Вечный путь (СИ) [Алексей Валерьевич Исаров] (fb2) читать онлайн

— О, новая сотрудница? — Когда наконец раздался самочий голос, он был настолько неожиданным, что Вилмир чуть не ушёл под воду, но вовремя распахнул крылья, упираясь в стены. А потом почувствовал жар в ушах, осознав смысл фразы. Над водою оставались только голова с изящным носом и волнистая грива такой длинны, какой не все ардинские самки носят, тело было скрыто водой и халатом. Но всё равно неприятно в очередной раз осознавать, что тебя подкалывают за внешность.

— Нет, Вилмир! — бросил он, смотря вперёд. Коридор расширялся — Вилмир вплывал в просторное помещение, потолок которого уходил высоко-высоко вверх. На балконе, почти над водой, находилась окликнувшая его самка, тоже одетая в белый халат. Она была совсем юной, казалось, не окончила даже институт, но с уже оформившейся фигурой, белоснежной шерстью и глянцево-чёрной гривой до пояса. Да, эта драконесса была пернатой — редкий гость в Ардине!

— Жаль, — продолжала его она внимательно рассматривать погрустневшим взглядом. — А я — ваш начальник, Зерая Иресар.

— Очень… Приятно… — выдавил из себя самец, прорываясь через воду к трапу наверх, но постоянно засматниваясь на девицу. Иресар… А Вилмир думал, что хотя бы корпорация Дома Иресара не будет столь коррумпированной, чтобы ставить на высшие посты родственничков основателей. Даже если они едва оперились. — А почему жаль?

— В запросе на нового сотрудника я на первое место, конечно, поставила высокий коэффициент интеллекта, но при равных показателях самки предпочтительнее — они более усидчивы, — та тоже внимательно разглядывала мокрого Вилмира, вылезающего из воды, но лапу не подавала.

«Усидчивы… Что же, меня надо было в лифте сидеть?» — хмуро подумал он. Встав на задние, дракон стал отжимать гриву, всем своим видом демонстрируя оскорбленность.

Самочка усмехнулась, а потом подала из открывшейся ниши в стене ворсистое полотенце:

— Зато чешуйчатым куда проще плавать. Точнее, вытираться и сохнуть.

— А зачем вообще… — вырвав из лапы полотенце, Вилмир щёлкнул зубами на всё ещё слегка волновавшуюся после преодоления воду.

— Защитная мера, — с хитрой и кровожадной ухмылкой Зерая приподняла за изоляцию провод с оголённым концом, лежащий прямо у края площадки. Грива Вилмира слегка встала дыбом — и не от статического электричества, а от страха.

— То есть…

Веселенькое место! Вилмир даже содрогнулся — эффективно, ничего не скажешь!

— На самом деле — комплекс защитных мер, — Зерая рассмеялась и потянула провод. Другой конец, никуда не подсоединенный, пополз по полу. — Вода отличный изолятор, а это, — она потрясла проводом в лапе. — Тест на стрессоустойчивость. Ты справился и с тем, и с другим.

— Раз вы мне это открыли, таких больше не будет? — Вилмир опустился на четыре лапы, чувствуя моральную подавленность. Работать на взбалмошную дочку хозяина корпорации! Может быть это и прибыльно, но отнюдь не полезно! — В чём же будут мои обязанности?

— Сначала тебя стоит привести в порядок, — Зерая саркастически посмотрела на его мокрую гриву. — Я не ожидала, что ты выберешь прямой путь, думала, вернёшься на верхние этажи и будешь выяснять, почему тебя отправили работать на самое дно.

Вилмир открыл было пасть, но вовремя сообразил промолчать. А девушка уже отбросила использованное полотенце обратно в захлопнувшуюся нишу. Дверца открылась снова, и быстро, на этот раз явив серебряный гребешок. Его самка уже не отдала самцу, а решила использовать на нём сама.

— Садись на пол, — велела самочка. — Мои подчинённые не должны выглядеть как последние…

Она на договорила, опустившись за Вилмиром и начав расчёсывать его гриву. Вилмиру повезло, что он мылся и перед собеседованием вчера, и перед первым выходом на работу сегодня. Грива не была слишком спутанной, и Зерая водила в ней зубчиками расчёски без особого затруднения, массируя ими голову и играя локонами между пальцев. Расческа Зераи словно не гриву ему расчесывала, а мысли. Ощущение лёгкой неуверенности в своих силах пошло, вместе с ним до Вилмира вдруг дошло, что он уже не первый раз посещает Дом Иресара… И даже.

— Сиди спокойно, я ещё не закончила.

Драконесса аккуратно закрыла распахнувшуюся невольно пасть белогривого, нежно касаясь его подбородка пальцами свободной передней лапы. Приподняв чёлку, спускавшуюся между рогов на глаза, самка стала расчёсывать и её, стараясь, чтобы высыхающая грива легла к уху, не мешая обзору.

— Что происходит? — осторожно спросил Вилмир. — Такое ощущение, что…

— Молчи, пока я не закончу! — Зерая улыбнулась. — Я объясню тебе все позже.

Причесав волосы Вилмиру, Зерая сделала его сознание чище и более ясным. «Промывание мозгов какое-то…» — подумал дракон, трогая тонкими ладонями голову, когда самочка убирала в стенной шкаф и расческу.

Что она ему внушила? Вилмир вспомнил — или его заставили вспомнить? — как злоумышлял против дома, и уже не раз. Даже успешно… Но что же это, внушение или нет?

— Чтобы пройти собеседование, надо быть абсолютно преданным Дому Иресара. Ты бы не смог его пройти, и тогда лифт опустился бы на один уровень ниже — и не вернулся бы вверх до тех пор, пока ты не захлебнулся бы. Буль-буль… — Белоснежная махнула кисточкой по водице. — Но я умею изменять сознание — свое и чужое. И помогла тебе преодолеть переправу. Теперь ты — снова ты сам, кем и был…

— А где гарантия этого? — Вилмир потёр лоб. — Откуда я знаю, что мои мысли — мои собственные? Как же я могу убедится в том, что ты не изменила мое сознание?

— На мне нет чёрных полосок, как на Хорламире, и глаза не синие с белым светящимся зрачком! — Показала Зерая когтем на свой серый глаз со слегка расширенным в полумраке вертикальным зрачком. — Не мои это методы, хотя я из Светлых, а они славятся пренебрежением к свободе воли. Я же, наоборот, выступаю за освобождение от угнетателей, в том числе и от корпораций, использующих работников лишь как инструменты.

— Скажи лучше, — Вилмир снял с себя халат, чтобы стряхнуть с материи последние капли, — ты хочешь сместить своего отца на посту её лидера.

— Не совсем, — Зерая поправила собственную гриву. — Смещение — это замена тирана на тирана. Дом Иресара не должен больше держать в узде правителей Харадола.

— И ты добровольно откажешься от такого куска влияния?.. — Воскликнул Вилмир, запуская лапу в рукав, но остановился перед тем, как продеть второй. — Постой, вы… Вы всех правителей планеты контролируете? Ардин, Нашар, Хардол? Даже архидемоница Инанна?

— Инанну ещё не до конца, но скоро смогут, — Зерая серьезно посмотрела на Вилмира. — Вспоминай сам. Если хорошенько пораскинешь мозгами, то отличишь правду от лжи.

— Тогда сколько у нас времени? И какой план? — Вилмир постепенно приходил в себя и завершил одевание.

— Это у тебя надо спрашивать, ты же его со мной придумывал, — пожала плечами драконесса. — И рассказал про ловушки дома, из-за которых ты и согласился на чистку памяти.

— Я? — Вилмир приложил крыло к затылку, пытаясь вспомнить то, чего ещё с утра не знал. — Может, я записал это где-нибудь на всякий случай, вдруг не вспомню?

— Наверное, я плохо тебя расчесала. Может, стоить применить более присущие Дому способы добывать информацию? — Зерая с прищуром снова открыла шкафчик.

*

Ярлуна осторожно опустилась на балкон, где ещё минуту назад стоял бдительный наблюдатель. Отвести ему глаза было делом лёгким, и никем не замеченная самка без всяких проблем проникла на верхние этажи здания.

Вместо пропуска серо-коричневая самка приложила к пластине замка свою ладонь и закоротила запорный механизм, а потом с усилием раздвинула створки. Тревога поднимется, но это ей и нужно было сейчас — отвлечь внимание охранной службы от другого чрезвычайного происшествия.

Вопреки планам Вилмира и Зераи, Ярлуна решила, что сама сможет разобраться с Иресаром. Выборочная чистка памяти повлияла на неё таким образом, что воспоминания о службе на Дом перемешались с произошедшим в Нашаре. По сути, драконица сошла с ума, и возомнила, будто её задачей является не столько свержение власти Дома, сколько замена Азара Иресара на свою персону. Хотя с самого основания Дома выборная должность главы передавалась строго по наследству, настала очередь права сильной.

Не известно, где сейчас находился Азар, но если с его дочерью, которая сейчас точно находится в здании, что-то случится… Потому и нужна была тревога — пусть охрана поймает Зераю, и тогда Азар сам полезет в ловушку. Разобраться с ним не составит особого труда, пока он будет отвлекаться на свою дочь.

По счастью, лифта на этаже сейчас не было, но он бы Ярлуне сейчас не сильно помешал. Вогнав блестящий похожим на медь жёлто-красным металлом меч в створы, хаотично-полосатая самка с усилием раздвинула створки и юркнула в шахту, прежде чем двери прищемили ей хвост.

Кабина лифта находилась где-то далеко-далеко внизу, и судя по тому, что троса были недвижимы, пока у Ярлуны было немного времени до того. как двое драконов окажутся в ловушке. Осторожно расправив крылья, Ярлуна опустилась вниз на несколько метров, до следующего этажа, и прижилась к дверям.

Хотя сирена не выла, наверняка охрана уже суетится — навострённые уши улавливали еле слышный топот через перегородки. Ярлуне оставалось надеяться, что Зерая не предпочтёт лестницу лифту… А лучше, чтобы она вообще не имела понятия о тревоге.

Наконец, противовес пошёл в низ. Лифт был занят — и если удача на стороне Ярлуны, то именно Зераей, а не случайной жертвой. Оскалившись от мстительного возбуждения, Ярлуна рубанула по тросам, заставляя кабинку падать вглубь шахты. Высота была не такой, чтобы убить, но достаточной для создания громоподобного грохота, который наверняка привлечёт охрану. Кроме того, даже если драконы отделаются синяками и царапинами, такое падение наверняка должно было заклинить кабину и вскоре охранники найдут двоих «нарушителей», к которым Азар явиться собственной персоной.

*

Ярлуна не знала, что в это время подземелья начали заполняться водой, стремительно вливающейся в шахту. Защитные системы Дома сработали ещё во время тревоги, вынудив Зераю воспользоваться лифтом. Способ лёгкого избавления от ненужных драконов сыграл сейчас против Зераи. Зайдя вместе с Вилмиром в кабину и нажав на кнопку этажа, где сейчас пребывал сам Азар в своём кабинете, младшая Иресар не успела даже подняться на надземные этажи, как кабину резко затормозило, и она тут же бесконтрольно рухнула на дно шахты. Вода смягчила удар, но начала просачиваться вовнутрь.

Вилмир сдавленно вскрикнул — двери перекосило, и вода незамедлительно принялась заливаться в щель. Свет мигнул и стал аварийно-красным, холодная вода неприятно лизнула лапы драконов…

— Они уже узнали?! — Нервно подпрыгнул Вилмир, начав метаться по кабине. У Зераи тоже задрожали уши и хвост, но она пыталась сохранить самообладание:

— Попробуем выйти через верхний люк! Подсади меня!

Вилмир послушно подставил плечи подруге — в лифте взлетать было бессмысленно, всё равно что прыгать в комнате с очень низким потолком. Использовать свои способности кобника или прану тоже было бесполезно — не в Доме Иресара.

Вытащив из кармана халата чинилку — универсальный инструмент — самочка начала отворачивать ею шурупы. Вода начала литься быстрее, но черногривая этому лишь радовалась:

— Как только я слезу с тебя — раздевайся, жди, как кабина заполнится, и выныривай! Надо всплыть на мой этаж и оттуда по лестнице…

Когда люк полностью открылся, хлеща целым потоком тёмной воды, Зерая, спрыгивая, плюхнулась и нырнула по самую голову, но быстро всплыла, скидывая с себя халат. Вилмир, которому вода была уже по грудь, панически повторял действия за ней, беспокоясь о том, что придётся оставить здесь пропуск. Но самка добавила ему решительности, погладив носиком шею:

— Иресары параноики, они не станут делать ловушки, из которых не смогут выбраться сами!

— В следующий раз сразу пойдем по лестнице! — бросил он без особой теплоты в голосе. — Надеюсь, ради шутки никто не станет по твоему примеру скидывать в воду провода! Только теперь подключенные!

— В этом случае просто нырни поскорее, вода — диэлектрик… — Успела произнести Зерая, прежде чем жидкость добралась до её щеки, распушив на ней мех. Потом ни один из драконов не осмелился говорить, пытаясь надышаться перед тем, как долгое время им придётся обходиться тем воздухом, что они сохранят в лёгких. Во всяком случае, им нужно было проплыть тот же коридор, по которому раньше плыл Вилмир. Только теперь — под водой. Оставалось лишь надеяться, что вода не будет затапливать лестницу слишком бурно.

Зерая, пользуясь привилегией знающей путь, уверенно поднялась вверх первой, снова использовав Вилмира как ступеньку на пути к свободе. Оперевшись передними о его плечи, белоснежная рванулась вверх, опираясь на самца и будто притапливая его. Простонав в надутые щёки, Вилмир дёрнулся и нечаянно ткнулся мордой в надутый животик самки, что уже схватилась за края люка и снова толчком поднялась выше, выбулькнув от внезапного толчка под пупком.

«Шевелись, дракон!» — подумала она. Выплывать через лестницу было уже бесполезно, придется подниматься по шахте. Вилмир булькнул, подталкивая её на верх и вылезая из люка сам. Отпихивая упавшие в воду тросы, он постарался нагнать молодую подельницу, яростно гребущую вверх напряжёнными лапами и крыльями. Тёмный прямоугольник света служил ей маяком, направлявшим через водную пучину. Длинные гривы струились вслед за задранными вверх головами, хвосты крутились и извивались, выдавая нарастающее нетерпение в лёгких.

Зераю отделял всего размах от поверхности, когда она поняла, что что-то не так. Ещё полразмаха, когда она заметила стоящую прямо на воде самочью фигуру. Но осознала самочка, что путь к кислороду ей закрыл толстый слой льда, только едва не врезавшись в него носом. Выкрик Зераи фигура не услышала, зато разглядела пузырьки, вырвавшиеся ворохом из её пасти, и оскалилась злобно. Зерая же перевернулась на спину и принялась отчаянно скрести лапами по льду — когти без всяких царапин скользили по нему, и даже когда Вилмир всплыл рядом, лёд казался совершенно нетронутым.

Его тело и душу сковал такой же холодный ужас, как этот лёд. Не поверив ни своим глазам, ни Зерае, что с тоненьким бурлящим стоном билась в истерике, царапая передними прозрачную, но плотную преграду и остервенело пихалась задними, Вилмир и сам попробовал пробить лёд ударами лап и рогов. Вода не выпускала из своей холодной темницы. Всего в палец толщиной, лёд не трескался, царапины лишь оставляли на нём белые полоски, а рога выбивали мелкую крошку.

Ярлуна, узнав и Вилмира, подмигнула ему и приветливо улыбнулась. Её карие глаза наполнились любовью и нежностью, но к ним примешивался садистский прищур — так маньяки любуются своими жертвами.

А полюбоваться было на что! Зерая отплыла в сторону, и всё равно можно было видеть, как мучается самка, обхватывая себя за нос и пасть. Обеспокоенный Вилмир повернулся к ней и подплыл поближе, схватившись за её лапы. Одного взгляда в напуганные глаза Зераи было достаточно, чтобы понять её поведение — а вжимающийся животик лишь подтвердил опасения Вилмира. От неожиданности самочка выпустилась слишком много воздуха, и оставшийся запас стремительно подходил к концу.

Самчик и сам понимал, что она сейчас ощущает. Спазмы, захватившие всё тело, лёгкое, но всё усиливавшееся давящее жжение в груди, помутнение и расфокусировка зрения… И очень, очень странное чувство, сопровождающее асфиксию. Мозг как будто пьянел от неё, заставлял острее чувствовать не только страх, не только побуждал бороться, но и подогревал другие гормоны. Когда Вилмир обхватил своей пастью пастьку Зераи и через поцелуй выдохнул в неё часть собственного спёртого воздуха, потеряв небольшую долю через ноздри и зубы, им двигало не только сострадание. Зерая в ответ сначала замычала, а затем как-то сразу обмякла в объятиях дракона — и даже потянулась к нему сама. Вилмир не сразу осознал, что хвост самочки обвивает его заднюю правую лапу, а её грудка крепко прижимается к его груди. Дракон поддался давлению Зераи, переворачиваясь в воде и оказываясь под нею — глаза драконессы сверкали жадными огоньками. Прижав ушки, она потянулась к Вилмиру и ткнулась своим носом в его щёку. В промежности тут же стало тесно. Зерая была одним из прекраснейших созданий, которых Вилмир видел за свою недолгую жизнь. Её молодое, гибкое тело находилось в том коротком прелестном возрасте, когда непорочная чистота сочетается с переполненностью любовными соками. Белоснежная, ровная шерсть с чуть более длинным пушком на ушах и промежности, и чёрная, дикая грива, разметавшаяся в воде шёлковыми водорослями, лишь подчёркивали то и другое. Но… Разве сейчас время?! От жаркой волны вожделения Вилмир лишь сильнее испугался и явственнее почувствовал удушье. Когда в фильмах и играх вокруг орды уродливых зомби, это уже играет на нервах, а если драконов убивает нечто красивое и эротичное, вроде вампиров или сирланов, и страх, и влечение начинают спорить друг с другом, повышать друг на друга свой голос!

Сейчас ситуация была схожей — опасность подстёгивала инстинкт самосохранения, который боролся с сексуальным влечением к Зерае. И именно оно побеждало. То ли самочка уже проиграла эту борьбу, то ли замыслила какой-то хитрый ход, но она не сопротивлялась собственному желанию, и тёрлась о Вилмира, призывая его стержень выскальзывать из убежища. Дракон сдался — прикрывая глаза, он вцепился в предплечья самочки, едва не протыкая шкуру когтями, и потянулся к ней навстречу, подталкивая себя крыльями. Прорезавшийся через чешую кончик коснулся мягчайшего меха и почувствовал жаркую плоть через шкуру. Удушье помогало поднимать температуру, и так высокую у крылатой между задних, особенно за клочком меха, скрывавшим распахивавшуюся щель. Девичья нежность смотрелась ещё уязвимее, когда самка теряла подаренный ей воздух через испуганно оскаленную пастьку, а придушенные дёргания утопленницы, милое поджимание лапок только усиливало её красоту.

Но Вилмир не хотел её потерять… Рыкнув возмущённо, не сдерживая уже совсем спёртый воздух и бурля прямо в длинную мордочку Зераи, самец оттолкнулся от льда, стремясь сбежать через затопленный этаж вместе с обхватившей талию подругой. Они едва достигли крыши лифта, как самочка неожиданно толкнула Вилмира и прижала его к железной поверхности. Дракон забился, пытаясь высвободиться из безумных смертельных объятий, но Зерая не позволила ему этого сделать. Придавив самчика, она сама насадилась на его стержень, вдобавок прижимая лапами к лифту и бурля собственными последними пузырьками в его морду. В закатившихся глазах тускло сияло мутное, но счастливое безумие. Девочка желала хотя бы перед смертью себя опорочить, познать самца глубоко в теле… и в душе. Вилмир аж взвизгнул, когда беснующаяся драконица сначала потёрла самцовую длину своими нижними губами, а потом и вынудила войти в себя. Там был такой же жаркий ад, как в их пустых лёгких, и вода не могла его затушить, а только распаляла…

Бедняги, позабыв себя в страстных конвульсиях, вновь всплыли к тусклому сиянию, пробивавшемуся через лёд. Лапки дрожали, бились случайно, но резво, в предсмертном танце любви и страсти.

Все попытки сопротивления судьбе сошли на нет — теперь они оба кружились в водовороте собственных чувств, позабыв о реальности. Лёгкие, плавные движения Зераи распаляли дракона сильнее, чем на поверхности. Грудная духота мутила разум, выбрасывая мысли и оставляя лишь сумасшедшее желание владеть самкой. Обхватив её так крепко, как только мог, Вилмир прижался к её пастьке своей, чтобы не дать судорожно подёргивающему созданию вдохнуть воды и слишком рано разорвать только что завязанную связь. Погибая от нехватки воздуха, сотрясаясь и дрожа, они старались как можно дольше удерживать своё чудесное соединение.

Драконица снова оказалась сверху, распахнула свои дрожащие, выпрямлявшиеся в брачном призыве крылья — светлые, но сейчас застилающие свет с поверхности, погружая шахту во мрак. Даже хрипя от удушья, тряся головой в страшном оскале, разметав во все стороны гриву чёрным солнцем, самка повелевала самцом, владела им и насиловала его, в ярком предсмертном оргазме. Словно бы не Ярлуна, а она топит Вилмира, унижает его и властвует над едва держащимся в сознании самчиком. Но издёвки это были столь ласковыми, власть столь мягкой и поддающейся… А самочка — столь уязвимой, особенно внутри, когда она коснулась стержня тонкой преградой девственности. Вилмир от удивления даже выбулькнул последний воздух — пузырьки скользнули по мордочке Зераи, запутались в гриве. Неужели причина её поведения заключалась в том, что перед смертью та решила… Впрочем, всё доведение Зераи указывало на правильный ответ. Вилмир ещё раз посмотрел на её мордашку, уже изменённой, но не испорченной маской приближающегося удушения. Слишком милой она казалась, слишком завлекательной, чтобы остановиться даже на краю Гибели — и Вилмир двинулся вперёд.

Самца обхватило со всех сторон, сжало пульсирующе и сильно. Почувствовать себя полной, самочка блаженно прикрыла глаза, и вдруг замельтешила в затухающих спазмах, ёрзая и выгибаясь. Биение было уже совсем слабым — лапы, крылья и хвост скорее поглаживали чешую, чем били по ней. Мордочка ткнулась Вилмиру под шею, бездыханная, но всё равно обжигающая. Два существа наконец овладели друг другу, предпочтя и жизнь, и спасение любви и чувствам. Кровь и семя начали смешиваться в воде, когда Вилмир и Зерая потеряли сознание от удовольствия и чувства единства.

*

Ярлуна решила, что пора исчезнуть. Убрав лёд, она оценила тела драконов и скривилась — нашли, чем заниматься перед смертью! У папочки возникнет много вопросов к доченьке, когда он увидит эту картину, но так даже лучше. Теперь нужно всего лишь притвориться своей, когда охрана вытащит утопленников и сообщит Иресару, чтобы тот шёл воскрешать блудную дочь. Во всех смыслах блудную, ха-ха!

Она распахнула крылья и взвилась по шахте на несколько этажей выше. Материализовав меч и без труда разжав створки дверей, Ярлуна всунула морду в щель — торопливые звуки шагов раздавались ниже её. Отлично. Стоило надеяться, что Азар Иресар — не из пугливых, и не покинет свой старый кабинет по первой тревоге. Да, Ярлуна тоже однажды работала на него, и помнила ещё эти дурацие ковровые дорожки — синие с золотой нитью вышитыми солнцами и глазами с треугольными зрачками. Раньше это были символы Самого Сильного Бога, Аренила Черсина, да где теперь он? Изгнан вместе с архидемиургессой Арислодарой!

Ярлуна осторожно подкрадывалась по знакомому коридору. Если Азар в кабинете, то он уязвим. Если же ему сообщат о дочурке — то значит, он выйдет и уже без минуты труп. Создав вокруг себя обманчивую пелену, Ярлуна двигалась вперёд, готовая атаковать и уничтожить врага.

Но низ шахты лифта — надёжное место, чтобы прятать тела. Азар почувствовал незваного посетителя лишь когда Ярлуна почти подобралась к его покоям. Но встретил предательницу бывший хозяин не в них, а на перекрёстке коридоров, где куда легче дождаться подмоги.

Зелёночешуйчатый златогривый дракон — Азар сохранил себе кровь обоих великих предков, Иресара и Мирдала — до сих пор носил доспехи Элитника Аренила — гвардейца Создателя Создателей. Они были созданы из непробиваемого материала, неизвестного харадольской науке, и носили один единственный рубец на плече — отметку от Меча-Вселенной, которой Азара наградили за убийство родного брата, посмевшего бежать от воли ныне изгнанного бога.

Но бог уехал — а жадные до власти драконы остались.

Азар не был дураком, встречающим опасность грудь на грудь. Не было никакого смысла рисковать и подставлять себя под удар, особенно под удар сумасшедшей и самодовольной самки. Но Ярлуна тоже не была дурой, если бы решилась прокусить чешую не по своим зубкам.

— Ты знаешь? Я сегодня убила двоих предателей твоего дела. Одна из них — твоя дочь… Надеюсь, тебе не будет её жалко? Тебе ведь не было жалко брата…

Хаосистка взмыла в воздух над несколько когтей от переполненности энергией. Изливающийся из неё Хаос заволновал воздух, покрыв потолок инеем, заискрив проводкой в стенах и пустив зелёные побеги из пола.

— Желаешь награды? — Спросил Азар, прежде чем поднять лапу и закрыть шлем в виде зубастой драконьей головы. Судя по этому действию он прекрасно понимал, что Ярлуна предаст и во второй раз.

— Не хочешь её спасти, пока её душа не растворилась во вселенной? Ах да, проси! Гораздо легче спрятать морду под маской и оттрахать свою самку ещё раз, чтобы родила менее мятежную дочь!

Металлическая морда не выдавала эмоций Азара, даже если он соизволил их сейчас применить. Вместо этого он уверенно двинулся на Ярлуну, заглушая своим топотом топот подкреплений со всех концов коридора. Азар был умен. Слишком умен, чтобы подставить себя под меч или пулю. Но он недооценивал самку. Учение Зераи позволила ей придумать план, который мог позволить ей одолеть Иресара. Разогнав своё тело до почти невоспринимаемой глазом скорости, Ярлуна метнулась к Азару, что слишком много надеялся на окружающую со всех сторон броню. Изнутри он не смог бы закрыться! Влетев в едва устоявшего на лапах Иресара, хаосистка попыталась материализовать свой меч прямо внутри его оргазнима.

Только Азар тоже был кобником, и его реакции хватило, чтобы оружие лишь перетекло из одной ауры в другую.

— Тебе стоило больше надеяться на своих друзей, чем на их приёмы!

Перехватив и энергию самки, Азар направил её на доспехи. Латы покрылись шерстью, из металлических пальцев выдвинулись настоящие когти, глаза Ярлуны появились на месте красных линз, защищающих глаза Азара — и взорвались, как и вся шкура, разбросав кровавые ошмётки тела и внутренностей по всему коридору. Сковав саму душу Ярлуны, Азар растворил её во вселенной, вырезая сущность драконессы из мироздания и обращая в ничто.

Драконы в бронежилетах и силовой броне остановились и опустили оружие, осознав, что их хозяин справился и сам.

— Зераю уже нашли? — Голос Азара не слишком сильно исказала броня, но громкоговоритель придавал голосу искусственность и неестественную громкость.

— Нет, — ответил один из охранников. — Прямо перед тем, как мы подняли тела, они исчезли, растворившись в воде.

— Плохо, — Азар с сожалением закатил глаза и отмотал время назад.

Перехватив энергию Ярлуны, Азар направил её в сторону, воплощая самку перед стеной, к которой он и прижал её тело, врубив железную ладонь под рёбра. Ярлуна булькнула кровавой пеной и захрипела, но Азар немного подлечил её, не вынимая лапы. Исцелил ровно настолько, чтобы она могла ответить на его вопросы.

— Так я тебе и поверю, что ты могла убить кобницу. Окончательно. Где ты оставила Зераю и что она делала перед смертью?

— Откуда я… — самка вздрогнула. Подавляющий волю взгляд Азара проникал в её сознание даже сквозь линзы, защищавшие владельца от подобного воздействия. В один миг глава Дома узнал о планах Ярлуны убить его, о том, как она остановила предателя-Вилмира, а затем сдружилась с ним, пожертвовав любовником и заманив в ловушку дочь Азара… Для чего? Чтобы ударить самой? Хорошо, что маска скрыла недоумение, проявившееся на морде Азара — казалось, что в голове у Ярлуны есть ответ к этой загадке, но он не мог его найти.

— Ты как деструктор… Отвлекаешь от настоящего источника проблем бессмысленными атаками, — Азар снова приподнял драконессу, раздумывая, отдать ли её державшим её на прицеле охранникам или прикончить самому. — Неужели… Она и хотела умереть?..

*

Сияющие звёздочки, порождённые отказывающим зрением, наконец стали настоящим космосом. Вилмиру показалось, что он стал размером со всю Вселенную, мог воспринимать разом всё, что в ней происходит. Галактики собирались в настоящую сеть, похожую на нейронную. Так ли работает космический разум?.. Или всё же правы были кобники — ты сам и есть создатель этого мира?

Но он был здесь не один. Что-то, а точнее кто-то, ставшая такой родной, такой близкой, тоже была здесь — в Вилмире и рядом с ним, во Вселенной и вне её. На миг дракон — а был ли он в тот момент драконом? — узрел её необычайную красоту, и разом понял все чувства, переживания и страхи, всю её любовь и ненависть. Радость от узнавания стала их общей. Они хоть и не могли сейчас разговаривать, но понимали друг друга сразу. Возможно, даже больше, чем самих себя. И они были бы счастливы навечно остаться совершенными созданиями, совместным мирозданием, но общая печаль не давала им оставить мыслями Харадол…

Его жители оказались перед сложным выбором. Дом Иресара в какой-то мере обеспечивал их безопасность от космоса и тех бед, что может принести знакомство малоразвитых рас с более развитыми. Но разве узда не будет зажимать дальнейший прогресс, оттягивая момент выхода в космос достойных драконов до предела? И разве не стремятся ли обитатели Даркана, Харадола и других земель к развитию?

Зерая, она же Марда, кто и помогла и Вилмиру подняться до своего уровня, боялась, что Азар слишком озабочен желанием остаться у власти, боится, что её отнимет Инанна, а у неё — ещё кто-нибудь, и это обернётся для драконов большими бедами, чем если их превратят в необразованную стаю, клин, летящий за Иресарами. Куда разумнее было бы пресечь катастрофу до свершения… Инанна послушается Зераю хотя бы из уважения к ней, а Азар должен послушаться свою дочь. Приняв управление Домом, Зерая не только смогла бы лишить проблему долгов перед кредиторами, поднявшими Хардол, но и снять большую часть контроля с правителей земель Харадола. Не до конца, но становясь подобно Тьме — смотрящей матерью, а не помешанной на правилах мачехой.

Вилмир только сейчас понял, как именно Инанна смогла удержать Светлых от экономического кризиса. Мама Зераи входила в троицу странных кобников, что, вместе с Домом, тайно контролировали Ардин — и ужиться два ордена смогли лишь благодаря политическому браку, плодом которого и была Зерая. Второй орден назывался незамысловато — «продавцы». Теперь всё стало на свои места… Только это всё же долг, а долги, как известно, нужно отдавать. Как результат — кризис, а то и война, в которой обычные драконы проиграют, и Дом будет продолжать главенствовать над ними. Плохо ли это?

Плохо, ведь расплачивалась не заёмщица — Инанна — а весь народ. Продавцы отдали архидемонице не золото, не энергию и не информацию — они дали ей время. Инанна потратила это время на то, чтобы как будто мгновенно восстановить экономику Хардола, обеспечить всех его жителей необходимыми средствами. Выплачивала кредит её страна, каждый год теряя один день по отношению к окружающему миру. Подобные траты удовлетворяли Дом и продавцов, но могли лишь навредить обычным и не совсем обычным жителям страны. Сделка отчаянная, и, как и любой заём, таящая в себе множество подводных камней. И вряд ли её можно разорвать просто поговорив с «продавцами».

Вилмир легко убедился в том, что, в отличии от космоса, покорять время драконам ещё рано с моральной точки зрения. Крылатые уважали природу и не станут, как люди, вредить своим планетам… Но, как видно, весь Нашар страдает из-за махинаций Инанны и Продавцов, не подозревая о том. А что произойдёт в тот самый отданный день? Не хватит ли его врагам, чтобы покорить страну?

Время — величина странная. Его можно отмотать, ускорить, замедлить, уничтожить или воссоздать под свои собственные желания и стремления. Взять его под контроль могут лишь те, кто понимает, что такое «ответственность».

Азар… Не понимал. Сейчас он издевался над Ярлуной, сначала удалив даже память о ней из мироздания, а потом «передумал» и вернул обратно, обратив вспять события. Что он ещё сделает, если не вмешаться?

Власть может пьянить… Азару нужно немного отдохнуть от всесилия. Это позволит ему принимать более взвешенные решения. И кроме того, его покровительство «продавцам» сейчас стало опасной игрой, в которой Харадол уже проиграл. Самодовольство Инанны пока ещё излечимо как раз потому, что она не обрела подобных сил. Самоуверенность Азара требует радикального вмешательства.

Вилмир внутренне улыбнулся:

— А как же наше… всесилие?

— Это не самое высокое небо, — безмолвно ответила ему Зерая, сияя игриво, — но того, что мы имеем, мы достойны.

— А Азар?

— Поглупел.

— Но не станем ли мы?.. — усомнился Вилмир, и тут же успокоился.

Можно отказаться от силы, не теряя её. И можно уравновешивать друг друга, будучи на одной ступени. Вместе они смогут избежать основной проблемы высших существ — когда из-за всесилия наскучит обычная работа, и когда всесилие ты используешь только для себя самого. У них были не только любимая половина, но и родной мир. Который пока рано покидать, пожалуй.

И он звал их, правда, по чужой воле. Они могли проигнорировать этот зов, но последующее события представлялись слишком туманными, чтобы рисковать в угоду себе. Чудесное ощущение рассеялось — они должны были вернуться.

Ярлуна встретила их обоих на Харадоле. Хотя в ней не было силы слиться со Вселенной, воля помнить себя и действовать после смерти в ней оставалась. Духа, которым стала Ярлуна, можно было перепутать с навом, так он излучал хаос и безумие.

Того, что представила им самка, было достаточно, чтобы подтвердились самые худшие опасения. Решив, что спасение собственной дочери может подождать, Азар уже вызвал представителей «продавцов» для серьёзной беседы. Сейчас же он считал, что удерживает под контролем тело и душу Ярлуны, раз за разом ныряя в её память, оставленную сущностью для того, чтобы отвлечь Иресара от Вилмира и Зераи.

— У нас есть шанс победить, пока Азар ещё не выработал собственный план! — От пламенной решимости Ярлуны завяли листья в редких ардинских парках. — Нас не сдерживает плоть, а его…

— Мои отец и мать и плотью сильны, — Зерая предостерегла Ярлуну от нового опрометчивого поступка, привлекая к себе внимание её ярким светом. — Эти кобники предпочитают поглощать не простые души, как нашаране, а души сильных существ вроде нас… или даже своего бывшего господина. Ни Азара, ни продавцов обычным способом не убить — ни сжечь, ни удушить.

— А разорвать на клочки? — Огненные всполохи в лапах Ярлуны заменил бронзовый меч, крепко связанный с её душой и потому последовавший за хозяйкой даже в бесплотный мир.

— Я не теряю надежды переубедить родителей словом.

— Их ты может и переубедишь, но собравшиеся властители времени не будут тебя слушать, — возразил Вилмир. — Они не простят Инанне долг, потому что никто не любит что-то отдавать, ничего не получая взамен. К тому же, за продавцами стоят свои покровители. Продавец Времени — Хорлас Норим, сын Норима, призвавшего Тьму, и Ниберу, звёздной колдуньи едва ли слабее нас, да и с навами, и с Истинными Звёздами, она дружит. В своё время именно Ниберу заменила фанатичного Семаргла Иероном на престоле демиургов. А значит, считает, что в праве чертать историю самостоятельно.

— Значит, силой мы и подавно ничего не решим.

— Но и словами не добьёмся, — энергия Ярлуны на миг высветила драконьи черты и снова рассеялась. — Стоит ли нам и вовсе вмешиваться в это дело? Чего ты хочешь добиться, Зерая?

— Инанна хотела продолжить дело Аменемхата с лучшей стороны — обеспечить драконам достаточно комфортную жизнь, чтобы они могли мирно сосуществовать, а не отбирать души один у другого. Каждый имеет право на счастье, а не только правители. Но Герусет видели все, а Дом Иресара — невидим. Разве Инанна виновата в том, что каждого нашаранина собираются поставить на учёт якобы для борьбы со шпионами, а на самом деле для автоматического взымания налогов, вампиря их души?

— Хорошо, — сдалась Ярлуна. — Поступайте, как знаете, но помните, что у нас нет права на ошибку. Азар и его соратники расправятся с нами, едва только поймут, что могут сделать это.

— Возможно, Ниберу сможет нам помочь, вразумив сына, только как мы узнаем, что Семаргл был свержен ради свободы, а не ради смены тирана? — Вилмир, задумавшись, потускнел, мигая звёздочками.

— Или просто уничтожим из всех без разговоров и риска, — Ярлуна так и рыдала навьим хаосом. — А затем будем решать проблемы с более могущественными покровителями.

— Тогда лучше уничтожить сначала их силу… — вспыхнула глазами от догадки Зерая. — Сейчас мы имеем возможности для этого, и наша воля сильнее!

— Что ты имеешь в виду? — Вилмир попытался теснее влиться в подругу, пытаясь понять её мысли.

— Продавцы и сам Азар контролируют время, и это основное их оружие. Но если время изменить…

— И уничтожить всё созданное в мире? Мне нравится, — «засмеялась» Зерая, топорща окружающее пространство своим безумием.

— Не обязательно это приведёт к уничтожению, — возразил Вилмир.

-Всего лишь позволит заменить одну составляющую мира на другую… — догадалась и сама драконесса. — Может ли получиться?

— Кобничество — это и есть пересмотр констант Вселенной. Только сейчас задача глобальная. Даже в моём нынешнем состоянии мне мало моей воли. Поэтому я воспользуюсь тем, что выучила в новой своей жизни. Я пою, а вы подпевайте…

— Поёшь? — Ярлуна, кажется, не ожидала подобного. Чем и вызвала смех Вилмира.

— Неужели Зерая зря проживала жизнь Светлой?

— Ах, ты про это… — мерцающая волна энергии разлилась по существу звёздных драконов, созданная довольной Ярлуной. — Возможно, что и сработает.

Две души вновь расплылись по Вселенной, чтобы вся материя в ней обрела новые вибрации. Чтобы каждая звезда запела и заиграл каждый атом. Ярлуна осталась на Харадоле — здесь будет центр, сцена и зрительный зал, пост дирижёра. Вилмир разлился по планетам и звёздам, по созвездиям и галактикам. Ярлуна усмиряла ткань пространства, остужая сверхновые, закупоривая чёрные дыры — диссонанс жизни замедлился, но всего на миг гармония смертельной пустоты установилась во вселенной. На миг вакуум, вопреки законам физики, начал проводить звук — вибрировала не материя, а само пространство. Повсюду стали слышны три голоса, чистые и завораживающие.

Пение продолжалось недолго — ровно столько, чтобы заменить старое новым, замещая время, подвластное тем, кто его пленил, на новое, чистое, и подчинявшееся лишь тому, кто его создал.

Потом космос вновь замолчал. Большинство существ так и не осознало, что случилось только что. Если и осознало, то забыло как короткую слуховую галлюцинацию. Да и не изменилось что-то серьёзное в их жизни после… А вот Харадол стал немного светлее и свободнее.

*

— Значит, больше я вам ничего не должна? — Инанна со смесью недоверия и воодушевления, как ребёнок обещанию подарка, переспросила явившихся к ней кредиторов. Хорглас Норим, перекладывая посох с песочными часами из одной лапы в другую, закивал мелко и медленно. Слова давались ему с неохотой:

— У нас произошёл перевыбор главы корпорации. Ныне ею управляет Зерая Иресар. Нам тоже пришлось войти в корпорацию, чтобы сохранить свои должности и связанные с ними возможности.

— Зерая? — переспросила Инанна, ошарашенная ещё больше. Только что Зорат сказал ей ту же информацию, но теперь, когда её подтвердили и другие «сильные мира сего». — Похоже, она кое-чему научилась у Тёмных. Но вы же пришли ко мне не только чтобы объявить о сгорании долга?

— В этом бо́льшая заслуга её бабушки, Марды, как мне кажется, — сжал синий ардинец посох обоими передними лапами. — Вы собираетесь вылетать в космос. Хотим вас предупредить кое о чём. Харадол — планета-заповедник, которая уже давно состоит в межгалактическом содружестве, но её правителем, избранным по традиционной системе случайного выбора, является Азар Иресар.

— Учитывая, что он кобник, насколько мне доверять этому «случайному выбору»? — Инанна скрестила передние и задние, откинувшись на спинку Трона Солкара. Младшие Аменемхаты уже давно приняли пост наместников в Хардоле, и архидемоница смогла вернуться народину безбоязненно.

— Твоё дело не верить, а принимать взвешенные решения, — оскалился ардинец. — Ардин и Арла держали равновесие, но Даркан и Харадол его нарушат.

— Инопланетяне и раньше посещали наши земли. Только мы ничего не могли им противопоставить. Теперь эти времена ушли в прошлое, — драконесса прикрыла глаза. — Ты говоришь о заповеднике. Нам надоело, что нас изучают, рассматривают, похищают для лабораторий, а то и культивирует. Тьма, Свет, демиурги от нас отстали — отстаньте и вы.

— Мы к вам не приставали. Ты сама явилась в наш банк. Япередам Азару предложение изменить статус Харадола с заповедника на планету свободного выбора, но это будут решать он и Зерая. Если с нас снимут охранный статус — ждите непрошенных гостей нам на головы. Земляне давно засматриваются на Харадол — тут их сородичи, страдающие от драконьей интервенции, и единоверцы, принижаемые Тьмой… Думаете, драконы лучше? Я слышал, что государство, откуда ардинцы некогда иммигрировали на Харадол, та ещё национал-империалистическая с…страна, — «оговорился» Хорглас улыбкой.

— Решать нам. Я явилась к вам в случай крайней нужды, и теперь никто не узнает, какие бы взяли с меня платы свыше долга, — сурово произнесла Инанна. — Что касается гостей — примем. Добрых пригласим к столу, негодяев угостим праной, да так, что после они уже ничего кушать не смогут. Благодарю вас за то, что вы смогли поднять Харадол из бездны, в которую его вверг Иерон, но надеюсь, что больше ни мне, ни кому-либо из моего народа не придётся прибегать к вашим услугам.

— Долг вы всё равно вернёте, — Хорглас заявил, разворачиваясь и уходя. — Валюта изменилась, но обязательства остаются. Не выплатите временем — расплатитесь снами и смертью.

Неприятный холодок пробежал по шкуре Инанны. Драконий взгляд определил бы фиолетовые и зелёные полосы, на миг вспыхнувшие в её ауре, однако она уже давно не была той импульсивной драконессой, привыкшей силой решать любую проблему. Аура и настроение Инанны вернулись в спокойное состояние, и она вальяжно устроилась на неудобном троне:

— Как говорится… Время покажет, — сделав ударение на последних словах, драконесса взмахом лапы закрыла за Хоргласом двери.

Комментарий к Дом Иресара

Ярлуна в ардинской одежде - https://sun9-55.userapi.com/c846219/v846219160/12bbb9/GhiyGezfRT4.jpg

========== Время заново ==========

Сияющие звёздочки, порождённые отказывающим зрением, наконец стали настоящим космосом. Вилмиру показалось, что он стал размером со всю Вселенную, мог воспринимать разом всё, что в ней происходит. Галактики собирались в настоящую сеть, похожую на нейронную. Так ли работает космический разум?.. Или всё же правы были кобники — ты сам и есть создатель этого мира?

Но он был здесь не один. Что-то, а точнее кто-то, ставшая такой родной, такой близкой, тоже была здесь — в Вилмире и рядом с ним, во Вселенной и вне её. На миг дракон — а был ли он в тот момент драконом? — узрел её необычайную красоту, и разом понял все чувства, переживания и страхи, всю её любовь и ненависть. Радость от узнавания стала их общей. Они хоть и не могли сейчас разговаривать, но понимали друг друга сразу. Возможно, даже больше, чем самих себя. И они были бы счастливы навечно остаться совершенными созданиями, совместным мирозданием, но общая печаль не давала им оставить мыслями Харадол…

Его жители оказались перед сложным выбором. Дом Иресара в какой-то мере обеспечивал их безопасность от космоса и тех бед, что может принести знакомство малоразвитых рас с более развитыми. Но разве узда не будет зажимать дальнейший прогресс, оттягивая момент выхода в космос достойных драконов до предела? И разве не стремятся ли обитатели Даркана, Харадола и других земель к развитию?

Зерая, она же Марда, кто и помогла и Вилмиру подняться до своего уровня, боялась, что Азар слишком озабочен желанием остаться у власти, боится, что её отнимет Инанна, а у неё — ещё кто-нибудь, и это обернётся для драконов большими бедами, чем если их превратят в необразованную стаю, клин, летящий за Иресарами. Куда разумнее было бы пресечь катастрофу до свершения… Инанна послушается Зераю хотя бы из уважения к ней, а Азар должен послушаться свою дочь. Приняв управление Домом, Зерая не только смогла бы лишить проблему долгов перед кредиторами, поднявшими Хардол, но и снять большую часть контроля с правителей земель Харадола. Не до конца, но становясь подобно Тьме — смотрящей матерью, а не помешанной на правилах мачехой.

Вилмир только сейчас понял, как именно Инанна смогла удержать Светлых от экономического кризиса. Мама Зераи входила в троицу странных кобников, что, вместе с Домом, тайно контролировали Ардин — и ужиться два ордена смогли лишь благодаря политическому браку, плодом которого и была Зерая. Второй орден назывался незамысловато — «продавцы». Теперь всё стало на свои места… Только это всё же долг, а долги, как известно, нужно отдавать. Как результат — кризис, а то и война, в которой обычные драконы проиграют, и Дом будет продолжать главенствовать над ними. Плохо ли это?

Плохо, ведь расплачивалась не заёмщица — Инанна — а весь народ. Продавцы отдали архидемонице не золото, не энергию и не информацию — они дали ей время. Инанна потратила это время на то, чтобы как будто мгновенно восстановить экономику Хардола, обеспечить всех его жителей необходимыми средствами. Выплачивала кредит её страна, каждый год теряя один день по отношению к окружающему миру. Подобные траты удовлетворяли Дом и продавцов, но могли лишь навредить обычным и не совсем обычным жителям страны. Сделка отчаянная, и, как и любой заём, таящая в себе множество подводных камней. И вряд ли её можно разорвать просто поговорив с «продавцами».

Вилмир легко убедился в том, что, в отличии от космоса, покорять время драконам ещё рано с моральной точки зрения. Крылатые уважали природу и не станут, как люди, вредить своим планетам… Но, как видно, весь Нашар страдает из-за махинаций Инанны и Продавцов, не подозревая о том. А что произойдёт в тот самый отданный день? Не хватит ли его врагам, чтобы покорить страну?

Время — величина странная. Его можно отмотать, ускорить, замедлить, уничтожить или воссоздать под свои собственные желания и стремления. Взять его под контроль могут лишь те, кто понимает, что такое «ответственность».

Азар… Не понимал. Сейчас он издевался над Ярлуной, сначала удалив даже память о ней из мироздания, а потом «передумал» и вернул обратно, обратив вспять события. Что он ещё сделает, если не вмешаться?

Власть может пьянить… Азару нужно немного отдохнуть от всесилия. Это позволит ему принимать более взвешенные решения. И кроме того, его покровительство «продавцам» сейчас стало опасной игрой, в которой Харадол уже проиграл. Самодовольство Инанны пока ещё излечимо как раз потому, что она не обрела подобных сил. Самоуверенность Азара требует радикального вмешательства.

Вилмир внутренне улыбнулся:

— А как же наше… всесилие?

— Это не самое высокое небо, — безмолвно ответила ему Зерая, сияя игриво, — но того, что мы имеем, мы достойны.

— А Азар?

— Поглупел.

— Но не станем ли мы?.. — усомнился Вилмир, и тут же успокоился.

Можно отказаться от силы, не теряя её. И можно уравновешивать друг друга, будучи на одной ступени. Вместе они смогут избежать основной проблемы высших существ — когда из-за всесилия наскучит обычная работа, и когда всесилие ты используешь только для себя самого. У них были не только любимая половина, но и родной мир. Который пока рано покидать, пожалуй.

И он звал их, правда, по чужой воле. Они могли проигнорировать этот зов, но последующее события представлялись слишком туманными, чтобы рисковать в угоду себе. Чудесное ощущение рассеялось — они должны были вернуться.

Ярлуна встретила их обоих на Харадоле. Хотя в ней не было силы слиться со Вселенной, воля помнить себя и действовать после смерти в ней оставалась. Духа, которым стала Ярлуна, можно было перепутать с навом, так он излучал хаос и безумие.

Того, что представила им самка, было достаточно, чтобы подтвердились самые худшие опасения. Решив, что спасение собственной дочери может подождать, Азар уже вызвал представителей «продавцов» для серьёзной беседы. Сейчас же он считал, что удерживает под контролем тело и душу Ярлуны, раз за разом ныряя в её память, оставленную сущностью для того, чтобы отвлечь Иресара от Вилмира и Зераи.

— У нас есть шанс победить, пока Азар ещё не выработал собственный план! — От пламенной решимости Ярлуны завяли листья в редких ардинских парках. — Нас не сдерживает плоть, а его…

— Мои отец и мать и плотью сильны, — Зерая предостерегла Ярлуну от нового опрометчивого поступка, привлекая к себе внимание её ярким светом. — Эти кобники предпочитают поглощать не простые души, как нашаране, а души сильных существ вроде нас… или даже своего бывшего господина. Ни Азара, ни продавцов обычным способом не убить — ни сжечь, ни удушить.

— А разорвать на клочки? — Огненные всполохи в лапах Ярлуны заменил бронзовый меч, крепко связанный с её душой и потому последовавший за хозяйкой даже в бесплотный мир.

— Я не теряю надежды переубедить родителей словом.

— Их ты может и переубедишь, но собравшиеся властители времени не будут тебя слушать, — возразил Вилмир. — Они не простят Инанне долг, потому что никто не любит что-то отдавать, ничего не получая взамен. К тому же, за продавцами стоят свои покровители. Продавец Времени — Хорлас Норим, сын Норима, призвавшего Тьму, и Ниберу, звёздной колдуньи едва ли слабее нас, да и с навами, и с Истинными Звёздами, она дружит. В своё время именно Ниберу заменила фанатичного Семаргла Иероном на престоле демиургов. А значит, считает, что в праве чертать историю самостоятельно.

— Значит, силой мы и подавно ничего не решим.

— Но и словами не добьёмся, — энергия Ярлуны на миг высветила драконьи черты и снова рассеялась. — Стоит ли нам и вовсе вмешиваться в это дело? Чего ты хочешь добиться, Зерая?

— Инанна хотела продолжить дело Аменемхата с лучшей стороны — обеспечить драконам достаточно комфортную жизнь, чтобы они могли мирно сосуществовать, а не отбирать души один у другого. Каждый имеет право на счастье, а не только правители. Но Герусет видели все, а Дом Иресара — невидим. Разве Инанна виновата в том, что каждого нашаранина собираются поставить на учёт якобы для борьбы со шпионами, а на самом деле для автоматического взымания налогов, вампиря их души?

— Хорошо, — сдалась Ярлуна. — Поступайте, как знаете, но помните, что у нас нет права на ошибку. Азар и его соратники расправятся с нами, едва только поймут, что могут сделать это.

— Возможно, Ниберу сможет нам помочь, вразумив сына, только как мы узнаем, что Семаргл был свержен ради свободы, а не ради смены тирана? — Вилмир, задумавшись, потускнел, мигая звёздочками.

— Или просто уничтожим из всех без разговоров и риска, — Ярлуна так и рыдала навьим хаосом. — А затем будем решать проблемы с более могущественными покровителями.

— Тогда лучше уничтожить сначала их силу… — вспыхнула глазами от догадки Зерая. — Сейчас мы имеем возможности для этого, и наша воля сильнее!

— Что ты имеешь в виду? — Вилмир попытался теснее влиться в подругу, пытаясь понять её мысли.

— Продавцы и сам Азар контролируют время, и это основное их оружие. Но если время изменить…

— И уничтожить всё созданное в мире? Мне нравится, — «засмеялась» Зерая, топорща окружающее пространство своим безумием.

— Не обязательно это приведёт к уничтожению, — возразил Вилмир.

-Всего лишь позволит заменить одну составляющую мира на другую… — догадалась и сама драконесса. — Может ли получиться?

— Кобничество — это и есть пересмотр констант Вселенной. Только сейчас задача глобальная. Даже в моём нынешнем состоянии мне мало моей воли. Поэтому я воспользуюсь тем, что выучила в новой своей жизни. Я пою, а вы подпевайте…

— Поёшь? — Ярлуна, кажется, не ожидала подобного. Чем и вызвала смех Вилмира.

— Неужели Зерая зря проживала жизнь Светлой?

— Ах, ты про это… — мерцающая волна энергии разлилась по существу звёздных драконов, созданная довольной Ярлуной. — Возможно, что и сработает.

Две души вновь расплылись по Вселенной, чтобы вся материя в ней обрела новые вибрации. Чтобы каждая звезда запела и заиграл каждый атом. Ярлуна осталась на Харадоле — здесь будет центр, сцена и зрительный зал, пост дирижёра. Вилмир разлился по планетам и звёздам, по созвездиям и галактикам. Ярлуна усмиряла ткань пространства, остужая сверхновые, закупоривая чёрные дыры — диссонанс жизни замедлился, но всего на миг гармония смертельной пустоты установилась во вселенной. На миг вакуум, вопреки законам физики, начал проводить звук — вибрировала не материя, а само пространство. Повсюду стали слышны три голоса, чистые и завораживающие.

Пение продолжалось недолго — ровно столько, чтобы заменить старое новым, замещая время, подвластное тем, кто его пленил, на новое, чистое, и подчинявшееся лишь тому, кто его создал.

Потом космос вновь замолчал. Большинство существ так и не осознало, что случилось только что. Если и осознало, то забыло как короткую слуховую галлюцинацию. Да и не изменилось что-то серьёзное в их жизни после… А вот Харадол стал немного светлее и свободнее.

*

— Значит, больше я вам ничего не должна? — Инанна со смесью недоверия и воодушевления, как ребёнок обещанию подарка, переспросила явившихся к ней кредиторов. Хорглас Норим, перекладывая посох с песочными часами из одной лапы в другую, закивал мелко и медленно. Слова давались ему с неохотой:

— У нас произошёл перевыбор главы корпорации. Ныне ею управляет Зерая Иресар. Нам тоже пришлось войти в корпорацию, чтобы сохранить свои должности и связанные с ними возможности.

— Зерая? — переспросила Инанна, ошарашенная ещё больше. Только что Зорат сказал ей ту же информацию, но теперь, когда её подтвердили и другие «сильные мира сего». — Похоже, она кое-чему научилась у Тёмных. Но вы же пришли ко мне не только чтобы объявить о сгорании долга?

— В этом бо́льшая заслуга её бабушки, Марды, как мне кажется, — сжал синий ардинец посох обоими передними лапами. — Вы собираетесь вылетать в космос. Хотим вас предупредить кое о чём. Харадол — планета-заповедник, которая уже давно состоит в межгалактическом содружестве, но её правителем, избранным по традиционной системе случайного выбора, является Азар Иресар.

— Учитывая, что он кобник, насколько мне доверять этому «случайному выбору»? — Инанна скрестила передние и задние, откинувшись на спинку Трона Солкара. Младшие Аменемхаты уже давно приняли пост наместников в Хардоле, и архидемоница смогла вернуться народину безбоязненно.

— Твоё дело не верить, а принимать взвешенные решения, — оскалился ардинец. — Ардин и Арла держали равновесие, но Даркан и Харадол его нарушат.

— Инопланетяне и раньше посещали наши земли. Только мы ничего не могли им противопоставить. Теперь эти времена ушли в прошлое, — драконесса прикрыла глаза. — Ты говоришь о заповеднике. Нам надоело, что нас изучают, рассматривают, похищают для лабораторий, а то и культивирует. Тьма, Свет, демиурги от нас отстали — отстаньте и вы.

— Мы к вам не приставали. Ты сама явилась в наш банк. Я передам Азару предложение изменить статус Харадола с заповедника на планету свободного выбора, но это будут решать он и Зерая. Если с нас снимут охранный статус — ждите непрошенных гостей нам на головы. Земляне давно засматриваются на Харадол — тут их сородичи, страдающие от драконьей интервенции, и единоверцы, принижаемые Тьмой… Думаете, драконы лучше? Я слышал, что государство, откуда ардинцы некогда иммигрировали на Харадол, та ещё национал-империалистическая с…страна, — «оговорился» Хорглас улыбкой.

— Решать нам. Я явилась к вам в случай крайней нужды, и теперь никто не узнает, какие бы взяли с меня платы свыше долга, — сурово произнесла Инанна. — Что касается гостей — примем. Добрых пригласим к столу, негодяев угостим праной, да так, что после они уже ничего кушать не смогут. Благодарю вас за то, что вы смогли поднять Харадол из бездны, в которую его вверг Иерон, но надеюсь, что больше ни мне, ни кому-либо из моего народа не придётся прибегать к вашим услугам.

— Долг вы всё равно вернёте, — Хорглас заявил, разворачиваясь и уходя. — Валюта изменилась, но обязательства остаются. Не выплатите временем — расплатитесь снами и смертью.

Неприятный холодок пробежал по шкуре Инанны. Драконий взгляд определил бы фиолетовые и зелёные полосы, на миг вспыхнувшие в её ауре, однако она уже давно не была той импульсивной драконессой, привыкшей силой решать любую проблему. Аура и настроение Инанны вернулись в спокойное состояние, и она вальяжно устроилась на неудобном троне:

— Как говорится… Время покажет, — сделав ударение на последних словах, драконесса взмахом лапы закрыла за Хоргласом двери.

Комментарий к Время заново

Вилмир, подчинивший время, от Асвера: https://sun9-28.userapi.com/c858224/v858224011/e993a/8-DZjC0zaRo.jpg

========== От Демиурга к Демонам ==========

Послы из северной Антеи отличались от всех драконов, живущих южнее снегов, своею густой лохматой шерстью. Если анты и в самом деле создали искусственное солнце там, за чертой ледяных гор, оно до сих пор не спасало от холода. Экстремально низкие температуры долгое время укрывали всех беглых «религиозников» от демиурга и его цепного нава Кориктофиса, что был крайне уязвим к морозу и лишь поэтому не мог в полную силу развернуться севернее Ледяного Порыва. Но демиург умер, Кориктофис сбежал, и беженцы вернулись требовать родину своих предков у завоевавшей её архидемоницы. И тех, кто не бежал, заодно.

Гостей Инанна повелела принять со всей положенной учтивостью, а пока они отдыхали и ели, копытную повелительницу по-быстрому инструктировали во всех тонкостях общения с поконниками. Инанна не застала даже памяти о древней религии, но старожил Города Отцов, плешивый пропоец-мэр Властимир решил угодить своей новой начальнице, рассказывая все важные аспекты Покона, которые могут сыграть недобрую карту в переговорах. Седьмая Архидемоница узнала, что до предпоследнего демиурга — Иерона — Светлые не были теми пушистыми игрушками, над которыми так легко заполучили власть сначала окаянный демиург Радвер вместе с подсадной Соборной Яроликой, а потом и сама Инанна Нингаль. Объединяя Светлых и Тёмных, бааров и иоилей, людей и драконов в одну страну и одну культуру, Иерон сгладил много углов, но анты их сохранили вместе с давними традициями…

— Всех чешуйчатых и даже перепончатокрылых я не зря попросил из дворца выйти сегодня, — заливая дефицитные после разрыва с фэралами каторейские полоски вяленого мяса не менее раритетным после перехода Австреча-Равоса в сепаратистские руки людей-южан равосским вином, Властимир больше походил на завсегдатая таверны, которого доили на слухи шпионы, чем на опытного политика, но Инанна как могла отстранялась от этого наносного образа, помня о сути старого мэра и нынешнего своего заместителя по всему Хардолу. — В прошлом «драконами» называли в Хардоле только чешуйчатых, а они в глазах расистов того времени — наперечёт злостные инопланетные захватчики. А ты сейчас встретишься с сохранившими чистоту крови потомками Богов, асов и уров без чешуйки и без единой мутировавшей клетки.

— Но ведь среди дарканцев было немало чешуйчатых, Малрека это прекрасно помнит, — Инанна хотела было присоединиться к трапезе, но лапа застыла над блюдом и вернулась обратно. Слишком уж невероятные вещи обсуждались, чтобы ещё и жеванием голову занимать. — Видимо, не только демиург, но и его враги фальсифицировали историю в свою пользу.

— О, что есть слово одного пьяного мутанта против многих мудрейших жрецов? — Отставив первую бутылку, Властимир вскрыл вторую, подцепив когтем пробку. — Встреча прошла бы как кучевое облако над полем, медленно, но легко, если бы не три твоих качества, госпожа Инанна Нингаль. Во-первых, ты сама решила назвать себя архидемоницей…

— Не сама, а по твоему совету, — хмуро поправила Инанна, сдерживая рык.

— Значит, идея исходила от Зората, в первый раз я услышал её от него… А супруги обычно едины не только телом и душой, но и разумом. На самом деле, хороший план — так ты получаешь преемственность власти, длившейся тысячелетиями ещё со времён архидемона Тадамортандаса, когда наш народ лишь начал существовать в Хардоле. А с преемственностью и законность, что же до права сильной, ты им и воспользовалась… Но демоны — давние смертельные враги всех исконно-Светлых, а значит, и антов. Так же, как навы, мутанты и чешуйчатые — всё, что по их мнению, вредит деградации, совращает с пути праведности и отвлекает от соблюдения целибата и постов, — Властимир со смаком заел новый глоток вина сыромясом. Вроде деликатесы, а пожирает их, как пещерный дракон. — Я буду стоять рядом на переговорах, меня должны помнить как уважаемого праведника… Но я не могу спрятать ни твои копыта, ни твою яркую душу, полную чужих аур. Вот крупные проблемы… А мелких не перечесть. Поконники не могут работать в определённые дни, в так называемые праздники — а отсутствие труда в «рабочие дни» считается грехом. Самец и самка обязаны жениться в определённом возрасте и не считаются полноценной семьёй, пока не родят шестнадцать детей — причём к «женатой» самке имеет право прикасаться только её «муж». Крылатый не выбирает себе профессию — он обязан продолжать ремесло отца. Вещи без нарисованных на них обереговых символов не используются, потому как могут вместить в себя бесов…

Выслушивая заповеди Покона, Инанна закатила глаза и издала мученический стон.

— Навы, Тьма, Свет, теперь и они ещё! Чего мне ещё ожидать в будущем? Драконов, поклоняющихся камням?

— Среди заповедей много несуразных, но следование подобным правилам позволило жителям Антеи сохранить как чистоту своего рода, так и чистоту своих помыслов, — Властимир решил разъяснить противоположное мнение. — Им не хватает мудрости отличить полезное от шелухи, поэтому они соблюдают всё.

— И стали безвольными игрушками, как Тьма когда-то хотела переделать мой народ, — Инанна даже поморщилась от неприятного сравнения.

— Поконники воспринимают всё происходящее как давние сложившиеся традиции, и нарушать их они не смеют. Но они и не чувствуют себя рабами своей веры, наоборот, — вопреки словам, Властимир тоже явно не горел жаждой встречи с послами. — Только потому Антея и сохранила собственное своеобразие.

— Сохранила, а теперь и на мои земли покушается, угрожает мне звездолётами, угнанными у грязных чешуйчатых, и Чёрным Огнём, купленным у ненавистных Тёмных… Бедные самки антов, которых превратили в рожалок ради заполонения всей планеты своей чистой кровью!.. — Инанна хотела было нервно запустить когти в подлокотники радверовского трона, но её остановил Властимир, призывно подняв шпажку с копчёностью.

— Остыньте, госпожа демоница, ваша лава может брызнуть на послов. Радвер и Кориктофис не завоевали бы Авваатер, если бы не знали слабых сторон суеверных верующих.

— Крайняя любвеобильность, с таким количеством приплода?

— Как раз наоборот — антов женят так рано как раз для того, чтобы они не могли даже думать проводить интимное время с кем-то, кроме назначенной мудрыми жрецами пары. Я имею в виду крайнюю инертность и зацикленность на традициях. Им нужен Авваатер лишь потому, что их заповедь призывает их мыться лишь в водах рек Триречья и нигде больше. Они ненавидят драконов не потому, что натерпелись от них обид, а потому что поступающий так праведен и попадёт в Правь после смерти. Чем строже заповеди и чем больше их, тем проще манипулировать верующими.

— Но ведь за этим кто-то стоит? — Инанна махнула лапой в ответ на обеспокоенный взгляд одной из служек. Пора принимать послов. — Не сами же они решили вот так взять и явиться к нам. Должны быть правители, должны быть волхи.

— Да. Вот они и составили свою религию так, что любые инородцы в Триречье — враги Вышнего, их бога, весьма похожего на вашу Тьму. Ты, Инанна, разом Тёмная, душекрад, демоница, мутантка, потеряла девственность не с отцом своих детей, имеешь вкус к самкам, дружишь с навами, призываешь каждого слушаться своей воли — в общем, являешься воплощением всех их врагов. Даже драконьи чешуйчатые предки у тебя есть, судя по твоим завитым рогам.

— Но они хотят поговорить, а не подраться, потому их стоит выслушать, — задумалась драконесса. — Приструнивать наглецов, посягающих на мои земли мхи свободу моего народа мне не впервой, но может быть, им есть, что рассказать и предложить.

— Разорвать тебя им мешает одна заповедь, хранившая их от гибели в войне с Радвером. Поконник никогда не может напасть первым. Поэтому они сначала задолбят тебя просьбами отдать им Авваатер просто так… — Властимир, наконец насытив своё разбухшее чрево, попробовал встать из-за стола. — А раз первыми нападаем мы, мы и правила игры выбираем.

— Нет смысла воевать ради войны. Гораздо легче устроить им платные купели и пополнять казну, сохраняя добрососедские отношения. Мне и без того хватает проблем.

— Они это тоже понимают, вот и прибыли. Пожалуй, сходи к ним сама, — Властимир, плюхнувшись обратно на подушку перед столом, лишь слабо махнул крылом на выход.

— Если ты раздуешься до таких размеров, что не сможешь подойти в двери, посажу тебя на диету. В наморднике, примотав цепями к чему-нибудь каменному, — зловеще прошипела Инанна.

Поднявшись, она всё же решила пойти навстречу — и на встречу — с прибывшими Поконниками. В конце концов, это тоже своеобразный жест доброй воли, встречать их не сидя попой на троне.

Обросшие шерстью северяне… Как ни странно, несмотря на все заповеди, они были чистыми и опрятными — а может, уже успели помыться в святой мутной реке перед приёмом. Лидер делегации, вопреки чистому наследию крови, имел шерсть холодно-голубого цвета — ненатуральный цвет, впрочем, часто появлявшийся от мутаций. Чистая кровь, определённо. Оба выглядели совершенно спокойно и буднично, будто бы не визит новому правителю наносили, а всего-то в гости зашли. Инанну их появление не смутило, куда больше она пожелала о том, что всё же решилась сама выйти к ним. И так уже показала достаточно уважения, убрав «неугодных» слуг.

После взаимного поклона драконы перешли сразу к делу: все вежливости послам были сказаны ещё во время обеда. Первым заговорил младший из двоих, бело-пегой самец с длинной гривой, мохнолапый и бородатый:

— Инанна, хотя ты выросла в мире Тьмы, ты имеешь понятие о совести — а совесть выше всех заповедей. Ты освободила рабов, свергла безбожников, отвергаешь Тьму и прочие ложные веры, мудро не отрицая их, как Радвер. Мы понимаем, почему ты не приняла титул демиурга. Но зачем тебе титул архидемона? Разве тебя станут любить за него больше? Твои дела громче и славнее твоих предшественников-демонов, разве ты желаешь стоять в одном ряду с Неятой-старшей, что ела лишь детёнышей драконов, приносимых ей в качестве налога, или с Кроносом, сжигавшим города, чтобы заставлять пленных драконят насиловать друг друга в свете пожаров и отрезать конечности тем, кто отказывался? Став демоницей, ты осквернила себя и отказалась от всех своих былых заслуг ради гордыни и большей власти.

— Ошибаешься, — заметила Инанна. — Я стала такой ради своего народа. Если ты не заметил, посол, то теперь я правлю куда большими землями, чем Радвер или Аменемхат. Для того, чтобы претендовать на такую должность, требуется и высокий титул, и значимые силы. Если Радвер опозорил демиуржество, то я стану первой благой демоницей.

— Ты желаешь блага всему своему народу, но как ты будешь кормить всех подданных на Хардоле, если здесь больше нет денег благодаря Кориктофису? — Вступил в диалог более старший и умудрённый посол.

— Они едят не деньги, — усмехнулась Инанна. — Что же касается моих проблем, то у меня есть и советники, и собственные мысли на этот счёт. Но зачем мне обсуждать их с вами? Или вы хотите что-то предложить мне?

— Мы знаем, что ты брала кредит у неблагонадёжных драконов…

— У вас в моём королевстве шпионы или вы решили, что вам дозволено вторгаться в моё личное пространство? — Инанна недобро оскалилась, прервав заявление. — Для многих это заканчивается множественными травмами и болезненной гибелью. Что до займов — они тоже лишь моё дело. Вы желаете помочь мне с ним, а я отдам вам то, на что занимала?

— Это я уже могу гарантировать, а так — вы пока похожи не на послов, а на провокаторов, — нахмурилась рыжая. — Авваатер всё равно останется моим, разве вы не боитесь того, что я стану для них тем, чем могла бы стать Тьма?

— Ты имеешь все качества хорошего правителя. Тебе важнее народ, чем личные интересы. Если ты не падёшь под властью чужой воли, то откажешься от титула демоницы ради чего-то более великого. Когда драконы поднимутся к звёздам, им понадобятся союзники, чтобы держать подальше врагов. А союзников сильнее наших предков-звёзд не отыскать.

— Что касается Триречья, но если вы не станете препятствовать нам селиться в этих землях, нам достаточно лишь немного земли на храм, — добавил старший. — Но земли определённой, в нашем святом месте, на горе Яр-ключа.

— Это может вызвать несогласие у населения, — заметила Инанна. — Радвер долгое время не шёл с вами на разговоры, а оттого я не могу сразу отдавать вам какие-либо территории. Что вы можете предложить народу Светлых?

— Мы уже дали вам многое, не требуя тебе и твоему народу атеистов покинуть земли наших отцов, — посол не желал унижаться и прятать когти. — Радвер не имел на них права, получив их обманом, и ты, при всех твоих достоинствах, не имеешь, потому что Авваатер — земля демиурга, а не демона, а демиурга избирает народ. Его не назначает прошлый демиург, тем более демиург-самозванец.

— Радвер взял их обманом, а мне он перешёл по наследству, потому и отдавать я его не собираюсь, — Инанна хмуро взглянула на посла. — Я правлю народом драконов, и не только Тёмными, Светлыми и истами, но ещё и дарканами, Базал-Туратом, архипелагом Ксскад и островом Реян, а значит, и Авватер принадлежит мне по праву сильной. И не только — в этом была и воля охотно принявших меня хардольцев. Драконы Триречья подтвердили мой титул сразу после того, как Радвер мне его передал. Я уверена — с куда меньшей теплотой они примут вас и ваши обычаи, давно потерявшие для них смысл. Пускай у Светлых отняли демиурга — их землю никто не отнимал, анты же улетели на север сами так же, как мои предки скрылись на другой материк. Я не только вам одним запрещаю здесь возводить храмы. Тьму я тоже прошу держаться пока подальше от этой «приветливой» к жрецам долины — для безопасности Тёмных. Радвер не в один день изменил культуру — а он знал, что делает, потому я возьму с него пример и все перемены совершу постепенно.

— Хорошо, — улыбнулся младший из послов. — Ты правишь с детства, и оспаривать твой опыт и знание местных реалий не буду. Но есть в твоём новом наделе нечто, неизвестное даже тебе, но ведомое нам.

— Я понимаю это. У Светлых хватает тайн, а у самого Радвера под контролем было целое измерение. Что же именно скрывается тут? — несмотря на спокойный тон, передние лапы Иннаны чуть дрогнули.

— Кракалевны использовали пирамиды для усиления магической воли на целый материк, — старший тоже, кажется, понял, к чему клонил его собрат. — В Триречье есть место, позволяющее усилить волю на всю планету. Оно находится не на горе Яр-Ключа, а там, где ты вряд ли будешь искать. Радвер знал о том месте, но не использовал, лишь повелел сокрыть и стереть из памяти… Странно, что не уничтожить, но, наверное он осознавал его ценность. В Поконе сохранились сведения, необходимые для того, чтобы это место найти и использовать на пользу и для совершенствования.

— Потому оно вам так необходимо, — понимающе кивнула драконесса. — Но в чём же польза этих знаний? Зная ваше совершенствование, не сведутся ли они к какому-нибудь вирусу, действующему только на чешуйчатых?

— Совершенствование необходимо даже для тех, кто находится на низшей относительно тебя ступени развития. Наша вера запрещает нам нападать первыми ни прямо, ни косвенно. Что же касается банка — воровать и убивать начал он, потому мы и предпочитаем тебя ему. Ты, Инанна, тоже не нападала первой, — молодой уважительно поклонился в облегчении приосанившейся Инанне:

— Мне по душе ваши речи, но я также думаю о благополучии своего народа. Позволите ли вы посетить упомянутое вами место, чтобы удостовериться, что оно не несёт опасности?

— Единственная его опасность, как в любом инструменте — в нечистых помыслах владетеля. Может быть поэтому Радвер и не прикасался к артефакту. Но тебе доверять можно. Следуй за нами, но если пожелаешь брать с собой охрану, возьми лишь самых надёжных, проверенных… и, желательно, немых — бело-пегой, оглядываясь, пошёл ко внутренней лестнице дворца.

— В таком случае следуйте за нами. И одна, либо с небольшим числом самых доверенных телохранителей. Мы не хотим, чтоб эту тайну узнали шпионы наших и ваших врагов, — заявил безапелляционно старший из послов.

— Я сама решу, кого брать с собой — но вашем совету последую.

— Решайте сейчас — и мы отправляемся, если не желаете ждать, когда Тьма завладеет компьютером раньше вас. Единственная его опасность, как в любом инструменте — в нечистых помыслах владетеля. Может быть поэтому Радвер и не прикасался к артефакту. Но тебе доверять можно. Следуй за нами, но если пожелаешь брать с собой охрану, возьми лишь самых надёжных, проверенных… и, желательно, немых — бело-пегой, оглядываясь, пошёл ко внутренней лестнице дворца.

Инанна недолго думала над тем, кого выбрать в свою «свиту». Драконы действительно требовались умеющие держать язык за зубами и достаточно здравомыслящие, но в любом случае это не могли быть случайные подданные или те, в ком Инанна не могла быть уверенной до конца. А когда правителю некому доверять, он должен полагаться только на членов собственной семьи. Причём — самых близких, Зората и дочь от него, Нарату.

Насчёт неё Инанна несколько сомневалась. Дочка была вместилищем для Света и Тьмы, и последнюю лишь недавно ей удалось взять под контроль. Однако, Инанна не страшилась Тьмы, и даже уповала на неё: если анты заманят их в ловушку, то Нарата покажет, насколько она научилась контролировать Безначальную. Учитывая, что в случае вероломства Зорат ещё быстро предупредит Арму и весь Лашур…

— Всегда нужно иметь план отступления.

Оба родных дракона опустились в подвальный уровень немного позже самой архидемоницы. Нарата умом пошла в отца, волей — в мать, и это было видно по тому, как она смотрит и держится. Бело-гнедой приветственно поклонился им:

— Я — потвора Финист, со мною и впереди меня — патер дий Симург. Мне радостно видеть, как крепок ваш род. У вас отличные шансы не только не поддаться Тьме и навам, но и спасти от их козней свой народ.

— За этим мы и явились сюда, — ответила Инанна. — Как видите, я не побоялась привести к вам весь свой род, веря в ваши добрые намерения.

— Мы не будем вас разочаровывать. Следуйте за нами, — Симург подошел к одной из ниш в подвале и нажал на тайную кнопку.

— Идти нужно всем? — спросил вдруг Зорат. Симург взглянул на него через плечо и, как показалось Инанне. усмехнулся.

— Кобники мнят себя всезнающими, но нуждаются в наших технологиях… Если ты такой умный, то знаешь ответ — пока идут все, а потом выберете лишь одного.

Тайный ход в полу раскрылся, отошла в сторону плита в нише… но открыла она лишь монолитный камень, твёрдый и реальный на ощупь.

— Если Радвер заложил этот ход, почему бы лучше он не сломал механизм? — Инанна щёлкнула зубами.

— К чему ломать то, что ещё может послужить, — Финист вытянул лапу над камнем. — Надеюсь, в роду у вас не было чешуйчатых, и вы сохранили древнюю кровь?

— Ответь мне, мудрейший из чистокровных, — Зорат наклонил голову вбок, — считаются ли рога за признак грязной крови, ведь, согласно «Стене Мекэмекабры» Варетана Иресара, рога, так же как и перепончатые крылья — генетические признаки щуров, предков чешуйчатых драконов, а не уров, предков мохнатых.

— Иресары — это всем известная династия лгунов и манипуляторов, — процедил Симург. — «Стена» написана целиком по заказу ардинцев и никакого отношения к истине не имеет. Поэтому я больше доверяю реальным родословным, нежели его лукавствам.

— В таком случае будь спокоен. Чудесным даром Вышнего наша династия так и не пересеклась с чешуйчатыми.

— Хорошо, положусь на твоё слово, — Симург склонился над камнем. — Иерон любил вкладывать душу в свои деяния — это его и подвело. Слишком многое из его деяний напрямую зависит от его сил, и сейчас…

Он без труда отщипнул кусочек от камня и растёр его в порошок.

— Созданное им приходит в негодность.

— Меня больше беспокоит иное, Инанна, — Финист тоже подошёл к открывшемуся проходу, — почему ты так легко разрешаешь навам занимать руководящие посты? Ты полагаешь, что они изменились и перестали убивать драконов?

— Я изменяла их сама. Если хочешь знать, хотя эта новость и приведёт тебя в ужас, у некоторых даже есть потомство от драконов.

— А ещё у нас в ходу жива до сих пор поговорка — держи друзей близко, держи врагов ещё ближе, — добавила Нарата, спеша успокоить чужеземного дракона. Как бы у него шерсть не выпала от таких известий, с их-то психологией…

— Насколько мне известно, это потомство нежизнеспособно — либо бесплодно, либо умирает во чреве матери, — Симурга такими доводами не удалось сразить. — Навам не важно, как уничтожить драконом — в честном бою или их постепенным вырождением. А вам всё равно, как деградировать и умереть?

— Напоминает речи Тьмы, — заметила Инанна. — В большинстве случаев потомство нежизнеспособно, но не всегда. Получившиеся гибриды куда более сильны, чем обычные драконы — так что можешь назвать это искусственным улучшением нашего вида.

— Вашего ли? Гибриды эти служат не тебе, а иным хозяевам, в чьих планах ты — лишь марионетка. А если не так, то навов придется контролировать тебе — и не выпускать их из своих когтей, — Симург наконец закончил с политикой и начал спуск.

— Кто ко мне в когти попадает, тот уже не вырывается, — Инанна осторожно прошла следом, стараясь не запачкаться об рассыпавшийся камень. — Это касается как живых существ, так и знаний.

Даже подвал бывшей резиденции демиургов и нынешей резиденции архидемонов был украшен, пусть и с несколько мрачной строгостью — барельефами, резными колоннами, прямоугольными осветительными кристаллами. Комната, в которую опустились по узкой пологой лестнице нашаране и анты, была проста и лишена всяких украшений, даже вытесана в камне довольно грубо. Но далеко не комнату сейчас рассматривали драконы.

С пола замурованной комнаты поднималась крылатая в тяжёлых латах. Темнота осветилась электрическими искрами и разрядами, что испускали её горящие глаза и узоры в чешуе.

— Здравствуй, — хмыкнула Инанна, отходя назад и сожалея, что Радужный меч сейчас в чужих когтях. — Это страж, испытание или ловушка Радвера?

— Я — компьютер уров, дура рогатая! — Существо зажужжало разрядом вместо когтей. — И с таким эгоистическим обращением ко мне ты от меня ничего не получишь!

Зорат мягко приостановил Инанну, которая собиралась наброситься на «компьютер» за столь неподобающее обращение.

— Конечно, я могла бы догадаться сразу! — рявкнула рыжая, вырываясь. — Как же нам обойтись без издевательств над родом дракона, не хватало как будто мне одной Маррут!

— Будь спокойна, она врёт, как любая чешуйчатая обманка на службе окаянных демиургов, — Симург покачал головой. — «Компьютер» этажом ниже.

— Но разработка неплохая, — заметил Зорат. — Я знаю нескольких техномагов, что с радостью бы её изучили.

— Компьютер или нет, но если ты меня отпустишь, отправлять ты сможешь лишь обломки! — ярилась Инанна, а затем переключилась на чьё-то создание. — Я давно не была на поле боя, так что не зли меня, ты, подделка под мой вид!

— Извини мою маму, пожалуйста, ты ведь знаешь, какие у нашаран манеры… — Нарата, увидев еще одну лестницу, более узкую и крутую, в другой стороне комнаты, собралась спуститься по ней, но мигавшая электричество крылатая преградила ей путь.

— Значит, и в тебе такие же. Генетику не обманешь, — от близких разрядов грива Нараты поднялась и потянулась к самке. — С чего ты взяла, что можешь пройти?

— Радвер передал мне бразды правления с одобрения всех жителей Авваатера, — Нарата слегка подняла нос. — Как говорят хардольцы, «можешь посмотреть мои воспоминания».

— Радвер не имел права этого делать, не посоветовавшись со мной. Даже Арислодара сначала обязана обсудить такие вопросы со мной и с Создателем Процесса Создания, — электродраконесса неожиданно много на себя брала. Впрочем, по мнению хмыкнувшего Зората, «ничего удивительного».

— Долгие расспросы мешают действию, — ответила Нарата. — Если ты сомневаешься в моих способностях, значит, ты сомневаешься в Радвере и в своём Создателем Создания. Как ты можешь перечить собственной воле?

— Одно с другим никак не связано, — «закоротить» энергоробота не вышло. Но Нарата продолжала упорствовать:

— Тогда можно мне залезть в эту дырку? — Кивнула она носом на второй пролёт лестницы.

— В настоящий момент твоё желание не может быть осуществлено, — страж упорствовала.

— Я готова подождать пару секунд, если данное мгновение тебя не устраивает. Но не больше, а то заскучаю, — самку начала забавлять эта словесная игра.

Инанна с надеждойпосмотрела сначала на антов, а затем на Зората. Но если первые просто наблюдали за Наратой, то Зорат смотрел с забавным интересом, как нормальный родитель смотрит на дочку, впервые отправившуюся в полёт.

— Тебя это забавляет? — тихо спросила рыжая, получив от бородатого циника короткий кивок.

— Ну так что? — Нарата совершила ещё один шаг к лестнице, но стражница демонстративно распахнула крылья:

— Я не считаю, что сейчас настолько серьезная катастрофа грозит Хардолу, чтобы вы воспользовались моими возможностями. На вас падают метеориты размером с материк? Напали роботы-самосборщики или люди скинули нейтронную бомбу?

— На нас падали метеориты, нападали роботы людей и скидывали бомбы, стирающие города с лица земли, — твёрдо объявила Инанна. — Я не собираюсь допускать этого вновь.

— Вам стоило обращаться в те моменты, а сейчас вы вполне способны защититься и без моей помощи. Значит, не стоит понапрасну тратить мой ограниченный ресурс. Тем более если бы метеориты стерли страну таких грубиянов и наглецов, как вы, я бы даже обрадовалась! — Грубости в этом механизме было не меньше, чем в Тёмных…

— Слушай, если ты компьютер уров, почему ты слушаешься каких-то Создателей и Арислодару, а не потомков уров? — Финист включился в идиотский спор. — Не предавай Родину и соотечественников.

— Моя цель — сохранять имеющееся от грязных лап таких выродков, как вы, — электрические разряды почувствовались сильнее. — Потому вам лучше убраться отсюда, покуда целы, иначе некому будет объявить о том, что здесь нечего ловить подобным пройдохам. Мне совсем не хочется любоваться на ваши поджаренные тела.

— Как компьютер уров, ты не имеешь права отказать своему возможному оператору в испытании, — Финист подошел к Нарате и положил крыло на её крыло. — Нарата собирается пройти испытание, а для этого — войти в саму систему.

— Оператор у компьютера уже есть. Это я сама, — хихикнула электрическая. — Что, не ожидали, что я догадаюсь пройти собственное испытание и победить? А иначе я сейчас не болтала бы с вами, а дала пройти, как безвольный цветочек в ночном горшке!

— А по какому праву ты стала оператором? — возмутилась.Нарата. — Тебя поставили выполнять здесь определённую задачу, а ты пошла против воли создателя, против своего предназначения!

— Радвер мне разрешил. Не мне перечить воле своего владельца. Теперь смиритесь — вольную мне дали, как вам Аменемхат! — Сверкнула блистательная драконесса в доспехах знанием истории.

— Тогда какой смысл тебе запрещать проходить нам дальше? — В спор включился и Симург. — Управлять компьютером может лишь оператор.

— Нечего вам в моих кишках ковыряться! Моё дело, чей пенис в мою дырку залезет, а чей снаружи вонять будет!

Она гнусно хохотнула и направила лапу на Симурга. С вытянутых пальцев соскользнула яркая молния и ударила дракона по носу, заставив того отшагнуть назад и схватиться за морду.

— Можно считать за нападение, светлейший? — Финист улыбнулся глазами, скосив их на патера.

— Покон благоволит, — прорычал синешёрстный.

— Тогда довольно болтать.

— Я была здесь поставлена не просто так, — самка дождалась, пока Нарата отступит от неё. — И хочу предупредить в последний раз — убирайтесь. А иначе… Стоит ли вам напоминать, что в ваших телах тоже есть своя энергия?

По-видимому, она решила, что стоит, потому что Финист застыл с вылупленными глазами, и лишь хрип вырывался из его раскрытой пасти.

Зорат застыл, будто бы уснул. Инанна захотела материализовать меч, но обнаружила, что её карманное оказалось абсолютно пустым — не было даже того жалкого лома, что сковали ей лучшие нашарские кузнецы как временную замену Радужному. Симург тоже обеспокоенно огляделся… а вот Нарата со злорадным оскалам проявила в лапе Волмор с пылающим яркими и жаркими языками пламени лезвием.

— Во Тьме энергии нет. Лишь воля.

Драконесса тоже проявила в лапах оружие, встав на задние. В левой она держала длинную и кривую саблю, по которой тут же криво зазмеились молнии, в правой — технологический автомат. Но первую атаку голем совершила вдарившей по глазам и ушам толстыми электрическим разрядом. Запахло палёной шерстью.

— Если бы я не могла сдержать Тьму, разве бы меня поставили здесь? — голос самки звучал электрическими разрядами. — На этом предупреждения закончились, Тёмная.

Обгорелую Нарату хотела отодвинуть в сторону Инанна, потянувшись к ее мечу, но дочь вовремя пихнула мать на землю — и энергетическая стражница не выстрелила, чтобы не тратить патроны на заведомый промах, а снова попробовала навести оружие.

— Возможно, в этом и было твоё предназначение? — чтобы совершить меткий выстрел, стражница не спешила, пытаясь разозлить Нарату. — Сама Тьма пришла ко мне. чтобы исчезнуть вместе с сарами Нашара и родом Инанны.

Симург метнулся в другую сторону от самок, воспользовавшись тем, что оружие не было на него нацелено. Голем рубанула на него саблей, с которой сошли молнии сильнее, чем ударили по Нарате, контузив самок и обуглив до волдырей дернувшегося и потерявшего сознание анта. Нарата соскользнула с траектории огня, запоздало — на доли секунд — осознав, что сдвинул её Зорат. Тело Симурга тоже сдвинулась назад. Отец Нараты словно в стратегических карточных играх, входящих в моду в Нашаре, выполнял функции карточки-защитника, подлечивая и оттаскивая подраненных членов отряда от противника десятого уровня. Но и сами герои не зевали. Нарата прыгнула в другую сторону, как только страж отвела обе лапы к другим противникам, и быстрым взмахом полоснула по противнице прежде, чем на её чешуе восстановился электрический потенциал. Удар был точен, и наверняка смертелен, если бы эта тварюга не отступила назад, ударив во все стороны болезненными, но не опасными молниями. На этот раз на помощь дочери пришла Инанна, швырнув материализовавшийся наконец-то меч вперёд. Мало того, что энергодракон уже не могла блокировать энергию своих врагов, но и её собственный удар вместо Нараты пришёлся по «кочерге», а сама Нарата немедленно отпрыгнула к собратьям. Волмор лязгнул о броню, лишь поцарапав её, и на пару секунд пламя на нем потухло.

— Мне это уже начинает надоедать, — заметила Нарата, отступив к стене и пропуская отца вперёд. Зорат встал бок о бок с ней, проявляя в лапе собственный энергетический меч.

— Клин клином решил выбить? — из-за спины спросил горько-насмешливо Финист.

Драконы не слышали друг друга за усиливавшимися разрядами, вновь и вновь бившими по ним, но на этот раз настолько ослабевшими, что пранический щит их останавливал, так же, как и пули. Понимая, что сдаёт позиции, оператор прибегла к последнему своему козырю. Она остановилась — и все драконы тоже застыли, но в неестественных позах, словно парализованные.

— Компьютер, переписать им сознание на программу преданных доброте душевной неагрессивных и добродушных Светлых.

Ход был коварен, а идея — верная. И сработала бы она безупречно, если бы противостояли разрядам обычные драконы. Несмотря на то, что двигаться они не могли, каждый из ещё находящихся в сознании осознавал собственную личность. Обескураженная Стражница пыталась понять причину сбоя программы, и внезапно догадалась — Нарата.

У Тьмы не только энергии, но и сознания не было.

Хранительница сама начала ощущать, как слабеет не только физически, но и ментально. Она вздрогнула, словно её саму ударил собственный ток или её закоротило. А потом её лапы разъехались, и она распласталась на полу, отключившись и больше не искря. Комната погрузилась в полную темноту. Но её вскоре развеял огонь Волмора.

Путь оказался наконец свободен. Драконы смогли подняться на лапы и отдышаться. Зорат и Финист отдали часть своей энергии остальным, чтобы они залечили ожоги. Инанна вытащила саблю из лапы охранницы, возмещая свои потери трофеем, а Нарата, наконец, принялась спускаться по лестнице. Но — вот беда — ступени ещё не закончили спуск, а коридор был уже по потолок наполнен водой. Какая досада! Радвер либо не следил за гигантским артефактом вовсе, либо счёл, что вода для него была лучшим охранником, особенно на пару с электрическим големом. Но если с первым драконы разобрались, откачать влагу отсюда, не нарушая секретности, можно было, лишь добравшись до управляющего центра и отдав команду на самоочистку, но как это сделать, когда всюду вода?

— Вот, держи, — архидемоница протянула дочери небольшой намордник.

Нарата покрутила в лапах раструб, саркастически посмотрела на небольшой балончик.

— Здесь воздуха нет и на дюжину вдохов.

— Это устройство аккумулирует кислород из воды, — со вздохом произнесла Инанна. — Так что не беспокойся о запасе воздуха.

— Почему же ты вздыхаешь?

— Потому что он один всего, кто же знал… — Инанна посмотрела на воду. — Так что дальше тебе придётся плыть одной, — она понизила голос. — Зорат вместе с тобой защищал нас от воздействия компьютера, и я боюсь его отпускать. Мало того, что он потратил силы, так лучше мы прикроем тебя сзади, чтобы никто не ухватил за хвост.

— Один — уже большой для тебя прогресс, Инанна… — Зорат не удержался от добродушного подкола.

— Спасибо вам, — прервала ответный выпад Нарата благодарностью, прежде чем одеть на себя прибор и сразу нырнуть, заставляя артефакт работать. По счастью, он действительно без нареканий выкачивал кислород из воды, в которой развевалась густая шерсть и длинная грива нашаранки. Можно было плыть спокойно!

Взмахнув лапой, чтобы показать, что всё в порядке, Нарата развернулась и стала опускаться вместе с лестницей, иногда даже дотрагиваясь до неё лапами. Кто знает, как разветвляются здешние коридоры, и какие могут встретиться ловушки, так что лучше держаться основной дороги. Достаточно споро продвигаясь вперёд, Нарата опускалась всё дальше и дальше, пока лестница внезапно не кончилась и её лапы опустились уже на самый обычный пол.

Коридоры здесь стали широкими и больше походили на трубы округлыми очертаниями. Меч, что под водой лишь светился, как раскаленный, но не пламенел, выхватывал сложно переплетенные надписи, выбитые на стенах, но оставалось слишком темно, чтобы их читать, к тому же, никакого ресурса артефакту не хватит на подробные и продолжительные исследования!

Без ласт Нарата продвигалась не так быстро, как стоило. И хотя устройство не нуждалось в баллоне, его ресурс был ограничен влитой в него энергией… Самка слишком поздно поняла, в какую ловушку себя загнала. Только когда подача кислорода резко оборвалась, и она испуганно застыла в туннеле. Грива по инерции метнулась вперёд, мелькая перед глазами, задние лапки с дёрнулись, передняя крепче стиснула меч.

На секунду Нарата подумала о том, что стоит плыть дальше — успеть спустить воду… Хотя кто знает, сколько та будет откачиваться! Нет, нужно было поворачивать назад — отшвырнув ненужную теперь маску, Нингаль развернулась и поплыла назад, теперь уже имея полное основание ругать себя за отсутствие ласт — как бы ей пригодились сейчас лишние секунды! Но сожалеть об упущенном не было времени. Цепляясь за стены свободной передней и подгребая крылом, драконица спешно двигалась по затопленным тоннелям. За ней тянулся шлейф не только пушистого хвоста и гривы, но и пузырьков, выбегающих из ноздрей и напряжённой пасти. Водица гладила впалый живот, обтекала лапы и гладила почти как нескромная подруга Хубур, когда желала самочьей близости. Она словно призывала замедлить своё плавание, остановиться и позволить заполнить себя. Нарата гнала эти мысли, потрясая головой, она рвалась обратно к воздуху, рвано двигая всеми конечностями. Вода же продолжала лизать её ноздри, уши, глаза, пролезая меж пальцев и обволакивая каждую прядь размётанной гривы.

В груди становилось всё более жарко и душно, тело слушалось хуже, дёргаясь от духоты, как от лёгкой щекотки. Красота и грация самки отравлялись её испуганным взглядом и затравленными движениями. Её лёгкие были слабее дыхательного артефакта, они сдавались, выпуская всё более крупные пузырьки. Назад она просто не успеет доплыть! Может, стоило тогда продолжить путь до центра?.. Но она отплыла так далеко! Нарата с отчаянием поняла, что загнала саму себя в ловушку. Куда бы она теперь не направилась, её ждёт только безумная гонка с растущим в груди давлением, грозящим сломить разум и заставить драконессу захлебнуться. Но она не сдастся так просто! Хотя тело её дрожало, Нарата заставил себя перебороть панику — и, негромко постанывая, продолжила путь назад, стараясь двигаться размереннее. Сердце стучало у неё где-то в голове, задние почему-то не слушались, то поджимаясь, то слишком вытягиваясь, в носу свербило, и как-то по-особенному тяжело было внизу живота…

Заскулив последними пузырьками, Нарата схватила левой рукой нос и зажала пасть, чтобы не втянуть воду. Задние скорее танцевали, чем плыли, хвост крутился во все стороны хаотичнее, чем у нава. Преданность спасению сохраняли лишь крылья, но они всё тяжелели и уставали, в отличии от остального тела, такого лёгкого… И соблазнительного для самого себя. Вода трепала шерсть под животом, за которой было горячо, как в легких.

Нарате невыносимо захотелось прикоснуться к собственной щели, и это прикосновение словно прошибло драконицу приятной волной. Продолжая крутиться в воде, она поглаживал саму себя, не веря, что такие простые прикосновения вместе с удушьем способны подарить столь приятные чувства! Бросив светившийся меч, чтобы зажать другой лапой пасть, драконица отплыла к стене и прижалась к ней спиной, потирая себя изо всех сил.

Славная, достойная и волевая самка сдалась перед смертью, отдаваясь низменной страсти и нарушая свои моральные принципы. Посмертное наказание и позор, даже боль утопления сейчас не играли роли, слишком влекущи были ощущения. Тело уже крупно било, трясло, но от этого удовольствие было лишь слаще!..

Но место смерти и ожидаемой пустоты забвения пришло совсем иное — Нарата внезапно ощутила, как миом неё проносятся образы и мысли, сжимаясь в небольшой шар, а затем принимая хорошо знакомый любому Тёмному образ.

— Мне кажется, это обличье как нельзя лучше подойдёт к этой ситуации. Так чем могу быть полезен, оператор? — спросил Аменемхат, улыбаясь ошалелой драконессе.

Появление первого сар-волода, древнего лидера будущих нашаран и их спасителя от произвола атеистических светлых, озадачило Нарату — но она понимала, что это не он. Проекция компьютера — возможно. И с куда большей вероятностью, чем та электронная охранница.

— Ты не Аменемхат, но знаешь о нём что-нибудь? — спросила она для начала.

Дракон кивнул.

— Всё, что можно знать, и гораздо больше, чем рядовой дракон. Но я не хотел бы, чтобы этот вид отвлекал тебя от твоих вопросов. Пожелаешь, чтобы я его сменил?

— Оставь, — махнула лапой Нарата. — Это гораздо лучше многих вариантов. Так я теперь — твой оператор, так?

— Ты права. На моей памяти среди Тёмных кандидатов ты — вторая, кто достаточно чиста генетически, душевно и обладаешь нужной мудростью.

— Столько комплиментов, — Нарата задумалась. — Что именно ты можешь? Я должна точно знать, на что способна и чем ограничена. Подозреваю, что ограничена я лишь своими силами и умениями?

— Скорее, вторым. Я — инструмент, своеобразный фонарь, испускающий свет энергии и концентрирующий её линзой. Но воля, сила намерения, образ исполняемого дела должен исходить от тебя. Вот почему мои создатели поставили требования к оператору — он должен знать, что делает, и не желать зла живым существам.

— То есть, мои возможности по защите ограничены не только силами, но и твоим моральным кодексом… Или твоих создателей…

Нарата прикрыла глаза и выставила лапу вперёд. Конечно же, кобники не нуждаются в подобным движениях, но детские фокусы годятся и для взрослых. Чувствуя себя неуютно в этой ситуации, ситуации, о которой она не знала ничего, Нарата обратилась к самым первым урокам, полученным от своего отца, чтобы найти ответы.

— Нет. Ты уже прошла испытание при входе в систему. Значит, я могу полностью положиться на твою совесть. Разные времена требуют разных решений, поэтому на возможные действия ограничения не стоят. При Иероне его ставленник Асдарезар откупился от инопланетных захватчиков мощным артефактом, который мои создатели не стали бы им дарить, предполагая его использование во вред и ради убийств наживы. При Радвере с моей помощью целое измерение перешло в набалдашник его трости. При Нарате — что будет при Нарате, решать тебе. Я помогу с исполнением.

— Сейчас, к сожалению, это измерение разрушено… — рыкнула Нарата. — И жалко, ведь если бы оно сохранилось, я бы через него провела порталы, вроде уничтоженных порталов ардинцев и навов, но под нашим контролем. Да и маме удобнее станет править двумя материками, как прежде демиургам, из места, недосягаемого для врагов, но доступного для друзей.

«Аменемхат» одарил её внимательным взглядом.

— Я за тебя решать не могу, и подсказывать решение без твоего собственного разрешения не стану.

— Но уже подсказал! — догадалась Нарата. — Ты бы смог вернуть… Нет, не вернуть, а заново воссоздать! И сможешь точно, я чувствую!

— Учитывая твои возможности, могу предложить тебе самый простой из подходящих вариантов. Я помню, каков был Верхний слой при Мирдале, при Семаргле, при Иероне и могу извлечь один из этих образов из памяти, а потом воплотить. От тебя будет требоваться лишь волевой посыл и осознанный приказ.

— Чем же отличатся эти слои? Я не знаю о Свете достаточно, чтобы сделать правильный выбор без объяснений. И если Иерон и Мирдал мне лично знакомы, то Семаргл — нет.

— Я могу рассказать о нём кратко или устроить твою встречу с его фантомом либо даже им самим, — Аменемхат стал немного прозрачнее и светлее. — Это оторвёт его от управления огненными энергодраконами, к которым и был сослан демиург-полукровка, но даст тебе более объективную оценку.

— Нет уж, не надо, — передумала Нарата, приняв информацию к сведению. — Если придётся с ним встретиться лично, то не сейчас. Каким был слой при Мирдале?

Аменемхат вновь стал плотным и потерял свечение, зато оно разлилось по окружающему пространству, постепенно оформляясь в золотистые облака, еле видную внизу лагуну и множество парящих в небе, связанных друг с другом висячими мостами домов, дворцов и замков.

Нарата удовлетворённо выдохнула — почему-то она и не сомневалась в том, что сё при Мирдале выглядело именно так. Или не совсем так…

— Здесь пустовато.

— Слоям много досталось и от демиургов, и от Хорламира.

— Но Мирдал не разрушал собственное владение, а Хорламир при нём ещё не родился, — Нарата не понимала, почему воспоминания компьютера именно такие.

— Если ты имеешь в виду живые сознания — я исключил их из воспоминания, потому что некоторые из них ещё живы. Ты уверенна, что желаешь плодить копии осознанных существ?

— Нет, но если мёртвые достойны возвращения… — она внезапно умолкла.

Свет в душе Нараты чётко и ясно заявлял о себе. Едва ли не впервые драконесса ощутила, как он оттесняет Тьму, которая также была подчинена Нарате, как и требовала от неё постоянного контроля. Что-то случилось за пределами компьютера, и это «что-то» имело по отношению к Свету самое прямое отношение.

— Я могу определить лишь достойность стать оператором. Критерии достойности возвращения определяешь ты, Нарата. Но замечу, что единственное сознание вернуть сложнее, чем восстановить неживой слой.

— В таком случае даю добро на восстановление Верхнего слоя. Контроль над ним, какой был у демиурга и Соборной, передай моим отцу и матери. А после — я иду к отцу. Надеюсь, обратно я смогу вернуться?

— Сможешь.

Нарата не поняла, сказал ли это компьютер или Зорат — голос имел нотки и Аменехата, и её собственного отца. Скорее всего — последний, потому что именно перед ним Нарата и очутилась всего через миг, стоя в ещё мокром, но уже освобождённом от воды переходе.

— Многое ли уже знаешь, всеведующий? — Нарата облегчённо встала на четыре.

— Компьютер тебя действительно принял. Когда ты вошла в воду, ты исчезла, и её уровень начал спадать. Вернулась ты только недавно, мы уже почти исследовали все пеоеходы. Огромный комплекс, почти под всем городом.

— Значит, тебе уже известно… — Нарата покрутила головой. — А что же наш поджаренный? И где мама?

— Голема мы на запчасти разобрали… Инанна наверху, отдаёт распоряжения перед тем, как мы твой подарок осмотрим, — Зорат, кажется, знал и про Верхний. — Надеюсь, ты не против остаться в Авваатере? В случае беды не так далеко лететь до привязанного к тебе артефакта, да и хардольцы тебя любят, и как сар-волода примут легко. Как я подслышал на улице, «была бы атеисткой, я б ей вставил!»

— Вот как раз с этого и начну, — оскалилась Нарата.

Нельзя сказать, чтобы она задумывалась о власти. Младший брат Нараты, Ярох, ещё рвался к владычеству, но самой драконессе хватало проблем с Тьмой и Светом в своей душе, чтобы ещё думать о том, чем набить животы и что дать в лапы населению какой-нибудь страны. Да и родовое наследство в Нашаре не устоялось — Герусет просто вовремя подхватила ситуацию после гибели Аменемхата, а Инанна никогда не заговорила с дочкой о темах правления. С другой стороны, почему бы и не попробовать?

Комментарий к От Демиурга к Демонам

Финист от автора: https://sun9-18.userapi.com/c824601/v824601851/e52c1/zy_XYR76t4I.jpg

========== Совет ==========

Краткая пора спокойствия в Нашара — и не только — подошла к концу. Но если простые драконы не заостряли внимания на изменениях, то володы, волхи и гачтари засуетились как никогда. Из гаваней Харадола вышла «Азнавелла», возвращающая в Нашар Инанну Нингаль, но это было лишь одно из множества событий, захлывнуших мир разумных.

Поводов для суеты было много. Кристальная угроза устранена волей Тьмы, но пасарка Синь не только была оправдана по обвинению в убийствах драконов, но и отправилась в Утгард, чтобы записывать и зачитывать полученные от кристаллов знания. Правда, смысла большинства из них она не понимала, но Небетхет Аменемхат, которой была поручена юная драконесса, спешила получить от нее всё что можно, пока переполненный мозг не начал удалять ненужную информацию.

Марде, оставшейся известной как Зерая, тоже удалось прийти в себя. Краткий отдых в деревне Ликдул пошел ей на пользу, и к началу большой встречи представителей «власть имеющих» она была в совершенном порядке. Чем изрядно раздосадовала Инанну, которая оказалась вне столь важных событий. Известие о возвращении Марды и произошедшего в Нашаре в целом ей принесла Ярлуна, а вот о Тени на одном из спутников поведала бывшее Воплощение Арма. Теперь настроение у Инанны Нингаль было хуже некуда: она не столько оказалась встревожена возможным уменьшением своей власти из-за появления Зераи, сколько переживала, что из-за своего неучастия может и вовсе потерять авторитет. Будущий совет решит, как изменится правление на Харадоле, а также позволит выслушать мнение Тьмы, Света и тех, кто молчал до этого.

Лашур-Тиндел впервые открыл свои двери для большой делегации с поверхности. Сейлан, Хранительница Врат, стояла на вершине горы, наблюдая за совершавшей посадку Азнавелой — личным летающим кораблём архидемоницы, сейчас перевозившем не только её, но и всех гостей подгорья.

Корабль мягко опустился на покрытую снегом траву и замер, хлопая парусами по налетевшим со стороны долины ветром.доя пассажиров спустили трап, однако сама Инанна и ее свита слетели вниз своими силами, приземлившись возле ожидавших их Алканары и Варлада.

— Поскорее бы содрать с Неяты мой плащ и её шкуру, — рыжая архидемоница вздрогнула от холода, провалившись копытами в снег.

— Неята — не самый опасный противник, — Варлад провожал её к Сейлан. — В Тени живёт не только Тьма, но и множество опасных государств и существ, чуждых нам так же, как и навы.

— Уже наслышана, — скривилась драконесса. — Радует только то, что они пока на спутнике.

Слегка поскользнувшись, когда вместо земли под её копытами появился холодный металл, Инанна кивком головы указала стражам оставаться на месте и, не дожидаясь, пока остальные гости подземных обитателей нагонят её, поспешила на встречу с лашурами.

— Тьма драконам не менее чужда, — Финист, подоспевший вслед за Инанной, недобро глянул на Варлада.

— Но она для них уже не опасна, — подлетел одраконившийся нав Кьлеменетот, прерывая спор. — Так же, как и мы.

Рыжая наконец-то остановилась и едва слышно выдохнула. Затем повернулась на Кьлеменетота, кивнула в благодарность, и приняла свой обычный боевой вид.

— Любые опасности преодолеть легче вместе. Хватит нам уже жить в тени Тьмы, Света, демонов или демиургов. Наша судьба зависит только от нас самих.

— Вы уже достаточно мудры, чтобы мы могли приветствовать вас как братьев и сестер! — Сейлан, уже слышавшая донесённые холодным ветром обрывки фраз, поклонилась всем гостям, а те — в ответ. — Идём в тепло нашего дома, важные вопросы лучше всего обсуждать в уюте наших садов, а их красота напомнит нам о хрупкости и важности жизни.

Пожалуй, последние слова были сказаны совсем не зря — в Лашур-Тинделе собралось сейчас немало народа, от которых зависела жизнь простых жителей всего мира: драконов и людей, велнаров, даже неразумных животных. До начала совета большинство из них собрались в небольшие группы, осматривая жилище подземных драконов с разрешения хозяев.

Кроме Оникс, Дамны и Вилмира, наделенных на время полномочиями посредников, нашаране и хардольцы впервые посетили подземное убежище — прекрасное и величественное, украшенное тысячелетним трудом дарканцев, ставших лашурами, сменивших оружие на зубило скульптора лишь казавшихся хрупкими вековечных кристаллов.

Даже у Инанны, обеспокоенной предстоящими делами, нашлось время на то, чтобы покрутить головой и полюбоваться трудом лашурцев. Приятно всё-таки оказаться в месте, где не знали войн и раздоров. Может, драконы уже дошли бы до такого уровня, если бы не навы, кракалевны. деструкторы, люди, да и зачем лгать — они сами по себе умудрялись найти причины для ссор и драк.

Впрочем, именно множество бед, которым подвергся Даркан по собственной глупости, и научили Лашур-Тиндел жить в гармонии. Это Даркан встрял в первую войну с человечеством, призвал Тьму и навов с кракалевнами вслед за ней… Но мрачная эра осталась в прошлом. На это надеялись все.

А если получится урвать мирный кусок посочнее — тем лучше!

Постепенно все прибывшие отправились на совет. У Инанны — и, по правде говоря, у Варлада тоже — возникло странное чувство. По сути, это уже было — когда-то правители, навы и даже сама Тьма тоже собирались решать, что делать с миром дальше… Но теперь здесь присутствовали новые морды, да и у старых появились прежде не поднимавшиеся вопросы.

Для подобного рода больших собраний в Агарте был предусмотрен большой узорчатый шатёр, громадная полупрозрачная беседка. От лашуров присутствовали все Двенадцать — правители в церемониальных одеяниях разного цвета.

Мирдал долго упирался и открещивался от собрания, однако его уговорили, и теперь золотой дракон смущённо сел возле Зераи. Та, в отличие от большинства гостей, тоже была в одежде, но не в своём плаще с капюшоном, а в белой мантии без каких-либо символов. В свою гриву она вплела чёрную с золотым ленту, которой были подвязаны также волосы Вилмира.

Он сидел по другую сторону, вместе с отцом и другими согражданами Лашур-Тиндела. Много натерпевшись от нашаран, он тоже ожидал от примирительной встречи решения всех проблем — в том числе личных. Не убегая от них, но и не решая самостоятельно, не борясь в одиночку против целой страны.

Слово взял Адама, поднявшись с четырех лап на две.

— Приветствую вас, мои дорогие друзья, — сказал он приветливо, но официально. — Лашур-Тиндел — свободная страна, и мы надеемся таковой и остатьсся. Для мира не обязательно жить в одной стране, для вселенского братства — подчиняться одному господину, кроме Любви.

— Приветствую тебя, Адама, — произнесла Инанна, первая берущая слово. — Все собравшиеся здесь — представители свободных народов. Я не согласна с тобой, но лишь отчасти: власть нужна для того, чтобы следить за сохранением мира и достатка подданных, а в случае нападения собрать все силы вместе и одолеть, не допуская лишних смертей. Но ни в коем случае владыка не должен становиться тираном, превращая свою страну в тюрьму, а подданных — в рабов.

— Мы уверены в собственной мудрости, что дарит нам Алмазное Сердце, как мы называем нашу истинную суть, личность и волю. Если ты, Инанна, желаешь быть не только нашим другом, но и править нами, ты должна стать таким же вознесенным мастером, как и мы, — заявил Эль, вставая вслед за соправителем.

— Разве я сказала, что хочу править вами? — удивилась Инанна. — Нет, у меня и так достаточно земель. Вы можете жить своей собственной вольной жизнью, но я была бы рада, если бы мы делились знаниями и опытом, а в случае разногласий решали бы их совместно и мирно, а не стоя друг против друга с мечами или на чем вы предпочитаете сражаться. И при этом вы должны усвоить простую истину — друзья помогают друг другу. И если появится опасность, с которой мы не сможем справиться сами, — она посмотрела на Кьлеменетота. — Вы не должны снова прятаться под землёй, спасая собственные жизни и позабыв о чужих.

— В этом и заключается дружба, Инанна Нингаль, архидемоница Нашара, — Адама медленно расправил крылья. — А дружить с вами мы уже готовы.

Инанна поклонилась и села, зато вместо неё поднялся Финист. Анта представители Нашара и Харадола тоже никогда не видели, а Варлад и Дамна сразу напряглись, почувствовав его отношение ко Тьме. Впрочем, тон дракона был достаточно миролюбивым:

— Со светлыми лашурами мы дружим давно, и хотелось бы нам так же тепло относиться к Нашару, но друзья не должны убивать друзей. Разве вам не кажется, что подчинение Тьме и демонице противоречит совести, а принесение в жертву душ ради денег — бесчестно? Я не осуждаю этот подход, но дружить с душегубами не смогу. Кто знает, чью душу они вселят в механизм следующей — может, мою?

— Тебе незачем об этом переживать, — тихий тон Зераи погасил вспыхнувшее было волнение. — Переводить живых на души уже нет смысла. Кровожадные драконы давно остались в прошлом, и в Нашаре в последнее время использовались души, которые уже нельзя исправить — тех же деструкторов. Но благодаря Воплощению Тьмы, что сидит здесь, драконы смогут реализовать новые технологии, которые позволят им отойти от… душегубства. — Она окинула всех присутствующих внимательным взглядом, задержавшись на Вилмире и Дамне, а затем посмотрела прямо в глаза Финиста и заговорила вновь: — Мы смогли бы избавиться от вредной магии и раньше, заменив её на более продвинутую и безопасную, если бы наши ссоры не были выгодны кому-то. И я в первую очередь подозреваю тех, кто никогда не был вовлечённым в конфликты и не присутствовал на подобных нашему дружественных собраниях.

— И кто же это? — поинтересовалась Дамна, чтобы как-то обозначить своё присутствие. Инанна многозначительно переглянулась с Мирдалом, тоже ожидая ответа.

— С кем вы пока ни разу не воевали? — Эвервей продолжил мысль Зераи. — Кто обладает самыми развитыми на планете технологиями, но не открывает их нам, не дает нам выйти в космос, хотя сам контролировал технологию телепортацию до того, как пользоваться ей стало невозможно? Это Ардин. Не в целом, но его тайное правительство и главы корпораций — наверняка.

— Ардин шёл на сотрудничество с Нашаром… — заметила Инанна. Но неуверенно.

— Когда стала накаляться обстановка с навами и Тьмой в твоей дочери, — напомнил Варлад. — Снова надеясь втравить нас в бессмысленную войну, с Харадолом или со всем миром по желанию. Напомню, что именно в тот момент, когда тебе явились ардинские учёные, началась война с архидемиургессой Арислодарой. Успешная для тебя, Инанна, и для спасенных от мозгопромывательного режима хардольцев, но разрушительная и жестокая для навов и Темных, живших в Тени.

— И ардинцев нет среди нас, — улыбнулся Кьлеменетот. — Как и положено…

— Недоброе не может быть положенным, — Адама присел обратно, Эль вслед за ним. — Я согласен с тем, что простые ардинцы не виноваты в действиях своих лидеров. Мне так же не нравится то, как анты принижают существ с чешуей, запрещая им размножаться. Но…

Финист прервал его:

— Если бы вы, великие горные мудрецы, знали, что с геном чешуи связаны и гены злобы, захватнического поведения и коварства, вы бы поддерживали Покон так же, как я. Святые законы были выведены нашими предками не на пустом месте. Норар, призвавший в Даркан Тьму и навов, был чешуйчатым — и вы все знаете, чем это обернулось. Ардинцы — чистокровные чешуйчатые, к тому же, Харадол — не их родная планета.

— И что от этого? — сухо спросила Инанна. — Ты судишь по чешуе и шерсти о злобе? Значит, Кьлеменетот, сидящий перед тобой, воплощение благости — без обид, мой друг — а Сейлана представляет из себя сущее зло, большее, по твоему мнению, чем Варлад, родившийся с шестью? А как насчёт моих копыт? Разве они мешают мне править свой страной, обеспечивая драконам мирное существование? Эти устаревшие догмы и глупые предрассудки, которые вполне могли быть выдуманы или внушены вашим предкам. Всем известно, что яйцо защищает ребёнка, и чешуйчатый дракон в древние времена рождался гораздо более выносливым и сильным, чем пушистые собратья — но если все будут сытыми и здоровыми, их станет гораздо тяжелее контролировать, чем толпы голодных и несчастных.

— Изменение Покона в нашей стране приведет к такому же хаосу, как его введение в вашей, — Финист отвел уши назад, понимая всю сложность вековых традиций.

— Если бы не наш кодекс чести, запрещающий служить в связи с демонами, я бы давно принял власть Инанны вместе с остальным Хардолом — конечно, после пары иных поправок, касающихся налогооблажения и воинской службы. Но честь и совесть просто так не заткнуть.

— Драконов Нашара от душ тоже сразу не отучить, но мы сможем преодолеть все разногласия и споры, — произнёс Вилмир.

— И не желаешь ли начать прямо сейчас? — продолжила рыжая, кивнув на погрустневшую Сейлану. — Здесь сидят несколько чешуйчатых самок, перед которыми ты бы вполне мог бы извиняться за сказанные слова. Кому, как не тебе показать пример своим собратьям?

Финист, разрываясь между совестью и честью, встал, подрагивая крыльями и крутя хвостом. Сейлана тоже поднялась, в отличие от Дамны, которая решила принимать извинения сидя. Вилмир с отцом тоже сидели спокойно: может, Инанна и зря поставила Финиста в такое положение, но если сейчас он не сможет одолеть свою гордость, добрые отношения построить будет сложно. Но ант пошёл куда дальше, чем кто-либо мог предположить.

— Я не испытываю к вам ненависти, ведь вы не наши враги, в отличии от Ардинцев, и Лашур-Тиндел желает Антее только блага и любви — а на них можно отвечать лишь любовью. В Святом Поконе есть заповедь: «Завершайте споры с друзьями братским миром, а с врагами — победным пиром», а ещё — «если есть сильный род, то сочетайте его сыновей браком с другим сильным родом». Сейлан, не желаешь ли ты закрепить со мною личный союз, объединив мой народ и твой? Дарканцы — наши предки, и для меня честь взять к себе в дом девушку из славного рода.

Инанна поспешила воспользоваться уроками Зората, убрав вон все мысли, но… Действительно история повторяется. Совет, подобный совету Тьмы, а теперь ещё и политический брак, как у Анепут с Кьелеменетотом. Только результат может быть куда лучше, если эта белая драконесса согласится.

— Лашуры вступают в брак лишь со своими истинными половинами, теми душами, которые были созданы вместе с ними… — Сейлан задумалась. — И, как ни странно, я чувствую, что сейчас именно такой случай. Мы станем целым, и наши народы станут едины.

Удивляясь сами себе, но с радостью на мордашках, молодожены обнялись под радостные хлопки крыльев собравшихся.

Комментарий к Совет

Финист от Торстейн: https://sun9-57.userapi.com/c844418/v844418175/b095b/Y2BQ1qTIYqs.jpg

========== Травница ==========

Баария, в отличии от Нашара, была вечно мрачна и полна туч, что отгонялись к её берегам ветрами и теплыми течениями. Но и в этой мрачной картине можно было найти своё великолепие. Над её необъятными болотами переливались яркие огни, вспыхивали иногда целые огненные колонны, поднимавшиеся к небесам. Зрелище завораживающее, но нечто жуткое — как натюрморт. Тихая, безмолвная природа, туманные пласты, расплывающиеся и днём и ночью над пейзажем, навевающем не страх, но тревожность, не тоску, но уныние.

Подобная природа притягивала к себе соответствующих обитателей и изменяла тех, кто не был с нею сроден. По своей воле мало кто станет здесь жить, кроме Неяты и тех, кто поддерживает Старую Тьму, бессмысленно жестокую, имеющую понятие о праве сильного, но не о совести.

Не было тут места свету и слабому, и Олганья хорошо осознавала это, с трудом выдёргивая лапу из топкой жижи. Левое крыло, на котором ещё не остыла алая руна, жгло нестерпимо, и прохлада тумана не ослабляла, а лишь усиливала боль от клейма. Нюх почти исчез из-за гнилостной вони, вырывающейся из-под лап при каждом шаге, глаза слезились и плохо разбирали дорогу, казалось бы надёжно проложенную до неё десятками других… Уж непонятно, как она до сих пор не попала в трясину и не добивала свои остатки к костям и гниющим телам тех, кого некогда топили здесь целыми семьями…

Болотную тишину разорвал звук битвы — рыки, треск рвущейся плоти, звон мечей о броню и взрывы заклинаний. Олганья испуганно огляделась, но не заметила никого на горизонт вокруг. Растительность на болотах слишком чахлая и не укрыла бы столь грозную сечу. А потом звуки пропали так же резко, как начались.

Травяные лекари часто залезают в опасные места — не каждая травинка наделена полезными свойствами, а искусство травников живёт только благодаря сравнительно малой затратности: энергией лечить эффективнее, но дороже. Бывало, заползала она в такие дебри, откуда потом едва крылья уносила. Но сейчас, на хоженой-перехоженной дороге, она чувствовала себя в уверенности и безопасности, даже с болящим клеймом на крыле… И вот на тебе!

Болотные духи и хроно-провалы пусть и явления разные, но драконам знакомые. Не так уж и редко в густом тумане можно разглядеть сражающиеся силуэты, тени далёкого прошлого. А то, что под болотной растительностью прячутся создания подревнее драконов — научный факт. Только легче от этого осознания не становилось, хотелось покинуть поскорее странное место. Но на болотах спешить нельзя, а клеймо, которым она так гордилась полчаса назад, превратилось в досадную помеху полёту.

Мортедар возводили, конечно, не на самой глубокой топи, а на наиболее стабильных островках — и всё равно кое-где приходилось укреплять его деревянными и металлическими сваями. Множество каналов отводили влагу, в чём помогали отчёрпывающие механизмы — ветряные мельницы, приводящие в движения колёса с вёдрами.

Народ праздно по улицам не шатался — город работал как жил, процессы труда и жизни здесь перетекали друг в друга. Маленькая страна играла большую игру, противопоставив свою индивидуальность мощи всепожирающих крупных держав. Но если мир за пределами менялся, Баария всегда находилась в стабильности, не слабея и не давая ни единого шанса на победу своим противникам.

Осадить болота — не легче, чем замок размером с гору. Улицы Мортедара были не менее запутанны, чем трясины вокруг. Внутренние помещения тоже могут, говорят, соперничать с Махааром. Несмотря на титанические усилия, потребовавшиеся для возведения города на болоте, он не имел плана, и в нём мог заблудиться даже местный.

Спасением был бы полёт, но с приходом волода Неяты пролетать разрешалось лишь внутри специальных зон-квадратов. Перелетать из зоны в зону или же взлетать в неположенных местах не разрешалось, и за выполнением этого предписания следили тщательно. Так что в первую очередь Огланья приобрела путевой клок — похожий на комочек серой шерсти прибор, начинавшийся светиться при приближении к нужному тебе участку города. Но сейчас Олганья и не собиралась разлетаться — она шла к Дому Питоницы, доставляла срочный заказ, а клок выступал скорее как пропуск.

Несколько молодых дракончиков в чёрных накидках прошмыгнули рядом, следуя за чёрным самцом. Наставник Раакарин собрал своих подчинённых на очередную тренировку на пригородных болотах. Ещё несколько взрослых самцов встретились ей уже возле цели — возвращавшаяся смена ремонтников с водохлёбных мельниц.

Дом Питоницы имел несколько узких башен от шести до восьми этажей, выходящих из одного донжона со внутренним двором. Поскольку Олганья имела клок, то сразу взлетела на взлетный балкон шестого этажа, приземляясь около кабинета Погонщика Теней, Шедогана. Она же и занимала ныне пост сар-волха. Да, взяв моду с Герусет, эта чёрная самка с белыми гривой и пальцами приказывала называть себя, как и ее кумира,в мужском роде.

— Я выполнила задание, сар-волх, — негромко произнесла Огланья, входя в кабинет. — Эй! Кто-нибудь есть?

Заходить в обители волхов без разрешения — идея плохая. У них тут может быть всё что угодно — от железного капкана до механизма сплющивания измерений. Тем более — комната Погонщика, некроманта невиданной силы. Из-за порога уже чувствовалось, сколько призраков пряталось в мшистых стенах с полудрагоценными камнями в розетках. Призраки рябили в аурозрении, их было даже слышно как далекий нечленозраздельный шепот.

«Тьма всесильная…» — то ли просто пришло на ум словосочетание, то ли разум решил подбодрить тело этим фактом. Присев на задние и взявшись одной передней за предплечье другой, драконесса прикрыла глаза, но так и не смогла отделаться от картины родных аур, запечатанных в обители Шедогана.

— Попросить их освободить?

Неожиданные слова — и голосом, и фразой. Обернувшись, Олганья увидела Светлого — всего золотого и почти что светящегося. Он был самым ярким драконом во всем унылом городе, а может, и во всей мрачной Баарии.

— Ты ещё кто? — она быстро попятилась от Светлого. Оружия с собой травница не носила, больше полагаясь на собственные силы. Но Светлый не нападал, хотя и странно. Что, кроме шпионажа, могло привести сюда прихвостня Инанны?

— Отец Неяты. Думаю, этого достаточно, чтобы я имел право здесь находиться.

Олганья знала, что архидемоница была полукровкой, и так её мать одновременно заставила пасть ангела и получила убившую её наследницу. Но самочке казалось, что тот Светлый уже давно мертв — оставлять отца в живых было бы глупо.

— Не знаю тебя, но наверное можешь… — она осторожно привстала. — Но лучше бы ты уходил отсюда. Никому не понравится, что Инанна посылает своих послов, словно Неята и Баария принадлежат ей.

— Тогда бы заставили их придти к нам, а не прилетели бы с подарками, — улыбаясь, но не скалясь, золотой отдал Олганье плюшевую игрушку — льняного дила.

Олганья осторожно приняла подарок и тут же испуганно ойкнула. Золотой дракон слишком уж хозяйским взглядом оглядывал стены, это уж точно не понравится Шедогану, которая уже приземлилась на взлётный балкон. Тем не менее, она бросила лишь косой взгляд на Светлого, и вначале подошла к детенышу, протягивая ей кольцо:

— Оплата. Давай.

Суетливо Олганья протянула Шедоган черный орех, и самка, усмехнувшись, тут же кинула его в гостя, ускорив телекинезом снаряд. От ужаса Олганья зажмурилась, однако когда открыла глаза, тот стоял как ни в чём не бывало, лишь двигал челюстями.

— Хорошо, — хмыкнула Шедоган, скосив глаза на драконессу. — Ты — исчезни. А ты теперь иди за мной, Мирдал.

Олганья исполнила приказ. Почему-то богатая добыча не тронула Олганью и не подарила ей хорошее настроение… Впрочем, она быстро забыла о произошедшем. Шедоган, в конце концов, умела заметать следы.

— Игрушку ребёнку могла бы оставить, — заметил Мирдал, когда Шедоган повернулась к нему. Хмыкнув, та разорвала дила и перебросила его остатки через балкон.

— Тебя ждут. Так что не задерживайся.

Комментарий к Травница

Болота Баарии от Мурандерти: https://sun9-24.userapi.com/c855124/v855124373/14e204/0Awp0JdOPjo.jpg

========== Корабль ==========

Корабль Неяты, в отличии от «Азнавелы», не мог подняться в воздух, зато был куда массивнее — мятежница купила его в Таруме, и люди охотно исполнили заказ противницы ненавистной «захватчицы». Тем не менее, Инанна считала, что обладает преимуществом на мобильной и летающей шкуне. Только вот не могла архидемоница ожидать, что у её соперницы будет заложник.

— Как-то глупо — отдать себя мне в лапы накануне твоего прилёта, — Неята, обряженная в плащ Инанны и с мечом в лапе встретила гостью-противницу издевательской ухмылкой. Рыжая драконесса даже не посмотрела в её сторону, уставившись на Мирдала.

Пленители гордо приковали его на носу — а, точнее, к якорю, и сделали это очень грамотно — Инанна узнала отобранные у неё же цепи, блокирующие всю магию. Впервые она видела Мирдала испуганным — приоткрыв пасть и округлив глаза, он дёргался в путах, что связывали его руки за головой и ноги будто в поклоне, но выбраться не мог.

— Я не думала, что ты способна на подобное… — ошеломлённо проговорила Инанна. — И что же ты намереваешься сделать с ним?

— Если ты не сдашься и не признаешь меня единственной архидемоницей, не отдашь мне все свои земли, своих слуг и свою волю, я его убью — и убью окончательно. Светлые не простят тебе этого, — самодовольно выпрямилась Неята.

Инанна даже пасть приоткрыла от такой наглости.

— Сначала ты пытаешься убить меня, затем пытаешься распространить свою власть посредством отнятых у меня регалий, а теперь готова убить Мирдала… Не кажется ли тебе, что после этого нас Светлые возненавидят в равной степени?

— Меня они больше ненавидеть не станут, и не нужны они мне! Даже мой отец для меня — лишь инструмент манипуляции тобою. Жалость мне не ведома, поэтому, в отличии от тебя, я свою власть всегда удержу, — Неята показала длинным костяным хвостом на свою воодушевлённую команду.

— Плохо ты меня знаешь! — Инанна проявила в лапе сверкнувшую искрами саблю. — Огонь!

Последнее, что увидел Мирдал, летя навстречу морской пучине на сброшенном якоре — это протянувшиеся от «Азнавелы» лучи, вспарывающие борт корабля его дочери. Но в следующий миг якорь ударился о воду и брызги ударили во все стороны, ослепив дракона.

Ненависть, насилие, неприглядная смерть и война остались на поверхности, где столкнулись в противостоянии корабли и драконы. В глубоком море не было ни ярких красок, ни суеты, не злобы — лишь бескрайние серо-голубые просторы, безграничный объём воды. Так тихо, умиротворяюще… И пусто.

Мирдал слышал только мерное бурление пузырей, лязг цепей, на которых едва качался якорь, и собственное сердцебиение. Дракон был натренирован долго задерживать дыхание, будто бы готовился к такому концу… Но ни одних лёгких не хватит на продолжительность боя.

Он и не силился выбраться. Куда там… Инанна знает толк в связывании строптивых, и Неята позаимствовала технологию. Верёвки крепко держали Мирдала в своём плену, безболезненно, но и безо всякой надежды на спасение стягивая его передние и задние лапы. Лишь хвост был на свободе, да слегка можно было подвигать расправленными крыльями, упирающимися в металл якоря. Нельзя было расплавить праной цепи или ускорить спасение варбодеянием — оковы были рассчитаны извращённой архидемоницей на Зората, кобника и праника куда более сильного, чем Светлейший. Перо из крыла, зашитое в игрушку, было уничтожено догадливыми сарами, и возродить после смерти было уже не из чего, если только тело Мирдала не съедят морские обитателей. Шансов вернуться было даже меньше, чем у Агнара после его отчаянного самопожертвования… Ноль.

Но отчаяние не заставило дракона бороться — он всё так же опускался на дно, точнее, уже завис между дном и поверхностью, увлекаемый якорем. Наверху что-то сверкало, но в тёмной воде не было ни посторонних предметов, ни трупов — лишь огромное открытое пространство и золотой дракон в нём, единственная живая душа.

Он опустил голову, прикрыв глаза. Сколько он уже провёл под водой? Тело пока не бунтовало, но запасы сил и воздуха таяли, и чем дольше он находился здесь, тем быстрее. С шерсти и гривы уже перестали подниматься пузырьки воздуха, застрявшие при резком погружении, тишина подавляла разум…

Даже связали Мирдала в покорной, рабской позе — передние сложены за головой, как по приказу захватившего в плен Тёмного, задние подобострастно согнуты и разведены в сторону, открывая вид на бёдра и живот. Ладони задних шевелили пальцами под якорем, хвост мотался в нетерпении гибким золотым лучиком. Бородка под поворачивавшейся из стороны в сторону пасти растрепалась, как на ветру, а грива окружила голову ореолом-нимбом, скрывая прижатые к голове большие чуткие уши, полные ревущей воды. Скоро ею будет полон весь дракон. Вопрос лишь в том, как долго он будет оттягивать этот миг. Но он не сдавался, хотя и понимал, что уже проиграл последнюю схватку в своей жизни. Сжимал зубы и поводил головой из стороны в сторону, пытаясь хоть как-то сдержать нараставшее желание вдохнуть. Пока ещё слишком слабое, но распространявшееся по всему телу, концентрируясь внизу живота.

Вода, через которую тонул якорь, обтекало всё тело, ворошила перья и расчёсывала шерсть, гладила шкуру тёплыми струями подводных течений, контрастировавших с серой унылостью и темнотой глубины. Но наконец спуск завершился — цепь звякнула и натянулась, и Мирдал завис посреди окружавших его толщ дарительницы и губительницы жизни. Накопившийся в лёгких жар словно почувствовал это и активизировался. Дракон слабо вздрогнул, покрутил хвостом, подвигал крыльями — и тихонько замычал. Его не могли услышать, но и пользы он никакой не получил, не отвлёкся. Живот его начал медленно вжиматься, в груди зашевелилось неприятное чувство страха, подстегнувшее самца дёрнуться — и снова затихнуть.

Обычно сапфиры ставят в золотую оправу — но сейчас Мирдал был живым и прекрасным золотым самородком, окружённым аквамариновыми водами. Только тёплый океан и холодная сталь к красоте безразличны — они не поэтому не желали отпускать свою жертву, не потому, что не хотели с ней расставаться — в этом была лишь мёртвая и бездушная безжалостность, лапы смерти, пока лишь щекотавшие самца, не хватая его в цепкие когти.

Постепенно его движения снова стали нарастать и убыстряться. В груди сдавливало сильнее, лёгкие начали настойчиво требовать воздух, и дракон бился, пытаясь вырваться из пут, но не ради свободы, а для того чтобы отвлечь, обмануть своё тело и разум. Только мозг всё настойчивее посылал сигналы, требуя вдоха, желая вдоха, который Мирдал не мог ему дать, содрогаясь и дёргаясь на якоре, словно наживка на крючке.

Зажмурившись, Мирдал снова запищал тонко и жалостливо, мотая головой и выпуская пару малюсеньких серебристых пузырьков из сморщившегося носа. Мягкий тенор, некогда лучший в молитвенных песнопениях, был способен сейчас лишь на бессмысленные мычания, до которых и хаосист не додумается, восхваляя Хаос. Невинный, чистейший ангел мучился сейчас глубоко в бездне, пока множество драконов на поверхности грешили со всеми радостью и самоотдачей.

С каждым мигом отчаяние Мирдала увеличивалось, а воздух улетучивался. Писк перерос в хрипы, бульканья, вода забила ему в нос, пасть и уши, подведя дракона на грань гибели. Задыхаясь, он бился уже изо всех сил, неосознанно дёргался и выгибался, как можно дальше от проклятого якоря — и снова прижимаясь к нему. Всё тело словно скрутило, внутренние органы горели огнём, и само сознание Мирдала терялось где-то в пучине собственного моря. В безумии ангелок выдохнул особенно крупную гурьбу пузырей, высвобождая их на поверхность, в долгое восхождение в серебристой цепочке, параллельной тёмной стальной. От этого животик сильнее напрягся, вдался очерчивая рёбра. Пупок словно немного увеличился, когда мышцы живота вогнулись изящным изгибом. Глаза уставились вверх, на поверхность, пасть приоткрылась в последнем добродушном оскале, словно дракон прощался с миром, который оставлял. Эффект съеденного орешка не позволял ему даже распасться на энергию, что иногда помогало выбраться из самых безвыходных ситуаций. Сейчас Мирдал был простым драконом, тонущим в тёмной бездне, которая окружала его и вбирала в себя.

Золотой самец вдруг услышал величественное море как мощную, торжественную симфонию собственной панихиды, он увидел собственные пузырьки, бурления, стоны и звон цепей хрустальными переливами красок, переплетающихся друг с другом в замысловатых узлах. Смерть вовсю игралась со своим питомцем, гладила его, ласкала и заводила, кружила сознания и горячило нутро, особенно бедный животик. Мирдал покрутил мордой, чувствуя, как невидимые лапы обнимают, поглаживают его, как играют с ослабевшим телом, стянутыми лапами… Он чувствовал эти прикосновения, и отвечал на них, поглаживаясь в ответ, отодвигаясь от особо настырных, прижимаясь к якорю. Хвост его бился то бился, то почти замирал, сознание затухало, словно на солнце надвигалась туча, закрывая собой весь свет…

Тело его зажило дикой, необузданной жизнью — его сдерживали уже не воля и совесть, а только путы. Мирдал выгибался навстречу морю, как дорогой любовнице, плясал перед ним, хлопал крылышками и царапал пальцами, покусывал и крутил головой, извивая шею. Горячий жар заполонял его, но тем лишь сильнее подстёгивал добиваться связи с морем, тем сильнее тянул его навстречу, словно не было никаких пут, не было тяжести якоря за спиной, лишь безграничное и беспредельное чувство… И гаснувшее сознание, выхватывающее и подставляющее образы из прожитой жизни, словно издеваясь над беспомощностью тела. Страдания перемешались с удовольствием и стали едиными с ним. Смерть возбуждала, жар в опустевших лёгких взводил и взвинчивал в недостижимом для живых существ удовольствии. Мирдал невольно залюбовался, как дёргаются его лапы, вьётся хвост и качаются бёдра и таз. Затуманенный взгляд видел реальность через призму желаний. Мирдалу казалось, что зависший в безграничной, спокойно, тихой и пустынной водной глади он и сам становится частичкой воды… Которая обнимала его и нежно целовала во все неприкрытые местечки, словно уговаривая быстрее принять в себя. Напряжение в груди доходило до предела, скручивая и растворяя последнее оставшееся самосознание, создавая в разуме дракона сплошное безумие. Последней его связной мыслью было то, что его жертва была не напрасной — он получил желанную награду, окупившую все его страдания сполна. Но этой наградой Мирдал считал сами свои мучения… А потом он уже ни о чём не думал, достигнув высшей степени свободы, преодолевшей все путы и ограничения.

Повиснув, обмякнув в верёвках, дракон замер. Тело всё ещё пыталось жить, кровь струилась, пустая и бесполезная, ноздри ещё не вдохнули воду, лишь едва-едва пустив её, как и распахнутая пасть — вода плескалась у самой границы, готовая в любой миг преодолеть последний барьер. Вдыхая воду и изливаясь, Мирдал почувствовал облегчение, негу и истому. Один жар сменился другим, а может быть, несколькими. Сознание угасало совсем не так, как раньше, когда артефакт распадался на энергию — больше похоже на сон, морозный, долгий и чёрный. Свет внутри и снаружи потух, звуки исчезли.

Комментарий к Корабль

Гибель Мирдала от Пикселя: https://sun9-62.userapi.com/c855728/v855728373/152635/tm5Y_7SGA3I.jpg

========== Хватит войны ==========

Несмотря на то, что Мирдала Инанна не назвала бы другом, её больно уколола его потеря. Но спасти дракона не было никакой возможности — первые же удачные залпы повредили корму корабля Неяты в отвратительное скопище обломков и тел, лишив того управления, но оставшаяся на месте махина отстреливалась из всех орудий, а драконы сцепились в схватке в небесах и на палубах.

Сжимая саблю покрепче, Инанна с ненавистью смотрела вниз. Превосходство в воздухе — лучшее, чего можно достигнуть на войне, и большинство зарядов пролетали мимо и под «Азнавелой». Но вытащить Мирдала было невозможно: стрельба была беспорядочной, но такой плотной, что и безумец не мог бы через неё пролететь. По этой же причине нельзя было слететь вниз и отрубить голову этой проклятой самке — всё, что могла теперь сар-волод, это наблюдать за битвой, пока другие сражались за неё. Клокотавшая ярость была такой сильной, что её когти, вцепившиеся в фальшборт, чуть позеленели — и всё же архидемоница удержала контроль над собой.

Неята же наоборот… Почему-то почувствовала, что сдала. Приказы команде отдавал первый помощник, сама архидемоница застыла, сжимая в лапе кулон своего отца. Синий камешек пульсировал, постепенно угасая, свидетельствуя о том, как медленно умирал отец по её приказу. Горечь, охватившая Неяту, была ей знакома, но никогда она не чувствовала её так явственно и сильно. И чего она добивается? Власти? У неё своя страна, чего ещё желать? Силу демонстрирует? А зачем? Драконы лишь гибнут, сражаются за двух своих правительницей и кроют друг друга разрушительным оружием, вместо того, чтобы использовать его для своей защиты…

Останется ли в этом мире кто-то, кем можно править, если каждый будет убивать друг друга по праву сильного? Так рано или поздно придётся переключиться на собственных детёнышей, а потом… Драконы вымрут! А может, и все разумные. Доказательством последних предположений стал яркий блеск кристалла — и через миг он рассыпался голубым песком, упавшим под лапы Неяты.

Ни отца, ни матери… Ни детей. Никто не мешает жить. Никто вокркг не живёт.

Внезапно она увидела рыжую комету — Инанна всё же сорвалась вниз, ударила саблей одного дракона, выпустила рукоять, слетая на противницу и приземляясь рядом с ней, готовая рвать Неяту одними когтями. Длинная кровавая полоса на щеке лишь придавала ей демонического блеска.

Неята развоплотила меч, развела лапы и крылья в стороны.

— Наверное, ты лучшая архедемоница, чем я.

— Что? — Инанна остолбенела. — Поднимай якорь, живо! А если собралась сдаться, сбрось плащ с плеч!

— Плащ останется у меня. Ты ведёшь свой народ и без него. И якорь сама поднимай, или прикажи кому-нибудь.

— Совсем сдурела! — Инанна указала на сражающихся драконов. — Если хочешь остановить это, то надо действовать вместе! Приказывай сбросить оружие, а я…

Внезапно вода вспенилась. Якорь, вырвавшись из моря, словно его выплюнула гигантская рыбина, взмыл в воздух, обливая драконов срывающейся с него водой,. После чего перевернулся и упал на палубу в нескольких метрах от Инанны, проламывая её и круша внутренние переборки.

Тела Мирдала нигде не было. Драконы в испуге взлетели с накренившегося дредноута, медленно погружавшегося из-за дыры в днище.

Инанна решительно подскочила к ошеломлённой Неяте. Убивать врага сейчас ей не позволяло благородство, а спасать — чувство справедливости, но архидемоница всё же подхватила её и взмыла на борт «Азнавеллы». Та опустилась пониже, и драконы с её палубы спешили оказать помощь терпящим бедствие врагам: начавшаяся так яростно битва затихла в один миг, что было удивительным явлением для этого мира.

— Значит, не отдашь? А если повторим с тобой судьбу твоего отца? — Инанна наставила саблю на Неяту.

Драконесса с ненавистью посмотрела на своего врага, но смолчала. Поставленная на колен пленница всё равно не была сломлена до конца. Даже смерть отца не могла повлиять на её решение.

— Тогда поговорим об этом у меня на борту. Взять её и прочь с этой тонущей посудины, на допрос в мою каюту, — Инанна вернулась на борт Азнавелы.

— Никуда я не пойду, и меч ты от меня не получишь, — усмехнулась Неята. Инанна взглянула на неё с палубы своего корабля, и коротко усмехнулась.

— Ладно…

Сейчас её уже не спрашивали. Гайдуки остались верны Инснне и исполнили приказ, схватив и связав пленницу, а войска Неяты, потеряв в ней сильного лидера, разлетелись. Но связывали её не просто так. Словно собираясь унизить её и показать всю глубину падения, самке стянули передние за спиной, а затем притянули к ним задние и хвост. Затягивая узлы, гайдуки довольно скалились. Всего через несколько мигов драконесса была связана крепко и позорно: задние и передние притянуты друг к другу, верёвка, скользя над и под крыльями, тянется к мачте и в результате драконесса оказалась на полметра подвешенной над палубой.

— Украденный тобой флаг сейчас у тебя, поэтому ты на своём законном месте… — Инанна перескочила на капитанский мостик. — Но надо, чтобы ты трепалась на ветру, поэтому выпустите души убитых ею воинов!

Неята старалась сохранить самообладание, но по её морде пробежала тень страха. Пока двое стражей занимались делом, третий, слетевший по приказу Инанны, подошёл к пленнице и нарочито схватил её за уши, потянув их и заставляя держать голову параллельно палубе. Это длилось недолго — только чтобы в пасть вставить распорку, не дающую ей закрытья, но потом заместо дракона к Неяте подлетело несколько призраков — и прикоснулись к ней. Драконесса дёрнулась, верёвки сильно впились в плоть, и она закачалась, словно фрукт на дереве. Души облепляли её, злорадствуя над беспомощной самкой. Она почувствовала их вполне ощутимые прикосновения, и тихо заскулила, такими приятными они оказались. Белый живот разноглазой демоницы был удобно подставлен под щекотку — и вытянутая шея, морда в узде тоже, как и подошвы лап, которыми можно было лишь дергать слегка, но не отбиться. И духи принялись за свою месть.

Вряд ли они могли доставить ей большее страдание: дёргаясь и мыча, драконесса никак не могла отбиться от их лап, и её вид вызывал смех у воинов Нашара. И действительно, вид пленённой самки радовал глаз, все её попытки извернуться и избежать когтей придавали ей по-настоящему сексуальный вид. Опасная, но беспомощная. Инанне стоило трудов отвлечь команду от соблазнительного вида и приняться за работу, и сама она ушла в каюту лишь с Зоратом, но Неята не осталась в одиночестве. Её волю продолжали проедать поглаживания по бокам и бёдрам, невидимые коготки, пляшущие на лапах, почёсывание ушей и подергивание за путы и хвост…

Комментарий к Хватит войны

Инанна на своём корабле от Мурандерти: https://sun9-54.userapi.com/c855728/v855728373/152681/zV5sLQ24qrQ.jpg

========== Перо ==========

Раакарин любовался золотым пером, что он вытащил из обрывков, скинутых с балкона Дома Питоницы. Привлечённый блеском в рванье, ратник думал, что некто выкинул кошель с поконническими золотыми листьями. Сам он любыми деньгами не брезговал, даже религиозными… А выяснилось - светящееся драконье перо. Считай, трофей со Светлого - есть, чем похвастаться и что приврать.

К счастью, время на придумывание уникальной истории у него было. Не сумев перехватить Мирдал на подлёте ко дворцу, сар-волх смутно приказал явившемуся Раакарину описать всё в рапорте, а сам отправился с пленником куда-то. Наверное - к Неяте, но то дракона не волновало. Недолго помахав пером в воздухе, он наконец-то придумал славную историю. Быть может, она переведёт его из роли наставника к свободным полётам! Нет, не то, чтобы Раакарин не любил своих учеников - но ему уже надоело, что драконы более высокого ранга спихивают на него их обучение.

- Ну, хотя бы вещественное доказательство у меня есть, - Раа макнул перо в прах, замешанный на крови, и принялся писать, - “Писано Раакрарином, ратником Баарии и послушником Ониксового Пути, пером Мирдала, коего он…”

Но вот на бумаге остались совсем иные слова.

Нет, конечно, к подобным выходкам можно было привыкнуть, когда один из твоих непосредственных руководителей некромант… Но текст оказался не оскорбительным, не обличающим дракона во лжи, он вообще не мог принадлежать сар-волху! Склонившись низко, Раакарин стал вникать в его смысл.

“Писано Мирдалом, его же пером в лапе Раакарина. Сарам и народу Баарии. Неяту повергла Инанна, заточила её в своём аду, и по праву сильного Инанна ныне ваш архидемиург. Эти законы установили вы сами, и если есть в вас честь, вы должны им следовать, не меняя их по прихоти своей или, тем паче, указу ардинцев. Неята не мертва, и, если вы следовали за ней не по силее её, а по своей любви, вы можете принять власть Инанны лишь временно, пока Неята не отбудет свой срок наказания. Во всём ином ваша жизнь со сменой верховной власти изменится лишь в лучшую сторону. Сары останутся у власти, и никто не отнимет вашу землю. Через Баарию пойдут торговые караваны от Даркана в Триречье и далее, в Иоиль - земли драконов встанут в единый ряд, и вернётся обмен благами в обход отделившихся от нас людей. Но ныне не только телесно вы начнёте процветать, но и духовно. Баария избрана для вознесения, и отныне её свяжут с именем Мирдала не менее, чем Авваатер и Ликдул. По свидетельству уров, расы наших предков, Баария, что прежде называлась Умазмор, служила для посвящения, для воссоединения с тем, что ты отвергаешь, обретения целостности и божественности, потому вы должны стать примером для Харадола - он примет ваш образ жизни, а вы - его”.

Раакарин почувствовал, как холодеет его собственная кровь. Если это действительно перо Мирдала, и это написано его волей… Но как Неята могла проиграть Инанне?

В голосе у него закипело. Получается, Мирдал знал о предстоящей схватке и обогнал Инанну, чтобы специально сдаться в плен Неяте и подставить её под удар? Вряд ли сар-волод отказалась бы использовать Мирдала против драконессы - и Светлый сыграл на её желании.

Планы немного поменялись. И отчёт уже о другом надо творить. Но сначала - явиться к сарам с этим посланием. Мудрости Раакрина не хватало, чтобы решить, как на него реагировать, потому дракон оставался в смятении. Новообретённый патриотизм обвинял Инанну и Мирдала в хитрости и обмане, требовал продолжать им сопротивляться, но совесть показывала, что Мирдал прав, и присоединение к Нашару остановит войну, которую маленькой стране не выиграть. Хотя некромантия и “посмертные” практики в Баарии распространены, никому не захочется самому стать трупом… Но интересно, перо выполняет лишь заложенную программу или же способно ещё на что-то? Подумав и убрав лист в карманное измерение, дракон решил написать ещё что-нибудь.

“Разделение драконов ныне выгодно тем силам, что желают их падения. По этой причине люди не вошли под власть Инанны, при первом случае обособившись и блокировав Триречье и Иоиль от моря, сделав невозможной торговлю между драконьими поселениями на разных материках. Море патрулируют навы, небо - поле брани между Антеей и Ардином. Порталы контролируют корпорации чешуйчатых.

Свобода и воля - разные вещи. Сейчас вы обладаете свободой, но волю вашу контролируют сторонние силы, натравливая на ваших сородичей лишь из-за того, чтобы выяснить, чей тиран зубастее. Войдя в Нашар, Баария потеряет свободу, но население её обретёт волю заниматься тем, к чему лежит их душа, и не будет нужды в паранойе”.

Материализовав и взяв первый лист в обе лапы, Раакарин клацнул пастью. Ну и дела… Если он покажет эти записи сарам - не сожгут ли они их вместе с ненужным свидетелем? А если Неята и вправду проиграла, то кому же их нести? Неплохо было бы положить первый текст и уйти до возвращения правителей, а второй мог бы пригодится… Но не опасно ли его у себя оставлять? А, впрочем, кто не убивает - тот без душ. В любом из двух случаев эти грамотки - хорошая возможность завладеть Баарией самому. Вольной она будет или свободной - какая разница? Главное - доступ к власти и казне Представив себе это, Раакарин от радостной фантазии даже крыльями затрепетал, но потом получил укол всё той же совести. Чего он добьётся? Рваного хвоста, ещё и с кучей врагов как внутренних, так и внешних! И если вступать в Нашар, то будет больше первых, а если не вступать - вторых? Власть можно и продать, тем же сарам или даже Инанне… Но что на свете дороже власти?

С другой стороны… Мирдал говорит, а точнее пишет, через него. И это хороший способ безболезненно завладеть всеми его поклонниками.

Сравнивая два письма, Раакарин всё больше зажигался идеей. Пока сары отсутствуют, он может многое натворить… Да им сейчас и не до него, они власть делят. А он с этими бумажками и волшебным пёрышком быстро наберёт сторонников. Только тут главное - не присоединиться, а возглавить. Ещё сам мидаловцем станет, будет кланяться падшему богу и песни ему петь, тьфу.

Сары Баарии так и не получили ни отчёт, ни записку от Мирдала - но по большей части они и так знали всё, что там содержится. По поводу проигрыша морского сражения они сейчас и собрались в дальнем, укромном, хорошо охраняемом и экранированом кабинете Замка Питоницы.

Помимо Шедогана, сары происходили из родов Светлых - тех, кто охотно принял атеизм по воле демиурга Радвера. Сар-волод Ареслав Асдаресвет, чей дед служил ещё Иерону, был сер шерстью за исключением более тёмной гривы и имел такое же скучное и серьёзное выражение морды. Аавалина - Светлая из Певцов, с коричнево-соломенной шкурой и более рельефной фигурой - была куда более живой, экспрессивной и возмущённой:

- Я не ожидала такого ни от Мирдала, ни от Неяты! Какая-то семейная страсть к самоуничтожению!

- На этот поступок её подговорил я, - заявила Шедоган, накрвчивая белый локон на коготь. - Один крейсер - не такая большая цена за то, чтобы нам втроём избавиться от самодурши. Теперь можно править в своё удовольствие. Да и смерть Мирдала - большой удар по Светлым Нашара.

- И по Инанне, - добавил Ареслав, то ли вздохнув, то ли просто выдохнув. - Думаешь, внутренние распри поспособствуют тому, что Инанна от нас отстанет? Сомневаюсь. Иерон, Радвер, теперь Мирдал - по-моему, Светлых уже не удивишь смертями.

- Так Радвера всё же убили? - вскинула обеспокоенно пушистые уши Аавалина. - Мне казалось, он всего лишь улетел на далёкие слои, откуда пришёл.

- Я бы после такого его в живых не оставлял. Высшие Светлые и Порядок тоже не должны надеяться на бракованые инструменты, - Шедоган покрутила головой, щёлкая позвонками. - Надо подумать о другом. Как не потерять приобретённую власть. Если она прилетела нам в лапы, то не для того, чтобы отдавать её Инанне, корпорациям и продавцам из Ардина, или даже покинувшему нас Порядку. Хаос и вовсе власть не удержит - слишком трясутся его щупальца. Нам надо завладеть собственным народом, друзья. Неята сильно нам помогла в этом - она готовилась переехать в Ад, и все бразды правления реальным миром уже у нас в лапах. Но результат нужно закрепить, чтобы выше нас никто больше не мог встать.

- Светлейший был выше - и где он сейчас? - оскалился Ареслав.

- А почему вы мне не рассказали о Радвере? - перебила его самка, но на неё внимание не обратили.

- Власть у нас, к чему её усиливать? - продолжал Ареслав. - Жители Баарии прекрасно знают, что лишь единством смогут противостоять хищникам из-за моря. Излишняя твёрдость лишь отвадит от нас слабохарактерных, а сильные духом могут и о восстании подумать.

- Может, вы просто снизите торговые пошлины для нашаран? - Аавалина поняла, что ответа так и не получит, и переключилась на другой мучивший её вопрос. - У людей они заведомо выше, просто грабительские, и если мы установим разумные, будет ли у Инанны повод с нами бороться? Она получит столь желанный доступ к Триречью, а мы разбогатеем даже на маленьком проценте за счёт того, что просто не станем выплачивать ей налоги.

- Это может быть расценено ею как слабость и взятка против нашего захвата, - хмыкнул Шедоган.

- Налаживать хорошие отношения первыми мы не будем, - согласился с ним самец. - Когда Инанна сама приползёт к нам, тогда мы в качестве доброй воли и можем пойти на такой шаг. Но сейчас, по словам волха, для нас важнее укрепление внутри страны, чем игра с теми, кто находится за её пределами.

- Вряд ли ей это в голову придёт после убийства Мирдала. Подобные жертвы совершают, только играя по-крупному, всё или ничего, - Аавалина посмотрела на потолок, тёмный и сводчатый - окон в комнате не было. - Буду надеяться, вы знаете, когда остановиться.

- Ты с нами вместе, так что тебе нас и тормозить, - Шедоган кашлянул в кулак. - Но на самом деле, мы знаем, за какие рамки выходить не стоит… - он немного помолчал. - Инанна отомстит за Мирдала Неяте, а после этого у неё не будет иного выхода, кроме как прийти к нам. Ей до сих пор нужен торговый путь.

Комментарий к Перо

Иллюстрация от Архи - https://sun9-60.userapi.com/c857524/v857524507/120f50/CoXerxkp6JU.jpg

========== Новый дворец ==========

Посмеиваясь, представляя, как на её исчезновение из каюты отреагирует команда, Инанна Нингаль цокала копытами по мягкому ворсистому ковру, выглядевшим гораздо более опрятно, чем потёртая тряпка во дворце Сталагмитов или жёсткий коврик, доставшийся от Радвера. В целом, подарок дочки ей понравился, хотя портал из каюты “Азнавелы” Инанна предпочла бы перенести в более спокойное место. Или, по крайней мере, сделать всё, чтобы им не мог воспользоваться никто иной, кроме её самой и тех, кого она сама выберет.

Солнца на верхних слоях не было - золотистые облака сверху и даже с боку сами светились ровным золотым светом, поэтому теней на Верхнем слое не оставалось - свету было отдано всё! Прямо на облаках были разбиты поля, зеленели леса, изливались с краев облаков целые водопады, но величественнее всего были здания.

Всё увиденное не поразило, но всё же оказало влияние на душу Инанны. Вот такое всеобщее довольствие и красоту она была бы не прочь увидеть и на материке Даркан, и по всей планете! Только бы драконам при этом не пришлось грызть друг другу глотки…

Первым живым существом, что Инанна встретила, оказалось нечто несуразное и для светлого слоя неподходящее - копытное животное, похожее на светло-серого дила, стоящее на четырёх ногах, но способное на внятную речь:

- Добро пожаловать в Облачную Цитадель. Мирдал прислал меня, Ариадну, чтобы помочь тебе здесь освоиться.

- Моим проводником будет дил? - Инанна посмотрела на её копыта. - Вот уж не думала, что таких как вас пускают на небеса! Только не обижайся.

- Кого обычно не пускают на небеса, так это демонесс… - не без ответной колкости ответила Ариадна, прищуривая глаза с вертикальным зрачком. - Но мы оба не в раю, хотя это место определённо Светлое.

- Этот вариант даже лучше, - усмехнулась Инанна. - Но если тебя прислал Мирдал… Он что, жив? Вряд ли он знал о желании Нараты, и послал тебя заранее на несуществующий слой.

- Жив, но не в твоём понимании. Тело ему не требуется, чтобы с нами общаться. Только это не помогло ему сделать то, что он так хотел - объединить все Светлые веры. У него такие же проблемы с ангелами, как у тебя с антами - они не признают никого, кто не следовал бы их заповедям, по сути, безоговорочно служа им.

- Не можешь присоединить - уничтожь, - хмыкнула Инанна. - Неужели Мирд, став настолько сильным, не может с ними справиться? Или уговорить их? Он смог помочь мне с воспитанием дочери, договорился с Кьлеменетотом и ещё несколькими навами - и что же, не мог справиться с какими-то ангелами?

- Убивать, запугивать, менять сознание - против правил Светлейшего. И против фанатичного подхода “торжество правоверия или мученическая кончина” Мирдалу нечего предоставить. Даже воскрешенные им ангелы отказывались его поддержать, вместо этого ему же вменяя в вину гордыню, предательство, клятвопреступление и перечение воли Вышнего. Мирдал вне их религии им не выгоден, мало того - враг и конкурент.

- Так пусть Нарата их уничтожит. Или мне самой ими заняться? - Инанна сложила лапы на груди. - И ещё. Почему ты не с ними? Если ты демонесса, то что делаешь на Слое? Если ангел - то как стала демонессой?

- Уничтожение этих вер вызовет немедленную реакцию Светлых с планет, где эти веры изобрели. Драконов мечтали объявить целью священных походов начиная с демиуржества Мирдала, если не раньше. Но Семаргл сам служил Покону, а Иерона быстро ликвидировали сторонники веры в Аренила, маскировавшиеся под “атеистов”. Атеизм и материализм - разные вещи, а поскольку Аренил - “существующий бог”, в отличии от вер-конкурентов, ратники Хорламира не трогали его почитателей, что и занимали все структуры власти Хардола, - Ариадна вздохнула. - Что касается меня, то раньше я была со Светлыми, как и Мирдал, но меня точно так же признают грешной и “некачественной”.

- Лучше быть грешными и некачественными, чем безвольными рохлями! И что же теперь, где находятся ангелы, и как от них защищаться, если нападать нельзя? Я не хочу, чтобы они ввалились в Цитадель через парадный вход.

- Во-первых, кто может сюда проходить, а кто нет, решаешь ты, и решаешь по-праву, как преемница демиурга Радвера. Во-вторых, не у всех ангелов отключилось самосознание, и вместе со мною этот слой охраняют другие мои собраться, что согласились последовать за Мирдалом. Да и он сам здесь присутствует, - показала носом Ариадна на золотые облака. - Но ты не слабее него. Хотя по названию ты архидемоница, фактически эти функции по-прежнему на Намму, твоей бабушке. А функции Соборной исполняешь ты.

- Кто бы подумал… - Инанна ощутила лёгкое возбуждение. Что же, на нижних слоях она бывала, теперь и на верхних оказалась, да и не с пустыми лапами! Радужный меч, отобранный у Неяты, вновь находился в её карманном измерении, и с ним она не опасалась никаких ангелов. Когда вокруг столько сильных врагов, привыкаешь к трудностям, препятствующим окончательной победе. - Мне нужно со всем здесь ознакомиться. Проведи меня к Мирдалу.

- Мирдал не имеет сейчас тела. Ты уверена, что тоже хочешь его навсегда потерять? - Переспросила Ариадна.

- Я не собираюсь лишаться такого союзника. Ты говоришь, что я не слабее его - возможно, я смогу ему помочь. А не смогу я, поговорю с Наратой. Правда, не знаю, что сложнее! Создать ему новое тело или целый слой, - в последних словах послышался сарказм.

- Зачем Мирдалу тело? Сожалеешь, что не успела с ним переспать? - Речи у местных ангелиц были не менее вольными, чем в аду. - Поговорить ты с ним можешь и так, он везде.

- Я предпочитаю телесных собеседников. Им можно отрубить голову, - Инанна расправила крыло. - И если он “везде”, почему до сих пор не вмешался в наш разговор?

- Он вежливый, - ангелица усмехнулась. - Я понимаю, ты сомневаешься, существует ли он вообще, но ему всё равно.

- Вежливый, - подтвердил золотой дракон, проявляясь из облаков и приземляясь перед саром, склоняя голову. - Приятно будет соседствовать с тобою. Если хочешь, дотронься до меня, я телесный, но целовать не советую.

Инанна не успела и лапу протянуть - дракон превратился в сияющий силуэт и вдруг распался широкими золотистыми нитями, нежно обвившими запястья драконессы, основания её крыльев и хвост. Попытка возмутиться была пресечена ощущением полного блаженства - самка словно опустилась в пушистое золотое облако, нежно обжимавшее её со всех сторон.

- Я слышала, как ты подчинил Герусет своей воле, - Инанна повела лапами, выходя из развоплотившегося Мирдала. - Но позволь быть союзниками, а не проттвниками. Сейчас меня куда больше беспокоит Ардин, чем другие Светлые.

- Ты беспокоишься о слишком многом, - сказала Ариадна, но не она, а сверкающее щупальце света взметнуло гриву Инанны, скидывая рыжие пряди на глаза. - Так дела не решаются, архидемонесса, сар-волод и мать.

- Хочешь в вечный плен Нижнего слоя, к своей дочери? Или вернуть тебя к твоей самке? - Инанна начала возмущаться несмотря даже воздействие на своё сознание. - Сделал бы лучше так с Поконниками и ардинцами, чем меня подставлять!

- Есть законы, которые трудно обойти, - снова встряла Ариадна. - Мирдал к тому же никогда не ограничивал ничью волю.

- Кроме моей сейчас! - фыркнула Инанна.

- То нужен, то грозишься заточить на слоях, - голос дракона скользнул в её сознании, а затем был услышан и ушами. - Ты хотела встречи.

- Да, встречи, а не мозгопромывки. Мне хватает собственных кобников!

- Тогда что именно ты от меня хочешь, что Зорат не может тебе дать?.. - Мирдал вновь принял плотную форму, отступая. Зная, что это не поможет, Инанна все же проявила новый меч.

- Несколько одинаковых воль сильнее, чем одна. Мы желаем одного и того же - мира в нашаре, единства и избавления от вражды. Объединить Нашар, Хардол и Ардин мы сможем только сообща.

- Не получилось объединить религию, а ты просишь объединить драконов, которые их исповедуют - и не только Светлые…

- С Нашаром получилось! И с твоей помощью, замечу! Мне не важно, кто кому поклоняется. Для того я и создала Четверицу. Но мне не нравится, когда лидеры религий лезут в политику и пытаются свергнуть меня - ту, кто не запрещает им верить в то, что они хотят. Навы хотят убить всех, кроме навов, их хаосизм в этом поддерживают. Анты презирают всех “нечистых”, люди вовсе собираются очистить планету от остальных рас. Религия - или атеизм - помогает им забыть про совесть, считая это правильным делом…

- Инанна, можно заставить кого-то, но не подарить мудрость. Это делается медленнее.

- Я знаю. Иначе бы мы уже воевали с Баарией или Антеей, - драконесса покрутила в лапе меч. - Но стоять на месте нельзя. Раз не получилось с ангелами - прими телесную форму и живи по соседству, спускаясь на землю и воспитывая тех, кто служил тебе все эти годы. Тьма слишком сильна была в последнее время - настала пора взращивать Свет в драконьих душах. Ты не будешь заставлять их ломать свою волю, не последуешь пути Радвера - меня это устраивает. Если вместе с Наратой вы укрепите наш тыл, я смогу гораздо активнее сражаться с нашими врагами. И пусть только попробуют меня остановить!

Она размахнулась и со всей силы всадила меч в пол. Клинок лопнул, разбрызгивая искры, и знакомая вязь охранных лун, овевающих имя Тагириона, проступила на лезвии, сокрытом под обманчивым обличьем.

Комментарий к Новый дворец

Инанна от Киото: https://sun9-50.userapi.com/c855728/v855728373/152677/gmZ5ct1X6_0.jpg

========== Свадьба ==========

Стоило лишь Инанне разрешить антам возвести свой храм на холме Яра - в тот же день словно из ниоткуда возникли тысячи северян, слетевшихся на западный берег Фаарона. Авваатерцы представить себе не могли, что вместо скромной часовни или даже строго-изящной башни, что находилась в самом центре города до эпохи просвещённого атеизма, поконники захотят возвести титаническую лапотворную гору в четыреста размахов диаметром и высотой!

Поправде сказать, этим стоило воспользоваться. Безвкусица Радвера пошла на пользу - местное население имело избыток ресурсов, необходимых для строительства. Помощи от Светлых анты не принимали, но материалы пусть и по не слишком высокой цене, зато в больших количествах продавались гачтарём Авваатера. Инпу Аменемхату осталось только скривиться на щедрый подарок “разбасарки”, не умевшей сохранять завоёванные Нашаром земли, но лес, почву и камень на этой территории потребовал оплатить. После этого Вейдин и Финист прониклись к “недодракону и навскому помёту” некоторым уважением.

Возможно, свою лепту внесло и появление Нараты. Во всяком случае, когда она прибыла в Авваатер, некоторые стопорившиеся по вине антов вопросы быстро нашли своё решение. К счастью, до серьёзных разногласий здесь и раньше не доходило, и строительство шло достаточно хорошими темпами!

Древний-предревний фундамент в виде вошедших в землю, замшелых плит уже частично имелся - на две стены из шести. Такую грандиозную постройку, возможно, планировали очень давно - ещё до Эры Ночи - а поконники решили лишь завершить её на свой лад. Заодно потом можно будет врать о древности своей веры, ссылаясь на возраст камней фундамента, которые, скорее всего, закладывались ещё людьми, если не урами. Впрочем, если урами, то поконники “доказали научно”, что уры исповедывали Покон именно в той форме, как его реформировал мирувей Далезор Семаргл уже в Антее, собрав под своим пылающим крылом многих Светлых беженцев от Радвера.

Сам Далезор тоже прибыл в Трипечье довольно быстро - когда освятили временную кумирню на вершине холма.

Нарата, со всем рвением отдавшаяся заботам правления, не знала, отрываться ли ей или нет на приветствие поконника. Далезор у неё симпатии не вызывал нисколько, да и к тому же наверняка в ответ на приветствия начнёт рассказывать о том, что “это наша древняя земля, и вы у нас в гостях, а не мы у вас”. И всё в таком духе. Даже политический брак с Виэнелью Аменемхат, навязанный сарами Далезору для примирения стран, заключался в новоосвящённом, даже не достроенном храме, был обыгран мирувеем именно в этом свете.

Местное население, привыкшее к посылу Радвера о тождественности религии и варварства, наполнялось недовольством от “поналетевших”. Городничую Авваатера, одну из немногих оставшихся на материке Тёмных Елиру Савтлоярр, засыпали просьбами о выкупе недвижимости в городе от поконников, решивших осесть в Нашаре. Но куда больше нервов потратила хранительница общественной библиотеки Изабель. Чуть ли не на полном серьёзе анты начали выносить из книгохранилищ “враки” - учебники истории, в основном написанные при Радвере - чтобы сжечь их во внутреннем дворе Оплота Геофора.

В целом, слово “поконнники” отлично связалось бы со словом “разбойники”. Хамское поведение выводило Нарату из себя, и она даже подумала, а не специально ли хитрый Зорат выбрал именно этот момент, чтобы толкнуть её на владение?!

Но организовать свадьбу для неё было довольно просто - всего лишь оцепить храм своими гайдуками до того, как анты сообразят “святое воинство” или “дружину”. Поэтому хотя бы за пьяные беспорядки беспокоиться не стоило. Гайдуки, подобранные из самых адекватных атеистов-старожилов, должны были охранять торжество от любого помрачения, исходи оно от антов или аваатерцев. Драконы как никогда нуждались в добром празднике, что позволил бы достичь примерения и отдохнуть после постоянных напряжённых войн.

Нарата считала, что это хорошая идея, и, кажется, не ошиблась. Во всяком случае, добрососедские отношения надо с чего-то начинать: Финист положил начало, решив скрепить себя союзом с чешуйчатой. Непонятно, понравилась ли она ему или он просто пошёл на политический шаг, однако это лишь начало. Брак Виэнель и Далезора станет следующим шагом.

Тем не менее, сама Нарата церемонию пропустила - всё равно два других хардольских сара, Инпу и Нешенти, сын и дочь Анепут, пропустить скрепление союза своей тёти никак не могли! Да и необходимость дежурить на “боевой кладке яиц”, как обозвал “компьютер” отец, не давала отлучаться далеко и надолго из авваатерского дворца. Зато самим родителям давно пора отдохнуть! Но тем сейчас куда больше удовольствия доставляло обустройство Верхнего Слоя. Если проведение свадьбы не в доме, где молодожёнам предстояло жить, а на земле, на которую Далезор имел огромные планы, было политическим подколом, то обустройство архидемоном и архидемоницей извечного домена демиургов было достойным ответом.

Для драконов непривычно создавать семейный союз с тем, кого видишь впервые - да и в принципе связывать себя чем-то, кроме любви и совести. Но Далезор показался Виэнели не таким уж и плохим кандидатом. В его внешности воплотились лучшие черты обоих родов его предков - Семаргла и Хорламира. Можно сказать, он ей понравился. Пусть и поконник, ну так что же.. Зато привлекательный, властный и уважаемый. Игры с самками Виэнель уже прискучили. Ей хотелось найти самца, и почему бы не попробовать расправить крылья и планировать по ветру судьбы? Может, что и получится?

Достойный кандидат - высокий и гибкий мохнатый дракон с очень длинной прямой гривой тёмно-русых волос, бледно-жёлтой шерстью с оранжевыми тигриными полосами, будто горящими внутренним огнём. По характеру, говорят, строгий, но совестливый и, главное, умеет слушать и открыт к другим точкам зрения. То, что сын Радвера и Яролики не стал атеистом, уже о многом говорило. Правда, пока она не могла понять, что он в ней нашёл. Политический брак хорош тем, что можно выбрать из многих кандидатов. Он же положил глаз на одну из ветвей древа Аменемхатов. С чего бы? Нет, причины имелись, конечно же, но Виэнель надеялась, что выбрал он её не только из-за рода.

- Хороша! - Воскликнул Далезор, подхватывая свою суженую и взмывая в воздух прямо с нею. Виэнель попробовалс вырваться, но Далезор рассмеялся грохочуще, - не бойся, не уроню!

“Вот тебе и ответ!” - пронеслось у неё в голове. Дракон держал самку крепко, крылья не расправить. Интересно, все поконники так поступают?! Выходит, у них мужья должны обладать хорошим хватом!

- Не грустно будет родных покинуть? - Вопросил Далезор уже тише, совершая круг над холмом, на вершине которого уже накрывали столы среди деревянных столбов.

- Моя воля, - Виэнель кивнула, всматриваясь в морду самца. - И отчасти моя идея.

- Ожидал, - ничуть не смутился он, плавно и неспешно снижаясь. Виэнель смутилась. Она настолько предсказуемая? Или это комплимент? И как он мог ожидать от неё чего-то, если до этого в глаза не видел? “Всё, я совсем растерялась!” - поймала она себя на мысли. И почему ей это так нравилось…

Приземлился Далезор подле центрального стола и аккуратно опустил Виэнель на вся четыре лапы. Все собравшиеся гости встали. Были тут и северяне строители, и жители триречья, даже многие друзья из Нашара и все Аменемхаты, в том числе Герусет. Быстро же они на церемонию явились! Наверное, Инанна уже настроила необходимые порталы через свой слой. Встретившись с ней взглядом, драконесса смутилась. Герусет словно говорил(а) ей - “высоко взлетела, племянница!”. Только бы теперь не упасть.

И кого она держит за плечо… Драконёнок лет четырнадцати, половина морды жёлтая в чёрную полосу, половина - белая. Неужели и “вечному владыке” захотелось иметь наследников - а, точнее, преданных заместителей? Учится хорошему у Инанны! Был ли он родным или приёмным - кажется, всё же первое - проверить Виэнель не успела. Мягкие крылья опустились на её бока, одновременно и поворачивая, и закрывая от взоров присутствующих.

- К сожалению, с моей стороны родители не явились, - Далезор повернул морду туда же, куда Виэнель смотрела. Демиурги окончательно обиделись на нашу планету, к добру или худу. Потому и моё решение соединить душу с твоей - лишь моя воля и моя идея.

- Тогда я буду только рада этому, - негромко сказала она. - Ведь драконы Нашара вольны в своих решениях. И если бы я не хотела - не стояла бы сейчас перед тобой.

- Однако церемонии есть традиции, поэтому я не обойдусь хотя бы без посажёных отца и матери. И чтобы крепче сплотить наш племенной союз, эту честь я решил предоставить тому, кого я считаю своим наставником - Финисту и паре его Сейлан.

Смущённые драконы, и сами-то не так давно согласившиеся стать парой, поднялись со своих мест. Сейлан при этом внимательно смотрела на Финиста - она пока не знала, что ей делать, и была смущена лёгким говором, всколыхнувшимся за их спинами. В нём были и нотки разочарования, и прямое недовольство, и радость.

- Чтобы праздник стал для нас действительно радостным, я расскажу о причине, почему Покон запрещал иметь детей от чешуйчатых, - Далезор понял настроение большинства своих соотечественников. - Этому запрету много лет, он действителен ещё со времён, когда Покона придерживались уры - наши предки. Так они ограждали себя от пороков предателей-щуров - предков драконов чешуйчатых и своих братьев. Щуры являлись особой кастой уров, защищающей вселенную от посягательств навов, но в результате постоянного отравления Хаосом сами пали. Ныне, к сожалению, Хаосом, мутациями, генетическими дефектами заражены мы все - поэтому мы всего лишь драконы, а не всесветлые уры или достославные щуры. Обоим нашим народам предстоит длительный, кропотливый процесс очищения от навской заразы. Своим браком с Виэнель Аменемхат я спасаю род самого лучшего, самого мудрого правителя Нашара от вырождения, в которое пали ответвления Герусет, Анепут и Варшана. Не только спасаю, но и усиливаю его собственной, не менее славной кровью правителей Хардола. Планета достанется именно нашему наследнику по праву сильного - ибо, как сказано в Поконе, “Кровь есть святой”. Прогресс всегда сильнее деградации, а драконы - сильнее навов. Ура! Ура! Ура!

Не было ничего удивительного в том, что после его слов свадьба превратилась бы в общую драку. Но к счастью, чувства сдержали, а кто-то не усмотрел насмешку в свой адрес. Хотя крик поддержали далеко не все, кошмарным сражением торжество не обернулось.

Виэнель не слушала строго ранжированные тосты с церемониальными ответами - она постоянно смотрела на Далезора, довольно пожёвывающего цельное бедро тура и попивающего жидкие злаки. Обходительный. вежливый, благородной - ничто из этого не мешает ни враждовать, ни оскорблять. И не было ничего удивительного в том, что сын Радвера и Яролики был захвачен Великой Идеей.

Комментарий к Свадьба

Виэнель от Аиши: https://sun9-27.userapi.com/c855728/v855728373/15268b/9nGKW1F9h2g.jpg

========== Собрание ==========

Об этом думала и Нарата, восседая на троне спустя пару суток после свадьбы.

Несмотря на то, что в стране Кереон был готов своеобразный “круглый стол”, за которым хватило бы места всем драконам, совет с правителями земель Даркана она решила провести во дворце Авваатера. Тем более, что большинство из приглашённых ей были известны лично, а за других могли поручиться такие влиятельные морды, как Мирдал, Эвервей или сама Инанна. Важно было лишь не пустить врагов или шпионов: потому Далезора пока отвлекала Виэнель, а Неята продолжала укрощать орды нижнего Слоя.

Расправилась Нарата грубо и жёстко лишь с Продавцами - заставила их, при помощи компьютера, в буквальном смысле слова забыть о долге и о претензиях к Нашару. Это не было промывкой мозгов, лишь очень мощным мороком, но Нарата всё равно едва справлялась с собственной совестью. И брешью воспользовался Далезор, чтобы пробраться на совет “наравне со всеми”.

Кроме него, на всеобщем собрании присутствовали правители всех трёх материков - даже Ардин, не имеющий официального правительства, прислал правителя реального - Азара Иресара, бывшего главу расформированной корпорации “Дом Иресара”. Но на собрании присутствовало очень много простого населения - сар желала, чтобы и воля народа была представлена. Не забыла она и о “правителях внутренних миров” - главах религий.

Такое скопление означало присутствие массы мнений и разногласий. Появление навов и хаосистов, среди которых были такие личности как Кьлеменетот и Хубур, дочь Тиамат, и вовсе могло бы спровоцировать уход многих поконников с собрания. Но заблокированные выходы, подчинённые лишь воле Инанны и её ближних, не дали бы никому покинуть зал раньше времени. Слишком серьёзные предстояли вопросы, от решения которых теперь зависело существование не отдельной страны - а целого мира. Никто не смог остаться в стороне: где угрозами и давлением, где экономическими соображениями, а где-то и с помощью добрых слов, но собрать Великую Конференцию всё же удалось.

Впрочем, оружие на всякий случай попросили отложить, а пришедших разделили: мутантов-людей Кереона и чешуйчатых отсадили от поконников, некромантов Баарии отодвинули за Тёмных, оградив таким образом от христиан и Светлых. В то же время сами те, к кому прислушивались и кого уважали, находились друг подле друга: даже Далезору пришлось делить место рядом с высокой драконессой, грива которого шипела десятками змей.

Говорить предстояло Зорату. Он был уверен в способностях Инанны и Нараты вести переговоры, но нынешние обстоятельства считал слишком важными и сложными. К тому же, люди привыкли больше прислушиваться к мнению самцов, чем самок. Архидемон еле справлялся с колющими его вероятностями убийств, терактов и восстаний - на нём, как на центре мишени, сходились они… и это лучше, чем если бы они сходились на контролирующей компьютер Нарате.

Зорат видел вероятность того, к чему приведут его слова. Сейчас он объявит о том, что драконы слишком разные и примирение невозможно в принципе. И все остальные аргументы станут лишь катализатором ненависти. Собравшиеся оскалятся и пустят в дело зубы, когти, прану, оружие и волю. И тогда никакие усилия кобников, Песни Светлых, присутствие Мирдала, христиан не помогут избежать катастрофы. Безумие - болезнь заразная, и немногие сохранившие разум станут первыми павшими в не слишком грандиозной, но уж точно последней битвы вольных драконов, людей, антро, велнаров - даже навов, умеющих укрощать свою жажду разрушения и мести.

- Нашар вас завоёвывать не желает. Мало того - если некто решит нарушить привычный вам уклад жизни, границы вашей страны, Нашар тут же встанет на вашу защиту, поможет вам отбиться. Конечно, мы ждём ответных вежливости и взаимоуважения взамен. Если вы презираете соседей - вас самих начнут презирать. Если вы их любите - полюбят вас. Поэтому я не стану указывать вам, что делать. Такие решения будет принимать каждый сам за себя - но уже не тайно, а оглашая решение на подобном совете. Моя воля в том, чтобы снять или хотя бы установить на одном уровне торговые пошлины за проезд товара. Так мы все выиграем от торговли без помех, и от пошлин за саму торговлю - в том числе и в вашей стране. Так мы избежим взаимных экономических блокад. Все согласны с моим решением?

- Нет, - ответила Шедоган. - Торговля неравноценна. С какой стати нам, благодаря своему выгодному положению, снижать пошлины для торговли с вами? Мы ни в чём не нуждаемся, и соседи нам не нужны.

- Я слышал, многие твои поданные предпочитают переносить сознание в големы и ходячие трупы, чтобы не страдать от голода, - Зорат обернулся к сар-волху этой страны. - Это от безысходности и эгоизма своих правителей? Эй, жители Баарии! Ваш голос!

- Ты прав, Зорат! - внезапно раздалось из задних рядов. Этому голосу вторил другой:

- Некромантия хороша, когда ею подвергаются враги, а не родные!

Аавалина посмотрела на Ареслава, который развёл лапы в стороны.

- Признаю, что торговля могла быть экономически выгодной для наших народов. Но народ волнует не только пустой живот, но и пустая голова! Да-да! - он повернулся к роптавшим подданным. - Вы боитесь, что Инанна забьёт ваши мысли и принудит к служению себе, я прав?

- Что я тут с вами сюсюкаюсь, мне, как Радверу, мозги промывать всем окружающим? - Качнула Инанна рогами. - При демиургах вон какой монолитный и сильный был Хардол, потому что было мнение демиурга и неправильное! А без промывок вы сразу все пооткололись и начали капризничать, наплевав на свой народ и его нужды. Слушайте Зората, пока он добрый. Компьютер у нас, а мы с вами беседуем вместо того, чтобы поработить или разбомбить. Еще и спрашиваем, чего изволите, что подать-принести. Назовите мне иных таких правителей!

- А не станешь ли ты после этого вторым Семарглом? - усмехнулся Далезор. - Сомнительная честь…

- На мою волю в Нашаре никто не влиял, - тихо сказала антро из передних рядов, одетая в скромную одежду.

- И на мою тоже, - добавил Герусет. - Семаргл натворил немало глупостей, Радвер привёл свой народ к жалкому существованию, Неята и пальцем не пошевелила ради процветания Баарии. Может, хватит менять демиургов, враждовать и бороться за власть?

- Каждый народ может внести свой вклад в общее дело, - высказалась и Анепут, до этого стоявшая безмолвно. - Пусть Тёмные и Светлые поклоняются Тьме и Свету, а христиане - Мирдалу…

Пожалуй, это был серьёзный промах, но размеренную речь Анепут никто не осмелился перебить.

- …Пусть каждый берёт себе жену по велению своего сердца или согласно собственной вере. Ваша свобода - ваша воля, и только вам отвечать, если вы совершите неверный выбор. Но вместе мы сможем решать не личные, а общие проблемы - вести торговлю, обмениваться знаниями, исправлять климат, восстанавливать утраченное и создавать новое.

- Споры возникнут, но их есть, кому беспристрастно и справедливо решать, - Зорат сделал с благодарным кивком знак Анепут, чтоб она замолчала и села обратно. - “Возлюби ближнего своего, как самого себя”. “Воля моя до границ воли твоей”. “Не стыдитесь того, что дано вам природой и Родом, а стыдитесь незнания и невежества”. “Каждый из вас - Творец вселенной”. “Всё - Хаос”. “Правильно агитированный рабочий трудится из ясности”.

- Прям хоть новую религию организовывай, - усмехнулся кто-то из Тёмных.

- Что касается нашего оружия, которое многих здесь беспокоит, - Инанна вновь взяла слово. - Не думайте, что мы будем применять его во зло. Оно пригодится нам для коррекции погоды и уничтожения астероидов, угрожающих нашим городам и странам, а может - и для отражения куда больших бед.

- Но почему оно должно принадлежать именно вам? - спросила двоетелая мутантка, содержавшая в себе черты дикого животного и человека.

- Я бы согласился пойти на всё это, - произнёс один из людей. - Но не тогда, когда у Нашара есть компьютер. Уничтожьте его, и тогда мы с радостью примем ваше предложение! А то так создаётся впечатление, что вы угрожаете свободным и вольным!

- Уничтожим его, и вы покажете нам пальчик, - Инанна цокнула копытом. - И чем нам кометы отклонять, погоду корректировать, болота осушать? А честным людям чего бояться? У вас своя страна? Свои законы? Мы требуем вас платить Нашару деньги или энергию? Отнимаем ваших воинов в свою армию?

- А с чего вы решили, что мы вам доверяем? Сначала потребуете пошлин, а потом…

Пожалуй, человек мог поднять смуту, но ему не дали это сделать. Одна из антро поднялась с мест и подошла к нему, пихнув пару драконов. Пока ошалевший парень смотрел на неё, ожидая чего-то болезненнего, она потянулась вперёд и смачно поцеловала его, а затем пихнула обратно на место.

- Милый, отдохни и не мешай старшим разговаривать.

Все ошалели от произошедшего, но тем более никто не мог догадаться, чем это кончится.

- Как давно я хотел это сделать… - человек оскалился не хуже кого-то клыкастого и резко поднял металлическую руку, с которой затарахтела очередь пуль.

В тот же миг его голова отделилась от тела и упала на пол, откатившись в сторону. Зорат не спеша прошёл к залитому кровью телу антро-волчицы и присел перед ней.

- Вот вам и прямое доказательство коварства людей, - горько произнесла Инанна. - Или попытка нам его продемонстрировать.

- К счастью, мы это предвидели, - произнёс дракон из Лашура. Зорат помог Иллиане подняться и прикосновением лапы стёр капли крови с её одежды. - Провокации - единственный способ разъединить нас на пороге объединения.

После этого встала серая волчица в чёрном из среднего ряда.

- “Блажен, иже не идет на совет нечестивых”. Выпустите меня отсюда или убивайте прямо здесь. Я не желаю иметь с вами дело.

Вслед за нею начали вставать иные - драконы, велнары, люди, навы… кто несмело, кто уверенно. Но когда встало больше половины зала, остальные поднялись на ноги и лапы разом.

- Кажется, без маленького вмешательства в вашу волю не обойдётся, - вздохнула Нарата, поднимаясь. Инанна бросила на неё взгляд - не рано ли?

- Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет, - завершил Зорат.

- Сам сказал, - объявила Надежда.

…Нет, эта вероятность Зората не устраивает. Надо предупредить гайдуков, чтобы не пропускали человека с протезом по аргументу “у вас хоть когти есть, вам не отпиливают”. И Иллиану придётся отравить слабительным, пусть пришлёт более адекватного заместителя.

Итак, на чём Зорат остановился…

- Споры возникнут, но их есть, кому беспристрастно и справедливо решать, - Зорат сделал с благодарным кивком знак Анепут, чтоб она замолчала и села обратно. - “Возлюби ближнего своего, как самого себя”. “Воля моя до границ воли твоей”. “Не стыдитесь того, что дано вам природой и Родом, а стыдитесь незнания и невежества”. “Каждый из вас - Творец вселенной”. “Всё - Хаос”. “Правильно агитированный рабочий трудится из ясности”.

На этот раз получилось. Было видно, что речь Зората произвела правильное впечатление, и, слава способностям Марды, никто не был настолько глуп. чтобы их опровергнуть.

- А что скажет Мирдал? - спросила Надежда, потирая слезящиеся с самого утра глаза.

- Повторю слова апостола, - дракон приложил руку к сердцу. - Бог есть любовь.