Евразийские Баталии [Денис Роиннович Гаврилов] (fb2) читать постранично, страница - 25

гибели, умудрившись не уничтожить друг друга. Консенсус, договор, союз… неважно как это будет называться, важно, что только таким фронтом можно выстроить будущее, не увязнув в призрачном прошлом. Будущее без либералов. С красным знаменем Победы, черным знаменем Баклановского полка и Имперским триколором. Будущее свободных людей в свободной от иноземного ига страны. Будущее справедливости и милосердия. Будущее цветущих Традиций и покоряющей новые просторы Державы. Грозной для врагов, и любящей для своего народа.

Заключение

Подводя итог нашей деятельности, стоит обозначить, к чему мы пришли:

1. Левый фронт. Ущербный красный марксизм заменён на теорию православного социализма и народничества.

2. Правый фронт. Ущербный белый национализм заменён на теорию национал-консервативного фалангизма и социал-монархизм традиционализма.

3. Центр. Ущербное западничество либерализма заменено на евразийство и славянофильство.

В принципе этого достаточно, чтобы развить достойные 3 ветви патриотизма для возрождения России как геополитической державы.

– если ты православный социалист или коммунист, добро пожаловать в левый фланг нашей идеологии, только избавься от марксистского материалистического искажения левой идеи. Диамат и истамат – в мусорку мировой истории.

– если ты православный консерватор или монархист, добро пожаловать в правый фланг нашей идеологии, только избавься от пещерного расизма и сословной сегрегации.

– если ты православный демократ (и даже немножко либерал), добро пожаловать в альтернативный центр нашей идеологии, только избавься от западничества и обожествления рыночных механизмов регулирования экономики.

Крайне важно при реализации социал-евразийского проекта строить парламент на принципе гражданского согласия, где будут представлены все 3 фланга. Народно-социалистический, национал-консервативный и традиционно-демократический. На этом будет основан универсализм социал-монархизма, где Белый проект и Красный проект не взаимоисключаются, но присутствуют на равных правах, чего мы не можем наблюдать на данный момент в евразийских структурах, где так или иначе косвенно провозглашается доминирование и историософия только одного из этих проектов.

"Правая" нога в лице социал-монархизма имеет строго социальную (переходящую в социалистическую) направленность, при этом оставаясь частью ортодоксального христианского традиционализма. "Левая" нога в лице евразийского народничества имеет устойчивое белое вкрапление за счёт евразийства Савицкого, при этом будучи подлинным народничеством в качестве альтернативной повестки христианского синдикализма. По итогу мы имеем 2 крыла с внутренним готовым синтезом без ущербных красно-коричневых примесей.

Но тогда возникает вопрос, можно ли строить государство одновременно по канонам демократии и социал-монархизма. Кто-то пытается сделать выбор между тремя формами: демократией, этатизмом цезаризма или монархизмом.

С точки зрения любого здравомыслящего евразийца не стоит противопоставлять эти понятия. Демократия как выбор большинства, как народное самоуправление идеально подходит на уровне районов областей и республик в составе России.

Этатизм есть форма мышления каждого государственника-патриота. Марксисты и либералы любят называть этатистов фашистами, но это обыкновенная глупая контрпропаганда.

Монархизм как единовластие – фундамент любого крупного государства. На примере России мы видим, что современные монархисты могут быть одновременно и легитимистами, выступая в защиту президентской республики.

Причём в отличии от социал-демократов большинство монархистов развили в себе мышление этатистов. Всё это несмотря на некоторую вычурность подачи ставит их на ступеньку выше любого левака, который кричит о "революции во время империалистических войн". Из этих противопоставлений сразу видно адекватного человека и потенциального предателя.

При этом подлинная демократия возможна только при социал-монархизме, так как недвижимая власть вверху заинтересована в постоянном качественном отборе кадров внизу

В социал-монархизме ключевым остаётся не его высокий статус, а пастырский принцип, при котором народ ощущается родственно, через уподобление его образу детей. При таком мировосприятии власти любое государство будет жить вечно. Но жалок тот монархист, который потерял своё пастырское величие, объявляя войну своим же чадам.