По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
Шумел камыш и ветер в ивах, и перекатами река. По небу мрачному носились, клубясь, густые облака. Склонялся к своему исходу и угасал осенний день. Покоя жаждала природа. Её вся эта похабень уже изрядно утомила. Она мечтала о весне, как я мечтаю о прекрасном.
А впрочем, речь не обо мне.
Она о том, кто невозбранно сдвигает парадигмы вбок посредством яркого экрана. Через клабхаус и тик-ток, через подкасты и «Медузу», ютуб, телегу и инсту успешно загоняет в лузу людских сознаний хуету.
Тая лукавство в постмодерне и маскируя в акростих, диавол, изощрённый в скверне, улавливает малых сих. Речёт, подмигивая сально и изгибая губы в серп, о радостях любви анальной — анальной целости в ущерб. Ведёт ментальные атаки на русский дух, на наш уклад. Дразнясь, показывает факи, язык и волосатый зад. Открыв ворота Овертона, зовёт к себе тупых овец.
Поверишь этому гандону — пиши пропало. Не жилец.
По счастью, всё же справедлива теория Пуанкаре, и время может прихотливо, как танцовщица в кабаре, крутиться колесом, ломая приятный Люциферу ход, а нас на сутки отправляя в беспечный позапрошлый год.
Ах, как же славно, боже правый, грядущей жопе вопреки собраться у костра оравой, бухать и жарить шашлыки. Одеться в шёпот и туманы, обуться в тину и рогоз. Плясать мазурки и канканы. Во власти прихотливых поз, срисованных с индийских фресок, плести любовные узлы. Условности отправить лесом, стыдливость снять, как кандалы.
Наутро сладко потянуться, купить биткойн за три рубля, а к ужину опять вернуться в ковидный человейник, бля.
К сему курьёзному итогу приходит всяк, спасенья нет. Пролог окончен, слава богу. Здесь начинается сюжет.
1+1
Тяжёлая нравом бабуся не лучшая из старух — имела в хозяйстве гуся.
Да ладно, конечно, двух.
Первый был белым как сало. Второй — чернопëрым как негр. Однако ж старуха считала, что чёрный не чëрен, а сер. Расистские выходки эти для гуся что с гуся вода, но вы, прогрессивные дети, забудьте о них навсегда!
Гусям приходилось туго: жизнь вообще нелегка, а эти — любили друг друга. Ну, то есть гусак — гусака.
Изящные шеи сплетали в прелестный двухцветный узор. За танцем любви наблюдали крапива, щелястый забор, сорока со старой берёзы, сорочьи птенцы из гнезда. Ещё вездесущие козы да сгнившей соломы скирда.
Влюблённые, хоть бы и птицы, наделены стыдом. Гуси решили укрыться в давно позаброшенный дом. О том, как в него проникали, отдельный — и долгий — рассказ. И страшный. Сейчас он едва ли существенен, дети, для вас.
1
Всё может пернатый гений, ведь он демиургу сродни. В дому, где лишь скрипы да тени, гуси остались одни. Отринув пустые приличия, прижались к огузку — хвостом. (Сей жест знаменует на птичьем крылатое счастье). Потом в сенях, упоительно тесных, близ пары заржавленных кос, предались балету чудесных, изысканных в задницу поз.
И косы звенели, как будто срезают траву по росе. И Эрос блаженством окутал весёлых распутных гусей. И сплавились нежность и похоть, и вскрикнул в экстазе гусак. А чёрный ли, белый ли — похуй! Любое блаженство ништяк.
Не знали они, сочетаясь, о том, что сквозь дырку в стене за ними следит, ухмыляясь, мерзавец, чья туша в говне. Мерзавец, рождённый бескрылым. Не друг, не товарищ, не брат. Которого с этаким рылом не пустят в калашный ряд. Который не бисеры ценит, а сплетни, помой да грязь.
Он вскоре покинул сцену, недобро и хрипло смеясь.
РЕМАРКА
В вышестоящем эпизоде я вижу с грустью, что увы, не скрыться даже на природе от осуждений и молвы. Что, сколько б ты ни строил планы, как ни запутывал следы, есть сталкерящие ебланы. А этим мразям до пизды и личное пространство, сука, и детских травм тупая боль. Они в протянутую руку плюют, лакают алкоголь. Не любят преклонять колени, а новой искренности пыл считают стыдной поебенью. Короче, свиньи и жлобы.
Одно лишь не вполне понятно: связь с содомитaми гейроп. Но, раз уж есть на солнце пятна, на этих — негде ставить проб.
И здесь мы вновь приходим к факту, что Бафомет играет бал, несёт пожизненную вахту в коворкинге кривых ебал. Ему комфортно в этой нише. Пастух народов! Моисей! Как можно видеть в тексте выше, уже добрался до гусей.
Кто дальше? Может быть, котятки? Камон, хорош, опомнись, бес. Пойми, на гейской танцплощадке ты не солист, а глиномес. Не мира князь — дикпик паяца. Ну да, когда-то был велик, а ныне, стоит зазеваться, заправят болт за воротник. А если наклониться к Мылу…
Я брезгую, домыслишь сам.
Господь, молю, даруй мне силу вернуться к бабкиным гусям.
1+1–2
Тем временем наша старуха, забросив по дому дела, из тонкого птичьего пуха три куколки вуду плела.
Что, умные дети, смекнули? Конечно же, эта карга — не тихая нравом бабуля, а грозная Баба Яга.
А чем же она знаменита?
Да тем, что Цирцеи гнусней: кормила гостей из корыта, затем обращала в свиней. Топила щеночков в лохани, ягняток пускала под нож. Ягу замечали в Ухане и в Солсбери, кажется, тож. Была контрамотом, но слабым: раз в год и всего на денёк. (И всё же, заметим, для бабы дружить с контрамоцией — ок.) Не ведала милости к падшим, с детьми не бывала добра, камлала над выборной кашей для думской победы едра. Дерьмо отливала в граните и нам засирала мозги.
Про думу солгал, извините. Легко обошлись без Яги.
Пернатым её гомосекам недолго осталось грешить. Пожалуй, до первого снега, затем на бульон. Оу, шит! Знакомы вы с участью хуже? Подушка, матрас из пера, духовка, рождественский ужин (готовьтесь, щас панч), фуа-гра.
Ну, где же тут выбор моральный про «раз или вилкою в глаз»? И вилкой-то, сука, буквально!
Сейчас, успокоюсь. Сейчас…
Один из гостей её бывших, кабанчик по кличке Цыган (мы с ним познакомились выше), сексист, гомофоб, интриган, примчался к Яге под окошко — и ну верещать как дурной. Противней, чем течная кошка, и громче, чем дрель за стеной.
Беседу, пожалуй, опустим, а к бабке вернёмся в момент, когда развесёлые гуси, создавшие нам прецедент с безудержным поревом гейским, степенно шагают себе, неся со смиреньем библейским огузки навстречу судьбе. Всё ближе к старухе и хряку, и поступь пернатых горда. Один чуть сильней враскоряку, но это отнюдь не беда. Ужаснее то, что у входа в знакомый с рождения двор пропахшая кровью колода и хищный мясницкий топор.
А жареным пахнет всё слаще.
Что ж, мальчики, к этому шло. Головушки ваши пропащие заплатят за рейсы в дупло. Вы, верно, иначе хотели? А вышел, как водится, срам…
Яга и Цыган онемели. Их план провалился к херам: сквозь вечер, в закат облачённый, ступали не два гусака — два лебедя, белый и черный.
Второй — сероватый слегка.
ЭПИЛОГ
На этой-то звенящей ноте оставим с богом птичий двор. Мы без гусей уже в цейтноте, а антипидорский задор вдруг выгнулся похабной аркой. Здесь обвинить бы сатану… но он, обиженный ремаркой, покинул, кажется, страну.
Его пример — наука многим. Кому недоданы мозги, того, как волка, кормят ноги. Беги же, долбоëб, беги! Лети стрелой, да только помни: дисней и прочий голливуд в чудесный мир волшебных пони таких, как мы, не позовут. И даже в мир, где кролик Роджер играет в ладушки с женой. Ты посмотри на наши рожи!
Пожалуйста, пример со мной.
Я мог бы быть прекрасным принцем, иметь смешливый дерзкий нрав, ласкать эскортниц в венском «Ритце», стрелять фазанов средь дубрав. А что в реале? Боже правый! Пишу про гомоеблю птиц.
Привет, фазаны и дубравы, привет, эскортницы и «Ритц».
Однако я уж тем горжуся, что были мной обнулены и неприятная бабуся, и все лукавства сатаны. Из времени изъяты жилы, закручены как хвост змеи и, в общем-то, покамест живы птенцы негадкие мои. И надо б ураганить дальше: вставлять по первое число, стыдить не полностью пропащих, а конченым ломать табло.
Вот только есть одна проблема: всё это — коллективный труд.
Да, я хорош, как волк из мема, но круче, если нечисть прут, вгоняя ей добро по гланды, и муж в сединах и юнец, и геи. Котики и панды. И гуси-лебеди.
Последние комментарии
8 часов 14 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад