По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
— Вам, конечно, известно, мистер Лэмб, что до сих пор ни одному охотнику не удалось подстрелить Венерианского болотного зверя? — Годфри Спингл произнес эти слова в микрофон и протянул его своему собеседнику.
— Еще бы! Я изучил этот вопрос досконально, прочитал все от журнальных статей до научных докладов. Потому-то я и нахожусь здесь, на Венере. Меня считают лучшим охотником в мире, и, сказать правду, я не отказался бы от титула лучшего охотника двух миров.
— Прекрасно, мистер Лэмб, спасибо. Примите мои лучшие пожелания от Интерпланетной Радиовещательной Компании, а вместе с ней и от миллионов радиослушателей, которые сидят сейчас возле своих радиоприемников. Говорит Годфри Спингл, Максити, Венера. Передача окончена. — Он щелкнул выключателем и убрал микрофон в сумку.
Позади них взревела рейсовая ракета, стартовавшая в промозглом воздухе планеты, и, прежде чем заговорить, Лэмб переждал, пока грохот стихнет.
— Раз интервью закончено, подскажите мне, пожалуйста, в каком из этих… — он указал на обветшалые, покосившиеся хибары, — находится гостиница?
— Ни в каком, Спингл взвалил на себя один из рюкзаков Лэмба. Гостиница затонула в болоте на прошлой неделе, но я устрою вас переночевать в одном из этих складов.
— Спасибо. — Лэмб поднял второй рюкзак и направился за своим длинноногим проводником. — Мне бы не хотелось беспокоить вас.
— Ерунда, — ответил Спингл, тщетно пытаясь скрыть раздражение. — Я держал здесь гостиницу, но она затонула. Кроме того, я здесь и таможенник и почтальон. Народу в этой дыре не густо, да и какого черта здесь станет кто-нибудь селиться!
Спингл чувствовал себя обделенным и был зол на судьбу. Вот он, здоровенный парень, сильный и красивый, должен гнить заживо в этом вонючем болоте. А Лэмб, этот жирный боров в толстенных очках, подумать только! — прославленный охотник. Ну есть в этом хоть капля справедливости?
Не успели они опустить рюкзаки на заплесневелый бетонный пол склада, как Лэмб принялся рыться в них.
— Я не хочу откладывать и пойду на болотного зверя сегодня же, засветло, чтобы поспеть к утренней ракете. Вы не откажете в любезности проводить меня?
— Я всего лишь проводник, — Спингл с трудом подавил усмешку. — А может, стоит немного поубавить пыл, а? Венерианский болотный зверь может бегать, летать, плавать и скакать по веткам. Он осторожен, умен и беспощаден. Никто еще не смог убить его.
— Вот я и буду первым, — ответил Лэмб, доставая серый комбинезон и натягивая его на себя. — Охота это наука, где по-настоящему преуспел только я. У меня нет срывов. Дайте-ка мне вон ту маску.
Спингл безмолвно протянул ему громадную маску из папье-маше с намалеванными на ней белыми зубами и багровыми глазами. Лэмб напялил ее на голову, потом натянул серые перчатки и такие же серые сапоги с белыми клешнями, которые свободно болтались по бокам.
— Ну, на кого я теперь похож? — спросил он.
— На жирную болотную крысу, — буркнул Спингл.
— Отлично. — Лэмб достал из рюкзака сучковатую дубинку и зажал ее между челюстями маски. — Ведите меня, мистер Спингл, если не передумали.
Совершенно ошарашенный Спингл надел ремень с пистолетом и повел охотника по дороге к болоту.
— Даю вам минуту, — сказал Лэмб, когда последняя хибара исчезла в тумане, — за это время вам надо успеть скрыться. Будьте осторожны, эти бестии смертельно опасны.
— Смертельно! Да они в тысячу раз страшнее, чем вы думаете. Послушайте меня, Лэмб, возвращайтесь.
— Благодарю вас, мистер Спингл, — раздался в ответ приглушенный маской голос. И Лэмб растворился в тумане.
«Пусть этот идиот отдает себя на съедение болотному зверю или любому другому местному хищнику, — подумал Спингл. — К тому же в рюкзаках у болвана может оказаться что-нибудь полезное…»
Отчетливо прозвучал выстрел и эхом пронесся в промозглом воздухе; Спингл на секунду оцепенел, держа наготове пистолет…
Лэмб сидел на гнилом стволе свалившегося дерева уже без маски и вытирал с лица пот громадным носовым платком. А позади него лежал омерзительный, клыкастый, когтекрылый, ядовито-зеленый Венерианский болотный зверь даже мертвый он наводил ужас.
— Как это? Что… Уже?.. — охнул Спингл.
— Очень просто, — ответил Лэмб, доставая из кармана фотоаппарат.
— Это открытие я сделал несколько лет назад. Ведь от природы я неуклюж и близорук и уж конечно, не заправский охотник. А вот стрелял я чертовски здорово это была моя гордость. И я всегда мечтал стать настоящим охотником, но вот приблизится к дичи на расстояние выстрела никогда не мог. И тогда пришла на помощь логика: я поменял роли. Ведь все хищники родились охотниками и убийцами, почему бы не сыграть на этом? И вот я стал добычей, дал хищникам выслеживать и бросаться на меня, чтобы самому, разумеется, убить их.
— Однажды, замаскировавшись под антилопу, я стоял на коленях возле ручья и убил леопарда. А имитируя отбившуюся от стада зебру, я охотился на львов. То же самое и тут. Мои исследования показали, что болотный зверь питается исключительно гигантскими болотными крысами, rattus venerius. Я превратился в крысу, остальное вы видели сами, он нацелил аппарат на труп зверя.
— И все без ружья?
Лэмб кивнул в сторону сучковатой дубинки, лежавшей возле дерева, той самой, которую он нес в зубах. И тут Спингла осенило. Болотный зверь лежал мертвый, а у него в руках пистолет и… секрет. Лэмб исчезнет в болоте, а он станет величайшим охотником в мире. В двух мирах. Он навел пистолет на Лэмба.
— Прощай, болван, — сказал он. — Благодарю за науку.
Лэмб усмехнулся и нажал на спуск камеры. Скрытый внутри бластер проделал в Спингле аккуратную дыру, прежде чем тот успел спустить курок.
Лэмб покачал головой.
До чего же люди невнимательны! Ведь я объяснил, что становлюсь добычей для всех охотников. Ладно, теперь прикинем: на моем счету один болотный зверь и тринадцатый, нет, четырнадцатый несостоявшийся охотник.
Последние комментарии
6 часов 21 минут назад
23 часов 42 минут назад
1 день 5 минут назад
1 день 19 минут назад
1 день 20 минут назад
1 день 21 минут назад