уточками. Кто бы знал, что можно быть одновременно телохранителем и нянькой?

Хотя, в какой-то мере это одно и тоже.

Вдруг передо мной оказалась тарелка, полная мандариновых долек. Идеально очищенных от любых прожилок. Маленькая рука Минори протягивала мне их, не глядя в мою сторону.

В конце концов я взял тарелку и ткнул Минори в щёку.

— Я же уже извинился.

Минори надулась, как рыба-шар, и резко встала, заставляя стул со скрипом отъехать.

— Я пойду куплю яблок! — заявила она с красным лицом и стремительно скрылась, громко хлопнув дверью. Я даже не успел сказать, что уговорил врача выписать меня завтра, и мне ничего особо и не надо.

После недолгого молчания Прохор фыркнул:

— Так вы скоро поженитесь или что?

— Вот, что делает с людьми губительное влияние Роберта, — закатил глаза я.

***

Меня и правда быстро выписали. Выдали кучу препаратов и наложили какую-то сложную повязку, но в целом я был в порядке и даже неплохо себя чувствовал. Было приятно осознавать, что я невероятно близок к свободе, в народе называемой пенсией, и самая сложная часть уже закончилась.

А потом я понял. О чёрт. Я глава клана. Я глава клана каких-то истребителей демонов в каком-то странном мире. Это не знание, с которым хочешь вставать по утрам следующие десять лет! И уж точно не видеть в зеркало свою шею, закованную в метал. Ух, попадись мне этот Минами...

Впрочем, у меня уже есть пара мыслей касательно него. А сейчас дело за малым — уговорить докторов, что если Роберта выписать сейчас, хуже всё равно не будет, да собраться, чтобы уехать в Хигасиагацуму. Никакой резиденции у меня всё равно нет, а раз уж село выкуплено, на время предполагаемой стройки можно пожить и там.

Зато я могу похвастаться поддержкой малого бизнеса посредством резкого увеличения дохода хозяйки гостиницы Хигасиагацумы. Вот, кто точно будет счастлив.

Конечно, первое было самым сложным. Но Роберт так весело бегал на костылях, что я понял, что теперь он проблема врачей в селе. На удивление, сборы заняли довольно много времени; пока я ждал, пока вещи из отеля будут загружены в машины, я даже успел получить электронное письмо от кого-то... кого-то. Я пока не уверен, кто именно из этих русских Трофим.

И вообще, электронное письмо... смущающее словосочетание. Письмо — это бумажный конверт или свиток, а не набор букв на телефоне!

Во мне и правда проснулся старик.

Первым было замечание, что проблема Горо решена быстро и эффективно. Что они там нарешали, я решил не интересоваться, промотав до части поинтереснее. Она гласила: «Выдержка из отчётов по расследованию появления бедствия в больнице Иори».

Что-то мне подсказывает, что добыл эти несколько страниц текста Трофим незаконно, но я не буду его винить. Напротив, человеку бы зарплату повысить.

Пролистывая текст, я раздражённо цыкнул. Куча непонятных слов этого мира, какие-то то ли медицинские, то ли научные термины, о которых на моей родине никто ни сном, ни духом... ага, суть мне вроде понятна.

Иори притащил в свою больницу кучу людей с необычным током энергии и все останки демонов (и даже живых демонов), которые только можно было достать. Он искал идеальный экземпляр для создания демона в лабораторных условиях... и это получилось благодаря номеру тридцать семь ноль четыре. Приписка Трофима гласит, что это именно тот человек, который взорвал здание, где содержались члены якудза, захваченные после моего похищения.

Сколько совпадений! Так этот уродливый монстр отчасти был мужчиной, пытавшимся отрезать мне ноги на базе Игараши. Разве что, его попытались скрестить демонами, и что-то даже получилось. Только вот это «что-то» укусило своего создателя за зад. Я покачал головой, размышляя о том, что если бы я не отметил того человека энергией, никакого превращения в искусственное бедствие никогда бы не произошло.

Конечно, оясимские СМИ не получат эту информацию. Официальная версия состоит в том, что я был на переговорах с Иори по поводу лечения хронической болезни. Всё потому что частое пребывание человека по имени Кикучи Сабуро в больницах — почти единственное, что знают о нём люди. В момент неожиданного появления бедствия, которое напало на больницу Иори из-за жажды крови, я и мои люди вызвались задержать его по прибытия других оммёдзи, но в конце концов моя роль была решающей.

Да, отрицать значение съёмки Роберта и скорость, с которой он выложил это на всех возможных сайтах, невозможно — без него какой-нибудь влиятельный клан из прибывших на место происшествия приписал бы всё себе.

Я бы даже поблагодарил Беттани, но он станет чертовски самодовольным. Может, я просто куплю ему пожизненный запас этого мерзкого желе и скажу, что оно от кого-нибудь ещё.

— Что вы читаете? — голос Минори вырвал меня из моего маленького мирка мозгового штурма. Девушка стояла в паре шагов от меня, как обычно совершенно бесшумно пройдясь по асфальту в деревянной обуви.

— Любопытство победило гордость? — пошутил я. — Я думал, ты больше никогда со мной не заговоришь.

— Я... — Минори запнулась, побагровела и глянула на меня так, будто я в этом виноват. — Я п-просто не люблю, к-когда меня заставляют волноваться.

— Извини, — отозвался я. — Я пообещаю не попадать в неприятности, когда неприятности пообещают ко мне не лезть.

Минори пискнула.

— В-вы легкомысленный...

— Да если бы.

Девушка сглотнула. Затем наклонилась ко мне и торопливо зашептала:

— З-знаете, вы очень милый человек... и очень добрый. Поэтому, пожалуйста, берегите себя. Есть... есть люди, которые очень за вас б-беспокоятся.

С этими словами Минори развернулась, ударив меня волосами по лицу, и бросилась куда-то в сторону отеля, напоследок пискнув, что она там что-то забыла.

Учитывая то, что мы не забыли даже коробку токийских сувениров, которые Роберт достал непонятно когда и непонятно где, это было очень мило.

Вдруг меня ткнули в бок чем-то твёрдым. Я обернулся, сердито глядя на Роберта, держащего под мышкой Джуна. Он подёргал бровями.

— Молчи.

— Я ещё ничего не...

— Молчи!

Глава 20

Дети похожи на хищников, которые чувствуют любую твою слабость. По крайней мере, с Джуном именно так. Почуяв, что он может прицепиться ко мне, как клещ, малец именно это и сделал, чуть не выгнал Роберта с места в машине рядом со мной и агрессивно обвил мой торс всеми своими тонкими конечностями. Я устало похлопал его по голове.

— Ты человек или маленькая обезьяна? Веди себя нормально. И не смей притворяться тупым, очевидно, тебе хватило ума обдурить кучу охраны.

Джун уткнулся лицом в мой живот, делая вид, что он понятия не имеет, о чём речь. Что ж, я в достаточно хорошем настроении, чтобы немного побыть хорошим младшим братом — сегодня это сойдёт ему с рук. Правда, почему-то мне кажется, что это не самый безопасный способ возить малявку, но раз уж все молчат...

Правда, долгие поездки явно не созданы для детей. Они и мне-то не особо нравятся... а когда кого-то может на тебя вырвать, опыт становится ещё хуже. По крайней мере, это не самолёт — никакого отрыва от земли. Это дарует смутное спокойствие — даже можно на секунду представить, что ты трясёшься в старой доброй повозке, запряжённой лошадьми. Разве что, не подпрыгиваешь каждую секунду, да и в целом в автомобиле поприятнее.

До Хигасиагацумы была всего пара часов езды, но она казалась мне целой вечностью. Когда мы оказались на старой доброй (и с каких это пор я так думаю?) территории села, я почувствовал облегчение. Всегда любил такие тихие и маленькие места. Особенно учитывая то, что Токио на вид раз в двадцать больше столицы королевства. Как такое огромное количество людей вообще может так кучковаться..? То ли дело сельская местность. Есть в ней что-то родное. Может, потому что я и сам вырос в маленьком местечке, где все друг друга знали, а коров можно было пересчитать по пальцам. Пальцам одной руки.

Навевает воспоминания о моей перво работе... и не скажешь, что потом я построил куда более серьёзную карьеру, чем у захолустного пастушка или фермера.

Прохор (и машины водит, и с детьми сидит — узнать бы, чего он не умеет) остановился у нашего маленького домика, пока остальные отправились штурмовать единственный отель, чтобы принести старой хозяйке годовой доход. Я выскочил из машины, чувствуя себя этой забавной зверушкой, коалой. У нас такие не водились, но даже пять минут в одной палате с Робертом делают своё дело — вероятно, я насмотрелся видеороликов с животными на всю жизнь вперёд. Не то чтобы я этого хотел. Хотя, факт, что в этом мире не существует огромных монстров, огнедышащего зверья и иже с ними несомненно меня радует. Джун висел на мне и не думал встать на собственные ноги. А весит малявка не так уж мало — я схватил его за шкирку, пытаясь отцепить, когда услышал кудахтанье вываливающегося на улицу Роберта.

Да, я бы тоже посмеялся.

— Посмотрите, кто это. Только думаешь, уехали, как все снова здесь, раздался голос откуда-то позади.

Я обернулся, обнаружив стоявшую чуть поодаль женщину с недовольным лицом. Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, кто она такая— пересекались мы не часто и искренне друг друга недолюбливали, так что это неудивительно. Это была госпожа Судзуки собственной персоной. Позади неё вился Акира, на которого она периодически шикала, чтобы он не подрывал её авторитет.

— Я всего на пару дней отлучился. Рад вас видеть, госпожа Судзуки, — безмятежно отозвался я. Что б я ещё с соседками собачился.

Женщина скривилась.

— Хмпф.

Вот что это вообще за звук

Госпожа Судзуки резко развернулась и побрела к своему дому, будто наш короткий обмен репликами имел хоть какой-то смысл. Зато Акира не последовал за ней — он набросился на меня, как маленькая Акула, и попытался стянуть Джуна на землю.

— Вы приехали! На что похоже похищение? Вы устроили классную драку, как в фильмах? Было много копов?

Ко...пов?

— Активный мальчик! — проворковал Роберт, встретив самое эмоционально близкое существо во всём мире. — Это было очень круто! Я покажу тебе фото!

Готов поспорить, моё лицо свело судорогой.

— Не говори малявкам, что похищения это весело. Я не хочу, чтобы через десять-двадцать лет всё молодое поколение было как ты.

Роберт показал мне язык, прежде чем хлопнуть Акиру по спине, чтобы увести его в дом. Действительно ли первый старше последнего?

Тем временем Прохор отыскал подходящее место для парковки и уже вернулся ко мне со взволнованным лицом. Словно что-то случилось; я прищурился, наблюдая, как о мнётся, не решаясь мне что-то сказать. Когда мы встретились взглядами, Прохор отвернулся, только разжигая мой интерес.

Обычно так выглядели студенты, которые что-то разнесли и имели зачатки совести где-то в глубине своих мятежных душ.

— Что с лицом? — поинтересовался я.

Прохор оттянул ворот рубашки, будто она ему жала. Шея у него была стыдливо-красная.

— Прошу прощения, — пробормотал он.

— И за что?

Я применил свой лучший учительский взгляд, который говорил: «Если ты признаешься сейчас, проблем будет меньше». Всегда работало.

— Это был несчастный случай. Кажется, часть забора прогнила и обвалилась... когда я парковался за углом, — Прохор потёр шею. — Мне жаль.

Бросив скептический взгляд на старую, хлипкую и пости полностью сломанную конструкцию, называемую нашим забором, я пожал плечами. Рано или поздно оно бы упало само — всё это.

Создаёт ощущение, будто я вернулся в свою обычную повседневную жизнь.

***

— Я здесь и я готов к любому труду!

Я моргнул, уставившись на Фукаву Йоши и Судзуки Ману, стоявших в дверях. Не успел доползти до лестницы, а у меня уже гости — сегодня я неожиданно популярен. Джун помахал рукой «сестрёнке Мане», но каким-то образом смог удержаться на мне и не упасть. Такими темпами моё ребро никогда не срастётся. Почему я вообще ему это позволяю?

Ах да, я превращаюсь в старшего брата. Какой ужас.

— Я даже не хочу спрашивать, когда ты ударился головой, Йоши, — наконец выдавил я.

— Сначала он был расстроен из-за твоего брата. Потом его отчитала госпожа Фукава, — принялась перечислять Мана. — А потом он увидел тебя в новостях и... и всё.

— Я тоже смогу уделать бедствие, верно? — загорелся энтузиазмом парень. Подумать только, и это бывший член так называемой «уличной гопоты». По-простому — хулиган.

Наконец я мудро (насколько мог) сказал:

— Вот выучишься и попробуешь свои силы. Упорство обязательно принесёт результат.

Ну не говорить же ему, что это было не совсем полноценное бедствие.

— Да! — радостно воскликнул Йоши. — Ну как это было? Я думал, тебя сожрут заживо!

Всплеснув руками, я отозвался:

— Как видишь, я даже целый. Правда, ребро сломано, — в этот момент Мана с сомнением глянула на висящего на мне Джуна. — Не обращайте внимание. Я вот начинаю привыкать. В общем, можете поприставать к Роберту. Он на костылях, но носится так, как без них не носился. Энергии хоть отбавляй.

Мана ткнула Йоши в бок, прежде чем вежливо поклониться.

— Наверное, мы не должны были тебя тревожить. Мы зайдём в другой раз, — сказала девушка.

— Ага, — поддакнул Йоши. — Мама точно примчится, когда услышит, что вы вернулись.

Я вяло помахал рукой, наблюдая, как дети уходят из моего дома. Где-то на кухне слышалось шебуршание Минори, причитающей, что Жирдяй совсем оголодал (бедняжка, скажешь тоже). Прохора припахали таскать вещи — сам Роберт свой миллион сувениров жо комнаты не дотащит.

Мне всё ещё интересно, когда он их накупил?

И на что?

Джун наконец-то слез с меня, когда усталость взяла своё. Казалось, он спал намного больше, чем дети его возраста. К тому же, его температура была чуть ниже нормы; я надеялся, что это всего лишь из-за того, что его тело — металлический сосуд. Главное, чтобы это не повлияло на его дальнейшую жизнь.

Мальчишка развалился в постели; я в свою очередь убедился, что дверь заперта, и принялся рыться в своих вещах в поисках заветного флакончика со злым духом. Полезная штука — всегда удобно иметь демона, которого можешь на кого-то натравить.

Когда я отыскал сосуд, в котором плескалось небольшое количество красной жидкости, дело было за малым. Отыскать маленькую бумажную карту, отметить нужное место и вызвать злого духа. Госпожа Асами будто только и ждала, когда её снова выпустят — сцена в поместье Кикучи явно не принесла ей желаемого удовлетворения.

Я осмотрел материализовавшегося передо мной злого духа. Теперь, когда у неё не было тела, а у меня было время оценить её взглядом, я мог сказать, что местами она немного прозрачная и мерцает; в остальном Асами казалась очень настоящей. И не слишком красивой; и не скажешь, что раньше она обладала телом весьма и весьма симпатичной девушки.

Оставалось надеяться, что у неё высокий интеллект. Не то чтобы раньше она была очень глупой — но откуда мне знать, что в голове кровожадного существа, сидевшего в маленьком бутыльке кучу лет?

Я бы свихнулся.

— Тебе нужно кое-что сделать и быть незаметной, — медленно объяснил я. — Можешь ориентироваться по карте?

Асами медленно кивнула, хотя взгляд у неё был не то чтобы осмысленный.

Я вздохнул. Что ж, она не может быть глупее детей на дополнительных занятиях по магической теории. Никто не может быть глупее, чем они.

— Смотри, мы находимся здесь, — я ткнул в нужное место на карте и обвёл пальцем нужную дорогу. — Ты не запутаешься, если повернёшь направо от дома и не решишь сократить путь, срезав где-нибудь. Тут должно быть поместье Минами. Почему сплошные поместья? Лишь бы деньгами покичиться...

Я принялся бурчать незаметно для самого себя. Затем встряхнулся и продолжил объяснять.

— Оставайся незамеченным. Убивай оммёдзи, оставшихся одних, так долго, как смотришь. Не трогай слуг и других гражданских. У тебя одна задача, понятно? Мне нужно припугнуть Минами. Возвращайся в сосуд, когда твои силы будут на исходе. Ты поняла меня?

Госпожа Асами пялилась на карту секунду или две, прежде чем медленно кивнуть (где она растеряла весь свой интеллект?) и вырвать её у меня из рук. Затем она молниеносно выпрыгнула в окно и скрылась — если не приглядываться, казалось, что это просто тёмная точка, пролетевшая мимо.

Что ж, владения Минами находятся очень близко к поместью Кикучи. Будет неудивительно, если непойманный дух снова себя покажет. Если люди Минами вообще поймут, что их поразило.

Пустая просьба помочь мне никогда не могла сработать. Прямая угроза, приведённая в действие? Некоторые люди без этого зад с места не поднимут.

Я некоторое время смотрел в окно. Дневной пейзаж Хигасиагацумы и видневшийся впереди лес — красивое, расслабляющее зрелище. Я не мог оторваться; может, прошло несколько минут, а может и больше, прежде чем я отвлёкся на сонный голос Джуна.

— Дядя? — хрипло позвал он.

— Я твой старший брат, — по привычке поправил я. — Не дядя.

— Дядя, — упорно повторил мальчик, намеренно меня игнорируя. — Ты с кем-то говорил? Кто тут был?

Я приложил палец ко рту.

— Кто-то, о ком мы никому-никому не скажем.

Вряд ли стоит говорить людям, что я отправил злого духа убивать подчинённых моего «невинного» дедушки. Дяди. Дедушки... называть членов семьи нормально тут явно не привыкли.

— Почему?

— Потому что это наш маленький секрет. Это кто-то, кто будет служить тебе в будущем. Через несколько лет я расскажу тебе больше, — терпеливо объяснил я.

— Через сколько? Когда Джуну будет десять? — чирикнул мальчонка. — Брат Ро говорит, что десять — это о-очень много.

Значит, я дядя, а Роберт — брат Ро? Что за вопиющий фаворитизм?

— А Акира кажется тебе очень взрослым? — я ответил вопросом на вопрос. Джун нахмурился, будто бы всерьёз размышляя об ответе. — Ну, тебе должно быть не меньше шестнадцати. В конце концов, пока этот «кто-то» нужен мне.

Серьёзно, я же не доверю смертоносное оружие малявке. Да и шестнадцать, честно говоря, маловато — подростки в этом возрасте вообще без мозгов.

— Шестнадцать — это очень-очень много, — уверенно заявил Джун с колокольни детсадовца. — Я тогда буду совсем взрослым.

Я фыркнул.

— Ну конечно. А там и старость недалеко.

— А тебе сколько лет, дядя?

Я на секунду застыл, чуть не ляпнув «сорок три». Сколько... сколько лет Сабуро?

В голове был сплошной белый шум. Память опять подкачала.Ну блин.

— Почти двадцать, — я ткнул наугад, решив, что всё равно не ошибусь.

Джун сморщил нос и ударил кулаком по подушке.

— Дядя, ты такой старый! Ты скоро будешь ходить с тростью, да?

...это был удар ниже пояса. И по его лицу сложно сказать, говорит он серьёзно или просто надо мной издевается. Вот маленький ублюдок — аж гордость берёт.

— Я оскорблён. А раз уж я оскорблён, я ухожу, — буркнул я и направился к двери, запоздало понимая, что комната-то моя. Джун неискренне извинился, надеясь, что я вернусь, но я не Минори, чтобы на это вестись. Именно поэтому я тихо захлопнул дверь.

А затем, конечно, вернулся, потому что если бы Минори узнала, что я оставил малявку в комнате с открытым настежь окном, она бы меня придушила. Иногда женщины страшнее, чем кажется.

Когда я наконец оставил Джуна одного, я решил спуститься на первый этаж. В планах было посмотреть, чем можно поживиться на кухне — Жирдяю что-то досталось, а я что, не достоин перекуса после поездки? Но не успел я добраться до нужной комнаты, как меня остановила болтовня Роберта в гостиной. Громкая, активная и весёлая — целиком и полностью в его стиле. Мне показалось, что я услышал своё имя, поэтому я застыл и решил послушать. Исключительно из природного любопытства.

— Это Сабуро сделал смешное лицо на шее тигра. А это он весь в слюне и крови, когда его достали. А это мне накладывают гипс. А вот тут мисс Хара пытается избить доктора. Это было смешно. Погодите у меня есть видео. Она даже кричала!

— П-пожалуйста, не надо это показывать! Я же п-просила вас удалить это! — пискнула Минори. Послышалась возня, детский хохот, явно принадлежащий Акире, а затем голо госпожи Фукавы:

— Ничего постыдного, милая. Я думала, что убью кого-нибудь, когда Йоши вырезали аппендицит. Не знаю, почему я так нервничала, но меня до сих пор в больнице шарахаются.

— Э... это д-другое! — нервно пролепетала Минори. — Я п-просто была шокирована!

— Фу... Ро, покажи тигра ещё! Он такой уродливый!

— Да, я знаю, что он страшненький, Акира, — хихикнул Роберт. — Бедствия вообще-то не очень красивые.

Я вздохнул. Беттани обладал удивительной способностью быть беззаботным и весёлым, что бы ни произошло. Он вёл себя так, будто мы не с бедствием бились, а просто провели весёлые выходные, сделав по пути несколько хороших снимков. Не могу сказать, что меня это не тревожит... наверное, потому что я никогда не видел таких жизнерадостных людей.

Да и надо бы узнать, что не так с прописанными ему болеутоляющими, если уж на то пошло.

Я решил не вмешиваться. Роберт может делиться впечатлениями сколько угодно; наверное, если бы я сейчас вклинился, мне бы было неловко. А уж Минори особенно — темы, что она устроила истерику в больницы, мы старательно избегали, потому что её она одновременно смущала и злила.

— Блин, почему видео такие смазанные? — громко пожаловался Акира. — Ой, тигр кого-то ест? Покажи поближе!

— Хватит ему это показывать, — недовольно протянула госпожа Фукава. — Не надо детям такое видеть. Сейчас и времена-то такие... манга, фильмы, стрелялки всякие — сплошная кровяка, чтоб её. Будто в жизни нервозности не хватает, ну в самом деле.

Это породило новое обсуждение; покачав головой, я продолжил свой путь на кухню, чтобы добыть себе горячий напиток и какой-нибудь бутерброд. Похоже, им весело вместе.

Глава 21

Сил госпожи Асами хватило всего на двое суток. Это было бы разочаровывающе, если бы не результат — ухмыляющийся злой дух сообщил, что оставил четыре тела на видном месте. Не так уж плохо для запугивания; я бы сказал, что ожидал от Асами меньшего.

Сам я провёл эти два дня в тишине и покое. Но стоило злому духу вернуться в сосуд, весь мир за пределами Хигасиагацумы будто бы вспомнил о моём существовании. Сначала был Кирилл Вяземский, позвонивший убедиться, что дела идут хорошо. Не считая того, что моего новоявленного младшего брата похитили другие мои браться на пару с сумасшедшим учёным... всё действительно было довольно неплохо. Я не упомянул, что ждал вестей от Минами; это всё равно никак не относилось к великому князю. То, что я рассказал Марии о том, что непреднамеренно занял чужое тело, не значит, что я поделюсь этим с кем-то ещё.

Следующей была госпожа Фукава, примчавшаяся с кастрюлей супа для выздоравливающих и просьбой «занимать её сына чем-то не хулиганским и дальше». Не то чтобы я мог ей отказать — в конце концов, Йоши единственный представитель молодого поколения, который мог бы стать оммёдзи раньше, чем через десять-пятнадцать лет. Как ни посмотри, Акира и Джун дети, которым и меч-то в руки давать нельзя. А ониоченьсклонны к несчастным случаям.

В свою очередь, Фукава Йоши обладал юношеской энергией и типичным подростковым желанием иметь принадлежность к чему-то и стать выдающимся человеком.

Я едва отделался от настырной женщины, вручив её Роберту — он всегда был рад любому собеседнику. Казалось, у него всегда была тема для разговора, заготовленная для такого случая. Я же едва дождался звонка на стационарный телефон, прозвучавшего ближе к концу дня. На него ответила Минори; стоило ей спросить, кто это был, её лицо стало чуть более мрачным, и я даже заметил крохотную морщинку между её бровями.

— Это в-вас, — девушка оторвала трубку от уха и повернулась ко мне, как раз спускавшемуся по лестнице. Это был не такой уж быстрый процесс: в этом доме я всегда ждал предательства некого толстого существа, а доломать ещё пару костей мне искренне не хотелось. Оставалось только надеться, что однажды Жирдяй поймёт, что его трюк с неожиданным запрыгиванием на ступеньки больше не работает.

«Минори его любит, — повторял я как мантру. — Все в этом доме любят эту жирную тварь».

Наконец я добрался до Минори и схватил ярко-жёлтую телефонную трубку в виде банана.

Когда, чёрт его дери,кто-тоэто сделал?!

— Кикучи Сабуро слушает, — несмотря на своё смущение видом телефона, я невозмутимо назвал своё имя.

— Ты, ублюдок в теле моего внука!

Я усмехнулся. Минами и не думал соблюдать приличия! Хотя, не похоже, чтобы я с ним церемонился.

— По какому вопросу звонишь,дядя?

Минами зарычал.

— Я знаю, что это сделал ты! Чья ещё это может быть вина?! Сначала угрожал мне, а теперь трогаешь моих людей? Я не какой-то безмозглый идиот из клана Кикучи — думаешь, я не найду на тебя управу, чёртово отродье?!

Вау, как грубо. Он начинает нравиться мне всё меньше... хотя, я и раньше ему не симпатизировал. Сам облажался, а теперь считает, что ничего мне не должен? Люди должны знать, что действия рождают последствия. Нельзя просто убить человека, втянуть его в чужой мир и заставить выполнять какое-то желание и ожидать, что он не захочет отомстить.

Многие не думают о том, что кто-то может желать им зла за то, что они причинили им боль. Мне вот определённо больно: старого тела нет, карьера и достижения коту под хвост, мария пропала, и даже свой родной городок я больше никогда не увижу. С этим можно смириться. Но смириться — не значит взять и простить того, из-за кого это произошло.

Что за детская позиция — «Я сделал какое-то дерьмо, но меня должны оставить в покое, а лучше погладить по головке»?

Я вдохнул поглубже, набирая воздух для гневной тирады. Затем подумал, что не доверяю адской машине, передающей голоса с места на место без капли магии. Поэтому я весело спросил:

— О чём ты говоришь, дядя? Конечно, твой дорогой племянник никогда не сделал бы ничего плохого! Я не понимаю, в чём ты меня обвиняешь.

— Бессовестный ублюдок!

— Дядя, я бы посоветовал тебе вызвать врача. Или выпей успокоительного да иди отдохни.У тебя же много работы, не так ли?

С этими словами я повесил трубку, не слушая ответ Минами. Я был доволен уже тем, что мои действия вызвали у него гнев. Пусть позлится, его право. Не хочет сотрудничать? Не моя проблема.

— В-всё в порядке? — спросила Минори; её голос был тихим и нежным, слегка подрагивающим от волнения.

— Да, не стоит беспокоиться. Просто дядя немного не в себе, — отозвался я, не желая беспокоить Минори своими проблемами. Она и без того чересчур нервная. — Мы не говорили ни о чём важном... но я вдруг вспомнил, что мне нужно кое-куда заскочить. Не знаю, успею ли вернуться к ужину, так что если что, ешьте без меня.

— Вы уходите? — ахнула девушка. — Но... Только возьмите телефон! И пусть кто-нибудь пойдёт с вами!

Я фыркнул.

— Ну в самом деле, я же не девица. Что может со мной случиться?

Минори выразительно нахмурилась и смешно надула губы, глядя на меня исподлобья. Это было довольно ясным посланием. Я сдался.

— Ты победила. Только телефон! Да ничего со мной не будет, не беспокойся.

***

Использовать злого духа как транспорт — абсолютно ужасная идея. Не думаю, что кто-нибудь решался так сделать. И всё же сейчас я «наслаждался» полётом в железной хватке госпожи Асами. Она прыгала, как будто у неё вместо ног были огромные пружины; за раз она могла подняться на большую высоту и преодолеть далеко не маленькое расстояние, прерываясь только на пробежку вдоль дороги и старательную попытку быть скрытной. Правда, иногда мне казалось, что я вот-вот упаду — всё же, материальность Асами удерживалась только её демонической энергией, и она в любой момент могла стать менее... осязаемой.

За исключением того, что мне казалось, что меня вот-вот вырвет, а отрываться от земли очень неприятно, не самая худшая поездка в моей жизни. Зато какая скорость! И часа не прошло, а мы уже в Токио.

Было бы сложно оставаться незамеченным, если бы не умение госпожи Асами оставаться в тени и скакать по высоким крышам (к моему неудовольствию). Помимо прочего, она казалась недовольной тем, что ей приходится меня нести, но она не говорила этого вслух. Вероятно, не могла — оскорбить хозяина твоего сосуда было бы глупо.

Совсем скоро Асами осторожно (на практике это было довольно болезненно) закинула меня на территорию поместья Минами, напоминавшего скорее большой традиционный дом с сараем, большим гаражом и высоким забором, на котором висели небольшие фонари. Людей здесь почти не было, и проникнуть в здание не было проблемой, дажа если злой дух уже скользнул обратно в сосуд.

Всего час пути, а я уже здесь. Может, и к ужину успею вернуться.

Внутри было светло. Белые стены, редкие украшения и удушливый запах благовоний — вот, каким был дом Минами. Двери были не бумажными, а совершенно обычными, лакированными с блестящими круглыми ручками. В целом, место ничем особенным на выделялось.

Я прошёлся наугад и добрался до обеденного зала, пустого в этот час. Рядом был вход на кухню — там слышались голоса пары скучающих кухарок, которые неторопливо что-то готовили. Покачав головой, я вышел и добрался до лестницы — на втором этаже меня ждало множество одинаковых дверей. Даже промежутки между ними одного размера. В целом скучно и пусто. Какая скука! Я вот, как только добрался до денег в прежней жизни, позаботился о том, чтобы мой дом не выглядел пустым, а ветер не гулял по голым стенам.

Мой прекрасный мягкий ковёр, выбитый у купца почти задарма...

Вот, по чему я скучаю больше всего.

Повезло, что в этом скучном коридоре хотя бы были таблички на дверях. Напоминает больничные: белая деревяшка с надписью до боли ровными иероглифами.

— Финансовый отдел, заведующим по связям с общественностью, — принялся читать я. — Клановый юрист, управление персоналом...

Такому маленькому клану действительно нужны все эти люди?!

Наконец я добрался до офиса Минами. Сначала я вынул из кармана маленький зелёный бутылёк и вылил его содержимое на пол. После этого тут же постучал, натянув ехидную усмешку. Через пару секунд изнутри послышалось:

— Кто?! Открыто. Если это ещё один труп, я клянусь, я этому гаду...

— Ты этому гаду что, дядя? — спросил я, открывая дверь и проходя в кабинет.

Минами сидел за вполне обычным письменным столом из светлого дерева. У стены был небольшой шкаф, заполненный папками и документами; с другой стороны висели часы и большая катана в сияющих ножнах. Она покоилась на какой-то верёвке явно в декоративных целях.

— Когда... как ты посмел явиться?! — зарычал Минори, ошарашенно вскакивая на ноги. Его рука потянулась к длинному мечу на его поясе.

— Как неприветливо, — вздохнул я. — Ты ведь знаешь, почему я здесь. Сделал пакость — отвечай за неё до последнего.

— Я тебе ничего не должен, — сплюнул Минами. — У тебя есть тело, ты жив — что ещё тебе надо?

Я постучал пальцем по ошейнику, немного сжавшемуся из-за того, что Джун был далеко.

— Ты, наверное, не видишь... но вообще-то я не собака, чтобы носить ошейники. И раз уж тот, кто надел его на меня, объявился и не хочет идти на мировую, что я должен делать?

Моя рука легла на рукоять меча, отражая напряжённую позу Минами. Вдруг я метнулся вперёд; Минами хотел отскочить, когда понял, что кто-то подкрался к нему сзади и схватил его за плечи невероятно сильными руками. Кончик моего клинка оказался в каких-то миллиметрах от шеи мужчины. Тот тяжело сглотнул. Злой дух превосходил старика по силам, хоть он и был оммёдзи уже много лет. Минами даже не был выдающимся; с другой стороны, дух, смутно сохранявший образ китайской проститутки, проиграл бы в бою один на один, но был хорошим подспорьем для меня.

Гонять Асами ещё дольше я не могу — она и так сохраняла материальный облик невероятно долго, и это высасывало силы из нас обоих. Сейчас она совсем ослабла; вероятно, какое-то время я не смогу её использовать.

— Ты проиграл, — заговорил я. — Очевидно, позвонить, чтобы накричать на меня, было глупостью. Последний шанс, Минами. Ты же хочешь жить? Информация о моём призыве в обмен на твою шкуру — звучит справедливо?

Минами оскалился. Я полоснул лезвием по его коже — это была совершенно крохотная царапина, но она была отличной стимуляцией. Старые люди чувствуют приближение неминуемой смерти. Это не что-то, что может произойти завтра, а может через тридцать лет, когда ты молодой оммёдзи — это неумолимое приближение чего-то неизведанного и неприятного, что ты старательно пытаешься оттягивать. Минами не был дряхлым, но он был худым, морщинистым и покрытым сединой человеком. Напоминание о своей смертности явно ему не понравилось.

— Хрен с тобой! Оставь меня в покое! Просто возьми в том ящике, что хочешь! — его слегка дрожащая от ярости и напряжения рука указала на нижний ящик его стола. — Что ещё тебе нужно?!

— Держи, — приказал я безымянному духу, прежде чем настороженно обойти стол и попытаться достать то, что мне нужно. Было заперто. Я выжидательно глянул на Минами, и тот недовольно кивнул на свой нагрудный карман.

Там и правда оказалась маленькая связка ключей. Я быстро отпер ящик и обнаружил там потрёпанную книгу и груду бумаг. Скомканные записи, несколько писем от Кикучи Сабуро, рисунок, подозрительно похожий на художество на полу комнаты, в которую меня призвали... позволяя Минами томиться в ожидании, я пролистал книгу, бегая глазами по тексту. Там и правда было описание ритуала, который провёл Сабуро. Я удовлетворённо кивнул.

— Отлично, ты расплатился со мной, — заявил я. Мой меч был убран в ножны, а записи тщательно убраны в гигантский карман — теперь я понимаю, зачем Роберту эти огромные кофты.

— Пф. Теперь отпусти меня и оставь в покое! Ты и так забрал мою ценную находку — не слишком ли много требуешь?!

Я глянул на Минами, застрявшего в хватке злого духа.

— Хм? Это была наша сделка, не так ли? Так что я беру это, нравится тебе это или нет.

Затем я сделал знак рукой — дух отпустил Минами, и пока тот недовольно приходил в себя, полупризрачная женщина (стоит признать, больше походившая на монстра) пронзила его живот рукой, словно масло ножом. Минами глянул на меня с предательством во взгляде, хрипя и зажимая рану рукой. Я пожал плечами.

— Долг мне уплачен, но я, вообще-то, стал старшим братом. Нужно заботиться об интересах семьи; тебе нечего предложить за жизнь внука, так что я возьму твою жизнь. Добей его.

Злой дух довольно перегрызла мужчине глотку. Затем с чавканьем набросилась на него, пытаясь распороть живот. Я поморщился и призвал её вернуться в сосуд, стоило ей съесть пару кусков мяса.

Как ей вообще может быть нужно есть? Как функционируют чёртовы злые духи?

Вопрос не на этот вечер.

В последний раз глянув на Минами, я вышел из его кабинета и покинул здание. Затем перебрался через забор в том же месте, куда меня перебросила Асами. Пришло время возвращаться домой.

...

Я совсем забыл, что измотал Асами!

В этот вечер мне пришлось вызвать такси. До Хигасиагацумы меня довезли неожиданно быстро, но это обошлось мне в копеечку. Ужин я уже пропустил; все в доме даже отошли ко сну, и только из-под двери комнаты Роберта пробивался мигающий свет. Можно было услышать тихий шум: взрывы и странные... эффекты. Вероятно, он до ночи сидел над своими «видеоиграми».

Эх, штучки другого мира.

Запершись у себя, я зажёг свет и принялся за записи Минами. Письма были почти бесполезны: в основном, страхи и переживания настоящего Сабуро. Минами играл на них, словно они были струнами; мне даже стало жаль глупого ребёнка, который думал, что этот старик желает ему добра. Записи Минами о ритуале были только упрощениями процесса призыва: вероятно, чтобы Сабуро его понял. Только книга с потрёпанной обложкой и жёлтыми страницами дала мне ответы.

Призыв души для исполнения заветного желания.

Мгновенно убивает исполнителя ритуала, призывая подходящую, резонирующую душу, связывая его жизнь с остатками воли просителя. Вырвать новую душу из тела невозможно.

Бла-бла-бла. Что-нибудь более полезное?

Нарисовав круг, окропите его своей кровью, заряженной энергией, в пустых кругах, и мысленно повторите желание...

Придётся повозиться ещё.

Обратный ритуал может быть исполнен только с волей души просителя. Требует крови призванной души и массива с символами, выставленными в обратном порядке. Знак жизни передвигается на магнетический круг...

Я потёр переносицу. Это будет сложно и неприятно.

Почти половина ночи ушла на то, чтобы нарисовать нужный рисунок на полу обыкновенным смываемым маркером. Книга не говорила об ограничениях: рисунок мог быть выполненным чем угодно, пока он правильный. Ползая я полу, я кряхтел, вырисовывая мелкие детали. Помог опыт в магических кругах, но рисовать их вручную обычно нужно только на меловой доске для малолетних магов. И то самые простые.

Наконец круг был закончен. Я закрыл маркер и бросил его на стол, прежде чем неуверенно отправиться на поиски Джуна. Дом был не очень большим, и комнат было мало. А взрослых неожиданно много — Джун обычно спал с кем-нибудь, и я надеялся, что это не Роберт. Из его комнаты послышалась ругать на английском и приглушённый звук стрельбы. Я вздохнул. Не понимаю — мало что ли в жизни таких штук?

Вообще-то, заглядывать в спальни людей, когда они спять м занятие неблагородное. Но я утешал себя тем, что дом мой, да и видеть, как я заставляю Джуна участвовать в таинственном ритуале, никто не должен.

Я надеюсь, это не высосет его душу снова. По логике книги, он должен быть мёртв ещё с первого раза, так что до этого может и не дойти.

У Прохора было пусто. Он спал на футоне в своей странной позе трупа, и нигде не было никаких комков, напоминающих малявку.

Следующей на очереди была Минори. Стоя у двери, я вздохнул. Было неловко — взрослый я уже в девичьи спальни пробираться.

Внутри пахло её духами и чем-то, похожим на корицу. Комната Минори была самой обжитой и аккуратной — даже цветочные занавески колыхаются от ветерка. На подоконнике горшок с фиалками; на туалетном столике куча баночек, склянок и упаковок, о содержимом которых мне лучше и не интересоваться. Кровать вся усеяна разного размера подушками — так сразу и не скажешь, кто там, но свисающая голая пятка Джуна развеяла все сомнения.

Я подкрался, надеясь, что Минори не проснётся, и потянулся к Джуну, пытаясь поднять его маленькое сопящее тельце.

Вдруг минори дёрнулась, подняла голову и открыла глаза, уставившись на меня с испугом на лице. Ух. Так и знал, что это будет неловко.

— Извини, — одними губами прошептал я.

— А... — она приоткрыла рот и нервно икнула. — Н-ничего!

— Я просто заберу его, — сказал я, прежде чем взвалить Джуна на руки (моё ребро!) и тихонько уйти. Минори улеглась, будто притворяясь, что меня нет. Оказавшись в коридоре, я тихо прикрыл дверь и выдохнул.

Нет ничего сложнее двух вещей: уложить Джуна спать и растолкать его, когда он уже спит. Недовольный сопляк даже попытался меня укусить, но в конце концов унялся. На полу моей комнаты был огромный рисунок маркером с кучей деталей — как он мог его не заинтересовать?

— Что это? — спросил мальчик, потирая глаза.

— Ритуальный массив, — ответил я. — Чтобы помочь мне справиться с одной... болезнью. Только ты можешь мне помочь, но мы никому не должны об этом рассказывать. Что скажешь?

Джун тут же закивал.

— Что мы будем делать? — с готовностью спросил он.

Я подхватил его, сажая в пустой круг в центре рисунка. Затем взял в руки нож и оказал им на несколько одинаковых элементов.

— Я должен капнуть на них кровью. Только не пугайся. Когда я это сделаю, закрой глаза и изо всех сил попроси отменить твоё желание, понял?

— Желание? — похлопал глазами Джун.

— Да-да. Ты меня понял?

Он неуверенно кивнул. Я вздохнул и сделал надрез на ладони, чтобы добавить в массив заряженную энергией кровь. Не понимаю, зачем Сабуро использовал целое море — пары капель вполне достаточно!

На удивление, Джун сделал всё правильно и без напоминаний. Массив загорелся красным, когда я почувствовал, как все мои органы сдавливает какая-то неведомая сила. Джун упал ничком — когда массив начал стремительно гаснуть, я дотянулся до него и вытянул из круга.

Джун был жив и здоров. Он закашлялся и пробормотал что-то, прежде чем попросить воды. Я чувствовал слабость и обезвоживание — наверняка, он тоже. Оставив Джуна на своей кровати, я смочил палец слюной, на всякий случай стирая часть линии массива, просто чтобы не оставлять его готовым к работе. Затем вышел, чтобы принести Джуну воды (и себе, если уж на то пошло).

И только в маленьком зеркале, висевшем на стене в коридоре, я увидел своё отражение.

На моей шее ничего не было.

***

Это было хорошее утро.

Не считая того, что я проспал полтора часа и потратил кучу времени на отмывание пола, я чувствовал себя отдохнувшим и свободным. Шею больше ничего не сдавливало. Я чувствовал себя окрылённым, и это было... странно.

Но не в неприятном смысле.

Впервые за долгое время у меня было действительно хорошее настроение. Я надел дурацкую яркую футболку с попугаями, непонятно как оказавшуюся в моём шкафу, собрал Джуна без единой жалобы и спустился к завтраку, обнаружив Роберта и Минами, дерущихся за место у плиты.

— Я б-буду готовить! Н-не надо н-ничего делать! — сердито пропыхтела девушка.

— Женщина, я покажу тебе, как выглядят настоящие панкейки! — попытался отобрать сковороду Роберт.

Какой... хаос. И он даже не вызывает головную боль.

— Хорошее настроение, да? — раздался голос Прохора, жующего кусок хлеба за столом. — Они поклялись приготовить что-нибудь час назад. Боюсь вклиниться. Думаю сходить в раменную.

Я фыркнул.

— Рано или поздно они поделят кухню, — на это Прохор только покачал головой. — Знаешь, сегодняшнее утро кажется началом новой жизни.

— Звучит неплохо, — согласился мужчина.

Мой живот, недовольный вчерашним пропуском ужина, досадливо забурчал. В дополнение к этому Джун подергал меня за воротник. Я вздохнул.

— Отдайте сковороду хозяину этого дома и успокойтесь!

—————

Основной сюжет окончен! Жалею, что не объединил 2 и 3 тома... Планируется ещё несколько дополнительных глав, так что не теряйте книгу из виду)

Наблюдения Кикучи Джуна. Часть 1

Жизнь Джуна была... по общему признанию, довольно приятной. Но иногда он вспоминал холод, ужасный мертвенный холод и преследовавший его запах разложения — он знал, как это пахнет, потому что однажды нашёл остатки мыши, спрятанные их толстым котом под порогом. Джун не знал, почему образы одиночества и смерти приходили в его голову — как говорилдядя

старший брат, маленькую и совершенно пустую. Иногда Джуну казалось, что он один, и ему было страшно; иногда он чувствовал, что кто-то, кого он любит, хочет причинить ему боль. Но он знал, что этого никогда не произойдёт. Может,дядя

старший брат иногда щипал его за щёки или давал лёгкие затрещины, он никогда не обижал Джуна всерьёз.

Джуну было всего восемь, но он не знал, что именно постоянно его тревожило.

Иногда ему казалось, что его конечности неповоротливые и тяжёлые. Иногда, когда он стукался обо что-нибудь головой, он слышал призрачный металлический звон. Джун никогда никому не жаловался; почему-то ему было страшно признавать, что с ним что-то не так. Будто это могло бы заставить семью бросить его или издеваться над ним из-за этого.

Но Джун знал, что они никогда так не поступят. Даже вечно ворчащийдядя

старший брат и частенько хмурый дядюшка Вяземский любили его и никогда не давали повода в себе сомневаться. Два убеждения сталкивались друг с другом, и в конце концов Джун ничего не предпринимал, трясясь в слепом страхе, но зная, что всё это совершенно напрасно.

Вообще-то, семья Джуна была довольно большой. Самой важной её частью былдядя

старший брат Джуна. Мальчик знал, что где-то в пансионате для инвалидов у него есть ещё один — даже ещё старше брата Сабуро. Но они никогда не встречались. Вероятно, инвалиду вроде «другого брата» нужен покой. А может, в пансионат не допускают детей?

Но «другой брат» настолько его не интересовал, что обычно Джун о нём и не спрашивал. К тому же, привилегией быть ещё одним братом успешно пользовался Роберт. Забавный другдяди

старшего брата, у которого всегда были сладости, забавные вещи и интересные истории. Джуну нравился Роберт. Кто его не любил? Тот легко сходился с людьми, всегда был беззаботным и говорил со смешным акцентом. А ещё у него была очень пугающая сестра из Канады — она была такой строгой, что при ней было страшно и пикнуть лишний раз.

Роберт был замечательным борцом с демонами. Казалось, он всегда чуть-чуть превосходилдядю

старшего брата, из-за чего последний частенько бурчал, как тот старик, который постоянно торчал у продуктового магазина и критиковал каждого прохожего. Если быдядя

старший брат отрастил длинную бороду, они были бы похожи, как близнецы!

Кроме Роберта был Прохор — милый человек, который умел всё на свете. А ещё у него была младшая сестра того же возраста, что и Джун — видит бог, ещё не случилось ничего более неловкого, чем попытка их познакомить. О чём вообще Джун мог поговорить с девочкой-иностранкой? Помилуйте!

Ещё была тётя Рико. Добрая, но иногда чересчур накрашенная и густо пахнущая духами, она была склонна много плакать и много обниматься. Они сдядей

старшим братом очень тепло относились друг к другу, и поэтому тётя Рико заранее вызвала у Джуна доверие. Даже если её каблуки очень громко цокали, и иногда яркая косметика на её лице делала тётю Рико почти неузнаваемой.

И как можно забыть сестру Нори и страшную сестрёнку? Минори умная, успешно вьющая верёвки издяди

старшего брата, а ещё всегда пахнущая чем-то сладким — Джун любил находиться рядом с ней, еслидядя

старший брат долго не бывал дома. С другой стороны, Мария бяла немного пугающей и крикливой. Успокаивало только то, что других поведение этой женщины только забавляло.

Были и другие люди, часто заходившие в их просторный дом возле тихого села Хигасиагацума. К их воротам даже вела широкая и просторная дорога! Джун любил посматривать на неё из окна своей комнаты, гадая, будут ли сегодня гости. А они всегда были. Жизнь Джуна была насыщенной и полной людей и событий.

Поэтому он не мог понять, откуда взялась эта холодная дыра у него в груди.

Наблюдения Кикучи Джуна. Часть 2

Недавно Кикучи Джуну исполнилось двадцать лет. В честь этого его старший брат устроил грандиозный праздник, на котором был совершенно случайно разрушен ресторан, напился сильнее, чем когда-либо в жизни и укатил «на заслуженную пенсию». В домик на курортных островах на следующие полгода. После этого в тур по Европе, а зимой па горнолыжную базу — Джун знал, потому что планировал его старший брат довольно громко. С каких пор люди не старше тридцати шести выходят на пенсию, не понятно — Кикучи Сабуро был весел и активен, да ещё и здоров, как бык.

Не то чтобы Джуна не готовили к тому, что он станет главой клана, когда достигнет нужного возраста... но из уст старшего брата это звучало так абсурдно, что он просто-напросто не мог этого принять!

Было сложно. Работы много, вечно надо где-то быть, а спрятаться за старших уже не Получится. Прохор и брат Ро поддерживали его, как могли, но принять должность было не так-то просто. И почему никто не предупредил Джуна, что быть главой клана так ужасно?

— Справляешься? — как-то спросил старший брат во время вечернего созвона; по крайней мере, ему хватало совести звонить каждый день, даже если он самозабвенно развлекался со своими жёнами и дочерью где-то на солнечных Гавайях. Или вроде того — Джун не думал, что вспомнит, куда именно укатил Сабуро, с первого раза.

— Да, — буркнул Джун. — То есть нет... то есть это ужасно. Как ты вообще жил всё это время?

— А ты думал, почему я такой сварливый? — фыркнул Сабуро. — Ничего, привыкнешь. Может, тебе даже понравится. Виделся с младшей Окадзимой?

Джун вздрогнул. Дочь главы клана Окадзима, Окадзима Юки, была младше его на пару лет — бойкая девушка с чрезмерным желанием подначивать людей. Иногда казалось, что она дальняя родственница брата Ро, потому что хитрый прищур глаз у них был совершенно одинаковый. Но самое худшее было в том, что Джун оказался помолвлен с этой ходячей катастрофой. Почему брат никогда его не жалел?

— Ну... нет.

— Смущаешься? — протянул старший брат. — Ты вроде уже большой мальчик, должно пройти... да ладно, пригласи её куда-нибудь, не жмись.

— Дя... брат! — вспыхнул Джун. — Да не в этом дело! В прошлый раз она прилепила на руку электрошокер!

Спустя секунду молчания Сабуро выдавил:

— Ну зато у твоих потомков будет чувство юмора. Знаешь, госпожа Окадзима говорит, что её дочь от тебя в восторге.

— Перестань...

— Да-да, я уже закончил быть заботливым братом. Кстати, угадай где я сейчас?

Джун задумался.

— Опять восторгаешься «очаровательными» тропическими змеями?

— Хорошая попытка, но нет. Я в токийском аэропорту, скоро буду дома. Хочу посмотреть, не разрушили ли вы клан за последний месяц. И Минори тоже со мной! Уже не терпится меня встретить?

Джун застыл. Затем панически пискнул, бросил трубку и выскочил из своего кабинета (который раньше был кабинетом брата). Он помчался вниз по лестнице, на первом этаже чуть не снёс инвалидную коляску «другого брата», меланхолично смотревшего в стену, и наконец добрался до тренировочного зала. Там брат Ро методично избивал молодых людей, недавно присоединившихся к клану; с другой стороны Прохор беседовал с женщиной среднего возраста и шрамом, рассекавшим бровь — эта была Ямаса, тренер по фехтованию.

Дверь с грохотом распахнулась, привлекая взгляды людей. Не обращая внимания, Джун бросился к брату Ро и принялся трясти его за плечи.

— Старший брат едет! Старший брат едет, чтобы убедиться, что всё в порядке, а я уверен, что это не так!

И начался хаос.

Захватывающая жизнь Роберта Беттани

Жизнь Роберта Беттани — вещь интересная и непостижимая. Есть много интересных историй, которые он мог бы рассказать. И частенько он это делал — больше всего на свете Роберт любил почесать языком, вызывая эмоции у своей аудитории. Пусть даже она была такой скучной, как кто-нибудь вроде четырёхлетнего Джуна, нуждавшегося в сказке на ночь.

Иногда его истории принимали за небылицы. Роберт никого не винил — он знал, что иногда приукрашивал, а некоторые события и сами по себе казались самой настоящей выдумкой. Как, например, один случай в Бхарате. Роберту тогда едва стукнуло восемнадцать. Он ещё даже совершеннолетним не был, но всё равно смог вырваться из дома раньше, чем ему исполнилось двадцать один. Возможно, это включало ночной побег из дома с одним лишь рюкзаком за спиной. О том, как Роберт крался по кукурузному полю, никто никогда не узнает.

Роберт был не из тех, кто начал бы путешествия по миру с чего-нибудь очевидного, вроде САСШ. Америка была рядом, да и интересного в ней было много, но Роберту хотелось чего-нибудь... чего-нибудь ещё.

Так жизнь и занесла его в Бхарат.

Роберт был на мели и искал себе какую-нибудь подработку — да хоть кирпичи на стройке таскать. Хозяйка маленькой захудалой гостиницы грозилась выкинуть его на улицу. Роберт был бы не против, если бы не то, что находиться на улице в этом бхаратском городке было страшновато и до заката. А у Роберта был здравый смысл! Он хотел иметькрышу над головой!

И, может быть, накопить на билет куда-нибудь ещё. Он уже кучу мест во Бхарате облазил — пора бы и честь знать.

Именно поэтому он бродил по маленькому рынку, где собиралось больше всего людей — нигде в округе Роберт не видел такой толпы. Отличное место, чтобы что-то найти!

Но первым нашли Роберта.

Кто-то положил руку ему на плечо. Роберт резко обернулся, увидев перед собой тощего мужчину с проглядывающей сединой в чёрных кудрях. Он был чуть ниже Роберта, смотрел на него исподлобья своими огромными серыми глазами. Будто душу высасывал.

— Турист? — спросил незнакомец на английском.

Беттани воспрял духом. Здесь было так мало людей, с которыми он мог поговорить!

— Ага!

— Ищешь что-нибудь интересное? — прищурился мужчина. М Захватывающее? Зрелище?

— Вообще-то, мне бы денег подзаработать, — пожал плечами Роберт. — Вы случайно не можете мне помочь?

Глаза незнакомца загорелись странным блеском. Он торопливо потёр руки и закивал:

— Конечно, конечно могу!

Так Роберт и очутился на ринге перед своим соперником — гигантским смуглым мужчиной, который, судя по виду, мог пробить ему череп одним ударом. Уж чего-чего, а этого Роберт не ожидал!

Толпа свистела и кричала. Тусклое освещение придавало помещению какую-то особенную атмосферу. Пахло потом и чем-то острым; Роберт шмыгнул носом и уверенно посмотрел на своего противника.

Деньги на кону! Он ещё собирается поужинать сегодня вечером!

Роберт боролся, как мог, и судя по тому, как его подбадривали, это даже было неплохо. Но всё равно недостаточно м в итоге его всё равно отметелили и даже выбили ему один часть одного зуба где-то сбоку. На счастье Роберта, это не было особо заметно, когда он говорил. Не хотелось бы, чтобы сестра об этом узнала!

Наконец ему дали под дых, и Беттани упал на грязную землю, тяжело дыша. Это было странным новым опытом; Роберт не был опытен в мордобое, а уж в боях без правил и подавно. Собственный проигрыш был ужасно разочаровывающим; его скрасило только то, что в конце концов Роберту заплатили за участие.

Но за победу давали больше. Вот же не повезло.

***

— Но твой братец Ро очень упорный, так что теперь у него есть маленький медный кубок! — похвастался Беттани, вытаскивая из своей сумки небольшую потрёпанную вещицу. — Через месяц я всех уделал! Классно, да?

— Ску-ука... — протянул Джун. — Я не люблю истории про драки! А Бхарат это где?

Роберт вздохнул. Мальчик должен был спать час назад. Это была пятая попытка!


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Наблюдения Кикучи Джуна. Часть 1
  • Наблюдения Кикучи Джуна. Часть 2
  • Захватывающая жизнь Роберта Беттани